Ушакова (быв. Климович). Терминология русской риторики

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
Государственный институт русского языка имени А.С. Пушкина
На правах рукописи
УШАКОВА Кристина Мечиславовна
ТЕРМИНОЛОГИЯ РУССКОЙ РИТОРИКИ КАК УЧЕНИЯ О РЕЧИ
(ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XVIII – ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX ВВ.)
Специальность 10.02.01 – русский язык
диссертация на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Научный руководитель –
доктор филологических наук,
профессор В.И. Аннушкин
Москва – 2009
2
СОДЕРЖАНИЕ
Введение………………………………………………………………………. 4
Глава 1. Предмет риторики в трудах русских ученых-филологов
второй половины XVIII – первой половины XIX вв. …………………
1.1.
Содержание риторики второй половины XVIII – первой половины
XIX вв……………………………………………………..………………….
1.2.
12
12
Классификация и предмет словесных наук в филологических
концепциях второй половины XVIII – первой половины XIX вв ………… 25
Глава 2. Терминология общей риторики второй половины XVIII –
38
первой половины XIX вв ………………………………………………..
2.1. Теория изобретения…................................................................................ 38
2.1.1. Теория изобретения при помощи источников изобретения (общих
мест), учение о топах………………………………………………………..
38
2.1.2. Учение о распространении (амплификации) предложения,
периода и речи…………………………………………………………..
42
2.1.3. Учение о логических основах речи, учение о доводах и
доказательствах………………………………………………………
44
2.1.4. Учение о возбуждении страстей………………………….……… 47
2.1.5. Учение о вкусе и способности выражать изящное в слове……
2.2. Теория расположения…………………………………………………..
51
53
2.2.1. Композиционные части речи и правила их построения ………. 53
2.2.3. Учение о хрии и правилах ее построения………………………
60
2.2.4. Учение о силлогизме как простейшем образце умозаключения
65
2.3. Теория слововыражения……………………………………………
67
2.3.1. Учение о слоге и стиле……………………………….…………
67
2.3.2. Нормативно-культурная терминология риторики……….……
79
2.3.3. Учение о периоде и его частях………………….………………
81
2.3.4. Учение об украшениях речи, тропах и фигурах………………
86
3
2.4. Теория исполнения речи………………………………………………..
102
Выводы………………………………………………………………………..
104
Глава 3. Лингвистические характеристики терминологии общей
риторики второй половины XVIII – первой половины XIX вв ………
107
3.1. Источники происхождения риторической терминологии второй
половины XVIII – первой половины XIX вв ……………………………
108
3.2. Явление синонимии в терминологии риторики второй половины
XVIII – первой половины XIX вв……………………………………………
115
3.3. Содержательная структура риторической терминологии (омонимия и
многозначность терминов)………………………….………………………
129
3.4. Формальная структура риторических терминов второй половины
XVIII – первой половины XIX вв……………………………………………
135
Заключение…………………………………………………………………
146
Библиография………………………………………………………………
153
Приложение…………………………………………………………………
170
Раздел 1. Опыт составления словаря риторической терминологии второй
половины XVIII – первой половины XIX вв……….… … … … …
170
Раздел 2. Опыт создания свода терминов риторик второй половины
278
XVIII – первой половины XIX вв.…………………………………………..
Раздел 3. Терминология частной риторики второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. (общий список)……….……………………….
299
4
ВВЕДЕНИЕ
Столетний период риторической науки, открываемый первой печатной
русской риторикой - «Кратким руководством к красноречию» М.В.
Ломоносова (1748 г.) - и завершающийся трудами К.П. Зеленецкого (1846,
1848 гг.), по праву может быть назван временем ее расцвета. В России XVIII –
XIX вв. словесное образование лежало в основе как общего, так и
специального
образования,
большое
внимание
уделялось
изучению
литературного наследия, теории создания речевых произведений различных
стилей и жанров. В учебных заведениях повсеместно читались курсы
словесности, поэзии, всеобщей и практической грамматики, красноречия и
риторики. Риторика, обойденная долгое время вниманием филологов XX
столетия, в XVIII - XIX вв. наряду с логикой и грамматикой входила в
основное число словесных дисциплин в российских гимназиях, училищах,
университетах. К теории и практике преподавания этой науки обращались
многие известные ученые своего времени, оставившие богатое наследие и в
других областях знания, например, великий русский ученый М.В. Ломоносов,
писатель, журналист и филолог Н.И. Греч, знаменитый русский реформатор,
составитель проекта Свода законов Российской Империи граф М.М.
Сперанский, известный в XIX в. лирик, профессор Московского университета
А.Ф. Мерзляков и др. Именно в это время в России создается наибольшее
количество оригинальных риторических учений, обсуждается содержание
науки и устанавливается ее основная терминология.
Развитие современного терминоведения побуждает обратить особое
внимание
на
исследование
риторической
терминологии.
Во
многих
фундаментальных трудах, посвященных терминологическим исследованиям
[Апресян, 1974; Барандеев, 1993; Бессонова, 1998; Бурдин, 1957; Васильева
1984, 1990; Герд, 1981; Головин, 1981; Головин, Кобрин, 1987; Гречко, 1974;
5
Гринев, 1986, 2008; Даниленко, 1971, 1977, 1978, 1986; Денисов 1973;
Кириллова, 1991; Коготкова, 1991; Костров, 1955; Кутина, 1970; Лейчик, 1969,
1971, 1973, 1986, 1987, 1991, 2009; Лосев, 1978; Лотте, 1950, 1961; Марчук,
1992; Мельников, 1991; Митрофанова 1973, 1974; Молодец, 1983; Немченко,
1985; Петушков 1971, 1972; Прохорова, 1971, 1981, 1996; Реформатский, 1961,
1986; Сергевнина, 1982; Сергеев, 1969; Слюсарева, 1983; Султанов 1996;
Суперанская, 1983; Татаринов, 1994, 1996, 1998, 2003; Толикина, 1970, 1971;
Флоренский, 1989; Хаютин, 1972 и др.] в том числе и историческим [Алексеев,
1971, 1972; Веселитский 1969; Кожина, Салимовский, 1994; Лисицына, 1984;
Мечковская, 1975; Миськевич, 1981; Поржезинский, 1909; Сахаров, 1961;
Сорокин, 1977 и др.] мы находим достаточно редкое обращение к
филологической терминологии, и полное отсутствие описания терминологии
риторики.
С
сожалением
можно
констатировать,
что
риторическая
терминология до сих пор не подверглась всесторонним и систематическим
описаниям, особенно в свете того, что риторика до 80-х годов XX столетия
пребывала вне «светлой точки сознания» ученых-филологов. В нашем
диссертационном исследовании впервые дается систематическое и полное
описание
риторической
терминологии
с
выделением
и
уточнением
лексического значения каждого из выделенных терминов.
Объектом исследования является риторика в составе речеведческих
дисциплин в XVIII – XIX вв.
Предмет исследования - содержание риторических руководств XVIII –
XIX вв., а также терминология риторики как теоретической науки.
Исследование терминологии ограничено разделом общей риторики. Как
известно,
принципиально
деление
риторики
на
общую
и
частную
предполагает вычленение описания общих правил построения речи, с одной
стороны (это предмет общей риторики), и конкретных правил создания
отдельных видов и жанров словесности, с другой стороны (предмет частной
риторики). Данная работа посвящена исследованию терминологии только
первой части риторики, что обусловлено прежде всего объемом исследования.
6
Главной целью данного исследования является изучение становления
терминологии общей риторики, содержащейся в наиболее известных и
влиятельных трудах второй половины XVIII – первой половины XIX вв.
В работе решаются следующие задачи:
 описание особенностей употребления терминов общей риторики
разными авторами в рамках основных разделов науки, что позволит яснее
представить проблематику общей риторики второй половины XVIII – первой
половины XIX вв., проследить историческое развитие терминологии, сделать
выводы о степени разработанности терминосистем разных разделов науки;
 лингвистический анализ риторической терминологии, классификация
терминов по источнику происхождения, с точки зрения их формальной
структуры, а также анализ эволюции формирующейся терминологии с учетом
присущих ей явлений синонимии, полисемии, омонимии;
 исчерпывающее перечисление и классификация терминов общей
риторики;
 лексикографическое
описание
риторической
терминологии,
составление исторического словаря терминов риторики второй половины
XVIII – первой половины XIX вв.
На защиту выносятся следующие положения:
1.
Терминологический аппарат риторики второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. при некоторых расхождениях уже был выработан в
соответствии с классической античной и русской рукописной традициями. В
исследуемых учебниках наибольшее единство терминологии отмечается в
таких разделах, как классификация словесных наук, композиционное
расположение речи, учение о хрии и периоде речи. Напротив, наибольшее
разнообразие терминологии можно увидеть в учении о словесном выражении
мыслей, включающем разделение видов стилей, а также описание тропов и
фигур речи.
2.
XIX
Источниками происхождения риторических терминов в XVIII –
вв. являются:
а) заимствование термина из древних классических
7
языков: латинского и древнегреческого; б) использование русского слова или
словосочетания;
в)
калькирование
термина
(словообразовательные,
семантические, фразеологические кальки); г) изобретение нового слова; д)
образование термина-словосочетания, состоящего из слов, имеющих разное
происхождение, или «смешанные» термины. Различные способы образования
риторических терминов зачастую напрямую зависят от семантической группы
термина и раздела науки, к которому он принадлежит.
3.
Основным
источником
терминологии XVIII – XIX вв. является
происхождения
риторической
русская лексика, переведенная с
греческого и латинского языков. От слов русского языка образовано более
половины всех риторических терминов (52 %), существенно количество
терминов смешанного происхождения (23,9 %), наименьшее число терминов
имеет латинское происхождение (1,6 %).
4.
Такие свойственные языку любой науки семантические отношения
внутри терминологии, как наличие синонимии и фонетико-морфологической
вариантности, полисемии и омонимии терминов в полной мере представлены
и в риторике XVIII – XIX вв. Очевидно, что в период становления и развития
терминологического аппарата риторики отношение к данным явлениям в
терминологии не было отрицательным.
5.
Равноименность риторических терминов второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. носит характер как полисемии (т.е. характеризуется
наличием у термина двух или нескольких значений, связанных по сходству
реалий или смежности), так и омонимии (т.е. звукового совпадения терминов,
не
имеющих
общих
семантических
элементов
или
не
связанных
ассоциативно).
6.
Формальная структура риторических терминов, представленная
такими структурными типами терминов, как термины-слова и терминысловосочетания, состоящие из двух, трех и более элементов, в течение
исследуемого периода науки претерпевает незначительные изменения, и в ней
8
начинает обозначаться тенденция к замене терминов-словосочетаний более
краткими структурными моделями.
В качестве материалов исследования избраны тексты 15 наиболее
известных и влиятельных в науке данного периода сочинений, содержащих
основы общей риторики: «Краткое руководство к риторике» и «Краткое
руководство к красноречию» М.В. Ломоносова (1746, 1748), «Руководство к
оратории российской» А. Серебренникова (1778) «Основания российской
словесности» А.С. Никольского (1792), «Правила высшего красноречия» М.М.
Сперанского (1792), «Опыт риторики…» И.С. Рижского (1796), «Сокращенный
курс российского слога» В.С. Подшивалова (изданная под именем А.Скворцова) (1796),
«Краткая Риторика…» А.Ф. Мерзлякова (1809), «Курс философии для гимназий
российской империи…», (часть 6-я, содержащая умозрение словесных наук) Л.Г. Якоба
(1813), «Учебная книга русской словесности …» Н.И. Греча (1819), «Военное
красноречие…» Я.В. Толмачева (1825), «Общая реторика» (1829) и «Частная
реторика» (1832) Н.Ф. Кошанского, «Теория красноречия для всех видов
прозаических сочинений» А.И. Галича (1830), «Краткий курс словесности…»
В.С. Плаксина (1832),
«Чтения о словесности» И.И. Давыдова (1837),
«Исследование по реторике» (1846), «Общая риторика», «Частная риторика»
(1848) К.П. Зеленецкого.
В
работе
классификационный,
использованы
сопоставительный,
описательный,
аналитический,
лексико-семантический
методы
исследования.
На сегодняшний день существует ряд серьезных исследований по истории
русской риторики, в которых с большей или меньшей степенью подробности
изучен исследуемый в настоящей диссертации период в истории русской
риторики. В этих трудах представлено библиографическое описание риторик,
их критический анализ, обращение к содержанию науки и отчасти к
терминологии.
Изучение истории развития филологических наук начато академиком В.В.
Виноградовым, всесторонне исследовавшим в книге «О художественной
9
прозе»
(1930)
предмет
и
задачи
риторики
и
поэтики
не
только
ломоносовского, но и более позднего периода. В.В. Виноградов блестяще
продемонстрировал роль риторики в становлении русских филологических
наук, показав, как сильные стороны риторики, так и причины ее упадка в
середине XIX столетия [Виноградов, 1978: 56-175].
В трудах В.П. Вомперского по истории риторики XVII – XVIII вв.
[Вомперский, 1970] исследование риторической науки XVIII в. завершается
описанием учения М.В. Ломоносова. При этом следует отметить, что
риторики Ломоносова, открывающие период, ставший предметом нашего
исследования,
изучены
главным
образом
с
точки
зрения
описания
стилистической концепции ученого. В.П. Вомперский не ставит задачей
описание всех разделов риторики М.В. Ломоносова и не обращается к
терминологии его трудов.
Работа Л.К. Граудиной и Г.И. Миськевич «Теория и практика русского
красноречия» [Граудина, Миськевич, 1989] дает описание многих сочинений,
обращенных к русской речевой культуре, обширные исторические и
культурные комментарии. Традиции красноречия в России, начиная с эпохи
Киевской Руси и заканчивая пушкинской эпохой (сочинениями Н.Ф.
Кошанского, А.И. Галича) подробно описаны в книге Л.К. Граудиной и Г.И.
Кочетковой «Русская риторика» [Граудина, Кочеткова, 2001]. В другом труде
Л.К. Граудиной «Русская риторика: Хрестоматия» (1996) присутствует
описание наиболее авторитетных учебных руководств XVIII – XIX вв.
Особенное
внимание
в
труде
уделяется
новаторству
каждого
из
рассматриваемых научных трудов, его связи с культурными процессами в
современном ему обществе. В то же время приходится отметить, что данные
авторитетные труды не затрагивают такую существенную тему, как
терминология риторики.
В публикации И.А. Зарифьян «Общая и частная риторика в истории
курса ″Теория словесности″» [Зарифьян, 1990] исследованы учебные
руководства по риторике и словесности XIX в.; на примерах сопоставления
10
отдельных трудов прослежено развитие науки, выделение разделов общей и
частной риторики, уделено внимание классификации словесных наук в
представлении различных авторов, выявлено влияние наиболее авторитетных
учений на развитие современной науки.
Наиболее полно проблематика и терминология риторики XVIII – XIX вв.
представлена в трудах В.И. Аннушкина [Аннушкин, 2002, 1996, 2003, 1995].
Здесь исследована риторика на Руси от начала образованности до второй
половины XIX столетия, дана историческая библиография учений, выделены
основные разделы науки, дан анализ основной терминологии риторики и
представлены общие тенденции ее развития. Однако приходится отметить, что
и в этих фундаментальных исследованиях не дается исчерпывающее
перечисление и описание терминологии науки.
В последнее время защищен ряд кандидатских диссертаций по истории
риторики.
Риторической
терминологии
посвящена
диссертация
Василенко «Терминология русских риторик XVIII –
Т.В.
начала XIX в.»
[Василенко, 1999], где особенно тщательно изучены термины, относящиеся к
разделу науки об украшении речи. При этом недостаточно подробно
исследованной остается терминология других разделов науки, отсутствует
подробное лексикографической описание риторических терминов.
Однако приходится сделать вывод о том, что ни в одной из работ,
рассмотренных нами выше, не представлено полное описание терминологии
риторики, ее состава и развития, что говорит об актуальности и новизне
данного исследования. Актуальность работы заключается в подробном
филологическом анализе риторической терминологии с выделением и
уточнением лексического значения каждого термина общей риторики.
Научная новизна исследования состоит в систематизации и максимально
полном описании всей имеющейся терминологии риторики.
Основная гипотеза исследования заключается в том, что терминология
риторики конца XVIII – первой половины XIX вв., являет собой единый
содержательно-стилистический комплекс, который в дальнейшем будет
11
положен в основу многих отечественных речеведческих дисциплин. Другая
гипотеза основана на предположении о том, что риторическая терминология
XVIII – XIX
вв. развивается по законам, общим для формирования
терминологии на ранних этапах становления науки, в то же время
вычленяются особенности, свойственные именно отечественной риторической
традиции.
Практическая значимость исследования состоит в том, что результаты
работы могут быть использованы при подготовке общих и специальных
курсов по истории и теории отечественных речеведческих дисциплин, в
комментариях к новым изданиям классиков русской риторики. Материалы
вошедшего в приложение терминологического словаря могут быть полезны
при будущем более детальном изучении истории филологической науки XVIII
– XIX вв.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в ней
содержатся исчерпывающее перечисление и лингвистическое описание
терминологии общей риторики в XVIII – XIX вв., представлен первый опыт
составления исторического словаря риторической терминологии.
12
ГЛАВА 1
ПРЕДМЕТ РИТОРИКИ В ТРУДАХ РУССКИХ УЧЕНЫХ-ФИЛОЛОГОВ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX вв.
1.1.
Содержание
риторики второй половины XVIII – первой
половины XIX вв.
Середина XVIII – первая половина XIX в. по праву считается временем
расцвета русской науки о языке. Чертами этого исторического периода стали
очередные
перемены
в
государственной
системе,
развитие
новых
общественных отношений, сменой общественного и языкового стиля,
формированием литературного языка нового типа [Живов: 14].
Поэтика
сочинений Н.М. Карамзина как новое явление в русской литературе,
учреждение в 1789 году Академии наук, образовательная реформа оказали
большое влияние на развитие литературного языка и отечественной
словесности. Такие языковые изменения послужили стимулом к созданию
значительного количества филологических трудов и среди них в первую
очередь руководств по теории и практике красноречия.
Риторика в России имела широкую практику преподавания уже с XVIII
века. Риторика входила в традиционный тривиум словесных наук и наряду с
грамматикой и логикой изучалась в школах, духовных семинариях,
университетах, академиях, частных домах. В преподавании использовались
переводные руководства французских, немецких и английских авторов - Г.
Блера, И.-И. Эшенбурга, Ж.Л. д’Аламбера и др. В то же время формировалось
множество национальных
учений, разнообразных по теоретическим
концепциям, содержанию, целям. Ряд риторик создавался в жанре лицейских
или университетских учебников, и имел содержание общего риторического
руководства, другие труды освещали более частные проблемы науки. Так
гимназическими и лицейскими учебниками были труды В.С. Подшивалова,
13
Л.Г. Якоба, Н.И. Греча, Н.Ф. Кошанского, А.И. Галича; для учащихся
университетов создавали свои сочинения А.С. Никольский, И.С. Рижский,
И.И.
Давыдов;
«Руководство
к
оратории
российской»
Амвросия
Серебренникова и «Правила высшего красноречия» М.М. Сперанского
посвящены, в основном, «кафедре церковной» - теории духовного ораторства;
само за себя говорит название книги Я.В. Толмачева «Военное красноречие».
Вместе с тем, все эти учебники ставили вопросы общего словесного
воспитания и образования.
На развитие русской риторики второй половины XVIII – первой
половины XIX вв. большое влияние было оказано
античной традицией,
представленной сочинениями Аристотеля, Квинтилиана, Цицерона, Лонгина и
др., что нашло отражение в системе науки, основном составе ее идей. Важную
роль в становлении риторики сыграли труды европейских филологов XVIII –
XIX вв. (Ж.Л. д’Аламбера, Ш. Ролленя, Г Блера, И. Эшенбурга и др.), на
которые постоянно ссылались, а в ряде случаев и довольно пространно их
цитировали отечественные авторы (более подробное рассмотрение данного
вопроса см. в параграфе 1.3.1. данной работы).
Из отечественных трудов для риторов XVIII – XIX вв. наиболее
авторитетным становится «центр и фундамент русской научной риторики» «Краткое руководство к красноречию» М.В. Ломоносова (1747 г.), ставшее
первым печатным учебником по риторике в России [Аннушкин, 2003: 324]. В
«Кратком руководстве» Ломоносов утверждает и систематизирует основную
русскую риторическую терминологию, выбирая из множества синонимичных
вариантов, бытовавших в отечественных трудах, такие термины, как
«красноречие», «риторика» и др. Весьма влиятельными в науке XVIII – XIX
веков также оказались состав и структура Ломоносовского руководства,
многие авторы в ряде случаев повторяли его практически дословно, вплоть до
повторения ломоносовских определений или примеров (такие случаи находим
у Амвросия Серебренникова, А.С. Никольского, В.С. Подшивалова). В.В.
Виноградов в книге «О художественной прозе» так охарактеризовал влияние
14
великого ученого: «Утвержденное авторитетом Ломоносова выделение общих
основ красноречия для поэзии и прозы долго еще отражается в последующей
традиции на определении задач риторики и на ее построении» [Виноградов,
1930].
При этом, несмотря на явную ориентацию на классическую и новую
европейскую традицию, а также сильное влияние на развитие науки трудов
М.В. Ломоносова, всем риторикам того времени присуща определенная
оригинальность и своеобразие. Яркие различия могут обнаруживаться в
терминологическом наполнении, теоретических расхождениях, а также и в
самой концепции предмета науки. Задача данного исследования - рассмотреть
это своеобразие, показать специфику того нового, что привносится каждым
автором в состав риторики и отражается на ее историческом развитии.
Общая проблематика риторики XVIII – XIX вв., в исследовании о
предмет науки определена В.И. Аннушкиным [Аннушкин, 2003: 250] и
состоит в обращении к таким темам, как:
ОБЩАЯ РИТОРИКА:
1. классификация словесных наук, определение основных понятий риторики;
2. теория изобретения:
2.1. теория изобретения при помощи источников изобретения (общих
мест), учение о топах
2.2. распространение речи (амплификация)
2.3.
основы
риторической
аргументации,
учение
о
доводах
и
доказательствах
2.4. учение о возбуждении страстей
2.5. учение о вкусе и способности выражать изящное в слове
3. теория расположения:
3.1.
композиционные
формы
речи:
рассуждение
3.2. части речи и правила их построения
3.3. хрия
описание,
повествование,
15
3.4. учение о логических основах речи и силлогизме как простейшем
образце умозаключения
4. теория слововыражения:
4.1. учение о слоге и стиле
4.2. учение о периоде и его частях;
4.3. учение о тропах и фигурах;
4.4. нормативно-культурная терминология риторики
5. теория исполнения речи:
5.2. произношение и телодвижения
5.1. память, подготовка речи
ЧАСТНАЯ РИТОРИКА – описание различных видов прозаических
произведений.
Заметим, что данное исчерпывающее определение содержания риторики
все же достаточно условно, и различное понимание предмета науки, а также
состава тем варьируется от одного труда к другому. Как отмечает В.В.
Виноградов, риторика XVIII века «то обобщается до значения нормативной
системы речи, преимущественно прозаических ее жанров, то сужается до
пределов стилистики с теорией ораторского искусства» [Виноградов, 1930:
там же]. Это замечание в полной мере можно отнести также и к научной
практике первой половины XIX века.
Так, М.В. Ломоносов предмет своего сочинения - риторику - видит как
науку, включающую разделы об изобретении, украшении и расположении
мыслей.
В
исследовании
В.П.
Вомперского
установлено,
что
труд,
выпущенный М.В. Ломоносовым в 1748 г. должен был включать три книги:
риторику, содержащую общие представления о создании речи, ораторию –
«наставление к сочинению речей в прозе», и поэзию – «о стихотворстве
учение». Вторая и третья книги М.В. Ломоносова написаны не были, хотя
известно, что работа над ними велась [Вомперский, 1988: 163].
А. Серебренников повторяет ломоносовский состав разделов риторики,
добавляя к нему только традиционную часть риторики произношение
и
16
расширяя раздел изобретение рекомендациями относительно создания
письменных и ораторских текстов различной жанровой направленности.
Амвросий Серебренников как бы дописывает часть теории красноречия, не
законченную М.В. Ломоносовым. Это оратория, или описание прозаической
словесности – частной риторики.
Возникающий 14 годами позже учебник А.С. Никольского «Основания
российской словесности» (1792) демонстрирует новый подход к пониманию
предмета науки. Здесь отсутствует изобретение с перечислением видов
топосов, и создание речи понимается как распространение простого
предложения до сложного, а сложного – до периода, «который есть основание
всякой речи».
«Правила высшего красноречия» М.М. Сперанского (1792) формально
включают в себя все четыре традиционных части общей риторики: «о
изобретении», «о расположении слова», «о слоге», «о произношении». С
другой стороны, в «Правилах высшего красноречия» мы вновь наблюдаем
отказ от теории общих мест как способов развития повествования. Сперанский
резко критикует ее в том, что она «бесполезна тем самым, что она слишком
проста и удобна» [Сперанский ]. Свои правила изобретения М.М. Сперанский
формулирует как призыв «размышляй!», а центральным понятием этого
раздела науки делает рассуждение о вкусе. Важно отметить, что в риторике
Сперанского мы не находим рекомендаций относительно создания каких-либо
видов прозы, кроме ораторской, «Правила высшего красноречия» посвящены
в основном только устной публичной речи.
И.С. Рижский возвращается к трехчастной схеме риторического труда
(изобретение, расположение и выражение) и отказывается от раздела
произношение, он больше обращается к писателю, чем к оратору. В «Опыте
риторики» вновь возникает обращение к частным видам прозы: письмам,
описаниям, разговорам, ораторским речам, историческим сочинениям; правда,
в отличие от Амвросия Серебренникова, специфику различных жанров
Рижский обсуждает в разделе расположение, а не изобретение речи.
17
В.С. Подшивалов в «Сокращенном курсе российского слога», во многом
концептуально сходясь с А.С. Никольским, предмет риторики видит в
правилах
распространения
слова
до
речения
(«совокупления
вместе
нескольких слов»), речения до периода, а также в способах украшения речи.
Он снова возвращается к таким традиционным разделам науки, как теория
общих мест и возбуждение страстей. В.С. Подшивалов - последний ритор, в
специальном разделе своего труда обращающийся к страстям как отдельной
риторической категории.
В одном из наиболее популярных трудов своего времени, «Краткой
риторике» А.Ф. Мерзлякова, центральным понятием делается понятие слога
или стиля («словесной одежды мыслей и чувствований»). Здесь исследуются
как
особенности
авторского
стиля,
так
и
жанрово-функциональные
особенности построения текста. Труд Мерзлякова содержит две части,
соответствующие намечающемуся разделению науки на общую и частную
риторику: в первой части излагается общая теория риторики, во второй
отдельно рассмотрены различные виды словесности. Раздел изобретение в
«Краткой риторике» отсутствует полностью, правила расположения относятся
к части, посвященной ораторской речи. Здесь же мы находим учение о
возбуждении
и
утолении
страстей
и
рекомендации
относительно
произношения речи и телодвижений.
Работавший долгие годы в России немецкий философ и лингвист Л.Г.
Якоб, включает риторику в «Курс философии для гимназий российской
империи». В его концепции риторика как филологическая дисциплина входит
в состав «умозрения словесных наук» наряду с «умозрением словесного
изящного искусства вообще» и поэтическими исследованиями. При этом ряд
риторических категорий, таких, как теория выражения, включающая в себя
учение о слоге и об украшениях речи и произношение речи относятся
«умозрению словесного изящного искусства», а часть, посвященная «риторике
в особенности» включает в себя только частнориторические исследования,
посвященные «умозрительным письменные или изустным речам», описаниям,
18
историческим сочинениям, деловой прозе и деловым речам. В теории Л.Г.
Якоба не находит места теория изобретения речи при помощи общих мест. По
мнению этого ученого, «для изобретения содержания речей риторика не
может преподать никаких правил, она заботится токмо о прекрасной форме
оных» [Якоб, 37].
В вышедшей в 1819 году «Учебной книге российской словесности»
Н.И. Греча практически впервые в истории науки постулируется двухчастное
содержание предмета риторики, содержащей «общие правила риторики» с
одной стороны и описание «различных родов прозаических произведений» - с
другой. Общие правила риторики по Гречу включают в себя традиционные
разделы об изобретении, расположении, выражении мыслей, произношении и
телодвижениях. Однако, несмотря на традиционность содержания, в этом
сочинении мы снова видим отказ от теории общих мест. Основным
руководством в изобретении замысла речи здесь называется «собственное
размышление», за основу которого приняты обдумывание и всестороннее
рассмотрение предмета сочинения. Жанрово-функциональные исследования
включают в себя описание шести видов «красноречия»: писем, диалогов,
описаний, исторических и учебных сочинений, деловых бумаг и ораторских
речей. В главе, посвященной ораторским речам, мы снова находим раздел о
возбуждении страстей – «главнейшей части речи и важнейшем труде
оратора».
Труд Я.В. Толмачева «Военное красноречие», посвящен довольно узкой
и оригинальной тематике, определившей его проблематику и композицию.
Это сочинение включает в себя две части, содержащие «общие начала
словесности» и частные правила, относящиеся к особенностям военной речи.
Таким образом, Я.В. Толмачев поддерживает тенденцию разделения науки на
общую и частную риторику, правда, не оперируя такой терминологией.
Исследования Толмачева в области частной риторики сводятся исключительно
к изучению стилистических черт и жанров военного красноречия. В своих
представлениях о построении риторического текста Толмачев повторяет идеи
19
А.С. Никольского и В.С. Подшивалова, то есть видит эту схему в
распространении слов, предложений и силлогизмов до развернутой речи. В
«Военном красноречии» мы снова находим перечисление риторических общих
мест как средств развития повествования.
Общая и частная «реторики» Н.Ф. Кошанского явились в XIX веке
своего рода итогом довольно большого периода развития риторики. Эти труды
стали, с одной стороны, наиболее полным отражением традиции риторической
науки XVIII - XIX вв., с другой стороны, именно в них была сформулирована
новая тенденция развития риторики, заключенная в выделении двух основных
разделов – общей и частной риторики.
Н.Ф. Кошанский первый предлагает подобное разделение предмета
науки, помещая в общей риторике «начальные, главные, общие правила всех
прозаических произведений» относительно изобретения, расположения и
выражения
мыслей
(то
есть
три
основных
традиционных
раздела
риторического канона); частной риторике соответствует «руководство к
познанию всех родов и видов прозы» - писем, разговоров, повествований,
ораторства, учености [Кошанский, 1829: 2].
А.И. Галич понимает предмет риторики («теорию красноречия» в его
терминологии) как правила изобретения, расположения, выражения и
провозглашения мысли. Галич продолжает разделение науки на две основные
части, но, в отличие от Н.Ф. Кошанского,
привязывает это деление к
словесному и несловесному образу выражения мысли. Таким образом, труд
Галича состоит из двух частей: «витийство словесное» и «витийство
телесное». Словесное витийство по складывающейся традиции вслед за Н.Ф.
Кошанским А.И. Галич представляет в двух частях, в которых излагает
правила для всех видов прозы («чистая или общая часть словесного
витийства») и частнориторические исследования («особенная или прикладная
часть»). В «чистую или общую часть» включаются правила выражения,
изобретения и расположения мысли;
«особенная или прикладная часть»
описывает прозаические произведения словесности: монологи, разговоры,
20
письма, деловые бумаги, исторические сочинения, сочинения поучительные и
ораторские речи. «Телесное витийство», излагающее правила провозглашения
речи, содержит разделы «О декламации» и «О телодвижениях».
«Краткий курс словесности» В.С. Плаксина построен, исходя из «слова
в его полном значении». В этом труде мы снова находим ставшее
традиционным разделение риторики на общую часть, в которой излагаются
правила, как «излагать и располагать речь прозаическую сообразно
намерению писателя», и частную, включающую «разделение прозаических
сочинений по форме и частным целям». Важно отметить что, в отличие от
ряда своих предшественников, Плаксин не только поддерживает тенденцию
такого разделения, но и использует именно данную терминологию, введенную
Н.Ф.
Кошанским.
В
качестве
характерной
черты
«Краткого
курса
словесности» можно назвать то, что ряд понятий, которые мы традиционно
могли бы отнести к проблематике общей риторики (тропы и фигуры речи,
учение о периоде речи, о вкусе), в этом сочинении оказываются изложенными
во вводной части и относятся не непосредственно к риторике, а к
«предварительным понятиям» - логическим и грамматическим «основам
риторики».
Оригинальная концепция представления словесных наук и в том числе
предмета риторики излагается в «Чтениях о словесности» И.И. Давыдова
(1837). Сама риторика понимается Давыдовым как теория прозаической речи
(красноречия). Важно отметить, что и в этом сочинении, как и в труде В.С.
Плаксина, многие риторические понятия, по традиции относимые к общей
части науки, рассматриваются вне раздела теории красноречия. Так в разделе
«Речь» рассматриваются такие понятия, как период и его виды, средства
украшения речи – тропы и фигуры, - слог речей. В теорию красноречия при
этом включены частнориторические исследования: подробное описание
ораторских речей или витийства, философских и исторических сочинений.
К.П. Зеленецкий в своих работах «Исследование по реторике», «Общая
риторика» и
«Частная риторика» представляет новую оригинальную
21
концепцию науки. Общая часть риторики понимается как «исследование
построения, свойств и условий речи вообще как окончательной, органической
формы слова человеческого». В этот раздел Зеленецкий включает в себя такие
темы, как 1. учение о логических основаниях мышления; 2. учение о
риторическом образовании речи (законы, по которым строится речь, основные
свойства сочинения: его главная мысль, композиция речи, роды речей, стиль и
слог, его качества, «различие прозы и стихов»); 3. «лингвистические условия
речи в приложении к языку русскому»: лингвистическое описание русского
языка, его связь с церковно-славянским языком. В «Частной риторике»
Зеленецкий рассматривает такие виды прозаических сочинений, как описание,
повествование, ораторство, догматическая проза, деловые бумаги и частная
переписка.
В итоге краткого обзора проблематики науки второй половины XVIII первой половины XIX вв. мы можем отметить, что данный период науки не
характеризуется существенными изменениями в круге тем, входивших в
состав риторики. Более четкое представление, о том, как обозначенные выше
разделы науки были представлены в общей риторике обозначенного периода,
дает материал следующей
таблицы:
22
Таблица 1.
А.С. Никольский
(1792)
+
+
+
+
+
+
+
+
+
А.Ф. Мерзляков
(1809)
М.М. Сперанский
(1792)
+
И.С. Рижский
(1796)
В.С. Подшивалов
(1796)
А. Серебренников
(1778)
Классификация словесных
наук
Теория изобретения при
помощи источников
изобретения (общих мест)
Распространение
(амплификация) речи
Основы аргументации,
расположение доводов и
доказательств
Учение о возбуждении
страстей
Учение о вкусе и
способности выражать
изящное в слове
Композиционные формы
речи: описание,
рассуждение,
повествование,
Теория расположения
речи
Учение о хрии
Учение о построении
силлогизма
Теория выражения,
учение о слоге и стиле
Учение о периоде и его
частях
Учение о тропах и
фигурах
Учение о памяти
Учение о произношении и
телодвижениях
М.В. Ломоносов
(1747)
Содержание риторики в филологических трудах XVIII – XIX вв.
+
+
+
+
+
+
+
(+)
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
В.Т.Плаксин
(1832)
И.И.Давыдов
(1837)
К.П. Зеленецкий
(1846; 1848)
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
(+)
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
Учение о построении
силлогизма
Учение о периоде и его
частях
Учение о тропах и
фигурах
+
+
+
Учение о хрии
Теория выражения,
учение о слоге и стиле
А.И.Галич (1830)
+
Н.Ф. Кошанский
(1829, 1830)
+
Я.В. Толмачев
(1825)
Н.И. Греч (1819)
Классификация
словесных наук
Теория изобретения
при помощи
источников
изобретения (общих
мест)
Распространение
(амплификация) речи
Основы аргументации,
расположение доводов
и доказательств
Учение о возбуждении
страстей
Учение о вкусе и
способности выражать
изящное в слове
Композиционные
формы речи: описание,
повествование,
рассуждение
Теория расположения
речи
Л.Г. Якоб (1813)
23
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
Учение о памяти
Учение о
произношении и
телодвижении
+
+
24
Приведенное сопоставление показывает, что в риторике второй половины
XVIII – первой половины XIX вв. сохраняется традиционная четырехчастная
структура науки, включающая учение об изобретении, расположении,
выражении мыслей в слове и произношении речи.
Теория изобретения замысла речи при помощи топосов или общих мест
включена почти в половину трудов исследуемого периода. При этом
приходится отметить, что с 30-х годов XIX в. этот раздел постепенно уходит
из риторики. Именно теория общих мест в послеломоносовский период стала
предметом острых споров теоретиков науки. Многие филологи не просто
оставляли этот раздел без внимания, но делали предметом жесткой критики и
насмешек. «Кто не получил от природы ума изобретательного, тот тщетно
будет прибегать к сим оракулам», - пишет в 1792 году М. Сперанский
[Сперанский: 61].
Еще меньшее число авторов риторик (всего пять из пятнадцати)
включают в свои труды учение об амплификации (распространении) речи.
Тесную связь этого раздела с теорией изобретения по топосам подчеркивает
тот факт, что он встречается исключительно в тех риторических учениях,
авторы которых признавали полезность изобретения при помощи общих мест.
Постепенно
уходят
из
риторики
основы
аргументации
речи.
Перечисление видов доводов (доказательств) практически не встречается в
сочинениях XIX в.
Одним из основных разделов риторики остается теория расположения
речи. Авторами всех трудов предложено типовое расположение («план»)
прозаических сочинений (в работах В.С. Подшивалова, А.С. Никольского, Л.Г.
Якоба – только ораторских речей).
Главенствующим в науке изучаемого периода становится учение о
словесном выражении мыслей. Каждый из авторов риторик предложил
детальную разработку теории стиля, его классификацию на различных
основаниях. Принципы обучения риторике в трудах И.С. Рижского, А.Ф.
Мерзлякова и А.И. Галича оказались сведены к «способам к образованию
25
собственного стиля» (И.С. Рижский); «средства и способы к образованию себя
в слоге» предлагает И.И. Давыдов. В трудах конца XVIII - начала XIX века
начинает разрабатываться теория жанрово – функциональной стилистики.
Впервые она представлена в «Краткой риторике» А.Ф. Мерзлякова,
рассмотревшего стиль в отношении «различных родов прозаических
сочинений».
Сохраняет актуальность в науке и учение о периоде речи, смыкающаяся с
рассуждениями о синтаксическом строе языка.
Во всех трудах, кроме «Правил высшего красноречия» М.М. Сперанского
тщательно разработано учение о тропах и фигурах речи, их функциях, видах и
особенностях употребления. Эта тема также становится одной из основных в
риторике.
В завершение краткого обзора развития науки в период с 1792 по 1837 гг.
остается отметить, что при общем взгляде на ее проблематику, можно сделать
вывод о том, что при видимых различиях в составе учений того времени
общим становится внимание к синтаксическому, композиционному и
стилистическому оформлению речи. При этом постепенно оставляется без
внимания обучение эмоциональному воздействию на аудиторию, «страстное
в слове» начинает рассматриваться с точки зрения его стилистического
выражения, в ведение психологии переходит учение о возбуждении страстей.
1.2. Классификация и предмет словесных наук в филологических
концепциях 2-й половины XVIII – 1-й половины XIX вв.
Для определения предмета риторики в филологических концепциях XVIII
– XIX вв. представляется важным изучение богатого материала терминов,
называющих
классификацию словесных наук,
с толкования которых
начинались все филологические и, в частности, риторические труды того
времени. Это явным образом связано с тем, что в период становления и
развития риторики терминологический аппарат словесных наук только
26
начинал формироваться и возникала необходимость всякий раз определять
состав понятий, вводимых в круг науки. Также это указывает на стремления
определить место риторики в ряду филологических дисциплин, установления
ее предмета и целей.
При
обращении
к
определениям
таких
терминов
наибольшее
единомыслие можно отметить в понимании основных словесных наук –
логики, грамматики, поэзии (пиитики) и риторики.
Как отмечает в своем исследовании В.И. Аннушкин, классификация
словесных наук в риториках XVIII – XIX вв. начинается с сочинений М.В.
Ломоносова. В 1743 году М.В. Ломоносов издает свое первое риторическое
сочинение, «Краткое руководство к риторике на пользу любителей
сладкоречия», где в самом названии вводит термин риторика - «наука о
всякой предложенной материи красно говорить и писать» [Ломоносов, 1952:
100 ]. Также обращает на себя внимание использованный в названии термин
сладкоречие. В тексте сочинения данный термин не повторяется и не
определяется, можно лишь предполагать, что в понимании автора этот термин
является синонимичным введенному им в более позднем труде термину
красноречие. «Красноречие» появляется в новой редакции Ломоносовского
учебника, вышедшей в 1748 г. и определяется как «искусство о всякой
материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению»
[Ломоносов, 1748: 5]. Важно отметить, что М.В. Ломоносов не просто
производит синонимическую замену терминов в поисках более удобной
формы выражения, но разделяет два понятия, называя риторику «наукой»
«учением о красноречии вообще», а красноречие – «искусством» «красно» и
убедительно выражать свои идеи, «говорить и писать». Другое значение
термина красноречие заключается в том, что говоря о «правилах обояго
красноречия: оратории и поэзии», Ломоносов понимает под красноречием
совокупность текстов или словесных произведений – аналог будущей
словесности» [Аннушкин, 2003: 253].
27
Термина словесность мы не находим в риторических сочинениях М.В.
Ломоносова, однако обращает на себя внимание употребленное в названии
«Краткого руководства к красноречию» словосочетание словесные науки,
обозначавшего известный тривиум: грамматику, логику и риторику.
Во многом следующий ломоносовской теории А. Серебренников
отказывается от его терминологии и заменяет термин красноречие ораторией,
которая «есть искусство преклонять словом других к своему намерению»
[Серебренников: 3]. При этом он, очевидно, понимает ее также и как науку,
содержащую
правила
изобретения,
расположения,
украшения
и
произношения.
Новаторством Амвросия Серебренникова является включение термина
словесность, который он определяет как владение языком, способность
выражать мысли в слове.
М.М. Сперанский в классификации словесных наук придерживается
традиции Ломоносова и вслед за ним определяет красноречие как «дар
потрясать души, переливать в них свои страсти, сообщать им образ своих
понятий»
и
риторику
как
науку,
«средство
усилить
красноречие»
[Сперанский: 5]. Термин витийство встречается в терминосистеме М.М.
Сперанского в качестве синонимической замены термина красноречие
А.С. Никольский ключевым понятием своего курса, фигурирующим в
самом названии его сочинения, делает словесность, понимаемый так же, как и
у Амвросия Серебренникова: «словесность – дар слова, … способность
выражать мысли словами» [Никольский: ]. При этом словесность также
представляет собой и науку, разделяющуюся на грамматику («научающую
правильному употреблению слов») и риторику -
«искусство излагать и
приятно изъяснять свои мысли» [Никольский: 1]. Как отмечает В.И.
Аннушкин, А.С. Никольский нивелирует обозначенное М.В. Ломоносовым
разведение красноречия и риторики, называемых «искусством» и «наукой»
убедительно выражать мысли.
28
И.С. Рижский предметом риторики называет красноречие, искусство
«силою слова проницать в душу других, повелевать их умами, растрогать их
чувствительность разительным изображением нравственного, восхитить их
воображение живейшим выражением вещественного изящества» [Рижский: 1].
Красноречие (искусство выражения мысли в слове) разделяется на два вида,
первый из которых, «…имея подлинником то, что действительно находят в
природе, изображает сие с таким искусством, что речь его при всех
украшениях не удаляется чрезвычайно от естественной и обыкновенной в
общежитии; а вторый, не уважая того, что слово его не будет казаться
обыкновенным, истощает все, чтобы достигнуть своей цели, то есть, чтобы
привести в восторг воображение…» [Рижский: 10]. В соответствии с этим
разделением в науке красноречия выделяются две ее части: риторика и
поэзия. «Риторика, показав общия прозаического и стихотворческого
красноречия правила, особенно наставляет первому; а поэзия занимается
единственно тем, что касается до стихотворения» [Рижский: 10].
В.С. Подшивалов общий курс по теории словесности называет «слогом»
и разделяет его на три части: 1) грамматику - «учение о языке или такую
науку, которая, показывая правильное слов употребление, учит вместе, как
соединять их между собою», 2) риторику, определяемую как «наука о
красноречии вообще или наука, показывающая правила и средства, каким
образом преклонять других к предполагаемому намерению» и 3) пиитику –
теорию стиха [Подшивалов].
В «Краткой риторике» А.Ф. Мерзлякова все словесные науки разделены
на 1) логику или диалектику, «которая учит думать, рассуждать и выводить
заключения правильно, связно и основательно», 2) грамматику, «которая
показывает значение, употребление и связь слов и речей», и 3) риторику,
«которая подает правила к последовательному и точному изложению мыслей,
к изящному и пленительному расположению частей речи, сообразно с видами
каждого особенного рода прозаических сочинений» [Мерзляков: 1]. Также
риторика определяется как «теория прозаических сочинений», «полная теория
29
красноречия» [Мерзляков: 2], наука «научать наш разум и занимать
воображение, или трогать сердце и действовать на волю» [Мерзляков: 6]. В
традиции
М.В.
Ломоносова
А.Ф.
Мерзляков
разделяет
риторику
и
красноречие: если риторика – это «теория», «наука», то красноречие –
«способность выражать свои мысли и чувствования на письме или на словах
правильно, ясно и сообразно с целию говорящего или пишущего» [Мерзляков:
2]. В.И. Аннушкин так подводит итог исследования классификации основной
терминологии словесности и риторики в теории А.Ф. Мерзлякова: «1)
риторика – это наука, правила; красноречие – искусство, способность; 2) при
этом логика занимается мыслями, грамматика – словами, риторика – служит
красоте и стройности, изящному представлению мыслей и слов, стремится
убедить, доказать, научить разум, занять воображение, тронуть сердце
(определения А.Ф. Мерзлякова); 3) словесность представлена в двух
значениях: «искусство» и «совокупность текстов»… 4) красноречие как
искусство необходимо «всем наукам»» [Аннушкин, 2003: 258].
Интересна терминология немецкого филолога и философа, профессора
Харьковского университета Л.Г. Якоба. В выпущенном им в 1812 г.
«Умозрении словесных наук» он приводит оригинальную классификацию
способов выражения мыслей на 1) просторечие, «не терпящее большой
степени изящности», 2) сладкоглаголание – «род слова, которым составляются
нарочно делаемые изустные или письменные речи», он «требует большей
степени изящности», 3) красноречие, которое состоит из «собственно так
называемых торжественных речей, в которых истощается вся эстетическая
сила, совместная, однако ж, с целию убеждения» и 4) поэзию, которая «метит
на изящность выражения и избирает токмо такие мысли, которые допускают
прекрасное изложение» [Якоб: 33].
Все произведения словесности («словесное искусство») Л.Г. Якоб
разделяет на поэзию («произведения стихотворства или поэзии») и прозу
(«произведения красноречия»), основывая на этом выделение двух словесных
наук или искусств: риторику, цель которой - «научить, каким образом можем
30
мы сообщать речам нашим всевозможную красоту с их природою
совместную» [Якоб: 3] и пиитику – «умозрение стихотворчества или поэзии»
[Якоб:3]. При этом обращает на себя внимание то, что часть «Умозрения
словесных
наук»,
посвященная
собственно
риторике
(«риторике
в
особенности»), не включает в себя проблематику общей риторики, а
посвящена исключительно частнориторическим вопросам – описанию
различных видов прозы («умозрительным» речам, описаниям, историческим
сочинениям, «деловому слогу» и убедительным речам»). Все общие вопросы,
относящиеся к выражению мысли в слове и произношению речи отнесены
Якобом
к
«обозрению
изящного
словесного
искусства
вообще».
Предположительно мы можем сделать вывод о том, что, говоря о «риторике в
особенности», Л.Г. Якоб имеет в виду именно особенную (у других авторов –
частную, прикладную) часть науки; с другой стороны, очевидно, что, несмотря
на то, что ученый определяет риторику как теорию всех прозаических
сочинений, он не называет ее общих правил. Не вполне однозначно и
понимание красноречия: мы видим, что Л.Г. Якоб использует этот термин и
для названия всех видов прозы, и в более узком смысле – для обозначения
видов публичных речей.
Следующую схему представляет понимание словесных наук в «Учебной
книге российской словесности» Н.И. Гречем: дисциплины, обращенные к
изучению произведений словесности, разделяются на риторику («правила
писать прозою») и пиитику («правила стихотворчества»). Риторика и поэтика
в свою очередь содержат каждая две части. В первой «предлагаются общие
правила сочинять прозою и стихами», а в последней «рассматриваются
свойства различных родов прозаических и пиитических произведений» [Греч:
3]. Изложенная таким образом риторика распадается на «общие правила
риторики» и часть «о различных родах прозаических произведений».
Термин словесность фигурирует в названии сочинения Н.И. Греча, но в
самом тексте его определение отсутствует. Очевидно, понимание его в
«Учебной книге российской словесности» близко к теории А.Ф. Мерзлякова:
31
словесность обозначает корпус текстов определенной языковой культуры,
либо науку, искусство, объединяющее различные словесные дисциплины –
риторику и пиитику.
Развитие схемы словесных наук в сочинениях Я.В. Толмачева, как
отмечено В.И. Аннушкиным, происходящее в основном в традиции, заданной
А.Ф. Мерзляковым [Аннушкин, 2003: 258], представлено в его сочинениях
достаточно
оригинальным
образом.
Словесность
определенную
как
«природная способность человека изъяснять свои мысли и чувствования
голосом, членораздельным» Я.В. Толмачев разделяет на стихотворную и
прозаическую словесность [Толмачев: 1]. Красноречием, в представлении
ученого, является «способность, показывающая отличное искусство выражать
…<мысли> сильно и красиво”, тогда как витийством - искусство выражать
мысли «сильно и убедительно» [Толмачев: 2]. Учит такому выражению
мыслей риторика, иначе названная «наукой красноречия». Словесности как
языковой способности Толмачев противопоставляет науку слова, разделами
которой являются логика, грамматика и риторика – «мысли, слова и
соглашение одних с другими: правильному действию мыслей учит логика;
правильному употреблению слов грамматика; правильному соглашению
мыслей со словами, показывающему известную степень искусства в
употреблении речи, научает риторика» [Толмачев: 165].
В описании схемы словесных наук Н.Ф. Кошанского сказывается общая
особенность его ттеории, заключенная в том, что они являются своеобразным
итогом научного знания, накопленного в русской риторике XVIII - начала
XIX, и во многом определяют дальнейшее развитие науки. Рассуждение о
классификации наук о слове Кошанский начинает с рассуждения об
отличительных свойствах человека, в качестве которых он называет «силу
ума» и «дар слова» (словесность). «Сила ума» определяется как предмет
логики, «дар слова» - словесных наук, которые «рассматривают дар слова,
силы его и действия» [Кошанский, 1929: 2]. Словесные науки (studia literarum)
разделены на грамматику, которая «занимается преимущественно словами»
32
[там же], поэзию, предмет которой – поэтические тексты, - и риторику,
которая «занимается преимущественно мыслями». Сама же риторика в свою
очередь разделяется на «общую реторику», содержащую «начальные, главные,
общие правила всех прозаических сочинений», и «частную», которая,
«основываясь на правилах общей, рассматривает каждое прозаическое
сочинение
порознь,
показывая
содержание
его,
цель,
удобнейшее
расположение, главнейшие достоинства и недостатки» [там же].
Термин красноречие в трудах Н.Ф. Кошанского не имеет отдельного
толкования и используется в контексте «истинное красноречие», «мнимое
красноречие»,
«ораторское
красноречие»,
«гражданское
красноречие»,
«политическое красноречие» и т.п. Очевидно, его значение может быть
определено в традиции, заданной М.В. Ломоносовым – это «искусство»,
способ
выражения.
В
своем
исследовании
терминологии
«реторик»
Кошанского В.И. Аннушкин отмечает, что говоря о конкретных родах речей
ученый отказывается от термина красноречие, заменяя его термином
ораторство – витийство - ars oratoria («искусство даром живого слова
действовать на разум, волю и чувства других») [Кошанский, 1932: 82]. «Не
исключено, - отмечает В.И. Аннушкин, - что это произошло вследствие
влияния латыни на терминологию автора (ведь все термины у него имеют в
скобках латинское слово как источник своего происхождения, а латынь не
давала источников для слов красноречие и витийство…)[Аннушкин, 2003:
261].
Двояко понимание Н.Ф. Кошанским термина словесность. С одной
стороны, это «дар слова», с другой, «словесность или литература вообще наука, объемлющая полное знание одного или многих языков и все
письменные произведение и писателей» [Кошанский, 1932: 1].
Оригинальная классификация словесных наук представлена в «Теории
красноречия для всех родов прозаических сочинений» известного философа и
филолога XIX века А.И. Галича. В названии своего труда А.И. Галич
помещает термин красноречие, в духе ломоносовской традиции определенный
33
как «искусство мыслить и говорить» [Галич: 2]. Риторика же названа теорией
красноречия, которая «научает систематически обрабатывать сочинения а
письме и предлагать изустно так, чтоб они и со стороны материи, и со стороны
формы нравились читателю…» [Галич: 2]. Вслед за Н.Ф. Кошанским А.И.
Галич
включает
в
собственную
терминологическую
систему
витийство, являющийся синонимичным термину красноречие.
термин
Интересно,
что вся «Теория красноречия» А.И. Галича построена именно на разведении
двух видов витийства – витийства словесного и витийства телесного,
представляющих собой выражение мысли в слове или в декламации и мимике.
Словесное витийство в свою очередь также разделено на 1) чистую или общую
часть
словесного
витийства,
содержащую
правила
изобретения,
расположения и выражения мысли, и 2) особенную или прикладную часть
словесного витийства – приложение правил чистой или общей части «к
различным родам прозаического слога».
В.С. Плаксин снова возвращается к термину словесность, вынося его в
заглавие своего курса. Этому термину в труде В.С. Плаксина соответствует
несколько определений, и четкое разведение видов этого понятия подводит
итог колебаний риторов XVIII - начала XIX относительно его понимания.
Итак, а) словесность или дар слова – это «способность вполне выражать
внутренние движения души звукораздельным голосом» [Плаксин: 1] (см. в
трудах А. Серебренникова, А.С. Никольского, Я.В. Толмачева, Н.Ф.
Кошанского); б) словесность как наука «занимается образованием дара слова
или учит выражать внутренние движения души словами согласно желанию»
[Плаксин: 2] (см. в трудах А.Ф. Мерзлякова, Н.Ф. Кошанского); словесность
или литература – «совокупность словесных произведений, в которых
соблюдены правила науки или… которые могут быть образцами для науки»
[Плаксин: 2] (см. в трудах А.Ф. Мерзлякова, Н.И. Греча).
В «Краткий курс словесности, приспособленный
к прозаическим
сочинениям» (здесь словесность понимается как наука, цель которой –
«усовершение речи») В.С. Плаксин включил начальные сведения психологии
34
и логики, грамматику и риторику. Грамматикой названа наука, которая
определяет «правила словосоставления (правописания), видоизменения слов
(словопроизведения), словопроизношения (словоударения) и словосоединения
(словосочинения)»
[Плаксин:
29];
«показывает
отношения
слов
к
представлениям или понятиям и различные формы выражений» [Плаксин: 29]
. Пиитика понимается как теория поэзии, при этом не исключено, что автор
смешивает понятия поэзии и пиитики, говоря о том, что последняя «облекает
вымыслы в прекрасные формы» [Плаксин: 58]. Риторика определена как
наука, которая «учит излагать и располагать речь прозаическую сообразно
намерению писателя» [Плаксин: 53]. Вслед за Н.Ф. Кошанским В.С. Плаксин
разделяет риторику на две части: общую риторику, содержащую «правила,
которые говорят вообще об изложении мыслей словами, о свойствах речи всех
родов» [Плаксин: 59], и частную риторику –правила, которые «предписывают
способы применять речь прозаическую к известным назначениям и частным
целям писателя» [Плаксин: 59].
Красноречие в традициях своего научного периода В.С. Плаксин
понимает как искусство, плод риторики: «красноречие относится к риторике,
как отрасль искусства к общей науке, и отличается от словесности вообще, как
часть от целого; оно посредством слова управляет волею читателя или
слушателя» [Плаксин: 59].
Оригинальна система понимания словесных наук, изложенная в «Чтениях
о словесности» И.И. Давыдова. Словесность рассматривается им двояко: с
точки зрения искусства («творчество в изящном слове») и науки («постижение
изящного в слове»).
Наука словесности на основании различия методов
познания разделена на философию словесности, «постигающую законы
слова», ее историю, предмет которой – «явления изящного в творческих
созданиях словесных» и критику – «способность наблюдать степень
приближения образцовых словесных творений к своим идеалам, развитие и
облагородствование чувства изящного» [Давыдов, 1837: 91]. С другой
стороны, наука словесности разделяется на «материальную или объективную»
35
и «идеальную или субъективную» часть словесности. Первой принадлежит
изучение «основных законов слова»: грамматическое, сравнительное и
историческое изучение языка. «Идеальная или субъективная» философия
словесности «показывает творчество духа человеческого, проникнувшего
идеей изящного, как выражение мира действительного и возвышенного». К
субъективной философии словесности принадлежат красноречие и поэзия,
понимаемые как два рода словесного искусства. Роды прозаических и
поэтических произведений сопоставлены друг с другом в виде бинарных
противопоставлений: эпос – история, лира – философия, драма – ораторская
речь.
Понимание
словесных наук К.П. Зеленецким изложено в ряде его
трудов и, главным образом, в «Исследовании по реторике в ея наукообразном
содержании и в отношениях, какие имеет она к общей теории слова и к
логике» (1846). Новаторство К.П. Зеленецкого в понимании основных
словесных наук заключается в первую очередь в понимании риторики (в ряде
своем сочинений 1846 года он, как и Н.Ф. Кошанский использует термин
«реторика») как науки не об одном только «красноречии» - изящной,
украшенной речи, но как науку, включающую изучение «общих условий
всякой речи вообще». Общее учение о словесных науках Зеленецкий называет
«наукой о слове», в современной ему науке неопределенной конкретным
термином («техническим названием»). К.П. Зеленецкий отмечает, что другие
авторы называют ее филологией, философской грамматикой, словесностью и
др., при этом сам он отказывается от перечисленных им терминов, выбирая
наиболее нейтральное название.
Основываясь на том, что «необходимые формы слова суть: речение,
предложение, период и речь», Зеленецкий выделяет следующие отрасли науки
о слове:
1. лексикология («объемлет собою значение, образование и свойства
речений»);
2. грамматика (изучает «значение, состав и изменение предложений»);
36
3. синтаксис (изучает «периоды в их значении, разделении, составе и
пр.);
4.
реторика («имеет предметом своим речь в ее грамматическом
построении из предложений, в логическом расположении ея частей, словом, в
ея образовании и составе и, наконец, в ея особых чисто реторических условиях
и свойствах») [Зеленецкий, 1846: 55]: общая реторика («излагает условия,
общие всякой прозаической и стихотворной речи»); частная реторика (изучает
«частные условия различных родов прозы в отдельности»); пиитика (излагает
«условия речи стихотворной в различных родах поэзии») [Зеленецкий, 1846:
77].
Интересна отмеченная К.П. Зеленецким связь дисциплин, относящихся к
Науке о Слове
и понятий логики: «Лексикология или учение о речениях
находит
основание
свое
в
теории
понятий,
грамматика,
учение
о
предложениях, - в теории суждений; синтаксис или учение о периодах – в
теории умозаключений» [Зеленецкий, 1846: 65]; полное и многостороннее
выражение мысли выражается в речи, которая есть предмет «реторики».
Таким образом, обращаясь к терминологии риторики второй половины
XVIII – первой половины XIX вв., можно отметить, что в качестве основных
словесных наук, в большинстве научных концепций традиционно названы
логика, грамматика, риторика и поэзия (пиитика).
Всеми
учеными исследуемого периода логика определяется как
дисциплина, обучающая связно мыслить и верно основывать суждения.
Грамматика призвана научить правильному словоупотреблению, познанию
грамматических форм. Правила для создания и познания поэтических
сочинений преподает поэзия или пиитика. Риторика, признанная практически
всеми лингвистами того периода как главнейшая наука о языке, названа
«наукой», «средством», «правилами» для изобретения, расположения, устного
и письменного выражения мыслей, обучающая воздействию на аудиторию.
Наибольшее количество толкований имеет термин красноречие. Во
второй половине XVIII - первой половине XIX века оно понимается и как
37
«дар», «искусство», «способность» правильно, целесообразно, убедительно
высказывать мысли (М.В. Ломоносов, М.М. Сперанский, А.С. Никольский,
И.С. Рижский, Я.В. Толмачев, А.И. Галич, И.И. Давыдов, К.П. Зеленецкий), и
более узко, как искусство ораторского мастерства (А.Ф. Мерзляков, Л.Г.
Якоб), весьма часто этот термин используется, как синоним прозы (В.С.
Подшивалов, И.И. Давыдов и др.).
Периодически в риторических трудах появляется термин словесность.
Восходящий к употребленному М.В. Ломоносовым сочетанию «словесные
науки», он появляется впервые в 1792 году, вынесенным в название
филологического курса А.С. Никольского. Позднее, через двадцать лет
сочетание «словесные науки» употребляет Л.Г. Якоб, и после этого термин
присутствует во всех риторических руководствах.
Неодинаковые толкования термина словесность мы находим в разных
риторических учениях исследуемого периода: она может пониматься как а)
«дар слова», «природная способность» выражения мыслей (А. Серебренников,
А.С. Никольский, Я.В. Толмачев, Н.Ф. Кошанский, И.И. Давыдов, В.С.
Плаксин); б) наука о языке и произведениях слова (Н.Ф. Кошанский, В.С.
Плаксин, И.И.Давыдов, К.П. Зеленецкий); в) литература, созданная в
определенной языковой культуре (Н.Ф. Кошанский, В.С. Плаксин, И.И.
Давыдов).
38
Глава 2
ТЕРМИНОЛОГИЯ ОБЩЕЙ РИТОРИКИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ
XVIII – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВВ.
Одним из наиболее показательных аналитических способов к тому, чтобы
проследить историческое развитие науки, можно назвать обращение к
понятийному аппарату составлявших ее трудов. Изучение терминологии,
входившей в наиболее известные и влиятельные труды второй половины
XVIII – первой половины XIX века позволяет выявить круг проблем и
понятий, составлявших риторику данного периода, определить особенности
становления науки, отметить, кто из ученых-риторов имел наибольшее
научное влияние в различных научных областях, сделать выводы о
разработанности терминологии в том или ином разделе риторики.
2.1. Теория изобретения
2.1.1. Больше других в риторике XVIII – XIX вв. терпит изменения раздел
об изобретении мысли при помощи общих мест или топов, а также
состоящее с ним в косвенной связи учение об амплификации речи. Именно
теория общих мест или топов в послеломоносовский период стала предметом
острых споров теоретиков науки. Многие авторы не просто оставляли этот
раздел без внимания, но делали предметом жесткой критики и насмешек. «Кто
не получил от природы ума изобретательного, тот тщетно будет прибегать к
сим оракулам», - пишет в «Правилах высшего красноречия» М.М.
Сперанский, в 1792 году впервые критиковавший классическую теорию
общих мест [Сперанский]. В дальнейшем ее полезность отрицал также
профессор Московского университета и известный поэт А.Ф. Мерзляков;
немецкий ученый Л.Г. Якоб, видевший науку об изобретении как часть
логики. В «Учебной книге российской словесности» Н.И. Греча (1819) также
39
нет исчисления общих мест или топов, а основным правилом изобретения, как
и в концепции Сперанского, называется собственное размышление. При этом
в помощь неопытным сочинителям предложены своеобразные планы, с
опорой на пункты которых можно распространять сочинение. Например, при
наставлении «надлежит: 1) пояснить главное понятие (определение); 2)
определить, что в нем существенно и что случайно; 3) приискать надобные
пояснительные понятия; 4) опровергнуть ложные понятия; 5) привести
свидетельства и примеры» [Сперанский 50]. Последними резко критическими
замечаниями в адрес теории общих мест стали
высказывания К.П.
Зеленецкого, видевшего не только бесполезность, но и существенный вред в
таком способе риторического образования. По мнению этого ученого,
обучаясь изобретать предмет речи по источникам изобретения, ученик «не
обращается вниманием к живому акту своей мысли, не держится коренных
законов ея развития, не старается проследить ея собственных сторон и
особенностей, а блуждает между семью вопросами и двадцатью четырьмя
источниками» [Зеленецкий, 1846: 41]. Характерно, что данное отношение к
теории общих мест высказано в последнем труде периода расцвета русской
риторики и, таким образом, стало своеобразным итогом многолетнего спора
по этому предмету. При этом нельзя не обратить внимания, что более
половины наиболее влиятельных ученых второй половины XVIII – первой
половины XIX в. (восемь из пятнадцати) все же обращаются к теории общих
мест, видя в ней безусловную пользу.
Терминология предмета, вызывавшего так много споров в риторике,
включает довольно существенный объем, однако при этом является
относительно
устоявшейся,
единой
в
концепции
различных
авторов.
Различными терминами представлено само обозначение ключевого понятия
теории изобретения – топов или общих мест. Так термин общие места в
своих трудах используют М.В. Ломоносов, А. Серебренников, Я.В. Толмачев,
А.И. Галич и И.И. Давыдов; термин риторические места - М.В. Ломоносов,
А. Серебренников и И.С. Рижский. Греческий термин топики, топические
40
места появляется в трудах М.М. Сперанского и И.И. Давыдова; при этом
можно отметить, что оба эти автора отказываются от теории общих мест и не
обращаются к их перечислению. Я.В. Толмачев и Н.Ф. Кошанский называют
источники изобретения; В.С. Подшивалов, не используя конкретного
термина, называет пособия, при которых можно преуспеть в сочинении.
Перечисляя источники изобретения, ученые XVIII – XIX в. называют
разное их количество, но термины, используемые для их названия, в
основном, повторяются. М.В. Ломоносов перечисляет 24 основных топоса (в
его терминологии – общих места): 1) род, 2) вид, 3) свойства материальные,
4) свойства жизненные, 5) душевные жизненные свойства, 6) страсти, 7)
пороки, 8) приобретенные дарования, 9) телесные дарования и свойства, 10)
чувства, 11) имя, 11.1.) имя собственное, 11.2.) приложенное имя, 12)
действие, 13) страдание, 14) время, 14.1.) указательное время, 14.2.)
количественное время, 15) место, 16) происхождение, 17) причина, 18)
предыдущее, 19) последующее 20) признак, 21) обстоятельства, 22) подобныя
вещи, 23) противныя вещи, 24) несходные вещи. Во многом следующий за
Ломоносовым в своей теории риторики Амвросий Серебренников не
повторяет его перечня общих мест и называет такие из них, как 1) род, 2) вид,
3) свойства, 3.1.) свойства лиц, 3.2.) свойства вещей, 4) целое, 5) часть, 6),
обстоятельства, 6.1.) обстоятельство историческое, 6.2.) обстоятельство
нравственное, 7) причина, 7.1.) причина действующая, 7.2.) причина
материальная, 7.3.) причина конечная, 7.4.) причина формальная, 8)
противные, 9) имя, 10) сравнение, 11) свидетельства, 12) определение 12.1.)
определение риторическое, 12.2.) определение философское.
В «Опыте риторики» И.С. Рижского мы находим всего 16 общих мест: 1)
род, 2) вид, 3) жизненные свойства, 4) целое, 5) части, 6) материальные
свойства, 7) действие, 8) страдание, 9) обстоятельства, 10) время, 11)
место, 12) причина действующая, 13) признаки, 14) противные, 15) подобие,
16) имя, 16) сравнение, 17) свидетельство, 18) пример. При этом легко
41
отметить, что приводимая им система терминов данного раздела, в целом,
повторяет ломоносовскую, будучи при этом несколько сокращенной.
В.С.
Подшивалов
в
«Сокращенном
курсе
российского
слога»
перечисляет семь «пособий, при которых можно успеть в сочинении»,
которые по сути своей являются основными риторическими общими местами.
Это 1) причина, 2) противные, 3) подобие, 4) сравнения, 5) пример, 6)
повествование, 7) доказательства.
Я.В. Толмачев, не повторяя полностью ни одного из своих научных
предшественников, называет такие общие места, как род, вид, целое, части,
действие, страдание, обстоятельства, время, место, причины, качества,
противоположное, определение, принадлежность и описание.
Наибольшее число источников изобретения мысли мы находим в «Общей
реторике» Н.Ф. Кошанского. Одну из основных целей общей риторики этот
выдающийся ученый видит в том, чтобы «… раскрывая источники
изобретения, раскрыть все способности ума…» [Кошанский, 1829: 3]. Среди
источников изобретения («указаний, откуда почерпываются новые слова –
мысли и доказательства»), Кошанский перечисляет такие, как 1) причина
(causa), 1.1) действующая причина (causa causalis), 1.2) конечная причина
(causa finalis), 2) сравнение (collatio), 3) подобие (simile), 4) пример (exemplum),
5) свидетельство (testimonium), 6) обстоятельства (rationes rerum), 7)
уступление (consessio), 8 условие (conditio), 9) противное (adversatium), 10)
время (consecutio), 10.1) время в прошедшем, 10.2) время в настоящем, 10.3)
время в будущем, 11) место (locus), 12) признаки (signa), 13) качества
(qualitates), 13.1) наружные качества, 13.2) внутренние качества, 14)
принадлежности (attributa), 15) свойства лица, 16) свойства бездушного
предмета, 17) действие (actio), 18) страдание (reactio), 19) имя (derivatio), 20)
целое (totum), 21) части (partes), 22) род (genus), 23) виды, 24) определение
(definitio), 25) следствие (conclusio).
Последним в XIX в. к теории общих мест обращается А.И. Галич. В
части своего труда, посвященной «ораторскому изобретению», он называет
42
ряд общих мест: 1) описание, 2) сравнение, 3) противоположение, 4) пример,
5) сторонние, 6) обстоятельства, 6.1) причины, 6.2) следствия, 6.3)
страдания.
В последующих риторических трудах XIX в. теория изобретения уже не
находит себе места, и приходится признать, что ее критика побеждает в
длительном научном споре и последнее слово остается за ее противниками, в
том числе К.П. Зеленецким, который в конце исследуемого периода
эмоционально утверждал невозможность изобретения мысли («… нельзя
сказать:
изобресть
мысль;
потому
что
каждая
мысль
наша
есть
самостоятельное, живое действие самого духа нашего») [Зеленецкий, 1846:
39].
2.1.2. Учение о способах распространении (амплификации) простого,
предложения, периода и речи, , развертывании замысла сочинения находит
место в немногих трудах второй половины XVIII – первой половины XIX в.
При этом, однако, трудно говорить, что она постепенно уходит из
проблематики общей риторики: на протяжении всего исследуемого периода ее
терминология встречалась в трудах наиболее авторитетных риторов, таких как
М.В. Ломоносов, И.С. Рижский, Я.В. Толмачев, Н.Ф. Кошанский и А.И. Галич.
Интересно отметить, что, несмотря на относительную схожесть взглядов
различных ученых на данный раздел риторики, его понятийный аппарат
является достаточно разнообразным, что очевидно из анализа терминологии.
М.В. Ломоносов в «Кратком руководстве к красноречию» говорит о
распространении риторическом, определяя его как «присовокупление идей к
кратким предложениям, которые их изъяснять и в уме живее представить
могут» [Ломоносов, 1748 ]. Ломоносов приводит два способа риторического
распространения:
умножительный,
который
«расширяет
и
служит
к
пополнению периодов» и увеличительный способ, придающий периоду
«больше важности» [там же].
И.С.
Рижский
связывает
распространение
речи,
со
способами
изобретения замысла для «больших» и «малых» сочинений. Так, если для
43
распространения
объемных
сочинений
предлагается
обращение
к
риторическим местам (топам), то изобретение для «малых сочинений»
состоит только в поиске подобнозначащих слов и выражений, противных
понятий и использовании вопросов кто?, что?, каким способом?, где?,
когда?, от чего? или для чего?, как?
В «Военном красноречии» Я.В. Толмачева способы амплификации речи
или прибавочные понятия (accessoires) описаны в главе «О наполнении
предложений
и
составлении
простых
периодов».
Простые
периоды,
впоследствии распространяемые до сложных и образующие развернутую речь
наполняются
1)
понятиями подобнознаменательными, которыми могут являться,
«во-первых, слова, то же означающие… во-вторых, речения,
выражающие одну и ту же идею, но различающиеся степенью и
силою
значения…;
в-третьих,
мысли,
происшедшие
из
раздробления понятий общих, как то рода, вида и целого»;
2)
противоположными
понятиями,
представляющими
собой
антонимические выражения;
3)
словами, показывающими качество предмета или «словами
прилагательными» (эпитетами);
4)
пояснительными понятиями, которые «бывают двоякого рода: а)
определяющие значение общих слов и b) показывающие причину
соединения сказуемых с подлежащим»;
5)
общими
словами
-
словами
прилагательными, используемыми
существительными
или
"для показания, к какому
именно предмету из целого рода должно быть отнесено общее
имя»;
6)
подобиями;
7)
сравнениями [Толмачев, 1825: 67] .
Терминологический состав данного раздела частично обновляется Н.Ф.
Кошанским, и в качестве «способов к распространению предложения»
44
называется использование синонимов, эпитетов и противных, которые
«служат к приисканию слов», а также «семи известных вопросов»: кто?,
что?, где?, при чьей помощи?, для чего?, каким образом?, когда? При
описании
распространения
предложения
до
простого
периода,
Н.Ф.
Кошанский, видимо откликаясь на полемику, ведущуюся по поводу
полезности обучения по приведенной схеме пишет: «Скажут: гению правил не
нужно, он не учась учен, как придет в восхищение (Дмитриев)… Но сочтите
гениев. И притом не забудьте, что и кедр сначала растет наравне с травою и
греется тем же солнышком, и питается тою же росою» [Кошанский, 1829: 8].
Последним к приемам амплификации речи обращается А.И. Галич,
перечисляя такие «словесные распространения», как эпитеты, синонимы,
прибавления в вещах или в мыслях, определения, описания, доказательства и
раздробления.
Более поздние авторы не включали в свои учения методы амплификации
речи и даже критиковали их. В.Т. Плаксин в «Кратком курсе словесности»
(1832 г.), упоминает «способы сочинения по синонимам, эпитетам и пр.» как
бесполезное упражнение, которое не стоит включать в учебный курс
[Плаксин: VI]; резкую критику «семи вопросов и двадцати четырех
источников» мы находим и в учении К.П. Зеленецкого, писавшего, что
«синонимы, эпитеты и противные не устанавливают собой мысли, а только
определяют ее с разных сторон… Синонимы, эпитеты и противные суть те же
прилагательные и наречия. Следовательно их теория есть часть лексикологии,
теории речений» [Зеленецкий, 1846].
2.1.3. Важным разделом теории изобретения в риторике всегда являлось
учение о логических основах речи. В науке второй половины XVIII – первой
половины XIX вв. основы этого учения сводились главным образом к
описанию риторических доводов и доказательств. В трудах второй половины
XVIII – первой половины XIX вв. эта тема была разработана довольно мало,
терминология, определяющая виды риторических доводов или доказательств
не являлась единой и могла быть отнесена к различным разделам науки:
45
изобретению или
расположению. Большинством риторов исследуемого
периода термин доказательство или довод использовался как обозначение
композиционной части сочинения, содержащей логическое обоснование
авторской позиции; исследование доказательств как процесса аргументации в
речи
мы
находим
только
в
трудах
М.В.
Ломоносова,
Амвросия
Серебренникова, И.С. Рижского, В.С. Подшивалова, А.Ф. Мерзлякова и А.И.
Галича.
М.В. Ломоносов, использующий в своих трудах синонимичные термины
доказательство и довод, понимает процесс риторической аргументации как
часть изобретения замысла сочинения и тесно связывает его с амплификацией
речи. Так в «Кратком руководстве к риторике» Ломоносов пишет, что, если
распространение служит к тому, «…чтобы слово… было ясно», то
доказательство – к тому, «…чтобы тема была основательно доказана»
[Ломоносов, 1952: 33]. В «Кратком руководстве к красноречию» (1747)
понятие риторического довода соотносится с учением о составляющих доводы
силлогизмах и также понимается как средство распространения риторического
произведения.
В дальнейшем к разделу «Изобретение» теорию доказательств отнесут
также А. Серебренников, В.С. Подшивалов, поместивший ее в главе «О
материалах к сочинению» и А.И. Галич обратившийся к этой теме в главе
своего труда «Ораторское изобретение».
Первую разработку теории доказательств («предложений, имеющих
отношение к теме») [Серебренников: 16] мы находим в «Руководстве к
оратории
российской»
Амвросия
Серебренникова
(1778).
Здесь
анализируются следующие виды доказательств:
1. уверительные доказательства («относятся к справедливости или
несправедливости темы»);
2. утвердительные доказательства («изобретаются от прилежного
рассмотрения состава вещей»);
46
3. истолковательные доказательства (состоят в подробном описании
имени или свойств предмета);
4. изъяснительные доказательства («изобретаются от подобия, от
противного, от примеров свидетельств»);
5. советовательные доказательства (содержат совет, обращенный к
аудитории);
6. возбудительные доказательства («предмет имеют возбуждение и
утоление страстей»)
7. доказательства, касающиеся до благонравия [Серебренников: 17]
В
риторике
исследуемого
периода
наиболее
детально
теория
риторических доказательств представлена в «Опыте риторики»
И.С.
Рижского. Здесь наряду с описанием композиционных частей ораторской
речи автор говорит и о доказательствах, определяемых как «причины,
служащие к подтверждению той стороны материи, какую в рассуждении ея
принимает оратор» [Рижский: 200]. Главное внимание в изучении этой темы
Рижский уделяет исследованию источников доказательств - основания
ораторской аргументации. К их видам И.С. Рижский относит доказательство
от честного, доказательство к Богу, доказательство к ближнему,
доказательство
от
полезного,
доказательство
с
точки
зрения
нравственности, доказательства тела, доказательства общественные,
доказательства семейственного, домашнего или хозяйственного состояния,
доказательство от приятного, доказательство с точки зрения разума,
доказательство с точки зрения чувств, доказательство от удобного и
доказательство от необходимого.
Последним в исследуемый период к теории риторических доводов и
доказательств обращается А.Ф. Мерзляков, который вновь связывает
приведение доказательств с композиционной организацией речи. Часть
ораторского
риторические
сочинения,
доводы
называемая
термином
распространяется по
доказательства
Мерзлякову
при
или
помощи
47
доказательств a priori, a posteriori, доказательств по аналогии и исторических
доказательств.
2.1.4. Вопрос о принадлежности учения о возбуждении страстей к тому
или иному из основных разделов риторики в науке XVIII – XIX вв. остался
нерешенным. Ряд областей науки, включающих описание страстей достаточно
разнообразен:
а)
«возбуждение
«изобретение»
страстей»
и
относится
к
рассматривается
разделу
как
общей
риторики
определенный
способ
эмоционального воздействия на слушателей и убеждения в речи в трудах
М.В. Ломоносова, Амвросия Серебренникова, И.С. Рижского;
б)
в
«Сокращенном
курсе
российского
слога»
В.С.
Подшивалова
исследование страстей образует отдельную главу риторического труда и
стоит как бы вне традиционных разделов риторики;
в) описание страстей встречается в разделе «выражение» и рассматривается
среди фигур речи в риториках А.Ф. Мерзлякова, Я.В. Толмачева, Н.Ф.
Кошанского;
г) А.Ф. Мерзляков, Н.И. Греч, И.И. Давыдов относят возбуждение и
утоление страстей
к теории ораторской прозы и таким образом
определяют этот предмет как область частной риторики;
д) в труде А.И. Галича риторические страсти соотносятся с особенностями
их выражения в произношении, мимике и телодвижениях.
Самый полный список, перечисляющий виды риторических страстей с их
подробным описанием мы находим в сочинении, открывающем исследуемый
период – «Кратком руководстве к красноречию» М.В. Ломоносова. Как
отмечает В.И. Аннушкин, «глава VI «О возбуждении, утолении и изображении
страстей»…
явилась
уникальной
попыткой
разработать
учение
о
риторическом наведении доказательств с помощью страстей» [Аннушкин,
2003: 282]. Пространное описание страстей, восходящее ко II книге
«Риторики» Аристотеля включает определение страсти, описание характера ее
проявления, способ возбуждения и пример. Ломоносов разделяет страсти на
48
мягкие и нежные и жестокие и сильные и приводит следующий список
страстей: радость, печаль, утешение, любовь, ненависть, надежда, боязнь,
скука, гнев, сожаление (милосердие), честь (честолюбие), стыд, зависть,
ревность, раскаяние, смех и слезы.
Амвросий Серебренников относит страсти к средствам аргументации
или
«возбудительным
доказательствам»,
которые
«предмет
имеют
возбуждение или утоление страстей» [Серебренников: 19]. Возбуждение
страстей Серебренников понимает как одно из наиболее действенных средств
убеждения. Не следуя Ломоносову, он разделяет страсти на первоначальные:
радость и печаль, и производные: любовь, сожаление, зависть, удовольствие,
стыд, надежда, боязнь, ужас, трепет, отчаяние, ревность, гнев, злоба и
ненависть.
Ключевыми понятиями риторики делает страсти и «сильное чувствование
и живое воображение» М.М. Сперанский, открывающий свои «Правила
высшего красноречия» ярким заявлением, что «основание красноречия суть
страсти». «Возбуждение страстей» Сперанский понимает как средство
доказывания в риторическом тексте, отмечая, что «страстное долженствует
занимать главное место в доказательствах, ибо доводами начинается
убеждение, но оно совершается потрясением сердца» [Сперанский: 37].
Анализируя природу страстей, М.М. Сперанский приводит их классификацию,
происходящую
«из
различного
сопряжения
различных
родов
чувствительности и воображения» [Сперанский: 27 ] и разделяет страсти на
«беглые, легкие, живые» и «порывистые и сильные». Другая классификация
страстей представляет такие их виды, как «тихие или нежные и медленные»
страсти и страсти «порывистые или жестокие и быстрые» [Сперанский: 88].
Как
мы
видим,
второй
вид
классификации
фактически
повторяет
ломоносовское разделение риторических страстей на «мягкие и нежные» и
«жестокие и сильные».
В «Основаниях российской словесности» А.С. Никольского идет речь о
выделяемых данным ритором «положениях души говорящего», среди которых
49
названы такие, как гнев, радость, скука. Примечательно, что, не названные
страстями и не развернутые до учения об их возбуждении и утолении
«положения души» рассмотрены А.С. Никольским с точки зрения их
стилистического выражения: «Положение души говорящего делает то, что оно
объясняется иногда обильно и обширно, иногда сокращенно и отрывисто;
иногда сильно и стремительно, иногда кратко и спокойно; иногда красиво и
пленительно, иногда просто и сухо» [Никольский: 40].
Перечисление страстей, а также краткое представление их «свойств и
признаков» включает в «Опыт риторики» И.С. Рижского. «Знание страстей»
он называет одним из верных способов к тому, чтобы стать «самовластным
победителем»
души
читателя
[Рижский:
79].
В
описании
Рижским
риторических страстей очевидна его ориентация на учение М.В. Ломоносова –
это видно и из достаточно близкого ломоносовскому отбора страстей, и из
сходства некоторых формулировок. При этом значительны и новации этого
теоретика,
отмечаемые
В.И.
Аннушкиным:
«…если
Ломоносов
последовательно описывает каждую страсть с определениями, способами ее
возбуждения и примерами, то Рижский лишь сопоставляет страсти друг с
другом на нескольких страницах. При этом каждая страсть содержит
синонимическое и антонимическое описание» [Аннушкин, 2003: 280]. И.С.
Рижский перечисляет такие виды страстей, как надежда, отчаяние и страх,
радость и печаль, любовь и ненависть, сожаление, зависть и соревнование,
услаждение совести, раскаяние, любочестие и стыд, гнев.
Практически в точности данный перечень страстей повторяется в
вышедшем в том же 1796 году «Сокращенном курсе российского слога» В.С.
Подшивалова. Входящая в «Сокращенный курс российского слога» глава «О
страстях» содержит проблематику, отражаемую в заголовках входящих в нее
параграфов: «Что такое страсти?», «Как возбуждать и утолять
страсти?», «Что вообще заметить, когда хочешь владеть страстьми?»,
«Что еще к тому служит?», «Как разделяются страсти?»
50
В.С. Подшивалов стал последним автором в истории русской риторики второй
половины XVIII – первой половины XIX вв., посвятившим отдельную главу
теории возбуждения риторических страстей.
А.Ф. Мерзляков обращается к возбуждению и утолению страстей в
главе «Краткой риторики», посвященной ораторским речам. Затронуть души
слушателей, пишет Мерзляков, - одна из важнейших задач красноречия, и для
достижения такого результата «...оратору необходимо нужно глубокое
познание каждой страсти особливо, ее тайных побудительных причин, ее хода,
действия в многочисленных порывах и изменениях…» [Мерзляков: 105]. При
этом Мерзляковым не приводится исчисление и классификация страстей,
встречавшихся в трудах его научных предшественников.
В XIX веке «страстное в слове» начинает рассматриваться с точки зрения
его стилистического выражения. Так в «Краткой риторике» А.Ф. Мерзлякова
достаточно
подробно
рассматриваются
«фигуры,
которые
служат
к
возбуждению или утолению страстей»; говорит о «фигуральном языке
страстей» и перечисляет фигуры страстей Я.В. Толмачев, он же вновь
возвращается к риторическим страстям, рассуждая о «частных и особенных
совершенствах
слога»;
в
классификации
риторических
фигур
Н.Ф.
Кошанского мы находим соотносящиеся со страстями «фигуры мыслей,
пленяющие сердце».
В трудах Н.И. Греча и И.И. Давыдова термины возбуждение и утоление
страстей
обозначают
композиционную
часть
ораторской
речи
(«патетическую или страстную часть» в терминологии И.И. Давыдова)
Достаточно оригинален подход к изучению риторических страстей в
труде А.И. Галича. Наиболее подробное описание страстей в «Теории
красноречия» мы находим в соотнесении различных видов страстей с их
выражением
в
произношении
(«извитиях
голоса»), телодвижениях и
мимических действиях. Из всех риторов XVIII – XIX вв. А.И. Галич
предлагает наиболее развернутый список страстей (25 «страстей, выражаемых
51
извитием голоса») и сопровождает его достаточно пространным описанием
способов появления каждой страсти.
Опыт обращения к описанию страстей А.И. Галича стал не только самым
оригинальным, но и последним в науке XIX века. Со временем обучение
эмоциональному воздействию на
аудиторию в теории риторики XIX в.
постепенно оставляется без внимания, и учение о возбуждении страстей
переходит в ведение психологии.
2.1.5. Учение о вкусе и способности выражать изящное в слове
как
категория общей риторики не уходит из проблематики науки на протяжении
всего анализируемого периода. В конце XVIII в. учение о вкусе и
эстетических
началах
красноречия
центральной
проблемой
раздела
«Изобретение» делает М.М. Сперанский. Он резко и весьма эмоционально
критикует риторов («законодателей человеческого слова»), которые при
помощи обращения к топической теории изобретения «научают нас только
хромать известным образом, а не ходить с твердостию» [Сперанский: 61].
Собственную теорию изобретения он сводит к советам «размышлять» и
совершенствовать
эстетический
вкус
(«…наша
наука
о
изобретении
разрешится на простое рассуждение о вкусе»1). М.М. Сперанский на многих
страницах «Правил высшего красноречия» анализирует явление вкуса в главах
«О вкусе в красивом», «О красивом в мыслях или о тонкостях и глубокости
мыслей», «О красивом в страстях или о нежном», «О вкусе в простом или
естественном», «Усовершенствования вкуса», «О чувствительности вкуса», «О
утонченности или нежности вкуса», «О верности вкуса», «О соразмерности
начал вкуса». Терминами этого раздела риторики в «Правилах высшего
красноречия» становятся такие понятия, как вкус («способность чувствовать
изящное в вещах» [Сперанский: 63]), логика вкуса («не что другое… как тот
же самый рассудок или разборчивость ума, посредством коего мы судим о
вещах» [Там же]), чувство изящного («чувствие высокого, красивого, тонкого
и естественного»), высокое, высокое в слове, высокое в мыслях, высокое в
1
Сперанский - 62
52
страстях,
прекрасное,
изящное,
красивое,
простое,
верность
вкуса,
чувствительность вкуса, вкус тонкий и нежный, вкус твердый и верный и др.
В «Опыте риторики» И.С. Рижского учение о вкусе входит в раздел,
затрагивающий проблемы стилистики; здесь вместе со «способами к
усовершенствованию собственного слога» полагается учение о важности
совершенствования собственного вкуса, для чего требуются:
1. творческий дар или творческий ум (genie) – «способность нашей души,
приводящая в действие каким-нибудь посредством внушаемые красотами и
изяществами ощущения»;
2. здравая критика [Рижский: 401].
Здесь же ведется рассуждение о различных качествах вкуса: вкусе правильном
и неправильном (ложном), вкусе времени или века, вкусе народном
(национальном), вкусе тонком или нежном, вкусе грубом – и их проявлениях.
Л.Г. Якоб вновь возвращает теорию выражения изящного в круг
основных понятий словесности. В первое «отделение» своего труда –
«Умозрение словесного изящного искусства вообще» - немецкий филолог
включает рассуждение о таких эстетических категориях, как изящное,
прекрасное, высокое, физически и эстетически великое и нек. др. Именно с
позиции
эстетической
оценки
в
«Умозрении
словесных
наук»
рассматриваются вопросы, позднее перешедшие в ведение стилистики: учение
о тропах и фигурах речи, а также разделении слога или «штиля» мы находим в
разделе труда «Об эстетическом совершенстве языка».
Рассуждение о категории вкуса мы находим в начальной части «Частной
реторики» Н.Ф. Кошанского, где ученый рассуждает о важнейших качествах
писателя. Здесь Кошанский обращается к таким понятиям, как вкус («какое-то
легкое, эфирное, неприкосновенное для нас чувство приятности или
неприятности при виде красот или безобразий в натуре и искусствах»
[Кошанский, 1832: 12]), гений («счастливое соединение всех способностей и
сил души в возможном совершенстве» [Кошанский, 1832: 13-14]), талант
(«сильное и счастливое воображение, соединенное со здравым умом и вкусом»
53
[Кошанский, 1832: 14]) а также чувствительность,
«образованный ум и
сердце», знание «нравов своего народа» и «страстей людей», и «доброту его
души, проникнутую верою». В этой связи вспоминается критика В.Г.
Белинского, упрекавшего риторов, и в частности Н.Ф. Кошанского, в сухости
и формализме, и упрекавшего их в пренебрежении данными категориями.
В труде В.Т. Плаксина учение о вкусе и выражении изящного в слове
помещается в вводной части «Краткого курса словесности» в главе «Об
изящном вообще и в речи». Изящное, выражаемое в слове, здесь понимается
как гармоничное соединение формы, стремления к доблестному и приятному.
Гений и талант определены как «силы, движением коих производится
изящное» [Плаксин: 55]. Плаксин обращается к таким понятиям, как высокое,
прекрасное и выспреннее, а также «отрицательно изящное» или смешное. На
основании идеала изящного, варьирующегося в зависимости от «духа
времени» и происхождения В.Т. Плаксин различает стили в искусстве:
классицизм, романтизм, готику, «восточный идеал» и др.
Обращение к категориям вкуса и изящного как к категориям словесных
наук мы вновь находим в «Чтениях о словесности» И.И. Давыдова. Во
вводном чтении ко второму разделу (или «курсу) этого труда - «Основания
науки об изящном» - мы находим пространные рассуждения о сущности
искусства вообще («проявлении идеи изящного»), гении, вкусе (способности
«ощущать или созерцательно познавать изящное и чувствовать от того
удовольствие» [Давыдов]), изящном и его «проявлениях».
2.2. Теория расположения риторического сочинения
2.2.1.
Во
многих
риторических
трудах
сохраняется
раздел
о
расположении мыслей, композиционных частях речи и правилах их
построения,
практически
каждым
из
авторов
предлагается
типовое
расположение («план») различных видов прозаических сочинений (в работах
В.С. Подшивалова, А.С. Никольского, Л.Г. Якоба – только ораторских речей).
Важно отметить, что этот раздел в риторике XVIII – XIX вв. является самым
54
традиционным и здесь наблюдается наибольшее единство терминологии. От
исследования к исследованию может меняться количество терминов,
называющих части сочинения,
однако список их названий можно
охарактеризовать как единообразный на протяжении всего анализируемого
научного периода.
М.В. Ломоносов в первом из своих риторических трудов, «Кратком
руководстве к риторике» 1744 года, в главе «О расположении вообще»
приводит следующие термины, называющие композиционные части речи: 1)
вступление, 2) истолкование, 3) утверждение, 4) доказание, 5) возражение и
6) заключение. Терминология «Краткого руководства к красноречию» 1747
года не повторяет этого списка. Различие этих трудов состоит в первую
очередь в том, что в первом изданном сочинении раздел «расположение»
содержит главы, в которых описывается «расположение слов публичных» и
«расположение приватных речей и писем». В «Кратком руководстве к
красноречии» 1747 года Ломоносов не приводит никакого универсального
плана расположения сочинения и перечисляет только несколько видов
расположения:
расположение
по
хрии,
по
силлогизму
натуральное
расположение (построение текста, основанное на том, что рассказчик при
изложении придерживается естественного хода событий), художественное
расположение, основанное на том, что части сочинения располагаются по
правилам риторического искусства, соединительное и разделительное
расположение, основанные на синтетическом или аналитическом способе
построения текста.
Ближайший последователь Ломоносова по времени и по научным
представлениям, Амвросий Серебренников, также предлагает целый ряд
способов расположения сочинения, в большинстве случаев зависящих от
жанровой
принадлежности
текста.
Так,
в
«Руководство
к
оратории
российской» включены главы «О расположении вообще», «О соединении
предложений»,
«О
хриях»,
«О
расположении
по
силлогизму»,
«О
расположении по разговору и повествованиям», «О расположении надписей»,
55
«О расположении больших слов». Перечисление терминов, называющих
композиционные части сочинения, в труде Амвросия Серебренникова мы
находим только в части, посвященной расположению «больших слов». Здесь
автор предлагает такие термины, как начало, предложение, исследование и
заключение в речи, отмечая при этом, что «существенные в слове только две
части,
предложение
и
исследование,
другие
две
потребны
для
благопристойности и слабости слушателей» [Серебренников: 91].
Два рода расположения предлагает и М.М. Сперанский: «одно из них
касается мыслей, другое – частей слова; одно можно назвать частным, другое
общим» [Сперанский: 150] . Идеальное построение сочинения Сперанский
видит в четырех частях, то есть включающее две «существенные» части слова
– предложение и доводы – и дополняющие их вступление и заключение,
«одно, чтоб приуготовить ум, другое, чтоб собрать в одну точку всю силу речи
и тем сделать сильнейшее в нем впечатление» [Сперанский: 155]. Двумя
основными частями сочинения М.М. Сперанский называет «часть логическую
или философическую, в которой оратор должен говорить уму», и «часть
витийства», цель которой – «склонить ум и тронуть сердце» [Сперанский:
158].
В риторическом труде А.С. Никольского терминологию данного раздела
мы находим в главе «О расположении больших слов». Никольский называет
такие «части слова и рассуждения», как начало («некоторое приуготовление
или приступ к тому, о чем говорить хотим в речи»), предложение
(«содержание всего слова»), исследование («собрание, размножение и
украшение доказательств») и заключение («окончание всего слова»). Как
можно отметить, выраженная в данной терминологии четырехчастная схема
является аналогичной схеме Амвросия Серебренникова.
И.С. Рижский в раздел своего труда «О расположении и о различных
родах прозаических сочинений» включает следующий ряд вопросов,
отмеченный в исследовании В.И. Аннушкина:
 о размещении и о связи мыслей;
56
 о периоде и его родах сложного периода;
 о хрии;
 о кратких речах;
 о письмах;
 о риторических силлогизмах;
 об описаниях;
 о разговорах и их построении;
 о больших речах, их родах и их построении;
 об исторических сочинениях [Аннушкин, 2003: 296-297].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что проблему расположения
частей риторического сочинения И.С. Рижский видит в первую очередь как
композиционную организацию речевых произведений различных жанров.
Названия композиционных частей сочинения, как и в труде А.С.
Никольского, перечислены автором только в связи с описанием «большой
речи
или
слова».
Автор
использует
такие
термины,
как
приступ,
повествование, предложение, исследование и заключение. Существенно
отметить, что Рижский использует собственную терминологию для выделения
частей
сочинения
и
не
повторяет
полностью
состава
терминов,
использованных до него другими риторами.
Раздел «расположение» отсутствует в «Сокращенном курсе российского
слога» В.С. Подшивалова, изданном его учеником А. Скворцовым в 1796
году.
Терминология
данного
раздела
приводится
автором
в
частнориторическом разделе в главе «О речах», где перечисляются
следующие термины:
1. приступ;
2. главное предложение;
2.1. разделение;
3. объяснение;
3.1. философическое объяснение;
3.2. богословское объяснение;
57
3.3. историческое объяснение;
4. доказательства;
5. опровержение возражений;
6. возбуждение страстей или утоление;
7. заключение.
Не включают в свои сочинения раздел «расположение» и такие авторы,
как А.Ф. Мерзляков и Л.Г. Якоб. А.Ф. Мерзляков говорит о плане сочинения
только в главах «Учебные сочинения», где называются такие композиционные
части, как вступление, собственно рассуждение и заключение и «Речи
ораторские», где перечисляются вступление, в котором "оратор стремится
заранее приуготовить дух и сердце слушателя к разбираемому им предмету",
изложение, рассуждение или рассказ, содержащее доказательства или
риторические доводы и заключение, в котором "всё доказание истины
повторяется с большею силою и убедительностью, дабы остановить мнение
слушателей на своей стороне и убедить их в тех чувствах, которыми исполнен
сам оратор"[Мерзляков 98-99].
Л.Г. Якоб в главе, посвященной «убедительным речам» приводит
обновленный список терминов данного раздела и перечисляет такие термины,
как приступ, изъяснение (expositio), изложение доводов (argumentatio) и
заключение.
Н.И. Греч в
части «Учебной книги российской словесности»,
посвященной «общим правилам риторики», возвращается к традиционному
включению в состав риторики раздела «расположение» и называет как общие
правила
построения
текста
по
трехчастной
структуре
(вступление,
предложение, заключение), так и частные рекомендации, предлагаемые в
соответствии с различными родами риторических сочинений - повествований,
исторических сочинений, описаний, предметов поучительных и убедительных.
Ораторские речи строятся по следующему плану: 1) вступление, 2) изложение
или определение предмета и его разделение, 3) объяснение или исследование,
4) доказательства и доводы, 5) возбуждение страстей, 6) заключение.
58
В
«Военном
красноречии»
Я.В.
Толмачева
теория
расположения
представлена как построение краткого образца рассуждения по хрии или по
силлогизму и расположение длинных рассуждений или больших речей по
восьмичастной схеме: 1) приступ, 2) предложение, 3) разделение, 4)
повествование, 5) объяснение, 6) доказательства, 7) опровержение, 8)
заключение.
Н.Ф. Кошанский до частного исследования прозаических произведений в
ключе функциональной стилистики предлагает деление сочинений на
традиционные функционально-смысловые типы речи: описание, повествование
(частный вид описания) и рассуждение, тесно связываемое с хрией как видом
риторического упражнения, и предлагает способы расположения для каждого
из них.
В «Частной реторике» в главе, посвященной построению больших
ораторских рассуждений, Н.Ф. Кошанский называет следующие термины,
обозначающие части ораторской речи: 1) приступ (exordium), 2) предложение
(propositio), 3) разделение (partitio), 4) рассуждение (tractatio) и 5) заключение
(peroratio).
В «Теории красноречия» А.И. Галич так же, как и Н.Ф. Кошанский
предлагает две схемы расположения – более краткую, описывающую общие
правила построения для всех родов прозаических сочинений и развернутую,
перечисляющую части ораторской речи.
Так краткая схема ораторского
расположения предполагает построение сочинения вне зависимости от его
жанровой или стилевой принадлежности по таким частям, как 1) начало или
приступ, 2) середина или изложение дела, 2.1) разделение, 3) конец или
заключение. Схема расположения ораторской речи включает такие термины,
как 1) приступ, 2) переход к главной материи, 3) разделение, 4) повествование
или изложение дела, 5) доводы, 5.1.) изобретение мыслей, 5.2.) размещение,
5.3) облечение, 5.4) противоположности или антитезы, 5.5) доказывающие
примеры, 5.6) опровержение, 6) заключение.
59
В.Т. Плаксин, как и ряд его предшественников – Н.Ф. Кошанский, А.И.
Галич – теорию расположения связывает с различными видами прозаических
сочинений, предполагающими различные способы их построения. Так в его
«Кратком курсе словесности» приводятся «Общие правила описаний»,
«Общие правила повествований», «Общие правила научительной или
дидактической
прозы»,
«Общие
правила
убеждательной
прозы»,
описывающие правила построения этих видов прозы. Отдельной части труда,
в которой содержалось бы перечисление терминов, относящихся к теории
расположения, «Краткие правила словесности» не содержат.
В «Чтениях о словесности» И.И. Давыдова терминология расположения
вновь представлена только в разделе, посвященном ораторской речи как
частному виду прозаических сочинений. Ее композиционными частями И.И.
Давыдов называет 1) приступ (естественный приступ (principium) и
искусственный приступ (insinuatio)) 2) предложение, 3) разделение, 4)
повествование, 5) доводы, включающие 5.1) изобретение доказательств и
5.2) патетическую или страстную часть – возбуждение или утоление страстей,
6) заключение.
К.П.
Зеленецкий
традиционно
определяет
«общий
состав
речи
письменной» - принадлежность общей риторики – и относящиеся к области
частной риторики специфические особенности расположения ораторской
речи. Композиционными частями «речи письменной» или сочинения любого
стиля и жанра он называет 1) вступление, разделяемое на 1.1) предисловие, в
котором «автор говорит об обстоятельствах, при которых писал» и 1.2.)
введение, в котором автор излагает «основные начала своего рассуждения», 2)
изложение главное, которое «содержит в себе полное развитие основной
мысли… и предполагает разделение ее по частям», 3) изложения вставочные,
включающие различные обстоятельства, 3.1) эпизод как вид вставочного
изложения и 4) заключение [Зеленецкий, Общая риторика: 55]. Следующим
образом выглядит по К.П. Зеленецкому композиция ораторской речи: 1)
приступ
(приступ
естественный,
приступ
искусственный
и
приступ
60
внезапный), 2) главное предложение, в котором «кратко, но ясно излагается
главное содержание речи… зерно, из которого развивается она» [Зеленецкий,
Частная риторика: 92], 3) разделение содержания речи, 4) изложение
обстоятельств
предмета,
5)
доказательства
или
доводы,
6)
часть
теоретическая, цель которой тронуть сердце и воспламенить страсти», и 7)
заключение [Там же: 94].
Завершая анализ терминологии раздела «расположение» можно сделать
вывод о том, что при видимом ее единстве ни один из авторов полностью не
повторяет концепции своих последователей. Риторы по-разному видят
композиционный состав сочинения и не приходят к единой традиции ее
построения.
2.2.2. С теорией расположения в риторике XVIII – XIX вв. тесно связаны
учение о хрии как виде риторического упражнения, и способе построения
текста-рассуждения по определенному образцу.
Учение о хрии в истории науки вызывало едва ли не столько же споров и
нареканий, как и теория изобретения при помощи топосов или общих мест.
Это не случайно: суть научной дискуссии сводилась к обсуждению того,
насколько верно с педагогической точки зрения «механическое» обучение
построению рассуждения при помощи общеизвестных логических ходов.
Характерно то, что авторы, отказывающиеся от изобретения замысла речи при
помощи топосов, одновременно критикуют и хрию, находя ее правила
бесполезными и излишне сухими. Например, правил построения хрии мы не
найдем в сочинении М.М. Сперанского, сводившего все советы относительно
развития замысла речи к призыву «Размышляй!». Автор одного из наиболее
популярных
и
влиятельных
риторических
учений
А.Ф.
Мерзляков,
находивший, что правила системы общих мест «более вредны, нежели
полезны» [Мерзляков: 63], также не включает ее в свою риторическую
концепцию. Эту же зависимость мы видим в трудах Л.Г. Якоба, В.С.
Плаксина, И.И. Давыдова, К.П. Зеленецкого. В.Т. Плаксин при этом замечает,
что, по его мнению «учение хрийное есть главная причина той холодной и
61
однообразной формальности, которою отличаются многие писатели; так
точно, как учение бессистемное, основанное на одном только развитии вкуса
или на практических занятиях образуют писателей многословных, но не
умеющих дать отчета в том, что говорят или о чем пишут» [Плаксин: VI].
В
открывающем
исследуемый
период
«Кратком
руководстве
к
красноречию» М.В. Ломоносова учение о хрии помещено в раздел
«Расположение». Саму хрию М.В. Ломоносов определяет как «слово, которое
изъясняет и доказывает краткую нравоучительную речь или действия какого
великого человека» [Ломоносов, ПСС: 295]. М.В. Ломоносов приводит
классификацию видов хрии, основывая ее а) на разделении предметов
рассуждения и б) на особенностях формального построения рассуждения. В
первом случае выделяется 1) действительная хрия, которая «изъясняет и
доказывает действие», 2) словесная хрия, которая «изъясняет и доказывает
какую-нибудь краткую нравоучительную речь», и 3) смешенная хрия, которая
«изъясняет и доказывает действие с краткою нравоучительною речью
соединенное» [Ломоносов, 1848]. По способам построения М.В. Ломоносов
выделяет 1) полную хрию, состоящую из восьми частей, 2) неполную, «которая
некоторых частей не имеет», 3) порядочную, в которой «все части по
предписанному порядку расположены» и 4) непорядочную, в построении
которой нарушен порядок расположения ее частей.
Полная порядочная хрия по М.В. Ломоносову включает восемь частей: 1)
приступ, в котором «похвален или описан быть должен тот, кто оную речь
сказал
или
дело
сделал»,
2)
парафразис,
в
котором
«изъясняется
предложенная тема через распространение», 3) причина, содержащая
доказательства темы, 4) противное – «то, что предложенному в теме учению в
противность бывает», 5) подобие, содержащее указание на сходную ситуацию
или идею, 6) пример – исторический пример, иллюстрирующий рассуждение,
7) свидетельство – «мнение или учение древних авторов, которое сходствует
с предложенной темой» и 8) заключение, содержащее краткое увещевание.
62
А. Серебренников, так же, как и М.В. Ломоносов, главу своего труда,
посвященную хрии, помещает в раздел «расположение». Этот автор, видящий
процесс создания речи как распространение слова до предложения и
предложения до развернутого сочинения, понимает хрию, как союз
нескольких
предложений,
распространенных
большим
количеством
придаточных, при этом хрия в представлении Амвросия является не столько
риторическим
упражнением,
сколько
способом
развития
мысли.
Классифицируя виды распространения рассуждения по хрии, Серебренников
не прибегает к использованию схемы Ломоносова и на основании
особенностей построения выделяет хрию простую, искушенную, полную,
неполную, порядочную, непорядочную и искусственную, частично повторяя, но
при этом расширяя аналогичный список М.В. Ломоносова.
Состав хрии также описывается терминами, не заимствованными у
влиятельного и почитаемого предшественника. Простая хрия по Амвросию
включает в себя семь частей: 1) предложение (protasis), 2) причина, 3)
противное, 4) подобие или сравнение, 5) пример, 6) свидетельство, 7)
заключение. Характерно, что именно данная семичастная схема оказалась
наиболее популярна в конце XVIII – начале XIX вв. В дальнейшем ее
повторяли такие авторы, как А.С. Никольский, И.С. Рижский, Я.В. Толмачев.
Частями искусственной хрии Серебренников называет 1) приступ, 2) причину,
3) союз, 4) следствие и 5) окончание.
А.С. Никольский, определяет хрию как «союз нескольких периодов,
служащих к доказательству или изъяснению какого-нибудь предложения»
[Никольский: 41]. Из видов хрии этот автор называет только хрию
порядочную, «в которой первое место занимает предложение, второе –
причина, а за нею следуют доводы объясняющие» [там же],
и хрию
превращенную, «в которой предлагается сперва причина, а после самое
предложение; и в сем случае называется она расположенною через
предыдущее… и последующее» [Никольский: 44]. Состав порядочной хрии по
А.С.
Никольскому
полностью
повторяет
концепцию
Амвросия
63
Серебренникова. Состав превращенной хрии также называется терминами,
встречающимися в «Руководстве к оратории российской» Амвросия: приступ,
союз, окончание.
В «Опыте риторики» И.С. Рижского хрия представляется не как вид
словесного сочинения, а «способ, которым располагаются и разумножаются
иногда целые небольшие сочинения, а иногда части больших речей»; «имя
хрии известно одним только витиям, поелику сие сочинение никогда не
выдается в свет под сим наименованием» [Рижский: 1824]. Видами хрии И.С.
Рижский называет автонианскую хрию, темой которой служит цитата из
какого-либо автора, неполную хрию, в построении которой пропущены одна
или несколько частей, превращенную или искусственную хрию, расположение
частей которой не повторяет классический образец. Перечисляя части хрии,
И.С. Рижский повторяет термины, использованные в «Руководстве к оратории
российской Амвросия Серебренникова: предложение, причина, противное,
подобие, пример, свидетельство, заключение.
В.С. Подшивалов снова возвращается к пониманию хрии как
самостоятельного жанра прозаического произведения. В его «Сокращенном
курсе российского слога» учение о хрии находит место в частнориторическом
разделе наряду с баснями, историческими романами, повестями, письмами и
другими
видами
сочинений.
Примечательно,
что
ориентация
на
ломоносовскую традицию очевидна не только из исследования терминологии
данного раздела. В главе своего труда, посвященной хриям, В.С. Подшивалов
приводит редкую для трудов своего времени ссылку на сочинение
Ломоносова, предлагая рассмотреть примеры хрий «в Ломоносова Риторике,
с. 233 и далее» [Подшивалов: 32]. Классификацию видов хрии этот автор
вслед за М.В. Ломоносовым основывает на разделении тем рассуждения,
однако
несколько
изменяет
терминологию
и
вместо
ломоносовских
действительной, словесной и смешенной хрии называет хрию словесную,
вещественную и смешенную. Называя состав хрии, В.С. Подшивалов также во
многом опирается на ломоносовскую схему, однако сокращает ее до семи
64
композиционных частей и переводит на русский язык греческий термин
парафразис, заменяя его объяснением материи. Таким образом, хрия по В.С.
Подшивалову состоит из 1) приступа, 2) объяснения материи, 3) причин, 4)
противных доказательств и опровержения оных, 5) сравнений или подобий,
4) примеров и 5) заключения.
В риторическом труде Н.И. Греча хрия или «пояснение
мыслей по
известным правилам» отнесена к разделу риторики «изобретение». Этот
ученый и педагог так же, как и некоторые его предшественники, отказывается
от теории топов или общих мест и главным руководством в изобретении
называет
«собственное
размышление»:
обдумывание
и
всестороннее
рассмотрение предмета рассуждения. При этом Н.И. Греч не отрицает
полезности хрии как риторического упражнения, основанного на «пояснении
мыслей по известным правилам». Как виды хрии Н.И. Греч называет 1) хрию
порядочную или 2) прямую и хрию обращенную. Терминология, называющая
состав порядочной хрии, в его труде оказывается несколько обновленной: в ее
составе перечисляются 1) предложение или мысль, 2) пояснение или
пополнение, 3) утверждение, 4) противное, 5) подобное, сравнение, 6) пример,
7) повторение главной мысли с приложением и увещанием.
В «Военном красноречии» Я.В. Толмачева хрия также понимается как
краткий
образец
рассуждения.
Вслед
за
многими
риторическими
предшественниками Толмачев называет такие ее виды, как хрия порядочная, в
которой «полагается главное предложение в начале, потом оно доказывается,
поясняется и оканчивается заключением» [Толмачев, 1826: 137] и хрия
превращенная, построенная на том, что «доказательства и пояснения
помещаются в начале, а в конце поставляется самое предложение» [там же] а
также афониевая хрия, предложение которой «заимствуется из других
писателей» [там же: 139] (ср. с термином И.С. Рижского автонианская хрия).
В риторике Н.Ф. Кошанского хрия или образец риторического
упражнения тесно связана с таким типом речи, как рассуждение. Не опираясь
на сложившуюся риторическую традицию, Н.Ф. Кошанский отказывается от
65
термина «хрия», заменяя его «рассуждением», и сохраняет ставшее
традиционным название только в приводимом в скобках латинском написании
(chria). На основании типов построения рассуждений по синтетическому и
аналитическому способу Кошанский предлагает два образца: рассуждения
простые (chria ordinata), которые «начинаются просто предложением и
оканчиваются
заключением,
искусственные
(chria
выводимым
inversa),
которые
из
оного»
и
«начинаются
рассуждения
заключениями,
выводимыми из главной мысли, и оканчиваются предложением» [Кошанский,
1829: 61]. В составе простого рассуждения Н.Ф. Кошанский перечисляет 1)
причину, 2) противное, 3) подобие, 4) пример, 5) свидетельство и 6)
заключение.
В
начале
рассуждения
также
могли
приводиться
само
предложение и похвала автору темы рассуждения с изъяснением его слов.
Искусственное рассуждение может быть построено двумя возможными
способами: через предыдущее и последующее или положение и приложение и включает в себя 1) приступ, 2) предыдущее или положение, 3) связь, 4)
последующее или приложение и 5) заключение.
«Общая реторика» Н.Ф. Кошанского стала последним сочинением, в
котором мы находим учение о хрии. В дальнейшем, критикованная как сухое
и бесполезное упражнение, она уходит из педагогической практики XIX в. и
сменяется советами, направленными на развитие оригинального творческого
подхода к развитию рассуждения.
2.3.3. С учением о хрии в риторических трудах второй половины XVIII –
первой половины XIX в. достаточно тесно связана теория построения
силлогизма. В трудах большинства риторов данного периода силлогизм
является принадлежностью раздела «Расположение» и понимается как способ
построения рассуждения.
М.В. Ломоносов определяет силлогизм как умозаключение, которое
«составляют два предыдущие предложения и следствие» [Ломоносов, 1748], и
его видами называет условный, разделительный, положительный силлогизм,
энтимему, дилемму и сорит. Амвросий Серебренников, частично повторяя
66
классификацию
Ломоносова,
перечисляет
условный
силлогизм,
разделительный силлогизм, ентимему, и наведение. Традиционное понимание
силлогизма видно и в определении А.С. Никольского: силлогизм – это
«умствование… в котором из двух предложений выводится третье,
заключающее в себе следствие соединения оных» [Никольский: 46].
Классифицируя
силлогизмы
по
способам
построения,
Никольский
употребляет новый термин: сложенный силлогизм – силлогизм со сложной
первой посылкой.
И.С. Рижский в главе своего труда «О расположении и о различных
родах прозаических сочинений» вводит термин риторический силлогизм –
«силлогизм, которого каждая часть бывает размножена по правилам
риторики»2 и, таким образом, определяет данный термин не только как особый
способ построения умозаключения, но и как отдельный жанр прозаического
сочинения.
Я.В. Толмачев и Н.Ф. Кошанский снова возвращаются к пониманию
силлогизма как схемы построения умозаключения. При этом данные авторы
классифицируют виды силлогизмов на разных основаниях, так Я.В. Толмачев
называет 1) философский силлогизм, имеющий традиционную композицию и
2) ораторский силлогизм, особенность которого в несоблюдении стандартного
построения; Н.Ф. Кошанский, выделяя виды силлогизмов, использует
терминологию, ставшую традиционной в риторике его периода и перечисляет:
условный, разделительный силлогизм, дилемму, энтимему, сорит и наведение,
а также называет новые термины: трилемму, тетралемму, эпихрему,
аномалию.
Большое внимание силлогизму уделяет К.П. Зеленецкий, посвятивший
значительную часть своей «Общей риторики» рассмотрению логических
основ науки. Термин силлогизм Зеленецкий частично заменяет термином
умозаключение и в отчасти обновленной терминологии перечисляет такие
виды
2
умозаключений,
Рижский - с. 153
как
умозаключение
безусловное,
условное,
67
разделительное, силлогизм сокращенный или энтимема, силлогизм сжатый, и
софизм («силлогизм, хотя по виду и правильный, но приводящий к ложному
заключению» [Зеленецкий, Общая риторика: 23]).
С темой построения силлогизма как простейшего вида умозаключения в
риторике второй половины XVIII – первой половины XIX вв. тесно связано
обращение к логическим основам создания речи. К данному разделу риторики
мы
можем
отнести
достаточно
немногочисленную
терминологию,
представленную главным образом в «Общей риторике» К.П. Зеленецкого,
называющую понятие и его виды (понятие видовое (вид), понятие главное,
понятие неделимое или индивидуальное, понятие опытное или эмпирическое,
понятие,
показывающее
качество,
раздельное, понятие родовое
понятие
умозрительное
противоположные,
тождественные),
или
понятия
виды
понятие
пояснительное,
понятие
(род), понятие сбивчивое, понятие темное,
рациональное,
различные,
суждений
понятие
понятия
ясное,
понятия
согласные,
понятия
(аподиктическое,
ассреторическое,
безусловное, единичное, общее, отрицательное, проблематическое или
предположительное, разделительное, условное, утвердительное, частное) и
умозаключений (умозаключение безусловное, разделительное, условное).
2.3. Теория слововыражения
2.3.1. Постепенно в науке второй половины XVIII – первой половины XIX
вв. главенствующим становится учение о словесном выражении мыслей и, в
частности, учение об украшенном слоге и стиле. Данный раздел науки
оказывается включенным во все риторические сочинения после трудов М.В.
Ломоносова; принципы обучения риторике в трудах таких влиятельных
авторов, как И.С. Рижский, А.Ф. Мерзляков и А.И. Галич, оказались сведены
именно к «способам к образованию собственного стиля» (И.С. Рижский). В
изучаемый период науки теория украшенного слога и стиля насчитывает
наибольший объем терминологии, и это можно связать с тем, что каждым из
68
авторов риторик была предложена собственная детальная разработка теории
стиля (штиля, слога) и его классификация на различных основаниях.
Интересна история ключевых терминов данного раздела: штиль - слог стиль. В наиболее ранних трудах - «Кратком руководстве к красноречию»
М.В. Ломоносова и «Руководстве к оратории российской» Амвросия
Серебренникова - мы находим имеющий немецкое звучание термин штиль.
Очевидно, что М.В. Ломоносов вводит этот термин, будучи ориентированным
на филологические труды немецких авторов (известно, что основа его
риторической теории почерпнута из сочинений европейских авторов, в
частности Х. Вольфа). В XIX в. этот термин мы встречаем еще один раз в
«Умозрении словесных наук» немецкого ученого Л.Г. Якоба. Во всех других
риториках конца XVIII – первой половины XIX в. мы встречаем термин слог,
при этом такие авторы, как
В.С. Подшивалов, А.Ф. Мерзляков, Н.Ф.
Кошанский используют его наряду с синонимическим термином стиль (напр.
см. у Н.Ф. Кошанского: слог – стиль – перо – проза – это «способ выражать
мысли, искусство писать» [Кошанский, 1829: 86]). Термины слог и стиль
разводит лишь К.П. Зеленецкий в «Общей риторике» (1848), характеризуя
стиль как явление, которое «определяется вообще тем или другим воззрением
писателя на мир внешний»3 и слог как «различный характер письменной речи
в отношении к слововыражению»4, добавляя при этом о слоге: «в старину сей
последний называли также стилем» [там же].
Многочисленную терминологию, называющую виды стиля можно
разделить на несколько основных групп: 1) разделение стиля на высокий
(возвышенный), средний (посредственный) и низкий, 2) классификация видов
стиля по его основным отличительным чертам (краткость, пространность и
др.); 2) термины, называющие качества стиля (его достоинства и недостатки);
3) виды стиля, выделяемые по жанровой и функционально-стилевой
принадлежности.
3
4
Зеленецкий. Общая риторика. – с. 82
там же. – с. 83
69
Выделение высокого (возвышенного), среднего (посредственного) и
низкого (простого, низшего) видов слога, безусловно, наиболее традиционно в
риторике XVIII – XIX вв., мы встречаем его на протяжении всего
исследуемого периода практически во всех исследуемых сочинениях
(исключение составляют «Краткое руководство к красноречию» М.В.
Ломоносова, «Правила высшего красноречия» М.М. Сперанского, «Военное
красноречие» Я.В. Толмачева).
Разделение видов стиля по их основным чертам, а также перечисление
терминов, называющих качества стиля, основные стилистические достоинства
и ошибки присутствует во всех риториках второй половины XVIII – первой
половины XIX вв. после трудов М.В. Ломоносова.
Описание жанровых и функциональных видов стиля мы находим в
сочинениях Амвросия Серебренникова, А.С. Никольского, И.С. Рижского,
В.Т. Подшивалова, Н.И. Греча.
Разделение штиля на три известных вида: высокий, средний и низкий
впервые мы встречаем в теории М.В. Ломоносова. Так рассматривает
историю данной классификации стиля В.В. Виноградов: «Несмотря на то, что
уже со второй половины XVI в., а особенно в начале XVII в. у нас стали
интенсивно разрабатываться вопросы стилистики литературной речи и начали
определяться различия между тремя «родами глаголания», между тремя
стилями русского литературного языка, образовавшимися к тому времени на
основе взаимодействия прежних двух типов древнерусского литературного
языка, общие структурно-языковые качества и свойства этих трех стилей, а
также их существующие между собой различия, точное распределение их по
сферам культурно-общественного употребления или функционирования,
оставались до 30-40 гг. XVIII в. в деталях не выясненными и строго не
регламентированными» [Виноградов, 1978: 210].
В.П. Вомперский отмечает, что появляющийся у Ломоносова «принцип
трехчастного деления исследуемого объекта» [Вомперский, 1988: 141] ученый
использует
на
самых
разных
уровнях
классификации
языковой
70
действительности: предметов сочинения, тематики, «родов сочинений»,
«штилей», жанров, звуков, грамматических и синтаксических конструкций
[См. Вомперский, 1988: 141]. В.П. Вомперский отмечает, что целью
стилистической теории М.В. Ломоносова «…является выработка такого
описания, с помощью которого можно представить «штили» литературного
языка в виде системы или, точнее говоря, системы систем (высокий, средний и
низкий «штили») [Вомперский, 1988: 142].
Амвросий Серебренников классифицирует виды штиля на следующих
основаниях:
1. «в рассуждении способа, каким что-нибудь предлагается» - штиль
риторический,
многословный
стихотворческий,
или
азиатический,
разговорный,
соразмерный
письменный,
или
родийский,
аттический или сокращенный, лаконический или прерывистый;
2. «в рассуждении материи или вещей, о которых оратор предлагает» штиль
высокий,
посредственный,
низкий,
богословский,
философический и исторический;
3. «в рассуждении места, где предлагается слово» - штиль церковный
или поучительный, придворный, судебный, училищный, театральный,
комический и трагический.
Можно отметить, что А. Серебренников впервые в истории риторики
выделяет роды стиля по их функциональной принадлежности, т.е. в
соответствии с целями риторических сочинений и условиями, в которых они
произносятся.
Детальное изучение теории слога включают в себя «Правила высшего
красноречия» М.М. Сперанского (1792). В ее основу М.М. Сперанский,
сторонник живого и творческого размышления, полагает представление о том,
что «не слог, не выражение, не слова усиливают мысль: мысли украшаются
мыслями» [Сперанский: 162]; теория выражения заключается не столько в
«выражение мыслей словами», сколько в устремленных к избранной материи
самих мыслях оратора. М.М. Сперанский рассматривает «общие свойства
71
слога» - 1) «ясность», 2) «разнообразие», 3) «единство слога», 4) «равность
слога с материею», то есть основные качества, присущие хорошей речи. В
неоконченной главе «Правил высшего красноречия» «О свойствах слога
особенных» описан высокий (великий, великолепный) слог – «связь таких
выражений, в коих понятия великие» [Никольский: 181] - и его виды: слог
быстрый, слог сильный, слог сильный и острый, а также их антиподы – слог
жестокий и слог напыщенный.
А.С. Никольский определяет слог как «известный образ выражения
мыслей посредством слов» [Никольский: 105] и описывает различие его
качеств или «совершенств», которые зависят «а) от выбора слов и выражений,
б) от течения речи, в) от сходства слога с родом мыслей, г) также от сходства
оного с родом сочинения, д) наконец, от приличия сочинения к месту, в
котором говорится и к лицу, от которого и к которому говорится»
[Никольский: 105]. Классификация видов слога и их характеристик (в
«Основаниях российской словесности» они приводятся вперемешку) по А.С.
Никольскому может быть представлена в следующей таблице:
Таблица 2:
по особенностям выбора слов
и выражений
«от течения речи»
по сходству слога с родом
мыслей (высоких, средних и
простых)
по сходству слога с родом
сочинения
 точность
 неточность
 ясность
 темнота
 чистота
 пустословие или бессмыслица
 плавность
 высокий
 простый
 средний
 разговорный
 письменный
 логический или математический или учебный
 философский
 исторический
 баснословный
 театральный
 романический
 ораторский
 проповеднический
72
И.С. Рижский в основе традиционного разделения слога на низкий
(простой), посредственный и высокий определил функциональное разделение
видов речи - требование того, что слог «должен отвечать намерению
сочинения» [Рижский: 312]. Так низкий или простой слог образуется, «когда
сочинитель или повествует или рассуждает о чем-нибудь не весьма важном,
чтобы только оставить сие в памяти или в уме своих читателей» [Рижский:
314]; посредственный или ораторический слог – «когда он <сочинитель>
старается усладить или пленить их воображение своим словом, соединяя с
природными искусственные красоты», высокий – «когда писатель восхищает
разум, проницает в сердце и самовластно им повелевает посредством своего
слова» [Рижский: 315].
Видами низкого слога, который «есть подражание повседневных
разговоров» [Рижский: 320], И.С. Рижский называет такие его жанровофункциональные разновидности, как слог разговорный, слог письменный, слог
исторический и слог поучительный. Ошибочно образованными видами
низкого слога являются слог сухой («говорит единственно языком природы,
изъясняяся в самом деле без всякого искусства и украшений» [Рижский: 333])
и грубый или нечистый слог, включающий грубые и простонародные
выражения. Недостатки в стремлении писать в посредственном или
ораторическом слоге образуют непостоянный слог, в котором автор
изъясняется «то гораздо красивее, то гораздо простее, нежели сколько требует
материя сочинения» [Рижский: 336], красивый слог, в котором «на каждом
шагу видно искусство науки» [Рижский: 339] и философский слог, в котором
«более разум, нежели воображение читателя находит себе упражнения»
[Рижский: 342]. Погрешности в высоком слоге образуют холодный слог,
недостаточно живописно представляющий величественный предмет описания,
и надутый слог, в котором высокими выражениями описываются невысокие
понятия.
Разделение слога на другом основании, называет такие его виды, как
изобильный слог, сокращенный (прерывистый, аттический) слог, умеренный
73
слог, сильный слог, слог легкий (вольный, естественный), слог принужденный
и слог стихотворческий.
По целому ряду оснований предлагается классификация видов слога или
стиля в «Сокращенном курсе российского слога» В.С. Подшивалова. По
традиции античных ученых здесь предлагается выделение лаконического,
аттического, родосского и азиатического стиля; основываясь на позиции
простейшей оценки, Подшивалов также разделяет слог на «худой и хороший»,
приводит традиционное разделение слога на высокий, посредственный и
простой. Последнее разделение стилей на философский, исторический,
разговорный, ораторический, письменный и стихотворный основывается на
представлении об их функциональном и жанровом различии.
Учение о стиле или слоге является центральным в теории риторики А.Ф.
Мерзлякова. Основное внимание этот ритор уделяет его описанию, а также
«попытке найти в стилистических характеристиках речи общие правила для
всех родов сочинений» [Аннушкин, 1998: 242].
Слог
или
стиль
(разграничение
этих
понятий
у
Мерзлякова
не
представлено) - «словесная одежда мыслей и чувствований, какого бы они
содержания ни были». Разделение видов слога по А.Ф. Мерзлякову
происходит «от характера писателя; от сущности материи, которую избрал; от
цели, которую он себе положил; и, наконец, от расположения, в котором он
пишет» [Мерзляков: 13]. Вслед за своими научными предшественниками А.Ф.
Мерзляков выделяет 1) народный или простой, 2) средний или умеренный и 3)
высокий слог, а также простой, блестящий, трогательный, цветущий,
живописный, отрывистый периодический слог, отмечая, что «всякий из них
более или менее относится к вышеупомянутым трем родам» [Аннушкин, 1998:
19].
Л.Г. Якоб, обращаясь к проблемам стилистики, использует два термина:
штиль и слог, при этом, как и его научные предшественники, не различая их
дефиниции. Более употребительным называется термин слог, классификация
которого на различных основаниях приводится в «Умозрении словесных
74
наук». В классической традиции «по согласию мыслей с родом мыслей» слог
разделяется на высокий, средний и низкий. Виды слога, выделяемые на других
основаниях, Л.Г. Якоб перечисляет в двойных или тройных оппозициях, чаще
всего характеризующих положительные и дурные его качества:
 исправный слог - неисправный слог
 ясный и определенный слог - темный и неопределенный слог
 простой слог (simple) - сложный слог (цветной слог, уборный слог)
 тяжелый слог - легкий слог
 естественный слог - перехитренный слог
 краткий слог - многоречивый слог
 живой слог - вялый слог
 тонкий слог - грубый слог
 ровный слог - неровный слог
 благородный слог - комический слог
 плавный слог - шероховатый слог
Обширна терминология, называющая виды и свойства слога или стиля в
«Учебной книге российской словесности» Н.И. Греча. Помимо традиционной
классификации на высокий, средний и низкий слог она включает перечисление
основных положительных свойств слога, таких, как его правильность,
ясность, определенность, упорядоченность, благозвучие и др., а также
погрешностей против этих качеств – барбаризмов, солецизмов, архаизмов и др.
Н.И. Греч продолжает традицию выделения «частных видов слога»,
основанных на жанровом и функциональном своеобразии текста, и среди них
называет философический, исторический и риторический слог.
Автор «Военного красноречия» Я.В. Толмачев определяет слог как
«образ словесного выражения мыслей и чувствований, имеющий должные
совершенства, требуемые целию речи» [Толмачев, 1926: 123] и разделяет его с
точки зрения «общих», «частных» и «особенных» качеств или «совершенств».
Как «общие совершенства слога» рассмотрены такие качества речи, как
правильность, ясность и красота. «Частные красоты слога» бывают
75
порождены «действиями души писателя» – его умом, воображением,
страстью. «Особыми качествами» названо своеобразие авторской стилистики,
которую определяют а) язык, в) слух, с) вкус, d) познания, e) дарования, f)
наклонности, g) воспитание, h) род состояния (имеется в виду цель
сочинения), j) возраст, k) век, l) страна и m) другие отношения.
Разрабатывая
теорию
слога,
Толмачев
перечисляет
значительное
количество терминов, называющих его виды, которые классифицируются по
следующим основаниям:
Таблица 3:
«от знания или незнания языка»
«по различию вкуса»
от предмета, круга и степени познаний


































исправный слог
неисправный слог
чистый слог
грубый слог
книжный слог
простонародный слог
ясный слог
темный слог
точный слог
неопределительный слог
ровный слог
неровный слог
мягкий слог
легкий слог
льющийся слог
доброгласный слог
благосличный слог
громкий слог
жесткий слог
строгий слог
важный слог
цветущий слог
роскошный слог
игривый слог
сатирический слог
благородный слог
безыскусственный слог
естественный слог
ученый слог
философский слог
твердый слог
точный слог
методический слог
несвязный слог
76
«по различию дарований»
«от частных наклонностей писателя»
«от образа воспитания»
«по роду состояния»
«по количеству лет»
«по времени»
«по отличительному свойству жителей
страны»
«по цели»


























высокий слог
низкий слог
глубокомысленный слог
острый слог
сухий слог
обильный слог
сжатый слог
слог слабый
слог сильный
слог краткий
слог растынутый
слог пиитический
слог эпический
слог анакреонтический
слог мужественный
слог повелительный
слог едкий
слог порывистый
слог спокойный
слог флегматичный
слог вежливый
слог придворный
слог грубый
слог военный
слог приказный
Слог детский











слог древний
слог средних веков
слог новый
слог лаконический
слог аттичесий
слог родийский
слог азиатский
слог церковный
слог школьный
слог светский
слог поучительный
Н.Ф. Кошанский, определяя понятие слога, включает его в синонимический
ряд терминов: слог – стиль – перо – проза. Понимание его двояко: с одной
стороны, это «способ выражать мысли – искусство писать»; другое
определение относится к индивидуальному авторскому стилю, оно обозначает
«способность выражать мысли, свойственные каждому писателю порознь», в
этом отношении он назван частным стилем [Кошанский, 1829: 86-87].
77
Кошанским приводятся две классификации слога, первая из которых
основана на классическом разделении слога на три известных вида; в основе
второй лежит способ синтаксической организации речи:
Таблица 4:
«Первое общее разделение слога»
«Второе общее разделение слога»
1. простой слог (stylus humilis)
слог площадной и пошлый
слог простонародный
2. средний слог (stylus mediocris)
3.
возвышенный
слог
(stylus
1. слог
периодический
(oratio
periodica)
2. слог отрывистый (stylus laconicus)
3. прозаический слог (oratio non
periodica, elegantor)
sublimis).
Разработку собственной теории слога А.И. Галич начинает с выделения
ряда стилеобразующих факторов («общих начал стиля»). Из них
он
перечисляет и тщательно анализирует: «а) грамматические, основывающиеся
на выборе, размещении и связи слов…; b) психологические, происходящие от
влияния духовных сил человека на его слог; c) логические, основывающиеся
на общих законах мышления;
d) эстетические, имеющие в виду форму
красоты» [Галич: 73].
Классифицируя виды стиля, А.И. Галич выделяет «общие роды стиля»:
простой или низкий, средний и высокий или возвышенный - и «подчиненные
роды
слога»,
выделяемые
по
«разности
предмета»
и
особенностям
индивидуального авторского выражения: «1) сухой, 2) простодушный,
безыскусственный, 3) цветущий, щеголеватый, кудрявый, 4) растянутый,
обильный, 5) сжатый, 6) пылкий, страстный (патетический), увлекающий,
стремительный» [Галич, 69]. Характерно что, не называя различных
дефиниций для терминов слог и стиль, применительно к «общим родам» А.И.
Галич употребляет термин стиль, при этом называя его «подчиненные роды»
слогом.
Терминологию,
называющую
положительные
и
отрицательные
характеристики авторского выражения, такие, как ясность, точность,
чистота, правильность и др., а также стилистические ошибки, нарушающие
78
эти качества, А.И. Галич помещает в раздел «Общие свойства ораторского
языка» и не относит к проблематике раздела, включающего теорию слога или
стиля.
Следующим образом выглядит классификация видов слога или стиля В.Т.
Плаксина:
Таблица 5:
от степени знания языка и
предмета речи:
от степени образованности и
различия вкуса писателя:






правильный
точный, определительный
ясный
чистый
благородный
благозвучный (плавный)
 неправильный
 сбивчивый
 темный
 нечистый
 низкий
 шероховатый
от различия характеров и
дарований писателей:
 легкий, живой, разнообразный слог
 краткий, сильный слог
от разностей предметов и
целей:
 высокий слог
 простый или низший слог
 средний слог
И.И. Давыдов рассматривает стиль как «особенный способ выражения в
изящном слове» отдельного человека или народа [Давыдов, 1837: 231] и
приводит несколько принципов классификации видов стилистического
выражения - Дионисия Галикарнасского и его последователей на сильный,
цветущий и средний, Цицерона и Квинтилиана на простой, высокий и
умеренный.
Качества слога Давыдов разделяет на «внешние» и «внутренние»:
«первые относятся к самому мышлению, вторые к выражению мыслей»
[Давыдов 1837: 1]. В первом отношении слог разделен на краткий и обильный,
в отношении выражения мыслей на слабый и сильный, сухой, чистый,
приятный, красивый, цветистый. Наиболее высокая оценка здесь дана таким
качествам слога, как его простота, естественность и сила, которую
предполагает «слог высшего красноречия».
Вклад в развитие терминологии данного раздела К.П. Зеленецкого
заключается в первую очередь в том, что он впервые в истории отечественной
79
риторики дает различные дефиниции терминов стиль и слог. Стиль сочинения
понимается как «характер мысли», который «определяется вообще тем иди
другим воззрением писателя на мир внешний» [Зеленецкий, Общая риторика:
82], приводя такие примеры стиля, как возвышенный, легкий, шутливый,
смешной стиль. Слог К.П. Зеленецкий определяет как «различный характер
письменной речи в отношении к слововыражению», прибавляя к сочинению
замечание, что «в старину сей последний называли также стилем»
[Зеленецкий, Общпя риторика: 83]. В качестве «общих видов слога»
Зеленецкий называет простой, средний, тяжелый, высокий, напыщенный и
фигуральный слог. Примечательно, что многие характеристики образа
словесного выражения мысли, у других авторов риторик традиционно
понимаемые как виды и качества слога или стиля, Зеленецкий называет
видами или условиями речи:
 «виды речи по составу ее из предложений и периодов»: речь
афористическая,
речь
лаконическая,
язык
надписей
(stylus
lapidarius), речь периодическая, речь соразмерная прозаическая
(oratio non periodica);
 «необходимые условия всякой речи письменной»: ясность речи,
естественность речи, благородство или достоинство речи (decorum
orationis).
Терминология раздела, описывающего виды слога или стиля весьма
многочисленна и разнообразна, и это явно показывает, что в риторике второй
половины ХVIII – первой половины XIX в. тема разработки стиля и
украшения речи становится одним из основных направлений науки.
2.3.2. С учением об украшенном слоге и стиле в истории русской
риторики тесно связан еще один небольшой по объему пласт терминов,
который, оперируя понятиями нашего времени, мы можем назвать как
нормативно-культурная терминология риторики. Термины данной группы
называют научные понятия, связанные с вопросами нормированности речи, ее
80
взаимоотношения
с
словоупотребления,
территориальными
сюда
включается
диалектами,
перечисление
правильностью
распространенных
речевых ошибок.
Важно отметить, что интерес к данной тематике в русской риторике
обозначается лишь в XIX в. Впервые термины, называющие виды
стилистических погрешностей, удалось отметить в «Краткой риторике» А.Ф.
Мерзлякова (1809 г.), оторый в главе, описывающей характеристики стиля,
называет такие погрешности против него, как тавтология, барбаризм,
солецизм, идиотизм и провинциализм.
Позднее среди рассуждений о «правильности слога» в «Учебной книге
российской словесности» Н.И. Греча мы находим термины, называющие
погрешности против «собственно правильности»: барбарисмы и солецисмы, и
против «чистоты языка»: выражения обветшалые или архаисмы (выражения,
вышедшие из употребления и выражения, обозначающие низкие телесные
действия), провинциальные слова, чужестранные слова и чужестранные
обороты (латинисмы, галлицисмы, германисмы).
Н.Ф. Кошанский перечисление стилистических погрешностей включает
в главу «Достоинства и недостатки слога», которые в его риторике наглядно
представлены в виде системы противоположений, где определенным
достоинствам слога соответствуют недостатки слога, выделяемые по
сходным основаниям:
Таблица 6:
достоинства слога
Ясность
приличие или благопристойность или вкус
чистота слога
плавность слога (numerus oratorius, ruthmus)
Эвритмия
Гармония
благозвучность (эвфония)
недостатки слога
темнота или непонятность
неприличие, нелепость
архаизмы
барбаризмы
солецизмы
небрежность
принуждение
тяжелый слог
какофония
гиат
81
А.И. Галич терминологию данного раздела располагает буквально на
первых страницах своего сочинения, рассматривая ее среди «общих свойств
ораторского языка». В них среди характеристик «совершенного или
ораторского
языка»
он
называет
чистоту,
правильность,
ясность,
определенность и точность, единство, силу и выразительность, благозвучие;
к погрешностям против него относятся барбаризмы, включающие в себя как
видовые понятия слова обветшалые, нововведенные слова, областные слова,
чужестранные слова; аналогия, идиотизмы, солецизмы (грамматический
солецизм, логический солецизм), темнота слога, шероховатость выговора и
однозвучия.
Такие стилистические погрешности, как барбаризм, солецизм, гиатус
(зевание), какофония (неблагозвучие), эвфония, эвритмия и подражательная
гармония слов называет К.П. Зеленецкий.
2.3.3. Важной частью теории слововыражения в риторике XVIII – XIX вв.
является учение о периоде и его частях. Данная тема рассматривается
практически во всех риторических трудах своего времени и отсутствует
только в сочинениях
Плаксин
М.М. Сперанского, Л.Г. Якоба и Н.И. Греча. В.Т.
теорию периода и периодической речи помещает в разделе
«грамматические основы риторики», таким образом выделяя этот предмет
науки из области риторики.
М.В. Ломоносов определяет период как «сопряжением простых идей
составленные предложения» [Ломоносов, 1952: ] и выделяет различные его
виды «в зависимости от объема членов периода, также от объема групп
подлежащего и сказуемого в отдельных членах периода» [Виноградов, 1978:
217]: одночленные («полагаются в слове без такой взаимной принадлежности,
которая
разум
одного
связывает
с
разумом
другого»);
двухчленные
(образуются, «когда два или многие логические предложения будут между
собою иметь взаимную принадлежность, которая разум одного связь»);
круглые или умеренные периоды, составляющие части которых включают
приблизительно равное число предложений («их члены, также подлежащее и
82
сказуемое немного разнообразны») и зыблющиеся периоды, содержащие в
своих частях неравное количество предложений («в членах подлежащее и
сказуемое будут очень неравны») [Ломоносов, 1748: 40].
А. Серебренников не переносит в свою теорию терминологию
Ломоносова и называет только два вида периодов: простой или одночленный,
в
котором
«полагается
только
одно
основательное
предложение»
[Серебренников: 10] и сложенный, включающий ряд простых предложений,
составляющих две части сложенного периода: возвышение и понижение.
А.С.
Никольский
повторяет
предложенное
Серебренниковым
Серебренниковым выделение простого и сложенного периода. При этом он
усложняет классификацию периодов на основании типов смысловых связей
между их частями и перечисляет такие
виды сложенных периодов, как
винословный или причинный, уподобительный, противоположительный,
позволительный,
условный,
изъяснительный,
последовательный,
относительный и разделительный период.
Ряд новаций мы находим в терминологии И.С. Рижского. Он производит
замену нескольких терминов, имеющих устаревшее звучание, на новые,
вошедшие в дальнейшем в язык науки. Так вместо сложенного периода в
терминологии
«Опыта
риторики»
мы
находим
сложный
период,
повторяющийся во всех более поздних риторических трудах, термин
уподобительный период заменен на более популярный впоследствии
сравнительный период. Классификация видов сложного периода дополняется
терминами
смешанный
период
(содержит
«несколько
придаточных
предложений, из которых каждому приискано от особливого источника и
особливым соединено с прочими союзом» [Рижский: 121]) и естественная
речь
(смешанный
период,
состоящий
из
«кратких
и
весьма
мало
разумноженных предложений, которые при том будут соединены между
собою по большей части содержащимися в них мыслями, а не союзами»
[Рижский: 129]).
83
Сходная классификация с некоторым сокращением терминологии
содержится в вышедшем в один год с трудом И.С. Рижского «Сокращенном
курсе российского слога» В.С. Подшивалова. Обращаясь к периодам,
Подшивалов разделяет их на простые и сложные, выделяя среди последних
винословный, уловный, изъяснительный, последовательный, противительный
и сравнительный виды.
А.Ф. Мерзляков, посвятивший свою риторику главным образом
вопросам стиля, с этих позиций рассматривает и учение о периоде речи.
Данная тема помещается в части «Краткой риторики», представляющей
частнориторическую проблематику, и начинается с разделения слога на
отрывистый слог («состоит из простых, отдельных, независимых друг от
друга предложений… или из сложных предложений, которые имеют свои
отдельные
члены, заключающие
[Мерзляков:
38])
и
в себе особенный
периодический
слог
(«имеет
полный
более
смысл»
полноты
и
пространства… обнимает предмет со всех сторон, и все силы, разделенные в
отрывистом слоге между многими членами, соединяет в одну точку; он
придает речи более достоинства и выразительности» [Мерзляков: 39]).
Излагая теорию периода, А.Ф. Мерзляков не перечисляет многообразия его
видов. В его учении, фактически ориентированном на изложение правил
стилистики, приведены лишь «существенные качества красивого периода»:
его единство, сила и выразительность.
Новаторство Я.В. Толмачева заключается в использовании двух новых
терминов:
многообразный
период
(смешанный)
-
содержащий два или более придаточных предложения,
сложный
период,
и единообразный
период, включающий одно придаточное предложение.
Наибольшее количество терминов, относящихся к классификации видов
периодов, перечисляется в «Общей реторике» Н.Ф. Кошанского:
1. простой период
2. сложный период
2.1. винословный период (periodus causalis)
84
2.2. сравнительный период (periodus compartitiva)
2.3. уступительный период (periodus concessiva)
2.4. условный период (periodus conditionalis)
2.5. противоположительный период (periodus adversativa)
2.6. соединительный период (periodus copulativa)
2.7. разделительный период (periodus disjunctiva)
2.8. последовательный период (periodus consecutiva)
2.9. постепенный период (periodus ordinata)
2.10. относительный период (periodus relativa)
2.11. изъяснительный период (periodus explantativa)
2.12. заключительный период (periodus conclusiva)
3.1. период разнообразный (multiformus, mixta), включающий в свой состав
несколько частей, находящихся между собой в разных смысловых
отношениях, напр. условных, противоположительных, соединительных и
пр.
3.2. период продолженный (periodicon), который «соблюдает только вид
периода, в нем части не исчезают, и число членов ограниченно»
[Кошанский, 1829: 34].
Изменяется и терминология, называющая части сложного периода. Если в
трудах А. Серебренникова, А.С. Никольского, И.С. Рижского встречались
такие термины, как возвышение и понижение, то в «Общей реторике» Н.Ф.
Кошанского частями сложного периода называются повышение (protasis),
понижение (apodosis), а также главное предложение (principalis) – «то, что
дано или избрано в основание периода», - прибавочное предложение
(accesseria) – «то, которое выведено из главного», и вброшенное предложение
(interjecta) – «то, которое служит к дополнению подлежащего или сказуемого;
оно отделяется запятыми и не составляет члена» [Кошанский, 1829: 34].
А.И. Галич определяет период как «часть речи, состоящую из нескольких
предложений, связанных между собой так, что при заключении только целого
сочинения…раскрывается полное значение мыслей, соединенных по правилам
85
грамматики, логики и эстетики» [Галич: 15]. Примечательно, что Галич не
обращается к подробному описанию состава периода и не приводит
классификацию его видов, предлагая рассматривать такие подробности
«частию в грамматике, частию в логике». Периоды в его труде анализируются
с точки зрения стилистического выражения (периодического стиля и
противопоставленного
ему
стиля,
«который
предполагает
мысли
разрывчатые» [Галич: 27]). Особенное внимание Галич уделяет рассуждениям
об ораторском периоде – лучшем образце построения этой синтаксической
единицы.
В «Кратком курсе словесности» В.Т. Плаксина учение о периоде речи не
отнесено непосредственно к проблематике риторики и содержится в вводной
части его труда «грамматические основы риторики». Примечательно, что этот
автор
несколько
по-новому
осмысливает
классификацию
периодов,
выстраивающуюся следующим образом:
1. простые периоды («выражающие одно отношение мыслей» [Плаксин:
38])
1.1. причинный период
1.1.1. положительно причинный период
1.1.2. предположительно причинный период
1.2. сравнительный период
1.2.1. уподобительный период
1.2.2. противоположительный период
1.2.
сродственный период
1.3.1. соединительный период
1.3.2. разделительный период
2. сложный или смешанный период (возникает в речи «от рассмотрения
предмета в разных отношениях» [Плаксин: 38]).
К рассмотрению периодической речи с позиций стилистики в «Чтениях о
словесности»
возвращается
И.И.
Давыдов.
Он
отказывается
от
86
классификации видов периода и исчисления его частей и обращается к таким
понятиям, как единство периода, его полнота, сила и благозвучие.
В риторической теории К.П. Зеленецкого учение о периоде как
«словесной форме, в которой выражаются разные способы умозаключения»
[Зеленецкий, 1846] отнесено к «учению о логических законах мышления».
Примечательно, что этот автор, так много критиковавший риторическую
теорию Н.Ф. Кошанского, полностью повторяет его выделение различных
видов сложных периодов (сами термины простой и сложный период
Зеленецкий не употребляет, очевидно, изначально рассматривая период как
сложную грамматическую конструкцию).
Близок к Кошанскому он и в
назывании частей периода: используя новые термины предыдущее и
последующее, Зеленецкий приводит в скобках
термины Кошанского
повышение и понижение.
Подводя итог анализа терминологии учения о периоде, можно отметить,
что в риторических трудах второй половины XVIII – первой половины XIX
вв. она представлена достаточно разнообразно. Кроме того именно в данном
разделе мы можем наиболее явно увидеть влияние отдельных авторов ( И.С.
Рижский, Н.Ф. Кошанский) на формирование риторической терминологии в
истории науки.
2.3.4. Учение о тропах и фигурах речи, их функциях, видах и
особенностях употребления является одним из наиболее разработанных
разделов риторики XVIII – XIX вв. Развернутая классификация тропов и
риторических фигур представлена значительным количеством терминологии
во всех риторических трудах, кроме «Правил высшего красноречия» М.М.
Сперанского, наиболее оригинальных по составу и стилю. Такое явление в
науке исследуемого периода явно указывает на особенный интерес к той части
риторики, которая связана со словесным выражением замысла в речи,
вопросами стилистики и украшения речи.
87
В «Кратком руководстве к красноречию» М.В. Ломоносова украшения в
речи
(«изобретенных
идей
пристойными
и
избранными
речениями
изображение» [Ломоносов, 1952]) классифицируются следующим образом:
Таблица 7:
УКРАШЕНИЯ
тропы
тропы
речений
1. метафора
2. синекодха
3. метоними
я
4. антономаз
ия
5. катахрезис
6. металепси
с
тропы
предложений
1. аллегория
1.1. чистая
аллегория
1.2. смешенная
аллегория
2. парафразис
3. эмфазис
4. ипербола
5. ирония
5.1. сарказм
5.2. хариентизм
5.3. астеизм
Фигуры
фигуры речений
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
повторение
усугубление
единознаменование
восхождение
наклонения
многосоюзие
бессоюзие
согласование
фигуры предложений
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
определение
риторическое
изречение
вопрошение
риторическое
ответствование
обращение
указание
заимословие
умедление
сообщение
поправление
расположение
присовокупление
уступление или
признание
вольность
прохождение
умолчание или
перерыв
сомнение
заятие
напряжение или
стечение
пременение
желание
моление или
прошение
изображение
возвышение
восклицание
восхищение
Анализ Ломоносовской классификации украшений речи позволяет
определить, что тропы в этой теории понимаются как выражения,
построенные на основе переноса значения слова или предложения (см. в
«Кратком руководстве к красноречию» 1846 г.: тропы «саму предложенную
88
вещь точно и подлинно не значат, но перенесены от других вещей, которые со
знаменуемою некоторое сходство или принадлежность имеют, однако притом
большую силу подают в знаменовании, нежели сами свойственные слова»
[Ломоносов, 1952: 99]). При этом тропы речений (слов) представляют собой
использование слова в несобственном значении; тропы предложений
предполагают построение на основе переноса значения целых предложений.
Фигуры (фигуры речи и фигуры предложений) традиционно понимаются
как украшения, основанные на особенностях построения фразы, и фигуры
речений можно определить, как фигуры, состоящие в особенностях
употребления слов (см. повторение, единознаменованое, многосоюзие и пр.), а
фигуры предложений как фигуры, состоящие в особом характере построения
целых периодов (см. определение риторическое, вопрошение, изображение и
пр.).
А. Серебренников тропы и фигуры речи относит к «средствам
украшения периодов». Терминология данного раздела в труде этого автора
оказывается несколько обновленной. Он отказывается от ломоносовского
разделения тропов на тропы речений и предложений, исключая из
собственной классификации практически все термины (за исключением
иронии), отнесенные Ломоносовым к тропам речений.
Серебренников
усложняет Ломоносовскую классификацию фигур речи, не только повторяя
выделение фигур речений, которые «состоят в речениях, так что переменив
оныя уничтожится фигура» [Серебренников: 121] и фигур предложений,
«которые содержатся в разуме целых периодов и переменою речений
превращены быть не могут» [Серебренников: 121], но и предлагает их более
частное деление:
89
Таблица 8:
УКРАШЕНИЯ ПЕРИОДОВ:
тропы
1. метафора
2. синекдоха
3. метонимия
4. ирония
4.1. сарказм
4.2. диазирм
4.3.
хариентизм
4.4.
миктиризм
4.5. мимезис
или
подражание
Фигуры
фигуры речений
1) фигуры, состоящие в
недостатке речений:
 удержание (ellipsis)
 бессоюзие (asindeton)
2) фигуры, состоящие в
излишестве речений:
 изобилование (pleonasmus)
 многосоюзие (polysindeton)
 единознаменование
(synonimia)
 выправление (expolitio seu
exergatia)
3. фигуры, состоящии в
повтореннии речений:
 усугубление (epizeuxis)
 единоначатие (anaphora)
 единозаключение (epiphora)
 окружение (epanalepsis)
 восхождение (climax)
 совокупление (simploce)
 отличение (ploce)
 возвращение (anadiplosis)
 произвождение (parigmenon et
polyptoton)
4. фигуры, состоящии в подобии
или сходстве речений:
 тождесловие (antanaclassis et
paronomasia)
 соответствие (homoeoptaton)
 согласование (homoeteleuton)
 приложение (epithetum et
periphrasis)
фигуры предложений
1. фигуры, способствующие к
украшению доводов:
 заятие (occupatio)
 ответствование (subjectio)
 сообщение (communicatio)
 признание (consessio)
 уступление (concessio)
2. фигуры, служащие к изъяснению и
разумножению слова:
 изречение (gnome)
 определение (definitio)
 разделение (distributio)
 сравнение (comprario et collatio)
 противоположение (antitheton)
 пременение (antimetabole et
epandos)
 отступление (digressio)
 возвращение (revocatio)
3. фигуры, способные не только к
изъяснению, но и к возбуждению
страстей:
 напряжение (congeries)
 изображение (hypotiposis)
4. фигуры, способствующие к
увеличению или умалению вещей:
 превышение (auxis et tapinosis)
 прохождение (praeteritio)
 наращение (incrementum)
 невозможность (adynaton)
5. фигуры, способствующие к
возбуждению страстей:
 поправление (epanorthosis)
 сомнение (dubitatio)
 обращение (apostrophe)
 вопрошение (interrogatio)
 заимословие (prosopopeia)
 восклицание (exclamatio)
 умолчание (aposiopesis)
 желание (votum)
 восхищение
90
Приведенную А. Серебренниковым классификацию тропов и фигур речи,
немного
измененную,
но
узнаваемую,
мы
находим
сохраненной
в
«Основаниях российской словесности» А.С. Никольского. В этом труде она
выглядит следующим образом:
Таблица 9:
УКРАШЕНИЯ ПЕРИОДОВ:
Фигуры
тропы
1. метафора
1.1. аллегория
2. синекдоха
3. метонимия
4. ипербола
5. ирония
5.1. сарказм
5.2.
хариентизм
5.3. астеизм
фигуры речений
фигуры предложений
1. фигуры, состоящие в недостатке
слов:
1.1. удержание
1.2. бессоюзие
2. фигуры, состоящие в излишестве
слов:
2.1. изобилование
2.2. многосоюзие
2.3. единознаменование
3. фигуры, украшающие речь
повторением слов:
3.1. усугубление
3.2. единоначатие
3.3. совокупление
3.4. возвращение
3.5. восхождение
3.6. окружение
3.7. наклонение
3.8. соответствие
1. заятие
2. уступление
3. сообщение
4. разделение
5. изображение
6. пременение
7. противоположение
8. определение
риторическое
9.
прохождение
10. наращение
11. поправление
12. сомнение
13. вопрошение
14. обращение
15. заимословие
16. восклицание
17. сокращение
Итак, мы можем отметить, что классификация тропов и фигур
Серебренникова во многом повторяется в более позднем труде А.С.
Никольского, хотя и предстает здесь в несколько упрощенном виде. При этом
нельзя
сказать,
что
Никольский
лишь
упрощает
концепцию
своего
предшественника: слегка меняется состав терминов внутри классификации
тропов и риторических фигур, возвращаются некоторые термины М.В.
Ломоносова, термин умолчание заменяется сокращением.
91
Сходная схема вновь усложняется в «Опыте риторики» И.С. Рижского.
В этом труде мы находим следующую классификацию «украшений слов»:
Таблица 10:
тропы
1. метафора
2. аллегория
2.1. чистая
аллегория
2.2. смешенная
аллегория
3. катахрезис
4. синекдоха
5. метонимия
6. металепсис
7. емфазис
8. гиппалаге
9. гипербола
10. ирония
10.1. антифразис
11. сарказм
12. хариентизм
УКРАШЕНИЯ СЛОВ
Фигуры слов
Фигуры предложений
1. фигуры, служащие к
1. фигуры, служащие «к
изображению страсти:
подтверждению стороны витии»:
1.1. удержание
1.1. предупреждение
1.2. бессоюзие
1.2. ответствование
1.3. уступление
2. фигуры, служащие к
1.4. сообщение
выражению важнейшей
2. «фигуры, к украшению и вместе
мысли:
к разумножению служащие»
2.1. изобилование
2.1. прехождение
2.2. многосоюзие
2.2. пременение
2.3.
2.3. отличение
единознаменование
2.4. невозможность
2.5. наращение
3. (фигуры, состоящие в
2.6. противоположение
повторении слов)
2.7. разделение
3.1. усугубление
2.8. изображение
3.2. единоначатие
2.9. определение
3.3. совокупление
2.10. риторическое
3.4. возвращение
2.11. сравнение
3.5. восхождение
2.12. напряжение
3.6. окружение
3. фигуры, служащие к
3.7. наклонение
возбуждению страстей:
3.1. поправление
4. фигуры слов,
3.2. сомнение
служащие к украшению
3.3. заимословие
и приятности слова:
3.4. обращение
4.1. приложение
3.5. вопрошение
4.2. соответствие
3.6. умолчание
3.7. восклицание
3.8. желание
Таблица показывает, что И.С. Рижский пополняет
и обновляет
терминологию данного раздела. Термин фигуры речений заменяется другим:
фигуры слов; в дальнейшем старый термин вернется только в самом позднем
труде рассматриваемого периода – «Общей риторике» К.П. Зеленецкого (1848
г.). Среди перечисления тропов мы находим такие новые термины, как
гиппалаге (троп, образованный таким образом, что «в предложении
подлежащее поставлено будет на месте сказуемого, а сказуемое на месте
92
подлежащего» [Рижский: 291]) и антифразис (вид иронии). Используемый
М.В. Ломоносовым, А. Серебренниковым и А.С. Никольским термин заятие
заменяется на более популярный у научных последователей И.С. Рижского
термин предупреждение.
Обновленная
классификация
украшений
речи
представлена
в
«Сокращенном курсе российского слога» В.С. Подшивалова. Их виды
традиционно разделены на украшения речений или тропы (метафора или
перенос, метонимия, синекдоха, ирония, аллегория, и украшения периодов или
фигуры (фигуры в одних словах и фигуры в целых предложениях). Последние
также включают несколько видов, выделенных на основании целей,
достигаемых автором при использовании данных фигур:
1. фигуры, служащие к тому, чтобы убедить слушателя: предупреждение
(occupation), уступление (conceffion), советование (communication);
2.
фигуры,
служащие
к
изображение (hypotipofe),
объяснению:
раздробление
(diftribution),
противуположение (antithetion),
применение
(antimetabole), возвышение (epiphoneme);
3. фигуры, которые увеличивают или уменьшают вещь: происхождение,
наращение, околичнословие (periphrase);
4. фигуры трогательные: поправление (epanorthofe), сомнение (incertitude),
вопрошение (interrogation), обращение (apoftrofe), заимословие (profopopee),
восклицание (exclamation), умолчание или перерыв (apotiopefe), моление
(adjuration), желание (fouheit).
Интересно отметить, что многочисленные фигуры речи, перечисляемые
В.С. Подшиваловым, относятся только к фигурам в целых предложениях,
фигурам в одних словах в «Сокращенном курсе российского слога» внимания
не уделяется.
Новое понимание теории украшений речи мы находим в «Краткой
риторике» А.Ф. Мерзлякова (1809 г.). О традиционном разделении фигур/
несобственных выражений/ фигурных выражений на обороты слов (тропы в
понимании А.Ф. Мерзлякова) и обороты предложений (фигуры) Мерзляков
93
пишет, что оно «весьма неопределенно и недостаточно, ибо кто может
исчислить все переменные души и сердца?» [Мерзляков: 27]. Собственное
разделение фигур этот автор основывает на воздействии фигурных выражений
«или на ум, или на воображение, или на чувство»:
1. фигуры,
которые
действуют
на
ум:
сравнение,
пример,
противуположение или антитеза;
2. фигуры, которые действуют на воображение или тропы: метафора,
аллегория,
метонимия,
синекдоха,
апострофа,
прозопопея
или
одушевление;
3. фигуры, которые служат к возбуждению или утолению страстей:
анафора, елпифора, изменение, постепенность или восхождение,
ирония, гипербола [Мерзляков: 27].
Терминология данного раздела в труде А.Ф. Мерзлякова достаточно
оригинальна, и ее специфика заключается в следующих характерных чертах:
1.
невыделение тропов как отдельного вида украшений речи и
включение
их
определяются,
в
как
число
«фигурных
«фигуры,
в
выражений»
которых
вместо
(тропы
понятия
собственно соединенного с каким-нибудь словом, употребляется
другое ближайшее понятие, дабы доставить предмету больше
живости и привлекательности» [Мерзляков: 30]);
2.
отказ от классификации «фигурных выражений» на основании
формального различия по способам их построения и постановка
во главу угла целей их использования;
3.
замена ряда терминов, ставших общепринятыми в данном разделе
риторики, на иноязычные синонимы: апострофа вм. обращение,
анафора вм. единоначатие, елпифора вм. единозаключение,
использование таких терминов, как прозопопея (одушевление),
антитеза (противоположение).
94
В учении Л.Г. Якоба тропы и фигуры речи представлены как средства к
достижению «совершенства эстетического выражения» в речи и традиционно
разделены на тропы и ораторские фигуры:
Таблица 11:
ТРОПЫ
1. метафора
1.1. аллегория
2. метонимия
3. синекдоха
ОРАТОРСКИЕ ФИГУРЫ
фигуры слов
фигуры мыслей
1. эллипсис
2. плеоназм
3. превращение или
напоследок
1. фигуры мыслей, которые
подстрекают внимание
1.1. повторения
1.2. разлучения слов посредством
союзов (polysyndeton)
2. фигуры мыслей, которые оживляют
воображение
2.1. ипербола
2.2. лестница, постепенность
(climax)
2.3. emphasis
2.4. олицетворение (prosopopeia)
2.5. обращения (apostrophe)
2.6. разглагольствия (sermonicatio)
2.7. скопление мыслей (cummulatio)
3. фигуры, которые подвигают разум
слушателя к мышлению и преклоняют
на свою сторону
совещания (communicatio)
уступления (concessio)
задобрения (occupatio)
вопрос
сомнение
4.
фигуры, которыми оратор
возбуждает страсти
восклицание (exclamatio)
желание (occupatio)
проклятие
5. фигуры остроты и остроумия
5.1. намека (allusio)
5.2. ирония
5.3. игра слов
6. фигуры приличия и
благопристойности
6.1. умалчивание или отрыв речи
6.2. отрицательный способ
95
Новаторство Л.Г. Якоба заключается здесь в замене традиционного
термина фигуры предложений на ставший более популярным в позднейших
трудах термин фигуры мыслей (см. сочинения Н.И. Греча, Н.Ф. Кошанского,
И.И. Давыдова). Таким образом, этот ученый изменяет само основание
первоначального разделения фигур на их виды: если для более ранних авторов
оно заключалось в формальных особенностях образования фигур речи, то у
Якоба на первый план выставлены логические основания их построения.
В «Умозрении словесных наук» мы находим ряд новых терминов,
заменяющих традиционные названия фигур речи (эллипсис вм. удержание,
совещания вм. сообщение, вопрос вм. вопрошение), а также терминов,
называющих фигуры, ранее не выделявшиеся (плеоназм, превращение или
напоследок, повторения, emphasis, разглагольствия, задобрение, проклятие,
намека и нек. др.)
Оригинальность подхода Л.Г. Якоба в выделении украшений речи
состоит также и в том, что он не включает в число ораторских фигур подобие,
антитезу, сравнение, параллель, доказательство и другие образованные
логическим мышлением фигуры на основании того, что «к ораторским
фигурам принадлежат токмо способы уже изобретенные мысли…выражать
словами, а не средства изобретать мысли или различные роды изобретенных
мыслей» [Якоб: 61].
В «Учебной книге российской словесности» Н.И. Греча средства
украшения слога, тропы и фигуры, включены в учение о письменном
выражении речи. Разделение средств украшений речи в учении Н.И. Греча,
может быть представлено в таблице следующим образом:
96
Таблица 12:
ТРОПЫ
ФИГУРЫ
фигуры слов
1.
2.
3.
4.
5.
метафора
1.1.
аллегория
синекдоха
метонимия
ипербола
ирония
5.1.
саркасм
5.2.
хариентисм
1.
2.
3.
4.
5.
6.
удержание
бессоюзие
многосоюзие
повторение
восхождение
околичнословие
фигуры предложений или
фигуры мыслей
1. вопрошение
2. уступление
3. разделение
4. изображение
5. противоположение
6. восхождение
7. наращение
8. поправление
9. заимословие
10.обращение
11.восклицание
12.сокращение
Характерно, что при всей традиционности такой классификации Н.И.
Греч не отказывается от употребления нового термина – фигуры мыслей,
приводимого как синоним более употребительного ранее термина фигуры
предложений. В списке фигур слов Греч приводит новый термин, повторение,
используемый вместо ряда названий фигур, образуемых различными видами
повторов слов.
Значительное количество терминологии, называющей виды украшений
речи, представлено в риторическом учении Я.В. Толмачева. Первоначальное
основание его классификации выразительных средств речи мы находим в
рассуждении о том, что «…от воображения произошли тропы, от сильных
чувствований все почти фигуры» [Греч: 97], выделение им различных видов
украшений может быть описано в следующей таблице:
97
Таблица 13:
ТРОПЫ
1.
2.
3.
4.
метафора
ирония
синекдоха
метонимия
ФИГУРЫ
1. Фигуры рассудка
1.1. заятие (occupatio)
1.2. уступление (concessio)
1.3. сообщение (communicatio)
1.4. происхождение (praedicatio)
1.5. восхождение
2. фигуры воображения (фигуры живописательные)
1.1. ипербола
1.2. изображение (hypotiposis)
1.3. раздробление
1.4. наращение
2.4.1. подобнознаменование (synonimia)
2.4.2. усиление (exorgatia)
1.5. отличение
2.6. противоположение
2.7. превращение ( epandos)
2.8. применение (antimetathesis)
2.9. остроумие (oximoron)
3. фигуры страстей
3.1. сомнение
3.2. поправление
3.3. умолчание
3.4. возглашение (epiphonia)
3.5. вопрошение
3.6. восклицание
3.7. лицетворение (prosopopeia)
3.8. обращение (apostrophe)
4. фигуры слов
фигуры слов, придающие силу речи
4.1.1. опущение
4.1.2. бессоюзие
4.1.3. многосоюзие
4.1.4. повторение
4.1.4.1. единоначалие (anaphora)
4.1.4..2. единоокончание (epiphora)
4.1.4.3. возвращение (anadiplosis)
4.1.4.4. началоокончание (prolipsis)
4.1.4.5. совокупление (simplose)
4.1.4.6. усугубление (epizeuxis)
4.2. фигуры слов, придающие речи игривость
Новый способ разделения фигур, классифицированных по различию
способов воздействия на слушателя, оказался одним из наиболее подробных и,
98
возможно удачных. Неслучайно он оказался лежащим в основе учения о
«родах украшений» в «Общей реторике» Н.Ф. Кошанского.
Н.Ф. Кошанский впервые в истории науки наиболее четко обосновывает
разделение украшений речи на тропы и фигуры, заключая его в том, что
«тропы всегда переносят мысль в иносказание, а фигуры не переменяют
мысли, но придают ей такую силу, красоту и живость, которые холодным
душам не известны» [Кошанский, 1929: 113]. Классификацию фигур Н.Ф.
Кошанский связывает с их воздействием на разум, воображение и сердце
читателя или слушателя и называет такие их виды, как фигуры слов
(грамматические фигуры), 2) фигуры разума (реторические фигуры), фигуры
воображения (прозаические фигуры) и фигуры сердца (поэтические фигуры).
Полностью классификация тропов и фигур у Н.Ф. Кошанского может быть
представлена так:
Таблица 14:
ТРОПЫ
1. метафора
2. метонимия
3. синекдоха
4. ирония
4.1. сарказм
4.2. астеизм
4.3. хариентизм
4.3.1. диасирм
4.3.2. мимезис
4.3.3. хлеазм
4.3.4. антифразис
5. эпитет
6. антономазия
7. гипербола
8. аллегория
9. эмфазис
10. металепсис
11. катахрезис
ФИГУРЫ
1. Фигуры слов, грамматические фигуры
1.1. фигуры от недостатка слов:
1.1.1. умолчание (ellipsis)
1.1.2. бессоюзие (asyndeton)
1.2. фигуры от изобилия слов
1.2.1. изобилование (pleonasmus)
1.2.2. многосоюзие (polysyndeton)
1.2.3. единозначение
1.2.3.1. единозначение в словах (synonimia)
1.2.3.2. единозначение в выражениях
(exergatia)
1.3. фигуры от повторения слов
1.3.1. усугубление (epyzeuxis)
1.3.2. возвращение (anadiplosis)
1.3.3. единоначатие (anaphora)
1.3.4. единоокончание (epiphora)
1.3.5. совокупление (symploce)
1.3.6. восхождение (climax)
1.3.7. окружение (epanalepsis)
99
ТРОПЫ
ФИГУРЫ
1.4. фигуры от сходства слов
1.4.1. наклонение (polyptoton)
1.4.2. произвождение (paregmenon)
1.4.3. отличение (ploce)
1.4.4. различение (paradiastole)
1.4.5. соответствие (homoeoptaton)
1.4.6. созвучие (paronomasia)
1.4.7. согласие окончаний (homoeoteleuton)
2. Фигуры мыслей, убеждающие разум:
2.1. предупреждение (occupatio)
2.2. ответствование (subjectio)
2.3. уступление (concessio)
2.4. разделение (distributio)
2.5. перемещение (antimetabole)
2.6. остроумие (oxymoron)
2.7. отступление (digressio)
2.8. возвращение (revocatio)
2.9. наращение (gradatio)
2.10. поправление (epanorthosis)
3. Фигуры мыслей, действующие на воображение:
3.1. изображение (hypotiposis)
3.2. одушевление (prosopopeia)
3.3. заимословие (sermotinatio)
3.4. противоположение (antithesis)
3.5. сравнение (parallellus)
3.6. определение (descriptio paraphrasis)
3.7. напряжение (energia)
3.8. превышение (auxisis)
3.9. умаление (mejosis tapinosis)
3.10. невозможность (impossibile)
4. Фигуры мыслей, пленяющие сердце:
4.1. сообщение (communicatio)
4.2. сомнение (dubitatio)
4.3. умедление (sustentatio)
4.4. обращение (apostrophe)
4.5. перехождение (praeteritio)
4.6. удержание (aposiopesis)
4.7. заключение (execratio)
4.8. желание (votum)
4.9. вопрошение (interrogatio)
4.10. восклицание (exclamatio)
100
Подобное описание тропов и фигур речи явилось наиболее полным в
русской риторике XVIII – XIX вв. Как пишет в своем исследовании В.И.
Анушкин, оно «представляло собой вершину полноты и педагогического
совершенства…
фактически
весь
российский
опыт
предыдущих
классификаций как в русских, так и в латинских риториках был обобщен в
руководстве риторического учителя А.С. Пушкина» [Аннушкин, 2003: 310].
Новую классификацию тропов и фигур речи мы находим в труде другого
риторического наставника А.С. Пушкина – А.И. Галича. Все украшения речи
этот
ученый
относит
к
несобственным,
фигуральным,
переносным
выражениям или фигурам, в число которых он включает грамматические
словоизвития (грамматические фигуры), ораторские и поэтические фигуры:
1.
грамматические
многосоюзие,
усугубление,
словоизвития:
анаграмма,
бессоюзие,
единозначение,
возвращение,
наклонение,
окружение, перемещение, изобилование, умолчание, соответствие;
2.
ораторские
предупреждение,
фигуры:
прехождение,
сообщение,
сомнение,
вопрошение,
уступление,
поправление,
напряжение,
умедление, удержание, восхождение, отступление, возвращение, остроумие,
противоположение;
3.
фигуры
поэтические:
звукоподражание,
эпитеты,
метонимия,
синекдоха, метафора (аллегория или иносказание), сравнение (подобие,
параллель, логическое сравнение, эстетическое сравнение), ирония (астеизм,
антифразис, мимезис, диасирм, сарказм, ироническая издевка), ипербола,
описание, изображение или видение, олицетворение, обращение, восклицание,
заклинание, благословение.
Анализ данной классификации показывает, что термин грамматические
словоизвития (грамматические фигуры) фактически заменяет собой термины
фигуры слов (фигуры речений), ораторские фигуры, в целом, соответствуют
фигурам мыслей или фигурам предложений, описанным в сочинениях более
ранних авторов, поэтические фигуры включают в себя роды переноса слов,
101
квалифицируемые другими современными Галичу лингвистами как тропы
(метафора, аллегория, ирония, ипербола и др.).
Оригинальность взгляда на теорию тропов и фигур речи в концепции В.С.
Плаксина заключается в первую очередь в том, что тропы и грамматические
фигуры он отнес к предмету грамматики, отмечая, что они не могут быть
названы украшением речи, так как украшение «предполагает умышленность,
искусство, а тропы и фигуры суть безыскусственное излияние чувственных
представлений без выражения отношений, определяемых умом» [Плаксин: 43].
Виды тропов В.С. Плаксин выделяет по видам смысловых отношений,
лежащих в основе переноса значения слова: причинные (винословные)
отношения образуют метонимию или переименование, уподобительные –
метафору
или
перенесение,
противоположительные
–
иронию
или
притворство и ее виды – хариентизм и сарказм, отношения сходства
(сродство) – синекдоху или сопринятие; иперболу или излишество «образует
каждый троп, преувеличенный до невероятности» [Плаксин: 45].
Обращаясь к грамматическим фигурам или фигурам, в основе которых
лежит особенность расположения слов во фразе, Плаксин разделяет их на две
группы: фигуры, состоящие в недостатке слов и фигуры, состоящие «в
излишестве слов против представлений», - не перечисляя при этом их видов.
«Что же касается до повторения начальных и других слов в правильных
многочленных периодических формах речи, - отдельно отмечает В.С.
Плаксин, - то напрасно их почитают фигурами, ибо они показывают самое
строгое соблюдение правильности» [Плаксин: 48]. Риторические фигуры или
«искусственные извороты речи», «отступления от обыкновенного хода речи,
приноровленные к обстоятельствам» [Плаксин: 80], включают в себя такие
виды,
как
уступление,
наращение,
изображение
или
раздробление,
противоположение, прехождение, поправление, обращение, олицеворение,
восклицание, вопрошение и иносказание.
Тщательную разработку теории выразительных средств речи излагает
И.И. Давыдов. В его «Чтениях о словесности» мы встречаем рассуждение о
102
природе выразительных средств языка, примеры скрытых языковых метафор
(«подошва горы», «дождь идет», «солнце восходит»). Не соглашаясь с
классификацией более ранних авторов, все украшения речи или фигуры И.И.
Давыдов разделяет на фигуры слов или тропы: метафора, метонимия,
синекдоха,
ирония,
металепсис,
антономазис,
гипербола,
сарказм,
хариентизм, аллегория; фигуры мыслей: олицетворение, обращение, видение,
сравнение, противоположение; фигуры страстей: вопрошение, восклицание,
моление, распространение, восхождение.
Описание украшений речи К.П. Зеленецким на первый взгляд выглядит
достаточно традиционным, в «Исследовании о риторике» выделяются такие
их виды, как
 фигуры слов, образованные от стремления ума к ясности;
 фигуры,
действующие
на
воображение,
образованные
воображением, придающим речи живописность;
 фигуры, действующие на ум, возникающие от силы убеждения,
порождаемой волей;
 фигуры, действующие на чувство;
 речь иносказательная или тропы.
Критически настроенный против классической традиции отечественной
риторики, Зеленецкий не только отдает должное «старинным реторам» в том,
насколько детально разработана ими теория украшений речи, но при этом и
отмечает то, что, благодаря использованию учениками заученных тропов и
фигур, «выходит сочинение растянутое, вялое, напыщенное» [Зеленецкий,
1846: 42], а также, что риторика «должна показать злоупотребления в тропах и
происходящую от того неестественность и напыщенность речи» [Зеленецкий,
1846: 98].
2.4. Теория исполнения речи
Теория произношения речи и телодвижений, относящаяся к восходящей
к Квинтилиану традиционной пятичастной системе науки (inventio, dispositio,
103
eloqutio, memorio, actio) представлена в трудах большинства авторов второй
половины XVIII – первой половины XIX вв. Она
сохранялась в составе
риторики авторами наиболее известных и влиятельных трудов данного
периода. При этом, однако, очевидно, что многие из авторов риторик (И.С.
Рижский, В.С. Подшивалов, К.П. Зеленецкий) видели риторику как теорию
создания преимущественно письменных текстов, так И.С. Рижский в своих
рассуждениях обращается именно к «писателю», а не к оратору.
Терминология этого раздела риторики небогата: так, авторы XVIII в.,
М.В. Ломоносов, А. Серебренников, А.С. Никольский называют только
один термин – произношение. М.М. Сперанский, включивший в «Правила
высшего красноречия» целый ряд глав, посвященных произносительной
стороне
публичного
выступления
(«О
произношении»,
«О
правилах
произношения», «О виде оратора вообще», «О виде оратора в частях» «О
лице»,
«О
голосе»,
«О
выговоре»,
«О
движениях»),
терминологический ряд этого раздела такими понятиями, как
расширяет
язык лица,
голос, ключ или тон голоса, выговор, ораторский вид. Сам термин
произношение (actio) Сперанский определяет достаточно нетрадиционно: в его
понимании это "не только тон и наклонение голоса, но вместе вид и
положение всех частей оратора"[Сперанский: 201].
В дальнейшем А.Ф. Мерзляков заменяет термин произношение
провозглашением; Л.Г. Якоб и Н.И. Греч вновь возвращают термин изустное
произношение
и дополняют его
переводными
терминами
мимика и
декламация. Последний термин «приживается» в языке науки, и мы находим
его и в более поздних трудах Н.Ф. Кошанского и К.П. Зеленецкого. Н.Ф.
Кошанский, определявший декламацию, как «изящное искусство произносить
речи и стихи громким, выразительным и приятным органом, соглашая звуки
слов с приличными движениями тела» [Кошанский, 1832: 101], называет такие
виды декламации, как ораторская, поэтическая и театральная декламация.
В целом, небольшое количество терминологии в данном разделе науки
можно объяснить словами М.М. Сперанского, отмечавшего в главе своего
104
труда «О движениях», что «это есть такая часть риторики, в которой все
должно снимать с примера и очень мало со слов» [Сперанский: 215].
2.5. Выводы
В итоге описания риторической терминологии второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. мы можем сделать вывод о том, что при достаточно
большом объеме терминологии внутри разделов науки мы можем отметить
достаточное ее единство.
Большой
объем
терминологии
выявлен
в
разделе
риторики,
представляющем классификацию словесных наук. При этом важно
отметить, что терминологический аппарат здесь сложился достаточно рано и
практически не отмечается расхождений в определении основных словесных
наук – логики, грамматики, поэзии или пиитики и риторики. Наиболее
многозначными в данном разделе оказываются термины красноречие и
словесность; синонимия терминов не отмечается.
Вызывающий наибольшее количество споров раздел об
изобретении
мысли, а также состоящее с ним в косвенной связи учение об амплификации
речи содержат значительное количество терминологии, называющей топосы
или
риторические
общие
места.
Именно
теория
общих
мест
в
послеломоносовский период стала предметом наиболее острых споров
теоретиков науки; при этом интересно отметить, что авторы, обращающиеся к
исчислению и описанию общих мест (М.В. Ломоносов, А. Серебренников,
И.С. Рижский, В.С. Подшивалов, Я.В. Толмачев, Н.Ф. Кошанский, А.И.Галич),
оперируют достаточно единой терминологией, всего лишь расширяя или
сокращая состав понятий. Само же общее понятие, называющее общие места,
звучит крайне разнообразно: общие места (М.В.Ломоносов, Я.В. Толмачев,
А.И. Галич, И.И. Давыдов), риторические места (А. Серебренников, И.С.
Рижский), топические места (М.М. Сперанский), источники изобретения
(Н.Ф. Кошанский), общие места (А.И. Галич).
105
Наиболее традиционным в рассматриваемый период является раздел о
расположении мыслей и именно здесь наблюдается наибольшее единство
терминологии. При том, что одни авторы в своих трудах предлагали сжатый
план сочинения, а другие – более развернутый, они выделяли практически
одни и те же композиционные части сочинения, терминологически закрепляя
за ними одни и те же названия.
Сходные замечания можно отнести и к терминологии раздела о
построении хрии, а также о периоде речи, его видах и частях.
Учение о словесном выражении мыслей становится главенствующим в
науке исследуемого периода. Каждый из авторов риторик предложил
детальную разработку теории стиля, его классификацию на различных
основаниях, и в этом разделе мы можем отметить наибольшее разнообразие
терминологии.
За
исключением
«Правил
высшего
М.М.Сперанского, в каждом из трудов сохраняется
красноречия»
положенное на
отечественной почве разделение слога или стиля на три вида: высокий или
возвышенный, средний или посредственный, низкий или простой. Кроме
такого разделения в каждом учении представлено большое количество
терминов,
характеризующих
различные
виды
слога
и
его
качества
(достоинства и недостатки), такие как ясность / темнота, живость / сухость и
др., а также виды стиля, выделяемые по жанровой и функционально-стилевой
принадлежности.
Практически во всех трудах содержится большое количество терминов,
называющих украшения речи, традиционно разделяемые на тропы, фигуры
предложений (речений), фигуры мыслей. В данном разделе можно отметить
значительное количество фактов синонимии и полисемии научных терминов.
Тема разработки стиля и украшения речи становится одной из основных в
риторике, но, впрочем, в конце рассматриваемого периода К.П. Зеленецкий,
критикуя сухость традиционной русской риторики, пишет о том, что,
благодаря использованию учениками заученных тропов и фигур, «выходит
сочинение растянутое, вялое, напыщенное».
106
Перечисление
и
описание
страстей,
вводимое
традицией
М.В.Ломоносова, находит место в трудах XVIII в. Повторяя Ломоносовскую
терминологию, их описывают А. Серебренников, А.С.Никольский, В.С.
Подшивалов, И.С.Рижский, однако в XIX в. названия страстей уже не играют
роли терминов общей риторики.
Малочисленность
терминов
в
разделе
о
произношении
и
телодвижениях логично связать с высказанным многими риторами мнением о
том, что наблюдение и подражание образцовым ораторским выступлениям
значительно полезнее сухих письменных советов.
Такими представляются особенности и тенденции развития словаря науки
в период по праву называемый временем становления и расцвета русской
риторики.
107
ГЛАВА 3
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ТЕРМИНОЛОГИИ
ОБЩЕЙ РИТОРИКИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII – ПЕРВОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX ВВ.
Век расцвета русской науки о речи, ознаменованный созданием
существенного количества риторических трудов, открывается риториками
М.В. Ломоносова, чей существенный вклад в отечественную науку связан не
только со значительными открытиями в разных областях науки и техники, но
и с началом разработки русской научной терминологии.
Эта сторона научной деятельности М.В. Ломоносова заключалась в
постоянном поиске удачных средств выражения для научных понятий в
технической, естественной и гуманитарной сфере. Л.К. Граудина и Г.И.
Кочеткова так описали этот опыт великого ученого: «Ломоносов с большим
тактом и тонким ощущением русского языка умело находил среди самых
простых и обыденных слов такие, которые оказались вполне пригодными для
выражения новых научных понятий. Такие слова, как опыт, движение,
наблюдение, явление, частицы, легко и свободно вошли с помощью
Ломоносова в научный язык»5.
Такая работа, связанная с поиском обозначений явлений науки ведется и
в области риторики. Тщательность ломоносовского труда в поиске удачного
термина видна уже из заглавий его сочинений. В 1743 г. ученый пишет свою
первую работу, в последующей традиции названную «краткой риторикой», «Краткое руководство к риторике, на пользу любителей сладкоречия
сочиненное»;
пятью
годами
позже
Ломоносов
выпускает
новое
переработанное издание своего труда – «Краткое руководство к красноречию.
Кн. 1-я, в которой содержится риторика, показующая общие правила
красноречия, т.е. оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесныя
5
Граудина, Кочеткова. – с. 238
108
науки...» (курсив наш – К.У.). В.И. Аннушкин, исследуя терминологию
риторик XVIII – XIX вв., называющую словесные науки отмечает, что выбор
слова красноречие «для обозначения науки риторики из бесконечного ряда
«благоречие», «добрословие», «хитроязычие» и т.д. происходит именно
здесь», то есть в трудах М.В. Ломоносова6.
Дальнейшее формирование риторической терминологии, связанное с
процессом установления конкретных слов в роли терминов и закрепления их в
языке науки, мы можем проследить на протяжении всего периода второй
половины XVIII – первой половины XIX вв.
Этап формирования – особый период в истории научной терминологии.
На этом этапе ей присущи такие особенности, как «низкая степень системной
организации, проявляющаяся, во-первых, в присутствии в терминосистеме
многих черт системы общего употребления (синонимия, полисемия), вовторых, слабости процессов дифференциации, и, в-третьих, – семантической
неопределенности термина» [Лисицына: 32]. Описанию отмеченных, а также
ряда других особенностей терминологии второй половины XVIII – первой
половины XIX вв. будет посвящено наше дальнейшее исследование.
3.1. Источники происхождения риторической терминологии второй
половины XVIII – первой половины XIX вв.
Терминология риторики второй половины XVIII – первой половины XIX
вв., как не раз отмечалось в нашей работе, представляет существенный
интерес с точки зрения изучения ее языкового выражения. В этой связи
особенного
внимания
заслуживает
происхождение
научной
лексики,
составляющей язык риторики в эпоху ее становления и расцвета.
Внимательный взгляд на терминологию риторики исследуемого периода
позволяет распределить термины по следующим группам, показывающим
способы создания термина:
6
Аннушкин. Русская риторика – с. 252
109
1) термины, заимствованные из древних классических языков (латинского
и греческого);
2) термины - русские слова, входившие в состав лексики литературного
языка исследуемой эпохи;
3) калькирование термина (перевод иностранного слова по частям, а
также использование готового слова своего языка, когда ему придается не
имевшее раньше место переносное значение по образцу иноязычного
термина7);
4)
изобретение
нового
слова,
образованного
от
русской
общеупотребительной лексики, но не вошедшее в словари исследуемого
периода;
5) образование термина-словосочетания, состоящего из слов, имеющих
разное происхождение (например, греческое слово + исконно русское и пр.).
Анализ терминологии позволяет сделать вывод, что явное большинство
риторических терминов второй половины XVIII – первой половины XIX в.
пришло в язык науки из общенародной русской лексики (напр., витийство,
вития,
изобретение,
рассуждение,
доказательство,
слог,
приступ,
распространение, предыдущее, последующее, род, вид, страсти и пр.). При
этом в традиции отечественной науки весьма часто русские термины
сопровождались приводимыми в скобках их аналогами из латинского,
древнегреческого или новых европейских языков (напр. у Н.Ф. Кошанского:
словесные науки /studia literarum, одушевление / prosopopeia; у В.С.
Подшивалова желание / fouheit, уступление / copncession; у И.С. Рижского:
чувствительный слог / du style sentimental, красивый слог / style floridus, style
fleuri). Такие отсылки к иностранной терминологии мы находим в трудах
большинства
риторов:
А.
Серебренникова,
М.М.
Сперанского,
А.С.
Никольского, И.С. Рижского, В.С. Подшивалова, Л.Г. Якоба, Я.В. Толмачева,
Н.Ф. Кошанского, И.И. Давыдова, К.П. Зеленецкого. Данное явление
Данное понимание калькирования см. Реформатский А.А. Введение в языковедение. / Под ред. В.А.
Виноградова. – М.: Аспект Пресс, 1999. – с. 142-143.
7
110
позволяет говорить о том, что в риторической терминологии, так же, как и в
области других наук, было велико стремление к переводу на отечественный
язык иностранных и международных терминов. Подобные же выводы на
материале русской естественно-научной и математической терминологии
сделаны Л.Л. Кутиной: «небезынтересно отметить, что в русской науке – а
влияние на формирование ее терминологии латыни и некоторых европейских
языков трудно преуменьшить – почти не было иноязычных терминов, к
которым не были бы подобраны русские соответствия» [Кутина, 1970: 89].
Достаточно велико число терминов, заимствованных из греческого языка
(напр., риторика, хрия, силлогизм, стиль, троп, аллегория, метафора).
Количество терминов, пришедших из латинского языка, ограничивается
единицами: это такие термины, как композиция, фигура, декламация и нек. др.
Нередко в русских риторических трудах XVIII – XIX вв. встречаются
термины-кальки. Вслед за Н.В. Васильевой, исследовавшей происхождение
терминологии грамматики XIV – XVIII вв., в риторической терминологии мы
можем выделить три основных способа калькирования
термина: 1)
словообразовательные кальки - переводы иноязычных сложных слов по
частям
средствами
родного
языка:
расположение
(лат.
composition),
предложение (лат. propositio), определение (лат. definitio), многопадежие
(греч. polyptoton), многосоюзие (греч. polysyndeton), подобноокончание (греч.
omioteleuton) и др.; 2) семантические кальки – образование термина путем
придания исконно русскому слову дополнительного значения по образцу
иноязычного термина: вкус (от фр. gout), целое (лат. totum), части (лат.
partes), возглашение (греч. epyphonema), вопрошение (лат. interrogatio),
желание
(лат.
votum),
обращение
(греч.
aphostrophe)
и
др.;
3)
фразеологические кальки – перевод целого терминологического сочетания:
слог возвышенный (stylus sublimis), слог средний (stylus mediories), слог
простой (stylus humilis) [Васильева: 101].
Значительное количество риторических терминов представлено словами,
не входившими в состав общеупотребительной литературной лексики, то есть
111
изобретенными авторами риторик непосредственно для целей науки,
например,
такие
слова,
как
подобнознаменование,
околичнословие,
заимословие, началоокончание, словопроизводство. Вывод о том, что данные
термины вошли в язык науки не из состава литературной речи XVIII – XIX вв.,
мы можем сделать в связи с тем, что лексемы этого рода не отмечены
наиболее полными и популярными словарями данного периода – «Словарем
академии российской» (1806 – 1822), и «Новым словотолкователем,
расположенным по алфавиту» Н.М. Яновского (1803 - 1806), а также
«Словарем языка Пушкина» В.В. Виноградова.
Особую группу составляют термины, происхождение которых мы можем
назвать «смешанным»8 - это термины-словосочетания, образованные словами
различного происхождения, напр., греческое слово + русское слово:
правильный силлогизм, неполная хрия, разговорный стиль, чистая аллегория;
латинское слово + русское слово: фигуры мыслей, доказательство a posteriori,
доказательство a priori, речь натуральная; русское слово + калька: главное
предложение.
Процентный состав лексики различных видов происхождения может быть
представлен в следующей диаграмме:
диаграмма 1
"смешанного"
происхождения
23,9%
слова русского
литературного
языка
52,2%
латинские
термины
1,6%
кальки
8,9%
греческие
термины
11,4%
новые слова
2,1%
«Смешанные заимствования» или «термины-гибриды» в терминологии
Д.С. Лотте. См. Лотте Д.С. Вопросы
заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов. – М., 1982. – с. 14.
8
112
Интересно отметить, что состав риторической терминологии, образованной
лексемами различного происхождения, разнится в зависимости от раздела
науки.
Так,
большинство
терминов
представлено
словами
русского
происхождения в следующих разделах:
 теория изобретения речи, учение об общих местах: род, вид, целое, части,
сравнение, действие, страдание;
 основы риторической аргументации, теория приведения доводов и
доказательств:
прямые
доказательства,
косвенные
доказательства,
доказательства по аналогии;
 распространение или амплификация речи: слова перемены, определения,
описания, доказательства, раздробление;
 учение о возбуждении страстей: возбуждение страстей,
утоление
страстей, страстное в слове, радость, печаль, любовь, ненависть;
 расположение частей риторического сочинения: приступ, изложение,
возражения, разделение, объяснение, заключение;
 учение о хрии в части, описывающей расположение ее композиционных
частей: приступ, предыдущее, последующее, предложение, причина;
 логические основы риторики: закон достаточной причины, закон
исключения третьего, закон тождества; учение о построении силлогизма
в части, описывающей его построение: посылка, следствие, большее
предложение, меньшее предложение, большая посылка, средняя посылка,
заключение;
 учение о слоге и его видах (перечисление видов слога): высокий слог,
средний слог, низкий слог, простой слог, возвышенный слог, сильный слог;
 учение о вкусе и способности выражать изящное в слове (при учете того,
что сам термин вкус является калькой с французского языка – gôut):
чувство изящного, высокое, прекрасное, изящное, красивое, простое;
 учение о произношении и телодвижении: произношение, провозглашение,
голос, выговор, ораторский вид.
113
Несмотря на относительно небольшой процент, характеризующий
количество греческой терминологии в русской риторике XVIII – XIX вв., в
ряде разделов науки ее состав оказывается преобладающим. В этом качестве
мы можем перечислить:
 раздел, называющий классификацию словесных наук: риторика, оратория,
эстетика, грамматика, поэзия, логика, диалектика, филология;
 учение
о
силлогизме
(термины,
называющие
типы
силлогизмов):
силлогизм, дилемма, энтимема, сорит, эпихрема, аналогия;
 учение об украшениях речи в части, перечисляющей тропы: троп,
метафора, синекдоха, метонимия, ирония, гипербола, аллегория);
Термины «смешанного» происхождения преобладают в разделе,
посвященном учению о периоде речи.
Это связано с тем, что термины,
называющие виды периодов, образованы словосочетаниями, в состав которых
входит ключевое слово период греческого происхождения и определяющее
его слово русского происхождения, напр.: простой период, сложный период,
одночленный, двухчленный, трехчленный четырехчленный период, умеренный
период. Не преобладающее, но значительное количество терминов данного
типа мы можем найти и в ряде других разделов, в частности:
 теория приведения доводов и доказательств: доказательства a priori,
доказательства a posteriori;
 учение
о
силлогизме
(термины,
называющие
виды
силлогизмов:
философский силлогизм, ораторский силлогизм, сложенный силлогизм,
правильный силлогизм, двучленный силлогизм);
 учение о хрии (термины, называющие виды хрии: полная хрия, неполная
хрия, порядочная хрия, непорядочная хрия, хрия простая, хрия искушенная,
искусственная хрия);
 учение об украшенном слоге и стиле (термины, называющие виды стиля
или штиля: разговорный штиль, письменный штиль, трагический штиль,
исторический штиль, стиль смешной, стиль шутливый).
114
Терминология, представленная словами, имеющими русское звучание и
образованными от русской лексики, но при этом новыми для русского языка,
практически полностью относится к разделу «украшение речи» (напр.,
единоокончание,
лицетворение,
единоначатие,
началоокончание,
единопроизводство,
заимословие,
подобнознаменование).
Исключение
составляет относящийся к разделу «классификация словесных наук» термин
словесность, впервые встречающийся в «Руководстве к оратории российской»
А. Серебренникова (1778 г.) и восходящий к Ломоносовскому термину
словесные науки.
Термины-кальки также в основной массе относятся к разделу,
посвященному украшениям речи, и обозначают названия риторических фигур:
многопадежие (polyptoton), многосоюзие (polysyndeton), описание (descriptio),
подобноокончание
(omioteleuton),
подобнознаменование
(synonimia),
единознаменование, единозначение (synonimia), подобночление (isocolon),
признание (confessio), приложение (epithetum), умаление (mejosis). Другая,
несколько меньшая по количеству группа терминов данного вида относится к
грамматической терминологии, входившей в риторику XVIII – XIX вв:
частица
(particule),
предложение
(propositio),
подлежащее
(subjectio),
сказуемое (praedicatum).
Незначительное количество латинской терминологии (она составляет не
больше одного процента от общего числа терминов) не привязано к какомулибо определенному разделу науки и входит во многие из них:
 классификация словесных наук, основные понятия риторики: оратор,
литература;
 теория расположения сочинения: композиция, план;
 учение о стиле: провинциализм;
 теория украшения речи: фигура, контраст, numerus orationis;
 произношение и телодвижения: декламация.
При том, однако, что количество исконно латинских терминов в русской
риторике удивительно невелико, мы не можем в очередной раз не подчеркнуть
115
огромное влияние, оказываемое латинской традицией на русскую риторику
XVII – XIX вв. В области риторической терминологии оно наглядно
выражено, в частности, в отмеченной ранее традиции приведения в скобках
термина в латинской литерации рядом с его русским аналогом.
Итак, анализ риторической терминологии второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. позволяет сделать вывод, о том, что происхождение
терминов,
составлявших
язык
науки
данного
периода,
достаточно
разнообразно. При этом обращает на себя внимание тот факт, что образование
риторического термина от лексем того или иного происхождения (исконно
русского, греческого, латинского и пр.) зачастую сильно зависит от
семантической группы данного термина и раздела науки, к которому он
принадлежит. С уверенностью можно отметить, что в русской риторике мы
можем говорить о традиционном влиянии указанных факторов на способ
образования и пути происхождения научного термина.
Основой для терминологии большинства разделов риторики явилась
лексика
литературного
языка
исследуемой
эпохи.
Термины
иного
происхождения (греческие, латинские, кальки, новые слова, «смешанные»
термины) в наибольшей степени представлены в разделе, посвященном
учению об украшениях речи, и широко использованы для обозначения тропов
и риторических фигур. Возможно, такое богатство терминов, в том числе
имеющих самую различную этимологию, еще раз подчеркивает особенный
интерес, проявляемый авторами XVIII – XIX вв. именно к данной области
риторической науки.
3.2. Явление синонимии в терминологии риторики второй половины
XVIII – первой половины XIX вв.
Синонимия терминов – область, по праву рассматриваемая многими
учеными как одна из наиболее интересных проблем терминоведения. В
современной науке этому вопросу посвящено достаточно большое количество
авторитетных трудов, в частности, исследования В.В. Кирилловой, В.М.
116
Лейчика, Е.Н.Толикиной, Гречко В.А., Молодец В.Н., Прохоровой В.Н. и др.
[Кириллова; Лейчик, 1973; Толикина, 1970; Гречко, 1974; Молодец, 1983,
Прохорова,
1981],
терминологической
где
исследуются
синонимии,
понятия
причины
возникновения
дублетности,
вариантности,
эквивалентности терминов и др.
В ряде работ ставится под вопрос сам факт существования синонимии в
терминологии и утверждается, что свойственная терминологиям абсолютная
синонимия, характеризуемая отсутствием семантических или стилистических
оттенков значения, дает основания именовать это явление терминологической
дублетностью [Ахманова; Даниленко, 1977: 73; Головин, Кобрин: 54;
Барандеев: 68; Толикина: 1971]. Такая позиция свойственна, в частности, Е.Н.
Толикиной: «то, что обычно считается терминологической синонимией,
представляет собою … явление дублетности … Между дублетами нет тех
отношений, которые организуют синонимический ряд, нет оппозиций
эмоционально-экспрессивных,
стилистических
или
оттеночных.
Их
противопоставление нейтрализуется в тождестве, между собою они никак не
соотнесены, каждый из них относится прямо к обозначенному и может
отличаться от других этимологически или структурно» [Толикина, 1970: 61]. В
М. Лейчик отмечает, что дублетность терминов может отмечаться «только в
том случае, когда совпадают все без исключения компоненты значения
синонимов» [Лейчик. Термины-синонимы, дублеты, эквиваленты, варианты:
104]
Отметим, что поскольку многие ученые не отказываются от термина
«синонимия» применительно к языку терминологических систем, эту
традицию мы позволим себе продолжить и в данной работе.
В
области
риторической
терминологии
серьезное
исследование
принадлежит В.И. Аннушкину, подробно проанализировавшему синонимию
основных терминов науки с самых ранних этапов ее становления [Аннушкин,
2003: 14-25].
117
Существование синонимии терминов как черты языка науки можно
объяснить несколькими факторами. В частности, можно отметить такие, как
недостаточно хорошо сформированный терминологический аппарат науки или
активно проходящий процесс его формирования, существование различных
научных школ или принципиально различных концепций, исторические
изменения в языке науки, широко используемые заимствования иноязычных
терминов и параллельное существование их переводов. Кроме этого активная
синонимизация терминов, проявляемая в борьбе синонимов за сохранение в
языке, всегда присутствует на раннем этапе становления той или иной науки, а
также часто сохраняется и в дальнейшем. Как отмечает В.П. Даниленко,
«синонимия (во всех формах проявления) особенно характерна для ранних
этапов формирования терминологической системы, когда еще не произошел
естественный (и искусственный) отбор лучшего термина и сосуществуют
многие
предложенные
варианты
терминологического
наименования»
[Даниленко, 1971: 22]. Аналогичный вывод мы находим в работах Л.Л.
Кутиной, исследовавшей русскую естественно-научную и математическую
терминологию на ранних этапах ее существования: «первой и самой
характерной чертой формирующихся терминологических систем является то,
что научное понятие представлено в них, как правило, серией терминов,
терминологическим рядом, пучком обозначений-аналогов» [Кутина, 1970: 85].
Синонимия терминов также характерна и для риторики на этапах
исторического рождения науки и ее развития, когда терминология даже
одного автора еще не была в достаточной степени выработанной.
Свидетельство данных положений в риторике мы находим еще на самых
ранних этапах развития науки, в первой рукописной русской «Риторике» XVII
в., где возможны до 4-6 синонимов одного и того же переводного термина
[Аннушкин, 2003: 19-20]. На самых ранних этапах развития науки положение
осложнялось тем, что тексты риторик были рукописными и в них нередко
встречались различные орфографические варианты одних и тех же слов. В
XVIII – XIX вв. мы имеем дело уже с печатными текстами, тем не менее,
118
терминология утверждающейся науки «плывет» от автора к автору.
Исследование этого процесса позволяет увидеть, как формировался язык
науки, проявленный в риторических текстах.
В словаре русской риторики второй половины XVIII – первой половины
XIX вв. явление синонимии, дублетности, вариантности терминов явление
нередкое. Из 888 зафиксированных нами терминов общей риторики 253
термина (более 1/4 части) имеют семантические или словообразовательные
варианты и образуют 101 синонимический ряд, образованный синонимами,
морфологическими, словообразовательными и орфографическими вариантами
терминов. Как пишет о языке любой научной дисциплины времен ее
становления Т.А. Лисицына, «в сложном взаимодействии оказываются
заимствованные термины, их русские и славянские дублеты, контрноминаты и
слова обиходного языка» [Лисицына: 33].
КЛАССИФИКАЦИЯ
СЛОВЕСНЫХ
НАУК,
ОСНОВНАЯ
ТЕРМИНОЛОГИЯ РИТОРИКИ:
витийство - ораторское красноречие – оратория - красноречие ораторство
вития - оратор
искусство стихотворное - поэзия
поэзия - пиитика
искусство прозаическое - проза
диалектика – логика - диалогика
общая риторика - чистая часть словесного витийства - общая часть
словесного витийства
риторика - реторика
речь - ораторская речь - риторическое слово – слово - большая речь или
слово
частная риторика - особенная часть словесного витийства - прикладная
часть словесного витийства
119
ТЕОРИЯ
ИЗОБРЕТЕНИЯ
ПРИ
ПОМОЩИ
ИСТОЧНИКОВ
ИЗОБРЕТЕНИЯ (ОБЩИХ МЕСТ), УЧЕНИЕ О ТОПАХ
материя риторическая - предмет сочинения - источники доводов источники изобретения - риторические места – топики - топические места места риторические - общие места - общие места риторические
противоположное – противное – противны - противные вещи
свойства материальные - свойства бездушного предмета - свойства вещей
свойства лица (свойства лиц) - свойства жизненные
уравнения - сравнение
УЧЕНИЕ О ДОВОДАХ И ДОКАЗАТЕЛЬСТВАХ
довод – доказательство - доказание
ЧАСТИ РЕЧИ И ПРАВИЛА ИХ ПОСТРОЕНИЯ
композиция - расположение
истолкование – исследование - объяснение
начало - приступ
предложение логическое - предложение
ХРИЯ
хрия - рассуждение
хрия афониева - хрия автонианская
хрия непорядочная - хрия превращенная
УЧЕНИЕ
О
СИЛЛОГИЗМЕ
КАК
ПРОСТЕЙШЕМ
ОБРАЗЦЕ
УМОЗАКЛЮЧЕНИЯ
большая посылка - большее предложение
ентимема - энтимема - неполный силлогизм - силлогизм сокращенный
начало довольной причины - закон достаточной причины
начало исключенного третьего - закон исключения третьего
начало согласия - начало тождества - закон тождества
меньшее предложение - меньшая посылка
силлогизм риторический - силлогизм ораторский
силлогизм простой - силлогизм правильный -силлогизм философский
120
УЧЕНИЕ О СЛОГЕ И СТИЛЕ
слог – стиль - штиль
слог возвышенный - слог высокий
слог жесткий - слог жестокий
слог лаконический - слог отрывистый
слог напыщенный - слог надутый
слог народный или простой, простонародный - слог простой - слог
простый или низший
слог неправильный - слог неисправный
слог стихотворческий - слог пиитический
слог средний - слог умеренный - слог посредственный
- слог
ораторический
слог сухий - слог сухой
течение речи - течение слова -плавность речи
НОРМАТИВНО-КУЛЬТУРНАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ РИТОРИКИ
барбаризм - барбарисм
солецизм – солецисм – небрежность - дичь
архаизм – архаисм - обветшалое слово - слово древнее
галлицизм - галлицисм
германизм - германисм
гиат - гиатус
слово вновь составленное - слово нововведенное
провинциализм - слово областное - провинциальное слово
чистота выражений - чистота речи
УЧЕНИЕ О ПЕРИОДЕ И ЕГО ЧАСТЯХ;
повышение - возвышение - предыдущее
главное предложение - предложение
период причинный - период винословный
период многообразный - период смешанный - период разнообразный
121
период разнообразный - период сложный - период сложенный - период
смешанный
период одночленный - период простой
период позволительный
период уступительный
период противоположительный - период противоположный
период предположительно-причинный - период условный
период уподобительный - период сравнительный
последующее - понижение
предложение вложенное - предложение вброшенное
предложение главное
- предложение основательное - предложение
логическое
речение - предложение
предложение прибавочное - предложение придаточное - предложение
приисканное
связка - связь
УЧЕНИЕ О ТРОПАХ И ФИГУРАХ
обороты предложений - троп - слово переносное - слово риторическое
анафора - единоначатие
антанакласис - тождесловие
апострофа – обращение - отвращение
совосклицание - возглашение
гипербола – ипербола - излишество
диазирм - диасирм
единозаключение – единоокончание - елпифора
единопроизводство - произвождение
предупреждение - заятие
плеоназм - изобилование
иносказание - аллегория
лицетворение – одушевление – одушевленность - олицетворение прозопопея
122
многопадежие - наклонение
обороты слов - фигура - несобственное, фигурное выражение - фигура
риторическая - словоизвитие
опущение – удержание отличение – различение отличение - отличие – плоце
перемещение - пременение
подобнознаменование – единознаменование - единозначение
подобноокончание - согласие окончаний
сокращение - прекращение
прохождение – прехождение
разробление - разделение
согласование - созвучие
фигуры воображения - фигуры прозаические - фигуры мыслей,
действующие на воображение - фигуры, действующие на воображение
фигуры грамматические - фигуры слов - фигуры речений
фигуры реторические - фигуры мыслей, убеждающие разум - фигуры,
которые действуют на ум - фигуры разума - фигуры мыслей-
фигуры,
действующие на ум - фигуры рассудка
фигуры страстей - фигуры слов, служащие к изображению страсти фигуры, которые служат к возбуждению или утолению страстей
фигуры, состоящие в излишестве слов - фигуры, состоящие в излишестве
речений
фигуры, украшающие речь повторением слов - фигуры, состоящие в
повторении речений
фигуры, состоящие в недостатке слов - фигуры, состоящие в недостатке
речений
ТЕОРИЯ ИСПОЛНЕНИЯ РЕЧИ:
произношение и телодвижения
провозглашение - произношение
123
Проведенное исследование синонимии (или дублетности) терминов в
риторике XVIII – XIXвв. Позволяет сделать вывод, что в период становления и
развития науки и ее языка отношение к синонимии терминов не было
отрицательным, как в ряде современных концепций [Лотте, 1961: 7; Толикина,
1971: 80; Ахманова, 1966: 4; Кутина, 1970: 87]. Безусловно, в большинстве
случаев образования терминами синонимических пар или даже целых рядов
мы имеем дело с дублированием терминов и присвоением разных
наименований одному и тому же явлению в рамках различных научных
концепций: иносказание (В.Т. Плаксин) – аллегория (М.В. Ломоносов, А.С.
Никольский, И.С. Рижский, А.Ф. Мерзляков, Л.Г. Якоб, Н.Ф. Кошанский, К.П.
Зеленецкий); обороты слов (А.Ф. Мерзляков) - тропы (М.В. Ломоносов, А.
Серебренников, А.С. Никольский, И.С. Рижский, Н.Ф. Кошанский, Я.В.
Толмачев, В.Т. Плаксин, К.П. Зеленецкий); рассуждение (Н.Ф. Кошанский) хрия (М.В. Ломоносов, А. Серебренников, А.С. Никольский, И.С. Рижский,
Я.В. Толмачев, К.П. Зеленецкий).
При этом наряду с подобным дублированием терминов в риторических
трудах XVIII – XIX вв. встречаются термины-синонимы, взаимозаменяемые,
параллельно существующие в концепции одного автора, например: оратор –
вития в трудах М.М. Сперанского, И.С. Рижского, Я.В. Толмачева, Н.И.
Греча, А.И. Галича, И.И. Давыдова и К.П. Зеленецкого;
довод –
доказательство в трудах А.Ф. Мерзлякова и К.П. Зеленецкого. Нередко
синонимичные термины приводятся через запятую, когда для обозначения
одного научного понятия предлагается два, а иногда и целый ряд
обозначений. Например,
М.В. Ломоносов:
доказательство или довод
витиеватое рассуждение или витиеватая речь, или замысел
энтимема или неполный силлогизм
сорит или кучею стесненный довод
А.С. Никольский:
124
логическое предложение или основательное или главное предложение
простой период или одночленный
А.Ф. Мерзляков:
слог или стиль
речь ораторская или речь или слово
Н.Ф. Кошанский:
слог, стиль, перо, проза
В.С. Плаксин:
слог или стиль
ирония - притворство
синекдоха, сопринятие
ипербола, излишество.
Особенное отношение к явлению синонимии в терминосистеме отражает
свойственная науке исследуемого периода традиция приведения иноязычного
синонима (латинского, греческого, французского, немецкого) в скобках рядом
с его русским переводом: язык или дар слова (vox articulata), риторическое
слово (oratio), источники изобретения (loca topica), предмет действия (l'object
de l'action), рассуждение (Abhandlung). Данное явление оказывается весьма
распространенным, и мы наблюдаем его в сочинениях большинства авторов:
А. Серебренникова, М.М. Сперанского, А.С. Никольского, И.С. Рижского,
В.С. Подшивалова, Л.Г.Якоба, Я.В. Толмачева, Н.Ф. Кошанского, И.И.
Давыдова, К.П. Зеленецкого.
Количество синонимических рядов терминов колеблется в зависимости от
раздела науки. Безусловно, в первую очередь это стоит связать с
неодинаковым объемом терминов внутри различных разделов. Этим, в
частности, объяснимо то, что самое большое количество образуемых
терминами синонимических рядов мы находим в разделе «украшение речи»,
включающем в себя почти наибольшее число терминов по сравнению с
другими разделами. С другой стороны, приходится отметить, что такая
125
зависимость прослеживается далеко не во всех случаях, что видно из
следующей таблицы:
126
Таблица 15:
количество синонимических
рядов / входящих в них
синонимов
раздел
общее
количество
терминов
классификация словесных
наук, основные понятия
10 /27
38
риторики
учение о периоде и его
16/38
61
частях
учение об украшениях
31/85
170
речи (тропах и фигурах)
нормативно-культурная
9/23
55
терминология риторики
учение о произношении и
1/2
5
телодвижении
теория расположения
4/9
34
учение о хрии
3/6
29
логические основы
риторики, учение о
8/19
86
построении силлогизма
теория изобретения
6/21
106
теория выражения, учение
11/27
189
о слоге и стиле
расположение доводов и
1/3
28
доказательств
распространение
19
(амплификация) речи
учение о возбуждении
_
54
страстей
учение о вкусе и
способности выражать
_
14
изящное в слове
Итак, мы видим, что большое число синонимичных терминов в том или
ином разделе риторики невозможно объяснить только значительным общим
количеством терминов, входящим в его состав. Синонимия тяготеет к
начальным,
основным
разделам
науки.
Так,
например,
раздел,
представляющий классификацию словесных наук и основные понятия
127
словесности и риторики, насчитывает довольно небольшое количество
терминов, при этом, однако, большинство из них имеют синонимы:
витийство – красноречие - оратория - ораторство - ораторское красноречие
- сладкоречие;
наука словесности – словесность - словесные науки;
вития - оратор;
пиитика – поэзия;
диалектика - диалогика - логика;
общая риторика - чистая или общая часть словесного витийства;
особенная или прикладная часть словесного витийства - частная риторика;
Аналогичную ситуацию можно наблюдать и в разделе о построении
периода и его видах. С другой стороны, в наиболее «богатом» терминологией
разделе, посвященном теории украшенного слога / стиля, синоним имеет лишь
каждый седьмой термин.
Вероятнее всего, подобная ситуация может быть объяснена своего рода
научными дискуссиями в рамках наиболее обсуждаемых разделов риторики,
терминология которых еще не может считаться установившейся. Таким
образом,
мы
можем
отметить,
что
наименьшая
упорядоченность
терминологической системы свойственна таким разделам, как классификация
словесных наук, определение основных понятий словесности и риторики,
учение о периоде и его частях, учение
фигурах),
нормативно-культурная
об украшениях речи (тропах и
терминология
риторики,
учение
о
произношении и телодвижениях.
При этом, однако, вряд ли можно сделать вывод о том, что в тех разделах
риторики, где синонимия в терминологии оказывается не таким частым
явлением, система терминов в полной мере является установившейся. В ряде
разделов при построении научной теории авторы не обращаются к
аналогичным понятиям, названиями для которых могут стать синонимичные
термины, и таким образом появление терминов-синонимов исключается
существенным различием в подходе к научной проблеме. Такую ситуацию мы
128
можем наблюдать в разделах, посвященных описанию видов украшенного
слога (стиля) риторических страстей, амплификации предложения и речи,
учении о вкусе и способности выражать изящное в слове.
Неодинаковы
пути
образования
синонимии
или
дублетности
в
терминологии риторики исследуемого периода. Термины, вступающие в
борьбу синонимов, различны по происхождению, способу словообразования,
произношения или написания.
По мнению В.П. Даниленко, причины возникновения синонимии
(дублетности) терминов на ранних этапах существования любой науки
связаны с такими факторами, как 1) употребление в терминологии нескольких
заимствований для обозначения одного и того же понятия; 2) параллельное
существование заимствованного и исконного слова; 3) сосуществование
заимствованного и специально созданного русского слова, равнозначного ему
по значению. [Даниленко, 1977: 14].
Исследование синонимии терминов русской риторики второй половины
XVIII
–
первой
половины
XIX
вв.
позволяет
вывести
следующие
закономерности появления синонимичных (дублетных) или вариантных
терминов. Термины-синонимы и варианты образуются самыми различными
образами – от изменения формы самого слова до создания пространного
терминологического словосочетания: топ – место (перевод на русский язык
иноязычной лексемы) – общее место (более «пространное» представление
термина)
–
топическое
место
(образование
термина-словосочетания,
сочетание иноязычного и русского термина) – риторическое место
(словосочетание, состоящее из двух слов русского происхождения) –
источник доводов – источник изобретения.
Одной из наиболее часто реализуемых тенденций образования синонимии
терминов становится употребление в одном значении русского и иноязычного
термина или терминологического сочетания: слово древнее - архаизм,
энитмема – силлогизм сокращенный, слово областное – провинциализм, хрия –
рассуждение. В ряде случаев синонимами оказываются иноязычный термин и
129
1966новое слово, образованное от русской общеупотребительной лексики:
анафора – единоначатие, антанакласис - тождесловие. Такую борьбу
русских и иностранных терминов можно связать с приверженностью авторов
XVIII – XIX вв. античной и европейской традиции с одной стороны и
стремлением к терминотворчеству на базе национального языка - с другой.
Нередки случаи синонимии, образуемые терминами-кальками.
Они
вступают в синонимические оппозиции с терминами, образованными словами
русского литературного языка (заятие - предупреждение (occupation)),
иноязычными
терминами
(композиция
–
расположение,
плеоназм
-
изобилование), а также иначе образованными кальками (подобнознаменование
- единознаменование (synonimia)).
Отражение
колебаний
в
произношении,
написании,
образовании
морфологических форм слов, свойственных русскому литературному языку
XVIII – XIX вв., мы находим и в риторической терминологии. С ним связано
близкое к терминологической синонимии явление вариантности терминов –
различных способов произношения, написания, образования морфологических
форм одного и того же термина [см. Ахманова, 1966; Лейчик. Терминысинонимы, дублеты, эквиваленты, варианты: 104]. Проведенный анализ
позволил сделать вывод, что в большинстве случаев в языке риторики в
отношения вариантности вступают две формы написания и произношения
иноязычного (часто греческого) слова: реторика – риторика, гиат – гиатус,
архаизм – архаисм; ипербола – гипербола, диазирм – диасирм, ентимема –
энтимема. В ряде случаев в качестве вариантов мы встречаем и различные
морфологические формы: период сложный - период сложенный, период
противоположительный - период противоположный. Перечисленные выше
способы возникновения вариантности образуют морфологические варианты
терминов. К лексическим вариантам терминов относятся случаи образования
сокращенных или напротив распространенных форм терминов: ораторская
речь – речь; топики - топические места; общие места - общие места
130
риторические; противные - противные вещи; предложение - предложение
логическое; предложение - главное предложение.
В заключение нашего краткого обзора мы можем сделать вывод о том, что
явление синонимии (или дублетности) и вариантности терминов, часто
свойственное ранним этапам становления любых научных дисциплин,
присуще и языку риторики второй половины XVIII – первой половины XIX вв.
Значительное количество синонимичных или дублетных риторических
терминов можно объяснить такими причинами, как а) использование
иноязычного (чаще греческого) термина параллельно с исконно русским
словом (отличение – плоце); б) использование иноязычного термина
параллельно с его буквальным переводом, т.е. термином-калькой (иносказание
– аллегория); в) использование иноязычного термина параллельно с новым
словом (елпифора - единоокончание), г) противопоставление термина-кальки и
исконно русского слова (многопадежие - наклонение (polyptoton)), д)
противопоставление различно образованных терминов-калек (отличениеразличение (paradiastole)).
3.3.
Содержательная
структура
риторической
терминологии
(омонимия и многозначность терминов)
Частое явление равноименности терминов (их полисемии и омонимии)
всегда является одной из характеристик языка любой науки на ранних этапах
ее становления и развития [Мечковская, 1975: 206; Кутина]. Не является
исключением и терминология общей риторики второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. Из 888 научных терминов, вошедших в наиболее
влиятельные сочинения исследуемого периода, 50 имеют несколько значений
- от двух (напр. возбуждение страстей, довод, доказательство, иносказание)
до пяти (предложение).
Сами явления полисемии и омонимии терминов часто становятся
предметом научных споров, в центре которых стоит вопрос о возможности
применения обоих данных понятий к области терминологии, о том,
131
существуют ли внутри одной терминосистемы отношения многозначности
слов или имеет место только омонимия.
На этот счет в науке сформулированы различные точки зрения. Одни
ученые выражают мнение о том, что «широкое, сложное по границам
определения и разнопричинное явление омонимии … в терминологии
представлено главным образом одной своей разновидностью, а именно той,
когда
полисемия
[Даниленко,
настолько
1971:
терминосистемы
18].
В
расходится,
других
признаются
что
теориях
полисемичными,
становится
термины
омонимией»
внутри
принадлежащие
одной
же
к
различным терминосистемам, они считаются омонимами [Толикина, 1970: 61;
Султанов]. Известна и третья позиция, согласно которой в терминосистемах
присутствует как омонимия, так и полисемия. При этом омонимия терминов
возникает в случаях применения «определенного слова в разных значениях,
причем такое применение не поддержано ни общеязыковой семантической
закономерностью,
ни
общей
широкой
семантикой
слова
до
его
терминологизации» [Мечковская, 1975: 209]; полисемией терминов являются
те
случаи,
когда
«отношения
между
значениями
одного
термина
соответствуют закономерным для всего словаря семантическим сдвигам, как
бы повторяют или воспроизводят их» [Мечковская, 1975: 208].
Исследуя понятийный аппарат одной науки (по А.А. Реформатскому –
находящиеся в пределах одного понятийного поля [Реформатский, 1986: 23]) и
отмечая различные пути появления равноименных терминов в языке риторики
второй половины XVIII – первой половины XIX вв., мы позволим себе
положить
в
основу
исследования
точку
зрения,
согласно
которой
равноименность терминов может иметь характер как омонимии, так и
полисемии.
Установив в качестве основы для разделения явлений полисемии и
омонимии терминов такой традиционный критерий, как наличие или
отсутствие в одинаково звучащих словах общих элементов смысла и
ассоциативной связи их значений [Большой Энциклопедический Словарь: 344,
132
382; Ахманова, Виноградов, 1960], обратимся к анализу терминологии
риторики второй половины XVIII – первой половины XIX вв.
В ряде исследований, посвященных истории развития терминологии,
проанализированы пути возникновения равноименных терминов внутри
формирующихся терминологических систем. Известный историк языка науки
Л.Л. Кутина называет такой ряд причин данных явлений, как 1) влияние
полисемических отношений родного языка; 2) несовпадение семантических
систем разных языков, «различное распределение семантических единиц
между языковыми знаками при интенсивности переводов в пределах научного
языка»; 3) перенесение на данную национальную почву полисемических
отношений иного языка; 4) влияние на осмысление термина различных
смыслов данного многозначного слова [Кутина, 1970: 89]. Иные источники
полисемии
называют
Б.Н.
Головин
и
Р.Ю.
Кобрин:
1)
полисемия
соответствующих общеупотребительных слов; 2) полисемия на основе
метонимии, то есть переносе названия одного предмета на другой,
находящийся с ним в отношениях ассоциации, часть / целое, род / вид; 3)
авторская многозначность термина, то есть обозначение новых объектов и
понятий уже существующими терминами [Головин, Кобрин: 49-51].
Анализ материала терминологии общей риторики второй половины XVIII
– первой половины XIX вв. позволил выявить ряд факторов, способствующих
возникновению полисемии и омонимии терминов в области данной науки.
Полисемия терминов, представляющая собой возможность наличия у
одного слова двух или более значений, связанных на основе сходства реалий
или
смежности
(метафорической
или
метонимической)
[Большой
Энциклопедический Словарь: 382], в риторической терминологии возникала
различными путями. В их числе мы можем назвать:
1)
метонимический перенос – перенос значения термина по
смежности явлений. Например: РЕЧЬ 1. говорение, "всякое словесное
выражение наших мыслей и чувствований, расположенное в некотором
известном
порядке
и
связи"
[Мерзляков:
1];
2.
ораторская
речь.
133
СЛОВЕСНОСТЬ. 1. способность выражать мысли в слове; 2. совокупность
произведений словесности, литература; 3. наука о языке и произведениях
слова.
ВОЗБУЖДЕНИЕ СТРАСТЕЙ 1. эмоциональное воздействие на
слушателей; 2. композиционная часть речи, содержащая «действование на
чувственную сторону слушателя» [Плаксин: 164]. ПРЕДЛОЖЕНИЕ 1.
основной тезис сочинения; 2. композиционная часть ораторской речи, хрии
или письма, в которой излагается основной тезис сочинения.
2)
Полисемия, возникающая в результате различий в понимании
одного и того же термина в концепциях различных ученых: РИТОРИКА 1.
Учение о правильной, красивой и убедительной речи. «Наука о всякой
предложенной материи красно говорить и писать» [Ломоносов: 1]; 2.
словесная наука, предмет которой составляет человеческая речь «…в
логическом построении ее частей, … в ее образовании и составе и, наконец, в
ее особых, чисто риторических, условиях и свойствах» [Зеленецкий, 1846: 55].
КРАСНОРЕЧИЕ 1. искусство слова. «Способность говорить и писать
уверенно и изящно» [Зеленецкий, 1846: 36]; 2. искусство украшать речь.
СТИЛЬ 1. то же, что слог, «способ выражения мыслей словами» [Плаксин: 74];
2. образ «характера мысли» сочинителя, относящийся не только к
произведениям слова, но также к «тем или другим воззрениям писателя на мир
внешний» [Зеленецкий, 1849: 82]. КАТАХРЕЗИС 1. троп, ошибочно
употребленный в речи;
2. троп, состоящий в сопоставлении несходных
понятий, а также в употреблении слова в неприсущем ему значении. Отметим,
что в приведенных примерах мы видим не омонимию терминов, то есть
формальное совпадение никак не связанных друг с другом единиц языка, а
именно расхождения в значениях одного и того же термина, что очевидно из
анализа их значений.
Омонимия (звуковое совпадение различных языковых единиц, не
имеющих общих элементов смысла и не связанных ассоциативно [Большой
Энциклопедический Словарь: 344]) в риторической терминологии XVIII – XIX
вв. возникает под влиянием таких причин, как
134
перевод различных иноязычных терминов одним и тем же словом
1)
русского языка: ВОЗВРАЩЕНИЕ (anadiplosis).Фигура речи, состоящая в
повторении конечного слова или словосочетания предыдущего отрезка речи в
начале последующего. ВОЗВРАЩЕНИЕ (revocatio). Фигура речи, возвращение
в речи к ее главному предмету после риторического отступления.
РАССУЖДЕНИЕ (dissertatio). 1. сочинение, в котором доказывается какаялибо теоретическая или практическая истина. РАССУЖДЕНИЕ (tractatio).
Логико-композиционная часть сочинения, содержащая изложение позиции
оратора с приведением примеров и доказательств.
Использование одного слова литературного языка для обозначения
2)
различных
понятий,
не
имеющих
никакой
семантической
связи:
ПРЕДЛОЖЕНИЕ 1. предложение, "речь, имеющая смысл и состоящая из
подлежащего, сказуемого и связи" [Толмачев, 1825: 25]; 2. основной тезис
речи. РАСПОЛОЖЕНИЕ. 1. Раздел общей риторики, посвященный правилам
логического построения речи; 2. фигура речи, состоящая в том, что после
перечисления ряда понятий следует перечисление их толкований в заданном
порядке. НАРЕЧИЕ. 1. часть речи; 2. территориальный диалект. ИДИОТИЗМ.
1. речевая ошибка, возникающая при использовании в речи непонятных
диалектных или иностранных слов или употреблении слов в неправильном
значении; 2. грамматическая особенность языка, несвойственная другим
языкам; 3. выраженная в языке особенность национального менталитета.
Приходится признать, что во многих случаях провести разграничение
между
полисемическими
и
омонимическими
отношениями
терминов
оказывается довольно сложно. Значения терминов, относимых нами к
многозначным, иногда могут показаться не очень семантически близкими (см.
ДИАЛОГ 1. диалогическая речь, «взаимное изъяснение разумных существ»
[Кошанский, 1837: 39]; 2. фигура речи, состоящая в обращении автора к
отсутствующим, неодушевленным или усопшим лицам или объектам). С
другой стороны, в омонимичных терминах иногда можно увидеть общие
элементы смысла: ОБСТОЯТЕЛЬСТВО 1) топ, представляющий описание
135
обстоятельств предмета рассуждения; 2) второстепенный член предложения,
представляющий образ действия. УСТУПЛЕНИЕ 1) Топ, представление идеи,
противоположной главной мысли сочинения, но не опровергающей ее
истинности; 2) фигура речи, в которой мы уступаем противнику, чтобы после
тем ярче утвердить свою идею. При этом, несмотря на кажущееся наличие во
всех значениях термина общих сем, данные значения являются именно
омонимичными, так как они описывают совершенно разные реалии научной
действительности, при этом входя в терминологический аппарат различных
разделов риторики.
Часто встречающиеся случаи звукового совпадения нескольких терминов
или наличия у одного термина целого ряда значений в риторике XVIII – XIX
вв. могут быть связаны не только с особенностями неустоявшегося
терминологического аппарата молодой науки, но также и с отношением
классических русских риторов к явлениям полисемии и омонимии в
терминологии. Нередко достаточно большое количество равноименных
терминов мы можем встретить в терминологическом аппарате даже одного
автора. Так, в риториках М.В. Ломоносова мы встречаем четыре случая
полисемии и два случая омонимии терминов (см. в приложении термины
возвышение, изречение, определение риторическое, подобие, разговор); в
терминологии А. Серебренникова удалось отметить 3 случая полисемии и
семь
случаев
омонимии
терминов
(см.
возвращение,
определение,
предложение, пример, свидетельство, следствие, союз, термин); А.Ф.
Мерзляков русским словом
рассуждение переводит иноязычные термины
dissertatio и tractatio; два случая омонимии и три случая полисемии терминов
отмечены в трудах Н.Ф. Кошанского (предложение, противное, разделение,
словесность,
уступление).
Подобные
явления
встречаются
также
в
терминологиях Я.В. Толмачева, И.И. Давыдова, К.П. Зеленецкого.
Таким образом, мы можем отметить, что равноименность риторических
терминов в науке XVIII – XIX вв. могла носить характер как полисемии, так и
омонимии, что определяется рядом отмеченных выше факторов.
136
Также можно сделать вывод о том, что часто встречающееся явление
равноименности риторических терминов на этапе становления и раннего
развития науки может быть связано с тем, что терминологический аппарат
является неустоявшимся не только в риторике в целом, но также и в языке
отдельных авторов. При этом можно заключить, что создатели классических
риторик спокойно относились к наличию в терминологии их трудов
многозначных терминов и терминов-омонимов, не стремясь всеми средствами
к обозначению различных понятий науки разными словами.
3.4.
Формальная
структура
риторических
терминов
второй
половины XVIII - первой половины XIX вв.
Интересной областью для изучения является
терминологии науки XVIII – XIX вв.
формальная структура
Лингвистическая классификация
терминов с точки зрения их формального языкового выражения позволяет
выделить несколько основных структурных типов риторических терминов. В
первую очередь, это односоставные термины, представленные словами
(ораторство, речь), а также термины-словосочетания, разделяемые по
количеству
входящих
в
них
компонентов
на
двух-,
трех-
и
многокомпонентные конструкции [Лейчик, 2009].
Схема 1
ТЕРМИНЫ РИТОРИКИ
термины-слова
риторика,
словесность,
аллегория,
вопрос,
противные,
слог,
стиль
термины-словосочетания
двухкомпонентные
словосочетания
вводная речь,
предмет сочинения,
источники доводов,
слог убедительный
хрия порядочная,
частная причина
трехкомпононтные
словосочетания
внутреннее
устройство речи,
закон достаточной
причины,
слово вновь
составленное,
слог поучительный
стихотворческий
многокомпонентные
словосочетания
фигуры, состоящие в
излишестве речений,
фигуры, действующие
на воображение,
чистая или общая
часть словесного
витийства
137
Неодинаково количество терминов той или иной формальной структуры
в риторике XVIII - XIX вв. Большинство терминов представляет собой
различные типы словосочетаний, выделяемые по количеству образующих их
членов (двух-, трех- и многокомпонентные словосочетания). Соотношение
количественного состава риторической терминологии с точки зрения ее
формальной структуры представлено в диаграмме:
Диаграмма 2
Как показал количественный анализ в области формальных типов
терминов,
наибольшее
двухкомпонентные
терминов-слов,
число
терминов
словосочетания.
преобладающих
в
Велико
ряде
представляют
количество
разделов
собой
односоставных
риторики
(напр.,
классификация словесных наук, учение об украшении речи). Практически
одинаковым числом представлены достаточно редко встречающиеся в
терминологии риторики второй половины XVIII – первой половины XIX вв.
трехкомпонентные и многокомпонентные словосочетания.
Термины,
состоящие
из
одного
слова,
представлены
именами
существительными (анафора, слово, злоба, идиотизм), в том числе
138
отглагольными (прехождение, изложение, истолкование), а также небольшим
количеством
субстантивированных
прилагательных
(предыдущее,
последующее, изящное).
Термины-словосочетания представляют собой структуру, включающую
в себя слово-доминанту (главную лексическую единицу) и один или несколько
уточняющих
элементов
(зависимые
лексические
единицы):
силлогизм
условный; силлогизм условный сложенный; фигуры, состоящие в излишестве
слов. По морфологическим свойствам главного слова все словосочетания
относятся к субстантивному типу, так как в каждом из риторических терминов
стержневыми словами (главными ЛЕ) являются исключительно имена
существительные
(витиеватое
рассуждение;
слог
поучительный
стихотворческий; фигуры, состоящие в повторении речений) [Русская
грамматика Т. 2: 79]
С точки зрения семантики, возникающей при реализации связи слов в
словосочетании, все термины-словосочетания относятся к определительному
типу,
т.к.
возникающие
в
них
подчинительные
связи
выражают
исключительно определительные отношения (витиеватое рассуждение,
риторический довод, объем понятия, чистота речи, доказательство по
аналогии). В двухсоставных терминах-словосочетаниях определительное
значение возникает при следующих типах синтаксических отношений:
1. тип связи - согласование, реализованный в конструкциях с
адъективным уточнителем
1.1. существительное + прилагательное: аллегория чистая, большее
предложение, вводная речь, доказательство утвердительное, оттенок слова,
период круглый;
1.2. существительное + сложное прилагательное: период положительнопричинный, период предположительно-причинный;
2. тип связи – управление, реализованный в конструкциях
2.1.
с
субстантивным
уточнителем
(беспредложная
конструкция
существительное + существительное в родительном падеже): источники
139
изобретения, обороты слов, объем понятия, предмет сочинения, слога
глубокомыслие, утоление страстей, фигуры сердца;
2.2. с предолжно-субстантивным уточнителем:
2.2.1
существительное
+
существительное
в
дательном
падеже
(доказательство к ближнему, доказательство к Богу, доказательство по
аналогии),
2.2.2. существительное + существительное в родительном падеже
(доказательство
от
необходимого,
доказательство
от
полезного,
доказательство от удобного),
2.2.3. существительное + существительное в предложном падеже
(страстное в слове, троп в мыслях, троп во словах);
3. два случая образования термина-словосочетания на основе примыкания
при соединении русского и латинского слов: доказательство
a prioi,
доказательство a posteriori (А.Ф. Мерзляков).
Трехкомпонентные
термины-словосочетания
представляют
собой
конструкцию из главной ЛЕ и двух уточняющих элементов. Уточнитель в
структурных моделях подобного типа может детерминировать не только
слово-доминанту, но и уже имеющийся уточнитель.
Трехкомпонентные
термины на основе следующих способов соединения подчинительных связей:
1. управление + согласование с субстантивным и адъективным
уточнителем (существительное + существительное в родительном падеже +
прилагательное): внутреннее устройство речи, грамматические условия речи,
частные свойства слога;
2.
двойное
согласование
с
двумя
адъективными
уточнителями
(существительное + прилагательное + прилагательное): первичные простые
идеи, силлогизм условный сложенный, слог поучительный стихотворческий;
Многокомпонентные термины по способу их образования могут быть
разделены на два вида. Термины, относящиеся к первому виду конструкций,
состоят из слова или словосочетания, определяемого причастным оборотом
или определительным придаточным предложением: фигуры слов, служащие к
140
выражению важнейшей мысли
(Рижский), фигуры, действующие на
воображение (Зеленецкий), фигуры, которые служат к возбуждению или
утолению страстей (Рижский, Мерзляков). Второй вид многокомпонентных
терминов представляет собой несколько сложных конструкций, образованных
на основе двух или трех различных подчинительных связей: доказательство с
точки зрения нравственности, доказательство с точки зрения разума,
доказательство с точки зрения чувств,
особенная или прикладная часть
словесного витийства, чистая или общая часть словесного витийства.
Анализ содержательной структуры терминов-словосочетаний в риторике
второй половины XVIII – первой половины XIX вв. позволил сделать вывод,
что практически все термины представляют собой синтаксически свободные
словосочетания, состоящие из слов, сохраняющих свое самостоятельное
лексическое значение (аллегория смешенная, большая посылка, витиеватая
речь, доказательство изъяснительное, однознаменовательные слова). При
этом вреди терминов встречаются и небольшое количество несвободных,
лексически нечленимых словосочетаний, лексическая самостоятельность
одного из компонентов в которых ослаблена или утрачена [Русская
грамматика: 80] (общие места, места риторические, внешние места,
грамматическая перемена).
Количество терминов той или иной формальной структуры неодинаково в
рамках различных разделов риторики XVIII – XIX вв. Системы и подсистемы
(терминополя9) риторических терминов в связи со спецификой включаемых в
них понятий диктуют определенные правила их образования. Можно
отметить, что односоставные термины-слова преобладают в разделах
«Классификация словесных наук» (витийство, красноречие, оратория,
ораторство, словесность, риторика, филология), «Учение о возбуждении
страстей» (страсти, радость, печаль, скука), «Учение об украшении речи
(тропах и риторических фигурах)» (троп, фигура, аллегория, анафора,
вопрошение,
9
удержание),
Суперанская А.В. и др., 2003, С.110-111.
«Учение
о
произношении
и
ораторских
141
телодвижениях» (декламация, провозглашение, телодвижения). Наименьшую
часть от общего числа терминов термины-слова составляют в разделах
«Теория расположения доводов и доказательств», «Теория выражения, учение
об украшенном слоге и стиле», «Учение о периоде речи и его частях».
Как отмечалось в исследовании выше, наиболее многочисленная часть
терминов, представлена двухсоставными словосочетаниями (естественная
речь, слог отрывистый, слово простое), их количество составляет более
половины от общего числа терминов риторики второй половины XVIII первой
половины
XIX
вв.
Двухкомпонентные
термины
имеют
определительный характер отношений между составляющими их словами
(общая риторика, фигуры страсти) и являются преимущественно названиями
видовых понятий (слог трогательный, слог тяжелый, слог умеренный;
фигуры воображения, фигуры мыслей, фигуры предложений). Так, в
частности, в разделе «Учение об украшенном слоге и стиле» мы находим 115
двухкомпонентных терминов-словосочетаний, именующих виды слога (слог
исправный, слог исторический, слог книжный, слог красивый и пр.), и 17
терминов той же структуры, называющих его свойства (слога сила, слога
степенность, слога темнота, слога чистота, слога ясность).
Наибольше количество двухкомпонентных терминов мы находим в
следующих разделах общей риторики:
 «Теория изобретения» в части, описывающей источники изобретения:
наружные качества, несходные вещи, обстоятельство историческое;
 «Теория расположения доводов и доказательств» при описании видов
доказательств: доказательство по аналогии, доказательство возбудительное,
доказательство изъяснительное;
 «Учение о вкусе и способности выражать изящное в слове» при
описании видов вкуса: вкус грубый, вкус народный, вкус неправильный;
 «Логические основы риторики, учение о
построении силлогизма» в
частях, описывающей виды понятий: понятие пояснительное, понятие
142
раздельное; видов силлогизмов силлогизм риторический, силлогизм сжатый,
и видов суждений: суждение утвердительное, суждение частное;
 «Теория выражения, учение об украшенном слоге и стиле»: слог новый,
слог обильный, слог обрядовый, слог ораторский, слог острый;
 «Учение о периоде» при описании видов периодов и их частей: период
сродственный,
период
трехчленный;
предложение
отрицательное,
предложение прибавочное.
Термины, представляющие собой трехкомпонентные словосочетания,
достаточно редки в риторике XVIII – XIX вв. Они присутствуют всего лишь в
четырех разделах общей риторики:
 «Теория изобретения», описание различных частных видов топов: идея
простая вторичная, косвенные частные вымыслы, первые простые идеи,
первичные простые идеи, свойства бездушного предмета, качество предмета
умозрительное;
 «Логические основы риторики, учение о
построении силлогизма»:
существенные признаки понятий, силлогизм разделительный сложенный,
силлогизм соединительный сложенный, силлогизм условный сложенный;
 Терминология риторики, относящаяся к понятиям культуры речи: общие
совершенства
слога,
особенные
совершенства
слога,
слово
вновь
составленное;
 два вариантных термина относятся к разделу «Теория выражения,
учение об украшенном слоге и стиле»: частные свойства слога, частные
совершенства слога.
Как показало исследование, наличие в терминологии риторики ХVIII –
XIX вв. многокомпонентных терминов-словосочетаний оказывается строго
ограниченным всего лишь тремя областями науки:
 «Классификация словесных наук»: два оригинальных термина А.С.
Галича, синонимичные более традиционным понятиям «общая риторика» и
143
«частная риторика»: особенная или прикладная часть словесного витийства,
чистая или общая часть словесного витийства;
 «Расположение доводов и доказательств»: доказательство, касающееся
до
благонравия,
доказательство
с
точки
зрения
нравственности,
доказательство с точки зрения разума, доказательство с точки зрения
чувств, доказательство семейственного, домашнего или хозяйственного
состояния;
 «Учение о тропах и фигурах» в части, описывающей риторические
фигуры: фигуры, состоящие в повторении речений; фигуры, состоящие в
подобии или сходстве речений; фигуры, украшающие речь повторением слов;
фигуры мыслей, убеждающие разум.
В терминологии риторики второй половины XVIII - первой половины
XIX вв. нередки случаи синонимических отношений между терминами,
различными по формальной структуре. Из 101 синонимического ряда,
зафиксированного в терминологии общей риторики, 11 рядов (более 10 %)
включают неодинаковые по своей структуре риторические термины.
Большинство исследованных случаев синонимии терминов разной структуры
образовывается
противопоставлением
термина-слова
и
термина-
словосочетания:
 архаизм (Кошанский, Зеленецкий) - слово древнее (Толмачев) - слово
обветшалое (Галич);
 поэзия (Никольский, Кошанский, Плаксин, Зеленецкий) - искусство
стихотворное (Мерзляков);
 троп (Ломоносов, Серебренников, Никольский, Рижский, Кошанский,
Толмачев, Плаксин, Зеленецкий) - оборот предложения (Мерзляков) слово переносное (Толмачев) - слово риторическое (Ломоносов);
 речь (Ломоносов, Серебренников, Никольский, Сперанский, Рижский,
Подшивалов, Якоб, Греч, Толмачев, Кошанский, Галич, Давыдов,
144
Зеленецкий) - слово (Ломоносов, Сперанский) - ораторская речь
(Мерзляков, Толмачев, Зеленецкий) - риторическое слово (Рижский);
 провинциализм (Мерзляков, Якоб, Зеленецкий) - слово областное
(Толмаев, Галич);
 противные (Серебренников) - противное
(Кошанский, Рижский) -
противоположное (Толмачев) - вещи противные (Ломоносов);
 неологизм (Якоб) - слово вновь составленное (Зеленецкий) - слово
нововведенное (Галич) - слово новое (Толмачев).
В
ряде
случаев
в
синонимические
отношения
вступают
двухкомпонентные и многокомпонентные термины:
 особенная или прикладная часть словесного витийства (Галич) частная риторика (Кошанский, Плаксин, Зеленецкий);
 фигуры воображения (Толмачев, Кошанский) - фигуры, действующие
на воображение (Зеленецкий);
 фигуры мыслей (Якоб, Греч, Кошанский, Давыдов) - фигуры рассудка
(Толмачев) - фигуры разума (Кошанский) - фигуры, которые
действуют на ум (Мерзляков) - фигуры, действующие на ум
(Зеленецкий) - фигуры мыслей, убеждающие разум (Кошанский);
 фигуры страстей (Толмачев) - фигуры слов, служащие к изображению
страсти (Рижский) - фигуры, которые служат к возбуждению или
утолению страстей (Мерзляков, Рижский).
Обращение к синонимии различных по структуре терминов позволяет
увидеть возможные тенденции к изменению терминологии риторики с точки
зрения формального образования за рассматриваемый столетний период.
Употребление синонимичного термина того или иного вида в текстах авторов,
работавших в разное время, указывает на научные «предпочтения» в области
образования термина на различных этапах исторического периода.
В результате такого исторического метода исследования можно сделать
выводы о том, что термины, зафиксированные и в самых ранних, и в поздних
145
учебно-научных трудах, имеют как односоставную, так двух-трех- и
многокомпонентную структуру. Так ярким примером может послужить судьба
синонимического ряда терминов троп - оборот предложения - слово
переносное - слово риторическое. В отмеченном ряду односоставный термин
троп употребляется и в открывающих эпоху сочинениях М.В. Ломоносова
(1746), А. Серебренникова (1778), А.С. Никольского (1792), и в завершающих
ее трудах Н.Ф. Кошанского (1829), К.Ф. Зеленецкого (1848); синонимичные
ему двухсоставные термины оборот предложения, слово переносное
отмечаются в терминологических системах авторов, писавших в средний
период изучаемой эпохи - А.Ф. Мерзлякова (1809) и Я.В. Толмачева (1825).
При этом нельзя не обратить внимание, что в риторической терминологии
XVIII – XIX вв. намечается определенная тенденция к замене сложных двухтрех- или многокомпонентных терминов более лаконичными конструкциями.
Односоставные термины присутствуют в терминосистемах более поздних
трудов
чаще,
нежели
их
синонимы,
представленные
терминами-
словосочетаниями: Н.Ф. Кошанский, В.С. Плаксин, К.Ф. Зеленецкий из
возможных синонимических вариантов чаще выбирают термин-слово,
предпочитая его термину-словосочетанию (напр., термины архаизм, поэзия,
троп,
речь).
Эти
данные
могут
указывать
на
большую
степень
разработанности терминологии в середине XIX века относительно более
ранних этапов исследуемого нами периода в истории русской риторики.
В заключение нашего обзора мы можем сделать выводы о том, что по
своей формальной структуре термины риторики второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. могут быть разделены на термины-слова и терминысловосочетания, последние из которых в свою очередь также подразделяются
на виды в зависимости от числа составляющих их компонентов. Большая
часть
терминов
образом,
представлена
двухкомпонентными,
терминами-словосочетаниями,
главным
имеющими
характер
определительный
отношений между составляющими их членами. Удалось отметить, что двух-,
трех- и многокомпонентные термины-словосочетания в основной своей массе
146
встречаются в разделах общей риторики, богатых разветвленной системой
видов научных понятий («учение о периоде речи», «учение об украшенном
слоге и стиле» и др.) и называют главным образом частные виды более общих
понятий: определение логическое, определение риторическое, определение
философское; фигуры, состоящие в повторении речений, фигуры, состоящие
в подобии или сходстве речений, фигуры, украшающие речь повторением слов.
Термины всех типов формальной структуры от терминов-слов до
многокомпонентных словосочетаний присутствуют в терминологии риторики
второй половины XVIII – первой половины XIX вв. на всем протяжении
исследуемого периода. При этом с определенной долей уверенности можно
говорить о том, что авторы более поздних риторик отдают предпочтение
односоставным терминам, выбирая именно их из рядов синонимичных
вариантов, в то время, как их предшественники могли использовать более
распространенные и «громоздкие» термины-словосочетания.
147
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данной работе исследована терминология наиболее значительных
учений в области риторики и словесности второй половины XVIII – первой
половины XIX вв.: «Краткое руководство к риторике», «Краткое руководство
к красноречию» М.В. Ломоносова (1746, 1748), «Руководство к оратории
российской» А. Серебренникова (1778) «Основания российской словесности»
А.С. Никольского (1792), «Правила высшего красноречия» М.М. Сперанского
(1792), «Опыт риторики, сочиненный
и
преподаваемый
в Санкт-
Петербургском горном училище» И.С. Рижского (1796), «Сокращенный курс
российского слога» В.С. Подшивалова (изд. А.Скворцов) (1796), «Краткая
Риторика,
или
правила,
относящиеся
ко
всем
родам
сочинений
прозаических…» А.Ф. Мерзлякова (1809), «Курс философии для гимназий
российской империи, сочиненный доктором Лудвигом Генрихом Якобом,
изданный от Главного правления училищ», (часть 6-я, содержащая умозрение
словесных наук) (1813), «Учебная книга русской словесности, или избранные
места из разных сочинений и переводов в стихах и прозе с присовокуплением
кратких правил риторики и пиитики и истории русской литературы» Н.И.
Греча (1819), «Военное красноречие, основанное на общих началах
словесности, с присовокуплением примеров в разных родах оного» Я.В.
Толмачева (1825), «Общая реторика» (1829) и «Частная реторика» (1832) Н.Ф.
Кошанского, «Теория красноречия для всех видов прозаических сочинений»
А.И. Галича (1830), «Краткий курс словесности, приспособленный к
прозаическим сочинениям» (1832) В.С. Плаксина, «Чтения о словесности»
И.И. Давыдова (1837), «Исследование по реторике» (1846), «Общая
риторика», «Частная риторика» (1848) К.П. Зеленецкого.
Краткое описание содержания и концепции трудов, избранных в качестве
материала диссертационного исследования, позволило выделить состав
148
входящих в них разделов риторики, а также уточнить представление об общей
проблематике науки в исследуемый период, определить основные тенденции
ее развития. Результаты исследования показали, что во второй половине XVIII
– первой половине XIX вв. сохраняется традиционная для русской риторики
четырехчастная
структура
науки,
включающая
такие
разделы,
как
изобретение, расположение, словесное выражение и произнесение речи.
Отметим, что, восходящая к пятичастной системе
Квинтилиана
(изобретение,
расположение,
классической риторики
выражение,
запоминание,
произношение), она полностью исключает мнемонику (раздел о памяти и
способности запоминать). Постепенно уходит из науки XVIII – XIX вв. раздел
об изобретении мысли при помощи топосов или общих мест, а также косвенно
связанное с ним учение об амплификации (распространении) предложения и
речи. Все меньше внимания уделяется учению об аргументации, приведению
доводов
и
доказательств.
Достаточно
популярный
в
более
ранних
риторических трудах (см. сочинения М.В. Ломоносова, И.С. Рижского, В.С.
Подшивалова, А.Ф. Мерзлякова), он практически не встречается в риториках
XIX в. Постепенно из науки уходит обучение эмоциональному воздействию
на аудиторию, «страстное в слове» в поздних учениях исследуемого периода
начинает рассматриваться лишь с позиции его стилистического выражения.
Таким образом, основное внимание в риторике второй половины XVIII –
первой половины XIX оказывается обращенным к композиционной и
стилистической организации текста, т.е. «расположению» и «выражению»
речи. Центральным моментом в науке становится обращение к словесному
выражению мыслей. С особенной тщательностью исследуются способы и
различные качества стилистического слововыражения, разрабатываются
основы жанрово-функциональной стилистики, образованию хорошего стиля
посвящены советы начинающим ораторам. Тщательно разрабатывается учение
о тропах и фигурах речи, их функциях, видах и особенностях употребления.
Эта тема также становится одной из основных в науке исследуемого периода.
149
В риторических теориях все больше внимания уделяется изучению
отдельных видов сочинений – художественной, деловой, ораторской прозы,
диалогам и письмам. Разделение риторики на общую и частную, намеченное
еще в XVIII веке в учениях А.С. Никольского, В.С. Подшивалова, И.С.
Рижского, получает развитие в начале XIX в. в трудах Н.И. Греча, А.И. Галича
и
окончательную разработку в конце 30–x годов в риториках Н.Ф.
Кошанского и К.П. Зеленецкого.
Описание терминологии риторики в рамках основных разделов позволяет
составить представление о терминологическом аппарате науки в период ее
становления и расцвета и сделать вывод о том, что в то время при некоторых
расхождениях основной корпус терминов уже был выработан в большинстве
разделов науки (определение и классификация словесных наук, изобретение
при помощи общих мест, расположение, учение о периоде речи, о тропах и
фигурах и др.). Наибольшее единство терминологии в концепциях различных
авторов мы можем отметить в таких разделах, как классификация словесных
наук и композиционное расположение речи, учение о хрии и периоде речи.
Напротив, наибольшее разнообразие терминологии можно увидеть в учении о
словесном выражении мыслей, включающем разделение видов стиля, а также
описание тропов и фигур речи, тема разработки стиля и украшения речи
становится одной из основных в риторике.
Анализ и классификация терминов по способам их происхождения
показал разнообразие путей возникновения терминов в русской риторике
XVIII – XIX вв. Удалось отметить такие источники происхождения терминов,
как использование исконно русских, а также латинских и греческих слов,
различные
способы
(словообразовательные,
образование
терминов
калькирования
семантические,
«смешанного»
иностранных
терминов
фразеологические
кальки),
типа
(терминов-словосочетаний,
образованных словами различного происхождения), а также изобретение
новых
слов
для
специального
исследовании сделан
терминологического
употребления.
В
вывод, что характер происхождения риторического
150
термина зачастую бывает непосредственно связан с семантической группой
данного термина и раздела науки, к которому он принадлежит. Основой для
терминологии XVIII – XIX вв. в большинстве разделов риторики явилась
лексика русского литературного языка. Иноязычные термины, а также
термины-кальки,
«смешанные»
термины,
новообразованные
слова
в
наибольшей степени представлены в разделе об украшении речи для
обозначения тропов и риторических фигур.
Изучение синонимии и вариантности терминов позволило определить,
что данное явление, часто свойственное терминологии любой науки, особенно
на ранних этапах ее истории, в полной мере представлено и в риторике XVIII
– XIX вв. Из 888 исследованных нами терминов общей риторики 253 термина
(более 1/4 части) имеют синонимы и образуют 101 синонимический ряд.
Удалось отметить такие пути образования синонимичных (дублетных)
терминов, как 1) использование иноязычного (чаще греческого) термина
параллельно с исконно русским словом; 2) использование иноязычного
термина параллельно с его буквальным переводом, т.е. термином-калькой; 3)
использование иноязычного термина параллельно с новым словом; 4)
противопоставление термина-кальки и русского слова, отмеченного в
литературных
источниках
и
словарях
исследуемого
периода,
5)
противопоставление различно образованных терминов-калек. Кроме этого, мы
можем сделать вывод о том, что в период становления и развития риторики и
ее терминологического аппарата отношение к синонимии терминов не было
отрицательным, о чем говорит наличие терминов-синонимов, отмечаемых в
трудах одного автора (например, оратор – вития в трудах М.М. Сперанского,
И.С. Рижского, Я.В. Толмачева, Н.И. Греча, А.И. Галича, И.И. Давыдова и
К.П. Зеленецкого; довод – доказательство в трудах А.Ф. Мерзлякова и К.П.
Зеленецкого).
В исследовании удалось отметить, что равноименность риторических
терминов второй половины XVIII – первой половины XIX вв. носит характер
как полисемии (характеризуется наличием у одного слова двух или более
151
значений, связанных на основе сходства реалий или смежности), так и
омонимии (звукового совпадения языковых единиц, не имеющих общих
элементов смысла и не связанных ассоциативно). Нередкие случаи звукового
совпадения двух и нескольких терминов, наличея у одного термина целого
ряда значений, могут быть связаны не только с особенностями неустоявшегося
терминологического аппарата молодой науки, но также и с отсутствием
отрицательного отношения классических авторов к явлениям полисемии и
омонимии
терминов.
Достаточно
большое
количество
равноименных
терминов мы можем встретить в терминологическом аппарате даже одного
труда.
Данные, полученные в результате изучения формальной структуры
терминов общей риторики второй половины XVIII - первой половины XIX
вв., позволяют установить, что в структурном отношении термины могут быть
разделены
на
односоставные
термины-слова
и
двухкомпонентные,
трехкомпонентные, а также многокомпонентные термины-словосочетания.
Термины-слова представлены существительными (в том числе значительным
количеством отглагольных
прилагательными.
существительных)
Термины-словосочетания,
и
субстантивированными
представляющие
собой
сочетание двух, трех и более слов, имеют определительный характер
отношений
между
своими
членами,
выраженный
такими
типами
синтаксической связи, как согласование, управление и примыкание. В
исследовании удалось установить, что термины-словосочетания, главным
образом именующие частные виды более общих понятий риторики (хрия
действительная, хрия искусственная, хрия неполная), преобладают в тех
разделах риторики, где представлено богатое разнообразие видов научных
понятий: «Теория расположения доводов и доказательств», «Учение о вкусе и
способности выражать изящное в слове», «Логические основы риторики,
«Учение о построении силлогизма и его видов», «Учение о периоде речи»,
«Учение об украшенном слоге и стиле» и др.
152
На протяжении всего исследуемого в работе столетнего периода науки в
текстах риторик фиксируются все структурные типы терминов, образованные
как словами, так и двух-, трех- и многокомпонентными словосочетаниями.
При
этом
исследование
в
области
синонимии
терминов
различных
формальных типов и особенностей употребления терминов-синонимов той
или иной структуры на разных временных этапах исследуемого периода
позволило отметить намечающуюся тенденцию к замене сложных терминовсловосочетаний
более
краткими
языковыми
единицами.
В
трудах,
относящихся к 30-40 гг. XIX в. односоставные термины присутствуют чаще,
нежели их синонимы, представленные терминами-словосочетаниями. Этот
факт, на наш взгляд, может свидетельствовать о том, что в течение
исследуемого нами исторического периода терминология риторики в многих
ее разделах становится более разработанной и «зрелой».
Анализ состава риторической терминологии второй половины XVIII –
первой половины XIX вв. и ее лексикографическое описание позволили
подтвердить гипотезу работы и сделать вывод о том, что уже в обозначенную
эпоху в риторических трудах вырабатывается тот терминологический корпус,
который в дальнейшем был положен в культурно-образовательное основание
для всей последующей науки в области словесного образования.
Именно
терминология риторики XVIII – XIX вв. оказалась лежащей в основе
современной терминологии практически всех современных речеведческих
дисциплин: риторики, стилистики, культуры речи, многих аспектов логики
(например, в сферах теории приведения доводов и доказательств, построения
силлогизмов), основ паралингвистики. Это наблюдение можно отнести
буквально ко всем разделам риторики XVIII – XIX вв.: изобретению как
учению о развитии идей и создании содержания речи в области, касающейся
приведения доводов и доказательств (довод, доказательство, доказательство
a prioi, доказательство
композиционной
a posteriori); расположению как способу
организации
композиционно-смысловых
форм
текста
речи
при
назывании
(описание,
основных
повествование,
153
рассуждение),
композиционных
части
речи
(вступление,
изложение,
заключение), видов силлогизмов (силлогизм, дилемма, энтимема). Все
основные понятия современной стилистики имеют пространное описание в
риторике XVIII – XIX вв. в теории слововыражения при обозначении видов
стиля и его характеристик (слог высокий, слог чистый, слог низкий), описании
украшений речи (троп, риторическая фигура, метафора, ирония, анафора),
обращении
к
нормативно-культурной
стороне
речи
(какофония,
провинциализм, эвритмия). Также можно отметить, что современные
исследования в области паралингвистики, ораторского произношения, мимики
и телодвижений (провозглашение, декламация) также имеют основания в
риторике, что, к сожалению, не всегда просматривается в современных
работах в области лингвистики.
154
БИБЛИОГРАФИЯ
1.
Алексеев М.П. О терминообразовательной активности латинизмов
в русском научном языке XVIII // Актуальные проблемы лексикологии: Сб.
Новосибирск, 1971 . с. 69-71.
2.
Алексеева Т.А., Разгон Н.Л. Некоторые принципы составления
толкового терминологического словаря // Вопросы патентной терминологии:
Сб. М., 1973. С. 29-44.
3.
Амвросий (Серебренников). Руководство к оратории российской,
сочиненное в Лаврской семинарии в пользу юношества, красноречию
обучающегося. М., 1778. 168 с.
4.
Аннушкин
В.И.
Задачи
освоения
и
изучения
«Краткого
руководства к красноречию» М.В. Ломоносова. // Аннушкин В.И. Язык и
жизнь. Книга о русском языке – речи – слове. М.: Русская школа, 2009. 320 с.
5.
Аннушкин В.И. История русской риторики. Хрестоматия: Учебное
пособие. 2-е изд., испр. и доп. М., 2002. 416 с.
6.
Аннушкин В.И. Н.Ф. Кошанский – филологический учитель
Пушкина. // Аннушкин В.И. Язык и жизнь. Книга о русском языке – речи –
слове. М.: Русская школа, 2009. 320 с.
7.
Аннушкин
В.И.
Основные
труды
Константина
Петровича
Зеленецкого (1812 – 1858). // Риторика. Специализированный проблемный
журнал. 1996. - № 1 (3). с. 161 – 162.
8.
Аннушкин В.И. Опыт периодизации истории русской риторики. //
Риторика. Специализированный проблемный журнал. 1995. № 2. с. 131 - 135.
9.
Аннушкин В.И. Риторика: Учебное пособие. - Пермь: Изд.
ПОИПКРО, 1994. 104 с.
10.
Аннушкин В.И. Риторика в системе «словесных наук» XVIII – XIX
вв./ Русский язык в школе: К 210-летию в учебных планах в России: Тезисы
докладов участников конференции (окт. 1996)/ сост. М.Т. Баранов. М., 1996.
С. 18 – 25.
155
11.
Аннушкин В.И. Русская риторика в свете русской истории //
Аннушкин В.И. Язык и жизнь. Книга о русском языке – речи – слове. М.:
Русская школа, 2009. 320 с.
12.
Аннушкин В.И. Русская риторика, исторический аспект: Учеб.
пособие. М.: Высшая школа, 2003. 397 с.
13.
Аннушкин В.И. Что такое словесность. (К определению научного
термина и границ учебного предмета) // Русская словесность. 1994. №5. С. 33 –
40.
14.
Аннушкин В.И. Эволюция предмета риторики в истории русской
филологии (XI – сер. XIX вв.). Дисс. … д-ра филолог. наук. М., 1997. 600 с.
15.
Апресян Ю.Д. Проблема синонима. // Вопросы языкознания, 1957,
№ 6. С. 84 – 89.
16.
Апресян Ю.Д. Термины и нетермины с семиотической точки
зрения. // Совещание, посвященное проблеме определений терминов в
словарях. Тезисы докладов. Л.: Советская энциклопедия, 1974. С. 25-27.
17.
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966, 607
18.
Барандеев А.В. Основы научной терминологии. – М., 1993. – 88 с.
19.
Баранская
с.
Н.В.
Чем
была
«риторика»
Ломоносова
для
современников // Вестник Академии наук СССР. М., 1948. №12. С. 34-38.
20.
Березин Ф.М. История русского языкознания. М. 1 979. 224 с.
21.
Бессонова Е.В. Методы лингвистического анализа терминологии.
// Термины в научной и учебной литературе. Горький, 1998. С. 98-104.
22.
Большой Энциклопедический Словарь. Языкознание /под общ.
ред. Ярцевой В.Н. М., 1998, 685 с.
23.
Будагов Р.А. Введение в науку о языке. М., 1965. 492 с.
24.
Будилович
А.С.
Ломоносов
как
натуралист
и
филолог.
Приложение III. Риторика Ломоносова в подлинных текстах. СПб., 1869. С. 36
– 72, 103 – 112.
156
25.
Бурдин С.М. Роль Ломоносова в создании русской естественно-
научной терминологии // Ученые записки Ташкентского государственного
педагогического института. Филологический сборник: Сб. статей. 1954. С. 4955.
26.
Бурдин С.М. Из вопроса о понятиях и словах (терминах) // Ученые
записки Ташкентского государственного педагогического института: Сб.
статей. 1957. вып. №4. С. 227-256.
27.
Бурдин С.М. О терминологической лексике. // ФН. 1958, № 4. С.
57-64.
28.
Василенко Н.В. Терминология русских риторик XVIII - начала
XIX вв. Автореферат дис. … канд. филол. наук. М., 1999. 20 с.
29.
Васильева Н.В. Греко-латинские элементы в лингвистической
терминологии. М., 1983.
30.
Васильева Н.В. К семантическому и формальному описанию
греко-латинских терминоэлементов в лингвистической терминологии //
Вопросы языкознания. 1983. № 3. С. 71-80.
31.
Васильева
Н.В.
Некоторые
количественные
характеристики
развития русской лингвистической терминологии // Системный анализ
научного текста. Владивосток, 1984. С. 100-108.
32.
Веселитский В.В. Особенности функционирования специальной
лексики в период литературной нормализации языков // ФН, 1969. № 4. С. 7481.
33.
Виноградов В.В. Вопросы образования русского национального
языка. // История русского литературного языка. Избранные труды. М.: Наука,
1978. С. 178 - 202.
34.
Виноградов В.В. История русских лингвистических учений. М.,
1978. 367 с.
35.
Виноградов В.В. О художественной прозе. // Избранные работы по
русскому языку: О языке художественной прозы. М, 1980. С. 56 – 175.
157
36.
Виноградов В.В. Об омонимии и смежных явлениях // Вопросы
языкознания. 1960. № 5. С. 3-17.
37.
Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка
XVII – XVIII вв. М., 2002. 528 с.
38.
Виноградов. В.В. Русский язык. М., 1947. 783 с.
39.
Виноградова В.Л. Об описании значений слов в историческом
словаре. // Вопросы языкознания. М., 1983. № 3. С. 71-80.
40.
Волков А.А. Курс русской риторики. М.: Изд. Храма св. муч.
Татианы, 2001. 480 с.
41.
Волков
А.А.
Основы
русской
риторики.
М.:
Издание
филологического факультета МГУ им. Ломоносова, 1996. 345 с.
42.
Вомперский В.П. Риторики в России XVII – XVIII вв. и их роль в
описании процессов развития русского литературного языка и русской
литературы // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М.,
1978. С. 39 – 44.
43.
Вомперский В.П. Риторики в России XVII – XVIII вв. М., 1988.
180 с.
44.
Вомперский В.П. Стилистическое учение М.В. Ломоносова и
теория трех стилей. М., 1970. 210 с.
45.
Гак В.Г. Асимметрия лингвистического знака и некоторые общие
проблемы терминологии // Научный симпозиум «Семиотические проблемы
языков науки, терминологии и информатики». М., 1971. Ч. 1. С. 68-71.
46.
Гак В.Г. Словарь //Лингвистический энциклопедический словарь.
— М., 1990. — С. 462–464.
47.
Галахов А.Д. История русской словесности, древней и новой. Изд.
3-е, т. 2 – СПб., 1894. 489 с.
48.
Галиб А. Развитие концепции риторики в русской и французской
филологии XIX в. Автореферат дис. … канд. филол. наук. М., 1995. 22 с.
49.
Галич А.И. Теория красноречия для всех родов прозаических
сочинений. СПб., 1830. 195 с.
158
50.
Герд Л.С. Терминологический словарь среди других типов
словарей // Современная русская лексикография. Л., 1981. С. 106-111.
51.
Герд Л.С. Специальные словари и их источники / Современная
русская лексикография 1981. Л., 1983. С. 136-143.
52.
Головин Б.Н. О некоторых проблемах изучения терминов //
«Семиотические проблемы языка науки, терминологии и информатики». М.,
1971. Ч. 2. С. 64-67
53.
Головин Б.Н. Типы терминосистем и основания их различения. //
Термин и слово. Горький, 1981. С. 3-11.
54.
Головин Б.Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о
терминах. М., 1987. 103 с.
55.
Граудина Л.К.., Миськевич Г.И. Теория и практика русского
красноречия. М. 1989. 256 с.
56.
Граудина Л.К. Русская риторика: Хрестоматия. М., 1996. 558 с.
57.
Граудина Л.К.., Кочеткова Г.И. Русская риторика. М.:ЗАО Изд.
Центрполиграф, 2001. 669 с.
58.
Греч Н.И. Опыт краткой истории русской литературы. Спб., 1822.
391 с.
59.
Греч Н.И. Учебная книга русской словесности или избранные
места из русских писателей в прозе и стихах, с присовокуплением правил
риторики и пиитики, и обозрение русской литературы, изд. 2-е, исправленное
и пополненное. СПб., 1830, ч. 1. 376 с., ч. 2 336 с., ч 3. 327 с., ч. 4. 282 с.
60.
Гречко В.А. Из истории терминов // Термин и слово. Горький,
1981. С. 11-21.
61.
Гречко В.А. Синонимия и деривация. // Термин и слово. Вып. 1 (7).
Горький, 1978, с. 8-18.
62.
Гречко В.А. Синонимия терминов // Актуальные проблемы
лексикологии и словообразования. Новосибирск, 1974, вып. 3. С. 147-150.
63.
1986. 104 с.
Гринев С.В. Введение в терминологическую лексикографию. М.,
159
64.
Гринев-Гриневич С.В. Терминоведение. Учебное пособие. М.:
Академия, 2008. 303 с.
65.
Гринев
С.В.,
Лейчик
В.М.
К
истории
отечественного
терминоведения // Науч.-техн. информ. Сер. 1. 1999. № 7. С. 1—13.
66.
Давыдов И.И. Система российской словесности. М., 1832. 41 с.
67.
Давыдов И.И. Учебная книга русского языка, содержащая
этимологию, орфографию, синтаксис, просодию и краткие правила риторики,
изд. 2-е. М., 1823. 190 с.
68.
Давыдов И.И. Чтения о словесности. М., 1837 – 1843. Курсы 1-4.
Курс 1. Введение. Язык. Речь. Слог. – М., 1837. – 259 c.; Курс 2. Ораторская
речь иди витийство. Философские сочинения. Исторические сочинения. М.,
1838. – 327 с.; Курс 3. Поэзия лирическая. Поэзия эпическая. М., 1839. 352 с.;
Курс 4. Поэзия драматическая. М., 1843. 292 с.
69.
Даниленко
В.П. Актуальные направления
лингвистического
исследования русской терминологии. / Современные проблемы русской
терминологии. М., 1986. №. 5-24.
70.
Даниленко В.П. Как создаются термины. // Русская речь. 1967. №
2. С. 57 – 65.
71.
Даниленко В.П. Лексика языка науки. Терминология. Автореферат
дисс. … д-ра филол. наук. М., 1977. 40 с.
72.
Даниленко
В.П.
Лексико-семантические
и
грамматические
особенности слов-терминов. // Исследования по русской терминологии. М.:
Наука, 1971. с. 7-67.
73.
Даниленко
В.П.
Об
особенностях
морфологического
словообразования в языке науки. // Русский язык. Вопросы истории и
современное состояние. М., 1978. С. 57-62.
74.
Даниленко В.П. Русская терминология: Опыт лингвистического
описания. М., 1977. 246 с.
75.
Денисов П.Н. Исследования по русской терминологии // Известия
АН СССР. Современный русский язык. 1973. №2. С. 20-30.
160
Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М: Школа
76.
«Языки русской культуры», 1996. 591 с.
Зарифьян И.А. Теория словесности. Библиография и комментарий
77.
// «Лекторское мастерство»: Подписная научно-популярная серия. М., 1990.
№ 2. 64 с.
Зарифьян И.А. Общая и частная риторика в истории курса «Теория
78.
словесности» // Риторика. 1995. №1. С 96-123.
Зеленецкий К.П. Исследование о риторике в ее наукообразном
79.
содержании и в отношениях, какие имеет она к общей теории слова и к
логике. Одесса, 1846.
Зеленецкий К.П. Курс русской словесности для учащихся: I.
80.
Общая риторика. Одесса, 1849. 236 с. II.Частная риторика. Одесса, 1849. 137 с.
III.Пиитика. Одесса, 1849. 190 с.
Канделаки Т.Л. Семантика и мотивированность терминов. М.:
81.
Наука, 1977. 208 с.
Капанадзе Л.А. О понятиях “термин” и “терминология” // Развитие
82.
лексики современного русского языка. М., 1965 вып. 1. С. 75 – 85.
Кириллова В.В. Полисемия и синонимия в терминосистеме //
83.
Вестник ЛГУ, серия 2, 1991, вып. 4. С. 60-64.
Коготкова Т.С. Национальные истоки русской терминологии. М.,
84.
1991. 118 с.
85.
Кожина М.Н. Об особенностях научного стиля трудов М.В.
Ломоносова // Ученые записки Пермского университета, 1962, т. 22, вып. 1. С.
127-137.
86.
текстах
Кожина М.Н., Салимовский В.А. О терминологии в научных
XVIII
–
XIX
в.
//
Развитие
научного
стиля
в
аспекте
функционирования языковых единиц различных уровней. Пермь, 1994, т. 1. С.
25-35.
161
87.
Костров В.Н. Из истории русской технической терминологии. //
Труды Института истории естествознания и техники АН СССР, 1955. С. 114130.
88.
Кошанский Н.Ф. Общая реторика. СПб. 1829. 152 с.
89.
Кошанский Н.Ф. Частная реторика. СПб. 1832. 162 с.
90.
Крылов А.И. Термин и контекст // Языковые единицы и контекст.
Л., 1973. С. 89-98.
91.
Кузькин Н.П. К вопросу о сущности термина // Вестник ЛГУ, №
20, вып. 4. Л., 1962. С. 136-146.
92.
Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник /
под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М.: Флинта:
Наука, 2003. 840 с.
93.
Кутина Л.Л. Термин в филологических словарях // Тезисы
докладов на совещании, посвященном проблемам определений терминов в
словарях. Л., 1974. С. 7-9.
94.
Кутина Л.Л. Языковые процессы, возникающие при становлении
научных терминологических систем // Лингвистические проблемы научнотехнической терминологии. М., 1970. С. 82-94.
95.
Лаврова Н.И. Заметки о полисемии лингвистических терминов. //
Термин и слово: Межвузовский сборник. Горький, 1981. С. 45-52.
96.
Лаптев В.Д., Татаринов В.А. Новые пути описания терминологии
// Терминологический вестник. М., 2000. С. 33-43.
97.
Лахманн Р. Демонтаж красноречия. СПб., 2001. 366 с.
98.
Лейчик В.М. Историческое терминоведение: его проблемы,
методы,
направления
исследований,
приложения
//
Термин’
91.
терминологические чтения (Цикл 2) «Проблемы языков для специальных
целей, научной и профессиональной коммуникации». – Киев, 1991. ч. 1.
99.
Лейчик В.М. Об относительности существования термина //
Научный симпозиум «Семиотические проблемы языков науки, терминологии
и информатики». М., 1971. ч. 2. 436-443
162
100.
Лейчик В.М. Предмет и метод науки терминологии // Актуальные
проблемы лексикологии. Новосибирск, 1971. вып. 1. С. 3-5.
101.
Лейчик В.М. Терминоведение: Предмет, методы, структура. Изд.4,
2009. 256 с
102.
Лейчик
В.М.
Термины-синонимы,
дублеты,
эквиваленты,
варианты // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования.
Новосибирск, 1973, вып. 4. С. 103-106.
103.
Лейчик В.М. Калькирование как способ перевода терминов //
Изучение иностранных языков и научно-технического перевода в технических
вузах. М., 1973. С. 103-106.
104.
периода
Лейчик В.М. О процессе формирования термина (особенности
первоначального
наименования
специального
понятия)
//
Функционирование терминов в современном русском языке. Горький, 1986. С.
32-39.
105.
Лейчик В.М. Причины появления и границы распространения
греко-латинизации
заимствованных
слов
в
русском
языке.
//
Терминологические аспекты научно-технического перевода. Пенза, 1987. С.
63-64.
106.
Лейчик В.М. Термин и его определение // Терминоведение и
Терминография в индоевропейских языках. Владивосток, 1987. С. 135-144.
107.
Лисицына Т.А. Становление языка русской науки (взаимодействие
терминологических и обиходных значений слов) // Функциональные и
социальные разновидности русского литературного языка XVIII в. Л., 1984. с.
31-45
108.
Лобанова Л.П., Рождественский Ю.В. Структурно-семантический
сопоставительный анализ общенаучной лексики // Отраслевая терминология и
ее структурно-типологическое описание. Воронеж, 1988. С. 49-57.
109.
Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию. Кн. Первая,
в которой содержится риторика, показующая общие правила красноречия, то
есть оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесныя науки
163
трудами
Михайла
Ломоносова
Императорской
академии
наук
и
Исторического собрания члена, химии профессора. СПб.: Императорская
академия наук, 1748. 315 с.
110.
Ломоносов М.В.
Краткое руководство к риторике. ПСС. М.-Л.,
1952. Т. VII. С. 19-79, 790 – 800.
111.
Ломоносов М.В. Сочинения М.В. Ломоносова с объяснительными
примечаниями акад. М.И. Сухомлинова. – СПб, издание Имп. Академии наук,
1895. Т. III. 567 с.
112.
Лосев А.Ф. Терминологическая многозначность в существующих
теориях знака и символа // Языковая практика и теория языка. М., 1978, вып.
2, 3-26.
113.
Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных
терминов и терминоэлементов. М., 1982. 150 с.
114.
Лотте Д.С. Как работать над терминологией. Основы и методы.
М.: Наука, 1968. 76 с.
115.
Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии.
М.: Изд. АН СССР, 1961. 158 с.
116.
Марчук Ю.Н. Основы терминографии. М., 1992. 123 с.
117.
Медведева А.Ф. К вопросу о многозначности терминов. //
Научный симпозиум «Семиотические проблемы языка науки, терминологии и
информатики». М., 1971. Ч. 2. С. 451 – 456.
118.
Мельников Г.П. Основы терминовоедения. М., 1991.115 с.
119.
Мельчук И.А. Термины и словари // Тезисы докладов на
совещании, посвященном проблемам определений терминов в словарях. Л.,
1974. С. 37-40.
120.
Мерзляков А.Ф. Краткая риторика или Правила, относящиеся ко
всем родам сочинений прозаических. М., 1828. 113 с.
121.
Мечковская
Н.Б.
Принципы
исторического
терминологии // Методы изучения лексики. Минск, 1975. с. 200-214.
изучения
164
122.
Митрофанова О.Д. Язык научно-технической литературы. М.: Изд-
во МГУ, 1973. 147 с.
123.
Митрофанова О.Д. Язык научно-технической литературы как
функционально-стилевое единство: Дис. ... д-ра филол. наук. М., 1974. 347 с.
124.
Михайлова Н.И. Судьбы «реторик» Н.Ф. Кошанского // Альманах
библиофила. Вып. 16. М., 1984. с. 211 – 224.
125.
Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. М., 1996. 416
126.
Михальская А.К. Русский Сократ. Лекции по сравнительно-
с.
исторической риторике: Учебное пособие для студентов гуманитарных
факультетов. М., 1996. 190 с.
127.
Молодец
В.Н.
Некоторые
проблемы
терминологической
синонимии // Термин и слово: Сб. статей. Горький, 1983. с. 11-21.
128.
Немченко В.Н. К определению понятий термина как объекта
лексикографического описания // Термины в языке и речи: Сб. Горький, 1985
– с. 14-21.
129.
(Никольский А.С.) Логика и риторика, кратким и для детского
возраста удобопонятным образом расположенные, изъясненные и в пользу
юношества изданные А.Н. СПб., 1790. 92 с.
130.
Никольский А.С. Основания российской словесности, 6-е изд.
СПб., 1828. 167 с.
131.
Остолопов Н. Н. Словарь древней и новой поэзии. СПб, 1821. Ч. 1.
315 с. Ч. 2. 488 с. Ч. 3. 500 с.
132.
Петушков
В.П.
Термин
и
язык
//
Научный
симпозиум
«Семиотические проблемы языка науки, терминологии и информатики». М.,
1971. Ч. 2. С. 412-417.
133.
Петушков В.П. Лингвистика и терминоведение // Терминология и
норма. М., 1972. С. 102 – 116.
134.
Плаксин В.С. Краткий курс словесности, приспособлеенный к
прозаическим сочинениям. СПБ., 1832. 197 с.
165
135.
Плаксин В.С. Учебный курс словесности, с присовокуплением
предварительных понятий о человеке вообще, о его предварительных силах,
свойствах и связи мыслей, краткой теории изящных искусств и примеров во
всех родах прозаических и поэтических сочинений. СПб., 1843. Кн. 1. 312 с.;
Кн. 2. СПб., 1844. 357 с.
136.
(Подшивалов В.С.) Скворцов А. Сокращенный курс российского
слога. М., 1796. 140 с.
137.
Поржезинский
В.К.
Из
истории
русской
грамматики
и
грамматической терминологии. // Сб. статей, посвященных В.О. Ключевскому.
М., 1909. с. 556 - 562
138.
Прохорова В.Н. Русская терминология: Лексико-семантическое
образование [МГУ им. Ломоносова, филологический факультет] 1996, 125 с.
139.
Прохорова В.Н. Семантика термина // Вестник МГУ, сер. 9. 1981.
с. 23-32.
140.
Прохорова В.Н. Синонимия в терминологии // Семиотические
проблемы языков науки, терминологии и информатики. М., 1971. С. 471-472
141.
Реформатский А.А. Введение в языковедение. М.: Аспект Пресс,
1999. 536 с.
142.
Реформатский А.А. Мысли о терминологии // Современные
проблемы русской терминологии. М., 1986. С. 136-198.
143.
Реформатский А.А. Термин как член лексической системы языка //
Проблемы структурной лингвистики. 1967. М., 1968. С. 103-125.
144.
Реформатский А.А. О некоторых вопросах терминологии //
Сборник докладов и сообщений Лингвистического общества Калининского
гос. университета. Калинин, 1974. Т. 4. С. 142-157.
145.
Реформатский А.А. Что такое термин и терминология // Вопросы
терминологии // М.: Изд. АН СССР, 1961. С. 56 – 63.
146.
Рижский
И.С.
Опыт
риторики,
сочиненный
в
Санкт
-
Петербургском Горном Кадетском Корпусе И.Рижским, ныне с некоторыми
166
исправлениями в пользу училищ Харьковского Учебного округа. М., 1809. 381
с.
147.
Рождественский Ю.В. Введение в культуроведение. Издание 2-е,
исправленное. М.: Добросвет, 2000. 288 с.
148.
Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М, 1979. 224
149.
Рождественский Ю.В. Общая филология. М.: Фонд «Новое
с.
тысячелетие, 1996. 326 с.
150.
Рождественский Ю.В. О термине «риторика» // Риторика.
Специализированный проблемный журнал. 1995. № 1. С. 7 – 13.
151.
Рождественский Ю.В. Теория риторики. М.: Добросвет, 1997. 482
152.
Русинова
с.
Л.Н.
о
некоторых
вопросах
упорядочения
и
стандартизции терминологии (терминологическая синонимия) // Термины в
языке и речи. Горький, 1985. С. 25-32.
153.
Русская грамматика. Т. 1. М., 1980. 783 с. Т. 2. М., 1980. 709 с.
154.
Сахаров Л.М. Из наблюдений над терминологической лексикой в
научных
трудах
М.В.
Ломоносова
//
Труды
Московского
заочного
педагогического института. М., 1961. вып. 7. С. 99 – 118.
155.
Сергевнина В.М. О методике выделения терминов // Термин и
слово. Горький, 1982. С. 46 – 53.
156.
Сергевнина В.М. Принципы системного анализа терминов. //
Термин и слово: Межвузовский сборник. Выпуск 1 (7), Горький, 1978. С. 6574.
157.
Сергеев В.Н. Термины как объект лекикографии. / Современные
проблемы терминологии в науке и технике. М., 1969. С. 122 – 148.
158.
Словарь
Академии
российской,
по
азбучному
порядку
расположенный. СПб.. Ч. 1. 1806. 1311 с. Ч. 2. 1809. 1179 с. Ч. 3. 1814. 1444 с.
Ч. 4. 1822. 1536 с. Ч. 5. 1822. 1143 с. Ч. 6. 1822. 1179 с.
167
159.
Словарь русского языка XVIII в. Отв. ред. Ю.С. Сорокин. Л.,
1977. 163 с.
160.
Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-17. М.-
Л., 1948 – 1960.
161.
Словарь языка Пушкина: в 4 т. / Отв. ред. акад. АН СССР
В. В. Виноградов. – 2-е изд., доп. / Российская академия наук. Ин-т рус. яз.
им. В. В. Виноградова. – М.: Азбуковник, 2000. 4570 с.
162.
163.
Слюсарева Н.А. О типах терминов // Вопросы языкознания. 1983.
№ 3. С. 21-29.
164.
Соболевский А.И. История русского литературного языка. Л.,
Наука, 1980. 194 с.
165.
Сорокин Ю.С. Что такое исторический словарь? / Проблемы
исторической лексикогафии. Л., 1977. С. 4 – 27.
166.
Сперанский М.М. Правила высшего красноречия. СПб. 1844. 216
167.
Ступин В.А. О необходимом и достаточном в определении
с.
терминов в терминологических словарях // // Тезисы докладов на совещании,
посвященном проблемам определений терминов в словарях. Л., 1974. С. 65-67.
168.
Султанов А.Х. О природе научной терминологии. М., 1996. 93 с.
169.
Суперанская А.В. Литературный язык и терминологическая
лексика // Проблемы разработки и упорядочения терминологии в академиях
наук союзных республик. М., 1983. С. 81-90.
170.
Суперанская А.В. и др. Общая терминология: вопросы теории. М.,
1989. 243 с.
171.
Суперанская А.В. и др. Общая терминология: терминологическая
деятельность. Изд. 2-е. М.: Едиториал УРСС, 2005. 288 с.
172.
Суперанская А.В. Терминологическая лексикография // Лексика,
лексикография, научно-технический перевод. Орел, 1990. С. 41 – 53.
168
173.
Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и
просвещению. т.1. СПб., 1889. 671 с.
174.
Сухомлинов М.И. История российской Академии. Т. 4. СПб, 1878.
175.
Татаринов В.А. История отечественного терминоведения.: В 3 т. Т.
С. 4.
2. Направления и методы терминологических исследований: Очерк и
хрестоматия. – М.: Московский Лицей, 1995. – Кн. 1. – 334 с.; Т. 3. Аспекты и
отрасли терминологических исследований (1973 – 1993): Хрестоматия. – М.:
Московский Лицей, 2003. – 400 с.
176.
Татаринов
В.А.
История
отечественного
терминоведения.
Классики терминоведения: Очерк и хрестоматия. М.: Московский Лицей,
1994. 408 с.
177.
Татаринов В.А. Теория терминоведения: В 3 т. Т. 1. Теория
термина: История и современное состояние. М.: Московский Лицей., 1996. 311
с.
178.
Татаринов
В.А.
Терминоведение:
Указатель
работ,
опубликованных отечественными терминологами в XX в. М.: Московский
Лицей; Русский Филологический Вестник, 1998. 175 с.
179.
Термины в языке и речи: Межвузовский сборник Горьковского
университета им. Н.И. Лобачевского. / отв. ред. Головин Б.Н. Горький, 1984.
114 с.
180.
Толикина Е.Н. К определению термина в толковом словаре //
Тезисы докладов на совещании, посвященном проблемам определений
терминов в словарях. Л., 1974. С. 13-14.
181.
Толикина Е.Н. Некоторые лингвистические проблемы изучения
термина. // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии.
М., 1970. с. 63-67.
182.
Толикина Е.Н. Синонимы или дублеты? / Исследования по
русской терминологии. М., 1971. С. 78-89.
169
183.
Толковый словарь русского языка / Под ред. проф. Д.Н. Ушакова.
М., Т. 1., 1947. 1568 с., т. 2, 1948. 1040 с., т. 3, 1948. 1424 с., т. 4, 1948. 1504 с.
184.
Толмачев Я.В. Военное красноречие. СПб., 1825. Т. 1. 170 с.; Т. 2.
120 с.; Т. 3. 162 с.
185.
Толмачев Я.В. Правила словесности, руководствующие от первых
начал до высших совершенств красноречия. СПб., 1815 – 1822. Т. 1. 1815. 235
с.
186.
Толстой
Семасиологические
Н.И.Славянская
этюды.
Серия
географическая
"Из
терминология:
лингвистического
наследия
Н.И.Толстого". Изд.2 2006. 360 с.
187.
Фасмер М. Р. Этимологический словарь русского языка. – Т 1. М.,
1964, 562 с., Т. 2, 1967. 671 с. Т. 3. 1971, 872 с. Т. 4. 1973. 852 с.
188.
Флоренский П.А. Термин // Вопросы языкознания. 1989. № 1. С.
121-133. № 3. С. 104-117.
189.
Хазагеров Т.Г., Ширина Л.С. Общая риторика. Курс лекций и
словарь риторических фигур. Ростов-на-Дону, 1994. 191 с.
190.
Хазанович А.П. Многозначность и омонимия. Л., 1966. 131 с.
191.
Хаютин А.Д. Термин, терминология, номенклатура. Самарканд,
1972. 129 с.
192.
Чеботникова Т.А. Многозначность термина и контекст // Термин и
слово. Горький, 1982. С. 67 - 72
193.
Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии //Щерба Л.В.
Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974. — С. 265–304.
194.
Энциклопедический
словарь.
Издание
Русского
библиографического института Гранат - Т. 12, 17, 25, 28, 32, 41, ч IV. М., 1910
– 1948.
195.
Энциклопедический словарь / изд. Брокгауз Ф.А. , Ефрон И.А. т.
14. СПб., 1892; т. 19. СПб., 1893; т. 31. СПб., 1895; Т. 47. СПб., 1898; Т. 52
СПб., 1899; т. 61. СПб., 1900.
170
196.
Ягич И.В. История славянской филологии. СПб., 1910. Т. 1-4. 961
197.
Языкознание. Большой энциклопедический словарь.
с.
– М.:
Научное издание «Большая Российская энциклопедия», 1998. 683 с.
198.
Якоб Л.Г. Курс философии для гимназий Российской империи,
сочиненный доктором Лудвигом Генрихом Якобом, изданный от Главного
правления училищ. СПб., 1811-1817. Ч. 6-я, содержащая умозрение словесных
наук, 1813. 105 с.
199.
Яновский Н.М. Новый словотолкователь, расположенный по
алфавиту. Ч. 1. СПб., 1803. 868 с. Ч. 2. 1804. 964 с. Ч. 3. СПб., 1806. 1322 с.