система» под влиянием развития теорий сетевого взаимодействия

Л. В. Нургалеева
ДЕВАЛЬВАЦИЯ ПОНЯТИЯ «СИСТЕМА» ПОД ВЛИЯНИЕМ РАЗВИТИЯ
ТЕОРИЙ СЕТЕВОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ1
Само наше понимание мира изменяет условия
изменяющегося мира; то же самое делают наши
желания, наши предпочтения, наши мотивации,
наши надежды, наши мечты, наши фантазии,
наши гипотезы, наши теории.
К. Поппер
К числу таких явлений, которые изменили и продолжают активно изменять мир,
относится понятие «система». Под вибрации этого слова сменилась цивилизация. Человек
превратился в пользователя, а машина овладела навыками универсальной обработки данных
и даже позволила человеку перейти к освоению биогенных пространств.
Генерирование новых смыслов и формирование ассоциативного поля вокруг понятия
«система» происходило в течение всего двадцатого столетия. Оно обживало самые
заповедные уголки научных территорий знания и окрыляло многие поколения
исследователей, видимо, потому что позволяло сделать более осмысленными разногласия в
суждениях, а возможный консенсус мнений более отчётливым. Среди ученых, занимавшихся
проблемами исследования систем, необходимо назвать имена А. Богданова, Л. фон
Берталанфи, У.Эшби, М. Месаровича, А.И. Уёмова, М.Вебера, Т. Парсонса и Р.Акоффа,
Б.Мильнера, С. Роббинса и многих многих других. Благодаря работам Ю.А. Шрейдера
общая теория систем стала восприниматься не только как научная теория в традиционном
смысле слова, но и как комплекс методологических подходов к широкому классу объектов,
объединенных общим названием "сложные системы" [15]. Без преувеличения можно сказать,
что понятие «система» господствовало над умами людей, воспитывая и организуя
человеческий разум на свой лад.
Понятия целостности, целесообразности, открытости систем вряд ли когда-нибудь
превратятся в музейные раритеты. Так в конце двадцатого столетия начинает формироваться
парадигма эксформатики, моделирования самопрограммирующихся интеллектуальных
систем, основанная на концепции метасистематики2[10]. Как отмечают многие
Нургалеева Л.В. Девальвация понятия «система» под влиянием развития теорий сетевого
взаимодействия // Системы и модели: границы интерпретаций: сб. тр. Всерос.науч. конф. с
международным участием. (г. Москва-Томск, 5-7 ноября 2008 г.) – Томск: Изд-во Томского
гос. пед. ун-та, 2008. – С. 124-130.
1
Метасистематика - междисциплинарная теория, сформированная на стыке философии,
общей теории систем, "искусственного интеллекта", психологии, ТРИЗ. Рассматривает
вопросы творческой деятельности, новые подходы к пониманию интуитивных и логических
2
исследователи, невидимая смыслосозидающая работа терминов, теорий, образов
продолжается даже в том случае, если на первые роли выдвигается другой актант,
обладающий таким потенциалом активизации творческих сил человека. И все-таки было бы
интересно ответить на такой вопрос: сохраняется ли по сей день креативная мощь и
харизматичность понятия «система» или наметились признаки его архаизации, ухода в
«подсознание» истории, смешения с новыми символами эпохи?
Чарующая сила понятия «система» стала угасать под влиянием его же собственного
обаяния. Оно начало модифицироваться и в итоге внутри общей теории систем
сформировалось несколько различных направлений и школ. Сегодня определение системы
как совокупности или множества связанных между собой элементов считается
неудовлетворительным, ограниченным, неперспективным и ассоциативно отягощенным.
Такое положение дел вряд ли связано с «истощением» креативной силы понятия. Вероятнее
всего проблема кроется в изменении структуры человеческого опыта, характера
коллективной деятельности и, как следствие, методов социального конструирования.
Одним из аспектов, породивших волну структурных инноваций в практике
социального конструирования, можно считать эволюцию механизмов коммуникационного
обмена. В этом сложном историческом явлении на стыке организационных процессов
дифференциации и интеграции человеческого знания и опыта формируется новый
понятийный аппарат, основанный на исследовании природы сетевых взаимодействий. Он
охватывает собой самые разнообразные сферы человеческой деятельности и концептуально
дооформляется в самых разных областях современной культуры и научного знания
(микробиология, социология, математика, лингвистика и т.д.) [1-8]. По предположению
исследователей, понимание общих принципов построения и функционирования сетей
обеспечит решение многих прикладных задач – от разработки эффективных систем
биологического взаимодействия до защиты пользователей Интернета от хакеров ...
В качестве характерного примера, содержащего явную отсылку к сетевому принципу
взаимодействия в культуре, приведем определения известного польского социолога П.
Штомпки [12]. Он считает, что социокультурное поле представляет собой многомерное поле,
включающее идеальное измерение как взаимосвязанную сеть идей, верований,
доказательств, дефиниций; нормативное измерение как взаимосвязанную сеть правил, норм,
ценностей, предписаний; интракционное измерение, т. е. социальную организацию;
возможностное измерение – сеть жизненных интересов, возможности, доступ к ресурсам.
механизмов мышления и поиску универсальны алгоритмов успешной креативной
деятельности.
Указание на особый тип взаимодействия – сетевую организацию элементной базы–
содержится в конструкциях определений, теорий, поведенческих реакций и т.д.
Удивительно, что метод описания реальности на основе сетевого подхода применялся и в
работах «досетевого» периода. Было бы не корректным не сослаться также на обширный
опыт исследований в области синергетики, который предполагает отмену любых системных,
интегрирующих рамок.
Столь широкое распространение понятия «сеть» можно объяснить тем, что оно явилось
удобным семантическим ключом для формирования различных объяснительных моделей,
связанных с описанием свойств взаимодействия объектов микро- и макромира. Несмотря на
выраженный интерес к исследованию сетей и повсеместность их распространения в
природе, их структура и свойства до сих пор плохо изучены. Одним из элементов
первичного анализа может выступать сопоставление свойств сети и системы как сущностей.
Есть ли нечто общее в признаках описания системы и сети? Система, как явствует из
анализа её определений, является локусом сложных взаимодействий. Сеть тоже выступает
организационной структурой, порождающей определенные динамические и топологические
свойства процессов взаимодействия. Обратимся к одному из определений системы:
«Система (от греч. – целое, составленное из частей; соединение) – множество элементов,
находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность,
единство» [11]. Каждый элемент внутри системы рассматривается как неделимый, сама же
система взаимодействует с внешним миром как целое. При эволюции во времени
совокупность будет считаться одной системой, если между ее элементами можно провести
однозначное соответствие.
Какие моменты обращают на себя внимание при сопоставлении признаков системы и
сети? Определение свойств системы «держится» на поиске такого соотношения элементов,
которое позволяет обнаружить свойства их как целостности. В определенном смысле
понятие «система» задается четкой ориентацией на центрированность в управлении и
функциональной координацией элементов. На наш взгляд, в определении свойств сети
наиболее значимыми являются такие факторы:
1. любое топологическое ограничение принимается лишь как крайне условное;
2. отсылки к объекту управления не актуальны, поскольку признак
децентрированности для сетей является организующим. Он порождает новые динамические
и кооперативные эффекты, которые обеспечивают большую гибкость в процессах свободных
изменений этого мира.
Если говорить о практиках применения сетевого принципа в гуманитарных науках, то
здесь уместно сослаться на опыт структурных исследований известного антрополога
А.Редклифф-Брауна, который положил начало анализу социальных сетей. Эти опыты
опирались на квазиэкспериментальные методы, позволявшие с большей долей
вариативности выверять гипотетические предположения. Начиная с тридцатых годов
двадцатого столетия, многие исследователи социальных и культурных явлений стали
пользоваться этой новой концепцией социальной структуры, широко применяя в анализе так
называемые «тканевые метафоры», указывающие на переплетения (перекрещивания)
межличностных связей как метод организации социальных действий.
Сегодня основной акцент в исследовании сетевых структур приходится на изучение
изменений коммуникативного опыта современного человека, возникающих благодаря
внедрению современных технологий обмена информацией. «Сетью» в современном
обществе принято называть базовую структуру социальной системы информационного
взаимодействия, выстроенную на принципах распределенной обработки данных. Главной их
особенностью является способность к практически мгновенному переносу разнородных
структурных описаний объектов в любую точку планеты при условии, что там имеются
современные средства коммуникации и связи. Электронная сеть опирается на особую
пространственно-временную конфигурацию коммуникационных связей и отношений,
которая обеспечивает одновременность практических действий людей, находящихся на
гигантском расстоянии друг от друга. Топография географических ориентиров не исчезает,
но их логика и значение как системы координат приобретают относительную
пространственную и временную независимость.
Многие авторы опираются в своих исследованиях на изучение эффектов «глобального
переплетения», «глобального производства сетей», где сам принцип глобальности
осуществляется при помощи связывания коммуникативных событий в сеть. Здесь уместно
упомянуть работы М. Кастельса, К. Келли, Р. Патюреля, Р.Хойслинга, Д. Бома и других
авторов. Большинству исследователей приходится признавать, что логику, встроенную в
новую технологическую парадигму, еще только предстоит идентифицировать на основе
особых эвристических подходов.
М. Кастельс рассматривает сетевое пространство как глобальное архитектурное
сооружение новой формы, где пространство мест вытесняется пространством потоков [16].
Потоки информации, движущиеся в сети, избегают опыта, воплощенного во всем локальном.
Сетевая виртуальность выступает полем вневременных, лишенных места символических
систем, на основе которых формируется новая информационно-технологическая парадигма.
Ей отличительной чертой является гибкость, поскольку новая конфигурация отличается
способностью к постоянной реконфигурации. Этот фактор нужно воспринимать как
конкурентное преимущество нынешних условий, поскольку для современного общества
характерны постоянные изменения и организационная текучесть. На этой основе этого опыта
современный человек формирует образы, собственное поведение, стиль мышления.
Доминирующей чертой современного мышления, становится ассоциативность как
самостоятельный компонент новой рациональности. Принципы, лежащие в основе процессов
ассоциирования, по своей природе являются сетевыми. Обобщая сказанное, М. Кастельс
подчеркивает, что информационно-технологическая парадигма эволюционирует не к своему
закрытию как системы, а к своей открытости как многосторонней сети.
В своих работах К. Келли также стремится выявить определенные свойства сетевой
логики[17]. Он утверждает, что символом науки для следующего столетия будет служить
динамическая сеть, каналам которой присуща чудовищная сложность. Сетевая организация
обладает чертами самоорганизующихся полей: она способна к «не обремененному
предрассудками росту или самостоятельному обучению» [17].
Комментируя исследовательский подход К. Келли, М. Кастельс расширяет контекст,
подчеркивая, что существует конвергенция между эволюционной топологией живой
материи, открытой природой все более сложного общества и интерактивной логикой новых
информационных технологий. В подтверждение этих слов рассматривается вопрос о
технологической конвергенции биологической и микроэлектронной революций в
материальном и методологическом плане. Решающие успехи в биологических исследованиях
(идентификация человеческих генов, сегментов человеческой ДНК и др.) могут продвигаться
вперед только благодаря возросшей вычислительной мощи.
Р. Штихве считает, что определенным объяснительным потенциалом располагает
теория нелокального действия, которая фиксирует тот факт, что отношения наблюдения и
сравнения осуществляются между единицами, отделенными друг от друга большими
дистанциями[9]. Непосредственный контакт между ними является необязательным. В
традиционном опыте культуры преобладают эффекты локальных действий, постулирующие
локальное распространение влияний, имеющих глобальный эффект. Обращаясь к
исследованию природы структурных инноваций, обеспечивших формирование мирового
сообщества, Р. Штихве подходит к изучению принципа сетевого обмена. Он называет его
«действием сетевых «ties»: в каждой отдельной интеракции присутствует "и так далее" для
последующих контактов участников. Этот принцип выстроен на функционировании форм
симметричного и асимметричного обмена. Понятие сети при таком понимании служит
указанием на универсальные метод и теорию, связанные с исследованием природы
структурных изменений.
В методологический аппарат теории социальных сетей входят определенные методы
анализа реляционных, атрибутивных, мотивационных данных. Реляционные данные
фиксируют связи, контакты индивидов, включающие их в социальную сеть. Сюда же входят
отношения между группами, которые объединяют членов разных социальных сетей.
Методы, соответствующие реляционным данным - это методы сетевого анализа,
позволяющие рассматривать отношения как выражение связей, действий, интеракций.
Атрибутивные данные отражают именно те свойства, качества или характеристики,
относящиеся к мнению или поведению индивидов, которые рассматриваются как,
принадлежащие им как звеньям социальных сетей. Сбор мотивационных данных позволяет
изучать психологические установки и мотивы членов сетевых сообществ [13]. Несмотря на
их особую значимость для исследования феноменов сетевого взаимодействия в современном
обществе, методы анализа мотиваций менее разработаны, чем методы анализа атрибутивных
и реляционных данных.
Возможно, дальнейшие научные исследования проблем сетевого взаимодействия
позволят зафиксировать факт формирования сетевой парадигмы. В этом случае придется
признать, что «тенденция отвергает всякую систему как нечто окаменелое и неживое» вновь
проявила себя [14]. На этот раз слово «система» воспринимается не только метафорически…
Впрочем, невозможно исключить также и то, что процесс деконтекстуализации идей,
сложившихся вокруг понятия «система», завершится новым возвращением к исследованию
природы целостности. Но, учитывая то, что человеку жизненно необходимо участвовать в
построении схем понимания для совершенствования методов анализа собственных
мироощущений, можно предположить, что ассоциативное поле идей, возникающих вокруг
понятия «сеть» может оказаться востребованным всерьез и послужить основание для
рождения новой парадигмы.
Литература
1. Барабаши А.-Л., Бонабо Э. Безмасштабные сети. – http://www.sciam.ru/
2003/8/inform.html
2. Хойслинг Р. Социальные процессы как сетевые игры. Социологические эссе по
основным аспектам сетевой теории. – М.: Логос-Альтера, 2003. – 192 с.
3. Купер И. Гипертекст как способ коммуникации. – http://www.nir.ru/socio/scipubl/sj/sj12-00kuper.html
4. Адамьянц Т. К диалогической телекоммуникации: от воздействия - к взаимодействию.
– http://business.fortunecity.com/geffen/407/ogl.htm
5. Моргунов Л. Сетевой подход к политике и управлению // Политические исследования.
– 2001. – N 3
6. Патюрель Р. Создание сетевых организационных структур. –
http://www.ptpu.ru/issues/3_97/15_3_97.htm
7. Сетизация, отказ от вертикальных структур организации, виды сетевых структур.–
http://media.karelia.ru/~resource/econ/Teor_org/R30.htm
8. Бахматова Т.Г. Социология организаций. Сетевые организации: генезис, структура,
управление. – http://www.ecsocman.edu.ru/db/msg/109601.html
9. Штихве Р. К генезису мирового общества. Инновации и механизмы. –
http://www.soc.pu.ru:8101/publications/jssa/1999/3/5stichw.html
10. Терехов В. Б. О системах, субстанциях и структурах –
http://www.metodolog.ru/index.html
11. Моргунов Е.Б. Организационное поведение. –
http://www.ecsocman.edu.ru/db/msg/198018.html
12. Штомпка П. Социология социальных изменений. – http://socioline.ru/node/812
13. Hamman R. Introduction to Digital Third Worlds: overcoming the economic and educational
barriers to Internet access and online publishing. – http://members.aol.com/Cybersoc/is3.html
14. Риккерт Г. Философия жизни. – Мн.: Харвест, 2000. – С.179
15. Шрейдер Ю.А., Шаров А.А. Системы и модели. – М.: Радио и связь, 1982. – 152 с.
16. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. – М.: Blackwell,
2001. – 600 с.
17. Келли К. Новые правила для новой экономики. –
http://vivovoco.rsl.ru/VV/JOURNAL/ZS/KELLY.HTM