Постановление ЕСПЧ по делу № 43239
advertisement
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ ДЕЛО РУДАКОВ (RUDAKOV) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» Жалоба № 43239/04 ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА СТРАСБУРГ 28 октября 2010 г. Данное Постановление становится окончательным при соблюдении условий п. 2 ст. 44 Конвенции. Текст может быть дополнительно отредактирован. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 1 В деле «Рудаков против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) (Первая секция), заседая Палатой в следующем составе: X. Розакис, Председатель Палаты, А. Ковлер, Э. Штайнер, Д. Шпильманы, С.Э. Йебенс, Дж. Малинверни, Дж. Николау, судьи, а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда, Посовещавшись за закрытыми дверями 7 октября 2010 г., Выносит следующее Постановление названного выше числа: ПРОЦЕДУРА 1. Дело было инициировано жалобой № 43239/04, поданной 9 ноября 2004 г. в Европейский Суд против Российской Федерации в соответствии со ст. 34 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее -- Конвенция) гражданином Российской Федерации Василием Юрьевичем Рудаковым (далее - заявитель). 2. Интересы заявителя представляли Ф. Багрянский, М. Овчинников и А. Михайлов, адвокаты, практикующие в г. Владимире. Власти Российской Федерации были представлены в Европейском Суде В. Милинчук, являвшейся в то время Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека. 3. Заявитель жаловался, в частности, что подвергся жестоким побоям со стороны тюремных надзирателей во время отбывания им срока наказания и на отсутствие эффективного расследования этих фактов. 4. 5 июля 2007 г. Председатель Первой секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. ФАКТЫ I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА 5. Заявитель, 1972 года рождения, до своего задержания проживал в г. Ишиме Тюменской области. В настоящее время он отбывает срок ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 2 пожизненного заключения в учреждении ОД-1/Т-2 г. Владимира, известном как Владимирский централ. 6. 17 июня 2003г. заявитель был переведен во Владимирский централ для отбытия первых десяти лет своего пожизненного заключения. Из материалов дела следует, что он был среди 150 новоприбывших заключенных, доставленных во Владимирский централ летом 2003 г., и одним из пяти заключенных, приговоренных к пожизненному заключению. По прибытии в учреждение заявитель был осмотрен тюремным врачом, который не обнаружил на его теле никаких повреждений. А. Изложение сторонами событий, имевших место 11 июля 2003 г. 7. В июле 2003 г. по вызову исполняющего обязанности начальника Владимирского централа в учреждение прибыла группа сотрудников отряда специального назначения Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Владимирской области с целью «сопровождения заключенных на прогулки на свежем воздухе, в душевые комнаты и так далее». 8. И июля 2003г. примерно в 10.30 утра сотрудник отряда специального назначения гражданин Л. приказал заявителю и двум другим заключенным выйти из своей камеры. Заявитель представил следующее описание дальнейших событий. 9. По словам заявителя, он подчинился приказу Л., вышел в коридор, встал лицом к стене и положил руки на стену над головой, как требовалось согласно внутреннему распорядку учреждения. Шестеро остальных тюремных надзирателей в это время находились в коридоре. Л. начал избивать заявителя ногами и резиновой палкой. Заявитель утверждал, что он попросил объяснений, но в ответ получил три дополнительных удара резиновой палкой по шее. Заявитель упал на пол, а Л. продолжал избивать его резиновой палкой по голове, спине, области желудка и ногам. Заявитель подполз к стене в попытке уклониться от ударов. Он сел у стены и попытался закрыть голову руками. Л. нанес ему несколько ударов ногами, приказывая встать и выйти из помещения на прогулку. Когда заявитель отказался подчиниться, Л. затолкал его обратно в камеру и вывел сокамерника заявителя, гражданина Ли., на прогулку. Заявитель попросил оказать ему медицинскую помощь. Через двадцать минут Л. снова вошел в камеру и начал избивать заявителя по лицу кулаками и резиновой палкой. Он выбил заявителю передний зуб, порезав себе палец на левой руке. Пытаясь убежать, заявитель запрыгнул на нары, где Л. продолжил бить его по ногам. Затем Л. схватил заявителя за одежду, затащил его в карцер и там запер. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 3 10. Заявитель почувствовал головокружение и позвал врача. В карцер пришла медсестра и заявитель пожаловался ей, что его избил Л. Заявитель показал медсестре повреждения на теле и пожаловался на плохое самочувствие. Через полчаса Л. забрал заявителя из карцера и затащил его обратно в его камеру, продолжая избивать. 11. На основании письменных заявлений тюремных надзирателей, в том числе заявления Л., власти Российской Федерации заявили, что 11 июля 2003 г. заявитель и двое его сокамерников оказали сопротивление при попытке тюремных надзирателей вывести их на свежий воздух на прогулку. В частности, заявитель схватил Л. за униформу, угрожая ему расправой, и пытался ударить остальных тюремных надзирателей. Расценив поведение заявителя как правонарушение, тюремные надзиратели несколько раз ударили его резиновыми палками, чтобы прекратить его незаконное поведение. Власти Российской Федерации подчеркнули, что палки использовались в строгом соответствии с требованиями Закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (см. п. 29 ниже). Удары наносились только по бедрам и ягодицам заявителя. Сила применялась в течение очень короткого промежутка времени (десятьдвенадцать секунд) с намерением причинить наименьший ущерб здоровью заявителя. В. Рапорты о применении насилия, медицинском осмотре заявителя и расследовании его жалоб на жестокое обращение 12. Сразу же после данного инцидента в журнале рапортов приемасдачи дежурств была произведена запись о столкновении между тюремными надзирателями и заключенными, а также о применении специальных средств (резиновых палок) в ответ на проявленную заключенными ожесточенность.. Заявитель был также осмотрен тюремной медсестрой, которая засвидетельствовала наличие продолговатой гематомы на правой стороне поясничной области. Медсестра сделала вывод о том, что гематома размером пятнадцать на пять сантиметров «не представляет опасности для жизни или здоровья». Медсестра обработала рану заявителя йодом и наложила холодный компресс. 13. После событий, имевших место 11 июля 2003г., Л. подал рапорт, в котором говорилось следующее: «[Я] довожу до [вашего] сведения, что 11 июля 2003 г. в 10.50 утра, когда заключенных, приговоренных к пожизненному лишению свободы, выводили на прогулку на свежем воздухе, я, сотрудник ... Л., применил резиновую палку... в отношении заключенного, [заявителя], в соответствии со ст. 30 [Закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 4 наказания в виде лишения свободы»]. Резиновые палки были применены, поскольку [заявитель] отказался по дчиниться законным приказам администрации учреждения и пытался оказать физическое сопротивление, схватив меня за униформу. Резиновая палка не применялась для нанесения ударов по жизненно важным органам». Двое тюремных надзирателей, являющихся свидетелями происшедшего, написали аналогичный рапорт, добавив, что медицинская помощь заявителю не требовалась. 14. Вечером 11 июля 2003 г. заявитель почувствовал сильную боль в желудке и попросил вызвать врача. Выслушав жалобы заявителя на сильную головную боль, боль в желудке, головокружение и рвоту, фельдшер, гражданин М, осмотрел заявителя и сделал ему инъекцию аминазина, в связи с подозрением наличия у заявителя сотрясение мозга. Он также дал заявителю обезболивающее средство. М. отметил присутствие на теле заявителя множественных ссадин и гематом в области желудка, талии и грудной клетки и рекомендовал ему пройти осмотр у хирурга. 15. 14 июля 2003г. заявитель снова обратился за медицинской помощью, жалуясь на головную боль, головокружение, рвоту, потерю аппетита и боль во время мочеиспускания. Гражданка Б., тюремный врач, специалист по дерматологии и венерологии, осмотрела его в тот же день и зафиксировала множественные гематомы, каждая около десяти сантиметров в диаметре, «на торсе [заявителя], верхней части спины, [и] верхней и средней части правого бедра», а также отек левой щеки и левого бедра и колена. Б. отметила наличие гиперемии на левом бедре и колене заявителя, а также измененную походку заявителя, припадающего на правую ногу. Врач также обнаружила нехватку у заявителя части верхнего резца с левой стороны. Тем не менее, она не могла установить, когда был сломан зуб, поскольку повреждения на слизистой мембране губ и щек заявителя отсутствовали. Два дня спустя анализ мочи заявителя не установил никакой патологии, хотя и не исключал возможности наличия повреждения почек. 16. В то же время, 14 июля 2003г. заявитель подал жалобу в прокуратуру с подробным описанием событий, имевших место 11 июля 2003 г. Заявитель также попросил провести судебномедицинскую экспертизу. 17. 30 октября 2003 г. заместитель прокурора г. Владимира вынес постановление (на одной странице) об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении гражданина Л. Полный текст постановления был следующим: «[Заявитель] отбывает заключение в учреждении ОД-1/Т-2 г. Владимира. Он приговорен к пожизненному заключению с условием отбывания первых десяти лет заключения в тюремном режиме. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 5 11 июля 2003 г. осужденный [заявитель] был выведен для прогулки на свежем воздухе: он оказал неповиновение требованиям сотрудников учреждения, пытался оказать физическое сопротивление, а также хватал [тюремных надзирателей] за форменную одежду. При указанных обстоятельствах [к заявителю] было применено специальное средство - резиновая палка. Никаких травм, наносящих вред здоровью, причинено не было. [Тюремные надзиратели] написали необходимые рапорты относительно применения специального средства [к заявителю]. Специальное средство - резиновая палка - было применено [к заявителю] в соответствии со ст. 30 Федерального закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» На основании вышесказанного и руководствуясь п. 1.1 ст. 25 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации, [заместитель прокурора] установил, что [ходатайство] о возбуждении уголовного процесса ввиду полученных [заявителем] телесных повреждений подлежит отклонению ввиду [отсутствия состава] преступления». Постановление заместителя прокурора основано на объяснениях шести тюремных надзирателей: гражданина К., гражданина Ку., гражданина А., гражданина П., гражданина Ко. и гражданина Б., сделанных 30 октября 2003 г. В частности, двое тюремных надзирателей заявили, что во время попытки вывести заключенных на прогулку 11 июля 2003 г. пришлось применить резиновые палки против нескольких заключенных, приговоренных к пожизненному заключению, в том числе и против заявителя, поскольку они отказались подчиниться законным требованиям. Два тюремных надзирателя пояснили, что заявитель пытался оказать физическое сопротивление, «приняв такую позицию, словно был готов нанести удар кулаком». Остальные тюремные надзиратели указали, что заявитель отказался подвергнуться обыску, «отклонился от маршрута» и намеревался нанести удар кулаком. 18. 24 декабря 2003г. Фрунзенский районный суд г. Владимира отменил постановление от 30 октября 2003 г. и направил материал по делу для проведения дополнительной проверки . Фрунзенский районный суд г. Владимира отметил, что заявитель обращался в прокуратуру с просьбой допросить его сокамерника, гражданина Ли., который является свидетелем побоев 11 июля 2003 г., фельдшера, гражданина М, который осматривал заявителя вечером 11 июля 2003 г. и засвидетельствовал его телесные повреждения, а также тюремного надзирателя, гражданина Л., который избил заявителя. Тем не менее, прокуратура не удовлетворила ходатайство заявителя. Фрунзенский районный суд г. Владимира также постановил, что постановление от 30 октября 2003 г. основано исключительно на объяснениях тюремных надзирателей, что проверка, проведенная прокурором, является «неполной и субъективной» и что прокурор незаконно отказал в возбуждении уголовного дела, руководствуясь ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 6 ст. 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации1, хотя указанная статья всего лишь предусматривает возможность такого отказа в случае заключения мирового соглашения. 19. 2 марта 2004г. заместитель прокурора г. Владимира (далее заместитель прокурора) снова отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Л. В дополнение к ранее данным объяснениям шести тюремных надзирателей, заместитель прокурора обосновал свое трехстраничное постановление на показаниях Л. и фельдшера М. В частности, Л. сообщил заместителю прокурора, что 11 июля 2003 г. он и несколько других тюремных надзирателей пытались вывести заявителя из помещения на ежедневную прогулку. Заявитель отказался, угрожал тюремным надзирателям, в том числе и гражданину Л., и принял боксерскую стойку, пытаясь ударить Л. В ответ Л. применил резиновую палку. Он ударил заявителя по ягодицам и в середину бедра. Л. настаивал на том, что он использовал только резиновую палку; он не избивал заявителя ногами и не наносил ему ударов по голове и в область желудка. Фельдшер М., указал, что его вызвали к заявителю 11 июля 2003 г. примерно в 20.00. Последний жаловался на головную боль, боль в желудке, тошноту и рвоту с кровью. М. никакой крови не видел. Он осмотрел заявителя и засвидетельствовал множественные ссадины и кровоподтеки. Заявителю была оказана медицинская помощь и предписана консультация хирурга. М. отметил, что он не диагностировал мозговой травмы. Сломанного зуба он не заметил. Заместитель прокурора также допросил сокамерника заявителя, гражданина Ли., который подтвердил версию событий заявителя. Тем не менее, заместителя прокурора показания гражданина Ли. не убедили, поскольку «они подкреплены только утверждениями заявителя и опровергаются материалами дополнительной проверки». 20. Заявитель снова обжаловал в суде постановление от 2 марта 2004 г. 21. 1 апреля 2004 г. Фрунзенский районный суд г. Владимира отменил постановление заместителя прокурора и постановил провести дополнительную проверку. Фрунзенский районный суд г. Владимира отметил, что заместитель прокурора не допросил заявителя или медсестру, которая осматривала его после побоев, и не проанализировал заявления, сделанные гражданином Л. и гражданином М., хотя двое указанных лиц сделали противоречащие друг другу заявления в отношении «расположения и характера телесных повреждений» заявителя. имеется в виду ст. 25 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прим. переводчика 1 ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 7 22. 19 апреля 2004 г. заместитель прокурора г. Владимира отклонил жалобу заявителя, установив, что действия Л. являлись законными. В дополнение к включенным в постановление от 2 марта 2004 г. заявлениям Л., тюремных надзирателей и фельдшера М, заместитель прокурора обосновал свое постановление на медицинском заключении медсестры 11 июля 2003 г., а также на заявлениях врача, гражданки Б., которая осматривала заявителя 14 июля 2003 г. Б. подтвердила свои заключения, указанные 14 июля 2003 г. в медицинском отчете. Руководствуясь медицинским заключением и заявлениями гражданки Б., заместитель прокурора установил, что заявитель мог получить указанные телесные повреждения до или после событий 11 июля 2003 г. Кроме того, заместитель прокурора постановил, что утверждения заявителя относительно сломанного зуба являются ложными, поскольку «во рту у него отсутствует часть верхнего резца, а не часть зуба», а на его губах и щеках повреждения отсутствуют. 23. Заявитель обжаловал постановление от 19 апреля 2004 г. в суде. 24. 13 мая 2004 г. Фрунзенский районный суд г. Владимира отклонил жалобу заявителя, установив законность использования резиновой палки в ответ на поведение заявителя, а также отсутствие состава преступления в действиях гражданина Л. 25. Заявитель не согласился с данным постановлением и обжаловал его во Владимирском областном суде. 26. 17 сентября 2004 г. Владимирский областной суд, подтвердив указанные Фрунзенским районным судом г. Владимира основания, постановил, что прокуратура провела полную проверку по жалобе заявителя на жестокое обращение и пришла к законным выводам. Областной суд оставил в силе постановление Фрунзенского районного суда от 13 мая 2004 г. II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО А. Применение силы и особых мер в следственных изоляторах 1. Уголовно-исполнительный кодекс Российской (Федеральный закон 1-ФЗ от 8января 1997 г.) Федерации 27. В случаях оказания осужденными сопротивления персоналу исправительных учреждений, злостного неповиновения законным требованиям персонала, проявления буйства, участия в массовых беспорядках, захвата заложников, нападения на граждан или совершения иных общественно опасных действий, а также при побеге или задержании бежавших из исправительных учреждений осужденных в целях пресечения указанных противоправных действий, а равно предотвращения причинения этими осужденными вреда ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 8 окружающим или самим себе применяются физическая сила, специальные средства и оружие (п. 1 ст. 86). Порядок применения указанных мер безопасности определяется законодательством Российской Федерации (п. 2 ст. 86). 2. Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (№ 5473-1 от 21 июля 1993 г.) 28. При применении физической силы, специальных средств и оружия сотрудники уголовно-исполнительной системы обязаны: (1) предупредить о намерении их использования, предоставив достаточно времени для выполнения своих требований, за исключением тех случаев, когда промедление в применении физической силы, специальных средств и оружия создает непосредственную опасность жизни или здоровью персонала и иных лиц, а также осужденных и заключенных; (2) обеспечить наименьшее причинение вреда осужденным и заключенным, предоставление пострадавшим медицинской помощи; (3) доложить непосредственному начальнику о каждом случае применения физической силы, специальных средств и оружия (ст. 28). 29. Резиновые палки могут применяться в следующих случаях: (1) для отражения нападения на работников уголовноисполнительной системы, осужденных, заключенных и других граждан; (2) для пресечения массовых беспорядков, групповых нарушений общественного порядка осужденными и заключенными, а также задержания правонарушителей, оказывающих злостное неповиновение или сопротивление персоналу (ст. 30). В. Расследование уголовных дел. 30. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (действующий с 1 июля 2002 г., далее - УПК РФ) предусматривает, что уголовное дело может быть возбуждено следователем или прокурором по обращению лица или по инициативе следственных органов, если есть основания полагать, что было совершено преступление (ст. 146 и 147 УПК). Прокурор отвечает за общий надзор за следствием (ст. 37). Он может назначить проведение определенного следственного действия, передать дело от одного следователя другому и назначить дополнительное расследование. В случае отсутствия оснований для возбуждения уголовного дела прокурор или следователь принимают об этом мотивированное решение, о котором должны быть уведомлены заинтересованные лица. Решение может быть изменено по жалобе вышестоящему прокурору или в суд общей ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 9 юрисдикции в соответствии с процедурой, установленной ст. 125 УПК (ст. 148 УПК). Ст. 125 УПК предусматривает судебную процедуру пересмотра решений следователей и прокуроров, предположительно нарушающих конституционные права участников процесса или затрудняющие доступ к правосудию. ПРАВО I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ 31. Заявитель жаловался на то, что 11 июля 2003 г. он был подвергнут избиениям, не совместимым со ст. 3 Конвенции, а также на то, что органы власти Российской Федерации не провели незамедлительного и эффективного расследования этого инцидента. Европейский Суд рассмотрит данную жалобу с точки зрения обязательств властей Российской Федерации, предусмотренных ст. 3 Конвенции, которая гласит: «Никто не должен подвергаться пыткам, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию». А. Доводы сторон 32. Власти Российской Федерации заявили, что медицинские заключения, составленные 11 и 14 июля 2003г. и засвидетельствовавшие телесные повреждения заявителя, полностью опровергают версию событий заявителя. Они подчеркнули, что применение резиновой палки в случае заявителя законно и оправдано. Таким образом, оно не попадает под определение «жестокого обращения», запрещенного ст. 3 Конвенции. Власти Российской Федерации настаивали на том, что примененная против заявителя сила не достигла минимального уровня жестокости, предусмотренного ст. 3 Конвенции, поскольку нанесенные заявителю телесные повреждения не привели к «каким-либо серьезным последствиям и [не] повлекли кратковременного рассмотройства его здоровья». Кроме того, власти Российской Федерации отметили, что при использовании резиновой палки тюремный надзиратель не намеревался оскорбить или унизить заявителя либо причинить ему физические или психологические страдания. Применение силы представляет собой адекватный и законный ответ на несдержанное поведение заявителя, когда он не подчинился законным приказам тюремных надзирателей. Тюремные надзиратели действовали в рамках своих официальных полномочий и преследовали законные цели. По мнению властей Российской ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 10 Федерации, тот факт, что медицинский персонал, осмотревший заявителя 11 и 14 июля 2003 г., установил, что после инцидента поведение заявителя было «адекватным», указывал на отсутствие страдания от психологической травмы, которая обычно сопровождает жестокое и унижающее достоинство обращение. 33. В своих дальнейших замечаниях власти Российской Федерации подчеркнули, что при использовании силы против заявителя тюремные надзиратели не намеревались наказать его за многочисленные жалобы в различные государственные учреждения. Сила была применена в особой ситуации, относящейся к агрессивному поведению заявителя, направленному против тюремных надзирателей. Поскольку здоровью заявителя не был причинен серьезный вред, он остался отбывать свое заключение, совершая каждый день полуторачасовую прогулку на свежем воздухе и т.п. Он не жаловался на состояние своего здоровья. Сославшись на прецедентное право Европейского Суда, устанавливающее необходимый стандарт расследования заявлений о жестоком обращении, власти Российской Федерации пришли к заключению, что расследование событий, имевших место 11 июля 2003 г., соответствует принципам прецедентного права Европейского Суда. 34. Заявитель в ответ указал, что жестокое обращение, которому он подвергся со стороны сотрудника отряда специального назначения «Мономах», Л., являлось особенно жестоким и применялось с целью наказать его за жалобы на условия содержания в тюрьме. Заявитель подчеркнул, что официальная версия, будто он намеревался напасть на тюремных надзирателей, не выдерживает никакой критики. В частности, если бы версия событий властей Российской Федерации была правдивой и он действительно бы пытался применить силу против тюремных надзирателей, его действия являлись бы правонарушением и ему, по меньшей мере, пришлось бы понести дисциплинарное взыскание. Тем не менее, обвинения в этой связи последнему никогда не предъявлялись. Кроме того, при описании событий, имевших место 11 июля 2003 г., тюремные надзиратели в своих заявлениях 30 октября 2003 г. приводят противоречивые описания. Несколько тюремных надзирателей всего лишь упомянули его попытку нанести удар кулаком, «приняв боксерскую стойку». Другие отметили его предполагаемый отказ подвергнуться обыску или его попытки «уклониться от маршрута». В то же время первоначальные рапорты, составленные сразу же после избиения, дают совсем другое описание, указывая, что заявитель применил силу, схватив тюремного надзирателя за униформу. Кроме того, версия его «уклонения от маршрута» совершенно необоснованна, поскольку побои были нанесены перед камерой заявителя в ответ на его отказ выйти на прогулку на свежем воздухе. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 11 35. Заявитель также подчеркнул, что количество и расположение его телесных повреждений не подтверждают официальной версии, что удары наносились исключительно по его бедрам и ягодицам. Медицинское освидетельствование показало наличие множественных телесных повреждений в области желудка, поясницы, на левой щеке, левом колене и спине. Также у него сломан зуб. Заявитель отметил, что, несмотря на заявления тюремных надзирателей, будто они наносили удары по ягодицам, никаких телесных повреждений в этой части его тела обнаружено не было. Заявитель также оспорил подлинность рапортов тюремных надзирателей, составленных 11 июля 2003 г. Заявитель также указал, что, при составлении длинного списка его телесных повреждений, тюремные врачи отказались засвидетельствовать все его телесные повреждения, просто ограничив свои замечания самыми большими кровоподтеками на его теле. Кроме того, несмотря на наличие доказательств нанесения ударов, inter alia1, по голове (на левой щеке появилась опухоль и отсутствовала часть зуба), никакого специального медицинского осмотра для подтверждения или опровержения его заявлений не проводилось. 36. Заявитель обратил внимание Европейского Суда на официальный статус Л. Заявитель подчеркнул, что Л. являлся сотрудником отряда специального назначения, которых обычно вызывают в следственные изоляторы для восстановления порядка посредством демонстративных избиений заключенных. Сотрудники такого отряда проходят специальную подготовку и обучаются боевым искусствам. Продолжительность и интенсивность избиений, которым подвергся заявитель, являются демонстрацией успешно пройденного гражданином Л. обучения. 37. В заключение, заявитель упомянул качество расследования, проведенного органами прокуратуры в отношении его жалоб на жестокое обращение. Он заявил, что расследование проводилось поспешно в попытке оправдать действия сотрудников отряда специального назначения. Упущение допросить свидетелей, провести экспертизу одежды заявителя и Л., произвести осмотр места преступления, санкционировать судебно-медицинское освидетельствование заявителя и устроить очную ставку между заявителем и тюремными надзирателями, является большой ошибкой, допущенной следственными органами. Заявитель пришел к выводу, что сама по себе проверка, в отсутствие постановления о возбуждении уголовного дела, предоставила органам прокуратуры очень ограниченные полномочия, невозможно было провести эффективное расследование рассматриваемых событий. Заявитель пояснил, что Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не позволяет 1 Среди прочего (лат.) - прим. перев. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 12 применение ряда следственных мер без возбуждения уголовного дела. Более того, потерпевший почти не имеет никаких прав до тех пор, пока не будет возбуждено уголовное дело. В. Оценка Европейского Суда 1. Приемлемость 38. Европейский Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной в значении п. 3 ст. 35 Конвенции, а также не является неприемлемой по любым иным основаниям. Таким образом, она должна быть признана приемлемой. 2. Существо жалобы (а) Основные принципы (i) Применение статьи 3 Конвенции 39. Европейский Суд неоднократно указывал, что ст. 3 Конвенции обеспечивает одну из основополагающих ценностей демократического общества. Даже при самых сложных обстоятельствах, таких как борьба с терроризмом и организованной преступностью, Конвенция категорически запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от поведения жертвы (см. Постановление Европейского Суда по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy) [БП], п. 119, жалоба №26772/95, ЕСПЧ 2000-IV, и Постановление Европейского Суда от 15 ноября 1996 г. по делу «Чахал против Соединенного Королевства» (Chahal v. the United Kingdom), п. 79, Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека 1996-V). Ст. 3 Конвенции не предусматривает исключений, а п. 2 ст. 15 Конвенции не допускает отступлений от таковой даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации (см. Постановление Европейского Суда по делу «Селмуни против Франции» (Selmouni v. France) [БП], п. 95, жалоба №25803/25803, ЕСПЧ 1999-V, а также Постановление Европейского Суда от 28 октября 1998г. по делу «Ассенов и другие против Болгарии» (Assenov and Others v. Bulgaria), п. 93, Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека 1998-VIII). 40. Европейский Суд также неоднократно отмечал, что страдания и унижение в любом случае должны превосходить страдания и унижение, неизбежно присутствующие в случае любого законного обращения или наказания. Меры, лишающие индивида свободы, часто могут включать в себя такой элемент. В соответствии со ст. 3 Конвенции государство должно обеспечить содержание лица под ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 13 стражей в таких условиях, в которых бы уважалось его человеческое достоинство, такими способами и методами, при которых лицо не претерпевает душевных страданий или лишений, превышающих неизбежный уровень страданий при заключении (см. Постановление Европейского Суда по делу «Кудла против Польши» (Kudla v. Poland) [БП], пп. 92-94, жалоба № 30210/96, ЕСПЧ 2000-XI). 41. В отношении заключенных Европейский Суд подчеркивал, что лица, содержащиеся под стражей, находятся в уязвимом положении и власти обязаны обеспечить их физическое благополучие (см. Постановление Европейского Суда по делу «Тарариева против Российской Федерации» (Tarariyeva v. Russia), п. 73, жалоба № 4353/03, ЕСПЧ 2006-... (извлечения); Постановление Европейского Суда от 4 октября 2005 г. по делу «Сарбан против Молдовы» (Sarban v. Moldova), п. 77, жалоба № 3456/05; а также Постановление Европейского Суда по делу «Муизель против Франции» (Mouisel v.France), п. 40, жалоба №67263/01, ЕСПЧ 2002-IX). В отношении лица, лишенного свободы, любое использование силы, которое не является строго необходимым в связи с его поведением, умаляет человеческое достоинство и, в принципе, нарушает право, гарантированное ст. 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 7 декабря 2006 г. по делу «Шейдаев против Российской Федерации» (Sheydayev v. Russia), п. 59, жалоба № 65859/01; Постановление Европейского Суда от 4 декабря 1995 г. по делу «Рибич против Австрии» (Ribitsch v. Austria), п. 38, Серия А № 336; а также Постановление Европейского Суда от 30 сентября 2004 г. по делу «Крастанов против Болгарии» (Krastanov v. Bulgaria), п. 53, жалоба № 50222/99). (и) Установление фактов 42. Европейский Суд еще раз напоминает, что утверждения о жестоком обращении должны быть подтверждены соответствующими доказательствами. При оценке доказательств Европейский Суд применил, как обычно, стандарт доказывания «вне разумного сомнения» (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу «Ирландия против Соединенного Королевства» (Ireland v. the United Kingdom), п. 161, Серия А №25). Однако такая доказанность может следовать из сосуществования достаточно веских, явных и согласующихся выводов или неопровержимых презумпций факта. В тех случаях, когда информация о фактических обстоятельствах находится, полностью или в значительной части, в исключительном распоряжении властей и имеются данные о получении заключенными травм, как это бывает в случае с людьми, находящимися под контролем властей под стражей, возникает фактическая презумпция того, что эти травмы получены в период содержания под стражей. В ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 14 таких случаях бремя доказывания лежит на властях, которые должны представить удовлетворительные и убедительные объяснения (см. Постановление Европейского Суда по делу «Салман против Турции» (Salman v. Turkey) [БП], п. 100, жалоба № 21986/93, ЕСПЧ 2000-VII). 43. В случае, когда вопрос был рассмотрен в рамках национального судопроизводства, Европейский Суд не ставит перед собой задачу подмены оценки фактов, проведенной национальными судами, собственной оценкой; при этом, по общему правилу, оценка представленных доказательств входит именно в задачи названных национальных судов (см. Постановление Европейского Суда от 22 сентября 1993г. по делу «Клаас против Германии» (Klaas v. Germany), п. 29, Серия А № 269). Хотя Европейский Суд и не связан выводами национальных судов, для того чтобы отклониться от фактов, установленных национальными судами, обычно требуются неоспоримые обстоятельства (см. Постановление Европейского Суда от 2 ноября 2006 г по делу «Матко против Словении» (Matko v.Slovenia), п. 100, жалоба №43393/98). Однако если утверждения основываются на ст. 3 Конвенции, Европейский Суд обязан провести особенно тщательное изучение (см., с учетом необходимых изменений, вышеуказанное Постановление Европейского Суда по делу, «Рибич против Австрии», п. 32). (Ь) Применение вышеуказанных принципов в данном деле (i) Установление фактов и оценка степени жестокости обращения 44. Изучив доводы сторон и все представленные ими материалы, Европейский Суд установил, что 17 июня 2003 г. при поступлении заявителя во Владимирский централ тюремный врач осмотрел его и не обнаружил у него никаких телесных повреждений. 11 июля 2003 г., сразу же после предполагаемого столкновения между сотрудником отряда специального назначения, гражданином Л., и заявителем, тюремная медсестра засвидетельствовала на бедре заявителя продолговатую гематому размером пятнадцать сантиметров в длину и пять сантиметров в ширину. Позже, в тот же день, фельдшер, вызванный к заявителю, засвидетельствовал ссадины и кровоподтеки на его теле в области желудка, талии и груди. 14 июля 2003г., в результате еще одного медицинского осмотра тюремным врачом, было составлено заключение, зафиксировавшее множественные кровоподтеки диаметром примерно в десять сантиметров на торсе заявителя, в верхней части его спины, а также в верхней и средней части правого бедра. Кроме того, тюремный врач отметил опухоль на левой щеке заявителя, бедре и колене, а также сломанный верхний левый резец (см. пп. 6, 12, 14 и 15 выше). ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 15 45. Европейский Суд отмечает, что сторонами не оспаривался тот факт, что отраженные в медицинских отчетах телесные повреждения заявителя были получены во Владимирском централе. В ответ на установленные медицинскими отчетами факты, власти Российской Федерации, принимая то, что заявитель получил несколько ударов резиновой палкой по ягодицам и бедрам, не комментируют происхождение остальных телесных повреждений, зафиксированных у заявителя во время медицинских осмотров 11 и 14 июля 2003г. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации имели возможность представить собственное приемлимое объяснение того, как заявитель получил множественные телесные повреждения на груди, верхней части спины, в области желудка, на колене и лице, и представить, например, свидетельские показания и иные доказательства в подтверждение своей версии. Тем не менее, власти Российской Федерации не выдвинули никакой версии событий, которые могли бы привести к получению заявителем других телесных повреждений в дополнение к тем, что были зафиксированы на его бедрах. При том, что вопрос об эффективности расследования жалобы заявителя на жестокое обращение будет рассмотрен ниже, Европейский Суд уже на данном этапе считает необходимым подчеркнуть, что поражен тем фактом, что, невзирая на серьезность утверждений заявителя, следственные органы так и не выдвинули никакого объяснения характера происхождения большинства телесных повреждений заявителя при отказе в возбуждении уголовного дела в отношении тюремных надзирателей. Очевидно, следователи посчитали неважным тот факт, что необходимо выяснить происхождение телесных повреждений у заявителя. 46. В данном отношении Европейский Суд придает особое значение тому факту, что власти Российской Федерации не оспаривали, что телесные повреждения могли быть нанесены заявителю до или после событий 11 июля 2003 г. Европейский Суд также отмечает, что характер и расположение повреждений на теле заявителя, как засвидетельствовано в медицинских отчетах 11 и 14 июля 2003 г., не согласуются с заявлением властей Российской Федерации, что сотрудник отряда специального назначения Л. нанес удары только по ягодицам и бедрам заявителя и применил резиновую палку исключительно с данной целью. В частности, Европейский Суд не упускает из вида зафиксированную медсестрой продолговатую гематому размером пятнадцать на пять сантиметров на правой стороне поясничной области заявителя. Расположение данного повреждения кожного покрова, отражающего форму резиновой палки, подтверждает аргумент заявителя, что Л. не ограничивался в своих ударах бедрами и ягодицами заявителя. Кроме того, врач, осматривавший заявителя 14 июля 2003 г., зафиксировал множественные округлые гематомы ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 16 размером около десяти сантиметров в диаметре в различных частях его тела. Европейский Суд отмечает, что данное описание скорее соответствует физическим следам от побоев кулаком или носком ботинка, чем повреждениям, полученным в результате ударов резиновой палкой и, таким образом, поддерживает версию заявителя, что в дополнение к ударам его резиновой палкой, Л. избивал заявителя кулаками и ногами. 47. При данных обстоятельствах, с учетом обязанности органов власти объяснить появление телесных повреждений у лиц, находящихся в заключении под их контролем, и в отсутствие убедительного и приемлимого объяснения такового властями Российской Федерации в данном деле, Европейский Суд считает, что может сделать вывод, исходя из поведения властей Российской Федерации и в соответствии с требуемым по Конвенции критерием доказанности, считает установленным, что нанесенные заявителю телесные повреждения явились результатом обращения, которому он подвергся в учреждении со стороны сотрудника отряда специального назначения Л. и за которое, соответственно, власти Российской Федерации несут ответственность (см. Постановление Европейского Суда по делу «Селмуни против Фратрии» (Selmouni v. France) [БП]. п. 88, жалоба № 25803/94, ЕСПЧ 1999-V; Постановление Европейского Суда от 20 июля 2004 г. по делу «Мехмет Эмпн Юксел против Турции» (Mehmet Emin Yuksel v. Turkey), п. 30, жалоба №40154/98; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по д,елу«Михеев против Российской Федерации», пп. 104-105; а также Постановление Европейского Суда от 15 мая 2008г. по делу «Дедовский и другие против Российской Федерации» (Dedovskiy and Others v. Russia), пп. 78-79, жалоба № 7178/03). 48. В отношении данных обстоятельств, с учетом серьезности телесных повреждений, причиненных заявителю, на власти Российской Федерации возлагается бремя представить приемлимые доказательства того, что применение силы не являлось чрезмерным (см. Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу «Зелилоф против Греции» (Zelilof v. Greece), п. 47, жалоба №17060/03). 49. Европейский Суд отмечает, что определенные обстоятельства применения силы против заявителя были оспорены сторонами и противоречиво оценены органами прокуратуры и судебными органами. Заявитель возразил, что сотрудник отряда специального назначения Л. начал избиение сразу же после того, как он вышел из камеры на прогулку. Он подробно изложил события, которые предположительно произошли 11 июля 2003 г., описал последовательность событий, указал время, место и продолжительность избиений, назвал имя лица, которое, как ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 17 утверждал заявитель, нанесло ему повреждения, и объяснил методы, применявшиеся этим лицом. Руководствуясь письменными заявлениями сотрудника отряда специального назначения Л. и тюремных надзирателей, которые являются очевидцами событий 11 июля 2003 г., власти Российской Федерации оспорили изложение событий заявителем, настаивая на том, что применение силы являлось строго пропорциональным и необходимым, поскольку заявитель схватил тюремных надзирателей за одежду, угрожал им расправой и пытался ударить их. Власти Российской Федерации заявили, что силовые действия против заявителя были применены сотрудником отряда специального назначения при исполнении им своих обязанностей в полном соответствии с требованиями российского законодательства. 50. Европейский Суд принимает во внимание аргумент властей Российской Федерации о законном применении силы в ответ на несдержанное поведение заявителя. Европейский Суд помнит о возможности применения силы в исправительных учреждениях, и о том факте, что неповиновение заключенных может быстро перерасти в бунт (см. Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2006 г. по делу «Геми и другие против Турции» (Gomi and Others v. Turkey), п. 77, жалоба № 35962/97). Европейский Суд признает, что применение силы иногда может быть необходимым для обеспечения безопасности, для поддержания порядка или предупреждения преступлений в местах лишения свободы. Однако, как отмечалось выше, такая сила может применяться только в случае необходимости, и она не должна быть чрезмерной (см. Постановление Европейского Суда от 12 апреля 2007 г. по делу «Иван Васильев против Болгарии» (Ivan Vasilev v.Bulgaria), п. 63, жалоба №48130/99, с последующими ссылками). Любое применение физической силы, которое не было обусловлено крайней необходимостью ввиду поведения самого заключенного, наносит ущерб человеческому достоинству лица и, в целом, является нарушением права, закрепленного в ст. 3 Конвенции. 51. В настоящем деле описанное властями Российской Федерации поведение заявителя не убедило Европейский Суд, ввиду чрезвычайно запутанных и противоречивых версий событий, изложенных сотрудником отряда специального назначения Л. и тюремными надзирателями (см. пп. 13, 17 и 19 выше). Тем не менее, даже приняв описанные властями Российской Федерации обстоятельства, сопровождавщие применение силы к заявителю, как более достоверные, Европейский Суд не усматривает никакой необходимости, которая могла бы повлечь за собой применение против заявителя резиновых палок либо силы такой степени, которая подтверждена материалами дела (см. п. 46 выше). Напротив, действия сотрудника отряда специального назначения Л. крайне несоразмерны . ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 18 предполагаемому неправомерному поведению заявителя и, очевидно, не соответствуют преследуемым ими целям. Таким образом, из заявлений властей Российской Федерации следует, что, выйдя в коридор, заявитель отказался от прогулки на свежем воздухе и попытался ударить тюремных надзирателей кулаком, приняв боксерскую стойку, применяя угрозы и схватив их за одежду. Европейский Суд соглашается с тем, что при данных обстоятельствах сотрудник отряда специального назначения мог быть вынужден прибегнуть к физической силе, чтобы прекратить несдержанное поведение заявителя. Тем не менее, Европейский Суд не убежден тем фактом, что многократное нанесение заключенному ударов палкой или ногами способствовало достижению желаемого результата. 52. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что заявитель был избит не в ходе случайной операции, которая могла бы быть вызвана непредвиденными обстоятельствами, на которые тюремные надзиратели были бы обязаны отреагировать без предварительной подготовки. Власти Российской Федерации не отрицали, что сотрудники отряда специального назначения и тюремные надзиратели, включая тех, кто вовлечен в события 11 июля 2003 г., прошли необходимую подготовку и были хорошо вооружены для борьбы с типом поведения, предположительно продемонстрированном заявителем. Из заявлений сторон также очевидно, что в инциденте задействована группа сотрудников отряда специального назначения и тюремных надзирателей и что они явно превосходили заявителя по численности. В данной связи Европейский Суд отклоняет аргумент властей Российской Федерации о том, что применение палок и иных форм силы являлось неизбежным. 53. Кроме того, Европейский Суд считает крайне возмутительным то, что серия ударов палкой, руками и ногами была применена в ответ на поведение заявителя. По мнению Европейского Суда, степень примененной против заявителя силы показывает, что данный инцидент представляет собой просто форму расправы или телесного наказания. Данный вывод также подтверждается аргументом властей Российской Федерации, что удары палкой наносились по ягодицам заявителя, весьма маловероятное действие, если сила была применена просто для предотвращения нападения на тюремных надзирателей. Карательный характер применения палок даже более заметен в указанной ситуации. Данный вид морального и физического вмешательства направлен именно на унижение заявителя, приведение его в пассивное и пристыженное состояние, его подавление, удержание его от выражения несогласия и восстановление власти тюремных надзирателей. 54. Что касается серьезности жестокого обращения, то при определении, следует ли характеризовать определенную форму ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 19 жестокого обращения как пытку, необходимо рассмотреть разграничение, указанное в ст. 3 Конвенции, между данным понятием и понятиями бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Европейский Суд уже отмечал в предыдущих делах, что целью положений Конвенции посредством приведения различных видов жестокого обращения является особый акцент на фактах бесчеловечного обращения как вызывающего очень серьезные и жестокие страдания. В дополнение к жесткости обращения, существует еще и целевой элемент, который определяет пытку как намеренное причинение сильной боли или страдания с целью, inter alia1, получения информации, наказания или принуждения (см. Постановление Европейского Суда по делу «Салман против Турции» (Salman v. Turkey) [БП], п. 114, жалоба №21986/93, ЕСПЧ 2000-VII). Согласно установленному подходу Европейского Суда, обращение считается «бесчеловечным», если оно является умышленным, применяется часами без перерыва и причиняет либо реальный вред здоровью, либо интенсивное физическое или ментальное страдание. Обращение считается «унижающим достоинство», если таковое вызывает у потерпевших чувства страха, страдания и неполноценности, способных их оскорбить и унизить (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу «Кудла против Польши», п. 92). Вопрос о том, являлось ли целью обращения оскорбить или унизить потерпевшего, представляет собой факт, который необходимо принять во внимание, но в случае отсутствия какой-либо из указанных целей не означает констатации отсутствия нарушения ст. 3 Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда по делу «Пирс против Греции» (Peers v. Greece), п. 74, жалоба №28524/95, ЕСПЧ 2001-III, а также Постановление Европейского Суда по делу «Калашников против Российской Федерации» (Kalashnikov v. Russia), п. 101, жалоба № 47095/99, ЕСПЧ 2002-VI). 55. Как отмечалось выше, применение резиновых палок в отношении заявителя носило карательный характер. Оно не служило и не могло послужить обеспечению исполнения задач, которых намеревались достичь тюремные надзиратели. Применение в качестве наказания насилия, к которому намеренно прибег сотрудник тюрьмы, было нацелено на то, чтобы у заявителя возникло чувства страха и унижения, а также сломать его физическое и моральное сопротивление. Целью такого обращения было унижение достоинства заявителя и принуждение его к повиновению. Кроме того, Европейский Суд установил, что применение силы к заявителю должно было причинить ему ментальные и физические страдания, 1 Среди прочего (лат.) - прим. перев. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 20 даже если таковое и не причинило очевидного длительного ущерба его здоровью. 56. Следовательно, принимая во внимание характер и степень телесных повреждений заявителя, Европейский Суд приходит к заключению, что государство несет ответственность по ст. 3 Конвенции ввиду бесчеловечного и унижающего достоинство обращения, которому заявитель был подвергнут в учреждении 11 июля 2003 г., и что в данной связи имело место нарушение указанного положения. (и) Предполагаемая неэффеективностъ расследования 57. Европейский Суд напоминает, что, если лицо заявляет небезосновательное требование о том, что в его отношении в нарушение ст. 3 Конвенции было допущено существенное жестокое обращение, то указанная норма в сочетании с общей обязанностью государства в рамках ст. 1 Конвенции «обеспечивать каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в ... Конвенции», косвенным образом требует проведения эффективного официального расследования. Обязательство по расследованию - это «обязательство не по достижению результата, а по применению мер»: не каждое расследование обязательно должно быть успешным или приводить к результату, который^ соответствует позиции заявителя, однако, оно, в принципе, должно иметь возможность привести к установлению фактов по делу, и, если утверждения заявителя подтвердятся, к установлению и наказанию виновных лиц. Таким образом, расследование серьезных обвинений о жестоком обращении должно быть тщательным. Это означает, что власти обязаны в каждом случае прилагать серьезные усилия для выяснения происшедшего и не должны в качестве оснований к прекращению дела или принятию решений полагаться на поспешные или необоснованные выводы. Они должны предпринять все необходимые и доступные меры для сохранения доказательств, связанных с происшествием, включая, среди прочего, показания свидетелей, судебные доказательства и т.д. Любой допущенный при расследовании недостаток, подрывающий способность расследования привести к установлению причины полученных травм или виновных лиц, может повлечь за собой признание всего расследования несоответствующим требованиям вышеуказанного стандарта (см., среди множества источников, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу «Михеев против Российской Федерации» (Mikheyev v. Russia), пп. 107 и последующие, и Постановление Европейского Суда от 28 октября 1998г. по делу «Ассенов и другие против Болгарии» (Assenov and Others v. Bulgaria), Сборник ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 21 постановлений и решений Европейского Суда по правам человека 1998-VIII, пп. 102 и последующие). 58. На основании полученных по настоящему делу доказательств Европейский Суд установил, что государство-ответчик несет ответственность за жестокое обращение в отношении заявителя в рамках ст. 3 Конвенции (см. выше п. 56). Следовательно, жалоба заявителя в данном отношении является «небезосновательной». Таким образом, власти обязаны были провести эффективное расследование обстоятельств, при которых был травмирован заявитель (см. Постановление Европейского Суда от 30 сентября 2004 г. по делу «Крастанов против Болгарии» (Krastanov v. Bulgaria), п. 58, жалоба № 50222/99). 59. В данной связи Европейский Суд отмечает, что следственные органы, которые были поставлены в известность об избиении заявителя, провели предварительную проверку, которая не повлекла за собой возбуждения уголовного дела против лиц, виновных в избиении. По мнению Европейского Суда, вопрос заключается не столько в том, было ли проведено расследование, поскольку стороны факт его наличия не оспаривают, сколько, было ли оно проведено тщательно, были ли власти намерены установить и привлечь к ответственности виновных лиц, и, соответственно, было ли расследование «эффективным». 60. Европейский Суд вновь отмечает, что заявитель полностью полагался на прокурора в вопросе сбора доказательств, необходимых для подтверждения его жалобы. Прокурор обладал законными полномочиями допросить тюремных надзирателей, вызвать свидетелей, осмотреть место происшествия, собрать судебные доказательства и предпринять все прочие важные меры с целью установления истины по делу заявителя. Его роль являлась ключевой не только в проведении уголовного расследования в отношении лиц, совершивших преступление, но также и в реализации заявителем иных средств правовой защиты для компенсации причиненного ему вреда (см выше п. 30). 61. Таким образом, Европейский Суд, в первую очередь, оценивает оперативность расследования прокуратуры как степень заинтересованности властей установить и, при необходимости, привлечь к ответственности лиц, ответственных за жестокое обращение с заявителем (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу «Селмуни против Франции», пп. 78 и 79). В настоящем деле заявитель 14 июля 2003 г. обращался в прокуратуру г. Владимира с жалобой на жестокое обращение. Поскольку стороны не обозначили дату, когда заместитель прокурора принял формальное решение начать проверку по жалобе заявителя, из материалов дела следует, что никаких следственных мер не принималось до 30 октября ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 22 2003 г., когда заместитель прокурора допросил шестерых тюремных надзирателей (см. п. 17 выше). В тот же день он вынес свое первое постановление, отклоняющее жалобы заявителя на жестокое обращение. В данном отношении Европейский Суд считает поразительным, что в течение более трех месяцев, с 14 июля по 30 октября 2003 г., то есть в период сразу же после инцидента, который обычно оказывается решающим при установлении истины в делах, аналогичных данному делу, никакого продвижения в проведении проверочных мероприятий не наблюдалось (см. аналогичное обоснование в Постановлении Европейского Суда от 30 июля 2009 г. по делу «Владимир Федоров против Российской Федерации» (Vladimir Fedorov v. Russia), п. 69, жалоба № 19223/04, и Постановление Европейского Суда от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов против Российской Федерации» (Maksimov v. Russia), п. 87, жалоба № 43233/02). Власти Российской Федерации не представили какоголибо объяснения затягивания производства по делу. По мнению Европейского Суда, столь запоздалое проведение проверки повлекло за собой потерю ценного времени, что не могло не оказать негативное воздействие на успешность проводимого расследования (см. Постановление Европейского Суда от 26 января 2006 г. по делу «Михеев против Российской Федерации» (Mikheyev v. Russia), п. 114, жалоба №77617/01). 62. При этом, по вопросу тщательности расследования Европейский Суд отмечает серьезные недостатки, способные подорвать его надежность и эффективность. Во-первых, не была проведена тщательная оценка в отношении количества и характера телесных повреждений заявителя. Европейский Суд считает необъяснимым тот факт, что осмотр заявителя судебным экспертом так никогда и не был проведен. Европейский Суд в данной связи напоминает, что надлежащие медицинские освидетельствования являются необходимой гарантией против жестокого обращения. Врачсудмедэксперт обязан обладать формальной и фактической независимостью, пройти специальное обучение и иметь достаточно широкие полномочия (см. Постановление Европейского Суда по делу «Аккош против Турции» (Akkog v. Turkey), пп. 55 и 118, жалобы №№22947/93 и 22948/93, ЕСПЧ 2000-Х). При составлении акта о судебно-медицинском освидетельствовании лица, предположительно подвергшегося жестокому обращению, представляется чрезвычайно важным, чтобы врач указал степень соответствия результатов освидетельствования утверждениям о жестоком обращении. Заключение, отражающее степень соответствия результатов освидетельствования утверждениям о жестоком обращении, должно основываться на рассмотрении различных возможных диагнозов (повреждения, не связанные с жестоким обращением, включая ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 23 повреждения, причиненные самому себе, и заболевания) (см. Постановление Европейского Суда от 8 января 2009 г. по делу «Барабанщиков против Российской Федерации» (Barabanshchikov v. Russia), п. 59, жалоба № 36220/02). 63. В настоящем деле указанные действия не производились. Ни медицинские осмотры заявителя медсестрой или фельдшером 11 июля 2003 г., ни его осмотр тюремным врачом 14 июля 2003 г. не соответствуют вышеуказанным требованиям. Единственной целью данных осмотров являлся ответ на жалобы заявителя по поводу его состояния здоровья. Медицинские специалисты, осматривавшие заявителя, не располагали оборудованием для определения характера и происхождения его телесных повреждений или хотя бы определения времени их причинения. Кроме того, Европейский Суд не убежден в том, что медицинский персонал тюрьмы обладал необходимым уровнем независимости от органов управления учреждением, подозреваемых в жестоком обращении с заявителем. В данном отношении Европейский Суд с обеспокоенностью отмечает, что упущение запросить мнение эксперта привело, среди прочего, и к утрате возможности собрать доказательства жестокого обращения. 64. Европейский Суд также считает странным, что при вынесении своего постановления от 30 октября 2003 г., заместитель прокурора не сослался на заключения о медицинских осмотрах заявителя и просто отклонил жалобы заявителя ввиду отсутствия преступного поведения в действиях сотрудников отряда специального назначения (см. выше п. 17). До 2 марта 2004г. заместитель прокурора не включал в свое постановление заявления фельдшера М., осматривавшего заявителя 11 июля 2003 г. Медицинские заключения, составленные 11 и 14 июля 2003 г., а также заявления врача Б. впервые появились в постановлении от 19 апреля 2004 г. Тем не менее, заместитель прокурора ограничился простым повторением данных заключений и заявлений медицинских специалистов (см. п. 19 выше) и не попытался изучить результаты медицинского освидетельствования или сделать выводы на его основании. В данной связи Европейский Суд обеспокоен тем, что отсутствие каких-либо «объективных» доказательств преступного поведения -- которые могли бы быть представлены медицинскими отчетами или отчетами экспертов, - было впоследствии тем обстоятельством, которым руководствовался заместитель прокурора в качестве основания для принятия своего решения об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудника отряда специального назначения. Более того, Европейский Суд считает странным, что в отсутствие каких-либо доказательств, таких, как выводы медицинских экспертов в данном отношении, заместитель прокурора смог прийти к заключению, что заявитель получил ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 24 телесные повреждения до или после инцидента 11 июля 2003 г. (см. п. 22 выше). 65. Во-втор'ых, Европейский Суд признает наличие избирательного и отчасти непоследовательного подхода следственных органов к оценке доказательств. Из представленных в Европейский Суд постановлений очевидно, что органы прокуратуры основывали свои выводы, в основном, на объяснениях участвовавших в инциденте тюремных надзирателей. Право заявителя на эффективное участие в расследовании также обеспечено не было. Как видно из постановления заместителя прокурора, он только заслушал заявителя лично спустя некоторое время после 1 апреля 2004 г., после того, как Фрунзенский районный суд отменил его постановление от 2 марта 2004 г. В любом случае, хотя выдержки из жалоб заявителя в органы прокуратуры и были включены в первые постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, органы прокуратуры не считали утверждения заявителя достоверными, очевидно, ввиду того, что они отражали личное мнение и представляли собой обвинительную тактику заявителя. Тем не менее, следователь посчитал показания тюремных надзирателей достоверными, несмотря на то, что их заявления могли представлять собой оборонительную тактику, впоследствии могли быть названы коллективной солидарностью и были нацелены на утрату доверия к заявителю. По мнению Европейского Суда, расследование, проведенное прокуратурой, применяло различные стандарты при оценке заявлений, поскольку были восприняты как субъективные заявления заявителяи его сокамерника гражданина Ли. по данному вопросу, а не заявления тюремных надзирателей. Следовало усомниться также и в надежности показаний последних, поскольку проводимое прокуратурой следствие должно было предположительно установить виновность тюремных надзирателей по обвинениям в совершении дисциплинарных проступков или уголовнонаказуемых преступлений (см. Постановление Европейского Суда от 23 февраля 2006 г. по делу «Огнянова и Чобан против Болгарии» (Ognyanova and Choban v. Bulgaria), п. 99, жалоба № 46317/99). 66. Европейский Суд также отмечает, что только после 2 марта 2004 г., т.е. только после прямого распоряжения районного суда в данном отношении, следственные органы добавили к материалам дела заявления сокамерника заявителя Ли. Хотя из объяснений тюремных надзирателей следует, что других заключенных выводили на прогулку в то же время, что и заявителя, и, таким образом, они могли быть свидетелями инцидента, никаких мер по установлению личностей данных возможных свидетелей принято не было. При том, что следственные органы, возможно, и не получили сведений об именах лиц, которые могли видеть заявителя или же могли быть свидетелями его предполагаемого избиения, предполагаюсь, что следствие по ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 25 собственной инициативе предпримет меры по установлению возможных очевидцев. Следственные органы также не ответили на аргумент заявителя о том, что сотрудник отряда специального назначения Л. повредил себе руку, когда сломал зуб заявителя. Кроме того, как выяснилось, следователи не предприняли никаких значимых действий для осмотра помещений, в которых имело место предположительное жестокое обращение в отношении заявителя. Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу о том, что следственные органы не смогли собрать доказательства по делу, а их дифференцированный подход в отношении тюремных надзирателей должен расцениваться в качестве особо существенного недостатка при проведении расследования (см. Постановление Европейского Суда от 25 сентября 1997 г. по делу «Айдин против Турции» (Aydin v. Turkey), Сборник постановлений и решений Европейского суда по правам человека 1997-VI, п. 106). 67. Фактически, Европейский Суд приходит к выводу, что следственные органы не предприняли какой-либо значимой попытки привлечь виновных в жестоком обращении лиц к ответственности. Проявленное органами власти бездействие в ответ на утверждения заявителя не соответствует их процессуальному обязательству по ст. 3 Конвенции. Также из материалов дела следует, что реакция следственных органов на жалобы заявителя о жестоком обращении является не более, чем попыткой найти какое-либо оправдание действиям сотрудника отряда специального назначения Л. 68. С учетом вышеизложенных упущений, допущенных властями Российской Федерации, Европейский Суд считает, что расследование по утверждениям заявителя о жестоком обращении не являлось ни всесторонним, ни адекватным, ни эффективным. Следовательно, имеет место нарушение процессуальной части ст. 3 Конвенции. П. ПРОЧИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ 69. Европейский Суд рассмотрел все остальные жалобы, поданные заявителем. Однако, принимая во внимание все материалы, имеющиеся в распоряжении Европейского Суда, а также тот факт, что эти жалобы находятся в его компетенции, Европейский Суд приходит к заключению, что он не усматривает каких-либо нарушений прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Таким образом, данная часть жалобы отклоняется как явно необоснованная, согласно пп. 3 и 4 ст. 35 Конвенции. ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 26 III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ 70. Ст. 41 Конвенции предусматривает. «Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне». A. Ущерб 71. Заявитель требовал сумму в размере 20000 евро в качестве компенсации морального вреда. 72. По мнению властей Российской Федерации, требование заявителя чрезмерно и противоречит прецедентному праву Европейского Суда. 73. Европейский Суд отмечает, что в данном деле им было установлено особо тяжкое нарушение. Европейский Суд признает, что заявитель перенес унижение и страдания ввиду бесчеловечного и унижающего достоинство обращения в его отношении. Также он не имел возможности воспользоваться результатами надлежащего и эффективного расследования его жалоб на жестокое обращение. При таких обстоятельствах, Европейский Суд считает, что страдания и расстройство заявителя не могут быть компенсированы одним лишь признанием факта нарушения. Принимая решение на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю полную заявленную заявителем сумму, плюс все налоги, которые могут быть на эту сумму начислены. B. Судебные расходы и издержки 74. Заявитель, ссылаясь на договор со своими адвокатами, требовал также выплаты ему суммы в размере 5 000 евро в качестве возмещения юридических расходов на судопроизводство в Европейском Суде. 75. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не представил никаких документов в подтверждение своего требования. Они также заявили, что затребованные судебные расходы были излишними и неоправданными. 76. В соответствии с практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение ему судебных расходов и издержек только в том случае, если установлено, что такие расходы и издержки действительно имели место и являлись разумными. Европейский Суд отмечает, что в январе 2008 г. заявитель уполномочил адвокатов Ф. Багрянского, М. Овчинникова и А. Михайлова представлять его ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 27 интересы в ходе производства в Европейском Суде по правам человека. После коммуницирования дела властям Российской Федерации, выступающим в качестве ответчика, защитник действовал в качестве представителя заявителя. Из объема и содержания ходатайств, представленных заявителем, очевидно, что в его интересах был выполнен значительный объем работы. Принимая во внимание находящуюся в его распоряжении информацию, Европейский Суд выразил удовлетворение разумностью затребованной суммы. Таким образом, Европейский Суд присуждает заявителю сумму в размере 5 000 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек на представление его интересов в Европейском Суде, плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с указанной суммы. С. Процентная ставка при просрочке платежей 77. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента. НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ЕДИНОГЛАСНО: 1. Признал приемлемой жалобу заявителя в части жестокого обращения с ним в исправительном учреждении, а также отсутствия эффективного расследования инцидента и неприемлемой в остальной части; 2. Постановил, что имело место нарушение ст. 3 Конвенции в связи с бесчеловечным и унижающим достоинство обращением, которому заявитель подвергся 11 июля 2003 г. в исправительном учреждении, известном под названием «Владимирский централ»; 3. Постановил, что имело место нарушение ст. 3 Конвенции в связи с неспособностью властей провести эффективное расследование по жалобе заявителя на бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, которому он подвергся в исправительном учреждении, известном под названием «Владимирский централ»; 4. Постановил (а) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев с даты, когда постановление станет окончательным в соответствии с п. 2 ст. 44 Конвенции, следующие ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА ПО ДЕЛУ «РУДАКОВ ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 28 суммы, конвертированные в российские рубли по курсу, действующему на дату оплаты. (i) 20 000 (двадцать тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда; (п) 5 000 (пять тысяч) евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек; (iii) любые налоги, которые могут быть начислены на указанные суммы; (Ь) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента; Составлено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменной форме 28 октября 2010г. в соответствии с пп. 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда. Сорен Нильсен Секретарь Секции Суда Христос Розакис Председатель Палаты
