В Конституционный Суд Российской Федерации

В Конституционный Суд Российской Федерации
Заявители:
Наименование обжалуемого нормативного
правового
акта:
Семейный
кодекс
Российской Федерации от 29 декабря 1995
года № 223-ФЗ
Сведения об опубликовании: Российская
газета,
№
17,
27.01.1996,
Собрание
законодательства РФ, № 1, 01.01.1996, ст. 16.
Федеральный закон Российской Федерации
«Об актах гражданского состояния» от 15
ноября 1997 года № 143-ФЗ
Сведения об опубликовании: Российская
газета, № 224, 20.11.1997, Собрание
законодательства РФ, № 47, 24.11.1997, ст.
5340.
Наименование и адрес государственного
органа, издавшего акты (и/или его
правопреемника),
которые
подлежат
проверке:
Государственная
Дума
Федерального
Собрания Российской Федерации
Адрес: 103265, г. Москва, ул. Охотный ряд,
Д.1;
Совет Федерации Федерального Собрания
Российской Федерации
Адрес: 103790. г. Москва, ул. Большая
Дмитровка, д. 26.
ЖАЛОБА
В соответствии с частью 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации,
пунктом 3 части первой статьи 3, статьей 36, статьей 96 Федерального конституционного
закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» правом на обращение в
Конституционный Суд Российской Федерации с индивидуальной или коллективной
жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи права и
свободы нарушаются законом, примененным в конкретном деле, и объединения граждан,
а также иные органы и лица, указанные в федеральном законе.
Основанием к обращению с жалобой в Конституционный Суд Российской
Федерации явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли
Конституции Российской Федерации положения пунктов 1 и 2 статьи 139 Семейного
кодекса Российской Федерации от 29 декабря 1995 года № 223-ФЗ (далее — СК РФ) и
пунктов 1 и 2 статьи 47 Федерального закона Российской Федерации «Об актах
гражданского состояния» от 15 ноября 1997 года № 143-ФЗ (далее – Закон об актах
гражданского состояния), которые были применены судом в конкретном деле с участием
заявителей по настоящей жалобе.
В настоящее время положения пунктов 1 и 2 статьи 139 СК РФ и пунктов 1 и 2
статьи 47 Закона об актах гражданского состояния по своему буквальному смыслу
несоразмерно ограничивают конституционное право на свободный поиск и получение
информации, поскольку вышеназванные положения не устанавливают сроков
ограничения доступа к сведениям и документам, содержащим тайну усыновления,
предусматривают единственное основание для разглашения тайны усыновления,
зависящее от воли усыновителей, а также не предоставляют возможность ее разглашения
наследникам в связи со смертью как усыновленных, так и усыновителей.
Фактические обстоятельства дела:
07 декабря 2006 года _____________ (муж заявительницы и отец заявительницы)
умер. После его смерти заявителям стало известно от родственников, что Г Г.И. не был
родным сыном своих родителей, а по имеющимся свидетельствам частного характера был
иностранцем до своего усыновления и прибыл в СССР малолетним ребенком из Испании
в числе других детей, которых вывозили из страны в связи с гражданской войной 19361939 годов.
Реализуя свое законное право на информацию, заявители в 2009 году обратились в
Центральный архив ФСБ России с просьбой о содействии в получении информации о
настоящем имени мужа и отца (Га Г.И.).
Поскольку Центральный архив ФСБ России не располагал запрашиваемой
информацией, запрос был перенаправлен в Хамовнический отдел ЗАГС Управления ЗАГС
г. Москвы, который своим ответом отказал в предоставлении информации со ссылками на
ст. 139 СК РФ и статью 47 Закона об актах гражданского состояния.
28 июня 2010 года заявители Г и Г обратились в Хамовнический районный суд
города Москвы с заявлением об оспаривании отказа Хамовнического отдела ЗАГС
Управления ЗАГС Москвы (далее – Хамовнический отдел ЗАГС) в предоставлении
информации, а именно доступа к архивным документам, касающимся факта усыновления
и регистрации рождения (мужа и отца заявителей соответственно), годы жизни: 08 января
1935 года – 07 декабря 2006 года.
Решением Хамовнического районного суда города Москвы от 10 августа 2010 года
в удовлетворении заявления было отказано.
Определением Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского
суда от 20 января 2011 года решение Хамовнического районного суда города Москвы от
10 августа 2010 года было оставлено без изменения, а кассационная жалоба заявителей без
удовлетворения.
Определением судьи Московского городского суда Тихенко Г.А. от 13 апреля 2011
года заявителям было отказано в передаче надзорной жалобы для рассмотрения в
судебном заседании суда надзорной инстанции.
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 года
истице была возвращена надзорная жалоба на указанные выше судебные акты.
Основаниями для отказа в удовлетворении требований заявителей послужили
положения пунктов 1 и 2 статьи 139 СК РФ и пунктов 1 и 2 статьи 47 Закона об актах
гражданского состояния в совокупности с пунктом 2 статьи 25 Федерального закона «Об
архивном деле в Российской Федерации», согласно которым тайна усыновления ребенка
охраняется законом, срок действия указанной тайны законом не установлен, а
единственным основанием для ее разглашения является воля усыновителей ребенка.
Таким образом, приведенный выше пример применения судами пунктов 1 и 2
статьи 139 СК РФ и пунктов 1 и 2 статьи 47 Закона об актах гражданского состояния
демонстрирует, что действующий в настоящее время порядок защиты тайны усыновления
ребенка существенно ограничивает конституционное право граждан на доступ к
информации в силу отсутствия установленного законом предельного срока действия
тайны усыновления, а также в связи с установлением единственного основания для снятия
ограничений на доступ к такой информации — волеизъявления усыновителей, которое не
всегда может быть получено в силу объективных обстоятельств, например, в связи со
смертью усыновителей (так, в настоящем деле отец Га Г.И. скончался в 1941 году, мать Га
Г.И. в 1958 году).
Правовое обоснование жалобы:
Конституция Российской Федерации (статья 2) устанавливает, что человек, его
права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и
свобод человека и гражданина является обязанностью государства.
В соответствии с частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации, в
Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и
гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в
соответствии с настоящей Конституцией.
Согласно статье 18 Конституции Российской Федерации, права и свободы человека
и гражданина являются непосредственно действующими, и они определяют смысл,
содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной
власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
В части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый
имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять
информацию любым законным способом. Перечень
государственную тайну, определяется федеральным законом.
сведений,
составляющих
При этом согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, права и
свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в
той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя,
нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны
страны и безопасности государства.
Конституционное право на свободный поиск и получение информации,
закрепленное в части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации, получило
законодательное развитие в ряде норм федеральных законов, в частности — Федерального
закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов
и органов местного самоуправления», Федерального закона «Об информации,
информационных технологиях и о защите информации» и Федерального закона «Об
архивном деле в Российской Федерации».
Так, статья 4 Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о
деятельности государственных органов и органов местного самоуправления» закрепляет
принципы открытости, доступности, свободы поиска, получения, передачи и
распространения информации о деятельности государственных органов и органов
местного самоуправления.
В пункте 1 статьи 8 Федерального закона «Об информации, информационных
технологиях и о защите информации» установлено, что граждане (физические лица) и
организации (юридические лица) вправе осуществлять поиск и получение любой
информации в любых формах и из любых источников при условии соблюдения
требований, установленных настоящим Федеральным законом и другими федеральными
законами.
Согласно пунктам 1, 2 статьи 9 Федерального закона «Об информации,
информационных технологиях и о защите информации», ограничение доступа к
информации устанавливается федеральными законами в целях защиты основ
конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других
лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Обязательным является
соблюдение конфиденциальности информации, доступ к которой ограничен
федеральными законами.
Пункт 1 статьи 24 Федерального закона «Об архивном деле в Российской
Федерации» определяет, что пользователь архивными документами имеет право свободно
искать и получать для изучения архивные документы.
В силу п. 2 ст. 25 Федерального закона «Об архивном деле в Российской
Федерации» доступ к архивным документам ограничивается в случае, если они содержат
сведения, составляющую охраняемую законодательством Российской Федерации тайну.
Таким образом, в указанных положениях федеральных законов законодатель
установил гарантии реализации конституционного права граждан на свободный доступ к
информации, закрепленного в части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации, при
этом особо выделив единственное основание, по которому данное право может
ограничиваться – а именно наличие федерального закона, устанавливающего ограничение
на доступ к информации в целях защиты определенных ценностей, в частности, прав и
законных интересов других лиц.
В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля
2006 года № 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об
усыновлении (удочерении) детей» на основании положений Конвенции о правах ребенка
от 20 ноября 1989 года и Семейного кодекса Российской Федерации закреплено, что
правовой институт усыновления является одной из основных гарантий соблюдения прав
ребенка на полное и гармоничное развитие его личности, на жизнь и воспитание в
семейном окружении в атмосфере счастья, любви и понимания насколько это возможно в
случае утраты им родительского попечения.
Представляется, что именно в этой связи законодателем был введен в ст. 139 СК
РФ и ст. 47 Закона об актах гражданского состояния институт тайны усыновления,
который предполагает, что информация об усыновлении ребенка охраняется законом и
должностными лицами, получившими доступ к ней, и она может быть разглашена только
с согласия усыновителей ребенка. Таким образом, нормы, закрепляющие институт тайны
усыновления, преследуют своей целью защиту прав и интересов усыновленных в целях не
нанесения им нравственных и психологических травм, а также обеспечение сохранности
законных интересов усыновителей ребенка и облика полноценности семьи в обществе.
Между тем, как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ в своих
решениях, любое ограничение конституционных прав граждан (в том числе права,
предусмотренного ч. 4 ст. 29 Конституции РФ), должно соответствовать критериям
адекватности и соразмерности.
Данный вывод находит свое отражение и в Постановлении Конституционного Суда
РФ от 26.11.2012 N 28-П, в котором Судом был упомянут критерий адекватности
ограничения прав граждан. Так, «все возможные ограничения федеральным законом
прав… должны базироваться на общих принципах права, отвечать требованиям
справедливости, быть адекватными, соразмерными и необходимыми для защиты
конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц;
такие меры допустимы, если они основываются на законе, служат общественным
интересам и не являются чрезмерными».
Таким образом, исходя из указанной правовой позиции Конституционного Суда
РФ, закрепленное в ст. 139 СК РФ и ст. 47 Закона об актах гражданского состояния
ограничение права на доступ к информации, составляющей тайну усыновления, должно
также соответствовать критериям адекватности, соразмерности и необходимости для
защиты конституционно признаваемых целей, и только в этом случае указанное
ограничение конституционного права на доступ к информации может быть признано
соответствующим Конституции РФ.
Однако на настоящий момент закрепленные в ст. 139 СК РФ и ст. 47 Закона об
актах гражданского состояния ограничение права на доступ к информации нельзя
признать адекватным и соразмерным по следующим причинам.
Так, согласно п. 1 ст. 139 СК РФ, тайна усыновления охраняется законом. Судьи,
вынесшие решение об усыновлении ребенка, или должностные лица, осуществившие
государственную регистрацию усыновления, а также лица, иным образом осведомленные
об усыновлении, обязаны сохранять тайну усыновления ребенка.
В силу п. 2 ст. 139 СК РФ лица, указанные в пункте 1 настоящей статьи,
разгласившие тайну усыновления ребенка против воли его усыновителей, привлекаются к
ответственности в установленном законом порядке.
В развитие вышеназванных положений п. 1 ст. 47 Закона об актах гражданского
состояния также закрепил, что тайна усыновления охраняется законом.
В соответствии с п. 2 ст. 47 Закона об актах гражданского состояния, работники
органов записи актов гражданского состояния не вправе без согласия усыновителей
(усыновителя) сообщать какие-либо сведения об усыновлении и выдавать документы, из
содержания которых видно, что усыновители (усыновитель) не являются родителями
(одним из родителей) усыновленного ребенка.
Как видно из указанных норм, тайна усыновления не ограничена каким-либо
сроком действия (поскольку в текстах ст. 139 СК РФ и ст. 47 Закона об актах
гражданского состояния отсутствует какое-либо указание на срок, по истечение которого
указанная тайна может быть разглашена). При этом, устанавливая по сути бессрочный
характер тайны усыновления, законодатель устанавливает лишь единственное основание
для ее разглашение — а именно, воля усыновителей. Становится очевидно, что согласие
усыновителей на разглашение тайны усыновления не может быть получено после их
смерти. Соответственно, по буквальному толкованию оспариваемых норм, тайна
усыновления после смерти усыновителей не может быть разглашена ни при каких
обстоятельствах (даже в случае смерти самого усыновленного и отсутствия возможности
причинения какого-либо вреда ему или иным лицам).
Представляется, что подобное ограничение права на доступ к информации является
несоразмерным и неадекватным.
Исходя из логического смысла статьи 139 СК РФ и статьи 47 Закона об актах
гражданского состояния, меры, ограничивающие права граждан на доступ к информации
об усыновлении, можно было бы считать адекватными, необходимыми и обусловленными
конституционно признаваемыми целями в том случае, если бы тайна усыновления ребенка
имела предельный срок действия (в частности, распространялась бы на период жизни
усыновленного при отсутствии воли усыновителей на разглашение указанной тайны).
Однако указанное не находит свое отражение в действующей редакции Семейного
кодекса Российской Федерации и Закона об актах гражданского состояния, что
подтверждает чрезмерность ограничительных мер, закрепленных данными нормами.
Таким образом, в настоящее время правовое содержание пунктов 1 и 2 статьи 139
СК РФ и пунктов 1 и 2 статьи 47 Закона об актах гражданского состояния сводится к
тому, что при отсутствии реальных оснований для защиты прав и законных интересов
усыновленных и усыновителей в силу наступления определенных юридических фактов
(смерти усыновителей и усыновленного) допускается несоразмерное и неадекватное
ограничение права наследников вышеназванных лиц на получение информации.
Указанное подтверждается и практикой применения оспариваемых норм.
Так, в конкретном деле с участием заявителей судами на основании, в том числе,
статьи 139 СК РФ и статьи 47 Закона об актах гражданского состояния были вынесены
судебные постановления об отказе в предоставлении доступа к архивным документам,
касающимся факта усыновления и регистрации рождения (годы жизни: г.г.) со ссылкой на
то обстоятельство, что истребуемая информация охраняется тайной усыновления, срок
хранения которой не установлен, а также отсутствует волеизъявление усыновителей Га
Г.И. (умерших в 1941 и 1958 годах) о разглашении указанных сведений.
Из изложенного следует, что положения статьи 139 СК РФ и статьи 47 Закона об
актах гражданского состояния в том смысле, в котором они существуют на данный
момент в законодательстве Российской Федерации, не соответствуют части 4 статьи 29 и
части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, поскольку данные положения
приводят к несоразмерному и неадекватному ограничению права граждан на свободный
доступ к информации в силу того, что указанное ограничение прав сохраняет свое
действие даже при наступлении определенных обстоятельств (смерти усыновителей и
усыновленного), влекущих отсутствие необходимости в защите охраняемых законом
ценностей, прав и интересов других лиц.
Кроме того, действующие редакции оспариваемых статей противоречат принципу
разумности ограничения прав граждан, сформулированному в Постановлении
Конституционного Суда РФ от 16.07.2008 года № 9-П. Согласно позиции
Конституционного Суда Российской Федерации, «в силу таких фундаментальных
принципов, как верховенство права и юридическое равенство, вмешательство
государства… не должно быть произвольным и нарушать равновесие между
требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав
личности, что предполагает разумную соразмерность между используемыми средствами и
преследуемой целью, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых
ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению. Соответственно…
ограничения права… могут вводиться федеральным законом, если только они
необходимы для защиты других конституционно значимых ценностей, в том числе прав и
законных интересов других лиц, отвечают требованиям справедливости, разумности и
соразмерности (пропорциональности), носят общий и абстрактный характер, не имеют
обратной силы и не затрагивают само существо данного конституционного права».
Таким образом, действующая в настоящий момент редакция статьи 139 СК РФ и
статьи 47 Закона об актах гражданского состояния необоснованно нарушает
конституционное право граждан на свободный доступ к информации, касающейся тайны
усыновления ребенка, так как не предполагает разумной соразмерности между
используемыми средствами защиты тайны усыновления и преследуемой целью ее
обеспечения, что приводит к мнимой защите прав и интересов лиц, которые в данной
защите не нуждаются в силу наступления определенных юридических фактов, а также к
чрезмерному ограничению прав родственников усыновленных.
Названная чрезмерность ограничения прав приводит к реальному ущемлению
неимущественных интересов родственников усыновленных, которые лишаются
возможности получения информации, необходимой для выяснения правды о важных
аспектах своей личности и реализовать свое «право знать о своем происхождении».
Так, в конкретном деле действительная потребность и обоснованный интерес
заявительницы __________ в получении информации об усыновлении ее отца выражаются
в необходимости выяснения правды о ее настоящей национальности. Этот вопрос
сопровождал ее на протяжении всей жизни, поскольку друзья, знакомые и остальные
окружающие неоднократно делали предположения о ее возможных украинских,
болгарских, французских корнях. Данные предположения доставляли заявительнице
нравственные неудобства и страдания, которые выражались в искреннем непонимании
своего происхождения и в желании окончательно разобраться в этом вопросе и
прекратить разговоры с окружающими на данную тему. Для ___________ получение
информации об усыновлении своего супруга (отца ее ребенка) смогло бы положить конец
нравственным беспокойствам за моральное состояние своей дочери.
Таким образом, отказ в предоставлении сведений об усыновлении Га Г.И. и
действующий в настоящее время институт тайны усыновления порождает
неблагоприятные последствия для заявителей, вследствие которых их конституционное
право на доступ к информации, необходимой для разрешения проблем личного характера,
несоразмерно и неадекватно ограничивается.
Стоит отметить, что действующие редакции оспариваемых статей не только
приводят к несоразмерному ограничению прав граждан на получение информации об
усыновлении в случае наступления определенных юридических фактов, в частности,
смерти как усыновленных, так и усыновителей, но и предусматривают обеспечение тайны
усыновления ребенка (деталей усыновления) даже в том случае, когда сам факт
усыновления стал известен родственникам от третьих лиц. То есть в ситуациях, когда
факт усыновления ребенка раскрыт и перестает нуждаться в государственной защите, по
буквальному содержанию оспариваемых норм тайна усыновления продолжает
существовать.
В связи с этим, действующие положения статьи 139 Семейного кодекса Российской
Федерации и статьи 47 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» не
отвечают в настоящий момент требованиям справедливости, разумности, адекватности и
соразмерности защиты конституционно значимых ценностей и подвергают чрезмерному
обременению лиц, нуждающихся в получении информации.
На основании изложенного, руководствуясь частью 4 статьи 125 Конституции
Российской Федерации, статьями 3, 36, 37, 38, 96, 97 Федерального конституционного
закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»,
ПРОШУ:
Признать не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 2,
17 (части первой), 18, 19 (части первой), 29 (части четвертой), 55 (части третьей)
положения пунктов 1 и 2 статьи 139 Семейного кодекса Российской Федерации и пунктов
1 и 2 статьи 47 Федерального закона «Об актах гражданского состояния», которые
устанавливают бессрочный характер тайны усыновления в силу отсутствия предельных
сроков ее действия и допускают ее разглашение только по единственному основанию —
воля усыновителей, которое не может быть получено в случае смерти последних, а также
не предоставляют возможность разглашения тайны усыновления наследникам после
смерти усыновителей и усыновленного и в случае, когда сам факт усыновления стал
известен наследникам.
Приложение:
1. Квитанция об оплате государственной пошлины заявителями Г Г.Ф., Т.Г. (на 1
листе).
2. Текст статьи 139 Семейного кодекса Российской Федерации от 29 декабря 1995
года № 223-ФЗ (на _ листах).
3. Текст Федерального закона «Об актах гражданского состояния» от 15 ноября 1997
года № 143-ФЗ (на _ листах).
4. Копия решения Хамовнического районного суда города Москва от 10 августа 2010
г. (на _ листах).
5. Копия определения Судебной коллегии по гражданским делам Московского
городского суда от 20 января 2011 г. (на _ листах).
6. Копия определения судьи Московского городского суда Тихоненко Г.А. от 13
апреля 2011 г. (на _ листах).
7. Копия определения судьи Верховного Суда Российской Федерации Л.А. Калинина
от 28 июня 2011 года (на _ листах).
Примечание:
Жалоба и документы, указанные как приложения, представлены с копиями в
количестве трех экземпляров.
«
» ________ 2014 г.
____________ (Г Г.Ф.)
____________ (Г Т.Г.)