На правах рукописи - Фразеологический семинар проф. В.М

На правах рукописи
ПОПОВА АННА РОСТИСЛАВОВНА
ЛЕКСИКО-ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС
КАК РЕЗУЛЬТАТ РЕАЛИЗАЦИИ
КРЕАТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА ЛЕКСИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ
Специальность 10.02.01 – русский язык
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Орёл – 2013
Работа выполнена на кафедре русского языка
ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет»
Официальные оппоненты:
Алефиренко Николай Фёдорович,
доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский
университет», профессор кафедры русского языка и методики
преподавания
Гехтляр Светлана Яковлевна,
доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского», профессор кафедры русского языка
Кругликова Людмила Евгеньевна,
доктор филологических наук, Институт лингвистических исследований Российской академии наук, ведущий научный сотрудник
Ведущая организация:
ФГБОУ ВПО «Калужский государственный университет имени
К.Э. Циолковского»
Защита состоится 21 июня 2013 года в 1000 часов на заседании диссертационного совета Д 212.183.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Орловском государственном университете по адресу: 302026,
г. Орёл, ул. Комсомольская, 95.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Орловского государственного университета.
Автореферат разослан «___» ______________ 2013 г.
Учёный секретарь
диссертационного совета
Гришанова Валентина Никитична
2
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Диссертация посвящена проблеме теории и практики порождающих
способностей слова и исследованию системных образований лексического
и фразеологического уровней языка.
Слово как элемент, «клеточка» языка наследует его системообразующее свойство, поскольку язык есть система систем – со сложной иерархией
единиц, находящихся во взаимодействии, объединённых многообразными
связями и отношениями, связанных действующими законами их функционирования.
Системообразующее свойство лексемы проявляется в порождении на
её базе системных образований, состоящих из лексем и фразеологизмов:
словообразовательное гнездо, фразеологическое гнездо и др. Слово обладает созидательным потенциалом, реализуя его в таких направлениях как
семантическая деривация, лексическая деривация, фразеообразование.
Целостный, суммарный созидательный потенциал слова может быть
определен как семантико-слово-фразеообразовательный (наименование
указывает на его векторы – способы образования вторичных номинантов),
или креативный (от англ. creative «творческий, созидательный»; наименование отражает продуцирующую способность слова).
В результате реализации креативного потенциала лексемы на её основе выстраивается глобальное системное образование – лексикофразеологический комплекс (ЛФК).
Формирование на базе слова сложной лексико-фразеологической
структуры,
характеризующейся
связями
производности/мотивированности, – языковой факт, нуждающийся в целостном, комплексном
описании, как теоретическом, так и практическом.
Таким образом, актуальность диссертации заключается в том, что
исследование процессов реализации креативного потенциала лексемы и их
результата находится в русле перечисленных ниже приоритетных, активно
изучаемых проблем современной лингвистики и вносит вклад в их разработку.
1. Информационный потенциал слова и фразеологизма и его языковая
репрезентация.
В трудах учёных получили глубокое освещение: механизмы формирования полисемии и полисемант как система (Е.Л. Гинзбург, О.П. Ермакова, В.И. Зимин, Г.И. Кустова, Е.В. Падучева, И.А. Стернин, В.Н. Телия,
А.А. Уфимцева, Д.Н. Шмелёв и др.), словообразовательные возможности
лексем и словообразовательное гнездо как система (С.В. Артюхова,
С.С. Белокриницкая, Р.С. Гильманова, М.Ю. Казак, З.Г. Кеворкова,
Н.Н. Кондратьева, О.В. Ситникова и др.), фразеообразование на базе лексем и фразеологическое гнездо как система (Н.Ф. Алефиренко, В.Л. Архангельский, Н.А. Власова, А.Г. Гюльмагомедов, В.И. Кабыш, Л.И. Козырев, Н.И. Рябинина, Н.В. Шведова и др.), отфраземное фразеообразование
и фразеодеривационное гнездо как система (М.А. Алексеенко, Т.П. Бело3
усова, Е.В. Блинова, А.М. Бушуй, Е.Н. Ермакова, В.В. Истомина, А.В. Петров и др.).
Несмотря на внушительную лингвистическую базу, в настоящее время отсутствует работа обобщающего плана, предполагающая комплексное,
систематизированное исследование всех репрезентантов креативного потенциала одной лексической единицы, составляющих ЛФК, а именно:
а) всех лексико-семантических вариантов, б) единиц словообразовательного гнезда, в) единиц фразеологических гнёзд, г) единиц фразеодеривационных гнёзд – во всех разновидностях национального русского языка.
2. Системное взаимодействие лексики и фразеологии.
Взаимосвязь лексики и фразеологии подробно и глубоко раскрывалась
в лингвистике – как в плане генетическом – при изучении фразеообразования и отфраземного словообразования, так и в плане семантическом – при
изучении лексико-фразеологической синонимии, антонимии, лексикофразео-семантических групп (Ю.Ю. Авалиани, В.Л. Архангельский,
Т.В. Бахвалова, Л.Е. Кругликова, Р.Н. Попов, А.И. Фёдоров, А.М. Чепасова
и др.). В настоящее время назрела необходимость в выделении глобального языкового системного двухуровневого образования – ЛФК, каковое является одним из обобщающих аргументов в пользу существования единой
лексико-фразео-семантической системы. Отношения лексем и фразеологизмов ЛФК исследованы в диссертации на уровне лексико-семантических
вариантов (ЛСВ), на семном уровне, что вносит вклад в изучение лексикофразео-семантической системы.
3. Концептуализация окружающей действительности в семантике слова и фразеологизма.
Мировосприятие человека, ценностные приоритеты, внешние и внутренние особенности человека неизбежно отражаются в языке – неоспоримый факт, иллюстрируемый многочисленными исследованиями, показанный на обширном и разнообразном языковом материале (Ю.Д. Апресян,
П.М. Аркадьев, Г.И. Берестнев, Е.В. Брысина, А. Вежбицкая, Т.И. Вендина, З.Д. Попова, Т.В. Симашко, В.Н. Телия, Г.В. Токарев, Е.В. Урысон и
др.). При описании и анализе количественно богатого, структурно реализованного ЛФК проблема языкового воплощения концепта предстаёт в новом освещении.
4. Креативность как свойство языка и её проявления.
Разнообразные проявления креативности в языке получили отражение
в трудах лингвистов (О.Л. Богатырёва, О.В. Голубева, В.И. Карасик,
Б.Ю. Норман, Е.Н. Ремчукова и др.). Введенное и разработанное в диссертации понятие креативного потенциала лексической единицы вписано в
контекст данных исследований; креативный потенциал рассматривается
как явление глобальное, присущее любой лексеме, влияющее на развитие
системы языка.
5. Выявления места и роли отдельной лексемы в языковой системе.
Проблема получила отражение в вышеупомянутых многочисленных
трудах, посвящённых слово- и фразеообразовательным возможностям рус4
ской лексики. Заложенный в лексеме креативный потенциал во многом
определяет её место в языковой системе, что реально проследить на примере ЛФК.
6. Соотношение литературной, просторечной, диалектной, жаргонной,
профессиональной лексики и фразеологии в единой системе, порожденной
конкретной лексемой.
Объектом исследования учёных становились словообразовательные и
фразеологические гнёзда однородные по сфере функционирования своих
единиц: литературный язык (С.С. Белокриницкая, Л.М. Дударова, А.М. Зализняк, З.Г. Кеворкова, Н.Н. Кондратьева и др.), народные говоры
(Н.А. Власова). В плане сопоставления диалектной и литературной лексики в немногочисленных работах описывались и изучались именно словообразовательные (а не фразеологические и фразеодеривационные) гнёзда
(К.А. Власова, Н.Г. Ненилина, С.С. Суслова). В рамках системы ЛФК и его
составляющих (словообразовательное гнездо, фразеологическое гнездо и
др.) произведён анализ соотношения лексики и фразеологии различных
сфер употребления и объяснены причины такого соотношения.
Объектом исследования является лексико-фразеологический комплекс – модель-инвариант – и реализованный в языке частный лексикофразеологический комплекс с вершиной рука во всей совокупности его
единиц.
Предметом
исследования
выступают
структура
лексикофразеологического комплекса-инварианта, семантика и взаимосвязи его
составляющих; те же аспекты его частного языкового репрезентанта – лексико-фразеологического комплекса с вершиной рука.
Объект исследования определил выбор фактического материала –
лексических и фразеологических единиц, составляющих ЛФК с вершиной
рука (свыше 2600 единиц). Достоверность исследования обеспечивается
обширностью материала, извлеченного из разнообразных лексикографических и фразеографических источников (более 140), в числе которых словари русского литературного языка, диалектные словари, словари жаргона и
арго, словари профессиональной лексики, словари просторечия и ненормативной лексики, каковые в совокупности отражают все разновидности
национального языка.
В диссертационном исследовании выдвигается следующая научная
гипотеза. Лексемы (а также и отдельные лексико-семантические варианты
полисемантов) обладают имплицитным свойством – наличием креативного
потенциала, который эксплицируется во вторичных номинантах. Экспликация креативного потенциала происходит в соответствии с тремя векторами его реализации, в ходе чего слова́ наследуют от языка-системы системообразующую функцию. В результате экспликации креативного потенциала на базе слов выстраиваются системные образования, итоговым,
объединяющим для которых является лексико-фразеологический комплекс.
5
Целью настоящей работы является создание теории ЛФК как результата реализации креативного потенциала отдельной лексемы, а также
представление языкового воплощения ЛФК на примере репрезентативного
комплекса с вершиной рука.
Цель исследования обусловила постановку следующих задач:
– определение понятия креативный потенциал лексической единицы;
выявление структуры и свойств данного явления;
– определение понятия лексико-фразеологический комплекс; выявление объёма, структуры и свойств данного системного образования;
– создание типологии ЛФК и их структурных составляющих;
– обнаружение связей и отношений между единицами ЛФК на лексическом и фразеологическом уровнях языка;
– установление и систематизация лингвистических и экстралингвистических факторов, влияющих на объём, структуру и развитие ЛФК;
– представление ЛФК на пересечении генетических и семантических
отношений в лексико-фразео-семантической системе;
– выявление специфики лексемы рука как первоосновы ЛФК;
– выявление состава ЛФК с вершиной рука – лексических и фразеологических единиц национального русского языка;
– выявление и описание структуры ЛФК с вершиной рука – наполняемости его корпуса-инварианта конкретными единицами;
– выявление причин, объясняющих структурно-семантическую специфику ЛФК;
– выявление взаимосвязей между изменениями в его структуре, динамики развития ЛФК.
Теоретические основы исследования. Содержащаяся в работе теория лексико-фразеологического комплекса базируется на таких научных
принципах языкознания, как системность языка и «изоморфность разных
ярусов и единиц языковой системы» (А.Т. Хроленко). Поскольку ЛФК
изучается как результат реализации креативного потенциала слова, для
анализа последнего привлечён блок теоретических исследований, дающих
возможность рассматривать слово в качестве генетической базы ЛФК.
Прежде всего это исследования структуры лексического значения
Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресяна, Л.М. Васильева, Э.В. Кузнецовой,
Л.Е. Кругликовой, М.В. Никитина, О.Н. Селиверстовой, Н.Я. Сердобинцева, Г.Н. Скляревской, Г.Я. Солганика, А.И. Стернина, А.А. Уфимцевой,
В.К. Харченко и др., так как семантический потенциал исходной семемы –
залог дальнейшего развития слова в плане образования полисемии (что во
многом определяет объём и структуру ЛФК). Изучение проблемы словаполисеманта как исходной для полноценного ЛФК единицы опирается на
типологии значений/ЛСВ полисемантичного слова и их взаимоотношений,
разработанные в работах Н.Е. Буровой, В.В. Виноградова, А.А. Зализняк,
Г.И. Кустовой, Л.А. Новикова, И.Г. Ольшанского, Е.В. Падучевой,
В.Н. Телия, С.М. Толстой, А.А. Уфимцевой, Д.Н. Шмелёва и др.
6
Рассмотрение словообразовательного потенциала лексемы обусловило
обращение к теоретическим проблемам преемственности семантики деривата, семантического соотношения и особенностей производящего и производного слова, получивших освещение в трудах О.И. Блиновой,
В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, О.П. Ермаковой, Е.А. Земской, И.Г. Милославского, А.И. Моисеева, Т.А. Сидоровой, А.Н. Тихонова, А.И. Ширшова, М.Г. Шкуропацкой, Н.А. Янко-Триницкой и др.
Изучение фразеообразовательного потенциала слова базируется на такой основополагающей проблеме фразеологии, как статус компонента
фразеологической единицы, сохранность/преобразование его семантики, –
проблеме, нашедшей отражение в работах О.С. Ахмановой, В.П. Жукова,
А.В. Кунина, А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко, А.И. Молоткова, Р.Н. Попова, В.Н. Телия, А.М. Чепасовой, Н.М. Шанского и др.
Методы исследования. Ввиду того что объект исследования (ЛФК)
есть сложная система, доминирующим методом исследования выступил
метод таксономический, предполагающий классификацию элементов ЛФК
по различным критериям и рассмотрение связей и отношений между составляющими ЛФК.
Поскольку рассматриваемый в диссертационном исследовании ЛФК
представляет собой теоретический конструкт, способный по-разному реализовываться в языке, для изучения его свойств использовался метод моделирования.
Описательный метод был задействован для представления семантических характеристик лексем и ФЕ в пределах лексико-фразеологических
блоков. При исследовании лексико-фразеологических блоков использовался метод компонентного анализа значений слов и фразеологизмов, а также
методика семантической классификации единиц словообразовательного
гнезда на основе общности их семантических компонентов, предложенная
Л.В. Соколовской.
Для статистической обработки данных в работе была применена методика количественного анализа.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем.
1. Введено понятие креативный потенциал лексической единицы; креативный потенциал исследован как свойство лексемы, обнаружены и описаны его характерные признаки.
2. Обосновано выделение и впервые дано описание в структурносемантическом аспекте лексико-фразеологического комплекса – системного единства, целостно отражающего реализацию креативного потенциала
лексемы в национальном русском языке.
3. Лексическая единица рассмотрена в новом аспекте – как формально-семантический ген для создания на её базе ЛФК.
4. Введены и разработаны новые понятия: креативный потенциал
лексической единицы, зона полисеманта (литературная, просторечная,
диалектная, жаргонная, профессиональная), отношения лексико7
фразеологического подобия, отлексемные и отфраземные единства ЛФК,
одновекторные и многовекторные единства ЛФК. Даны определения,
представлены описание и типологизация, произведена существенная корректировка ранее введенных в лингвистическую практику понятий: лексико-фразеологический блок, лексико-фразеологический ряд, лексикофразеологическая парадигма, лексико-фразеологическая пара, вторичный
лексико-фразеологический комплекс.
5. На примере конкретного ЛФК с исходным словом-полисемантом
рука впервые максимально полно показан целостный фрагмент лексикофразео-семантической системы национального русского языка. Такой подход к исследованию лексической единицы русского языка – выстраивание
и описание ЛФК в национальном русском языке – является новым, обеспечивает достоверность теоретических положений и показывает «работу»
модели ЛФК.
6. Впервые проанализирована, сопоставлена, объяснена словообразовательная и фразеообразовательная продуктивность полисеманта в национальном русском языке.
7. Впервые установлено и объяснено соотношение в рамках системы
ЛФК лексики и фразеологии, а также соотношение единиц, функционирующих в различных формах существования языка.
8. В процессе анализа материала были разработаны и реализованы
принципы построения словаря нового типа – «Словаря одного слова».
Словарь содержит в систематизированном виде материал настоящего исследования и характеризуется рядом специфических особенностей, которые затрагивают структуру словаря в целом и структуру отдельной словарной статьи с заглавной лексемой/фразеологизмом.
Теоретическая значимость исследования. В работе представлена,
во-первых, теория реализации порождающих способностей слова, рассматривающая природу креативного потенциала, и, во-вторых, теория
ЛФК – итогового образования.
Рассмотрение ЛФК как модели реализации креативного потенциала
лексемы позволило решить следующие существенные для языкознания задачи.
1. В рамках теории ЛФК разработать теорию креативного потенциала
лексической единицы, способную всесторонне, целостно показать креативные процессы, происходящие на базе лексической единицы. Полисемия, слово- и фразеообразование исследуются внутри понятия креативности – как векторы реализации креативного потенциала, наличествующего у
лексемы.
2. Объяснить причины реализации креативного потенциала в различной степени (высокая, средняя, нулевая; совпадающая либо различающаяся у трёх его векторов), «разворачивание» и «сворачивание» этого потенциала, а также систематизировать совокупность влияющих на него факторов.
8
3. Представить структуру ЛФК, дать определения и типологию его составляющих. Установить и систематизировать факторы, обусловливающие
местонахождение лексемы или фразеологизма в ядерной/периферийной
его части.
4. Вписать ЛФК в лексико-фразео-семантическую систему языка в соотнесении его с другими комплексными, системными образованиями (словообразовательное гнездо, фразеодеривационное гнездо и др.), а также с
парадигматическими группировками на лексическом и фразеологическом
уровнях языка и, таким образом, определить место ЛФК в языке. Теория
ЛФК выступает как аргументация наличия в языке лексико-фразеосемантической системы и – шире – новой аргументацией принципа системности в языке.
5. Выявить изоморфизм ЛФК и единой лексико-фразео-семантической
системы, с одной стороны. С другой стороны, выявить изоморфизм его частей, структурных составляющих – полисеманта, словообразовательного
гнезда и фразеологического гнезда – соответственно, лексикосемантической/фразео-семантической системам.
Диссертационное исследование имеет практическую ценность.
Разработанная модель описания ЛФК являет собой гибкую, универсальную структурную модель-инвариант, пригодную для изучения любой
лексической единицы русского языка. Созданный на материале диссертации «Словарь одного слова» представляет ценность для лексикографии и
содержит
полную
репрезентацию
фрагмента
лексико-фразеосемантической системы в национальном языке, подразумевающую целостное лексикографическое описание каждой единицы (семантическое, грамматическое, стилистическое и т.д.). Он способен выступать в качестве схемы-образца для составления аналогичных «словарей одного слова» на базе
ЛФК с иными вершинными лексемами. Собранный языковой материал
может быть использован в практике вузовского преподавания таких разделов лингвистики, как лексикология, семантика, словообразование, фразеология, диалектология, при чтении спецкурсов по дериватологии, семасиологии, когнитивной лингвистике, а также при составлении мотивационных
словарей.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Наличие у лексемы креативного потенциала есть частное проявление креативности в языке. Он представляет собой суммарную способность
лексемы к образованию на её базе вторичных номинантов: производных
лексико-семантических вариантов, производных слов, к участию в формировании фразеологических единиц.
2. Реализация креативного потенциала слова происходит в соответствии с тремя его векторами – полисемия, словообразование и фразеообразование, в результате чего образуется лексико-фразеологический комплекс. Наличие/отсутствие каждого из этих трёх векторов, а также его действенность свидетельствуют о полноте/неполноте реализации креативного
9
потенциала и влияют на объём и структуру лексико-фразеологического
комплекса.
3. Экспликация креативного потенциала лексемы в порождаемых на
её базе номинантах обусловлена совокупностью универсальных факторов – экстралингвистических, системно-языковых и внутрисловных. Максимальным «набором» данных факторов, а следовательно, и максимальным креативным потенциалом обладает вершинная лексема ЛФК, а все
прочие единицы комплекса уступают ей в порождающей способности. Вид
ЛФК задаётся семантической структурой вершинного слова, при этом
принципиальное значение имеет его полисемия/моносемия.
4. ЛФК является общим итогом реализации креативного потенциала
лексемы и представляет собой упорядоченную совокупность всех лексических и фразеологических единиц, непосредственно или опосредованно
восходящих к базовой лексеме. ЛФК есть наиболее глобальное из всех системных образований, развившихся на базе определённого слова, подчиняющее себе все прочие образования. ЛФК содержит:
– вершинное слово (при наличии у него полисемии – во всей совокупности своих лексико-семантических вариантов);
– совокупность лексических дериватов вершинного слова – независимо от ступени деривации (словообразовательное гнездо);
– совокупность фразеологизмов, содержащих вершинное слово в качестве компонента (фразеологическое гнездо с соответствующей вершиной);
– совокупность фразеологизмов, содержащих слова-дериваты в качестве компонентов (фразеологические гнёзда с соответствующими вершинами);
– отфразеологические лексемы и их дериваты, а также «вторичные»
по образованию фразеологизмы (фразеологизмы, содержащие компоненты
– отфраземные лексемы либо компоненты – дериваты отфраземных лексем).
5. Система ЛФК обладает сложной структурой, прежде всего подразделяющейся на: а) элементарные единицы, характеризующиеся симметрией материальной формы/идеального содержания (один номинант – одно
значение) – к ним относятся слова-моносеманты, фразеологизмымоносеманты, лексико-семантические варианты слов-полисемантов, фразео-семантические варианты фразеологизмов-полисемантов; б) единства,
включающие в себя сгруппированные по тому или иному признаку две и
более элементарных единицы.
ЛФК охватывает как известные в лингвистической практике единства
(полисемант как совокупность ЛСВ, словообразовательное гнездо, фразеологическое гнездо, фразеодеривационное гнездо), так и единства новые,
описываемые в настоящей работе (лексико-фразеологическая пара, лексико-фразеологический ряд, лексико-фразеологическая парадигма, лексикофразеологический блок, вторичный ЛФК).
10
6. Любое из вышеперечисленных единств ЛФК, а равно и сами ЛФК,
подвергаются единой классификации по следующим основаниям:
1) принадлежность лексическому и (или) фразеологическому уровню; 2)
тип вершинной единицы (лексема или ФЕ); 3) количество векторов креативного потенциала, участвовавших в формировании единства; 4) специфика креативного потенциала: непосредственным или опосредованным является его влияние на формирование единства.
7. Системные единства ЛФК на лексическом уровне (полисемант и
словообразовательное гнездо) и на фразеологическом уровне (фразеологическое гнездо) во многом изоморфны, соответственно, лексикосемантической/фразео-семантической системе.
8. ЛФК имеет ядерно-периферийную структуру, представляет собой
систему открытую и динамичную, относительно стабильную в центральной части, с размытыми границами на периферии. Единицы ЛФК, будучи
способными к развитию и изменению, обусловливают изменения в структуре ЛФК; при этом чем ближе к вершине, к ядру ЛФК происходящее изменение, тем значительнее его воздействие на структуру комплекса.
9. Между единицами ЛФК существует сложная система формальных
и семантических взаимоотношений. Степень формальной близости между
двумя любыми единицами ЛФК варьируется от полного совпадения до
ограничения сходства корневой морфемы (при учёте чередований). Степень семантической близости варьируется от максимальной (полного совпадения лексических значений) до практически не ощутимой. Выделяется
особый тип формально-семантических отношений лексем и ФЕ – отношения лексико-фразеологического подобия.
10. ЛФК с вершиной рука является одним из репрезентативных воплощений теории ЛФК, поскольку обладает следующими особенностями:
1) исходная лексема рука характеризуется полным набором факторов, обусловливающих развитие ЛФК на её основе; 2) ЛФК имеет значительный
объём; 3) ЛФК полностью развёрнут в структурном плане; 4) в плане семантическом многочисленные единицы данного ЛФК номинируют самые
разнообразные объекты действительности и вступают в семантические отношения разных типов. Составляющие его лексемы и фразеологизмы в совокупности покрывают обширное семантическое пространство, причем
разнообразие семантики в большей степени проявляет себя в лексике,
нежели во фразеологии.
11. Избранная в работе модель описания ЛФК в соответствии с лексико-фразеологическими блоками (наиболее крупными единствами ЛФК) даёт возможность наиболее компактно и чётко представить структуру ЛФК и
наглядно сопоставить креативный потенциал всех ЛСВ вершинного слова.
Специфика рассматриваемой проблемы обусловила структуру диссертационной работы: работа состоит из введения, двух глав, первая из которых посвящена теории ЛФК, а вторая – её реализации на примере комплекса с вершиной рука, заключения, библиографического списка, списка
источников, Приложения, включающего схему, таблицы, состав единиц
11
каждого лексико-фразеологического блока, Дополнение к «Словарю одного слова».
Апробация работы. Основные положения диссертации были обсуждены на заседании кафедры русского языка Орловского государственного
университета и изложены в виде докладов и сообщений на научных конференциях различного уровня. На международных научных и научнопрактических конференциях: «Фразеология и миропонимание народа»
(Тула, 2002), «Селищевские чтения» (Елец, 2005), «Слово: внутренняя и
внешняя система» (Смоленск, 2005), «Актуальные проблемы русской диалектологии» (Москва, 2006), «Экология культуры и языка: проблемы и
перспективы» (Архангельск, 2006), «Актуальные проблемы современной
лингвистики. Тихоновские чтения» (Елец, 2006), «Проблемы семантики
языковых единиц в контексте культуры (лингвистический и лингвометодический аспекты)» (Москва, 2006), «Русская речь в современном вузе»
(Орёл, 2007), «И.И. Срезневский и история славяно-русской филологии:
тенденции в науке, образовании и культуре» (Рязань, 2007), «Проблемы
ономасиологии и теории номинации» (Орёл, 2007), «Проблемы авторской
и общей лексикографии: Материалы международной научной конференции» (Брянск, 2007), «Фразеологизм и слово в национально-культурном
дискурсе» (Кострома, 2008), «Актуальные проблемы русской диалектологии и исследования старообрядчества» (Москва, 2008), «Слово, фразеологизм, текст в литературном языке и говорах» (Орёл, 2010). На всероссийских научных и научно-практических конференциях: «Русское слово в
языке и речи» (Брянск, 2000), «Малые города России» (Рыльск, 2000),
«В.И. Даль и русская региональная лексикология и лексикография» (Ярославль, 2001), «А.М. Селищев и современная филология» (Елец, 2003),
«Русский язык и активные процессы в современной речи» (Ставрополь,
2003), «Гуманизация и гуманитаризация образования в школе и в вузе»
(Орёл, 2004), «Сельская Россия: прошлое и настоящее» (Москва, 2004),
«Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий» (Воронеж, 2005), «Разноуровневые характеристики лексических единиц»
(Смоленск, 2006), «Современные тенденции функционирования русского
языка и культура речи вузовского преподавателя» (Белгород, 2006),
«Восьмые Поливановские чтения» (Смоленск, 2007), «Язык и культура»
(Смоленск, 2007), «Актуальные проблемы общего и регионального языкознания» (Уфа, 2008). На региональных научных конференциях «Проблемы
литературного и лингвистического краеведения» (Орёл, 2006), «Русское
слово в контексте культуры» (Орёл, 2008) и межвузовских научных и
научно-практических семинарах «Межпредметные связи как средство мотивации учебно-воспитательного процесса по иностранному и русскому
языкам» (Орёл, 2004), «Гуманитаризация образования и концепция интеграции национально-культурного компонента в содержании образования»
(Орёл, 2006), на внутривузовских ежегодных научных конференциях «Неделя науки» в Орловском государственном университете (2005 – 2010).
12
По теме диссертации опубликовано 89 работ, в том числе
2 монографии, 3 словаря (два из них в соавторстве с Т.В. Бахваловой),
13 статей в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК для публикации результатов докторских диссертаций. Общий объём опубликованного
– 102,86 п.л.
13
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении дано обоснование актуальности исследования, определены объект и предмет исследования, обозначены объём и специфика языкового материала, сформулированы цель и задачи работы, представлена
характеристика научной новизны, теоретической значимости и практической ценности исследования, указана его теоретическая база.
Глава 1 «Креативный потенциал лексической единицы: направления и итог его реализации» посвящена теории лексикофразеологического комплекса.
В первом параграфе «Лексическая единица – носитель креативного
потенциала» рассматривается креативный потенциал лексической единицы в контексте современных исследований проявлений креативности в
языке.
Креативность, созидательность, творческое начало проявляется в языке по-разному, и глобально – как специфическая функция языка (О.Л. Богатырёва), и в некоторых частных аспектах: в словообразовании (В.И. Карасик) и грамматике (О.Л. Богатырёва, Е.Н. Ремчукова, Б.Ю. Норман), креативностью обладают некоторые лексемы и фразеологизмы в художественном тексте при их специфическом использовании (О.В. Голубева).
Креативным может быть и смысл слова в определённых контекстах; креативность проявляется в нетипичной сочетаемости; на уровне текста креативные тексты противопоставляются перформативным (В.И. Карасик).
Креативный потенциал лексической единицы – это комплексная способность к образованию на её базе системы вторичных номинантов. А
именно: способность к образованию семантических дериватов – ЛСВ, к
образованию лексических дериватов – производных слов, к участию в
формировании фразеологических единиц; причём все образованные номинанты являют собой упорядоченную систему – лексико-фразеологический
комплекс.
Креативный потенциал, способность к продуцированию вторичных
номинантов – это некий внутренний ресурс лексемы. Для того чтобы началась экспликация, необходим креативный импульс – возникающая потребность в развёртывании креативного потенциала, «социальный заказ» на создание нового номинанта.
Экспликация, реализация креативного потенциала применительно к
лексеме структурирована и может быть однонаправленной и разнонаправленной – в зависимости от количества её векторов. Векторами реализации
креативного потенциала выступают, соответственно, развитие полисемии,
развитие словообразовательных и развитие фразеообразовательных возможностей. Некоторые единицы реализуют свой креативный потенциал в
соответствии со всеми тремя векторами, некоторые – в соответствии с
двумя (в разных комбинациях), некоторые – с каким-либо одним; некоторые – оказываются абсолютно непродуктивными.
Итоговым воплощением реализации креативного потенциала является
14
ЛФК. ЛФК сопрягается с ключевым понятием когнитивной лингвистики –
концептом. Векторы реализации креативного потенциала фактически есть
способы вербализации концепта, названного вершинной лексемой ЛФК.
Номинативное поле концепта шире одного конкретного ЛФК, поскольку
содержит единицы, соотносимые с исходным понятием содержательно, но
не формально (не однокоренные вершинному слову синонимы, устойчивые сочетания, перифрастически обозначающие данную реалию и т.д.).
Если исходная лексема обладает мощным креативным потенциалом, единицы конкретного ЛФК могут относиться к нескольким концептам: система концептов взаимосвязана, поэтому взаимосвязаны, взаимопроникают и
их репрезентации. Так, единицы ЛФК с вершиной рука вербализуют как
концепт Рука, так и концепты Труд, Власть и некоторые другие – безусловно, не полностью, а фрагментарно.
Во втором параграфе «Развитие полисемии как вектор реализации
креативного потенциала лексической единицы» рассмотрен первый и
определяющий вектор реализации креативного потенциала.
Появление полисемии и её объём зависит от ряда факторов.
1. Внешние, экстралингвистические факторы развития полисемии заключены в осознании человеком реалии, именуемой исходным лексикосемантическим вариантом (ЛСВ), в степени её освоенности и востребованности. В своей мыслительной деятельности человек обнаруживает общие
признаки в соотносимых предметах, закрепляя результат этого соотнесения в ЛСВ полисеманта (В.И. Зимин, Н.В. Шестеркина). На этом пути – в
направлении «от человека», реализуя всё новые номинативные потребности, слово формирует соответственные значения.
2. Системно-языковые факторы полисемии связаны с местом слова в
лексической системе и особенностями его функционирования. К ним относятся связи между словами в лексической системе (Э.В. Кузнецова), устоявшиеся контексты употребления слова (В.В. Виноградов), его частотность
и широкая употребительность (М.В. Никитин), активность вступления в
парадигматические отношения и связи с фразеологией, а также с лексемами других языков (С.М. Толстая), отсутствие в языке иных номинаций
предмета. К тому же семантическая деривация есть одно из воплощений
тенденции к экономии языковых средств (Г.В. Колшанский). Развитие мегасемии сдерживается богатейшими словообразовательными возможностями языка (В.К. Харченко). Поэтому развитие полисемии у слова происходит и в направлении «от языка, от лексической системы».
3. Внутрисловные факторы зависят от различных индивидуальных характеристик данного слова. Доминирующее положение занимает фактор
семантический: актуален компонентный состав значения, его периферийные семы (И.А. Стернин), семантические ассоциации (В.М. Иванилов,
Н.З. Котелова), отсутствие экспрессии и эмоциональной окраски
(М.В. Вяткина). В плане грамматическом важна принадлежность слова
знаменательной части речи (Р.Ю. Мугу). На развитие полисемии оказывают влияние особенности морфемной структуры слова и мотивирован15
ность/производность слова (А.Н. Гранкина, А.А. Зализняк). Исследованный в настоящей работе материал позволил установить, что наибольшим
количеством ЛСВ обладают лексемы либо непроизводные, либо находящиеся на первой и второй (но не третьей и т.д.) ступени деривации.
Развитие полисемии происходит в направлении «от значения к другому/другим значениям», не выходящем за рамки лексемы. В работе выявлены специфические факторы развития семантической деривации у отдельного ЛСВ: отношение значения к предмету действительности (прямое или
переносное значение) и степень близости к первичному значению.
В параграфе описываются индивидуальные и системно обусловленные свойства ЛСВ, классификации типов полисемии; сопоставляются поли- и моносеманты; даётся характеристика черт изоморфизма полисеманта
и лексико-семантической системы языка.
В третьем параграфе «Развитие словообразовательных возможностей лексемы как вектор реализации её креативного потенциала» рассмотрен второй вектор креативного потенциала – словообразовательный
процесс, результаты которого вносят значительный вклад в формирование
ЛФК. Преобладающее количество лексических единиц в ЛФК – это единицы развёрнутого словообразовательного гнезда.
Развитие словообразования обусловлено системой факторов.
1. Внешние, экстралингвистические факторы предполагают освоенность номинируемого объекта человеческим сознанием. Выделяется и ингибитор словообразовательной продуктивности: редкость и нераспространённость реалии, именуемой словом (С.С. Белокриницкая).
2. Системно-языковые факторы словообразовательной активности таковы: принадлежность к основному словарному фонду, центру лексической системы (А.И. Кузнецова); наличие или отсутствие лексем с аналогичными значениями (С.В. Артюхова); положение слова в лексикосемантической или тематической группе: у «родового» слова частотность
более высока (Т.Л. Беркович); место лексемы в структуре словообразовательного гнезда: деривационные возможности слова сокращаются по мере
удаления от его вершины (Р.С. Гильманова, М.Ю. Казак); синтагматическое поведение слова/ЛСВ: его ограниченная сочетаемость сокращает словообразовательные возможности (Р.С. Гильманова).
3. Внутрисловные факторы словообразовательной активности слова
многообразны: в плане семантическом это наличие полисемии
(М.В. Вяткина, С.М. Толстая и др.), стилистическая нейтральность; в плане
грамматическом – принадлежность к знаменательной части речи
(Н.Ю. Шведова), важны и отдельные частные грамматические особенности – например, переходность и вид глагола препятствуют участию некоторых аффиксов в процессе словообразования (С.В. Артюхова). Существенно и происхождение слова (М.Ю. Казак), и его «возраст». К ингибиторам развития полисемии относятся: принадлежность слова к историзмам/архаизмам, строгая ограниченность сферы употребления, узкая, предельно конкретизирующая семантика слова (С.С. Белокриницкая).
16
В параграфе описываются производящее слово/основа и формант как
субъекты словообразовательного процесса; сопоставляются непроизводные и производные слова, анализируется специфика развития полисемии у
последних; рассматривается СГ как репрезентант реализации словообразовательного потенциала; даётся характеристика черт изоморфизма развёрнутого СГ и лексико-семантической системы языка.
В четвёртом параграфе «Развитие фразеообразовательных возможностей лексемы как вектор реализации её креативного потенциала»
рассмотрен третий вектор креативного потенциала – фразеообразование,
оказывающее существенное влияние на состав и структуру ЛФК. Во фразеологической части ЛФК доминирует фразеологическое гнездо с вершиной – исходным словом. Формирование фразеологической части ЛФК зависит и от полисемии вершины, и от состава и характеристик единиц СГ,
поскольку некоторые из них – хотя и в меньшей степени, чем вершинное
слово, – способны к фразеообразованию. При таких лексемах создаются
свои фразеологические гнёзда.
Фразеообразовательный потенциал обеспечивается следующими факторами.
1. Внешние, экстралингвистические факторы подразумевают богатство и широту знаний человечества о номинируемом лексемой объекте
(А.Г. Гюльмагомедов), прагматическую значимость реалии (А.М. Чепасова), разработанность соответствующего концепта (Н.Ф. Алефиренко).
2. Системно-языковые факторы фразеообразовательной активности
таковы: общеупотребительность, частотность слов, вхождение их в ядро
лексико-семантических групп (Н.Ф. Алефиренко), некоторые синтагматические особенности слова/ЛСВ: так, ограничение сочетаемости лексемы/ЛСВ отрицательно сказывается и на фразеообразовании.
3. Внутрисловные факторы фразеообразовательной активности включают: в плане семантическом это полисемия лексемы (Т.М. Шихова),
наличие свободного значения у слова/ЛСВ: связанное значение любого типа не дает слову выйти за пределы низкой сочетаемости; в плане грамматическом важна частеречная принадлежность слова – базы для ФЕ
(А.М. Чепасова); в плане формальном для фразеообразования желательна
неусложнённая морфемная структура и небольшая «длина» слова
(Н.Ф. Алефиренко). Фразеообразование зависит и от возраста слова
(Р.М. Вайнтрауб).
Обращаясь к проблеме фразеообразовательной продуктивности, безусловно, следует учитывать не только характеристики того или иного
словного компонента (образно говоря, выбрать «путь» от лексемы), но и
обращать внимание на тот факт, что генетическим прообразом ФЕ является единица синтаксического уровня – словосочетание/предложение – в зависимости от подхода к вопросу о границах и объёме фразеологии («путь»
от синтаксиса). «Синтаксической» причиной выступает повторяемость
словосочетания, приводящая к фразеологизации. Поскольку создаваемый
фразеологизм занимает определённое место во фразеологической системе,
17
необходимо учитывать и влияние фразеологического пласта на конструирование ФЕ («путь» от фразеологии): «фразеологическими» причинами
являются: образование ФЕ «как бы на структурной основе реально существующих в языке фразеологизмов» и фразеологические «заимствования
из других языков» (Р.Н. Попов). Вышеуказанные экстралингвистические,
системно-языковые и внутренние факторы не вступают в противоречие с
«синтаксическими» и «фразеологическими» факторами, а определяют
именно вероятность активного «задействования» той или иной лексемы в
ряде фразеологизмов.
В параграфе описываются лексические единицы как субъекты фразеообразовательного процесса; обосновывается правомерность и необходимость обнаружения генетических связей между ЛСВ вершинного слова и
фразеологизмами в целях простраивания структуры ЛФК; анализируется
специфика фразеологической полисемии и внутреннего фразеообразования; рассматривается ФГ как репрезентант реализации фразеообразовательного потенциала; даётся характеристика черт изоморфизма развёрнутого ФГ и фразео-семантической системы языка.
Пятый параграф «Изоморфные черты в развитии полисемии, словообразовательных и фразеообразовательных возможностей лексемы
как векторов реализации её креативного потенциала» представляет собой обобщение-сопоставление вышеуказанных векторов креативного потенциала.
Образование новых номинантов на базе исходной лексемы – сложное,
поликомпонентное явление, которое в целом предполагает: 1) возникновение потребности в новом номинанте под воздействием каких-либо факторов; 2) сам процесс создания номинанта, отличающийся определённой
спецификой, структурой, «механизмом»; 3) результаты этого процесса – то
есть вторичные номинанты; 4) появление взаимоотношений между образованными номинантами и группирование последних согласно тем или иным
критериям.
Полисемия, слово- и фразеообразование обнаруживают изоморфные
черты в каждом из четырёх названных аспектов.
1. Факторы реализации креативного потенциала во многом совпадают
у всех трёх его векторов и одинаково подразделяются на экстралингвистические, системно-языковые и внутрисловные. Причём ни один из факторов
не является универсальным, обеспечивающим непременное развитие креативного потенциала в том или ином из его векторов, однако первичными,
основополагающими являются факторы экстралингвистические.
2. При всех качественных различиях между развитием полисемии,
слово- и фразеообразованием, три указанных процесса направлены, в
принципе, на один и тот же результат – на рождение новой номинативной
единицы, в которой – в большей или меньшей степени – формально и семантически сохранена единица исходная (что важно с точки зрения экономии языковых средств).
18
Предпосылка для возникновения вторичного номинанта – нового
ЛСВ, производного слова или ФЕ – едина: наличие нуждающейся в номинации реалии с определённым набором признаков, которая как-либо сопоставима с реалией, названной исходной лексемой.
В большей или меньшей степени образование ЛСВ, производного
слова или ФЕ стандартизировано и происходит вследствие действия в языке определённых механизмов, наличия отвлечённых образцов: типов переноса значения, способов словообразования, синтаксических структур, на
базе которых строятся ФЕ. Поскольку развитие полисемии и словообразование затрагивают уровень лексический, родство и связи этих процессов
между собой (Л.Н. Новикова, А.И. Моисеев, Н.Е. Петрова, А.И. Ширшов)
более явно выражены, чем родство между полисемией/словообразованием – и фразеообразованием.
3. Из родства процессов следует и родство их результатов. И ЛСВ полисеманта, и производные слова, и фразеологизмы указывают на значимые
признаки объекта и определяют формы их выражения. Номинация во всех
данных вторичных номинантах является сложной, вторичной, отсылочной,
связанной со значением исходного слова (или слов – для сложных производных или ФЕ).
4. Вторичные номинанты, образованные на базе исходной лексемы,
составляют сложные единства, иерархически организованные системы, к
каковым относятся полисемант, СГ и ФГ.
В большей степени структурная стройность свойственна одноуровневым лексическим единствам (полисеманту и СГ). Подобно тому, как в СГ
обязательно присутствует вершина, корневая морфема которой и обеспечивает принадлежность слов одному гнезду, полисемант содержит «корневую лексему» (Е.В. Падучева). Более мелкие единства внутри полисеманта
(пары, ряды, парадигмы ЛСВ) и внутри СГ (словообразовательные пары,
цепочки, парадигмы) явно соотносимы и отражают специфику семантической и лексической деривации.
ФГ не столь чётко упорядочено, включение в него единиц происходит
на основе формального критерия – общности компонента-вершины. Единственное явно прослеживаемое подразделение ФГ – это разбиение его на
частные гнёзда в соответствии с соотнесённостью с ЛСВ полисемантавершины; аналогичным образом на частные гнёзда подразделяется СГ.
5. Одноуровневые лексические единства (полисемант и СГ) и одноуровневое фразеологическое единство (ФГ), отражающие реализацию креативного потенциала лексемы, являются, соответственно, фрагментами
лексико-семантической и фразео-семантической систем и находятся с ними в отношениях «часть-целое».
а) И полисемант, и СГ, и ФГ изоморфны лексико-семантической/фразео-семантической системам по структурному признаку – наличию ядерной и периферийной частей. Ядром лексико-семантической системы являются слова активного запаса языка, общеупотребительные, частотные, как
правило, не маркированные стилистически; соответственно, лексемы пе19
риферийные этими свойствами не обладают. Подобие ядернопериферийной структуры содержится, во-первых, в самом лексическом
значении (И.А. Стернин) и, во-вторых, в системе значений полисеманта,
которая может быть схематически представлена в виде концентрических
кругов (Г.И. Кустова). Ядро СГ есть некая неизменная его часть (З.Г. Кеворкова), единицы ядра характеризуются наличием живых связей «производное – производящее». Тяготение к периферии является следствием
ослабления или полной утраты этих связей.
Ядерной частью фразео-семантической системы являются наиболее
типичные по своим свойствам фразеологизмы; периферию же составляют
единицы, обладающие не всеми категориальными признаками ФЕ. Ядро
ФГ составляют ФЕ, сохранившие мотивационные отношения с вершинным
словом/ЛСВ; периферия ФГ представлена единицами, в которых данная
близость утрачивается по ряду указанных в работе причин: стирание внутренней формы ФЕ, эллипсис ФЕ и др.
б) В лексико-семантической и фразео-семантической системах присутствуют парадигматические и генетические отношения. В системе значений полисеманта имеют место зачатки связей и этих отношений: отношения энантиосемии и родовидовые отношения; ЛСВ полисеманта с развитой полисемией может подразделяться и на семантические сегменты
(«наименования конкретных предметов, объединённых каким-либо признаком», «наименования лиц» и т.п.); безусловно, между ЛСВ наличествуют отношения генетические. В СГ и ФГ также наблюдаются парадигматические и генетические отношения (синонимия, антонимия, гиперогипонимия, фразео-семантические группировки) – естественно, в меньшем
объёме и разнообразии, нежели во всей лексико-семантической/фразеосемантической системе.
в) Лексемы и фразеологизмы в языке различаются с точки зрения сферы употребления, новизны/устарелости, стилистической принадлежности,
эмоциональной окрашенности. Подобную дифференциацию единиц мы
наблюдаем и в полисеманте (особенно с развёрнутой полисемией), и в богатых СГ и ФГ.
г) В лексико-фразео-семантической системе действуют две взаимонаправленные тенденции: устойчивость и подвижность – что справедливо и
по отношению к полисеманту, СГ и ФГ.
Таким образом, изоморфность данных единств разнопланова: они
изоморфны как друг другу, так и – в качестве «части» – изоморфны своим
«целым».
Параграф шестой «Лексико-фразеологический комплекс: структурная и семантическая характеристика» посвящён собственно теории
ЛФК.
ЛФК, как и любая система, имеет свою структуру. Прежде всего эта
структура состоит из:
1) элементарных единиц, к каковым относятся: а) слово-моносемант
либо отдельный ЛСВ слова-полисеманта – «клеточки» (Л.А. Новиков) лек20
сико-семантической системы; б) фразеологизм-моносемант либо отдельный фразео-семантический вариант (ФСВ) фразеологизма-полисеманта –
«клеточки» фразео-семантической системы;
2) единств, то есть группировок, объединений элементарных единиц
на тех или иных основаниях.
Подразделение ЛФК на структурные единства осуществляется при
учёте различных критериев.
I. В зависимости от того, единицы одного или двух уровней языка содержат единства ЛФК, последние делятся на одноуровневые и двухуровневые.
Все представленные ниже одноуровневые и двухуровневые единства
фактически выделяются на основе генетических отношений, отношений
производности/мотивированности между единицами ЛФК.
1. Единицы – составляющие одноуровневых единств – расположены,
соответственно, на одном уровне, ярусе языка: единства, состоящие только
из лексем/ЛСВ, являются одноуровневыми лексическими, из фразеологизмов/ФСВ – одноуровневыми фразеологическими.
1.1. К одноуровневым лексическим относятся следующие единства
ЛФК.
1.1.1. Лексема-полисемант (любая – как вершинная в ЛФК, так и производная), представляющая собой упорядоченную совокупность минимальных единиц – ЛСВ. Внутри полисеманта, насчитывающего три и более значений, возможно выделить и более мелкие структуры, которые также являются одноуровневыми лексическими единствами. К таковым относятся: а) минимальное единство – пара связанных отношениями непосредственной семантической деривации ЛСВ, б) ряд ЛСВ, включающий три и
более единицы, связанных отношениями последовательной семантической
деривации (при цепочечной полисемии), в) парадигма ЛСВ, включающая
три и более единицы, связанных отношениями параллельной семантической деривации (при радиальной полисемии).
1.1.2. Словообразовательное гнездо, представляющее собой упорядоченную совокупность лексических дериватов вершинной лексемы. Как известно, СГ подразделяется на свои структурные составляющие – также одноуровневые лексические единства. К таковым относятся: а) словообразовательная пара, б) словообразовательная цепочка, в) словообразовательная
парадигма, г) частное СГ, совокупность единиц которого восходит к одному ЛСВ вершинного слова, если последнее является полисемантом.
1.2. К одноуровневым фразеологическим относятся следующие единства ЛФК.
1.2.1. Фразеологизм-полисемант как система минимальных единиц
фразеологического уровня (ФСВ). В семантической структуре фразеологизма-полисеманта сложно или невозможно проследить отношения семантической деривации (В.П. Жуков, М.И. Сидоренко) и выделить такие
единства, как пары, ряды и парадигмы ФСВ (в отличие от семантической
структуры лексемы-полисеманта).
21
1.2.2. Пара фразеологизмов, связанных деривационными отношениями, типа сотрясать воздух – сотрясение воздуха и т.п. – явление внутреннего фразеообразования (Е.Н. Ермакова).
2. Двухуровневые единства состоят из единиц и лексического, и фразеологического уровня и являются лексико-фразеологическими.
2.1. Лексико-фразеологическая пара представляет собой минимальное
двухуровневое единство ЛФК, состоящее из лексемы/ЛСВ и фразеологизма, содержащего эту лексему/ЛСВ в качестве компонента.
Выделение лексико-фразеологических пар целесообразно и необходимо при семантическом соотнесении фразеологизма с определённым ЛСВ
вершинного слова ЛФК. Например, ФЕ лома́ть ру́ки «выполнять тяжелую
работу вручную» составляет лексико-фразеологическую пару с ЛСВ рука2
«одна из верхних конечностей человека как орудие деятельности, труда».
Здесь и далее значения приводятся по «Словарю одного слова» А.Р. Поповой (Орёл, 2009). Цифры соответствуют номерам ЛСВ/ФСВ полисемантичных слов и фразеологизмов в этом же словаре.
2.2. Лексико-фразеологический ряд представляет собой упорядоченную совокупность минимальных единиц ЛФК – лексем/ЛСВ и фразеологизмов/ФСВ, – связанных отношениями последовательной мотивированности/производности.
Выделение лексико-фразеологического ряда показывает, сколько ступеней номинации выстраивается в языке от исходной единицы, как далеко
распространяется семантика исходного слова/ЛСВ и какова степень её сохранности/преобразования. Количество компонентов в лексикофразеологическом ряду должно быть не менее трех.
Приведём примеры минимальных, трёхкомпонентных лексикофразеологических рядов. «Производящая лексема/ЛСВ – производная лексема/ЛСВ – фразеологизм, содержащий эту лексему/ЛСВ в качестве компонента»: рука1 – рукави́ца1 – со́лнце в рукави́цах. «Производящая лексема/ЛСВ – фразеологизм/ФСВ, в создании которого она принимает участие,
– отфразеологическое слово»: рука2 – с рук2 – сру́чник.
Вероятность наличия каждой последующей ступени производности/мотивированности убывает. Относительно мало распространено а) отфраземное словообразование и б) вторичное фразеообразование, то есть
образование ФЕ уже на базе отфразеологических слов.
Максимальная длина лексико-фразеологического ряда в исследуемом
ЛФК – 5 компонентов: рука2 – ру́ки/ру́ку приложи́ть5 – рукоприкла́дство1
– рукоприкла́дствовать1 – зарукоприкла́дствовать.
2.3. Лексико-фразеологическая парадигма представляет собой упорядоченную совокупность:
а) непосредственных семантических дериватов ЛСВ (только при
наличии полисемии у вершинного слова парадигмы);
б) непосредственных лексических дериватов вершинного слова парадигмы (при наличии у него полисемии – дериватов конкретного ЛСВ);
22
в) фразеологизмов, образованных при непосредственном участии
вершинного слова парадигмы (при наличии у него полисемии – фразеологизмов на базе конкретного ЛСВ).
Все члены лексико-фразеологической парадигмы, производные единицы, имеют единую мотивационную базу – слово-моносемант (ЛСВ полисеманта).
Выделение лексико-фразеологической парадигмы необходимо для получения представления о непосредственной семантической, лексической и
фразеообразовательной продуктивности конкретного ЛСВ полисеманта.
Например, в лексико-фразеологическую парадигму ЛСВ рука1 «одна
из верхних конечностей человека» включаются:
а) все ЛСВ, непосредственно образованные от данного ЛСВ1;
б) все дериваты ЛСВ1 первой ступени (белору́кий, большеру́кий, рука́в
и т.д.), составляющие словообразовательную парадигму;
в) все ФЕ, содержащие ЛСВ1 в качестве компонента: боле́ть рука́ми и
нога́ми, рука́ми ти́ну лови́ть, с лёгкой руки́ и т.д.
Развитие парадигматических отношений возможно как у вершины
ЛФК, так и у любой производной лексемы, обладающей креативным потенциалом.
Способностью образовывать парадигму, выступать в качестве её исходного элемента может обладать не только лексема, но и ФЕ (такую парадигму точнее называть фразео-лексической). Однако способность одной
и той же ФЕ одновременно и к развитию полисемии, и к внутренней фразеологической деривации (типа выкру́чивать ру́ки – выкру́чивание рук), и к
отфраземному словообразованию (типа спустя́ рукава́ – спустярука́вный)
встречается очень редко. В проанализированном материале таких явлений
не наблюдается, но возможность образования подобной парадигмы не исключена.
Лексико-фразеологические и фразео-лексические парадигмы могут
быть и полными, и неполными. Полная лексико-фразеологическая и фразео-лексическая парадигма содержит репрезентанты действия всех трёх
векторов креативного потенциала (развитие полисемии, слово- и фразеообразование), неполные – только двух из них.
2.4. Фразеодеривационное гнездо (ФДГ) представляет собой единство,
включающее в себя базовый фразеологизм и образованные от него лексемы. Например, спустя́ рукава́ – рукавоспу́стие, спустярука́вный.
Фразеодеривационное гнездо исследовано учёными как результат отфраземного словообразования. Выделение его внутри ЛФК, «вписывание»
ФДГ в эту более глобальную структуру необходимо для установления словообразовательных возможностей фразеологизмов – единиц ЛФК.
Отфраземные слова, так же, как и прочие лексические единицы,
вполне могут быть способными к дальнейшему развитию в плане полисемии и словообразования. Кроме того, ФДГ может быть осложнено вторичными по образованию фразеологизмами, например: бить по рука́м – рукоби́тье2 – большо́е рукоби́тье. По-видимому, такие вторичные ФЕ можно
23
рассматривать как единицы отфразеологических гнёзд с вершиной – отфразеологической лексемой (что не противоречит названию группировки –
фразеодеривационное гнездо: новая его составляющая – тоже фразеологизм).
2.5. Фразеологические гнёзда как системы фразеологизмов с объединяющим компонентом: во-первых, фразеологическое гнездо с объединяющим словным компонентом – вершиной ЛФК и, во-вторых, фразеологические гнёзда с объединяющими словными компонентами – дериватами
вершины ЛФК. Несмотря на то, что ФГ большей частью представлено
фразеологизмами, нежели лексемами (за исключением минимальных гнёзд
«одна лексема → одна ФЕ»), вершина ФГ принадлежит лексическому
уровню, что делает данное единство двухуровневым.
Внутри общего ФГ выделяются частные ФГ, восходящие к одному из
ЛСВ лексемы-полисеманта, вершины ЛФК. Эти структуры также являются
лексико-фразеологическими единствами, поскольку их вершины – ЛСВ
полисеманта – принадлежат лексическому уровню языка.
2.6. Лексико-фразеологический блок (ЛФБ) представляет собой упорядоченную совокупность всех лексических дериватов и фразеологизмов,
непосредственно или опосредованно восходящих к одному ЛСВ вершины
ЛФК, если таковая вершина является полисемантом.
При моносемии вершинного слова выделение ЛФБ нецелесообразно,
поскольку блок совпадает с самим ЛФК. Можно сказать, что ЛФБ – это
частный ЛФК, выделяемый подобно частному словообразовательному и
частному фразеологическому гнезду на базе ЛСВ вершинного полисеманта.
В своей лексической части блок включает в себя, помимо вершинного
ЛСВ: а) все производные от данного ЛСВ лексемы (независимо от ступени
лексической деривации); б) все отфразеологические лексемы, созданные на
базе ФЕ с компонентом – вершинным ЛСВ, а также все отфразеологические лексемы, созданные на базе ФЕ с компонентами – дериватами данного ЛСВ.
В своей фразеологической части ЛФБ содержит: а) все фразеологизмы, содержащие данный ЛСВ в качестве компонента; б) все фразеологизмы, содержащие компоненты – дериваты данного ЛСВ; в) все «вторичные
по образованию» фразеологизмы – то есть образованные при участии компонентов – отфразеологических слов, опосредованно восходящих к данному ЛСВ.
Таким образом, ЛФБ дает полную картину реализации слово- и фразеообразовательного потенциала конкретного ЛСВ вершинного полисеманта.
ЛФБ в зависимости от представленности лексической/фразеологической составляющей могут быть полными и неполными. Полный, реализованный ЛФБ представлен всеми составляющими в своей лексической и
фразеологической частях. Неполный ЛФБ не реализован в каком-либо из
24
перечисленных аспектов (словообразование, фразеообразование, отфраземное словообразование и др.) и не содержит соответствующих единиц.
В зависимости от того, какой из векторов реализации креативного потенциала вершинного ЛСВ оказывается главенствующим, можно выделить
ЛФБ с доминирующей лексической частью и с доминирующей фразеологической частью.
Реализация креативного потенциала в направлении слово- и фразеообразования может быть и совпадающей, равномерной – в этом случае
ЛФБ характеризуется «равновесием» лексической и фразеологической частей. Таковое равновесие может проявляться как в их обширности и богатстве, так и в их равномерно малой представленности. В принципе, и нулевой, абсолютно не раскрытый ЛФБ характеризуется особым типом равновесия его частей.
Предельным проявлением диспропорции лексической и фразеологической частей является полное отсутствие какой-либо из них.
2.7. В ЛФК выделяется особое единство, аналог исходного, первичного, базового ЛФК. Вторичный ЛФК представляет собой упорядоченную
совокупность всех семантических дериватов, лексических дериватов и
фразеологизмов, непосредственно или опосредованно восходящих к производной, невершинной лексической единице. Базовый и вторичный ЛФК
различаются лишь тем, непроизводной либо производной является исходная единица, структура же этих единств тождественна.
Характерными примерами вторичных ЛФК являются ЛФК с вершинами рука́в, ру́чка1 и некоторыми другими производными словами, обладающими креативным потенциалом.
II. В зависимости от вершины, источника, носителя креативного потенциала, единства ЛФК подразделяются на отлексемные и отфраземные.
1. К отлексемным единствам относятся: а) полисемант как упорядоченная совокупность ЛСВ, а также составляющие его более мелкие единства: пары, ряды и парадигмы ЛСВ; б) словообразовательное гнездо как
упорядоченная совокупность слов-дериватов, а также составляющие его
более мелкие единства – словообразовательные пары, цепочки, парадигмы,
частные словообразовательные гнёзда; в) лексико-фразеологическая пара;
г) лексико-фразеологический ряд; д) лексико-фразеологическая парадигма;
е) лексико-фразеологический блок; ж) вторичный ЛФК; з) фразеологическое гнездо как упорядоченная совокупность фразеологизмов, а также составляющие его более мелкие единства – частные фразеологические гнёзда.
При этом следует учитывать, что, несмотря на то, что все упомянутые
единства восходят к лексеме/ЛСВ, механизм образования фразеологизмов
на базе лексемы иной, чем механизм семантической и лексической деривации.
2. К отфраземным единствам относятся: а) фразеологизм-полисемант;
б) пара фразеологизмов, связанных словообразовательными отношениями;
в) фразео-лексическая парадигма; д) фразеодеривационное гнездо.
25
III. В зависимости от вектора/векторов реализации креативного потенциала единства ЛФК подразделяются на одновекторные, двухвекторные и трёхвекторные.
1. Одновекторными являются единства, при образовании которых
проявляет себя только один вектор реализации креативного потенциала.
Таковыми являются: а) лексема-полисемант (вектор реализации креативного потенциала – развитие полисемии); б) словообразовательная пара,
цепочка, парадигма; пара фразеологизмов, связанных словообразовательными отношениями (вектор – развитие словообразовательных возможностей); в) лексико-фразеологическая пара (вектор – развитие фразеообразовательных возможностей).
2. Двухвекторными являются единства, при образовании которых
проявляют себя два вектора реализации креативного потенциала. Таковыми являются: а) словообразовательное гнездо (векторы реализации креативного потенциала – развитие полисемии (факультативно) и развитие
словообразовательных возможностей); б) фразеологическое гнездо (векторы – развитие полисемии (факультативно) и развитие фразеообразовательных возможностей); в) фразеодеривационное гнездо (векторы – развитие
полисемии (факультативно) и развитие словообразовательных возможностей); г) лексико-фразеологический блок (векторы – развитие словообразовательных и фразеообразовательных возможностей; наличие действия
данных векторов факультативно, что влияет на полноту/неполноту блока).
3. Трёхвекторными являются единства, при образовании которых проявляют себя все три вектора реализации креативного потенциала. К таковым единствам относятся лексико-фразеологическая парадигма и лексикофразеологические комплексы, как первичный, исходный, так и вторичный.
Отметим, что и при образовании этих единств векторы креативного потенциала могут быть задействованы факультативно, что влияет на полноту/неполноту лексико-фразеологических парадигм и ЛФК.
IV. В зависимости от того, непосредственным или опосредованным
является влияние креативного потенциала, единства ЛФК выстраиваются
следующим образом.
1. Непосредственное влияние креативного потенциала отмечается при
образовании таких одноступенчатых единств, как: а) пара ЛСВ полисеманта, связанных отношениями непосредственной семантической деривации; б) парадигма ЛСВ полисеманта; в) словообразовательная пара;
г) словообразовательная парадигма; д) пара фразеологизмов, связанных
словообразовательными отношениями; е) лексико-фразеологическая парадигма и фразео-лексическая парадигма.
2. Опосредованное влияние креативного потенциала отмечается при
образовании таких двух- и более ступенчатых единств, как: а) ряд ЛСВ;
б) словообразовательная цепочка; в) лексико-фразеологический ряд любой
структуры.
Природа вышеперечисленных единств позволяет однозначно, безвариантно определить их как одноступенчатые или двух- и более ступенча26
тые. Однако существуют единства, классификация которых по данному
критерию может варьироваться от их структурной наполняемости в каждом конкретном случае. К таковым относятся: а) общее и частное словообразовательное гнездо – важно наличие/отсутствие опосредованной лексической деривации; б) общее и частное фразеологическое гнездо – важно
наличие/отсутствие внутрифразеологической деривации; в) лексикофразеологический блок, в котором имеют место какие-либо из вышеуказанных двух- и более ступенчатых единств; г) вторичный лексикофразеологический комплекс, также содержащий эти единства.
Таким образом, каждое из единств ЛФК может быть охарактеризовано
сразу по нескольким критериям. Так, лексема-полисемант есть единство
одноуровневое лексическое; отлексемное; одновекторное; количество ступеней семантической деривации индивидуально для каждого полисеманта.
Фразео-лексическая парадигма есть единство двухуровневое; отфраземное;
двухвекторное; «одноступенчатое».
Сами ЛФК, как и любое из их единств, подвергается разработанной
типологизации: это единства двухуровневые лексико-фразеологические, с
равновесием лексической и фразеологической частей либо с доминированием/отсутствием лексической или фразеологической части, полные/неполные, отлексемные, трёхвекторные, количество ступеней производности/мотивированности индивидуально для каждого ЛФК.
В параграфе рассматривается проблема формальных и семантических
взаимоотношений единиц лексико-фразеологического комплекса. Системность ЛФК проявляется в том, что его единицы находятся в различного
рода соотношениях, обусловленных сходством/несходством их формы и
содержания. В работе подробно описаны все возможные варианты отношений между двумя любыми единицами ЛФК (всего 15 вариантов).
Лексико-фразеологический комплекс рассматривается в диссертации
на пересечении семантических отношений в лексико-фразео-семантической системе языка. Такие его системные единства, как слово-полисемант,
словообразовательное гнездо, ФЕ-полисемант, фразеологическое гнездо,
лексико-фразеологический блок сопоставляются с семантическими группировками лексем и ФЕ: синонимическими и антонимическими лексическими и лексико-фразеологическими рядами, синонимо-антонимическими
блоками (В.А. Иванова, Н.В. Драчук), семантическими регистрами
(Н.И. Толстой), гиперо-гипонимическими парами, лексико-семантическими, лексико-фразео-семантическими, тематическими группами.
Глава 2 «Лексико-фразеологический комплекс как система единиц, эксплицирующих креативный потенциал вершинного слова: модель описания (на материале комплекса с вершиной рука)» подтверждает теоретические положения главы первой и демонстрирует модель
ЛФК в одном из её практических применений.
Первый параграф «Вершина лексико-фразеологического комплекса как база для его формирования» содержит полиаспектное описание
полисеманта рука. Обусловливается обращение именно к этому слову как
27
вершине ЛФК, поскольку оно (а точнее, его первичный ЛСВ), как это
наглядно демонстрируется в работе, обладает полным, абсолютным набором факторов, обусловливающих креативный потенциал.
Сопоставительный анализ семантической структуры слова рука, представленной в лексикографических источниках, позволил выявить 32 ЛСВ
данного мегасеманта в современном русском языке.
В параграфе представлена подробная характеристика полисеманта рука по его структурным особенностям: тип полисемии, схема генетических
отношений между ЛСВ, анализ их семантической продуктивности. ЛСВ
детально анализируются по ряду критериев: по степени зависимости от
контекста, по положению в иерархической структуре полисеманта, по отношению к обозначаемым предметам и явлениям (прямое номинативное
значение; производные номинативные значения; переносные значения: метонимические и метафорические; полимотивированные значения; значения
со стёртой, практически не ощутимой в современном языке мотивацией);
по особенностям синтагматического поведения, по грамматической организации; по степени новизны/устарелости; по стилистической принадлежности; по эмоциональной окраске; по функционированию в определённой
форме существования языка (литературный язык, народные говоры и сфера жаргона, в том числе и профессионального). Соответственно, по этому
критерию система ЛСВ полисеманта подразделяется на литературную,
диалектную, жаргонную зоны. В пределах полисеманта проводятся аналоги лексико-семантических групп (условно называемые семантическими
сегментами): наименования верхней конечности человека, наименования
человека и др. Представлена также группировка ЛСВ полисеманта рука по
мини-аналогам ассоциативных полей: «труд и деятельность вообще»,
«власть», «человек», «мера, измерение» и др.
Второй параграф «Система лексико-фразеологических блоков в
структуре лексико-фразеологического комплекса» содержит собственно модель анализа ЛФК по его лексико-фразеологическим блокам.
Все блоки комплекса описаны по единой схеме: 1) лексическая часть:
а) единицы частного словообразовательного гнезда; б) отфразеологические
лексемы, образованные от ФЕ, созданных при участии вершинного ЛСВ
либо его дериватов и 2) фразеологическая часть: а) фразеологизмы с компонентом – вершинным ЛСВ; б) фразеологизмы с компонентами – его дериватами; в) вторичные по образованию фразеологизмы с компонентами –
отфраземными словами. Данная схема соответствует описанию полного
ЛФБ; если же блок неполон, то соответствующие её части – при сохранении именно такого порядка – опущены. Лексические и фразеологические
единицы в рамках параграфа классифицируются и анализируются в соответствии с их семантическими группами.
Обширность материала, его репрезентативность позволили продемонстрировать все типы блоков.
ЛФБ1 с вершинным ЛСВ слова рука1 «одна из верхних конечностей
человека» является самым объёмным и единственным структурно полным
28
блоком в ЛФК. Блок отличается богатством лексической и фразеологической частей, однако же превалирует часть лексическая: 620 минимальных
единиц лексического уровня и 490 минимальных единиц фразеологического уровня. Доминирование лексической части в ЛФБ, по-видимому, объясняется конкретностью семантики вершинного ЛСВ, отсутствием у значения символичности, оценочности (которые актуализируют фразеообразование, являются для него богатой «почвой»). В ЛФБ много конкретнопредметной лексики (наименований одежды, предметов быта и др.). ФЕ же
с подобной семантикой практически отсутствуют. Безусловно, данный
ЛСВ обладает и высоким фразеообразовательным потенциалом, фразеологически активны и некоторые его дериваты (ру́чка11, ручно́й1, рукави́ца1).
Однако конкретность, «предметность», внешние, физические параметры
денотата в большей мере способствуют деривации лексической.
Лексическая часть блока представлена самим вершинным ЛСВ рука1,
595 единицами частного СГ, 24 отфраземными единицами.
Единицы частного СГ распределены по 10 семантическим группам,
система которых явно антропоцентрична за счет выражения «соматической» семантики, заложенной в вершинном ЛСВ: 1) «наименования руки –
верхней конечности человека» (руки́нища, ру́чечка, ручи́на, ру́чушка и др.);
2) «части, составляющие руки́» (обру́чье, ру́кти2); 3) «внешние, физические признаки рук» (косору́кий3); 4) «характеристики и характеризующие
наименования человека по особенностям, связанным с руками» (белору́кий,
большеру́кий, голору́кий, капору́кий, лепшору́кий; кочеру́ка, левору́к, оберу́чник1, однору́чка1, пахору́ка1 и др.); 5) «выполнение нетрудовых действий, связанных с руками» (заруча́ть1, махару́читься, разрука́ться, рукну́ть, рукоплеска́ть; рукогада́ние, рукомы́тие, рукопода́тельство, рукосу́йство и др.); 6) «характеризующие наименования и характеристики человека по действию, связанному с руками» (вручи́тель, двуру́чник1, рукомо́йница, рукополо́жник; рукода́тливый, рукосу́йливый и др.); 7) «наименования предметов по признаку, соотносимому с рукой/руками» (на́ручень,
оберу́чник2, по́ручень1, рука-ключ, руковя́дка, рукомо́йник1, рукоти́рка,
ручни́к37 и др.); 8) «характеристика предмета по признаку, связанному с
рукой/руками» (нару́чный1, рука́стый7, ручи́стый2, ручно́й1,3 и др.) и др.
Отфраземная лексика представлена гораздо у́же – в блоке 24 отфразеологические единицы: рукоби́тки, рукоби́тье, рукоби́тьице (от бить по
рука́м), рукавоспу́стие (от спустя́ рукава́) и др.
Фразеологическая часть блока представлена 328 фразеологическими
единицами с компонентом – ЛСВ рука1, 155 фразеологизмами с компонентами – дериватами ЛСВ1, 7 вторичными по образованию фразеологизмами
с компонентами – отфраземными словами.
Единицы частного ФГ с вершиной рука1 распределены по 11 семантическим группам: 1) «рука – верхняя конечность человека» (некрещёная
рука́), 2) «физические ощущения, состояния рук» (держа́вы в рука́х нет у
кого, захва́т руки́, ру́ки грызёт, ру́ки с па́ру сошли́сь), 3) «состояние человека, определяемое по особенностям, связанным с руками» (боле́ть рука́ми
29
и нога́ми, ни рук ни ног, рук не ви́деть и др.); 4) «характеризующие наименования человека по особенностям, связанным с руками» (рука́, нога́ по
ни́тке, руко́й (ного́й) непра́в кто, чёртова рука́ и др.); 5) «нетрудовые действия, производимые при помощи руки, рук» (наки́нуть ру́ку, огляде́ть руко́й, сдава́ть рука́ми что и др.); 6) «действия, поступки человека, обозначаемые посредством действий, связанных с руками» (взять в ру́ки бая́н,
держа́ться рука́ми и нога́ми за что, носи́ть на (в) рука́х >< на рука́х носи́ть1,2, подня́ть на́ руки кого и др.); 7) «действия человека, обозначаемые
через позы, в принятии которых необходимо участие рук» (коте́лками руки <стоять>, ру́ки в бо́ки [глаза́ в потоло́ки], сощепи́ть ру́ки и др.); 8) «жесты, осуществляемые руками» (воздыма́ть ру́ки, всплесну́ть рука́ми, лома́ть ру́ки (па́льцы) >< ру́ки лома́ть, порука́ться рука́ о́б руку и др.) и др.
Довольно весомая часть фразеологической составляющей представлена ФЕ с компонентами – дериватами ЛСВ1 слова рука. При каждом фразеообразовательно активном деривате в соответствии с семантическими
группами описываются мотивированные им ФЕ: например, ру́чка1 –
«наименования руки – верхней конечности человека» (ру́чка фунто́в пять
без бума́ги обёрточной и др.), «действия, производимые при помощи рук»
(стеба́ть в одну́ ру́чку, с ру́чкой1 <ходить, стоять>), «жесты этикетного характера, выполняемые руками» (приложи́ться к ру́чке, ру́чку сде́лать),
«образ, способ осуществления действия» (в ру́чку, по ру́чке) и т.д.
В блоке имеют место 7 вторичных по образованию фразеологизмов с
компонентами – отфраземными словами: большо́е рукоби́тье, ма́лое рукоби́тье (образованы при участии отфраземного слова рукоби́тье) и др.
Аналогично анализируются единицы всех остальных блоков ЛФК.
Вторым по величине является ЛФБ2 с вершинным ЛСВ рука2 «одна из
верхних конечностей человека как орудие труда, деятельности», поскольку
труд, деятельность – одна из важнейших составляющих человеческой жизни, а рука – основное средство труда. Его лексическая и фразеологическая
части практически равновесны в количественном плане: 393 минимальные
единицы лексического уровня / 407 минимальных единиц фразеологического уровня. Блок почти полностью реализован структурно, в нём не
нашли проявления лишь непродуктивные, малораспространённые способы
создания опосредованных номинантов: отфраземное словообразование от
фразеологизмов с компонентами-дериватами слова-вершины и вторичное
фразеообразование от отфраземных лексем.
Прочие блоки значительно уступают двум первым в количественном
плане, хотя и неравноценны по объёму. Довольно значительны ЛФБ с
вершинами рука8 «символ власти, владычества» (161 единица: 58 лексических и 103 фразеологических), рука3 «верхняя конечность человека как
единица измерения» (67 единиц: 34 лексических и 33 фразеологических),
рука15 «сторона, бок» (58 единиц: 20 лексических и 38 фразеологических),
рука7 «о человеке, лице как обладателе, владельце чего-либо» (39 единиц:
3 лексических и 36 фразеологических). Активное развитие данных блоков
30
зависит от свойств вершинных ЛСВ, применительно к которым действуют
практически все факторы реализации креативного потенциала.
Существенно менее наполнены ЛФБ с вершинами рука5 «манера
письма, почерк; творческая манера; подпись» (24 единицы: 16 лексических
и 8 фразеологических) и рука9 «о влиятельном, имеющем власть человеке...» (16 единиц: 2 лексических и 14 фразеологических).
Ряд ЛФБ отличаются предельной неравномерностью своих частей:
одна из них – лексическая либо фразеологическая – присутствует, вторая
является нулевой. Лексико-фразеологические блоки с реализованной лексической и нереализованной фразеологической частью характеризуются
незначительным объёмом своей лексической составляющей. Вследствие
узости, конкретности семантики, её «привязки» к строго определённому
объекту действительности, невысокой прагматической востребованности,
вершинные ЛСВ характеризуются нулевой фразеообразовательной активностью. Малое количество лексем-дериватов уменьшает и вероятность появления фразеологизмов в блоках; кроме того, лексемы-дериваты, отличаясь ещё большей конкретностью семантики, как бы наследуют от своего
производящего ЛСВ слова рука нулевую фразеообразовательную активность. Таковыми являются ЛФБ с вершинами рука4 «одна из верхних конечностей обезьяны...» (16 единиц), рука18 «крыло невода» (3 единицы),
рука 11 «составная часть какого-л. предмета, внешним видом напоминающая руку» (2 единицы), рука24 «первый в ряду косцов (обычно самый
опытный), за которым идёт весь ряд» (2 единицы).
Лексико-фразеологические блоки с реализованной фразеологической
и нереализованной лексической частью представлены следующим образом. ЛФБ с вершинным ЛСВ рука6 «рабочая сила, рабочие || способность к
труду, деятельности» содержит два варианта, но образование всех шести
ФЕ происходит только при участии первого из них как более конкретного.
Отсутствие у ЛСВ6 словообразовательной активности, по-видимому, объясняется сложностью, абстрактностью его значения; кроме того, наименования человека как работника (а также и иные аспекты трудовой деятельности) в лексике уже реализованы единицами-дериватами рука2. Малочисленные ФЕ отфраземных лексем также не образуют.
ЛФБ с вершинным ЛСВ рука10 отражает символическое осмысление
верхней конечности человека: «рука – волеизъявление лица относительно
брака» (10 единиц). Отсутствие у данного ЛСВ словообразовательных
возможностей объясняется сложностью, символичностью данного значения и в то же время его конкретностью, его связанностью с определённой
ситуацией – предсвадебным ритуалом, круг действий, отношений лиц в
котором ограничен. Возможно, эту многоаспектную ситуацию, ритуал
предложения выйти замуж и волеизъявление женщины, нереально зафиксировать в лексеме, пусть даже и сложной, – для этого необходима поликомпонентная ФЕ.
ЛФБ с вершинами рука12 «обычно с порядк. числ. Разг. Место, очередь отдельного участника в чем-л. (в общей работе, в какой-л. игре и т.п.),
31
а также отдельный участник, вступающий последовательно за кем-л.»
(4 ФЕ), рука13 «в Р.п. ед.ч. с определением. Того или иного вида, сорта, качества и т.п.» (14 ФЕ), рука14 «в В.п. ед. ч. с предлогом «под» и определением, указывающим на состояние, настроение. В таком состоянии,
настроении» (8 ФЕ) характеризуются конструктивной обусловленностью
своих вершин, что предполагает ограниченную фразеообразовательную
активность и препятствует активности словообразовательной.
ЛФБ с вершинами рука29 «процессор ARM» (1 ФЕ) и рука30 «ручное
хронометрирование» (1ФЕ), принадлежащими жаргонной зоне полисеманта и обладающими узкоспециальными значениями, отличаются крайне малой фразеообразовательной активностью и нулевой словообразовательной
активностью.
Имеют место нулевые ЛФБ – при бесплодных и слово- и фразеообразовательно ЛСВ (таковыми являются прочие ЛСВ диалектной и жаргонной
зон полисеманта рука – всего 13 ЛСВ с абсолютно нереализованным креативным потенциалом). Их вершины либо принадлежат народным говорам
и отличаются конкретностью своих значений, что не дает оснований для
их дальнейшего переосмысления, либо чётко ограничены иной сферой
употребления (социальные диалекты) и тоже отличаются конкретностью,
«специализированностью» семантики.
Некоторые ЛФБ можно рассматривать как периферийные, тяготеющие к выпадению из ЛФК. Их вершины – ЛСВ слова рука с несвободными
значениями – функционируют в современном языке только как компоненты соответствующих ФЕ: рука13 «В Р.п. ед.ч. с определением. Устар. Разг.
Того или иного вида, сорта, качества и т.п.», рука14 «в В.п. ед. ч. с предлогом «под» и определением, указывающим на состояние, настроение. В таком состоянии, настроении» и др.
В третьем параграфе «Лексико-фразеологический комплекс – системное объединение репрезентантов креативного потенциала лексической единицы» содержится обобщение характеристик ЛФК.
1. В параграфе даётся его общая количественная характеристика (2603
минимальных единицы лексического/фразеологического уровня).
2. Представлена структурная характеристика ЛФК. Комплекс относится к типу полностью реализованных, отлексемных, трёхвекторных,
многоступенчатых единств с доминирующей фразеологической частью
(доминирование незначительно: 1238 единиц лексического уровня / 1365
единиц фразеологического уровня). В комплексе наличествует каждое из
потенциально возможных структурных единств.
Даётся обобщающая структурно-семантическая характеристика его
единств: вершины-полисеманта, словообразовательного гнезда, фразеологических гнёзд – с компонентом-вершиной и с компонентами-дериватами,
лексико-фразеологических рядов, парадигм, фразеодеривационных гнёзд,
вторичных ЛФК.
3. Выявляются закономерности, касающиеся развития и функционирования ЛФК.
32
Так, гораздо более активно пополняется и видоизменяется его отсловная часть, нежели отфразеологическая, поскольку: а) не только вершинная,
но и другие лексемы исследуемого ЛФК способны к наращиванию новых
значений, деривации, участию в создании ФЕ; б) словообразовательно активные лексемы-дериваты находятся на первой и – редко – на второй ступени деривации, а значит, принадлежат ядру ЛФК; в) «родство» вершинной лексемы с лексемой-дериватом, как правило, теснее, нежели «родство»
между словом и ФЕ, что также подтверждается близостью продуктивных
лексем-дериватов к центру ЛФК.
В ЛФК с вершиной рука наиболее активная реализация тех или иных
потенций и возникновение крупных единств обусловлена лексическими, а
не фразеологическими причинами и связана или с ЛСВ самого слова рука,
или с его дериватами первой ступени, продуктивными слово- и фразеообразовательно. Поэтому наиболее крупными являются те единства ЛФК, которые восходят непосредственно к вершине: это словообразовательная парадигма и ФГ с компонентом – вершинным ЛСВ.
Порождающие способности у ФЕ в целом отмечаются в меньшей степени, чем у ЛЕ. Внутреннее фразеообразование и отфразеологическое словообразование имеет место в ЛФК, но не является распространенным.
Даётся характеристика и сопоставление развития лексической и фразеологической полисемии в ЛФК, приводятся данные о количестве и процентном соотношении моносемантов, бисемантов и т.д., выводятся коэффициенты лексической полисемии – 1,63 (столько значений в среднем у
слов ЛФК) и фразеологической полисемии – 1,15 (столько значений в
среднем у фразеологизмов ЛФК).
4. ЛФК характеризуется в семантическом плане, акцентируется внимание на семантическом богатстве и разноплановости единиц ЛФК, покрывающих весомую долю общего семантического пространства языка
(З.Д. Попова, И.А. Стернин). ЛФК отличается наличием семантических
взаимодополнений и пересечений. Внутри ЛФК распространены отношения синонимии – как одноуровневой, так и межуровневой (например, характеристики человека как субъекта трудовой деятельности и др.); значительно реже встречается антонимия (например, обозначения умелого и
трудолюбивого человека – и человека ленивого и неумелого).
5. Отмечается яркая особенность ЛФК в плане сопоставления его единиц по сфере их употребления. В ЛФК преобладает диалектная лексика и
фразеология (63,1%); намного менее в количественном отношении представлен пласт единиц литературного языка (26,7%); единиц, функционирующих в иных сферах, относительно немного (жаргон – 5,1%, профессиональная лексика и фразеология – 1,7%, грубое просторечие, обсценизмы –
1%, детская речь, окказиональные единицы – менее 1%).
В Заключении подводятся итоги исследования. Универсальность модели ЛФК, универсальность типологии комплексов, их структуры и разновидностей формально-семантических взаимоотношений даёт возможность
в перспективе исследовать как каждую конкретную единицу с позиции её
33
креативного потенциала, так и рассматривать национальный язык как систему взаимосвязанных комплексов.
Дальнейшее исследование предполагает обращение к проблеме ЛФК
на временной оси – его становлению, периодизации развития, количественным изменениям, структурно-семантическим переинтеграциям, касающимся как отдельных лексем и фразеологизмов, так и крупных единств
в составе ЛФК. Расширение знаний об ЛФК может быть осуществлено и за
счёт привлечения обогащающего комплекс нового фактического материала, который практически неисчерпаем: язык постоянно пополняется лексическими и фразеологическими единицами, в том числе индивидуальноавторскими образованиями, окказионализмами.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
Монографии
1. Попова, А.Р. Креативный потенциал лексической единицы /
А.Р. Попова. – Орёл: ООО ПФ «Оперативная полиграфия», 2010. – 348 с.
(21,75 п.л.).
2. Попова, А.Р. Лексико-фразеологический комплекс как результат реализации креативного потенциала лексической единицы / А.Р. Попова. –
Орёл: ООО ПФ «Горизонт», 2012. – 366 с. (22,88 п.л.).
Словари
3. Попова, А.Р. Словарь одного слова / А.Р. Попова. – Орёл: ООО ПФ
«Оперативная полиграфия», 2009. – 356 с. (22,25 п.л.).
Рецензии на словарь:
Леденёва, В.В. Рецензия на «Словарь одного слова» А.Р. Поповой (Орёл:
ООО ПФ «Оперативная полиграфия», 2009. – 356 с.) / В.В. Леденёва //
Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». – М.: Изд-во МГОУ, 2010. –
№ 3. – С. 220-222.
Кругликова, Л.Е. А.Р. Попова. Словарь одного слова. Орёл, 2009 /
Л.Е. Кругликова // Филологические науки. – М., 2010. – № 5-6. – С. 115-119.
4. Попова, А.Р., Бахвалова, Т.В. 500 забытых и редких слов из «Записок
охотника» И.С. Тургенева / Т.В. Бахвалова, А.Р. Попова. – Орёл: Изд-во
ОГУ, «Картуш», 2007. – 180 с. (11,25 п.л.).
5. Попова, А.Р., Бахвалова, Т.В. Мир орловского крестьянина в лексикографическом представлении (на материале произведений И. Вольнова) /
Т.В. Бахвалова, А.Р. Попова. – Орёл: Изд-во ОГУ, 2010. – 224 с. (15 п.л.).
Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК
Министерства образования и науки РФ
6. Попова, А.Р. Система человеческих отношений получения/передачи
чего-либо (на примере фразеологизмов с компонентом рука) / А.Р. Попова
34
// Вестник Поморского университета: Научный журнал. Серия «Гуманитарные науки». – Архангельск, 2006. – № 6. – С. 190-193 (0,5 п.л.).
7. Попова, А.Р. Фразеологические единицы с компонентом рука в повести И.А. Бунина «Деревня» / А.Р. Попова // Известия Тульского государственного университета. Серия «Язык и литература в мировом сообществе». Вып. 11. Актуальные вопросы теории и методики преподавания русского языка и литературы. – Тула, 2006. – С. 207-211 (0,3 п.л.).
8. Попова, А.Р. «Подслушать сердца первый звук...» (Существительное
сердце в «Евгении Онегине») / А.Р. Попова // Русская словесность. – М.,
2008. – № 4. – С. 68-71 (0,32 п.л.).
9. Попова, А.Р. Лексико-фразеологический комплекс как результат развития лексической единицы / А.Р. Попова // Вестник Тамбовского университета. Серия «Гуманитарные науки». – Вып. 7 (63). – Тамбов, 2008. –
С. 59-66 (0,63 п.л.).
10. Попова, А.Р. Развитие соматизма рамо в русском языке / А.Р. Попова
// Севернорусские говоры: Межвузовский сборник научных трудов / Отв.
ред. А.С. Герд. – Вып. 9. – СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та,
2008. – С. 21-29 (0,6 п.л.).
11. Попова, А.Р. Фразеообразовательный потенциал полисемантической
лексемы и его реализация в национальном русском языке (на примере существительного рука) / А.Р. Попова // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. – Челябинск, 2009. – № 5. – С.
264-277 (0,82 п.л.).
12. Попова, А.Р. Слово-полисемант и лексико-семантическая система:
черты изоморфизма / А.Р. Попова // Вестник Тамбовского университета.
Серия: Гуманитарные науки. – Вып. 7 (75). – Тамбов, 2009. – С. 250-256
(0,63 п.л.).
13. Попова, А.Р. «Дуб нелинец с опузиною...» / А.Р. Попова // Русская
речь. – М., 2009. – № 5. – С. 97-102 (0,4 п.л.).
14. Попова, А.Р. Фразеологизмы с компонентом рука в севернорусских
говорах / А.Р. Попова // Севернорусские говоры: Межвузовский сборник
научных трудов / Отв. ред. А.С. Герд. – Вып. 10. – СПб.: Изд-во СанктПетербургского ун-та, 2009. – С. 86-97 (0,7 п.л.).
15. Попова, А.Р. К вопросу об изоморфизме словообразовательного
гнезда и лексико-семантической системы (на примере словообразовательного гнезда с вершиной рука) / А.Р. Попова // Известия Волгоградского педагогического университета: Научный журнал. Серия «Филологические
науки». – Волгоград, 2009. – №10 (44). – С. 70-74 (0,5 п.л.).
16. Попова, А.Р. Об одной из особенностей соматической фразеологии /
А.Р. Попова // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского: Научный журнал. – Нижний Новгород, 2009. – № 6 (2). – С. 321-326
(0,7 п.л.).
17. Попова, А.Р. Лексическая единица как носитель креативного потенциала / А.Р. Попова // Учёные записки Орловского государственного
университета: Научный журнал. Серия «Гуманитарные и социальные
35
науки». – Орёл, 2010. – № 3 (37). Ч.2. – С. 159-163 (0,68 п.л.).
18. Попова, А.Р. Изоморфные черты развития полисемии, словообразовательных и фразеообразовательных возможностей лексемы как векторов
реализации её креативного потенциала / А.Р. Попова // Учёные записки
Орловского государственного университета: Научный журнал. Серия «Гуманитарные и социальные науки». – Орёл, 2012. – № 2 (46). – С. 179-184
(0,61 п.л.).
Статьи в научных журналах, сборниках научных трудов
и материалов конференций
19. Попова, А.Р. Фразеологические единицы русского языка с соматизмами в своей структуре / А.Р. Попова // Роль языка и литературы в мировом сообществе: сборник научных трудов международной научнопрактической конференции (12-13 апреля 2000). – Ч. 2. – Тула: ТулГУ,
2000. – С. 16-19 (0,2 п.л.).
20. Попова А.Р. Фразеологизмы с компонентом рука, имеющие сему
«высшая сила, неподвластная, непонятная человеку» / А.Р. Попова // Русское слово в языке и речи: доклады общероссийской конференции. –
Брянск: Изд-во БГПУ, 2000. – С. 153-155 (0,2 п.л.).
21. Попова, А.Р. О национально-культурном своеобразии фразеологизмов в общенародном русском языке и народных говорах (на материале
фразеологических единиц с соматическим компонентом рука) / А.Р. Попова // Малые города России: материалы II Всероссийской научнопрактической конференции. – Курск-Рыльск, 2000. – С. 104-106 (0,2 п.л.).
22. Попова, А.Р. Фразеологизмы с компонентом рука, обозначающие
трудовую деятельность, в орловских говорах / А.Р. Попова // Орловские
говоры: проблемы изучения: сборник научных трудов. – Вып.2. – Орёл:
ОГУ, 2001. – С. 101-103 (0,2 п.л.).
23. Попова, А.Р. Об одном из способов выражения ориентации человека
в пространстве / А.Р. Попова // В.И. Даль и русская региональная лексикология и лексикография: материалы всероссийской научной конференции,
посвящённой 200-летию со дня рождения В.И. Даля. – Ярославль: Изд-во
ЯГПУ, 2001. – С. 79-81 (0,2 п.л.).
24. Попова, А.Р. Выражение символики «рука – согласие на брак» в лексике и фразеологии русского языка / А.Р. Попова // Фразеологическая картина мира: Материалы Международной научной конференции «Фразеология и миропонимание народа». – Ч. 1. – Тула: Изд-во ТГПУ им.
Л.Н. Толстого, 2002. – С. 158-163 (0,2 п.л.).
25. Попова, А.Р. Обозначение умелого, трудолюбивого, и неумелого человека, лентяя производными от слова рука и фразеологизмами с компонентом рука / А.Р. Попова // Полифилология-3: Сборник статей. – Орёл:
ОГУ, 2002. – С. 102-107 (0,2 п.л.).
26. Попова, А.Р. Фразеологические единицы с компонентом рука, обозначающие человека, обладающего властью / А.Р. Попова // Русский язык
и активные процессы в современной речи: материалы научно36
практической конференции. Ставрополь, 26-28 ноября 2003 г. – М.: Илекса, Ставрополь: Сервисшкола, 2003. – С. 172-175 (0,13 п.л.).
27. Попова, А.Р. Жестовые фразеологизмы с компонентом рука в литературном языке и народных говорах / А.Р. Попова // А.М. Селищев и современная филология: материалы Всероссийской научной конференции
24-26 сентября 2003 г. – Елец: Изд-во ЕГУ им. А.Н. Бунина, 2003. –
С. 221-225 (0,2 п.л.).
28. Попова, А.Р. Влияние семантики лексико-семантического варианта
на его слово- и фразеообразовательную активность (на примере полисеманта рука) / А.Р. Попова // Вопросы лексики и фразеологии русского
языка: Сборник научных статей. Памяти профессора Р.Н. Попова. – Орёл:
Издательский дом «Орлик», 2004. – С. 133-139 (0,3 п.л.).
29. Попова, А.Р. Рука – единица измерения объектов действительности в
языке народных говоров / А.Р. Попова // Сельская Россия: прошлое и
настоящее. – Вып.3. – М., 2004. – С. 401-403 (0,1 п.л.).
30. Попова, А.Р. К изучению многозначных слов в курсе «Современный
русский язык» / А.Р. Попова // Гуманизация и гуманитаризация образования в школе и в вузе: материалы Всероссийской научно-практической
конференции 20-21 мая 2005 года. – Орёл: Изд-во Орловского гос. ун-та,
2004. – С. 89-93 (0,48 п.л.).
31. Попова, А.Р. Фразеологические единицы с компонентом рука, обозначающие микросистему человеческих отношений получения/передачи
чего-либо / А.Р. Попова // Межпредметные связи как средство мотивации
учебно-воспитательного процесса по иностранному и русскому языкам. –
Орёл: Орловский юридический институт МВД России, 2004. – С. 60-62
(0,1 п.л.).
32. Попова, А.Р. Значения полисеманта рука в русских народных говорах / А.Р. Попова // Полифилология-5: сборник научных статей. – Орёл:
Изд-во ОГУ, 2005. – С. 51-53 (0,13 п.л.).
33. Попова, А.Р. Фразеологизмы с компонентом рука, выражающие отношения между людьми, в русском языке / А.Р. Попова // Европейские
языки: историография, теория, история: межвузовский сборник научных
работ. – Вып. 5. – Елец: Изд-во ЕГУ им. И.А. Бунина, 2005. – С. 86-91
(0,45 п.л.).
34. Попова, А.Р. Производные от слова рука лексемы и фразеологизмы с
компонентом рука как средство метрологической характеристики объектов действительности / А.Р. Попова // Русский язык: история, диалекты,
современность (выпуск IV). – М.: Изд-во МГОУ, 2005. – С. 272-278
(0,25 п.л.).
35. Попова, А.Р. Словообразовательная активность существительного
вода в орловских говорах / А.Р. Попова // Селищевские чтения: материалы
Международной научной конференции, посвящённой 120-летию со дня
рождения А.М. Селищева. – Елец: Изд-во ЕГУ им. А.Н. Бунина, 2005. –
С. 187-190 (0,23 п.л.).
37
36. Попова, А.Р. Взаимодействие формально сходных лексических и
фразеологических единиц лексико-фразеологического комплекса с вершиной рука / А.Р. Попова // Информационный потенциал слова и фразеологизма: сборник научных статей. – Орёл: Изд-во ОГУ, 2005. – С. 90-95
(0,28 п.л.).
37. Попова, А.Р. Лексические единицы с корнем куб- в орловских говорах / А.Р. Попова // Проблемы изучения живого русского слова на рубеже
тысячелетий: материалы III Всероссийской научно-практической конференции (29-30 октября 2005 г.). – Ч. III. – Воронеж: Изд-во ВГПУ, 2005. –
С. 120-123 (0,2 п.л.).
38. Попова, А.Р. Производные от существительного рука диалектные
лексические единицы, обозначающие и характеризующие человека /
А.Р. Попова // Русское слово вчера и сегодня: сборник научных трудов. –
Архангельск: Поморский государственный ун-т, 2005. – С. 177-185
(0,43 п.л.).
39. Попова, А.Р. К вопросу о семантическом взаимодействии заглавия и
текста (на примере рассказа И.А. Бунина «Ворон») / А.Р. Попова // Учёные
записки. – Т. VIII. Филология. Язык художественных произведений. –
Орёл: Изд-во ОГУ, «Картуш», 2005. – С. 91-95 (0,5 п.л.).
40. Попова, А.Р. Семантическая структура и реализация словообразовательных возможностей полисеманта-соматизма бок в смоленских народных говорах / А.Р. Попова // Слово: внутренняя и внешняя система: сборник статей по материалам докладов и сообщений международной научной
конференции. – Смоленск: Изд-во СмолГУ, 2005. – С. 164-169 (0,32 п.л.).
41. Попова, А.Р. Развёртывание семантики заглавия как сильной позиции текста (на примере стихотворения в прозе И.С. Тургенева «Камень») /
А.Р. Попова // Гуманитаризация образования и концепция интеграции
национально-культурного компонента в содержании образования.– Орёл:
Орловский юридический институт МВД России, 2006. – С. 62-66
(0,23 п.л.).
42. Попова, А.Р. К вопросу об изоморфизме лексической системы языка
и семантической структуры полисеманта / А.Р. Попова // Разноуровневые
характеристики лексических единиц: сборник научных статей по материалам докладов и сообщений конференции. – Смоленск: Смядынь, 2006. –
С. 59-61 (0,1 п.л.).
43. Попова, А.Р. Соматическая лексика народных говоров (названия руки и её частей) / А.Р. Попова // Актуальные проблемы русской диалектологии: тезисы докладов международной конференции 23-25 октября
2006 г. – М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 2006. –
С. 153-155 (0,1 п.л.).
44. Попова, А.Р. Соматическая лексика в очерке Н.С. Лескова «Леди
Макбет Мценского уезда» / А.Р. Попова // Экология культуры и языка:
проблемы и перспективы: сборник научных докладов и статей международной научной конференции, посвящённой 100-летию Д.С. Лихачева. –
Архангельск: КИРА, 2006. – С. 51-56 (0,48 п.л.).
38
45. Попова, А.Р. Функционирование соматизма рука и производных от
него лексических единиц в «Записках охотника» И.С.Тургенева /
А.Р. Попова // Актуальные проблемы современной лингвистики. Тихоновские чтения: материалы Международной научной конференции, посвящённой 75-летию профессора А.Н. Тихонова. – Т. II. – Елец, Москва,
2006. – С. 125-130 (0,31 п.л.).
46. Попова, А.Р. Фразеологизмы, содержащие в своей структуре два
компонента-соматизма: рука (руки) и нога (ноги) / А.Р. Попова // Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры (лингвистический и
лингвометодический аспекты): международная научно-практическая конференция 17-19 марта 2006 г. – М.: ООО «Издательство ЭЛПИС», 2006. –
С. 104-107 (0,3 п.л.).
47. Попова, А.Р. Речевой портрет героя рассказа «Свидание» из цикла
«Записки охотника» И.С. Тургенева / А.Р. Попова // Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя: Материалы Всероссийской научной конференции. – Ч.1. – Белгород: Изд-во БелГУ, 2006. – С. 137-143 (0,41 п.л.).
48. Попова, А.Р. Функционирование соматизма рука в повести А.С.
Пушкина «Пиковая дама» / А.Р. Попова // Формирование лингвистической
культуры курсантов, слушателей и студентов средствами иностранного и
русского языков. – Орёл: Орловский юридический институт МВД России,
2006. – С. 56-61 (0,37 п.л.).
49. Попова, А.Р. Фразеологизмы с компонентом рука, содержащие в
своей структуре два и более компонентов-соматизмов / А.Р. Попова // Номинативная единица в семантическом, грамматическом и диахроническом
аспектах. – Челябинск: Изд-во Челябинского гос. пед. ун-та, 2006. – С. 8491 (0,52 п.л.).
50. Попова, А.Р. Существительные со значением лица в «Записках
охотника» И.С. Тургенева (опыт семантической классификации) /
А.Р. Попова // Орловские говоры: проблемы изучения: сборник научных
трудов. – Вып. 3. – Орёл: Изд-во ОГУ, «Картуш», 2007. – С. 55-65
(0,4 п.л.).
51. Попова, А.Р. Средства художественной выразительности в речи героя рассказа А.П. Чехова «Смерть чиновника» / А.Р. Попова // Русская
речь в современном вузе: материалы 3-й международной научнопрактической Интернет-конференции. – Орёл: ОрёлГТУ, 2007. – С. 104107 (0,2 п.л.).
52. Попова, А.Р. Фразеологизмы и соотносимые с ними сочетания слов,
включающие в свой состав соматизм рука, в «Записках охотника»
И.С. Тургенева / А.Р. Попова // Проблемы литературного и лингвистического краеведения. – Орёл: Изд-во ОГУ, «Картуш», 2007. – С. 29-32
(0,25 п.л.).
53. Попова, А.Р. Семантическая структура полисеманта рука в «Материалах для словаря древнерусского языка» И.И. Срезневского и в современном русском языке: сопоставительный аспект / А.Р. Попова // И.И.
39
Срезневский и история славяно-русской филологии: тенденции в науке,
образовании и культуре: материалы Международной научно-практической
конференции, посвящённой 195-летию И.И. Срезневского. 25-27 мая
2007 г. – Рязань, Рязанский государственный университет, 2007. – С. 186189 (0,22 п.л.).
54. Попова, А.Р. Фразеологические единицы с компонентом рука в драматургии А.Н. Островского / А.Р. Попова // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. – Т.13. Специальный выпуск. – Кострома: Костромской гос. ун-т, 2007. – С. 136-140 (0,5 п.л.).
55. Попова, А.Р. Диалектные лексические единицы словообразовательного гнезда с вершиной рука, обозначающие различные аспекты трудовой
деятельности / А.Р. Попова // Ономастика. Лингвокраеведение. Методика:
межвузовский сборник научных трудов (к 60-летию Т.В. Майоровой). –
Тула: Изд-во ТГПУ им. Л.Н. Толстого, 2007. – С. 107-115 (0,45 п.л.).
56. Попова, А.Р. Звуковая лексика в стихотворениях Л.Н. Потапова /
А.Р. Попова // Орловский край в русской литературе XX-XXI веков: исследования, публикации, сообщения. – Вып.1. – Орёл: Изд-во ОГУ, «Вешние воды», 2007. – С. 32-37 (0,36 п.л.).
57. Попова, А.Р. Фразеообразовательный потенциал диалектных лексических единиц словообразовательного гнезда с вершиной рука /
А.Р. Попова // Проблемы ономасиологии и теории номинации: Материалы
международной научной конференции 11-13 октября 2007 г. – Ч. II. –
Орёл: Изд-во ОГУ, 2007. – С. 60-62 (0,1 п.л.).
58. Попова, А.Р. Речевой портрет одного из героев повести Н.С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» / А.Р. Попова // Восьмые Поливановские чтения: сборник статей по материалам докладов и сообщений конференции. – Ч.3. Слово в тексте. Лексикография как источник информации
для лингвистических исследований. – Смоленск: СмолГУ, 2007. – C.39-42
(0,25 п.л.).
59. Попова, А.Р., Бахвалова Т.В., О словаре агнонимов «500 забытых и
редких слов из «Записок охотника» И.С. Тургенева» / Т.В. Бахвалова, А.Р.
Попова // Проблемы авторской и общей лексикографии: материалы международной научной конференции. – Брянск: РИО БГУ, 2007. – С. 179-183
(0,31 п.л.).
60. Попова, А.Р. Реализация лексико-фразеологического комплекса с
вершиной рука в повести Н.С. Лескова «Очарованный странник» /
А.Р. Попова // Язык художественных произведений писателей-орловцев:
сборник научных статей. – Вып. 2. – Орёл, 2007. – С. 129-137 (0,4 п.л.).
61. Попова, А.Р. Наименования человека, занимающегося воровством,
посредством лексем, производных от соматизма рука, и фразеологизмов с
компонентом рука (ручка) в народных говорах / А.Р. Попова // Лексический атлас народных говоров (Материалы и исследования) 2007. – Ч.1. –
СПб.: Наука, 2007. – С. 418-422 (0,3 п.л.).
62. Попова А.Р. Функционирование соматизма рука в романе
И.С. Тургенева «Отцы и дети» / А.Р. Попова // «Единым письмен употреб40
лением памяти подкрепляем вечность»: Сборник научных трудов памяти
З.М. Петровой (к 85-летию со дня рождения). – СПб.: Наука, 2007. –
С. 295-304 (0,6 п.л.).
63. Попова, А.Р. Репрезентация человека как субъекта трудовой деятельности в диалектных фразеологических единицах с компонентом рука
и его производными / А.Р. Попова // Слово: Фольклорнодиалектологический альманах. Вып. 5. – Благовещенск, 2007. – С. 78-86
(0,95 п.л.).
64. Попова, А.Р. Синонимы-соматизмы в романе в стихах А.С. Пушкина
«Евгений Онегин» / А.Р. Попова // Русский язык в условиях интеграции
культур: XXVI Распоповские чтения: материалы Международной конференции (Воронеж, 26-27 февраля 2008 г.). – Ч. II. – Воронеж, 2008. –
С. 169-175 (0,37 п.л.).
65. Попова, А.Р. Отражение в соматической фразеологии восприятия
мира / А.Р. Попова // Фразеологизм и слово в национально-культурном
дискурсе: международная научно-практическая конференция, посвящённая юбилею профессора А.М. Мелерович (Кострома, 20-22 марта 2008 г.).
– М.: ООО «Издательство ЭЛПИС», 2008. – С. 471-473 (0,2 п.л.).
66. Попова, А.Р. Диалектные наименования лиц в «Записках охотника»
И.С. Тургенева / А.Р. Попова // Русские говоры: вчера, сегодня и завтра. –
Тамбов: Изд-во Першина Р.В., 2008. – С. 137-140 (0,3 п.л.).
67. Попова, А.Р. Реализация слово- и фразеообразовательного потенциала существительного-соматизма рука в вологодских говорах / А.Р. Попова // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвузовский сборник
научных трудов. – Вологда, 2008. – С. 88-102 (1,0 п.л.).
68. Попова, А.Р. Художественные приёмы очеловечивания вещного мира в рассказе В. Брюсова «Бемоль» / А.Р. Попова // Записки Горного института. Т. 175. Гуманитарные проблемы современности: язык, общество,
культура. – СПб., 2008. – С. 39-41 (0,2 п.л.).
69. Попова, А.Р. Устойчивые сравнения с компонентом рука в национальном русском языке как выразители специфики антропоморфного восприятия мира / А.Р. Попова // Язык и культура: Научно-практическая конференция (27-28 ноября 2007 г., г. Смоленск): сборник статей. – Смоленск:
Изд-во СмолГУ, 2008. – С. 4-18 (0,25 п.л.).
70. Попова, А.Р. Два портрета: герои рассказа «Свидание» из цикла
«Записки охотника» И.С. Тургенева / А.Р. Попова // Наш Тургенев: Альманах. – Орёл: Издатель А. Воробьев, 2008. – С. 36-45 (0,63 п.л.).
71. Попова, А.Р. Реализация словообразовательного и фразеообразовательного потенциала лексической единицы русского языка / А.Р. Попова //
Учёные записки Орловского государственного университета: Научный
журнал. Серия «Гуманитарные и социальные науки». – Орёл: Изд-во ОГУ,
2008. – № 3. – С. 128-133 (0,7 п.л.).
72. Попова, А.Р. О внутренней форме фразеологизмов, содержащих существительное рука и числительное / А.Р. Попова // Лексический атлас
41
русских народных говоров (Материалы и исследования 2008). – СПб.:
Наука, 2008. – С. 314-320 (0,4 п.л.).
73. Попова, А.Р. Речь персонажа – композиционная составляющая художественного произведения / А.Р. Попова // Русское слово в контексте
культуры: Материалы конференции, посвящённой 190-летию Ф.И. Буслаева (8-9 июня 2008 г.). – Орёл: ООО «Издательский дом «Орлик» и Ко»,
2008. – С. 293-296 (0,2 п.л.).
74. Попова, А.Р. Функционирование соматизма голова в цикле рассказов «Записки охотника» И.С. Тургенева / А.Р. Попова // Актуальные проблемы общего и регионального языкознания: материалы Всероссийской
научной конференции с международным участием 28 октября 2008 года.
Ч.II. – Уфа: Изд-во БГПУ, 2008. – С. 99-105 (0,75 п.л.).
75. Попова, А.Р. Синонимия лексических и фразеологических единиц
одного лексико-фразеологического комплекса / А.Р. Попова // Научный
журнал публикаций аспирантов и докторантов. – Курск, 2009 г. – № 1. –
С. 87-91 (0,6 п.л.).
76. Попова, А.Р. Об одном из способов представления понятия «Власть»
в русском языке / А.Р. Попова // Наше слово: к 80-летию профессора В.Д.
Бондалетова. – М.: ООО «Издательство ЭЛПИС», 2009. – С. 311-316
(0,82 п.л.).
77. Попова, А.Р. Приёмы антропоморфизации в поэзии Д. Самойлова /
А.Р. Попова // Слово. Предложение. Текст: коллективная монография. –
Орёл: Изд-во ОГУ, 2009. – С. 348-351 (0,4 п.л.).
78. Попова, А.Р. Развитие полисемии общенародного слова в говорах
(на примере лексемы рука) / А.Р. Попова // Теоретические и практические
аспекты научно-исследовательской деятельности учёных Орловского государственного университета. – Ч.1. – Орёл: Изд-во ОГУ, 2009. – С. 187194 (0,5 п.л.).
79. Попова, А.Р. Диалектные субстантивно-адъективные фразеологические единицы с соматизмом рука / А.Р. Попова // Слово и текст: история,
культура, этнос: Сборник научных трудов памяти Л.Я. Петровой. – Сыктывкар: Изд-во СыктГУ, 2009. – С. 141-147 (0,5 п.л.).
80. Попова, А.Р. Фразеообразовательная активность полисеманта рука в
русских народных говорах / А.Р. Попова // Актуальные проблемы русской
диалектологии и исследования старообрядчества: тезисы докладов Международной конференции 19-21 октября 2009 г. – М.: Институт русского
языка им. В.В. Виноградова, 2009. – С. 182-184 (0,1 п.л.).
81. Попова, А.Р. К вопросу о типологии факторов словообразовательной
активности / А.Р. Попова // Узуальное и окказиональное слово в языке и
речи: Сборник научных трудов. – Орёл: Изд-во ОГУ, 2009. – С. 82-24
(0,15 п.л.).
82. Попова, А.Р. Лексико-фразеологический комплекс и его единицы /
А.Р. Попова // Mundo Eslavo. Revista Iberoamericana de Estudios Eslavos. –
España: Universidad de Granada, 2009-2010. – № 8-9. – P. 37-54 (1,1 п.л.).
83. Попова, А.Р. Средства выражения речевой агрессии в произведениях
42
Ивана Вольнова / А.Р. Попова // Слово и текст в культурном сознании
эпохи: сборник научных трудов. Ч.5. – Вологда: Легия, 2010. – С. 231-234
(0,3 п.л.).
84. Попова, А.Р. Система лексико-фразеологических блоков в структуре
лексико-фразеологического комплекса / А.Р. Попова // Слово, фразеологизм, текст в литературном языке и говорах: материалы международной
научно-практической конференции; Орёл, 12-13 ноября 2010 г. – Орёл:
Изд-во ОГУ, 2010. – С. 99-103 (0,5 п.л.).
85. Попова, А.Р. Лексико-фразеологический комплекс как модель представления креативного потенциала лексической единицы / А.Р. Попова //
Сборник научных трудов, посвящённый юбилею члена-корреспондента
Российской академии образования и Российской академии словесности,
доктора филологических наук, профессора О.Д. Митрофановой. – Т. 2. –
Тула: Изд-во ТулГУ, 2010. – С. 221-226 (0,4 п.л.).
86. Попова, А.Р. Диалектные фразеологические единицы, характеризующие человека, в произведениях орловского писателя И.Е. Вольнова /
А.Р. Попова // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы
и исследования) 2011. – СПб.: Наука, 2011. – С. 262-268 (0,45 п.л.).
87. Попова, А.Р. «Литературный театр»: отражение невербальных сигналов посредством соматической лексики в романе в стихах А.С. Пушкина
«Евгений Онегин» / А.Р. Попова // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: сборник научных
трудов. – Вып. 5. – М., Архангельск, 2011. – С. 354-358 (0,36 п.л.).
88. Попова, А.Р. Словарь языка писателя как свидетельство перемен в
социальном устройстве и материальной культуре общества / А.Р. Попова //
Проблемы взаимодействия славянских языков и культур в их истории и
современном состоянии: сборник научных статей. – Брянск: «Издательство Курсив», 2011. – С. 225-230 (0,3 п.л.).
89. Попова, А.Р. Диалектные фразеологизмы в творчестве писателяорловца Ивана Вольнова / А.Р. Попова // Актуальные проблемы русской
диалектологии. – М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН,
2012. – С. 138-140 (0,15 п.л.).
43