Расшифровка 2 Дериго-Стадников
advertisement
Аудиозапись от 15.11.2013 Стадников В.В. (С) - Дериго Ф.П. (Д) С – Что я хочу тебе сказать… Сами записи меня ничем не интригуют и они мне по барабану… Единственный момент – не хочется скандала и шума. Д – мы сейчас не о Вас говорим. В том году мне предложили товар, я его купил. С – Ну да. Д – Потом в конце года я совершил глупость. Елисеевой сказал. Потом все за компанию за кого-то проголосовали, несправедливо поступили по отношению ко мне. Значит, давече мне предлагают купить другой товар. Вас включили в III состав, да? Деньги один раз они от меня получили, ну и естественно предложили купить второй товар. Первый вопрос у них, как бы, договоренности выполнены. Нигде это не всплыло, нигде-ничего. Товар был только у меня. Сейчас они мне предложили купить товар «тишину». Это бизнес. Есть такой товар - я должен его купить. Первое мое вложение в том году - оно оказалось минусовым. Теперь вопрос – За что я должен платить? Я должен понять – за что я сейчас плачу? Что я покупаю? С – хорошо. Давай так – я тебе отдам эти сорок тысяч. У меня двадцать есть, двадцать я найду. Д – меня деньги не интересуют. Я покупаю товар. Я прогорел в том, что цену этого товара вы не знаете, за сколько я его купил в том году. Я просто могу сказать, что сейчас мне в три раза меньше предложили. В том году – вы даже порядок цифр не знаете. Дело сейчас не в деньгах. Дело в том – куда я сейчас вкладываю эти деньги. Это обыкновенный бизнес, договоренность. Мое понимание такое – что группа товарищей… в тот раз я говорил, сейчас говорю… когда звоню – подписался член ОНК – «Дериго – негодяй». Я набираю, говорю – Добрый день, а Вы меня знаете? – Нет. А Вы со мной работали? – Нет. А почему так проголосовали? – Ну, это мое решение. Т.е. Петрашис создал группу. Одному там человеку с двумя лицами дал премию, как лучшему раздражителю ФСИН. Другому деньги. Третьему еще… О справедливости речи никакой нет. Он просто безраздельно творит то, что он желает. С – ну, беззаконности его, честно говоря, я не вижу. Все, работают каждый по-своему. Никто никому не мешает. Д – Меня незаконно исключили из ОНК. И всё, что в ОНК творится – незаконно. Если он собрал большинство – на один голос больше. Всё, он проводит решения… Это не конструктивная работа. Она ни обществу не нужна, ни государству не нужна, ни федералам не нужна. Все открыты – и правительство открыто, и все федералы открыты к нормальной конструктивной работе С – Это понятно. Но, Федор Петрович, …. Д – То, что творит Петрашис, подтягивая Вас, это маразм… С – Давайте так, откровенно. Я не хочу обманывать, я с Вами честно, откровенно говорю. Я Вас поддерживал, когда Пятакову убирали. Вы прекрасно это знаете – я был на Вашей стороне. Д – Вы согласны, что это было правильно? С – Потому что, да. Там были преувеличенные возможности, амбиции и куча всего. Поэтому сделали это дело – ясно и понятно. Но, поймите правильно, я знаю в этой ситуации у Вас там постоянно шли конфликты и скандалы то с Елисеевой. Я, честно говоря, не понимал – зачем Вы ввязались в эту борьбу с этой Елисеевой? И ещё… Ну сто лет Вам нужна эта бабушка?! Зачем Вы там стали с ней судиться, спорить?! Д – Подождите… Но, давайте мотивацию… Моя мотивация – работа, правозащитная деятельность. Её мотивация какая? - «Я тебя уволю!» «Ребятки, давайте жалуйтесь, я вас поддержу» Я же Вам не рассказываю, что я знаю, что я вижу… То, что может сейчас вывалиться в ютьюб про Елисееву, б…дь, и так далее. Я это знаю. Она человек, который закончит свою жизнь и о ней никто не вспомнит. Но будут просто вспоминать, как о безумной скандальной старухе, которая только всё разваливала, не созидала. Вот, собственно, и всё! Сейчас начинается третий созыв. С – Вы, я так понимаю, хотите попасть председателем третьего созыва? Д – Конечно! Я должен самореализоваться и организовать работу комиссии таким образом, чтобы перед комиссией наконец-то открыли все двери – и правительство, и прокурор, и ГУФСИН, и ГУВД. Чтобы была нормальная работа. Никто не говорит, там спрячьте, это укройте… и прочее, то, в чем обвиняет Петрашис. Никто это не говорит! Есть закон, есть работа! Давайте созидать! Давайте законодательную инициативу!. В первом созыве сколько мы законодательных инициатив отправили? И две из них приняты и прописаны в 76 законе. Это же наша работа! С – Федор Петрович! Я Вас не пойму, Вы – председатель СОНКа, председатель совета при ГУФСИНе, вы член ОНК уже третьего созыва! да работайте себе самостоятельно на здоровье и руководите своими организациями, где Вы уже есть председателем! ОНК Вам зачем? Д – Вы говорите словами Петрашиса! Откройте Конституцию Российской Федерации! Меня кто-то ограничивает в правах? С – Да нет, абсолютно! Д – А почему? Это мое решение! Я гражданин России! Есть Конституция РФ, которая меня ни в чем не ограничивает! С – Я не против, не ограничивает! Д – Есть какие-то мнения, чьи-то мнения, которые ограничивают меня в правах самореализации! Вот, собственно, весь расклад, б…дь, по ОНК. ОНК на сегодняшний день, вот давайте - Ваша мотивация в ОНК? Что Вы хотите от ОНК? С – Я просто хочу справедливости, элементарно, спокойно работать. То, что я хожу по колониям и вижу полный беспредел, то, что совершают Абозины, Красновы и т.д… Кравчук… чтобы не было беспредела в колониях – это моя мотивация. Д – Садитесь и решайте с начальником, проведите совещание, пригласите оперов, выработайте протокол, они же не против. С – Так мы и работаем, те, кто хотят работать. Есть уже колонии, которые уже работают нормально. А есть которые… Д – Работа заключается в том, чтобы пойти сфотографировать, выложить в ютьюб, взять зэка, отвезти его в Москву. Кому эта работа нужна? С – Это только если есть нормально. Вот сейчас в «двойке» Чернобай работает нормально, хоть Елисеева на него прёт, а я её успокаиваю. Но он сейчас нормально стал работать, с ним можно нормально разговаривать Д – Я Вам скажу одну вещь. То, что Петрашису я говорил и то, что Петрашису не понравилось – у всех есть такое ощущение, что в ОНК – не самореализованные, обиженные люди, которые имеют кучу злости и хотят самореализоваться. Как говорит Петрашис: - «Кто такой прокурор? Кто такой ФСИН? Кто такое эээ… Я, Б…дь! Я независимый!» А Вы знаете, сколько Дериго Федор Петрович для осужденных сделал? С – В принципе, я знаю, вижу, я не спорю, что делает Ваша организация «СОНК». Д - Давайте посчитаем, что сделал Дериго Федор Петрович по переводу на облегченные условия содержания, по УДО и т.д.? по операциям осужденным и куче других вопросов. На сегодняшний день тысяча сотрудников и тысяча зэков получили квалифицированную юридическую помощь, бесплатно адвокаты с ними работали. Что делает ОНК? Ходит – и только П…дит, б…дь, что ФСИН не работает! А что ты сделал, как член ОНК? С – А Ваша задача какая, Федор Петрович? Прийти, стать председателем ОНК и всем закрыть рот? Сказать – «Работайте, как я сказал!»? Ни на кого не выступать и пусть творят беспредел??? Пусть избивают осужденных? пусть что хотят, то с ними и делают? Так у Вас получается? Д – А на чем основываются Ваши слова? С – Показания осужденных. Д – Каких? С – Которые нам дают показания. Д – Каких? С- Последние, которые были в ИК-1, где работают Абозин и Краснов и есть показания осужденных на видео, что там полностью беспредел, избивают и издеваются над ними. Д – Вы меня в чем упрекаете? С- Что Вы будете защищать ГУФСИН. Д – На основании чего Вы это говорите? С – То, что Вы сейчас сказали, что надо вместе с ними работать. Никто ж не спорит, что надо вместе с ними работать, но и защищать их тоже не нужно, Федор Петрович. Д – Кто хоть раз их защищал? Ну приведите конкретный пример! А Вы знаете, сколько сотрудников уволены по моей информации?! Я ж об этом не кричу! Не хожу, не п..зжу, не пиарюсь – Я во т такой великий, б…дь, – сотрудника уволил! Нет, принимает решение начальник главка. Я ему дал информацию, сказал свое мнение. Он принял решение и сотрудника уволили. То, что я приезжаю в «двойку», сидит осужденный, начальник учреждения, сижу я. Осужденный говорит нам: «Я неприкасаемый. Сейчас один звонок, и все зэки знают и «мамочка» приедет, б…дь и за меня голову оторвет!» С – Это кто говорит? Д – Осужденный говорит. Это нормально? С – Это не нормально. Как она приедет и как она голову оторвет? Д – Что ж Вы делаете тогда, б…дь, госпожа Елисеева? Вы противопоставляете себя системе? А осужденный этот бухает, б…дь, беспредельничает, б…дь! И говорит, что все на зоне знают,я неприкасаемый, по звонку «мамочка» прилетает. С – Федор Петрович! Те, которые, якобы, покрываются – уже выявлены. Мы их пару раз проверили и стараемся не обращать уже на них внимание. Д – А зачем это нужно Вам, Елисеевой? Есть закон. С- Да, по закону всё. Д – Есть закон – если осужденный не прав, он должен получить ШИЗО. Если сотрудник не прав – выговор. Но становиться на ту, или иную сторону, о чем я тысячу раз говорил – член ОНК должен быть беспристрастным. Ни Елисеева, ни Петрашис, ни Блохин – они не беспристрастные люди. Они стоят в оппозиции и являются главными раздражителями конфликта. С – Конфликта чего они раздражители? Д – Та же Елисеева… Осужденные говорят: «Мамочка» приедет»! С – Ф.П., это глупость, это уже давно пройденный этап и на это никто не реагирует! Д – Я не знаю, как это используется. Это сейчас просто всё собирается, копится, б…дь, а потом, когда оно, б…дь, выстрелит, вы будете объяснять с Елисеевой, что они придурки, что вас просто использовали зэки, что вас развели, что вы не знали… это потом всё будет… Сейчас набирается материал. О какой работе ОНК может идти речь? Если всё продажность, б…дь! Если Петрашис купил полкомиссии, б…дь, за деньги Госдепа! С – Вот Вы говорите – Петрашис купил! Как он купил? Что он меня купил? Д – Ваши слова – «Петрашис единственный платит нам деньги» - словами Елисеевой. С – Как он платит? В каком плане он платит? Что он зарплату нам выдает? Вы так говорите!!! Если он дал мне пару раз тысячу рублей на бензин, чтобы поехать проверить колонию – это разве называется платит? Я ему говорю: «У меня сейчас нет денег, чтобы куда-то поехать» , он мне говорит: «Я тебе дам на бензин, езжай!» Д – Вы же официально на собрании говорите: «Петрашис единственный платит нам деньги» - Елисеева говорит. С – На собрании я не слышал, чтобы это звучало. Д – Это Ваши слова, что он за всё платит, но суть не в этом. Давайте вернемся к нашему разговору. Я хочу послушать Ваши предложения – за что я сейчас заплачу, за какой товар? Что я с этого получу? Я хочу услышать от Вас предложения. С – Ф,П, получается, что если сейчас я иду на Ваши условия, я становлюсь Вашей послушной собачкой. Я хочу быть независимым человеком. Ф.П., чтобы меня никто не нагинал, чтобы меня не шантажировали, никто не давил на мои действия, чтобы я мог самостоятельно принимать решения о работе. Д – Работайте. Кто Вам мешает работать самостоятельно? Да на хер вы мне все нужны?! Вы делайте там свое дело, но Вам не надо в ОНК быть. Вы согласны, что Ваш голос при голосовании решил мою судьбу? С – Я просто проголосовал против конфликтов. Откуда я знаю, мой решил голос или не мой? Д – Нет, именно Ваш. Всё Петрашис рассчитал. Достал из кармана пять бюллетней и сказал, что вот, заранее проголосовали. Ни в регламенте этого не было прописано ни хера .. Надо сначала регламент изменить, вы ж юрист…! Это всё по х..й! Есть одна причина – Петрашис знает! ОНК – не юрлицо, Блохин знает, и я не могу подать на него в суд, поэтому он и творит этот безпредел, как творил в Волгодонске, неся за собой смерть и трупы, бл… Так он творит и здесь. Если бы ОНК было юридическим лицом, уже б давно стояли на месте и Блохин и Петрашис, и Елисеева и еже с ними, вся эта банда, бля… С - вы правильно говорите Д – Поэтому у меня внутреннее огорчение такой степени, что об меня просто вытерли ноги. Но кто дал право, об меня вытирать ноги? С- Вот если вы просто не вступали в споры и скандалы с ними, с Елисеевой.. Нашли себе подругу, спорить.. Я вообще в шоке, мужчина взрослый спорит с этой бабушкой. Зачем, спрашивается? Работайте с ними молча и работайте. Что вы ввязались в них, в гулагу нет. Зачем туда писать, отвечать, зачем? Бросьте, сделайте вид. Что вы не видите, на эту всю хрень, вы пишите туда, отвечаете, зачем?.. Д – Да я уже не пишу.. Там уже все пересрались. И Петрашис с Осечкиным, и Блохина вскрыли на всю Россию, что ты, Юра, бля, подлец, у тебя у самого два лица и ты сам себе задаешь вопросы про Дериго, и сам себе же на них отвечаешь, Это что, нормально, вы говорите про справедливость? С- да я там не бываю, ни комментарии не пишу. Единственно дал комментарий про колонию, когда там проверяли с Селезнем, детскую колонию , когда там был беспредел, я знаю, что там было, тоже поскрывали преступления.. Д - Я никогда никому не говорил, что вы там, не работаете, не вскрываете.. Это всё бред, никогда такого не было. Я единственно, говорил, есть проблема, давайте ее озвучивать и решать. Конструктивно решать. И я никогда никому не говорил - Ты не работай, ты закрой глаза, этого не видь.. С – Надо находить как то выход из положения. Получается, что я буду подлец со стороны той компании, с которой я сейчас дружу и общаюсь. Д – А там я за Вас дружил. Передо мной Вы подлецом будете! Ну и что? У меня сейчас разговор с Вами серьёзный. Вы поймите, вы сказали, что написали в ФСБ, б…дь, кто-то к Вам подходил. У меня вопрос – я купил товар, он был только у меня одного. А кто тогда подходил? Что, меня развели, получается? С – Я не знаю, Вы уточните, кто подходил ко мне, угрожал пистолетом, говорил: «С тебя сорок тысяч, иначе застрелим!» Д – За что? С – Я не знаю. Наверное за материал, как я понимаю. Д – Это вопрос серьезный, потому что материал был только у меня. C- Ну, он позже у вас появился, наверное, чем у меня Д- Что значит позже? Он у меня уже год.. Когда к вам подошли? С- Восьмого числа, ноября. Я как раз был на вокзале, ко мне подошел парень, сказал, что так и так, у нас есть пленка с компроматом, ты должен заплатить 40 тысяч.. Я ему сказал, иди со своей пленкой куда хочешь. Я тебе ничего не должен… Это было несколько раз. Потом вдвоем подошли, показали мне пистолет, сказали, мы знаем, где ты живешь, знаем твой адрес, не дашь 40 тыщ – мы тебя просто застрелим. Это нормально, ФП, как вы думаете? Д- нет, это не нормально, потому что тут вопрос тогда, потому что я заплатил за это.. С – ну вот и я им сказал. Стреляйте. Вам это надо – стреляйте. А если хотите что то сказать – вон полиция рядом, подойдите, полиции скажите. Я им сказал, что я никого не боюсь и даже смерти своей не боюсь, тут осталось то немного, в жизни у каждого своя судьба. Поэтому я за это мало переживаю.. Но как вы говорите, заплатили за меня 150 тысяч, и что? Д- Да дело ж не в вас. Вас никто не шантажирует. Вопрос в другом. Почему подошли именно к вам. Если действительно подходили.. C - ну а зачем я тогда писал заявление? Д – А контакты какие то этих людей?…. C - Я номер машины записал. Они сказали, запиши номер телефона, и скажешь по нему, куда принесешь деньги. Я не стал записывать, а номер машины записал. Что я с ними, играться буду.. Я с бандюгами, ФП, не общаюсь. Я общаюсь с нормальными людьми, мне не хватало еще бандитов. Я им сказал конкретно, записал номер машины. Разбираться будем в полиции. Просто интересная ситуация возникает. Как вы говорите, заплатили за этот материал 150 тысяч. У меня просят еще 40, вопрос, до какого времени они будут вымогать средства и угрожать? Тогда лучше меня застрелить сразу. Д - у меня вопрос то не к вам, у меня вопрос, а за что, почему я тогда платил 150 тысяч.. С- вопрос, как этот материал вышел.. Я знаю, знаю этого человека, с которым я общался, я знаю, когда он вышел на свободу, звонил мне по телефону, ему специально дали телефон Абозин и Краснов для того, чтобы дискредитировать меня, это была игра слов и ничего страшного там нету. Д – это не шутки Вам. Здесь смотря как раздуть. Можно так уложить, что будет п….ец – мама не горюй. С- да это не смертельно. Я этого не боюсь и от этого много не потеряю. Д – это смертельно для авторитета ОНК по всей России. Вот почему это смертельно. Фото Видео, сейчас опять же, закон принимают.. С – да вы же знаете прекрасно, что сколько людей столько и мнений. Каждый будет высказывать свою точку зрения, свое мнение так, как считает нужным. Поэтому сложный вопрос, здесь об этом говорить.. Вот я хотел бы узнать конкретно, я даже и отдам эти 40 тысяч, только чтобы это прекратилось раз и навсегда, а то снова ведь меня шантажировать будут. Д – вот то, что вы телефон не записали это плохо, потому что не могу же я ссылаться на ваши слова сейчас.. С – «пробивайте» номер машины, пожалуйста.. Д – вы что, думаете, этот номер настоящий? Вы же взрослый человек.. С – Ну кто его знает, настоящий или поддельный.. Д - Если бы там был настоящий, то по вашему заявлению уже б давно вызвали на опознание. Всё это херня, номера, как в принципе собственно сам номер телефона.. По номеру телефона можно было бы лучше… С – на камере лица этих людей зафиксированы.. Д - ладно, вернемся всё же к нашим баранам. Все равно этот человек на меня выйдет. Он сказал, на следующей неделе я к вам подойду. С- давайте. Я отдам Вам деньги, отдайте ему, чтобы точка была поставлена над этим. Д – ни о каких деньгах речи не будет. Я этот материал купил в прошлом году. Это мой материал. С- так в этом то и вопрос. За что тогда еще 40 тысяч.. А они к вам подошли. Д - подошли. Они мне предлагали другой товар. Они мне предлагали товар «Тишина».. С – не пленка, а просто «тишина»? Д – «Тишина».. По второму созыву обязательства выполнены. Нигде ничего не всплыло. «Тишина». И, как бы товар мой. Не было бы вас в третьем созыве – и вопросов бы не было, как Вы понимаете. Вошли Вы в третий созыв – значит появилась возможность продать товар и заработать. Только другой товар – «тишина». С- кто за кем стоит, хотелось бы знать? Если это пленка… Абозин, Краснов, Скребец? Кто за этим стоит? Д – если бы они стояли за этим, я имею в виду опера Главка. С- Откуда пленки шли, ФП, оттуда пленки шли..знаете, когда я разговаривал с этими людьми, с этим человеком, это шло оттуда… Д – Послушайте. Если бы в этом были опера, то еще в прошлом созыве раздули бы такое в СМИ от третьих лиц, что и Елисеева бы молчала, и вы бы молчали, всем бы было… С- да знаю я прекрасно и прокуратура знала, и ФСБ знала об этих разговорах, и Пятакова знала, она мне тогда сказала, что такие материалы есть.. Откуда Пятакова это узнала? Д – Пятакова раньше ушла, чем ко мне пришли эти материалы.. С – но она уже про это знала. Понимаете? Д – А разговоры когда велись? После того, как Пятакова ушла. Значит это уже были другие материалы?? С- Да те же.. Пятакова она со всеми общается, в том числе и со мной, она там всё узнавала. Подходила и мне говорила об этом.. Д – Эта речь вышла позже, чем она вам говорила. Значит, речь шла о каком то другом материале. С – я щас не помню, надо просмотреть по датам, но она мне говорила именно про этот материал. Про эти съемки, про эти разговоры. И вроде бы никто ничего не знает, а получается, что все всё знают. Елисеева до сих пор задает вопросы мне: «Вот Федор Петрович мне сказал, кто же всё таки нас пишет.. Думаю, кого это он имел ввиду..» Д – это моя ошибка. Я ей говорил «Смотрите, аккуратно». Она бочку на вас катила, я ее предупредил, что не известно, куда эта бочка выкатится. Я ей тогда сказал, что на сегодняшний день я ситуацию контролирую полностью, и для беспокойства нет причин. И, собственно, всё что мы обещали, всё выполнено. Но давайте вернемся всё таки.. Меня беспокоит вот какой вопрос. Раз уж такая тема, и по всей видимости, предатель Петрашис об этом знает, то рискую я и очень серьезно. С- Ну, пока я с Петрашисом не разговаривал по этому поводу. Д – Этот подлец, в случае этой хрени, подставит меня и скажет, что Дериго знал.. Знал что имел и не предпринял никаких действий. Хотя, как полковник ФСИН, мог предположить, чем это может закончиться в зонах. Это реально. С – ФП, ну что за глупости, что там может закончиться в зонах. Наоборот, без всяких, ребята идут, разговаривают, жалуются, я веду себя честно и порядочно в зоне, в контакты ни с кем не вхожу, абсолютно. Единственное было, когда я в пятой колонне поговорил на откровенные темы, но это нужно было для того, чтобы завербовать себе агента. Всё. Д – Я вам скажу, чем это может закончиться. Это может закончиться от бунта, ваш заход к мужикам или к смотрящим, бля.. С – Да какой там бунт, о чем вы? К ним никто не заходит. Они никто не жалуются… Д – Они никто не жалуются, потому что все здесь не при чем. Потому что если бы все умело рассмотрели материал,.. Но они его пока не используют С- вот тот парень сказал мне: «Мне дали телефон с записью, чтобы я мог записывать наш любой разговор. Но после этого телефон Абозин забрал. Д – А кто такой Абозин? С – А Абозин был по зам. по безопасности в пятой колонии, где он в тот момент и находился. И дал материал Скребцу. Скребец естественно этому материалу дал ход. То, есть если проследить цепочку -Два шага. Они может через Вас его и использовали, Ф.П… Д - Вы вообще не понимаете…Когда вы со мной подло поступили, чего ж я его не взял и против вас не запустил? С – не знаю, почему, может ждали чего то, может другой момент ждали… А сейчас от Вас действуют те бандиты. Не знаю, может Ваши бандиты, может чьи-то еще, может фсиновцы действуют и бандитов посылают ко мне.. Д- Это не может быть ФСБ.. Я покупал у бизнесменов. С – Ничего себе, бизнесмены. Где ж эти бизнесмены такое нашли? Д – по всей видимости у них есть свои какие то каналы в силовых структурах. Для них это чисто бизнес. Они зарабатывают денег. Информация это деньги и вам это хорошо известно. С – Если бы была информация уровня высокого, где государственные тайны, а тут – какая тут важная тайна, что на ней можно бабки добыть? Д – Знаю, это ж во всей прессе, этого никто не скрывает..Дериго- Петрашис.. Никто ж этого не скрывает.. но пошли ж не к Петрашису с этим, ко мне пришли.. Предлагаем товар хороший. А потому что знают, и ни для кого это не секрет, что это противостояние.. Из открытых средств информации она лежит там, вся информация.. Любой дурак, мало мальски мыслящий сложит бля, кубики – вот здесь я могу заработать деньги. Пришел и заработал. Я сейчас говорю о себе. Потому что я не думаю, что даже если это пошло за всех, как вы говорите, и что там люди рассчитались за всех, но поэтому там оно и не вышло. Это вопросы серьезные С – вполне возможно, но я знаю одно.. Если бы Абозин не сделал, что он сделал, то всё было бы нормально. А это был отдел Абозина. Когда они избили «опущенного» Иванова и сделали вид, что он упал с лестницы, а мы там напором шли и я там вербовал себе агента, тогда я с этим парнем разговаривал, в тот момент и появилась эта запись, и пошло... Все эти разговоры, все эти записи все прекрасно знают. Я это прекрасно помню, что в тот момент именно Абозин, когда я с парнем, а он через месяц вышел из тюрьмы, встретился и разговаривал, он мне сказал: «Виталик, это Абозин дал мне телефон с записью, я разговаривал, всё записывал, и я тебе намекал, что идет запись, и я все записи, что с тобой разговаривал, всё они взяли у меня.» Так что я всё знал с самого начала и специально подыгрывал им. Д – А где гарантия, что этот парень не врёт? С- потому что я с ним разговаривал, и разговаривал в тот момент, когда он был в колонии, тут уже далеко ходить не надо.. От Абозина через Краснова, который работал в этой колонии, Кому они эту пленку отдали и почему теперь бандиты требуют деньги. А он подчиняется Сребцу. Ты знаешь. Все материалы были переданы Скребцу. Мне тогда уже многие работники проговорились. Смотри, Виталик, на тебя материал пришел, разговор по телефону. Вы думаете, только вы об этом знали? Знали многие. Ходзинский, я иду на проверку и он начальнику колонии говорит, что я засвечен там где то в разговоре. Вы прекрасно понимаете, что я не лыком шит. Я всё прекрасно понимаю Д – может это управление «М» ? Ну его нахер.. С – то, что вы с ними там дружите – ради бога, никто ж не спорит, я и ничего по этому поводу не говорю, но у каждого ж свое мнение, правильно? Д – у вас свое мнение может быть, у меня свое. Просто меня здорово обидели, наплевали в душу. С- я вам в душу не плевал, вы это знаете. Д – так вы ж дали команду стрелять то?! С – это уже преувеличение. Я давал команду решить этот вопрос до конца? чтобы уже прекратить это. Уже не стал приходить в офис. Как ни приду – Демакова на ушах.. Д – Вот Вы взяли бы и выступили на заседании ОНК, бля..дь! Встали бы и сказали: «Я проголосовал, бля…и мой голос решил его судьбу. Пусть сейчас Дериго будет председателем» Будьте мужиком тогда до конца. С – Петрашис мне тогда сказал тогда, поменьше лил бы Дериго всякой гадости в интернете, на гулаге… Д – вы почитайте, что льет там Петрашис.. Посмотреть бы кто такой Петрашис, бля. Кто он такой- там всё это прослеживается. А я за конструктивную работу. За выполнение своих функций по общественному контролю. Потому что именно ОНК, и я согласен с прокурором области, ОНК это хороший, надежный помощник прокуратуре, у ОНК достаточно средств и сил чтобы разбираться в проблеме полностью. А не так как Елисеева, берет пачку прокурору – на, разбирайся, бля.. На х…й она нужна, Елисеева, на х..я ей мандат дали.. Разберись по сути.. С – а как она будет по сути разбираться? Начинает разбираться а ей – Не лезьте. Там же ж следственные дела, как получается, разбираться члену ОНК, если там следственные дела? Д – этого я не знаю, я знаю, что у члена ОНК есть все права, разбираться во всём. Но мне интересно Ваше решение. С- Вы мне скажите, вот подойдут к Вам опять бандиты и опять начнут требовать, или что там.. Как этот вопрос будет решаться? Д- здесь вот для этого мы с вами и собрались. По деловому. Я не предпринял товар. Первый товар бля у меня сработал в пустую. Щас у Пухляка этого. Что я покупаю? Мне это молчание, понимаете, по барабану. Но у меня появился риск. Что если эта вонь пойдет, бля, то тот же ваш корешок Петрашис скажет: «Дериго знал, блять, Дериго скрыл».. С – А разве это преступно? В чем это преступно? Д – А это не преступно меня в преступлении обвинять? А вот создать вонь, как создала Елисеева, 2008 год какой-то приплела, какое это имеет отношение к ОНК? Какое это имеет отношение к кодексу этики, который был принят значительно позже, вы еще вспомните, что я в школе двойку стер в дневнике.. Но это же всё было принято и молча проголосовано, и совет общественной Палаты сказал – Нам по х..й, пришло решение – мы поддержали его, это вы там на месте должны разобраться.. Я хочу создать такой прецедент, чтобы в следующий раз Совет Общественной Палаты, зная, что ОНК не юридическое лицо, хотя бы заслушивало, приглашало в Москву Дериго, Елисееву и заслушивало., Я должен создать этот прецендент, потому что с членом ОНК, уберем Дериго Федора Петровича, с любым это может произойти.. Там, где есть большинство – любого можно сожрать. «Он нарушил кодекс этики..» Остальные члены общественной палаты – лишить мандата. А вы говорите: «Я за справедливость». Давайте вместе поборемся за справедливость.. Чтобы ни с Вами, ни со мной, ни с Петрашисом в следующий раз так поступить не смогли. Угоден он – не угоден, он представитель своей организации, он руководствуется решением своей организации, решение этой организации, что как ему делать, он правовой субъект, так дайте ему работать, что вы собираете стаю крыс, чтобы его покусать и выкинуть. Чем он вам мешает? Он делает свою работу. Его оценит, его правозащитное объединение, его организация, и если она плохо работает, она отзовет этот мандат, и это будет справедливо. Тот, кто его и делегировал туда.. Но мы имеем то, что мы имеем. Как вы будете поступать? С – Вы имеете ввиду в каком плане? Д –я хочу, чтобы это было справедливо для меня. Чтобы организация по отношению ко мне поступила справедливо. Вот то, что вы несправедливо там поступили – тут поступили справедливо. Дали возможность мне наладить работу в ОНК. Без пыли, без шума. Спокойно, конструктивно, чтобы мнение меньшинства записывать , а не так, «пошел на х..й», потому что сегодня это не надо, а завтра человек скажет «Видите, а я вчера об этом говорил»..Чтобы это было демократично. С – я вам говорю, что я буду работать только честно и справедливо.. И независимо. Чтоб меня никто не пихал. Ни Петрашис, никто не пихал мне свои идеи. У меня есть свое мнение, понимаете.. А не мальчик на побегушках у кого то.. Д – А у вас есть такой вопрос ко мне? Я вам хоть раз пихал свое мнение? С- нет абсолютно, и Петрашис мне не пихал..Вы просто ходатайствуете, чтобы я за вас голосовал.. Д – в рамках организации это будет справедливо, сказать, да, мы лишили его возможности как представителя организации, считаем, что можно дать возможность поработать членом. И если я не справлюсь, если я буду понукать кем то, вот тогда я буду негодяй по отношению к самому себе, в первую очередь… С – ФП, ну вот мое мнение, я вам говорю, что голосовать в этом созыве за вас я не буду, я сразу говорю, потому что я не могу бегать туда-сюда. Буду голосовать за Петрашиса. Но, у него есть момент, он через полгода вполне возможно, что он уйдет. А когда уже станет вопрос о перевыборах, тогда станем думать о вашей кандидатуре. Д – Меня это, ВВ, не устраивает, тогда я оставляю за собой право поступать так, как считаю нужным. Я за себя буду бороться. Я за себя буду бороться. Еще ни одна бл..дь в этой жизни об меня так ноги не вытирала.. Это я вам гарантирую.. С – ФП, нас 28 человек, и мы не знаем, какая там выкипировка будет. Д – у меня 15 человек. Я не знаю, кто там за Петрашиса, с вашим голосом у меня 14. Я всех остальных отметаю в сторону Петрашиса. Я знаю то, что я знаю. С – а если я воздержусь, чтобы не лезть никуда, а просто воздержусь? Д – если вы воздерживаетесь, тогда за меня 13, и если всех остальных взять, то у него получается 14 при одном воздержавшемся.. Если там кто- то воздержится, то и у меня 13 и там 13. Ладно, тогда я беру паузу до понедельника, переговорю там, и тогда ваше воздержание возможно меня устроит. Если да, тогда Ваше воздержание меня устроит. Тогда я играю и даю свои обязательства перед вами. С – Ну а как же насчет денег, которые вымогали? Д- у меня есть время, надо пробить, а те, что с Вас вымогали – это полный маразм. С- Ну на вас же вышли после этого, понимаете??.. Они ж к Вам пришли.. Д – Кто? Откуда вы знаете, что это одни и те же люди.. Я никогда деньги Вам не называл.. Не придумывайте. Я никогда цифру Вам не называл, Вы что то путаете.. Это не в моих правилах говорить о деньгах. Ни в первый раз, ни сейчас. С- Ну вы же сказали, к Вам подошли, и сказали, Ваш Стадников в ОНК работает? Да! – 40 тысяч.. Д- да ну не было такого, о чем вы говорите? Мне что, записывать с Вами разговор? Это я не знаю - кто. И сейчас я Вам сумму не называл, сколько там запросили.. Я Вам сказал только одно, что попросили в три раза меньше. С- до которого будет продолжаться этот период? Д – а Вам какая разница? Я бы только хотел встретиться с теми, кто к Вам подошел, это мой товар, я его купил, я хозяин этого товара. И хотел бы встретиться с ними и поговорить, почему торгуют моим товаром.. С – ну вот к вам подойдут щас узнавать – и узнаете у них, кто это такой. Д – да, узнаю, даже не сомневайтесь в этом. Я мальчик, что ли, меня разводить на деньги? Я купил товар, это мой товар. Всё. Какие вопросы?! Хотите перекупить, приходите ко мне, дайте цену.. Давайте разговаривать. Это, бля, бизнес. Это мой товар, и торговать им никто не имеет права. Ладно, давай, потом наберем…. Прощаются.
