В русской средневековой истории вопросы, связанные с

Опубликовано: Актуальные проблемы исторической науки и творческое
наследие С.И. Архангельского. XV чтения памяти члена-корреспондента АН
СССР С.И. Архангельского, 25-26 февраля 2007 г. Н.Новгород, НГПУ, 2007.
С.16-20. (нумерация внизу страницы)
Ю.В. Сочнев, к.и.н., доцент
кафедры конституционного и
административного права НФ ГУ-ВШЭ
К ВОПРОСУ О РЕЛИГИОЗНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ХАНА УЗБЕКА
ДО ВОСХОЖДЕНИЯ НА САРАЙСКИЙ ПРЕСТОЛ
В русской средневековой истории проблемы, связанные с историей
религии и конфессиональной политики, издавна привлекали внимание
исследователей в силу своей важности и значимости для решения не только
историко–культурологических, но и общеисторических задач. Однако
следует признать, что здесь еще сохраняется достаточно много спорных и
неразрешенных вопросов. К их числу относится и правильная интерпретация
религиозной
ситуации
в
Золотой
Орде
в
различные
периоды
ее
существования. Эта проблема весьма интересна, но в силу небольшого
объема данной публикации не может быть рассмотрена в полной мере,
поэтому здесь мы коснемся только одного вполне конкретного вопроса – о
религиозной принадлежности хана Узбека до его восхождения на Сарайский
престол.
В исторической литературе утвердилось мнение, что Узбек взошёл на
высшую
ступень
государственной
власти
в
Золотой
Орде
уже
мусульманином. Однако, этот вопрос решается не столь однозначно.
Источники несколько противоречиво освещают приход к власти Узбека и его
обращение в ислам. Версия египетских авторов в изложении событий
воцарения Узбека отличается от аналогичной, изложенной в персидских
сочинениях. Согласно первым. Узбек вступив на престол, принял ислам.
Наиболее полную картину событий, излагаемую египетскими авторами
1
находим у Ибн Дукмака, Ибн Хальдуна и ал-Айни. По ней, Кутлуг-Тимур,
бывший при Токте, по всей видимости, беклярибеком, пользуясь своей
властью, решил возвести на престол Узбека, Он обратился за помощью к
Баялунь, вдове Тогрылджи, отца Узбека, В чем выражалась эта помощь не
ясно, возможно, через ее брата, бывшего наместником в Хорезме и Ургенче,
стремились опереться на мусульманское купечество и городские силы.
Кроме того, Баялунь могла оказать помощь в посредничестве с кочевыми
родами монгольской аристократии, от которых во многом зависело
определение кандидата на престол. Отец Узбека известен в числе
противников хана Токты, правившего в 1290-1312 гг., и был казнен после
победы последнего, одержанной с помощью
-С.16беклярибека Ногая, над коалицией своих соперников. Определив Узбека в
качестве кандидата на престол, "Кутлугтемир уже взял с него слово, что
когда он вступит на престол, то сделается мусульманином и будет
придерживаться ислама. Был упомянутый (Узбек) возведен по смерти дяди
своего и, сев (на престол), усердно вступил в веру Аллахову и устроил себе
соборную мечеть, в которой совершал (все) пять молитв, в установленное для
них время. Но на него вознегодовала часть Татарских эмиров и они
собрались свергнуть его. Это были Тунгурт (Тунгуз) и Таз, сын Мунджука.
Когда власть его (Узбека) утвердилась, то он умертвил обоих и вместе с ними
несколько Татарских вельмож. Содействовал ему в этом деле Имадеддин,
сын Эльмескири. Он (Узбек) женился на Баялунь хатуни, (бывшей) жене
отца своего, которая помогла ему (вступить на престол); он (Имадеддин)
разрешил ему это от себя на том основании, что отец его (Узбека) был
неверный, вследствии чего брак его был преступен. Тогда он взял ее себе.".1
О том, что Узбек принял ислам только после утверждения на ханском
престоле, сообщает также ал-Макризи. По его сведениям, в 1315 г. от Узбека
в Египет прибыли послы, "они сообщили о принятии им ислама...".2 Это
2
подтверждается и русскими летописями, подчеркивающими: "... новый царь
Озбяк сел на царстве и обесерменился".3 Любопытен факт женитьбы Узбека
на жене своего отца. Здесь просматривается нарушение шариата, причем,
санкционированное
мусульманским
духовным
лицом.
Это
явно
свидетельствует, что Узбек не был ярым сторонником ислама и больше
следовал (хотя бы в данном случае) степным монгольским традициям.
Брачное
правило
левирата
(женитьба
на
вдове
или
вдовах
отца)
существовало у многих азиатских кочевых народов и имело изначальный
смысл - сохранить имущество в руках представителей одного рода.4
Подтвердим нашу мысль ссылкой на источник. В труде Абульгази об Узбеке
говорится: "он ввел в удел свой веру ислама: содействием этого государя все
его подданные облагорожены верою священного ислама", а о самом хане
отмечается, что он "принял правление и действовал в оном по уставам своих
отцов и дедов".5
В персидскоязычных сочинениях, в первую очередь это "Продолжение
сборника летописей", написанное неизвестным автором как продолжение
труда знаменитого Рашид-ад-Дина, также излагаются события, связанные с
восшествием на престол Узбека. После смерти Токты, "эмиры и нойоны
стали спорить относительно царской власти. Кутлук-Тимур, эмир Сарая,
сказал: "царство принадлежит сыну Токтая, но сперва нужно схватить
Узбека, потому что он враг (наш), а после того уже можно сделать царем
сына Токтая". Они (эмиры) согласились с этим. Узнав о смерти Токтая, Узбек
покинул войско и прибыл в Сарай, не подозревая о помыслах и намерениях
эмиров. В числе их (находился) один эмир, по имени также Кутлук-Тимур;
он известил Узбека о замысле их. Причиною вражды эмиров к Узбеку было
то, что Узбек постоянно требовал от них обращения в ислам и правоверие и
побуждал их к этому. Эмиры же отвечали ему на это: "Ты ожидай от нас
покорности и повиновения, а какое тебе дело до нашей веры и нашего
исповедания и каким образом мы покинем закон (тура) и устав (ясак)
Чингизхана и перейдем в веру арабов?" Он (Узбек) настаивал на своем, они
3
же, вследствие этого, чувствовали к нему вражду и отвращение и старались
устранить его. С этой целью они устроили пирушку, чтобы (на ней)
покончить с ним. Когда Узбек прибыл на пир, то Кутлук-Тимур,
сообщивший ему о замысле эмиров, сделал ему знак глазом. Узбек
заподозрил (опасность) и под предлогом удовлетворения нужды встал и
вышел. Тот эмир (Кутлук-Тимур) пошел вслед за ним и рассказал ему, что
они сговорились сделать. Узбек немедленно сел на коня, ускакал и, собрав
войско, одержал верх над ними. Сына Токтая с 120 царевичами из урука
Чингизханова он убил, а тому эмиру, который предупредил его, оказал
полное внимание и заботливость. Это тот (самый) Кутлук-Тимур, который
долгое время управлял в качестве эмира областями Дешт-и-Кипчака и
Хорезма. Узбек сделался государем на престоле царства Джучи-хана и стал
могущественным властителем".6 Этот рассказ и сведения египетских авторов
взаимодополняют друг друга в изложении хода борьбы за верховную власть
в Золотой Орде. Но в вопросах религиозной принадлежности Узбека есть
различия. Из второго рассказа следует, что Узбек был ревнителем
мусульманской веры, усердно ее распространявшем. Но здесь следует иметь
в виду, что мусульманские авторы часто преувеличивают благочестие
степных владык. Так, видимо, было и с Узбеком. "Продолжение сборника
летописей" написано в ХV в. и является компилятивным произведением,
многие источники которого до сих пор не известны. Египетский же автор,
Ибн Дукмак, у которого встречаем самый ранний рассказ о восшествии на
престол Узбека,
-С.17жил в Х1V в., умер в 1388 г., т.е. практически был современником
описываемых
событий.7
Скорее
всего,
продолжатель
Рашид-ад-Дина
повествует лишь об одном из эпизодов борьбы Узбека с представителями
старой кочевой аристократии, противившимися его вступлению на престол.
У Ибн Дукмака более общая и целостная картина. Оба источника
4
взаимодополняют друг друга. Едва ли религиозные вопросы были главными
в противоречиях Узбека и представителей аристократии, хотя перспектива
мусульманизации, в случае победы Узбека, видимо, была ясна для всех,
поскольку он стремился опереться на мусульманские силы. В целом же,
версия Ибн Дукмака о принятии ислама Узбеком, на наш взгляд, выглядит
предпочтительнее.
Тем
более,
что
она
подтверждается
и
другими
источниками, например, русскими летописями. Любопытно, что другой
персидскоязычный труд "Родословие тюрков" содержит краткий рассказ о
принятии Узбеком ислама только в 1320/21 г., после восьми лет его
пребывания на троне, под руководством мусульманского святого СейидаАта".8
Из приведенных материалов видно, что Узбек не был фанатикоммусульманином, а упоминавшиеся рядом исламских авторов убийства по его
приказу лам и волшебников, не были вызваны только религиозными
причинами. Во-первых, это был чисто пропагандистский шаг, а во-вторых,
такие действия были связаны с политической борьбой в государстве, борьбой
за верховную власть. На стороне кочевой аристократии стояли и хранители
степных традиций в лице шаманов и, возможно, к тому времени также
буддийских монахов и священников. Последние могли восприниматься как
носители влияния окитаевшегося каана, малейшие намеки на былую
зависимость от которого, болезненно воспринимались золотоордынскими
ханами. Сохранились и прямые свидетельства о религиозной политике и
складывавшейся в Орде ситуации во время правления хана Узбека.
Католический монах-миссионер Иоганка писал в 1320 г. генералу ордена
миноритов из золотоордынского кочевья: "Ведь татары военной мощью
подчинили себе различные племена из народов христианских, но позволяют
им по-прежнему сохранять свой закон и веру, не заботясь или мало заботясь
о том, кто какой веры держится - с тем, чтобы в мирской службе, в уплате
податей и сборов и в военных походах они (подданные) делали для господ
своих то, что обязаны по изданному закону".9 О том, что мусульманская
5
религия слабо укоренилась среди собственно кочевников свидетельствует и
ал-Омари, занимавший пост секретаря при египетском султане Мухаммаде
ибн Калауне и умерший в 1348/49 г.: "Несмотря на появление ислама в этих
народах и исповедание ими двух догматов, они все-таки переступают
правила ее (религии) во многих делах. Как первый, так и последний из этого
народа не следует ясе (уставу) Чингизхана настолько, насколько ей следуют
другие из них, хотя и наказывают они друг друга весьма сильно за ложь, за
прелюбодейство,
за
нарушение
обязательств
и
договоров".10
Круг
приверженцев ислама охватывал преимущественно верхушку кочевников и
городское население, среди которого также было немало и христиан.
Рассмотренные выше данные источников не позволяют однозначно
говорить о принадлежности Узбека к исламу до начала его правления в
Золотой Орде, а тем более характеризовать его как фанатика-мусульманина,
целенаправленно
религиями,
утверждения
и
проводящего
особенно
ислама
в
с
политику
борьбы
христианством.
золотоордынском
со
Процесс
обществе
всеми
другими
окончательного
был
достаточно
длительным и непростым, что влияло, как на политику правителя, так и в
целом на религиозную ситуацию в Орде.
Напомним, что начало этого процесса исследователи связывают с
реформами хана Берке, правившего в 1258-1266 гг. Именно он начал
проводить религиозные реформы, которые были завершены ханом Узбеком,
что привело к утверждению ислама в Золотой Орде в качестве официальной
религии. Это событие положило начало усилению позиций мусульманского
духовенства, и в целом мусульманской общины, в государственной жизни
Золотой Орды. В ходе этого процесса иногда допускались факты
религиозных гонений на христиан, но кардинального изменения положения
христианского населения и христианского духовенства не произошло. В
дальнейшем ханы, как и сам хан Узбек, неоднократно оказывали
покровительство представителям христианских церквей и часто опирались в
своей политике на подвластные им христианские народы. Несмотря на
6
определившийся приоритет ислама, довольно мирное существование двух
религий продолжалось в золотоордынских владениях и в дальнейшем.
-С.18В связи с победой ислама в общественной и государственной жизни
Золотой Орды, возникает вопрос о влиянии этого процесса на Русь. В
исторической литературе было высказано мнение об усилившейся угрозе
Руси в результате исламизации степного государства. "Объединение
разноплеменной массы кочевников под флагом единой религиозной
идеологии призвано было придать кочевникам новую силу. С этого времени
Русь действительно находилась под угрозой не только экономического, но и
духовного порабощения".11 Несомненно, что придание исламу юридического
статуса официальной религии укрепило государственные отношения в
Золотой Орде. Но со вторым утверждением едва ли можно согласиться. При
хане Узбеке возросло давление на Русь со стороны золотоордынских властей,
но не было заметно стремления проводить идеологическое порабощение.
Система эксплуатации русских и других подвластных монгольским ханам
земель действовала уже давно и вполне эффективно. При Узбеке она была
несколько модернизирована, но отнюдь не в угоду религиозному фанатизму.
Узбек, как и последующие золотоордынские ханы, не был фанатикоммусульманином. В проведении религиозной политики по отношению к
покоренным народам они опирались на традицию веротерпимости и
предоставления льгот представителям различных подвластных церквей и
конфессий, которая восходила ко времени правления создателя монгольской
империи – Чингиз-хана. Основная цель в отношении Руси - получение дани,
выполнение населением повинностей и обеспечение лояльности русских
князей достигалась и без религиозных притеснений. Поэтому исламизация
русских земель, как самостоятельная цель в государственной внешнеполитической программе Золотой Орды, и в период правления хана Узбека, по7
прежнему не ставилась. Сарайские ханы проводили достаточно гибкую
политику в отношении покоренных народов. Провозглашение религиозной
нетерпимости противоречило бы всей политической традиции монгольской
государственности. Если и можно говорить об угрозе исламизации Руси, то
только в чисто теоретическом плане, практически она никак не могла быть
осуществлена. Христианство на Руси за период монгольского господства
значительно упрочило свои позиции, и насаждение чуждой религии вызвало
бы ожесточенное сопротивление. Пример восстания в Твери в 1327 г. в этом
плане достаточно показателен. Кроме того, в самой Золотой Орде, несмотря
на официальное признание, ислам еще прочно не утвердился. Процесс
действительной
мусульманизации
золотоордынского
населения
был
длительным. Разумеется, это не означает, что не могло быть отдельных
попыток исламизации христианских земель, но не они определяли основные
политические тенденции и процессы по отношению к покоренным народам и
странам, в том числе и Руси.
Принятие ислама тесно связало монгольское государство с мусульманской культурой. Однако монголы не могли избежать культурного
влияния также и христиан, длительное время проживавших в составе их
государства. Такое влияние, безусловно,
имело место и было в
определенные периоды довольно значительным. Это обстоятельство должно
учитываться при изучении истории и культуры Золотой Орды. Результаты
этих процессов порой проявлялись в довольно неожиданной форме. В
качестве примера можно привести появление захоронений на территории и
вблизи мечети, что по канонам средневекового ортодоксального ислама было
неприемлемо.
Такое
явление
отмечено
археологами
при
раскопках
Водянского городища, отождествляемого с золотоордынским городом
Бельджаменом (Бездежем).12 Возможно, этот обычай возник под влиянием
русской традиции захоронений в церквях, тем более, что именно в этом
городе значительную часть населения составляли русские.13
8
Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. T.I. Спб,
1884. C.323-324. Именно о смерти этой царицы говорится в русских летописях под 1323 г.:
"царица Озбякова в орде, именем Боялынь, умре" (ПСРЛ. - Т.18. С.89.), а не о дочери
византийского императора, тоже Боялунь, как считал А.Н.Насонов. (Монголы и Русь.
С.87.) После смерти Боялунь, старшей женой Узбека стала Тайдула, мать Джанибека, а не
жена его, как часто пишут в исторической литературе. (См., например, Борисов Н.С.
Церковные деятели средневековой Руси ХIII - ХVII вв. М., 1988. С.56).
2
Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. Т.1. С.437.
3
ПСРЛ. Т.10. С.178.; Т.18. С.88.
4
Агаджанов С.Г. Государство сельджукидов и Средняя Азия в XI - XII вв. - M., 1991.
С.80.; См. также: Путешествия в Восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957.
С.101.
1
-С.19-
Родословное древо тюрков. Сочинение Абуль-Гази, Хивинского хана, - Казань, 1906.
С.154.
6
Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.2. М..;
Л.: Изд. АН СССР, 1941. С.141.
7
Там же. Т.1. С.315.
8
Там же. Т.2. С.206.
9
Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах и Восточной
Европе // Исторический архив. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1940. С.91.
10
Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. Т.1. С.234.; Эти сведения подтверждаются и
археологическими исследованиями. См.: Яблонский Л.Т. Население средневековых
городов Поволжья (по материалам мусульманских могильников). Автореф. дис... канд.
ист. наук. - М., 1980. - 23 с.
11
Хотинский Н.А. Ковыль трава на Куликовом поле. М., 1988. С.85.
12
Полубояринова М.Д. Русские люди в Золотой Орде. С.76-77.
13
Егоров В.Л. Золотая Орда: мифы и реальность. М., 1990. С.42.
5
-С.20-
9