11x

«Пространственно-временные категории в
современной белорусской фотографии»
(эссе о фотопластических этюдах)
В.В. Голубев
Переход
к
глобализации
общественного
материально-духовного
производства и, как следствие, гомогенизации мировой художественной
культуры требует от белорусской художественной фотографии соответствия
системе универсальных эстетических ценностей. Сегодня в мировой
проектно-художественной
культуре
развивается
новая
парадигма
–
парадигма интернационального (наднационального) и концептуального
художественного
творчества,
где
художественные
ценности
и
выразительности, а так же профессиональное мастерство являют собой
совокупный
продукт
(концепт)
информационно-коммуникативной,
«мозаичной» (А. Моль) революции не только в границах отдельной
национальной художественной (фотографической) школы, но всей мировой
художественной
культуры.
Современный
этап
требует
новых
методологических моделей для анализа художественного творчества, в том
числе и в такой динамично трансформируемой сфере, как фототворчество, в
разнообразии ее практик: фотографика, цифровая фотография, принтография
и т.д.
Сложность и многомерность «ландшафта» современной белорусской
фотографии требует применения при его анализе, одних из самых
неоднозначных
и
субъективных
эстетических
понятий,
которые
используются в контексте современной культуры – категорий «времени» и
«пространства», категорий того мистического единства, которое поэт
Константин Михеев назвал «…камень в союзе с веком…» [3, 208 ]
Синтез этих категорий, который мы позволили себе обозначить
дефиницией «хронопластика», сегодня становиться важным элементом
эстетической структуры любого художественного произведения.
В этом
эссе, навеянном сериеми работ известных и признанных белорусских
фотохудожников
Валерия
Ведренко
и
Вадима
Качана
постараемся
рассмотреть, и возможно осмыслить, эту категорию, которая важна, как для
всего искусства, так и для
художественной фотографии, в частности.
Сегодня фотоискусство нуждается в использовании новых стилистических
приемов, один из которых (вслед за Ласло Могой-Надь, который собственно
и ввел этот термин) можно назвать «фотопластикой», то есть материальной
реализацией
философии
синтеза
«пространственно-временного
«пространства-времени»
континуума
европейской
или
культуры»,
художественными средствами классической и цифровой фотографии.
Очевидно, что соединение этих двух начал - «пространство-время»
применяется
для
обозначения
крайне
сложных
понятий
в
разных
изобразительных практиках, которые формируются на самых различных
системах «видения-ведения», от временного постоянства и физического
натурализма первобытного художника
до духовного релятивизма и
пластической вседозволенности современных «измов» в их «мелкообразии».
Для формирования этого понятия – «хронопластика», сегодня необходимо
смешать в одном «визуальном тексте» (Р. Барт) множество значений: от
временного масштаба – «прошлое, будущее, настоящее», до пластического
многообразия
знаковых
систем
структурированных
на
основе
их
информационной сущности, где сущность рассматривается, как мера
иконической «похожести», семантической распространенности символоваллегорий или – «конвенциональности» знака.
«Хронопластика», применительно к художественному произведению, в
том числе и
фотографическому, требует рассматривать ее,
как систему
характеристик для определения сложного и нестабильного процесса –
процесс трансформации визуальной культуры зрителя во времени и
пространстве. Этот подход ставит такую «хронокатегорию» в один ряд с
другими эстетическими характеристиками
произведения и формирует
определенную философию восприятия «фотопластических» этюдов авторов,
и самое главное позволяет проследить их эволюцию, от механического
компьютерного коллажа до «телесно-темпорального» визуала.
Анализ трех серий фотографий Валерия Ведренко: «Ретроспектива»,
«Гервяты» и «Лошица» и выставочных проектов Вадима Кочана: «Осколки»,
«Праздник города», «Прогулки по городу», «Город. Мгновения», «Ночь
Остановка»
(примечательно,
что
авторы
и
в
названиях
проектов
«балансируют» двумя категориями - временем и местом) показывает, что
фотохудожники прошли долгий путь, от механического монтажа и коллажа,
до ассоциативных связей между процессами рождения, развитие и смерти
«образа-изображения» в различных природных, исторических и духовных
пространствах. Как писала искусствовед Т.Бембель о фотоальбоме Вадима
Качана «Фотографии прошлых лет» - «..выразительные контуры ситуаций и
состояний прошлого … это попытка остановится, оглянутся назад и
осмыслить время, которое довелось пережить» [ 1, 78 ].
«Мимолетно-вечные» контуры кодов культуры становятся объектом
пристального изучения художников, и для этого они изобретают новые
«приборы» фиксации «нелинейного» пульса нашего времени и измерения
глубины «искривленной пространственности» жизни. Хронизация точечных
отрезков нашей истории -
«день, как век» и «век, как день», в точной
композиционной обусловленности графических линий и пятен, заставляет
зрителя, как бы «парить над плоским миром» знакомой «виденнойперевиденой» жизни, миром автобусных остановок, развалин костелов,
старых деревьев, туманные лестницы и т.д. Каждая серия фотографий
формирует «самодостаточную» историческо-бытовую картину, картину
которая базируется на модели авторского видения «перекосов параллелей»
сакрального и мирского пространства и наложения друг на друга фактур
олицетворяющих и глубины времени и всеразрушающий натиск природных
стихий, «тактильную силу» вечности и эфемерность людских начинаний,
героических действий одних и библейских страданий других.
«Временное и пластическое»
единение, в работах художников
позволяет и создавать и возрождать, «историчность» нашего «культурного
кода», кода - как «сложносочиненной» структуры «со-бытия» (М.Бахтин).
Развитие такой глубинной и многообразной по содержанию и по
композиционным характеристикам системы визуальных коммуникаций,
соответствует сущности современного понятия «хронопластики» - как
культурно-исторической – (хроно) и художественно-изобразительной –
(пластика ) интерпретации, когда «Автор-Зритель» со-творят новые
«сосуществования» материи и времени, пространства и человека, активно
взаимодействующих «образов
и символов», формируя среду, где они
осознают себя частью «божественной силы», способной не только
противостоять разрушительному хаосу стихий «природного времени», но и
«сообразовывать» время в историческую традицию, в человеческий масштаб
«минут и веков»
Задаваясь вопросом о сущности
человеческого существования в
искусственно трансформированном авторами «пространстве-времени», в
«над»
(читайте
«сюр»)
реальных»
формах
зодчества,
архитектуры,
скульптуры, фактуры и т.д. необходимо заметить, что здесь авторы
постарались зафиксировать ( и не важно при помощи каких фототехнологий
- традиционных или цифровых ) область «со-действительности». Это область
где детерминированная природой реальность в своей необходимости
объективных связей исторического «хроно»
и
линейно-проекционного
чертежного пространство, разделяется и разрушается, анализируется,
фрагментируется и вновь синтезируется, что блестяще подтверждает серия
фотопластических
этюдов
Валерия
Ведренко
«Гервяты»
[2,
50-52].
Выстраиваемое иррациональное «время-пространство» всего лишь фон
для самостоятельного и свободного поиска зрителем новых и по форме и по
содержанию связей и отношений. Именно в этом континууме, триада «времяпространство-человек» предстает не как пассивная связка трехмерных
материальных носителей формул застывшего Хроноса, а выступает как
творящее начало «новых реальностей», внутренний смысл и внешний образ
которых зависит от меры, степени и уровней социализации зрителя, степени
его эмоциональности, интеллектуальности и образованности, активности
включения
в
коммуникационную
игру,
столь
характерную
для
интеллектуалов «постмодернистского» сознания:
«Тает души бессмертной неразличимая дымка, скрадывая незаметно
контуры фотоснимка…» [3,207]
Библиографический список:
1. Бембель,Т. О., «Фотографии прошлых лет» на фоне лета нынешнего»/
Т.
Бембель
//
альманах«ПРОдизайн»/
«Белорусского
союза
дизайнеров» , – Минск, 2005. – вып. 15, – С. 78-79.
2. Голубев В.В. «Хронопластика»/ журнал «Фотомагия» –2008. – №4 (5).
– С. 50-52.
3. Михеев, К. Н., Стихи Мнемозине: Избранные произведения / К. Н.
Михеев. – Москва.: Новое Знание, 2002. – 272с.