Общество. Государство. Власть. Первые контуры
advertisement
Ноябрь, 2000. Журнал «СОЦИС», № 1, 2001 Общество. Государство. Власть. Первые контуры «постпереходной» эпохи За последние годы российское общество претерпело существенные перемены, настолько существенные, что можно говорить о новом качественном состоянии массового сознания. В период 1998 – 2000 гг. в России стали складываться предпосылки для коренной трансформации политического режима, сформировавшегося в 90-е годы. После периода «революционной смуты» в умах, массовое сознание в значительной степени вернулось в свое «спокойное» традиционное состояние. «Тяготы радикализма и постепенное стирание из памяти характерных черт старого режима приводят к накоплению социальной усталости и усилению ностальгических настроений по прошлому. Формируется новая конфигурация власти, происходит сближение элит на умеренных основаниях, постепенно складывается новый социально-политический и экономический консенсус…Процесс выхода из революции есть процесс укрепления государственной власти, что предполагает постепенное сближение позиций различных элитных групп, формирование определенного консенсуса по базовым ценностям общественной жизни»»1. Это свидетельствует о сформировавшемся общественном запросе на стабильность и порядок, а также на развитие общества в русле общенациональной парадигмы. Данный запрос привел к власти нынешнее руководство страны, умело «просчитавшее» произошедшие перемены в сознании людей. И «новые» отношения между обществом и властью, характеризующиеся высоким уровнем доверия к власти практически всех слоев общества, продолжают удерживаться в течение всего года, несмотря на определенное снижение «градуса ожиданий», проявляющееся разочарование бездействием власти, а также явной пробуксовкой в институциональной сфере, создании новых механизмов управления обществом. Все это позволяет, хотя и с известными оговорками, охарактеризовать наступившую после ухода Ельцина эпоху как «постпереходную», по крайней мере, в той части, которая касается общественных ожиданий. Оправдаются ли ожидания, направленные на преодоление смуты, или же неизбежен новый виток общественного кризиса? В пользу как того, так и другого сценария говорят различные аргументы. Среди предпосылок, формирующих запрос на «постпереходное» состояние, отметим следующие: 1 накопившаяся усталость общества от периода «реформ» и социально-политической нестабильности; определенное социальное «выравнивание» общества после августовского кризиса 1998 г., ударившего по зачатками «среднего класса»; в связи с этим расширение зоны недовольства режимом за счет «средних» слоев общества; массовое осознание тупиковости политических и социальных преобразований начала и середины 90-х годов; Владимир Мау. «Интеллигенция, история и революция». «Новый мир», 2000, № 5, с.156-161 . ценностная консолидация общества на умеренно авторитаристской, государственнической и патриотической позиции; преодоление ценностной и идеологической поляризации общества, характерной для 90-х годов; - формирование массовой потребности в сильной и эффективной власти, стоящей над частными , региональными и корпоративными интересами. Данный запрос привел к предпосылкам коренной внутрисистемной эволюции политического режима, формированию «постпереходного» общества, объединенного общенациональной субъектностью, характеризующегося ликвидацией противостояния общества и власти. Согласно оценкам большинства россиян, нынешний, пока лишь складывающийся политический режим воспринимается как радикальная альтернатива «ельцинской России»; на него возлагаются ожидания модернизационного прорыва, восстановления роли страны в мире, воссоздания основных систем жизнеобеспечения населения, наведения «элементарного порядка». В ответ на эти ожидания, власть пытается провести широкомасштабные политические реформы, унифицирующие общественное устройство, подчиняющие интересы региональных и экономических элит общегосударственным (общенациональным) интересам. Пока подобные попытки носят противоречивый характер, и их конечный результат не очевиден. Рассмотрим ценностные, социальные и политические аспекты, характеризующие движение общества в направлении постпереходности. Следует отметить, что ряд российских исследователей вкладывают в понятие «постпереходности» завершение социально-политического «транзита» от социалистической к «современной демократической» модели общества и связывают данный процесс с социализацией новых поколений людей. «Завершение перехода от авторитарносоциалистического политико-правового устройства к системе демократических по своей сути и по способам функционирования институтов связано, едва ли не в первую очередь, с принятием новых порядков большинством населения, с глубоким освоением народными массами соответствующих ценностей, установок, социальных и культурно-идеологических норм.. Радикальное обновление этих ценностей и норм, переход к принципиально иным, чем прежде, представлениям о должном и правильном, к новым эталонам поведения, складывание новых привычек и традиций происходят – или могут произойти – главным образом на стадии базовой социализации новых поколений людей» 2. На наш взгляд, не столько «принятие новых порядков большинством населения», сколько формирование общенационального ценностного синтеза, что само по себе характерно для этапа заверения революционных процессов в обществе. - Ценностные аспекты. Идейную основу нового общественного консенсуса составляет центристское большинство, имеющее определенные «левые» черты, в основном связанные с патерналистским представлением о государстве как главным организующим общество субъектом, с другой, - национал-центристские черты, связанные с актуализацией национал-государственнической проблематике и возвращением во многом представлений о тотально враждебному к России внешнему окружению. Сдвиг общество влево сочетается с ростом интереса к российской почве, социальной и исторической «органике». В то же время взгляды большинства россиян носят достаточно умеренный характер, преодолевается Л. А. Гордон и Э. В. Клопов. Современные общественно-политические преобразования в масштабах социального времени. «Вопросы сравнительной политологии», 1998, № 5, с.6-8. 2 идеологическая конфронтация, характерная некогда как для «коммунистической», так и «либеральной» частей общества. Согласно исследованиям автора3 наблюдавшийся в 90-е годы социокультурный раскол в обществе носил в себе следы многочисленных попыток осуществления модернизации, по большей части - неудачных. Острые и противоречивые формы подобного раскола стали ведущим фактором, препятствующим оформлению и институционализации общенациональных политических и экономических субъектов. Параметры же, характеризующие внутригражданское противостояние, были весьма многообразны: Это, очевидно, и историко-культурные, и идеологические факторы, и сложные этнополитические процессы, принявшие во многом необычную, нетрадиционную для России форму, и резкое изменение конфигурации и характера социальной структуры, приведшее к глубокому не только материальному, но и ценностному расслоению. Социокультурная природа этого раскола, на наш взгляд, состоит в форсированном и в значительной степени насильственном распаде традиционного общества. В результате, в процессе распада традиционное общество не успело породить органичных модернизационных субъектов, способных выполнить историческую задачу органической модернизации страны. Сформировавшийся в посзднесоветский период «средний класс» из числа представителей «новой» культурной и научно-технической элиты оказался оторван от исторической идентичности и в целом стал основной движущей силы «революции» 80-90-х годов, столкнувшей страну на путь догоняющей модернизации. Так на первых этапах либеральных реформ, когда они имели массовую социальную базу в лице, в первую очередь, городской научно-технической интеллигенции, связывавшей с ней свои ожидания, направленные на формирование новых механизмов вертикальной мобильности, возник "кризис идентичности", приведший к попыткам перенесения групповых, социально-анклавных архетипов на российское общество в целом. Сейчас начался процесс социально-культурной консолидации общества. Если все сокращающиеся количественно ядра «западнического» и «традиционалистского» сегментов массового сознания по своей идентификационной ориентации все еще отчасти сохраняют черты резко полярных «субкультур», возникающие «посередине» группы - социалистической, националистической или центристской ориентации - демонстрируют определенный общенациональный синтез. Несмотря на Л. Бызов. «Становление новой политической идентичности в постсоветской России. Эволюция социально-политических ориентаций и общественного запроса». В книге «Российское общество. Становление .демократических ценностей?», М., Московский Центр Карнеги, 1999. 3 различные самоназвания, эти типы сознания во многом имеют общие характеристики. Таблица 14 демонстрирует, насколько за последние пять лет численно сократились «ядра» как либерально-демократической, так и коммунистической частей общества. Таблица 1. Идеологические предпочтения россиян, согласно опросам декабря 1995 г., февраля и октября 2000 г Идейно-политические ориентации Декабрь 1995 г. рыночных 17,2 Либералы, сторонники радикальных реформ и сближения с Западом Сторонники коммунистического традиционализма 14,0 Февраль 2000 г. 3,7 Октябрь 2000 г. 2,7 18,4 14,2 Таким образом, от противостояния начала 90-х по линии «коммунисты – демократы» осталось лишь около 17% политизированного в рамках прежней доминирующей парадигмы электората. Если число ортодоксальных либералов сократилось за эти годы «в разы», то объем коммунистического электората (речь идет о «коммунистах-традиционалистах», группирующихся вокруг КПРФ, то есть «правых» коммунистов, выступающих в качестве представителей наиболее консервативной. «антимодернизаторской» части общества) сохранился примерно на том же уровне, а за последний год, после прихода к власти В. Путина, импонирующего значительной части традиционалистов, имеет тенденцию к некоторому сокращению. В то же время в средней части политического спектра, который с различными оговорками можно отнести к центристам, образовалось несколько новых групп сознания. Это переставшие себя отождествлять с либералами-рыночниками «демократы» – сторонники демократического пути развития страны и приоритета прав человека (10,5% в октябре 2000 г.), «русские националисты» (5,4%), социалисты и социал-демократы (2,0%), «государственники» (18,2%), а также неопределившиеся в своих политических симпатиях (47,1%). Нынешняя политическая система, в основном базирующаяся на «партийнофракционном» сегментировании Государственной Думы, лишь в общих чертах воспроизводит идейно-политическую сегментацию общества. Как видно из Таблицы 2, ни одна из прошедших в Государственную Думу на последних парламентских выборах партий (кроме КПРФ) не соответствует в полном объеме «своей» программно заявленной электоральной нише. Таблица 2 Соотношение электоральных ниш и идейно-политических сегментов общества по итогам парламентских выборов 1999 года (данные на июль 2000 г.) Здесь и далее приводятся данные всероссийского социально-политического мониторинга, проводимого ежеквартально Россисйким независимым институтом социальных и национальных проблем (рук. М. К. Горшков) 4 Ведущие Либералы, «Демократы Сторонники Сторонники Сторонники Итого избирательн сторонники », коммунисти русского различных ые радикальных сторонники ческой идеи национально вариантов объединения рыночных прав го движения, центристско и партии реформ и человека "русской й идеологии сближения с идеи" и Западом неопределив шиеся КПРФ 0,0 2,4 59,5 1,2 36,9 100% "Единство"(" 2,7 11,0 3,0 4,1 80,2 100% Медведь") "Отечество» 3,5 10,5 3,5 9,6 82,9 100% Союз правых 9,6 29,6 0,0 4,0 56,8 100% сил (СПС) ЛДПР (Блок 8,0 8,0 4,0 10,0 70,0 100% Жириновско го) "Яблоко" 5,8 24,6 2,9 2,2 64,5 100% Таким образом, все победившие на выборах партии и избирательные объединения, кроме КПРФ, представляют собой центристские слои электората. Это касается даже традиционно политизированного электората «Союза правых сил», среди которого лишь 9,6% избирателей идентифицируют себя с либеральной идеологией, 29,6% - с общедемократическими ценностями. В основном же (56,8%) это – «болото», привлеченное не столько либеральной идеологией, сколько имиджем его лидеров. «Единство» и «Отечество» – партии принципиально определяющие себя в центристскогосударственическом ключе. Соответственно, среди их сторонников более 80% являются центристами различной окраски. 64,5% «яблочного» электората – это тоже центристы, делящие нишу с «демократами» (24,6%). Несмотря на разительные перемены в количественном соотношении идейнополитических сегментов, качественные компоненты сдвига массового сознания в левогосударственническом направлении не следует переоценивать. Отрицательное отношение к Западу не распространяется на «западный образ жизни», предполагающий приоритет индивидуальных ценностей над общественными и коллективными. Несмотря на широкое распространение в последние годы «патриотических» взглядов, лишь немногим менее 5% населения были готовы поддержать на выборах радикально настроенных политиков «национал-патриотической ориентации» (март 2000 г.). И лишь 2,0% считали в марте этого года, что новый президент России В. Путин должен опираться на политиков националпатриотической ориентации. В то же время ясно, что национал-патриотическая идеология, которая несколько лет назад претендовала на роль общенационального синтеза, уже не сможет выполнять подобную роль, оставаясь на маргинальных позициях. Значительное сокращение за 5 лет тех, кто идентифицирует себя с русской национальной идеей, связано с формированием в обществе национал-центристского большинства, «впитавшего в себя» ту часть русской националистической идеологии, которая не вызывает у этого большинства отторжения. «Дрейф» внутри различных электоральных сегментов общества, особенно заметный во время выборов, сочетается с весьма медленными изменениями в системе базовых ценностей общества. В этой связи представляет интерес Таблица 3, в которой проводится сопоставление представлений россиян о базовой системе идей, способных объединить общество. Видно, что национал-центристское большинство существовало в потенции еще в 1995 году, хотя в тот период не обеспечило институционального прорыва. Фактически за пять лет наблюдается лишь явное смещение парадных ценностей общества в антизападническом направлении и ослабление интереса к «общечеловеческим» ценностям. Впрочем, и эти перемены носят достаточно умеренный характер. Таблица 3. Представления об идее, способной объединить общество в 1995 и 2000 гг. (сумма превосходит 100 %) Сторонники идеи Идея Декабрь Февраль 1995 г. 2000 г. Идея единения народов России в целях ее возрождения 41,4 42,4 как великой державы Идея правового государства 30,3 24,7 Идея объединения народов для решения глобальных 23,5 16,2 проблем, стоящих перед человечеством (истощение природных ресурсов, загрязнение окружающей среды) Идея сближения с Западом, вхождения России в 12,1 4,8 общеевропейский дом Возвращение к социалистическим ценностям и идеалам 10,0 11,2 Идея объединения всех славянских народов 8,5 12,1 Идея величия, национальной уникальности, особой 7,3 5,9 исторической миссии русского народа Идея индивидуальной свободы, превосходства 6,0 3,2 интересов личности над интересами государства Идея очищения общества через православную веру 5,6 5,4 Идея противостояния Западу 2,3 5,8 Другая идея 1,9 Затруднились ответить 14,2 Если вокруг нынешнего состояния общества и его перспектив устанавливается определенный консенсус, то историческое прошлое, являющееся своего рода «полем идентичности», продолжает раскалывать общество. Интересно проследить, насколько поразному оценивают ведущих исторических деятелей ХХ века представители различных идейно-политических сегментов общества. Так Николая 11 оценивают положительно все, кроме коммунистов. В. Ленина, напротив, продолжают поддерживать лишь коммунисты. Это же касается И. Сталина и Л. Брежнева. Хрущева не любят русские националисты. Горбачева поддерживают только представители либерально-демократического сегмента общества. Положительный консенсус сформировался лишь вокруг двух фигур, являющихся знаковыми для общественного запроса конца ХХ века – это Ю. Андропов и В. Путин. Отрицательный консенсус существует вокруг фигуры Б. Ельцина. Таблица 4. Оценка исторических деятелей ХХ века представителями различных общественных сегментов – февраль 2000 г. (превышение доли тех, кто оценивает положительно над теми, кто оценивает отрицательно) «Либералы ХХ рыночники » Политические деятели века «Коммунисты» «Русские националисты» Центристы государств енники «Демок раты» Николай 11 +21,9 -18,8 +33,7 +25,6 +32,2 Ленин -60,9 +80,8 -22,0 +3,1 -29,1 Сталин -67,2 +34,5 -6,4 -41,9 -49,6 Хрущев +35,9 +9,6 -2,5 +20,5 +22,8 Брежнев -51,6 +53,7 -11,6 +3,2 -30,7 Андропов +4,7 +66,9 +59,7 +52,3 +30,7 Горбачев +20,3 -73,3 -49,3 -30,9 +23,6 Ельцин -26,6 -87,6 -77,9 -36,1 -39,4 Путин +70,3 +27,4 +55,8 +80,6 +33,9 Принадлежность к различным сегментам идейно-политического спектра влияет и на «образ врага» - кто и что препятствует выходу России из кризиса? Практически во всех группах на первое место вышли такие факторы, как «коррумпированность нынешней политической и экономической элиты» (57,2%); «бюрократическое засилье, взяточничество на всех уровнях» (42,6%), то такие «негативные» факторы как «наследие коммунистической эпохи», «сильное влияние западных государств, стремящихся не допустить процветания России», «курс на рыночные реформы, взятый в начале 90-х годов» получили полярно противоположную оценку в различных группах сознания. Таблица 5. Оценка роли «негативных» факторов, препятствующих выходу России из кризиса – июль 2000 г. Сумма ответов превышает 100% «Либералырыночники» Центристыгосударствен ники 9,0 «Демокр аты» 2,9 «Русские национал исты» 14,7 52,5 32,4 34,4 22,9 55,1 61,8 51,5 58,5 63,1 34,7 44,1 39,7 43,4 44,1 5,5 8,8 7,5 9,5 8,0 13,2 12,3 15,1 19,3 22,1 11,8 4,5 9,2 25,0 18,4 20,1 на 6,1 31,1 17,6 18,9 7,8 Отсутствие 6,1 11,8 16,2 10,4 9,5 «Негативный» фактор 1. Наследие 28,6 «Коммун исты» 20,1 коммунистическо й эпохи 2. Сильное 22,4 влияние Запада 3. Коррумпированн ость элиты 4. Бюрократическое засилье 5. Низкие 8,2 трудовые качества россиян 6. Утечка мозгов 22,4 на Запад 7. Засилье лиц 4,1 нерусской национальности 8. Низкий 14,3 профессионализм руководителей 9. Курс рыночные реформы 10. патриотизма нынешних у поколений Из Таблицы 5 хорошо видно, что «коммунисты» в своей основной массе (их правильно называть «правыми коммунистами» или «коммунистами-традиционалистами») являются наиболее консервативной частью общества, превосходящей по уровню «государственничества» и «антизападничества» собственно «государственников» и «русских националистов». Несмотря на произошедшее общее выравнивание социальнополитического спектра, смягчение крайностей, в том числе и в недрах коммунистического электората, они остаются единственной группой общества, существенно по своим ценностям отличающейся от остальных в направлении консерватизма советского образца. Эволюция ценностей, произошедшая в «либерально-демократической» части спектра в направлении приближения как раз к традиционным государственническим ценностям, носит значительно более глубокий характер. Так на вопрос о том, какой следует сделать вывод из обстоятельств гибели лодки «Курск» (октябрь 2000 г.), были предложены два альтернативных варианта ответа: «бросить вес силы на восстановление боеспособной армии, даже если для этого потребуется пойти на дополнительные расходы», и «следует радикально сократить численность армии и отказаться от дорогостоящих военнотехнических проектов», все группы общества, включая как правило антимилитаристски настроенных радикалов и демократов-правозащитников, выбрали первый вариант ответа (Таблица 6). Таблица 6. Основной вывод в связи с гибелью подводной лодки «Курск» Группы «Восстановить «Радикально боеспособность сократить армии» численность армии» 1. Либералы 36,2 25,5 2. Демократы-правозащитники 44,0 22,3 3. Коммунисты 65,3 8,1 4. Русские националисты 52,6 25,3 5. Центристы-государственники 67,3 9,4 Характерным для картины общей эволюции ценностных ориентаций общества является и отношение к развитию «чеченского кризиса». Несмотря на известные сложности, с которыми столкнулось в Чечне федеральное руководство, значительных изменений в позиции общества, которое изначально поддерживало «антитеррористическую операцию», не наблюдается. Сегодня 67,1% опрошенных (октябрь 2000 г.) продолжает поддерживать политику В. Путина на территории Чечни, а 53,2% считают, что операцию следует продолжать «до полного уничтожения бандформирований». Эта точка зрения разделяется всеми значимыми группами общества, включая сторонников либерально-рыночной и демократической идеологии. Если в 1995 году отношение к либеральным реформам и Западу глубоко раскалывало общество, то сегодня эти факторы его скорее объединяют. Сейчас именно укрепление положения России на международной арене является той ценностью из арсенала «сильного государства», которая в равной мере разделяется всеми группами общества. В то же время укрепление власти президента остается по-прежнему идеей, в большей степени поддерживаемой либералами (вкупе с центристами и националистами) и вызывающей недоверие как со стороны коммунистов, так и демократов-правозащитников (электорат «Яблока). С укреплением парламента связывают усиление государства коммунисты и «русские националисты» (все помнят «национал-коммунистическое большинство» во всех российских парламентах, начиная с Верховного Совета 1990-83 гг.). Идею усиления армии и правоохранительных органов в меньшей степени поддерживают «демократы»; идею усиления государственного вмешательства в экономику – как «либералы-рыночники», так и «демократы». Идея приоритетного укрепления судебной системы «овладела» умами лишь сторонников либерального государства. Таблица 7. Что соответствует представлениям о сильном государстве у представителей различных общественных групп; март 2000 г. (сумма ответов превосходит 100%) Что следует «Либералы«Коммуни «Русские «Государстве «Демократы» укреплять, в рыночники» сты» националис нникипервую очередь ты» центристы» Власть Президента 25,0 11,0 26,0 24,3 13,4 Власть Парламента 9,4 20,3 25,6 6,8 11,0 Армию, 32,8 45,9 48,1 44,5 29,9 правоохранительны е органы Роль государства в 37,5 69,4 60,5 51,6 40,9 экономике Роль страны на 42,2 45,6 49,4 40,8 43,3 международной арене Судебную систему 40,6 18,5 18,2 19,6 27,6 Особо следует остановиться на характере и эволюции так называемого «авторитарного запроса». Как показывают результаты исследований, несмотря на все учащающиеся призывы «либералов-западников» к установлению в стране «режима жесткой руки», приходу к власти «русского Пиночета», ядром авторитарного запроса остаются традиционалистские слои общества. В то же время даже среди сторонников демократической и правозащитной идеологии установка на порядок преобладает над установкой на политические свободы. Таблица 8. Поддержка «авторитарного запроса» в различных группах общества (март 2000 г.) Группа За «твердую руку» За «политические свободы» «Либералы-рыночники» 50,0 50,0 «Коммунисты» 94,9 4,7 «Русские националисты» 80,7 19,3 «Государственники- 81,4 18,1 52,9 47,1 центристы» «Демократы» Рост антизападнических, преимущественно антиамериканских настроений в России лавинообразно усилился после прошлогодних событий в Югославии. «Именно «Запад» становится в массовом сознании концентрированным воплощением «зла», разного рода страхов и угроз. Утверждение о том, что «у России свой путь, отличный от стран Запада» поддерживается почти семьюдесятью процентами опрошенных. 43,6% называют именно США в качестве главного источника серьезных угроз для России в ХХ1 веке (на втором месте – Афганистан, символизирующий в глазах россиян угрозу исламского фундаментализма). Напротив, лишь 4,1% видят в США наиболее желанного союзника. Отношение к европейским западным странам намного более сдержанное и нейтральное. Их не боятся, но на них и не надеются. Таким образом, несмотря на сохранившиеся рудименты общественного раскола начала 90-х, сегодняшнее российское общество явно дрейфует в направлении общенационального консенсуса. Не случайно, его больше «разрывают» не сегодняшние символы, а исторические, в том числе оценка событий последнего десятилетия. Установление общенационального постпереходного общества в России. консенсуса – важнейшая составляющая Социальные аспекты постпереходного общества. Трансформация российского общества в значительной степени определяется социальными факторами, в частности заметными изменениями в социальной структуре, произошедшие в последние два года. Так августовский кризис 1998 г. привел к снижению жизненного уровня почти 80% россиян, а главное - многое изменил в общественном климате в стране, что, несомненно, ускорило процессы, проявившиеся в ходе избирательных кампаний 1999-2000 гг. Мартовское исследование 2000 г. показало, что и по прошествии полутора лет последствия влияния кризиса на социальную структуру общества были далеко не преодолены. Оценивая свой социальный статус (сейчас и до кризиса), респонденты отмечали устойчивое его снижение в среднем на 2-3 балла по 10-балльной шкале. Причем особенно значительное снижение социального и материального статуса наблюдается в тех группах, которые занимали до кризиса относительно благополучное положение. Таким образом, августовский кризис привел к значительному снижению вертикальной мобильности в наиболее активных группах общества и способствовал накоплению протестного потенциала в тех группах, которые ранее составляли наиболее массовую часть поддержки режима Б. Ельцина. При этом под «протестной» понимается та часть общества, которая резко негативно воспринимает как правящий режим, так и складывающийся в обществе порядок вещей («правила игры»). Если традиционный протестный и пожилой электорат, ориентированный преимущественно на КПРФ, характеризуется крайне низкими потребительскими и социальными запросами, то «новый» протестный электорат дал заряд той форме социального протеста, которая реализовалась в «феномене «Единства» на парламентских выборах и в «феномене Путина» на выборах президентских. Сторонники как «Единства» так и В. Путина – это люди отнюдь не с самым низким социальным статусом, и в этом отношении они мало отличаются от сторонников «Отечества», «Яблока» или ЛДПР. В то же время КПРФ сохраняет за собой нишу «социальных низов», а «Союз правых сил» представляет относительно преуспевшую часть общества, преимущественно городскую молодежь. Таблица 9. Средние социальные статусы (по 10-балльной шкале) электоратов ведущих избирательных объединений и кандидатов в президенты (март 2000 г.) Сторонники объединений и Средний балл политиков социального статуса 1. КПРФ 2,69 2. «Единство» 3,26 3. «ОВР» 3,33 4. «СПС» 3,52 5. Блок В. Жириновского 3,23 6. «Яблоко» 3,12 7. В. Путин 3,35 8. Г. Зюганов 2,67 9. Г. Явлинский 3,25 Можно согласиться с мнением, согласно которому произошедшая трансформация общественного запроса была вызвана, с одной стороны, усилением протестности, а с другой, ростом адаптивности населения. Протест перешел в те слои общества, которые частично адаптировались к реформам, и сам претерпел качественные изменения. В результате массовому протесту был придан в целом модернизационный вектор. Так в марте 2000 г. 50,5% россиян полагало, что необходимость начинать в России рыночные преобразования была, тогда как отрицательно на данный вопрос отвечали 31,9%. В то же время лишь 4,3% полагало, что реформы следует продолжать так, как они осуществлялись вплоть до настоящего времени (только среди сторонников либерально-рыночной ориентации они составляли 14,1%). За прекращение рыночных реформ выступала относительно небольшая часть общества – 17,6% (только среди сторонников коммунистов их доля достигала 47,3%). Два года назад около 47% населения оценивало переход к рыночной экономике как скорее положительное явление, хотя и содержащее очевидные отрицательные моменты (при 39% уверенных, что переход к рынку - это грубейшая ошибка или даже преступление). Таким образом, происходит, несмотря на кризисы и обвалы, медленная адаптация общества к рыночной экономике. Таблица 10. Оценка результатов рыночных реформ в различных идейнополитических группах общества (март 2000 г.) Группа Выиграли И не Проиграли от реформ выиграли, от реформ Считают, что Необходимости в необходимость рыночных и не в проиграли «Либералы- рыночных реформах не было реформах была 40,6 23,4 29,7 90,6 3,5 «Коммунисты» 0,7 11,0 81,1 17,8 75,6 «Русские 6,5 23,4 63,6 58,2 32,6 13,4 22,0 50,4 64,6 14,9 6,5 28,5 50,8 58,7 22,2 рыночники» националисты» «Демократыправозащитник и» Государственн ики-центристы Некоторые российские социологи, склонны выводить различия политических ориентаций, главным образом, из социальной стратификации общества. Так, согласно исследованиям Т. Заславской, "верхний" слой "достаточно оптимистически смотрит на свою жизнь и будущее России"; "средний слой менее позитивно относится к осуществляемым реформам"; "представители нижнего слоя предпочли бы, чтобы реформы не начинались, а значительная часть их считает, что России нужна диктатура"5 Отмечается, что "динамика материального положения россиян по итогам первых лет реформ достаточно жестко коррелирует с их распределением по типам ментальности, т.е. представившиеся за последние годы жизненные шансы каждый использовал по-разному в соответствии со своими личностными особенностями"6 Согласно этой точке зрения, во многом россияне сами несут ответственность за свою жизнь – какова ментальность, таков и образ жизни. Однако кризис 1998 г. в значительной степени изменил данную картину – пострадала наиболее активная «средняя» часть общества, обладающая значительным социальным потенциалом и относительно высокой энергетикой. Если, по-прежнему, сторонники коммунистических взглядов представляют собой наиболее «обиженный» электорат, практически поголовно проигравший в результате рыночных реформ, а сторонники либеральных рыночников, напротив, представляют тот малочисленный слой, который связал свои интересы с ходом и продолжением реформ в том виде, в котором они осуществлялись в России, то особый интерес представляет психология промежуточных, средних слоев общества, составивших ядро нового политического консенсуса в России. Это те, кто проиграл в результате реформ, но продолжает Т.И.Заславская. «Стратификация современного российского общества»; «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения»; 1996, N 1, с.12. 6 Н.Е.Тихонова, "Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике", Москва, РОССПЭН, 1999, с.115 5 поддерживать необходимость их проведения. И различий в этом плане между «демократами-правозащитниками»«яблочного» толка, представляющими прозападническую городскую интеллигенцию, не слишком уверенную в своих социальных перспективах, и «государственниками-центристами», представленными в новом политическом спектре «Единством», отражающим настроения провинциального среднего класса (потенциального или реального) не слишком велики (см. Таблицу 11). Таблица 11. Мнение о том, как надо продолжать рыночные реформы в различных идейно-политических группах (март 2000 г.) Группа «Продолжать «Продолжать «Остановить реформы, как они реформы иначе» реформы» шли» «Либералы- 14,1 78,1 1,6 «Коммунисты» 0,7 34,2 47,3 «Русские 3,9 62,3 19,5 «Демократы» 5,5 72,4 5,5 «Государственники 5,8 66,5 8,9 рыночники» националисты» -центристы» В результате все большую популярность приобретает модель социально- ориентированного капитализма с государственным регулированием определяющих сфер жизни и широкой экономической свободой на его "нижних" этажах - в мелком и среднем бизнесе, торговле и сфере обслуживания. Так 69,8% россиян выступали в марте 2000 г. за пересмотр итогов приватизации, восстановление ведущего положения государственного сектора; 72,9% - за расширение круга регулируемых цен; 70,1% - за восстановление элементов государственного планирования; 54,3% - за запрещение свободной куплипродажи земли; 67,1% - за усиление государственного контроля за предпринимательской деятельностью. Лишь 1,7% поддерживало сохранение контроля над природными богатствами страны за теми, кто «стал их официальным собственником в результате реформ последних лет». Одновременно 51,5% россиян являлись сторонниками сохранения свободного обмена рублей на валюту. Подобного рода идеология «государственного капитализма» в сфере экономики соответствует усилению поддержки идей социальной справедливости и национального возрождения, укрепления государственной мощи в военной и политической областях. Существенную трансформацию претерпело за последние месяцы и проблемное поле. В качестве главной проблемы, которая вызывает тревогу, в июле 2000 г. отмечалось снижение уровня жизни и рост цен (45,6%). Фактор низкого уровня жизни многие годы стабильно выходит на первое место. В то же время он отражает и относительный рост потребительских стандартов, тогда как еще год-полтора назад на первое место выходила проблема несвоевременной выплаты пенсий и зарплат бюджетникам. Сейчас данная проблема ушла в конец первой десятки наиболее значимых социальных проблем. Зато в верхнюю часть рейтинга поднялись такие проблемы как общая нестабильность, неуверенность в завтрашнем дне (25,7%), отсутствие порядка (12,2%), безработица (19,7%), коррупция чиновников (19,0%)– то есть как раз те проблемы, которые характерны для активной и трудоспособной части общества. Интересно, что процесс консолидации общества вокруг действующей власти начался в прошлом сентябре, когда резко возросла тревожность, связанная с нестабильностью на Северном Кавказе и угрозой терактов. В тот период проблема войны на Северном Кавказе занимала второе место по значимости проблем (27,0%), сегодня она тревожит почти вдвое меньше людей – всего 18,0%. Перестала казаться актуальной и угроза новых терактов (сегодня – 2,9%). Заметно успокоилось массовое сознание. В сентябре прошлого года сочетание неблагоприятных экономических и политических факторов выражалось в том, что 41,1% населения оценивало общую ситуацию в России как катастрофическую, а еще 52,1% как кризисную и только лишь 3,1% как нормальную. Подобный «всплеск» катастрофических настроений, как раз в период начала работы правительства В. Путина - не наблюдался с первой половины 90-х годов. Зато сегодня число «катастрофистов» вернулось к своему обычному показателю – 23,8% в марте; 17,9% в июле и 21,9% в октябре (некоторый рост связан с августовскими катастрофами). Как кризисную ситуацию оценивали 61,5% в марте; 55,5% в июле; 58,5% в октябре. 9,5% оценивали ситуацию как нормальную в марте; 17,5% в июле; 12,8% в октябре. Между тем реальных сдвигов в лучшую сторону за прошедший год фиксируется не столь уж много. Более того, в октябре 2000 г. лишь 12,0% опрошенных отмечали рост, хоть и незначительный уровня жизни, в то время как 51,0% отмечали его снижение уже при «новой» власти, в том числе 19,2% - значительное снижение. Зато, очевидно, исчез главный дискомфорт, связанный с недееспособным состоянием «партии власти», сложившимся в стране после череды сомнительных отставок и коррупционных скандалов внутри нее, происходивших на фоне полной утраты авторитета Б. Ельциным. Политические аспекты формирования постпереходного общества. Общественный запрос на сильную и эффективную государственную власть, к тому же действующую в русле общенациональной субъектности, оказался настолько высок, что на рубеже 1999-2000 гг. еще недавно раздираемое противоречиями общество оказалось способным объединиться вокруг консенсусной фигуры, за которой стоит изменившаяся система ценностей и приоритетов массового сознания. Исследования показывают, что информация о В. Путине достаточно скромная, а в нем самом скорее различные слои общества видят то, что хотели бы видеть. Высокий рейтинг В.Путина – это скорее воплощенный общественный запрос, нежели оценка его реальной деятельности. За время руководства В.Путиным страной (сначала в ранге председателя правительства, потом и. о. Президента) население увидело реальные сдвиги лишь в двух сферах (правда, ключевых) – это военная кампания в Чечне, а также значительное улучшение положения с выплатами задолженности по пенсиям и зарплатам. При этом значительно ухудшилось международное положение, деятельность СМИ, состояние с коррупцией. Еще более неопределенным выглядит «портрет» В.Путина в массовом сознании. «Ядро» его сторонников, полагающих, что в В.Путине страна обрела «волевого, решительного, самостоятельного лидера, который необходим современной России», составляло в марте 24,8%. 29,8% «подозревали» В.Путина в слишком тесной связи с дискредитировавшим себя ельцинским окружением. 42,3% пока вообще не были готовы сказать о В.Путине чего-либо определенного. Оставалось неясным, «призван» ли В.Путин историей для осуществления в стране долгожданных перемен, или же, напротив, для консервации нынешнего олигархического строя, который подавляющим большинством россиян признается несправедливым и даже нетерпимым. Совсем непонятно, «демократ» ли В.Путин (такового в нем видели 8,6% граждан) или же будущий диктатор (с этим были согласны 3,2% граждан). Впрочем, даже те, кто «подозревал» В. Путина в диктаторских амбициях, не слишком этого опасался. Необходимость «твердой руки», даже диктатуры не пугает россиян. Смена политического режима, сформировавшегося в последнее десятилетие, произошла достаточно внезапно и не путем прихода к власти оппозиции, а путем внутренней трансформации. Определились основные контуры будущего страны в целом и политического режима, в частности – опора на силовые структуры, «патриотическая риторика», авторитарные тенденции, антизападничество (более или менее умеренное) – все в рамках парадигмы общенациональной идентичности. В то же время «эпоха Ельцина», особенно ее ранняя фаза, характеризовалась тем, что федеральная власть в значительной степени сама провоцировала раскол общества, поддерживая на уровне парадных ценностей победу «реформаторов» над «консерваторами», отдавая на откуп последним функции защиты исторической и национальной идентичности. За время своего президентства. В. Путин еще более упрочил имидж центристагосударственника, сдвинувшись несколько влево в своем восприятии обществом. Если вначале он был «на ура» встречен либералами, то сейчас отношение к нему со стороны этого сегмента общества стало более сдержанным. Напротив, возросла его поддержка со стороны традиционного коммунистического ядра, возрастного электората. Таблица 12. Отношение к В. Путину в различных идейно-политических группах общества (октябрь 2000 г.) Группы Доверяют В. Путину Не доверяют В. Путину Либералы-рыночники 46,8 23,4 Коммунисты 40,3 32,3 Государственники70,1 12,6 центристы Русские националисты 57,9 18,9 Демократы60,3 17,4 правозащитники Даже некоторый заметный страх перед В. Путиным со стороны интеллигенции и, особенно, той ее части, которая ориентирована на либерально-правозащитные ценности, не меняет консолидационной тенденции. Видно, что на стороне В. Путина и бедные слои общества, и, особенно, российская провинциальная глубинка, представляющая малые города, поселки и села. Это как раз те группы общества, в которых были особенно сильны протестные настроения. Ядром «путинского электората», и, соответственно, того социального запроса, который вызвал к жизни сам «феномен Путина», являются самые средние и массовые слои общества – это не живущие в нищете традиционалисты, и, напротив, не преуспевшие в ходе реформ «адаптанты». Это те, кто поддержал реформы в начале 90-х, но потом оказался невостребованным новыми социальными процессами. В первую очередь, это российская глубинка, с ее резко сузившимися за последние годы жизненными перспективами и снизившейся социальной мобильностью. «Протест» этих слоев совпал как с неблагоприятным социальным фоном в 1998-99 гг., так и общей трансформацией ценностей, происходившей всю вторую половину 90-х и перешедшей в новую качественную фазу. Таким образом, политические процессы, происходящие в современной России, неизбежно приводят к постепенной трансформации политического режима. Возникает отчетливый запрос на сильную и консолидированную власть, способную вывести страну на курс органической, системной модернизации общества и экономики. Это власть или в широком смысле слова «партия власти» как субъект общенациональных стратегических интересов, которые оказались в последнее десятилетие «растащены» между отдельными экономическими и политическими группировками, своего рода «кланами». Это означает своего рода запрос «на повышение уровня субъектности», то есть на формирование политических сил, представляющих интересы общие, общенациональные, а не клановые или групповые. С точки зрения своей идеологии, эти силы могут быть ориентированы только на политический центр, в его чуть более левом или чуть более правом вариантах. Именно формирования этой новой общенациональной субъектности ждет населения и от В. Путина. «Главной задачей Путина станет именно искоренение неофеодальной системы «кормлений», обеспечение равных условий гражданам, регионам, предприятиям, торжество законности и порядка. Именно в этом он отличается от всех прочих кандидатов в президенты, победа которых приведет не к смене системы, а к замене одних олигархических группировок другими» 7. Подводя итоги анализу новой общественной парадигмы, можно отметить, что за последние годы изменилось само российское общество, медленно, но последовательно возникла новая система ценностей, предполагающая наличие не то что мощного, но доминирующего в политической системе «центра» – как в смысле ценностей «центризма», так и в прямом смысле «центра власти». Тенденция к хаосу (и общественный запрос на хаос, смуту) сменилась тенденцией, ориентированной на «порядок». Сегодня, когда общество «переболело смутой», власть в России имеет все основания опереться на те социальные слои, которые были для нее недоступны последние пятнадцать лет. Жизнь в условиях консенсуса имеет свои достоинства и недостатки. Ближайшее будущее покажет, смогут ли сохраниться в этих условиях «ростки демократии», включающие многопартийность и разделение властей. Произошедшие перемены режима продемонстрировали, что политический строй в России все дальше дрейфует в направлении от классической демократической республики в сторону «выборной монархии». Действительно, если среди «завоеваний» последних десятилетий в российском менталитете укоренились такие атрибуты демократии как свобода предпринимательства, свобода слова и СМИ, свобода поездок за границу, выборность всех органов власти, то безусловный кризис переживают такие институты как представительная власть и многопартийность. Таблица 13. «Важное» и «неважное» в современной демократии (октябрь 2000 г.) Атрибуты демократии Важно Не важно Многопартийность 26,4 49,7 Представительные 38,5 32,7 органы власти Свобода 56,9 21,8 предпринимательства Свобода слова и СМИ 77,3 9,9 Свобода поездок за 52,4 29,6 границу Выборность всех органов 64,2 15,2 власти «Лояльной» Государственной Думе доверяют всего 11,7% россиян; партиям и политическим объединениям – 7,6% россиян. При новом режиме Государственная Дума в 7 Дм. Бельский, «КП», 16 марта 2000. значительной степени перестала быть государственно значимым органом власти, превратившись в техническое продолжение Правительства и Администрации президента. Еще тяжелее ситуация у партий; так в случае новых парламентских выборов есть реальная угроза сокращения числа партий представленных в Госдуме до двух – КПРФ и «Единство». При этом КПРФ переживает серьезный внутренний кризис, а партии типа «Яблока» или ЛДПР имеют тенденцию к стремительной маргинализации. Что же касается «Единства», то оно отказалось от собственно партийной работы (формирование новой социальной базы), ограничившись ролью самой сервильной фракции Государственной Думы. В складывающихся условиях политического режима остается мало места сформированных в эпоху «ельцинской смуты» атрибутам формальной демократии, в том числе политическим партиям. Прошедшие выборы – это безусловный кризис российского варианта многопартийности, которая оказалась не устойчивым политическим институтом, а скорее лишь «приметой смутного времени». Кто же сегодня реально противостоит В. Путину и формируемому им режиму власти? Таблица 14. Кто, по мнению общества, сегодня противостоит В. Путину и его курсу? (сумма превышает 100%) Олигархи в целом 24,3% Коммунисты 18,4% Б. Березовский и его окружение 15,1% Некоторые влиятельные главы 11,4% субъектов федерации В. Гусинский и его сторонники 11,2% Бывшее окружение Б. Ельцина 11,0% Ведущие негосударственные 8,4% телеканалы Г. Явлинский и его сторонники 4,6% Ю. Лужков и лидеры «Отечества» 3,6% Радикалы-рыночники 3,5% У В. Путина нет серьезных оппонентов 13,0% В отсутствии видимых оппонентов скрываются и серьезные опасности для режима. Не важно, оппозиционная или псевдооппозиционная, КПРФ была серьезным фактором социального громоотвода, позволившего удержать относительную стабильность общества в самые нестабильные времена. Наличие оппозиции создавало в обществе иллюзии, что стоит убрать Б. Ельцина и его окружение, как жизнь сразу начнет налаживаться. Между тем в условиях резкого политического ослабления Госдумы, В. Путин наносит удар одновременно и по Совету Федерации. А это означает, что в случае серьезного обострения социально-политической обстановки в стране, Администрация Путина может оказаться один на один с происходящими в стране процессами и потерять над ними управление. Особенно опасно, что в условиях распада общефедеральных политических институтов «протестный потенциал» может реализоваться в сепаратистских тенденциях, для которых продолжают существовать весомые объективные предпосылки. В стремлении повысить административную управляемость политическими и социальными процессами, что предполагает упрощение институциональной сферы, легко теряется устойчивость этих процессов, базирующаяся как раз на институциональной сложности и разнообразии политических и социальных субъектов. Тем не менее, продолжавшаяся пятнадцать лет революционная эпоха скорее всего заканчивается. В России устанавливается постпереходный режим политической власти. Пережив глубокую «ломку», связанную с попытками форсированной модернизации по «догоняющему» типу, общество на уровне ценностей адаптировало перемены к своей социально-исторической «органике». Возрождается традиционная «русская власть» со своей традиционной социальной базой и традиционными политическими приоритетами.
