Структурная устойчивость и позиции фракций в

Структурная устойчивость и позиции фракций в
Государственных Думах РФ I и II созыва
Н.Ю. Благовещенский
Фонд ИНДЕМ
nikblag@indem.ru
Е.В. Емцева
Государственный университет – Высшая школа экономики
elemtseva@gmail.com
Д.К. Стукал
Государственный университет – Высшая школа экономики
denis.stoukal@gmail.com
1. Введение
Под
структурной
устойчивостью
парламента
понимается
его
способность
образовывать большинство, обеспечивающее принятие решений [5, 8]. Так, например,
если при двухпартийной системе мы имеем парламент, в котором одна из партий
контролирует большинство мест, то такой парламент сбалансирован, так как партия
большинства может самостоятельно принимать законодательные акты. Однако для
подобной ситуации необходимо, чтобы во фракции не было расколов и разногласий по
каким-либо вопросам, то есть, чтобы партия большинства была однородной в идейнополитическом плане. В действительности такая ситуация встречается крайне редко.
В случае, когда законодательный орган состоит из нескольких идейно однородных
групп депутатов, способность организовать большинство для принятия того или иного
решения зависит от политических позиций этих групп. В данной работе развиваются идеи,
предложенные в [1 – 3]. Предметом анализа является структурная устойчивость
Государственных Дум РФ I – II созывов. В работе также в динамике прослеживается
перемещение на политической карте депутатских фракций в российском парламенте в
1993-1999 гг.
2. Описание данных, методология исследования
Представляемая работа основана на данных Информационно-аналитической системы
ИНДЕМ-Статистика 2.0, разработанной Центром прикладных политических исследований
ИНДЕМ и содержащей базу поименных голосований депутатов Государственной Думы
РФ.
1
Анализ политических позиций фракций Государственных Дум I и II созывов был
проведен на основе построения политических карт по месяцам (методика их построения
предложена в [5]). Политическая карта представляет собой систему координат с
определенными осями, соответствующими линиям раскола внутри парламента. В этой
системе координат точкой обозначена позиция каждого депутата в рассматриваемый
период. Политические карты строятся на основе поименных голосований, которые и
позволяют
определить
линии
парламентского
раскола
(для
первой
и
второй
Государственных Дум ими были «лояльность – оппозиционность»1 и «идеологическая
жесткость – конъюнктурность»2).
Для оценки структурной устойчивости законодательного органа используется
показатель согласованности, который определяется как возможность двух депутатов
вступать
в
коалицию
и
голосовать
единогласно.
Согласованность
депутатов
Государственных Дум I и II созывов вычислялась по двум индексам, kij и с(z1,z2). Оба
индекса основаны на идее о том, что согласованность между двумя депутатами тем выше,
чем ближе они расположены на политической карте.
Первый индекс (индекс А) вычисляется так:
 ij   dij  
1
2
1 2 

 1 ,
 1 d

ij


где dij – расстояние между депутатами на политической карте.
Второй индекс (индекс Б) находится по формуле:
cz1 , z 2   1 
z1  z 2
max
z
i 1, 2 j , k 0,1
где z1  z 2 
i
 e jk
,
x1  x 2 2   y1  y 2 2
и e jk – координаты вершины квадрата политической
карты3.
При расчете согласованности фракций использовались координаты «центра»
фракции на политической карте.
Индекс структурной устойчивости парламента определяется как отношение числа
пар фракций, способных вступить в коалицию, к общему числу пар фракций, т.е. речь
идет о доле пар коалиционирующих фракций в общем числе возможных пар. Для
индексов согласованности определяется порог q: предполагается, что депутаты вступают в
Имеется в виду лояльность / оппозиционность в отношении Президента и правительства.
Под идеологической жесткостью понимается строгая приверженность идеологии во всех политических
вопросах. Противоположностью является идеологическая конъюнктурность, когда фракции пренебрегают
идеологией для каких-либо иных целей.
3
Индекс kij предложен Ф.Т. Алескеровым в [6], индекс с(z1,z2) предложен Н.Ю.Благовещенским в [4].
1
2
2
коалицию только тогда, когда согласованность между ними превышает заданное
пороговое
значение.
Для
анализа
политических
позиций
депутатов
в
работе
преимущественно использовалось пороговое значение, равное 0,5 (обоснование этого см.
в [1]). Ниже приведена формула расчета индекса структурной устойчивости парламента4:
f 
Cq

Cq
,
где Cq+ - число коалиций фракций, согласованность между которыми не меньше
порогового значения и которые могут образовать большинство, обеспечивающее
принятие решения (т.н. «выигрывающая коалиция»), а Сq – общее число выигрывающих
коалиций, q характеризует ограничение на размер коалиции.
Выше уже указывалось, что структурная устойчивость парламента связана с
близостью «центров» депутатских фракций на политической карте. Однако интерес
представляет также изучение вопроса о степени согласованности самих фракций. Всегда
ли депутаты одной фракции голосуют одинаково по всему комплексу вопросов,
рассматриваемых Государственной Думой? Очевидно, что ответ на данный вопрос
отрицательный. Политические карты, построенные для Государственных Дум I и II
созывов,
показали,
что
некоторые
фракции
характеризуются
высокой
несогласованностью: их члены занимали очень разные позиции в системе координат
политических карт. Для количественной оценки внутрифракционной согласованности был
использован одноименный индекс, рассчитываемый по формуле5:
k
k
n
ij
,
где kij – значение индекса согласованности для двух депутатов i и j одной из фракций, а
n – количество всех возможных пар депутатов для данной фракции.
Методика графического изображения перемещений фракций по политической карте
была предложена Ф.Т. Алескеровым в [2]: для каждой фракции рассчитываются «центры»
ее положения на политической карте, а затем полученные «центры» за все месяцы
располагаются на плоскости.
Используемая
в
работе
методология,
очевидно,
имеет
незначительный
объяснительный потенциал: она не позволяет выявить причины тех или иных
политических процессов. Несмотря на это она представляет, по мнению авторов работы,
большой интерес для специалистов в области сравнительной политологии, поскольку
позволяет
4
5
придать
полю
исследования
(непременно
неоднородному
в
области
Формула предложена в [7].
Индекс предложен Ф.Т. Алескеровым.
3
политической компаративистики) необходимую гомогенность, достаточную для анализа
функционирования органов законодательной власти в различных государствах мира.
3. Государственная Дума I созыва (1993 – 1995)
В Государственной Думе I созыва (1993 – 1995) были представлены фракции
следующих политических партий: Аграрная партия России (АПГ), Либеральнодемократическая партия России (ЛДПР), Демократическая партия России (ДПР),
Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), Женщины России (ЖР),
Выбор России (ВР), Партия российского единства и согласия (ПРЕС), «Яблоко»,
депутатская группа «Россия» (РОСС), «Стабильность» (СТАБ), «Новая региональная
политика» и неформальная депутатская группа «Дума-96», составившие в сентябре 1994 г.
фракцию «НРП – Дума-96» (Н-96), «Либерально-демократический союз 12 декабря»
(ЛДС) и группы независимых депутатов, которых мы в свою очередь разделили на три
«фракции»: независимые, воздержавшиеся от присоединения к какой бы то ни было
другой фракции после распада ЛДС (НезЛДС), наиболее яркие и политически
маргинальные независимые депутаты (Нез), преимущественно центристские независимые
депутаты (НезОст).
С учетом того, что в состав первой Государственной Думы входило значительное
число фракций с непримиримой идеологической ориентацией, актуальным был вопрос о
работоспособности
первого
парламента
в
российской
постсоветской
истории.
Неспособность основных парламентских сил прийти к консенсусу по наиболее
злободневным проблемам почти за 90 лет до рассматриваемого периода обернулась в 1906
г. срывом работы первой в истории России Государственной Думы, а впоследствии – и
второй.
Анализ политических карт за 1994-1995 гг. и расчет соответствующего индекса
показал, что структурная устойчивость российского парламента не опускалась ниже
значения6 0,5 (Рис.1). На протяжении всего 1994 г. значение индекса оставалось на этом
уровне, за исключением мая, когда наблюдался всплеск индекса структурной
устойчивости до значения 0,7. Следующий, 1995 г., характеризовался, с одной стороны,
значительно более высокой изменчивостью индекса структурной устойчивости, а с другой
– в среднем более высоким его значением. Наибольшее значение структурной
устойчивости, равное 1, приходится на май, сентябрь и ноябрь 1995 года.
В данной работе представлены результаты расчетов индексов структурной устойчивости Государственных
Дум I и II созывов, основанных на индексе согласованности k12.
6
4
Выше уже отмечалось, что структурная устойчивость парламента в некоторой
степени
зависит
от
согласованности
входящих
в
него фракций. Этот
вывод
подтверждается на примере первой Государственной Думы РФ.
Наибольшая внутрифракционная согласованность наблюдалась у фракции КПРФ,
которая занимала крайнюю правую часть политических карт за рассматриваемый период
(см. Рис. 2). Это позволяет характеризовать ее как «маргинала», настроенного радикально
против проводившихся в стране реформ. Сплоченность КПРФ намного выше, чем у
остальных фракций, что во многом связано с традициями РКП(б) – ВКП(б) – КПСС:
пониженной фракционностью и жесткой партийной дисциплиной. Преемница КПСС
также была ориентирована на отказ от плюрализма мнений по тем или иным вопросам и
на выработку четкой оценки текущей политической ситуации.
ЛДПР также была крайне оппозиционна проводившемуся в стране курсу. Ее
сплоченность хоть и была меньше, чем у КПРФ (сказывалось, в том числе, отсутствие
традиций партийной дисциплины), однако тоже может быть охарактеризована как
высокая.
Наибольшей вариативностью отличалось значение индекса внутрифракционной
согласованности, рассчитанного для фракций Демократическая партия России, «Яблоко»
и Выбор России.
Так, политическая карта за январь 1994 г. свидетельствует о высокой разобщенности
депутатов, входивших во фракции «Выбор России», «Яблоко» и «Женщины России» (Рис.
3). Первые две фракции расположены в левой половине карты, поскольку они объединяли
сторонников демократических преобразований. Вначале отсутствие сплоченности
депутатов связано с трудностями на пути реформирования страны и теми разногласиями,
которые возникали в среде демократов по поводу осуществлявшихся реформ. По этим же
причинам трудности в обеспечении согласованности своих депутатов-членов испытывала
фракция «Женщины России», занимавшая в идеологическом плане центристскую
позицию. Наиболее «провальными» для «Выбора России» и «Яблока» был май 1994, когда
эти фракции характеризовались низкой согласованностью, в то время как фракции иной
идеологической ориентации сохранили уровень согласованности на достаточно высоком
уровне. Разобщенность левого сегмента политической карты, лояльного Президенту, при
согласованности правового (оппозиционного Кремлю) сегмента обусловила указанный
выше скачок индекса структурной устойчивости парламента до 0,7.
В те месяцы, когда «провалы» по показателю согласованности затрагивали
парламентские фракции примерно в одинаковой степени, серьезных всплесков
структурной устойчивости не наблюдалось (ноябрь 1994, декабрь 1995).
5
Внимания заслуживают также май и сентябрь 1995 г. В первом случае серьезных
колебаний в согласованности фракций не наблюдалось: ключевым явился фактор
фракционного
дрейфа:
все
фракции
оказались
расположенными
в
правой
(антипрезидентской) части политической карты, в окрестности горизонтальной оси. В
сентябре же 1995 г. значение имела как внутрифракционная согласованность, так и
перемещение фракции по политической карте: наблюдалось некоторое снижение
согласованности всех парламентских фракций, но в случае «Выбора России» и «Яблока»
этот процесс имел особенно выраженный характер. Кроме того, практически все депутаты
(кроме нескольких человек) в рассматриваемый период оказались в правой части
политической карты. Соединение этих факторов и обусловило аномально высокое
значение индекса структурной устойчивости.
Вообще говоря, перемещения депутатских фракций по политической карте имеют
принципиальное
значение
для
структурной
устойчивости
парламента,
т.к.
свидетельствуют о реальном раскладе сил в законодательном органе и, соответственно, о
его способности принимать решения по актуальным проблемам, стоящим на повестке дня.
Анализ политических карт за 1994-1995 позволяет выявить несколько тенденций в
траекториях фракционных дрейфов.
При анализе фракционных траекторий в 1994 г. выявляется тенденция смещения
депутатов вниз по политической карте, что объясняется приобретением партийными
фракциями более четких идеологических очертаний. Это особенно хорошо видно на
политических картах за январь, май и октябрь 1994, и за май и ноябрь 1995. Так,
например, в октябре 1994 г. все фракции выстроились вдоль нижнего края карты,
значительный
рывок
вниз
сделала
даже
фракция
ЛДПР,
выявляет
другую
характеризующаяся
идеологической аморфностью.
Анализ
политических
карт
1995
г.
тенденцию:
рост
оппозиционности парламентских фракций наряду с отказом от приверженности своему
идеологическому кредо. К концу 1995 г. парламентские фракции существенно сближают
свои позиции (см. Рис. 4), в отличие от начального периода работы Государственной
Думы, когда они были распределены по значительно большей части политической карты.
Несмотря на то, что Государственная Дума I созыва проработала всего лишь два
года, фракции, образующие ее, очень активно перемещались по плоскости политической
карты. На наш взгляд, это было связано с отсутствием опыта законодательной
деятельности и низким уровнем институционализации политической сферы. Все фракции,
входившие в состав Государственной Думы I созыва, прошли примерно одинаковый путь
своей идеологической трансформации (в большей или меньшей степени): сначала
6
усиление партийной и идеологической дисциплины, а затем обострение оппозиционности
исполнительной власти. Последний переход был вполне оправдан, учитывая приближения
думских выборов и крайне низкую популярность действующего президента.
4. Государственная Дума II созыва (1996 – 1999)
Государственная Дума II созыва была представлена несколько иным составом
входящих в нее фракций. В российский законодательный орган в 1996 – 1999 гг. входили
фракции следующих партий: Либерально-демократическая партия России (ЛДПР),
Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), «Яблоко», «Наш дом –
Россия» (НДР), Аграрная депутатская группа, депутатская группа «Регионы России»
(РегРос), депутатская группа «Народовластие» и независимые, которые были разделены
на 3 группы: те, которые в дальнейшем войдут в состав СПС (НезСПС), наиболее
политически маргинальные независимые депутаты (НезОст), а также остальные (НезИзв).
Ситуация, складывавшаяся во второй Государственной Думе, была отличной от той,
которую мы наблюдали в Государственной Думе РФ I созыва. На политических картах,
дающих панораму позиционирования фракций за месяц, не прослеживается какая бы то
ни было устойчивая тенденция к сближению позиций фракций.
Логичным было бы предположить, что это связано с утверждением в общественном
сознании определенных образов партийных брендов, в силу чего интенсивные
перемещения парламентской фракции по идеологическому полю могли принести больше
вреда, нежели пользы. Однако данные всероссийских социологических опросов
свидетельствуют об обратном: лишь КПРФ точно идентифицировалась как «левая»
партия. Фракции ее конкурентов в меньшей степени узнавались электоратом, т.е. речь
идет о ситуации, аналогичной периоду работы Государственной Думы I созыва.
Представляется,
что
причины
различного
поведения
фракций
во
второй
Государственной Думе связаны с постепенной институционализацией российской
многопартийности и снижением неопределенности относительно возможного повторного
прихода к власти коммунистов под лозунгами возврата к недавнему историческому
прошлому.
В период работы Государственной Думы II созыва индекс структурной устойчивости
принимает примерно одинаковые значения, незначительно варьирующиеся вокруг 0,5.
Однако в трех месяцах из указанного промежутка времени (май 1996, февраль 1998 и
сентябрь 1999 года) происходят скачки индекса структурной устойчивости. В феврале
1998 г. некоторый всплеск структурной устойчивости был связан с раскладом сил на
политической
карте:
между
оппозиционерами
и
сторонниками
Президента
и
7
правительства появилась своего рода «прослойка посредников» из числа депутатов
фракций ЛДПР и «Регионы России». Всплеск устойчивости в мае 1996 и сентябре 1999
объясняется тем, что в эти месяцы в Государственной Думе на голосование выносились, в
основном, процедурные вопросы, касающиеся регламента заседаний. Подобного рода
вопросы не столь важны и как правило не приводят к активным дебатам. Число
политически релевантных голосований в этот период было низким, что и обусловило
высокое значение индекса структурной устойчивости.
С точки зрения внутрифракционной согласованности особого интереса заслуживают
два периода: январь 1997 и октябрь-ноябрь 1999, которые отличаются от всех остальных
снижением
значения
индекса
внутрифракционной
согласованности
у
всех
представленных в парламенте фракций.
Январь 1997 – месяц, когда принимался окончательный проект бюджета страны на
1997 г. Это могло предопределить несогласованность фракций, так как обсуждение
бюджета приводит к наиболее острым дебатам. Единственное исключение – фракция
«Яблоко», которая в этот период выступает более согласованно, чем обычно.
Спад согласованности фракций в октябре-ноябре 1999 - явление, связанное с
приближением новых выборов в российский парламент и, вероятно, появлением партии
«Единство», очевидно способной оттянуть значительную долю голосов избирателей.
Индивидуальные перемещения парламентских фракций могут быть изучены на
основе визуального анализа политических карт, как это было сделано для первой Думы.
Другим вариантом является анализ на основе методики, предложенной Ф.Т. Алескеровым
в [2].
Особое внимание обращают на себя траектории «дрейфов» фракций КПРФ, ЛДПР и
АДГ (Рис. 5). Для каждой из перечисленных фракций характерно наличие «центральных»
точек, которые расположены обособленно от всех остальных. Примечательно также, что
эти точки соответствуют трем последним месяцам работы Государственной Думы II
созыва: октябрь, ноябрь и декабрь 1999. КПРФ и АДГ становятся идеологически более
аморфными, о чем свидетельствуют сдвиги «центров» фракций резко вверх. Это может
объясняться предстоявшими выборами в законодательный орган: КПРФ и АДГ
стремились привлечь на свою сторону как можно больше избирателей за счет
«демаргинализации» своей политической платформы. Все три фракции стали более
лояльными Президенту и правительству: к осени 1999 года президентская власть –
главный политический актор, контролирующий оппозицию.
8
Фракция «Яблоко» в период работы Государственной Думы II созыва активно
перемещалась по политической карте, занимая позиции от лояльной до оппозиционной к
Президенту, и от жесткой идеологизированности до политического прагматизма (Рис. 5).
В целом Государственная Дума была более оппозиционной исполнительной власти:
почти все фракции располагались в течение рассматриваемого периода в правой части
политической карты. Исключение – НДР и «Яблоко», однако даже эти фракции
периодически вставали рядом с традиционно левыми партиями КПРФ, ЛДПР и АДГ на
оси «лояльность – оппозиционность».
5. Заключение
В данной работе проведен анализ политических позиций депутатов Государственной
Думы I и II созывов на предмет способности последней к образованию устойчивого
большинства, необходимого для принятия решений. Для каждого месяца работы
законодательного органа была построена политическая карта. Для количественной оценки
структурной устойчивости парламента использовался ряд индексов.
Согласованность обеих Государственных Дум на протяжении периода их работы
оставалась примерно на одном и том же уровне: около 0,5. Всплески структурной
устойчивости приходились на месяцы, когда в российском парламенте решались
преимущественно вопросы процедурного и регламентного характера. Во всех остальных
вопросах российский парламент был менее согласован, что и понятно, учитывая факт
присутствия
в
высшем
органе
законодательной
власти
фракций
различного
идеологического толка.
И первая, и вторая Государственные Думы характеризовались интенсивным
перемещением парламентских фракций по политической карте, особенно в период первой
Государственной Думы. Такая ситуация тоже вполне предсказуема: партийная система в
России в 1990-е гг. оставалась низко институционализированной, политические партии
пытались найти свою нишу, привлечь на свою сторону электорат.
Все эти тенденции нашли свое отражение на позициях отдельных депутатов и
фракций в целом на политических картах.
9
Список использованной литературы
1. Алескеров
Ф.Т.,
Благовещенский
Н.Ю.,
Константинов
М.Л.
и
др.
О
сбалансированности Государственной Думы Российской Федерации (1994 – 2003 гг.).
Препринт WP7/2003/02 – М.: ГУ-ВШЭ, 2003.
2. Алескеров
Ф.Т.,
Благовещенский
Н.Ю.,
Константинов
М.Л.
и
др.
О
сбалансированности Государственной Думы третьего созыва, рассчитанной с
применением кластер-анализа. Препринт WP7/2005/04. – М.: ГУ-ВШЭ, 2004.
3. Алескеров Ф.Т., Благовещенский Н.Ю., Сатаров Г.А. и др. Оценка влияния групп и
фракций в российском парламенте (1994-2003 гг.) // Экономический журнал ВШЭ.
2003. Т.7. №4.
4. Благовещенский Н.Ю. Индекс согласованности позиций групп в выборных органах.
Препринт WP7/2004/02 – М.: ГУ-ВШЭ, 2004.
5. Сатаров Г.А., Станкевич С.Б. Расчет рейтингов законодателей: Консерватизм и
радикализм на Втором съезде народных депутатов СССР // Демократические
институты в СССР: Проблемы и методы исследования. – М., 1991.
6. Aleskerov F. Power indices taking into account agents’ preferences, in “Mathematics and
democracy” (B. Simeone and F. Pukelsheim, eds.). Berlin: Springer, 2006, 1-18.
7. Aleskerov F., Ersel H., Sabuncu Y. (2000). “Power and coalitional stability in the Turkish
Parliament (1991-1999)”. Turkish Studies, v.1, no. 2, pp.21-38.
8. Everitt B. Cluster Analysis. N.Y.: Halsted, 1980.
10
дек.95
ноя.95
окт.95
сен.95
авг.95
июл.95
июн.95
май.95
апр.95
мар.95
фев.95
янв.95
дек.94
ноя.94
окт.94
сен.94
авг.94
июл.94
июн.94
май.94
апр.94
мар.94
фев.94
янв.94
янв.94
фев.94
мар.94
апр.94
май.94
июн.94
июл.94
авг.94
сен.94
окт.94
ноя.94
дек.94
янв.95
фев.95
мар.95
апр.95
май.95
июн.95
июл.95
авг.95
сен.95
окт.95
ноя.95
дек.95
янв.96
фев.96
мар.96
апр.96
май.96
июн.96
июл.96
авг.96
сен.96
окт.96
ноя.96
дек.96
янв.97
фев.97
мар.97
апр.97
май.97
июн.97
июл.97
авг.97
сен.97
окт.97
ноя.97
дек.97
янв.98
фев.98
мар.98
апр.98
май.98
июн.98
июл.98
авг.98
сен.98
окт.98
ноя.98
дек.98
янв.99
фев.99
мар.99
апр.99
май.99
июн.99
июл.99
авг.99
сен.99
окт.99
ноя.99
дек.99
Приложение
Рис. 1
1
0,95
0,9
0,85
0,8
0,75
0,7
0,65
0,6
0,55
0,5
0,45
0,4
Индекс стуктурной устойчивости с ограничением на минимальный размер коалиции для 1994-1999 при пороге 0,5
Рис. 2
Значения индекса внутрифракционной согласованности
для Государственной Думы первого созыва (1993 - 1995)
0,95
АПР
0,85
ЛДПР
0,75
КПРФ
ДПР
0,65
ЖР
Яблоко
0,55
ВР
0,45
11
Приложение
Рис. 3
1994_январь
АПР
ЛДПР
1
0,8
ДПР
0,6
КПРФ
ЖР
0,4
ВР
0,2
ПРЕС
0
-1
-0,8
-0,6
-0,4
-0,2-0,2 0
0,2
0,4
0,6
0,8
ЯБЛ
1
НезОст
-0,4
Н-96
-0,6
ЛДС
-0,8
Нез
-1
Рис. 4
1995_11
АПР
ЛДПР
1
0,8
ДПР
0,6
КПРФ
ЖР
0,4
ВР
0,2
ПРЕС
0
-1
-0,8
-0,6
-0,4
-0,2-0,2 0
0,2
0,4
0,6
0,8
ЯБЛ
1
НезОст
-0,4
Н-96
-0,6
РОСС
-0,8
СТАБ
-1
Рис. 5
Индивидуальные перемещения
фракций КПРФ
1
0,8
0,6
0,4
0,2
0
-1
-0,8
-0,6
-0,4
-0,2
-0,2 0
КПРФ
0,2
0,4
0,6
0,8
1
-0,4
-0,6
-0,8
-1
12