мнение Общественной палаты РФ

ОБЩЕСТВЕННАЯ ПАЛАТА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ИНСТИТУТ МОНИТОРИНГА ЭФФЕКТИВНОСТИ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Миусская пл., д. 7, стр. 1, Москва, ГСП-3, 125993, тел.: (495) 221-83-63, факс: (499) 251-60-04, сайт: www.oprf.ru
_______________________________________________________________________________________________________
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
о соответствии концепции проекта закона «О внесении изменений в
Уголовный кодекс Приднестровской Молдавской Республики» от 14
февраля 2013 года общепризнанным принципам и нормам
международного права
В Общественную палату Российской Федерации поступило обращение
Председателя Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики
М.П. Бурлы с просьбой дать правовую оценку концепции проекта закона «О
внесении изменений в Уголовный кодекс Приднестровской Молдавской
Республики» от 14 февраля 2013 года на предмет его соответствия
общепризнанным принципам и нормам международного права.
Отвечая на поставленный вопрос мной, Лукьяновой Еленой Анатольевной,
доктором юридических наук, профессором юридического факультета МГУ
им. М.В.Ломоносова, директором Института мониторинга эффективности
правоприменения Общественной палаты России с учетом моих
профессиональных знаний подготовлено настоящее заключение.
Заявляю, что при подготовке заключения я руководствовалась принципами
объективности, непредвзятости, прозрачности и доступности при проведении
анализа законодательства и что в представленном заключении мной
исследуются исключительно вопросы права.
1. В целом концепция представленного для анализа законопроекта
соответствует духу, принципам и содержанию общепринятых норм и
принципов международного права. В период 1944-1945 гг. во всех странах
Восточной Европы были приняты законы о наказаниях военных
преступников и их пособников, предателей своего народа и своей родины за
совершенные ими преступления против мира и человечности, за военные
преступления. Названные законы предусматривают суровую ответственность
за преступления, совершенные во время второй мировой войны, и имеют
обратную силу.
Позже были разработаны и приняты межгосударственные документы,
подтвердившие эту практику и возводящие ее в ранг единой международной
практики. О каких документах идет речь? Во-первых о четырех Женевских
конвенциях от 12 августа 1949 года: Конвенции (I) об улучшении участи
раненых и больных в действующих армиях; Конвенции (II) об улучшении
участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава
вооруженных сил на море; Конвенции (III) об обращении с военнопленными;
Конвенции (IV) о защите гражданского населения во время войны и дополнительным
протоколам к ним. В том числе Протоколу № I касающемуся защиты жертв
международных вооруженных конфликтов от 8 июня 1977 года.
Во-вторых, речь идет о Конвенции о неприменимости сроков давности
к военным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г.
Именно в этом документе преступления против человечества (человечности)
впервые были выделены в отдельную группу.
Позже перечень этих преступлений был расширен Европейской
конвенцией о неприменимости сроков давности к преступлениям против
человечества и военным преступлениям от 25 января 1974 года,
распространяющую свое действие на государства-членов Совета Европы и
Римским Статутом международного уголовного суда от 17 июля 1998 года (с
изменениями на основе протоколов от 10 ноября 1998 года, 12 июля 1999
года, 30 ноября 1999 года, 8 мая 2000 года, 17 января 2001 года и 16 января
2002 года).
2. Из общей концепции выбивается лишь одно положение
законопроекта – включение в перечень преступлений против мира и
безопасности человечества отдельного состава «убийство» в контексте
придания по отношению к этому составу обратной силы закона и
неприменения сроков давности.
Принцип права «закон обратной силы не имеет» относится к числу
неопровержимых положений (юридических аксиом) юридической теории и
практики, сформировавшегося в ходе длительной эволюции права и
воспринятого в качестве международно-правового стандарта всеми
современными правовыми системами. Все исключения из него специально
оговорены и четко определены в международно-правовых документах.
Равно как неприменение сроков давности допускается лишь по отношению к
специально очерченному кругу преступлений, признаки которых строго
детерминированы в международных документах.
Так в «Элементах преступлений» (введение к статье 7) Статута
Международного уголовного суда отмечается, что «преступления против
человечности входят в число самых серьезных преступлений, вызывающих
обеспокоенность международного сообщества в целом, обуславливают и
влекут за собой индивидуальную уголовную ответственность и
предполагают совершение деяния, которое является недопустимым в
соответствии с общепризнанными нормами международного права,
признаваемыми основными правовыми системами мира». Однако любое
преступление
против
человечности
всегда
является
частью
широкомасштабного и (или) систематического нападения на любое
гражданское население. Отдельные общественно-опасные деяния, не
являющиеся частью широкомасштабного и (или)
систематического
нападения и не образующие в своей совокупности устойчивой линии
поведения в виде широкомасштабного систематического нападения, не
могут квалифицироваться как преступления против человечности.
Поэтому Включение в перечень преступлений, которые в целом
принято характеризовать как «военные» такого, условно говоря,
«общегражданского» состава представляется не только необоснованным, но
и противоречащим общепринятым нормам и принципам международного
права.
3. Это же положение (включение в перечень преступлений против мира
и безопасности человечества отдельного состава «убийство») не только
выбивается из общей концепции законопроекта, но также приводит к
разбалансировке
единой
системы
уголовного
законодательства
Приднестровской Молдавской Республики, что чрезвычайно опасно.
Дело в том, что Уголовным кодексом Приднестровской Молдавской
Республики четко определены правила действия уголовного закона во
времени (ст. 8), в соответствии с которыми Преступность и наказуемость
деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время
совершения этого деяния. Определены им также правила об обратной силе
уголовного закона и об освобождении от уголовной ответственности в связи
с истечением сроков давности (ст. ст. 9 и 77).
Создание прецедента, ломающего единые и непротиворечивые подходы к
системе общественно-опасных деяний, составляющие основу уголовной
политики Приднестровской Молдавской Республики, нарушает ее
целостность и системность и может повлечь непредсказуемые последствия,
чреватые созданием системы уголовно-правовых репрессий и негативной
правоприменительной практики.
4. Нельзя не упомянуть примеры избирательного применения обратной
силы закона в истории мировой государственности. Так, в фашистской
Германии, отказавшейся от всех принципов демократии, исходили из того,
что в случаях, когда законы, усиливающие наказание, целесообразны, против
придания им обратной силы трудно возражать. В новейшей истории тоже
имеют
место
отдельные
прискорбные
случаи
игнорирования
сформулированного во Всеобщей декларации прав человека правила о
недопустимости придания обратной силы законам, устанавливающим
уголовную ответственность или вводимым на территориях, присоединенных
к данному государству.
Прежде всего, это относится к ФРГ, где и ныне осуществляются
массовые судебные процессы в отношении граждан бывшей ГДР, которые
поступали в строгом соответствии с законами, действовавшими на
территории этого государства — члена ООН. На тот же путь стали некоторые
государства Прибалтики: в Латвии привлечены к уголовной ответственности
около 100 бывших сотрудников НКВД—МГБ—КГБ, обвиняемых в
преследовании пособников гитлеровских фашистов. В этой же стране, а
также в Литве прошел ряд процессов над партийными, государственными и
общественными деятелями, а также сотрудниками правоохранительных
органов за выполнение ими служебных обязанностей в период
существования СССР. Однако избирательное придание закону обратной
силы
относится
к
исключительным
историческим
артефактам,
противоречащим принципам и нормам международного права. Все эти
случаи уникальны, и вызывают осуждение международного сообщества.
Представляется, что в контексте начавшегося процесса двусторонних
консультаций по гармонизации российского и приднестровского
законодательства следует избегать подобных нарушений, поскольку в
российском праве конституционно определен приоритет принципов и норм
международного права.
Директор Института мониторинга
эффективности правоприменения,
член Общественной палаты
Российской Федерации,
доктор юридических наук
профессор кафедры
конституционного и муниципального права
МГУ им. М.В. Ломоносова
Е.А.Лукьянова