Проблема свободы в контексте теории деятельности Саратов – 2006
advertisement
На правах рукописи КИРЮШИН Алексей Николаевич Проблема свободы в контексте теории деятельности Специальность: 09.00.11. – социальная философия по философским наукам АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук Саратов – 2006 2 Диссертационная работа выполнена в Саратовском государственном университете им. Н.Г.Чернышевского. Научный руководитель: доктор философских наук, доцент Погрешаева Татьяна Анатольевна. Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Бегинин Виктор Иванович кандидат философских наук, доцент Беликова Алла Владимировна. Ведущая организация: Самарский государственный педагогический университет Защита состоится «___» ___________ 200_ года в «___» часов на заседании диссертационного совета Д.212.243.09 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата философских наук при Саратовском государственном университете им. Н.Г.Чернышевского по адресу: 410012, Саратов, ул. Астраханская, 83, корпус IV, аудитория 30. С диссертацией можно ознакомиться в зале №3 научной библиотеки Саратовского государственного университета им. Н.Г.Чернышевского. Автореферат разослан «___» ____________ 200_ года. Ученый секретарь Диссертационного совета В.П.Барышков 3 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ Актуальность темы диссертации. Исследование идеалов и ценностных устоев, отражающих на протяжении длительной истории цивилизованных сообществ устремленность человека к свободе, не теряет своей актуальности на современном этапе развития человека и социума. В мировой философской науке идет острая дискуссия по поводу сущности, содержания и значения свободы. В нашей стране широко распространена гносеологическая интерпретация свободы как осознанной необходимости. На современном этапе подобное ее понимание превратилось в серьезное препятствие адекватному осознанию сущности и природы исследуемого феномена. Поэтому важно переосмыслить содержание идеи свободы в духе современных реалий. Исследование свободы без утверждения ее в качестве важнейшей социальной ценности будет неполным, ведь именно в таком ракурсе возможен полноценный анализ и оценка общественной и личной свобод в различных сферах (политической, правовой, экономической, нравственной и т.д.). Поэтому важнейшим направлением исследования свободной деятельности является аксиологический подход. Между тем, в изучении нуждается и тот факт, что в России, по сравнению с западными странами, ценность свободы неоправданно низка. Свобода на социальном уровне может быть адекватно описана, в первую очередь, в теории человеческой деятельности. Однако сложность феномена свободы такова, что полностью пространством человеческой деятельности она не ограничивается. Зачатки свободы появляются уже на более раннем этапе развития биореальности. Поэтому использование междисциплинарного подхода в исследовании первых признаков свободы является актуальным в ее анализе и концептуализации. В последнее время деятельностный подход в его психологическом варианте подвергается критике. Однако реакция на критику, на наш взгляд, не означает обязательного отказа от деятельностного подхода в философии. Философия позволяет использовать деятельностный подход в новых вариантах, например, для исследования аксиологии феномена свободы. Степень научной разработанности проблемы. Проблема свободы является предметом исследований многих областей знания – психологии, социологии, политологии, юриспруденции, экономики. Однако прикладное научное понимание свободы не всегда применимо к философскому контексту ее исследования. Поэтому свобода в качестве фундаментальной мировоззренческой категории адекватно и наиболее полно может быть описана только в философской науке. В социальной философии внимание мыслителей акцентировано не столько на определении сущности свободы, сколько на ее социальной стороне и проявлениях в индивидуальной и общественной деятельности. 4 В целом можно говорить о существовании нескольких способов философского осмысления свободы. Отметим среди них основные: Фаталистический подход связан с концептуализацацией свободы в тесной взаимосвязи с понятием Судьбы, воплощающей внешнюю по отношению к человеку необходимость, имеющую сверхъестественный или религиозный характер. Фаталистической традиции в разработке теории свободы придерживались такие античные мыслители, как Аристотель, Марк Аврелий, Сократ, Эпикур, средневековые философы (Августин Блаженный, Фома Аквинский), теософы (Н.К. Рерих, А.И. Клизовский). Для субъективистского подхода характерно игнорирование объективных связей в вопросе осмысления свободы. Это, прежде всего, свойственно волюнтаризму (А. Шопенгауэр), философии жизни (А. Бергсон, Ф. Ницше), экзистенциализму (Н. Аббаньяно, А. Камю, Ж.-П. Сартр, К. Ясперс). Гносеологический анализ свободы предполагает обретение последней через познание и ее осмысление как диалектической оппозиции необходимости. Истоки подобной взаимосвязи коренятся в работах ряда философов Нового Времени (Р.Декарт, Б. Спиноза), немецкой классической философии (Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах). Наиболее ярко гносеологический подход прозвучал в марксизме (К. Маркс, Ф. Энгельс, Г.В. Плеханов и др.), советской философии (З. Бауман, И.В. Бычко, В.П. Голубенко, В.Е. Давидович, Э.В. Ильенков, Р.И. Косолапов, Л.В. Николаева, К.М. Никонов, О.М. Ноговицын, Т.И. Ойзерман, Н.И. Рубцов, Л.В. Скворцов), неомарксизме (Э. Фромм). В рамках онтологического ракурса, акцентуация в исследовании свободы делается на ее осмыслении как данности, неотъемлемом свойстве и атрибуте материи (Б.Б. Кадомцев, Р.Б. Калмыков, А.И. Лисин, В.Н. Самченко). Наиболее перспективным подходом исследования свободы мы полагаем аксиологический. Специфика этого подхода заключается в утверждении свободы как ценности, т.е. значимости социально-позитивного толка, а также провозглашении свободы как цели индивидуальной и социальной деятельности и закреплении свободы в качестве крупномасштабного экономического, правового, политического и т.д. понятия, фиксации многочисленных конституционных прав-свобод. В этом случае, в качестве ее диалектической противоположности выступает антисвобода, контрсвобода. Аксиологический контекст свободы в истории философии рассматривался представителями французского Просвещения (Вольтер, Ж.-Ж. Руссо), позднее анархизмом (М.А. Бакунин), славянофилами (А.Р. Хомяков, К.С. Аксаков); неославянофилами (Ф.М. Достоевский), русскими религиозными философами (В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев), экзистенционалистами, в рамках персонализма (Э. Мунье); В настоящее время проблема свободы в ее аксиологическом аспекте стала предметом специального изучения в работах И.И. Булычева, А.В. Каримова, В.В. Козловского, И.И. Логанова, А.Г. Мысливченко, Н.Б.Черемина. Между тем, нуждается в разработке и осмыслении деятельностная составляющая аксиологического. Теоретическую базу для деятельностно- 5 аксиологического подхода разработали отечественные специалисты, занимавшиеся психологическими проблемами деятельности: К.А. АбульхановаСлавская, А.В. Брушлинский, В.В. Давыдов, В.П. Зинченко, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн, В.И. Слободчиков. В философии анализ феномена социальной активности и его концептуализация осуществлялась И.И. Булычевым, М.С. Каганом, В.А. Лекторским, В.С. Швыревым, Г.П. Щедровицким. Несомненную ценность имеют также исследования саратовских специалистов, работавших (Я.Ф. Аскин, в трудах которого исследовались диалектика как метод научного познания, детерминизм и творчество) и работающих над изучением жизненных ценностей (В.Б. Устьянцев, В.П. Барышков), свободного времени и свободной деятельности (Т.А. Погрешаева, Н.Р. Вакулич). Таким образом, анализ вышеперечисленных работ свидетельствует о наличии различных подходов к определению природы и сущности свободы, среди которых ведущим является понимание последней как познанной необходимости. Вместе с тем, растет число работ, подвергающих сомнению корректность гносеологического подхода и стремящихся направить исследование свободы в русло аксиологического. С учетом вышесказанного определены объект, предмет, цели и задачи диссертационного исследования. Объект исследования – свобода в контексте теории деятельности. Предметом исследования является свободная деятельность в диалектике сущности и явления. Цель исследования – деятельностно-аксиологический анализ проблемы свободы. Для достижения данной цели необходимо решение следующих задач: • уточнение места категории свободы в деятельности; • анализ гносеологического и аксиологического подходов к феномену свободной деятельности; • выявление сущности свободной деятельности как аксиологической категории; • осмысление особенности свободной деятельности как целостного явления, не сводимого к своей сущности; • оценка феномена свободной деятельности как диалектического единства абсолютного и относительного; • выработка критериев свободной деятельности. Теоретическая и методологическая основа исследования. Работа выполнена на базе сложившихся в отечественной мысли методологических и социально-философских традиций. В качестве основы используются универсальные принципы социальной диалектики, единства логического и исторического, восхождения от абстрактного к конкретному, системности и детерминизма. Исследование онтологических, гносеологических, субъективистских и аксиологических оснований свободной деятельности осуществляется 6 посредством использования сравнительного анализа ряда концептуальных, как классических, так и современных положений теории свободы. Поиск и определение сущности свободы осуществляется путем обращения к аксиологической теории социальной деятельности. Однако принципиальным является положение о многоплановости, неоднозначности, противоречивости, парадоксальности свободы и как следствие несводимости сущности последней к ее многообразным проявлениям. Решение сложившейся проблемной ситуации предполагает использование специфики диалектической взаимосвязи сущности и явления. Основными категориями, представленными в исследовании, являются: «свобода», «деятельность», «творчество», «выбор», «теория деятельности», «ценность», «сущность», «явление», «предметность», «рефлективность». Научная новизна исследования: - на уровне диссертационного исследования проведен социальнофилософский анализ проблемы свободы в теории деятельности, начиная с неорганической реальности. При этом используется понимание сущности свободы в деятельности как функционирующей в рамках субъективного способа существования социальной активности – рефлексии. В этом случае в аксиологических дефинициях сущность свободы предстает как творческирефлективный выбор; - выявлена специфика деятельностно-аксиологического подхода к феномену свободы не просто как к условию, идеалу и цели человеческого существования, но и как к деятельности, обусловленной значительным влиянием ценностных детерминант; - сформулировано авторское понимание абсолютной составляющей свободной деятельности и определение свободной деятельности как единства абсолютного и относительного в диалектике сущности и явления; - определены и содержательно обоснованы критерии свободной деятельности на основе практики, нравственности, ответственности и творчества человека. Предложено понимать творчество в аксиологии не просто как креативность и инновацию, а как непременно свободную деятельность, направленную на самоактуализацию и совершенствование человека и развитие социума; - проведен анализ свободной деятельности человека в виртуальной реальности, а так же специфики и роли творческой составляющей в виртуальной свободе. Положения, выносимые на защиту. 1. На основе социально-философского анализа выявлены онтологические и гносеологические основания феномена свободы в деятельностном подходе. Согласно онтологическому аспекту, категория свободы характеризуется как целостная конструкция, в которой сочетаются рефлективная и предметная деятельности. В гносеологическом аспекте наиболее важной представляется проблема соотношения философского и обыденного осмысления свободы деятельности. 7 2. Применение концепта свободы в прикладных научных дисциплинах выходит за рамки социальной и биологической реальности, и зачастую категория свободы используется для описания актов и процессов неорганического уровня бытия: движения элементарных частиц, протекания физических процессов. Однако феномен свободы в философии, несмотря на расширительное толкование его проявлений, следует ограничить животным и социальным миром. Но и в таком случае исследование свободы должно быть концептуальным и не ограничиваться изучением лишь ее сущности, поскольку фактор свободы в качестве целостного явления не всегда сводим к своей сущности. 3. Свобода не сводится к мыслительной деятельности, поскольку находит свое воплощение также в предметной социальной активности в качестве источника и важнейшего условия, сформированных в результате рефлексии, свободных замыслов личности, а также поведении и жизнедеятельности, которые свойственны как человеку, так и представителям биореальности. 4. Положительный момент понимания свободы как абсолютной ценности заключен в признании пусть и гипертрофированной, но фундаментальной аксиологической значимости свободы. 5. Специфика аксиологического статуса свободной деятельности заключена в ее содержательном моменте, когда значимость свободы повышается пропорционально использованию субъектом общечеловеческих идеалов в качестве нормы собственной творческой деятельности. Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования могут представлять научный интерес для специалистов в области философии, политологии, социологии и психологии; выступать как основа для изучения свободы в деятельностном аспекте и быть использованы для расширения представлений феномена свободной творческой деятельности человека, выяснения причин острых социально-политических, экономических и т.д. проблем и поиска их решений. Дальнейшее развитие аксиологического подхода способствует более тесному и полифоничному использованию нового образа свободы в гуманитарных исследованиях. Полученные в диссертации выводы могут быть так же использованы в курсах социальной философии, политологии, социологии, этики и психологии, а также при разработке различных социальнополитических программ, принятия законодательных актов. Структура работы способствует последовательному решению поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения и библиографии. Апробация диссертационного исследования. Основные выводы и положения были изложены в докладах и выступлениях на Всероссийской научно-практической конференции «Модернизация системы образования в сфере культуры и искусства» (Тамбов, 2002 г.), II Всероссийской научнопрактической конференции «Проблемы федерально-региональной политики в науке и образовании» (Тамбов, 2004 г.), региональной конференции 8 «Современные проблемы и тенденции развития коммерции в регионе» (Саратов, 2005 г.) и публикациях. Результаты исследования обсуждались и получили одобрение на заседаниях кафедрах философии и методологии науки ТГУ им. Г.Р.Державина, теоретической и социальной философии СГУ им Н.Г.Чернышевского. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во введении обосновываются актуальность, степень разработанности проблемы свободной деятельности, определяются объект, предмет, цели, задачи, методологические основы исследования, научная новизна и положения, выносимые на защиту. В первой главе “Феномен свободы в рамках деятельностного подхода” раскрывается содержание основных способов осмысления свободной деятельности как в истории философской мысли, так и в современности, а так же проводится анализ проблемы свободы как высшей ценности. В параграфе 1.1. “Онтологические и гносеологические основания свободы в истории философской мысли” рассматриваются предпосылки свободы в природной реальности, понимание свободы в истории философии путем ее обращения к понятию необходимости. В философской литературе проблема существования свободы и ее предпосылок в досоциальной реальности ставится редко, что свидетельствует о некоторой узости и односторонности рассмотрения последней. Между тем, процесс ее становления начался задолго до появления человека. Поэтому социальный уровень исследуемой проблемы не исчерпывает всего многообразия форм феномена свободы. В частности, научно-прикладные исследования не ограничиваются социальной и биологической реальностью и приписывают свободу некоторым актам и уровням бытия (элементарным частицам, физическим явлениям и химическим процессам) В истории философии такие мыслители, как Демокрит, Т. Гоббс выводили предпосылки свободы из физического универсума. Ныне также существует ряд исследователей (Б.Б. Кадомцев, А.И. Лисин, В.Н. Самченко), которые придерживаются подобной точки зрения. Однако, в данной связи, необходимо отличать общенаучное и философское использование понятия свободы. Все рассуждения о свободе элементарных частиц и т.п. имеют лишь узконаучное (терминологическое) значение. В то же время однозначно приписывать свободу живой, предчеловеческой природе было бы неверным, к ней логичней применять термины "прасвобода", "предсвобода", "протосвобода" (А.В. Каримов) 9 Понятие рефлексии применительно к предсвободе редуцирует к своим имплицитным формам. Поскольку существует протосвобода, то в природной реальности сущность последней развертывается в “предрефлексии”. “Предрефлексия” характеризуется как зарождающаяся мыслительная активность представителей животного мира, направленная на удовлетворение жизненно важных потребностей. Объективное существование предпосылок свободы реализуется в поведенческой активности представителей биореальности, заключающейся в возможности выбора (партнера, еды, места пребывания). В результате, несмотря на то, что полноценным пространством функционирования свободы является человеческая деятельность, в животном мире она представлена своими ранними формами. Таким образом, свобода не ограничивается рамками мыслительной деятельности, поскольку находит свое воплощение в поведении и жизнедеятельности, которые свойственны как человеку, так и представителям биореальности. Однако проявления ее в животном мире представляет собой лишь предпосылку будущей свободной человеческой деятельности. Наряду с онтологическими предпосылками свободы важную роль играют и гносеологические основания, особое место среди которых занимают попытки человека осмыслить сам феномен свободы и использовать это знание, в том числе и для расширения пространства последней. Одной из первых попыток концептуализации свободы явилось ее рассмотрение в тесной взаимосвязи с понятием Судьбы, воплощающей внешнюю по отношению к человеку необходимость, имеющую сверхъестественный или религиозный характер. В исследовании отмечается, что представления о необходимости на различных этапах ее осмысления неодинаковы. Для античного и средневекового миросозерцания более характерно фаталистическое понимание необходимости как судьбы или сверхъестественной, непреодолимой силы. Опираясь на подобную репрезентацию необходимости, проблему свободы пытались осмыслить Гераклит, Платон, Аристотель и др. Наиболее известными сторонниками фаталистического понимания свободы являлись стоики (Хриссип, Зенон, Сенека). Впоследствии вопрос соотношения свободы воли и провидения, поставленный стоиками, вместе с другими элементами их философии вошел в христианство. В философии Нового времени одним из наиболее известных мыслителей, исследовавшим свободу, был Спиноза. Его видение свободы двояко, с одной стороны, он являлся одним из родоначальников и наиболее ярких выразителей гносеологической интерпретации свободы, с другой стороны – придерживался фаталистической парадигмы ее исследования с пантеистическим оттенком. Последователями Спинозы и Гоббса выступали английские философы XVIII в. А. Коллинз и Дж. Пристли. Так, А. Коллинз приложил немало усилий, чтобы избежать тупиков фатализма, однако ему не удалось создать такую непротиворечивую концепцию свободы, которая ослабила бы логику жесткого детерминизма. 10 Среди мыслителей XIX-XX века, придерживающихся фаталистических идей в исследовании свободной деятельности, отметим сторонников теософии (Е. Блаватская, А.И. Клизовский). В диссертационной работе подчеркивается, что, несмотря на присутствие в фаталистической интерпретации свободы определенной доли метафизического и одностороннего содержания, эта парадигма ее исследования является по своей сути имплицитной гносеологической концептуализацией последней. Дело в том, что фактически в работах античных и средневековых мыслителей понятие судьбы было тождественно понятию непреодолимой, сверхъестественной необходимости. Между тем, определенный нефаталистический ракурс осмысления взаимодействия этой пары категорий был свойственен еще представителям античности (Демокрит, Эпикур), однако базис для диалектического анализа категорий свободы и необходимости заложили мыслители Нового Времени (Спиноза, Декарт), немецкой классической философии (И. Кант, Гегель, Фихте). Значительный вклад в разработку свободы как гносеологической категории внесли родоначальники диалектико-материалистической философии (К. Маркс и Ф. Энгельс) и их последователи в советской философии (И.В. Бычко, В.П. Голубенко, Г.Н. Гумницкий, В.Е. Давидович, Ю.Ю. Давыдов, Р.И. Косолапов, Л.В. Николаева, Н.И. Рубцов и мн. др.) Несмотря на то, что понимание свободы как осознанной необходимости стало фактически хрестоматийным, ряд специалистов (Г.Н. Гумницкий, А.Г. Мысливченко, О.А. Пучков) отметили, что для свободного выбора недостаточно одного лишь осознания необходимости. Автор диссертации присоединяется к мнению ряда исследователей (И.И. Булычев, А.В. Каримов, А.Н. Мосиенко), согласно которому традиционно гносеологический подход к проблеме свободы как осознанной необходимости считается не вполне корректным, поскольку необходимость и свобода – разноплановые категории, ибо необходимость – неотъемлемый элемент теории познания, тогда как свобода – категория аксиологическая. Дело в том, что диалектической противоположностью свободы как позитивности социального плана не может выступать необходимость, которая по своей сути гносеологоонтологична, следовательно, аксиологически нейтральна. Бессмысленно оценивать, скажем, притяжение и отталкивание, силы гравитации и т.п., выступающие реальными факторами необходимости, с человеческих оценочных позиций (их гуманность или антигуманность). Хорошо известно, что в качестве гносеологической оппозиции необходимости выступает случайность. Между тем, случайность и свобода отнюдь не являются синонимичными или эквивалентными понятиями. Образовавшаяся в результате триада «свобода–необходимость–случайность» носит во многом тупиковый характер, поскольку лишена внутренних логических связей и диалектических корреляций как в гносеологическом, так и аксиологическом аспектах. Таким образом, гносеологическая парадигма, на определенном этапе сыгравшая свою положительную роль, ныне привела к своеобразному 11 исследовательскому коллапсу, выход из которого видится в аксиологическом подходе к проблеме свободы. Однако, историко-философский анализ проблемы свободы не исчерпывается фаталистической и гносеологической ретроспективой последней. Для выяснения и уточнения некоторых аспектов свободной деятельности необходимо рассмотреть субъективистские концепции последней и проблему свободы как высшей ценности. В параграфе 1.2. "Проблема свободы как высшей ценности" обосновывается и уточняется аксиологический подход в осмыслении свободной деятельности. В изучении фактора свободной деятельности автор диссертации придерживается наиболее перспективного – аксиологического направления. Специфика этого подхода заключается в утверждении свободы как ценности, т.е. значимости социально-позитивного толка, а также провозглашении свободы как цели индивидуальной и социальной деятельности, закреплении свободы в качестве крупномасштабного экономического, правового, социокультурного и т.д. понятия, фиксации многочисленных конституционных прав-свобод. В этом случае, в качестве ее диалектической противоположности выступает антисвобода (А.А. Белоусов, И.И. Булычев, А.В. Каримов, И.В. Стеклова). Однако утверждением только социально-позитивного статуса свободы аксиологический подход к последней не должен исчерпываться. В исследовании нуждается также и деятельностная природа свободы как имеющая имманентный ценностный характер в силу аксиологической специфики процесса, результатов и детерминант социальной активности: мотивов, потребностей, интересов. В деятельностно-аксиологическом контексте анализа образа свободы, исследовательское поле расширяется и обогащается новыми ракурсами изучения: в тесной связи и взаимодействии с другими ценностями, процессом социализации, влиянием ранжирования и понимания ценностей. Предложенный нами инвариант аксиологического рассмотрения проблемы свободы призван раскрыть, прежде всего, влияние и роль различных ценностей на процесс и содержание не менее социально значимого свободного выбора. Акцент в данном случае делается на понимание фактора свободы не только как ценности, но и как социально-позитивной деятельности субъекта, руководствующегося в своей активности ценностями различного порядка (материального, духовного и т.д.). Свободная деятельность в данном случае оказывается преимущественно аксиологической категорией сразу в двух отношениях: как несомненная ценность, цель и условие развития общества и единичной личности и как деятельность, обусловленная ценностями-нормами и функционирующая на базе стремления к ценностям-целям. В то же время, если апологетике свободы как социальной и индивидуальной ценности посвящено множество работ, то разработке деятельностно-аксиологической природы свободной социальной активности, по 12 причине устоявшегося социально-гносеологического осмысления сущности самого феномена деятельности, уделяется недостаточное внимание. Тем не менее, в истории философской мысли в ряде субъективистских интенций свободной деятельности можно найти корни деятельностноаксиологического понимания свободы. Так, исследование рядом философских течений (персонализм, экзистенциализм) места и роли абсолютного явились важной вехой в осмыслении свободной деятельности, поскольку ее признание в качестве абсолютной позитивной значимости – один из важнейших итогов ее последовательного аксиологического рассмотрения. В свое время М.А. Бакунин, Н.А. Бердяев и др. мыслители провозгласили свободу верховной, и даже абсолютной ценностью. Положительный момент подобного понимания заключен в признании пусть и гипертрофированной, но фундаментальной аксиологической значимости свободы. Однако фактически абсолютизация свободы в субъективистских философских течениях (персонализм и т.д.) доводит понимание последней до фактора, противостоящего государству как оплоту рабства, принуждения (анархизм) или произвола отчужденного от общества человека (экзистенциализм). В отечественной философии решение проблемы места и роли абсолютного в свободе осуществлялось с гносеологических позиций. Суть гносеологического решения проблемы заключается в диалектическом анализе реальной свободы как противоречивого единства своих относительных и абсолютных составляющих. Вместе с тем, для гносеологического способа осмысления проблемы свободы характерно негативное понимание его абсолютного элемента (А.А. Белоусов, В.П. Голубенко, В.В. Козловский). На наш взгляд, причина стремления ряда специалистов к негативной оценке абсолютной свободы кроется в ее одностороннем понимании как хаотичной (С.А. Левицкий), не связанной и не ограниченной ни какими моральными, юридическими и т.д. рамками деятельности. В то же время, несмотря на устойчивое отрицательное отношение к феномену абсолютной свободы в контексте традиционного гносеологического подхода, ряд исследователей (Л.В. Николаева, Г.Л. Смирнов) позитивно оценивали неявные варианты последней (истинная, подлинная), обладающие определенными постоянными, неизменными, безусловными и т.д., то есть в определенном отношении абсолютными составляющими (возможность выбора, адекватное познание, неизменный рост и расширение). Несомненно, что абсолютизация любого феномена, методологического подхода и т.д. в рамках строгого научного исследования не всегда адекватна, однако постоянная апелляция специалистов к абсолютной свободе только как к отрицательному явлению не всегда оправданна. Поэтому в рамках социальнофилософского исследования абсолютной составляющей свободы имеет право на существование положительное понимание последней, как связанной с высокими моральными принципами, высшими ценностями и т.д. 13 Между тем, деятельностно-аксиологическое понимание свободы и ее абсолютных элементов предполагает рассмотрение места исследуемого феномена в совокупности аналогичных позитивных значимостей, среди которых особое место занимают высшие, фундаментальные, общечеловеческие. Мнения исследователей в вопросе причастности свободы к высшим ценностям неоднозначны. Для ряда мыслителей (С.А. Левицкий) свобода обладала ценностью как средство для достижения чего-то более высокого. Другие исследователи (Н.А. Бердяев) однозначно приписывали ей статус высшей ценности. Автор диссертации полагает, что свободу следует отнести к разряду высших ценностей, поскольку ее субстанциональную значимость как идеала, цели и условия человеческого существования не может обеспечить ни одно аксиологическое образование. Высшая ценность свободы заключается в наделении человека и общества фундаментальным свойством – возможностью выбирать, творить, совершенствовать окружающий мир и самого себя. С позиций деятельностно-аксиологического подхода свободная деятельность может быть высшей ценностью в случае, если ее содержание выражает позитивное понимание и практическое утверждение других высших ценностей человеком и обществом. При адекватном трактовании высших ценностей субъектом свободы и положения последних в индивидуальном и общественном сознании свободная деятельность являет собой высшую ценность, которая таит в себе огромные потенциальные возможности к саморазвитию. Наряду с этим, по данным ряда социологических исследований (В.Ю. Копылова) установлено, что в России, по сравнению с западными странами, ценность свободы неоправданно низка. Теоретическим обоснованием этого факта является исторически сложившаяся специфика государственного управления огромной страной, направленная на подавление свободы в обществе с целью упрочения отношений подчиненности, а также устоявшаяся система национальных ценностей, для реализации которой предназначен фактор свободы (Н.Б. Черемин). Таким образом, в исследовании констатируется, что феномен свободы следует отнести к разряду высших, (общечеловеческих) ценностей. Специфика аксиологического статуса свободной деятельности заключается в содержательном моменте последней, т.е. значимость свободы повышается пропорционально использованию субъектом общечеловеческих идеалов в качестве нормы и цели собственной творческой деятельности. Историко-философская ретроспектива основных интерпретаций свободной деятельности является важной в деле выяснения ее сущности и природы, однако концептуальный анализ феномена социальной активности применительно к свободе должен способствовать формированию целостного образа последней. Вторая глава "Социально-философский анализ содержания свободной деятельности" посвящена анализу фактора деятельности и способов ее 14 существования, а также исследованию свободы как целостного явления, выяснению сущности и критериев последней. В параграфе 2.1. "Предметность и рефлективность как способы бытия свободной деятельности" рассматриваются основные методологические подходы к изучению фактора деятельности, а также атрибуты (способы существования) последней, исследование которых способствует уточнению сущности и способов существования свободной социальной активности. В диссертационной работе отмечается, что в философской науке существовало три относительно самостоятельных подхода в понимании деятельности. Первый из них – объективно-идеалистический – усматривает признаки деятельности в активности сверхъестественных сущностей: Бога, Абсолютной идеи. Второй – сциентистский – исходит из предельно широкого ее представления как процесса самодвижения объективной действительности, включающего в себя проявления всей живой и неживой природы. Для этого подхода характерна чрезмерно расширительная трактовка деятельности как, например, тектонической, циклонической и т.д. Однако фактически идет речь о движении и развитии. В рамках этого подхода некоторые исследователи (Э.С. Маркарян) ограничивают сферу, на которую распространяется деятельность, функционированием биологических систем. К третьему – материалистическому – методологическому подходу относятся концепты ряда мыслителей, утверждающих существование деятельности исключительно в социальных рамках, рассматривающих ее в качестве своеобразного способа отношения к действительности, способа существования и развития общества и отдельного человека (С.С. Батенин, Ю.К. Плетников). В рамках этого подхода осуществлен целый ряд концептуализаций феномена социальной активности (М.С. Каган, Г.П. Щедровицкий, И.И. Булычев). Автор диссертации полагает, что наиболее перспективным в социальнофилософском плане является методологический подход, ограничивающий деятельность исключительно социальными рамками. Наряду с этим, более скрупулезный анализ способов существования социальной активности позволит иначе взглянуть на проблему свободной деятельности, уточнить ее сущность и роль познавательной составляющей в последней. В диссертации отмечается, что атрибуты деятельности призваны отражать как внешние, так и внутренние ее стороны. Поэтому факторы, не удовлетворяющие данному условию, не могут претендовать на роль атрибутов или способов существования деятельности. К атрибутам социальной активности необходимо отнести предмет (предметность) и рефлексию (рефлективность). Под рефлексией следует понимать субъективный способ существования всей структуры человеческой деятельности. Так, рефлектируя, человек репрезентирует конкретный участок объективной реальности, образ которого оказывается в его полном распоряжении. В зависимости от уровня познания этого аспекта реальности степень свободного оперирования продуктами репрезентации увеличивается или уменьшается. Человек моделирует те или 15 иные объекты реальности в соответствии со своими свободно поставленными целями, которые уже затем реализуются в его поведении и предметной деятельности. В исследовании показано, что способность человеческого мозга к мысленному моделированию действий с отраженным предметом является условием отправной точкой и одним из способов существования свободной деятельности. Между тем, немаловажной является проблема разграничения гносеологического и аксиологического аспектов функционирования рефлексии в рамках фактора деятельности. Несомненно, что центральное место в акте рефлексии занимает познание, в котором присутствует однозначная установка на более точное и полное отображение предмета. Не менее важный аксиологический момент рефлексии, на наш взгляд, заключен в процессе формирования цели и дальнейшей целесообразной деятельности. Мы полагаем, что цель деятельности – преимущественно ценностный феномен, иначе субъект социальной активности к ней не стремился. В результате использование полученных знаний в рефлексии всех видов деятельности осуществляется в большей степени в аксиологической форме, которая детерминирована потребностями, интересами или идеалами людей, составляющими содержание цели. В таком случае можно предположить, что источником своего функционирования рефлексия имеет познание, но по способу реализации в пространстве социальной активности она выступает преимущественно в аксиологической форме, поскольку в деятельности индивид, опираясь на полученные знания, преследует, в первую очередь, определенные цели, содержание которых составляют потребности, интересы, ценности. В данной связи уточняется также понимание предметности как атрибута деятельности. Предмет является объектом воздействия со стороны субъекта, исходным и результативным моментом его активности. Предметность выступает важнейшим свойством деятельности, прежде всего потому, что человек не может воздействовать на внешнюю действительность иначе, чем предметным образом. Следовательно, действия людей всегда предметны, и в предмете деятельности в необходимой мере раскрываются ее специфические качества и свойства (А.Н. Леонтьев). Между тем, свобода имеет место и в контексте предметной деятельности. Так, пространство предметной социальной активности выступает источником, базой и средством объективного воплощения продуктов рефлексии (мотивы, цели). Предметная деятельность зачастую предоставляет субъекту выбор, т.е. содержит несколько возможностей собственного развертывания (вариантов достижения цели). Наряду с этим, объективный способ существования деятельности, в зависимости от степени адекватности отражения в сознании субъекта, может либо расширять, либо ограничивать пределы свободы. Диалектика взаимоперехода от предмета к рефлексии и обратно находит свое отражение во взаимосвязи понятий распредмечивания (субъективации) и опредмечивания (объективации). Иными словами, предмет в процессе деятельности 16 отражается субъектом в виде мыслительного образа, т.е. распредмечивается. В процессе рефлективной деятельности отражение предмета преобразуется (дополняется новыми функциями, совершенствуется). Далее, сформированный образ, отличающийся от исходного, опредмечивается, т.е. приобретает объективированную форму в процессе человеческой деятельности. Таким образом, анализ основных методологических подходов к феномену социальной активности позволил выявить в пространстве последней субъективный способ ее существования – рефлексию, в рамках которой наиболее зримо обнаруживает себя феномен свободной деятельности. В мыслительной, рефлективной социальной активности реализуется идеальный момент последней, который впоследствии находит свое конкретное практическое воплощение в поведении и предметной деятельности субъекта. В параграфе 2.2. "Свободная деятельность в контексте диалектики сущности и явления" рассматриваются вопросы ее сущности, концептуализации и некоторые аспекты (виртуальная свобода творчества, критерии свободы). В исследовании отмечается, что в рефлексии находит свое развертывание не только свободное действие, поэтому для его однозначного определения в контексте теории деятельности необходим признак, фиксирующий исследуемую проблему как социально-позитивное образование. Для полноты и точности описания сущности свободы ее логичней совместить с творчеством. Причем автор диссертации предлагает понимать творчество в аксиологии не просто как креативность и инновацию, а как социально-позитивную деятельность направленную на самоактуализацию и совершенствование человека и развитие социума. Такой подход подразумевает определение сущности свободы как творчески-рефлективного выбора (И.И. Булычев). Вместе с тем, постижение сущности свободы без раскрытия ее как универсального явления является неполным, односторонним. Устоявшаяся исследовательская практика осмысления определенного феномена путем поиска его сущности применительно к свободе малоэффективна. Многочисленные способы исследования свободы свидетельствуют о полиморфности и принципиальных трудностях сведения сущности последней к одному из существующих определений. Поэтому существует необходимость в концептуализации свободы как целостного явления. Теоретической основой концептуализации свободы диссертант полагает взаимосвязь ее сущности и явления, которое может выходить за рамки понимания исследуемой проблемы как творчески-рефлективного выбора. В результате свобода, будучи в своей основе творческирефлективным актом, вместе с тем на уровне явления не всегда сводима к своей сущности. К примеру, в ряде случаев вполне корректно говорить о нетворческой реализации свободной деятельности, обусловленной к примеру, новейшими научно-техническими достижениями. В таком случае интересным будет анализ проблемы виртуальной свободы в ее взаимосвязи с феноменом творчества. 17 Так, благодаря легкости обращения с виртуальной реальностью, чувства доминирования в последней, у пользователя возникает ощущение безграничной, абсолютной свободы в ней, поскольку манипуляции в виртуальном бытии значительно упрощены до нажатия кнопок на клавиатуре или компьютерной мыши. Тем не менее, виртуальная реальность порождает лишь иллюзию творческой свободы выбора (исключение составляет лишь творчество определенных элементов самой виртуальной реальности). Дело в том, что источником оригинальных идей, обладающих высокой социальной значимостью, остается человек, а компьютер и полностью подчиненное ему автоматизированное производство берет на себя только их реализацию и совершенствование. Именно в таком контексте можно говорить о творческой свободной деятельности в виртуальном пространстве. Поэтому, вполне логичным выглядит утверждение об отсутствии кардинального влияния виртуальной реальности на формирование творческой составляющей свободы. Программные продукты виртуальной реальности являются только средством воплощения и повышения эффективности как творческой, так и контртворческой деятельности личности, поскольку искусственное внутрикомпьютерное бытие не может быть источником креативных идей. Дело в том, что, несмотря на семимильные темпы развития компьютерных технологий, решение проблемы создания искусственного интеллекта, сравнимого с человеческим, в том числе и в плане творческих способностей – дело далекого будущего. Таким образом, осмысление виртуальной свободы свидетельствует о сложном и неоднозначном взаимодействии ее творческих и нетворческих элементов. Творческая составляющая виртуальной свободы, по мнению диссертанта, заключена в возможностях и способностях безграничного воплощения, репрезентации, изменении и моделировании практически любого предмета или явления, будь то автомобиль, здание или эволюция Вселенной. Наряду с этим, границы творческой самореализации человека в виртуальном бытии ограничены программой, задающей последнюю, и, следовательно, препятствуют беспредельной эволюции креативных потенций личности. К тому же превалирующее использование виртуальной реальности в качестве развлечения, игры делает мышление человека тривиальным и стереотипным и нередко вырабатывает психологическую зависимость, аналогичную наркотической. Наряду с этим, факт несводимости явлений свободы к ее творческирефлективной сущности имеет место на всех уровнях социального (индивид, социальная группа, население в целом). К примеру, на индивидуальном уровне, обозначив местом обитания свободной деятельности мышление, можно сказать, что одинаково свободны как инвалид, так и здоровый человек. Тем не менее, первый заявит о своей контрсвободе (прежде всего двигательной), несмотря на то, что его мыслительная деятельность не ограничена ни какими рамками. В контексте изучения свободы социальной группы мы имеем похожую ситуацию. Так, ограничение диссидентов в законных правах на проживание, 18 творческую самореализацию, самовыражение в СССР послевоенного периода не сказалось на их мыслительных способностях, тем не менее, это была одна из самых ущемленных в гражданских свободах социальных групп. Применительно к населению в целом ситуация не меняется: в 90-х годах прошлого столетия российскому обществу был предоставлен гораздо больший уровень свободы, чем существовал до этого, но несмотря на обилие работ идеологического характера, количество не перешло в качество – объединяющая (национальная) идея не была создана. В итоге творчески-рефлективный выбор российского общества по различным причинам не привел к выработке консолидирующей идеологии – важного фактора социальной свободы, однако не заметить расширения рамок последней в обществе нельзя. Таким образом, концептуализация свободы возможна при изучении ее как целостного явления. В таком случае, свобода, будучи в своей основе творческой рефлексией, на уровне явления не всегда сводима к своей сущности. Немаловажным моментом аксиологического подхода к феномену свободы является проблема объективной оценки последней в деятельности субъектов, т.е. вопрос критерия свободной деятельности как доминантного явления, характеризующего сущность. О критерии свободной деятельности логичнее говорить после детального анализа ее аксиологии. Существующие же мнения по поводу мерила исследуемого феномена требуют серьезного уточнения, поскольку были осмыслены преимущественно с гносеологических позиций. Автор диссертации поддерживает мнение ряда специалистов (Э.И. Рудковский, Н.И. Рубцов), которые в качестве критерия свободы предлагают практику. Несмотря на то, что эта точка зрения была высказана в контексте существовавшей гносеологической парадигмы в изучении свободы, она эффективна и при рассмотрении исследуемого феномена на деятельностноаксиологическом уровне. Однако в ценностном контексте практика, подвергает объективной проверке истинность содержания рефлективной деятельности вообще. Поэтому, использование практики в качестве критерия свободы является недостаточным для решения проблемы ее нахождения в явлениях общественной жизни, поскольку практическое применение может найти как новое средство вооружения и массового уничтожения, так и передовая технология лечения рака. Практический характер может носить как поощрение свободной деятельности, так и ее ограничение. Поэтому, практику можно обозначить критерием реализуемости как свободной, так и не свободной, рефлективной деятельности. Поэтому в общем случае наряду с практикой целесообразно применение вспомогательных критериев свободы. Среди дополнительных признаков свободной деятельности, отметим нравственность. Наиболее распространенными являются точки зрения, согласно которым критерием свободной деятельности является ответственность (А.Н. Мосиенко, Н.В. Омельченко). При анализе феномена ответственности в качестве критерия свободы необходимо учитывать, что этот признак может 19 быть применен со многими ограничениями, т.к. поступок или действие, за которое человеку пришлось отвечать, свободным в полной мере не является (исключение, конечно же, составляют расовые, политические, националистические репрессии тоталитарных режимов и др.). С позиций деятельностно-аксиологического подхода, скорее деятельность, не приводящая к ответственности (уголовной, материальной, моральной и т.д.), является свободной. Дело в том, что ответственность – слишком неоднозначный критерий, к тому же он выступает в форме запрета. Поэтому применение ответственности в качестве доминантного признака свободы является односторонним. Ответственность в обыденном понимании (послеопытная) задает юридические, моральные и т.д. границы деятельности субъекта свободы, но не регламентирует поведение последнего внутри них. Более эффективен путь поиска критерия, в соответствии с которым свободу в полном объеме характеризует все положительно направленные нравственные образования (честь, совесть, долг, любовь). Тем не менее, этические критерии не затрагивают сущностную составляющую свободной деятельности – рефлексию, а лишь служат средством ее морального нормирования. Поэтому, применение нравственных критериев в качестве мерила свободы оправдано в присутствии иного, более высокого порядка критерия – материальной и духовной практики. Между тем, наряду с нравственными критериями свободы (ответственность, социальные нормы), отметим правовые (демократические принципы, справедливость и гуманность, степень реализации прав человека, уважение к его достоинству, неотвратимость наказания за совершенное преступление), политические (господствующий режим, позитивная для прогрессивного развития внешнеполитическая ситуация), а также не менее важные материальные (высокоразвитая экономика, высокий уровень доходов населения), образовательные (доступ к образованию всех слоев населения, высокий уровень образования) признаки свободной деятельности. Автор диссертации подчеркивает, что практика в различных видах деятельности имеет свои специфические черты, в то время как этическая, правовая, политическая и т.д. составляющие критерия свободы одинаковы для всей ее структуры. Тем не менее, несмотря на специфику практического критерия свободы, общим должно являться его понимание как степени реализации творческих замыслов, установок, целей субъекта в его деятельности, включенных в русло общечеловеческих ценностей, позитивных потребностей личности, норм законов, морали и т.д. Таким образом, свобода на социальном уровне может быть адекватно описана, в первую очередь, в контексте теории человеческой деятельности в рамках субъективного способа существования социальной активности – рефлексии. Мы поддерживаем аксиологические дефиниции свободы и присоединяемся к пониманию ее сущности как творчески-рефлективного выбора. Однако постижение сущности без раскрытия ее как универсального явления является неполным, односторонним. Концептуализация свободы 20 возможна при изучении ее как целостного явления, т.е, свобода, будучи в своей основе творческой рефлексией, на уровне явления не всегда сводима к своей сущности. Между тем, предложенный практический критерий свободы способен обнаружить только тождественную своему творческорефлективному содержанию деятельность и неприменим к тем актам, которые выходят за ее рамки. В этом случае, используются вспомогательные (нравственные, правовые, и т.д.) критерии свободы. В заключении суммируются и теоретически обобщаются основные результаты, полученные в ходе диссертационного исследования. По теме диссертации были опубликованы следующие работы: 1. Кирюшин А.Н. Абсолютная свобода // Модернизация системы образования в сфере культуры и искусства: Отв. ред. Е.И. Григорьева. Тамбов: Изд-во ТГУ им Г.Р.Державина, 2002, с.55-59. - 0,2 п.л. 2. Кирюшин А.Н. Феномен свободы и проблема его концептуализации // Вестник ТГУ. Тамбов: Изд-во ТГУ им Г.Р. Державина, 2004, Выпуск 2 – с. 74-76. - 0,2 п.л. 3. Кирюшин А.Н. Феномен «свобода» и бытие // Научные исследования: информация, анализ, прогноз: Монография / С.И.Некрасов, В.А.Далингер, Н.Н.Волоскова и др.; под общей ред. проф. О.И.Кирикова. – Книга 2. – Воронеж: Изд-во Воронежского госпедуниверситета, 2004. - с.89-97. – 0,6 п.л. 4. Кирюшин А.Н. Роль образовательной деятельности в расширении фактора свободы // Проблемы федерально-региональной политики в науке и образовании. Тамбов: Изд.- во ТГУ им Г.Р.Державина, 2004, - с.77-79. – 0,15 п.л. 5. Кирюшин А.Н. Анализ основных методологических подходов к исследованию свободной деятельности // Современные проблемы и тенденции развития коммерции в регионе: Сб. ст. Вып. 3. – Саратов: Изд-во Поволжского рег. учеб. центра, 2005 – С. 13-15. - 0,2 п.л.
