Лекции по теоретической грамматике. Часть 2. Синтаксис

ЛЕКЦИЯ № 14
СИНТАКСИС. ТЕОРИЯ СЛОВОСОЧЕТАНИЯ
Синтаксис (от греч. Syntaxis – построение, порядок) – грамматическое учение о
связной речи, о единицах более крупных, чем слово. Под синтаксисом понимают также и
раздел грамматики, изучающий процессы порождения речи: сочетаемость и порядок
следования слов внутри предложения, а также общие свойства предложения как
автономной единицы языка и высказывания как части текста.
Синтаксис членится на три комплексных раздела. В первом – синтаксисе частей речи –
изучаются сочетательные возможности слова (синтаксические валентности), способы их
реализации (согласование, управление, примыкание и др.) и выражаемые ими отношения
(атрибутивное, комплетивное и т. п.). Во втором разделе синтаксиса – синтаксисе
предложения – описываются внутренняя структура, коммуникативные типы (сообщение,
вопрос, побуждение), предикативность и модальность, семантика и синонимические
преобразования, а также виды и способы
выражения отношений, формирующих
сложное предложение. В третьем разделе исследуется актуализация предложения, т.е. те
модификации, которые оно претерпевает при вхождении в диалогический или
монологический текст, - актуальный синтаксис, синтаксис текста.
Термин «синтаксис», впервые использованный стоиками (3 в. до н.э.), был отнесен
к наблюдениям над логическим содержанием высказываний. Однако интерес к категориям
синтаксиса присутствовал уже у ранних греческих мыслителей и был обусловлен
производимым ими логическим анализом речи. В центре внимания античных философов
(Протагора, Платона, Аристотеля и др., позднее – стоиков) находился «логос» - понятие
нерасчлененно
относимое к речи, высказыванию, предложению, суждению,
законченному тексту (например, к «Илиаде»). Первыми синтаксическими операциями
были: 1) классификация высказываний по их коммуникативной цели, 2) членение
предложения-суждения на основные части, 3) определение отношений между частями
сложного периода. Среди высказываний различались: вопрос, ответ, поручение, просьба
(Протагор, 5 в. до н.э.), утверждение, отрицание, повествование, побуждение
(Аристотель), отрицательные и утвердительные предложения (аксиомы), общий и
частный вопрос, повеление, заклинание, клятва, высказывание-обращение (стоики).
Исходя из тезиса о тождестве между мыслью и ее речевым выражением, Платон и его
последователи расчленяли суждение- предложение на две части: имя (onoma) и глагол
(rhema), понимаемые как языковые выражения субъекта и предиката. Стоики положили
начало изучению сложного предложения и организующих его отношений (каузальных,
следственных, условных, соединительных, разъединительных).
Перелом в принципах синтаксического анализа зафиксирован в сочинениях
Аполлония Дискола (3 в.). Синтаксис Аполлония Дискола имел морфологическую основу.
Его исходным пунктом было слово. Синтаксис заключался в описании связей слов, форм
слов (падежей) в предложении. Этим было положено начало синтаксису частей речи.
Итак, история изучения синтаксиса имеет многовековую традицию и, тем не менее,
вопрос о предмете и соответственно, о границах этого раздела науки о языке продолжает
оставаться актуальным. Вплоть до настоящего времени среди лингвистов нет единства в
понимании предмета синтаксиса как особого раздела грамматики. Речь идет не только о
различиях в принципиальном подходе к синтаксическим явлениям, - различиях, которые
существуют между представителями «традиционного» синтаксиса и некоторых новых
направлениях в теории языка. Даже те ученые, которые относят себя к числу
«традиционалистов», нередко трактуют синтаксис как целое и отдельные синтаксические
категории (предложение, словосочетание, члены предложения и т.д.) с диаметрально
противоположных позиций.
В лингвистике XX века можно выделить три основные точки зрения на предмет
синтаксиса. Одни из исследователей определяют синтаксис как учение о словосочетании,
считая основной своей задачей установление правил или закономерностей соединения
слов. Что же касается предложения, то его они рассматривают не как особую единицу, а
как разновидность словосочетания, как словосочетание, соотносимое с логическим или
психологическим суждением. В русском языкознании именно такого понимания
придерживались Ф.Ф. Фортунатов, большинство его учеников и последователей; наиболее
ярко оно отразилось в работах М.Н. Петерсона.
Другие исследователи практически ограничивают объем синтаксиса синтаксисом
предложения, тем самым, совершая скачок от слова непосредственно к предложению,
минуя словосочетание. Такого рода концепцию развивал, например. Б. Дельбрюк,
видевший в синтаксисе учение о предложении и его частях.
Наиболее распространена в отечественном языкознании, как, впрочем, и за
рубежом, трактовка синтаксиса как раздела языкознания, включающего и теорию
словосочетания, и учение о предложении.
Каждая из этих трех точек зрения имеет свои достоинства и недостатки.
Интерес к словосочетанию и выдвижение его на первый план дает возможность
глубже понять и отразить типологические особенности конкретных языков. При таком
подходе, однако, не принимается во внимание целый ряд специфических характеристик
предложения, отличающих его от словосочетания.
Занимаясь преимущественно предложением, лингвист получает возможность легко
связать описательный синтаксис с историческим, вскрыть пути формирования
синтаксических категорий. Вместе с тем преувеличенное внимание к предложению в
ущерб словосочетанию создает разрыв между словом как единицей морфологии и
предложением как единицей синтаксиса. Тем самым целый ряд проблем остается вне поля
зрения.
Казалось бы, что третья точка зрения, которую можно назвать компромиссной,
позволяет избежать недостатков, присущих первым двум, сохраняя в то же время их
достоинства. Это действительно так. Но такой компромиссный подход к синтаксису в
ряде случаев приводит к смешению и эклектическому соединению разнородных
критериев.
Словосочетание и синтагма
Выделение более элементарной синтаксической единицы, чем предложение,
непосредственно определяется тем или иным пониманием последнего. С одной стороны,
можно рассматривать эту более элементарную синтаксическую единицу как единицу
грамматическую, с другой как некоторое семантико-интонационное единство,
подчиненное единству предложения.
Соответственно в синтаксической литературе употребляются термины
«словосочетание» и «синтагма», которые представителями различных школ и
направлений трактуются по-разному.
Ф.Ф. Фортунатов и его ученики подходили к словосочетанию как к основной
единице синтаксиса, считая предложение разновидностью словосочетания (законченным
словосочетанием). Наиболее последовательно развивал синтаксические взгляды Ф.Ф.
Фортунатова М.Н. Петерсон, у которого термин «словосочетание» покрывал и парные
соединения слов, и многословные образования – вплоть до простого распространенного
предложения.
Иное понимание словосочетания мы находим в работах В.В. Виноградова. Он
считал словосочетание своего рода эквивалентом слова, имеющим номинативную
функцию, так же как и слово. Словосочетания при таком подходе рассматриваются как
строительный материал для предложения, и только будучи включенными в предложение
они приобретают коммуникативную функцию.
В отличие от отечественных лингвистов за рубежом многие ученые очень часто
вкладывают в понятие словосочетание исключительно формально-грамматическое
содержание. Основное направление в современных зарубежных работах по теории
словосочетания восходит к взглядам Ф. де Соссюра и развивавшего его воззрения С.И.
Карцевского. Оба языковеда употребляли в этом смысле термин «синтагма», причем в
понятие синтагмы включались как внешние синтагмы (т.е. словосочетания типа
интересная книга), так и внутренние синтагмы (т.е. производные слова медвежонок).
Синтагмами были названы все виды комбинаций определяющего и определяемого. В
каждой внешней синтагме есть определяющее и определяемое слово. Их взаимное
отношение бывает трех видов: согласование, управление и примыкание. Соответственно
синтагмы распадаются на три основных типа: определительные, дополнительные и
обстоятельственные.
Существуют, однако, и концепции, в которых под понятие синтагмы подводятся и
такие грамматические словосочетания, в которых компоненты связаны на
подчинительным, а сочинительным отношением (типа брат и сестра). Так понимает
синтагму, в частности, лингвист женевской школы А. Фрей, различающий
подчинительные и сочинительные синтагмы.
В американской лингвистике началом учения о словосочетании принято считать
появление книги «Язык» американского структуралиста Л. Блумфилда в 1933 году.
Согласно теории Блумфилда словосочетания всех языков мира, а не только в английском
языке, можно разделить на две основные большие группы: 1) эндоцентрические
(endocentric) и 2) экзоцентрические (exocentric). Принцип выделения этих двух групп
коренным образом отличается от принципа, принятого в отечественном языкознании.
Согласно Л. Блумфилду эндоцентрическими группами следует считать такие построения,
в которых одна или любая из составляющих может заменить всю группу в большей (т.е. в
расширенной) структуре. Примерами могут служить следующие: poor John, John and Mary
и т.д.
Экзоцентрические словосочетания характеризуются отрицательным признаком и
определяются как построения, в которых ни одна из составляющих не может заменить
всего словосочетания в расширенной структуре.
Дальнейшая субкатегоризация выделенных типов словосочетаний проводится в
традиционном плане: эндоцентрические делятся на подчинительные (poor John) и
сочинительные (John and Mary), а экзоцентрические на предикативные (John ran) и
предложные (beside John).
Для зарубежной лингвистики характерно отсутствие единого термина для
обозначения словосочетания. Наиболее распространен термин phrase. Однако наряду с
ним широко используются и другие, например, word group, word cluster.
Блумфилд ввел термин для обозначения того члена эндоцентрического
словосочетания, который может заменить всю группу в большей структуре. В
подчинительных эндоцентрических словосочетаниях этот элемент мог именоваться
двояко: либо «head», либо «centre».
Следует упомянуть субкатегоризацию словосочетаний, предложенную Ч.
Хоккеттом. Она основана на чисто структурном принципе расположения ядра по
отношению к другим членам словосочетания и включает 4 типа словосочетаний:
1 тип – ядро в постпозиции – new books
2 тип – ядро в препозиции – experiment perilous
3 тип – ядро в центре структуры – as good as that
4 тип- ядро обрамляет структуру – did not go.
Дальнейшие уточнения, внесенные в классификацию, разработанную Блумфилдом,
касаются типов отношений, наблюдаемых внутри словосочетания, что позволило описать
особые словосочетания, которые не попали в классификацию, предложенную
Блумфилдом. В результате проведенных исследований были добавлены новые типы
синтаксических групп, характеризующиеся весьма свободными связями между
элементами. Эти построения были классифицированы как синтаксические группы,
основанные на отношениях паратаксиса и названы паратактическими. Примером
подобной группы может служить словосочетание Yes, please. Все остальные
словосочетания были отнесены к гипотактическим, так как они основаны на отношениях
гипотаксиса, т.е. зависимости. В связи с преобразованием классификационной схемы и
введением двух новых типов синтаксических построений иную оценку получило и
исходное деление всех синтаксических групп на два основных типа: эндоцентрические и
экзоцентрические. Вместо этого на начальном этапе классификации все словосочетания,
существующие в языке, делятся на две основные группы: 1) словосочетания, основанные
на гипотаксисе и 2) словосочетания, основанные на паратаксисе. Субкатегоризация
гипотактических групп затем повторяет блумфилдовскую схему, т.е. все гипотактические
структуры делятся на эндоцентрические и экзоцентрические. Последующая
субклассификация эндоцентрических групп дает, как и у Блумфилда, две подгруппы:
координативные и субординативные.
Деление словосочетаний на гипотактические и паратактические основано на
отношениях внутри структуры между составляющими ее элементами. Следующие этапы
классификации
охватывают
только
гипотактические
построения,
попытка
субкатегоризовать паратактические сочетания не получила широкой поддержки и обычно
не применяется.
Являясь единицей синтаксиса, словосочетание обладает целым рядом
специфических черт, которые не присущи изолированным словам вне словосочетания.
Смысловые отношения в словосочетании гораздо сложнее, чем сумма смыслов, входящих
в него слов. Включение слова в словосочетание не только влияет на его смысловое
значение, но и придает ему ряд новых свойств: члены словосочетания приобретают
синтаксические функции. Весьма показательны в этом отношении атрибутивные группы,
образованные двумя существительными, где, как известно, возникающее значение целого
сочетания зависти не только от комбинации смыслового содержания группирующихся
элементов, но и от их расстановки по отношению друг к другу. Если привести
общеизвестный пример, неоднократно разбиравшийся в работах по лингвистике, и
сравнить две идентичные по составу, но различные по аранжировке группы, то влияние
взаимного расположения элементов на смысл всего отрезка станет очевидным: a dog house
– a house dog. Значение словосочетания dog house может быть расшифровано как «a house
in which a dog lives», но словосочетание a house dog вовсе не значит «a dog that lives in a
house».
Интересно сопоставление, приводимое в ряде работ, двух атрибутивных
словосочетаний субстантивного состава: horse shoes – «подкова» и alligator shoes – «обувь,
сделанная из крокодиловой кожи». Группа horse shoes не обозначает обуви, из лошадиной
кожи.
Неравенство семантического значения словосочетания сумме значений его
составаляющих наблюдается также и в группах иного морфологического состава.
Например, в группе, состоящей из комбинации «имя прилагательное + имя
существительное «, значение прилагательного подвергается модификациям в зависимости
от того, с каким существительным оно комбинируется. Ср., например, значения
прилагательного white в приведенных ниже словосочетаниях: white hair (an old man with
white hair); a white lie (a harmless lie); white meat (pork, veal, poultry). Аналогично и в
глагольных структурах: to run fast, to run a splinter into one’s finger, to run a car into a garage,
to run a comb through one’s hair, to run for parliament.
Таким образом, включение в синтаксическое построение изменяет свойства
комбинирующихся единиц и добавляет к ним такие характеристики, которые им не
присущи как самостоятельно существующим изолированным словесным единицам, а
именно – статус определенного члена предложения или словосочетания (определения,
дополнения, обстоятельства и т.п.).
В современной отечественной англистике принята классификация словосочетаний исходя
из их внутренней структуры. Словосочетания делятся на две основные группы: ядерные и
безъядерные. В отличие от эндоцентрических и экзоцентрических словосочетаний эти два
типа выделяются исключительно на отношениях внутри исследуемой группы.
Ядерные словосочетания – это группа слов, образующих грамматически
организованную структуру, в которой один из элементов господствует над другими. Этот
элемент внутри данной группы не подчинен никакому другому элементу той же
структуры и является вследствие этого ядром данного сочетании. Например: to find an
envelope; to run quickly, a white sheet, very bright, a book of poems. Отношения в ядерных
группах основаны на подчинительных связях и могут быть представлены всеми типами
подчинительных отношений: атрибутивными, объектными и обстоятельственными.
Ядром подчинительных структур является тот элемент, чья синтаксическая функция не
может быть выявлена в пределах рассматриваемой группы. По направлению зависимостей
все ядерные словосочетания делятся на регрессивные, т.е. структуры, в которых
зависимые элементы располагаются слева от ядра, и прогрессивные, т.е. структуры, в
которых зависимые элементы располагаются справа от ядра. Смешанные структуры, т.е.
сочетания, в которых зависимые элементы расположены по обе стороны ядра, особо не
выделяются, так как представляют собой комбинации построений с правым и левым
распространением словосочетания.
Безъядерные словосочетания выделяются на основании отсутствия ядра внутри группы.
Они очень разнообразны по внутренней структуре, и составляющие могут быть связаны
одним из следующих типов статусных отношений: 1) взаимозависимостью, 2)
сочинением,
3)
аккумуляцией.
Дальнейшая
субкатегоризация
безъядерных
словосочетаний позволяет различать две группы: 1) независимые и 2) зависимые.
Независимые безъядерные словосочетания характеризуются возможностью быть
идентифицированными как синтаксически организованные структуры без привлечения
добавочного контекста: he runs, red and green, ladies and gentleman. Зависимые же группы
требуют для своей идентификации дополнительного контекста, который не является
частью исследуемой группы: (to find) the car gone, wise old (men). Независимые
словосочетания делятся на разноклассные и одноклассные. Независимые разноклассные
состоят из сочинительных групп с союзным соединением: politely but without interest;
noisily and waving; sad and troubled либо из взаимозависимых: he runs; the door closed).
Независимые одноклассные группы включают только сочинительные образования
союзного типа: red and green, Tom and Mary.
Зависимые разноклассные группы представлены аккумулятивными структурами
((walked) quietly across the road towards the shop) и взаимозависимыми, основанными на
вторичной предикации ((to find) the car gone; (may think) it very silly).
Наибольшее
количество
составляющих
характерно
для
безъядерных
взаимозависимых сочетаний и для ядерных построений. Безъядерные взаимозависимые
первично-предикативные сочетания представляют собой схему двусоставного
предложения, таким образом, этот тип сочетания обладает наибольшими способностями
расширения структуры. В ядерных построениях способности к увеличению числа
зависимых компонентов не так велики. Наибольший объем группы можно ожидать в
сочетаниях с глагольным ядром, так как глаголы обладают способностью
комбинироваться с несколькими типами дополнений и со значительным числом
разновидностей обстоятельств.
Принципы установления границ словосочетаний различны для ядерных и
безъядерных структур. В ядерных словосочетаниях объем группы ограничен тем
количеством синтаксических связей, которое может воспринять данное ядро. Проверка
границ ядерной структуры должна быть проведена на базе расширенного контекста,
включающего анализируемое словосочетание. При изъятии ядра все оставшиеся
незанятыми связи и, соответственно, соотнесенные с ними элементы принадлежат к
анализируемой группе. Например, в предложении: Mr. Brown bought some really fantastic
presents для установления объема и границ ядерной структуры, занимающей позицию
дополнения, необходимо изъять ее ядро «presents», и тогда последовательность слов «
some really fantastic « остается как бы с незанятыми фразами, и является полным составом
рассматриваемой группы. Таким образом, границы ядерного словосочетания
определяются по тому, какие элементы остаются с незанятыми связями после изъятия
ядра. Для безъядерных словосочетаний установление границ базируется на ином
принципе идентификации: одной безъядерной группой является сочетание, содержащее
только один тип синтаксической связи на уровне анализа. Это значит, что в одном
безъядерном словосочетании могут быть элементы с иными синтаксическими связями,
только более низкого уровня, а именно отношения типа атрибутивных или обстоятельства
степени.
Общеизвестно, что для любого словосочетания минимальное количество
составляющих должно быть представлено двумя комбинирующимися единицами, в
противном случае не возникнет словосочетания. Словосочетание не может состоять менее
чем из двух единиц. Теоретически количество членов любой синтаксически
организованной группы может быть сколько угодно велико, но в действительности объем
группы регулируется определенными ограничениями различного порядка. Как показывает
материал, наибольшее количество составляющих характерно для безъядерных
взаимозависимых сочетаний, основанных на отношениях первичной предикации, и для
ядерных построений.
В заключение следует еще раз подчеркнуть, что словосочетание – единица
синтаксиса, возникающая на ярусе, предшествующем предложению, и является, таким
образом, единицей более низкого уровня, чем предложение. Несмотря на разногласия,
касающиеся сути и природы словосочетания наиболее убедительной представляется точка
зрения, согласно которой синтаксическая единица, называемая словосочетанием, - это
любая синтаксически организованная группа, состоящая из комбинации либо
знаменательных слов типа to disregard the remark, busy life, very new, либо служебного и
знаменательного слов типа on the beach, under the net, in the corner, связанных любым из
существующих типов синтаксической связи. Теория словосочетания занимается
изучением построения словосочетаний, т.е. исследует их структуру, принципы
расстановки элементов по отношению друг к другу, форм, которые могут
комбинироваться, и синтаксических связей, устанавливаемых между элементами.
Супрасегментные элементы не входят в описание и изучение словосочетаний.
Следовательно, словосочетание представляет собой линейную языковую единицу,
которая, включаясь в речь, может выступать либо как часть предложения, либо как целое
предложение, получая при этом не только интонационную окраску и соответствующие
фразовые ударения, но и коммуникативную направленность.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1. Что изучает синтаксис?
1.
На какие разделы членится синтаксис?
2.
Кто и когда впервые использовал термин « синтаксис»?
3.
Кем было положено начало синтаксису частей речи?
4.
Какие 3 основные точки зрения на предмет синтаксиса можно выделить в
лингвистике ХХ века?
5.
Что изучает теория словосочетания?
6.
Прокомментируйте различные точки зрения на словосочетание.
7.
Что понимается под синтагмой?
8.
Прокомментируйте теорию словосочетания Л. Блумфилда.
9.
Существует ли в зарубежной лингвистике единый термин для обозначения
словосочетания?
ЛЕКЦИЯ № 15
ПРЕДЛОЖЕНИЕ
В лингвистике существует не менее 300 определений предложения, что само по
себе уже говорит о сложности и противоречивости этого понятия. За весь многовековой
период лингвистических исследований было предпринято немало попыток
сформулировать удовлетворительное во всех отношениях определение предложения.
Все эти попытки можно разбить на несколько основных разрядов в зависимости от
того, что положено в основу каждого из определений: логическое; психологическое;
фонетическое; графическое; грамматическое.
Первый из названных типов определений – логический – является древнейшим и
восходит к Аристотелю. Со времени Аристотеля и до середины 19 века предложение
рассматривалось в тесной связи с логическим суждением: даже сам термин употреблялся
и по отношению к предложению, и по отношению к логическому суждению. Заметим, что
в школьных учебниках до настоящего времени бытует логическое определение
предложения как группы слов, выражающих законченную мысль. Очень часто факты
языка искусственно и насильственно подгоняются под универсальную логическую форму
суждения S есть P вне зависимости от того, представлены ли в каждом конкретном
предложении языка формы, реализующие логический субъект и логический предикат.
Логический подход заставлял приписывать свойство двусоставности даже таким
однословным предложениям, как silence; spring и т.п.
Неприемлемость такой точки зрения стала очевидной для представителей
психологического направления в языкознании, которые пытались описать предложение в
терминах представлений, возникающих в сознании говорящего в момент речи. С этой
точки зрения предложение есть совокупность индивидуальных представлений
говорящего, выраженных в языковой форме. Психологическое понимание предложения
было очень распространено в лингвистике конца 19 начала 20 века. Наиболее ярким
представителем психологического направления в лингвистике был Г. Пауль. Между
психологический и логической точками зрения на предложение нет принципиальной
разницы, поскольку и для той и другой характерно при определении предложения полное
игнорирование собственно языковых признаков. Типичное фонетическое определение
предложения основывается на таких явлениях, как просодия, паузировка, и выглядит
следующим образом: «Предложение есть сегмент речи, обладающий интонационной
завершенностью и отделенный от других сегментов речи паузами». Четвертый тип –
графический – определяет предложение как последовательность слов, ограниченных на
письме точкой.
В качестве критерия при выделении предложения как коммуникативной единицы
выдвигается, например, ограниченность речевого отрезка паузами. Именно в таких
терминах определяют предложение (utterance, точнее высказывание) представители
дескриптивного направления З. Хэррис, Ч. Фриз. Как легко заметить, эти определения,
несмотря на кажущуюся объективность, по существу, апеллируют к языковому сознанию
говорящего, оставляя ему решать вопрос о законченности высказывания.
Наибольшую известность и распространение в лингвистике ХХ века получили
грамматические определения предложения. Исследования 60-80 –х годов 20 века
показали, что предложение как грамматическая единица не может изучаться в отрыве от
его лексического наполнения. Лексические ограничения накладываются почти на все
грамматические образцы предложения и на правила его функционирования. Лексическим
составом во взаимодействии с грамматической организацией предложения
предопределяется его семантическая структура. Таким образом, в анализе предложения
практически снимается бывшее еще до 50-х годов традиционным противопоставление
грамматического и лексического аспектов. Лексический фактор становится одним из
важнейших в анализе предложения как синтаксической единицы.
Предложение обладает большим прагматическим потенциалом. Язык представляет
говорящему или пишущему разнообразные возможности выразить в предложении свое
отношение к предмету речи, к ситуации, о которой сообщается, к адресату.
Эта прагматическая триада, реализующаяся в разных предложениях или
полностью, или в какой-то своей части и взаимодействующая с его семантической
структурой, делает предложение языковой единицей, обладающей глубоким смысловым
строением.
Предложение как информативная единица обладает большими строевыми и
коммуникативными возможностями. Оно несет в себе сообщение, как правило, не
изолированно, а в окружении других единиц (предложений, высказываний) и связано с
ними содержательными, а часто и синтаксическими отношениями. Входя в текст в
качестве его структурирующего компонента, предложение вместе с другими единицами
организует сверхфразовое единство и соотносит его части друг с другом.
В настоящее время в описании предложения принято разграничивать два уровня –
уровень синтаксической структуры и уровень семантико-синтаксической структуры.
Основными признаками, характеризующими предложение со стороны его формы,
являются два других – предикативность и модальность.
Соотношение этих признаков устанавливается в зависимости от понимания
предикативности. Если под предикативностью подразумевается сказуемость, то
модальность становится более широким признаком, чем предикативность, так как она
может быть выражена не только сказуемым, но и интонацией, модальными словами.
Однако в большинстве работ предикативность вслед за Виноградовым В.В. признается
понятием более широким, чем модальность. Предикативность, по определению В.В.
Виноградова, - это отнесенность содержания высказывания к действительности. Она
представлена в категориях модальности, синтаксического времени и синтаксического
лица.
Предикативность как основной содержательный признак предложения часто
рассматривается как свойство, характеризующее не все предложение, а его структурное
ядро, называемое моделью предложения, структурной схемой или ядерным
предложением. В соответствии с такой постановкой вопроса предикативность стала
рассматриваться как признак конструктивного минимума предложения, его структурной
схемы, которая реализуется, или развертывается, с помощью синтаксических приемов
распространения в полную структурную модель.
Традиционно структурные классификации предложения были основаны на
противопоставлении односоставных предложений двусоставным. В основе двусоставных
предложений лежит подлежащно-сказуемостная структура, односоставные предложения
имеют один главный член, который не является ни подлежащим, ни сказуемым.
Структурное членение предложений дополнялось членением их на полные или неполные,
на распространенные или нераспространенные.
Кроме структурной классификации проводилась также классификация
предложений по значению подлежащего и по цели высказывания. Первый признак
позволил выделить личные, безличные и неопределенно-личные предложения; второй –
утвердительные, вопросительные, побудительные и восклицательные предложения. В
настоящее время многие исследователи выводят восклицательные предложения из числа
коммуникативных типов предложения и выделяют их в отдельный тип, так как они
выражают лишь интенсивность тона, а не изменение коммуникативной установки
говорящего. Деление предложений на три класса с различной целевой установкой
пересекается с делением на два класса предложений с разной эмоциональной окраской
(т.е. предложения восклицательные и невосклицательные, или эмоциональные и
неэмоциональные).
По логическому признаку утверждения/отрицания предложения делились на
утвердительные и отрицательные.
Впоследствии вместо традиционного членения предложений на структурные типы
были предложены более дробные структурные классификации. Так, в пределах
двусоставных предложений стали выделять ядерные предложения, т. е. комбинации
членов предложения, которые не могут быть удалены без нарушения структурного
смысла предложения. Причем разные исследователи руководствовались различными
принципами, в зависимости от чего изменялось и возможное количество ядерных
предложений. При этом неизменным оставалось одно – ядерные предложения
рассматривались как структурное ядро, лежащее в основе всего разнообразия
предложений, существующих в том или ином языке.
В зарубежной англистике наибольшую известность получила семичленная
классификация ядерных предложений. Так, например, авторы «Грамматики современного
английского языка для университетов» Р. Кверк, С. Гринбаум, Дж. Лич и Я. Свартвик
выделяют следующие семь типов предложений:
1. SVA Mary is in the house.
2. SVC Mary is kind / Mary is a nurse.
3. SVO Somebody caught the ball.
4. SVOA I put the plate on the table.
5. SVOC We have proved him wrong / a fool.
6. SVOO She gives me expensive presents.
7. SV The child laughed.
В отечественной лингвистике были выделены ядерные предложения на основе
конструктивной значимости членов предложений. Ядром предложения, т.е. его
конструктивным центром считается глагол-сказуемое. Конструктивно-значимые члены
(компоненты) предложения тесно связаны с ним дистрибутивной связью, т.е. они не могут
быть изъяты без нарушения его структурной целостности.
Почепцов Г.Г. выделяет с учетом различных комбинаций конструктивно-значимых
компонентов 39 моделей ядерных предложений. Приведем 10 моделей, основанных на
различной сочетаемости глаголов с дополнениями:
1. Подл.- сказ.: They smoked.
2. Подл.-сказ.-прям.доп.объекта: He used a match.
3. Подл.-сказ.-прямое доп. объекта-доп. адресата: he had given her money.
4.
Подл.-сказ.- два прям. доп. объекта : I asked you a question.
5.
Подл.- сказ.-предл. доп. объекта : Holmes looked at his watch.
6.
Подл.-сказ.-пред.доп.объекта- доп.адресата: The blonde reminded me of Cass.
7.
Подл.-сказ.-два предл.доп. объекта : In all these the Board agreed with me.
8.
Подл.-сказ.- прям. доп. объекта-предл.доп.объекта: Bessy kissed him on the
cheek.
9.
Подл.-сказ.- прямое доп.объекта- предл.доп.объекта – доп.адресата: Jan has
been telling me all about it.
10.
Подл.-сказ.-доп.адресата: I was telephoning her.
Следующие 14 моделей дают различную сочетаемость глагола с обстоятельствами.
Далее следуют модели, основанные на глаголе-сказуемом в форме страдательного залога,
глаголе-связке, конструкциях there is, here is, и заключает список модель односоставного
предложения.
В отечественной лингвистике существует и иной подход, согласно которому
модели предложения выделяют по типам синтаксической связи. В английском
предложении различают следующие типы связи: предикативная, подчинительная
(субординативная), координативная, интродуктивная и вторично-предикативная.
Различные комбинации данных типов синтаксической связи создают так называемые
юнкционные модели.
Выявление общих закономерностей в структуре предложения позволило говорить
о возможности построения парадигмы предложения. Вопрос о синтаксической парадигме
на материале русского языка был разработан следующим образом: предлагается считать
членами одной парадигмы предложения одной и той же структуры, имеющие разные
временные и модальные планы. При построении парадигмы по типу морфологической
парадигмы за исходную форму принимается предложение с глаголом в форме
изъявительного наклонения, членами же парадигмы выступают предложения той же
структурной модели, но с глаголом в других морфологических формах. Принцип
построения парадигмы по изменению глагольных форм подвергся критике со стороны
многих лингвистов, однако интерес к построению синтаксических парадигм не ослабевает
и в настоящее время.
В зарубежной англистике было предложено выделять два типа синтаксических
парадигм: 1) флективную и 2) деривационную. Уже сами названия парадигм показывают,
что в основу их выделения были положены принципы построения морфологических
парадигм.
Статус предложения как феномена языка проявляется в том, что оно всякий раз
строится в соответствии с той или иной языковой моделью (схемой), набор которых
ограничен, конечен и является идиоэтническим, то есть специфическим для каждого
конкретного языка. Как мы видели выше, количество моделей, в соответствии с которыми
строятся предложения, варьируется у разных авторов в зависимости от классификации.
Остановимся на двух моделях – функциональной и категориальной - которые могут
лежать в основе предложений.
Функциональная модель предложения опирается на понятие члена предложения и
описывается в терминах «субъект», «предикат», «объект» и т.д.
Категориальная модель в отличие от функциональной отражает частеречную
природу слов, входящих в состав предложения, и описывается в терминах
«существительное», «глагол», «прилагательное» и т.д.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1.Чем вызваны сложности в отнесении предложения к тому или иному типу?
2. Какие факторы делают затруднительным определение предложения?
3. Какие типы определений вам известны?
1.
Что имеется в виду под грамматическим аспектом предложения?
2.
Какие классификационные схемы предложений вам известны?
6. Дайте определение предикативности.
7. Как осуществляется категориальное моделирование предложения? Составьте
категориальную модель любого английского предложения.
8. Как осуществляется функциональное моделирование предложения? Составьте
функциональную модель любого английского предложения (можно того предложения,
которое вы выбрали для выполнения предыдущего задания).
ЛЕКЦИЯ № 16
СЛОЖНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Сложное предложение – синтаксическая конструкция, образующаяся путем
соединения нескольких (минимум двух) предложений на основе союзных связей
сочинения и подчинения или нулевой союзной связи – бессоюзная.
Традиционно термин «сложное предложение» ориентирует на формальную
неэлементарность синтаксических единиц, и применим только к грамматически или
интонационно оформленному сочетанию предложений. Фундаментальными признаками
сложного предложения в классическом синтаксисе являются: цельнооформленность его
интонационного контура, полипредикация, союзный/бессоюзный способ связи частей.
В трансформационных и порождающих грамматиках, где простое и сложное
предложения рассматриваются часто как корреляты одной и той же структуры
содержания, предпочтение нередко отдается признаку семантической сложности, что
влечет за собой пересмотр понятия «сложного предложения «в направлении как
расширения, так и некоторого ограничений его объема. За рамками трансформационного
синтаксиса неоднозначность интерпретации предложения как простого или сложного
может быть вызвана различным пониманием полипредикативности: сравните, например,
следующие предложения типа «Я простился и поспешил домой»; « Она то громко
говорила, то смеялась», которые одни исследователи считают сложными, другие –
простыми с однородными членами (или « слитными «). Повод для разногласий дают
также конструкции, в которых предикация не выражена формами личного глагола,
особенно многочисленные в русском языке.
При расширенном понимании сложного предложения даже предложения с
неличными формами глагола иногда попадали в число сложных. Для английской
грамматической традиции характерно трихотомическое противопоставление: простое
предложение – сложносочиненное – сложноподчиненное. Попытки объединить две
разновидности сложного по структуре предложения под общим термином (подобным
предложенному Поутсмой термину composite sentence) всеобщего признания не получили.
По способам связи частей все сложные предложения обычно подразделяются на
союзные и бессоюзные. Союзные сложные предложения, в свою очередь, членятся на
сложносочиненные (организующая связь – сочинение) compound и сложноподчиненные
(организующая связь подчинение) complex.
При союзном способе связь между частями сложного предложения осуществляется
специальными словами: союзами или союзными словами. Разница между ними
заключается в том, что союзы являются служебными словами, не играющими роли членов
предложения; их функция сводится к выражению отношения между предложениями,
которые они соединяют. Употребление союзов характерно как для сложносочиненного,
так и для сложноподчиненного предложения:
It was cold, and we had to return home.
I know that you were there.
Союзные же слова не только выражают отношения между частями сложного
предложения, но и являются членами (главными или второстепенными) придаточного
предложения; они употребляются, как правило, в составе сложноподчиненного
предложения:
I know who said it (подлежащее).
I know where he lives (обстоятельство места).
В сложносочиненном предложении компоненты линейно соположены и не
варьируют своих позиций относительно друг друга; функционально они равноправны: ни
один не является частью (членом) другого. Наиболее обобщенные и типологически
универсальные виды сочинительных отношений – соединительные, противительные и
разделительные – перекрывают собой практически всю область значений, свойственных
сложноподчиненному предложению; эти значения образуют как бы второй –
имплицитный - план смысловой структуры сложносочиненного предложения.
Л. С. Бархударов различает две основных разновидности сложносочиненных
предложений: собственно сочиненное и соотносительное сложное предложение.
Собственно сочиненные предложения включают в себя предложения, связь между
частями которых представляет собою соединение грамматически и семантически
равноценных частей. Между составными частями этого типа сложных предложений могут
быть следующие смысловые отношения: согласованность, соответствие (agreement);
противопоставление (contrast, opposition); основание и следствие ( reason, conclusion ).
При соотносительной связи сложное предложение состоит из двух
взаимозависимых,
соотнесенных
друг
с
другом
предложений,
вводимых
соотносительными союзами или союзными фразеологическими сочетаниями; при этом
второе предложение выделяется, акцентируется как семантически главное. В первой части
соотносительного сложного предложения со следующими союзами имеет место частичная
инверсия:
Not only …but
Not merely …but
Hardly …when
Scarcely …when
No sooner …than.
Not only did he speak correctly, but he spoke more easily.
No sooner had the dog caught sight of him, however, than it began to growl savagely.
В сложноподчиненном предложении компоненты неравноправны: один является
главным (главное предложение), другой зависимым (придаточное предложение).
Зависимость придаточного предложения от главного выявляется только в
функциональном плане из аналогии его синтаксической позиции члена предложения и из
практической возможности преобразования самого придаточного в член предложения.
В структуре сложноподчиненного предложения получают формальное выражение
самые разнообразные виды смысловых отношений: определительные, изъяснительные,
сравнительные, временные, причинно - и условно- следственные, уступительные, целевые
и некоторые другие.
Синтактико-семантическое отношение между главной и придаточной частями
сложноподчиненного предложения (СПП) составляет релевантный признак СПП как
особой структурной единицы. Все исследователи отмечают параллелизм в структуре СПП
и простого предложения.
Отношения между частями СПП построены по той же модели, что и отношения
между членами простого предложения. Однако из этого наблюдения делаются разные
выводы: 1) высказывается точка зрения, что нет принципиального отличия придаточных
частей от членов простого предложения. Поэтому всю структуру в целом следует
рассматривать как простое предложение за исключением тех образований, в которых
зависимая предикативная единица занимает позицию, не имеющую параллели в простом
предложении; 2) в зарубежной лингвистике распространен взгляд на СПП как результат
трансформации простого предложения; 3) многие грамматисты подчеркивают специфику
номинации при помощи включенной предикативной единицы и считают, что СПП
представляет собой самостоятельный структурный тип высшего синтаксического уровня.
По сравнению с соответствующим членом простого предложения включенное
предложение называет целую ситуацию и содержит показатели утверждения или
отрицания предикации, выражения объективной и субъективной модальности. Таким
образом, можно сделать вывод, что придаточная часть сложного предложения и
параллельный член простого предложения выполняют аналогичные, но не тождественные
функции. В лингвистике параллелизм в функционировании определяется термином «
изофункциональность «, а сами параллельные единицы термином - «аналоги».
Наибольшее распространение в отечественном и зарубежном языкознании
получила классификация по синтаксической роли придаточных частей в структуре СПП.
В соответствии с основными шестью синтаксическими позициями в предложении
выделяется шесть основных типов зависимых предикативных единиц: подлежащные,
предикативные, дополнительные, обстоятельственные, определительные и вводные.
Семантика СПП складывается из семантики частей СПП в их взаимосвязанности.
Лингвисты отмечают автосемантичность (самостоятельность) всего СПП и
синсемантичность (несамостоятельность) его частей. Зависимость семантики
(синсемантия) компонентов СПП повышается с увеличением числа придаточных частей.
Ярким примером полной семантической несамостоятельности может служить
сложноподчиненное предложение с подлежащным и предикативным придаточным: What I
was going to say is that it’s rather melancholy. В значительном большинстве предложений
главная и придаточная части обозначают целую ситуацию в качестве своего денотата.
СПП предложение обладает сложной семантической структурой, состоящей из
центральной общей семы (например, семы темпоральности или причинности), которая
определяет синтактико-семантическое отношение между компонентами СПП, и ряда
сопутствующих, периферийных сем, исходящих от частей сложноподчиненного
предложения.
Примером функциональной классификации может служить широко известная
классификация О. Есперсена. В соответствии со своей теорией трех рангов Есперсен
выделяет первичные зависимые предикативные единицы (That he will come is certain),
вторичные – в функции адъюнктов (I like a boy who speaks the truth) и третичные – в
функции субъюнктов (Lend me your knife that I may cut this string). Есперсен
предостерегает от искусственного деления СПП на «главное» и «подчиненное». По его
мнению, такое деление часто находится в противоречии с реальным смыслом и
назначением компонентов СПП.
В концепциях отдельных ученых за рамками сложного предложения остается
бессоюзное сочетание предложений, как явление «первичное», «дограмматическое» (А.М.
Пешковский). Аргументом в пользу такого понимания природы бессоюзных конструкций
является неграмматический в большинстве случаев характер самой бессоюзной связи,
универсальным средством выражения которой является интонация. Смысловые
отношения в бессоюзном предложении обычно остаются невыраженными, поскольку
формирующие их факторы, как в отдельности, так и в комплексах друг с другом, в
большинстве своем полисемантичны, т.е. не закреплены за строго определенными видами
отношений, и недостаточно регулярны. При помощи бессоюзного сочинения могут
оформляться сложные предложения, между частями которых существуют все типы
логических отношений, кроме альтернативы.
В современном английском языке бессоюзное сочинение часто используется как
выразительное средство для достижения определенного стилистического эффекта:
The wind blew, the clouds gathered, the rain fell. I looked, I called, no one answered. (Dickens).
Оригинальная концепция сложного предложения в английском языке была
разработана Л.Л. Иофик. В ее основе лежит стремление осмыслить сложное предложение
как синтаксическое единство, описать его не как величину, образуемую сложением
простых предложений, а в терминах, свойственных этому объекту категорий. Установив
четыре типа связи предикативных единиц – сочинение, относительное присоединение,
подчинение и присоединительную связь, Л.Л. Иофик определяет систему типов
предикативных единиц как включающую, соответственно, независимые, полузависимые,
зависимые и вводные предикативные единицы.
Выделение в качестве основной дихотомии простого (монопредикативного) и
сложного (полипредикативного) предложений, в отличие от традиционной трихотомии
(простое, сложносочиненное, сложноподчиненное предложение), хорошо согласуется со
структурными свойствами соответствующих единиц.
Применительно к сложному предложению сложно говорить о структурных схемах,
подобно тому, как это делалось в связи с простым предложением, поскольку количество
присоединяемых на основе сочинительной связи предикативных едини, а также типов
придаточных, может быть бесконечно большим. Самые общие схемы возникают на
основе способов комбинации сочинения и подчинения предикативных единиц первого и
второго рангов: сложносочиненные предложения с подчинением и сложноподчиненные
предложения с сочинением.
В последнее время значительное распространение получило также изучение
сложного предложения методами генеративной грамматики с преимущественным
интересом к синтагматической организации сложного предложения и его «глубинной»
семантике.
Представители порождающей грамматики не посвящают обычно специальных
разделов сложному предложению, но уделяют значительное внимание трансформациям,
лежащим в основе их порождения, и средствам связи предикативных единиц –
clauses.Сложносочиненное предложение наряду с предложениями с однородными
членами рассматриваются как результат трансформации соединения (conjoining).
Аналогично сложноподчиненное предложение, как и целый ряд предложений с
неличными формами, обособленными членами и т.д., рассматриваются как результат
трансформации включения (embedding).
У авторов, изучающих семантику предложений, проблема структурносинтаксической характеристики предложений, отодвигается на задний план. Сложное
предложение редко становится объектом специального рассмотрения. Здесь также
стирается граница между простым и сложным предложением в традиционном понимании.
Лингвисты, занимающиеся анализом отрезков, больших, чем предложение, т.е.
грамматикой текста, уделяют несколько большее внимание сложному предложению, так
как эта единица, стоящая ближе к объекту их исследования. Утверждается, например, что
необходим единый подход при описании семантической структуры сложных
предложений и последовательности предложений (sequences of sentences) и далее ставится
задача сформулировать общие для них всех условия, обеспечивающие объединение
предложений в грамматически правильные последовательности, так как далеко не каждое
соединение двух произвольно взятых предложений может обеспечить грамматическую
правильность построения. Таким образом, в современной лингвистике сложное
предложение получает всестороннее освещение в различных аспектах.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1.
Назовите основные признаки сложного предложения (СП)?
2.
Противопоставление
каких
предложений
характерно
для
английской
грамматической традиции?
3. На какие типы делятся сложные предложения по способу связи частей?
4.
Какие две разновидности сложносочиненных предложений предлагает выделять
Л.С. Бархударов?
5.
Назовите основные виды смысловых отношений в структуре сложноподчиненных
предложений?
6.
Прокомментируйте существующие точки зрения на природу отношений между
частями сложноподчиненного предложения.
7.
Приведите примеры 6 основных типов зависимых предикативных единиц.
8.
В чем трудность интерпретации бессоюзных сложных предложений?
9.
Прокомментируйте концепцию сложного предложения, предложенную Л.Л.
Иофик.
10.
Как трактуют сложное предложение представители генеративной грамматики?
ЛЕКЦИЯ № 17
АКТУАЛЬНОЕ ЧЛЕНЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Актуальное членение предложения – членение предложения в контексте на
исходную часть сообщения – тему (данное) и на то, что утверждается о ней – рему
(новое). Расчленение выражаемой в предложении мысли на предмет мысли – речи и
предикат мысли – речи и двуплановый характер предложения отмечались еще
представителями логического (Ф.И. Буслаев) и психологического (Ф.Ф. Фортунатов, А.А.
Шахматов) направлений в языкознании.
Основоположником теории актуального членения предложения считают А. Вейля,
идеи которого были развиты В. Матезиусом, предложившим и сам термин. Согласно
концепции Матезиуса, тема (основа) высказывания выражает то, что является в данной
ситуации известным или, по крайней мере, может быть легко понято и из чего исходит
говорящий, а рема (ядро) – то, что говорящий сообщает об основе высказывания. Тема, по
Матезиусу, не сообщает новой информации, но является, главным образом необходимым
элементом связи предложения с контекстом. Положение Матезиуса об обязательной
известности темы уязвимо, так как тема и рема имеют лишь лексическое словесное
значение, а информация создается их динамическим сочетанием, всей пропозицией. Тема
часто определяется содержанием предшествующего предложения. Но в качестве темы
может выступать и не упоминавшийся ранее денотат, а ремой может оказаться
упоминавшийся денотат, но употребленный предикативно – как то, что утверждается о
теме.
Многие лингвисты прошлого отмечали, что формально-грамматическое членение
предложения часто не отражает логического (или психологического) соотношения его
частей. Г. Пауль, например, проводил разграничение между грамматическими и
психологическими подлежащим и сказуемым. Некоторые ученые различают третий член
актуального членения – переходный элемент (или связующий член), выражаемый
глагольным сказуемым (или глагольной частью сказуемого), содержащим временные и
модальные показатели. Вопрос о третьем члене актуального членения предложения
является спорным. В этой связи можно отметить следующее. Поскольку речь идет о
содержательной стороне предложения, то обладающий лексическим содержанием глагол
не может получать квалификацию элемента, лежащего вне темо-рематического членения.
Он принадлежит либо теме, либо реме предложения. Чисто связочной функции у него не
может быть, ибо темо-рематическое членение есть членение содержания.
Актуальное членение предложения исследуется с различных теоретических
позиций. Концепция о семантической природе актуального членения предложения (В.
Матезиус, Я. Фирбас, Ф. Данеш) отдает приоритет в определении темы и ремы фактору
известности/неизвестности, что иногда приводит к неодназначным толкованиям
актуального членения конкретного предложения в контексте. Концепция о
синтаксической природе актуального членения (К.Г. Крушельницкая) допускает
отождествление актуального членения с синтаксическими категориями из-за выражения
темы и ремы с помощью грамматических средств языка (но иногда – только контекста).
Концепция о соответствии актуального членения структуре логического суждения (Л.В.
Щерба, В.В. Виноградов, С.И. Бернштейн) получила развитие в теории о логикограмматическом членении предложения. Современные лингвистические теории относят
феномен актуального членения к речи и связывают его с теорией речевых актов.
В сочетании темы и ремы проявляется предикативное отношение как один из
случаев предикативности, свойственной и тем типам предложений, которые не имеют
актуального членения предложения (односоставные).
При актуальном членении определяющей является связь предложения с
конкретной ситуацией высказывания. Именно конкретная ситуация обусловливает
разнообразные взаимоотношения между актуальной и формальной структурой
предложения, проявляющиеся в изменении порядка слов и их интонационных
группировок. Любой член (или члены предложения) в соответствии с контекстом или
ситуацией может выступать как тема или рема: «Книга (тема) на столе (рема)» (ответ на
вопрос: «Где книга?»); «На столе (тема) книга (рема)» (ответ на вопрос «Что на столе?»).
Одно и то же предложение, даже простейшего двучленного состава, может
интерпретироваться по-разному в темо-рематическом плане. Выделение темы и ремы
представляет большие трудности при практическом анализе материала. Это происходит
потому, что процедура не получила формализованного представления. Единственный
формальный критерий – это постановка вопроса. При таком подходе тему высказывания
можно отождествить с содержанием вопроса, а рему с ответом на него.
В настоящее время в связи с интересом к функционированию языковых структур
теория коммуникативной значимости элементов структуры и элементов смысла
предложения получила особенно широкое признание. Одновременно с этим появились
многочисленные попытки уточнить основные понятия актуального членения предложения
– тему и рему. Таким образом, тема сообщения в предложении определяется как то, из
чего исходит говорящий, то, что ему известно до начала коммуникации. Признается
также, что тема не соответствует ни таксономическим классам слов (частям речи), ни
функционально-синтаксическим классам слов (членам предложения). Рассматривая
вопрос о соотношении различных членов предложения с понятиями темы и ремы,
исследователи приводят убедительные количественные данные о преимущественном
тематическом статусе подлежащего. Все остальные члены предложения могут выступать
почти в равных пропорциях в качестве и темы и ремы.
С лингвистической точки зрения наибольший интерес представляет
сопоставление различных языковых средств, которыми может быть выражено
соотношение между основой и ядром сообщения, и выявления среди них наиболее
характерных для данного языка. Естественно, для целей грамматического описания
наибольший интерес представляют языковые средства, с помощью которых
сигнализируется тема-рематическая организация предложения. Средства эти
многообразны: интонация, порядок слов, синтаксические конструкции, лексические
средства. Все это, однако, дополнительные средства, в том смысле, что это средства
специального подчеркивания, выделения, несущие печать логической и нередко
эмоциональной эмфазы. Нормально же, для подавляющего большинства реализуемых
предложений средством тема-рематической организации предложения является
распределение состава предложения между подлежащим и сказуемым и, соответственно,
вынесение в позицию подлежащего того имени или именной группы, которой придается
статус темы. Так, при сравнении средств выражения актуального членения в русском и
английском языках было обнаружено, что если для русского языка наиболее характерна
позиция ремы в конце предложения, то для английского языка выражение ремы
осуществляется с помощью определенных конструкций. Признаками темы считают
наличие указательных, притяжательных или личных местоимений, определенного
артикля, предшествующего упоминания, низкую контекстуально-семантическую
нагрузку. К признакам ремы относят неопределенный артикль, наличие отрицания,
высокую контекстуально-семантическую нагрузку.
Набор способов выделения ремы носит, как мы видим, не универсальный, а
идиоэтнический характер, и он был выявлен с достаточной степенью полноты для многих
языков. Для английского языка в качестве основных называются следующие способы
индикации ремы: клефтированные (расщепленные конструкции), артиклевая
детерминация, порядок слов, фразовое (логическое ударение), английская конструкция
”there be construction”.
Так называемые клефтированные конструкции (cleft constructions) удобны тем, что
с их помощью может быть рематизирована практически любая часть предложения,
например: Mary asked him to help. It was Mary who asked him to help. It was him whom Mary
asked to help. It was help that Mary asked him about.
Артиклевая детерминация особенно отчетливо проявляется при сравнении одинаковых
предложений (за исключением артикля), например: A boy entered the room и The boy
entered the room. В первом предложении существительное boy – рема сообщения; оно
предполагает наличие последующего контекста, в котором сообщалась бы
дополнительная информация о впервые упомянутом мальчике. Во втором предложении
существительное boy - тема сообщения; предполагается существование некоторого
предшествующего контекста, в котором о мальчике было уже сказано. Поэтому вопрос, на
который данное предложение могло бы быть ответом, формулировался бы следующим
образом: What did the boy do?
Порядок слов также может служить важным средством актуального членения.
Порядок слов как фактор актуального членения возможен при некоторой степени свободы
элементов предложения, допускаемой контекстными и ситуационными условиями.
Фразовое (логическое) ударение является важным средством особенно в устной
речи. Практически каждый член предложения может быть рематизирован с помощью
фразового ударения, что может быть продемонстрировано с помощью теста
противопоставления: Mary got the letter from her sister. Mary (not Ann) got the letter from her
sister. Mary got (not sent) the letter from her sister. Mary got the letter (not a parcel) from her
sister. Mary got the letter from her sister (not brother).
Английская конструкция, известная под “ there be construction” , вовсе не случайно
требует использования существительного либо с неопределенным артиклем, либо его
аналогом местоимением some(any). Она также является одним из способов рематизации
элементов предложения.
При описании способов выражения ремы исследователи исходят в основном из
учета семантических признаков. Так, в основу деления глаголов на тематические и
рематические был положен признак количества семантических характеристик (сем): к
тематическим отнесены глаголы широкой семантики, которые обладают минимальным
количеством сем (например, do, make) и поэтому нуждаются в конкретизации. Глаголы же
более семантически специализированные имеют большую смысловую нагрузку в
предложении и потому должны быть отнесены к рематическим.
Конструирование предложения в соответствии с правилами его актуального
членения есть важная коммуникативно-релевантная задача, так как в речи говорящий не
только сообщает факты, но и выстраивает их в некую информационно значимую
иерархию.
Теория актуального членения предложения получила также применение и в теории
текста, где исследуются аспекты перехода ремы предыдущего предложения в тему
последующего, а также определение границ отрезков текста
(микротекстов),
объединенных общей темой.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1. Что такое актуальное членение предложения? Какие еще термины используются в этом
значении?
2. Прокомментируйте теоретические позиции различных ученых относительно
актуального членения.
3. Почему вопрос о 3-м (переходном элементе) актуального членения является спорным?
4. Перечислите основные средства, используемые для выделения рематической части
предложения в английском языке.
5. В чем состоит удобство применения клефтированных конструкций в качестве средства
выделения ремы? Приведите собственные примеры.
6. Может ли использоваться в английском языке в качестве средства выделения ремы
порядок слов?
7. Как соотносится порядок слов как средство индикации ремы в русском и английском
языках? Приведите примеры.
8. Существует ли формализованный метод выделения темы-ремы?
ЛЕКЦИЯ № 18
СЕМАНТИЧЕСКИЙ СИНТАКСИС
Семантический синтаксис есть дальнейшее развитие порождающего синтаксиса,
дополненного семантическим компонентом. Вслед за такими широко известными
концепциями, как падежная грамматика, интерпретативная семантика, когнитивная
грамматика, семантика прототипов, можно выделить промежуточную категорию описания
– семантические роли.
У элементов предложения имеются, наряду с функционально-семантическими
значениями типа «дополнение» или «обстоятельство», семантико-ролевые значения типа
«агенс», «патиенс» и т.п. Семантические роли, а также присущие предложению
семантико-ролевые конфигурации входят в число объектов семантического изучения
предложения.
В лингвистической литературе используются разные обозначения семантической
роли – «семантические актанты», «семантические падежи или глубинные падежи (понятие
было введено в 1960-е годы американским лингвистом Ч. Филлмором)» - однако они
менее удачны, по мнению И.П. Ивановой, чем «семантическая роль». Так, «актант» (букв.
действующий) по своей внутренней форме неуместен применительно к большинству
обозначаемых этим термином величин (патиенс, инструмент и т.д. ). Употребление
термина «падеж» хорошо передает идею переменной, меняющейся от предложения к
предложению содержательной характеристики именной группы. Это именно роль,
которую получает именная группа в предложении.
Ч. Филлмор выделял 6 функциональных отношений, которые могут быть между
предикатом и аргументом, указывающих на 6 глубинных (семантических) падежей:
1. Агентив, агенс (Agentive)
2. Инструменталис, инструментатив (Instrumental)
3. Датив (Dative)
4. Локатив (Locative)
5. Фактитив, результатив (Factitive)
6. Объектив, объект (Objective).
На основе вышеперечисленных глубинных падежей выделяют основные
семантические роли.
Агенс (от латинского слова ” agens “ действующий, партиципант, осуществляющий
контроль над ситуацией; тот, по чьей инициативе она разворачивается). Выражается в
поверхностной структуре предложения через подлежащее (I read the note) или дополнение
( A note was read by me ). Роль агенса неоднородна и может быть подвергнута дальнейшей
дифференциации. Так, в тех случаях, когда действие агенса порождает действие у
объекта, агентивность может быть каузативного типа (агенс кауз.) и пермиссивного (агенс
пермис.), ср.: John threw the stone и John dropped the stone. В случае агенса кауз.
Одушевленный объект заставляет другой объект производить действие, при агенсе
пермис. Он лишь дает возможность действию совершиться. Глаголами с ролевой
структурой, включающей агенс кауз., являются глаголы to lower, to raise, to lift, to drag, to
pull, to break, to open, to keep и другие. Примером глагола с ролевой структурой,
включающей агенс пермис., может быть глагол to release.
Патиенс (от латинского “patiens” претерпевающий, партиципант, на которого
направлено воздействие и чье физическое состояние – в том числе положение в
пространстве – изменяется в результате осуществления этой ситуации). Патиенс
обозначает объект (иногда источник) действия. Внеязыковыми денотативными
соответствиями патиенса могут быть как неодушевленные, так и одушевленные
предметы. В предложении патиенс реализуется через дополнение объекта: Al bit his hand.
The yard was not overlooked.
Фактитив. Уже в традиционной грамматике, например О. Есперсеном, отмечалось
различие в содержании дополнений (и глаголов) в таких противопоставляемых
предложениях, как The boy dug the ground и The boy dug the hole. Предмет, обозначенный
дополнением, в одном случае является объектом воздействия, в другом – результатом
действия (отсюда название «дополнение результата»). Фактитивом называется
семантическая роль, обозначающая результат действия, опредмечено представляемый
языком.
Инструмент. Партиципант, используемый одним из участников для изменения
физического состояния другого участника, получает название инструмент.
Предполагается осознанное, намеренное действие, поэтому эта роль встречается лишь в
ролевых структурах, содержащих агенс каузатив: John broke the window with a stone. Alice
opened the door with a key. С глаголами, допускающими медиальное употребление,
инструмент может реализоваться и в позиции подлежащего: A Stone broke the window.
Равным образом возможна и подлежащная реализация патиенса (агенс и инструмент при
этом опускаются): The window broke. The door opened.
Локатив (от латинского “locus “ место или местный) обозначает местонахождение
одного из участников ситуации и представляет немалые трудности для анализа. Языку
присуща значительная дифференцированность пространственных значений с
соответствующей дифференциацией языковых средств. Достаточно назвать лишь
некоторые предлоги места, чтобы уяснить степень этой дифференцированности: in, on, at,
from, to, out of, through, under, over и другие. Сочетания предлогов (from under, from behind
и т.д.) вносят дальнейшую детализацию. Очевидно, что семантические роли как явление
грамматики, в отличие от пространственных представлений, отражающихся в лексике,
должны выражать величины, в которых обобщались бы пространственные значения,
представленные в предложных лексемах, при этом на основе признаков релевантных для
группировок глаголов.
Еще одна трудность заключается в установлении статуса пространственных значений
именных групп в условиях их множественности в предложении. Совместная
встречаемость нескольких именных групп с пространственными значениями в границах
одного предложения в связи с одним глаголом (He passed from the hall into the corridor)
свидетельствует о различии их ролевой семантики, которое должно найти отражение в
описании. С другой стороны, очевидна и их семантическая близость, которая также не
должна остаться неотмеченной. Решением проблемы может быть признание единой
семантической роли локатива с возможностью дальнейшей видовой ее дифференциации.
С учетом отмеченных выше моментов выделяются следующие разновидности локатива.
Глаголы статической пространственной ориентации (to stand, to stay, to lie, to be и др.)
имеют в своих ролевых структурах локатив (местонахождение), например, lie [Агенс
локатив местонахождение] He lay on the grass. Обычным поверхностным соответствием
роли локатива местонахождение является обстоятельство места, но локатив место нах.
Может выражаться и подлежащим: Siberia is snowy. (ср. It is snowy in Siberia). Глаголы
динамической пространственной ориентации (to go, to move, to run, to creep, to fall, to roll
и др.) имеют в своих ролевых структурах локатив исходный пункт, локатив транзитный
пункт и локатив конечный пункт. Некоторые глаголы обнаруживают пространственную
«специализацию», имеют заданную фокусировку. Так, для to reach характерен локатив
конечн. пункт, для To depart – локатив исх. пункт и т.д. У других глаголов (а их
значительно больше) она вариантна. Например, to creep может находиться в связи и с into
N, through N.
Выше были охарактеризованы некоторые из семантических ролей. Задача дать их
полный перечень, а также охарактеризовать свойства предложения, связанных с ними, не
может ставиться при современном состоянии разработанности вопроса.
В семантико-ролевом анализе важно оставаться на лингвистической почве, не
подменять лингвистические основы анализа иными, определяемыми нашими знаниями
явления или предмета как факта действительности или соображениями логического
порядка. Для семантического анализа существенны не свойства денотата сами по себе, а
их языковая интерпретация. Это можно показать на следующем примере. Приводимые
ниже предложения все структурно и семантически отмечены: An apple fell from the tree to
the ground. An apple fell from the tree. An apple fell to the ground. An apple fell. Все их можно
интерпретировать как описывающие одну и ту же ситуацию. Каждое из них, однако,
сообщает о ней разную информацию. Вместе с тем, даже если исходный и / или конечный
пункт не называется, их существование в связи с действием, обозначаемым глаголом to
fall, очевидно для носителей языка. Отразив этот факт, показав вместе с тем возможность
отсутствия соответствующих обозначений в поверхностном предложении, мы можем,
например, заключив их соответствия в записи ролевой структуры глагола в скобки, тем
самым, показав их факультативный поверхностный характер: fall [номинатив (локатив
исх. пункт.) (локатив конечный пункт)].
Отношения между ролевой структурой глагола, семантической конфигурацией
предложения и структурной схемой предложения могут быть охарактеризованы в общих
чертах следующим образом. Ролевая структура глагола представляет собой наиболее
полный набор ролей, детерминируемых семантикой глагола. Та или другая комбинация
ролей ролевого набора плюс значение действия образует семантическую конфигурацию.
С одной ролевой структурой, таким образом, может соотноситься более одной
семантической конфигурации. Наконец, с определенной семантической конфигурацией
может соотноситься более одной структурной схемы предложения. Например, ролевая
структура глагола to cut включает [Агенс патиенс инструмент]. Семантические
конфигурации предложений в связи с данным глаголом: { cut Агенс патиенс инструмент
}The glazier cuts glass with a diamond.
{ cut Агенс патиенс } The glazier cuts glass.
{ cut инструмент патиенс } A diamond cuts glass.
Дифференциация «актив – пассив» в связи с данными конфигурациями дает шесть
разных структурных схем. Помимо названных выше существуют и прочие роли,
например, экспериенцер (от лат. Experiens «испытывающий»: партиципиант, на чье
внутреннее состояние ситуация оказывает воздействие. Стимул (партиципиант, который
является источником воздействия, оказываемого на внутреннее состояние участника
ситуации. Реципиент (от лат. Recipiens “ получающий “: партиципиант, приобретающий
что-то в ходе реализации ситуации. Элементатив - актант, отражающий стихийные силы
природы, активно проявляющие себя в некоторой ситуации.
Следует отметить, что семантическому синтаксису не удалось сформулировать
общепринятой классификации. В концепциях различных авторов количество предикатных
актантов варьирует в довольно широких пределах – от 6-7 до 25 и более. Причины такого
количественного варьирования кроются не в отсутствии объективных критериев при
работе с семантическими сущностями, а в различной степени дробности, с которой
ученые подходят к объекту таксономии.
Минимизация семантических ролей
Словообразовательные свойства глагола допускают возможность включения
ролевого значения в семантику глагола. Так, глагол to gild означает «золотить» и, таким
образом, несет в своем значении и идею действия («покрывать») и идею материала («
золотом «), два значения, которые выражаются словесно раздельно в глагольно-именном
словосочетании to coat with gold.
Аналогична семантическая структура множества других глаголов: to ice, to powder,
to silver и т.д. Отмеченная сложность семантической структуры таких глаголов не
является просто фактом словообразования. Она имеет непосредственное отношение к
тому, какие роли могут реализоваться в предложении. Глагол to coat в рассматриваемом
значении характеризуется ролевой структурой, включающей три роли [Агенс патиенс
материал] They coated the spire with gold. Ролевая структура to gild содержит две
семантические роли [Агенс патиенс] They gilded the spire.
Семантической структуре to gild в отличие от to coat, to cover присуща ролевая
усложненность: семантическая структура to gild включает компонент ролевой природы.
Такой компонент содержательно соотносителен с ролью в семантической структуре
предложения.
Минимизацией
семантической
структуры
слова
называется
перевод
предложенческой семантической роли на уровень компонента семантической структуры
слова.
Дублирование роли возможно при условии. Что именная группа содержит информативно
важные сведения о признаках объекта, которые имеют выделяющую силу. Сравним
отмеченность построения They gilded the spire with the gold specially processed for this
purpose. Если же объект квалифицируется лишь общим образом, то дублирование
невозможно.
Хотя феномен минимизации и общие закономерности этого явления присущи
разным языкам, различия от языка к языку имеются. Роль, с легкостью минимизируемая в
одном языке, может не поддаваться или с трудом поддаваться минимизации в другом.
Так, в русском языке роль «занятие» минимизирована во множестве глагольных лексем и
почти не минимизируется в английском. Сравните: русское слесарить, слесарничать англ. To work as a metal worker , русское батрачить – англ. To work as a farm labourer,
русское скорняжничать – англ. To work as a furrier и т.д.
Итак, ролевая грамматика (падежная грамматика) – это метод описания семантики
предложения (за вычетом модальных и перформативных элементов) как системы
семантических валентностей, через связи главного глагола с ролями, диктуемыми
значениями этого глагола и исполняемыми именными составляющими. Семантическая
связь – отношение понятий в понятийной системе предметной области. Представители
семантических связей в лексике – предикаторы, т.е. лексемы, представляющие предикаты.
Главное место здесь занимают глаголы, имеющие, как правило, центральное положение в
семантической структуре предложения и оказывающие решающее влияние на именные
словосочетания и предложения.
Этот тип семантического описания впервые употребил в своих трудах Ч. Филлмор,
затем его идея получила дальнейшее развитие в трудах целого ряда отечественных и
зарубежных исследователей. Согласно определению Ч. Филлмора, семантическим
падежом следует называть тип семантических отношений, возникающий между
предикатным словом и его актантами. Предикат – слово, которое выражает свойства или
отношения и тем самым указывает на необходимость упоминания того (или тех), кто/что
является носителем данных свойств или отношений.
Важнейшими семантическими ролями, которые выделяются всеми или почти
всеми исследователями, являются: агенс, пациенс, экспериенцер, стимул, инструмент,
реципиент, фактитив, локатив. Различаются: а) онтологические роли (типа: агенс, пациенс
и т.п. реального события), распределяемые между внеязыковыми сущностями; о них
правильнее было бы говорить как об исполнителях ролей; б) семантические роли –
языковые реализации прототипов онтологических ролей. Под ролевыми свойствами
понимаются различные виды или единицы, или аспекты ситуации, входящие в описание
условий уместного употребления глагола (например, для глаголов юрисдикции и т.д.).
Другим важным классификационным критерием, в соответствии с которым все
предикатные актанты можно разделить на два класса, является признак
одушевленности/неодушевленности:
Признак одушевленности/неодушевленности партиципанта ситуации является
чрезвычайно важным, так как он определяет его способность/неспособность
инициировать действие, испытывать состояние, оказывать сопротивление воздействию,
каузировать (быть причиной) состояние и т.д. Вышеприведенная типология
семантических ролей носит приблизительный характер и в принципе допускает как
расширение, так и сужение охватываемой ею номенклатуры элементов. Все зависит от
исследователя, его целей и задач при описании и анализе конкретной ситуации.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1.Что является предметом исследования в семантическом синтаксисе?
2. Какие термины используют для обозначения понятия «семантическая роль»?
3. Какую классификацию предложил Ч. Филлмор? Приведите его определение
семантического падежа.
4. Что такое предикат?
5. Что представляет собой ролевая структура глагола? Приведите примеры ролевой
структуры английских глаголов: to cut, to reach, to creep, to run, to move, to fall, to blow, to
break.
6. На основании какого критерия можно подразделить все предикатные актанты на две
группы?
7. Приведите примеры актантов, отражающих одушевленных партиципантов ситуации.
8. В чем отличие между объективом и фактитивом?
ЛЕКЦИЯ № 19
ПРАГМАТИЧЕСКИЙ СИНТАКСИС
Еще одним содержательным аспектом синтаксиса является его прагматический
аспект. Прежде чем рассматривать специфику грамматики в этой ее части, необходимо
сказать несколько слов о том, что такое прагматика.
Впервые термин «прагматика» был введен в научный обиход в рамках семиотики –
науки о знаках и знаковых системах. Наряду с синтактикой и семантикой, прагматика
является одним из ключевых понятий семиотики, означая отношения между знаком и
пользователем знака, в то время как синтактика означает отношения между знаками, а
семантика - отношения между знаком и обозначаемым им объектом. Поскольку с начала
ХХ века языковая система рассматривается вслед за Ф. де Соссюром как система знаков,
указанные термины стали использоваться в описании языка.
Прагматическим синтаксисом может быть названо соответствующее направление
синтаксической теории, в рамках которого в фокусе лингвистического исследования
оказываются отношения между языковыми единицами и теми, кто их использует, а также
условия реализации языковых единиц, т. е. составляющие речевой деятельности.
Предложение является средоточием функциональных особенностей языка и речи.
Поэтому синтаксическая теория должна иметь в качестве одной из важнейших своих
задач изучение функциональных характеристик предложения. Этой задаче подчинен
прагматический синтаксис, реализующий функционально-ориентированный подход к
изучению предложений, при котором лингвиста в первую очередь интересуют
коммуникативно-функциональное назначение и использование предложений в речевых
актах общения.
При таком подходе предложения одного и того же структурного типа могут
оказаться существенно разными. Сравним, например, приказание Come! и просьбу Come!,
облеченные в общую для них форму побудительного предложения. I’ll watch you! может
быть констатацией факта, угрозой или обещанием. На первый взгляд может показаться,
что различия между такими и подобными предложениями суть различия контекстов или
ситуаций их употребления. Однако это не совсем так. Предложения, различные по своей
прагматике, различаются еще семантическими и структурными свойствами.
Рассматриваемые в коммуникативно-функциональном плане предложения разнятся
коммуникативной интенцией. Коммуникативная интенция – это присущая предложению
направленность на разрешение определенной языковой задачи общения. Следует говорить
именно об интенции, или коммуникативно-интенциональном содержании предложения,
поскольку рассматриваемое явление характеризуется тем, что, во-первых,
актуализируется оно лишь в условиях речевого общения, во-вторых, оно неизменно
соотносится с некоторой сущностью, лежащей вне границ данного предложения. Этой
сущностью является речевая или иная реакция адресата, регулярность связи между
которой и предложением определенного коммуникативно-интенционального содержания
позволяет
дифференцировать
предложения
по
коммуникативной
интенции.
Коммуникативно-интенциональное содержание – необходимый признак каждого
предложения. Без него нет предложения как единицы синтаксиса. Примером различия
коммуникативно-интенционального содержания может служить различие, связываемое с
дифференциацией побудительного и вопросительного предложений. Приняв
существование коммуникативно-интенционального содержания предложения, мы
получаем дополнительный аргумент в пользу признания предложения как обобщенной
формулы
построения,
дифференцируемой
по
признаку
коммуникативноинтенционального содержания. Соответствующие типы предложений следует признать
прагматическими типами. Прежде чем перейти к их рассмотрению, кратко остановимся на
нескольких основных понятиях.
Приказание, просьба, угроза и обещание, рекомендация и извинение являются
разными речевыми актами. В ходе исторического развития каждое общество выработало
значительное разнообразие этих форм межличностного общения, которым и
обеспечиваются соответствующие социальные потребности. По мнению Дж. Остина, в
английском языке имеется более тысячи глаголов и других выражений для их
обозначения: to accuse, to bet, to bless, to boast, to entreat, to express, to pledge, to report, to
request, to vow, to welcome и многие другие.
Предложения, являющиеся средством реализации разных речевых актов,
соотносительны с определенной коммуникативной интенцией говорящего. Произнося I’ll
come! как простую констатацию планируемого к выполнению в будущем действия, как
обещание, как угрозу или предупреждение, говорящий каждый раз произносит
предложение с разной целью. В этом случае принято говорить об иллокутивной силе
предложения.
Локутивная сила предложения заключается в его когнитивном содержании.
Примерами реализации лишь локутивной силы может быть произнесение предложения
ребенком ради самого произнесения, оперирование предложением в учебных целях,
например, при работе над произношением. В реальном же общении реализация
предложения неразрывно связана с иллокутивной силой.
Уместно, правильно, с соблюдением необходимых условий предложение достигает
цели в виде перлокутивного эффекта высказывания. Так, перлокутивным эффектом
речевого акта, обозначаемого глаголом
to argue, является состояние собеседника,
называемое сочетанием to be/ to get convinced, to describe – to get informed/ to know, to
threaten – to be/ to get scared и т.д. Тот или иной перлокутивный эффект не обязательно
возникает как результат намеренного воздействия. О ненамеренности перлокутивного
эффекта в некоторых случаях свидетельствуют такие высказывания, как I didn’t mean to V,
где V может быть to hurt, to insult, to flatter и т.д. Все три приведенные выше понятия и
термина, связанные с локуцией, принадлежат Дж. Остину.
Рассмотрим основные прагматические типы предложений. Поскольку содержание
предложений, актуализируемых в актах речи, не сводимо к лексической и грамматической
информации, а всегда включает и коммуникативно-интенциональное, или прагматическое
содержание, эта семантическая особенность предложения должна найти отражение в его
описании. Семантическая структура в этом случае предстает как состоящая из двух
семантических величин: прагматического компонента и пропозиции. Прагматический
компонент отражает коммуникативную интенцию, пропозиция – его когнитивное
содержание. Решающим для отнесения предложения к тому или иному типу является
характер прагматического компонента. Пропозиция может быть идентичной в разных по
коммуникативной интенции предложениях.
Содержание прагматического компонента может быть условно представлено как
сочетание I (hereby) + глагол, определяющий иллокутивную силу высказывания + адресат.
Глагол, характеризующий реализуемое в акте речи отношение между адресантом и
адресатом, иногда называют перформативным. Например, He is not guilty с учетом
иллокутивной силы данного высказывания фактически означает I (hereby) state that he is
not guilty, Stop it at once! – I (hereby) command you to stop it at once.
Различие между прагматическими типами предложений не сводимо к различию
прагматических компонентов. Многообразие актов речи и, соответственно, служащих
средством их реализации прагматических разновидностей предложений создается
внесением в речевую коммуникацию дифференцирующих моментов, разнящихся в актах
речи количественно и качественно. Некоторые из дифференциальных признаков
зафиксированы в лингвистических описаниях, хотя полный инвентарь таких признаков
еще не установлен. Более десяти таких признаков (в качестве существенных)
устанавливает Дж. Серль, оговаривая, что их существует больше.
Констатив.
Коммуникативно-интенциональное
содержание
констатива
заключается в утверждении, например: The Earth rotates. Со своеобразием
коммуникативно-интенционального содержания предложения связаны соответствующие
формальные характеристики предложения. Например, для контстативов неприемлимой
является форма вопросительного или побудительного предложений в силу
несовместимости коммуникативного содержания таких предложений и прагматики
констатива.
Промисив и менасив. Предложение-обещание и предложение- угроза интересны
как объект сопоставительного изучения, поскольку при известной общности (укажем на
заинтересованность/незаинтересованность адресата в обещаемом/
угрожаемом,
временную ориентированность на будущее, прогностический характер утверждаемого )
они составляют разные прагматические типы предложений.
Хотя, как и констативы, промисивы – всегда повествовательные предложения,
специфика их коммуникативно-интенционального содержания обусловливает присущее
им содержательное и формальное ограничение: промисивы неизменно относятся к
будущему и потому глагольное время в них лишь будущее: I’ll come some time.
В промисивах автор высказывания во всех случаях выступает как гарант
реальности обещаемого. Подлежащее промисивных предложений, если оно
соотносительно с автором речи (I) , неизменно является агенсом, глагол-сказуемое –
глагол действия в форме действительного залога: I’ll write, do, come, ring up и т.д.
Невозможен промисив типа I shall be beaten up, I shall be ignored с подлежащимпатиенсом.
Предложение с подлежащим в первом лице не является единственной формой, в
которой возможен промисив. Подлежащее, несоотносительное с автором речи, т.е. второе,
третье лицо, в промисивных предложениях не может быть агенсом. Например, промисив
You’ll see the picture с глаголом to see фактически означает You’ll be shown the picture.
При подлежащем – третьем лице The train will arrive in time; He will not do this
предложение может быть промисивным при условии зависимости реальности события, о
котором идет речь в предложении, от автора высказывания. Сравните различие семантики
предложений {I hereby promise you} the train will come in time и { I hereby state } the train
will come in time.
Коммуникативно-интенциональным содержанием предложений менасивного типа
является угроза: {If you don’t let go} I’ll cut off your nasty, great, slimy tail! (J. Osborne)
I’d give you such a belt in a second. ( J. Joyce).
Наличие у промисива и менасива ряда общих структурно-семантчиеских
особенностей и вместе с тем различие по признаку положительность/отрицательность
отношения адресата к содержанию обращенного к нему высказывания, к перспективе
осуществления называемого в нем действия делает возможным употребление
предложения, являющегося по формальным признакам менасивом в качестве промисива и
наоборот. Несоответствие между формальной предназначенностью предложения и его
употреблением может порождать стилистический эффект.
Перформатив. Преформативы (I congratulate you on the occasion; I name the boy Jack;
I swear to punish him; I prohibit you to come here again; I declare the conference open ) не
сообщают о чем-то. Произнося I congratulate you!, говорящий совершает действие, в
данном случае поздравление. Отсюда название «перформатив». Перформативы не
обозначают ничего лежащего за пределами языка, а являются действием, актом,
поступком чисто речевого характера. Именно на их типизации и описании
сосредоточилась изначально теория речевых актов. В отличие от констативов, которые
служат знаками чего-либо лежащего вне сферы языка (ситуаций, положений дел,
фрагментов мира) перформативы обладают свойством автореферентности, то есть служат
языковыми знаками самих себя. Состав всякого перформативного высказывания должен
характеризоваться наличием перформативного глагола , представляющего собой глагол
речи, употребленный в форме первого лица, единственного числа, настоящего времени,
действительного залога, изъявительного наклонения ( исключение составляют
императивные предложения ).
С произнесением преформатива наступает новое состояние некоторого объекта,
результат свершения перформативного акта речи. Важным является еще одно условие для
свершения преформативного речевого акта. Это «искренность" говорящего. I swear и т.п.
могут считаться реализованными как перформативы лишь при условии соответствия
произносимого истинным намерениям говорящего. К перформативам принадлежат и
трансформационные производные. Трансформационная соотносительность с типовым
перформативом может быть еще одним критерием перформативности предложения: We
hereby request… - Passengers are requested…- Our request is...
Во всех других прагматических типах предложений прагматический глагол обычно дан в
импликации.
Директив – это прагматический тип предложения, содержанием которого является
прямое побуждение адресата к действию: Get out! Don’t go! Could you give me your
mobile? Приведенные выше предложения могут иллюстрировать два вида директивных
предложений, а именно инъюнктив, т.е. предложение-приказание, и реквестив, т.е.
предложение-просьбу. Инъюнкитв и реквестив близки друг к другу. У реквестива
распространенной, а у инъюнктива обычной предложенческой формой является
побудительное предложение. И инъюнктив и реквестив направлены на побуждение
адресата к выполнению действия. В качестве главных глаголов обоих видов предложения
возможны лишь глаголы действия. Разнятся инъюнктивы и реквестивы силой
побудительности, признаком обязательности/необязательности действия для адресата (в
оценке адресанта). Инъюнктив реализуется в условиях неравноположности общающихся,
когда адресант в силу присущего ему (или ошибочно истолковываемого им так)
положения может приказывать адресату.
В отличие от этого действие, обозначенное глаголом-сказуемым в реквестивном
предложении, не является обязательным для выполнения адресатом. Здесь адресат и
адресант либо равноположны, либо адресант по своему социальному статусу (или в
данной ситуации оказывается) ниже адресата.
Инъюнктив и реквестив различаются просодическими характеристиками (сравните
интонацию приказания и интонацию просьбы). Лексическим показателем реквестивности
предложения является слово please,снимающее императивность высказывания: Please go
away!
Оно является иллокутивным индексом. Особый интерес для исследования
представляют специфические грамматические формы реквестива, например, форма
побудительного предложения, связанная с нейтрализацией неравноположного отношения
между адресантом и адресатом: Let’s go..когда объединяются адресант и адресат,
построения типа Would/Could you kindly + инфинитив : Would you kindly stop smoking?
Квеситив – это вопросительное предложение в его традиционном понимании.
Квеситив имеет ту черту общности с директивом, что оба они предназначаются для того,
чтобы вызвать действие адресата, с тем существенным различием, что для директива это
любые действия, включая и речевые, для квеситива – только речевые действия. Квеситив
ставит в фокус внимания общающихся факт отсутствия некоторой информации у адресата
и создает, в силу вопросительности, психологическое напряжение в общении, которое
снимается ответом. Квестивное предложение должно обладать структурным признаком
вопросительности. Инвентарь соответствующих средств достаточно разнообразен,
важнейшим среди них является интонация.
Прагматическое транспонирование предложений.
Нежесткий, подвижный характер отношений между формой и содержанием,
присущий языку в целом, проявляется и в прагматике. Предложение, по своим
формальным признакам являющееся единицей одного прагматического типа или вида, в
речи может приобретать иллокутивную силу предложений другого типа или вида.
Например, квеситивное по форме и содержанию предложение может иметь иллокутивную
силу инъюнктива: Are you still here? [ Go away at once!]. Произнося это предложение,
говорящий не ожидает никакого ответа от адресата. Применительно к такого рода
употреблениям принято говорить о «непрямых», или « косвенных « актах речи. Иногда
нелегко провести границу между переносным употреблением предложения, т.е.
транспонированием его в категориально несвойственную ему область употребления
(квеситив как инъюнктив, констатив как реквестив). При транспонировании
прагматических типов предложений в речи, например, в направлении «констатив –
инъюнктив», важную роль играют экстралингвистические факторы, прежде всего
различие социальных статусов адресанта и адресата (положение первого должно быть
выше).
Существенным для правильного понимания прагматики предложения может быть
семантический признак «положительности /отрицательности».
There’s little chalk left.
[ Bring some more ]
There’s water.
[ Wipe it off ]
There’s no water.
[Bring some ]
Действие, указание на которое выводится адресатом из содержания констатива (это
указание приведено в квадратных скобках), неизменно направлено на снятие
дискомфортности. При
переносном (в прагматическом отношении) употреблении
предложения исходное, прямое значение не устраняется. Оба прагматических значения
сосуществуют. Переносное, добавочное наслаивается на прямое, основное. Используя
предложение I’ve run out of cigarettes с иллокутивной силой инъюнктива, говорящий
одновременно что-то утверждает.
Таким образом, введение прагматического параметра в синтаксическое описание
позволяет рассматривать грамматические единицы в терминах «единица употребления» «единица функционирования». Формула предложения (она представлена четырьмя
основными единицами, имеющимися в схеме противопоставления повествовательных,
вопросительных, побудительных и оптативных предложений в структурной
классификации) относится к системе единиц построения, прагматический тип
предложения принадлежит системе функциональных единиц.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1. Что изучает наука семиотика?
2. Что является предметом прагматического синтаксиса?
3. Что такое локуция, иллокутивная сила высказывания, перлокутивный эффект
высказывания?
4. Приведите примеры перформативных глаголов и высказываний с ними. Каким
критериям должны отвечать перформативные глаголы и почему?
5. Приведите основные прагматические типы предложений.
6. Объясните разницу между прямыми и косвенными речевыми актами.
ЛЕКЦИЯ № 20
МЕТОДЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
Метод (от греч. Methodos – путь исследования) в языкознании – 1) обобщенные
совокупности теоретических установок, приемов, методик исследования языка, связанные
с определенной лингвистической теорией и с общей методологией,- так называемые
общие методы. 2) Отдельные приемы, методики, операции, опирающиеся на
определенные теоретические установки, как техническое средство, инструмент для
исследования того или иного аспекта языка – частные методы. Современное языкознание
характеризуется разнообразием, как частных методов, так и еще в большей степени
использованием общенаучных методов.
Исследование языка в целом или какой-либо отдельно взятой языковой единицы
предполагает, прежде всего, построение определенной модели языка или данной языковой
единицы. Под моделью мы понимаем определенное теоретическое построение, т.е. некую
абстрактную научную схему, являющуюся более или менее близкой аппроксимацией
данных конкретной действительности. Теоретическое изучение структуры предложения
предполагает построение модели предложения, т.е. абстрактной теоретической схемы,
более или менее точно отражающей действительную структуру предложения в данном
языке.
А.А. Худяков предлагает два типа моделей – функциональную и категориальную.
Функциональная модель предложения опирается на понятие члена предложения и
описывается в терминах «субъект», «предикат», «объект» и т.д. Так, английское
предложение John took a book построено в соответствии с функциональной моделью S-PO, где S символизирует грамматический субъект, P –грамматический предикат, а O –
грамматический объект. Категориальная модель в отличие от функциональной отражает
частеречную природу слов, входящих в состав предложения, и описывается в терминах
«существительное», «глагол», «прилагательное» и т.д. Категориальная модель этого же
предложения будет выглядеть следующим образом: N1-V – Art- N2.По мере осложнения
данного предложения атрибутивными или обстоятельственными членами будут
соответственно меняться и его функциональная и категориальная модели.
Мы остановимся на наиболее распространенных теоретических моделях
предложения: модель членов предложения; модель непосредственно составляющих (НС.);
трансформационная модель Хомского.
Первая модель, т.е. модель членов предложения, восходит еще к античной научной
традиции и господствует в большинстве нормативных грамматик английского и других
языков. Заслуга разработки трех остальных моделей принадлежат американской школе
структурной лингвистики (хотя зачатки их можно обнаружить и в старых работах
«традиционного направления»). Согласно этой модели, хорошо известной каждому из
курса школьной грамматики, предложение анализируется в терминах т.н. членов
предложения. В предложении выделяются его главные члены – подлежащее и сказуемое и второстепенные члены - дополнение, обстоятельство, определение. На следующем этапе
анализа указывается морфологическое выражение выделенных членов предложения.
Практическое удобство и преимущество деления членов на главные и
второстепенные заключается в его однозначности: подлежащее и сказуемое – всегда
главные, остальной состав предложения – всегда второстепенные члены предложения.
В теоретическом же отношении модель членов предложения является в целом
неудовлетворительной. Ее основной недостаток заключается в том, что ни один из
терминов, которыми пользуется данная модель, не является определенным. Не определено
само понятие «члена предложения», в силу этого неясно, где проходит граница между
двумя разными «членами предложения», например, невозможно установить, является ли
инфинитив в конструкциях типа I want to know, He likes to go частью главного члена
предложения – сказуемого, или же самостоятельным второстепенным членом –
дополнением (существуют обе точки зрения, но невозможно доказать правильность ни
одной, ни другой в силу отсутствия критериев выделения членов предложения).
Сложным является вопрос об основаниях дифференциации членов предложения.
Относительно легко он решается при разграничении главных и второстепенных членов.
Лишь через первые выражается категория предикативности, тогда как вторые не
участвуют в ее выражении. При глагольном сказуемом дифференциация подлежащего и
сказуемого осуществляется на основе признака морфологической природы слов: имя –
подлежащее, глагол – сказуемое. В том случае, когда сказуемое именное, с
существительным в качестве именной части, решить вопрос о том, что есть что, в
отдельных случаях оказывается непросто. Ведь возможно и инверсивное расположение
подлежащего и сказуемого. Именно такие случаи заслуживают особого внимания, так как
позволяют уточнить критерии разграничения подлежащего и иеной части сказуемого. Что
подлежащее и что сказуемое в предложении Gossip wasn’t what I meant? Взаимное
изменение положения членов предложения What I meant wasn’t gossip сколько-нибудь
существенным образом не меняет содержания предложения. Одним из нерешенных
вопросов теории членов предложения является вопрос о возможных и, главное,
необходимых пределах внутренней дифференциации членов предложения. Должны ли мы
в делении дополнений ограничиться немногими традиционными типами или идти
дальше? Завершается ли деление обстоятельств установлением среди них обстоятельства
места или следует еще выделять обстоятельства собственно места и обстоятельства
направления, а возможно, проводить и деление далее? Например, среди обстоятельств
направления можно выделить предельные и непредельные, toward the house, westward.
Стремление учесть в синтаксическом описании более широкий спектр синтактикосемантических признаков, присущих словам как элементам предложения, характерно, в
частности, для синтаксемного анализа.
Практика лингвистических исследований свидетельствует о том, что предел
дифференциации, или, иначе, уровень анализа, имеющий в каждом случае объективную
основу в закономерностях языка, устанавливается исследователем, исходя из целей
исследования и возможностей исследователя, определяющихся состоянием и
тенденциями современной науки.
Модель НС изображает предложение не как линейную последовательность слов. А
как иерархию уровней членения. Предполагается, что членение предложения
производится таким образом, что на каждом этапе членения выделяются отрезки
максимальной длины, т.е. такие, которые в свою очередь, допускают максимальное число
дальнейших членений. Эти отрезки носят название непосредственно составляющих
(immediate constituents) или, сокращенно, НС. Поскольку длина НС должна быть
максимальной, постольку их число на каждом данном этапе членения должно быть
минимальным - как правило, на каждом этапе выделяются две НС, т.е. членение
осуществляется на бинарном принципе. Так, членение предложения The old man saw a
black dog there производится следующим образом (одна черта обозначает первое
членение, последующие членения обозначаются соответственно двумя, тремя и т.д.
чертами):
The old man saw a black dog there.
На следующем этапе анализа каждая из выделенных таким образом НС членится на
два максимально длинных отрезка:
The
old man
saw a black dog
there
и так далее, пока не получаются минимально короткие отрезки (слова), уже не
подлежащие членению на синтаксическом уровне.
Таким образом, модель НС, по существу, включает в себя дистрибутивную модель
предложения, так как она также представляет предложение в виде определенного рода
последовательности классов слов; однако она идет дальше, устанавливая между этими
словами определенные синтаксические отношения , представляемые в этой модели в виде
иерархии уровней членения, т.е. в виде последовательно включаемых друг в друга групп
слов или словосочетаний.
Тем не менее, модель НС в ряде случаев также оказывается неспособной
разграничивать внешне идентичные, но структурно неоднородные конструкции. Так, с
точки зрения модели НС, двум различным предложениям :
John is eager to please.
John is easy to please.
приписывается совершенно одинаковое членение, что никак не отражает не только их
семантики, но и их « синтаксического происхождения «: It is easy to please John. John
pleases everybody eagerly. Между тем, интуитивно эти предложения воспринимаются как
различные. Традиционная грамматика объясняет это различие как разницу в смысловых
отношениях между подлежащим и инфинитивом в обоих предложениях. В предложении
John is eager to please между подлежащим и инфинитивом существует субъектное
отношение, а в предложении John is easy to please - объектное отношение. Однако
остается неясным, какой характер носят эти отношения: сводятся ли они к разнице в
семантике слов или же здесь разница в структуре предложения.
Основная причина ограниченности объяснительной силы модели НС заключается в
том, что структура каждого предложения рассматривается независимо от структуры
других предложений. Между тем, объяснить разницу в структуре вышеприведенных
предложений можно только, рассмотрев их в связи с другими типами строения
предложений, существующими в английском языке. Именно такую задачу ставит себе
трансформационная модель предложения, разработанная Хомским и его последователями.
Первоначально трансформационный метод возник как дополнение к
дистрибутивному анализу. В основе трансформационного метода лежат следующие
допущения: а) синтаксическая система языка может быть разбита на ряд подсистем, из
которых одна является ядерной, или исходной, а все остальные ее производными. Ядерная
подсистема – это набор типов элементарных предложений, т.е. простых утвердительных
предложений с глаголом в изъявительном наклонении активного залога настоящего
времени, не содержащих модальных слов, однородных членов, определений,
обстоятельств, инфинитивов, причастий и т.п.; б) каждое ядерное предложение описывает
элементарную ситуацию, а тип ядерных предложений – класс элементарных ситуаций; в)
любой сложный синтаксический тип получается из одного или нескольких ядерных
предложений путем применения к ним упорядоченного набора обязательных и
факультативных трансформаций.
Трансформации либо вовсе не меняют содержания ядерных предложений, либо
меняют его незначительно и строго определенным образом, так как они сохраняют
неизменным лексический состав ядерного предложения и синтаксические отношения
между лексемами. В качестве ядерных (kernel structures) обычно указываются следующие
конструкции английского языка:
NV John came.
NV p N John looked at Mary.
NVN John saw Mary.
N is N John is a teacher.
N is p N John is in bed.
N is D John is out.
N is A John is happy.
Трансформационная модель предложения также включает в себя модель НС, но
идет гораздо дальше. Представить синтаксическую структуру предложения – значит
указать, какие ядерные типы лежат в его основе, какие трансформации и в каком порядке
на него воздействовали. Впоследствии все теоретические посылки трансформационного
метода, в особенности принцип семантической инвариантности трансформаций, были
подвергнуты критическому пересмотру, и он перестал использоваться как способ
представления синтаксической, а тем более семантической структуры предложения. Тем
не менее, трансформационный метод сохранил определенной значение как один из
приемов демонстрации синтаксических и семантических сходств и различий между
сложными языковыми объектами. В этом качестве он использовался в синтаксисе,
словообразовании и семантике. Арсенал трансформаций был значительно расширен, так
как было снято условие неизменности лексического состава предложения и условие
неизменности синтаксических отношений между лексемами.
В заключение заметим, что современное языкознание, грамматическая теория в
том числе, характеризуется отказом от исключительности того или иного метода в
изучении языковых явлений, стремлением сочетать и комбинировать различные
общенаучные и частные методы в лингвистических исследованиях.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1.
Дайте определение понятия «метод».
2.
Что понимается под моделью (схемой)?
3.
Какие вы знаете теоретические модели предложения?
4.
В чем недостатки, и какие преимущества у традиционной модели членов
предложения? Аргументируйте свой ответ.
5.
В чем заключается сущность модели НС?
6.
В чем ограниченность НС?
7.
Прокомментируйте основные положения трансформационного метода.
8.
В чем преимущества трансформационного метода по сравнению с методом НС?
ЛЕКЦИЯ № 21
ГРАММАТИКА ТЕКСТА
В середине 20 века все более широкое распространение в лингвистике получило
мнение о том, что предложение не является высшей синтаксической единицей, как это
считалось ранее. Лингвисты отмечали, что предложение лишь относительно структурно и
семантически самостоятельно, а полную завершенность оно получает в составе текста.
Текст как коммуникативная система высшего ранга является в последние годы объектом
пристального внимания не только лингвистов, но и философов, психологов,
герменевтиков, историков. Под текстом в широком смысле понимается осмысленная
последовательность любых знаков, имеющая коммуникативную направленность.
В языкознании текст (от лат. Textus – ткань, сплетение, соединение) определяется
как последовательность словесных знаков, обладающая связностью и цельностью на
формальном и смысловом уровнях. При этом выделяются два основных подхода в
изучении текста: 1. от единиц языка к тексту, когда рассматривается роль этих единиц,
языковых средств и категорий в организации структурного целого текста; 2. от текста к
языковым единицам, когда последние интерпретируются с позиций самого текста как
универсальной формы семиозиса.
Не существует дефиниции понятия «текст», которую можно было бы считать
достаточно полной, учитывающей все стороны и аспекты этой сложной по структуре,
многообразной по формам единицы языка.
Текст – многозначный термин ряда гуманитарных наук, предмет которых прямо или
опосредованно предполагает изучение функционирования языка, лингвистики,
литературоведения, семиотики, социологии, философии, этнологии и антропологии.
Четкого и общепризнанного определения «текста», охватывающего все случаи его
употребления, не существует.
Спорным является вопрос о правомерности использования термина «грамматика»
применительно к тексту – особенно при описании видов когерентности, явно не
укладывающихся в рамки традиционной грамматики как науки о категориях морфологии
и синтаксиса. Если придерживаться традиционного взгляда на грамматику, то приходится
заключить, что термин «грамматика текста» неправомерен, а всякое исследование текста
относится к компетенции особой области языкознания – лингвистике текста, или теории
текста.
Если придерживаться расширительного толкования термина «грамматика», то
вполне возможно отнесение категорий текста к грамматике как науке с широкой
специализацией, изучающей морфологию, синтаксис и гиперсинтаксис (грамматику
текста).
В последнее время все же предпочтительнее говорить о «лингвистике текста», или
«теории текста» как более нейтральной и менее обязывающей.
Несмотря на интенсивные исследования текста, проводимые в последнее время.
Многие принципиальные вопросы остаются открытыми до настоящего момента:
- проблемы дефиниции текста;
- выделение базовых и сопутствующих признаков текста;
- соотношение понятий текст-дискурс;
- статус речевых произведений.
Это объясняется, прежде всего, многоплановостью и многоаспектностью
изучаемого явления, результатом чего является выделение тех признаков и параметров
текста, которые наиболее важны для определенного подхода в исследовании. В настоящее
время в отечественной и зарубежной лингвистике текста сформировались несколько
подходов к анализу текста, среди которых отчетливо определились следующие:
1. Структурный (или грамматический ) подход , когда методы « грамматики предложения
« переносятся на анализ текста. Этот подход ставит своей задачей изучение
грамматической структуры текста в терминах структурной и дескриптивной грамматик,
выявление отношений зависимости и построение формализованной грамматики текста.
2. Семиотический подход, выявляющий знаковую природу и семиотическую сложность
текста.
3. Стилистический подход, ставящий своей целью инвентаризацию и систематизацию
выразительных средств и приемов, усиливающих выразительность текста и
способствующих его связности.
4. Семантический подход, при котором исследователь не ограничивается рассмотрением
поверхностной структуры текста, а пытается определить закономерности «глубинных»
содержательных отношений в тексте.
5. Функционально-прагматический подход, в рамках которого текст рассматривается как
элемент коммуникации, и языковые структуры интересуют исследователя как инструмент
осуществления конкретных намерений говорящего (пишущего).
При данном подходе основное внимание концентрируется на коммуникативной
интенции текста, его прагматических функциях.
Все подходы к лингвистическому описанию текста ни в коей мере не исключают
друг друга. Речь идет об исследовании различных аспектов одного и того же предмета –
текста. Современный этап лингвистики текста связан с общим изменением ориентации
языкознания в сторону теории коммуникации, прагматической лингвистики. Некоторые
авторы полагают даже, что прагмалингвистика является продолжением лингвистики
текста.
Для характеристики текста часто прибегают к единицам текста, т.е.
внутритекстовым
блокам,
представляющим
собой
цепочки
предложений,
характеризуемые относительной структурной и смысловой завершенностью: сложным
синтаксическим целым (ССЦ), сверхфразовым единствам (СФЕ). В ранних работах по
теории текста предлагалась использовать для обозначения единицы текста термин
«абзац», однако позже от него отказались, так как абзац часто не совпадал со СФЕ/ССЦ,
термин « абзац» уже использовался в полиграфии, что создавало излишнюю
терминологическую омонимию. Хотя появившиеся термины для обозначения единиц
текста являются общепринятыми в лингвистической литературе, они далеки от
совершенства. Главный их недостаток, на наш взгляд, нечеткость, размытость границ.
К основным свойствам текста относятся целостность и связность. Под
целостностью обычно понимается невозможность извлечения из текста каких-либо его
фрагментов, не разрушая текст и не преобразуя его в другой. В любом случае извлечение
из текста фрагмента не проходит для него бесследно.
Под
связностью
понимается
логико-содержательная
и
формальная
структурированность текста, обуславливающая невозможность перестановки его
компонентов.
Следует отметить, что понятия «связность» и «целостность» не являются
специфическими текстовыми понятиями. Они применимы к единицам любых х
лингвистических уровней. Однако связность на уровне текста реализуется в других
формах, чем, например, на уровне предложения.
Связность текста может быть формальной и содержательной. Для обозначения
формально-лингвистических средств внтуритекстовых связей используется термин
когезия, а для обозначения содержательных средств связи – термин когерентность.
К наиболее часто используемым видам когезии относятся следующие: референция
(анафора, катафора); субституция; эллипсис; конъюнкция; изотопия текста (тематическая
сетка).
К содержательным параметрам когерентности следует отнести следующие:
1. Интенциональность – цели, задачи и намерения, которые преследует автор, создающий
текст.
2. Акцептабильность есть приемлемость текста для реципиентов, т.е. акцентируется
активная роль адресата текста.
3. Информативность – это степень репрезентации в тексте нового, неизвестного,
неожиданного.
4. Ситуационность – соответствие формы и содержания текста ситуации коммуникации.
5. Интертекстуальность – связь данного текста с другими текстами, как правило,
классическими, широко известными образованному читателю. Эта связь может принимать
форму цитат, аллюзий, пародий, римейка, реминисценций и т.д.
Наряду с термином «текст» в современной научной литературе в сходном значении
употребляется термин «дискурс». Дискурс – многозначный термин ряда гуманитарных
наук. Четкого и общепризнанного определения «дискурса», охватывающего все случаи
его употребления, не существует. Термин «дискурс ( фр. Discours, англ. Discourse, нем.
Diskurs ) начал широко употребляться с 1970-х годов. Согласно англоамериканской
лингвистической традиции, под «дискурсом «понимается связная речь (connected speech),
при этом дискурс отождествляется с диалогом. Таким образом, дискурс стал
рассматриваться как лингвистическая составляющая коммуникации, и, шире – как речь
(устная и письменная), включенная в широкий коммуникативный контекст.
Дискурс подобно тексту обладает собственными формальными признаками. В
качестве важнейших следует назвать дискурсивную лексику (дискурсивные операторы,
дискурсивные маркеры) – вербальные элементы, адекватная интерпретация которых
возможна лишь при условии включенности их в структуру речи. К дискурсивной лексике
грамматисты относят междометия (Oh, aha), образования сентенционального типа (you
know, you hear), частицы (even, only just) и некоторые другие.
В заключение отметим, что дальнейшее развитие теории текста является актуальной не
только лингвистической, но и общественной необходимостью, поскольку языковая
коммуникация протекает в форме текстов.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ
1.
Назовите основные признаки текста.
2.
Что такое когезия? Назовите типы когезии и найдите примеры каждого типа в
художественном тексте.
3.
Назовите виды когерентности.
4.
В чем отличие понятия « текст» от понятия « дискурс»? Что имеется в виду под
дискурсивной лексикой? В тексте английской художественной литературы найдите
примеры дискурсивной лексики и обоснуйте свой выбор.
5.
Докажите правомерность/неправомерность (с вашей точки зрения) использования «
грамматика» применительно к уровню текста.