Миф как элемент современной культуры
advertisement
IX ВСЕРОССИЙСКИЙ КОНКУРС НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ И ТВОРЧЕСКИХ РАБОТ МОЛОДЁЖИ «МЕНЯ ОЦЕНЯТ В XXI ВЕКЕ» _______________________________________________________ Секция: ИСТОРИЯ, ФИЛОСОФИЯ, РЕЛИГИЯ Тема: Миф как элемент современной культуры Автор: Анисимов Д. А. Научный руководитель: Савельева В.А. Место выполнения работы: 2013 Оглавление Введение 2 Глава 1. Миф и история его преобразования 1.1 Осмысление и изучение мифа от античности до наших дней 4 1.2 Особенности взаимодействия мифа и человеческой культуры 6 Глава 2. Роль мифа в разных областях духовной культуры 2.1 Миф и религия 10 2.2 Миф и социум 12 Глава 3. Социокультурный миф и его значение 3.1 Динамика возникновения и развития коллективного мифотворчества 13 3.2 Функции социокультурного мифа 14 3.3 Социокультурные мифы «лихих 90-х»: причины и последствия 16 Заключение 19 Список литературы 20 1 Введение. Каждая культура – это неповторимый мир, созданный определенным отношением человека к окружающему его миру и самому себе. Сущность человека заключается в его внутреннем противоречивом единстве материального и духовного. Только в этом единстве, можно, рассматривать человека и создаваемую им культуру. Так как человек представляет единство материального и духовного, то и деятельность его можно рассматривать в единстве как практически-духовная деятельность. Деятельность человека, как правило, окрашена смыслом. Смысл соотносит любое явление, любой предмет с человеком: если нечто лишено смысла, оно перестает существовать для человека. Таким образом, весь мир превращается в носителя человеческих смыслов, мир культуры. Этот самый мир передается из поколения в поколение и определяет способ бытия и мироощущения людей. Человек создает и использует мир вещей и мир идей, который вращается вокруг него; и его роль – это роль творца, а место его в культуре – это место центра мироздания артефактов, то есть центра культуры. Развитие культуры сопровождается возникновением, становлением относительно самостоятельных систем духовных ценностей: мифология, религия, искусство, наука. Миф с его символической и смысловой системой занимает особое место в системе духовно-практических форм культуры и достоин глубокого изучения. Бытует мнение, что миф – волшебная сказка, с которыми знакомятся в школьные годы. Мифы пробуждают у человека фантазии и грезы, непосредственно отражаясь в произведениях искусства. Все это так. Но действие мифа на человека гораздо глубже, чем это кажется на первый взгляд. На протяжение всей истории человечества человек искренне верит в существование «идеального». Жажда веры подталкивает к созданию новых и новых «идеальных форм». Идеальные мужчина и женщина, муж и жена, идеальная любовь и дружба, абсолютная ценность и истина. Человек создает их как образы, которым надлежит подражать, использовать как цель, к которой стоит стремиться. Для большей убедительности эти идеальные образы могут получить религиозное, философское, идеологическое или научное обоснование, но это не мешает быть им необходимой частью мифа. Отличительная черта мифа является вера в его полную реальность, миф не нужно доказывать - в нем просто живут. Человечество постоянно живет в мире мифов и неустанно создает все новые и новые его формы. Первобытные мифы рассказывают о сотворении вселенной, о подвигах героев и т. п. «Современные мифы, облачены в теоретическую форму, социальные, политические, экономические и научные, повествуют о чудесах совсем другого рода – о возможности построения идеального по справедливости общества, о превосходстве одного класса или общества над другими, о необыкновенной мудрости и непогрешимости вождей, преимуществах социалистического или капиталистического образа жизни, о всесилии науки и т. п. Древние и современные мифы овладевают сознанием масс и направляют его в нужное русло» (17). В дни кризисов в обществе обостряется потребность в подобных мифах. Потеряв одни идеалы человек активно ищет им замену. Во время кризисов возрастает социальная напряженность и уставшие от неустроенности люди готовы поверить любому «чуду». Человек не ставит перед собой такую задачу сознательно, он просто ищет «опору», т. е. неосознанно воспринимает идеал. Такой «опорой», идеалом становится мифы. Мифы создаются коллективно и индивидуально. Каждый человек в какой-то степени мифотворец. «Какой-либо приобретший общественную значимость миф создается не только его первоначальным автором, но и всеми, поверившими в него и распространяющими его людьми» (39). Личность есть миф. «Миф – это символ, определяющий траекторию человеческой жизни, ее смысл и судьба» (26). Если следовать этим двум высказываниям, то меняется отношение к мифу. Миф становится всеобщим социальным явлением. Расширяются границы его изучения, и меняется 2 угол его восприятия и понимания. Миф уже не только часть первобытного сознания, но и современного сознания тоже. Цель исследовательской работы: обосновать положение мифа в современной культуре как необходимой составляющей духовной жизни человека и общества на примерах мифов 90-х годов. Этой цели подчинены следующие задачи: 1. Сравнить и сопоставить научные теории, посвященные мифу; 2. Сопоставить исторические факты и различные научные взгляды на проблему взаимоотношения, мифа и духовной культуры. 3. Проследить место мифа в разных исторических эпохах, определить функции социокультурного мифа; 4. Показать динамику возникновения и развития коллективного мифотворчества в современном мире. Объект исследования – мифология как феномен культуры Предмет исследования – социокультурный миф 90-х гг. При выполнении данной работы были использованы следующие методы: сбор и анализ материала, сравнительно-сопоставительный, описательно-аналитический методы. Мы познакомились с авторскими трудами, которые послужили теоретической базой нашего исследования. Анализу и сопоставлению этих трудов посвящен параграф в нашей работе. Исследователи при рассмотрении мифа часто заостряют свое внимание, на какой то одной его особенности. Это и приводит к тому, что утрачивается его целостность. Исследователи мифа зачастую концентрируют свое внимание на какой-то одной его особенности: аллегоричность, символичность, вера в сверхъестественное. Трактуют миф как преднаучное знание или как гармоничное сияние субъекта и объекта. Но они забывают, что миф, как и его создатель, имеет двойственный характер, и не может рассматриваться по частям в силу своей синкретичности. Так, например, если миф несет в себе только веру в сверхъестественное, нельзя всерьез говорить о нерелигиозных формах современного мифа. Сторонникам понимания мифа как гармоничного слияния субъекта и объекта крайне сложно увидеть элементы мифологического сознания в разорванном бытии современного человека. Мы предлагаем изучать миф целостно, учитывая его функцию порядка и заложенную в него абсолютную свободу творческой воли. Заключенный в мифе огромный творческий потенциал позволяет ему быть посредником между свободой и необходимостью, и поэтому миф есть необходимая составляющая духовной жизни человека в любом обществе. Новизна данной работы состоит в том, что миф рассматривается не как элемент древних культур, а как важнейшая часть любой культуры. Мифотворчество присуще любой культуре т. к. оно является особенностью человеческого сознания. Практическую значимость данной работы мы видим в том, что приняв миф как особое мирочувствование, сопровождающее человечество на протяжение всей его истории, можно попытаться воссоздать недостающее в понимании человеком себя, природы и социума. Вечный конфликт между хаосом и порядком точно отражает сущность мифа и его создателя, человеческого сознания. И если современный человек посмотрит через созданные им мифы на самого себя, то сможет сделать шаг к осознанию своей целостности. 3 Глава 1. Миф и история его преображения. Осмысление и изучение мифа от античности до наших дней. Первые попытки осмыслить мифологический материал предпринимался уже в античности. Софисты предложили воспринимать мифы не как реальность, а предложили воспринимать их, как аллегорические басни. «Боги мифа, в сущности, не столько боги, сколько, например, обозначение природных стихий. Или отдельных человеческих способностей» (32). Это привело к тому что, слово «миф» стало символом «вымысла». Греческий философ Гесиод впервые описал греческие мифы по рациональному признаку: дал упорядоченную генеалогию богов. «У Гесиода впервые сквозь мифологическое мышление стало пробиваться причинное, и это стало одним из прообразов и источником философских систем» (32). Аллегорический метод стал отцом всех прочих методов толкования мифа. Образованные люди европейских стран перестали понимать миф буквально и стали искать в нем скрытые смыслы и подтексты. «Возможность взгляда на греческих богов извне стала началом их конца. Так как миф перестал быть для человека домом, а миф – это дом» (1). Новый интерес к античной мифологии пробудился в эпоху Возрождения. Античная мифология трактовалась в качестве моральных, поэтических категорий. Романтическая философия трактовала миф как эстетический феномен. В философской системе Ф Шеллинга миф занимает место между природой и искусством. Он считал, что «мифотворчество продолжается в искусстве и может принять вид индивидуальной творческой мифологии» (36). Он предполагал , что творческая индивидуальность создает сама себе мифологию из какого угодно материала. В будущем, предполагал он, возникнет синтез науки и мифологии. Во 2-й половине IXX в. в Англии сложилась антропологическая или эволюционистическая школа Э. Тайлора, Г. Спенсора. Они исследовали архаические племена в сопоставлении с цивилизованным человечеством. Э. Тейлор считал, что представления первобытных людей о душе возникли в результате чисто рациональных размышлений «дикаря» по поводу смерти, болезни, снов – именно чисто рациональным, логическим путем первобытный человек строил миф, ища ответ на возникающие у него вопросы по поводу непонятных явлений. Миф отождествляется со своего рода «Рациональной наукой». Английский историк религии, Дж. Дж. Фрейзер видел в магии древнюю форму мировоззрения. Миф для него выступал не в качестве сознательной попытки объяснить окружающий мир, а просто как слепок отмирающего магического ритуала, обряда. Э. Дюгейм и Л. Леви-Брюль, представители французской социологической школы, опирались на социальную психологию. Миф и религия у Э. Дюргейма неразрывны; они противопоставлены, магии и отождествлены с коллективными представлениями, отражающими социальную реальность. Он доказал, что мифология создает родовые организации и поддерживает их социальное устройство. Специфика мифологического мышления описана в трудах французского этнолога ЛевиБрюля. Мифологические представления он считал предметом веры, а не рассуждений. Он отмечал особую логику первобытного мышления. На место формально- логических связей древнее сознание ставит связи мистические, и руководствуется законом «Мистического сопричастия» (партиципации) (2). Возникает мистическое сопричастие между тотемической группой и ветром, 1.1 4 мистическим животным и лесом и т. д. Именно закон партиципации является по, по мнению Л. Леви-Брюля, основным законом первобытного мышления. Символическая теория мифа разработана немецким философом Э. Кассирером. Мифология рассматривается как замкнутая символическая система, способная моделировать окружающий мир, потому что его конкретно-чувственное мышление может обобщать, становиться знаком. Конкретные предметы могут становиться знаком других предметов или явлений, т.е. символически заменять. «Мифологическое сознание напоминает код, для которого нужен ключ» (35). По Зигмунду Фрейду миф – это, вытесненный подсознанием сексуальный комплекс. Иллюстрирует этот подход к мифу т.н. «Эдипов комплекс». Другую попытку связать миф с бессознательным началом в психике предпринял К.Г. Юнг. Он называл миф выражением «коллективного бессознательного». «Содержание коллективного бессознательного является сознанию в виде символов и образов. За этими символами и образами угадываются контуры универсальных структур – архетипов. Архетипы – это те устойчивые формы, в которых существует коллективное бессознательное. Их универсальность состоит в том, что порожденные ими символы, представления и мотивы с удивительным постоянством повторяются во снах, видениях, фантазиях, галлюцинациях совершенно разных людей при совершенно разных обстоятельствах. А также в мифах разных народов, не имеющих между собой контактов» (37). Леви-Строс полагал, что сущность мифа заключается в истории, которая заключена в нем. «Миф связан с прошлыми событиями, которые образуют постоянную структуру, одновременно для прошлого, настоящего и будущего. В мифе свернуто все то, что в истории культуры развернуто и развито» (23). Анализ будет не полным, если не обратиться к работам русского философа А.Ф. Лосева. В своей работе «Диалектика мифа» он дает такое определение мифа: «Миф – это не идеальное понятие, не идеальное бытие, не догмат. Миф есть сама жизнь». «Это – энегрийное самоутверждение личности» в «выразительных формах», это – «образ личности». «Миф есть в словах данная личностная история, он есть чудо, как чудом и мифом является весь мир» (26). Изучая, анализируя древние мифы А. Лосев проецирует полученные им выводы в современную реальность и обращает наше внимание на то, что современный человек создает мифы и живет в них не подозревая о их существовании. «Известно ведь, что претензии на абсолютную истину какой-либо одной идеи вопреки другим, всегда грозят догматизмом, отсутствием свободного, непредвзятого взгляда на мир, науку, на любые мировоззренческие категории. В этих условиях неизбежно происходит фетишизация, обожествление одной идеи (например, идеи обострения классовой борьбы). Но фетишизация издревле характерна для мифа. Поскольку же идея может двигать массами, то фетишизация, а шире мифологизация имеет поистине глобальные последствия. Миф не убедит и не разуверит человека в созданном им личностном и общественном мифе» (26). Анализируя Лосева, можно согласиться с Иониным Л. Г., который делает следующие выводы. «Миф – это яркая подлинная действительность, ощущаемая, вещественная, телесная реальность, совокупность не абстрактных и переживаемых категорий мысли и жизни, обладающая своей собственной истинностью, закономерностью и структурой и в то же время содержащая в себе возможность отрешённости от нормального хода событий, возможность существования, иерархии бытия» (24). Если вдуматься в это определение, то станет понятно, что миф – это и есть человеческая жизнь, не зависимо от того, в какую историческую эпоху он живет. 5 Особенности взаимодействия мифа и человеческой культуры Человек, существо социобиологическое, и потому он вынужден жить в «Двух природах»: биологической и искусственно созданной человеком, необходимой ему для жизни его второй природе - культуре (Понятие природа, в данный момент включает в себя всю вселенную). Между ними происходит постоянное противоборство и человек ищет компромисс с помощью трех присущих ему реальностей: физическая, метафизическая и магическая, которые воплощаются в мифе. История мифа – это история поиска гармонии с природой, культурой и самим собой. И ее можно разделить на три периода: первый – синкретический, второй – дифференцированный, третий – целостный. Синкретический период. В противоборстве «хаоса» и «космоса» проявляется двойственность человеческой натуры. «Космос» - это порядок, он познаваем, олицетворяет истину, доброту, красоту. «Хаос» - это, он непостижим, безобразен (без-образен). И хотя мир двойственен, для первобытного человека он един. Их постоянное противоборство и есть та сила, которая и позволяет ему существовать, предавая смысл существованию. Человек определяет законы своего общества как законы окружающего мира животных и растений, то есть проецирует на свое общество законы природы. И обратно проецирует на природу свои отношения. Это единство нашло свое отражение в первобытном мифе и сложилось в чувственноконкретное мировоззрение. Сущность его состоит в его синкретичности т.е. слитности знаний, эмоций и действий. Эти особенности мифа рассматривают в своих трудах: Э. Тайлор, Дж. Фрейзер, Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль, Э. Кассирер. Все исследователи неизменно указывают на отождествление первобытными людьми объекта и субъекта, природы и человека, реального и идеального, естественного и сверхъестественного. Можно говорить о совпадении, наложении друг на друга и их полном слиянии трех реальностей (телесной, душевной, духовной), в которых свойственно жить человеку и которые помогают ему ощущать мир в единстве. Боги и люди, чудеса и повседневные заботы были естественны для первобытного сознания и воплощались в мифе. Причины синкретизма нужно искать в особенностях человеческого мышления, таком как антропоморфизм (наделение человеческими свойствами явления природы, животных, предметов, а также представление богов в человеческом образе) и символизм. Характеризуя антропоморфную природу символов А.П. Флоренский пишет: «Бытие, которое больше самого себя, - таково основное определение символа. Символ – нечто являющее собою то, что не есть он сам, больше его, и однако, существенно через него объясняющийся» (35). К.Г. Юнг так характеризует символ: «Таким образом, слово или изображение символичны, если они подразумевают нечто большее, чем их непосредственное и очевидное значение. Они имеют более широкий «бессознательный» аспект, который всякий раз точно не определен или объяснить его нельзя… Существуют символические мысли и чувства, символические поступки и ситуации. Порой кажется, что даже неодушевленные предметы сотрудничают с бессознательным по части образования символических образов… Символы дают пережитому фору и при этом его сущности, без ущерба для высшей значимости» (38). Итак, пережитое или переживаемое, благодаря символам, входит в мир человеческих отношений, в мир его реальности. Встречаясь, таким образом, с символом, она превращается в 1.2 6 миф, «Ибо миф есть не что иное, как конкретно-чувственное, постоянно переживаемое человеком обобщение разнообразных явлений природы и общества, «упаковывание» в единую картину мира» (30). Из всего сказанного о символе и мифе следует выделить два момента. Первое, символизм есть оборотная сторона антропоморфизма и оба они характеризуют мифологическое сознание, то есть миф символичен. И второе, что символ, а значит, и миф, представляет единство бессознательного и сознательного, иррационального и рационального, образа и идеи, непонятного и понятного. Но не будем забывать о противоречивости мифа. Развивая тему амбивалентности, нужно обратиться и к другой его стороне. В основе всякой мифологии лежат «Оборотные» силы природы, вызванные деятельность человека. «Благодаря культурной провокации, природа, как объект, приобретает статус субъекта, сопротивляясь человеку». (24) И магические действия человек осуществляет как «искупительные человеческие действия, в основе которых лежат «темное осознание не равновесия, созданного человеком в природе». (24) Боязнь осознать себя в качестве субъекта, по мнению М. Лившица, и составляет «духовную доминанту жизни в мифе» (24). Долгое время в истории человечества именно борьба за приоритет называться субъектом или творцом подогревала ошибочные выводы о несовершенстве природы и всемогуществе человека. Такой подход к природе оказал медвежью услугу человечеству, лишив его ощущения гармонии с природой и создаваемой им культурой. Но, несмотря на все противоречия, миф остается «атрибутивной характеристикой» человеческой жизни, находящейся между миром природы и миром культуры, устанавливает между ними равновесие. Миф соединил в себе протест природы против ограничивающей ее культуры и дал возможность человеку ощутить свободу. «Миф – это символ ситуации, которая сложилась на горячей границе между человеческим миром и Вселенной, между свободой и необходимостью» (24). Противоборство между природой и миром культуры, а также между двумя ипостасями культуры, стало более заметно с появлением критической оценки бытия и попытки расчленить мир на составляющие. В научном мировоззрении явственно проступает стремление к порядку, причем структурные особенности этого порядка может объяснить сама наука имеющимися у нее способами. При, этом претендуя на единственность, каждый метод может стать догмой, а от нее, как считает А. Лосев, недалеко и до мифа. Научное познание стремиться обосновать и углубить полученные путем «просеивания» знания, но при этом утрачивает целостность восприятия мира. Заостряя внимание на чем-либо, упускаешь из виду многое другое. «Применяя разработанные ею методы познания, наука, как иглой, прокалывает ткань реальности и добывает хотя и глубокие, скрытые под покровом бытия, но отрывочные и точечные знания» (15). Наука, используя рациональный подход к изучению человека, отказала ему в одной из его реальностей. Дух как проявление непознанного и недоступного для изучения средствами науки перестал для нее существовать и остался только в религии. Но это не примерило человека с действительностью, он еще больше ощутил свое одиночество в окружающем его мире. Мир перестал быть для человеком домом и стал лабораторией, в которой человек производит бесконечные опыты над собой и тем, что его окружает. Он перестал считать себя частью природы и возомнил себя ее творцом, но созданная им культура очень хрупкая и не дает человеку ощущение защищенности. Понимание мифа как особого мировосприятия человека любой культуры не принимается наукой. Исследователи мифологии пришли к выводу, что миф присущ только первобытным культурам и стал считаться сказкой, а в современных культурах он проявляется только в фольклоре или 7 искусстве. Иначе и не может быть, так как человек не осознает миф, а живет в нем. И, если миф начинают распознавать, то это означает его гибель и появление других разновидностей, которые будут опознаны после того, как они сослужат свою службу. Но, как бы то ни было, человек целостен по своей натуре и все время стремится ее поддерживать. Это стремление выражается в постоянных попытках объединить в обыденном сознании всевозможные отрывочные научные знания. За мифом сохраняется место посредника «медиатора» между научным познанием (рационалистическим, абстрактно-логическим) и обыденным, наполненный, прежде всего, иррациональным, чувственным. Миф призван создавать не только образы, но и смыслообразы, они позволяют формировать целостную картину мира, соединить обыденный и научно-рационалистический способ освоения действительности. Смыслообразы органично вплетены в произведения великих писателей-мыслителей таких, как Данте, Гете, Толстой, Достоевский, оказавших и оказывающих значительное влияние на формирование общественных культурных ценностей. Они первыми почувствовали все несовершенство рационального подхода в понимании положения человека в мире природы и культуры. И напомнили человеку о том, что человека не только существо земное, но и космическое, и для того, чтобы обрести гармонию с самим собой и окружающим его миром, он должен выйти за рамки полученных им технологий «в сфере физической реальности» и пристальнее присмотреться к мифологии, «несущей знания в сфере внеэмпирической (сверхчувственной, метафизической) и даже надэмпирической (мистической, трансцендентной)» (15) И, если синтез между ними будет возможен, то это уже будет новый период взаимоотношений человека с мифом, который будет возможно назвать целостным. Разные культуры воспринимают окружающую человека реальность по-разному: всякую реальность – и физическую, и метафизическую, и трансцендентную. Каждая составляющая этой триединой реальности воспринимается соответствующей психической структурой: эмпирическая сознанием, а две другие – подсознанием. Первая воспринимается при помощи пяти известных органов чувств. А вот каков механизм восприятия двух последних наука не знает. Ответ на этот вопрос есть только в религиозных учениях. П. Флоренский пытается объединить переход от одной реальности к другой так: «При достаточно глубоком погружении в подсознание, вероятно, срабатывает механизм переключения восприятия метафизической реальности на трансцендентную. Это значит, что информация снимается с разных реальностей, по виду своему неотличима одна от другой: каждая воспринимается в виде чувственных образов. Это делает неразличимыми для человека и три стоящие за ними реальности: он воспринимает их как одну» (34). Способом соединения столь разных, казалось бы, реальностей является символ. В отличие от абстрактного понятия, которое вычленяет лишь отдельные стороны или свойства вещей, символ схватывает вещи в их целостности. Понятие однозначно, символ же многозначен. Он уступает понятию в точности, но зато выигрывает в полноте. «Соединяя эмпирическую реальность с внеэмпирической, символ утверждает человека в вечности» (14), «служит надеждой и опорой его извечному стремлению к бессмертию» (6). Нужно отметить , что человек сам по себе является символом, поскольку вмещает в себя две реальности – внутреннюю и внешнюю, «Эмпирическую и внеэмпирическую» (Лосев), «физическую и метафизическую» (Флоренский). С наибольшей полнотой символическая природа человека реализуется в мифе: «миф всегда символичен, а символ мифичен» (Голосовкер). Символ понимается не умом, а сердцем, но не осознается, а переживается. Рационалисты извлекают из 8 него свои понятия и категории, иррационалисты – свои идеи и образы. Человек способный воспринимать и ту и другую, воспринимает их как одну. Таким образом, можно сделать вывод: отражением или выражением этой целостной реальности является миф. Человек стремится жить в едином, целостном, лишённом противоречий мире. Совмещая в себе указанные реальности, миф как бы балансирует, уравновешивает противоречие между ними и устраняет противоречия и внутри человека. В этом, надо полагать, и состоит главное предназначение всякого мифа, в том числе и современного: придумать целостность и, следовательно, смысл человеческому существованию. «Коль скоро существует одна триединая реальность, ей должна соответствовать и единая, схватывающая ее целиком, форма мышления; такова мифология. Для каждой реальности должна существовать своя особая форма познания, свой особый способ мышления. Так оно и сложилось: физическую реальность изучает наука (и технология), метафизическую – философия (и психология), трансцендентную - теософия (и религия)» (35). Каждая занимается своей областью и в одиночку не в состоянии решить возникающих проблем на пути достижения целостности человеческого существования. Для того, чтобы преодолеть разорванность в восприятии человеческой природы, созданной им культурой и самим себе, необходимо пересмотреть накопленные человечеством знания в науке, религии, мифологии и попытаться представить их целостно. 9 Глава 2. Роль мифа в разных областях духовной культуры 2.1 Миф и религия Изучая мифы первобытной эпохи, ученые приходят к выводу, что они включают в себя и фантастические, иллюзорные верования, т. е. зачатки религии, художественные образы и представления, т. е. зачатки искусства и нормы, регулирующие поведение людей в обществе, т.е. зачатки морали. Но при дальнейшем изучении возникают разногласия при обсуждении вопроса, можно ли в первобытном обществе говорить о религии и других формах общественного сознания, в собственном смысле слова. Одни авторы склонны уже в первобытном обществе четко выделять и различать формы общественного сознания, другие считают, что понятия «искусство», «религия» применимы к условиям классового общества. Можно предположить, что эту проблему надо решать, исходя из синкретичности мифа. «Специфически-художественные и религиозные виды деятельности в первобытной общине уже существовали, но они выступали первоначально как стороны единого нерасчлененного обрядового действа в обрядах, имевших религиозно-мифологическую мотивацию» (17). Развитие первобытного общества неизбежно повлекло за собой и эволюцию мифа. В более поздних мифологических системах формируются образы духов, а затем и богов, они выступают как чувственное, символическое воплощение определенных природных стихий и явлений, свойств и качеств человека и т. п. Дальнейшая эволюция включает в себя переход от символа к метафоре, что ведет к распаду мифологии и вычленению из нее видов искусств. Другим направлением эволюции первобытного мифа является усложнение первоначальных мифологических образов. «Образы первопредков-демиургов – культурных героев расчленяются, причем первопредки-дениурги превращаются в духов, а затем в богов, творящих мир и управляющих им, а культурные герои обособляются и нередко даже противостоят богам. При этом сам акт творения в начале рисуется как вполне материальный процесс превращения одного объекта в другой, либо – его похищения у первоначальных хранителей» (33). В более поздних мифологиях возникновение мира результат сверхъестественных существ-демиургов, которые лепят людей из глины, куют небесные светила в кузнице и т. д. Лишь на сравнительно позднем этапе развития мифологического сознания возникает творение с помощью мысли и слова, так называемое творение «из ничего». Существуют разные мнения о том, как же взаимодействуют мифология и религия, получив статус общественного мировоззрения. Одно из мнений таково: мифология имеет в своей основе витальные потребности и противостоит религии и может быть использована для снижения высокого статуса религиозных ценностей, что проявляется, например, в демонизме романтической литературы, представленной Блейком, Байроном, Лермонтовым. Именно через мифологические сюжеты и мотивы велась в литературе борьба за снижение статуса религиозных установок и за утверждение прямо противоположных им. Этот принцип ревностно отстаивал Ф. Ницше. Воплощал в своем творчестве Р. Вагнер. Образ Прометея в идейной борьбе часто служил иллюстрацией превосходства мифологии над религией, как иллюстрация способности человека покорять природу вопреки воле богов. 10 Хотя мифология – непременный компонент всякой религиозной системы, миф не совпадает с собственно религиозным настроем, так как религия предполагает наличие сверхчувственного мира и жизнь согласно высокой вере, ценности которой в той или иной степени выходят за посюсторонние рамки. «Хотя мифология и имеет в своей структуре такой компонент как вера, но она, так или иначе, оперирует очеловеченными представлениями об окружающем мире – природе и обществе, поддерживая через эту очеловеченность конкретно-чувственые ориентации, подпитывая витальные побуждения в культуре, упорядочивая социальную практику. Поэтому мифология означает не только мифопоэтический взгляд на окружающий мир, но и включает в себя магию как способ практического воздействия на окружающую человека природу, социальную среду или же его телесный и духовный мир с целью улучшения его положения или состояния в «земных» делах и отношениях либо нанесения ущерба и порчи сопернику» (33). Обе формы сознания – мифологическая и религиозная – самостоятельны, несмотря на их переплетения. Как в древности , так и в настоящее время мифология могла и может существовать без религиозной сакрализации, выполняя во многом объяснительную функцию. Другой подход к взаимоотношению религии и мифа, опирается на творческое начало заложенное в мифе и ратует за взаимопроникновение религии и мифа. Идея неразделимости мифа и творческой направленности развивается Г. Гачевым, который рассматривает миф как «великую энергию бытия». Миф, в том числе миф объединяющего начала жизни, Эрос, - не прошлое нашей культуры, а ее необходимость, «концентрирующая в себе праздничную сущность жизни, повышающая ее творческую и плодоносящую потенцию». «Любовь связывает и соединяет все части вещей мира в единое бытие и жизнь, которые бы иначе распались» (35). Можно сделать следующий вывод. Представители этих, на первый взгляд противоположных мнений, сходятся в том, что миф является необходимой частью культуры. Их разногласие на отношение мифа и религии о том, что они пытаются разделить неделимое, т. е. естество мифа состоящее из стремления к «хаосу» и «порядку» (творчеству и стабильности). Не учитывая синкретичности, они делают свой подход к проблеме однобоким. Необходимо учитывать двойственную природу мифа. 11 2.2 Миф и социум До недавнего времени социальная мифология рассматривалась как неотъемлемая часть «чужой» идеологии. Современная духовная ситуация расширила рамки исследования социальной мифологии. Обнаружилось, что и наша жизнь крепко связана с социальным мифом. Основные направления исследования социальной мифологии связаны с поиском элементов мифологизации в отечественном массовом сознании и идеологии. Пришло осознание того, что весь окружающий нас мир, от философских схем до массовых действий, воспроизводит структуры древнего мифа. Мифология участвует в формировании национального ли классового самосознания, мифы могут сопровождаться и противопоставлением одной нации другой. Так действуют и новейшие мифы в XXI в. На массовом уровне культуры вновь и вновь – вопреки всем попыткам демифологизации – срабатывают принципы мифологического мировидения. «Миф оказывается средством социальной мобилизации, если общество оказывается неспособным решать свои задачи без привлечения мифов. В таком случае жизнь может превратиться, например, в серию подвигов: «битва за урожай», «покорение природы», «поворот рек» и т. п.». Е. Высочина представляет широкую панораму способов функционирования в нашей жизни мифологем социального образца. Это и «черно-белое» мышление и психология безоговорочного подчинения перед лицом вождя, поиск внешних и внутренних врагов, и магическое отношение к слову, и «табуированность мышления». Побуждающие свойства мифа во многом объясняются эмоциональностью мифа, его чувственностью, что и позволяет заменять действительные формы социального стимулирования «превращенными», отчего миф становится сильным индивидуальным и коллективным допингом, «заставляет жить и трудиться в состоянии аффекта, в постоянном напряжении». Социальные мифы могут быть мифами однодневками и мифами грандиозными (о создании нового народа, о строительстве нового общества). Связь между этими двумя уровнями социальной мифологии обеспечивается мифами среднего уровня: из арсенала мифов о героях – мифами о выдающихся производственниках, о мудрых руководителях. Э. Баталов прослеживает в массовом сознании общества все элементы мифа: в нем есть свои святые и свои демоны, своя литургия и эсхатология, свои Гераклы. Он сравнивает культ личности с культом мифологического творца (3). В современном мире человек, как никогда в истории, ощутил свое исключительное положение по отношению к природе и культуре. Пришло понимание целостности «собственного я», состоящего из природного (творческого и социального (нормативного). Но многовековой конфликт не может разрешиться в одночасье. Путь к пониманию проложен через ощущение своего одиночества и своей ничтожности, через критическое переосмысление своей истории, что порой ставит современного человека в тупик, и в предчувствии своей обреченности человек склонен предрекать тупик, и в предчувствии своей обреченности человек склонен предрекать конец существующей цивилизации, а то и культуры. Личность, уже утратившая свою устойчивую связь с коллективным целым, но не получившая духовной автономии, противостоит в повседневном мире официальной морали и творческой свободе. Таким образом, современный миф не просто дает надежду и веру, но и причастность к мировому целому. «В современном мире объективное и субъективное, бытие и сознание, вещь и ее имя составляет континуум бытие-сознание» (17). Единство, заложенное природой и 12 потесненное социумом, желание абсолютного торжества и невозможность его достижения всегда будут лежать в основе социального мифа. Глава 3 Социокультурный миф и его значение 3.1 Динамика возникновения и развития коллективного мифотворчества 1. Формирование индивидуального и коллективного мифологического сознания, эмоционально-чувственный аспект. а) Иррациональная стадия. «Ситуационные аффекты и эмоции (например, возникновение непонятного и нежелательного события; послание символа – «враг», «чужой» и т.п.; появление слуха, начало паники и тт.п.) эмоциональная, инстинктивная реакция, эмоциональный посыл на принятие установки на восприятие фиктивной информационной информации и образованию ложных ассоциативных связей, подготовка перехода к выбору поведения и принятию решения» (17). б) Рациональная стадия. «Движение от ситуативных, к устойчивым состояниям ложного сознания; рационализированная стадия образования идей, убеждений, норм, ценностей формирование общественного мнения, массовых действий, движений, партий, объединений на мифологической основе» (17). Не обязательна при этом связь конкретной эмоции с определенным мифом, часто достаточно некоего общего эмоционального фона (например, недовольства положением вещей, раздражения, неприятия какого-либо правящего лица), остальное – дело фантазии, нарочитых подсказок или слухов. Расстройство коллективного сознания: патологическая реактивность, индивидуальные и коллективные истерии, неврозы и психозы (шпиономания, поиски врагов, заговоры и т. п.) В негативном варианте (теории заговоров, казней врагов, иноверцев и т. п.) При этом возможно обратное движение, ведущее от образованного мифа к его превращению в убеждения, мировоззрение и поведение. Дальнейшая рационализация мифа и мифологизация рационального мышления, если этот процесс отвечает установке массового коллективного сознания или частным интересам, достигается различными средствами внушения, пропаганды, мистификации. Миф тяготеет к открытию некоего секрета, и потому ориентируется на ожидание чуда. В естественном мифе это расчет на богов. В социо-политических мифах вера в обещания, клятвы. Техника внушения открывает пути к реальным свершениям и к мифологии, из которой выбраться сложно. Таким образом, коллективное мифотворчество в силу своей специфичности присуще не только ранним культурам, но и современному обществу. В его основе лежит эмоциональность человека. Индивидуальные эмоции, сливаясь с коллективными, пройдя стадию рационализации, способны превращаться в социальные и политические мифы. 13 3.2 Функции социокультурного мифа Л. Г. Игонин выделяет следующие функции мифа: 1. миф формирует жизнь как единство. Это значит, что он обеспечивает, с одной стороны, единство субъекта и объекта, с другой – единство представления и действия. Миф существует субъективно-объективно в некоем единстве индивидуального и коллективного. Его либо активно поддерживают, либо пассивно принимают члены общества. 2. энергетическая. Миф связывает, концентрирует и направляет социальную энергию. Рассмотрим пример из обыденной жизни. Предположим, некто запланировал поездку, но для этого нужно выбрать способ передвижения: по железной дороге, на автобусе или на самолете. Каждому из этих способов передвижения соответствует совокупность представлений, образующая собой миф, который можно назвать мифом железной дороги, мифом автомобильного сообщения и т. д. Миф соединяет субъекта, его намерения и объект. 3. Созидание коллективов. Коллективы возникают потому, что их сплачивают мифы и обеспечивают специфическую, в каждом конкретном случае, координацию восприятия и поведения многочисленных разрозненных индивидов. Каждый коллектив скреплен своим мифом. Например, футбольная команда создает свой футбольный миф о легендарных футболистах прошлых лет. Он подпитывает команду энергией, придает ей силы. 4. Формирование идентичности. Обеспечивая специфическую для коллектива координацию восприятия и поведения, миф формирует коллективную идентичность. «Она реализуется через ценности и нормы, которые есть, с одной стороны орудия единения коллективного субъекта с объектом, а с другой стороны – орудие соединения представления с поступками» (13). 5. Воспроизведение коллективной идентичности. Каждый миф формирует свое пространство и сохраняет коллективную идентичность, и его исчезновение ведёт к распаду создавших их коллективов. 6. Формирование и структурирование пространства. Пространство мифа четко структурировано, в нем можно выделить центр и периферию. Как правило, периферия – это пространство борьбы с другими мифами. Особенно четко структура проявляется в геополитических суждениях. Геополитика провоцирует создание национальных мифов. Например, распад Советского союза превратил мифологическое пространство, более или менее стабильное в течение некоторого времени, в арену борьбы конфликтующих мифов. И. И. Кравченко в своей работе, «Политическая мифология: вечность и современность». Обозначает следующие функции мифа: А) Объединение индивидуальных и коллективных эмоций и их превращение в подобие социального опыта в систему позитивных социальных ценностей. Свобода, равенство, право, прогресс – это достижение и иллюзии. (31). Б) Защитная функция. Не рационализируемые непосредственные, чувственные, эмоциональные восприятия психологического и иного воздействия и ответные реакции на него образуют защитную «буферную зону», между человеком и его окружением. В этой зоне происходит вспышка непосредственных реакций и тотчас начинается процесс обобщающих умозаключений. Происходит вспышка эмоций, за которой следует распространение коллективных мифов (31). В) Манипулятивная функция мифа. Миф особым способом организует деятельность человека и является сильным средством внушения, политическим оружием, способным подчинять и группировать и направлять людей (31). Как видим приведенные функции мифа отражают только одну его сторону, которая отвечает за утверждение норм и правил в социуме и обеспечивает контроль за ним. Но существует и другой подход к тому каковы функции мифа. И в его основании лежит творческий потенциал заложенный в мифе. 14 При таком подходе главной функцией мифа становится накапливание творческой энергии для деятельности человека. Творческая энергия, по мнению Я. Э. Голосовкера, является основной в сознании культуры, так как в основе любой культуры лежит деятельность, а деятельность без творчества невозможна. А накопить необходимый потенциал творческой энергии можно только в мифе. «В нем человек не формирует четкие познавательных задач и не стремиться к получению логически выверенных результатов. Он просто задает себе вопросы и просто пытается на них ответить. При этом, ответ на возникающие у него вопросы он ищет не в окружающем его мире, а в самом себя внутри себя (отсюда – так характерные для мифа антропоморфизмы, символизм, всевозможные изоморфизмы), в своих чувствах, мечтах, фантазиях и грезах. Чувства создают эмоциональный настрой на творчество, мечты стимулируют творческий процесс, в своих мечтах человек конструирует возможные модели ответов и решений, а в грезах отбирает нередко единственную модель. У каждого человека все это происходит по-разному. Но неизменно остается одно: в творческом акте господствуют чувства, мечты, фантазии и грезы (по Я. Голосовкеру воображение), а не логика, логика здесь выключена» (29). Таким образом, при рассмотрении функций мифа необходимо учитывать его синкретичную природу и рассматривать оба подхода как необходимые для более полного его понимания. Миф имеет нормативное и творческое начало. Он включает в себя функции социального контроля и творческого поиска способов противостояния этому контролю. 15 3.3 Социокультурные мифы «лихих 90-х»: причины и последствия Опираясь на сделанные нами выводы в отношении структуры, динамики развития и функций мифа попытаемся проанализировать социокультурные мифы сложившиеся в 90-х годах XX века. Исторически этот период ознаменован большими изменениями во внутриполитической жизни страны. Вернее сказать, уходит в прошлое одна страна и возникает другая. Происходят колоссальные изменения во всех областях социокультурной жизни человека. Каждый отдельно и все вместе пытаются ответить на главный вопрос: «Что делать?». Уходит в прошлое привычные нормы общественной жизни. Назревает недовольство существующим положением дел в экономике. Но самым страшным для многих стала утрата веры сопричастности к реализации масштабного проекта (по созиданию утопического миропорядка в будущем), вне которого существование лишено всякого смысла. Мифы, созданные в советский период, полностью соответствуют перечисленным нами функциям. Здесь и объединяющие мифы «о общем враге «акулах капитализма», мифы, формирующие единое пространство «миф о едином советском народе», объединяющие индивидуальное и коллективное «единство, равенство и братство». Все эти мифы и многое другие, объединяли, сплачивали, создавали и поддерживали единое культурное пространство. СССР представлял собой сакральную цивилизацию с множеством разработанных систем воздействия на коллективное сознание. Надо отметить, что миф, являясь неотъемлемой частью человеческого сознания, рассматривается как естественное его состояние. На рубеже 1980-90-х гг., после того как стройная мифологическая система коммунизма рухнула, большинство россиян испытало состояние фрустрации - утрату коллективной национально-государственной идентичности. Возникший идеологический вакуум стал стремительно заполняться за счёт формирования различных социально-политических мифов, создаваемых представителями различных групп. В периоды нестабильности мы можем наблюдать парадоксальную ситуацию: старые мифы еще не разрушены, а новые интенсивно создаются. Как первые, так и вторые не способствуют движению социума вперед, хотя новые мифы могут его стабилизировать. Вследствие диалога двух пластов мифов, происходит их трансформация, что приводит к конфликтам между ними. В социокультурных мифах России 90 – х годов есть три основных: 1) «Мы – угнетенные»; 2) «Скрытый враг»; 3) «Мир на краю гибели» В основе первой мифологемы лежат потребности – голод, холод, социальная или национальная притеснённость и т. д. Несправедливый образ мира дает мощный стимул к действию. Сказать людям: «У Вас все плохо», - значит заложить основу для призыва их к действию. Постулат о несправедливости дает им особые права на ее возмещение. Для более полной картины данной мифологемы требуется наличие «гонителей». Возникает потребность в образе врага. Наиболее важное свойство образа врага – его таинственность, и непостижимость. Тайна – важнейшая характеристика образа врага. Тайному врагу намного легче приписать силу, могущество и ум, нежели врагу персонифицированному. Без тайны невозможна социо-политическая мифология. Так появляются житейские мифы о том, что некая сила за океаном создает особое ведомство, которое разрабатывает пути завоевания территории постсоветского пространства, стремится изнутрии подорвать нравственные устои страны. Для иллюстрации вспомним, появившиеся видеосалоны, демонстрирующие видеофильмы новых для россиян жанров: боевики, триллеры, ужасы, эротика. Это явление, поглотившее всю страну, было для обывателей наглядным подтверждением тихой идеологической интервенции. Надо отметить, что эти фильмы были не всегда хорошего качества и безупречного художественного вкуса и справедливо подвергались критике со стороны консервативной общественности. Общество по 16 отношению к этой услуге относилось неоднозначно. Были и такие, кто считал открытие такого рода салонов и возможность смотреть зарубежное кино «без купюр» свидетельством зарождения демократических свобод. И те и другие находились под влиянием социо-политических мифов, только одни пытались бороться с врагом из вне, а другие сражались с внутренним врагом «мифам о социалистической диктатуре» и отрицали старый не соответствующий современным условиям миф. Врагу приписывается вездесущность и хитроумие в происках. Недруг хочет нанести удар по здоровью россиян, поставляя некачественные продукты - это еще один миф 90-х. Это ярко иллюстрируют мифы о так называемых «ножках Буша». Чего только не приписывали этому пищевому продукту. Тут и накачивание их формальдегидом с целью отравить россиян и уверенность в том, что куриц при жизни кормят генномодифицированным кормом, и употребление их мяса в пищу со временем приведет к ужасным изменениям в генофонде нации. В списки вредных для населения продуктов время от времени попадали разные товары, доставляемые из разных стран. Появившиеся в изобилии жевательные резинки тоже не остались без внимания. Среди населения получил широкое распространение миф о «жевательных резинках с лезвием внутри». Некоторые так привыкли проверять жевательные резинки на наличие лезвий, что и сейчас рефлекторно ломают пластики перед тем как начать их жевать. Следующее свойство мифологем 90-х – восприятие врага как абсолютного зла. Отрицание советской идеологии приводит к отказу от советских мифов. В прессе все чаще и чаще печатаются «сенсационные» материалы, в которых смакуются неизвестные страницы биографий советских героев, политических деятелей. Они все чаще предстают как обычные, смертные с присущими им недостатками. Так пионер-герой Павлик Морозов из идейно вдохновленного пионера становится предателем. Его имя в новой России становится нарицательным и употребляют его в отношении лиц, способных пойти против своих родных из-за собственной выгоды. Маленький мальчик снова попадает в «жернова истории». Его именем спекулируют, пытаясь с помощью его жизненной трагедии осуществлять социально-идеологические манипуляции с коллективным сознанием . Новое время требует новых героев и новых врагов. Неискушенный желтой прессой советский гражданин жадно вчитывается в печатные материалы. Привыкший доверять, он каждый раз оказывается в сметенном состоянии духа, прочитав новое разоблачение. Чувственная, эмоциональная сущность человеческого сознания искала выход в простых решениях . Если мир устроен просто, то и способ его улучшения прост, достаточно поменять злую волю на добрую – и все будет в порядке. Неукротимое и неизживаемое стремление сознания к иррациональному, непознанному, способность мифа объединять и направлять коллективную энергию в возникшем духовном вакууме, приводит к тому, что в 90 – х. годах XX века возобновляется интерес к магическим практикам. Информация о всевозможных экстрасенсах, колдунах, ясновидящих пестрит во всех газетах. Поле полного отрицания существования сверхъестественного и полной победы разума над иррациональным, магия вдруг оказывается официально разрешённым занятием. Все бросаются «заряжать воду». Начинается всеобщая истерия, спровоцированная средствами массовой информации. Каких только чудес они не описывают. И опять очень удачно складываются события для оживления мифа, т. к. он дает возможность соединить в нашем сознании объяснимое и непонятное, чувственно переживает реальность, оставляя за человеком возможность безграничного творчества. Это отвечает его главной особенности: целостности, синкретичности. Уход от реальности, которая подрывала целостность устаревших мировоззренческих понятий, был подсознательно оправдан, т. к. фиксировал, сплачивал, объединял разорванный и нестабильный окружающий мир. Что отвечает его главной особенности - умению объединять и направлять. Социо-политическая мифология дает, с одной стороны, возможность человеку почувствовать свою слабость и униженность, с другой – иллюзию освобождения от этого чувства путем активного действия. 17 Следующий элемент структуры социокультурного мифа 90-х годов– представление о том, что мир (или страна) находится на грани гибели. Представление о том, что «мир на краю пропасти» является мощным стимулом для начала активных действий, причем, действия должны быть сверхрешительными. Мифологическое сознание повышает субъективную значимость активных действий. Ведь человек начинает ощущать, что от него зависят судьбы мира. В 90-х просыпается национальное самосознание. На место единого советского мифа, структурирующего единое пространство, наполненное общими для всех мифами, возвращаются забытые, национальные и даже былинные герои. Спасти мир от гибели могут только «действующие» в данный момент героические персонажи. Так как новых идолов создать еще не успели, а старые повержены, коллективное сознание ищет спасение в не связанных с советским периодом героев. На эту роль подходят романтические истории о белой эмиграции, о преданности и верности России белых офицеров. Подкрепляется этот коллективный заказ песнями, художественными фильмами, книгами, публикациями СМИ. В это время пользуется большой популярностью песни в исполнении Вики Цыгановой «Андреевский флаг», Олега Газманова «Есаул», «Офицеры». Творческие люди, как никто иной, ощущают необходимость в создания новых исполинов, современных атлантов, которые будут держать на своих плечах новые социокультурные мифы, пока они будут нужны их противоречивому хозяину, коллективному сознанию. Дабы не противопоставлять внутреннему состоянию внешние обстоятельства. Подведем итог нашим рассуждениям. В кризисной ситуации мифы рождаются и распространяются с огромной скоростью. На наш взгляд, причинами этого являются: • необходимость компенсации недостатка информации о социальной действительности; • потребность в целостном осмыслении действительности; • потребность в сравнительно простых средствах отражения действительности, чему способствуют доступность и легкость мифа; • распространенность в обществе различных форм активности, выступающей следствием насильственного отрыва человека от труда, низкого уровня профессионализма, чрезмерной политизации общества и т. д.; • возрастание роли мифа стимулируется понижением культурного уровня населения, распадом сложившихся систем образования и воспитания, возникшим духовным вакуумом. Предложенные для рассмотрения мифы кризиса 90- х годов наглядно иллюстрируют присутствие мифологических проявлений в современном обществе. Вся структура социокультурных мифов направлена на возбуждение людей, активизации их деятельности. Общественная активность отличительная черта любого социального кризиса. Она катализатор любых общественных процессов. Социокультурные мифы открывают и моделируют мир, являются источником его появления в сознании и основным объектом осмысления, переживания на чувственно-эмоциональном уровне. Миф хранит целостность представлений, сплачивает и объединяет, подкрепляет национальный дух и помогает творчески осмыслить мир. Миф, диктуемый не столько разумом, сколько эмоциями, тайными желаниями становится средством коллективного манипулирования. Это происходит по тому, что миф, имея синкретичную природу, вбирает в себя два противоположных стремления человека: стремление к порядку, стабильности, и, в то же время, стремление к движению, изменению, развитию. 18 Заключение. Миф – всемирно-историческое явление. Отношение к мифам принадлежит к числу всеобщих проблем всех культур. Анализировать, систематизировать, объяснять миф, определять его место в социуме исследователи пытались на протяжении всей истории. Долгое время ученые занимались изучением только древних мифов и их влиянием на последующие этапы развивающейся культуры. Аллегорический подход понимания привел к тому, что миф стал приравниваться к сказке. Его проявление в современной культуре считались рудиментарным. В XX веке произошёл переворот в понимании того, что же такое миф и какова его роль в социуме. Самое общее и основное представление, выработанное в XX веком, пожалуй, будет такое: миф – это самая ранняя форма переживания, толкования мира, свойственная первобытным и древним обществам, из которых впоследствии, в процессе развития, выходят все остальные. Мифологическое мышление имеет особенности логики и в своей психологии. Основные его особенности - чувственность и конкретность, эмоциональная окрашенность всех представлений, неразличие вещи и ее свойства, слова и события, субъекта и объекта. Исходя из этого был сделан вывод, что миф целиком изживается по мере выхода общества из первобытного состояния, и если сохраняется, то в тех областях культуры и жизни, которые еще недостаточно рационализированы. Расчленяя и анализируя миф по частям, исследователи утратили из виду его основную черту – синкретичность. Исследователи перестали воспринимать его как единый, целый организм. В своей работе мы преследуем цель - показать миф целостно. Вслед за Лосевым, мы исходили из того, что миф есть нерасчлененная разумом на отдельные составляющие, а потому единая и целостная действительность неотъемлемой, частью которой является сам человек. Отсюда следует, что миф никуда не уходит, «все последующие формы мировосприятия только надстраиваются над ним, а он всех их держит на себе, объединяет, питает жизнью – и порождает новые» (1). Целостность, которую дает человеку миф, необходима ему для ощущения гармонии между человеком, природой и социумом. Способность мифа подчинять себе коллективные желания привела к тому, что мифом стали называть иллюзорные представления, которые можно использовать как средство манипуляции общественным сознанием. Это представление о мифе сложилось относительно недавно и позволило посмотреть на миф под другим углом. Появилась целая область исследований, известная под названием социальная или политическая мифология. Легко заметить, что у всех современных видов мифа, в том числе и рассматриваемых нами мифах 90-х. гг есть, в конечном счете, нечто общее. В каждом из них миф предстает как, вопервых, целостное, во-вторых, массовое – общее для всех или для многих членов данного общества – переживание реальности, скорее в образах, чем в понятиях, которое предшествует любому теоретизированию и анализу. Миф - это целостность восприятия и переживания; она предшествует всему, идет впереди фактов и определяет, какими они для человека будут. В 90-е появление и распространение новых социокультурных мифов спровоцировано изменениями в политической жизни страны, которые привели к потере ощущения единства и полноты мира. Вечное стремление человека к целостности, потребности в этом целом, в котором все находило бы свою опору и оправдание является основой для любых видов мифов. Основной функцией можно назвать поддержание гармонии между миром и человеком. Он является посредником, «медиатором» между ними. Исследователи коллективного сознания должны более внимательно относиться, к современным мифам, так как они являются бессознательным проявлением индивидуальных стремлений, воплотившихся в коллективном мифотворчестве. Научившись расшифровывать современные мифы, тем самым поставив их на службу разуму (науке), человечество приблизится к возможности целостного восприятия мира и человека. 19 Список литературы 1. Балла О. Мифология мифа // Иностранная литература. М.,1999. №9, 10, С. 35 – 50. 2. Барт Р. Мифология // М.: издательство им. Сабашниковых, 2000. С 320. 3. Баталов Э.Я. Политическая культура как социальный феномен // Вестник московского университета, №1, 1991, С. 22-34. 4. Беловицкий Л.В. Мифологемы в социокультурной сфере прошлого и современности // Культурология: новый подход: Альмонах – ежедневник. – М: МГУК, 1997, №2, С. 154 – 156. 5. Бубер М. Я и ты // М., Мысль, 1993, С 230. 6. Голововкер Я.В. Логика мифа // М., «наука», 1986, С. 216 7. Голововкер Я.В. Миф моей жизни. (Автобиография). Интересное // Вопросы философии. 1989, №2. С. 106 – 142. 8. Гуревич П. С. Культурология. Учебное пособие // М., «Знание», 1999, С. 288. 9. Гулыгин А. В. Миф и современность // М., 1984, №2, С. 167 - 174. 10. Ерасов Б. С. Социальная культурология // М., 1997, С 591. 11. Заблуждение разума?: Многообразие внеурочных занятий //М., Политиздат, 1990, С. 464. 12. Зинченко В. П. Посох Осипа Мандельштама и Трубка Мамардашвили. К началам органической психологии // М, 1998, С 644. 13. Ионин Л.Г. Социальная культурология // М., 1996, С. 280. 14. Комаров В. Н. Наука и миф // М., 1998, С. 192. 15. Косарев а. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значимость // М., ПЕРСЭ; СПб., Университетская книга, 2000, С. 304. 16. Кириленко Г. г. Мифологическое сознание история и современность. // Философские науки, 1993, №6, С. 85 – 109. 17. Кравченко И. И. Политическая мифология: вечность и современность // Вопросы философии, 1998, №4, С. 3 – 17. 18. Красная книга культуры. Ответственный редактор И. Т. Фролов // Издательство Искусство, 1997, С. 503. 19. Культурология. 20 век. Словарь. Санкт-Петербург. – Университетская книга, 1997, С. 640 20. Культурология: Учеб. пособие / Колл. авт. Под. ред. Н. Г. Богдосарян. – М.: Всш. шк., 1998, С. 511. 21. Ларин Ю. В. Культура в системе детерминант бытия человека // Теория и экология разума. Тюмень, №5, 1996, С 23 -30. 22. Левин-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении // М., 1999, С.606. 23. Леви-Строс К. Структурная антропология // М., «Наука», 1983, С. 536 24. Лифшиц М. А. Критические заметки к современной теории мифа // Вопросы философии, 1973, №8, С. 143 -153; №10, С.139 – 159. 25. Лифшиц М. А. Античный мир, мифология, эстетическое воспитание // М., 1979, С 1140. 26. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М., Политиздат, 1991, С – 526. 27. Лосев А. Ф. Из разных произведений. М., Политиздат, 1990, С. 510. 28. Мелетинский Е. М. Аналитическая психология и происхождение архетипических сюжетов. // Вопросы философии., 1991, № 10, С 42 – 50. 29. Платонов Э. Е. Десять лекций по мифологии. М., 2000, С. 112. 30. Сапрунов П. А. Культурология: Курс лекций по теории и истории культуры. – СПб.: СОЮЗ, 1998, С. 560. 31. Соловьев В. С. Сочинение в 2 т. 2- е изд. Т. 2 / Общ. Ред. И сост. А.В. Гулагин, А.Ф. Лосев; Прими. С. Л. Кравцова и др., М., Мысль, 1990, С.822 32. Тарнас Р. История западного мышления / пер. с английского Т. А. Азаркович. М., КРОН-ПРЕСС, 1995, С.223. 20 33. Угринович Д.М. Сущность первобытной мифологии и тенденции ее эволюции // Вопросы философии, 1908, №9, С. 135 – 147. 34. Фром Э. Душа чаловека. М., 1998, С.644. 35. Философия культуры. Становление и развитие. СПб.: Издательство «Лань», 1998, С. 448. 36. Шпенглер Ф. Философия искусства. М, 1992, С. 301. 37. Юнг К. Г. Душа и миф: Шесть архитипов. М., Практика, 1994, С 251 38. Юнг К. Г. Архетип и символ. М., Ренесанс, 1991, С. 229. 39. Мелетинский Е. М. Аналитическая психология и происхождение архетипических сюжетов // Вопросы философии. 1991, №10, С.42 – 50. 21
