Очередь

Бурамбаева Маргарита Зарифовна
Родилась 7.06.1986. Адрес: Москва, ул. Энергетическая 10/2 – 2104
Т. 8905-573-19-66
e-mail: margarita_alfa@list.ru
В 2006 г. стала финалистом конкурса «Дебют» с пьесой «Мечтатели»
ОЧЕРЕДЬ (2007)
Пьеса – сказка.
Всему-каждому свой черед:
смотри, смотри, родной,
как ЕЩЕ ЖИВАЯ очередь
ползет вперед, вперед…
А. Зеленова
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Матье
Пьер
Сью
Люси
Старый человек
Писатель
и др.
Сцена первая: медные трубы
МАТЬЕ. Ээээ… Здравствуйте. Извините, что отрываю вас от вашего занятия, но…
Вы не подскажете, что мы здесь делаем?
ПЬЕР. Здравствуйте. Ничего, я особенно не занят.
МАТЬЕ. Так… Что мы делаем?
ПЬЕР. (машинально) ничего… я не занят. Вы что-то сказали?
МАТЬЕ. Да, я сказал, точнее спросил, что мы делаем, но если я вас оторвал от
вашего занятия, то…
ПЬЕР. Нет, нет, вы меня совершенно не оторвали. Но знаете, так нельзя делать.
МАТЬЕ. Эээ… Как?
Вот так, ни с того ни с сего, задавать такие вопросы незнакомым людям…
МАТЬЕ. Ой, извините, я представлюсь. Матье.
ПЬЕР. Очень рад с вами познакомиться, господин МатьЙоо…
МАТЬЕ. Матьеэээ…
ПЬЕР. еэээ, Матьйэ…
МАТЬЕ. Да, да, да. Собственно, не важно, это не имеет значения, можете называть
меня как угодно, главное, ответьте на мой вопрос.
ПЬЕР. Друг мой, вы в корне не правы. Единственное, что действительно имеет
значение в нашем с вами положении, так это разного рода мелочи, которые на
первый взгляд не имеют значения, но на самом деле, в нашем с вами положении,
они крайне важны. Собственно, почему мы должны предпочитать одну мелочь
другой, почему мы должны обращать внимание только на крупные вещи в ущерб
мелким? Это не рациональный подход, скажу я вам. А я-то в этом кое-что
понимаю. Я много чего понимаю. Меня не интересуют что там понимают всякие
«мы» или «вы», но Я со своей точкой зрения, определенно, чего да стою. Поэтому
даю самый главный совет: не верьте никаким мы, а самое главное, не верьте
никаким вопросам типа «что мы здесь делаем». Это абсолютная глупость, и никто
не сможет доказать мне обратного.
МАТЬЕ. Ну, конечно, я вижу, вы же такой… такой… эээ… каменный человек!
ПЬЕР. Безусловно. Здесь вы попали в самую точку, уважаемый господин Матьё.
Кстати, имейте ввиду, что я вообще плохо слышу, сами понимаете, стояние на
камне такого размера отбирает некоторые силы, и приходится больше говорить,
чем слушать, потому что камню тоже нужна поддержка, и…
МАТЬЕ. Конечно, конечно, я понимаю. Если сильно отвлекаться на такие
серьезные вещи, то можно и упасть, и потом тяжело будет подняться…
ПЬЕР. Абсолютная глупость! Я не могу упасть, господин Матьйо. Это КАМЕНЬ. Я
повторяю: КАМЕНЬ. Вернее места, чтобы не упасть, не придумаешь, вам не
кажется? Стройте дом свой на камне, ха-ха! Кто это сказал?
МАТЬЕ. Эээ… Я не помню.
ПЬЕР. Вот так, господин Матьё, относиться-то к мелочам! Вот все и забудете!
МАТЬЕ. Простите, если вы мне соизволите сказать, кто произнес эту
замечательную фразу, я буду неимоверно счастлив.
ПЬЕР. Соизволю. Сказать. Это был… Александр Дюма.
МАТЬЕ. Ах, вот оно что!
ПЬЕР. Конечно.
МАТЬЕ. И как я мог забыть? Господин… эээ… простите, а как вас зовут?
ПЬЕР. Господин Пьер.
МАТЬЕ. Очень приятно, господин Пьер! Не могу не согласиться с вашей
позицией, такой… ммм… каменной, такой… эээ… величавой, чтооо… да.
ПЬЕР. Хм, конечно! Я и сам это знаю, господин Матьё. Я стою на камне, и с этой
высоты мне видно все.
МАТЬЕ. Безусловно, он очень высок!
ПЬЕР. Конечно! Я всегда с ним, и он всегда со мной, поэтому мне все видно лучше
других… Мы, знаете ли, с ним почти срослись. И это дает мне еще больше
убеждения.
МАТЬЕ. Да, камень дает много убеждений. Но господин Пьер, как же вы
рассчитываете с ним передвигаться, если обстановка изменится, и нужно будет
срочно менять свое местоположение?
ПЬЕР. Обстановка изменится? Ну это же глупость. Очевидно, что ничего
измениться не может. У вас, сударь, взыграло воображение. А это не лучший
союзник, скажу я вам. Камень в этом смысле куда надежней. Вообще советую
избавляться от фантазий, потому что пользы в них никакой. Лучше крепко стоять
на ногах. Вот как я. Прирастите к своему камню, и все эти глупости уйдут сами
собой.
МАТЬЕ. Господин Пьер, я очень ценю ваши советы, поверьте мне, но мне бы
хотелось пока остаться свободным в своих передвижениях, и поэтому мне пока
несподручно прирастать к камню. Но когда-нибудь, возможно, я последую вашему
примеру и обзаведусь камнем.
ПЬЕР. Последуйте, господин Матьё. Можете мне поверить, передвиньтесь отсюда
хоть на край света, и ничего не изменится. Никакой разницы. Поэтому лучше
побыстрее обзавестись умом. Вот как я. У меня все есть, я все понимаю, а что у
вас?
МАТЬЕ. А… у меня вот. (показывает свой маленький узелок)
ПЬЕР. Что, что это?
МАТЬЕ. Это так, маленькая безделушка.
ПЬЕР. Ну, знаете, с этим далеко не уйдешь.
МАТЬЕ. Ничего, я постараюсь, господин Пьер. Но с вашим-то камнем невозможно
и шагу ступить.
ПЬЕР. А мне не нужно никаких шагов. Я нашел свое место, оно здесь, на этом
камне.
МАТЬЕ. Да, ваше положение, безусловно, лучше, но я со своей стороны пока не
обладаю достаточным умом, таким как у вас, и поэтому меня несет, как ветер, и я
не знаю, за что мне зацепиться. У меня есть только небольшая мечта, связанная с
одним смутным воспоминанием детства…
ПЬЕР. Интересно! И что за мечта?
МАТЬЕ. Мечта о доме.
ПЬЕР. Что-то знакомое, я кажется об этом где-то слышал… Интересно, где?... Не
могу вспомнить.
МАТЬЕ. Не знаю, я тоже не могу вспомнить, у меня есть только небольшой
обрывок воспоминания, и он мне помогает искать этот дом. Когда-нибудь я найду
его, как вы думаете?
ПЬЕР. Господин Матьё! Отдайте это воспоминание мне, зачем оно вам?
МАТЬЕ. О, господин Пьер, я бы с великим удовольствием поделился с вами моим
воспоминанием, но оно настолько мало, что его даже невозможно разделить, иначе
мне придется отдать его полностью. А я не могу отдать его полностью, ведь это
единственное, что у меня есть.
ПЬЕР. А если я открою вам тайну и скажу что мы делаем здесь? Тогда отдадите?
МАТЬЕ. При всем моем уважении к вам, я не могу этого сделать. Тогда я лучше
узнаю самостоятельно, что мы здесь делаем.
ПЬЕР. Вот как… (задумывается) Господин Матьё! Вы мне очень понравились, и за
это я скажу вам, что мы делаем здесь, и вам даже не придется отдавать мне ваше
воспоминание.
МАТЬЕ. Неужели?!
ПЬЕР. Конечно. Мне на моем камне видно и известно все. Слушайте. Эта легенда
мне досталась от прабабушки. Она любила сидеть на облаке и у нее было
бриллиантовое колье. Так вот, эта легенда передавалась в нашем роду из
поколения в поколение. В общем, это своего рода традиция, а традиции я всегда
чтил. Это единственное, за что мы можем держаться, в нашем положении. И это
знание еще ни разу не выходило за рамки нашей семьи. Поэтому вам я сейчас
делаю огромное одолжение, в своем роде. Но вы должны мне поклясться, что эта
тайна никому кроме вас не будет известна.
МАТЬЕ. Конечно, я клянусь, хотите, встану на колено?
ПЬЕР. Нет, не надо. Я делаю это не просто так, имейте ввиду. Я рассчитываю на
ваше взаимное доверие и в некотором роде дружбу. Так что мы отныне будем
связаны этой тайной и станем в некотором роде родственниками. Господин Матье,
вы меня поймете: весь наш род угас, и я последний из нашей семьи. Мне некому
передать это знание, чтобы традиция продолжилась. Поэтому своим поступком я
оказываю вам великую честь стать совладельцем нашего древнего тайного знания.
МАТЬЕ. Уважаемый господин Пьер! Буду счастлив оказаться вашим собратом и
совладельцем великой таинственной тайны вашего великого рода!
ПЬЕР. Эхх, я растроган. Друг мой! Какое счастье быть с вами, быть с кем-то, не
одному на этом камне!
МАТЬЕ. Эээ… Друг мой, но не ждете же вы что я разделю ваш камень с вами?
ПЬЕР. Вы не хотите этого делать?!
МАТЬЕ. Я хотел лишь узнать ответ на свой вопрос, и вы великодушно решили мне
его открыть, но я не рассчитывал оставаться здесь с вами.
ПЬЕР. Все понятно. Господин Матьё, было очень приятно с вами поговорить, но я
вижу, мы вынуждены с вами расстаться.
МАТЬЕ. Мне тоже было приятно, господин Пьер, с вами пообщаться, но неужели
вы мне не скажете вашей тайны?
ПЬЕР. Тайны? Но это пустяки, честное слово. Мне просто так хотелось найти
сподвижника, понимаете?
МАТЬЕ. Так что, тайны нет?
ПЬЕР. Почему, есть. Я даже охотно вам ее скажу. Она разрешит все ваши вопросы.
Подойдите ближе, я вам прошепчу на ухо.
МАТЬЕ. Да-да, конечно. Подхожу. (Пьер нагибается, шепчет ему что-то на ухо)
И это все?!
ПЬЕР. Да, а что вы еще хотели?
МАТЬЕ. Не знаю, чего-то более развернутого и понятного.
ПЬЕР. Неужели этого не достаточно?
МАТЬЕ. Нет! Я ничего не понял! Что это значит, «мы стоим»?
ПЬЕР. То и значит. Что мы здесь делаем? Мы стоим. Что здесь непонятного?
МАТЬЕ. Да все понятно, но в чем тогда смысл, если мы стоим?
ПЬЕР. Мой друг, вы требуете невозможного. Вы, ребенок, господин Матьё! Смысл
в том, что мы стоим, зачем спрашивать что-то еще?
МАТЬЕ. Но ведь действительно непонятно!
ПЬЕР. Мне понятно.
МАТЬЕ. Интересно! Что понятно вам?
ПЬЕР. Мне понятно все. И не приставайте, господин Матьё, больше с вашими
вопросами. Я вам оказал такое доверие, а вы не хотите даже поддержать меня.
МАТЬЕ. Но я не могу поддержать вас, господин Пьер, ведь то, что вы мне сказали,
абсолютно бессмысленно! Вы меня слышите?
ПЬЕР. Я занят.
МАТЬЕ. Чем вы заняты?!
ПЬЕР. Я стою на камне.
МАТЬЕ. Это, по-вашему, занятие?
ПЬЕР. Безусловно.
МАТЬЕ. А зачем вы стоите на камне?
ПЬЕР. Отсюда мне все видно.
МАТЬЕ. Но он же плоский! Вы всего на несколько сантиметров выше!
ПЬЕР. Не приставайте ко мне, говорю вам! Мне так удобно!
МАТЬЕ. Ах, вам удобно! Я все понял! Вы просто ничего не знаете кроме своего
камня и своей великой тайны! Вы слепой!
ПЬЕР. Сейчас я отвернусь, и мы больше никогда не увидимся с вами, господин
Матьё.
МАТЬЕ. Да пожалуйста!
ПЬЕР. Я уже отворачиваюсь, господин Матье.
МАТЬЕ. Вперед. (Пьер отворачивается)
Ну и стойте себе пожалуйста, если в этом заключается ваша великая тайна. А я
пойду. Да. Я дойду до самого конца, если будет нужно. Я взобью из молока
сметану, если будет нужно, но я не остановлюсь, пока не узнаю, где мы и что мы
делаем. А вы так и останетесь на своем камне в одиночестве, и я к вам больше не
вернусь.
ПЬЕР. Я уже не слушаю вас, господин Матьё.
МАТЬЕ. Ну и замечательно. Когда-нибудь вы к нему прирастете напрочь, и если
вдруг случится потоп, вы пойдете с ним ко дну, господин Пьер! Приятного
плавания!
ПЬЕР. Я не слушаю вас, я не слушаю вас…
Сцена вторая: огонь
МАТЬЕ. Ну что за люди, честное слово! Дальше носа не хотят видеть…
Мимо пробегает девушка и кричит
СЬЮ. Хватит не на всех! Люди! Я узнала! На всех не хватит!
Натыкается на Матье
Слушайте, что я узнала! Там на всех не хватит!
МАТЬЕ. Чего не хватит?
СЬЮ. Какая разница, если не хватит! А вдруг не хватит именно на вас?
МАТЬЕ. Слушайте, я ничего не понимаю. Чего не хватит? И что вообще мы здесь
делаем?
СЬЮ. Эй, да ты новенький!
МАТЬЕ. Не знаю, что вы имеет ввиду, мисс, но, вероятно, вы правы.
СЬЮ. Это интересно! Как вас зовут?
МАТЬЕ. Матье.
СЬЮ. Очень приятно! А я Сью.
МАТЬЕ. И мне приятно, Сью.
СЬЮ. Так что, Матье, вы действительно ничего не знаете?
МАТЬЕ. Ну… Я знаю одну вещь, мне ее сказал один знакомый, он стоял на
камне…
СЬЮ. А, этот смешной дядька, который всем рассказывает свою великую тайну?
МАТЬЕ. Да, а вы его знаете?
СЬЮ. Конечно! Его здесь знают почти все, потому что всем, кто проходит мимо
него, он предлагает в обмен на свою тайну стоять вместе с ним на его дурацком
камне! Жалкое создание, честное слово!
МАТЬЕ. Так что, все знают, что мы здесь стоим?
СЬЮ. Конечно! Это известно всем! Но мне известно гораздо больше! Я в отличие
от этого дурака не приросла к камню и еще могу соображать.
МАТЬЕ. Надо же! И что из этого следует?
СЬЮ. А из этого следует, что я немного подсуетилась, сходила туда, сходила сюда,
порасспрашивала одних, порасспрашивала других, и кое-что выяснила.
МАТЬЕ. И что же?
СЬЮ. А зачем вам знать?
МАТЬЕ. Как зачем? По-моему, всем интересно, что мы здесь делаем. И мне тоже
интересно.
СЬЮ. А что мне за это будет?
МАТЬЕ. А что вам надо?
СЬЮ. Вы станете моим лучшим другом?
МАТЬЕ. Конечно! А что, у вас нет друга?
СЬЮ. Только никому не говорите, хорошо? А то как-то неприятно, когда все
знают, что у тебя нет друга.
МАТЬЕ. Конечно, я понимаю! Я никому не скажу.
СЬЮ. А вы будете как будто бы мой друг, идет?
МАТЬЕ. Идет. А что мне надо будет делать?
СЬЮ. Да ничего особенного. Вы должны будете поддерживать меня в том, что я
буду затевать, будете мне во всем помогать и никогда меня не предадите!
Понятно?
МАТЬЕ. Эээ… Понятно. Честно говоря, не очень.
СЬЮ. Ну что здесь непонятного?
МАТЬЕ. Ну… я не знаю… а если я не захочу делать что-нибудь, что делаете вы?
СЬЮ. Ну, это уже не по правилам. В дружбе нужно делить все – и горе, и радость.
МАТЬЕ. Дорогая мисс Сью, я буду очень рад разделить с вами и горе, и радость, и
я бы сделал так, даже если бы я не был вашим другом, но я же не могу лишить себя
свободы и делать то же, что делаете вы?
СЬЮ. Почему это? Вы же все равно не знаете, что вам делать. А я знаю. И я вам
расскажу. И отвечу на ваш вопрос, между прочим.
МАТЬЕ. Ну хорошо, я попробую. Только я все еще не понимаю, зачем вообще
становиться чьим-то другом, если в любом случае придется подчиняться желаниям
этого человека.
СЬЮ. Глупый господин Матье! Вот когда вы узнаете, что такое дружба, вы
поймете, что это лучшее, что можно придумать!
МАТЬЕ. Ну хорошо. Я согласен. А какие еще обязанности у меня будут в этом
положении?
СЬЮ. Ну… Еще только одна. Вы не должны будете дружить еще с кем-нибудь
кроме меня.
МАТЬЕ. Как это так?
СЬЮ. Вот так. Это такое правило.
МАТЬЕ. Но если мне захочется с кем-то подружиться, я не смогу этого сделать,
потому что у меня есть вы?
СЬЮ. Конечно.
МАТЬЕ. Нет, я так не могу.
СЬЮ. Ну почему не можете? Смотрите, вы просто не до конца поняли. Вы можете
дружить с кем угодно, но вы всегда должны помнить, что я – ваш лучший и самый
первый друг. И поэтому вы не должны дружить с кем-нибудь лучше чем со мной
или так же, как со мной. Дружите с другими меньше, вот и все.
МАТЬЕ. Милая Сью, я все понимаю. Но как это можно измерить?
СЬЮ. Ну как, очень просто. Если я вдруг начну ревновать, значит, вы
приближаетесь к границе, и тогда вам придется немного поубавить ваши
отношения с другими людьми.
МАТЬЕ. Но мисс Сью, при всем моем уважении, это будет шантаж!
СЬЮ. Ну фу, какой шантаж, господин Матье! Это называется лучший друг!
МАТЬЕ. Ну я не знаю. Я попробую, но не ручаюсь за свое поведение.
СЬЮ. Вот и отлично! Увидите, как это хорошо, когда у тебя есть лучший друг и
тебе больше не нужно будет об этом беспокоиться! А то ведь сами понимаете,
поиски лучшего друга – это такие нервы, стресс…
МАТЬЕ. О да, кажется я уже понимаю. Дорогая Сью, давайте будем лучшими
друзьями.
СЬЮ. Давайте! (берутся за руки)
Ну вот. Чувствуете?
МАТЬЕ. Нет. А что я должен чувствовать?
СЬЮ. Ну что у вас есть лучший друг, и что теперь можно быть уверенным в
завтрашнем дне, ни о чем не беспокоиться, что тебе есть у кого попросить чегонибудь.
МАТЬЕ. Нет, вы знаете, я пока этого не ощутил, но я буду стараться.
СЬЮ. Вот и хорошо.
МАТЬЕ. Ну так вы теперь скажете мне, что вы узнали?
СЬЮ. Ну конечно, вы же мой лучший друг, у меня не должно быть секретов от вас.
МАТЬЕ. Ой, а что, у меня тоже не должно быть секретов от вас?
СЬЮ. Ну конечно! А как же иначе! А они что, у вас есть?
МАТЬЕ. Не знаю. Я как-то не думал об этом.
СЬЮ. Ну нет, я так не согласна. Я же вам собираюсь открыть свой секрет, значит и
вы должны мне открыть свой.
МАТЬЕ. Знаете, Сью, давайте так: как только я вспомню какой-нибудь свой
секрет, я вам его сразу же скажу! Хорошо?
СЬЮ. Хорошо. Хоть это и не справедливо, но я согласна. Все ж-таки вы мой
лучший друг, правда?
МАТЬЕ. Правда, Сью, правда. Ну так что же вы мне хотели рассказать?
СЬЮ. Да! Я хотела вам рассказать, что мы здесь делаем.
МАТЬЕ. Ну!
СЬЮ. Мы стоим в очереди!
МАТЬЕ. Что?!
СЬЮ. Мы стоим в очереди!
МАТЬЕ. В какой очереди?
СЬЮ. Да в какой, в простой очереди! Вы что, не знаете, что такое очередь?
МАТЬЕ. Нет, я знаю, что такое очередь, но зачем мы в ней стоим?
СЬЮ. Вы спрашиваете зачем или за чем?
МАТЬЕ. Ну, мне бы было интересно и то, и другое.
СЬЮ. Вынуждена вас огорчить: я не знаю ни того, ни другого.
МАТЬЕ. Это очень печально. А я-то надеялся узнать, зачем и почему…
СЬЮ. Ну вы многого хотите, Матье! Этого пока даже я не знаю, а ведь я общалась
с очень многими, стоящими здесь, в очереди. Но вы не расстраивайтесь, Матье! Я
узнала что-то гораздо более важное!
МАТЬЕ. Что может быть важнее ответа на вопрос «зачем»?
СЬЮ. Может быть! Сейчас я вам это докажу.
МАТЬЕ. Сомневаюсь.
СЬЮ. А вы сначала послушайте. Тут прошел слух, что того, за чем мы стоим, не
хватит на всех!
МАТЬЕ. Как не хватит?
СЬЮ. Да вот так, не хватит!
МАТЬЕ. Но откуда это известно, если никто не знает, за чем мы стоим?
СЬЮ. Да какая разница зачем, если не хватит?
МАТЬЕ. Не знаю. И что из этого следует?
СЬЮ. Как что! Из этого следует, что надо пробиваться вперед!
МАТЬЕ. А куда вперед?
СЬЮ. Туда. (показывает налево)
МАТЬЕ. Но почему именно туда?
СЬЮ. Ну как почему? Это ведь очередь, так?
МАТЬЕ. Так.
СЬЮ. У нее есть начало и конец, так?
МАТЬЕ. Так.
СЬЮ. Значит кто-то стоит первым!
МАТЬЕ. Ааа! Понимаю! И нам нужно попасть в начало?
СЬЮ. Конечно! Нам надо найти начало очереди, и встать первыми! Тогда на нас
точно хватит!
МАТЬЕ. Подожди. Слушай, а откуда ты знаешь, в какой стороне начало?
СЬЮ. Мне сказали. По секрету.
МАТЬЕ. Кто?!
СЬЮ. Одна девушка. Она сидит на облаке. И у нее бриллиантовое колье.
МАТЬЕ. Ну а она откуда знает?
СЬЮ. Она знает все.
МАТЬЕ. Неужели все?
СЬЮ. Да, мне кажется, что все, но она не говорит.
МАТЬЕ. Было бы здорово ее увидеть!
СЬЮ. Зачем? Она мне уже сказала все, что можно было сказать. Больше я даже не
спрашивала.
МАТЬЕ. Как не спрашивала?
СЬЮ. А зачем? Я узнала все, что было нужно.
МАТЬЕ. Но ты не узнала, зачем мы стоим!
СЬЮ. А зачем это нужно знать?! Есть очередь, хватит не на всех, начало там, что
еще нужно?
МАТЬЕ. Нужно самое главное!
СЬЮ. Зачем главное, если ситуация и так ясна? Нужно идти в начало и
становиться первыми!
МАТЬЕ. Но зачем нам становиться первыми, если мы не знаем, что там будет и
зачем там вообще быть!
СЬЮ. Я тебе скажу, зачем вообще быть. Чтобы не упустить тот момент, когда
будут что-то давать. А так как дадут не всем, значит нужно это что-то взять самим,
и взять первыми. Скажешь, не так?
МАТЬЕ. Да нет, так. Но я не могу без этого «зачем».
СЬЮ. И зря. Это никому не нужно. Пойми ты, если мы будем узнавать зачем да
почему, мы будем застревать на каждом шагу, а мы не можем себе этого
позволить. К тому же, ты мой друг, и ты должен меня поддерживать, правильно?
МАТЬЕ. Правильно… Ой, Сью! Я вспомнил тайну!
СЬЮ. Какую?
МАТЬЕ. Свою. Я могу тебе ее рассказать.
СЬЮ. Здорово, давай рассказывай скорей!
МАТЬЕ. Слушай. У меня есть мечта, я хочу найти свой дом.
СЬЮ. Дом? А что это такое? Что-то знакомое.
МАТЬЕ. Я не знаю сам точно, что это такое, но у меня есть небольшое
воспоминание, и оно помогает мне помнить о доме и том, что мне надо к нему
когда-нибудь прийти.
СЬЮ. Ну, теперь тебе придется отложить это мероприятие, потому что теперь мы
идем вместе в начало очереди. А там посмотрим. Поэтому дом пока подождет.
МАТЬЕ. Да, наверное, в другой раз. А может быть мой дом как раз там, в начале?
СЬЮ. Не знаю, может быть.
МАТЬЕ. Слушай, Сью, а как мы будем убеждать всех, кто стоит перед нами,
пропустить нас вперед?
СЬЮ. Это будем смотреть по ситуации. Можно наврать чего-нибудь, а если будут
до последнего сопротивляться, то силой.
МАТЬЕ. Как это силой? Как ты, такая маленькая, будешь силой?
СЬЮ. Нет, я буду другими способами, а силой будешь ты. Ты же мой друг.
МАТЬЕ. Но я не могу силой! Я не хочу никого обижать! Я даже обманывать не
умею!
СЬЮ. Ничего, научишься. Я же научилась.
МАТЬЕ. Я не хочу этому учиться!
СЬЮ. Вот так, значит, не хочешь?
МАТЬЕ. Не хочу.
СЬЮ. А в начало очереди ты попасть хочешь?
МАТЬЕ. Теперь даже не знаю. Таким способом точно не хочу.
СЬЮ. Вот так, значит? Такой ты, значит, друг?
МАТЬЕ. Сью, я твой друг, и готов разделить с тобой и радость, и горе, но я не могу
даже ради тебя делать это!
СЬЮ. Если ты мой друг, то ты заставишь себя сделать ради меня все, иначе в чем
тогда дружба, если ты не готов ради друга на все?!
МАТЬЕ. Сью, я не знаю, в чем дружба, честное слово, но я знаю точно, что никто
не заставит меня обманывать и обижать людей.
СЬЮ. А ты говорил, что не предашь. Ты уже предал!
МАТЬЕ. Ты меня обвиняешь на пустом месте. Я никому ничего не должен. И,
кстати говоря, ведь если я твой лучший друг, то значит и ты мой лучший друг,
правильно?
СЬЮ. Ну, и что?
МАТЬЕ. А если ты мой лучший друг, то ты тоже должна поддерживать меня во
всем, так?
А я не хочу, чтобы мы это делали. И ты, как лучший друг, должна меня в этом
поддержать.
СЬЮ. Нет, ну это глупость какая-то. Мы же не можем поддерживать друг друга в
разных вещах? Кто-то должен предлагать, а кто-то должен поддерживать.
МАТЬЕ. Нет, мы так не договаривались. Извини, Сью, но я не могу быть твоим
другом.
СЬЮ. Я так и знала! Чего еще ждать от первого встречного!
МАТЬЕ. Ну извини.
СЬЮ. А я как дура выболтала тебе все тайны!
МАТЬЕ. Ну и что теперь делать? Я же не могу тебе вернуть их обратно!
СЬЮ. Ну и ладно. Ты со своим характером все – равно застрянешь здесь надолго.
А я пойду в начало.
МАТЬЕ. Пожалуйста. Иди.
СЬЮ. А ты сиди здесь и каменей! Чао! (уходит)
МАТЬЕ. Пока… До встречи.
Сцена третья: вода
(вбегает старый человек)
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Добрый день.
МАТЬЕ. Добрый.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Извините, мне хотелось бы сделать вам одно предложение.
МАТЬЕ. Господи, какое еще предложение?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Ничего плохого для вас, честное слово!
МАТЬЕ. Ага, посмотрим.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Собственно, это мелочь.
МАТЬЕ. Да говорите уже.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вы бы не хотели передвинуться вперед?
МАТЬЕ. Как это? Куда?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Ну встать передо мной. В очереди.
МАТЬЕ. Встать перед вами?!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Я понимаю, что прошу слишком многого для себя, что это
неуместно и даже нечестно, в такой ситуации просить вас встать впереди, но у
меня есть на то веские основания, можете мне поверить.
МАТЬЕ. Да я верю вам. Только я не понимаю немного, почему вы хотите
оказаться сзади!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Ну вы понимаете, в такой ситуации, когда мы стоим за этим,
кажется, что вроде бы бесполезно что-либо делать в принципе, но я так не могу.
Мне нужно хоть что-нибудь да делать. Когда я узнал, за чем мы стоим, у меня
сначала был настоящий шок, я вообще хотел выйти из очереди, но у меня не
хватило на это сил. Я слабый человек, и…
МАТЬЕ. Подождите, так вы знаете, за чем мы стоим?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Конечно. А вы что… не знаете?
МАТЬЕ. Нет! Я ломаю над этим голову уже очень долго, но никто до сих пор не
сказал мне этого.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Не может быть!
МАТЬЕ. Нет, это правда!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Неужели вы действительно не знаете?
МАТЬЕ. Честное слово!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. И даже не догадываетесь?
МАТЬЕ. Нет, не догадываюсь.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Так я могу вам сказать!
МАТЬЕ. Скажите!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Нет, подождите. Давайте я скажу, но за это вы мне обещаете,
что встанете впереди меня, идет?
МАТЬЕ. Ну хорошо, я вам обещаю.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. А потом не откажетесь от своего слова?
МАТЬЕ. Не откажусь, клянусь вам.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Ну ладно, я вам верю. Дело в том, молодой человек, что мы
здесь, в этой очереди, мы стоим за… (шепчет на ухо)
МАТЬЕ. За чем?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Что же вы такой глухой! За… (снова шепчет)
МАТЬЕ. За смертью?!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Тише, не говорите громко!
МАТЬЕ. Почему я не должен говорить об этом громко? Нужно чтоб все это знали!
Ведь можно предупредить людей, и тогда они…
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. (перебивает) и что они сделают?
МАТЬЕ. Я не знаю, но они хотя бы будут знать, что их ждет!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вы очень неразумны, молодой человек, зря я с вами
связался! Ну какая будет всем польза, если они это узнают? Единственное, чего вы
этим добьетесь – это что люди вас возненавидят за то, что вы им открыли. Потому
что отныне они будут стоять и осознавать самое страшное, то, чего они боятся
осознавать. Они и стоят-то до сих пор здесь потому, что не хотят признавать, что
все мы стоим за этим.
МАТЬЕ. Но что тогда делаете вы, если знаете это?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Я бегу.
МАТЬЕ. Куда?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Не куда, молодой человек, а от чего. Я бегу от смерти.
МАТЬЕ. Но какой в этом смысл? Ведь лучше бежать куда-то, чем от чего-то!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Это, знаете ли, спорный вопрос, особенно учитывая тот
факт, что бежать куда-то – это значит бежать за смертью. Поэтому я предпочел
бежать от нее.
МАТЬЕ. Но разве от нее можно убежать?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Если бежать быстро, то почему бы и нет? Я люблю спорт,
люблю бегать, кстати, молодой человек! Хотите, побежим вместе?
МАТЬЕ. Э, нет, извините. Мне уже предлагали два раза присоединиться к себе
другие люди, но это всегда заканчивалось неудачно. Лучше я буду один и встану
впереди вас, чем побегу назад с вами.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Очень, очень жаль! Вы не понимаете, на что обрекаете себя!
Хотя, конечно, у вас еще есть шанс спастись.
МАТЬЕ. Правда? И какой?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Говорят, что хватит не на всех!
МАТЬЕ. Что, вы думаете, и смерти может хватить не на всех?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Конечно! Потому я и бегу! Я хочу оказаться самым
последним в очереди, тогда на меня не хватит точно, понимаете? И вам я
предложил очень даже реальный вариант спасения, понимаете? Кто-то спасется!
МАТЬЕ. Странно это все.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вы что, не хотите спастись?
МАТЬЕ. Нет, это, конечно, заманчиво, но я не уверен, что вы правильно смотрите
на эту ситуацию.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Боже мой! Как же еще на нее можно смотреть?
МАТЬЕ. Не знаю. Ну откуда вы узнали, что мы стоим за смертью?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Я узнал из очень достоверного источника. От девушки на
облаке с бриллиантовым колье. Она знает все.
МАТЬЕ. Я про нее слышал!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Ну вот, видите, я вас не обманываю. Жаль все-таки, что вы
не хотите со мной… Так одиноко бежать одному! Иногда так взгрустнешь, и
думаешь: да ну его! Зачем бежать, если рядом ни единой души, с кем бы ты смог
разделить свою радость или свое горе… Эх!
МАТЬЕ. Не расстраивайтесь. У меня вот тоже никого нет. Но я не переживаю,
потому что я все время думаю о доме.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. О доме? А что это такое?
МАТЬЕ. Как, вы тоже не знаете что такое дом?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Не знаю. Знакомое слово, я его где-то слышал… давно.
МАТЬЕ. Должен вам признаться, я тоже толком не знаю, что такое дом. Но у меня
есть какие-то смутные воспоминания, какие-то обрывки… Я даже не знаю, есть ли
этот дом, но я верю, что он есть и что я его когда-нибудь найду, когда узнаю, что
мы здесь делаем и зачем мы здесь стоим.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Молодой человек! Это… Это прекрасно! Обещайте мне, что
если мы с вами когда-нибудь встретимся еще, вы мне расскажете об этом доме
поподробнее, а сейчас я должен бежать, мне нельзя долго задерживаться, сами
понимаете, у меня очень мало времени, а ведь это может начаться в любую
минуту…
МАТЬЕ. Конечно, конечно, я понимаю. Желаю вам удачи в вашем мероприятии!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Спасибо. Все – таки вы не хотите бежать со мной?
МАТЬЕ. Нет, я лучше своей дорогой, извините. Пойду встану на ваше место, я же
обещал.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. А у вас есть хоть что в дорогу-то взять?
МАТЬЕ. Да вот, есть… (показывает узелок)
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Да… маловато. И что вы только туда поместили?
МАТЬЕ. Да так, мелочь всякую. Ой, постойте, а вы не скажете мне на прощание,
где найти ту девушку на облаке с бриллиантовым колье?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. О, это просто, мой друг. Она не уходит со своего места –
сначала вам нужно встать на мое место, а дальше вы ее сами найдете.
МАТЬЕ. Спасибо вам!
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Стойте!
МАТЬЕ. Что?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Обещайте мне, что вы никому не будете говорить, за чем мы
тут стоим!
МАТЬЕ. Но почему?
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Потому что представьте себе, если все это узнают, то какой
начнется хаос! Какая будет давка! Ведь все нормальные люди, как я, побегут в
конец, чтобы спастись, и тогда начнется драка, люди будут сражаться за последнее
место, которое только одно, и тогда вся очередь рухнет! Это же будет катастрофа,
можете себе представить!
МАТЬЕ. Да, вы наверное правы. Обещаю вам, что не буду говорить всем.
СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вот и правильно, молодой человек! Удачи вам! Желаю
избежать всеобщей участи!
МАТЬЕ. Ага…
Сцена четвертая: откровение
МАТЬЕ. Ничего не понимаю, что здесь происходит? Все куда-то бегут, что-то
делают, уверенные в том, что их действия – единственно верные в данной
ситуации! Но ведь мы все вроде находимся в одной и той же ситуации, почему
тогда у нас у всех разные ответы на один и тот же вопрос? И почему мы верим
этим ответам, если нам их сказали какие-то другие люди, а эти люди в свой черед
узнали эти ответы от других людей, и так до бесконечности, пока круг не
замкнется. Тогда уже будет совершенно невозможно определить, где было начало
этого процесса и в чем причина того, что сейчас мы думаем именно так, а не иначе.
(молчание)
Кажется, я знаю что нужно делать! По сути я нахожусь в уникальной ситуации: я
встретил трех человек и я знаю, откуда взялись их ответы. Они взялись от какой-то
девушки, которая сидит на облаке и у нее бриллиантовое колье. Где бы мне ее
найти?
Он оборачивается и видит сзади себя эту девушку. Она сидит на облаке
МАТЬЕ. Добрый день.
ЛЮСИ. Добрый.
МАТЬЕ. А как вас зовут?
ЛЮСИ. Меня зовут Люси.
МАТЬЕ. Красивое имя.
ЛЮСИ. Красивое.
Молчание
МАТЬЕ. Вы не хотите со мной поговорить?
ЛЮСИ. Если вы хотите, чтоб я говорила, говорите сами. Если вам нужны ответы,
задавайте вопросы. Другого способа нет. Но имейте ввиду, что от того, какие
вопросы вы будете задавать, будет зависеть то, какие ответы вы получите.
МАТЬЕ. У вас наверно был не очень хороший день? Мне кажется, вы чем-то
недовольны.
ЛЮСИ. Если вам кажется, что я недовольна, то вы будете абсолютно правы,
потому что вы ничего не сказали обо мне, вы сказали о себе. И с этой точки зрения
вы правы.
МАТЬЕ. Ээээ… Вы знаете, я искал вас с одной – единственной целью. Дело в том,
что я встретил здесь несколько человек, и все они утверждали, что узнали от вас
нечто очень важное, но при этом все они говорили абсолютно разные вещи. И я
просто хотел у вас спросить, действительно ли все они говорили правду, или ктото из них обманул меня?
ЛЮСИ. Они все говорили правду.
МАТЬЕ. Но этого не может быть!
ЛЮСИ. Почему?
МАТЬЕ. Потому что тогда получается, что мы стоим в очереди за смертью!
ЛЮСИ. И это правда.
МАТЬЕ. Но почему вы не сказали этого всем полностью, почему каждый из них
знал лишь маленькую часть правды?
ЛЮСИ. Каждый из них получил то знание, которое хотел получить.
МАТЬЕ. Но это же невозможно! Ведь знание для всех одинаково!
ЛЮСИ. Знание едино, но не одинаково для всех, потому что каждый хочет видеть
только его часть. И он ее получает. Никто не будет навязывать человеку все
остальное знание в придачу к тому, что он хочет и способен знать.
МАТЬЕ. Я не понимаю, Люси, ведь это несправедливо! Из-за этого все эти люди
делают не то, что им действительно следовало бы делать! Кто-то бежит в начало,
кто-то в конец, кто-то стоит, и все уверенны в своей правоте!
ЛЮСИ. Значит это наилучший вариант действия для них. В их ситуации.
МАТЬЕ. Но кто же все-таки из них прав? Я пытался определить, но у меня не
получается: я не могу действовать так же, как они.
ЛЮСИ. Каждый из них прав. И вы тоже правы, что идете своим путем.
МАТЬЕ. Но что же тогда получается? Куда же тогда идти? В начало или в конец?
ЛЮСИ. Идти можно куда угодно.
МАТЬЕ. Но тогда мы так никогда и не сойдемся вместе? Если будем идти куда
угодно?
ЛЮСИ. Почему, если двигаться по кругу, то можно и сойтись.
МАТЬЕ. Подождите, вы хотите сказать, что у этой очереди нет конца и нет начала?
ЛЮСИ. А с чего вы взяли, что они есть?
МАТЬЕ. Но ведь так не может быть, чтобы у чего-нибудь не было начала, тем
более у очереди! Я понимаю, она может быть огромна, но она же не может быть
бесконечной!
ЛЮСИ. По-моему, это вполне возможно.
МАТЬЕ. Но куда тогда идет тот старый человек и куда тогда идет Сью?
ЛЮСИ. Они идут туда, куда хотят.
МАТЬЕ. Но куда они в итоге попадут?
ЛЮСИ. Они попадут туда, куда хотят.
МАТЬЕ. Но если нет начала и конца, то как они в них попадут?
ЛЮСИ. Они просто примут за начало и за конец то, что им понравится. И там они
остановятся.
МАТЬЕ. Но как это печально! Нужно им сказать правду, чтобы они избавились от
своих иллюзий!
ЛЮСИ. Они верят в свои иллюзии, и никто не может их освободить от этого. Если
они сами не захотят.
МАТЬЕ. Но можно их заставить захотеть!
ЛЮСИ. Нет, этого сделать нельзя.
МАТЬЕ. Но можно хотя бы показать им, что они не правы, и тогда они смогут
сравнить и выбрать, и тогда они убедятся, что их ответы неверны!
ЛЮСИ. А вы думаете, когда они нашли свои ответы, они не выбирали их?
МАТЬЕ. Я не знаю. Наверное, выбирали. Но ведь можно дать им выбрать еще раз!
ЛЮСИ. Это будет бесполезно. Вы будете биться головой об стену, они вас не
услышат.
МАТЬЕ. Ну и что, я все – равно не отстану, я буду биться, пока не пробью!
ЛЮСИ. Скорее вы разобьете свой череп, чем эту стену.
МАТЬЕ. Простите, но я не могу принять такой позиции! Из молока можно взбить
масло, нужно только усердие! И тогда ты выйдешь на свет из этой банки, из этой
очереди, из чего угодно!
ЛЮСИ. Ты выйдешь на свет, но ты не сможешь вытащить за собой того, второго
лягушонка, который не хотел тебя слушать.
МАТЬЕ. Нет, я не могу с этим согласиться! Это слишком жестоко!
Все – таки я попробую.
ЛЮСИ. Это ваше дело. Пробуйте.
МАТЬЕ. Я должен бежать. Но позвольте мне задать вам последний, самый
последний вопрос.
ЛЮСИ. Задавайте.
МАТЬЕ. Зачем мы стоим в этой очереди?
ЛЮСИ. Кажется, вы уже знаете это: за смертью
МАТЬЕ. Нет, я имел ввиду не за чем, а зачем, то есть для чего?
ЛЮСИ. Что ж, это действительно последний вопрос. Точнее предпоследний.
МАТЬЕ. А какой же тогда последний?
ЛЮСИ. А последний вопрос вы не должны себе задавать. Вы не должны его
задавать мне. Он вообще не нужен. Поэтому я не скажу вам, какой последний
вопрос. Но я скажу вам ответ на предпоследний вопрос.
МАТЬЕ. И каков же ответ?
ЛЮСИ. Мы стоим в очереди за смертью для того, чтобы вернуться домой.
МАТЬЕ. Но Люси, ведь это все меняет! Ведь это же здорово – оказаться дома, об
этом все мечтают! И я об этом всегда мечтал! Как это здорово, скорее бы! Когда
же начнут раздавать смерть? Я хочу получить ее скорее! Люси, когда это будет?
ЛЮСИ. Все будет в свое время.
МАТЬЕ. А это скоро?
ЛЮСИ. Для каждого свое время – это свое время, и его нельзя разделить на скоро
и не скоро.
МАТЬЕ. Хотелось бы все-таки скорее. Вы знаете, мое воспоминание о доме ведь
это единственное, что у меня есть. Оно совсем крохотное, я ношу его в этом
узелке, но если бы его не было, то я не знаю, как бы я стоял в этой очереди! Это
единственное, что меня удерживает. Мечта о том, что когда-нибудь я найду этот
дом. И что самое интересное, я ведь даже не могу его описать, представляете? Оно
живет где-то в глубине и почти не показывается, но даже этого мне хватает, чтобы
помнить о нем всегда. А все остальные почему-то забыли о своем доме,
представляете? Я говорю: я мечтаю о доме, а они говорят: что это такое,
представляете, Люси? (оборачивается, видит, что Люси уже нет) Люси! Где вы!
Куда она пропала? Мистика какая-то.
Сцена пятая: все остальные испытания
МАТЬЕ. Ну и что мне теперь делать? У меня есть правда, теперь я всем могу ее
рассказать… И тогда все станут счастливы! Подумать только, у меня в руках
настоящая правда, практически полная, без искажений, без недомолвок, и я могу
раздать ее всем! Настоящая правда, надо скорей ею поделиться, и тогда все будут
счастливы, у всех будет одна правда, надо быстрей ее рассказать…
(мимо идет первый человек)
- Подождите, господин! Остановитесь!
- Что вам угодно?
- Понимаете, со мной сейчас произошло такое чудо, вы даже не поверите, но это
было буквально минуту назад, вот здесь, на этом самом месте.
- Простите, у меня нет времени.
- Нет, подождите, да вы послушайте! Понимаете, мне досталась в руки правда,
настоящая правда, и теперь я всем могу ее показать, вы будете первым, кто ее
увидит во всей красе, и обещаю вам, вы будете безмерно счастливы!
- Действительно?
- Да!
- Мне кажется, вы ошибаетесь, молодой человек, ведь давно известно, что правды
нет.
- Но я ее нашел! Теперь она есть!
- Нет, я вам не верю. С высоты своих лет я могу сказать вам совершенно
определенно, что правды нет.
- А я говорю, что есть!
- Вот как? Ну где она, ваша правда? Я в нее не верю. Я ее никогда не видел.
Покажите мне, где она, и только тогда я смогу переменить свое мнение о ней.
- Да пожалуйста! Я вам покажу! Она у меня с собой!
- Ну что ж, показывайте, что там у вас. Сейчас посмотрим.
- Сейчас, сейчас! (берет узелок, разворачивает его, кладет в ладони) Вот она!
- (смотрит в ладони) Где?
- Да вот же, у меня на ладони!
- Простите, я ничего не вижу.
- Да что же вы, слепой, глядите получше! Она просто очень маленькая!
- Молодой человек, вы, наверное, надо мной издеваетесь, но у вас ничего нет.
- Да как же нет, вот же она, лежит, такая прекрасная, поглядите еще раз!
- Я ничего не вижу!
(всматривается)
Молодой человек, вы отнимаете у меня время, а мне надо скорее бежать. Мне надо
узнать, что же все-таки мы здесь делаем.
(уходит)
- Стойте! Ну как можно ее не видеть! Я же показываю…
(мимо проходит второй человек)
- Господин, постойте!
- Да – да?
- У меня есть для вас правда!
- Правда?
- Да, я могу вам ее рассказать! Просто так, ни за что!
- Вы серьезно?
- Конечно!
- Слушайте! Правда в том, что мы здесь стоим в очереди за смертью, чтобы
попасть домой!
- Что вы сказали?
- Я сказал, что мы стоим в очереди за смертью…
- Говорите погромче, я вас не слышу!
- Я говорю, мы стоим в очереди! Вы меня слышите?
- Что-что?
- Да вы что, глухой?
- Не смейте меня оскорблять! Как я могу слышать, если вы ничего не говорите?
- Да я же говорю! Я говорю, а вы не слышите! Мы стоим в очереди, мы стоим за
смертью…
- Молодой человек, да вы просто издеваетесь!
- Но что я могу сделать, ведь вы не слышите самого главного!
- Повторяю вам: я слышу прекрасно, а вы пытаетесь меня надуть своими
шуточками, -простите, я вынужден откланяться. (уходит)
- Да что же это такое!
(мимо проходит третий человек, он тащит с собой большой мешок)
- Господин, добрый день!
- Добрый, добрый.
- Позвольте узнать, куда вы направляетесь?
- Да никуда особенно, просто направляюсь. Надо же куда-то нам направляться,
правда?
- Вот, именно об этом я хотел с вами поговорить! Вы бы хотели увидеть правду?
- Правду?
- Да, правду! Я могу вам ее показать, она мне досталась буквально минуту назад на
этом самом месте! (разворачивает сверток) Вот она!
- Что, вот это правда?
- Да, это она!
- Ну, вы знаете, что-то она у вас больно мала.
- Ну и что, что мала! Глядите, ведь это правда!
- Вы наверно решили меня разыграть, молодой человек, потому что у меня уже
есть правда.
- Как, есть? Такая же, как у меня?
- Нет, у меня повнушительнее. Вот. (показывает на свой мешок)
- (заглядывает в него) Ну что вы, ну какая же это правда, ведь это же ненужный
хлам!
- Попрошу вас мою правду не оскорблять. Она ничем не хуже вашей. И даже
лучше: видите, как ее много!
- Но то, что ее много, не значит, что она правдивей!
- Вот как! А когда вы свою правду получили?
- Минуту назад.
- А я собираю ее уже больше сорока лет! И это, знаете ли, очень тяжелая ноша, она
постоянно со мной, и я чувствую, что она давит на меня. Вот это я понимаю,
правда! А у вас что? Какая-то козявка.
- Во-первых, не козявка! А во-вторых, вы не правы, господин! Ваша правда – это
барахло! Настоящая правда должна быть такой: легкой и прекрасной!
- Молодой человек, мне надоело тратить на вас время. Оставайтесь со своей
пендюркой сколько вам влезет, а я останусь со своими убеждениями. (собирает
мешок) Прощайте!
(на сцену входит четвертый человек)
- Сэр!
- Да?
- Куда вы идете?
- Куда я иду? Не могу сказать вам точно, молодой человек, я еще сомневаюсь в
этом.
- А как же вы идете, если вы сомневаетесь?
- Ну это я сейчас сомневаюсь, но когда-нибудь я же перестану.
- Я могу вам в этом помочь!
- Действительно?
- Да. Дело в том, что у меня есть правда, и как только я вам ее покажу, вы сразу
перестанете сомневаться, куда и зачем идете.
- А вы меня не обманываете?
- Нет, честное слово!
- Не знаю, не знаю… Что-то я сомневаюсь.
- Сейчас я развею все ваши сомнения, увидите сами!
(показывает ладони) Вот! Это правда!
- Что, действительно правда?
- Конечно! Вы что, тоже не видите?
- Почему, я вижу, у меня прекрасное зрение, но правда ли это?
- Что?
- Правда ли эта правда?
- А как же! Вы посмотрите на нее, какая она красивая!
- Что-то больно мала.
- Ну и что?
- Не знаю, не знаю. Заманчиво, конечно…
- Да о чем здесь думать! Берите, я вам ее отдаю! Мне-то она не нужна, теперь я ее
знаю.
- Нет, не надо мне ее отдавать! А вдруг вы ошиблись и это не правда? Тогда я буду
выглядеть полным идиотом!
- Да поверьте же мне, я даю вам слово, что это и есть правда!
- Нет, что-то я сомневаюсь. А вы ее проверяли?
- Да как же я ее проверю?
- Ну я не знаю, надо было придумать как-нибудь.
- Но это же правда, зачем ее проверять!
- Ну, без проверки я тем более не согласен.
- Ну так возьмите и проверьте сами!
- А если я пойму, что ошибся?
- Ну тогда выбросите ее!
- Но моральный ущерб-то останется!
- Ну какой же вы! Решайтесь уже!
- Нет, вы знаете, я не могу принять вашу правду, уж больно она неказистая, уж
больно красивая… Это заставляет меня сомневаться в ней.
- И очень даже зря! Нельзя столько сомневаться!
- Почему, очень даже можно. Я пойду, извините.
- Идите…
(входит пятый человек, он что-то ищет)
- Сэр? Сэр!
- Что!?
- Что вы делаете?
- Я ищу.
- Вы что-то потеряли?
- Нет, я ничего не терял.
- А что тогда вы ищете?
- Я ищу правду.
- Неужели!
- Да.
- Вы ищете правду?
- Вы глухой? Говорю же вам, да!
- Извините, дело в том, что я могу вам помочь.
- Вы серьезно?
- Да! Понимаете, дело в том, что я ее уже нашел!
- Нашли?!
- Да!
- Что, первее меня?!
- Эээ… Ну да…
- Не может быть! Я, если хотите знать, ищу правду уже более сорока лет! Да что
там, более пятидесяти! Я посвятил ей десятки книг! Десятки трактатов и статей! И
еще не нашел. А вы, такой молодой, хотите сказать, что наткнулись на ее раньше
меня?
- Я ничего не хочу сказать, сэр, я только хочу показать ее вам! Ведь это такое
счастье: встретить человека, который так же как и я, одержим правдой, и готов
посвятить себя ей! Это замечательно! Сейчас я покажу ее вам! (разворачивает
узелок) Вот, это она!
- Это она?
- Да, это она!
- Вы уверены, молодой человек?
- Конечно! Поглядите хорошенько!
- Что-то она мне не нравится.
- Как это не нравится? Ведь это же правда, как она может нравиться или не
нравиться? По-моему, она прекрасна!
- Нет, вы знаете, я не так ее себе представлял.
- Ну и что теперь?
- А теперь то, что мне ваша правда не нравится. Она не удовлетворяет моим
представлениям.
- Что?!
- Она не удовлетворяет моим представлениям! Ну поглядите сами, ну честное
слово, разве это правда? Ей-богу, смешно! Я посвятил ей десятки книг, десятки
трактатов и статей, уж я-то знаю, какой она должна быть! А вы мне показываете
какую-то глупость, что аж даже неприлично называть ее правдой! Правда, она
должна быть не такой, заявляю вам с полной уверенностью!
- А какой же она должна быть?!
- Правда, она должна быть вот такого размера, вот такой формы (показывает), вот
такого цвета, от нее должно пахнуть мускусом и немного розами, у нее должен
быть совершенно особый привкус сожженной свечи…
- Знаете что, сэр?
- Что?
- С такими запросами вы никогда не найдете свою правду!
- Тем хуже. По крайней мере, я посвящу свою жизнь великому делу!
- О да!
- Простите, я должен идти. Искать свою правду.
- Ага, желаю вам удачи!
(уходит)
Сцена шестая: встреча с писателем
МАТЬЕ. Ну ее к черту, кому она нужна, эта правда! (кидает узелок на пол) Из-за
нее на меня все смотрят как на вруна. Это в лучшем случае. А в худшем как на
врага.
ПИСАТЕЛЬ. (входит писатель, поднимает узелок) Молодой человек, вы, кажется,
что-то уронили.
МАТЬЕ. А? Нет, это я сам выкинул. Мне не нужно.
ПИСАТЕЛЬ. Надо же. (разворачивает) Вы выкинули такую красоту?
МАТЬЕ. Да кому она нужна! От нее одни неприятности.
ПИСАТЕЛЬ. Вот оно что. А что это такое, позвольте узнать?
МАТЬЕ. Это? А, правда.
ПИСАТЕЛЬ. Действительно правда? (разглядывает)
МАТЬЕ. Ну вот, начинается.
ПИСАТЕЛЬ. Нет, нет, не говорите мне! Я сам вижу, что это она и есть!
МАТЬЕ. Да ну, вы наверно смеетесь надо мной.
ПИСАТЕЛЬ. Отнюдь. Раньше я ее уже увидел, поэтому могу с уверенностью
сказать, что это – правда.
МАТЬЕ. Я не верю своим ушам! Вы первый, кто согласился со мной, сэр! Другие
или только смеялись надо мной, или ругали, поэтому я решил выкинуть ее!
ПИСАТЕЛЬ. Какая неосмотрительность! Ну ничего, главное, что я успел вовремя
это предотвратить.
МАТЬЕ. А кто вы, сэр? Как вы здесь оказались?
ПИСАТЕЛЬ. Я – писатель. Я пишу разные произведения и вот решил забежать в
одно из них – смотрю, а тут вы, и уже умудрились выкинуть правду! Разве так
можно?
МАТЬЕ. Подождите, так это все придумали вы?
ПИСАТЕЛЬ. Ну, это сложный вопрос, кто кого придумал. Давайте не будем его
разбирать подробно. Я и сам не знаю, то ли это я вас придумываю, то ли это вы
сами ко мне приходите.
МАТЬЕ. А может быть мы вам снимся?
ПИСАТЕЛЬ. А может быть это я снюсь вам?
МАТЬЕ. Нет, я этого не понимаю!
ПИСАТЕЛЬ. Не беспокойтесь, мой друг это не имеет особенного значения.
МАТЬЕ. Да… Как же все-таки здорово, что я вас встретил вот так, случайно! Вы
же можете мне рассказать, чем это все закончится!
ПИСАТЕЛЬ. Ну, это уже зависит не от меня. Ваша жизнь, вы и живите.
МАТЬЕ. Подождите! Можно вас кое о чем попросить?
ПИСАТЕЛЬ. Конечно, всегда к вашим услугам.
МАТЬЕ. Расскажите о моей правде кому-нибудь, пожалуйста! А то ведь мне так
никто и не поверит, я знаю.
ПИСАТЕЛЬ. Хм, ваша просьба интересна, молодой человек. Мммм… Обещаю вам
ее выполнить. (подает руку Матье)
МАТЬЕ. (жмет руку) Спасибо, сэр писатель, теперь я абсолютно счастлив!
ПИСАТЕЛЬ. Пожалуйста. Я постараюсь. Прошу прощения, мне уже пора, надо
идти, осматривать другие закоулки своего воображения.
МАТЬЕ. Как? Так быстро?
ПИСАТЕЛЬ. Да, к сожалению.
МАТЬЕ. Как же так? Я не понимаю! Господин писатель!
ПИСАТЕЛЬ. Чего вы не понимаете?
МАТЬЕ. Зачем вы нас собрали здесь, что мы все здесь делаем?
ПИСАТЕЛЬ. Как? Вы стоите в очереди!
МАТЬЕ. Да это я знаю! Мы стоим в очереди за смертью чтобы вернуться домой,
но я не понимаю, почему вы придумали нас, почему вы нас тут собрали, о чем вы
вообще думали, когда делали это?!
ПИСАТЕЛЬ. На последний вопрос, молодой человек, нельзя давать ответа.
МАТЬЕ. Но почему!
ПИСАТЕЛЬ. Вечное почему! Таков закон жанра. Вот и все.
КОНЕЦ