1,6 mb - Александр Щедрецов

Александр Щедрецов
ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ
2008
Том 1
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ
Можно ли считать записные книжки жанром?
Жанр начинается с намерения. В данном случае
его не было и нет. Потребность записывать
чужие
и
собственные
удачные
или
показавшиеся удачными речения проявилась
лет в 12. Я писал стихи, попутно появлялось
что-то пригодное, но не пригодившееся ― либо
что-то для будущего. Прагматический взгляд на
записные книжки сохранялся лет до 20. Поздней
мне открылось истинное назначение записных
книжек ― пожизненный тренинг умственных и
художественных
сил.
Я
не
исключаю
использование записей в литературной работе,
но как случай. С годами фиксирование речевых
удач стало привычкой, и оказалось, не так уж
важно, твоё это творчество или чужое. Главное
― уровень. При этом разделение материалов на
«моё» и «чужое» строго соблюдалось. Записи
можно разделить на 4 группы: 1) моё (в тексте
не оговаривается); 2) чужое ― услышанное или
прочитанное,
при
этом
авторство
несущественно (в тексте ― «н.м.»); 3)
услышанное от людей, значимых для меня (в
тексте ― фамилии или инициалы); 4)
вычитанное
из
книг
(библиографическая
справка, где она возможна). Вот почему
предисловие я называю «От составителя». Без
преувеличения, значительная часть моего
жизненного опыта собралась под этой обложкой.
А. Щ.
Том 1
Патриотическое красноречие. (н. м.)
Выращивание запретных плодов.
Во время эпидемий Маяковский носил на борту пиджака значок: «Свободен
от рукопожатия».
Лёгкость в теле и душе.
«У каждого свои поводы краснеть». (Гоген П. Ноа Ноа. Спб. 2001. С. 83.)
Так написано, что иностранец Василий Фёдоров не поймёт.
«Живущий у моря питается морем, живущий у горы питается горой».
(китайское)
«Ипполит Тэн в книге «Наполеон» (она у нас мало известна) говорит, что этот
род был в прошлом, по всей вероятности, сарацинским. На Корсике, говорит
он, много сарацинских погребений. Наполеон представляется Тэну
сарацином, арабом. У него было темное лицо <…>, и, только творя легенду,
его делали белым. От того, что он араб, происходила и жестокость его по
отношению к Европе, равнодушное проливание им крови европейцев.
Размышление, во всяком случае, талантливое». (Ю.Олеша, «Ни дня без
строчки».)
Назло орфографии.
Спасибо оптом.
Малое довольствуется малым. (н. м.)
Красота — единственное, ради чего стоит жить.
Что не случилось, уже не случится.
«Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года».
В деревнях женились и замуж выходили рано, лет в семнадцать. Если
героям лет по пятьдесят, не такие уж старые.
Такой метаморфозы Овидию не придумать.
В классических декорациях.
«...Когда разменяешь третий десяток, уже трудно рассчитывать на тонкий
слух. Это может показаться несущественным, но мир, безусловно, изменится.
Не услышишь легкого дуновения ветерка, стрекота кузнечиков и других
звучащих букашек или пения каких-нибудь птиц. <...> Мужчины теряют слух
раньше женщин». (Тарасов Д.И., Валентинов В.Б. Я слышу... М. 1989. С. 36.)
От добра добра не ищут... А я ищу.
Неритуальное спасибо.
Смотреть сквозь синее стекло, которое придаёт летним ландшафтам зимний
вид. (н. м.)
Это по-настоящему остроумно. Это тоже остроумно — но не по-настоящему.
История не может двигаться равномерно-прямолинейно, «знамя революции»,
действительно, «не померкнет в веках».
Том 1
Обезболивание без боли.
Дурашливая мелодия.
Вьюго-западный ветер.
Подумаешь, прыщик на попе.
Сны с прибором ночного видения.
На такого червяка как не клюнуть?
По словам Фонтенеля, сердце его никогда не билось ни энтузиазмом, ни
любовью, никогда не принимал он близко к сердцу ни одного чувства, ни
одного дела, ни одной истины, ни одного принципа; на девяностом году он
мог сказать, что никогда не плакал и, как истый нормандец, имея полные руки
истин, никогда никому не открывал последних.
Шампанское, навевающее углекислые мысли.
А теперь займёмся мышцами и сухожилиями.
Это такой ребёночек... что вот к ране приложишь — и заживёт. (Запись живой
речи.)
Порядок на рабочем столе — часть мирового порядка.
«О, лучше быть бедным рыбаком, чем вмешиваться в управление людьми».
(Дантон)
Силы есть. Нет точки приложения.
Карфаген он бы разрушил за полчаса.
Млечный аромат волос.
Бесконечно малый эффект.
Есть большее, чем научить ребёнка держать вилку в левой, а нож в правой
руке.
Девиз: «Все, но не я!»
«Богадельня для мебели». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 536.)
Мир, созданный Богом, был бы божественным.
Отфильтровать грусть.
Бессребренику золото подавай.
Ванна «Шарлотта Корде».
На вопрос, сколько в русском языке суффиксов, я бы ответил: столько,
сколько нужно.
Не говорить «всуе» всуе.
Не дать — ни любви, ни тепла, ни знаний.
У Ельмслева в «Пролегоменах» есть мысль о языке как спасении от
одиночества.
Изобрёл велосипед и поехал открывать Америку.
Том 1
Попунктно.
Рассказ, не стоящий пересказа.
«Он у нас на все руки» машина перевела бы: «Он всегда работает двумя
руками».
Пропал. Ещё и пропадом.
Более резов, чем мил.
Ошибся в точке приложения сил.
«Он шёл по жизни таким лёгким шагом, что не оставил следов». (Вирджиния
Вулф о Льюисе Кэрролле.)
Апология разврата.
Какая всё-таки зануда Стендаль!
Мне не нужен символ Вечности. Мне нужна Вечность.
Необязательно переводить меня на латынь.
Любовь не даёт права говорить любимому всё, что о нём думаешь.
Игра в тебя — будто ты есть.
Тост: пусть не всегда у нас будет вино, но пусть всегда будет закуска!
Латание дыр и дырочек.
Философы мрачного толка. (н. м.)
Апокалипсис — слишком красиво, слишком по-гречески. Человечество не
умрёт, а вымрет. Вымрет от глупости. Уже вымирает.
Объяснять это трудно, объяснить невозможно.
«...Единственное лекарство от случившейся беды — это перестать о ней
думать или же посмеяться над ней». (Стендаль. СС в 15 тт. Т. 15. М. 1959. С.
42.)
«Венерические болезни — это удел тех, кто предаётся случайным
мимолётным порывам». (46 поликлиника)
Прицениться к слову.
Подкинуть стреляному воробью тёртый калач.
Пиджак на колёсиках.
Клубок змей (сложная синтаксическая конструкция).
В своих убеждениях надо ещё убедиться.
Патент на идиоматичность.
«Если бы я был царь, я бы издал закон, что писатель, который употребит
слово, значение которого он не может объяснить, лишается права писать и
получает 100 ударов розгой». (Л.Толстой)
Удочерить ошибку.
Том 1
«Ум редко осмеливается быть самим собой». (Буало)
Не живёт — танцует.
Немного поэтической лжи — что понятно и простительно.
Некрополь в моей груди.
Словарь наиболее злоупотребительных слов русского языка.
«Вы всегда найдёте питательное молоко в примитивном искусстве». (Гоген П.
Ноа Ноа. Спб. 2001. С. 563.)
Праздничное гулянье «Наедине с природой».
Медуза жаргона.
«Наука о языке всё совершенствуется, а говорят всё хуже». (А.Фадеев)
Я не принимал решение. Я решил.
«...Как прелестно её ресницы расставляли пунктуацию в его речах...»
(В.Набоков, «Соглядатай».)
Референдум по поводу «светлого будущего».
Стартовое значение слова.
Маяковский писал с ошибками, рифмуя «жираф» и «узнаф». Знаков
препинания не ставил. Принося стихи в редакцию, просил проставить в
рукописи «значки». (Осип Брик)
Утром изо рта вылетают ласточки, вечером совы.
Сэр... не найдётся ли у вас косточки для моей собачки?
Я спросил у одной не очень грамотной девочки: орфография помогает или
мешает жить? — Когда читаешь, помогает, когда пишешь, мешает.
В этой голове что-то было.
«Ты спрашивал, кто я. В твоем мире мое существо — во всяком случае для
тебя — зависит лишь от твоей свободной воли. Припиши мне бытие, скажи,
что я существую! Упрочь меня самим собою. И я обрету жизнь в твоих глазах
с той степенью реальности, которую придаст мне твое волеизъявление,
обладающее творческой силой. <...> О, какое чудесное существование могло
бы быть мне даровано, если бы ты был настолько прост, чтобы поверить в
меня! Если бы ты защитил меня от Разума!» (Вилье де Лиль-Адан О.
Избранное. Л. 1988. С. 183.)
Удобочитаемых размеров.
История о том, как я не стал шёлковым.
Описывая грешников, вмёрзших в Коцит, Данте мимоходом замечает: «... и
доныне страх у меня к замёрзшему пруду».
Сегодня ты молодец, но попробуй быть молодцом завтра, и послезавтра, и
всегда. То-то и оно.
Запретный плод (к диетическому питанию).
Время неуследимо.
Том 1
За прошедшие века человек не стал более жестоким, просто появились
новые возможности проявить себя.
«Solus cum sola, in loco remoto, non cogitabuntur orare PATER NOSTER». — «О
мужчине и женщине, встретившихся в уединенном месте, никто не
подумает, что они читают «Отче наш». (Тертуллиан)
Мастер переживаний.
Белопольный и чернопольный слоны как символы обречённости на добро и
зло.
Превратить свой дом в Дом быта.
Будь. Не можешь быть — притворись. Не можешь притвориться — исчезни.
Изготовление метафор в домашних условиях.
«Стоишь, как на пороге открытия». (Стоящему в дверях.)
Дар самонадеянности.
Время потекло и течёт.
«...Никто не в состоянии определить, ни где начинается это пресловутое
СУЩЕСТВОВАНИЕ, ни в чём его суть». (Вилье де Лиль-Адан О. Избранное.
Л. 1988. С. 184.)
Посюсторонний мир.
Проект конного памятника вещему Олегу.
«Примечательны слова С., приехавшего из Австралии. На заданные ему
вопросы о стране, о ее нравах и т. д. он неизменно спрашивал собеседника:
«Угадайте: почем там картофель?» (Доде А.СС в 7 тт. Т. 7. М. 1965. С. 552.)
Меланхолия заката (н. м.)
Многим предстоящим действиям,
коэффициенты большие единицы.
особенно
неприятным,
присваивают
Шкатулка без сюрприза.
Слово не высшая, но конечная реальность. Во всяком случае для меня.
Коперник. Учёный без школы. Не искал сторонников, не рвался в спор, мало
интересовался мнениями других, не пропагандировал собственные идеи.
Второй личный фронт.
В поисках уголка оскорблённому чувству.
Стоило родиться, чтобы сказать такое.
По данным исторической фантазии. (н. м.)
Онтология возможного.
«Увы, теперь нельзя даже предать огню атеистические сочинения барона
Гольбаха, если, конечно, вам не придет в голову воспользоваться
страницами,
заполненными
философскими
рассуждениями,
для
раскуривания трубки». (Ирония Карлейля по поводу атеистического характера
Французской революции.)
Том 1
Всё, что чего-то стоит, стоит того.
Это пройдёт. Но проходить будет долго. Всю жизнь.
Богатая рифма — поцелуй взасос.
Разбаловала бабушка Лермонтова, и вот что вышло.
Способ омоложения: отварить гребень годовалого петуха и с первыми
лучами солнца съесть.
Похожесть дней угнетает.
Набоков с младенчества владел двумя языками: английским и русским, в
пятилетнем возрасте прибавив французский. «Моя голова говорит на
английском, сердце — на русском, а ухо предпочитает французский».
Я редко говорю серьёзно. Некому и нечего.
Бедность дня.
У самого шанса шансов нет.
Все свои капиталы инвестировать в надежду.
Телеграмма: «Приезжай 8 июля выпить моё здоровье».
Узел, который ни развязать, ни разрубить.
К кому поехал Стива, поссорившись с Долли? К сестре. К кому же ещё?
Сомлеть на солнышке.
Подставиться под вопрос. (Л.Г.)
«Еще одно правило состоит в том, что если вы написали письмо, которое, по
вашему мнению, могло бы вызвать неудовольствие у вашего друга, то, как бы
вы ни считали, что по-другому выразиться невозможно, отложите письмо до
следующего дня. Затем перечитайте его заново и представьте, что оно
адресовано вам. Очень вероятно, что вы перечитаете его несколько раз
подряд, убирая излишний уксус и перец и заменяя их медом и таким образом
превращая свое произведение в гораздо более удобоваримое блюдо!»
(Льюис Кэрролл, «Несколько мудрых слов по поводу того, как писать письма».
Пункт 4.)
Неприятно... как от переедания.
Трансцендентальные формы разврата. (н. м.)
«Credo quia absurdim est». «Верую, ибо абсурдно». Не вполне точная цитата
из трактата «О плоти Христа», где Тертуллиан полемизирует с гностиком
Маркионом. Вера существует не благодаря, а вопреки доказательствам. Если
что-то может быть доказано, это не предмет веры. Вера требует усилия
поверить в Невозможное, Немыслимое и Непостижимое; без прорыва за
пределы обыденного Бога не постичь. «И я, презрев стыд, счастливо
бесстыден и спасительно глуп, — пишет Тертуллиан, — Сын Божий распят —
это не стыдно, ибо достойно стыда; и умер Сын Божий — это совершенно
достоверно, ибо нелепо; и погребенный воскрес — это несомненно, ибо
невозможно». Здесь не полемический запал, но краеугольный камень
христианских убеждений. «Ты поверил в Меня, потому что увидел —
Блаженны не видевшие и уверовавшие". (Евангелие от Иоанна, 20:29.)
Верю, что на месте плеши на моей голове завтра вырастет душистый
горошек. А не вырастет — значит мало верил, плохо хотел.
Том 1
Некое измерение ушло навсегда.
Не лес — гимнастический зал. (о буреломе)
Разговор без «а ты... а я...».
Время не ошиблось в подсчёте лет.
Я бы и змею теперь не убил. Ползи, длиннохвостая!
Жизнь. А кажется, обрывок романа.
«Дурак дураком», «урод уродом»... Не схватить грамматическую сущность.
Мысль С.Юрского. Живём в эпоху гиперболизации. Эпитеты сильней того, к
чему прилагаются.
Что оставила жизнь после того, как всё забрала?
«Я думаю, как и наш друг Флобер, что человек — ничто, а его творение —
всё». (В.Набоков) Не так, но в чём-то и так.
Думать об этом корвалола не хватит.
Рассказ Вилье «Ставка». Художественно неинтересен, содержательно —
очень даже. Идёт карточная игра; один из игроков, аббат Тюссер, человек
угрюмый, несимпатичный, проигравшись, хочет отыграться. Ставить ему
нечего, и он предлагает ставку кощунственную. Если и в этот раз проиграет,
то откроет напарникам Тайну Церкви. Все так заинтригованы, что
соглашаются. Аббат играет и проигрывает. «Тайна церкви?.. Она... она в том,
ЧТО ЧИСТИЛИЩА НА САМОМ ДЕЛЕ НЕТ». Все несколько разочарованы, но
«...в сумрачном свете наступающего дня угрожающая ложь святотатца всё
же, оказалось, попала в цель! Все трое сильно побледнели. С глупейшими,
принуждёнными улыбками выпили они последний бокал шампанского».
Рассказ-иносказание. Чистилища — нет. За каждый поступок придётся
отвечать здесь, на земле. Умный рассказ. Честный рассказ.
В голове что-то куда-то поехало.
Если к толстому пальцу левой ноги приставить указательный палец правой
руки и так держать тысячу лет — они срастутся.
Главное — расти.
Быта не избежать. Главное — чтоб не сместились акценты.
Трудно говорить с утверждающим: собаки мяукают, кошки лают. Трудно и с
убеждающим: кошки мяукают, собаки лают. С людьми вообще говорить
трудно.
Эмоциональный климат. (н. м.)
Интеллигенция в сандалетах.
Возблагодарим Время — вовремя начавшееся и вовремя остановившееся.
Кубизм — геометрия жизни; сюрреализм — нелепость жизни; примитивизм —
простота жизни и т. д.
Руки, редко прикасавшиеся к мылу. (н. м.)
Чистилище (химчистка).
Мы не великие, но и от нас природа чего-то ждёт.
Том 1
Дорасти до понимания.
Я часто повторяюсь, но и жизнь повторяется. Живём не темами —
вариациями. Архетипы — условность: что мне похищение Европы быком?
Кто хочет быть обманутым — будет. (н. м.)
Как иудеи мясо едят. Чтоб не было крови, особым образом его
обрабатывают. Сперва покрывают солью, чтоб экстрагировать кровь. Потом
вымачивают в тепловатой воде в течение получаса, чтоб размягчить ткани и
усилить действие соли, вытягивающей кровь. Затем помещают на
специальную сушильную доску, покрытую крупной солью, и оставляют на час.
Затем промывают. Всё потому, что во Второзаконии сказано: «Кровь есть
жизнь». Чтоб с совестью поладить, убивают не как-нибудь, а безболезненно.
Специальные люди есть, резники. Удар должен быть нанесён поперёк шеи
остро отточенным ножом. На лезвии не должно быть зазубрин, которые могли
бы причинить боль.
«С помощью моей машины, господа, я отрубаю вам голову в мгновение
ока, и вы не чувствуете никакой боли».
Не евреем ли был доктор Гильотен?
Этим стоит жить, над этим стоит думать.
Когда безусловное становится условным.
Самоосуществление.
Никуда я не делся, просто отошёл за угол.
Как жить без тире и многоточий?
Инспекционная прогулка. (н. м.)
Поза, о которой не подозревало человеческое тело. (н. м.)
Самонаводящийся член.
Лёгкость — любой ценой! Самое безжалостное, что можно сказать другому:
«Чтоб тебя нелёгкая взяла!»
Золотое молчание.
Бог всех видит, Бога никто. «К сведению покупателей. В нашем магазине
установлена служба слежения».
Собрать в один абзац. (н. м.)
Ночь — дурная советчица.
Человек даже ещё не родился, мира не видел, а мировоззрение ему
уготовано.
Ссадина в душе.
Повесть «Семиглавый дракон». Глава первая.
У Горького ещё и астма. (Письмо С.Н.Сергееву-Ценскому от 17 марта 1927 г.,
Сорренто.)
Наши Катуллы.
Змеюка S.
Человек, которому можно сказать всё.
Том 1
Дорасти до понимания.
Кто создан для творчества, кто для оценок.
Немногие стихи Бродского нравятся мне, но:
Как хорошо, что некого винить,
Как хорошо, что ты никем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан...
я иногда себе читаю.
Разбирал бумаги. Как чужой архив. Может, правда, писал не я, а мой дядя,
умерший в 26-м в Саратове от холеры?
Способность видеть всё, кроме главного.
По три капли всего, что существует на свете. (н. м.)
Постэкзаменационная эйфория.
Микеланджело не взял бы меня в натурщики.
На шею не очень бросишься: остеохондроз.
Мой четвероногий друг диван. (Л.Г.)
Шкатулка без сюрприза.
И всё-таки: откуда берутся Гольбахи?
Это ― в укор.
Отдохнуть голосом.
Не вписаться в жизнь.
«...Факты не разделяются по самой своей природе на исторические и
неисторические» (Франс А. СС в 8 тт. Т. 3. М. 1958. С. 300.)
Дорогу к ней надо мостить червонцами.
Замкнутость друг на друге.
«Как бы я хотел сложить вместе то время, что нам обоим остаётся прожить, и
поделить его пополам». (Лэм Ч. Очерки Элии. Л. 1981. С. 82.)
Не зад, а атлас звёздного неба. (следы от уколов)
Светлый дурачок.
Лирическая прострация.
Многое мне интересно, но серьёзно я мало к чему отношусь. Может, ни к
чему. Всё так ненадёжно. Люблю язык, но и он игра. Любовь и игра — только
и есть на свете.
Серьёзность как ресурс.
Сад камней в туалете. (Н.)
Мужчина, способный только на одноактную комедию.
Воняет, как гоголевский Петрушка.
Том 1
Складки воды.
Блеф. Священная обязанность неудачника.
Любовью, не правдой держится жизнь.
Мир громких имён.
Ни Еврипид, ни Софокл так не трагедизировали.
«Кто-то прислал ко мне юного поэта, маленького, темненького, сутулого,
такого скромного, такого робкого, что он читал едва слышно, и руки у него
были мокрые и холодные. Ничего о нем раньше мы не знали, кто его прислал
— не помню (может быть, он сам пришел), к юным поэтам я имею большое
недоверие, стихи его были далеко не совершенны, и — мне все-таки, с
несомненностью, показалось, что они не совсем в ряд тех, которые
приходится десятками слушать каждый день (приходилось бы сотнями, не
положи я предела).
В стихи этого юнца «что-то попало», как мы тогда выражались.
Решаю про себя, что мальчик не без способностей, и вызываюсь (в
первый раз в жизни, кажется, без просьбы) где-нибудь напечатать стихи: «В
«Русской мысли», например, — я пошлю их Брюсову».
Ответ получился не очень скоро, и даже, между прочим, в письме по
другому поводу. Ответ насмешливый, небрежный и грубоватый: что до
вашего юнца «со способностями», то таких юнцов с такими же, и даже
большими, способностями у меня слишком достаточно и в Москве. Советую
этому не печататься... Еще что-то было в том же роде, если не хуже.
Однако из юнца вышел, и необыкновенно скоро, — поэт, во всяком
случае всеми за такового признаваемый, и даже по тщательности формы, по
отделке ее, поэт в сорте Брюсова. Это был О.Мандельштам». (Гиппиус З.Н.
Живые лица. Воспоминания. Тбилиси. 1991. С. 49.)
Кошачья привязанность к дому.
Гумилёв был жутко безграмотен. (И.Одоевцева)
Это не диетично.
Есть запах нарцисса и запах чесночной колбасы.
Комната матери и ребёнка. (жены и дочери)
Мужской фермент.
Рыжий характер.
Предлог для общенья. От союза к предлогу.
Всякая всякость.
Наш высокогорный климат (9 этаж).
Очередная отчаянная попытка.
Подростком мне казалось, что женщины сделаны из другого вещества, чем
мы, мужчины. Другая таблица другого Менделеева. Теперь знаю, что все мы
одного теста, но радости это открытие не принесло.
В жизни великих всегда есть незавершённость.
Перелистывать книги богов.
Человек текста.
Том 1
Библию каждый должен написать сам. Что-то своё, что-то чужое, но чтобы в
итоге получилось что-то мировоззренчески целостное.
Личное равновесие человека в мире.
Окучивать и пропалывать себя.
Будешь есть булочки, сама станешь булочкой.
Самоуяснение.
Разные рыбы живут на разной глубине.
Молитва для двоих.
На том свете каждый будет делать то, что не любил на этом.
Ушла жизнь, пришёл опыт.
Приклеить крылышки.
Жидкий салют.
Чёрный котёнок, пробежавший между нами.
Клянусь, ты будешь лучшим украшением моей постели!
Стартовое уважение.
Заглянуть в человека.
Презумпция несовершенства.
Я человек иного застолья.
Собственная испорченность помогает понять чужую.
Так шмелей: люблю и боюсь.
С незнакомыми, как со знакомыми, ― сразу.
Поманив ― веди.
Всё начинается с маленьких побед над собой.
Флегматик переживает не меньше, чем холерик, ― но флегматически. И
любит не меньше, но незаметней.
«Лица же должностные, которые все являются в то
же
время
и
священниками, а также и ученые-наставники могут быть производителями
лишь при соблюдении в течение ряда дней многих условий, ибо от
усиленных умственных занятий ослабевают у них жизненные силы, и мозг их
не
источает мужества,
потому
что они постоянно о чем-нибудь
размышляют, и производят из-за этого худосочное потомство». (Кампанелла,
«Город Солнца».)
В жанре сплетни.
Такими людьми растапливается история.
Завораживающий момент.
Косолапое счастье.
Том 1
Стоит полюбить человека, и уже мерещатся права на него.
Жизнь не столько реализация, сколько познание возможностей.
Интеллектуальные оргии.
По разные стороны разных барьеров.
Правду не переваривает, ложь оскорбляет. Непонятно, как разговаривать.
Когда всё развитие сводится к выпадению волос и зубов.
За горизонтом есть что-то, завещанное мне одному.
«...«Намерениям» Мухаммед придавал едва ли не большее значение для
оценки человека, чем его поступкам, делам, и утверждал в дальнейшем, что
«действия людей будут судимы по намерениям», — положение, которое
находится в противоречии с христианской этикой, согласно которой, по
образному выражению, благими намерениями выстлана дорога в ад, и
человека нужно судить не по словам, а исключительно по делам». (Панова
В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
Молчаливый восторг.
Социальная мимикрия.
«Книга ― лучший друг». Такое мог сказать только человек одинокий.
Культурного слоя я не создам.
Дежурная острота. (н. м.)
Высшие мгновенья.
«Свободы сеятель пустынный...» ― не вольное ли переложение из
мильтоновского «Самсона-борца»?
Запаучить.
Небесная улыбка.
Стул на двух ножках для любителей раскачиваться.
...И вдруг с такой глубиной откроется трагедия жизни, что не останется места
не только для иронии, просто для улыбки.
«Всех перещеголял виттенбергский профессор Ханс Зегер, который в 1582
году за изящное версификаторство был удостоен императорского лаврового
венка. Но простым лавровым венком он не удовлетворился, а заказал
гравюру, на которой был изображен младенец Христос в колыбели, а внизу
сам господин профессор. Из уст коленопреклоненного ученого змеилась
ленточка с надписью: «Domine Jesu, amas me?» (Господи Иисусе, ты любишь
меня? (лат.)) А предвечный отвечал ему уже по-немецки: «О да, Зегер,
знаменитейший из знаменитейших ученых, увенчанный лаврами кайзерский
поэт, наидостойнейший из всех ректоров виттенбергского университета, я
люблю тебя». Случай вполне обычный. Звание poeta laureatus (Увенчанный
лаврами поэт (лат.)) сводило этих людей с ума. Другая карликовая величина,
Г. Лорис Глареан, тоже получил лавровый венок от императора
Максимилиана I, что дало ему повод встречать своих гостей так, как
приличествует королю поэтов: на голове у него был венок, на шее золотая
цепь, в украшенном цветами зале он восседал на резном троне, не произнося
ни единого слова — пусть любуются и восхищаются». (Иштван Рат-Вег,
«Комедия книги».)
Том 1
Святое место души (н. м.)
Женский концентрат.
От «А» до «Ю».
Отважиться на великое.
Разграфлённая жизнь.
В человеке столько ума, сколько сердца.
Постный поцелуй.
Слева, где сердце. (какой-то немецкий писатель)
Деятели, в отличие от недеятелей, не знакомы с намерением как таковым.
Рыться в людях.
Неласковый суффикс.
Приметы скорого расставанья.
Каторга перевода.
Только в крепости чувствуешь себя раскрепощённо.
В нём много 60-х. За стихами приехал на мотоцикле. Уходчив в себя, бережёт
душу. Чистый, редкий.
Разбирающий напиток.
Картина «Ночь в женском общежитии».
Отдельная жена.
Вешаться самому себе на шею.
Обуять зло.
Сердцевед (кардиолог).
Деятельное любопытство.
Книга без балласта. Текст равный себе.
Я ― медленный писатель.
Кристалл тишины.
История недоступна вдвойне: объёмом неизвестного и объёмом известного.
Хранитель тайны, которой нет.
В последние годы жизни у Мао Цзэ Дуна развился паркинсонизм.
Жить приземлённо.
Хотел бы я пробежаться мурашкой по твоему телу.
Похеренный день.
Частная жизнь частного человека.
Том 1
В последние минуты хочется что-то понять, сказать, но ничего не понять и
сказать нечего.
Учительские замашки.
Место под солнцем не вымаливают.
Ленивая улыбка.
Лирический дар редок.
Пузатое счастье.
Чахну. И не над златом.
Черепки судьбы.
Тут не о любви и ревности, а о старости и безысходности.
Расквасившаяся фигура.
Жизнь, не такой ты виделась мне.
Пожил? Следующий!
Вот мужу подвели коня,
Он холку ― хвать! И в стремя ногу.
Кричит жене: «Не жди меня!» ―
И выезжает на дорогу.
(«Граф Нулин»)
Так и надо.
Любил, как и любить-то нельзя.
Пролетарочка.
Опасное сближенье.
Захлебнуться жизнью.
Самые большие ценности охраняют самые большие собаки. (Г.Андерсен,
«Огниво».)
«Ведь как ни вертись, а верх мудрости и твердости для меня, это только
радоваться чужою поэзией, а свою собственную не пускать в люди в
уродливом наряде, а самому есть с хлебом насущным. А иногда так вдруг
захочется быть великим человеком и так досадно, что до сих пор еще это не
сделалось. Даже поскорей торопишься вставать или доедать обед, чтобы
начинать». (Л.Толстой ― А.Фету. По кн.: Толстой Л.Н. СС в 22 тт. Т. 17-18. М.
1984. С. 535.)
Чем грязней, тем вкусней.
Терпение воспитывается в очередях.
История русского просветительства: от кантемировской сатиры «К уму
своему» к грибоедовской комедии «Горе от ума».
Женские приманки.
Дары любви.
Не для одного ведь предсмертного слова живёт человек?
Музыкальная птаха.
Том 1
В лапах болезни.
«...Избегая труда, я то и дело повторял выражения одного письма в другом;
как говорит Теренций, тратил свое на себя. Поскольку все писалось в течение
долгих лет и рассылалось в разные стороны света, неприметная в каждом
отдельном члене нескладица грозила теперь стать очевидной в скрепленном
воедино теле; уместное при однократном употреблении в одном письме
слово, часто повторяясь в целом собрании, начинало раздражать, — значит,
его надо было где-то оставить, в прочих местах убрать». (Петрарка Ф.
Лирика. Автобиографическая проза. М. 1989. С. 225)
Пещерен.
Жертва экологического равновесия.
Быть счастливым. Но как?
Приохотить к жизни.
К архетипам. Поскользнуться на яблочном огрызке.
Танцующие руки.
Заблудившаяся улыбка.
Матч по боксу памяти купца Калашникова.
Ворчба.
«Французские солдаты с русскими сосульками на усах». (Кальвино И. Барон
на дереве. М. 1965. С. 238.)
Предгорья безумия (н. м.)
Выжатое сердце.
Прилепиться к жизни.
Что-то стыдно не знать, а что-то знать стыдно.
Выбивание очков.
Идёшь сквозь толпу — как крутишь ручку приёмника: тут голос, там голос...
ещё голоса... опять голос!
Напрасный человек.
Ребёнок, который умеет хорошо мыть посуду, далеко пойдёт. (Н.)
«Где оскорблённому есть чувству уголок». (когда ставят в угол)
Очередное самосожжение.
Как три толстяка (о полноте).
осталось два чемодана писем женщин к нему. Эти чемоданы забрала Лиля
Брик, сожгла письма в ванной и приняла из них ванну».
Спокойствие духа ― это всё.
Искусно оклеветать.
В недрах меня.
Том 1
Закрывайся одеялом, не закрывайся ― всё равно ничего не знаешь. (н. м.)
Устоявшаяся духота.
Мушиное лето.
Высохший, как вобла. (н. м.)
Детей у Чеховых не было по нездоровью Книппер.
«В 1836 году, за несколько дней до выхода первого выпуска «Пиквикского
клуба», Диккенс женился на Кэт, дочери Джорджа Хогарта, коллеги Диккенса
по «Морнинг кроникл». У Хогарта было шесть сыновей и восемь дочерей.
Дочери были маленькие, толстенькие, румяные и голубоглазые. Кэт по
возрасту одна могла выйти замуж. Видимо, только поэтому Диккенс женился
на ней, а не на какой-нибудь из ее сестер. После короткого медового месяца
они поселились в подворье Фэрнивал и пригласили жить с ними красивую
сестру Кэт, Мэри Хогарт, шестнадцатилетнюю девочку. Диккенс подписал
договор на новый роман «Оливер Твист» и начал его, еще не дописав
«Пиквикский клуб». <...> Он очень привязался к Мэри Хогарт, и когда Кэт
забеременела и не могла всюду с ним ходить, Мэри сделалась его
постоянной спутницей. Ребенок родился, и поскольку можно было ждать еще
нескольких, решено было переехать из подворья Фэрнивал в дом на Доуличстрит. Мэри день ото дня становилась все более красивой и милой. Однажды
майским вечером Диккенс повез Кэт и Мэри в театр. Поездка оказалась очень
удачной, домой они вернулись возбужденные и веселые. Вдруг Мэри
заболела. Послали за врачом. Через несколько часов она умерла. Диккенс
снял с ее пальца колечко, надел себе на мизинец и носил до самой смерти.
Он совсем изнемог от горя. Вскоре он записал в дневнике: «Будь она с нами
сейчас, та же прелестная, счастливая, милая, готовая разделить все мои
мысли и чувства, как никто их не делил и теперь уже не разделит, мне,
кажется, и желать было бы нечего, лишь бы такое счастье длилось. Но ее
нет, и дай мне бог его милосердием когда-нибудь с ней соединиться». Это
знаменательные слова, они многое нам говорят. Он распорядился, чтобы его
похоронили рядом с Мэри. Мне кажется, нет сомнений, что он был сильно в
нее влюблен». (Моэм У.С. Подводя итоги. М. 1991. С. 337.)
Чувственный опыт.
Разохотить.
Полвзгляда ― и я готов.
Что ни вечер ― римский карнавал.
А. говорит, когда я сплю, у меня такое лицо, будто я никогда ничего не читал.
Из воспоминаний В.Шкловского: «После смерти Володи Маяковского
«Следует выбрать кого-нибудь из людей добра и всегда иметь его перед
глазами, ― чтобы жить так, словно он смотрит на нас, и так поступать, словно
он видит нас». (Эпикур. По кн.: Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М.,
1977. С. 20.)
Рисунок дня.
Превращение комнаты в косметический салон.
Золотая околёсица.
Надо любить число. Пройти 10 километров, законспектировать 3 главы,
выучить 200 слов, сделать 30 отжиманий и т. п. Число ― душа порядка,
порядок ― «душа вещей». (Я.А.Коменский)
Если бить ― то по больным местам. Или не бить.
Том 1
Угрызения совести в лёгкой форме. (Н.)
Духовная аскеза.
Колючий ветер.
Ироничность моих стихов... Не оттого ли, чтоб посмеяться над собой раньше,
чем это сделают другие?
Атлас родинок.
Привлекался к правительственным наградам.
Из мелкоплавающих.
Сборник сверхзадач для 6 класса.
«Прихлопнуть учёностью». (А.Блок, статья «Рваный плащ».)
А если шести пядей? Тогда что?
Все темы скользкие.
Хотеть или думать, что хочешь?
«Умру, но сделаю!» Умер, но не сделал.
Нечеловеческая доброта.
Душа общественника.
«La gloriosa donna della mia mente» ― «достославная госпожа моих мыслей».
(Данте)
Вкусно до неприличия.
«Общество первоклассников по обману учителей». (Гашек Я. Примеры из
жизни. М. 1983. С. 55.)
Неучтённые умы.
По Л.Андрееву, культура ―
разрушительные инстинкты.
хрупкая
оболочка,
под
которой
таятся
Добра в мире меньше, чем зла. Добро требует больших усилий, большего
ума, большей образованности.
Стайка ангелов.
Официальный холодок.
Дети редко бывают странными. Странность накапливается.
Сногсшибательное катанье на коньках.
Наполеона подвели наполеоновские планы.
Дамское благоволение.
Ужаривание курицы в масштабе 1:3. (Н.)
Потушенные миры.
Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, субботник, воскресенье.
Том 1
«Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их
трогает, избегать споров о вещах, им безразличных...» (Ларошфуко)
На дорожку задрать ножку.
Нравственная аксиоматика.
Справедливость всегда чего-нибудь требует.
«Чернышевский очень был близорук, вследствие чего с ним нередко
происходили смешные qui pro quo; например, раз, придя ко мне в комнату, он
раскланялся с моей шубой, которая брошена была на стуле и которую он
принял за даму; в другой раз возле него на стуле лежала моя муфта, и он
нежно гладил ее, воображая, что это кошка, и т. п. (Н.А.Добролюбов в
воспоминаниях современников. Л. 1961. С. 198.)
Пандемическая лень.
Переживание цвета. (Ян Амшей)
Жизнь моя драматична, но не сценична.
Гербарт недопонят, недооценён.
Исключить риск нельзя, свести к минимуму можно. Умные не рискуют. Для
глупых риск — романтическая ценность. Где нужно подумать, предпочитают
рискнуть. Эстетика риска.
Мы даже не представляем, насколько другие другие.
Дар верности.
Жуковский называл страсть «убийцей бытия». («Перовскому»)
Взялся за гуж, не говори, что не муж.
В этой слойке мой слой не самый завидный.
Затухающий орнамент.
Симметрия душ.
Вечный огонь на кухне.
«Никогда не говорите о себе дурно. Это сделают Ваши друзья». (П.Мериме)
Моими несчастьями можно осчастливить человек двадцать.
Драгоценная способность любить.
Мелкая расстекловка (термин).
Не расстанусь с корвалолом, буду вечно молодым!
Использование прямой кишки по прямому назначению.
Выскандалить.
Не слишком ли много обманных движений?
Повернуться к жизни спиной.
Дни повторений.
Том 1
Брак. Любовный союз с контргайкой.
Причуды любви. (н. м.)
Д.Свифт влюбился в ученицу, моложе его на 14 лет, и написал «Дневник для
Стеллы». Д.Джойс влюбился в ученицу, моложе его на 15 лет, и написал
«Джакомо Джойс».
Его исчезновение не образует экологической ниши.
Дар представительности.
Хорошо унавоженное лицо.
«Совершенство самую малость скучно». (Моэм У.С. Подводя итоги. М. 1991.
С. 210.)
Сколько рассеянных по миру одиночеств!
«Травка зеленеет, солнышко блестит...» Травка зеленеет и летом, но
замечаешь это весной.
Скороговорка: «Шесть штук штанов и штанишек».
Блюдо ещё не вылизано.
В щекотливых отношениях.
Губы горчат.
На всё откликаться.
Царапина на идеале.
Грязно-белая лохматая злюка.
Возрастной слой.
Я очнулся, когда стемнело и озеро из красного сделалось синим. Воздух
отсырел, столбик комаров запел возле уха.
Синий, в цветочках, купальник.
«Если бы треугольники создали себе бога, он был бы с тремя сторонами».
(Ш.Монтескье)
Непроходящая дурнота.
Предчувствие чего-то оставленного навсегда.
Дразнящее прикосновенье.
Ультиматум человечеству.
На Аллее Героев мой портрет не выставят; никого не будет раздражать моя
намалёванная рожа; ни выгорать, ни подтекать я не буду; ни одна собака не
поднимет возле меня грязную лапу.
Три человека, примирившие меня с моим временем.
Свет в лице.
Опуститься ― ничего не ждать ни от жизни, ни от себя.
Том 1
Нерентабельность добра.
«Русские старообрядцы считали, что на правом плече мы носим ангелочка, а
на левом — чертика». (Альбер Камю, «Записные книжки».)
У памяти нет сроков давности.
Без права на мемуары.
Терпеливый казак.
Не такая бешеная тройка, а всё равно не нагнать.
Всякое слово его просится на латынь.
Табличка: «Интереса не представляет».
Самое фантастическое у Гоголя ― вера в добро.
Прыжок в никуда.
Меня знобит от таких вопросов.
Рококошный. (н. м.)
Другая сторона другой медали.
Выцарапать у жизни.
Опытный собеседник как бы вбирает партнёра.
Прибредится же такое!
Японский пассажирский самолёт не мог выпустить шасси и кружился над
аэродромом. Пожарные и медицинские машины стояли наготове. Все
готовились к катастрофе.
Пассажиры знали обо всём и сидели подавленные. Никто не позволил
себе малодушия. Стюардесса с улыбкой ухаживала за слабыми. Кто-то
работал кинокамерой.
Этот фильм сохранился. Видно, как люди готовятся к смерти ― каждый
по-своему. Ни истерик, ни криков отчаяния.
Когда самолёт наконец сел на брюхо, стюардесса упала от нервного
истощения.
Описывая слабые стороны человека, литература в какой-то степени
утверждает их. Нужна установка на идеал, не надо её бояться.
Тайна прикосновенья.
Можно смириться, привыкнуть нельзя.
Музыкальный момент есть во всём. Просто надо услышать.
Трагическое сближение.
Изгнание страстей.
Диктат действительности. (н. м.)
«Просвещенный любовью, я нашел смысл во множестве мест Горация и
Вергилия, которые ранее оставались для меня темными. Я составил
любовный комментарий к четвертой книге «Энеиды»; предназначая его к
напечатанию, льщу себя надеждой, что читатели будут им удовлетворены».
(Прево. Манон Леско. Минск. 1983. С. 25.)
Том 1
Сладкий стыд.
Портить деревенский воздух.
«Похвальные примеры цензорского целомудрия мы уже видели на примере
переработки «Фауста». Популярный австрийский писатель Кастелли тоже,
очевидно, попался в сети греха, описывая одну из своих героинь: «У нее
была белая полная грудь». Цензор исправил: «Спереди она была красиво
сложена». (Иштван Рат-Вег, «Комедия книги».)
Для прополаскивания мозгов.
«Записки старого хрена».
Кафка выдохнул то, что застряло в груди у многих.
Плакатный рабочий. (н. м.)
Верхарн. Большая фламандская энциклопедия.
Завсегдатаи поликлиник.
Донышко жизни.
«Воля к неделанию». (Е.Шварц)
Стерильный поцелуй.
Святая робость.
Тоска, стыд и желание уйти ― так Щедрин определял фон своей жизни.
(Салтыков-Щедрин М.Е. СС в 20 тт. Т. 12. М. 1971. С. 558-561.)
Это неспасаемо.
«Статус». Слово с надутым животом.
Слишком ритуально.
Паинька длиннокосая.
У человека свои, у жизни свои планы.
Домашнее администрирование.
Горняя ясность.
Дон-Жуан Байрона не фат. Он нравится не потому, что стремится к этому, а
потому, что не может не нравиться. Любят достойных ― мысль «Дон-Жуана».
Лицо как пресная лепёшка.
Дыханье в спину.
Обыкновенные любят обыкновенных, необыкновенные ― необыкновенных.
Одни ориентированы на стандарт, другие на исключительность.
В ругательном смысле
Обаяние правдивости:
― Я, ― рассказывает N., ― собираю маленькие автомобили, игрушки. У
меня коллекция, правда, в Молдавии, но и тут есть.
― Большая коллекция?
― А тринадцать машин. В Ленинграде только три.
Том 1
Жить безоглядно.
Не зелено едим.
Жизнь временно откладывается.
«Не допускаемые к Каабе мусульмане чаще, чем прежде, стали удаляться
для совместных ночных молитв в окрестности Мекки. Но и там язычники не
всегда оставляли их в покое. Однажды, когда мусульмане тайно собрались в
одном из ущелий для молитвы, перед ними появилось несколько язычников.
Они стали порицать и осуждать мусульман, в результате чего вспыхнула
драка. Тогда мусульманин Саад, сын Абу Ваккаса, разгоряченный дракой,
схватил валявшуюся поблизости челюсть верблюда и ударил ею одного из
язычников, ранив его до крови. Это была первая кровь, пролитая за ислам».
(Панова В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
Бессмысленное петлянье дороги.
Румяный божок.
Это зависит от того, что не зависит от нас. (Н.)
Несбыточное наклонение.
Слышать небо.
Не по-пуритански.
Доброта моя не бездонна.
Правда ли, что наши желания наши? Действительно ли мы хотим того, чего
хотим?
Не только человеком ― собакой командовать не хочу.
Мысль, которую я считал своей, — что на протяжении долгих лет можно
любить только меняющегося человека, ― сеченовская мысль. Сколько таких
«моих» мыслей у меня было!
Верность тени.
Синтезатор боли.
Молчаливая женская любовь. (Я.Полонский, «Тишь и мрак», цикл «Сны».)
Жить наугад.
Что должно было произвести эффект разорвавшейся бомбы, оказалось
хлопком детского пистолета.
Одалживаться вдохновением.
Два честных слова!.. Три! Восемь!..
Бледней бледной поганки.
На мраморном столе я бы смотрелся не хуже.
Не жизнь ― скоростная трасса.
Протеже господа бога.
Пропустить через триумфальную арку.
Том 1
Скороговорка: «Евтушенко ел тушёнку».
Взять котёнка на воспитание.
Женский нарциссизм.
Миниатюрность Кушнера.
«Вместе со мной одни резвые сатирессы мерным топотом раздвоенных копыт
оглашали долы». (А.Франс, СС в 8 тт. Т. 3. М. 1958. С. 369.)
― Чай у нас вышел. Всё.
― У нас всё всё.
Отравление женщиной.
Не «хорошо» или «плохо», а «надо» или «не надо». Хорошо, но не нужно.
Плохо, но нужно. Л.Г.: «Хорошая книга. Жаль, что она мне не нужна».
Если бы счастье можно было вернуть, оно бы не было счастьем.
Весь в вопросах.
Ещё латать и латать пробелы.
Ладно. Только без болельщиков.
Шлифовальный камень остроумия.
Я не такой пластилиновый.
Смотреть на жизнь через заиндевевшее стекло.
Соплехранилище.
Стрельба горохом. (н. м.)
Сделанное сделано.
Шампиньоны (угри на лице).
«Мужчина, любящий женщин, остается молодым». (Ф.Феллини, Ш.Чэндлер,
«Я, Феллини». В ж. «Иностранная литература», 2002, №3.)
«Иоланта». Офтальмологическая опера.
Это не остров сокровищ.
Выстрелим в воздух, а там посмотрим.
Ни долгов, ни шелков.
Домогся.
Господин с пастью.
Франс попивал-таки.
Мгновения, когда просветлялся для меня смысл жизни ― общей и моей.
Сам тряпка, ещё и женился на тряпке.
Продавец в «Букинисте»: «Тут принесли целый чемодан пламенных
революционеров».
Том 1
Первая книга соображений.
«Если цветы не родятся у ног моих, то нет и терний». (Батюшков К.Н. Нечто о
поэте и поэзии. М. 1985. С. 223.)
Абулик.
Триумфальная аркада.
Если человечество не выстрелит себе в висок.
Почтовые отправления.
Погрозил пальцем и убежал.
Полнота жизни ― вот что тянет к Брюллову.
«Когда вышибаешь дверь, лучше знать, что ты прав». (Г.Уэллс, «Человекневидимка».)
Тройка из фонда поощрения.
Ленин, он же волшебник-рудознатец и добрый колдун. (П.Бажов, «Орлиное
перо».)
Верить можно человеку, но не обещанию.
За мной орех в золотой обёртке.
В почтовом ударе.
Обмелевшее сердце.
Крошка Цахес, умерший от боязни умереть.
Для облизывания пальчиков.
«Увы ― и больше ничего». (Чехов в 12 тт., т. 12, с. 476.)
Жизнь уже ничего не сулит и ничем не обманет.
Запятые — по вкусу.
Прорыв к себе.
Так вкусно, что даже грешно.
Кантата для безголосых.
Столпничество, неподвижное подвижничество.
Вопросительный знак на цепочке.
Это производительность безделья, а не труда.
Мысль, закованная в сонет.
Мой дом ― твоя крепость.
П.Виардо, посылавшая в дар Тургеневу свои ногти («Тысяча благодарностей
за милые ногти...»). (Письма, т. 1, с. 506.)
Мудрей Соломона. (н. м.)
Том 1
Пребывать на ковре печали. (средневековая арабская поговорка)
Бессмысленная трата калорий.
Напыление (о пыли).
Огнедышащая дева.
«...В художественном произведении знаки зачастую играют роль нот, и
выучиться им по учебнику нельзя; нужны чутьё и опыт». (Чехов А.П. СС в 12
тт. Т. 12. Письма. М. 1957. С. 154.)
«Мощи и немощи» (периодическое церковное издание).
Когда по кислой роже бьют, она перестаёт быть кислой.
Отрезюмировать.
Возложение надежд.
Чьими золотыми руками это сработано?
То, что одни переживают как неудачу, другие как приключение. (н. м.)
Кабанья тропа: дом ― работа.
Так и живём
возможностями.
―
с
безграничными
желаниями
и
ограниченными
Тлеющая возможность.
Гофман признался, что во время написания «Золотого горшка» перед ним
носилась тень Карло Гоцци. «Горшок» писался ночами, отсюда деление не на
главы, а на «вигилии» (лат. vigilia ― ночное бдение).
Женщин надо слушать, но не слушаться. (н. м.)
Мараскин: ликёр из кислых вишен.
Плебейская привычка грызть ногти.
«Буквы немы, слова бормочут. Книги говорят». (В.Шкловский, «Письма
внуку».)
Право голоса, но не крика.
Пока что Вы человек, а не пароход.
Загибание пальцев.
О холодном кабинете: «Я бы не назвал это тёпленьким местечком».
Это делается просто, но с желанием.
Всё для женских лицемерий (отдел парфюмерии).
Te obsolvo ― «освобождаю
католической церкви)
тебя».
(формула
отпущения
грехов
Идеалы юности нельзя перенести в зрелость: у зрелости свои идеалы.
Гроссмейстеры прилавка.
Стрельба по воображаемой цели.
в
Том 1
Патриот своего уголка.
«Душа, богатая удержанными впечатлениями». (Островский А.Н. ПСС в 12 тт.
Т. 10. М. 1978. С. 457.)
Именной пряник ты ещё не заслужил.
Обо всём вздыхать ― дыханья не хватит.
Выкручивать языку руки.
Waldeinsamkeit (уединение в лесу) ― излюбленное понятие немецких
романтиков. Введено Людвигом Тиком в «Белокуром Экберте».
Чтобы было на что дышать.
О вертлявости ребёнка: «Это надо оставлять на дорожке бассейна». (Л.Г.)
Фаллограмма.
Эпикуреизм не философия праздности, а разумная организация жизни.
«Пройти последнюю сложность, чтобы достигнуть последней простоты».
(Мережковский о Достоевском)
Мой символ веры: «Чудес не бывает».
Что нам цыгане?.. А то, что в них что-то украденное от нас. Вот они идут:
красивые, черноволосые; женщины поют и прихлопывают в ладоши. Да ведь
это они наше поют! Может, и мы цыгане, только не знаем об этом.
Причудливая амальгама.
Как мы живём, жить нельзя и стыдно.
«Окаменелость среди окаменелостей». (Бальзак, «Покинутая женщина».)
Два пути самовоспитания. Человек говорит: «Стану таким-то». И становится
или не становится. Человек говорит:: «Останусь таким, как есть, но жить буду,
как если бы я был другим».
Ясно, что ясно.
Волшебное сцепление.
Так после ремонта: знаешь, что краска высохла, а коснуться боишься.
Просто кишит примерами.
«Лениво течёт река...» Хоть бы недостатков своих не приписывал человек
природе.
Такую большую медведицу просто нельзя не знать. (Л.Г.)
«Это не по-светски». (Б.Понизовский)
Люди мучают друг друга, будто по обязанности. Сколько ненужной боли ―
кому она нужна?
Что-то из «так не бывает».
Много чего слышим, мало что понимаем.
Дух озорства.
Том 1
Благоухание чернил. (А.Мандзони)
Стремясь к совершенству, не знаешь, чем оно обернётся.
Мой символ веры: чудес не бывает.
Русская блядовая.
Попробуй меня прикарманить.
«Когда человек докажет, что у него есть талант, ему еще остаётся доказать,
что он умеет им пользоваться». («Дневник» Жюля Ренара)
Любовный многоугольник.
Если сон не идёт к Магомету, значит Магомет примет снотворное.
Это грустно, но это так. (н. м.)
Отстоял правду, да с ней и остался.
В людях грубых жизнь сосредоточила запас прочности.
Дополненное и исправленное описание адских мук и райских наслаждений.
Физиономические данные.
За это мы тебе поставим горчичники.
Отпетый лирик.
Игривое письмецо.
У Гоголя в «Риме»: «Внимание толпы занял какой-то смельчак, шагавший на
ходулях вравне с домами, рискуя всякую минуту быть сбитым с ног и
грохнуться насмерть о мостовую. Но об этом, кажется, у него не было забот.
Он тащил на плечах чучело великана, придерживая его одной рукою, неся в
другой написанный на бумаге сонет с приделанным к нему бумажным
хвостом, какой бывает у бумажного змея, и крича во весь голос: «Ессо il gran
poeta morto! Ecco il suo sonetto colla coda!» («Вот умерший великий поэт! вот
его сонет с хвостом!»)».
Очередная роковая любовь.
Непочатая дева.
От всего этого поперхнуться можно.
Сама жизнь выносит меня на гребень.
Откаркивающее.
Это в такой же степени может быть, в какой может не быть.
Дыхание великой литературы.
Пегаска увяз в половине сугроба.
Зря-таки.
Обрусевший Петрарка.
Подавиться делами.
Том 1
Маленькие радости, маленькие неприятности, честно прожитая жизнь и
некоторое недоумение в конце.
Письменная пощёчина.
Лето, вытягивающее из дому, когда весь мир дом.
Ограниченность Достоевского. Видел драматическую и трагическую стороны
жизни, не видел светлую, игровую.
Образованность как обязанность, как социальный долг.
Завтра начинается вчера. (н. м.)
Ребёнок по образу и подобию родителей.
Поперёк знаю, вдоль нет.
Дети низов.
Как не справившийся с жизнью.
Марк Твен любил кошек.
Собака из приличной семьи. (о родословной, н. м.)
Изжога от разговора.
В хорошем зачухе.
В армейский быт лирика допущена на тех же основаниях, что козы в войска
римских легионеров. Подымая пыль, марширующий взвод солдат поёт про
Марусю.
Книга отзвуков.
Ты мне не судьба, я тебе не судья.
«...Целомудрие во все времена считалось средством достижения высокой
производительности со стороны тела и ума. Во все времена и даже в самой
седой древности атлеты, борцы и гладиаторы, подготовляясь к состязанию,
отказывались от любви. Парижский университет в течение шести столетий не
принимал женатых, считая, что женатый человек для науки потерян».
(Зощенко М. Возвращённая молодость. Голубая книга. Перед восходом
солнца. Л. 1988. С. 154.)
Конфликты волшебных сказок ― заострённые бытовые конфликты.
На время вычеркнуть себя из списка живых.
Заблудшее человечество.
Не могу я всю эту мерихлюндию принимать всерьёз.
Опьянение ― один из древнейших литературных мотивов. Китайцы, арабы,
греки пили и писали о том, как пьют. От Хайяма просто разит перегаром.
Не знаю как, но не так.
Возраст ответственности.
«Пегас», наверное, от «пегий»: пёстрый, пятнистый.
Вы как раз тот немногий человек...
Том 1
Так начинаешь понимать себя.
Сзади крюк, спереди хрюк. (загадка)
Некоторым от природы дано всё. Некоторым кое-что. Но кое-что — тоже чтото.
Машина для вдалбливания свай. (учитель)
Работа над ошибками молодости.
Хочется понять состав воздуха, которым они дышат.
Мечта удвоения, мечта о другом человеке.
Подойди ко мне с виноватым видом.
Обязанность ― хоть и не священная.
Триумф откладывается.
Больше ничто не связывает меня с будущим.
Мой травоядный сосед.
Люди, которые за минуту решают то, что я решаю всю жизнь.
Многое невозможно потому, что считается невозможным.
Всё начинается с маленьких побед над собой.
Пришёл один, с лопатой, вскопать степь.
Слишком рядом. (н. м.)
Народное представление о счастье: «И стали они жить-поживать да добра
наживать». Только в одной сказке, не помню какой именно: «ума наживать».
Такой разлетевшийся одуванчик. (н. м.)
Иногда жизнь требует от нерешительных людей решительных действий и,
если они медлят, решает сама.
На хорошем чеку.
Замкнуться на человеке.
«Джулио» Лермонтова. Слабо, но с местами.
Как бывший мужчина...
«Неточка». Сцена с собакой ― чудо. Хорош «Дядюшкин сон»; непонятно
только, зачем Достоевский себя обругал.
Никогда никому я столько не обещал.
Фильм «Михаил Глинка». Окарикатуренный Рихтером Лист. Общественным
музыкальным ухом Лист всё ещё не расслышан.
Примирение или перемирие?
Верти калейдоскоп и будь счастлив.
Время залижет.
Том 1
Бытовая подкладка.
Выжечь саму надежду из груди.
Наши неотношения.
В национальном костюме. (фабрика «Большевичка»)
Посадить на амброзию и нектар.
Неизвестно, был ли Гомер, зато известно, что у него была глаукома. (См.:
Фёдоров С.Н., Глаза в глаза. М., 1984. С. 9.)
1982 год. По указанию Петроградского райкома партии на первомайской
демонстрации школьники должны нести распустившиеся ветки берёзы
длиной 1 метр 20 сантиметров. (Заранее прорастить.)
Из не принятых жизнью.
Тучки собрались и убрались.
«Свет клином сошёлся...» Что-то ломоносовское.
К перемене мест слагаемых. Прибавление большого к малому впечатляет
больше, чем малого к большому.
«Тебя люблю я и заставлю меня любить!» (женщина в парткоме)
Задумчивый ребёнок.
Нос с горбинкой, глаза с косинкой.
Лучший ребёнок года.
«Кажется,
можно
утверждать,
что
пресловутая
ницшеанская
«сверхчеловечность» берёт своё начало и теоретическую форму отнюдь не
от Заратустры, а от «Графа Монте-Кристо» А.Дюма». (А.Грамши. В 3 тт. Т. 3.
С. 538.)
Чтоб через пять минут я тебя видела в спящем виде! (н. м.)
На краешке жизни.
Что ни новость, то дрянь.
Лицо без выражения.
Гречневую крупу пусть Золушка перебирает.
После инсульта Лотман не владел правой рукой. Диктовал.
Беспросветность Светония.
Простому человеку недостаточно, чтобы Христос был просто человеком —
без чудесного рождения, чудесного воскрешения и вознесения. Христианская
этика, предложенная человеком, его не устраивает. Философия как таковая
ему неинтересна.
Искусство говорить об искусстве.
Если б мозги можно было промыть, как кишечник!
Заковыристый почерк.
Том 1
«Забытый богом уголок». Образ устойчив, но и кощунственен. Мог ли Бог чтото забыть?
Женщины любят изъясняться афоризмами. «Чтобы выйти замуж, надо очень
любить человека». Этот афоризм предназначался мне — где-нибудь в конце
60-х. Удивительно. Помню.
Адская сера в правом ухе.
Второй раз — повторяют. Третий — повторяются.
Захватанный, но по-прежнему захватывающий сюжет.
Если я не постукиваю тросточкой по лакированному ботинку, то потому
только, что лакированных ботинок у меня нет. Тросточки тоже.
Тень толпы.
Статья Кэрролла «Подмостки сцены и дух пиетета». Смысл — на
театральной сцене, и где угодно, нельзя подшучивать над ценностями
религии. Статья большая, цитировать можно неограниченно, проще
прочитать.
«Похоже, что ни одна из разновидностей анекдотов не способна с такой
уверенностью позабавить общественный круг, как та, в которой знакомые
библейские фразы превращаются в гротескную пародию. Иногда
пересказываются гадкие остроты, которые передают, как бы извиняясь и
утверждая, что это сказал ребенок. «И конечно, — добавляется при этом, —
ребенок не имел в виду ничего дурного!» Возможно: но взрослый человек,
который таким образом унижает то, к чему должен относиться с почтением,
всего лишь, чтобы вызвать смех, тоже не имеет в виду ничего дурного?
И опять-таки, может ли терпеть такое остроумие любой, кто понимает, что
означает «зло», например, остроумие, которое нам предлагается в «Легендах
Инголдсби», из уст бестелесных духов (в чьем существовании он вполне
может сомневаться) или из уст живых мужчин и женщин? Должно ли
проклятие всего рода человеческого, несчастье всех веков, служить нам
темой для мимолетной шутки?»
Всё так. Но что делать с проблемой осмеяния священных предметов,
которая несводима к религии? Это могут быть государственные святыни либо
правящие верхи. Сколько шутников погибло в тюрьмах, сколько расстреляно!
Что такое «подпольная культура», мы знаем. «Бейте, но дайте мне
посмеяться» Вольтера — помним. Что делать с комическим потенциалом
«священных предметов»? Не замечать? Записывать на бумажку и закапывать
в землю? Всё, что написал Кэрролл, справедливо, но проблему — вечную и
сегодняшнюю — он не увидел.
Препрелестнейшая вещь. (н. м.)
«Дорогой покойник» можно сказать,
Сказываются родо-видовые различия.
«дорогой
утопленник»
едва
ли.
Если иногда я и дёргал тебя за косички...
Если считать себя глупей остальных, как раз таким и станешь.
Так похоже на правду, как правда на себя не похожа.
«Наилучшим является такое произведение, которое дольше других хранит
свою тайну». (Валери П. Об искусстве. М. 1993. С. 121.)
За 70 лет человек проживает 36 792 000 минут.
Конфиденциальный шёпот. (н. м.)
Восклицательней не сказать.
Том 1
Не превращать задач в сверхзадачи.
«Чтение для меня отдых, как для других — разговор или игра в карты. Более
того, это потребность, и если на какое-то время я остаюсь без чтения, то
выхожу из себя, как морфинист, оказавшийся без морфия. По мне, лучше
читать расписание поездов или каталог, чем ничего не читать». (Моэм С.
Подводя итоги. М. 1991. С. 83.)
В амбарах нет. Может, в сусеках?
Я не могу разговаривать на подобные темы в подобных местах.
Притяжение слова.
Выгоды образованности.
Чтобы говорить серьёзно, надо, чтобы слушали серьёзно.
Только в «Алисе» Кэрролл оригинален, только в стране чудес шагнул дальше
Джерома.
У Цезаря была лысина. Сперва зачёсывал волосы на лоб, потом прятал под
лавровым венком.
«Если вы спросите меня, зачем я, художник, пришел в этот мир, я отвечу вам:
«Я пришел, чтобы прожить свою жизнь во всеуслышание». (Э.Золя, «Прудон
и Курбе». В кн. Золя Э. СС в 26 тт. Т. 24. М. 1966. С. 21.)
Бродить вокруг слова.
Я понимаю желание ощутить родство с мирозданием, персональную
включённость в Тайну, но не понимаю, почему это должно принимать такие
ребяческие формы.
Плавно снижающаяся работоспособность.
Желейные груди.
Круговая порука невежества.
Даждь, дождедатель, дождя и дождища!
Насчёт «победителя ученика» и «побеждённого учителя» — конечно же,
шутка. Жуковский не ниже Пушкина, просто другой. Не сравнивать надо, а
читать и любить.
Это дорого стоит, но стоит того.
Взрослея, наследовать себя.
Смысл всякого общения — брать или давать.
Не надо есть целую овцу, чтобы узнать вкус баранины. (англ.)
Открытие, но не откровение.
«Мы становимся собой только с людьми, которые на лету понимают нас».
(Жан Кокто. Тяжесть бытия. Спб., 2003. С. 302.)
В жизни всё перемешано: хорошее и дурное, умное и глупое; жить правильно
— значит не раздражаться глупым и дурным, не пытаться их переделать, а
выбирать хорошее и умное. Дурного и глупого всегда больше, это закон
природы... надо его обойти... по возможности.
Том 1
У кота была собака...
Тимур и его команда (войско Тамерлана).
Отчёт о прожитой жизни.
«Человек не имеет права зависеть от случая. Ни от благоприятного, ни от
неблагоприятного». (Людвиг Витгенштейн. Тайные дневники. 1914—1916 гг.)
У меня зазвонил «Мегафон».
Словарь междометий.
Увы — и три восклицательных знака.
Сюрреализм... Было. Избушка на курьих ножках, баба Яга в ступе,
семиглавый дракон. Поначалу сюрреализм забавлял, потом удивлял
повторяемостью, потом надоел.
Удерживает одно — язык.
Есть решительное «нет», нерешительное «нет» и разрешительное «нет».
Песчинка, увеличенная до размера глыбы.
Неспособность самому быть счастливым и дать счастье другому. (н. м.)
Музыкального слуха у Маяковского не было. Тут полное единогласие всех,
знавших поэта. Не мог спеть самой простой мелодии, хотя порывался петь.
Фальшивил чрезвычайно. Музыкой не интересовался, никогда не подходил к
роялю.
«Границы моего языка суть границы моего мира». (Л.Витгенштейн)
То, что морщит.
Есть силы сильнее нас. Надо смириться.
Моэм характеризует Свифта как ужасного человека и бесподобного стилиста.
Три стихотворения Ницше:
***
Отдал я всё, что имел:
пожитки мои, мой скарб;
оставил себе лишь тебя,
моя Надежда!
***
Люблю ли я Вас?
Так всадник любит коня:
он несет его к цели.
***
«Дорога ведет тебя в ад!»
Пусть!
Лишь бы
глаголами её вымостить.
С меня благодарственный молебен.
На вопрос, чего ему недостаёт, я бы сказал: всего.
Интонационный портрет.
Обещанные друг другу.
Том 1
Каждый день без пяти пять Канта будил его слуга Лампе; в пять он садился за
стол, выпивал одну или две чашки чая, выкуривал трубку и готовил лекции,
которые вел в течение всей первой половины дня — пока стрелка не
показывала без четверти час. Затем выпивал бокал венгерского и в час
садился за стол. После обеда совершал прогулку до крепости Фридрихсбург,
причем всегда по одному и тому же маршруту, который соседи окрестили
«философской тропой». Можно было узнать время без колокольного боя:
мимо шел философ... После чтения газеты — в шесть — он отправлялся в
рабочую комнату (он заботился о том, чтобы в ней постоянно
поддерживалась температура в 15 градусов) и снова принимался за работу,
причем садился так, чтобы можно было видеть башню старого замка. Если
разросшиеся деревья мешали наслаждаться видом, это мешало его
размышлениям. Через четверть часа после того как он заканчивал свои
размышления, около десяти, он шел в спальню, окно которой в течение всего
года оставалось закрытым, раздевался и ложился в постель. <...> Иногда
потешаются над брюзжанием философа по поводу шума у соседей,
особенно, когда они начинали петь; речь идет о заключенных соседней
городской тюрьмы — их монотонные и не всегда приличные песни
доносились из окон камер. Тогда Кант писал городской администрации, с
просьбой оказать ему содействие. (Из Интернета)
Лучший перевод на английский «Божественной комедии» — Лонгфелло.
Лучший русский перевод «Гайаваты» — Бунина.
Что ни час, то событие.
То, что морщит.
Русский человек редко остроумен. Иду по улице. Парень стоит с приятелем, в
руках сигарета. «Есть прикурить?» — «Нет». (Видно, что я не первый.)
Приятелю: «Так и курить бросишь!»
«Впечатления А о том, что сказал Б, выраженные словами А, никогда не
донесут до Б смысла его собственных слов». (Кэрролл Л. Дневник
путешествия в Россию. Пища для ума. М. 2004. С. 147.)
Мой спецхран.
«Тютелька в тютельку», «тефтелька в тефтельку», «тётенька в тётеньку».
Тютелька как единица измерения.
«Гениальный слушатель». (Б.Понизовский)
Избирательность памяти.
«...Олсуфьев, говоря по-французски, представил меня вошедшему.
Обменявшись со мною несколькими беглыми фразами, он сел с нами
обедать. При выборе кушаньев и в обращении к прислуге он употреблял
выражения, которые в большом ходу у многих, чтобы не сказать у всех
русских, но которые в устах этого гостя — это был Михаил Лермонтов —
неприятно поразили меня. Эти выражения иностранец прежде всего
научается понимать в России, потому что слышит их повсюду и
беспрестанно; но ни один порядочный человек — за исключением грека или
турка, у которых в ходу точь-в-точь такие выражения, — не решится написать
их в переводе на свой родной язык». (Воспоминания Фр. Боденштедта о
Лермонтове. В кн.: М.Ю.Лермонтов в воспоминаниях современников. М. 1964.
С. 295.)
За границу Блока не пустили из-за Бальмонта, который при Советской власти
писал славословия, уехав — сквернословия. Перестраховались.
Я должен был это сделать, и я это сделал.
Окультуренный человек.
Том 1
Рокировка причины и следствия.
В Америке имя
распространенным.
«Лолита»
исчезло
из
метрик.
Раньше
было
Кто-то увидел под крыльцом ящерицу, теперь говорят, в лесу полно змей.
Кант не потел — в прямом смысле. Не позволял себе. У него на этот счёт
целая теория.
На пересечении сходств рождается достоверность.
Церковные схоласты в XVII веке, а старообрядцы поныне различают ангелов
— вестников божьих и аггелов — вестников дьявола.
Последовательно ощущая сначала
нежелательность, потом ненужность.
свою
необязательность,
потом
«Подумайте только: весь день в постели в обществе чудесной книги! Ни
забот, ни угрызений совести из-за того, что не занимаешься делом, ни гостей
— лишь шевалье Д'Артаньян или женщина в белом с их занимательными
историями». (У.М.Теккерей, Из заметок «О разных разностях».)
Право быть неправым.
Не потому, что не поймёт. Поймёт. Но по-своему. А значит, не поймёт.
Борьба за возрастную категорию.
Мне нужен тот, кому я нужен больше, чем он нужен мне.
Кислая похвала. (н. м.)
Жадность к чтению геометрически прогрессирует.
Бог одиноких.
Эту карту мне не побить.
Шизофренический дуэт.
Хочу, чтобы всё в природе мне говорило, но всё — молчит.
Ева в костюме Адама.
Я ведь тоже от себя не в восторге.
Эрзац-культура. (н. м.)
Шапочное знакомство с чудесами науки. (н. м.)
Сильвестр Щедрин умер в Италии и захоронен в Сорренто, на городском
кладбище.
Размножающиеся вопросы.
Керамическая улыбка.
Архилох ― первый европейский лирик.
Морфей в объятиях Марфы.
Поговорили с глазу на глаз (оба с подбитым).
Том 1
Зачем на цыпочках, когда можно ступать на всю подошву?
Оставим ленточки девочкам.
Кошачья моча в подъезде. Запах бессмертия.
Искусство примирения.
Делай. Всё равно что, но делай.
Неотцентрованная жизнь.
Горький, назвавший анекдот «кирпичом русской истории». (Горький М. СС в
30 тт. Т. 30. М. 1956. С. 33.)
Влюбилась хуже кошки.
Только согласием на медленное самоубийство можно чего-то достичь.
Как представитель не менее прекрасного пола...
Островок человечности.
Вечность материала. (н. м.)
Детей у Чехова не было. У О.Л. был выкидыш, огорчивший обоих.
И вот наступил день, когда уже нечего было сказать ей.
Такого нет, но пусть будет.
Все китайцы двойняшки.
Нельзя судить о мировоззрении Шиллера по переводам Жуковского, который
от себя вписывал строчки: «И смертный пред Богом смирись»; «Смертный,
силе, нас гнетущей, покоряйся и терпи». (н. м.)
Бремя собственной испорченности. (н. м.)
Воодушевляться таблетками.
Есть люди необыкновенные... до какого-то момента; потом что-то случается,
и они становятся как все.
Наследственное остроумие.
Хаксли не пошёл. Случайная удача в начале «Волшебницы крёстной»: «...не
каждый день под окнами предместья гарцует сорок лошадиных сил».
Гарцующие лошадиные силы, вне предложения, — уровень Набокова.
Жизнь в подарок.
Не оказалось бы зерно веры, и вправду, горчичным.
Ресурсы пессимизма.
«Есть люди, которые оставляют без внимания свои хорошие поступки, но
мучаются тем, что они совершили дурного». (Моэм У.С. Подводя итоги. М.
1991. С. 35.)
Привораживать жениха.
Произнести с большой буквы.
Том 1
Спина моя девушка капризная.
О начинании: как первые люди на Луне.
Сто приключений в минуту.
Пречистая дева (после ванной).
Бьют и бьют. Головы не поднять, чтоб посмотреть, кто бьёт.
Симулировать глубину. (н. м.)
Насквозь интересно.
«Напрасны ваши совершенства...» Надо же сказать такое женщине!
Первый фортепианный Глазунова. Тема и вариации. Тема убога, и эту убогую
тему начинают варьировать. Так муж каждый вечер пилит жену за издержки.
В талантливости русской нации Горький сомневался. («Леонид Андреев»)
На полу шкура неубитого медведя.
Всё это прошлогодний снег.
Вера, Надежда, Гарантия.
«Поэтическая мысль есть такая мысль, которая, будучи выражена в прозе,
по-прежнему тяготеет к стиху». (Валери П. Об искусстве. М. 1976. С. 140.)
Внутри звезды — пять тупиков.
И бутерброды в те времена не падали маслом вниз.
Жизнь идёт приставными шагами.
Опытный образец (первый ребёнок).
До такой книги расти и расти.
Термин «социальный заказ» придумал Н.Асеев.
Эйнштейн на вопрос, как он делает свои открытия, сказал: всегда найдётся
человек, который не знает того, что знают все.
Пропуск в историю.
Что-то подрастающее поколение плохо подрастает.
Знакомство через окно, к тому же закрытое.
Симфонические планы.
Никаким черпаком меня не вычерпаешь.
Открыть счёт в чужом кармане.
Рассказ старухи о своей молодости. Шуршание старой газеты.
Боксёр в ударе.
Я так же нуждаюсь в равенстве, чем другой в возвышении над человеком.
Счастливое зрение.
Том 1
Вспоминаю редко, но помню отчётливо.
Страх перепутать прошлое с настоящим.
После смерти Пьера (Кюри) Мария писала ему письма.
Исчерпанная жизнь.
Легче в звуке!
Если ничего случайного не случится.
Всякая жизнь должна чем-то измеряться. Моя — текстами.
Зашифрованная жизнь.
Освежает (о ком-либо).
Всякая надежда чего-нибудь стоит.
Полнометражное сочинение.
В истории остаются ставшие мерой:
изобретательности, коварства и пр.
ревности,
доблести,
глупости,
Памятник моего легкомыслия (о ребёнке).
Игрушечные человечки с игрушечными страстями.
Эпистолярная культура.
Оплодотворять и оплодотворяться.
«С улицы слышен противный крик мальчишек. Я лежу и выдумываю им казни.
Больше всего мне нравится напустить из них столбняк, чтобы они вдруг
перестали двигаться. Родители растаскивают их по домам. Они лежат в
своих кроватках и не могут даже есть, потому что у них не открываются рты.
Их питают искусственно. Через неделю столбняк проходит, но дети так
слабы, что еще целый месяц должны пролежать в постелях». (Хармс Д.
Полёт в небеса. Л. 1991. С. 399.)
От того, что скажут там, ничего не изменится тут.
Ритуальные отнекивания.
Антоновка, самое молодильное из яблок.
Напитаться людьми.
Мой опыт по преимуществу опыт определений.
День прошёл не пойми как.
Полунамерение.
«Животные ― не меньшие братья наши и не бедные родственники; они ―
иные народы, вместе с нами угодившие в сеть жизни, в сеть времени; такие
же, как и мы, пленники земного великолепия и земных страданий». (Генри
Бестон, «Дом на краю».)
Из макаронического: «Я same по себе».
Из глубины прожитого.
Том 1
Есть путешествия, в которые лучше отправляться вдвоём.
Никомуненужность. (н. м.)
Хронический интерес.
Уметь проигрывать. Как поздно я это понял. Может, это и есть самый крупный
выигрыш. Главный приз.
Опереточное счастье.
Если бы всё, что потеряно, вдруг вернулось, ― что бы мы делали с этой
громадой?
Никак (запор).
Кола де Риенцо, возглавивший римское восстание 1347 года, оказался
недостоин своей исторической миссии. О нём писал Петрарка: «Он,
несомненно, заслуживает любой казни, ибо всё, чего он хотел, он хотел не
изо всех сил, как то было должно, и как того требовали обстоятельства и
необходимость событий...» (Хлодовский Р.И. Франческо Петрарка.
Новосибирск. 1975. С. 105). То же можно сказать об Эразме.
Немая спутница.
Застричь (в парикмахерской).
Жизнь без организующего начала.
Бабочка в юбочке.
В Париже Репин познакомился с новинкой ― фотографированием. Купив
аппарат, он пригласил друзей и стал хлопотать: заряжал аппарат, наводил на
фокус, устанавливал свет... «Нет, это чересчур долго!» Поставил мольберт и
быстро написал групповой портрет маслом.
Бутерброд с жевательной резинкой.
Выплеснулось.
Марка с выбитым зубом.
Безотходное педагогическое производство. (Л.Г.)
За хорошую мину при плохой игре!
Узаконенная бессмыслица.
Совпадение в истине.
Музыкальность верлибров достигается математически выверенной системой
отступлений от
силлабо-тоники.
Надо
в
совершенстве
владеть
конвенциональным стихом, чтобы браться за верлибр.
Разлюбезная постель.
«На одного умного полагается тысяча глупых, и на одно умное слово
приходится 1000 глупых, и эта тысяча заглушает, и потому так туго
подвигаются города и деревни. Большинство, масса всегда остается глупой,
всегда она будет заглушать; умный пусть бросит надежду воспитать и
возвысить ее до себя; пусть строит жел. дороги, телеграфы, телефоны, и с
этим он победит и подвинет вперед жизнь». (А.П.Чехов, «Записные книжки».
В кн.: Чехов А.П. СС в 12 тт. т. 10. М. 1963. С. 482.)
Том 1
Путаница дат.
Ржавые астры.
Так и лежит Гай Светоний — с закладкой во рту. Не читается про
смертоубийства.
В парандже как в танке.
В груди припекает.
На гуммиарабском.
Дети любят узнаваемое. Волк должен быть похож на волка, гриб на гриб.
Пирамида из грязной посуды.
Соприсутствие.
Золотая цепочка как напоминание о золотом веке.
Насчёт госслужащих, госстандарта, госприёмки и пр. Есть металлы и
металлоиды, антропосы и антропоиды... ― «оиды» (греч. eidos ― вид),
подобные. Сходным образом, не получив распространения в морфемике (во
всяком случае отечественной), появился «префиксоид» ― подобие префикса:
«авиасъёмка», «авиадиспетчер», «авиалиния»; «гидроузел», «гидростанция»,
«гидроресурсы» и т. п. Кто-то рассматривает «авиа», «гидро», «авто» и пр.
как части сложных слов, кто-то как префиксоиды ― вследствие частотности,
высокой валентности, краткости и устойчивой инициальной позиции в слове.
Та же история с «гос»: «госэкзамен», «госзаказ», «госпредприятие». Где-то
префиксоидность срабатывает («госплан»), где-то нет («госграница»), где-то
ни да ни нет («госсуверенитет»). Так или иначе, «гос» набирает обороты, и в
ближайшее время количество «госслов» будет расти.
Обыкновенная в толпе обыкновенных.
Не поистаскался ― поизносился.
Чилдрены. (н. м.)
Из гастрологических соображений.
Неосмысленное... Над чем ни задумаешься — почти всё не то, что думал...
верней, не думал. Где-то доверие сказанному, с детства внушённому, где-то
иллюзия понимания, где-то предчувствие, нежелание посмотреть правде в
глаза, где-то лень, где-то физическая неспособность осмыслить всё. Люди
живут в неосмысленном мире, общаются с поверхностями вещей и не
страдают от этого. Животные тоже не ищут глубин, и тоже живут. Главное, не
думать, что есть ещё что-то. Просто не думать.
Видеть прекрасное, где другие не видят.
Сотрудник ада.
Подавать признаки жизни.
Я не выбирал себя, так получилось.
Понимание простых вещей, другой образ жизни. <…> Не поймут, не простят.
Серия «Дочери ислама».
История сама себя на пятёрку не знает. (н. м.)
Том 1
Мои необрезанные мысли.
«Когда читаешь «Дневник» Делакруа, осязаемо чувствуешь рядом движения
физического тела. Это не дневник, а сама восстановленная заклятиями ума
жизнь. Тем страшней замечать мне, что книга прочтена уже до середины. Он
еще пишет свои записи; он хоть и болеет, но еще, как и все мы, думает, что
этого — смерти — с ним не случится... А мне стоит перевернуть некий массив
страниц — и вот его уже нет, этого Делакруа, так любившего поесть и писать
красками!» (Ю.Олеша, «Ни дня без строчки».)
Жизнь в её неприбранности.
«Прозрение одного человека не простирает крылья свои на другого. Каждый
одинок в познании Бога и понимании Земли». (Джебран Халиль, «Пророк».)
Аббревиатурам предшествовали титлы.
Ангелы расправили крылья, черти распрямили хвосты.
Тут не других учить, а самому учиться.
Заслонять горизонт. (н. м.)
Фотография в словесном формате.
«Кадрировать» похоже на «кастрировать». Иногда так и бывает.
Сбегать в словарь.
«Средство против мух и комаров. Одобрено мухами и комарами».
«Конь еретика тоже еретик». (Мериме П. Хроника царствования Карла IX.
Новеллы. М. 1975. С. 14.)
Ещё одна надежда упорхнула.
Каждое слово, каждую буковку поцеловать.
Неизлечимая верность.
Потолок, он же грибная поляна.
Историк живёт против часовой стрелки.
Африкански ревнив.
С таким лицом можно играть и злодеек, и застенчивых дев.
Проспект Невинности.
Может, права Крупская, что волшебные сказки ослабляют ум и приучают к
мысли, что, лёжа на печке, можно двигать мирами.
Не остаться бы с козырями на руках.
Суррогат общения.
Дети капитана Гранта (получатели грантов).
Трудно только первые двадцать лет.
Из всякого безвыходного положения есть выход.
Цикады на последней парте.
Том 1
Женщина всё равно залезет в кастрюлю.
Снегурочка в сельском клубе.
Зайцем петлять — но двигаться!
«Ренэ» Шатобриана (1802 г.). Сестра ушла в монастырь; брат в отчаянии;
всё, что ему позволили — исполнять обязанности отца при совершении
пострига:
«Громадная толпа наполняла церковь. Меня провели на скамью в алтарь.
Я упал на колени, почти не сознавая, где я и на что я решился. Священник
уже стоял перед алтарем; вдруг отворяется таинственная решетка и входит
Амели, разодетая со всей мирской пышностью. Она была так хороша, на
лице ее отражалось нечто столь божественное, что она на один миг
возбудила общее изумление и восторг. Побежденный великой скорбью
святой, я забыл о всех своих планах насилия; силы оставили меня, я
чувствовал себя связанным мощной рукой и вместо богохульств и угроз
нашел в своем сердце глубокое обожание и смиренные стоны. Амели
становится под балдахин. Служба начинается при огне светильников, среди
цветов и благоуханий, которые должны были придать обаяние обряду. Во
время молитвы священник снял с себя верхнюю ризу, оставив на себе лишь
льняной хитон, взошел на кафедру и в простой, но трогательной речи
обрисовал счастье девственницы, посвящающей себя богу. При его словах:
«Она появилась, как ладан, сгорающий на огне», великое спокойствие и
небесные ароматы, казалось, распространялись по всей церкви. Все
почувствовали себя словно укрытыми под крылом мистической голубки, и
казалось, что ангелы спускались на алтарь и поднимались к небу с
благоуханиями и венками. Священник кончает свою проповедь, снова
надевает ризу и продолжает службу. Две молодые монахини под руки
подвели Амели, и она опустилась на колени на последнюю ступеньку алтаря.
Тогда пришли за мною для исполнения обязанности отца. Услыша мои
нетвердые шаги по алтарю, Амели едва не лишилась чувств. Меня поставили
рядом со священником, чтобы подавать ему ножницы. В эту минуту я
почувствовал, что снова впадаю в исступление; ярость моя готова была
разразиться, когда Амели, призвав все свое мужество, бросила на меня
взгляд, полный такого упрека и такого горя, что я был сражен. Религия
восторжествовала. Моя сестра, пользуясь моим смущением, смело
протянула голову. Ее великолепные волосы падали со всех сторон под
священной сталью. Длинная власяница заменила для нее все современные
украшения, нимало не отнимая у нее ее трогательности. Ее лоб с
отражавшимися на нем заботами скрылся под льняной повязкой, и
таинственное покрывало, символ девственности и чистоты, покрыло ее
голову, лишенную волос. Никогда она не казалась более прекрасной. Глаза
кающейся были прикованы к мирскому праху, а душа ее была на небе».
Разговор отдельный и не сейчас.
Как трудно понимаются простые вещи! Белый цвет.
К серьёзному нельзя относиться только серьёзно, исчезает другой полюс, и
тогда ни серьёзного, ни несерьёзного не существует. Происходит
самоупразднение абсолюта... — я бы так не сказал, но философ сказал бы
так.
Небо — иллюстрация к «Правописанию частицы НИ». («На небе ни
облачка».)
Унылый прагматик.
Нет своего лица. В прямом смысле. (косметика)
Торт ритуальней пирожных: все причащаются от одного.
Так страшней, но интересней.
Том 1
Лицо нашего коллектива не должно быть прыщавым.
«Вторично предстали в это время инквизиторы и богословы перед
императором Карлом и заявили ему: церковь гибнет, значение ее падает;
если Карл одержал столько славных побед, то ими обязан он молитвам
католиков. Этими молитвами и держится на высотах трона его императорское
величество.
Один испанский архиепископ потребовал, чтобы император отрубил
шесть тысяч голов и сжег шесть тысяч тел и искоренил таким образом в
Нидерландах злую Лютерову ересь. Его святейшему величеству это
показалось недостаточным.
И куда ни приходил бедный Уленшпигель, везде, исполненный ужаса, он
видел головы, торчащие на шестах, девушек, бросаемых в мешках в реку,
голых мужчин, распятых на колесе и избиваемых железными палками.
Женщин бросали в ямы, засыпали землей, и палачи плясали сверху на их
телах. Духовники тех, кто заблаговременно покаялся, получали за каждого
раскаявшегося по двенадцати су.
В Лувене он видел, как палачи сожгли сразу тридцать лютеран, и костер
был зажжен пушечным порохом. В Лимбурге он видел, как целая семья с
пением псалмов взошла на эшафот. Старик кричал, когда пламя охватило
его.
И, полный ужаса и боли, брел дальше Уленшпигель по этой злосчастной
земле».
(Шарль де Костер. Легенда об Уленшпигеле. М. 1980. С. 61.)
Тектонические сдвиги памяти.
Сперва вспомнил «Сказку о мёртвой царевне»:
Царь с царицею простился,
В путь-дорогу снарядился,
И царица у окна
Села ждать его одна.
Потом «Нулина»:
А что же делает супруга
Одна в отсутствие супруга?
Занятий мало ль есть у ней:
Грибы солить, кормить гусей,
Заказывать обед и ужин,
В амбар и в погреб заглянуть, —
Хозяйки глаз повсюду нужен:
Он вмиг заметит что-нибудь.
Подарил М. базу данных — шкуру троянского коня.
«Отныне я буду жить в мире трёх измерений и руководствоваться моими
пятью чувствами». (Во Ивлин. Мерзкая плоть. Возвращение в Брайдсхед и
др. М. 1979. С. 341.)
В интересах человечества, а не какой-нибудь инопланетной цивилизации.
Этому восклицательному знаку — не верю.
Не ум, не талант, но отблеск ума и таланта.
Ординарность кокетства.
«Золотое сечение». Педагогический термин.
Куда идти, знаю, а звать ― некого.
«...Они смеялись над его верою, и это поддерживало его». (СтепнякКравчинский. В 2 тт. Т. 2. С. 19.)
Свобода от желания нравиться, высшая из свобод.
Том 1
За неугождение властям.
Надо меня немножко взболтать.
У Стерна «Сентиментальное путешествие», у Верлена «Сентиментальная
прогулка».
Подслушивающее устройство в виде жены.
«В конце 1920-го и в начале 1921 года домработницы не было. Хозяйничала,
довольно неумело, Любовь Дмитриевна. Александра Андреевна ей помогала.
Но большая нагрузка была и у Александра Александровича. Он сам носил
дрова из подвала, невысоко, всего на второй этаж, но сердце у него уже
сдавало. Часто приходилось ему самому убирать квартиру — и тогда в
комнатах воцарялся фантастический порядок. Каждая вещь словно
застывала на от века предназначенном ей месте. Было нечто почти
судорожное в этой четкости и аккуратности. Но смягчалось шуткой.
Однажды я пришла, когда он кончал уборку. Дрова в кухне были
сложены, как полагается, переплетом, но между ними была натыкана свекла
мохнатыми корневищами вверх. С хитрым и веселым видом Блок повел меня
на кухню и сказал: «Смотрите, совсем ежи!»
Мария Михайловна Шкапская, поэтесса и очеркистка, рассказывала мне,
как она пришла к Блоку, когда он укладывал возле печки лучинки для
самовара. Они были тонко наструганы. Все кругам блестело. Блок сказал:
«Этот порядок необходим, как сопротивление хаосу. Вы тоже это понимаете».
Меня он бранил за небрежность и рассеянность, за то, что я вечно чтонибудь теряла.
— Я все всегда могу у себя найти. Я всегда знаю, сколько я истратил.
Даже тогда, когда я кутил в ресторанах, я сохранял счет...
Помолчал, усмехнулся: «Это ледяное... ирония...»
Я с отчаянием спросила у него, неужели он никогда не терял своих
записных книжек. Он ответил: «У меня их 57. Я не потерял ни одной. А если
уже потеряю, то все разом*». (Надежда Павлович, «Воспоминания о Блоке».)
* Всего у Блока была 61 записная книжка, 15 он в 1921 году уничтожил.
Язык вечности.
Неуютно, как на дыре в общественном туалете.
Движение к невидимой цели.
Сказать на выдохе.
Утро, похожее на огарок.
«В немецких университетах сложилось правило, по которому соискатель
докторской степени выбирал тему, перекликавшуюся по смыслу с именем
соискателя. Мюллер (нем. «мельник») излагал мельничное право, Бирманн
(нем. «пивовар») говорил о вреде пьянства, Лэммерманн («овчар»)
анализировал экономику овцеводства, Ротмалер (нем. «рисующий красным»)
избирал предметом искусство живописи, Фабер же, ввиду того, что faber
ferrarius значит по латыни «кузнец», суммировал юридические проблемы,
возникающие в кузнечном деле; Хаазе (нем. «заяц») докладывал о
проблемах кролиководства, Барт (нем. «борода») обращал интерес
исследователей на историю ношения бороды». (Иштван Рат-Вег, «Комедия
книги».)
Вся жизнь ― дыхательная гимнастика.
С чем тебя и не поздравляю.
Не знаю, как у тебя, у меня второй жизни не будет.
Салют ― вроде жидкого чая.
Том 1
У бескультурья свои легенды — вроде купеческих куч на крышках роялей.
Признание ещё не успех.
С ней даже в жаркую погоду как-то свежей.
Вложить в письмо шпильку.
Дойти до потомков в коже или сафьяне.
«Если захотите рассмотреть человека и узнать его душу, то вникайте не в то,
как он молчит, или как он говорит, или как он плачет, или даже как он
волнуется благороднейшими идеями, а высмотрите лучше его, когда он
смеется. Хорошо смеется человек — значит хороший человек. Примечайте
притом все оттенки: надо, например, чтобы смех человека ни в каком случае
не показался вам глупым, как бы ни был он весел и простодушен. Чуть
заметите малейшую черту глуповатости в смехе — значит несомненно тот
человек ограничен умом, хотя бы только и делал, что сыпал идеями. <...>
Смех есть самая верная проба души». (Достоевский Ф.М. Подросток.
Кишинёв. 1986. С. 325.)
Услужлив, как слуга в китайском ресторанчике.
Серьёзный разговор в присутствии третьего лица напоминает тюремное
свидание.
Много знать нельзя, угадать можно многое.
Непотопляемый.
Праздник затыкания фонтанов.
Как сокол, с которого сдёрнули колпачок.
Приласкать суффиксом.
Кроме продавщицы, тут нечего покупать.
Как сбитый самолёт (при радикулите).
Разбег пространства.
Официант! Манную кашу! (Н.)
«Есть такая форма мышления или существования, которая не позволяет
заниматься никакой физической работой». (Джебран Джебран Халиль.
Избранное. Л. 1986. С. 470.)
Дозированное общение.
Честность без поэзии, поэзия без честности лучше, чем ни честности, ни
поэзии.
С пугающей резкостью. (оптической; (Л.Г.)
Не фрикции ― фикции.
Лечить рану слюной. То есть плюнуть.
Прочти Конституцию. Никто не гарантировал тебе счастья.
Проверка желудка на прочность.
На ниве разврата.
Том 1
Ногу оторвало.
― И без ноги живут.
Паралич разбил.
― И лёжа живут.
Помирать через месяц.
― Другие и не живут.
«Подкидыш»: ребёнок-акробат.
Уже некуда совершенствоваться.
«Цветам зла» зла не хватает.
Вселенская шкала мер.
Аронзон страдал, что «нет в прекрасном перерыва», я ― что нет перерыва в
интересном.
Раскошелиться на письмо.
В стихотворной драматургии входящий, не зная, о чём до него говорили,
говорит в рифму.
Орешек-то зеловый!
Тютчевское «Problème» («С горы скатившись, камень лёг в долине»)
напоминает строки из 2-й части «Фауста»:
Поныне тьма каменьев стопудовых
Валяется. Кем брошены они?
Молчит философ; что ни сочини,
Нет объяснений этому толковых!
Н.Я.Берковский считал, что тютчевское стихотворение восходит к Б.Спинозе:
«Обладай летящий камень сознанием, он вообразил бы, что летит по
собственному хотению» (письмо к Г.Г.Шуллеру). Мне кажется, с гётевским
текстом больше общего.
Поголовное счастье.
Нельзя поносить жизнь и всё-таки жить.
Кружевная стрелка.
Лохматая струя.
Божественный Тит: «...поразил двенадцатью стрелами двенадцать врагов...»
(Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М. 1990. С. 208.)
Кувшинчик с ландышами.
«Бесплодная плодовитость». (Блок о Л.Андрееве)
Торс мавра.
«На этом току 14 апреля 1853 года И.С.Тургенев подстрелил тетерева».
«На бога надейся, а сам не плошай». Лучшее из русской религиозной мысли.
Окалина лета.
Оскопить сердце.
Логопедическая поэзия (аллитерации).
Они жили бедней, но богаче нас.
Том 1
Грёза буддизма, конец страданий.
Буйная одарённость Антонио Грамши.
Мода как погоня за абсолютом.
Когда идут к могиле А.П.Керн, идут к Пушкину. (н. м.)
Пение ― иная планета, где чувствуют, мыслят и изъясняются по-иному.
Белинский в 70-е был бы газовым оператором.
Борода от анекдота.
Отец и дед из «представительных», неглупых евреев. Еврейскую неглупость
я развил в себе силой обстоятельств, этого могло и не случиться.
А вот поговорите с собой...
У прагматика: «Истинно, потому что полезно»; у меня: «Истинно, не истинно
― меня устраивает».
Микроклимат под одеялом.
Дёрнуло жениться на флегматичке, такое чувство, что в доме покойник. В
атмосфере траура сам тихо умираешь. Какой-то семейный склеп.
Муза Горгона.
«Болящий дух врачует песнопенье...» (Баратынский). Конспект мелотерапии.
Пройти по жизни церемониальным маршем.
Возложение надежд.
Вчера я даже немного светился.
Нравственные аксиомы.
Сто рублей не надо сдачи!
Переделать анализы. (н. м.)
В копилке одни опилки.
Некоторые вещи надо читать строго от начала к концу, чтоб не «потерять
книгу». (н. м.)
Жизнь без припоминаний неполна. Найти время, хоть двадцать минут в день.
Атрибуты сельской жизни.
Пора на реставрацию.
Игры с открытыми картами ― самые захватывающие: закрыта сама мысль.
Потому шахматы выше карт.
Летописец своих грехов. (н. м.)
Тщательно, но тщетно.
Упрекать картины Брюллова в картинности.
Русское раблезианство.
Том 1
«Серебристая лёгкость Моцарта». (Андрей Петров)
В мире безмолвия (после ссоры).
Ленин на коне с шашкой.
Трухлявый пенёк (о ком-либо).
Стринберг ― протест против женского властолюбия, подавления мужчины в
браке.
Сам беса попутает.
Издание сорок седьмого года.
Случалось ли Вам, читатель, спать одному?
Совесть вострубила.
Обременительная профессия ― всё понимать.
«Когда речь заходит о слишком большом, слишком жгучем, невольно
растекаешься в празднословии, начинаешь лихорадочно метаться и не
только не доходишь до единственно важного и жгучего, не только
безрассудно упускаешь его, но сам же начинаешь думать, что все тобою
сказанное лишь предлог для того, чтобы обойти молчанием истинно важное и
волнующее. И какой же тут несешь несусветный вздор!» (Т.Манн. Лотта в
Веймаре. М. 1957. С. 81.)
Сколько недолюбленных, недоласканных, незамеченных!
Дышать чужим дыханием.
Невозможно идти по лесу и не давить муравьёв.
То то, то то.
Сегодняшняя боль станет вчерашней.
Такой уж у меня испорченный вкус.
Когда в 1986 году Витя купил кроссовки за 100 рублей, мать сказала: «Такое
может позволить себе или лауреат, или вор, или идиот».
Щедрецов И.О.
Обычному человеку легче самому жертвовать, чем принять жертву —
чувствовать себя должником. Великие не заражены мыслью о равновесии.
Самоизнуренец.
Нет любви ― нет точки отсчёта.
Единогласно, но не единодушно.
Кресло, набитое мягкими знаками.
Лицо, похожее на пригласительную открытку.
Назло усталости.
Пейзажный парк на голове.
Пожить с книгой. (Б.Понизовский)
Том 1
Если к каждому страдающему приставить сострадающего, разделится
страдание или удвоится?
Мясо это чёрт шпиговал.
Ещё один печальный пасынок природы.
Лёгкий завтрак для слона.
Правда о Вавилоне ещё грустней Сколько людей, столько языков.
Уровень, на котором нелегко удержаться.
Талоны на панталоны.
Архетипы детства. Одна и та же мысль у разных авторов:
«Что она любила и почитала в дни своего детства, то сохраняет власть
над её душой и поныне». (Чарльз Лэм, «Мэкери-энд в Хертфордшире»)
«...До самого пленительного в ней никто ещё не мог докопаться: это была
таинственная способность души воспринимать в жизни только то, что когда-то
привлекало и мучило в детстве, в ту пору, когда нюх у души безошибочен...»
(В.Набоков, «Защита Лужина»)
Шарить в душе прожектором.
Лена то, Лена сё, Лена всё.
Напудренная пышка.
Вежливость ― психотропное оружие будущего. От фраз: «Я знаю, мне не
следовало Вас беспокоить, но...», «Вы позволите позвонить прямо от Вас?»,
«Не будете ли добры подсказать...», «Вы очень обяжете меня, если...» ― от
таких фраз россиянин балдеет и начинает вести себя неадекватно:
продавщица выбирает самые спелые груши, звероподобная зав. отделением
распоряжается дать дополнительный номерок. Кажется, попроси денег ―
дадут.
Альковные темы. (Л.Г.)
Школа инакомыслия.
«Эта книга благополучно и мирно доведена до конца для Кагабу, писца
сокровищницы фараона, да будет он жив, здоров и могуч, а также для писца
Гори и писца Меремопе. Переписана эта книга писцом Эннаной, ее
владельцем. Бог Тот покарает всякого, кто станет ее хулить». (Сказки и
повести Древнего Египта. М. 1956. С. 85.)
Все они католички и истерички.
Многожелательно.
Подторговывать собою.
Горбат, да богат.
«Эпоху, в которую мы жили, я бы назвал требовательной, ибо от себя и от
других мы требовали того, чего ещё никогда не совершал человек». (Гёте
И.В. Поэзия и правда. М. 1969. С. 471.)
Любимое слово: «Посмотрим».
Кто придумал понедельник?
Поделиться последней каплей чернил.
Том 1
Поручить можно, поручиться нельзя.
Ветх.
Раскошелиться на улыбку.
Тётя из телевизора.
О буддизме: «Путь, на котором не рождаются и не умирают». (Записки о
добрых деяниях и благородных сердцах. Л. 1985. С. 423.)
Солнечная сторона жизни.
Инфернализация.
Айвазовский не пошл, просто декоративен. Просится на вазы, тарелки ―
туда, где не нужна глубина.
Эта красота тленна.
Дневник пустынножителя.
Отказываюсь быть пастухом этого стада.
Закулисный человек.
Бесполезно спрашивать меня «Как дела?». Нет у меня дел — только мысли,
чувства и настроения.
Миксер для смешивания человека с говном.
«Нужна такая женщина, чтобы в её присутствии можно было исчерпать себя».
(Локшин)
Категорически советую.
Всем нужен наш труд, никому не нужен наш отдых.
Ради конечной цели, нам неизвестной.
Запилить скрипкой.
Пушка для воробьёв.
Замечательных людей больше, чем в «ЖЗЛ».
«Счастье, которого солнечная система не может предложить». (И.Ильф,
«Записные книжки».)
Окатить взглядом.
Кто бы в окно бросил камешек!
Репин, залюбовавшийся янтарным тоном собачьей мочи на снегу.
Чувственность утопистов. Фурье обожал цветы и лакомства, Гоголь любил
сладкое, гурманом был Чернышевский.*
* См. «Алферьева».
Распустив сопли по ветру.
Я не то дерево, под которым зарыт клад.
Призрак первой жены.
Том 1
Колобок... искатель приключений. (н. м.)
Музыка... как телескоп: раздвигается купол, и открываются неисповедимые
миры.
В самый кипяток жизни.
В исповедальной истерике. (н. м.)
Это Ленин мог сесть на пенёк, положить бумагу на другой пенёк и написать
книгу.
Изображать глубокомыслие.
Редакторский вандализм.
Не надо меня откладывать. (н. м.)
В войну курили кленовые листья.
Чушь. Настоящая. Собачья. Беспримесная.
Врачи достаточно судили обо мне, чтобы и я мог судить о них.
Фурье различал любовь и семейное чувство.
Для мужской части населения интереса не представляет.
Пьяный, по снегу, как в «Повести о настоящем человеке».
«Если неизбежно и невольно присущая любви идеализация показывает нам
сквозь эмпирическую видимость далекий идеальный образ любимого
предмета, то, конечно, не затем, чтобы мы им только любовались, а затем,
чтобы мы силою истинной веры, действующего воображения и реального
творчества преобразовали по этому истинному образцу несоответствующую
ему действительность, воплотили его в реальном явлении. <...> Тот бледный
рыцарь, который совсем отдался впечатлению открывшейся ему небесной
красоты, не смешивая ее с земными явлениями, и он вдохновлялся этим
откровением лишь на такие действия, которые служили более ко вреду
иноплеменников, нежели к пользе и славе «вечноженственного».
Lumen coeli! Sancta rosa!
Восклицал он дик и рьян,
И как гром его угроза
Поражала мусульман.
Для поражения мусульман, конечно, не было надобности иметь «виденье,
непостижное уму». Но над всем средневековым рыцарством тяготело это
раздвоение между небесными видениями христианства и «дикими и
рьяными» силами в действительной жизни, пока наконец знаменитейший и
последний из рыцарей, Дон Кихот Ламанчский, перебивши много баранов и
сломав немало крыльев у ветряных мельниц, но нисколько не приблизивши
тобозскую коровницу к идеалу Дульцинеи, не пришел к справедливому, но
только отрицательному сознанию своего заблуждения... <...> Это
разочарование Дон Кихота было завещанием рыцарства новой Европе. Оно
действует в нас и до сих пор. Любовная идеализация, переставши быть
источником подвигов безумных, не вдохновляет ни к каким. Она оказывается
только приманкою, заставляющею нас желать физического и житейского
обладания, и исчезает, как только эта совсем не идеальная цель достигнута.
Свет любви ни для кого не служит путеводным лучом к потерянному раю...»
(Соловьёв В.С. Философия искусства и литературная критика. М. 1991. С.
126.)
Целует, не вынимая папиросы изо рта.
У каждого своя пара котурн.
Том 1
Тугоплавкий флегматик.
Мысль уже поработала в этом направлении.
Растленный старец.
А дальше ― чёрная дыра, конец света.
Однажды навсегда.
Понизовский был знаком с Бродским. По его рассказам, это был рыжий,
плотнотелый, солидный невротик с внешностью, не отвечавшей характеру.
Вспыльчив, мнителен, сплетнелюбив. Всё принимал на свой счёт. Притом
плодовит и талантлив. Одно время счищал накипь с котлов и занимался
переводами. Потом только переводил. Любил славу и с этой целью устраивал
любительские чтения стихов в студенческой среде и некоторых домах.
Женщины кормили его и носили на руках, как грудного. Благодаря вздорности
нажил врагов. В писательской среде его особенно невзлюбил Александр
Прокофьев, председатель правления ленинградского отделения Союза
писателей, именно он инициировал «дело Бродского». Из других моих
знакомых Бродского знал Борис Ким, по геологической экспедиции. Самый
нелестный отзыв.
Бюрократическая спесь.
Минутка, растянувшаяся на полчаса.
Из породы слушателей. (Б.Понизовский)
Ловить каждую возможность.
Всё тепло её выстыло.
Вести себя несколько эстрадно.
«Перья бывают у тех, кто ест гусей». (А.Мандзони о бюрократии)
Напускание на себя равнодушного вида.
Овладел и охладел.
Авторучка, мой шестой палец.
Классицизм как крайнее выражение упорядоченности в искусстве.
«...Дядя резко ткнул пальцем в мою сторону, а я обмер.
— Смотри, Яков, на этого человека — беспечного, нерадивого и
легкомысленного. Он пишет письмо к мачехе. Ну, пусть, наконец (от этого
дело не меняется), он пишет письмо к своей бывшей мачехе. Он сообщает ей
радостную весть о приезде ее родного брата. И как же он ей об этом
сообщает? Он пишет слово «рассказ» через одно «с» и перед словом «что»
запятых не ставит. И это наша молодежь! Наше светлое будущее! За это ли
(не говорю о себе, а спрашиваю тебя, старик Яков!) боролся ты и страдал?
Звенел кандалами и взвивал чапаевскую саблю! А когда было нужно, то шел,
не содрогаясь, на эшафот... Отвечай же! Скажи ему в глаза и прямо.
Взволнованный, дядя устало опустился на стул, а старик Яков сурово
покачал плешивой головой.
Нет! Не за это он звенел кандалами, взвивал саблю и шел на эшафот.
Нет, не за это!» (А. Гайдар, «Судьба барабанщика». В кн.: Гайдар А. СС в 3
тт. Т. 2. М. 1986. С. 56.)
«Идиотизм деревенской жизни». («Манифест»)
Дезодорант от дезодоранта.
Том 1
Поцелуй, снимающий усталость.
Убелённый временем.
Канова причислил бы её к лучшим своим творениям.
Худшим ученикам Лист говорил: «Это даже принцесса лучше играет»*.
(А.Зилоти, «Мои воспоминания о Ф.Листе».)
* Принцесса Елизавета, дочь великого герцога Веймарского.
Навестить письмом. (н. м.)
Батюшка-рубль (фольклорное).
Учебные мыши (белые).
Петрарке было 25, когда он встретил Лауру.
Это не та партия, к которой бы я примкнул.
Слишком заводяще.
Лёгкость побед и смерти.
«Тело её не пахнет: цветок без запаха». (Д.Джойс, «Джакомо Джойс».)
Комментатор считает это реминисценцией из Шекспира: «А тело пахнет так,
как пахнет тело» (130 сонет). Хотя по мысли ближе плавтовскому: «Хорошо
пахнет та женщина, которая ничем не пахнет».
Сам знаю, что не подарок.
Геометрия лица.
Самая большая шоколадка ― за мной.
О поэте может судить только поэт. (Т.Гнедич)
Ещё не понял, что главное, и топчусь где-то подле.
Насморк мой переживёт меня.
Девушка, бело-розовая как зефир.
Дождь. Будто по зарослям осоки соскальзывает к воде уж.
«Все новое и полезное народ ненавидит и презирает: он ненавидел и убивал
врачей во время холеры, и он любит водку...» (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М.
1963. С. 516.)
Замкнуть сердце.
Щегольской почерк.
Поцелуй как вступительный взнос.
Девка-мёд.
«В каком падеже лежит?» ― правильней.
Дел... При одной мысли подташнивает.
Такую в охапку ― и убежать, пока не заметили.
«Лабиализация» похоже на «лобызация».
Том 1
Разделить ночь.
Выхожу на финишную прямую.
В какую лепёшку я должен разбиться, чтоб ты простила меня?
По стопам мудрых.
Толстой Рахманинову о каком-то музыканте: он погиб от того, что его не
хвалили.
Кормёжка обещаниями.
Из серии «вам и не снилось».
Авторство, от которого не отказаться.
Как говорит старинная арабская мудрость: «Если перед твоим домом
остановился танк, жди гостей». (со слов Локшина)
Прямо из-под мужа.
Непонятно, но красиво.
Забывчивость ― её подруга от самых колыбельных дней.
К такому лицу привыкаешь, как к наркотику.
В ней есть глубина.
Замахнулся на выборку из русской лирической поэзии. В.Г.Маранцман:
«Саша, но это море». Что делать, я морское животное.
Губы, привычные к поцелуям.
Древнерусская культура для нас то же, что финикийская.
Снилось, ем серебряные ложки, во рту кислятина.
Антибиотики на стропилах.
Знал бы, не стал бы.
Равенство искусств в их незаменимости. (Б.Понизовский)
Сателлиты и сателлитки.
Чистый рисунок Баланчина.
Та жизнь постепенно вытесняется этой.
Молодая еврейка, похожая на булочку с маком.
Не надо бояться быть обманутым. В чём вообще мы можем быть уверены?
(Б.Понизовский)
Новый виток одиночества.
О рыхлой женщине: как развалившаяся клёцка.
Деревня «Бабьи чары».
С ложечки новостями.
Том 1
Самые устойчивые определения к привычке — «культурная», «дурная».
Какой-то я обесточенный.
Бог троечницу любит.
Добро пожаловать в наши эмпиреи.
«Любовь важна не как одно из наших чувств, а как перенесение всего нашего
жизненного интереса из себя в другое, как перестановка самого центра нашей
личной жизни». (Соловьёв В.С. Философия искусства и литературная критика.
М. 1991. С. 119.)
Фиг здесь, фиг там.
Асимметрия тела и души.
Унести с круглого стола хотя бы серебряную ложку.
Пока чья-то толчковая не направит меня в нужную сторону.
Двупалым методом (машинопись).
Отцы церкви убеждают: всякое зло есть благо, за него тоже надо благодарить
Господа; только по неверию своему человек ропщет:
«Иисус Христос, проходя по Иерусалиму, увидел человека, слепого от
рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! Кто согрешил: он или
родители его, что родился слепым? Иисус ответствовал: ни сей согреши, ни
родители его: но да явятся дела Божии на нем...
Но вы скажете: ужели благий и премудрый Бог не может иначе являть
Своих дел? Ужели Он не может дать людям счастья, не подвергая их прежде
жестоким наказаниям?.. Да, так слушатели! Бог, при всей Своей благости,
всегда и все делает по закону, по порядку. Сосуд серебряный, испорченный,
покрытый ржавчиной, как поправляется? Его обыкновенно разбивают, кладут
в огонь, жгут; и потом устрояется из него новый сосуд, чистый, светлый,
правильный.
Люди в настоящем состоянии подобны испорченному сосуду: они
повреждены, покрыты духовною ржавчиной; чтобы их поправить, очистить:
надобно прежде размягчить ударами горестей и проводить их сквозь огонь
страданий». (Протоиерей Александр Захаров, профессор Кирилл Вальков. У
порога вечности. СПб, 2004. С. 201.)
Если бы Господь существовал, он бы подал в суд на протоиерея за
клевету. Зато как текст органичен. Серебро ржавеет. Сосуд из серебра можно
разбить, как глиняный горшок. В огне его не плавят, а жгут. Светская
безответственность дополняет религиозную. Поп ограничен, текст органичен.
Губы сами творят текст.
Не жизнь, а спортивное многоборье.
Поиск справедливости может далеко завести.
Пришла, ушла. Вроде освящения храма.
Так уж устроен человек. Трижды надо переступить через себя, чтоб сказать
«Люблю».
Не то что не нужен, скорей не обязателен.
Если перед окном изо дня в день стоит похоронный автобус (шофёр живёт
напротив), это, поверьте, действует.
Зимой мы воздушней. Сцепление с землёй не так ощутимо, и время от
времени мы летаем.
Том 1
Сколько помню себя, всегда заплывал за буйки. На Чёрном море чуть не
снесли голову спасательным катером. Вот и теперь за буйками дозволенного.
Половодье счастливых событий.
Всё-таки барочной
декларативно.
эстетикой
я
отравлен
и
простоту
люблю
чисто
Дом толерантности.
Наше время принадлежит тем, кого мы любим.
Платоническая любовь к порядку.
Жизнь открывается бескорыстным.
Клуб неудачников.
Если нарисовать дурака и вставить в квадратную раму, получится дурак в
квадрате.
Беспомощно красива.
«...Нигде так не давит авторитет, как у нас, русских, приниженных вековым
рабством, боящихся свободы». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 491.)
Танцующий почерк.
Оступиться в слове.
Детские, мягкие мысли. (н. м.)
Килограмм чепухи.
«Скромный житель подножия
Петроград. 1919. С. 38.)
Парнаса».
(А.В.Луначарский.
Комедии.
«Песни кроткого сердца». (н. м.)
Ленивая кашка.
Если кто-то заслуживает упрёка, это не значит, что его надо упрекать.
Минное поле мужских желаний. (н. м.)
Пульс ― классический.
Трогательно ― как очки на верёвочке.
Осенние мокроты.
Больше понимаю, чем знаю.
«Добавка» (вместо PS).
Август благодушный.
Евангелие должно быть в сердце, а не в кармане. (н. м.)
Иероглифически улыбаясь.
Пусть это «однажды» случится сегодня.
Кривоватый. (н. м.)
Том 1
«В наше больное время, когда европейскими обществами обуяли лень, скука
жизни и неверие, когда всюду в странной взаимной комбинации царят
нелюбовь к жизни и страх смерти, когда даже лучшие люди сидят сложа руки,
оправдывая свою лень и свой разврат отсутствием определенной цели в
жизни, подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и
жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и
облагораживают. Их личности — это живые документы, указывающие
обществу, что, кроме людей, ведущих споры об оптимизме и пессимизме,
пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые
диссертации, развратничающих во имя отрицания жизни и лгущих ради куска
хлеба, что, кроме скептиков, мистиков, психопатов, иезуитов, философов,
либералов и консерваторов, есть еще люди иного порядка, люди подвига,
веры и ясно сознанной цели». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 410.)
Медовые закаты.
Объяснить это я могу кому угодно, только не себе.
Черта, переступить которую я не смею.
Отлучение от жизни.
Из верований, о которых стоит говорить, одно — что когда-нибудь люди
станут умней, добрей, лучше. Именно этой веры у меня нет, потому никогда я
не стану проповедником истины и добра.
Игривый жирок.
Ненастный друг.
Философы и простофили.
Зарыться в ночи.
Ещё одна операция. Я и так похож на изрезанную спинку садовой скамьи.
Забредать в чужие времена, откуда лучше видно своё время.
Прицениться к слову.
Два последовательных вопроса: «О чём ты думаешь?» «Зачем ты говоришь
мне такие вещи?»
Кто умеет, пусть сравнит.
Голубиная размазня.
Когда ты видела на мне судебную мантию?
Тонкая дрожь.
Пускать пузыри. (о сентиментальности; н. м.)
Страна спивается, скалывается, снюхивается, скуривается.
Зяблик нежный.
Осыпель.
«И вот я спрашиваю себя, так ли уж святы религия, искусство, идеалы
справедливости? Очень может быть, что люди, которые целиком поглощены
любовью, заняты, в сущности, гораздо более серьёзным и святым делом, чем
тот, кто приносит свою любовь и сердце в жертву идее». (Винсент Ван Гог.
Письма. СПб. 2001. С. 465.)
Том 1
Читаю Ш. ― узнаю себя. Где лучше, где хуже, примерно так пишу и я.
Требуя малого, мы не всегда понимаем, как многого требуем.
Небесный счетовод.
Шепоток листвы.
Уснуть в собственной задумчивости.
Небесный проём.
Три способа выйти за горизонты своего времени: жить прошлым, жить
будущим, перестать жить.
Пробиваться друг к другу.
Блаженный живот.
...Когда ничто не зависит от тебя, всё от другого. На заднем сиденье
мотоцикла, впившись в ручку, на скорости 90 по 16 линии Васильевского
острова. Или реаниматолог. Сейчас усыпит, и только от него зависит,
проснусь я или нет.
Что помыслено, то существует.
Человеческое в человеке.
Есть сила обаяния ― мужского, женского, детского. Против него нет защиты.
Невротическая нота.
Набирающий силы религиозный модернизм рано или поздно приводит к
фундаментализму ― противодействию. Наоборот: забывший меру
фундаментализм ведёт к модернизму.
Размытые воспоминанья.
Распад желудей.
Корзина для скомканных писем.
Не цветы, а запах цветов. Не любовь, а запах любви и нежности. (н. м.)
Идти по снегу, не оставляя следов.
Ничего нового о людях я уже не узнаю.
Слишком много пасьянсного.
«...Работоспособность и есть вторая молодость». (Винсент Ван Гог. Письма.
СПб. 2001. С. 496.)
Любопытно, но не соблазнительно.
Говорить конспективно.
Жизнь по контуру.
Не хочу засорять ничью память.
«Где усилие заметно, оно напрасно». (Жан-Поль. Приготовительная школа
эстетики. М. 1981. С. 209.).
Том 1
Птичья улыбка.
«Я прочел «Невидимку» [«Человек-невидимка» Г.Уэллса — А.Щ.] в ранней
юности. В эту эпоху обычно читают Дюма, очаровываются «Мушкетерами».
Как мог я уделить какое-либо внимание этому, честно говоря, глуповатому
роману (которому, кстати говоря, поддался — как грустно! — даже Горький),
если в руки попала такая современная (я уж не говорю, что гениально
написанная) — вот именно такая современная, такая похожая на
появлявшуюся вокруг меня технику книга!» (Ю.Олеша, «Ни дня без строчки».)
Чтобы понять чудо «Трёх мушкетёров», надо быть Горьким, а не
Олешей. Книги, вселяющие оптимизм, не бывают глуповатыми. И что такое
«Три толстяка» по сравнению с «Тремя мушкетёрами»?
Прыгнуть с воображаемой крыши.
Программа бедствий.
Имя ― доверие и подарок.
Карцер в раю.
Неотредактированный поток сознания. (н. м.)
Коллективное сотрясение мозга.
Выбрать в союзники время.
«Слово не воробей — вылетит не поймаешь...» Воробья тоже поймать не так
просто. Когда китайцам понадобилось извести воробьёв (уничтожали
посевы), они всей китайской нацией выбежали на улицы: кричали, бренчали,
размахивали палками, — чтоб воробьи не могли приземлиться, — а
поскольку воробьи долго в воздухе продержаться не могут, то падали на
землю и погибали. Это рассказал человек, живший в Китае. Над чем ни
задумаешься, всё не так, как казалось.
Мечтательное бездействие. (н. м.)
Панегирический стиль.
Есть обстоятельства, оказавшись в которых... и есть предметы, коснувшись
которых, человек становится непохож на себя.
На краешке жизни.
Возводимое к Веспасиану «Деньги не пахнут» звучало иначе: «Тит упрекал
отца, что и нужники он обложил налогом; тот взял монету из первой прибыли,
поднес к его носу и спросил, воняет ли она. «Нет», — ответил Тит. «А ведь
это деньги с мочи», — сказал Веспасиан». (Гай Светоний Транквилл. Жизнь
двенадцати цезарей. М. 1990. С. 205.) Звучание облагорожено, приподнято,
кто-то придал ему универсальный, вечный смысл.
Золотой запас молчания.
Верхом на летучей мыши.
Корень «исчадия» в выражении «исчадие ада» тот же, что в «чадо». Но
воспринимается как «чад» — вроде дыма над вулканом.
Сфотографироваться в памяти.
Мысли, которые обхожу, как флажки на слаломной трассе.
Отшатнуться от себя.
Том 1
Разбег мысли.
«Без царя в голове»... Человек не мыслит, но переполнен мыслями. Царя
свергли. На улицах флаги. Демократия мыслей.
«Традиционная уединённость писателя должна быть решительно
разоблачена, с ней мы должны бороться как с самым худшим пережитком
старого мира, как с самым грозным признаком творческой нашей немощи.
<...>
Мы иногда устраиваем так называемые диспуты, на которых дело
организуется по очень смешной схеме. Ставится на «кон» автор, а мы все —
кто как умеет, но обязательно по очереди, в порядке записи, — каждый посвоему, к нему приближаемся и «реагируем» либо при помощи кадила, либо
при помощи дубины.
Автор с такого диспута уходит с единственным результатом — с
растрепанными нервами, а все остальные ничего иного с собой не уносят,
кроме тех же кадил и дубин.
Никакого технического прогресса от таких диспутов произойти не может. И
в данном случае решающей является наша привычка все решать в общем и
целом, наша непривычка к лабораторному анализу, который только и может
привести к новым техническим и творческим находкам. И поэтому мы все
малограмотны во многих вопросах той работы, которая составляет нашу
специальность. Мы мало знаем и мало говорим о композиции произведения,
о первом и втором плане, о различном освещении деталей, о натюрморте, о
диалоге, об отношении содержания и формы, о стиле, о значении пейзажа,
портрета и так далее и так далее».
(А.С.Макаренко, статья «Товарищеская лаборатория»: «Литературная
газета», 26.04.1937, №22.)
«Срубили нашу ёлочку под самый корешок...»
Всё из земли и в землю.
Привыкания не вызывает (о ком-либо).
Лёгкий раствор цемента — от расстройства желудка.
В 33 проекциях.
Белая трость в подарок.
Уйди. Но прежде останься.
Потерять человека — потерять интонацию. Не за неё ли держусь?
Жена под ключ.
Парадокс — неочевидная сторона истины.
Профессиональный осмотр мусорного бачка.
Не совершенно, но верно.
Побили друг другу носы и пошли жаловаться мамам.
Ум — особый элемент в структуре сознания. Он или есть, или нет. Это как
музыкальный слух, как певческий голос. Никто ещё не определил, что такое
ум. Я говорю: ум — это способность понимать простые вещи, не мудрить,
видеть то, что есть, а не что хотелось бы или положено видеть.
Когда-то у меня не было ядовитых желёз, теперь появились.
С пожеланием задумчивости.
Том 1
Текстуально знать, что думают о тебе.
Кто-то верит, что зайцы курят, я не верю. В этом разница.
Сам себе нарколог.
Раз — и обчёлся.
Я бы не назвал свой путь светлым.
Лопоухое счастье.
«В газетах и журналах появились статьи, утверждавшие, что картины
туркестанской серии написаны не Верещагиным, а только присвоены им.
Запечатленные художником сцены сражений русско-турецкой войны, где
правдиво показаны не только победы, но и поражения русского оружия, а
главное — изображены неописуемые страдания солдат, бездарность
венценосных полководцев, преступная беспечность некоторых генералов,
плохое обслуживание раненых, а также массовая гибель взятых в плен,
замерзающих турок, были признаны многими газетами и журналами
антипатриотичными, клеветническими, написанными чуть ли не по заказу
турок и предназначенными для украшения султанского дворца. Александр III
по поводу картин русско-турецкой войны писал об их авторе: «Либо
Верещагин скотина, или совершенно помешанный человек». Прусский
военный атташе в Петербурге генерал Вердер советовал Александру II
уничтожить всю серию этих картин. В течение тридцати с лишним лет в
государственные музеи страны не была приобретена ни одна картина
прославленного художника.
Но не лучше обстояло дело и за границей. Запрещенные в России к
общественному показу и публикации картины Верещагина на тему казней и
на евангельские сюжеты в 1886 году были выставлены в Вене. Католическое
духовенство во главе с кардиналом Гангльбауером сначала потребовало
снятия ряда картин, а затем подняло против художника бешеную травлю,
служило в церквах очистительные молебны. Религиозный фанатик облил
картины художника кислотой и сильно попортил их. Художник ждал
покушения и на себя. «Я переложил револьвер из заднего кармана в боковой
— будь покойна», — писал Верещагин в связи с этим жене. В 1881 году
австрийский военный министр граф Биланд-Рейдт, озабоченный тем, как бы
не исчез воинственный дух в его армии, разослал по войскам приказ, в
котором строго воспрещал нижним чинам посещать открытую в Вене
верещагинскую выставку. В 1882 году выставку Верещагина в Берлине
осмотрел известный прусский милитарист X.Мольтке. Признав картины
русского художника опасными, он запретил офицерам и солдатам посещать
выставку. В одном из городов США запрещено было учащимся смотреть
картины Верещагина, как «внушающие отвращение к войне». Против показа в
Париже картин Верещагина о войне 1812 года, как якобы «оскорбительных»
для чести Франции, выступили французские военные власти. Таков далеко не
полный перечень тех мытарств и преследований, которые испытал великий
русский художник в своей деятельности по пропаганде идей мира и
народоправия». (Верещагин В.В. Воспоминания сына художника. Л. 1982. С.
14-15.)
Птицы нахлынут.
Всех умней инженеры-конструкторы, они отвечают делом. Машина или
работает, или нет. Или хорошо работает, или плохо.
Принимать чужой ум за свой.
Знаю по собственной наслышке.
В Японии есть звание «Человек ― национальное сокровище».
Сегодня я не умею сказать лучше.
Том 1
Не ненасытен ― не насыщен.
Воздушный дурачок.
«Этот Пейзаж, darling, прекрасен, как античная медаль и как драгоценная
картина. Он — совершенное и гармоничное произведение искусства. И еще
есть нечто такое, чего я тоже не умею выразить, не могу понять, но нечто
несомненное. Здесь я себя чувствую, как и вы будете чувствовать себя,
darling, наполовину живой, наполовину мертвой; это очень благородное,
очень печальное и сладостное состояние. Смотрите, смотрите еще: вы
поймете меланхолию этих холмов, окружающих Флоренцию, и вы увидите,
как над землею мертвых встает чарующая грусть». (Франс А. СС в 8 тт. Т. 3.
М. 1958. С. 84.)
Скелеты деревьев.
По утрам обливаться жидким кислородом.
Я ― осеннего зачатия, что-нибудь середина сентября 1946-го. Брак
зарегистрирован в феврале.
Коралловая веточка. Танцующий иероглиф.
От двух до пятидесяти.
Как воробьи, перепархивали серые прошлогодние листья.
Выражается, как камаринский мужик.
Жизнь, отравленная частицей «не».
Приближение к совершенству волнует сильней совершенства.
Лицензионное мировоззрение.
Противопафосная защита.
Образец служения искусству. Когда в 1987 году мы ставили «Красное вино
победы», девочки-медсёстры с трудом уносили мёртвого солдата, которого
играл Саша Ишутин. Тогда Саша, не говоря ни слова, посадил себя на диету
и через неделю похудел на четыре килограмма.
Штопор при запоре.
Непопорядочный (не по порядку).
Кого и от чего спас Спаситель?
В.В.Розанов не давал книг из своей библиотеки. Книгу, побывавшую в чужих
руках, считал обесчещенной.
Сперва отчитаетесь Вы, потом отчитают Вас.
Самоотпевание.
«Только поэт или святой способен поливать асфальтовую мостовую, веря,
что на ней зацветут лилии». (С.Моэм, «Луна и грош».)
Сладкое тело.
От первого лица единственного числа хочу выразить...
Центр тяжести теории.
Том 1
Мюзикл с задиранием ног.
Принял мою ладонь за кистевой эспандер.
Жизнь без признаков жизни.
Склонность к симметричным реакциям.
«Говорят, что по дороге на маяк когда-то стояли скамьи, но что их вынуждены
были убрать, потому что каторжные и поселенцы во время прогулок писали
на них и вырезывали ножами грязные пасквили и всякие сальности.
Любителей так называемой заборной литературы много и на воле, но на
каторге цинизм превосходит всякую меру и не идет в сравнение ни с чем.
Здесь не только скамьи и стены задворков, но даже любовные письма
отвратительны. Замечательно, что человек пишет и вырезывает на скамье
разные мерзости, хотя в то же время чувствует себя потерянным,
брошенным, глубоко несчастным. Иной уже старик и толкует, что ему свет
постыл и умирать пора, у него жестокий ревматизм и плохо видят глаза, но с
каким аппетитом произносит он без передышки извозчичью брань,
растянутую в длинную вязь из всяких отборных ругательных слов и
вычурную, как заклинание от лихорадки. Если же он грамотен, то в
уединенном месте ему бывает трудно подавить в себе задор и удержаться от
искушения нацарапать на стене хотя бы ногтем какое-нибудь запретное
слово». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 112.)
Заигрыванье с языком.
Скорей к городу, чем к селу.
Внутренне отвернуться.
Видно с закрытыми глазами. (н. м.)
«...Чем ближе человек стоит к истине, те он проще и понятнее». (Чехов А.П.
СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 410.)
Деяния остолопов.
«Неправда, что страдания облагораживают характер, иногда это удаётся
счастью, но страдания в большинстве случаев делают человека мелочным и
мстительным». (Моэм С. Луна и грош. Театр. Рассказы. М. 1983. С. 60.)
Зрелый мужской вкус.
Штатное семейное расписание.
Помахивая деревянной саблей.
Nil admirari — ничему не удивляться.
Печальные ели.
Налёт провинциализма.
Стихи как искусство отчаяния.
«Сотни верст пустынной, однообразной выгоревшей степи не могут нагнать
такой скуки, как один человек». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 468.)
Пропитаться содержанием (о книге).
Хлеб воспоминаний.
Пруст слишком пристален, чтобы быть правдоподобным.
Том 1
Рубль с копейкой.
Стреляная гильза одна и осталась.
Установка на шедевр.
Погладистый.
Говоря выше...
Наконец-то из меня начал пробиваться свет. Маленький, но всё же.
Расплескать себя.
«— Почему твои песни так коротки? — спросили раз птицу. — Или у тебя
не хватает дыхания?
— У меня очень много песен, и я хотела бы поведать их все».
Миниатюра Доде из «Заметок о жизни». (Доде А. СС в 7 тт. Т. 7. М. 1965.
С. 548.) известна благодаря Чехову, выписавшему её в записную книжку.
(Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 490.). Доде в свою записную книжку
выписал из Сенеки: «Слава всегда шагает с талантом (virtus) — она его
тень». Добавив: «Но, как и наша тень, зависит от положения солнца: иногда
шагает впереди нас, иногда идет позади». (Доде А. СС в 7 тт. Т. 7. М. 1965. С.
540.). Не просто переписал, но развил тему. Это перекочёвывание материала
из записной книжки одного писателя в записную книжку другого следует
признать явлением нормальным. Не говорю о Толстом, составившем «Мысли
мудрых людей на каждый день».
Лёгкие холмы.
«Непосредственность — только пьедестал жизни человеческой, и именно
отчетом поднимается человек в ту сферу, где вся мощь и доблесть его».
(Герцен А.И. Сочинения в 9 тт. Т. 1. М. 1955. С. 76.)
Бестактный вопрос в тактичной форме.
Познать себя не иначе можно, как в действии.
Лирическая колея.
На каждом шагу жертвуешь собой или другими.
Будем неиссякаемы!
Стратегия ухода.
Всё настолько ясно, насколько что-то вообще может быть ясно.
Некоторые личные сайты ничего не означают, кроме: «...живёт в таком-то
городе Пётр Иванович Бобчинский».
Чёрт знает что!.. А может, и чёрт не знает.
Полюбив Марию, Пьер Кюри выучил польский язык, заговорил и начал писать
по-польски, а Мария выучила французский.
Ауратология.
Вежливое равнодушие.
Забираясь к Матильде по верёвочной лестнице...
Напряжение нежности. (н. м.)
Том 1
«Искусство заключается в том, чтобы посредством наипростейших средств
выразить наисложнейшее». (Платонов А.П. Государственный житель. Минск.
1990. С. 700.)
Есть такие... без вкуса, цвета и запаха.
Красивая лысина дирижёра.
Всякая точка должна стать точкой роста.
Задача — дать компактное определение, выделив конституционные признаки
постмодернизма. Всё чаще вместо определений встречаешь статьи с
перечислением разноуровневых признаков. Зачем оговаривать равноправие
высокого и низкого, если сказано «игра»? Упоминать цитаты и
реминисценции, когда задан высший уровень — аллюзивность? Говорить о
течении — в которое неизбежно выливается общественное умонастроение?
То есть говорить можно и нужно, но в статьях, книгах — не в определениях.
<...>
Постмодернизм не даёт покоя — не название, в котором с трудом
угадывается смысл, но ситуация, прямо выводящая на содержание
образования и паритет персональных культур. Без паритета — какая игра?
Стандарты знания, при условии их обдуманности и обширности, — основа
художественного общения.
<...>
Постмодернизм надо понимать не буквально — как то, что следует за
модернизмом, а как кризис модернизма, его мировоззренческую
несостоятельность, тупик. И в философской, и в художественной мысли
принципиально нового сказать нельзя. Что кажется новым, или забытое
старое, или новая его огласовка, или углубление. Мы вошли в эпоху игр и
углублений. Темы обозначены, но не исчерпаны. Новых гуманитарных
парадигм я не предвижу. Долго ли продлится эпоха игр, сказать трудно.
Сегодня она радует; что будет завтра, неизвестно.
<...>
Главное — общение. Есть простое общение и есть игровое. Оба нужны.
Простое — от важности и серьёзности жизни, игровое — от радости.
<...>
ПОСТМОДЕРНИЗМ — сложившееся к середине XX века скептическое и
вместе игровое умонастроение, вызванное пониманием, что ни в философии,
ни в религии, ни в искусстве ничего принципиального нового сказать уже
нельзя, отсюда глобализация как новая парадигма художественного
мышления — сведение разрозненных фактов культуры в единое
художественное пространство и обращение к аллюзивности как
системообразующему элементу художественной мысли.
<...>
Я расширил определение, указав время появления (это надо было сделать
сразу), оговорив парадигмальность, уточнив стратегию и масштаб.
Недостаток определения — абстрактность слова «единое». Это не какое-то
единство вообще, но сцепление всего со всем, множественность
взаимоотражений, органичность системы, целостность культуры.
<...>
Интереса к постмодернизму у меня не было, но, когда слышишь слово,
хочется понять, что оно значит. Заглянул туда-сюда и понял, что оно
перекликается с тем, что важно для меня — проблемой содержания
образования, образованностью не как множеством разрозненных знаний, а их
единством, взаимосвязанностью. Всякая континуальность обеспечивается
потенциальными и актуальными связями — в этом её смысл и красота.
Заставить работать машину культуры так, чтобы все составляющие были на
низком старте и при первой возможности срывались вперёд в поисках связей
— вот пафос и практика постмодернизма. Связи эти были всегда, но только в
XX веке такого рода мышление стало парадигмой. Сам по себе термин
«постмодернизм» неудачен, неговорящ — так же, как «модернизм».
Приходится уточнять.
Реестр предсмертных желаний — на выбор.
Том 1
Сложноначинённое предложение.
Подросток ещё подрос.
Обилие речей, подлинная страсть к монологу, чувственное удовлетворение
от публичного говорения, ораторства — неотъемлемые характеристики
фашистских лидеров. В мемуарах близких к Гитлеру людей — Альберта
Шпеера, Отто Дитриха и других — отмечается как одна из важнейших,
«структурообразующих» черт личности Гитлера «речевой эгоизм»
(Redeegoismus). Как свидетельствует Отто Дитрих в книге «12 лет с
Гитлером» (Мюнхен, 1955): «Гитлер был неистощим в речах: говорение было
стихией его существования»; «его приверженность к коллективным застольям
была выражением его неутолимой жажды к принудительным проповедям».
(цит.: Фрадкин И. М. Гитлер: Словесный автопортрет// Пикер Г. Застольные
разговоры Гитлера. — М., 1993.)
Из вер самая трудная верить в себя.
Чувство прожитой жизни.
Пока есть что транжирить — транжирь!
Пустяки перестают быть пустяками, когда задумаешься о них.
Молитва как прошение на высочайшее имя.
На столбе: «Меняю двоеточие на тире».
В поэзии для детей мы наблюдаем засилье весёлых текстов. Чтобы
растворилась душа ребёнка, нужны тексты лирические. Весёлые тоже нужны,
но без лирических нельзя. Мы до сих пор кормимся XIX веком: Некрасовым,
Дрожжиным, Суриковым, Полонским, Майковым. Я имею в виду
хрестоматийные тексты, среди них есть замечательные, но современному
ребёнку трудно войти в этот мир, даже мне, знавшему бедное детство, проще
это сделать. Нужна не только лирическая поэзия, но и лирические рассказы
— умные, добрые. Смотришь на современных детей, и становится их жаль:
эмоциональный опыт их беден — даже у лучших, а ведь он должен перерасти
в духовный опыт. Я разговаривал с учительницей начальных классов, она
говорит, что дети уже и воспринимать лирическое не хотят — говорят, скучно.
Комиксы, боевики, ужастики — вот круг их интересов.
Минуты, когда всё всё равно.
Откуда ты знаешь? Может, я заколдованный принц.
Остаточная серьёзность.
Всё и немного больше.
«Известное количество грехов так же необходимо человеку, как известное
количество воздуха, чтобы жить. Зачем люди точно привязаны к земле?
Тяжесть, лежащая у них на совести, притягивает их к земле! Если бы совесть
их была чиста, они были бы слишком легки и понеслись бы в небеса... как
красные воздушные шары». (Дневники Марии Башкирцевой, 1876 г., Рим.)
Объявление: «Потусторонним вход воспрещён!»
Продажа гробовых досок для виндсерфинга.
Выручательные свойства.
Переливать из пустого в порожнее, пока пустое не кончится.
Одни рождаются под созвездием Лиры, другие Весов.
Том 1
Резолюция: «В любви отказать!»
Половинка яблока, нашедшая свою половинку арбуза.
Кормозаготовитель (член семьи, отряжаемый в магазин).
...Вот возвращается из школы очаровательная троечница. Она мудрей своих
учителей и знает, что сумма квадратов двух чисел в точности равняется
сумме их кубов.
Отношение окружности головы к окружности бёдер.
Свобода — клетка, запирающаяся изнутри.
Верит ли Бог в людей?
«Рассказы о прошлом и настоящем порождают иллюзию, что будущее
возможно». (Най Р. Странствие «Судьбы». М. 1986. С. 69.)
Детобоязнь.
Женщина из рук в руки ― как переходящий приз.
Встретились — в тех же декорациях.
«Подробности счастья». (Бунин)
Беретами их не закидаешь.
45-ный поклон (в письме).
«Кого соединила любовь, не разлучат люди». (Надпись на кольце из
эрмитажной коллекции.)
Вылезти из-под одеяла ― как курок спустить.
История с предысторией.
Женщин люблю. Выборочно.
Обычно это получается с третьего раза. Если очень повезёт ― со второго.
Опыт приходит с опытом.
Ожог сердца первой степени.
Принудительное кормление. (Л.Г.)
Великие цели открываются по их достижении; величайшие не достигаются
никогда — только угадываются.
Четырёхлапое существо.
«Уста не умаляются от поцелуев». (Боккаччо)
Скажи «дурак» ― обидится, не скажи ― знать не будет.
Исключительный глагол.
Летние подруги. (н. м.)
И то у нас не так, и это. И есть люди, которые не то чтоб совсем напрямки, а
таким выскажутся манером, что и дураку понятно.
Том 1
«Душа вопрошающая». (В.Ф.Одоевский)
Репортаж с женой на шее.
«Русские всегда женятся, не доехав до последней станции». (Сенковский
О.И. Сочинения барона Брамбеуса. М. 1989. С. 140.)
У Христа было тринадцать учеников и одна параллель.
Плановая боль.
С мистическим отливом.
Посвящается всем, кому не надо.
Предпоследний штрих.
В жизни только и есть место подвигу.
Под этой инструкцией я не подписывался.
Знал и раньше, понял теперь.
В этом месте надо громко смеяться.
Многие далеки от культуры не потому, что она им чужда, а потому что не
знают о ней. Не сказали, не научили.
Анабиотическое ожидание.
Поликлиника, работающая по методу «будь здоров!»
Даже хамелеон порою краснеет.
«Воспитание других включается в воспитание себя, и другого ничего не
нужно». (Толстой Л.Н. СС в 22 тт. Т. XIX-XX. М. 1984. С. 347.)
Диета: хлебать не солоно.
Если сон не идёт к Магомету, значит Магомет примет снотворное.
Примадон.
Поговорить в воздух.
Не жена, а Василиса Премудрая.
«Ум тогда быстрее развивается, когда сам предлагает себе великий и
поэтический вопрос». (Гоголь Н.В. СС в 6 т. Т. 6. М. 1937. С. 45.)
Какой-то процент удовольствия потерян.
Жил под каблуком, как под эпиграфом.
Перевыполнить обещание.
Молочная река, кисельные берега... Санаторий для язвенников. (Н.)
Её всеприсутствие.
Смысл иных обещаний в искренности, с которой они даются.
Руки Золушки.
Том 1
«Я почти страшился ехать в Верону; я боялся, как бы эта поездка не
развеяла очарования пленительных образов Ромео и Джульетты. Но едва я
оказался на Старом рынке, как все мои опасения бесследно исчезли. Эта
площадь так своеобразна и живописна, окружена такими причудливыми —
каждое на свой лад — строениями, что ничего лучшего нельзя придумать
даже для этого романтичного города — места действия одной из самых
романтичных и прекрасных повестей.
Вполне естественно, что прямо с Рыночной площади я направился к
дому Капулетти, претерпевшему величайшее унижение и превратившемуся
теперь в убогую гостиницу. Шумные веттурино и ломовые телеги теснились
во дворе, где была непролазная грязь и ходил выводок забрызганных ею
гусей; тут же был устрашающего вида пес, злобно рычавший в дверях, —
если бы он существовал тогда на свете и был спущен с цепи, он не преминул
бы вцепиться Ромео в ногу, когда тот перекинул ее через забор. Плодовый
сад перешел в руки других владельцев и уже давно отделен от всего
остального, а раньше он был при доме, или мог бы быть, и над воротами, что
ведут во двор с улицы, еще сохранилось изображение шляпы (capello) —
старинного герба этой семьи, высеченное на камне. Гуси, ломовые телеги, их
возницы и пес, надо признаться, несколько мешали: гораздо приятнее было
бы найти дом совершенно пустым и иметь возможность пройтись по его
нежилым комнатам. Но шляпа все же доставляла невыразимое утешение, и
место, где полагалось быть саду, едва ли меньшее. Да и сам дом, хоть он
был весьма скромных размеров, казался таким настороженным, таким
недоверчивым, что с этой стороны все было в полном порядке». (Ч.Диккенс,
«Картины Италии». В кн.: Диккенс Ч. СС в 30 тт. Т.9. М. 1958. С. 407-408.)
Понять и принять.
Юношеский экспрессионизм.
«Если больного джина пожалели, он от этого сразу выздоравливает». (Из
фильма «Старик Хоттабыч»; у Лагина этого нет.)
Реликтовый характер.
Есть люди, которые, как хлеб, не приедаются.
Глубина отношений.
Чек с надрывом.
«Я не принадлежу к породе людей ликующих, но понимаю, что в ликовании
толпы заключается своего рода обаяние. Когда передо мною мечется и
плещет руками толпа, я знаю, что она находится под тяготением
могущественного инстинкта, который даст ей силу нечто совершить. Очень
возможно, что это — инстинкт неясный и даже неверный, но он может
заключать в себе зерно самоотверженности, может развиться в подвиг, и
этого одного достаточно, чтоб не относиться к нему легко. Толпа имеет право
даже заблуждаться в своих увлечениях, потому что она же несет на своих
плечах и все последствия этих увлечений». (Салтыков-Щедрин М.Е. СС в 20
тт. Т. 12. М. 1971. С. 157-158.)
Может, хорошо, когда нельзя сказать главного.
Читал о Вольтере. Что за пёстрая жизнь! Я бы не выдержал.
Нежная припухлость лица.
«Красная строка» (название швейной фабрики).
Не будем преувеличивать Томаса Манна, это честный и добросовестный
писатель, но, кроме «Лотты в Веймаре» и «Феликса Круля», ничего стоящего
не написал.
Том 1
Судорожные встречи.
История одного умопомрачения.
Память ― альбом акварелей.
Счастливое смущение.
Если К. Гамлет, то Щигровского уезда.
«Её не было видно, но он знал, что она там». (н. м.)
«Сколь многие надежды человечества подобны искрам в ночи: они освещают
лишь самих себя. И все же есть что-то бесконечно успокоительное в самом
существовании света». (Ф.Геббель. Избранное в 2 тт. Т. 2. М. 1978. С. 443.)
Угрюмое добродушие.
Корректирующая сила воспоминаний.
Два лица, сияющие навстречу друг другу.
Раскисшим голосом.
«Как бы мне влюбиться,
Чтоб не ошибиться».
(н. м.)
Раздача обещаний.
Немного больше, чем много.
Вдвойне согласные (двойные согласные).
«...Духовная жизнь каждого человека есть тайна этого человека с богом, и
требовать от него ничего другим людям нельзя». (Толстой Л.Н. СС в 22 тт. Т.
XIX-XX. М. 1984. С. 720.)
Агония старости.
«Революции в спальнях». (О.И.Сенковский)
В результате ещё более тщательных исследований...
«Лет сорок с ключницей бранился
И в Летний сад гулять ходил».
(Н.)
Вкусно, как треска в томате.
Досрочное завершение дел земных.
«Книжный магазин сообщил мне, что задержка вышла из-за того, что никак
нельзя было достать книгу Valery. Из снобизма книги Valery печатаются —
можешь ты себе это представить — в пятидесяти или ста экземплярах, —
делает он это для того, чтобы «чернь» не читала. Но поэт, все говорят,
изумительный». (Бабель И. Собрание сочинений в двух томах. Т. 2. М. 2002.
С. 417.)
Когда поэты не привирали?
Это не та история, конец которой можно увидеть на календаре.
Вялый абзац. (н. м.)
Судьба, благословившая меня целью.
Том 1
Где-то когда-то я прочёл: выше женщины прекрасной женщина милая.
Мудрый человек это сказал.
Приходная книга болезней.
— У вас есть красный матрас в белую полоску?
— К сожалению, проданы. Остались белые в красную.
День примирения всех святых.
Эта прилипала всё-таки женила на себе кита!
Я — из другой жизни.
Крокодильский юмор (ж. «Крокодил»).
«...Прекрасное моей жизни не от мира сего». (Станкевич Н.В. Избранное. М.
1982. С. 92.)
Запредельное понимание.
И старцы предрекли ему славу.
Это не для продажи. Это для изучения покупательского спроса.
Судьба, подразнившая меня тобой.
Жертва благоразумия.
Здесь был алфавитный порядок.
Бронтозавры, плезиозавры и прочие завры.
Паскудий (монашеское имя).
Цены оплеушат.
Светиться нежностью к покупателю.
Прекрасный недуг. (н. м.)
«Охотник, охотник, зачем ты тогда не схватил её за копытца!» (М.Пришвин,
«Жень-Шень».)
Еврейская фамилия: Кронштейн.
Взгляд на мир через обручальное кольцо.
В ученики не набиваюсь, но чувствую себя учеником.
Я понимаю только простое и очень простое.
Хоть бы ошибся по-новому!
Пята уязвимая.
Свою переписку с Кларой Шуман Брамс утопил в Рейне.
Выбор между утратами. (н. м.)
«Гордым насекомым» назвал человека Радищев. («Дневник одной недели»)
Больница. Хождение в народ.
Том 1
Это признак поэзии великой, она притягивает и отталкивает одновременно,
возвращая нас к опыту собственной жизни. В этом зеркальность поэзии и её
искусство.
«...У иного сердце, как у Александра Македонского, а у другого, как у собачки
Фидельки». (Достоевский Ф.М. братья Карамазовы. Части 1 и 2. М. 1972. С.
86.)
Озвучить себя.
Позволю себе непозволительное.
Не в то ухо сказал.
Жаргон среднего медперсонала: «описанный мужчина» (мужчина, которого
осмотрели в приёмном покое, заболевание которого описано в истории
болезни).
Пытка жизнью.
Бесшумный человек.
Лирическая конституция и ортодоксальная нравственность несовместимы.
Погружение в фольклор.
Временно здоров.
Ниточная фабрика имени Ариадны.
Вполкивка.
«Если вам посчастливилось однажды испытать сильную любовь, всю свою
жизнь вы будете снова и снова искать этот жар и свет». (А.Камю)
Мужская карьера.
Ранний Лермонтов ― постоянное выяснение отношений с женщинами. Какой
уж тут успех.
Радиоуправляемые (30-е годы).
«...Не надо во всякой девочке, оказавшей к тебе склонность и понравившейся
тебе, видеть половину души...» (Станкевич Н.В. Избранное. М. 1982. С. 187188.)
Общежитие.
Бесполые существа в серых халатах.
«...Я ненавижу газеты и журналы — давно их не читаю и считаю их вредными
заведениями для произведения махровых цветов, никогда не дающих плода,
заведениями, непроизводительно истощающими умственную и даже
художественную почву. Мысль о направлении газеты или журнала мне
кажется тоже самого ложною. Умственный и художественный труд есть
высшее проявление духовной силы человека, и потому он направляет всю
человеческую деятельность, а его направлять никто не может. Если же газета
или журнал избирает своей целью интерес минуты и — практический — то
такая деятельность, по-моему, отстоит на миллионы верст от настоящей
умственной и художественной деятельности и относится к делу поэзии и
мысли, как писание вывесок относится к живописи». (Толстой Л.Н. СС в 22 тт.
Т. 17-18. М. 1984. С. 695-696.)
Ничего нельзя, и всего хочется.
Том 1
Жизнь попутала.
Добропорядочная опухоль.
По законам баллады я не должен был выжить в третий раз.
«Мелкие новости из галантного мира». (Мольер, «Смешные жеманницы».)
Весенняя капель, шприц и кусочек ваты.
Кормят, как серийного убийцу.
Чтобы в этом разобраться, надо в это забраться.
«Нигде не сказано, что плод привлекал видом или запахом; он привлекал
лишь тем, что был запретен. Самая большая свобода ограничивалась в раю
самым маленьким запретом; без запрета свободой и не насладишься.
Лучшее в луге — изгородь, окаймляющая его. Уберите ее, и это уже будет
пустырь, каким стал и рай, когда утратил свое единственное ограничение.
Библейская мысль — все скорби и грехи породила буйная гордыня,
неспособная радоваться, если ей не дано право власти...» (Г.Честертон, эссе
«Хорошие сюжеты, испорченные великими писателями».)
У пошлости свои клише.
Люди и тени.
Даже не другой социальный страт — другой этнос.
Абонемент на больничную койку.
Овладеть ремеслом ещё не значит стать человеком. Массу погромщиков
всегда составляли мастеровые, среди них были и мастера. Общую культуру
ремеслом не заменишь.
Не всё, что интересно медицине, интересно врачам.
Социальная брезгливость.
«...Цветных пылинок жизни нашей милой
я не ценил...»
(Набоков В. Пьесы. М., 1990. С. 75.)
В китайском языке «сломить ветку корицы» означает «стать знатным». Та же
символика у коричного цветка.
Таблица растворимости сублингвальных таблеток.
Я уже немножко оттуда.
Если ты на стороне закона, то и закон на твоей стороне.
Как при Радищеве государство было «стозевным», так и теперь.
Расстояние испуга.
«Ваши совершенные добродетели, принцесса, достойны, как говорится,
записи на бамбуковых дощечках. Таких ещё ни у кого не бывало!» (Записки о
добрых деяниях и благородных сердцах. Л. 1985. С. 387.)
Эта блажь мне знакома.
Спуск на воду (о купальщике).
Том 1
Аритмия всё аритмичней.
«Регулярное чтение Бальзака превращает наших друзей в тени, а наших
знакомых — в тени теней. Его герои ведут горячечное существование с
пламенным отблеском. Они овладевают нашим сознанием, попирая
скептицизм. Одна из величайших трагедий моей жизни — смерть Люсьена де
Рюбемпре. Это горе никогда не покидает меня до конца. Оно преследует
меня в самые радостные моменты, и я помню о нем, смеясь». (О.Уайльд,
«Упадок искусства лжи».)
Запутаться в паутине интересов.
Первый ребёнок. Опытный образец.
Чтобы расчувствоваться от этой песни, надо здорово напиться.
Как божья коровка, ползти по линиям чьей-то судьбы.
На нет и суда нет, и туда нет.
Девичья фамилия её была Бирман. Под каким флагом она курсирует ныне, и
курсирует ли, и где ― этого я не знаю.
Власяница (волосатая грудь).
На три счёта не получится.
Есть только две истории: история культуры и история бескультурья, то есть
варварства.
Расчистить место для поцелуя.
«Дошед до краев возможности, вольномыслие возвратится вспять. Сия
перемена в образе мыслей предстоит нашему времени. Не дошли еще до
последнего края беспрепятственного вольномыслия, но многие уже начинают
обращаться к суеверию. Разверни новейшие таинственные творения,
возмнишь быта во времена схоластики и словопрений, когда о речениях
заботился разум человеческий, не мысля о том, был ли в речении смысл;
когда задачею любомудрия почиталося и на решение исследователей истины
отдавали вопрос, сколько на игольном острии может уместиться душ».
(Радищев А.Н. Избранные сочинения. М. 1952. С. 90.)
Большому «люблю» большое плаванье.
Легко убедить, кто хочет, чтоб его убедили.
Любовь устраняет незаполненное пространство, неловкость протянуть руки
друг другу.
Замороженная улыбка.
Сексапильная Снегурочка.
Моя внеконфессиональность.
«Я думаю, что большая часть портретов потому не удаётся, что человека
берут без всякой обстановки, совсем отдельно; а это неестественно и
невозможно. <...> Самый похожий портрет — это в той обстановке, в которой
человек привык жить в самые лучшие, самые серьёзные минуты жизни».
(Огарёв Н.П. О литературе и искусстве. М. 1988. С. 237.)
Едва ли эту мозаику кто-то сумеет собрать.
Печать ординарности.
Том 1
Удавшихся стихотворений у Лермонтова не более 40.
Живём как на вибростенде.
Административные посиделки.
Стыдно, но недостаточно, потому вдвойне стыдно.
Не попадайся на ерунде, попадайся на крупном.
Латинское щегольство.
Буквоед-гурман.
«Каскадёр» похоже на «кошкодёр», «племянница» на «пельменница».
После последней буквы алфавита начинается жизнь алфавита. (Л.Г.)
Пустить через запятую.
Слово-деликатес.
Радищев написал прекрасную книгу, но семь лет Сибири сломали его.
Сколько бы он ни провёл этнографических, экономических
и
минералогических наблюдений, сколько бы ни прочёл книг и газет, в Россию
он вернулся умственно сдавшим и духовно разбитым человеком. Никогда
Чернышевский не назвал бы себя «человеком замаранным», как Радищев в
письме к графу А.Р.Воронцову от 26.11.1798. Всё, что узнаёшь о
Чернышевском, прямо или косвенно, ― в его пользу.
Кватернион: четырёхлистная тетрадь.
К пиру Вальтасара. Из «Мене, текел, перес» — «текел» означает: «Ты
взвешен на весах и найден очень лёгким».
Слово на букву, которой нет.
Надутые щёки. Двумя пальцами «пук!» ― и никаких щёк.
...И прости нам глупости наши, как мы прощаем тебе твои.
«...И только отцветающая роза доживала свой век в стаканчике для
полосканья зубов». (Анн Филип. Одно мгновение. М., 1965. С. 48.)
Ощущения — для врача, самочувствие ― для родственников и знакомых.
Всё. Пролистнули.
Странное выражение: «объясняться в любви». «Признаться» тоже не бог
весть, но хоть понятно. «Сознаться?»
Деньгами, одеждой, едой ― можно делиться. Счастьем не поделишься.
Удивительно, приятно и удивительно приятно.
Пафос семейной жизни мне недоступен.
Душеспасительная книжица.
55. Что справа налево, что слева направо.
В отместку за долгожительство.
Динамический стереотип «утро делового человека».
Том 1
«Петербург» — как бы немного топорщится. Слыша «Петербург»,
представляю красные, обветренные, слегка надутые щёки и глиняную трубку
в зубах. Уж очень немецкое слово, совершенно во вкусе Петра, это потом в
него вложат поэзию. Что касается Санкт-Петербурга, это просто монстр. Для
гербовой бумаги хорошо, для будничного употребления нелепо. Ленинград не
умрёт, как не умирал Петербург — просто поменялись местами. Судьба
Ленинграда ― стать легендой, новой Атлантидой. Мы ― из Атлантиды.
Школа толерантности.
Единственная возможность приблизиться к себе ― читать свои тексты.
Читаю. Стихи, записные книжки, письма, статьи. С этим человеком я нашёл
бы общий язык.
Вернувшийся в СССР Сергей Прокофьев тайно провёз в чемодане несколько
романов запрещённого В.Сирина (В.Набокова).
Начальственный монолог.
«Лабиринт ― неподходящее место для свиданий». Где-то я переврал фразу,
но смысл именно таков, и выужена она из фильма «Трое в лодке». У
Джерома её нет, нарочно перечитал.
Радость истины и радость игры.
Струись во мне голубая кровь, я бы не знал половины того, что знаю, не
понял половины того, что понял.
Куриная слепота сердца.
«Вам свитер? Вот, прямо на вас. На все случаи жизни». — «Всех случаев уже
не будет». — Кажется, поняла.
С пером за пазухой.
Удивился, восхитился,
устранился. (н. м.)
влюбился,
женился,
обленился,
отстранился,
Кроме рвотного рефлекса, ничего.
Всего по косточкам разобрала. Будто побывал у костоправа и думаю, как
слезть со стола.
Бендер беседует с индийским философом: «На кресле с высокой и
неудобной резной спинкой сидел великий философ и поэт...» и т. д. Эта
«высокая и неудобная резная спинка» с детства врезалась в мою спину. Уже
тогда понял: не быть мне ни мудрецом, ни философом. Так и случилось.
Мелодично поскрипывая пёрышком.
Разрушение человека.
Очередной вивисекции я не выдержу.
Три дня Гюго носил меня по морю, всяческими ужасами стращал, а когда
море утихло, пробил в днище течь и утопил. Положительно после Гюго можно
читать всё.
За сокрытие талантов статьи нет, и напрасно. «Аще же кто умышленно либо
по прискорбному недомыслию зароет талант в землю, быти оному
человеками позабытому и до конца дней совестью угнетаему».
Играть жёсткой ракеткой.
Том 1
«...Умеренность во страсти
сочинения. М. 1952. С. 115.)
есть
благо..»
(Радищев
А.Н.
Избранные
Жизнь тащит через валки и фильеры.
Встреча «выжатого лимона» с «выжатым апельсином».
Всё, что происходит с нами, происходит в нас. Интересных событий не
бывает, бывают интересные мысли по поводу этих событий.
Образцовое бюрократическое хозяйство.
Кто из нас не переписывал Британскую энциклопедию?
Думал ли Толстой, что «Семейное счастье», такое серьёзное в замысле,
выпятит свою ироническую сторону?
Сказать, кому я завидую? Кто гуляет с собачкой. Идёт потихоньку в линялом
плаще, собачка в кустиках шарит. Вернётся ― чайку попьёт, в окно поглядит.
Как не вздохнуть?
Привязать стабилизатор к попе.
Иллюзия жизни бесконечной.
Мы мало что знаем друг о друге, ещё меньше интересуемся. На моих глазах
сколько народу пропало ― то есть не то чтоб пропало, а так, не заметилось.
А иной сам себя не заметил.
Так бессобытийно проходит жизнь.
Метафорические бесы искушают на улице и под одеялом. От
компаративистских туманов балдеешь. Всякое «что-то» хочет сравниться с
«чем-то» — с чем угодно, но не с собой.
Разбив копилку новостей, нахожу горсточку мелочи.
Есть нимбы, к которым лучше не прикасаться.
Все мы выходим из рук природы слегка перекошенными. Абсолютно
правильных кристаллов не существует; какие-то грани при наложении не
совпадут. Даже самой щадящей кристаллографической экспертизы мне не
пройти.
Жить словом и в слове.
Интеллектуальное партнёрство.
Лёгкая напряжённость отношений.
Оксюморон: зверь, специализирующийся на заострении противоречий и
частичном их разрешении. Холодно нежен, горько насмешлив и пр.
Задумчивость сердца.
Сохранил пачку писем ростом с цыплёнка; те, что с курицу — сжёг.
Флиртующее перо.
Рецидивы кокетства.
Лизу из «Дворянского гнезда» С.Степняк-Кравчинский назвал «самой русской
из русских девушек». (Степняк-Кравчинский С. Сочинения в 2 томах. Т. 2. М.
1958. С. 505.)
Том 1
Скомканный разговор.
Всякий удар судьбы воспринимать как упражнение на равновесие.
Нам кажется, что мы понимаем друг друга; в действительности мы понимаем
абсолютное, оквадраченное скобками значение высказываний.
Готовиться издалека.
Точка, где пересекается всё.
Кружение мужчин вокруг хорошенькой женщины.
Брать на себя как можно меньше, делать как можно больше.
«Если мы слишком слабы, чтобы осуществить свою задачу, мы всё же
достаточно сильны, чтобы как можно лучше поработать над ней». (Р.Роллан)
Передислокация книг.
Женских побед и одолений!
Сразу заработали крылья и подкрылки.
Раздражительный
раздражения.
человек
любит
раздражаться,
ищет
поводов
для
На стрелке, где были теннисные столы, теперь травяной партер. Начинаю
чувствовать себя человеком историческим: «А тут вот матушка-императрица
с графом Алексей Григорьевичем чай пила, беседка стояла, как раз где
берёзки...»
Обумаженность.
Жить прямей.
«Дальний родственник человечества». (Герцен А.И. Сочинения в 9 тт. Т. 1. М.
1955. С. 99.)
Потенциальный стрессор.
Таблица раздражимости: по убыванию.
Вроде армейской шутки, когда старшина заставляет перекидывать снег туда
и обратно. Был солдатик (так говорят), который не только не раздражался, но
весело перебрасывал снег: туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда... ― и, чем
веселей выполнял он работу, тем гуще краснел старшина. Туда-сюда, тудасюда... Чем кончилось? Старшина от преизбытка власти сошёл с ума, а
солдатик стал героем этой истории.
Роскошь неторопливости.
Портфель надо собирать, как укладывают парашют.
Лучше «желейная леди», чем «железная». Ещё лучше — «желанная».
Синхронное чавканье.
Не от усталости и недосыпания страдает человек, а от жалости к себе.
Ни от кого, кроме как от себя.
Подражание «Бурлакам на Волге»: учителя тянут отличников ― будущих
медалистов. Масло.
Том 1
Неинтересного не бывает. Искусством делать неинтересное интересным
владел Георгий Иванов. Говорят, «Китайские тени» враньё. Я так не считаю.
Умными, чуть насмешливыми глазами взглянул он на литературный быт
современников и рассказал о нём. Сам по себе этот быт ничтожен,
малоинтересен, но Иванов заострил характерное в нём и сумел сказать чтото важное о жизни, о людях. Получилось интересно, значительно ― хотя и
грустно.
Человек без таймера.
Мудрый порядок.
Цветок для дерева или дерево для цветка?
Утрата как перемена пути.
Дар сдержанности.
Всего удивительней в «Бедных людях», что, живя в одном дворе,
переписываются. Но так бывает. Пишут друг другу письма, потом
встречаются, а разговор не клеится. Так было у Горького с Роменом
Ролланом, у Цветаевой с Пастернаком. Почему Татьяна пишет Онегину
письмо? Потому что иначе невозможно. Иногда эпистолярная форма
незаменима. Не в расстоянии дело ― в характере отношений.
Минутное стояние у окна.
Самоосвоение.
«Хорошо пахнет та женщина, которая ничем не пахнет», ― утверждал Плавт.
«Дыша духами и туманами, она садится у окна», ― в отместку Плавту писал
Блок. «У этой женщины, как у воды, ни цвета, ни запаха», ― острил Шоу. Кто
прав?
Уменьшить долженствования в наших силах.
«...Бесчисленные ангелы ласково улыбались, приветствуя Мухаммеда, и
лишь у Малика, повелителя ада, ни тени улыбки не появилось на лице.
Джибрил объяснил, что Малик никогда и никому не улыбается. Малик по
просьбе Мухаммеда открыл одну из отдушин ада, откуда вырвалось
нестерпимое пламя, и показал ряд пыток, уготованных для грешников».
(Панова В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
Подтягивание к идеалу.
Это так же просто, как положить мыло в мыльницу.
Грех самодостаточности.
Перекрасить чёрную полосу.
Не в тебе я ошибся и не в себе. В нас.
«Произведения искусства рождаются в своей единственной выразительной
форме. Все экранизации, все переложения я считаю чудовищными,
нелепыми, уродливыми». (Ф.Феллини. «ЛГ», 17.03.1982. стр. 15.)
Культ порядка.
Библиотека клятв.
От такой жизни у меня бы сводило скулы.
Чёрная «Волга» дорогу переехала.
Том 1
Перо не повернётся такое написать!
«Правду тебе сказать, я за все русские древности не дам гроша».
(К.Н.Батюшков — Н.И.Гнедичу. См.: Батюшков К.Н. Нечто о поэте и поэзии. М.
1985. С. 222.)
Сумма обязательств перед собой и другими.
Римский-Корсаков, будучи известным композитором, вдруг бросил сочинять и
принялся выполнять упражнения по гармонии. Чайковский такое отступление
одобрил.
Мастер дурацких вопросов.
Молчание как ресурс.
Плохо отредактированная ложь.
О Вацлаве Нижинском: «Одним из самых эксцентричных поступков было его
самовольное переодевание в «Жизели» в сильно обтянутое трико по эскизу
Бенуа. Что шокировало публику и вызвало смятение в царской ложе. Он был
первым, кто заменил широкие штаны мужчин-танцоров на трико». (Интернет)
Помню и даже иногда вспоминаю.
На ведро макарон сосиску. (н. м.)
Человек игры.
«Милость моя берёт верх над гневом моим». (Первый хадис.)
Машинистка, переписывавшая «Иосифа и его братьев», ― Томасу Манну:
«Ну, теперь знаешь, по крайней мере, как это было на самом деле». («Новый
мир», 1985, №2, с. 224.)
Мода на заморских принцесс ещё не прошла.
Хранители языка.
Мысленно покачать головой.
То, что интересно тебе, интересно и мне, но на другой глубине.
Поддержим влюблённых аплодисментами! (н. м.)
Говорить, что я думаю о <…> — шёпотом, при закрытых дверях.
Письма с языковой родины.
Я ль на свете всех умнее?
Тёмный ореол.
Всякий раз, меняя постельное бельё, вспоминаю больницу.
В эту преисподнюю я давно не заглядывал.
Дорога пузырём. (н. м.)
Двести баранов и сто верблюдов!
Концы не только не сошлись с концами, но даже не сблизились.
Самсон: «Пасть порву!»
Том 1
Ю.Олеша о Фете: «Он сидит на портрете, похожий на еврея, даже на
раввина, с неряшливой бородой, в которой, кажется, он скребет пальцем.
Странно представить себе, что это великий русский лирик». (Ю.Олеша, «Ни
дня без строчки».)
Чудо протрезвления.
Если я буду жить правильно, то через день помру.
У ума совещательный голос, у глупости решающий.
Закладная доска (в день зачатия).
Хадиджа была на пятнадцать лет старше Мухаммеда. Ей было сорок, ему
двадцать пять; к тому времени она похоронила двух мужей.
Если совесть моя будет просыпаться так же, как я...
Крылатость писем.
Ты ходишь по белым клеткам, я по чёрным.
Объявить благодарность господу, за то что...
«Небезынтересная подробность: хотя в остальном Пруссия по сравнению со
своими соседями процветает, дороги ее еще хуже. Это объясняется
хитроумным расчетом короля (Фридриха II — А.Щ.). Он хочет, чтобы
чужестранцы, а их приток в страну велик, тратили как можно больше денег на
дорожные издержки, вынужденные остановки в трактирах. Кроме того, он
преследует и военные цели: плохие дороги задержат продвижение
противника, если опять начнется война, да еще на его территории...»
(Акимова А.А. Вольтер. М. 1970. С. 214.)
Женщина умеет думать, но не умеет придумывать.
Гнев Белова против аэробики, развращающей доярок. (н. м.)
Ваша неуловимость!..
Я думал, ты поднимешься в моих глазах, а ты только подпрыгнула.
Припадаю к стопам и всему остальному.
Брачные игры на задней парте.
Упаковать идеалы и положить в нижний ящик стола.
Силовые линии судьбы.
Как можно меньше чужого, как можно больше своего.
Крачковский перевёл Коран без рифм; говорят, они были, и тому есть
объяснение. С рифмой легче запомнить.
Математика не учит смотреть жизни в глаза. Можно рассчитать площадь
крыла ангела, но мысль о невозможности ангелов в голову не приходит.
Синтаксический эксперимент.
Неразбавленная желчь. (н. м.)
В каждой руке по синице.
Нелюбящий подобен камню пустыни. (арабское)
Том 1
Бабушка дедушке сказала.
Нам любая глупость по плечу.
Шиллер был рыжий.
«Говоря о корнях, надо сказать что Го, как и многое другое, пришло в Японию
из Китая. Однако по-настоящему Го развилось лишь в Японии. Искусство
игры Го в Китае и сейчас, и триста лет тому назад не идет ни в какое
сравнение с японским. Го выросло и углубилось благодаря Японии. Много
культурных ценностей пришло к нам в древности из Китая уже в совершенном
виде, но в отличие от остального, игра Го достигла совершенства только в
Японии. Го развивалось уже в новое время, после того, как феодальное
правительство в Эдо взяло игру под свое покровительство. А ведь играть в Го
научились тысячу с лишний лет тому назад. Это означает, что и в Японии
долгое время понимание Го мало развивалось. В Китае Го считали игрой
небожителей и что в ней таится нечто божественное. Но вот догадка, что
триста шестьдесят одно пересечение линий на доске объемлет все законы
Вселенной, божественные и человеческие, такая догадка родилась лишь в
Японии. Как раз история игры Го показывает, как наша страна, ввозя из-за
границы какую-нибудь новинку, вдыхает в нее новую жизненную силу и
превращает ее в истинно японскую вещь». (Ясунари Кавабата, «Мэйдзин».)
Типология чудес.
Приветственно поднятая правая рука и приветливо левая.
Достоевский — Страхову: Герцен был «поэт по преимуществу».
Если кто-то пожмёт плечами — пусть.
...И вот лежат передо мной два пойманных и связанных за лапки зайца, а
счастливым я себя всё равно не чувствую.
У гипербол свои штампы. Хорошо, если из ста надежд оправдается хоть
одна.
Фомка для хакера.
«Спасибо за поддержку!» Представил фигурное катание и благодарную
партнёршу.
Сакральный секс.
Наладить отношения с богом сна.
Похороны без венка.
Всякое неприятное дело делается со вздохом или без вздоха.
Не не совсем то, а совсем не то.
Если разбить зеркало и по кусочкам собрать, это будет другое зеркало. (н. м.)
Водолазы-глубоководники одеваются быстрее.
Глиссирующий взгляд.
Вот те крест, полумесяц и всё остальное!
Читаю Толстого и удивляюсь: как можно так писать? Эффект присутствия на
каждой странице. Всё можно потрогать. Вот чудо — настоящее, не
придуманное.
Том 1
Ты ходишь по чёрным клеткам, я по белым.
Шарль Бодлер, ОПЬЯНЯЙТЕСЬ.
«Всегда надо быть пьяным. В этом все, это единственная задача. Чтобы не
чувствовать ужасной тяжести Времени, которая сокрушает ваши плечи и
пригибает вас к земле, надо опьяняться без устали. Но чем же? Вином,
поэзией или добродетелью, чем угодно. Но опьяняйтесь.
И если когда-нибудь, на ступенях ли дворца, на зеленой ли траве оврага,
или в угрюмом одиночестве вашей комнаты, вы почувствуете, очнувшись, что
ваше опьянение слабеет или уже исчезло, спросите тогда у ветра, у волны, у
звезды, у птицы, у часов на башне, у всего, что бежит, у всего, что стонет, у
всего, что катится, у всего, что поет, у всего, что говорит, спросите, который
час; и ветер, волна, звезда, птица, часы на башне ответят вам: «Час
опьянения! Чтобы не быть рабами, которых терзает Время, опьяняйтесь,
опьяняйтесь непрерывно! Вином, поэзией или добродетелью, чем угодно».
Обезьяны! Я сделаю из вас людей.
Поклясться на всех библиях Англии... (Шекспир В. Комедии. Хроники.
Трагедии. В 2 тт. Т. 1. М. 1989. С. 588.)
Так по ночам резвились славянские боги.
«Три пишем, два в уме». Если ум есть.
Самоуяснение.
Разминуться в веках.
«Мы действуем только потому, что мы задаемся какой-либо целью; мы ищем
какую либо вещь только потому, что мы ощущаем ее отсутствие. Таким
образом, наша деятельность происходит по направлению от «ничто» к
«нечто», и самой ее сущностью является вышивание некоторого «нечто» по
канве «ничто». (А.Бергсон)
Строй души.
Это не то из-за чего.
Ничего лучшего природа пока не придумала.
При таком ветре можно в ангела превратиться.
А если про чайник забудет и он сгорит, скажет: самосожжение.
Классика богохульства.
Там много злого, но нет недоброго.
Всё явное когда-то становится тайным.
Оптика расстояний.
Я не спасательный плотик.
На пересечении многих маленьких знаний — знаю.
Сердечно-сосудисто поздравляю...
Отмстить молчанием.
Самое умное, что я сказал: надо уметь проигрывать. Не оглядываться, не
состязаться, просто работать.
Том 1
Рай надо писать акварелью.
Немного викторианства.
Своё и чужое. Их важно различать и важно не различать.
— Понравится, ещё приходите.
— Не понравится — всё равно приду.
Свидетельство о самозарождении.
Количество начальников на квадратный метр.
Вкрапление пасторали в теме Ратмира («Руслан и Людмила»).
Два столба: позорный и почётный.
«Гаврилиада», «Илиада»...
Будем неугомонны!
Арифметика дней.
Винты развинтились, болты разболтались.
Обрезки от мальчика.
«Довольно» Тургенева вещь слабая, но с местами: «...плывшие мимо
большие тихие лодки (на одной из них — помнишь? — стояла лошадь и
задумчиво глядела на скользившую у ней под носом воду) — ребяческий
лепет мелких прибрежных волн и самый лай далеких собак над гладью
реки...» Какова лошадь! Просто видишь её. А что особенного в описании?
Ничего. Это и есть искусство.
Быть как все — то же, что не быть.
Столетие моё будут отмечать без меня.
Так остужают вдохновенье.
Невежество как капитал.
Есть простое объяснение плотности сакральных текстов. Создавались давно,
не на компьютере; каждое слово надо было выписать, каждое лишнее
бросалось в глаза.
Настроиться на верхний регистр.
Всё стоит денег. Даже то, что гроша не стоит.
Пугающе много.
Освящённость вкусом.
У подножия славы.
Публика наша и впрямь невзыскательна. Было стихотворение, не помню чьё,
последние строки: «Хорошо ли, плохо ли, Мы в ладоши хлопали».
Самое передовое в мире мировоззрение.
Я скорей поверю в бога, чем в людей.
Озорная мысль.
Том 1
Сколько нужно случайностей, чтоб осуществилась случайность!
Брать отовсюду!
Театр, который надо поджечь.
Пособие «Учимся говорить правду».
Термин «хронотоп» — сводящий данное мгновение и данную точку
пространства в единую сущность. Вся жизнь состоит из хронотопов. Хронотоп
на хронотопе. Схожденье мгновений и точек.
Из чего следует, что ничего не следует.
Победа над толпой — независимость от толпы. Не быть ни первым, ни
вторым, ни третьим. Быть собой
Всякий нормальный на чём-то помешан.
Доживание, дожёвывание.
Сардоническая улыбка младенца.
До встречи в Небытии.
«...Только бессмертная душа может так глядеть и такими глазами...»
(Тургенев И.С., «Довольно». В кн.: ПСС и писем в 28 тт. Т. 9. М.-Л. 1965. С.
115.)
Драпироваться в небрежность. (н. м.)
Облегчительное «Фу-у-у!..» Со знаком долготы над гласной.
Вежливый уход от невежливого вопроса. (н. м.)
Надо! надо! надо!.. Из этих «надо» дом можно выстроить.
Простите, гордые мечтанья!
Осуществить я вас не мог.
И умираю я, как Бог
Средь начатого мирозданья.
(А.Майков, «Три смерти»)
Андрологическая клиника «Черномор».
Муки самозарождения.
Время больших сомнений.
Смысл всякой игры не в том, чтобы разбирать, хороши ли правила, а чтобы
подчиняться им. (н. м.)
В самой площадной шутке должно быть изящество.
Все съедобные грибы сорваны, поганки растоптаны.
Мыши кошек вопрошали:
Чем вам мыши помешали?
Мы же даже не шумели,
Пищу вашу мы не ели,
Мы не просим вас дружить,
Просто дайте нам пожить.
(Лев Бондаревский)
Из писем Маркса: «лицо, созданное для поцелуев». Он ведь в молодости
стихи писал.
Том 1
Когда-нибудь вернёмся к басням. Всё чаще будет не хватать ума, чтоб
самому извлечь смысл из рассказанной истории.
Адресный жест.
Глушить боль болью.
Бросок на шею.
Обмолвиться взглядом.
Цивилизация ещё мочится в пелёнки.
Слова не вдруг, но нашлись.
В большинстве своём стилизации носят шутливый характер, но есть и
серьёзные. Есть, где за шуткой угадывается ностальгия. Эстетические эпохи
сменяют друг друга... иногда слишком быстро, художественный ресурс не
исчерпан, а пишут уже иначе. И новое манит, и старое вздыхает за дверью.
Часто стилизация — способ познания, попытка понять иную ментальность,
иное время. Таково «Подражание китайскому» Брюсова:
Твой ум глубок, как море,
Твой дух высок, как горы.
Заострено, и всё-таки хорошо. Противоречиво относился к стилизациям
Бунин. Отвергал, а вместе стилизовал — стихи, не прозу: «К пресловутым
стилизациям и схематизациям я отношусь вполне отрицательно. Это всё
порождение мёртвого сердца. Когда человеку нечего сказать, то он обычно
толкует об исканиях формы, прячется за стилизацию и т. д.» (Бунин И.А. СС в
9 тт. Т. 9. М. 1967. С. 542.) Между тем:
ГАЗЕЛЛА
Холодный ветер дует с Мензалэ,
Огнистым морем блещет Мензалэ,
От двери бедной хижины моей
Смотрю в мираж зеркальный Мензалэ,
На пальмы за чертой его зыбей,
Туда, где с небом слито Мензалэ.
Ах, сколько стран неведомых за ней,
За пламенною гладью Мензалэ!
Сижу один, тоскуя, у дверей,
В зеркально-красном свете Мензалэ.
<1925>
Что это — «порождение это мёртвого сердца» или поэзия? Попутно из
Теофиля Готье: «...Фердинанд перечислил ему приемы и «рецепты»,
характерные для различных стилей, как в прозе, так и в поэзии. Он научил его
подделываться под возвышенный стиль мечтателя, под задушевно-интимный
тон, под художника, писать «под Данте», в роковом стиле — и все это за одно
утро! Мечтателю сопутствуют: челн, озеро, ива, арфа, женщина, тающая от
чахотки, и несколько стихов из Библии; задушевно-интимному сопутствуют
другие аксессуары: горькая нужда, ночной горшок, глухая стена, разбитое
окошко, пригоревший бифштекс или любое другое, столь же острое духовное
разочарование; образ же художника создается так: вы открываете наудачу
первый попавшийся каталог картинной галереи и выписываете оттуда
фамилии живописцев, оканчивающиеся на «и» или на «о». Особенно
рекомендуется называть Тициана — Тициане, а Веронезе — Паоло Кальяри;
если же вы пишете «под Данте», то употребляйте почаще «итак», «ежели»,
«но, се!», «следственно», «посему», а для рокового стиля каждую строчку
шпигуйте восклицаниями «ох», «ах», «анафема», «проклятие!» «геенна
огненная!» и так далее, пока не выдохнетесь». (Теофиль Готье, Даниэль
Жовар, или обращение классика. В кн.: Искусство и художник в зарубежной
новелле XIX века. Л. 1985. С. 157.)
Том 1
Упорядочение беспорядка.
На перекрёстке тем.
Удача девка такая, не знаешь откуда выскочит.
Клей в горле и насморк.
«Однажды утром в середине третьего месяца Бао-юй позавтракал, захватил с
собой «Повесть об Ин-ин» и другие книги и отправился к мосту у «плотины
Струящихся ароматов». Там он уселся под персиковым деревом и, раскрыв
книгу, стал читать ее.
И как раз в тот момент, когда он дочитал до слов «толстым слоем усыпали
землю красные лепестки опавших цветов», налетел внезапный порыв ветра и
сорвал с деревьев тучу лепестков цветов персика, они закружились в воздухе
и осыпали с головы до ног самого Бао-юйя, его книгу и густо устлали всю
землю кругом. Бао-юй хотел встать и отряхнуться, но, не решаясь измять и
потоптать нежные лепестки, осторожно собрал их в пригоршню и бросил в
пруд. Лепестки медленно поплыли по водной глади и скрылись под «плотиной
Струящихся ароматов». Бао-юй обернулся и увидел, что еще множество
лепестков лежит на земле. Он остановился в нерешительности.
— Ты что здесь делаешь? — неожиданно послышался голос за его
спиной.
Не успел Бао-юй повернуть голову, как к нему подошла Дай-юй. На плече
ее была небольшая мотыжка для окапывания цветов, на которой висел
шелковый мешочек, а в руке она держала метелочку, предназначенную для
сметания опавших лепестков.
— Вот хорошо, что ты пришла! — обрадовался Бао-юй. — Подмети-ка все
эти лепестки, и бросим их в воду. Я уже часть бросил.
— Так нельзя, — заметила Дай-юй. — Здесь-то вода чистая, но лепестки
уплывут туда, где живут чужие люди, и там их все равно осквернят. Я
сделала в углу сада возле стены могилку для опавших цветов. Я подмету
оставшиеся лепестки, мы положим их в шелковый мешочек и похороним там,
они через некоторое время сгниют и вновь обратятся в землю. Разве так не
будет аккуратнее?» (Цао Сюэ-цинь. Сон в Красном Тереме. Т.1. М. 1997. С.
322.)
Куда богоугодней!
Письма в Междуречье.
Угостить таблеткой.
Этак любой дурак сумеет, если он не совсем дурак.
О выражении лица на портрете: сейчас скажет какую-нибудь гадость.
Есть вещи, которые лучше не понимать.
Глобальный интерес к жизни. (н. м.)
«Горе той философии, которая всё решить хочет!» (Карамзин Н.М.
Избранные статьи и письма. М., 1982. С. 155.)
Небесный сценарий.
Только у плохих поэтов всё получается.
«Генрих IV». Умное не умно, смешное не смешно.
Мировая глупость завоёвывает всё новые территории.
Возраст берёт не только своё, но и моё.
Том 1
Для меня это всё равно что прыгнуть с кавголовского трамплина.
Товары неопределённой тематики.
Не так много мыслей в запасе, мы все повторяемся. Любопытен ритм
повторений.
Путь великих.
Моль, побившая память.
«Мой афоризм в 35 лет: «Я пишу не на гербовой бумаге» (т. е. всегда можете
разорвать». (Розанов В.В. Сочинения. М. 1990. С. 74.)
Отрываться на курсах (курсы с отрывом от производства).
Большое родимое пятно на карте.
Удивительно, какими подчас сложными траекториями люди идут навстречу
друг другу.
Аура толпы.
Что есть, то есть, а чего нет, того и не будет.
«Сними я фильм о собаке или о стуле, он все равно был бы в какой-то
степени автобиографическим. Чтобы по-настоящему меня узнать, надо
хорошо знать мои фильмы, потому что они зарождаются в самой глубине
моего существа, в них я полностью раскрыт — даже перед собой».
(Ф.Феллини, Ш.Чэндлер, «Я, Феллини». В ж. «Иностранная литература»,
2002, №3.)
Маленький человек с большим горем. (н. м.)
Переделать человека невозможно; можно только найти в нём зёрна
хорошего, доброго и умело и терпеливо проращивать их.
Последние цеплянья за жизнь.
Два часа назад прошёл дождь. Асфальт — цвета мокрого асфальта.
Тавтологическое определение. Измерение себя самим собой.
Мне проще понять глубины вещей, чем сложные структуры.
«...Ответ, посланный Петраркой императору Карлу IV, который дал поэту
понять, что с удовольствием прочтет произведение, ему посвященное. На что
Петрарка ответил: «Когда император совершит деяние, неопровержимо
свидетельствующее о том, что он человек великий, и если тогда мне будет
досуг, я с удовольствием исполню его пожелание». (Иштван Рат-Вег,
«Комедия книги».)
Всё ерунда, и чем дальше, тем ерундовей.
Самый лакомый кусок достаётся тому, кто на него не претендует.
Гигантская статуя дуры-бабы.
Освещённая кострами Европа.
Для полного счастья не хватает сочинений Квинтиллиана и карандаша «KOHI-NOOR 3В».
Голова, набитая пустяками.
Том 1
Первой пьесой Шиллера были «Разбойники», они принесли автору некоторую
известность. Вторая — «Заговор Фиеско в Генуе». Мейер, о котором в
приводимом отрывке идёт речь, — режиссёр и актёр мангеймского театра,
сочувствовавший бежавшему от герцога в Мангейм Шиллеру:
«В гостях у Мейера артисты расположились вокруг большого круглого
стола. Лучше этой публики Шиллер и желать не мог и, раскладывая перед
собой рукопись, заранее наслаждался успехом, в котором не сомневался. На
одном дыхании он читает первый акт, все тринадцать явлений. Молчание.
Встают с мест, разговаривают вполголоса, снова садятся; вошел господин
Бейль, Шиллер читает уже второй акт. Никаких намеков на аплодисменты.
Хозяин дома угощает грушами и виноградом. И снова разговоры, хождения,
кто-то под каким-то предлогом удалился, за ним еще и еще; только Иффланд
пока остается на месте. Андреас Штрейхер, верный друг, в растерянности;
хозяин дома вызывает его в соседнюю комнату: «Скажите же мне откровенно,
вы уверены, что это тот самый Шиллер, который написал «Разбойников»?» И
в ответ на возмущенные заверения снова допытывается: «Но вы точно
знаете, что эту вещь написал именно Шиллер? Может быть, ее написал ктото другой и только издал под его именем? Или ему помогал кто-нибудь еще?»
Результат чтения был убийственным. «Самое худшее из всего, что мне
когда-либо доводилось слышать... жалкая, вычурная, бестолковая пиеска».
Это слова Мейера. Редко какое произведение прочитывалось автором вот
так, от корки до корки, как «Фиеско». И никогда скверная «игра» Шиллера не
портила так сильно впечатление от произведения, которое он читал, как
теперь и здесь, ибо в кругу актеров, представлявших лучший театр, он
совершенно изуродовал свою пьесу с ее высоким пафосом напыщенной,
фальшивой патетической декламацией... <...> Тишина во время чтения двух
актов, незаметный уход были поистине высшим проявлением вежливости, на
которую были способны огорошенные слушатели.
Слова Мейера «настолько потрясли» Андреаса Штрейхера, что «он на
какое-то время потерял дар речи». Остаток вечера проходит в тягостной
атмосфере. О «Фиеско» никто не говорит. Но когда оба приезжих собрались
уходить, Мейер попросил рукопись, с тем чтобы прочесть самому и составить
представление о пьесе в целом. Это был луч солнца, на миг проглянувший в
этот хмурый осенний вечер. Когда друзья остались вдвоем, Шиллер после
долгого молчания дал выход своему разочарованию в яростных нападках на
актеров, этих низких интриганов; и под конец заявил: если ему не удастся
здесь стать драматургом, то он вступит на актерское поприще, «ибо,
собственно говоря, никто не может декламировать так, как он». <...> На
следующее утро, довольно рано, Штрейхер направляется к Мейеру и видит
совершенно преобразившегося человека. За ночь Мейер прочел пьесу и
теперь называет ее совершенным произведением. «А знаете ли вы, в чем
причина столь удручающего впечатления, которое произвела на слушателей
эта пьеса? Почему ее сочли за убогую вещь? Все дело в швабском выговоре
Шиллера и в этой его, черт возьми, проклятой декламации!..» Теперь нужно
приложить все усилия для того, чтобы пьеса была поставлена на сцене...»
(Ланштейн П. Жизнь Шиллера. М. 1984. С. 91-92.)
Закладка, переползающая от начала к концу
Выражение «лезть в бутылку» не ассоциируется с арабским фольклором и
звучит пошловато.
Светит ли ещё мой костёр в тумане?
Благочестивый вымысел. (н. м.)
Религией люди заполняют собственную пустоту, но нельзя упрекать их за это.
Не каждому дано выработать оригинальное мировоззрение; не каждый в
силах перенести одиночество.
Голова, открытая всем ветрам. (н. м.)
Суть веры: знаю, что нет; верю, что есть.
Том 1
В Португалии ежегодно отмечается День смерти Камоэнса. Дня рождения
никто не знает.
Примирение в аккорде.
Неопалимая купина сгорела, неиссякаемый источник иссяк.
«Назначенное время было без четверти двенадцать, но только в час
портьера отдергивается, и, предшествуемый несколькими телохранителями,
офицерами в форме и окруженный несколькими кардиналами, появляется
святой отец, одетый в белое, в красной мантии, опираясь на посох с
набалдашником из слоновой кости. Я хорошо знала его по портретам, но в
действительности он гораздо старше, так что нижняя губа его висит, как у
старой собаки». (Дневники Марии Башкирцевой, 1876 г., Рим.)
Неотвратимо, как чих.
Правда, в которую не хочется верить.
Теперь я, по крайней мере, знаю, кто написал Коран.
Глагол «любить» больше спрягаться не хочет.
Умиление как агрегатное состояние.
Финальный аккорд редко не торжественно-глуп.
Утрачены какие-то вкусовые рецепторы.
Гроздь воздушных поцелуев.
Уметь проигрывать — значит сводить проигрыш к минимуму, не переживать
бесполезно.
На тухлое мясо меня не поймаешь.
Непритягательный полюс.
Научно-исследовательские институты... Может ли наука не исследовать?
Можно любить глупеньких женщин, нельзя любить глупых.
Закинуть удочку в небо.
Душа... Такой внутренний дворик.
Многое повисло, не найдя разрешения. Повиснет и это.
«Синева воспоминаний». (Блок, ЗК.)
Шутка, взятая напрокат.
«Mysterium tremendum» ― ужасающая тайна.
А корабль Брандта плывёт и плывёт.
Интересная женщина в интересном положении.
От помутнения или полноты разума ― теперь не имеет значения.
Говоря щадяще.
Количественно и качественно.
Том 1
Варварская эстетика.
У сурка во время анабиоза сердце бьётся с частотой 3 удара в минуту.
Что мы имеем с гуся, кроме воды?
Амплитуда трепета.
Занесли птичий грипп ангелы, от них передалось курам. Теперь у попугаев
кровь проверяют.
Наслоение чувств. (н. м.)
Культурные и тянущиеся к культуре.
Кисло-сладкая улыбка.
Жизнь без обязательств.
В XVIII веке, в Европе, венерические болезни называли «галантными».
Долька луны.
Птица гриф на документе.
Шёлковые шнурки по дороге развязываются, недаром восточные деспоты
душили шёлковым шнурком.
Срубленное генеалогическое древо.
Ни над одним произведением Вольтер не работал так, как над «Кандидом».
Множество поправок — и до публикации, и после.
Душа ― душе.
«...Безмолвно, безнадежно...» Безнадежно — да, но не безмолвно.
Послушать, так у него и ухо левое справа.
Иногда вся мудрость ― не добираться до причин.
Виновница стихов.
«Когда сердце не заполняет вселенной и мироздания, не одушевляет и не
одухотворяет их, то голова начинает требовать себе такую долю бытия, что
даже под бога подкладывают фольгу...» (Жан-Поль. Приготовительная школа
эстетики. М. 1981. С. 375.)
«Протромбин». Название танца.
Персик, выросший на сливовом дереве.
Мысль слишком утопическая, чтобы ею увлечься.
Поставленная улыбка.
Муниципального автобуса ждёшь как милостыню.
Фронтальное равнодушие.
Идёт жизнь, просеиваются люди; в конце концов остаёшься с самим собой и
пустым ситом.
Богов — больше, чем звёзд на небе.
Том 1
Расстояние от школы до дома ― две песенки. (н. м.)
Особым объектом почитания в ал-Ка'ба является так называемый «черный
камень», вмонтированный в восточный угол святилища. Камень этот,
согласно представлениям мусульман, — белый яхонт из Рая, дарованный
Аллахом Адаму и почерневший от человеческих грехов. В глубине этого
камня можно рассмотреть Рай. (Из Интернета.)
Самая неуважительная из причин.
Контрольный выстрел в голову (на зачёте или экзамене).
Верность худая болезнь, и по характеру протекания, и по последствиям. Если
бы можно было выбирать толщину кожи, я бы выбрал что-нибудь попрочнее.
Вычеркни и думай, что этого не было.
Мечтательное наклонение.
Сосиски «Докторские». А какой доктор, не сказано.
«...Рассеянность мысли, множественность вкусов, легко удовлетворяемых, и
в то же время неясное представление о конечной цели». (Жюль Ренар, из
«Дневника».)
Возраст кальсон и подтяжек.
Все свои ЗУНы складываю у ног твоих.
Сердешно-сосудистые заболевания.
Мыльные пузыри фантазии.
Пребывать в языке.
Случалось такое, не раз. Тот же Вольтер, Вяземский... Старый, больной,
помирать пора, и вдруг — ещё двадцать лет жизни.
«Требуется плотник Иосиф».
В нашем сизифарии...
Курс «Секреты орфографии и тайны пунктуации».
Человек быстрых решений.
Уровень, до которого или не опускаются, или не поднимаются.
Интересно то, в чём есть теоретический интерес.
«Другой особенностью саморегулирующихся систем является возможность
гибкой и недетерминированной иерархии структурных элементов системы,
предполагающей информационно-энергетическую открытость и активность за
счет постоянного взаимодействия с другой системой или внешней средой.
Синергетический подход предполагает новое диалектическое содержание
категории «детерминизм», которое основывается на равновероятности
случайного и необходимого в жизни сложных систем. В жизни любой сложной
системы случайность и необходимость, устойчивость и неустойчивость ее
состояний взаимодополняют друг друга». (И.Пригожин)
На то и чудеса, чтоб не случаться.
Если бы меня спросили, чего недостаёт Василию Бетаки, я бы сказал —
всего. Ума. Вкуса. Таланта.
Том 1
Мир потому и развивается, что несовершенен, но движется он не от
несовершенства к совершенству, а от одного несовершенства к другому — и
так без конца.
Ватно-марлевый поцелуй.
Трудно узнавать, ещё трудней использовать знания.
Уходить из чьей-либо жизни.
Английский деловой и английский для бездельников.
«После того как в начале войны мне достался архив Даниила Хармса, я в
течение почти пятнадцати лет не читал его записных книжек и не разбирал
папок с дневниковыми записями, письмами и другими личными бумагами,
надеясь, что он (как и другие, ушедшие не по своей воле), вернется. Но он не
вернулся. Тогда во второй половине пятидесятых годов я прочел его
записные книжки и разобрался в личных бумагах. Среди них я нашел записки
расходов, перечни продуктов, которые надо купить. Но если расходы уже сделаны, продукты куплены, зачем сохранять записки? Еще пример: на клочке
бумаги рукой Липавского написано: «Сегодня собираемся у Я. (т. е. у меня.—
Я. Д.), Введенский знает, сообщите Олейникову», Хармс сохранил и эту
записку. Зачем? Под некоторыми стихотворениями и рассказами его рукой
написано: «хорошо», «плохо», «очень плохо», «отвратительно». Если автор
находит свой рассказ не только очень плохим, но даже отвратительным, он
уничтожает его. Хармс сохраняет его. Мне кажется, у него было, может,
неосознанное ощущение ответственности за каждое совершенное дело и за
каждое слово, написанное или сказанное, хотя бы и мысленно: «За каждое
праздное слово дадите ответ на Суде»*. Все, что он писал, даже ничего не
говорящая запись о том, какая у него была температура в определенный день
и час, — свидетели его жизни. Так как у Хармса всегда был примат жизни над
искусством, то он и сохранял все». (Яков Друскин, «Чинари». Ж. «Аврора»,
1989, №6. С. 111.)
** Евангелие от Марка, стих 36-й главы 12-й.
Зеленоватый сумрак. (н. м.)
На этом стою, но не настаиваю.
Личностно слабый, но думающий человек.
Кряхтенье матрацных пружин.
Предай разум в одной области, скажется на всех областях.
Кривая настроений.
Я бы верил в свою звезду, если б она была.
Томас Мор об утопийцах: «Они зажигают курения, распрыскивают духи и
вообще делают всё, что может создать за едой весёлое настроение». С
гастрономической точки зрения посторонние запаховые образы крайне
нежелательны.
Зарыться в тишину.
Взмахнул серый волк крыльями и полетел над горами.
Забить местечко в раю.
Изменить созвучью.
«Ни дня без строчки» — мало. Без странички.
Том 1
Что-то в высшей степени обыкновенное.
Дожив до глубокой старости, Вольтер потерял все зубы, но зубами не
занимался. Протезирование и тогда было на высоте; племянница обновила
улыбку, дядя побоялся или не захотел. Впалый рот писателя на дошедших до
нас изображениях — следствие беззубости.
Маленький философский трактат.
Лирические подробности.
Сколько надо наговорить глупостей, прежде чем сказать что-то умное.
Хохма Светлова:
Жили-были дед да баба
На девятом этаже.
Так как лифт работал слабо,
Оба умерли уже.
Таким языком поздравительные открытки писать.
Скрытность — мельчит.
С божьей помощью или без неё. Как получится.
Сметана для самоубийц. Жирность 40%.
«Ум начинается с тех пор, когда умеют делать выбор между плохим и
хорошим». (В.Хлебников)
Любовь, обрушившаяся, как сосулька на голову. (н. м.)
Хорошее европейское лицо, но такое замученное!
Заблудиться в ночи.
Пролонгированная улыбка.
Больше терний, чем звёзд.
Эротика — искусство прикосновений, не лапаний.
Живи я не минутой, а хотя бы четвертью часа, я бы совершил меньше
глупостей.
Стабилизатор на попе.
Могила неизвестного педагога.
Над чем ни задумайся — треснет или лопнет. Большинство живёт не
задумываясь, потому всё пока и держится.
Патриотическое шоу.
Репутация, подмоченная дешёвым вином.
Ай гав ю.
Сделать в голове перепланировку.
Я не тороплю, а поторапливаю.
Вопросительный знак, как штопор, входит в меня.
Том 1
Из воспоминаний В.П.Бетаки: Вильгельма Левика Гнедич называла «гением
банальности». Не лучше отзывалась о Шенгели. Шенгели ладно, но стих
Левика редок по благозвучию. Переведённые им авторы напоминают... не
друг друга, но друг о друге — что ж, зато это прекрасная русская
стихотворная речь.
Мужская беззаботность как альтернатива женской озабоченности.
Винный шлейф.
Собака, свернувшаяся в меандр.
Патологически добр.
Отчёт о здоровье, или «скорбный лист», — как говорили в XIX веке.
За отмывание денег меня не посадят.
В рай на фуникулёре.
Сажал картошку — собрал огурцы.
Славянская распущенность. (Тургенев, «Ася».)
Выболтаться в письме.
Эстафетная палочка дизентерии.
В 1849 году был арестован молодой И.С.Аксаков. На протоколе допроса
сохранилась обращённая к графу Орлову резолюция Николая: «Призови.
Прочти. Вразуми. Отпусти».
Софьюшкина триада: «Верю. Надеюсь. Люблю».
Моё отношение к религии есть отношение к глупости в её социально опасных
формах.
Неописуемо и нерассказуемо.
Для меня всякий стул электрический.
Н.Н.Муравьёв-Карский подробно описал, как персияне растерзали
Грибоедова: пробили камнем голову, изрубили саблями и, ликуя, поволокли
труп по улицам.
Такова власть женщины над мужчиной.
Вгрызаться в предмет, а не ползать по нему.
Порыкивать. (н. м.)
Почему мы желаем спокойной ночи и не желаем спокойного дня?
Старческое усыхание.
Так находят жень-шень, ночную фиалку, цветущий папоротник.
И всё это только для того, чтоб спросить себя после: «А было ли это?»
И подвязки Мальволио уже не кажутся комичными.
Холодно позавтракать.
Берегу как могу.
Том 1
Поглубже вздохни ― и забудь.
Альд Мануций — знаменитый венецианский типограф (ок. 1450-1515 гг.),
изобретатель курсивного шрифта.
«…Забежал на 5 минут [к Маршаку - А.Щ.]. Он прочел своё новое, очень
хорошее произведение «Мистер Блистер». (Даниил Хармс. Дневниковые
записи.)
Прошлое пасмурно. (н. м.)
Кормёжка обещаниями.
Человек одноразового использования.
Пропахшая карболкой латынь.
«...Три лица, увиденные вместе, память удерживает лучше, нежели те же
лица, увиденные порознь и в разное время, ― во всяком случае, это
подтверждает практика допросов». (Кортасар Х. Преследователь. Рассказы.
Спб. 1993. С. 433.)
Лапоть с подковыркою (о ком-либо).
Если уходить, то «тропами тайными, ночными...».
Первая любовь в первом классе.
«Когда-то мы радовались, что государственные мужи перестали произносить
речи по бумажке. Напрасно радовались. Дайте, дайте им бумажку! И пусть
кто-нибудь грамотный её напишет. Возродите, наконец, старинную русскую
должность, которая звалась «ученый еврей при губернаторе»!» (Андрей
Дмитриев. Ответы на вопросы редакции журнала «Отечественные записки».
2005, №2.)
Равнодушие демиурга к судьбе творенья.
Испугать вниманием.
Некоторые думают: жить надо так, как если бы знал, что завтра умрёшь. Не
согласен. Жить надо так, будто умрёшь послезавтра.
Перерафинироваться.
Оставить на теле отпечатки пальцев (эротика).
Девочка на колёсиках.
«Мои записные книжки — это пятнадцать пухлых томов, но после всех
сокращений я свел их в одну книгу, не превышающую по объему
традиционный роман. Надеюсь, читатель сочтет это достаточным
оправданием для публикации. Я не печатаю свои дневники полностью,
поскольку не столь самоуверен, чтобы каждое свое слово считать достойным
увековечения. И все же я предлагаю свои заметки вниманию читателя, так
как меня самого всегда занимали вопросы литературного мастерства и
психология творчества; попадись мне в руки такая же книга другого автора, я
раскрыл бы ее с живейшим любопытством». (Моэм У.С. Подводя итоги. М.
1991. С. 259.)
Что осталось, то досталось.
Малая Брыжжеевка.
Однозначно гремит колокольчик.
Том 1
«О нежный и великий Расин! Лучший, любимейший из поэтов! Такова была
моя первая встреча с тобою. Теперь ты — моя любовь и моя радость, мое
наслаждение и моя отрада. Лишь постепенно, продвигаясь вперед по дороге
жизни, лучше узнавая людей и явления, научился я понимать тебя и любить.
Корнель рядом с тобой — всего лишь искусный фразер, и, пожалуй, сам
Мольер не так верен истине, как ты, совершеннейший мастер, воплощающий
в себе правду и красоту! В дни моей юности, развращенный уроками и
примером варваров-романтиков, я не сразу донял, что ты был самым
глубоким и самым целомудренным из трагических авторов. Глаза мои были
слишком слабы, чтобы созерцать твой блеск. Я не всегда отзывался о тебе с
достаточным восхищением. Я ни разу не сказал, что ты создал самые
правдивые образы, какие когда-либо были созданы поэтом. Я ни разу не
сказал, что ты был самой жизнью и самой природой. Ты один показал нам
настоящих женщин. Что такое женщины Софокла и Шекспира рядом с теми,
которых вызвал к жизни ты? Куклы! Только твои обладают истинными
чувствами и тем внутренним жаром, который мы зовем душою. Только твои
любят и желают. Прочие только говорят. Я не хочу умереть, не написав
нескольких строк у подножья твоего памятника в знак моей любви и моего
поклонения, о Жан Расин! И если я не успею выполнить свой священный
долг, пусть эти беспорядочные, но искренние строки послужат моим
завещанием». (Франс А. СС в 8 тт. Т. 7. М. 1959. С. 397-398.)
Рассказать ли, как я дошёл до такой жизни?
Улучшение ухудшения.
Муляж для отработки техники поцелуя.
Амуристика.
«Точка пересечения актёрского и человеческого». (И.Бергман)
Калаши, живущие в пакистанских Гималаях, утверждают, что их предками
были дезертиры из армии Македонского. Александр, действительно, был
здесь в 325 году до н. э.
Первопроходец (эротика).
Экспедиция в диван.
Ноги вместе, уши врозь.
От такого взгляда можно получить ожёг второй степени.
Психотерапевтические лозунги.
Не помню, кто это сказал. Может быть, я.
В книжном магазине: «На 3.50 я его не люблю».
Провалиться в небо.
Страшно один.
Смотрит, как из глубины колодца.
Ожившая статуэтка.
До каких седин надо дожить, чтобы не замечать хорошеньких женщин? Мне
повезло — я не из долгожителей, а иные живут и живут, живут и живут, соль
от сахара не отличают, а всё живут.
Слово «отдых» забудь.
Том 1
Жизнь, не освящённая целью.
Гекзаметр не только длина и дыхание строки, но её населённость, плотность
мира, описываемого поэтом.
Незадолго до смерти Гойя нарисовал бредущего на костылях старика и
написал: «Я всё ещё учусь...»
Отойти с ним только и можно на пару слов: больше он не знает.
Плотность дня.
«Самоодобрение». (Радищев А.Н. Избранные сочинения. М. 1952. С. 81.)
Знамя отдано в стирку.
Каждый охотник желает знать, где сидят два зайца.
«...Мы оставили мисс Миллс в слезах, сидящей на складном стуле на палубе
корабля с громадным новым дневником под мышкой; она собиралась
заносить в него ежедневно глубокие мысли, навеянные ей созерцанием
океана, и затем хранить их под замком». (Диккенс Ч. Давид Копперфилд. М.
1953. С. 574.)
Человек письменной культуры.
Сидяче-лежачий образ жизни.
Сама атмосфера дома несколько абажурная; хочется там бывать... хоть
иногда.
Тепло, частица которого поныне согревает меня.
Когда знаменитый норвежский скрипач, похуже одевшись, вышел играть на
улицу, он не заработал и 10 крон, а сторож музыкальной школы сказал:
«Парень ты талантливый, только техники тебе недостаёт».
Моросящий дождик и забытый серебряный таз.
Умеющий желать не желает многого.
Седативное искусство.
В моём техпаспорте: от –15 до +25.
Самоизможденец.
«Перепутаж» ― комическое определение жанра, данное М.Н.Муравьёвым
(1757-1807) собственным стихотворениям в период ломки жанров.
Элегическое «Сожаление младости» (1780), первоначально названное
«епистолой», переименовывалось в «поэму», «рапсодию», «рассуждение»,
пока, наконец, не было определено как «разглагольствование». (Проблемы
изучения русской литературы XVIII века. Л. 1983. С. 146.)
Гнилой запах тупика.
Система охлаждения (о жене).
«Не останавливайся в пути, чтобы оплакивать неверные шаги прошлого».
(индийское)
Медаль «За беззаботность».
Отказываться от маленьких удовольствий ради больших.
Том 1
«Ты украл у меня драгоценный час, ― да будет он вычтен из твоей жизни!»
(Шиллер, «Разбойники».)
Письма вежливости.
Чему не следует быть, то и бывает.
«Снисходительно-презрительный тон по отношению к маленьким людям за то
только, что они маленькие, не делает чести человеческому сердцу». (Чехов
А.П. СС в 12 тт. Т. 11. Письма. М. 1956. С. 114.)
В страсти моей есть что-то наивное.
На острие жизни.
Свет клином так ни на чём и не сошёлся.
«Я читал его «Бога», одно из новейших сочинений, в котором он доказывает,
что Спиноза был глубокомысленный философ и ревностный чтитель
божества, от пантеизма и атеизма равно удаленный. Гердер сообщает тут и
свои мысли о божестве и творении, прекрасные, утешительные для человека
мысли. Чтение сей маленькой книжки усладило несколько часов в моей
жизни. Я выписал из нее многие места, которые мне отменно полюбились.
Постойте ― не найду ли чего-нибудь в записной книжке своей?.. Нашел одно
место, которое, может быть, и вам полюбится ― и для того включу его в свое
письмо. Автор говорит о смерти: «Взглянем на лилию в поле...» (Карамзин
Н.М. Письма русского путешественника. М. 1983. С. 108.)
Цветаева ― культура эмоций в предельном своём выражении. Ещё шаг ― и
мы в области аффектов, за пределами поэзии.
Уметь жить ― уметь радоваться жизни.
«Страсти ― это ветры, надувающие паруса корабля, ветер, правда, иной раз
топит корабль, но без него корабль не мог бы плыть». (Вольтер)
Делать праздник из подручного материала.
Умей сказать себе: всё!
Когда Гюго случилось увидеть, как в грязную погоду его невеста слегка
приподняла на улице подол платья, ― он пришёл в ярость и обрушился на
неё письмом. А прохожего, увидевшего кончики белых чулок, едва не убил на
месте. (По А.Моруа, «Письма незнакомки».)
«Общаться на уровне проектов ― черта современности». (Б.Понизовский)
Не потому, что приятно, а потому что считается, что приятно.
Есть чаинки такие... аристократки. Никак не хотят опускаться на дно.
Из воспоминаний В.П.Бетаки: «Борис Борисович (Томашевский — А.Щ.) был
очень скрупулёзным редактором, обращал пристальнейшее внимание на
детали, так что после него уж точно никаких явных огрехов в переводе
обнаружить было нельзя. Широко образованный, был он человеком к тому же
достаточно громким. Спорить обожал! <...> В 1974 году Е. Г. Эткинд опять
подвергся травле со стороны властей. Когда его в один день исключили из
Союза Писателей и уволили из Педагогического института, многие коллеги,
хоть профессора, хоть писатели, из трусости переходили на другую сторону
улицы. А Борис Борисович, который чуть ли не на всех обсуждениях был
яростным оппонентом Ефима Григорьевича, пришел к Эткинду с бутылкой
водки и предложил «запить это дело и плюнуть!», что и было тут же
сделано».
Том 1
Маленькая удача часто мешает большой.
В свободное от основного безделья время.
14-летняя скрипачка — с именем столь ослепительным, что я тут же его
забыл.
Это прикосновение к ясной, устроенной жизни...
Мягче! Ещё мягче...
Женщина, ради которой я совершил бы что-нибудь большее, чем просто
глупость.
Настроение творческое, и даже слишком.
Переучиваться жить.
Лезгинка на руках.
Это не входит в программу переживаний.
«Я даже когда спешу куда-то, я не спешу». (М.)
Травматолог по части душевных травм.
Кольцов редко позволял себе шутку: «Почему я не писал к вам так долго —
причина простая: месяца полтора я был не в городе. Жил за 100 верст от
города, в лесу, мерял сосны, рубил дрова, а вечером слушал, как волки воют.
Гадкий их голос положен на ноту: нету никакой точности и весьма мало
складу; беспрестанная неровность: то уж дюже много долгих выгибов, то
вдруг шершевато, то длинные подъемы, то резкие остановки... Они сами,
бедные, жалуются на свой недостаток и сильно винят своего прадеда,
который научил их такой нескладице. Я обещался им прислать нового
капельмейстера». (Письмо А.А.Краевскому от 27 декабря 1838 г.)
Я знаю одно счастье ― сознание выполненного долга.
Главное ― не расплескать себя.
Светские героини «Парижских тайн» Эжена Сю устраивают в своих домах
роскошные зимние сады и украшают бальные наряды живыми цветами: «В
тот вечер на маркизе было платье из белого крепа, украшенное веточкой
камелии, в чашечке которой сверкали, наподобие капель росы, полускрытые
в ней бриллианты; венок таких же цветов осенял ее чистый белый лоб».
«Царство божие внутри нас». Умно и красиво.
Делать первоочередное.
Во времена Данте мужчины не стеснялись слёз.
Хорошо поставленная улыбка.
Великий ум проявляет себя не столько в величине мыслей, сколько в
отношении к ним. Для великого мыслителя великая мысль ― явление
нормальное, где-то проходное, он не носится с нею, как средний мыслитель
со своей выстраданной средней мыслью. Образец среднего мыслителя ―
Стринберг.
«Почти все подвиги подозрительны». (Блок, «Записные книжки».)
Принято умиляться.
Том 1
Без порядка в бумагах трудно поддерживать порядок в голове.
Зрителей чужих успехов больше, чем желающих достичь собственного
успеха; болельщиков больше, чем игроков.
«У свободного, независимого духа, не желающего ничем себя связывать и ни
к кому примыкать, нет на земле пристанища». (Цвейг С. Триумф и трагедия
Эразма Роттердамского. М. 1977. С. 235.)
В пол-улыбки.
Из всего, что я не умею, больше всего я не умею...
Во второй части «Фауста» — Елена. Елена ― и больше ничего.
«Силы всегда найдутся, если непрерывно хотеть. <...> Написать книгу в
тысячу страниц кажется чудовищным предприятием. Но трёх страниц в день
на протяжении года достаточно для достижения цели». (А.Моруа, «Письма к
незнакомке».)
Кто не умеет жертвовать, тот ничего не умеет.
«Тёмные тайно и явно сражаются». (Рерих)
Ем бегом, сплю бегом.
Понимаю желающих обрести Книгу Книг. Но Книгу Книг человек должен
написать сам.
Психотерапевтические заклинания.
«Есть два главных человеческих греха, из которых вытекают все прочие:
нетерпение и небрежность». (Франц Кафка, «Афоризмы».)
Быть светоносным.
Дневник, сейсмограф души.
На грани подвига.
Ничто так не губит, как жалость к себе.
Извлечь себя из себя.
«От подлинного безумца меня отличало то, что я старался довести до конца
всё предпринятое мной сверх моих сил». (Гёте)
Гнаться за всеми зайцами здешнего леса.
Привычка работать с большими объёмами.
То ли комната, то ли урна для мусора.
«Зернистая икра хороша именно тогда, когда её едят столовой ложкой».
(Аверченко А. Юмористические рассказы. М. 1964. С. 26.)
Нельзя всякое дело превращать в дело жизни.
Аккуратно дожить.
Это не легко и не трудно. Это надо уметь.
Мир сверхзадач.
Том 1
Закостенелый порядок.
Есть вещи, которые, кроме нас самих, нам никто не подарит.
Полтора зайца.
«Вы рисуете шею, когда надеваете на неё ожерелье или снимаете его».
(Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики. М. 1981. С. 285.)
Калькуляция дня.
Два дела ― уже слишком много.
Авторучек ― как у черкеса патронов.
Паровая машина для забивания свай. С тупой размеренностью, короткими,
не слишком сильными ударами, зимой и летом делает она своё дело. У меня
так не получается.
Наполненность минуты. Не 30, не 40 — 60.
Деревья срублены. Осталось обрезать сучья, окорить, распилить на доски и
выстроить домик. (н. м.)
«Я хочу жить и умереть в моем любезном отечестве, но после России нет для
меня земли приятнее Франции...» (Карамзин Н.М. Письма русского
путешественника. М. 1983. С. 401.)
Маяковский («Прощанье», 1925):
«Я хотел бы жить
и умереть в Париже,
Если б не было
такой земли ―
Москва».
Не хочу обретать в бою.
Некто Петерсен вспоминает, что во время писания Шиллер «шаркал ногами,
сопел и издавал разные звуки». (Ланштейн П. Жизнь Шиллера. М. 1984. С.
53.)
Дыхание стиха.
В известных случаях приходится действовать известным образом.
Жить надо по правилам, но не по всем.
Переконцентрироваться. (н. м.)
Мы преследуем разных зверей.
В роли обогревателя я бесполезен. Из восьми секций хорошо если работают
две.
Раз выбрав, забыть о выборе, как если бы его не было.
Разнообразие неудобств.
Что можно не делать ― не делай. О чём можно не думать ― не думай. О чём
можно молчать ― молчи. И ты увидишь, сколько у тебя свободного времени.
Экстремальная сосредоточенность.
Остаётся начать и кончить. (н. м.)
Том 1
Маршрут дня.
Стихи не имеют права так вторгаться в нашу жизнь. (н. м.)
Легко сказать, не делай глупостей. Будто это от нас зависит.
Большое, особенно в начале, любит казаться маленьким, потому брать новые
обязательства следует с осторожностью.
«Чувствительное сердце и просвещённый ум». (Н.М.Карамзин)
Шальная синусоида.
Контрапункт приятного с полезным.
Аскетическая проза.
«Как мы восхищаемся нашими учителями, которые уже не могут говорить,
ибо у них в рот набилась земля». (Камю А. <...> С. 397.)
Золотой запас времени.
Ваше лиричество!
Хороший официант работает, как кукольник в чёрном кабинете.
Стихи должны брать за горло.
Если жизнь не улыбнулась тебе, улыбнись ты жизни.
Превыше человека дело его.
Ничего не ставить на край.
«...Беды и несчастья человек пьёт полной чашей, счастье же ему дано лишь
пригубить...» (Джон Донн. По ком звонит колокол. М. 2004. С. 180.)
Садово-парковая лирика.
Тут, как в математике, важен порядок действий.
Я как воробей, склёвывающий никому не видные крохи.
Вначале было Молчание.
Мгновенные состояния души.
Не бойся делать не то, бойся ничего не делать.
Можно делать хорошо, можно не очень, но нельзя, чтобы пришлось
переделывать.
Бельканто русской поэзии.
«...Только некоторая недоговорённость позволяет передать тонкие оттенки
мыслей». (Налимов В.В. Вероятностная модель языка. М. 1979. С. 121.)
Верлибр требует абсолютного слуха.
Драматизировать всякий жест.
Подлавливать удачу.
Всё слоится, и в каждом слое жизнь.
Том 1
Панацеин.
Ей предсказано превратиться в ведьму, и она превратилась.
Разбегающийся волнами семейный круг.
Неясное выражение неясной мысли.
Камерная поэзия предполагает не только ограниченное пространство, но и
некое душевное равновесие. Пароксизмальная, на грани истерики поэзия
Тушновой скорей арттерапия, чем творчество. В сущности, это поэзия
женской униженности. Искренность и мужество Тушновой покоряют. Я не
знаю другой поэтессы, в стихах которой мужчина был бы так недоступно
прекрасен. Разве Габриэла Мистраль.
Возраст завышенных требований. (Н.)
Пойман, но не приручен.
Серьёзность бывает врождённой и приобретённой.
Загадать жизнь.
Жан-Поль называл образы воображения «отслоившимися поверхностями
вещей реального мира». (Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики. М.
1981. С. 78.)
Трепетное отношение к быту.
В застенках одиночества.
Поэзия ― состояние души, понятное с полуслова или совсем непонятное.
Субстрат поэзии, поэтического ― неуловим.
Когда-нибудь, когда совсем уже не о чем будет рассказывать, расскажи обо
мне.
Уколы воспоминаний.
Жить немножко в стороне.
Перестройка вызвала третью волну русского декаданса. Был классический
(конец XIX – начало XX века), был 60-х годов, теперь перестроечный.
Декадент не радуется разрушению мира, но, сознавая своё бессилие,
соглашается на него. Это равнодушие к будущему, к собственной участи
дарит свободу самоизъявления. Декадент свободен от вкусов эпохи, ему не
нужен успех. Язык, освобождённый от культурных обязательств, становится
мужественней, сильней. Но это язык человека, которому нечего терять.
«Христос воскрес!» ― маленькое стихотворение, построенное на диссонансе.
Разгадать жизнь.
Кинематический момент. (Б.Понизовский)
Проращивание рациональных зёрен.
Эпистолярный шедевр.
Начинающий литератор, взявшийся за
первоклассника в форме старшеклассника.
Лестничный слалом.
крупную
форму,
напоминает
Том 1
Сюжетно не складывается.
Выйти на профессиональную сцену. (н. м.)
Равновесие рисунка и текста в лубке.
Редактор-косметолог.
Главки как ломтики. Именно они обеспечивают читательский комфорт.
Мне услышалось в этом...
Несколько ноктюрно.
По пушкиноведению прошла трещина.
Странность обыденного. (н. м.)
«Издревле сладостный союз...» (Союз писателей)
Смастерить письмо.
Злая... хуже, насмешливая асимметрия.
Пылесосов тогда не было, и в «Крошке Цахесе» Проспер Альпанус смахивает
пыль с фолиантов «большой метёлкой из блестящих павлиньих перьев».
Эпичность в неторопливости. (Л.Шептаев)
«Романтическое
двоемирие»
―
двоящаяся
зарабатывающего на жизнь чем придётся. (н. м.)
жизнь
художника,
Чужая рука в моём кармане.
Доводка стиха.
Нервотрепательная машина.
Административный спорт.
Получить в филологии права гражданства.
Позвольте злоупотребить Вами.
Если для извлечения меня на свет божий понадобилось кесарево сечение,
значит я уже тогда о чём-то догадывался.
Письмо, написанное как бы на гербовой бумаге.
«Капризы» Гойи не сатиры, но состояние ума; кому-то оно знакомо, кому-то
нет.
Как бывают чёт и нечёт, так бываю я и не я.
Геометрия мира.
То есть насколько это интересное интересно?
Смотря что называть событием.
Первый взнос в эпистолярный фонд.
Девочка-четвероклассница любит стихи и уверяет, что плохих стихов не
бывает.
Том 1
Музей педагогических окаменелостей.
Эхо поцелуя.
Её не надо определять, она сама определение.
Дело не в чём-то отдельном, а во всём вместе взятом.
Вялотекущая переписка.
Рембо умер от рака в 37 лет. Операция не помогла.
Из невозможного выбрать самое невозможное.
Вплести траурную ленту в письмо.
Самоотвергаться.
Лирика ― крик человека, сорвавшегося в пропасть.
Ёжик для прочистки мозгов.
Мы несвободны в выборе тех, кого любим. Кажется, не мы, а кто-то выбирает
за нас.
Стихи как приложение к истории болезни.
«Tristia», или «Книга жалоб».
Жизнь. Часть вторая.
Ежовых рукавиц мало. Тут нужен дикобраз.
Как та принцесса, которая, когда ей доложили, что у крестьян нет хлеба,
ответила: «Пускай едят бриоши». (По кн.: Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения
в 3 тт. Т. III. М. 1961. С. 238.)
Ткнуть не тем пальцем не в тот предмет.
По-женски бедна.
Случаи бывают всякие, поэтому ― на всякий случай.
Мысли — как летучие мыши.
Нечто, опирающееся на культуру, но больше, чем культура.
И сколько ворон вы насчитали?
Учебная повинность.
«Древние говорили, что божественное узнаётся по особому благоуханию. По
этому-то озону богов, вдыхаемому нами, мы и узнаём о близости бога и
божественного». (Т.Манн. Лотта в Веймаре. М. 1957. С. 93.)
Лечебный поцелуй.
Неисчерпаемость человека.
Бумажные цепи.
Устроить мизансцену.
Математический подход: «Докажи, что любишь меня».
Том 1
Бамбулатория.
Носовая течь (насморк).
Фильеры для похудения.
Урок прошёл в тёплой, дружественной обстановке.
Мой млечный завтрак.
Заболевшему тем-то и тем-то вменяется испытывать то-то и то-то.
Всё, что во мне есть христианского, — отношение к собственному телу.
Учительство ― трагедия повторений.
Был да забыл.
«Вечную Женственность» не Соловьёв изобрёл, а Гёте (Das Ewig-Weibliche).
Дать содержание чьей-то жизни.
«Как ни странно, но, хотя моя профессия и требует ежедневного выставления
напоказ лица, тела, переживаний, я чувствую, что боюсь раскрыться,
обнаружить себя». (Ульман Лив. Изменения. М. 1987. С. 8.)
Доставка на небеса.
Я надеюсь только на то, на что вправе надеяться.
Орфей в аду (я в ПТУ).
Женская консультация на задней парте.
«Нельзя освободить народ больше, чем он свободен изнутри». (Герцен)
Со времён Сафо и Алкея лирическая ментальность и fuga idearum состоят в
ближайшем родстве
Слово скажи ― сдетонирует.
Тут нужны мужской ум и женская кропотливость.
В роли кота учёного.
Сундучок воспоминаний. (н. м.)
Договор о дружбе и сотрудничестве души и тела.
Область недопустимых значений.
Это маловероятно... Почти невероятно. Невероятно.
Героиня моих снов и бессонниц.
Один скажет одно, другой другое, девяносто седьмой девяносто седьмое.
Бумагоёмкость.
Этому нельзя научить, но можно научиться.
Каждый труд благослови зарплата!
Столик на двоих (парта).
Том 1
Опыт оптом.
Библиографический подарок.
И спонсор есть у нас, и помещенье есть. Скажи лишь, как нам сесть.
Деревня Новокаиновка.
Не вывод, а выводок.
Я не вчера родился. И не позавчера.
Духовное иждивенчество. (Б.Понизовский)
«Изобретать самому прекрасно, но то, что другими найдено, знать и ценить
― меньше ли, чем создавать?» (Гёте)
От лица человечества.
Час наития.
«Вслед за гениями идут те, кто умеет ценить их». (Графиня Тереза Брунсвик,
любившая Бетховена и едва не ставшая его женой.)
Помню, что хорошо, а что хорошо ― не помню.
Ничего, что зацепило бы воображение.
Вымечтать. (н. м.)
Это для тех, кто умеет читать.
Кредитоваться у великих.
«Чем выше человек, тем больше он находится под влиянием демонов».
(Гёте. См.: Эккерман И.П. Разговоры с Гёте. М. 1981. С. 436.)
Цепкий глаз.
Поза отличника: загораживает левым локтем тетрадь, чтоб не списали.
Закручивание гаек не в ту сторону.
Ребёнок — весь из вопросов.
Школа светских львят.
На бескнижье.
«Кто не может выразить ощущений духа, ― тот статуя». (Я.А.Коменский.
Великая дидактика. <...> С. 297.)
Сесть за стол уговоров.
Индивидуальное изнасилование.
Дети капризны, но не требовательны.
На то и пальцы, чтоб сквозь них смотреть.
Золотая пора отчётов.
«Нить разговора» может быть одноцветной, а бывает как китайское мулине.
Том 1
Досадная купюра.
«Сорви-голова», он же «сорви-урок».
Деталь не от той машины.
Разносторонний, но не разбросанный. (Л.Г. о Пушкине)
Это пьют маленькими глотками.
Опыт, не имеющий сбыта.
Вымуштрованный жизнью.
«Я не могу заставить себя читать книгу, где первая, или, пускай, пятая, или
пятнадцатая фраза не дадут мне почувствовать, что этот резервуар огромен.
Что я плыву, а подо мной не три, а сто три метра». (А.Эфрос, «Профессия ―
режиссёр».)
Нет ничего глупей глупой шутки.
Кафтан мудрости непременно дыряв.
Домашнее остроумие.
«Что касается музыки, то ею занимаются исключительно женщины, потому
что она у них получается приятнее». (Кампанелла, «Город Солнца».)
Молочное зубоскальство.
Не женитесь на отличницах!
Люди-сумерки.
Лепрозорий для вшивых интеллигентов.
Из такой головы студень варить.
Гадание по лицу.
«Мы все ― переводчики друг друга». (Б.Понизовский)
Синдром разорванного сознания.
Я устал нести культуру в массы.
Редкая рыба доплывёт до середины Днепра.
Склонность к самовозгоранию.
Квалифицированно посочувствовать.
В тихом омуте чёрт знает что водится.
Создан для продолжения жизни.
«Ушла... А гиацинты ждали». Блок. Гиацинты могут до недели стоять,
сохраняя свежесть.
Когда уходит любовь, уходит всё. («О доблестях, о подвигах, о славе...»)
Плохо спрятанная улыбка.
«Сочинение ― квинтэссенция всякого ума». (А.Шопенгауэр)
Том 1
Хореография указательного пальца.
Фондированное время.
Сведение лирики с бухгалтерией.
Плакаться в бронежилет.
Точка успокоения.
Если думать двадцать лет подряд, до чего-нибудь додумаешься.
Не рядом, но близко.
Свежая мысль, как свежий хлеб, дразнит одним запахом.
Глубина человека.
«Все средние века едва ль мрачнее, чем
Век человеческий, дошедший до средины.
Определить его не слов, а между тем
В нём безрассудство есть и мудрость ― две вершины».
(Байрон, «Дон-Жуан», песня XII. Перевод Г.Шенгели.)
Заблудшее человечество.
Это как плакат: лес горит, рядом стоит человек, но не тушит, а пальцем
показывает: «Берегите лес от пожара!»
Мысль в денежном эквиваленте.
Глупость обескрыливает.
Не детство сохранил в себе... какое детство! — но непосредственность
восприятия и свежесть ума.
Виток вырождения.
Это надо вытянутыми ноздрями.
«У него был очередной инфаркт. Было совсем плохо, врачи объявили, что
остаток жизни его исчисляется часами. И сам он понимал, что смерть стоит
рядом.
О чем же он говорил в эти решительные мгновения, когда пульс его
колотился со скоростью 220 ударов в минуту?
Он просил окружающих:
— Дайте мне, пожалуйста, карандаш и бумагу! Я хочу записать о бабочке...
Думали — бредит. Но это не было бредом.
Болезнь и на этот раз отпустила его, и дня через два он рассказывал мне о
том, как мучила его тогда мысль, что он умрет, — сейчас вот, через минуту
умрет, — и не успеет рассказать о многом, и прежде всего об этой вот
бабочке.
— О какой бабочке?
— Да о самой простой белой бабочке. Я ее видел в Комарове — летом
— в садике у парикмахерской...
— Чем же она тебе так понравилась, эта бабочка?
— Да ничем. Самая обыкновенная, вульгарная капустница. Но, понимаешь,
мне казалось, что я нашел слова, какими о ней рассказать. О том, как она
летала. Ведь ты сам знаешь, как это здорово — найти нужное слово».
(Воспоминания Леонида Пантелеева. В кн.: Житие сказочника. Евгений
Шварц. М. 1991. С. 286.)
Кто не тянет, того не вытянем.
Том 1
От таких планов в крови вырабатывается алкоголь.
Не бойся быть художником!
Сказать «Дурак!» ― как снежком отбиться.
Куда не ступала голова человека.
Стринберг. Редкий дар изобразительности. Оттеночностью напоминает
Бунина.
Как просто и как хорошо. Я тоже хочу быть простым и хорошим.
Внести предположение.
Пульс работы плохо прощупывается.
Двойное удивление: что такую слабую вещь можно написать, а потом ещё и
перевести.
Правое полушарие всегда право.
Верность лени.
Педагогическое Эльдорадо.
На голове маленькая вертолётная площадка.
«Это блеск молнии, а не женщина, — повторял он в себе и в то же время с
гордостью прибавлял: — Она римлянка. Такая женщина могла только
родиться в Риме. Я должен непременно ее увидеть. Я хочу ее видеть не с
тем, чтобы любить ее, нет, — я хотел бы только смотреть на нее, смотреть на
всю ее, смотреть на ее очи, смотреть на ее руки, на ее пальцы, на
блистающие волосы. Не целовать ее, хотел бы только глядеть на нее. И что
же? Ведь это так должно быть, это в законе природы; она не имеет права
скрыть и унести красоту свою. Полная красота дана для того в мир, чтобы
всякий ее увидал, чтобы идею о ней сохранял навечно в своем сердце. Если
бы она была просто прекрасна, а не такое верховное совершенство, она бы
имела право принадлежать одному, ее бы мог он унести в пустыню, скрыть от
мира. Но красота полная должна быть видима всем. Разве великолепный
храм строит архитектор в тесном переулке? Нет, он ставит его на открытой
площади, чтобы человек со всех сторон мог оглянуть его и подивиться ему.
Разве для того зажжен светильник, сказал божественный учитель, чтобы
скрывать его и ставить под стол? Нет, светильник зажжен для того, чтобы
стоять на столе, чтобы всем было видно, чтобы все двигались при его свете».
(Гоголь Н.В. Сочинения в 2 томах. Т. 1. М. 1971. С. 627.)
Конкурс авторитетов. (н. м.)
Все концы подозрительно сходятся с концами.
Лаборатория Проб и Ошибок.
Побивать равнодушием.
Китс возмущался Ньютоном, объяснившим природу радуги и тем самым
лишившим её очарования.
Набросок жизни.
Нет ошибок, за которые не надо платить.
Патент на одиночество.
Том 1
Есть звёзды: Микеланджело, Эйнштейн, Достоевский и прочие, и есть мы —
циркулирующие в межзвёздном пространстве.
Обязанность мудреца ― напоминать простые вещи.
Качать авторские права.
Выпытать у жизни.
«Женщины слишком совершенны, для того чтобы быть способными к
развитию». (Л.Г.)
На заре остроумия шутили удачней.
От нецеленаправленных разговоров я страдаю.
Игра недомолвок.
Любознательность моя не простирается так далеко.
Роберт Най в «Странствии «Судьбы» описывает петушиный бой. Я не видел
петушиных боёв и не хочу видеть. Глядя на дерущихся мальчишек, не скажу
«дерутся, как два петуха», между тем так говорят часто. Большинство не
видело дерущихся петухов, но говорят так, будто видели. Не умеющий
отличить ужа от гадюки, употребляет сравнение «изворачивается, как уж».
Насколько правомерно употреблять сопоставления с предметами, о которых
мы знаем понаслышке? Образы фантазии — дело другое. «Красавица,
богиня, ангел мой, Исток и устье всех моих раздумий...» Аронзон, как все
нормальные люди, не видел ни ангелов, ни богинь. Это книжные образы, но
петух и уж существуют, спрашивается — этично ли употреблять такие
сравнения?
Предмет сопоставления во многих случаях говорящему в опыте не знаком
и заимствован как традиционный, значит, возможны не только неточности, но
прямые ошибки. Выражение «труслив, как заяц» не соответствует истине —
зайцы не трусливы. Я не употребляю его не только потому, что не люблю
повторять чужое, но и потому, что видел зайца один раз в жизни — в лесу,
перебегающего дорогу. Это я спугнул увальня, но ничего трусливого не было
в том, как он убегал. Сравнивать с кроликами я тоже имею право: у тестя был
крольчатник, я наблюдал за ними. Вот ещё выражение: «дрожать, как
осиновый лист». Верю, что осиновые листья дрожат, но сам я этого не видел
(надо специально съездить посмотреть). Многие, кто употребляет это
сравнение, тоже не видели дрожащих осиновых листьев, но говорят так,
будто видели.
Рецепт каши в голове.
Для мужчины красота мира — это красота женщин, остальное потом.
Только ненормальных и можно любить.
Тащить на себе беседу.
Будем ядовиты!
«На спине ― как жук ― с поднятыми лапами». (Л.Г. о согласии)
«Вдыхать знание и знание выдыхать». (Цвейг С. Триумф и трагедия Эразма
Роттердамского. М. 1977. С. 254.)
Тому, кто так переживает ошибки, лучше не ошибаться.
Интеллектуально озабоченный.
Дышать Вселенной. (Ян Амшей)
Том 1
Толстой — Фету 7 ноября 1866 года: «Вы человек, к<отор>ого, не говоря о
другом, по уму я ценю выше всех моих знакомых, и к<отор>ый в личном
общении даёт один мне тот хлеб, к<отор>ым, кроме единого, будет сыт
человек».
«Кто меня любит, за мной!» (слова, приписываемые Жанне Д´Арк)
Не каждый тупица это поймёт.
Человек философствует, когда ему плохо.
Уже в чреве матери умножал и делил.
Каждая последняя мысль оказывается предпоследней. (н. м.)
Раствориться в женщине.
Язык не гранёный стакан, но переливающийся фужер.
Платиново-иридиевые убеждения.
О стихотворении: как вымоченное в уксусе.
Прав Милн, в голове должно быть хоть немного опилок. У кого их нет, всегда
что-то не понимает.
Женщина из романса.
«...Что проку от остроумия и красоты остроумному пустыннику и прекрасной
отшельнице?» (Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики. М. 1981. С.
184.)
Жизнь постигаема и непостижима.
Пришелец из ноосферы.
Это не та сторона, с которой виднее.
В дантовом аду девять кругов. И в раю девять, и в чистилище, но рай и
чистилище не читают, всех тянет в ад. «Школьная библиотека», кроме ада,
тоже ничего не признаёт. Я не в восторге от «Рая», но начало мне нравится:
Лучи того, кто движет мирозданье,
Всё проницают славой и струят
Где — большее, где — меньшее сиянье.
Я в тверди был, где свет их восприят
Всего полней; но вел бы речь напрасно
О виденном вернувшийся назад;
Затем что, близясь к чаемому страстно,
Наш ум к такой нисходит глубине,
Что память вслед за ним идти не властна.
Однако то, что о святой стране
Я мог скопить, в душе оберегая,
Предметом песни воспослужит мне.
Расстановка точек над I.
Камерный собеседник.
Я мало кого люблю и редко кого жалею.
Том 1
Получается, что не получается.
Лирическая абракадабра.
Кто не терял голову, у того нет головы.
Козырь, которым лучше не козырять.
С вытянутой головой ― как черепаха.
Дышит оригинальностью. (И.С.)
Мы растём, когда пишем, а если не расти, то и жить зачем? Не будем
сверхчеловеками. Будем делать то, что нам дано — но в полной мере.
Все мы из одного культурного теста.
Это ход, но не выход. (н. м.)
Я бы не назвал это интеллектуально ёмкой продукцией.
Исчерпать объект ― чтоб ничего не оставалось на дне тарелки.
Учи сердце биться спокойно.
Поэзия безначальна.
Книга стихов с продуманным расположением текстов впервые появляется у
Баратынского ― «Сумерки». (н. м.)
Я ведь не семиглавый дракон.
Это лучше, чем хорошо.
Муза инакомыслия.
Набрёл: «Людей, бросивших работу в молодые годы, чрезвычайно много. Из
великих можно назвать: Глинка, Шуман, Фонвизин, Дэви, Либих, Буало, Томас
Мур, Вордсворт, Кольридж и другие.
Очень характерна жизнь нашего замечательного композитора Глинки. Он
прожил 54 года, но примерно в 38 лет деятельность его почти заканчивается.
Он берется писать две новые оперы, но бросает работу. И последние 10 лет
находится в большой депрессии — пишет лишь мемуары о своей жизни и
церковные произведения.
Буало прожил до 75 лет, но с 40 уже не работал.
Блестящий сатирический английский поэт Вордсворт (1770—1851) прожил 81
год. Англия считала его одним из величайших поэтов и называла его именем
целую эпоху английской литературы, ту эпоху, в которой блистали имена
Байрона, Шелли, В.Скотта. Вордсворт пользовался в Англии большей
популярностью, чем даже Байрон. Однако все ценное сделано было
Вордсвортом до 40 лет. После чего, как отмечала история литературы, «он
исписался и в течение 40 лет повторял самого себя...». (Зощенко М.
Возвращённая молодость. Голубая книга. Перед восходом солнца. Л. 1988. С.
90-92.)
Как это перекликается с Моэмом: «Я позволю себе очень приблизительное
обобщение, если скажу, что вершины своих возможностей писатель
достигает в возрасте от тридцати пяти до сорока лет». Лучше бы не
открывал.
Звезда андеграунда.
Мысль с чёрного хода.
В глазах рябит от возможностей.
Том 1
Можно заглянуть в чашечку цветка, можно внутрь стоптанного башмака. Дело
вкуса.
Мудрые не мудрят.
Гравитационное поле женщины.
Уайльд говорил, есть две трагедии: когда тебя не понимают и когда тебя
поняли.
Газетное остроумие.
Исполнитель собственных предначертаний.
Частичную разгадку несостоятельности русского сонета находим в сонетах
молодого Есенина, где европейская дисциплина столкнулась с русской
распоясанностью.
Нагромождение подробностей.
Хронический вопрос.
Инструкция в виде чистого листа бумаги. (н. м.)
Всё пощупать собственными глазами.
Знать, что из чего сделано.
Радиус круга моих интересов постепенно сужается.
Всё это мне нужно. Знать бы ещё зачем. (Л.Г.)
Пресная ложь.
Приспособление для отвода глаз.
Где ни странствовал, с пустыми руками не возвращался.
Мягкая лирика.
Старухи на скамейке как боковые арбитры.
Генератор лжи.
Бессменный наблюдатель.
Мне нужна не истина истины, а истина текста.
Филолог, но не человек слова.
Отдохновение от вдохновенья.
«Книга существует на уровне читательских способностей». (Жан Поль Сартр,
«Что такое литература?»)
IQ человечества.
Задумчивый спор.
Из записной книжки Л.Толстого:
«Заутреня. Я не одет, иду домой. ― Толпы народа по мокрым тротуарам. Я
не чувствую ничего, что дала жизнь взамен. Истину. Да она не радует, истина.
А было время. Белое платье, запах вянувшей ели. Счастье».
Том 1
Ничто не интересно само по себе, всё в связи с чем-нибудь.
Примечание к примечанию.
Воздух для импровизации.
Подумаем, придумаем.
«...Легче создать армию, чем вырастить генералов». (Грамши А. Том 3. С.
140.)
Опухоли отступлений.
Книга ответов.
Графика в принципе двоична и, если допускает полутона, то по сути
переходит в живопись. (Б.Понизовский)
«В этом году я бродил в продолжении трех месяцев по самым грязным
провинциям Франции — Оверни и Лимузину. Там кладут слишком много
волос в суп, но зато там видишь великолепные горы и даже вулканы. Есть
такие, которые как будто погасли накануне вечером, и если бы у жителей
Оверни было хоть какое-нибудь понятие о живописности, они должны были
бы в некоторых кратерах зажигать по ночам бенгальский огонь или запускать
римские свечи». (Мериме П. СС в 6 тт. Т.6. С. 34.)
Восковая фигура школьного учителя.
Выращивать себя.
Ну дай человеку потоковать!
Переболеть Востоком.
Осколки никогда не существовавшей амфоры.
Подержать в голове.
Инвентаризация опыта.
«Фавны, ваше время прошло! Теперь поэт хочет беседовать просто с
деревьями». («Дневник» Жюля Ренара)
В жизни — романтик-жизнеустроитель, в поэзии — декадент.
Лучше С. никто не сказал о способностях детей: «Они способны на всё».
Информация с душком.
Человек готовых ответов.
Ахинеада.
Жизнь без утопий ― утопия.
Не ― «Слушайся меня», но ― «Прислушайся ко мне».
«Мой друг Ф. любил говорить в присущей ему велеречивой манере:
— Нам надо научиться смело останавливаться у порога внешности. Мы
должны научиться любить видимость». (Коэн Л. Блистательные неудачники.
М. 2005. С. 10.)
Природа неугомонна. (Л.Г.)
Том 1
Анаксагор так и не убедил современников, что Солнце больше Греции.
Полнота исчезновения.
Утюжить чужой сон шарканьем тапок.
Уютный собеседник.
Под рубрикой «кстати».
Расти — до последнего часа.
Муха в поисках аэродрома. (н. м.)
Лапушки (варежки). (н. м.)
Данте представлял справедливость как субстанцию, особый элемент
мироздания.
«Помнить-то я помню, но когда хочу вспомнить, то забываю». (Слова
Кристофера Робина: Киплинг Р. Маугли. Линдгрен А. Малыш и Карлсон. Милн
А.А. Винни-Пух и все-все-все. М. 1985. С. 491.)
Эльфы 30-х.
В графе «Цель урока»: благородная.
Как скалолаз — ищет любую зацепку.
Не надо «за всю Одессу».
1. «Вы, вероятно, сотни раз слышали, как по прочтении какого-нибудь
хорошего
романа
высказывалось
желание
увидеть
этот
сюжет
представленным на сцене — и сколько же скверных драм возникло благодаря
этому! По той же самой причине людям хочется немедленно увидеть каждую
интересную ситуацию воспроизведенной на гравюре, только чтобы не
утруждать свое воображение... <…> Этим поистине детским, варварским и
пошлым тенденциям должен был бы изо всех своих сил противостоять сам
художник, отделяя одно произведение искусства от другого непроницаемыми
заколдованными кругами и сохраняя за каждым из них присущие им
характерное своеобразие и отличительные черты подобно тому, как это
делали древние, благодаря чему они и становились и были такими
художниками». (И.-В.Гёте – Ф.Шиллер. Переписка. В 2 тт. Т. 1. М. 1988. С.
465.)
2. «...Есть большая разница между фильмом, который сочинен
писателем, и фильмом, который присваивает и использует для своих целей
уже существующее литературное произведение Первый — это настоящий и
законный труд, второй — воровство или, выражаясь изящнее, заимствование.
Литературное произведение, работающее чисто литературными средствами,
то есть исключительно словом, нельзя, по-моему, эксплуатировать другому
искусству своими средствами. Это, во всяком случае, деградация и
варварство». (Гессе Г. Письма по кругу. Художественная публицистика. М.
1987. С. 314-315.)
3. «Произведения искусства рождаются в своей единственной
выразительной форме. Все экранизации, все переложения я считаю
чудовищными, нелепыми, уродливыми». (Ф.Феллини. ЛГ, 17.03.1982. С. 15.)
4. «...Как ни прискорбен факт заметного понижения искусства, он
представляет у нас не более как отражение того, что происходит, в этом же
смысле, в целой Европе. Во Франции, например, какие-то беззастенчивые
господа, Барбье и Карре, охотно берут на себя труд нанести бесчестье Гете и
из бессмертной поэмы о Фаусте делают бессмысленное оперное либретто, а
г. Гуно пишет на него музыку». (Салтыков-Щедрин М.Е. СС в 20 тт. Т. 6. М.
1968. С. 253-254.)
Том 1
5. «Есть какая-то тайна искусства, по которой эпическая форма никогда
не найдет себе соответствия в драматической. Я даже верю, что для разных
форм искусства существуют и соответственные им ряды поэтических мыслей,
так что одна мысль не может никогда быть выражена в другой не
соответствующей ей форме». (Достоевский Ф.М. Об искусстве. М. 1973. С.
423.)
6. В 1933 году киевский Театр юного зрителя решил инсценировал
повесть Горького «Детство», и вот как отреагировал на это автор:
«Я отказываюсь разрешить постановку вашим театром «инсценировки»
«Детства».
Я вообще против «инсценировок», ибо они снижают требования публики
к драматическому искусству, а среди писателей воспитывают паразитизм и
«халтураж». Если в старину допускалось, что обыкновенный жилой дом
переделывался в трактир или во что-нибудь ещё хуже, — в наши дни такие
фокусы недопустимы.
Человек,
который
«переделывал»
«Детство»,
насытил
его
малограмотной, сентиментальной «отсебятиной». Бытовые условия 70-х
годов ему незнакомы, а ознакомиться с ними он не догадался. Поэтому у него
матрос жалуется, что пароход идёт «медленно», а пароходы были только что
введены и быстроходность их — изумляла. <…>
Начиная с первой страницы до конца, вся инсценировка наполнена
чепухой, и особенно раздражает пошлая сентиментальщина «отсебятины»
«инсценировщиков». (Горький М. СС в 30 тт. Т. 30. М. 1955. С. 327.)
7. «Бесполезно повторять, что создатели либретто, эти зловещие
личности, доверившие «Евгения Онегина» или «Пиковую даму»
посредственной музыке Чайковского, преступным образом уродуют
пушкинский текст: я говорю «преступным», потому что это как раз тот случай,
когда закон должен был бы вмешаться; раз он запрещает частному лицу
клеветать на своего ближнего, то как же можно оставлять на свободе первого
встречного, который бросается на творение гения, чтобы его обокрасть и
добавить свое — с такой щедростью, что становится трудно представить
себе что-либо более глупое, чем постановку «Евгения Онегина» или
«Пиковой дамы» на сцене». (Набоков В.В. Лекции по русской литературе. М.
1996. С. 414.)
8. «Лев Толстой, не признававший театр и пародийно изобразивший
театральное представление, вдруг увидел бы «Анну Каренину»,
поставленную как балет. Танцующая Анна! Да разве это Анна? Ведь смотреть
это все может только человек, совершенно не знающий о том, как должна
была бы вести себя Анна! Ведь изящество и аристократическая элегантность
Анны ничего общего не имеют с балетными». (Лихачёв Д.С. Заметки и
наблюдения. Из записных книжек разных лет. Л. 1989. С. 217.)
Злодей с пелёнок.
Сначала их ссылали, потом на них ссылались.
Д.Максимов называет Ф.Сологуба «самым последовательным выразителем
русского декадентства».
Да я не сходя с места дам десяток примеров. А если сойти...
Стихи Джебрана на стенах мечетей.
Древние раввины запрещали читать «Песнь песней» прежде достижения
тридцатилетнего возраста.
Ни к кому и ни к чему не привязываться окончательно, ни в ком и ни в чём не
искать последнего пристанища.
Жизнь, перенесённая на ногах.
Мудрое равновесие.
Мне казалось и продолжает казаться...
Том 1
«Берись лишь за то, что не сможет сделать никто, кроме тебя, и, терпеливо
или нетерпеливо, делай себя самым неповторимым из всех созданий».
(Андре Жид, «Яства Земные».)
Стремиться надо не к неповторимости, а к истине. Боязнь повторения
уже несвобода.
Кто меня знает?
«...И если моя добрачная одежда не лишена пятен...» (Ш.Нодье)
Главное — вовремя глотать таблетки.
Чего у Гогена нет, это экзотики.
Это такая огромная цифра, что её не знают даже пионеры. (Неля, 4 года)
Осыпавшаяся ёлка с игрушками как высохшая старуха в бриллиантах.
Детство ума.
Мать рассказывала: 1) прадед был так жаден, что, когда прабабка доила
корову, стоял рядом, чтоб не выпила стакан молока; 2) возвращаясь ночью от
колдуна, бабка, чтоб не сбиться с дороги, ползком нащупывала коровий
помёт.
Как по-английски «нАчать»? — bEgin! (н. м.)
Путешествие на «Скорой помощи».
Есть в нём что-то милое, лопоухое.
Табельщица души моей.
Когда покажется, что ты на земле лишний и никому не нужен — иди на рынок,
там
ждут тебя! Там тебя видят, зазывают — и ты снова обретёшь
уверенность в себе. (н. м.)
Кто счастлив, тот и прав.
Первые аккорды реквиема.
От жизни я получил в чём-то меньше, в чём-то больше других.
Совесть моя чиста, но не стерильна.
Смотря какое дать чуду определение.
Новеллы Голсуорси. Есть правильность и разумность — нет искусства. Слово
«не звенит и не подпрыгивает». Такие книги не отбрасывают — откладывают.
Ещё раз заглянешь и отложишь — уже навсегда.
Проснулся с клеем в горле.
«Случись рядом юная прелестная англичанка, ни слова не умеющий сказать
по-английски через месяц сможет выступать в парламенте». (Н.Карамзин)
Отцветаю.
Не укладываюсь в нормативы.
«...Этот вид саламандр науке неизвестен, а следовательно, и
существует». (Чапек К. Война с саламандрами. Рассказы. М. 1983. С. 82.)
Катапультировать ученика из класса.
не
Том 1
Лежачая энциклопедия.
«Запой праздномыслия». (Салтыков-Щедрин М.Е. СС в 20 тт. Т. 13. М. 1972.
С. 215.)
Акварель нежна, романтична, в ней зыбкость границ и обнимающая мягкость,
свет детства и того, что не сбылось.
Скверночувствие.
Продуктивный страх.
Вы не в коралловом гроте с дерновой скамьёй (парочка на задней парте).
Всё-таки дама, не щипковый инструмент.
Зряшний день.
Сердцу не срастись с другим сердцем.
Опускание рук.
Неуследимая аппликатура кассирши из булочной. Диплом музучилища.
Зарыть и забыть.
Позарез я никому не нужен, даже себе.
Знание на случай.
Сберегательная книжка опыта.
Если не рассматривать через дефектоскоп, то нормально.
«...В этом королевстве не было соловья, не обученного музыке, и не было
славки, которая не читала бы ноты с листа». Французская литературная
сказка XVII-XVIII веков. М. 1991. С. 125.)
Тяга (вечерняя охота на комаров).
Розовый январь.
Когда Вертинский писал: «Ваши пальцы пахнут ладаном...», едва ли он
помнил «дышать на ладан».
Капустные аллеи.
«Любое страдание на свете, словно стрела, отыскивало его сердце». (Скалбе
К. Сказки. М. 1961. С. 101.)
Прозрачный миг.
Рукоплескания дождя.
Помнить то, что ни один нормальный человек не помнит.
«О чем бы сложном я ни писал, мне важно знать, что написанное
прочесть в любой закусочной». (Пристли Д.Б. Заметки на
Художественная публицистика. М. 1988. С. 269.)
Паучьи трафареты.
Снежная клякса.
можно
полях.
Том 1
Осенние причуды.
«Длинные
аллеи
застывших
в
поцелуе
существ».
Приготовительная школа эстетики. М. 1981. С. 274.)
(Жан-Поль.
В глазах — вечная весна.
Всё равно что просить безумца прислушаться к голосу разума.
Отмывание чёрного кобеля.
Пареные брюки.
«Разве не символично, когда Карл V, к ужасу своих придворных, склоняется,
чтобы поднять кисть, которую уронил сын пастуха Тициан, когда папа,
послушный грубому приказу Микеланджело, покидает Сикстинскую капеллу,
дабы не мешать мастеру?..» (Цвейг С. Триумф и трагедия Эразма
Роттердамского. М. 1977. С. 132.)
Распирает от опыта.
Чревата (беременна).
Нести свой педагогический крест.
Масла на один намаз.
«Это похоже на того ученого индуса, который, желая похвастать своими
познаниями, писал, что Лонгфелло живет в Соединенных Штатах, — словно
он живет сразу во всех концах страны, а сами Соединенные Штаты занимают
так мало места, что, куда ни швырни камень, обязательно попадешь в
Лонгфелло». (Твен М. Рассказы. М. 1978. С. 293.)
Чёрная икра на чёрный день.
Суров, как Дант.
Кто хочет, тот может.
Разлюбил баран свою ярочку.
Положение Гершеля: что откроет телескоп в сорок дюймов, то вслед за ним
отыщет двадцатидюймовый.
Подумать об этом голова не доходит.
Прав Эйхенбаум. Лучшие стихи Полонский написал в молодости, в 40-е.
Позднейшая обличительная поэзия ему не далась. Теплота сердечная — вот
настоящий Полонский.
Вобрать человека.
Прости — и тебе простится.
Индийский закон, по которому брамин всегда женится на особе с красивым
именем.
Женщина — крепость, переходящая из рук в руки.
«Ничто так не подвигает к добру, как сознание того, что тебя любят».
(Толстой Л.Н. СС в 22 тт. Т. 22. М. 1985. С. 202.)
Сила идиллий в простодушии, от которого просто теряешься.
Том 1
Никогда ни перед кем ни при каких обстоятельствах не унижаться.
Есть в душе прекрасные нити, есть.
Опреснитель (цензор).
Полное собрание аллергенов.
«ЕВАНГЕЛИЕ ДЕТСТВА (ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ФОМЫ)
I. Я, Фома израильтянин, рассказываю, чтобы вы узнали, братья среди
язычников, все события детства Господа нашего Иисуса Христа и Его великие
деяния, которые Он совершил после того как родился в нашей стране.
Начало таково.
II. Когда мальчику Иисусу было пять лет, Он играл у брода через ручей, и
собрал в лужицы протекавшую воду, и сделал ее чистой и управлял ею
одним своим словом. И размягчил глину, и вылепил двенадцать воробьев. И
была суббота, когда Он сделал это. И было много детей, которые играли с
Ним. Но когда некий иудей увидел, что Иисус делает, играя в субботу, он
пошел тотчас к Его отцу Иосифу и сказал: Смотри, твой ребенок у брода, и он
взял глину и сделал птиц, и осквернил день субботний. И когда Иосиф
пришел на то место и увидел, то он вскричал: для чего делаешь в субботу то,
что не должно? Но Иисус ударил в ладоши и закричал воробьям: Летите! и
воробьи взлетели, щебеча. И иудеи дивились, увидев это, и ушли, и
рассказали старейшинам, что они видели, как Иисус свершил сказанное.
III. Но сын Анны книжника стоял там рядом с Иосифом, и он взял лозу и
разбрызгал ею воду, которую Иисус собрал. Когда увидел Иисус, что тот
сделал, Он разгневался и сказал ему: Ты, негодный, безбожный глупец, какой
вред причинили тебе лужицы и вода? Смотри, теперь ты высохнешь, как
дерево, и не будет у тебя ни листьев, ни корней, ни плодов. И тотчас мальчик
тот высох весь, а Иисус ушел и вошел в дом Иосифа. Но родители того
мальчика, который высох, взяли его, оплакивая его юность, и принесли к
Иосифу и стали упрекать того, что сын его совершает такое!
IV. После этого Он (Иисус) снова шел через поселение, и мальчик
подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда
не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер. А те, кто видел
произошедшее, говорили: кто породил такого ребенка, что каждое слово Его
вершится в деяние. И родители умершего ребенка пришли к Иосифу и корили
его, говоря: Раз у тебя такой сын, ты не можешь жить с нами или научи Его
благословлять, а не проклинать, ибо дети наши гибнут.
V. И Иосиф позвал мальчика и бранил Его, говоря, зачем Ты делаешь то,
из-за чего люди страдают и возненавидят нас и будут преследовать нас? И
Иисус сказал: Я знаю, ты говоришь не свои слова, но ради тебя Я буду
молчать, но они должны понести наказание. И тотчас обвинявшие Его
ослепли. А видевшие то были сильно испуганы и смущены и говорили о Нем:
каждое слово, которое Он произносит, доброе или злое, есть деяние и
становится чудом». (Апокрифы древних христиан. Исследование, тексты,
комментарии. М. 1989. С. 142-143.)
Беатриче, выхлопотавшая для Данте пропуск в Ад. (К влиятельности
женщин.)
Оправиться от счастья.
Апельсиновый сок в упаковке из апельсиновой кожуры.
День не пошёл.
Некому суфлировать, некого выдвинуть вперёд.
Язык Толстого — язык правды, оттого неуклюж и прекрасен. Правда давалась
нелегко. Вспоминает Т.Л.Сухотина-Толстая. За обедом в Ясной Тургенев
спрашивает: «Кто боится смерти, пусть поднимет руку», — и первый
поднимает. Толстой помедлил и с трудом поднял руку.
Том 1
Если есть во мне что-то светлое, то не свет, а тяготение к свету.
Читательский темперамент.
Нельзя, чтобы так хорошо и так долго.
«...Чего стоят все на свете вещи, коль скоро нельзя обратить их в узы,
связующие живых людей?» (Белькампо. Избранное. М. 1987. С. 84.)
Копилка для обид.
Разрешаю посадку (в начале урока).
Комедия Кальдерона: «Плачь, женщина, и ты победишь!»
Борьба не за образованность, а за
преимущества, которые эти признаки дают.
признаки
образованности,
за
Микроскопические уступки.
Имя, переводящееся как «не оправдывающий надежд».
1901 год. Россия. Никаких жевательных резинок тогда не было, но
художественное мышление засунуло-таки в рот Андрею Белому (Бугаеву)
жевательную резинку: «Во время антракта все жаловались, что в докладе нет
складу. Герье спрашивал меня, что это меня не видно. Лопатин тоже что-то
лепетал. Возражать сначала решился один Бугаев с точки зрения
монадологии, конечно, говорил много, скучно, словно «резинку жевал», как о
нем выражаются». (Брюсов В.Я. Дневники 1891-1910. М. 1927. С. 111.)
Роман «Большие заморочки».
Неуправляемая плоть.
Суетоха.
Случайный человек в моей жизни.
До дрожи любит сладкое. Рассказывала, как однажды съела целый торт —
чавкая. Торт, говорит, надо есть одной, чтоб никто не видел, а то стыдно.
Рука — чуть шероховата. Целую — не верю.
Взгляд, подрезающий жилы.
«Если человек не шагает в ногу со спутниками, может, это оттого, что ему
слышны звуки иного марша?» (Торо Г. Д. Уолден, или жизнь в лесу. М. 1979.
С. 376.)
Эпикур почитал высшим блаженством отсутствие боли в теле и волнения в
душе.
Во фраке и резиновых сапогах.
Запас доброты.
Сказать: «Она не навсегда» то же, что сказать: «Ты смертен».
Полкивка.
Запаслива, как белка.
Впечатлительный желудок.
Том 1
Из неожиданного: приятие Щедриным Карла Брюллова. Правда, Щедриным
40-х, Щедриным «Противоречия»; не знаю, сохранилось ли такое отношение
в 80-е:
«Представьте себе такого человека, которому при рождении дано было
бы свойство, что к чему бы ни обратился, на что бы ни взглянул он, все
мгновенно разлагалось бы перед ним на стихийные свои части. <...> ...В
картине Брюллова увидел бы он только краски, полотно и масло; перед
глазами его исчез бы этот могущественный синтез, который из нестройной
массы материалов создает стройное целое, творит неумирающее чудо
красоты». (Салтыков-Щедрин М.Е. СС в 20 тт. Т. 1. М. 1965. С. 137.)
Погружённость в быт.
Опьянение городом (о Блоке).
Вчера ветер и наводнение, сегодня солнце и тишина.
Можно заимствовать чужие мысли, но не чужой способ мыслить.
Средний азиат.
В корабль дураков Брант первым посадил покупателя книг, книг не
читающего.
Из одной чашки, да не одной бражки.
Умаслить кашу.
Подкармливать пятёрками.
«Разойдутся тучи, небо прояснится,
Солнце засияет после дней ненастья,
Радости развеют беды и несчастья,
Ссора непременно миром завершится,
................................
Только ожиданьем сердце истомится!»
(Песнь Маргариты Австрийской)
13.10.77. Читаю Державина. Сегодня будем брать Измаил.
Облеплен людьми.
Упругость стиха.
Пасьянс, который никогда не сойдётся.
«На днях я, чтобы поверить свое суждение о Шекспире, смотрел «Короля
Лира» и «Гамлета» и если во мне было хоть какое-нибудь сомнение в
справедливости моего отвращения к Шекспиру, то сомнение это совсем
исчезло. Какое грубое, безнравственное, пошлое и бессмысленное
произведение — «Гамлет». Все основано на языческой мести, цель одна —
собрать как можно больше эффектов, нет ни складу, ни ладу. Автор так был
занят эффектами, что не позаботился даже о том, чтобы придать главному
лицу какой-нибудь характер, и все решили, что это гениальное изображение
бесхарактерного человека. Никогда я с такой очевидностью не понимал всю
беспомощность в суждениях толпы, и как она может себя обманывать».
(Толстой Л.Н. СС в 22 тт. Т. XIX-XX. М. 1984. С. 348.)
Осталось уравновесить что знал и что знаю.
Целительное одиночество.
«Душа, преломившаяся о
писателей. М. 1994. С. 158.)
книгу».
(Айхенвальд
Ю.
Силуэты
русских
Том 1
Всю жизнь в приготовительном классе.
Ателье медвежьих услуг.
Кто позволил себе раз, позволит и два, и три.
«О тайна российского празднословия! Кто разгадает тебя?» (СалтыковЩедрин М.Е. СС в 20 тт. Т. 7. М. 1969. С. 52.)
Бюст Джины Лоллобриджиды, национальная гордость Италии.
Дочь... Небрежный плод моих забав.
Нагота сердца.
Неудобен для любви, знаю.
Обручён, обречён...
В «Освобождённом Иерусалиме», лёжа с возлюбленным в волшебных садах,
Армида смотрится в зеркало. Армидизм?
Летопись скорбей.
В каждой женщине сидит католичка.
Любить — значит дарить.
«В коридоре гимназии было холодно от волнения.
Потом была перекличка. Стол, накрытый зеленым сукном. Диктант: «Купи
поросенка за грошш, да посади его в рожж, так будет он хорошш!»
Сердце стучало на весь класс. В дверь класса глядели мамы. Мамы
волновались, беспокойно вглядывались в склонившиеся над партами лица:
поставят после «рожь» мягкий знак или нет?» (Кассиль Л. Кондуит и
Швамбрания. Петрозаводск. 1957. С. 46.)
Переменная счастья.
Сравнение падающего снега с пельменями.
Укушенный бутерброд.
Чтобы оценить Данте, надо иметь в виду, что Флоренция знала и публичные
дома, и содомию. Во Франции содомитов называли «флорентийцами».
Тугая медь труб.
Нервная система, утратившая свойства системности.
«Человек только затем и стремится к образованию, чтобы иметь возможность
кое-каких вещей просто не замечать». (Ф.Геббель. Избранное в 2 тт. Т. 2. М.
1978. С. 507.)
Торжественность римских цифр.
«Печаль моя светла...» Элегия не должна подавлять.
Прекраснодушный эпитет.
«Когда нечего сказать, тогда наилучший стиль — это стиль протоколов
рейхстага и имперских ведомостей...» (Жан-Поль. Приготовительная школа
эстетики. М. 1981. С. 85.)
Слава — религия Петрарки.
Том 1
Вылезая из объятий.
Душа «непоправимо стареет». (Блок — жене.)
Жадность не бывает расчётлива.
Пульс Вселенной.
Женишься на Прекрасной Даме — узнаешь.
Петрарка называл свою мать, монну Элетту Каниджанни, лучшей из матерей.
Она умерла 38 лет, когда Франческо был подростком.
Чудище обло, огромно, озорно и лояльно. (Л.Г.)
Сортность женщины.
Цель не выдумывается. Или она есть, или её нет. (н. м.)
Вспышка ветра. (н. м.)
Кастрированных животных запрещалось приносить в жертву, это считалось
оскорблением божества.
Рыба-пила (о жене).
Прошлое моё не имело будущего. (н. м.)
Разные игры стоят по-разному. Теннисный стол дороже шахмат, бильярдный
стол дороже теннисного. Всего дороже языковые игры. Чтобы подготовить
человека к языковой игре, притом на всех уровнях, — фонетическом,
лексическом, синтаксическом, — надо вложить в него огромные деньги —
притом без гарантии.
Щекотливый шарф. (н. м.)
Часы, забегающие вперёд.
Хроническое безволие.
Точка пересечения нравственных страданий с физическими.
«Когда я вижу циркового жонглёра, я стыжусь своей неудачливой жизни».
(У.Хэззрит; по кн.: Вадимов А., Тривас М. От магов древности до
иллюзионистов наших дней. М., 1979. С. 5.)
Гёте писал с 8 лет и до смерти.
Закоулки и тупики жизни.
«Уродливые, искалеченные, увядшие и отвергнутые намного опаснее в своих
вожделениях, чем счастливые и здоровые, <...> они любят фанатической,
горькой, губительной любовью, и ни одна земная страсть не бывает столь
ненасытной и столь отчаянной, как безнадежная, безответная любовь этих
пасынков Создателя, которые видят смысл в жизни лишь тогда, когда могут
любить и быть любимыми. Чем глубже бездна отчаяния, в которую
погружается человек, тем яростнее вопль его души, жаждущей счастья».
(Цвейг С. Нетерпение сердца. Новеллы. М. 1992. С. 195.)
Область, в которой я несмышлёныш.
Объявляю шах своей лени.
Разгладить внутренние морщины. (Л.Г.)
Том 1
Сухой секс (безалкогольный).
«...Единственно возможное, единственно истинное, вечное и высшее счастье
дается тремя вещами: трудом, самоотвержением и любовью!» (Толстой Л.Н.
СС в 22 тт. Т. 17-18. М. 1984. С. 426.)
Худо. Знаю.
Голубичная месса.
Хорошо утоптанная перипатетическая дорожка.
Нашёл когда родиться.
Тщательно перебелённая рукопись. (н. м.)
«Нет магии сильней, чем магия слов». (Франс А. СС в 8 тт. Т. 3. М. 1958. С.
304.)
Жестяные фразы учебника. (н. м.)
«Можно гладить собаку и в то же время не замечать её...» (Чехов, «Рассказ
неизвестного человека».)
Сверхпроводимость (ВНД).
Горький был организатором и редактором «Северного сияния» — первого
советского журнала для детей.
«Зараза искусством неисцелима». (А.Блок)
Из списков прогрессивного человечества я Вас вычёркиваю.
Дичайшая речь Мусоргского. Читать: Мусоргский М.П. Письма и документы.
М., 1932.)
Когда я стану для Вас ежедневным...
«...Нет хуже дурака, чем старый дурак». (М.Твен, «Приключения Тома
Сойера», гл. 1.)
Конфетти острот.
Что значит для женщины социальный престиж мужчины? Вот рассуждения
Вероники из «Золотого горшка» Гофмана: «...Ансельм запутался в
таинственные сети, но я освобожу его оттуда и назову его своим навсегда,
мой он есть и моим останется, надворный советник Ансельм». При том, что
Ансельм ещё не надворный советник. (Конец «Пятой вигилии».)
Persona non grata (ученик, выставленный за дверь).
Трофеи любви.
Финикийский Вельзевул — бог навоза. В Новом Завете Вельзевул — глава
злых духов.
Детский свет в лице.
Идёт процесс ценообразования (о ком-либо).
Живёшь как внутри песочных часов (сыплющийся с потолка мел).
Полчаса. Если зацеплюсь за что-нибудь, час. (Л.Г.)
Том 1
Очень импортный кран. (Вера Боброва)
Болезни слетаются, как мухи на мёд.
Лемм о кантате, подаренной Лизе: «...Эта кантата и я — мы оба старые
дураки...» (И.Тургенев, «Дворянское гнездо».)
Будем торжественны.
1986, январь. Кушнер находит мои стихи простоватыми.
Синхронное плаванье у доски.
Коммунизм есть советская власть плюс экономия электроэнергии.
«...Было бы так удобно, если бы каждый человек мог выразить свой
жизненный опыт в виде собрания определенных формул и рекомендаций. Но
человек и в течение дня не может оставаться человеком, если он не меньше
чем одиннадцать часов в сутки накапливает и суммирует жизненные
впечатления. И тогда — каждодневно мы снова начинаем новую жизнь. И
следовательно, обретаем новый жизненный опыт». (Фрейд З. Письма к
невесте. СПб, 2006. С. 94.)
Зелёной нитью — через жизнь.
Некоторые меня не понимают. Некоторых не понимаю я.
Это даже не первый шаг, а занесённая для первого шага нога.
Надо ещё попасть в голос.
Нельзя быть на работе львицей, а дома трепетной ланью.
Язык ушедшей, милой эпохи, язык рождественских открыток, Полонского,
афиш благотворительных концертов, аристократок, доживающих свой век в
коммунальных квартирах.
Разные женщины выявляют в нас разные возможности.
Родиться в крестьянской семье десятым ребёнком.
Аффектации Достоевского. Не в стакане ли воды буря? Не сало ли горит под
блинами?
Духовные вериги.
В обнимку с арбузом.
Поэт в сагиттальном разрезе.
Час, когда мне уже ничего не будет хотеться. (Л.Г.)
Детское и женское вместе.
Праздник для старшеклассников «День святого Валентина» (ответственный:
св. Валентин).
Заглядывание в себя.
Инсектицид: мухи не обидит.
В лучшие минуты весел, в высшие серьёзен.
Господь тасовал эту колоду.
Том 1
Из всего, что не получилось, это самое неполучившееся.
Не умею и не хочу блефовать.
Что скажет женотдел? (о жене)
Союз труда и зарплаты.
Слезопролитие.
К прогрессу Полонский
«Времени», 1851 г.)
относился
скептически.
(См.
стихотворение
Такой головой сваи забивать.
Мадонна в декрете.
Охота к перемене мест (моя трудовая книжка).
Семейные вериги.
«...В традиции, идущей от «русского Гейне» и получившей во второй
половине XIX-XX века большое распространение, третий стих «имеет право»
не рифмоваться». (Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л. 1972. С. 53.)
Такая любого джина в кувшин запихнёт.
Говоря высоко...
«Написать натуру нельзя и не нужно, должно поймать её красоту».
(М.Врубель)
Плавность в лице.
Жизнь без признаков жизни.
Ангел в высоте дрогнул.
«Жизнь даётся только один раз, надо ею пользоваться и кутить вовсю.
Добродетелью на этом свете ничего не возьмёшь. Добродетельные люди
подобны спящим девам». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 12. Письма. М. 1957. С.
287.)
Ножки — как у стола петровских времён.
Обмылок (о старости).
Переход от поздней осени к ещё более поздней.
Съёжившаяся от холода лисичка.
«Только инстинкты дают силу. <...> Человек без инстинктов слаб, ничтожен».
(Островский А.Н. ПСС в 12 тт. Т. 10. М. 1978. С. 456.)
Дежурный комплимент.
Может, в пяти минутах, может, в пяти годах.
Самозаклание.
Дворник со сценическим произношением.
Объявления сыпью на стене.
Том 1
Я не предлагаю дважды.
«Счастья на свете нет, есть только его зарницы». (Л.Толстой. По кн.: Бажанов
М. Рахманинов. М., 1962. С. 193.)
Погиб при исполнении учебных обязанностей.
Подвиги не репетируют. (н. м.)
Кошка с вертикальным взлётом (сиамская).
Будто перехватил чей-то воздух.
Значительный доклад: через каждое слово «значит».
Самому себе подуть на лоб.
«Зануда — это мужчина, с которым легче переспать, чем объяснять, почему
ты этого не хочешь». (фильм А.Тарковского «Ностальгия»)
Просто есть хитрецы, которые работают, пока все отдыхают.
Журнал «Верзилка».
Два лица — Времени и Вечности. И ты перед ними.
Она понимает с полуслова, и мне кажется, что это я говорю так понятно.
Дети, поклявшиеся в вечной любви.
Честная бедность, или бедная честность.
Очаровать женщину нетрудно, трудно не разочаровать.
Японизированная ножка.
Мой чай — твои пироги.
«Писатели ревнивы как голуби». (А.Чехов)
Всякий хор — хор неудачников.
Пора разогнать туманы.
Поклянёмся друг другу какой-нибудь нестрашной клятвой.
Пока не наступит ядерная зима, потолок будет течь.
Главное на охоте — спокойствие сердца.
Непроходимый чудак.
Выживание с отдельными вкраплениями жизни.
Вполсердца.
Фамильный склеп (о скучном семействе).
Жизнь до тех пор жизнь, пока она ожидание жизни.
Романтический фетиш всегда предмет высокий и культурно обкатанный:
цветок, лента, колечко, косынка.
Гюго надеялся, что Париж когда-нибудь переименуют в его честь.
Том 1
«Известный наш физиолог академик А. А. Ухтомский утверждал, что в жизни
действует
непреложный
закон
заслуженного
собеседника.
Вот
замечательный закон Ухтомского: каждый человек встречает в своей жизни
именно таких людей, каких он сам заслуживает. К благородному человеку все
поворачиваются благородной стороной души, вокруг дурного все дурны.
Рядом с хитрым все начинают хитрить, рядом с добрым и все отчасти
добреют. Сам Ухтомский считал, что он избалован в жизни: он встречал
только прекрасных людей. «И совсем неверно будет сказать, — пишет
ученый, — что я видел их удивительными и прекрасными, а они не были
такими. Нет, они именно были удивительными и прекрасными, только это все
было скрыто от глаз других людей и толпы». (Соловейчик С. Педагогика для
всех. М. 1989. С. 289.)
Партия обывателей.
Хорошо отрепетированный крик отчаяния.
Перебор в пафосе.
Панегирическая поэзия: от изящных мадригалов до бетонных од.
Ослепительно-рыжая.
С приоткрытым забралом.
Шутка Ани Скакальской.
Я: прилетел попугайчик, сколько ему лет, никто не знает.
Аня: Надо разрезать и посчитать годовые кольца.
Энциклопедия маленьких женских хитростей.
Строка выдающаяся и выдающая.
Все мои добрые знакомые любят Иннокентия Анненского. Один я недобрый.
Ни через одну ступеньку не перепрыгнуть.
Лысина — скользкая тема.
Преобидчив.
Я не игрок комбинационного стиля и вообще не игрок.
Завораживающая глубина.
Из классики: верный друг и нежный любовник.
В блеске есть жестокость.
Одно из светлых пятен в моей жизни. (Л.Г.)
Сквознячок акварели.
То кнутом, то кнутовищем.
«Все влюблённые клянутся исполнить больше, чем могут, и не исполняют
даже возможного». (Шекспир)
Чайка в окне — как на занавесе МХАТа.
Быть умней своих желаний.
Сладкая водочка.
Том 1
Обрасти друзьями.
События могут радовать, могут огорчать, но сами по себе не бывают
интересны. Чтобы событие стало интересным, надо его осмыслить.
Высшие силы сами со мной разберутся.
Символ веры: «Всё к лучшему».
Выпустить себя из себя.
Не только человек ищет слово, но и слово ищет человека. Слово хочет,
чтобы его употребили, и употребили к месту. Это как стеклянная шкатулка, в
шкатулке пирожок, на нём изюмом: «Съешь меня» («Alice in Wonderland»). А
слово просит: «Употреби меня». Вот и употреби.
Жизнь на излёте.
Несколько безошибочных движений — и всё.
Недокуренный фимиам.
Осталось найти ячейку памяти, где это хранится.
Забивалы (о доминошниках).
Человек сверхзадач.
Соврёшь — интересней получится.
«Искусство заключается в том, чтобы посредством наипростейших средств
выразить наисложнейшее». (Записные книжки Платонова.)
О Божественном Августе: «...чтобы не полагаться на память и не тратить
времени на заучивание, он первый стал всё произносить по написанному».
(Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М. 1990. С. 70.)
Административный кулак.
Если будешь так ползти, я сварю из тебя черепаховый суп.
Почерк «вырви глаз».
Платоническая любовь к порядку.
Заношенное письмо.
Свинг паралитиков: перекатывания, касанья и... ревность, злейшая, чем у
здоровых.
Симфония запахов.
Устроил под её окнами марш протеста.
Ругать последними словами: «ячмень», «ящерица», «ящик», «ящур».
Набившая оскомину жизнь.
Немного много.
Хочется у чего-нибудь замереть.
Эта птичка бумажная, далеко не улетит.
Том 1
Делать зло без зла.
Необстриженная фотография. (н. м.)
Пьянящее пространство.
Безответный вопрос.
Справа капельница, слева пепельница.
Толстой жил по правилу: не согрешишь, не покаешься. Каялся себе самому, в
дневниках. Запись 26-летнего Л.Н.: «...безалаберно провёл весь вечер и ночь.
1) Валялся. 2) Падал духом. 3) Злился — ударил кошку и 4) вообще забыл о
правилах».
Кошку жалко.
Правила жизни он нарушал постоянно, хотя отчасти соблюдал.
Частичное соблюдение правил и сделало Толстого Толстым.
Пить тишину маленькими глотками.
Хочется в царство теней (пекло).
Метафизика любви.
«В подвиге есть что-то подозрительное». (А.Блок)
Человек без тайны.
Дуня-многостаночница. («Волга-Волга»)
Сахарное облачко.
История — гиря на ноге человечества, вес которой постоянно нарастает.
У Толстого был пульс 97, когда уезжал из Ясной.
Согласно этикету древней японской аристократии, письма подносились с
цветущей веткой.
Небо без птиц.
Набоков не любил Ламартина.
Румяная дата.
«Господи, дай мне силы изменить то, что я могу изменить, дай мне терпенье
смириться с тем, что я не могу изменить, и дай мне мудрость, чтобы отличить
первое от второго». (Рейнхольд Нибур, 1892-1971. Американский
протестантский теолог. Говорят, висело в кабинете у Кеннеди.)
Явление расписания народу.
Серьёзное и умное давит. (н. м.)
Ангел примиренья.
Пуантилизм дневников Бабеля.
Прилечь в больницу.
По амбарам, по сусекам наскрести на колобок письма.
Котлеты из мяса несуществующего животного.
Том 1
«Простонародный тон в любви». (Тынянов Ю.Н. Пушкин. М. 1987. С. 18.)
«...Напрашивается вопрос: умаляет ли поэтическую ценность этих
произведений то обстоятельство, что их написал не Оссиан, сын Фингала, а
Джеймс Макферсон? «Оссиановы» тексты были переведены на множество
языков и оказали значительное влияние на литературный и культурный
климат Европы конца XVIII — начала XIX столетия. Вот как оценивает
творчество Макферсона Британская энциклопедия: «Несмотря на то что
автор использовал множество источников и его работа не является
аутентичным списком кельтских рукописей, тем не менее это настоящее
произведение искусства, заложившее основы европейского, и прежде всего
немецкого, романтизма... И Гердер, и Гете высоко ценили эти поэмы». (Артур
Кестлер, «Анатомия снобизма».)
Действующие лица моей жизни.
За двумя зайчихами.
Хочется вернуться в свою тарелку.
«Святое место души». (Блок, ЗК.)
Балансир для удержания душевного равновесия.
Кто это понял, понял главное.
Концентрация боли: физической и духовной.
«Эстетика классического японского сада в целом восходит к садовому
искусству Китая IX—XII вв. В основе ее лежит создание живописности такого
рода, о каком дают яркое представление картины классических китайских
пейзажистов. Живописность такого сада создавалась из четырех элементов:
воды, рельефа местности, зеленых растений, архитектурного оформления.
Вода должна была быть в виде пруда, причем классической его формой была
овальная с перехватом. Вода в пруде должна была быть так прозрачна,
чтобы в ней отчетливо отражался островок и горбатый мостик, соединявший
островок с берегом, беседка и прибрежные ивы. Вода должна была быть и в
виде стремительно сбегающих с гор пенящихся потоков или водопадов. В
особенности ценилось, если сад был расположен на фоне горы, откуда такие
естественные или искусственные водопады низвергались. Островок обычно
создавался искусственно, в виде насыпанной горки с венчающей ее сосной
или из тщательно и обдуманно нагроможденных камней. Искусственные горки
бывали и на берегу. Из растений в классический средневековый сад входили
только нецветущие кусты и деревья, из последних непременно — вечно
зеленая, причудливо изогнутая японская сосна. Цветов никаких не
допускалось. Цветовая гамма, таким образом, была очень скупая и строгая,
— темная зелень сосен, желтоватый песок, светлая вода, серые, поросшие
мхом камни. На островке, если он был достаточно велик, или на берегу
непременно стояла беседка, из которой можно было любоваться
отражениями в прозрачной воде пруда или белой пеной сбегающих с горы
потоков. Беседка строилась в китайском вкусе и обычно носила название,
заимствованное из образов китайской классической поэзии. Имели свое
название и большие каменные фонари, причем часто оно было связано со
стихотворением — танкой, написанной специально в связи с этим фонарем».
(Примечания к кн.: Акутагава Рюноскэ. Новеллы. М. 1959. С. 405-406.)
Знание жизни в высших образцах и есть знание жизни.
Ангажировать на разговор. (н. м.)
Не всё пропало, ещё есть чему пропадать.
Сдув пыль с романса.
Том 1
Пылевлагонепроницаемое выражение лица.
Царапина на биографии.
Мишень для гнилых яблок и сосулек с крыши.
«Несчастье подобно Чёрной горе Бембера, на границе знойного царства
Лахор. Пока вы всходите на неё, вы видите перед собой лишь голые скалы,
но когда вы дошли до вершины, вы видите небо над своей головой, а у ног —
Кашмирское царство». (Бернарден де Сен-Пьер. «Индийская хижина». По кг.:
Французская повесть XVIII века. М. 1989. С. 529.)
Как женщина подкрашивает губы, так я подтачиваю карандаш.
Ведь есть же оно, слово? И как собаке: «Искать!»
Сарьян — как глоток кислорода.
Смерть с косилкой.
С кошкой под мышкой.
Искусство как явленное подсознание.
Профилактическая ревность.
«...Это произошло в полдень, при ярком солнечном свете. Халима с мужем
была внутри шатра, занимаясь домашними делами, а Мухаммед и его
молочный брат невдалеке играли и присматривали за ягнятами. Внезапно к
мальчикам подошли двое незнакомых мужчин в белом одеянии (это были
ангелы, но дети, естественно, об этом не догадывались). Один из
незнакомцев держал в руках золотой таз, наполненный ослепительно белым
снегом.
Они положили Мухаммеда на спину и, раскрыв грудную клетку, вынули
его сердце. Из сердца ангелы извлекли каплю черного цвета и отбросили ее
прочь; затем они вычистили сердце и внутренности ребенка снегом и, вложив
сердце на место, удалились. Молочный брат Мухаммеда с криком бросился в
шатер и рассказал обо всем родителям. Испуганная Халима и ее муж
выбежали и увидели Мухаммеда, который стоял целый и невредимый, но с
мертвенно бледным лицом». (Панова В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед».
Из Интернета.)
Тапочки под углом 45 градусов. (н. м.)
Поменьше междометий!
Не судьба соединить судьбы.
Искренне — потому что динамично, динамично — потому что искренне.
Otium — интеллектуальный досуг итальянских гуманистов.
Лета смиренью учат.
Марш — если есть куда маршировать.
Джин в таблетке. (Н.)
Заоконный пейзаж.
Не натолкнул на мысль, а подтолкнул к мысли.
Положить свой грош на паперть храма культуры. (Л.Г.)
Том 1
Округлённо говоря.
История одного поцелуя.
С жизнью, в общем, понятно. Я знаю путь, по которому шёл бы и шёл, шёл бы
и шёл, шёл бы и...
В русском языке мало прилагательных, позволяющих ласково обратиться к
женщине: дорогая, милая, чудная... (это Чехов). Есть обходные пути:
ласточка, лапулечка, свет моих очей и пр. — где всё стягивается к
существительному. В других языках то же самое. Судить можно по
рекордсмену жанра, Генриху Клейсту. Из письма к Вильгельмине фон Ценге:
«Моя Йеточка, моё сердечко, моя возлюбленная, моя голубка, моя жизнь,
ясная и милая моя жизнь, свет моей души, моё всё, мои имущества, мои
замки, пашни, луга и виноградники, о, солнце моей жизни, луна и звезды,
небо и земля, моё прошедшее и будущее, моя невеста, моя девочка, моя
дорогая подруга, моя душа, кровь моего сердца, сердце мое, моя зеница, о,
любимая, как мне тебя еще назвать? Моё золотое дитятко, моя жемчужина,
мой драгоценный камень, моя корона, моя королева и государыня.
Возлюбленнейшая моей души, моё высочайшее и дражайшее, моя жена, моя
свадьба, крещение моих детей, моя трагедия, моя посмертная слава. Ах! Ты
— моё второе, лучшее «я», мои добродетели, мои заслуги, моя надежда,
прощение моих грехов, моё будущее и моё блаженство, о, дочь неба, моё
божье дитя, моя покровительница и заступница, мой ангел-хранитель, мой
херувим и серафим, как я люблю тебя!» (Берлин, после дня Св. Михаила
1810.)
Не брак, а бряк.
Сад камней в мочевом пузыре.
«Для наружных работ» (косметика).
Карточка как «Война и мир». (карточка в поликлинике; н. м.)
Служение. Но кому-то, не себе.
Это меня уносит. (н. м.)
Из письма И.Бабеля Ф. А. Бабель и М. Э. Шапошниковой.
<5 мая 1933 г., Сорренто>
«Вчера провели весь день с Алексеем Максимовичем Горьким в
Неаполе. Он показывал нам музеи — античную скульптуру (до сих пор
опомниться не могу), картины Тициана, Рафаэля, Веласкеса. Вместе обедали
и ужинали. Старик выпил, и здорово. Когда мы вошли вечером в ресторан
(расположенный высоко над Неаполем, вид города оттуда волшебен), где его
знают уже 30 лет, все встали со своих мест, официанты кинулись целовать
ему руки и сейчас же послали за старинными певцами неаполитанских песен.
Они прискакали — семидесятилетние, все помнящие А.М. — и пели
надтреснутыми своими голосами так — что я, верно, во всю мою жизнь этого
не забуду. А.М. плакал безутешно — пил и, когда у него отбирали бокал,
говорил: в последний раз в жизни...» (Бабель И. Собрание сочинений в двух
томах. Т. 2. М. 2002. С. 485.)
Воздух разговора.
Брадикардическая переписка.
Реставрация лопнувших воздушных шариков.
«Если уж нельзя длинные волосы и чтобы было весело, так хоть кошку-то
можно?» (Хемингуэй Э. Избранные произведения. М. 1993. С. 330.)
Маленькая боль. (н. м.)
Том 1
Я был классе в шестом-седьмом, может восьмом, когда классная заявила
маме: «Вы ещё не раскусили этот орешек». Мама обиделась и до сих пор
вспоминает. А я и сегодня не понимаю, что Л.Д. имела в виду.
Не так живу, как хочется.
История любви, она же история болезни.
Забавные бывают
«великомученик».
аббревиатуры.
В
церковном
календаре
«вмч»:
Эпистолярная вольность. (н. м.)
Чихнёшь, и некому сказать «Будь здоров!»
Приятельница утопила телефон в ванной. Ничего, высох, работает.
В XIX веке шестидесятники бредили «общественным благом». И я бредил,
больше не брежу. Теперь преследую своё, личное благо, которое не
противоречит общественному, а при известных условиях может ему помочь.
Известное высказывание «Ничто человеческое мне не чуждо» Т.Манн
приписывает Теренцию. В словаре Бабкина и Шендецова такого указания нет.
(Манн Т. Признания авантюриста Феликса Круля. М. 1957. С. 120.)
Свет, не сошедшийся ни клином, ни обухом.
Был на тебя зуб, да, видно, молочный.
Женщина. Не с которой, а которой я жил много лет.
Устоять перед светом. (Макс Фриш)
Думать и не понять лучше, чем не думать.
Старость на десерт.
Е.Н.Водовозова о В.А.Слепцове:
«Он несколько оживился и, не отвечая прямо на вопрос, заговорил о
деспотизме женщин, который, по его словам, глубоко лежит в их натуре.
— Новые идеи и взгляды она легко схватывает, но они не ослабляют
прирожденного ей деспотизма. Если она разговаривает, она требует, чтобы
ее собеседник не только отвечал точь-в-точь как она того желает, но моргал
бы веками и кашлял именно так, как ей этого хочется. <...> Сравнительно с
нами, мужчинами, у женщин, пожалуй, имеются даже более крупные
достоинства, но один недостаток уничтожает все их преимущества. Нельзя
забывать, что женщины до сих пор преимущественно живут жизнию чувства,
а их любовь и самопожертвование, которые поэты осыпают такими
благоуханными розами, приносят мужчине несравненно более шипов и
терний, чем наслаждения и счастья. Чем более страсти в любви женщины,
тем более она ревнива. О, тогда уже у нее исчезают все благородные
стороны характера: мстит она, не разбирая средств, и деспотизм проявляет в
такой степени, что совершенно отравляет жизнь любимого человека. Пока же
у нее не наступает исступленный период ревности, она просто задушит
своею любовью. Она не умеет и не может смотреть на своего избранника
иначе, как на свою вещь, как на свою полную и неотъемлемую собственность.
По природе она настоящая крепостница. По ее понятиям, глаза, уши, слова
любимого человека должны служить только для нее одной; он должен забыть
для нее о своих вкусах, о своей склонности к прекрасному, о своей
общественной деятельности, очень часто даже о своем человеческом
достоинстве». (Водовозова Е.Н. На заре жизни. Мемуарные очерки и
портреты. В 2 тт. Т. 2. М. 1987. С. 443-444.)
Омолаживание души.
Том 1
Ошибка составителей, не включивших тебя в «Атлас чудес света».
Зачем «si», когда достаточно «re»?
Точка пересечения всего со всем.
Ничто сверхчеловеческое мне не чуждо.
Право на тишину.
«...В любостранствии заложена немалая доля тоски по неведомой
человечности, страстного желания заглянуть в чужие глаза, в чужие лица,
порадоваться иной стати, иным обычаям и нравам». (Манн Т. Признания
авантюриста Феликса Круля. М. 1957. С. 260.)
Весомо (о тяжести).
У меня не принято...
Сознаю некоторую неопределённость своих стремлений.
Так оклеветать жизнь!
«Чем старше я становлюсь, тем меньше выношу себя, когда не работаю».
(Фриш М. Повести. М. 1991. С. 159.)
Интеллектуально озабоченный.
Полюбить её могут или очень незамысловатые, или уж очень замысловатые,
вроде меня.
Читал я когда-то роман, не помню чей и какой. В предисловии, а может в
первой главе, были слова, общий смысл которых попробую передать: я не
боюсь одного рода читателей, потому что они поймут меня, и не боюсь
другого рода читателей, потому что они всё равно не поймут меня.
Жить — как если бы жизнь никогда не кончалась.
Многих надо узнать, чтобы понять себя.
Никого ещё я не подпускал к себе так близко.
«Умеющий шагать не оставляет следов». (Лао-цзы)
Только без восклицательных знаков!
«Люблю язык! Латыни гордый внук,
Как нежен он в признаньях сладострастных!
Как дышит в нем благоуханный юг!
Как сладок звон его певучих гласных!
Не то что наш, рожденный в царстве вьюг
И полный звуков тусклых и неясных, —
Такой язык, что, говоря на нем,
Мы харкаем, свистим или плюем» 1
(перевод В. Левика)
1 Байрон, Беппо. В кн.: Избранные произведения. М., 1953, стр. 179.
Записная книжка. Она же выписная.
Первый миллион вопросов.
Старуха со слезящимися голубыми глазами. (н. м.)
Собственное пространство.
Том 1
Великое и великие принадлежат миру.
Библейские холмы. (н. м.)
Для искусства я слишком трезв.
Мужская плотоядность.
...Я знал, как надо жить, и даже пытался жить как надо, и что-то получалось,
но рядом с собственными замыслами был так мал, что лучше бы они были
замыслами другого человека. Идеалы не возвысили меня, но отрезвили,
указали подлинное моё место — в прихожей жизни праведной и разумной.
Зачем отворачивать шуруп ножом, если есть отвёртка? (Л.Г.)
«Оптимизм не есть оценка настоящего или предвосхищение будущего. Это —
жизнеутверждающая воля, убеждение в том, что человечность и
человечество могут воссоединиться». (Т.И.Ойзерман. В ж. «Вопросы
философии», 1990, №10. С. 152.).
Обалденная осень (к Пушкину).
Просвещённая любовь.
«...Как известно, путешественники обязаны восхищаться всем, что видят».
(Шекспир, «Как вам это нравится».)
Пульс стиха.
Альфа Ивановна. (н. м.)
Прописался в её постели.
Волнующе красива.
На роль Иосифа Прекрасного я уже тогда не годился.
Веровать в аспирин. (н. м.)
Запашок оперетты.
Когда-то был тёплый, бархатный голос. Бархат выгрызли мыши — осталась
основа, скудная, с островками бархатного тепла.
Телевизор — это такая липучка...
Письмо «в четыре руки». (А.К.Толстой)
Не стремись быть первым, честолюбие отнимает силы. Уступи, если не прав.
Уступи, если прав. Это и есть победа.
Авралы и монплезиры.
Добропорядочная опухоль.
Добрый гений и гений злой стоят по разные стороны двери, и каждый тянет
её на себя. (н. м.)
Симметрия любви.
Я ж себя знаю. Я знаю, как с собой поступать. (Л.Г.)
Надсон слаб, но характерен. Надсоном можно измерять других Надсонов.
Том 1
В каком-то отрешении.
«Влюбиться» не мой глагол. Могу увлечься... полюбить. Но не «влюбиться».
Высшее лирическое образование.
Для лиц нежилого возраста..
Пытка ремонтом.
Красота метафизична. Рождается она в этом мире, живёт в том. Идеальный
мир — мир радуг, перед ним не стыдно встать на колени. Мне знакомы испуг,
навеянный красотой, и беспомощность, и обмиранье.
Как с креста сняли. (н. м.)
Безапелляционная комиссия.
Это как если бы я стал изображать снежинку.
Старость — равнодушие к тому, что о тебе думают и говорят.
Политический лубок.
Всё от бога: и дитя, и сливочные сосиски.
«Маленькие
Земные».)
радости
на
обочинах
наших
дорог». (Андре Жид, «Яства
Мужская отзывчивость.
Пряный возраст.
Хочется тихо выть.
Родовые пути истории.
Не был Жуковский «побеждённым учителем». Не мог Жуковский писать, как
Пушкин, но и Пушкин не мог писать, как Жуковский: это поэты разных
настроений. Прекрасный стих Жуковского недооценён.
При покупке картошки:
— Ещё не обвесили, а уже спорит.
Люби что любишь и делай что делаешь.
Шиворукий.
Можно быть хозяином зеркала, но не солнечного зайчика.
К сожалению, у меня нет знакомого джина.
Потрошитель журналов.
Что Хлебников пытался сделать — серьёзно, что сделал — смешно.
Летающий патиссон.
«Вклиниться»: лечь в клинику.
Когда я был маленький, любовь представлялась мне прекрасной сказкой —
как сцена из «Золушки», где принц приходит с мороженым, а Золушки нет, и в
том, что её нет, было что-то страшно волнующее; тогда я не понимал, что это
и есть драматизм. Я и сегодня думаю, что мир любви — это мир сказки.
Том 1
Заданность масштаба.
Пушкин — загадка личности.
Я человек синтаксиса, но не повествовательного и не описательного —
лирического синтаксиса. Музыки синтаксиса. Когда я пишу, я слышу звучание,
а о чём музыка — не так важно.
Если жизнь не улыбнулась тебе, улыбнись ты жизни.
Мы ведь и живём не ради тем — ради вариаций.
Лучшее из созданного нерукотворно. В музыке, статуе, слове, борще, утюге
убивают следы мастерства, человеческий запах. Сверхчеловеческое,
надчеловеческое, недоступное человеку — в этом смысл творчества. «Где
усилие заметно, — оно напрасно». (Жан-Поль. Приготовительная школа
эстетики. М. 1981. С. 209.)
Дистанция вежливости.
Тот берег всегда лучше.
Не надо, по слову Гоголя, впутывать правительство в свои ежедневные ссоры
с женой. («Нос»)
Катарсис желудка.
Количество тараканов на квадратный метр.
Запретить себе себя.
Возлечь с книгой. (н. м.)
Молитва, заметил Толстой, всегда или
благодарность за исполнение просьбы.
просьба
о
чём-нибудь,
или
Или ты управляешь людьми, или они тобой. Или та шестерня крутит эту, или
эта ту. Лучше управлять самому.
Душа подрагивает заранее.
Дежурный комплимент.
Люблю. Но как-то грустно люблю. Так любят старинные портреты, с которыми
не поболтаешь и чайку не попьёшь.
Моя административная совесть чиста.
Настроиться на человека.
Рождённый для гимна, для трубного ликования.
Всё кажется, должна быть последняя, высшая точка приложения
сложившихся за жизнь ума, таланта, души, наконец. В поисках точки прошла
жизнь — бурная, больная, и всё же счастливая.
Таким языком омлеты взбивать.
Хрюкать от удовольствия.
Часы не идут. Может, некуда?
Я — в 15%-ном растворе.
Том 1
Не хотелось бы оказаться правым.
Закрома жизни.
«Блюстители общественных дистанций». (Т.Манн. Лотта в Веймаре. М. 1957.
С. 142.)
Браки заключаются на небесах, а расторгаются в преисподней.
Красавица Чуки-Чуки. (н. м.)
Есть непересекающиеся миры, и если они пересекутся, на перекрёстках
неизбежны аварии. (н. м.)
Скорей, для читательниц, чем для читателей.
Переход хронического восхищения в периодическое, эпизодическое и
наконец спорадическое.
Или я добью эту работу, или эта работа добьёт меня.
Внести N.N. в атлас вредных насекомых.
Полуполучившаяся жизнь.
Девочка с большой буквы.
За вычетом пафоса.
Может, вся мудрость в том, чтобы не требовать от человека больше того, на
что он способен.
Выше потолка не прыгнешь. Но, чтобы узнать свой потолок, надо прыгнуть.
Мне до мира — как миру до меня.
Осталось убедиться, что всё к лучшему.
Любить вприглядку.
Кто поймёт это во мне, поймёт и меня.
Недостаток скромности в организме.
Очередное не то.
И был великий эргоном...
Я не умею делиться на числа, большие единицы.
В графе «желание жить»: умеренное.
Все возможности, кроме возможности воспользоваться ими.
Взглянуть на себя со стороны можно только из будущего.
Сопливая яичница.
Семейный эпос.
Вписаться в общую радость.
Записки ни для кого.
Том 1
Целомудренное прикосновение к прошлому.
Видите? Кто-то нажал кнопку «снег». (н. м.)
«Бесполая старость». (Шопенгауэр)
Я больше не пекусь о благе человечества, приравняв его к собственному
благу.
Текстуально помнить.
Есть более странные странности.
Жить про себя.
Взять Ясона. Женился на волшебнице, и что из этого вышло?
Задать ритуальный вопрос неритуально.
...А с неба чтобы сыпалась шоколадная крошка.
Перемывать косточки до зеркального блеска. (Л.Г.)
В детстве недошалил.
Ангел ты мой залётный!..
Ключевые слова русской ментальности.
Мандельштамовский Петрарка ― глыба на глыбе, нагромождение глыб. Не
думаю, чтоб в XIV веке такое было возможно.
Счастье даёт меньше наслаждения, чем горе. (В.Г.Маранцман)
Блудный отец.
Татьяне Гнедич мои стихи напомнили кузминские. Печатать их, говорит,
можно не иначе, как выдав за стихи покойного моего дядюшки, умершего в
Ростове от холеры в 1926 году. Так я их и воспринимаю ― как «дядюшкины»
стихи.
Яичный счёт: 5, 10, 20...
Любить одну женщину правым полушарием, другую левым.
«Без меня большевики обойдутся».
Дом толерантности.
Человек гнезда. Из него вылетает, в него возвращается.
Жизнь по обету.
Всё дело в том, вы распоряжаетесь часовой стрелкой или она вами. (н. м.)
Порядок — как у слепого в доме.
Наклеенные мозоли.
«Нет ничего более серьезного, чем мелкая интрижка. Мы не вкладываем в
нее душу и поэтому думаем, что сберегаем себя, но делаем это так неумело,
что от встречи к встрече, растрачивая слова, которые не соответствуют
чувствам, мы постепенно растрачиваем и себя...» (Анн Филип. Одно
мгновение. М., 1965. С. 90.)
Том 1
Мелиоративные средства (мочегонные).
Комната — как редакция заводской многотиражки.
Это не обессмертит.
Бритоголовик.
Все стоящие люди, которых я знал, поговорить любили.
Торжественное поедание.
Десертный анекдот.
Преступное любопытство.
Почему всё доходит до меня с таким трудом и не с первого раза?
Серебряная лейка.
Воля нужна в двух случаях: когда надо начать и когда надо закончить.
Художественный поцелуй.
Понимаю, что прилива радости это не вызывает.
Просто судьба ещё по-настоящему не загнала в угол.
Кажется, малороссийские повести Гоголь писал не пером, а кистью ―
широкой, по-южному щедрой.
Аура невинности.
Упущенное счастье.
«Принцесса на горошине» (гомеопатическая сказка).
В одном романе... кажется диккенсовском, всё не решались сказать старухе,
что какие-то её ровесницы умерли. А когда сказали, старуха отнеслась к
этому равнодушно. Умная старуха. («Большие надежды»?)
Я ― объясним.
Как малыш, которому мыло в глаз попало.
Земля обетованная существует, но не как монолит, а как неисчислимое
множество рассеянных по миру осколков, из которых каждый — тоска о
совершенстве... вроде взорванного рая. Дьявол перехитрил Бога, но красоту
уничтожить не мог, только разъял на части.
Академический вкус.
Бегаю с комнатной антенной, как пионер с планером.
Пусть ленточка останется неразрезанной.
Гераклиада.
Ради доброй сказки стоит жить.
Сверхдальний родственник.
Есть и у меня принципы, только я их забываю.
Том 1
Тучка над i.
Объясниться ей в любви ― выстоять очередь. «Извините, Вы за мной
занимали...»
Что такое сон праведника, я уже не узнаю.
Писатель Забугорский.
На портфеле: «Самому себе от себя самого».
Пастбища греха. (н. м.)
Чайные примочки не помогли, альбуцид не помог, казанская Икона Божьей
Матери не помогла. Придётся идти к глазному.
После смерти сложиться в новый узор. (н. м.)
Янтарная комната (моя ― на закате).
Жаль, что мы не на одном конце провода.
Я ещё хуже, чем я думала. (н. м.)
Врастрёп.
Неотредактированная жизнь.
Бескорыстной любви не бывает. Любить ― отдавать себя с тайной надеждой
получить что-то взамен: хоть благодарность. Если и этого нет, любовь
умирает.
Винтовая лестница в рай.
Старость, протягивающая руки навстречу.
Туалетная пауза (телереклама).
Господи! Сделай так, чтобы никогда ничего не случалось.
Все религии от лукавого.
Пошлости и ушлости.
Великая Книга Жизни ещё не написана.
Напиться до серебряных мух. (н. м.)
Укоризненный взгляд как высшая мера наказания.
Щедрин все стихотворения Фета принимал за одно.
Человек для разгадыванья.
Любить привычно, как бы давно принятым решением.
Слышать голоса рыб в шпротах. (н. м.)
Так женщины спасают себя от самих себя.
«Руки, плавящиеся от нежности». (В.Г.Маранцман)
Жизнь моя содержательна, но бессюжетна.
Том 1
Ничего не преувеличивать и не преуменьшать невозможно.
За эту ниточку лучше не дёргать.
Всякое совершенство ― мнимое.
Можете крестик на нём поставить, можете нолик ― это всё равно.
Молекула семьи.
Толстой ― прежде человеческое явление, и только потом литературное.
Нива греха.
Прятаться от ностальгии. (Л.Г. из Венеции)
Человек, с которым хочется быть, быть и быть.
Экранировать себя от пошлости.
Ей назначено стать камертоном моей жизни. Не стала.
Омолаживание души.
О расстоянии. 15 минут с чувством собственного достоинства, 10 минут без
чувства собственного достоинства. (н. м.)
Отложить неотложное. (н. м.)
Получается, что не получается.
Если что-то делать для человечества, то для абстрактного. Человечество
конкретное отталкивает; та часть его, которая состоит из людей
несомненных, так мала, что называть её надо как-нибудь по-другому.
Отношение окружности головы к окружности бёдер.
Мир, в котором добро и зло ещё не смешались. (н. м.)
Даже не первый шаг, но мысль о первом шаге.
Перетряхивать свою жизнь.
«Античный клубницизм». (Щедрин)
Ревматический треск обоев.
Гольбах. Классика богохульства.
Оссуарий (о худом человеке).
Дети лучше нас, взрослых: они ещё ничего значительного не совершили, а
мы уже.
Делегация каменных баб с острова Пасхи.
Комок похоти.
У огня хорошо греться, но не залезать в него.
«Человек является в одеянии своих дел». (Я.А.Коменский)
Не приносить в мир зло — в остальном человек свободен.
Том 1
Любовь-любование.
Трёхсложники простодушней и трогательней двухсложников, особенно
дактиль. Теплей, человечней, жалостливей. И песенней.
Преодолевая звуковой барьер (быстро ходит).
Если честно, то да. Если ещё честней ― нет.
Много дерзости, мало вкуса ― таков Бенедиктов.
Книга, заслуживающая твёрдого переплёта.
Китайская акупунктура начиналась с ударов палками по пяткам.
Кто хочет нравиться девушке, хвалит девушку; кто хочет нравиться женщине,
хвалит её ребёнка.
Сахарная косточка (сладострастный старец).
Стратегия уюта.
Неизлечимое желание.
Развалины меренги.
Я: ― К сожалению, не могу Вас сегодня пригласить.
Л.Г.: ― А если я настаиваю?.. Притом с цыганским хором.
Банкирское брюшко Наполеона. (Альфред де Виньи. Неволя и величие
солдата. Л., 1968. С. 94-95.)
Честно зарабатывать свой мужской хлеб.
Поцелуй «Штопор».
Кухня ведьм (в коммунальной квартире).
Францисскански нищ.
Назовём расчётом сил ― чтоб не называть ленью.
Математическая выверенность движений.
Это осталось болью.
Здесь нет «побеждённых учителей». Здесь все ученики, и все побеждают.
«Вышел зайчик из ворот, стало всё наоборот». (детский фольклор)
Умный человек не профессия.
Зарезервировать место в желудке.
Жизнь натощак.
Психотерапевтические заклинания.
«Новые поступления». Выставка в больничном коридоре.
Всё забудь, а это помни.
Лесть высокой пробы.
Том 1
Я открою Вам секрет... Я всем его открываю.
С этим можно поспорить. Но не сейчас.
Реформация началась с намерения Лютера жениться на девице Катарине, на
которой он и женился впоследствии, создав новую религию ― без целибата.
Письма Лютера к жене хранятся в одном из петербургских архивов.
Знаем, из какого кошелька она расплачивается.
Всё не упомнишь и не упомянешь.
Желудочно-кишечное промывание авторучки.
Слабое место сильного пола.
Осязаемость женщины.
Заплёванная семечками Россия.
Старые деревья не пересаживают. (немецкая пословица)
Я столько раз слышал, что Волга-реченька глубока, что представляю её
глубже Марианской впадины.
Готов сдвинуть горы, чтоб только не двигать горку.
Займись Душечка научной работой, вышло бы что-нибудь дельное. И в
искусстве бы преуспела. Это трагедия широко одарённой натуры, в силу
обстоятельств не сумевшей прилепиться к чему-то одному.
С таким же успехом можно гладить черепаху.
«Баба-Яга, костяная нога...» Усохшие старческие ноги.
А я умру ― весь.
Диктат вдохновенья. (по А.Блоку)
Весы, заклиненные на равновесии.
Бодлер не распоряжался своими деньгами. Ему было 23, когда родители
решением суда установили над ним финансовую опеку; делами Бодлера
ведал нотариус.
Шутка пряного посола.
Законсервироваться до лучших времён.
Спрятался, как клоп за обоями.
Долг соучастия.
Дрынькание на балалайке.
Меня это не волнует, но интересует. (Л.Г.)
Не девочка, а переводная картинка!
Взрослые не отрекаются от детства, просто забывают его.
Задача школы не в том, чтобы вышколить.
Здесь и моё дыхание (о переводах).
Том 1
«Фантастика Руслана и Людмилы мне кажется бледной — может быть,
потому, что мои глаза не приспособлены для этих красок; кроме того, между
стилем и сюжетом имеется досадное противоречие. Волшебные сказки надо
сказывать простодушно, как бы веря в них. Фантастика же, смешанная с
иронией, звучит диссонансом». (П.Мериме — И.С.Тургеневу от 10 декабря
1860 года)
Редкое лицо.
Понимаю, сам немножко такой.
Мудрая тишина.
Требую и стучу кулаком о стол.
Поцеловать тишину в губы.
«...Юмор, ирония и всякая комическая сила растёт с годами, и в печальные
туманные годы старости, словно бабье лето, с радостью и весельем
врывается комическая весёлость». (Жан-Поль. Приготовительная школа
эстетики. М. 1981. С. 142.)
И я мог.
Точно ночная птица выпила мозг.
Аскетическая проза.
Выбор цвета в Средние века был скорей вопросом денег, чем вкуса. Очень
дорогим пигментом считался ультрамарин, он стоил дороже золота, им
писали одежды Христа и Марии. Леонардо использовал ультрамарин только
в тех случаях, когда на этом настаивал заказчик.
Сперва договориться с собой.
«...Когда эти свидетельства моего эгоизма будут собраны в книгу, — что в
один прекрасный день может случиться, если мои мысли и чернила будут и
дальше течь, не встречая преград, — то в таком виде они, пожалуй, нагонят
на вас скуку. Это всё равно, что читать «Письма» Хауэла* все подряд, от
корки до корки, или уничтожить за один присест целый окорок. А вот съедать
время от времени маленький кусочек доставляет удовольствие. Так же как
открыть книгу наугад, чему-то улыбнуться, а через некоторое время зевнуть,
выпустить ее из рук, и bon soir, и сладких вам снов». (У.М.Теккерей, Из
заметок «О разных разностях».)
Хроника хроника.
Взял и взял.
Вживить электрод надежды.
Из «Войны и мира»:
― Марья Дмитриевна! какое мороженое? Я сливочное не люблю.
Наташа не любила сливочное мороженое. Всё так. Благородная простота
предназначена зрелому вкусу. Дети колористы; где нет выдумки, там
неинтересно.
Позывные жизни.
«Красота приобретения». (Плиний Младший, II век.)
Душа, открытая миру.
Мы слишком среди женщин, а женщины слишком среди нас.
Том 1
Читал магнитофонную запись интервью, которое Шкловский дал иностранной
корреспондентке. Очень приблизительная речь с синтаксическими ошибками,
всякими «вот» и «значит». Ничего общего с выверенной речью книг.
Нюансы и нюансики.
Это перебарываемо.
Живём мы в глубинке, по старинке...
Богатая симптоматика.
«В феврале 1822 года Гете перенес тяжелую болезнь; жесточайшие
приступы лихорадки сотрясают тело больного, он часто теряет сознание, а
близкие теряют надежду. Врачи не могут поставить диагноз, но понимают, что
положение очень серьезно, и не знают, что предпринять. Болезнь проходит
так же внезапно, как началась: в июне Гете едет в Мариенбад — он
неузнаваем, к кажется, что миновавший приступ болезни был лишь
симптомом возвращенной юности, «новой поры возмужалости». Замкнутый,
суровый, педантичный старик, в котором поэзию почти вытеснила
заскорузлая ученость, вновь, спустя десятилетия, весь во власти чувств. От
музыки, по его словам, «он весь раскрывается», он без слез не может
слушать игру на клавире, особенно если играет такая очаровательная
женщина, как Шимановская. Его неудержимо влечет к молодости, и друзья с
изумлением видят, что семидесятичетырехлетний старик до полуночи
проводит время в обществе женщин, впервые после многих лет опять
участвует в. танцах, причем его «всегда выбирали самые прелестные
девушки».
Этим летом, точно по волшебству, его онемевшие чувства оттаивают, и
раскрывшаяся душа, как встарь, подпадает под власть извечных чар. Дневник
предательски сообщает о «счастливых снах», в нем снова пробуждается
«старый Вертер»; присутствие женщин вдохновляет его на поэтические
экспромты, на игры и шутки, как полвека назад, во времена Лили Шенеман.
Он еще колеблется в выборе: сначала прелестная полька, а затем
девятнадцатилетняя Ульрика фон Левецов пленяет его возвращенное к
жизни сердце. Пятнадцать лет назад он любил ее мать, еще год назад лишь
отечески подтрунивал над «дочуркой», но теперь привязанность внезапно
превращается в страсть, и этот новый недуг, всецело овладев им, потрясает
его вулканической силой чувств, как ни одно переживание за долгие годы.
Семидесятичетырехлетний старик влюблен, как мальчик: едва услышав
смеющийся голос в аллее парка, он оставляет работу и без шляпы и палки
спускается вниз к беспечной молодой девушке. Однако он домогается ее с
пылом юноши, со страстью мужчины. Разыгрывается трагикомическое
представление: тайно посовещавшись со своим врачом, Гете открывается
герцогу саксен-веймарскому и поручает этому верному старому другу просить
для него у госпожи Левецов руки ее дочери Ульрики. И герцог, памятуя о том,
какие бурные ночи они проводили вместе лет пятьдесят назад, быть может,
втихомолку злорадно посмеиваясь над стариком, которого Германия, вся
Европа чтит как мудрейшего из мудрых, как самый зрелый и светлый ум
современности, — герцог торжественно надевает все свои ордена и регалии
и отправляется просить для семидесятичетырехлетнего Гете руки
девятнадцатилетней девушки. Чем кончилось сватовство, в точности
неизвестно; видимо, госпожа Левецов ответила уклончиво, и решение было
отложено. Итак, Гете принужден довольствоваться надеждой на счастье,
мимолетным поцелуем, ласковым словом, а между тем его все сильнее томит
желание снова упиться юностью в этом нежном обличье. Снова он
нетерпеливо и страстно домогается благосклонности фортуны; преданно
следует он за любимой в Карлсбад, но и здесь не находит ничего, кроме
полуобещаний в ответ на свои пламенные чувства, и с уходящим летом
усугубляются его муки. Наконец наступает час прощания, — он ничего не
сулит, не обнадеживает, — и теперь, когда коляска уносит его в Веймар,
великий прозорливец знает: то огромное, что вошло в его жизнь, кончилось».
(С.Цвейг, «Мариенбадская элегия», по кн.: Цвейг С.СС в 7 тт. Т. 3. М. 1963. С.
84-85.)
Том 1
Орден Черепахи (за медлительность).
Хор подпевал.
Это и есть над ординаром.
Жизнь мотала, мотала и вымотала.
«По сердцу в день». (Бодлер)
Крестцовый поход.
Мода, как моль, пожирает одежду.
Всякий индивидуальный лирический опыт исчерпаем.
Роевая жизнь. (н. м.)
Есть чувства и состояния непередаваемые. Так, не разрушив рисунок, не
передать калейдоскоп из рук в руки.
Анфилады сквозняков.
Ахмадуллина выспренна и мертва. Зачем «Снегопад своё действие начал...»,
когда можно: «снегопад начался»?
Собака Тюбик.
Отличник с горящими глазами. (н. м.)
Битва бумажных змеев.
Можно знать себе цену, нельзя помнить о ней.
Герою русских сказок избушку лень обойти.
На дверях туалета: .
Бессмысленность всех начинаний.
Прикосновение к тайне.
В свободное от основного безделья время.
15 апреля 1905 г.
«Раз Л.Н. говорил, что всякая мысль имеет свой зенит, когда она яснее,
сильнее, потом тускнеет; и в то время, когда она в зените, нужно ее записать.
Л.Н. так и делает. Записную книжку всегда имеет под рукой — и днем и
ночью: днем у себя в кармане, ночью на тумбочке. Иные ночи не ленится раз
пять зажигать свечу и записывать пришедшие к нему мысли».
(Д.П.Маковицкий, из «Яснополянских записок».)
Улыбнуться за компанию. (н. м.)
Свежестриженый.
Такие пьесы не играются в четыре руки.
Что написано топором, пером не исправишь.
Живёшь, как на вибростенде.
Родись я в двух экземплярах, можно было бы рискнуть.
Том 1
Противопоказанность друг другу.
Это не санаторий для космонавтов.
О плотном обеде: «А это не придаст мне весу?».
Заземлить неземное.
Будто мои мысли кто-то размешал ложечкой.
Не смерть страшна, а что мысль о ней не пугает.
Мелодический рисунок. (н. м.)
Каша не заварена, но молоко закипает.
Жизнь ― искра в ночи.
Медаль «За супружескую верность».
Болезнь складывается из объективных изменений, страдания и страха. (н. м.)
Чёрт с ним, с подлинником, главное, что по-русски хорошо.
Кильки, свисающие из носа.
Задрипанный женишок.
С чем сравнить, когда её нет? С кислородным голоданием?
Не попадайся на ерунде, попадайся на крупном.
От тополей у всех рыльца в пушку.
Нет, так не любят.
Учительская повадка.
Женщина: «любит ― не любит», «любит ― не любит...» Мужчина: «даст ― не
даст», «даст ― не даст...»
Это не очень просто, а просто просто.
Весёлое свинство.
Дневники и очерки Бабеля. Есть правда, от которой лучше отвернуться.
Держит непонимание. Понял ― отвернулся бы. Не отвернуться.
Видал и не такое, но такого не видел.
Кто понимает ― плачет. (н. м.)
Моя бумажная родина.
«Только эпизодическое, только то, что имеет начало и конец, возбуждает наш
интерес и наши симпатии, ибо оно одухотворено бренностью». (Манн Т.
Признания авантюриста Феликса Круля. М. 1957. С. 274.)
Последние дни на экране (перед кончиной).
Набиваться в духовные пастыри.
Из автобиографии: «Не вчера родился».
Том 1
«Исторический поступок» был так же связан с жестом и позой, как
«историческая фраза» — с афористической формой. Показателен пример: 9
сентября 1830 года Пушкин сообщал Плетневу о смерти дяди В.Л.Пушкина.
Он писал: «Бедный дядя Василий! знаешь ли его последние слова? приезжаю
к нему, нахожу его в забытьи, очнувшись, он узнал меня, погоревал, потом,
помолчав: как скучны статьи Катенина! и более ни слова. Каково? вот что
значит умереть честным воином, на щите, с воинственным кличем на устах».
Несколько другую версию сообщает кн. П.А.Вяземский: «В.Л.Пушкин, за
четверть часа до кончины, видя, что я взял в руки «Литературную газету»,
которая лежала на столе, сказал мне задыхающимся и умирающим голосом:
«Как скучен Катенин!» — который в то время печатал длинные статьи в этой
газете. «Выйдем... дадим дяде умереть исторически» — сказал мне
Александр Пушкин. П.Бартенев сообщает другую версию: «Нам передавали
современники, что, услышав эти слова от умирающего Василия Львовича,
Пушкин направился на цыпочках к двери и шепнул собравшимся родным и
друзьям его: «Господа, выйдемте, путь это будут его последние слова».
Для того чтобы слова Василия Львовича и его поведение сделались
историческими, они должны: 1) быть последними словами умирающего,
связываться с отдельным, статистически изолированным и одновременно
важнейшим, завершающим моментом жизни; 2) восприниматься как афоризм;
3) к ним должен быть приложим определенный жестовый код, поза,
утвержденная как историческая. Так, в данном случае поведение Василия
Львовича отождествляется с позой умирающего воина, на щите, с боевым
кличем на устах. Интересно вспомнить, что смерть В.Л.Пушкина вызвала
другую легенду. Ссылаясь на одного из близких знакомых поэта, П. В.
Анненков рассказывал, что умирающий В.Л.Пушкин «поднялся с постели,
добрался до шкапов огромной своей библиотеки, где книги стояли в три ряда,
заслоняя друг друга, отыскал там Беранже и с этой ношей перешел на диван
зала. Тут принялся он перелистывать любимого своего поэта, вздохнул
тяжело и умер над французским песенником». В данном случае бытовое
поведение тоже становится историческим, поскольку, через жест и позу,
соединяется с легендой, но уже иного типа, с легендой об Анакреоне,
подавившемся
виноградной
косточкой,
легкомысленном
поэте,
легкомысленно встречающем переход к вечности». (Лотман Ю.М. Беседы о
русской культуре. Спб. 1994. С. 205-206.)
Шуткой завершил свою жизнь и Оскар Уайльд. Очнувшись от укола,
печально оглядел стены гостиничного номера и пожаловался на безвкусность
обоев. «Они меня убивают: кому-то из нас придётся уйти...»
Жар созвучий.
Говорит «помянуть». А на деле просто хочется выпить.
«На Одесской кинофабрике работал легендарный администратор Исай
Исаевич. <...> Составляя расходную смету по литературному сценарию, он
прочел: «Небо покрыто черными плащами туч...» — «Черт подери, сколько же
нужно плащей! — воскликнул он. — А в крайнем случае рогожными мешками
обойтись нельзя?» (А.И.Пантелеев, «Из старых записных книжек».)
Груди — две шаровые молнии.
Любить по памяти.
Ни классическое, ни реальное образование от жизни не уведут. От жизни
уводит необразованность.
Музыка шагов.
«Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не
понимаю». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т. 10. М. 1963. С. 504.)
Виновница моих переводов.
Так иногда пуговицу лучше самому оторвать, чем ждать, пока оторвётся.
Том 1
Личные записи на полях общественной летописи. (н. м.)
«...И прахом дорожным
Угрюмая старость легла на ланитах.
Но в тёмных орбитах
Взглянули, сверкнули глаза невозможным...» (А.Блок, «Осенняя любовь»)
Превыше всего ― любящее сердце. (буддийское)
Маньяк маньяка видит издалека.
Наиобыкновеннейший.
Кофе пить ― бледным быть.
«Остроконечный пол». (Борис Виан, «Пена дней».)
«На самом деле радостные и разнообразные возможности по-настоящему
открываются человеку как раз после жестокой катастрофы, которую так метко
называют гражданской смертью, и самое обнадёживающее положение ― это
то, когда нам до того плохо, что, кажется, хуже и быть не может». (Манн Т.
Признания авантюриста Феликса Круля. М. 1957. С. 84.)
Что ни загадывал, всё не так.
Что-то глубоко нежное.
Снобизм, желание быть на режущей линии корабля.
Блондинок с голубыми глазами на всех просто не хватит. (Л.Г.)
Расстояние безнадёжности.
Покинуть рай в 24 часа.
«Кто знает, не говорит». («Дао дэ цзин»)
Жрицы Мории.
Неплохо ― это плохо.
Детский уголок (куда ставят в угол).
Придать интонации некоторую траурность.
«Продлить молодость зрелому мужчине может только счастливая любовь».
(Альбер Камю, «Записные книжки».)
Высшая, выше некуда, справедливость.
Дракон (комар).
По ту сторону страха.
«...Муж и жена Дасье, которых соединила законным браком любовь... к
греческому языку; которые в ученом супружестве своем ласкали друг друга
греческими именами и тогда бывали веселы, тогда были счастливы, когда
находили новую красоту в стихе Гомеровом». (Карамзин Н.М. Письма
русского путешественника. М. 1983. С. 361.)
Аты-баты, шли дебаты.
Если не музыка сфер, то не музыка.
Том 1
«Плохо позавтракал, зато прекрасно поворчал». (Д.Б.Пристли)
Прячась за собственную спину.
Тая от счастья.
Всё. Сворачиваем знамёна.
«Пушкина читать — только расстраиваться». (девушка 16 лет)
Не мне на жизнь обижаться, а ей на меня.
Дама на восемь.
Лучшие те, кого жизнь ничему не учит.
Ищущая мысль на лице.
«Вчера этюд, сегодня этюд, завтра этюд...» (Чехов, «Попрыгунья».)
«Я знаю, что не прав, но хотя я и не могу помешать сердцу быть
несправедливым, я все же рано или поздно сумею призвать его к
объективности. Мне будет не очень трудно преодолеть несправедливость,
угнездившуюся в моем сердце. Я знаю, что сделал все, чтобы отдалить тебя
от себя. Со мной так было всю жизнь: едва кто-то привязывался ко мне, я
делал все возможное, чтобы отпугнуть его. Разумеется, свою роль сыграли и
моя нынешняя неспособность брать на себя обязательства, моя привычка
быть всегда с разными людьми, мой пессимистический взгляд на самого
себя. Но, вероятно, я все же не был настолько легкомысленным, как я сейчас
об этом говорю. Первая моя любовь, которой я был верен, ускользнула от
меня, предпочтя наркотики и предательство. Видимо, многое идет именно
оттуда, в том числе и эта суетная боязнь новых страданий, хотя их-то на мою
долю всегда хватало. Однако с тех пор я неизменно ускользал от всех и,
наверное, втайне желал, чтобы и от меня все ускользали. Даже Х.: чего
только я ни сделал, чтобы охладить ее чувства ко мне. Не думаю, однако,
чтобы она в самом деле от меня ускользнула, чтобы она, пусть мимолетно,
отдалась другому. Я в этом не уверен <...> [купюра в тексте издания: М.
«Вагриус», 2000. — А.Щ.]. Но если бы она так не поступила, то речь здесь
шла бы исключительно о проявлении ее внутренней готовности к героизму, а
вовсе не о такой любви, которая стремится все отдать, ничего не прося
взамен. Так что мною сделано решительно все, чтобы ты ускользнула от
меня. И чем сильнее завораживал тот сентябрь, тем более укреплялось во
мне желание вырваться из-под действия этих чар. В общем, можно сказать,
ты от меня ускользнула. Таков закон этого мира, пусть иногда ужасный. На
предательство отвечают предательством, на притворство в любви —
бегством от любви. К тому же в данном случае я, требовавший и испытавший
на себе все виды свободы, признаю справедливым и правильным, чтобы и ты
в свою очередь испытала одну-две ее разновидности. Причем список далеко
не закончен. Что же касается того, чем мне можно помочь, я постараюсь
помочь себе сам, и не только водворением в мое сердце холодной
объективности, но и той симпатией, той нежностью, которую я к тебе
испытываю. Иногда я виню себя за неспособность любить. Вероятно, так оно
и есть, но все же я оказался способен выбрать нескольких людей и честно
отдать им лучшее, что во мне было, — как бы они ни повели себя потом».
(Альбер Камю, заключительные строки «Записных книжек».)
Неделима, как солнце.
Вчерашнее разогретое блюдо.
В среднем три-пять грехопадений в день.
В гималайском буддистском королевстве Бутан курение запрещено.
Том 1
«Ужасно, когда два любящих сердца не способны найти ни достойной формы,
ни времени для ласковых слов. Они как бы берегут нежность на случай
неожиданной беды, болезни, когда сама ситуация вынудит их к этому. Не надо
скупиться на нежность. Чем более тратишь ее, тем более она обоюдно
восполняется!» (Фрейд З. Письма к невесте. СПб, 2006. С. 46.)
Ходит, как принц по сцене.
«Любопытство имеет своих мучеников». (Карамзин Н.М. Письма русского
путешественника. М. 1983. С. 377.)
Воображение, раздвигающее границы мира — иногда кстати, иногда совсем
некстати.
Свидетельство о бессмертии.
Подметать дорожки в раю.
Легко вскружить голову, которая для того и предназначена.
Священное Расписание.
«Проповедники не могут сами записывать свои слова. Слова становятся сухи и
скучны. Если эти слова записаны их верными слушателями, тогда в них
остается отблеск впечатления, которое они производили». (Волошин М.
Записные книжки. М. 2000. С.47.)
Владимир Глоцер был секретарём Маршака.
Лицо непьющего человека.
«Среди всеобщего разговора затеялась у нас с Горьким беседа a parte.
— Перечел я недавно «Фому Гордеева», — говорил он, — так
случайно, странник зашел, ну я и стал читать... Эх, как плохо! Ненужности
всякие, не просто сказано. До трети дошел и бросил...» (Брюсов В.Я.
Дневники 1891-1910. М. 1927. С. 94.)
Благ.
Заведующий самим собой.
Не экзистенциальное — обычное организационное одиночество.
Упоение бытом.
«Общее прощание кончилось. Гетман шел с открытою головою позади гроба.
По опущении оного в могилу произведена была пальба из пушек и ружей, и,
по отдании сей последней чести, все возвратились в дом Калестина, не
исключая и гетмана, удостоившего обед наш своим присутствием. Вскоре
после стола он, с приличною свитою, отправился во дворец, а прочие гости
начали бражничать, ибо его пребывание удерживало всех в границах
строгой благопристойности. Не знаю, хорошо или худо установлено, чтобы
по предании земле родственника или друга заводить пиршества, но
утвердительно говорю, что пиршества такого рода, какие у нас в
употреблении, то есть исполненные во всем излишества, отвратительны,
следовательно, — никуда не годятся». (Нарежный В.Т. Славенские вечера.
М. 1990. С. 416.)
Духовный провинциализм. (н. м.)
Главный хлопотун по этому делу. (н. м.)
Мысль транзитом.
Том 1
Что там говорили ещё более великие, чем мы?
Вся гамма вкусовых пристрастий — от до до до. (н. м.)
Любить вприглядку.
Верить в бога легче, чем верить в людей.
Лирика как форма самопознания.
За редким исключением, все великие были людьми обыкновенными, просто
умели выразить свою обыкновенность в книгах, картинах и пр.
Учительская повадка.
Разволновался, читая «Кориолана». Шекспир ненавидел и презирал толпу,
все герои его — личности, сам он в высшей степени аристократичен.
В «Уленшпигеле» жаворонок — символ свободы.
Растаявший холодильник.
Ну и где они — молодильные яблоки?
«...Врач Кустос был почтенный практик, который, по примеру своих
собратьев, излечивал больных от всех болезней, кроме той, от которой они
умирали». (Жюль Верн. Сборник. М. 2001. С. 106.)
Любовь — это то, из-за чего ты улыбаешься, даже когда усталый. (н. м.)
Несколько душераздирающих сцен.
Продать душу дьяволу и на вырученные деньги заняться зубами.
Диссидентство в крови.
Двойная фамилия: Иванов-Петров.
Реконструкция пушкинских портретов: в 50, 60, 70.
Перешагнёшь порог — перешагнёшь гору. (даргинская пословица)
Человек навсегда.
Фигуральный бог внял моей просьбе.
Дешёвая подделка под дорогую вещь. (н. м.)
Почему молчат трапписты:
1. «Душа посвящена Богу, если внимает Ему вся целиком. Поэтому мое
безмолвие, освобождая меня от вещей этого мира, посвящает Богу и их, и
мою собственную душу. Эта жертва угодна Богу. О, если бы я и других смог
научить тому же безмолвию!»
2. «Познавая себя в безмолвии, я не копаюсь в себе, а проникаю в тайну
неуловимого для слов и понятий истинного «я», своего лика. Тем самым я
приобщаюсь к молчанию Бога...»
(Томас Мертон, «Одинокие думы»)
Confiteor! (лат.) — Каюсь!
Обречённость на человека.
Целая коробка игрушек, а ёлки нет. (н. м.)
Том 1
Хочется жизни безотчётной.
Вызывающе красива.
Орфографическая ошибка в предсмертной записке.
«В человеческой натуре есть две противные склонности: одна влечет сердце
наше всегда к новым предметам, а другая привязывает нас к старым; одну
называют непостоянством, любовию к новостям, а другую — привычкою, Мы
скучаем единообразием и желанием перемен; однако ж расставаясь с тем, к
чему душа наша привыкла, чувствуем горесть и сожаление. Счастлив тот, в
ком сии две склонности равносильны! Но в ком одна другую перевесит, тот
будет или вечным бродягою, ветреным, беспокойным, мелким в духе; или
холодным, ленивым, нечувствительным. Один, перебегая беспрестанно от
предмета к предмету, не может ни во что углубиться, делается рассеянным и
слабеет сердцем; другой, видя и слыша всегда то же да то же, грубеет в
чувствах и наконец засыпает душою. Таким образом, сии две крайности
сближаются, потому что и та и другая ослабляет в нас душевные действия».
(Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. М. 1983. С. 219.)
Что успел, то успел. Что успею, успею.
Принявший Ислам должен выбрать себе мусульманское имя.
Обмирщвлённое «грех».
Носитель живота.
Это не для широкого круга читателей.
Виллу Делис на берегу Женевского озера Вольтер обустраивал в 1755 году,
«Кандида» написал в 1758, опубликовал в 1759. В том же 1759 на городской
площади Женевы книга была сожжена. То есть сначала жизнь, потом книга, а
не наоборот.
Виндсерфинг на гребне исторической волны.
Дух по вызову.
Время быстрее меня.
Чтобы в начале было слово, надо, чтобы сперва был язык.
К истории понятий «изящная словесность» и «толстый журнал»:
«Не прибегая к упрекам и утешениям мотивами гражданской скорби,
поддаемся невольному увлечению, побуждающему оглянуться далеко назад
и хоть наскоро заглянуть в прошлое нашей молодости, в первую половину 50х годов.
Петербургская журналистика, уже успевшая в то время поглотить всю
наличную литературу или, как выражались тогда, «изящную словесность»,
сама продовольствовалась довольно скудными средствами. Газет было всего
три, и, по замечательной случайности, в полное противоречие нынешним
временам, вместе с ними занимали читающую публику четыре толстых (как
называют теперь) журнала». (С.В.Максимов. По Русской земле. М. 1989. С.
342. – Статья «Лев Александрович Мей», 1987 г.)
Магическая формула: «Так полагается».
Жертва парикмахерского искусства.
Радикально отдохнуть.
Паустовский о Метерлинке: «мистический поэт с туманными глазами и
туманными мыслями». (Статья «Бессмертный Тиль».)
Том 1
Не беседа — готический роман.
Нет человека, сердце которого было бы и моим сердцем.
«Искусство для искусства. Почему нет?
Искусство для жизни. Почему нет?
Искусство, чтобы угождать. Почему нет?
Не все ли равно? Если это искусство».
(Гоген П. Ноа Ноа. Спб. 2001. С. 536.)
Право на невежество.
В поисках архетипа далеко ходить не надо.
Ни Ка, ни Пэ, ни Дэ.
Очень чувствую движение, жест.
Люди моего типа... скажу иначе, моей корысти — были, есть и будут.
«...Перевод в принципе, не являясь ни в коей мере самим переводимым
текстом, с большими оговорками становится его соперником, а скорее
является иллюстрацией к нему». (В.Е.Багно, С.Л.Сухарев, «Михаил Кузмин
— переводчик». В кн.: XX век. Двадцатые годы: Из истории международных
связей русской литературы: Сб. статей. СПб.: Наука, 2006. С. 147-183.)
О переводе как иллюстрации читаю впервые. Спросил С.Л., кто писал.
Писал В.Е.Багно, испанист, директор Пушкинского дома.
Расчёт верный, но — в пределах ограниченного опыта.
Два беса: любострастия и любомудрия.
Партия асимметристов.
Было такое у Геббеля — куски собственных писем переписывал в дневники.
Откуда брал — указывал.
«Как будто стоит заводить войну, ежели кто примет иной раз союз за
наречие!» (Эразм Роттердамский. Похвала глупости. М. 1991. С.101.)
Мерседес-бамс.
Слов из песен не выкидываю, но иногда заменяю.
При слове «пафос» я вижу лягушку, которую дети надувают через соломинку.
Каждый фазан желает знать, где сидит охотник.
«И тот, кто с песней по жизни шагает...» Это про меня.
Прогоревшие надежды.
«Всё преходящее, глубоко задевая нас, будит в нас вечное». (Ф.Геббель.
Избранное в 2 тт. Т.2. М. 1978. С. 428.)
Чтобы жертвовать собой, надо быть тем, утрата чего воспринимается как
жертва.
Орден графоманов.
Брызнул орех (под молотком).
В ожидании вдохновения Бюффон надевал камзол, кружева и торжественно
усаживался за стол из черного дерева.
Том 1
«В мире всё подтасовано — это старая истина, её рассказал какой-то аббат
на вечере у Дидро. Одни честные игроки не догадываются и ссылаются на
случай». (Герцен А.И. Сочинения в 9 тт. Т.1. М. 1955. С. 72.)
Во всём должна светиться мысль.
Страна, где чувствуешь себя инородцем.
Три праведника на спортивной тумбе.
Понимание бескорыстно по своей природе, понимание — ради понимания.
«Два монаха прибыли в это время в Дамме продавать индульгенции. Поверх
монашеских одеяний на них были надеты кружевные рубахи. В хорошую
погоду они торговали на паперти, в дождь — в притворе. Здесь была прибита
их такса. Они продавали отпущение грехов за шесть лиаров, за патар, за полливра парижского, за семь и за двенадцать флоринов, за дукат — на сто,
двести, триста, четыреста лет, а также, смотря по цене, полное загробное
блаженство или половину его и отпущение самых страшных грехов. Но это
стоило целых семнадцать флоринов.
Уплатившим сполна покупателям они вручали кусочки пергамента, на
которых указано было число оплаченных лет. Под числом значилось
изречение:
Коль хочешь избежать страдания
В чистилище на сотни лет,
Помысли о беде заранее,
Исполни наш благой совет:
Купи скорей грехам прощение,
Посильно лепту принеси...
За дар твой малый, тем не менее,
Господь воздаст на небеси.
И покупатели стекались за десять миль отовсюду.
Один из монахов часто читал народу проповеди. У него была цветущая
рожа, тройной подбородок и порядочное брюшко, нимало его не смущавшее.
— Несчастный! — говорил он, вперяя взор в кого-либо из своих
слушателей. — Несчастный! Взгляни — вот ты в адском огне! Жестоко жжет
тебя пламя. Тебя варят в котле кипящего масла. Вот где льются
неподдельные слезы, вот где подлинно скрежещут зубы! Господи, помилуй,
господи, помилуй! Да, вижу, вижу тебя в аду, бедный грешник, вижу твои
мучения! Один лишь грош, уплаченный за тебя, — и уже легче твоей правой
руке; еще один — обе твои руки вышли из пламени. А остальное тело?
Флорин всего — и низверглось на тебя благостной росою отпущение грехов.
О, сладостная прохлада! И так — десять дней, сто дней, тысяча лет, смотря
по взносу: ты уже не жаркое, не оладья, кипящая в масле. И если не для тебя
это, грешник, то разве мало в сокровенных глубинах этого пламени других
страждущих душ: твоих родных, твоей любимой жены?
При этих словах другой монах благоговейно потряс серебряным блюдом,
призывая к жертвованиям.
— И разве, — продолжал монах, — разве в этом страшном пламени нет
у тебя любимого сына, дочери? Они кричат, плачут, они взывают к тебе!
Неужто ты глух к этим жалостным стенаниям? Нет, невозможно. Твое
ледяное сердце тает — и это стоит тебе грош. И посмотри же: при звуке этого
гроша, падающего на эту жалкую медь (здесь другой монах вновь потряс
своим блюдом), ты видишь вдруг просвет в пламени: одна бедная душа
поднялась из жерла вулкана. И вот она на свободе, она на чистом воздухе!
Где ее муки? Холодное море перед нею, она бросилась в него, она
барахтается в нем, плавает на спине, переворачивается на волнах, ныряет.
Слышишь, она издает радостные крики! Видишь, она кувыркается в воде!
Ангелы глядят на нее и ликуют. Они ждут ее, но она не может оторваться от
наслаждения. Ей хотелось бы стать рыбой! Она не знает, что там, наверху, ее
ждут прохладительные водоемы, полные душистой, сладостной, нежной
влаги, в которой, точно холодные льдины, плавают громадные горы из белого
леденца. Вот подплыла акула, но душа не боится ее; она садится чудовищу
на спину, но оно не чувствует этого. Она ныряет с ним в глубь морскую, она
Том 1
приветствует морских ангелов, которые едят рыбные яства из коралловых
чаш и свежие устрицы на перламутровых тарелках. И как встречают ее здесь,
каким уходом, приветом и вниманием она окружена! Ангелы в вышине
призывают ее к себе. И вот наконец, возрожденная, блаженная, она
возносится на небеса, звеня жаворонком; взлетает туда, ввысь, где во всем
великолепии парит на престоле господь бог. Там находит она всех своих
земных родных и друзей, кроме тех, которые не купили своевременно
индульгенции, презрели отпущение грехов, даруемое святой нашей матерью
— католической церковью, и жарятся в недрах адовых. И так вечно, вечно,
вечно, впредь, во веки веков в огне непреходящих страданий! А прощенная
душа — та в чертогах господних наслаждается благоуханной влагой и
сладостью леденца... Покупайте индульгенции, братья! Есть на всякие цены:
за крузат, за червонец, за английский соверен. Принимаем и мелкие деньги.
Покупайте! Покупайте! Здесь священная торговля: здесь есть товары для
всякого — для бедного и богатого! Но в долг, братья, к великому горю, мы
давать не можем, ибо покупать прощение и не платить за него наличными —
преступление в глазах создателя.
Монах, собиравший деньги, молча потряс блюдом. Флорины, крузаты,
патары, дукатоны, денье и су сыпались градом».
(Шарль де Костер. Легенда об Уленшпигеле. М. 1980. С. 96-98.)
Пауза длиной в жизнь.
Unum necessarium — единственно необходимое.
Не только ничего за душой, но самой души нет.
Окончательной ясности не бывает.
Мне всегда не хватало серьёзности, самые серьёзные свои открытия я делал
шутя, несерьёзно. Так, напевалось что-то в голове... казалось любопытным, я
и записывал. Потом оказывалось, что это серьёзно и очень даже серьёзно,
что люди серьёзные давно бьются над этим.
Большая стирательная резинка в голове.
Траппическое молчанье.
Превращать свою жизнь в житие я не собираюсь.
Разговор с куклой.
Бедность, съевшая душу. (н. м.)
Многие жалуются на бессобытийную жизнь. Не жизнь, но сами себя мы
обделяем событиями. События ― как царство божие ― внутри нас. Всякое
осмысленное и зафиксированное несобытие становится событием. Приметил
хорошую улыбку ― событие. С продавщицей поругался ― событие. Но не
прежде, чем и улыбка, и продавщица отразятся в слове.
В человеческих отношениях нет ничего скучней и пошлей стандартов.
Медаль «За победу над пылью».
Долг — выше любви.
Сшить из тапка рюкзак. (н. м.)
Фразеологизм, который я не употребляю и никогда не буду употреблять:
«говорить без утайки». Не нравится мне эта... «утайка».
Фантазия Жюля Верна не только техническая, но и сюжетослагательная, и
всё это работало как-то вместе. Технические новшества подсказывали новые,
захватывающие сюжеты. Можно сказать, Жюль Верн предложил новую
парадигму литературного мышления.
Том 1
Честолюбие неприличных размеров.
«Я вбил себе в голову во что бы ни стало развить свою память и многое стал
настойчиво заучивать наизусть. Для этого я всегда носил с собой какуюнибудь книгу, которую во время работы с невероятным трудом изучал и
твердил наизусть. Не понимаю, как от этих беспрестанных, упорных и
тщетных усилий я в конце концов совсем не отупел. Нужно же было двадцать
раз учить и переучивать эклоги Вергилия, из которых я теперь не знаю ни
слова!» (Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения в 3 тт. Т. III. М. 1961. С. 215.)
Натрахтибидохать.
Нет большей тяжести, чем мысль о деянии.
Случается, яблочко от яблоньки так откатится, что диву даёшься.
Круглых нолей не бывает — только овальные.
Любит русский человек дешёвые эффекты.
«Четырнадцатиструнная арфа сонетов». (Россетти)
Зачеркнуть частицу «не».
«Домостроительство...» Словцо подцеплено у Нарежного: «...с покойным
отцом вашим жили мы по-приятельски! Он был умён, добр, а что всего
нужнее в нашем быту — домостроителен». («Российский Жилблаз, или
похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова».)
Публика, в современном понимании слова, есть социально активная часть
населения. Тогда и с «публицистикой» проще разобраться.
«Незнакомка»... почему-то обязательно должна быть «прекрасной».
Нельзя взять от жизни больше, чем она может дать.
Пузырьки вдохновения.
«Как я стал таким, каким я стал».
Амплитуда судорог.
Кровь феникса, соединяющая даже разорванную тетиву лука. (Пу Сун-Лин.
Лисьи чары. Странные истории. М. 1955. С. 288.)
Говорят — надо быть кому-нибудь нужным. Нужным будешь: купи, принеси.
Надо быть интересным, особенно в старости.
Влюблённый саксофонист.
Юность — если не обещание, то хотя бы надежда.
Время удалять камни.
Рай как воплощённая пошлость.
Нет мира в моей душе.
Фрейд, по крайней мере в юности, нередко прибегал к кокаину.
...Ведь и Катулла забыли. Только в XIV веке, в веронском монастыре,
случайно набрели. То есть гарантий — никаких.
Человек таков, каков он в толпе.
Том 1
Не люблю конкурсы. Эта женщина красивей той, тот ребёнок умней того, а
если этот тип нокаутирует того типа, мы засыплем ринг цветами. Хочу жить
без состязательности, делать что умею и насколько умею.
Молчаливое торжество.
В этой раковине была жемчужина.
Папозаменитель.
Церемония объяснения в любви. (н. м.)
Прекрасны только детство и юность. Отчасти молодость.
Разделение слов, появление абзацев, знаки пунктуации, шрифты и
общепринятый вид книжной страницы — всё, что позволяет глазу
воспринимать мысль, сформировалось и получило развитие лишь после
изобретения книгопечатания. Так, свитки с рукописями речей Цицерона
представляли собой сплошной текст без пробелов и абзацев, как и все
тексты, предназначенные для чтения вслух. Позже в рукописных и
ксилографических книгах появились прописные буквы и иллюстрации, но
структура текста менялась медленно и всё ещё предполагала чтение вслух.
«Чтение молча», «тихое чтение» стало распространяться только в конце IV
века. Это было начало того умственного процесса, который привёл к
господству письменного слова над устным, пера над голосом.
«Есть жизнь вне этих стен». («Кориолан»)
Кто хочет, тот может.
Слишком слишком.
Мыслить — проникать за поверхности вещей.
Во имя великой русской литературы — избавьте меня от её преподавания!
Памятник Петрарке в Парме.
Душа есть свойство тела сознавать себя, мир и своё место в мире.
«…В том и состоит сладчайшая награда философского рассмотрения, что,
постигая все в общей связи и ничего не оставляя обособленным, оно
признает все необходимым и потому благим и примиряется со всем
существующим, как оно существует, потому что оно должно быть таким ради
высшей цели. Да и немужественно тратить время на жалобы из-за
существующего зла, в то время как разумнее употребить его на посильное
созидание доброго и прекрасного. Здесь не будет и тона сатиры:
несовершенство, присущее всему роду, не должно быть предметом насмешек
индивидуума, ибо последний есть член этого рода и, как бы ни обособлялся,
все же необходимо причастен к этому несовершенству». (Фихте И. Факты
сознания. Назначение человека. Наукоучение / Пер. с нем. — Мн.: Харвест,
М.: ACT, 2000.)
А в парке Чаир всё распускаются и распускаются розы.
Лунная улыбка.
Наслаждение грубого помола. (О.Уайльд)
Природа не мстит обманувшим её ожидания, просто отворачивается от них.
Это непересказуемо.
Настоящая жизнь — жизнь не по средствам.
Том 1
«Чтобы чувствовать дух минувшего времени, чтобы стать современником былых
людей, необходимо долгое изучение и кропотливый труд. Но трудность лежит не
в том, что надо знать, а в том, что надо забыть. Иной историк бессилен
представить нам современников Иоанны д'Арк, и это не вследствие отсутствия
сведений, а вследствие отсутствия незнания современной нам войны, политики,
религии». (А.Франс)
По фламандскому поверью, сатана не смеет приближаться к укропу.
Возраст доверия к себе.
Тема для саги. (н. м.)
Утренний пример — ещё парной.
«В Бостоне я слушал только одного проповедника — мистера Тейлора,
который выступает специально перед моряками, ибо сам в свое время был
моряком. Его молитвенный дом с голубым флагом, весело и привольно
развевающимся на крыше, я обнаружил чуть ли не в порту, на одной из
узеньких старых улочек у самой воды. <…>
Служба началась с гимна, за которым последовала импровизированная
молитва. <…> Когда с молитвой было покончено, священник приступил к
проповеди, взяв за основу стих из Песни Песней Соломона, которую положил
перед ним на кафедру еще до начала службы кто-то из прихожан: «Кто это
восходит от пустыни, опираясь на руку своего возлюбленного?» <…>
«Кто это — кто они — кто эти люди? Откуда они явились? И куда идут?
Откуда они? Что мы на это ответим? — Он перегнулся через перила кафедры
и правой рукой указал вниз. — С самого дна! — Потом выпрямился и
посмотрел на стоявших перед ним моряков. — С самого дна, братья мои. Изпод заслонов порока, которыми накрыл вас нечистый. Вот вы откуда явились!
— Прошелся по кафедре.— А куда вы идете?..— Вдруг остановился. — Куда
вы идете? Ввысь! — Очень тихо, указывая наверх. Ввысь! — Громче. —
Ввысь! — Еще громче. — Вот куда вы идете, с попутным ветром, хорошо
снаряженные и оснащенные, вы устремляетесь прямо в сияющее небо, где
дет ни бурь, ни непогод, где грешники оставляют тревоги, где усталые
обретают покой, — Снова прошелся по кафедре. -— Вот куда вы
направляетесь, друзья мои! Вот! Вот то место. Вот тот порт. Вот та гавань.
Благословенная гавань, — воды там всегда спокойны, как бы ни менялся
ветер, в прилив и в отлив; там уж ваше судно не разобьется о прибрежные
скалы, не сорвется с якоря и не умчится в открытое море; там — покой,
покой, покой, во всем покой! — Еще раз прошелся; похлопал по библии,
засунутой под левую руку. — Что? Эти люди восходят от пустыни? Да. Они
восходят от мрачной смрадной пустыни Порока, где урожай снимает лишь
Смерть. Но на что же они опираются? Или они ни на что не опираются, эти
бедные моряки? — Трижды ударил по библии. — Нет, конечно нет: они
опираются на руку своей Возлюбленной... — Еще три удара. — На руку своей
Возлюбленной... — Снова трижды ударил по библии и прошелся по кафедре.
— Которая для всех них и лоцман, и компас, и путеводная звезда — вот что
такое их Возлюбленная. — Еще три удара по библии. — Вот что она такое. С
ней они смело могут выполнять свой долг моряка и сохранять душевное
спокойствие в минуты величайших опасностей и бедствий. — Еще два удара
по библии. — И они могут выйти, да, даже эти несчастные могут выбраться из
пустыни, опираясь на руку своей Возлюбленной, и прямым путем пойти туда,
туда — ввысь». Повторяя это слово, он с каждым разом все выше и выше
поднимал руку и, наконец, вытянул ее над головой, — так он стоял и смотрел
на своих слушателей странным, проникновенным взором, победоносно
прижимая к груди библию; потом постепенно перешел к следующей части
проповеди». (Ч.Диккенс, «Американские заметки». В кн.: Диккенс Ч. СС в 30
тт. Т.9. М. 1958. С.75-77.)
Жизнь держится на головах мужчин и плечах женщин.
Интеллектуальная брезгливость.
Том 1
Захватывающий мужчина.
Повернуть народ лицом к родному языку без репрессивных мер невозможно.
«Когда из Италии возвращаешься в Германию, то кажется, что ты вдруг
состарился». (Ф.Геббель. Избранное в 2 тт. Т. 2. М. 1978. С. 539.)
Человек без наклонностей.
Архитектура лица.
Белый цвет, которому недостаёт белизны.
Из кривой трубы и дым кривой. (пословица)
Глубина человека.
Трусоват, как Ваня бедный.
Фрески в общественных туалетах.
Реестр любовных утех.
Традиционные добродетели.
Каток с ноготок.
Когда-то в жертву Юпитеру приносили головы маленьких детей.
Кукольные страданья.
«Приготовление кушаний без кухарки» (кулинарная книга середины XIX века).
«В остроумной компании врачей к яркому свету в конце туннеля...»
(М.Жванецкий)
Какая-то ненатуральная, музейная чистота.
Уже один тост должен опьянять.
Задолжать себя.
Полувычеркнутость из жизни.
Лягушка видит только движущиеся предметы.
Когда графиня Джульетта Гвичарди вышла за графа Галленберга, Бетховен
хотел покончить с собой. Удержало понимание таланта как долга перед
людьми.
Прилепиться сердцем.
«Во всей Италии нет, пожалуй, такой знаменитой статуи или картины, которая
не могла бы быть целиком погребена под горой напечатанных о ней
трактатов». (Ч.Диккенс, «Картины Италии». В кн.: Диккенс Ч. СС в 30 тт. Т.9.
М. 1958. С. 312.)
Утренняя раскачка.
30 миллионов богов на 15 миллионов непальских буддистов.
Во всём что-то есть.
Что за радость — вдвоём ломать макароны?
Том 1
Разбудить в человеке добродетель можно только пинком в зад. Зло — бодрей
и ловчей.
Чужой хлеб не приедается.
Почему осенние мухи такие злые? Делят нагрузку.
В этом уже есть что-то проясняющее.
В Индии эти вопросы решаются по-индийски.
Может, это ерунда, но без этой ерунды мне не жить.
Подбросить тухлое яйцо.
Иоанн Кронштадтский. Дар наполнения бессмыслицы видимостью смысла.
«Древние египтяне писали на свитках, изготовленных из водяного растения
папируса. Они расщепляли его трехгранные стебли на полоски, укладывали
их рядами вдоль и поперек, затем сколачивали деревянными молотками,
склеивали и просушивали эти шероховатые ленты, на которых потом писали
расщепленным тростниковым пером. Свитки, склеенные из отдельных
листов, получались необычайно хрупкими. И если теперь, через тысячелетия,
до нас все же дошли отдельные папирусы, сохранившиеся в развалинах
храмов, в гробницах или просто в песках Верхнего Египта, то этим мы
обязаны исключительно сухому климату страны. Целые папирусы — большая
редкость. Обычно находят только обрывки свитков, без начала и без конца,
со многими пропусками». (Сказки и повести Древнего Египта. М. 1956. С. 3.)
Пер Гюнт, только в старости понявший бессмысленность эгоизма, сочинил
себе эпитафию: «Здесь похоронен Никто».
Мысль Ницше: только тот, кто воплощает в себе самое лучшее, чистое и
прекрасное своего времени, может понять, что в прошлом достойно изучения,
сохранения и любви.
Чуму какую-то заварил. (о чае)
В красных носках я ходил не потому, что модно, а потому что красиво.
Чернышевский прав, жизнь выше искусства. Удивительно, что это приходится
доказывать.
Что в людях шевелится тайно, Достоевский вытащил на первый план.
Достоевский достоверен и вместе недостоверен. Всё, о чём он пишет,
существует, но не в таком масштабе. Это песок, рассматриваемый в
увеличительное стекло.
Подсушенное письмо.
Время не терял, в носу ковырял.
Море балалаек.
Лень обезличивает. (н. м.)
Бодлер ― философия 18-летних. Потому столько поклонников.
Тончайшая плёнка, отделяющая человека от смерти.
Что-то отложилось во мне от предшествующих культур.
Ничего сгоряча!
Том 1
Обёрнутое в синюю бумагу равнодушия.
Самому себе перебежать дорогу.
Л.Г. об Аронзоне: это поэт, без сомнения, но думать он ещё не начал.
Маленькая варфоломеевская ночь.
«...Холодна, как могильная плита в осенний день». (Чехов А.П. СС в 12 тт. Т.
12. Письма. М. 1957. С. 420.)
Бытовая подкладка.
Семейный барометр.
Чтоб каждое слово было сочным, как апельсин.
Помню, масло сливочное пропадёт, а к празднику непременно появится: так
нас подмасливали.
Два умения: действовать и ждать.
Сто рублей и копеечка.
Сладкая да гладкая.
Вчера любимый, сегодня persona non grata.
Буддийское в «Крошечке-Хаврошечке»: третий глаз, мать-корова.
Зуб на человечество.
Прописаться в веках.
Даная Тициана ловит золото в чрево, старуха ― в передник.
В парадную входишь, как в мочевой пузырь.
Не все прекрасные цветы уживаются в одном букете.
Нежная опёка.
Счастливый испуг. (н. м.)
«Руководительница гениального человека». (Ф.М.Достоевский, «Неточка
Незванова».)
Кормилица стихов.
«Особенно убедительно выглядела «печать пророчества», поставленная на
Мухаммеде с самого рождения, — это было крупное, величиной с грецкий
орех, родимое пятно на спине, между лопатками. <…> Между прочим,
впервые упомянутая в этой легенде «печать пророчества» действительно
существовала, и Мухаммед не только охотно ее показывал любопытным, но и
сам искренне верил, что это не просто большое родимое пятно, а
таинственный знак, своего рода тавро, которым Бог, верховный пастырь,
пометил его, подобно тому как арабы метят свой скот». (Панова В.Ф., Бахтин
Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
Редкому стиху Гейне не свернёт в конце голову.
Робость уже тем привлекательна, что не подминает мир под себя.
Закрома памяти.
Том 1
«Нарзан остроумия». (слова Фомы Опискина из «Села Степанчикова»)
Любовь нерасчётлива.
Пропитаться запахами больниц.
В Катулле больше темперамента, чем ума. Настоящий веронец.
Прошлое излечивается настоящим, настоящее будущим.
Отлучить от жизни.
Уйти из жизни живым.
Слитно или раздельно? (поженимся или нет?)
О книге: богата витаминами.
У хомяка обеденный перерыв.
«В нашем Советском Союзе люди не рождаются. Рождаются организмы. А
люди у нас делаются ― трактористы, мотористы, учёные, академики и так
далее». (академик Трофим Денисович Лысенко; см.: ж. «Юность», 1986, №10.
С. 5.)
Для таких избранных, каких и на свете нет.
Пёс, насобачившийся ловить мышей.
По-женски бедна.
Жизнь действительную ― раздетую, разутую, не подглядев, не узнаешь.
Обмолвиться взглядом.
«Омрачения и просветления человека делают его судьбу». (Гёте, по
Эккерману.)
Кислорожий.
Из Франса: «Когда в пустыне смерть поразит милую Манон, когда от Манон
останется
одно
лишь
воспоминание,
воспоминание
это
будет
очаровательным и трогательным. И сколько людей, закрывая книгу, скажут:
«О Манон! как бы я любил тебя, будь ты жива!» Все естественно, все
правдиво, все верно в этой маленькой книжке. В ней нельзя изменить ни
слова. Создав как нельзя более легко это чудо искусства, Прево написал две
страницы назидательного содержания, чтобы предпослать их роману. Это как
бы шаль, наброшенная на плечи м-ль Манон. В этом маленьком отрывке
(А.Франс приводит отрывок. ― А.Щ.) он ставит себе в заслугу то, что
написал сочинение, долженствующее пойти на пользу нравам. Не спорю, вы
правы. Но эти прекрасные мысли пришли вам на ум, дорогой аббат, лишь
после того, как была написана книга. Пока вы водили пером, вас вдохновляли
воспоминания о ваших первых увлечениях, и только». (Франс А. СС в 8 тт. Т.
8. М. 1960. С. 395-396.)
Атлант, поддерживающий порядок.
Любовь ― игра с открытыми картами. Расти, совершенствоваться, всякий
день становиться другим; всю жизнь любить одного или одну невозможно.
Из дворовых мальчиков.
Русскими сделали нас татары.
Том 1
Бедные рифмы сильны простодушием.
Зарок зароков не давать.
Стоять, как волнорез. (Б.Понизовский)
Лист говорил: каждая нотка Шопена — «жемчужина, упавшая с неба».
(А.Зилоти, «Мои воспоминания о Ф.Листе».)
В «Медном всаднике» нет слова «наводнение». Это и есть поэзия.
Я не иммортель.
Пастораль с мёдом и сыром.
Доживание, дожёвывание.
Листва книг.
Духовное донорство.
Чтобы вошло в руку (о правописании).
Вот оно ― место нашего грехопадения.
Краткость ― сестра Александра Ефремовича. (Н.)
«Если художник болен, как это было в случае Флобера и Пруста, то его
творение вступает в сговор с болезнью и использует ее в своих целях.
Паскаль говорил, что болезнь — естественное состояние христианина; с еще
большим основанием это можно сказать о писателях. Эпилепсия Флобера,
астма Пруста изолировали их от мира, принудили к заточению и держали
взаперти между столом и постелью. Но в то время как первый искал выхода в
книгах, Пруст знал, что вместе с ним в его обитой пробкой комнате заперт
целый мир, знал, что в этих четырех стенах, в его жалком, сотрясаемом
кашлем теле больше воспоминаний, чем если бы он прожил тысячу лет, что
он хранит в себе и может извлечь из себя эпохи, общественные классы,
времена года, поля, дороги, словом — все, что он знал, любил, вдыхал,
выстрадал; все это было ему дано в его окуренной лекарствами комнате, из
которой он почти никогда не выходил». (Писатели Франции о литературе.
Сборник статей. М. 1978. С. 165.)
Эти несносные сноски.
Старость, по И.С.Кону, расположена к разнополой дружбе.
Белокочанная баба.
Как боксёрская груша ― все бьют, никто не погладит.
«Неразборчивая любовь к человечеству». (Р.Кент)
Путёвка на необитаемый остров.
Путь к тебе, путь к себе ― не один ли путь?
Из «Алисы»:
― Эту ужасную минуту я не забуду никогда в своей жизни.
― Забудешь. Если не запишешь.
Приобрести опыт трудно. Ещё трудней пользоваться им. Самое же трудное
— не стать рабом своего опыта.
На вопрос вопросов ― ответ ответов.
Том 1
Прятаться в складках местности.
Аллегория «гордого одиночества»: озеро, остров, к которому протянуто
несколько мостов, и все горят. На острове ― человек с факелом.
Понять человека ― понять формулу его развития.
«Она просыпалась каждое утро с единственной мыслью: «Нравиться!» И это
было целью и смыслом её жизни. Если бы я сказал ей, что на такой-то улице
в таком-то доме живёт человек, которому она не нравится, то это заставило
бы её серьёзно страдать». (А.Чехов, «Ариадна».)
Голубь, кружащийся над пеплом.
То, что мы зовём историей, было жизнью.
Школа инакомыслия.
Центр мировой справедливости (ЦМС).
Отточенный жест. (н. м.)
Задача для 3 класса. Во время похорон Брежнева 42 генерала несли на
подушечках награды: у каждого по 3 ордена или медали. Сколько всего
орденов и медалей несли генералы?
Лирические яды.
Не Чацкого жалко ― Горича.
Физическое обаяние. (Б.Понизовский)
Что лучше ― невымытая правая нога или левая?
Постучаться в жизнь.
Из гоголевских повестей, исключая «Миргород», хороши три: «Шинель»,
«Коляска», «Записки сумасшедшего». «Портрет» поверхностен, «Невский
проспект» и «Рим» сумбурны, «Нос» более экспериментален, чем
художественен. Есть прекрасные описания в «Риме» и «Невском проспекте».
Открытие для меня — «Коляска», с совершенно вздорным типом русского
человека.
С каким-то нечеловеческим размахом.
Верь сердцу.
«...При всякой встрече неизбежна разлука, и всё, что близко, должно
отдалиться, ― таков обычай Аллаха...» (Ибн Хазм. Ожерелье голубки. М.
1957. С. 131.)
Лауреат Кобелевской премии.
«Книга Мопассана «Пышка» («Boule de suif») разошлась в 1925 году в 1500
экз. Издательство потерпело убыток, но не сдалось и выпустило книгу под
новым названием — «Любовь и другие истории». Книга разошлась тиражом
37 000 экз. Издатели закусили удила и в следующем, 1927 году заново
окрестили трагическую историю парижской кокотки — «Как совершилось
заклание одной французской проститутки?». Под новым пиратским флагом
удалось распродать 54 700 экз.! Для американского вкуса не оказались
достаточно острыми даже книги Казановы. «Воспоминания» не привлекали.
Всыпали в соус заглавия побольше перца, и получилось: «Казанова —
величайший в истории совратитель женщин», что принесло доход с 20 000
экз. допечатки». (Иштван Рат-Вег, «Комедия книги».)
Том 1
Черней Саши Чёрного.
Не так ведь просто, а для чего-то вызваны мы из небытия?
Половая диета.
От кармы к карме.
«Дочь родилась у шарманщика бедного Карло...» Это про меня.
Музыка, щекочущая пятки.
Вконец замечательный.
Девиз Каспарова: «Инициатива любой ценой!»
Волосатое счастье.
Когда в моём присутствии на кого-то кричат, мне кажется, что кричат на меня.
Друзья бывают ежедневные, еженедельные, ежемесячные, ежеквартальные
и ежегодные. Кто реже раза в год, тот не друг.
Законодательство природы.
Спустить себя с цепи.
Пора спускать флаг.
В кармане больше бренчит, чем шуршит.
«Я ― бог, я ― царь, я ― червь, я ― раб...». «Червь!» Не «червяк», как у
Беранже. В самой униженности — гордость.
Чепушинка.
Румяный борщ.
«Если женщина красива
И в постели горяча,
В этом главная заслуга
Леонида Ильича».
(н. м.)
Зажечь её ― как костёр в сырую погоду.
Художественные происки.
Указательные знаки судьбы.
«Каждый труд благослови удача!..» А если не благословит? Тогда блеф или
крах ― лучше блеф. Тут многое спорит с истиной, но разве пути истины и
удачи не совпадают?
Пройдошистый.
Удалять! Или опухоль, или меня.
Очень не очень.
Настоящая фамилия Михаила Голодного ― Эпштейн. Михаил Семёнович
Эпштейн.
Безымянный больничный суп.
Том 1
Любоваться пробегающим пейзажем через грязное стекло купе.
Скучно всегда быть правым.
На грани объяснения.
Жернова жизни.
Сны живут в подушке.
Полная чаша, да не наша.
«Прости, мой друг, но если бы ты видел,
Как поутру она в цветник выходит
В голубовато-серой амазонке, ―
Ты понял бы, что страсть ― сильнее воли».
(М.Кузмин, «Форель разбивает лёд».)
Мозг под чёрным паром.
«...Не случайно на смену ренессансной эстетике с ее верой в нерушимость
гармонии приходит эстетика барокко, в которой мысль об универсальном
значении гармонии вытесняется убеждением в том, что в мире царствуют
дисгармония и диссонансы. Не случайно в эстетическое и художественное
сознание проникают идеи о дисгармонии мира, о бренности и преходящности
всего сущего. <...> Для эстетики барокко характерны повышенный интерес к
диссонансам и дисгармонии, отказ от нормативности, формальной
правильности, пропорциональности. Такого рода идеи мы находим в
высказываниях целого ряда крупных художников и музыкантов этой эпохи.
«Разве не есть наш мир разбившаяся о землю партитура?», — спрашивает
Джамбатисто Марино. <...> Эстетика барокко не получила выражения в
специальных теоретических трактатах. Чаще всего она содержится в
отдельных высказываниях поэтов, художников, музыкантов. <...> В
предисловии к одному из своих сборников мотетов Марко Гальяно высказал
характерную для эстетики барокко мысль. Он отстаивал правомерность
«неправильных красот», которые, по его словам, могут возникнуть в музыке
от нарочитого несоблюдения правил. «Случается, — пишет Гальяно, — что
от несоблюдения правил в произведении могут возникнуть немалые
красоты». <...> Эстетика барокко выявила ограниченность понимания
гармонии эстетикой Ренессанса, она вскрыла огромные драматические
возможности, заключающиеся в искусстве, и тем самым расширила рамки
гармонии». (Шестаков В.П. Гармония как эстетическая категория. М. 1973. С.
130-133.)
Оборвыш бумаги.
«...И я курить пробовал. Во рту будто чёрт насрал». (н. м.)
Единственная, но достаточная причина.
Закаливание желудка.
Подзаряжаться от себя самого.
У Мериме есть рассказ «Двойная ошибка». Вчера и я допустил двойную:
«Зачем? Ни зачем». Долго мучился; хотел написать слитно, в чём
интонационная и сущностная правда, но словари требуют писать в три слова:
«ни за чем»; рука дрогнула, разум померк, совесть притворилась спящей.
Проявив орфографическое малодушие, я написал... в два слова. В том же
словаре, тремя строками выше, — «нипочём». Здесь они наречную природу
уловили.
Русская жизнь на английских булавках.
Том 1
Перелистывая жизнь.
Больные и соболезнующие.
Носовая протечка (насморк).
Вера ведь и существует для веры, для самой себя, а не для исполнения
обещанного.
1. «Короли и князья прекрасно могут делать профессоров и тайных
советников, осыпать их титулами и орденами, но великих людей они делать
не могут, умов, выдающихся над человеческим сбродом... И когда сходятся
двое таких людей, как я и Гете, эти великие господа должны понимать, что
по-нашему может почитаться великим. Вчера на пути домой мы встретили
всю императорскую семью. Мы издали увидели их приближение. Гете
оставил мою руку, чтобы посторониться и стать с краю дороги. Что я ему ни
говорил, я не мог его заставить сделать ни шагу дальше. Тогда я надвинул
шляпу, застегнул пальто и, заложив руки за спину, прошел сквозь самую гущу
толпы. Князья и придворные расступились, герцог Рудольф снял передо мной
шляпу, императрица поклонилась мне первая. Эти высокие господа знают
меня. Мне очень смешно было смотреть, как вся процессия дефилировала
мимо Гете. Он стоял, на краю дороги, глубоко склонившись, со шляпой в руке.
После я намылил ему голову, я его не пощадил...» (Бетховен ― Беттине фон
Арним. По кн.: Роллан Р. Жизнь Бетховена. М. 1937. С. 51.)
2. «Прежде всего, — быть может, в силу некоторого несовершенства
моего органа преклонения, — помнится, я никогда не падал в обморок и не
умилялся до слез при виде какого бы то ни было законодательного собрания.
Я перенес палату общин, как подобает мужчине, и не поддался никакой
слабости, кроме глубокого сна, в палате лордов. Я присутствовал при
выборах в боро и графства и никогда (какая бы партия ни победила) не
испытывал желания испортить шляпу, подбросив ее в порыве восторга в
воздух, или сорвать голос, вознося хвалы нашей славной конституции,
благородной неподкупности наших независимых избирателей или
безупречной честности наших независимых членов парламента. Поскольку я
выдержал эти мощные атаки на твердость моего духа, можно предположить,
что я по натуре бесчувствен и холоден, а в подобных случаях становлюсь и
вовсе ледяным, и потому мои впечатления от живых столпов вашингтонского
Капитолия надлежит воспринимать с некоторой поправкой, которой,
очевидно, требует это мое добровольное признание». (Ч.Диккенс,
«Американские заметки». В кн.: Диккенс Ч. СС в 30 тт. Т.9. М. 1958. С.148149.)
Запасное выражение лица.
Школа пустословия.
Это «иногда» случается слишком часто.
Широковещательно.
Наряду с желанием поделиться знаниями, опытом, есть противоположное
желание ― ни с кем ничем не делиться. Оно приходит с годами, с
пониманием, что никому не нужны ни ты, ни твой опыт, что каждый хочет жить
по-своему и расплачиваться за собственные ошибки.
Проссанные больничные матрасы.
Маленькая, сухонькая... похожа на моль.
Не всё в руце божьей.
«Как дела?» «Как настроение?» «Чем занимаешься?» Инспекторские
вопросы.
Том 1
Гарнир к основному заболеванию.
Супружеский тандем.
Ощетиниться (долго не бриться).
«...И сошёл он с дороги в мечеть и пошёл вслед за девушкой». (Ибн Хазм.
Ожерелье голубки. М. 1957. С. 40.)
Мои затухающие колебания.
Слишком выбился из области допустимых значений.
А попка-то не дурак!
Бормотанье души. (н. м.)
Сухим пером.
Можно просто жить — радуясь морю, цветам... уж не знаю чему. Но жизнь не
названная ещё не вся жизнь. Для полноты переживания нужна словесная
оболочка. Пока вкус малины ощущаешь рецепторами ― это три четверти
жизни. Когда определишь ощущение словом ― вся жизнь. Я вовсе не
предпочитаю слова предметам и очерёдность не путаю, просто предмет и
словесный облик его должны восприниматься одновременно.
Монопольное знание.
Солнечный удар во время грибного дождя.
Судьба скуповата.
Про «набитого дурака» этимологи молчат. Первоначально это мог быть
«небитый дурак» — дурак, которого ещё не били; побьют — поумнеет.
Это выше, чем я знал.
Мысль извлечённая есть ложь.
Вальс — тот же наркотик.
Скорбный лист ошибок.
«Я не жалею, что потеряла два часа», ― благодарила меня за консультацию
коллега из другой школы.
Сбегать в словарь.
Парадигма как пространство возможностей.
Гнусавость гобоя. (н. м.)
Беспокойство о чистоте жанра ― первый признак его вырождения. Сонеты
Эредиа безупречны по форме, но перечитывать их не станешь. А Петрарку
читали и будут читать.
Это тесто поднимается медленно.
«Бестелесно лишь то, что не существует. Всякое сущее наделено присущим
ему телом». (Тертуллиан)
Методика как искусство посвящения.
«Выбрать себя». (С.Киркегор)
Том 1
Идти по пути утрат. (н. м.)
На расстоянии вытянутых губ.
Постящийся людоед.
Знал бы, не стал бы.
Счастливые воспоминания связаны не с умственными достижениями, а что
зимой, в парке, стоишь на коньках возле павильона, слушаешь музыку, жуёшь
пышку, и нос в пудре.
Всю жизнь на трамвайной колбасе.
Борзопись.
Крепкие очки. (н. м.)
Как диксиленд: часами ни о чём.
Экс-муж.
«На шоссе было ужасно пыльно. Хорошо, что мы догадались прикрыть
корзины бумагой. Но прикрыть себя нам было нечем. Каждая машина
поднимала густое облако пыли, и вся эта пыль садилась на нас. Это было
очень противно.
— Фу, как пыльно! — сказала я.
Лассе спросил, почему я сказала «Фу, как пыльно!», а не «Фу, как светит
солнце!» или «Фу, как щебечут птицы!»? Кто постановил считать пыль
противной, а солнце — приятным? И мы решили отныне считать пыль
приятной. Когда нас опять окутало пылью, так что мы едва различали друг
друга, Лассе сказал:
— Какая приятная пыль!
И Бритта сказала:
— Да, здесь очень хорошо пылит!
И Боссе сказал:
— А по-моему, здесь ещё маловато пыли!
Но он ошибся. Вдали показался большой грузовик, за которым тянулась
целая туча пыли. Она окутала нас со всех сторон. Анна подняла руки и
воскликнула:
— Волшебная пыль!.. — Тут она закашлялась и умолкла.
Когда пыль улеглась, мы оказались такими грязными, что даже не узнали
друг друга. Бритта высморкалась и показала нам платок. Он был чёрный. Мы
тоже стали сморкаться, и платки у всех были одинаково чёрные».
(Линдгрен А. Мы все из Бюллербю. М. 1975. С. 156-157.)
Неумытая родина.
Каждое мгновение в плюс или минус.
Бесцветная добродетель.
Была у меня ученица, спрашивает однажды: «Как мог Гюго, человек женатый,
иметь любовницу и при этом так вдохновенно и чисто писать о любви?» Не
помню, что ответил.
Госпожа Секунда.
Будем каллиграфичны!
Взял селёдку да съел серёдку.
Есть чувственные символы: у Гессе ― запах бузины, у меня ― жасмина.
Том 1
Все уши проныл.
Увесистое счастье.
«Для мужчины нет гнета более бессмысленного и неотвратимого, чем быть
любимым против воли, ― это пытка из пыток, хотя и вина без вины». (Цвейг
С. Нетерпение сердца. Новеллы. М. 1992. С. 202.)
Право на обыкновенность.
Порок — когда человек себе уже не принадлежит.
«Не бывает двух талантов: один для жизни, другой для творчества». (Альбер
Камю, «Записные книжки».)
Непролазное горе.
Очень по-женски. (н. м.)
Радио то обещало прояснение, то брало обещание обратно.
Ещё оглянулась, пройдя... Пентюк я, однако!
Воздух для импровизации.
Этому натюрморту недостаёт моего трупа.
Крепко смутить.
Ещё не умничал, а голова болит.
Потерянное желание.
Это было как танец: мы бродили уже час, может, больше; она шла, куда я
шёл, — не спрашивая, ничему не удивляясь.
Подпирая рукой откормленный подбородок.
Размашистый почерк.
Теперь это кажется мелодрамой, но тогда я страдал по-настоящему.
Волосы — как весенняя травка.
Семидесятидвухлетняя чаровница.
Жить по инерции.
План вертикального взлёта.
Временами смотрю на себя и пожимаю плечами.
Уйти в обиду. (н. м.)
Чем отличается память о человеке, который ещё есть, от памяти о человеке,
которого уже нет? Пожалуй, ничем.
Смерть в мягких тапочках.
Ровно настолько, чтобы там... (подними голову вверх) быть на хорошем
счету.
Вышла за палубного матроса.
Том 1
Облизываться на жизнь.
Есть маски, прилипающие к лицу.
На случай, если не проснусь.
Волосы золотисто-румяные, как корнфлекс.
Льдина в форме человека. Вместе с другими льдинами плывёт
плыть, пока не растает.
и будет
«Работу над «Тетрадями» Валери считал главным трудом своей жизни. Он
приступил к ней в 1894 г. и до самой смерти ежедневно посвящал ей тричетыре часа ранних утренних размышлений. Эти «Тетради» — явление
уникальное во французской, да и не только французской, литературе. Они не
имеют ничего общего с обычными дневниками и почти целиком посвящены
разрешению личных интеллектуальных проблем. По убеждению многих
исследователей, Валери выступает в них не только как острый аналитик
проблем сознания, творчества, морали, человеческого общежития, кризисной
культуры, но и как несомненный предтеча самых различных идей из области
лингвистики, психологии, теории информации, теории искусства и т. д. Каково
бы, однако, ни было разнообразие затрагиваемых тем, главное в «Тетрадях»
— поиск единого универсального принципа творческой человеческой мысли.
Правда, этот непрерывный упорный поиск, который прослеживается на
протяжении всех этих записей (всего осталась 261 тетрадь), вылился в итоге
лишь в грандиозное недостроенное здание. Валери так и не нашел
центрального метода, выработке которого решил посвятить себя в юности. С
годами он вообще, по-видимому, отказывается от этого несбыточного
притязания. Однако, хотя Валери и не воздвиг в своих «Тетрадях»
законченной системы, именно в них лучше всего обнаруживается внутренняя
системность его идей и творчества. <...> Сам Валери называл эти записи
«своим Эккерманом». Вся его личность, с ее внутренними исканиями и
внутренней историей, выразилась в них с такой адекватностью, что их вполне
можно считать дневниками предельно волеустремленной человеческой души
(слово, с которым к концу жизни Валери все более примиряется).
С 1957 по 1961 г. Национальный центр научных исследований в Париже
осуществил публикацию всех тетрадей фототипическим способом, которая
составила двадцать девять увесистых томов.
Валери долгие годы работал над общей классификацией и
систематизацией своих тетрадных записей. Лишь совсем недавно
австралийская исследовательница Д.Робинсон в результате поистине
титанического труда сумела установить принципы отбора, систематизировать
записи и, разбив их по рубрикам в хронологическом порядке, издать
«Тетради» в том виде, который действительно соответствует замыслу
Валери». (Валери П. Об искусстве. М. 1976. С. 548-549.)
Пробивание к жанру.
Жемчужина среди устриц. (Н.)
Извлекали меня кесаревым сечением. Из-за родовой опухоли голова
вытянулась по горизонтали, отчего поныне мыслю не в том направлении.
История неразборчива.
В Англии и Франции стихи читают вполголоса. Когда Вознесенский в одном из
французских домов загремел стихами, ему сказали: «Андрюша, зачем Вы
орёте?» (Э.Лимонов, по «Голосу Америки».)
Женился сухарь на ромовой бабе.
Раздача приветов.
Уметь всё ― от мадригала до некролога.
Том 1
Заменяя сомнительное на несомненное.
Замороженный пруд.
Стрекоза, прожигательница жизни.
Когда меня не будет, тебя станет меньше, ведь мы существуем не только в
себе, но и друг в друге.
Какая кривая кривей?
«Странствия Персилеса и Сихизмунды» Сервантеса. Что ни абзац —
приключение. Конец XVI века, зарождение авантюрного романа.
Это как молитва.
Лохматый дым.
Школа, которую я должен пройти.
«Перерыв в нагромождении исторических событий». (Т.Манн. Лотта в
Веймаре. М. 1957. С. 161.)
Лиловые хлопья гортензии.
Сердце её заповедно.
Есть имена, прозрачно живущие среди нас, знакомые друзьям, любимым и
двум-трём случайным людям. Проходит время, и они оказываются у всех на
слуху; тогда говорят о негорящих рукописях, исторической справедливости...
Но иногда прозрачное остаётся прозрачным. Я не знаю, что лучше.
Выражение лица обнадёживает.
Синий парадный цвет.
Полюбить меня можно, но ― как в песне ― «на своё несчастье, на свою
беду».
Через эти стёкла только солнечные затмения смотреть (немытые окна).
Есть разные, всякие, и ещё разные, и ещё всякие, и ещё, и ещё.
Клопы как слоновые черепахи.
Слегка приятели.
Был человек, теперь фотография.
Потолок — расколотые балками донские степи.
Извлекать из всего.
Гоголь был белокур и любил сладкое.
Конкурсы красоты были уже в Афинах. (Андрэ Боннар, «Греческая
цивилизация».)
Я любопытен, но не настолько. (н. м.)
Платино-иридиевая добродетель.
Зодиакальный психоз.
Том 1
Человек родится для приключений.
Вот жизнь, а вот книга отзывов.
Ты знаешь меня как облупленного, но как необлупленного не знаешь.
Желание и неумение достичь совершенства.
Жизнь ― такой компот!
Зародыш мысли.
Стало вдруг грустно, как от холодного молока.
Образец державинских спондеев:
«Дом тепл, чист, светл, и к возвращенью
С охоты мужа стол накрыт».
(«Похвала сельской жизни»)
Природа не успевает зализывать раны. (н. м.)
«Я ль на свете всех милее?..» Попробуй сказать, что не она.
Побитым голосом.
Положите 100 рублей перед зеркалом, и у вас будет 200.
Дежурный набор пошлостей.
Грязно в комнате — грязно на Земле. После смерти Гобсека неловко входить
в комнату, смежную со спальней.
Самого дрянного свойства.
Геометрическая правильность жизни.
Завещательного свойства.
Девушка без электронного адреса.
«Тяжеловесное ухаживание». (Т.Манн. Лотта в Веймаре. М. 1957. С. 152.)
«Еще в средние века в библиотеках принимались всевозможные меры против
похищения книг. Так, в библиотеке Эрефордского собора (Англия) каждый
том, в солидном кожаном переплете, был прикреплен к цепи, последнее
звено которой надевалось на толстый железный прут, шедший вдоль стенки
шкафа. Цепи были достаточной длины, чтобы положить снятый с полки том
на ближайший пюпитр для чтения». (Дмитриев В.Г. По стране Литературии.
М. 1987. С. 104.)
Опутать себя обещаниями.
Мечтательно замолчать.
Пробивание туннеля ― от человека к человеку.
Что остаётся от наших себе пожеланий через час, через год? «Влажный след
в морщине»? Сколько кладезей мудрости вырыто впрок! Где теперь всё это?
Бесплатная раздача пряников.
Застрахованное правое полушарие.
Любовь измеряется временем, которое дарим любимому человеку.
Том 1
И мне случалось взбираться на вершины духа, но, подышав альпийским
воздухом, я испытывал головокружение и спускался туда, где родная
спёртость возвращала дыхательное равновесие.
Не я один, многие убегают от главного.
Бледная гостья спиритических сеансов.
Творящая сила предсказаний.
Из родины можно вырасти.
Все межконфессиональные споры сводятся к одному: дважды два не пять, а
восемь.
Одинока учительская старость.
Мы должны понимать друг друга с полу... четверть... тридцать второй слова.
Всё собираюсь и не соберусь.
Память зеркал.
Сироп детских воспоминаний.
Недоначатый.
Есть меандр и есть крестовая композиция, основанная на пересечении
горизонтальных и вертикальных линий. (Б.Понизовский)
«В Петрополе прозрачном мы умрём...» Я ― в загазованном.
Неврастенический румянец.
Весь в насморке.
Тут грех не согрешить.
«Я огонь, а ты стружка.
Эх, полыхнём, моя подружка!»
(инженерный фольклор 80-х)
Размораживать женщин.
Всё одно — погибнуть в пламени исторического пожара или на сеновале от
брошенной спички.
Так и живём — через дефис.
Фея Чёрных Чернил. (н. м.)
Разговор... как бы через порог. Разговор с мыслью о разговоре.
Пойти на снижение.
Все пророки путают себя со своими богами.
Историческая плесень.
Утопична сама мысль, что можно жить без утопий.
Помост для супружеских сцен.
Семейная сценография.
Том 1
Сбитень ― смесь кипятка с мёдом и специями, чаще всего с корицей.
Островок воспоминаний.
«Голос простуженного людоеда». («Пиноккио»)
Делать вид, будто делаешь вид.
«Лыжный агитпоход, посвящённый юбилею гибели партизанского отряда в
Нижневартовске...» Вот он — сюр!
Буколистика.
Усталость от пушкинской эпохи. Перекормили. Народничество интересней и
поучительней.
На полюсах не живут.
Читая постаревшего Вяземского, сам стареешь.
Кажется, найди конец нити ― и потянется, вытянется, разъяснится, сразу
станет понятно, как жить, что делать. Но у нити — нет конца.
Гольбах трезвей Вольтера, он вообще не вписывается в XVIII век.
Искусство перевоплощений. (н. м.)
Вслушиваться в себя.
Пучина сна.
О горшечнике судят по горшкам. (н. м.)
Мотив обнаружения писем в «Юлии, или новой Элоизе» (Часть 3, Письмо 1).
Клара ― Сен-Пре: «Если бы любовь потребовала от вас подвига впервые, я
бы еще сомневалась в успехе, колебалась бы, не зная, достойны ли вы столь
высокого мнения; но жертва, которую вы уже принесли во имя чести Юлии,
покинув наши края, — порука тому, что вы принесете жертву и во имя ее
покоя, прекратив бесполезное общение с нею. Первые деяния добродетели
всего труднее, и вы не допустите, чтобы ваш подвиг, который обошелся вам
так дорого, оказался бессмысленным, не станете упрямо поддерживать
тщетную переписку, которая грозит вашей возлюбленной страшной
опасностью, ничего не сулит вам обоим и только продлит бесплодные
мучения». (Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения в 3 тт. Т. III. М. 1961. С. 259.)
Почтовая проза.
Укушен завистью.
Страна, вооружённая до гнилых зубов.
Дети площадки.
Это тот самый трухлявый пенёк, на который лучше не садиться.
Робкая грудь.
По-видимому, это должно выражать крик души.
Сожитие.
Расконсервировать (о консервах).
Бродил, бродил вдоль полок, так ничего и не выбродил.
Том 1
«Общество взаимного восхищения» (О.Хэпберн о сотрудничестве с Фредом
Астером в фильме-мюзикле «Забавная мордашка».)
Профессиональное зрение.
Молодость ушла, когда, размышляя, положить ли голову милой на колени или
на подушку, выбираешь подушку.
У Августина — «сияние духа».* Возможно «сияние тела», но телесную
субстанцию Августин презирал. Между тем, взятые совокупно, образы эти
дают представление об идеальном человеке.
* (Человек. Сборник. М., 1991. С. 163.)
Положа руку на желудок.
С рукой на пульсе.
Какие люди! Денёк бы рядом пожить!
Приторможенный пульс.
Призрак первой жены.
Презентация покойника.
«Профессионализация...» Хороший вкус требует сделать в этом слове хотя
бы одну ошибку.
Воздушно целую.
Декабризм для нас ― итальянская опера с кровью на мундирах, дамами
decollete, смятением в салонах, казнью (creshendo), финальным отъездом в
Сибирь... А Софья Перовская не декольтировалась, и домики были больше
мещанские. Народничеству недостаёт декора, чтобы мои современники к
нему присмотрелись; оно как-то осталось на периферии национальной
памяти. Что за декабристами жёны в Сибирь поехали ― знают все, что за
народниками ― никто.
Числил в забытом.
Женское облагораживающее начало. (н. м.)
Подними глаза на жизнь. Ну что? Видишь?
Юродные сёстры. (н. м.)
Символистская драма в духе Метерлинка, где прекрасная «Дама Ожидания»
оказывается Смертью.
Досматривать собственную жизнь, как скучный фильм: надо же узнать, чем
всё это кончится.
Письмо-эпопея.
Французские духи местного розлива.
«Быть радостным ― необходимость и долг». (Г.Лорка)
Утешение, которое не утешает.
Звонок из прошлого.
Так красиво, что глаза слезятся.
Том 1
Дар — счастливый или несчастный — распознавать красоту.
Я прожил не столько яркую, сколько пёструю жизнь.
Очень подумать!
«Живу роскошно, с самой красивой женщиной Аугсбурга, пишу для кино. И
все это средь бела дня, люди глядят нам вслед. Сколько времени пройдет,
прежде чем терпение Всевышнего лопнет и я окажусь на обочине, а собаки
будут справлять нужду на мои штаны?!» (Брехт Б. Чтение на несколько минут.
Иностранная литература, 1998, №12.)
То ли я не оправдал надежд жизни, то ли жизнь не оправдала моих надежд.
Взбалтывание чувства.
Третья какофония для фортепиано с оркестром.
Хронический восторг.
Человек живёт, чтоб зажигать свечи желаний, но когда желание исполняется,
угасает свеча.
Отдельная жена.
Ягоды соседних полей.
Насморк. Был проливной, теперь моросящий.
По ковровой дорожке, протоптанной Ильичом в Смольном, мы топали 70 лет.
Презентация пирога с капустой.
Другой берег жизни.
На каких островах какого океана?
У О. желание подвижничества ― не меньшего, чем моё.
Два возраста, склонных к элегическим настроениям, ― цветения и увядания.
Юноши играют в печаль, старики опечалены.
Два лица, обращённые друг к другу.
«Самое длинное в мире предисловие написано к антилютеранскому трактату
И.Н.Вайзлингера «Упрямые факты» («Frifi Vogel oder stirb!» Strafiburg, 1726).
Книга содержит 618 страниц. Из этого солидного объема предисловие с
беспощадным эгоизмом вырвало для себя 470 страниц!» (Иштван Рат-Вег,
«Комедия книги».)
«Мой личный дедушка». (Л.Г.)
Не раскусил, но надкусил.
Девка подворотная.
Человек живёт не больше века, а фиал синего стекла, сработанный
египтянином, всё ещё жив, из него и сегодня можно пить.
Координаты добра и зла.
Чай с полотенцем.
Александрийская библиотека (моя).
Том 1
Тяжело шутили наши прадеды, жирна была их пища.
«Что озаряет одного философа, омрачает другого». (Ф.Геббель. Избранное в
2 тт. Т. 2. М. 1978. С. 423.)
Таскать за ноги покойников (о перезахоронениях).
Иколог (врач, лечащий икоту).
Книгу, какую написал Монтень, после сорока может написать каждый
образованный, одушевлённый, с бойким пером человек. К естественности
языка Монтеня скоро привыкаешь, анекдоты, в смысле занимательности,
неравноценны, но главное ― нет откровений, ради которых стоит отложить
собственные дела и слушать другого. Для меня монтеневские чтения ―
потерянное время, так он поверхностно-общ.
Молотый перец ― харакири изнутри.
День оплеух. (н. м.)
Демиург, творец, вмурованный в собственное творение.
Брожение... Ничего, кроме брожения. Надуваются и лопаются пузырьки,
вырывается кисловато-сладкий запах, чтоб тут же раствориться в воздухе, а
там уже новые пузырьки, и так до определённого судьбой часа. Ни одного
крупного пузыря так и не выдул.
Человеческая жизнь измеряется не вечностью, не памятью потомков, а сама
собой.
Когда буквы багровеют.
Стихи, которыми можно дышать.
« — За работу, — сказал он себе. — Никогда я не ощущал такого прилива
сил!
Но и ощущая в себе эти новые силы, он работал с лихорадочным
усердием, одержимый страхом, что смерть оборвет его труд на середине.
Вероятно, этот страх соприроден людям, вложившим всю душу в такой
высокий, по их убеждениям, замысел, что жизнь обретает смысл лишь как
условие его воплощения. Мы редко дрожим над жизнью, пока любим ее ради
нее самой. Но какой хрупкой она начинает казаться нам, когда становится
средством для достижения некоей цели! Однако рядом с этим ощущением
непрочности гнездится и нерушимая вера в нашу неуязвимость для стрел
смерти — а как же иначе, ведь мы заняты делом, которое как бы препоручило
нам само Провидение, только для него и создавшее нас; останься наш
замысел незавершенным — весь мир погрузится в траур». (Натаниель
Готорн, «Мастер красоты». По кн.: Искусство и художник в зарубежной
новелле ХIХ века. Л. 1985. С. 401.)
Неблагонадёжная фамилия.
Инфернальный том «Мёртвых душ».
Старушечий шарм.
Придерживать себя за хвост.
Нюх у жены как у фокстерьера. С нею можно на охоту ходить.
Нейлоновые нервы.
Голенькие макарошки.
Том 1
Мы уходим, чтоб не возвращаться. Чем самобытней, оригинальней человек,
тем меньше у него шансов на бессмертие, тем абсолютней смерть.
Бретоновская «растворимая рыба» впечатляет. Все мы растворимые рыбы,
хоть и трёмся друг о друга боками.
Храм ничегонеделания.
Дежурный Геракл (уборка в классе).
Инфернальный тон.
Сердце можно лечить только сердцем. (н. м.)
Вкус экспертного свойства.
«В отеческих писаниях, — кажется, в Лимонарии св. Софрония, патриарха
Иерусалимского, — я читал такой рассказ. К знаменитому подвижнику пришел
начинающий монах, прося указать ему путь совершенства. — «Этою ночью,
— сказал старец, — ступай на кладбище и до утра восхваляй погребенных
там покойников, а потом приди и скажи мне, как они примут твои хвалы». На
другой день монах возвращается с кладбища: «Исполнил я твое приказание,
отче! Всю ночь громким голосом восхвалял я этих покойников, величал их
святыми, треблаженными отцами, великими праведниками и угодниками
Божиими, светильниками вселенной, кладезями премудрости, солью земли;
приписал им все добродетели, о каких только читал в Священном писании и в
эллинских книгах». — «Ну что же? Как выразили они тебе свое
удовольствие?» — «Никак, отче: все время хранили молчание, ни единого
слова я от них не услыхал». — «Это весьма удивительно, — сказал старец, —
но вот что ты сделай: этою ночью ступай туда опять и ругай их до утра, как
только можешь сильнее; тут уж они наверно заговорят». На следующий день
монах опять возвратился с отчетом: «Всячески поносил я их и позорил,
называл псами нечистыми, сосудами дьявольскими, богоотступниками;
приравнивал их ко всем злодеям из Ветхого и Нового завета от Каинабратоубийцы до Иуды-предателя, от Гивеонитов неистовых и до Анании и
Сапфиры богообманщиков, укорял их во всех ересях от Симоновой и
Валентиновой до новоявленной монофелитской». — «Ну что же? Как же ты
спасся от их гнева?» — «Никак, отче! они все время безмолвствовали. Я даже
ухо прикладывал к могилам, но никто и не пошевельнулся». — «Вот
видишь,— сказал старец, — ты поднялся на первую ступень ангельского
жития, которая есть послушание; вершины же этого жития на земле
достигнешь лишь тогда, когда будешь так же равнодушен и к похвалам и к
обидам, как эти мертвецы». (Соловьёв В.С. Философия искусства и
литературная критика. М. 1991. С. 228.)
Зажечь воображение.
Молодые монашки с персиковым румянцем.
У неё это написано на лице и на всём остальном.
Птица запуталась в занавеске. Прежде чем выпустить, подержал напуганную
в руке ― прикосновение к волшебной стихии! — Выпустил... улетела. Как
похоже на юношеское прикосновение к женщине!
Семечек — полный валенок.
«А если я Вас не убедил, убеждайте себя сами». (Л.Г.)
Срок годности вышел.
Зов из небытия.
Возврат к последнему собеседнику ― себе.
Том 1
Сколько случайных имён в русской поэзии! Кюхельбекеры, Меи, Апухтины...
те же Ходасевичи.
Отбитый вкус.
Русские пряничные доски не такие выдавливали физиономии.
Синхронное чавканье.
Павлиний хвост обещаний.
Действует, как зажигательное стекло.
Куприн вспоминает: при любви ко всему живому, Чехов питал непреодолимое
отвращение к кошкам. Как понять?
Зубная боль в сердце. (н. м.)
Освежающий флирт.
Противопоказаны друг другу.
Накачивать оптимизмом.
Монументальная дама.
Во всём люблю определённость: цвете, мелодии, чертах и выражении лица
― во всём.
Женщина как источник бесперебойного питания.
Окислять настроением.
Светотень жизни и смерти. (н. м.)
Если не нужно тебе, не нужно и мне.
Отталкивающий экземпляр.
Пушкин плакал, Толстой плакал, Горький плакал — я не плачу: черта XX века.
Слёзные мешочки перетянуты шёлковой нитью.
Розовая улыбка.
Разбиться о жизнь.
Бескорыстие должно оплачиваться.
«Всем современным писателям следовало бы запретить под угрозой штрафа
или даже тюрьмы заимствовать сравнения из мифологии: говорить об арфах,
лирах, музах, лебедях». (Жюль Ренар. Дневник. Калининград.1998. С.14.)
Фига в полный рост.
По той же дороге в обратную сторону.
Ламентация на тему «почему я не вечен?».
Свобода ― когда клетка заперта изнутри.
С подачи молвы.
История ― то, о чём мы догадываемся на основании того, что мы знаем.
Том 1
На каждой странице — водяной знак улыбки.
Секретарь для сновидений. (н. м.)
«Мечтательна, полувоздушна...» Можно пройти насквозь и не заметить.
В месяце абракадабре.
«Живи ещё хоть четверть века ―
Всё будет так. Исхода нет».
Четверти века с момента написания стихотворения Блок не прожил. «Ночь,
улица, фонарь, аптека...» — 1912 год. Умер Блок в 1921. А через 25 лет
наступил 37 год.
Гормоны счастья.
Такого напора событий просто не выдержать.
Сознаюсь, но не каюсь.
Предпоследнее желание.
Дуэль Пушкина с Пистолетовым.
Садоводство камней.
Пожелание долголетизации.
Ни один запах не пьянит, как запах хлеба.
Бетховенская «Аппассионата», внушённая «Бурей» Шекспира.
«Действительность, данная в житейском опыте, несомненно находится в
глубоком противоречии с тем идеалом жизни, который открывается вере,
философскому умозрению и творческому вдохновению. Из этого
противоречия возможны три определенные исхода. Можно прямо отречься от
идеала как от пустого вымысла и обмана и признать факт, противоречащий
идеальным
требованиям,
как
окончательную
и
единственную
действительность. Это есть исход нравственного скептицизма и мизантропии
— взгляд, который может быть почтенным, когда он искренен, как, например,
у Шекспирова Тимона Афинского...
<...>
Второй
исход
из
противоречия
между
идеалом
и
дурною
действительностью
есть
донкихотство,
при
котором
идеальные
представления до такой степени овладевают человеком, что он совершенно
искренно или не видит противоречащих им фактов, или считает эти факты за
обман и призрак. При всем благородстве такого идеализма его
несостоятельность не требует пояснений после сатиры Сервантеса.
Третий и, очевидно, нормальный исход, который можно назвать
практическим идеализмом, состоит в том, чтобы, не закрывая глаз на дурную
сторону действительности, но и не возводя ее в принцип, во что-то
безусловное и бесповоротное, замечать в том, что есть, настоящие зачатки
или задатки того, что должно быть, и, опираясь на эти, хотя недостаточные и
неполные, но тем не менее действительные проявления добра, как уже
существующего, данного, помогать сохранению, росту и торжеству этих
добрых начал и через то все более и более сближать действительность с
идеалом и в фактах низшей жизни воплощать откровения высшей».
(Соловьёв В.С. Философия искусства и литературная критика. М. 1991. С.
280.)
Когда говорят жёны, мужья молчат.
Чтобы остаться в поэзии, надо иногда из неё уходить.
Том 1
Поплакала ― в виде грибного дождика.
Экономическая сказка.
Задолжать человечеству.
Ласка такой зверёк, что и укусить может.
Никому ― ничего ― никогда.
Цветение мира.
Канцероген на канцерогене.
Слово «удивительно» часто употребляют некстати. Например: «К
осмыслению специфики искусства вообще и художественной словесности в
частности обобщающая мысль человечества обратилась удивительно рано».
(Поспелов Г.Н. Теория литературы. М. 1978. С. 5.) Рано. Но почему
удивительно? Не удивляйтесь, Геннадий Николаевич, а попытайтесь
объяснить.
Как фарисей фарисею.
Ладно скроен, дурно сшит. (поговорка)
Ухопреклонённо.
Баха Бетховен называл «праотцом гармонии».
Отныне между нами разделительный твёрдый знак.
Задумчивый лентяй.
Старорежимно слушать Шопена.
Башня из слоновой кости. Пресловутая, разумеется.
Хитрюга из хитрюг.
Сосновый бор с ягелем и кустиками брусники.
Меняю одну двуспальную кровать на две односпальные.
Отдавать не пришлось. Пришли и взяли.
Половина пыльцы слетела.
Ингаляция (полное от «Инга»).
Другая женщина, другое имя, другой звукоряд.
Отношения, которых нет.
Объясниться жизни в любви.
Есть люди, с которыми там хотелось бы встретиться. Память моя их
единственное пристанище. Угаснет она ― и они угаснут.
С пеной у рта рождённая.
Дело не сделано, пока не сделано до конца. (н. м.)
Репортаж с женой на шее.
Том 1
Умереть в такой неподходящий момент!..
Слишком понимаем друг друга, чтобы найти общий язык.
Кажется, единственная женщина, которую любил Чехов, была Лидия
Авилова. Портрет я видел, но особенного ничего не заметил.
Мужские поползновения.
Тотальная перцепция, именуемая мужским счастьем.
Повелительное от «любить» мне непонятно.
Самая ядовитая женщина в мире.
Смирительный фрак.
В поэзии меньше всего надо думать о «передаче себя», об отражении
реальных событий, подлинных мыслей и настроений; только доверясь
воображению, парадоксальным образом можно выразить себя. Раз тебе это
доступно, значит это ты, это твоё.
Сэкономить на запятой.
Есть люди ― часть нас самих: отделившаяся, заблудившаяся и всё равно
наша.
У жизни свои сценарии.
Плюс аннигиляция всей страны.
Глупым, смешным ― но счастливым.
Он всегда волнуется как никогда.
Конкурирующие идеи.
Оттенки заблуждения.
Не вынимая нос из платка.
Выбрасываться в запасной люк с запасным парашютом.
«Все рукописи, книги и мебель Бетховена были проданы с торгов за 1575
флоринов. Опись содержала 252 номера рукописей и книг по музыке на
сумму не свыше 932 флорина 37 крейцеров. Разговорные тетради и дневники
были проданы за 1 флорин 20 крейцеров». (По кн.: Роллан Р. Жизнь
Бетховена. М. 1937. С. 82.)
Чувство неисполненного долга.
Завмаг и волшебник.
«Пасмурный рыцарь». (А.Белый)
Остывающий блеск.
Музыку не слушают ― в ней пребывают, окунаются, как в священную реку.
Танец ― кинетическая модель музыкального пространства.
Мужская интонация.
Всё ясно. У вас, как у нас, у нас, как у вас.
Том 1
Завуалировать (о действии лекарства, блокирующего симптомы другого
заболевания).
Ребёнок-естественник (не искусственник).
Успокоение в слове.
Школа имени Ричарда Шеридана.
Дружеские козни.
В самое логово жизни. (н. м.)
Одна из тех женских душ, из которых можно черпать без конца.
Забраться в унитаз и спустить.
Беспрерывное самолюбование.
Неулыбчивый улыбнулся. Кактус расцвёл.
Кровавые подтёки. (о закате, н. м.)
Отыграть потерянное время.
Интимное вещей.
Рита Аронзон умерла летом 1983 от болезни сердца. Перед этим год не
вставала. Вторым мужем её был какой-то музыкант.
Нижний костюм.
Упражнение на выживание.
Художественное измерение.
Лицо, на которое хочется смотреть и смотреть.
«Записки примерной девочки». (н. м.)
С ленинским прищуром.
«Проиграл ли, выиграл ли Карлсон, он всегда сияет, как начищенный пятак».
(Киплинг Р. Маугли. Линдгрен А. Малыш и Карлсон. Милн А.А. Винни-Пух и
все-все-все. М. 1985. С. 227.)
Таблетки от одиночества.
«Определить Прекрасное легко: оно то, что обнадёживает». (Валери П. Об
искусстве. М. 1976. С. 458.)
Жизнь не догадалась нас познакомить.
«Без Лигейи я был что дитя, заблудившееся в ночной тьме». (Э.По,
«Лигейя».)
Обволакивающий взгляд. (н. м.)
Я же уже. (н. м.)
Прогорклые воспоминания.
В коммуну на паровозе.
Том 1
Сказать начерно.
Пока такой безымянный герой не нашёлся.
Позволю себе догадаться...
До ближайшего инфаркта надо успеть: 1) ...
Стайка воздушных поцелуев.
От слова «господин» несёт русским холуйством. Никого не хочу подчинять,
никому не хочу подчиняться.
Векторный человек. (В.Г.Маранцман о себе)
Капитальная ложь.
Много поэзии и прекрасной тревоги.
Кружева кэрролловских писем к девочкам скоро утомляют — так изящнооднообразен рисунок. Письма кричат о безнадёжном одиночестве, об
истерической попытке его преодолеть.
Солнечный человек. (н. м.)
Весь вертоград небесный собран и поднят с земли.
В бронежилете и бронекальсонах.
У всякой истории есть предыстория.
Иосиф — ябеда и провокатор:
«Иосиф, семнадцати лет, пас скот вместе с братьями своими, будучи
отроком, с сыновьями Валлы и сыновьями Зелфы, жён отца своего. И
доводил Иосиф худые о них слухи до отца их» (Книга бытия, гл. 37.)
«И приказал Иосиф начальнику дома своего, говоря: наполни мешки этих
людей пищею, сколько они могут нести, и серебро каждого, положи в
отверстие мешка его; 2. А чашу мою, чашу серебряную, положи в отверстие
мешка к младшему, вместе с серебром за купленный им хлеб. И сделал тот
по слову Иосифа, которое сказал он. 3. Утром, когда рассвело, эти люди были
отпущены, они и ослы их. 4. Еще не далеко отошли они от города, как Иосиф
сказал начальнику дома своего: ступай, догоняй этих людей, и, когда
догонишь, скажи им: для чего вы заплатили злом за добро? 5. Не та ли это
чаша, из которой пьет господин мой? И он гадает на ней, Худо это вы
сделали. 6. Он догнал их, и сказал им эти слова. 7. Они сказали ему: для чего
господин наш говорит такие слова? Нет, рабы твои не сделают такого дела. 8.
Вот, серебро, найденное нами в отверстии мешков наших, мы обратно
принесли тебе из земли Ханаанской: как же нам украсть из дома господина
твоего серебро или золото? 9. У кого из рабов твоих найдется, тому смерть; и
мы будем рабами господину нашему. 10. Он сказал: хорошо; как вы сказали,
так пусть и будет: у кого найдется чаша, тот будет мне рабом, а вы будете не
виноваты. 11. Они поспешно спустили каждый свой мешок на землю, и
открыли каждый свой мешок. 12. Он обыскал, начал со старшего, и окончил
младшим; и нашлась чаша в мешке Вениаминовом». (Книга бытия, гл. 44.)
Теперь подкидывают оружие или наркотики.
Мухаммед учил: «Все пророки в детстве пасли стада». К истокам
харизматичности.
Органически не могу вступать в чужие следы.
Работать на усложнение.
Уж эти душеприказчицы. Это вычеркнут, то сожгут...
Том 1
Несколько неуютных дней.
Письма с исторической родины.
Диккенс не только классика гуманизма, но и дар описаний. Особенно это
заметно в «Картинах Италии».
Гроза не всё испепелила.
Человек без обязательств.
Счастье, измеренное в каратах.
«Могут заметить, что самая основательность приобретённой Тютчевым
образованности достаточно предохраняла его от искушений того мелкого
тщеславия, которое в состоянии довольствоваться поверхностными успехами
в свете или дешёвой популярностью в полуневежественных кругах. Но для
Тютчева, при богатстве его знания и даров, существовала возможность
искушений более высшего порядка. Ему естественно было пожелать для себя
не только известности, но и славы. Десятой доли его сведений и талантов
было бы довольно иному для того, чтоб суметь приобрести почести и
значение, занять выгодную общественную позицию, стать оракулом и
прогреметь, особенно в нашем отечестве. Примером может служить один из
современников Тютчева, Чаадаев, страдавший именно избытком того, в чем у
Тютчева был недостаток, — человек бесспорно умный и просвещенный, хотя
значительно уступавший Тютчеву и в уме и в познаниях, человек, которому
отведено даже место в истории нашего общественного развития, который
постоянно позировал с немалым успехом в московском обществе и с
подобающей важностью принимал поклонение себе как кумиру. Но именно
важности никогда и не напускал на себя Тютчев». (Ст. И.С.Аксакова «Фёдор
Иванович Тютчев. В кн.: К.С.Аксаков, И.С.Аксаков. Литературная критика. М.
1981. С. 295.)
Власть безличных предложений: «Так полагается», «так принято», «так
заведено».
Романтический берет.
Перелистать дерево.
Говорят, души усопших бродят по комнатам. Не души — память бродит по
дому, не чья-то, а собственная наша память, потому что никто не уходит так
просто. Дело даже не в любви — в утрате равновесия. Оно восстановится, но
должно пройти время, нужна перепланировка пространства.
Махнуть на себя рукой и топнуть ногой.
Посмертные неприятности.
Уметь жить — значит уметь организовать свою жизнь.
Кеплер — Галилею в «Разговоре со звездным вестником»: «Я не считаю
более столь уж невероятной мысль о том, что не только на Луне, но даже и на
Юпитере обитают живые существа, или, как забавно выразился недавно в
обществе некий любитель науки, что те страны ещё предстоит открыть. Стоит
лишь кому-нибудь выучиться искусству летать, а недостатка в колонистах из
нашего человеческого рода не будет… Дайте лишь корабль и приладьте к
нему парус, способный улавливать небесный воздух, как тотчас же найдутся
люди, которые не побоятся отправиться в такую даль. Словно отважные
путешественники уже завтра столпятся у дверей, спешим мы обосновать для
них астрономию: я — астрономию Луны, ты, Галилей, — астрономию
Юпитера».
Глупость не бывает безобидной.
Том 1
Всякое счастье ненадёжно.
Островок человечности.
Серебряные оборки иконы.
Классическая мама.
Когда мой вдох не будет отличаться от выдоха...
Абракадобряю.
Потихоньку, потихоньку ухожу от сверхзадач.
— Пол?
— Пока мужской.
Пять операций. Изрезан, как садовая скамейка.
Эпистолярные обязательства.
Жизнь в общем и состоит из несоположенных рядов, которые каким-то
образом сополагаются.
Дух, или «газообразная личность». (Герцен)
Старики были не глупее нас. Но и не умнее.
Если существует на бумаге, значит существует и в мире.
«Пророк Аллаха сказал, что хоронить его нужно на том месте, на котором его
застигнет смерть. Поэтому кровать, на которой он скончался, отодвинули и на
её месте выкопали могилу с нишей. В среду ночью тело Мухаммеда
поместили в нишу, могилу засыпали и пол в комнате выровняли». (Панова
В.Ф., Бахтин Ю.Б., «Пророк Мухаммед». Из Интернета.)
...Но тут мысль натыкается на мысль совершенно другую.
Разгадка притяжения.
Бесконечно за.
«Дали белке за её верную службу целый воз орехов, да только тогда, когда у
неё уж зубов не стало». (Островский А.Н. ПСС в 12 тт. Т. 12. М. 1989. с. 455.)
Дракон рождает дракона, феникс феникса. (корейская пословица)
Тост: «За метафизику!»
Умерить радость.
Главное бездействующее лицо.
Если верить психологам, самая неревнивая нация — японцы.
Не сочини Оффенбах ничего, кроме знаменитого своего канкана, он бы и
тогда остался в веках.
Новая жизнь в старых декорациях.
Дискриминация «ё».
Работа из двух частей: вступление и заключение.
Том 1
Любовь, остывающая медленно, как солнце.
Репертуар задних мыслей.
Тот понял и этот понял, но уровни понимания разные.
Более процессуален, чем продуктивен.
До меня для меня придуманное.
Есть только одна благородная вера — что когда-нибудь люди в большинстве
своём станут умней и добрей.
5 декабря 1484 г. папа Иннокентий VIII опубликовал буллу, положившую
начало официальной акции против подозреваемых в ведовстве. Именно она
наделила огромными полномочиями инквизиторов — людей, ответственных
за борьбу с ересями. Латинское слово «inquisitor» означает «следователь»,
«исследователь». Так же называли сторонников натуральной магии —
«исследователей природы»: «inquisitor rerum naturae». Менялась не
профессия, а сфера исследования. Подобно тому, как измеряются
характеристики природных процессов, инквизиторы определяли вес тела
ведьмы, её чувствительность к огню и воде, а также состав колдовской мази,
которой ведьма натирала тело перед полетом.
Самое грустное так грустно, что лучше не говорить.
Ваше высокомерие!
Не знаю, каким словом обозначить единство интереса и любви к человеку, —
но оно существует, это единство, и к нему надо стремиться. Быть просто
хорошим мало. То есть и это много, но всё равно мало.
Пробовал читать Лютера. До середины дочитал и бросил. Такой же зануда,
как все.
Без сучка, но с задоринкой.
Надзвёздное объяснение.
Знать свой удельный вес. (Герцен)
«Уснуть и видеть сны...» Без снов. Просто спать.
Я никогда не отворачивался от жизни, и за это она позволяла что-то понять в
ней — именно то, что я называю простыми вещами.
Взять пузырёк нашатыря и сунуть ей под нос.
Убить нежность таблетками. (н. м.)
Проклятие долга.
Свобода быть несвободным.
Из среднестатистических самая среднестатистическая.
Когда-то Земля стояла на трёх китах. Один кит уплыл. Покачивает, но держит.
Уплывёт второй — будем балансировать на третьем. Уплывёт третий — и мы
уплывём следом.
Любит русский человек дешёвые эффекты.
Временное победило вечное.
Том 1
«Медный всадник», поэма о любви.
Девиз: «Хоть что-то!»
Кругом снег и снег. Добирался на лыжах. Воображаемых, конечно.
В конечном счёте всё измеряется не истиной, а счастьем.
Ещё в XIX веке бытовало слово «сценариум». Из письма А.Н.Островского
начальнику репертуарной части петербургских императорских театров о
пьесе «Поздняя любовь»: «...Вся сущность комедии в Николае и Людмиле.
Нельзя сказать, чтоб я писал эту комедию наскоро, я целый месяц думал о
сценариуме и сценических эффектах и очень тщательно отделывал сцены
Николая и Людмилы, и мне кажется, они написаны не совсем глупо».
(Островский А.Н. ПСС в 12 тт. Т. 11. М. 1979. С. 441.)
В XX веке, у М.Кузмина, встречаем «комментариум»:
«Но всё настоящее в немецкой жизни — лишь комментариум,
Может быть, к одной только строке поэта». («Гёте»)
Жить в разные стороны.
Должностные обязанности жены.
Ни с бухты и ни с барахты.
Пропилеина.
В девяносто девять раз лучше.
Скорей решение, чем чувство. Постановление о чувстве.
Акусилай Аргосский в V в. до н. э. «уверял своих читателей в том, что Зевс
вовсе не превратился в быка для того, чтобы похитить финикийскую царевну
Европу. Вместо этого владыка Олимпа просто подослал к Европе умного и
хорошо дрессированного быка, которого он заранее научил, что надо делать,
и тот благополучно довёз красавицу к берегам Крита, где их уже ждал Зевс».
А мне вспоминается тень отца Гамлета — актёра, подосланного
Фортинбрасом (шутка Вадима Жука).
Зрелище хлеба.
Все мухи в гости будут к нам.
Никакая исправительная колония меня не исправит. Замучает — да.
Французские декаденты больше манерничали. Настоящее декадентство —
русское декадентство.
Сколько бы это ни стоило, оно стоит того.
Лысина наступает.
Уже не «на всю жизнь», а на оставшуюся.
Человек не виноват, если родился с хвостом и рогами.
Пою я частенько, можно сказать, живу припеваючи.
«Величайшая из всех побед — это возможность продолжать свое
существование, знать, что ты существовал. Никакое поражение не может
лишить нас успеха, заключающегося в том, что в течение определенного
времени мы пребывали в этом мире, которому, кажется, нет до нас никакого
дела». (Норберт Винер)
Том 1
Знание иностранных языков помогает лучше понять родной. Все это говорят,
и это правильно, но я по опыту знаю, что совершенствовать родной язык
можно и в автономном режиме. Для этого надо академически и поэтически
любить его — то есть исследовать. Любить и не познавать — развестись
через год. Я с родным языком не разведусь. А что значит исследовать? Это
значит открывать новые парадигмы, новые пространства возможностей; это
значит постоянно пребывать в состоянии прослушивания, варьирования,
экспериментирования, давать экспертные оценки. Это образ жизни, это я —
без преувеличений.
Весна. Дубль один.
Взаимная ненужность.
Анонимный читатель анонимного автора.
Грешники, которые, как пончики, жарятся во фритюре.
Ни одной мысли. Даже задней.
«Создатель мой! Для чего люди не пишут запросто, как говорят, и
выбиваются из сил, чтобы исказить и язык и смысл! Почему и за что
проклятие безграмотства доселе еще тяготеет на девяти десятых
письменных, и как это объяснить, что люди, которые говорят на словах очень
порядочно, иногда даже хорошо, по крайней мере чистым русским языком, и
рассуждают довольно здраво, как будто перерождаются, принимаясь за перо,
пишут бестолочь и бессмыслицу, не умеют связать на бумаге трех слов и
двух мыслей и ни за какие блага в мире не могут написать самую простую
вещь так, как готовы во всякое время пересказать ее на словах?» (Даль В.
Избранные произведения. М. 1983. С. 30-31.)
Кассирша: «Десять рублей не посмотрите?»
Даю десятку.
— Теперь мы разойдёмся.
— Не успели сойтись, уже разойдёмся?
Подумала. Улыбнулась.
На чужом столе и ёрш без костей. (пословица)
Моё самочувствие? Стараюсь не думать, что оно моё.
В основе ума не науки, а честность самоотчётов.
Русский пуританский журнал «Фу!».
Запасы желчи подходят к концу.
Насквозь правильный.
«Величайшему персидскому поэту Фирдоуси один шах поручил написать в
стихах историю правителей Персии, обещая за каждое двустишие по
золотому. Тридцать лет проработал Фирдоуси над поэмой — и закончил ее,
когда ему уже было под семьдесят. Шестьдесят тысяч двустиший «Книги
королей» увековечили героические деяния предков заказчика. Однако если
человек сидит на троне из чистого золота, это отнюдь не значит еще, что он
человек слова. Правда, от построчной платы шах не отказался — он только о
золоте не желал ничего слышать. Вместо шестидесяти тысяч золотых он
выдал поэту столько же серебряных монет. Высочайшая скупость так
опечалила Фирдоуси, что он раздал деньги слугам и навсегда попрощался с
золотыми ли, с серебряными ли вратами персидского двора». (Иштван РатВег, «Комедия книги».)
Принять марсианство.
Том 1
Умна. Если бы ещё и красива!
Что-то даётся природой и больше ничем.
Билинкис был особенно любим.
Молясь твоей многострадальной тени... (И т. д.)
Только художественное стоит внимания.
Кто умеет брать, берёт отовсюду.
Женщина, которая не хочет, чтоб мужчины заглядывались на неё, — урод.
Культурная самодостаточность.
Став праведником, я умру на другой же день.
Хорошо, когда есть о чём поговорить с собой.
История одного предательства.
Один к одному и одной десятой.
К совпадениям. Вхожу в кабинет кардиолога. На столе гиацинты. Начинается
медицинский разговор. Телефон. Слушает. Что-то надо уточнить.
«Подождите». Ушла. Жду. Вдруг блоковское: «Ушла. Но гиацинты ждали…»
Улыбнулся. Бывает же.
Верующий чем темней, тем богу угодней; взирает на него бог и темноте его
радуется. Зачем знать, что «апсида» и что «декалог»? Его дело внимать, не
понимать и умиляться.
Спина — Ниагарский водопад.
Всё своё мне не унести.
Похоже, но похуже.
Скептик на вопрос, сколько будет дважды два: «Надо подумать».
Не всякий создан для праведной жизни.
Специальную главу Ломброзо посвятил графоманам.
Репортаж из тонкого мира.
Расписано на бесконечность вперёд.
Слишком далеко шагнула техника, так нельзя.
Всё красивое от меня надо прятать. Другой скажет «красиво» и топает
дальше, а для меня — потрясение. И ничего с собой не поделать.
За миллионами световых лет, в краях, что астрофизикам и не снились, есть
созвездие Брата и Сестры. В него я верю.
Жизнь обещает больше, чем даёт.
Л., сошедшая Лакшми.
Всякий спляшет, да не как скоморох. (пословица)
Не доходчиво, но доступно.
Том 1
Какие-то во мне подземные толчки. Может, что-то будет? Может, ещё не всё?
Кого-то согреет рюмка, меня шутка.
Надо ж придумать — рай, ад... Как скучно наверху, как страшно внизу!
Боль не уйдёт, но подвинется. (н. м.)
Чародей не набрал учеников и остался без нагрузки.
Кардинальный вопрос эстетики: судить или не судить? Оценивать или не
оценивать?
Ритуальная ложь.
Новая жизнь в старых декорациях.
Потусторонняя справедливость.
За три года мысли перетёрлись одна о другую — одна труха.
Явление холста народу.
Безадресное существование.
На грани физики и метафизики.
Плюшевым мне не стать. Витрину магазина мягких игрушек собой не
украсить.
Клиника пластической хирургии «Сирано».
Благодарность всему, что будит мысль.
Чего нет — нет нигде.
Административная спесь.
Вещи — они живые. Они чувствуют и боль, и заботу и по вселенскому счёту
не меньше нас, людей, ценятся в мире. Сколько придумано религий, но
ближе всех к истине язычники с их верой в души ручьёв и деревьев. Не в
молитвах дело, не в вере, а в бережном отношении. Вот скрепка — она
живая. Вот клеёнка — она просит любви. Только так можно и должно жить,
только это и есть жизнь нравственная.
Это не секс, а доброе намерение.
Религия — транснациональная
местами. Одно из них — моё.
психушка
с
несколькими
свободными
Маленькое землетрясение.
14 мая 1909 г.
«Л.Н. раз сказал:
— Что я о женщинах написал, это пустяки. Если бы я сказал всё, что знаю о
женщинах...» (Д.П.Маковицкий, из «Яснополянских записок».)
Исторический поцелуй.
Глупости, положенные влюблённому.
Ангел-хранитель (ответственный за охрану труда).
Переговоры с самим собой.