Искусство есть искусство есть искусство. Оно везде и нет ему

Искусство есть искусство есть искусство. Оно везде и нет ему
причины. Музей – лишь место, где его так много, что можно очень
долго выбирать: по вкусу, цвету, запаху, приему, по образу, по жанру
или смыслу. Искусство превосходит по объему желание быть с ним
наедине.
Искусство было, есть и будет вечно: как ни крути, но никуда не деться
от всех его возможных проявлений во всем, что мы встречаем каждый
день. На службе, дома, в офисе, в машине оно и манит, и влечет
призывно: мы вроде бы его не замечаем, но без него уже нельзя никак.
Для всех для нас Искусство – в чем-то важном, к чему не стоит
прикасаться всуе. Но если смотришь на себя без спеси, то видишь, что
искусство есть ты сам: твои черты, уменья, и творенья принадлежат
чему-то, что есть выше, чему-то, что важнее, без сомненья, чем вечная
мирская суета.
Москве плевать на сложные проблемы: здесь время – деньги, а не
время – счастье. Все бесконечно делают работу и радостно порхают в
выходной. Сурово проверяют всех на входе, вручают номер за пальто
и шубу, следят, чтоб было тихо и спокойно, сдают все в срок и
выполняют план. Здесь лишь художник спорит с этим ритмом, он не
способен двигаться как робот и зачастую вовсе не выносит
предписанную легкость бытия. Он не боится, что его надуют, что
выдадут болванку за искусство: в процессе творчества он сам
причастен к общению с устройством бытия. Он чувствует искусство
только сердцем, умом находит верное решенье и выдает на вечные
вопросы свой одинокий и прямой ответ. Ответ – не просто полотно на
стенке, а комментарий к жизни и к искусству, ответственность того,
кто занят смыслом, за всех, погрязших в вечной суете. Им остается
распознать посланье, понять, что им принес ответный «месседж» и
вспомнить о проблемах мирозданья или о чем-то важном там еще.
Искусство – это вечный комментарий, протянутый сквозь годы и
столетья, многосторонний диалог о смысле, который просто так не
ухватить. Искусство не помянет смысла всуе, лишь даст возможность
про него подумать, почувствовать, понять – и отказаться от дел, что
пользы вовсе не несут. А если мысль достигнет совершенства, тогда и
зритель станет как художник и выскажет достойный комментарий,
который будут помнить и хранить. Его вам предлагается оставить на
сайте mmoma.ru о тех картинах, что большинству из вас известны с
детства: текст можно прямо в зале написать.
Искусство выспренно и зачастую мрачно, иль весело, а иногда
сердито: 25 залов полнятся привычно искусством на Петровке, 25. В
них 25 различных настроений – тем, практик, знаний, смыслов и
подходов к тому, что «в самом деле» есть искусство и для чего хранит
его музей: лицо, пейзаж, эротика, обманка, страх, память, сон,
сакральное и скорость – все то, что формулирует искусство, здесь
занимает свой отдельный зал. Работы в нем общаются друг с другом,
привносят свой особый вклад и отзвук в ту тему, что заявлена на входе
(весь текст не обязательно читать). На постоянной выставке в музее
художник комментирует соседей: со стариками спорит, дает фору
тем, кто моложе и идет ва-банк. Малевич, Трейвас, Родченко,
Бартенев, Плющ, Шахар Маркус, Джикия, Инфанте… дают нам
радость узнаванья смыслов и порождают новые ходы в глубоком
понимании искусства как оборотной стороны всей жизни, как
ключевого знанья о свободе того, кто текст досюда дочитал.
Музей – не просто место разговора, а храм искусства, крепость важных
знаний, сакральное пространство светлой мысли, которой, если
честно, нет границ. О том, что все искусство есть искусство…
Дмитрий Озерков