с. Дмитровец и Аксиньино - В среднем течении реки Угра
advertisement
Честь имею препроводить Вашему Высокородию материал для историко-статистических сведений о нашем селе. Хотел я ограничиться одними выписками, чтобы придерживаться программы, но как малоопытный мог нужное пропустить и малоценное сообщить. Вы как человек вполне опытный можете лучше меня воспользоваться этим материалом. По мере того, как посланным материалом воспользуетесь, прошу возвратить мне. Село Дмитровец, священник Алексей Щировский 1904 года 10 Февраля. № 30 Адрес: Ст. Климов-Завод Юхновского уезда. Священнику с. Дмитровца Виктору Темушеву посвящается Церковная летопись Юхновского уезда села Дмитровца или Историко-статистическое описание Юхновского уезда Дмитровецкой волости, и состоящих в ней сел Дмитровца и Аксиньина. 2013 г. 2 Вместо предисловия В настоящее время, с распространением просвещения и по требованию века и науки, мудрым распоряжением Высшей Правительственной Власти русской Церкви, а за тем и предписанием Епархиальных Начальств поставлено в обязанность приходскому духовенству завести и потом продолжать при своих приходских церквах церковные летописи с предварительным изложением в них, по возможности, сведений и о прошедшем села. Но церковная летопись о каком бы то ни было селе, как и всякая другая летопись, по самому наименованию своему, должна включать в себя только достоверные сказания и о достоверных событиях и явлениях, относящихся к известному селу, и притом ведется последовательно хронологически порядком, по годам от самого начала, или основания села. Очевидно, после сего, что и всякая сельская летопись, о прошедшем села может и должна иметь неоспоримое достоинство достоверности только тогда, когда заключающиеся в ней сказания были записываемы, во первых, в свое время, то есть, во время самых событий и во вторых современными, по крайней мере близкими по современности летописцами, как очевидными или почти очевидными свидетелями событий. Но, к сожалению, таких летописей о каждой незначительной местности обширного царства Русского, и о каждом незначительном приходском селе русской Церкви. (в том числе конечно и о селе Дмитровец) и небыло, да и быть не могло. А поэтому, распоряжение о заведении сельских летописей с прошедшаго времени, возложено на летописцев настоящего времени, довольно огромный и едва преодолимый труд. Очень естественно, да так оно и должно быть, что летопись какого бы то ни было села должна иметь своим началом – начало самого села. Но что же может сказать летописец настоящего времени о прошедшем, и в особенности древнего, села, когда этого не делалось прежде…. Что с настоящего времени легко и без всякого затруднения могут только продолжаться несомненные летописи - это неоспоримо, но чтобы сказать в этой летописи о прошедшем древнего села – воскресить давно умершее, возобновить давно устаревшее, отыскать давно скрывшееся, а главное, при розыскании, очистить от примеси и наложений местные предания, - поэтому очевидно, что дело это, для добросовестного летописца очень не легкое. А между тем как бы не повелись теперь частные местные летописи в будущем, все же необходимо летописцу и настоящего времени, для полноты летописи, в самом деле, дать хоть какое-нибудь понятие о прошедшем села, а иначе в продолжаемой летописи неминуемо будет только конец без начала, выйдет тело без головы. А посему настоящим начинателям, верные продолжателям сельских летописей, (каковыми должны быть и могут быть преимущественно только одни священники, или духовенство тех сел), не смотря ни на какую давность бывших событий, все- таки предложить хотя и трудная, но и необходимая задача – поискать и в летописных преданиях и в 3 местных урочищах и памятниках, а если где сохранились и в местных церковных и приходских архивах, и других письменных документах, - таких данных, на основании коих можно было бы дать хотя какое-нибудь, лишь бы более или менее ясное и приблизительно верное определение значения местности, и преимущественно указать на основание или на начало устройства села. Но как таковое, по средством изысканий, потом соображений и розложения преданий, для очистки в них примеси, а отсюда неминуемых догадок и предположений, - описание сел, по самому существу своему, уже не может называться в строгом смысле летописью, как описание и не современное и не имеющее характера несомненной исторической достоверности, поэтому летописи, начинаемые с настоящего времени, неминуемо должны получать и иметь два вида или отдела, из коих последующий будет составлять собственно летопись, продолжаемую по годам и времени событий, но в первом непременно нужно сказать и о прошедшем села, в виде историко-статистического описания сперва местности села, и устройства, или начала села, потом сказать последовательно о храмах села, и бывших в них прежних причтах, наконец и о приходе и прихожанах села с добавлением, на основании данных, и о других замечательных событиях. Согласно сему предположенному предначертанию для ведения летописей и заведенная при церкви Юхновского уезда села Дмитровца летопись получила, также два отдела, коих в последующем будет и должно продолжать с настоящего времени и на будущее, собственно современная летопись всего замечательного и долженствующую иметь в ней место; а в первом отделе оной изложено, на сколько возможно по силам летописца, предлагаемое для любознательных и интересующихся отечественной стариной, настоящее Историко-статистическое описание Юхновского уезда Дмитровецкой волости, и состоящих в ней сел Дмитровца, и частью Аксиньина. 4 … 11. Село Дмитровец, существовало, при первом литовском владычестве над Смоленской областью, и потом разоренное польским бродягою Пацем, во время второго литовского нашествия, было опять возобновлено в 1665 году, с какового времени оно существует и доселе. С сего же времени оно имеет и свою больше достоверную историю, кроме того только, что нет возможности с достоверностью определить, кем именно и по каким побудительным причинам восстановлено оно в разоренной и обезлюденной местности. Впрочем почему бы и кем бы не восстановлено оно было, но только с тех пор и село Дмитровец и вся Дмитровецкая волость, построением в них храма во имя Покрова Пресвятой Богородицы, поступили как бы под особенный покров и заступление Божественное. 200 лет просуществовало оно с тех пор благополучно, и ни разу не испытывало никаких особенных злополучных и разорительных политических приключений. И до сих пор есть еще старожилы, которые рассказывают, что даже в эпоху Отечественной войны 1812 года, когда везде и по Юхновскому уезду рыскали французские мародеры, - в селе Дмитровце и в Дмитровецкой волости их даже не видали. И не только само село и его жители были спасены от их набегов, но и множество других, и из других местностей приезжавшие о) с семьями и имуществом укрывались в лесах и оврагах около села Дмитровца и – спаслись. о) Недавно умер служивший в Смоленской Духовной Консистории приходо-расходчиком Степан Алексеевич Серединский, бывший сын Священника вяземского уезда села Лужков, находящийся на самой большой дороге, идущей из г. Ельни в город Вязьму, по которой проходили в 1812 году французы. Этот Г. Серединский не раз рассказывал пишущему сию летопись, что в 1812 году «когда он был еще небольшой, родные его, вместе с ним, и другие его односельцы, удалившись из своего села, во все время войны, жили около Дмитровца в оврагах, поросших густым лесом, и неприятеля там не видали, слышали только иногда издалека грохот пушек. Из села же Дмитровца никто не выезжал, и в церкви Дмитровецкой богослужение не прекращалось». В церкви Дмитровецкой, по рассказам стариков-современников во все время войны не прекращалось богослужение, все имущество церковное осталось цело, даже документы сохранились с 1765 года, тогда как в соседних селах все убиралось, вывозилось и многое было разграблено, например в селе Федотково, в 4-х верстах от Дмитровецкой волости, были ограблены и церковь и дом священника, и из церкви в то время был похищен, вместе с другими вещами, один Антиминс, на место которого выдан более новый из Калуги, освященный Евламнием, Епископом Калужским и Боровским, который еще и доселе находится в церкви села Федоткова, свидетельствуя о посещении оной французами. 12. Село Дмитровец в прежнее время от самого начала своего восстановления, и до окончательного определения границ Смоленской 5 епархии, принадлежало к Крутицкой епархии, состояло Вяземского округа в Кикинском стане, и зависело от Архиепископов Сарских и подонских. Памятниками сего служат по ныне существующие, современные настоящей церкви, два парусинные антиминса, освященные Архиепископом Сарским и Подонским. В 1764 году, вместе с Вязьмой и ее округом, оно перешло к Смоленской епархии, а в 1778 году с открытием города Юхнова уездным, оно от Вяземского округа перечислено к Юхновском уезду. В церковном архиве сохранился документ – копия указа Смоленской духовной консистории в Вяземское духовное правление от 30 июля 1765 года за № 777, из коего видно, что в то время село Дмитровец было в округе Вяземского уездного правления, и селами тогда заведовали поповские старосты и десятоначальники, но кто были по имени десятоначальники над Дмитровцом когда он был в Вяземском округе неизвестно. Когда же он перечислен в Юхновский уезд, то как по сохранившимся церковным документам видно, до 1809 года над Дмитровцом был благочинным города Юхнова соборный протоирей Илья Войташевский, после него до 1832 года преемственно был Юхновский же соборный протоирей Иоанн Лелюхин, в 1832 году Юхновский уезд был разделен на четыре благочиннических округа, и село Дмитровец было причислено ко 2-му благочинническому округу, в котором был сделан благочинным села Бутурлина Священник Василий Чанцев, служивший в сей должности до половины 1844 года, после него был по 1861 год благочинным Священник села Власова Алексей Соколов, с 1861 по 1866 был благочинным местный священник Парфений Богданович. В 1866 году, при учреждении выборного начала благочинных, и при уравнении благочиннических округов, из бывших четырех неровных округов сделано было только три, почему 2 благочиннический округ был реформирован, как внутри остальных находившийся, и села его причислены к оставшимся, но село Дмитровец, одно из всего Юхновского уезда не причислено ни к какому благочинническому округу и состоит в ведении только благочинного под благочинными, наравне с теми селами, в которых находятся сами благочинные. 13. Было ли когда до 1864 года село Дмитровец посещаемо епархиальными Архиереями неизвестно, да и старожилы не запомнят этого. Судя ж по дорогам, ведущим со всех сторон к Дмитровцу, можно даже положительно сказать, что он никогда прежде не удостаивался, да и не мог удостоиться этой чести, как пустынный и недоступный для проезда к нему в тяжелых экипажах. Только в 1864 году бывший Архипастырь Смоленский Антоний, не смотря на какие препятствия благоволил осчастливить Дмитровец своим особенным и нарочитым посещением, прибыв 21 июня в село в легком экипаже настоятеля Юхновского монастыря и на монастырских лошадях. Посещение это действительно было нарочитое и нечаянное, потому, что оно при выезде Владыки из Смоленска, небыло назначено по маршруту, и пресвященный, уже бывши в Юхнове, выразил священнику свое намерение побыть в Дмитровце. А так как полицейское управление, по нечаянности сего намерения, в другие могло дать для сего 6 лошадей, поэтому Владыка и воспользовался монастырскими лошадьми и монастырским экипажем, почему и был в селе Дмитровце с одним только кафедральным протоиреем Павлом Ждановым, сопровождаемый одним только Юхновским исправником, да местным священником, который был в тоже время и благочинным, свита же Преосвященного отправилась из Юхнова по маршруту, по вяземской дороге до села Климова. Владыка выехав из Юхнова по Гжатской дороге в 12 часов дня, и посетив на пути села Рубихино и Аксиньино, прибыл в Дмитровец уже около вечера, при закате солнца, а по обычной встрече в храме, был приветствован речью, произнесенной священником Парфением Богдановичем. п) п) По нечаянности и неожиданности посещения Владыкой села Дмитровца и приветственная речь Его Преосвященству была почти импровизированная, на пути набросанная карандашом на лоскутке бумаги, но так как Преосвященный, по-видимому, остался доволен ею, и особенно одобрительно отозвался об ней даже в доме Священника, при посторонних свидетелях, поэтому нелишним считаем поместить ее и на страницах летописи, хотя и в подстрочном примечании. Вот содержание этой речи: Преосвященный Владыко! Милостивейший Архипастырь и Отец! «…..Чего пришел сей в пустыню сию видети, Святитель Божий?.... Мир ли вход твой?... Се мы предстоим взору твоему, и ты зришь лядину тернем поросшую, - зришь поле небранное, драчием и волчица покрытое…. Н не дивно!... Красне ноги преемников Апостольских не утруждались шествованием по пустынным сим местам., руки благих делителей не драли на сем поле….Мы – Галилея язык, люди обезпол Иордана!....». «Но где бы и имел свет Твой возсияти, святильник Божий, токмо на сидящие во тьме?....Итак возрадуйтесь же ныне своды священного храма сего, возопийте по Господу, аще и каменья!...Горы и холмы пустыни сея взыграйте пред Господом! Се возсия на воле свет и тьма к тому не обымет вас!!!...» И так мир вход твой, Владыка святый!.. Благословенно вхождение Твое, и нахождение твое!... Одигитрия Смоленская благословила исхождение Твое к нам, Одигитрия Федоровская благославляет вхождение Твое к нам!... Гряди убо, Святитель Божий! Гряди, докдеже идети…Гряди сияи и святый, - гряди просвещая и освещай нас!...Гряди так долго и долго, докдеже прийдеши во сретение Господне на воздухе, докдеже выкдеися в радость Господа твоего… Но, благий делателю! идый и грядый, во имя Господне, рцы и нам глаголь Архиерея Великого, прошедшего небеса. Иду, иду и уготовая место и вам, да и даже буду аз, ту и слуга мой будет!... Свящ. Парфений Богданович 7 Обозревая внутренности церкви Преосвященный благоговейно поклонился пред местно чтимой чудотворной иконой Федоровской Божией Матери, внимательно рассматривал древние иконы и антиминс, и пред иконами долго останавливался и расспрашивал о их древности, по выходе из храма, и обходя оный, он особенно любовался живописной местностью села, и древней архитектурой храма, потом узнав, по указанию Священника, о кургане, и посмотрев на оный от церкви, как бы с грустью выразился: «жаль, что поздно, а то и я сходил бы на курган!» и после сего долго расспрашивал и священника и прихожан о древности села и о других занимательных предметах местности. Посетив засим дом священника и откушав у него чаю, Владыка уже поздно отправился в село Климово, где назначена была квартира для ночлега. 14. Настоящая каменная церковь села Дмитровца во имя Покрова Пресвятой Богородицы, с пределом во имя Святителя Николая Чудотворца, как значится и по клировым ведомостям и по описи церквей в 1774 году, построена в 1730 году тщанием бывшего приходского вотчинника, поручика Степана Иванова Шульца. Впрочем хотя в прописанных документах и означен год построения настоящей церкви 1730, но в этом году, вправе всего думать, было только основание, или закладка церкви, а окончена она и освящена была, по всем признакам, позже, и именно не ранее 1741 года, и притом освящен был тогда один только придельный алтарь, а не оба. Доказательством сему предположению служат надписи на всех иконах, бывшего, придельного иконостаса, кои суть: 1741 года, сия, икона (имя) устроена усердием Марии Иоанновны Шульцовых. Правда, Антиминс, и доселе еще существующий на придельном престоле освящен был в 30-х годах, в котором только из них, за ветхостью чернил коими к напечатанным AWЛ подставлена числовая буква, неизвестно, но он мог быть освящен и прежде, а выдан был и после. Кроме надписей на иконах есть и еще надписи на одном колоколе, в коей значится, что «колокол сей пожертвован поручиком Степаном Ивановым Шульцевым в 1741 году, а лит в Вязьме, и весу в нем 5 пуд. 37 фунтов». Положить, что колокол может быть пожертвован и после освящения церкви, но однозначащие и одновременные надписи на таких предметах без коих, то есть без иконостаса, и быть немогло освящения, ясно удостоверяют, что и колокол был пожертвован до времени, или по времени освящения престола, которое таким образом раньше 1741 года и немогло быть. А что престол настоящей церкви освящен, был гораздо после, а именно в пятидесятых годах, это удостоверяют антиминс настоящего престола, освященный только в 50-х годах. Кроме сего на обоих антиминсах, есть надписи, кои суть: на придельном антиминсе 1. Явлен 1754 года, мая 25 дня, и 2., Паки явлен 1758 года, месяца июня в 10-й день. На настоящем же только – явлен 1758 года, месяца июня в 10 день. Эти надписи суть ясное доказательство, что престол, настоящей церкви в 1754 году еще небыл освящен. Из соединения сих соображений и памятников, с достоверностью можно заключить, что 8 а, Настоящая Дмитровецкая каменная церковь была начата постройкой в 1730 году, в следствие крайне необходимости, за ветхостью прежней церкви, но что б, средства строителя были не слишком достаточны, почему она и строилась медленно, а потому то в, по выстройке стен храма и был сперва отделан на скоро, и освящен не раньше 1741 года сперва только предел, чтобы начать скорее в новом храме богослужение. После сего ж, когда крайняя необходимость удовлетворена, то есть, богослужение в новом храме, хотя и в предельной церкви началось, г, настоящая церковь отделывалась и приготовлялась к освящению медленно и постепенно, и в иконостас оной было взято и вставлено несколько икон из иконостаса прежней церкви, как уже упразднившейся и ненужной больше, а освящение престола последовало после 1754 года. 15. План и фасад настоящей Дмитровецкой церкви представляет продолговатое здание, неправильной архитектуры, с несколько кривыми стенами, разделенное на три части, кои суть: а, шестиугольный алтарь, отделенный от церкви глухой каменной стеной, с двумя только проходами, для царских дверей и одной только боковой северной. В алтаре три окна и неровные и не в порядок, так: в восточной стене, прямо против престола окно большое, с правой стороны, в южной стоит окно меньше и уже первого, а с левой стороны окно еще меньше, и не в северной, как бы следовало в параллель южному, а в северо-восточной, под сим окном стоит (устроен) жертвенник, часть коего устроена на окне. б., Церковь высокая, с окнами, в три ряда из коих в каждом ряду по одному окну, и с двумя боковыми дверьми, из коих северная недавно уничтожена. Сперва в 1856 году она была снаружи заложена и в арке была поставлена плащаница, а потом в 1872 году, при расширении придельной церкви, в стене на месте ее устроена печь для придельного алтаря. Высота церкви 14 аршин, и церковь завершена осмериком с глухим сводом, на нем стоит глухая шейка, увенчанная главою и железным, четырех- конечным крестом, на коем вместо подножия луна символ победы креста над луною, при сражении татарского ига и г) Трапеза с теплым приделом, отделяющаяся от церкви капитальной стеною, в которой находится неширокая и невысокая арка с дверью для прохода из трапезы в настоящую церковь. В трапезе, до расширения ее в 1872 году были в полуденной стене два окна, а в северной одно, на окнах снаружи вделаны железные крючья для затвора (ставней). Размер церкви в длину, алтарь – 4 аршин, мера внутри, церковь 8 аршин, и трапеза 10 аршин, ширина до расширения трапезы была везде 10 аршин, а толщина стен полтора аршина. В 1872 году план и фасад церкви несколько изменился, именно в трапезе церкви северная стена вынута, и отнесена дальше на шесть аршин, причем стена эта продолжена далее за капитальную стену, тоже на шесть аршин, почему алтарь придельной церкви устроен за капитальной стеной сбоку настоящей церкви, чрез что северная боковая дверь оказалась в алтаре придела, и в арке ее устроена печь для алтаря. Через эту перестройку ширина трапезы сделалась в 17 аршин внутри, алтарь же особо квадратный в 6 9 аршин, за тем в переложенной стене устроены вместо одного окна два, в параллель с южной стеною, и одно в алтаре…. 16. Церковь кладена и кирпича с известью, связи железные, но по какому-то странному порядку зодчества устроена была без бута, или фундамента в земле, а основана на огромных камнях, из числа коих был один известковый, в аршин длины, находившимся под северной стеной трапезы, выглядывал в половину из под стены. На камне сем был изображен крест, и около креста в три строки надпись, половина которой находилась под стеной, а на другой наружной половине разобраны слова, писанные вязью: РОД году... на Лукиана….ва дочь…Так как камень этот, без всякого сомнения лежал на могиле, чрез которую была проведена и сама стена церкви, поэтому от осадки земли в могиле, в стене постоянно образовывалась трещина, которая хотя ежегодно и заделывалась посредством замазки штукатуркою, но с каждым годом возобновлялась, вынудила наконец церковно-приходское попечительство подумать о более прочном исправлении стены. В следствие сего-то, в прошедшем 1872 году, один прихожанин, член Церковноприходского попечительства, деревни Ваулинки Захар Семенов Статуев, обратив внимание на это повреждение стены и изъявил желание произвести на свой счет капитальную перестройку оной, и с разрешения Смоленского Епархиального Начальства, в сем же году, произвел перестройку придельной церкви, как сказано выше, на что употреблено было им кроме собственного материала, 1193 рубля серебром деньгами, за каковую жертву и объявлено ему Статуеву от Святейшего Синода благословение с выдачей установленной грамоты. Церковь прежде покрыта была тесом, но в 1887 году тесовая кровля, тщанием Губернского секретаря Никандра Михайловича Дудышкина заменена железной, и тогда же на деньги пожертвованные крестьянами деревни Тибейкина Семеном Андреевым Приятелевым, окрашена медянкою. 17. В связи с церковью с западной стороны, до 1872 года, находилась невысокая, об двух ярусах, колокольня. Первый ярус до карниза трапезы был четырех угольный, а второй, с колоколами, осьмиугольный, и с восемью окнами, верх же колокольни был кирпичный, осьмигранный конусообразный шатер, с восемью слуховыми небольшими окнами, на шатре шейка и глава кирпичные ж, крест железный, одинаковый вида с крестом церкви. В 1872 году, в полночь с 9 на 10 число Августа над самим Дмитровцом разразилась страшная гроза, молния упала на колокольню, и сильно повредила ее, разорвав железные связи, коими она была соединена с церковью, чрез каковое повреждение колокольня через неделю начала отходить от церкви и клрниться к падению. В следствие сего, немедленно было сделано распоряжение о снятии колоколов и о разборке самой колокольни Производивший в это врем перерстройку придельной церкви, вышесказанный крестьянин Статуев, заявил желание вместе с его с сим построить и новую колокольню. По исходатайствовании из Смоленского губернского строительного отделения плана и по его утверждении онаго Смоленским епархиальным начальством, Статуев в прошедшем 1874 году приступил к постройке новой колокольни, и в настоящем 1875 году окончил 10 оную, кроме наружной оштукатурки. Колокольня сия, по новому плану, сделана выше прежней, именно трехярусная, из коих нижние два яруса четырехугольные, а третий верхний – осьмиугольный с четыремя большими окнами, верх колокольни устроен такой же, как и на прежней осьмигранный конусообразный, только не каменный, а по деревянным стропилам покрытый железом, до шейки черным, а шейка и глава сь яблоком – белым, на главе поставил прежний железный крест, окрашенный только кромом. На колокольне сей колокола: Первый, или большой, в 50 пудов и десять футов, пожертвован в 1855 году крестьянином Тихоном Прохоровым Серовым. Второй, в 18 пудов, и четвертый без надписи, но более пуда, пожертвованы в 1811 году, приходским помещиком, бывшим ктитором, Григорием Кузьминым Ранчковским. Третий 5 пудов и 37 футов пожертвован строителем настоящей церкви Шульцовым в 1741 году и пятый, веса неизвестного, побольше пуда, пожертвован в 179= 1671 году первоначальным попом Логином Ивановым. Обратив внимание на прописанный хирь колоколов нельзя не заметить, что все время существования прежней Дмитровецкой церкви, до постройки настоящей, в течение 60 лет, был при церкви всего один колокол, да и то небольшой, не больше пуда, далее, при построении настоящей церкви явился при ней еще один колокол, да и этот тоже не слишком большой, всего в 5 пуд. и 37 фут., каковыми двумя и довольствовались до 1811 года. В старинные времена, значит, благочестивые прихожане и без звона знали очень хорошо время церковного богослужения, и не нуждаясь в громком благовестье по одному только усердию благовременно шли на молитву в храм Божий, тогда как в настоящее время, и при громком и звучном колокольном благовестье, не людно в храме божьем, особенно в торговые дни, бывает или просторно или совсем пусто. 18. Как церковь, так и прежняя колокольня, по старинному порядку церковного зодчества, оштукатурены только внутри, а извне только побелены. Побелка эта, хотя возобновляется и часто, но скоро линяет, отчего церковь снаружи представляется какою-то старою и грустною, хотя в тоже время, по различным фигурам, наделанным около цоколя, окон и карнизов, ныне уже не употребляемым для наружного украшения церквей, она все-таки имеет свою приятность и занимательность. Со всею вероятностью можно думать, что церковь эта была строена без всякого архитектурного плана или фасада, и что она скорее есть наглядный снимок с какой-нибудь стариннейшей церкви, каких теперь мало и видно, кроме самых древнейших. 19. Церковь села Дмитровца, как уже сказано выше, двухпрестольная. Главный престол церкви – во имя Покрова Пресвятые Богородицы, а придельный - во имя Святителя Николая Чудотворца. А., В главном престоле церкви иконостас пяти – ярусный, работы хотя и старинной, но довольно искусной. Пилястры с резьбою, и как пилястры, так и карнизы вначале были вызолочены двойником, или по местному выражению, суздальским золотом, а киоты окрашены темно-синей краской. 11 В последствии же времени, и в 1817 году пилястры и карнизы, по золоту были покрашены кромом, а киоты подкрашены тою же темно-синей краской. Иконы были писаны по меловому на клею грунту красками, разводимыми на белке, от чего скоро трескались и портились. Царские двери липовые досчатые, цельные или темные, лицевая сторона их украшена резьбой, позолоченной червонным золотом по маслу, и шестью клеймами, в коих, по обычаю изображены четыре евангелиста и благовещение Божией Матери. В первом, или нижнем ярусе сего иконостаса особенно замечательны иконы: а, По правую сторону царских дверей была икона, на коей изображено было сошествие Иисуса Христа в ад, и освобождение из ада прародителей, при чем Спаситель изображен был стоящим на упавших вереях адских врат, и держащим за руку Адама вполовину вышедшего из челюстей, страшно разинутых и изрыгающих пламя. Но так как это изображение было и крайне грубо до безобразия, кроме лика Святителя, и не гармонировало с иконой Божий Матери, на левой стороне царских дверей, поэтому в 1860 году на сей же самой доске, вместо прежнего изображения написан лик Спасителя благославляющего в поясном виде, и тогда же усердием бывшего церковного старосты крестьянина Силая Федорова, на икону сделана медная посеребренная с вызолоченным венцом риза. Далее стоят – б, Икона Покрова Пресвятой Богородицы, а за ней и рядом с ней в, Икона Святителя Николая Чудотворца. Обе сии иконы с резными на задней стороне надписями, о коих говорилось выше (пункт 2, прим. лит. е и пункт в.) современные возобновлению села после литовского разорения. Они мерою 24 вершков в рост и 15 вершков ширины, писанные на липовых толстых и довольно простой отделки досках, сохранились и доселе в своем первоначальном виде. В 1815 году, как видно из приходорасходных книг, они были поновляемы живописью, с), но это поновление состояло, вероятно, не в переписке, а только в очистке и поправке ликов там, где старая живопись трескалась и обваливалась; это доказывается там, что на иконе Покрова Пресвятые Богородицы и Иоанна Крестителя перстосложение молитвенное двух-перстное, тогда как у Николая Чудотворца именнословное, что не могло бы быть, если бы иконы переписывались вновь, потому ж и самая живопись на них древнего стиля, особенно лик Святителя Николая моще-образный, поэтому в 1856 году на них и возложены медные апплике ризы, что бы закрыть старую и темную живопись. с) В расходной книге за 1815 год, в Сентябре месяце записано: «за поновление двух икон местных Покрова Божией Матери и Чудотворца Николая заплочено калужскому живописцу Ивану Иванову сыну Чюрикову двадцать пять рублей - 25» росписка: «оные деньги получил Калужский мещанин Иван Иванов сын Чуриков». Иконы сии чествовались прихожанами издавна, и в настоящее время нередко пред ними, особенно пред иконою Покрова Пресвятые Богородицы, видятся усердные богомольцы, и отправляются по прошению их молебны, и привешенная когда-то на иконы металлическая ручка очень ясно 12 свидетельствует, что пред иконою молился некогда оскорбивший от болезни руки, и без всякого сомнения получивший исцеление от Матери Божией. г, По левую сторону царских дверей – местная икона Божией Матери неизвестного названия, походящая несколько изображением на Ахтырскую икону, только без распятия. Мерою она 25 вершков в рост и 19 вершков ширины, письма древнего, но высокого и отличного как от вышеописанных, так и всех других икон в иконостасе, и покрыта шитого серебром по холсту ризою, причем головной убрус унизан мелкими жемчужинами. Со всей вероятностью можно полагать, что эта икона фамильная рода Шульцовых и поводом к такому заключению служит то, что при самом построении храма, в расположении иконостаса сделана была очень заметная отступка в симметрии именно для этой иконы. И не в старину, многие строители храмов Божьих, даже и не строители, а просто прихожане, не имея наследников, или по особенному какому-нибудь обету, передавали свои родовые иконы в приходские церкви, а во время постройки дмитровской церкви это тем было естественнее, что Шульцовы были последние в роде, и не имея наследников все свое достояние посвятили Богу и устроенному ими храму. Риза на иконе сделана впрочем не так давно, покойной бывшего приходского сельца Ильмезева помещицей Ольгой Михайловной Барановой, которая сама шила ее с своими дочерьми. Икона сия с первого взгляда на нее возбуждает особенное какое то благоговейное чувство к ней т), и проходя около нее в алтаре, невольно повергаешься перед ней всякий раз с молитвенным поклоном Богоматери. т) Так Преосвященный Антоний, бывший в 1864 году в Дмитровце и в Дмитровецкой церкви, долго рассматривал, сию икону, интересуясь ею, расспрашивал об ее наименовании и происхождении, о качестве и времени устройства ризы, и благоговейно поклонился потом перед ней, отходя далее. д, За сей иконой боковая дверь, с изображением на ней Архидиакона Стефана, а за дверью икона е, Святого мученика Иоанна воина, современная настоящему храму: на ней риза медная апплике, устроена в 1860 году, вместе с ризой на икону Спасителя, усердием бывшего Церковного Старосты Силая Федорова. Второй ярус иконостаса, в сравнении с нижними и верхними узкий, отчего в нем иконы более широки, нежели высоки, и на каждой из них по два изображения дву-надесятых праздников, а посреди яруса над царскими дверьми изображение тайной вечери. В третьем ярусе шесть икон 12 Апостолов, по два лика на каждой, а посреди, против царских дверей икона Господа Вседержателя, спящего на престоле с предстоящими Божией Матерью и Иоанном Крестителем – Деисус. В четвертом ярусе шесть икон с 12 пророками, а посреди икона Знамения Божией Матери. В пятом и последнем или верхнем ярусе, посреди икона Бога Отца, сидящего на престоле с превечным на лоне младенцем – Богом Сыном, и на груди в виде голубя, духом Святым. По сторонам оной шесть икон 12 13 Патриархов. В сем последнем ярусе пять средних икон, и по живописи и по устройству принадлежат не к сему иконостасу, а по всей вероятности, поступили в оный из прежде бывшей церкви. Живопись на них самая древнейшая, и лики изображены довольно грубо, доски икон дубовые, довольно толстые и тяжелые, и с двумя наверху закруглениями в виде старинной царской шапки, почему и несогласные с киотами, в коих посему и приделаны вверху особые дощечки, для дополнения прорезей в иконах. Б., В придельном же алтаре первоначальный иконостас от устройства его и до 1855 года был крайне бедный, состоял только из трех икон внизу, и столько же вверху лицевой стороне иконостаса, из царских дверей, и одной боковой северной, которая неизвестно в каком году была снята и уничтожена. На нижних иконах сего иконостаса, именно – на иконе Спасителя, по правую сторону царских дверей; на храмовой иконе Николая Чудотворца, и иконе Покрова Пресвятой Богородицы и с левой стороны значатся надписи (смотри пункт 14), из коих видно что придел сей был устроен 1741 года, усердием Марьи Ивановны Шульцевых. Царские же двери состояли из двух липовых досок, гладких и вверху закругленных, на коих изображены были четыре евангелиста и вверху в полукружии благовещение пресвяты Богородицы. Боковая же сторона, или северная стена алтаря была, простая из сосновых досок перегородка, топорной работы, побеленная только мелом на клею. Такая бедная обстановка бывшим иконостасом предельного алтаря ясно свидетельствовала, во первых о средствах строителей храма, а во вторых, как сказано было выше, что по всей вероятности этот предел был устроен наскоро и как-нибудь, и тем освящен был прежде настоящего престола, чтобы только начать скорее в новом храме богослужение. Оба сии иконостаса, то есть как настоящего так и придельного алтарей в 1817 и 18 годах возобновлялись живописью, но поновление это было нечто иное, как только поправка потрескавшихся, а потому и обнажавшихся икон, а не переписка их наново. у) у) В расходной книге, в 1817 и 18 годах, есть записи такого содержания: «за поновение церковных икон заплачено живописцу, вотчины Г-жи обер-провиантмейстерши Натальи Михайловой Олонинской дворовому человеку Тарасу Тарасову (в 1817 году) Сто шестьдесят шесть рублей – 166 р.) » (в 1818 году) пятьдесят рублей – 50 р. В получении росписи. Судя по разности цен, нужно думать, что в первом году был исправлен иконостас настоящей церкви, а в следующем придельной. От художника, поновлявшего сии иконостасы, имеются в дмитровецкой церкви памятником одна икона Христа Спасителя, свидетельствующая о высоком достоинстве его искусства, она стоит в настоящее время на горнем месте в придельном алтаре, но исправленый иконостас остался по прежнему при своей старой и непрочной суздальской живописи, чего в сравнении с означенной иконою быть немогло, если бы иконостас был переписан вновь. В это, вероятно, время и были окрашены киоты и пилястры иконостасов по золоту кроном. 14 20. В каком состоянии этот храм дмитровецкой был от времени своей постройки до 1786 года неизвестно, но нужно думать, что он как строился при ограниченных средствах, так и в последствии долго небыл богат ни украшениями, ни утварью, ни деньгами. Потом, после 1786 года, как видно из описей церковных 1786, 1814 годов и настоящего времени в нем начали малоценные вещи заменяться более ценными, и на иконах появляться украшения ф), а ризница даже роскошная для села по тому времени, штофная и гродетуровая. Время это было тогда, когда в приходе до 30-х годов настоящего столетия было много помещиков и вот они жили сами во своих имениях, а в месте с сим и занимались украшением церкви ризницею, которая большей части делалась из женских одежд. Когда же число помещиков начало сокращаться и сократилось, а имениями стали управлять чужие люди, тогда и состояние храма видимо начало упадать, и к 50-тым годам он дошел до крайне жалкого состояния. В 1854 году он был в таком состоянии: ф) Вот сравнительная таблица некоторой утвари церковной, по описям 1786, 1814 годов и настоящего времени, с показанием добавок и перемен в оной: 1786 года Два евангелия, в бархате, срединны и евангелисты, защепки медные 1814 года 1. Евангелия Тоже; добавлены в неизвестном году: 1. Евангелие, обложенное вокруг медными посребрянными досками, средние и евангелисты и финифти и 2., Евангелие молельное в бархате, средние и на уголках медные. 15 1875 года Тоже; добавлены в 1885 году – 1. Евангелие большое, в красном бархате, обложено бронзовыми вызолоченными средником угольниками и окраинами штампованными. 2. Евангелие в четверть листа с таковой же отделкой, и в 1869 году 3. Евангелие тоже большое, средник и угольники штампованные серебренные, вызолоченные окрайники и защепки бронзовые вызолоченные. В настоящее время 5 Евангелий больших и 2 малых. 2. Богослужебные сосуды Один потир с Два сосуда серебренные, Прежние сосуды прибором серебряный, местами позлащенные, исправленные заново в внутри позлащенный. вес неизвестен (Сосуды Москве и все Один потир с сии неизвестно когда вызолоченные; к ним прибором оловянный. были попорчены, и добавлены в 1865 году: Приписано: изветшал, исправлялись не очень один сосуд с прибором а вместо его искусно) мастером; серебренный, весь серебренный, местами окончательно вызолоченный, весом 2 ½ позлащенный со всем исправлены недавно, фунта; и другой, прибором) вес не один в 1867 году, а серебренный же, и весь означен другой в 1871 году. вызолоченный в 1 ½ фунта; последний украшен филиграммовой вокруг чаши сеткой и финифтяными образами и вокруг них стразами. Ковчежек для Два ковчежика медных Медные уничтожены; а подавания теплоты на место их в 1865 году медный приобретены два серебряные вызолоченные и один накладного серебра для укропа говельщикам. Ковчег для хранения Тоже. Другой ковчег Первый ковчег цел; в ком даров оловянный такой же, куплен в 1779 и доселе хранятся св. небольшой году за церковные дары и в великий пост Св. деньги агнца; другой уничтожился, а на месте его имеется новый большой прекрасного вида, но только медный, высеребренный и местами позлащенный, стоит в отличном футляре с бемскими стеклами. 3. Напрестольные кресты: Один крест 1. Крест серебряный Первый обменян в серебряный, позлащен. позлащенный работы, с Москве на новый, с Приписано: «ветх». выпуклым распятием, финифтяными образками Два деревянные. ветх. с серебрянным вокруг 2. Крест них обводом в виде серебряный, сверху стразов; весь серебряный позлащенный с и вызолоченный, весу 108 16 финифтяными образками. 3. Медный, вернее деревянный, обложенный медной латунью, в виде штампованной работы. золотн; второй цел; третьяго неизв., а на место его куплен бронзовый вызолоченный, с финифтяными образками, и вокруг стразами. Четвертый серебряный вызолоченный, гладкий, с литым распятием, и с сиянием вокруг главы; веса неизвестного, пожертвован в 1874 году. Крест дароносный, Крест дароносный Крест дароносный оловянный, в средине медный, потир серебрянный, оного потирец и лжица медный внутри вызлащенный, с таким же оловянные ж. позлащенный, лжица прибором внутри, тоже. вызлощенный, приобретен настоящим священником, – весу 48 золотников. Прежние две медные дароносицы хранятся в ризнице. 4. Прочая церковная утварь Подсвечников Подсвечников Подсвечники старые выносных два – выносных два. переменяны на новые; и жестяные. Приписано: Диаконский один – два новых еще из коих один медный прибавлены. сломался, а на его Диаконский прежний цел, место куплены два, но ветх, другой один большой, а прибавлен новый. другой малый – медные Кадила: одно Тоже и два медных Тоже и четыре медных серебряное и одно высеребрянных медное Водосвятная чаша Тоже Тоже, и другая новая, красной меди, внутри новый формы, медная вылужена высеребрянная с таковыми же внутри блюдом, а наверху крышкой 17 ____~____ На образе Покрова Пресвятые Богородицы венец с подбородком серебряный позлащенный. Приписано: переменил На запрестольном образ – с рукояткой для ношения по приходу Одигитрии Смоленской Божией матери – венец серебрянный, позлащенный с подбородком. Блюдо для благословения хлебов медное посребряное, местами позлащенное 5. Украшения на иконах 1. По правую сторону царских врат на иконе Спасителя венец серебряный. 2. Икона Покрова Пресвятые Богородицы с ризою на лике Богоматери и 15 венцами серебрянными. 3. По левую сторону царских дверей – икона Божией Матери с ризой шитой золотом и серебром, наголовник вышит стеклярусом. Приписано: жемчугом с каменьями, за стеклянной рамой. 4. Иоанна воина с венцом медным В приделе иконы: 5. Господа Вседержителя и назавароте 6. Николая Чудотворца с венцами серебряными. Запрестольные иконы, с рукоятками: одна с венцом серебряным, а две с медными. 18 Тоже, и другое таковое же недавно приобретенное, только современной формы Иконы нижнего яруса настоящей церкви украшены все, кроме иконы с шитой ризой, медными высеребрянными ризами, с вызлащенными венцами. В настоящей же церкви за клиросами две иконы большие, тоже в ризах аплике, и с вызлоченными венцами. Иконы придельного иконостаса, числом одиннадцать, также украшены медными посребрянными ризами с вызлаченными венцами. С особенным украшением устроенным в 1873 году, и ризой и створным киотом, стоит в придельном иконостасе икона Федоровской Божией Матери; пред ней большой медный посребрянный подсвечник с большой же медной посребрянной свечей, и сребрянная вызолоченная лампадка, ценой в 51 рубль серебром, веса неизвестного. Киот с украшением устроен за 269 руб. серебром усердием крестьянина деревни Федюкова, Тимофея Ермалаева – серебряная же лампадка прислана из Екатеринославской губернии. Пред всеми местными иконами как настоящего, так и придельного алтарей, старые жестяные висячие подсвечники заменены новыми медными посребрянными с таковыми большими свечами, и на них розетками для налепков. Запрестольные – крест с изображением на нем воскресения Христова, три иконы Божией Матери, и одна Николая Чудотворца с рукоятками для ношения по приходу, все украшены ризами аплике, с вызолоченными венцами. Все вызлоченные иконы украшены ризами и подсвечниками после 1855 года постепенно. От 1853 года осталось в церкви всего один рубль и пятнадцать копеек денег и четрые фунта свечей. Ризницы хотя было и довольно для сельской церкви, но вся почти ветхая, и требовала починки кроме двух только парчовых недавно пожертвованных Гг. Ранчковским и Барановою; богослужебных сосудов было хотя и два прибора, но оба небольшие, один немного побольше обыкновенной рюмки, и оба поломанные, так, что в них с трудом, и только с величайшей осторожностью можно было служить. В алтаре настоящей церкви, правая юго-восточная стена по непрочности фундамента начала отходить, через что между ей и восточной стенами в углу образовалась трещина, которая расширяясь вверх, в своде сделалась широкой в 6 вершков. х) х) Для поддержания повредившейся стены от дальнейшего рушения, когда-то были сделаны снаружи из кирпича контр-форсы, но так как и они были устроены также без бута, прямо на земле, то и сами отошли от стены вверху на 4 вершка, а поэтому нисколько не поддерживали стены 19 только безобразили наружный вид алтаря, почему в 1856 году, при возобновлении алтаря они были разобраны и уничтожены, как бесполезные. Пол в алтаре и на солеи сделался ветх, и иконостас, стоявший на полу покривившейся солеи, также покривился и понизился (более 4 вершков), и угрожал падением и иконы ж, как писанные по не прочному на клею грунту не масляным краскам, порастрескались и представляли из себя полуобнаженные доски и обезображенные лики. В придельной же церкви от подгнивших балок, или переводов, пол совершенно понизился и иконостас покривился, почему в предельном алтаре богослужение уже не совершалось, и даже боковая северная дверь давно была снята, поскольку не могла не затворяться ни отворяться и только препятствовала входу в алтарь. Крыша на все церкви была тесовая, когда-то крашеная зеленой краской, но ветхая и полинялая, и в двух местах над трапезой была течь. В таком то виде и состоянии принял церковь поступивший в Дмитровец в 1854 году настоящей священник Парфений Богданович, перемещенный сюда, по благонадежности, из Ельнинского уезда села Волкова, с целью противодействования распространения расколу, появившегося в Дмитровецком приходе. Грустно и безотрадно было вступление его в этот полуразрушенный и почти валившийся храм, и на него, вместо одной, разом возлегли две заботы: одна – бороться с расколом, а другая – возобновить храм. Но возобновить храм, по неимению вовсе средств в церкви, а еще более по невыразимой бедности в приходе, - была такая трудная и горькая забота, что об исполнении оной и помышлять нельзя было. Но там где бывают бессильны человеческие расчеты, и где, по-видимому, нет никакой надежды на помощь от людей, там, во всяком святом деле, вдруг как-то особенно ярко являются неисповедимые пути промысла Божия, неожиданно подающего помощь оттоле, отколе и в мысль не могло придти ожидать оной. Так сделалось и в Дмитровце. Все что было лучшего и утешительного в бедном Дмитровецком храме, это была – икона Божией Матери Федоровская или Костромская, получившая с 1848 года название и славу чудотворной. Об иконе сей сказано будет после в своем месте, а теперь скажем лишь, что сия-то икона, или лучше сказать, сама Матерь Божья и была дивною и единственной помощницей священнику возобновить храм и привести его в тот благолепный вид, в каком он находился ныне, потому что все жертвы, поступившие для обновления храма Богоматери ее только именем собирались, и ей только одной подавались и доселе подаются. ц) ц) Дивное первоначальное содействие Божией Матери, тогда же записанное было напечатано в журнале Странник за 1863 год, в декабрьском выпуске в статье «Дивные действие промысла Божьего», откуда заимствуется и настоящее описание. Рассчитав, что исправление всех ветхостей и недостатков храма, на что требовалось, по крайней мере, не менее тысячи рублей, по бедности прихода, и за неимением в церкви во все средств, разом было и невозможно и даже немыслимо, священник Парфений Богданович, имея ввиду, что по частям 20 исправление гораздо легче и удобнее, прежде всего определил, что сначала нужно исправить придел, потому, что исправить его можно и дешевле и скорее, нежели главную церковь и что, по исправлению придела, если бы главная церковь исправлялась и медленно, богослужение в храме не прекращалось бы, а поэтому и начал прежде всего заботиться и искать средства для исправления только предела хотя бы и немного, лишь бы поскорее. По воле Матери Божией, чудесно подкрепившей священника в сей его заботе, очень скоро нашелся для сего и благотворитель, подвигнутый таинственным побуждением к благотворению, Юхновского уезда села Подсосонок крестьянин Тихон Прохоров Серов. Прибыв 20 декабря 1854 года в Дмитровец, и осмотрев Церковь, он ужаснулся, увидев ее состояние и с первого раза дал 120 рублей денег на устройство нового придельного иконостаса и за сим через несколько времени, сам отправился в Москву и оттуда прислал разных церковных вещей на 975 рублей. На пожертвованные деньги, с разрешения епархиального Начальства, прежний ветхий и бедный иконостас был разобран, пол во всей трапезе перемощен вместо прежнего, был устроен новый иконостас, и весною 1855 года поставлен был на место с новыми иконами на лицевой стороне, а прежде бывшая лицевые, кроме храмовой Николая Чудотворца поставлены на боковой стороне, престол был исправлен, и 17 апреля был освящен вновь прежним антиминсом. Вещи, присланные из Москвы Серовым к освящению были: колокол в 50 пудов и 10 фунтов, Евангелие большое в красном бархатном переплете, с бронзовой позолоченной отделкой, ковчег медный высеребренный и местами вызолоченый, прекрасной формы и в довольно большом виде, и на ковчег футляр новейшей формы, вызолоченный по полименту червонным золотом, и с бемскими стеклами, напрестольный крест бронзовый, но весь вызолоченный, с финифтяными образами, и вокруг них с стразами; два выносных подсвечника современной формы, высеребренные, и четыре висячих лампады к местным в пределе иконам, высеребренные и с высеребренными ж большими свечами, люстра в 7 свечей, и наконец парча серебряная для напрестольной одежды. Перестроенный таким образом придел получил следующий вид в иконостасе: На левой стороне посреди царских дверей новые прозрачные на них рензы и карнизы вызолоченные по маслу двойником, на дверях четыре клейма, по два на каждой половине, из коих в двух изображено благовещение Божией Матери, а двух четыре евангелиста, по два в каждом клейме, над царскими дверьми в селепенческом круге трехугольная иконка с изображением Святого Духа в виде голубки, окруженная резным и вызолоченным сиянием. Иконостас, или киоты выкрашены были в светлосиней краской, а карниз кроном, и в киотах сих поставлены иконы: по правую сторону царских дверей- икона Спасителя в рост, новая; за ней храмовая икона Святителя Николая прежняя; по левую сторону царских дверей, икона Божией Матери- новая; за ней и рядом с ней, на углу пристроена была икона Федоровско Божией Матери, в особом киоте красного дерева с бемским стеклом. На боковой стене от угла, икона 21 преподобных Тихона Амафитского и Парфения Лампсанийского, также новая; за ней боковая дверь, с изображением Ангела Нового Завета, держащего в одной руке потир, а в другой над головой дискос, покрытый воздухами; за дверьми икона Покрова Пресвятой Богородицы а с ей икона Господа Вседержителя прежняя, переставленные сюда на боковую сторону из лицевой прежнего предела. На верху по карнизу сего иконостаса, в виде второго яруса поставлены были клейма, и в оных с лицевой стороны, посреди или над царскими дверями икона с изображением Тайной вечери; по правую сторону- евангелиста луки, а по левую – Евангелиста Иоанна Богослова; на боковой стороне посреди икона с изображением моления о чаше; по правую сторону – евангелиста Марка, по левую – евангелиста Матвея; в Алтаре, на горнем месте поставлена была прекрасной живописи икона Спасителя, в коленном виде, большая, в отлично вызолоченной по полименту червонным золотом, и с резьбой по углам рамы. В последствии времени все иконы сего иконостаса покрыты были медными высеребренными ризами и вызолоченными венцами, а в 1873 году весь этот иконостас по расширении трапезы перенес на другое место с правой стороны на левую, и получил другой несколько измененный вид, о чем полнее будет сказано в своем месте. В следующем 1856 году, тот же благодетель храма, крестьянин Серов обновил во всех частях и настоящую церковь. Иконостас был разбираем весь до низу, и весь исправлен, иконы иные порасписаны, а иные только исправлены; полы перемощены как в алтаре так и в церкви, трещина в стене алтаря была заделана самым прочным образом, и в алтаре над престолом и жертвенником устроены сени; в церкви устроены новые клиросы, и за клиросами поставлены в киотах иконы, чего прежде небыло. На всю сию работу пожертвовано – от Серова 165 рублей серебром деньгами, а от прихожан безмездно весь необходимый лесной материал. Работа была начата с мая месяца, а к концу Сентября была окончена, а 1 октября, в престольный день храма, по благословению бывшего Архипастыря, Высокопреосвященейшего Архиепископа Тимофея, переделанный алтарь и исправленный престол был вновь освящен прежним же антиминсом. Торжество освящения было великолепное, и освящение совершали, такое как и предельного престола, села Бутурлина Священник Василий Чанцев, как прежде бывший местный благочинный и знакомый Серову, тогдашний местный благочинный села Власова священник Алексей Сколов и местный священник Парфений Богданович, с другими священниками, прибывшими, по желанию, к торжеству. Ко дню освящения благодетель Серов привез из Москвы новые хоругви, новые к местным иконам висячие лампады с медными посеребренными свечами; на две местные древние иконы- Покрова Пресвятой Богородицы и Николая Чудотворца – медная высеребренная и с вызолоченными венцами ризы, и многие другие мелкие, но необходимые вещи. Через год после освящения, он же Серов пожертвовал прекраснейшую для сельской церкви плащаницу с приличной гробницей, ценой на 200 рублей; а всего на возобновление и украшение дмитровецкой церкви, как настоящей так и придельной, пожертвовано Серовым деньгами и вещами на 22 2247 рублей серебром, не считая издержек, употребленных им на угощение народа, при освящении обоих престолов. Вечная память да будет благому жертвователю и благотворителю святых храмов Божиих, рабу Божии Тихону ч) ч) Кроме Дмитровецкого храма Серов обновил еще и украсил храм в Медынском уезде в селе Кулешове Калужской епархии и как за сии таки за другие добрые дела был награжден большой серебряной медалью на станиславской ленте для ношения на шее. Он умер в октябре 1864 года и погребен в селе Подсосонках. В 1857 году, усердием бывшего главноуправляющего в имении князя Юсупова, губернского секретаря Никандра Михайловича Дудышкина, вместо ветхой тесовой крыши на дмитровецкой церкви устроена новая железная крыша, на устройство коей пожертвовано – а) им самим Дудышкиным 90 пудов черного листового железа и 3 пуда белого железа, и по его предложению. Б., от князя Николая Борисовича Юсупова, на уплату за работу мастеровым 100 рублей; и в., от крестьянина князя Юсупова, деревни Тибейкино Семена Андреева Приятелева на окраску кровли 40 рублей серебром, а всего на устройство кровли деньгами и материалом пожертвовано 455 рублей. После Серова, Г. Дудышкин был тоже значительным благотворителем Дмитровецкого храма. Так он пожертвовал еще в разное время – огромный подсвечник медный высеребренный, с таковой же свечей к иконе Божией Матери Федоровской; прекрасную водосвятную чашу; блюдо для благословения хлебов, сосуд для кутии, или полива; серебряный вызолоченный дароносный крест в 48 золотников; поменил в Москве старый и поломанный напрестольный серебряный крест на новый, больший прежнего и весом и видом, и вместе с ним исправил одно ветхое евангелие и пожертвовал еще черную бархатную на престол одежду для употребления в великий пост, две парчовых пелены столик и аналогий, и несколько богослужебных книг. Ценность всех его жертв одному Богу известна. В 1860 году, на две местные иконы настоящей церкви Спасителя и Иоанна воина, усердием бывшего церковного старосты казенного крестьянина Силая Федорова устроены медные посеребренные ризы с вызолоченными венцами, после чего нижний пояс иконостаса настоящей церкви весь украсился ризами. С 1861 года и по 1863 год значительных жертв и украшений по церкви небыло, только и были сделаны усердием прихожан оброчников ризы, по одной в год на три запрестольные иконы, по сим по приходу и за каждую ризу плочено по 6 рублей. В 1863 году было исполнено прихожанами намерение, задуманное еще в 1861 году, именно устроена в большом виде Икона Федоровской Божией Матери, с медной посеребренной ризой и вызолоченными венцами, и для иконы сей киот со стеклом, и внутри богатой ризой, вызолоченной по полименту червонным золотом и по углам и полям украшенной резьбой. На устройство сей иконы собрано было по подписке 68 рублей серебром. Икона 23 сия устроена в память освобождения крестьян от крепостной зависимости, о чем Всемилостивейший манифест Государя – освободителя был прочитан в Дмитровецкой церкви и объявлен народу именно 14 марта, на праздник Федоровской Божией Матери. В 1864 году, на деньги пожертвованные Бахмутским помещиком (Екатеринославской губернии) Сергеем Васильевичем Шультен – 50 рублей, и новоторжским помещиком (Тверской губернии) Василием Федоровичем Машковым – 100 рублей, устроены на все икона придельного иконостаса посребренные ризы с вызолоченными венцами, а для иконы Федоровской Божией Матери, как в том же иконостасе стоявшей, сделан новый большой киот, из красного дерева с бемским стеклом, и внутри его покрытая ризой с прорезью посреди, доска, в которую и вставлена икона, через что она получила и более благолепный, и более величественный вид, и таким образом и вся придельная церковь украсилась ризами. В 1865 году, в Дмитровецком храме праздновался двухсотлетний юбилей села Дмитровца, восстановленного в 1665 году после литовского разорения, и к сему торжеству, на собранные как по подписке дома, так и по приглашению настоятеля церкви через Смоленские епархиальные ведомости, жертвы, был приобретен большой прекрасный потир с прибором, весом в 4 ½ фунта, серебряный вызолоченный с филограммовой сеткой вокруг чаши, украшенный восемью финифтяными образками, а вокруг их французскими стразами за 250 рублей серебром. В числе сторонних, извне прихода, жертвователей на сей предмет значительнейшими приношениями были – бывший ректор Смоленской духовной семинарии, Архимандрит, ныне епископ Кишиневский – Павел - ельнинский соборный протоирей, О. Василий Соколов, - села Бутурлина священник О. Николай Марков, калужский купец Дмитрий Алексеевич Лядов, Юхновский помещик Вячеслав Иванович Станкевич, и мосальский купеческий брат Захир Александрович Титов. На потире сем внизу и вокруг поддонника сделана надпись: в память двухсотлетия села Дмитровца, устроенного в 1665 году, от усердствующих в церковь – 1865 года, при священнике Парфение Богдановиче» - Между тем, пока заботились и хлопотали о потире сем Дмитровца, Сама Матерь Божия позаботилась о сем вперед, и лишь только были собраны и отосланы деньги в Москву, где на фабрике купца Сытова, еще заблаговременно был заказан потир, как вдруг неожиданно прислан был в церковь дмитровецкую другой потир с прибором, из Петербурга, от известного для Дмитровца только по имени благотворителя Василия Федоровича Мошкова, с прошением помолиться пред иконой Божией Матери о здравии его и его родных, и заупокой рабы божией Марии, его супруги. Этот второй потир, тоже серебряный и вызолоченный, весом в 2 и ½ фунта, и означен на посылке ценой в 90 рублей серебром. Кроме сих двух жертв Дмитровецкая церковь получила еще к юбилею: а, от невестки уже известного благотворителя Серова, вдова Татьяны Ильиной полное униформенное парчовое облачение для священника, диакона и двух причетников – ценой в 150 рублей; б, от нее же – билет государственного 24 казначейства, или серию в 50 рублей серебром, а приобретение вышеписанного потира, в, от Юхновского торговца Ивана Михайловича Кузнецова – шелковую разноцветную ризу, сделанную из цельного огромного полотна, ценой в 25 рублей, из Смоленска от Анны Михайловны Барановой- собственноручно вышитые ею по белому атласу разными шелками и узорами, богатые воздухи рублей в 15 серебром, и наконец д, Церковный староста крестьянин Иван Сысоев кроме усердного участия в сборе пожертвований принес и от себя в жертву Богу – собственный труд, сам своими руками произвел вокруг церкви планировку площади, каковая работа через сторонних землекопов ценилась рублей до 60 ш) ш) Описание празднования юбилея было напечатано в Смоленских Епархиальных ведомостях за 1866 год № 2 В 1866 году при дмитровецкой церкви учреждено Церковноприходское попечительство, под председательством приходского священника и настоятеля церкви священника Порфения Богдановича, и заботами сего попечительства, в сем же году а, окрашена на церкви кровля медянкой, на что было собрано и израсходовано 47 рублей, б., устроена колодезь с часовней на источнике, для освящения в оном в установленные дни и с крестным ходом воды, для чего пожертвована – Калужским купцом Дмитрием Алексеевым Лядовым лесного материала на 25 рублей, лесопромышленницей Татьяной Ильиничной Серовой тоже лесного материала на 25 рублей, и Мосальским купеческим братом, тоже лесопромышленником, Захаром Александровичем Титовым уплачено рабочим за устройство колодезя 25 рублей, а всего же на устройство колодезя тремя лесопромышленниками употреблено 75 рублей серебром. Независимо от Татьяна Ильинична Серова, в сем же году, на фамильный образ Серовых, поставленный в церкви еще в 1853 году свекром ее Тихоном Прохоровым Серовым в память умершего своего мужа Севастьяна Тихонова Серова, устроила медную высеребрянную и с вызолоченными венцами ризу и раму со стеклом, на что употреблено ей до 60 рублей. В 1867 году, в память события 4 апреля 1866 года, когда спасена была жизнь Государя Императора от злодейского покушения, по предложению попечительства, устроена прихожанами медная высеребренная с вызолоченными венцами риза на древнюю икону Святого Дмитрия Солунского и преподобных Зосимы и Савватия на что по подписке собрано было 50 рублей. В числе вкладчиков на сию ризу был из села Бутурлина крестьянин Яков Алексеевич Желтов, пожертвовавший на сей предмет 15 рублей. Этот г. Желтов, кроме сего, пожертвовал в церковь новую следованную псалтырь и новый во двух книгах октоих, и исправил на свой счет в Москве старый попорченный потир, и как потир так и весь прибор к нему вызолочен вокруг. Все жертвы Желтова было на 100 рублей серебром. щ) щ) Об устройстве иконы напечатано в № 13 Смоленских Епархиальных ведомостей за 1867 год. 25 В 1868 году церковно- приходским попечительством произведена была планировка бывшего около церкви кладбища, с целью устроить вокруг оной ограду и выпланированная площадь была обсажена вокруг березами, тополями и акацией, на что было приобретено и израсходовано попечительством 63 рубля серебром. В 1869 году заботами попечительства вокруг церкви, по окраине бывшего кладбища, устроена деревянная стрельчатая ограда, мерой в 80 саженей (171 м), на что было приобретено попечительством 165 рублей. Более значительные жертвы на сей предмет подали: слободские крестьянеЕвфим Иванов Кузнецов – 25 рублей, Яков Петров Ферапонтов – 15 рублей, деревни Латышей: крестьянин Сергей Емельянов Панов – 25 рублей; деревни Спорной: Ефим Иванов Чернов – 15 рублей; вяземский купец Сергей Трофимов Потемкин – 50 рублей, и получено по почте от монахини Нежинского монастыря Митрофании – 10 рублей. Остальные жертвы были не столь значительного размера, и записывались в книгах большей частью от имени неизвестного. В 1870 году устроенная в прошедшем году ограда была окрашена и на окраску оной попечительством было собрано и израсходовано 125 рублей серебром. Более значительные жертвы на сей предмет подали – деревни Грачевки крестьянин Осип Иванов Грачев – 50 рублей; деревни Латышей Сергей Емельянов Панов – 25 рублей; села Слободки кр. Яков Ферапонтов – 25 рублей; деревни Ваулинок кр. Захар Соленов – 25 рублей. Прочие же жертвы были менее значительные, а всего было в сборе 147 рублей, остаток от сего сбора был пожертвован попечительством в пользу церкви для взноса на духовно- учебные заведения оказавшегося за церковью долга за вторую половину 1868 года, в количестве 29 рублей и 19 копеек на пересылку. В 1871 году, член церковно- приходского попечительства, крестьянин собственник деревни Ваулинок, а ныне сельца Кобелева, Захар Семенов изъявил желание – расширить предельную теплую церковь, для чего и пожертвовал на первый раз 1000 рублей серебром, которые, впредь до разрешения и распоряжений Епархиального Начальства и переданы в кассу Попечительства. Трагические обстоятельства, послужившие поводом к таком у благочестивому намерению Статуева, заслуживают того, что бы занести их на страницы летописи. В 1871 году в Юхновском уезде хотя и не везде в ровной степени, свирепствовала холера. 29 августа мать Статуева, по благочестивому обету, ходила помолиться богу в село Агафьино Медынского уезда и возвращаясь оттуда заразилась холерою; пришедши домой, окончательно слегла, а 30 числа прибывший доктор нашел ее безнадежной. Намедни дана была телеграмма Статуеву в Ярославль где он был на железнодорожных работах. Статуев поспешно прибыл домой 2 Сентября, но увы! Мать его уже умерла, а отец, брат, сестра и две тетки - заразились. 3 числа умер отец, тетка и сестра; 4 числа брат и другая тетка, а жена брата и работник заразились, 5 числа умерли невестка и домработник и таким образом, в 5 дней из одного дома погребено семь душ родной семьи, и один работник. Погребая близких сердцу и находясь сам между мертвыми и 26 болящими, в течение пяти суток, он и дал обет сделать что-либо угодное Богу, чтобы Бог избавил и его, и его дом от конечного истребления, о чем немедленно и заявил Священнику, а Священник указал ему на повредившуюся северную стену церковной трапезы, и Статуев беспрекословно согласился сделать все, что укажет далее священник, и сейчас же выдал деньги. После сего возле самой треснувшей стены сделаны могилы для всех его родных – умерших. Через расширение церкви эти могилы вошли под церковь, и теперь находятся внутри церкви, возле самого амвона. В церкви же, на северной стене против их могил, поставлен в киоте фамильный образ Статуевых, с изображением святых имена коих носили умершие. В следующем 1872 году, по разрешении Смоленским Епархиальным Начальством, Статуев действительно расширил церковь, как об этом сказано в пункте 15 и 16. В следствие сего расширения, по плану Смоленского губернского строительного отделения, и бывший предельный алтарь, находившийся на правой стороне трапезы перенесен на левую сторону, но при переносе иконостаса сего алтаря значительно изменил свой вид. Так- прежний алтарь находился внутри квадрата трапезы, в юговосточном углу оной, а поэтому иконостас сего алтаря необходим был двухсторонний, имевший лицевую и боковую стороны, соединенные северозападным углом, для настоящего же алтаря место устроено особо от квадрата трапезы за капитальной стеной и с боку настоящей церкви, почему иконостас этого алтаря имеет теперь только одну прямую, или лицевую сторону, на каковой и поставлены иконы только лицевой же стороны, иконы же боковой стороны размещены, по удобству, в других местах; за тем прежний иконостас был одноярусный, а теперь он сделан двух- ярусным, второй ярус вновь надделан, - и сверх второго яруса поставлены три резных, в виде треугольников клейма; наконец весь иконостас перекрашен, и выкрашен кармином, а карнизы и клейма вызолочены двойником по маслу. В каковом виде придел сей и находится в настоящее время. Перестроенный таким образом предельный алтарь вновь был освящен прежним 140- летним антиминсом 8 февраля 1873 года, каковое освящение совершали- ЮхновоКазанского монастыря настоятель, игумен, а ныне Вяземского монастыря Архимандрит, Агапий, местный благочинный, Юхновского собора священник, а ныне протоирей, Иоанн Богданович, и местный священник Порфений Богданович с двумя другими священниками. В дополнение к сему иконостасу, рядом и тесно с ним, между алтарем и аркой, ведущей в настоящую церковь, в 1873 году, усердием крестьянинасобственника деревни Федюкова, Тимофея Ермолаева устроена превосходного вида, шириной в 2 и ½ аршина, а в высоту вровень с двух ярусным иконостасом, киот для иконы Федоровской Божией Матери. Киот сей, так же как и иконостас, выкрашен кармином, две колонны резные и витые, базы, капители и во всех местах карнизы – вызолочены червонным по полименту золотом вгладь и с матом; на верху киота устроено – опирающиеся колонны и обложенные в два ряда вызолоченными по 27 полименту галтелями - полукружие, или балдахин, с дугами, вверху соединенными вместе, и с вызолоченным между дугами сиянием сверху, а на верху дуг поставлена вызолоченная и с крестом корона, между колоннами сделано место для иконы, обведенное вызолоченной испроной гладкой галтелью, к коей с четырех сторон медными крючьями прикреплена вызолоченная же рама с бемскими стеклами, и с отворяющейся форточкой. К балдахину полукружию привешена из голубой персидской материи, состоящая из двух половин завеса, с цельным около всего балдахина полукружие подзором, и как завеса, так и подзор окаймлены белой широкой и красивой бахромой, и прикрашены на белых шнурах белыми и большими кистями. Киот был делан в Вязьме, и за оный заплачено Ермолаевым 260 рублей серебром. И таким образом знаменитая в Дмитровце, и местно чтимая чудотворной, икона Федоровской Божий Матери, так дивно доселе воспособлявшая при возобновлении Дмитровецкого храма, получила наконец в нем для себя вполне приличное и благолепное помещение, какое и в лучших и богатейших храмах было бы немаловажным и не менее благолепным. В 1872 году, когда преступлено было к работам для расширения церкви, по воле Божией, ночью с 9 на 10 число августа, гроза разбила колокольню, в следствие чего оная была разобрана. Крестьянин Статуев как сказано уже в пункте 17 производивший в это время расширение церкви, в утешение скорбивших о сем заявил и священнику и прихожанам, что если Бог благословит и Матерь Божия поможет, то он желает и постарается выстроить и новую колокольню. В 1873 году он Статуев был избран церковным старостой, и с сего времени еще более стал заботиться об исполнении обещания, почему и начал готовить материал, как-то – плиту для извести, которая была вызжена дома, камень для бута, кирпич, железо для связей и необходимый лесной материал. В 1874 году нанят был рядчик и с мая месяца было преступлено к постройке колокольни, стены которой в течение лета и были сделаны, чем в этом году работа и была закончена. Зимой Статуев привез из Москвы кровельное черное и белое железо и необходимый для кровли материал, и в настоящем 1875 году колокольня покрыта железом. Затем кровля как на колокольне, так и на всей церкви была окрашена медянкой. В сем же году им Статуевым переделаны в церкви западные входные двери, которые, согласно указу Святейшего Синода, отворяются теперь и будут отворяться не внутрь в церковь, а наружу. На устройство колокольни до сих пор употреблено Статуевым, в прошедшем 1874 году 1232 рубля и 15 копеек, а в настоящем 1875 году, на колокольню – 370 рублей 60 коп.; на переделку дверей- 83 рубля 65 коп., и на окраску кровли на церкви, кроме колокольни 86 рублей, а всего в настоящем году 540 рублей 25 коп., с прошлогодними же – 1772 руб. 40 копеек; при чем в помощь Стауеву, на устройство колокольни были пожертвованы – из села Климова крестьянином Петром Хрисанфовым Петриченком – 150 рублей серебром, и приходским помещиком Ильей Степановичем Ранчковским – 40 28 рублей. Но колокольня еще не окончена, именно не оштукатурена, что в следующем 1876 году впрочем будет исполнено непременно. Таким образом, после всех вышеописанных улучшений, исправлений и приобретений, дмитровецкий храм в настоящее время приведен в весьма достаточный, если не сказать роскошно-благолепный вид, и снабжен, можно сказать, богатой и довольной утварью, особенно в сравнении со многими и многими соседних сел храмами, далеко ниже коих он стоял до 1854 года. 21. Впрочем, после всех исправлений церкви и после всех приобретений в оную, болезненно в ней ощущается один недостаток, это – библиотека. Из церковной описи 1786 года видно, что в дмитровецкой церкви, кроме богослужебных книг небыло никаких еще. В описи 1814 года, сверх богослужебных книг, указаны уже несколько книг и учительного содержания, так - проповеди митрополита Платона, с припиской: сгорели, книга о должности пресвитеров церковных; вседневные поучения; о должности христианина; скинцах: о прививании коровьей оспы, и только. Библия приобретена после. После 1854 года библиотека церковная начала пополняться и по распоряжению Епархиального Начальства, которое иногда и само высылало книги в церковь, и посредством выписки разных книг и журналов, по усмотрению священника; нет только книг, рекомендованных Высокопреосвященнейшим Митрополитом Филаретом, и судя по доходам, собственно церковным, не скоро можно надеяться приобрести их, разве явится какой-либо благотворитель, который от усердия захочет пополнить сей церковный недостаток. 22. В церкви села Дмитровца особенно замечтальных исторических древностей, как-то жалованных грамот, царских вкладов, и других какихлибо драгоценностей нет, но зато имеются в ней другие предметы, хотя только и местно, но особенно замечательные и священные, и по древности и по благоговейному чествованию православных христиан, - кои суть: 1., В придельном алтаре престол особенного старинного устройства, именно – низ, или основание престола есть крест, в виде литеры Х, или андреевского креста: в оконечностях коей утверждены ножки, или столпы престола, которые в прежнее время вверху ничем небыли между собой соединены и только к ним была прикреплена гвоздями цельная дубовая доска, шириной в 20 вершков. До исправления сего престола в 1855 году он имел длины 24 вершка и ширины 20 вершков, но при исправлении, хотя был сделан опять также, то есть, на том же основании, только столпы престола вверху связаны переплетом, и длина доски укорочена, почему престол сделался квадратный в 20 вершков. С таким основанием престол сей, в случае крайней надобности, без всякого повреждения и усилия, может передвигаться по алтарю с места на место, и несколько не будет мешать чистке, или даже и починке пола, когда потребуется. 2. Два современные церкви антиминса, на престолах обоих алтарей, парусинные, освященные Архиепископами сарскими и подонскими – настоящего алтаря - Илларионом а 1750 годах, и придельного – Леонидом, в 29 1730 годах. Оба антиминса и до сих пор прочны и чисты, прослужили больше ста лет, и еще долго прослужат. 3. Одно старинное, и уже, по ветхости, без употребления, евангелие, печатованное с киноварью в 1677 году, при царе Федоре Алексеевиче, и при патриархе Иоакиме. Особенности сего Евангелия, против современных изданий, состоит в том, что а, текст евангелия печатан без прописных букв, в вместо того, над каждой первой, после точки буквой поставлен значок Х, вероятно для указания чтецу места остановок и протяжения голоса; и б, в конце книги, в указателе чтений, как недельных, так и в месяцеслове, напечатованы прокимены, аллитриаре и причастны, как в настоящее время печатается они в апостоле. Но особенно замечательно оно по подписи по листам жертвователя: «Сия книга, святое евангелие приложено в Шацкой уезд в село…. К церкви Живоначальной Троицы, в рпд (1681) году, по обещанию того приходу прихожанина.» Когда и как оно поступило в дмитровецкую церковь неизвестно; есть только в конце книги, на последнем месте подпись другого почерка: «Юхновской округи села Дмитровца, получено от Г-дина Ранчевскава Февр. 24. 794» Но как, от кого, и каким образом досталось оно Ранчковскому, - довольно загадочно. 4. В нижнем поясе иконостаса настоящей церкви – две иконы по правую сторону царских дверей, Покрова Пресвятые Богородицы и Николая Чудотворца, с подписями на них, показывающими, что они современные возобновленному после литовского разорения селу, и – одна икона, по левую сторону царских дверей, Божией Матери неизвестного наименования. Об иконах сих вполне сказано выше при описании иконостаса настоящей церкви (смотри пункт 19 лит. б, в, и г.) 5., Но самая священнейшая драгоценность дмитровецкого храма, и самая важнейшая святыня оного, это есть – чтимая местно чудотворной, икона Божий Матери Федоровская или Костромская. Икона сия, 9 вершков в рост, и 7 вершков ширины, на кипарисной доске, прекрасной живописи, обложена серебряной вызолоченной ризой с каменьями в венце и звездах и сзади обтянута зеленой саржей на коей находится надпись: «В знак Божия Благословения, и в залог будущих над врагом побед, вручаю сию святую икону 8-му костромскому пехотному полку. Сергий, епископ Костромской и Галичский. 1812 года. Августа 27 дня.» В Дмитровецкую церковь поступила она в 1842 году, по завещанию умершего приходского помещика, поручика Александра Михайловича Баранова, а в 1848-м, памятном холерном году получила славу и честь чудотворной, быв обнесена по всему приходу с обычным молитвословием вследствие чего в Дмитровецком приходе холеры вовсе небыло. С 1857 года в дмитровецкой церкви в честь сей иконы, установился праздник, который и доселе совершается в 14 день марта особенно торжественно, и при огромном стечении богомольцев. Она стоит в настоящее время посреди придельной церкви, рядом и в связи с придельным иконостасом, с правой стороны оного, в отлично богатом особого устройства с балдахином киоте, в коем сперва вставлена большая, с прорезью в середине доска или икона, или икона с изображением на ней по углам четырех 30 Вангелистов, покрытая медной посеребряной ризой, а в прорезь вставлена самая икона, через что она имеет и более благолепный и более величественный вид. Пред иконой висит, на блоке поднимаемая вверх, и опускаемая вниз из под балдахина, на широкой шелковой ленте, серебряная вызолоченная лампада, весом в 114 золотников, заплаченые в Москве 51 рубль серебром, в коей постоянно и неугасно, во время всякого богослужения в церкви, горит масло. Против иконы, за солей, вровень с ней, сделан большой и пространный амвон, с устроенной вокруг нее, в виде клироса, решеткой, на коем стоит большой высеребренный подсвечник, а возле него небольшой, в виде шкафика, столик, с крестом и Евангелие для служения молебнов Божией Матери. Пространное описание как иконы сей, так и бывших от нее дивных благодатных явлений, давших ей славу и честь чудотворной, было напечатано в 1869 году в журнале Странник, ъ) ъ) Смотри журнал Странник 1863 года. Декабрь. Статья «Дивные действия промысла Божия в приходе зараженным расколом» откуда, частью, мы и извлекаем теперь с добавлением сведений из других источников, более полное. Сказание об иконе Божией Матери Федоровской, находящейся в церкви села Дмитровца. В благословенном отечестве нашем, в православной России, в богоспасаемом граде Костроме, в кафедральном Успенском соборе, стоит и уже шесть веков доселе, чествуется православными христианами, как единственная костромская святыня, явленная и чудотворная икона Божией Матери, именуемая Федоровской, или Костромской. Летописи церковные повествую о явлении ее, и о ее чудной славе: «До 1239 года, в Костромском удельном княжестве, в городе Городец находилась славная и чудотворная икона Божией Матери, первоначальное сооружение которой хотя и неизвестно, но которая в то время и в Городце уже славилась чудотворной. В этом 1239 гожу было на России нашествие татар, или монголов, под предводительством Батыя, который разорив на пути города Владимир, Галич и Ярославль, вместе с ними, разорил и город Городец, и с того времени не оказалось в Городце его святыни, и где оная девалась, было неизвестно. Через несколько, лет времени, после сего разорения, в городе Костроме жил и княжил Великий князь Василий Ярославич, по прозвищу Квашня (от 1259-76). В одно время, - в каком году, летописи не упоминают, - в 16-й день Августа сей великий князь поехал за город, в лес на охоту, и там, в лесу обрел сию древнюю городецкую икону, стоявшую на сосновом дереве, которая, по обретению и была перенесена в Кострому с честью, и поставлена в соборной церкви святого великомученика Федора Стратилата, от чего и названа была Федоровской. Вскоре собор этот сгорел, но икона найдена была на третий день в пепле невредимой, построен был второй собор, но и этот скоро же сгорел, а икона опять же найдена невредимой. Тогда по повелению Великого Князя устроен был третий собор, каменный, в котором и доселе стоит сия Святая и чудотворная икона. Вскоре 31 после сего, при сем же Великом князе Василии Ярославиче последовало второе нашествие татар, которое от Ярославля по Волге направилось было и к Костроме, но когда Великий князь выступил против них с войском, взяв с собой и святую Федоровскую икону, и тогда – по словам летописи- видьша погани от иконы лучи огненные, - видевше смутишася и на бежание устремишался.» ы) ы) Историко- статистическое описание Костромского Успенского собора, Священника Островского, Москва. 1855 года. В следствие такой дивной помощи, и чудной защиты некогда города Костромы от древних губительных врагов- татар, через пять с половиной веков после сего, в несчастный и доселе многими грустно- памятный 1812 год, ополчились на Россию двадесят язык, под предводительством второго Батыя, грозного властителя галлов Наполеона, и когда, по гласу благословенного Императора Всероссийского Александра первого, ополчилась на защиту своего отечества от французов вся Россия, в том числе и город Кострома- бывший в то время в Костроме, Сергий Епископ костромской и галичский, справедливо и не напрасно нашел нужным сделать верный снимок, или копию с чудотворной иконы Федоровской, во время оно прогнавшей татар от Костромы, и этим снимком, или новой Федоровской иконой Божией Матери благословил Костромское ополчение против галлов и затем а знак Божия благословения и в залог будущих над врагом побед, и со всем вручил сию святую икону 3 Костромскому полку.» - каким именем назвал он костромскую дружину в надписи своей на самой иконе, - и подвиглась таким образом опять Матерь Божия на одоление супостата, сего второго Батыя, который заступлением выбранной воеводы – Матери Божий и был побежден, и со стыдом возвратился восвояси. Предводителем, или начальником костромской дружины или 3 костромского полка, был некто полковник Антон Иванович Дункер, уроженец финляндский, но живший в Костроме. Когда был побежден враг, и бранные дружины возвратились в свои родные жилища, святая икона Федоровской Божией Матери, выбранная воеводой костромской дружины, по распущению ее, осталась почему то в руках бывшего ее предводителя Г. Дункера, и с особым благоговением сохранялась и чествовалась в его доме. ь) ь) В 1871 году, какая то благочестивая госпожа из Костромы, Марья Ивановна Корсанова, в письме своем на имя священника села Дмитровца, выразила желание пожертвовать к Федоровской иконе Божией Матери в церковь села Дмитровца полную униформенную ризницу, и в этом письме уведомляла священника, что она очень хорошо знала и Г. Дункера и гг. Барановых, и также очень хорошо помнить святую икону Божией Матери, которая особенно уважалась и священно почиталась ими в их домах. Ризница выслана в 1872 году, уже по Корсановой. В 1814 году, Антон Иванович Дункер, выдавая единственную свою дочь, Анну Антоновну в замужество за бывшего в то время в городе Юрьевце-Поволжском костромской губернии исправником, поручика Александра Михайловича Баранова, благословил ее сей святой иконой, а 32 через это она и перешла от Г. Дункера к Барановым у которых находясь, также святочтенно сохранялась, и чествовалась с особенным к ней благоговением. Через несколько времени после сего, Г. Дункер выехал из Костромы на родину, в Финляндию, в город Выборг жена Баранова, и дочь Дункера, Анна Антоновна, в 1830 году, поехала навестить своего отца, в Выборге, и приехавши туда, вскоре там заболела. Известившись о сем, Александр Михайлович Баранов и сам поехал в Выборг, и в это путешествие взял с собой свяшенно чтимую ими святую икону Богоматери, и во все время пути, вынимая ее на каждом ночлеге, усердно молился пред ней. Жена Баранова, Анна Антоновна умерла в Выборге и погребена, а Александр Михайлович возвратился обратно в Кострому, но и по смерти жены, он не расстался с сей драгоценной для ней святыней и привез ее обратно в Кострому. Оставшись один, и не имея детей, он вскоре продал свое отцовское костромское имение, и переехал в Юхновский уезди, в имение своей матери, в сельцо Ильмезево дмитровецкого прихода, где вместе с матерью и отец его жил, где и он родился, но и продавая имение, он опять же не расстался с сей иконой с сей иконой, и точно также перевез ее с собой и в Ильмезево. Здесь провел он остаток своей одинокой жизни, усердно молясь перед святой иконой Божией Матери, и искренно раскаиваясь пред ней в прошедших днях бурной молодости, и наконец в 1842 году умер. Но умирая, он сделал завещание, что бы, столько близкая его сердцу и душе, святая икона Божией Матери, во время его погребального шествия, была несена до приходской церкви пред его гробом, а потом, по погребению его, и навсегда была оставлена в церкви села Дмитровца, издавна и поныне известного больше под именем Городца, - в котором он, возле церкви, и погребен в фамильном склепе, вместе с родителями, а таким образом она и сделалась навсегда неоцененным достоянием Дмитровецкого храма iъ) iъ) Сведения сии получены от 70 летнего старика, бывшего слуги Александра Михайловича, дворового его человека Ивана Трифонова, ильмезского уроженца, который от дня определения господина в военную службу и до самой смерти его, постоянно находился при нем, и был следовательно очевидным свидетелем всего прописанного. Потом эти сведения проверены и подтверждены родной сестрой Баранова, девицей Анной Михайловной Барановой, которая и доселе жива, и живет в городе Смоленск, и бывшим сельца Ильмезева помещиком отставным поручиком Василием Анатольевичем Ранчковском, который в Отечественную войну 1812 года, сам был на войне, и потом, в отставке, вместе с Барановым, жил в Ильмезево. Излагая сие сказание, нельзя не обратить внимание знаменательное совпадение имени бывшего некогда города Городца, где впервые прославилась чудесами первоописанная Федоровская икона Божией Матери, с именем настоящего села Дмитровца, издавна и доселе именуемого также Городцом, где, по вступлении в церковь сего последнего Городца, по благословению Божией Матери, также получила честь и славу чудотворной, 33 как одноименно первописанной, и сия тоже Федоровская ея икона, начало прославления коей последовало в 1848 году таким образом: В этот несчастный и тягостный 1848 год, когда не только в Юхновском уезде, и Смоленской губернии, но и всей почти России, свирепствовала повсюду холера, и нещадно поражала внезапно и лютой смертью многих, кому-то э) из прихожан дмитровецких, или городецких, открыто было в сонном видении «помолиться пред иконой Федоровской Божий Матери, о избавлении от губительного поветрия и напрасной смерти». э) Кому именно, к сожалению, осталось неизвестным. При собрании более подробных сведений об иконе, (от 1854 и по 1860 год) священник О. Петр Крылов, служивший в 1848 году в Дмитровце, находился далеко от Дмитровца, а бывшие при нем диакон и пономарь, по старости и по простоте своей, в главном факте очень мало были заинтересованы подробностями, а потому, подтверждая события, в котором сами учавствовали, и не могли указать сновидца, как виновника события, а сам сновидец в это время вероятно уже и небыл в этом свете, а таким образом имя его и осталось неизвестным. Как бы то ни было, впрочем, но событие совершилось, и событие это послужило в честь и славу Матери Божией. Слух о сем видении немедленно распространился по всему приходу, и прихожане всех до одного селений, немедленно и разом попросили к себе приходского священника – обойти с Федоровской иконой Божией Матери их деревни, и пред иконой помолиться у них, о избавлении их от мировой язвы. Неустанно, в два дня, бывший в то время священником О. Петр Крылов с причтом обошел со святой иконой весь приход, во время какового шествия, в каждой деревне среди оной, на улице, или при колодезе, совершалось водосвятие и молебен Божией Матери, затем обходили с иконой вокруг деревни и окропляя ее святой водой, и немедленно, за сим, отправлялись в другую, следующую по пути деревню, откуда, заблаговременно приходили и торопливо просили священника – поспешить идти к ним. После такого обхода со святой иконой Матери Божией, в дмитровецком приходе холеры действительно и небыло. За несколько часов, пред приходом с иконой в деревню Дубровку, был привезен в оную заболевший холерой на пути, возвращаясь из Москвы, крестьянин этой деревни Фотий Григорьев, но и этот, единственный больной, по окроплении его святой водой после богослужения, вскоре же выздоровел, и от холеры, таким образом, в этом году, не умер ни один человек в дмитровецком приходе, тогда как в соседних приходах, холера принесла значительное множество своих жертв. С тех пор прихожане дмитровецкие особенно возымели благоговение к Федоровской иконе Божией Матери, и икона таким образом получила славу и честь чудотворной. Но благодатные и чудодейственные явления, от сей иконы, сим не окончились. От 1854 года и по 1857 год в летописи церковной записано, а оттуда и в журнал «Странник» напечатано следующие более знаменательные явления от сей иконы: 34 1. В 1854 году, перемещенный из Ельнинского уезда села Волкова-Егорья в село Дмитровец, священник Порфений Богданович, по прибытии своем в село, решился в Великий пост объехать весь свой приход, чтобы познакомиться с новыми прихожанами, особенно с раскольниками, и отправился прямо в гнездо раскола,- в деревню Абрамово. Здесь он обошел все дома, и в каждом доме, с православными говорил о православии, с раскольниками же которых мог видеть, говорил о их заблуждении, убеждал первых быть твердыми в православии, а вторых оставить заблуждение. Сверх чаяния, явно по неисповедимым судьбам Божьим, когда многие раскольники скрывались от священника, одна больная раскольница, престарелая и доброй нравственности, девица Агафья Евфимова, по настоянию родного своего брата Федора Евфимова, не скрылась от священника, и захотела выслушать наставление, которое он говорил в других дворах. Должно быть, на добрую землю пало семя: 30 лет быв в расколе, никогда не хотев видеть, и не видев православного священника, она при встрече с ним, не только вступила в разговор, и слушала наставления, но даже, по его приглашению, согласилась придти в церковь (первый раз хоть из любопытства). Однако ж дальность пути (15 верст) и болезнь (лунатизм) и уже начинавшая портиться дорога и переправа через реку Угру, не дали ей выполнить свое обещание вскоре, а потому она в Великий пост в церкви и небыла. На святой неделе священник в другой раз виделся с ней, и повторил ей предложение. В неделю мироносиц она действительно пришла в церковь, но с странным предложением – помолиться сперва о ее здоровье, и потом уже, если она только действительно сделается здоровой, обратиться в православие. Задача – довольно нелегкая, а поэтому священник с первого раза и убоялся было такого предложения, но потом, возложив все упование на Господа Бога и его пречистую Матерь, и убежденный многими примерами и дивными явлениями божественной помощи там, где только она требовалась на прославление святой веры Христовой, он не отказал ей, и отслужив сперва молебен пред иконой Федоровской Божией, как особенно чтимой, и помолившись потом об исцелении болящей, по чиноположению церковному, на литургии, заповедал ей – «всю следующую за сим неделю поститься, и молиться и приготовляться к принятию Святых Христовых Тайн, после чего – добавил он – ты будешь непременно здорова.» Затем он предложил ей – эту неделю пробыть у него в доме, она согласилась. В первые три ночи с ней делались довольно странные припадки лунатизма, на четвертую небыло, с четверга по пятницу она ходила домой, но в субботу опять пришла в село, и уже без испытательного предложения, а с безусловной решительностью быть православной и приобщиться святых Христовых тайн, и тут же в первый раз попросила у священника священнического благословения. – Назавтра, в неделю расслабленного, Агафья Евфимова, после утрени была присоединена по чину к православию, исповедалась, и на литургии была приобщена Св. Христовых тайн. После литургии опять был отслужен молебен пред иконой Федоровской Божией Матери и новообращенная вышла из храма совершено здоровой. 35 Чудное это событие, совершившееся от иконы Божией Матери, в глазах многих свидетелей, сильно подействовало на умы и сердца прихожан, и в следствие сего еще сильнее начало распространяться в народе особенное уважение к сей иконе, а рассказ об исцелении обратившейся из раскола в православие, подтвержденный и самой исцелившейся, подействовал и на раскольников, ибо вскоре после сего, один за другим обратились к православию одиннадцать человек обоего пола. 2. Вскоре засим последовало другое дивное явление, которое послужило явным знамением, что Царица Небесная хочет прославить Себя и свою икону в бедном дмитровецком храме и для самого храма. Явление ее было следующее: В один день дьячок села Дмитровца Семен Чистяков попросил Священника – пожаловать к нему в дом с иконой Божией Матери, отслужить в его доме молебен Божией Матери с водоосвящением. На вопрос дьячку в церкви о причине его зова – он тут же рассказал, что «в эту ночь дочь его девица Мария Семенова видела во сне, будто она смотрит из своей горницы в окно, обращенное на полдень, и видит на небе необыкновенный свет, и в этом свете, идущую по воздуху от востока, прямо к селу икону Федоровской Божией Матери». Свет ей казалось, так был ослепителен, что она не могла смотреть на него ясно, и только вскидывая глазами, старалась замечать, куда пойдет икона, и как будто опасалась, как бы она не прошла мимо села. Таким образом, она с молитвой провожала икону глазами до тех пор, пока скрылась она от полуденного окна. Девица перешла потом к западному окну, из которого видна церковь, но здесь увидела она только один свет над церковью, а иконы уже не видела. После чего она проснулась, и ощущая в сердце своем необыкновенную радость, тот-час же разбудила всех домашних и с необыкновенным восторгом рассказала им сон, предложив отцу попросить отслужить в доме молебен пред сей иконой.» Выслушав рассказ отца в церкви, и потом повторив его от самой дочери, в доме после богослужения, священник заповедал им пока молчать о сем до времени; но Царица небесная, вскоре после сего, сама явила славу свою.Дмитровецкий храм в это время был в ужасно бедном и разоренном состоянии. В главной церкви, хотя и с опасностью от иконостаса еще можно было служить, а в придельной, по причине обрушившегося пола, не только служить, но и стоять было опасно. Имеется в виду, что придельную церковь можно исправить гораздо скорее и дешевле, а главное, видя то единственная святыня сего храма- икона Федоровской Божией Матери стояла в храме бесприютно, не имея для себя места в иконостасе, священник Порфений Богданович, начал преимущественно заботиться о том как бы поскорее исправить предел, чтобы в придельном иконостасе дать место для иконы Божией Матери Федоровской. Эта мысль и забота сильно занимали душу священника, но, к прискорбию его, небыло для сего решительно никаких средств. Для поддержания ли сей заботы, или в следствие занятого сего заботой воображения, богу одному известно, только священник и сам удостоился видеть во сне дивное явление, которым вполне был убежден, что его мысль и его забота – обновить храм непременно должны осуществиться. 36 3. Ночью с 31 июля под 1 число Августа Священник о. Порфений, готовясь к богослужению, после обычной молитвы, лег спать, и вдруг представилось ему во сне, будто он стоит в соборе города Ростова, возле самого амвона, во время литургии, которую совершал Архиерей, по имени Яков. Обратившись в царские двери к народу и преподавши Мир всем, владыка, как бы увидев его, оставил свое место, и вышел из алтаря прямо к нему, взяв его молча за руку, повел его в придельную церковь, и указывая на вновь устроенный придел во имя Святого Николая Чудотворца, сказал: «посмотри ка, хорошо ли я устроил придел?» - «хорошо, ваше преосвященство» – отвечал священник, - «но какими средствами это вы сделали?» «Знаю, знаю, сказал владыка, и ты хлопочешь об устройстве придела, но ослабевай; Бог пошлет средства, все устроится, у вас есть кому найти их, это Царица небесная; только так строй, чтобы вот на этом месте непременно поставить ее тут, он указал с левой стороны царских врат на икону). Хлопочи лишь, деньги будут.» После сего Владыка оставил священника и пошел доканчивать службу. Вскоре это до того воспламенило в душе священника веру в покровительство Царицы небесной, что он, на другой же день, 2 Августа послал рапорт Благочинному с прошением исходатайствовать разрешение – перестроить придел, который был тоже во имя Св. Николая Чудотворца. 30 Сентября последовало разрешение, а вместе с тем и утвержден был архипастырским благословением просительный счет от имени священника для сбора пожертвований на обновление храма. Немедленно, после сего, нанят был мастер сделать хоть небогатый, только новый иконостас, с условием получить за работу деньги, тогда когда Бог пошлет, на что мастер и согласился и даже за выгодную цену – 60 рублей. К декабрю месяцу иконостас был сделан, и только постановка его, по зимнему времени, отложена была до весны, все было готово, небыло лишь денег; но ни священник, ни мастер не сомневались, и даже взаимно утешали друг- друга в том, что деньги непременно будут. 4. 6 декабря, в день Святителя и чудотворца Николая, во имя коего перестраивался придел, священник отправился в село Бутурлино на праздник к родным. Здесь нечаянно столкнулся ж с одним состоятельным крестьянином, - это был села Подсосонок крестьянин Тихон Прохоров Серов, которому, познакомившись, и предложил священник – пожертвовать лепту на устройство придела в бедной церкви. С первого слова священника, крестьянин Серов заплакал, и сейчас же сказал: «Давно я имею желание обновить где- либо бедную церковь, но и до сих пор мне никто никогда не говорил об этом ни слова, очень рад исполнить ваше предложение и непременно сам приеду посмотреть вашу церковь.» При этом, как бы в залог сказанного, подарил прекрасный ковер для подстилки у престола. 20 декабря рано утром, - в это время была страшная вьюга во всю ночь, крестьянин Серов, не смотря на погоду, прибыл в Дмитровец и прямо к церкви, и прислал попросить причта – придти в церковь. Первым делом его былопопросить молиться Божией Матери. Осмотрев потом церковь, он ужаснулся 37 при виде ее нищеты и упадка, а посмотрев на работу, он заметил, что работа должна быть лучше. Но когда ему сказали, что и на эту работу нет денег, он вместо 60 рублей, которых у него просили, дал 120 рублей, прибавив, при этом, что если потребуется, он еще добавит. При этом он сказал: «верите ли, что с самого Николина дня, я ни одной ночи не заснул спокойно. Лишь только сомкну глаза, так и сдается, будто кто говорит мне: поезжай в Дмитровец, за тобой там остановка». Чрез несколько времени крестьянин Серов отправился в Москву, и оттуда, вдруг неожиданно была получена на двух возах кладь в дмитровецкую церковь с разными церковными вещами – в числе их колокол в 50 пуд. и 10 фунтов, на 975 рублей, и при сем письмо с прошением приготовить престол к освящению в первой половине Апреля. Прошение Серова было исполнено 5 марта получено архипастырское благословение, а 17 апреля перестроенный придел и был освящен в присутствии благотворителя Серова и во вновь устроенном иконостасе сего придела действительно с левой стороны, на указанном месте, поставлена была чудная икона Божией Матери. После такого дивного промышления Царицы небесной о Ее святом храме, положено было, в благодарность Ей, пред иконой Ее отправлять в каждое воскресенье, после литургии молебен с коленопреклонением, что начавшись со времени освящения придела, совершается и доныне неупустительно. В следующем 1856 году тот же благотворитель Серов исправил и настоящую церковь, пожертвовав для сего деньгами и вещами, всего на 987 рублей серебром, а всего им Серовым на крашение и возобновление церкви пожертвовано две тысячи двести сорок семь рублей серебром не считая издержек при освящении обоих престолов. Но дивное промышление Матери Божией о Дмитровецком храме, сим еще не окончилось; Царица небесная, единственно сама и решительно без всякого чьего-либо участия позаботилась о том, чтобы вместо деревянной, устроить на своем храме, железную кровлю, и вот что Она для сего сделала: 5., 27 января 1857 года, в воскресенье, в самый звон к литургии, на пути священника из дома в церковь, одна незнакомая женщина, остановив его, объявила, что глухая девчонка, ее родственница, незадолго перед сим, в одну ночь видела во сне, или слышала повеление – помолиться пред иконой Божией Матери Федоровской, после чего ей обещано выздоровление. Неизвестными остались последствия сего видения, потому что видевшая, так и приходившая с видевшей были не Дмитровецкого прихода, и после литургии и молебна, тотчас ушли домой, а после об них не слышно было ничего, но так как они пришли в село гораздо раньше звона, и заметно было что рассказывали о своем видении и другим пришедшим к литургии, то собственный их рассказ этот вероятно распространился и дальше дмитровецкого прихода, ибо вскоре за сим начали появляться богомольцы и из чужих приходов; а на пятый день после сего, или 1 февраля, - только уже неизвестно, по рассказу ли о бывшем ведении, или по другому какому либо особенному действию Царицы небесной, - вдруг был приглашен причт села 38 Дмитровца с Федоровской иконой Божией Матери в дом князя Юсупова в сельцо Климово бутурлинского прихода, состоящее от Дмитровца в 7 верстах (ныне село Климово). После богослужения бывший тогда главноуправляющий имением, губернский секретарь Никандр Михайлович Дудышкин, вдруг неожиданно объявил, что его сиятельство князь Николай Борисович Юсупов жертвует для устройства железной кровли на дмитровецкой церкви сто рублей деньгами, а он г. Дудышкин от себя потребное количество железа: Деньги даны были тогда же, а 7 февраля доставлены были 90 пудов черного, и три пуда белого железа; потом в свое время, один крестьянин князя Юсупова, деревни Тибейкина Семен Андреев Приятелев пожертвовал 40 рублей серебром для окраски кровли; и таким образом совершенно неожиданно, без всяких хлопот и прошений, на дмитровецкой церкви устроилась вместо ветхой деревянной, новая железная кровля, на устройство коей пожертвовано деньгами и материалом на четыреста пятьдесят пять рублей серебром. Кто после сего усомнился бы подумать, что не сама Царица небесная так дивно позаботилась о бедном своем храме, в котором Ей угодно было найти приют для своей иконы? И не исполнилось ли на самом деле видение света иконы над храмом. Видя какие чудные действия Царицы небесной, так дивно промышляющей о святом своем храме, причт села Дмитровец по совещании со многими благомыслящими людьми, как духовного так и мирского чина, и определил по усердию своему: «в благодарность Матери Божией за ее дивное промышление, и к большему прославлению святой иконы Богоматери, если только будет ей угодно, 14 марта, в день празднуемый российской церковью, и особенно в городе Костроме, в честь подлинной явленной Федоровской иконы Божией Матери, отпраздновать также торжественно в честь одноименной с ней, и от нее изшедшей иконы и в дмитровецком храме». День этот был в 1857 году, в четверток на четвертой неделе великого поста, почему о предположенном празднике предварительно и объявлено было прихожанам в субботу на первой неделе поста, когда они в большом количестве были в храме для приобщения святых тайн, с тем чтобы они объявили о сем и другим усердствующим благочестивым христианам. Честнейшая Херувимов и славнейшая без сравнения Серафимов действительно и вполне соизволила на предположенный в честь ее святой иконы, праздник, который начавшись в 1857 году, и доселе еженедельно совершается торжественно в 14 день марта неизменно. В 1857 году, в первый раз он так был отпразднован: 13 марта на кануне праздника, еще с половины дня начал появляться со всех сторон народ большими толпами, и к вечеру этого дня небыло места для всех в 4–х домах священно- церковнослужительских. В 5 часов вечера началась малая вечерия, по окончании которой началось чтение деяний апостольских по примеру Великой Субботы, продолжавшееся до 12 часов. В 12-м часу начался благовест, а ровно в полночь началось всенощное бдение в честь Божией Матери, по уставу о храмовых главах, продолжавшееся пять с половиной 39 часов, до самого рассвета. После всенощного бдения непрерывно совершалось молебное пение пред иконой Матери Божией, по прошению пришедших богомольцев, а в 8-м часов утра началась литургия преждеосвященных. Таков был порядок этой первой службы церковной, в честь Федоровской иконы Божией Матери, в дмитровецком храме! Сколько же было народу на празднике можно судить из того, что прибывшие на праздник к литургии, уже в церковь войти не могли, за невозможностью отворить церковные двери, и около храма, посему, во время литругии, стояло почти столько же народа сколько было его и в храме. Но что более всего украсило, и вполне возвеличило праздник, - это совершившееся, во время всенощного бдения, в глазах около пятисот человек свидетелей, - дивное и преславное чудо- исцеление бесноватой. в., Вместе с прочими богомольцами, на праздник Божией Матери пришла, или лучше была приведена родными, из имения князя Юсупова деревни Ломенки, крестьянская девица Анисья Иванова, одержимая недугом беснования. Четыре года уже страдала она в сей болезни, и, несчастная во время наступления пароксизмов, прежде всего внезапно падала на пол, и всегда спиной, потом лежа на спине, билась об пол руками и головой, произнося в это время различные хульные слова и на святыни и на священника, если это случалось в его присутствии, в следствие такого биения щиколотки на руках и затылок на голове постоянно были в струпьях. Несколько раз покушалась она броситься в воду, и только промыслом Божьим спасена была от потопления. Во время пароксизмов, она столь была сильна, что десять человек едва в состоянии были одолеть ее; по окончании же пароксизмов, становилась до того изнуренной и слабой, что сама собой уже немогла подниматься – стать на ноги. Эти-то несчастная, - когда после третьей канзимы была поставлена среди церкви на аналой святая и чудная икона Богоматери, вдруг закричала дико и страшно, начав лаем собаки, и продолжая потом песнью кукушки, дикими воплями бешенства, срамословием и кощунством. Неупавшая, по причине тесноты, и схваченная более, нежели десятью мужиками, во время начавшегося пароксизма, она поднята была на воздух, и таким образом была поднесена к аналою. В это время пелось величание. Отселе и до начала чтения евангелия было тоже самое; во время чтения евангелия она приутихла, но лишь только начался капель, и вместе началось поклонение иконе, как вдруг несчастная закричала несравненно сильней, и затем, вскрикнув сильным звонким и плаксивым голосом: «выйду, выйду,»- замолчала. В одно мгновение, после сих слов, лицо у нее почернело и вздулось так, что и глаз не стало видно; руки тоже почернели и сделались толсты; грудь и живот поднялись так, что одежда стала разрываться и в эту минуту вдруг была возложена на голову ее чудотворная икона Божией Матери. Ту ж минуту больная; по прикосновении к ней иконы впала а бесчувствие, сделалась совершенно как бы мертвая, и положена была на полу. Не более десяти минут лежала она, очнулась, приподняла голову, заплакала, начала молиться, и, поднятая подошла к иконе сама, приложилась к ней со слезами, - была помазана елеем, и отошла в 40 сторону; но в это время она была уже не полная и раздувшаяся, но худая, бледная и изнеможденная. Все остальное за сим время всенощного бдения, также как и литургии, отстояла она совершенно спокойно, и без всяких признаков беснования. Три недели после сего жила она в доме у священника, - ходила постоянно, при каждом богослужении в церковь, при чем разбитые ее руки и голова помазывались елеем из лампады и постепенно заживали, и в эти три недели три раза была приобщена святых тайн. В день же святой Пасхи после Литургии, она возвратилась в дом принесши домашним, с великой радостью Воскресения Христова, большую радость собственного выздоровления. С тех пор исцелившаяся, - она и доселе жива, каждый почти воскресный день бывает в дмитровецкой церкви, и проливая пред иконой Матери Божией радостные слезы благодарности, всем возвещает свое чудесное исцеление, совершившееся над ней заступлением Богоматери.- Вот каков был и вот чем ознаменовал себя первый раз, в первый же раз совершившийся в дмитровецком храме праздник в честь иконы Божией Матери Федоровской или Костромской. Весть о сем празднике, и молва об исцелении вышеписанной девицы Анны Ивановой быстро распространилось не только по приходу, но далеко и за пределами онаго, а посему вскоре же весьма многие болящие и страждущие разными недугами, обратились с мольбой к Царице небесной, прося у Нее исцеления и утешения, и немногие, а лучше сказать, никто, притекавший к небесной Целительнице с верой, невозвратился от нее помощь; каждый получал просимое, если только просил не сомняся. Записывать всех, приходящих для исцеления, было невозможно, да почему то и несчиталось надобностью, одно только, между прочим более достойное замечания, записано хотя и несколько спустя после события. 7. Калужской губернии, Малоярославецкого уезда, помещика Дурново, из имения его, находящегося в 10 верстах, от Малоярославца (деревня забыта), крестьянин, по имени Федор, лет около 60-ти, 12-ти лет бывший в расстроенном уме, в чаянии исцеления, был приведен родными его в Дмитровец. 13- го мая, в понедельник 6 недели по Пасхи, рано утром пришел он в село, ведомый родной сестрой и другими, и лишь только вступил на церковную землю, как вдруг образумился, заговорил с сестрой, узнав ее, и начала креститься, увидев церковь. Обрадованная такой внезапной переменой сестра его, тотчас по приходе в село с восторгом начала рассказывать о сем событии, - присовокупив, что брат ее, сей Федор, 12-ти лет решительно не понимал ничего – никого не узнавал, и ничего почти не говорил; ел и пил тогда, когда ему давали, и никогда не просил, если и ничего ему не давали. Прежде же сего он был вотчинным бурмистром, и так как служил помещику с честью и пользой, то помещик очень много заботился об его исцелении, и, несмотря на все попечения, ничего не успел; а потому они и отправились ныне в Дмитровец, помолиться Царице небесной, услышав, что Она многим помогает.» - Тотчас, по приходе их, отслужен был молебен пред иконой Божией Матери, и образумившийся захотел пробыть в селе до Вознесения Христова. В среду, в день отдания Пасхи, он захотел 41 исповедаться, и был приобщен, святых тайн. В четверток, в день Вознесения Господня, помолившись еще Царице небесной, он отправился домой с совершенно- полным разсудком, славя и благодаря бога, и Его пречистую Матерь за свое дивное исцеление. Во все три дня пребывания своего в Дмитровце, после молитвы в церкви по утру, днем он старался прислуживать и работать а квартире, что приходилось, не показал на разу даже и малейших признаков умственного расстройства; был напротив необыкновенно весел, доволен и словоохотлив, рассказывая о прежней своей жизни и службе; но на вопрос: помнит ли он что-нибудь из своего болезненного состояния? – отвечал, что ничего не помнит, и не знает, даже не знает, как он явился в Дмитровец; теперь же – прибавил он – все знаю, даже знаю, куда мне возвратиться домой. Но сколько ни дивны и ни славны явления, бывшие доселе от чудной иконы Богоматери, - следующее явление вполне и более всех поразительно, и тем чудеснее оно, чем более было прежде недоверие в чудесное у тех над коими оно совершалось. 8. Явление это было 29 мая 1857 года. В селе Аксиньине, в 4-х верстах от Дмитровца, в доме князя Феодора Андреевича Ухтомского, гостил родной брат жены его, находившийся в отпуску пермский, потом тульский губернский прокурор, Илья Ильич Сарочинский с восьмилетней дочерью Екатериной. 29 мая, пред вечером была необыкновенная буря с грозой. Еще до начала бури хозяин и гости, в числе их был еще Дмитровецкого прихода помещик, подполковник Михаил Алексеевич Ранчковский, гуляли в саду, и зашли далеко от дому. Когда поднялась буря, они поспешили укрыться под одним огромным деревом; но только что подошли к нему, как дерево это, нависшая кудрявая береза, с треском зашумело, надломилось в корень и ветвями упало прямо на малютку, дочь прокурора. Дитя даже и не крикнуло. Испуганный отец в отчаянии; весь в суете и страхе; но вынуть дитя из под дерева было некому, потому, что дерево было огромное, и вблизи людей никого небыло, и бедная малютка до тех пор лежала под деревом, пока собралось достаточное число людей, и подняли дерево. Малютка найдена еще живой, но уже без чувств. Ни холодная вода, ни спирт не могли привести ее в чувство. В таком состоянии принесли ее в дом, и положив в постель, ожидали лишь одной смерти. Вскоре настала ночь, и ночью же послали в город Юхнов за доктором. А между тем, чтобы не беспокоить больную, хозяин и гости, оставив у ее постели девушку, вышли в другую комнату. Здесь посидев довольно, и намучив воплями и стонами отчаянного отца, г. Ранчковский вдруг предложил ему – дать обещание сходить в Дмитровец, помолиться пред чудотворной иконой Федоровской Божией Матери и у Нее попросить помощи для больной, так как в это время ни откуда уже нельзя было ожидать другой помощи, кроме божественной. Долго отговаривался отец исполнить предлагаемое, отзываясь неверием в чудесное; долго в свою очередь убеждали его и Ранчковский, рассказывая прежние чудесные явления, бывшие от иконы. Наконец, убежденный уже всеми, Сорочинский решается 42 и дает обет – «идти назавтра утром, непременно пешком, в Дмитровец – отслужить молебен Царице небесной пред иконой Ее.» Еще неокончил он обета, еще слова были на устах его, как вдруг отворяется дверь их комнаты, и сидевшая над малюткой девушка, вошедши, говорит: «Барин! Катенька встала!??..» Все, и отец, и гости, бросились к малютке, думая однако ж, что она только очнулась, или пришла в чувство, но каково же было их удивление, когда увидели они, что малютка встала совершенно, не показала никакого признака ни ушиба, ни испуга, сделалась по прежнему веселая, и стала играть, как будто с ней ничего небыло. Явившийся на завтра доктор только посмотрел на нее. Так исцелила ее Царица небесная! Обрадованный отец, вместо прежнего недоверия в чудесное, действительно назавтра, лишь только настал день, рано утром поспешил явиться, в сопровождении Ранчковсого, с истинным христианским смирением к Царице небесной, и принести искреннюю благодарность пред Ее иконой, за Ее дивную и скорую помощь, в ту минуту, когда призвал ее на помощь, сам рассказал об этом чудесном событии всем, даже нескрывая и своего прежнего неверия. 9. В том же 1857 году, в августе месяце, было еще одно весьма поразительное чудо от иконы Божией Матери. Приходская женщина, вдова, деревни Долженок крестьянка, Федосья Иванова, 57 лет, 1 Августа, в пятницу, осматривая луга, которые по найму караулила, сильно была поражена параличем. В это время, по Божию промыслу, сбился с дороги проезжавший там человек, и нашедши ее на лугу поднял и провез в ближайший господский хутор – называемый Кузьменки. Удар произошедший во всей правой стороне, так, что больная лишилась языка и скосило правый глаз; а правая рука сделалась черна и была совершенно мертва, также как и правая нога. В этот день она была напутствована Св. тайнами из ближайшего к хутору села Рупосова священником Иоанном Молчановым. 4-го числа, в понедельник, проезжая мимо хутора, и приходской священник, о. Парфений Богданович пожелал видеть больную, и вошедши в горницу, нашел ее сидящей, в каком положении только и можно было ей находиться, прислонившись спиной к стене. Одними лишь слезами и немыми звуками выражала она священнику скорбь и болезнь свою. Ничего не нашел священник сказать ей в утешение, кроме того, чтобы она сама просила Царицу небесную или чудом избавить ее от болезни, или уже прекратить ее скорее смертью, ибо ее скорбь и болезнь, в самом деле были ужасные, и родные ее, день и ночь попеременно сидели около нее, ожидая смерти. 9 августа, в субботу, к удивлению всех знавших о сем происшествии, крестьянка Федосья Иванова, пришла в село Дмитровец к вечерни, совершенно здоровая, с самыми ничтожными признаками поражения. О времени и событии выздоровления рассказала она, что по отъезде священника, она дала мысленно обещание идти пешком в село, помолиться Царице небесной, пред чудотворной ее иконой, если только хотя немного получить облегчение, а между тем начала молиться Ей мыслями, и молилась 43 непрестанно. От дня поражения и до пятницы она находилась в одинаковом сидячем положении и не спала. В пятницу под субботу, в первый раз, захотелось ей спать, и она почувствовала, что будто может лечь, и действительно легла и заснула. На другой день, в субботу, к невыразимому удивлению своих родственников, ожидавших только ее смерти, она проснулась, напротив, соврешенно здоровой, и не чувствовала в себе никакой болезни. Рука, нога и глаз совершенно исправились, в языке лишь остались некоторые следы болезни, потому, что она говорила протяженно. В последствии времени и этот последний признак ее болезни уничтожился, и эта крестьянка Федосья Иванова, до самой своей смерти, была очень здорова и не показывала почти никаких следов бывшего с ней удара. Так исцелила ее Царица небесная! Были, и без всякого сомнения, доселе есть и другие чудесные явления от сей иконы, ниспосылаемые с верой приходящим к Матери Божьей, и поклоняющимся перед Ней, но они уже более неисследываются и незаписываются в летописи церковной, так как для славы Матери Божьей, и для усвоения иконы Ее чести чудотворной, достаточно и сих записанных благодатных явления. Можно, и нужно только сказать, что благодатные явления от сей, находящейся в церкви села Дмитровца, Федоровской иконы Божией Матери, не ограничиваются одними только приходящими к ней, и лично молящимся пред ней, но подаются и в далеке, мысленным лишь взором, обращающимся к ней с верой и усердной молитвой. В церкви села Дмитровца есть предметы, а в руках Настоятеля церкви есть письма, ясно свидетельствующие о многих дивных явлениях от сей иконы, происшедших и далеко от Дмитровца. Так – а, В 1864 году, Черниговской губернии, Новозыбковского уезда села Кузнецов помещица Анастасия Андреевна Гринева, находившаяся в болезненном состоянии, письмом от 10 Апреля просила священно церковнослужителей села Дмитровца помолиться о здравии ее пред Федоровской иконой Божией Матери, и затем выслать ее копию с иконы. Прошение Гриневой было исполнено, и копия иконы, по изготовлению ее, была выслана ей по адресу, при письме от 11 мая; но посланная икона уже не застала Г. Гриневу на месте ее жительства,- она переместилась в г. Нежин, в женскую обитель, чрез что икона получена была ей только 5 октября, и она Г. Гринева, с особенным восторгом, после благодарности за пересылку иконы, высказала в письме своем, что она особенно была утишена во всех ее скорбях, как телесных, так душевных, (каких неизвестно), получив так долго ожидаемый ею лик Царицы Небесной. После сего в 1865 году, сын означенной Гриневой, Апорий Николаевич Гринев, живший в Смоленском уезде, на станции Кисели, - в письме своем от 10 мая, на имя священника, прописал: «В Марте месяце возвратился из Малороссии, куда ездил навещать матушку. От нее узнал о чудесном исцелении ее от болезни молтивами вашими по Пресвятой Богородице Федоровской, лик которой она получила». – За тем Г. Гринев, высказав, что и он чувствует себя нездоровым, просил также помолиться о его здравии, и ему также выслать копию Св. Иконы. 44 Означенная Г. Гринева Монахиня Митрофания, - с тех пор, ежегодно и до сего времени высылает свою посильную лепту не только на масло к иконе Божией Матери, но и на украшение храма, в каждом письме своем выражая свое благоговение к иконе Матери Божией, за ее благодатные ей дарования. б., В том же 1864 году, Харьковской епархии, Сумского уезда, села Могрицы, Владимирской церкви священник О. Иоанн (фамилия написана неразборчиво), в письме своем от 2 мая, между прочим написал: «В самое тяжкое время болезни моей родственницы, я, с мужем ее, дали обет- если Господь воздвигнет ее от болезни, послать на деревянное масло для лампады пред образом Божией Матери Федоровской; благодарение Господу, больная наша начала прохаживаться.»- Выполняя обет, О. Иоанн прислал обещанную лепту, с прошением помолиться о здравии иерея Павла и болящей Любови и чадами.в., Тоже в 1864 году, от 12 Апреля, чрез почту получен был из Киева на имя Священно церковно-служителей села Дмитровца пакет за № 44 от Преосвященного Епископа Александра, - бывшего полтавского – в котором найдены: печтаная книжка- молебное пение, с акафистом Божией Матери. Утоли моя печали, и – рукописная, писанная отличным полууставом молитва по Пресвятой Богородице. На книжке собственноручно Его Преосвященством сделана надпись: «О спасении Епископа Александра со сродичми, села Дмитровец в Покровскую церковь Юхновского уезда, Смоленской епархии. За великие милости, ниспосланные от Божьей Матери. 1864 года. Киев». г., 1865 года, Кронштадский мещанин Григорий Фомин Шкоде, уроженец Минской губернии, в письме своем от 20 марта из С. Петербурга, описав пространно, что он находясь, без места, и будучи в самом жалком положении, не предвидя нигде оного, вынужден был продавать и уже продал, какое имелось у него, все свое имущество, для пропитания себя с женой и детьми, и для уплаты за лачужку- квартиру, ожидая лишиться и этой, и – что в это тяжелое время, совершенно случайно Господь удостоил его прочесть колонку журнала Странник, за 1863 год, где описаны дивные явления от Федоровской иконы Божией Матери, находящейся в церкви села Дмитровца, - за тем прописывает: (подлинные слова письма): «и я тогдаже в скорби своей прибегнул в молитве к небесной Заступнице, и о всесвятейшая милосерднейшая Помошница и Заступница не отринула и меня величайшего грешника, ибо милосердием токмо небесной Помошницы могло так скоро случиться, что я на другой же день получил место от человека, которого я не только что не знал, но и никогда невидал, - как мог человек сделать сие без внушения Милосердной Заступницы? Но Милосердная Заступница ниспослала благодетеля в час моего отчаяния, и я получил место»….При письме сем была прислана посильная лепта на масло а лампаду к иконе Божией Матери, и на молебен. д., В 1870 году, 27 декабря, был получен из Климовской почтовой станции, адресованный на имя настоятеля дмитровецкой церкви пакет с 32 рублями. В пакете сем оказалось письмо от некой Госпожи Варвары 45 Ивановны Шкларевич, из посада Новой Праги (Екатеринославской губернии). В письме этом от 10 декабря, означенная Г. Шкларевич, между прочим, пишет, что она, будучи 60 лет, внезапно получила водяную болезнь от которой все она отекла водой, даже и лицо отекло так, что глаза ее закрылись, а главное, что и грудь ее сдавило, и она начала задыхаться. Врачи отказались лечить ее, как старуху, и она ожидала лишь смтери. Но так как, от тесноты дыхания, и от лишения зрения, она невыносимо страдала, поэтому, в скорби своей, и начала молиться Матери Божьей, мысленно обращаясь в Дмитровец к иконе ее Федоровской, прося Царицу Небесную, или исцелить ее, или уже скорее прекратить ее невыносимые страдания смертью. И – «О чудо!» прибавляет она в письме, - вдруг, после молитвы, из меня потекла вода, - и не пот, а вода из всего тела, и в один день, вся опухоль во всем теле опала; я тогда стала и видеть и дышать свободно; в настоящее время даже выезжаю» - вследствие такого чудесного исцеления, она Г. Шкларевич, прислала 30 рублей серебром на покупку серебряной лампады к иконе Божией Матери, а 2 рубля на молебен. Деньги тогда же были вручены одному, ехавшему в Москву приходскому крестьянину, Стефану Иванову Белову, с поручением купить там лампаду; Белов добавил к ним еще 21 рубль и привез из Москвы отличную серебряную вызолоченную, в 114 золотников лампаду, которая и доселе висит пред иконой Матери Божией, свидетельствуя о прописанной благодатной помощи и о чудесном от Нее исцелении далеко и далеко от Дмитровца. Но после всех прописанных дивных явлений от иконы Божией Матери Федоровской, или вернее от самой Царицы Небесной, нельзя пройти молчанием и о следующем, также довольно знаменательном явлении, бывшем в 1872 году, уже в Дмитровце, когда перестраивались и придельная церковь и придельный алтарь, в иконостасе которого сия Святая икона стояла доселе с 1855 года. – Так как, по случаю расширения церкви придельный алтарь, и иконостас онаго, неминуемо должны были быть перенесенными на другое место, и на новом месте, в иконостасе нельзя было поставить Св. Иконы так, как она стояла доселе, поэтому заявлены были два предложения о месте, где поставить, икону, и оба эти предложения одинаково были основательны. Но пока эти предложения были только в уме, и обсуждались, конечно не без пререканий, Матерь Божия Сама благоволила видимо указать место для Своей Иконы, таким образом: Когда был разобран иконостас, и за тем началась разборка стены церковной, а икона была на это время перенесена в настоящую церковь, в туже ночь, после перенесения иконы, сторожь церковный, пошел, по обычаю и долгу службы, осмотреть церковь и позвонить. Подошедши к колоколам, висевшим в то время внизу на столбах, возле южной стороны трапезы, вдруг увидел он чрез окно, внутри церкви возле стены, свет как бы горящей свечи. Испугавшись, и предположив, как бы незаронили огня рабочие, сторожь отправился к ним, и разбудив двоих из них, пошли все трое к колоколам, и все трое опять увидели свет как бы вспыхивавшей догорающей свечи. Двое рабочих остались на месте, наблюдать явление, а сторожь пошел за фонарем, - без фонаря почему46 то побоялись идти в церковь, но в церкви уже неоказалось больше света, чем явление и окончилось. На завтра утром, когда и сторожь и рабочие рассказали о сем явлении, и когда было осмотрено и определено место откуда видился свет, то оказалось, что свет этот виделся именно на одном из определенных мест для иконы, и, после сего, уже без всякого сомнения и пререкания, на сем месте, после устройства придела, была поставлена Святая икона Божией Матери, сперва в прежнем киоте, а потом, в 1873 году, усердием крестьянина Тимофея Ермолаева для нее сделан новый, благолепный и величественный киот, в котором она стоит теперь и доселе подавая всем с верой притекающим к ней великий и неизреченныя милости и щедроты. 23. Каковы были и в каком количестве доходы церковные в церкви дмитровецкой до 1808 года- неизвестно. Тогда, по рассказу старожилов, ю) ю) Умерший в 1861 году, 70 лет, старик диакон Симеон Смирнов, рассказывал, слышанное им от своего предшественника- тестя, что в прежние годы, до 1809 года, церковных старост при церкви будто бы небыло, а заведывали церковью помещики с титулом «ктитора», которые ведали по церкви и приход и расход, как знали. Церковью заведывали Ктиторы, как своей собственностью, на них, посему, лежала обязанность и поддерживать благолепие церкви; но была ли тогда какая отчетность по церковным доходам – неизвестно. Судя ж потому, что церковь эта неимела ничиго лишнего издавна, а потом, и во время известности церковных доходов, пришла даже в упадок, можно судить, что доходы церковные во все время существования храма, были очень ограниченные. В настоящее время, - нужно думать, что и прежде также, скудость церковных доходов зависит большей частью от бедности прихода, но главным образом от ненормального расположения приходских деревень в отношении к своей приходской церкви. В самом деле, вокруг Дмитровца, в одной версте от него, деревни рупосовского и аксиньинского приходов, а собственный приход Дмитровца, и за рекой Угрой, и вдали от села, от 5 до 15 верст, да и самый путь к Дмитровцу из прихода, через самые села – Рупосово и Аксиньино, и только зимой прямо через реку. Что же за охота дмитровецкому прихожанину идти в свое село и в свою церковь, когда и близко и на пути стоит другой храм, одинаково отверзстый для каждого. От этого происходит то, что только три раза в году дмитровецкая церковь бывает полна народом, а в остальное время, я) как ни мала церковь, в ней всегда бывает просторно. Последний ктитор был помещик Григорий Кузьмич Ранчковский, который по приведении в 1808 году в известность церковных доходов, и по учреждении церковных старост, вероятно за оставшиеся у него церковные деньги, сделал в 1811 году два колокола. я) Например, даже в торжественный праздник Светлого Христова Воскресения, в церкви едва можно насчитать несколько десятков молящихся, да и то из ближайших чужеприходных деревень. 47 Значит и доходов в ней значительных, как в настоящее время, так и прежде не могло быть, кроме частных пожертвований, прежде от помещиков, а ныне от усердствующих к иконе Федоровской Божией Матери. После ожидаемого уравнения приходов, без всякого сомнения, доходы церковные в Дмитровце увеличатся, непременно удвоятся, если только не утроятся. Вот ведомость прихода и расхода церковных денег с 1809 года: (далее идет таблица доходов и расходов с 1809 по 1869 год – 3 листа). Рассматривая сию ведомость, нельзя не видеть, что в прежнее время лучшие или высшие доходы дмитровецкой церкви были до половины двадцатых годов, – это потому, что тогда в приходе было значительное число помещиков; когда же число помещиков начало уменьшаться, и доходы церковные стали упадать. В последние годы цифра доходов опять начала возвышаться, но это потому, - как видно из записи по приходо-расходным книгам, - что в число церковных доходов включалась цифра пожертвований на украшение церкви, испрошенных от благотворителей храма, по случаю исправлений в церкви, напр. от 1855 по 1857 годы, в 1868 и в последние 1872 и 75 годы. Собственно же церковные, то есть свечные и кошельковые сборы, и по настоящее время также незначительны; а продажа свечей во все время известности доходов, никогда невосходила выше 25 фунтов. 24. Зданий, и каких-либо других угодий, и арендных статей, кои приносили бы доход церкви, или причту нет, кроме одного Государственного непрерывно-доходного 4% билета на капитал в 429 руб. приносящего доход в год 11 р. 44 коп. в пользу причта и 5 р. 72 коп. в пользу Церкви. Но за то земли при церкви имеется издавна 264 десят. 2300 кв. сажень, писцовой дачи, в одной окружной меже. Земля эта, без всякого сомнения, есть жалованная церкви от Правительства, но когда и кем неизвестно. По всей вероятности дача эта принадлежала жителям бывшего городища Дмитровца, разоренного и опустошенного в 1611 году польским бродягой Пацем. Когда же через 50 лет после разорения село было возобновлено, а жителей в нем не оказалось, дача сия и записана была писцами за дмитровецкой церковью, как никому не принадлежавшая. В 1777 году, во время генерального размежевания земли сия получила и свои границы и свой план, по нему вся она значится паханной. Всей этой землей владеют священно-церковно-служители сами, но в настоящее время, по невыгодному грунту, и по неимению средств, большая часть земли не обрабатывается, и больше половины оной начинает зарастать лесом, который в будущем мог бы образовать славную лесную церковную дачу, десятин около 200, если бы была возможность иметь хорошую лесную стражу, и леса не истребляли соседние жители. Из этой молодой лесной зарости священно-церковно-служители в настоящее время имеют только собственное достаточное отопление, - Лугов в собственном смысле нет, но есть болота, и одно низменное урочище, называемое Аверин овраг, издавна поросшее кустарником, которое, если бы их расчистить и осушить, дали бы хороший и довольный покос. 25. Церковный архив села Дмитровца небогат документами. Первый по старшинству документ, сохранившийся до селе – есть копия указа 48 Смоленской духовной консистории в Вяземское духовное правление, от 30 июля 1765 года за № 777, в котором подробно излагаются правила, как поступать приходским священникам, при повенчании браков разных лиц и сословий. Из документа сего особенно замечательны следующие сведения: а, Указ последовал «во исполнение именного Ее Императорского Величества, собственно-ручно написанного на поднесенном ее Императорскому Величеству от учрежденной и церковных имениях коллегии доклад, о прежнем и новополагаемом со свадеб за венечные памяти денежном сборе – Высочайшего указа, коим велено, тот сбор во-все оставить, а на лазареты ежегодно отпускать ежегодно от Коллегии экономии толикую сумму, как от сего сбору туда отпускалось в лучшие годы.» б., В следствие сего последовало распоряжение Святейшаго Синода об отмене венечных памятей, кои выдавались Поповскими старостами и получением за них пошлины, отсылаемой в Генерал-губернаторскую канцелярию, в вместо сего поручено приходским священникам самим производить обыски о желающих вступить в брак, а «дабы беззаконных браков небыло, велет будущие о браках обыски соблюдать священнослужителям всякому у себя в церкви, в особливом ящике, за замком в добром хранении, дабы в случае будущих о том справок, могли они священники ясно ответ дать.» в., до 1728 года, Смоленская епархия была пограничной с Польшей, состояла на особых правах, и смоленское шляхетство брало себе жен из Запольского рубежа римской веры, ровно как туда ж и своих дочерей выдавали, от чего, вероятно, происходили совращения; в следствие чего по указу Императора Петра II, состоявшемуся в верховном тайном совете, в 15 день Августа 1728 года, эта привелегия для смоленского шляхетства уничтожена, и настоящим указом повелено- «и между собой вступать оному шляхетству в брак по учинению троспратных в воскресные и праздничные дни публикаций, дабы они в родствах, и свойствах не брачились.» И наконец г., Дети тогдашнего духовенства обязательно в духовноучебные заведения не определялись и многие из них, проживая дома при родителях, по словам указа «по младоумию своему, не столько имеют рачение к учению, сколько к праздножитию, и доспевше в праздножитии лет возрастных, а иные, состоящие в учении в семинарии, неокончив надлежащего учения, уговаривают за себя невест, и весьма ущут жениться безвременно, хотя бы по своим летам и совершенно способны быть в учении и по женитьбе разными образы приносят выборы от прихожан, и стараются возвратиться в причт церковный, неразсуждая того, что они за несовершенным обучением читать и писать и петь по ноте, в причт быть не годны: того ради, в прекращение такового их своевольства, священно и церковно-служительских детей, таких, кои от духовной консистории пашпорта иметь не будут, а от школ аттестата, самим протопопам, десятоначальникам, и ведомствам их священникам неод никого не венчат.» Указ подписал Аврамиева монастыря Архимандрит Варлаам Иванецкий. 49 После сего указа, до 1812 года нет никаких еще подобных документов. С 1812 года первый документ есть- Манифест Императора Александра I, данный в лагере близ Полоцка 6 Июля 1812 года, о наборе народного ополчения. За тем сохранились все манифесты и реляции об Отечественной войне 1812 года, далее о войне с Турцией и Польшей; есть манифест о разводе Великого Князя Константина Павловича, и о вступлении на престол Императора Николая I, со всеми к нему приложениями; затем имеется множество указов Епархиального Начальство, разного содержания, до 1865 года. Все эти документы в настоящее время тщательно собраны и переплетены в одну книгу. Копии метрических книг имеются с 1779 года, но до 1820 года в ветхих книгах, и несколько годов утратились; с 1820 года – в прочных книгах; копии же исповедных книг имеются с 1793 года и по 1803; с сего же года по 1810 год нет; с 1810 года и по настоящее время имеются в исправности приходорасходные книги с 1809 года – имеются все в исправности; обыскные книги с 18 года имеются тоже в исправности – кроме сего уцелели две старинные описи церковного имущества 1786 и 1817 год, и имеются книги с описью 1854 года; и затем уцелело несколько экземпляров клировых ведомостей от прежних годов, и только. 26. Приписных и домовых церквей в приходе села Дмитровца, а равно часовен и других молитвенных зданий нет и небыло. Видно впрочем из древних церковных документов, - метрических и исповедных книг, что жители самого села Аксиньина, кроме духовенства, и других деревень нынешнего аксиньинского прихода Устья и Борисенок, состоящих от Дмитровца и Аксиньина, до 1800 года были в приходе села Дмитровца, так, что самое село Аксиньино было как бы приписным, или филиальным села Дмитровца; но как и почему это так было тогда, объяснить трудно, потому, что еще в 1774 году, при описании сел и церквей оно написано было самостоятельным, с своим причтом и с своим приходом, состоящим из 42 дворов. По расположению же приходских деревень – аксиньинских между дмитровецкими и близ самого Дмитровца, а дмитровецких между аксиньинскими и недалеко от Аксиньина, - по недалекому расстоянию Аксиньина от Дмитровца, и по состоянию обоих сел в одной и той же древней Дмитровецкой волости, - село Аксиньино можно считать и теперь почти другим селом в одном и том же приходе, так как число прихожан обоих приходов одной и той же волости, едва равняется одной только тысячи душ со включением сюда и несостоящих по ревизии, например солдатов, а одних ревизских душ менее и тысячи. 27. Кладбища в дмитровецком приходе три; одно в самом селе, недалеко от церкви, а другое близ деревни Абрамова, издавна, на котором безразлично вместе с православными погребаются и раскольники, и наконец третье, близ сельца Кобелева, учрежденное в 1856 году, в следствие одного случая, что по причине весеннего разлития реки, один покойник из деревни Долженок, погребался до десяти дней, за невозможностью переправиться через реку в село. Но на сем последнем кладбище погребаются очень 50 немногие, и именно только в половодье реки весной и осенью; в другое же время все умершие дмитровецкого прихода, даже из за Кобелева, погребаются при селе, кроме умерших в Абрамове. Абрамовское кладбище, от старинных воинских курганов, между коими погребаются умершие носит название «Курганья» (схоронили в курганьях). III. О священно и церковно-служителях села Дмитровца. 28. Первый поп во вновь сооруженной в 1665 году церкви был Логин Иванов, и только; но сколько было при нем причта, и кто они были – нет никакого сказания. Потом до 1777 года, то есть в период 112 лет, сколько было, и кто были последовательные приемники попу Логину, кроме предания, тоже нет никакого письменого указания. Только при описании села в 1777 году, при церкви села Дмитровца показаны 1 священник, 1 диакон и 1 пономарь, но кто они были по имени – опять не сказано. В 1777 году, во время генерального размежевания земель на плане церковной земли и в межевой книге подписался один священник по имени Тимофей Арефьев, но без причта. В метрических книгах с 1779 года и по 1786 год видно, что требы совершались по попеременно двумя священниками, кои были отец с сыном вместе, но почему в это время было два священника трудно определить. Впрочем судя по летам как отца, так и сына, - это видно будет ниже, безошибочно можно заключить, что престарелый отец, передавши место сыну, был за штатом, и по временам помогал сыну в исправлении треб; за тем пережив сына, послужил немного самостоятельно, до наступления, на место умершего, его преемника. С 1786 года, и по настоящее время по церковным документам виден окончательно только один причт. А отсюда и достоверно можно сказать, что при церкви села Дмитровца, после литовского разорения никогда небыло более одного причта. По штату 1847 года село Дмитровец положено в V класс, и при нем назначены – один священник, дьячек, и пономарь, в каковом составе причт дмитровецкий существует и доселе. 29. О службе и преемстве первых после попа Логина священников, до 1779 года можно говорить только предположительно и по преданию, также как и о современных им причетниках с 1779 года, известны только имена некоторых, в сохранившихся документах; но с 1786 года и о всех лицах причта имеются уже достоверные сведения. В селе Дмитровце впрочем жива и доселе одна старушка 77 лет, жена заштатного пономаря Егора Щеголева – Мавра Гордиева, род которой существовал почти чрез весь период существования после литвы села; она есть живая история сего рода, и в ее памяти сохранились многие предания о прежнем причте, подтверждаемые впрочем и документами. Почему говоря о прежних лицах причта, мы будем пользоваться и ее преданиями. Так по документам и преданию были. 1. Священники: 51 1. Поп Логгин Иванов – 1665 года. Это был первоначальный поп ново сооруженной, после литовского разорения, в селе Дмитровце – пустом церкви, как назвался он в надписях, на пожертовованных им самим, двух иконах и одном колоколе. В каких летах поступил он на службу в Дмитровец, долго ли потом служил при этой церкви, когда умер, и кто был ему преемником документов нет. Но если верить рассказу старушки Гордиевой, то можно сказать, что служил он почти до конца столетия, и ему будто бы приемником был2. Поп Стефан, - родоначальник последующх священников и пономарей села Дмитровца, от коих произошла и старушка Гордеева. Время служения попа Стефана нужно и можно полагать в первой половине, и даже с самого начала, прошедшего столетия, если только он был непосредственный приемник попа Логина. При нем был пономарем сын его Арефа Стефанов, который после отца сделался и его приемником; а потому 3., Арефа Стефанов, сын попа Стефана, есть уже достоверный священник служивгший до 1786 года, и умерший 25 ноября 1789 года, будучи 85 лет. Вместе с ним по документам церковным виден на службе, тоже до 1786 года, сын его – 4. Тимофей Арефьев. Когда началась служба в священническом сане как Арефы Стефанова, так и сына его Тимофея Арефьева – неизвестно. Видно только по документам, что сын служил вместе с отцом. Так Тимофей Арефьев в первый раз виден в 1777 году в подписи генерального плана, но виден один без отца, потом в метрической книге с 1779 года, - старше этого года нет метрики, и по 1786 год в записях о родившихся, видны оба попеременно совершавшими крещение; в 1876 году, когда отец пережил сына, и когда делалась опись церкви, вероятно для передачи преемнику, под описью подписался сам Арефа Стефанов, как действительный настоятель церкви. Это совместное служение отца с сыном несколько загадочно; но для разрешения сей загадки, сообража лета службы обоих – сына, в 1777 году уже бывшаго священником, и отца, в 1789 году имевшего 85 лет, о совместной их службе можно вывести такое заключение: «Арефа Стефанов родился в начале столетия, именно в 1704 году, следовательно священником стал не позже 30-х годов, и служил сам- один до 60- летнего возраста; Тимофей Арефьев мог родиться когда отец его был еще пономарем, но если он родился и в 30-х годах, то и в таком случае он в 1777 году мог быть священником, как уже имевший около и даже более 30 лет, а после этого очевидно, что он сделался священником вскоре после 1764 года, на место престарелого отца, в пользу сына поступившего за штат, почему в 1777 году и подписал генеральный план один без отца, но отец, хотя и заштатный, не отказывался помогать сыну во требо исправлениях, как это и всегда бывает, почему и виден в метрической книге вместе с сыном исправлявшим требы, когда же в 1876 году Тимофей Арефьев умер, отец, по смерти его, до определения преемника, хотя и престарелый потрудился послужить пока сам, почему и подпсался в этом году под церковной описью, передавая церковь преемнику». Тимофей Арефьев действительно умер в 1786 году, а кончина 52 его была несчастная: он был утоплен в реке дьячком Евстафием Никитиным. На его место поступил. 5. Иван Лаврентьев Крылов (1786-1819). В священники произведен из причетников села Капустников бывшего Мещевского, а ныне Медынского уезда, и был сын тамошнего священника; в должность вступил в селе Дмитровце в октябре 1786 года и состоял на оной по май месяц 1819 года. По рассказам старожилов, жил он очень просто, ходил в лаптях, которые сам плел, сам пахал землю и жил в бедной лачужке; но за то не очень был любим прихожанами, часто подвергался за что-то взысканиям от Начальства и был посылаем в монастырь на послушание. Передав место сыну, он и совсем удалился в Юхновский монастырь, но монашества не принял, и потому сделавшись болен, был привезен опять в село и здесь в 1825 году умер. После него преемником был сын его – 6. Петр Иоаннов Крылов (с 1819 по 1854 г.). По клировой ведомости за 1853 год видно, что он был из синтаксимы вяземского духовного училища. В 1811 году определен был Юхновского уезда в село Велино во дьячки; в 1815 году рукоположен был в село Дмитровец в дьякона, с званием кандидата Священства; а в 1819 году и во Священника, в каковом сане в селе Дмитровце служил до 1854 года. По свидетельству прихожан, был добрый и простой священник, но вместе был слаб, и не очень трезвой жизни, и по слабости своей допустил – в приходе – появление раскола, а по церкви – сильный упадок; вследствие чего 31 декабря 1853 года и был удален из Дмитровца в Ельнинский уезд в село Волково, где и умер. На его место перемещен из Волкова 7. Парфений Георгиев Богданович (1854 - ) священник из окончивших курс Смоленской духовной семинарии с аттестатом первого разряда и степенью Студента; родом Рославльского уезда села Клечетова диаконский сын. Во священника рукоположен 1848 года, 19 сентября, в село ВолковоЕгорье Ельнинского уезда, а в Дмитровец перемещен вследствие распоряжения Святейшего Синода, по благонадежности противодействовать расколу, появившемуся в приходе при его предшественнике, состоит на должности и по настоящее время. Дальнейшая и полная выписка из его формуляра принадлежит будущему времени. II. Диаконы Из описания сел в 1774 году видно, что в Дмитровце были – 1 священник, 1 диакон и 1 пономарь, следовательно диаконская вакансия в Дмитровце была; но кто были диаконы, современные попам – Логгину и Стефану – ничего неизвестно. Первый известный по имени, и современный священнику Арефе Стефанову диакон был – 1. Феодот Нефедьев. Имя его видно только один раз в 1780 году, в метрической книге, где он записан воспреемником. Вероятно в это время он уже был в преклонных летах, потому что вскоре на его месте явился ему преемник 53 2. Евфим Иларионов Шумаев (1784-1817), муж родной племянницы Феодота Нефедьева, и судя по фамилии, одного рода от попа Стефана, потомки коего по прямой линии все имеют фамилию «Шумаевых». В 1783 году, в январе, он вступил в брак, и по метрике записан: «оного села пономарь»; а в феврале 1784 года он был воспреемником, и записан: «оного села диакон», - но в котором из сих двух годов рукоположен в диакона неизвестно. Служил по 1817 год, и в этом году передал место свое зятю; умер в 1825 году. Зять его – 3. Симеон Львов Смирнов, (1817-1853), родом Юхновского уезда села Власова священнический сын, из граммати вяземского духовного училища. – 1807 года был определен в селе Власове пономарем, а в 1817 году, марта 18 дня рукоположен был на настоящее место во диакона. Служил по 1853 год, в каковом году передал свое место зятю. Умер в 1861 году. 4. Василий Александров Соколов (1853-1862), зять диакона Смирнова, родом Юхновского уезда Сафонова священнический сын, - из Среднего отделения Смоленской Семинарии. Во диакона рукоположен был 1859 года, 15 февраля на сверхштатную вакансию, а в 1862 году по прошению перемещен Гжатского уезда в село Вёшки, после чего диаконская вакансия в Дмитровце закрылась. III. Дьячки: Современные первым священникам дьячки тоже неизвестны. Первый по достоверным документам дьячок был – 1. Евстафий Никитин, (по 1787 г.), родом из села Побитого священнический сын. Служил во второй половине прошедшего столетия, по документам виден по 1787 год, по преданию, вел себя буйно, утопил в 1787 году в реке Угре священника Тимофея Арефьева секретно; через год уличен был в убийстве одного, ночевавшего у него нищего, после чего сознался и в убийстве священника. Арестованный по сим делам, он был отправлен в Смоленск, но там, на первый же день (Л. 85) по приводе его, умер от яду. После него виден 2. Иван Иванов (по 1794 г.). Кто он и откуда, и в каком году поступил на должность неизвестно. В первый раз виден в исповедной книге за 1793 год, - старше этого года исповедных книг нет, - 23 лет женатый, затем виден в следующем 94 году, и – только. Где он девался, или куда выбыл, неизвестно, только с 1795 года его по книгам уже нет, а вместо его значится 3. Наказной дьячок Иван, записанный под священником сын его, или вернее – Иван Иванов Крылов (1795-1840). По обычаю тогдашнего времени, - существовавшему в прочем до 40-х годов и настоящего столетия, нередко праздные причетнические вакансии предоставлялись за малолетними семейных родителей детьми, обучавшихся в училищах, и даже в Семинарии. Точно также и открывшаяся в Дмитровце дьячковская вакансия была предоставлена за старшим 13-летним сыном священника, означенным Иваном, обучавшимся в Вяземском духовном училище, в каковое время он и писался «наказный (указный) дьячок». – По увольнению из грамматики 54 Вяземского духовного училища, в 1798 году, он утвержден действительным дьячком, в каковой должности и служил до 1840 года; в этом году, передав место зятю, поступил за штат. Умер в 1852 году, 69 лет. Зять его – 4. Николай Афанасьев Глебов (1840-1842), родом Юхновского уезда села Безобразова дьячковский сын, из нижнего отделения Вяземского духовного уездного училища. В 1835 году был определен Ельнинского уезда в село Даниловичи – пономарем; в 1837 году перемещен был в стихарь; в 1839 году, 18 декабря поступил в Дмитровец во дьячка, где прослужив всего два года и четыре месяца, переместился Юхновского уезда в село Никольское, поменявшись местом с шурином своим, который был – 5. Иван Иванов Крылов (1842-52), сын вышепрописанного дьячка Ивана Крылова, в школах не учившийся. В 1833 году он был определен Юхновского уезда в село Никольское во дьячка, а в 1842 году, апреля 30 дня, переместился в Дмитровец. В 1843 году у него сгорел дом, и в доме сгорело несколько церковных книг. Служил в Дмитровце десять лет, и в 1852 году перешел в Дорогобужского уезда в село Свирколучье, поменявшись со своим шурином, который был – 6. Семен Исидоров Чистяков (1852-72), родом Юхновского уезда Никольского дьячковский сын, в школах не учившийся. 1830 года 13 августа определен был пономарем Юхновского уезда в село Велино; в 1837 году, 12 ноября перемещен был дорогобужского уезда в село Свирколучье во дьячка; в стихарь был посвящен; а в 1852 году, 19 марта переместился на настоящее место в Дмитровце, и служил до самой своей смерти, последовавшей 3 сентября 1873 года от воспаления в ноге, перешедшего в антонов огонь. Означенный дьячок Чистяков, несмотря на то, что был только домашнего образования, в должности своей был редкий исправнейший причетник. Читал, пел и знал устав – отлично; особенно любил петь, и своею службою постоянно украшал и клирос и богослужение. Затем характера был самого доброго, - незлобив, уступчив всякому, и вполне послушен без пререканий, так что и между прихожанами об нем сохраняется и доселе самая добрая память. Любил только иногда, особенно в праздники, по старине, не в меру и угощать, и угощаться; но и в сем последнем состоянии он никогда не проявлял себя как-либо невыгодно, напротив чем более бывал угостившись, тем более делался занимательным, веселым, и в то же время более послушливым и смиренным, и в это время всем кланялся, и у всех просил прощения. За такую добрую жизнь он, и по смерти, удостоился славного погребения, которое также как и вынос тела и литургию совершил бывший Игумен Юхновского, а ныне Архимандрит Вяземского монастыря Агапий, соборне с двумя священниками. – На его место поступил – 7. Василий Петров Попов (1872), родом Юхновского уезда села Бутурлина дьячковский сын, из 2 приходского класса Вяземского духовного училища. 1854 года, 11 июня определен был на пономарское место в село Бутурлино, был посвящен во стихарь, а с 1873 года, 12 ноября перемещен на настоящее место во дьячка, в каковой должности состоит и доселе. 55 IV. Пономари Кто был первым пономарем при первом попе Логгине – неизвестно; впоследствии же, при его преемнике попе Стефане, по свидетельству старушки пономарихи Гордеевой, первый известный по имени пономарь был 1. Арефа Стефанов, сын второго священника Стефана, при котором он, по словам старушки Гордеевой и был пономарем. Пономарское служение его, по соображению, можно определить между 1720-30 годами, и затем, по смерти отца своего, священника Стефана, он был рукоположен во священники. Кроме Арефы, у Стефана были еще сыновья, имен которых Гордеева, в прочем, не помнит, но которые, вероятно нигде не учившись, жили в селе, называясь церковниками, имея свои отдельные усадьбы, приметы коих и доселе видны. У Арефы же были три сына – Тимофей, Иаков и Антоний; из них Тимофей был вместе с ним или после него, священником, а Яков был пономарем; Антоний же был только церковником, и был отдан в военную службу. По рукоположении Арефы Стефанова во священники, на его место поступил сын его – 2. Яков Арефьев. Имя сего пономаря видно уже и по метрическим книгам с 1779 года, и по исповедным с 1793 года, и в сих последних он значится уже заштатным, 56 лет, следовательно родился около 1737 года. Пономарское служение его простиралось до 1783 года; а в этом году виден пономарем уже 3. Евфим Иларионов Шумаев (1783-84). Так как впоследствии и все потомки Арефы Стефанова известны под фамилиею Шумаевых, то этот пономарь, вероятно, был из того же рода и происходил от одного из сыновей священника Стефана, что утверждает и старушка Гордеева, считающая его родственником, или, говоря ее словами, одного роду. – Пономарем он был не больше года, потому что в 1784 году был он уже диаконом. После него на пономарское место поступил – 4. Гордей Антонов Шумаев (1784-1821), родной внук священника Арефы, и сын Антония Арефьева, поступившего в военную службу. На должность поступил, как видно из метрических книг, в 1784 году, и по исповедным книгам виден на службе до 1821 года, в каковом году, передав место зятю и умер. Зять его был – 5. Феодор Афанасьев Смирягин (1821-24), родом Сычевского уезда из села Безобразова, священнический сын. В Дмитровец на должность поступил он в 1821 году, и прослужив здесь только три года, переместился на родину в село Безобразово. На его место поступил второй зять Гордея Антонова – 6. Егор Иванов Щеголев (1824-54), родом Юхновского уезда села Извольска дьячковский сын, - из российского класса Вяземского духовного приходского училища. На должность поступил в 1824 году 23 октября; в стихарь посвящен 1827 года; а за штат поступил в 1854 году, передав место зятю. Жена его Мавра Гордеева, родившаяся 1799 года, есть родная праправнучка, по прямой нисходящей линии, второму священнику Стефану, и поэтому есть более, или менее, достоверный источник преданий о прежних 56 лицах дмитровецкого причта, и о некоторых событиях в селе, насколько это сохранилось в ее памяти от рассказов ее, тоже долговечных, родителей. Оба они живы и доселе, живут в своей избенке, и получают от Попечительства по 10 рублей серебром в год. На месте старика Щеголева зять его – 7. Алексей Иванов Чанцев (с 1854 года), родом Юхновского уезда из села Слободки дьячковский сын, из высшего отделения вяземского духовного училища. 1854 года 10 июня определен на настоящее место в пономаря; 1856 года, августа 1 дня, посвящен в стихарь, и затем на должности состоит и по настоящее время. – Из краткого перечня Священно-церковно-служителей села Дмитровца усматривается, что один род – именно второго священника Стефана, - если только он не был сын, или зять попа Логгина, - прошел почти весь период существования села Дмитровца после литовского разорения, - по крайней мере, от начала прошедшего столетия и до сего времени. Остается только несколько загадочным – в каком отношении, по преемству, был поп Стефан после попа Логгина, - был ли он непосредственный, и – действительно ли непосредственный его преемник, или между ними был, быть может, еще какой-нибудь поп?.. Но эта загадка удовлетворительно может быть разъяснена, хотя и приблизительно, при следующем расследовании: «По метрической книге, за 1789 год видно, что в этом году, священник Арефа Стефанов умер, будучи 85 лет; следовательно он родился непременно около 1704 года. Судя же по такому долголетию самого Арефы, а равно и его потомков, проживавших до 80 и более лет, и предполагая лета отца его – Стефана, хотя только в 80 лет, из коих он должен был прожить по крайней мере сорок лет в 700-х годах, можно думать, что первые сорок лет он должен был прожить в 600-х годах; а как возобновление села относится к 665 году, то и выходит, что Стефан родился если не во время обновления села, то всетаки очень близко к этому времени. Допуская же далее, что Логгин, от поступления в Дмитровец, мог прослужить в нем около 35 лет, или до конца столетия, в таком случае со всею вероятностию можно думать, что Стефан в 700 году, или в начале столетия, непременно уже мог быть преемником попу Логгину, так как ему в это время было не менее 35 лет от роду. А если это так, то, хотя и предположительно, можно думать далее, что поп Стефан мог быть, если только не сын попа Логгина, то по крайней мере зять его, так как в старину большею частию места церковного служения переходили преемственно от одного лица к другому всегда почти по родственным связям. А на основании всех сих соображений, можно даже и с достоверностию сказать, что поп Стефан был действительно непосредственный преемник попа Логгина, - чего хотя положительно и не утверждает старушка Гордеева, отказавшая даже назвать по отчеству своего прапрадеда, но и не отрицает, отзываясь только давностию и, по старости, плохою памятию. 30. Духовенство дмитровецкое прежних времен было невысокого образования и поэтому постоянно было в зависимости от своих прихожан, особенно помещиков, и поэтому постоянно должно было уступать их и 57 законным и незаконным требованиям и желаниям; но за то, с другой стороны, если оно было смиренно и во всем соглашалось со своими помещиками, то с избытком и пользовалось от них и неограниченною их любовью и материальным вознаграждением. По рассказам стариков крестьян – «сколько было записано новорожденных солдатских детей под крестьянами, – сколько было повенчано и малолетних и насильственных браков, по воле помещиков, и сколько, наконец, погребено было умерших после разных исправительных и понудительных мер на господских работах, и попы боялись поперечить господам! Но за тож и житье им было тогда: хлеба, как в своем закроме, а корм, - сено и солома, – как в своем задворке.» В этом отношении особенно замечательна была вотчинная контора, сперва г. Нарышкина, а потом Олонкиных, находившаяся в сельце Кобелеве, и требовавшая вышеписанных уступок от духовенства, и за то уже отпускавшая безмерные и бесчетные жертвы для духовенства из господской экономии. Но были помещики и нежно расположенные христианским духом к своим духовным отцам. Таковы были – из давних гг. Барановы, а из недавних – отставной подполковник Михаил Алексеевич Ранчковский. Этот последний любил духовенство вообще, и не только свой приходской причт, но и посторонних соседственных сел, которые всегда находили у него радушный и ласковый прием, и в случае каких-либо крайностей и нужд, никогда не имели отказа в помощи. В январе месяце 1861 года он умер, но перед смертью, в присутствие своего духовного отца, уничтожил значительное количество долговых расписок духовенства разных сел, на сумму более 300 рублей. 31. Содержание духовенства села Дмитровца в прежнее время, можно сказать, было много лучше настоящего времени. Малограмотные простаки, не только причетники, но и священники, не стыдились ходить в лаптях, носить костюм из домашнего приготовления простого сукна и окрашенного холста, и сами пахали землю, коей в Дмитровце 264 десятины; поэтому не вдаваясь в роскошь, жили они очень довольно, и в особенности богаты были хлебом. К этому ж, как уже сказано, за особенную уступчивость помещикам и помещичьим конторам они получали значительнийшие доли разных жертв из господских экономий. Даже и не в отдаленном прошедшем причт Дмитровецкий получал очень выгодные жертвы от помещиков и хлебом и кормом до самого времени освобождения крестьян от крепостной зависимости; с этого же времени все это прекратилось, и духовенство осталось при одних только доходах, за требоисправления, а доходы эти и весьма незначительны и крайне унизительны для настоящего времени. Так в настоящее время духовенство дмитровецкое пользуется следующими источниками для своего содержания. Первый, и можно сказать единственно – выгоднейший источник – земледелие. Причетники, пока еще обрабатывают землю сами, не прибегая к наемному труду, священник же неминуемо посредством наемных рабочих, исключая так называемой Толоки, или помочей, когда обыкновенно 58 прихожане дают по одному рабочему с двора, на один день, для уборки полей, но и эта толока обходится всегда не дешевле найма, кроме того только, что работа может сделаться в один день, например, жатва, а в последние годы и эта выгода уже начинает постепенно уменьшаться, так как прихожане, поразделившиеся и сделавшиеся малосемейными, не в состоянии давать, или отделять от домашней работы столько рабочих как давали они в былые годы, и жатва священника теперь также тянется долго, как и у других. Но земледелие в настоящее время далеко уже не дает той выгоды какую давало прежде, и главным образом потому, что нет на церковной земле собственных лугов. В прежние годы, при самом незначительном расходе даже с избытком добывалось сено из лугов, принадлежавши их прихожанам, но когда, после надела крестьян 4 десятинною пропорцию земли, луга эти от них поотрезаны и в настоящее время арендуются за весьма высокою для духовенства решительно неподсильную цену, поэтому за недостатком корма, причт по неволе должен был убавить количеств и рабочего и домашнего скота, а известно, что земледелие без скотоводства и невозможно и даже немыслимо. К тому ж и цены работникам в настоящее время крайне возвысились, а потому, и при огромном количестве церковной земли, духовенство дмитровецкое, обрабатывает далеко не ту пропорцию земли, как прежде, и доходы от земледелия, поэтому сделались теперь уже не очень завидны, так, что у причетников никогда не хватает своего хлеба до нови, а избытка никогда не бывает даже у священника. Второй источник содержания причта есть доходы, и во первых денежные. Этот второй источник, можно сказать, был бы еще довольно удовлетворительным, если бы, сравнительно с другими селами, приходские деревни села Дмитровца правильные и ближе были расположены около села. Естественно, что прихожане тогда, имея надобность исполнять религиозный долг, во всякое время относились бы, как с большими, так и с малыми требованиями, в свое село и по своему причту, но в настоящее время единственно выгоднейшую цифру дохода из прихода дмитровецкий причт получает только один раз в год – на Святой неделе1; а затем во весь год кроме браков, и крещение младенцев, и молебен о здравии, и панихида за упокой, и даже говенье в великий пост – все почти отправляется в ближайших соседних селах, так что в течение года, после святой недели, дмитровецкий причт и имеет в церкви денежный доход только от тех немногих чужеприходных богомольцев, которые приходят иногда на поклонение Святой Феодоровской иконы Божией Матери; свои же прихожане в своей приходской церкви, в течение целого года, - после великого поста, да и то не все, - или вовсе не бывают, или бывают очень редко, и в самом незначительном количестве (Смотри пункт 23). Понятно после сего в каком количестве дмитровецким причтом получаются денежные доходы от дмитровецких прихожан?!... Но кроме сего и за те требо-исправления, которые совершаются самим 1 Неделя за Пасхой 59 дмитровецким причтом, по странному какому-то понятию, дмитровецкие прихожане дают деньги и доселе всё в том же количестве, как давалось за полвека тому назад, кроме платы за браки, тогда как в настоящее время все жизненные продукты в ценности значительно возвысились и постепенно возвышаются. Очевидно, что получаемых таким образом с прихода денежных доходов дмитровецкому причту в настоящее время крайне недостаточно, но – пока, до уравнения приходов, поправить этого дела нечем, кроме одного терпения и ожидания. Из уцелевшего и доселе одного реестра доходов за 1830 и 31 годы, видно, что как тогда, так и теперь плата за требы, кроме браков, почти одна и та же. Так – а) за крещение младенца 40-50 коп. ассигн. тогда давали б) за погребение с подъемом 5 руб. ассигн. в) «............»младенца 40-50 коп. ассигн. г) На святой неделе по приходу: за два акафиста с 3 руб. асс. водосвятием за один акафист 70 коп. в церкви – за простой молебен и 10 коп. асс. панихиду за литургию одну 2 руб. асс. за сорокоуст (в литургию по 10 руб. асс. субботам) за браки же тогда давалось 5 руб. асс. а ныне 10-15 коп. сереб. 1.5-2 руб. сереб. 10-15 коп. сереб. 1 р. сереб. 20-25 коп. сереб. 3 коп. сереб. 75 к.-1 р. сереб. 3-4 р. сереб. а ныне 5 руб. серебром а всего, по десятилетней сложности, за последние годы, всех денежных, как приходских, так и церковных доходов, получается около четырехсот рублей (403 р. 18 коп.) серебром в год на весь причт, а по числу приходских душ (650), меньше 70 копеек с души. Во-вторых – материальные. В прежние годы, во время служения молебнов по приходу давалось в пользу причта из каждого дома по одной ковриге печеного хлеба, каковых в год получалось по три с двора, а всего 350, до 400 ковриг. Но этот сбор печеного хлеба был крайне невыгоден как для самих прихожан, так в особенности для духовенства, особенно на святой неделе, во-первых, потому что весною прихожане, по крайней мере большая часть из них, питаются добытым хлебом, а поэтому бесхлебные, или вовсе не дают печеного хлеба, или если дают, то дают неохотно, даже с прискорбием, прося каждый раз обождать этой ковриги до осени; а во-вторых потому, что и собранный в каждой деревне хлеб оставлялся там же, за невозможностью отправить его домой, по случаю весеннего полноводья реки Угры. Когда же вода в реке убывала, и собранный хлеб привозился домой, то всегда оказывалось, что он был испортившийся и изгнивший. Вследствие сего, в 60 1855 году, по соглашению с прихожанами, этот сбор печеного хлеба заменен сбором – по одному четверику ржи с двора, каковой сбор и проводится осенью, во время служения молебнов, в храмовый праздник Покрова Божией Матери; но - по крайней мере третья часть этого сбора остается за прихожанами. Всей ржи собирается от 8 до 10 четвертей на весь причт. Кроме сего, в Филиппов, или рождественский пост, каждым лицом причта отдельно, проводится сбор так называемой нови, но этот сбор самый незначительный, и при том одного только ярового хлеба, так что в настоящее время причетники уже и не ездят в приход за этим сбором; да и священник, в лучшие годы, едва собирает до 4-х четвертей. При этом только один священник собирает еще мясо и солод, который в дмитровецком приходе приготовляется самими прихожанами, а не покупной. Само собою разумеется, что как мясо, так и солод дают только те хозяева, у коих они есть. В святки весь причт Христославят, а после праздника Богоявления Господня – обходят дома прихожан со святою водою, и в это время немногие прихожане дают деньгами, от 5 до 15 коп., а большею частью – овсом – сбор тоже незначительный. Вообще хлебный доход в дмитровецком приходе самый скудный, по причине неудовлетворительных урожаев по невыгодному грунту земли. В Петров пост бывает еще сбор яиц, сметаны, коровьего масла и овечьей шерсти, - каждое лицо причта собирает отдельно. Но как и во всякое время, так в особенности в это, все материальные сборы сопровождается различными комическими, а иногда даже и оскорбительными, в особенности для причетников, сценами, о коих и нелепо есть глаголити. И духовенство сознает, и прихожане понимают, что эти материальные сборы также отживают свой век для духовенства, как отжили они для помещиков, но пока они не заменятся чем-либо другим современным, долго еще будут возмущать дух добросовестных служащих церкви своим комическим безобразием. Третий источник содержания дмитровецкого причта – есть жалованье от казны; но, по причине избытка церковной земли в уменьшенном виде, именно, вместо 168 рублей, как бы следовало по окладу V класса, в количестве только 125 рублей серебром в год на весь причт. Кроме сего в церкви имеется Государственный непрерывно-доходный 4% билет на капитал в 429 рублей, из коего причт получает две части процентов в количестве 11 руб. 44 коп. серебром в год. В прочем хотя и казенное жалованье дается дмитровецкому причту в уменьшенном виде, и доходы его, как денежные, так и материальные, скудны, но он и при этом все-таки мог бы жить безбедно, если бы только, вопервых, его приходские деревни были около села, и, во-вторых, на церковной земле были свои луга. Но так как, за отдаленностью, и безмездная помощь от прихожан невозможна и затруднительна, и на наем лугов из незначительных своих доходов причту приходится ежегодно издерживать до 100 рублей, да и то едва в состоянии приобрести корма для одной лошади на часть, поэтому, за упадком земледелия, содержание дмитровецкого причта далеко ниже даже посредственного, - можно сказать, даже скудное. 61 32. Дома у священно-церковнослужителей собственные, деревянные, на церковной земле, но по дороговизне лесного материала не слишком затейливые, - простой вырубки и крытые соломою. Кроме домов у каждого хозяина, есть еще овин, задворок (пуня)2 для корма и баня. Сверх домов причта есть еще в селе церковная караулка – горница с сенями для церковного сторожа, и – только; так что все население бывшего некогда знаменитого городища, а ныне маленького села, Дмитровца, состоит только из трех домов служащего духовенства, двух домов сирот, и одной караулки. В самом деле Дмитровец – пустой!... 33. Церковными старостами до 1808 года были помещики, которые иначе назывались ктиторами, и заведовали церковью, как своею арендою; из них последний был – сельца Шлыкова помещик Григорий Кузьмич Ранчковский, сделавший в 1811 году в церковь два колокола. С издания же в 1808 году инструкции для церковных старост, начали избираться, и доселе избираются в должность церковных старост – крестьяне; но особенно замечательных в прежнее время, в каком-либо отношении церковных старост, по небогатому их состоянию, небыло, кроме предпоследнего, деревни Новомихайловской крестьянина Ивана Сысоева, прослужившего в должности десять лет, и при разных постройках при церкви с 1865 по 1870 год много содействовавшего сему своими трудами безмездно, и – последнего настоящего сельца Кобелева собственника крестьянина Захара Семенова Статуева, на собственные средства в 1872 году расширившего церковь, а в 1874 и 75 годах выстроившего новую каменную колокольню. IV. О приходе и прихожанах села Дмитровца 34. бывших до литовского разорения прихожанах разоренного городища Дмитровца не осталось никаких памятников, кроме того только, что в самом городище, до разорения его, жили и дмитровецкою волостью владели какие-то посадские люди, которые и сами тоже уничтожились бесследно; а вследствие сего и в настоящем сказании о прихожанах села Дмитровца, все сведения о них, будут излагаться лишь от времени после сего разорения. Из вышеизложенного описания Дмитровецкой волости уже неизвестно, как, когда и кем населялась эта волость, после ее разорения, то есть выходцами из разных мест от Смоленска и Дорогобужа, и – затем – когда для этих выходцев, на месте расширенного городища, возобновлено было приходское село – Дмитровец. Естественно, что в то время приход села Дмитровца, как единственного во всей волости, составляла эта же вся, вновь населившаяся волость; неизвестно лишь, как велико было число этих прихожан-выходцев. После же, когда в 1676 году, волость была пожалована трем владельцам, и в вотчине одного из них – Сарочинского, было затем, в 1711 году устроено другое село – Аксиньино, неминуемо часть волости или 2 Сеновал 62 дмитровецкого прихода, должна была отойти в приход к этой новой церкви; и из одного прихода, таким образом, сделалось два; но какие деревни тогдашнего времени и с каким числом жителей отошли к Аксиньину – тоже неизвестно - далее известно только, что через 60 лет после устройства Аксиньина, именно в 1774 году, к селу Дмитровцу принадлежали 115 дворов, а к Аксиньину – только 42 двора, но каких именно деревень, и с каким числом жителей – опять-таки неизвестно. – Только с 1794 года можно положительно сказать, какие деревни принадлежали к Дмитровцу, и какие – к Аксиньину, но и из этого времени невольно обращает на себя следующий довольно замечательный и загадочный факт. Из исповедных росписей села Дмитровца за 1893 и последующие годы, и из метрических записей с 1779 года, видно, что село Аксиньино, несмотря на то, что имело и свою церковь, и свой приход, само записано в приходе села Дмитровца, кроме духовных, и числилось так до 1800 года; вместе же с Аксиньиным, тоже к приходу села Дмитровца принадлежали еще деревня Устье и деревня Борисенки нынешнего Аксиньинского прихода, несмотря на то, что последняя деревня от Дмитровца положительно находится за Аксиньиным, и дорога от нее к Дмитровцу неминуемо идет через Аксиньино. Факт этот довольно загадочен, так что выходит, что до 1800 года, в дмитровецкой волости было как будто одно самостоятельное приходское село Дмитровец, и с одним полным приходом, только с двумя, в разных местах, храмами и двумя причтами. Так, кроме исповедных росписей, и по метрическим книгам села Дмитровца видно, что а) в 1797 году в Дмитровце был крещен младенец, родителями коего были крестьяне села Аксиньина; крещение совершал священник села Дмитровца Иван Лаврентьев; а восприемником был священник села Аксиньина Михаил Никитин. б) в 1791 году в Дмитровце венчан брак, жених коего был крестьянин села Аксиньина, а невеста из деревни Борисенки, в настоящее время аксиньинского прихода; и в) в 1798 году записаны два умерших крестьянина из села Аксиньина. Можно сказать, что крещение младенцев могло быть совершено и в другом селе, за отсутствием своего приходского священника, - а поэтому и было записано в метрике той церкви, где оно было совершено; но нельзя этого сказать о крещении вышеозначенного младенца, которое мог бы совершить и сам священник села Аксиньина, бывший восприемником, если бы он был его прихода. Тем более нельзя сказать того же о совершении браков и погребений, которые, по обстоятельствам, хотя совершаются иногда и другими соседними священниками, но непременно в их приходской церкви, и записываются в приходскую метрику. Значит, как крещенный, так и брачившиеся и умершие были дмитровецкого прихода, что в самом деле и доказывают исповедные книги. А из этого выходит прямое заключение, что хотя село Аксиньино само было и отдельно-самостоятельное село, но приход его был смешанный с дмитровецким, - по временам изменялся переходом деревень от одного села к другому, и окончательно в определенном виде и 63 составе, в каковых существует и доныне, устроился только после 1800 года, хотя, впрочем, и в настоящее время есть еще две деревни аксиньинского прихода совершенно внутри дмитровецкого, - Костюково и Рудное, - а от Аксиньино, за речкою Ворею, - а, напротив, на одной стороне Вори с Аксиньиным, и невдалеке от Аксиньина – три деревни – Ильмезево, Ольгино и Прудки дмитровецкого прихода, а две деревни – Устье и Жары – аксиньинского прихода возле самого села Дмитровца, и за рекою Угрою от Аксиньина. Вот названия приходских деревень как того, так и другого села, с показанием, как передвижения их из прихода в приход, так и числа жителей в них в 1754 году, и в настоящее время: А. Прихода села Дмитровца: 1. Деревни фамилии Шульцовых: Сельцо Кобелево Деревни: Абрамово Дубровка Колодезки Долженки Шеломцы Бочерово Ваулинки Некрасово Мельницы (соединены в одно общество под именем деревни НовоМихайловской) Новая Буславка Итого 2. Деревни фамилии Ранчковских: Сельцо Ильмезево Деревни: существует с 1862 года Ольгино Прудки выселок из Никитского 64 женска дворов В 1875 г. женска мужска В 1754 г. Расстояние от села верст Число дворов и душ: мужска Принадлежность их к приходам, с показанием передвижения из прихода в приход дворов Название деревень, с показанием принадлежности их к родам первых трёх фамилии, коим были пожалованы 1 8 4 2 9 7 6 10 60 55 29 117 126 15 7 7 9 6 10 6 6 34 34 37 30 47 39 25 37 26 48 35 40 36 27 12 9 13 15 16 7 11 39 29 42 35 45 34 34 41 47 50 45 69 33 45 15 10 8 7 6 5 4 4 16 21 33 105 137 3 8 9 35 45 41 38 11 42 58 5 4 41 43 5 8 13 4 `` `` `` 9 25 30 4 `` `` `` 6 18 26 5 В 1829 году половина его переведена к селу Рупосову, а в остальной половине До 1794 года отошло в приход к селу Федоткову Итого Расстояние от села Матчино В 1829 году переведено в приход к селу Рупусову женска Сельцо Ваулино и при нем деревня Околица (утратила свое название) Сельцо Шлыково и при нем деревня Гуляево мужска Заборье дворов Дмитровецкого прихода В 1862 году жители все вывезены в другое имение, где и получили надел В 1875 г. 9 28 27 12 `` `` `` 11 9 `` `` `` 15 66 `` `` `` 5 21 22 6 20 женска Деревня Прокшино В 1794 г. мужска Передвижение из прихода в приход дворов Название селений 7 29 25 3 8 11 3 9 9 46 `` `` `` `` `` `` `` `` `` 11 4 15 49 49 22 92 6 Б. Аксиньинского прихода: 3. Селения фамилии Сорочинских: 16 2 8 12 4 12 16 3 11 13 8 33 28 14 48 56 2 в доме священника Борисенки Сельцо Трастоватое Малое Устье Косая гора Костюково Рудное Александровка Жары 18 3 8 13 1 11 28 23 9 10 12 11 5 13 0 45 79 78 45 37 40 41 9 46 8 49 90 91 56 40 59 47 9 52 8 1 2 4 6 2 4 С 1711 года, или от устройства села Аксиньина – Аксиньинского прихода Населенные недавно Итого А всего в обоих приходах села Аксиньина с 1794 года в 1813 г. сгорели Деревни: Устье До 1800 года Дмитровецкого прихода, а с сего года - Аксиньинского 4 Исповедные книги село Аксиньино от Дмит ровца 4 от Акси ньина 2 26 97 91 48 189 20 5 В дополнение к сей ведомости нужно сказать еще, что за неимением письменных документов неизвестно, - как, когда и при каких обстоятельствах населялись в дмитровецкой волости деревни после пожалования волости помещикам до 1794 года; но с сего времени, по исповедным книгам видно, а из рассказов старожилов объясняется, что в 65 `` `` течение 80 лет до настоящего времени, некоторые деревни из прежде населенных уничтожились, например, Заборье; некоторые вновь образовались, то через переселение из одного места в другое, то через раздел тех же деревень между владельцами, причем одна часть оставалась на старом, а другая выселялась на другое место, - так из села Аксиньина выведенными жителями населена деревня Жары, выведенными из сельца Кобелева населена деревня Шеломцы; через разделение образовалась из сельца Ваулина деревня Околица (ныне Рупосовского прихода); из деревни Никитской – деревня Прудки: из части сельца Шлыкова – деревня Гуляево; из Малого Устья – деревня Александровка; из сельца Ильмезева – деревня Ольгино. Некоторые деревни появлялись было, но вскоре опять уничтожились – так в 1816 году дочери Ранчковского, в замужестве Яхонтовой, выведен был из сельца Шлыкова один двор в пустошь Шеломечики, но через три года крестьяне оттуда опять были выведены, а господский хутор с землею был продан постороннему крестьянину князя Юсупова Ивану Лавренову. Но и в этих старинных деревнях, которые существуют доселе и на своих местах и при своих именах, по воле помещиков, нередко происходили значительные изменения посредством перевода одного или даже нескольких семейств – из одной деревни в другую, то в виде штрафа, то в видах поземельной экономии, когда, например, в одной деревне бывала значительная убыль, а в другой, напротив, прибыль; в видах этой же экономии, между прочим, были соединены мельницы по речке Собже вместе с деревней Новою, под именем Новомихайловской. – Вообще же нужно сказать, что передвижение жителей из одной деревни в другую в видах экономических было только в имениях Шульцовых и Сарочинских; раздел же селений, а вследствие его, и перевод из одной местности в другую, и даже в другие волости и уезды, были преимущественно в роде Ранчковских, по причине семейной многочисленности сего рода, особенно женского пола, когда, при выходе в замужество дочерей давали в приданое им по нескольку душ дворовых людей, и по нескольку семейств крестьян из деревень – без земли. Как увеличивалось число жителей дмитровецкой волости и в особенности дмитровецкого прихода нормальным порядком, то есть посредством рождений, по причине вышепрописанного изменения, перевода, и даже уничтожения приходских деревень, решительно ничего нельзя сказать положительно. Понятно, что после таких колебаний в приходе метрические записи о родившихся и умерших могут быть только указателем самих сих событий, а нисколько не докажут хода нормального приращения волости или прихода. Нужно еще прибавить к тому же, и это главное, - что почти постоянно из дальних деревень дмитровецкого прихода, особенно в зимнее время, новорожденные младенцы были крещаемы и доселе крещаются в ближайших к ним селах, где конечно записываются в метрику; а напротив в Дмитровце также крещаются дети из ближайших к Дмитровцу чужеприходных деревень; значит и по этой причине, - и даже преимущественно, - метрические записи тоже не имеют значения для 66 Средним числом в год За 1790 год 1791 1792 1793 1794 1795 1796 1797 1798 1799 Итого за 10 лет Средним числом в год 583 642 653 630 637 699 731 541 662 649 627 636 685 717 1124 1304 1302 1257 1273 1384 1448 28 11 5 4 9 +19 24 22 19 21 23 26 18 13 13 16 14 16 16 23 24 26 12 9 6 10 38 38 35 44 47 52 30 22 19 26 9 6 13 13 6 4 7 5 7 3 8 16 16 10 4 5 5 6 4 2 5 8 7 14 7 9 5 6 4 4 13 24 23 24 11 14 10 12 8 6 +25 +14 +12 +20 +36 +38 +20 +10 +11 +20 208 171 379 84 91 73 164 225 19 15 34 8 8 6 14 20 13 4 17 5 3 3 6 +11 12 5 22 12 18 30 24 33 30 7 4 19 15 13 18 9 14 25 19 9 41 27 31 48 33 47 55 9 8 7 1 6 2 2 18 14 6 7 9 4 4 6 4 13 13 3 3 5 3 8 8 6 3 3 9 10 14 7 12 14 10 16 16 +10 -1 +27 +20 +19 +34 +23 +31 +39 199 128 327 72 69 45 114 212 20 13 33 7 7 5 12 +21 женска женска 67 мужеска 15 Обоего пола 13 мужеска Сравнительн ый вывод За 1779 год 1780 1781 1782 1783 1784 1785 1786 1787 1788 1789 Итого за 11 лет Умерли Обоего пола Родились Обоего пола женска Общее число прихожан мужеска Годы Браков - пары определения прибыли или убыли прихода. Впрочем вот ведомость о метрических событиях, записанных по метрическим книгам села Дмитровца, по крайней мере хотя для сравнения в каждом году – рождений и смертности: Сравнительн ый вывод 1247 1247 18 31 18 22 22 20 24 9 21 18 7 10 13 9 14 15 10 12 36 38 28 35 31 34 39 19 33 7 12 14 12 6 10 15 12 4 11 7 9 15 7 16 8 8 6 9 7 5 10 8 15 6 12 8 20 14 14 25 15 31 14 20 14 185 108 293 92 87 80 167 19 11 30 10 9 8 17 +13 26 14 40 1 7 9 16 +24 684 673 665 657 619 629 586 544 565 672 674 661 648 614 615 558 501 551 1355 Браков Итого 630 630 женска 617 617 Обоего пола Книга попорчена женска 1326 Обоего пола 672 669 мужеска Умерли 654 686 мужеска Родились женска За 1800 год 1801 1802 1803 1804 1805 1806 1807 1808 1809 Итого за 10 лет Средним числом в год За 1810 год 1811 1812 1813 1814 1815 1816 1817 1818 1819 Итого за 10 лет Средним числом в год Всего прихожан мужеска Годы +16 +24 +14 +10 +16 +3 +25 -1 +19 +12 6 1356 1347 1326 1305 1233 1244 1144 1045 1116 1247 6308 6163 1 17 10 17 7 15 8 11 11 8 3 Книги нет 15 4 Книги нет 12 6 27 24 23 22 11 3 6 4 6 7 9 9 10 3 3 6 4 8 9 6 15 13 18 12 9 +12 +11 +5 +10 +2 19 20 9 3 12 +7 18 17 6 7 13 +5 121 63 184 64 56 52 108 +76 631 12 6 18 6 5 5 10 +8 616 1247 68 За 1820 год 1821 1822 1823 1824 1825 1826 1827 1828 1829 Итого за 10 лет Средним числом в год За 1830 год 1831 1832 1833 1834 1835 1836 1837 1838 1839 Итого за 10 лет Средним числом в год Сравнительн ый вывод Итого женска мужеска Браков женска Умерли Обоего пола Родились мужеска Обоего пола женска Всего прихожан мужеска Годы 597 601 1198 16 9 25 10 4 7 11 +14 618 629 621 627 645 634 619 638 614 630 651 640 642 656 664 626 642 619 1248 1280 1261 1269 1301 1298 1245 1280 1233 24 22 15 14 24 16 34 19 21 10 14 8 9 15 2 10 15 12 34 36 23 23 39 18 44 34 33 14 12 10 7 8 10 6 12 10 5 5 3 7 7 10 6 8 9 4 7 7 8 7 7 4 11 11 9 12 10 15 14 17 10 19 20 +25 +24 +13 +8 +25 +1 +34 +15 +13 6242 6371 12613 205 104 309 99 64 73 137 172 624 637 1261 21 10 31 10 7 7 14 +17 590 597 1187 20 18 38 9 19 12 31 +7 583 600 609 594 590 581 602 594 591 590 604 617 599 603 600 597 592 567 1173 1204 1226 1193 1193 1181 1139 1186 1158 22 21 11 34 22 19 24 23 22 19 18 21 18 22 18 18 20 19 41 39 32 52 44 36 42 43 41 3 5 4 8 4 6 9 7 3 9 12 18 27 18 18 11 20 16 11 12 13 17 16 11 9 16 10 20 24 31 44 34 29 20 36 26 +21 +15 +1 +8 +10 +7 +22 +7 +15 5934 5966 11900 218 191 409 58 168 127 295 +113 593 1190 22 19 41 6 17 13 30 +11 597 69 Сравнительн ый вывод 14 24 20 44 -10 547 541 544 589 631 633 611 608 598 586 3 544 541 563 608 625 628 635 639 637 597 6 1091 1082 1107 1197 1256 1261 1246 1247 1235 25 21 32 34 23 21 25 19 35 20 13 15 10 13 19 19 26 17 45 41 47 44 36 40 44 45 52 12 15 6 10 20 14 7 16 21 24 15 11 10 19 26 16 20 9 13 8 13 8 14 11 12 18 9 37 23 24 18 33 37 28 38 18 11839 253 168 421 135 174 126 300 +8 +18 +23 +26 +3 +3 +16 +7 +34 +12 8 586 597 1183 25 17 42 13 17 13 30 +12 601 656 1257 35 27 62 18 20 15 35 +27 647 617 634 643 632 625 616 610 617 624 2 692 674 706 732 733 729 715 704 674 701 5 1339 1291 1340 1375 1365 1354 1331 1314 1291 32 21 26 27 20 16 29 26 27 19 21 18 21 23 12 17 20 16 51 42 44 48 43 28 46 46 43 7 14 13 8 7 13 11 9 23 35 12 11 27 25 20 28 21 19 14 17 10 29 20 30 16 17 17 49 29 21 56 45 50 44 38 36 +2 +13 +23 -8 -2 -22 +2 +8 +7 13257 259 194 453 123 218 185 409 +50 624 701 1325 26 19 45 12 22 18 40 +5 Итого 34 женска 16 Браков 18 Обоего пола 1117 женска 556 70 мужеска Умерли 561 Обоего пола мужеска Родились женска За 1840 год 1841 1842 1843 1844 1845 1846 1847 1848 1849 Итого за 10 лет Средним числом в год За 1850 год 1851 1852 1853 1854 1855 1856 1857 1858 1859 Итого за 10 лет Средним числом в год Всего прихожан мужеска Годы За 1860 год 1861 1862 1863 1864 1865 1866 1867 1868 1869 Итого за 10 лет Средним числом в год За 1870 год 1871 1872 1873 1874 1875 Итого за 6 лет Сравнительн ый вывод Итого женска Браков мужеска Умерли Обоего пола женска Родились мужеска Обоего пола женска Всего прихожан мужеска Годы 628 728 1356 27 22 49 9 33 36 69 -20 622 631 632 622 640 629 645 649 661 716 726 727 718 731 731 765 759 764 1338 1357 1359 1340 1371 1360 1420 1408 1425 27 24 28 18 19 20 19 33 19 20 24 23 24 26 13 31 19 15 47 48 51 42 45 33 50 52 34 14 21 14 10 14 18 24 23 16 19 22 14 22 12 22 19 39 20 13 22 12 18 13 18 26 37 19 32 44 26 40 25 40 45 76 39 +15 +4 +25 +2 +20 -7 +5 -24 -5 6359 7365 13724 234 217 451 163 222 214 434 +15 636 736 1372 23 22 45 16 22 21 43 +2 658 754 1412 25 24 49 19 22 18 40 +9 669 646 639 649 641 759 746 751 756 772 1428 1392 1390 1405 1413 35 10 25 21 21 32 24 21 18 21 67 34 46 39 42 17 14 10 11 12 26 36 31 24 18 26 43 29 17 16 52 79 60 41 34 +15 -45 -14 -2 +8 83 157 149 306 3902 4538 8440 137 140 277 -29 Рассматривая сию ведомость, точно так же как и в предшествующем 34 пункте помещенную, нельзя не заметить, что во-первых, численность прихода села Дмитровца с 1810 года и по настоящее время состоит почти в одинаковом количестве, нисколько не возвышаясь, и что число рождений, в общей сумме никогда значительно не превосходило числа смертности, от чего, следовательно, и приращения естественным порядком в природе нет и не было. Условия первого явления, как уже сказано было выше, заключается в передвижении приходских душ из одного прихода в другой, и из одной местности в другую, но условия второго явления, то есть рождаемости, не слишком объяснимы. Можно впрочем сказать, что незначительность рождений против смертности, а следовательно и приращения некоторым образом зависит от постоянных отлучек молодого народа мужскаго пола из домов далеко на сторону для заработков, - каковые отлучки продолжаются 71 иногда лет до пяти и более, без возвращения домой; а вследствие сего и многосемейных родителей в приходе очень мало, так что при отправлении рекрутской повинности, по прежнему порядку, происходили довольно замечательные и даже грустные сцены. Есть и другие причины незначительности рождений, но они довольно секретны, и относятся более к молодому женскому полу, старающемуся уничтожить плоды незаконных связей с другим полом, во время отсутствия их мужей; для чего молодые женщины, - не все, конечно, - пользуются от известных им деревенских знахарей и знахарок какими-то снадобьями, и употребляя их только на время, между тем и на всю жизнь уничтожают в себе способность оплодотворяться и рождений, от чего незаконных рождений в природе почти не бывает, или бывает очень мало. Молодые же девицы, для рождения незаконных детей ходят в Москву и там оставляют их. Во-вторых, число женскаго пола с самого начала пятидесятых годов начало постепенно превышать число мужскаго пола, а в настоящее время относится как 7:6. Причина этого явления зависит частью от рекрутских наборов, причем молодые люди, состоящие на рекрутской очереди, во избежание расходов свадебных идут в военную службу, большею частью, холостыми; частью же от безвозвратных отлучек в заработки, где многие умирают на стороне, тогда как женщины и девицы не подвергаются этой убыли. 36. Все жители дмитровецкого прихода великороссы, но вероятно или от бывшего еще литовского владычества, или от выходцев из белорусского края, поселившихся, после литовского разорения, в дмитровецкой волости, между ними сохранились, и доселе имеются еще некоторые признаки белоруссов в языке. Так можно слышать от некоторых и теперь в выговоре: «дзядзя, ходзив»3 и другие белорусские слова; но в нравах и обычаях жителей дмитровецкого прихода, особенно от других жителей дмитровецкой волости, хотя состоящих и в разных приходах, ничего не заметно. Почему дальнейшее описание их в нравственности, религиозном, физическом и бытовом состоянии может относиться и не к одним только дмитровецким прихожанам, но и к жителям всей дмитровецкой волости. 37. В нравственном отношении жители дмитровецкой волости, с одной стороны, честны, добродушны, вежливы и гостеприимны, - например, даже бедняки, проживающиеся милостынным подаянием, никогда не откажут запоздалому путнику в ночлеге, и всегда накормят его ужином, что бог послал ему самому, хотя бы это было последнее. Незлобивы и непамятозлобны, и всегда, после какой-либо ссоры сейчас же спешат помириться, и заговорить друг с другом: редкие, и разве исключительные какие-либо случаи заставляют обиженного искать суда пред волостным начальством. Конечно в семье не без урода, - так иногда проявляются и между ними – грубияны, обманщики и даже воришки; но – во-первых – это 3 Дядя, мужчина, брат; ходить 72 исключения, а – во-вторых – люди такого свойства и нетерпимы, и пользуются презрением, исключая только известных воров, которые и волею и неволею уважаются соседями, и редко, а почти и никогда не выдаются судебной власти, единственно из опасения, как бы не пострадать от него впоследствии. «Красного петушка подпустит злодей, да и лошадок спровадит», - говорят обыкновенно. По той же самой причине, отъявленный вор во всяком доме, и в каждый праздник всегда имеет почетное место за столом между гостями, и с поклоном как встречается, так и провожается. Но, с другой стороны, при всей простоте и доброте своей имеют и довольно непривлекательные привычки. Во-первых, любят подгулять, то есть и попить винца и кстати и некстати, лишь бы представился случай; особенно сильно пируют в храмовые праздники, и роскошно празднуют свадьбы, и – на свадебные пиры убивают иные бедняки (Л. 96) почти все свое состояние, чтобы «люди не судили». – Женщины, впрочем, редко пьют, да и то понемногу. Во-вторых, в ссорах и брани употребляются нескромные слова, не разбирая ни пола, ни возраста, ни родства; и – наконец, в-третьих, вероятно от раскольников не слишком дорожат целомудрием. По дерзкому и безумному учению раскольников, «свальный плотский грех есть любовь христова». В известные дни и православные, молодежь, сходясь с раскольниками и раскольницами, увлекаются участвовать в «свальном грехе», а оттуда и между православными проявляется жалкая нескромность и влечение к падениям. Конечно, это касается не всего общества и не всей волости, но – бывает. – Но есть и другая причина, ведущая к безнравственности, - это отсутствие молодых мужей от жен по целым годам, и вообще отлучки молодых людей обоего пола на сторону для заработков, где они живут без всякого надзора, особенно девицы на фабриках в Москве, - ведут себя как знают. Дома же, так как в летнее время все полевые и домашние работы отправляются почти одними только женщинами и девицами, и немногими, у кого есть, стариками, поэтому, у кого нет мальчиков, девки же целое лето ездят в ночлег с лошадьми, и там, за исключением немногих, свободно развращаются, даже и очень молодые, и с очень молодыми же людьми. Ф) Ф) В 1861 году была повенчана одна девица, которая по рождении двоих детей, не могла еще вступить в законный брак со своим возлюбленным по причине гражданского несовершеннолетия. По духу местности на такие явления смотрят впрочем довольно равнодушно. «Нет того древа, чтобы птица не сидела», - говорят здесь. «Не согреша, и в рай не попадешь». А молодые женщины, за отсутствием мужей, или падают, или более скромные, страдают нимфоманией, от чего в Юхновском уезде заметно множество, так называемых, кликуш. Бывают иногда, к прискорбию, хотя и редко, случаи даже кровосмешения свекра, или деверя с невестками, - отчего в Юхновском уезде существует и замечательный титул: «снохачей». К утешению, однако ж, людей нравственных и целомудренных надобно сказать, что этот последний порок есть хотя и печальное, но исключительное, 73 и весьма редкое явление в дмитровецкой волости, также как и все вообще безнравственные факты. 38. В религиозном отношении – женщины с детства еще живя вне домов – на фабриках и земляных работах, - некоторым образом Примечание: довольно равнодушны к религии, и пока в молодости не слишком набожны, от чего, исключая немногих, редко говеют и нечасто ходят в церковь; в преклонных же летах и усевшись дома, делаются набожнее, и много усерднее к посещению храма божия и к говенью, но зато женщины очень набожны, говеют чаще мужчин, а которые постарше, даже по два раза в году – в великий и успенский пост. По совету же и убеждению настоящего дмитровецкого священника, многие молодые женщины, во время беременности, говеют и причащаются и вне постов, во всякое время, за несколько лишь дней до родов; а бывали случаи, что иные, пришедшие в село для говенья, здесь же и рождали. Но хотя в некоторых частностях и между некоторыми, особенно молодыми, личностями, по-видимому и не очень красиво религиозное и нравственное состояние, но зато в общем виде религиозное настроение жителей дмитровецкой волости очень и очень утешительно. Так, а) понятие о любви к богу и ближнему и боязнь страшного суда божия в духе народном развиты много и много; б) слово, данное с клятвой, исполняется свято и никогда без крайней извинительной причине не нарушается; в) слово «грех» в одну минуту может остановить даже и обдуманно подготовленное незаконное предприятие; г) в великий пост никогда не слышно светских песен, пения стихов, заимствованных от раскольников – о Лазаре, Алексие человеке Божием, о страшном суде и другие; д) везде и всеми уважаются праздники, даже и небольшие, и за этим строго наблюдают деревенские старосты, (день пророка Ильи уважается больше воскресного), - публичных и полевых работ в эти дни не бывает; даже пятницы уважаются; е) религиозные же обычаи и обряды отправляются всегда торжественно, благоговейно, и главное, без опущений, что (опущения) считается великим грехом, неминуемо влекущим за собою особенное наказание Божие. Надобно впрочем сказать, что сильное религиозное настроение и любовь к торжественной обрядности и богослужению простой народ преимущественно заимствовал от бывших своих старых помещиков, которые в прежнее время, при благоговейном отношении к церковному причту, - чем особенно отличались Сарочинские, Барановы и Ранчковские, - сами любили и посещать часто Храм Божий и видеть особенно торжественную обрядность при богослужении, и затем, почти пред каждым большим праздником, приглашали в свои дома приходской причт для исправления в доме всенощного бдения празднику, - что конечно 74 (Л. 96а) было очень видно и их крестьянам, так как помещики тоже очень любили и даже интересовались тем, если их крестьяне приходили в это время к ним в дома и молились вместе с ними в доме во время совершаемого богослужения. В дмитровецком приходе отправляются следующие религиозные обычаи: А. Главный и торжественный религиозный обычай в дмитровецком приходе есть – хождение на Святой неделе (об Пасхе) по всему приходу со святыми иконами (с образами); причем священно-церковнослужителями в каждом доме отправляется богослужение, которое состоит в служении молебного пения празднику с акафистом Спасителю, или Божией Матери, и с водосвятием. Обычай этот по своей давности и по своей торжественной обстановке стоит того, чтобы об нем рассказать подробнее, и – вот как он отправляется: Еще во время Великого поста несколько лиц обоего пола дают оброк (обет) «потрудиться для Богоматери», то есть, мужчины – носить иконы, а женщины – «ходить за образами»; почему лица эти и называются «оброчниками». – Получив соизволение священника, оброчники эти приходят в село обыкновенно в «чистый четверток» - на ночь; великую пятницу и субботу – проводят в селе, в посте и молитве, и в великую субботу на литургии, все без исключения причащаются Святых Христовых Тайн, хотя бы иные говели и в предшествующие недели поста. В эти же дни, после богослужения, занимаются они еще, в помощь причетникам, чисткою утвари, а женщины – помоют полы, и все вообще занимаются приведением храма в благолепнейший вид к празднику. На праздник, после литургии, все оброчники разговляются по домам священно-церковнослужителей, - преимущественно в доме священника, - и, потом, отдохнувши немного, в 8 часов утра, на звон колокола, собираются в церковь. Здесь, по окончании молебна с акафистом Божией Матери, им выдаются, с рукоятками три иконы Воскресения Христова, сделанная в виде креста, Божией Матери и Святителя Николая; другим лицам даются все принадлежности к богослужению: книги, ризница и кадило, и за сим, с благословения священника, оброчники несут иконы из церкви, и – с оригинальным по напеву, хотя и стройным пением тропаря: «Христос воскресе…» сперва идут в дом к священнику, где по обычаю отправляется домашнее богослужение, потом к причту и церковному сторожу, и – затем отправляются в деревню. Из деревни, куда идут с иконами, заблаговременно выходит артель молодых людей обоего пола, и с пением тропаря «Христос воскресе…» - спешат навстречу к иконам. – Подошедши к оброчникам, одни из артели берут от них иконы, и несут в свою деревню, а другие сопровождают их с пением, и таким образом приносят иконы в деревню в первый по порядку дом. В первом доме, по приходе в деревню, встреча икон бывает, большею частию торопливая, а потому как бы неполная, но в следующих домах она совершается полное и с особенными обрядами. По принятии в этом первом доме икон и хозяин, и хозяйка и все встречавшие, благовейно стоя, ожидают прибытия причта, и поют все – 75 «Христос воскресе…», а когда прибудет и войдет в избу причт – умолкают, и – затем начинается богослужение. Обыкновенно сначала совершается водосвятие, для чего заблаговременно в каждом доме приготавливается и становится на столы нарочито для сего имеющееся чистое блюдо с водою; в следующих дворах, и большею частью, водосвятие совершается среди двора, еще не входя в избу, и по окончании оного, окропляется святою водою весь дом, скот, хлевы и клети, и засим входят уже в избу, где отправляется только молебен с акафистом Спасителю или Божией Матери, по желанию хозяина, или и оба один с другим. У людей небогатых иногда отправляется только один простой молебен без акафиста, но водосвятие непременно. Пред началом пения акафиста, оброчники, подготовленные еще дома причетниками, разделяются на две половины, и в помощь причетникам громко и звучно, и с прибавлением женских голосов оброчниц, стройно и приятно поют попеременно, как бы на два клира, припевы: «Иисусе Сыне Божий помилуй мя» или «Радуйся Невесто Неневестная!» Такое пение, то есть с оброчниками, очень нравится прихожанам, и они видимо благоговеют, молясь за акафистом, а потому то и поддерживается как торжественное и любимое. - После молебна, хозяин и все его семейство подходят ко кресту, и по целованию онаго окропляются святою водою. По окончании всего этого обряда, когда все приложатся ко кресту, хозяин приглашает священника, причт и оброчников – «присесть» - что значит – откушать у него хлеба-соли; и когда священник вследствие приглашения начинает снимать с себя ризы, хозяйка подходит к столу с порядочным на блюде запасом крашеных яиц, и начинает «христосовать». _ Сперва подходит к священнику и сказавши «Христос воскресе», целует его, и дает ему два яйца. Но это в редких домах, а большей частью почти везде приветствует таким образом священника сам хозяин, если только он дома, но за то уже остальной причт и оброчников приветствует непременно хозяйка, и каждого из них, если достанет на всех, оделяет по яйцу. После этой церемонии, хозяин и хозяйка, с поклонами, начинают угощать – «просит» - хлебом-солью, с непременным прежде предложением рюмки водки. Угощение это предлагается почти в каждом доме, кроме бедняков, и его непременно нужно принять, чтобы не обидеть хозяев; но как причт, так и оброчники, несмотря на все радушие и тороватость4 хозяев ведут себя всегда почти сдержанно и прилично, опасаясь: «не оскорбился бы батюшка!» Во время угощения, священник, присевший за стол вследствие неотложной необходимости, по домашней исповедной книжке, в которой отмечается в свое время бытие прихожан у исповеди, подзывает к себе по одному членов семьи, не отмеченных бывшими в пост у исповеди, и спросивши у последнего о причине небытия, нерадивым с любовью и кротко предлагает надлежащие вразумления, - небывших по извинительной причине – другой приличный совет, а небольших детей, у кого есть, поцеловавши и 4 Щедрость 76 благословивши, оделяет яйцами и баранками, что составляет для них невыразимую радость. Эти вразумления, так сказать публично сделанные «небытейщикам», никогда не пропадают бесследно, и опущения на будущий год уже не повторяются, кроме самой неотложной причины, большею частию отлучки. Затем хозяин начинает денежный расчет, и сперва дает церковному старосте за свечи и ладан, - если брал их у него, - и в пользу Церкви; потом дает причту благодарность за богослужение; наконец и оброчники выпрашивают себе дольку (1-3 к.) «на Крыловщину». Y) Y) Название артели оброчников именем «Крыловщины» древнее. В прежние времена, до 50-60-х годов настоящего столетия, на Святой неделе, вместе с иконами, носилась оброчниками, привешенная на длинном шесту, небольшая хоругвь, а по простонародному – «Херувим». Трепетание этой хоругви от ветра во время ношения называлось трепетанием «Крылошка херувимова»; от этого крылошка и все икононосцы назывались Крылошанами. Ношение этого крылошка оставлено уже лет 20 тому назад, а название Крылошан, и Крыловщина остались за оброчниками и доселе. Деньги оброчников собирает их староста, и обходивши весь приход, передает их церковному старосте, с поручением – сделать за них какую-либо, по усмотрению, нужную для церкви вещь, - так за сии сборы были сделаны ризы на носимые ими по приходу иконы. По окончании расчета, угощаемые встают, а оброчники «подымают» иконы, и, при пении причетниками стихир пасхи, выносят их на двор, где и становятся в ряд возле заранее приготовленной скамьи, накрытой полотенцем, опустив иконы рукоятками до земли, после чего, сейчас же хозяин и семья начинают прикладываться к иконам («прощаться»). В это время дети духовенства и заштатные причетники, которые обычно ходят с причтом по приходу, как бы от себя пропоют на дворе кондак Богородице: «О, Всепетая Мати!» и за это хозяин особенно оделяет их поручно деньгами. Тотчас после приклада, оброчники, снявши с икон полотенца и отдавши хозяйке, подымают иконы, и с пением «Христос воскресе» несут их далее к другому двору, где хозяин с хозяйкою заранее ожидают их на воротах дома, - хозяин с ковригою хлеба, «с хлебом-солью», а хозяйка с тремя отличными узорчатыми полотенцами, для возложения их на иконы, и на воротах же эти полотенца возлагаются, прикладываясь к каждой иконе, по возложении. Затем хозяйка берет у хозяина хлеб и идет с ним впереди, а хозяин, приложившись в свою очередь к иконам, берет икону Божией Матери сам, и идет за хозяйкою; рядом с ним несутся другие иконы, и за иконами идет причт, - священник во облачении и со крестом. Если водоосвящение, по желанию хозяина, совершается на дворе, то шествие с иконами сейчас же останавливается среди двора, возле заранее приготовленной скамьи, и на ней чаши с водою, и – начинается водосвятие, а если нет, то с иконами прям идут в избу, и там уже начинается водосвятие, и дальнейшее богослужение. – Так и по всем дворам деревни до последнего. 77 Из последнего же двора, по окончании в нем всего вышепрописанного обряда, берут от оброчников иконы молодые люди этой деревни и обносят их, в сопровождении впрочем одного оброчника, вокруг деревни по овинам; причем на каждом овине заблаговременно кладется яйцо, кусочек свиного сала, или два яйца, и медная монета. Яйца, сало и монеты собирает оброчник, за то, что покропили Святою водою овин. – А между тем, пока совершается шествие вокруг деревни, за деревнею в ржаном поле, на посеве (если только поле не под снегом; в противном случае иконы приносятся в деревню в другой раз, когда сойдет снег) приготовляется стол с блюдом воды, куда по обходу деревни приносятся иконы, и здесь, при собрании всей деревни, совершается водосвятие, в конце коего читается «молитва над сеянием», и после молитвы, при осенении крестом, окропляется на четыре стороны поле, и затем все жители, при пении стихир Пасхи, подходят и прикладываются ко кресту, с окроплением их святою водою, и затем к иконам «прощаться» с ними. Богослужение вне деревни, в поле, называется «Околичный молебен». После сего последнего богослужения, по взаимном прощании и благожеланиях причта с жителями деревни, и причт, и иконы, прямо с поля, отправляются в следующую деревню, куда иконы несут уже не оброчники, а молодые люди из деревни, до границы своего деревенского поля. Особенно торжественное, и как-то невыразимо-умилительное и радостное зрелище представляется взору, и какое-то необъяснимое чувство овладевает душою, при виде со стороны этого шествия, когда иконы переносятся из одной деревни в другую. Густая артель молодого народа, в лучших праздничных костюмах, особенно если хорошая погода и дорога, - с веселыми лицами и с благоговейным духом, идет вслед за высоко-несомыми блестящими от риз иконами, с развивающимися на них обвязанными разноцветными полотенцами и ситцевыми пеленами. Дружным хором, разделившись надвое, поют они попеременно, громко и беспрестанно: «Христос воскресе….» и светлая улыбка на устах отпевшей партии является как бы наградою за усердное пение. Вот подходят они к границам своего поля, и шаг их делается медленнее; улыбки и веселье на лице, как будто уменьшаются, от мысли, что им сейчас придется расстаться со святыми иконами… Вдруг, издали, - малопомалу, начинают слышаться голоса поющих…сперва глухо и неразборчиво долетают звуки до слуха...наконец... слышнее… слышнее… и вдруг из-за пригорка показываются головы поющих, и начинают явственно слышаться слова… Слова эти – песнь «Христос воскресе!».. а эти люди – такая же артель, идущая навстречу святым иконам… Вот, наконец, сходятся две артели и в ту ж минуту начинается между ними как бы борьба за иконы… Встречные спешат, как можно скорее, принять иконы на свои руки; проводившие же, как будто не хотят расставаться с ними, и заявляют желание пронесть их еще дальше… наконец делается уступка, борьба прекращается, и – иконы передаются… Встретившие, приняв их, поспешно возвращаются назад, и с восторгом и пением несут их в к своей деревне; а проводившие, остановившись, делают низкие поклоны вслед отходившим 78 иконам, и как бы с грустью смотрят на их удаление, стоя молча на одном месте… Наконец иконы скрываются за пригорком, - звуки пения несущих делаются тише и невнятнее, и – проводившие, один – по одному начинают вяло, и как бы нехотя, трогаться с места. В один или в два голоса начинается песнь Христос воскресе…, дружно подхватывается она остальными, и повеселеют они, и идут домой, до самой деревни поя без умолку священную песнь… Умилительная картина!... Невольно чувствуется в это время: «Вот где рельефно, и во всей полноте, в простоте сердец видится радость воскресения!.. Вот где во всем блеске проявляет себя торжество победы Христа над адом и смертью!... Вот оно где – святое русское православие! Вот где он – русский православный народный дух!!!... Посмотрите на наше православие и на нашу святую веру вы – народы запада и все индеферентисты, и полюбуйтесь ими!.. Но знайте, что дорого оно- это православие – нашему народу русскому, как родная святыня, - как наследие и завет отцов, и ни за что не уступят они вам его, пока живы, без кровавого боя, разве сами станете православными!.. По приходе в другую деревню, совершается то же, что и в первой, и так далее, до последней. – Где придется ночевать в деревне, с иконами, а этого удовольствия желает каждая почти деревня, - там заблаговременно выбирается более просторный домик, с более опрятною избою, и туда вечером переносятся иконы, - и сейчас же собираются туда жители деревни, особенно из небывших под праздник в селе, неся каждый с собою по одной или по две, восковой свечи, и там проводят всю ночь, стоя перед иконами в молитвенном положении, и поя без умолку, на два хора: Христос воскресе! При этом всенощном бдении, оброчники, поочередно дежурят при иконах, наблюдая, как бы не падали свечи к иконам, и не попортили святых ликов. – Это тоже и ночное стояние продолжается до тех пор, пока утром причт не приступит к богослужению, но и засим, уже отстояв первый молебен, и приложившись ко кресту, жители расходятся по домам. По обходе, таким образом, всех деревень прихода, из последней деревни, в сопровождении жителей ее, иконы приносятся в село, куда причт отправляется заблаговременно, и приезжает прежде, чтобы сделать приготовление к торжественному приему икон в церковь. Лишь только завидится от села шествие с иконами, на колокольне начинается звон, а когда начнут подходить близко к селу, начинается трезвон, и священник в это время в облачении, с крестом и кадилом в руках, а причетники с подсвечниками, выходят ко вратам ограды, и – по нахождении икон – причетники пойдут в церковь впереди со свечами; за ними оброчники с иконами, а за ними священник со крестом; по входе в церковь иконы ставятся около иконостаса, и немедленно за сим начинается благодарственный молебен Господу Богу за благополучное возвращение домой, при всех страшных и трудных переправах через реку Угру туда и обратно; после молебна, все присутствующие в храме, начиная с причта, приложившись ко кресту, прикладываются и к иконам, - священник 79 прикладывается последний; после чего иконы устанавливаются на свои места, а причт и народ расходятся по домам, радуясь и благодаря Бога, что «проводили Святую». – Так, или почти так, с немногими разве изменениями, проводится Святая неделя и по всем приходам Юхновского уезда, кроме только того, что в других приходах причт ездит из прихода ночевать домой, а в Дмитровце, перебравшись за Угру, этого нельзя за рекой. Б. Кроме сего общего по всему приходу, крестного хода, бывают еще по деревням и частные ходы, но только по приглашению; весною – при начале ярового посева, а когда бывает святая неделя в снегу, то в это же время совершается молитвословие и в озимом поле; летом – в случае засухи, или болезни скота; а с 15 по 18 августа - на засев ржи. Богослужение, обыкновенно совершаемое в это время, есть – водоосвящение, с приложением, пред отпустом5, молитвы на случай, - при засевах - над сеянием, при засухах – о бездождии; при болезнях скота – на благословление стада, после чего, при засевах, священник, окропив святою водою приготовленные зерна, возьмет их в обе руки, и три раза бросит их крестообразно на ниву (засеет); затем иконы понесутся поперек через все нивы поля, - за ними идет с севалкою избранный по общему приговору один из хозяев «засевало» и сеет, - а по его следу идет причетник, и кропит святою водою посеянное, как бы орошая и оплодотворяя посеянное; при болезнях же скота – обыкновенно к месту богослужения пригоняется стадо, и по окончании богослужения, около стада обносятся иконы, а за ними, с пением тропаря: «Спаси, Господи, люди твоя…» обходит священник со крестом и окропляет святою водою стадо. В. В престольный праздник Покрова Пресвятой Богородицы, также по всему приходу отправляется богослужение, но только с одною иконою праздника, и далеко не с той торжественностью, как на святой неделе. Это от того, что в это время большая половина прихожан, и даже самих хозяев находится в отлучке для заработков, и в это же время производится причтом сбор зернового ржаного хлеба. В Святки духовенство христославят, а после Богоявления Господня объезжают весь приход со святою водою. Г. Кроме сего у прихожан дмитровецких особенно уважаются те дни, в которые совершаются крестные ходы на реку или колодец для водоосвящения, - почему кроме праздника Богоявления Господня, и среда Преполовения6, и первое число августа – считаются большими праздниками. Кроме сих дней совершаются еще крестные ходы из дмитровецкой церкви на колодец для водоосвящения, но только пред литургиею, и в храмовый праздник Покрова Пресвятыя Богородицы, и – 14 марта, в праздник в честь Феодоровской иконы Божией Матери, и в эти, особенно последний, праздники, бывает необыкновенное стечение богомольцев, даже и Заключительное (от слова «отпускать») благословление народа священником или архиереем, произносимое им по окончании богослужения. 5 6 Переходящий праздник, отмечаемый через 25 дней после Светлого Воскресения. 80 чужеприходных. Вообще не только в дмитровецком приходе, но почти и во всех приходах Юхновского уезда заметно особенное уважение к тем дням, когда совершаются из церкви крестные ходы, и – в крестных ходах можно видеть иногда даже раскольников, которые, хотя и в эти дни в церковь не пойдут, но в крестном ходу участвовать непременно будут. В праздник Богоявления Господня, почти из каждого приходского дома, разные члены семейства отправляются к литургии в три разных ближайших села, чтобы иметь святую воду с «трех иорданей», - каковая вода, слитая вместе в один сосуд и блюдется во весь год. Д. В Великую пятницу на страстной неделе бывает в церкви много народа, - к несчастью в Дмитровце только чужеприходного, - «на страстях»; причем во время чтения Евангелий каждый держит в руках зажженную свечу. Остатки этих свеч относятся в дома, блюдутся там чрез целый год и зажигаются дома только в экстренных случаях, - как то, - при первом выгоне скота в поле, - при молитвенном напутствии кого-либо из семьи в отлучку для заработков, - при начатии молотьбы хлеба; в этом последнем случае для первого зажигания дров в печи овина берется огонь непременно со страстной свечи; и – в других каких-либо важных случаях, по усмотрению хозяина. 39. Но кроме истинно-религиозных верований и обычаев в дмитровецкой волости есть еще, и существуют пока, хотя и в ослабевающем состоянии, верования и обычаи антирелигиозные, - суеверия и предрассудки. Таковы – верования в колдунов, в порчу, в святость пятниц, в несчастный понедельник, и в встречу со священником; какое-то странное и довольно темное по происхождению, верование, во время эпидемии и болезни скота, в опахивание почвы вокруг деревни, совершаемое впрочем очень тихо, без тех причуд и безобразий, о коих рассказывается в других местах; напротив еще с некоторым религиозным настроением и с молитвою, чтобы Господь не попустил эпидемии перейти полагаемую границу; причем во время опахивания один из жителей идет впереди лошади непременно с иконою; за ним идет ведущий лошадь; соху держит более благочестивый старик; за стариком идут жители, молясь богу с крестным знамением и призывая в молитве святых. Как бы ни благовидно, по-видимому, это действование, но все-таки оно не хорошо, - суеверно. Но особенно замечательно верование в талисман от пакостных болезней, состоящий из куска железа, или даже подковы, прибиваемый гвоздями к полу на крыльце, в сенях, или даже в избе под порогом. Верование это, должно быть, очень древнее, и в Юхновском уезде этот талисман был, кажется, общим для домов всех званий и сословий, так что его можно видеть, даже и теперь еще, в домах некоторых старых дворян, и некоторых старых священников и причетников, особенно если жены их старого воспитания. – Но все эти несчисленные, и другие суеверия и предрассудки, против прежнего времени, уже значительно потеряли свою силу, и – при настоящем более просвещенном духовенстве, и между молодыми, особенно грамотным, поколением народа, даже осмеиваются и подвергаются презрению, а поэтому смело можно надеяться, что в недалеком будущем, при большем просвещении народа, они даже вовсе исчезнут. 81 40. К антирелигиозной области относится еще раскол. Появление раскола в дмитровецком приходе относится не к далекому прошедшему, не далее начала 20-х годов, - и произошло только в одной деревне прихода, принадлежавшей фамилии Олонкиных. Жена бывшего помещика Ивана Михайловича Олонкина, Анастасия Михайловна, происходила из купеческого сословия, и хотя была православная, (она строила церкви по имениям, - в городе Гжатске выстроила замечательную колокольню при Казанской церкви, и в пользу всех церквей по имениям, на вечное время положила значительные капиталы, - в числе их и в дмитровецкую 429 рублей серебром), но в то же время покровительствовала и расколу. Когда по смерти мужа ее, имение ее из барщинного состояния перешло в оброчное, и крестьяне ее начали для заработков отлучаться на стороны, и там заражаться расколом, - для заразившихся и совратившихся, она делала некоторые уступки или льготы в оброке, и особенно покровительствовала девкам, которые заявляли ей – «быть по старой вере богомолками». – Таковым девкам она давала даже жертвы «на богомолье по душе». – Таким образом, на первый раз раскол появился в 1821 году в деревне Абрамове, как самой отдаленнейшей от села, и появился только в двух домах, и притом тайно. После через браки, он начал распространяться и в другие семейства, и даже в другие деревни. Так он в 30-х годах появился в деревне Долженках, в доме крестьянина Гавриила Гурьева, сын коего Адриан Гаврилов, научившись в Москве, на фабрике у раскольника, грамоте, был даже наставником в расколе. Так как он, имея авторитет наставника, обратил на себя внимание и начальства, и приходского священника, поэтому против него и были приняты успешные меры убеждений, в следствие коих он, в 1860 году и обратился к православию со всем семейством, - а в 1863 году он умер уже ревностным православным христианином. I) Прочие же раскольники в приходе, большею частию люди невежественные, и на их понятие не действует никакое убеждение, кроме особенных мер благоразумия. «Мы, - говорят они, - люди темные, только и знаем, что «Господи Иисусе», да Боженьку молимся «по листовкам;…. как отцы наши, так и мы…. И ни за что не переменим своей веры»…. Впрочем в настоящее время в Абрамове раскол поддерживается одним отставным унтер-офицером Алексеем Абрамовым, грамотным, и двумя, тоже грамотными, девками богомолками Дарьею и Анною Михайловыми, которые считаются у (далее все примечание про раскольников объединено в один общий фрагмент текста, продолжение основного текста) _____________________________________________________________ I) Личность бывшего расколоучителя Адриана Гаврилова, и по состоянию его в расколе и по его обращению, несколько замечательна, и поэтому небезынтересным считаем сказать об нем несколько слов больше, с предварительным изложением более подробных сведений о появлении и распространении раскола в дмитровецком приходе. «Первые раскольники, и в первый раз объявившиеся в 1821 году, были деревни 82 Абрамова крестьяне – Тарас Афанасьев, поповщинской секты, и вдова крестьянина Анна Стефанова с детьми – беспоповщинской. Один из пяти сыновей Анны Стефановой, самый младший, по имени Алексей Леонов, в 1815 или 16 годах был отдан в военную службу и отправлен в полк на прусскую границу в Польшу. По прибытии в полк, он вскоре же бежал и перешел в Пруссию, где пожив несколько времени научился немецкому языку. Переменив имя, в 1820 году он вышел из Пруссии в Россию эмигрантом, и, прибыв в Москву, пристал к партии раскольников, с помощью которых и приписался к московскому купечеству. Мать и четыре родных брата эмигранта, будучи в небогатом состоянии, обратились к нему в Москву за помощью, и были совращены там в раскол беспоповщинской секты. В 1821 году, в первый раз по исповедным книгам показаны были небывшими у исповеди за расколом только два лица; одна - мать эмигранта, вдова Анна Стефанова, 63 лет, и – другая, вдова солдатка Ирина Иванова 51 года; таким образом первая, появившаяся по церковным документам в приходе, раскольнические личности – были женщины. – От них, а преимущественно в Москве, в то же время совратились в раскол два семейства – вышеозначенного крестьянина Тараса Дионисова – в поповщинскую секту, а дети Анны Стефановой – Артемий, Феоктист, Алексей и Яков – в беспоповщинскую; но в исповедных книгах того времени они не показывались, или не все показывались раскольниками. В 30-х годах, а может быть и прежде, - из книг не видно, - в раскол поповщинского согласия совратились еще два семейства крестьян Никифора Семенова и Михаила Фомина, и, замечательно, сперва совратились их жены, которые впоследствии совратив в согласие с собою и мужей, детей своих воспитывали окончательно в расколе. Из последних двух семейств девицы – Марина Никифорова и Дарья и Анна Михайловы, научившись грамоте, и доселе живы и считаются превосходными богомолками. В это последнее время, то есть в 30-х годах, заразился расколом и в деревне Долженках дом крестьянина Гавриила Гурьева. Сын Гавриила, Адриан Гаврилов Гуренков, еще с малолетства отправлен был в Москву, где на фабрике у купца раскольника выучился он грамоте, и как хороший чтец по старо печатным книгам, был там употребляем в должности уставщика или псаломщика в рогожском молитвенном доме7. Возвратившись из Москвы, он долго скрывал свое заблуждение, пока не женился; но, женившись и по смерти отца сделавшись старшим в семействе, он открыто стал проповедовать раскол. Бывший в то время приходской села Дмитровца священник, о. Петр Крылов, был человек довольно простой, не окончивший курса даже уездного училища, - боялся много входить с ним в состязания, испытав не раз от него поражения, а находясь в то время в зависимости от вотчинной конторы, и от самой помещицы г. Олонкиной, явно покровительствовавшей расколу, по всей вероятности из боязни, не только не доносил о расколе, но даже и не 7 Рогожская слобода в г. Москве 83 показывал по исповедным росписям вновь совращавшихся, кроме прежних раскольников; и через это и дал Гаврилову, вместе с девками Дарьею и Анною Михайловыми широкий простор пропаганды, - так что когда по распоряжению Правительства в 1853 году, приводилось, чрез гражданского чиновника г. Апухтина, в известность число раскольников, то в дмитровецком приходе оказалось число открытых раскольников до 8 лиц мужского пола и 15 женского, кроме тайных, которые или были в отлучке, или тогда еще побоялись заявить о себе чиновнику, - в числе открытых раскольников был записан и Адриан Гаврилов, «коноводом». В 1854 году, по распоряжению начальства, на место прежнего слабого священника, был перемещен, по благонадежности, в село Дмитровец настоящий священник, о. Парфений Богданович, а на раскольников было обращено особенное внимание и от гражданского начальства. Вследствие таких неблагоприятных для раскола, и в особенности для Адриана Гаврилова обстоятельств, испытав несколько неудачных споров со священником, и преследуемый полицией, он и удалился из дома и два года странствовал по разным раскольническим скитам, - пробрался потом в Молдавию, и там тоже посетил все раскольнические монастыри; наконец взгрустнулось ему на чужбине, и он решил возвратиться на родину, но выдумал возвратиться не русским подданным, а под видом Некрасовца, и в 1856 году прибыл на корабле в Одессу. Принятый русским правительством, в Одессе прожил он довольно долго, пока давалось распоряжение о поселении его куда-либо, но, угостившись однажды порядком вином, он «по дружбе» проговорился, почему и был узнан и препровожден с конвоем на родину. По возвращении таким образом Гаврилова на место жительства, священник опять приступил к нему с убеждениями, и между ними начались состязания, последствием коих, наконец, было разумное сознание Гавриловым всей несостоятельности раскола, о чем он и рассказал священнику, - впоследствии, впрочем, передав ему все свои наблюдения и все виденное и слышанное им, во время странствования, в разных раскольнических скитах и монастырях; но – обратиться к церкви пока медлил. В апреле месяце 1860 года, в один воскресный день, бывши по случаю в селе рано, он был приглашен священником сходить в церковь на литургию, хотя бы из любопытства; на что он и согласился и пошел в церковь вместе со священником. В церкви священник постарался показать и разъяснить ему во всей полноте, даже в малейших частностях, служение литургии; для чего, пред началом проскомидии, ввел его в алтарь, и поставив возле жертвенника, совершая проскомидию, в то же время и объяснял ему совершение оной, а по совершении объяснил, почему ныне употребляется не семь, а пять просфор, и – что для совершения литургии, нужна собственно одна просфора, а не пять, или семь. После сего священник пригласил его простоять и всю литургию в алтаре, чтобы видеть и все священнодействие. Стоя в алтаре, Гаврилов, во все время литургии, казался только наблюдателем, и - не молился; но – когда началось призывание Святого Духа, и священник начал коленопреклонения, не устоял сверх чаяния начал творить крестное знамение, и повергся ниц 84 пред престолом, - что немало тронуло и самого священника. Засим он видимо сделался грустен, и по окончании литургии, вышедши из церкви, и пришедши по приглашению в дом священника, сидел здесь задумчиво и молчал. Наконец, когда священник спросил его – «как показалось ему священнодействие?» Он Гаврилов, вздохнув, протяжно, грустным голосом, и как бы нехотя, начал говорить: «большие мы были доселе ослы… И нас горько и бессовестно обманывали и доселе обманывают наши беглые попы… Если бы до Никона было освящено и заготовлено более 100 000 пудов запасных даров, то и в таком случае они за 200 лет должны бы уже давно израсходоваться… да и можно ли думать, чтобы они столь долгое время могли существовать и не испортиться?... а между тем у нас, на рогожском, и доселе причащают на часах, без литургии, будто бы старыми дониконовскими дарами… врут они!....» и сказавши это, замолчал, но, видимо, был смущен, и боролся в это время с какими-то тайными думами. Тем в этот день дело и окончилось. В июле месяце, во время сенокоса на лугу, Гаврилов, встретившись со священником, завел с ним сам жаркий и серьёзный разговор, в присутствии многого народа – «о таинстве покаяния и власти священника вязать и решить.8 Разговор этот, несмотря на нужное рабочее время, длился около двух часов, и, замечательно, что когда Гаврилов в чём убеждался, всегда обращался к народу со словами: « Вот как, братцы, надо думать, и исполнять, а не так, как мы делаем». Разговор кончился благожеланиями и взаимным прощением: («Простите Христа ради!» - «Бог простит! И вы простите Христа ради! – «Бог простит!»…) и опять затаенно грустно! В августе месяце, после сего, - 5 августа, - Гаврилов явился в село, в дом священника, и, не говоря много, высказал прямо, что он со всем усердием и совершенно обдуманно желает быть «церковным», и просил усердно: назавтра, то есть 6 августа, на праздник Преображения Господня, удостоить принять его в лоно церкви, и допустить к принятию Святых Христовых тайн, вместе со всеми причастниками! Желание Гаврилова было исполнено торжественно, в – в день Преображения Господня, он был присоединен к Святой церкви, - удостоился принять в себя Пречистых Христовых тайн, и преобразился он, таким образом, из бывшего волка в смиреннейшую овцу Христова стада!.. Замечательная была его первая исповедь пред православным священником; она длилась больше получаса, и Гаврилов, не ожидая вопросов от священника, сам все, со всеми подробностями высказал, что лежало у него на совести, и с умилением и с горькими слезами, просил прощения. Вскоре же, после сего, присоединилось к церкви, и все его семейство, состоявшее из жены, двух сыновей и трех дочерей, и таким образом весь дом его сделался православным. Не пошла в церковь одна его сестра, девица Евдокия Гаврилова, но зато она вскоре за 8 Иметь полную власть 85 сим и выбыла из прихода в Калужскую губернию в замужество за своего единоверца. (Примечание закончилось) продолжение основного текста простаков, даже и православных, чуть не за святых, тогда как на самом деле, бывши помоложе, они были самого безнравственного образа жизни, и за подкидывание детей даже содержались в тюрьме. Но эта и заслуженная кара правосудия, напротив, сделала их только более авторитетными в глазах их единомышленников, и – они теперь, выстроив себе на задах двора особую горницу, живут там безбедно, пользуясь разными жертвами и приношениями, не только от раскольников, но даже и от православных родственников, и ведут оттуда свою пропаганду, отправляя там своё богослужение. По представлению священника и по распоряжению Епархиального начальства в помощь к противодействиям священника пропаганде, призывалось иногда содействие полиции, но всякий раз полиция умела обделывать свое дело не в пользу православия, и даже священник не раз чувствовал и переносил неоднократные оскорбления; после чего девкибогомолки оставлены в покое. К этим девкам приезжает иногда секретно, в моленную их, какой-то поп, который там всех раскольников исповедует, и как-то причащает; но как деревня Абрамово от Дмитровца и далеко, 15 верст, и за рекою Угрою, а поп приезжает нарочито в такое время, когда решительно нет никакого сообщения от села за реку, - например весною при вскрытии реки, - поэтому преследование этого попа решительно невозможно; - да и поп бывает в деревне не больше суток, и всегда секретно, так что и однодеревенцы узнают об его приезде уже после, почему и подсказкою даже нельзя воспользоваться. В 1869 году один крестьянин, племянник означенных богомолок, Иван Петров, крещеный православным священником, женился по раскольническому обряду, и повенчан был в Медынском уезде в деревне Таракановке, - где будто бы есть и секретная церковь и такой же поп, вероятно Австрийского священства. По вопросу приходского священника, как считать и писать означенного Петрова по приходским церковным книгам – женатым, или холостым, вследствие сообщения Смоленского Епархиального начальства, по сему браку было возбуждено дело по гражданскому ведомству, но оно велось, велось, и доселе ведется, и чем кончится – неизвестно; но вопрос и доселе оставлен нерешенным. – По его примеру, в настоящее время, женились еще двое, и живут себе спокойно, не боясь никакого преследования. Впрочем, какие бы ни принимались меры против раскола, но он, судя по этим мерам, еще не скоро отживет свой век не только в дмитровецком приходе, но и везде. Эта живучесть раскола главным образом зависела доселе от того, что раскольники почему-то пользовались особенною льготою от записи по приходским метрическим книгам событий – рождения, бракосочетания и смерти, а между тем правами по состоянию они и голословно пользовались точно также, как и те, кои свое звание и состояние доказывают только метрическими документами. Так, при записи в ревизские списки, и в семейные списки жены и дети раскольников вписывались, а 86 умершие выписывались, по одному лишь голословному показанию самих отцов, или хозяев дома, тогда как для православных, напротив, сколько иногда бывает хлопот при доказательстве законности происхождения, если иногда как-нибудь и неумышленно бывало пропущено записью по метрике какое-нибудь событие крещения или брака. В дмитровецком приходе трое родившихся крещены, три брака повенчаны – Бог знает где; трое же умерших погребены где и кем – неизвестно, и – события эти, вероятно во время ревизии будут признаны несомненными, на основании только голословного об них показания; тогда как, не говоря уже о христианских в вероисповеданиях, даже и от евреев и магометан, на сии события требуются метрические свидетельства. После этого, что же за охота раскольникам сближаться с церковью и подчиняться ее законам, когда и без этого им жить можно и вольно?.. И вот, благодаря этой льготе, по примеру раскольников, и между православными в Юхновском уезде начинают появляться гражданские браки, особенно между людьми не слишком нравственными. – Правда, в настоящее время, и для раскольников учреждены метрические книги, только по гражданскому ведомству, но неизвестно, как в других местах, а в дмитровецком приходе раскольники не обратили и не обращают на них никакого внимания, и какие будут последствия от сего нововведения – покажет время, по крайней мере, между церковно-приходскими исповедными, и семейными волостными книгами больше будет разногласие, если между церковными и волостными метрическими книгами не установлено будет полного согласия. 40. В умственном отношении жители Дмитровецкой волости пока еще простаки, и по их выражению «люди темные», хотя в то же время по-своему довольно смышлены и очень неглупы. Грамотность, впрочем, их давно еще начала занимать, и в волости появилось уже много грамотеев, но, к несчастию, обучаются они как-то своеобразно, и как-нибудь. В некоторых деревнях крестьяне зимы три нанимали от себя кое-каких грамотных солдатов, и даже бывших дворовых людей-старичков - учить их детей грамоте; в 1859 году, еще во время крепостного состояния, в селе Аксиньине помещик, князь Федор Андреевич Ухтомский, устроил было училище для крестьянских детей обоего пола, и два года просуществовало оно с отличным успехом, но когда в 1861 году последовало освобождение крестьян из крепостной зависимости не поддержанное крестьянами, закрылось само собою. Один раз, - в 1865 году, при волостном старшине Косьме Спиридонове, заводилось училище и при волостном правлении, где учил детей волостной писарь Василий Григорьев Голубев, но этим же годом оно и покончилось, после выбора нового старшины. – Главная же причина, почему нет в Дмитровецкой волости благоустроенного училища, заключается вопервых в том, что волостное правление находится не при селе, где бы и духовенство могло обучать детей; а во-вторых, в крайней бедности жителей, не имеющих возможности ни устроить, ни содержать от себя при церкви общественного училища; пособий же отвне на сей предмет ниоткуда – и нет, и не предвидится, при всем старании церковно-приходского попечительства; 87 в-третьих же, и это самое главное – от невежества и от невнимательности к сему делу со стороны самого волостного начальства. Крестьяне, обучающие своих детей, хотя и кое-как, сильно скорбят, и открыто жалуются, за неустройство училища, на волостное начальство, по одному только невежеству не желающих приняться за это святое дело. В настоящем 1875 году, по предложению и благоразумному убеждению Юхновского уездного исправника, крестьяне согласились было давать ежегодно по 10 копеек серебром с души; член церковно-приходского попечительства дмитровецкий церковный староста, крестьянин Захар Семенов Статуев, жертвовал от себя довольно просторную и светлую горницу для училища, с тем, чтобы ее волостию перевезти, и построить в селе при церкви; и некоторые другие благомыслящие люди жертвовали к сему и денег и леса для перестройки; причт же села Дмитровца, кроме согласия священника обучать детей безмездно Закону божиему, давал еще от себя отопление для училища из дровяных заростей на церковной земле; но Волостное правление тянуло, тянуло это дело, да и бросило без исполнения. Но будь при этом другая и сильная воля, и училище было бы. 41. В физическом и санитарном отношении, жители Дмитровецкой волости – народ вообще крепкий, здоровый и неизнеженный, и поэтому трудолюбивый, терпеливый и способный к перенесению и всяких физических перемен в погоде, и всяких трудов в работе. Жители Юхновского уезда, в том числе и Дмитровецкой волости, уже издавна известны, по своим физическим силам и расторопности, как самые лучшие землекопы и – на железных дорогах, и – на шахтах, и – по частным работам колодезей, канав и прудов. – Но вместе с физическими силами они пользуются вообще и прекрасным здоровьем. Причиною смертности большею частию – старость и младенческая болезнь слабо-рожденных младенцев, по причине усиленных работ их матерей. Бывали случаи даже преждевременных родов, от той же причины, причем и сами матери умирали. Но в среднем, и особенно молодом (от 15 до 25 лет) возрасте умирали весьма немногие, да и то заболевшие на стороне. Изнуренных, удушливых, чахоточных не было, кроме некоторых единичных личностей, повредившихся от ушибов и тяжелых подъемов. Особенных болезней, которые бы имели местный характер, не заметно, кроме лихорадки, да и то очень редко. Горячки был один только случай в 20 лет. Чаще всего страдают простудною болезнию (f. catharrhalis), от чего больше и умирают. Сифилис, - «дурные», - иногда заносятся со стороны рабочими, больше всего из Москвы, - но – редко; и так как эта болезнь, по обычаю считается хуже чумы, и презираемая, крестьянами скрывается, и лечится большею частию, и почти всегда не учеными врачами, а секретными доморощенными знахарками и им только ведомыми средствами, поэтому от такового лечения, у больных оставляет нередко грустные следы своего существования, и в лишении, по крайней мере повреждения носа с частию лица, и в порче голоса. От этого, как самая болезнь эта, так и болящие ею, страшно презираются соседями, как иногда прокаженные. Холера была 88 только два раза в приходе, в 1871 и 72 годах, но весьма слабо; в первом году умерло всего десять душ, а во втором – семь. 42. Наконец в бытовом, или домашнем экономическо-хозяйственном состоянии – жители Дмитровецкой волости, в настоящее время можно сказать далеко не богаты, а вернее, даже бедны. Живут в простых с черными печами, или без дымовых труб, избах; в очень редких домах есть белые печи, да и то в тех только, где имеется по две избы, из коих в белой живут летом, а зимою непременно в черной. В этих же избах у них зимою живет, вместе с ними, и скотина (молодые ягнята, телята и свинья с поросятами), и птица, для коих устраивается внутри избы особое отделение, называемое «котух» или «котушок». На котушках этих спят сами хозяева, и несмотря на тяжелый воздух от испарений животных, бывают здоровы. – Одеваются хотя и опрятно, но незатейливо, и костюмы их – армяки и полушубки у мужчин, зипуны или поддевки, шубы и крашенинные сарафаны у женщин – большею частию из произведений домашнего приготовления. Синий, из хорошего сукна кафтан, или поддевка, для мужчины, и таковая же суконная шуба с ситцевым сарафаном у женщины – пока еще роскошь, и исключения для немногих. – Земледелием занимаются исключительно почти женщины, под руководством, у кого есть, немногих стариков - хозяинов; молодой же и вообще здоровый народ – мужчины – почти на круглый год, исключая сенокоса, отлучаются для заработков на сторону, летом - в земляные, а зимою в дровяные по лесам работы, чем, собственно и уплачиваются все повинности, так как произведений от земледелия весьма недостаточно даже и для пропитания, и хлеб всегда почти покупается еще с половины зимы. Поэтому нищенство, особенно из домов, где нет работников на стороне, есть явление очень обыкновенное. В последние годы из некоторых деревень старики и небольшие дети, в зимнее время, целыми артелями, отправляются на лошадях в плодородные губернии, для сбора нищенским образом хлеба, и этим пропитывают и сами себя, и семью свою. Но зато же это пилигримство редко обходится без приключений; иной потеряет лошадь, конечно павшую от изнурения; иной заболеет, и проходивши попусту порядочное время, придет домой ни с чем; а иной, наконец, попадет и в острог, схваченный на легком промысле, откуда, конечно, освободится не иначе, как с потерей всего своего сбора. – Пропитание тоже – недешевое. Скотоводство, по неимению лугов, и по неудовлетворительным урожаям соломы для корма, довольно скудное. Одна лошадь в доме, одна корова, две-три овцы, свинья и несколько кур – обыкновенное для всех; у бедняков нет и этого; имеющий же две-три лошади, и столько же рогатого скота, и затем кое-как перебивающийся своим хлебом до нови, считается уже богатым; но таковых не очень много. Такое скромное хозяйство у жителей Дмитровецкой волости произошло впрочем в недавнее время, и именно по освобождении крестьян от крепостной зависимости; но в былое время, и очень недавно, по рассказам самих пожилых хозяев, они жили много гораздо лучше. – Так, - исключая третьей части волости, принадлежавшей роду г. Ранчковских, в которой 89 крестьяне, разделяясь на мельчайшие части, от разделов имений между владельцами, жили различно – и богато, и бедно, - смотря по тому, каков был сам владелец, и каково управление и порядки от владельцев, - в остальных двух частях волости, принадлежавших г. Олонкиным и Сарочинским, составлявших более крупные и неделимые владения, а отсюда и в управлении и в хозяйственном быту имевших больше единообразия в жизни и равенства в состоянии, - бытовое состояние, в общих чертах было таково: «Крестьяне части Олонкиных, находясь в оброчном состоянии, владели тогда всею землею, как собственно крестьянскою возле деревень, так и всею господскою, бывшею при сельце Кобелеве, где земля на берегу Угры, в каждую весну заливаемая водою, необыкновенно плодородна и без удобрения, и – поэтому, постоянно были с хлебом; а имея достаточное количество лугов при Кобелеве же, имели довольно и скота; кроме же сего, находясь под властию помещичьей конторы без законных причин и без нужды, не дозволявшей семейных разделов, жили большими семействами, и в каждом доме было достаточно работников, как для дома, так и на сторону. Точно так же и в части Сарочинских, крестьяне, хотя и были на издельной барщинской повинности, но также владели большим количеством земли и лугов, и жили тоже большими семействами, вследствие чего благосостояние как тех, так и других было совершенно безбедное, и они во всем были довольны и хлебом и скотом. Бедняков и нищих никогда не бывало, сироты и увечные старики призревались9 из господской экономии, а нерадивые исправлялись приличными мерами. Сверх того в обоих имениях было огромное количество лесной дачи, и поэтому на постройку домов отпускался лесной материал крестьянам безмездно. – Теперь же, когда по освобождении от крепостной зависимости, получили крестьяне земли только по уставной грамоте, по 4 десятин на душу, и, затем, не только господская, но даже лишняя и при деревнях земля от них отрезана, а между тем грунт и оставшейся при них надельной земли, исключая очень немногих прибрежных и низовых мест, довольно неплодородный, - песчаный, и каменистый и без лугов, - теперь они неминуемо сделались и без хлеба для себя, и без корма для скота. Затем лесные господские дачи все проданы на сруб и уже истреблены, а поэтому крестьянам не только вновь построиться получше трудно, но даже и в старых избах согреться нечем, и отопление теперь добывается ими с величайшим трудом и грехом. В прежнее время во всей волости не было ни одного питейного заведения, и большого разгула между крестьянами никогда не бывало; даже во время храмовых праздников, и на свадьбах, пировали довольно сдержанно, - «квасом запивали, а водой похмелялись» - говорят старики о старинных свадебных пирах; в настоящее же время развелись по волости кабаки, или, как называют их жители, «Патенты», и народ, необуздываемый никакою властною сдержкою, сделался разгульнее, и, несмотря на бедность, 9 Давать кому-либо приют и пропитание 90 или недостатки, и последнее тащит в «Патент». – Наконец бывшие большие семейства поразладили, разделились, и сделались одинокими; надворные строения, естественно, от раздела поуменьшились; скот и имущество разделены по частям; одиноким хозяевам приходится ни дома жить, ни на сторону идти, следовательно заработать что-нибудь лишнее некому, и – поневоле эти одиночки перебиваются кое-как изо дня на день, нередко и голодные и босые и раздетые. – Ясно, что при такой грустной обстановке, и при таком «вольном» порядке вещей, бытовое положение жителей дмитровецкой волости довольно некрасиво, и улучшится ли когда – Бог знает!… 43. После всего вышеизложенного описания жителей Дмитровецкой волости вообще, и дмитровецких прихожан в частности, в их религиозном, физическом и бытовом состояниях, следовало бы добавить еще к сему – а) описание различных культурных, как религиозных, так и бытовых, обрядов при родах, браках и погребениях; б) описание разных предрассудков, поверий и примет; и наконец в) собрание разных легенд, былин и песен, как духовного, так и светского содержания, существующих в дмитровецкой волости; но это принадлежит или другому перу, или другому времени. В заключение же сего описания скажем лишь несколько слов а) о волостном правлении всей волости, и б) о церковно-приходском попечительстве дмитровецкого прихода. А. Бывшая старинная – государева дворцовая – Дмитровецкая волость, после пожалования оной в 1676 году владельцам, тогда же была разделена на три части, и потом делилась на несколько мелких частей, которые назывались тогда вотчинами, управление коими, так же как и вотчинная полиция находились в руках вотчинников, или помещиков. По освобождении же крестьян от крепостной зависимости в 1861 году, все разрозненные части, или вотчины, опять собраны в одно целое, и это целое опять названо волостью; воскресшая таким образом волость, восстановлена опять и в тех же границах, и в том же объеме, как была она 200 лет тому назад, исключая лишь одной небольшой деревни Матчина, издавна находившейся в Федотковском приходе, а потому и в настоящее время вошедшей в состав Федотковской волости. Но – восстановленная опять волость получила уже не старинное свое имя – «Дмитровецкая», а по желанию помещика села Аксиньина, покойного князя Феодора Андреевича Ухтомского, рассчитывавшего на устройство в своем селе волостного правления, и – по соизволению на это бывшего тогда Мирового Посредника, покойного Алексея Прокофьевича Семенова, вопреки исторической старине, и протестам жителей, - названа «Аксиньинскою», - и вследствие сего и учрежденное для управления волости, волостное правление названо – Аксиньинским. Но расчеты князя Ухтомского, несмотря на то, что он давал безмездно и землю и готовый дом для волостного правления, не оправдались, и Волостное правление выстроилось не в Аксиньино, а при деревне Ваулинках дмитровецкого прихода, как на месте более центральном и более 91 удобном для размещения. – С 1861 года, или с открытия волости, в Аксиньинском волостном правлении старшинами были – 1. Петр Тимофеев (1861-64), крестьянин деревни Абрамова, дмитровецкого прихода, - сам хотя и православного вероисповедания, но из семьи, зараженной расколом: зять раскольника Михаила Фомина, и свояк богомолок Дарьи и Анны Михайловых. Под его покровительством, и по настоянию жены его - раскольницы, своячницы его богомолки выстроили себе особую моленную, и в ней теперь отправляют свое богослужение, чего прежде не дозволяли им ни вотчинная контора, ни полиция. При увольнении его от должности, после трехлетия, в казне волостного правления оказался, незначительный впрочем, недочет общественных денег, но волостной сход, угощенный Тимофеевым, простил ему этот недочет. 2. Косьма Спиридонов (1864-69), крестьянин из деревни Колодезек, дмитровецкого прихода, ревностно-православный христианин. До него Волостное правление помещалось в наемной квартире в деревне Ваулинках, в доме крестьянина; вступив в должность, в первый же год своей службы, он распорядился выстроить для волостного правления общественный дом, причем устроена была и особая горница, с назначением для училища крестьянских детей волости. В 1865 году в этой горнице действительно собирались дети крестьян учиться, и учителем их был волостной писарь Василий Григорьевич Голубев. Но так как близ волостного правления в то же время выстроился и кабак, а пьяные крестьяне, во время учения часто заходили в училище, и невежественным обращением в нем, лишь мешали детям учиться, поэтому училище на дальнейшее время существовать при волости, и при кабаке вместе, - более не могло, и закрылось, просуществовав всего одну зиму. Горница эта, после сего назначена для квартиры волостных писарей. Косьма Спиридонов, из всех бывших прежде и после него, был единственный лучший волостной старшина, и поэтому, по желанию нового мирового посредника, он сверх срока прослужил в своей должности еще два года, и увольняясь от должности, передал своему преемнику мирские суммы в целости и без начета. – Достоин памяти и внесения в сие описание бывший при сем старшине – волостной писарь Василий Григорьевич Голубев, прекрасный каллиграф, и единственно просвещенный в своем звании человек. Он был из дворовых людей графа Чернышева-Кругликова, родом Могилевской губернии из местечка Чечерска, майоратного10 имения графа. Обучившись там, в малолетстве, в Чечерском приходском училище, по распоряжению графа, он был определен в фельдшерскую школу, бывшую при Чечерской больнице под руководством докторов, и состоя в то же время при больнице, он до того успел в лечебном искусстве, что по свидетельству докторов признан способным практиковать и лично от себя, почему, по распоряжению графа и был перемещен в личное имение графа, в Юхновский Система наследования, при которой недвижимое имущество (земельное владение) переходит безраздельно к старшему сыну или к старшему в роде. 10 92 уезд, в село Жулино, в вотчинную больницу подлекарем. По освобождении из крепостной зависимости, получив увольнительный акт, он не нашел нужным возвратиться на родину, приписался к Аксиньинской волости в число безземельных и был приглашен занять должность волостного писаря при волостном правлении. Будучи писарем, одну зиму он учил детей грамоте, за что, по представлению приходского священника от Смоленского Епархиального Начальства получил похвальный лист; в это же время он был полезнейший человек для волости и в санитарном отношении, излечивая особенно заразительные болезни специальными средствами, а не так, как лечат секретно знахарки. Полезная его практика очень многим известна далеко за пределами Аксиньинской волости, и – в настоящее время он, по приглашению Юхновской уездной земской управы, состоит фельдшером при Юхновской градской земской больнице. 3. Михаил Васильев (1869-72), крестьянин из деревни Рудное, аксиньинского прихода, тоже православный; был человек добрый и простой, но не дальновидный. В течение его трехлетней службы замечательного ничего не было, кроме того, что увольнении его от должности, оказалась довольно загадочная, и доселе неразъясненная, растрата как общественной, так и оброчной суммы денег, до 1000 рублей серебром, о чем и доселе проводится судебное дело. 4. Иван Дионисов Белов (1872-74), из деревни Колодезек дмитровецкого прихода, в настоящее время собственник в сельце Кобелево, человек больной и слабый, - был избран в должность старшины против его желания, а потому не дослужив вполне срока трехлетия передал должность кандидату, каковым был 5. Андрей Ильин (1874-), крестьянин из деревни Абрамово, дмитровецкого прихода, хотя православный, но как Абрамовский, к храму Божиему не слишком усердный, и в церкви редко бывает; исправляет должность старшины за предшественника и по сие время. Б. Во исполнение предписания Смоленского Епархиального Начальства, в следствие Высочайше утвержденного положения о церковноприходских попечительствах, и в дмитровецком приходе, при церкви села Дмитровца, учреждено, в 1866 году, церковно-приходское попечительство, составившееся, под председательством приходского священника Парфения Богдановича, из непременных членов – Волостного старшины крестьянина Косьмы Спиридонова, и церковного старосты – крестьянина Ивана Сысоева, и – членов-сотрудников – сельских старост всех приходских сельских обществ. В 1872 году оно было опять возобновлено, тоже под председательством священника, причем непременными членами избраны – волостной старшина Иван Дионисов, кандидат старшины крестьянин Андрей Ильин, церковный староста крестьянин Иван Сысоев, крестьянинсобственник сельца Кобелева – Захар Семенов Статуев и деревни Колодезек крестьянин Егор Косьмин, сын прежнего волостного старшины Косьмы Спиридонова, и членами-сотрудниками – все сельские старосты приходских деревень, в каковом составе существует и доселе, с тою только переменою, 93 что кандидат старшины Андрей Ильин, в настоящее время сам исправляет должность волостного старшины, а член попечительства Захар Семенов Статуев, за болезнию церковного старосты Ивана Сысоева, избран на его место церковным старостой. Но это учреждение в приходе церковноприходское попечительство, к несчастию, как в первый, так и во второй период своего существования, не могло проявить вполне своей деятельности по всем предметам, требуемым положением. Так – а) По предмету улучшения быта приходского причта попечительство ничего не могло делать и не делало, потому что самое первое предложение Председателя по сему предмету от себя встречено было прихожанами неприязненно, и в глазах их показалось равносильным искательству личных своих выгод, и личного интереса. А так как прихожане, чтобы возбудить этот вопрос от себя, - до этого еще не скоро додумаются, а посему, председатель, имея еще в виду и вопиющие недостаток самих прихожан, счел благоразумным более не возбуждать сего щекотливого вопроса, отложив его до будущего более благоприятного времени. б) По предмету учреждения чего-либо благотворительного, и в особенности устройства приходского училища, на неоднократные предложения председателя, Волостные старшины всегда относились несочувственно, и со дня на день отлагали содействовать, со всею энергиею там, где именно нужно было только их личное содействие. Так и в нынешнем 1875 году, при всех благоприятных обстоятельствах приходское училище в селе Дмитровце именно только потому и не устроилось, что исправляющий должность волостного старшины, по равнодушию к сему делу, не взялся за него, как следовало бы. в) Но за третий предмет деятельности попечительства, - забота о приходской церкви, - имел более полный и благоприятный успех. Председатель попечительства, возбуждая вопрос не о себе, и не для себя с причтом, а именно для благолепия храма Божия, и не боялся, и не стеснялся, и – просить, и кланяться, и советовать, и убеждать всех и каждого, и прихожан и не прихожан, с кем бы только не приходилось столкнуться нарочито ли, или по случаю. Так, по его предложению и заботами, в течение 10 лет, были жертвователи и собирались жертвы – и на устройство церковной ограды, с окраскою оной, и на окраску церковной железной кровли, и на планировку площади внутри ограды, и на устройство приличного колодезя, для совершения на нем водоосвящения. Но самое главное и более видное дело Попечительства было, с разрешения Смоленского Епархиального Начальства, расширение в 1872 году, теплой придельной церкви, и постройка в 1874 и 75 годах новой каменной колокольни, на месте разбитой в 1872 году грозою прежней колокольни. Последнее же, до сего времени, и небесполезное дело Попечительства, есть устройство в нынешнем 1875 году, против самого села Дмитровца, чрез речку Угру перевоза, состоящего из небольшого парома на канате. Хотя перевоз этот в настоящее время и не обещает еще особенной арендной выгоды, потому что он устроен и не на проездном пути, и в гористой местности, и по недавнему (1 августа) 94 открытию мало известный, но Попечительство видит уже и ту одну и главнейшую выгоду от него, что с настоящего года, если только не изменят обстоятельства далее, открылось беспрепятственное сообщение заугорной части дмитровецкого прихода с приходскою церковью. Впрочем будем надеяться, что быть может, в будущем, время укажет и большую выгоду, как для самого перевоза, так в особенности для дмитровецкой церкви, куда теперь конечно должны будут приходить прихожане и чаще и в большем количестве, не имея причины извиняться переправою через реку, - и где в таком случае, естественно должны возвыситься и церковные доходы. – Сколько было собрано и употреблено Церковно-приходским Попечительством средств на благолепие храма Божия, уже сказано выше, при описании возобновления и исправления церкви от 1866-го и по настоящий год. На устройство же парома затрачено до ста рублей частных денег, с условием возвратить их из доходов перевоза, конечно, если будут. Конец. Декабрь 1875 года. Село Дмитровец С.П. Б-чъ (Свящ. Парфений Богданович.) 95
