Киселёва С.В. Механизмы и варианты языковой репрезентации

Киселёва С.В.
Механизмы и варианты языковой репрезентации
(на примере глагола)
Не вызывает сомнений, что глаголы выступают как средство передачи
знаний. Глагол может рассматриваться не столько как обозначение разных
процессов, действий и состояний, сколько как обозначение свёрнутых
ситуаций, относящихся к описанию положения дел, прежде всего к описанию
межпредметных связей и отношений [Кубрякова 2004]. При употреблении
какого-либо глагола, например, «резать» активизируется сцена-прототип,
ассоциируемая с этим процессом: некое лицо с помощью специального
инструмента разрезает предмет. С точки зрения Н.Н. Болдырева, только
выделение объектов в событии, то есть его пропозициональная интерпретация,
даёт возможность окончательно определить категориальное значение глагола, и
его соотнесённость с этим событием. Глагол, таким образом, обозначает то или
иное событие внешнего мира в самом общем виде, который лишь в
предложении категоризуется как действие, процесс, состояние и т.д. в
зависимости от условий и целей интерпритации [Болдырев 1994: 80].
Глагол обладает способностью «свернуть» информацию о времени,
пространстве, представление о субъекте, объекте действия и его инструменте.
Именно метонимические и метафорические переходы лежат в основе
номинации глаголом целой ситуации, которая с его помощью активизируется.
Поэтому именно глагол можно считать метонимическим и метафорическим
обозначением тех когнитивных характеристик, которые были получены при
наблюдении за разными видами движения и отношений между различными
предметами (сущностями) и которые сами отразили репрезентацию и
осмысление протекания движения и отношения предметов во времени и
пространстве [Кубрякова 2004].
Под языковой репрезентацией знаний мы понимаем их представления в
виде единиц с определённой семантикой (семантикой определённого глагола).
Суть данного подхода заключается в выдвижении гипотезы о минимально
существующих семантических признаков слова (содержательного ядра).
С традиционной точки зрения любые глаголы можно представить в виде
синонимов, но мы предлагаем их описывать единством содержательного ядра.
Для целого класса содержательное ядро репрезентировано в сокращённом виде,
а для отдельно взятого глагола существует своё специфическое содержательное
ядро. Когнитивный подход к данному исследованию имеет своим условием, что
вся роль в образовании языковых значений принадлежит человеку как
партиципанту коммуникации, наблюдателю и носителю опыта и знаний.
Поскольку глаголы имеют зачастую по несколько значений,
представляется важным рассмотреть их многозначность, в которой отражается
как объективная действительность, так и воображаемый мир человека.
Многозначность глаголов даёт возможность стать эффективным средством
передачи значительного многообразия мыслей и чувств человека.
Обоснование существования семантического ядра многозначного глагола
определило анализ лингвистических исследований в области когнитивных
прототипов, изучения лексем глагола на уровне лексикона, системы образов
при осмыслении переносных значений и прежде всего, метафоры, являющейся
источником лексической многозначности и универсальным инструментом
когнитивной деятельности и др. Метафора играет важную роль в построении
языковой картины мира и в членении действительности.
Поиск содержательного ядра у глагола как многозначного слова для
выявления каких-то определенных признаков этого глагола в любом его
варианте осуществляется на основе прототипической семантики. Важным при
этом является положение о том, что значения слов не «возникают» сами по
себе, а создаются языковой личностью. Идеальное содержание не покидает
пределов сознания, задуманное значение не выходит в действительный мир в
виде готового знания, прикреплённого к материальной форме [Мамардашвили
1999; Никитин 2001; Архипов 2004]. Значение формируется в сознании
говорящего, а потом слушающего.
Конвенциональная информация о единицах языка содержится и хранится в
памяти отдельного человека, очевидно, не в форме развёрнутых словарных
статей, а в другом, более свёрнутом виде вместе с известными ему
механизмами актуализаций значений. Поэтому можно предположить, что
каждый многозначный глагол имеет некое смысловое ядро, независимое от
контекста его употребления, и что это ядро является необходимой базой
функционирования многозначного слова в словарном запасе человека,
обеспечивая семантическую целостность слова, и модели его семантической
деривации.
Мы выдвигаем гипотезу о том, что многозначный глагол существует на
уровне системы языка благодаря наличию у него содержательного ядра,
понимаемого как семантический инвариант. Содержательное ядро – это
инвариант, извлечённый из всех значений, зафиксированных в семантической
структуре глагола. Оно может представлять собой часть лексемы как
наименьший пучок её коммуникативно-значимых абстрактных узуальных
смыслов. Содержательное ядро включает как первичные, так и вторичные
значения. В свою очередь, реализация производных значений глаголов
осуществляется за счёт значения, формируемого метафорически, т.е.
конструкциями like либо as if или so as первичное значение. Содержательное
ядро отвечает принципу экономии; оно даёт возможность лексикосемантическим вариантам актуализироваться с наименьшими когнитивными
усилиями, а интенции человека предопределяют выбор значений.
Содержательное ядро принимает активное участие в акте кодирования и
декодирования языкового содержания.
По мере развития семантической деривации мотивационные связи с
когнитивным образом первичного значения слабеют, удаляясь от исконного
образа к периферии, в некоторых случаях (см. ниже) устраняются, а иногда и
вообще перестают существовать. Поэтому функция содержательного ядра
заключается в том, чтобы связывать все лексико-семантические варианты
одного слова (глагола), что даёт возможность констатировать случаи
разрушения содержательного ядра. В то же время наличие содержательного
ядра является звеном, «сплачивающим» структуру лексико-семантических
вариантов полисемантичного слова.
С нашей точки зрения лексико-семантические варианты не сохраняют
полностью своего системного значения в различных речевых контекстах. При
актуализации слов их системные значения приходят во взаимодействие с
системными значениями форм других слов. При восприятии формы какоголибо слова в сознании возникает прежде всего образ системного содержания
формы,
соответствующий
номинативно-непроизводному
(первичному)
значению. Именно он приходит на ум прежде остальных значений слова при
представлении должной формы с позиции наблюдателя. Далее с учётом
речевого контекста формируется смысл высказывания, во время которого либо
остаётся первичное значение слова или образ системного содержания формы
слова как «наилучшего представителя», либо после актуализации значения
формы слова сознанием слушателя выводится переносное (небуквальное,
метафорическое) значение. Это переносное значение моментально находит своё
место в смысловой структуре высказывания: слово не сохраняет то же
значение, и при этом, с онтологической точки зрения, ситуация кажется
абсурдной.
Буквальное значение является ключом к осмыслению метафоры, и степень
понимания и интерпретации метафоры зависит, в первую очередь, от
осмысления буквального значения и его связи с контекстом. Переносное
(непрямое) значение можно выявить только при наличии имплицитно
присутствующего первичного значения, так как метафорические значения
являются производными, что становится очевидным только при сопоставлении
с мотивирующим значением.
Литература
1. Архипов И.К. Коммуникативный цейтнот и прототипическая семантика //
Известия РГПУ им. А. И. Герцена N 4 (7). – СПб.: РГПУ, 2004. – С. 75-85.
2. Болдырев Н.Н. Категориальное значение глагола. СПб., 1994.
3. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части
речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Рос.
Академия наук. Ин-т языкознания. – М.: Языки славянской культуры,
2004. (Язык. Семиотика. Культура).
4. Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание.
Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. – М.:
Школа «Языки рус. культуры», 1999.
5. Никитин М.В. Знак – значение – язык: Учебное пособие. – СПб.: Изд-во
РГПУ им. А.И. Герцена, 2001.