учебно-методическое пособие. Томск

Министерство образования Российской Федерации
Томский политехнический университет
_______________________________________________________
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА
АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОГО РЕГИОНА
Учебно-методическое пособие
Издательство ТПУ
Томск 2003
ББК: Ф4(5)Я73
С 66
Социально-политическая система Азиатско-ТихоокеансС 66 кого региона / Сост.: Л.И. Сосковец. Учебно-методическое
пособие. – Томск: Изд-во ТПУ, 2003. – 111 с.
В пособии нашли отражение наиболее существенные и интересные
проблемы развития социально-политических систем стран Азиатско-Тихоокеанского региона: модернизация восточных обществ, социальная стратификация, развитие основных слоев и групп, роль
элит, бюрократии и армии.
Пособие выполнено на кафедре истории и регионоведения
ТПУ и предназначено для студентов специальности «Регионоведение».
ББК: Ф4(5)Я73
Рекомендовано к печати Редакционно-издательским советом
Томского политехнического Университета
Рецензенты:
Доктор исторических наук, профессор ТГУ
Харусь О.А
Кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Китая
ИСАА при МГУ
Карпов М.В.
© Томский политехнический университет, 2003
© Оформление. Издательство ТПУ, 2003
2
СОДЕРЖАНИЕ
Введение………………………………………..…………….……….……4
Раздел 1. Социальная система АТР
1.1. Понятие социальной системы…………………………………...……4
1.2. Феномен традиционных общностей Востока………………..…...….5
1.3. Сельский социум в АТР и развитие восточной деревни.….…..……9
1.4. Аграрные преобразования в странах АТР…………….……….…...13
1.5. Буржуазные слои…………………………………….….…….…...…21
1.6. Лица наемного труда и низшие слои восточных обществ..….……31
1.7. Интеллигенция и средние слои……………………..…..…..……….39
1.8. Специфика социальной структуры КНДР…………………...….….43
Раздел 2. Политическая система АТР
2.1. Политические режимы в АТР
2.1.1. Демократия в Японии………………………………………..…….44
2.1.2. Филиппинский вариант демократии……………………….….…46
2.1.3. Политическая либерализация на Тайване……..………….………50
2.1.4. Политический режим в КНР………………………………….…..53
2.2. Государство в политической системе
2.2.1. Роль государства в социально-политической
модернизации стран АТР………………………………………..…….…55
2.2.2. Система государственного управления в Японии………..…..….57
2.2.3. Армия в общественно-политической жизни страны…….……..62
2.3. Правящие элиты и бюрократия в АТР
2.3.1. Специфика правящих элит в странах Востока……..…….….…65
2.3.2. Бюрократия в Японии………………………………….…….……69
2.3.3. Бюрократия, она и в Китае бюрократия….……………..…...…72
2.4. Политические партии и партийные системы
2.4.1. Специфика партийной системы Японии…………….……..…....73
2.4.2. Роль Коммунистической партии Китая в
преобразованиях страны…………………………………………..…….80
2.5. Политическое лидерство………………………………………..….. 83
2.6. Политическая культура и идеология
2.6.1. Влияние политической культуры на политический
процесс в Таиланде………………………………………………....…….93
2.6.2. Роль лидера в формировании идеологии
общественного развития……………………………….………….…….95
2.6.3. Политическая идеология КНДР………………..…………….…...97
2.7. Государственное и административное устройство стран АТР.....101
3
ВВЕДЕНИЕ
Уважаемые студенты. Методическое пособие, предлагаемое вашему вниманию, предназначено к курсу «Социально-политическая система Азиатско-Тихоокеанского региона» и представляет собой материалы к лекциям и семинарам по данной дисциплине. Пособие состоит
из двух разделов, посвященных социальной и политической организации восточных (азиатско-тихоокеанских обществ). Содержательно материалы включают принципиальные и интересные проблемы данных
тем, как в теоретико-методологическом, так и фактологическисобытийном изложении. Основу пособия составили реферативные и
частично переработанные изложения некоторых разделов монографий,
журнальных и газетных публикаций, которые, на наш взгляд, представляют в настоящее время наибольший научный и познавательный
интерес. Ссылки на эти материалы даются, что позволит вам обратиться к первоисточнику для более полного ознакомления с той или иной
проблемой. Обращаем ваше внимание на необходимость работы с вопросами и заданиями, которые призваны способствовать проверке
усвоения материала и его закреплению. В помощь вам приводится объяснение некоторых терминов и понятий, которые важны для социолого-политологического анализа.
РАЗДЕЛ 1. СОЦИАЛЬНАЯ СИСТЕМА АТР
1.1. Понятие социальной системы
В современной науке под социальной системой понимается
определенное целостное образование, основными элементами которого
являются люди, их общности, нормы и связи. Основными категориями
социологического анализа общества являются следующие понятия:
Социальная структура общества – 1) строение общества в целом, система связей между всеми его основными элементами; 2) различные виды социальных общностей и отношения между ними: социально-классовые, социально-духовные, социально-демографические,
социально-этнические; 3) в узком смысле – только социальноклассовые общности (классы, группы, слои) и отношения между ними.
В свою очередь, социальная общность – это совокупность людей, которую характеризуют условия их жизнедеятельности, общие для
данной группы взаимодействующих индивидов (нации, классы, соци4
ально-профессиональные группы); принадлежность к исторически
сложившимся территориальным образованиям (город, деревня, регион), принадлежность взаимодействующих индивидов к тем или иным
социальным институтам (семья, образование, наука, политика, религия).
Неоднородность общества характеризуется понятиями:
Социальная стратификация, общественная сегментация – 1)
социологическое понятие, обозначающее многомерную структуру общества и отдельных его слоев; система признаков социального расслоения, неравенства; 2) направление в социологии, отрицающее факт существования антагонистических классов и представляющее структуру
общества в виде слоев, страт, выделяемых по образовательным, политическим, имущественным, религиозным, биологическим, психологическим и другим признакам.
Классы общественные – 1) большие группы людей, имеющие
одинаковый социально-экономический статус в системе социальной
стратификации; 2) по В. Ленину – «большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению к средствам производства, по их
роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой
они располагают.
1.2.
Феномен традиционных общностей Востока 
Любое современное общество – многослойное социальное образование с множеством общностей, групп, классов и сложной совокупностью отношений между ними. Восточные общества в силу их переходного состояния (от традиционного к индустриальному и постиндустриальному) особо поражают своей внутренней структурой, ибо в них
отчетливо присутствуют социальные группы и слои, характерные для
модернизированных систем, но вместе с тем здесь продолжают играть
большую роль социальные образования, которые относятся к традиционным общностям.
Помимо этнической и конфессиональной дифференциации восточного общества, на которую как бы накладывается формационноукладное, классовое, национальное и политическое макроделение, социальной структуре Востока присущи традиционные общности. Эти

В основу разделов 1.2. – 1. 7. положены материалы монографии «Социальный облик Востока». – М.: Восточная литература , 1999.
5
категории представляют собой исторически возникшие (сугубо специфические в каждой стране) и сумевшие просуществовать до наших
дней особые формы доклассовой «естественной» социальности, которая «определяется исключительно взаимодействием коллектива и индивида (как микроколлектива, коллектива-атома), т.е. исключительно
изнутри, на уровне социальных групп как качественно однородных
коллективов». Как отмечали авторы монографии «Капитализм на Востоке», характеризуясь прежде всего отношением «коллективиндивид» по поводу территории и ресурсов, воспроизводства родства и
союзов», естественная социальность детерминирует генетическую
подчиненность индивида, «жесткое подавление и наказание индивидуальных отклонений от предписанных норм, отсутствие у индивида
иных средств защиты, кроме самого естественного коллектива (или
разрыв с ним)» («Капитализм на Востоке». – М., 1995).
К разновидностям такой социальности относятся роды, кланы1,
племена, патриархальные общины (преимущественно связанные кровным родством, но необязательно), касты2, сословия, некоторые профессиональные группы. Именно поэтому трибализм3, родовая солидарность, клановость, кастовость, коммунализм, сословные предрассудки (и барьеры в отношениях между людьми), патриархальность
нравов и обычаев, освященных общинным традиционализмом, широко
распространены на Востоке, а также среди восточных диаспор на Западе, где эти особенности вызывают непонимание, негодование, а иногда
– презрение и ненависть. Все эти чувства – следствие незнания Востока
уроженцами Запада, их неинформированности и неподготовленности к
межцивилизационным контактам с непохожими на них народами,
иными культурами и обществами.
Понятно, что надо изучать незнакомые общественные категории, ибо они не только придают Востоку многоцветность и экзотичность, не просто доносят до нас его «социальный аромат», но и во многом, в корне меняют представление о структуре и порядке функционирования восточного социума. Для него традиционные общности не реликт или атавизм, а важный и равноценный с другими компонент социальной сущности.
КЛАН – замкнутая группировка лиц, объединенных родственными или иными связями
КАСТА – замкнутая общность людей, связанная профессиональной специализацией, происхождением, правовым и социальным положением своих членов, иногда также национальной или
религиозной принадлежностью
3
ТРИБАЛИЗМ (ТРЕЙБАЛИЗМ, ТРАЙБАЛИЗМ) – межплеменная рознь, стремление племени к отделению, обособлению.
1
2
6
Согласно М. Веберу, классы общества определяются экономикой, рынком, а сословия – прежде всего образом жизни и положением
в обществе, в том числе престижем и различными преимуществами
(или их отсутствием у низших сословий).
В древности сословное деление было нормой. Достаточно
вспомнить систему «четырех сословий» (си, но, ко, сё) в Японии, ученых (ши), земледельцев (нун), ремесленников (гун) и торговцев (шан) в
традиционном Китае, над которыми возвышались потомки победителей ХVII в. – «знаменные» (цижень) маньчжуры, монголы и некоторые
китайцы, а ниже всех сословий находился «подлый люд» (цзяньминь).
Реально социальная структура была сложнее, ибо «учеными» могли
быть также сановники и студенты-недоучки, в сословие нун включались и богатый помещик, и зависимый от него арендатор, в сословие
гун – владетелей крупной мастерской – и кустарь-одиночка, в сословие
шан – богатый коммерсант и мелкий торговец. Кроме того, общество
делилось не только на социальные классовые общности по экономическому признаку и на сословия по правовому признаку, но и также на
сословные группы внутри них. Например, высшая группа верховного
сословия имела 12 титулов для мужчин и 8 для женщин, другая группа
знати обладала 9 рангами. Особую группу оставляли военные, делившиеся помимо должностей, на наиболее привилегированных монголов
и следовавших за ними китайцев. Привилегированной группой, фактически, особым сословием были и чиновники, делившиеся на девять
классов, каждый из которых имел два ранга. Вся эта чрезмерно дифференцированная система оказалась весьма стойкой. Появление новых
классов (буржуазии, мелкой буржуазии, интеллигенции, пролетариата)
ее не поколебало. Старые классовые общности не только не отмерли,
но и оставались прочно доминирующими. Не они приспосабливались к
новому, а оно к ним. Поэтому «новые классы во многом оказались в
положении не разрушителей традиционной системы, а пленников переходной системы».
Такое положение с теми или иными вариантами было характерно и для многих других стран, особенно Дальнего Востока и ЮгоВосточной Азии, подвергшихся наибольшему влиянию Китая, тем более, что проживающие в них китайцы, как правило, «сохраняют самобытные черты национального уклада жизни и культуры».
Миграции населения, вызываемые экономическими причинами,
в принципе работают на стирание различий между традиционными
общностями и вообще на преодоления наследия традиционализма. Однако процесс этот протекает противоречиво и болезненно. Традицион7
ная структура сопротивляется и защищает себя тем решительнее, чем
острее чувствует угрозу своей ликвидации. Часто эта угроза ощущается людьми как угроза потери своего лица, своей культуры и своего положения.
Иногда традиционные общности на Востоке рыхлы и трудноуловимы, подобно отношениям патрон-клиент в тайской деревне. Но главное – это огромная роль этих общностей в социальной жизни Востока.
Кроме того, определенная скрытость их от статистики, затрудняющая
изучение традиционного наследия, тоже не случайна. Все дело в социальной многоликости и многоплановости человека в восточном социуме, его способности быть носителем одновременно новых и старых социальных связей и отношений.
Строго говоря, этносы и конфессии на Востоке тоже можно рассматривать как традиционные общности. Хотя там наряду с ними есть
и вполне современные нации, и модернизированные организации религиозной жизни в рамках секуляризированного общества. Преобладают,
однако, этносы и конфессии традиционного типа, сохраняющие вполне
средневековую организацию, самоидентификацию, социальные механизмы и менталитет, – племена и народности на замкнутой территории,
сплоченные инонациональным окружением этнические меньшинства с
исторически сложившейся специализацией или даже монополией на ту
или иную профессию, влиятельные секты, духовные братства, тайные
общества. При этом внутренняя дисциплина и сплоченность этих общностей всегда были исключительно высоки.
Следует отметить также, что наряду с сильным воздействием на
восточные города сельского традиционализма, здесь есть немало «своего» чисто городского традиционного наследия. Помимо традиционных ремесел город на Востоке всегда имел свой набор традиционных
профессий, гораздо более широкий, чем соответствующий перечень
городских профессий даже средневекового Запада.
В целом, традиционные общности занимают в жизни Востока гораздо большее значение, чем об этом можно судить по их численности,
весьма трудно определяемой и фиксируемой, к тому же. Следует помнить и о том, что и сами традиционные общности все равно трансформируются, частично осовремениваются.
Вне всяких сомнений, ныне на Востоке традиционные и связанные с ним смешанные переходные общности охватывают или держат в
орбите своего влияния большинство населения. Это трудно просчитать
и выявить. Но всегда нужно помнить о воздействии традиционных
8
общностей, отношений, институтов, социальных связей и мировоззрения на политику и общественную практику восточных стран.
Вопросы и задания:
1. Что включает в себя понятие «традиционные общности»?
2. Перечислите основные традиционные общности Востока и
определите их влияние на социально-экономические и политические
процессы?
1.3. Сельский социум в АТР и развитие
восточной деревни
Сельское общество Востока представляет собой крайне пеструю
картину, изобилующую региональными особенностями. Тем не менее,
определенные выводы и обобщения по ней сделать можно. К числу
важнейших черт социального облика восточной деревни относятся
следующие.
Это прежде всего укорененность, прочность традиционных
структур общины (как кровно-родственной, так и соседской), рода,
племени, этноса и прочих вариантов естественной социальности.
Именно деревня на Востоке – прибежище традиционных социальных
общностей, не имеющих аналогов на Западе, именно деревня там порождает, воспитывает, лелеет и повсеместно воспроизводит традиционные нормы и отношения, традиционные духовные ценности, нравы,
обычаи и личностные социальные связи, которые гораздо сильнее
вещных.
Важной чертой восточного сельского социума является его многоукладность, отличающаяся наличием множества различных типов и
моделей социально-экономических отношений, а также их сплетенностью в единую сложную ткань, порождающую многоликие и многофункциональные в социальном отношении переходные категории,
слои, отдельные личности. Натурально-патриархальный, феодальный,
мелкотоварный, мелкокапиталистический уклад, а также национальноразвитое предпринимательство и иностранный капитализм – все эти
уклады бытуют сегодня в деревне Востока в самых различных вариантах и сочетаниях, глубоко проникая друг в друга и находясь в состоянии взаимодействия и борьбы.
На Востоке вся эта многоликость приобрела чрезвычайно самобытные формы ввиду действия в течение нескольких тысячелетий фак9
тора «сопротивления культур», по Ф. Броделю, и необычного для Запада многообразия укладов и оригинальных видов их сочетаний.
Многоукладность сельского общества сама по себе постулирует
многолинейность процессов модернизации и, в частности, многопотоковость, разнообразие различных направлений капиталистической или
полукапиталистической, или чисто государственной трансформации.
Многоукладность сельского социума Востока в любой ее трактовке определяет и воспроизводит вплоть до наших дней социальную
гетерогенность крестьянства, состоящего не столько из мелких и мельчайших собственников земли, хотя и их достаточно много, сколько из
ведущих натуральное (или полунатуральное) хозяйство патриархальных общинников, сородичей по клану, феодально-зависимых сословных групп, издольщиков и закабаленных, в том числе и ростовщиками,
мелких арендаторов, батраков (сезонников и поденщиков в значительной массе), наконец – полностью обездоленных людей, не имеющих ни
земли, ни работы, вынужденных существовать за счет родственников,
либо за счет других форм сельской солидарности и благотворительности.
Все отмеченные выше формы выживания неимущей и обездоленной части крестьянства не панацея. Тем более, что многие из них, в
том числе отношения патрон-клиент и другие формы патернализма1,
постепенно отмирают в ходе разрушения традиционных институтов
восточного сельского социума. Аграрные реформы создают массовую
базу рыночных отношений – море мелкотоварных хозяйств, обычно
охваченных низшими формами кооперации и технологической модернизации, все дальше уводящие восточную деревню от былой традиционности внутриобщинных отношений без какой-либо равноценной их
замены.
Процессы пауперизации2 и люмпенизации3 сельского населения
сами по себе являются серьезной проблемой, ибо механически воспроизводятся и обостряются как демографическим ростом, особенно заметным в деревне, так и многообразными побочными явлениями таких
в принципе прогрессивных сдвигов, как аграрные реформы, технологическая модернизация, совершенствование и рационализация производства и т.п. Все это размывает традиционную структуру восточного
села, превращая его в «колоссальный отстойник различного рода полудеклассированного населения». Люмпены и пауперы в целом составляПАТЕРНАЛИЗМ – покровительство, порожающее неравноправное партнерство.
ПАУПЕРИЗМ – процесс обнищания.
3
ЛЮМПЕНИЗАЦИЯ – процесс материального и духовного обнищания людей, превращение в люмпенов. ЛЮМПЕНЫ – деклассированные, обездоленные слои населения.
1
2
10
ли на Востоке в 1980-е годы около 40% населения, причем почти все
они могут быть отнесены к сельскому социуму, ибо быстрый рост
люмпенов и пауперов в городах во многом объясняется наплывом
сельской бедноты.
Государства много делают для подъема деревни, модернизации
агротехники, обновления форм и методов сельскохозяйственного производства. Но не всегда эта деятельность приносит положительные результаты, а иногда и усугубляет проблемы.
Для социального облика восточной деревни ныне характерно не
только преобладание традиционализма и государственного авторитаризма, отождествление модернизации с вестернизацией и обуржуазиванием. Повсюду растет прослойка квалифицированных и высокооплачиваемых сельских работников-механизаторов, водителей транспорта, техников. Также увеличивается численность сельской интеллигенции, ныне играющей все более заметную роль в жизни деревни Востока: учителей, врачей, инженеров, агрономов.
Именно рост новых средних слоев в деревне, различных промежуточных и переходных прослоек, позволил возникнуть и укрепиться
тенденциям к компромиссу, консенсусу и интеграции, характерных
прежде всего для Дальнего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии. В
этих регионах упомянутым тенденциям способствовали успехи «зеленой революции», особая гибкость эффективно приспосабливающихся к
модернизации традиционных общинных институтов и цивилизационных мотиваций, чрезвычайно благоприятный фон «экономического чуда».
Восточная деревня пережила в ХХ в. радикальную трансформацию, связанную с экономическим ростом, внедрением новых технологий, новых форм и методов организации производства и сбыта, совершенствованием и расширением общественного разделения труда в
национальном, региональном и международном масштабе. Теснее стало хозяйственное и культурное взаимодействие города и деревни. Массовые сельскохозяйственные миграции способствовали умножению и
укреплению этих связей на всех социальных уровнях. И хотя эти крупномасштабные перемены несут с собой новые проблемы и противоречия, социальная обстановка в восточной деревне в последние десятилетия несколько стабилизировалась. А радикальные аграрные движения,
потрясавшие Восток в 50–60-е годы ХХ в., сошли на нет.
Изучение сельского социума на современном Востоке представляет огромный научный интерес, так как, несмотря на модернизацию,
восточная деревня по-прежнему является заповедником гигантского
11
пласта традиционной социальности и традиционной культуры. Он и
изменяется, но и упорно сопротивляется этим изменениям.
Сейчас на Востоке имеется лишь несколько стран, которые практически «раскрестьянились», в смысле резкого сокращения доли сельскохозяйственного населения до 10–15 %. На 1990 г. это были: Япония
(6,6%), Республика Корея (16,3 %). В части стран сельское население
составляет треть от всех жителей, а в большинстве стран Востока
наблюдается даже рост деревенских жителей, правда, при общем снижении доли сельскохозяйственного населения (Малайзия, Филиппины,
Индонезия, Таиланд), где процент сельскохозяйственного населения
колеблется в пределах от 30 до 55%.
К числу ярко выраженных крестьянских цивилизаций относится
гигантский Китай, где в деревне живет около 80 % его населения.
По данным 1994 г. доля экономически активного сельского населения составляла (%): Япония – 5,8, Республика Корея –13,6; Китай –
58,5.
На середину 1997 г. процент сельских жителей от общей численности населения равнялся: в Республике Корея – 17; Японии – 22; на
Филиппинах – 44, в Малайзии – 45; Индонезии – 63, Таиланде – 68;
Китае – 68, Вьетнаме – 79.
Отечественные исследователи в течение долгого времени подходили к изучению восточной деревни с точки зрения европейской традиции, в соответствии с которой по мере развития капитализма происходит социально-классовая дифференциация сельского населения.
Только в 1970-е годы А. Левковский предложил концепцию «специфической многоукладности» развивающихся стран, которая позволила
отказаться от упрощенного взгляда на процессы в восточной деревне
как производные от влияния капитализации. Эти явления стали рассматриваться как достаточно самостоятельные. Были и есть и другие
подходы к изучению восточного сельского комплекса. Различные интерпретации теорий многоукладности представляли социальную
структуру Востока то как некий симбиоз разностадиальных укладных
форм, то как сферу концентрации мировой нищеты и пауперизма, то
как область дезинтеграции и принципиальной несовместимости двух
секторов, то как пассивную периферию процесса индустриализации.
Но в русле всех известных подходов не была решена общая теоретическая задача крестьяноведения – необходимость преодолеть
ограниченный взгляд на социальную природу крестьянства и на его
социокультурную традицию как на воплощение архаики, подлежащей
вытеснению в процессе модернизации. То же самое можно сказать о
12
проблемах этнокультурных мотиваций экономического и социального
поведения крестьянства. Мало кто обратил внимание на специфическую рациональность традиционной экономической и социальной организации восточного крестьянства и, соответственно, его культуры и
общественного сознания в целом. Именно такая рациональность составляет принципиально важную предпосылку для активного взаимодействия модернизации и традиций в жизни современных сельских восточных социумов. Благодаря ей восточное крестьянство (особенно на
Дальнем Востоке, Южной и Юго-Восточной Азии) обнаруживает способность не только усваивать западные технологические, экономические и культурные достижения, не разрушая основ собственной социальности и культуры, но накладывать отпечаток своей цивилизации на
весь ход мирового развития в условиях ускоряющихся процессов общественной модернизации и интеграции.
Вопросы и задания:
1. Назовите важнейшие характеристики сельского (деревенского) социума АТР.
2. Перечислите социально-экономические уклады восточной деревни.
3. Определите состав крестьянского населения Востока.
4. Какие трансформации происходят в современной восточной
деревне и как это влияет на ее социальный облик?
1.4. Аграрные преобразования в странах АТР
Невозможно учесть все особенности и нюансы социальных процессов в деревне Азиатско-Тихоокеанского региона, важно отметить
общее: в процесс экономической модернизации дальневосточная деревня (за исключением КНДР, где была воспроизведена, по сути, колхозная система сталинского типа) включилась, опираясь, прежде всего,
на фундамент мелкого и мельчайшего земледельческого крестьянского
хозяйства. Только в Японии, Республике Корея и на Тайване это было
сделано сразу в результате послевоенных реформ, а в Китае – лишь в
начале 1980-х годов, после четверти века драматических экспериментов с коллективизацией и народными коммунами. Одна из существенных особенностей большинства стран Дальнего Востока – быстрота
перехода от аграрных обществ к урбанистическим. Но в Китае стихийная сельско-городская миграция усилилась лишь в пореформенные 80е годы. Сельское население здесь продолжает составлять абсолютное
13
большинство, почти не изменяясь в процентном отношении (79,8% в
1970 г. и 78,6% в 1990 г.). В то же время в Японии сельскохозяйственное население сократилось с 17,8 млн. чел. в 1947 г. (52,4%) до 4,3 млн.
(6,6%) в 1991 г., в Республике Корея – с 6,2 млн. (61,4%) в 1960 г. до
3,1 млн. (16,3%) в 1991 г. На Тайване за 30 лет после аграрных реформ
доля сельскохозяйственного населения снизилась с 56,1% (1952 г.) до
18,6 % (1983г). В КНДР доля сельского населения (включая и несельскохозяйственное) за 1970 – 1990 гг. снизилось с 59,3 до 28,0 %. При
этом в Японии, например, удельный вес лиц наемного труда в общей
численности занятых в сельском хозяйстве не превышал 9,5%, в Республике Корея – 7,3%. Одновременно, вследствие жестких законодательных ограничений размеров землевладений и землепользования для
одного хозяйства, установленных во всех без исключения странах региона, сильно ограничена сфера арендаторского сельского хозяйства.
Она захватывает по преимуществу группы сельского населения, приарендовывающие небольшие участки земли из-за нехватки семейной
рабочей силы для ее самостоятельной обработки.
Уравнительно-перераспределительные земельные реформы в
странах Дальнего Востока вскоре после Второй мировой войны проводились в неодинаковых политических условиях и в различной социокультурной среде. Япония, Южная Корея и Тайвань уверенно двинулись по пути быстрой индустриализации, которая уже в 1960-е годы
привела к рассасыванию аграрного перенаселения. Тем самым были
созданы необходимые социальные предпосылки для ускорения трансформации традиционного мелкого крестьянского хозяйства в фермерское. В Северной Корее стратегия социалистической индустриализации по экстенсивному варианту предусматривала закрепощение аграрных трудовых ресурсов в системе огосударствленного сельского хозяйства, кооперированного по производственному принципу. И наконец, в Китае исключительно высокий уровень политизации низших социальных слоёв сельского населения стал мощным катализатором всеобщей коллективизации, а затем принудительной уравнительной коммунизации крестьянства. Будучи элементом общегосударственной
стратегии модернизации, аграрная политика коммунистов в Китае придала социальным процессам в деревне весьма своеобразный импульс.
Ко времени образования КНР на всем облике страны лежал отпечаток многовековового колоссального давления быстро растущего
сельского населения на землю и другие природные ресурсы. В среднем
на крестьянина приходилось менее 0,2 га обрабатываемой земли, при
этом более чем половиной ее владела сельская верхушка – местные чи14
новники, главы кланов, ростовщики, состоятельные крестьяне. Над
многомиллионной массой безземельных сельских пауперов постоянно
нависала угроза голода, поэтому имел место скрытый и открытый антагонизм не только с зажиточной верхушкой, но и с мелким землевладельческим крестьянством. Эгалитаристские настроения огромных
бедняцких слоев крестьянства оказали мощное влияние не только на
аграрную политику, но и в целом на стратегию развития, принятую
коммунистической партией. Важнейшей основой данной стратегии
явилось уравнительное перераспределение земли и основных средств
крестьянского производства и тотальный контроль государства за крестьянством, хозяйственными ресурсами деревни и продовольственным
фондом страны.
Земельной реформой 1949–1953 гг. беднейшему крестьянству
было передано примерно 45% обрабатываемой земли. Затем в 1950-е
годы была проведена поголовная коллективизация, а в 1958 г. был
осуществлен переход к народным коммунам. В них были обобществлены-огосударствлены все средства производства, практически безвозмездно изымалась продукция в обмен на минимум продовольствия
и крайне низкую зарплату. Сельское население было приписано к коммунам, а рабочая сила – к производственным бригадам без права свободного перемещения с обязанностью выполнять многочисленные государственные и местные административные повинности. Жесточайший
централизованный контроль над продовольственными фондами преследовал две цели: создать фонд индустриализации и содействовать
осуществлению установки на однодетную семью, с надеждой к концу
века достичь полного прекращения прироста населения.
Государственная, весьма интенсивная, эксплуатация крестьянского труда позволила за 1960–70-е годы существенно нарастить фонды материальных производительных сил сельского хозяйства. Удвоилась площадь орошаемых земель, возросло применение минеральных
удобрений, электроэнергии. Но вместе с тем производительность труда
повысилась менее чем на 3%, а рост производства практически не опережал рост населения. Массовая утрата крестьянами интереса к труду
привела к парадоксальным для перенаселенной китайской деревни явлениям: забрасыванию обрабатываемых земель, по темпам чуть ли не
превышающим их освоение, и нехватке сезонных рабочих рук. Несмотря на очевидные успехи в снижении рождаемости, обеспеченность
крестьянства землей продолжала ухудшаться – примерно по 0,1 га на
человека в конце 70-х годов.
15
В начале 80-х государство вернулось к стратегии опоры на семейное крестьянское хозяйство в результате передачи в прошлом
обобщенной земли в аренду крестьянам из расчета 2–2,5 му (0,133–
0,165 га) на члена семьи без права отчуждения, но с правом свободного
распоряжения излишками продукции сверх части, продаваемой по контракту государству по твердым ценам. Легкость, с которой совершился
этот поворот, его яркие экономические и социальные результаты
(стремительный рост сельхозпроизводства, резкое повышение жизненного уровня крестьянских масс) с очевидностью показали, что прошедшие десятилетия радикальных социальных экспериментов привели
на массовом уровне к уравнению сельского населения страны в бедности, но не разрушили крестьянско-семейной базы китайского сельскохозяйственного и общего уклада деревенской жизни.
Но импульс этих перемен оказался не очень длительного действия. Через несколько лет обнаружилась тенденция к замедлению
темпов роста производства, вызванная исчерпанием потенциала трудоинтенсификации малоземельного крестьянского хозяйства (0,5 га), которое не являлось надежной базой для фронтального внедрения в сельское хозяйство достижений НТП. Колоссальный аграрный сектор Китая уступал сельскому хозяйству США по численности тракторов в 5
раз.
Обострилась проблема маргинализации крестьян в результате
измельчения крестьянских наделов. Сельское население продолжает
быстро возрастать. Цели государственной демографической политики
не изменились, но существенно ослаб централизованный контроль государства над общественным фондом народного потребления, а значит
его способность влиять на брачное поведение людей. Далее, рост семей
стимулировался повышением трудоемкости крестьянских хозяйств и
стремлением к поиску дополнительных источников дохода. Наконец,
несмотря на то, что в ходе социалистических экспериментов 1950-70-х
годов социальная структура деревни претерпела серьезные изменения,
возврат к семейной основе крестьянского хозяйства создал определенные предпосылки для возрождения традиционных естественносоциальных институтов, в первую очередь большой семьи, клана, в
свое время разрушенных репрессиями в отношении сельской верхушки, государственным закрепощением крестьянства и рестриктивной
демографической политикой. Соответственно наблюдается известная
регенерация традиционных социокультурных ценностей, одну из важнейших среди которых в Китае испокон века составляет культ продолжения рода по мужской линии. Все это в совокупности дало толчок но16
вому повышению рождаемости в сельских районах и усилению аграрного перенаселения.
Поиск новой стратегии хозяйственного социального развития в
Китае проходит в форме дискуссии между сторонниками более решительного и более осторожного подхода к проблеме укрупнения крестьянских хозяйств на пути их фермеризации и добровольного кооперирования. В первом варианте потребовалось бы уже к концу ХХ в.
переместить из деревни в город более 350 млн. человек. Между тем,
уже сегодня многие крупные города задыхаются от наплыва сельских
мигрантов, выталкиваемых из деревни малоземельем и развалом прежней системы гарантии физического минимума средств к существованию. Тем более, что в самой городской экономике прогресс рыночных
реформ подрывает господствовавший прежде принцип гарантированной всеобщей занятости – «работу троих делают пятеро».
В настоящее время китайское руководство осуществляет
острожный курс аграрной политики, очень постепенно либерализуя
условия перераспределения земли среди крестьян и сочетая поиск новых возможностей увеличения числа рабочих мест для сельского населения вне сельского хозяйства в деревне с неспешной приватизацией в
секторе городской государственной промышленности. Перераспределение земли производится отчасти в целях поощрения специализированных фермерских хозяйств. Соответственно либерализируется законодательство об использовании чужой рабочей силы. Но в целом
крайне ограниченные возможности маневра хозяйственными ресурсами оставляют маргинализацию крестьянства одной из острейших проблем социального развития Китая.
Существенные отличия от Китая приобрели социальные процессы в деревне в тех странах Дальнего Востока – Японии, Республике
Корея, Тайване, – где радикальные аграрные реформы были проведены
вскоре после окончания Второй мировой войны под политическим
контролем американской военной администрации. Они проводились по
единому проекту, предложенному известными тогда американскими
специалистами (В. Ладежинский).
Аграрные реформы 1940–50-х годов, последующая аграрная политика в этих странах отличались не только однотипностью, но и существенным совпадением в деталях. Например, в Японии и Южной
Корее были перераспределены земли: абсолютный потолок площади
землевладения и землепользования для одного хозяйства – 2,7 га, запрет купли-продажи земли, ограничение аренды земли ее приарендовкой в пределах установленного потолка для одного хозяйства, а аренд17
ной платы – четвертью урожая. Сделано это было исходя из представления о том, что в основу развития трудоинтенсивного орошаемого
дальневосточного земледелия – тем более в условиях аграрного перенаселения и нехватки земли – должен быть положен принцип всемерной поддержки семейного крестьянского хозяйства.
В то же время переход к более крупному землевладению и земплепользованию стимулирует главным образом возникновение системы кабальной рентной эксплуатации крестьян-арендаторов, а не формирование предпринимательского товарного хозяйства. Более того, в
последнем случае эффективность использования дефицитной земли
оказывается значительно ниже, чем у крестьян-землевладельцев. Не
говоря о крайне негативных социальных последствиях концентрации
земли в условиях аграрного перенаселения.
В результате перераспределительной реформы в руки крестьянства перешла значительная часть обрабатываемой земли, до того принадлежавшей землевладельцам-рентополучателям – представителем
старого чиновничества, торговцам, ростовщикам, верхним группам
крестьянства, главам местных кланов. В результате этого основной
экономической и социальной фигурой пореформенной деревни стал
мелкий и мельчайший крестьянин-землевладелец.
Дальнейшая судьба крестьянства в данных странах определялась
следующими факторами: 1) сохранением приверженности власти
принципу мелкого крестьянского землевладения; 2) последовательным
курсом всесторонней поддержки крестьянского хозяйства государством – непосредственно и через содействие развитию сельской кооперации, системы государственного кредитования и т.д.; 3) широкомасштабной индустриализацией и урбанизацией, вызвавшей волну сельско-городской миграции и уже в 1970-е годы превратившей крестьянство в этих странах в социальное меньшинство. Взаимодействие этих
факторов в последствии оказалось весьма положительным в плане развития сельскохозяйственной экономики, прогресса производительных
сил аграрного сектора, установления и поддержания в деревне и обществе социального мира, быстрого роста благосостояния и качества
жизни сельского населения. Но, естественно, были на этом пути и проблемы, и противоречия.
В целом, можно выделить две основные тенденции экономических и социальных изменений в деревне дальневосточных стран. 1.
Формирование социальной структуры сельского общества в соответствии с направлениями современных технологических и экономических изменений. 2. Усиление экономических и социальных трудностей,
18
порождаемых массовой городской миграцией наиболее активной части
сельского населения. Деревня этих стран, опираясь на мелкое, но интенсивное крестьянско-фермерское хозяйство, сравнительно быстро
прошла этап трудоинтенсификации производства и уже в 1970-е годы
вступила в новую стадию развития – она обратилась к использованию
капиталоинтенсивных факторов производства, которые может дать
НТР: достижения агробиологии, новые технологии и средства механизации. Продуктивность сельского хозяйства находится на очень высоком уровне. Одновременно крестьянские хозяйства интегрированы в
систему агропромышленного комплекса кооперативного и частного
кредита, сбыта, государственных программ экономического и социального развития деревни.
Соответственно эволюционирует и социальная структура сельского общества. Уже аграрные реформы внесли в нее существенные
изменения, подорвав экономическую силу и престиж прежней сельской верхушки, нарушив многие традиционные естественные социальные связи, прежде всего клановые и общинные. В дальнейшем быстрое
формирование новой институциональной структуры деревни, связанной с государственной стратегией развития, дало постоянный импульс
перестройке социальных связей на современный гражданский лад,
наполнению новым содержанием традиционных деревенских социальных институтов. Одновременное сохранение в процессе модернизации
опоры на семейное хозяйство постоянно создает важные предпосылки
для поддержания в деревне социального мира. Этому служат не только
институты государственной поддержки мелкого крестьянства, но и интегрированность в деревенское общество немногочисленной прослойки сельскохозяйственных рабочих.
Вместе с тем постоянное вымывание значительной части активного населения деревни миграционными процессами порождает ряд
проблем. Быстро увеличивается прослойка хозяйств, для которых работа на земле дает лишь меньшую часть общего дохода в различных
сферах занятости. Повышается процент престарелых людей, деревня
испытывает трудности с рабочими руками, усиливается дробление
землепользования. Определенное качественное ухудшение демографической и социальной структуры сельского населения создает тенденцию его излишней атомизации с точки зрения интересов экономического прогресса и поддержания социальной гармонии. Деревенский
социум становится более раздробленным, и это вызывает беспокойство
в обществе, в котором коллективистские ценности и дух сыграли весь19
ма важную роль в тех огромных успехах – экономических и социальных, – которых оно достигло за последние полвека.
В таких условиях стратегия модернизации, ориентированная на
вхождение этих стран в ХХI в., продолжает сохранять в качестве одной
из своих основных опор всестороннюю поддержку мелкого и мельчайшего крестьянско-фермерского хозяйства. Приверженцам данной
стратегии приходится при этом (особенно в Японии) выдерживать
сильное давление, в первую очередь со стороны крупных корпораций.
Последние, заинтересованные в удешевлении производства продовольствия ради снижения издержек на рабочую силу, добиваются перехода
от государственной поддержки мельчайших хозяйств к политике
укрупнения фермерских хозяйств и сельскохозяйственных предприятий. Однако до настоящего времени правящие политические силы продолжают в целом твердо придерживаться давно избранного курса, исходя из того, что повышение производительности труда и дешевизна
продукции далеко не единственные, а в условиях Дальнего Востока и
не главные, проявления прогресса сельского хозяйства. Важное значение имеют и другие факторы: высокая продуктивность дефицитной
сельскохозяйственной земли, сохранение окружающей среды и, наконец, преемственность социальных и культурных традиций нации в
процессе технологической и социальной модернизации общества.
Вопросы и задания:
1.
Каковы причины и показатели процесса раскрестьянивания в восточной деревне?
2.
Как вы считаете, почему в странах АТР государство сознательно идет на ограничение размеров крестьянского землевладения?
3.
Выделите основные этапы и социальные последствия реформирования китайской деревни во второй половине ХХ века.
4.
В чем заключалась специфика аграрных преобразований в
Японии, Республике Корея и Таиланде?
5.
Почему последствия уравнительно-распределительных
реформ в странах Дальнего Востока были столь разительны, и от чего это зависело?
6.
Сформулируйте основные проблемы развития сельского
общества Востока на современном этапе и определите возможные
перспективы их разрешения?
20
1.5. Буржуазные слои
Современные промышленно-экономические трансформации в
восточном обществе способствовали формированию слоев и групп,
наиболее адекватно соответствующих модернизированным системам.
Развитие качественно новых промышленно-экономических технологий
потребовало глубинных изменений в социуме, появления новых профессиональных кадров и организаторов современного бизнеса. Наиболее динамичная их часть, определяющая экономическое, в значительной мере политическое и социальное развитие своих стран, представлена современной буржуазией, верхушкой менеджерства и новых
средних слоев.
Но социальная структура Востока в чистом виде не попадает под
привычные концепции и оценки социологического анализа. Так, большинство азиатских исследователей предпочитают не пользоваться
термином «буржуазия», тем более «капиталист». Некоторые из них полагают, что поскольку буржуазия не обладает полнотой политической
власти, ее следует отнести к среднему классу или к средним слоям.
Другие без излишней детализации, просто пишут о предпринимателях,
элите бизнеса, «капитанах индустрии», «моторах экономического роста» и т.п. Однако действительность намного сложнее и выявляет специфические условия формирования имущих слоев в каждой стране.
Именно потому появились такие термины, как «ЧЕБОЛЬ», который
определяет южно-корейскую монополию семейно-кланового типа,
«КАБИРЫ» – капиталисты-бюрократы в Индонезии, малайзийская
государственная или политическая буржуазия, таиландская королевская буржуазия, капиталисты-«Крони», т.е. часть буржуазии, сформировавшаяся из приближенных Ф. Маркосу на Филиппинах.
Формирующиеся социологические и политэкономические школы
в странах Азии длительное время находились под воздействием наиболее популярных на западе теорий, начиная с М. Вебера и кончая Ф.
Броделем. Последний полагал, что экономика развивающихся стран не
дуальна, а трехсекторна. Она представлена самообеспечивающимися
хозяйствами, рыночной экономикой и собственно капитализмом. Для
рыночной экономики характерна относительно небольшая величина
капитала предприятия, мелкомасштабность его деятельности и полная
подчиненность рынку. Для капиталистических предприятий типична
концентрация капитала, появление крупных индустриальных предприятий и новые методы организации производственного процесса.
21
На практике в динамично развивающихся странах капиталистические преобразования традиционных и нетрадиционных структур, методы и способы их вовлечения в процесс экономического роста имеют
самые разнообразные формы, что привносит свой колорит в рыночные
механизмы и становление индустриальной системы во многих странах
АТР. Здесь с различными вариациями формируется модель экзогенного, экспортно-ориентированного капитализма, втягивающегося в глобальные процессы. Ускоренное становление капиталистических отношений происходит при самых невероятных сочетаниях традиционных
и современных рыночных форм подчинения труда капиталу и привнесения элементов современных производительных сил и достижений
НТР.
На первом плане в этих сложных процессах выступают предприниматели или современная буржуазия. Именно она организует производство, определяет методы вовлечения низших укладов в общенациональное производство, а также направляет потоки капитала и товаров.
Ее социальная дифференциация необычайно велика – она носитель
прогресса и одновременно противоречий не только внутри своей страны, но и в региональном, даже в глобальном масштабе. С одной стороны, она органически связана со всеми укладами отечественной экономики, а с другой – является участницей смешанных национальноиностраннных компаний и акционерных обществ. В своей деятельности она вынуждена соблюдать строгие ограничения и правила таких
организаций, как ВТО, АСЕАН, АТЭК, различных объединений производителей продукции – нефти, каучука, кофе и т.д. Ей приходится вести острейшую конкурентную борьбу с ТНК и ТНБ за отвоевывание и
сохранение определенных ниш на мировом рынке и в то же время сотрудничать с ними в деле привлечения современной технологии и организации современного бизнеса. Стремясь расширить географические
рамки приложения своего капитала, азиатская буржуазия ищет и находит адекватные мировой экономической и политической системе современные институциональные и организационные формы и привносит в них специфику восточного общества. Одной из ее задач является
создание факторов, усиливающих процесс накопления и возрастания
прибыли. Она во многом формирует отлаженные механизмы вторичного и третичного перераспределения вновь созданной стоимости, что
улучшает положение верхних имущих слоев, создает возможности для
деятельности предпринимателей средней руки и даже мелких и мельчайших. Дифференциация основных функций капитала способствует
усилению прямого или же косвенного воздействия буржуазии на фор22
мирование социально-экономической стратегии модели развития страны, равно как и на все процессы, связанные с реформированием экономики.
Наиболее четко роль буржуазии проявилась в странах первой
волны НИС (новых индустриальных стран) – Республика Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур, за которой идут и представители предпринимательского мира второй волны НИС (Малайзия, Таиланд, Индонезия,
Филиппины).
Многие исследователи первой новой индустриальной страной
считают Японию, затем следуют остальные страны в указанной выше
последовательности. Широкое распространение получила концепция
«летящих гусей», согласно которой лидирует в стае Япония, а за ней
устремляются остальные азиатские страны. Вместе с тем своеобразие
путей и методов формирования предпринимательского мира и его роли
в АТР побуждает пристальнее проследить эти процессы на примере
каждой отдельной страны.
В ЮЖНОЙ КОРЕЕ еще в 50-е годы создались определенные
условия, в которых стали ускоренно формироваться многие из современных мощных чеболей. Реформы проводились при поддержке американцев, которые не скупились на капиталы, стремясь удержать свои
стратегические позиции в этой стране. Это активизировало развитие
рыночных отношений, что предопределило усиление концентрации капитала в последующие десятилетия. Если в 1970 г. полсотни крупнейших корейских групп и компаний производили 5% ВВП, в 1980–10%, в
1990 г. – уже 16%. Объем их продаж составил 130 млр. долл., причем
60% приходилось на 5 крупнейших чеболей – «Самсон», «Санъён»,
«Тэу», «Хюндаи» и «Гоулдстар».
Наиболее типичный пример перехода от рыночных организационных форм к монополистическим дает пример группы «Хюндаи».
Первое небольшое авторемонтное предприятие основал выходец из
крестьянской семьи Чон Чу Ён, начинавший дело с обмолота риса и
ремонта автомобилей (1940-е годы). К началу 90-х годов «Хюндаи Мотор Компани», оформившаяся в 1967 г., имела 30 филиалов и стала
удачным примером успешной модернизации и рационализации производства. Из автомобильной промышленности перешла в тяжелое машиностроение, нефтехимическую и др. Поиски более дешевой рабочей
силы привели к строительству своих заводов в Таиланде, Вьетнаме.
Основатель кампании вовремя отреагировал на правительственный
курс по разукрупнению чеболей: передал ряд фирм сыновьям, поста23
вил на руководящие посты новых высококвалифицированных специалистов. Не обходилось, видимо и без коррупции.
Концерн «Самсон» (контролирует Ли Кун Хи) имеет предприятия электронной, тяжелой, нефтехимической промышленности. В отдельные годы рост производительности труда в концерне достигал 25–
27%. Осуществлялась политика переноса предприятий в другие страны
(телевизоры собирают более чем в 20 странах). Столь же очевидны
успехи других 3 чеболей – «Голдстар», «Тэу», «Санъён». Имеет место
острая конкурентная борьба на внутрикорейском рынке. В 1995г. в
число 100 крупнейших компаний АТР вошли 6 южнокорейских. Из
них – «Кёпко» единственная из АТР вошла в состав 100 крупнейших
кампаний мира.
В 1980-е годы в Южной Корее происходило также формирование
банковской буржуазии нового поколения, которое представлено современными банками – «Кукмин Бэнк», «Кореа Хаузинг Бэнк» и рядом
других. К ней примыкали и новые предпринимательские круги, которые стремились потеснить конкурентов. Одной из таких новых групп
является «Эл-Джи», которая развертывает в Китае многопрофильное
производство (электроника, нефтепереработка, нефтехимическое производство, строительство).
Не уступает корейцам, а во многом и превосходит их по финансовой мощи тайваньский предпринимательский мир. Обладая резервным фондом в 100 млрд. долл., ТАЙВАНЬ стал вторым после Японии
крупнейшим кредитором не только в АТР, но и в мире. Тайбэйская
биржа – одна из крупнейших в мире. Из Тайваня мощный поток кредитов идет во все страны региона, тем более везде в них есть китайская
диаспора.
Тайваньская буржуазия, ее старейшая часть была представлена
выходцами из континентального Китая, которые срослись со структурами Гоминьдана, как политическими, так и государственными. Многие исследователи полагают, что политическая буржуазия, как разновидность бюрократической, впервые появилась именно на Тайване, а
позднее, в ином облике, – в Малайзии. Сочетая политическую и экономическую власть, эта часть предпринимательского мира оказала существенное воздействие на формирование не только экономической, но и
военной мощи современного Тайваня, который все еще считается не
государством, а территорией.
Список богатейших людей мира 1995 г. включал фамилию тайваньского мультимиллионера Дэвида Тана на первых позициях, далее
следовали представители Гонконга, Сингапура, Филиппин. Мощные
24
позиции в тайваньском бизнесе у семейства Ван, Чен Цина, Хунь, Лян
и др. В числе 100 крупнейших компании АТР 1995 г. – 13 – тайваньские, в том числе 4 банка, две страховые.
Одной из самых стабильных сфер приложения капитала является
банковское дело. Надо отметить интернационализацию бизнеса в АТР
через переплетение родственных связей между богатейшими семьями
не только Тайваня и Гонконга, но Таиланда, Филиппин, Малайзии и
даже Индонезии. По-прежнему доминирующей установкой в таких семьях является поддержание хороших, даже дружественных отношений
с лидерами политических партий, многие из которых рано или поздно
становятся министрами или президентами.
Возвращение ГОНКОНГА в Китай интенсифицировало перемещение капитала отсюда не только в провинции Китая, но и в страны
АТР. Гонконг занимает 8 место в мире по объему товарооборота. Труд
и капитал в Гонконге чрезвычайно мобильны. Основу его экономики
создавали мелкие и средние предприятия, что сопровождалось ростом
средней и мелкой буржуазии. Этому же содействовала политика правительства, помогавшая преодолевать негативные внешние и внутренние факторы. Крупная буржуазия сосредотачивала свою деятельность в
банковском деле, пароходстве, гостиничном бизнесе, электронной
промышленности. Верхние и средние имущие слои буржуазии Гонконга формируют имидж общества, которое в основе своей остается восточным. Философия западного гражданского общества так и не вытеснила здесь принципы иерархии в повседневной деловой жизни. Тоже крепки связи с китайскими диаспорами. Связь с сингапурской, малайзийской, таиландской и индонезийской буржуазией способствовала
наращиванию экономических мускулов в этих государствах.
Современная буржуазия города-государства СИНГАПУР тоже
состоит из различных групп. В их восхождении к богатству и процветанию есть много общих черт с путями азиатских «тигров» первого поколения и определенная общность с эволюцией малайзийской и индонезийской буржуазии. Представленная 3–4 поколениями, сингапурская
буржуазия всегда имела сильную государственную поддержку.
Первые сингапурские предприниматели в большинстве были выходцами из южных провинций Китая и уже в колониальный период
сумели стать связующим звеном между иностранными компаниями и
местными производителями сырья на островах Индонезийского архипелага. Исключительно выгодное положение Сингапура обеспечило
синтез колонии и метрополии, а выгодами внешнеторговых связей и
воспользовались предприимчивые торговцы. Несколько позднее вторая
25
волна китайской миграции привела к появлению тех, кто стал от скупки экспортной продукции и ее транспортировки переходить к созданию небольших банков, транспортных и перерабатывающих предприятий. Кризис 1930-х годов привел к банкротству многие западные фирмы, а местные китайские предприниматели смогли сохранить свои позиции. Вовремя осознав необходимость организации дела на современном юридическом уровне и опираясь на помощь новой волны мигрантов-китайцев, знавших организацию бизнеса западного образца, отдельные китайские предприниматели создали акционерные общества и
тем самым заложили основы будущих финансово-промышленных
групп.
После выхода Сингапура из состава Малайзии правительство
стало активно привлекать бизнесменов к политической деятельности и
создавать еще более благоприятные условия для экономической активности. Многие сингапурские компании активничают в ТНК и работают
в Малайзии, Индонезии, Таиланде.
Мощная конкуренция для сингапурского бизнеса на рынках
ЮВА исходит от японских фирм. Противостоять в последнее время
смогли лишь некоторые компании, но в отличие от южнокорейских и
тайваньских сингапурские фирмы продвинуться на собственно японский рынок не смогли. Тогда развернулись к Китаю и выдвинули себя
в качестве передатчика сюда новейших западных технологий.
Об отлаженной деятельности делового мира Сингапура свидетельствует и то, что в 1995–96 гг. он был на втором месте в мировом
рейтинге конкурентоспособности, определенном на основе всестороннего анализа при использовании 225 показателей. За Сингапуром следовал Гонконг. Сингапурская буржуазия, получая сильную поддержку
государства, является самой старой, сильной и современной буржуазией не только в АСЕАН, но и во всем Тихоокеанском бассейне. Ее авангард вошел в «большую лигу» крупного капитала, где в конкурентной
борьбе риск и ставки чрезвычайно высоки. На социетальном уровне
имущие слои города-государства создают новый стиль жизни, с высоким уровнем потребления, новыми требованиями и правилами процветающего общества.
В МАЛАЙЗИИ старейшую группу буржуазии также составили
мигранты-китайцы. Еще при англичанах они сколачивали капитал на
скупке аграрной продукции, торговле опиумом, добыче олова и игорном деле. Часть денежного капитала была использована для открытия
магазинов, организации транспортировки плантационной продукции,
особенно с мелких плантаций и крестьянских хозяйств, строительства
26
перерабатывающих предприятий. Другую, меньшую по численности,
группу старейшей буржуазии составили представители малайской аристократии (султаны, принцы), занимавшие высокие посты в бюрократической иерархии колониальных времен.
Англичане в Малайе опирались на верхние имущие слои и аристократию и одним из условий передачи власти ставили создание полиэтнического политического руководства. Это содействовало созданию малайской аристократией, частью бюрократии и предпринимателей Объединенной малайской национальной организации (ОМНО), китайскими предпринимателями – Китайской ассоциации Малайи
(КАМ), а несколько позднее – Индийского национального конгресса
(ИНК) представителями индийской диаспоры. На основе этих организаций был создан Национальный фронт, или альянс, который олицетворял идею некоего полиэтнического политического руководства
страны. Фактически ОМНО, КАМ и ИНК отражали интересы не каждой этнической группы в целом, а лишь ее высших слоев и определенной части бюрократии. Использование политических и деловых структур, сращивание их функций и интересов способствовало появлению в
Малайзии так называемой политической буржуазии.
Усиление этнических и экономических противоречий привело к
открытому столкновению в 1969 г., после чего в сложном полиэтническом поликонфессиональном обществе был выработан консенсус, на
основе которого и была принята Новая экономическая политика
(НЭП). Ее основной целью было создание имущих слоев из числа малайцев-бумипутра («сынов земли») и уменьшение числа бедных. Подкрепленная государственной идеологией рукун негара, эта коммунистическая политика проводилась через механизм государственной власти, т.е. через различные государственные структуры и организации,
что способствовало обогащению части малайцев, стоящих ближе к
этим структурам, а также обусловило появление такой категории и
термина, как «государственная буржуазия». Основное ядро восходящей малайской буржуазии составили представители традиционно правящего класса – султаны, члены их семейств, аристократыземлевладельцы, а также часть гражданской и военной бюрократии.
Благодаря НЭП повысилась роль и численно увеличилась бюрократия,
которая в основном представлена бумипутра. Они обрели контроль
над ресурсами, а следовательно, и реальную власть.
Рассматривая малайскую буржуазию как государственную буржуазию, социолог Хуа Иин подчеркивал, что при этом иностранный
капитал имеет возможность через управленческие, финансовые, техно27
логические и прочие связи контролировать ресурсы государства. В таких условиях Малайзия, по его мнению, не может развиваться по модели западных стран, где государство поддерживает средний класс,
мелкую буржуазию и большую часть рабочего класса, что и создает
возможность существования буржуазной демократии на основе политического консенсуса в обществе. В Малайзии же, по его мнению, отрицались права немалайской части населения, а правящий класс стремился поддержать лишь его малайскую часть. Он утверждал также, что
консенсус достигнут только с частью китайского предпринимательского мира, а «государство является лишь инструментом для достижения
интересов малайской и крупной немалайской буржуазии». По его мнению, самостоятельность правящих кругов ограничивалась активностью
иностранного капитала, представленного сотнями ТНК.
Коммунальная политика порождала новые связи патрон-клиент,
которые усиливались из-за заинтересованности правящей партии в
поддержке электората. Происходило парадоксальное явление, а именно, частичное выравнивание экономических позиций различных слоев
во имя сохранения позиций правящих сил.
Большинство современных конгломератов компаний ИНДОНЕЗИИ были созданы предпринимателями китайского происхождения,
судьба которых изначально схожа с судьбой сингапурских и малайзийских бизнесменов. Они начинали с экспортной торговли, ростовщичества, посредничества. Возвышение отдельных семей началось на рубеже 1960–70-х годов. К середине 1980-х крупнейшие конгломераты
ЮВА контролировались этническими китайцами, причем 10 из них
проживали в Индонезии.
Помимо предпринимателей китайского происхождения в Индонезии сформировывалось несколько групп собственно индонезийской
буржуазии. В основном это были выходцы из аристократических семей, служивших в колониальной администрации, или предприниматели, занимавшиеся торговлей, батиковым производством и скупкой
сельскохозяйственной экспортной продукции.
Другая часть индонезийской буржуазии сформировалась в период либеральной экономики, когда правительство стимулировало появление группы предпринимателей, ставшей известной как группа Бентенг. В нее вошли многие представители правящих партий, которые
получили льготные кредиты, право на экспорт или импорт того или
иного вида продукции, на перераспределение сырья.
Более сильную группу составила так называемая бюрократическая буржуазия, которая состояла преимущественно из гражданских
28
или военных чиновников и использовала экономические функции государства для своего обогащения. Еще одним источником пополнения
богатства была коррупция. Начиная с 70-х годов контроль государства
над экономической деятельностью начал упорядочиваться, и постепенно процесс формирования бюрократической буржуазии ослабевал.
Кроме того, переключившись полностью на предпринимательскую деятельность, часть бюрократической буржуазии получила полный юридический статус и, хотя в определенных случаях продолжала использовать служебные связи, оставшиеся с прежних времен, но определяющим моментом была уже ее предпринимательская деятельность. Во
многих случаях дело, начатое отцом, продолжили сыновья, дочери и
даже жены.
В середине 90-х годов в Индонезии выделялось 12 крупнейших
групп компаний, которые в целом поделили внутренний рынок и определили свои места в производстве различной продукции. Получая от
правительства особые льготы и привилегии в основном по принципу
близости к правящему президенту, который получил титул «отца развития» (барак пембангунан), или же по принципу «бакапизма», а также
устанавливая тесные партнерские связи с ТНК, верхние имущие слои
смогли в сжатые сроки не только многократно преумножить свое богатство, но и в определенной мере способствовать изменению структуры общественного производства. Хотя в список 100 крупнейших компаний АТР вошло меньше индонезийских компаний, чем в приведенных выше странах, это еще не отражало реальное соотношение сил.
В ТАИЛАНДЕ, наряду с так называемой королевской буржуазией, накопившей богатство и развернувшей предпринимательскую деятельность благодаря близости и связям, а также патронажу королевской семьи, появились новые, вполне самостоятельные банкиры и промышленники, в частности такие банки, как «Бангкок Бэнк», «Крунг
Таи Бэнк» и «Сиам Коммершн Бэнк». Но одновременно значительной
финансово-экономической мощи достигли и отдельные промышленные компании: «Сиам Семент», «Телекомасиа», «Эдвандс Информэйшн», «Таи Телеком энд Ко», «Шинаватра Комьютер», «Италиен Таи
Дивелопмэнт».
Эти и ряд других банков сформировались в условиях рыночной
экономики, которые они нашли вполне подходящими для себя. Однако
расширяющиеся капиталистические отношения и современный маркетинг побудили их в 1990-е годы вводить современные правила организации и ведения банковского дела.
29
Помимо банковского дела и современных отраслей промышленности таиландская буржуазия процветает в традиционной для нее отрасли, связанной с переработкой и экспортом сельскохозяйственной
продукции, прежде всего риса и сахара.
Система патронажа в формировании значительной части современного делового мира, особенно в Южной и Юго-Восточной Азии,
играет особую роль. В системе патрон – клиент выступают различные
лица, а на самом верху – президенты (Ф. Маркос, Сухарто), монархи
(король Таиланда), премьер-министры (Малайзии – Махатхир Мохамад, Сингапура – Ли Куан Ю). Их побудительные мотивы различны по
своему характеру, но имеют одинаковый по своим последствиям результат – ускоренное формирование относительно небольшого, но
мощного финансово-промышленного слоя буржуазии, которая в сжатые исторические сроки, проходя через партнерство с ТНК и ТНБ и закаляясь в острейшей конкурентной борьбе на местном и международном рынках, постепенно и с различной степенью успеха обретает свою
самостоятельность.
Буржуазия Востока многонациональна по своему составу. В
Юго-Восточной Азии ее основное ядро составляют китайцы, имеющие
деловые, клановые и родственные связи в масштабе всего региона. В
1996–1997 гг. китайское население в Малайзии составляло 29%, но китайские предприниматели контролировали 69% корпоративно госсектора на основе оценки рыночной капитализации. В Сингапуре этнические китайцы представляли 77% населения, но они контролировали
81% всех зарегистрированных на бирже фирм. В Таиланде, куда первые выходцы из Китая стали прибывать еще в 16 в., и где процесс ассимиляции проходил более длительно и в сравнительно мягких формах, они составляли 10%, но контролируют, так же как и в Сингапуре,
81% компаний. Лишь 2% китайцев, живущих на Филиппинах, контролируют 50–60% зарегистрированных компаний. В Индонезии китайское население составляет 3,5%, но его представители контролируют
73% зарегистрированных на бирже фирм. У других этнических меньшинств среди некоренного населения значительно более слабые позиции, например, у индийцев и арабов в Малайзии и Индонезии. Для нынешнего поколения современной буржуазии, прежде всего в ЮгоВосточной Азии, характерен высокий образовательный уровень, динамизм, хорошее знание маркетинга и стремление к диверсификации
своей деятельности. Она выходит за рамки местных рынков, успешно
закрепляется в определенных нишах мирового рынка и осознает преимущества ускоренного развития и необходимости преобразования
30
общества. К этой группе предпринимательского мира примыкает формирующийся средний класс или же средние слои, которые обеспечивают реализацию стратегии всего социально-экономического развития
страны.
Вопросы и задания:
1.
Какова
функциональная
роль
предпринимательскобуржуазных слоев в странах АТР?
2. Определите своеобразие путей формирования предпринимательского мира в странах Азии.
3. Сформулируйте основные характеристики, присущие буржуазии Востока.
4. Что означают понятия «политическая буржуазия», «бюрократическая буржуазия», «государственная буржуазия»?
1.6. Лица наемного труда и низшие слои общества
К началу 1990-х годов в Азии было 190 млн. наемных работников, т.е. около 30% самодеятельного населения, из них 45–50 млн. человек были рабочими и занятыми в промышленности, строительстве,
на транспорте. При этом в разных странах от 25 до 34% всех занятых в
промышленности были профессионалами высокой квалификации и солидного уровня технической подготовки.
В странах Юго-Восточной Азии со второй половины 1970-х годов начался рост и диверсификация структуры рабочего класса. Численность наемных работников региона составила в эти годы около 30
млн. человек, из них около 17-20 млн. – рабочий класс и около 7 млн.
можно отнести к современному пролетариату. В 1980–90-е годы рост
численности лиц наемного труда продолжался и составил 78 млн. чел в
Индонезии, 31 млн. – в Таиланде, 25 млн. – на Филиппинах.
Для промышленного рабочего класса характерно резкое повышение темпов роста занятых в современных отраслях по сравнению с
традиционными.
Развитие промышленности в новых индустриальных странах
Азии сопровождалось ростом числа наемных работников. Их абсолютная численность возросла в Гонконге в 1,3–2 раза, в Сингапуре и Южной Корее – в 2–2,4 раза. Технологическая перестройка ведет к перераспределению рабочей силы между различными отраслями экономики. Значительное число рабочих ныне занято в обрабатывающей промышленности. В 1980-90-е годы в Сингапуре более половины занятых
31
в обрабатывающей промышленности составляли рабочие машиностроительных предприятий, особенно электротехники и электроники. На
Тайване, в Гонконге и Южной Корее в этих отраслях было сконцентрировано до трети наемных работников. Но среди лиц наемного труда
можно заметить увеличение доли служащих и сокращение доли рабочих, что объясняется расширением сферы услуг. Это имело место в
Гонконге уже в 1970-е годы, в Южной Корее, Сингапуре и на Тайване
– с начала 80-х годов.
На современных промышленных предприятиях иностранного и
местного монополистического капитала, а также на государственных
предприятиях формируется пролетариат европейского типа. Рабочие и
служащие, занятые здесь, свободны от всех форм общественных связей, кроме экономических. Численность их значительна. В Южной Корее на крупных предприятиях обрабатывающей промышленности трудилось 73,9 % занятых, а на иностранных и смешанных – 25%.
Во многих странах Востока специально создавался госсектор,
что позволяло решать не только экономические, но и социальные задачи. Речь шла о том, чтобы стимулировать индустриальное развитие путем строительства крупных современных промышленных предприятий
и тем самым обеспечить работой трудоспособное население.
Интересы экономического и социального развития зачастую
вступают в противоречие. Чтобы решить или смягчить проблему занятости и уменьшить резервную армию труда, государство даже готово
пойти на снижение темпов экономического развития, принимая на госпредприятия и неквалифицированных рабочих. Но и госпредприятиям,
как и частным, все больше требуются рабочие с высоким образовательным и квалификационным опытом.
Рабочий класс развивающихся стран не представляет собой единого целого. Это скорее несконсолидировавшийся социальный пласт,
объединенный сходным отношением к средствам производства, да и то
не во всем. Поэтому необходимо рассматривать возникновение и эволюцию отдельных отрядов рабочего класса.
В новых индустриальных странах доля госсектора в 1970–80-е
годы составляла: в Сингапуре около 35% валового внутреннего продукта, на Тайване и в Южной Корее 23% и 10% ВНП соответственно.
Задача государственного сектора в этих странах заключалась в стимулировании частного сектора путем развития инфраструктуры и некоторых отраслей обрабатывающей промышленности. В последние годы
госсектор в этих странах сокращается. В других странах (Китай) госсектор остается становым хребтом экономики.
32
Глобальная стратегия развитых стран по отношению к развивающимся заключалась в развитии и укреплении в них капиталистических отношений, в приобщении этих стран к потребностям мирового
капиталистического хозяйства. Это повлекло за собой огромный поток
иностранного капитала в эти страны, где он занял сильные позиции.
Так, в 1980-е годы на Филиппинах, в Малайзии и Таиланде иностранный капитал финансировал от 14 до 13 нужд развития этих стран. В
Индонезии основная часть бюджетных расходов на развитие экономики обеспечивается внешними займами.
В Сингапуре, Южной Корее и на Тайване государство проводит
экспортную ориентацию экономики и регулирует хозяйственную
жизнь и предпринимательскую деятельность. Самыми крупными инвесторами в новых индустриальных странах были США, Япония, Великобритания. В 1980 г. на американские филиалы приходилось 43,5%
всех дочерних предприятий ТНК в Южной Корее, 30,6% – в Сянгане,
34,4% – в Сингапуре. Японские финансисты составляют соответственно 49,1%, 14,8% и 7,7 % , а английские – 2,1%, 31,5% и 29 %. В странах, где высока доля иностранных инвестиций, основная масса трудящихся занята на предприятиях частного сектора. На Филиппинах,
например, на госсектор приходилось только 15 всех лиц наемного
труда, в Сингапуре 84% трудящихся сосредоточено в частном секторе.
Относительно быстрый рост тяжелой промышленности в странах
Азии, создание новых отраслей производства, оснащенных новой техникой, модернизация предприятий легкой промышленности и инфраструктуры оказали серьезное влияние на социально-профессиональную
структуру рабочего класса. В настоящее время две трети занятых в
промышленности и инфраструктуре – постоянные рабочие, прочно
связавшие себя с городом и крупным производством.
Одна из сложнейших социально-экономических проблем развивающихся стран – формирование квалифицированных национальных
кадров. В Сингапуре с каждым годом повышается уровень образования
и квалификации рабочих. Доля лиц со средним образованием увеличилась среди мужчин до 44% в 1986 г. по сравнению с 32% в 1976 г. Но
квалифицированных рабочих кадров для промышленности Сингапура
по прежнему не хватает. Правительство признает, что одна из причин
этого – весьма скромные расходы на производственное обеспечение
рабочих – 100 долл. (в Японии – 2500–3000 долл.).
На Филиппинах рабочая сила по уровню образования и квалификации занимает ведущее место в регионе Юго-Восточной Азии.
33
Большое влияние на формирование современного рабочего класса оказали высокий удельный вес молодежи в составе работников и вовлечение молодых женщин в производство. В первой половине 1980-х
годов работники моложе 35 лет составляли в Южной Корее 46,6%, на
Тайване – 56,6%, в Сянгане – 56%, в Сингапуре – 60% экономически
активного населения. Этот процесс особенно интенсивен в промышленности. В целом, образовательный ценз рабочих в новых индустриальных странах значительно вырос. На Тайване уже в 70-е годы в обрабатывающей промышленности 60% рабочих имели среднее или
высшее образование.
Процесс формирования рабочего класса в странах Азии сложен и
противоречив. В условиях специфической, неравномерной общественной эволюции этих стран пролетаризация населения сопровождается
сохранением и даже углублением социальной и профессиональной неоднородности армии наемного труда, усложнением структуры и состава рабочего класса.
Рабочий класс в странах Азии весьма неоднороден по национальному и этносоциальному составу. В Малайзии в 1980-е годы доля
малайцев в индустриальном секторе составила 39,8%, а китайцев –
51,1%. Кроме того, среди рабочих – индонезийцы, филиппинцы, таиландцы. Большинство иностранцев занято на плантациях и в строительстве. Национальный состав рабочего класса Сингапура отражает
полиэтническую структуру населения страны с преобладанием китайцев – 76%, малайцев –15%, индийцев и пакистанцев. Китайцы – основная часть сингапурского пролетариата, занятого в промышленности и
на транспорте, где работают также индийцы, особенно, в металлургической и электротехнической промышленности, малайцы заняты в
сфере обслуживания.
Сохраняющиеся этнические, кастовые, религиозные и прочие
проявления нетерпимости в среде рабочего класса стран Востока выражают хотя и не основную, но одну из черт психологического склада.
Между тем, всякое абсолютизирование различий порождает взаимную
отчужденность, представление о собственной исключительности или,
наоборот, неполноценности, что все еще деформирует общественное
сознание.
Рабочих разъединяют еще больше, чем на Западе, проблемы, связанные с безработицей. Правда, в некоторых странах Азии ее уровень
даже ниже, чем в США и Европе: в 1994 г. он составлял в Сингапуре
2,6%, 3% – на Тайване, 2,4% – в Южной Корее. Выше безработица на
Филиппинах – 8,4%. Для смягчения проблемы безработицы власти
34
стран Азии узаконили экспорт рабочей силы, хотя это чревато колоссальным ущербом вследствие происходящей при этом «утечки мозгов»
и потери квалифицированных кадров.
Размеры заработной платы рабочих стран Востока зависят от
множества факторов: уровня экономического и социального развития
страны, традиционно сложившегося спроса на товары и услуги, конкретной фазы эволюции экономики, изменения конъюнктуры, стабильности положения страны в целом и возможностей работодателей.
В 1980-е годы заработная плата наемного работника в Южной
Корее, Сянгане, Сингапуре и на Тайване была, соответственно, в тришесть раз меньше, чем в США, в два-четыре раза ниже, чем в Японии и
Великобритании. В то же время производительность труда в новых индустриальных странах Азии была лишь в полтора-три раза меньше, чем
в капиталистических странах. Это позволило ТНК получать огромные
прибыли за счет экономии расходов на оплату труда.
В промышленности самую высокую зарплату получают работники современных предприятий, принадлежащих иностранному капиталу. Кроме женщин, самую низкую – работники обрабатывающей промышленности. Оплата труда меняется в зависимости от возраста. У рабочих максимальная оплата приходится на 30–40 летний возраст. У
служащих заработная плата растет вплоть до пенсии. В новых индустриальных странах зарплата рабочих в промышленности росла быстрее всего. Но разница в зарплате рабочего и инженера всегда очень
существенная. Разница в оплате труда рабочих мелких и крупных
предприятий доходит до 40%.
Важным завоеванием трудящихся стало создание системы социального обеспечения практически во всех странах Востока. На госпредприятиях расходы на социальные нужды и строительство жилья,
как правило, значительно выше, чем в частном секторе.
Но неквалифицированная часть пролетариата Азии почти не
имеет социальных гарантий или обеспечена ими явно недостаточно.
Это прежде всего касается так называемого традиционного пролетариата. Традиционные отряды пролетариата включают лиц, только начинающих втягиваться в систему капиталистического найма (предпролетарат), т.е. вовлеченных в капиталистическое производство, но еще
сильно связанных с докапиталистическими формами, как правило,
мелкотоварными (полупролетариат), и работающих в пределах мелкокапиталистического производства (нефабричный пролетариат).
Рост городов и сверхурбанизация в 1960–90-е годы породили
много проблем, одна из которых – нефабричные формы наемного тру35
да. Нефабричный пролетариат связан с предприятиями мелкокапиталистического уклада, характеризующимися относительно незначительными масштабами производства, низким уровнем технического оснащения и механизации труда, сочетанием капиталистической и докапиталистической форм организации и эксплуатации.
Будучи неотъемлемой частью городских низов, нефабричный
пролетариат с трудом поддается исчислению. На предприятиях рабочие заняты, как правило, на производстве (сборке) потребительских товаров широкой номенклатуры, от производства хлеба до сборки холодильников. Трудовой процесс здесь основан на принципах цехового и
мануфактурного разделения труда. Подготовка кадров осуществляется
через систему ученичества. Ученики – члены семьи мастера или владельца заведения. Рынок труда нефабричного пролетариата не регулируется законодательством, что создает условия для злоупотребления в
оплате труда. Миллионы людей живут в нищете и имеют доходы значительно ниже прожиточного уровня. Плюс неустойчивая занятость,
плохие жилищные условия.
Хотя и в этой сфере происходят изменения. Можно сделать
определенную «карьеру» в таком семейном бизнесе и со временем изменить свой статус. Но главным источником пополнения нефабричного пролетариата выступают сельские мигранты, разорившиеся ремесленники и торговцы, т.е. воспроизводство его происходит в рамках
мелкотоварного уклада. Нанимаются целыми семьями. Широко применяется труд детей. Вместе с тем имеется дифференциация и нефабричного пролетариата: одни работают в крошечных мастерских, другие
– в оснащенных цехах, выполняя работу по заказам крупных предприятий (предварительная сборка). Здесь уже требуется определенная квалификация и знания. Заработок реальный в нефабричной сфере в двадва с половиной раза ниже, чем в крупной промышленности. Живя в
нищих районах, рабочие нефабричного сектора пользуются магазинами, размещенными здесь же, с соответствующими более низкими ценами, чем в супермаркетах, поэтому при низкой зарплате удается выживать. Но в целом, уровень образования и жизни этого слоя пролетариата очень низкий. Люди лишены надежды на лучшую жизнь, а иногда и не имеют представления о таковой. В их психологию привносятся люмпенские и пауперские черты, что сказывается на образе жизни в
целом: преступность, спекуляция, алкоголизм.
Таким образом, рабочий класс Востока в большинстве стран,
особенно наиболее развитых, сильно дифференцирован и диверсифицирован по самым разным параметрам: по степени квалификации и
36
культурно-техническому уровню, по национальной и религиозной
принадлежности, по социальному происхождению, по принадлежности
к современному или традиционному (промышленному или нефабричному) пролетариату, по месту работы на предприятиях (крупных или
мелких, цензовых или неформальных). Все эти различия имеют качественный характер с точки зрения социокультурного уровня, положения в обществе и отношения к нему, умения или неумения использовать новейшую технологию, высокой или низкой оплаты труда, качества жизни.
Ускорение в 70-90-е годы капиталистического развития в большинстве стран Востока вызвало наряду с другими экономическими и
социальными явлениями расширение мелкокапиталистической и мелкотоварных форм приложения труда, увеличение численности разных
компонентов деклассирующих слоев, в частности, возрастание значимости низших городских слоев. Эта социальная категория охватывает
пеструю, неоднородную, находящуюся в постоянном движении, развитии и изменении сложную социальную общность.
Основными составляющими этого многоликого социального организма являются: значительная доля ремесленников, кустарей, хозяев
мелкотоварных низших звеньев мелкокапиталистических предприятий
и мастерских, большинство мелких торговцев, владельцев транспортных средств, часть землевладельцев, проживающих в пределах города,
наемных работников мелкокапиталистических предприятий промышленности, торговли, услуг, низшая часть служащих, духовенства, пауперо-люмпенские слои, безработные, лица без определенных занятий,
т.е. все, представляющие, несмотря на свою однородность, широкую
социальную общность, обладающую не только схожестью материального бытия, но и эклектическим общим сознанием. Таким образом,
мелкая буржуазия (по прежним советским категориям), размывается,
растекается по разным звеньям и распределяется по разным полочкам
социальной иерархии на Востоке.
По различны оценкам, в начале 1990-х годов городские низы в
среднем составляли от 20–30 до 50–60% численности городского населения Востока.
Наибольшее число представителей городских низов связано с такими группами экономически активного населения, как «неоплачиваемые семейные работники», «наемные работники», «работодатели и самостоятельные производители». В одних густонаселенных странах –
Индонезия, Малайзия – растет численность «неоплачиваемых семей37
ных работников», в других – Гонконг, Сингапур – наоборот, сокращается. За этими показателями – факторы экономические и политические.
Наиболее высокие темпы прироста наемных работников были
характерны для Таиланда, Малайзии, Филиппин. Но если в Таиланде
он обеспечивался за счет роста числа работников мелких предприятий
обрабатывающей промышленности, то на Филиппинах, в Малайзии – в
связи с развитием крупного и среднего бизнеса.
Имеет место рост категории «неквалифицированных» работников. В ряде стран (Филиппины) имеет место рост незанятого населения, которое пополняется за счет разоряющихся мелких собственников
Одним из основных проявлений городского «дна» всегда являлось попрошайничество, которое не считалось зазорным и даже поощрялось религиозным милосердием. Попрошайничество как источник
временного или постоянного дохода. При этом речь идет о разных проявлениях попрошайничества – от простого вымогательства до исполнения трюков, физических недостатков, всякого рода необычностей.
Есть попрошайки-профессионалы, которые никогда и не хотели работать.
В структуре социальных низов имеется и этническая компонента.
Одни этнические группы размываются, другие за счет традиции взаимной поддержки держатся на плаву. Правда, внутри них есть своя
иерархизация.
Значительная часть городских низов – бомжи. Но здесь гораздо
выше, чем на Западе, процент детей, бездомных, беспризорных, брошенных родителями, сирот. Т.е. социальная база для воспроизводства
низов, нищеты, преступности, проституции и т. п. всегда достаточна.
Дети составляют и значительную долю эксплуатируемого населения, эксплуатация детского труда на Востоке достигает больших
размеров. В Таиланде и на Филиппинах развита детская проституция.
Велика среди люмпенов доля молодежи, не желающей работать, объясняя, что из-за неграмотности они приличную работу найти не могут,
а на непристижных работать – ниже их достоинства.
Вопросы и задания:
1. В чем причины роста численности пролетариата и лиц наемного труда в странах АТР?
2. Какова структура занятости и сегментация лиц наемного
труда на Востоке?
3. В чем выражается социально-экономическая неоднородность
наемной рабочей силы?
38
4. Что представляет собой нефабричный пролетариат и каково его положение?
1.7. Интеллигенция и средние слои
Выделение интеллигенции из средних слоев восточного общества теоретически неправомерно, так как она – часть этих слоев и в какой-то мере их общий знаменатель. Поэтому вычленение ее несколько
условно, даже искусственно, скорее, дань отечественному представлению об особой роли интеллигенции.
Вместе с тем, входя в средние слои, интеллигенция не теряет
специфики своего положения и социальных функций, а также своеобразия выполняемых ею задач. Интеллигенция профессионально имеет
дело с духовной сферой, психологией и выработкой менталитета общества. Деление интеллигенции на военную, гражданскую, гуманитарную
инженерно-техническую, научную, производственную оказывается более весомо, нежели типологизация ее по критерию выхода ее из того
или иного социального слоя.
Л. Реснер считал, что «интеллигенция – это образованный
класс», который «выполняет функцию духовного освоения мира, его
познания и осмысления, окультуривания и облагораживания». По его
мнению, интеллигенция бывает «традиционная», «кризисная» или «обновленческая» – занятая переоценкой старых и выработкой новых ценностей.
Принадлежность основной части интеллигенции Востока к средним слоям, при всей условности определения ее места, роли и параметров, не вызывает сомнений. Более того, принадлежность к интеллигенции, образованность – фактически решающий критерий принадлежности к средним слоям.
Среди собственно средних слоев города – это интеллигенция современного типа (служилая и лица свободных профессий), мелкие чиновники, служащие, офицерство, студенчество, административные
кадры и технические специалисты на производстве и в непроизводственных сферах. Иными словами, это – лица, не владеющие средствами производства, но обладающие образованием, знанием и квалификацией, необходимыми для организации, ориентации и удовлетворения
потребностей экономической и духовной жизни современного общества.
Важнейшей частью их социальной характеристики является неразрывная связь с современным образом жизни городского населения,
39
в который органически вошла школа, университет, услуги врача, адвоката, радио, кино, пресса, реклама и т.д.
По мере модернизации восточных обществ возрастает численность представителей средних слоев в деревне, особенно в городских
окрестностях и полуурбанизированных районах – учителей, врачей,
служащих, агрономов, чиновников, продавцов. Но все же главное поле
деятельности средних слоев – города, где их доля уже в начале 1970-х
годов составляла 25 и более % общего числа жителей.
Под средними слоями понимают «новые» средние слои – современную интеллигенцию – лиц свободных профессий, студенчество,
офицерство, низшую и среднюю бюрократию, административных, технических и экономических служащих. Тогда как к «старым» средним
слоям причисляли торгово-ремесленный люд традиционных кварталов,
традиционную интеллигенцию – служителей культа, богословов, феодальных чиновников. Решающим условием отрыва «новых» от «старых» на первых порах было получение образования за рубежом.
Укрупнение промышленности дает стимул к росту современных
классов – кадрового пролетариата, свободных мелких предпринимателей, научно-технической интеллигенции и управленческой прослойки.
Крупные предприятия нуждаются в новой, более масштабной организации производства, что рождает потребность в образованных менеджерах, инженерах, технологах, научных консультантах. Для рационализации и повышения эффективности своей работы им необходима
информация о новейших технологиях и достижениях НТП, что вызывает к жизни конструкторские бюро, научно-исследовательские институты, проектные и патентные организации, различные специализированные фирмы, нуждающиеся в научных и административных кадрах.
Это, в свою очередь, приводит к усложнению сферы услуг, посредничества, рекламы и т.п. Возникающие в результате этого потребности в
специалистах самой разной квалификации стимулируют расширение и
дифференциацию системы образования. Не случайно поэтому, в странах Востока наблюдался рост специалистов самых разных квалификаций. В Индонезии с 1971 по 1980 гг. он составил 72%, в Малайзии –
89%, на Филиппинах – 71%, в Таиланде – 97%.
Промежуточный, переходный, посреднический характер средних
слоев как бы способствует накоплению и выражению ими в концентрированном виде всех идейных направлений, течений, оттенков духовной жизни общества. Поэтому инженеры и техники, врачи, адвокаты, учителя, студенты на Востоке не отделены стеной от мира традиций, религии, национальной мифологии, нравов и обычаев, связанных
40
не столько с потребностями современной жизни, сколько с исторически сложившейся системой ценностей. Восточный интеллигент может
совмещать диплом западного университета с приверженностью к какому-либо религиозному братству или секте и т.п. Религиозность (особенно в мусульманском мире), обусловленная не только мировоззренчески, но и социально-политически (как традиционное средство регулирования общественных проблем и противоречий), прекрасно уживается в сознании интеллигенции Востока с самыми новейшими достижениями гуманитарного знания.
Офицерский корпус всегда был чрезвычайно важным для некоторых стран Востока. Армия в них – самый эффективный инструмент
политической борьбы, а офицерство – наиболее динамичная, дееспособная и политически активная часть интеллигенции. Военные связаны
не только с внутренней, но и внешней политикой, как правило, являются объектом различных идейных влияний извне. Но армейское офицерство в восточных странах, независимо от места получения им образования, в целом, не позволило превратить себя в орудие тех или иных
внешних сил, в основном последовательно отстаивая общенациональные интересы. Помимо воздействия настроений, преобладающих в
народе, сыграл свою роль и фактор социального происхождения офицеров в большинстве армий Востока: по большей части они выходцы
из семей мелких предпринимателей, военных, чиновников и интеллигенции.
По мнению видного знатока роли армии на Востоке В. Федорова,
говоря о политических ориентациях офицерского корпуса, необходимо
отметить, что они лишь частично находятся под влиянием социальных
связей. Решающее влияние оказывает на них общее соотношение социальных сил и результаты политической борьбы на тот или иной момент. Именно этим он объясняет пробуржуазность позиции офицерства, вышедшего из средних слоев и к ним принадлежащего, во многих
странах с военными режимами.
Позиция интеллигенции и средних слоев в ряде стран Востока
ослабляются их этноконфессиональной неоднородностью и иностранным происхождением. К этому следует добавить массовую утечку мозгов из стран Востока на Запад и своего рода метания между Западом и
Востоком значительной части воспитанной по-западному восточной
интеллигенции. Таким образом, интеллигенция на Востоке оказывается, в силу обстоятельств, а также необходимости получать образование
за границей или на иностранном языке, менее связанной с национальной почвой, нежели прочие социальные группы. В не меньшей степени
41
ее позиции ослабляются расколом на современную и традиционную
фракции. Причем, если современные группы интеллигенции играют
большую роль в экономике, то в политике в последнее время традиционные группы с ними успешно конкурируют.
Еще один компонент средних слоев современного типа – студенчество, численность которого постоянно возрастает. В силу своей молодости, неопытности и непосредственности реакций студенчество
обычно не играет самостоятельной роли в общественной и политической жизни. Но оно – главный резерв пополнения интеллигенции. Поэтому его формирование и воспитание во многом предопределяют особенности социального и политического климата в будущем. К тому же
студенчество, пополняющее ряды всех социальных фракций городских
слоев, обычно является и наиболее весомой их частью по численности.
Все это должны учитывать политические власти. Политическая активность студенчества в отдельных странах довольно высока. Примеры
Китая 1989 г., Южной Кореи и, особенно Индонезии, где оно явилось
движущей силой восстания, свергнувшего диктатуру Сухарто, довольно убедительны.
Интеллигенция, современная и традиционная, служащие, чиновничество, офицерство, студенчество – все эти компоненты средних
слоев восточного города имеют свои особенности, индивидуальные качества и интересы. Вместе с тем между ними много общего, они взаимодействуют друг с другом в ходе эволюции общества и нередко выполняют общие задачи и функции. К числу этих задач и функций относятся: роль объединителя общества, посредника во взаимоотношениях
между антагонистическими классами, организатора и творца государственной власти. Разумеется, выполнение этих задач и функций далеко
не всегда достается средним слоям, особенно там, где сильны бюрократия, классы феодалов и буржуазии. Поэтому средние слои города (и
деревни) находятся как бы в промежуточном состоянии перехода к выполнению этих задач, во многих случаях еще только отстаивая это право. Но независимо от своего положения и особенностей своей деятельности в разных странах, средние слои города везде уже стали значительной социальной и политической силой.
Вопросы и задания:
1. Назовите основные сегменты средних слоев восточных обществ.
2. Определите экономические, социальные и идеологические
функции средних слоев и интеллигенции Востока.
42
3. Чем обусловлены трансформации в средних слоях восточного
общества?
1.8. Специфика классового деления в КНДР
С 1958 г. все граждане Северной Кореи, согласно секретным инструкциям и распоряжениям (открыто это никогда не признавалось),
делятся на три основных класса, которые, в свою очередь, как утверждает Институт исследований Южной и Северной Кореи в Сеуле, подразделены на 51 категорию. В секретных инструкциях три класса определяются как стержневой класс, неустойчивый класс и враждебный
класс.
Стержневой класс состоит из трех подгрупп. В элитную входят
семья и родственники покойного Ким Ир Сена, руководителя партии и
правительства, начальники, занимающие «ответственные посты» –
иными словами, номенклатура, составляющая один процент населения
страны, и, наконец, последователи первых двух групп, в лояльности
которых власти абсолютно уверены (они составляют примерно четверть населения).
Номенклатура Северной Кореи составляет около 200 тысяч человек. Больше половины из них живет в Пхеньяне, в специальных районах. Кроме того, в столице есть специальный район, отведенный для
постоянного жительства персонала, обслуживающего этих лиц. Это
смогли засвидетельствовать еще в 1984 году визитеры с Запада, которым удалось освободиться от опеки бдительных гидов. Условия жизни
номенклатуры, по меркам КНДР, исключительные: отдельные пятикомнатные квартиры, цветные телевизоры, холодильники, ванные комнаты, «мерседесы» с личным шофером. Только им разрешается неограниченно расходовать электричество, несмотря на постоянную нехватку электроэнергии. Специальные продукты питания предоставляется номенклатуре из закрытых распределителей по чисто символическим ценам, а, начиная с определенного уровня, и вовсе бесплатно.
Что же касается остальной части «стержневого» класса, то она
живет лишь немногим лучше, чем население, к этому классу не принадлежащее. Разве что питается чуть посытнее и имеет возможность
жить в крупных городах.

См.: Сиротин В. Северная Корея: репортаж неочевидца. – Московские новости – 1999. –
№18.
43
К неустойчивому классу принадлежит значительная часть населения страны. Его составляют лица, в лояльности которых в случае
возникновения чрезвычайных обстоятельств власти не уверены. Это
рабочие, крестьяне, служащие, медсестры и т.п. Уровень их зарплаты
столь низок, что они едва могут прокормить себя. Как правило, у таких
людей плохое здоровье. Представители этого класса находятся под
контролем политической службы безопасности, постоянно участвуют в
различных собраниях – политучеба, собрания жильцов и т.п.
Третий, так называемый враждебный класс, состоит из «подозрительных» людей, бывших когда-либо в оппозиции правительству или
проявивших «тенденции к нелояльности». В частности, к этому классу
обычно принадлежат бывшие зажиточные люди, интеллигенция «западной» (по мнению властей) ориентации, потомки религиозных лидеров, лица, имеющие родственников в Южной Корее.
Тех, кто принадлежит к этому классу, обычно направляют на тяжелые и опасные работы. Иностранные посетители видят их очень
редко. Число таких граждан можно оценить приблизительно в 4 млн.
человек. Это 20% населения страны. Практически, рабочие заняты в
среднем порядке 12 часов в день, служащие – 10–12 часов.
Вопросы и задания:
1. Как, по-вашему, что лежит в основе классового деления северокорейского общества? Насколько такой подход соответствует ленинской концепции социальных классов?
РАЗДЕЛ 2. ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА АТР
2.1. Политические режимы в АТР
2.1.1. Демократия в Японии 
Демократия исторически никогда не была свойственна политической культуре Японии, что характерно, впрочем, и для других азиатских стран, находящихся в ареале распространения конфуцианства.
Она была привнесена в страну лишь после поражения во Второй мировой войне. При этом не произошло утраты традиций и национальной
идентичности, потому что политическая элита страны проявила прагматизм и реально оценила сложившуюся ситуацию. Она поняла, что

См.: Молодякова Э. «Неординарная» демократия в Японии  Япония: мифы и реальность.
– М., 1999.
44
парламентская демократия, при всех ее недостатках, – лучшая альтернатива несчастьям авторитаризма. Демократизация была единственным способом сохранить власть в руках правящей элиты.
Понятие «демократия» для западных и азиатских стран не равнозначно. В частности, в Японии сложилась своя специфическая модель,
на которую огромное влияние оказали социокультурные особенности
народа, этико-правовая специфика, традиции политической культуры.
Япония, как и другие азиатские страны, заимствовала западные политические структуры, но их содержание довольно специфично. Все
важнейшие демократические реформы в Японии проводила консервативно ориентированная элита при непосредственном участии оккупационных властей. Для осуществления политики демократизации власти привлекли различные социальные слои. Усилиями всех заинтересованных сторон в Японии была создана система представительной,
или парламентской, демократии. С представительной демократией связано наличие в обществе различных политических институтов: всеобщие выборы, парламент, разделение властей, многопартийная система,
система сдержек и противовесов. Но важно и вовлечение основных
масс населения в политические процессы, а также осуществление политики, обеспечивающей социально-экономическое развитие. Одно из
главных условий успеха демократии – обеспечение экономического
развития и удовлетворение жизненных благ населения. Япония подтверждает этот вывод, ибо успехи в этой стране – результат победы
рыночных сил вкупе с политической демократией.
Но при этом нельзя абсолютизировать ни один из элементов этой
связки. На одном этапе развития на передний план выходит демократия, на другом – экономический рост. В Японии важным условием
успешного осуществления реформ, ускоренной модернизации и демократизации была политическая стабильность, обеспечиваемая оккупационной администрацией. Отличительной и очень существенной чертой послевоенных реформ была их комплексность, затронуты были все
сферы жизнедеятельности японского общества.
Наиболее существенным для процесса модернизации был период
высоких темпов экономического развития, который превратил Японию
из среднеразвитых в одну из крупнейших промышленноэкономических держав. Быстрым и феноменальным было и политическое развитие страны. Япония раньше, чем другие капиталистические
страны, приступила к формированию низкоконфликтных трудовых отношений.
45
В стране все демократические институты в течение длительного
времени функционировали бесперебойно. Сложилась система доминантной партии, обеспечивавшая высокую стабильность правящему
режиму. Частая смена премьер-министров (за 38 лет бессменного правления либерально-демократической партии сменилось 15 премьерминистров) практически не сказывалась на ней, так как власть, в конечном итоге, принадлежала одной и той же консервативной элите.
Такие, довольно специфические, черты японской системы, как
превалирование исполнительной власти над законодательной, всевластие бюрократии, зависимость СМИ, подкуп голосов, патернализм, хотя и искажают образ демократии, но не затрагивают ее фундаментальных основ. Выборы проводятся регулярно, действенен вотум недоверия правительству, соблюдается верховенство закона, имеет место повсеместное участие населения в избирательном процессе.
В 1990-е годы произошла реорганизация избирательной системы,
приведение ее в соответствие с нынешними реалиями. Отныне одномандатные округа сосуществуют с пропорциональными, что обеспечивает избрание в парламент представителей малых партий.
Под воздействием сложностей экономического и политического
развития 90-х годов, стали говорить о пробуксовке японской демократии. Но, думается, японское общество и элита найдут выходы из проблем именно на путях демократии, ибо она уже доказала свою адаптивность и эффективность, дав стране возможность за короткий срок
войти в числе ведущих держав мира.
2.1.2. Филиппинский вариант демократии 
В 1986 г. на Филиппинах под напором массового, ненасильственного по характеру общественного движения (февральская революция 1986 г.) рухнул авторитарный режим, существовавший с 1972 г.
Страна вернулась к демократии. Речь идет не о переходе, а именно о
возвращении к демократическому процессу, прерванному полуторадесятилетием авторитаризма. Филиппины могут быть отнесены к числу
немногих на Востоке «старых» демократий.
Зарождение демократической тенденции в политической культуре Филиппин началось еще во времена испанского колониального владычества и связано было с духовно-идеологическим аспектом, а именно – массовой христианизацией филиппинцев, открывшей им путь к
культурной вестернизации. Ныне Филиппины – единственная христи
См. : Левтонова Ю. «Филиппины: модель демократии»  Восток. – 1998. – №3.
46
анская страна в регионе, где доминируют восточные религии. К Х1Х
веку в стране сложился слой европейски образованных людей, выходцев из местной элиты, мировоззренчески и психологически подготовленных к усвоению культурно-духовных ценностей Запада, в том числе просветительских и демократических идей. Последние легли в основу идеологии филиппинского национально-освободительного движения, получив законченное выражение в демократической конституции
первой Филиппинской республики (1898–1901).
В период господства в стране американцев, США провозгласили
курс на «обучение демократии». Американцы расширили социальное
пространство для демократии (помимо вестернизированной элиты) с
помощью введения унифицированной либеральной системы образования, массового внедрения английского языка, широкой культурной
американизации, филиппинизации управленческого процесса. В результате Филиппины оказались одной из редких на Востоке стран, где
не только элита, но и массы ориентированы на демократические идеалы и ценности. В основу формирования политической системы была
положена американская концепция либеральной представительной демократии.
Американцы ввели новые для страны институты выборов и партий. Первые общефилиппинские выборы в Национальную ассамблею
состоялись уже в 1907 г. Тогда же была образована Партия националистов (ПН). В 1935 г. был установлен режим автономии в качестве десятилетнего переходного этапа к полной независимости. Конституция
1935 г. вводила президентскую форму правления при строгом разделении властей, зафиксировала гарантии неприкосновенности личности,
обеспечение и защиту прав и свобод. Но тогда, в конечном итоге, это
все-таки была скорее только демократическая форма, которая наполнялась различным недемократическим содержанием.
Первая постколониальная филиппинская модель (1946–1972 гг.)
относится к разновидностям так называемой олигархической демократии. К ней также подходит определение, которым в 1950–60-е годы
пользовались применительно к отдельным латиноамериканским странам – олигархическо-либеральное государство. По формальным признакам филиппинское общество обладало всеми атрибутами либеральной представительной демократии. Продолжала действовать конституция 1935 г. (списанная с американского образца), регулярно проводились парламентские и президентские выборы с неизменно высоким
уровнем участия в них населения – 60–70%. С 1946 г. действовала
двухпартийная, наподобие американской, система. Попеременно у вла47
сти сменялись Партия националистов (ПН) и Либеральная партия (ЛП).
В то же время законом гарантировалась деятельность любых оппозиционных партий, за исключением коммунистической. Конституцией
были гарантированы свобода слова, печати, доступа к информации,
защита гражданских прав и свободы личности.
Между тем в условиях «олигархической демократии» собственно
демократический потенциал общества не мог полностью реализоваться, большинство филиппинцев, несмотря на конституционные гарантии, не располагали возможностями воздействия на политику государства. Реальная власть была сконцентрирована в руках правящего блока
– так называемой «старой олигархии», – включавшей представителей
династий лендлордов, крупного капитала, верхушку бюрократии и
собственно политиков. Как заметил некогда Ф. Маркос, «олигархи либо покупали политиков, либо сами становились ими».
Знаменитые «десять семей» – несколько десятков богатейших
семейств – высший слой правящей элиты, – которые поделили власть в
стране между региональными кланами, опирались на традиционные
пирамиды патерналистских и клиентельных отношений и связей,
структурировавших общество сверху донизу, что позволяло им, по существу, бесконтрольно манипулировать механизмами демократических институтов. «Родовые» черты филиппинской правящей элиты –
клановость, фракционность, социальная замкнутость, оппортунизм, неспособность к сильному демократическому руководству – обусловливали малоэффективность политической власти и способствовали хаотичности политического процесса. Эта черта политического процесса
наглядно проявлялась в деятельности партийно-парламентской системы, обладавшей опять же внешними чертами демократизма, а на деле
служившей инструментом перераспределения власти между политическими кланами, источником коррумпированной взаимозависимости
политиков, бюрократии и бизнесменов, ареной фракционной и межличностной борьбы.
Все это в конечном итоге привело к кризису, выход из которого
был найден в реорганизации политической системы на авторитарных
началах. Этот период приходится на 1970–80-е годы и связан с правлением Ф. Маркоса. Но дело в том, что наличие в Филиппинах демократической традиции не позволило авторитарному режиму в этой стране
приобрести характер, аналогичный успешному авторитарному правлению ряда государств Юго-Восточной Азии. «Формула успеха» этих
государств – сильная государственная власть, экономический рост, социальный порядок и дисциплина – не срабатывала на Филиппинах.
48
Здесь не сложилась модель, определяемая как «авторитаризм развития», т.е. авторитарная власть не стала стимулятором и гарантом экономической модернизации.
Маркос, действуя поначалу как лидер нового прагматического
типа, постепенно превратился в заурядного мелкого диктатора, занятого личным обогащением и взращиванием пользовавшейся его покровительством коррумпированной верхушки. Постепенно массовая некогда
популярность президента как лидера, который вывел страну из кризиса
1960–70-х годов, сменилась столь же массовым отвержением его диктаторской власти.
Демократическая ориентированность филиппинского общества
сказывалась на характере режима – он относился к смягченным, «либеральным» разновидностям авторитаризма, сравнительно с военнобюрократической системой Индонезии и вариантами авторитарных
моделей в Таиланде и Сингапуре.
Восстановление либеральной демократии на Филиппинах происходило в эпоху, когда процесс демократизации приобрел общемировой
характер. В филиппинской политологии первая фаза поставторитарного развития (1986–1992 гг.) определяется как редемократизация. Ее реальные результаты связаны с конституционно-правовым оформлением
нового режима, имеющим четкую либерально-демократическую
направленность. В 1987 г. был проведен плебисцит по ратификации
новой конституции. Конституция 1987 г. базируется на демократической концепции прав человека, гражданских свобод и их защиты законом. Она декларирует основные принципы современного правового
государства: верховенство закона, легитимность политической власти,
разделение властей, институализацию выборных механизмов. По многим положениям она повторяет конституцию 1935 г. (президентская
форма правления, двухпалатный конгресс, автономная судебная
власть), но содержит и некоторые добавления. Увеличен срок президентства с четырех до шести лет, но одновременно имеется несколько
статей, ограничивающих ряд его полномочий, в том числе запрет на
повторное переизбрание. В нижнюю палату конгресса допускается выдвижение кандидатов по партийным спискам. Конституционно подтверждена многопартийность.
В реальной же поставторитарной практике Филиппин обнаружилось много сложностей, мешавших политической и экономической
стабилизации страны. Среди причин этого специалисты называют следующие. Конфронтационное размежевание в правящей элите. Несформированность многопартийной системы, включавшей непрочные кон49
гломераты партий традиционного типа, объединенных вокруг лидеров,
а не программ. Рост активности оппозиционных экстремистских сил –
левоповстанческого, сепаратистских мусульманских движений, правоцентристских сил в армии.
Пришедшая к власти после свержения Маркоса К. Акино не
справилась со многими задачами, но обеспечила легитимную передачу
власти путем выборов следующему президенту, которым в 1992 г. стал
Ф. Рамос. Последний в качестве приоритетов своей политики выдвинул усиление президентской власти и обеспечение модернизации страны, нашедшие выражение в программе «трех модернизаций». В области экономики за 1992–96 гг. Филиппины совершили гигантский скачок из многолетней разрухи к стабилизации экономики. В связи с
успехами экономики расширилась социальная база режима. Его поддерживали технократические, значительная часть предпринимательских, финансовых кругов, средний класс.
Произошла и стабилизация в политической сфере. Режиму Ф.
Рамоса удалось частично привлечь на свою сторону оппозицию из числа военных, сократить масштабы левоповстанческого движения, ослабить мусульманский сепаратизм.
Вопросы и задания:
1. Сравните условия и результаты становления демократии в
Японии и на Филиппинах? Насколько важны факторы «внесения» и
«насаждения» демократии?
2. В чем преимущества и недостатки представительной
(Япония) и парламентской (Филиппины) демократии?
3. Каковы взаимосвязь и взаимозависимость социальноэкономических преобразований и демократизации?
2.1.3. Политическая либерализация на Тайване 
Зная о «тайваньском экономическом чуде», о том, что Тайвань
является одним из четырех азиатских «маленьких драконов», интересно знать, как происходила здесь трансформация политического режима. Тайвань – пример страны, где и экономическая, и политическая
модернизация осуществлялись быстрыми темпами и дали значительные результаты.
Быстрый экономический прогресс ускорил социальное развитие;
превращение среднего класса в мощную социальную силу создавало

См.: Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. – М., 1996.
50
почву для политического плюрализма. Возникшие многочисленные
гражданские объединения и ассоциации становились все более настойчивыми в артикуляции своих интересов. При этом приверженность
Тайваня принципам свободного рынка, широкие контакты с зарубежными странами, подъем образования способствовали распространению
в обществе идей демократизма. Серьезное отставание развития политической сферы от сферы социальной грозило резким нарастанием нестабильности. Чисто авторитарные регуляторы жизни общества приходили во все большее несоответствие с его усложнявшимися структурами. В этих условиях правящий режим ради самосохранения вынужден
был стать на путь политической модернизации.
Политическая модернизация, будучи подготовленной предшествующим социально-экономическим развитием, может инициироваться либо правящей элитой, либо быть результатом давления со стороны контрэлиты. В тайваньском случае имело место действие одновременно двух этих факторов.
Под влиянием внешнеполитических обстоятельств гоминдановский режим в 1979 г. был вынужден пойти на проведение первых в истории Тайваня открытых соревновательных выборов.
Оппозиционные политики, не имевшие формально организационных структур из-за сохранявшихся запретов, действовали, тем не
менее, как партии. Но отсутствие у них опыта позволило Гоминьдану
легко победить на выборах 1980 г. После этого у Гоминьдана возникла
уверенность, что правящая партия может побеждать и в открытых выборах, поэтому она решилась на дальнейшую демократизацию.
Полномасштабная либерализация началась на Тайване во второй
половине 80-х годов. В 1986 г. была официально создана оппозиционная Демократическая прогрессивная партия (ДПП). Хотя это и было
нарушение «Закона о чрезвычайном положении» 1949 г., Гоминьдан не
пошел на разгон ДПП и арест ее лидеров, сочтя более разумным направить активность оппозиции в русло электорального и парламентского
соперничества.
В 1986 г. было еще несколько демократических перемен: снят
запрет на забастовки, система четырехуровневых выборов в профсоюзе
была заменена прямыми, было разрешено образование новых профсоюзов. Реакцией на студенческое движение стало предоставление студентам новых прав и свобод. В декабре 1986 г. были проведены впервые в истории китайских обществ (КНР, Гонконг, Сингапур) двухпартийные выборы. ДПП при этом получила 20% голосов. В 1987 г. был
отменен «Закон о чрезвычайном положении». Было создано много по51
литических партий (66), которые потом сливались в более крупные.
Был принят закон о свободе демонстраций и шествий. В 1988 г. ликвидировались ограничения на создание новых газет, что привело к печатно-информационному буму. Был снят запрет на посещение тайваньцами родственников на континенте.
С 1990 г. президентом Тайваня и председателем Гоминьдана Ли
Дэнхуэем был взят курс на конституционные реформы. Прошли выборы полного состава Национального собрания – это были первые с 1949
г. выборы в Национальное собрание. И здесь победу одержал Гоминьдан. Но и Демократическая прогрессивная партия извлекла для себя
уроки. В частности, что население не поддерживает ее радикального
лозунга о полной независимости Тайбэя.
Далее на Тайване развернулись дискуссии и борьба за изменение
системы выборов президента: сделать ли их прямыми или оставить делегированными. Либерализации коснулось и отношение к инакомыслящим, режим стал более терпимым, многие из них были освобождены
из тюрьмы, другим был разрешен въезд в страну.
Но демократизация принесла и определенные издержки. К привычным издержкам политической либерализации можно отнести сопровождающую ее повышенную конфликтность общества, рост демонстраций, протестов и т.п. Как и в других странах, демократические перемены привели к определенному напряжению в отношениях между
этносами.
Но при всех проблемах, очевидно, что на Тайване осуществляется переход от авторитаризма к демократии. Существуют достаточно
устойчивый консенсус и стабильность.
Вопросы и задания:
1.
В чем заключались причины, вызвавшие необходимость политической либерализации на Тайване?
2.
Как на тайваньском примере прослеживается влияние рыночных отношений на развитие демократических институтов?
2.1.4. Политический режим в КНР

См.: Сергеев А. Московские новости. – 1998. – 4 окт.
52
«… Группа китайцев из города Цзинань попыталась зарегистрировать оппозиционную Демократическую партию. Пекин немедленно
привел неформалов в чувство. Партию, разумеется, не стали регистрировать. Даже несмотря на то, что демократы обязывались «поддерживать Цзян Цзэмина в качестве национального лидера и признавать руководящую роль КПК». Однако самым любопытным в этой истории
было то, что организаторов новой партии, вопреки существующим порядкам, даже не отправили на перевоспитание в деревню. Их просто
пожурили и взяли на заметку.
Формально многопартийность в Китае давно существует. Помимо компартии, в стране легально действует еще 8 партий, называемых
демократическими и созданных еще до 1949 г. Считается, что вместе с
КПК они составляют «институт многопартийного сотрудничества и
политических консультаций».
Сегодня в стране разгорелись дискуссии: каким Китай должен
войти в ХХI век, нужны ли ему альтернативные выборы и вообще политическая перестройка? И хотя истинная демократия в КНР еще не
пришла, споры о политической системе страны уже не являются табу.
У наблюдателей в Пекине сложилось твердое убеждение, что политические искания участников дискуссии санкционированы сверху и
имеют сугубо прагматическое объяснение. Реформирующий Китай
начинает приближаться к рыночной экономике, которая неизбежно потянет за собой и перемены в политической сфере. В нее-то и нужно будет вносить коррективы. Какие именно и как быстро – эти вопросы как
раз и интересуют лидеров КНР. Зондаж общественного мнения и выработка оценок уже ведется. Осенью 1997 г. КПК объявила, что страной
должен править закон, а функции правительства с переходом к рынку
будут ограничиваться. Следовательно, политические горизонты в Китае расширяются.
Параметры этих горизонтов уже программируются. Председатель КНР Цзян Цзэмин неоднократно заявлял, что идеи парламентаризма, многопартийности, демократии в западном их понимании совершенно неприемлемы для Китая.
Это невозможно не только в принципе, но в силу сложившейся
традиционности и ужасающе длительной изоляции китайского общества.
Безусловно, ситуация в Китае, осознающем необходимость отхода от традиционного китайского политического мышления, меняется.
Но это, скорее, связано не с политической сферой, а с поисками новых
методов административного управления.
53
Сегодня пекинское руководство, заслужившее у американцев репутацию «относительно просвещенного», внимательно изучает западные модели административного управления и осторожно экспериментирует с системой выборов в местные органы власти. Однако это мало,
что значит. В Пекине существует твердое мнение, что Китаю необходим свой собственный путь политических реформ.
По неофициальным данным, в КНР более двух миллионов человек, чье личное состояние оценивается в миллион юаней. Еще больше
китайцев, преимущественно мелких и средних торговцев, менеджеров,
считаются людьми среднего достатка. Эти «новые китайцы» сегодня
реально формируют средний класс и пока еще не проявляют политических амбиций. Однако во многом благодаря им в Китае появились первые акционированные газеты, а политологические центры стали получать финансирование своих исследований. При их спонсорском участии, случается, даже создаются неформальные организации типа
«Союза за развитие Китая».
Все это происходит при молчаливом согласии правящей коммунистической партии, предпочитающей тихий эксперимент явной политической либерализации».
Вопросы и задания:
1. Почему и каким образом в КНР занялись поиском вариантов
некоторых политических преобразований?
54
2.2. Государство в политической системе
2.2.1. Роль государства в социально-политической
модернизации стран АТР
Государство на Востоке всегда традиционно играло большую
роль в экономических и социальных процессах. В условиях освобождения от последствий колониализма и укрепления суверенитета эта
традиция не только не ослабла, но и усилилась. Не только инерция
прежних лет и веков и устойчивость традиционных взглядов обеспечивает государству большую роль в развитии восточных социумов.
Наполнение реальным содержанием суверенитета, гарантирование
населению нормальных условий жизни и обеспечение достойного места в мировом сообществе диктуют многим государствам Востока
необходимость скорейшего выхода из экономического и научнотехнического отставания. Решение эпохальных задач, открывающих
новые перспективы развития, в значительной мере зависит от темпов
модернизации и усвоения новейших технологий, перестройки социальной структуры общества, формирования в нем современных классов и
групп. Поэтому роль государства в решении этих задач, использование
для этого своих рычагов подчас является решающим. Подавляющее
большинство стран Азии ясно выразили ориентацию на капиталистический тип общественного развития. Их основные усилия направлены
на обеспечение становления национальной буржуазии, рабочего класса, мелкотоварных производителей и трансформацию докапиталистических слоев города и деревни.
Процессам классообразования, буржуазной модернизации общества отводится ведущее место в социальной политике правительств
стран Востока. Правда, везде эти задачи решаются по-разному и с разной степенью успеха. Это зависит от разной степени предшествующего
развития, неоднородности политических форм и режимов. В большинстве стран провозглашены разные концепции стратегии развития, но
большая часть их в конечном счете сводится к обуржуазиванию своих
обществ, за исключением Китая, Северной Кореи, Вьетнама, Лаоса.
Реализация различных концепций модернизации общества, его
вестернизация происходит в абсолютных и конституционных монархиях, президентских и парламентских республиках, где существуют авторитарные, тоталитарные и буржуазно-демократические режимы. Ре
См.: Социальный облик Востока, – М., 1999.
55
жим у каждой страны своеобразный, но наибольшее развитие на Востоке получила авторитарная форма в виде монархии, военной диктатуры или однопартийного режима личной власти.
Военно-бюрократические режимы обычно приходят к власти, когда основные слои общества в условиях парламентской демократии
оказываются не в состоянии обеспечить развитие. Острая критика этих
режимов за ограничение оппозиции, прав и свобод не может заслонить
благоприятные предпосылки, создаваемые ими для экономического
развития своих стран. Это наглядно показано в Индонезии, Таиланде, в
Южной Корее.
Обеспечивая за счет жестких мер стабильную политическую обстановку, военные создают у национальной буржуазии и иностранных
инвесторов уверенность за судьбу своих вложений, что вызывает их
дальнейший приток.
Буржуазно-демократические режимы создают необходимые
предпосылки не только для укрепления экономических позиций местной буржуазии, но и для повышения ее политической роли, что позволяет бизнесу активнее защищать свои интересы. Одновременно пролетариат получает возможность законно отстаивать свои требования.
Практически везде велика роль государства в экономических
процессах. Оно вынуждено брать на себя основное бремя расходов на
долгосрочные проекты, имеющие общенациональное значение, к которым частный капитал не проявляет интереса. Речь идет о строительстве
крупных предприятий в сфере промышленности, ирригационных сооружений, инфраструктуры, субсидирование производства продовольствия, добычу топлива и т.п.
Для этих целей государство создает смешанные предприятия с
участием национального капитала. Становление с помощью государства новых отраслей производства вызвало появление новых профессий, ранее не существовавших на Востоке. В ряде стран создан большой контингент высококвалифицированного рабочего класса.
Проводившаяся государством индустриализация стимулировала
развитие других социальных групп общества – ИТР, менеджеров, различного ранга служащих. Стимулируется, таким образом, и развитие
национальной науки, соответственно, растет слой интеллигенции. Все
это было бы немыслимо без активной помощи государства, финансирующего науку, образование.
Государству приходится играть регулирующую роль в развитии
отдельных отраслей и частного предпринимательства, чтобы поддерживать необходимые пропорции в народном хозяйстве. Значительна,
56
если не абсолютна, роль государств Востока в осуществлении аграрных реформ.
Для воздействия на ход социальной трансформации общества
государство располагает рядом важных рычагов. Главный – административно-управленческий аппарат, не случайно работа в нем считается престижной и национально важной. В итоге это может приводить к
гипертрофии «ауа» и его вырождению в самодовлеющую корпорацию,
обеспечивающую собственное существование и воспроизводство.
Для трансформации общества государство активно использует
экономические институты развития – разного рода управления, советы,
фонды и корпорации, которые принадлежат центральной власти или
ею контролируются. Это совместные органы по планированию, реализации проектов смешанных предприятий.
Важным рычагом является госсектор, вклад которого в перестройку социальной структуры носит прямой и косвенный характер.
Он служит источником социального прогресса. Госсектор взаимодействует с другими секторами экономики. Используются государством
инструменты планирования и регулирования. Государственное регулирование идет в поощрительном и ограничительном направлении.
Таким образом, очевидно, что государство, будучи основным институтом политсистемы, на Востоке выступает в качестве инициатора
и ведущей силы социально-экономических преобразований.
Вопросы и задания:
1. Какие основные задачи по социально-экономической модернизации решают в современных условиях государства Востока?
2. Каковы основные государственные рычаги этих преобразований?
2.2.2. Система государственного управления в Японии
В 1990-х годах перед Японией со всей остротой встала проблема
существенной трансформации общества в соответствии с переходом на
новую ступень развития. Масштабность и характер переживаемых

См.: Стрельцов Д. Реорганизация функций и методов государственного управления в
рамках административной реформы 90-х годов  Япония 90-х: кризис системы или временные
сбои? – М.: Наука, 1998.
57
ныне в Японии реформ дают основания говорить даже о наступлении
нового исторического этапа в жизни страны.
Сложившаяся в Японии модель социально-экономического развития в значительной степени исчерпала себя. Одним из направлений
трансформации этой модели является адекватное периоду «зрелости»
изменение места и роли государства в развитии общества. Оно включает в себя преобразование всех областей и функций государственного
управления, начиная с пересмотра самой концепции и структурноорганизационных форм административной системы государства. Новые задачи потребовали рационализации самой методологии госуправления, изживания таких присущих японской административной системе черт, как чрезмерность нормативно-регулирующих функций государства, не соответствующая характеру эпохи, слабость политической
воли руководства и несовершенство механизмов подготовки важных
политических решений, относительная рыхлость организационной основы высшей исполнительной власти и дисбаланс в ее отношениях с
местной властью.
Существенным фактором реформы системы государственного
регулирования явился выход на историко-политическую арену нового
поколения японцев, которое можно назвать «поствестернизированным». Особенностью его психологического портрета является существенный сдвиг в сторону ценностей эгоизма и индивидуализма, все
более проявляющийся приоритет понятия «личности» в ущерб понятию «коллектива», а также снижению значимости конформизма, являющегося традиционной чертой национального характера, в поведенческой мотивации.
Характерными чертами государственной политики в социальной
сфере является ориентация на приоритетность унификации и элемента
единообразия, тотализацию контрольных функций государства, проявляющуюся в более высокой степени регулирования и регламентации
всех отраслей общественной жизни. Общепризнанно, что в Японии
действуют неоправданно суровые нормы и правила, касающиеся различных спектров жизни: безопасности дорожного движения, охраны
труда, въезд и пребывание в стране иностранцев, купания в общественных местах и т.д. Государство пытается контролировать даже
общественные организации, хотя бы и под предлогом оказания содействия их работе.
Созданные для облегчения жизни, обеспечения ее большей комфортности и безопасности, многие государственные нормы и ограничения в конечном итоге превратились в свою противоположность, де58
лая жизнь более сложной и снижая ее качественные характеристики.
Вызывая протесты в обществе, эти нормы начали наносить ущерб авторитету породившей их власти.
Пересмотра потребовали сами принципы регулирования жизни
общества со стороны государства. Встала задача формирования новой,
менее отягощенной регламентом и более терпимой к нестандартной
творческой индивидуальности среды обитания, подразумевающей введение новых концепций взаимоотношений «гражданин-государство»,
«гражданин-местная власть», «гражданин-органы правопорядка». Реформирования потребовала и система государственного регулирования
экономики. Здесь оно в значительной мере осуществляется за счет лицензионно-разрешительных и иных регламентирующих актов, вводимых государственными надзорными органами, нежели за счет мер,
оформленных соответствующими законами. Подобная ситуация, а
также характерное для японской административной системы совмещение ведомствами распорядительных, надзорных и контрольных функций приводит к злоупотреблениям и коррупции.
В эпоху интенсивного развития процессов интернационализации,
наличие в Японии многих ограничительных регламентаций стало восприниматься зарубежными партнерами как специфическая форма протекционизма. Возникли требования дерегулирования, которые стали
поддерживать и японские деловые круги. Были приняты меры в виде
закона, упрощавшего выдачу лицензий на предпринимательскую деятельность. Потребовалась и рационализация управления кредитнофинансовой и бюджетной сферы.
Важным направлением реформирования стало преобразование
системы местной власти в сторону увеличения ее самостоятельности и
компетентности, укрепления финансовых основ муниципальных органов.
Потребовалась и работа над устранением серьезных недостатков
в механизме подготовки важных политических решений, преодоления
слабости реальной власти главы государства и совершенствования механизма воздействия политической воли премьер-министра на государственную политику, повышения степени «прозрачности» процесса
выработки государственных решений.
Слабость позиций главы кабинета носит системный характер и
вытекает из особенностей парламентской модели демократического
устройства Японии. Премьер-министр избирается из числа депутатов
нижней палаты парламента и, в отличие от стран с президентстской
моделью, оказывается сильно ограниченным в «свободе рук», будучи
59
вынужденным при принятии решении учитывать расстановку политических сил в парламенте. Часто, из-за боязни блокировки, премьерминистр вынужден занимать крайне осторожную позицию там, где
следовало бы проявить твердость.
Другой фактор слабости властных полномочий премьера связан с
особенностями его взаимоотношений с правительством, вытекающими
из закона о кабинете министров. Данный закон вводит принцип «коллективной ответственности» кабинета перед парламентом, а также
принцип «разделения обязанностей» его членов. Перечень обязанностей определяется премьер-министром. Данные принципы играют положительную роль с точки зрения разграничения сферы ответственности членов кабинета, однако, одновременно блокируют его политическую волю и ограничивают его возможности. Все надо согласовывать
соответственно принципу «коллективной ответственности».
В японском законодательстве практически отсутствуют указания
на особое значение лидерства главы кабинета в процессе выработки
государственной политики. Механизмы принятия высших политических решений в большей степени, чем в других странах, регулируются
неписаными правилами и традициями. «Неформальность» этого процесса вообще является отличительной чертой японской модели политического истеблишмента, для которой характерно отсутствие четких
разграничений между полномочиями высшей исполнительной, административной и политической властей. Стоит иметь в виду, что немалую роль здесь играют такие особенности менталитета политической
элиты, как ориентация скорее на традицию и прецедент, чем на соответствующую нормативную базу или письменное предписание.
Конкретным проявлением такой традиции служит нигде формально не зафиксированное правило консенсуса, согласно которому
все свои решения кабинет министров должен принимать единогласно.
Многие специалисты отмечают, что указанные механизмы начинают давать сбои и играть негативную роль в те моменты, когда от лидера требуется проявление твердой политической воли для проведения
коренных реформ. Для этого ввели даже специальный термин «ридасиппу наки сэйдзи» – «политика без лидерства». Именно это не позволяет премьеру осуществлять функции чрезвычайного управления в
случае стихийных бедствий, угроз национальной безопасности и т.д.,
что в конечном итоге снижает эффективность контроля над кризисными ситуациями. Функциональная значимость главы правительства как
носителя политической инициативы существенно размыта.
60
Ахиллесовой пятой премьер-министра является также его серьезная зависимость от информации, предоставляемой правительственной бюрократией. У него практически нет своего консультативноаналитического аппарата, т.е. того, что входит в понятие «администрации», когда речь идет о главе исполнительной власти. Его канцелярия
выполняет в основном технические функции. Независимые экспертные
группы из числа ученых, чиновников и др. и их предложения, оценки
нередко блокируются бюрократией.
Правительственная бюрократия, монополизировавшая право на
обладание информацией, осуществляет подготовку важных решений
внутри министерств и ведомств в условиях келейности и излишней засекреченности. В Японии вплоть до недавнего времени не было закона
о «гласности», в котором бы определялось, что входит в понятие гостайны. Многие договоренности и соглашения достигаются за счет неформальных встреч чиновников – в питейных и увеселительных заведениях, причем за счет госрасходов («представительских»).
В Японии проработка всех важнейших решений полностью контролируется государственной бюрократией, которая накопила целый
ряд негативных характеристик – корпоративность и клановость, рутинность и консерватизм мышления, инертность и формализм в работе,
аппаратный догматизм и узковедомственный эгоизм.
Важной особенностью административной системы Японии является делегирование значительной ответственности за подготовку решений на нижние звенья управления, отсюда нередко наблюдается
размытость авторства решений.
Свое отрицательное воздействие на процесс выработки рациональной государственной политики оказывают неформальные узы, связывающие бюрократию с деловыми кругами и парламентскими группировками, лоббирующими свои интересы. Речь идет о пресловутом
треугольнике, за которым стоит спайка высшей бюрократии, деловых
кругов и депутатов, входящих в клановые группировки. Указанный
«треугольник власти» консервирует высокую степень «вязкости» японского бюрократического аппарата и ограничивает возможности проведения эффективного государственного курса.
Можно говорить, что проблема реформирования административной системы носила перманентный характер, равно, как и попытки ее
разрешить. В 1990-х годах осуществлялся уже третий этап реформы
(первый – в 60-е, а второй в 80-е годы ХХ в.).
Были частично реализованы проекты усиления роли премьерминистра и его аппарата. Некоторого успеха достигли в ограничении
61
роста госаппарата. В 1969 г. был принят закон об установлении предельной нормы постоянных госслужащих в 507 тыс. человек.
Многие шаги предпринимались для усиления системы местного
самоуправления, что привело к ее достаточной зрелости. Постоянно
снижаются дотации государства регионам, власти на местах должны
изыскивать дополнительные резервы, работая более эффективно. Осуществляется сокращение числа министерств и ведомств, ограничиваются их регламентирующие функции.
В подходе к методам и путям осуществления административной
реформы японское руководство исходит из того, что лишь изменение
административных функций и механизмов государственного управления в соответствии с непрерывно меняющейся общественноэкономической средой позволит Японии сохранить свои лидирующие
позиции в мире.
Вопросы и задания:
1. Назовите причины, вызывающие необходимость реформирования государственно-административного аппарата Японии?
2. Что является целями и объектами этого реформирования?
3. Каковы основные недостатки в функционировании механизмов высшей государственной власти Японии?
2.2.3. Армия в общественно-политической жизни страны 
О роли армии в восточных обществах можно судить на примере
Индонезии.
В бурной на события истории Индонезии ХХ века всегда выходили на особое место ее вооруженные силы. В 40–60-х годах армия отстояла республику от иностранной интервенции, подавила выступление Коммунистической партии в 1948 г., нанесла поражение мятежникам-сепаратистам, разгромила «Движение 30 сентября» 1965 г. Опыт
первых двадцати лет независимости приучил военных считать себя
«спасителями отечества». У основной части генералов и офицеров выработались твердые националистические убеждения, оборотной стороной которых был антикоммунизм. Ни либералы западного толка, ни
ярые проповедники ислама популярностью в армии не пользовались. К
партиям как таковым – воплощению типично штатской недисциплинированности – в армейской элите преобладало весьма сдержанное отношение.

См.: Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. – М.,1996.
62
Воюя с мятежниками, армия не только проникалась духом унитаризма и государственности, но и приобретала большую этнокультурную «яванскую» однородность.
Ситуация 1945–1965 годов потребовала от армии и хозяйственных инициатив. Партизанские навыки самообеспечения пригодились в
условиях скудного послереволюционного бюджета. Начав с эпизодических бартерных сделок и контрабанды, военные быстро перевели
свою коммерческую деятельность на регулярную основу. К началу 60х годов часть офицерско-генеральской элиты и высшие гражданские
чиновники образовали ядро «нового класса» – бюрократическую буржуазию.
Итак, армия развивалась как корпорация, более консолидированная, чем окружающее общество, постепенно возвышающаяся над ним,
но и глубоко в нем укорененная. Подбирая социальных партнеров,
располагавших навыками и возможностями, которых не хватало ей самой, она фактически создала плацдарм для наступления на кризис середины 1960-х годов. И, что немаловажно, делала это с верой в свое
предназначение. К этому же времени концептуально оформилась идея
«двойной функции» вооруженных сил: забота об обороне страны и
участие в социально-политической жизни. При этом офицеры, которым
доверили «гражданскую миссию» в представительных учреждениях, в
административном аппарате и на предприятиях госсектора, как бы
оставались на действительной службе: за ними сохранялись воинские
звания, не исключался и дальнейший карьерный рост.
Государство в это время было вряд ли дееспособно как агент
модернизации. Ему самому необходим был некий общий знаменатель –
и в организационном, и в морально-политическом плане, чтобы занять
более активную позицию по отношению к социуму. Решению этой задачи и послужили военные силы. Но первоначально армия добилась
собственной стабильности.
Систематические пересадки обкатанных армией кадров в государственные и коммерческие структуры помогали ей избежать внутреннего застоя. Периодически открывалась то одна, то другая вакансия, и командный состав постоянно пребывал в состоянии ротации,
служебной и возрастной, что, между прочим, препятствовало зарождению заговоров в военной среде. Генерал Сухарто (род. в 1921 г.) – типичный яванец и далеко не ортодоксальный мусульманин, ветеран
освободительной войны, имевший сеть взаимовыгодных связей с китайской общиной – идеально подходил на роль арбитра во внутриармейских делах.
63
Проведя операцию по уничтожению компартии, армия решила
сразу две задачи: уничтожила сильнейшую оппозицию и поселила в
душах людей страх перед властью. Армия осуществила политическую
реформу. В 1973 г. девять легальных партий сгруппировались в две
(под давлением, конечно) – Демократическую партию Индонезии
(ДПИ) и Партию единства и развития (ПЕР). Им в противовес был создан ГОЛКАР – союз функциональных групп – рабочих, крестьянских,
молодежных, женских и прочих организаций. Была запрещена агитация в деревне. Сухарто был выбран президентом. Начались экономические преобразования.
…Так складывалась в Индонезии модель государственнополитического менеджмента, главную особенность которого составляла доминирующая роль вооруженных сил. Выходцы из армии присутствовали во всех звеньях и на всех уровнях законодательной, исполнительной и судебной власти. Им вверялись министерские, губернаторские, посольские посты, они активным образом участвовали в экономической жизни. Перспектива «ухода в казармы» не просматривалась.
Сильный президент, опиравшийся на военную элиту, обеспечивал ей
взаимопонимание с гражданской бюрократией и экономическими стратегами государства – технократами.
Но многолетняя погруженность в толщу обновляющегося общества не прошли бесследно и для армии – самой властной из всех властных структур. Характеристика индонезийского социума – все более
дифференцированного, обретающего плюрализм, спонтанно проецируются и на офицерский корпус. А он поддается этому влиянию еще и
потому, что не превратился в замкнутую касту-номенклатуру: военные
династии не столь уж и популярны в Индонезии. Часть военнослужащих сами далеко ушли от своих «штабов», занявшись когда-то гражданскими делами. Армия все чаще вспоминает о своей основной функции. Многие генералы и офицеры чувствуют, что близок момент истины, когда армии придется выбирать: либо верность старым идеалам,
либо переоценка своей политической роли и ориентиров.
Вопросы и задания:
1. Чем объясняется ведущая роль армии в общественнополитических процессах в Индонезии?
2. Какие изменения претерпевали армия и офицерство Индонезии во второй половине ХХ века, и как это сказывалось на их руководящей роли?
2.3. Правящие элиты и бюрократия в АТР
64
2.3.1.Специфика правящих элит в странах Востока
Известная всем гипертрофия роли государства не только в политической, но и экономической жизни Востока предопределяет всесилие
бюрократии. Издавна культивировавшаяся в странах Востока почетность службы государству и всякой близости к нему это лишь отражение этого всесилия, практически неотделимого от политической культуры и цивилизационного своеобразия любой страны Востока. Конечно, модернизация затронула и эту сторону жизни восточного общества,
но, пожалуй, в наименьшей степени.
Численность общественных верхов здесь, как и повсюду, незначительна. Правящая элита в странах Востока не сводится лишь к верхушке бюрократии. Она включает также политических и общественных деятелей, руководителей партий и профсоюзов, массовых общественных организаций – в современном, модернизированном комплексе многоукладного общества; вождей племен и этноконфессиональных
общин, предводителей религиозных братств и сект, авторитетных духовных и светских лидеров общенационального и регионального масштаба – в традиционном добуржуазном комплексе того же общества.
Однако все эти небюрократические компоненты правящей элиты, особенно в современных сегментах социальных верхов, являются величиной переменной, то приближающейся к власти, то отдаляющейся от
нее, чему способствует ее политико-идеологическая фракционность и
зависимость различных фракций от итогов политической борьбы.
Бюрократия же – постоянная и основополагающая составная
правящей элиты. Ввиду особой роли госсектора во многих странах Востока велика роль такого социального слоя, как экономическая технократия. Диапазон действия хозяйственной бюрократии госсектора более широк и разнопланов, чем в развитых странах Запада, ввиду большого количества задач, стоящих перед государственными менеджерами. Под этой группой стоит понимать только высшие и средние кадры
экономической администрации, непосредственно связанные с функцией управления. К чиновникам госсектора стоит причислить средние
кадры соответствующих министерств и административных подразделений, непосредственно исполняющих, «фильтрующих» и нередко искажающих решения вышестоящих инстанций.
Высокие оклады чиновников, быстрое обогащение и престижность технократии объясняли гипертрофированное стремление попасть
в ее ряды. Отсюда – рост численности бюрократии. Некомпетентность,

См.: Социальный облик Востока. – М., 1999.
65
падение эффективности и квалификации аппарата, коррупция, кумовство – это немаловажные характеристики бюрократии восточных государств. Нередко здесь происходит сращивание буржуазии и высшего
госаппарата, что позволяет им полностью контролировать страну.
Негативной чертой большинства правящих бюрократических
элит Востока является ее компрадорские тенденции и их связь с неоколониалистскими силами. Массовое обучение и стажировки представителей бюрократических слоев в США, бывших метрополиях, а также
большая роль иностранных специалистов подпитывают эти тенденции.
Для правящих элит государств Дальнего Востока и ЮВА большое значение имеет опыт Японии, где «элита власти» состоит из лидеров правящей партии, высших бюрократов и крупных дельцов. При
этом считается, что «бизнесмены воздействуют на политиков, политики контролируют бюрократов, а бюрократия сдерживает бизнесменов».
Этот консенсус далек от гармонии и периодически подвергается испытаниям, так как внутри каждого «клана» есть свои противоречия, и
имеется давление на всех них профсоюзов, оппозиции, других групп.
Не случайно коррупционные скандалы время от времени вспыхивают и
в Японии – самой «продвинутой» из всех стран Востока.
Многие считают, что среди трех компонентов «элиты власти»
политики играют далеко не главную роль. Особенно подчеркивается
усвоение современной бюрократией Японии традиций и морали довоенного чиновничества с его централизаторством и милитаризацией аппаратной дисциплины. При всей мощи японского бизнеса не стоит
преуменьшать роль бюрократии, воздействие которой нередко играет
решающее значение. Это дополняется склонностью японцев доверять
бюрократам, чтить разработанные ими нормы и положения, даже унижаться перед чиновниками, льстить им.
Сходство функционирования «элиты власти» в Японии и близких к ней странах Азии бросается в глаза. Почти все они прошли этап
военно-бюрократических диктатур. Почти все они, особенно Южная
Корея, Филиппины, Таиланд, применяли проверенные японской практикой методы государственного регулирования, административного
руководства и лицензирования, а также других форм содействия росту
мелкого и среднего бизнеса в тени крупных корпораций с одновременным подавлением профсоюзов и рабочего движения. В конечном счете,
во всех несоциалистических странах Дальнего Востока и ЮВА военнобюрократические режимы эволюционировали к той или иной форме
либеральной демократии после выполнения ими главной задачи – стабилизации экономики при ведущей роли развитого предприниматель66
ства и монополистического капитализма, а в политической сфере –
укрепления власти блока буржуазии, бюрократии и пробуржуазных
политиков.
Упомянутый блок «элиты власти» имеет специфику в каждой
стране. Высокая доля в этой элите высшей военной бюрократии (Таиланд, Индонезия), определяется исторической ролью армии, слабостью
национальной буржуазии, аморфностью иных социальных претендентов на власть. Но со временем менялся и сам характер военнобюрократической элиты: традиционалистов-консерваторов сменяли
модернисты-новаторы, делавшие больший упор на новейшие методы
управления и технологии, требовавшие более квалифицированного
персонала, лучше осознающие свои интересы и свою роль в обществе.
Это вело к совершенствованию, обогащению, большей гибкости и эластичности руководства обществом, а в некоторых случаях – к победе
блока новой военной элиты, модернизованной технократии и новой
буржуазии над консервативной верхушкой аграриев, компрадоров и
старого чиновничества
При этом противоречия внутри победившего лагеря решаются
по-разному. Например, на Филиппинах, особенно после свержения
Маркоса в 1986 г., возросшая политическая роль военных не привела к
власти военной бюрократии ввиду сильной традиции гражданского
правления, унаследованной от США. А в Индонезии, напротив, сама
длительность участия армии в политике, экономике и администрации,
освященная ее ролью в борьбе за независимость, а также традиционная
яванская концепция власти, сложившийся в стране стиль правления,
вобравший в себя традиции патернализма и единоначалия, отсутствие
в местной политической культуре демократических установок и учреждений способствовали утверждению у власти именно «сливок» военной бюрократии. На рубеже 1970–80 годов в Индонезии 200 депутатов
из 220, 10 министров из 25, президент, генеральный прокурор страны
принадлежали к высшей политической элите.
Вместе с тем и на Филиппинах, и в Индонезии утвердились в целом авторитарные режимы, в сфере управления опирающиеся, прежде
всего, на бюрократию (гражданскую и военную), в сфере политики –
на семейные, клановые, земляческие связи, отношения патрон-клиент,
патриархальный авторитет лидеров многочисленных, в том числе и религиозных, партий, фракций, групп, политическую коррупцию, определяющую зависимость политиков от бизнесменов, в свою очередь во
многом зависящих от правительства и высшей бюрократии.
67
Военные режимы и военные элиты еще недавно были наиболее
примечательной чертой политического облика Востока. Некоторые из
них, сумели наладить обратную связь с обществом, совместить административно-командные методы с политическими и (или) традиционными для данной системы, претерпели, как правило, определенную
трасформацию в духе относительной либерализации или «контролируемой демократии». К таковым могут быть отнесены режимы Индонезии, Таиланда и др. В этих странах военная бюрократия во многом эволюционировала либо в бюрократическую буржуазию, либо в буржуазию частнопредпринимательскую, а также в бюрократию административную, экономическую, партийно-политическую.
Но буржуазия в большинстве случаев еще не хозяйка положения
на Востоке. Скорее, она – одна из хозяек, наряду с бюрократией, политической элитой и армией. В такой ситуации и саму буржуазию, и
средние слои, и социальные низы не могут удовлетворять скольконибудь продолжительное время относительность и фасадность показной либерализации. Поэтому, как только военно-бюрократический режим терпит крах на экономическом фронте (что происходит достаточно часто), первое, к чему стремятся противостоящие ему силы, – это
превращение формальной и контролируемой военными демократии в
реальную гражданскую. Именно это и произошло в Индонезии в 1998
г., когда 76-летнего генерала Сухарто, правившего более 30 лет при
опоре на верхушку армии и китайский капитал, заменил гражданский
человек, технократ, получивший образование в Германии, Бурханутдин Юсуф Хабиби. Первыми его шагами стали демонстрация уважения
к парламенту, освобождение политзаключенных, встреча с лидерами
основных оппозиционных партий, количество которых за короткий
срок возросло в несколько раз. Налицо была попытка перераспределения влияния между армией, бюрократией и либеральными элементами
политической элиты.
Господство военно-бюрократических режимов 1960–70-х годов в
Южном Вьетнаме, Южной Корее, Таиланде сузили состав правящей
элиты до неокомпрадорской1 буржуазии в ущерб остальным группам
бюрократии. Поэтому падение или трансформация этих режимов, расширение их базы до охватывающей все разновидности предпринимательства, включая неокомпрадорство и бюрократический капитал, было неизбежно.
1
КОМПРАДОРЫ – часть национальной буржуазии, выступающая в роли посредника между иностранным капиталом и внутренним рынком.
68
Вопросы и здания:
1. В чем причины всевластия бюрократии на Востоке?
2.Каков состав правящей элиты в странах Востока?
2.3.2. Бюрократия в Японии 
Под воздействием сложностей экономического и социального
развития Японии в 1990-е годы происходили трансформации и в общественном сознании, в том числе и во взглядах на государственную бюрократию и ее роль в регулировании социально-экономических процессов. Выяснилось, что бюрократия медленно осуществляла дерегулирование. Бюрократия была определенно виновата в устройстве обструкции переменам на целом ряде жизненно важных участков. Для
оправдания стратегических проволочек с редким постоянством выдвигался один-единственный предлог: забота о поддержании социальной
стабильности.
Под лозунгом защиты социальной стабильности осуществлялось
вмешательство бюрократии в регулирование ситуации на рынке труда,
где она способствовала удержанию на предприятиях значительного количества избыточных работников. Под тем же лозунгом шло вмешательство в работу финансовых рынков, когда она стремилась поместить в тепличную среду предприятия с раздутыми штатами, изолировать их от естественных последствий этой раздутости. О защите социальной стабильности бюрократия вспоминала, обосновывая насущную
необходимость в использовании денег налогоплательщиков для спасения от неминуемого разорения корпораций по финансированию жилищного строительства. Неизменно фигурировала эта самая идея и при
отказе бюрократии от упразднения регламентаций, ограничивавших
рост спроса и ставивших рогатки на пути технологических инноваций.
…Предлог безупречен и удобен. Безупречен ввиду своей интенсивно популистской окраски и удобен в качестве более или менее
надежного прикрытия либо безынициативности, либо шагов откровенно своекорыстного характера. Надо сказать, что бюрократия преуспела
в нейтрализации крайне напряженных ситуаций, сопутствующих быстрой перестройке…
А главное заключалось в неудачных попытках бюрократии
скрыть от общественности заинтересованность в сохранении собственных полномочий, диктовавшую ей поведенческие установки в отношеСм.: Рамзес В.Б. Общественное сознание в годы рецессии  Япония 90-х: кризис системы
или временные сбои. – М.,1998.

69
нии потенциальных преобразований. По всей видимости, это и произвело ошеломляющее воздействие на общественное сознание.
На протяжении веков бюрократия обладала реальной властью в
Японии, оттесняя политиков на второй план. Как писал американский
автор Б. Эммот, в Японии бюрократы значат больше, чем политики. Со
времен окончания американской оккупации в 1952 г. страной правят
скорее не партии, а министерства, инициирующие и осуществляющие
политику. Это стало возможным потому, что на протяжении всего этого периода у власти находилась Либерально-демократическая партия
(ЛДП) – под разными наименованиями до 1958 г. и под нынешним
наименованием с тех пор. После всеобщих выборов не менялись ни
правительства, ни политика. У либеральных демократов были различные фракции, но единый идеологический фундамент. В большей или
меньшей степени политики перекладывали на плечи бюрократов задачу государственного управления. За последнее десятилетие эта четкая
картина несколько изменилась, но таким образом, что эффект бюрократической власти, пожалуй, усилился, а не ослабел (1989 г.)
Образ бюрократа – профессионала до мозга костей, всезнающего
специалиста и неподкупного служаки, с незапамятных времен притягивал к себе молодые поколения, лучшие, талантливейшие представители которых мечтали о карьере государственных чиновников и прилагали максимум усилий, чтобы сделать свою мечту былью, невзирая на
скромное материальное положение, ожидавшее их на избранном пути.
Рейтинг бюрократии достиг пиковых значений в послевоенные десятилетия. Им поклонялись как самоотверженным героям, подлинным
творцам экономического чуда, принесшим стране чуть ли не вечное
процветание.
Не этот ли культ породил высокомерие, самоуверенность, самоуспокоенность, веру в непогрешимость? Так или иначе, в годы рецессии (1990-е гг.) идеальный образ чиновника в глазах масс решительно
поблек. Гении, которым безгранично верили, которые считались гарантами нескончаемого бума, страховавшими всех и всякого от какого бы
то ни было ущерба, вдруг показали себя простыми смертными, чьи
ошибки существенно «помогли» свершиться экономической заварухе,
а нерасторопность и предубеждения усугубили страдания жертв стихийных и рукотворных бедствий.
Мало того, бюрократы, в том числе и высших рангов, попали в
разряд участников громких скандалов, пополнили когорту коррупционеров.
70
Закономерным откликом на эти метаморфозы министерских
«мандаринов» явился подрыв доверия к государству как таковому. Согласно итогам обследования, проведенного летом 1995 г., доля респондентов, посчитавших японское государство стабильным, снизилось до
23% против 40% в 1992 г. Половина опрошенных заявила, что страна
находится в состоянии деградации. «Доверие к государству, – писал
журнал «Экономист», – упало быстрее всего. Прежняя убежденность
народа в том, что бюрократы могут направлять экономику, сменилась
всеобщей ненавистью к регламентациям (т. е. к продукции чиновничества). Чиновники-пенсионеры жалуются на упадок духа и крушение
моральных устоев в государственном аппарате».
Безжалостный удар по доверию к государству в момент выхода
из строя послевоенной модели развития окрасил в мрачные тона перспективу предстоящих перемен. В отличие от прежних времен скомпрометированная бюрократия не спешила брать на себя роль энергичного проталкивателя, а поскольку эти перемены не могли не потребовать тех или иных жертв различных слоев населения и секторов экономики, общая нервозность только усилилась.
Либерально-демократическая партия бессменно находилась у
руля правления почти сорок лет благодаря, во-первых, присутствию на
политической арене при преображении Японии в развитую экономическую державу и, во-вторых, наличию одиозной оппозиции марксистского толка. Электорат стойко ожидал от правящей партии покорения
все новых и новых вершин (ожидания, как правило, оправдывались) и
не позволял сбить себя посулами розово-красных оттенков. Он отлично
сознавал, что либерал-демократы не безгрешны, но соблюдение этических норм никогда не причислялось в Японии к числу важнейших добродетелей политиков. Поэтому партию периодически наказывали или,
точнее, предупреждали снижением доли голосовавших за нее или доли
вообще участвовавших в выборах, впрочем, всякий раз без серьезной
угрозы ее правлению.
Однако длительный роман с властью губителен. Она, как известно, развращает, и чем дальше, тем больше. Коррупция, непрерывно
разъедавшая верхние эшелоны ЛДП, к началу 90-х годов превысила
критическую массу, которая еще как-то «укладывалась» в общественном сознании. С фатальной неизбежностью на нее пало основное бремя вины и за возникновение рецессии, и за провал мер по быстрому,
как прежде, ее пресечению. Вкупе с разногласиями в руководстве партии это лишило либерал-демократов доверия электората и предопределило их поражение на выборах 1993 г.
71
Вопросы и задания:
1. Какие «родовые» черты бюрократии характерны и для
японских чиновников?
2. В чем причины разочарования в государственной бюрократии в японском обществе?
2.3.3. Бюрократия, она и в Китае бюрократия
«…Сообщение китайского телевидения о смертном приговоре
сразу четырнадцати проворовавшимся чиновникам в крупном портовом городе Сямэнь само по себе не стало сенсацией: кто же не знает,
что в Китае, как и на Руси, воруют? Выходящим за обычные рамки
оказался размер ущерба, нанесенного государству сямэньскими коррупционерами: 53 млрд. юаней – свыше шести миллиардов долларов!
В эту сумму вошла стоимость контрабандно ввезенных в КНР автомобилей, нефти, сигарет и других товаров.
Решение о создании специальной следственной группы по
«сямэньскому делу» было принято ЦК КПК и Госсоветом в августе
1999 года. Формирование группы поручили Центральной парткомиссии по проверке дисциплины. Следователей отправили исключительно
из центра.
Как сообщило агентство Синьхуа, по результатам следствия «в
рамках первой волны» было возбуждено 25 дел, к суду привлекли 84
человека, из них к смертной казни приговорили 11, к расстрелу с отсрочкой приговора – троих, двенадцать человек получили пожизненное
заключение. Приговоренные к «смертной казни с отсрочкой» могут
хорошим поведением добиться замены казни на «пожизненку».
Казнены – а в Китае с этим делом не затягивают, а предпочитают
расстреливать осужденных сразу после публичного оглашения приговора, – вице-мэр Сямэна, начальник таможни, заместитель начальника
управления провинции Фуцзянь. Пожизненное заключение получил
зам. секретаря горкома КПК, начальник отряда береговой охраны, полицейские, банковские, партийные функционеры. Китайское телевидение показало вещественные доказательства преступлений: шестиэтажный особняк, где предавались утехам сямэньские чиновники, конфискованные у них лимузины, золотые изделия. В видеоряд вошли непременные пачки долларов и китайских юаней. Ропот телезрителей, должно быть, вызвала тигровая шкура, небрежно брошенная на огромный

См.: Кириллов А. Московские новости. – 2000. – № 45.
72
стол в конференц-зале: охота на редчайших в Китае тигров сама по себе наказывается смертной казнью. Не обошлось без дежурной дозы
морализаторства: вот эта женщина на фотографии, с обличительной
интонацией сообщил диктор, была любовницей одного из разложившихся чиновников, предоставленная ему главой торговой компании.
Не исключено, что дело о сямэньском воровстве докатится до
Пекина: контрабандистские операции таких масштабов невозможны
без столичной «крыши».
При всем философском отношении к «излишествам» огромного
бюрократического аппарата Пекин явно встревожен: разложение чиновничества, особенно явное на зажиточном Юге, приобретает политическое звучание. Главная партийная газета «Жэньминь жибао», естественно, назвала всех тех, кто «поклоняется буржуазному образу жизни» и ворует у государства, «пособниками враждебных западных сил».
2.4. Политические партии и партийные системы
2.4.1. Специфика партийной системы Японии
В условиях японского типа демократии смогла почти на сорок
лет утвердиться власть одной партии – Либерально-демократической.
Преодолев потерю в 1993 г. этой власти (притом, что она находилась в
руках тех же либерал-демократов, недавно покинувших ее ряды), она
вновь единолично овладела ею в 1996. Поэтому вполне правомерно
связывать бурные события 1990-х годов с кризисом внутри самой политической элиты, который назревал со второй половины 70-х годов. В
этой элите представлен весь спектр политических партий. Появление и
исчезновение ряда из них, их объединения и размежевания дают возможность ставить вопрос и о кризисе самих партий.
Несмотря на единоличное правление ЛДП, японское общество
выглядит в целом плюралистическим, поскольку в нем свободно действуют различные политические партии и объединения. Однако в
стране никогда не было оппозиции, равновеликой ЛДП. Соотношение
правящей партии и оппозиции долгое время отражало реальную картину общества, в котором либерально-демократическая партия представляла общенациональные интересы и интересы всего народа, а оппозиционные, кроме Социалистической, – отдельных небольших групп.
См.: Молодякова Э.В. Япония 90-х годов: кризис власти или политической элиты  Япония 90-х:
кризис системы или временные сбои? – М.,1998.

73
При создании так называемой политической системы 1955 г., когда на
одном полюсе сосредоточились все консервативные силы в лице ЛДП,
а на другом – все социал-демократические в лице СПЯ, (Коммунистическая партия Японии (КПЯ) была не в счет), казалось, что в стране
может сложиться двухпартийная система классического образца. Но
затем ЛДП пошла по восходящей линии, а СПЯ – по нисходящей. Для
этого существовали объективные причины: первоначальный успех социалистической партии был связан с послевоенной демократизацией
японского общества, а в условиях периода высоких темпов экономического роста партия не сумела адаптировать свою политику к серьезным
переменам, произошедшим в сознании и образе жизни людей, что вело
к резкому сокращению ее социальной базы.
Диверсификация национальных интересов, усложнение социальной структуры общества и возникновение гражданских движений в
начале 1970-х годов впервые показали правящей элите необходимость
задуматься о коррекции своих действий. Знаковым явлением стало получение коммунистической партией на парламентских выборах 1972 г.
39 мест в палате представителей, что позволило ей стать по представительству третьей парламентской партией, пропустив вперед либералов
и социалистов. Прошло четверть века, и ситуация практически повторилась: КПЯ стала четвертой партией, но на этот раз впереди шли консерваторы, а социалисты практически сошли на нет.
Но как в первом, так и во втором случае это не означает, что избирателей привлекает идеология коммунистов или других оппозиционных партий. Это протест не против консервативной идеологии, а
против конкретной политики либерал-демократов, которые не учитывают интересы различных слоев населения. За представителей оппозиции голосуют преимущественно так называемые новые городские
слои. Свои выбором они призывают ЛДП обратить внимание на их
проблемы. В целом население вполне довольно достаточно высоким
уровнем жизни, разделяет консервативную идеологию, привержено
демократическим принципам и доверяет правящей партии больше, чем
другим, связывая только с ней все успехи в стране и стабильность в
обществе. Избиратели голосуют за оппозиционные партии, твердо
зная, что они ни в коем случае не только не придут к власти, но и не
составят серьезную конкуренцию ЛДП. Таким путем электорат побуждает либеральных демократов серьезно заняться решением внутриполитических и внутрипартийных проблем.
Кризисные явления внутри ЛДП, внешним проявлением чего
служат ставшие перманентными с середины 70-х годов скандалы о
74
коррупции в высших эшелонах власти, непосредственно связаны с
особенностью структуры самой партии. Речь идет о фракциях – достаточно независимых от центрального руководства объединениях с
жесткой дисциплиной и субординацией, подчиненностью лидеру, со
своими, и это очень важно, финансовыми средствами. В них входит
большинство депутатов ЛДП в обеих палатах парламента. Для депутатов палаты представителей принадлежность к какой-либо фракции
практически обязательна, ибо без такой поддержки весьма затруднительно молодому политику получить мандат депутата. Фракционность
ЛДП связана в первую очередь с многовариантностью финансовой
поддержки, что привело к симбиозу политиков, бюрократии и бизнеса.
Наличие фракций поддерживалось также наличием до 1996 г. старой
избирательной системы средних округов, где борьба консерваторов
шла не только с кандидатами оппозиции, но и между собой. Немаловажную роль играют также социопсихологические особенности японцев, проявляющиеся в патернализме и групповом сознании.
Борьба между фракциями идет не на идеологическом или доктринальном уровне. Это борьба за право в данный момент возглавить
партию и правительство. В определенной степени межфракционную
борьбу можно уподобить межпартийной. Фракции сменяют друг друга
в руководстве партии, и, казалось бы, власть демократическим путем
переходит от одной группировке к другой. Но в соответствии с японской системой принятия решений движение к достижению согласия
идет путем утрясок и компромиссов, скрытно и закулисно, а обществу
преподносится уже готовое решение, поэтому внутрипартийная жизнь
правящей партии практически недоступна для общественного контроля. Существование фракций во многом делает невозможным создание двухпартийной системы по американскому образцу, поскольку для
формирования второй консервативной партии необходимо заручиться
поддержкой почти более сотни депутатов
Подобное положение внутри правящей партии неминуемо вело к
окостенению ее структуры. Несменяемость лидеров препятствовала
притоку в ее ряды молодого поколения политиков, т. е. лишало ее способности к саморазвитию. Этот дисфункциональный потенциал особенно возрос с созданием суперфракции Танака-Такэсита к концу
1970-х годов, когда борьба между лидерами фракций сменилась борьбой за поддержку руководителя этой фракции, который стал могущественным теневым лидером. Хотя в 1977 г. был осуществлен формальный роспуск фракций, что рекламировалась как существенная часть
организационной реформы партии, они благополучно продолжают
75
функционировать, по-прежнему контролируя поступающие денежные
потоки и решая кадровые вопросы.
Несмотря на серьезные кризисные явления в ЛДП и некоторое
ослабление в связи с этим ее позиций, ни одна из оппозиционных партий не могла соперничать с ней в борьбе за власть, ибо оппозиция никогда не предлагала позитивных конструктивных действий, а лишь
подвергала все критике. Учитывая усиление неоконсервативных
настроений в своих рядах, эти партии заговорили о разного рода реорганизациях и создании коалиций. Но коалиции оказывались нежизнеспособными из-за коренных расхождений ее участников. Кроме того,
каждая партия имела непомерные амбиции, и все они были маргиналами. Долго оставались нереализованными и намерения самой ЛПЯ
вступить с кем-либо в союз для создания коалиционного правительства. Такая перспектива стала реальной после проигрыша выборов
1993 г. Но в дальнейшем оказалось, что партийные лидеры неспособны
вести конструктивный диалог о реорганизации политической системы.
Кризис правящей элиты обозначился с 1989 г., когда началась несвойственная для Японии чехарда с премьер-министрами (за один только
1989 г. сменилось три премьера). Параллельно продолжались скандалы
в связи с коррупцией высших партийных лиц. В результате раскололась самая влиятельная фракция ЛДП, одну часть которой возглавил К.
Бути, а другую И. Одзава. Последняя покинула ряды либералдемократов и создала Партию обновления (Одзава, Хата). Еще одна
группа бывших либерал-демократов организовала новую партию под
названием «Инициативная» или «Сакигате» по-японски.
В 1990-е годы ситуация на политической арене в корне изменилось. Если после 1955 г. ни разу не было реально конкурировавшей с
ЛДП политической оппозиционной партии, то теперь возникла Партия
новых рубежей – ПНР. К этому времени была принята новая избирательная система, в соответствии с которой малые партии, не имевшие
веса у избирателей, практически лишались возможности получать места в парламенте. Введение системы одномандатных округов и сокращение возможности пропорциональной системы позволило в одномандатных побеждать только влиятельным силам, на что малые и не очень
популярные партии рассчитывать не могли.
Создание в 1994 г. второй по величине после ЛДП общенациональной консервативной оппозиционной Партии новых рубежей явилось важнейшим событием реорганизации партийной системы. Впервые после появления в 1955 г. ЛДП новая партия образовалась в результате объединения, а не размежевания. Здесь слились совершенно
76
разные партии и группы: ряд выходцев из ЛДП, недовольных прежним
партийным руководством и явным кризисом в партии, Комэйто, ПДС и
некоторые небольшие объединения, выступавшие за политические реформы. Всего в ПНР вошли четыре партии и девять парламентских
групп. Ведущие силы в ней – Партия обновления И. Одзава и Комэйто,
что с самого начала создавало напряженность в руководстве и в итоге
привело к самороспуску в канун 1998 г. Неоконсерватизм новой партии базировался на характерном высказывании И. Одзава: «Япония
должна стать «нормальной» страной», – что подразумевало прежде
всего отмену 9 статьи конституции. Но партия не сумела добиться обновления политического курса в стране, о чем провозглашала в период
создания. Внутри ПНР оказалась «перегружена» тремя бывшими премьер-министрами, она раздирается противоречиями, тайно или явно
поощряемыми либерал-демократами.
Но процесс создания новых партий на этом не остановился.
Накануне выборов 1996 г. было объявлено о создании Демократической партии Японии – ДПЯ. Новая партия стала третьей в парламенте
после ЛДП и ПНР. Поначалу у нее была необычная структура: ее возглавляли два сопредседателя – Ю. Хатояма и Н. Кан. Обоим лидерам
близки идеи либерализма, но Кан хотел, чтобы их партия походила на
демократическую партию США и на социал-демокракратические партии Европы. Костяк новой партии составили выходцы из «Сакигатэ» и
ПДС.
Создание партий накануне выборов рождало вопрос, не станет ли
постоянной практикой объединение на короткий срок только ради того, чтобы завоевать места в парламенте и решить определенные проблемы, а потом забыть о громких декларациях и просто перегруппировать силы. Долговечность и стабильность, в данном случае ДПЯ, будет
зависеть от политической воли ее руководителей, от их способности
сохранить партийную структуру в условиях беспрецедентного «перетекания» политиков из партии в партию, от реальных стремлений реализовать провозглашенную программу действий, которая, правда, не
отличается большой оригинальностью. Главное в ней – административная реформа, тезисом о необходимости которой уже никого не удивишь.
Выход ведущих деятелей ЛДП из ее рядов, создание ими недолговечных партий связаны не только со стремлением к обновлению партийной структуры, но и со сменой поколений в основном эшелоне истеблишмента и новым балансом реальных сил. На политической арене
Японии действует три поколения – небывалый для этой страны случай.
77
Первое – могущественные «старики» из ЛДП – (Накасонэ, Такэсита).
Они уже не занимают официальных постов, но пользуются огромным
влиянием в партии как руководители фракций. Многие из них до сих
пор популярны у избирателей и благополучно вновь и вновь переизбираются в парламент. Например, Р. Накасонэ в нем с 1947 г. Он претендент на бронзовый бюст в здании парламента, отмечающий полвека
непрерывной работы народного избранника.
Второе поколение связано с именами Р. Хасимото, его главного
противника И. Одзава, бывшего премьера Ц. Хата и К. Обути. Одна
треть этого поколения – дети и зятья первого.
В самое последнее время громко заявило о себе третье поколение
– те, кому около пятидесяти или чуть больше. По традициям японской
политической жизни, остающихся неизменными много десятилетий,
политики этого возраста имеют «право на существование» только в качестве помощников или соратников своих старших коллег, но на самостоятельное значение претендовать не могут. Третье поколение – это
нередко тоже дети и внуки государственных деятелей. Премьер – сын
премьера, такого Япония еще не знала, но премьер – брат, зять или
внук премьера – дело довольно обычное.
Согласно исследованию 1996 г., в список десяти наиболее перспективных политиков, которым предстоит работать в ХХ1 веке, вошли братья Хатояма, представители ЛДП (3) и ПНР (5). Среди них
особо выделяют 50-летнего (в 1998 г.) С. Танигаки – сын бывшего министра образования, пять раз избирался в палату представителей, исполнял обязанности председателя различных комитетов. Именно ему
было поручено заниматься делами ЛДП, когда она ушла в оппозицию.
Его характеризуют как харизматическую личность.
Наиболее яркой фигурой в ПНР считается Х. Фунада – внук
бывшего спикера палаты представителей, сын губернатора префектуры
Тогити, от которой он шесть раз избирался в нижнюю палату.
После всеобщих выборов 1993 г., на которых ЛДП впервые утратила большинство и ушла в оппозицию, на политической арене Японии
произошли серьезные перемены, свидетельствовавшие о поиске путей
формирования новой по составу политической элиты, но в пределах
правящего консервативного лагеря. К ней теперь присоседились и социалисты, окончательно сдавшие свои идеологические и политические
позиции. Особняком, но тоже в рамках истеблишмента стоит Коммунистическая партия, прочно сохраняя занятую ею нишу. Более того, на
выборах 1996 г. они добились определенного успеха, увеличив свою
фракцию в парламенте с 15 до 26 депутатов, но 22 из них попали по
78
партийную списку, а только двое победили в одномандатных округах.
Это показатель опасный для них. Если избирательная система в Японии будет доведена до логического двухпартийного образца, то малым
партиям, хоть старым, хоть новым в ней места не останется. Теперь
КПЯ – четвертая в парламенте партия. Только она, да ЛДПЯ сохранили
неизменным свое названия со дня основания. Коммунисты заявляют о
верности основному направлению своей политики, но это делается для
внешнего «сохранения лица». На деле лидеры КПЯ очень умеренно и
аккуратно адаптируют партийные документы с их типичными клише к
современным условиям. Казалось бы, у коммунистов нет никаких шансов, но они искусно играют на настроениях в обществе, используя проблему коррупции и обращая внимание на социальные проблемы.
В целом же, сложившаяся расстановка политических сил в Японии к концу ХХ века свидетельствовала о неизбежности перегруппировки сил и возможности весьма непредвиденных поворотов в действиях различных политических сил.
Вопросы и задания:
1. К какому типу можно отнести партийную систему Японии?
Почему в ней исторически не сложилась двухпартийная модель?
2. В чем причины многолетнего стабильного авторитета Либерально-демократической партии?
3. В чем специфика внутренней структуры ЛДПЯ и как это отражается в целом на партийной системе?
4. Чем вызвано активное партстроительство в Японии в 1990-е
годы?
79
2.4.2. Роль Коммунистической партии Китая
в преобразованиях страны
К концу 1970-х годов после многочисленных «скачков», «битв» и
прочих массовых кампаний, инициировавшихся лидерами КПК с
надеждой первыми «вбежать в коммунизм», а на деле построить еще
более «чистую», чем в СССР модель тоталитаризма, после изнурившей
страну культурной революции, китайская экономика оказалась в
крайне тяжелом состоянии. Необходимость реформ стала очевидной,
но возможность начать их появилась только через два года после смерти Мао Цзэдуна и с укреплением в партии прагматиков во главе с авторитетным лидером Дэн Сяопином.
Отсчет реформе в экономике ведут с третьего Пленума ЦК КПК
11-го созыва, состоявшегося в декабре 1978 г. Историческое значение
пленума состоит в провозглашении им отказа от лозунга «классовая
борьба – основа» и переноса центра тяжести с политических кампаний
на «социалистическую модернизацию», ключевым звеном которой было названо экономическое строительство. Пересмотрен был подход и к
использованию внешних факторов: привлечение иностранного капитала, передовой зарубежной техники, технологии, управленческого опыта – все это признавалось необходимым для успешного решения задач
модернизации. Все началось с введением семейного подряда в сельском хозяйстве, который в конечном итоге значительно активизировал
хозяйственную деятельность основной массы населения страны.
Основное содержание экономических реформ в Китае, если говорить максимально кратко, составляет преобразование однообразной
структуры общественной собственности с монопольным положением в
ней госсобственности, как это характерно для «советской» модели высокоцентрализованной плановой экономики; постепенное расширение
сферы действия рыночных отношений. Переключение государства с
чисто административных рычагов хозяйственного управления на в основном экономические и правовые. Сознавая при этом важность сохранения общественно-политической стабильности, здесь старательно
избегают широкомасштабных экспромтов. Китайским реформаторам, а
все они – коммунисты, нельзя отказать в смелости, но она не является
безоглядной.
За годы реформы, а это еще менее двух десятилетий, Китаю действительно удалось создать пусть не совершенный, но реально функционирующий рынок. Причем достигли этого отнюдь не «любой це
См.: Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. – М., 1996.
80
ной». Значительно вырос уровень жизни населения, китайская экономика интегрировалась в мировое хозяйство.
На фоне крупных перемен в экономике, политическая сфера не
только внешне выглядит, но и по существу остается малоподвижной. О
необходимости реформы в политической сфере периодически упоминается в публичных выступления высших государственных и партийных (что одно и тоже) руководителей, но при этом не имеются в виду
какие-либо действия, способные кардинально изменить существующее
положение вещей. Более того, не в последнюю очередь благодаря тому,
что в результате успехов в экономике коммунистическая партия Китая
получила как бы «второе дыхание». (Еще бы, ведь она вдохновитель и
организатор побед!). Потому здесь сохраняется неиституализированным авторитарный режим, основанный на соединении государства и
партии в один организм. Коммунистическая партия занимает абсолютно доминирующее положение в структуре власти, самым тесным образом переплетаясь со всеми государственными институтами. Здесь
вполне применим термин «государство-партия». Существующие здесь
целых восемь демократических партий самостоятельной политической
и, тем более, оппозиционной роли не играют и служат, главным образом, для налаживания и поддержания контактов с зарубежной китайской буржуазией.
Формирование высшего слоя правящей элиты является результатом сложных неформальных компромиссов между различными составляющими ее группировками в ходе соперничества за власть. В целом в
ней выделяется, как говорят в Китае, «партия принцев» – дети бывших
руководителей – и «партия комсомольцев» – те, кто поднялся сюда
благодаря собственным талантам и заслугам, пройдя через этап работы
в комсомоле, либо практической работы по той или иной специальности. Таким образом, при несомненном непотизме1 и клиентелизме эта
система обеспечивает достаточно высокую социальную мобильность.
Сочетание же преемственности и обновляемости, видимо, способствует устойчивости высших эшелонов власти.
По существу, китайская номенклатура (ганьбу) стремится сохранить нынешний политический строй в неприкосновенности, ибо речь
идет об основе ее существования как правящего социального слоя. Говоря о реформе политической системы, лидеры КПК никак не подразумевают ее существенной трансформации. Речь идет лишь о «еще
большем совершенствовании политической системы», о «продолжении
совершенствования системы многопартийного сотрудничества и поли1
НЕПОТИЗМ – служебное покровительство родственникам и своим людям, кумовство.
81
тических консультаций под руководством Коммунистической партии
Китая», а также «системы собраний народных представителей». Демократия западного образца, основанная на принципе разделения властей
с присущими ей соревновательными выборами, многопартийностью и
свободой слова и прессы, отвергается как неприемлемая для конкретных условий Китая. В качестве цели провозглашается строительство
«социалистической демократии».
Однако сохранять в неизменном виде этот политический строй
становится все более непросто по нескольким причинам.
Официальная идеология – марксизм-ленинизм – к концу 1980-х
годов ощутимо утратил свое влияние в китайском обществе. Падает и
престиж «партийного билета». Членство в партии уже не выглядит
столь почетным и желанным, как раньше, особенно среди молодежи.
Интересы все большего количества людей перемещаются из идеологии
в экономику.
Всевластие КПК – незыблемое для непосвященного взгляда – все
более подвергается эрозии на самом нижнем уровне, главным образом
в сельской местности. В китайской деревне активно идет возрождение
базовых традиционалистских структур. Особенно кланов, к которым
переходит реальная власть в соответствующем округе. Секретарь парткома должен все чаще советоваться с главой клана.
Можно говорить и о появлении, правда, очень слабых, элементов
гражданского общества. Помимо традиционно-клановых, религиозных
объединений возникают профессиональные ассоциации и неформальные группы. Есть даже независимые, в некотором смысле, издания –
пекинский «Экономический еженедельник» и шанхайский «Мировая
экономика». Ходит среди интеллигенции «самиздат». Расширились
контакты Китая с внешним миром, приток иностранцев в страну велик,
в том числе и бывших соотечественников, многие китайцы едут за границу. Продаются западные издания, растет число пользователей всемирной «паутины».
По сути, Китай – единственная в мире крупная страна с коммунистическим режимом. Все эти обстоятельства не могут не учитываться руководством КПК, что отражается в выдвинутом им требовании
адаптации партии к новым условиям.
Изменились функции парткомов на предприятиях. Они лишены
права вмешиваться в производственные дела и принимать хозяйственные решения. Устранена Комиссия советников при ЦК КПК, созданная
в свое время для тех партийных руководителей, которые имели заслуги, но по возрасту не могли активно действовать.
82
Для современного партийного руководства Китая характерен
скорее прагматизм, нежели догматизм и идеологический консерватизм.
Не надо забывать, что в партии есть противники всяких реформ, в том
числе и экономических. При любом реформировании не предполагается утрата руководящей роли КПК. Урок КПСС дал дополнительный
стимул таким настроениям. Любые взгляды, даже ставящие под сомнение руководящую роль КПК, рассматриваются как «в корне ошибочные и чрезвычайно вредные». В случае реальной угрозы этой роли партия не исключает применение силы «демократической диктатуры».
Все, что случилось в СССР, получило крайне отрицательную
оценку в КПК, поэтому ведутся разговоры «не терять бдительности»,
«сохранять трезвую голову».
Можно быть уверенным, что в ближайшее время вряд ли произойдут какие-то существенные изменения в политической системе
КНР.
Вопросы и задания:
1. Как КПК определяет цели и основное содержание реформирования китайского общества?
2. Что означает понятие «партия-государство»?
3. Почему в КНР практически не происходит изменений в политической сфере?
4. Что значит для КПК «адаптация к новым условиям»?
2.5. Политическое лидерство
Китай
Последний лидер КНР Цзян Цзэмин у соотечественников ассоциируется с борьбой за национальные интересы, борьбой с коррупцией, искусным компромиссом между консерваторами, реформаторами и
влиятельными местными кланами. А вот открытая борьба за власть,
которую предсказывали после ухода Дэна на «встречу с Марксом», так
и не началась. Кормчий третьего поколения (первое – революционеры
Мао, второе – реформаторы Дэна) умело ведет корабль с миллиардом
пассажиров в третье тысячелетие.
На нынешний партийный престол Цзян был выдвинут самим Дэн
Сяопином летом драматического 1989-го. Он сменил на посту генсека
 См.: Сухотин А. Кормчий третьего поколения  Общая газета. – 1998.- № 47.
83
Чжао Цзыяна, обвиненного в расколе партии и поддержке студенческих волнений в Пекине. Чжао отправили на пенсию. Цзяну, согласно
воле Дэн Сяопина, следовало преодолеть раскол, сплотить новое руководство, «стать в центре китайских руководителей третьего поколения». Эту задачу он выполнил сполна.
Сегодня в его руках сконцентрирована колоссальная власть. Генсек партии, председатель КНР, председатель Центрального военного
совета – считай главнокомандующий, председатель постоянного комитета Политбюро ЦК КПК.
А ведь десять лет назад для многих, включая самих китайцев,
назначение Цзяна генсеком КПК казалось неожиданным… И говорили
тогда о Цзяне разное.
Чем же руководствовался Дэн Сяопин, объявляя Цзяна своим
преемником? На рубеже 1980-х Китай возвестил о начале реформ и открытости внешнему миру. Пережившая хаос «культрева», страна остро
нуждалась в образованных, грамотных политиках, способных внушить
иностранцам доверие. Цзяна, владеющего русским и английским,
назначают заместителем председателя Госкомитета по управлению
экспортно-импортными операциями и начальником секретариата Госкомитета по иностранным инвестициям. Первые деньги из-за рубежа
шли в Китай через Цзян Цзэмина. Это дорогого стоило.
В 1982 году он войдет в ЦК КПК и станет министром электронной промышленности. А в середине 80-х, когда Китай развернет реформы в промышленности, партия перебросит Цзяна на пост мэра
Шанхая, совмещенный с должностью секретаря шанхайского горкома.
Шанхай в то время, впрочем, как и сегодня, работал на весь Китай,
субсидируя как экономически слабые западные районы, так и приморские зоны – витрины новой экономической политики.
Позднее, возглавив страну, он тщательно выстроил отношения с
Россией, где еще в 1950-е годы проходил практику на ЗИСе. Он так
подружился с Ельциным, что позволил себе на банкете незаметно
убрать от Бориса Николаевича рюмочку, подсунув ему свою пустую.
Следуя заветам Дэна, Цзян сделал упор на закрепление собственной власти со свойственной ему, как южанину, гибкостью и изворотливостью. В середине 90-х он убирает с руководящих постов группу очень влиятельных генералов НОАК, среди которых были те, кто
скомпрометировал себя расправой над студентами в 1989-м, и те, кто
не хотел мириться с ослаблением роли армии в обществе. На их должности пришли лояльные Цзяну военачальники из числа умеренных реформаторов.
84
Цзян чтит традиции скромного образа жизни китайских руководителей. Своего самолета, как, например, российский президент, не
имеет. Для зарубежных визитов арендует обычный, рейсовый. И лимузины за собой не таскает. Личных банковских счетов, тем более зарубежных, он избегает как чумы. И даже родственники, которые посещают его резиденцию в Чжуннанхае – китайском Кремле, приезжают
туда на такси. Правда, от положенного ему повара отказаться не может. Любопытно, что из десятка моих (А. Сухотина) собеседников,
людей весьма образованных, никто не мог назвать имя жены Цзяна.
Выставлять своих жен и личную жизнь напоказ у китайцев не принято.
… Удалось выяснить, что Цзян – однолюб и всю жизнь женат на Ван
Епин. Иначе бы так не продвинулся. Среди китайских аппаратчиков
слова «развод» и «прощай карьера» – синонимы. Ван – выпускница
шанхайского института иностранных языков. На два года моложе мужа… У них два взрослых сына.
За последние пару лет у Цзяна появились еще три крупные заслуги перед страной. Возврат Гонконга в лоно родины. Успешная
борьба с сильнейшими наводнениями осенью 1998 г. Продление аренды земли крестьянам на 30 лет. Цзян сумел выполнить заветы Дэна,
которому оставался лояльным и о котором заботился до самой его
смерти. Всю свою жизнь он «шел в ногу» с партией. Сейчас партия и
страна обязаны «идти в ногу» с ним.
Из интервью Цзян Цзэмина...
- вопрос: Ваш дедушка увлекался живописью, поэзией, каллиграфией. Отец писал стихи. Говорят, что вы играете на флейте, но
главное увлечение – поэзия. Но, насколько мне известно, вы своих стихов никогда не издавали.
- ответ: В Китае говорят, что «стихи выражают волю», то есть
стихи отражают настроение и стремление автора. В моей памяти еще
осталось много стихов, которые я выучил наизусть в детстве. В древнее время у нас в Китае было много замечательных стихотворений. Читать их – это не только художественное, но и духовное наслаждение. Я
сам иногда тоже пишу стихи, все они продиктованы чувством. Большинство из них не было опубликовано, но некоторые были напечатаны…

Московские новости. – 2001. – № 34.
85
- вопрос: В Китае говорят, что ваша квартира напоминает библиотеку. Еще говорят, что ежедневно пред сном вы полчаса читаете.
Какому жанру литературы вы отдаете предпочтение?
- ответ: Моя привычка – перед сном читать книги на самые различные темы. Не только литературу, но и книги по экономике, истории, философии… У меня нагрузка довольно большая, но чтение стихов в тихую ночь после рабочего дня помогают мне не только учиться,
но и хорошо отдыхать.
- вопрос: Как-то вы сказали, что «все виды искусства связаны
между собой».
- ответ: Искусство, особенно лучшие его произведения, очень
полезно для выработки характера. Я не занимаюсь искусством, но любовь к искусству все время была частью моей жизни. Я люблю музыку,
особенно китайскую и европейскую классическую. В свободное от работы время часто слушаю любимых композиторов, иногда играю на
музыкальных инструментах и пою. Я обожаю китайскую оперу…
- вопрос: В вашей семье двое сыновей и внуков. Как говорят, Вы
воспитывали своих сыновей в строгости.
- ответ: Я неизменно полагаю, что каждый человек, кем бы он
ни был, должен стараться отдать свои силы для общества и народа. Я в
качестве руководителя Китая тем более должен требовать этого от своих детей. Я всегда отношусь к своим детям со следующими требованиями: любить Родину, усердно учиться, ставить себе правильные цели и
быть полезным человеком для страны, общества. Они именно так стараются поступать. Это мое большое утешение.
- вопрос: Какую роль играет в вашей жизни китайская философия?
- ответ: Мы придерживаемся следующих подходов к богатым
философским идеям Древнего Китая: взять зерно, отбросить шелуху.
Поставить древнее на службу настоящему. Здесь я хотел бы остановиться на философии эпохи Чуньцю и воюющих царств Китая двухтысячелетней давности. Тогда был период, когда сто философских школ
спорили и соперничали друг с другом. Среди них были и очень важные
школы. Конфуций и Лао-Цзы являются их известными представителями. В трудах Конфуция «Суждения» говорится: « Как отрадно, когда
учишься и часто повторяешь выученное. Как отрадно, когда друзья
приезжают издалека», «Если знаешь, говори, что знаешь. Если не знаешь, говори, что не знаешь. Это значит, что знаешь». Это своего рода
теория познания. Там же говорится: «Чего себе не хочешь, того и другим не желай». Лао-цзы говорил, что в несчастье живет счастье, в сча86
стье таится несчастье. Это диалектический подход. Мэн-цзы говорил,
что «не соблазнить ни богатством, ни почестями, не поколебать ни
нуждой, ни унижениями, не сломить ни угрозой, ни силой». Именно
такими высоконравственными и высокоидейными должны стать люди.
Япония
Японская императорская семья считается старейшей в мире династией. В последнее время стало заметно, что она становится более
демократичной и открытой. Так, присутствуя на церемонии открытия и
закрытия Олимпийских игр (зимняя олимпиада в Нагано в 1998 г.), императорская чета появилась не в строгих официальных костюмах, а в
повседневной одежде. На обоих были свитера с воротничками в стиле
«поло».
Популярность Акихито в народе очень велика. Поэтому император может позволить себе постепенно уходить от принятых норм.
Акихито был первым императором в истории страны, женившимся по
собственному выбору и на женщине незнатного происхождения, дочери мукомола и миллионера. Он стал первым, у кого был христианский
учитель. Императорская чета не доверила никому воспитание своих
детей – двоих сыновей и дочери. Теперь императорский кортеж останавливается на красный свет светофора, как и машины простых смертных. Император неоднократно посещал районы, пострадавшие от землетрясений. Замечательно играет на виолончели, говорят, что даже Ростропович это подтверждает. Он медленно и очень аккуратно старается
снять таинственность с императорских институтов. И хотя его усилия
касаются лишь незначительных вопросов, но даже это огорчает многих, кто по-прежнему считает его святым. Консерваторы, верные нравам эпохи Сева, никогда не позволяют себе выразить неудовольствие
его действиями. Вместо этого они подвергают критике императрицу,
устраивая против нее нападки в прессе, как это было, например, в 1993
году, когда она отказалась ответить на вопрос на пресс-конференции
перед поездкой в Европу. После серии статей, рисовавших ее в неприглядном свете и называвших ее «высокомерной женщиной», у нее случился нервный срыв и на четыре месяца буквально пропал голос. Не
впервые ей пришлось сносить нападки двора. Ни для кого нет секрета в
том, что первое нервное расстройство она заработала вскоре после сва-

См.: Сычев С. Московские новости. – 2000. – № 1.
87
дьбы, состоявшейся в 1958 г., когда не смогла поладить с известной
своей грубостью свекровью.
Те умеренные изменения, которые император позволяет делать,
вероятно, не окажут серьезного воздействия на институт японской монархии. Так что благодаря мудрому сочетанию традиций и новаторства, возможно, идея монархии в Японии останется в основе общественного сознания и сможет пережить последующие тысячелетия.
Южная Корея
Из интервью президента Южной Кореи Ким Дэ Чжун (получившего в 2000 г. Нобелевскую премию мира):
- вопрос : В минувшие годы вам пришлось пережить много трудностей. Но вы всегда находили духовную опору. В чем она?
- ответ: За свою жизнь я пять раз подвергался смертельной
угрозе, шесть лет был вынужден провести в тюрьме и более тридцати
лет жил под домашним арестом, в эмиграции и под наблюдением.
Если говорить о духовной опоре…, то я выделил бы три фактора.
Во-первых, это моя вера в Бога – вера в то, что Бог всегда со мной, и он
ведет меня по-правильному пути. Во-вторых, это сознание ответственности за свою жизнь перед моей семьей и гражданами моей страны и
других государств, которые поддерживали меня. … В-третьих, и это
самое важное – убежденность в справедливости истории.
История показывает – и прежде, и теперь, на Востоке и на Западе, – что непременно побеждает человек, который живет по справедливости …
«Получивший премию мира президент Южной Кореи Ким Дэ
Чжун еще до получения награды проявил все признаки бессмертия.
Если бы среди лауреатов Нобелевской премии проводили конкурс по
количеству неудачных покушений на их жизнь, южнокорейский президент Ким Дэ Чжун наверняка занял бы первое место. Это не удивительно: 74-летний президент относится к тому поколению корейцев, на
долю которых выпало больше всего испытаний. В 20 лет его хотели
убить японские колонизаторы, в 25 – северокорейские коммунисты,
отправившие его в тюрьму, в 36 – агенты соперника на президентских
выборах (после того, как в его машину врезался грузовик, Ким на всю
жизнь остался хромым), в 48 – агенты южнокорейских спецслужб в
США (они его чуть не утопили в море), в 55 – правоохранительные ор
См.: Московские новости. – 2001. – № 14.
Выборы нового президента в Республике Корея состоялись в начале 2003 г.

88
ганы самой Южной Кореи (Ким был приговорен к смертной казни, но
приговор так и не привели в исполнение)…
КНДР
Генеральный секретарь Трудовой партии Кореи, лидер КНДР
Ким Чен Ир.
«… сегодня уже ясно, что Ким Чен Ир совершенно не соответствует тому образу стареющего косноязычного плейбоя, который
вдохновенно лепила западная пресса на протяжении многих лет. Он и в
впрямь не избегал радостей юных лет. С киноактрисами общался…
Знающие люди и раньше говорили, что Ким Чен Ир отнюдь не
дикарь. Неоднократно ездил инкогнито в Восточную и Западную Европу, путешествуя на манер Гаруна аль-Рашида. Разумеется, есть в его
личности и южнокорейская специфика…
После смерти в 1994 году отца, президента КНДР Ким Ир Сена,
его сын и официальный преемник на несколько лет прервал контакты с
миром, встречаясь изредка с неофициальными лицами из бывшего
СССР. Было составлено представление о будущем северокорейского
руководства в случае неконтролируемого распада «режима чучхе» по
перестроечному варианту. А такую перспективу исключить нельзя.
Попытки реанимировать систему жесткого администрирования результатов не принесли, «временные экономические трудности» грозят перерасти в постоянные, а потому Ким Чен Ир, тщательно сохраняя свою
главную опору – Корейскую народную армию, – приступил к осторожным реформам. Пока ему удалось создать экономическую зону Раджин-Сомбон, действующую, однако, не слишком успешно в условиях
нехватки внешних инвестиций.

См.: Лемберт В. «Московские новости». – 2001. – №4.
89
Республика Китай (Тайвань)
…На тайваньских президентских выборах победил выдвиженец
Демократической прогрессивной партии Тайваня Чэнь Шуйбянь. Для
острова, да и для всей китайской нации это – революция: заканчивается
полувековое господство на Тайване Гоминьдана – старой националистической партии, правившей там безраздельно со времен, когда ее лидер Чан Кайши вынужден был покинуть со своими сторонниками материковый Китай после победы Мао в 1949 году.
В истории острова, бывшего кода-то колонией под названием
Формоза, а ныне ставшего одним из мощнейших «азиатских тигров» со
стамиллиардным валютным запасом, начинается новая глава.
49-летний Чэнь Шуйбянь – уроженец острова, что принесло ему
поддержку коренных жителей Формозы. Он ничем не связан с политическими наследниками генералиссимуса Чан Кайши. Чэнь неоднократно выступал в защиту тайваньских диссидентов, резко критиковал
власть придержащих.
Но как раз в «диссидентстве» Чэнь Шуйбяня и видится Пекину
вызов. Гоминьдановцы – враги, но старые-престарые, привычные.
Корнями они уходят на материк, говорят на мандарине – государственном северокитайском диалекте. Чэнь же любит щегольнуть тайваньским говором.
Гоминьдан сохраняет приверженность идее «одного Китая», хотя
и некоммунистического. Между тем радикальное крыло выдвинувшей
Чэня партии выступает за независимость Тайваня. Не секрет, что Чэнь
Шуйбянь был для Пекина наименее приемлемым кандидатом.
… Возможно, свежий взгляд, свобода от догм помогут Чэнь
Шуйбяню продвинуть замороженные переговоры между Пекином и
Тайбэем, полвека не имеющие даже прямого воздушного и морского, а
также почтово-телеграфного сообщения. Новый тайваньский президент уже заявил, что готов ради «примирения» совершить визит на материк.
Однако одновременно Чэнь высказался против пекинской концепции «одна страна – две системы», отметив, что Тайвань – это не
Гонконг или Макао, вернувшиеся под суверенитет Пекина по этой

См.: Кириллов А. – Московские новости . – 2000. – № 11.
90
формуле. Тайваньское население в большинстве «возвращаться» пока
не хочет.
Индонезия
«Страсти, разыгравшиеся вокруг богатств бывшего единоличным правителем Индонезии в течение 33 лет Сухарто, не утихают. Обретшие после свержения диктатора голос оппозиция и студенчество
требуют ускорения реформ в стране. Они полагают, что без досконального и глубокого расследования источников доходов клана Сухарто
реального обновления общества ожидать не приходится. Вероятно, это
справедливо.
И сейчас практически ежедневно в столице и других индонезийских городах проходят студенческие демонстрации с требованием отдать Сухарто под суд. Раздаются и жутковатые призывы «вздернуть
экс-президента и его семейку на центральной площади!»
Такую страстность легко понять, если сравнить буквально нищенское существование подавляющего большинства населения с теми
сведениями, которые распространяются о богатствах, накопленных
кланом Сухарто. По данным индонезийского центра деловой информации, состояние экс-президента, его семьи и ближайших деловых партнеров оценивается в 17,5 млрд. долларов. Наряду с этим еще 15,23
млрд. долларов – это совместные с иностранными кампаниями инвестиционные проекты, включая 3,16 млрд. в виде акционерного и полностью принадлежащего им капитала. Индонезийская печать предполагает, что богатство семьи и друзей Сухарто могут достигать 40 млрд.
долларов – примерно столько, сколько обещано Индонезии Международным валютным фондом на проведение реформ, структурной перестройки экономики, стабилизации национальной валюты.
Бывший премьер-министр Сингапура и влиятельный сингапурский политик Ли Куан Ю, прекрасно знавший долгие годы Сухарто
лично, нашел оценки состояния семьи в 40 млрд. долларов чрезвычайно завышенными. По его мнению, в отличие от свергнутого в 1986 году филиппинского диктатора Фердинанда Маркоса, индонезийский
экс-президент и его дети не вывезли деньги за границу, а держат их в
виде капиталовложений в индонезийскую экономику.
Это утверждение, скорее всего, соответствует действительности.
На сколько могут, к примеру, потянуть столь обширные владения, как
9 млн. гектаров на разных островах в виде лесных участков, концессий,

См.: Бычков А. Московские новости .- 2000. – №16.
91
лесоразработок и плантаций? Эту собственность, обретенную, как
утверждается, благодаря коррупции, … «обнаружило» министерство
лесного и плантационного хозяйства Индонезии. В его заявлении так и
прописано – «благодаря коррупции и кумовству».
…В целом, по имеющимся данным «Сухарто и К.» владеют
свыше 3 тыс. корпораций, фирм и предприятий. Их партнеры – 6 ведущих транснациональных компаний США, Западной Европы, Японии. Этот факт заслуживает отдельного рассмотрения. Ну, разве не мило со стороны западных фирм вступать, что было совершенно очевидно, в сговор с одним из самых коррумпированных режимов на планете?…
Что же Сухарто? Через своего адвоката экс-президент предупредил правительство, что если он предстанет перед судом по обвинению
в коррупции, то потянет за собой многих бывших и ныне действующих
высокопоставленных правительственных чиновников. Он также начисто отрицает какую-либо свою вину…
Филиппины
«…Пока Филиппины потрясают перевороты и теракты, как-то на
задний план отошла другая история, имеющая многочисленные аналоги в России, – история украденных миллионов бывшего филиппинского диктатора Маркоса. Находясь с мужем на вершине власти, бывшая
первая леди страны Имельда Маркос славилась своей способностью
потратить миллион долларов за день. Сегодня мадам Маркос довольна
жизнью в относительной безвестности.
В глазах многих 71-летняя Имельда Маркос – символ безнаказанности. Ее умелое маневрирование являет собой пример для потерявших власть диктаторов: ждите до тех пор, пока не спадет общественное возмущение, – и скоро о вас и ваших деньгах забудут. За
прошедшие 15 лет 1,59 млдр. долларов, принадлежавших Маркосам,
были возвращены государству. Но мадам Маркос не раз намекала, что
обнаружено не все. Лица, занимавшиеся поиском этих денег, полагают,
что никто в точности не знает, сколько их было запрятано, даже сама
Имельда Маркос. Предполагается, что речь идет о сумме в 5-10 млрд.
долларов.
Вопросы и задания:

См.: Сычев С. – Московские новости. – 2001. – № 17.
* См.: Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. – М., 1996.
92
1. Как вы считаете, какие черты национальной культуры и
менталитета отражаются в лидерах стран АТР?
2. Какие личностные (человеческие) характеристики руководителей государств привлекли ваше внимание?
3. Какие основополагающие задачи в развитии своих стран призваны решить их лидеры?
2.6. Политическая культура и политическая идеология
2.6.1. Влияние политической культуры на политический
процесс в Таиланде
Специалисты отмечают, что в ХХ веке в Таиланде довольно
частая смена правящих классов и групп происходила без крупных
народных выступлений и массового участия. Со стороны основной
массы населения наблюдалась инертность, безразличие за исход борьбы. Чем же можно объяснить подобную пассивность? Политической
незрелостью классов, их неспособностью осознавать и отстаивать свои
интересы? Или же причину следует искать не только в социальной
структуре, но и в самой психологии тайцев, в особенностях их традиционного мышления и поведения. Решающую роль в процессе модернизации в Таиланде играет включение в практику социальнополитических и экономических отношений традиционных форм межличностного взаимодействия, реализованных в системе патронажа.
Понятие «большой-маленький» человек, «патрон-клиент», ставшие основой мировоззренческих установок таи, формировалось в ходе
исторического развития страны, как результат деления общества на неоднородные по своему положению и статусу группы. Специфика патронажных отношений в Таиланде проявляется прежде всего в их религиозной, морально-нравственной обусловленности. Положение индивидуума в обществе воспринимается через призму накопленных им
религиозных заслуг.
В то же время значение патронажной формы организации тайского общества выходит за пределы поддержания устоявшихся социальных связей. Наоборот, заложенный в патронажной системе механизм регулирования социального взаимодействия за счет подвижной
организационной структуры («рыхлости»), возможности перегруппировки сил и появления нового лидера облегчает социальное обновление правящей власти, отражающее изменения, происходящие в самом
обществе.
93
Усиление позиций того или иного класса и реализация его
стремлений к власти осуществляется в рамках патронажных отношений. Сохраняется модель, система социальных связей, но меняются ее
действующие лица. Поэтому можно говорить о том, что патронажные
отношения облегчают процесс плавного перехода общества от одного
уровня социально-экономического развития к другому.
Отношения патрон-клиент обеспечивали прежде всего интересы
власти – «больших людей», – но при этом предоставляли возможность
и стоящим ниже получать свою долю прибыли. В соответствии с принципом функционирования патронажных отношений существовала
строгая корреляция между влиянием патрона и численностью его клиентов. Последняя зависит от способности патрона защитить интересы
своих клиентов, будь то перераспределение в их пользу части доходов
или предоставление льгот и привилегий. В то же время лидер в не
меньшей степени заинтересован в поддержании клиентов. Ослабление
позиций лидера вело к потере его влияния среди клиентов, которых
связывала с ним не лояльность, а исключительно материальный интерес.
Перегруппировка сил в пользу нового, более сильного патрона и
разрешалась переворотом, осуществляемым группой («кана»), объединяющей несколько персональных клик с участием военных, гражданских бюрократов и бизнесменов. Группа переворота – «кана» – создавалась не на идеологической основе, а с целью реализовать стремление
всех входящих в нее получить свою долю от той добычи, которую сулит захват политической власти. Таким образом, отношения «патрон –
клиент» являлись средством не только распределения, но и перераспределения национального дохода в верхнем эшелоне власти. Придя к
власти, очередная «кана» расширяла сеть своих клиентов, стремясь
укрепить свою базу и ограничить возможность возникновения оппозиции. При этом бюрократический аппарат не подвергался ломке или реорганизации. Эффект был другой – его разбухание. В то же время сохранялось главное – преемственность в стиле и методах управления
страной при неизменном лидерстве военных в системе политической
власти.
Гибкость патронажных отношений, их внутренняя мобильность
ограничивали возможность концентрации власти у одного лидера в течение продолжительного срока. Это противоречило внутренним законам функционирования этих отношений. Доступ к дележу добычи
должен оставаться всегда открытым. В противном случае антагонисти94
ческий конфликт интересов внутри самой политической элиты был
неминуем.
В то же время постоянная перегруппировка сил в верхних эшелонах власти обеспечивала и смену поколений, что облегчало внутреннюю трансформацию режима, его большую адекватность потребностям изменяющейся экономической ситуации.
Несмотря на постоянную фракционную борьбу, политическая
система сохраняла прочность и потому, что неизменной оставалась ее
социальная база. И главное – в подобной политической системе были
заинтересованы все субъекты ее формирующие.
Универсальная модель «патрон – клиент» определила и своеобразный облик политических партий в Таиланде. Они объединяют не
единомышленников, связанных общностью политических взглядов, а
политических деятелей, преследующих сугубо корыстные цели – получить доступ к дележу добычи – посту в правительстве.
Вопросы и задания:
1. В чем суть отношений «патрон-клиент» как черты социальнополитической культуры стран АТР?
2. Как эти отношения влияют на политический процесс в Таиланде?
3. Определите «плюсы» и «минусы» такого влияния?
2.6.2.
Роль лидера в формировании идеологии
общественного развития 
Сукарно – один из самых выдающихся индонезийских политиков – государственных деятелей ХХ века – в свое время, в период колониального владычества Голландии сформулировал ряд принципиальных идей и целей не только своей деятельности, но ставших идеалами и целями нескольких поколений индонезийцев.
Это, во-первых, и превыше всего, национальная независимость
Индонезии, а после освобождения – желание обеспечить стране достойное место в мировой политике.
Это, во-вторых, единство индонезийского общества и индонезийской нации – социальное, политическое, идейное, духовное.

См.: Другов А. Сукарно (к 100-летию со дня рождения). – Восток. – 2001. – №3.
95
Это, в-третьих, стремление побудить своих соотечественников
«выдавить» из себя колониальное самоощущение, уверовать в свои силы и историческую роль.
Это, в-четвертых, утверждение самобытности и непреходящих
ценностей культуры, традиций и жизненной философии индонезийцев.
Комплекс идей, которые Сукарно исповедовал и проповедовал в
колониальный период, был в целом прост и бесспорен: независимость
есть высшая ценность, в ее достижении должны сотрудничать все слои
общества, любой компромисс с колонизаторами невозможен. Независимость есть «золотой мост» к будущей процветающей Индонезии, где
не будет угнетения человека человеком, ибо капитализм, привнесенный колонизаторами извне, а также порождаемый им империализм,
чужд индонезийскому обществу с его традициями сотрудничества и
взаимопомощи, рожденными в сельской общине. Народ Индонезии
станет сообществом мелких собственников, не эксплуатирующих чужой труд. Это устраивало всех: и малограмотную патриархальную
массу, верившую в грядущее братство, и восторженных идеалистов, и
трезво мыслящих политиков, понимавших иллюзорность этих построений, но считавших преждевременным дискутировать проблему путей
общественного развития до обретения независимости.
Летом 1945 г. Сукарно выдвигает пять принципов идеологии будущего индонезийского государства – панча сила. Менее чем через два
месяца они войдут в преамбулу конституции независимой Индонезии.
В той формулировке, которую дал им Сукарно 1 июня 1945 г. (позже и
формулировка, и порядок принципов претерпели некоторые изменения), они звучали так: НАЦИОНАЛИЗМ, ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ,
ДЕМОКРАТИЯ, СОЦИАЛЬНОЕ БЛАГОСОСТОЯНИЕ, ВЕРА В БОГА. Их непосредственный смысл заключался в создании способа существования различных социальных, этнических, культурных и конфессиональных групп индонезийского общества. Сукарно говорил, что
при желании эти пять принципов можно объединить в один – принцип
взаимопомощи между богатыми и небогатыми, между христианами и
мусульманами, между чистокровными индонезийцами и метисами.
Но и в Индонезии красивые идеалы, накладываясь на реальную
почву, претерпевали изменения или искажения.
Парламентская система в Индонезии 1950–60-х годов не выдержала испытаний, поэтому начался ее демонтаж. С конца 50-х годов в
стране возобладали авторитарно-патерналистские принципы управления. Новый режим Сукарно назвал «управляемой демократией», под96
черкивая, что стране нужна новая, незападная форма народоправства.
Глава государства отныне получил неограниченные полномочия.
Парламентские процедуры были приведены в соответствие с
нормами общинного поведения, семейной солидарности, взаимопомощи и сотрудничества. От «разобщающей» практики индивидуального
голосования теперь отказывались, прибегая в спорных случаях, как
принято в деревне, к терпеливому обсуждению проблемы вплоть до
выработки освященного единогласием консенсуса. Причем «торги» от
начала до конца велись в кулуарах, чтобы в зал заседаний прийти с готовым решением и не препираться публично. Представительство в законодательных органах обеспечили, помимо партий, профессиональнофункциональным группам («молодежь», «рабочие», «католики», «сухопутные войска» и т.п.); из них-то, по мнению Сукарно, и состояло
«не знающее классов» индонезийское общество. «Упростили» и партийную систему, сократив число партий до десяти.
Внешне «направляемая демократия» выглядела как культ и диктатура пожизненного президента. Но и авторитета Сукарно не хватило,
чтобы удержать общество от кровавых конфликтов, апогей которых
пришелся на осень 1965 г. Массовая (по разным оценкам от 200 до 1
млн. человек) резня – политический геноцид в отношении коммунистов – подорвала устои и показала несостоятельность «управляемой
демократии».
Вопросы и задания:
1. В чем сущность идеологической доктрины «Панча сила»?
2. Что содержательно означала «управляемая демократия» в
индонезийском варианте? В чем ее утопизм?
2.6.3. Политическая идеология КНДР
В КНДР уже в 1950-е годы сложился идеологический монизм1,
который накладывал отпечаток на процесс принятия политических решений. Взгляды лидера страны Ким Ир Сена представляли собой сплав
элементов конфуцианства, марксизма-ленинизма и корейского национализма.
Из конфуцианских концепций ему были близки такие идеи, как
потребность в патриархальной опеке, политическом порядке, социальной гармонии, личной преданности, а также в наличии добродетельных

1
См.: Эндрейн Ч.Ф. Сравнительный анализ политических систем. – М., 2000.
МОНИЗМ – преобладание, господство чего-либо одного, например, идеологии.
97
правителей. Примеривая некоторые конфуцианские ценности к современной Корее, Ким Ир Сен рассматривал государство как своего рода
большую патриархальную семью. Как дети должны слушаться отца,
так и корейский народ должен с сыновней преданностью относиться к
Великому Вождю, – главному патриарху корейской нации, и своей матери – партии. Подчеркивание семейного послушания в отношении политической элиты отражало особое внимание, уделяемое социальной
гармонии внутри иерархии. Как и мандарины-конфуцианцы, президент
Ким считал, что политическая жизнь напоминает школу. Учитель –
пример для своих учеников, а Великий вождь со своими соратниками –
политические просветители, обучающие своих граждан нравственному
поведению, «правильным» воззрениям (послушанию, любви к социалистическому отечеству). Конфуцианские принципы ставят духовнонравственные ценности выше материального благополучия. Аналогичным образом президент Ким отверг исторический материализм и выдвинул волюнтаристическую идею о том, что мышление создает материальную действительность.
В период между 1948 и 1960 гг. Ким Ир Сен задался целью адаптировать марксизм-ленинизм к корейской действительности. Его идеологические положения делали главный упор на диктатуру пролетариата, авангардную роль Трудовой партии Кореи, демократический централизм, строительство социализма и сплочение перед лицом классового врага. Не приемля в массах стихийности, Ким считал, что им
необходимо сплотиться вокруг партии – «генерального штаба революции».
К концу 1960-х годов марксистско-ленинские мотивы ослабли, и
на первый план вышла националистическая идея, связанная с термином «Чучхе». Возникший в 20-х годах, он первоначально означал восстановление независимости Кореи от иностранных держав, включая
японских колонизаторов, китайских захватчиков и советский Коминтерн. Для интеллектуала-анархиста Син Чечхо (1880–1936 гг.) «Чучхе»
– это национальное возрождение, восстановление единого независимого корейского государства, а также участие народа в массовых действиях, направленных на возвращение политической независимости.
Эту немарксистскую концепцию Ким Ир Сен применил к условиям послевоенной Кореи. Как и Син, президент Ким соединил культ национального героя с культом корейского народа. Для Кима «Чучхе» означало национальную самостоятельность: политическую независимость,
экономическую самодостаточность, национальную военную безопасность и чистоту языка. Изгнав из корейского языка японские, китай98
ские, английские и «буржуазные» термины и модернизировав язык так,
чтобы он стал понятным для всех людей, президент Ким использовал
языковую реформу для укрепления корейского национализма. Вместо
того, чтобы сделать упор на «пролетарский интернационализм» в интерпретации советских лидеров, он придерживался более националистической концепции «социалистического патриотизма». Короче говоря, «Чучхе» выражало волю обретения независимости от всех государств: будь то Россия, Китай, Япония или США.
Коллективизм был для Ким Ир Сена важнее индивидуальных интересов. Он воспринимал политическую систему как единичную органичную общность, в которой коллективные сущности – нация, партия,
государство, народ – доминируют над отдельными элементами. Самого
Ким Ир Сена считали «высочайшим умом нации», «нервным центром
общественно-политического организма». Индивидуализм вождь Ким
объявлял эгоистическим себялюбием. Он утверждал, что у индивидов
не должно быть никаких разделяющих разнонаправленных или антагонистических интересов. Рабочий класс, крестьяне и трудовая интеллигенция должны действовать гармонично – функционировать как один
человек, – сплоченные общей задачей осуществления революционных
предначертаний партии.
Основой политической легитимности являлось слияние духовнонравственных ценностей с материальными интересами. Социалистическое строительство считалось «священнодействием». Политические
деятели прославляли Ким Ир Сена как «избавителя нации» от японского и американского империализма. Послушанием Великому Вождю
люди «зарабатывали» себе вечную жизнь. В «Песне о рае» социалистическая Корея именовалась величайшей нацией в мире, созданным
Великим Вождем раем на земле. Признания масс правительственные
лидеры добивались раздачей материальных и моральных вознаграждений – знак Героя труда КНДР и звание члена рабочей бригады «Летящего Коня», денежные премии, повышение по службе, путевки в дома
отдыха. Как моральные, так и материальные поощрения выдавались за
служение коллективным интересам народа, революции, партии.
Официальная идеология утверждала политический элитизм и в
тоже время отрицала индивидуальную политическую свободу. Патерналистское государство отвечало за обеспечение людей, которых чиновники считали детьми, работой, пищей, кровом, одеждой, а также за
доступность образования, здравоохранения. Авангардная Трудовая
партия Кореи функционировала как политический просветитель, организатор, мобилизатор. Вождь Ким был олицетворением личного эли99
тизма. Его называли творцом национального единства, лидером социалистической революции, освободителем отчизны и образцом добродетели и человеческой воли. С поведенческой и идеологической точки
зрения президент Ким взял на себя роль главного выразителя идей и их
исполнителя. Как харизматический лидер, он был национальным пророком («Избавитель нации»), идеологом, партийным вождем и военачальником. В КНДР был классический культ личности. Портреты и
статуи Кима были везде. Почти каждый гражданин носил красный значок с его изображением. Он был «Несравненным патриотом», «Гением
мировой революции» и «Солнцем корейского народа». По-корейски Ир
Сен означает «подобный солнцу». Он занимал посты Генерального
секретаря ЦК ТПК, председателя партийного Комитета по военным делам, председателя Национальной комиссии по обороне, председателя
Центрального народного комитета, соединявшего в себе законодательные, исполнительные и судебные функции.
В качестве авангардной партии ТПК господствовала как над социальными группами, так и над правительственными учреждениями.
Традиционные, религиозные и экономические объединения практически зависели от партии-государства. Пример традиционной организации – семья Ким Ир Сена. Она возглавляла социалистическую династию. Сын Кима – Ким Чен Ир готовился на роль преемника в должности президента и генерального секретаря. Его родственники занимали
высшие государственные, партийные и военные посты.
Таким образом, КНДР демонстрировала и демонстрирует образчик поразительного воплощения в жизнь коренного влияния на общественные процессы идеологического комплекса.
Вопросы и задания:
1. Какие идеи конфуцианства легли в основу идеологической
доктрины Ким Ир Сена?
2. Каково содержание идеологического комплекса «чучхе» и как
он отвечал интересам корейского государства, народа, Трудовой партии Кореи, лично Ким Ир Сену?
100
2.7.
Государственное и административнотерриториальное устройство стран АТР
ВЬЕТНАМ. Социалистическая республика Вьетнам находится в
Юго-Восточной Азии на полуострове Индокитай. Территория – 330
991 кв. км. Население – 76,3 млн. чел. (1999 г.). Столица – Ханой (3,57
млн. чел). Официальный язык – вьетнамский. Денежная единица –
донг=10 хао=100 су.
Административное деление – 63 провинции и 4 города центрального подчинения. Провинции делятся на уезды (хюен), уезды – на волости (са).
Вьетнам – социалистическая республика. Действует Конституция
СРВ 1980 г., в которую вносились поправки и дополнения.
Высший орган государственной власти – Национальное собрание, которое правомочно осуществлять верховный контроль за всей
государственной деятельностью.
Глава государства – президент, избираемый народным собранием
сроком на 5 лет. Президент является главнокомандующим вооруженными силами, руководит Советом национальной безопасности и
утверждает премьер-министра.
Законодательная власть осуществляется Национальным собранием, состоящим из 450 депутатов, избираемых народом на основе всеобщего равного и прямого избирательного права тайным голосованием
сроком на 5 лет.
Исполнительная власть принадлежит правительству во главе с
премьер-министром. Правительство подотчетно Национальному собранию и ответственно пред ним.
Политические партии СРВ – Коммунистическая партия Вьетнама
(КПВ), Отечественный фронт Вьетнама, в который входят 23 общественные и политические организации, в том числе КПВ.
ИНДОНЕЗИЯ. Республика Индонезия находится в ЮгоВосточной Азии на островах Малайского архипелага и западной части
острова Новая Гвинея. Территория – 1 904,6 кв. км. Население – 203
млн. чел. Столица – Джакарта (9,3 млн. населения). Официальный язык
– индонезийский. Денежная единица – индонезийская рупия=100 сенам.
Административное деление – 27 провинций.

Материалы для этого раздела взяты из сборника «Страны мира», Т. 4. – М., 2002.
101
Республика Индонезия – унитарное государство. Действует Конституция 1945 г. Высший орган государственной власти – Народный
консультативный Конгресс (НКК), который утверждает и изменяет
конституцию, основные направления государственной политики, избирает президента. НКК собирается на сессии не реже одного раза в 5
лет. Состоит из Совета народных представителей – парламент – и
Представителей от районов и функциональных групп – ГОЛКАР. В
функциональные группы входят представители групп населения, вооруженных сил и общественных организаций: молодежных, женских,
религиозных.
Глава государства – президент. Избирается Народным консультативным Конгрессом сроком на 5 лет и несет ответственность перед
НКК. В 2001 г. президентом Индонезии была избрана Мегавати Сукарнопутри. Президент Индонезии является и главой правительства.
Парламент Индонезии – Совет народных представителей состоит
из 500 членов.
Политические партии Индонезии – Демократическая партия, Демократическая партия Индонезии (борющаяся), партия единства и развития, Партия национального мандата, Партия национального пробуждения.
ГОЛКАР – основан в 1964 г. как коалиция госслужащих, представителей различных общественных организаций. Преобразован в
партию в 1981 г.
КАМБОДЖА. Королевство Камбоджа расположено в южной
части Индокитайского полуострова. Территория – 181 035 кв. км.
Население – 11,4 млн. человек. Столица – Пномпень – (1 млн. населения). Официальный язык – кхмерский. Денежная единица – риель=100
сенам.
Административное деление – 20 провинций и 2 города центрального подчинения. Провинции (кхет) делятся на уезды (срок), те – на
волости (кхум).
Королевство Камбоджа – конституционная монархия. Конституция действует с 1993 г. По конституции Камбоджа – независимое, суверенное, мирное и нейтральное государство, приверженец политики
неприсоединения.
Королевством называется с 1993 г.
Глава государства – король. Наследование осуществляется по
мужской линии из царственных домов. На престол вступает в возрасте
102
не моложе 30 лет. Монарх – верховный главнокомандующий. Действующий король – Нородом Сианук – коронован в 1993 г.
Законодательная власть осуществляется двухпалатным парламентом. Нижняя палата – Национальная ассамблея (122 человека) – избирается всеобщим голосованием сроком на 5 лет. Высшая палата –
Сенат – состоит из назначаемых членов, число которых не превышает
половину общей численности ассамблеи. Срок полномочий сената – 6
лет.
Исполнительная власть принадлежит правительству. Глава правительства назначается королем по представлению Национальной ассамблеи из числа победившей на выборах партии. Премьер-министр
назначает членов кабинета.
Политические
партии
–
Буддийская
либеральнодемократическая партия, Либерально-демократическая партия, Народная партия Камбоджи, ФУНСИПЕК – партия роялистов, Партия Сама
Рэпси и др.
КИТАЙСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА. КНР – государство, расположенное в центральной и Восточной Азии. Территория – 9
597 тыс. кв. км.
Население – 1 295 млн. человек (данные по переписи 2000 г.).
Столица – Пекин (свыше 12 млн. человек). Денежная единица –
юань=10 цзяо=100 фэням.
Административное деление – 23 провинции, 2 специальных административных района – Сянган (Гонконг) и Аомэнь (Макао), 4 города центрального подчинения, 5 автономных районов. Провинции и автономные районы делятся на округа, уезды и волости.
КНР была образована в 1949 г. В стране действует Конституция
1982 г. с поправками и изменениями 1988, 1993 и 1999 гг.
Высшим органом государственной власти является Всеобщее
Собрание Народных Представителей – ВСНП. ВСНП избирает председателя КНР и его заместителей. Срок их полномочий – 5 лет (не более
двух раз). Председатель КНР представляет государство во внутренних
и внешних делах.
В перерыве между сессиями ВСНП действует Постоянный комитет ВСНП.
Законодательная власть в стране осуществляется ВСНП, состоящим из депутатов, избираемых от провинций, автономных районов,
городов центрального подчинения и вооруженных сил. Срок полномочий депутатов – 5 лет.
103
Исполнительная власть принадлежит Государственному Совету,
который ответственен перед ВСНП и его Постоянным комитетом. Госсовет возглавляется премьером, кандидатуру которого представляет
председатель КНР и утверждает ВСНП. Срок полномочий Госсовета –
5 лет.
Политические партии – Коммунистическая партия Китая, Крестьянско-рабочая демократическая партия, Демократическая лига Китая и др.
КОРЕЙСКАЯ
НАРОДНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ
РЕСПУБЛИКА. КНДР (Северная Корея) – государство расположено на
Корейском полуострове, к северу от 38 параллели. Территория – 123,8
тыс. кв. км. Население – 23,7 млн. человек. Столица – Пхеньян (2,3
млн.). Официальный язык – корейский. Денежная единица – вона=100
гонам.
Административное деление – 9 провинций и 2 города статуса
провинции.
КНДР – социалистическое государство. Действует Конституция
1972 г. с дополнениями и изменениями. В соответствии с принятыми в
1998 г. изменениями Конституции были определены следующие органы власти: 1. Верховный Народный Совет (ВНС) и его Постоянный
Совет. 2. Комитет обороны. 3. Кабинет министров. 4. Народные собрания и народные комитеты на местах.
Были упразднены пост президента и Центральный народный комитет.
Высшая государственная должность – Председатель Комитета
обороны, предусматривающая руководство и командование политическими, военными и экономическими силами страны. Комитет обороны
обладает полномочиями создавать или ликвидировать центральные органы в области обороны.
Высшим органом государственной и законодательной власти является Верховное народное собрание – ВНС, избираемое путем прямого равного всеобщего тайного голосования сроком на 5 лет. В период
между сессиями действует Президиум ВНС.
Исполнительная власть осуществляется Кабинетом министров,
возглавляемым председателем. Кабинет министров избирается ВНС
сроком на 5 лет.
Глава государства – Председатель Комитета обороны КНДР. В
1998 г. на этом пост был избран Ким Чен Ир.
104
Политические партии – Партия Чхондогё – Чхонудан – Партия
друзей религии небес пути, Социал-демократическая партия Кореи,
Трудовая партия Кореи. Все они входят в Единый демократический
отечественный фронт Кореи.
ЛАОС. Лаосская народно-демократическая республика (ЛНДР) –
государство, расположенное в центре Индокитайского полуострова.
Территория – 236,8 тыс. кв. км. Население – 5,2 млн. человек. Столица
– Вьентьян (около 532 тыс. населения). Официальный язык – лаосский.
Денежная единица – кип=100 апам.
Административное деление – 13 провинций (косунгов). Они делятся на округа (муонги), те на тассенги.
Глава государства – президент, который избирается Национальным собранием сроком на 5 лет и наделен широкими полномочиями,
включая права назначения премьер-министра и министров.
Законодательная власть принадлежит Национальному собранию
– однопалатному парламенту, который избирается населением всеобщим прямым голосованием сроком на 5 лет. В парламенте – 99 депутатов. Все – члены народно-революционной партии Лаоса.
Исполнительная власть принадлежит правительству во главе с
премьер-министром.
МАЛАЙЗИЯ. Государство, расположенное в Юго-Восточной
Азии на юге Малаккского полуострова и северной части острова Калимантан. Территория – 332,8 тыс. кв км. Население – 22,7 млн. человек. Столица – Куала-Лумпур (1,2 млн. населения). Язык – малайзийский. Денежная единица – рингит (малайский доллар).
Административное деление – 13 штатов. 11 штатов в западной
Малайзии и 2 федеральных территории.
Малайзия – федеративное государство. Конституционная монархия. Входит в британское Содружество. Действует Конституция 1963 г.
Во главе 9 штатов находятся монархи – султаны, правитель, раджа. 4
штата возглавляются губернаторами. Их назначает Верховный глава
Малайзии.
Глава государства – Верховный глава, который избирается Советом правительств 9 малайзиских штатов сроком на 5 лет. Губернаторы
в совет правительств входят, но в тайном голосовании участия не принимают. Второго срока выборов у Верховного главы нет. Он является
верховным главнокомандующим, подписывает законы, назначает на
государственные посты и, кроме того, является духовным лидером
105
страны. В декабре 2001 г. Верховным главой избран Тунку Сайед Сираджуддин Сайед Путра Джамалумал.
Законодательный орган – двухпалатный парламент. Состоит из
Сената и Палаты представителей. В сенате – 70 человек. 40 сенаторов
назначаются Верховным главой, а 30 избираются от штатов (по два от
штата) и федеральных территорий. Сенаторы избираются сроком на 6
лет. Палата представителей состоит из 192 депутатов, которые избираются на 5 лет на всеобщих прямых выборах.
Исполнительная власть осуществляется Кабинетом министров во
главе с премьером. Члены кабинета назначаются из числа членов парламента.
Политические партии – Всемалайзийская исламская партия, Индийский конгресс Малайзии, Китайская ассоциация Малайзии, Партия
демократического действия и др.
РЕСПУБЛИКА КОРЕЯ (Южная Корея). Государство, расположенное к югу от 38 параллели на Корейском полуострове. Территория – 99,2 тыс. кв. км. Население – 47,2 млн. человек. Столица – Сеул
(10,3 млн. населения). Язык – корейский. Денежная единица – вона=100 гонам.
Административное деление – 9 провинций и 2 города в аналогичном статусе.
Республика Корея (РК) – государство парламентского типа. Действует Конституция 1988 г..
Глава государства – президент. Избирается населением путем
всеобщего прямого и тайного голосования сроком на 5 лет. Полномочия президента сильно ограничены.
Законодательная власть осуществляется национальным собранием в составе 273 депутатов. Из них – 227 избирается населением путем
всеобщего прямого и тайного голосования, а 46 человек назначается от
политических партий, набравших не менее 5% голосов, пропорционально числу мест, полученных в ходе выборов. Срок полномочий
Национального собрания – 4 года.
Политические партии – Объединенная либеральная демократия,
Демократическая партия нового тысячелетия, Демократическая народная партия, Партия великой страны и др.
СИНГАПУР. Республика Сингапур находится в Юго-Восточной
Азии на одноименном острове и прилегающих мелких островах у южной оконечности Малаккского полуострова. Территория – 641,4 кв. км.
106
Население – 3,8 млн. чел. Столица – Сингапур (свыше 1,6 млн. жителей). Официальные языки – малайский, английский, китайский, тамильский. Денежная единица – сингапурский доллар=100 центам.
Сингапур – республика в составе британского Содружества. Действует Конституция 1963 г. В 1965 г. выделился из состава Малайзии.
Глава государства – президент, избираемый населением всеобщим прямым голосованием сроком на 6 лет.
Законодательная власть осуществляется парламентом, состоящим из 90 депутатов. 84 депутата избирается прямым голосованием на
основе мажоритарной системы сроком на 5 лет, 6 депутатов назначаются президентом.
Исполнительная власть осуществляется правительством, возглавляемым премьер-министром. Правительство формируется парламентом на основе парламентского большинства, лидер которого становится премьер-министром. Правительство ответственно перед парламентом.
Политические партии – Демократическая партия Сингапура,
Народная партия Сингапура, Партия народного действия, Рабочая партия.
ТАЙВАНЬ. Китайская республика – расположена в южной части Восточно-Китайского моря. Территория – 35 989 кв. км. Население
– 22, 4 млн. человек. Столица – Тайбэй (2,6 млн.). Язык – китайский.
Денежная единица – новый тайваньский доллар=100 центам.
Административное деление – 2 города центрального подчинения,
5 городов провинциального подчинения и 16 уездов.
Тайвань – не признанное КНР государство. Оно рассматривается
КНР как собственная территория. В Китайской республике действует
Конституция 1947 г. с последующими поправками.
Высшие органы власти – Национальное собрание и 5 независимых органов (палат), называмых юанями. Функции парламента совместно выполняют 2 центральных органа власти – Законодательный
совет и Национальное собрание. Действуют также Контрольный совет,
Юридический, исполнительный и экзаменационный юани.
Высшее должностное лицо республики – президент, который с
1994 г. избирается в ходе прямых выборов сроком на 4 года. Одно и
тоже лицо может занимать пост президента не более двух сроков подряд.
Законодательный юань состоит из 225 депутатов. Национальное
собрание – высший представительный орган. Имеет право вносить по107
правки в Конституцию, принимать решение об импичменте президенту, утверждать высшие должности.
Исполнительная власть осуществляется президентом и Исполнительным советом – высшим административным органом.
Политические партии – Гоминьдан (Националистическая партия
Китая), Демократическая прогрессивная партия, Лейбористская партия, Рабочая, первая народная партии.
ТАИЛАНД. Королевство Таиланд находится в Юго-Восточной
Азии, в центральной части Индокитайского полуострова и северной
части полуострова Малакка.
Территория – 513 115 кв. км. Население – 60,6 млн. чел. (2000г).
Столица — Банкок (свыше 5 млн. чел.). Официальный язык – тайский.
Денежная единица – бат=100 сатангам.
Административное деление: 73 чангвада-провинции. Чангвады
делятся на ампхуры (округа) – на тамбоны (коммуны).
Таиланд – конституционная монархия (с 1932 г). Действующая
Конституция принята Национальной ассамблеей в сентябре 1997 г.
Глава государства – король. При короле имеется тайный совет,
число членов которого не должно превышать 14 человек.
Законодательный орган – национальная ассамблея – двухпалатный парламент. Состоит из сената (верхняя палата) и палаты представителей (нижняя палата). Сенат состоит из 200 сенаторов, избираемых
путем тайного голосования сроком на 6 лет. Палата представителей состоит из 500 депутатов, из которых – 400 избирается по одномандатным округам, а 100 по партийным спискам на основе пропорционального представительства. Спикер палаты представителей является также
председателем Национальной ассамблеи.
Исполнительная власть принадлежит Королевскому правительству во главе с премьер-министром. Члены правительства не могут обладать депутатскими мандатами. Правительство может быть отправлено в отставку, если за нее проголосует 23 депутатов нижней и верхней
палаты (каждая голосует самостоятельно).
Король Таиланда – Пумипон Адульядет-9. Вступил на престол в
1946 г. Самый долгоцарствующий монарх в мире.
Правительство состоит из заместителей премьер-министра и министров. Имеются должности Главного судьи Верховного суда и Генерального прокурора.
В стране действуют свыше 10 политических партий: Демократическая, Народная, Партия моральной силы, Национального развития,
108
Партия новой надежды, Солидарности, Партия социального действия,
справедливости и свободы, Партия таиландского народа и др.
ФИЛИППИНЫ. Республика Филиппины находится в ЮгоВосточной Азии на Филиппинском архипелаге в Тихом океане. Из 7
107 островов архипелага обитаемы – 800. Территория – 299,7 тыс. кв.
км. Население – 74,74 млн. чел. (данные на 1999 г.). Столица – Манила
(1,6 млн. чел.). Официальный язык – тагальский. Денежная единица –
филиппинское песо=100 сентаво.
Административное деление – 74 провинции, которые делятся на
муниципалитеты.
Филиппины – республика. Действует Конституция, одобренная
национальным плебисцитом 1987 г. Согласно этой конституции введена президентская форма правления.
Глава государства – президент. Избирается прямым всеобщим
голосованием сроком на 6 лет. На второй срок избран быть не может.
Президент возглавляет правительство.
Законодательная власть принадлежит Конгрессу Филиппин –
двухпалатному парламенту. Состоит из Сената и Палаты представителей. В Сенате – 24 сенатора. Избираются всеобщим голосованием сроком на 6 лет, но не более чем два срока подряд. Каждые три года сенат
обновляется на половину. В палате представителей – не более 250 депутатов. 200 из них будут избраны всеобщим голосованием сроком на
3 года, но не более 3 раз, а 50 депутатов могут назначаться президентом из числа кандидатур, предложенных местными, но не религиозными группами населения. Председатель сената и спикер нижней палаты
избираются простым большинством палат.
Исполнительная власть принадлежит президенту и правительству.
Глава государства – президент. В январе 2001 г. к присяге приведена Глория Макапагал Аррой (бывшая вице-президентом у Дж. Эстрады, ушедшего в отставку).
Парламент избран в 2001 г.
ЯПОНИЯ. Государство, расположенное в западной части Тихого океана, у восточного побережья Азии на группе островов, главные
из которых Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку. Территория – 377815 кв.
км. Население – 126,9 млн. человек. Столица – Токио (свыше 8 млн.
населения). Язык – японский. Денежная единица – иена=100 сенам.
109
Административное деление – 47 префектур и 2 города аналогичного статуса, остров Хоккайдо составляет особую административную
область, подразделяющуюся на 14 округов.
Япония – конституционная монархия. В стране действует Конституция, принятая в 1946 г.
Глава государства – император. Императорский трон наследуется
членами императорской семьи по мужской линии. В настоящее время
императором является Акихито, вступивший на престол в 1989 г. Согласно конституции, император не обладает суверенной властью.
Высшим законодательным органом является парламент, состоящий из двух палат. Нижняя – Палата представителей – состоит из 480
депутатов, избираемых на 4 года. 300 депутатов избираются по одномандатным округам, а 180 – по системе пропорционального представительства по партийным спискам.
Палата советников состоит из 247 депутатов, срок полномочий
которых – 6 лет. При этом каждые три года состав палаты обновляется
наполовину. Обе палаты формируются всеобщим прямым и тайным
голосованием.
Исполнительную власть в Японии осуществляет правительство
во главе с премьер-министром. Премьер-министр избирается парламентом из числа его депутатов.
Политические партии – Демократическая партия Японии, Коммунистическая партия, Комэйто (партия чистой политики), Консервативная партия, Либеральная партия, Либерально-демократическая, Новая социалистическая партия, Социал-демократическая партия.
Вопросы и задания:
1. Сгруппируйте страны АТР по: а) форме правления; б) по
типу административно-территориального устройства.
2. Дайте характеристику исполнительной и законодательной
власти в странах АТР. Определите специфику организации высшей
власти в них.
3. Охарактеризуйте институт главы государства в странах
АТР.
110
Любовь Ивановна Сосковец
Социально-политическая система
Азиатско-Тихоокеанского региона
Учебно-методическое пособие
Подписано к печати 17.02. 2003.
Формат 60х84/16. Бумага офсетная.
Плоская печать. Усл. печ. л. 5,58. Уч.-изд. л. 5,05.
Тираж 150 экз. Заказ . Цена свободная.
Издательство ТПУ 634050, Томск, Ленина 30
111