ТЯФ

ТЯФ
Действующие лица
Макс
Бабушка
Тяф
Под волшебным деревом сидят мальчик и его бабушка, бабушка в пышном переднике с
оборками. Где-то слышно, как отправляется поезд.
Макс. Они сказали, это потому что рук всего две. И что в две руки много не положешь.
Лучше б уж за маму держался. Но ведь нельзя гулять без друзей, правда? И разлучать их
тоже нельзя. У нас в группу ходят два брата-близнеца. Так их же не разлучают. И Гуденка,
Пищенка и Подмигненка тоже нельзя. Сначала бабушка сшила мне гуденка. Мы ходили
встречать поезда. Но гуденку быстро надоело, и он остался на полке. Другое дело – Тяф..
Итак, мы ходили встречать поезда. Хотя как, это бабушка ходила, а меня толкала в
коляске. На поворотах коляска застревала. Бабушка ворчала, что это все камни и шишки.
Почему-то слово «шишки» приводили меня в восторг. Я кричал, хватался за них, в общем,
мешал бабушке везти меня к коляске. А бабушка все просила, чтобы я перестал терпеться,
иначе поезд уйдет без меня. И поджимала губы – вот так. Я тоже пытался вот так поджать
губы, как бабушка. Но у меня ничего не выходило. Только бабушка спрашивала
Бабушка. У тебя ничего не болит? Что ты? Ну вот, опять поставили коляску на солнце,
вот малыш и кривит губки.
Макс. Вот-вот, ничего не получалось. Поэтому я оставил сердиться на бабушку. Раз не
получается, то и зачем? А что поезд уйдет без нас, я не волновался. Потому что потом
придет еще и еще. Мы ведь не уезжали. Мы встречали. Поезда. Бабушка довозила коляску
до самого домика обходчика. Ставила на пригорок.
Бабушка. Но обязательно, обязательно в тень.
Макс. Да, бабушка, я помню. Там было одно дерево. Непонятного названия. Оно
походило на вишню, но никогда не цвело. И бабушка спрашивала у обходчика.
Бабушка. Ну, один раз спросила, а ты запомнил. Я же прекрасно знаю, что это
волшебное дерево. Я спросила, это у вас какое дерево? Как оно называется?
Макс. Это было волшебное дерево. А для волшебного дерева даже не обязательно
цвести. Моя коляска ставилась под это дерево. Бабушка расстилала простынку. Мы
садились на нее, бок к боку. И ждали. На самом деле, мы встречали Тяфа. Только
бабушка об этом не знала. У Тяфа не было глаз. Я бы соврал, сказав, что бабушка забыла
их пришить. Нет, она не забыла.
Бабушка. Глаза у Тяфы разные: один от шапочки Максима, маленькая пушистая
пуговичка. Шапочка голубенькая, глазик получился голубенький. А второй глаз –
бусинка, розовая бусинка.
Макс. У бабушки была коробка из-под печенья. Там много-много всего, что нужно
бабушкам было.
Бабушка. А что нужно бабушкам?
Макс. А тут все просто. Бабушкам нужно то, чтобы зашивать нам рваные штаны, к
примеры. А это: нитки, клубки были, ножницы. «Ножницы военные».
Бабушка. Эти ножницы привез твой дедушка. Это не военные, это трофейные ножницы.
Он их в Кенигсберге нашел. Все дедушки своим бабушкам привозили чемоданы с
кружевами да мехами. А твой дедушка – ножницы. Вот ведь как. ( Бабушка машет рукой).
Ну, мы сейчас не об этом, смотри, а то скоро поезд.
Макс. Вот так у Тяфы были разные глаза. Так. Кажется поезд? Нет? Ну, тогда я еще
расскажу. Вы когда-нибудь болели? Вот и я. Я кашлял. Лето, а я лежу и кашлюю. Меня
положили на вернаду, чтобы я ловил солнечный свет. А мне как-то не до солнца. А
кашлял я тогда так потешно: тяф-тяф. Я лежал и наблюдал за бабушкой. Она полезла в
коробку из-под печенья. Достала лиловый лоскут, нитку, иголку…бабушка что-то шила. А
я…я взял и заснул. После сна мне стало легче, кашель отступил. А рядом с бабушкой
сидял Тяф. Два длинных уха, два глаза – розовый и голубой. Мне было два года. Я уже
мог ходить сам, правда быстро уставал. Но до станции было далеко. Поэтому бабушка
возила на коляске. Меня и Тяфа. Она не знала, что Тяф тоже с нами ездит.
Бабушка. А еще можно было возить не на коляске, а на тачке. На тачке даже веселее. Я
Максиму так и сказала, сейчас я тебя вожу, а потом ты будешь свою бабушку возить.
Макс. Но бабушка была такой, ну не огромной, но не такой, как я. А еще этот передник.
Передник с оборками. Нет, в коляску бы бабушка никак не влезла. А вот на тачке я возить
согласился. Но это потом, не скоро.
Бабушка. По рукам?
Макс. По рукам.
Бабушка. Конечно, я знала про Тяфа. Максим всегда клал его в карман. Иногда Тяф
пропадал. Но мы часто находили его в траве.
Макс. Тяф был такой…юркий. А может у меня просто был дырявый карман. Тяф два
раза туда проваливался. Но потом мы его находили. Только он был без глаз. Голубой
остался, а розовая бусинка куда-то закатилась. Одноглазый Тяф все равно был родной, он
и одним глазом встречал электрички. Из электричек выходят люди. Они идут мимо тебя.
Потому что там только одна дорога – мимо домика обходчика. Они могут тебе кивнуть, а
могут просто пройти мимо. А если ты их окликнешь, тех, кто просто мимо, они вздрогнут
и ускорят шаг. А бабушка сердилась, зачем я их окликиваю.
Бабушка. Я никогда не сердилась на Максимку, хоть он и любил пошалить. У нас много
дубов, поэтому новый глаз для лилового Тяфа получился из желудя. Я видела, что Тяф
путешествует с нами. Днем мы ходили встречать поезда. По пятницам к нам приезжала
мама Максима.
Макс. По пятницам после работы к нам на дачу приезжала мама. Тогда мы три вечера
подряд сидели с ней перед сном на ступеньках. С бабушкой так не посидишь. А Тяф ждал
под подушкой. А на следующее лето я ходил смотреть под волшебное дерево поезда уже
без коляски. Бабушка брала меня за руку, и мы шли. Путь был долгий-долгий. Мы
собирали камни и шишки. А под волшебным деревом бабушка расстилала свою
простынку, а я вынимал Тяфа, как только слышал, что едет поезд. Я так и не понял,
потерялся ли Тяф или просто ушел. Путешествовать.
Бабушка. Все просто. Тяфу захотелось приключений. Всем когда-то хочется
путешествовать. И Тяф уехал. Мы его не видели. Так заведено, мы с Максимом никогда
не провожали, только встречаем. Так веселее.
Макс. По пятницам мы ходили к домику обходчика встречать маму. В остальные дни –
просто разных пассажиров. Если они не выходили на станции и не шли мимо домика
обходчика. То есть мимо нашего волшебного дерева, под которым сидели мы с бабушкой,
то они махали нам из окошка. Потому что просто трудно не помахать двум фигурам –
бабушки в переднике с оборками и маленькому мальчику, которым я тогда был. А я все
ждал Тяфа. Я приходил встречать его и на следующее лето, уже перед школой. Вдруг Тяф
приедет этим поездом. Бабушка сказала, что он обязательно вернется… А потом я долго
не приезжал туда, к тому дереву. А потом бабушка уехала. Но мне не сразу сказали, когда.
Ведь у нас не принято было провожать. А потом я вдруг вырос. И приехал посмотреть
волшебное дерево. Оно стояло, ведь волшебное. Мне говорили, что в него два раза
попадала молния, но волшебному дереву хоть бы хны.
Домик обходчика снесли. А новый – еще не поставили. Я иногда хожу, все равно хожу
смотреть на поезда. Иногда они даже останавливаются.
И двери с шипением
открываются, и мне до сих пор кажутся, что люди бегут навстречу мне, именно мне. Что
до Тяфа, я его больше не жду. Потому что он вернулся, давно вернулся. Только совсем не
на поезде. Встречать поезда мы ходим вдвоем. Я и мой маленький сын. Его тоже зовут
Макс, и у него разные глаза: один голубой, будто та пуговка с моей шапочки, а второй
коричневый, как желудь.
А иногда, да, так тоже бывает. Я среди пассажиров, тех, которые не сходят на нашей
станции, оказывается бабушка. Она машет нам с Тяфом.
А потом поезд идет дальше.
Занавес
Март 2013
Ксения Жукова
Zhukovа_ks@List.ru