Отчет по итогам социологического исследования
advertisement
1. АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОТЧЕТ И РЕКОМЕНДАЦИИ ПО ИТОГАМ ИССЛЕДОВАНИЯ «ЭФФЕКТИВНОСТЬ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СФЕРЫ КУЛЬТУРЫ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ МОНИТОРИНГ ТЕРРИТОРИЙ ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ» Настоящее исследование исследовательский проект, продолжает направленный на мониторинговый поиск эмпирических показателей фиксации воздействия художественной культуры и искусства на ценностно-поведенческие модели населения. Тактическое направление связывалось с оценкой качества работы подведомственных учреждений культуры и искусства с позиций населения – то есть степень удовлетворенности нашей работой, мониторинг качества. Но особенно важен второй стратегический аспект – наши действия должны не просто находить поддержку у населения, но и реально способствовать позитивным изменениям – по сути, речь идет о системном воздействии на культуру населения – мониторинге результативности вложений в духовное поле. Цель – фиксации общественного мнения по проблемам эффективности функционирования сферы культуры на различных территориях Челябинской области, диагностика личностных позиций информантов по ключевым ценностно-установочным реализуемой проявлениям, фиксация культурно-художественной зависимости политикой между региона и особенностями формирования ценностных установок молодежи. Сроки – реализация проекта осуществлялась с мая (подготовительный этап) по сентябрь (аналитический этап) 2015 года. Исследование проводилось на шести территориях Челябинской области и сопоставлялось со вторичными данными (полученными в ходе опроса в Челябинске). 1 Общие научные положения. Социологический аспект изучения художественной культуры региона наделен особым эвристическим потенциалом, позволяющим не только фиксировать текущее состояние, но и, через исследование демографическими «обратной группами, связи» с различными прогнозировать социально- тенденции развития художественной культуры в системе «предложение – спрос – предложение» на конкретной территории. Изучение региональной специфики художественной культуры оказывается напрямую связанным с пониманием локально-региональной идентичности. понимается Под региональной совокупность идентичностью различных в данном условий и случае отношений, характеризующих образ малой родины, своеобразный «архетип дома». Нередко в среде исследователей звучат утверждения о присущей русской культуре аспатиальности: пространство, в пониженной частности на реакции расстояние, на географическое границу, место, внепространственность восприятия себя в мире. Между тем, в научных исследованиях, государственной культурной политике, да, наконец, и в реальной практике жизни всё более заметным оказывается обращение к конкретизации собственного образа, осмысления региональной ментальности, позиционированию пути края как самостоятельной модели развития. Подобная ориентация вполне объяснима с точки зрения общего кризиса национальной идентичности, при котором на первый план выдвигается ближайшая зона территориальной идентификации: понимание собственного места требует с одной стороны четкого осознания своего, особенного (отделенного и обособленного от остальных территорий); с другой стороны подталкивает исследователей к необходимости изучения ситуации вхождения региона в целое, общее. Неслучайным в этой связи представляется введенный Р. Робертсоном термин «глокализация» 2 – переплетение глобального и локального, маркировка пространства в значениях «обособление – общение». И именно специфика региональной культуры как нельзя лучше реализуется именно в своеобразии искусства и художественных промыслов, наглядно демонстрирующих уникальность замысла творцов в универсально-значимых эстетических категориях. Региональный контекст постижения художественной культуры, как нам представляется, на сегодняшний день в большей мере репрезентирован в системе художественного предложения: количественных и качественных показателях работы учреждений культуры и искусства, их репертуарной политике, самобытных художественно-эстетических практиках и промыслах (на Южном Урале: художественное литьё, гравюра), концентрации «творческих сил» на конкретной территории (наличии знаковых фигур, мастеров и учеников, образующих школу, художественное направление и т.п.). Эта первичная инфраструктура художественного предложения и определяет существующий спрос – аудиторные предпочтения и запросы, коррелирующие с той художественной ситуацией, которая сложилась в данном локально-региональном пространстве. Тем не менее, несмотря на подобную «место-ориентацию» потребителя, мы можем фиксировать и вне-пространственный контекст в оценке художественной культуры и художественного наследия – тот пласт информации, с которым в нашем сознании ассоциируется универсальное состояние развития художественной сферы, общероссийская ситуация функционирования искусства. Проблематика исследования пространственно-территориальных аспектов в осознании личностно-субъективных смыслов идентичности неоднократно оказывалась в центре социологического анализа. Известный российский культуролог Д. Н. Замятин анализирует геоспациализм как методологический подход, акцентирующий внимание на онтологическом статусе пространственности как ощущении 3 особых ментальных географических образов. Осмысление роли и места художественного воздействия в процессах (а в дальнейшем – и результатах) формирования современного человека – проблема, не теряющая свой актуальности как в индустриальном, так и в современном информационном обществе. Стратегические задачи культурной политики в РФ, направленные на духовно-нравственную консолидацию нации, формирование гармоничноразвитой личности – во многом базируются на художественно-эстетическом воздействии и воспитании патриотических ориентаций в региональном пространстве. Важный аспект воздействия художественной культуры заключается в том, что она весьма зависима от контекста существования, от внешних условий функционирования. формирования современного А потому, человека рассуждая при помощи о проблемах художественно- эстетических воздействий, прежде всего, следует учитывать и условия современной эпохи, диктующей «правила игры» для всех сфер, в том силе, и художественной. Ключевым постиндустриальную аспектом, цивилизацию, определяющим являются ее современную темпоритмические характеристики: скорость происходящих процессов, их изменчивость, динамизм и увеличивающиеся объемы информации, уплотнение информационно-культурных потоков. И, соответственно, восприятие их человеком, в условиях лавинообразного наращивания, вынуждено упрощается (включается компенсаторный эффект – когда потребитель не в состоянии «переварить» эти объемы и адекватно расшифровать их сложность). Язык искусства – это сложный семиотический код, который, что называется, «не взять с разбегу» и большинство населения, неизбежно предпочитает упрощенные формы, идя по «легкому пути» обращения к массовым образцам. И именно в данном аспекте и возникает необходимость определения государственной культурной политики – идти ли за вкусом и 4 запросами большинства, или диктовать свою волю, определяя художественный вкус и запросы. Обращение к опыту развитых стран, ставших безусловными лидерами в инновационном развитии, доказывает, что данный вопрос решается однозначно: массовое обучение музыке и живописи является обязательным в Японии, серьезных учебных заведениях США и Западной Европы; в общеобразовательных школах Китая создана европейски-ориентированная система эстетического воспитания. Инвестирование в художественно-эстетическое образование не рассматривается как отдельные и эксклюзивные участки работы, но трактуются как естественное основание социализации, в том числе и профессиональной. Очевидно, что подобный интерес продиктован тем, что в современной культуре и для современного человека ключевым ресурсом является креативность как сочетание интеллекта и творчества, качеств, хотя и связанных с природными задатками, но и целенаправленно формируемых. И в данном случае, если опираться на мнения специалистов – для формирования сложного и креативного мышления, искусство – незаменимый инструмент. Безусловно, как в основном, так и в дополнительном образовании, используются самые разнообразные способы развития интеллектуальнотворческих способностей и задатков личности. Но ориентиром государственной культурной политики должна стать именно сознательная ориентация (а не ситуативные усилия увлеченных любителей) на обращение к качественным и сложным образцам искусства и художественной культуры в целом – как основ формирования современного и креативно мыслящего человека. 5 Методические основы исследования. Особенности регионального осмысления данной темы базируются на комплексном социологическом мониторинге, осуществляемом Челябинской государственной академией культуры и искусств и Министерством культуры Челябинской области с 2010 по 2015 годы: - 2010-2011 г. – опросы жителей Челябинска, Златоуста, Миасса, Сатки – 1300 респондентов; - 2012-2013 г – опрос населения Челябинска – 1000 респондентов; - 2013-2014 г. – опросы групп школьников города Челябинска (9-11 класс) – 750 человек и 100 учителей общеобразовательных школ г. Челябинска; 2014-2015 г. – опросы школьников на территориях Челябинской области (9-11 класс) – 400 человек (Нагайбакский, Саткинский, Сосновский, Аргаяшский, Коркинский районы; Карабаш). Содержательно-смысловые связывались с изучением блоки исследовательской включенности информации художественно-эстетических занятий в структуру свободного времени; конкретизацией контактов аудитории со сферой культуры и искусства региона; фиксацией активности в принятии решения о посещении учреждений культуры и искусства, мотивацией участия/неучастия в практиках художественно-эстетической направленности; информированностью и осведомленностью в структуре художественного предложения, осознанием социальной значимости искусства. Однако в ходе социологических исследований школьников, диагностировались и показатели, выходящие за границы, непосредственно, художественных практик и претендующие уже на формирование ценностных установок молодежи: 1. патриотические установки (на общегосударственном и региональном уровне) – любовь к родному краю, своей стране, ее истории и достижениям; 6 2. уменьшение девиаций, деструктивных проявлений – переориентация личности на социально-одобряемые модели поведения; 3. толерантность во взаимодействии с различными социальными группами, контактность, ценность семейного благополучия и родства – готовность жить в согласии и единстве с окружающими, признание национального равноправия, укрепление семейных и родственных связей; 4. образованность и просвещенность – интеллектуальное, этическое и эстетическое развитие личности, развитый уровень социально- интеллектуальных притязаний; 5. активность жизненной и гражданской позиции – социальная зрелость личности, прогнозирование собственного поведенческого сценария с позиций профессиональной успешности. Основные художественной черты портрета культуры будут современного представлены молодого через потребителя пересечение и взаимодополнение следующих показателей восприятия искусства: - информированность потребителей в области художественной культуры и искусства региона, включение информационных контактов с искусством в сферу непосредственных интересов личности, осознание необходимости данной осведомленности как особого «культурного багажа» субъекта и необходимого ресурса индивидуальной самопрезентации; - конкретизация существующих контактов со сферой художественной культуры с точки зрения их распространенности, интенсивности выражения, индивидуальной оценки необходимости подобных контактов как базовых форм социокультурной социализации в обществе; - мотивационные стратегии художественного потребления: ранжирование мотивов, причин и стимулов обращения к художественной продукции, определение эффектов художественного и духовно- воспитательного воздействия классического и современного искусства на личность потребителя. 7 Таким образом, познавательных портрет потребителя (информационных), предстает в единстве содержательно-психологических (мотивационных) и побудительно-действенных (поведенческих) оснований отношения к художественной культуре и искусству. В осуществленных нами социологических замерах 2014-2015 годов была предпринята попытка установления зависимости между реализуемой культурно-художественной политикой на территории Челябинской области и особенностями формирования ценностных установок молодежи, проживающей на данной территории, то есть, – осуществить переход от фиксации эффектов восприятия искусства к изучению эффекта его непосредственного воздействия на ценностную природу личности. Данное направление определялось нами как диагностика эффективности региональной культурной политики, трактуемой как «целенаправленная, перспективно (долгосрочно) ориентированная деятельность, обеспечивающая развитие общества (его части) в рамках обоснованно отобранных и искусственно внедряемых культурных норм, пропагандируемых ценностей. Исследовательская стратегия основывалась на сопоставлении территорий Челябинской области, которые были разделены в зависимости от уровня охвата населения культурным культурно-территориальных концентрацией «зона обслуживанием плацдармов – на локусов с три типа различной художественно-эстетического потенциала. Своеобразная покрытия» художественно-эстетическим воздействием (а, соответственно и попадание территорий в определенные нами типы плацдармов) проектировалась рассчитанных Министерством на основе культуры следующих Челябинской показателей, области: охват библиотечным обслуживанием; охват населения клубными формированиями; уровень посещаемости музеев; охват дополнительным образованием детей; уровень фактической обеспеченности территории учреждениями культуры. 8 Анализ территориальных распределений по указанным статистическим показателям позволил нам выделить: - плацдармы с высокой концентрацией художественно-эстетического потенциала (высокие значения по всем указанным пунктам); - плацдармы со средней концентрацией художественно-эстетического потенциала (высокие значения по одному–двум указанным пунктам); - плацдармы с низкой концентрацией художественно-эстетического потенциала (низкие значения по всем указанным пунктам). В исследовательскую территориальных Саткинский, выборку, образований Сосновский, таким Челябинской Аргаяшский, образом, вошли области (Нагайбакский, Коркинский районы и шесть город Карабаш) попарно образующие указанные культурно-территориальные плацдармы. В выделенных районах были проведены опросы школьников 9-11 классов (общее количество информантов – 400 человек) на предмет выявления личностных позиций по следующим ценностно-установочным проявлениям: патриотические установки (на общегосударственном и региональном уровне); склонность к девиациям, деструктивным/позитивным оценкам социальной действительности; толерантность во взаимодействии с различными социальными группами, контактность, готовность к кооперации; осознание ценности образованности и просвещенности, развитый уровень социально-интеллектуальных притязаний личности; индивидуальные установки на активность жизненного и гражданского самоопределения, прогнозирование собственного поведенческого сценария успешности. 9 с позиций профессиональной Результаты исследования. Обработка данных (представлены в таблицах общего расчета и связях показателей) позволила нам установить взаимосвязь между отдельными значениями (отражающими степень выраженности указанных показателей) и нахождением информантов в тех или иных культурно-территориальных плацдармах. Прежде всего, нас интересовали оценки информантами социальной действительности, фиксация социального самочувствия, предполагающего не столько позитивные оценки настоящего, сколько, в целом, психологическую установку на оптимизм и веру в будущее; или – в противовес – деструктивную модель восприятия собственного будущего, неверие в возможности успешной индивидуальной самореализации. Оценка респондентами времени, в котором они живут Карабаш Долгодеревенское Остроленское - интересное время, когда каждый человек может реализовать себя 14 16.9 12.1 43.1 65.3 28.5 - время укрепления нашего государства, пока много проблем, но скоро многое нормализуется 14 15.3 9 15.9 10.2 11.1 - время прагматизма, где выживают лишь удачливые и сильные 8 12.3 6 11.3 12.2 17.4 - время разгула всего несовершенного – войн, наживы, морального упадка 4 7.6 6 9 4 5.5 - время слишком неопределённое, чтобы оценивать его однозначно 58 36.9 45.4 11.3 2 14.2 - времена не выбирают, поэтому не берусь оценивать 0 6.1 6 4.5 2 14.2 - не задумываюсь об этом, просто живу в том время, в которое довелось жить 0 9.2 13.6 2.2 6.1 9.5 Коркино Суждения, конкретизирующие отношение ко времени, в котором живут респонденты 10 Сатка Аргаяш Населенные пункты (%) Долгодеревенское Остроленское Прошлое - это время, которым мы можем гордиться, несмотря на ошибки, в нём было больше побед и свершений - это время, в котором несмотря на героические страницы, больше трагизма, от которого мы страдаем и теперь - я слишком мало информирован(а) о прошлом, чтобы оценивать его Будущее - будущее представляется вполне разумным и оптимистичным, видны перспективы развития - оно неопределённо, нельзя говорить о точных перспективах развития - в будущем нас вряд ли ожидает что-то хорошее 81.5 78.7 72.7 83.6 83.3 24 12.3 10.6 11.3 8.1 9.5 2 1.5 7.5 11.3 4 3.9 24 29.2 27.2 27.2 42.8 57.9 42 47.6 62.1 40.9 36.7 21.4 12 4.6 4.5 6.8 10.2 16.6 Сатка Карабаш 62 Коркино Суждения, конкретизирующие отношение прошлому и будущему в оценках респондентов Аргаяш Оценка респондентами прошлого и будущего Населенные пункты (%) В целом проблема прошлого на сегодняшний день является достаточно актуальной. Подобная востребованность связана, на наш взгляд, с причинами, которые условно можно разделить на несколько блоков (оговоримся, что отнесение причин к тому или иному блоку условно, поскольку все они тесно связаны друг с другом, и необходимо лишь для более чёткого понимания проблемы). I. Причины психологического порядка. Во-первых, актуализация прошлого коррелируется с галопирующими темпами прогресса науки и техники, с революционной футуризацией жизни, создающими психологический дискомфорт для среднестатистического человека, который не успевает за скоростями обновления, трансформации и модернизации бытия. В прошлом же он обретает некую устойчивость, предсказуемость и понятность, которых не получает в настоящем. Интерес к памяти в 11 современную эпоху связывается с нашим чувством ускоряющегося хода времени, которое, в свою очередь, является результатом стремительных темпов развития всех сфер жизни общества. Обращение к феномену прошлого во многом психологической связно и потребностью с естественной человека и вневременной противопоставлять себя «одномерной повседневности» (Я. Ассман): благодаря возвращению к прошлому в форме культурной памяти происходит преодоление одномерности обыденной жизни, поскольку универсальной функцией культурной памяти является обеспечение двухмерности или двухвременности человеческого бытия. II. Причины коммуникационного порядка. Усиление интереса к феномену прошлого связывается с появлением новых электронных форм хранения и передачи информации, искусственной памяти, что может считаться новой культурной революций наряду с изобретением письменности и книгопечатания. В этой связи происходит обесценивание, а потому утрачивание традиционных способов фиксации и хранения социальной и культурной памяти, что и актуализирует рост интереса к ней. Современность, столь естественную для молодого поколения, можно связывать с появлением новых электронных средств фиксации, хранения и воспроизведения информации. Так называемая третья (после появления письменности поднимает и книгопечатания) фундаментальные коммуникативная вопросы о связи революция между вновь способами коммуникации, методами мышления и формами представлений о прошлом, настоящем и будущем. III. Причины научно-методологического порядка. В связи с процессами демократизации истории, со значительным высвобождением исторических фактов и легализацией их авторских и порой вненаучных трактовок, произошли существенные изменения в понимании того, кто и как может заниматься изучением прошлого. Если раньше право доступа к нему было 12 жёстко закреплено за учёными-историками, то во второй половине XX столетия оно распространилось на всех желающих. Так, например, согласно концепции американской исследовательницы Любой человек имеет право на собственное прочтение, понимание, интерпретацию прошлого, что и порождает расширение круга субъектов исторического познания, а также интенсифицирует обращение к проблемам прошлого. IV. Причины социокультурного порядка. Усиление интереса к прошлому, согласно мнению большого числа исследователей, обусловлено и «страхом забвения», связанным с уходом из жизни свидетелей многих страшных социальных потрясений XX века (обе мировые войны и иные вооружённые конфликты, геноциды и пр.), потребностью в консервации максимально объективной информации об этих событиях, стремлением к сохранению памяти о них, к извлечению опыта на предельно продолжительное время и пр. Кроме того, тематика прошлого на фоне процессов глобализации и обострения контраста между глобальным и локальным, общемировым, интернациональным и национальным позволяет актуализировать историю малой Родины, в которой, выражена прагматическая составляющая, которая обеспечивает фундамент для идентификации жителей соответствующей местности и в то же время связывает их с государством. Соответственно интерес к прошлому спровоцирован, во многом, и усилением процессов национальной, этнической, культурной, групповой идентификации, и как следствие – дифференциации: в современных условиях унификации этнических культур возрастает роль общности исторической судьбы как символа единства народа. А формирование образа или символа «общей исторической судьбы», уникальности или даже избранности той или иной этнической группы или в целом государства невозможно без анализа общего для группы прошлого, её истории, культурной памяти и т.п. 13 Сложно адаптируемые индивидуальным и коллективным сознанием темпы развития и научно-технического прогресса, девальвация «больших объяснительных систем» или метаповествований (Ж. Лиотар), которыми выступали в разные эпохи религия, философия, наука, приводят к потери не просто мировоззренческой опоры под ногами современного человека, но и к утрате идеи, сверхсмысла бытия. Применительно к России (да и к другим странам тоже) суть этой утраты может быть выражена в отсутствии национальной идеи. И в этой ситуации такой национальной, консолидирующей и смыслообеспечивающей идеей может стать общее для группы прошлое. V. отметить, Причины что это политико-идеологического было всегда) порядка. является Прошлое предметом (надо политических манипуляций, а нередко и спекуляций. Несмотря на лозунг о демократизации и плюрализации постмодернисты, исторического прошлое знания, продолжает который оставаться выдвинули эффективным инструментом управления, используемым политиками в тесном союзе с историками, исторического которые знания. легитимизируют Таким конъюнктурное образом, создаётся использование новая история, оправдывающая и подкрепляющая современность, из прошлого вычленяется то, что способно удовлетворить актуальные запросы настоящего. Борьба за прошлое – это своего рода борьба за возможность сохранять монополию над сознанием, а значит и над поведением. Кроме того, политический аспект интереса к прошлому именно в России связан ещё с одним нюансом. Небезызвестно, что в нашей стране уже довольно давно (в связи с утратой коммунистической идеологии) идут поиски новой объединяющей национальной идеи. На фоне множества предлагаемых вариантов особенно активно выдвигается мысль о том, что этой идей мог бы стать патриотизм, основанный на чувстве гордости за славное российское (русское, советское) прошлое, культурное наследие, героические страницы 14 истории. Такую возможную стратегию развития России исследователь И. Калинин назвал «ностальгической модернизацией», то есть системой внедрения новационных, модернизационных прогрессивных процессов в технологий купе с и общих актуализацией ретроориентированных патриотических настроений. Притом последние нуждаются в выстраивании, в структурировании, в определении векторов развития и содержания – стихийное проникновение в умы их потенциальных носителей не просто нежелательно, но может быть даже опасно. Тема формирования ретроориентированной идеологии заслуживает отдельного внимания. В контексте текущих рассуждений мы затрагиваем её лишь бегло для того, чтобы показать особую значимость феномена прошлого именно в России и именно в политическом контексте. В целом можно констатировать, что интерес к прошлому и на теоретическом, научном, и на повседневно-практическом уровне очевиден. Говоря о последнем следует вспомнить огромное количество театральных, кино- и песенных ремейков и ремиксов, набирающих популярность продуктов СМИ, в основе которых лежит «реанимация» прошлого и т.п. Важен и ещё один момент, связанный с восприятием и осознанием настоящего и прошлого, о котором мы уже упоминали выше. На бытовом, интуитивном уровне человек воспринимает настоящее и прошлое как некую слитность, событийно-смысловой монолит до тех пор, пока между ними не происходит разрыв, связанный с завершением важных отношений, переездом в другой город или другими формами утраты связи между настоящим и будущим – «прошлое возникает благодаря разрыву в течение времени и попытке обращения к тому, что было раньше, не взирая на этот разрыв». До того времени, пока такой разрыв не состоялся, индивидуальное сознание часто продляет свойства настоящего на недавнее прошлое (так называемая коммуникативная память по Я. Ассману или ближайшее прошлое по А. Филиппову, или «прошлое настоящего» по Р. Коззелеку), воспринимая его 15 как часть актуального бытия. Поэтому позиция, высказанная респондентами о настоящем как наиболее приоритетном периоде, вполне может быть рассмотрена как в контексте продления этого настоящего в сферу недавнего прошлого и наоборот – экстраполяции недавнего прошлого на сферу настоящего. В любом случае, как мы уже отмечали, если речь идёт не о групповом, социальном сознании, границы между личностно пережитым прошлым и таким же настоящим чрезвычайно размыты. Кроме того, современный мир демонстрирует нам процессы ускорения, которое «имеет место на разных уровнях нашего опыта: в технической сфере дорожного движения и средств связи, в новом ритме повседневной жизни и в форме радикальных социальных и культурных перемен». В таких условиях формируется новый тип настоящего, который был назван Г. Люббе «съёживающимся». Такое настоящее, с одной стороны, ощущается как стремительно проходящее и неуловимое (слишком велики темпы изменений), а потому особенно ценное и подкрепляемое призывами «живи настоящим», «здесь и сейчас», «живи одним днём» и пр. С другой стороны, оно порождает потребность в компенсации его ускользания и «съёживания» через обращение к прошлому – периоду относительно стабильному и устойчивому. Поэтому достаточно сложно однозначно определить на основе полученных данных «объективный» характер переживания времени – слишком зыбки в сознании человека границы между его актуальной реальностью, недавним прошлым и ожидаемым будущим. Мы лишь можем констатировать, что сами респонденты признают равнозначность всех трёх модусов времени при явном лидировании настоящего и прошлого. А вот отношение респондентов к модусам времени (прошлому, настоящему и будущему) в их историческом, социальном измерении фиксируется проще и чётче, в силу того, что сила эмоциональной привязки к ним существенно слабее, а степень отстранённости – выраженнее. 16 В отношении определения наиболее значимого периода в истории страны в целом срабатывала другая логика – логика оценки коллективных, общегосударственных достижений, положения государства на мировой арене и пр. И здесь, как свидетельствуют результаты, такие достижения связываются респондентами именно с советским периодом – при этом не только людьми старшего возраста (что было бы естественно, поскольку они жили в это время и именно на него пришлись их юность и период личностного становления), но и всеми остальными возрастными категориями практически объясняются в равной весьма степени. глубоким Вероятнее всего, идеологическим, такие результаты мировоззренческим, духовным кризисом, который имеет место быть в современной России и который особенно заметен на фоне великого (равно великого и в положительном, и в отрицательном контексте) советского прошлого. И как бы сейчас ни пытались его разоблачать и даже дискредитировать, какие бы социально-экономические и культурные альтернативы сегодня ни предлагались, они не в силах в полной мере удовлетворить актуальные запросы и ожидания современных россиян и не в силах остановить процесс духовного и финансового обнищания основной массы населения и обмельчания достижений во всех сферах жизни общества. К сожалению, контраст предыдущего исторического периода и современности очевиден и, как нам кажется, он не в пользу последней. Думается, что сегодня в большей степени не хватает той самой национальной, консолидирующей и смыслообразующей идеи, о которой мы говорили выше, и которая была и в советский период, и в эпоху монархии (этот период так же был довольно востребованным среди респондентов). Вполне преобладании возможно, негативных действительности и что и зафиксированная нами пессимистических перспектив индивидуальной зависимость оценок в социальной самореализации в культурно-территориальных плацдармах второго и особенно третьего типов 17 (плацдармов с низкой концентрацией потенциала) – вполне может несформированного художественно-эстетического объясняться художественного не предложения, только но системой и, в целом, основываться на общем ощущении неблагополучия территории. Тем не менее, можно говорить и о том, что художественная составляющая вполне может обеспечивать функцию гармонизации социальной среды, выполняя компенсаторный эффект воздействия на личность. Тем более что большинством школьников отчетливо осознается связь между гармоничным воздействием искусства и становлением личности. Причины/мотивы занятия деятельностью художественно-эстетической направленности - искусство и творчество – вклад в своё развитие и совершенствование - занятия искусством помогут мне в будущей карьере - этого хотят родители, а я к ним прислушиваюсь - это возможность хоть чем-то занять себя - такие занятия помогают человеку раскрыть его возможности, научить ответственности и дисциплине - такие занятия помогают разнообразить жизнь, сделать её весёлой - это единственная сфера, в которой я могу добиться успехов Сатка Остроленское Долгодеревенское Карабаш Коркино Суждения, отражающие причины/мотивы занятий респондентами художественноэстетической деятельностью Аргаяш Населенные пункты (%) 54 41.5 50 50 38.7 43.6 10 32.3 12.1 20.4 20.4 21.4 10 6 24 3 9.2 38.4 4.5 7.5 24.2 2.2 11.3 20.4 6.1 4 26.5 2.3 9.5 26.9 22 23 22.7 27.2 14.2 26.9 0 1.5 1.5 2.2 0 3.9 Ключевые потребности, как правило, образуют следующую систему художественной мотивации горожан: 18 - потребность в расширении общекультурного кругозора, познавательная ориентация в существующем культурно-информационном «потоке»; - потребность в духовном самосовершенствовании, ориентации на художественную информацию как необходимость переживания чувства «прекрасного» – духовно-эстетическая мотивационная стратегия; - потребность получать новые ощущения и эмоции, обновление личностно-значимого психологического эмоциональный эффект переживания – пространства, ориентация на катарсическая мотивационная стратегия; - потребность «ухода» от обыденного опыта существования – художественно-компенсаторная мотивационная стратегия; - потребность в развлечении, получении удовольствия, рассмотрение художественного заполнения пространства свободного как времени зрелищно-занимательной – гедонистическая формы мотивационная стратегия; - потребность в обсуждении новой информации с друзьями и коллегами, ориентация на межличностную коммуникацию – коммуникативно-референтная мотивационная стратегия. Как показывают результаты проведенного нами исследования, отраженных в таблице, основные типы мотивов связаны с эмоциональнокатарсическими, познавательными и духовно-эстетическими стимулами в обращении к искусству. Как видим, все три лидирующих мотива определяются, в большей мере, ориентацией на внутреннюю гармонизацию личности, чем на социально-обусловленные факторы престижа, поддержки референтных групп, общей развлекательной атмосферы и т.п. 19 Типология потребителей, пожалуй, наиболее разработанное (а потому отличающееся достаточно высокой вариативностью) направление в социологическом изучении искусства. Не фиксируясь на частных примерах классификаций потребления (в основе которых оказывались – жанровые и стилевые предпочтения аудитории, опыт освоения художественного языка, ориентация в репертуаре учреждений искусства, развитость эстетических потребностей, широта и глубина художественных интересов личности), обратимся к типологии художественного потребления В. Дмитриевского, выделившего пять типов поведения в сфере культуры, характеризуемых именно с точки зрения контекста приобщения человека к художественной культуре города: интенсивно/умеренно приобщающиеся к культуре большого города; приобщенные, но не определившиеся; приобщенные и умеренно избирательные; высоко избирательные и отчетливо определившиеся. В основе данной типологии заложены поведенческие стратегии потребителя, в которых на первый план выходит частота посещений учреждений культуры и искусства как действенный аспект художественной коммуникации между создателями, распространителями и реципиентами художественной продукции. Именно частота и устойчивость контактов аудитории и учреждений культуры и искусства выступает наиболее значимым показателем включенности человека в полноценную художественную жизнь региона. В традиционном разделении потребителей по наличию контактов и осознанности выражения художественных интересов выделяют (без тонкой детализации) три обобщенных класса: 1) люди, реально посещающие учреждения культуры; 2) те, кто в принципе не считает для себя необходимым посещение учреждений культуры и искусства (неразвитость потребностей, выбор иных, репродуктивных 20 способов контакта с искусством); 3) люди, потенциально настроенные на посещение, но останавливаемые рядом объективных причин. По сути, данное распределение предлагает нам градацию на реальную (независимо от частоты и интенсивности посещений) и потенциальную аудитории учреждений культуры и искусства. При этом, потенциальная аудитория (незадействованных в работе учреждения) видится в качестве значимого и определяющего аспекта воздействия, предполагая последующее вовлечение «неохваченного массива» в работу институтов производства и трансляции художественных направлены на понимание ценностей. и Опросы дифференциацию данной категории внешних «помех», возникающих при реализации запроса в институциональном аспекте функционирования сферы культуры. Задача определения возможных преград в коммуникативной диаде: «посетитель – учреждение культуры и искусства» была реализована в исследованиях уральского социолога и культуролога В. С. Цукермана, и сводилась к следующим положениям: 1. учреждение могло бы удовлетворять запросы, но потребители не информированы о его деятельности – то есть потенциально возможная коммуникация; 2. посетителей (реальных и потенциальных) устраивают сложившиеся формы работы, но не устраивают другие факторы; 3. учреждение культуры работает хорошо и умело рекламирует свою деятельность, но не выдерживает конкуренции с другими учреждениями культуры; 4. посетитель не ориентирован на данные формы работы, хотя готов пользоваться услугами в рамках существующих типов и структуры учреждений культуры; 21 5. посетителей не устраивают ныне существующие учреждения культуры и институционально сложившиеся виды культурной деятельности; 6. посетитель не приемлет никаких (или почти никаких) услуг со стороны официально существующих социокультурных институтов; 7. учреждение культуры информировано о запросах населения, но не в состоянии изменить свою работу в соответствие с этими запросами. Обратимся к оценкам развития данной сферы, отраженным в ответах респондентов различных плацдармов. Взаимодействие восприятия территории и развитости художественно-эстетической сферы в данном населенном пункте 22 Остроленское Сатка 42 60 39.3 52.2 77.5 36.5 8 10.7 12.1 6.8 6.1 15.8 34 7.6 39.3 15.9 12.2 32.5 14 16.9 9 18.1 2 14.2 Аргаяш Долгодеревенское - город (посёлок), в котором есть возможности для занятия искусством, творческой самореализации человека – во многом выигрывает на фоне других территорий - это желательный, хотя и не существенный фактор развития территории - если в городе (посёлке) не уделяется должного внимания развитию культуры, искусства, то житель такой территории лишён возможности гармоничного развития - меня мало интересует сфера культуры и искусства, а потом её развитие не влияет на восприятие территории, на которой я живу Коркино Оценка территории респондентами сквозь призму насыщения художественно-эстетической составляющей Карабаш Населенные пункты (%) Оценка уровня развития сферы культуры и искусства территории 24 16.9 3 22.7 55.1 28.5 - в целом устраивает, но можно пожелать и более эффективного развития 48 60 22.7 43.1 32.6 46.8 - не устраивает, уровень слишком низкий 20 15.3 69.7 13.6 10.2 14.2 - не интересуюсь данной сферой, поэтому не могу оценить уровень 6 3 3 15.9 0 0 Аргаяш Коркино Сатка Остроленское - полностью устраивает Уровень удовлетворенности развитием сферы культуры и искусства территории в оценках респондентов Карабаш Долгодеревенское Населенные пункты (%) В обобщенном виде факторы, влияющие на развитие художественной культуры, могут быть объединены нами в несколько групп: - факторы внешнего государственно-институционального воздействия – стратегический уровень управления: культурная политика государства, финансово-экономическое регулирование сферы и т. п.; факторы - воздействия – внутреннего тактические институционально-управленческого элементы управления, касающиеся непосредственно менеджмента «на местах», эффективной маркетинговой деятельности учреждений (мероприятий, направленных на PR-раскрутку, пропаганду, рекламу), содержательными аспектами регулирования репертуарной и кадровой политики учреждений культуры и искусства; - факторы общекультурного «фона» – закрепленное и воспроизводимое в обществе отношение к образцам художественной культуры, авторитет искусства как ценности в сознании большинства населения; 23 - факторы субъективно-мотивационного воздействия – особенности личностно-индивидуального культуры, восприятия сформированная (или не искусства и художественной сформированная) субъективная потребность в художественно-эстетических занятиях и ее последующая реализация конкретным человеком. Нельзя ни согласиться с тем, что художественная культура репрезентируется, прежде всего, через процессы создания и трансляции художественных ценностей и смыслов, что и позволяет нам говорить о полноценном феномене авторского творчества. Тем не менее, любое произведение искусства останется потенциальновозможным без акта активного освоения его реципиентами, что зачисляет последних в ранг действующего (а порой и определяющего) участника художественной коммуникации. Однако все более распространяющаяся в современной культуре идеология потребления провоцирует у аудитории готовность обозначить собственный статус лишь в позиции «потребитель» – субъективной настроенности на однонаправленные коммуникативные модели, пассивное восприятие транслируемых потоков. В подобном прочтении любые проблемные ситуации в развитии художественной культуры объясняются независящими от самого человека обстоятельствами, другими словами, не связываются в его сознании с необходимостью собственных усилий и затрат в освоении художественной продукции (и, в связи с этим, персональной ответственности), формируя своеобразное «алиби личного неучастия» в творческой жизни региона. С одной коммуникации стороны, аудитория, в классических действительно, схемах художественной отождествляется с блоком «потребление» (как уже подчеркивалось нами выше, в подобной коннотации процесс восприятия искусства автоматически приравнивается к пассивнозависимой конструкции), с другой, большинство авторов, исследующих 24 процессы освоения искусства, говорят о феномене со-творчества, как особом характере взаимодействия публики, художественного произведения и его создателя. Неслучайно, в концепции художественной культуры М. С. Кагана, нейтральный термин «коммуникация» заменяется личностно- эмоциональным и предполагающим непосредственные тесные связи – «общение»: общение тех, кто создает произведение искусства с теми, для кого они создаются, ибо эти последние не просто воспринимают передаваемую им информацию, но каждый зритель, читатель, слушатель, посвоему переживая произведение, тем самым соучаствует в выработке этой информации, становясь своего рода соавтором художника; это значит, что искусство живет по законам общения, а не коммуникации. В целом, если обращаться к результатам опроса на всех перечисленных территориях (данные таблицы) можно увидеть, что, несмотря на общую стабильную ситуацию, все же, большинство опрошенных желали бы более интенсивного и эффективного функционирования сферы культуры и искусства на собственной территории. Таким образом, проблема реализации запросов населения в системе учреждений культуры и искусства может рассматриваться через установление синхронности социокультурной коммуникации аудиторного и институционального аспектов функционирования художественной культуры и фиксироваться на основе следующих показателей: насыщенности и разнообразия мобильности, основанной на системы предложений; принципах социокультурной культурной диффузии; информационной открытости сферы; обоснованности ценового соответствия; внешне-имиджевой привлекательности и комфортности учреждений культуры и искусства. Далее, обратимся к сопоставлению результатов оценки искусства и культурно-художественного наследия в глазах опрошенной молодежи. 25 Оценка занятий искусством, художественно-эстетической деятельностью как факторов предотвращения негативных влияний, последствий личностного развития Карабаш Долгодеревенское Остроленское Сатка Населенные пункты (%) 58 50.7 53 4.5 71.4 60.3 14 16.9 24.2 22.7 22.4 16.6 18 21.5 15.1 6.8 6.1 12.7 10 6 20 6.1 12.1 3 18.1 0 2 4 8,7 3.1 Коркино Аргаяш Суждения, отражающие позиции респондентов в отношении занятий искусством, как факторов предотвращения негативных влияний, последствий личностного развития - люди, увлечённые искусство всегда более гармоничны, выгодно отличаются от окружающих - это помогает раскрыть природный потенциал, но только если человек изначально одарён - тот, кто занимается искусством, не более гармоничен, но избежал негативных влияний улицы и плохих компаний - духовное развитие человека не зависит от занятий искусством - люди, погружённые в искусство, выглядят несовременно, напоминают ботаников, не умеют находить общий язык с людьми Оценка воздействия искусства на формирование характера респондентов 26 Сатка 44.6 27.2 20.4 42.8 31.7 30 27.6 45.4 36.3 28.5 28.5 22 9.2 18.1 11.3 12.2 22.2 8 4.6 1.5 4.5 0 2.3 0 6.1 7.5 13.6 12.2 6.3 2 1.5 1.5 4.5 2 2.3 2 1.5 1.5 2.2 2 3.9 Карабаш 36 Аргаяш Остроленское - лучшие черты моего характера сформировались под влиянием музыки, книг и пр. - не могу оценить в целом, творчество помогает найти гармонию с самим собой - искусство не влияет на мой характер, но благодаря ему можно интересно проводить время - присутствие искусства слишком незначительно в моей жизни, чтобы оказывать на меня влияние - не могу оценить, что именно повлияло на мой характер - в принципе искусство может влиять на людей, но в моём случае это не так - искусство приводит, скорее, к разладу с самим собой Коркино Самооценка респондентами воздействия искусства на формирование характера Долгодеревенское Населенные пункты (%) Еще связывался один нами показатель с воздействия формированием художественного патриотических потенциала ориентаций как оснований региональной идентичности, проявляющихся в лояльности к месту проживания, наделения его чертами ценностно-значимой территории. Одно из гипотетических исследовательских положений строилось на том, что молодой человек, активно включенный в сферу разнообразного и интенсивно обновляемого демонстрировать большую художественного лояльность в предложения, отношении малой будет Родины, выраженное ценностное отношения к судьбе своего края (есть что ценить), восприятие его как духовно и эстетически насыщенной территории. Информантам предлагалось высказаться относительно территории проживания (обозначение эпитетов положительной/негативной/нейтральной и характеристик окрашенности), одновременно оценив собственную готовность к перемене места жительства. Представление о территории, общая оценка - самобытное и богатое традициями место, которым я горжусь - обычное место, мало отличающееся от иных городов (посёлков) области - в нашем городе (посёлке) много проблем, но жизнь в нём представляется оптимальной - место не отличается положительной спецификой, оно находится в кризисном состоянии - мне не повезло с местом жительства, хотелось бы жить на иной территории 27 Сатка Остроленское Долгодеревенское Карабаш Коркино Оценка территории с позиции респондентов Аргаяш Населенные пункты (%) 16 29.2 4.5 22.7 63.2 28,5 30 32.3 6 31.8 22.4 19,8 28 33.8 42.4 40.9 12.2 19 8 1.5 25.7 4.5 2 17.4 18 1.5 19.7 2.2 0 12.7 Для прояснения позиции респондентов обратимся к содержательной интерпретации суждений относительно концептов «культурное наследие» и «художественная культура». Позитивное восприятие культурного наследия зафиксировано при ответе на вопрос об определении его миссии и значения в современной культуре. Как видно из результатов исследования, лишь незначительный процент ответивших говорят о культурном наследии и художественном потенциале страны как о невостребованном ресурсе или незначительном элементе настоящего. Оценка значения культурного наследия в сознании населения, на наш взгляд, может быть связана как с личностно-значимым уровнем человек культурное оценивает культурно-исторической наследие как идентификации: необходимый ресурс включенности индивидуальной биографии в коллективно-исторический контекст; так и с исторически-презентационным: культурное наследие рассматривается как значимый и уникальный ресурс позиционирования достижений собственной страны/культуры на фоне иных. Подобные трактовки культурного наследия, хотя и представляются нами в двухуровневой градации: «индивидуальное/коллективное», тем не менее, не предполагают ценностно-смыслового противопоставления, а свидетельствуют лишь о приоритете позиций внутреннего или внешнего отождествления. Так, руководствуясь результатами опроса, зафиксированными в общем расчете и связях, мы можем говорить о том, что для большинства респондентов характерно именно индивидуально-личностное самоопределение в понимании культурного идентификационного механизма принятия наследия, традиций и присутствие культурных достижений страны как ресурса, позволяющего понять личную историю в общеисторическом пути государства. Подтверждаются результаты ответов и конкретизацией позиции респондентов в определении значения художественной культуры, при оценках которой лидировал вариант ответа: 28 «необходимый компонент формирования духовного потенциала нации и эстетического развития отдельной личности». Общая характеристика художественной культуры Южного Урала предполагала несколько оценочных суждений, отражающих возможные состояния ее функционирования: - признание устойчиво-стабильного состояния: оценка регионального художественного потенциала с позиций творческого богатства и разнообразия, признания благоприятных условий существования искусства; - ностальгирующая ориентация признания: положительная характеристика развития художественной культуры в прошлые времена (преимущественно, советское время) при отрицательном оценивании современного состояния; - указание на демонстрационный эффект псевдо-благополучия: фиксация расхождения между презентацией достижений и реальным состоянием развития художественной культуры региона; - обезличенная характеристика сферы: отрицание специфических особенностей функционирования региональной художественной культуры, сомнение в ее самобытности, а потому и отсутствие конкретизированной оценки; - кризисное состояние: указание на творческий кризис, упадок, фиксация негативных последствий развития художественной культуры региона, нахождение ее в состоянии дисбаланса; - индифферентная позиция: отсутствие суждений вследствие низкой информированности респондентов о процессе и результатах развития художественной культуры. 29 Значимость региональной художественной культуры и искусства в оценках респондентов Долгодеревенское 44 38.4 33.3 36.3 53 16.6 30 36.9 39.3 29.5 16.3 40.4 14 12 15.3 7.6 9 10.6 22.7 9 14.2 16.3 23 14.2 2 1.5 7.5 4.5 2 6.3 Сатка Остроленское Карабаш - важно и даже необходимо: благодаря этому формируется неповторимый облик Южного Урала - важно пропагандировать художественную культуру вообще, независимо от её региональных особенностей - нет особого значения - если есть успехи, это и так станет общеизвестным, не нужно предпринимать усилий по пропаганде - я считаю, такая информация не нужна, так как среди региональных творцов нет ярких и интересных представителей Коркино Оценка личностной значимости регионального художественно-эстетического потенциала Аргаяш Населенные пункты (%) Таким образом, суммируя результаты ответов по показателям оценки развития художественной культуры Южного Урала, мы не можем говорить об устойчиво-благоприятном контексте ее восприятия респондентами: в целом, не отрицая объективной значимости художественного потенциала для развития культуры, указывается на недостаточно эффективные параметры функционирования учреждений культуры и искусства Челябинской области (как минимум, в сравнении с иными сферами). В этом смысле фиксация факторов, определяющих, художественной культуры по – мнению населения, представляется развитие особенно сферы значимой и актуальной задачей. Основываясь на представленных результатах, мы можем говорить о том, что в сознании населения сложился, в целом, благоприятный образ культурно-художественного потенциала, воспринимаемый большинством опрошенных как наиболее значимые и ценные достижения, накопленные в ходе длительного исторического пути существования государства и позволяющие отдельной личности ощущать сопричастность 30 индивидуальной биографии и коллективной культурно-исторической памяти («связь времен», «родство поколений»). При этом, и что особенно важно, культурное наследие есть не просто зафиксированный воспоминаниях в многообразии поколений образ исторических минувшего, но, артефактов как и неоднократно подчеркивают различные исследователи, – латентная база для возникновения культурных инноваций, позволяющая им проходить процессы щадящего «отстаивания» и последующего внедрения в качестве реальных образований. Как показывают результаты опроса, наиболее распространенной оказывается стратегия активного восполнения информационного дефицита по вопросам культуры и искусства, осознанное стремление большей части респондентов к расширению «багажа знаний» по соответствующей проблематике. Тип информационно-открытого потребителя, настроенного на расширение объема знаний и сведений по художественной культуре региона, может рассматриваться ориентированности к в качестве переходу от потенциальной информационных (или реальной) контактов – к непосредственному участию в художественной жизни региона (посещению мероприятий, занятиям художественно-эстетической направленности и т.п.). И хотя, с одной стороны, выстраиваемая на основе ответов респондентов картина информационной включенности в художественную жизнь региона, выглядит весьма благоприятной, при более глубоком анализе полученных данных возникают определенные сомнения. В частности, нельзя исключать то обстоятельство, что в сознании аудитории существует определенный символически-привлекательный имидж художественно-просвещенной личности (неслучайно, одним из распространенных в обыденном понимании значений слова «культурный» оказывается – информированный по вопросам культуры и искусства), не всегда соответствующий реальной информированности потребителя. В подобной ситуации стратегия информационного восполнения оказывается не 31 столько реально-действующим, сколько престижно-демонстрационным личностным ресурсом, при котором, если вспомнить знаменитую дихотомию Э. Фромма «быть и казаться», – кажущаяся ориентация на социально- одобряемую информацию, заменяет реальную осведомленность аудитории по тематике художественной культуры и искусства. Для понимания социальной значимости информации, ориентированной на художественную проблематику, мы предложили респондентам обозначить свое мнение по ряду суждений, отображающих различные стороны отношения к необходимости осведомленности в сфере художественного предложения, творческих достижений региона и страны, в целом. Позиции, набравшие наибольшее количество процентов: «современный человек должен в полной мере обладать художественной информацией, только тогда он включен в полноценную жизнь общества и культуры», «быть художественно-развитой личностью – это не обязательное, но желательное условие существования в наше время» – отражают представление о художественной информации не просто как о социальнопрестижном или прагматически-необходимом типе потребления, но выступают актуально-значимым компонентом существования в условиях социума. Тем не менее, значимым аспектом осуществлённого нами исследования являлось то, что в ходе его фиксировалось не только отношение к художественной культуре и искусству, но попытка зафиксировать возможные аспекты его воздействия на личностный потенциал человека. Важной патриотических составляющей данного направленностей вопроса современного стала фиксация молодого поколения (зависимость данной характеристики от места проживания респондента). 32 Самооценка респондентами себя как патриотов родного края (Челябинской области) Остроленское 40 37.8 43.1 71.4 42.8 34 44.6 45.4 38.6 14.2 21.4 10 1.5 6 4.5 8.1 11.1 10 12.3 9 0 2 8.7 2 3 1.5 2.2 0 0.7 8 0 3 9 6.1 11.1 Коркино - я горжусь тем, что живу в Челябинской области, в своём городе, горжусь историей своего края и хочу всегда оставаться южноуральцем - горжусь, но в будущем мне бы хотелось уехать отсюда, попробовать жизнь в иных местах - горжусь историей области, но сегодняшнее состояние жизни Южного Урала оставляет желать лучшего - хотелось бы быть патриотом, но гордиться особенно нечем - стыжусь того, что живу в Челябинской области, хотелось бы поскорее уехать отсюда - не задумываюсь о таких вопросах Сатка Долгодеревенское 38 Суждения, конкретизирующие отношение к патриотическим установкам Аргаяш Карабаш Населенные пункты (%) Оценка возможности отъезда из России 33 Долгодеревенское Остроленское 42 16 29.2 15.3 19.7 4.5 38.6 11.3 22.4 10.2 41.2 6.3 28 21.5 42.4 6.8 18.3 21.4 6 15.3 7.5 18.1 16.3 12.7 8 20 21.2 20.4 32.6 11.9 Сатка Карабаш - да, если бы удачно сложили условия, я бы уехал(а) - об этом можно лишь мечтать – на практике это вряд ли осуществимо - пока у меня нет такого намерения, хотя я и не исключаю, что оно может появиться - уверен(а), что смогу найти применение собственным силам в России - никогда не рассматривал(а) такой мысли, Россия – единственная страна, в которой мне хотелось бы жить Коркино Готовность к отъезду из России, проживанию за границей Аргаяш Населенные пункты (%) С одной стороны, космополитизм, как потребность расширения горизонта впечатлений (выражаемый, в том числе, и в готовности уехать в иные места), не обязательно исключает наличие патриотической направленности личности. Тем более что молодым людям в целом свойственны стимулы познания нового, стремление к самореализации в лучших условиях существования (которые, чаще всего, ассоциируются со столицей, инфраструктурой развитых мегаполисов). Но, все же, одним из признаков благоприятно сформированной региональной идентичности (как отличительной черты принадлежности к своему родному месту) выступает, на наш взгляд, именно лояльная оценка пространственно-территориальных условий существования, восприятие их как, если и нуждающихся в усовершенствовании, но, все же, имеющих определенный ценностно-значимый потенциал. Анализ ответов школьников свидетельствовал о вполне очевидной тенденции негативного восприятия территории, относимой нами к плацдармам с низкой концентрацией художественно-эстетического потенциала. В то время как в плацдармах первого типа (высокая концентрация) вполне органично сочетались ориентации на дальнейшую самореализацию в крупных городах при доминировании положительных оценок собственной территории, ее особой художественной ценности и уникальности. Такая ситуация вполне объяснима: само по себе искусство и образцы аутентичного именно для данной территории художественного потенциала и культурного наследия позволяют делать облик края одухотворенным, а потому и ценным с точки зрения личностного приятия. Диагностируемые нами качества социальной открытости личности, коммуникабельность, настроенность на социальную интеграцию, единство с окружающими людьми – занимали устойчивые позиции в ответах информантов вне зависимости от нахождения в том или ином типе культурно-территориальных плацдармов. 34 Вероятно, подобная эмоциональная открытость (хотя бы в качестве демонстративно озвучиваемой позиции) определяется в большей мере возрастными особенностями, потребностью в многообразии социальных взаимодействий и контактов. - ощущаю единство с окружающими меня людьми - ощущаю лишь со своим непосредственным окружением, с близкими мне людьми - люди в России в принципе довольно разобщены, даже на уровне близких контактов - я против любых форм объединения, главное быть в согласии с самим собой Сатка Остроленское Карабаш Аргаяш Коркино Ощущение согласия с мнениями окружающих людей, психологический комфорт от взаимодействий Долгодеревенское Оценка респондентами согласия (единства мнений) с окружающими людьми Населенные пункты (%) 36 30.7 16.6 34 46.9 48.4 36 40 54.5 29.5 36.7 26.9 24 24.6 15.1 25 10.2 11.9 2 1.5 7.5 6.8 6.1 5.5 37.8 56.8 57.1 37.3 30 43 39.3 34 32.6 30.9 8 13.8 22.7 6.8 8.1 22.2 6 3 0 2.2 4 6.3 8 3 0 0 0 3.1 35 Сатка 40 Карабаш Остроленское - я почти всегда легко нахожу общий язык с окружающими людьми, чувствую себя свободно в любой компании - обычно я не испытываю особых трудностей в общении, но общаюсь лишь с теми, кто разделяет мои взгляды и ценности - я не очень люблю находиться в больших компаниях, мне проще общаться с узким кругом единомышленников - мне сложно находиться среди людей, я больше ценю возможность побыть наедине с собой - я чувствую своё одиночество, невозможность быть в гармонии ни с самим собой, ни с окружающими Аргаяш 50 Коркино Оценка собственной контактности, умения найти общий язык с окружающими Долгодеревенское Оценка респондентами собственной контактности, открытости к взаимодействию Населенные пункты (%) Наиболее четкая зависимость в разделении ответов информантов различных культурно-территориальных плацдармов фиксировалась при оценках знаний и образования как смысложизненной ценности, мотивации успешности, ориентации на лидерство и, в целом, развитости уровня социально-интеллектуальных притязаний молодежи. Оценка респондентами собственной социальной активности Остроленское Сатка 41.5 36.3 43.1 46.9 47.6 40 43 57.5 27.2 38.7 30.1 12 1.5 0 11.3 4 4.7 6 3 1.5 4.5 2 3.1 6 3 3 4.5 4 7.9 4 9.2 1.5 6.8 2 0.7 Коркино - стараюсь быть максимально активным человеком, не сидеть на месте, стремиться к новому - по возможности настраиваю себя на активность и развитие, хотя мне ещё надо много работать над собой - я верю в случай, судьбу, что жизнь сама поможет моему развитию - не вижу смысла особо проявлять активность, всё равно не добьёшься существенных успехов - мне не близки различные формы проявления активности, живу по принципу «тише едешь – дальше будешь» - мне сложно быть активным человеком, я не лидер, надеюсь, что смогу развить в себе подобные качества Карабаш 32 Суждения, конкретизирующие личностную позицию респондентов Аргаяш Долгодеревенское Населенные пункты (%) Школьники, проживающие в культурно-территориальных плацдармах первого типа (в том числе, указывающие, что активно включены в сферу художественно-эстетических увлечений) в подавляющем большинстве ответов подчеркивали субъективную настроенность на интеллектуальное лидерство (освоение профессий и продолжение образования в области инновационно-креативных индустрий), демонстрировали большую заинтересованность в профессиональной самореализации, лояльность к 36 обновлению традиционных социальных норм, активность в практиках адаптации к изменениям (предполагаемая смена профессий, переобучение, освоение информационных технологий и новинок). В то отнесенных время как информанты, исследователями к проживающие плацдармам на третьего территориях, типа, лишь в единичных ответах озвучивали настроенность на творческое и инициативное начало, в большинстве своем оценивали преимущество образования и интеллектуально-творческой самореализации с позиций их недоступности, явно выдвигая на первый план очевидные риски собственного вхождения в данные сферы. Жизненные планы и социальные устремления респондентов Долгодеревенское Остроленское - получить высшее образование, найти работу, которая бы помогла мне раскрыть себя - получить высшее образование, найти высокооплачиваемую работу, даже если она и не будет отвечать вполне моим интересам - продолжить образование в колледже, техникуме, получить специальность - получить любое образование, лишь бы устроиться на какую-нибудь работу - пока не планирую продолжать своё образование, в жизни можно состояться и без него - хочу создать семью, а уже потом подумать о продолжении обучения и работе - не задумываюсь о будущем, живу сегодняшним днём 64.6 65.1 65.9 67.3 65.8 14 24.6 15.1 9 10.2 20.6 12 3 16.6 6.8 14.2 3.9 8 1.5 0 6.8 6.1 0.7 6 0 0 0 2. 0 0 0 1.5 0 0 0.7 6 6,1 1.5 11.3 2 7.9 Сатка Карабаш 54 Коркино Суждения, конкретизирующие личностную позицию респондентов Аргаяш Населенные пункты (%) В целом, основываясь на результатах исследования, мы можем говорить о наличии зависимости 37 между уровнем интеллектуально- творческого развития и погруженностью личности в полноценную и насыщенную художественную среду. И в данном случае как идеологическую платформу можно расценивать позицию, при которой система художественной культуры региона может работать на воспроизводство интеллектуальных сил молодого поколения, ориентируясь не столько на клубный (свойственный отдельным сегментам), сколько на средовой подход, обеспечивающий условия полноценного вхождения в художественнонасыщенную среду Рекомендации по итогам исследования 1. Информационное художественной культуры продвижение и и а искусства, пропаганда также сферы региональных художественных достижений. В современных условиях, в целом, проблема информационного продвижения художественной культуры и искусства – входит в разряд наиболее важных и востребованных. Сила слова, фиксируемого СМИ, и по широте охвата и по длительности воздействия давно уже превосходит любые формы распространения информации, способствуя активному вхождению человечества в «цивилизацию досуга», «информационную эру», эпоху виртуальности. Общая переориентация населения на культуру потребления в значительной мере акцентирует внимание и на практиках информационного потребления, превращая население в аудиторию, субъектов в пользователей, а мир, по мысли канадского культуролога М. Маклюэна, в «глобальную информационную деревню». Сама по себе ускоряющаяся динамика культуры, постоянство ее обновления и общая ориентация на инновации, требуют от человека и постоянства нахождения в режиме оперативного реагирования, информированности и осведомленности, а потому возрастает и роль массмедиа, их символическое и прагматическое значение в сознании аудитории. 38 И если большинство досуговых практик ограничены половозрастными выборами, характерными лишь для определенных категорий, то в случае с потреблением медиа-информации (вследствие разнообразия ее представленности, общей привлекательности и доступности) речь идет об универсальной значимости ее для различных половозрастных групп респондентов. Осознание целесообразности пропаганды и информационного продвижения художественной культуры вообще и региональных творческих достижений в частности. Опираясь на результаты исследования, мы можем говорить о необходимости художественной политике, аудитории, культуры предполагающей акцентируя информационного региона, о не сферы художественно-информационной целенаправленное внимание продвижения только влияние на на увеличении сознание объема информации, сколько на сознательном регулировании поведения человека, формирования у него необходимой позиции в отношении художественной жизни региона. Стратегия этого информационного воздействия не может носить эпизодический характер, но должна представать именно технологией влияния на процессы интерпретации социальной жизни региона с позиций значимости и необходимости включения в него художественного компонента; должна стать именно технологией воздействия на процесс интерпретации действительности посредством предложенной информационной модели, что, в свою очередь, приводит к конструктивным изменениям сознания потребителя. Реализация данной задачи должна основываться на использовании всего арсенала социокультурных коммуникаций: - новационных: приобщающих потребителя к новым для него художественным знаниям; 39 - ориентационным – информационно-просветительским, помогающим ориентироваться в многообразии информационных выборов, задавая критерии оценочных (ценностных) суждений; - стимуляционных – воздействующих на действенно-побудительные проявления активности людей; – -корреляционных уточняющих или обновляющих знания и представления о художественной жизни региона. В ситуации широкого и повсеместного распространения медиакоммуникаций, диалоговая природа художественной культуры оказывается вполне созвучной необходим актуальным поиск наиболее социокультурным оптимальных реалиям, способов а потому презентации художественной продукции, своеобразной «упаковки» ее в наиболее востребованный аудиторией и привлекательный с имиджевых позиций формат. 2. Соединение реально-действующих и виртуальных форм продвижения художественной продукции (использование и активное внедрение Интернет-технологий в практику продвижения искусства среди молодежи). Безусловно, медийный формат художественного произведения наделен рядом недостатков: исчезновением ауры подлинности художественного продукта, понижением эмоционально-катарсической силы воздействия искусства (свойственной в полной мере лишь «живым» формам восприятия), порождением компенсирующего эффекта приобщения к искусству не за счет реальных контактов, а при помощи виртуального «заменителя» и многих других. И, тем не менее, процесс функционирования Интернет-сообщений, передающихся от создателя к потребителю (и в обратном движении) средствами массовой коммуникации имеет свои неоспоримые преимущества: возможности фиксации и многократного обращения к художественной 40 информации, регулярность ее обновления, оперативность и широта контента, способствующего расширению художественной компетентности и информированности пользователя. При этом неоднократно воспроизводимый исследователями недостаток обезличенного и однонаправленного медийного воздействия, во многом компенсируется развитием Интернет-коммуникаций, генетически предрасположенных к интерактивности и диалогу. В режиме виртуально-интерактивного взаимодействия, соединяются две формы коммуникации – аксиальная: общение непосредственно «лицом к лицу» – при которой обе взаимодействующие стороны имеют возможность, благодаря обратной связи, приспособиться друг к другу; и ретиальная – связь, идущая от получателя сообщения к инициатору коммуникации. Сама по себе аудитория художественной культуры в виртуальной среде может занимать позиции не просто пассивного объекта воздействия, действенный аспект ее участия обеспечивается диалоговым характером взаимодействия. В любом случае, медиа-продвижение художественной культуры региона трактуется нами исключительно с позиций дополнения (восполнения), а не идеологией замещения «живой» художественной практики ее медийно-виртуальным аналогом; нацелено на оптимизацию коммуникативной составляющей функционирования художественной культуры региона, понимаемой нами как создание среды эффективного взаимодействия между аудиторией и художественными институтами. 3. Формирование интереса к деятельности творческих союзов Южного Урала – как необходимого механизма порождения уникального облика края. Важным показателем востребованности регионального искусства является осведомленность и интерес к деятельности творческих союзов (композиторов, наиболее художников, яркие и театральных значимые 41 деятелей), достижения аккумулирующих профессионального художественного искусства Южного Урала. Именно данные формы самоорганизации создателей произведений искусства оказывают наиболее мощное воздействие на воспроизводство творческих ресурсов региона, создавая предпосылки для его конкурентоспособности на художественной карте России. Творческие союзы стоит рассматривать узкоспециализированном аспекте (как уникальный способ художественной накопления культуры просто в отраслевое единство), но как и через не развития создание профессиональной уникальных ценностей; воспитание зрителей, слушателей, читателей; сохранение достижений и новаторских методов. Обобщение традиций российского и мирового искусства осуществляется зачастую именно сквозь призму художественного почерка творцов уральского региона: песни, хоровые сочинения, симфонии М. Смирнова, Е. Гудкова, А. Кривошея, Е. Попляновой, пейзажи Н. Третьякова, Б. Смирнова-Русецкого, В. Неясова, картины З. Латфулина, литературные работы Л. Татьяничевой и Б. Ручьёва, К. Шишова, Р. Дышаленковой, Н. Болдырева, Н. Годины, Н. Рубинской и Н. Ягодинцевой. Конечно, деятельность творческих союзов, направленная, преимущественно, на акт создания произведений, становится фактом достояния публики именно в процессе исполнительства, трансляции художественного продукта в концертно-театральной или выставочной деятельности. Тем не менее, само по себе стремление к получению информации о творческих объединениях и деятелях художественной культуры Южного Урала, интерес к ним со стороны аудитории, может выступать в качестве одного из проявлений региональной идентичности, особой формы слияния собственного «я» с историей края (выдающиеся представители которого и формировали художественными средствами специфику региона, его узнаваемый облик). 42 4. Повышение уровня интеллекта и креативных качеств молодого поколения (на различных территориях) через программу продвижения классического искусства, освоение сложных языков художественной коммуникации. Феномен классики теснейшим образом связан с каноничностью в культуре и появляется лишь в период принципиальных трансформаций представления о времени, главным образом – о прошлом. Классика формируется только тогда, когда прошлое перестаёт существовать в формате «правремени», равноудалённого от человека, в какой временной период он бы ни существовал. Представление о классических образцах появляется только тогда, когда в коллективном сознании оформляется система трёх самостоятельных модусов времени (прошлого, настоящего, будущего), понимаемых исторически (прошлое, таким образом, начинает удаляться прямо пропорционально древности события или артефакта). То есть появление классики фиксирует зарождение нового, особого типа сознания – исторического, в котором и прошлое утрачивает черты мифологичности, и настоящее начинает ощущаться как самостоятельное, актуально проживаемое. Обобщая, можно сказать, что классическое наследие, а точнее воспроизведение его в каждом новом акте творчества – это инструмент обеспечения преемственности поколений. Классика конструктивна, живительна для культуры только тогда, когда в ней наряду с ретроспекций присутствует и перспективное начало, открывающее горизонт творческих возможностей, право на законное продолжение и развитие того, что было когда-то создано. Ранее, мы уже указывали на то, что классическое искусство и художественная культура (особенно, в ее региональном варианте) нередко вызывают в сознании аудитории ретро-ориентированные ассоциации, воспринимаются в качестве «запаздывающего» в актуальном развитии элемента социокультурной действительности. Тем не менее, в вопросах 43 художественно-информационной «продвинутости», мы наблюдаем явно выраженную ориентацию на освоение соответствующей информации большинством аудитории. Получается, что сами по себе региональное искусство и художественная культура могут восприниматься как не вполне современные, но, одновременно, информированность в вопросах художественной жизни региона видится важным атрибутом развития современного человека. Вероятно, речь в данном случае должна идти об (уже упоминаемом нами ранее) ассоциированном имидже – соединении медийного контента и явлений художественно-эстетической транслируемый информационный направленности, поток укрупняет при котором «вес» самого художественного события, делает его социально-значимым, а потому и востребованным аудиторией. Особенностью современных контактов потребителя со сферой художественной культуры и искусства, как уже осмыслялось нами ранее, становится феномен «одомашненного» потребления – переориентация непосредственно-действенных контактов (индивидуальных художественноэстетических занятий и практик, посещений учреждений культуры и искусства) на созерцательно-пассивные, реализуемыепосредством просмотра медиа-источников (телевидение, Интернет). Подтверждением этому положению становятся и данные опроса, согласно которым наиболее распространенными формами контактов респондентов со сферой искусства и художественной культуры оказываются: просмотр фильмов, концертов, спектаклей в домашних условиях – по телевизору и Интернету (63%), чтение книг в печатных и электронных форматах (53,5%). С одной стороны, включение художественно-ориентированных занятий в повседневные практики существования индивида, может трактоваться как вполне одобряемое явление – ибо гарантирует определенную устойчивость и 44 воспроизводимость данных контактов. С другой стороны, сам характер восприятия художественной продукции, предполагающий художественноэстетическое воздействие и катарсические практики влияния, определяет необходимость контактов в режиме личностно-эмоциональной сопричастности («лицом к лицу»), живую и действенную коммуникацию создателей, исполнителей и потребителей художественной продукции. 5. Комплексная система оценки качества культурной среды и эффективности реализуемых мер в сфере художественной политики региона предполагает систематическую фиксацию общественного мнения. Социологический мониторинг художественного пространства, фиксация предпочтений, потребностей, установок, оценок и мнений населения – рассматривается в качестве комплексной диагностики художественного состояния жизни региона, эффективности взаимодействия учреждений культуры и искусства и публики, оперативной и наглядной симптоматики подобной коммуникации. В условиях нестабильности настоящего (и искусства особенно – в силу непредсказуемости, неоднозначности художественного произведения художественной коммуникации), как и парадоксальности базового теоретические звена жизни всей системы разработки должны осуществляться в тесной связи с практикоориентированным знанием, базирующимся на понимании реальных интересов, ожиданий, запросов и мотивов реципиентов. Осуществим классификацию ключевых, с нашей точки зрения, направлений социологического анализа художественного пространства социумаа: 1. анализ мотивационной активности в формировании художественного интереса потребителя – базовый уровень изучения, связанный с пониманием того, насколько актуальны художественные потребности и интересы населения того или иного локуса, какое место они 45 занимают в сознании потребителя, какова степень их осознания и актуального выражения в виде художественного запроса; 2. исследование интенсивности потребления художественных образцов и ценностей – фиксация периодичности и частоты контактов населения со сферой искусства, включенность контактов с ним в систему типичных форм проведения свободного времени, многоступенчатый анализ присутствия художественно-эстетических занятий в жизни человека; 3. содержательная конкретизация художественных интересов и запросов личности – рейтинг художественных предпочтений аудитории, выявление содержания существующих запросов (запрос на что? на какую именно продукцию?), оценка их эстетической и художественной ценности с позиций идеального и реального плана функционировании искусства; 4. анализ репертуарно-содержательной политики учреждений культуры и искусства – оценка действующего репертуара с позиций установления баланса в дихотомических конструкциях: «классика – современность», «традиционность – авангардность», «отечественное – зарубежное», «общероссийское – региональное», а также фиксация жанрововидового разнообразия системы художественного предложения; 5. тестирование степени удовлетворенности потребителей системой предложения региональных учреждений культуры и искусства – другими словами, речь идет о соответствии индивидуальных ожиданий (субъективного интереса потребителя) и своеобразных форм художественноинституционального «ответа» со стороны учреждений культуры и искусства, оценка синхронности коммуникации в режиме художественного спроса и предложения на конкретной территории; 6. исследование факторов влияния на побудительную активность в потреблении художественной продукции – изучение дополнительных условий, способствующих приобщению населения к формам художественноэстетической деятельности, поскольку 46 формирование художественных запросов и интересов базируется не только на индивидуально-субъективных основаниях (мотивационной стратегии потребления), но и на внешних факторах – финансовой состоятельности потребителя и экономической политики учреждения информационного в вопросах продвижения услуг, ценообразования, рекламно- внешне-имиджевой специфики работы и т.п.; 7. мониторинг художественно-исследовательской и информационномедийной репрезентации достижений художественной культуры – изучение поля дискуссионно-критической среды существования искусства, фиксация проекции реального бытования художественной культуры в информационно-символической среде; 8. наличие и интенсивность деятельности формальных и неформальных институтов и художественно-культурных площадок – исследование гастрольной деятельности, фестивалей и художественных акций, обеспечивающих аудитории многофункциональность посыла, ощущение событийности художественной жизни конкретного локуса; 9. изучение социальных эффектов воздействия искусства на потребителя – один из наиболее сложных вопросов, связанный с привлечением позволяющий социально-психологических фиксировать феномен методик исследования, «продленного воздействия» художественных ценностей на личность реципиента; 10. прогностические аспекты развития новых форм и способов функционирования художественной культуры – осмысление тенденций развития глобального и локального измерений художественной культуры в условиях ХХI века, поиск художественного продукта, коммуникативных контактов художественной культуры, новых форм и способов усовершенствование в позиционировании обеспечение 47 интерактивных презентации виртуальнодостижений контактов различных субъектов художественного процесса в социокультурном пространстве. Общий вывод. Интенсивное развитие сферы культуры и искусства, открытие новых учреждений, обновление их репертуара, появление новых художественных проектов и событий, в целом – системно осуществляемая деятельность по пропаганде регионального искусства при помощи вовлечения в него как можно большего числа молодежи – является стратегическим направлением культурной политики региона, ее значимым и необходимым духовно-идеологическим компонентом. Таким образом, необходимо стимулировать ряд мер, направленных на: интеграцию институтов образовательной, религиозной и художественной политики Челябинской области по пропаганде регионального искусства, духовной культуры и воспитания, предполагающей эффект трансформации (качественного изменения) патриотических системной ориентаций подрастающего поколения; усиление регионального компонента в репертуарной политике учреждений культуры и искусства; введение системы мониторинга эффективности духовно-эстетического воздействия на территории Челябинской области. Ключевые принципы деятельности, способствующие этому оптимальному функционированию, связываются нами со следующими аспектами: - целенаправленный характер воздействия, обеспечение эффекта регулирования культурно-художественных процессов, программноориентированный характер деятельности со стороны институтов управления; - идеологическая основа влияния: активное воздействие на базовые основы порождения культурных (художественных) потребностей различных групп населения через их инициирующее развитие; 48 - комплексность и универсальность – параллельное, одновременное влияние на значимые культурно-досуговую искусство, подсистемы деятельность художественное культурной населения, образование, жизни региона: профессиональное культурно-историческое наследие, туризм; - многофункциональность воздействия: учет многообразия задач в сфере реализации региональной культурной политики, установка на удержание баланса между реагированием на изменчивость и ориентацией на стабильность; - мониторинговый характер исследования «обратной связи», интерактивный характер взаимодействия институтов художественного производства с населением: регулярное изучение художественных вкусов и культурных запросов населения, духовных потребностей потенциальной и реальной аудитории; внедрение рейтинговой системы оценки деятельности учреждений культуры и искусства региона; - вариативность использования коммуникаций (организационных, арсенала социокультурных проектных, технологических, сервисных, информационно-просветительских); - диалогичность и информационно-коммуникативная открытость принимаемых решений в сфере культуры региона. Основные направления реализации культурной политики в сфере художественной культуры региона сводятся к общим задачам: сохранение и преемственность формирование историко-культурных региональной традиций идентичности через Южного Урала, позиционирование уникального образа региона; поиск оптимальных путей развития и совершенствования профессионального искусства; укрепление материальнотехнической базы учреждений сферы культуры и искусства; стимулирующий характер приобщения населения к образцам художественной культуры, историко-культурного наследия и 49 культурно-досуговым практикам; обеспечение широкого социокультурного диалога между различными субъектами и социальными институтами (религиозными, образовательными, этническими и т.д.); создание условий для закрепления кадров, обеспечения кадровой преемственности в сфере культуры и искусства Челябинской области. Однако, на наш взгляд, о результативности культурной политики в сфере искусства и художественной культуры следует судить, на основе эффективного взаимодействия факторов художественного производства (создание и (восприятие трансляция искусства художественных аудиторией), в ценностей) явном или и потребления латентном виде предполагающем реализацию ряда значимых функций: - Культурно-интегрирующая функция – консолидация художественных сил региона, поддержание профессионального искусства как своеобразной скрепляющей духовной идеи края, акцент на деятельности творческих союзов, аккумулирующих наиболее яркие и значимые достижения профессионального художественного искусства Южного Урала. Именно данные формы самоорганизации создателей произведений искусства оказывают наиболее мощное воздействие на воспроизводство творческих ресурсов региона, создавая предпосылки для его конкурентоспособности на художественной карте России, способствуя накоплению и развитию профессиональной художественной культуры через создание и продвижение уникальных ценностей. Тем не менее, на сегодняшний день культурноинтегрирующая функция не развита в полной мере хотя бы потому, что в художественной инфраструктуре региона отсутствуют базовые звенья, обеспечивающие выгодное позиционирование достижений в области искусства. Так, например, отсутствие в Челябинске симфонического оркестра, по сути, может характеризоваться как системный кризис целого ряда музыкальных направлений и, в целом, региональной музыкальной инфраструктуры. Приведем высказывание известного музыковеда Южного 50 Урала Татьяны Михайловны Синецкой: «Учить профессии, включающей и музыковедов, и исполнителей, и композиторов, не имея симфонического коллектива – значит сознательно сокращать образовательные ресурсы. Обратная сторона этого процесса – рабочие места. Мы должны, наконец, сказать себе, что уезжает, и будет уезжать талантливая молодёжь туда, где работа интереснее и выбор больше. Специалист-исполнитель имеет право работать в концертном коллективе, быть на эстраде, выезжать на гастроли. В этом смысле возможности приложения сил в симфоническом коллективе огромны. Как и просветительские ресурсы. И возможность реализовать творческий потенциал композиторов. Как воплощение престижа и имиджа Южного Урала…». - Культурно-стабилизирующая функция – направленная на сохранение и преумножение культурных традиций и историко-культурного наследия региона. Усиление значения культурного наследия в сознании населения возможно через личностно-значимый уровень культурно- исторической идентификации как ресурс включенности индивидуальной биографии в коллективно-исторический региональный контекст, понимание культурного наследия в качестве значимого и уникального ресурса позиционирования региона. Особенно важен образ культурного и художественного наследия по отношению к региональной идентичности. Неслучайно, культурное наследие определяется Д. Н. Замятиным, в качестве «зеркала», в котором возможно закрепить уникальность того или иного локуса: «Когда образ наследия начинает сопрягаться с понятиями территории, пространства, культурного ландшафта, географического образа, региональной идентичности, то сама проблематика культурного и природного наследия постепенно конкретизируется с помощью различного рода классификаций и иерархий культурных и природных памятников, характерных для исследуемых территорий и соответствующих именно этим культурным ландшафтам и регионам. 51 Культурные идентичности, проживающих в стране, области, местности сообществ становятся во многом связаны с теми культурными символами и артефактами, которые признаны наследием данной территории». - Культурно-презентационная функция – развитие и трансляция культурных ценностей, художественных образцов, уникальных продуктов туристической привлекательности региона через активное использование PR-технологий продвижения туристических брендов, искусства и туризма, событий, акций, медиа-позиционирование грамотный и социокультурных сферы эффективный и культуры, менеджмент и маркетинговые стратегии культуртрегерства – порождение информационнозначимых поводов и проектов в сфере культуры Челябинской области. Парадоксальным представляется нам, что по результатам опроса населения города Челябинска, наименее значимым фактором, с позиций определения развития художественной культуры региона, был обозначен: «коммерческий успех художественных мероприятий. Подобная трактовка свидетельствует о том, что актуальные векторы популяризации культуры – PR-продвижение художественных событий, медиа-позиционирование сферы, грамотный и эффективный менеджмент и маркетинговые стратегии учреждений культуры и искусства (всё то, что способно обеспечить успех в современной действительности) – практически не рассматриваются респондентами в качестве значимых рычагов регулирования художественного пространства («пропаганда сферы художественной культуры в СМИ, реклама» – 10,9%; «профессионализм в управлении художественными учреждениями» – 7,4%). Такая ситуация может трактоваться двояко: либо, как непризнание со стороны респондентов необходимости становления художественной культуры на «рельсы» современных технологий управления (позиция, содержательно близкая ретро-ориентированному сознанию, утверждающему статус вечного, а потому и свободного от всех актуальных веяний, искусства); либо как невысокая оценка конкретно-адресных (связанных с 52 соответствующими социальными институтами) усилий, направляемых на перевод классического искусства и художественной культуры на актуальные «языки» маркетинговых и PR-коммуникаций. На наш взгляд, наиболее реалистичным видится второе объяснение, при котором речь может идти не об идеологической позиции аудитории в отношении искусства как свободного и независящего от законов рыночного регулирования, но о качественной оценке социокультурного менеджмента на конкретной территории – Южном Урале. - Культурно-диффузионная функция – распространение культурнохудожественных ценностей и услуг по принципам культурной конвергенции как особой стратегии слияния, соединения, взаимодействия различных культурных потоков (региональных художественных достижений на общерегиональный, общероссийский и международный уровень сближение и слияние элитарных и массовых форм через формирование мультикультурного продукта, способного обеспечить культурные запросы и предпочтения широких слоев населения); - Культурно-коммуникативная функция – информационная открытость сферы культуры и искусства, наличие и эффективность действия многообразных каналов коммуникации, создание и поддержание информационно-насыщенной среды функционирования культуры региона, порождение общезначимых информационно-художественных поводов, создание дискуссионно-критической среды их последующего обсуждения. Данная функция выражается в ориентации на коммуникативную открытость и интерактивность, постоянное нахождение в системе взаимодействия – диалога и соучастия творцов, исполнителей и потребителей в сфере культуры и искусства, целенаправленное влияние на сознание аудитории, акцентируя внимание не только на увеличении объема информации, сколько на сознательном регулировании поведения человека. Таким образом, мы 53 можем говорить о необходимости информационного продвижения сферы художественной политике, культуры предполагающей аудитории, акцентируя региона, о художественно-информационной целенаправленное внимание не влияние только на на сознание увеличении объема информации, сколько на сознательном регулировании поведения человека, формирования у него необходимой позиции в отношении художественной жизни региона. Стратегия этого информационного воздействия не может носить эпизодический характер, но должна представать именно технологией влияния на процессы интерпретации социальной жизни региона с позиций значимости и необходимости включения в него художественного компонента; должна стать именно «…технологией воздействия на процесс интерпретации действительности посредством предложенной информационной модели Мира (и/или ее фрагментов), что, в свою очередь, приводит к конструктивным изменениям исходной модели Мира потребителя информации». - Культурно-новационная талантливых кадров, функция способных – выявление продолжить и удержание профессиональную деятельность в избранном виде искусства; формирование привлекательного образа работника сферы культуры как элиты региона; расширение поля репертуарной политики творческих сил (мастеров, коллективов, сообществ) Южного Урала; - Культурно-воспитательная функция – внедрение системы эстетического воспитания и образования молодёжи на лучших образцах классического и современного искусства, историко-культурных достопримечательностей края, обеспечение доступа к значительному числу выдающихся художественных произведений; формирование эстетической культуры восприятия искусства; создание единого художественно- образовательного пространства на основе интеграции начального, среднего, высшего и послевузовского художественного образования. 54 Именно в этом мы видим серьезный трансформирующий эффект воздействия культуры – она культурной политики региона, является стратегическим значимым и направлением необходимым духовно- идеологическим компонентом влияния на подрастающее поколение, на население в целом. Результаты осуществленных нами исследований свидетельствуют, что пропагандируя региональную культуру и искусство, мы расширяем зону государственного духовно-культурного влияния, усиливаем эту идеологическую платформу, позволяющую нам формировать гражданина и патриота Южного Урала. 55
