Кучинко Т.Ю.

Дискурс истории в «московских» повестях Ю.В. Трифонова
Кучинко Татьяна Юрьевна
Студентка Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
Москва, Россия
1. Вяч. Вс. Иванов писал о человеческой культуре как о протесте против
разрушения и смерти. Эти слова созвучны тому, как в повестях Ю. Трифонова «Обмен»
(1969), «Предварительные итоги» (1970), «Долгое прощание» (1971), «Другая жизнь»
(1975) рассматривается такой механизм культуры, как память. Художественное время
повестей характеризуется вниманием к прошлому: оно может становиться мерилом,
которым судят настоящее и будущее, отношение к прошлому свидетельствует о
нравственном самоопределении героев. Одним из ценностных центров повестей
является такой аспект категории прошлого, как историческое знание.
2. В повести «Обмен» роль носителя исторической памяти отведена деду
Дмитриева. Он не является историком, но сохраняет живую связь с прошлым. Это
единственный герой повести, не поддающийся опустошающей силе «обмена».
3. Абсолютная жизненная пустота показана в повести «Предварительные итоги».
Мотиву истории придано здесь нетипичное для Трифонова звучание: эстетский
интерес к прошлому Гартвига и Риты – лишь поверхностное увлечение, не делающее
их более нравственными людьми. Попытку обращения к собственному прошлому
предпринимает рассказчик: его воспоминания, составляющие основу повести,
направлены на обнаружение смысла в прожитой им жизни. Но герой находит только
пустоту, преодолеть которую он не в состоянии. Память помогает герою трезво
взглянуть на свою жизнь, но не становится силой, способной ее изменить.
4. Подлинные носители исторического знания появляются в повестях «Долгое
прощание» и «Другая жизнь». Гриша Ребров – первый герой-историк, т.е., по
Трифонову, человек, способный увидеть смысл жизни в ощущении личной
причастность к истории, а наиболее полное воплощение лучших черт историка будет
осуществлено в образе Сергея Троицкого. У обоих героев интерес к национальной
истории начинается с истории своей семьи. Противостояние забвению как важнейшая
сторона работы Гриши и Сергея подчеркнута спецификой их поисков: они
интересуются забытыми историческими эпизодами и персонажами. Гриша находит это
интуитивно: его захватывают судьбы Прыжова (историка народного быта, не
сломанного тяжелой судьбой, но испытавшего свое, особое счастье) и Клеточникова
(невзрачного человека, сумевшего проникнуть вглубь Третьего отделения, не думая
при этом о славе, а просто слушая свою совесть). У Сергея это часть его концепции,
проясненной в его рассуждениях и спорах о неприемлемом для него понятии
исторической целесообразности, за которой легко потерять человека.
5. Проблема памяти приобретает особый аксиологический статус: отношение к
ней является существенной стороной выбора жизненной позиции, которая постоянно
подвергается испытанию. Ценность исторического знания, важнейшая для героев,
вступает в противоречие с ценностной системой окружающего мира, полного
беспамятства и исторического равнодушия: отсюда неустроенность героев, их
репутация чудаков и неудачников. И здесь как в национальной истории, так и в
истории индивидуальной человеческой жизни время служит проверкой подлинности
тех или иных ценностных ориентиров. Гриша стал преуспевающим человеком,
отказавшись от того, что было его «почвой», но с годами понял, что это не принесло
ему счастья. Сергей в отличие от многих героев Трифонова не пошел на компромисс, за
что ему пришлось поплатиться жизнью, но его жизнь и смерть заставили измениться
Ольгу Васильевну, открыли ей то, чего она раньше не знала. Это придает личности
Сергея особый масштаб и свидетельствует о достоинстве его позиции.
6. В повести «Другая жизнь» представлена наиболее обширная палитра
различных отношений к истории. Интегрировать все эти точки зрения оказывается
возможным только в безличном повествовании от третьего лица, при этом
доминирующая роль принадлежит сознанию Ольги Васильевны, что является важным
проявлением авторской позиции. Историческое чувство героини претерпевает
своеобразную эволюцию. При жизни мужа его интерес к прошлому был ей непонятен.
Неспособная выйти за границы собственного жизненного опыта, Ольга Васильевна
представляла себе историю как очередь в кинотеатр, а работу историка уподобляла
работе милиционера, следящего за порядком. Данный сугубо бытовой образ,
подсказанный самыми будничными реалиями современной жизни, говорит о
невозможности для Ольги Васильевны усмотреть в истории ценностный аспект, а
главное – увидеть в ней человека (что, по мнению Сергея, исключительно важно). Для
нее история не могла быть предметом ни интеллектуального постижения, ни
эмоционального отношения. Все это не позволяло героине понять терзания мужа. Но
после смерти Сергея Ольга Васильевна повторяет его путь: анализирует историю их
семьи, как он – страны. Обращение к прошлому становятся не только способом
преодоления распада, уничтожения, но и путем преодоления замкнутости человека,
понимания «другой жизни», и тяжесть таких переживаний, неминуемо сопряженных с
болью, вносит в проблему дополнительный нравственный аспект. Здесь воспоминания
не бессильное обнаружение бессмысленности, как в «Предварительных итогах», а
исправление допущенной в прошлом ошибки: стремление понять близкого человека.
7. Таким образом, рассмотрев в «Обмене» и «Предварительных итогах»
губительность беспамятства, Трифонов обращается к анализу созидательной силы
исторического знания, а также к образу человека, способного принять на себя груз
памяти. В проблему прошлого входят мотивы ответственности, страдания, понимания,
преодоления, конфликт памяти или забвения. Различные аспекты взаимоотношений
человека с прошлым, проанализированные Трифоновым с рассмотренных повестях,
получат дальнейшее развитие и новый синтез в произведениях «Дом на набережной»,
«Старик», «Время и место».