Конспект ответов на экзаменационные вопросы. Ч.1.

Минздравсоцразвития России
СПбГПМА
Государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
Санкт-Петербургская государственная
педиатрическая медицинская академия
Факультет клинической психологии
А.А. ФЕДЯЕВ
Конспект ответов
на экзаменационные вопросы
Государственного междисциплинарного
экзамена по специальности
«Клиническая психология
Часть 1
учебное пособие
Санкт-Петербург
2012
Федяев А.А.
Конспект ответов на экзаменационные вопросы Государственного междисциплинарного экзамена по специальности «Клиническая психология». Часть 1: Учебное
пособие для студентов. – СПб., 2012. – 71 с.
Данное пособие предлагает краткое освещеие наиболее сложных экзаменационных вопросов Государственного междисциплинарного экзамена по специальности
«Клиническая психология» в разделе «Общая психология».
© Федяев А.А., 2011
© СПбГПМА, 2011
2
СОДЕРЖАНИЕ
(номер раздела соответствует номеру вопроса в перечне)
(АВТОМАТИЗИРОВАННОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ)
1. Структура психологического знания. Основные психологические дисциплины. . 4
2. Методологические принципы научного знания. ....................................................... 5
3. Психология как естественная наука. .......................................................................... 6
4. Психология как гуманитарная наука. ......................................................................... 7
5. Психология как практическая наука. .......................................................................... 9
6. Психофизика Фехнера. Вклад Вундта. ..................................................................... 10
7. Когнитивная психология. (Миллер и др.). ............................................................... 14
8. Бихевиоризм и необиохевиоризм. (Уотсон, Скиннер и др.) .................................. 15
9. Физиологический подход к объяснению психических феноменов. (Роль идей
И.М. Сеченова и И.П. Павлова в развитии отечественной психологии). ................. 16
10. Культурно-историческая концепция (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, Д.Б.
Эльконин). ....................................................................................................................... 22
11. Гуманистическая психология. (К. Роджерс, А. Маслоу). ..................................... 26
12. Гештальт-психология. (Келер, Левин, Вертгеймер). ............................................ 29
13. Теория психоанализа. (Фрейд, Юнг, Адлер, Хорни). ........................................... 33
14. Современные взгляды на основной психофизический закон. ............................. 37
15. Иллюзии восприятия и их психологическая интерпретация. .............................. 40
16. Основной психофизический закон. История открытия. Другие виды
психофизических законов – Стивенс............................................................................ 42
17. Проблема сознания в психологии. Сознание и неосознаваемое в психологии. . 44
18. Пороги чувствительности. Виды порогов. Примеры характеристик порогов в
разных модальностях. .................................................................................................... 47
19. Эмпирические характеристики психического (по Л.М. Веккеру). ...................... 48
20. Методы исследования в психологии и их классификация (по Б.Г. Ананьеву). . 51
21. Специфика психического отражения. .................................................................... 53
22. Психофизический и психофизиологический парадоксы в психологии. ............. 54
55. Личность в системе отношений и структура отношений личности. Взгляды
А.Ф. Лазурского и В.Н. Мясищева. .............................................................................. 59
56. Социально-когнитивные теории личности (А. Бандура, Д. Роттер). .................. 60
57. Диспозиционная теория личности Г. Олпорта. ..................................................... 65
58. Факторно-аналитические теории личности (Р. Кеттелл, Г. Айзенк). .................. 67
ЛИТЕРАТУРА ................................................................................................................ 69
3
1. Структура психологического знания. Основные психологические
дисциплины.
Современная психология представляет собой широко развернутую область знаний, включающую ряд отдельных дисциплин и научных направлений. Так, особенности психики животных изучает зоопсихология. Психика человека изучается другими
отраслями психологии: детская психология изучает развитие сознания, психических
процессов, деятельности, всей личности растущего человека, условия ускорения развития. Социальная психология изучает социально-психологические проявления личности
человека, его взаимоотношения с людьми, с группой, психологическую совместимость
людей, социально-психологические проявления в больших группах (действие радио,
прессы, моды, слухов на различные общности людей). Педагогическая психология изучает закономерности развития личности в процессе обучения, воспитания. Можно выделить ряд отраслей психологии, изучающих психологические проблемы конкретных
видов человеческой деятельности: психология труда рассматривает психологические
особенности трудовой деятельности человека, закономерности развития трудовых
навыков. Инженерная психология изучает закономерности процессов взаимодействия
человека и современной техники с целью использования их в практике проектирования,
создания и эксплуатации автоматизированных систем управления, новых видов техники. Авиационная, космическая психология анализирует психологические особенности
деятельности летчика, космонавта. Медицинская психология изучает психологические
особенности деятельности врача и поведения больного, разрабатывает психологические
методы лечения и психотерапии. Патопсихология изучает отклонения в развитии психики, распад психики при различных формах мозговой патологии. Юридическая психология изучает психологические особенности поведения участников уголовного процесса (психология свидетельских показаний, психологические требования к допросу, и
т.п.), психологические проблемы поведения и формирования личности преступника.
Военная психология изучает поведение человека в условиях боевых действий.
Таким образом, для современной психологии характерен процесс дифференциации, порождающий значительную разветвленность на отдельные отрасли, которые нередко весьма далеко расходятся и существенно отличаются друг от друга, хотя и сохраняют общий предмет исследования – факты, закономерности, механизмы психики.
Дифференциация психологии дополняется встречным процессом интеграции, в результате которой происходит стыковка психологии со всеми науками (через инженерную
психологию – с техническими науками, через педагогическую психологию – с педагогикой, через социальную психологию – с общественными и социальными науками и
т.д.).
4
2. Методологические принципы научного знания.
Методологические принципы — это общие требования, предъявляемые к содержанию, структуре и способу организации научного знания. Они являются ядром
научного метода, объединяют и организуют отдельные методы и приемы в единое целое.
Методологические принципы научного познания регулируют научную деятельность (их часто называют регулятивными принципами или методологическими регулятивами). Именно в силу регулятивной функции эти принципы проводят демаркацию
науки от ненауки и псевдонауки. Другая важнейшая функция методологических принципов — эвристическая. Регулируя научную деятельность, эти принципы одновременно дают и ориентацию научного поиска, его направление. В качестве методологических
принципов научного познания выступают: принципы подтверждаемости (верификации)
и опровергаемости (фальсификации), принцип наблюдаемости, принцип простоты,
принцип соответствия, принцип системности (согласованности).
Нередко к ним добавляют принцип красоты, принцип свободы от ценностей.
В системе методологических принципов можно выделить две подгруппы. К
первой относятся принципы проверяемости (подтверждаемости), опровергаемости
(фальсифицируемости) и наблюдаемости. Они в основном регулируют взаимоотношения теоретического и эмпирического уровней научного знания.
Вторая подгруппа: принципы простоты, соответствия, и системности (согласованности). Эти принципы в основном функционируют на теоретическом уровне.
Принцип проверяемости требует возможности эмпирического подтверждения
теории. Здесь явно выступает проблема связи теоретического и эмпирического уровней. Но одновременно он накладывает очень важные требования на внутреннюю структуру теории. Эти требования состоят в первую очередь в обязательной интерпретируемости любых следствий, получаемых в рамках данной теории. Эмпирическая проверка
любой теории всегда может дать отрицательный результат, что связано с принципом
фальсифицируемости. Этот принцип совместно с требованием подтверждаемости образует важнейший критерий демаркации научного знания от различного рода псевдознаний. Естественным развитием этих положений является требование принципиальной
наблюдаемости и исключения принципиально ненаблюдаемых объектов типа эфира. В
целом требования подтверждаемости, опровергаемости и наблюдаемости можно сформулировать в общем виде как обобщенный принцип проверяемости, включающий в себя разные стороны и аспекты процедуры проверки.
Принцип простоты (известный еще с 14 в. как «бритва Оккама») направлен против произвольного размножения гипотетических сущностей. На современном уровне
развития научного знания его можно сформулировать как категорическое требование:
нельзя каждое явление объяснять своей собственной отдельной гипотезой. Его более
слабая формулировка рекомендует предпочитать теорию, основанную на меньшем числе независимых предположений.
Принцип соответствия регулирует взаимоотношения между старыми и новыми
теориями. Обычное его понимание состоит в том, что старая теория является некоторым предельным случаем новой. Старая теория не отвергается (и не опровергается) новой — она образует ступень, основание для создания новой.
Принцип согласованности или системности научного знания носит интегральный характер, объединяющим действие всех остальных принципов. Требование системности организует в единое целое все научное знание, а также все его методы и
принципы.
5
3. Психология как естественная наука.
По методу и основному аппарату знаний психология — естественная наука
(Ананьев). Познание человека определяют в зависимости от того, что такое сам человек. Человек — высший организм, верхний уровень и продукт биологической эволюции. Поэтому в познании человека психология тесно связана с естественными науками:
приматологией, анатомией, физиологией общей и физиологией высшей нервной деятельности, биофизикой, биохимией, эндокринологией, генетикой, эмбриологией и др.
С точки зрения бихевиоризма психология есть чисто объективная отрасль естественной науки.·Ее теоретической целью является предсказание поведения и контроль
за ним. Для·бихевиориста интроспекция не составляет существенной части методов
психологии, а ее·данные не представляют научной ценности, поскольку они зависят от
подготовленности·исследователей в интерпретации этих данных в терминах сознания.
Пытаясь получить·универсальную схему ответа животного, бихевиорист не признает
демаркационной линии·между человеком и животными. Поведение человека со всеми
его совершенствами и·сложностью образует лишь часть схемы исследования бихевиориста.·Традиционно утверждалось, что психология – это наука о явлениях сознания. В
качестве·основных проблем выдвигалось, с одной стороны, расчленение сложных психических·состояний (или процессов) на простые элементарные составляющие их, а с
другой стороны,·построение сложных состояний, когда даны элементарные составляющие. При этом мир·физических объектов (стимулов, включая все, что может вызвать
активность в рецепторе),·которые составляют область естествознания, рассматривается
только как средство для·получения конечного результата. Этот конечный результат является продуктом духовных·состояний, которые можно «рассматривать» или «наблюдать». Психологическим объектом·наблюдения в случае эмоций, например, является
само духовное состояние. Проблема эмоций,·таким образом, сводится к определению
числа и вида элементарных составляющих, их места,·интенсивности, порядка, в котором они появляются, и т.п.
6
4. Психология как гуманитарная наука.
Биологическая эволюция привела человека к высшей ступени развития, когда
решающим фактором его развития становится общество. Именно жизнь человека в обществе определяет развитие сознания человека. Это убедительно доказывают примеры
так называемых «диких» детей, воспитанных животными и не имеющих существенных
признаков человеческого сознания. Дети с поражением чувствительности (слепоглухонемые) без специального воспитания и обучения средствам общения остаются существами, ведущими растительный образ жизни. Таким образом, сознание – это продукт
исторического, общественного развития.
Специфика психологии определяется тем, что она изучает человека не как исторический или биологический вид, она изучает человека как личность. Главной задачей
психологии является целостное знание о человеке. В решении этой задачи встречаются
естественные и общественные науки. Герцен писал: «Психология — это последнее звено природы и первое звено истории».
Психология в системе современного человекознания занимает промежуточное
положение, находясь, по словам Константинова, «ровно посередине между естествознанием и обществознанием». Такое положение психологии делает ее связующим звеном между этими науками, делает ее наукой, которую, согласно точке зрения Пиаже,
можно рассматривать не только как продукт всех других наук, но и как возможный источник их развития. Синтезируя достижения общественных, естественных и технических наук, психология выступает в роли одной из узловых научных дисциплин, разрабатывающих проблемы человека.
По мнению академика А. Кедрова современная психология находится в ряду
наук, занимая промежуточное положение между философскими науками, с одной стороны, естественными – с другой, социальными – с третьей. Известно, что философия и
ее составная часть – теория познания (гносеология) решает вопрос об отношении психики к окружающему миру и трактует психику как отражение мира, подчеркивая, что
материя первична, а сознание вторично. Психология же выясняет ту роль, которую играет психика в деятельности человека и его развитии.
Согласно классификации наук Кедрова психология занимает центральное место
не только как продукт всех других наук, но и как возможный источник объяснения их
формирования и развития.
Классификация А. Кедрова
Психология интегрирует все данные этих наук и в свою очередь влияет на них,
становясь общей моделью человекознания. Психологию следует рассматривать как
научное исследование поведения и умственной деятельности человека, а также практическое применение приобретенных знаний.
Психология – естественная наука, опирающаяся на эксперимент, и в то же время
– гуманитарная. (Вундт выделял 2 типа (или вида) Психологии – объяснительная (экспериментальная Психология) и описательная (Психология масс)).
7
Таким образом получается, что психология одновременно (или какая-то ее
часть) и естественная наука (то есть поддается экспериментальному изчению) и гуманитарная (то есть описательная).
Фрейд, например, несмотря на свой наукоемкий язык и стиль описания, является представителем гуманитарного направления. Именно от него идет традиция «описания клинического случая», именно он получил Нобелевскую премию по литературе за
свои произведения. И еще психоанализ, как бы ни пытались никогда нельзя будет ни
подтвердить ни опровергнуть экспериментально.
8
5. Психология как практическая наука.
Слово «психология» может относиться к трем совершенно разным понятиям и
сферам деятельности человека. Эти три понимания психологии многие путают и подменяют одно другим. Поэтому разберемся в них подробнее.
Первая психология — НАУЧНАЯ. Как и всякая наука, она занимается выявлением закономерностей, формулировкой и проверкой гипотез (в основном с помощью
экспериментов, потому что психология — это экспериментальная наука), обобщением
полученных данных и т.п.
Вторая психология — ПРАКТИЧЕСКАЯ. Она включает в себя приемы и способы оказания психологической помощи людям как составную часть профессиональной
деятельности. Знания и навыки практической психологии могут быть основными для
работы — если это работа практического психолога,— а могут использоваться в других
профессиях — педагога, социального работника, врача, имиджмейкера и др.
Как соотносятся между собой научная и практическая психология? Примерно
так же, как биология и медицина или физика и техника. Наука является теоретической
основой практики, немыслимой без нее, однако между ними не так уж много общего.
Никто не будет требовать от ученого-биолога, чтобы он лечил людей, а от физика —
чтобы тот проектировал сложные механизмы.
С психологией, к сожалению, все гораздо запутанней. Профессиональная подготовка психологов до последнего времени почти полностью сводилась к подготовке в
области научной психологии, а на работе от выпускников ждали знаний и навыков психологов-практиков, которыми они, как правило, не обладали. С другой стороны, психологи-практики, которые не имели психологического образования и углублялись в психологическую науку в поисках ответов на свои вопросы, чаще всего эти ответы не
находили. Психологическая наука представлялась им чем-то совершенно абстрактным
и не имеющим отношения к проблемам и запросам практики. Отсюда многочисленные
высказывания о том, что «психологическая наука не нужна», что психологу-практику
необходимы лишь техники, за которыми может не стоять никакой теории и пр.
Одна из причин того прискорбного факта, что провести связи от теории к практике психологии порой достаточно трудно,— состоит в количестве и разнообразии теорий, созданных за столетие с лишним существования научной психологии. Одних теорий личности — около двух десятков только в учебнике.
Ничего удивительного или плохого в многообразии психологических теорий
нет: всякая теория есть некое упрощение реальности, а психика человека настолько
сложна, что не всегда без потерь такому упрощению поддается. Поэтому в каждой из
теорий, даже если они кажутся взаимоисключающими, скорее всего, есть своя доля истины. С другой стороны, без теории не обойтись прежде всего психологу-практику, потому что «нет ничего практичней, чем хорошая теория» (это изречение физика Людвига Больцмана как нельзя лучше подходит к психологии). Именно теории позволяют
объяснить и предсказать поведение человека, а значит, найти варианты работы с его
проблемами.
Рассматривая сложности «взаимоотношений» научной и практической психологии, стоит сказать несколько слов и о третьей психологии — ЖИТЕЙСКОЙ. Ее можно
понимать как набор интуитивных психологических представлений, складывающихся на
основе жизненного опыта.
9
6. Психофизика Фехнера. Вклад Вундта.
Немецкий физик, психолог, философ, профессор физики Лейпцигского университета Г.Т. Фехнер из-за болезни и частичной слепоты, вызванной изучением зрительных ощущений при наблюдениях за Солнцем, занялся философией, уделяя особое внимание проблеме отношений между материальными и духовными явлениями. С улучшением здоровья он стал изучать эти отношения экспериментально, применяя математические методы. В центре его интересов оказался давно установленный рядом наблюдателей факт различий между ощущениями в зависимости от того, какова первоначальная величина вызывающих их раздражителей. Звон колокола в дополнение к уже
звучащему колоколу произведет иное впечатление, чем присоединение одного колокола к десяти. Занявшись изучением того, как изменяются ощущения различных модальностей (опыты ставились над ощущениями, которые возникают при взвешивании
предметов различной тяжести, при восприятии предметов на расстоянии, при вариациях в их освещенности и т.д.), Фехнер обратил внимание на то, что сходные эксперименты проводил за четверть века до него его соотечественник Э. Вебер, который ввел понятие об "едва заметном различии между ощущениями". Причем это "едва заметное
различие" не является одинаковым для всех видов ощущений. Появилось представление о порогах ощущений, т.е. о величине раздражителя, меняющего ощущение. В тех
случаях, когда минимальный прирост величины раздражителя сопровождается едва заметным изменением ощущения, стали говорить о разностном пороге. Была установлена
закономерность, гласящая: для того чтобы интенсивность ощущения росла в арифметической прогрессии, необходимо возрастание в геометрической прогрессии величины
вызывающего его стимула. Это отношение получило имя закона Вебера-Фехнера. Общую формулу, выведенную из своих опытов, Фехнер обозначил следующим образом:
интенсивность ощущения пропорциональна логарифму стимула (раздражителя).
Интенсивность ощущения (Е) прямо пропорциональна логарифму силы
раздражителя J (закон Вебера-Фехнера) Е = klogJ + с.
Фехнер тщательно разработал технику экспериментов для определения порогов
ощущений с тем, чтобы можно было установить минимальное (едва заметное) различие
между ними. Фехнеру принадлежит и ряд других методов измерения ощущений (кожных, зрительных и др.).
Данное направление исследований было названо психофизикой, поскольку его
содержание определялось экспериментальным изучением и измерением зависимости
психических состояний от физических воздействий.
Книга Фехнера «Основы психофизики» имела ключевое значение для разработки психологии как самостоятельной экспериментальной науки. Во всех вновь возникающих лабораториях определение порогов и проверка закона Вебера-Фехнера стали одной из главных тем, демонстрирующих возможность математически точно определять
закономерные отношения между психическим и физическим.
Наряду с психофизикой Фехнер стал создателем экспериментальной эстетики.
Свой общий экспериментально-математический подход он применил к сравнению объектов искусства, пытаясь найти формулу, которая позволила бы определить, какие
именно объекты и благодаря каким свойствам воспринимаются как приятные, а какие
не вызывают ощущения красоты. Фехнер занялся тщательным измерением книг, карт,
окон, предметов домашнего обихода, а также произведений искусства (в частности,
изображений Мадонны) в надежде найти те количественные отношения между линиями, которые вызывают позитивные эстетические чувства.
10
Работы Фехнера стали образцом и для последующих поколений исследователей,
которые, не ограничиваясь изучением психофизики в узком смысле слова, распространили методические приемы Фехнера на проблемы психодиагностики, изучение критериев принятия решений, эмоциональных состояний у отдельных индивидов.
Выведенная Фехнером всеобщая форумула, согласно которой интенсивность
ощущения пропорциональна логарифму интенсивности раздражителя, стала образцом
введения в психологию строгих математических мер.
Развитие психофизики начиналось с представлений о, казалось бы, локальных
психических феноменах. Но она имела огромный методологический и методический
резонанс во всем корпусе психологического знания. В психологию внедрялись эксперимент, число, мера. Таблица логарифмов оказалась приложимой к явлениям душевной
жизни, к поведению субъекта, когда ему приходится определять едва заметные различия между явлениями.
Прорыв от психофизиологии к психофизике был знаменателен и в том отношении, что разделил принципы причинности и закономерности. Ведь психофизиология
была сильна выяснением причинной зависимости субъективного факта (ощущения) от
строения органа (нервных волокон), как этого требовало «анатомическое начало». Психофизика же доказала, что в психологии и при отсутствии знаний о телесном субстрате
могут быть строго эмпирически открыты законы, которым подвластны ее явления.
Немецкий психолог, физиолог, философ В. Вундт (1832-1920) после окончания
медицинского факультета в Тюбингене работал в Берлине у И. Мюллера, защитил диссертацию в Гейдельберге, где занял должность преподавателя физиологии в качестве
ассистента Гельмгольца. Став профессором философии в Лейпциге, Вундт создал здесь
первую в мире лабораторию экспериментальной психологии (1879), преобразованную
затем в институт.
Занимаясь физиологией, Вундт пришел к программе разработки психологии как
самостоятельной науки, независимой от физиологии и философии (разделом которой ее
было принято считать). В своей первой книге «Материалы к теории чувственного восприятия» (1862), опираясь на факты, относящиеся к деятельности органов чувств и
движений, Вундт выдвинул идею создания экспериментальной психологии, план которой был изложен в его «Лекциях о душе человека и животных». План включал два
направления исследований: а) анализ индивидуального сознания с помощью экспериментального контролируемого наблюдения субъекта за собственными ощущениями,
чувствами, представлениями; б) изучение «психологии народов», т.е. психологических
аспектов культуры языка, мифов, нравов.
Следуя этому замыслу, Вундт первоначально сосредоточился на изучении сознания субъекта, определив психологию как науку о «непосредственном опыте». Он
назвал ее физиологической психологией, поскольку испытываемые субъектом состояния изучались посредством специальных экспериментальных процедур, большинство
которых было разработано физиологией (преимущественно физиологией органов). Так
как продуктом деятельности этих органов являются осознаваемые субъектом психические образы, то именно они, в отличие от телесной организации, рассматривались как
особый объект изучения, относимый уже не к физиологии, а к психологии. Задача
усматривалась в том, чтобы эти образы тщательно анализировать, выделяя исходные,
простейшие элементы, из которых они строятся. Вундт использовал также достижения
двух других новых разделов знания: психофизики, изучающей на основе эксперимента
и с помощью количественных методов закономерные отношения между физическими
раздражителями и вызываемыми ими ощущениями, и другого направления, определяющего опытным путем время реакции субъекта на предъявляемые стимулы.
К тому времени английским ученым Гальтоном была предпринята попытка экспериментально изучить, какие ассоциации может вызвать у человека слово как особый
11
раздражитель. Оказалось, что на одно и то же слово человек отвечает самыми различными реакциями, притом не только словесными, но и образными. Это побудило Гальтона заняться классификацией реакций, подсчетом их количества, времени, протекающего от предъявления слова до реакции на него, и т.д. И в этом случае применялись количественные методы.
Объединив все эти направления, Вундт показал, что на основе экспериментов,
объектом которых служит человек (тогда как прежде эксперименты ставились только
на животных), психология может разрабатываться как самостоятельная наука. Полученные результаты были им изложены в книге «Основы физиологической психологии»
(1873-1874), ставшей первым главным трудом, по которому обучались не только у самого Вундта, но и в других центрах, где появились специалисты по новой дисциплине –
экспериментальной психологии.
Задача психологии, как и всех других наук, состоит, по Вундту, в том, чтобы: а)
выделить путем анализа исходные элементы; б) установить характер связи между ними
и в) найти законы этой связи. Анализ означал расчленение непосредственного опыта
субъекта. Это достигается путем интроспекции, которую не следует смешивать с обычным самонаблюдением. Интроспекция – особая процедура, требующая специальной
подготовки. При обычном самонаблюдении человеку трудно отделить восприятие как
психический внутренний процесс от воспринимаемого предмета, который является не
психическим, но данным во внешнем опыте. Испытуемый должен уметь отвлекаться от
всего внешнего, чтобы добраться до исконной «материи» сознания. Последняя состоит
из элементарных, далее неразложимых «нитей составных частей». Им присущи такие
качества, как модальность и интенсивность. К элементам сознания относятся также
чувства (эмоциональные состояния). Согласно гипотезе Вундта, каждое чувство имеет
три измерения: а) удовольствия – неудовольствия, б) напряженности – расслабленности, в) возбужденности – успокоения. Простые чувства как психические элементы варьируют по своему качеству и интенсивности, но любое из них может быть охарактеризовано во всех трех аспектах. Эта гипотеза породила множество экспериментальных
работ, в которых наряду с данными интроспекции были использованы также объективные показатели изменений физиологических состояний человека при эмоциях.
Стремясь отстоять самостоятельность психологической науки, Вундт доказывал, что у нее имеются собственные законы, а изучаемые ею явления подчинены особой «психической причинности». В поддержку этого вывода он ссылался на закон сохранения энергии. Материальное движение может быть причиной только материального же. Для психических явлений существует другой источник, и они, соответственно,
требуют других законов. К этим законам Вундт относил: принципы творческого синтеза, закон психических отношений (зависимость события от внутренних взаимоотношений элементов – например, мелодии от отношений, в которых находятся между собой
отдельные тона), закон контраста (противоположности усиливают друг друга) и закон
гетерогенности целей (при совершении поступка могут возникнуть не предусмотренные первоначальной целью действия, влияющие на его мотив).
Теоретические воззрения Вундта стали предметом критики и к концу столетия
большинством психологов были отвергнуты. Его главный просчет усматривался в том,
что сознание как предмет психологии трактовалось им исходя из того постулата, что
только сам субъект способен сообщать о своем внутреннем мире благодаря интроспекции (внутреннему зрению). Тем самым утверждалось всесилие субъективного метода.
Задача науки усматривалась Вундтом в изощрении этого метода путем использования
специальных экспериментальных приборов. Попытка найти собственный предмет психологии, отличающий ее от других наук, обернулась мнением о замкнутом в себе сознании. Вундт справедливо считал, что психология не вправе была бы претендовать на
самостоятельное научное значение, если бы она не изучала и не открывала особые причинные факторы, которые, определяют динамику ее процессов. Но его воззрение на
12
психическую причинность свелось к той версии, что регулярное и законообразное течение психических процессов детерминировано ими же самими. Зависимость сознания
от внешних объектов, обусловленность психики деятельностью головного мозга, включенность психической жизни индивида в мир социальных связей – все это устранялось
из сферы научного анализа.
К тому же, вслед за философом А. Шопенгауэром, Вундт утверждал, что первичной абсолютной силой человеческого бытия является воля, на которую возлагалось
объединение всех элементов сознания в целостность по закону «творческого синтеза».
Отводя воле роль главенствующего начала в структуре сознания, Вундт стал на позиции волюнтаризма. Эта философская концепция бессильна дать причинное объяснение
динамике психической жизни и поступкам человека, поскольку все, что ни происходит
в этой жизни, сводит к особой произвольной силе, для действий которой нет закона.
Интроспекционизм в сочетании с волюнтаризмом, отличавшие вундтовскую систему, сделали ее объектом жесткой критики со стороны многих психологов, в том
числе тех, кто осваивал экспериментальные методы в школе Вундта. Широкое применение этих методов обогатило знание о психике, укрепило научную репутацию психологической науки. Но теоретическая линия Вундта оказалась тупиковой.
В дальнейшем, оставив эксперимент, Вундт занялся философией и разработкой
задуманной им еще в юности «второй ветви» психологии, посвященной психическому
аспекту создания культуры различных народов. Он пишет десятитомную «Психологию
народов», отличающуюся обилием материалов по этнографии, истории языка, антропологии.
Отмечая удивительную плодовитость Вундта, исследователи подсчитали, что за
68 лет он написал 53 735 страниц, т.е. писал приблизительно 2,2 страницы в день, или
по одному слову каждые две минуты.
Согласно Вундту, экспериментальному изучению подлежат только элементарные психические процессы (ощущения, простейшие чувства). Что же касается более
сложных форм психической жизни, то здесь эксперимент со всеми его преимуществами, доказанными прогрессом науки, непригоден. Это убеждение Вундта было развеяно
дальнейшими событиями в психологии. Уже ближайшие ученики Вундта доказали, что
такие сложнейшие процессы, как мышление и воля, так же открыты для экспериментального анализа, как и элементарные.
От Вундта принято вести родословную психологии как самостоятельной дисциплины. Он создал крупнейшую в истории этой науки школу. Прошедшие эту школу
молодые исследователи из разных стран, вернувшись на родину, организовали там лаборатории и центры, где культивировались идеи и принципы новой области знания, достойно преобретшей самостоятельность. Вундт сыграл важную роль в консолидации
сообщества исследователей, ставших психологами-профессионалами. Дискуссии по
поводу его теоретических позиций, перспектив применения экспериментальных методов, понимания предмета психологии и многих других ее проблем стимулировали появление концепций и направлений, обогативших психологию новыми научными представлениями.
Между практикой работ в области экспериментальной психологии и заявленной
Вундтом теоретической программой возникло существенное рассогласование. Поэтому
если научно-организаторская деятельность Вундта сыграла позитивную-роль в оформлении психологии как отдельной от других конкретных наук дисциплины, то его программно-теоретическая конструкция, неоднократно корректируемая автором, не выдержала испытания временем.
13
7. Когнитивная психология. (Миллер и др.).
Все когнитивные психологи проявляют интерес к принципам и механизмам, которые управляют феноменом человеческого познания (human cognition). Познание
охватывает ментальные процессы, такие, как восприятие, мышление, память, оценка,
планирование и организация (Anderson, 1985; Honeck, Case & Firment, 1991; Mayer,
1981; Miller, Galanter & Pribram, 1960; Neisser, 1967).
Вместо того чтобы обращать внимание на уникальность и вариации человеческой личности, когнитивные психологи ищут принципы, присущие всем когнитивным
процессам человека. Их поиск приобрел совершенно новое направление, когда компьютерный программист и психолог выдвинули совместную идею о том, что человеческий разум можно рассматривать как систему обработки информации, во многом напоминающую компьютер (Newell, Shaw & Simon, 1961, 1972). Компьютерное моделирование, использующее компьютер для имитации или репрезентации процессов реальной
жизни, стало использоваться многими психологами с целью проверки их гипотез, касающихся того, как люди воспринимают информацию, мыслят, помнят и пользуются
речью (Anderson & Bower, 1973; Johnson-Laird, 1977; Lachman, Lachman & Butterfield,
1979; Quillian, 1969). Но использование компьютерных моделей имеет и своих критиков (Dreyfus, 1972; Gunderson, 1971; Neisse, 1976 b; Weizenbaum, 1976). Они считают,
что компьютер не может отразить всю причудливость и сложность человеческого сознания.
Не все когнитивные исследования были посвящены изучению основополагающих ментальных процессов. Объектом интереса когнитивных теоретиков продолжают
оставаться различия в том, как люди воспринимают, осмысляют, организуют и оценивают свой опыт. Эти теоретики задают такие вопросы, как: «Люди пессимистичны в
своем мышлении, потому что они испытывают печаль, или же они испытывают печаль,
потому что мыслят пессимистически?» Горячие споры о примате познания над эмоциями дали толчок когнитивному движению в 60-х и 70-х гг. (Lazarus, 1982, 1984, 1991 а;
Leventhal & Scherer, 1987; Scheff, 1985; Zajonc, 1980, 1984) и положили начало исследованию того, как люди преодолевают стресс (см., например, Folkman, 1984; Horowitz,
1979; Lazarus, 1966, 1991 b; Lazarus & Folkman, 1984). Предметом споров было также
развитие когнитивных процессов в младенчестве и детстве (см., например: Harris, 1989;
Izard, 1978, 1984; Stein & Levine, 1987; Stenberg & Campos, 1990; Stroufe, 1984) и их
продолжение в зрелом и пожилом возрасте (Labouvie-Vief, Hakin-Larson, DeVoe &
Schoeberlein, 1989).
В последние десятилетия заметным явлением стало распространение когнитивных подходов и приемов в психотерапии. Начиная с первопроходческой работы Аарона
Бека (1961, 1967, 1976, 1991), посвященной пониманию и лечению депрессии с когнитивных позиций, были разработаны приемы лечения различных расстройств, включая
проблемы, возникающие у супругов или возлюбленных (Beck, 1988), состояния тревоги, фобии (Beck & Emery with Greenberg, 1985) и шизофрению (Perris, 1988).
Это развитие когнитивной теории не представляет собой какой-то исчерпывающей теории личности. В то время как Келли занимался человеческим существом в целом, последующая работа в когнитивной психологии была направлена на специфические функции, такие, как восприятие, мышление, память и речь. Но эти функции указывают на феномены, которые являются уникальной особенностью человеческого рода
и неотделимы от человеческой личности. Действительно, когнитивная теория и новые
приемы когнитивной терапии включают в себя убедительные объяснения того, что значит быть человеком, и тем самым имеют отношение к человеческой личности.
14
8. Бихевиоризм и необиохевиоризм. (Уотсон, Скиннер и др.)
Бихевиоризм – направление теор. и эксперимент, психологии, основывающееся
на схеме S-R (стимул-реакция). Оно сформировалось в амер. психологии на основе
идей И.П. Павлова, Дж.Б. Уотсона, Э.Л. Торндайка. Представители этого направления –
Э.К. Толмен, Э.Р. Гутри, К.Л. Халл, Скиннер, Н.Е. Миллер, Дж. Доллард. Подход отличается особым вниманием к построению эксперимент, процедуры, научной точности и
контролируемости результатов. Методическим арсеналом бихевиоризма явл. процедуры формирования связей между воздействием на личность и определенным поведением.
В бихевиоризме изучаются условия формирования, закрепления, исчезновения
привычек, навыков, поведенч. образцов. Личность приравнивается к промежуточным
переменным между стимулом и реакцией. Не отрицая врожденных факторов, представители бихевиоризма изучают прежде всего наблюдаемое поведение и определяющие
его факторы среды.
Формирование личности рассматривается бихевиористами как результат научения: подкрепления одних типов поведения и угашения других. Осн. типы научения:
классическое (И.П. Павлов), оперантное (Скиннер), угашение (И.П. Павлов), имитация
(Бандура). Изучение оснований и движущих сил развития личности выступает как анализ физиологичексих механизмов влечений. Различают первичные (физиологичческие)
и вторичные (психологические) побуждения. Развитие личности происходит в процессе
дифференциации, иерархизации побуждений, формирования новых образцов поведения на основе подкрепления. Вторичные побуждения постепенно становятся ведущими. Система подкреплений также усложняется: первичн. подкрепления утрачивают
свою роль. Реакции дифференцируются, обобщаются на основе речи, приобретают
внутреннюю организацию.
В русле бихевиорального подхода сформировалось одноименное психотерапевтическое направление, также базирующееся на теории научения. Его развивали Айзенк,
Дж. Уолп, Бандура, А. Лазарус, А. Каздин. Эмоциональные проблемы рассматриваются
в нем как результат формирования связи эмоции с определенным стимулом (напр., учитель вызывает у ребенка тревогу). Признавая, что прошлые события повлияли на возникновение проблем клиента, представители бихевиоральной психотерапии не исследуют корни нарушений. Невротич. поведение, так же, как и нормальное, рассматривается как результат подкрепления. В качестве причин поведенческих проблем называют
отсутствие адекватной родительской модели, депривацию основных потребностей,
травмы, неподдерживающее окружение, отсутствие возможности апробировать и закреплять определенные поведенческие образцы.
Бихевиоральная психотерапия является симптоматической и строится как процесс угашения нежелательного поведения, переобусловливание, моделирование, обучение социальным навыкам, проблемное обучение. На принципах классического обусловливания построены такие методы, как систематическая десенсибилизация, аверсивная психотерапия, техники угашения. На оперантном обусловливании базируется
тренинг ассертивности (тренинг социальных способностей), модификация поведения.
Моделирование в большей степени опирается на имитацию. Арсенал современных методов бихевиоральной психотерапии расширяется за счет техник когнитивного подхода.
Бихевиоральная психотерапия критикуется представителями других направлений за игнорирование базисных внутриличностных конфликтов, невнимание к проблеме терапевтических отношений, манипулятивный характер практических методов, неличностную ориентацию.
15
9. Физиологический подход к объяснению психических феноменов.
(Роль идей И.М. Сеченова и И.П. Павлова в развитии отечественной
психологии).
В начале 60-х годов XIX века в книжке журнала для врачей «Медицинский
вестник» появилась статья Сеченова «Рефлексы головного мозга». В этой статье, применив хорошо известное слово "рефлекс", Сеченов придал ему совершенно новый
смысл. Он сохранил восходящую к Декарту идею о том, что рефлекс происходит объективно, машинообразно, наподобие того, как машинообразно работают различные автоматизмы в нашем теле (например, сердце). Слово "машина" было метафорой. Оно
указывало на то, что наши действия совершаются по строгим законам, которые не зависят от вмешательства какой-то внешней, бестелесной силы. Они должны быть безостаточно поняты из устройства и работы "машины – тела".
Рефлекс состоит из трех главных звеньев. Первое, начальное звено – внешний
толчок – раздражение центростремительного нерва, которое передается в мозг (второе
звено), а оттуда отражается (слово "рефлекс" и означает "отражение") по другому нерву
(центробежному) к мышцам (это, как считалось, – третье, завершающее звено). Все три
звена (блока) были Сеченовым переосмыслены и к ним добавлен четвертый, о котором
мы расскажем дальше.
Итак – первый блок. Им, согласно сеченевской схеме, является не просто физическое внешнее раздражение, но такое раздражение, которое становится чувствованием
– сигналом. Иначе говоря, рефлекс начинается с различения (благодаря органам ощущений) тех внешних условий, в которых совершается ответное действие. Поэтому оно
изначально не является "слепым" толчком. Организм, говоря современным языком, получает информацию о среде, в которой он будет действовать. Сеченов назвал этот
принцип "началом согласования движения с чувствованием – сигналом". Это и есть тот
первичный акт поведения, который отличает открытое Сеченовым неклассическое понимание рефлекса от всех прежних трактовок этого понятия. Здесь перед нами наяву
выступает идея неразлучной связи организма со средой. Это движение – не простое отражение наподобие того, как луч отражается от зеркальной поверхности. Оно совершается только потому, что сообразуется с условиями внешней среды благодаря сигналам,
идущим от нее к органам восприятия и различения этих сигналов. Но и этим дело не
ограничивается.
Сеченов выдвинул оригинальный взгляд на работу мышцы, отвечающей на
толчки из внешней среды. Мышца, по Сеченову, это не только рабочая машина, выполняющая команды мозга. Задолго до Сеченова было открыто, что мышцы обладают чувствительностью. Но не только в том смысле, что мы ощущаем в них боль или усталость. Мышца – такова важнейшая мысль Сеченова – служит также органом познания.
В ней имеются нервные (сенсорные, чувствительные) окончания, которые сигнализируют о том, в каких внешних пространственно-временных условиях совершается действие. Более того, дальнейшие исследования привели Сеченова к гипотезе, согласно
которой именно работающая мышца производит операции анализа, синтеза, сравнения
объектов и способна, как это доказывалось еще Гельмгольцем, производить бессознательные умозаключения (иначе говоря мыслить).
Из этого явствует, что лишь по видимости рефлекторная работа завершается сокращением мышцы. Познавательные эффекты ее работы передаются "обратно" в центры головного мозга и на этом основании изменяется картина (образ) воспринимаемой
среды. Поэтому в механизме поведения, реализуемом по типу рефлекса, в отличие от
рефлекторной дуги, действует рефлекторное кольцо. Не прерывно происходит кольцевое управление поведением организма в среде. Оно образует тот фундамент, на котором складывается другой, более высокий уровень отношений организма со средой. По16
следний отличается тем, что поведение становится психически регулируемым. Если
раньше главным началом служило, как сказано, "согласование движения с чувствованием – сигналом", то теперь возникает новый уровень ориентации организма в окружающем мире. Происходит переход от поведенческого уровня к психическому. На базе
рефлекторно организованного поведения возникают психические процессы.
Сигнал преобразуется в образ восприятия предмета, т.е. в психический образ.
Но тогда и действие становится уже другим. Оно – не простая реакция на сигнал (как
это было на поведенческом уровне). Оно сообразуется с "картиной" среды, которую
осваивает организм. Из движения оно превращается в психическое действие. Допсихическое поведение становится психически регулируемым. Соответственно изменяется и характер умственной работы. Если раньше она являлась бессознательной (когда,
например, работа мышечной системы глаза позволяла определять расстояние между
предметами, их величину и т.д. чисто "автоматически", без вмешательства сознания),
то теперь, как было аргументированно показано Сеченовым в трактате "Элементы
мысли" (первое издание опубликовано в 1878 году), из элементарных операций мысли
преобразуются в самые сложные.
Но здесь мы уже перешли из области науки о поведении в другую область, оперирующую другими категориями, – в область психологии. Напомним, что это было в
тот период, когда назрело время отделения психологии от философии. И Сеченов, опираясь на разработанное им. учение о поведении, предлагает свой проект создания новой, объективной психологии.
Он пишет трактат "Кому и как разрабатывать психологию?". Сеченов взялся за
него, поскольку решил ответить на обвинения, выдвинутые против рефлекторной теории К.Д. Кавелиным в книге "Задачи психологии". По существу же это был ответ не
только Кавелину, но всем, кто считал Сеченова отрицателем психологии, апологетом
версии, что психика сводится к рефлексам, изучаемым на лягушке. Он доказал, что не
отрицает психологию, которую назвал "родной сестрой физиологии".
Он убежден, что ее передовые тенденции, уже возникшие в этой науке в трудах
таких ученых, как Гельмгольц, Дондерс и др., и обещающие ей прогресс в будущем,
бесспорно свидетельствуют в пользу объективного метода в противовес субъективному
(интроспективному), который был тогда господствующим во вновь возникающих лабораториях. Это был первый в истории план построения психологии как объективной
науки, которая не может ограничиваться тем, что "нашептывает обманчивый голос самосознания". И дальнейший ход развития психологического познания доказал правоту
Сеченова.
Рассмотрев преобразования, внесенные Сеченовьем в различные звенья рефлекторной схемы, мы не коснулись одного из важнейших, а именно, относящегося к центральному звену этой схемы – головному мозгу. Работая в Париже, в лаборатории Клада Бернара, Сеченов открыл так называемое центральное торможение. С этим открытием были связаны крупные преобразования и в физиологии, и в учении о поведении, и в
психологии. До Сеченова, объясняя деятельность высших нервных центров, физиологи
оперировали одним понятием – понятием о возбуждении. Открытие Сеченова показало,
что раздражением центров можно не только вызывать ответные действия организма
(рефлексы), но и задерживать их. Это открытие ярко показывает, как порой тесно связаны научные решения с социальными задачами, за которые берется ученый.
Напомним, что после великой реформы 1861 года русское общество сотрясали
острейшие идейные столкновения. Центром споров стал антропологический принцип
(именно этим термином Чернышевский обозначил свою знаменитую статью в журнале
"Современник"). Иначе говоря – принцип, позволяющий объяснить природу человека
как целостного телесно-духовного существа. Дискуссии о душе и теле приобрели
остроту, какой русские интеллектуалы прежде не знали. Но вопрос осмысливался не
только как чисто научный. Речь шла о таком поведении организма, которое не только
17
приспосабливается к среде, но и обладает внутренней силой сопротивления непосредственно действующим раздражителям, способностью не идти у них на поводу, а противостоять им и следовать собственной внутренней программе. Открытие торможения
доказывало, что организм обладает такой способностью.
Объектом экспериментов Сеченова были высшие нервные центры лягушки. Но
ставя эти эксперименты, он имел в виду человека и его поведение. Об этом говорит, в
частности, и его попытка изучить торможение не только на животном, но и на самом
себе. Конечно, он не рисковал здоровьем других. В качестве подопытного он избрал
самого себя, поставив на себе мучительный и небезопасный эксперимент.
Открытие центрального торможения использовалось Сеченовым не только для
объяснения того, как формируется волевая личность. Когда рефлекс обрывается, не перейдя в движение, то это, по Сеченову, вовсе не означает, что первые две трети рефлекса оказались зряшними. Не получив внешнего выражения, завершающая часть рефлекса (а она, как отмечалось, несет в качестве движения познавательную нагрузку) "уходит
вовнутрь", превращается в мысль, хотя и незримую, но продолжающую служить организатором поведения. Этот процесс преобразования внешнего во внутреннее получил
имя интериоризации.
Понятие об интериоризации оказалось весьма продуктивным и было использовано в дальнейшем многими психологами, в том числе Жане и Фрейдом.
Сеченовым была создана научная школа – сперва как небольшой коллектив, который под руководством лидера, в прямом общении с ним, разрабатывал конкретную
научную программу. Такая школа у него была в течение нескольких лет, когда совместно с группой учеников он экспериментально доказал, вопреки критикам, что существует феномен центрального торможения. Программа была исчерпана. Убедительные
доказательства гипотезы получены. Его вчерашние сотрудники занялись другими темами.
Около Сеченова не было больше исследовательского коллектива. Но под научной школой следует понимать не только подобное малое объединение, которое распадается, когда решена научная задача и вчерашние ученики берутся за другие вопросы,
сулящие им укрепление своего авторитета в научном мире, где железно действует "запрет на повтор". Ибо наука – не только "научение" (о чем говорит сам корень этого
слова), но и – непременно – производство нового знания.
В разработке науки о поведении и объективной психологии Сеченов пошел
дальше своим путем, в одиночку. Но семя им было брошено. И из этого идейного семени выросла особая школа. Чтобы отличить ее от малого научного коллектива, назовем
ее школой – исследовательским направлением. Это направление превратилось на почве
русской науки в могучее разветвленное древо, со множеством линий развития в различных направлениях физиологии, психологии, медицины, педагогики, других ветвей
знания. Самой величественной и знаменитой из этих линий развития стало учение
И.П.Павлова о высшей нервной деятельности (поведении).
Если Сеченов разрабатывал свое учение в одиночку, то Иван Петрович Павлов (1849-1936) создал огромный коллектив, к которому примыкали ученые из многих
стран. По существу им была создана интернациональная, международная школа, равной которой мировая наука не знает. Он был великим командармом армии исследователей, энергией которой учение о поведении составило мощный раздел современного
научного знания.
С именем Павлова ассоциируется, прежде всего, понятие об условном рефлексе.
Термин "рефлекс" был паролем научного объяснения поведения у Сеченова. И мы видели, каким помолодевшим вышло это древнее понятие из сеченовских рук. Павлов
пошел вперед. Впитав сеченовскую идею нераздельности организма и среды и сигнальной регуляции отношений между ними, Павлов изобрел множество эксперимен18
тальных моделей, на которых изучалось, каким образом организм приобретает новые
формы поведения, перестраивает сложившиеся.
Живое существо действует в неразлучной с ним среде, представляющей огромное количество раздражителей, на которые оно ориентируется и с которыми должно
совладать.
Не все раздражители из этого потока становятся для организма сигналами. Есть
раздражители, которые безусловно вызывают ответную реакцию (типа реакции зрачка
на свет, отдергивания руки от горячего предмета и т.п.). Раздражители этих рефлексов
принято называть безусловными. Но имеется и другая категория раздражителей. Организм не остается безразличным к ним только в том случае, если их действие становится
биологически значимым, т.е. способным принести ему пользу или вред – не своим воздействием на живое тело, а сигнальной функцией. Эти раздражители указывают на
условия, которых следует избегать или к которым нужно стремиться путем соответствующих действий (рефлексов). Эти рефлексы получили название условных.
Для порождения условного рефлекса нужен не только раздражитель, воспринимаемый органами чувств (в виде звука, запаха и т. д.), но и подкрепление правильности
реакции на него. Именно тогда раздражитель трансформируется в сигнал. Сигнал и
подкрепление, достигаемое действием организма, образуют основу поведения. Сигнал
указывает на "картину среды", в которой оказался организм. Подкрепление позволяет
организму выжить в этой среде (спастись от опасности или добыть нужную пищу).
Сочетание сигнала с подкреплением позволяет организму набираться опыта.
Выработка условных рефлексов – основа обучения, приобретения опыта. Зная набор
условий, от которых зависит создание условного рефлекса, можно предписать программу поведения. Павлов доказал это на множестве экспериментов.
Свою теорию, обобщающую эти эксперименты, Павлов доложил впервые на
Международном медицинском конгрессе в Мадриде в 1903 году. Он назвал ее на первых порах "экспериментальной психологией и психопатологией на животных". Однако
сперва от слова "психология" отказался, даже ввел в своей лаборатории штраф за его
употребление. В большинстве умов оно соединялось со словом "душа", а "душа" как
объяснительный принцип, настаивал Павлов, натуралисту не нужна.
Силу своей теории Павлов видел в том, что, вслед за Сеченовым, он мыслил о
поведении строго детерминистски и объективно.
Из этого вовсе не следовало, что Павлов, подобно американским бихевиористам, считал, что нужно вообще разделаться с сознанием и изгнать его, как фикцию, из
науки. В этом случае он оказался бы на позициях примитивного дуализма и редукционизма (в чем, кстати, его не раз обвиняли). Это не соответствовало ни его исходному
замыслу, ни его поискам путей сближения с психологией. Это видно, в частности, если
обратиться к представлению Павлова о сигнальных системах как регуляторах поведения.
Воспринимаемые органами чувств сигналы вызывают в организме не только
нервные, физиологические процессы. Полезное и вредное выступает в виде психических образов (первым сигналам, согласно Павлову, соответствуют ощущения и восприятия). Поэтому сигнальная функция придает рефлексу двойственный характер. Он,
подчеркивал Павлов, является столько же физиологическим, сколь и психическим явлением.
Павлов ставил свои эксперименты над животными, сначала собаками, затем –
обезьянами. Главная же его надежда, как заявил ученый в первом же своем сообщении
об условных рефлексах, заключалась в том, чтобы наука пролила свет на "муки сознания". Это заставило Павлова заняться нервно-психическими больными. Переход от
изучения животных к исследованию организма человека привел его к выводу, что следует разграничивать два разряда сигналов, управляющих поведением. Если поведение
животных регулируется первой сигнальной системой (эквивалентами которой являются
19
чувственные образы), то у людей в процессе общения формируется вторая сигнальная
система, в которой в качестве сигналов выступают элементы речевой деятельности
(слова, из которых она строится). Именно благодаря им в результате анализа и синтеза
чувственных образов возникают обобщенные умственные образы (понятия).
Если сигнал ведет к успеху (или, говоря языком Павлова, подкрепляется, то есть
удовлетворяет потребность организма), то между ним и реакцией на него организма
устанавливается связь. Она прокладывается в том главном центре, который соединяет
воспринимающие органы (рецепторы) с исполнительными (эффекторными) органами –
мышцами, железами. Этот центр – кора больших полушарий головного мозга. Связи
при повторении становятся все более прочными, хотя и остаются временными. Если в
дальнейшем они не подтверждаются полезным для организма результатом (не подкрепляются), то прежние условные рефлексы задерживаются, тормозятся. Организм
постоянно учится различать сигналы, отграничивать полезные и вредные от бесполезных. Этот процесс называется дифференцировкой.
Варьируя бессчетное число раз вместе с много численными учениками условия
образования, преобразования, сочетания рефлексов, Павлов открыл законы высшей
нервной деятельности. За каждым, на первый взгляд, несложным опытом стояла целая
система разработанных павловской школой понятий (о сигнале, временной связи, подкреплении, торможении, дифференцировке, управлении и др.), позволяющая причинно
объяснять, предсказывать и модифицировать поведение.
Противники Павлова неизменно инкриминировали ему механицизм (тем более,
что он постоянно говорил: мозг и человек – это, грубо говоря, машина; но под машиной
подразумевалась система). В действительности же, как мы могли убедиться, детерминистская методология Павлова была не механистической, а биологической.
Поэтому в ходе дальнейших исследований Павлов существенно расширил объяснительный потенциал своей исходной схемы. Если в первый период он делал упор на
внутриорганическом подкреплении (потребность в пище) как главном, самом могучем,
факторе, то в дальнейшем в его теоретических представлениях намечается сдвиг в
направлении расширения биологической (а затем и социальной) основы формирования
условных рефлексов.
Незыблемым постулатом павловской концепции являлось положение о том, что
условный рефлекс возникает на основе безусловного. Теоретические контуры этой картины со множеством экспериментальных вариантов придавали ей репутацию классической. "Но будущее научного исследования, – любил говорить Павлов, – темно и чревато неожиданностями".
В указанной картине появились коррективы, при том относящиеся именно к тем
ее пунктам, которые навечно закрепились за рефлексом. Это было связано с чрезвычайно важными инновациями. Они предвещали грядущие сдвиги в общем строе исследований поведения. К этому вела логика познания его организации.
В то же время на динамике этого познания сказывались процессы в социокультурном мире, где наступала эпоха потрясений и стрессов, конфликтов и переворотов.
Впереди была первая мировая война. Полная тревог и надежд в своей жажде перемен,
Россия шла к революции. И вряд ли случайно, что перед самой мировой войной в Павловской лаборатории началось изучение проблем, которые в дальнейшем стали относить к категории эмоциональных стрессов.
Первая из таких проблем касалась соотношения условных рефлексов, имеющих
"полярное" подкрепление, которое в одном случае удовлетворяло потребность организма в пище, в другом – угрожало его существованию. Раздражая сильным электрическим током кожу собаки (вызывая болевое ощущение), его превращали (путем подкрепления) в условный сигнал пищевой реакции. Усиление тока (требующее оборонительной двигательной реакции) вызывало позитивную секреторную реакцию.
20
С этого момента ведет свое начало развитие учения Павлова об "экспериментальных неврозах". Не возможно было объяснить в терминах нейродинамики, почему
неожиданно для экспериментатора возникало состояние срыва рефлексов, когда поведение приобретало характер, который впоследствии стали называть невротическим.
Силы, которые вступали в действие, следовало искать не в корковой нейродинамике, а
за ее пределами, а именно – в поле поведения. Именно в нем вспыхивают конфликты,
пламя которых "взрывает" нейромеханизмы и придает реакциям патологический характер. Нам неизвестно, когда Павлов познакомился с теорией Фрейда. Но русская литература к тому времени уже была наводнена психоаналитическими сочинениями. О том,
что на новый план экспериментов его навело чтение Фрейда, Павлов упомянул не в
публикациях (где ссылок на венского психолога вообще нет), а на одной из "павловских сред". Сшибка двух противоположных нервных процессов (раздражительного и
тормозного) таков, по Павлову, механизм неврозов.
Невролог Р.Джерард вспоминал, как, посетив в начале 30-х годов Павлова в Ленинграде, он узнал от него, что стимулом к опытам по экспериментальным неврозам
послужило знакомство с работой Фрейда. Через неделю Джерард приехал в Вену и рассказал о своей беседе с Павловым Фрейду, который воскликнул: "Это бы мне страшно
помогло, если бы он рассказал об этом несколько десятилетий раньше!"
В период, непосредственно предшествовавший революции в России, интересы
Павлова устремляются к анализу движущих сил поведения, его мотивов. Он выступает
с докладом о "рефлексе цели", "рефлексе свободы", говорит о "рефлексе рабства". Здесь
явно сказалась роль социальной перцепции, изменившей в новой, смутной общественной атмосфере направленность его научной мысли.
Биологическое понятие о рефлексе (за которым стоял прочно испытанный в
эксперименте физиологический механизм, детерминистски объяснивший взаимодействие организма со средой – поведение) Павлов "примерял" к социальным явлениям.
"Рефлекс цели, – подчеркивал Павлов, – имеет огромное жизненное значение,
он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас". Рефлекторная концепция
ставит деятельность организма в зависимость от внешних влияний. В то же время, вводя понятие о рефлексе цели, Павлов указывал на важность энергетического потенциала
живой системы.
В научном плане выделение Павловым рефлекса цели означало включение
принципа мотивационной активности в детерминистскую схему анализа поведения.
Вместе с тем обращение к одному лишь научному плану недостаточно, чтобы объяснить зарождение у Павлова нового понятия. В данном случае категориальный сдвиг
был обусловлен воздействием той напряженной социальной атмосферы, в которой работал ученый. Ею овеян весь павловский текст. Павлов впервые заговорил о рефлексах
применительно к людям, имея, однако, в виду не объяснение их действий работой механизма, изученного на собаках, а энергию мотива.
21
10. Культурно-историческая концепция (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, Д.Б. Эльконин).
Культурно-историческая концепция разрабатывалась Выготским и его школой
(Леонтьев, Лурия и др.) в 20-30 гг. XX в. Одной из первых публикаций была статья
«Проблема культурного развития ребенка» в журнале «Педология» в 1928 г.
Следуя идее общественно-исторической природы психики, Выготский совершает переход к трактовке социальной среды не как «фактора», а как «источника» развития
личности. В развитии ребенка, замечает он, существует как бы две переплетенных линии. Первая следует путем естеств. созревания. Вторая состоит в овладении культур,
способами поведения и мышления. Вспомогательными средствами организации поведения и мышления, которые человечество создало в процессе своего исторического
развития, являются системы знаков-символов (напр., язык, письмо, система счисления
и др.).
Овладение ребенком связью между знаком к значением, использование речи в
применении орудий знаменует возникновение новых психологичексих функций, систем, лежащих в основе высших психических процессов, которые принципиально отличают поведение человека от поведения животного. Опосредованность развития человеческой психики «психологическими орудиями» характеризуется еще и тем, что операция употребления знака, стоящая в начале развития каждой из высших психических
функций, первое время всегда имеет форму внешней деятельности, т.е. превращается
из интерпсихической в интрапсихическую.
Это превращение проходит несколько стадий. Начальная связана с тем, что
взрослый с помощью определенного средства управляет поведением ребенка, направляя реализацию его какой-либо «натуральной», непроизвольной функции. На второй
стадии ребенок сам уже становится субъектом и, используя данное психологическое
орудие, направляет поведение другого (полагая его объектом). На следующей стадии
ребенок начинает применять к самому себе (как объекту) те способы управления поведением, которые другие применяли к нему, и он – к ним. Таким ообразом, пишет Выготский, каждая психическая функция появляется на сцене дважды – сперва как коллективная, социальная деятельность, а затем как внутренний способ мышления ребенка. Между этими двумя «выходами» лежит процесс интериоризации, «вращивания»
функции вовнутрь.
Интериоризуясь, "натуральные" психические функции трансформируются и
"сворачиваются", приобретают автоматизированность, осознанность и произвольность.
Затем, благодаря наработанным алгоритмам внутр. преобразований, становится возможным и обратный интериоризации процесс – процесс экстериоризации – вынесения
вовне результатов умственной деятельности, осуществляемых сначала как замысел во
внутр. плане.
Выдвижение принципа "внешнее через внутреннее" в культурно-исторической
теории расширяет понимание ведущей роли субъекта в разл. видах активности – прежде всего в ходе обучения и самообучения. Процесс обучения трактуется как коллективная деятельность, а развитие внутренних индивидных свойств личности ребенка имеет
ближайшим источником его сотрудничество (в самом широком смысле) с др. людьми.
Гениальная догадка Выготского о значении зоны ближайшего развития в жизни ребенка позволила завершить спор о приоритетах обучения или развития: только то обучение
является хорошим, которое упреждает развитие.
В свете системного и смыслового строения сознания диалогичность является
основной характеристикой сознания. Даже превращаясь во внутренние психические
процессы, высшие психические функции сохраняют свою социальную природу – "человек и наедине с собой сохраняет функции общения". Согласно Выготскому, слово
22
относится к сознанию как малый мир к большому, как живая клетка к организму, как
атом к космосу. "Осмысленное слово есть микрокосм человеческого сознания".
В воззрениях Выготского личность есть понятие социальное, в нем представлено надприродное, историческое в человеке. Оно не охватывает все признаки индивидуальности, но ставит знак равенства между личностью ребенка и его культурным развитием. Личность "не врожденна, но возникает в результате культур, развития" и "в этом
смысле коррелятом личности будет отношение примитивных и высших реакций". Развиваясь, человек осваивает собственное поведение. Однако необходимой предпосылкой этого процесса является образование личности, ибо "развитие той или иной функции всегда производно от развития личности в целом и обусловлено им".
В своем развитии личность проходит ряд изменений, имеющих стадиальную
природу. Более или менее стабильные процессы развития сменяются критическими периодами в жизни личности, во время которых идет бурное формирование психологических новообразований. Кризисы характеризуются единством негативной (деструктивной) и позитивной (конструктивной) сторон и играют роль ступеней в поступательном
движении по пути дальнейшего развития ребенка. Видимое поведенческое неблагополучие ребенка в критическом возрастном периоде не закономерность, а скорее свидетельство неблагоприятного течения кризиса, отсутствия изменений в негибкой педагогической системе, которая не поспевает за быстрым изменением личности ребенка.
Возникшие в тот или иной период новообразования качественно меняют психологическое функционирование личности. Например, появление рефлексии у подростка
совершенно перестраивает его психическую деятельность. Это новообразование является третьим уровнем самоорганизации: "Наряду с первичными условиями индивидного склада личности (задатки, наследственность) и вторичными условиями ее образования (окружающая среда, приобретенные признаки) здесь (в пору полового созревания)
выступают третичные условия (рефлексия, самооформление)". Третичные функции составляют основу самосознания. В конечном счете, они тоже представляют собой перенесенные в личность психологические отношения, некогда бывшие отношениями между людьми. Однако связь между социально-культурной средой и самосознанием сложнее и состоит не только во влиянии среды на темпы развития самосознания, но и в обусловливании самого типа самосознания, характера его развития.
Появление культурно-исторической теории Выготского символизировало новый
виток развития психологии личности, обретшей реальную опору в обосновании своего
социального происхождения.
Основным предметом изучения А.Н. Леонтьева явилась целостная деятельность субъекта как органическая система во всех ее формах и видах. Исходным методом изучения психики в его теории выступает анализ преобразований психического
отражения в деятельности, исследуемой в ее филогенетическом, историческом, онтогенетическом и функциональном аспектах.
Генетически исходной является внешняя, предметная, чувственно-практическая
деятельность, от которой производны все виды внутренней психической деятельности
индивидуального сознания. Обе эти формы имеют общественно-историческое происхождение и принципиально общее строение. Конституирующей характеристикой деятельности является предметность. Первоначально деятельность детерминируется предметом, а затем она опосредуется и регулируется его образом как своим субъективным
продуктом.
Взаимно превращающимися единицами деятельности считается потребность
<=> мотив <=> цель <=> условия и соотносимые с ними деятельность <=> действия
<=> операции. Под действием подразумевается процесс, предмет и мотив которого не
совпадают между собой. Мотив и предмет должны быть отображены в психике субъекта: иначе действие лишается для него смысла.
23
Действие в теории Леонтьева внутренне связано с личностным смыслом. Психологическое слияние в единое действие отдельных частных действий представляет
собой превращение последних в операции, а содержание, которое прежде занимало место осознаваемых целей частных действий, занимает в строении действия структурное
место условий его выполнения. Другой вид операций рождается из простого приспособления действия к условиям его выполнения.
Леонтьев ввел понятие "мотива-цели", т.е. осознанного мотива, выступающего в
роли "общей цели" и "зоны целей", выделение которой и зависит от мотива либо конкретной цели, а процесс целеобразования всегда связан с апробированием целей действием.
Возникновение системы соподчиненных действий, т.е. сложного действия, обозначает переход от сознательной цели к осознаваемому условию действия, появление
уровней осознания. Разделение труда, производственная специализация рождают
"сдвиг мотива на цель" и превращение действия в деятельность. Происходит рождение
новых мотивов и потребностей, что влечет за собой качественную дифференциацию
осознания. Далее предполагается переход к внутренним психическим процессам, появляются внутренние действия, а впоследствии – формирующиеся по общему закону
сдвига мотивов внутренняя деятельность и внутренние операции. Идеальная по своей
форме деятельность принципиально не отделена от внешней, практической, и обе они
суть осмысленные и смыслообразующие процессы. Главными процессами деятельности выступают интериоризация ее формы, приводящая к субъективному образу действительности, и экстеориоризация ее внутренней формы как опредмечивание образа,
как его переход в объективно идеальное свойство предмета.
Смысл явл. центральным понятием, при помощи которого объясняется ситуативное развитие мотивации и дается психологическая интерпретация процессов смыслообразования и регуляции деятельности.
Личность – это внутренний момент деятельности, некоторое неповторимое
единство, выполняющее роль высшей интегрирующей инстанции, управляющей психическими процессами, целостное психологическое новообразование, которое формируется в жизненных отношениях индивида в результате преобразования его деятельности. Личность впервые возникает в обществе. Человек вступает в историю как индивид,
наделенный природными свойствами и способностями, а личностью он становится
лишь в качестве субъекта общественных отношений.
Становление личности – это становление личностных смыслов. Для личности
главное – это осознание себя в системе общественных отношений. Личность – это то,
что человек создает из себя, утверждая свою человеческую жизнь.
На каждой возрастной ступени развития личности более представлен какойлибо определенный вид деятельности, приобретающий ведущее значение в формировании новых психических процессов и свойств детской личности. Разработка проблемы
ведущей деятельности явилась фундаментальным вкладом Леонтьева в детскую и возрастную психологию. Этот ученый не только охарактеризовал смену ведущих деятельностей в процессе развития ребенка, но и положил начало изучению механизмов этой
смены, превращения одной ведущей деятельности в другую.
Ценность подхода Эльконина состоит в том, что он попытался охватить и связать между собой два основных вектора развития ребенка.
Один из них характеризует взаимоотношения ребенка с миром вещей, что предполагает познание и овладение предметным миром.
Другой вектор характеризует взаимодействие ребенка с миром людей.
Д.Б. Эльконин считает, что деятельность ребенка внутри этих двух векторов
представляет единый процесс, в котором формируется личность. Однако в ходе развития этот единый по своей природе процесс раздваивается. В каждом возрастном перио24
де один вектор доминирует над другим, а в рамках следующего возрастного периода
они как бы меняются местами. Строго говоря, именно смена доминирующего вектора
на субдоминантный и определяет начало нового возрастного этапа в психическом развитии ребенка. По своему психологическому содержанию вектор есть не что иное, как
деятельность, присущая ребенку в данный момент, другими словами – ведущая деятельность ребенка. При этом наличие ведущей деятельности не отменяет другие субдоминантные виды деятельности.
Совокупный анализ типа ведущей деятельности и ее продуктов, т.е. психических новообразований на фоне социальной ситуации развития ребенка, позволил Д.Б.
Эльконину сформулировать оригинальную периодизацию психического развития.
При осуществлении таких видов деятельности, как непосредственноэмоциональное общение младенца со взрослыми, сюжетно-ролевая игра дошкольников,
общение младших подростков, развивается преимущественно мотивационнопотребностная сфера ребенка.
При осуществлении предметно-манипулятивной деятельности в раннем детстве,
учебной деятельности младших школьников и учебно-профессиональной деятельности
старших подростков идет преимущественное освоение способов действий и эталонов.
Таким образом, согласно этой концепции, в детском развитии есть периоды, в
которых происходит преимущественное развитие потребностно-мотивационной сферы
и как результат этого освоение задач, мотивов и норм отношений, и периоды преимущественного развития интеллектуально-познавательных сил, результатом чего становится освоение общественно выработанных способов действий с предметами.
Таким образом, развитие ребенка представляет собой цепь переходов от одной
стадии к качественно другой. Эти переходы осуществляются через кризисы, преодоление противоречий и появление психических новообразований. Следует отметить, что в
каждой стадии содержатся элементы предыдущей и последующей.
25
11. Гуманистическая психология. (К. Роджерс, А. Маслоу).
Для гуманистической психологии (Роджерса, Маслоу и некот. др.) характерно
положение, в котором в качестве основной движущей силы функционирования личности рассматривается тенденция к самоактуализации или потребность человека реализовать свои врожденные потенциальные возможности.
Одной из важных особенностей теории Роджерса является феноменологический
и холистический подходы. Согласно первому, основой личности выступает субъективный опыт, cooтветственно которому интерпретируется действительность. Согласно
второму, человек представляет собой интегрированное целое, несводимое к отдельным
частям его личности.
Фундаментальное понятие теории Роджерса – "Я-концепция", или "Самость",
состоящая из восприятия себя и своих взаимоотношений с др. людьми, а также из ценностей "Я". Я-концепция включает не только восприятие себя реального, но также и
представление о себе таком, каким бы человек хотел быть (Я-идеальное). Несмотря на
то, что "Я" человека постоянно меняется в результате опыта, оно всегда сохраняет качества целостного образа, т.е. представление человека о себе самом остается относительно постоянным.
В тенденции самоактуализации очень важна потребность человка в позитивном
внимании как со стороны др. людей, так и со стороны себя самого. Потребность в позитивном внимании др. людей делает человека подверженным влиянию социального
одобрения и неодобрения. Потребность в позитивном самоотношении удовлетворяется,
если человек находит свой опыт и поведение соответствующими своей Я-концепции.
В развитии личности, согласно теории Роджерса, значимым является отношение
к человеку значимых людей, прежде всего родителей. Если ребенок получает от значимых других полное принятие и уважение (безусловное позитивное внимание), тогда его
формирующаяся Я-концепция соответствует всем врожденным потенциальным возможностям. Но если ребенок сталкивается с принятием одних и отклонением др. форм
поведения, если позитивное внимание предъявляется с условием, напр.: "Я буду тебя
любить, если ты будешь хорошим" (обусловленное позитивное внимание), тогда его Яконцепция будет не вполне соответствовать врожденным потенциальным возможностям, а определяться социумом. Ребенок будет вырабатывать оценочные понятия о том,
какие из его действий и поступков достойны уважения и принятия, а какие нет (условия
ценности). В ситуации, когда поведение человека оценивается как недостойное, возникает тревога, которая приводит к защитному вытеснению из сознания или искажению
несоответствия между реальным поведением и идеальными образцами.
В зависимости от того, какое позитивное внимание испытывал человек в течение жизни, формируется тот или иной тип личн. По Роджерсу, существует два противоположных типа: "полноценно функционирующая личность" и "неприспособленная
личность". Первый тип является идеальным человеком, получившим безусловное позитивное внимание. Его характеризует открытость к переживанию (эмоц. глубина и рефлексивность), экзистенциальный образ жизни (гибкость, адаптируемость, спонтанность, индуктивное мышление), организмическое доверие (интуитивный образ жизни,
уверенность в себе, доверие), эмпирическая свобода (субъективное ощущение свободы
воли) и креативность (склонность к созданию новых и эффективных идей и вещей).
Второй тип соответствует человеку, получившему условное позитивное внимание. Он имеет условия ценности, его Я-концепция не соответствует потенциальным
возможностям, его поведение отягощено защитными механизмами. Он живет согласно
заранее представленному плану, а не экзистенциально, игнорирует свой организм, а не
доверяет ему, чувствует себя скорее управляемым, чем свободным, скорее заурядным и
конформным, чем творческим.
26
С нарушениями Я-концепции связаны основные формы психопатологии личности. Так, если переживания человека не согласуются с его Я-концепцией, он чувствует
тревогу, которая не полностью устраняется его психологическими защитами, и происходит развитие невроза . При сильном несоответствии между "Я" и переживаниями защита может оказаться неэффективной и Я-концепция разрушается. В этом случае
наблюдаются психотические нарушения. Для психологической помощи при различных
личностных нарушениях Роджерс разработал метод психотерапии, известный под
названиями "недирективная терапия" и "терапия, центрированная на человеке", в которой ключевым фактором конструктивного изменения личности является взаимоотношения между терапевтом и клиентом.
Абрахам Маслоу заложил основные принципы гуманистической психологии,
предложив в качестве модели личности ответственного человека, свободно делающего
свой жизненный выбор. Избегание свободы и ответственности не дает возможности
достичь подлинности, аутентичности. По мнению Маслоу нецелесообразно сосредотачивать свое внимание на детальном анализе отдельных событий, реакций, переживаний; следует изучать каждого человека как единое, уникальное, организованное целое.
Маслоу считал, что следует отойти от практики изучения невротических личностей и наконец сосредоточить свое внимание на здоровом человеке, ибо нельзя понять
психическое заболевание, не изучив психическое здоровье. Основной темой жизни человека является самосовершенствование, которое невозможно выявить, исследуя только людей с психическими отклонениями.
Человек по своей природе хорош или, по крайней мере, нейтрален. В каждом
заложены потенциальные возможности для роста и совершенствования. Все люди от
рождения обладают творческими потенциями, которые у большинства угасают в результате "окультуривания". Разрушительные силы в них являются результатом неудовлетворенности базисных потребностей.
Человек – это "желающее существо", которое редко и ненадолго достигает полного удовлетворения. Все его потребности врожденные, или инстинктоидные. У него
не осталось мощных инстинктов в животном смысле этого слова, он имеет лишь их рудименты, остатки, которые легко гибнут под воздействием образования, культурных
ограничений, страха, неодобрения. Аутентичная самость является способностью слышать эти слабые, хрупкие внутренние голоса-импульсы.
Иерархия потребностей, по Маслоу, представляет собой следующую последовательность: потребности физиологические, т.е. в удовлетворении запросов тела; в безопасности, надежности и защите; в сопричастности, т.е. принадлежности к семье, общине, кругу друзей, любимых; потребности в уважении, одобрении, достоинстве, самоуважении; в свободе, необходимой для полнейшего развития всех задатков и талантов,
для реализации самости, самоактуализации. Человеку необходимо сначала удовлетворить низшие потребности, чтобы оказаться способным к удовлетворению потребностей
следующего уровня.
Удовлетворение потребностей, расположенных в основании иерархии, обеспечивает возможность осознания потребностей более высоких ступеней и их участие в
мотивации. Правда, отдельные творческие личности могут проявлять свой талант, несмотря на серьезные социальные проблемы, мешающие им удовлетворить потребности
низших уровней. Некоторые люди, благодаря особенностям своей биографии, могут
создавать собственную иерархию потребностей. В целом же чем ниже в иерархии расположена потребность, тем она сильнее и приоритетнее. Потребности никогда не могут
быть удовлетворены по принципу "все или ничего", чел. обычно мотивируется потребностями нескольких уровней.
Все мотивы человека можно поделить на две глобальные категории: дефицитарные (или Д-мотивы) и мотивы роста (или бытийные, Б-мотивы). Д-мотивы явл.
27
стойкими детерминантами поведения, способствуя удовлетворению дефицитарных состояний (голода, холода и т.п.). Их отсутствие вызывает болезнь. Д-мотивация нацелена на изменение неприятных, фрустрирующих, вызывающих напряжение условий.
Мотивы роста, называемые также метапотребностями, имеют отдаленные цели,
связанные со стремлением личности актуализировать свой потенциал. Они обогащают
жизненный опыт, расширяют кругозор, не уменьшая, как в случае с Д-мотивами, а увеличивая напряжение. Метапотребности, в отличие от дефицитарных, важны в равной
степени и не располагаются в порядке приоритетов. Примерами метапотребностей является потребность в целостности, совершенстве, активности, красоте, доброте, истине,
уникальности. Большинство людей не становятся метамотивированными, поскольку
отрицают свои дефицитарные потребности, что подавляет личностный рост.
Мотивационный статус здорового человека состоит прежде всего в стремлении
к самоактуализации, понимаемой как свершение своей миссии, постижение призвания,
судьбы. Самоактуализация предполагает выход глубинной природы человека на поверхность, примирение с внутренней самостью, сердцевиной личности, ее максимальное самовыражение, т.е. реализацию скрытых способностей и потенциальных возможностей, "идеальное функционирование".
Самоактуализация – чрезвычайно редкое явление. Ее достигают, по мнению
Маслоу, менее одного процента людей, поскольку большинство просто не знает о собственном потенциале, сомневается в себе, боится своих способностей. Это явление получило название комплекса Ионы, характеризующегося страхом успеха, мешающим
человеку стремиться к самосовершенствованию. Нередко людям недостает благотворного внешего окружения. Препятствием для самоактуализации является также сильное
негативное влияние потребности в безопасности. Процесс роста требует постоянной
готовности рисковать, ошибаться, отказываться от удобных привычек. Реализация потребности в самоактуализации требует от человека мужества и открытости новому
опыту.
Среди интересных идей, высказанных Маслоу, следует назвать и положение о
роли т.н. пиковых переживаний в личностном росте, благодаря которым осуществляется трансцендирование, выход за собственные пределы и спонтанно переживается приближение к своей подлинной сущности. Восприятие может подниматься над Эго, становиться бескорыстным и неэгоцентричным, что для самореализующихся личностей –
нормальное явление, а у среднего человека происходит периодически, во время пиковых переживаний. Такие переживания по Маслоу положительны и желанны.
28
12. Гештальт-психология. (Келер, Левин, Вертгеймер).
Как отдельное направление гештальтпсихология сформировалась в 1912 г. Она
явилась своеобразной реакцией на распространенное представление о сознании как совокупности отдельных элементов: ощущений, восприятий, представлений.
Центральной идеей в гештальтпсихологии выступает проблема целостности.
Целое можно представить и как сумму, т.е. выразить в так называемой суммативной
системе, и как исходное, имманентно присущее психической реальности свойство.
Гештальтпсихология пошла по второму пути, т.е. именно целостные образы объявила
психической реальностью, а отдельные ощущения лишь продуктом научного анализа.
Гештальтпсихология берет свое начало с работы Макса Вертгеймера, посвященной исследованию восприятия кажущегося, или стробоскопического, движения. В
эксперименте испытуемому предъявляли две светящиеся линии, расположенные на некотором расстоянии друг от друга. Сначала зажигалось левое изображение, а затем –
правое. Если интервал времени был очень мал, то глаз испытуемого не успевал отследить последовательность предъявления объектов и видел одновременно две линии,
каждую на своем месте. При большом интервале испытуемый видел, как сначала загорается линия слева, а затем – справа. Если же время предъявления от одной линии до
другой было средним (около 60 мс), испытуемый наблюдал передвижение линии из левого положения в правое. Это было только кажущееся движение, т.к. на самом деле такого движения, естественно, не было.
Этот феномен не может быть объяснен исходя из прежних взглядов на психическое, т.к. ранее появление такого качества объяснялось наличием элементарных ощущений. Но поскольку таких ощущений не было, то вся система доказательств нарушалась.
Этим экспериментом было показано, что целостность восприятия нельзя объяснить суммой отдельных элементов - ощущений. Сначала эти феномены объяснялись
действием физиологических процессов. Но затем, перенеся многие интерпретации процессов восприятия на закономерности всей психики, гештальтпсихологи стали утверждать, что психика человека - целостное образование, основными компонентами которого являются фигуры, т.е. те части поля, которые как бы выделяются, и фон - задний
план, на котором воспринимаются эти фигуры. Они являются частью целого, структура
которого гибка, т.к. фигура может стать фоном и наоборот.
Психика функционирует по принципу образования гештальтов (Gestalt в переводе с немецкого языка означает форму, структуру) - целостных образований, выступающих, как фигуры, на некотором фоне. Гештальт - организованное целое, свойства
которого не могут быть получены из свойств частей. В гештальтпсихологии были
определены факторы, которые влияют на образование гештальтов. Это - фактор близости частей поля, фактор сходства, фактор хорошей фигуры (например, по параметру
симметричности). Множество элементов, движущихся с одинаковой скоростью по одной траектории воспринимаются как единый движущийся объект.
Основные представители этого направления (М. Вертгеймер, В. Келлер, К.
Коффка) переносили особенности восприятия и на особенности мыслительной деятельности, и на закономерности развития личности (К. Левин). Вертгеймер интерпретировал эффективность мыслительной деятельности, используя типичные для гештальтистов понятия - реорганизация, группировка, центрирование, и связывал ее со способностью реорганизации условия задачи в динамическом поле.
К. Келлер проводил свои опыты на человекообразных обезьянах. Им создавались ситуации, где животные должны были достигнуть цели, используя обходные пути.
Келлер проверял гипотезу о том, достигает ли животное цели за счет хаотичных движений, либо оно схватывает отношения в результате инсайта, озарения. Решение зада29
чи, согласно Келлеру, происходит вследствие объединения отдельных условий в единый гештальт.
Своими новыми воззрениями на психику и на отдельные функции - восприятие,
мышление гештальтисты выступили против структурализма, главным принципом которого был принцип первичности части над целым.
Ключевым понятием для гештальтпсихологов является понятие динамического
поля, элементы которого взаимосвязаны, и изменение напряжения в одном из пунктов
немедленно порождает тенденцию к устранению этого напряжения и восстановлению
динамического равновесия. В основе понимания динамического поля лежали представления современной физики того времени (Фарадей, Максвелл, Герц) о физическом,
электромагнитном поле. Это были не реальные элементы поля, а его образ, ментальная
репрезентация. Проблема поля интересовала гештальтпсихологов в связи с решением
проблемы целостности психики и анализа психических феноменов с позиции распределения сил, динамики, направления движения.
Курта Левина обычно не относят к гештальтпсихологии как таковой, но считают, что многие идеи гештальтпсихологии отразились и на его работах. В первую очередь речь идет о феномене динамического поля и так называемом галилеевском способе мышления.
Для перестройки психологии Левин обращается к естественным наукам, прежде
всего к физике. Он считал, что в психологии должна быть проведена перестройка самого типа психологического мышления. Следует перейти от "вещных понятий" к реляционным (относительным).
Свою позицию он выразил в статье "Переход от аристотелевского к галилеевскому способу мышления в биологии и психологии", опубликованной в 1931 г. Аристотелевская физика базировалась не на эксперименте и математических подсчетах, а на
выделении из отдельных случаев некоторой общей тенденции. Аристотель придавал
собственное значение каждому объекту, обладающему, по его мнению, стремлением к
заданной цели. Способ мышления Галилея был иным. Он показал зависимость движения объектов от внешних условий, от пространственно-временного контекста.
Левин утверждал, что психология задержалась на аристотелевском уровне
мышления, т.к. она ищет причины (детерминанты) поведения внутри отдельного индивида. Так же как и при аристотелевском типе мышления, в психологии имеется тенденция к разделению психических свойств на классы. Индивидуальные особенности и нюансы игнорируются и исключаются из анализа.
Такие замечания не были справедливыми по отношению к исследованию действия и образа, поскольку изучение действия шло в русле рефлекторной теории, а образа - в русле гештальтпсихологии, в схемах интерпретации поведения которых отсутствовала некая скрытая внутренняя цель.
Левиновские замечания относились к совершенно определенной области - к
сфере мотивов и потребностей. Применительно к мотиву психология использовала античный способ мышления. Целью Левина стало утверждение галилеевского способа
мышления в мотивации.
Несмотря на некоторые общие идеи с гештальтпсихологами, теорию поля Курта
Левина следует отличать от этого направления. Главной категорией гештальпсихологов
был образ, а для Левина таким понятием стал мотив. Конечно, эти категории относятся
к одной реальности - психической, но тем не менее у гештальтистов образ рассматривался в отрыве от мотивации, а мотивация у Левина отрывается от предметносмыслового содержания ситуации, т.к. это содержание может выступать только в форме образа, которым Левин не занимался.
Понятие поля у Левина охватывает внутренний (человека) и внешний (окружающее) факторы.
30
Одним из фундаментальных вопросов, сформулированных К. Левиным, было
предположение о том, что наличие потребности влияет на осуществление намерения, в
частности на результаты запоминания. Для проверки этого предположения был проведен эксперимент одной из учениц К. Левина Б.В. Зейгарник. Экспериментатор давал
испытуемому следующую инструкцию: "Сейчас вы получите ряд заданий, которые вам
надо будет выполнить как можно лучше и быстрее". После этого испытуемому последовательно, одно за другим, предлагалось выполнить от 18 до 22 заданий, однако возможности довести до конца все задания ему не давали. Половину из них экспериментатор прерывал до их завершения. Завершенные и незавершенные действия следовали
друг за другом в случайном порядке. Задания, которые должны были выполнить испытуемые, относились к ручному труду (например, склеивание коробочек, лепка фигурки
любого животного), к интеллектуальным задачам. Кроме того, были задания и такого
характера, как, например, записать текст какого-нибудь стихотворения. Большинство
из них занимало от 3 до 5 минут времени. Исследование проводилось в несколько серий с тем, чтобы проконтролировать влияние побочных переменных (поведения экспериментатора, влияния установки на результаты эксперимента, влияния эмоциональной
окраски незаконченных действий на запоминание и проч.). (Подробнее о результатах
нескольких серий экспериментов см. в статье Зейгарник Б.В. "Запоминание законченных и незаконченных действий в книге К. Левина "Динамическая психология". М.:
Смысл, 2001). Был сделан общий вывод о том, что незаконченные действия запоминаются в два раза лучше законченных. Решающее значение в опытах Б.В. Зейгарник принадлежало не эмоциональной окраске или значимости задания, не шоковому эффекту
от прерывания, а квазипотребности, возникшей при образовании намерения. Этой квазипотребности соответствует напряжение, которое действует не только в направлении
осуществления исходного намерения (закончить задание), но и влияет на воспроизведение. Результаты получили название "эффект Зейгарник".
Еще одним из важных понятий школы К. Левина является полевое поведение.
По Левину, поведение понималось как результат взаимодействия внутренних (квазипотребностей, намерений, целей) и внешних (феноменального поля и валентных объектов) условий. Для человека типичным является волевое поведение, т.е. действия, вызванные собственными интересами и намерениями. Но иногда поведение становится
"полевым", тогда действия человека управляются не смыслом, а силами поля: предметы
провоцируют его на действия с ними (например, в колокольчик хочется позвонить, карандашом порисовать, газету полистать и т.д.). Полевое поведение обусловлено обстоятельствами, условиями ситуации и состоянием испытуемого, который в данный момент снижает ценность своих собственных потребностей.
Критические оценки увлеченности К. Левина динамическими аспектами поведения привели его к необходимости исследовать его содержательные элементы, в частности то, на что это поведение направлено, или его цели. Была поставлена задача исследовать уровень притязаний - уровень трудности планируемых целей. Эксперименты
Хоппе, в которых испытуемых просили сказать, сколько колец они смогут набросить на
стержни, расположенные на подвижной ленте, показали, что повторение этого вопроса,
чередуемое с реальными действиями испытуемых, набрасывающих кольца на стержни,
давало результаты, которые оценивались по нескольким показателям. Первым из них
был уровень притязаний - низкий, средний и высокий. Вторым показателем была адекватность притязаний. Адекватность определяется тем, что испытуемый выбирает более
легкое задание после неудачи и более сложное после удачи. Третьим показателем была
динамика притязаний, которая определялась или резким, скачкообразным, или более
плавным переходом от одного уровня трудности целей к другому. Все три показателя
позволяли оценить внутренний потенциал человека, его уверенность в себе и адекватность поведения при достижении или не достижении цели.
31
Свое представление о мотивации Левин выводил из неразрывной связи субъекта
и объекта. При этом противопоставление внутреннего и внешнего снималось, т.к. они
объявлялись разными полюсами единого пространства - поля по Левину. Для гештальтпсихологов поле - это то, что воспринимается в качестве непосредственно данного сознанию. Для Левина поле - это структура, в которой совершается поведение. Она охватывает мотивационные устремления индивида и одновременно объекты этих устремлений. Левин выводил поведение из факта взаимодействия личности и среды. Его не интересовали объекты как вещи, а лишь то, в каком отношении они находятся к потребностям личности. Мотивационные изменения выводились не из внутренних структур
личности, а из особенностей самого поля, из динамики целого.
32
13. Теория психоанализа. (Фрейд, Юнг, Адлер, Хорни).
Стержнем всей системы психоанализа является предложенная 3. Фрейдом
структурная модель личности, базирующаяся на т.н. топографической модели психики,
включающей три слоя – сознательный, предсознательный и бессознательный. Уровень
сознания – это мысли, ощущения, переживания, которые человек осознает в данный
момент времени. Область предсознательного включает в себя весь опыт, который не
осознается в данный момент, но может легко вернуться в сознание. Бессознательное –
самая глубокая и значимая область психического, содержащая инстинктивные влечения, желания, воспоминания, др. материал, выход которого на сознательный уровень
сопряжен с чувством угрозы, беспокойства, тревоги. Согласно Фрейду, такой неосознаваемый материал во многом определяет наше повседневное функционирование и может выражаться в замаскированной или символической форме – в сновидениях, ошибочных действиях, шутках и оговорках.
Структура личности по Фрейду, состоит из трех компонентов – Ид (Оно), Эго
("Я") и Супер-эго (Сверх-Я). Ид функционирует целиком в бессознательном и фактически является энергетической основой личности. В нем содержатся врожденные бессознательные инстинкты, которые стремятся к своему удовлетворению, разрядке и облегчению болезненного напряжения любой ценой. Поэтому Ид управляется принципом
удовольствия и функционирует в соответствии с первичным процессом (простые и
примитивные правила ассоциации). На этапе созревания и развития, а также вследствие
взаимодействия с внешим миром, часть Ид претерпевает изменения и превращается в
Эго.
Эго следует принципу реальности и действует посредством вторичного процесса. Цель принципа реальности – предотвращать разрядку напряжения до тех пор, пока
не будет обнаружен подходящий объект. При помощи вторичного процесса (реалистичое мышление и др. высшие ментальные процессы) Эго вырабатывает механизмы,
позволяющие адаптироваться к среде, справиться с ее требованиями. Важнейшей
функцией Эго Фрейд считал самосохранение, а также приобретение средств, которые
позволяли бы осуществлять одновременную адаптацию к воздействиям со стороны Ид
и к требованиям окружающей реальности. Эго-система берет на себя функцию задержки инстинктивной разрядки и ее контроля и осуществляет ее с помощью механизмов, в
т.ч. механизмов защиты.
Супер-эго включает моральные запреты, нормы, традиционные ценности и идеалы общества. Складывается в результате действия механизма идентификации с близким взрослым своего пола. В процессе идентификации у детей формируется также
Эдипов комплекс т.е. комплекс амбивалентных чувств, которые испытывает ребенок к
объекту идентификации. Супер-эго, в свою очередь, состоит из двух структур – совести
и Эго-идеала. Если сфера Ид полностью неосознаваема, то Эго и Супер-эго действуют
на всех трех уровнях сознания.
Фрейд подчеркивал, что между тремя компонентами личности существует неустойчивое равновесие, т.к. не только содержание, но и направление их развития противоположны друг другу. Инстинкты, содержащиеся в Ид, диктуют человеку желания,
которые входят в противоречия с содержанием Супер-эго, вызывая внутренний конфликт и трудно переносимое личностью состояние тревоги. Конфликт между несовместимыми требованиями Ид и Супер-эго разрешается инстанцией Эго, которая с этой
целью использует различные механизмы, в первую очередь, механизмы психологической защиты (вытеснение, регрессию, рационализацию, проекцию, сублимацию и т.п.).
В противном случае возникает невроз, в основе которого лежат психотравмирующие
переживания раннего детства, связанные с неосознаваемыми и вытесненными влечениями ребенка к родителю противоположного пола.
33
Теория мотивации Фрейда основана на концепции инстинкта, трактуемого как
врожденное состояние возбуждения, которое ищет разрядки. При этом любая активность человека определяется инстинктами, хотя влияние их на поведение может быть
как прямым, так и замаскированным. По мнению Фрейда, существуют два основных
врожденных бессознательных инстинкта – инстинкт жизни и инстинкт смерти. Они являются каналами, по которым проходит энергия, формирующая поведение человека.
Специфич. энергию, связанную с инстинктом жизни, Фрейд назвал либидо. Это также
основа развития личности, характера. В процессе жизни человек проходит несколько
этапов, отличающихся друг от друга способом фиксации либидо. В связи с этим выделяются пять последовательных стадий психосексуального развития: оральная, анальная, фаллическая, латентная и генитальная.
Психоаналитическая терапия направлена на изучение бессознательного с целью
осознания неосознаваемых мотивов, фиксаций, защитных механизмов, способов поведения и т.п., что, в свою очередь, ведет к усилению Эго и построению более реалистичного поведения. Основные методы психоаналитической психотерапии – метод свободных ассоциаций, анализ сновидений, интерпретация сопротивления и анализ переноса
(трансфера).
Аналитическая психология создана швейцарским психиатром и психологом
Юнгом и разрабатывается его многочисленными последователями. Как и в других
психоаналитических теориях, главное внимание в ней уделяется бессознательным психическим процессам. В психоанализе Фрейда и аналитической психологии Юнга есть
общие категории и объяснительные принципы. Динамический аспект функционирования психики в обоих направлениях представлен понятием либидо. Однако у Юнга либидо понимается не как сексуальная энергия, а как гипотетическая категория, описывающая различные виды психической активности. Либидо существует в потенциальной
форме (желание) и форме активных действий.
Если 3. Фрейд говорил о решающем влиянии на личность инфантильных переживаний, то Юнг обратился к детству человеческого рода. На основе анализа обширного материала клинических и экспериментальных исследований, древних мифов, сказок,
обычаев, ритуалов примитивных народов, религиозных учений, древних наук, таких
как алхимия, астрология, Юнг доказывает существование коллективного бессознательного, возникшего в результате эволюции биологического вида "человек" и представляющего собой накапливающийся опыт человечества в форме архетипов. Архетипы являются формами восприятия и осмысления действительности. Они повторяют, разрабатывают сходный опыт переживаний в разных поколениях. Человек, не реализующий
архетипы, не дающий им выхода через сознание, создает напряжение, которое может
разрушить Эго.
Для объяснения движения энергии Юнг ввел принцип полярности: каждому желанию, свойству соответствует его противоположность. Если человек сознательно
стремится к определенной цели, то в бессознательном присутствует противоположное
намерение, чем объясняется бессознательный срыв сознательных намерений. Этот
принцип распространяется и на взаимоотношения архетипических фигур (напр., Тень –
противоположность Эго и Персоны), и на психические функции, и на свойства (если
мужчина сознательно культивирует маскулинность, то эмоциональность, импульсивность вытесняется им в бессознательное). Невротическое развитие рассматривается как
односторонность, когда доминирует одна тенденция.
Накопленная в индивидуальном, и коллективном бессознательном энергия может переместиться в сознание и разрушить рациональный процесс, потому что ее действие примитивно. Например, человек стремится быть уступчивым, мягким. Тогда активность, твердость может проявиться в несоответствующей ситуации агрессивной реакции. В то же время противоположности, компенсируя друг друга, создают напряже-
34
ние, способствующее росту. Если человек сознательно игнорирует какую-либо сферу,
например, сексуальность, то бессознательное через сновидения напоминает о ней.
Единство личности обеспечивается трансцендентной функцией. Она преодолевает амбивалентные тенденции, внутренний конфликт, связывая полярности психики
через символическое выражение психического содержания. Юнг подчеркивал ее естественный характер, не основанный на сознательном намерении. Проявляясь для преодоления односторонности в развитии, трансцендентная функция дает новую перспективу, которая не предполагалась, не была целью личности и не может быть исчерпывающе понята при помощи сознания.
Развитие личности, проявляющееся в сближении сознания и бессознательного,
Юнг назвал индивидуацией. Индивидуация протекает как осознание ранее неосознанных потребностей, стремлений, чувств, дальнейшее их расщепление на сознательную и
бессознательную части. Такая дифференциация частей психики позволяет человеку
преодолеть полярности, более тонко воспринимать мир и выражать себя. Индивидуация основывается на ассимиляции индивидуального и коллективного опыта, в результате которого формируются баланс и целостность личности.
На пути индивидуации личн. переживает столкновение с архетипическими фигурами. В них сконцентрированы наиболее важные мотивы, коллизии человеческой
жизни: отношение к другим, их влияние на человека (Персона); выбор, принятие решений (Эго); отношение к себе, отвержение или принятие себя (Тень); половая идентичность как деление на мужское и женское начала (Анима/Аиимус); отношение к сверхъестественному, находящемуся за пределами понимания человка (Самость). Индивидуация рассматривается как проявление уникального потенциала, заложенного в центре
личности – Самости.
Основные принципы индивидуальной психологии А. Адлера – целостность
психической жизни личности, стремление к превосходству как основная мотивационная сила в жизни личности, а также социальная принадлежность человека.
Согласно Адлеру, люди стараются компенсировать чувство собственной недостаточности, вырабатывая свой уникальный стиль жизни, в рамках которого они стремятся к достижению фиктивных целей, ориентированных на превосходство или совершенство. Стиль жизни личности складывается у ребенка в первые четыре-пять лет жизни и наиболее отчетливо проявляется в ее установках и поведении, направленном на
решение трех основных жизненных задач: профессиональной, сотрудничества и любви.
Неблагоприятные ситуации детства, среди которых Адлер особо выделяет неполноценность органов, чрезмерную опеку и отвержение со стороны родителей, способствуют
перерастанию чувства недостаточности в комплекс неполноценности – преувеличение
собственной слабости и несостоятельности.
Второй движущей силой развития личности является социальный интерес,
определяемый Адлером как стремление к сотрудничеству с др. людьми для достижения
общих целей. Социальный интерес имеет врожденные задатки, но окончательно формируется в ходе воспитания. С точки зрения Адлера, степень выраженности социального интереса является показателем психического здоровья, его недоразвитие может стать
причиной неврозов, наркомании, преступности и др. социальных и психопатологических отклонений.
Опираясь на оценку выраженности социального интереса и степень активности
личности при решении главных жизненных задач, Адлер выделяет четыре типа установок, сопутствующих стилю жизни: управляющий, получающий, избегающий и социально полезный.
Возникновение неврозов, по Адлеру, связано с ошибочным стилем жизни и недостаточным развитием социального интереса. В связи с этим психотерапия должна
быть направлена на коррекцию ошибочного стиля жизни, устранение ложных целей и
формирование новых жизненных целей, которые помогут реализовать жизненный по35
тенциал. Достигаются эти терапевтические цели через понимание пациента, повышение
его уровня понимания себя и развитие социального интереса.
В теории Хорни биологическая ориентированность, характерная для классического психоанализа, заменяется социокультурной, присущей неопсихоанализу. С точки
зрения Хорни, решающим фактором развития личности являются социальные отношения между ребенком и родителями, прежде всего касающиеся двух важнейших тенденций детства – стремления к удовлетворению своих желаний и стремления к безопасности. Причем ведущей является последняя тенденция: удовлетворение потребности в
безопасности ведет к формированию здоровой личности; и наоборот – поведение родителей, препятствующих этому (насмешки, невыполнение обещаний, гиперопека, оказание явного предпочтения братьям и сестрам и т. п.), ведет к развитию у ребенка базальной тревоги – ощущения одиночества и беспомощности перед лицом потенциально
опасного мира.
По Хорни, выраженная базальная тревога у ребенка ведет к формированию
невроза у взрослого. Чтобы справиться с базальной тревогой, ребенок прибегает к защитным стратегиям, которые получили название невротических потребностей, или
невротических тенденций. Это избыточные потребности 1) в любви и одобрении; 2) в
руководстве партнера; 3) в четких ограничениях; 4) во власти; 5) в эксплуатировании
других; 6) в обществ, признании; 7) в восхищении собой; 8) в честолюбии; 9) в самодостаточности и независимости; 10) в безупречности и неопровержимости.
Позднее эти потребности были объединены в три основные категории, каждая
из которых представляет собой стратегию межличностных отношений с целью достижения чувства безопасности, т.е. снижения тревоги. Каждой стратегии сопутствует ведущая ориентация в отношениях с др. людьми: 1) ориентация на людей; 2) ориентация
от людей; 3) ориентация против людей. Соответственно этим типам ориентации было
выделено три типа невротич. личности: уступчивый, обособленный и агрессивный. Все
эти стратегии использует и здоровый человек, однако гибко меняет их сообразно обстоятельствам.
36
14. Современные взгляды на основной психофизический закон.
Густав Теодор Фехнер, профессор физики Лейпцигского ун-та, стремился отыскать способы количественного измерения психических явлений. В частности, он пытался установить, как изменение ощущения связано с изменением стимуляции. При выведении закона, названного впоследствии его именем, Фехнер опирался на закон Вебера, согласно которому едва заметное различие (ЕЗР) в стимуляции есть некоторая постоянная часть величины исходного раздражителя (т. е. ЕЗР = kI), и на собственное допущение о том, что ощущение (R) раздражителя представляет собой накопленную сумму равных приращений ощущения. Выразив все это в дифференциальной форме как dR
= adI / I, а затем проинтегрировав (принимая R = 0 при интенсивности раздражителя,
равной абсолютному порогу (I0)), он получил следующее уравнение: R = с log (I / I0),
где R — величина ощущения, с — константа (величина которой зависит от основания
логарифма и от отношения Вебера), I — интенсивность раздражителя и I0 — абсолютный порог интенсивности. Это и есть Закон Фехнера, согласно которому ощущения
описываются кривой уменьшающегося прироста (или логарифмической кривой).
Например, увеличение яркости, ощущаемое при замене одной лампы десятью, будет
таким же, как и в случае замены десяти ламп сотней. Иначе говоря, возрастанию величины раздражителя в геометрической прогрессии соответствует прирост ощущения в
арифметической прогрессии.
Зрение. В тех случаях, когда длительность светового раздражителя очень мала,
для его обнаружения необходим высокий уровень интенсивности стимуляции; однако
по мере увеличения длительности световой вспышки снижается и необходимый для ее
обнаружения уровень интенсивности. Такое взаимодействие между временем (t) и интенсивностью (I) служит доказательством временной суммации и называется законом
Блоха: It = constant. Этот закон строго соблюдается только в области абсолютного зрительного порога и при длительности вспышек примерно до 0,1 с — величины, часто
называемой критической длительностью. Временная суммация происходит и при
большей длительности раздражителя, но полной реципрокности между временем и интенсивностью стимуляции в этих случаях не наблюдается.
Слух. В определенных временных границах слуховой энергетический порог
снижается по мере увеличения длительности звукового раздражителя. Однако здесь отношения между временем и интенсивностью стимуляции даже в области абсолютного
порога сложнее тех, что выражены формулой It = с, и зависят от частоты звука и возраста испытуемых. Хотя реципрокность имеет место для нек-рых частот и длительностей стимуляции, она не сохраняется за пределами 100 мс временного интервала.
Другие сенсорные модальности. Критические длительности в сфере действия
базисного принципа реципрокности были установлены также и для неосновных чувств.
При пробах на вкус критическое время стимуляции меняется в зависимости от качества
вкусового раздражителя: раздражителям, вызывающим ощущение сладкого, требуется
примерно 2 с, ощущение соленого — 3 с, а ощущения горького и кислого — по 3,5 с.
Для обоняния время перестает быть значимым фактором в пороговых феноменах при
длительностях стимуляции свыше 5 с. Что касается тепловых раздражителей, то здесь
верхняя граница их длительности, вплоть до к-рой происходит временная суммация,
составляет 10 с; в ощущениях холода, вызываемых направленной в лоб воздушной
струей, реципрокность имеет место при длительностях стимуляции примерно до 1,5 с.
Как и в случае пороговых феноменов, измерение надпороговых феноменов
связано с поведенческими реакциями. Соответственно, психофизические теории пытаются объяснить отношения между переменными стимулами и связываемыми с ними
реакциями как опосредованные соотв. сенсорными модальностями. Основополагающей
для этих теорий является концепция трех отдельных, хотя и связанных измерений или
37
континуумов: а) физ. континуума (стимула), б) предполагаемого субъективного или
сенсорного континуума и в) континуума суждений или поведенческих реакций.
Дифференциальный порог — это мера способности наблюдателя отмечать
надпороговые различия между раздражителями. В 1834 г. была опубликована работа Э.
Г. Вебера De pulsu, resorptione, auditu et tactu, где сообщалось об относительном характере сенсорного различения. Вебер утверждал, что величина, на к-рую нужно увеличить или уменьшить интенсивность раздражителя (∆ф) с тем, чтобы вызвать заметное
изменение ощущения, есть нек-рая постоянная часть интенсивности исходного раздражителя (ф). В математической форме это утверждение имеет вид ∆ф = кф (где к — коэффициент пропорциональности) и называется законом Вебера. По мысли самого Вебера, его закон различимости раздражителей имел статус общего закона, соблюдавшегося во всех сенсорных модальностях, что было подтверждено мн. исследователями.
Однако отношение Вебера не выполняется при низких уровнях интенсивности стимуляции и, в зависимости от эксперим. ситуации, может нарушаться тж при использовании сильных раздражителей. В связи с этим предлагались его различные модификации,
в к-рых ∆ф принималась пропорциональной ф с прибавлением некрой постоянной поправки, а не одному ф.
В 1860 г. Густав Т. Фехнер предложил неск. психофизических методов, посредством к-рых, по его утверждению, можно определять величину ощущения как функцию
величины раздражителя. Опираясь на закон Вебера и ряд собственных допущений,
Фехнер воспользовался понятием минимального обнаружимого изменения (названного
«едва заметным различием» или, сокращенно, ЕЗР), чтобы сформулировать свой осн.
логарифмический закон: ψ = к log фb, где ψ — психол. величина, ф — физ. величина
раздражителя, b — величина раздражителя, равная значению абсолютного порога, а к —
коэффициент пропорциональности. Закон Фехнера гласит, что возрастанию силы раздражителя в геометрической прогрессии соответствует рост величины ощущения в
арифметической прогрессии, и поэтому равные отношения раздражителей дают равные
интервалы ощущений.
За 100 с лишним лет, прошедших с того времени, как Фехнер сформулировал
свой закон, против него выдвигались многочисленные возражения. Все они сводятся к
трем главным аргументам: а) ощущения не имеют размерной характеристики и, следовательно, не м. б. измерены; б) закон Вебера — это всего лишь аппроксимация, и он не
соблюдается во всем стимульном диапазоне; в) все ЕЗР не равны по своему субъективному значению. В связи с этим предлагалось множество различных модификаций закона Фехнера.
Если допустить, что закон Фехнера справедлив, и разметить два смежных сенсорных интервала тремя консекутивными (последовательно возрастающими или убывающими) раздражителями, сила среднего раздражителя (точка деления пополам)
должна бы равняться среднему геометрическому двух крайних раздражителей. Однако
данные многочисленных исслед. показывают, что значение центральной точки ближе к
среднему арифметическому, чем к среднему геометрическому. Тем самым фехнерово
измерение сенсорных реакций на основе непрямой оценки способности к различению
раздражителей не получило подтверждения в исслед. по прямому определению равных
сенсорных интервалов.
Психофизические шкалы можно строить эксперим. методами, распадающимися
на 2 осн. класса: а) прямые методы, предполагающие изоморфное соответствие между
суждениями наблюдателя и задаваемыми экспериментатором значениями шкалы, как в
методе оценок величины (magnitude estimation); б) непрямые методы, в к-рых нет однозначного соответствия между суждениями и задаваемыми значениями шкалы, как в методе категориальных оценок (category estimation). Если выбрать по одному методу из
этих двух классов и применить к одинаковому набору стимулов, казалось бы, можно
38
ожидать линейной связи между полученными в результате шкалами, так что график
зависимости одной шкалы от др. должен давать прямую линию.
Тем не менее для континуумов интенсивности обычно редко удается получить
такую связь. Построение графика зависимости шкалы разбиения (partition scale) (полученной непрямым методом продуцирования категорий) от соотв. ей шкалы пропорциональности (полученной прямым методом продуцирования величин) почти всегда дает
вогнутую вниз кривую, лежащую между логарифмической и степенной функцией. Неспособность обнаружить предсказанную линейную связь указывает на рост вариабельности суждений по мере перехода от малых к большим величинам стимула в исследуемом континууме. Возможно тж, отсутствие линейности связано с различиями методов
шкалирования по диапазону доступных реакций или действию каких-то др. факторов,
что сказывается на уровне приспособления.
Когда наблюдателю предъявляют два стимула и требуют от него поделить пополам сенсорное расстояние между ними, подбирая значение третьего (переменного)
стимула на том же континууме, подобранное значение будет зависеть от того, в каком
порядке предъявляются два постоянных стимула — восходящем или нисходящем. Центральная точка будет размещаться выше для упорядоченной по возрастанию пары стимулов, чем для пары стимулов, предъявляемых в порядке убывания.
Коль скоро на значения шкалы могут влиять различные несенсорные факторы,
такие как порядок предъявления стимулов, стимульный диапазон, диапазон реакций,
величина стандартного стимула и прочие условия, то, вероятно, закономерен вопрос об
интерпретации психофизических шкал и выведенных психофизических законов. Строго говоря, психофизические законы непосредственно включают в себя не сенсорные
величины, а отношения между стимулами и соотв. оценочными суждениями, из которых и выводятся постулированные сенсорные величины.
Некоторые исследователи считают психофизические шкалы специфическими
отображениями заданного аспекта активности сенсорных нейронов и рассматривают
психофизические функции как функции «преобразователя», описывающие то, каким
образом сенсорные механизмы преобразуют энергию раздражителя в нервную деятельность. С теоретической точки зрения, постулирование преобразователя усложняет
формулировку психофизического закона, поскольку теперь в ситуации шкалирования
подразумевается не 3, а 4 континуума: а) физический, б) физиологический, в) сенсуальный и г) поведенческих реакций (суждений и оценок). Но если бы третий (сенсуальный) континуум сочли теоретически несущественным, то психофизические законы уже
не имели бы никакого касательства к субъективным величинам.
Независимо от того, охватывает ли психофизическая теория 3 или 4 континуума,
нелинейность эмпирических психофизических шкал (логарифмических или экспоненциальных) может возникать между любыми двумя смежными континуумами.
Возможно также, что эта нелинейность возникает не только на уровне периферических функций сенсорных систем, но на уровне центральных механизмов обработки
информ. в головном мозге. В соответствии с этим на суждения испытуемых в экспериментах по сенсорному шкалированию, вероятно, могут влиять предшествующий опыт,
научение и контекстуальные факторы, которые связаны со слишком высокими требованиями экспериментальной ситуации, касающимися стимулов, реакций и процедур.
39
15. Иллюзии восприятия и их психологическая интерпретация.
Иллюзии — это ложные или искаженные восприятия окружающей действительности. Понятие иллюзии можно существенно уточнить, добавив, что она заставляет
воспринимающего испытывать чувственные впечатления, не соответствующие действительности, и склоняет его к ошибочным суждениям об объекте восприятия. Иллюзия Мюллера-Лайера, — вероятно, самая изученная из всех зрительных иллюзий, при
к-рых воспринимающий ошибочно оценивает длину линий. 2 прямые равны по длине,
однако та, что слева, оценивается примерно на 25% длиннее расположенной справа.
Эту иллюзию обычно использовали для иллюстрации ненадежности наших чувств.
Освещение сцены, грим, покрой одежды — лишь малая часть примеров практического
применения законов иллюзорного восприятия в нашем визуальном мире.
Иллюзии играют важную роль в выживании многих биологических видов. Под
покровительственной окраской имеется в виду способность животного в целях предотвращения нападения принимать окраску, сходную по цветовой гамме с окружающей
средой. Некоторые виды обладают возможностями прятаться в тени благодаря особому
окрасу (с полосами и разводами), затрудняющему определение местоположения животного, и темным полоскам, маскирующим заметные глаза (напр., енот). Слияние с
фоном действительно порождает ошибочное восприятие, но искажение здесь не столь
существенно, как в тех случаях, когда мы приписываем удаленность объекту, фактически находящемуся рядом.
Мы не располагаем систематической экологической классификацией всех встречающихся в природе и повседневной жизни иллюзий. Иллюзии имеют место во всех
сенсорных модальностях. Лучше всего изучены зрительные иллюзии. Уже упоминавшаяся зрительная иллюзия Мюллера-Лайера является еще и осязательной. Горизонтально-вертикальная иллюзия состоит в том, что из двух равных по длине отрезков вертикальный кажется больше горизонтального, разделенного им на равные части в точке
касания.
Иллюзия Поггендорфа вызывается специфическим расположением трех линий:
отрезки прямой, под углом пересекающей две параллельные прямые, кажутся сдвинутыми относительно друг друга.
Иллюзия излома наклонной прямой усиливается, когда ее отрезок между параллельными прямыми не виден.
Иллюзия Понзо создается двумя сходящимися прямыми, похожими на перспективное изображение уходящей вдаль дороги. 2 равных по длине отрезка параллельных
прямых, лежащих между этими сходящимися линиями, выглядят неравными: отрезок,
расположенный ближе к точке схождения линий, кажется большим.
Причиной многих иллюзий служит неопределенность пустых зрительных полей
и необычных контекстов. Неподвижно закрепленный точечный источник слабого света
в полной темноте кажется движущимся — иллюзия, известная как автокинетический
эффект. В естественных условиях эту иллюзию можно испытать, наблюдая за неяркими
звездами в темную летнюю ночь.
Проприоцептивная система ответственна за многие иллюзии; одна из них —
«пьяная» походка бывалого моряка, которому палуба кажется устойчивой, как земля, а
земля уходит из-под ног, как палуба при сильной вертикальной качке. Пилот самолета,
взлетающего с авианосца с помощью катапульты, видит находящиеся в поле зрения
объекты уплывающими вверх (окулографическая иллюзия) и в то же время ощущает
свое тело заваливающимся назад (окулогравическая иллюзия). Ему может казаться, что
самолет слишком резко набирает высоту, но попытка скорректировать траекторию
взлета — опустить нос самолета — может привести к катастрофе. Эту иллюзию особенно трудно преодолеть в ночное время, когда пилоту недостает зрительных ориенти40
ров.
Локализация звука несет в себе элемент неопределенности, снять которую помогает зрительная система отсчета. Поэтому зрители приписывают голос кукле, а не артисту (эффект чревовещателя). Высокие, пронзительные звуки, особенно непрерывно издаваемые на одной ноте, с трудом поддаются локализации.
Тактильная иллюзия «зайчика» — иллюзия локализации, состоящая в искажении знания о том, где именно ощущаются быстрые, короткие прикосновения к коже.
Если на предплечье закрепить 3 вибратора на расстоянии 4 дюймов один от др. и подать 5 последовательных импульсов сначала на нижний, затем на средний и, наконец,
на верхний вибратор, то чел. ощущает не отдельные очереди толчков в трех различных
точках, а серию из 15 толчков, распространяющихся по предплечью, как если бы вверх
по руке прыгал «зайчик». Аналогичный эффект можно получить в слуховой модальности: если 7 последовательных звуковых сигналов передавать через 3 динамика, чел.
слышит 7 звуков в различных местах — слуховая иллюзия «зайчика». Центральная область сетчатки — фовеа — отличается высокой точностью пространственной локализации, но при стимуляции последовательными световыми вспышками ее периферии
можно также вызвать иллюзию большего количества пространственно разнесенных источников света, чем есть на самом деле. Таким образом, иллюзия прыгающего «зайчика» является мультисенсорной.
Вкусовые иллюзии относятся к иллюзиям контраста, в которых вкус одного вещества влияет на последующее ощущение вкуса др. вещества. Соль может придать чистой воде кислый вкус, а сахароза заставить ее горчить.
См. также материал на http://www.psy.msu.ru/illusion
41
16. Основной психофизический закон. История открытия. Другие виды психофизических законов – Стивенс.
Основной психофизический закон:
Интенсивность ощущения (Е) прямо пропорциональна логарифму силы
раздражителя J (закон Вебера-Фехнера) Е = klogJ + с.
Немецкий физик, психолог, философ, профессор физики Лейпцигского университета Густав Теодор Фехнер из-за болезни и частичной слепоты, вызванной изучением
зрительных ощущений при наблюдениях за Солнцем, занялся философией, уделяя особое внимание проблеме отношений между материальными и духовными явлениями. С
улучшением здоровья он стал изучать эти отношения экспериментально, применяя математические методы. В центре его интересов оказался давно установленный рядом
наблюдателей факт различий между ощущениями в зависимости от того, какова первоначальная величина вызывающих их раздражителей. Звон колокола в дополнение к уже
звучащему колоколу произведет иное впечатление, чем присоединение одного колокола к десяти. Занявшись изучением того, как изменяются ощущения различных модальностей (опыты ставились над ощущениями, которые возникают при взвешивании
предметов различной тяжести, при восприятии предметов на расстоянии, при вариациях в их освещенности и т.д.), Фехнер обратил внимание на то, что сходные эксперименты проводил за четверть века до него его соотечественник Э. Вебер, который ввел понятие об "едва заметном различии между ощущениями". Причем это "едва заметное
различие" не является одинаковым для всех видов ощущений. Появилось представление о порогах ощущений, т.е. о величине раздражителя, меняющего ощущение. В тех
случаях, когда минимальный прирост величины раздражителя сопровождается едва заметным изменением ощущения, стали говорить о разностном пороге. Была установлена
закономерность, гласящая: для того чтобы интенсивность ощущения росла в арифметической прогрессии, необходимо возрастание в геометрической прогрессии величины
вызывающего его стимула. Это отношение получило имя закона Вебера-Фехнера. Общую формулу, выведенную из своих опытов, Фехнер обозначил следующим образом:
интенсивность ощущения пропорциональна логарифму стимула (раздражителя).
Фехнер тщательно разработал технику экспериментов для определения порогов
ощущений с тем, чтобы можно было установить минимальное (едва заметное) различие
между ними. Фехнеру принадлежит и ряд других методов измерения ощущений (кожных, зрительных и др.).
Данное направление исследований было названо психофизикой, поскольку его
содержание определялось экспериментальным изучением и измерением зависимости
психических состояний от физических воздействий.
Американский психофизик Стивенс предложил свое решение задачи. Исходным
пунктом для него был также закон Бугера - Вебера.
На границе XVIII - XIX вв. французский физик Бугер открыл некий эффект для
зрительной модальности, а немецкий физиолог Вебер проверил его действие для других модальностей. Этот эффект заключается в том, что отношение величины едва заметного увеличения стимула к исходному его значению остается постоянным в весьма
широком диапазоне значений величины стимула, т.е.
R/R=k
Это соотношение получило название закона Бугера - Вебера.
Но модель сенсорного пространства Стивенс представлял себе иначе. Он предположил, что в сенсорном пространстве действует отношение, аналогичное закону Бугера - Вебера в пространстве стимулов:
42
E/E=k
т.е. оглашение едва заметного приращения ощущения к его исходной величине
является постоянной величиной. Опять же с точностью до коэффициента пропорциональности мы можем приравнять две постоянные величины:
E/E=K R/R
Так как Стивенс не постулировал дискретность сенсорного пространства, он
вполне корректно мог перейти к дифференциальному уравнению
dE/E=dR/R
решение этого уравнения Е = k x Rn получило название закона Стивенса. Показатель степени n для каждой модальности имеет свое значение, но, как правило, меньше единицы.
Стивенcа интересовало, как воспринимает сенсорный сигнал человек в реальной
жизни. Он доказывал возможность прямых оценок величины ощущений, точность которых увеличивается при надлежащей тренировке испытуемых. В его экспериментах
принимали участие испытуемые, прошедшие предварительную подготовку, обученные
действовать в ситуации психофизического эксперимента. Поэтому в законе Стивенса z
= 1, что показывает полную осведомленность испытуемого.
Сто с лишним лет не прекращаются споры между сторонниками логарифмической зависимости силы ощущения от величины стимула (закон Фехнера) и степенной
(закон Стивенса). Результаты экспериментов с одними модальностями лучше аппроксимируются логарифмом, с другими - степенной функцией.
43
17. Проблема сознания в психологии. Сознание и неосознаваемое в
психологии.
Изучение сознания в психологии всегда сталкивалось с большими трудностями.
Основные трудности, возникающие при изучении сознания, связаны с тем, что:
 все психические явления предстают перед человеком в той степени, в которой
он их осознает. Поэтому сознание в психологии рассматривалось либо как
"бескачественное" условие существования психики, либо отождествлялось с
какой-либо психической функцией;
 сознание, в отличие от психических функций, не локализовано не только в
пространстве, но и во времени, что затрудняет его изучение в рамках существующих психологических направлений.
Авторы по-разному, прямо, через употребление или по аналогии определяют это
понятие, по-разному описывают то, что составляет, по их мнению, его содержание, и,
следовательно, отводят ему различную роль в целостной психической деятельности человека.
Рене Декарт понимал сознание как некую самоочевидную, неоспоримую субъективную данность человеку его собственных психических переживаний, которую невозможно подвергнуть сомнению. Можно сомневаться в истинности и достоверности
чего угодно, кроме одного — того, что Я сознаю это.
В дальнейшем сознание понимали и как своеобразную сцену, на которой разворачиваются события, переживаемые субъектом (интроспекционисты), и как взаимодействие представлений (И. Гербарт), и как постоянно изменяющийся поток впечатлений
(У. Джемс), и как часть процессов поведения, которая может быть вызвана или заменена словами, т.е. вербализована (Дж. Уотсон). Подчеркивали диалоговую сущность сознательных процессов или отождествляли сознание с мышлением. Сравнивали его со
светом, «воплощенном» в различных степенях ясности сознания и с сетью или паутиной, сотканной из значений или смысла слов (М. Вебер). Сводили к нему всю психику
в целом и рассматривали его как всего лишь незначительную часть психики, подобную
верхушке айсберга. Наделяли сознанием, в том числе и животных, и считали его исключительным свойством человека. Вовсе исключали его из рассмотрения в рамках
психологической науки и предлагали рассматривать его как эпифеномен, наивную иллюзию, характеризующую обычный житейский опыт (бихевиоризм).
В.М. Бехтеревым за основу определения сознания было взято отличие сознательных психических процессов от бессознательных. Он понимал под сознанием ту
субъективную окраску, которой сопровождаются многие из наших психических процессов.
Деятельностный подход к изучению сознания представлен в работах А.Н. Леонтьева и С.Л. Рубинштейна. А.Н. Леонтьев, подвергая критике учение Л.С. Выготского о
сознании, видит ошибочность его теории в том, что сознание не было понято Л.С. Выготским как предмет деятельности человека. Суть сознания, по А.Н. Леонтьеву, составляют психические образы продукта как цели. С точки зрения С.Л. Рубинштейна, сознание есть специфическая форма отражения объективной действительности, появляющаяся в процессе общественной практики, трудовой деятельности, формирования речи.
Подобная позиция наблюдается в работах А.Г. Спиркина, по мнению которого сознание направлено на отражение и преобразование действительности. Если сознание, по
А.Г. Спиркину (1972), есть "субъективное условие ориентировки человека в окружающем мире", то самосознание является условием ориентировки человека в своей личности.
44
Вопрос самосознания личности широко рассматривался в работах Л.С. Выготского, И.И. Чесноковой, О.В. Гордеевой и др. Говоря о связи сознания и самосознания,
И.И. Чеснокова называет самосознание тем же сознанием, только с другой направленностью.
О связи языка и сознания пишет В.Ф. Петренко в работе "Основы психосемантики"(1997). Сознание он трактует как высшую форму психического отражения, присущую человеку как общественно-историческому существу, выступающую как "сложная система, способная к развитию и саморазвитию, несущая в своих структурах присвоенный субъектом общественный опыт, моделирующая мир и преобразующая его в
деятельности". Возможность использовать речь для общения с другими людьми ведет к
формированию внутреннего диалога с самим собой, что М.М. Бахтин называет основой
сознания. Слово становится особой формой отражения действительности. В системной
организации человеческого сознания А.Н. Леонтьев выделяет следующие образующие:
значение; личностный смысл; чувственная ткань.
Такое представление о системной организации сознания было пересмотрено
Ф.Е.Василюком, который обнаружил его неполному и дополнил перечень составляющих структуру сознания еще двумя образующими: предмет и знак.
Таким образом, установлено, что сознание: высший уровень психического отражения и саморегуляции; присуще только человеку как общественно-историческому
существу; формируется в процессе общения, опосредствуется речью; направлено на
преобразование действительности; связано с самосознанием, ориентированным на
внутренний мир субъекта.
Сознание можно определять по-разному, можно сужать или расширять это понятие, подчеркивать в нем качество источника психической активности или же брать за
основу переживание очевидной данности, представленности объекта субъекту. Но
главное в том, что новое понятие, каковым является «сознание», должно содержать в
себе новое качество психической, душевной жизни, для отражения, представления которого в распоряжении как раз нашего сознания не хватает понятий. В таком подходе
реализуется известный принцип научного познания человеком мира, предложенный
средневековым философом-номиналистом Уильямом Оккамом: нет нужды вводить в
объяснение новые понятия, если данное явление можно объяснить с помощью уже
имеющихся. «Сознание» и есть тот новый термин, который обозначает и своим содержанием описывает новое качество психики, появляющееся на эволюционной лестнице
только у человека.
Все неосознаваемые процессы можно разбить на три класса:
1) надсознательные процессы.
2) неосознаваемые механизмы сознательных действий.
3) неосознаваемые автоматизмы - действия или акты, которые совершаются сами собой, без участия сознания.
Анализ автоматических процессов обнаруживает их двоякое происхождение.
Некоторые из этих процессов никогда не осознавались, другие же прошли через сознание и перестали сознаваться. Первые составляют группу первичных автоматизмов, вторые – вторичных. Первые называют автоматическими действиями, вторые – автоматизированными действиями или навыками. В группу автоматических действий входят
либо врожденные акты, либо те, которые формируются очень рано, часто в течении
первого года жизни. Примеры: сосательное движение, мигание, схватывание предметов, ходьба, конвергенция глаз и др. Навык. Благодаря формированию навыка достигается двоякий эффект: а) действие начинает осуществляться быстро и точно; б) происходит высвобождение сознания, которое может быть направленно на освоение более
сложного действия. Навык благодаря этим эффектам лежит в основе развития наших
45
знаний, умений и способностей. (пример: игра на фортепиано. Сначала освоение техники игры, а затем на этой основе переход к задачам художественного исполнения).
Сознание – неоднородно (фокус, периферия, граница). Эта неоднородная картина сознания накладывается на иерархическую систему сложного действия. При этом самые
высокие этажи системы – наиболее сложные и наиболее поздние компоненты действия
– оказываются в фокусе сознания; следующие этажи попадают на периферию; наконец,
самые низкие и самые отработанные компоненты выходят за границу сознания. В отличии от навыков автоматические действия не осознаются и не поддаются осознанию.
Более того попытки их осознать обычно расстраивают действие.
Явления неосознаваемой установки изучал Д.Н. Узнадзе. Установка – готовность организма или субъекта к совершению определенного действия или к реагированию в определенном направлении. Речь идет о готовности к предстоящему действию.
Если навык относится к периоду осуществления действия, то установка – к периоду,
который ему предшествует. Примеры: моторная установка: преднастройка позы руки,
спринтер на старте, готовый к рывку; перцептивная установка: ожидание угрозы –
слышатся шаги, шорохи; умственная установка – пример в тригонометрических символах – решать при помощи тригонометрических формул. Состояние установки имеет
важное функциональное значение: субъект подготовлен к определенному действию,
имеет возможность осуществить его быстро и точно, т.е. более эффективно.
Неосознаваемые сопровождения сознательных действий: непроизвольные движения, тонические напряжения, мимика и пантомимика, а также большой класс вегетативных реакций, сопровождающих действия и состояния человека. Важность: 1) эти
процессы включены в общение между людьми м представляют собой важнейшие дополнительные средства коммуникации; 2) это объективные показатели различных психологических характеристик человека – его намерений, отношений, скрытых желаний,
мыслей и т.д. Примеры: непроизвольная и неосознаваемая передача информации другому лицу ; эмоционально-выразительные сопровождения речевых действий, часто не
осознаются не только лицом, индуцирующим сигналы этого рода, но и тем, кто их воспринимает; Неосознанное перенимание поз, жестов другого: биологические механизмы
подражания и заражения.
Надсознательные процессы. Это процессы образования некоего интегрального
продукта большой сознательной работы, который затем вторгается в сознательную
жизнь человека и, как правили, меняет ее течение. Но представления о сотворении этого продукта человек не имеет, хотя бы о последнем его шаге. Отличия от сознательных
процессов: 1. субъект не знает того конечного итога к которому приведет надсознательный процесс. Сознательные же процессы предполагают цель действия, т.е. ясное
осознание результата. 2. неизвестен момент когда надсознательный процесс закончится, часто он завершается внезапно, неожиданно для субъекта. Сознательные же действия предполагают контроль за приближением к цели и приблизительную оценку момента, когда он будет достигнут. Это процессы творческого мышления, процессы переживания большого горя или больших жизненных событий, кризисы чувств, личностные кризисы и т.п. Эти процессы происходят над сознанием в том смысле, что их содержание и временные масштабы крупнее всего того, что может вместить сознание;
проходя через сознание отдельными своими участками, они как целое находятся за его
пределами. Методическая задача обнаружения неосознаваемого: осознаваемое проявляется в сознании в различных формах (иллюзия, установка, невроз, интегральные результаты); совместное использование объективных и субъективных (речевой отчет)
данных и др.
46
18. Пороги чувствительности. Виды порогов. Примеры характеристик порогов в разных модальностях.
Нижний порог ощущений – минимальная величина раздражителя, вызывающая едва заметное ощущение (обозначается J o). Сигналы, интенсивность которых
меньше Jo, человеком не ощущаются.
Верхний порог – максимальная величина раздражителя, которую способен
адекватно воспринимать анализатор (Jmax) Интервал между Jo и Jmax носит название
"диапазона чувствительности).
Дифференциальный, разностный порог – наименьшая величина различий
между раздражителями, когда они еще ощущаются как различные (ΔJ). Величина ΔJ
пропорциональна интенсивности сигнала J; ΔJ/J = К – закон Вебера. Для зрительного
анализатора К = 0,01, для слухового – К = 0,1.
Оперативный порог различимости сигналов – та величина различия между
сигналами, при которой точность и скорость различения достигают максимума. Оперативный порог в 10-15 раз выше дифференциального порога.
Интенсивность ощущения (Е) прямо пропорциональна логарифму силы
раздражителя J (закон Вебера-Фехнера) Е = klogJ + с.
Временной порог – минимальная длительность воздействия раздражителя, необходимая для возникновения ощущений. Пространственный порог определяется минимальным размером едва ощутимого раздражителя. Острота зрения – способность
глаза различать мелкие детали предметов. Размеры предметов выражаются в угловых
величинах, которые связаны с линейными размерами по формуле tg α/2 = h/2L, где α –
угловой размер объекта, h – линейный размер, Е – расстояние от глаза до объекта. У
людей с нормальным зрением пространственный порог остроты зрения равен 1 угл.
мин, минимально допустимые размеры элементов отображения, предъявляемые человеку, должны быть на уровне оперативного порога и составлять не менее 15 угловых
минут. Однако, это справедливо только для предметов простой формы. Для сложных
предметов. опознание которых ведется по внешним и внутренним признакам, оптимальные условия будут в том случае, если их размеры составляют не менее 30-40. Объем зрительного восприятия – число объектов, которые может охватить человек в течение одной зрительной фиксации (одного взгляда) – при предъявлении не связанных
между собой объектов объем восприятия составляет 4-8 элементов.
Латентный период реакции – промежуток времени от момента подачи сигнала
до момента возникновения ощущения. После окончания воздействия раздражителя
зрительные ощущения исчезают не сразу, а постепенно (инерция зрения = 0,1 – 0,2 сек).
Поэтому время действия сигнала и интервал между появляющимися сигналами должны
быть не меньше времени сохранения ощущений, равного 0,2-0,5 сек. В противном случае будет замедляться скорость и точность реагирования, поскольку во время прихода
нового сигнала в зрительной системе человека еще будет оставаться образ предыдущего сигнала.
47
19. Эмпирические характеристики психического (по Л.М. Веккеру).
Формирование и развитие понятия психического явления или процесса, естественно, начинается с различения психического и непсихического, т.е. с противопоставления сферы психических явлений всему многообразию остальной реальности, которая в эту сферу не включается.
Такими опознавательными эмпирическими признаками психического являются.
1. Предметность. Исходный критический признак какоголибо акта как психического эмпирически выражается прежде всего в существовании двух рядов фактов,
совершенно по-разному выражающих отношение этого акта к внутренней динамике
процессов, протекающих в его органе. Первый из этих рядов фактов неопровержимо
свидетельствует о том, что любой психический процесс, как и всякий другой акт жизнедеятельности человеческого организма, неразрывно связан с функционированием какойлибо из его систем. И динамика этой системы или органа психической функции,
будь то слуховой, тактильный или зрительный анализатор, мозг или нервная система в
целом, может быть описана лишь в терминах тех внутренних явлений, которые в этом
органе происходят. Иначе говоря, механизм любого психического процесса в принципе
описывается в той же системе физиологических понятий и на том же общефизиологическом языке, что и механизм любого физического акта жизнедеятельности.
Однако, в отличие от всякого другого собственно физиологического акта (а это
составляет суть второго ряда фактов), конечные, итоговые характеристики любого психического процесса в общем случае могут быть описаны только в терминах свойств и
отношений внешних объектов, физическое существование которых с органом этого
психического процесса совершенно не связано и которые составляют его содержание.
Так, восприятие или представление, являющиеся функцией органа чувств, нельзя описать иначе, чем в терминах формы, величины, твердости и т.д. воспринимаемого
или представляемого объекта. Мысль может быть описана лишь в терминах признаков
тех объектов, отношения между которыми она раскрывает, эмоция – в терминах отношений к тем событиям, предметам или лицам, которые ее вызывают, а произвольное
решение или волевой акт не могут быть выражены иначе, чем в терминах тех событий,
по отношению к которым соответствующие действия или поступки совершаются. Таким образом, процессуальная динамика механизма и интегральная характеристика результата в психическом акте отнесены к разным предметам: первая – к органу, вторая –
к объекту.
Воспроизведение качеств одного объекта в другом, служащим его моделью, само по себе не заключает еще уникальной специфичности психических явлений – оно
встречается в различных видах и непсихических отображений. "Подобное воспроизводится подобным", – констатировали еще в древности. Это же относится и к воспроизведению некоторых пространственных свойств, таких, например, как форма.
Разные предметы – копия и оригинал – могут обладать одной и той же формой,
величиной, цветом и т.д. Суть же рассматриваемого исходного критического признака
психического процесса заключается в том, что, протекая в своем органе-носителе, этот
внутренний процесс в его конечных, результативных параметрах скроен по образцам
свойств внешнего объекта.
Продолжением или оборотной стороной, т.е. отрицательным проявлением этой
"скроенности" внутреннего мира по моделям мира внешнего (эмпирически выражающейся в необходимости формулировать характеристики психических процессов лишь в
терминах внешних объектов), являются и остальные общие особенности этих процессов.
2. Субъектность. Вторая специфическая особенность заключается в том, что в
картине психического процесса, открывающей носителю психики свойства ее объектов,
48
остается совершенно скрытой, не представленной вся внутренняя динамика тех сдвигов
в состояниях органаносителя, которые данный процесс реализуют.
Как и в отношении первого исходного признака предметности, свидетельства
индивидуального опыта о невключенности внутренних процессов, протекающих в анализаторе или в отделах мозга, в окончательную структуру восприятия, представления
или мысли вполне подкрепляются данными опыта научного. Обогащение и конкретизация знаний о нервных процессах как ближайшем к психике звене механизма работы
ее органа отчетливо показывают, что прямое построение многокачественной и предметно-структурированной картины восприятия, чувств или мысли с их устойчивыми
инвариантными характеристиками из "материала" стандартных нервных импульсов или
градуальных биопотенциалов и их динамики осуществлено быть не может.
Эмпирическое существо второго специфического признака психического процесса сводится, таким образом, к тому, что его итоговые, конечные параметры не могут
быть сформулированы на собственно физиологическом языке тех явлений и величин,
которые открываются наблюдению в органе-носителе. Эта неформулируемость характеристик психических процессов на физиологическом языке внутренних изменений в
их субстрате является оборотной стороной их формулируемости лишь на языке свойств
и отношений их объекта.
3. Чувственная недоступность. Эта чрезвычайно существенная и не менее загадочная эмпирическая особенность всех психических процессов, также связанная с
соотношением их механизма и итоговой предметной структуры, феноменологически
характеризуется тем, что психические процессы недоступны прямому чувственному
наблюдению.
Своему носителю-субъекту психический процесс (восприятие или мысль) открывает свойства объекта, оставляя совершенно скрытыми изменения в субстрате, составляющие механизм этого процесса. Но, с другой стороны, изменения в субстрате,
открытые с той или иной степенью полноты для стороннего наблюдателя, не раскрывают перед ним характеристик психического процесса другого человека.
Вопреки долго существовавшему в традиционной психологии мнению, они
скрыты и от прямого чувственного восприятия субъекта, являющегося их носителем.
Человек не воспринимает своих восприятии, но ему непосредственно открывается
предметная картина их объектов.
Внешнему же наблюдению не открывается ни предметная картина восприятии и
мыслей другого человека, ни их собственно психическая "ткань", или "материал".
Непосредственному наблюдению со стороны доступны именно и только процессы в
органе, составляющие механизм психического акта.
Специфика и загадочность этой характеристики определяется тем, что другие
встречающиеся в природе и технике виды предметных изображений в меру доступности их оригиналов чувственному восприятию доступны ему и сами. Механический отпечаток, фотографическое, телевизионное или киноизображение в такой же мере чувственно воспринимаемы, как и их объект. Более того, самая эта их чувственная доступность определяет их функцию и существо. Психический же процесс, воспроизводя картину предметной структуры своих объектов, сам по отношению к этой картине остается совершенно прозрачным и тем самым невоспринимаемым. Эта прозрачность и невоспринимаемость психического процесса составляет такой же его необходимый атрибут, как и, наоборот, воспринимаемость фотографического, скульптурного, сценического или другого изображения в технике, природе или искусстве.
4. Спонтанная активность. Следующая специфическая характеристика психического процесса, в отличие от предшествующих, определяет не прямое отношение к
объекту или к его непосредственному субстрату, а выражение в поведенческом акте, во
внешнем действии, побуждении, направляемом при посредстве психического процесса.
Эта особенность, истоки которой глубоко скрыты под феноменологической поверхно49
стью и связаны с далекими опосредствованиями во времени и пространстве, заключает
в себе совершенно особое своеобразие активности психического процесса.
Это та, эмпирически безошибочно распознаваемая, но с большим трудом поддающаяся строгому детерминистическому объяснению форма активности, которая не
только "оживляет", но и "одушевляет" физическую плоть организма. Не что иное, как
именно особый характер активности, лежит в основе первичного эмпирического выделения "одушевленных" существ (животных) как частной формы живых организмов.
Уникальный по сравнению с другими, более элементарными проявлениями активности характер этой особенности состоит в том, что на всех уровнях поведения – от
простейшего локомоторного акта до высших проявлений разумности и нравственности
в произвольном человеческом поступке – конкретные параметры структуры и динамики этого акта не могут быть непосредственно выведены ни из физиологических сдвигов
внутри организма, ни из физических свойств воздействующих на него стимулов. Это и
делает такую активность психической именно потому, что она прямо не вытекает ни из
физиологии внутренних процессов организма, ни из физики, биологии и социологии
его непосредственного внешнего окружения. Но вместе с тем, поскольку эта активность не является однозначной равнодействующей физиологических и физических сил,
в ней нет жестко предзаданной и фиксированной во всех ее конкретных реализациях и
деталях программы, и субъект может действовать "на много ладов" (Сеченов, 1996);
психическая активность проявляется и эмпирически различается как активность свободная.
50
20. Методы исследования в психологии и их классификация (по Б.Г.
Ананьеву).
С точки зрения Б.Г. Ананьева, методы психологического исследования являются системами операций с психологическими объектами и вместе с тем гносеологическими объектами психологической науки.
Рассматривая проблему применения эмпирических методов в психологии (если
следовать требованиям системного подхода), нужно начать с определения их места в
системе психологических методов. Можно выделить, по крайней мере, пять уровней:
1. Уровень методики.
2. Уровень методического приема.
3. Уровень метода (эксперимент, наблюдение и пр.).
4. Уровень организации исследования.
5. Уровень методологического подхода.
Правда, термин “метод” может применяться к любому из уровней. Например, в
психофизике есть метод средней ошибки, метод границ; в психодиагностике – проективный метод (уровень 2); в психосемантике говорят о методе семантического дифференциала и о методе репертуарных решеток (уровень 1); в психологии развития обсуждают психогенетический метод и его разновидности – близнецовый метод (уровень 4).
Приведенное уровневое деление способов, применяемых в психологическом исследовании, близко к тому, которое предложил Г.Д. Пирьов, разделив “методы” на 1)
собственно методы (наблюдение, эксперимент, моделирование и пр.), 2) методические
приемы и 3) методические подходы (генетический, психофизиологический и пр.).
С.Л. Рубинштейн в “Основах общей психологии” [Рубинштейн С.Л., 1946] в качестве главных психологических методов выделил наблюдение и эксперимент. Наблюдение подразделялось на “внешнее” и “внутреннее” (самонаблюдение), эксперимент –
на лабораторный, естественный и психолого-педагогический плюс вспомогательный
метод – физиологический эксперимент в его основной модификации (метод условных
рефлексов). Кроме того, он выделил приемы изучения продуктов деятельности, беседу
(в частности, клиническую беседу в генетической психологии Пиаже) и анкету. Естественно, время обусловило особенности этой классификации. Так, “родственноидеологические” связи психологии с философией лишили ее теоретических методов,
аналогичная близость с педагогикой и физиологией вознаградилась включением методов этих наук в психологический перечень.
Вторая развернутая классификация методов психологического исследования,
получившая распространение в отечественной психологии благодаря Б. Г. Ананьеву, –
классификация болгарского психолога Г.Д. Пирьова [Пирьов Г.Д., 1985]. Он выделил
как самостоятельные методы: наблюдение (объективное – непосредственное и опосредованное,субъективное – непосредственное и опосредованное), эксперимент (лабораторный, естественный и психолого-педагогический), моделирование, психологическую
характеристику, вспомогательные методы (математические, графические, биохимические и др.), специфические методические подходы (генетические, сравнительный и
др.). Каждый из этих методов подразделяется на ряд других. Так, например, наблюдение (опосредованное) делится на анкеты, вопросники, изучение продуктов деятельности и др.
Б.Г. Ананьев [Ананьев Б.Г., 1977] подверг критике классификацию Пирьова,
предложив другую. Все методы он разделил на: 1) организационные (4-й и 5-й уровни,
выделенные нами выше); 2) эмпирические; 3) способы обработки данных и 4) интерпретационные.
51
К организационным методам Ананьев отнес сравнительный, лонгитюдный и
комплексный. Во второй группе оказались обсервационные методы (наблюдение и самонаблюдение), эксперимент (лабораторный, полевой, естественный и др.), психодиагностический метод, анализ процессов и продуктов деятельности (праксиометрические
методы), моделирование и биографический метод.
В третью группу вошли методы математико-статистического анализа данных и
качественного описания. Наконец, четвертую группу составили генетический (фило- и
онтогенетический) и структурные методы (классификация, типологизация и др.). Ананьев подробно описал каждый из методов, но при всей тщательности его аргументации
остается много нерешенных проблем: почему моделирование оказалось эмпирическим
методом? Чем практические методы отличаются от полевого эксперимента или инструментального наблюдения? Почему группа интерпретационных методов отделена от
организационных? Разве генетическая интерпретация не предполагает особый способ
организации исследования (“близнецовый метод” и др.)?
52
21. Специфика психического отражения.
Психическое отражение не является зеркальным, механически пассивным копированием мира (как зеркало или фотоаппарат), оно сопряжено с поиском, выбором, в
психическом отражении поступающая информация подвергается специфической обработке, т.е. психическое отражение – это активное отражение мира в связи с какой-то
необходимостью, с потребностями, это субъективное избирательное отражение объективного мира, так как принадлежит всегда субъекту, вне субъекта не существует, зависит от субъективных особенностей. Психика – это «субъективный образ объективного мира».
Психику нельзя свести просто к нервной системе. Психические свойства являются результатом нейрофизиологической деятельности мозга, однако содержат в себе
характеристики внешних объектов, а не внутренних физиологических процессов, при
помощи которых психическое возникает. Преобразования сигналов, совершающиеся в
мозгу, воспринимаются человеком как события, разыгрывающиеся вне его, во внешнем
пространстве и мире. Мозг выделяет психику, мысль подобно тому, как печень выделяет желчь. Недостаток этой теории в том, что отождествляют психику с нервными процессами, не видят качественных отличий между ними.
Психические явления соотносятся не с отдельным нейрофизиологическим процессом, а с организованными совокупностями таких процессов, т.е. психика -это системное качество мозга, реализуемое через многоуровневые функциональные системы мозга, которые формируются у человека в процессе жизни и овладения им исторически сложившимися формами деятельности и опыта человечества через собственную
активную деятельность. Таким образом, специфически человеческие качества (сознание, речь, труд и пр.), человеческая психика формируются у человека только прижизненно, в процессе усвоения им культуры, созданной предшествующими поколениями. Таким образом, психика человека включает в себя по меньшей мере три составляющих: внешний мир, природу, ее отражение- полноценную деятельность мозга – взаимодействие с людьми, активную передачу новым поколениям человеческой культуры, человеческих способностей.
Психическое отражение характеризуется рядом особенностей:
 оно дает возможность правильно отражать окружающую действительность, причем правильность отражения подтверждается практикой;
 сам психический образ формируется в процессе активной деятельности
человека;
 психическое отражение углубляется и совершенствуется;
 обеспечивает целесообразность поведения и деятельности;
 преломляется через индивидуальность человека;
 носит опережающий характер.
53
22. Психофизический и психофизиологический парадоксы в психологии.
Психологи, как и представители любой конкретной науки, всегда в той или иной
мере должны решать проблему соотнесения той реальности, которую они изучают, и
других, тесно связанных с ней форм действительности, определить в целом место изучаемых в психологии явлений в общей системе мироздания. Поэтому для психологической науки весьма важно решение двух проблем: психофизической и психофизиологической.
В истории психологической науки решение обеих проблем оказалось настолько
тесно связанным между собой, что многие исследователи убеждены, что это одна и та
же проблема, только по-разному называемая. Некоторые утверждают, что это разные
проблемы, причем переход от психофизической проблемы к психофизиологической
проблеме произошел уже в XVIII в. Разделяя эту последнюю точку зрения, отметим,
что психофизической проблемой называется проблема соотношения психического с
телесным (материальным) вообще, т.е. проблема места психических явлений во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира. Именно так была поставлена психофизическая проблема в XVII в. французским философом Р. Декартом. Он же фактически
поставил и психофизиологическую проблему — проблему соотношения психического с
одним конкретным видом материальных процессов — физиологическими процессами,
т.е. проблему соотношения психического и физиологического.
В связи с бурным развитием физиологии в последующее время, в частности в
XVIII и особенно в XIX в., психофизическая проблема для многих ученых трансформировалась в психофизиологическую, что не могло не отразиться, по мнению многих
историков психологии и методологов психологической науки, на конкретных способах
решения собственно психофизической проблемы. В частности, М. Г.Ярошевский подчеркивал, что, понимая связь между психическим и физическим только как связь между психическим и физиологическим, ученые неизбежно сужают свой исследовательский горизонт: «На место зависимостей психики от всеобщих сил и законов природы
была поставлена ее зависимость от процессов, которые происходят в нервном субстрате». Все это привело к тому, что весьма сложная и неоднозначная обусловленность
психического различными сферами действительности оказалась сведенной (редуцированной) к одной — весьма значимой, но все-таки одной — взаимосвязи психического с
физиологическим. Это мешает, в свою очередь, решить адекватно и психофизическую
проблему.
Уже в античной философии обсуждались проблемы соотношения души как
субъекта психических процессов и тела, которое, по мнению древнегреческих философов, не может чувствовать и мыслить. Однако автором психофизической проблемы
(т.е. проблемы соотношения психического, духовного и телесного, физического) считается Р. Декарт. Он поставил ее как проблему соотношения двух субстанций (мыслящей
субстанции — души — и протяженной субстанции — тела), не имеющих между собой
никаких общих свойств. Никто из предшествующих мыслителей не доходил до такого
противопоставления физического и психического, и поэтому в его творчестве тут же
встала проблема соотнесения между собой этих разделенных миров, которые тем не
менее каким-то образом в человеке взаимодействуют. Взаимодействие двух названных
субстанций, по Р. Декарту, можно наблюдать при возникновении в человеке страстей,
т.е. эмоциональных явлений. С одной стороны, это страсти именно души (т.е. чувствует
и страдает душа), однако, с другой — при возникновении любой из страстей как страдательных состояний души огромную роль играют сугубо телесные процессы (мельчайшие частицы крови — «животные духи»), которые, пробегая мимо «шишковидной
железы» (эпифиз), где в наибольшей степени, по мнению Р.Декарта, проявляет свое
54
действие душа, раскачивают ее и заставляют душу чувствовать страсти. Впрочем, и сама душа заставляет двигаться эту самую железу и направляет тем самым духи «куда ей
нужно». Значит, при возникновении душевных состояний, подобных страстям, душа
главным образом пассивна, а их возникновение объясняется практически полностью
порождающими их действиями тела; наоборот, во втором случае речь идет об активных
действиях души, называемых Р. Декартом волевыми, которые практически полностью
могут быть объяснены только «свободной волей», которая до такой степени свободна,
что ее никогда нельзя принудить.
Таким образом, решая психофизическую (и уже — психофизиологическую)
проблему в духе психофизического взаимодействия, Р.Декарт тем самым считает психическое (к тому же отождествляемое им с сознанием) находящимся «по ту сторону»
материального мира, никак с ним не связанным, разве что провоцируемым в душе «животными духами» (причем в этом последнем случае речь идет о самых примитивных
психических, т.е. душевных, процессах — восприятиях и страстях). Высшие же психические процессы истоком своим имеют только саму душу и ведут себя согласно свободе воли души, т.е. непредсказуемо и необъяснимо с позиций детерминизма, который,
как мы говорили, является принципом научного познания мира. Тем не менее в позиции Р.Декарта есть своя «правда»: он справедливо полагал, что высшие психические
процессы не могут быть прямо выведены из физиологических (телесных) процессов
или тем более сведены к ним (отождествлены с ними).
Решение психофизической проблемы в духе взаимодействия встречается и в более позднее время. Однако необходимо учесть, что психофизическая проблема начиная
с XVIII в. сужается до психофизиологической. Позицию психофизического (психофизиологического) взаимодействия защищал, например, английский физиолог Дж.Экклз,
автор известных работ по природе синаптической передачи, писавший о том, что дух
действует на мозг, а мозг на дух через синапсы: «Мозг при помощи особой способности
входит в связь с духом, обладая свойством «детектора», исключительная чувствительность которого не сравнима с детектором какого бы то ни было физического инструмента». Позицию психофизического взаимодействия разделяли и другие ученые,
например Ч. Шеррингтон и П. Тейяр де Шарден, а также некоторые советские философы, которые говорили о неизвестном пока «интимном механизме взаимодействия психического и физиологического» на клеточном и субклеточном уровне.
Однако решение психофизической проблемы в духе взаимодействия не соответствует, на наш взгляд, современному уровню развития психологической и физиологической наук, возрождая представления о психическом как самостоятельной субстанции,
как абсолютно отличном от иных реальностей объективного мира образовании.
Иное решение психофизической (психофизиологической) проблемы предложил
современник Р.Декарта английский философ Томас Гоббс (Hobbes, 1588-1679). С его
точки зрения, человек — одно из природных (естественных) тел, обладающее мышлением и способностью создавать искусственные тела. Однако мышление (являющееся,
как и у Р.Декарта, синонимом любого психического процесса вообще), по Т. Гоббсу,
производно от телесных процессов, и поэтому его изучение должно сводиться к изучению разнообразных движений тела и в теле. Так, в начале своего главного произведения «Левиафан» Т. Гоббс определял мысль (в том числе ощущение, представление и
т.п.) как «призрак» (кажущееся), т.е. как субъективное явление. Объективно, в реальности, существуют лишь определенные телесные движения, имеющие своим истоком какое-либо воздействие внешнего объекта на органы чувств: «Объект действует на глаза,
уши и другие части человеческого тела и в зависимости от разнообразия своих действий производит разнообразные призраки. Начало всех призраков есть то, что мы
называем ощущением (sense) (ибо нет ни одного понятия в человеческом уме (mind),
которое не было бы порождено первоначально, целиком или частично, в органах ощущения). Все остальное есть производное от него».
55
Таким образом, Т. Гоббс пытался объяснить возникающий нас образ мира процессами в нашем теле, возникающими на воздействие объекта (т. е. такого же тела) на
наши органы однако в этом взаимодействии образ как таковой теряет свою значимость
— это всего только «кажимость», лишь переживаемая субъектом. Если довести эту
мысль до своего логического конца, окажется, что психическое (отождествляемое с образом) — бесполезный придаток физиологического, оно существует только для субъекта, т.е. психика есть эпифеномен. Точку зрения Т. Гоббса о том, что за любым психическим явлением всегда лежит телесный процесс и именно его в реальности и надо изучать, разделяли значительное число философов и психологов в последующие века. К
тому времени психофизическая проблема была уже сведена к психофизиологической.
Так называемые вульгарные материалисты XIX в. — немецкие философы
Л.Бюхнер, К.Фогт, Я.Молешотт — утверждали, что мозг выделяет мысль почти так же,
как печень — желчь. Из верного положения о том, что никакой психический процесс не
может существовать без мозга, был сделан неадекватный вывод о том, что исследовать
мысль можно, только изучая мозговые процессы. Логическим следствием этого вывода
были попытки ликвидировать психологию как науку, заменив ее физиологией.
Подобные попытки реально предпринимались в нашей стране некоторыми последователями И.П. Павлова в 40 — 50-е гг. XX в. На печально знаменитой «сессии
двух академий» — Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР — в
1950 г., посвященной проблемам физиологического учения И.П.Павлова, прямо утверждалось, что область исследования психологии идентична области физиологии высшей
нервной деятельности, что нет никаких особых психологических закономерностей, что
признание специфики психического есть «замаскированный» вариант дуалистического
решения психофизиологической проблемы и т.п.
Изложенный в данном параграфе вариант решения психофизической и психофизиологической проблем обычно называется психофизическим параллелизмом, так
как он предполагает сосуществование двух реальностей — физической, редуцированной до физиологической (как объективной), и психической (понимаемой как субъективная реальность) — так, как будто они взаимно-однозначно соответствуют друг другу, при этом не пересекаясь: как только случается событие в одной реальности, так тут
же случается событие в другой. Однако тот вид психофизического параллелизма, о котором до сих пор шла речь, может быть назван «материалистическим параллелизмом»
(ниже мы отметим, что есть еще идеалистический вариант психофизического параллелизма), поскольку речь во всех перечисленных выше концепциях шла о том, что субъективная реальность в соотнесении с объективной выступает как зависимое, производное от этой последней.
Субъективная реальность в таком случае может быть сравнима с тенью, отбрасываемой реальным предметом, всюду следующей за ним и являющейся иной реальностью, чем сам предмет, но зависимой от него, повторяющей его контуры, форму и какие-то еще свойства объективного реального предмета. В силу того что субъективное
(отождествляемое здесь с психическим) — с этой точки зрения — всего лишь «отблеск» объективного, строго научным может быть признано изучение лишь объективных, т. е. физиологических, процессов. Таким образом, позиция материалистического
психофизического параллелизма закономерно приводила к физиологическому редукционизму в изучении психической реальности — стремлению свести предмет психологии к предмету физиологии.
Надо отметить, что представители некоторых психологических школ XX в., в
частности психологи Берлинской школы (гештальт-психологии), в принципе разделяющие позиции материалистического психофизического параллелизма, все-таки не решались окончательно перейти на позиции физиологического редукционизма и ликвидировать психологию как самостоятельную науку. Согласно их точке зрения, процессам в феноменальном поле соответствуют (или изоморфны) процессы в мозге, которые
56
имеют и в том и в другом случае «гештальтный» характер. Однако гештальт-психологи
и многие другие авторы, придерживавшиеся того решения проблемы, которое приводило (в пределе) к физиологическому редукционизму, все-таки эмпирически изучали
«параллельный» физиологическому феноменальный мир, считая его «реально действующим», и не торопились ликвидировать психологию как самостоятельную науку.
В истории философии и психологии был и идеалистический вариант психофизического параллелизма. Это, в частности, позиция философа XVII в. Г.В.Лейбница. В
его монадологии, весьма сложном философском учении, тело монады есть, в известном
смысле, производное от ее духовной (душевной) составляющей.
Согласно Г. Лейбницу, «весь универсум состоит единственно из простых субстанций, или монад, и из их сочетаний. Эти простые субстанции суть то, что в нас и в
гениях именуется духом, а в животных — душой...». Его позиция противоположна точке зрения Т. Гоббса. Для последнего весь универсум состоит из тел, которые во взаимодействии производят призраки — психические явления; для Г.Лейбница же мир состоит из монад, суть которых — способность к действию, а эта способность присуща
лишь духу (душе). В письме Т. Гоббсу от 13 — 22 июля 1670 г. Г.Лейбниц прямо указывает, что подлинное сознание, которое мы наблюдаем в себе, невозможно объяснить
только движением тел: «Положение, которым Ты часто пользуешься, — всякий двигатель есть тело, — насколько мне известно, никогда не было доказано». И далее: «Если
бы тела были лишены духа, то движение не могло бы быть вечным».
Как же связаны тогда тело и душа в монадологии? Позиция Лейбница схожа с
аристотелевским пониманием души как энтелехии тела, т.е. как принципа организации
тела (так, он писал о том, что «душа меняет тело»), однако речь идет в буквальном
смысле не о соединении (и тем более единстве) души и тела, а о согласии души с органическим телом.
Для объяснения этого согласия Лейбниц вводит принцип предустановленной
гармонии: «Душа следует своим собственным законам, тело — также своим, и они сообразуются в силу гармонии, предустановленной между всеми субстанциями, так как
они все суть выражения одного и того же универсума». Таким образом, душа и тело —
не одно и то же и действуют по своим законам: душа — по законам конечных причин
(т.е., например, в соответствии с целью), тело же — по законам причин действующих,
или движений, однако ни одно не влияет на другое, находясь друг с другом в гармонии.
Тем не менее, как мы видели, в этой гармонии духовное в определенном смысле главенствует над телом, а тело является производным от души.
Решение психофизической проблемы в духе параллелизма внутренне противоречиво: с одной стороны, психическое и физическое признаются двумя разными по
своей природе реальностями, с другой — находящимися друг с другом в «одной
упряжке», в некотором согласии, только в материалистическом варианте психофизического параллелизма психическое есть «тень» физических процессов, в идеалистическом
варианте — в определенном смысле наоборот.
Предшествующие варианты решения психофизической (психофизиологической)
проблемы сохраняли дуализм телесного (физического) и духовного (психического) как
двух разных по природе реальностей. Даже когда речь шла о материалистическом варианте психофизического параллелизма, его представители не считали возможным
научно изучать психическое как «кажимость», «субъективное», т.е. в точном смысле
слова сводили не психическое к физическому, а предмет психологии к предмету физиологии, подменяя первый последним. Между тем в истории философии и психологии
можно найти иные варианты решения указанных проблем, которые не ведут к ликвидации психологии как науки и при этом рассматривают физическое и психическое как две
стороны (ипостаси) одной и той же реальности. Истоки этого решения следует искать в
том же XVII веке, в философских работах голландского философа Баруха (Бенедикта)
Спинозы (Spinoza, 1632—1677). В отличие от дуалиста Р.Декарта, Б.Спиноза считал,
57
что в мире существует всего одна субстанция, которой присущи как атрибут 5 протяжения, так и атрибут мышления. Поскольку отдельные вещи составляют состояния (или
модусы) субстанции, они имеют те же атрибуты. Если мы рассмотрим с этой точки
зрения человека, то выясним, что его тело и душа «составляют один и тот же индивидуум, представляемый в одном случае под атрибутом мышления, в другом — под атрибутом протяжения». При этом то, что для тела выступает как действие, для души выступает как идея.
Отсюда Б.Спиноза делает следующий вывод: «Идея всего того, что увеличивает
или уменьшает способность тела к действию, благоприятствует ей или ограничивает ее,
— увеличивает или уменьшает способность нашей души к мышлению, благоприятствует ей или ограничивает ее». И поэтому чем более активен человек в мире, чем более совершенно он действует, тем более адекватные идеи о мире он получает, и наоборот — глубокое познание закономерностей мира способствует более совершенному
действо-ванию человека в мире, ведущему к его подлинной свободе, которая заключается для Б.Спинозы прежде всего в укрощении своих „аффектов и жизни «единственно
по предписанию разума». И тогда .достигается избавление от всяческих страхов —
прежде всего от страха смерти — и состояние «высшего блаженства».
Таким образом, душа и тело, по Б.Спинозе, субстанциально одно и то же — мы
бы сказали сейчас, что это действующий и мыслящий субъект и что действие и мысль
исходно неразделимы, выступая как разные проекции одной и той же реальности на
«разные плоскости». Поэтому они в принципе могут стать предметами разных наук.
Таким образом, нет ни одного психического образования, которое одновременно не
было бы физическим, и наоборот — нет ни одного физического тела, которое не имело
бы, кроме атрибута протяжения, еще и атрибута мышления. С точки зрения последующих форм материализма это последнее утверждение Б.Спинозы неверно. Далеко не
каждое физическое образование обладает способностью именно психического отражения мира. Он слишком широко понимал психическое (душевное) как способность отражения вообще. Согласно современной материалистической философии, психическое
является лишь вариантом, особой формой отражения, имеющей, как мы уже говорили
выше, смысловую природу. В то же время даже самая высокая и сложная форма психического — например, волевое действие — невозможна без соответствующих физиологических процессов и вместе с тем первое не сводимо к последнему. Впервые об этом
на новом уровне развития психологической науки обоснованно заговорил наш соотечественник — выдающийся физиолог Иван Михайлович Сеченов (1829 - 1905).
58
55. Личность в системе отношений и структура отношений личности.
Взгляды А.Ф. Лазурского и В.Н. Мясищева.
У истоков теории отношений Мясищева лежат идеи Лазурского о классификации личности согласно типам их отношений к окружающей действительности. Основное положение психологии отношений заключается в том, что личность, психика и сознание человека в каждый данный момент представляют единство отражения объективной действительности и отношения человека к ней. Психология, отношения человека в развитом виде выступают как целостная система индивидуальных, избирательных,
сознательных связей личности с различными сторонами объективной действительности: с явлениями природы и миром вещей; с людьми и общественными, явлениями;
личности с самой собой как субъектом деятельности. Система отношений определяется
всей историей развития человека, она выражает его личный опыт и внутренне определяет его действия, переживания.
Отношение как связь субъекта с объектом едино, однако имеет структуру, отдельные компоненты которой могут выступать как частичные отношения, его стороны,
или виды. Оно определяется рядом признаков: избирательностью, активностью, целостно-личностным характером, сознательностью. Важнейшими видами отношений
Мясищев считал потребности, мотивы, эмоциональные отношения (привязанность, неприязнь, любовь, вражда, симпатия, антипатия), интересы, оценки, убеждения, а доминирующим отношением, подчиняющим себе другие и определяющим жизненный путь
чел., – направленность. Высшая степень развития личности и ее отношений определяется уровнем сознательного отношения к окружающему и самосознанием как сознательным отношением к самому себе.
Отношения связаны с разными подструктурами личности. Так, с точки зрения
Мясищева, динамические индивидуально-психологические свойства темперамента являются на уровне развитого характера «снятой» формой индивидуальных различий,
движущие силы которой определяются сознательным отношением, а не свойствами
нервной системы. Характер – это система отношений и способ их осуществления человеком. Свойства реакции человека, выражающие его темперамент и характер, обнаруживаются лишь при активном отношении к объекту, вызывающему реакцию. Способности человека находятся в закономерном соотношении со склонностями, которые
представляют движущую силу развития способностей. Склонность – это не что иное,
как потребность в определенном виде деятельности, или избирательно-положительное
отношение к ней.
Положения психологии отношений легли в основу разработанной Мясищевым
патогенетической концепции неврозов. Невроз трактуется как болезнь личности, вызванная обстоятельствами значимости в системе ее личностных отношений.
59
56. Социально-когнитивные теории личности (А. Бандура, Д. Роттер).
Социально-когнитивная теория – теория личности второй половины XX в.,
разрабатываемая в трудах Бандуры. Несмотря на то, что ее нередко относят к бихевиористским теориям личности, она предлагает принципиально другое, отличное от бихевиоризма представление о личности. Она особо подчеркивает совместное взаимодействие и взаимовлияние среды, поведения и личностных факторов, в которых особое место отводится когнитивным процессам, обеспечивающим ментальный самоконтроль и
самоэффективность личности. Среда или окружение в социально-когнитивной теории
оказывают влияние на личность в той же мере, в какой личность влияет на среду и
формирует среду, а среда формирует личность. Это непрерывное взаимодействие сил
создает некое равновесие между свободой и детерминизмом в социально-когнитивной
теории.
Человеческое поведение, согласно социально-когнитивной теории, по большей
части усваивается прежде всего путем овладения паттернами поведения. Социальное
поведение личности формируется путем наблюдения за поведением других или на основании примера. Именно в ходе наблюдения личность научается имитировать поведение и моделировать себя по выбранной модели. Бандура полагает, что такое научение
избавляет личность от груза ненужных ошибок и временных затрат при выработке
адекватных реакций и стратегий поведения.
Посредством вербальных и образных репрезентаций опыт анализируется личностью, моделируется и сохраняется в такой степени, что служит ориентиром для будущего поведения. Моделирование опыта влияет на научение гл. обр. через информативную функцию опыта. В социально-когнитивной теории предполагается, что научение
происходит только тогда, когда включаются детерминанты регуляции индивид. поведения в форме двух видов подкреплений- «косвенного (внешн.) подкрепления» и «самоподкрепления». Косвенное подкрепление предполагает учет при имитации поведения выбранной модели поведения, наблюдаемых последствий поведения модели и подкреплений извне за награждаемое и эффективное ее поведение – если поведение выбранной модели награждается, а не наказывается, то его целесообразно имитировать.
Самоподкрепление в социально-когнитивной теории означает, что личность сама награждает себя поощрениями, которые способна контролировать. Оно используется ею всякий раз, когда она достигает установленной ею нормы поведения. Системы
самоподкрепления усваиваются, по мнению Бандуры, на основе тех же принципов
научения, которые отвечают за усвоение др. типов поведения.
Важное место в социально-когнитивной теории занимают понятия «саморегуляция», «самоконтроль» и «самоэффективность» личности. Обосновывается ведущая
роль в научении и организации поведения личности ее уникальной способности к саморегуляции. Выделяются три компонента саморегуляции поведения: самонаблюдение,
самооценка и самоответ. Поведение чел. регулируется с помощью самонаблюдения,
оценивается посредством самооценки как достойное одобрения и, следовательно, поощряемое либо как неудовлетворительное и наказуемое, в зависимости от того, с позиций каких личностных требований и норм оно оценивается. Поступки, соответствующие внутренним нормам личности, рассматриваются как позитивные, а несоответствующие – как негативные. Адекватность или неадекватность поведения определяется в
социально-когнитивной теории в терминах стандартных норм или ценностей эталонной
группы. Позитивная самооценка поведения приводит к поощряющему типу реагирования, а негативная – к наказывающему. Самооценка приобретает и сохраняет выработанные критерии поощрения и наказания в зависимости от реальных последствий.
Поведение, являющееся источником внутреннего дискомфорта, сопровождающееся ощущением собств. неадекватности и приводящее к неудачам, может способ60
ствовать развитию различных форм личностной психопатологии, формированию созависимостей (алкоголь, наркотики и др.) в попытках совладать с окружением или уйти в
мир грез, где легче получить в несбыточных фантазиях то, что недостижимо в реальности. Бандура полагает, что неадаптивное поведение – это результат излишне строгих
внутр. норм самооценки.
Самоэффективность личности в социально-когнитивной теории подразумевает
осознанную способность человека справляться со специфическими и сложными ситуациями и оказывть влияние на эффективность деятельности и функционирования личности в целом. Тот, кто осознал свою самоэффективность, прилагает больше усилий к
решению сложных задач, чем тот, кто испытывает сомнения в своих возможностях.
Высокая самоэффективность, связанная с ожиданием успеха, обычно приводит
к позитивным результатам и, т.о., способствует самоуважению личности. И, напротив,
низкая самоэффективность, связанная с ожиданием неудачи, приводит к неудаче и, т.о.,
снижает самоуважение. Личность, считающая себя неспособной справиться со сложными ситуациями, уделяет чрезмерное внимание своим недостаткам и постоянно занимается самобичеванием по поводу собств. некомпетентности. И, наоборот, осознающая
себя самоэффективной, мысленно представляет себе удачный сценарий, обеспечивающий позитивные ориентиры для организации своего поведения, и осознанно проигрывает варианты именно успешных действий и решений.
Предполагается, что развитие самоэффективности личности обеспечивается посредством формирования когнитивных умений строить свое поведение, приобретать
косвенный опыт, осуществлять вербальное самовнушение и убеждение, пластично входить в состояние физического или эмоционального подъема, обеспечивающего успех.
Важное место в обеспечении саморегуляции поведения занимает ментальный
самоконтроль, определяемый в социально-когнитивной теории как обоснованное когнитивное средство достижения более желаемых паттернов поведения. Он не существует исключительно в рамках только внутренних (напр., сила воли) или внешних
(напр., стимул- подкрепление в бихевиоризме) сил, а проявляется в тщательно планируемом взаимодействии личности с окружением.
Социально-когнитивная теория выделяет пять основных программных ступеней
процесса самоконтроля: определение формы поведения, на которое необходимо воздействовать, сбор основных данных, разработку программы, выполнение программы,
оценку и завершение. Программа самоконтроля в социально-когнитивной теории
включает механизмы самоподкрепления, самонаказание и планирование окружения.
Представителями социально-когнитивной теории проведены многочисленные
исследования, подтверждающие важность научения посредством наблюдения детей за
родителями (напр., в приобретении и модификации ими агрессивного поведения, в полоролевом развитии, формировании навыков общения, формировании самоэффективности как важнейшей составляющей личностного роста).
В социально-когнитивной теории разработана единая концепция управления
поведением личн. посредством формирования умений и навыков самоэффективности и
самоконтроля. Эффективность консультирования и психотерапии, по мнению Бандуры,
определяется прежде всего возможностью формирования осознанной самоэффективности личности. Повышение уровня самоэффективности способствует избавлению от
специфич. и иррациональных страхов и фобий (напр., боязнь змей, инъекций, страх перед экзаменами), избавлению от зависимостей (курение, алкоголь, наркотики), содействует стабилизации и укреплению психофизического потенциала личности, изменению стиля жизни, формированию позитивной жизненной установки в целом.
Социально-когнитивная теория продолжает развиваться и имеет много различных экспериментальных и эмпирических подтверждений своих концептуальных положений и выводов. Интерес к этой теории в мире все возрастает.
61
Теория социального научения – когнитивная теория личн. второй половины
XX в., разработанная амер. персонологом Роттером. Согласно теории социального
научения, социальное поведение личн. можно исследовать и описать с помощью понятий "поведенческий потенциал", "ожидание", "подкрепление", "ценность подкрепления", "психологическая ситуация", "локус контроля". Под "поведенческим потенциалом" понимается вероятность поведения, встречающегося в ситуациях с подкреплением; подразумевается, что каждый человек обладает определ. потенциалом и набором
действий и поведенч. реакций, сформировавшихся в течение жизни. "Ожидание" в теории социального научения относится к субъект, вероятности того, что определ. подкрепление будет наблюдаться в поведении в сходных ситуациях. Стабильное ожидание,
генерализованное на основе прошлого опыта, объясняет устойчивость и цельность
личн. В теории социального научения различаются ожидания, специфичные для одной
ситуации (специфические ожидания), и ожидания наиболее общие или применимые к
ряду ситуаций (генерализованные ожидания), отражающие опыт разл. ситуаций. "Психологическая ситуация" такова, какой ее воспринимает личн. Особо важным явл. роль
ситуационного контекста и его влияние на поведение чел. и на психол. ситуацию.
Роттер определяет "ценность подкрепления" как степень, с которой личн. при
равной вероятности получения подкрепления предпочитает одно подкрепление другому. На поведение чел. влияет ценность ожидаемого подкрепления. Разные люди ценят
и предпочитают разные подкрепления: кто-то более ценит похвалу, уважение со стороны других, кто-то – материальные ценности или более чувствителен к наказанию и др.
Существуют относительно устойчивые индивидуальные различия в личностном предпочтении одного подкрепления другому. Как и ожидания, ценность подкрепления основана на опыте личности и может меняться с течением времени и от ситуации к ситуации. При этом ценность подкрепления не зависит от ожидания. Она связана с мотивацией, а ожидание – с познавательными процессами. Предсказание вероятности поведения личности в некоей ситуации базируется на двух основных переменных – ожидании
и ценности подкрепления. В теории социального научения предлагается формула для
прогноза поведения личности, базирующаяся на основных понятиях теории: поведенческий потенциал = ожидание + ценность подкрепления.
Поведенческий потенциал включает пять потенциальных «техник существования»: 1) поведенч. реакции, направленные на достижение успеха и служащие основанием социального признания; 2) поведенч. реакции приспособления, адаптации, которые используются как техники согласования с требованиями др. людей, обществ, норм
и т. д.; 3) защитные поведенч. реакции, используемые в ситуациях, требования которых
превышают возможности человека в данный момент (напр., такие реакции, как отрицание, подавление желаний, обесценивание, затушевывание и т. д.); 4) техники избегания
– поведенч. реакции, направленные на "выход из поля напряжения", уход, бегство, отдых и т.п.; 5) агрессивные поведенч. реакции – это может быть и физич. агрессия, и
символич. формы агрессии типа иронии, насмешки, интриг и др.
Роттер полагал, что люди всегда стремятся максимизировать поощрение и минимизировать или избежать наказания. Цель определяет направление поведения чел. в
поисках удовлетворения осн. потребностей, которые обусловливают набор различных
типов поведения, включающих, в свою очередь, разл. наборы подкреплений.
В теории социального научения выделяются шесть видов потребностей, применимых к прогнозу поведения: 1) "статус признания", означающий потребность чувствовать себя компетентным и признанным авторитетом в широком спектре деятельностей;
2) "защита-зависимость", определяющая потребность личности в защите от неприятностей и ожидании помощи от других в достижении значимых целей; 3) "доминирование", включающее потребность влиять на жизнь др. людей, контролировать их и доминировать над ними; 4) "независимость", определяющая потребность принимать самостоятельные решения и достигать цели без помощи других; 5) "любовь и привязан62
ность", включающие потребность в принятии и любви других; 6) "физический комфорт", включающий потребность в физич. безопасности, здоровье и отсутствии боли и
страданий. Все др. потребности приобретаются в связи с названными и в соответствии
с удовлетворением основных потребностей личности в физическом здоровье, безопасности и удовольствии.
Роттер предполагал, что каждая категория потребностей состоит из трех основных компонентов: потенциал потребности, ее ценность и свобода деятельности. В сочетании они составляют основу формулы общего прогноза: потенциал потребности =
свобода деятельности + ценность потребности.
Потенциал потребности представляет собой функцию от свободы деятельности
и ценности потребности, что позволяет прогнозировать реальное поведение личности.
Человек склонен стремиться к цели, достижение которой будет подкреплено, а ожидаемые подкрепления будут иметь высокую ценность.
Базовое понятие генерализованного ожидания в теории социального научения –
интернально-экстернальный "локус контроля", базирующийся на двух основных положениях: 1. Люди различаются по тому, как и где они локализуют контроль над значимыми для себя событиями. Выделяется два полярных типа такой локализации – экстернальный и интернальный. 2. Локус контроля, характерный для определенной личности,
надситуативен и универсален. Один и тот же тип контроля характеризует поведение
данной личности как в случае неудач, так и в случае достижений, и это в равной степени касается различных областей социальной жизни и социального поведения.
Для измерения локуса контроля, или, как его иногда называют, уровня субъективного контроля, используется «Шкала интернальности-экстернальности» Роттера.
Локус контроля предполагает описание того, в какой степени личность ощущает себя
активным субъектом собственной деятельности и своей жизни, а в какой – пассивным
объектом действий др. людей и обстоятельств. Экстернальность – интернальность явл.
конструктом, который следует рассматривать как континуум, имеющий на одном конце
выраженную «экстернальность», а на другом – «интернальность»; убеждения же людей
расположены на всех точках между ними, по большей части в середине.
Личность способна добиться большего в жизни, если она верит, что ее судьба
находится в собств. руках. Экстерналы намного сильнее подвержены социальному воздействию, чем интерналы. Интерналы не только сопротивляются постороннему воздействию, но также, когда представляется возможность, стараются контролировать поведение других. Интерналы в большей степени уверены в своей способности решать проблемы, чем экстерналы, и поэтому независимы от мнения других.
Личность с экстернальным локусом контроля полагает, что ее успехи и неудачи
регулируются внеш. факторами, такими как судьба, удача, счастливый случай, влиятельные люди и непредсказуемые силы окружения. Личность с интернальным локусом
контроля верит в то, что удачи и неудачи определяются ее собственными действиями и
способностями.
Экстерналам присуще конформное и зависимое поведение. Интерналы в отличие от экстерналов, не склонны к подчинению и подавлению других, и сопротивляются, когда ими манипулируют и пытаются лишить степеней свободы. Экстерналы не могут существовать без общения, легче работают под наблюдением и контролем. Интерналы лучше функционируют в одиночестве и при наличии необходимых степеней свободы.
У экстерналов чаще возникают психологические и психосоматические проблемы, чем у интерналов. Им свойственны тревожность и депрессивность, они более
склонны к фрустрациям и стрессам, развитию неврозов. Установлена связь высокой
интернальности с положительной самооценкой, с большей согласованностью образов
реального и идеального "Я". Интерналы обнаруживают более активную, чем у экстерналов, позицию по отношению к своему психическому и физическому здоровью.
63
Экстерналы и интерналы различаются также и по способам интерпретации социальных ситуаций, в частности, по способам получения информации и по механизмам
их каузального объяснения. Интерналы предпочитают большую осведомленность в
проблеме и ситуации, большую ответственность, чем экстерналы, в отличие от экстерналов избегают ситуационных и окрашенных эмоциями объяснений поведения.
В целом в теории социального научения подчеркивается значение мотивационных и когнитивных факторов для объяснения поведения личности в контексте социальных ситуаций и делается попытка объяснить, как научаются поведению путем взаимодействия с др. людьми и элементами окружения. Эмпирические выводы и методический инструментарий, разработанный в теории социального научения, активно и плодотворно используется в экспериментальных исследованиях личности.
64
57. Диспозиционная теория личности Г. Олпорта.
Оллпорт определяет личность как реальную сущность каждого конкретного
чел., уникального в своем своеобразии. Личностью ученый наз. то, что лежит за конкретными поступками чел. внутри него самого. "Личность – это динамическая организация тех психофизич. систем внутри индивидуума, которые определяют характерное
для него поведение и мышление". Она не явл. статичной сущностью, хотя и имеет основополагающую структуру, постоянно эволюционирует.
Наряду с интеллектом и физич. конституцией темперамент – это первичный генетич. материал, из которого строится личн. Он особенно важный наследственный аспект эмоц. природы чел. (наряду с легкостью эмоц. возбуждения, преобладающим фоном настроения, колебаниями настроения, интенсивностью эмоций). Характер явл. понятием этическим и традиционно ассоциируется с неким моральным стандартом или
системой ценностей, в соответствии с которыми оцениваются поступки личн. По формулировке Оллпорта, характер – это оцененная личность, а личность – это неоцененный характер.
Наиболее важной единицей анализа того, что представляют собой люди и как
они в своем поведении отличаются друг от друга, является личностная черта. Оллпорт
определяет ее как нейропсихология, структуру, способную преобразовывать функционально эквивалентные стимулы, стимулировать и направлять эквивалентные (в значит,
степени устойчивые) формы адаптивного и экспрессивного поведения. Черта – это
предрасположенность вести себя сходным образом в широком диапазоне ситуаций. Совокупность черт обеспечивают стабильность поведения чел., его узнаваемость, предсказуемость. Разнообразные стимулы вызывают одинаковые ответные реакции, так же
как и реакции в форме чувств, ощущений, интерпретаций, поступков имеют одинаковое функцией, значение. Черты личности не пребывают в дремлющем состоянии. Ситуации, в которых личн. оказывается чаще всего, – это, как правило, именно те самые, в
которые она активно стремится попасть.
В поздних работах Оллпорта черты получили название диспозиций, среди которых можно выделить три типа: кардинальные, центральные и вторичные. Кардинальной диспозицией, или гл. страстью, обладают очень немногие люди. Это в высшей степени генерализованная диспозиция, настолько пронизывающая поведение, что почти
все поступки чел. можно свести к ее влиянию. Среди личностей с такой диспозицией
можно назвать Дон Жуана, Жанну д'Арк, Альберта Швейцера. Центральные диспозиции явл. строит, блоками индивидуальности и представляют собой такие тенденции в
поведении чел., которые легко обнаруживаются окружающими и упоминаются в рекомендат. письмах (напр., пунктуальность, внимательность, ответственность). Вторичные
диспозиции-менее заметны, менее устойчивы, менее обобщенные черты, такие как
предпочтения в еде и одежде, ситуационно обусловленные характеристики, особые
установки.
Личн. не явл. набором разрозненных диспозиций, она предполагает единство,
интеграцию всех структ. элементов индивидуальности. Существует некий принцип организации оценок, мотивов, склонностей, ощущений в единое целое, который Оллпорт
предлагает наз. проприумом. Проприум представляет собой позитивное, творческое,
стремящееся к росту и развивающееся свойство человеч. природы, осознаваемое как
наиболее важное и центральное. Речь идет о такой части субъект. опыта, как "мое", о
самости. Проприум есть некая организующая и объединяющая сила, назначение которой – формирование уникальности человеческой жизни.
Оллпорт выделяет семь аспектов самости, участвующих в развитии проприума с
детства до зрелости, называя их проприотическими функциями. В результате их окончательной консолидации формируется "Я" как объект субъект, познания и ощущения.
65
Стадии развития проприума: 1) ощущение своего тела, образующее телесную самость,
которая остается на протяжении всей жизни опорой для самоосознания; 2) ощущение
самоидентичности, значимым моментом которой выступает осознание себя посредством речи в качестве определ, и важного лица, появление чувства целостности и непрерывности "Я", связанное с именем ребенка; 3) чувство самоуважения как чувство
гордости по поводу того, что некие действия уже выполняются самостоятельно; важнейший источник повышения самооценки на протяжении всего детства; 4) расширение
границ самости, возникающее по мере осознания детьми того, что им принадлежит не
только их физич. тело, но и определ. значимые элементы внеш. мира, включая людей;
5) образ себя, когда ребенок начинает ориентироваться на ожидания значимых близких,
представляя себе, что такое "Я хороший" и "Я плохой"; 6) рациональное управление
самим собой, явл. стадией выраженного конформизма, морального и социального послушания, когда ребенок учится рационально решать жизн. проблемы, догматично полагая, что семья, ровесники и религия всегда правы; 7) проприативное стремление, явл.
постановкой перспективных жизненных целей, ощущение того, что жизнь имеет
смысл.
Над проприумом стоит познание самого себя, синтезирующее перечисленные
онтогенетич. стадии и представляющее собой субъективную сторону "Я", осознающую
"Я-объективное". На заключит, стадии проприум соотносится с уникальной способностью чел. к самопознанию и самоосознанию.
Индивид представляет собой динамичную (мотивированную) развивающуюся
систему. Адекватная теория мотивации, по мнению Оллпорта, должна рассматривать
перспективные цели чел., его намерения. Ключом к пониманию чел. явл. ответ на вопрос: "Что ты хочешь делать через пять лет?". По Оллпорту, личн. свободна от прошлого-связи с прошлым исторические, а не функциональные.
Созревание чел. – это непрерывный, продолжающийся всю жизнь процесс становления. Поведение зрелых субъектов, в отличие от субъектов невротичных, функционально автономно и мотивировано осознанными процессами. Зрелый чел. характеризуется такими чертами: 1) имеет широкие границы "Я"; 2) способен к теплым, сердечным социальным отношениям; 3) демонстрирует эмоц. неозабоченность и самопринятие; 4) имеет здоровое чувство реальности; 5) обладает способностью к самопознанию
и чувством юмора; 6) имеет цельную жизн. философию.
66
58. Факторно-аналитические теории личности (Р. Кеттелл, Г. Айзенк).
Теории стали развиваться после распространения факторного анализа как инструмента количеств, измерений и классификации признаков. В психол. исследованиях
факторные теории личности были ориентированы на эмпирические исследования индивидуальных различий личности. Ч. Спирмен разработал двухфакторную модель анализа, Л. Тэрстоун ввел в психологию многофакторный анализ, позволивший оперировать групповыми факторами. К. Барт обосновал существование генеральных факторов
(определяющих проявление по всем показателям), групповых факторов (значимых при
описании более чем одного фактора), специфических факторов (относящихся лишь к
одному показателю) и случайных, ошибочных факторов как артефактов. Наиболее популярные факторные теории личности разработаны Кэттеллом и Айзенком.
Теория Р.Б. Кэттелла исходит из "теории черт" и построения на их основе
личност. профиля. Мотивационным конструктом пространства личност. сферы явл. динамич. черты, структура которых формирует сущность личн. (черта описывается как
"ментальная структура", отвечающая за наблюдаемое поведение, его регулярность и
согласованность).
Личность – это совокупность черт, позволяющая предсказать действия человека
в данной ситуации. Связана как со внеш., так и с внутр. поведением индивида . Целью
психол. исследований личн. явл. установление законов, по которым люди ведут себя в
типичных социальных ситуациях.
В структуре личн. Кэттелл различал поверхностные и исходные черты. Поверхностные черты – это кластеры открытых, внешне переменных, сопутствующих друг
другу в ряде поведенч. актов. Исходные черты лежат в основе поверхностных поведенч. черт, более стабильны, важны, дают глубокую оценку поведения и определяются
только методом факторного анализа. Любая изолированная черта явл. совокупным
продуктом факторов среды и наследственности, но с преобладанием одной из сторон
("черты, формируемые средой" и "конституциональные черты").
По функциональному признаку Кэттелл разделяет черты на динамич., обеспечивающие активность в достижении цели, черты-способности, обусловливающие эффективность достижения цели; темпераментальные, связанные с конституциональным
фактором, проявляющимся в скорости, энергичности, эмоц. реактивности. Более изменчивые структуры личн. Кэттелл относил к состояниям и ролям.
Кэттелл обосновал систему (источники) получения данных о личн. На основании описания личн. в терминах темперамента, способностей и др. черт он предложил
"спецификационное уравнение" для интегральной оценки личности. Прогнозирование
поведения личности в прикладном плане достигается совмещением "профиля черт" и
профиля индексов психол. ситуации.
В процессе развития личности происходит изменение ее структуры.
Теория Г.Ю. Айзенка построена по иерархическому типу и включает описание
трехфакторной модели психодинамич. свойств (экстраверсия – интроверсия, нейротизм
и психотизм). Эти свойства Айзенк относит к типам общего уровня иерархич. организации структуры личн. На следующем уровне находятся черты, ниже – уровень привычных реакций, реально наблюдаемое поведение.
Факторы II порядка Кэттелла соответствуют первым двум факторам Айзенка,
который при исследовании личн. также использовал методы оценки, опросники, ситуационные тесты, физиол. измерения, а также учитывал роль наследственности.
Существенным вкладом Айзенка в область факторного анализа была разработка
техники критериального анализа, позволившая максимально выделять конкретные критериальные группы признаков, напр. дифференцировать контингента по нейротизму.
Не менее важным концептуальным положением Айзенка явл. идея о том, что наслед67
ственный фактор обусловливает различия людей по параметрам реактивности автономной нервной системы, скорости и прочности условных реакций, т.е. по генотипич. и
фенотипич. показателям, как основе индивидуальных различий в проявлениях нейротизма, психотизма и экстраверсии – интроверсии. Реактивный индивид склонен при соответствующих условиях к возникновению невротич. нарушений, а индивиды, легко
формирующие условные реакции, демонстрируют интровертность в поведении. Люди с
недостаточной способностью к формированию условных реакций и автономной реактивности, чаще других склонны к страхам, фобиям, навязчивостям и др. невротич.
симптомам. В целом невротическое поведение является результатом научения, в основе
которого лежат реакции страха и тревоги.
Считая, что несовершенство психиатрических диагнозов связано с недостаточной личностной психодиагностикой, Айзенк разработал для этой цели опросники и соответственно скорректировал методы лечения в психоневрологии.
68
ЛИТЕРАТУРА
ОСНОВНАЯ:
1. Ананьев Б.Г. “Человек как предмет познания”. Изд-во ЛГУ, 1968.
2. Ананьев Б.Г. “О проблемах современного человекознания”. М., 1977, С.49-148.
3. Ананьев Б.Г. “Теория ощущений”. Л., 1961.
4. Бернс Р. Развитие Я-концепции и воспитание. М., 1986
5. Бернштейн Н.А. “Избранные труды”. М., 1996.
6. Брунер Дж. Психология познания. М., 1977
7. Веккер Л.М. “Психика и реальность: единая теория психических процессов”. М.,
1998).
8. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.,1999.
9. Выготский Л.С. Развиттие высших психических функций. Собр.соч. в 6 т.М.,1983.
10. Ганзен В.А. “Системное описание психики”. ЛГУ, 1989.
11. Грановская Р.М. “Элементы практической психологии”. ЛГУ., 1988.
12. Изард К.Е. “Эмоции человека.” М., 1980.
13. Ананьев Б.Г. “Проблемы представлений в советской психологической
науке”./Философские записки/. Т.5, 1950.
14. Ананьев Б.Г. “К теории внутренней речи/ Психология чувственного познания”. М.,
1960.
15. Анохин П.К. “Узловые вопросы теории функциональной системы”. М., 1980.
16. Блонский П.П. “Проблема ума и его измерения.” СПб., 1997.
17. Брушлинский А.В. “Психология мышления и кибернетика”. М., 1972, С.52-58.
18. Величковский Б. “Психология восприятия.” МГУ., 1973.
19. Вилюнас В.К. “Психология эмоциональных явлений”. М., 1982.
20. Выготский Л.С. “Воображение и творчество в детском возрасте”. СПб., 1997.
21. Ганзен В.А. “Восприятие целостных объектов”. ЛГУ, 1974, С.5-32, 102-128.
22. Ганзен В.А., Юрченко В.Н. “Систематика психических состояний человека”.
//Вестник ЛГУ. 1991. Вып.1. № 6.
23. Изард К. Эмоции человека. – Питер, 1999
24. Ильин Е.П. “Мотивы человека: теории и методы изучения”. Киев, 1998.
25. Ильин Е.П. Психология воли. СПб., 2000.
26. Ильин Е.П. Эмоции и чувства. СПб., 2001.
27. Леонтьев А.Н. “Проблемы развития психики”. Изд-во МГУ, 1972.
28. Лурия А.Р. “Язык и сознание”. МГУ., 1979.
29. Мерлин В.С. Психология индивидуальности. М.-Воронеж, 1996.
30. Небылицын В.Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий.
М.,1976.
31. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М.,1994.
32. Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М., 1969.
33. Психология личности. Тексты. М., 1982.
34. Психология мышления. М., 1965
35. Психология эмоций. Тексты. М.1984.
36. Рубинштейн С.Л. “Основы общей психологии”. СПб., 1998.
37. Хрестоматия по общей психологии /Под ред.Гиппенрейтер Ю.Б., Михалевской
М.Б., МГУ, 1975.
38. Хрестоматия по общей психологии /Под ред.Гиппенрейтер Ю.Б., Петухова В.В.,
МГУ, 1981. Статьи С.Л.Рубинштейна /с.71-78/, Леонтьева А.Н. /с.60-71/, пиаже Ж..
/с.48-60/, Брунера Дж. /с.87-97/, Выгодского Л.С. /с.153-176/, Арнхейма Р. /с.97-108/.
69
Дополнительная:
1. Аверин В.А. Психология личности. СПб., 1999.
2. Аверин В.А. Психология детей и подростков. СПб., 1998.
3. Аллахвердов В.М. Опыт теоретической психологии. СПб., 1993.
4. Аллахвердов В.М. Сознание как парадокс. СПб., 1999.
5. Анастази А. Психологическое тестирование. Кн.1-2, м.,1982
6. Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную. Психологию. М.
1998.
7. Бауэр Э. Психическое развитие младенца. М., 1979.
8. Веккер Л.М. “Психические процессы”. Т. 1, 2, 3. ЛГУ., 1974, 1976, 1981 .
9. Вертгеймер М. Продуктивное мышление. М., 1987.
10. Гинецинский В.И. “Пропедевтический курс общей психологии”. СПбГУ, 1997.
11. Гиппенрейтер Ю.Б. “Введение в общую психологию”. МГУ., 1988, С.64-94, 95-214.
12. Гостев А.А. “Образная сфера человека”. М.1992.
13. Деглин В.Л. “Парадоксальные стороны человеческого мышления”. СПб. 1996. С.36.
14. Дружинин В.Н. Психология общих способностей. СПб., 1999.
15. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991.
16. Калин В.К. “На путях построения теории воли” Психологический ж-л, 1989 №2
17. Куликов Л.В. “Психические состояния”. Уч.пос. СПб., 1999.
18. Левитов Н.Д. “О спихических состояниях человека”. М., 1964.
19. Леонтьев А.Н. “Деятельность. Сознание. Личность.” М., 1982.
20. Линдслей Е.Б. “Эмоции”. //Экспериментальная психология. Т.1, М.,1980.
21. Ломов Б.Ф. “Методологические и теоретические проблемы психологии”. М., 1984.
22. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики.Спб., 1997.
23. Никифоров Г.С., Филимоненко Ю.И., Польшин А.К. “Психологические аспекты
саморегуляции состояния”. Л., 1986.
24. Обуховский К. Психология влечений человека. – М., Прогресс, 1972
25. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М..1997.
26. Полани М. Личностное знание. М..1985.
27. “ПСИХОЛОГИЯ”. Учебник/ Под.ред.А.А.Крылова. М., 1998.
28. Психология личности. Хрестоматия по психологии личности. – В 2-х томах, Самара, «Бахрах», 1999
29. Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М.,1994.
30. Рубинштейн С.Л. “К психологии речи”. / Проблемы общей психологии. М., 1973.
31. Сеченов И.М. Избранные философские ипсихологические произведения. М.,1947.
32. Селиванов В.И. “Дискуссионные вопросы психологии воли”. / Психолог. ж-л, 1986,
№ 6.
33. Симонов П.В. “Что такое эмоции”. М., 1966.
34. Смирнов А.А. “Проблемы психологии памяти.” М., 1966, С.33-77, 137-166.
35. Степанова Е.И. “Психология взрослых – основа акмеологии”. СПб., 1995.
36. Теплов Б.М. “Ум полководца”. М., 1990.
37. Тихомиров О.К. “Психология мышления”. МГУ., 1981, С.211-252.
38. Узнадзе Д.Н. “Психологические исследования”. М., 1966.
39. Ушакова Т.Н. Функциональные структуры второй сигнальной системы. М.,1979.
40. Фрейд З. “О психоанализе”. / Пять лекций// Хрестоматия по истории психологии.
М., 1990.
41. Фрейджер Р., Фейдимен Дж. Личность: Теории, упражнения, эксперименты. – СПб.,
«Прайс-Еврознак», 2002
42. Фресс П., Пиаже Ж. “Экспериментальная психология”. Вып.; М., 1963, С.284-311.
43. Чхартишвили Ш.Н. “Проблема воли в психологии” /Вопросы психологии/, 1967, №
4.
70
44. Хъелл Л., Зиглер Д. Теории личности. – Питер, 1997
45. Шорохова Е.В. “Проблемы сознания в философии и естествознании”. М., 1961,
Гл.5.
46. Шадриков В.Д. Деятельность и способности. М..1994.
47. Якунин В.А. История психологии. СПб..1998.
48. Ясперс К. Общая психопатология. М.,1997.
71