ECHR - Следственный Комитет Российской Федерации

НЕОФИЦИАЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД
АУТЕНТИЧНЫЙ ТЕКСТ РАЗМЕЩЕН
НА САЙТЕ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
www.echr.coe.int
В РАЗДЕЛЕ HUDOC
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
(Жалоба № 13810/04)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
СТРАСБУРГ
30 апреля 2015 года
Данное постановление вступит в силу при обстоятельствах, указанных в
пункте 2 статьи 44 Конвенции. Постановление может быть подвергнуто
редакторской правке.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
1
В деле «Шамардаков против России»
Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая
Палатой, в состав которой вошли:
Изабелла Берро, председатель,
Элизабет Штайнер,
Ханлар Гаджиев,
Линос-Александр Сицильянос,
Эрик Мос,
Ксения Туркович,
Дмитрий Дедов, судьи,
и Сорен Нильсен, секретарь секции,
рассмотрев дело за закрытыми дверями 7 апреля 2015 года,
вынес следующее постановление, которое было принято в тот же
день:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (№ 13810/04) против
Российской Федерации, поданной в Суд 22 марта 2004 года на
основании статьи 34 Конвенции о защите прав человека и основных
свобод (далее — «Конвенция») гражданином данного государства
Павлом Михайловичем Шамардаковым (далее — «заявитель»).
2. Заявитель был представлен А.Ю. Дзилиховым, адвокатом,
практикующим в г. Владикавказ. Интересы Властей Российской
Федерации (далее — «Власти») представлял Г. Матюшкин,
Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по
правам человека.
3. Заявитель жаловался на жестокое обращение, якобы допущенное
в его отношении со стороны сотрудников милиции, отсутствие
эффективного расследования в данном отношении, а также на
отсутствие справедливого судебного разбирательства, что привело к
вынесению обвинительного приговора по уголовному делу.
4. 29 января 2009 года жалоба была коммуницирована Властям.
5. 16 февраля 2010 года Председатель Палаты принял решение в
соответствии с подпунктом «с» пункта 2 статьи 54 Регламента Суда о
предоставлении возможности сторонам представить дополнительные
замечания.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
2
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
6. Заявитель родился в 1968 году и проживает в городе
Владикавказе, Республика Северная Осетия — Алания.
A. Задержание заявителя и предполагаемое жестокое обращение
1. Задержание заявителя и последующие события
7. 21 мая 2003 года около двадцати часов на даче М. был
обнаружен ее труп. Мать М. прибыла на место совершения
преступления с сотрудниками милиции и заявила о том, что она
подозревает заявителя в совершении убийства. Она сопроводила их в
свою другую квартиру, которую она временно предоставила в
распоряжение заявителя.
8. В тот же вечер около 21:30 заявитель был задержан
сотрудниками милиции С. и Я. по адресу, указанному матерью М.
Заявитель был доставлен в отдел милиции Затеречного района города
Владикавказа.
9. В 22:20 медработник местной наркологической клиники
осмотрел заявителя для определения его состояния опьянения.
Согласно составленной справке (№ 1240) на теле заявителя не было
обнаружено каких-либо повреждений во время осмотра.
10. В 23 часа прокурор Затеречного района Д. начал расследование
по факту убийства.
11. Затем заявитель был доставлен обратно в отдел милиции.
12. По его словам, он был размещен сотрудниками милиции Б. и
То. в помещении на четвертом этаже. Там он был жестоко избит ими с
целью получения признания в совершении убийства. Избиение
продолжалось пять или шесть часов.
13. Заявитель не признался в совершении убийства, но дал
подробные показания о том, что он делал в течения дня, когда была
убита М. Его показания были изложены в письменной форме в
документе от 21 мая 2003 года, составленном сотрудниками милиции
Б. и подписанном заявителем.
14. 22 мая 2003 года в час ночи протокол задержания заявителя был
составлен следователем прокуратуры Затеречного района Д. В
протоколе указано, что заявитель был задержан в 22:20, и что, по его
словам, он никого не убивал.
15. Около 5 часов утра сотрудники милиции разместили заявителя
у дежурного отдела милиции на первом этаже.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
3
16. По его словам, заявитель несколько раз терял сознание, они
вызвали скорую помощь. Он был доставлен в больницу. После
проведения обследования он был доставлен обратно в отдел милиции.
17. По его словам, заявитель был снова размещен сотрудниками
милиции Б. и То. в помещении на четвертом этаже, где он был избит
ими. Заявитель поясняет, что следователю прокуратуры Г. было
известно о его избиении.
18. В тот же день в период с 11:50 до 12:15 заявитель был
допрошен следователем Г., ответственным за расследование убийства
М., в присутствии назначенного адвоката Х. Заявитель предпочел
молчать.
19. В ночь с 22 на 23 мая 2003 года заявитель был переведен в
изолятор временного содержания Республики Северная Осетия —
Алания. В 19 часов для него была вызвана скорая помощь. Заявитель
был вновь доставлен в больницу для проведения дополнительного
обследования. Несмотря на рекомендации врача, он был доставлен
обратно в изолятор временного содержания.
20. 23 мая 2003 года заявитель предстал перед судьей, который
вынес решение о продлении срока задержания на семьдесят два часа
до принятия окончательного решения об избрании меры пресечения.
По его словам, заявитель жаловался в суде на жестокое обращение в
его отношении. Он добавил, что судья не может не видеть раны и
повреждения, имеющиеся на его лице.
21. 24 мая 2003 года скорая помощь вызывалась заявителю три
раза. В тот же день заявитель был переведен в изолятор временного
содержания ИЗ-15/1 Республики Северная Осетия — Алания.
22. 26 мая 2003 года судья Советского районного суда города
Владикавказ вынес решение об избрании в отношении заявителя меры
пресечения в виде заключения под стражу.
2. Медицинские документы, подтверждающие наличие телесных
повреждений заявителя
a) Документы, касающиеся состояния здоровья заявителя на 22 мая 2003
года
23. В справке от 18 ноября 2004 года, составленной по запросу
адвоката заявителя от 16 ноября 2004 года, начальник станции скорой
помощи Б. указал следующее:
– 22 мая 2003 года в 14:56 была вызвана скорая помощь для заявителя в отдел
милиции Затеречного района. Был поставлен предварительный диагноз: ушиб
грудной клетки, перелом шестого, седьмого и восьмого ребер с левой стороны и
сотрясение головного мозга.
24. В соответствии с выпиской из журнала кабинета рентгенологии
№ 7 службы неотложной помощи при больнице за период с 20 мая по
4
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
26 июня 2003 года заявитель был осмотрен 22 мая 2003 года в 16
часов. В ходе данного осмотра был обнаружен перелом десятого ребра
с левой стороны. Данная выписка была подписана 9 марта 2004 года
начальником отделения рентгенологии К.
b) Документы, касающиеся состояния здоровья заявителя на 23 мая 2003
года
25. В справке без указания даты, подписанной руководителем,
дежурный нейрохирург Р. заявил следующее:
– 23 мая 2003 года заявитель был доставлен в районную больницу со
следующим диагнозом: черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга и
компрессионный перелом шестого шейного позвонка без неврологических
повреждений.
26. По всей вероятности, заявитель был также осмотрен другим
дежурным нейрохирургом Д., который предоставил справку, в
соответствии с которой травмы заявителя не были несовместимы с
содержанием в исправительном учреждении. Скорее всего,
медицинская справка была прикреплена к его медицинской карте в
изоляторе ИЗ 15/1, поскольку на ней была поставлена печать этого
учреждения.
27. В справке от 19 марта 2004 года, составленной по требованию
судьи Советского районного суда от той же даты, начальник изолятора
временного содержания А. заявил следующее:
– Заявитель был переведен в изолятор 23 мая 2003 года в 1:20. Во время
медицинского осмотра заявитель жаловался на тошноту, головную боль и боли
с левой стороны грудной клетки. 24 мая 2003 года бригадами скорой помощи
ему была оказана медицинская помощь, что было зафиксировано в журнале
медицинского наблюдения за состоянием задержанных за номерами записей
382, 384 и 386.
28. В справке от 14 июля 2003 года, составленной по запросу
адвоката заявителя от 7 июля 2003 года, начальник станции скорой
помощи Б. указал следующее:
– 23 мая 2003 года в 19:34 бригада скорой помощи с врачом Б. провела осмотр
заявителя в изоляторе временного содержания. Был поставлен следующий
диагноз: закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга,
перелом десятого ребра с левой стороны. После назначения и приема
болеутоляющих средств пациент был доставлен в районную больницу.
c) Документы, касающиеся состояния здоровья заявителя на 24 мая 2003
года
29. В справке от 19 марта 2004 года, составленной по требованию
судьи Советского районного суда от той же даты, исполняющий
обязанности начальника изолятора временного содержания ИЗ-15/1 С.
указал следующее:
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
5
– Заявитель был переведен в изолятор 24 мая 2003 года. Во время его
поступления в изолятор у него был синяк под правым глазом и ссадины на
левой стороне груди. Он был осмотрен 22 мая 2003 года дежурным
нейрохирургом районной больницы. Был поставлен следующий диагноз:
закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга и
компрессионный перелом шестого шейного позвонка без неврологических
повреждений.
30. По-видимому, выписки из медицинской карты заявителя были
прикреплены к данной справке.
d) Другие документы
31. В справке от 18 ноября 2004 года, составленной по запросу
адвоката заявителя от 16 ноября 2004 года, начальник станции скорой
помощи Б. указал следующее:
– Скорая помощь была вызвана для заявителя 3 ноября 2004 года в
Верховный суд Республики Северная Осетия — Алания. Был поставлен
следующий диагноз: последствия черепно-мозговой травмы и компрессионный
перелом шестого шейного позвонка с неврологическими симптомами.
B. Расследование
обращения
касательно
предполагаемого
жестокого
1. Предварительное расследование в связи с обвинениями в
жестоком обращении с заявителем
32. 30 мая 2003 года заявитель обратился к адвокату. 29 июля 2003
года он подал жалобу в прокуратуру касательно жестокого обращения
в его отношении. Была инициирована доследственная проверка по
данному факту.
a) Отказ в возбуждении уголовного дела от 24 августа 2003 года и его
отмена вышестоящим прокурором от 29 октября 2003 года
33. 24 августа 2003 года заместитель прокурора Затеречного района
города Владикавказ вынес постановление об отказе в возбуждении
уголовного дела.
34. В обоснование заместитель прокурора привел следующее
заключение судебно-медицинского эксперта:
– В соответствии с судебно-медицинским отчетом № 1666 без указания даты
у заявителя обнаружены несколько ссадин на запястьях, которые могли быть
причинены тупыми многогранными предметами, такими как наручники,
которые были надеты на него во время его задержания 21 мая 2003 года, что
было описано как «не наносящее вреда его здоровью». Несмотря на то, что в
различных медицинских справках, предъявленных заявителем, имелось
указание на сотрясение головного мозга, судебно-медицинский эксперт не
принял его во внимание при оценке степень тяжести повреждения, поскольку
справки не содержат адекватных клинических данных, а также описания
симптомов. Учитывая отсутствие рентгеновских снимков в медицинской карте,
6
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
невозможно было установить, действительно ли у заявителя имелся перелом
десятого ребра и компрессионный перелом шестого шейного позвонка.
Судебно-медицинский эксперт, тем не менее, уточнил, что травмы, подобные
тем, что описаны в медицинских справках, не могли быть нанесены
самостоятельно.
35. Что касается показаний лиц, заслушанных заместителем
прокурора, их можно резюмировать следующим образом:
– в отношении сотрудников милиции То., Б. и Х. :
– Они не применяли физическую силу в отношении заявителя и не видели
других сотрудников, совершающих подобные действия.
– в отношении сотрудников милиции Я., С. и Ту. :
– Поскольку заявитель подозревался в совершении тяжкого преступления,
ранее привлекался за совершение тяжких преступлений и мог иметь при себе
орудие преступления, в его отношении была применена физическая сила во
время задержания. Он был прижат к земле, и на него были надеты наручники.
36. 29 октября 2003 года исполняющий обязанности прокурора
Затеречного района отменил постановление об отказе в возбуждении
уголовного дела от 24 августа 2003 года. Он указал, что:
– необходимо найти рентгеновские снимки перелома десятого ребра
и компрессионного перелома шестого шейного позвонка для их
рассмотрения и анализа;
– необходимо также определить очевидцев задержания заявителя
для дальнейшего выяснения обстоятельств, при которых ему были
причинены телесные повреждения, а также описать сопротивление
заявителя и подробно изложить меры, принятые сотрудниками
милиции для его усмирения.
b) Рассмотрение судом жалобы на постановление
возбуждении уголовного дела от 24 августа 2003 года
об
отказе
в
37. 11 ноября 2003 года Советский районный суд города
Владикавказ (далее — «районный суд») отклонил жалобу заявителя на
постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 24 августа
2003 года вследствие его отмены вышестоящим прокурором.
38. 17 декабря 2003 года Верховный суд Республики Северная
Осетия — Алания (далее — «Верховный суд») оставил в силе данное
определение районного суда.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
7
2. Дополнительная проверка по факту предполагаемого
жестокого обращения в отношении заявителя
a) Новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 6
ноября 2003 года, его отмена вышестоящим прокурором с
последующим постановлением об отказе от 22 ноября 2003 года
39. 6 ноября 2003 года следователем прокуратуры Затеречного
района было вынесено новое постановление об отказе в возбуждении
уголовного дела в отношении обвинений в жестоком обращении с
заявителем. Повторяя ранее изложенные факты, представленные в
постановлении от 24 августа 2003 года, он в сущности мотивировал
свое решение следующим образом:
– В соответствии с журналом кабинета рентгенологии больницы на 23 мая
2003 года были сделаны рентгеновские снимки черепа и шейного отдела
позвоночника заявителя. Согласно больничным записям не было обнаружено
перелома. Что касается самих рентгеновских снимков, они были отданы 26
августа 2003 года неустановленному лицу. В ходе расследования рентгенолог
подтвердил, что он сделал запись в журналах больницы о том, что у заявителя
был перелом десятого ребра. Сотрудники милиции Я. и С. уточнили в
дополнение к их прежним показаниям, что, учитывая опасность заявителя, они
прижали его к земле, что заявитель сделал несколько попыток подняться, пока
они пытались завести руки за спину, чтобы надеть на него наручники.
Заявитель, однако, в конце концов поднялся. Как раз в тот момент сотруднику
милиции С. удалось надеть на него наручники.
40. Следователь обратил свое внимание только на травмы,
констатированные судебно-медицинским экспертом в заключении №
1666, и пришел к выводу, что они были причинены заявителю во время
задержания в ответ на его сопротивление. Поэтому было вынесено
постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
41. 18 ноября 2003 года данное постановление было отменено
вышестоящим прокурором, и было предъявлено требование о
проведении дополнительной проверки.
42. 22 ноября 2003 года тот же следователь вновь отказал в
возбуждении уголовного дела на том же основании, что травмы (без
уточнения) были причинены заявителю во время задержания, и что
применение силы сотрудниками милиции в данном случае было
правомерным.
43. В дополнение к уже изложенным в постановлении от 6 ноября
2003 года фактам постановление от 22 ноября 2003 года ссылалось на
объяснения, данные членами бригады скорой помощи, Б. - врачом, и
М. - помощником врача, которые осматривали заявителя в изоляторе
временного содержания, которые (объяснения) были обобщены
следующим образом:
8
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
– Они подтвердили диагноз, указанный в медицинских справках, и
обстоятельства госпитализации заявителя. Они не могли вспомнить, представил
ли заявитель объяснения о происхождении своих травм.
b) Рассмотрение судом жалобы на постановление
возбуждении уголовного дела от 6 ноября 2003 года
об
отказе
в
44. 17 декабря 2003 года районный суд отклонил жалобу заявителя
на постановление от 6 ноября 2003 года.
45. В обосновании отказа суд сначала отметил, что судебномедицинский эксперт не обнаружил каких-либо травм, за исключением
ссадин на запястьях заявителя. Кроме того, сотрудники милиции
правомерно применили физическую силу в отношении заявителя, так
как он мог быть причастен к убийству. Суд также счел, что, хотя
сотрудники милиции Я. и С., допрошенные в качестве свидетелей, не
указали на то, что заявитель оказывал сопротивление, данный факт сам
по себе не подразумевает, что он не оказывал им сопротивления.
46. 25 февраля 2004 года Верховный суд отменил решение
районного суда и направил дело на повторное рассмотрение. Его
решение было мотивировано следующим образом:
– во-первых, районный суд не учел медицинские факты касательно
перелома десятого ребра с левой стороны, закрытой черепно-мозговой
травмы, сотрясения головного мозга и компрессионного перелома
шестого шейного позвонка;
– во-вторых, заключения районного суда, касающиеся экспертного
отчета № 1666, были противоречивы. Несмотря на то, что эксперт
заявил, что было невозможно установить наличие перелома десятого
ребра с левой стороны и компрессионного перелома шестого позвонка
в отсутствие рентгеновских снимков, он исключил возможность того,
что такие травмы могли быть причинены самостоятельно;
– в-третьих, районный суд упомянул адвоката заявителя среди
присутствующих в тот день в суде, в то время как последний
отсутствовал в суде в указанную дату.
47. 9 апреля 2004 года районный суд вновь рассмотрел дело и
отклонил жалобу заявителя на постановление от 6 ноября 2003 года.
Основания для вынесения данного решения районного суда можно
резюмировать следующим образом.
48. Прежде всего, после проведения допроса заявителя, его
адвоката, прокурора и ряда свидетелей районный суд констатировал по
существу сведения о следующих различных травмах заявителя:
– 22 мая 2003 года для заявителя была вызвана скорая помощь в изолятор
временного содержания. Бригада скорой помощи поставила следующий
предварительный диагноз: сотрясение головного мозга, закрытая черепномозговая травма, перелом десятого ребра. 22 мая 2003 года заявитель был
доставлен в больницу, где во время рентгенологического обследования был
обнаружен перелом десятого ребра с левой стороны, при этом рентгеновский
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
9
снимок не был сделан. 23 мая 2003 года заявитель был доставлен в районную
больницу со следующим диагнозом: сотрясение головного мозга, закрытая
черепно-мозговая травма, компрессионный перелом шестого шейного позвонка
без неврологических повреждений.
49. Затем районный суд рассмотрел каждую из этих травм в
отдельности. Что касается закрытой черепно-мозговой травмы и
перелома
шестого
позвонка,
он
рассматривал
их
как
неподтвержденные. Его основания на данный счет толковались по
сути следующим образом:
– С одной стороны, медицинская справка, подтверждающая данные травмы,
была выдана нейрохирургом Р., который начал работать в больнице только с 15
июля 2003 года. С другой стороны, заявитель представил в суде рентгеновский
снимок черепа в двух проекциях, датированный 23 мая 2003 года. И наконец, в
соответствии со справкой, оформленной начальником нейрохирургического
отделения районной больницы Х., рентгеновские снимки не подтвердили
наличия костных травм.
50. Что касается синяков под правым глазом и ссадин на груди,
зафиксированных при поступлении заявителя в изолятор временного
содержания (см. пункт 29 выше), районный суд отметил по существу
следующее:
– Поскольку не было проведено медицинское обследование заявителя, не
было сделано описание его травм. Таким образом, невозможно было определить
источник их происхождения и давность, а также степень их тяжести. В то же
время сотрудники милиции Т., С. и Я. признали применение силы во время его
задержания.
51. Что касается перелома десятого ребра и сотрясения головного
мозга, районный суд пришел к выводу, что доводы заявителя о том,
что травмы были результатом жестокого обращения со стороны
сотрудников правоохранительных органов, не могли быть
подтверждены. Его основания на данный счет могли быть изложены
следующим образом:
– Мать потерпевшей заявила, что данный перелом мог быть получен
заявителем в январе—феврале 2003 года, когда у него возник конфликт с Ц.
Согласно отчету судебно-медицинской экспертизы, составленному после этого
инцидента, а именно 23 января 2003 года, по просьбе заявителя, было
установлено наличие сотрясения головного мозга. Что касается новой судебномедицинской экспертизы, в результате которой был составлен отчет № 1666,
эксперт, судя по всему, составивший его, свидетельствовал о том, что во время
проведения осмотра им не было обнаружено других травм. Он также отметил,
что еще один рентгеновский снимок ребер заявителя не был необходим,
учитывая срок, прошедший с момента инцидента. Наконец, он объяснил, что он
не принял по внимание сотрясение головного мозга заявителя, так как
медицинские справки, подтверждающие его, не дают исчерпывающего отчета в
данном отношении.
52. Затем районный суд отметил, что во время задержания
заявитель был в сопровождении адвоката. Ни его адвокат, ни сам
10
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
заявитель не предъявили обвинений в жестоком обращении органам
власти. Объяснения, представленные адвокатом заявителя — в
соответствии с которыми данный вопрос не поднимался до июля 2003
года, потому что (1) он осуществлял защиту своего клиента только с 30
мая 2003 года, (2) у него не было видимых признаков жестокого
обращения на тот момент, и (3) после уведомления об этом ему
пришлось ждать получения медицинских справок, которые были
получены им только 29 июля 2003 года, для подачи жалобы — не
казались ему убедительными.
53. Показания матери заявителя также не были убедительными для
суда, в соответствии с которыми последняя не видела какой-либо
травмы на нем в день его задержания, то же самое касается и его брата,
согласно показаниям которого заявитель жаловался на жестокое
обращение 22 мая 2003 года, когда тот посетил его в больнице.
54. Заявитель обжаловал данное решение.
55. 22 сентября 2004 года Верховный суд оставил в силе решение
районного суда, посчитав, что он рассмотрел все значимые факты и
должным образом обосновал свои выводы.
C. Судебное производство в отношении заявителя
1. Рассмотрение обвинений в жестоком обращении в ходе
расследования, проведенного в отношении заявителя
56. 6 и 8 октября 2003 года, соответственно, сотрудники милиции
Я. и С. были допрошены следователем Г. в отношении обстоятельств
задержания заявителя в связи с расследованием по факту убийства М.
Оба сотрудника милиции были предупреждены об ответственности за
дачу ложных показаний. Ни один из них не сообщил о применении
силы или об оказании сопротивления со стороны заявителя на момент
его задержания.
57. 25 ноября 2003 года сотрудник милиции С., допрошенный в
качестве свидетеля, отметил, что заявитель не оказывал какого-либо
сопротивления во время задержания. Сотрудник милиции Я. указал на
то, что, по его мнению, заявитель имел в распоряжении оружие, а
именно нож. Сотрудник милиции Б. подтвердил, что он сказал брату
заявителя о том, что он его бил.
2. Первый приговор суда, вынесенный 23 декабря 2003 года
58. Согласно приговору от 23 декабря 2003 года Верховный суд
признал заявителя виновным в умышленном убийстве М. и
приговорил его к четырнадцати годам лишения свободы.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
11
59. В обоснование своего решения суд отметил, что он, конечно, не
признал свою вину, но отметил, что он пользовался помощью адвоката
в ходе всего разбирательства.
60. Суд сделал вывод о вине заявителя на основе ряда косвенных
доказательств, а именно: показания подруги потерпевшей, которая
видела ее до убийства, и которой она сказала, что собирается
встретиться с заявителем; его частичный отпечаток пальца,
обнаруженный на даче, где была убита потерпевшая; результаты
баллистической экспертизы, в соответствии с которыми пули,
идентичные тем, которые были извлечены из тела потерпевшей, были
найдены в доме заявителя.
61. Верховный суд отклонил алиби, представленное заявителем в
ходе судебного разбирательства, заявив, что оно противоречит его
показаниям, сделанным на стадии расследования, в частности, 21 мая
2003 года после его задержания. Что касается показаний свидетеля Д.,
приведенных заявителем в поддержку своего алиби на момент
совершения убийства, Верховный суд отметил, что они противоречат
показаниям других лиц, в том числе членов семьи заявителя, которые
видели его в тот день, но не в то время, которое было указано им. Все
эти противоречия в отношении его распорядка дня, были расценены
как еще одно доказательство его вины.
62. Что касается его обвинений в жестоком обращении со стороны
милиции, Верховный суд отметил, что они были рассмотрены в рамках
отдельного
производства,
обусловившего
вынесение
соответствующего решения, без воздействия на настоящее дело.
63. 15 июня 2004 года по ходатайству заявителя Верховный суд
Российской Федерации отменил приговор и направил дело на новое
рассмотрение на том основании, что было необходимо разрешить ряд
противоречий, в частности, в показаниях заявителя и некоторых
свидетелей. В этой связи, он отметил, что заявитель отрицал свою вину
и объяснял противоречия в своих показаниях жестоким обращением в
его отношении после задержания.
3. Второй приговор суда, вынесенный 30 декабря 2004 года
64. В рамках нового рассмотрения дела Верховный суд вынес по
запросу заявителя распоряжение о проведении новой трасологической
и графологической экспертизы.
65. Согласно приговору от 30 декабря 2004 года Верховный суд
признал заявителя виновным в умышленном убийстве М. и
приговорил его к тринадцати годам лишения свободы. Что касается
алиби заявителя и его обвинений в жестоком обращении, он повторно
указал на факты, приведенные в приговоре от 23 декабря 2003 года.
66. По словам заявителя, после его последнего слова председатель
судебной коллегии, судья Д., удалился в свой кабинет, а не в
12
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
совещательную комнату. В течение следующих двух дней его
посетили сотрудники прокуратуры. По словам заявителя, целью
посещения было судебное разбирательство в его отношении. Судья
также был допрошен Председателем Верховного суда в отношении
данного судебного разбирательства.
67. 25 мая 2005 года Верховный суд Российской Федерации оставил
в силе приговор от 30 декабря 2004 года.
4. Третий приговор суда, вынесенный 15 октября 2009 года
68. 5 февраля 2009 года Европейский Суд коммуницировал данную
жалобу заявителя Властям Российской Федерации.
69. 10 апреля 2009 года заместитель Генерального прокурора
направил в Президиум Верховного суда Российской Федерации
ходатайство о пересмотре дела в порядке надзора. Заместитель
Генерального прокурора потребовал отмены решения Верховного суда
от 25 мая 2005 года на том основании, что суд руководствовался
показаниями заявителя, представленными им на начальном этапе
расследования в отсутствие адвоката и в результате жестокого
обращения, без предварительного рассмотрения вопроса об их
приемлемости.
70. 15 июля 2009 года Президиум Верховного суда Российской
Федерации отменил решение от 25 мая 2005 года и направил дело на
рассмотрение кассационной инстанции того же суда.
71. По-видимому, в неустановленную дату заявитель подал
дополнительную кассационную жалобу, в которой он повторно указал
свои жалобы, обусловленные применением против него его показаний,
представленных в милиции в отсутствие адвоката и в результате
жестокого обращения, а также отсутствия доступа к материалам дела
после отмены первого приговора.
72. 12 августа 2009 года судебная коллегия по уголовным делам
Верховного суда Российской Федерации удовлетворила просьбу
заявителя об участии в ходе судебного слушания в порядке надзора.
Он был переведен в Москву.
73. В уведомлении от 1 октября 2009 года, полученном 6 октября
2009 года, была указана дата слушания 15 октября 2009 года для
заявителя и его адвоката.
74. 15 октября 2009 года судебная коллегия по уголовным делам
Верховного суда Российской Федерации оставила в силе приговор,
вынесенный 30 декабря 2004 года Верховным судом. По мнению суда,
вина заявителя была подтверждена показаниями и другими
доказательствами,
описанными
в
приговоре
суда
и
проанализированными нижестоящими судебными инстанциями. Что
касается доводов защиты, предъявленных заявителем в ходе судебного
разбирательства, она ограничилась указанием на то (не вдаваясь в
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
13
подробности), что они были рассмотрены в ходе судебного
разбирательства, и что их отклонение было мотивировано надлежащим
образом.
75. Судебная коллегия по уголовным делам подтвердила
необоснованный характер обвинений заявителя в жестоком обращении
со стороны милиции, руководствуясь выводами предварительного
следствия и суда первой инстанции.
76. Наконец, Судебная коллегия отклонила доводы заявителя,
предъявленные в результате предполагаемого нарушения прав на
защиту вследствие отказа судебных инстанций в предоставлении ему
доступа к материалам дела. В этой связи, коллегией было отмечено,
что в отношении доступа к материалам дела заявитель в полной мере
ознакомился с ними по завершении расследования. Что касается
протокола судебного заседания, она отметила, что заявитель мог
представить свои замечания, которые были рассмотрены и отклонены
судьей.
77. Заявитель присутствовал на слушании от 15 октября 2009 года.
Его адвокат отсутствовал на нем. По-видимому, по данной причине
заявитель не представил жалобу и не запросил протокол слушания.
5. Четвертый приговор суда, вынесенный 29 декабря 2010 года
78. 16 февраля 2010 года Европейский Суд попросил стороны в
соответствии с подпунктом «с» пункта 2 статьи 54 Регламента Суда
представить дополнительные замечания в отношении судебного
разбирательства, в ходе которого был вынесен приговор от 15 октября
2009 года.
79. 27 октября 2010 года Президиум Верховного суда Российской
Федерации отменил приговор Судебной коллегии по уголовным делам
того же суда, вынесенный 15 октября 2009 года, и направил дело на
новое рассмотрение.
80. По-видимому, в неустановленную дату заявитель подал
кассационную жалобу на приговор Верховного суда от 30 декабря
2004 года. Он вновь настаивал на применении в целях осуждения его
показаний, которые он сделал в отсутствие адвоката и в результате
жестокого обращения. Он также представил свои жалобы на
отсутствие доступа к материалам дела после отмены его первого
приговора.
81. 29 декабря 2010 года судебная коллегия по уголовным делам
Верховного суда Российской Федерации рассмотрела кассационную
жалобу в присутствии адвоката заявителя и прокурора. Заявитель
принял участие в слушании посредством видеоконференции.
82. Судебная коллегия по уголовным делам оставила в силе
приговор от 30 декабря 2004 года. Что касается алиби заявителя на
момент совершения убийства, Судебная коллегия оставила в силе его
14
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
отклонение судом первой инстанции, но на том основании, что оно
противоречило показаниям других свидетелей, в том числе членов его
семьи, таким образом, удалив любое упоминание о показаниях,
данных заявителем сотрудникам милиции, в отношении распорядка
дня в дату совершения убийства.
83. Что касается обвинений в жестоком обращении в отношении
заявителя со стороны сотрудников милиции, судебная коллегия по
уголовным делам поддержала выводы следствия и суда первой
инстанции в отношении необоснованного характера обвинений.
84. Наконец, в связи с отсутствием доступа к материалам дела
после отмены первого приговора судебная коллегия по уголовным
делам отметила, что заявитель и его адвокат имели доступ к
материалам дела после завершения расследования и могли
впоследствии запросить доступ к необходимым материалам.
D. Публикации,
заявителя
касающиеся
судебного
разбирательства
1. Статьи в прессе, касающиеся судебного разбирательства
заявителя
85. 4 марта 2004 года республиканская газета «Северная Осетия»
опубликовала статью под названием «Так не доставайся же ты
никому!». Автором статьи был Исаев, прокурор Республики Северная
Осетия — Алания. В статье обсуждалось осуждение заявителя за
убийство М. с указанием сведений о том, как заявитель планировал
преступление, и каким образом его ложь была изобличена на
слушании прокурором и судьей. Автор составил психологический
портрет заявителя и изучил его внутренние мотивы: заявитель был
описан как «властный», «эгоцентричный человек» и «заядлый
бабник».
86. 10 марта 2004 года газета «Территория 02», принадлежащая
Министерству внутренних дел Республики Северная Осетия —
Алания, опубликовала статью под названием «Невиноватый я».
Согласно статье заявитель намеревался пустить расследование по
ложному следу и сфабриковать алиби на день убийства, пытаясь
сделать так, чтобы его видели как можно больше людей, что наоборот
привлекло к нему внимание сотрудников милиции. По мнению
авторов, эти усилия оказались тщетными, поскольку экспертизой было
подтверждено, что почерк на пачке сигарет, оставленной на месте
совершения преступления, принадлежал ему, и что патроны,
идентичные тем, которые использовались убийцей, были найдены у
его жены во время обыска.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
15
2. Иск, предъявленный заявителем в суд к изданиям
87. В неустановленную дату заявитель обратился в Советский
районный суд города Владикавказа с иском о клевете к газете
«Северная Осетия». Он утверждал, что статья была опубликована без
его согласия, в ней упоминалось его имя без сокращений, и он был
представлен виновным до вступления решения от 23 декабря 2003 года
в силу. Заявитель считал, что данная публикация нарушает принцип
презумпции невиновности, а также нарушает положения пункта 2
статьи 6 Конвенции.
88. 16 августа 2005 года районный суд отказал в удовлетворении
иска заявителя. В обоснование было отмечено, что заявитель был
осужден за убийство, и районный суд не посчитал необходимым
рассмотреть вопрос о том, имела ли место публикация статьи до или
после вынесения обвинительного приговора в отношении заявителя.
Из материалов дела неясно, обжаловал ли заявитель данное решение.
E. Состояние здоровья заявителя в исправительном учреждении
89. В письме от 8 сентября 2009 года заявитель жаловался в
Европейский Суд на отсутствие медицинской помощи вследствие его
перевода из исправительной колонии, в которой он содержался, в
неизвестном направлении.
90. 7 октября 2009 года Суд, руководствуясь положениями
подпункта «а» пункта 3 статьи 49 Регламента Суда, запросил у Властей
предоставления до 18 ноября 2009 года сведений о состоянии здоровья
заявителя и, в частности, о том, требовал ли он постоянного
медицинского наблюдения или лечения. В этом случае Власти должны
были представить более подробную информацию о лечении,
назначенном в отношении заявителя.
91. 18 ноября 2009 года Власти уточнили, что перевод заявителя
был осуществлен в соответствии с решением от 12 августа 2009 года,
вынесенным Верховным судом Российской Федерации, об
удовлетворении просьбы заявителя в отношении участия в повторном
слушании.
92. Что касается состояния здоровья заявителя, Власти указали, что
он страдает хроническим заболеванием, остеохондрозом шейного
отдела позвоночника. 23 сентября 2009 года заявитель был обследован
медицинскими специалистами следственного изолятора ИЗ-77/3 г.
Москвы. Врачи подтвердили его диагноз, а именно остеохондроз
шейного отдела позвоночника с правосторонней кортикальной
брахиалгией, и ему было назначено лечение. 20 октября 2009 года
заявитель был осмотрен другим врачом, заявитель не представил ни
одной жалобы в ходе осмотра. Состояние здоровья заявителя было
16
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
признано удовлетворительным, и ему не было назначено постоянное
лечение.
93. 1 декабря 2009 года ответ Властей был передан заявителю,
который должен был представить свои замечания по данной
информации в срок до 20 января 2010 года. Заявитель не представил
ни одного замечания.
II. ПРИМЕНИМОЕ
ПРАКТИКА
НАЦИОНАЛЬНОЕ
ПРАВО
И
СУДЕБНАЯ
A. В отношении применения силы со стороны милиции
94. Закон «О милиции» от 1991 года (Федеральный закон № 1026-1
от 18 апреля 1991 года) разрешал сотрудникам правоохранительных
органов применять физическую силу, в том числе боевые приемы, для
предотвращения преступления или задержания подозреваемого, или в
случае неподчинения законному распоряжению, при условии, что
применение менее жесткой меры не позволило бы сотруднику
правоохранительных органов достигнуть соответствующей цели
(статья 13 закона).
95. Любое законное распоряжение, отданное сотрудником
правоохранительных органов, должно соблюдаться. Тот, кто
отказывается подчиниться или препятствует исполнению такого
распоряжения, несет ответственность согласно закону. Ни один
сотрудник правоохранительных органов не может быть привлечен к
ответственности за причинение материального ущерба или морального
вреда или причинение вреда здоровью вследствие применения
физической силы, при условии, что применение силы в отношении
такого лица было соразмерным (статья 23 закона).
96. В соответствии с регламентом милицейских частей,
утвержденным приказом Министерства внутренних дел № 17 от 18
января 1993 года о мерах по улучшению организации
правоохранительных органов, сотрудники правоохранительных
органов имели право на применение физической силы, специальных
средств или оружия только в случаях, предусмотренных законом «О
милиции», и в соответствии с процедурой, предусмотренной в данном
законе (пункт 163). Любое применение физической силы, специальных
средств или оружия влечет за собой составление рапорта, который
должен быть представлен вышестоящему сотруднику (пункт 164).
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
17
B. В отношении медицинского обследования лиц, задержанных
милицией
97. Пункт 16 инструкции ответственным дежурным отделов
милиции, утвержденной приказом № 389 Министерства внутренних
дел от 30 апреля 2012 года, предусматривает, что любые видимые
повреждения, обнаруженные на теле задержанного в момент его
доставления в отдел милиции, должны быть зафиксированы и
сообщены вышестоящему сотруднику. Задержанное лицо должно
указать причины получения травм и получить возможность обращения
за медицинской помощью, если это необходимо. Любая травма,
полученная в результате акта насилия, должна быть зафиксирована в
соответствующем журнале. В инструкции изложены аналогичные
правила, существовавшие до ее принятия.
98. В соответствии с пунктами 2 и 3 инструкции о порядке
взаимодействия между гражданскими больницами и органами
Министерства внутренних дел, утвержденной совместным указом
Министерства здравоохранения и Министерства внутренних дел от 9
января 1998 года, в случае принятия потерпевших в результате
умышленного нападения больницы должны незамедлительно
сообщать об этом правоохранительным органам.
99. В соответствии с внутренним регламентом для изоляторов
временного содержания, принятым Министерством внутренних дел 26
января 1996 года, дежурный изолятора временного содержания должен
расспросить каждого задержанного при его прибытии о его состоянии
здоровья и возможных жалобах. В случае предъявления жалобы или
наличия у задержанного видимых повреждений или симптомов
сотрудник правоохранительных органов должен немедленно вызвать
скорую помощь. Все такие сведения должны быть зафиксированы в
соответствующем журнале. Каждый задержанный, получивший
физические травмы, должен незамедлительно пройти медицинское
обследование в больнице или другом медицинском учреждении, если
он требует этого (пункт 9.3).
100. В соответствии с внутренним регламентом для изоляторов
временного содержания, принятым Министерством внутренних дел 12
мая 2000 года, с поправками от 2002 года, все задержанные по
прибытии в следственный изолятор должны пройти медицинское
обследование (пункты 16 и 130). В случае обнаружения телесных
повреждений медицинский персонал предоставляет справку, при этом
назначается расследование. Его результаты должны быть
представлены прокурору, который может принять решение о
возбуждении уголовного дела (пункты 16 и 137).
18
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
C. В отношении права доступа к адвокату для задержанных лиц
101. Пункт 3 статьи 49 Уголовно-процессуального кодекса
предусматривает, что адвокат участвует в уголовном деле с момента
фактического задержания лица, подозреваемого в совершении
уголовного преступления, в случаях, предусмотренных статьями 91 и
92 того же кодекса.
102. Статья 91 предусматривает задержание подозреваемого, если
он застигнут во время совершения преступления или сразу после его
совершения, или если потерпевшие или очевидцы указывают на
данное лицо как на лицо, совершившее преступление, или если явные
следы преступления найдены на его теле или на его одежде, при нем
или в его жилище.
103. Статья 92 предусматривает, что задержанное лицо должно
быть доставлено в орган, ответственный за расследование. После
доставления такого лица в соответствующий орган в течение трех
часов должен быть составлен протокол задержания, и ему должны
быть сообщены его права. Подозреваемый должен быть допрошен.
Перед допросом подозреваемый вправе по запросу переговорить с
адвокатом.
104. В решении (№ 11-П) от 27 июня 2000 года Конституционный
суд Российской Федерации изложил следующие общие соображения:
« Поскольку конституционное право на помощь адвоката (защитника) не
может быть ограничено федеральным законом, то применительно к его
обеспечению понятия «задержанный», «обвиняемый» и «предъявление
обвинения» должны толковаться в их конституционно-правовом, а не в
придаваемом им Уголовно-процессуальным кодексом более узком смысле. В
целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать
не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в
отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.
При этом факт уголовного преследования и, следовательно, направленная
против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться
актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведение в
отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и т.д.) и
иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или
свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности,
разъяснением в соответствии со статьей 51 (часть 1) Конституции Российской
Федерации права не давать показаний против себя самого).
Поскольку такие действия направлены на выявление уличающих лицо, в
отношении которого ведется уголовное преследование, фактов и обстоятельств,
ему должна быть безотлагательно предоставлена возможность обратиться за
помощью к адвокату (защитнику). Тем самым обеспечиваются условия,
позволяющие этому лицу получить должное представление о своих правах и
обязанностях, о выдвигаемом против него обвинении и, следовательно,
эффективно защищаться. Также предотвращается риск дальнейшего признания
доказательств недопустимыми, которые получены в ходе расследования (статья
50, часть 2, Конституции Российской Федерации)».
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
19
D. В отношении возобновления производства по делу
105. Статья 413 Уголовно-процессуального кодекса, которая
определяет условия возобновления уголовных дел, гласит следующее в
соответствующих частях:
«В случае новых или вновь открывшихся обстоятельств судебные решения,
вступившие в силу, должны быть отменены, и уголовное дело должно быть
возобновлено.
(...)
4. Под новыми обстоятельствами подразумеваются:
(...)
2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение
положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при
рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное с:
a) применением федерального закона, не соответствующего положениям
Конвенции о защите прав человека и основных свобод;
b) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и
основных свобод;
(...) ».
ПРАВО
I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ
106. Заявитель утверждает, что после его задержания 21 мая 2003
года он был подвергнут обращению, противоречащему положениям
статьи 3 Конвенции, и что органы власти не провели эффективного
расследования в данном отношении. Суд рассмотрит жалобы
заявителя с точки зрения материального и процессуального аспектов
обязательств государства в соответствии со статьей 3 Конвенции,
которая гласит:
«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или
унижающему достоинство обращению или наказанию ».
A. Приемлемость жалобы
107. Суд считает, что данные жалобы не являются явно
необоснованными в значении пункта 3 а) статьи 35 Конвенции. Суд
также отмечает, что они не являются неприемлемыми по каким-либо
иным основаниям. Поэтому они должны быть признаны
приемлемыми.
20
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
B. Существо жалобы
1. Доводы сторон
108. Власти оспорили доводы заявителя. Они ссылаются, прежде
всего, на выводы предварительного следствия и судов, в соответствии
с которыми некоторые телесные повреждения были причинены
заявителю во время его задержания. Что касается других травм, по
мнению Властей, невозможно было установить, были ли причинены
такие травмы при условиях, указанных заявителем.
109. Власти также утверждают, что задержка в инициировании
доследственной проверки была связана с действиями самого заявителя,
поскольку, несмотря на то, что он пользовался помощью адвоката с
момента его первого допроса от 22 мая 2003 года, он подал
официальную жалобу на жестокое обращение только 31 июля 2003
года, то есть более чем через два месяца после свершившихся фактов.
110. Заявитель повторно указал на свои жалобы. Прежде всего, он
отмечает, что он был жестоко избит сотрудниками милиции после его
задержания с целью получения признательных показаний. Он
ссылается на медицинские справки, составленные бригадами скорой
помощи и тюремной администрацией, а также на показания своей
матери и брата.
111. Во-вторых, заявитель считает, что расследование по поводу
его обвинений не соответствует принципам статьи 3 Конвенции. Что
касается задержки в подаче официальной жалобы, заявитель
объясняет, что он должен был ждать доступа к адвокату по своему
выбору, что он смог нанять своего адвоката только 30 мая 2003 года, а
также что затем адвокат должен был собрать медицинские справки для
подачи жалобы.
2. Оценка Суда
a) Общие принципы
112. Суд напоминает, что для оценки доказательств Суд применяет
стандарт доказывания «вне всякого разумного сомнения». Тем не
менее, Суд никогда не имел намерения заимствовать подходы
национальных правовых систем, которые применяют данный стандарт.
Суд отвечает за принятие решения не относительно виновности на
основании уголовного права или гражданской ответственности, а
касательно ответственности договаривающихся государств в
отношении Конвенции. Специфика задачи, поставленной в
соответствии со статьей 19 Конвенции, в отношении обеспечения
соблюдения
Высокими
Договаривающимися
Сторонами
их
постоянного обязательства признавать основополагающие права
человека, предусмотренные в данном документе, обуславливается
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
21
порядком рассмотрения вопросов относительно доказательств. В ходе
разбирательства в Суде отсутствует какое-либо процессуальное
препятствие относительно приемлемости доказательств или
предопределенных формул, применимых для их оценки. Суд
принимает заключения, которые, по его мнению, подтверждены
посредством независимой оценки совокупности доказательств,
включая заключения, которые он может сделать на основании фактов
и замечаний сторон. На основании судебной практики доказательство
может вытекать из совокупности доказательств или неопровержимых
презумпций, которые являются достаточно существенными,
конкретными и последовательными.
Кроме того, степень
убедительности,
необходимая
для
достижения
конкретного
заключения, и в данном отношении распределение бремени
доказывания неразрывно связаны со спецификой фактов, характером
сформулированных обвинений и действующим правом (см., среди
прочего, постановление Европейского Суда от 18 января 1978 года по
делу «Ирландия против Соединенного Королевства» (Irlande
c. Royaume-Uni), серия A № 25, стр. 64—65, пункт 161, постановление
Европейского Суда от 4 декабря 1995 года по делу «Рибич против
Австрии» (Ribitsch c. Autriche), серия A № 336, стр. 24, пункт 32,
постановление Европейского Суда от 16 сентября 1996 года по делу
«Акдивар и другие против Турции» (Akdivar et autres c. Turquie),
Сборник 1996-IV, стр. 1211, пункт 68, и постановление Европейского
Суда по делу «Танли против Турции» (Tanlı c. Turquie), жалоба №
26129/95, пункт 111, CEDH 2001-III).
113. Суд подвергается действию субсидиарного характера своей
роли и признает, что он должен проявлять осторожность, когда он
принимает на себя фактическую роль суда первой инстанции, в
случаях, когда это становится неизбежным в сложившихся
обстоятельствах дела. Тем не менее, в случае обвинений в
соответствии со статьей 3 Конвенции Суд должен провести
тщательное расследование (постановление Европейского Суда от 24
июля 2008 года по делу «Владимир Романов против России» (Vladimir
Romanov c. Russie), жалоба № 41461/02, пункт 59), даже при наличии
внутригосударственной процедуры.
114. Что касается обвинений в жестоком обращении, при
представлении своих жалоб заявитель ссылается на соответствующие
доказательства. Когда рассматриваемые события полностью раскрыты,
или они в большей степени находятся в исключительном ведении
властей, как в случае, когда лица заключены под стражу и находятся
под контролем властей, значительные косвенные доказательства
применяются в случаях причинения телесных повреждений или
смерти, произошедших во время содержания под стражей. Таким
образом, Суд давно постановил, что, когда лицо заключается под
22
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
стражу, и при этом оно не имеет проблем со здоровьем, и когда
констатируется, что такое лицо имеет травму в момент освобождения,
на государство возлагается ответственность за предоставление
правдоподобного объяснения в отношении происхождения травм, в
ином случае должна применяться статья 3 Конвенции (постановление
Европейского Суда от 27 августа 1992 года по делу «Томази против
Франции» (Tomasi c. France), серия A № 241-A, стр. 40—41, пункты
108—111, постановление Европейского Суда по делу Рибича,
указанное выше, стр. 25—26, пункт 34, и постановление Большой
Палаты Европейского Суда по делу «Сельмуни против Франции»
(Selmouni c. France), жалоба № 25803/94, пункт 87, CEDH 1999-V).
Бремя доказывания лежит на органах власти (см., среди прочего,
постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Салман
против Турции» (Salman c. Turquie), жалоба № 21986/93, пункт 100,
CEDH 2000-VII).
115. Суд осознает, что обвинения в пытках, причиненных в ходе
заключения под стражу, крайне трудно обосновать потерпевшему
лицу, если таковое было изолировано от внешнего мира и лишено
возможности обращаться к врачам, адвокатам, родственникам или
друзьям, которые могли бы оказывать ему поддержку и устанавливать
необходимые доказательства. Кроме того, если лицо пострадало от
такого обращения, его способность или готовность подавать жалобы
зачастую ослаблена (см. постановление Европейского Суда от 18
декабря 1996 года по делу «Аксой против Турции» (Aksoy c. Turquie),
пункт 97, Сборник постановлений и решений 1996-VI). Органы власти
должны принять необходимые меры, имеющиеся в их распоряжении,
для получения доказательств по рассматриваемым фактам, в том
числе, среди прочего, проведение судебно-медицинской экспертизы.
Любой недочет в следствии снижает его способность установить
причину травм, или ответственность может не соответствовать этому
требованию (см. постановление Европейского Суда по делу «Бати и
другие против Турции»(Batı et autres c. Turquie), жалобы №№ 33097/96
и 57834/00, пункт 134, CEDH 2004-IV (выдержки)). В данном
контексте Суд неоднократно заявлял, что надлежащее медицинское
обследование составляет существенную гарантию против жестокого
обращения (см. постановление Европейского Суда от 8 января 2009
года по делу «Барабанщиков против России» (Barabanchtchikov c.
Russie), жалоба № 36220/02, пункт 59). Таким образом, отсутствие
оперативного
проведения
судебно-медицинской
экспертизы
представляет собой важный фактор в лишении расследования
эффективности (постановление Европейского Суда от 11 января 2007
года по делу «Маммадов против Азербайджана» (Mammadov c.
Azerbaïdjan), жалоба № 34445/04, пункт 74).
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
23
116. Кроме того, если лицо получает травмы во время ареста,
Власти должны представить соответствующие доказательства о том,
что применение силы было соразмерным и необходимым
(постановление Европейского Суда по делу «Ребок против Словении»
(Rehbock c. Slovénie), жалоба № 29462/95, пункты 72—76, CEDH
2000-XII; постановление Европейского Суда от 22 мая 2001 года по
делу «Алтай против Турции»(Altay c. Turquie), жалоба № 22279/93,
пункт 54, и постановление Европейского Суда от 12 апреля 2007 года
по делу «Иван Васильев против Болгарии» (Ivan Vassilev c. Bulgarie),
жалоба № 48130/99, пункт 79). В отсутствие других доказательств
лишь презумпция того, что травмы заявителя могли быть причинены
до его задержания, не может считаться удовлетворительным и
убедительным объяснением со стороны Властей (постановление
Европейского Суда по делу Маммадова, указанное выше, пункт 65).
b) Применение указанных принципов в настоящем деле
i. По вопросу ненадлежащего расследования
117. Суд считает, что травмы заявителя, описанные в различных
медицинских справках (см. пункты 23—31 выше), соответствуют
минимальной степени тяжести, что необходимо для подпадания под
сферу действия статьи 3 и, таким образом, обязанности органов власти
в проведении эффективного расследования в значении прецедентного
права в рамках данной статьи.
118. Суд учитывает доводы Властей о том, что задержка в подаче
жалобы заявителем поставила под угрозу эффективность любых мер,
которые органы власти могли бы предпринять в ответ на его
обвинения в жестоком обращении. Действительно, Суд отмечает
утрату некоторых доказательств медицинского характера (см. пункт 39
выше), что помешало судебно-медицинскому эксперту представить
заключение в отношении травм, описанных в справках, предъявленных
заявителем (см. пункты 34 и 50 выше-).
119. Тем не менее, Суд отмечает, что в период между 22 и 24 мая
2003 года к заявителю скорая помощь вызывалась пять раз
различными государственными должностными лицами. В двух
случаях заявитель был доставлен в больницу для проведения
дополнительных обследований. Поставленный диагноз констатировал
серьезные телесные повреждения насильственного происхождения,
некоторые из которых были заметны (см. пункт 29 выше). В этой
связи, такие травмы не могли быть проигнорированы всеми
должностными лицами, с которыми заявитель имел дело в течение
этих двух дней, например, дежурный отдела милиции и сотрудники,
которые сопровождали его в больницу, врачи скорой помощи,
24
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
сотрудники следственных изоляторов, а также судья, который вынес
постановление об избрании меры пресечения.
120. Суд, в частности, поражен таким общим безразличием,
царившим в ходе содержания заявителя под стражей в течение двух
дней после его задержания. Следует отметить, что ни одно из лиц,
которые находились в непосредственной близости с ним — в том
числе сотрудники изоляторов временного содержания, несмотря на их
обязательство, четко указанное в соответствии с национальным
законодательством (см. пункты 99 и 100 выше) — не обратилось в
компетентные органы на предмет инициирования расследования по
вопросу жестокого обращения в отношении рассматриваемого лица;
заявителя даже не расспросили о происхождении обнаруженных травм
(см. постановление Европейского Суда от 26 июля 2007 года по делу
«Кобзару против Румынии» (Cobzaru c. Roumanie), жалоба 48254/99,
пункт 71).
121. При этих обстоятельствах Суд не готов сделать
неблагоприятные выводы по факту позднего предъявления жалобы
заявителем. Он считает, что задержка в начале расследования в
основном обусловлена инертностью органов власти в отношении
ситуации, описанной выше, что, следовательно, вменяется им в вину
(см. постановление Европейского Суда от 17 января 2012 года по делу
«А.А. против России» (A.A. c. Russie), жалоба № 49097/08, пункт 88;
постановление Европейского Суда от 27 января 2011 года по делу
«Шанин против России» (Shanin c. Russie), жалоба № 24460/04, пункт
68, и постановление Европейского Суда от 30 мая 2013 года по делу
«Давитидзе против России» (Davitidze c. Russie), жалоба № 8810/05,
пункт 108).
122. Несмотря на то, что поздняя реакция органов власти
существенно снизила эффективность расследования, они, тем не менее
(по крайней мере в теории), имели возможность проведения
расследования с целью удовлетворения требованиям статьи 3
Конвенции.
123. Суд отмечает, однако, что усилия органов власти были
ограничены доследственной проверкой, и что дополнительные
проверки завершались каждый раз вынесением постановления об
отказе в возбуждении уголовного дела (в рамках которого можно было
бы осуществлять полный спектр следственных действий, таких как
допросы, очные ставки, опознания, обыски, аресты и экспертизы и
т.д.).
124. Таким образом, несколько обстоятельств, указывающих на
жестокое обращение, остались за рамками доследственной проверки.
Например, Суд отмечает, что медицинская справка, в соответствии с
которой заявитель не имел каких-либо телесных повреждений вскоре
после его задержания (см. пункт 9 выше), не стала объектом оценки со
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
25
стороны органов, ответственных за расследование, или судов. Кроме
того, для исключения свидетельства нейрохирурга Р. органы власти
просто заявили, что он начал работать в указанной больнице только 15
июля 2003 года, не пытаясь даже определить дату, в которую была
составлена справка, и информацию, на основе которой она была
оформлена (при наличии), при допросе лица, подписавшего справку,
или начальника отдела, подписавшего ее.
125. Суд недавно установил, что отказ внутригосударственных
органов власти в возбуждении уголовного дела по факту достоверных
обвинений в жестоком обращении со стороны милиции может
рассматриваться как свидетельство нарушения государством своего
обязательства о проведении эффективного расследования в
соответствии со статьей 3 Конвенции (постановление Европейского
Суда от 24 июля 2014 года по делу «Ляпин против России» (Lyapin c.
Russie), жалоба № 46956/09, пункты 128—40). Суд не видит оснований
в признании иного вывода по данному делу.
126. Таким образом, Суд заключает, что, не отреагировав
оперативным и надлежащим образом на достоверные обвинения в
жестоком обращении с заявителем, органы власти не исполнили свое
обязательство по проведению эффективного расследования.
Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее
процессуальном аспекте.
ii. Предполагаемое жестокое обращение
127. Суд повторяет, что Власти признают ряд травм заявителя, но
утверждают, что они были причинены ему в момент задержания
сотрудниками милиции, которые пытались его усмирить.
128. Суд не был удовлетворен данным объяснением: оно
противоречит справке, выданной помощником врача местной
наркологической клиники, который провел осмотр заявителя через час
после его задержания и не обнаружил у него каких-либо видимых
травм (см. пункт 9 выше).
129. Тем не менее, даже если Власти не уточняют того, о каких
травмах заявителя идет речь, в рамках предварительного следствия
были сделаны попытки объяснить травмы, констатированные судебномедицинским экспертом (см. пункт 34 выше-), и травмы,
зафиксированные на момент принятия заявителя в изоляторе
временного содержания (см. пункт 29 выше).
130. В обоих случаях речь шла о видимых телесных повреждениях,
которые вряд ли смог бы проигнорировать помощник врача.
131. Кроме того, Суд уже отмечал выше, что отказ следственных
органов и судов в представлении объяснений в отношении данного
противоречия составлял один из недостатков расследования (см. пункт
125 выше).
26
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
132. Наконец, показания сотрудников милиции, участвовавших при
задержании заявителя, менялись с течением времени относительно
точных обстоятельств данного задержания; и, в частности, в
отношении того факта, оказывал ли заявитель какое-либо
сопротивление, и, если это так, в отношении степени оказания
сопротивления (см. и ср., например, с пунктами 39, 56 и 57 выше).
133. В этой связи, Суд отмечает, что национальное
законодательство предусматривает процедуру, которой необходимо
следовать в случае применения силы со стороны сотрудников
правоохранительных органов, в частности, составление отчета с
описанием обстоятельств, фиксирование травм, причиненных при
данном инциденте, а также заслушивание показаний задержанного в
отношении происхождения травм (см. пункт 96 выше). Тем не менее,
такой документ не был представлен в национальном суде или в Суде в
контексте рассмотрения данной жалобы.
134. В отсутствие каких-либо документальных доказательств,
устанавливающих, что заявителю были причинены травмы во время
задержания — в том числе соответствующие рапорты сотрудников
милиции и медицинские документы (постановление Европейского
Суда по делу Маммадова, указанное выше, пункт 65) — Суд приходит
к выводу, что Власти не предоставили убедительных объяснений
относительно телесных повреждений заявителя, которые описаны в
судебно-медицинском отчете № 1666 и справке на момент принятия в
изолятор временного содержания.
135. Суд далее отмечает, что другие травмы, описанные в
медицинских справках, представленных заявителем, оспариваются
сторонами, в данном отношении Власти ссылаются на выводы
внутреннего расследования и судов, отклоняя по разным причинам
соответствующие медицинские справки. Суд признал, однако, что
усилия органов власти не были достаточно убедительными, чтобы
ответить на достоверные обвинения в жестоком обращении, сделанные
заявителем (см. пункт 125 выше). В данном контексте Суд не упускает
из виду, что в период между 22 и 24 мая 2003 года для заявителя
скорая помощь вызывалась пять раз, и что в двух случаях он был
доставлен в больницу. Он также установил, что заявителю было
причинено несколько травм, пока он находился под контролем
милиции, и отклонил объяснение Властей о том, что данные телесные
повреждения были обусловлены законным применением силы во
время его задержания (см. пункт 135 выше). При таких
обстоятельствах Суд нуждается в обоснованном, последовательном и
убедительном объяснении со стороны Властей с целью опровержения
версии заявителя, подтвержденной несколькими медицинскими
справками, подлинность которых никогда не подвергалась сомнению.
Напротив, когда врачи, зафиксировавшие травмы, были допрошены
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
27
национальными органами власти, они подтвердили их наличие (см.
пункт 43 выше).
136. В свете вышеизложенного, Суд не имеет оснований
сомневаться в том, что обращение, которому подвергся заявитель,
причинило ему боль и существенные страдания, обосновывая его
двукратное доставление в больницу, и что такое обращение было
преднамеренным. Поэтому он считает, что акты физического насилия,
которым подвергся заявитель, составляют бесчеловечное и
унижающее достоинство обращение в нарушение статьи 3 Конвенции.
137. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции
по факту обращения, которому был подвергнут заявитель после его
задержания 21 мая 2003 года.
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТОВ 1 и 3 c) СТАТЬИ
6 КОНВЕНЦИИ
138. Заявитель утверждает, что он был лишен права на
справедливое судебное разбирательство вследствие использования
национальными судами доказательств, полученных путем жестокого
обращения в его отношении и в отсутствие адвоката во время его
задержания милицией. Он ссылается на пункт 1 и подпункт «с» пункта
3 статьи 6 Конвенции, которые гласят следующее:
«1. «Каждый имеет право на справедливое рассмотрение дела, ... судом ....
3. Каждый обвиняемый имеет как минимум следующие права:
c) защищать себя лично или посредством выбранного им самим защитника
или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться
услугами назначенного ему адвоката бесплатно, когда того требуют интересы
правосудия... ».
A. В отношении статуса «потерпевшего» заявителя
139. В своих замечаниях, представленных 16 марта 2010 года,
Власти заявляют возражение по вопросу приемлемости в связи с
частичной утратой заявителем своего статуса «потерпевшего» в
соответствии со статьей 34 Конвенции. Они ссылаются на
постановление Президиума Верховного суда Российской Федерации от
15 июля 2009 года, в соответствии с которым суд высшей инстанции,
рассмотрев ходатайство заместителя Генерального прокурора о
пересмотре дела в порядке надзора, отменил решение от 25 мая 2005
года, которым был признан законным приговор в отношении заявителя
от 30 декабря 2004 года. Они отмечают, что одним из оснований для
отмены оспариваемого решения явилось именно использование для
осуждения заявителя показаний, данных им сотрудникам милиции в
28
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
отсутствие адвоката и в результате жестокого обращения в его
отношении в отсутствие проведения предварительного рассмотрения
вопроса об их приемлемости. Даже с учетом того, что заявитель был
осужден только 15 октября 2009 года посредством рассмотрения
жалобы в иной инстанции, данное подтверждение стало действовать,
по мнению Властей, только после тщательного рассмотрения всех
жалоб, предъявленных заявителем.
140. Заявитель не представил каких-либо замечаний в течение
установленного срока.
141. 4 февраля 2011 года Власти сообщили Суду о дальнейших
событиях по настоящему делу, предоставив ему копию решения
судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской
Федерации от 29 декабря 2010 года, в отсутствие иных уточнений.
142. 22 февраля 2011 года Председатель Секции постановил в
соответствии с пунктом 1 статьи 38 Регламента Суда приобщить
данное решение к материалам дела.
143. Учитывая вышеизложенное, Суд считает, что он должен
теперь рассмотреть возражение Властей в отношении частичной
утраты статуса «потерпевшего» заявителя в свете всех фактов и
обстоятельств в его распоряжении.
144. Суд изначально напоминает, что европейская система защиты
прав человека основана на принципе субсидиарности. Государства
должны иметь возможность исправить прошлые нарушения, прежде
чем Суд будет рассматривать жалобу. Тем не менее, «принцип
субсидиарности не означает отказа от контроля результата,
полученного вследствие использования внутренних средств правовой
защиты» (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда от
29 марта 2006 года по делу «Джузеппе Мостаччуоло против Италии»
(Giuseppe Mostacciuolo c. Italie) (№ 2), жалоба № 65102/01, пункт 81).
Кроме того, не следует придавать принципу субсидиарности
толкование, которое позволяет государствам избегать юрисдикции
Суда (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда от 2
ноября 2010 года по делу «Сахновский против России», жалоба №
21272/03, пункт 76).
145. В соответствии с прецедентным правом Суда заявитель может
утратить свой статус потерпевшего, если соблюдены два условия:
органы власти должны, во-первых, прямо или по существу признать
нарушение Конвенции и, во-вторых, устранить его. Только тогда,
когда соблюдены эти два условия, субсидиарный характер механизма
защиты прав Конвенции препятствует рассмотрению жалобы
(постановление Европейского Суда по делу Сахновского, указанное
выше, пункт 67).
146. По настоящему делу судебное разбирательство заявителя было
возобновлено дважды на внутригосударственном уровне после
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
29
коммуницирования жалобы Властям и после предъявления требования
о дополнительном расследовании со стороны Суда, соответственно. По
завершении этих процедур вина заявителя и приговор о лишении
свободы на тринадцать лет были подтверждены.
147. Кроме того, в своем решении от 29 декабря 2010 года судебная
коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации
не только исключила возможность руководствоваться спорными
показаниями заявителя, но и отклонила его алиби посредством других
правомерных доказательств. В этой связи следует напомнить, что
спорные показания заявителя были использованы против него в ходе
судебного разбирательства 2004 года, именно для отклонения его
алиби.
148. Тем не менее, Суд отмечает, что, хотя судебная коллегия по
уголовным делам и исключила любые упоминания о спорных
показаниях, она вновь подтвердила, что заявитель не был подвергнут
жестокому обращению со стороны сотрудников милиции. Что касается
жалобы на отсутствие адвоката в момент, когда он давал спорные
показания сотрудникам милиции, коллегией не было представлено
каких-либо замечаний на этот счет.
149. При таких обстоятельствах Суд не убежден в том, что
возобновление судебного разбирательства заявителя, которое
завершилось вынесением решения от 29 декабря 2010 года, лишило
заявителя его статуса потерпевшего в соответствии с Конвенцией. В
самом деле, хотя приговор формально привел к исправлению
ситуации, связанной с предполагаемыми жалобами, он не повлек за
собой признание нарушений. Кроме того, судебная коллегия по
уголовным делам вновь подтвердила, что заявитель не подвергался
жестокому обращению. Такой противоречивый подход не
препятствует осуществлению Судом его средств контроля над
разбирательством, особенно если одно из абсолютных прав,
составляющих основу Конвенции, находится под угрозой.
Соответственно, возражение Властей должно быть отклонено. Суд
также отмечает, что жалобы не содержат иных оснований
неприемлемости и, следовательно, должны быть признаны
приемлемыми.
B. Существо жалобы
1. Доводы сторон
150. Что касается использования показаний, данных заявителем
сотрудникам милиции вскоре после его задержания, Власти ссылаются
на выводы национальных органов, в соответствии с которыми со
30
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
стороны сотрудников милиции не было допущено обращение,
противоречащее статье 3, в отношении заявителя.
151. Что касается отсутствия доступа к адвокату в момент, когда
заявитель давал свои показания, Власти ссылаются на решение
Конституционного суда Российской Федерации № 11-П от 27 июня
2000 года (см. пункт 104 выше). Они пришли к выводу о том, что
присутствие адвоката не требуется, так как не было принято решения о
следственных действиях в отношении заявителя. Как только было
совершено какое-либо действие в его отношении, заявитель сразу
получил доступ к адвокату. Власти утверждают, что право доступа к
адвокату заявителя не было предметом каких-либо ограничений со
стороны органов власти.
152. Заявитель повторил свои жалобы.
2. Оценка Суда
a) В отношении использования показаний, полученных в результате
жестокого обращения
153. Суд повторно указывает на свою правовую практику, в
соответствии с которой использование доказательств, полученных в
результате нарушения абсолютных прав, составляющих основу
Конвенции, всегда вызывает серьезные сомнения на предмет
справедливого судебного разбирательства, даже если принятие их в
качестве доказательства не было решающим для осуждения
подозреваемого (постановление Большой Палаты Европейского Суда
по делу «Джалло против Германии» (Jalloh c. Allemagne), жалоба №
54810/00, пункты 99 и 104, CEDH 2006-IX; постановление
Европейского Суда от 17 октября 2006 года по делу «Гечмен против
Турции» (Göçmen c. Turquie), жалоба № 72000/01, пункты 73—74,
постановление Европейского Суда по делу «Арутюнян против
Армении» (Haroutyounian c. Arménie), жалоба № 36549/03, пункт 63,
CEDH 2007-III, и постановление Большой Палаты Европейского Суда
по делу «Гефген против Германии» (Gäfgen c. Allemagne), жалоба №
22978/05, пункт 165, CEDH 2010).
154. Таким образом, использование в поддержку уголовного дела
показаний, полученных вследствие нарушения статьи 3 — нарушение
квалифицируется как пытки или бесчеловечное или унижающее
достоинство обращение — автоматически лишает судебное
разбирательство справедливости в целом и обусловливает нарушение
статьи 6 (постановление Европейского Суда по делу Гефген, указанное
выше, пункты 166—67 и 173).
155. По настоящему делу Суд установил, что заявитель стал
объектом бесчеловечного и унижающего достоинство обращения
вскоре после его задержания милицией (см. пункты 136—37 выше) и,
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
31
как следует из материалов дела, в результате такого обращения дал
показания сотрудникам милиции (см. пункт 13 выше). Эти показания,
касающиеся распорядка дня заявителя в дату совершения убийства,
впоследствии значительно повлияли на оценку в ходе судебного
разбирательства всех
доказательств,
собранных
в рамках
расследования, косвенных доказательств в целом и сыграли важную
роль в отклонении его основного довода защиты в отношении алиби на
момент совершения убийства. Действительно, несмотря на то, что был
допрошен свидетель, показания которого были даны в поддержку
алиби заявителя, суд отказался учитывать эти показания и,
следовательно, аргументы, представленные заявителем в качестве
алиби, на том основании, что они противоречили показаниям, данным
заявителем в милиции вскоре после его задержания.
156. Кроме того, суд усмотрел в данных противоречиях в
отношении распорядка дня заявителя в дату совершения убийства
дополнительные доказательства его вины. Со своей стороны,
Верховный суд, хотя и исключил в своем приговоре от 29 декабря 2010
года любые ссылки на первоначальные показания, сделанные
заявителем в милиции, до сих пор не признал их неприемлемыми.
Наоборот, он снова подтвердил, что заявитель не был объектом
обращения, противоречащего положениям статьи 3 Конвенции.
157. При таких обстоятельствах Суд считает, что, независимо от
влияния, которое первоначальные показания заявителя, данные в
милиции в результате бесчеловечного и унижающего достоинство
обращения, могли оказать на исход разбирательства против него, их
сохранение в материалах дела лишило справедливости данное
разбирательство в целом (см. постановление Европейского Суда по
делу Джалло, указанное выше, пункт 99; постановление Европейского
Суда по делу Арутюняна, указанное выше, пункт 63; постановление
Европейского Суда от 30 июля 2009 года по делу «Гладышев против
России» (Gladychev c. Russie), жалоба № 2807/04, пункт 79;
постановление Европейского Суда от 14 ноября 2013 года по делу
«Рябцев против России» (Ryabtsev c. Russie), жалоба № 13642/06,
пункты 93—94, и постановление Европейского Суда от 25 сентября
2012 года по делу «Эль-Хаски против Бельгии» (El Haski c. Belgique),
жалоба № 649/08, пункт 85).
158. Таким образом, имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции.
b) В отношении использования показаний, полученных в отсутствие
адвоката
159. Суд напоминает, что жалоба заявителя на отсутствие доступа к
адвокату с самого начала его задержания не была предметом
рассмотрения в национальных судах. Поэтому он считает
32
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
целесообразным рассмотреть ее, учитывая, несмотря на его
предыдущее заключение о нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции,
фундаментальную важность данного права, в том числе в отношении
предотвращения пыток и жестокого обращения с лицами,
задержанными сотрудниками милиции.
160. Суд неоднократно подчеркивал важность этапа расследования
для подготовки судебного разбирательства, поскольку доказательства,
полученные во время этого этапа, определяют рамки, в которых
преступление будет рассматриваться в суде (см. постановление
Большой Палаты Европейского Суда по делу «Салдуз против Турции»
(Salduz c. Turquie), жалоба № 36391/02, пункт 54, CEDH 2008). По
приведенному выше делу Большая Палата четко указала принцип,
согласно которому доступ к адвокату должен предоставляться с
момента первого допроса подозреваемого милицией, если не будет
доказано в свете конкретных обстоятельств, что имеются веские
причины для ограничения данного права. Это, в принципе, ущемляет
права на защиту, если показания, данные во время допроса в милиции
без доступа к адвокату, используются для аргументации осуждения
(см. постановление Европейского Суда по делу Салдуза, указанное
выше, пункт 55).
161. Между тем, обвиняемый зачастую оказывается в особенно
уязвимом положении на данном этапе разбирательства, и данное
действие
усиливается
тем,
что
уголовно-процессуальное
законодательство стремится стать более сложным, особенно что
касается положений, регулирующих сбор и использование
доказательств. В большинстве случаев такая особенная уязвимость
может быть компенсирована надлежащим образом только помощью
адвоката, задачей которого является обеспечение соблюдения права
обвиняемого не свидетельствовать против себя (см. постановление
Европейского Суда от 13 июля 2010 года по делу «Лопата против
России» (Lopata c. Russie), жалоба № 72250/01, пункт 131, с прочими
ссылками).
162. По настоящему делу между сторонами не имеется спора в
отношении того, что заявитель не имел доступа к адвокату в момент,
когда он давал свои показания сотрудникам милиции на предмет
своего распорядка дня в дату совершения убийства. По словам
Властей, данная ситуация соответствовала национальному праву,
поскольку на данном этапе не предусматривается проведение
следственных действий.
163. Между тем, Суд отмечает, что, если бы заявитель был
задержан по его временному адресу, это произошло бы только потому,
что мать потерпевшей специально выставила его подозреваемым в
милиции. Его статус в качестве подозреваемого в рамках уголовного
дела явился единственной причиной, по которой он был доставлен в
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
33
отдел милиции и там был задержан. При таких обстоятельствах Суд не
видит никаких оснований для исключения в отношении заявителя
возможности обращения к соответствующим гарантиям в контексте
контактов с милицией (в отношении неформальных контактов между
задержанным лицом и милицией см. постановление Европейского
Суда от 20 сентября 2012 года по делу «Титаренко против Украины»
(Titarenko c. Ukraine), жалоба № 31720/02, пункт 87). Это особенно
очевидно, когда результат таких контактов используется впоследствии
(как и в настоящем деле) в качестве доказательства против лица в
возможном уголовном процессе (см. в данном случае постановление
Европейского Суда по делу Салдуза, указанное выше, пункты 58 и 62;
и ср. с постановлением Европейского Суда от 21 декабря 2010 года по
делу «Ованесян против Болгарии» (Hovanesian c. Bulgarie), жалоба №
31814/03, пункт 37).
164. Суд уже отмечал, что в соответствии с общепринятыми
международными нормами обвиняемый должен (как только он
лишается свободы) иметь возможность воспользоваться помощью
адвоката, независимо от проведения допросов (в отношении
соответствующих документов по международному праву на предмет
данного вопроса см. постановление Европейского Суда по делу
Салдуза, указанное выше, пункты 37—44). Действительно,
справедливое судебное разбирательство требует возможности
получения обвиняемым всего спектра мер, которые относятся к
консультированию. В этой связи, обсуждение дела, организация
защиты, поиск доказательств в пользу обвиняемого, подготовка к
допросам, поддержка обвиняемого в данной ситуации и контроль
условий содержания под стражей являются основными элементами
защиты, к которым должен обращаться адвокат (постановление
Европейского Суда от 13 октября 2009 года по делу «Дайанан против
Турции» (Dayanan c. Turquie), жалоба № 7377/03, пункты 30—34).
165. Подход, закрепленный в Уголовно-процессуальном кодексе
Российской Федерации, который предусматривает участие адвоката в
судебном разбирательстве с момента, когда лицо, подозреваемое в
совершении уголовного преступления, фактически задержано, не
противоречит вышеуказанным нормам (см. пункт 101 выше). Что
касается решения Конституционного суда, на которое ссылаются
Власти, Суд считает в отличие от последних, что решение только
подкрепляет принцип, сформулированный в кодексе, в результате
которого эффективное осуществление своих прав подозреваемым
напрямую зависит от его фактического статуса, а также тот факт, что
данный аспект усматривается следственными действиями как один из
признаков среди многих других в данном отношении.
166. Учитывая доводы Властей о том, что заявитель в любом случае
не имел права доступа к адвокату в момент дачи показаний
34
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
сотрудникам милиции, нет необходимости рассматривать вопрос о
наличии и сроке информирования заявителя о его правах, а также о
том, выразил ли он отказ в данном отношении.
167. Суд уже отмечал, что, если установлено, что ограничение
права заявителя на доступ к адвокату не было обосновано, не имеется,
в принципе, необходимости определять, какое воздействие данное
ограничение оказало на справедливость судебного разбирательства в
целом, поскольку само понятие справедливости, закрепленное в статье
6 Конвенции, требует, чтобы обвиняемый мог воспользоваться
помощью адвоката с начальных стадий допроса в милиции, если
ограничение этого права не действует в исключительном порядке и по
уважительной причине (постановление Европейского Суда от 24
сентября 2009 года по делу «Пищальников против России»
(Pishchalnikov c. Russie), жалоба № 7025/04, пункт 81, с прочими
ссылками).
168. При таких обстоятельствах Суд постановил, что имело место
нарушение подпункта «с» пункта 3 статьи 6 в сочетании с пунктом 1
статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием у заявителя доступа к
адвокату на момент представления своих показаний в милиции.
III. ОТНОСИТЕЛЬНО
НАРУШЕНИЙ
ДРУГИХ
169. Заявитель представил ряд других
ссылающихся на статью 6 Конвенции.
ПРЕДПОЛАГАЕМЫХ
жалоб,
в
основном
A. В отношении жалоб заявителя, касающихся второго
судебного разбирательства, завершившегося вынесением
приговора от 30 декабря 2004 года
170. Заявитель считает, что председатель судебной коллегии, судья
Д., при вынесении постановления по его делу не продемонстрировал
необходимой беспристрастности, что следует из его общения с
прокурором и председателем суда до вынесения приговора от 30
декабря 2004 года. Он также утверждает, что он был лишен доступа к
материалам дела до и во время повторного рассмотрения его дела, что
помешало ему эффективно подготовиться к осуществлению защиты. И
наконец, он жалуется на нарушение принципа презумпции
невиновности в отношении публикации, сделанной после объявления
приговора, но до его вступления в силу, двух статей, написанных
представителями обвинения в газетах, принадлежащих Министерству
внутренних дел, в которых заявитель был представлен виновным в
совершении преступления, за которое он был привлечен к
ответственности. По словам заявителя, данные статьи повлияли на
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
35
вынесение постановления после рассмотрения кассационной жалобы
по его первому приговору.
1. Касательно жалоб на основании пункта 1 статьи 6 Конвенции
171. Власти считают, что эти жалобы являются неприемлемыми по
различным
основаниям.
Что
касается
независимости
и
беспристрастности судьи Д., они отмечают, что заявитель имел
возможность заявить отвод в любое время в ходе судебного
разбирательства. Тем не менее, ни одного ходатайства на этот счет не
было представлено заявителем. Кроме того, Власти указывают на то,
что во время перерывов в ходе судебного разбирательства заявитель
находился в закрытом изолированном помещении. Таким образом, он
не мог быть свидетелем общения судьи с представителями обвинения.
Что касается отсутствия доступа к материалам дела, Власти отмечают,
что национальные суды отклонили эту жалобу, заявив, что заявитель и
его адвокат имели доступ к материалам дела после окончания
расследования, и что они могли запросить доступ к материалам, когда
это было необходимо, в ходе нового рассмотрения дела. Тем не менее,
не было сделано ни одного запроса на этот счет от лица заявителя или
его адвоката.
172. Суд отмечает, что жалобы заявителя, упомянутые выше,
относятся к процедуре повторного рассмотрения его дела, которое
завершилось вынесением приговора от 30 декабря 2004 года. Он также
отмечает, что данный приговор был оставлен в силе впоследствии
дважды со стороны судебной коллегии по уголовным делам
Верховного суда Российской Федерации. Несмотря на то, что
заявитель каждый раз подавал апелляцию, он не изменял свои жалобы,
за исключением той, которая относится к отсутствию доступа к
материалам дела.
173. В любом случае Суд считает, что с учетом его выводов,
касающихся пункта 1 статьи 6 и той же статьи в сочетании с пунктом 3
с) статьи 6 Конвенции, не имеет места отдельное рассмотрение
вопроса о приемлемости или по существу этих жалоб (см.
постановление Европейского Суда по делу Владимира Романова,
указанное выше, пункт 107, и постановление Европейского Суда от 24
января 2012 года по делу «Нечто против России» (Nechto c. Russie),
жалоба № 24893/05, пункт 130).
2. Касательно жалоб на основании пункта 2 статьи 6 и статьи
13 Конвенции
174. Власти отмечают, что в своих ходатайствах против приговора
от 30 декабря 2004 года ни заявитель, ни его адвокат не подал жалобу
на нарушение принципа презумпции невиновности.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
36
175. По тем же основаниям, указанным выше (см. пункт 173), Суд
считает, что не имеет места отдельное рассмотрение о приемлемости
или по существу жалобы в соответствии с пунктом 2 статьи 6
Конвенции (см., с учетом необходимых изменений, постановление
Европейского Суда по делу Гечмен, указанное выше, пункт 76).
Учитывая это, Суд считает, что нет необходимости рассматривать
жалобу в соответствии со статьей 13 Конвенции.
B. В отношении остальных жалоб заявителя
176. Что касается остальных жалоб, то с учетом обстоятельств дела
и в той мере, в какой указанные вопросы относятся к его компетенции,
Суд считает, что данные жалобы не позволяют сделать вывод о
нарушениях прав, закрепленных в Конвенции.
177. Следовательно, данная часть жалобы является явно
необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3
и 4 статьи 35 Конвенции.
IV. О ПРИМЕНЕНИИ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
178. Согласно статье 41 Конвенции,
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов
к ней, а внутригосударственное право Высокой Договаривающейся Стороны
допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого
нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую
компенсацию потерпевшей стороне ».
A. Ущерб
179. Заявитель требовал 1 миллион евро в качестве возмещения
морального вреда, который был ему причинен. Он также требовал
740 000 российских рублей в качестве возмещения материального
ущерба, который, по его словам, причинен ему в результате потери
дохода вследствие тюремного заключения. Власти утверждают, что
сумма, требуемая в качестве возмещения морального вреда, чрезмерна.
Они считают, что сумма, запрашиваемая в качестве возмещения
материального ущерба, не подтверждается доказательствами.
180. Суд не усматривает причинно-следственной связи между
установленным нарушением и заявленным материальным ущербом, на
который ссылается заявитель, и отклоняет данное требование.
181. Что касается требований заявителя в отношении возмещения
морального вреда, Суд считает, что страдания заявителя,
обусловленные сочетанием нарушений Конвенции, не могут быть
компенсированы только лишь простой констатацией рассматриваемых
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
37
нарушений. Суд считает, что имеются основания выплатить заявителю
сумму в размере 20 000 евро в качестве возмещения морального вреда.
В. Судебные расходы и издержки
182. Заявитель также требует 15 000 российских рублей в качестве
возмещения его расходов на адвоката в рамках внутреннего
уголовного разбирательства против него и 30 000 российских рублей в
качестве возмещения его расходов, понесенных на разбирательство в
Суде, а также 28 000 российских рублей по расходам на его
представление адвокатом вследствие предъявления ходатайства о
пересмотре дела в порядке надзора со стороны заместителя
Генерального прокурора.
183. Что касается расходов, понесенных заявителем в рамках
внутреннего разбирательства, Власти считают, что заявитель не
представил ни одного документа, подтверждающего заявленные
издержки. Они также заявляют, что в соответствии со статьей 51
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заявитель
имеет право на получение юридической помощи, которое не было им
осуществлено. Что касается расходов, понесенных в Суде, Власти
отмечают, что часть требуемой суммы была передана Плетневой,
адвокатом заявителя, в адрес своего коллеги Б.Г. в целях предъявления
ходатайства о пересмотре в порядке надзора от имени и по поручению
своего клиента в отсутствие подтверждения необходимости в
предъявлении ходатайства в рамках данной процедуры.
184. В соответствии с практикой Суда заявитель может получить
возмещение своих расходов и издержек только в той мере, в которой
был установлен их реальный объем, их необходимость и
обоснованность. В данном деле, с учетом имеющихся в его
распоряжении документов и своей собственной прецедентной
практики, Суд считает разумным присудить заявителю сумму в
размере 1 400 евро в качестве возмещения всех расходов.
C. Проценты за просрочку платежа
185. Суд считает целесообразным установить процентную ставку за
просрочку платежа в размере предельной годовой ставки по займам
Европейского центрального банка плюс три процента.
38
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Объявил жалобы приемлемыми с точки зрения нарушения статьи 3,
а также статей 6 и 13 Конвенции и неприемлемыми в отношении
прочих оснований;
2. Постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее
процессуальном аспекте;
3. Постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее
материальном аспекте;
4. Постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции в связи с использованием показаний, полученных от
заявителя в милиции вследствие жестокого обращения, в целях его
осуждения;
5. Постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 в
сочетании с подпунктом «c» пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с
отсутствием у заявителя доступа к адвокату в момент
представления им показаний, используемых милицией для его
обвинения;
6. Постановил, что не нет оснований для рассмотрения прочих жалоб,
обусловленных статьями 6 и 13 Конвенции;
7. Постановил,
a) что в течение трех месяцев со дня вступления постановления в
силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции Государствоответчик обязано выплатить заявителю следующие суммы,
конвертированные
в
российскую
национальную
валюту
(российские рубли) по обменному курсу на дату платежа:
i) 20 000 (двадцать тысяч) евро, а также сумму налога,
которым может облагаться данная сумма, в качестве
возмещения морального вреда;
ii) 1 400 (одну тысячу четыреста) евро, а также сумму налога,
которым может облагаться данная сумма, в качестве
возмещения расходов и издержек;
b) что по истечении этого срока до момента выплаты на указанные
суммы будут начисляться простые проценты в размере предельной
годовой процентной ставки по займам Европейского центрального
банка, применимой в данный период, плюс три процентных пункта;
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ»
8. Отклонил остальные
компенсации.
требования
относительно
39
справедливой
Совершено на французском языке с направлением письменного
уведомления 30 апреля 2015 года в соответствии с пунктами 2 и 3
статьи 77 Регламента Суда.
Сорен Нильсен
Секретарь Секции
Изабелла Берро
Председатель
В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2
статьи 74 Регламента Суда к настоящему Постановлению прилагается
особое мнение судьи Дедова.
И.Б.Л.
С.Н.
40
ПОСТАНОВЛЕНИЕ «ШАМАРДАКОВ против РОССИИ» — ОСОБОЕ МНЕНИЕ
СОВПАДАЮЩЕЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ДЕДОВА
Суд установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции на предмет
бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Суд четко
установил, что показания, данные в милиции, были решающими в ходе
производства в национальных судах в отношении отклонения довода
защиты, используемого заявителем (пункт 154 постановления).
Я хотел бы добавить, что национальные суды также отклонили
другие доказательства (надпись на пачке сигарет, исключение
показаний против заявителя), которые свидетельствуют о возможной
причастности других лиц, не установленных в ходе расследования.
Эти обстоятельства указывают на наличие обоснованных сомнений
в виновности заявителя. К сожалению, национальные суды не развеяли
сомнения, которые негативно влияют на принцип презумпции
невиновности и право на справедливое судебное разбирательство. Я
предпочел бы, чтобы Суд пришел к данному выводу, не прибегая к
предельным условиям в форме бесчеловечного и унижающего
достоинство обращения. Это важно в тех случаях, когда существует
проблема четвертой инстанции.