Файл «Браво

Фестивали. «Браво!». Год 2005.
Иерархия поиска
Современный театр демонстрирует ювенильное, юношеское мировосприятие, и в
этом проявляется его зрелость
Интересное явление — театральный фестиваль. Все спектакли уже были показаны, кто
где, в разное время, и впечатление производили вполне хаотическое. Собранные же
вместе, они вдруг рождают новое качество: создают ясную картинку жизни как
театральной, так и той реальной, которую отражают. Свердловский областной фестивальконкурс «Браво!» — как стоп-кадр длиною в год. Причем выбирается любопытный
ракурс: на 2004-й (обзор проводится года завершившегося) смотришь как на настоящее,
но из будущего, ведь на календаре давно 2005-й. Скрытое становится явным, обозначается
вектор движения. Нынешний фестиваль совершенно четко продемонстрировал, куда идет
театр. Он идет – к современности, к молодежи, к насущному. Еще пару лет назад он
ощущал себя на перепутье, то топтался на месте, то метался между крайностями. Но
сегодня определился и потому немного успокоился. Театр не уводит от жизни, а приводит
в жизнь.
За год в Свердловской области состоялось 40 премьер. Попали в фестивальную афишу 11
постановок. Среди них 3 музыкальных, 7 драматических и 1 спектакль междужанровый.
Лишь 2 постановки можно отнести к классике: это «Щелкунчик» Чайковского и
«Женитьба» Гоголя. «Чайка» же так далеко улетела от Чехова, что в литературных
прародителях ее значится Акунин, а он все-таки еще не классик, потому что современник.
2 фестивальных спектакля созданы студентами театрального института. Очевидно,
экспертная комиссия посчитала их более значимыми, чем почти 30 профессиональных
постановок, не вошедших в итоговую афишу. Нашему времени, говорят социологи,
характерно ювенильное мышление (не в смысле «незрелое», а в смысле «ориентированное
на молодость»). Театр это учуял и уже отразил. А фестиваль даже выявил закономерность:
наибольший успех и у зрителей, и у критиков имеют как раз те постановки и театры,
которые активно действуют в русле этой тенденции.
Региональные театральные конкурсы иногда называют «Золотой маской» местного
уровня. Это не совсем так: разница не в масштабах, а в принципах. Здесь важна не только
цена (призы и лауреатство), но и оценка. Областные конкурсы почти лишены интриги,
которая бурно расцветает там, где есть борьба за победу и где велик элемент случайности.
Тут же все более предсказуемо, потому что более объективно, и обычно обходится без
сюрпризов. И теперь обошлось. Каждый спектакль «получил по заслугам». Фестиваль
«Браво!» является своеобразным фиксатором места конкретного театра на данном этапе
развития театрального процесса. Места не в спортивном понимании с чемпионской
иерархией: первое, второе, третье и все остальные, а в творческом, с выявлением
особенностей, достижений и пробелов – иерархии поиска.
Театр умного зрителя
Может быть, когда-то взрослые и относились к ТЮЗам пренебрежительно, как к
культурным «детским садам». Не помню. Последние годы именно их сцены нередко
становились площадкой, где опробовались новые, в том числе для опытных зрителей,
идеи и формы. Екатеринбургский ТЮЗ можно переименовывать в ТУЗ: театр умного
зрителя. Причем любого возраста. И к самым маленьким здесь относятся уважительно:
смешат, развлекают, но не подсовывают примитивные спектакли-игрушки. Маленький
зритель, он-то как раз самый умный и есть. И о взрослых думают: в репертуаре «Обломoff», «Эвита», «Укрощение строптивой», на которых нескучно представителям любых
пост-школьных возрастных категорий.
Когда же в детском театре появился проект под девизом «детям вход воспрещен» и с
предупреждающим об опасности дорожным треугольником в качестве символа — «Театр
за бетонной стеной» — были опасения, что перебрали-таки с экспериментами. Нет,
удалось пройти по лезвию вкуса и меры. В фестивальную программу вошли две
постановки именно этого театра в театре. И им сказали «Браво!». «Изображая жертву»
отмечен как лучшая работа постановщика, это главреж ТЮЗа Вячеслав Кокорин,
выделена и роль милиционера в исполнении Валерия Смирнова, а также актерский
подвиг Алексея Журавлева, который играл со сломанной ногой (наш журнал подробно
анализировал постановку в № 41 за 2004 год). За роль в «Дембельском поезде» студент
театрального института Вячеслав Ямбор получил спецприз «Дебют».
Если справедливо утверждение, что настоящим является то произведение искусства, в
котором, как ни раскладывай его на составляющие, остается загадка, «Дембельский
поезд» — из этой категории. Когда разложим, получим: несовершенная по формальным
признакам пьеса; слабо развивающиеся характеры; статичность действия. Если не будем
раскладывать, получим колоссальный по силе эмоционального воздействия результат.
Сколь угодно много гладких профессиональных спектаклей не вызывают отклика, здесь
же — мощнейший резонанс. Театральный критик из Челябинска Владимир Спешков
назвал пьесу Александра Архипова лирическим высказыванием автора о поколении тех,
кого угораздило родиться в переломный момент истории и оказаться меж эпох. Прием «не
активированной матрицы жизни», на котором строится пьеса, не нов, он эксплуатировался
неоднократно. Изображаемая на сцене жизнь, как оказывается, существует в
несостоявшейся реальности, герои – мертвы; так они могли бы думать, мечтать,
ссориться, страдать, если бы дожили до дембеля. Прием сам по себе очень сильный, но
используется не спекулятивно, без выжимания слезы, на уровне обыденного. И тем не
менее, а может быть, тем более возникает потрясение. Оружию не обязательно быть
новым, чтобы попасть в цель; главное – точная наводка. Поразительно точная наводка у
этого спектакля.
Всеми последними постановками и проектами (мастерская молодых режиссеров,
семинары по современной драматургии, фестиваль «Реальный театр») екатеринбургский
ТЮЗ демонстрирует не случайный, время от времени, а целенаправленный поиск новых
форм и новых смыслов. Он позиционируется как театр, молодой по мироощущению,
поскольку делает ставку на ту самую ювенильную психологию нашего времени, которая
напрямую не зависит от возраста, а подразумевает активность, переменчивость, высокую
адаптивность и быструю, острую реакцию на происходящее в обществе.
Куклы для взрослых
Свой поиск ведет и театр кукол. Главный режиссер Александр Борок, приехавший в
Екатеринбург из Челябинска около трех лет назад, сразу заявил о намерении вернуть в
кукольный театр взрослого зрителя. Ну кто сказал, что куклы – только для детей? Отнюдь.
В прошлом сезоне он создал «The Hamlet», в нынешнем – «Чайку». Спектакли, как вы
понимаете, о разном, объединяет же их жанр – трагифарс. Но если в «The Hamlet»
произошло то самое загадочное совпадение составляющих, которое и рождает искусство,
и зритель, беззаботно отсмеявшийся два отделения, вдруг испытывает состояние, которое
называют катарсис, то в «Чайке», по моему мнению, этого не случилось. Весело,
остроумно – но мимо главного. «Чайка» стала единственным спектаклем фестиваля,
породившим яростные споры, за что и была отмечена специальным призом как вызвавшая
большой интерес. (Приз профессионального жюри – за лучшую женскую роль,
Аркадиной, получила также актриса Алла Антипова). А вот с чем согласились все: театр
кукол, уводя предельно далеко от классического источника, умеет вернуть зрителячитателя классике. Наверняка немало тех, кто, посмотрев «Чайку» Борока, захотел или
еще захочет почитать «Чайку» не Акунина, а Чехова.
Коляда: театр, миф, человек
Иной раз мне кажется, что Коляда как явление – вне всяких конкурсов. Он уже над ними.
Но Николай Коляда, вечный борец с незадубевшей кожей, очень чувствителен к мнению
современников. И две «отметины», которые оставил ему нынешний фестиваль, его явно
порадовали. Это была справедливая оценка заслуг. Лучшая мужская роль – Владимир
Кабалин в спектакле «Птица Феникс»: актер продемонстрировал редкую в наше время
трагическую силу, благо пьеса и режиссерская стилистика позволяли. Спектакли Коляды
– всегда на грани чувств, это мощный эмоциональный театр. Здесь не боятся использовать
откровенно сильные средства, потому что цель – достучаться. Современный театр должен
поразить, Коляда убежден – в самое сердце. Как сказал один из критиков, у Николая
плохих спектаклей не бывает, его «средний уровень» отнюдь не средний. Новая
постановка не стала самой-самой – потому, что такая уже была. «Ромео и Джульетта» пять
лет назад открыли новую эру, после этого спектакля весь российский театр стал жить
иначе.
Сам драматург и режиссер получил спецприз «за создание театра». Что, вообще-то, равно
подвигу. Вроде и коллеги, и власти признали феномен Коляды, но – никакого «режима
вспомоществования». Он продолжает существовать в «режиме преодоления». Возможно,
именно такой образ жизни и высекает мощную искру творчества. Но хотя бы попробовать
иное, попытать, какие еще грани Коляды откроются через приятие власть предержащих
современников.
Частный театр – не частный случай
Коляда-театр стал единственным из частных, который засветился на нынешнем фестивале
«Браво!». Но поскольку мы смотрим на процесс немного из будущего, уже можно сказать,
что интересные проекты задуманы в «Театроне» и осуществлены в «Волхонке».
Последняя возмутилась господством комедий и провела необычную акцию. Зрители
интеллектуальных спектаклей становятся участниками розыгрыша ценных призов, таким
понятным способом привлекается внимание к серьезной драматургии. Но прежде чем
возмутиться, «Волхонка» сама создала яркую комедию положений – «Гарнир пофранцузски» в постановке Александра Фукалова. Посмотришь на жалкие попытки ТВ
рассмешить в течение 24 часов – и грустно делается. А здесь можно посмеяться без
напряга. Лично я напрягалась лишь для того, чтобы делать это не слишком громко.
Спектакль, очень полезный для здоровья. «Волхонка» мудро чередует постановки, не
отягощенные высшими смыслами, и – вполне «отягощенные», как новая работа театра по
пьесе Теннеси Уильямса «Предупреждение малым кораблям».
Театр в области больше, чем театр
Новосибирский критик Ирина Яськевич заметила: «а вот у нас театров, кроме как в
областном центре, больше нет». В Свердловской области – есть, в Челябинской – есть, как
и в Тюменской. Назначение таких явлений, как Серовский драматический или Тобольский
имени Ершова – быть не только театром, а интеллектуальным центром. Восхищения
достойно то, что, существуя в разреженном культурном пространстве, они не просто
выживают, а ведут поиск современных выразительных средств, новых подходов к
зрителю. Серов привез на фестиваль спектакль «Женитьба» и увез приз за лучшую
женскую роль второго плана (Марианна Незлученко). Анализируя работу молодого
режиссера Юлии Батуриной, искусствовед Владимир Спешков вспомнил кем-то
выделенные ступени восхождения талантливого постановщика: сначала он ставит сложно
и плохо, потом – сложно и хорошо, потом – просто и хорошо. Юлия Батурина
продемонстрировала движение вверх и овладение второй ступенью.
Живые и мертвые
«Сейчас идет формирование новой цивилизации, нового способа существования человека,
иного расклада ценностей». Член фестивального жюри ректор Гуманитарного
университета Лев Закс считает, что есть театры живые, чувствующие изменения в
обществе, в эстетических пристрастиях, и реагирующие на них, и есть мертвые,
статичные, делающие спектакли, когда после просмотра повисает недоумение: зачем это
показали? Отсутствие смысла в театральном деле страшнее любой театральной реформы.
Единственный спектакль, о котором почти не говорили и никак не отметили, «The
Playboy» самого крупного областного драматического театра с академическим званием. А
ведь наличествуют все признаки ремесла. Актеры профессионально выполняют
поставленные задачи. Значит, дело в задачах.
У большого театра – большие, точнее, массовые, проблемы. Чтобы решить их,
приглашается специалист по масс-культуре. Режиссер Дмитрий Астрахан знает законы
удержания зрительского внимания. У екатеринбургского театра драмы был вполне
удачный опыт создания под его руководством спектакля массового спроса, но не
вызывающего неприятие и у тех, кто желает считать себя не частью «массы», а
индивидуумом – «Репортаж из Тараскона». В последней же постановке отчетливо
слышится послание режиссера к зрителю: ты – пипл, ну и хавай. Мы тебе спляшем, мы
тебя посмешим, мы тебе, задрав ноги, упадем, и тебе еще чего-то нужно?!
Хорошо, что уже 2005-й год. И уже чувствуется другая линия в театре. Спектакль
«Старший сын» - заявка нового подхода. В иной стилистике выполнена постановка,
посвященная 60-летию Победы, – «Рио-Рита»: на нюансах и намеках, где информация
существует, как в компьютере, в свернутом виде. Спектакль же просто набирает «код
доступа», и разворачиваются подробные, неоднозначные, эмоциональные «файлы»,
рассказывающие о войне, о людях, о жизни вообще. Главный режиссер екатеринбургского
академического театра драмы Владимир Рубанов чувствует то, что сегодня определяет
современность – интонацию, и умеет ее передать. В театр пришло много молодых
актеров. Они должны не просто играть молодых, они должны играть в «живых»
спектаклях на современном театральном языке. «Живой» же театр, как подтвердил
нынешний фестиваль, это эмоциональный театр.
Танцуют – все!
С драмы, традиционно, больше спрос. Музыкальные же постановки покорили всех, хоть и
по-разному. Фестиваль «Браво!» стал триумфом Екатеринбургского театра музыкальной
комедии, который забрал пять призов из шести возможных (приз за лучшую женскую
роль – Маши в «Щелкунчике» – досталась театру оперы и балета, точнее, молодой его
солистке Маргарите Рудиной). Для эксцентрик-балета Сергея Смирнова («прописан»
также в музкомедии) продолжился сезон наград: после «Золотой маски» лучшим
хореографом назвал его и областной фестиваль. Спектакль «Тряпичный угол» подобен
развернутому концертному номеру, но с единым сюжетом. Образы можно прочитывать
по-разному: или это тряпичные куклы, или тряпичные люди непонятно в каком возрасте,
между стариками и детьми, когда грань тонка. В отличие от большинства
интеллектуальных, даже заумных постановок в жанре современного танца, эта покоряет
человеческими интонациями. Уже осуществленное будущее подтверждает славу
Екатеринбурга как столицы contemporary dance. Хотя в 2005 году и не появятся новые
спектакли у Сергея Смирнова и Татьяны Багановой (театр «Провинциальные танцы»),
зато две премьерные постановки презентовала танцевальная команда «Киплинг», создана
интересная работа в Школе современного танца Льва Шульмана.
Лучшим же спектаклем года названа «Ночь открытых дверей» (режиссер Кирилл
Стрежнев, сценограф Сергей Александров, исполнитель главной роли Владимир
Смолин – все они стали лауреатами «Браво!»). В то время как, по оценке музыковеда
Ларисы Барыкиной, большинство театров оперетты страны застряли в 60-х годах, как
будто не было ни перемен в общественном укладе, ни современного кино, ни новой
драмы, а новорожденный в России жанр мюзикла представляет собой сплав колоссальных
денег, громкой музыки – и пустоты; екатеринбургская музыкальная комедия – живая и
обновляющаяся. В «Ночи открытых дверей» профессия сошлась с глубиной, традиция – с
современными требованиями.
Фестиваль в целом зафиксировал: уральский театр не варится в собственном соку, а
отражает настроение общества. Он стал более актуальным и эмоциональным. Не забывая
развлекать, он в основном заставляет думать и чувствовать.