Прочитайте, пожалуйста, новый рассказ Виталия Белоусова

Виталий Белоусов
рассказ
Вечный огонь
Я писал в газету статью, а она не получалась острой и весомой, как бы хотелось.
Неделю назад я по обыкновению зашел в городской парк, чтобы в раздумье постоять
несколько минут возле стелы, на которой высечены сотни фамилий горожан, погибших в
годы Великой Отечественной войны.
Ко мне подошел старик, опираясь на посох.
- Деду поклониться решил? – спросил.
- И деду, и брату, - ответил я. – Погибли они далеко от родных мест, там и
похоронены, но каждый раз прихожу сюда, будто к ним…
- Я, представь, тоже так своих однополчан поминаю. К каждому на могилу не
наведаешься.
Мы помолчали.
- Но погоди, - старичок пристально посмотрел на меня. – Дед твой, понятно, в
Отечественную сгинул… А брат-то что?.. Тебе, вижу, за тридцать… Вряд ли по годкам
ему Афган или Чечня достались?..
- На полигоне погиб… Молодой солдат то ли замешкался, то ли испугался, и вместо
того, чтобы метнуть гранату, обронил ее под ноги… Ну, Андрей, он уже командиром
роты был, успел оттолкнуть солдата и упасть на гранату… Его спас, а сам…
Старичок вздохнул.
- А меня дружок спас, заслонил собой… Вместе учились, вместе на фронт ушли
добровольцами… Фамилия его на стеле, в третьей колонке сверху… Стыдно мне перед
ним… В бою не робел, а сегодня слабость в коленках, когда за себя и за товарищей своих
постоять надо… И вовсе не старость тому помеха… Не старость…
Мы одновременно бросили взгляды на постамент перед стелой, где совсем недавно
полыхал огонь, символизирующий вечную память о воинах. Теперь же, четвертую
неделю почти, на месте горелки черной пустотой зияла дыра, и от этой пустоты всякий
раз, когда я подходил сюда, становилось на душе неспокойно.
- Как же так? - обронил старик. – Сколько триумфа было, когда зажигали Вечный
огонь!.. Тысячи людей собрались в парке и на ближайших улицах!.. Митинг, салют…
Приезжали к нам на праздник из области, из Москвы… Я до сих пор храню газету, в
которой на двух страницах опубликован фоторепортаж с торжеств…
- И у меня есть такая газета, - единственное, что я нашелся ответить.
- Ну, другое время, - не скрывал своего возмущения старик, - Ну, другие символы
сейчас… Но как тысячи людей в один момент и все разом могли изменить свои
убеждения?.. Да и мы, ветераны, еще живы!.. Не так уж много нас осталось, могли бы и
подождать, пока уйдет последний из нас… Почему молчит городская власть?.. Почему и
словом не обмолвилась газета?.. Кто нас услышит?..
***
Статья не ладилась.
Я вышел из дома во двор и увидел Настену на лестнице, ведущей на чердак.
- Доченька, упадешь! – воскликнул.
Настена с испугом смотрела на меня:
- Сними, пожалуйста…
- Ну, как залазила, так и слезешь, - сказал нарочито сердито.
- Папа! - взмолилась девочка.
- В другой раз не будешь баловать… Маленькая еще высоко взбираться…
- Но интересно ведь…
- Ага, сегодня – на лестницу, завтра – на дерево вздумаешь…
- Я не мальчишка, - засмеялась девочка.
- Не мальчишка, - согласился я и подставил доченьке руки. – Давай, прыгай, моя
озорная обезьянка.
Настена лукаво посмотрела, кивнула головой в сторону чердака.
- А может быть, вместе?..
Я присвистнул.
- Вон оно что!.. Ты, оказывается, Карлсона захотела проведать?..
- Что ты, папа!.. – прыснула девочка. – Карлсон на крыше живет, а не на чердаке… И
не у нас… Разве не знаешь?
Я не стал спорить.
- Мне некогда! Слезай!..
Настена заупрямилась.
- Кому говорю?..
Умоляюще посмотрела на меня.
- Пока мама вернется из магазина, мы уже обратно, - сказала робко.
- А на что?.. Там ничего нет…
- Ну хоть загляну… Ведь ни разу там не была…Никогда за девять лет…
Представляешь?..
Я вздохнул и решительно поставил ногу на перекладину лестницы.
- А под нами она не обломится? – испугалась Настена.
- Не должна… Карабкайся выше, а я – за тобой… Только не надолго…
- Ой, сильнее шатается, - взвизгнула девочка.
- Смелее, смелее, - подбодрил я ее. – И не смотри вниз…
До чердака не так далеко, как до луны. Настена что-то забормотала себе под нос, а я
невольно передернулся от опаски: если жена захватит нас врасплох, будет мне такая
трепка!..
- Открываю дверку, - произнесла девочка обрадовано.
Заскрипели петли.
- Разглядывай скорее! - заторопил ее.
- Тут темно, - отозвалась Настена, просунувшись в лаз. – И, кажется, - она немного
помедлила, - тут ничего интересного… Какой-то хлам, паутины полно…
- Я же тебе говорил, непослушница!.. Спускаемся вниз!..
- Погоди, папа… Вижу большую корзину… Что в ней?..
Я прислушался, боясь пропустить знакомый стук каблуков на улице.
- Что в корзине? – переспросила Настена.
- Старые школьные учебники…Еще с братом учились по ним… Жалко выбрасывать,
вот и сложили туда…
- А можно посмотреть?..
- Тебе что, мало своих?..
- Интересно…
Не успел и рта открыть, как девочка нырнула в темноту, и только сандалии
мелькнули.
Поднявшись, я заглянул в лаз.
Настена уже откинула крышку корзины и разглядывала учебники.
- Папа! – закричала она, не оборачиваясь, думая, что я еще находился внизу. – Тут не
только учебники!.. Тут есть и книжки с картинками!.. Можно, я возьму их почитать?..
- Тише ты! – цыкнул я. – Чего орать-то?..
Настена наконец-то выбрала приглянувшиеся ей книжки, закрыла корзину и,
придерживая под мышкой «добычу», на коленках из-за низкой крыши добралась до меня.
- Держи, - она протянула увесистую кипу макулатуры. – Положи на крыльцо, а потом
мне поможешь спуститься на землю.
- А исписанные тетради тебе зачем? – удивился я.
- Надо, - доченька хитровато улыбнулась. – Я посмотрю, какие оценки ставили тебе
учителя… С меня спрашиваешь, а сам, наверное, двоечником был…
- Ну-ну! – я пригрозил Настене пальцем. – Поговори мне!..
Я снес вниз книги и тетрадки, вернулся за девочкой. Мы спускались медленно и
осторожно - я придерживал ее, а она, ойкая и бледнея от страха, с трудом переступала с
перекладины на перекладину…
- Протри книги тряпочкой от пыли, - подсказал я. – И платьице отряхни…
- Не волнуйся, папа... Я маме не скажу, откуда у меня книги… Потом, может быть…
***
К вечеру, так и не дописав статью, но справившись с домашними делами, присел на
крыльцо. Вернулась домой от подружек Настена, примостилась рядом со мной.
- Ну, рассказывай, - попросил я.
- О чем, папа?..
- Ну, например, много двоек выкопала?..
Настена обняла меня.
- Ни одной, - сказала и вздохнула.
- Опечалилась, что не нашла?..
- Да нет, папа, - девочка рассмеялась. – Придется мне поднапрячься, чтобы в школе
не отставать… И мама теперь будет ставить тебя в пример…
- Ты ей мою тетрадь с каракулями показывала? – ужаснулся я.
Настена хихикнула.
- Я ей свои тетрадки каждый день подношу, и ничего. - прижалась ко мне. - Не
сердись… Мама тоже должна знать, что ты был хорошистом…
Мы посидели молча.
После ужина включил телевизор.
- Папа, - подошла ко мне Настена с тетрадью. – А разве бывают горящие молнии?..
- Какие, какие?..
- Горящие… Ну, представь, - девочка положила тетрадь на стол и развела в воздухе
руками, – блеснула молния… Блеснула и не исчезла, а как бы застыла… И вдруг на ее
верхушке вспыхнул огонек, как факел… И побежал огонек по молнии вниз, и она как бы
стала сгорать…
- Фантазерка, - не удержался я. – Сама придумала?..
- Прочитала, - она покосилась на стол. – В этой тетрадке… Там и рисунки такой
молнии есть…
Я взял тетрадь.
Конечно, сразу узнал почерк старшего брата. В школе он тоже хорошо учился,
старался не огорчать родителей.
- Из корзины взяла? – спросил.
- Да, - ответила девочка. – Интересный рассказ… Но разве так бывает?..
Я пролистал страницы, исписанные ровным каллиграфическим почерком. Текст
почти без помарок. И много рисунков цветными карандашами: деревья, домики, машины,
река с камышом, маленькие человечки, горящая молния...
- Это сказка, доченька, - сказал я. – Всего лишь сказка…
- Почему так решил?
- Догадываюсь…
- А кто написал?..
- Андрей, мой брат… Я тебе о нем рассказывал…
- А почему в тетрадке, а не книжкой…
- Еще в школе он любил сочинять всякие сказочные истории, рисовал… Но не
судьба, видно, была стать писателем или художником – после армии поступил в военное
училище, и начались для него беспокойные офицерские будни…
- Он погиб, ты рассказывал…
Я еще раз просмотрел тетрадь.
- Оставь мне ее…
- А ты не читал разве? – удивилась девочка.
Я покачал головой:
- Впервые вижу… Брат стеснялся и никому не показывал свои сочинения, да и не
было у меня желания совать нос в его рукописи... Я считал его увлечения баловством, как
и он считал мое собирательство марок безделицей… Мы иногда подтрунивали друг над
другом, и только…
- Пап, - Настена выразительно посмотрела на меня. – В сказке про Павлика
написано…
- Про какого Павлика? – переспросил я.
- Получается, что про тебя… Если дядя Андрей, то есть твой брат, написал сказку,
то, значит, он описывал события, которые произошли с вами… Там главные герои Андрей и Павлик…
- Ничего не знаю, - растерянно произнес я. – Может, и про нас…
- А если про вас, то какая ж это сказка?.. И выходит тогда, что про горящую молнию
– правда?.. Хочешь, я перескажу, что в тетради написано?.. И ты скажешь, было так с вами
или нет?..
- Потом, Настена, - я чмокнул ее в кончик носа. - Иди к маме, на кухне ей помоги, а
я тем временем футбол посмотрю…
***
На экране развернулась острая спортивная баталия. Обычно в такие минуты меня
трудно оторвать от телевизора. Но в этот раз, хотя и следил за событиями на футбольном
поле, я не так живо, как всегда, болел за любимую команду.
В перерыве трансляции, уже не в силах сдержаться, я открыл тетрадку и начал
читать с самого начала:
«Однажды Андрей и Павлик пошли в лес за орехами. Солнце пряталось в тучах, поосеннему было прохладно. Ступив в лес, они встретили грибника – дряхлого старичка.
Он сидел на пенечке, облокотившись на палку, а перед ним стояло на земле лукошко с
боровичками».
Прочитав первый абзац, я попытался вспомнить, случалась ли с нами такая история.
Но никаких данных об этом моя память не выдала.
«Старичок пожаловался на усталость, и попросил помощи - донести грибы до его
дома, а жил он на хуторе за лесом».
Начался второй период матча, но я с трепетным чувством к брату продолжил
чтение.
«Пока шли тропками через березняк и осинник, старик был разговорчив, с его лица
не сходила добрая улыбка. Но ступили на опушку, вдруг засуетился, задрожал как от
озноба, в глазах – страх.
- Что с вами, дедушка? Вам плохо? – успели спросить ребята, как в то же мгновение
хутор перед ними преобразился в неведомое поселение. Ни деревьев, ни кустарников. Ни
заборов, ни палисадников. Вместо домов, обшитых сайдингом, - глиняные строения с
вытянутыми вверх стенами, в которых ни двери, ни крыльца, только крохотные окошки
проглядывают почти под самыми крышами под солому. На улицах ни травинки, всюду песок.
- Страсти-напасти, - изрек Андрей.
- Как в ужастике, - согласился с ним Павлик.
Ребята обернулись, но и леса уже не увидели. К поселению со всех сторон сплошной
стеной надвигался туман.
- Боязно, - сказал Андрей.
- Не трусь! – взял его за руку Павлик. – Нельзя бросать старика одного. Разузнаем,
что произошло, даже интересно».
Я улыбнулся… Ну, если даже предположить, что история про нас, то с чего бы брату
выхвалять меня?.. В жизни, когда мы были детьми, совсем наоборот – Андрей, а не я,
слыл заводилой в компании. И был он, надо признать, и смелее, и проворнее, и
находчивей.
Я представил, как брат, таясь от меня и родителей, сидел в укромном уголке и
сочинял эту историю. Грыз ручку, почесывал затылок, выводил в тетради каждое слово…
«Спасибо, братишка, - прошептал я. – Не знал, что ты так крепко любил меня». И еще я
подумал: как здорово, что сохранилась рукопись! Если б не упрямство Настены, так и
завалялась бы тетрадь на чердаке…
Я опять углубился в чтение:
«Старик юркнул за ближайшее строение. Мальчишки – за ним. Он прыгнул в
неглубокую яму, ребята – следом. Сначала ступеньки шли вниз, потом повели вверх, и
ребята очутились, к их удивлению, внутри самого обычного сельского дома: комнаты
светлые и просторные, с нормальными окнами. Окна, правда, были плотно зашторены, и
когда Андрей попытался отдернуть занавеску, старик на него прикрикнул.
Ничего не объясняя, он разогрел чайник, достал из буфета и положил в вазу
сладости.
- Угощайтесь, - сказал.
И опять дедушка стал разговорчив, на лице его появилась улыбка. Но как мальчишки
ни пытались расспросить его про непонятки на хуторе, делал вид, что не слышит, или
отмахивался – мол, не понимает, чего от него добиваются.
- А не пора ли вам домой? – спросил устало.
Простившись с дедушкой, мальчишки в полном неведении выбрались из дома через
подземелье и … остолбенели. Вокруг зеленели деревья, щебетали воробьи, лаяли на
хуторе собаки, проехал мимо дома трактор с тележкой, доверху забитой бревнами. И
стояли ребята не на краю ямы, ведущей в подземелье, а на крыльце дома, обшитого
сайдингом, под кронами виноградника…
- Чертовщина какая-то, - Павлик ткнул пальцем в звонок на двери.
- Зачем? – спросил Андрей. - Хочешь порадовать дедушку?..
Нескоро послышались шаркающие шаги.
Скрипнув, приоткрылась дверь. И только показался старик, как разом, в одно
мгновение, все вокруг изменилось - опять под ногами песок, никакой зелени, лишь
корявые хаты рядами…
- Это вы? – разочарованно спросил старик, выглядывая из подземелья. – Я думал,
почтальон…
- Да объясните наконец, что у вас тут происходит! – вскинулись мальчишки.
Старик отпрянул и скрылся в своем жилище, и усадьба старика тут же приняла свой
привычный вид. На крыльцо заскочила кошка. Закудахтала курица в палисаднике.
Вспорхнула с вишен воробьиная стая.
- Не сон ли? Ущипни меня, - попросил Андрей.
- Не поможет, - ответил Павлик. – Я себя всего общипал, уже давно бы проснулся.
На улице появился прохожий.
- Не беспокойте старика, - попросил. – Недавно взрослые пьяные пацаны отняли у
него возле магазина деньги. Дедушка пожаловался в милицию, но хулиганов только
пожурили. С той поры он боится выходить из дома, считает, что хулиганы с ним
расквитаются…
- А что за ужастики на хуторе?.. – поинтересовался Андрей. = Мы совсем недавно
видели…
Прохожий рассмеялся.
- Фантастикой не увлекаюсь, - сказал».
Тысячами голосов взорвались трибуны. Я посмотрел на экран. Футболисты моей
любимой команды носились по полю, прыгая и обнимая друг друга, радуясь очередному
голу в чужие ворота.
- А ты чего не вопишь на весь дом? – услышал я за спиной голос жены. –
Удивительно…
- Читаю, - спокойно ответил я.
Подскочила Настена.
- В каком месте остановился? – спросила. - Взаправду это с вами было?..
Вспомнил?.. А где хутор находится?.. Сходим туда?..
***
Я досмотрел футбол, выключил телевизор.
- Настена, пора ложиться спать, - напомнила мама.
- Хорошо, - ответила девочка, не отходившая от меня ни на шаг. – Папа, почитай
мне перед сном, - шепнула, протягивая тетрадь. – Пожалуйста…
- Но ты же читала…
- А хочешь, я тебе перескажу содержание сказки? – доченька умоляюще смотрела на
меня, - ну, хоть с того места, где ты остановился…
Она юркнула под одеяло, я присел на краешек постели.
- Итак, - таинственно начала она, - ты с дядей Андреем, - произнесла и запнулась. - А
можно, я буду называть твоего брата Андреем, как в сказке?..
- Конечно, мы же там мальчишки…
- А тебя тогда Павликом буду звать, - хихикнула.
- Ты рассказывай…
– Мальчишки не захотели идти домой, не узнав, что происходит на хуторе. Они не
спеша пошли по улице, присматриваясь и прислушиваясь. Со стороны леса набежали
тучи, потемнело, началась гроза. Мальчишки заскочили на крыльцо дома, который
оказался поблизости, и укрылись от дождя под навесом…
- Это уже был другой дом? – спросил я.
- Ага, другой, не дедушкин. Навес над крыльцом был дырявый, и мальчишки быстро
промокли… Они стали звонить в дверь, но никто не отзывался. Павлик толкнул дверь, и
она открылась…
- Ребята зашли без приглашения?..
- Приглашать было некому… Да и помещение, в котором мальчишки оказались,
совсем не походила на жилую комнату. Скорее – на землянку. И полы, и стены, и низкий
потолок – земляные, ни одного окошка.. Из мебели - стол, лавка, и топчан…
- Опять волшебство началось?.. Забавно…
- Мальчишки, конечно, изумились, растерялись… Да как же так?.. Да что
происходит?.. Но не уходить же под ливень? И тут услышали голос из-под топчана…
Заглянули туда и увидели тетеньку. Не понятно было, как она там уместилась. Но самое
смешное, она потребовала, чтобы мальчишки тоже спрятались под топчан от грозы…
- Не удивлюсь, - сказал я. – В нашей школе работала техничка, которая, как
рассказывали, пряталась во время грозы под кроватью… Но отчего произошли перемены
в комнатах?..
- И мальчишки не могли сразу понять… Это потом они догадались… И первым ты,
папа, смекнул, в чем дело…
- Не я, а Павлик, - поправил я Настену.
Девочка засмеялась.
- А ты, правда, уже в детстве был храбрый и сильный? - спросила.
- Ну, не совсем, - растерялся я. – Это же сказка, доченька, то есть выдумка
наполовину…
- Ну уж, нет, - замотала головой Настена. – Не стал бы брат писать так про тебя,
будь ты трусом или мямлей, как наш соседский Васька… Павлик в рассказе – во всем
первый!..
- Не отвлекайся, - попросил я. – И какие же мысли пришли в голову мне-Павлику?..
- Ты-Павлик, - хихикнув, поддержала мою игру доченька, - стал уверять Андрея, что
на самом деле ничего вокруг не происходит, а просто вам в такой форме передаются
чужие переживания, страхи… Павлик так объяснил… Дедушку напугали хулиганы, и
потому на улице его одолевало ожидание беды… Ведь ничего не менялось ни в лесу,
когда мальчишки встретили старика, ни в его доме при завешанных шторах на окнах, где
дедушка чувствовал себя в полной безопасности… То же самое и с тетенькой… Она
боялась грозы, находясь в доме, а потому комната в присутствии хозяйки явилась для
ребят подобием землянки… Встретили б мальчишки перепуганную женщину на улице, то
улица бы непременно изменилась… Понимаешь?
Настена коснулась моей руки.
- А это ведь правда, - обмолвилась. – Когда играем, нам весело и спокойно, а
подойдет Васька – как-то не по себе становится… Ходит, как нахохлившаяся курица, и
гусей боится, и от ветра шатается. Всегда сумрачный, недовольный. Конечно, вокруг
ничего не меняется, но все же…
Доченька о чем-то своем призадумалась.
- А дальше сам прочитаешь, - сказала и отвела взгляд. - А то я заплачу…
- Почему? – растерялся я.
Настена сжала мою руку.
- Почитай про Карлсона, - попросила.
Не понимая, что произошло, я взял с полки книжку про человечка с пропеллером на
спине, который жил на крыше, но иногда по делам бродил по пыльным чердакам. Под мое
монотонное чтение девочка прикрыла глаза, потом повернулась на бок и крепко уснула.
Я выключил свет, прошел на диван в зале, пролистал тетрадь и, пробежав взглядом
по тексту, нашел место, где описывались события, до которых довела меня Настена своим
пересказом.
Мне оставалось дочитать всего-навсего полторы страницы. Было любопытно: что же
там написано этакое, что могло вызвать у девочки слезы?..
Братишка писал:
«Мальчишки не чувствовали страха. Подумаешь, гроза! – в их жизни не первая и не
последняя…
- Старику вполне можем помочь, надавав хулиганам, - твердо сказал Павлик.
- Они старше нас, - заметил Андрей.
- И пусть… Мы соберем побольше ребят… И в милицию можем сходить, нас
должны выслушать… Не должен дедушка до конца жизни пребывать в страхе…
- Согласен… А как помочь тетеньке?..
Мальчишки долго сидели за дубовым столом, обхватив головы.
Гроза усиливалась. Ослепительный блеск молний проникал в землянку сквозь стены,
а от оглушительных ударов грома содрогалась земля под ногами, ходуном ходило
жилище.
- Почему такая жуткая гроза?! – ахнул Андрей.
Мальчишки метнулись к двери, которая в действительности была нормальной, но им
казалось, что она перекошена, сбита вкривь и вкось из полугнилых досок.
Выскочили на крыльцо.
- Смотри! - закричал Павлик. – Смотри!..
Почти над самым домом висела молния… Она как бы застыла на месте…
Извилистые зигзаги ее светились на полнеба на фоне темной тучи…
- Что происходит? – Павлик протянул руки к небу. – Что за молния?.. И почему
вокруг глиняные дома с маленькими окошками?.. Тетеньки с нами нет, а хутор не
узнать…
- Андрей потупил взгляд.
- Я испугался, - произнес. – Потому и изменился хутор, потому, наверное, и молния
такая…Прости, брат…
Вдруг на самой макушке молнии вспыхнул огонек. Запылав, он побежал вниз по
разветвлениям…
- Все правильно! - засиял Павлик. – Клин клином вышибают!… Если хулиганов
остановят крепкие кулаки, то молнию подавит огонь!..
- О чем ты? – в отчаянии закричал Андрей.- Это молния оживает! Но она, смотри, над самым домом! Если полыхнет, - так рванет!.. Ты постарайся вывести женщину из
дома, а я что-нибудь придумаю… Надо как-то отвести молнию в сторону…
Павлик убежал, а когда вернулся, Андрей лежал на траве, распластавшись,
уставившись в небо.
- Я не смог, не успел, - произнес Андрей, едва шевеля губами. – Я перестал бояться,
и молния… Как шандарахнула в меня!..
Гроза с ливнем уходили за хутор. Из-за туч выглянуло солнце, защебетали птицы.
Возле калитки стояла женщина, улыбалась.
- Как же не смог? – Павлик наклонился над братом. – У тебя получилось, еще как
получилось!.. Ты только очнись, не умирай… Пожалуйста…»
***
Я долго не мог уснуть, ворочался, уходил покурить на кухню.
- Дочитал? – спросила Настена за завтраком.
Я кивнул головой, а когда встали из-за стола, попросил доченьку вместе прогуляться
– надо было собраться с мыслями и в то же время не хотелось быть одному.
Мы прошлись по улицам, завернули в парк и остановились возле памятника
погибшим воинам.
- Андрейка, - прошептал я, - Андрейка… - и притянул к себе доченьку. - Не сказку
мы читали, - произнес вслух. – Какая ж это сказка?..
К нам подошел, опираясь на посох, старичок. Я поздоровался с ним, как со старым
хорошим знакомым.
- Помогите, люди добрые, - обратился к нам, протягивая пакет с продуктами. –
Купил на рынке, думал, что донесу, да куда уж, не по силам…
Настена ахнула:
- Ну, почти как в Андрейкиной тетради!.. Только там дедушка собирал в лукошко
грибы…
Я принял от старика пакет с продуктами.
- Когда шел на рынок, более часа тут в думках провел… И обратно не мог пойти
другой дорогой… Тягостно, грустно… Уже во многих городах Вечный огонь потушили.
Глядишь, и в Москве газ к Могиле Неизвестного солдата перекроют… Смешно даже
подумать: «Газпром» - одна из самых богатых компаний, а берет деньги за газификацию
Вечных огней - ведь это не такие уж большие средства… Куда больше денег они
выкладывают на телерекламу про «национальное достояние»!
Я не мог не согласиться с ветераном. Я слушал его, а в голове, строка к строке, уже
складывалась статья в газету, и слова для нее находились нужные – веские, убедительные.
«Ты бы, Андрейка, не смолчал, - мысленно обратился я к бронзовому солдату над стелой.
– И мне не все равно... Пусть даже ничего не добьюсь, но я попытаюсь». Показалось, что
бронзовый солдат одобрительно кивнул мне головой, автомат в его руке дрогнул, полы
шинели слабо колыхнуло ветерком…
- Кто-то, не подумав, решения принимает, - вздохнул старик, - а местные власти не
осмеливаются перечить, уверовали, что народ по обыкновению повозмущается, пошумит
да и смирится… Не знаю как вам, молодым, а меня часто страх охватывает за ваше
будущее…
Настена дернула меня за рукав.
- Когда страшно становится, - сказала, - все вокруг меняется в худшую сторону.
- Меняется, - поддержал ее старик. - Еще как меняется!... Это только на первый
взгляд кажется, что мы стали жить лучше: блестят витрины магазинов, бегают шикарные
автомобили… Самое страшное случилось: наши души почерствели… Мы безучастны к
происходящему вокруг, равнодушны друг к другу… Богом для нас становятся деньги…
Печемся за экономию газа, а взамен получаем экономию чувств… Теряем лучшие
человеческие качества, прерываем связь поколений…
Настена взяла меня за руку.
- Что? - наклонился я к ней.
- У тебя же есть спички, - она озорно посмотрела на меня. – Давай Вечный огонь
зажжем, а?.. Быть может, кран в трубе закрыт неплотно?.. Может быть, газ потихоньку
проходит?..