А.Н. Козырев. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ:
проблемы оценки результатов, учета и инвентаризации
нематериальных активов
А.Н. Козырев
Выступление на семинаре по экономике науки 02.04.03
Чтобы последующие суждения не казались чрезмерно категоричными и
резкими, начну с цитат, характеризующих интеллектуальный уровень, тон и
остроту сегодняшних дискуссий. Так, на заседании правительства 19 марта
сего года Андрей Илларионов заявил следующее: “Не надо нас сравнивать с
ведущими странами. По уровню развития экономики мы находимся рядом с
Турцией и Бразилией, с них и надо брать пример Наши затраты на науку
несравненно выше этих стран”. Еще резче высказался руководитель
экономического направления администрации президента Антон ДаниловДанильян, который назвал доклады академиков “тупыми и бездарными”. Их
невозможно использовать для ежегодных посланий президента, так как они
дублируют друг друга и в них нет какой-либо ценной экономической мысли1.
Если подходить к оценке ИС и НМА с научных позиций, то следует
дать некоторую классификацию подходов, охватывающую более или менее
все известные подходы. Для начала, можно выделить две генетически разных
группы подходов. Одну из групп образуют подходы, основанные на данных,
генерируемых самой патентной системой или, если угодно, всей системой
правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности и средств
индивидуализации. Вторую группу образуют подходы, генетически близкие
к оценке бизнеса и основанные преимущественно на финансовых данных. В
каждой из этих двух групп можно выделить различные подходы и методы
оценки. Их довольно много. Кроме того, можно сформировать третью группу
подходов и собрать в нее все, что не вошло в первые две группы.
В первой группе подходов можно выделить два направления. Одно из
них связано с использованием эконометрики, второе – нет. Легко догадаться,
что первое направление западное, второе наше, точнее, советское. Самое
интересное, что советское направление возникло раньше и, прежде всего
потому, что в СССР не было рынка, а эффективность изобретательской
деятельности как-то измерять требовалось. Тогда и возникли всевозможные
коэффициенты новизны, научно-технической значимости и т.п. На Западе
интерес к методам, основанным на использовании патентной информации,
долгое время был чисто академическим (работы Пэйкса и Грилехеса2). Но в
самое последнее время он стал принимать вполне практический характер в
связи с недостатком финансовых показателей. Отсюда вовсе не следует, что
Время МН, 20 марта 2003.
Griliches Z. Patent Statistics as Economic Indicators: A Survey // Journal of Economic Literature. Vol. XXYIII.
December 1990, pp. 1661 - 1707.
1
2
2
D:\681461818.doc
мы обогнали Запад на этом направлении. Проблема в том, что отечественные
подходы этой группы изначально ориентированы на отсутствие массивов
данных и отказ от эконометрических методов. Соответственно, корифеи
этого направления3 выглядят как одноногий на беговой дорожке. Между тем,
у нас были и есть специалисты по эконометрике, причем многие из них
работают здесь в ЦЭМИ РАН. Нет сцепления между патентной системой и
эконометрикой. Вот это и есть проблема, точнее, одна из них.
Во второй группе традиционно принято выделять три подхода –
доходный, который считается основным, рыночный и затратный. При этом
затратный подход многократно ругали как абсолютно несостоятельный, но
он удивительно живуч. Одна из основных причин его живучести состоит в
том, что он обеспечен (или якобы обеспечен) данными, необходимыми для
расчетов. Наличие хоть каких-то данных и манипуляции с этими данными
дают некоторую иллюзию, которая плохо лечится. Здесь есть проблема.
Доходный и рыночный подходы хорошо описаны в литературе. В мире
есть несколько книг (на английском языке), из которых хотелось бы отметить
три, это выдержавшая уже 3 издания книга Гордона Смита и Рассела Пара
“Оценка интеллектуальной собственности и нематериальных активов”,4
книга Ричарда Разгайтиса5 по оценке технологий на ранней стадии, книга
Боера6 тоже по оценке технологий, но уже в бизнесе и с несколько иных
позиций. Вместе эти три книги покрывают рассматриваемую предметную
область. Их надо просто перевести и издать. Неплохо бы еще также
перевести книгу того же Смита по оценке товарных знаков7. Для этого
необходимо найти деньги на приобретение прав, на оплату переводчиков и
т.д., чем мы сейчас пытаемся заниматься. Деньги требуются относительно
небольшие, примерно $30000 на первую из перечисленных книг (она
побольше) и по $20000 на каждую из остальных. Между тем, истрачено на
псевдонаучные изыскания в этой области на порядки больше, т.е. деньги,
предназначенные на науку, спущены в никуда. На самом деле изыскания
надо проводить на более высоком уровне, отталкиваясь от того, что уже
вошло в учебники. Но для этого надо, чтобы эти самые учебники были
доступны на русском языке и с комментариями тех, кто эту “науку” уже
освоил. Проблема в том, что такой переход означает отлучение от процесса
шпаны, выдающей себя за ведущих специалистов, а вместе с ее отлучением
сокращение откатов и т.д. Иначе говоря, здесь есть конфликт интересов, из
него надо цивилизованно выйти.
Настоящие научные проблемы начинаются там, где применяются более
продвинутые подходы, которые базируются не только на дисконтировании
Лынник Н.В. Интеллектуальная собственность и нематериальные активы. – М.: МИПС, 1996. – 110с.
Smith G.V., Parr R.L., Valuation of Intellectual Property and Intangible Assets, 3 rd Edition, John Willey & Sons,
Inc. 2000 –638pp.
5
Razgaitis R.C. Early-Stage Technologies: Valuation and Pricing (Intellectual Property – general, Law, Accounting
& Finance, Management, Licensing, special Topics, 1999. – 320pp.
6
Boer P.R. The Valuation of Technology. John Wiley & Sons, Inc. 1999. – 480 pp.
7
Smith G. Valuation of Trademark. John Willey & Sons, Inc.Valuation. – 1997 – 291pp.
3
4
3
D:\681461818.doc
денежных потоков или других методах, вошедших в учебники, но также на
применении финансовой математики, теории вероятности и теории игр. Из
финансовой математики, прежде всего, следует упомянуть теорию цен на
опционы. Это – одно из самых интенсивно развивающихся во всем мире
направлений. Именно здесь наши шансы на успех высоки, так как уровень
математической подготовки тех, кто у нас занимается оценкой достаточно
высок. В том числе в оценку ушли многие математики, чего нет на Западе.
Самая большая проблема, которую необходимо решать, это проблема
данных для применения как продвинутых, так и традиционных методов. Все
сколько-нибудь обоснованные методы стоимостной оценки предполагают
наличие данных о лицензионных соглашениях, в том числе (но не только!) о
ставках роялти и паушальных платежах. Обычно такие данные составляют
коммерческую тайну участников сделок. Те, кто обслуживает такие сделки,
набирают свои базы, которые также засекречивают, в том числе в интересах
клиентов, но сами используют. Такие базы есть у Лицензинторга, у крупных
фирм. Например, фирма “Городисский и партнеры” располагает базой из 300
или чуть более лицензионных соглашений. Проблема существует во всем
мире, но некоторые страны предпринимают усилия по ее преодолению. Так,
огромная база данных по сделкам сформирована в Японии, причем именно
усилиями правительства. У нас такую базу мог бы формировать Роспатент,
так как патентные лицензии в обязательном порядке подлежат регистрации.
Основная Проблема в том, чтобы отделить информацию, составляющую
коммерческую тайну участников лицензионных соглашений, от информации
общего характера, публикация которой не задевает их интересы. Еще одна
более частная, но не менее коварная проблема – цивилизованный выход из
конфликта интересов, суть которого – объективная заинтересованность тех,
кто будет формировать базу данных, в ее засекречивании с последующим
использованием в коммерческих целях, тогда как она должна быть открытой.
Для иллюстрации возможностей подхода на базе опционов рассмотрим
пример с наличием нескольких проектов, ключевые решения которых
обеспечены патентной защитой. Пусть для определенности это проекты
воздушного старта. Один из них предполагает старт “челнока” с тяжелого
самолета типа Мрия, второй сброс с самолета баллистической ракеты,
раскрытие парашюта и старт прямо в воздухе. Реализован может быть только
один проект, а факт конкуренции между ними ослабляет позиции обоих при
переговорах с потенциальным инвестором. В результате “пртфель ИС”
победившего проекта получит меньшую долю в проекте, чем он получил бы
при отсутствии конкурента. Вместе с проигравшим они получат столько же,
т.е. опять таки меньше, чем при отсутствии конкурента. Если проекты не
конкурируют, а собраны в одних руках ситуация меняется. Они уже получат
не меньше, чем один проект при отсутствии конкурента. Если же
рассмотреть эти два проекта в одних руках как портфель опционов, то цена
портфеля будет больше, чем цена портфеля из одного проекта. Тем самым на
4
D:\681461818.doc
место возвращается здравый смысл, который подсказывает, что больше
науки – это хорошо, а не плохо, если подходить к вопросу с умом.
Проблема инвентаризации и учета НМА на данный момент обострена в
основном благодаря крайне неумелым действиям ряда властных структур. Из
министерств особо следует выделить Минфин, который разработал ПБУ-14 и
добавил неразберихи в учет как таковой, причем неразбериха возникла не без
активной помощи Минюста. Однако самая большая опасность для научных
организаций и высокотехнологичных предприятий сейчас связана с наивной,
но очень навязчивой идеей чиновников – заставить научные организации и
предприятия поставить все принадлежащие им права ИС на баланс. Эта идея
распространяется подобно инфекционному заболеванию и находит все новых
сторонников среди тех, кто еще не вошел в тему или вошел, что называется
“с мороза”. Печально, что таких всегда большинство, причем соотношение
тем хуже, чем выше административный уровень.
Между тем, чтобы усомниться в идее, достаточно посмотреть балансы
самых известных западных фирм. Их рыночная капитализация может на
порядки превосходить стоимость всех стоящих на балансе активов, включая
НМА. При этом балансовая стоимость НМА на порядки меньше балансовой
стоимости осязаемых (материальных) активов. Чтобы понять причины, надо
почитать книжки. Проблема в том, что публика, о которой идет речь, давно
не читает тексты больше, чем 1,5 страницы. Исключения, разумеется, есть,
но ситуацию в целом это не меняет. К тому же, среди не читающих стало
модно презирать тех, кто читает. Напомню, Сталин прочитывал или делал
вид, что прочитывает 800 страниц в день. Это диктовало моду. Сейчас модно
ругать науку, которой у нас “слишком много”, в чем особенно усердствуют
некоторые выходцы из научной среды (особенно из экономической науки). В
конце концов, это тоже пройдет и чем скорее, тем лучше.
В качестве конструктивных мер предлагается:
1. Расширить тиражи тех, изданий, которые основаны на публично
финансируемых НИР, в том числе на деньги иностранных фондов. (Сейчас
часто бывает, что издания хватает ровно на участников презентации).
3. Реально обеспечить открытость отчетов по НИР, которые не
являются секретными, в первую очередь, по экономическим и правовым. (В
этом и состоит один из путей отлучения шпаны от финансирования).
2. В особенно обратить внимание на устранение конфликтов интересов
в системе финансирования науки и патентных исследований. (Особенно
поучиться у США, где этому вопросу уделяется почти столько же внимания,
сколько политкорректности).