Обзор судебной практики по гражданским делам за первый квартал 2011 года

Обзор судебной практики по гражданским делам
за первый квартал 2011 года
Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Чувашской
Республики (далее по тексту – судебная коллегия) проведен анализ судебной практики в
суде кассационной инстанции и изучены наиболее часто встречающиеся причины отмен и
изменения в кассационном порядке решений и определений районных (городского) судов
республики за первый квартал 2011 года.
Анализ судебной практики свидетельствует, что причины отмены и изменения
судебных постановлений, в основном, заключаются в ненадлежащей подготовке дел к
судебному разбирательству, поверхностном исследовании материалов гражданских дел,
неправильном применении норм материального и процессуального права.
Практика рассмотрения
правоотношений.
дел
по
спорам
возникающим
из
договорных
Отсутствие государственной регистрации перехода права собственности на
недвижимое имущество к покупателю не является основанием для признания
недействительным договора продажи недвижимости, заключенного между этим
покупателем и продавцом.
К. обратился в суд с иском к администрации сельского поселения о признании права
собственности на объект недвижимости.
Исковые требования были мотивированы тем, что 22 октября 2003 года между ним и
сельскохозяйственным производственным кооперативом был заключен договор куплипродажи, по условиям которого им было приобретено в собственность гидротехническое
сооружение в виде скважины с водонапорной башней. После приобретения
гидротехнического сооружения он использовал его для водоснабжения принадлежащего
ему и находящегося рядом с данным сооружением пивоваренного цеха, поддерживал его в
надлежащем техническом состоянии. В настоящее время СХПК ликвидировано, в связи с
чем не представляется возможным осуществить государственную регистрацию перехода
права собственности на гидротехническое сооружение что не дает ему в полной мере
реализовать права собственника.
Отказывая К. в удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу, что
договор купли-продажи скважины с водонапорной башней был заключен с нарушением
установленных требований законодательства, является ничтожным, не соответствующим
требованиям закона. При этом суд исходил из того, что право собственности продавца
имущества (СХПК) на спорное имущество не было зарегистрировано, договор куплипродажи не прошел государственную регистрацию.
Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции,
указав, что судом при разрешении спора не было учтено следующее.
Согласно п.2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет
собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора куплипродажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В силу п.1 и 2 ст.209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования
и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению
совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не
противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые
законом интересы других лиц, в том числе и отчуждать свое имущество в собственность
другим лицам.
Как следовало из материалов дела, скважина с водонапорной башней, 1964 года
бурения, находилась на балансе кооператива, следовательно, право собственности на нее у
кооператива возникло еще до вступления в силу Федерального закона от 21 июля 1997
года №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество»,
вступившего в законную силу 31 января 1998 года.
2
Согласно ст.6 указанного Федерального закона права на недвижимое имущество,
возникшие до момента вступления в силу Федерального закона, признаются юридически
действительными при отсутствии их государственной регистрации, введенной
Федеральным законом. Государственная регистрация таких прав проводится по желанию
их обладателей.
Отсутствие государственной регистрации права собственности продавца на
недвижимость на дату заключения договора купли-продажи само по себе не влияет на
действительность такого договора как основания возникновения соответствующего
обязательства, так как согласно ст.551 ГК РФ подлежит регистрации лишь переход права
собственности на недвижимость, договор купли-продажи водонапорной башни не требует
государственной регистрации.
Вывод суда о ничтожности договора купли-продажи от 22 октября 2003 года в виду
отсутствия государственной регистрации противоречит и п. 60 Постановления Пленума
Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации от 29 апреля 2010 года № 10/22 «О некоторых вопросах,
возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права
собственности и других вещных прав», согласно которому отсутствие государственной
регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к покупателю не
является основанием для признания недействительным договора продажи недвижимости,
заключенного между этим покупателем и продавцом. После передачи владения
недвижимым имуществом покупателю, но до государственной регистрации права
собственности покупатель является законным владельцем этого имущества и имеет право
на защиту своего владения на основании ст. 305 ГК РФ.
Согласно ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец)
обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а
покупатель обязуется принять товар и уплатить за него определенную денежную сумму
(цену).
Из материалов дела следовало, что СХПК исполнил обязательство по передаче
гидротехнического сооружения, а К. исполнил обязательство по оплате стоимости
купленного объекта.
Согласно договору купли-продажи подписанием договора обязательство по передаче
вышеуказанной скважины покупателю и обязательство покупателя принять ее считаются
исполненными без составления передаточного акта. Исполнение обязательств
подтверждается и фактическим использованием указанной скважины с водонапорной
башней после продажи именно истцом.
До ликвидации кооператива стороны договора купли-продажи не обратились с
заявлением о регистрации перехода права собственности на имущество. В связи с
ликвидацией одной стороны такое обращение ввиду отсутствия одной стороны становится
невозможным.
Судебной коллегией по делу было вынесено новое решение об удовлетворении
исковых требований К. (Моргаушский районный суд Чувашской Республики, дело № 33193/2011 г.).
В соответствии со ст.622 Гражданского кодекса РФ при прекращении договора
аренды арендатор обязан вернуть арендодателю имущество в том состоянии, в
котором он его получил, с учетом нормального износа или в состоянии,
обусловленном договором. Если арендатор не возвратил арендованное имущество
либо возвратил его несвоевременно, арендодатель вправе потребовать внесения
арендной платы за все время просрочки. В случае, когда указанная плата не
покрывает причиненных арендодателю убытков, он может потребовать их
возмещения.
К. обратилась в суд с иском к Б. о взыскании суммы долга и неустойки.
В обоснование заявленных требований указала, что между ней (арендодатель) и Б.
(арендатор) был заключен договор аренды, по условиям которого она передала ответчице
по акту приема-передачи во временное владение и пользование нежилое помещение,
3
принадлежащее ей на праве собственности. Срок аренды был установлен с 18 мая 2010
года по 18 сентября 2010 года. Ежемесячная арендная плата за пользование объектом
аренды была в 43660 руб. месяц. Актом приема-передачи от 18 мая 2010 года объект
недвижимого имущества был передан арендатору. Ответчица свои обязанности по
договору аренды исполняла ненадлежащим образом, в связи с чем за ней образовалась
задолженность. До настоящего времени объект аренды не сдан ей по акту приемапередачи. Просила взыскать с Б. задолженность по внесению арендной платы, неустойку
за просрочку внесения арендной платы за период с 22 мая 2010 года по 08 декабря 2010
года, сумму долга за пользование объектом аренды после истечения срока действия
договора аренды за период с 19 сентября 2010 года по 08 декабря 2010 года, проценты за
пользование чужими денежными средствами за несвоевременное внесение платы за
пользование объектом аренды после истечения срока действия договора аренды за период
с 19 сентября 2010 года по 08 декабря 2010 года, неустойку за несвоевременный возврат
объекта аренды за период с 24 сентября 2010 года по 08 декабря 2010 года.
Судом в удовлетворении исковых требований К. о взыскании долга за пользование
объектом аренды после истечения срока действия договора за период с 19 сентября 2010
года по 08 декабря 2010 года, процентов за пользование чужими денежными средствами
за несвоевременное внесение арендной платы за пользование объектом аренды после
истечения срока действия договора было отказано.
При этом, отказывая в удовлетворении указанных исковых требований, суд первой
инстанции сослался на положение договора аренды, в соответствии с которым срок
аренды недвижимого имущества был определен по 18 сентября 2010 года, и которым
было предусмотрено, что по истечении срока аренды действие договора прекращается.
Суд пришел к выводу об отсутствии у истицы права требовать с ответчика оплаты
аренды, и отсутствии оснований для взыскания с ответчицы процентов за пользование
чужими денежными средствами за период после истечения срока действия договора.
Судебная коллегия признала указанные выводы суда первой инстанции ошибочными
по следующим основаниям.
В соответствии со ст.622 ГК РФ при прекращении договора аренды арендатор обязан
вернуть арендодателю имущество в том состоянии, в котором он его получил, с учетом
нормального износа или в состоянии, обусловленном договором. Если арендатор не
возвратил арендованное имущество либо возвратил его несвоевременно, арендодатель
вправе потребовать внесения арендной платы за все время просрочки. В случае, когда
указанная плата не покрывает причиненных арендодателю убытков, он может потребовать
их возмещения.
Как было установлено судом, по окончании срока действия договора аренды
нежилое помещение ответчиком не было освобождено и возвращено истице. В результате
пользования ответчиком спорным нежилым помещением после истечения срока действия
договора в период с 19 сентября 2010 года по 08 декабря 2010 года образовалась
задолженность, которая подлежала взысканию в пользу истицы.
Статья 395 ГК РФ устанавливает общее правило, согласно которому за пользование
чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от
их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или
сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.
Обязательство арендатора по внесению арендной платы за период просрочки
возврата сданного внаем имущества является денежным, соответственно, оснований для
неприменения к спорным правоотношениям ст.395 ГК РФ у суда не имелось.
Решение суда в указанной части было отменено с принятием нового решения об
удовлетворении иска о взыскании с ответчицы долга за пользование объектом аренды
после истечения срока действия договора и процентов за пользование чужими денежными
средствами за несвоевременное внесение арендной платы за пользование объектом
аренды после истечения срока действия договора (Московский районный суд г.Чебоксары
Чувашской Республики, дело № 33-1130/2011 г.).
4
Высшее учебное заведение обязано ознакомить абитуриента с лицензией, а
также со свидетельством о государственной аккредитации по каждому из
направлений подготовки (специальности), дающим право на выдачу документа
государственного образца о высшем профессиональном образовании.
Б. обратился в суд с иском к Негосударственному образовательному учреждению
высшего профессионального образования о взыскании материального ущерба,
компенсации морального вреда.
Исковые требования были мотивированы тем, что истец работает в системе МВД по
Чувашской Республике. В 2003 году он поступил учиться в высшее учебное заведение.
Между ним и ректором учебного заведения был заключен договор, предметом которого
являлась подготовка специалиста с высшим профессиональным образованием, присвоение
квалификации, выдача диплома установленного образца о высшем профессиональном
образовании. В 2004 году высшее учебное заведение было переименовано, с истцом
повторно был заключен договор, согласно которому учебное заведение обязалось
предоставить истцу возможность получить образование в рамках государственного
стандарта высшего профессионального образования по направлению (специальности)
«юриспруденция» на основе полной компенсации платы за обучение. После завершения
учебы на заочном отделении в 2008 году истцу был выдан диплом. После получения
диплома в 2009 году истец был назначен на офицерскую должность, однако, когда было
установлено, что диплом не соответствует государственным стандартам, приказ был
отменен, истец освобожден от должности.
Судом в удовлетворении иска Б. было отказано.
Постанавливая решение, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности
доводов истца о недействительности выданного ему диплома о высшем образовании и
отсутствии оснований для взыскания материального ущерба и компенсации морального
вреда.
Судебная коллегия отменила указанное решение суда первой инстанции, указав, что
судом не в полной мере проверены юридически значимые для дела обстоятельства,
влияющие на существо спора.
Из материалов дела следовало, что срок действия свидетельства о государственной
аккредитации образовательного учреждения, выданного Министерством образования
Российской Федерации, истек в 2005 году, и с момента истечения указанного срока
данное учреждение не могло выдавать дипломы государственного образца.
В 2008 году Б. был выдан диплом о высшем образовании с присвоением
квалификации юрист по специальности «юриспруденция», однако он не был заверен
гербовой печатью учреждения в связи с отсутствием государственной аккредитации на
момент выдачи диплома.
Суд первой инстанции исходил из того, что при заключении договора о подготовке
специалиста с высшим образованием ВУЗ имел действующую лицензию и
государственную аккредитацию.
Однако судом не было учтено, что договор действовал до августа 2008 года, а с 9
июля 2005 г. учебное заведение не имело государственной аккредитации и не могло
выдавать документы об образовании государственного образца.
Согласно ст. 11 Федерального закона от 22 августа 1996 года № 125- ФЗ «О высшем
и послевузовском профессиональном образовании» высшее учебное заведение обязано
ознакомить абитуриента с лицензией, а также со свидетельством о государственной
аккредитации по каждому из направлений подготовки (специальности), дающим право на
выдачу документа государственного образца о высшем профессиональном образовании.
Об ознакомлении абитуриента со свидетельством о государственной аккредитации по
выбранному им направлению подготовки (специальности) или об отсутствии указанного
свидетельства в приемные документы вносится запись, которая заверяется личной
подписью абитуриента. Данные нормы содержатся и в ст.16 Закона Российской
Федерации «Об образовании».
5
В материалах дела отсутствовали сведения о том, что при поступлении на учебу и
заключении договора о подготовке специалиста с высшим образованием в 2004 году Б.
был осведомлен о сроке действия государственной аккредитации лишь до 9 июля 2005
года, а также о том, что после истечения срока действия свидетельства о государственной
аккредитации высшее учебное заведение информировало студента о данном
обстоятельстве. Изменения в договор о подготовке специалиста с высшим образованием в
связи с истечением срока действия свидетельства о государственной аккредитации не
вносились, хотя государственная аккредитация учебного заведения, имеющего право
выдавать документы об образовании государственного образца, является одним из
существенных условий договора.
В связи с этим выводы суда первой инстанции о том, что студент мог
воспользоваться правом перехода в другое высшее учебное заведение, судебная коллегия
признала несостоятельными, так как судом не было установлено, знал ли истец об
отсутствии государственной аккредитации вуза после 2005 года.
Постанавливая решение, суд первой инстанции исходил из того, что только
отсутствие гербовой печати образовательного учреждения не влечет недействительность
выданного истцу диплома, не свидетельствует о выдаче истцу диплома о полученном
образовании негосударственного образца.
Однако судом первой инстанции не было учтено следующее.
Согласно ст. 15 Закона Российской Федерации от 10 июля 1992 года № 3266-1 «Об
образовании» в образовательных учреждениях, имеющих государственную аккредитацию,
освоение
указанных
образовательных
программ
завершается
обязательной
государственной (итоговой) аттестацией обучающихся.
Как следовало из выданного Б. диплома о высшем образовании, квалификация
юриста ему присваивалась решением аттестационной комиссии, диплом подписывался
председателем аттестационной комиссии, а при выдаче дипломов государственного
образца квалификация присваивается государственной аттестационной комиссией.
Данное обстоятельство судом первой инстанции надлежащим образом не было проверено.
Согласно п.1 Инструкции «О порядке выдачи документов государственного образца
о высшем профессиональном образовании, заполнении и хранении соответствующих
бланков документов», утвержденных приказом Министерства образования и науки
Российской Федерации от 10 марта 2005 года, документы государственного образца о
высшем профессиональном образовании (диплом бакалавра, диплом специалиста с
высшим профессиональным образованием, диплом магистра и приложение к ним, диплом
о неполном высшем профессиональном образовании с приложением к нему и
академическая справка), образцы которых утверждены постановлением Госкомвуза
России от 30 ноября 1994 года № 9 «О требованиях к образцам государственных
документов о высшем профессиональном образовании» и приказом Минобразования
России от 29 сентября 2003 года № 3692, выдаются, начиная с 22 июля 1996 года, по
специальностям и направлениям подготовки, по которым высшее учебное заведение
имеет государственную аккредитацию.
Диплом о высшем профессиональном образовании выдается выпускнику вуза,
прошедшему в установленном порядке итоговую государственную аттестацию,
основанием выдачи диплома является решение государственной аттестационной
комиссии.
Таким образом, законодательство напрямую связывает выдачу документа
государственного образца о высшем профессиональном образовании с наличием
государственной аккредитации высшего учебного заведения, прохождения итоговой
государственной аттестации и выдачи диплома на основании решения государственной
аттестационной комиссии.
Решение суда первой инстанции было отменено с возвращением дела на новое
рассмотрение в тот же суд (Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской
Республики, дело № 33-777/2011 г.).
6
Самовольной постройкой является жилой дом, возведенный на не отведенном
для этих целей земельном участке без получения на то необходимых разрешений.
Ф. обратилась в суд с иском к администрации города о признании договора куплипродажи жилого дома состоявшимся и признании права собственности на жилой дом.
Исковые требования мотивировала тем, что земельный участок, расположенный под
спорным жилым домом, изначально был предоставлен в бессрочное пользование под
строительство индивидуального жилого дома Н. в 1949 году. В 1980 г. между Н. и С.,
приходящейся истице матерью, было достигнуто устное соглашение о продаже
земельного участка, с расположенным на нем жилым домом С.. Ее мать, она и брат
вселились в указанный дом, стали нести бремя его содержания. В 1987 году между нею и
Н. был заключен письменный договор купли-продажи этого жилого дома. Она с членами
своей семьи зарегистрирована в нем по месту постоянного жительства с 1987 года. На
жилой дом заведена домовая книга. В 1992 года она произвела реконструкцию и ремонт
дома, в результате чего площадь дома увеличилась до 31,80 кв.м. В 1997 году ее мать С.
умерла, а в 2008 году - Н. Каких-либо притязаний со стороны третьих лиц в отношении
спорного домовладения все указанное время не предъявлялось.
Постанавливая решение об отказе в удовлетворении исковых Ф., суд первой
инстанции исходил из того, что спорное домовладение является самовольной постройкой,
право бессрочного пользования находящимся под домом земельным участком было
предоставлено Н., которая умерла, в связи с чем прекратилось и ее право пользования
данным земельным участком, поэтому не имеется оснований для признания договора
купли-продажи расположенного на нем жилого дома состоявшимся и для удовлетворения
остальных исковых требований истицы.
Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами суда, указав, что они
сделаны без учета имеющихся в деле других доказательств и всех обстоятельств дела.
В соответствии со ст. 222 ГК РФ самовольной постройкой является жилой дом,
другое строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном
участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными
правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с
существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил. Лицо,
осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности.
Таким образом, самовольной постройкой является жилой дом, возведенный на не
отведенном для этих целей земельном участке, без получения на то необходимых
разрешений.
Материалы гражданского дела свидетельствовали о том, что спорное домовладение
указывалось самовольной постройкой ввиду не обнаружения в архивах исполкома
поселкового Совета депутатов трудящихся документов о выделении земельного участка
Н. Однако истицей был найден и представлен договор о выделении земельного участка Н.
под строительство указанного домовладения. Суд первой инстанции не обратил внимания
на указанное обстоятельство.
В материалах дела также имелись данные о технической регистрации возведенного
Н. в установленный в договоре срок на указанном земельном участке жилого дома.
Изложенное свидетельствовало о том, что спорный жилой дом был возведен на
предоставленном Н. для строительства индивидуального жилого дома земельном участке.
На возведение жилого дома ей был выдано соответствующее разрешение, жилой дом был
зарегистрирован в органах технической инвентаризации в соответствии с действовавшем
на тот период времени порядком. В связи с этим возведенный ею жилой дом не являлся
самовольной постройкой, и Н., являясь его собственником, вправе была распоряжаться им
по своему усмотрению.
В подтверждение своих исковых требований Ф. представила копию составленного
между Н. и ею договора купли-продажи жилого дома. Указанный договор не был
зарегистрирован в установленном законом порядке.
В соответствии с подпунктом 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности
возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и
иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.
7
Согласно п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет
собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора куплипродажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В силу п. 2 ст. 223 ГК РФ в случаях, когда отчуждение имущества подлежит
государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента
такой регистрации, если иное не установлено законом.
Пунктом 1 ст.164 ГК РФ установлено, что сделки с землей и другим недвижимым
имуществом подлежат государственной регистрации в случаях и в порядке,
предусмотренных ст. 131 данного Кодекса и законом о регистрации прав на недвижимое
имущество и сделок с ним.
В силу п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в
требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным
условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия,
которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые
для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению
одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.
В соответствии со ст.550 ГК РФ договор продажи недвижимости заключается в
письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами.
В соответствии со статьями 554, 555 ГК РФ в договоре продажи недвижимости
должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить недвижимое
имущество, подлежащее передаче покупателю по договору, в том числе данные,
определяющие расположение недвижимости на соответствующем земельном участке
либо в составе другого движимого имущества. Договор продажи должен предусматривать
цену этого договора. Существенным условием договора продажи жилого дома, квартиры,
части жилого дома или квартиры, в которых проживают лица, сохраняющие в
соответствии с законом право пользования этим жилым помещением после его
приобретения покупателем, является перечень этих лиц с указанием их прав на
пользование продаваемым жилым помещением.
Договор продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры
подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой
регистрации (ст.558 ГК РФ).
Из материалов дела следовало, что сторонами договора купли-продажи спорного
домовладения письменная форма сделки была соблюдена, в договоре указаны данные,
позволяющие определенно установить недвижимое имущество, подлежащее передаче
истице по договору, договор содержал все существенные условия, названные в ст.ст.554,
555 ГК РФ.
В соответствии с п. 3 ст. 165 ГК РФ, если сделка, требующая государственной
регистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее
регистрации, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации
сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда.
В данном деле стороны договор купли-продажи жилого дома и переход права
собственности не зарегистрировали, но обязательства по сделке исполнили: Н. денежные
средства в счет продаваемого дома получила, дом ею фактически был передан истице,
которая в него вселилась, проживает в нем длительное время, все это время несла расходы
по его содержанию. Право собственности умершей Н. на спорное домовладение возникло
до вступления в силу Закона о государственной регистрации прав на недвижимое
имущество и сделок с ним и не может быть зарегистрировано в Едином государственном
реестре прав в соответствии со статями 131 и 164 ГК РФ, а договор купли-продажи и
переход права собственности на жилой дом к истице не могут быть зарегистрированы в
силу смерти продавца. Данных о наличии спора между продавцом (а в последующем и его
наследниками) и истицей в отношении притязаний на жилой дом в деле не имеется, права
истицы на спорный дом наследниками умершей не оспариваются. В связи с этим по
правилам ст.165 ГК РФ истица вправе требовать признания данного договора
состоявшимся в судебном порядке и признания права собственности за ней.
8
Судебная коллегия учла и то обстоятельство, что истица с членами семьи владеет и
пользуется спорным домом в течение 24 лет после составления данного договора, а
фактически более 40 лет.
Из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума
Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 62
постановления от 29 апреля 2010 года № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в
судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и
других вещных прав», следует, что покупатель недвижимого имущества, которому было
передано владение во исполнение договора купли-продажи, вправе обратиться за
регистрацией перехода права собственности.
Рассматривая требования покупателя, суд проверяет исполнение продавцом (в
случае смерти последнего) обязанности по передаче и исполнение покупателем
обязанности по оплате. Если единственным препятствием для регистрации перехода права
собственности к покупателю является отсутствие продавца, суд удовлетворяет
соответствующее требование покупателя.
В данном деле не усматривалось иных препятствий для регистрации права
собственности истицы на спорное домовладение, кроме смерти продавца. В связи с чем
требование истицы о признании договора купли-продажи жилого дома состоявшимся
подлежало удовлетворению (Московский районный суд г.Чебоксары Чувашской
Республики, дело № 33-867/2011 г.).
Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из налоговых
правоотношений
Исковое заявление налогового органа о принудительном взыскании с
ответчика задолженности по налогу подлежало удовлетворению, поскольку оно было
основано на вступившем в законную силу решении налогового органа о
привлечении ответчика к налоговой ответственности.
Налоговый орган обратился в суд с иском к А. о взыскании налога на доходы
физических лиц, пени и штрафа.
В обоснование заявленных требований указал, что решением налогового органа от
11 февраля 2010 года, вступившим в законную силу 26 марта 2010 года, ответчик был
привлечен к ответственности, предусмотренной п.1 ст.119, п.1 ст.122 Налогового кодекса
РФ за неуплату налога на доходы физических лиц за 2007 – 2008 годы от продажи
движимого и недвижимого имущества, которое находилось в собственности А. менее трех
лет. Налоговый орган направил требование об уплате налога, штрафа и пени, которое
налогоплательщиком оставлено без исполнения.
Отказывая в удовлетворении исковых требований налогового органа о взыскании
суммы налога на доходы физических лиц, штрафа и пени, суд первой инстанции пришел к
выводу, что движимое и недвижимое имущество находилось в собственности А. более
трех лет, поэтому доходы от продажи такого имущества не подлежат налогообложению в
силу п.17.1 ст.217, ст.220 НК РФ.
Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции по
следующим основаниям.
В соответствии со ст.101.2 НК РФ решение о привлечении к ответственности за
совершение налогового правонарушения может быть обжаловано в вышестоящий
налоговый орган в порядке, определяемом настоящей статьей.
Решение о привлечении к ответственности за совершение налогового
правонарушения, не вступившее в силу, может быть обжаловано в апелляционном
порядке путем подачи апелляционной жалобы. В случае, если вышестоящий налоговый
орган, рассматривающий апелляционную жалобу, не отменит решение нижестоящего
налогового органа, решение нижестоящего налогового органа вступает в силу с даты его
утверждения вышестоящим налоговым органом.
Решение о привлечении к ответственности за совершение налогового
правонарушения может быть обжаловано в судебном порядке только после обжалования
9
этого решения в вышестоящем налоговом органе. В случае обжалования такого решения в
судебном порядке срок для обращения в суд исчисляется со дня, когда лицу, в отношении
которого вынесено это решение, стало известно о вступлении его в силу.
Согласно ст.101.3 НК РФ решение о привлечении к ответственности за совершение
налогового правонарушения подлежит исполнению со дня его вступления в силу.
Обращение соответствующего решения к исполнению возлагается на налоговый
орган, вынесший это решение. В случае рассмотрения жалобы вышестоящим налоговым
органом в апелляционном порядке вступившее в силу соответствующее решение
направляется в налоговый орган, вынесший первоначальное решение, в течение трех дней
со дня вступления в силу соответствующего решения.
На основании вступившего в силу решения лицу, в отношении которого вынесено
решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения,
направляется в установленном ст. 69 НК РФ порядке требование об уплате налога (сбора),
соответствующих пеней, а также штрафа в случае привлечения этого лица к
ответственности за налоговое правонарушение.
Требование об уплате налога должно быть исполнено в течение восьми дней с даты
получения указанного требования, если более продолжительный период времени для
уплаты налога не указан в этом требовании. В случае уклонения налогоплательщика от
исполнения требования по уплате налога, штрафа и пени налоговый орган в соответствии
с подпунктом 9 п. 1 ст.31 НК РФ вправе обратиться в суд с иском о взыскании недоимки, а
также пени и штрафов.
Из материалов дела следовало, что решением налогового органа от 11 февраля 2010
года ответчик был привлечен к ответственности, предусмотренной п.1 ст.119, п.1 ст. 122
Налогового кодекса РФ, за неуплату налога на доходы физических лиц, ему предложено
уплатить недоимку по налогу, штрафы и пени.
Не согласившись с указанным решением, А. обратился с апелляционной жалобой в
вышестоящий налоговый орган, решением которого от 26 марта 2010 года в
удовлетворении апелляционной жалобы было отказано, а решение от 11 февраля 2010
года оставлено без изменения.
В судебном порядке решение налогового органа от 11 февраля 2010 года не
обжаловалось, а значит вступило в законную силу 26 марта 2010 года и в силу ст.ст. 69,
101.3 части первой Налогового кодекса РФ подлежит обязательному исполнению
налогоплательщиком с момента получения требования об уплате налога, штрафов и пени.
Таким образом, обращение налогового органа в суд с иском о принудительном
взыскании с ответчика задолженности по налогу, штрафу, пени было основано на
вступившем в законную силу решении налогового органа о привлечении ответчика к
налоговой ответственности и обосновывалось неисполнением ответчиком требования
налогового органа об уплате налога, штрафов и пени.
Поскольку ответчик не воспользовался своим правом на обжалование решения
налогового органа о привлечении его к налоговой ответственности в судебном порядке, он
был лишен возможности оспаривать вступившее в законную силу решение налогового
органа при рассмотрении спора по иску налогового органа о взыскании с него недоимки
по налогам, штрафов и пени в порядке, установленном НК РФ.
Судебной коллегией было вынесено новое решение, которым исковые требования
налогового органа были удовлетворены в полном объеме (Калининский районный суд
г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-490/2011 г.).
При разрешении спора о взыскании штрафов по п. 2 ст. 119 Налогового кодекса
РФ суду первой инстанции следовало руководствоваться ст. 119 НК РФ в редакции
Федерального закона № 229-ФЗ, вступившего в законную силу 02 сентября 2010 года.
Налоговый орган обратился в суд с иском к В. о взыскании недоимки по налогу на
доходы физических лиц, налогу на добавленную стоимость, единому социальному налогу,
пени за несвоевременную уплату этих налогов, а также штрафов.
Требования мотивировал тем, что ответчик, будучи индивидуальным
предпринимателем до 2009 года, являлся плательщиком налога на доходы физических
10
лиц, налога на добавленную стоимость и единого социального налога. При проверке его
деятельности за 2006-2008 годы было установлено, что за некоторые периоды своей
деятельности налоговые декларации он не представлял, либо представлял их с
нарушением срока, а также по вышеуказанным налогам занизил налоговую базу, в связи с
чем налоги в соответствующем размере уплачены не были. По итогам выездной
налоговой проверки инспекцией принято решение о привлечении ответчика к налоговой
ответственности, ему предложено уплатить недоимку по налогам, начисленные пени за
просрочку уплаты налогов, а также штрафы. Однако В. задолженность добровольно не
погасил.
Судом исковые требования налогового органа были удовлетворены.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции в части
взыскания штрафов по п. 2 ст. 119 НК РФ (в ред. Федерального закона от 9 июля 1999
года № 154-ФЗ) за непредставление налоговых деклараций по налогам, указав, что при
вынесении решения суд не учел следующее.
Ст. 119 НК РФ в редакции, действовавшей на момент принятия решения налоговым
органом, устанавливающая ответственность за непредставление налоговой декларации,
состояла из двух пунктов. При этом п. 1 предусматривал, что непредставление
налогоплательщиком в установленный законодательством о налогах и сборах срок
налоговой декларации в налоговый орган по месту учета, при отсутствии признаков
налогового правонарушения, предусмотренного в пункте 2 настоящей статьи, влечет
взыскание штрафа в размере 5 процентов суммы налога, подлежащей уплате (доплате) на
основе этой декларации, за каждый полный или неполный месяц со дня, установленного
для ее представления, но не более 30 процентов указанной суммы и не менее 100 рублей.
А в силу п. 2 указанной статьи непредставление налогоплательщиком налоговой
декларации в налоговый орган в течение более 180 дней по истечении установленного
законодательством о налогах срока представления такой декларации влекло взыскание
штрафа в размере 30 процентов суммы налога, подлежащей уплате на основе этой
декларации, и 10 процентов суммы налога, подлежащей уплате на основе этой
декларации, за каждый полный или неполный месяц начиная со 181- го дня.
Федеральным законом от 27 июля 2010 года № 229-ФЗ «О внесении изменений в
часть первую и часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые
другие законодательные акты Российской Федерации, а также о признании утратившими
силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской
Федерации в связи с урегулированием задолженности по уплате налогов, сборов, пеней и
штрафов и некоторых иных вопросов налогового администрирования» (далее по текстуФедеральный закон № 229-ФЗ) ст. 119 НК РФ изложена в новой редакции.
Так, новой редакцией этой статьи предусмотрено, что непредставление
налогоплательщиком в установленный законодательством о налогах и сборах срок
налоговой декларации в налоговый орган по месту учета влечет взыскание штрафа в
размере 5 процентов неуплаченной суммы налога, подлежащей уплате (доплате) на
основании этой декларации, за каждый полный или неполный месяц со дня,
установленного для ее представления, но не более 30 процентов указанной суммы и не
менее 1000 рублей.
Федеральный закон № 229-ФЗ предусмотрел и порядок введения этого Федерального
закона № 229-ФЗ в действие. Так, пунктами 1 и 13 ст. 10 установлено, что указанный
Федеральный закон вступает в силу по истечении одного месяца со дня его официального
опубликования, за исключением положений, для которых статьей 10 Федерального закона
№ 229-ФЗ установлены иные сроки вступления в силу.
В случаях, если часть первая Налогового кодекса Российской Федерации (в ред.
Федерального закона № 229-ФЗ) устанавливает более мягкую ответственность за
налоговое правонарушение или иное нарушение законодательства о налогах и сборах, чем
было установлено до дня вступления в силу Федерального закона № 229-ФЗ, то за
соответствующее правонарушение, совершенное до дня вступления в силу Федерального
закона № 229-ФЗ, применяется ответственность, установленная частью первой
Налогового кодекса Российской Федерации (в ред. Федерального закона № 229-ФЗ).
11
Взыскание ранее примененных налоговых санкций за данное правонарушение со дня
вступления в силу Федерального закона № 229-ФЗ может быть произведено лишь в части,
не превышающей максимального размера санкций, предусмотренных за такое
правонарушение частью первой Налогового кодекса Российской Федерации (в ред.
Федерального закона № 229-ФЗ).
Поскольку со 2 сентября 2010 года ст. 119 НК РФ действовала в редакции
Федерального закона № 229-ФЗ, то с учетом ст. 5 НК РФ и упомянутых положений
Федерального закона № 229-ФЗ при разрешении спора о взыскании штрафов по п. 2
ст.119 НК РФ суду первой инстанции следовало руководствоваться ст. 119 НК РФ в
редакции Федерального закона № 229-ФЗ.
Решение суда первой инстанции в указанной части было отменено с направлением
дела на новое рассмотрение в суд (Московский районный суд г.Чебоксары Чувашской
Республики, дело № 33-268/2011 г.).
Согласно п.2 ст.48 Налогового кодекса РФ (в ред. Федерального закона от 27
июля 2006 года № 137-ФЗ) исковое заявление о взыскании налога за счет имущества
налогоплательщика - физического лица, не являющегося индивидуальным
предпринимателем, может быть подано в суд общей юрисдикции налоговым
органом (таможенным органом) в течение шести месяцев после истечения срока
исполнения требования об уплате налога. Пропущенный по уважительной причине
срок подачи заявления может быть восстановлен судом.
Налоговый орган обратился в суд с иском к Т. о взыскании транспортного налога.
В обоснование заявленных требований было указано, что ответчица является
плательщиком транспортного налога, поскольку имеет в собственности транспортное
средство, признанное объектом налогообложения. В соответствии с п.3 ст. 38 Закона
Чувашской Республики от 23 июля 2001 года №38 «О вопросах налогового регулирования
в Чувашской Республики, отнесенных законодательством РФ о налогах и сборах к
ведению субъектов РФ» Т. начислен транспортный налог за 2009 год в размере 600 руб.
по сроку уплаты 31 марта 2010 года. Сумма задолженности в бюджет не перечислена.
Судом исковые требования налогового органа были удовлетворены.
Судебная коллегия, отменив заочное решение суда первой инстанции, направила
дело на новое рассмотрение в тот же суд по следующим основаниям.
Из материалов дела следовало, что в адрес ответчицы истцом было направлено
налоговое уведомление об уплате в срок до 18 мая 2010 года транспортного налога за 2009
год в сумме 600 рублей. В связи с неуплатой ответчицей налога в срок было вынесено
требование об уплате налога, сбора, пени, штрафа по состоянию на 28 апреля 2010 года, Т.
предложено погасить числящуюся за ней задолженность по транспортному налогу в срок
до 18 мая 2010 года.
31 мая 2010 года по заявлению налогового органа мировым судьей был вынесен
судебный приказ по требованию о взыскании недоимки по транспортному налогу с Т.
Определением мирового судьи от 15 ноября 2010 года указанный судебный приказ был
отменен, в связи с чем 13 января 2011 года налоговый орган обратился в суд с иском.
Таким образом, обращение в суд с требованием о взыскании транспортного налога за
2009 год имело место с нарушением установленного ч.2 ст.48 НК РФ срока, учитывая, что
в требовании об уплате налога, сбора, пени, штрафа по состоянию на 28 апреля 2010 года
был установлен срок уплаты задолженности по налогу за 2009 год до 18 мая 2010 года,
соответственно, с учетом положений ст. 69 (п. 4, п. 6) НК РФ, направление в суд данного
иска 13 января 2011 года было произведено за пределами сроков, предусмотренных ч.2
ст.48 НК РФ.
Согласно п.2 ст.48 НК РФ (в ред. Федерального закона от 27.07.2006 года № 137-ФЗ)
исковое заявление о взыскании налога за счет имущества налогоплательщика физического лица, не являющегося индивидуальным предпринимателем, может быть
подано в суд общей юрисдикции налоговым органом (таможенным органом) в течение
шести месяцев после истечения срока исполнения требования об уплате налога.
12
Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен
судом.
Суд при установлении пропуска налоговым органом срока обращения в суд с
требованием о взыскании налога должен был поставить вопрос об этом в судебном
заседании и выяснить наличие или отсутствие уважительных причин такого пропуска.
Однако, удовлетворяя исковые требования налогового органа, суд первой инстанции
не выяснил, пропустил или не пропустил налоговый орган срок обращения в суд с
требованием о взыскании налога и не поставил на обсуждение лиц, участвующих в деле,
вопрос о наличии или отсутствии уважительных причин такого пропуска (Московский
районный суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-778/2011 г.).
Положения ст.48 Налогового кодекса РФ в редакции от 29 ноября 2010 года
распространяются на правоотношения, возникшие из требований об уплате налогов,
сборов, пеней и штрафов, направленных налоговым органом в адрес
налогоплательщика, начиная с 03 января 2011 года.
Налоговый орган обратился в суд с иском к В. о взыскании задолженности перед
бюджетом по штрафу по единому налогу на вмененный доход в размере 100 руб.
Требования были мотивированы тем, что В. прекратила деятельность в качестве
индивидуального предпринимателя. Камеральной налоговой проверкой было установлено
непредставление в налоговый орган налогоплательщиком в установленный
законодательством о налогах и сборах срок налоговой декларации по единому налогу за 4
квартал 2009 года. По результатам рассмотрения материалов налоговой проверки
вынесено решение о привлечении В. к налоговой ответственности в виде штрафа за
совершение налогового правонарушения, предусмотренного п.1 ст.119 НК РФ.
Требованием от 03 августа 2010 года В. было предложено добровольно уплатить сумму
налоговой санкции, однако в установленный в требовании срок сумма налоговой санкции
в бюджет ответчицей не уплачена.
Определением суда налоговому органу было отказано в принятии иска на основании
п.1 ч.1 ст.134 ГПК РФ в связи с отсутствием у налогового органа права на обращение в
суд ввиду того, что сумма задолженности В. ниже установленного статья 48 НК РФ
минимального размера задолженности.
Судебная коллегия признала указанный вывод суда первой инстанции неправильным
по следующим основаниям.
Федеральным законом от 29 ноября 2010 года № 324-ФЗ «О внесении изменений в
часть первую Налогового кодекса Российской Федерации» ст.48 Налогового кодекса РФ
изложена в новой редакции.
Так, согласно п.1 ст.48 Налогового кодекса РФ в случае неисполнения
налогоплательщиком (плательщиком сборов) - физическим лицом, не являющимся
индивидуальным предпринимателем, в установленный срок обязанности по уплате
налога, сбора, пеней, штрафов налоговый орган (таможенный орган), направивший
требование об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, вправе обратиться в суд с
заявлением о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества, в том числе
денежных средств на счетах в банке и наличных денежных средств, данного физического
лица в пределах сумм, указанных в требовании об уплате налога, сбора, пеней, штрафов, с
учетом особенностей, установленных ст.48 НК РФ.
При этом в п.2 ст.48 Налогового кодекса РФ предусмотрено, что указанное заявление
о взыскании подается налоговым органом в суд, если общая сумма налога, сбора, пеней,
штрафов, подлежащая взысканию с физического лица, превышает 1500 руб., за
исключением случая, предусмотренного абз. 3 п.2 ст. 48 НК РФ.
Таким образом, изменился порядок подачи налоговым органом заявления о
взыскании задолженности по налогам, сборам, пеням, штрафам за счет имущества
физического лица в суд. Он зависит от размера задолженности, подлежащей взысканию.
Однако в п.2 ст.2 указанного Федерального закона закреплено, что действие ст.48
Налогового кодекса РФ в новой редакции распространяется на правоотношения по
13
взысканию налогов, сборов, пеней, штрафов, требования об уплате которых были
направлены после дня вступления в силу настоящего Федерального закона.
Следовательно, положения ст.48 Налогового кодекса РФ в новой редакции
распространяются на правоотношения, возникшие из требований об уплате налогов,
сборов, пеней и штрафов, направленных налоговым органом в адрес налогоплательщика,
начиная с 03 января 2011 года (дата вступления в законную силу Федерального закона от
29 ноября 2010 года № 324-ФЗ). По требованиям, направленным до 03 января 2011 года,
порядок обращения в суд регулируется положениями ст.48 Налогового кодекса РФ в
старой редакции, которые не предусматривают ограничений по обращению налогового
органа в суд с заявлением о взыскании с налогоплательщика налога, сбора, пеней,
штрафов в зависимости от размера задолженности, подлежащей взысканию.
Из представленных материалов следовало, что требование о добровольной уплате
штрафа было направлено налоговым органом в адрес налогоплательщика 03 августа 2010
года, то есть в период действия ст.48 Налогового кодекса РФ в старой редакции.
Определение суда было отменено, материал направлен в суд первой инстанции со
стадии принятия иска к производству суда (Мариинско-Посадский районный суд
Чувашской Республики, дело № 33-830/2011 г.).
Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из наследственных
правоотношений
Решение суда об определении долей в наследуемом имуществе с учетом права
лица, имеющего права на обязательную долю в наследстве, было отменено,
поскольку указанное решение было вынесено в отсутствие надлежащим образом
оформленных исковых требований указанного лица.
Б. обратилась в суд с иском к Н.В., К., Н.С. о признании права на 1/4 долю в праве
собственности на жилой дом и земельный участок в порядке наследования.
В обоснование заявленных требований указала, что после смерти ее матери Н.О.
открылось наследство в виде жилого дома с надворными постройками и земельного
участка. Наследниками по закону являлись четверо ее детей – истица и ответчики.
Завещанием имущество в виде жилого дома с надворными постройками было завещано
троим детям - истице и ответчикам Н.В. и К. Никто из наследников наследственные права
не оформлял.
К. обратилась в суд со встречным иском Б. и Н.В. о признании права на 1/3 долю в
праве собственности на наследственное имущество в соответствии с завещанием матери.
Исковые требования были мотивированы тем, что, несмотря на проживание за
пределами Чувашской Республики, после смерти матери они фактически вступили в
наследство, взяли себе ряд вещей из дома, пользуются домом, земельным участком в
летнее время, несут расходы по его содержанию. Нотариус не выдает свидетельство о
праве на наследство в связи с пропуском установленного законом срока для принятия
наследства. Между наследниками имеется спор о праве на наследство. Брат Н.С. является
недееспособным, с 1996 г. находится на полном государственном обеспечении в
психоневрологическом интернате.
Н.В. обратился со встречным иском к Б., К. и Н.С. о признании за ним права
собственности на часть надворных построек как на созданное им имущество, а также о
признании права собственности в порядке наследования после смерти матери на жилой
дом, сени, бревенчатый сарай, баню с предбанником и земельный участок.
В обоснование исковых требований он указал, что кирпичный пристрой, тесовые
гараж, дровяник, сенохранилище, сарай, туалет, колодец, ворота и забор он построил на
собственные денежные средства для себя, в силу ст.218 ГК РФ является собственником
созданного им имущества. В этом доме он зарегистрирован еще при жизни матери,
содержит дом, платит налоги, и фактически вступил в наследство.
Разрешая требования в части определения размера присуждаемого истцам
наследственного имущества, суд первой инстанции исходил из того, что кроме истцов
имеется наследник одной с ними очереди Н.С., инвалид второй группы, являвшийся на
14
момент открытия наследства нетрудоспособным и имеющий право на обязательную долю
в наследстве, который в силу психического состояния здоровья самостоятельно
реализовать свои наследственные права не может.
Требования истцов о признании права собственности на жилой дом с надворными
постройками и земельный участок в порядке наследования были удовлетворены с учетом
права Н.С. на обязательную долю в наследстве. Судом была определена обязательная доля
Н.С. в размере 1/8 доли, соответственно доли истцов были определены по 7/24 долей
каждому.
Судебная коллегия согласилась с выводом суда о том, что Н.С., как инвалид, имеет
право на обязательную долю наследства матери, независимо от содержания завещания,
указав, что судом первой инстанции правильно определена доля, которая причиталась бы
ему в соответствии ст. 1149 ГК РФ.
Однако судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции, направив дело
на новое рассмотрение в тот же суд, поскольку судом при рассмотрении дела не было
учтено следующее.
На лиц, имеющих право на обязательную долю, также распространяются нормы
законодательства о принятии наследства, предусмотренные главой 64 ГК РФ.
Из материалов дела следовало, что Н.С., как и остальные его родственники, к
нотариусу не обращался, в судебном заседании его представитель в надлежащей форме
исковое заявление не оформил.
В соответствии ст. 1161 ГК РФ, если наследник не примет наследство, то часть
наследства, которая причиталась бы такому отпавшему наследнику, переходит к
наследникам по закону, призванным к наследованию, пропорционально их
наследственным долям.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции был не вправе в отсутствие
исковых требований представителя Н.С. учитывать за ним какую-либо долю, так как этот
вопрос фактически в судебном заседании подробно не исследовался, и не вправе был
определять размер долей других наследников в противоречии с нормой ст. 1161 ГК РФ.
В судебном заседании представитель Н.С. просила признать за представляемым
лицом право на 1/4 долю жилого дома и земельного участка, однако исковое заявление
оформлено не было.
Суду необходимо было разъяснить представителю последствия, предусмотренные
ст. 1161 ГК РФ о переходе доли наследника, не принявшего наследство, к наследникам,
признанным судом принявшими наследство, пропорционально их долям, предоставить
время для подготовки искового заявления для совместного рассмотрения с первоначально
поданными исками других наследников и разрешить дело по заявленным исковым
требованиям.
Данное обстоятельство о размере долей наследуемого имущества являлось
существенным при разрешении дела (Ибресинский районный суд Чувашской Республики,
дело № 33-6/2011 г.).
Поскольку наследники заемщика не являются стороной кредитного договора,
условия кредитного договора о процентах за пользование кредитом на них не
распространяются.
Банк обратился в суд с иском к гражданам Я. о взыскании задолженности по
кредитному договору, процентов.
Исковые требования были мотивированы тем, что между банком и Я.Д. был
заключен кредитный договор, по условиям которого заемщику был предоставлен кредит в
размере 8460 рублей сроком на 10 месяцев с процентной ставкой за пользование кредитом
в размере 23,46 % годовых. 14 октября 2007 года заемщик умер. На имущество умершего
было заведено наследственное дело, и наследниками первой очереди по закону являются
его родители Я.В. и Я.Т.
Судом исковые требования банка были удовлетворены частично.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции в части
взыскания с ответчиков в солидарном порядке процентов за пользование кредитом за
15
период с 22 июня 2007 года по 28 июня 2010 года в размере 5992 руб. 21 коп. по
следующим основаниям.
Для получения исполнения кредиторы наследодателя должны предъявить свои
требования его наследникам.
Право требования кредитора наследодателя возникает в момент наступления срока
исполнения обязательства наследодателем. Но субъект, к которому направлено данное
требование, может меняться: первоначальным субъектом является наследодатель, а после
его смерти таким субъектом становится наследник. Поэтому право требования кредитора
наследодателя к наследнику возникает со дня смерти наследодателя. До названного
момента у кредитора наследодателя существует право требования к самому
наследодателю, возникающее с момента наступления срока исполнения обязательства
наследодателем; к наследнику кредитор не может предъявить требование до смерти
наследодателя.
В соответствии со ст.63 Основ законодательства о нотариате требования кредиторов
наследодателя должны быть заявлены в письменной форме. Они могут быть направлены
непосредственно обязанным лицам, нотариусу по месту открытия наследства, а также в
суд.
Кредиторы наследодателя могут предъявлять свои требования как до, так и после
принятия наследства. До принятия наследства кредиторы наследодателя могут предъявить
свои требования к исполнителю завещания или к наследственному имуществу.
После принятия наследства требования кредиторов могут быть предъявлены
принявшим наследство наследникам. Лица, отказавшиеся от наследства в установленном
порядке, и отказополучатели, не являющиеся наследниками, не отвечают по долгам
наследодателя.
В соответствии со ст. 1175 ГК РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по
долгам наследодателя солидарно (ст. 323 ГК РФ).
Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости
перешедшего к нему наследственного имущества.
Ответчики, являясь наследниками по закону, вступили в права наследования,
получили имущество, стоимость которого превышает сумму долга наследодателя, в связи
с чем ответчики должны отвечать по долгам наследодателя в пределах стоимости
перешедшего к ним наследственного имущества.
В соответствии со ст. 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника,
если исполнение не может быть произведено без личного участия должника, либо
обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
Судебная коллегия пришла к выводу, что задолженность заемщика Я.Д.,
образовавшаяся у него перед банком до дня его смерти (то есть до 14 октября 2007 года)
подлежит возмещению за счет его наследников. Эта задолженность состоит из суммы
основного долга – 8460 руб. и процентов за пользование кредитом самим заемщиком (до
дня его смерти).
Наследники не являются стороной кредитного договора, а потому условия
кредитного договора, в том числе и о процентах за пользование кредитом, на них не
распространяются.
В связи с тем, что сумма непогашенных заемщиком процентов за пользование
кредитом ко дню его смерти составляла 663 руб. 38 коп., судебная коллегия, не передавая
дело на новое рассмотрение, отменила решение суда первой инстанции и приняла новое
решение о взыскании с ответчиков в солидарном порядке в пользу банка процентов за
пользование кредитом за период с 22 июня 2007 года по 21 октября 2007 года
(Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики, дело № 33-38/2011 г.).
Согласно ст. 1110 Гражданского кодекса РФ при наследовании имущество
умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в
порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое
целое и в один и тот же момент, если из правил Кодекса не следует иное.
16
Граждане С. обратились в суд с иском к Т. об определении доли в праве
собственности на недвижимое имущество и включении ее в наследственную массу.
Исковые требования были мотивированы тем, что в 2010 году умер отец истцов С.В.,
состоявший в браке с Т. В период брака супругами С.В. и Т. было нажито имущество в
виде квартиры, расположенной в г.Чебоксары; земельного участка и жилого дома,
расположенных в Моргушском районе Чувашской Республики; квартиры, расположенной
в Московской области; автомобиля. В связи с тем, что все указанное имущество
зарегистрировано на праве собственности за ответчицей, нотариус не может выдать
свидетельство о праве на наследство.
Определением судьи указанное исковое заявление было оставлено без движения
ввиду несоответствия требованиям, предусмотренным ст. ст. 131-132 ГПК РФ. При этом
судья указал на то, что часть недвижимого имущества (жилой дом и земельный участок в
Моргаушском районе Чувашской Республики, квартира в Подмосковье) не расположены
на территории Ленинского района г. Чебоксары, и истцам следует обратиться в суд по
месту нахождения указанных объектов недвижимости, а в исковом заявлении,
предъявленном в Ленинский районный суд г. Чебоксары, следует оставить лишь
требования, относящиеся к подсудности данного суда. Истцам было рекомендовано
переоформить исковое заявление с учетом вышеперечисленных требований.
Судебная коллегия отменила указанное определение и вернула материал в тот же суд
со стадии принятия к производству суда по следующим основаниям.
Согласно ст. 136 ГПК РФ судья, установив, что исковое заявление подано в суд без
соблюдения требований, установленных в статьях 131 и 132 настоящего Кодекса, выносит
определение об оставлении заявления без движения, о чем извещает лицо, подавшее
заявление, и предоставляет ему разумный срок для исправления недостатков.
Оставляя исковое заявление без движения, судья исходил из того, что часть
требований не отнесены к подсудности суда. Однако согласно ст. 135 ГПК РФ
неподсудность дела данному суду является основанием для возвращения искового
заявления, а не основанием для оставления искового заявления без движения согласно
ст.136 ГПК РФ.
Исковое заявление С. соответствует требованиям, установленным ст.ст. 131 и 132
ГПК РФ, в нем указаны истцы и ответчица, предмет иска и его цена, обстоятельства, на
которых истец основывает свои требования, указано, в чем заключается нарушение прав
истцов на недвижимое имущество в связи с тем, что все имущество супругов
зарегистрировано лишь за ответчицей.
Ссылка судьи на исключительную подсудность исков о правах на земельные участки
и недвижимое имущество по месту нахождения этих объектов в соответствии ст. 30 ГПК
РФ судебная коллегия признала необоснованной.
Согласно ст. 1110 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство,
наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального
правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент,
если из правил настоящего Кодекса не следует иное.
Предметом спора является определение наследственной массы имущества после
смерти С.В. и включение имущества в наследственную массу в виде принадлежавшей ему
доли имущества.
Наследство было открыто на территории Ленинского района г. Чебоксары, ответчица
проживает на территории указанного района, часть недвижимого имущества находится на
территории Ленинского районного суда г. Чебоксары.
Судебная коллегия указала, что истцы не обязаны делить всю наследственную массу
на отдельные предметы недвижимости и обращаться в суд по месту нахождения каждого
из предметов недвижимости в соответствии со ст. 30 ГПК РФ (Ленинский районный суд
г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-484/2011 г.).
Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из жилищных
правоотношений
17
Выводы суда первой инстанции о намеренном ухудшении истцом своих
жилищных условий с целью приобретения права состоять на учете в качестве
нуждающегося в жилом помещении, в связи с чем он может быть поставлен на учет
на получение жилья не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных
действий, были признаны противоречащими имеющимся в материалах дела
доказательствам.
Ч.И. обратился в суд с иском к администрации г. Чебоксары, администрации района
г. Чебоксары о предоставлении жилого помещения во внеочередном порядке.
В обоснование заявленных требований указал, что служит в органах внутренних дел
Чувашской Республики в должности участкового уполномоченного милиции, своего
жилого помещения не имеет, состоит на учете в администрации района по месту
жительства в очереди на получение жилого помещения. Претендовать на получение
жилья по месту службы в МВД Чувашской Республики не может, поскольку
подразделение, в котором он служит, относится к милиции общественной безопасности.
Считает, что обеспечение жильем участковых уполномоченных милиции должно
производиться органом местного самоуправления.
Разрешая спор, суд отказал в удовлетворении исковых требований Ч.И. по двум
основаниям.
Так, суд признал, что истец, состоя в должности участкового уполномоченного
милиции более шести месяцев и при наличии нуждаемости в жилом помещении, имеет
право на обеспечение жильем в соответствии со ст.30 Федеральным законом «О
милиции». Но при этом со ссылкой на положения ст.53 ЖК РФ исходил из того, что
значившись проживающим до 2009 года в сельском населенном пункте в качестве члена
семьи собственника жилого дома, зарегистрировавшись в квартире родственников
супруги, он намеренно ухудшил свои жилищные условия с целью приобретения права
состоять на учете в качестве нуждающегося в жилом помещении, и пришел к выводу о
том, что истец может быть поставлен на учет на получение жилья не ранее чем через пять
лет со дня совершения указанных действий.
Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда первой инстанции по
следующим основаниям.
С 1 января 2005 года в ст.30 Федерального закона «О милиции» Федеральным
законом от 22 августа 2004 года №122-ФЗ были внесены изменения. Однако положения
закона относительно порядка обеспечения жилой площадью участковых уполномоченных
милиции не изменились и сохранились в прежней редакции. В соответствии с указанной
выше нормой закона, сотрудникам милиции, признанным нуждающимися в улучшении
жилищных условий, жилая площадь в виде отдельной квартиры или дома, по
установленным законодательством нормам предоставляется соответствующими органами
исполнительной власти, органами местного самоуправления и организациями в
первоочередном порядке, а участковым уполномоченным милиции - не позднее шести
месяцев с момента вступления в должность.
В соответствии с положениями названного закона жилье участковым
уполномоченным милиции предоставляется как органами исполнительной власти,
местного самоуправления, так и организациями.
Статьей 49 ЖК РФ предусмотрено, что жилые помещения по договорам социального
найма предоставляются органами местного самоуправления не только малоимущим
гражданам, нуждающимся в улучшении жилищных условий, но и иным определенным
федеральным законом категориям граждан, признанных по установленным федеральным
законом основаниям нуждающимися в улучшении жилищных условий. Ст. 30 Закона «О
милиции» является специальным законом прямого действия, определяющим основания и
срок предоставления квартир участковым уполномоченным милиции, нуждающимся в
жилых помещениях. Начало шестимесячного срока, в течение которого участковому
уполномоченному милиции должно быть предоставлено жилое помещение, определено
однозначно и исчисляется с момента назначения его на должность, дающую право на
получение жилья во внеочередном порядке. При этом критериями для обеспечения жилой
18
площадью участковых уполномоченных милиции являются – назначение на должность и
нуждаемость в улучшении жилищных условий.
Из материалов дела следовало, что истец проходит службу в органах внутренних дел
с 1 сентября 2002 года, должность оперуполномоченного он занимает с 5 апреля 2007
года. В суде первой инстанции истец пояснял, что с 1 декабря 2009 года занимает
должность участкового уполномоченного милиции УВД отдела участковых
уполномоченных милиции УВД по г.Чебоксары Чувашской Республики. Его супруга и
ребенок проживают в г.Чебоксары. Указанные обстоятельства опровергают выводы суда о
проживании истца в сельском населенном пункте, и в деле не имеется данных о том, что,
работая и проживая на территории г.Чебоксары, истец имел свое жилье. В связи с этим
судебная коллегия не согласилась с выводом суда о том, что регистрацию истца на
территории г.Чебоксары следует признать действиями, совершенными с намерением
ухудшения жилищных условий с целью признания нуждающимся в жилых помещениях.
Судебная коллегия указала, что создание семьи, регистрацию брака и вселение к
родственникам жены в квартиру, находящуюся в г.Чебоксары, то есть по месту работы
истца, также нельзя отнести к указанным действиям. К тому же Правилами
предоставления федеральным государственным гражданским служащим единовременной
субсидии на приобретение жилого помещения, утвержденными Постановлением
Правительства Российской Федерации от 27 января 2009 года № 63, на положения
которых суд первой инстанции сослался в своем решении, применив их по аналогии
закона, вселение в жилое помещение супруга не расценивается в качестве действий,
повлекших ухудшение жилищных условий супругов. Кроме того, принимая в 2010 году
супругу истца на учет нуждающихся в жилых помещениях, и в очередь лиц, имеющих
право на государственную поддержку на строительство (приобретение) жилых
помещений, администрация района г.Чебоксары не посчитала вселение в квартиру ее
родственников истца действиями, повлекшими ухудшение ее жилищных условий, при том
положении, что Ч.Т. до вселения своего мужа проживала в квартире своих родителей и
других родственников с семьей из 6 человек и не являлась нуждающейся в жилье.
Причиной для отказа судом первой инстанции истцу в иске послужило и то
обстоятельство, что истец на учете на получение жилья не состоял и с заявлением к
ответчикам о постановке его на учет не обращался.
Судебная коллегия с этим выводом суда также не согласилась, поскольку истец
состоит в администрации района г.Чебоксары на учете нуждающихся в жилых
помещениях в очереди своей супруги Ч.Т., указав, что данное обстоятельство
подтверждается доказательствами, имеющимися в материалах дела (Ленинский районный
суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-52/2011 г.).
Нарушение норм материального и процессуального права повлекло за собой
отмену решения суда первой инстанции по жилищному спору.
Г.С. обратилась в суд с иском к Г.А. о признании утратившим право пользования
жилым помещением и снятии с регистрационного учета.
В обоснование заявленных требований указала, что она является собственником
спорного жилого помещения. На регистрационном учете с 2002 года в спорной квартире
числится ответчик, который с 2006 года в ней не проживает, коммунальные услуги не
оплачивает. В марте 2006 года брак между ними расторгнут. Ссылаясь на положения ч.4
ст. 31 и ст. 35 ЖК РФ, просила удовлетворить ее исковые требования.
Судом исковые требования Г.С. были удовлетворены.
Судебная коллегия, отменив решение суда первой инстанции, направила дело на
новое рассмотрение в тот же суд по следующим основаниям.
В соответствии с п.2 ч.2 ст. 364 ГПК РФ решение суда первой инстанции подлежит
безусловной отмене в случае, если дело рассмотрено судом в отсутствие кого-либо из лиц,
участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания.
В нарушение требований закона, не удостоверившись в надлежащем извещении
ответчика о дне и месте судебного заседания и не вручив ему копию искового заявления о
признании его утратившим право пользования жилым помещением, суд рассмотрел спор с
19
вынесением решения о признании его утратившим право пользования жилым
помещением. Ответчик был лишен возможности представить суду свои возражения по
существу заявленных к нему исковых требований.
Кроме того, постанавливая решение о признании Г.А. утратившим право
пользования спорным жилым помещением, суд исходил из того, что ответчик является
бывшим членом семьи собственника, с 2006 года в спорной квартире не проживает,
соглашения между ним и собственником жилого помещения о порядке пользования
жилым помещением не имеется. Однако суд не принял во внимание имеющиеся в деле
доказательства, свидетельствующие о том, что брак между ответчиком и истицей был
зарегистрирован в 1999 году, а расторгнут в 2006 году, а также о том, что спорная
квартира была приобретена истицей в собственность в 2000 году, то есть в период брака с
ответчиком. И данное обстоятельство имело юридическое значение для правильного
разрешения спора (Шумерлинский районный суд Чувашской Республики, дело № 33102/2011 г.).
Наниматель жилого помещения по договору социального найма вправе
предложить гражданину, не являющемуся членом его семьи, но продолжающему
проживать в занимаемом жилом помещении, заключить отдельное соглашение,
определяющее порядок и размер его участия в расходах по внесению платы за наем
жилого помещения и коммунальные услуги, ремонт и содержание жилья.
А.В. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о
возложении обязанности производить начисление платы за содержание жилья и за
коммунальные услуги по квартире отдельно на истца и его супругу и отдельно на других
зарегистрированных в квартире лиц.
В обоснование заявленных исковых требований указал, что он является нанимателем
четырехкомнатной квартиры по договору социального найма и добросовестно выполняет
свои обязанности, вытекающие из договора найма. Однако остальные проживающие в
квартире лица, за исключением А.Э. и Ф., ненадлежащим образом выполняют свои
обязанности по договору, что привело к образованию долга по оплате коммунальных
услуг и плате за содержание жилья. В связи с этим между супругами А.В. и А.Э. и
другими жильцами в квартире сложились конфликтные отношения, и в течение
нескольких последних лет истец со своей супругой ведут отдельное от других
проживающих в квартире лиц хозяйство.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска А.В. При этом суд исходил из
того, что раздельное начисление на истцов и на ответчика оплаты коммунальных услуг и
услуг по газоснабжению не производится, если жильцы проживают в жилом помещении
по договору социального найма.
Судебная коллегия не согласилась с данным решением суда первой инстанции,
указав, что основанное на таких выводах суда решение не может быть признано законным
и обоснованным, поскольку судом не было учтено следующее.
Согласно ч. 4 ст. 69 Жилищного кодекса РФ если гражданин перестал быть членом
семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, но продолжает
проживать в занимаемом жилом помещении, за ним сохраняются такие же права, какие
имеют наниматель и члены его семьи. Указанный гражданин самостоятельно отвечает по
своим обязательствам, вытекающим из соответствующего договора социального найма.
Следовательно, такой гражданин вправе потребовать от наймодателя и нанимателя
заключения с ним отдельного соглашения, определяющего порядок и размер его участия в
расходах по внесению платы за наем жилого помещения и коммунальные услуги, ремонт
и содержание жилья. Предложение о заключении такого соглашения может исходить и от
нанимателя. Споры, возникающие в связи с отказом наймодателя и (или) нанимателя
заключить такое соглашение или в связи с не достижением соглашения между сторонами
по его содержанию, разрешаются в судебном порядке.
Суд, рассматривая такой спор, вправе с учетом положений ч.4 ст.155 Жилищного
кодекса РФ и применительно к установлениям ст. 249 Гражданского кодекса РФ
определить порядок и размер участия бывшего члена семьи нанимателя в расходах на
20
оплату жилого помещения и коммунальных услуг, исходя из приходящейся на него доли
общей площади жилого помещения с возложением на наймодателя (управляющую
компанию) обязанности заключить с бывшим членом семьи нанимателя соответствующее
соглашение и выдать ему отдельный платежный документ на оплату жилого помещения и
коммунальных услуг. Если между лицами, проживающими в жилом помещении по
договору социального найма, имеется соглашение об определении порядка пользования
этим жилым помещением (например, бывший член семьи нанимателя пользуется
отдельной комнатой в квартире), то вышеназванные расходы могут быть определены с
учетом данного обстоятельства.
Кроме того, при рассмотрении и разрешении спора судом первой инстанции был
проигнорирован ряд положений процессуального закона.
Так, из текста искового заявления следовало, что иск подан в суд только от имени
А.В., однако из содержания иска следовало, что в суд заявлены материально-правовые
требования в интересах не только самого А.В., но и в интересах его супруги. А.Э. исковое
заявление в суд не подавала, не подписывала и поданное супругом исковое заявление.
Несмотря на это, суд принял заявление к производству в поданном варианте, а
впоследствии не принял мер с целью уяснить позицию А.Э. по поводу поданного ее
супругом иска. Соответственно, не выяснив ее позицию, суд не имел и оснований
предложить ей вступить в процесс в качестве истца.
А.В. свои требования предъявил только к одному ответчику в лице ООО, и
буквальное уяснение выводов суда означает, что суд разрешал вопрос о раздельном
начислении платы между супругами А. и ООО. Несмотря на предъявление в суд А.В.
требований, затрагивающих права и обязанности остальных проживающих в квартире
лиц, суд не обсудил вопрос о привлечении их к участию в деле в качестве ответчиков и не
привлек их к участию в деле ответчиками.
Решение суда первой инстанции было отменено с возвращением дела на новое
рассмотрение в тот же суд (Калининский районный суд г.Чебоксары Чувашской
Республики, № 33-286/2011 г.).
Неправильная оценка юридически значимых обстоятельств повлекла отмену
суда первой инстанции решения по жилищному спору.
Н. обратился в суд с иском к З. о признании утратившим право пользования жилым
помещением.
В обоснование заявленных требований указал, что спорная квартира была
предоставлена его матери в 1983 году на семью из трех человек, в том числе и на
ответчика. В 2004 году брак между его матерью и ответчиком был расторгнут, и в том же
году З. вступил в брак с П. и выехал в квартиру последней на постоянное место
жительства. С момента выезда спорной квартирой не пользуется, каких-либо вещей в ней
не имеет, от оплаты за жилье и коммунальные услуги отказался сразу же после выезда.
З. обратился со встречным иском к Н. о вселении и возложении обязанности не
чинить ему препятствия в пользовании жилым помещением.
В обоснование заявленных требований указал, что с 2003 года между ним и супругой
Н.Г. стали возникать скандалы. В 2004 году их брак был расторгнут, но они продолжали
жить вместе. В середине 2005 года он вынужден был уйти из квартиры, и с этого времени
стал скитаться по съемным квартирам. В спорной квартире остались его вещи, которые
были приобретены на его деньги. Он взял с собой лишь носильные вещи, поскольку
остальное имущество некуда было размещать. В 2005 году он вступил в брак с П. и стал
жить у нее в квартире, но семейные отношения с ней не сложились, в 2010 году их брак
был расторгнут. Еще в мае 2009 года он ушел от П. и жил в спорной квартире в течение
полутора месяцев. Однако Н. не давал ему спокойно жить, и он вынужден был уйти. В
настоящее время он не имеет своего жилья, временно проживает в квартире своего брата,
является пенсионером, заработать себе другое жилье не может.
Судом исковые требования Н. были удовлетворены, а в удовлетворении встречного
иска З. было отказано. При этом суд исходил из того, что З. в квартире, в отношении
21
которой заявлен спор, не проживает, сохраняя лишь регистрацию в ней, постоянно
проживает со своей семьей - женой в квартире последней, и что в деле нет доказательств,
подтверждающих его доводы о том, что он от своих прав на спорную квартиру не
отказывался.
Судебная коллегия не согласилась с такими выводами суда первой инстанции по
следующим основаниям.
Возражая против иска, в судебном заседании З. указывал, что от своих прав и
обязанностей, предусмотренных договором социального найма спорной жилой площади,
не отказывался, его выезд из квартиры был связан с расторжением брака с женой Н.Г. и
его не проживание в указанной квартире, было обусловлено невозможностью проживания
бывших супругов в одном жилом помещении, неприязненными отношениями с бывшей
супругой, а также препятствиями, чинимыми в последующем после смерти Н.Г. истцом и
его гражданской женой.
Однако суд первой инстанции указанные доводы ответчика не учел.
Судом также не было принято во внимание и то, что в 2009 года между
муниципальным учреждением «Управление жилищным фондом города Чебоксары» и Н.
был заключен договор социального найма жилого помещения, по которому стороны
предусмотрели наличие право пользования спорной квартирой и у ответчика. Как пояснил
Н. в судебном заседании суда кассационной инстанции, данный договор они подписывали
вместе с З.
Из материалов дела следовало, что регистрация З. в спорной квартире вызывала
нарекания и недовольство со стороны Н. и его гражданской жены.
Факт наличия в управляющей организации заявления З. с просьбой без его согласия
никого в спорную квартиру не прописывать, подтверждает доводы ответчика о том, что от
спорной квартиры он не отказывался, и о наличии спорных вопросов в отношении
жилищных прав на квартиру между ним и истцом.
При рассмотрении дела З. в судебном заседании также утверждал, что право на
другое жилое помещение он не приобрел. Эти обстоятельства суд первой инстанции
оставил без внимания и не дал им надлежащей правовой оценки. Между тем, из
материалов дела следовало, что право пользования жилой площадью в квартире П. он не
приобрел, брак с ней расторгнут, в ее квартире он не проживает, и вынужден проживать в
квартире своего брата, являющегося пенсионером.
В целях исполнения обязанностей члена семьи нанимателя З. в 2010 году произвел
оплату за жилье.
На основании изложенных обстоятельств судебная коллегия пришла к выводу, что
тот факт, что ответчик какое-то время проживал по месту регистрации своей бывшей
супруги П., не является достаточным основанием для признания его утратившим право на
жилую площадь в спорной квартире.
В силу ч. 3 ст. 83 Жилищного кодекса Российской Федерации в случае выезда
нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма
жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда. При этом доказательствами
выбытия являются не только факт не проживания гражданина в занимаемом им жилом
помещении, но и его отказ от своих прав нанимателя.
Положения этой нормы распространяются не только на нанимателя квартиры, но и
на бывших членов его семьи, с которыми договор социального найма считается
расторгнутым со дня выезда, если они выехали на иное место жительства и тем самым
добровольно отказались от своих прав и обязанностей, предусмотренных договором
социального найма.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 32 Постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 02 июля 2009 года № 14 «О некоторых вопросах,
возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской
Федерации», разрешая споры о признании нанимателя, члена семьи нанимателя или
бывшего члена семьи нанимателя жилого помещения утратившими право пользования
жилым помещением по договору социального найма вследствие их постоянного
отсутствия в жилом помещении по причине выезда из него, судам надлежит выяснять: по
22
какой причине и как долго ответчик отсутствует в жилом помещении, носит ли его выезд
из жилого помещения вынужденный характер (конфликтные отношения в семье,
расторжение брака) или добровольный, временный (работа, обучение, лечение и т.п.) или
постоянный (вывез свои вещи, переехал в другой населенный пункт, вступил в новый
брак и проживает с новой семьей в другом жилом помещении и т.п.), не чинились ли ему
препятствия в пользовании жилым помещением со стороны других лиц, проживающих в
нем, приобрел ли ответчик право пользования другим жилым помещением в новом месте
жительства, исполняет ли он обязанности по договору по оплате жилого помещения и
коммунальных услуг и др.
Разрешая возникший спор, суд первой инстанции эти требования не учел и,
рассматривая дело, должным образом не дал правовой оценки имеющимся в деле другим
доказательствам, что является следствием неправильного толкования и применения судом
положений ч. 3 ст. 83 ЖК РФ к отношениям сторон.
Суд не учел и положения ст. 71 ЖК РФ о сохранении прав и обязанностей
нанимателя и членов его семьи по договору найма в период временного отсутствия, не
выяснил, временным является отсутствие ответчика либо постоянным, не определил, имел
ли место факт отказа ответчика от своих прав. Также судом остался невыясненным вопрос
о волеизъявлении ответчика на отказ от своих прав нанимателя, либо на желание
сохранить свои права.
В соответствии с ч. 1 ст. 27 и ч. 1 ст. 40 Конституции РФ, каждый, кто законно
находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться,
выбирать место пребывания и жительства. Каждый имеет право на жилище. Никто не
может быть произвольно лишен жилища.
Между тем, суд несмотря на то, что в деле не имелось данных о наличии у ответчика
какого-либо иного жилья для проживания, лишил его жилья.
Учитывая имеющиеся в деле доказательства, свидетельствующие о том, что ответчик
от своих прав на спорную квартиру не отказывался и не отказывается, что в спорной
квартире имеются его вещи, другого жилого помещения для постоянного проживания он
не имеет и в силу пенсионного возраста не имеет средств для его приобретения, судебная
коллегия пришла к выводу о том, что оснований, предусмотренных ч.3 ст.83 ЖК РФ для
признания ответчика утратившим право пользования спорной жилой площадью не
имеется (Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33404/2011 г.).
Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из трудовых,
пенсионных и социальных правоотношений
Признание недействительными трудового договора или его отдельных условий
в судебном порядке невозможно.
Х. обратилась в суд с иском к администрации сельского поселения о признании
недействительным трудового договора, взыскании заработной платы и другими
требованиями.
Исковые требования были мотивированы тем, что истица работала руководителем
сельского дома культуры на основании трудового договора от 10 января 2006 года,
заключенного между ней и администрацией сельского поселения.
28 января 2010 года она была уволена с работы по сокращению штатов на основании
п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ. Решением суда она восстановлена на работе, после
чего, получив в мае месяце 2010 года заработную плату за апрель месяц и расчетный
листок за этот же месяц, ей стало известно о не доначислении стимулирующей надбавки к
зарплате, хотя предварительно работодатель не уведомил ее об изменении условий и
размера оплаты труда. В последующие месяцы она также получала заработную плату за
вычетом указанной надбавки. Исключение из ее заработной платы этой стимулирующей
надбавки было произведено ответчиком на основании трудового договора, составленного
ответчиком 20 апреля 2010 года, с которым она была ознакомлена под роспись только 17
сентября 2010 года. Считает указанный трудовой договор недействительным, поскольку
23
после ее восстановления на работе, у ответчика не было оснований для заключения с ней
нового трудового договора на худших условиях в части оплаты труда, чем это
предусмотрено ранее действовавшим трудовым договором. При этом ответчиком не были
соблюдены требования ст. 74 Трудового кодекса РФ о порядке и условиях изменения
существенных условий трудового договора.
Судом исковые требования Х. были удовлетворены частично.
Удовлетворяя исковые требования истицы о взыскании с ответчика в пределах срока
давности задолженности по заработной плате, суд первой инстанции исходил из того, что
после восстановления истицы на работе ее трудовые отношения с ответчиком были
возобновлены на прежних условиях, в том числе и в части установления ей заработной
платы с учетом персонального повышающего коэффициента. Ответчиком же в
одностороннем порядке ее заработная плата была снижена, что противоречило закону и
ранее заключенному с ней трудовому договору. При этом ответчик в нарушение
требований ст. 74 Трудового кодекса РФ не предупредил Х. о предстоящих изменениях
определенных сторонами условий трудового договора, а также о причинах, вызвавших
необходимость таких изменений, в письменной форме не позднее чем за два месяца. И, не
получив необходимого согласия Х. на работу в новых условиях системы оплаты труда, 20
апреля 2010 года составил новый трудовой договор, который истица подписала только 17
сентября 2010 года. При этом суд первой инстанции исходил из того, что условие
трудового договора, подписанного истицей 17 сентября 2010 года, в части определения
заработной платы истицы без учета персонального повышающего коэффициента является
ничтожным, как противоречащее условиям трудового договора от 10 января 2006 года с
последующими дополнительными соглашениями к нему, и не подлежало применению.
Судебная коллегия согласилась с указанными выводами суда первой инстанции,
указав, что они основаны на законе и представленных по делу доказательствах.
Вместе с тем, решение суда в части признания недействительным и отмены
трудового договора от 20 апреля 2010 года судебной коллегией было отменено, поскольку
было вынесено без учета особенностей трудовых отношений, из которых возник
настоящий спор и заявленных истцом исковых требований.
Согласно ст.56 Трудового кодекса РФ трудовой договор - соглашение между
работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется
предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия
труда, предусмотренные Трудовым кодексом Российской Федерации, законами и иными
нормативными правовыми актами, коллективным договором, соглашениями, локальными
нормативными актами, содержащими нормы трудового права, своевременно и в полном
размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять
определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать действующие в
организации правила внутреннего трудового распорядка.
В отличие от гражданского законодательства в трудовом законодательстве
отсутствует понятие недействительности трудового договора. Это обусловлено тем, что
трудовые договоры представляют особый вид договоров, объект которых - выполнение
трудовой функции (работы по определенной специальности, квалификации или в
должности) с подчинением правилам внутреннего трудового распорядка.
Трудовое право имеет свой предмет и метод регулирования общественных
отношений, отличные от предмета и метода гражданского права. Именно в силу их
специфики, а также с учетом невозможности возвращения сторон в первоначальное
положение после исполнения условий трудового договора полностью или частично, в
трудовом законодательстве отсутствуют нормы о недействительности трудового
договора.
В силу ст.9 Трудового кодекса РФ регулирование трудовых отношений может
осуществляться путем заключения, изменения, дополнения работниками и
работодателями коллективных договоров, соглашений, трудовых договоров.
Коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий,
ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с
установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми
24
актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в
коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат
применению.
Таким образом, трудовое законодательство не содержит механизма признания
трудового договора недействительным. В нем нет аналога ст.168 ГК РФ.
При этом регулирование трудовых отношений с помощью прямого или по аналогии
закона применения норм гражданского законодательства, являющегося самостоятельной
отраслью законодательства, противоречит ст.5 Трудового кодекса РФ и не предусмотрено
ст.2 Гражданского кодекса РФ.
Поэтому признание трудового договора или его отдельных условий
недействительными в судебном порядке исключается.
Из приведенных выше положений закона вытекает лишь возможность неприменения
при разрешении трудовых споров тех или иных условий трудового договора в случае их
противоречия закону или иных нарушений, допущенных при заключении, в том числе
злоупотреблений сторон договора, противоречащих общеправовому принципу
недопустимости злоупотребления правом.
Как следует из искового заявления истицы, ее требование о признании
недействительным указанного трудового договора фактически было направлено на
признание незаконными действий ответчика по не начислению и соответственно по
невыплате
ей
ежемесячно
персонального
повышающего
коэффициента,
предусмотренного ранее заключенным с ней трудовым договором, то есть фактически
являлось не самостоятельным исковым требованием, то есть предметом иска, а
основанием искового требования о взыскании задолженности по заработной плате,
образовавшейся в связи с применением ответчиком противоречащего закону условия
этого трудового договора.
Судебная коллегия пришла к выводу, что у суда первой инстанции не было
оснований для принятия и разрешения требования истца о признании недействительным и
отмене трудового договора от 20 апреля 2010 года, как самостоятельного искового
требования, в связи с чем из резолютивной части судебного решения были исключены
выводы суда об отмене указанного трудового договора (Козловский районный суд
Чувашской Республики, дело № 33-643/2011 г.).
При возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых
обязанностей, нормы ст. 395 Гражданского кодекса РФ о взыскании процентов за
пользование чужими денежными средствами не подлежат применению.
Товарищество собственников жилья обратилось в суд с иском к И. о возмещении
материального ущерба, причиненного при исполнении трудовых обязанностей, а также
процентов за пользование чужими денежными средствами.
Исковые требования были мотивированы тем, что ответчица работала в ТСЖ в
качестве главного бухгалтера, с ней был заключен договор о полной материальной
ответственности. Используя свое служебное положение, действуя вопреки законным
интересам ТСЖ, она совершила хищение вверенных ей денежных средств путем
присвоения в крупном размере. По данному факту, вступившим в законную силу
приговором суда, И. была признана виновной в совершении преступления,
предусмотренного ч.3 ст.160 УК РФ.
Судом исковые требования ТСЖ были удовлетворены в полном объеме.
Удовлетворяя исковые требования ТСЖ о взыскании с И. суммы ущерба,
причиненного при исполнении трудовых обязанностей, суд первой инстанции исходил из
требований ст.61 ГПК РФ, ст.ст. 238, 243 Трудового кодекса РФ. Судебная коллегия
согласилась с указанным выводом суда, как основанным на обстоятельствах дела и
правильном применении норм материального права.
Вместе с тем, выводы суда в части взыскания процентов за пользование чужими
денежными средствами на основании ст.395 ГК РФ судебная коллегия признала
неправильными, указав, что нормы ГК РФ при возмещении ущерба, причиненного
работником при исполнении трудовых обязанностей, не подлежат применению. В
25
рассматриваемом случае имел место спор о возмещении материального ущерба,
причиненного при исполнении трудовых отношений. Наличие приговора суда не
свидетельствовал о возникновении между сторонами гражданско-правовых отношений по
денежным обязательствам.
Решение суда в части взыскания с И. процентов за пользование чужими денежными
средствами было отменено с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении
исковых требований ТСЖ в указанной части (Калининский районный суд г.Чебоксары,
дело № 33-845/2011 г.).
Проценты за задержку выплаты истцу заработной платы подлежали
взысканию лишь до дня принятия арбитражным судом решения о признании
ответчика несостоятельным (банкротом).
Л. обратился в суд с иском к закрытому акционерному обществу о взыскании
процентов за несвоевременную выплату заработной платы, компенсации морального
вреда.
Исковые требования были мотивированы тем, что истец работал у ответчика
дорожным рабочим, 13 ноября 2008 года уволен по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ,
по собственному желанию. Со дня увольнения и по день подачи иска в нарушение
требований ст. 140 Трудового кодекса РФ ему не были произведены причитающиеся при
увольнении выплаты в сумме 7324 руб. 31 коп., в связи с чем в соответствии со ст. 236
Трудового кодекса РФ за период с 27 ноября 2009 года по 30 ноября 2010 года ответчик
должен выплатить ему компенсацию за просрочку выплаты причитающейся при
увольнении денежной суммы в размере 733 руб. 72 коп.
Судом исковые требования Л. в части взыскания процентов за задержку выплаты
заработной платы были удовлетворены в полном объеме, а в части взыскания
компенсации морального вреда - частично.
Судебная коллегия, согласившись с выводами суда первой инстанции о том, что
истец, как работник, которому была задержана выплата заработной платы в соответствии
со ст. 236 Трудового кодекса РФ имеет право на получение от работодателя процентов за
задержку ее выплаты, вместе с тем не согласилась с решением суда в части
удовлетворения исковых требований истца о взыскании указанных процентов, указав, что
при рассмотрении дела суд не принял во внимание то, что решением арбитражного суда
от 04 августа 2010 года ЗАО было признано несостоятельным (банкротом) с открытием в
отношении него конкурсного производства.
Указанное обстоятельство имело существенное значение для рассмотрения
настоящего дела, поскольку согласно п. 1 ст.126 Федерального закона от 26 октября 2002
года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» с даты принятия арбитражным
судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного
производства прекращается начисление процентов, неустоек (штрафов, пеней) и иных
санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежных обязательств и
обязательных платежей, за исключением текущих платежей, а также процентов,
предусмотренных настоящей статьей (абзац 3).
В связи с этим проценты за задержку выплаты истцу заработной платы подлежали
взысканию до 04 августа 2010 года, то есть до дня принятия арбитражным судом решения
о признании ответчика несостоятельным (банкротом), а не по 30 ноября 2010 года, как
просил истец.
Решение суда в указанной части было изменено. (Новочебоксарский городской суд
Чувашской Республики, дело № 33-1056/2011 г.).
Период работы истицы в должности старшей вожатой и библиотекаря в
образовательном учреждении подлежал включению в специальный стаж, дающий
право на досрочное назначение трудовой пенсии.
Решением пенсионного органа Х. было отказано в назначении досрочной трудовой
пенсии по старости в соответствии с п.п.19 п.1 ст.27 Федерального закона «О трудовых
пенсиях в Российской Федерации» по мотиву отсутствия требуемого 25-летнего стажа
26
педагогической работы. В специальный стаж работы, дающей право на досрочную
трудовую пенсию, не были включены ряд периодов, в том числе периоды работы
воспитателем в ясли-садах, старшей вожатой и библиотекарем в школе, включая время
нахождения на курсах повышения квалификации, нахождения во время работы учителем
в школе на курсах повышения квалификации.
Не согласившись с указанным решением, Х. обратилась в суд с иском о включении
указанных периодов в специальный стаж и назначении досрочной трудовой пенсии.
Судом исковые требования Х. были удовлетворены лишь в части требований о
включении в стаж, дающий право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости
в связи с осуществлением педагогической деятельности в учреждениях для детей,
периодов работы воспитателем в ясли-садах; нахождения во время работы учителем в
школе на курсах повышения квалификации. В удовлетворении остальной части исковых
требований Х. судом было отказано.
Судебная коллегия, рассмотрев дело по кассационной жалобе истицы, обжаловавшей
решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований, не согласилась с
решением суда первой инстанции по следующим основаниям.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года
№781 были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых
засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по
старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и
муниципальных учреждениях для детей, и Правила исчисления периодов работы, дающей
право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим
педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для
детей.
До вступления в силу Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» и указанных выше Списка и Правил вопросы назначения досрочной трудовой
пенсии по старости (пенсии за выслугу лет) регулировались ст.80 Закона Российской
Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской
Федерации» и принятыми в соответствии с данным Законом Списком профессий и
должностей работников народного образования, педагогическая деятельность которых в
школах и других учреждениях для детей дает право на пенсию за выслугу лет по правилам
ст. 80 Закона РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР, утвержденным
постановлением СМ РСФСР от 6 сентября 1991 года, регулировавшим вопросы
включения в стаж периодов работы до ноября 1999 года, Списком должностей, работа в
которых засчитывается в выслугу лет, дающую право на пенсию за выслугу лет в связи с
педагогической деятельностью в школах и других учреждениях для детей и Правилами
исчисления сроков выслуги лет для назначения пенсии за выслугу лет в связи с
педагогической деятельностью в школах и других учреждениях для детей,
утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября
1999 года, регулировавшими вопросы включения в стаж периодов работы с ноября 1999
года.
Ни один из указанных выше нормативных актов не предусматривает возможность
включения в специальный стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой
пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности, периодов
работы в должности старшей пионервожатой либо библиотекаря.
Право педагогических работников на пенсию за выслугу лет было предусмотрено и
действовавшим ранее законодательством, в частности, постановлением Совета Министров
СССР от 17 декабря 1959 года № 1397 «О пенсиях за выслугу лет работникам
просвещения, здравоохранения и сельского хозяйства».
Указанным постановлением были утверждены Перечень учреждений, организаций и
должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет (далее по тексту Перечень) и Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсии за выслугу
лет работникам просвещения и здравоохранения (далее по тексту - Положение).
Работа в должностях и учреждениях, перечисленных в Перечне, подлежала
безусловному включению в специальный стаж, дающий право на пенсию за выслугу лет.
27
Согласно подразделу 2 раздела I указанного Перечня период работы в должности
библиотекаря в библиотеках включался в специальный стаж, дающий право для
назначения пенсии за выслугу лет. При этом в соответствии с п.2.7 Инструктивного
письма Министерства социального обеспечения РСФСР от 30 июня 1986 года № 1-63-И
«О пенсиях за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения» в срок выслуги
засчитывалось время работы во всех библиотеках независимо от их ведомственной
принадлежности, в том числе и школьных.
В соответствии с п.2 Положения в стаж работы учителей и других работников
просвещения подлежала включению работа в училищах, школах, пионерских лагерях и
детских домах в качестве штатных пионервожатых. В силу п.4 Положения периоды
работы, указанные в пунктах 1, 2, 3, подлежали включению при наличии не менее 2/3
специального стажа работы, необходимого для назначения пенсии, что в соответствии с
п.1.2 вышеуказанного инструктивного письма составляло 16 лет 8 месяцев.
Из материалов дела следовало, что на момент обращения истца за пенсией в
пенсионный орган специальный стаж был установлен более требуемых 16 лет и 8 месяцев.
Постановление Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года № 1397 утратило
силу лишь с 1 октября 1993 года в связи с изданием постановления Правительства
Российской Федерации от 22 сентября 1993 года № 953 «О внесении изменений,
дополнений и признании утратившими силу решений Совета министров РСФСР по
некоторым вопросам пенсионного обеспечения за выслугу лет в связи с педагогической
деятельностью, лечебной и творческой работой».
Таким образом, период работы истицы в должности старшей вожатой и
библиотекаря с 1 сентября 1992 года по 31 августа 1993 года, включая время нахождения
в этот период на курсах повышения квалификации подлежал включению в специальный
стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии.
Правовая позиция, в соответствии с которой периоды работы, предусмотренные
Постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года № 1397, подлежат
включению в стаж до 1 октября 1993 года, изложена и в определении Конституционного
Суда Российской Федерации от 20 ноября 2008 года № 868-О-О.
Решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований о включении в
специальный стаж периода работы в должности старшей вожатой и библиотекаря и
назначении досрочной трудовой пенсии со дня обращения за пенсией было отменено с
вынесением по делу нового решения об удовлетворении исковых требований в указанной
части (Красноармейский районный суд Чувашской Республики, дело № 33-61/2011 г.).
В соответствии с пунктом 3 ст. 13 Федерального закона от 17 декабря 2001 года
№ 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» характер работы
показаниями свидетелей не подтверждается.
Е. обратилась в суд с иском к пенсионному органу о возложении обязанности
включить в специальный стаж период работы в должности телефонистки районного узла
связи с 31 июля 1968 года по 05 ноября 1971 года.
В обоснование заявленных требований указала, что она обратилась в пенсионный
орган с заявлением о назначении досрочной трудовой пенсии по старости. Решением
пенсионного органа во включении в специальный стаж периода работы в должности
телефонистки было отказано ввиду отсутствия документов, подтверждающих льготный
стаж. С указанным решением истец не согласна, полагая, что основным документом при
досрочном назначении трудовой пенсии, подтверждающим периоды работы по трудовому
договору, является трудовая книжка.
Судом исковые требования Е. были удовлетворены.
Судебная коллегия отменила указанное решение суда первой инстанции, направив
дело на новое рассмотрение в тот же суд по следующим основаниям.
Подпунктом 2 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» предусмотрено, что трудовая пенсия по старости назначается ранее
достижения возраста, установленного ст. 7 настоящего закона, мужчинам по достижении
возраста 55 лет и женщинам по достижении возраста 50 лет, если они проработали на
28
работах с тяжелыми условиями труда соответственно не менее 12 лет 6 месяцев и 10 лет и
имеют страховой стаж соответственно не менее 25 и 20 лет.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 18 августа 2002 года
№537 установлено, что при досрочном назначении трудовой пенсии по старости
работникам, указанным в подпункте 2 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых
пенсиях в Российской Федерации» применяются Список № 2 производств, работ,
профессий, должностей и показателей с вредными и тяжелыми условиями труда,
занятость в которых дает право на пенсию по возрасту (по старости) на льготных
условиях, утвержденный постановлением Кабинета Министров СССР от 26 января 1991
года № 10.
Разделом XXIX «Связь» указанного Списка №2 предусматривается должность
телефониста междугородней телефонной связи, постоянно работающего с
микротелефонной гарнитурой (устройством) на междугородних, заказных, справочных
коммутаторах и на переговорных пунктах с круглосуточным действием, телефониста
местной телефонной связи городских телефонных станций емкостью от 300 номеров и
выше, а также телефониста справочной службы городской телефонной сети».
Действующим в спорный период работы истца Списком №2 производств, цехов,
профессий и должностей с тяжелыми условиями труда, работа в которых дает право на
государственную пенсию на льготных условиях и в льготных размерах, утвержденным
Постановлением Совмина СССР от 22 августа 1956 года №1173, в разделе XXXI «Связь»
также предусматривалось включение в выслугу лет работы в должности телефонистки
междугородных телефонных станций, переговорных пунктов с круглосуточным
действием и городских телефонных станций емкостью от 300 номеров и выше.
Пунктом 5 Перечня документов, необходимых для установления трудовой пенсии и
пенсии по государственному обеспечению в соответствии с Федеральным законом «О
трудовых пенсиях в Российской Федерации», утвержденного постановлением Минтруда
России и Пенсионного фонда Российской Федерации от 27 февраля 2002 года № 16/19па,
к заявлению гражданина, обратившегося за назначением трудовой пенсии по старости в
соответствии со ст.ст. 27, 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» дополнительно должны быть приложены документы, подтверждающие стаж
на соответствующих видах работ.
Из трудовой книжки истицы и архивных справок следовало, что Е. в спорный период
работала в должности телефонистки городской телефонной станции районного узла связи,
однако характер работы истицы не усматривается.
Таким образом, юридически значимым обстоятельством при разрешении данного
спора в суде являлось установление характера работы истицы в должности телефонистки
городской телефонной станции, а также работала ли она в течение полного рабочего дня
на коммутаторе с микротелефонной гарнитурой (устройством) на междугородних,
заказных, справочных коммутаторах и на переговорных пунктах с круглосуточным
действием, либо телефонисткой местной телефонной связи городской телефонной
станции емкостью от 300 номеров и выше, а также телефонисткой справочной службы
городской телефонной сети.
Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу, что
истица работала в спорный период в должности телефонистки на коммутаторах с
микротелефонной гарнитурой (устройством), что коммутатор городской телефонной
станции районного узла связи имел более 300 номеров, приняв в качестве доказательства
и положив в основу решения показания свидетелей. При этом суд указал, что истица
лишена возможности представить документы, подтверждающие характер ее работы в
должности телефонистки ввиду ликвидации работодателя районного узла связи и
отсутствия документов в архивах.
Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом суда первой инстанции
указав, что показания свидетелей не могут являться допустимым доказательством при
разрешении настоящего спора в суде, поскольку в соответствии с п.3 ст. 13 Федерального
закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»
29
(в ред. от 27 декабря 2009 года) характер работы показаниями свидетелей не
подтверждается.
При этом судебная коллегия признала преждевременными выводы суда первой
инстанции о том, что истица лишена возможности представить дополнительные
доказательства по делу, касающиеся характера ее работы ввиду ликвидации районного
узла связи и отсутствия документов в архивах. Из пояснений истицы усматривалось, что
лицам, допрошенным в качестве свидетелей, периоды их работы в районном узле связи
были включены в специальный стаж, следовательно, в их пенсионных делах (или в
пенсионных делах других работников данного узла связи) могли находиться справки
работодателя, уточняющие особый характер труда или условия, необходимые для
досрочного назначения трудовой пенсии (Мариинско-Посадский районный суд
Чувашской Республики, дело № 33-246/2011 г.).
Период работы истицы в должности старшей пионервожатой не подлежал
включению в стаж, дающий право на досрочное назначение пенсии по старости,
ввиду отсутствия 2/3 специального стажа, необходимого для назначения пенсии.
Решением пенсионного органа Е. было отказано в назначении досрочной трудовой
пенсии по старости в соответствии с п.п.19 п.1 ст.27 Федерального закона «О трудовых
пенсиях в Российской Федерации» по мотиву отсутствия требуемого 25-летнего стажа
педагогической работы. Продолжительность специального стажа была установлена в 14
лет и 11 дней.
В специальный стаж работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию, не
были включены ряд периодов, в том числе периоды: работы с 15 сентября 1976 года по 30
августа 1992 года в должности старшей пионервожатой в школе; нахождения во время
работы в должности учителя в школе на курсах повышения квалификации и
оплачиваемых учебных отпусках.
Не согласившись с указанным решением, Е. обратилась в суд с иском о включении
указанных периодов в специальный стаж и назначении досрочной трудовой пенсии.
Судом исковые требования Е. были удовлетворены в полном объеме.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции в части
включения в специальный стаж периода работы истца в должности старшей
пионервожатой и назначении досрочной трудовой пенсии по следующим основаниям.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года
№781 были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых
засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по
старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и
муниципальных учреждениях для детей, и Правила исчисления периодов работы, дающей
право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим
педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для
детей.
До вступления в силу Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» и указанных выше Списка и Правил, вопросы назначения досрочной
трудовой пенсии по старости (пенсии за выслугу лет) регулировались ст.80 Закона РФ от
20 ноября 1990 года «О государственных пенсиях в Российской Федерации» и принятыми
в соответствии с ним Списком профессий и должностей работников народного
образования, педагогическая деятельность которых в школах и других учреждениях для
детей дает право на пенсию за выслугу лет по правилам ст. 80 Закона РСФСР «О
государственных пенсиях в РСФСР, утвержденным постановлением Совета Министров
РСФСР от 6 сентября 1991 года, регулировавшим вопросы включения в стаж периодов
работы до ноября 1999 года, Списком должностей, работа в которых засчитывается в
выслугу лет, дающую право на пенсию за выслугу лет в связи с педагогической
деятельностью в школах и других учреждениях для детей и Правилами исчисления сроков
выслуги лет для назначения пенсии за выслугу лет в связи с педагогической
деятельностью в школах и других учреждениях для детей, утвержденными
30
постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1999 года,
регулировавшими вопросы включения в стаж периодов работы с ноября 1999 года.
Ни один из указанных выше нормативных актов не предусматривал возможность
включения в специальный стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой
пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности, периодов
работы в должности старшей пионервожатой.
Право педагогических работников на пенсию за выслугу лет было предусмотрено
действовавшим ранее законодательством, в частности, постановлением Совета Министров
СССР от 17 декабря 1959 года № 1397 «О пенсиях за выслугу лет работникам
просвещения, здравоохранения и сельского хозяйства».
Указанным постановлением были утверждены Перечень учреждений, организаций и
должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет (далее по тексту Перечень) и Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсии за выслугу
лет работникам просвещения и здравоохранения (далее по тексту - Положение).
Работа в должностях и учреждениях, перечисленных в Перечне, подлежала
безусловному включению в специальный стаж, дающий право на пенсию за выслугу лет.
Однако в Перечне должность старшего пионервожатого отсутствует.
В соответствии с п. 2 Положения в стаж работы учителей и других работников
просвещения подлежала включению работа в училищах, школах, пионерских лагерях и
детских домах в качестве штатных пионервожатых.
Вместе с тем, в силу п. 4 Положения периоды работы, указанные в пунктах 1, 2, 3,
подлежали включению в стаж только при наличии не менее 2/3 специального стажа,
необходимого для назначения пенсии, приходящегося на работу в учреждениях,
организациях и должностях, работа в которых дает право на эту пенсию, то есть на работу
в должностях и учреждениях, указанных в Перечне. В соответствии с п.1.2
Инструктивного письма Министерства социального обеспечения РСФСР от 30 июня 1986
года № 1-63-И «О пенсиях за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения»
указанный стаж должен составлять 16 лет 8 месяцев.
Однако при сложении периодов, включенных в стаж пенсионным органом в размере
в 14 лет и 11 дней, а также периодов нахождения на курсах повышения квалификации и в
оплачиваемых учебных отпусках, включенных в стаж судом, требуемого стажа в 16 лет и
8 месяцев работы в должностях и организациях, работа в которых дает право на досрочное
назначение трудовой пенсии по старости, у Е. не имелось.
Суд первой инстанции, включая периоды работы в должности старшей
пионервожатой в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по
старости, указанное обстоятельство не учел, хотя в рамках проверки правомерности
отказа во включении указанного периода в стаж по мотивам того, что действующим
законодательством не предусмотрено включение указанного периода в стаж, обязан был
руководствоваться указанными выше нормами права (Мариинско-Посадский районный
суд Чувашской Республики, дело № 33-398/2011 г.).
В удовлетворении исковых требований о назначении досрочной трудовой
пенсии по старости было отказано в связи с отсутствием доказательств,
подтверждающих факт работы истицы на работе с тяжелыми условиями труда.
С. обратилась в суд с иском к пенсионному органу об отмене решения об отказе в
досрочном назначении ей пенсии по старости и включении в специальный трудовой стаж
периодов ее работы отделочницей в производственных цехах мебельных фабрик.
В обоснование заявленных требований указала, что в периоды с 28 февраля 1974
года по 16 апреля 1979 года и с 05 августа 1988 года по 05 марта 1993 года работала
отделочницей соответственно в мебельных фабриках. Работа по этой профессии была
связана с отделкой изделий из древесины с применением лакокрасочных материалов,
содержащих вредные вещества не ниже 3 класса опасности. Общий стаж работы
отделочницей составил более 10 лет, поэтому она имеет право на получение досрочной
пенсии по старости в соответствии абз.2 п.п. 2 п.1 ст.27 Федерального Закона «О
трудовых пенсиях в Российской Федерации». Однако решением пенсионного органа ей
31
было отказано в назначении досрочной трудовой пенсии по старости в виду отсутствия
требуемого специального стажа.
Удовлетворяя исковые требования и включая в специальный трудовой стаж спорные
периоды работы, суд первой инстанции пришел к выводу, что истец в спорные периоды
работала в должности отделочницы изделий из древесины с условием занятости в течение
полного рабочего дня на работах с применением лакокрасочных материалов, содержащих
вредные вещества не ниже 3 класса опасности.
Судебная коллегия согласилась с решением суда первой инстанции в части
включения в специальный стаж периода работы с 05 августа 1988 года по 05 марта 1993
года отделочницей мебельной фабрики И. со ссылкой на следующие положения
законодательства.
Подпунктом 2 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 года №173-ФЗ «О
трудовых пенсиях в Российской Федерации» предусмотрено, что трудовая пенсия по
старости назначается ранее достижения возраста, установленного ст. 7 настоящего закона,
женщинам по достижении возраста 50 лет, если они проработали на работах с тяжелыми
условиями труда не 10 лет и имеют страховой стаж не менее 20 лет. В случае если
женщины проработали на перечисленных работах не менее половины установленного
срока и имеют требуемую продолжительность страхового стажа, трудовая пенсия им
назначается с уменьшением возраста, предусмотренного ст. 7 настоящего Федерального
закона, на один год за каждые 2 года такой работы.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 18 августа 2002 года
№537 установлено, что при досрочном назначении трудовой пенсии по старости
работникам, указанным в подпункте 2 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17 декабря 2001
года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» применяются Списки № 1 и № 2,
утвержденные Постановлением Кабинета Министров СССР от 26 января 1991 года № 10.
В подразделе «Целлюлозно-бумажное и деревообрабатывающее производство»
раздел XXI Списка №2 производств, работ, профессий, должностей и показателей с
вредными и тяжелыми условиями труда, занятость в которых дает право на пенсию по
возрасту (по старости) на льготных условиях, имеется должность «отделочник изделий из
древесины, работающий с применением лакокрасочных материалов, содержащих вредные
вещества не ниже 3 класса опасности, позиция 22306020-16314».
Пунктом 5 Перечня документов, необходимых для установления трудовой пенсии и
пенсии по государственному обеспечению в соответствии с Федеральным законом «О
трудовых пенсиях в Российской Федерации», утвержденного постановлением Минтруда
России и Пенсионного фонда Российской Федерации от 27 февраля 2002 года № 16/19па,
к заявлению гражданина, обратившегося за назначением трудовой пенсии по старости в
соответствии со ст.ст. 27, 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ»
дополнительно должны быть приложены документы, подтверждающие стаж на
соответствующих видах работ.
Согласно пункту 23 Положения о порядке подтверждения трудового стажа для
назначения пенсий, утвержденного постановлением Госкомтруда СССР от 12 сентября
1990 года № 369/16-52, в тех случаях, когда в трудовой книжке нет полных данных о
факторах, определяющих право на пенсии на льготных условиях или за выслугу лет,
установленные для отдельных категорий работников народного хозяйства, в
подтверждение специального трудового стажа принимаются уточняющие справки
предприятий или организаций, в которых указываются периоды работы, засчитываемые в
специальный стаж, профессия или должность, характер выполняемой работы, в какой
раздел, подраздел, пункт, наименование списков или их номер включается этот период
работы, первичные документы, на основании которых выдана данная справка.
Соответственно характер работы гражданина в определенной должности
подтверждается работодателем путем оформления справки, уточняющей особый характер
труда или условия, необходимые для досрочного назначения трудовой пенсии.
Поскольку мебельные фабрики были ликвидированы, и истица была лишена
возможности представить справки, уточняющие особый характер труда или условия,
необходимые для досрочного назначения трудовой пенсии, судебная коллегия, отменяя
32
предыдущее решение суда по данному делу указала, что при новом рассмотрении дела
суду следует
предложить
истцу представить
письменные
доказательства,
подтверждающие характер работы в спорный период, каковыми могут быть личная
карточка работника, должностные инструкции, штатные расписания организаций,
сведения о выдаче талонов на молоко вследствие вредности производства, сведения о
производстве, пенсионные дела работников мебельной фабрики, которые работали вместе
с истцом в спорные периоды и вышли на досрочную трудовую пенсию по старости в
связи с работой с тяжелыми условиями труда и с учетом представленных доказательств
разрешить спор с соблюдением норм материального и процессуального права.
Судебная коллегия согласилась с выводами суда о том, что работа отделочницы С. в
И. мебельной фабрике с применением лакокрасочных материалов, содержащих вредные
вещества не ниже 3 класса опасности, протекала в течение полного рабочего дня, указав,
что указанные обстоятельства подтверждаются имеющимися в материалах дела
доказательствами: справкой по результатам документальной проверки, проведенной с
целью уточнения сведений о специальном стаже застрахованного лица Я., работавшей
отделочницей в И. мебельной фабрике, в которой содержатся сведения о том, что в
соответствии с технологическим процессом, работы по отделке древесины ведутся с
применением эмали НЦ-25 и растворителя 646, которые по техническим условиям
являются летучими легковоспламеняющимися жидкостями, действующими раздражающе
на слизистые оболочки глаза, дыхательных путей, кожи; копией решения суда, которым в
специальный стаж включен период работы отделочницы И. мебельной фабрики Я. и
другими документами.
Однако судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в части
включения в специальный стаж периода работы в У. мебельной фабрике, указав, что по
указанному периоду суду не представлено каких-либо доказательств, подтверждающих
факт осуществления работы с применением лакокрасочных материалов, содержащих
вредные вещества не ниже 3 класса опасности, протекавшей в течение полного рабочего
дня, и решение суда о признании незаконным решения пенсионного органа в указанной
части ничем не мотивировано.
Решение суда в указанной части, а также в части возложения обязанности по
назначению досрочной трудовой пенсии было отменено с вынесением нового решения об
отказе в удовлетворении данных требований ввиду недостаточности для назначения
пенсии стажа работы в У. мебельной фабрике (Ибресинский районный суд Чувашской
Республики, дело № 33-516/2011 г.).
Период работы истицы в должности учителя изобразительного искусства и
черчения с неполной нагрузкой не подлежал включению в специальный стаж
работы, дающий право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости.
Решением пенсионного органа Т. было отказано в назначении досрочной трудовой
пенсии по старости по мотиву отсутствия требуемого 25-летнего специального
педагогического стажа работы. На день обращения за назначением пенсии ее
специальный стаж был установлен в 20 лет 11 месяцев и 9 дней. В специальный стаж
работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию, не был включен период ее работы
с 01 сентября 2003 года по 18 октября 2007 года (4 года 1 месяц и 17 дней) в качестве
социального педагога и учителя изобразительного искусства и черчения с ведением
педагогической нагрузки в размере от 3 до 6 часов в неделю в муниципальном
образовательном учреждении «Гимназия».
Не согласившись с указанным решением, Т. обратилась в суд с иском о включении
указанного периода в педагогический стаж и назначении досрочной трудовой пенсии.
Судом исковые требования Т. были удовлетворены в части исковых требований о
признании права на досрочную пенсию в связи с педагогической деятельностью и
включении в специальный стаж периода работы в должности учителя изобразительного
искусства и черчения в муниципальном образовательном учреждения «Гимназия», а в
удовлетворении исковых требований о включении в специальный стаж периода работы в
качестве социального педагога было отказано.
33
При этом постанавливая решение о включении в стаж периода работы в должности
учителя изобразительного искусства и черчения с неполной нагрузкой, суд исходил из
того, что в соответствии с лицензией на право ведения образовательной деятельности,
выданной МОУ «Гимназия», гимназия реализует образовательные программы – начальное
общее образование, основное общее образование, среднее общее образование, то есть
осуществляет образовательный процесс в соответствии с образовательными программами
общеобразовательного учреждения-школы, а в соответствии с п. 6 Правил исчисления
периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости
лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и
муниципальных учреждениях для детей, в соответствии с п.п.10 п.1 ст. 28 Федерального
закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», утвержденных постановлением
Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года, работа в должности
учителя, расположенных в сельской местности общеобразовательных школ включается в
стаж независимо от объема выполняемой нагрузки.
Судебная коллегия признала указанные выводы суда первой инстанции ошибочными
по следующим основаниям.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года
были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в
стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам,
осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с
подпунктом 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» (далее по тексту - Список) и Правила исчисления периодов работы, дающей
право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим
педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с подпунктом 19
п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее по
тексту - Правила).
В соответствии с п. 4 Правил периоды работы, начиная с 1 сентября 2000 года,
засчитываются в стаж при условии выполнения (суммарно по основному и другим местам
работы) нормы рабочего времени (педагогической или учебной нагрузки), установленной
за ставку заработной платы (должностной оклад), за исключением случаев, определенных
Правилами.
Как следовало из материалов дела, данное требование в период работы Т. в
должности учителя изобразительного искусства и черчения не выполнялось, поскольку
при норме в 18 часов в неделю, истица работала с педагогической нагрузкой от 3 до 6
часов в неделю.
Согласно п. 6 Правил независимо от объема выполняемой нагрузки включается в
стаж работа в должности учителя начальных классов общеобразовательных учреждений,
указанных в пункте 1.1 раздела «Наименование учреждений» Списка. К указанным
общеобразовательным учреждениям отнесены: школы всех наименований; лицеи;
гимназии; центры образования; кадетские школы; суворовские военные училища;
нахимовские военно-морские училища; кадетские корпуса; морские кадетские корпуса.
Что же касается других учителей, то независимо от объема выполняемой нагрузки в
стаж включается работа учителей только в общеобразовательных школах всех
наименований, расположенных в сельской местности (за исключением вечерних
(сменных) и открытых (сменных) общеобразовательных школ).
Истица в спорный период работала не в общеобразовательной школе, а в гимназии.
В соответствии с п.1 Типового положения об общеобразовательном учреждении,
утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 19 марта 2001
года, гимназии реализуют общеобразовательные программы начального общего
образования, основного общего и среднего (полного) общего образования
общеобразовательные школы, то есть те же программы, что и общеобразовательные
школы, что и нашло отражение в лицензии. Единственное отличие - это реализация
программы основного общего и среднего (полного) общего образования, которые
обеспечивают дополнительную (углубленную) подготовку обучающихся по предметам
гуманитарного профиля.
34
Вид общеобразовательного учреждения определяется его учредителем и
подтверждается его государственной аккредитацией. Схожесть реализуемых
образовательных программ не означает, что суд вправе установить тождество
общеобразовательных учреждений «гимназия» и «общеобразовательная школа».
Решение суда в указанной части было отменено с вынесением решения об отказе в
удовлетворении исковых требований в указанной части (Алатырский районный суд
Чувашской Республики, дело № 33-460/2011 г.).
Период работы в должности врача военно-врачебной комиссии не подлежал
включению в стаж работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию по
старости в связи с осуществлением лечебной и иной деятельностью по охране
здоровья населения.
Решением пенсионного органа П. было отказано в назначении досрочной трудовой
пенсии по старости в соответствии с п.п.20 п.1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых
пенсиях в Российской Федерации» по мотиву отсутствия требуемого 30-летнего
медицинского стажа работы. Продолжительность специального стажа установлена в 14
лет 2 месяца и 9 дней.
В специальный стаж работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию, не был
включен период работы с 05 октября 1993 года по 21 сентября 2010 года (15 лет 9 месяцев
21 день) в должности врача-отоларинголога военно-врачебной комиссии военного
комиссариата.
П. обратился в суд с иском о включении в специальный стаж указанного периода и
назначении пенсии.
Судом исковые требования П. были удовлетворены.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции, указав, что
при рассмотрении дела судом были допущены существенные нарушения норм
материального права.
Постановлением Правительства Российской Федерации № 781 от 29 октября 2002
года были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых
засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по
старости лицам, осуществляющим лечебную и иную деятельность по охране здоровья
населения в учреждениях здравоохранения, в соответствии с п.п. 27 п. 1 ст. 27
Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее - Список
2002 года) и Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное
назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим лечебную и иную
деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, в
соответствии с п.п. 20 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» (далее - Правила 2002 года).
До вступления в силу Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» и указанного выше Списка, вопросы назначений досрочной трудовой пенсии
по старости регулировались ст. 81 Закона РФ от 20 ноября 1990 года «О государственных
пенсиях в Российской Федерации» и принятыми во исполнение указанного Закона
Списком профессий и должностей работников здравоохранения, лечебная и иная
деятельность в которых по охране здоровья населения дает право на пенсию за выслугу
лет, утвержденным постановлением Совета Министров РСФСР от 6 сентября 1991 года
№464 (далее - Список 1991 года), регулировавшим вопросы включения в стаж периодов
работы до ноября 1999 года, Списком должностей, работа в которых засчитывается в
выслугу, дающую право на пенсию за выслугу лет в связи с лечебной и иной работой по
охране здоровья населения (далее - Список 1999 года) и Правилами исчисления сроков
выслугу для назначения пенсии за выслугу лет в связи с лечебной и иной работой по
охране здоровья населения (далее - Правила 1999 года), утвержденными постановлением
Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1999 года № 1066,
регулировавшими вопросы включения в стаж периодов работы с ноября 1999 года.
Согласно п.1 Списка 1991 года право на пенсию за выслугу лет имеют врачи и
средний медицинский персонал независимо от наименования должности лечебно-
35
профилактических и санитарно-эпидемиологических учреждений всех форм
собственности.
Решение суда о включении в стаж периода работы до 01 ноября 1999 года,
произведенного на основании Списка 1991 года, ответчиком не оспаривалось.
Включая в стаж период работы с 01 ноября 1999 года по 21 сентября 2010 года, суд
первой инстанции руководствовался тем, что в Списке 2002 года указаны центры,
осуществляющие лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения:
Центральные медико-санитарные части вида Вооруженных Сил, медицинские роты и т.д.,
а также руководствовался п.6 Правил 2002 года, согласно которому в стаж засчитывается
также работа в военно-медицинских службах, являющихся структурными
подразделениями организаций (воинских частей).
Судебная коллегия указала, что при рассмотрении дела суд первой инстанции не
учел следующее обстоятельство.
Согласно п.2 Положения о военно-врачебной экспертизе, утвержденного
постановлением Правительства Российской Федерации от 25 февраля 2003 года № 123,
для проведения военно-врачебной экспертизы и медицинского освидетельствования в
Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и
органах создаются военно-врачебные комиссии и врачебно-летные комиссии.
В соответствии с п. 3 Инструкции о порядке проведения военно-врачебной
экспертизы и медицинского освидетельствования в вооруженных силах Российской
Федерации, утвержденной приказом Министерства обороны Российской Федерации от 20
августа 2003 года №200, для проведения военно-врачебной экспертизы и медицинского
освидетельствования в Вооруженных Силах Российской Федерации создаются штатные и
нештатные (постоянно и временно действующие) военно-врачебные комиссии (ВВК) и
врачебно-летные комиссии (ВЛК).
В силу п.7 Инструкции ВВК военных комиссариатов субъектов Российской
Федерации являются штатными военно-врачебными комиссиями.
Военно-врачебные комиссии в соответствии с ранее действовавшей Единой
номенклатурой государственных и муниципальных учреждений здравоохранения,
утвержденной приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 3 июня
2003 года № 229, являлись, а также в соответствии Единой номенклатурой
государственных и муниципальных учреждений здравоохранения, утвержденной
приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации
№ 627 от 7 октября 2005 года, являются в настоящее время учреждениями
здравоохранения особого типа.
В силу п.2 последнего приказа было рекомендовано руководителям федеральных
органов
исполнительной
власти,
имеющих
подведомственные
учреждения
здравоохранения, руководителям органов управления здравоохранением субъектов
Российской Федерации привести наименования учреждений здравоохранения в
соответствие с Номенклатурой, утвержденной настоящим Приказом.
Право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости связывается не с
любой работой, а лишь с такой, при выполнении которой организм работника
подвергается неблагоприятному воздействию различного рода факторов, обусловленных
спецификой и характером профессиональной деятельности; при этом учитываются также
и различия в характере труда, функциональных обязанностях лиц, работающих на одних и
тех же должностях, но в разных по профилю и задачам деятельности учреждениях и
организациях. Право определения должностей и учреждений, работа в которых дает право
на досрочное назначение пенсии, предоставлено Правительству Российской Федерации
Утверждая Списки 1999 и 2002 годов, Правительство Российской Федерации,
действуя в пределах предоставленных ему полномочий, раскрывая понятия «лечебная и
иная деятельность по охране здоровья населения» и «учреждения здравоохранения»,
установило конкретный и ограниченный перечень должностей и учреждений
здравоохранения, работа в которых дает право на назначение досрочной трудовой пенсии
по старости.
36
В указанные Списки такие учреждения здравоохранения как военно-врачебные
комиссии Правительством Российской Федерации не включены.
Поскольку военно-врачебные комиссии являются учреждениями здравоохранения,
включенными Единую номенклатуру государственных и муниципальных учреждений
здравоохранения, у суда первой инстанции не было правовых оснований для смешений
понятий и отнесения ВВК к иным видам учреждений здравоохранения. Кроме того, суд не
вправе устанавливать тождество предусмотренных нормативными правовыми актами
должностей и учреждений с должностями и учреждениями, включенными в
утвержденные Правительством Российской Федерации Списки.
В связи с изложенным решение суда в части возложения на ответчика обязанности
по включению в специальный стаж П. периода работы в должности врача-отоларинголога
военно-врачебной комиссии с 01 ноября 1999 года по 21 сентября 2010 года, а также в
части назначения досрочной трудовой пенсии по старости отменено с вынесением нового
решения об отказе истцу в удовлетворении исковых требований (Калининский районный
суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-809/2011 г.).
Решение суда первой инстанции по спору, вытекающему из пенсионных
правоотношений, было отменено.
Решением пенсионного органа З. было отказано в назначении досрочной трудовой
пенсии по старости в соответствии с п.п.19 п.1 ст.27 Федерального закона «О трудовых
пенсиях в Российской Федерации» по мотиву отсутствия требуемого 25-летнего стажа
педагогической работы. Специальный стаж определен в 05 лет 11 месяцев и 07 дней.
В специальный стаж работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию, не
были включены ряд периодов, в том числе периоды: работы с 02 сентября 1981 года по 11
февраля 1988 года в должности старшей пионервожатой в школе; работы с 06 декабря
1996 года по 23 июля 1997 года в должности учителя биологии и химии в ГУЗ
«Республиканский детский противотуберкулезный санаторий» (далее по тексту - ГУЗ
РДПТС); нахождения в отпуске по беременности и родам с 24 июля 1997 года по 10
декабря 1997 года во время работы в должности учителя биологии и химии в ГУЗ РДПТС;
нахождения в отпуске по уходу за ребенком в возрасте до 1,5 лет с 11 декабря 1997 года
по 31 августа 1998 года; работы с 01 сентября 1998 года по 21 сентября 2010 года в
должности учителя биологии и химии в ГУЗ РДПТС.
Не согласившись с указанным решением пенсионного органа, З. обратилась в суд с
иском о включении спорных периодов в специальный стаж и признании права на
назначение досрочной трудовой пенсии.
Судом исковые требования З. в части включения в стаж работы, дающей право на
досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим
педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для
детей периодов работы в ГУЗ РДПТС в должности учителя биологии и химии,
нахождения в отпуске по беременности и родам во время работы в должности учителя
биологии и химии в ГУЗ РДПТС были удовлетворены, в удовлетворении остальной части
исковых требований отказано.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда в части отказа истице в
удовлетворении ее исковых требований по следующим основаниям.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года
были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в
стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам,
осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей в соответствии с
подпунктом 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской
Федерации» и Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное
назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую
деятельность в учреждениях для детей в соответствии с подпунктом 19 п.1 ст. 27
Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».
37
В указанном Списке имеется наименование должности «учитель» (п. 1), а также
наименование учреждения здравоохранения «детские санатории всех наименований, в том
числе для лечения туберкулеза всех форм» (п. 1.14).
Исходя из положения п.7 названных Правил, согласно которому работа в
учреждениях здравоохранения, указанных в пункте 1.14 раздела «Наименование
учреждений» Списка, куда входят детские санатории всех наименований, в том числе для
лечения туберкулеза всех форм, засчитывается в стаж работы только в должностях
воспитателя и старшего воспитателя, суд первой инстанции отказал в удовлетворении
требования о включении периода работы в должности учителя в специальный стаж,
дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.
Постанавливая указанное решение, суд оставил без внимания и обсуждения
юридически значимое обстоятельство, влияющее на правильность решения.
В соответствии с п. 13 Правил 2002 года в стаж засчитывается работа в должностях,
указанных в списке, в ряде структурных подразделениях организаций (независимо оттого,
предусмотрены эти организации в списке или нет), в том числе в общеобразовательных
школах всех наименований (за исключением открытой (сменной) общеобразовательной
школы); школах-интернатах.
Однако судом вопрос о наличии в детском противотуберкулезном санатории таких
структурных подразделений не исследовался. В то же время истица в суде указывала на
то, что, работая в должности учителя, она фактически исполняла такие же функции, что и
учитель в школе.
Право педагогических работников на пенсию за выслугу лет было предусмотрено
действовавшим до 1991 года законодательством, в частности, постановлением СМ СССР
от 17 декабря 1959 года «О пенсиях за выслугу лет работникам просвещения,
здравоохранения и сельского хозяйства».
Указанным постановлением утверждены Перечень учреждений, организаций и
должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет и Положение о
порядке исчисления стажа для назначения пенсии за выслугу лет работникам
просвещения и здравоохранения.
Работа в должностях и учреждениях, перечисленных в Перечне, подлежала
безусловному включению в специальный стаж, дающий право на пенсию за выслугу лет.
Однако в Перечне должности пионервожатого или старшего пионервожатого
отсутствуют.
В соответствии с пунктом 2 Положения в стаж работы учителей и других работников
просвещения подлежала включению работа в училищах, школах, пионерских лагерях и
детских домах в качестве штатных пионервожатых.
Вместе с тем, эти периоды подлежали зачету лишь при соблюдении определенного
п.4 Положения соотношения специального педагогического стажа работы,
предусмотренной Перечнем, и иного стажа, предусмотренного Положением.
Для включения периода работы в качестве пионервожатого в специальный стаж
лицо, претендующее на пенсию, должно было иметь стаж работы в должностях и
учреждениях, включенных в Перечень, не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения
пенсии. В соответствии с Инструктивным письмом Министерства социального
обеспечения РСФСР от 30 июня 1986 года № 1-63-И «О пенсиях за выслугу лет
работникам просвещения и здравоохранения» этот стаж должен был составлять 16 лет 8
месяцев.
Поскольку на момент обращения З. за пенсией специальный стаж пенсионным
органом установлен в 05 лет 11 месяцев и 07 дней, а при включении в специальный стаж
судом первой инстанции периодов работы в должности учителя биологии и химии,
нахождения в отпуске по беременности и родам, требуемый стаж в 16 лет и 8 месяцев не
набирается, суд постановил решение об отказе во включении указанного периода в
специальный стаж.
Исходя из того, что решение вопроса о включении в специальный стаж периода
работы в должности учителя непосредственно влияет на разрешение вопроса о включении
в стаж периода работы в должности старшей пионервожатой, решение суда в указанной
38
части, а также в части отказа в назначении досрочной трудовой пенсии по старости было
отменено с направлением дела на повторное рассмотрение в суд первой инстанции
(Шемуршинский районный суд Чувашской Республики, дело №33-946/2011 г.).
Период обучения в учебном заведении в страховой стаж не засчитывается.
А. обратилась в суд с иском к пенсионному органу о возложении обязанности
включить период обучения в Высшей партийной школе с 01 сентября 1988 года по 01
июля 1990 года в страховой стаж для перерасчета пенсии и валоризации.
В обоснование заявленных требований указала, что она поступила на учебу по
направлению райкома КПСС. Период учебы ей оплачивался. После окончания учебы она
вернулась для работы в райком КПСС.
Разрешая спор, суд установил, что А. работала инструктором отдела пропаганды и
агитации райкома КПСС. 31 августа 1988 года она была освобождена от должности в
связи с направлением на учебу в Высшую партийную школу, где проходила обучение с 01
сентября 1988 года по 01 июля 1990 года. 01 августа 1990 года была принята в резерв
райкома КПСС.
Постанавливая решение о включении периода учебы в страховой стаж, суд исходил
из того, что в соответствии с п.п. «и» п. 109 Положения о порядке назначения и выплаты
государственных пенсий, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 03
августа 1972 года № 590, ст. 91 Закона РСФСР от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О
государственных пенсиях в Российской Федерации» периоды обучения подлежали
включению в общий трудовой стаж, а в соответствии с правовой позицией, изложенной в
постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года,
изменения в законодательстве не могут служить основанием для ухудшения условий
реализации права на пенсионное обеспечение.
Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции,
указав, что при рассмотрении дела судом первой инстанции не было учтено следующее.
Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», вступивший в
силу с 1 января 2002 года, устанавливает основания возникновения и порядок реализации
прав граждан Российской Федерации на трудовые пенсии.
В соответствии со ст. 31 указанного Федерального закона со дня вступления его в
силу утрачивают силу Закон Российской Федерации «О государственных пенсиях в
Российской Федерации» и Федеральный закон «О порядке исчисления и увеличения
государственных пенсий», а другие федеральные законы, принятые до дня вступления в
силу данного Федерального закона и предусматривающие условия и нормы пенсионного
обеспечения, применяются в части, не противоречащей Федеральному закону «О
трудовых пенсиях в Российской Федерации».
Согласно ст. 10 Федерального закона в страховой стаж включаются периоды работы
и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации,
при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд
Российской Федерации.
Ст. 11 Федерального закона предусмотрены иные периоды, которые засчитываются в
страховой стаж. Перечень этих периодов является исчерпывающим. Согласно данной
правовой норме период обучения в учебном заведении в этот стаж не засчитывается.
Период обучения в партшколе не мог быть отнесен к периодам работы по мотивам
того, что он фактически являлся курсами повышения квалификации. Из материалов дела
следовало, что в период обучения в партшколе истице выплачивалась не заработная плата
по месту работы, а стипендия по месту учебы, на период обучения она была уволена с
места работы, а по окончании вновь принята на работу. Само по себе предоставление
слушателю партшколы дополнительных льгот в виде установления размера стипендии в
размере заработной платы, получаемой до учебы, взыскание со стипендии подоходного
налога, не приравнивает учебу к трудовой деятельности.
Выводы суда о необходимости сохранения прав, ранее предоставлявшихся
законодательством, судебная коллегия также признала неправильными, указав, что в
39
ранее действовавшем законодательстве речь шла о включении учебы в трудовой стаж, а
не в страховой.
В Федеральном законе «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» наряду с
понятием «страховой стаж» для определения порядка исчисления расчетного размера
трудовой пенсии, величины расчетного пенсионного капитала и стажевого коэффициента,
влияющего на расчетный размер трудовой пенсии, применяется и понятие «общий
трудовой стаж».
Так в силу п.2 ст. 30 Федерального закона № 173-ФЗ, в редакции, действующей с 01
января 2010 года, расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав
застрахованного лица может определяться по выбору застрахованного лица либо в
порядке, установленном пунктом 3 настоящей статьи, либо в порядке, установленном
пунктом 4 настоящей статьи, либо в порядке, установленном пунктом 6 настоящей статьи.
Как следует из материалов дела, расчетный размер трудовой пенсии, определен А. в
порядке, установленном п.3 данной статьи, который возможность включения периода
учебы в общий трудовой стаж не предусматривает.
При определении же расчетного размера трудовой пенсии в порядке, установленном
п.4, период обучения может быть включен в общий трудовой стаж.
Однако истицей требование было заявлено о включении периода учебы в страховой
стаж.
Суд первой инстанции, разрешая спор, отождествил институты страхового и общего
трудового стажа и необоснованно включил период обучения в страховой стаж
(Цивильский районный суд Чувашской Республики, дело № 33-815/2011 г.).
В случае несогласия с решением пенсионного органа гражданин вправе
обжаловать его в вышестоящий пенсионный орган и (или) оспорить в суде.
А. обратился в суд с иском к пенсионному органу о включении в трудовой стаж
периодов работы в колхозе и перерасчете назначенной пенсии.
Требования были мотивированы тем, что он в период с 01 января 1945 года по 31
декабря 1948 года работал в колхозе. Осуществление им в указанный период трудовой
деятельности полностью подтверждается показаниями свидетелей, однако при обращении
в пенсионный орган в установлении трудового стажа ему было отказано.
Отказывая А. в принятии данного искового заявления, суд исходил из того, что
требования истца о включении в трудовой стаж периодов работы в колхозе с 1945 года по
1948 год и перерасчете назначенной пенсии уже являлись предметом судебного
разбирательства, и при этом вступившим в законную силу решением суда в
удовлетворении указанных требований было отказано.
Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, указав,
что судом первой инстанции не было учтено следующее обстоятельство.
В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20
декабря 2005 года № 25 «О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении
дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии» разъяснено, что в
случае несогласия с решением пенсионного органа гражданин вправе обжаловать его в
вышестоящий пенсионный орган (по отношению к органу, вынесшему соответствующее
решение) и (или) оспорить в суде (п. 7 ст. 18 Федерального закона № 173-ФЗ).
Исходя из указанных разъяснений, каждое решение органа, осуществляющего
пенсионное обеспечение, может являться самостоятельным предметом судебного
разбирательства.
Как усматривается из решения суда от 14 июня 2005 года, предметом судебного
разбирательства по ранее предъявленному А. иску являлся отказ пенсионного органа в
установлении А. стажа работы по свидетельским показаниям Т. и Ш.
Обращаясь в суд с настоящим иском, А. указывал на оспаривание им решения
пенсионного органа от 31 декабря 2010 года, принятого на основании представленных А.
новых документов, в частности письменных показаний свидетелей Ф. и Ч., имеющих, по
его мнению, документальное подтверждение своего трудового стажа в период с 1945 года
по 1948 год.
40
Поскольку вступившее в законную силу решение суда от 14 июня 2005 года не
препятствовало А. в подаче в пенсионный орган нового заявления об установлении стажа
работы с приложением иных доказательств и в обжаловании решения пенсионного
органа, принятого на основании таких доказательств, определение суда первой инстанции
было отменено с возвращением материала в суд первой инстанции со стадии принятия
заявления к производству суда (Урмарский районный суд Чувашской Республики, дело
№33-845/2011 г.).
В соответствии с пунктом 4 ст. 7 указанного Закона порядок и условия
присвоения звания «Ветеран труда» определяются законами и иными
нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.
У. обратилась в суд с заявлением о признании незаконным отказа отдела социальной
защиты населения района г.Чебоксары (далее по тексту - отдел социальной защиты
населения) в принятии и направлении документов на присвоение звания «Ветеран труда»
в Министерство здравоохранения и социального развития Чувашской Республики.
Заявление было мотивировано тем, что ею в отдел социальной защиты населения
было подано заявление о присвоении звания «Ветеран труда» в связи с ее награждением
знаком «За добросовестный труд в потребительской кооперации России» и Почетной
грамотой Совета Центросоюза Российской Федерации. Однако отдел социальной защиты
населения отказал в принятии документов и направлении их в Министерство
здравоохранения и социального развития Чувашской Республики для присвоения звания
«Ветеран труда», указав, что отличительным знаком и почетной грамотой она была
награждена не от имени федерального органа государственной власти, как того требует
законодательство. По ее мнению, имеющиеся у нее отличительный знак и почетная
грамота являются наградами федерального уровня и поэтому она имеет право на
присвоение звания «Ветеран труда».
Судом в удовлетворении требований У. было отказано.
Проверив решение суда в пределах доводов кассационной жалобы У., судебная
коллегия пришла к следующему.
Согласно пункту «ж» ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации вопросы
социальной защиты населения находятся в совместном ведении Российской Федерации и
субъектов Российской Федерации.
В силу пункта 1 ст. 7 Федерального закона от 12 января 1995 года № 5-ФЗ (с
последующими изменениями) «О ветеранах» ветеранами труда являются лица, имеющие
удостоверение «Ветеран труда»; награжденные орденами или медалями, либо
удостоенные почетных званий СССР или Российской Федерации, либо награжденные
ведомственными знаками отличия в труде и имеющие трудовой стаж, необходимый для
назначения пенсии по старости или за выслугу лет; лица, начавшие трудовую
деятельность в несовершеннолетнем возрасте в период Великой Отечественной войны и
имеющие трудовой стаж не менее 40 лет для мужчин и 35 лет для женщин.
В соответствии с пунктом 4 ст. 7 указанного Закона порядок и условия присвоения
звания «Ветеран труда» определяются законами и иными нормативными правовыми
актами субъектов Российской Федерации.
В порядке реализации указанного правомочия постановлением Кабинета Министров
Чувашской Республики от 16 сентября 2005 года № 226 был утвержден Порядок и условия
присвоения звания «Ветеран труда» и выдачи удостоверения «Ветеран труда».
В соответствии с п.2 указанного Порядка лица, претендующее на присвоение звания
«Ветеран труда», подают заявление согласно приложению №1 к настоящему Порядку и
представляют документы, являющиеся основанием для присвоения звания,
перечисленные в пункте 2 настоящего Порядка, и одну фотографию размером 3х4 см в
территориальные органы Министерства здравоохранения и социального развития
Чувашской Республики в муниципальных образованиях Чувашской Республики. Прием
документов от лиц, претендующих на присвоение звания «Ветеран труда», и их
оформление производится специально назначенным работником отдела. Принятые и
зарегистрированные документы направляются для подготовки решения в Министерство
41
здравоохранения и социального развития (п.4 Порядка). Министерство изучает материалы
и готовит решение для внесения в Кабинет Министров Чувашской Республики или
уведомление об отказе в присвоении звания «Ветеран труда Чувашской Республики» (п.5
Порядка).
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд исходил из того, что
представленные У. документы не дают ей право на присвоение звания «Ветеран труда»
Вместе с тем, исследование вопроса о праве У. на присвоение звания «Ветеран труда»
являлось правомерным при оспаривании отказа в присвоении такого звания, вынесенного
надлежащим органом или должностным лицом.
Исходя из предмета заявленного требования (признание отказа отдела социальной
защиты населения в принятии заявления и направлении его в Министерство
здравоохранения и социального развития Чувашской Республики для принятия
соответствующего решения), юридически значимым обстоятельством являлось
определение полномочий отдела по отказу в принятии документов на присвоение звания
«Ветеран труда» и направлении их в Министерство здравоохранения и социального
развития по мотиву отсутствия у лица права на присвоение такого звания, то есть на
разрешение заявления по существу.
Однако судом этого сделано не было, из указанного выше постановления Кабинета
Министров Чувашской Республики от 16 сентября 2005 года № 226 такие полномочия не
усматриваются, какие-либо выводы и доказательства в подтверждении такого права в
решении не приведено.
Поскольку юридически значимое для разрешения спора обстоятельство судом на
обсуждение сторон не ставилось и не устанавливалось, решение суда первой инстанции
было отменено с направлением дела на повторное рассмотрение в тот же суд (Московский
районный суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-294/2011 г.).
Федеральный закон «О ветеранах» устанавливает различные меры социальной
поддержки участников Великой Отечественной войны и приравненных к ним лиц,
разделяя их на отдельные категории.
И. обратился в суд с иском к отделу социальной защиты населения района
Чувашской Республики о признании отказа в выдаче ему свидетельства о праве на
получение единовременной денежной выплаты на строительство или приобретение
жилого помещения незаконным и признании за ним права на получение единовременной
денежной выплаты.
Исковые требования мотивировал тем, что состоит на учете на получение жилья с
2009 года в администрации района в качестве нуждающегося в улучшении жилищных
условий. Отделом социальной защиты населения района ему отказано в выдаче
свидетельства о праве на получение единовременной денежной выплаты на строительство
или приобретение жилого помещения. Поскольку он является участником Венгерских
событий 1956 года и федеральным законодательством приравнен к участникам Великой
Отечественной войны, считает, что имеет право на меры социальной поддержки,
установленные ст. 15 Федерального закона «О ветеранах».
Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования И., суд первой инстанции
исходил из того, что истец приравнен по объему льгот и компенсаций к участникам
Великой Отечественной войны.
Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, указав,
что анализ законодательства дает основание сделать вывод о том, что законодатель,
наделяя ту или иную указанную в Законе «О ветеранах» категорию лиц льготами, что и
участников Великой Отечественной войны, вместе с тем не идентифицирует их с
участниками Великой Отечественной войны, то есть не приравнивает их к таковым в
полном объеме.
В приложении к Федеральному закону «О ветеранах» указано, что на лиц,
принимавших участие в войнах и боевых действиях в государствах (на территориях) и в
обороне городов, указанных в разделах 1 и 2 Перечня государств, городов, территорий и
периодов ведения боевых действий с участием граждан Российской Федерации,
42
распространяется действие статей 2 и 4 Федерального закона «О ветеранах». В разделе 1
данного Перечня указаны и боевые действия в Венгрии в 1956 году.
Вместе с тем, Федеральный закон «О ветеранах» устанавливает различные меры
социальной поддержки участников Великой Отечественной войны и приравненных к ним
лиц, разделяя их на отдельные категории. При этом меры социальной поддержки
названных лиц в вопросе обеспечения жильем разняться.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определении №89-О от 4
апреля 2006 года, Федеральный закон «О ветеранах» с учетом заслуг перед Отечеством
особо выделяет категории военнослужащих и иных лиц, имеющих статус участника
Великой Отечественной войны, перечисленных в подпунктах «а» - «и» подпункта 1
пункта 1 ст.2.
Ст. 2 Федерального закона от 12 января 1995 года № 5-ФЗ (в ред. от 06 мая 2010
года) «О ветеранах» содержит понятие ветерана Великой Отечественной войны, и в этой
статье дан перечень лиц, кто относится к ветеранам Великой Отечественной войны. В
данный перечень не включены участники боевых действий в Венгрии 1956 года.
В пункте 1 Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2008 года № 714 (в
ред. от 09 января 2010 года) «Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной
войны 1941 – 1945 годов» постановлено считать необходимым завершить обеспечение
жильем нуждающихся в улучшении жилищных условий ветеранов Великой
Отечественной войны, членов семей погибших (умерших) инвалидов и участников
Великой Отечественной войны, имеющих право на соответствующую поддержку
согласно Федеральному закону от 12 января 1995 года № 5-ФЗ «О ветеранах».
Истец основывал свои исковые требования на положениях данного Указа. Между
тем суд не учел, что в данном нормативном акте очерчен круг лиц, которым необходимо
завершить обеспечение жильем - ветераны Великой Отечественной войны. Венгерские
события 1956 года не входят в период Великой Отечественной войны. Статья 2 закона «О
ветеранах» в числе ветеранов Великой Отечественной войны участников событий в
Венгрии 1956 года не называет. В связи с чем суду следовало обсудить вопрос о том,
имеет ли данный нормативный акт целевое назначение и подлежит ли обеспечению истец
жильем в рамках реализации Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2008 года
№ 714.
Согласно постановлению Кабинета Министров Чувашской Республики от 16 ноября
2007 года № 289 (в ред. от 09 сентября 2010 года) «О порядке предоставления
единовременных денежных выплат на строительство или приобретение жилых
помещений гражданам, имеющим право на улучшение жилищных условий в соответствии
с Федеральными законами «О ветеранах» и «О социальной защите инвалидов в
Российской Федерации» уполномоченными исполнительными органами государственной
власти Чувашской Республики по предоставлению названным категориям граждан,
нуждающихся в улучшении жилищных условий, единовременной денежной выплаты на
строительство или приобретение жилого помещения являются Министерство
здравоохранения и социального развития Чувашской Республики и Министерство
градостроительства и развития общественной инфраструктуры Чувашской Республики.
Распорядителем средств, направляемых на предоставление единовременной денежной
выплаты гражданам названной категории, является Министерство градостроительства и
развития общественной инфраструктуры Чувашской Республики. Однако Минстрой
Чувашии к участию в деле привлечен не был и его позиция по данному делу судом не
была выяснена.
Кроме того, в соответствии с п.2.7 названного постановления свидетельство о праве
на получение единовременной денежной выплаты на строительство или приобретение
жилого помещения оформляет Минздравсоцразвития Чувашии, которое формирует
сводный список граждан – получателей мер социальной поддержки по обеспечению
жильем, состоящий из двух разделов, в первый из которых включаются граждане,
участники и инвалиды Великой Отечественной войны и члены семей погибших
(умерших) участников и инвалидов Великой Отечественной войны. Во второй список
включаются иные категории граждан, подлежащие обеспечению жильем в соответствии с
43
указанными выше Федеральными законами. Предоставление гражданам единовременных
денежных выплат производится в порядке очередности, исходя из даты постановки их на
учет нуждающихся в улучшении жилищных условий (п.2.1). Однако суд не выяснил,
обращался ли к ответчику истец о включении его в Общереспубликанский список
получателей единовременной выплаты на строительство и приобретение жилого
помещения, состоит ли истец в Сводном списке граждан Чувашской Республики на
получение мер социальной поддержки, который формируется Министерством
здравоохранения и социального развития Чувашской Республики, а если состоит, то в
каком списке и под каким номером, и подошла ли его очередь на получение мер
социальной поддержки; выделены ли средства из федерального бюджета в бюджет
Чувашской Республики на обеспечение жильем именно той категории граждан, к которой
отнесен истец (Моргаушский районный суд Чувашской Республики, дело № 33544/2011г.).
Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим
из обязательств вследствие причинения вреда
Неправильное установление судом первой инстанции обстоятельств, имеющих
юридическое значение, повлекло отмену решения суда первой инстанции по спору о
возмещении материального вреда.
С.Р. обратилась в суд с иском к индивидуальному предпринимателю М. о взыскании
материального ущерба в виде расходов на погребение и поминки, компенсации
морального вреда.
Исковые требования мотивировала тем, что с ее мужем С.Н. произошел несчастный
случай на производстве во время нахождения в командировке в Московской области. С.Н.
находился в трудовых отношениях с индивидуальным предпринимателем М.
Судом исковые требования С.Р. были удовлетворены частично.
Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции в части
удовлетворения требований С.Р. о возмещении расходов на погребение, поминки
умершего, расходов по судебной медицинской экспертизе, указав, что при разрешении
указанных требований суду следовало установить, являлся ли С.Н. застрахованным лицом
в порядке обязательного страхования от несчастных случаев на производстве и
профессиональных заболеваний в соответствии с Федеральным законом «Об
обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных
заболеваний». Это обусловлено тем, что ответственность работодателя (страхователя) по
возмещению материального вреда в связи с несчастным случаем на производстве
наступает только при не осуществлении страхования от несчастных случаев на
производстве и профессиональных заболеваний. От установления указанного
обстоятельства зависит, является ли работодатель надлежащим ответчиком по исковым
требованиям о возмещении материального ущерба.
Кроме того, в материалах дела не содержались надлежащим образом заверенные
копии документов о несении истцом расходов на погребение и поминки умершего, на
оплату проведения судебно-медицинской экспертизы. Имеющиеся в материалах дела
незаверенные ксерокопии документов не могли быть положены в основу решения суда о
взыскании в пользу истца сумм материального ущерба.
Суд первой инстанции взыскал в пользу истца расходы на погребение, поминки
исходя из незаверенных ксерокопий товарных чеков, включая расходы на приобретение
алкогольных напитков. Возмещение расходов на алкогольные напитки, не отвечает
требованиям действующего гражданского законодательства, предусматривающего
возмещение только необходимых расходов на погребение лицу, понесшему эти расходы.
Решение суда в указанной части было отменено с направлением дела на новое
рассмотрение в тот же суд (Московский районный суд г.Чебоксары Чувашской
Республики, дело №33-887/2011 г.).
44
Процессуальные вопросы
Судебное решение является актом правосудия, окончательно разрешающим
дело, и его резолютивная часть должна содержать исчерпывающие выводы,
вытекающие из установленных в мотивировочной части фактических
обстоятельств.
Прокурор обратился в суд с иском в интересах неопределенного круга лиц к
обществу к ограниченной ответственностью, администрации города о возложении на
общество обязанности произвести ямочный ремонт участка проезжей части автодороги
города.
В обоснование заявленных требований прокурор указал, что актом комиссионного
обследования было установлено, что участок проезжей части автодороги города требует
ямочного ремонта, то есть состояние проезжей части автодороги не соответствует
требованиям к эксплуатационному состоянию, обеспечивающему безопасность
дорожного движения. В соответствии с муниципальным контрактом, заключенным между
заказчиком в лице администрации города и исполнителем в лице общества, из городского
бюджета обществу были выделены денежные средства на выполнение полного комплекса
работ по содержанию автомобильных дорог, предусматривающего также проведение
ямочного ремонта автодорог в городе. Однако необходимые ремонтные работы на
названном участке автодороги исполнителем работ по муниципальному контракту не
проводились.
Судом требование прокурора было удовлетворено.
Судебная коллегия отменила указанное решение суда первой инстанции, указав, что
при разрешении спора судом были нарушены нормы процессуального права.
В соответствии со ст.3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке,
установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за
защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов. Эти
предписания в части соблюдения установленного законом порядка распространяются и на
случаи обращения в суд прокурора с заявлением в защиту прав, свобод и законных
интересов лиц, указанных в ч.1 ст. 45 ГПК РФ.
Как следовало из дела, суд первой инстанции принял к производству не
соответствующее требованиям процессуального закона исковое заявление прокурора, а
впоследствии не уточнил фактические обстоятельства, имеющие значение для
правильного разрешения дела.
Иск был предъявлен в суд прокурором в защиту интересов неопределенного круга
лиц, проживающих в городе, с целью защиты их прав на безопасное пользование
автодорогами местного значения.
Согласно ст. 13 Федерального закона от 8 ноября 2007 года № 257-ФЗ «Об
автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о
внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (с
изменениями и дополнениями) ремонт, содержание автомобильных дорог местного
значения отнесено к полномочиям органов местного самоуправления в области
использования автомобильных дорог и осуществления дорожной деятельности.
Между тем, как следовало из текста искового заявления, требование о возложении на
общество обязанности осуществить ремонт автодороги прокурор предъявил к ответчику в
лице ООО. К органу местного самоуправления какого-либо материально-правового
требования прокурором не было заявлено, несмотря на указание его соответчиком по его
иску.
Адресованное к ООО и имеющее целью защиту прав и интересов неопределенного
круга лиц требование было заявлено в суд по мотиву неисполнения ответчиком
договорного обязательства, причем без какого-либо обоснования и представления
доказательств того, что проведение ямочного ремонта в объеме 1500 кв.м, как это
предусматривалось в приложении к муниципальному контракту, включало в себя и
проведение работ на названном в исковом заявлении участке автодороги, и что
45
выделенные исполнителю работ финансовые средства были достаточны для
осуществления этих работ.
Обязанность ООО выполнить комплекс работ по содержанию автодорог и
инженерных сооружений в городе вытекало из условий муниципального контракта между
администрацией города и ООО, и по условиям указанного гражданского - правового
договора с учетом положений ст. 307 Гражданского кодекса РФ ООО было ответственно
за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору перед
заказчиком работ, а не перед неопределенным кругом лиц.
Эти обстоятельства при рассмотрении и разрешении данного спора судом первой
инстанции не были учтены, и при разрешении спора суд исходил лишь из установления
того, что участок проезжей части автодороги местного значения требует ремонта, и что
имеется муниципальный контракт.
Судебное решение является актом правосудия, окончательно разрешающим дело, и
его резолютивная часть должна содержать исчерпывающие выводы, вытекающие из
установленных в мотивировочной части фактических обстоятельств. В связи с этим в ней
должно быть четко и понятно сформулировано, что именно постановил суд, кто и какие
конкретно действия и в чью пользу должен произвести. Должны быть разрешены и
остальные вопросы, указанные в законе, с тем, чтобы решение не вызывало неясностей и
споров при исполнении.
Судебная коллегия пришла к выводу, что резолютивная часть решения не отвечает
этим требованиям процессуального закона.
В частности, из решения не было ясно, выполнение какого конкретно объема работ
судом возложено на ответчика, и в течение какого конкретно срока должны быть
совершены возложенные на ответчика действия.
(Шумерлинский районный суд Чувашской Республики, дело № 33-312/2011 г.).
В соответствии со ст. 32 Конвенции о правовой помощи и правовых
отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года
правоотношения родителей и детей определяются по законодательству
Договаривающейся стороны, на территории которой постоянно проживают дети.
З. обратилась в суд с иском к Н. о лишении родительских прав и взыскании
алиментов.
Исковые требования были мотивированы тем, что стороны состояли в
зарегистрированном браке до 2007 года, от брака имеют несовершеннолетнюю дочь, 1999
года рождения. С 2002 года супруги совместно не проживали, совместного хозяйства не
вели, поскольку истица с ребенком уехала из Украины в Россию на постоянное место
жительство к своим родителям. С указанного периода ответчик перестал участвовать в
жизни дочери, не интересуется ее жизнью и здоровьем.
Судом первой инстанции производство по данному гражданскому делу было
прекращено. При этом суд исходил из положений ч.2 ст. 402 ГПК РФ о том, что суды в
Российской Федерации рассматривают дела с участием иностранных граждан, если
гражданин-ответчик имеет место жительства в Российской Федерации. В связи с тем, что
ответчик является гражданином Украины, где постоянно и проживает, суд пришел к
выводу о неподсудности указанного дела суду по месту жительства истицы.
Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом суда первой инстанции,
указав, что судом при рассмотрении дела не было учтено следующее.
Принимая исковое заявление З. к производству суда, суд правомерно исходил из
положений Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским,
семейным и уголовным делам, заключенной в Минске 22 января 1993 года, подписанной
как Россией, так и Украиной, вступившей в силу для России 10 декабря 1994 года, для
Украины – 14 апреля 1995 года.
Согласно ст. 32 указанной Конвенции правоотношения родителей и детей
определяются по законодательству Договаривающейся стороны, на территории которой
46
постоянно проживают дети. По делам о правоотношениях между родителями и детьми
компетентен суд Договаривающейся стороны, законодательство которой подлежит
применению в соответствии с п.1 и 2 настоящей статьи.
Из материалов дела следовало, что истица и ее дочь, в отношении которой поставлен
вопрос о лишении ответчика родительских прав и взыскании алиментов, являются
гражданами Российской Федерации, постоянно проживают на территории России.
Согласно ч.4 ст. 11 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации
установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законом, суд при разрешении
гражданского дела применяет правила международного договора.
Судебная коллегия, признав выводы суда первой инстанции о неподсудности
данного дела неправильными, отменила определение суда о прекращении производства по
гражданскому делу с возвращением дела в тот же суд для рассмотрения по существу
(Моргаушский районный суд Чувашской Республики, дело № 33-197/2011 г.).
Арбитражные суды рассматривают дела независимо от субъектного состава
лиц, участвующих в деле, в случаях, если федеральным законом их рассмотрение
отнесено к компетенции арбитражного суда.
Налоговая служба обратилась в суд с иском к Д. о взыскании убытков.
Свои требования мотивировала тем, что ответчик являлся генеральным директором
открытого акционерного общества, которое в 2006 году имело признаки банкротства. В
соответствии с законом в этом случае он как руководитель обязан был обратиться в суд с
заявлением о признании общества банкротом, но эту обязанность не исполнил, в связи с
чем процедуру банкротства инициировала налоговая служба в качестве уполномоченной
организации.
Судебными актами арбитражного суда в отношении общества была введена
процедура наблюдения, а затем открыто конкурсное производство. После завершения
конкурсного производства с налоговой службы в пользу арбитражного управляющего
было взыскано вознаграждение. Считает, что расходы, связанные с проведением
процедуры банкротства, являющиеся убытками, обязан возместить ответчик, не
направивший в суд заявление о признании общества банкротом.
Судом в удовлетворении исковых требований налоговой службы было отказано.
Судебная коллегия, отменив указанное решение суда первой инстанции, прекратила
производство по делу в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134, 220 ГПК РФ в связи с тем, что
заявление налоговой службы не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке
гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в
ином судебном порядке.
Истец просил удовлетворить его требования, ссылаясь на то, что убытки
федеральному бюджету причинены виновными действиями ответчика, который, будучи
руководителем общества, в нарушение законодательства о банкротстве своевременно не
обратился в арбитражный суд с заявлением о признании общества банкротом.
В частности, истец указывал, что по смыслу ст. ст. 3, 4 Федерального закона «О
несостоятельности (банкротстве)» общество имело признаки банкротства, и такое
заявление в суд ответчик должен был подать в силу ст. 9 названного Федерального закона.
Поскольку эту обязанность он не исполнил, то за данное нарушение Д. подлежит
привлечению к субсидиарной ответственности на основании п. 2 ст. 10 указанного
Федерального закона и ст. 15 ГК РФ.
Изложенное свидетельствует о том, что требования истца вытекают из отношений,
возникших при неплатежеспособности общества, регулируемых положениями
Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», и спорные правоотношения
непосредственно связаны с применением этого Федерального закона, в том числе и о
субсидиарной ответственности лица, входившего в состав органов управления
юридического лица.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что настоящее дело
подлежит разрешению судом общей юрисдикции.
47
Между тем подведомственность дел между судами общей юрисдикции и
арбитражными судами определяется с учетом ст. 22 ГПК РФ и ст. ст. 27-33 Арбитражного
процессуального кодекса РФ, то есть исходя из характера спорных правоотношений и их
субъектного состава. Независимо от субъектного состава лиц, участвующих в деле,
арбитражные суды рассматривают дела в случаях, если федеральным законом их
рассмотрение отнесено к компетенции арбитражного суда. В частности, в силу п. п. 1 и 2
ч. 1 ст. 33, п. 4 ст. 225. 1 Арбитражного процессуального кодекса РФ к специальной
подведомственности арбитражных судов отнесены дела о несостоятельности
(банкротстве), а также споры, связанные с ответственностью лиц, входящих или
входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица, в связи с
чем возникший спор подведомственен арбитражному суду, поскольку материальноправовые требования истца основаны на нарушении ответчиком правовых норм, и на
необходимости привлечения бывшего руководителя юридического лица к субсидиарной
ответственности за это нарушение, предусмотренные Федеральным законом «О
несостоятельности (банкротстве)» (Мариинско-Посадский районный суд Чувашской
Республики, дело № 33-238/2011 г.).
В соответствии с пунктом 1 ч. 1 ст. 134, ст. 220, ст. 251 Гражданского
процессуального кодекса РФ производство по делу об оспаривании нормативного
правового акта подлежит прекращению в связи отменой (признанием утратившим
силу) оспариваемого акта органом местного самоуправления, его издавшим.
Администрация г. Чебоксары обратилась в суд с иском к Н. о возложении
обязанности освободить земельный участок и убрать с территории муниципального
образования металлический гараж.
Исковые требования были мотивированы тем, что земельный участок, на котором
находится металлический гараж, является муниципальной собственностью. В 2002 году
ответчиком в ОАО «Дирекция по строительству и эксплуатации гаражных хозяйств» на
металлический гараж был получен учетный документ первичной регистрации - ордер. В
соответствии со ст.26 Земельного кодекса РФ и положениями Федерального закона «О
введении в действие Земельного кодекса РФ» указанный ордер не относится к
документам, удостоверяющим право на земельные участки и подтверждающим
обременение
земельного
участка
какими-либо
договорами,
соглашениями,
обязательствами. В настоящее время ответчик занимает указанный земельный участок под
металлический гараж незаконно, без правоустанавливающих документов.
Н. предъявил в суд встречный иск об оспаривании нормативных правовых актов
органа местного самоуправления и возложении на администрацию г.Чебоксары
обязанности выдать надлежащие правоустанавливающие документы на гараж и
земельный участок под гаражом, признав за ним право на долевую собственность в
имуществе гаражного кооператива.
В обоснование заявленных требований указал, что в 2002 году он приобрел
металлический гараж у члена ГСК. Соглашение о переходе права собственности на гараж
было оформлено и скреплено печатью в ЧМУП «Дирекция по строительству и
эксплуатации гаражных хозяйств». Считает недействительными и не соответствующими
законодательству следующие нормативные правовые акты органа местного
самоуправления: постановление администрации г. Чебоксары от 14 октября 1998 года
№1710 «О закреплении земельных участков, занятых временными гаражами-боксами, и
оформлении ордеров на них за ЧМУП «Дирекция по строительству и эксплуатации
гаражных хозяйств» и постановление администрации г. Чебоксары от 06 октября 1999
года № 121 «О проведении перерегистрации (преобразования) ГСК, КАС, инвентаризации
и перерегистрации занимаемых ими земельных участков», поскольку данными
нормативными актами администрация города перевела кооперативное имущество в разряд
самовольно установленных гаражей, а гаражные кооперативы - в разряд несуществующих
лиц, то есть ликвидировала гаражный кооператив, минуя процедуру ликвидации. Считает,
что администрация города превысила свои полномочия, нарушила его право быть членом
кооператива, а также имущественное право на земельный участок.
48
Судом исковые требования администрации г.Чебоксары были удовлетворены, в
удовлетворении встречного иска Н. было отказано.
Судебная коллегия согласилась с решением суда в части удовлетворения исковых
требований администрации г.Чебоксары и отказа в удовлетворении встречного иска Н. о
возложении на администрацию г.Чебоксары обязанности выдать надлежащие
правоустанавливающие документы на гараж и земельный участок под гаражом.
Вместе с тем судебная коллегия отменила решение суда в части отказа в
удовлетворении требований Н. об оспаривании нормативных правовых актов органа
местного самоуправления, указав, что суду следовало прекратить производство по делу в
части указанных требований по следующим основаниям.
Заявления граждан об оспаривании нормативных правовых актов рассматриваются в
порядке главы 24 ГПК РФ (производство по делам о признании недействующими
нормативных правовых актов полностью или в части), а не в порядке искового
производства.
Оспариваемые
постановления
администрации
города
были
приняты
уполномоченным органом местного самоуправления, официально опубликованы, были
обязательны для неопределенного круга лиц и рассчитаны на неоднократное применение,
соответственно являются нормативным правовыми актами.
В соответствии с пунктом 1 ч. 1 ст. 134, ст. 220, ст. 251 ГПК РФ производство по
делу об оспаривании нормативного правового акта подлежит прекращению в связи
отменой (признанием утратившим силу) оспариваемого акта органом местного
самоуправления, его издавшим.
Постановление администрации г. Чебоксары от 14 октября 1998 года № 1710 «О
закреплении земельных участков, занятых временными гаражами-боксами, и оформлении
ордеров на них за ЧМУП «Дирекция по строительству и эксплуатации гаражных
хозяйств» было признано утратившим силу распоряжением главы администрации
г.Чебоксары от 10 декабря 2002г. №3311-р.
Постановление администрации г. Чебоксары от 06 октября 1999 года № 121 «О
проведении перерегистрации (преобразования) ГСК, КАС, инвентаризации и
перерегистрации занимаемых ими земельных участков» было признано утратившим силу
постановлением администрации г. Чебоксары от 06 апреля 2010 г. № 70.
Решение суда в указанной части было отменено с прекращением производства по
делу (Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33227/2011 г.).
Поскольку спор по требованию о взыскании денежных средств по договору
найма жилого помещения не является спором о праве на указанное недвижимое
имущество, он подлежал рассмотрению с соблюдением общих правил
территориальной подсудности.
Л. обратился в суд с иском к Д. о взыскании платы за жилое помещение и
коммунальных платежей.
Свои требования мотивировал тем, что по договору найма он предоставил ответчику
на 18 месяцев жилое помещение, принадлежащее ему на праве собственности. По
условиям этой сделки ответчик должен был ежемесячно вносить плату за жилое
помещение, а также самостоятельно оплачивать коммунальные платежи. Однако свои
обязательства Д. надлежащим образом не исполнил.
Судом было вынесено определение о возвращении искового заявления Л. При этом
суд руководствовался ч.1 ст. 30 ГПК РФ, в соответствии с которой иски о правах на
земельные участки, участки недр, здания, в том числе жилые и нежилые помещения,
строения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей, а также об
освобождении имущества от ареста предъявляются в суд по месту нахождения этих
объектов или арестованного имущества, и исходил из того, что спорные правоотношения
основаны и вытекают из прав на квартиру, расположенную на территории Московского
района г. Чебоксары Чувашской Республики, в связи с чем с иском следует обратиться в
Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики.
49
Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции,
указав, что иск был заявлен о взыскании денежных средств по договору найма жилого
помещения, а не о правах на квартиру либо иное недвижимое имущество. С учетом этого
правила исключительной подсудности к спорным правоотношениям неприменимы и
возникший спор подлежит рассмотрению с соблюдением общих правил территориальной
подсудности (ст. ст. 28, 29 ГПК РФ) (Ленинский районный суд г.Чебоксары Чувашской
Республики, дело № 33-440/2011 г.).
Аналогичная ошибка была допущена судом первой инстанции еще по одному делу.
Прокурор обратился в суд с иском в интересах Г. и А. к администрации г.Чебоксары
о признании бездействия по созданию комиссии для оценки помещения муниципального
жилищного фонда (квартиры) незаконным и другими требованиями.
В обоснование заявленных требований указал, что прокуратурой было проведено
обследование жилого дома и квартиры, в которой проживают истцы. По результатам
проведенной проверки администрации г.Чебоксары было направлено поручение о
создании межведомственной комиссии и проведении обследования указанного дома в
целом, а также квартиры на предмет пригодности для проживания жилого помещения и
аварийности дома. В соответствии с п.8 ч. 1 ст. 14 Жилищного кодекса РФ к компетенции
органов местного самоуправления в области жилищных отношений относится признание
в установленном порядке жилых помещений муниципального фонда непригодным для
проживания. Однако по настоящее время межведомственная комиссия администрацией
г.Чебоксары для решения вопроса о признании квартиры непригодной для проживания и
дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции не создана, обследование не
проведено, оценка не осуществлена. На протяжении длительного времени семьи
заявителей проживают в жилом помещении, где микроклимат не соответствует
предельно-допустимым нормам, в жилом помещении повышенная влажность, отчего на
стенах и предметах обихода образуется плесень, часто болеют дети.
Возвращая исковое заявление, суд исходил из того, что спорные правоотношения
основаны и вытекают из прав на объект недвижимого имущества, расположенного на
территории Калининского района г.Чебоксары, а потому указанное заявление в
соответствии с ч.1 ст.30 ГПК РФ подлежит разрешению судом по месту нахождения этого
объекта недвижимости, то есть Калининским районным судом г.Чебоксары.
Судебная коллегия признала указанные выводы суда не соответствующими
требованиям процессуальных норм права.
Как следовало из искового заявления, прокурором в интересах Г. и А. оспаривалось
бездействие органа местного самоуправления по созданию комиссии для оценки жилого
помещения и в целях устранения нарушений прав граждан прокурор просил возложить на
орган местного самоуправления обязанность по созданию комиссии для оценки жилых
помещений и проведения оценки соответствия помещения установленным законом
требованиям и дачи заключения о пригодности (непригодности) жилого помещения для
проживания граждан.
В соответствии с ч.1 ст.254 ГПК РФ граждане вправе оспорить в суде решение,
действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления.
Таким образом, предметом данного спора являлось обжалование бездействия органа
местного самоуправления по созданию комиссии для оценки жилого помещения и
возложении обязанности дать заключение на предмет пригодности жилого помещения
установленным законом требованиям. Судебная коллегия, указав, что данными
требованиями не разрешается спор о праве на недвижимое имущество, признала выводы
суда о наличии спора о праве и о неподсудности дела суду неправильными.
Судебная коллегия также указала, что при разрешении вопроса о принятии иска к
производству суда судье следует обсудить вопрос об оставлении иска прокурора без
движения и предложить прокурору уточнить заявленные требования.
Частью 4 ст. 15 Жилищного кодекса РФ установлено, что жилое помещение может
быть признано непригодным для проживания по основаниям и в порядке, которые
50
установлены уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным
органом исполнительной власти.
Во исполнение данной нормы Правительством Российской Федерации принято
Постановление от 28 января 2006 года № 47 «Об утверждении Положения о признании
помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и
многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции».
В соответствии с пунктом 7 названного Положения уполномоченным органом, к
компетенции которого относится признание помещения жилым помещением, пригодным
(непригодным) для проживания граждан, а также многоквартирного дома аварийным и
подлежащим сносу или реконструкции, является межведомственная комиссия, порядок
создания которой урегулирован данной нормой.
Таким образом, решение вопроса о признании жилых помещений непригодными для
проживания и многоквартирных домов аварийными и подлежащими сносу или
реконструкции действующее законодательство относит к исключительной компетенции
межведомственной комиссии, создаваемой в зависимости от принадлежности жилого
дома к соответствующему жилищному фонду федеральным органом исполнительной
власти, органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом
местного самоуправления.
Постановлением главы г.Чебоксары Чувашской Республики от 10 мая 2006 года
№101 создана межведомственная комиссия для оценки жилых помещений и домов,
находящихся в муниципальной и частной собственности г.Чебоксары.
Вследствие этого граждане (прокурор в защиту интересов граждан) вправе оспорить
в суде бездействие межведомственной комиссии и органа местного самоуправления по
принятию решений, связанных с признанием жилого помещения непригодным для
проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или
реконструкции (Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики, дело
№33-450/2011 г.).
Если на стадии принятия иска суд придет к выводу о том, что избранный способ
защиты права собственности или другого вещного права не может обеспечить его
восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в
принятии искового заявления, его возвращения, либо оставления без движения.
М. обратился в суд с иском к Строительной компании о признании
недействительным зарегистрированного права собственности на индивидуальную
котельную и другими требованиями.
Исковые требования были мотивированы тем, что истец является собственником ½
доли в праве собственности на квартиру в доме, построенном в 2004 году на средства
участников долевого строительства. Указанный дом имеет автономную котельную,
которая в силу закона является общей собственностью собственников помещений
многоквартирного дома. Однако котельная зарегистрирована на праве собственности за
ответчиком, чем нарушены права собственников квартир жилого дома, в том числе и
истца.
Определением судьи исковое заявление М. было оставлено без движения ввиду
несоответствия требованиям, предусмотренным п. 4 ч. 2 ст. 131 ГПК РФ. Истцу было
предложено уточнить исковые требования и сформулировать требование о признании
права за ним, поскольку оспаривание зарегистрированного права не повлечет защиты
гражданских прав, а является лишь следствием разрешения основного требования –
признания права.
Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом судьи, указав, что
необходимость избрания истцом способа защиты в виде дополнения исковым
требованием о признании права не могла являться основанием для оставления искового
заявления М. по следующим основаниям.
Согласно п.4 ч.2 ст. 131 ГПК РФ в исковом заявлении должно быть указано, в чем
заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод или законных интересов
истца и его требования.
51
Из содержания иска М. следовало, что нарушение своих прав он усматривает в
регистрации общего имущества в виде котельной дома, принадлежащей собственникам
дома, на праве собственности за ответчиком, требования истцом были предъявлены о
признании недействительным зарегистрированного права собственности ответчика на
указанное имущество. Исковые требования М. были основаны на принадлежности общего
имущества собственникам помещений в здании в силу закона вне зависимости от его
регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок
с ним.
Таким образом, при предъявлении иска истцом были соблюдены требования,
предусмотренные п.4 ч.2 ст. 132 ГПК РФ.
Согласно п.3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и
Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года
№10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении
споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», если на стадии
принятия иска суд придет к выводу о том, что избранный способ защиты права
собственности или другого вещного права не может обеспечить его восстановление,
данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии искового заявления,
его возвращения, либо оставления без движения (Московский районный суд г.Чебоксары
Чувашской Республики, дело № 33-513/2011).
В соответствии со статьей 44 Гражданского процессуального кодекса РФ в
случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда
правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка
требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд
допускает замену этой стороны ее правопреемником.
М. обратился в суд с иском к П. об установлении факта принятия наследства и
признании права собственности на домовладение.
В обоснование заявленных требований указал, после смерти своего отца он
фактически принял все наследство в виде дома и земельного участка, оформил свое право
на 1/3 долю согласно завещанию, составленному его родителями, получил свидетельство
о праве на наследство на указанные объекты недвижимости. С 1976 г. пользовался
данным участком, платил налоги на дом и на землю.
Судом первой инстанции производство по данному делу было прекращено в связи со
смертью истца. При этом суд руководствовался положениями ст. 220 ГПК РФ, согласно
которым суд прекращает производство по делу в случае, если после смерти гражданина,
являвшегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает
правопреемство или ликвидация организации, являвшейся одной из сторон по делу,
завершена.
Судебная коллегия признала указанный вывод суда первой инстанции
преждевременным, не основанным на всестороннем и полном исследовании всех
имеющих значение для правильного разрешения спора обстоятельств и правильном
применении норм материального и процессуального права.
В соответствии со ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или
установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация
юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в
обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство
возможно на любой стадии гражданского судопроизводства, в том числе в ходе
исполнения решения суда.
Таким образом, в силу ст. 44 ГПК РФ суд в любой стадии процесса должен обсудить
возможность замены выбывшей стороны ее правопреемником, однако данный вопрос
судом не обсуждался, тогда как спорные правоотношения допускают правопреемство.
В силу требований статей 1110 - 1116 ГК РФ при наследовании имущество умершего
(наследство, наследственное имущество), в том числе имущественные права и
обязанности, переходит в порядке универсального правопреемства по завещанию и (или)
по закону, к другим лицам, находящимся в живых в день открытия наследства, а также
52
зачатым при жизни наследодателя и родившимся живыми после открытия наследства, и
(или) указанным в завещании юридическим лицам, существующим на день открытия
наследства.
В материалах дела имелось завещание, согласно которому М. на случай смерти
завещал все свое имущество супруге И. Кроме того, из справки нотариуса следовало, что
на имущество М. заведено наследственное дело, наследство по завещанию принято И.
Поскольку в рассматриваемом гражданском деле М. были заявлены требования,
затрагивающие его имущественные права и интересы, а И. в порядке универсального
правопреемства приняла наследство после его смерти, суду следовало поставить на
обсуждение вопрос о замене стороны на правопреемника, чего не было сделано
(Мариинско-Посадский районный суд Чувашской Республики, дело № 33-531/2011 г.).
Гражданское процессуальное законодательство не предусматривает право суда
на юридическую оценку обоснованности исковых требований на стадии принятия
искового заявления к производству, поскольку это может быть сделано судом лишь
при разрешении спора по существу.
Прокурор обратился в суд с иском в интересах муниципального образования к С. о
признании не приобретшим право пользования помещением и выселении.
Требования были мотивированы тем, что в связи с трудовыми отношениями С.
управляющей компанией была предоставлена для проживания комната с открытием на его
имя лицевого счета. Между тем данное помещение фактически является нежилым
помещением и в установленном законом порядке в категорию жилых помещений не
переведено. Использование ответчиком указанного помещения непосредственно
затрагивает права и интересы муниципального образования, так как это помещение
находится в муниципальной собственности.
Отказывая в принятии искового заявления, судья исходил из того, что поскольку
нежилое помещение по данным МУП БТИ и ПЖФ г.Чебоксары, на инвентарном учете не
состоит, а нежилые помещения в доме принадлежат собственникам квартир, доводы
прокурора о нарушении прав муниципального образования на спорный объект являются
несостоятельными.
Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами суда первой инстанции,
указав, что гражданское процессуальное законодательство не предусматривает право суда
давать оценку обоснованности исковых требований на стадии принятии искового
заявления, поскольку это может быть сделано судом лишь при разрешении спора по
существу.
В соответствии с п.1 ч.1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового
заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке
гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в
ином судебном порядке; заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных
интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления,
организацией или гражданином, которым настоящим Кодексом или другими
федеральными законами не предоставлено такое право; в заявлении, поданном от своего
имени, оспариваются акты, которые не затрагивают права, свободы или законные
интересы заявителя.
Прокурором был предъявлен иск в интересах муниципального образования. Право
прокурора на предъявление данного иска предусмотрено ст. 45 ГПК РФ.
Определение суда было отменено с возвращением материала в суд первой инстанции
со стадии принятия искового заявления к производству суда (Ленинский районный суд
г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-538/2011 г.).
Исковое заявление о признании недействительным решения общего собрания
товарищества собственников жилья судом первой инстанции было возвращено
неправомерно.
53
К. обратился в суд с иском к товариществу собственников жилья о признании
протокола общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме
недействительным.
Требования мотивировал тем, что он проживает в многоквартирном жилом доме, и
собственники помещений указанного дома в июле 2010 года провели общее собрание. На
данном собрании он присутствовал, и решения на нем принимались с нарушением ч. 3
ст.48 Жилищного кодекса РФ (счетная комиссия не выбиралась, осуществлялся неверный
подсчет результатов голосования исходя из количества лиц, присутствовавших на
собрании, а не размера площадей, занимаемых ими). Протокол собрания товарищество
ему не предоставляет, в связи с чем ходатайствует перед судом об истребовании этого
протокола для возможной корректировки искового заявления.
Определением судьи данное исковое заявление было оставлено без движения, а
впоследствии – возвращено К. со всеми приложенными документами.
Возвращая иск с приложенными к нему материалами, судья исходил из того, что
недостатки, отраженные в определении об оставлении иска без движения, в полной мере
не устранены. В частности, не указано, каким образом товарищество нарушает права
истца; по каким основаниям необходимо признать недействительным протокол; когда и
кем составлен этот протокол; не представлена копия обжалуемого документа. Кроме того,
требования истца должны быть конкретными и однозначными, а также им не
представлено доказательства невозможности получения копии протокола самостоятельно.
Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции,
указав, что в своем иске К. изложил обстоятельства, которые, по его мнению,
свидетельствуют о недействительности проведенного собрания, а также заявил
ходатайство истребовать протокол указанного собрания, ссылаясь на то, что товарищество
в предоставлении указанного документа ему отказывает. Кроме того, К. направил
дополнение к исковому заявлению, в котором он отразил, какие вопросы фактически
обсуждались на этом собрании, почему эти решения являются незаконными, и каким
образом эти решения затрагивают его права, а также сформулировал свои требования,
указав, что он просит признать недействительными решения общего собрания
собственников помещений, приведенные в протоколе. При этом вновь указал, что до
ознакомления с протоколом собрания в полной мере изложить свои требования он не
может.
По мнению судебной коллегии, утверждения судьи первой инстанции, что в иске не
указано, каким образом товарищество нарушает права истца, по каким основаниям
необходимо признать недействительным решения, не соответствовало содержанию иска и
дополнения к нему. Не соответствовало содержанию иска и указание судьи о том, что
требования К. являются неконкретными и неоднозначными, поскольку в дополнении к
иску он просил признать недействительными решения общего собрания. С учетом этого и
при том, что К. просил истребовать протокол, нельзя признать законным возвращение
иска также по мотиву отсутствия в иске указаний о том, когда и кем составлен протокол
общего собрания, равно и по мотиву отсутствия копии этого документа (Ленинский
районный суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-675/2011 г.).
Работник освобожден от судебных расходов при рассмотрении трудового спора.
Вступившим в законную силу решением суда И. в полном объеме было отказано в
удовлетворении исковых требований к обществу с ограниченной ответственностью о
возложении обязанности заключить трудовой договор, принять на работу, о взыскании
компенсации морального вреда и судебных издержек.
После вступления решения суда в законную силу ответчик обратился в суд с
заявлением о взыскании с истца судебных расходов, понесенных им при рассмотрении
дела на оплату услуг представителя.
Суд первой инстанции, частично удовлетворяя указанное заявление ответчика,
исходил из того, что решением суда в удовлетворении исковых требований истца,
предъявленных к этой организации, было отказано в полном объеме, а потому согласно
54
ст. 100 ГПК РФ ответчик имеет право на частичную компенсацию указанных расходов за
счет истца.
С указанными выводами суда судебная коллегия не согласилась, указав следующее.
В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение
суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на
оплату услуг представителей в разумных пределах.
В силу ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и
издержек, связанных с рассмотрением дела.
Согласно ст. 94 ГПК РФ расходы на оплату услуг представителя отнесены к
издержкам, связанным с рассмотрением дела.
Статьей 393 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что при обращении в суд с иском
по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу
невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих
гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных
расходов.
Как следовало из материалов дела, судом был разрешен спор об отказе ответчиком в
приеме истца на работу, который согласно ст.ст. 381 и 391 ТК РФ является
индивидуальным трудовым спором, а потому истец, как обратившийся в суд в защиту
своих трудовых прав, в соответствии со ст. 393 ТК РФ, подлежал освобождению от
судебных расходов.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации,
изложенной в определении от 13 октября 2009 года № 1320-О-О, правило об
освобождении работника от судебных расходов при рассмотрении трудового спора
направлено на обеспечение его права на судебную защиту с целью предоставления ему
равного с работодателем доступа к правосудию и не противоречит принципу равенства,
закрепленному в статье 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации.
Таким образом, законодательство исходит из того, что на работника не могут быть
возложены судебные расходы, если им заявлены в суде требования, вытекающие из
трудовых отношений, поскольку заключение договора на представительство в суде
является правом, а не обязанностью работодателя. По этой причине работодатель
самостоятельно принимает решение о том, кто будет представлять его интересы в суде –
работник данной организации или призванный для участия в конкретном деле адвокат.
Поэтому предъявление к работнику требований по возмещению работодателю расходов,
понесенных на оплату услуг адвоката по участию в деле, возбужденном работником,
действующее законодательство не допускает.
Таким образом, истец, освобожденный от уплаты судебных расходов, не должен
производить оплату услуг представителя ответчика и в том случае, когда в
удовлетворении его исковых требований было отказано (Калининский районный суд
г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-904/2011 г.).
Поскольку истица обратилась в суд в порядке искового производства, а не в
порядке обжалования решения органа государственной власти, так как в данном
случае имеет место спор о ее праве на предоставление социальной льготы в виде
единовременной денежной выплаты на строительство или приобретение жилья, суду
первой инстанции следовало определить подсудность этого спора в соответствии с
положениями ст. 28 ГПК РФ, а не ст. 254 ГПК РФ.
П. обратилась в суд с иском к Управлению социальной защиты населения
г. Чебоксары Чувашской Республики Минздравсоцразвития Чувашии о признании
незаконным отказа отдела социальной защиты населения Калининского района
г. Чебоксары Управления социальной защиты населения г.Чебоксары Чувашской
Республики Минздравсоцразвития Чувашии в предоставлении ей единовременной
денежной выплаты на строительство или приобретение жилья в соответствии с
Федеральным законом «О ветеранах» и возложении обязанности устранить указанное
нарушение.
55
Определением судьи указанное исковое заявление было возвращено заявителю в
связи с неподсудностью суду.
При этом судья с учетом положений ст. 28 ГПК РФ исходил из того, что истец не
согласна и оспаривает отказ отдела социальной защиты населения Калининского района
г.Чебоксары Управления социальной защиты населения г.Чебоксары Чувашской
Республики Минздравсоцразвития Чувашии в предоставлении ей единовременной
денежной выплаты на строительство или приобретение жилья в соответствии с
Федеральным законом «О ветеранах», который находится на территории Калининского
района г. Чебоксары, и, следовательно, заявление П. подсудно не Ленинскому районному
суду г. Чебоксары, а Калининскому районному суду г. Чебоксары, то есть суду по месту
нахождения отдела социальной защиты населения Калининского района г. Чебоксары
Чувашской Республики, а не по месту самого Управления.
Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами судьи по следующим
основаниям.
Как следовало из искового материала, П. обратилась в суд в порядке искового
производства, а не в порядке обжалования решения органа государственной власти, так
как в данном случае имел место спор о ее праве на предоставление социальной льготы в
виде единовременной денежной выплаты на строительство или приобретение жилья, а
потому подсудность этого спора определяется в соответствии с положениями ст. 28 ГПК
РФ, а не ст. 254 ГПК РФ.
Статьей 28 ГПК РФ предусмотрено, что иск к организации предъявляется в суд по
месту нахождения организации.
Согласно п.2 ст.54 ГК РФ место нахождения юридического лица определяется
местом его государственной регистрации. Государственная регистрация юридического
лица осуществляется по месту нахождения его постоянно действующего исполнительного
органа, а в случае отсутствия постоянно действующего исполнительного органа - иного
органа или лица, имеющих право действовать от имени юридического лица без
доверенности.
Постановлением Кабинета Министров Чувашской Республики от 10 ноября 2005
года № 267 «О системе органов социальной защиты населения Чувашской Республики»
установлено, что Министерство здравоохранения и социального развития Чувашской
Республики и его территориальные органы составляют единую систему органов
социальной защиты населения Чувашской Республики. Указанным постановлением
предписано создать с 01 января 2006 года на правах юридических лиц территориальные
органы Министерства здравоохранения и социального развития Чувашской Республики
(отделы (управления) социальной защиты населения Министерства здравоохранения и
социального развития Чувашской Республики) согласно перечню (приложение № 1), в
котором территориальным органом Минздравсоцразвития Чувашии указано Управление
социальной защиты населения г. Чебоксары Чувашской Республики (п.26 перечня).
Между тем, в этом перечне в качестве территориального органа Министерства
здравоохранения и социального развития Чувашской Республики, действующего на
правах юридического лица, отдел социальной защиты населения Калининского района
г. Чебоксары Управления социальной защиты населения г.Чебоксары Чувашской
Республики Минздравсоцразвития Чувашии не предусмотрен, и, следовательно,
указанный отдел является структурным подразделением Управления социальной защиты
населения г.Чебоксары Чувашской Республики Минздравсоцразвития Чувашии,
действующего на правах юридического лица, а не самостоятельным юридическим лицом,
в связи с чем согласно ст. ст. 36 - 38 ГПК РФ не может выступать в гражданском
судопроизводстве в качестве истца или же ответчика, и, следовательно, истица в своем
иске правильно указала ответчиком не отдел социальной защиты населения Калининского
района г. Чебоксары, а само Управление.
Учитывая, что истица обратилась в суд с иском к Управлению социальной защиты
населения г. Чебоксары Чувашской Республики Минздравсоцразвития Чувашии по месту
его нахождения, у судьи не было предусмотренного законом основания для возвращения
56
искового заявления заявителю в связи с его неподсудностью данному суду (Ленинский
районный суд г.Чебоксары Чувашской Республики, дело № 33-962/2011 г.).
Решение суда первой инстанции по спору о возмещении ущерба, причиненного
дорожно-транспортным происшествием, отменено ввиду нарушения судом при
рассмотрении дела правил подсудности.
П. обратился в суд с иском к Т. и страховой компании о взыскании в солидарном
порядке материального ущерба и другими требованиями.
Исковые требования были мотивированы тем, что 30 января 2010 года Т., управляя
автомашиной ВАЗ-21112 при движении задним ходом совершил наезд на принадлежащий
истцу автомобиль KIA CERATO, в результате которого последнему были причинены
повреждения. Стоимость ремонтно-восстановительных работ автомобиля составила 31272
руб., утраты товарной стоимости автомобиля - 8116 руб. Истцом были понесены расходы
по проведению оценки в размере 3000 руб. Кроме того, истец указал, что в результате
дорожно-транспортного происшествия ему был причинен моральный вред.
Судом исковые требования П. к Т. были удовлетворены частично, а в
удовлетворении исковых требований к страховой компании было отказано.
Судебная коллегия не согласилась с данным решением суда первой инстанции,
указав, что дело было рассмотрено судом с нарушением правил подсудности, поскольку
истцом к ответчикам были заявлены имущественные требования на общую сумму 42388
руб. (стоимость восстановительного ремонта автомобиля в размере 3 388 руб. + расходы
по проведению оценки стоимости восстановительного ремонта в размере 3000 руб.),
которые в силу того, что их стоимость не превышает 50000 руб. подлежали рассмотрению
в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ мировым судьей, а не районным судом.
Требование же истца неимущественного характера о взыскании с ответчиков
компенсации морального вреда, причиненного ему невозможностью использовать
автомобиль, производно от указанных имущественных требований, цена которых не
превышает 50000 руб., а потому также было подсудно мировому судье, а не районному
суду, и его наличие не являлось основанием для изменения подсудности рассмотрения
настоящего спора (Шумерлинский районный суд Чувашской Республики, дело № 33934/2011 г.).
Требование о возмещении реабилитированному имущественного вреда,
включающего в себя возмещение заработной платы, которых он лишился в
результате уголовного преследования, возмещение сумм, выплаченных им за
оказание юридической помощи, иных расходов, разрешается судьей в порядке,
установленном ст. 399 УПК РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением
приговора.
И. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о
возмещении ущерба.
Требования со ссылкой на нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ и
Гражданского кодекса РФ мотивировал тем, что с 15 сентября 2010 года по 12 ноября
2010 года он содержался под стражей в связи с расследованием уголовного дела.
Постановлением следователя уголовное преследование в отношении него было
прекращено ввиду его непричастности к совершению вменяемого преступления, и за ним
признано право на реабилитацию. За время незаконного содержания под стражей он
лишился заработной платы по месту работы, понес расходы на оплату услуг адвокатов,
его семьей потрачены денежные средства на приобретение для него продуктов питания и
средств личной гигиены.
Заявление И. судом было принято к производству в порядке гражданского
судопроизводства.
Передавая дело по подсудности в другой суд по месту нахождения ответчика, суд
первой инстанции руководствовался нормами гражданского процессуального
законодательства, предусматривающими возможность передачи дела в другой суд при
принятии его к своему производству изначально с нарушением правил подсудности, а
57
также возможность передачи дела для рассмотрения по месту нахождения большинства
доказательств ( ст. 28, ч. 2 ст. 33 ГПК РФ).
Судебная коллегия отменила указанное определение суда первой инстанции с
направлением дела для рассмотрения в тот же суд по следующим основаниям.
И. заявил свои требования в рамках реализации права на реабилитацию,
предусматривающего среди прочего право на возмещение имущественного вреда.
Если суд первой инстанции исходил из того, что И. вправе требовать в порядке
гражданского судопроизводства возмещения убытков, причиненных незаконным
применением в качестве меры пресечения заключения под сражу, суд должен был
руководствоваться ч. 6 ст. 29 ГПК РФ, согласно которому иски, связанные с возмещением
убытков, причиненных гражданину незаконным применением в качестве меры пресечения
заключения под стражу, могут предъявляться также в суд по месту жительства истца.
По смыслу указанной нормы И. был вправе обратиться в суд по месту своего
жительства.
Кроме того, вопросы, связанные с возмещением реабилитированному
имущественного вреда, включающего в себя среди прочего возмещение заработной
платы, которых он лишился в результате уголовного преследования; возмещение сумм,
выплаченных им за оказание юридической помощи; иных расходов, урегулированы гл. 18
УПК РФ, ст.135 УПК РФ. В соответствии с ч. 5 ст. 135 УПК РФ требование о возмещении
имущественного вреда разрешается судьей в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ для
разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. (Урмарский районный суд
Чувашской Республики, дело № 33-979/2011 г.).
Судебная коллегия по гражданским делам
Верховного Суда Чувашской Республики