Все это было

От первого лица
Юность, опаленная войной
Этой осенью ветерану политеха Валерию Васильевичу ЗАВЬЯЛОВУ исполнилось 85
лет. Поздравляем его с этим знаменательным юбилеем! А нашим читателям
предлагаем отрывки из воспоминаний В.В. Завьялова, которые он передал к нам в
редакцию еще в конце прошлого учебного года. Но, к сожалению, опоздал – к тому
времени альманах «Факел памяти», посвященный 65-летию Победы, с
воспоминаниями политехников – непосредственных участников событий военных лет,
был уже сдан в типографию. Теперь у нас появилась возможность опубликовать
фрагменты рукописи в газете.
«Я человек военного времени. Война началась, когда мне было пятнадцать с половиной
лет, – пишет Валерий Васильевич. – Все тяготы тех суровых лет прошли через мою душу,
нервы и сердце. Помню начало войны. Солнечный теплый воскресный день – все отдыхают.
Взрослые играют в крокет, ребята постарше – в бильярд, остальные – в шашки и шахматы.
Никто ни о чем еще не знает. Я занимаюсь ремонтом педального автомобиля, который
сделал мой брат Алексей. В то время он служил в армии в Нарофоминске.
В 12 часов дня выступает по радио В. М. Молотов, министр иностранных дел. Сообщает,
что сегодня, 22 июня 1941 года, фашистская Германия, нарушив пакт о ненападении, без
объявления войны вторглась на нашу территорию. Страна в опасности. Страшное
сообщение.
4 августа 1941 года радиозавод нашего города на Мызе подвергся бомбежке. Погибло
более 140 человек. Я видел тот бомбардировщик. Он летел с улицы Свердлова (Большая
Покровка) через площадь 1-го Мая (площадь Горького), вдоль улицы Свердлова к Волге. Эта
жуткая громадина с квадратным знаком на фюзеляже летела медленно, из бокового люка
выглядывал фашист с пулеметом. И такая вдруг ненависть возникла у меня к врагу, что
хотелось сбить его самолет, но чем?!
В городе постоянно объявляли воздушную тревогу. Зенитки, установленные на высоком
берегу, вели заградительный огонь. На фасадах зданий появились плакаты: «Родина зовет» и
«Чем ты помог фронту?». Призыв понятен, но чем я могу помочь? Встречаю товарища по
школе, он одет в форму ремесленника. Спрашиваю, как идет учеба, и какую он оказывает
помощь фронту. Сообщает, что в училище они четыре часа учатся, а затем два часа работают
в мастерских: точат корпуса снарядов. Я понимаю, что на фронт меня не возьмут в силу
возраста, на работу тоже. Значит, надо мне поступить в ремесленное училище. Пишу брату.
Он отвечает, что решение хорошее, но лучше поступить в техникум – там можно получить
больше знаний и больше, соответственно, принести пользы Родине. Совет принят.
Подаю заявление в авиационный техникум. Меня вызывают в техникум на собеседование.
Там сообщают, что экзамены отменяются, и я зачислен студентом техникума в группу СХ-112. Я доволен, но не знаю, что такое СХ. Оказалось, это специальность «Холодная обработка
металлов резанием». Мне все равно, лишь бы делать детали для самолета. Но тут же я узнаю,
что мне в составе бригады надо ехать в колхоз, который расположен в Борском районе,
помогать рыть котлованы под закладку силоса.
Разместили нас в колхозе в деревянном амбаре. Спали мы на полу, на сене с соломой, ели
один раз в сутки, после работы в 16 часов: пол-литра молока и горбушка хлеба. Корочку
оставляли на утро. Вырыть надо было три котлована, каждый в диаметре три метра,
глубиной два метра. Работу выполнили за полторы недели, бригадой в 12 человек. А впереди
– учеба…
В городе начались работы по затемнению окон зданий, во дворах и садах роют «щели» –
длинные углубления в виде окопов, укрепленные с боков и сверху бревнами и засыпанные
сверху землей. В этих щелях во время воздушной тревоги горожане укрываются от
бомбежек. В каждом городском доме назначается старший, который распределяет всех
жильцов по местам укрытий и наблюдателей за попаданием бомб или зажигалок.
Мне отвели место во время воздушной тревоги на крыше. Я должен был сбрасывать с крыши
дома зажигательные бомбы. От разрыва снарядов сыпались осколки, я их собирал после
бомбежек.
Вражеские самолеты совершали налеты на Сормовский завод. Бомбили и Канавинский
мост. Одна бомба попала в водную станцию «Динамо», и всю ее разнесло в щепки. Бомбы
падали и вблизи завода Петровского. Очень страшными и сильными были налеты на
автозавод. Некоторые цехи его были разрушены, и много рабочих завода пострадало. Но за 9
месяцев все было восстановлено, и ГАЗ начал работать на полную мощность. Между тем в
Германии было объявлено, что автомобильный завод разрушен полностью и восстановится
только через 5 – 6 лет.
В техникуме меня назначили старостой группы. Занятия начались 1 сентября. Мне все там
интересно. Между тем получаем с фронта похоронку, где сообщается, что Алексей
Васильевич Завьялов, сержант, верный присяге, проявив геройство и мужество, убит 29
января 1942 года и похоронен в деревне Гнилицы Гжатского района Смоленской области.
Непоправимое горе для семьи, но война есть война. Извещение является документом для
назначения пособия семье погибшего. Моя мама идет в райсобес: извещение забирают и
прибавляют к ее пенсии пять рублей. Значит, она будет получить 38 рублей вместо прежних
тридцати трех. Такова цена жизни солдата.
Кончается 1942 год, я прошел учебную практику по слесарной и механической
подготовке, и нас направляют на производственную практику на авиационный завод. Там
оформляют рабочими и закрепляют за рабочими местами: токарь, фрезеровщик, сверловщик.
Мне поручают обслуживание четырех токарных прутковых автомата. Я едва успеваю
заправлять прутки, которые надо еще обтереть от грязи и масла и зачистить напильником.
Спецодежду нам не дают, и мои рубашка и брюки пропитываются маслом-сульфрезолом.
Работаем в две смены по 12 часов: с 5 утра до 5 часов вечера – первая смена, и с 5 часов
вечера до 5 часов утра – вторая. На третью неделю меня переводят в инструментальный цех.
Практика за месяц окончена, и нам полагается заработанная плата. Я получаю 42 рубля с
копейками и пачку табака «Три богатыря». Табак отдаю ребятам из группы, которые курят.
И снова за учебу, нам уже читают спецкурсы.
Одновременно продолжаются занятия по военной подготовке: это 110 часов по программе
«Стрелок». Занятия проводит Ждановский райвоенкомат. Изучаем устав Красной Армии,
устройство, сборку и разборку оружия. С нами проводят и полевые занятия на месте, где
сейчас гостиница «Ока» и плавательный бассейн «Дельфин». После окончания занятий нам
выдают справку о том, что прошли курс обучения.
Заканчивается учебный год, наступает лето, и нас направляют на торфоразработки –
сушить торф для Балахнинской ГРЭС. Торф и дрова нужны постоянно, так как работа на
заводах не прекращается сутками. Кормят нас один раз в день по окончании работы. Дают
баланду и кисель из муки, который мы прозвали «Матильда», а еще хлеба горбушку. Работа
нудная, в жару, постоянно в наклоненном состоянии. Куски торфа тяжелые.
Размещены мы в деревне в домиках по два человека. Пока идешь с работы, снова хочется
поесть. Дома хозяйка ставит самовар и делает чай из настоя сухих листьев тыквы – темный,
но без вкуса, с куском хлеба. И так до конца августа, а там снова учеба и направление на
лесоповал в Выксунский район. Работаем у реки Виля, которая впадает в Оку. Часть
студентов пилят бревна длиной по четыре места, грузят их на машину и подвозят к обрыву
реки. У обрыва бревна сгружают, мы по склизу направляем их в реку, а в реке бригада из
четырех человек делает плоты.
До отправки на лесосплав я посещал военные сборы, которые проходили в строительном
техникуме и в клубе Тобольских казарм. На сборах читали лекции по защите от
отравляющих газов и от взрывов.
А на преддипломную практику направили нас на автозавод. Готовим материал для
дипломов, и вдруг нас снова снимают с практики и направляют на строительство
узкоколейки Керженец – Бор, где мы должны были работать с 1 октября по 7 ноября. Работа
была сложная и напряженная: надо было прорубить просеку шириной девять метров,
выкорчевать пни и сделать насыпь, утрамбовать катком, насыпать гравий и уложить шпалы.
Рельсы крепили мастера…
Диплом я защитил на «отлично». Началось распределение на работу. Я просился на
авиационный завод или автозавод, но председатель комиссии предложил мне работу в
техникуме: «У вас есть все данные для преподавательской работы». Я колебался, но меня
уговорили и оформили как преподавателя спецдисциплин и консультантом по учебной
практике. Так к концу войны я стал сотрудником техникума.
По окончании техникума мне выдали в военкомате еще и военный билет с присвоением
звания «лейтенант технических войск, запас II категории». В дальнейшем меня аттестовали
старшим лейтенантом, но служить в армии мне так и не пришлось. Только постоянно
вызывали на военные сборы».
Материал подготовила Ирина НИКИТИНА.