Печальная повесть любви - Егорова Алевтина Леонидовна

МОУ «Урмарская средняя общеобразовательная школа
№1 имени Г.Е.Егорова»
Литературно-музыкальная композиция «Печальная
повесть любви», посвящённая А.А.Ахматовой и
Н.С.Гумилёву.
Разработала: Егорова Алевтина Леонидовна.
учитель русского языка и литературы.
Чувашская Республика. Пос. Урмары.
www.21416so1.edusite.ru
Печальная повесть любви.
1 чтец. «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и
Джульетте», - сказал когда-то Шекспир. Неправда, есть! И мы хотим
сегодня рассказать вам о печальной повести любви двух великих
поэтов, соединенных судьбой и судьбой же разъединенных.
Песня «Романс (Всё обещало мне его)» (на стихи Ахматовой в
исполнении сестёр Зайцевых).
2 чтец. Вероятно, 24 декабря 1903 года счастливая звезда сияла над
Царским Селом. В этот день судьба совершенно нечаянно
познакомила юных гимназистов: Аню Горенко и Колю Гумилева. Их
пути очень тесно переплетутся надолго. И будет долгий роман до
совместной жизни.
3 чтец. Вспоминает подруга детства Ахматовой Валерия Срезневская:
«Часто, возвращаясь из гимназии, я видела, как Коля шагает вдали в
ожидании Ани. Он специально познакомился с Аниным старшим
братом Андреем, чтобы проникнуть в их довольно замкнутый дом.
Ане он не понравился.… Но уже тогда Коля не любил отступать перед
неудачами».
4 чтец. На Пасху 1904 года Гумилевы в своем доме давали бал, на
котором в числе гостей первый раз была Аня Горенко. С этой весны
начались их регулярные встречи. Они посещали вечера в ратуше, были
на гастролях Айседоры Дункан, на студенческом вечере в
Артиллерийском собрании, участвовали в благотворительном
спектакле в клубе, были не нескольких модных тогда спиритических
сеансах. Они встречались, гуляли, катались на коньках, делились
впечатлениями о прочитанном.
Герой (Николай Гумилёв):
Я говорил: «Ты хочешь? Хочешь?
Могу я быть тобой любим?
Ты счастье странное пророчишь
Гортанным голосом твоим.
А я плачу за счастье много,
Мой дом – из звезд и песен дом,
И будет сладкая тревога
Расти при имени твоем.
И скажут: «Что он? Только скрипка,
Покорно плачущая, он, Её единая улыбка
Рождает этот дивный звон».
И скажут: «То Луна и море,
двояко отраженный свет».
И после: «О, какое горе,
Что женщины такой уж нет!».
Но, не ответив мне ни слова,
она задумчиво прошла,
Она не сделала мне злого,
И жизнь по-прежнему светла.
Ко мне нисходят серафимы,
Пою я полночи и дню,
Но вместо женщины любимой
Цветок засушенный храню.
5 чтец. Бледноликая печальница словно знала, чему столь долго и
упорно сопротивлялась: влюбчивость Гумилева известна – с кем
только он не прогуливался вечерами, кому только не назначал
свиданий и не посвящал стихов!
Героиня (Анна Ахматова):
На руке его много блестящих колец –
покоренных им девичьих нежных сердец.
Там ликует алмаз и мечтает опал,
и красивый рубин так причудливо ал.
Но на бледной руке нет кольца моего,
Никому, никогда не отдам я его.
Мне сковал его месяца луч золотой
И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой:
«Сохрани этот дар, будь мечтою горда!»
Я кольца не отдам никому, никогда.
6 чтец. Первое издание своего сборника «Романтические цветы»,
вышедшего в 1908 году за счет автора в Париже, Николай Гумилев
посвятил Анне Андреевне Горенко. Состоял сборник из 32 стихов, но
и это не тронуло сердце Ани Горенко.
Герой (Николай Гумилёв):
Ты не могла иль не хотела
Мою предчувствовать истому,
Твоё дурманящее тело
И сердце бережешь другому.
Зато, когда перед бедою,
Я обессилю, стисну зубы,
Ты не придешь смочить водою
Мои запекшиеся губы.
В часы последнего усилья,
Когда и ангелы заблещут,
Твои сияющие крылья
Передо мной не затрепещут.
И в встречу радостной победе
Мое ликующее знамя
Ты не поднимешь в реве меди
Своими нежными руками.
И ты меня забудешь скоро,
И я не стану думать, вольный,
О милой девочке, с которой
Мне было нестерпимо больно.
1 чтец. В 1907 году, вернувшись из Парижа, но, собираясь вновь туда,
Николей Гумилев делает предложение Ане Горенко, но получает
отказ.
Героиня (Анна Ахматова):
Сжала руки под темной вуалью…
Отчего ты сегодня бледна?
-Оттого, что я трепкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было! Уйдешь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
2 чтец. И вновь терзания, отчаяние. Не спасали ни новые знакомства,
ни лёгкие увлечения. Боль унижения не отступала. Гумилёв метался,
не находил себе места. Отправился в Нормандию, к морю – топиться.
Но на пустынном берегу его задержали блюстители порядка.
Герой (Николай Гумилёв):
Нежно – небывалая отрада
Прикоснулась к моему плечу,
И теперь мне ничего не надо,
Ни тебя, ни счастья не хочу.
Лишь одно бы принял я, не споря, Тихий, тихий, золотой покой
Да двенадцать тысяч футов моря
Над моей пробитой головой.
Что же думать, как бы сладко нежил
Тот покой и вечный гул томил,
Если б только никогда я не жил,
Никогда не пел и не любил.
3 чтец. В апреле 1908 года Гумилев приехал в Севастополь, чтобы
повидаться с Аней Горенко. Снова сделал предложение руки и сердца
и снова получил отказ. Вернули друг другу подарки. Гумилев вернул
Ане её письма. Она же возвратила все охотно, отказалась вернуть
лишь подаренную Гумилевым чадру. Чадру он хотел получить назад,
потому что это было самой яркой памятью о ней.
4 чтец. И вот от боли и отчаянья из-за отказа Гумилев в Булоноском
лесу в Париже предпринимает попытку самоубийства. Он чудом
остался жив. В будущем, несмотря ни на какое подавленное душевное
состояние, если таковое было, Гумилев никогда больше не
возвращался к этой мысли.
(Песня «Любовь покоряет обманно» на стихи Анны Ахматовой в
исполнении Матюхина А.Б.)
5 чтец. 26 ноября 1909 года Гумилев приехал в Киев, чтобы выступить
на литературном вечере «Остров искусств». В зале, где он читал стихи,
присутствовала Анна Горенко. После окончания поэт пригласил её в
гостиницу «Европейская» пить кофе. После он вновь сделал
предложение и на этот раз удивительно легко получил согласие Анны
Андреевны стать женой. Окрыленный победой, все три дня
пребывания в Киеве Гумилев провел с Анной Андреевной.
6 чтец. Согласием ответила она не поклоннику, но поэту. Оно было
дано не надоедливому соискателю руки, не другу юности, а поэту –
дважды оскорбленному, трижды оскорбленному, бесконечно
оскорбленному пощечиной, сплетней и тем, что позднее Ахматова
назовет в стихах «равнодушием толпы». Николай Степанович, зная
характер возлюбленной, не был до конца уверен в том, что она в
очередной раз не передумает. Сама же Горенко замуж выходила,
словно устало сдавалась в плен.
Герой (Николай Гумилёв):
Вот я один в вечерний тихий час,
Я буду думать лишь о Вас, о Вас.
Возьмусь за книгу, но прочту: «она», И вновь душа пьяна и смятена.
Я брошусь на скрипучую кровать,
Подушка жжет… Нет, мне не спать, а ждать.
И, крадучись, я подойду к окну,
На дымный луг взгляну и на Луну.
Вон там, у клумб, вы мне сказали: «Да».
О, это «да» со мною навсегда.
И вдруг сознанье бросит мне в ответ,
Что Вас, покорной, не было и нет,
Что Ваше «да», Ваш Трепет, у сосны
Ваш поцелуй – лишь бред весны и сны.
1 чтец. Вспоминает Валерия Срезневская: «Аня никогда не писала о
любви к Гумилеву, но часто упоминала о его настойчивой
привязанности – о его неоднократных предложениях брака и своих
легкомысленных отказах… И вдруг, в одно прекрасное утро, я
получила извещение об их свадьбе. Меня это удивило. Вскоре
приехала Аня и сразу пришла ко мне. Как-то лишь мельком сказала о
своем браке, и мне показалось, что ничто в ней не изменилось; у неё
не было совсем желания, как это часто встречается у новобрачных,
поговорить о своей судьбе».
2 чтец. Венчание состоялось 25 апреля 1910 года в Николаевской
церкви села Николаевская слободка Остерского уезда Черниговской
губернии, а 2 мая молодожены отправились в свадебное путешествие в
Париж.
Герой (Николай Гумилёв):
Из логова змиева,
Из города Киева,
Я взял не жену, а колдунью.
А думал – забавницу,
Гадал – своенравницу,
Веселою птицу – певунью.
Покликаешь – морщится,
Обнимешь – топорщится,
А выйдет луна – затомится,
И смотрит, и стонет,
Как будто хоронит
Кого-то, - и хочет топиться.
Твержу ей : «Крещеному,
С тобой по-мудреному
Возится теперь мне не в пору.
Снеси-ка истому ты
В днепровские омуты,
На грешную Лысую гору».
Молчит, - только ежится,
И все ей неможется.
Мне жалко её; виноватую,
Как птицу подбитую,
Березу подрытую
Над очастью, Богом заклятую.
3 чтец. К лету, когда молодые вернулись из Франции, Гумилев стал
подумывать об очередной поездке в Африку. Он стал человеком
семейным, но, кажется, это никак не сказалось на его распорядке,
привычках, пристрастиях. С гордостью знакомил он своих друзей со
своей женой – красивой, стройной, молчаливой женщиной, но
семьянином в привычном смысле этого слова себя не ощущал.
4 чтец. Когда жили в Царском Селе, Гумилев ездил в город часто,
почти каждый раз привозил 1-2 книжечки и говорил, что хочет иметь в
своей библиотеке все русские стихи. Не мог равнодушно видеть их из
букинистов.
5 чтец. Ахматова вспоминала: «Когда я на Колю сердилась, я
вынимала его книги с его полки и ставила на другую полку, а там были
сотни книг из тех, что присылались для отзыва, т.е. всякой дребедени.
Коля понимал, что я обижена».
(Песня «Как велит простая учтивость»
Ахматовой в исполнении Матюхина А.Б.)
на
стихи
Анны
Герой (Николай Гумилёв):
Я знаю женщину: молчание,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцанье
Её расширенных зрачков.
Её душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью, дальней и отрадной,
Высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый
Так странно плавен шаг её,
Назвать нельзя её красивой,
Но в ней все счастие мое.
Когда я жажду своевольно
И смел, и горд – я к ней иду
Учиться мудрой, сладкой боли
В её истоме и бреду.
Она светла в часы томлений
И держит молнии в руке,
И четки сны её, как тени
На райском, огненном песке.
6 чтец. Значительным событием в жизни Гумилевых стал и выход в
свет книги Анны Ахматовой «Вечер» в 1912 году. Гордость,
беспокойство, радость, ревность – мы можем только гадать, какие
чувства испытывал Гумилев. Он искренне думал, что «быть поэтом
женщине - нелепость». Но, прочитав «Вечер», был ошеломлен: «Ты,
Анечка, - готовый поэт». И еще он говорил: «Ахматова такой
значительный человек, что нельзя относиться к ней только как к
женщине».
Герой (Николай Гумилёв):
Я жду, исполненный укоров,Но не веселою жену
Для задушевных разговоров
О том, что было в старину.
И не любовницу: мне скучен
Прерывный шепот, томный взгляд,
И к упованиям я приручен
И к мукам горше во стократ.
Я жду товарища, от Бога
В веках дарованного мне
За то, что я томился много
По вышине и тишине.
И как преступен он, суровый,
Коль вечность променял на час,
Принявши дерзко за оковы
Мечты, связующие нас.
1 чтец. Ахматова вышла замуж за Гумилева, когда тот был уже
значительным мэтром. Он был теоретиком, который умел убеждать,
лидером, твердым во взглядах и уверенным в своих целях. Нежная
связь, соединившая главу «Цеха поэтов» с мятежницей, объединившая
догму с ересью и разум с интуицией, только подчеркнула разительную
непохожесть двух поэтических мироощущений.
Героиня (Анна Ахматова):
В ремешках пенал и книги были,
Возвращалась я домой из школы.
Эти липы, верно, не забыли
Нашей встречи, мальчик мой веселый.
Только ставши лебедем надменным,
Изменился серый лебеденок.
А на жизнь мою лучом нетленным
Грусть легла, и голос мой незвонок.
2 чтец. В 1912 году Гумилевы собираются в Италию. Кажется, все
складывалось удачно, радостно. Они были вместе.… И тем страннее
воспоминания Ахматовой:
-Я не могу ясно вспомнить Италию… Может быть, мы были уже не
так близки с Николаем Степановичем.
3 чтец. Что же произошло? Может быть, старые обиды никак не
успокоятся, и ревность мучит обоих, причиняют боль неосторожные
слова – много ли надо для расставания?!
4 чтец. Ничего не случилось – и случилось все: они уходили друг от
друга. И когда в конце апреля вышла книга Гумилева «Чужое небо»,
один экземпляр друзья доставили Гумилеву во Францию, с
удивлением узнав, что Анна Ахматова живет в Риме. А ведь они ждали
ребенка.
5 чтец. 18 сентября 1912 года Ахматова и Гумилев находились в
Царском Селе. Анна Андреевна проснулась очень рано, почувствовав
толчки. Подождала немного. Ещё толчки. Тогда Анна Андреевна
заплела косы и разбудила Николая Степановича: «Кажется, надо ехать
в Петербург».
5 чтец. С вокзала в родильный дом шли пешком, потому что Николай
Степанович так растерялся, что забыл, что можно взять извозчика или
сесть в трамвай. В 10 часов утра были уже в родильном доме на
Васильевском острове.
6 чтец. А вечером Николай Степанович пропал. Пропал на всю ночь.
На следующий день все приходят с поздравлениями, и она узнает, что
Николай Степанович дома не ночевал. Потом он приходит
смущенный, растерянный.
1 чтец. Вспоминает Валерия Срезневская: «Конечно, они были
слишком свободными и большими людьми, чтобы стать парой
воркующих «сизых голубков». Их отношения были скорее тайным
единоборством. С её стороны – для самоутверждения как свободной от
оков женщин; с его стороны – желание не поддаться никаким
колдовским чарам, остаться самим собою, независимым и властным
над этой, увы, ускользающей от него женщиной, многообразной и не
подчиняющийся никому».
Героиня (Анна Ахматова):
Муж хлестал меня узорчатым,
Вдвое сложенным ремнем.
Для тебя в окошке створчатом
Я всю ночь сижу с огнем.
Рассветает. И над кузницей
Поднимается дымок.
Ах, со мной, печальной узницей,
Ты опять побыть не мог.
Для тебя я долю хмурую,
Долю-муку приняла,
Или любишь белокурую,
Или рыжая мила?
Как мне скрыть вас, стоны звонкие!
В сердце темный, душный хмель,
А лучи ложатся тонкие
На несмятую пастель.
2 чтец. Не трудно понять бешенство её мужа, Николая Гумилева,
когда он прочитал эти стихи. Он хватался за голову и жаловался своей
ученице: «Ведь я, подумайте, из-за этих стихов прослыл садистом. Про
меня пустили слух, что я, надев фрак (а у меня и фрака тогда ещё не
было!) и цилиндр (цилиндр у меня, правда, был) хлещу узорчатым,
вдвое сложенным ремнем не только свою жену – Ахматову, но и
своих поклонниц, предварительно раздев их догола… Я старался
убедить её, что таких выдумок нельзя печатать, что это неприлично –
дурной вкус и дурной тон. Ведь читатели все принимают за правду и
создают биографию поэта по его стихам. Но я ничего не мог поделать
с её украинским упрямством».
3 чтец. Осенью 1911 года написаны эти строки, ей 22, и ни с чем
смириться не хочет, но, заметьте, не требует ни от кого того, чего не
требует от себя сама. Дальше будет по-иному: многое, очень многое
будет прощать другим, и ничто, никогда – себе.
4 чтец. Если и был в её жизни период сравнительно обеспеченный, с
любовью, домом, ребенком, если и было все то, что называется бабьим
счастьем, то все это было в долгом романе и недолгом замужестве с
Гумилевым. Но…
Героиня (Анна Ахматова):
Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки,
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики…
…А я была его женой.
5 чтец. «Теперь я сознаю, я был во многом виноват. Я очень скоро
стал изменять ей. Но я не видел греха в моих изменах. Они, по-моему,
прекрасно уживались с моей бескорыстной любовью. А она требовала
абсолютной верности. От меня. И от себя. И страшно сердилась, что я
смеюсь. Смеюсь, значит, разлюбил».
6 чтец. Абсолютная верность и прежде всего от себя – да у неё устои
были от Ярославны и боярыни Морозовой, а её называли
декаденткой… Изменой пах воздух, и не ревность бушевала в крови, а
чувства, что тебя предали. Так как жене появиться таким стихам!…
Героиня (Анна Ахматова):
Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает.
Как я рада, что нынче вода
Под бесцветным ледком замирает.
И я стану,- Христос помоги!На покров этот, светлый и ломкий.
А ты письма мои береги,
Чтобы нас рассудили потомки,
Чтоб отчетливей и ясней
Ты был виден им, мудрый и смуглый.
В биографии славной твоей
Разве можно оставить пробелы?
Слишком сладко земное питье,
Слишком плотны любовные сети.
Пусть когда-нибудь имя мое
Прочитают в учебнике дети.
И, печальную повесть узнав,
Пусть они улыбнутся лукаво…
Мне любви и покоя не дав,
Подари меня горькою славой.
Песня «Ты письмо моё, милый, не комкай» (на стихи А. Ахматовой
в исполнении Татьяны Абрамовой).
Героиня (Анна Ахматова):
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет груздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И, если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
1 чтец. Их союз длился столько, сколько это было возможно. Гумилев
был словно статуя с его горделивым стремлением запечатлеть себя и
культом знаний. Она же – словно Эолова арфа, отзывавшаяся на все.
Её вдохновение не сдерживалось никакими интеллектуальными
ограничениями. Она была свободна в том смысле, что подчинялась
только своим порывам. Она была поочерёдно капризной и жалобной,
чувствительной и кающейся, обольстительницей и монахиней,
вампиром и жертвой, то есть женщиной, которая дает волю своим
любовным печалям.
Героиня (Анна Ахматова):
Был он ревнивым, тревожным и нежным,
Как Божье солнце, меня любил,
А чтобы она не запела о прежнем,
Он белую птицу мою убил.
Промолвил, войдя на закате в светлицу:
«Люби меня, смейся, пиши стихи!»
И я закопала веселою птицу
За круглым колодцем у старой ольхи.
Ему обещала, что плакать не буду.
Но каменным сделалось сердце мое,
И кажется мне, что всегда и повсюду
Услышу я сладостный голос её.
( Песня «Я улыбаться перестала» на стихи Анны Ахматовой в
исполнении барда Матюхина Александра Борисовича).
Героиня (Анна Ахматова):
Слаб голос мой, но воля не слабеет,
Мне даже легче стало без любви.
Высоко небо, горный ветер веет
И непорочны помыслы мои.
Ушла к другим бессонница-сиделка,
Я не томлюсь над серою золой,
А башенных часов кривая стрелка
Смертельной мне не кажется стрелой.
Как прошлое над сердцем власть теряет!
Освобождение близко. Все прощу,
Следя, как луч взбегает и сбегает
По влажному весеннему плющу.
2 чтец. Войну 1914 года Гумилев принял с простотой совершенной, с
прямолинейной горячностью. И сразу же отправился в действующую
армию. И все размолвки, недоразумения были забыты. Ахматова
беспокоится о нем, о добровольце Гумилеве. Об этом её строки.
Героиня (Анна Ахматова):
Будем вместе, милый вместе,
Знают все, что мы родня,
А лукавые насмешники,
Как бубенчик отдаленный,
И обидеть нас не могут,
И не могут огорчить.
Где венчались мы – не помним,
Но сверкала эта церковь
Тем неистовым сиянием,
Что лишь ангелы умеют
В белых крыльях приносить.
А теперь пора такая,
Страшный год и страшный город.
Как же можно разлучаться
Мне с тобой, тебе со мной?
3 чтец. Когда Гумилев вернулся с войны, многие друзья и
единомышленники покидали Россию, а он рвался домой. В
Петрограде, как всегда, много работал, преподавал, выступал,
возглавил Союз поэтов, сотрудничал в горьковской «Всемирной
литературе». Все сильнее намечался разрыв с Ахматовой, и вот
появляются строки…
Герой (Николай Гумилёв):
Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый, необманный.
Он мог стать Вашим тоже, и не стал,
Его Вам было мало или много,
Должно быть, плохо я стихи писал
И Вас неправедно просил у Бога.
Но каждый раз Вы склонитесь без сил
И скажете: «Я вспоминать не смею,
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубый прелестью своего».
4 чтец. Но разрыв официальный все же произошел в 1918 году. А
отношения Гумилева и Ахматовой остались доброжелательные,
теплые, дружеские. Город один, а встреч не избежать. В тяжелые
двадцатые годы Гумилев как мог помогал Анне Андреевне. И когда
она однажды обратилась к нему на «Вы» в Доме искусства, он, отозвав
её в сторону, обидевшись, сказал: «Почему ты назвала меня на «Вы»?»
5 чтец. Гумилев много переводил. Но, зная о трудном финансовом
положении Ахматовой, Гумилев даже своего любимого Теофиля Готье
передал для перевода Владимиру Шилейко, мужу Ахматовой, устроив
его на работу в издательство.
6 чтец. 1921 год был ужасным в жизни Анны Андреевны Ахматовой: в
этом году погибли три самых близких ей человека – Александр Блок,
брат Андрей и Николай Гумилев, несправедливо обвиненный в
участии в контрреволюционном заговоре, расстрелянный в августе.
После известия о расстреле участников «таганцевского заговора»
Ахматова в отчаянии восклицает.
Героиня (Анна Ахматова):
Сказал, что у меня соперниц нет.
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!».
Но вдруг поймет, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.
… А что теперь?
(Песня «Я окошка не занавесила» на стихи А. Ахматовой в
исполнении Матюхина А.Б.)).
Героиня (Анна Ахматова):
Пятым действием драмы
Веет воздух осенний,
Каждая клумба в парке
Кажется свежей могилой.
Оплаканы мертвые горько,
Со всеми врагами в мире
Душа моя ныне.
Тайная справлена тризна
И больше нечего делать.
Что же я медлю, словно
Скоро случиться чудо.
Так тяжелую лодку долго
У пристани слабой рукою
Удерживать можно, прощаясь
С тем, кто остался на суше.
1 чтец. Когда Ахматова говорила, что никто ничего у поэта отнять не
может, она знала, что говорила. В те годы, когда отрекались от живых
мужей, она говорила о Гумилеве, имя которого ещё до совсем
недавнего времени вплотную связывалось с контрреволюцией: «Писал
прекрасные стихи, храбро воевал и погиб бесстрашно».
2 чтец. А что бы промолчать. Ведь и разведена была и за язык никто
не тянул. Будто искала на свою голову приключений.
Героиня (Анна Ахматова):
Заплаканная осень, как вдова
В одеждах черных, все сердца туманит.
Перебирая мужнины слова,
Она рыдать не перестанет.
И будет так, пока тишайший снег
Не скалится над скорбной и усталой…
Забвенье боли и забвенье нет –
За это жизнь отдать не мало.
3 чтец. У Ахматовой, видимо, был некий комплекс воины перед
трагической
памятью
Гумилева.
Несмотря
на
сложные
взаимоотношения, они, разойдясь, тянулись друг к другу. Оба
осиротели, потеряли дом. Такое русское: «Не смирились, не
уберегла…» - должно быть, мучило Ахматову, и слишком ещё долго
свежи были душевные раны.
Героиня (Анна Ахматова):
Я гибель накликала милым,
И гибели один за другим.
О, горе мне! Эти могилы
Предсказаны словом моим.
Как вороны кружатся, чуя
Горячую, свежую кровь,
Так дикие песни, ликуя,
Моя насылала любовь.
4 чтец. Николай Степанович Гумилев ушел из жизни 35-летним. Это
был удивительный человек. Он мечтал исследовать Африку и
объединить все африканские племена, создать для них общий язык.
Первые путешествия в Африку Гумилев предпринял на свои
собственные средства. У него были большие планы на будущее. Но
судьба обошлась с ним жестоко.
5 чтец. Анна Андреевна Ахматова пережила Гумилева на долгие 45
лет. Много ещё потерь было в её жизни. Но эта потеря – самая близкая
- первая и очень болезненная.
6 чтец. Есть повести печальнее на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.
Вот об одной такой печальной повести мы вам сегодня и поведали.
(Песня «Вместо мудрости – опытность, пресное» на стихи Анны
Ахматовой в исполнении Матюхина А.Б.)