Тексты песен и стихов

Зима
Стало быстро темнеть – дело к зиме.
Мне грустно, что лето так быстро прошло.
Я знаю, что песни еще можно петь,
Но это не то, нет, это не то.
Я больше не буду ничего говорить.
Я понял суть взгляда, и я принял его,
Иначе мне здесь никак не прожить.
И это не то, нет, это не то
Лечь – не проснуться, упасть и не встать.
И в этот момент умереть так легко,
Но кто меня вспомнит, хотел бы я знать.
И даже это не то, нет, это не то.
Зимой так хочется лета,
Зимой так хочется света,
Зимой так хочется спать,
Но Время нас будит окриком «Встать».
Железные рельсы
Я безумно люблю железные рельсы и все, что едет по ним.
Мое сердце наполнено высшим покоем, когда я еду сквозь дым.
Вагоны качаются, будто устали, скрипят, говоря о своем.
Я стою и мне кажется, я их понимаю, вникая в пейзаж за окном.
Хриплые кашли мешаются с шумом, топотом, стуком дверей.
Я пью чай из стакана, слушая звуки занятых жизнью людей.
Когда-то я был таким как они - ругался по всякой фигне.
Но вчера я услышал, как ветер пел песню, и я сжег свои книги в огне.
Сквозь мутные стекла пробивается утро, а я сижу, как сидел.
Вопросы легки и решаются быстро, но я, как всегда, не у дел.
Но я абсолютно уверен, что эта романтика будет всегда.
И всем, кто мне скажет, что это не так, я скажу: «Пошли вы все на…»
Их судьба
Их судьба - кабаки да свадьбы.
Их мечта - заработать больше.
Их сердца как стекло прозрачны.
С каждым днем душа становится тоньше.
Ну, давай, доставай YAMAH’у,
Музыкант, позабывший музу.
И давай, давай со всего размаха
Выкинь совесть, как обузу.
Я знаю - это тоже надо,
Слушать песни ни о чем.
Но за враньё всегда расплата,
Жаль, я не буду палачом.
Ты продал все свои таланты,
Перепел все чужие песни,
Как назвать тебя музыкантом,
Если ты поешь из лести?
Что тебя ожидает дальше:
Петь для нищих душой и сердцем,
Но зато они не услышат фальши
И заплатят даже (между делом).
Я знаю кто-то все же будет
Торговать своей душой,
Но кто-то это дело любит.
Ты прости – я не такой!
Краденое солнце
Мы стали тупее чувствовать боль.
Я даже не знаю, кто встал вместо ламп,
Но если однажды ты глянешь в окно,
Какие стихи ты прочтешь облакам?
Наверное, про Краденое Солнце.
Нам что-то втирают с желтых страниц,
Нас освещают с экранов кино,
Но глядя на темные пятнышки лиц,
Я понимаю, что стало темно.
Это Краденое Солнце.
Запомни, здесь каждый из нас тот Медведь,
Что разорвет Крокодилу живот.
И Солнышко снова будет блестеть,
И кто-то под утро небу споет:
Здравствуй, наше Краденое Солнце!
Русско-народный бред
Мимо дней
Да мимо пней,
До поры до времени
Катятся колесики по цветному льду.
Гномики
Да домики,
Топором по темени...
Это бред, а мимо бреда я с тобой иду.
Солнышко закатится,
А карман расплатится,
Пусть не полною ценою, но за то, что есть.
Две монетки,
Две конфетки,
По одной на каждого,
А что будет с нами после – не про нашу честь!
Две строки
Да о любви
В записную книжицу.
Пусть никто не прочитает – будет что сжигать.
Но как только
Потихоньку
Солнышко покажется,
Да мое сердце начинает бешено стучать.
Я просёк, что это все –
До поры до времени,
А порвутся твои струны – сердце зазвенит.
А когда мы все проснемся
Без чинов, без имени –
Да над проснувшейся землею песня полетит!
Как тесен мир
Как тесен мир, как одиночка
С одним окошком в белый свет, как в точку.
Как жизнь проста, как звон ключей,
Как твой ответ на мой вопрос: «Зачем?».
Как я смеюсь до слез кровавых,
Кому-то смерть, а для кого - забава,
Но мне везет, (ты знаешь сам),
На радость небу и назло врагам!
Как тесен мир, как на ладони,
Как ты и я в одном пустом вагоне,
Но оглянусь – полно людей,
Лишь я один гляжу на сталь путей.
Стреляй, не стреляй – меня здесь нет,
Только следы - и те не мои.
На возвращенье наложен запрет,
Значит, я врал, когда сказал: «Жди!».
Ты мне веришь?
Будет у нас встреча!
Будет у нас радость!
Много ли нам надо?
Самую малость.
Будет нам худо,
Бывает и хуже Поплачем, утремся
И сядем за ужин.
Сколько слов в урну,
Сколько людей мимо.
Странное время
Неуловимо.
Ты меня знаешь,
Я тебя вряд ли.
Будем учиться,
Все будет в порядке!
Да ты мне веришь?
Или просто в такт качаешь головой?
Да ты послушай, я ведь знаю,
Что поможет нам с тобой.
И с каждым годом ближе Осень,
А мне еще так много петь.
А может, правда все забросить
И просто жизнь перетерпеть?
Так просто
Разве это стихи? Плевок
На грязный асфальт Мироздания.
И словам всем минутный срок,
Да и то, если будет желание!
Эй, послушай, о чем там поют:
Десять слов лишь меняют местами!
Разве этого люди ждут
Охмурённые словесами?
Люди похожи и не похожиВместе как стадо, отдельно – прохожий.
Но подчиняясь общим законам
Смотрят на небо, не ведая, кто там.
Может быть, формулы тяготенья,
Может быть, некого Бога веление,
Не задавай мне вопросов про это –
Сам всё поймёшь, здесь нету запретов!
Это так сложно,
Это так просто,
Каждая песня – нового роста!
Элементарно, как читать буквы
И недоступно для многих, увы!
Черный король
На Предмостной площади снег –
Ни пройти, ни проехать.
Пряча носы в воротники,
Люди шагают мимо реки.
Звенит мороз, люди прячутся,
В списках дней потерь не значится,
«На «однёрке» до сворота»,
Чё попало – вот забота!
Идет старичок – в пакете пряники,
На халяву - мальчик маленький,
Стеклорез уже в гипофизе,
Бандюки засели в офисе.
И каждый решил – это на века,
Не будем вперед с тобой забегать.
Нас создал один писатель –
Не романтик, но мечтатель!
На Предмостной площади дождь,
Город ветров, город-ложь.
Что задумал - не случится,
Что случилось – как в небе птица.
И каждый решил - это на века,
От младенца до старика.
Сон во сне – такое диво!
Непонятно, но красиво!
Что тебе снится Черный Король?
Грусть и радость, смех и боль.
Не просыпайся, сон твой хорош,
Смысл до смерти не разберешь!
Я держу связь
Я сижу в своей комнате, в которой был дождь.
Они разбили окно и вынесли дверь.
Они сказали, всё, что я делал – всё ложь.
Что мне делать теперь? Что мне делать теперь?
Мои дежурные фразы не спасают от них.
Моя «подруга» не может связать пару слов.
Все лампочки гаснут, динамик затих,
Но кто-то верит в Любовь? Кто-то верит в Любовь?
И с ним я держу связь.
Я благодарен тем, кто выходит в эфир.
Я прощаю того, кто забыл позывные.
Я держу связь.
Мое Радио ловит сигналы извне,
И я пытаюсь ответить на странный вопрос:
Как я мог оказаться в такой темноте?
И почему нет звезд? Почему нет звезд?
Но что я слышу в ответ? В эфире покой.
Те, кого слышал раньше, нынче молчат.
Что-то с Радио стало? А может, со мной?
А может, все спят? Может, просто все спят?
Но иногда я улавливаю слабый сигнал,
Как будто кто-то пытается мне что-то сказать,
Но я едва слышу, я очень устал,
И я хочу спать! Я хочу спать!
Но этот голос отнял мое право на сон.
И я знаю, что это единственный ход,
Иначе я стану тем, кто идет из окон,
Но ведь меня кто-то ждет. Меня кто-то ждет.
И с ним я держу связь.
Непонятные вещи
Непонятное звучание
Издает моя струна,
То ли боль, то ли отчаяние,
В общем, просто ерунда.
В общем, вещи-то такие, что и нафиг не нужны.
В самом деле: кто ж согласен выть на белый диск луны.
Необычные словечки
Вылетают изо рта,
Все о мире да о вечном.
В общем, просто ерунда,
В общем, вещи-то такие, что и нафиг не нужны.
В самом деле: кто ж согласен жить с предчувствием войны.
Я вообще весь не понятный,
Издыхаю под окном,
Со стороночки – занятный,
Да никто не пустит в дом.
В общем, люди-то не злые, просто кто же хочет знать,
Что живем не так, как надо, что живем, чтоб умирать.
Налей мне, друг
Налей мне, друг, горячего чайку.
Быть может, мы еще дойдем до правды.
Мы живы, друг, но почему
Мы этой мысли не особо рады?
Я рвался в бой, я струны рвал, как нити,
Мне было мало Неба над землей,
Теперь же я ищу твою обитель,
Где мягкий свет и сладостный покой.
Где каждый день я вижу не бои,
Не новых песен облетевший пепел,
А синие глаза твои.
И голос твой так необычно светел.
Я так устал от бесконечных войн,
Что этой жизни отдохнуть не хватит,
Но я вернусь, вернусь домой,
Как только мы за все грехи заплатим.
Так лей мне, друг, горячего чайку,
Забудь слова упреков и обиды,
Мы живы, друг, лишь потому,
Что кто-то там сейчас лежит убитый.
Песня о самом главном
Слова улетают, их не поймать.
Они словно дым: невозможно понять.
Я сижу, зажав голову – мне тяжело.
Не могу вспомнить песню. Не могу, как назло.
Ту, которую Осень прошептала Весне,
Ту, которую каждый напевает во сне,
Ту, которую пел, умирая, солдат,
Никого не убивший - и этому рад.
Я вышел на улицу, я спросил у людей:
Может, кто-нибудь скажет, чтобы вспомнить о ней,
Но, пожимая плечами, повторяют в ответ:
«Здесь таких не знают. Здесь таких просто нет».
Заломило мне душу непонятной тоской,
Заломило мне пальцы гитарной струной,
И с тех пор я хожу, подбираю мотив.
Бесполезно, наверно, покуда я жив.
Песня о главном.
Песня о самом важном.
Песня о самом главном!
Где-то далеко…
Господи, разве это песни?
Разве я пел когда б такие?
И если уж петь, то в песне быть честным,
А если молчать, то не так как другие.
Господи, разве это осень?
Разве здесь может быть такая,
Что схватит за душу, заставит все бросить,
Что идет по дороге, слепых озаряя?
Здесь она ходит на помойках,
В кирзачах, да в разорванной шинели.
Здесь она навсегда уснула в волках,
Чьи глаза так нелепо запотели.
Господи, разве это люди?
Разве им что-нибудь поможет?
Они пьют эти зелья, зная, что будет.
Вгоняют свой узел дальше под кожу.
Здесь они катятся под гору,
Грусть в глазах, а смех наружу хлещет,
Может быть, им такая маска впору,
Может быть, их сердца в мечтах трепещут.
Где-то далеко, за лесом, моя Земля.
Где-то далеко за Небом, моя Звезда!
Надин Блюз
Тетя Надя – официант,
Вся сверкает, как бриллиант,
Бьет стаканы, как сердца,
Бьет стаканы без конца.
Тетя Надя – вы «май лайф» ,
С тобой общаться – просто кайф,
Кто что не понял – все поймет,
Фигню прогонит – не моргнет.
О, тетя Надя, тетя Надя!
Великолепна даже сзади,
Блестят хитринкою глаза,
Стройна, как горная коза.
Я вас люблю, но вот беда,
Бываю резок иногда.
И как бы мне в любви такой
Не приложиться к вам рукой.
Тетя Надя, тетя Надя!
Буханку белого прихватит,
Спешит скорей к себе домой,
Шепнув на ушко: «LOVE YOU, BOY!»
Баллада о Рождении
Я усну в твоем Сердце, завернутый в шелк,
Безмятежно, спокойно, как раненый волк.
И проснувшись назавтра, останусь жить в нем навсегда.
Ты напишешь слова из глубин глубины,
Я спою их и выйду сухим из воды,
Потому что в тебе есть другая, святая вода.
У этой звезды не мой цвет,
У этих шагов не мой след,
И если б я вышел, то я б не оставил следов.
И если б я был немного другим,
То, скорее всего, ты осталась бы с ним,
И я никогда не смотрел бы целительных снов.
Осень была мне колыбелью,
Зима укрывала мой дом метелью,
Я спал, и мой сон охраняла Она.
А Небо скребли черными лапами,
Страшные люди махали лопатами,
И ты мне во сне открывала их имена.
И в тот час, когда утро открыло окно,
И я понял: другого мне не суждено,
И что это – единственно правильный путь,
Ты оставила мне на столе пару слов,
На плите стоял чайник, телефон ждал звонков:
Это все, что мне надо, но смотри – меня не забудь.
Ведь Осень была мне колыбелью,
Зима укрывала мой дом метелью,
Я спал, и мой сон охраняла Она.
Но настал мой черед – ты махнула платком,
И вокзал огласился паровозным гудком,
Я поехал петь песни, а в песнях их имена.
Нереальность
Я долго ходил окольными путями
Вокруг да около, вокруг да около,
Ссорился с местными властями,
Без всякой жалости целился в сокола.
Просквозило мне мозги,
Унесло весь мой покой,
Нет спасенья от тоски,
Что же делать – я такой!
Я хотел сказать: «Люблю!»
Получается: «Уйди!»
Я так больше не могу,
Если можешь, то прости.
Я хотел нормально спеть –
Получилась ерунда,
Тех, кто всё сумел стерпеть,
Не забуду никогда.
Мне кажется, всё это не со мной,
Мне кажется, всё это во сне,
Мне кажется, всё это не со мной,
Но все поезда едут к Тебе.
Хочешь улететь со мной?
Сегодня мне приснился какой-то старик.
Он сказал: «Завтра будет Весна».
Я всегда верю снам (в них я видел твой лик)
А таким и подавно, и я понял – пора!
Я звонил по 03, там сказали, я псих,
Я звонил по 02 – обещали поймать,
В училищном клубе выгоняют таких,
А начальство ничего не хочет знать.
Гуманоиды, узнав про такие дела,
Погрузились в тарелки и смылись к чертям.
Я решил: завтра утром попробую сам,
Но перед этим я зайду к тебе домой
И спрошу: «Хочешь улететь со мной?»
И за оставшийся день я исписал все листки,
Написал кучу песен и порвал кучу струн.
И с последней строкой шаги стали легки,
И я уснул окрыленный под нарастающий звук.
И, проснувшись от грохота льдин в голове,
Я подумал, что неплохо чуть-чуть полетать,
А потом немного походить по траве,
Но перед этим я зайду к тебе домой
И спрошу: «Хочешь улететь со мной?»
Вслед ушедшим
Когда ты звонила, я был далеко В соседней комнате что-то кричал
(думал, что пел)
Я знал, твое терпение велико,
Но ты не дождалась
и образ твой улетел.
И выйдя вслед за тобой
Я смотрел на твои следы
И понял – мне будет трудно
Прийти туда, где ты.
Когда ты кричал, я спорил с Судьбой,
Кричал о Любви, о самом простом,
(Я думал: не мне)
Я знал, твое терпение велико,
Но голос охрип, и тебя прижали к стене.
И выйдя вслед за тобой,
Я смотрел на твои следы
И понял – мне будет трудно
Прийти туда, где ты.
Я впал в Нереальность, мне все кажется сном,
Следы как следы, но вспыхнуло Сердце,
(Что-то не то)
Я верю, мое терпение велико
И все мои песни - лишь слепки ваших следов.
И кто-нибудь, выйдя за мной,
Увидит осколки мечты
И будет, как Археолог, искать мои следы.
Я ухожу
Я ухожу незаметно,
Чтобы не портить вид,
Чтобы промокшее лето
Не поняло, что я убит.
Чтобы озябшее утро
Не вспомнило, кто я такой,
Где я, куда и откуда,
И кто ушел вместе со мной.
Я хочу сойти с ума
Я хочу сойти с ума,
Чтобы петь и веселиться,
Чтобы пофигу война,
Чтоб не видеть Ваши лица.
Чтоб осенняя Волна
Оказалась мелкой лужей,
Замороженная стужей
Из разлитого вина.
Я хочу сойти с ума,
Чтобы бегать от снарядов,
Чтоб, когда придет зима,
Не травиться душным ядом.
Чтоб не выпрыгнуть в окно,
Чтоб не броситься под поезд,
Чтоб соврать дала мне совесть,
Чтобы не было темно.
Я хочу сойти с ума,
Чтобы выйти из депрессий,
Чтоб высокие слова
Улетели в поднебесье.
Чтоб телесная тюрьма
Не дала мне утопиться.
Но Свобода только снится…
Я хочу сойти с ума!
Неотправленные письма
Неотправленные письма
бьются птицей в стекло.
Все, что я хотел сказать,
но видно время не то.
Если выпустить на волю разве станет светло?
Эх, если бы чуть раньше…
Грозовыми облаками занесло Ваши пути
Если б я был чуть решительней
я крикнул бы: «Лети!»
Если б я был чуть смелее, когда знал куда идти
Эх, если бы чуть раньше…
Ненаписанные песни застывают в крови,
Мутной капелькой на ручке о счастливой Любви.
Невозможно их услышать, невозможно словить.
Эх, если бы чуть раньше…
Словно кончились билеты на последний трамвай,
Словно целятся мне в спину, и я кричу: «Давай!»
Словно взгляды ваши сильные я начал забывать.
Эх, если бы чуть раньше…
Ненаписанные песни я спрячу под пальто,
Чтобы их никто не видел, не заметил никто,
Может время их другое, может что-то не то.
Эх, если бы чуть раньше…
Словно кончились билеты на последний трамвай,
Словно кончились патроны, а судьба кричит: «Стреляй!»
Словно снег в моих ладонях, а за дверью месяц май.
Эх, если бы чуть раньше,
чуть раньше…
Первый осенний день
В этот день легче всего сойти с ума,
В это Небо легче всего улететь сейчас.
Я улыбнусь избитости фраз
Чувствуешь, где-то рядом Зима –
Первый Осенний День
В эту ночь многие будут искать свой Дом,
Но никто из них никогда не найдет следы.
Может быть, я, может быть, ты
Может быть, кто-то ударится лбом.
В Первый Осенний День
В этот день я забуду все песни, которые знал,
Разучусь говорить и встану на крыше,
готовый на взлет,
Даже твой взгляд меня не спасет.
И я безнадежно где-то пропал.
В Первый Осенний День.
Дорожная
Бодрым шагом по песку
С легкой сумкой за спиной,
Отгоняя прочь тоску,
Я иду к себе домой.
Одиночество мое
Где-то сгинуло вдали.
Мы с тобой еще споем
Так, как раньше не могли.
Эх, печально провода
Напевают мне мотив.
Что ж вы? Я ж не навсегда!
Я покуда еще жив!
Эх, дожди, ваша Вода
Не покинет моих глаз.
Позади наша беда –
Не догонит она нас!
Я всегда хотел вот так,
Улыбаясь, наблюдать,
Как Судьба дает мне знак,
Что-то новое искать.
Но где завязаны в узлы
Все дороги на Земле,
Там однажды будешь ты,
Там однажды быть и мне.
Когда-нибудь
Когда-нибудь, когда устанет тот,
Чьи руки звуки высекают,
Когда на землю упадет
Цветок, росинки проливая,
Когда уже мои слова
Ты не услышишь из-за шума,
Тебе я стану не нужна,
Ты попросту меня придумал.
Я обниму тебя крылом,
Шепну на ухо свое имя
И подниму… И мы вдвоем
Отныне станем уж другими.
Давай посидим
Давай посидим, мне надоело бежать,
Я только сейчас понял, что этот глупо,
Но знаешь, если бы все возвратилось назад,
Я бы наверно опять все перепутал…
Давай помолчим. Я не хочу говорить.
Ты знаешь всё больше меня – читаешь по взгляду.
Но знаешь, если я и смогу кого-то любить,
Вряд ли она согласится быть со мной рядом.
Давай отдохнем. Я всё это время не спал,
Я все эти годы думал, что нас уже много,
Но знаешь, когда я впервые споткнувшись, упал
Я понял, что нет никого… Я один на дороге.
Если бы я знал
Если бы я знал, что такое Весна,
Я бы заплакал по нашим делам,
Если бы Осень была мне Сестра,
Я бы вознесся к небесам.
Но я гляжу на них
сквозь непроницаемое стекло
и думаю: как сделать так,
чтобы здесь стало на секунду светло?
Если бы я мог зажигаться Звездой,
Я бы давно осветил все кругом,
Если бы это сделал кто-то другой,
Я бы ушел с тобой в свой дом.
Но вот они: пальцы и нити
И слово зажато, как птица в руке,
И можно все бросить и выйти,
А можно остаться в вечной тоске.
Гимн Олигофренов (Моим Друзьям)
Когда впереди была пустота,
И я не писал еще песни с листа,
Кто-то из-за спины
Налил мне священной воды
И я вдруг увидел: взлетела Звезда.
И я даже немного пил этой воды,
Я просто впитал в себя часть теплоты,
И, делая шаг в темноте,
Я локтем чувствовал тех,
Кто сердцем берег свет этой Звезды.
Когда улетит последний стакан,
И Мандр докажет мне, что он не пьян,
И Лысый стрельнет сигарет,
И парочку крупных монет,
И, сбегав за пивом, разгонит туман.
Когда улетит последний вагон,
И все, что случилось, вылетит вон,
Я хочу, чтобы помнили вы:
Олигофренов ряды
С каждым годом крепчают – это закон.
Знаешь, мы часто делали что-то не то,
Но теперь-то уж нас не осудит никто,
Эти слова о нас,
Эти песни для вас,
Может быть, ты их вспомнишь (лет через сто).
Невесомость в холодном автобусе.
Я буду воевать
Я буду против Вас,
Пока я буду петь.
Я буду петь сейчас,
Могу и не успеть.
И пламенем своим
Я Вас сожгу до дна.
Нет места здесь таким
Вот вызов мой – ВОЙНА!
Я буду воевать,
Пока не упадет Звезда,
Я буду умирать,
Пока на небе есть вода.
И в мой последний день
Не лопнет ни одна струна,
И в мой последний час
Не вспомнит обо мне она…
Я мог бы Вас любить,
Но, право, что с Вас взять.
Я мог на все забить,
Но я не в силах лгать.
И пусть я обречен
На бесконечный бой,
Я знаю, за плечом
Стоят друзья со мной!
Ода Романтикам
Поэзия мокрого снега,
Поэзия теплых дождей –
Я славлю тебя, твою негу,
Я славлю безумных людей,
Которые, зная, что смертны,
Идут по пути своему
И пишут стихи на конвертах,
И шлют неизвестно кому…
Здесь нет ни секретов, ни тайны.
Здесь только Любовь и тоска…
Не та, что приходит случайно,
А та, что уже навсегда.
Холмы (Старый дом)
Старый дом. Немного леса,
Яблони да огород.
За окном железны рельсы
Зверобой уже цветет.
Эх, холмы – высоко Небо,
Да взлететь не хватит сил,
На земле жить мочи нету.
Крикнуть бы, да голос остыл.
Эх, холмы, меж них дорога,
Пыльный след твоих телег.
Я приехал издалёка,
Чтобы здесь закончить свой бег.
Рано утром солнце встанет,
Я пойду (чуть-чуть со сна),
Мою песню ветер знает,
На душе опять Весна!
У любви здесь нет предела,
Ее крыльям нет границ,
Она с ветром прилетела,
Стаей снежно-белых птиц.
Но кто живет здесь - не вникает
В Богосозданную суть,
Здесь все водка отнимает Нету сил кругом взглянуть.
Лети, мое Солнышко!
Лети, лети, мое Солнышко, да к Весне,
Скажи, скажи моей милой, да обо мне,
Что я лежу с камнем, да под водой,
Но есть еще воздух и я живой.
Лети, лети мое Солнышко да к Весне!
Лети, лети, мое белое, да над Землей,
Неси в своем клюве да голос мой
На Север да в холод, метель и снег
Над местом, куда не ступал человек.
Лети, лети, мое белое, да над Землей!
Лети, лети, мое Ясное, сквозь леса,
Лети, пока не закрылись мои глаза,
Но если не сможешь ее отыскать,
Не прилетай,
Чтоб до смерти мне ждать…
Лети, лети, мое Ясное, сквозь леса!
Останься такой же
За окном опять снег. На стекле сухой лед.
Если просто так ждать, то никто не придет.
Если просто сидеть и вздыхать поутру,
Боже мой – один день, и я точно умру.
Всё, что возле меня – тлеет за пять секунд,
Все, кого я любил – потихоньку уйдут,
Кто-то встанет за них, я опять полюблю,
Но, Боже мой, ты же знаешь чего я хочу:
Останься такой же, какая ты есть,
Останься такой же, не гляди на других.
Останься такой же, какая ты есть,
У нас одно чувство, одно на двоих.
Я лежал бы и спал заколдованным сном.
Мне, наверное, петь даже стало бы влом.
Я упал бы на снег и не стал бы бежать,
Но, боже мой, ты же знаешь, что мне нельзя ждать.
Ты видишь, как упала цена на Любовь,
Кто-то все здесь смешал и считает доход,
Но разве он сможет сделать что-то с тобой,
Ты всегда была выше их мелких забот.
Так останься такой же, какая ты есть
Останься такой же, не гляди на других,
Останься такой же, не пей эту смесь,
У нас одно чувство, одно на двоих.
Я напишу тебе письмо
Когда закончатся слова,
Застынут пальцы над струной.
И ты поймешь тогда сама,
Что ты всегда была со мной.
И я возьму последний лист
И напишу тебе письмо:
Что мне от боли не спастись,
Что я сгорел уже давно.
Я напишу тебе ответ,
В котором нет ни строчки слов,
В котором выцветший билет
На возвращение в любовь,
В котором зимняя тоска
Вступила в бой с теплом Весны,
В котором вера так тонка,
Что слышен звон тугой струны.
Я напишу тебе стихи
И чистый лист вложу в конверт.
И строчки станут так легки,
Что птицей он взлетит наверх.
И пусть она шепнет тебе,
За мною двери затворив,
Что даже в гибельной тоске,
Я еще жив!
Прощай
Прощай, мне надо ехать,
Последний взгляд в глаза,
Теперь мне не до смеха –
Мой поезд в небеса.
Я не любил как надо,
А ты ждала тепла.
Осенняя прохлада
Окутала тебя.
В глазах застыло слово.
И улыбнувшись мне,
Ты скажешь: что такого –
Нет больше на земле…
Нет, просто показалось.
Кивну и побегу.
Лишь умирать осталась
Моя душа в снегу.
Быть победе!
Послушай, я не пел бы, если б думал иначе,
Ведь есть живые люди на этом свете,
Но если вдруг твоя душа от боли заплачет,
Значит, ты тоже жив, значит быть Победе!
Послушай, если каждый в свое Сердце заглянет,
Ведь те, кто очень близко, друг за друга в ответе.
И может быть, тогда метель кружиться устанет,
И выглянет солнышко, и БЫТЬ ПОБЕДЕ!
Послушай, я не знаю кто из нас недостоин:
Кто рухнул в клубном чаде или падал в ракете.
Мой друг сказал мне: «всё пройдёт, наносное»
Я знаю, пройдёт, если быть Победе!
Но если Осень пишет мне письма,
Если Лето посылает мне свежий ветер,
Весна мне дарит первые листья,
А Зима пока терпит, значит быть Победе!
Теплой Ванны Уют!
Теплой ванны уют –
Что еще греет меня в этом доме?
Там, где все поют,
Меня там не знают, я незнакомый.
Так легко понять:
Я стал для тебя больше чем другом.
Это странно знать:
Однажды в глазах твоих вздыбится вьюга
В теплой кружке чай,
Во что еще верить, на что мне молиться?
Все тоска, печаль…
Когда ты уйдешь, будем все веселиться.
Я не звал тебя, зачем ты пришла, зима?
Я не люблю тебя, все, что ты есть – тьма!
Я не звал тебя – ты гложешь меня до дна.
Я ненавижу тебя.
Ненавижу тебя!
Если падать (с неба в слякоть)
Когда хотел гореть звездой,
А тлел неоновым огнем,
Когда все песни на постой,
Стихи размокли под дождем.
И из-под синих облаков
Ты камнем катишься в кювет,
Мечтав забраться высоко,
Мечтав на все найти ответ.
Когда хотел любить одну,
А разменял себя на сто,
И в день, когда увидел ту,
Ты понял – жизнь твоя ничто.
И все слова, что ты пропел
Вдруг стали серыми, как дым,
Ведь полюбить ты не сумел
И никому не стал любим.
Я знаю, выше всех взойдет
То солнце, что упало вниз,
Да и она тебя найдет
Из миллионов разных лиц.
И где-то очень высоко
Не на «сейчас», а «навсегда»,
Чтоб снова стало всем светло
Зажжется новая звезда!
Если падать
С Неба в слякоть,
В лужу буйной головой,
Значит всё же
Был хороший,
Значит всё же
Был живой.
Гимн сумасшедшим
Эй, какой сегодня день?
Ветер спутал направление.
Спят спокойно только те,
Кто живет без вдохновения,
А тому, кто вечно ищет –
Ветер стонет, а не свищет.
Значит, эта песня для них!
Если ты сожгла колготки,
Позабыв про них в духовке,
Если ты летаешь в небе
И не думаешь о хлебе,
Если хочешь автостопом
Прокатиться по Европам,
Значит, эта песня для тебя!
Я пою всем сумасшедшим,
От земной тоски ушедшим
Тем, кто вместо серой пыли
Ищет синей птицы крылья.
И недаром эта птица
Просто людям и не снится
И поет она не для них!
Так ли это надо?
Мне говорят: «Одним куском не будешь сыт».
А я все ем, мне хватает (без обид),
Не зарекаюсь, но Господи, дай мне силы в пути,
Чтоб не свернуть и никуда не сойти.
Он с нею жил,
Но больше не сказать,
Хоть говорил:
«Люблю и буду ждать»!
Но пара дней
И запах чужих волос –
Забыл о ней,
И сердце его, как воск.
Так ли это надо, если солнце одно,
Если знаю, что ты, где-то недалеко?
Так ли это надо, если я не забыт?
Пистолет у виска – палец дернул – убит…
Последняя песня
Она была никому не понятна,
Но это свойство ей было к лицу,
Она была солнцем (там тоже есть пятна),
Жила, как в диком лесу.
А он не знал: любить или бояться,
Не знал обнять или прогнать,
И даже себе не мог признаться,
Что кроме нее больше некого ждать
И некому верить.
«Ты у меня один и я у тебя одна,
И если ты мне скажешь: «Летим!», Я стану частью крыла.
И если закончится день,
Кто станет тебе звездой?
И если я буду в беде,
Что станет со мной одной?»
Когда его предал с потрохами
Тот, кто обещал идти до конца,
Она прикоснулась своими губами
И вытерла соль с лица.
Она не знала, кто прав, кто виновен,
Ей нужен был он, как солнце в пути.
И он снова встал и сразу всё понял,
Что без неё не дойти
И тихо сказал ей:
«Ты у меня одна и я у тебя один.
И если ты для меня Весна,
Я стану солнцем в пути.
И если ты будешь в беде,
Что станет с тобой одной?
Если закончится день,
Кто мне засветит звездой?»
Возвращение космонавта
Солнце в красных облаках,
Все не то да все не так.
По дороге мимо сосен, шел один поэт-чудак.
Перед городом чудесным,
Перед пропастью отвесной,
Был с улыбкой на устах
И не знал, что значит страх.
У семи холмов встречают
Люди, дикие сначала,
Оказалось, без жилья,
В общем, нету ничего.
- «Что ты делаешь здесь поздно?
Скоро вылупятся звезды!»
- «Я вот что хотел спросить:
Хорошо ль у вас здесь жить?»
- «Что ты, парень, может, шутишь?
Тут и Бога то забудешь:
Наркоманы, бандюки –
Руки по плечи в крови.
Испохабили всю землю,
Голубым экранам внемлют,
На экранах всё война,
От темна и дотемна.
Удивительные сказки
С автоматами и в масках
Нашим детям каждый день
Лепят все, кому не лень.
А потом они и сами
Ходят с длинными ножами,
Человека замочить Всё равно, что в бар сходить!
Ну а сам-то ты откуда?
Гопник, или веришь в Будду?
Ты кислотник или нет?
Дай нам искренний ответ».
- «Я, ребята, прямо с неба,
До меня никто там не был.
Я же первый человек
Скинул цепи прошлых лет.
40 лет назад пустили,
Как назад вернуть забыли.
И летаю над землей
На минуте 108-й.
Но сегодня возвратился Видно зря я приземлился.
Там, на небе, красивей,
В стороне от всех людей».
И тихонько развернувшись,
И к Востоку повернувшись,
Снова маленькой звездой
Улетел к себе домой…
Пулей в небо
Я выпущен пулей в небо,
Пороховым зарядом,
Немного любви вдогонку,
Солнце светит ясным взглядом.
С подвалов до самой крыши –
Идёт репетиция боя,
От птиц до последней мыши
Петь остались мы с тобою.
Я стал посторонним в майке,
За жизнью слежу в бинокли,
Снаружи я, как Незнайка –
Утираю ручкой сопли.
Но с пяток до самой шапки
Бежит огонёк по венам
В моей голове взрывчатки
Хватит, чтоб взорваться всем нам.
Не пой мне больше песен,
Я все их знаю наизусть.
Пускай полмира треснет –
Я половины не боюсь.
А мне почудилась Весна!
Мне кажется, пришла весна:
Текут ручьи и солнца пение
Заполнит душу дополна,
А утром, словно в нетерпении,
Стучит под крышами капель.
Мне кажется, пришел апрель.
И ощущение такое:
Как будто быстрою рекою
Моя судьба меня несет
Туда, где радуга цветет.
Мне кажется, что в каждой луже
Какой-то нереальный свет.
Зовет и просится наружу
Из сердца дилетант-поэт!
И строчки сыпятся на лист!
Но нет, какой-то журналист
По телевизору сказал,
Что это с юга прискакал
Антициклон. Для декабря
Погода теплая не зря,
Но через парочку недель
Опять закружится метель…
А мне почудилась весна…
Истребитель
Если б я был Истребитель,
Я бы огненной стрелою,
Разогнав седые тучи,
Воспарил бы над страною.
И мишень себе наметив
В перекрестии прицела,
С под крыла быстрей, чем ветер
Вниз ракета полетела.
Вспыхнет зарево. Сирена
Огласит округу воем
Мол: «в стране у нас измена!»
Стану я тогда изгоем.
И на бреющем полете,
ПВО в тупик поставив,
Буду там, где вы не ждёте,
Справедливость пулей славя!
Я «Сайдвиндером» бабахну
В близлежащие притоны,
А зенитки, те от страха
Вмиг проглотят все патроны.
Я же, точечным ударом
Не волнуясь, с разворота,
Разнесу стриптизы бары,
Где рекой течет блевота.
Вновь я мчусь, срубая кроны
На предельных оборотах,
Презирая все законы
И житейские заботы.
Трехэтажные коттеджи
В пиджаки одетых гадов,
Разлетятся, как надежды,
Что мы жить начнём, как надо!
Заорали, заметались,
Отменяются все сходки,
Нет, ребята! Вы попались!
Пили кровушку, как водку?!
Так пора платить по полной,
Хватит нам мозги динамить.
Вы расплатитесь не зоной
Мать – земля вас всех исправит!
Вновь бабахнули разрывы,
Затрещали пулеметы,
Эй, вы, люди, те, кто живы –
Вылезайте из болота!
Хватит нищими руками
Загребать седую старость.
Ждать, пока придут за нами,
Нас ведь мало так осталось!
Снова я форсаж включаю
И лечу в другую точку,
А меня уже встречают
Пулемётной белой строчкой.
Ах, не любите бомбёжку –
Воровать не надо было,
Хоть в законе, хоть немножко
Разлетелась чья-то вилла…
Я не трону тех, кто честно
Добывал себе местечко,
А другим по башне тресну Не поможет даже «стечкин».
Может быть, меня завалят,
Не помилуют, быть может,
Но рука к штурвалу тянет,
Лишь увижу эти рожи.
Город (совсем о другом)
Город, как город, обычное место,
Те же дома.
Но мне почему-то становится тесной
Эта тюрьма.
Мне почему-то становится душно
С каждым глотком.
И сердце мое опять непослушно
И мечется, бродит,
Никак не находит,
Вечно мечтает о чём-то другом…
О солнечном небе, загадочном море
Тёплом песке.
О безымянных узорах в ладони
И о тебе.
О кораблях с того края света…
Давай их попросим
Хотя бы матросом
Уплыть к белым звездам
Лишь бы не поздно
И там я спою тебе совсем о другом!
Взгрустнулось
Мотает меня по свету,
Кидает во все края
Чего еще нужно поэту?
Смеяться бы мне, а я…
А я так устал прощаться,
Мне по сердцу счастье встреч,
Но стыдно себе признаться.
Его не сумел сберечь.
От Севера к двум Столицам.
Из Центра в Сибирь потом.
Так что же должно мне сниться?
Скажите, каков мой Дом?
Я словно пилот в кабине,
И лишь пустота вокруг…
Простите, ну всё, забыли,
Взгрустнулось мне что-то вдруг.
Затопила меня осень
Сегодня очень странный день,
Сегодня пахнет наводнением.
В моей башке полно идей,
Но я не справлюсь с управлением.
В моей груди полно сердец,
И в каждом вбито чье-то имя
Когда же будет, наконец,
Тот мир, где будут все другими?
Ты не загадывай вперёд,
Всё десять раз перевернётся.
И будет все наоборот,
И что не билось – разобьется.
И мне сказали: «Ты как все!»
Я не нашел, что возразить.
Я на нейтральной полосе,
Я там, где люди любят жить!
Затопила меня Осень,
Не спросила об одном:
Где моё сердечко носит?
Где мой настоящий дом?
Затопила меня, стерва,
Опрокинула дождём,
Я, наверное, не первый,
Кто сейчас поёт о том.
Необычайная весть
Зазвенели все телефоны,
Нагрелись все провода.
И поднял шифровальщик сонный
Голову, отдал сигнал вникуда.
На бумагу посыпались знаки,
Незаметны в своей белизне,
Ставя подпись на эти бумаги,
Невольно принял сигналы извне.
Он пошел к своему командиру
(на Земле раньше было все так)
И с остатками сна, через силу,
Протянул ему пачку бумаг.
И невольно увидев посланье,
Задрожал всем своим естеством,
Повинуясь простому желанью,
Выдохнул фразу испуганным ртом
«Необычайная весть с другой Звезды!»
В Главном Зале забегали люди,
Лишь один командир не спешил.
Он сказал: « Пусть все будет, как будет!
Я здесь главный и я так решил!»
И звонили сверху и снизу,
Шли доклады о море цветов.
Он смеялся: « Я сам это вижу.
На Земле воцарилась Любовь!»
А потом оборвалось всё разом.
Стало нечего вдруг говорить.
Стало всем до обидного ясно:
Все, что, было, могло и не быть.
Это было давно, но всё правда.
На Земле больше не было войн,
Каждый понял всё, что ему надо,
Кто в пути был, вернулся домой.
Командир в тот же день отказался
От всех званий и бросил дела.
И мечтой своей давней занялся,
Та мечта его в небо звала.
Я прочел это в старенькой книге
По истории древних времен.
И в одном ослепительном миге
Стал понятен причин миллион.
РОМАНС
Вы меня любили,
Сердце не спрося.
Кто же это? Вы ли?
Выдумать нельзя.
Вы меня просили
Плакать перестать.
Я невыносимый Надо понимать.
Вы сжимали Сердце
В пламенных руках,
Открывали дверцу
Прямо в небесах.
Капельки надежды
Тают на устах
Поцелуй невежду –
Пересиль свой страх.
Иногда под вечер
(много лет спустя)
Внутренние печи
Стыли без огня.
Вы меня любили,
Сердце не спрося.
Вы ли это были?
Был ли это я?
С Каждым Годом Всё Трудней
С каждым годом всё трудней
Избегать ненужных встреч.
Я всегда любил людей.
Дайте мне любовь сберечь.
Но исчерпаны слова,
В сердце лишь канцероген,
Разметая облака
Улетаю насовсем!
Вместо солнечных лучей
Тусклый свет усталых глаз,
Мне бы лампу в 100 свечей Разглядеть таланты в нас.
Но если в городе зима,
Кто ж отменит снегопад?
В общем, ты была права:
Я стреляю наугад.
Трепали в ладоши,
Не жалея сил:
«Какой он хороший!»
Сам себя полюбил.
Но всё мерил деньгами,
Ни дать и ни взять.
Но слепыми руками
Любовь не обнять.
С каждым часом всё острей
Упражнения в словах,
Здесь порежешься быстрей,
Чем найдёшь себя впотьмах,
Но если в городе зима
Кто ж отменит снегопад?
В общем, ты была права:
Я стреляю наугад.
Человек – Гора
Человек – Гора, Человек - Глыба
Как всегда с утра одевает лыбу
На помятом лице
Позабытая цель Карта тех, кто ещё не одыбал.
Каждый день как год,
Каждый год - вечность
Сорок семь суббот – выход в бесконечность.
Если встанут часы,
Он мне скажет: «Не ссы,
Нет Времён, зато есть Человечность!»
Человек – Земля, Человек – Остров,
Я узнал тебя, и всё стало просто:
Ничего нет важней,
Чем команда НАЛЕЙ!
И как факт – судьбоносного тоста!
Если что не так и не в духе кто-то,
У него всегда пара анекдотов.
Даже хмурый ворчун
(про других я молчу)
Нет да нет, но слегка улыбнётся!
И всё у него нормально,
И всё у него хорошо!
Как будто бы кто-то специально
Налил и добавит ещё.
И всё у него отлично,
Но взглянешь, бывало в глаза
И думаешь: может быть, лишь показалось
На дне их начало конца…
Герои Внутренних Войн
Герои Внутренних Войн всегда в бою,
На самой первой линии огня.
Герои внутренних войн всегда в строю,
Но никогда не выдадут себя.
Они почти незаметны, на первый взгляд
Их нелегко распознать среди людей,
Но как титаны духа они стоят:
Глазами в небо, до пояса в воде.
Они не пишут в газеты, какой в них толк?
Им даже, в общем-то, некому звонить,
Но если рядом один из них умолк,
То дело плохо - порвалась где-то нить.
В забытых письмах ни строчки о любви,
В последнем слове лишь: «Дайте докурить!»,
Но если ты прошёл мимо, то живи
Спокойно дальше, а мне уж так не жить.
Не говори мне, что это враньё,
Я сам видел, и можешь другим передать:
Пока мы делим на «твоё» и «моё»,
Они держали весь мир, и будут держать
На руках.
Стой и Смотри
Я так люблю этот город,
И мимо него не пройти.
Он бесконечно мне дорог,
Как старый осколок в груди.
Когда я выйду на берег,
Мне будет тебя не хватать.
Не так, как при жизни денег,
А так, словно нечем дышать.
И мне станет ясно,
Как будто до этого спал,
Что Сердце - не просто мясо,
А струны - не просто металл,
Так стой и смотри!
Манхеттен Блюз
Представим такую картину:
В городе нет людей.
На площадях и в квартирах
Ветер гоняет чертей.
В клубе «Манхеттен»
Под столом стоит недопитый коньяк.
Трудно представить такое,
Но всё было именно так!
Главное не ошибиться,
Сделать правильный ход.
Если ты не взлетаешь как птица,
Нужно вырыть подземный ход.
Трудно решиться,
Но сделал бы даже и полный дурак!
Нужно представить такое,
И всё будет именно так!
Представим такую картину:
В городе нет людей.
На площадях и в сортирах
Ветер гоняет чертей.
В клубе «Манхеттен»
Под столом стоит недопитый коньяк.
Трудно представить такое,
Но всё было именно так!
Может меня простят
Мне улыбается Счастье,
Приветливо машет руками,
Где-то с той стороны.
Я говорю ему: «Здрасьте,
Давно не виделись с вами!
С прошлой весны!»
Ни одной фразы мимо,
Каждая что-нибудь значит!
Кто догадался – молчит!
И занялся пантомимой,
Но всё равно мысли не спрячешь,
Предательски сердце стучит!
Может, меня простят,
Скажут, что я болел (и не ошибутся!).
Сделаю строгий взгляд,
Просто махнут рукой:
«Можешь вернуться!...»
Трамвай
Если бы этот трамвай ехал прямо домой,
Я бы сидел, грелся и спал.
Вдоль по проспекту, мимо кольца, по прямой,
Прямо на Юг, через вокзал.
Я бы смотрел, как по стёклам стекает вода
И за окном стелется даль.
И если бы ты улыбалась мне так, как тогда,
Я бы стоял твёрже, чем сталь!
Если бы я говорил то, что нужно сказать,
Громко и вслух, здесь и сейчас,
Но мне не хватает терпения, чтобы понять:
Верить и Ждать – это приказ!
Если бы все, кто в пути, возвращались домой,
Медленно, но наверняка!...
Если бы я мог читать между строк,
Если бы кто-нибудь мне подсказал,
Но мне не хватает слов,
Чтоб размотать клубок
И здесь я, наверное, пропал…
Это был я
Забудь про всё, что я тебе писал.
Бумага не изменит ничего.
И если ты решишь, что я пропал,
Нас станет меньше лишь на одного.
Мне жаль, что я не вижу тех вокруг,
Того, кто надоумил меня лечь,
Того, кто спрятал от меня тот звук,
Который я всегда хотел сберечь.
Забудь про всё, что я тебе пропел,
Теперь я сомневаюсь, что был прав,
Но кто из нас тогда уже умел
Делить святое, от простых забав?
И если ты решишь бежать домой,
Я помогу собраться тебе в путь,
Но так случилось – я ввязался в бой
И мне теперь никак нельзя свернуть!
Это был я.
Это был я!
В мёртвых движениях святого вранья.
Это был я.
Это был я!
На всех фотоснимках, что есть у меня.
Здравствуй!
Здравствуй, мой сон,
Снившийся наяву.
Я слышу твой звон,
Я по небу к тебе иду.
Здравствуй, моя боль,
Лечащая сердца.
Я знаю, что ты будешь со мной
С начала и до конца.
Здравствуй, мой Храм,
В который мне стыдно войти,
Но твоя улыбка моим стихам Награда в трудном пути.
Здравствуй, моя жизнь,
Прожитая не зря.
Любому, кто скажет мне: «Оглянись!»
Я скажу: « Да, это я!»
Да, это я!