Потерпевший в системе элементов состава преступления.

Б.В. Сидоров, доцент
ПОТЕРПЕВШИЙ В СИСТЕМЕ ЭЛЕМЕНТОВ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Виктимологический аспект уголовной политики имеет принципиально важное значение в борьбе с
преступностью, в достижении эффективности деятельности уголовного правосудия. Ф.Дж.Каррингтон,
например, считал, что неэффективная деятельность уголовной юстиции США во многом вызвана тем,
что в этой деятельности слишком мало внимания уделяется жертвам преступлений, тогда как «основной
задачей уголовной юстиции должна быть защита невинных от преступников». Далеко не лучшим
образом в этом плане обстоят дела в деятельности российской уголовной юстиции. Игнорирование или
недостаточный учет виктимологических факторов преступления и преступности, виктимологических
последствий уголовной политики «ведет к нарушению справедливости» — основополагающего принципа
уголовного закона1. Несправедливость проявляется и тогда, когда «преступление провоцируется
антиобщественным поведением потерпевшего, но это обстоятельство не влияет ни на индивидуализацию
ответственности преступника, ни на возможную ответственность самого потерпевшего»2, и тогда, когда
жертва ведет себя безупречно в нравственно-правовом отношении, добросовестно исполняет свой
служебный или общественный долг. Это обстоятельство также не оказывает влияния на индивидуализацию
ответственности преступника и во всех тех случаях, когда обстоятельства, характеризующие
потерпевшего, влияют на общественную опасность содеянного и на степень вины преступника, но не
учитываются или учитываются, но не полностью, законодателем и судом при формулировании уголовноправовых норм, квалификации преступлений и назначении наказания причинителю вреда, при решении
вопросов вины, ответственности и наказания жертвы, в действиях которой содержатся признаки того
или иного состава преступления.
Справедливое решение вопросов вины, ответственности и наказания во многом зависит от того,
какую роль играл потерпевший как элемент состава преступления, какое место занимают его признаки
в указанной системе, какой характер и интенсивность приобрели отношения между ним и преступником
в процессе их взаимодействия на определенном уровне виктимизации-криминализации и т.п.
В литературе существуют различные мнения по вопросу о месте признаков, характеризующих
потерпевшего, и элементов, составляющих структуру виктимизации, в системе элементов состава
преступления, о влиянии тех или иных виктимологических характеристик преступления на ответствен ность преступника («преступника-потерпевшего») и потерпевшего («потерпевшего-преступника»). К
сожалению, многие авторы даже не указывают на необходимость уровневого подхода при решении
указанных вопросов, хотя такое решение становится возможным и правильным, когда категории
виктимизации и преступления или преступности приведены в сопоставимый вид и между ними и их
элементами просматривается определенная взаимосвязь3.
Место и соответствующая ему роль жертвы в преступлении должны определяться в зависимости
от уровня виктимизации. Очевидно, что лишь первый (первичный) уровень виктимизации, на котором
происходит взаимодействие конкретного преступника и конкретной жертвы, непосредственно страдающей от
преступления, его прямого воздействия, обеспечивает реальную возможность для изучения
потерпевшего как составной структурной единицы преступления.
В структуре преступления потерпевший занимает особое место.
Некоторые ученые утверждают, что потерпевший представляет собой самостоятельный элемент
общественного отношения, выступающего в качестве объекта преступления, и в данном конкретном
отношении он «в большей или в меньшей мере определяет наряду с предметом отношения, сущность
конкретной социальной связи»4.
Существует мнение, согласно которому «человек, выступающий, как правило, субъектом
общественного отношения, может в ряде отношений быть его предметом. Однако, если человек в
определенном отношении выполняет функции предмета преступления, он не может одновременно выполнять
в этом отношении и функции его субъекта»5.
См.: Р е п е ц к а я А.Л. Виновное поведение потерпевшего и проблемы реализации принципа справедливости в
уголовной политике: Автореф. дис. . . канд. юрид. наук. — М., 1992. — С. 10, 12.
2
Там же. — С. 3.
1
См.: Ф р а н к Л.В. Потерпевшие от преступления и проблемы советской виктимологии. — Душанбе, 1977. —
С. 102 — 111.
4
Г л и с т и н В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. — Л., 1979. — С. 126.
^м.: Т а ц и и В.Я. Объект и предмет преступления по советскому уголовному праву. — Харьков, 1982. — С. 9 —40.
3
Третья точка зрения исходит из того, что человек как субъект общественного отношения должен
признаваться в качестве предмета общественного отношения, посредством воздействия на который
осуществляется посягательство на общественное отношение 1 Н. И. Коржанский, например, считает, что
«всякое предметное преступление совершается путем воздействия на кого-то или на что-то Большинство
преступлений совершается путем воздействия на определенный материальный объект (предмет
человека, животное, растение и т. п. ) » 2 Так, предметом убийства является «человек в своем природном
существе»3
Но человек не есть только природное существо, «высшая ступень организмов», включенная в
природную связь явлений и подчиняющаяся биологическим закономерностям 4 На уровне сознательной
психики и личности он обращен к социальному бытию с его специфическими закономерностями, является
субъектом общественно исторической деятельности и культуры 3 Это живая система, представляющая
собой единство физического и духовного, природного и социального, наследственного и прижизненно
приобретенного Однако сущность человека составляют духовное начало, сознание и воля, духовная
культура, элементы социального, прижизненно приобретенного Поэтому человека нельзя представлять
как предмет или как некий природный объект, который «противостоит с у б ъ е к т у в его предметнопрактической и познавательной деятельности»6 Это и есть сам с о ц и а л ь н ы й с у б ъ е к т , «категория,
обозначающая некоторую целостность, выделенную из мира объектов в процессе человеческой
деятельности и познания»7.
Неотъемлемым свойством социального субъекта является и н т е р е с как содержательное
выражение жизненной позиции, избирательного творчески преобразующего отношения субъекта к
условиям социальной действительности8, существующей «как момент его общественного бытия»9
Преступное посягательство на субъекта, чьи правоохраняемые жизненные или имущественные
интересы нарушаются или ставятся в опасность, не превращает это лицо в предмет преступления
Человек, ставший жертвой преступления, всегда выступает не просто как носитель определенного
общественного отношения, выраженного в нем в виде индивидуального интереса, а прежде всего как
с у б ъ е к т и н т е р е с а , представляющего собой «отношение субъекта к объекту, который в силу
определенных условий является предметом потребности»10
Субъект интереса — самостоятельный элемент соответствующего общественного отношения «На
одном полюсе этого отношения находится объективная возможность, ставшая содержанием интереса
благодаря тому, что ее реализация связана с созданием некоторых предметов и условий, необходимых
*
*
См. П а н ч е н к о П.Н. Исследование объекта и предмета преступления // Проблемы борьбы с преступностью
/ Сб. научи тр. — Омск, 1979. — С. 163.
2
К о р ж а н с к и й НИ Объект и предмет уголовно правовой охраны — М 1980 — С 136
3
Там же — С 107
См Философский энциклопедический словарь — М 1989 — С 736
5
Там же
6
Там же — С 437
7
Там же — С 505
См. Л а в р и н е н к о В.Н. Проблема социальных интересов в ленинизме — М. , 1978. — С. 29.
'Там же — С 14 — 15
10
См Г е н д и н А. М. Предвидение и цель в развитии общества — Красноярск, 1970. — С. 113.
1
для существования и развития субъекта. На противоположном полюсе находится социальный субъект,
который оценивает данную объективную возможность с точки зрения ее значения для своего блага» 1.
Интересы есть «отношения, сопровождающие общественную деятельность в любой сфере2 и
выступающие «как связи между субъектами по поводу объектов» 3. Если мы говорим об интересах, то
«речь, по существу, идет о детерминации деятельностных отношений субъектов, то есть их деятельности»4. С
этих позиций посягательство на интересы личности, совершаемое путем воздействия на тело или
на психику человека и включающее виктимизацию как элемент детерминации преступления, отражает
взаимодействие интересов, предстает как результат определенной связи и взаимодействия преступника
и потерпевшего по поводу тех предметов и условий, которые выступают как необходимое благо для
человека.
Фигура потерпевшего не может заменить в определенном отношении предмет преступления, т.е.
тот его элемент, по поводу которого или в связи с которым существует само это отношение. Каждый
из составных элементов общественного отношения, включающего его предмет, субъекты и их
деятельность, имеет самостоятельное значение в определении сущности и специфики интереса, ставшего
объектом преступного посягательства. Преступное посягательство на субъекта, чьи правоохраняемые
интересы нарушаются или ставятся в опасность, не превращает это лицо в предмет преступления, а ставит
его в положение потерпевшего. В преступлениях с потерпевшим человек, ставший его жертвой, выступает
как субъект общественного отношения, т.е. как субъект соответствующего интереса. При посягательстве
на личные интересы потерпевшего, его жизнь, здоровье, честь, свободу и достоинство предмет
преступления отсутствует, тогда как при посягательстве на имущественные интересы личности в качестве
такового выступают материальные вещи, принадлежащие данному субъекту. В последнем случае
субъект, которому причиняется имущественный вред, не исключается из системы общественных
отношений, ставших объектом преступного посягательства, а выступает как необходимый и самостоятельный
элемент этих отношений. При этом каждый из составных элементов данных отношений,
включающих предмет, субъекты и их деятельность, имеет самостоятельное значение в определении
сущности и специфики интереса, выступающего в качестве объекта преступления. Поскольку
потерпевший является носителем и субъектом общественного отношения, на которое посягает
преступник, постольку он выступает как элемент о б ъ е к т а п р е с т у п л е н и я . Однако он не
принадлежит только названному элементу преступления, его состава. Потерпевший и признаки, его
определяющие, относятся к различным элементам преступления, его состава, в первую очередь к
о б ъ е к т у ико б ъ е к т и в н о й с т о р о н е п р е с т у п л е н и я ' .
Потерпевший, являющийся носителем данного общественного отношения и одновременно субъектом
деятельности как составным элементом общественного отношения, входит непосредственно в
содержание интереса, выступающего в качестве объекта преступления. Однако интерес есть в конечном
итоге результат деятельности субъекта этого отношения 6. Поэтому в содержание объекта преступления
Х а н и п о в А.Т. Интересы как форма общественных отношений. — М , 1987. — С. 135 — 136.
' 2 Там же. — С. 150.
'Марксистско-ленинская теория исторического процесса. — М., 1981. — С. 93.
4
Х а н и п о в А.Т. Указ. соч. — С. 149.
5
Некоторые ученые считают, что потерпевший является элементом лишь объекта и объективной стороны преступления
(см : Ф р а н к Л.В. Указ. соч. — С. 40).
6
Философы считают, что деятельность выступает как процесс реализации интереса субъекта, а результат деятельности
— как его реализованный интерес. Это и делает возможным объективное изучение свойств интереса по результатам
деятельности. (См. X а н и п о в А.Т. Указ соч. — С. 60).
1
наряду с потерпевшим должны также входить последствия его виктимного поведения, действия или
бездействие в процессе его виктимизации, наступившие в результате преступ ного посягательства.
Последствия преступления и его объект друг от друга, очевидно, неотделимы. Но последствия не
являются элементом только объекта, а принадлежат одновременно и объекту, и (главным образом)
действию субъекта преступления 1, выступающего в качестве основного элемента (признака) объективной
стороны преступления.
Характер общественных отношений, ставших объектом преступления, обнаруживает вредоносные
свойства посягательства, однако не позволяет конкретизировать содержание и степень общественной
опасности содеянного, его уголовно-правовые последствия, правильно оценить действительную роль
виновного в причинении вредных последствий. Как известно, общественная опасность последствий
преступления во многом зависит от содержания и структуры объекта посягательства. Однако она
определяется в основном их собственным общественно вредным содержанием, тем материальным и
идеальным вредом и той конкретной опасностью, которые возникают для потерпевшего, непосредственно
для его жизненных и имущественных интересов, охраняемых уголовным законом. Характер и тяжесть
вредных последствий, причиненных или угрожавших потерпевшему, составляют признаки объективной
стороны преступления и являются одними из основных показателей его общественной опасности. Не
менее важную роль в характеристике общественной опасности преступления играют такие
виктимологические факторы, которые выступают как повод к совершению преступления или иной элемент
криминогенно-виктимогенной обстановки, включаемый в систему детерминант преступного поведения,
либо оказывают непосредственное влияние на выбор способа или формы посягательства. Включенные
в состав преступления, они определяют условия и рамки преступного и наказуемого. Сказанное относится
прежде всего к виктимному поведению или состоянию потерпевшего, определяющему его поведение до
и в момент совершения преступления, его виктимогенным личным качествам и социальной роли,
способствующим виктимизации потенциальной жертвы и нашедшим соответствующее отражение в
уголовном законе. Так, социально негативное поведение потерпевшего, побуждающее будущего
причинителя вреда к преступному варианту разрешения возникшего конфликта либо служащее законным
основанием для защиты правоохраняемых интересов, должно рассматриваться как обстоятельство,
смягчающее ответственность преступника, либо как основание, освобождающее причинителя вынужденного
вреда от ответственности. И, наоборот, социально позитивное, полезное, желательное для общества
поведение потерпевшего, повлиявшее на решимость преступника совершить посягательство на данное
лицо, должно учитываться в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность. Указанное
обстоятельство, смягчающее или отягчающее ответственность преступника, во всех подходящих для этого
случаях следует предусматривать как необходимые (конструктивные) или квалифицирующие признаки
составов преступлений со смягчающими или отягчающими обстоятельствами. Использование беспомощного
состояния потерпевшего, его бедственного положения, материальной, служебной или иной
зависимости, его заведомой беззащитности вследствие болезни, инвалидности, малолетнего или
престарелого возраста и т.п., как правило, обнаруживает особо низменный характер личности виновного
и его противоправного поведения, которое при прочих равных условиях заслуживает сравнительно более
строгой оценки законодателя и тех, кто применяет уголовный закон.
1
См.: Т р а и н и н А.Н. Общее учение о составе преступления. — М., 1957. — С. 140; К у з н е ц о в а НФ
Значение преступных последствий. — М., 1958. — С. 14 — 15, Н и к и ф о р о в Б.С. Объект преступления. — М.,
1969. — С. 141.
Анализ личности, поведения потерпевшего, характера и тяжести причиненного ему вреда, его
взаимоотношений и связей с преступником и некоторых других виктимологических характеристик
содеянного, безусловно, способствует установлению подлинного содержания и степени вины преступника,
а также мотива и цели его противоправного поведения. Прав П.С.Дагель, утверждающий, что
«признаки, характеризующие потерпевшего, должны отражаться (или должна существовать возможность
их отражения) в субъективной стороне преступления, в сознании виновного, — иначе они не могут
иметь уголовно-правового значения и влиять на ответственность субъекта»1. Отраженные в его сознании,
они входят в содержание субъективной стороны преступления, включая все ее составные части
(признаки), становятся важными элементами психической деятельности и поступка субъекта преступления.
Виктимологические факторы, характеризующие преступление с объективной (внешней) стороны,
не нашедшие соответствующего отражения в субъективной (внутренней) стороне преступления как
криминогенные факторы, не могут вменяться в вину субъекту преступления и учитываться при
определении ему ответственности, ее пределов и индивидуализации наказания. «...Степень отрицательного
отношения лица к интересам общества, проявленного в совершенном лицом деянии, т.е. степень его
вины», а значит, и степень вменения зависят от того, насколько объективные факторы, способные
оказать значительное влияние на общественную опасность деяния и личность преступника, охватывались
сознанием последнего, стали действенным фактором его воли и повлияли на его решение совершить
данное преступление; наконец, как тесно и согласованно они взаимодействовали с его личностью, в
структуре которой обнаружился тот или иной криминогенный сдвиг. С этих позиций криминогенновиктимогенные признаки потерпевшего едва ли можно рассматривать только как элементы объективной
характеристики преступления. Поскольку они становятся фактом сознания и воли субъекта преступления,
постольку с этого момента их можно относить и к субъективной стороне преступления в той мере, в какой
законодатель отвел им место в системе признаков состава преступления или в системе обстоятельств,
смягчающих или отягчающих ответственность. Правда, отношение это носит вторичный, посредственный,
в известной мере индивидуализированный характер. Такие внешние для субъекта преступления
Виктимологические факторы, как социальная ценность личности потерпевшего, общественно опасная или,
наоборот, общественно полезная направленность его поведения, определенное состояние или положение
на момент совершения преступления, криминогенно значимые связи и отношения, сложившиеся между
преступником и потерпевшим, а также причиняемый или ожидаемый в результате преступного
посягательства вред потерпевшему, оказывают сколько-нибудь значительное влияние на ответственность
виновного лица, если они отразились или, как минимум, существовала возможность их отражения в
психике лица, в субъективной стороне совершаемого им преступления, в отдельных ее признаках. Так,
при умышленном лишении жизни другого человека виновный должен сознавать, что посягает на жизнь
президента страны, видного государственного или общественного деятеля в связи с его общественно
полезной деятельностью, работника милиции в связи с выполнением им своего служебного долга по
поддержанию правопорядка, гениального ученого, выдающегося деятеля культуры, любого другого
человека, являющегося гордостью страны, человечества, беременной женщины и т.п., если суд, а в
определенных случаях и закон определили повышенную опасность, а значит, и повышенную ответственность
за такое деяние. Если же он не сознавал или, как сказал поэт, «не мог понять в тот миг кровавый,
Д а г е л ь П.С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления — Владивосток,
1974 — С 21
Р а р о г А И Проблемы субъективной стороны преступления. — М., 1991. — С 17.
1
на что он руку поднимал», то определение ему более строгой ответственности по сравнению с
ответственностью за убийство обыкновенного человека, рядового гражданина страны было бы
несправедливым, а значит, и незаконным актом. Также недопустимо было бы освобождать от
ответственности или смягчать ответственность в тех случаях, когда субъект не понимал, что лишает жизни
нападающего, задерживаемого преступника, сознательного провокатора преступления или смертельно
больного человека из сострадания к своей жертве.
«Фактор жертвы», очевидно, не принадлежит непосредственно субъекту преступления, хотя и
проявляет себя в нем, в уголовно-правовой характеристике личности преступника порой достаточно
отчетливо и определенно. Можно, наверное, не сомневаться в том, что возраст жертвы, ее половая
принадлежность, социальный статус, исполняемая в действительности социальная роль, поведение,
состояние или положение в момент совершения посягательства во многом предопределяют в значительной
части составов преступлений признаки специального субъекта преступления или иные обстоятельства,
характеризующие личность преступника и имеющие уголовно-правовое значение Так, несовершеннолетние
потерпевшие при вовлечении их в преступную деятельность указывают на взрослого человека в
качестве субъекта преступления, принадлежность жертвы к женскому полу полагает в качестве субъекта
изнасилования человека мужского пола, несовершеннолетние жертвы женского пола являются потерпевшими
от развратных действий взрослого
мужчины, жертвы-дети или
жертвы-родители прямо
свидетельствуют о том, что именно родители или, соответственно, дети являются субъектами злостного
уклонения от уплаты алиментов или от содержания детей и злостного уклонения от оказания помощи
родителям, болезненное состояние потерпевшего определяет в качестве субъекта неоказания помощи
больному врача или иное лицо, обязанное оказывать медицинскую помощь по закону или по
специальному правилу, неправомерное поведение потерпевшего в составах умышленного убийства,
тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения в состоянии сильного душевного волнения дает
возможность определить состояние «оправданного» аффекта, которое характеризует субъекта и
субъективную сторону указанных преступлений.
Жертва преступления как субъект виктимизации и виктимизация как определенное криминогенно
значимое поведение, в котором реализуется виктимность, образуют наряду с другими объективными
обстоятельствами, при которых происходят криминализация преступника и виктимизация жертвы,
внешнюю по отношению к субъекту преступления и преступному поведению характеристику Виктимное
поведение как некое деяние, взятое отдельно, в отрыве от преступления, может совершаться умышленно
или неосторожно, по низменным или извинительным мотивам, с различными по своей социальной и
юридической значимости целями. Оно может также содержать в себе все признаки конкретного состава
преступления и влечь уголовную ответственность жертвы, ставшей субъектом преступления В тех же
случаях, когда названные обстоятельства виктимологического характера стали фактом сознания и воли
субъекта преступления, были включены в общий механизм совершаемого им деяния, способствовали
выбору им преступного варианта поведения и данной жертвы, оказали заметное влияние (негативное или
позитивное) на степень вины причинителя вреда, они тем самым интегрировались в структуру
преступления, составляющую его субъективную характеристику, нашли соответствующее место в
структуре личности преступника и должны быть учтены при индивидуализации ответственности и
наказания за содеянное.
Вред, причиняемый преступлением, выражает его общественную опасность тем, что показывает
антиобщественную направленность действий преступника и социальную значимо сть объекта посягательства,
и тем, что выступает как конкретный материализованный результат этих действий, их завершающий
этап, без которого немыслим ни один поведенческий акт и невозможна его полная, а значит, и
справедливая социально-правовая оценка. Именно действия преступника причиняют тот вред, который
превращает потенциальную жертву в реального потерпевшего Эти действия направляются непосредственно
на лишение потерпевшего какого-то блага или на ограничение его возможности пользоваться
им и его полезными свойствами Действия субъекта преступления составляют самостоятельный элемент
объективной стороны преступления. Виктимные же действия потерпевшего, составляющие основное
содержание процесса виктимизации, играют вспомогательную роль в реализации виктимности Они
проявляют себя через действия преступника, как бы «накладываясь» на них, т.е. опосредованно, как
элементы криминогенно-виктимогенной обстановки или способа совершения преступления, или как
непосредственный повод преступного посягательства, либо как основание причинения потерпевшему
вреда в состоянии необходимой обороны или в состоянии необходимости задержания преступника
Таким образом, потерпевший и признаки, его характеризующие, имеют важное уголовно-правовое
значение Включенные в содержание различных элементов состава преступления, они позволяют
законодателю правильно определить и дифференцировать уголовную ответственность, справедливо, с
учетом виктимологических факторов конкретного преступления, индивидуализировать наказание за
содеянное Включение виктимологических признаков непосредственно в состав преступления или в
перечень отягчающих и смягчающих обстоятельств преследует именно эти цели
Исследование процесса становления преступника (криминализация) и процесса становления
жертвы (виктимизация) как взаимодействующего процесса приводит к выводу, что преступник и
потерпевший выступают в этом более сложном процессе детерминации преступления как субъекты,
которые взаимно определяют и интерпретируют себя и свои действия. Преступник пытается сделать
жертву своим объектом. На самом деле и до, и в ходе совершения преступления преступник и жертва
остаются субъектами, находящимися друг с другом в своеобразном взаимодействии Такой подход к
определению природы взаимоотношения и взаимодействия преступника и его жертвы предопределяет
методологически правильную характеристику виктимологических признаков в системе элементов состава
преступления.