М.Я. Блох, Т.Н. Синеокова
advertisement
М.Я. Блох, Т.Н. Синеокова СИНТАКСИКО-ПАРАДИГМАТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ РЕЧИ* Коммуникативная природа предложения предполагает обязательную предикативную оценку ситуации действительности, в том числе ее эмоциональную оценку. Поэтому парадигма предикативных значений предложения включает в себя субкатегориальный признак «эмоциональность», являющийся одним из признаков более обобщенной предикативной категории «интенсивность» (Блох, 2000 а). Как и любая «интенсивность» другая предикативная характеризуется некоторым категория, набором категория экспонентов, варьирующих ее общую семантику и образующих свою подпарадигму (микропарадигму) предикативных «интенсивность», выделить ряд в рамках функций. В помимо других полной парадигмы рамках микропарадигмы субкатегории – (макропарадигмы) субкатегорий, категории «эмоциональность», например, можно субкатегорию «импрессивность» в ораторской речи (Блох, Суслова, 1996). Предикативные субкатегории «эмоциональность» и «импрессивность», в свою очередь, обладают сложной структурой, как в отношении предикативных признаков, так и в отношении реализующих эти признаки структурных форм. Поскольку используемые для выражения разных субкатегориальных значений формы, появляющиеся в результате намеренной (в ораторской речи) или ненамеренной (в не-ораторской эмоциональной речи) деформации структур нейтральной речи во многих случаях идентичны (к ним относятся различные виды выразительных средств языка – повторы, инверсии, эллипсисы, приемы транспонирования Статья опубликована в сб.: Теория и практика лингвистического описания разговорной речи / Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 23. Н. * конструкций и др.), возникает задача выявления различий в структурной реализации этих категорий. Кроме того, задаче выявления специфики различных типов «деформирующей» речи должно служить изучение на основе разработанных парадигматических рядов наиболее значимых свойств эмоциональной и не-эмоциональной речи – разнообразия, частотности, сложности, доминантности и сочетаемости реализуемых признаков. Все это требует разработки особых парадигматических рядов структурных признаков, реализующих упомянутые предикативные микропарадигмы. Предметом рассмотрения парадигматический ряд в настоящей статье структурно-семантических являются признаков, разработанный на основе выявления корреляционных связей между предикативными субсубкатегориями внутри микропарадигмы «эмоциональность» с реализующими их формами, и выявленные на его основе наиболее общие характеристики эмоциональной речи. Наблюдения над эмоциональной речью на самых различных уровнях – фонетическом, лексическом, грамматическом – показали, что средства выражения эмоциональности непосредственно связаны с различными видами деформаций (Юдина, 1973; Носенко, 1979; Синеокова, 1989; Суслова, 2002). Поэтому при создании эмоциональной синтаксической микропарадигмы целесообразно соотносить структуры эмоциональной речи с синтаксической единицей, служащей деривационной основой парадигм производства предложений разного функционального предназначения и разной степени сложности. Эта единица – «ядерное предложение», лежащее на пересечении двух главных синтаксических подсистем: системы предикативных функций предложения и подсистемы конструкционных функций предложения. Ядерное Новгород: НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 2003. С. 127-134. предложение в структурном плане совпадает с элементарным предложением, но переосмысливается теорией изначально-базовый парадигматического конструкционный синтаксиса компонент как синтаксической парадигмы. Разрабатываемая парадигматическая классификация должна, с одной стороны, находиться в четко выделенном оппозиционном пространстве относительно своей деривационной основы и, с другой стороны, обеспечить достаточно хорошую корреляцию между структурной и функциональной составляющими. Эмоциональная структурная парадигма разрабатывается на основе тех структурно-семантических признаков, дифференцированную информацию о которые способны нести предикативной микропарадигме, поскольку общее функциональное значение субкатегории – выражение эмоциональности – варьирует в различных функциональных типах эмоциональной речи. Таким образом, применительно к общему определению языковой парадигмы как упорядоченной совокупности языковых форм, взятых на одном и том же уровне обобщения, объединенных на основе системного вариативно-инвариантного выражения некоторой функции и способных отображаться на фактических предложениях языка, производимых по продуктивным законам парадигматики (Блох, 2000 а), инвариантом структурной эмоциональной парадигмы является ядерное предложение, вариантной основой – трансформации, возникающие в результате деформации его признаков, а продуктивные законы порождения фактических предложений языка учитывают связи с соответствующей предикативной микропарадигмой. Критерием оценки разработанного парадигматического классификационного ряда может служить его прогностический потенциал относительно субсубкатегориальных эмоциональную микропарадигму, структурным признакам признаков, т.е. способность обеспечить однозначную образующих по собственно идентификацию выражаемой предикативной семантики. Наличие у классификации прогностического потенциала относительно какого-либо важного аспекта изучаемого объекта является, по мнению многих исследователей, признаком того, что классификация действительно отображает его существенные свойства (Бейли, 1970). Разработку разделить на эмоциональной три «эмоциональность»; этапа: 2) 1) этап микропарадигмы этап можно дифференциации разработки условно субкатегории структурно-семантической корреляционной парадигмы эмоциональной речи; 3) этап проверки наличия у разработанной синтаксической парадигмы реального прогностического потенциала относительно выделенных предикативных признаков. За отмеченными исследования, состоящая парадигматического эмоциональной этапами речи в следует выявлении ряда наиболее – разнообразия, заключительная на основе значимых часть разработанного характеристик частотности, сложности, доминантности и сочетаемости реализуемых в ней признаков. Основной задачей на первом этапе исследования является выбор ряда эмоциональных признаков, дифференцирующих субкатегориальный предикативный признак (субсубкатегориальные) «эмоциональность» признаки. Выбор на более частные эмоционального субсубкатегориального парадигматического предикативного ряда является довольно сложной задачей, от успешного решения которой во многом зависит сама возможность установления искомых корреляционных связей между семантикой предикативных признаков и их структурными экспонентами. Гетерогенность и многомерность эмоциональной сферы вынуждают лингвистов обращаться к изучению самых различных ее проявлений в поисках тех, которые оказывают непосредственное воздействие на речемыслительные процессы (обзор существующих точек зрения см.: Синеокова, 2003). Дело в том, что количественные и качественные характеристики эмоциональных проявлений не всегда могут объяснить механизм их влияния на речевую деятельность. Одна и та же эмоция может выражаться в речи по-разному и, наоборот, знак протекания эмоции - положительный или отрицательный – не связан непосредственно с ходом процесса речеобразования. Так, восторг может оказывать деформирующее воздействие на процессы речепорождения, вызывать сужение сознания и способствовать возникновению ступора точно так же, как страх и отчаяние. Напротив, сильный гнев или ярость в ряде случаев оказывают стимулирующее воздействие на работу сознания, поскольку с психофизиологической точки зрения отрицательные эмоции могут являться источником силы для больших полушарий головного мозга, являясь необходимым стимулом для активной жизни людей (Павлов, 1951). Поэтому для дифференцирования предикативной эмоциональной микропарадигмы представляется целесообразным рассматривать не сами эмоции, а более общий фактор: возникающие под их воздействием психологические состояния – «измененные состояния сознания», оказывающие непосредственное влияние на речемыслительные процессы (Спивак, 1998). Среди таких состояний можно выделить три типа эмоциональных состояний: состояние диссоциации, оказывающее деформирующее влияние на механизмы речепорождения, состояние эвстресса, стимулирующее речемыслительную деятельность говорящего, и пограничное адаптационное состояние, являющееся пограничной фазой перехода от состояния диссоциации к состоянию эвстресса. Для состояния диссоциации характерно торможение сложных форм поведения и временное восстановление менее сложных, более стереотипных форм реакций, включая речевые. При пограничном адаптационном состоянии (назовем его «поисковым», за неимением специального термина) говорящий стремится преодолеть деформирующее воздействие эмоциональных процессов на сознание. Выполнение коммуникативной задачи в данном случае осложняется затруднениями в выборе смысловых и структурных компонентов высказывания, адекватных целям коммуникации. В состоянии эвстресса эмоции оказывают благотворное влияние на речемыслительные процессы, при этом знак протекания эмоционального возбуждения не имеет значения. Поскольку положительные эмоции свидетельствуют об удовлетворении потребностей, а отрицательные – об их неудовлетворении, то говорящий стремится «максимизировать (усилить, продлить, повторить) первое состояние и минимизировать (ослабить, прервать, предотвратить) второе» (Симонов, 1982). Учет особенностей мотивации деятельности говорящего в состоянии эвстресса позволяет сделать вывод о том, что воздействие на собеседника входит в его интенцию и является одной из коммуникативных задач (Рубинштейн, 1976; Суслова, 2002). Исходя из данной особенности рассматриваемого состояния назовем его определяют тип «апеллятивным». Диссоциативное и апеллятивное состояния информации в общем информационном комплексе, содержащемся в высказывании. Эмотивность как аспект высказывания соответствует самовыражению говорящего, замыкается в «Я». В состоянии диссоциации, таким образом, на первый план выдвигается эмотивная информация, связанная с прямым отражением эмоционального состояния говорящего. Апеллятивное состояние импрессивной связано информацией с иным или типом информации информацией – воздействия. Импрессивность создается посредством выбора выразительных средств в зависимости от оценки говорящим всех составляющих речевой ситуации в их взаимоотношениях и взаимозависимостях. Более подробно об эмоциональном и импрессивном («экспрессивном») аспектах высказывания см.: Блох, Кашурникова, 1985; Блох, Асратян, 1996; Блох, 2000 б. Данные три состояния определяют конструктивные особенности в различных функциональных типах эмоциональной речи – диссоциативной, поисковой и апеллятивной – и могут рассматриваться как предикативные субсубкатегории в рамках категории «эмоциональность». Выделяемые субсубкатегории отражают специфику оценочной реакции говорящего на события действительности и идентифицируются на основе анализа типа реализуемой оценки (о правилах их идентификации на диктемном уровне или с помощью авторских ремарок см. ниже). Примечательно, что проведенное тестирование разных экспертов практически показало способность однозначно идентифицировать рассматриваемые предикативные субсубкатегории. Выделяемый трехчленный ряд субкатегории «эмоциональность» является базой для установления корреляционных связей между типом психологического состояния и структурными характеристиками речи, что позволит в дальнейшем разработать алгоритмы для прогнозирования психологического состояния в зависимости от особенностей речепостроения и, таким образом, выявить информативность и показать продуктивность разработанного парадигматического ряда. Необходимой предпосылкой для этого является разработка правил идентификации психологического состояния, прежде всего на основе авторских ремарок в драматургических произведениях относительно эмоционального состояния говорящего (о критериях отбора материала по авторским ремаркам см.: Ekman, 1965; Полищук, 1988; Солощук, 1990; Синеокова, 1991). Следует отметить, однако, что авторская ремарка является лишь одним из инструментов передачи авторского замысла. Как правило, в тексте целого произведения происходит постепенное уменьшение количества ремарок, поскольку читатель уже располагает информацией относительно характера и темперамента героя, его отношения к различным персонажам, ситуациям и т.п. Поэтому автор может позволить себе сокращенное сопровождение диалога замечаниями относительно эмоционального состояния говорящего. В частности, длинные диалоги, как правило, не сопровождаются ремарками, отражающими динамику изменения эмоциональной реакции. В подобных случаях при определении или уточнении типа психологического состояния говорящего возникает необходимость прибегать к текстологическому анализу на уровне элементарной тематической единицы связной речи – диктемы или диктемной группы – диктемемы, поскольку в диктеме находят совокупное выражение четыре знаковых аспекта речи: называние объектов и ситуаций (номинация), установление их связи с действительностью (предикация), смысловое упорядочивание их отражения, отвечающее информационной цели сообщения (тематизация), и выбор языковых форм, соответствующих условиям и требованиям коммуникации (стилизация) (Блох, 2000 а; Блох, 2000 б). Определенные таким образом психологические состояния используются при идентификации того или иного субсубкатегориального признака. Понятие диктемы будет положено также в основу анализа синтаксических структур эмоциональной речи, поскольку диктема, в зависимости от намерений говорящего, может быть выражена либо объединением предложений, либо одним-единственным предложением, поставленным в позицию особой информативной значимости. Подобный подход позволяет правильно распознавать и интерпретировать различные виды деформаций признаков ядерного предложения. На втором этапе исследования в основу разрабатываемой структурной парадигмы, как было сказано выше, положено представление о том, что влияние психологического состояния говорящего на процесс речеобразования заключается в отклонениях структуры эмоционального высказывания от структуры ядерного предложения. Трансформации ядерного предложения, конструкционных т.е. моделей из парадигматическое ядерной модели, производство служащей их деривационной базой, следует рассматривать в рамках бинарных привативных оппозиций. Основой таких оппозиций служат дифференциальные признаки ядерного предложения (Блох, 1976). Под воздействием эмоционального состояния говорящего признаки ядерного предложения деформируются, в результате чего возникает ряд неких трансформаций с новыми признаками; при этом дифференциация признаков наиболее общих парадигматических рядов приводит к выявлению более частных классификационных парадигматических признаков-экспонентов, рядов первичных непосредственно коррелирующих с тем или иным типом эмоционального состояния говорящего. Структурная микропарадигма признаков-экспонентов представляет собой трехуровневую иерархическую классификацию, включающую: 1) бинарный парадигматический ряд, основанный на дихотомическом разбиении всех отклонений от структуры нейтрального ядерного предложения на экспликативные и импликативные; 2) субпарадигматический ряд типов деформаций ядерного предложения – модификаций эмоциональных форм, выделенных в рамках экспликативной и импликативной реализаций и 3) классификационные группы более частных, «первичных» признаков внутри каждой из модификаций, образующих в целом субсубпарадигматический ряд третьего иерархического уровня. На этапе построения верхнего иерархического уровня парадигмы эмоциональной речи выделяются и классифицируются те наиболее общие признаки, которые отличают нейтральную языковую область от ненейтральной. С этой целью используется предложенное Ю.М. Скребневым дихотомическое подразделение всей коллоквиальной специфики на экспликационную и импликационную (Скребнев, 1961; Скребнев, 1985). Ю.М. Скребнев подчеркивает, что экспликация (букв. «объяснение», разъяснение) и импликация («подразумевание») покрывают круг всех синтаксических отклонений от нормы, возникающих при недооценке или переоценке узуального значения Выделение экспликативных и используемого импликативных языкового членов факта. верхнего обобщенного парадигматического ряда форм деформированной речи основывается на изменениях состава и функциональных характеристик ядерного предложения в целом или его отдельных элементов. Такой подход к рассматриваемым явлениям позволяет наряду с конструкциями, характеризующимися материальной перегрузкой или недостаточностью строевых элементов, выделять, в качестве деформированных, конструкции с особым расположением компонентов предложения, синсемантичные неавтономные конструкции, а также функционально переосмысленные конструкции. Поскольку выводы Ю.М. Скребнева касаются любых специфических явлений разговорной речи, описанные им тенденции безусловно применимы к описанию особенностей эмоционального синтаксиса как особой ненейтральной области языковых проявлений. Поэтому дальнейшую дифференциацию признаков эмоциональной речи при построении субпарадигматического ряда второго иерархического уровня целесообразно проводить в рамках упомянутого дихотомического деления, способствующего выявлению тех основных модификаций, которые возникают при деформации признаков ядерного инварианта. Основными признаками ядерного предложения являются: 1) ограничение состава позиционным минимумом, отражающим лишь обязательные синтаксические валентностные позиции; 2) ориентированность на подклассы глагола, поскольку личный глагол является организующим центром предложения; 3) строго фиксированный порядок знаменательных позиций от подлежащего через личный глагол к предикативу, дополнению коммуникативная нейтральный и обстоятельству; независимость характер структуры; 4) максимальная 5) стилистически структуры, соответствующий чистому типу «интеллективной», «рассудочной речи» (Блох, 1976). Как видим, последний признак предикативную подчеркивает нагрузку ядерного нулевую предложения синтаксическую по субкатегории «эмоциональность» и принадлежность перечисленных выше четырех дифференциальных признаков к нейтральной области языка. Изучение вариантов структурно-семантических деформаций этих признаков в рамках экспликативных и импликативных форм позволяет выявить субпарадигму эмоциональных форм ядерного предложения, включающую такие модификации, как «повтор», «материально избыточные элементы», «инверсия», «транспозиция», «разрывы потенциального синтаксического целого», «расшифровка», «эллипсис» и «изолированные элементы». Как указывалось выше, при анализе характера деформаций широко применялся правильно анализ распознавать и на диктемном уровне, интерпретировать позволяющий различные виды экстериорных и дистантных повторов, а также дифференцировать случаи расшифровок, разрывов и обрывов, с одной стороны, и эллиптических и изолированных предложений, с другой стороны (о принципах выделения субпарадигматического ряда модификационных групп см.: Синеокова, 2003). Таким образом, второй иерархический уровень структурной парадигмы эмоциональной речи представляет собой классификационный ряд, состоящий из восьми модификаций, возникающих при деформации признаков ядерного предложения. Выделенные модификации различаются формами проявления в них экспликационных и импликационных свойств. В одних случаях экспликационная и импликационная тенденции затрагивают конкретные материальные знаки (слова, словосочетания, потенциальные части сложных предложений), в других – структурносемантические характеристики условий их объединения (порядок следования, слитность или разобщенность, функциональное значение конструкции и характеристики т.д.). Материальные служат и структурно-семантические дифференциальными признаками членов оппозиции. Каждый член субпарадигматического ряда образует бинарную привативную оппозицию с нейтральным ядерным предложением. Оппозиционное изучение членов разработанной субпарадигмы дает возможность охарактеризовать каждый из ее элементов посредством положительных и отрицательных значений признаков (+ и –), соотносящих этот элемент со всеми другими элементами системы («пучок диффренциальных признаков») (Блох, 2000 а). Характерной чертой субпарадигматического ряда второго уровня, отличающей его от ряда признаков первого иерархического уровня, который лишь наметил общие тенденции отклонений ненейтральной области языка от нейтральной, является способность его членов нести информацию об общем эмоциональном состоянии говорящего. В этом смысле все его члены являются синонимическими семантическими дублетами. Поэтому этот ряд соотносится с субкатегориальным предикативным признаком «эмоциональность», а его члены пока не являются признаками-экспонентами субсубкатегорий, выделяемых в ряду данной субкатегории. Для выделения ряда структурно-семантических признаков, имеющих корреляционные предикативными связи непосредственно признаками, с субсубкатегориальными требуется разработка третьего иерархического субсубпарадигматического ряда признаков, обладающих значительно большим прогностическим потенциалом относительно реализуемой предикативной субсубкатегории. Основой для выделения субсубпарадигматического ряда более частных (первичных) структурносемантических признаков служит субпарадигма эмоциональных модификаций ядерного предложения. Классифицирование первичных признаков проводится в рамках экспликативных (повтор, материально избыточные элементы разрывы потенциального синтаксического целого, инверсия) и импликативных (транспозиция, эллипсис, изолированные элементы) модификаций субсубкатегориальных с учетом функциональных возможного значений влияния (специфики эмоциональной оценки) на реализуемые формы (о принципах выделения первичных признаков см.: Синеокова, 2003). Таким образом, именно третий иерархический субсубпарадигматический уровень включают в себя те структурносемантические признаки-экспоненты, которые варьируют семантику предикативной категории «эмоциональность» и способны нести дифференцированную информацию о входящих в ее состав предикативных субсубкатегориях, т.е. коррелируют с ними. Выявление такой корреляции собственно и являлось целью создания данного иерархического уровня парадигмы. Как уже упоминалось, проверка субсубкатегориальными наличия корреляции между предикативными признаками и первичными структурно-семантическими признаками состоит в тестировании разработанной парадигматической классификации на наличие у нее прогностического потенциала. Количественная оценка прогностического потенциала классификации может быть выполнена вполне объективно на основе понятия Больцмановской энтропии выбора (Пирс, 1967; Стратонович, 1975). Полученные на третьем этапе интегральные оценки указывают на приблизительно двукратное снижение неопределенности, содержащейся в исходной выборке, в энтропийном выражении, т.е. с использованием логарифмической шкалы оценок (Синеокова, 2003). Поэтому прогностический потенциал корреляционной парадигматической классификации можно рассматривать как значительный. Наличие у разработанной классификации прогностического потенциала свидетельствует о том, что она может служить основой для дальнейшего изучения эмоциональной речи. Установленные особенности в использовании эмоциональных структурных форм, касающиеся разнообразия, частотности, сложности, доминантности и сочетаемости реализуемых признаков, и их сопоставительное исследование с характеристиками других форм не-нейтральной речи позволят выявить четкую систему структурных признаков-экспонентов и закономерности их функционирования при реализации предикативных категорий «эмоциональность» и «импрессивность». Кроме того, полученные данные о структурно-предикативных формах эмоциональной речи могут быть использованы при выявлении корреляционных связей и с другими, в том числе экстралингвистическими, аспектами речевой ситуации, например, полом, возрастом, социальным статусом говорящего. ЛИТЕРАТУРА 1. Бейли Н. Математика в медицине и биологии. М., «Мир», 1970. 2. Блох М.Я Проблемы парадигматического синтаксиса. (На материале английского языка): Дис…д-ра филол. наук. – М., 1976. 3. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. М., 2000 а. 4. Блох М.Я. Диктема в уровневой структуре языка // Вопр. языкознания. – 2000 б. – № 4. 5. Блох М.Я., Асратян З.Д. Коммуникативное воздействие высказывания // Журн. «Мост». Набережные Челны; Нижний Новгород. 1996. - № 1. 6. Блох М.Я., Кашурникова Л.Д. Эмоциональность, экспрессивность и восклицательность как структурно-семантические параметры предложения // Структурно-семантические аспекты романо-германских языков на морфологическом и синтаксическом уровнях: Межвуз. сб. науч. тр. / Кировский гос. пед. ин-т им. В.И. Ленина. - 1985. 7. Блох М.Я., Суслова М.М. Аффект в речевом поведении // Актуальные проблемы прагмалингвистики. – Воронеж, 1996. 8. Носенко Э.Л. Специфика проявления в речи состояния эмоциональной напряженности: Дис. . . д-ра психол. наук. - М., 1979. 9. Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т.3. Кн.2. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. 10. Пирс Дж. Символы, сигналы, шумы: Законы и процессы передачи информации. - М., 1967. 11. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. – М., 1976. 12.Симонов П.В. Потребностно-информационная теория эмоций // Вопр. психол. – 1982. - № 6. 13.Синеокова Т.Н. Экспликационная специфика английских коллоквиальных конструкций, реализуемых в состоянии аффекта: Дис…канд. филол. наук. – Горький, 1989. 14.Синеокова Т.Н. Парадигматика эмоционального синтаксиса: Монография. – Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2003. 15.Скребнев Ю.М. К вопросу об «ортологии» // Вопр. языкознания. 1961. - № 1. 16.Скребнев Ю.М. Введение в коллоквиалистику. - Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1985. 17.Спивак Д.Л. Лингвистика измененных состояний сознания: Дис…д-ра филол. и психол. наук. – СПб, 1998. 18. Стратонович Р.Л. Теория информации. М., 1975 19. Суслова М.М. Речевое выражение аффекта // Университ. вестник. Москва – Смоленск. – 2002. - № 1. 20. Юдина Н.Е. К вопросу об эмоциональных конструкциях в составе диалогических единств: Дис… канд. филол. наук. – М., 1973.
