«Мысль о романе, который бы поведал простую
advertisement
Автор статьи: Лотман М.Ю. «Капитанская дочка» — одно из наиболее совершенных и глубоких созданий Пушкина — неоднократно была предметом исследовательского внимания. В обширной литературе вопроса особо следует выделить ряд исследований Ю. Г. Оксмана1 и главу в книге Г. А. Гуковского . Архивные разыскания и публикации документов, равно как и тонкий анализ идейного содержания повести в работах Ю. Г. Оксмана, производимый на обычном для этого исследователя широком идеологическом фоне, и рассмотрение художественной природы повести, ее места в истории формирования пушкинского реализма в книге Г. А. Гуковского составляют высшие достижения советского литературоведения в этой области. И если те или иные конкретные положения этих работ могут стать предметом научного спора, то это не умаляет их значения как основы для любого дальнейшего углубления в анализ пушкинской повести. Ряд глубоких замечаний исследователь найдет в работах Б. В. Томашевского, В. Б. Шкловского, Д. П. Якубовича, Е. Н. Купреяновой, Н. К. Пиксанова, Д. Д. Благого и других. Это, однако, не означает, что проблематика «Капитанской дочки» выяснена исчерпывающе. Более того, многие кардинальные вопросы позиции Пушкина в «Капитанской дочке» все еще продолжают оставаться дискуссионными. Таково, например, истолкование знаменитых слов о «русском бунте». Если Ю. Г. Оксман считает их своеобразной данью цензурным условиям, воспроизведением охранительной точки зрения (равной взглядам Дашковой и Карамзина), разоблачаемой всем ходом повествования, вызывающего читательское сочувствие Пугачеву, то другой авторитетный знаток творчества Пушкина, Б. В. Томашевский, писал: «Оставленная в тексте романа сентенция отнюдь не вызывалась необходимостью изложения событий. Что же касается до взглядов Гринева, как героя романа, на Пугачева и крестьянское движение, то Пушкин отлично охарактеризовал их в других более четких словах и в самом ходе действия. Если он сохранил эту фразу, то потому, что она отвечала собственной системе взглядов Пушкина на крестьянскую революцию. За этой фразой не кроются ни презрение к русскому крепостному крестьянству, ни неверие в силы народа, ни какие бы то ни было охранительные мысли. Эта фраза выражает, что Пушкин не верил в окончательную победу крестьянской революции в тех условиях, в которых он жил» . Это не единственный из спорных вопросов, возникающих в связи с «Капитанской дочкой». Решение их следует искать на путях анализа произведения как идейно-художественного единства. Путь пушкинской мысли от «Дубровского» к замыслам о Шванвиче, Башарине (параллельно с работой над «Историей Пугачева») и, наконец, к «Капитанской дочке» хорошо изучен в работах Ю. Г. Оксмана2 и ряда других исследователей . Суммировать эти данные можно следующим образом: Пушкин в начале 1830-х гг., исходя из чисто политического наполнения понятия свободы, пришел к убеждениям, весьма характерным для продолжателей декабристской мысли . Свобода, понимаемая как личная независимость, полнота политических прав, в равной мере нужна и народу и дворянской интеллигенции, утратившей антинародные феодальные привилегии, но выковавшей в вековой борьбе с самодержавием свободолюбивую традицию. Борьба за уважение деспотом прав дворянина — форма борьбы за права человека. С этих позиций народ и дворянская интеллигенция («старинные дворяне») выступают как естественные союзники в борьбе за свободу. Их противник — самодержавие, опирающееся на чиновников и созданную самодержавным произволом псевдоаристократию, «новую знать». В области художественной типологии такой подход подразумевал своеобразную конструкцию образа: определяющим в человеке считалось не социальное бытие, которое было у Дубровского и Троекурова общим (Пушкин, конечно, был чужд вульгарно-социологическому противопоставлению «мелкопоместного» и «крупного» барства), а принадлежность к определенному кругу идей, культурно-психологическому типу. Только с этих позиций можно было признать, что дворянский, общий с Онегиным, образ жизни не затрагивает народного нравственного склада Татьяны, а Дубровский может перейти на сторону народа, оставаясь дворянином. Он утратил имущество, но не пережил того нравственного переворота, который потребовался, например, Нехлюдову, чтобы перейти на сторону народа. Дубровский в крестьянском отряде — это нравственно тот же Дубровский, каким он был до рокового перелома своей судьбы. Прошедшая жизнь офицера и помещика не представляется ему грехом и скверной, а новая — нравственным воскресением. Русский столбовой дворянин, наследник вековой традиции сопротивления самодержавию, он естественный союзник народа. И в качестве вождя восставших он сохраняет патриархальную власть над своими крестьянами. Его отряд скорее напоминает партизанскую «партию» 1812 г., возглавленную офицером типа Васьки Денисова или Николая Ростова (которого его гусары называют «наш граф»), чем русскую крестьянскую вольницу, поднявшуюся с топором на господ. «Общие замечания», которыми снабдил Пушкин «Историю Пугачева» для Николая I, свидетельствуют о глубоком переломе, который произошел во взглядах Пушкина в ходе изучения материалов крестьянской войны под руководством Пугачева. Пушкин писал: «Весь черный народ был за Пугачева. Духовенство ему доброжелательствовало . Одно дворянство было открытым образом на стороне правительства. Пугачев и его сообщники хотели сперва и дворян склонить на свою сторону, но выгоды их были слишком противоположны» (DC, 375). Именно то, что в основе поведения людей, как теперь считает Пушкин, лежат «интересы», позволяет объединить всех дворян, без различия их идейноинтеллектуального уровня, степени свободолюбия или сервилизма, в один общий с правительством лагерь, противопоставленный «черному народу». Типизация художественного образа приобрела отчетливо социальную окраску. Это, в свою очередь, наложило отпечаток на всю идейнохудожественную структуру повести. Вся художественная ткань «Капитанской дочки» отчетливо распадается на два идейно-стилистических пласта, подчиненных изображению двух миров: дворянского и крестьянского. Было бы недопустимым упрощением, препятствующим проникновению в подлинный замысел Пушкина, считать, что дворянский мир изображается в повести только сатирически, а крестьянский — только сочувственно, равно как и утверждать, что все поэтическое в дворянском лагере принадлежит, по мнению Пушкина, не специфически дворянскому, а общенациональному началу1. Каждый из двух изображаемых Пушкиным миров имеет свой бытовой уклад, овеянный своеобразной, лишь ему присущей поэзией, свой склад мысли, свои эстетические идеалы. Быт Гриневых, воспитание героя даются сквозь призму ассоциаций с бытом фонвизинских героев . Однако резкая сатиричность образов Фонвизина смягчена. Перед нами — рассказ вызывающего сочувствие читателей героя о своем детстве. Фонвизинские отзвуки воспринимаются не как сатирическое изображение уродства неразумной жизни плохих помещиков, а как воссоздание характерного в дворянском быту XVIII в. Уклад жизни провинциального дворянина Гринева не противопоставлен, как это было у Фонвизина, вершинам дворянской культуры, а слит с ней воедино. «Простаковский» быт Гриневых не снимает их связи с лучшими традициями дворянской культуры XVIII в. и их порождением — чувством долга, чести и человеческого достоинства. Не случайно «дворянский» пласт повести пронизан отзвуками и ассоциациями, воскрешающими атмосферу русской дворянской литературы XVIII в. с ее культом долга, чести и человечности. Этой цели служат и эпиграфы, частично подлинно заимствованные из поэтов XVIII в., частично под них стилизованные. Пушкину важно было, чтобы имена А. Сумарокова, Я. Княжнина, М. Хераскова значились под названиями глав, определенным образом ориентируя читателя. Гринев в детстве, как и Митрофан, «жил недорослем, гоняя голубей» (VIII, 280), но вырос не Скотининым, а честным офицером и поэтом, стихи которого, «для тогдашнего времени, были изрядны, и Александр Петрович Сумароков, несколько лет после, очень их похвалял» (300). Точно так же «по-домашнему» вплетается в повествование и имя В. Тредиаковского, который оказывается учителем Швабрина (300). Гринев — наследник русского вольтерьянского рационализма — не может без стыдливой оговорки о том, что «сродно человеку, предаваться суеверию, несмотря на всевозможное презрение к предрассудкам» (289), рассказать о своем загадочном сне. В духе русских юристов XVIII в. — последователей Беккариа — он протестует против пытки («думали, что собственное признание преступника необходимо было для его полного обличения, — мысль не только неосновательная, но даже и совершенно Противная здравому юридическому смыслу...» (317)1. Крестьянский уклад жизни овеян своей поэзией: песни, сказки, легенды пронизывают всю атмосферу повествования о народе. Особое место занимают пословицы, в которых выкристаллизовалось своеобразие народной мысли. Исследователи неоднократно обращали внимание на роль пословиц и загадок в характеристике Пугачева. Но пословицами говорят и другие персонажи из народа. Савельич пишет в отписке барину: «...быль молодцу не укора: конь и о четырех ногах, да спотыкается» (VIII, 312). Пушкин подчеркнул, что речь Пугачева, вобравшая все своеобразие народного языка, дворянину непонятна: «Я ничего не мог тогда понять из этого воровского разговора», — пишет Гринев (290). При этом показательно, что тайный «воровской» язык, которым пользуются Пугачев и хозяин «умета», — это не арго, специальная речь, доступная лишь членам шайки, а язык пословиц и загадок — сгусток национальносамобытной стихии языка. Смысл речи, непонятной Гриневу, прекрасно понятен читателю. Разные по образу жизни, интересам, нравственным идеалам и поэтическому вдохновению, миры дворянский и крестьянский имеют и разные представления о государственной власти. Пушкин отбросил разделение властей на «законные» и «незаконные». Еще во время путешествия по Уралу он обнаружил, что народ разделяет власть на дворянскую и крестьянскую и, подчиняясь силе первой, законной для себя считает вторую. В «Замечаниях о бунте» Пушкин писал: «Расскажи мне, говорил я Д. Пьянову, как Пугачев был у тебя посаженым отцом? — Он для тебя Пугачев, отвечал мне сердито старик, а для меня он был великий государь Петр Федорович» (IX, 373). Но и правительство — дворянская власть — по-разному относится к «своим», даже если они «изменники», и к «чужим». Оно вершит не правосудие, а классовую расправу: «Замечательна разность, которую правительство полагало между дворянством личным и дворянством родовым. Прапорщик Минеев и несколько других офицеров были прогнаны сквозь строй, наказаны батогами и пр. А Шванвич только ошельмован преломлением над головою шпаги» (IX, 374). Дворянская историография рассматривала самодержавную государственность как единственно возможную форму власти. В ее представлении народное движение может привести лишь к хаосу и гибели государства. Не только реакционные, но и либеральные мыслители XVIII — начала XIX в. считали, что народное восстание несет с собой общественный хаос. Просветительская точка зрения, особенно в ее демократическом — руссоистском или радищевском — варианте, исходила из представлений о народном суверенитете и праве угнетенных на восстание. Совершенно с иных, чем у дворянских идеологов, позиций, просветительство было также нормативно. Оно делило государственные системы на правильные и неправильные и для каждого народа в данный исторический момент допускало лишь одну возможность. Позиция Пушкина была принципиально иной. Увидев раскол общества на две противопоставленные, борющиеся силы, он понял, что причина подобного раскола лежит не в чьей-либо злой воле, не в низких нравственных свойствах той или иной стороны, а в глубоких социальных процессах, не зависящих от воли или намерений людей. Поэтому Пушкину глубоко чужд односторонне-дидактический подход к истории. Он в борющихся сторонах видит не представителей порядка и анархии, не борцов за «естественное» договорное общество и нарушителей исконных прав человека. Он видит, что у каждой стороны есть своя, исторически и социально обоснованная «правда», которая исключает для нее возможность понять резоны противоположного лагеря. Более того, и у дворян, и у крестьян есть своя концепция законной власти и свои носители этой власти, которых каждая сторона с одинаковыми основаниями считает законными. Екатерина — законная дворянская царица, и ее управление соответствует правовым идеалам дворянства. Сама законность принципов ее власти делает, в глазах дворянина, второстепенным вопрос о недостатках ее личного характера, неизбежном спутнике самодержавия. И старик Гринев, в облике которого Пушкин сознательно приглушил черты аристократического фрондерства, сведя их с пьедестала самостоятельной политической позиции до уровня характеристической черты человека эпохи, наставляет сына: «Служи верно, кому присягнешь...» (VIII, 282). С точки зрения героев-дворян, Пугачев — «злодей». Иван Кузьмич говорит Пугачеву: «Ты мне не государь», а Иван Игнатьич повторяет: «Ты нам не государь» (324—325). Со своей стороны, крестьяне в повести, подобно собеседнику Пушкина Д. Пьянову, считают Пугачева законным властителем, а дворян — «государевыми ослушниками». Готовя материалы к «Истории Пугачева», Пушкин записал, что яицкие казаки «кричали: Не умели вы нас прежде взять, когда у нас Хозяина не было, а теперь Батюшка наш опять к нам приехал — и вам уж взять нас не можно; да и долго ли вам, дуракам, служить женщине — пора одуматься и служить государю» (IX, 766—767). Гринев же не может признать Пугачева царем: «Я природный дворянин; я присягал государыне императрице: тебе служить не могу» (VIII, 332). Пушкин ясно видит, что, хотя «крестьянский царь» заимствует внешние признаки власти у дворянской государственности, содержание ее — иное. Крестьянская власть патриархальнее, прямее связана с управляемой массой, лишена чиновников и окрашена в тона семейного демократизма. На «странном» для Гринева военном совете у Пугачева «все обходились между собою как товарищи и не оказывали никакого особенного предпочтения своему предводителю» (330). В этом смысле кавалерские ленты на крестьянских тулупах сподвижников Пугачева и оклеенная золотой бумагой крестьянская изба с рукомойником на веревочке, полотенцем на гвозде, ухватом в углу и широким шестком, уставленным горшками, — «дворец» Пугачева — глубоко символичны. Но именно эта крестьянская природа политической власти Пугачева делает его одновременно вором и самозванцем для дворян и великим государем для народа. Пугачев сам говорит Гриневу, что «кровопийцем» его называет «ваша братья» (352), а Гринев-старший знает, как и все дворяне, что цель «гнусного бунта» была «ниспровержение престола и истребление дворянского рода» (369). Осознание того, что социальное примирение сторон исключено, что в трагической борьбе обе стороны имеют свою классовую правду, поновому раскрыло Пушкину уже давно волновавший его вопрос о жестокости как неизбежном спутнике общественной борьбы. В 1831 г. Пушкин, напряженно ожидавший новой «пугачевщины», взволнованно наблюдал проявления жестокости восставшего народа. 3 августа 1831 г. он писал Вяземскому: «...ты верно слышал о возмущениях Новгородских и Старой Руси. Ужасы. Более ста человек генералов, полковников и офицеров перерезаны в Новг поселен со всеми утончениями злобы. Бунтовщики их секли, били по щекам, издевались над ними, разграбили дома, износильничали жен; 15 лекарей убито бунт Старо-Русской еще не прекращен. Военные чиновники не смеют еще показаться на улице. Там четверили одного генерала, зарывали живых, и проч. Действовали мужики, которым полки выдали своих начальников. — Плохо, Ваше сиятельство» (XIV, 204—205)1. Впечатления Пушкина в этот период, видимо, совпадали с мыслями его корреспондента, видевшего события вблизи, Н. М. Коншина, который писал Пушкину: «Как свиреп в своем ожесточении добрый народ русской! жалеют и истязают...» (XIV, 216). Эту двойную природу народной души — добрую, но ожесточенную — Пушкин тогда попробовал воплотить в образе Архипа, убивающего чиновников2 и спасающего кошку. К моменту создания «Капитанской дочки» позиция Пушкина изменилась: мысль о жестокости крестьян заменилась представлением о роковом и неизбежном ожесточении обеих враждующих сторон. Он начал тщательно фиксировать кровавые расправы, учиненные сторонниками правительства. В «Замечаниях о бунте» он писал: «Казни, произведенные в Башкирии генералом князем Урусовым, невероятны. Около 130 человек были умерщвлены посреди всевозможных мучений!3 „Остальных человек до тысячи (пишет Рьгаков) простили, отрезав им носы и уши"» (IX, 373). Рядом с рассказом о расстреле пугачевцами Харловой и ее семилетнего брата, которые перед смертью «сползлись и обнялися — так и умерли», Пушкин внес в путевые записки картину зверской расправы правительственных войск с ранеными пугачевцами. «Когда под Тат разбили Пугачева, то яицк прискакало в Оз израненных, — кто без руки, кто с разрубл головою . А гусары галицынские и Хорвата так и ржут по улицам, да мясничат их» (IX, 496—497). Пушкин столкнулся с поразившим его явлением: крайняя жестокость обеих враждующих сторон проистекала часто не от кровожадности тех или иных лиц, а от столкновения непримиримых социальных концепций. Добрый капитан Миронов не задумываясь прибегает к пытке, а добрые крестьяне вешают невиновного Гринева, не испытывая к нему личной вражды: «Меня притащили под виселицу. „Не бось, не бось", — повторяли мне губители, может быть и вправду желая меня ободрить» (VIII, 325). В том, что жестокость нельзя объяснить случайными причинами или характерами отдельных людей, убедил Пушкина рассказ Крылова о том, какое ожесточение вызвала между детьми даже «игра в пугачевщину»: «Дети разделялись на две стороны, городовую и бунтовскую, и драки были значительные. ...Произошло в ребятах, между коими были и взрослые, такое остервенение, что принуждены были игру запретить. Жертвой оной чуть было не сделался некто Анчапов (живой доныне). Мертваго, поймав его, в одной экспедиции, повесил его кушаком на дереве. — Его отцепил прохожий солдат» (IX, 492). Невозможность примирения враждующих сторон и неизбежность кровавой и истребительной гражданской войны открылись Пушкину во всем своем роковом трагизме. Это только подчеркивалось тем, что, излагая события глазами наблюдателя-дворянина, Пушкин показывал социальную узость и необъективность точки зрения повествователя. Гринев пишет: «Шайка выступила из крепости в порядке» (VIII, 336), и стилистический оксюморон «шайка выступила», подчеркнутый обстоятельством образа действия «в порядке», показывает и объективную картину выступления войска крестьян, и невозможность для наблюдателя-дворянина увидеть в этом войске что-либо, кроме шайки. Так построена вся ткань повествования. Отсюда, бесспорно, вытекает и то, что вызывавшие длительные споры сентенции повествователя принадлежат не Пушкину. Но из этого еще не вытекает того, что Пушкин с ними не согласен. Определение отношения автора к изображаемым им лагерям — коренной вопрос в проблематике «Капитанской дочки». Спор о том, кому следует приписать ту или иную сентенцию в тексте, не приблизит решения этого вопроса, ибо ясно, что сам способ превращения исторических героев в рупор авторских идей был Пушкину глубоко чужд. Гораздо существеннее проследить, какие герои и в каких ситуациях вызывают симпатии автора. Когда-то, создавая оду «Вольность», Пушкин считал закон силой, стоящей над народом и правительством, воплощением справедливости. Сейчас перед ним раскрылось, что люди, живущие в социально разорванном обществе, неизбежно находятся во власти одной из двух взаимоисключающих концепций законности и справедливости, причем законное с точки зрения одной социальной силы оказывается беззаконным с точки зрения другой. Это убеждение обогатило Пушкина высоким историческим реализмом, позволило увидеть в истории столкновение реальных классовых сил и подвело к созданию таких глубоких по социальной аналитичности произведений, как «Сцены из рыцарских времен». Но это же проникновение в законы истории снова и по-новому поставило перед Пушкиным издавна волновавший его вопрос о соотношении исторически неизбежного и человечного. Мысль о том, что исторический прогресс неотделим от человечности, постоянно в той или иной форме присутствовала в сознании Пушкина. Диалектика прав исторической закономерности и прав человеческой личности волновала Пушкина с 1826 г. Но теперь история предстала как внутренняя борьба, а не как некое единое движение1, и Пушкин встал перед вопросом соотношения социальной борьбы и этического критерия гуманности.остервенение, что принуждены были игру запретить. Жертвой оной чуть было не сделался некто Анчапов (живой доныне). Мертваго, поймав его, в одной экспедиции, повесил его кушаком на дереве. — Его отцепил прохожий солдат» (IX, 492). Невозможность примирения враждующих сторон и неизбежность кровавой и истребительной гражданской войны открылись Пушкину во всем своем роковом трагизме. Это только подчеркивалось тем, что, излагая события глазами наблюдателя-дворянина, Пушкин показывал социальную узость и необъективность точки зрения повествователя. Гринев пишет: «Шайка выступила из крепости в порядке» (VIII, 336), и стилистический оксюморон «шайка выступила», подчеркнутый обстоятельством образа действия «в порядке», показывает и объективную картину выступления войска крестьян, и невозможность для наблюдателя-дворянина увидеть в этом войске что-либо, кроме шайки. Так построена вся ткань повествования. Отсюда, бесспорно, вытекает и то, что вызывавшие длительные споры сентенции повествователя принадлежат не Пушкину. Но из этого еще не вытекает того, что Пушкин с ними не согласен. Определение отношения автора к изображаемым им лагерям — коренной вопрос в проблематике «Капитанской дочки». Спор о том, кому следует приписать ту или иную сентенцию в тексте, не приблизит решения этого вопроса, ибо ясно, что сам способ превращения исторических героев в рупор авторских идей был Пушкину глубоко чужд. Гораздо существеннее проследить, какие герои и в каких ситуациях вызывают симпатии автора. Когда-то, создавая оду «Вольность», Пушкин считал закон силой, стоящей над народом и правительством, воплощением справедливости. Сейчас перед ним раскрылось, что люди, живущие в социально разорванном обществе, неизбежно находятся во власти одной из двух взаимоисключающих концепций законности и справедливости, причем законное с точки зрения одной социальной силы оказывается беззаконным с точки зрения другой. Это убеждение обогатило Пушкина высоким историческим реализмом, позволило увидеть в истории столкновение реальных классовых сил и подвело к созданию таких глубоких по социальной аналитичности произведений, как «Сцены из рыцарских времен». Но это же проникновение в законы истории снова и по-новому поставило перед Пушкиным издавна волновавший его вопрос о соотношении исторически неизбежного и человечного. Мысль о том, что исторический прогресс неотделим от человечности, постоянно в той или иной форме присутствовала в сознании Пушкина. Диалектика прав исторической закономерности и прав человеческой личности волновала Пушкина с 1826 г. Но теперь история предстала как внутренняя борьба, а не как некое единое движение1, и Пушкин встал перед вопросом соотношения социальной борьбы и этического критерия гуманности.остервенение, что принуждены были игру запретить. Жертвой оной чуть было не сделался некто Анчапов (живой доныне). Мертваго, поймав его, в одной экспедиции, повесил его кушаком на дереве. — Его отцепил прохожий солдат» (IX, 492). Невозможность примирения враждующих сторон и неизбежность кровавой и истребительной гражданской войны открылись Пушкину во всем своем роковом трагизме. Это только подчеркивалось тем, что, излагая события глазами наблюдателя-дворянина, Пушкин показывал социальную узость и необъективность точки зрения повествователя. Гринев пишет: «Шайка выступила из крепости в порядке» (VIII, 336), и стилистический оксюморон «шайка выступила», подчеркнутый обстоятельством образа действия «в порядке», показывает и объективную картину выступления войска крестьян, и невозможность для наблюдателя-дворянина увидеть в этом войске что-либо, кроме шайки. Так построена вся ткань повествования. Отсюда, бесспорно, вытекает и то, что вызывавшие длительные споры сентенции повествователя принадлежат не Пушкину. Но из этого еще не вытекает того, что Пушкин с ними не согласен. Определение отношения автора к изображаемым им лагерям — коренной вопрос в проблематике «Капитанской дочки». Спор о том, кому следует приписать ту или иную сентенцию в тексте, не приблизит решения этого вопроса, ибо ясно, что сам способ превращения исторических героев в рупор авторских идей был Пушкину глубоко чужд. Гораздо существеннее проследить, какие герои и в каких ситуациях вызывают симпатии автора. Когда-то, создавая оду «Вольность», Пушкин считал закон силой, стоящей над народом и правительством, воплощением справедливости. Сейчас перед ним раскрылось, что люди, живущие в социально разорванном обществе, неизбежно находятся во власти одной из двух взаимоисключающих концепций законности и справедливости, причем законное с точки зрения одной социальной силы оказывается беззаконным с точки зрения другой. Это убеждение обогатило Пушкина высоким историческим реализмом, позволило увидеть в истории столкновение реальных классовых сил и подвело к созданию таких глубоких по социальной аналитичности произведений, как «Сцены из рыцарских времен». Но это же проникновение в законы истории снова и по-новому поставило перед Пушкиным издавна волновавший его вопрос о соотношении исторически неизбежного и человечного. Мысль о том, что исторический прогресс неотделим от человечности, постоянно в той или иной форме присутствовала в сознании Пушкина. Диалектика прав исторической закономерности и прав человеческой личности волновала Пушкина с 1826 г. Но теперь история предстала как внутренняя борьба, а не как некое единое движение1, и Пушкин встал перед вопросом соотношения социальной борьбы и этического критерия гуманности.Пушкин раскрывает сложные противоречия, возникающие между политическими и этическими коллизиями в судьбах его героев. Справедливое с точки зрения законов дворянского государства оказывается бесчеловечным. Но было бы недопустимым упрощением отрицать, что этика крестьянского восстания XVIII в. раскрылась Пушкину не только в своей исторической оправданности, но и в чертах, для поэта решительно неприемлемых. Сложность мысли Пушкина раскрывается через особую структуру, которая заставляет героев, выходя из круга свойственных им классовых представлений, расширять свои нравственные горизонты. Композиция романа построена исключительно симметрично1. Сначала Маша оказывается в беде: суровые законы крестьянской революции губят ее семью и угрожают ее счастью. Гринев отправляется к крестьянскому царю и спасает свою невесту. Затем Гринев оказывается в беде, причина которой на сей раз кроется в законах дворянской государственности. Маша отправляется к дворянской царице и спасает жизнь своего жениха. Рассмотрим основные сюжетные узлы. До десятой главы действие подчинено углублению конфликта между дворянским и крестьянским мирами. Герой, призванный воспитанием, присягой и собственными интересами стоять на стороне дворянского государства, убежден в справедливости его законов. Нравственные и юридические нормы его среды совпадают с его стремлениями как человека. Но вот он в осажденном Оренбурге узнает об опасности, грозящей Маше Мироновой2. Как дворянин и офицер, он обращается к своему начальнику по службе с просьбой о помощи, но в ответ слышит лекцию о предписаниях военного устава: «— Ваше превосходительство, прикажите взять мне роту солдат и полсотни казаков и пустите меня очистить Белогорскую крепость. Генерал глядел на меня пристально, полагая, вероятно, что я с ума сошел (в чем почти и не ошибался). „Как это? Очистить Белогорскую крепость?" — сказал он наконец. — Ручаюсь вам за успех, — отвечал я с жаром. — Только отпустите меня. „Нет, молодой человек", — сказал он, качая головою. — „На таком великом расстоянии неприятелю легко будет отрезать вас от коммуникации с главным стратегическим пунктом и получить над вами совершенную победу. Пресеченная коммуникация..." Я испугался, увидя его завлеченного в военные рассуждения...» (VIII, 343). Речи и действия генерала справедливы и обоснованны с уставной точки зрения. Они законны и закономерны. Дав Гриневу войска, он нарушил бы правила военной теории; не дав их, он нарушает лишь требования человечности. Канцеляризм оборотов речи генерала подчеркивает новую сторону идеи законности: она оборачивается к герою своей формальной, бесчеловечной стороной. Это особенно ясно после того, как Гринев раскрывает генералу интимную заинтересованность в судьбе Маши Мироновой. Он слышит ответ: «Бедный малый! Но все же я никак не могу дать тебе роту солдат и полсотни казаков. Эта экспедиция была бы неблагоразумна; я не могу взять ее на свою ответственность» (343). Генерал как человек сочувствует Гриневу, но действует как чиновник. Гринев предпринимает совершенно неожиданный для русского дворянина и офицера XVIII в. шаг (недаром он сам называет свою мысль «странной»): он выходит из сферы действия дворянских законов и обращается за помощью к мужицкому царю. Однако в стане восставших действуют свои законы и нормативные политические идеи, которые столь же равнодушны к человеческой трагедии Гринева. Более того, как дворянин, Гринев враждебен народу, и законы восстания, политические интересы крестьян требуют не оказывать ему помощь, а уничтожить его. Подобное действие вытекало бы не из жестокости того или иного лица, а из автоматического применения общего закона к частному случаю. Желая остаться дворянином и получить помощь от Пугачева, Гринев явно непоследователен. На это тотчас же указывает сподвижник Пугачева Белобородов. Он говорит: «...не худо и господина офицера допросить порядком: зачем изволил пожаловать. Если он тебя государем не признает, так нечего у тебя и управы искать, а коли признает, что же он до сегодняшнего дня сидел в Оренбурге с твоими супостатами? Не прикажешь ли свести его в приказную, да запалить там огоньку: мне сдается, что его милость подослан к нам от оренбургских командиров» (VIII, 348). Совет этот не выдает в его авторе какой-либо особой жестокости: пытка в XVIII в., как Пушкин отчетливо подчеркнул в двух параллельных сценах и специальном размышлении Гринева, входила в нормальную практику дворянского государства. Что же касается сущности недоверия Белобородова к Гриневу, то оно вполне оправдывается классовыми интересами крестьянской революции. Белобородов не верит Гриневу, потому что видит в нем дворянина и офицера, не признающего власти мужицкого царя и преданного интересам мира господ. Он имеет все основания заподозрить в Гриневе шпиона и, оставаясь в пределах интересов своего лагеря, совершенно прав. Этого не может не признать и Гринев: «Логика старого злодея показалась мне довольно убедительною. Мороз пробежал по всему моему телу...» (348). Следует учесть, что характеристика Белобородова как злодея — дань социальной позиции Гринева, который оправдывает прибегающего к пытке капитана Миронова нравами эпохи. Тогда станет ясно, что стремление пугачевского «фельдмаршала» отождествить живого человека с его социальной группой и перенести на его личность весь свой — справедливый — социальный гнев, обращаться с каждым из представителей враждебного класса по политическим законам отношения к этому классу повторяет логику остальных героев произведения: Мироновых, зуриных и других. По этим же законам действует и совсем не «злодей», а заурядный человек своего мира, Зурин. Одних слов: «Государев кум со своею хозяюшкою», то есть свидетельства о принадлежности пойманных людей к миру восставших, ему достаточно, чтобы, не размышляя, отправить Гринева в острог и приказать «хозяюшку» к себе «привести» (VIII, 361). Но вот Гринев арестован, он приведен на суд. Его судьи — «пожилой генерал, виду строгого и холодного, и молодой гвардейский капитан, лет двадцати восьми, очень приятной наружности, ловкий и свободный в обращении» (367) — тоже поступают «по законам». Они видят в Гриневе только связанного с «бунтовщиками» политического противника, а не человека. Уверенность же Гринева в том, что ему удастся оправдаться, зиждилась совсем на иных основаниях — чувстве своей человеческой правоты. С точки зрения дворянских законов Гринев действительно виноват и заслуживает осуждения. Не случайно приговор ему произносит не только дворянский суд, но и родной отец, который называет его «ошельмованным изменником». Показательно, что не позорная казнь, ожидающая сына, составляет, по мнению Гринева-отца, бесчестие, а измена дворянской этике. Казнь даже возвышает, если связана с возвышенными, для дворянина, умыслами и делами. «Не казнь страшна: пращур мой умер на лобном месте, отстаивая то, что почитал святынею своей совести; отец мой пострадал вместе с Волынским и Хрущевым. Но дворянину изменить своей присяге, соединиться с разбойниками, с убийцами, с беглыми холопьями!..» Как только Гринев понял, что судьям нет дела до человеческой стороны его поступков, он прекращает самозащиту, боясь впутать Машу в бесчеловечный процесс формалистического судопроизводства. Везде, где человеческая судьба Маши и Гринева оказывается в соприкосновении с оправданными внутри данной политической системы, но бесчеловечными по сути законами, жизни и счастью героев грозит смертельная опасность. Но герои не погибают: их спасает человечность. Машу Миронову спасает Пугачев. Ему нечем опровергнуть доводы Белобородова: политические интересы требуют расправиться с Гриневым и не пощадить дочь капитана Миронова. Но то чувство, которое примитивно, но прямо выразил Хлопуша, упрекнув Белобородова: «Тебе бы все душить, да резать. Разве мало крови на твоей совести?» (VIII, 349), — руководит и Пугачевым. Он поступает так, как ему велят не политические соображения, а человеческое чувство. Он милостив, следовательно, непоследователен, ибо отступает от принципов, которые сам считает справедливыми. Но эта непоследовательность спасительна, ибо человечность таит в себе возможность более глубоких исторических концепций, чем социально оправданные, но схематичные и социально релятивные «законы». В этом смысле особо знаменательно то, что Пугачев одобрительно отзывается о попадье, которая, спасая Машу, обманула пугачевцев: «Хорошо сделала кумушка-попадья...» (356) Судьба Гринева, осужденного — и, с точки зрения формальной законности дворянского государства, справедливо, — в руках Екатерины II. Как глава дворянского государства Екатерина II должна осуществить правосудие и, следовательно, осудить Гринева. Замечателен разговор ее с Машей Мироновой: «„Вы сирота: вероятно, вы жалуетесь на несправедливость и обиду?" — Никак нет-с. Я приехала просить милости, а не правосудия» (372). Противопоставление милости и правосудия, невозможное ни для просветителей XVIII в., ни для декабристов, глубоко знаменательно для Пушкина1. Справедливость — следование законам — осуждает на казнь сначала Клавдио, а затем и самого Анджело, милость — спасает их: «И Дук его простил...» Петр «прощенье торжествует, / Как победу над врагом», «виноватому вину / Отпуская, веселится...» (III, 409). Тема милости становится одной из основных для позднего Пушкина. Он включил в «Памятник» как одну из своих высших духовных заслуг то, что он «милость к падшим призывал». «Милость» для Пушкина — отнюдь не стремление поставить на деспотизм либеральную заплату. Речь идет об ином: Пушкин мечтает о формах государственной жизни, основанной на подлинно человеческих отношениях. Поэт раскрывает несостоятельность политических концепций, которыми руководствуются герои его повести, следующим образом: он заставляет их переносить свои политические убеждения из общих сфер на судьбу живой человеческой личности, видеть в героях не Машу Миронову и Петра Гринева, а «дворян» или «бунтовщиков». В основе авторской позиции лежит стремление к политике, которая возводит человечность в государственный принцип, не заменяющий человеческие отношения политическими, а превращающий политику в человечность. Но Пушкин — человек трезвого политического мышления. Утопическая мечта об обществе социальной гармонии им выражается не прямо, а через отрицание любых политически реальных систем, которые могла предложить ему историческая действительность: феодально-самодержавных и буржуазно-демократических («слова, слова, слова...»). Поэтому стремление Пушкина положительно оценить те минуты, когда люди политики, вопреки своим убеждениям и «законным интересам», возвышаются до простых человеческих душевных движений, — совсем не дань «либеральной ограниченности», а любопытнейшая веха в истории русского социального утопизма — закономерный этап на пути к широчайшему течению русской мысли XIX в., включающему и утопических социалистов, и крестьянских утопистов-уравнителей, и весь тот поток духовных исканий, который, по словам В. И. Ленина, «выстрадал», подготовил русский марксизм. В связи со всем сказанным приходится решительно отказаться как от упрощения от распространенного представления о том, что образ Екатерины II дан в повести как отрицательный и сознательно сниженный. Для того чтобы доказать этот тезис, исследователям приходится совершать грубое насилие над пушкинским текстом. Приведем один пример. Д. Д. Благой в богатой тонкими наблюдениями книге «Мастерство Пушкина» приводит обширную цитату из знаменитой сцены встречи Маши Мироновой и императрицы в царско-сельском парке, обрывая ее на словах: «Как неправда! — возразила дама, вся вспыхнув» — и комментируя: «От „прелести неизъяснимой" облика незнакомки, как видим, не остается и следа. Перед нами не приветливо улыбающаяся „дама", а разгневанная, властная императрица, от которой бесполезно ждать снисхождения и пощады. Тем ярче по сравнению с этим проступает глубокая человечность в отношении к Гриневу и его невесте Пугачева»1. Однако «Капитанская дочка» — настолько общеизвестное произведение, что и неподготовленному читателю ясно: в повести Пушкина Екатерина II помиловала Гринева, подобно тому как Пугачев Машу и того же Гринева. Что же после этого означают слова о том, что от нее «бесполезно ждать снисхождения и пощады»? В исследовательской литературе с большой тонкостью указывалось на связь изображения императрицы в повести с известным портретом Боровиковского. Однако решительно нельзя согласиться с тем, что бытовое, «человеческое», а не условно-одическое изображение Екатерины II связано со стремлением «снизить» ее образ или даже «разоблачить» ее как недостойную своей государственной миссии правительницу. Пушкину в эти годы глубоко свойственно представление о том, что человеческая простота составляет основу величия (ср., например, стихотворение «Полководец»). Именно то, что в Екатерине II, по повести Пушкина, наряду с императрицей живет дама средних лет, гуляющая по парку с собачкой, позволило ей проявить человечность. «Императрица не может его простить», — говорит Екатерина II Маше Мироновой. Однако она не только императрица, но и человек, и это спасает героя, а непредвзятому читателю не дает воспринять образ как односторонне отрицательный. Ставить вопрос: на чьей из двух борющихся сторон стоит Пушкин? — значит не понимать идейной структуры повести. Пушкин видит роковую неизбежность борьбы, понимает историческую обоснованность крестьянского восстания, отказывается видеть в его руководителях «злодеев». Но он не видит пути, который от идей и действий любого из борющихся лагерей вел бы к тому обществу человечности, братства и вдохновения, туманные контуры которого возникали в его сознании. Вопрос об отношении Пушкина к социально-утопическим учениям Запада 1820—1830-х гг. и его роли в развитии русского утопизма1 — не только не изучен, но и не поставлен. Между тем вне этой проблематики многое в творчестве позднего Пушкина не может быть понято или получает неправильное истолкование. Настоящий очерк не ставит и не может ставить перед собой задачи изучения этих сторон творчества Пушкина, однако не учитывать их невозможно. Утопические идеи 1820—1830-х гг. при всем своем разнообразии имели некоторые общие черты: критику капитализма как экономической системы, буржуазной демократии как политической системы, разочарование в политической борьбе, которую приравнивают к буржуазному политиканству, разочарование в насильственной революции как приводящей к буржуазным порядкам. Разочарование в парламентских формах политической жизни в сочетании с отсутствием ясного представления об исторических путях, которые могут привести к грядущему справедливому обществу, породило у определенной части утопистов преувеличенные надежды на правительство, особенно на личную власть, якобы способную возвыситься над современным ему обществом. В этом отношении, например, показательна сложная диалектика отношения Белинского к правительству в конце 1830-х гг. Весьма любопытно отношение к этому вопросу Пушкина — автора «Капитанской дочки». В период «Полтавы» поэт, перед которым раскрылась закономерность как основная черта истории человечества, склонен был считать великим лишь того исторического деятеля, который победил в себе все случайное, индивидуальное, человеческое, слив свое «я» без остатка с прогрессивным историческим развитием. Но уже с «Героя», с его требованием оставить «герою сердце», все более выдвигается вперед представление о том, что прогрессивность исторического деятеля измеряется степенью его человечности. У этого вопроса был и другой аспект. Начало 1830-х гг. — время роста антисамодержавных настроений Пушкина. В «Моей родословной» и «Дубровском» правительство, опирающееся на псевдоаристократию и чиновников, — основной враг Царь — воплощенное государство, вершина его аппарата. Во второй половине 1830-х гг. для Пушкина характерны утопические попытки отделить личность царя от государственного аппарата. Отделив его — живого человека — от бездушной бюрократической машины, он надеялся, сам ощущая утопичность своих надежд (в 1834 г. он писал в дневнике о безнравственности политических привычек Николая I: «...что ни говори, мудрено быть самодержавным» — XII, 329), на помощь человека, стоящего во главе государства, в деле преобразования общества на человеческой основе, создания общества, превращающего человечность и доброту из личного свойства в государственный принцип. Таков Дук в «Анджело», Петр в «Пире Петра Первого». В этом смысле любопытно, и это отметил Ю. Г. Оксман, что в «Капитанской дочке» подчеркнута, по сравнению с «Историей Пугачева», роль Пугачева как руководителя народного государства: в «Истории Пугачева» Пушкин был склонен видеть в нем отважного человека, но игрушку в руках казачьих вожаков. Так, Пушкина привлекло «приватное известие» о том, что якобы арестованный Пугачев «уличал» своих сподвижников, «что они несколько дней упрашивали (в вариантах выразительнее: „тр") его принять на себя имя пок государя и быть бы их предводителем, от чего он долго отрицался, а наконец хотя и согласился, но все делал с их воли и согласия, а они иногда и без и против его» (IX, 771—772). Из тех же соображений Пушкин привлек рассказ о гибели любимца Пугачева Карницкого: «Уральск каз из ревности в Тат посадили его в куль да бросили в воду. — Где Карн, спросил Пугачев. — Пошел к матери по Яику, отвечали они. Пугачев махнул рукою и ничего не сказал. — Такова была воля яицк казакам!» (IX, 496). А в «Капитанской дочке» Пугачев наделен достаточной властью, чтобы самостоятельно и вопреки своим сподвижникам спасти и Гринева, и Машу Миронову. Пушкин начинает ценить в историческом деятеле способность проявить человеческую самостоятельность, не раствориться в поддерживающей его государственной бюрократии, законах, политической игре. Прямое, без посредующих звеньев, обращение Маши к Екатерине II, доступность и человечность Духа, который не ставит между жизнью и собой мертвой фикции закона, независимость Пугачева от мнения своих «пьяниц», которые «не пощадили бы бедную девушку» (VIII, 356), обеспечивают счастливые развязки человеческих судеб. Было бы заблуждением считать, что Пушкин, видя ограниченность (но и историческую оправданность) обоих лагерей — дворянского и крестьянского — приравнивал их в этическом плане. Крестьянский лагерь и его руководители привлекали Пушкина своей поэтичностью, которой он, конечно, не чувствовал ни в оренбургском коменданте, ни при дворе Екатерины. Поэтичность же была для Пушкина связана не только с колоритностью ярких человеческих личностей, но и с самой природой народной «власти», чуждой бюрократии и мертвящего формализма. Русское общество конца XVIII в., как и современное поэту, не удовлетворяет его. Ни одна из наличных социально-политических сил не представляется ему в достаточной степени человечной. В этом смысле любопытно соотнесение Гринева и Швабрина. Нельзя согласиться ни с тем, что образ Гринева принижен и оглуплен, вроде, например, Белкина в «Истории села Горюхина», ни с тем, что он лишь по цензурным причинам заменяет центрального героя типа Дубровского — Шванвича.Гринев — не рупор идей Пушкина. Он русский дворянин, человек XVIII в., с печатью своей эпохи на челе. Но в нем есть нечто, что привлекает к нему симпатии автора и читателей: он не укладывается в рамки дворянской этики своего времени, для этого он слишком человечен. Ни в одном из современных ему лагерей он не растворяется полностью. В нем видны черты более высокой, более гуманной человеческой организации, выходящей за пределы его времени. Отсвет пушкинской мечты о подлинно человеческих общественных отношениях падает и на Гринева. В этом — глубокое отличие Гринева от Швабрина, который без остатка умещается в игре социальных сил своего времени. Гринев у пугачевцев на подозрении как дворянин и заступник за дочь их врага, у правительства — как друг Пугачева. Он не «пришелся» ни к одному лагерю. Швабрин — к обоим: дворянин со всеми дворянскими предрассудками (дуэль), с чисто сословным презрением к достоинству другого человека, он становится слугой Пугачева. Швабрин морально ниже, чем рядовой дворянин Зурин, который, воспитанный в кругу сословных представлений, не чувствует их бесчеловечность, но служит тому, в справедливость чего верит. Для Пушкина в «Капитанской дочке» правильный путь состоит не в том, чтобы из одного лагеря современности перейти в другой, а в том, чтобы подняться над «жестоким веком», сохранив в себе гуманность, человеческое достоинство и уважение к живой жизни других людей. В этом для него состоит подлинный путь к народу. № 1 . Угадай портрет. 1. Наружность его показалась мне замечательна : он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В чёрной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были обстрижены в кружок; на нём был оборванный армяк и татарские шаровары. 2. Дверь отворилась , и ко мне вошёл молодой офицер невысокого роста, с лицом смуглым и отменно некрасивым, но чрезвычайно живым. Он был очень не глуп. Разговор его был остёр и занимателен. 3. Увидел я высокого барина, лет тридцати пяти, с длинными чёрными усами, в халате, с кием в руке и с трубкой в зубах. 4. Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло- русыми волосами. Гладко зачёсанными за уши, которые у ней так и горели. С первого взгляда она мне не очень понравилась. 5. Ему казалось лет за семьдесят . У него не было ни носа, ни ушей. Голова была выбрита; вместо бороды торчало несколько седых волос ; он был маленького росту , тощ и сгорблен; но узенькие глаза его сверкали ещё огнём. 6. Дама сидела на скамейке противу памятника. Она была в белом утреннем платье, в ночном чепце и в душегрейке. Ей казалось лет сорок. Лицо её, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и лёгкая улыбка имели прелесть неизъяснимую. №3. Кому принадлежит предмет, и как связан этот предмет с событиями и героями повести? 1. Придворный календарь. 2. Бильярдный кий 3. Заячий тулуп. 4. Китайчатый халат. 5. Тетрадка со стихами. 6. Белая собачка английской породы. №8.Допиши словечко ( командная игра ). - дописать недостающие слова 1) Я жил ……… , гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками ,между тем минуло мне ………… лет .Тут судьба моя переменилась. 2) « Любезный Пётр Андреевич , пожалуйста , пришли мне с моим мальчиком ……………., которые ты мне проиграл вчера. Мне крайняя нужда в деньгах». 3) 2 Хорошо , -сказал я хладнокровно , - если не хочешь дать полтину , то вынь ему что-нибудь из моего платья . он одет слишком легко. Дай ему мой ……..» 4) – С охотою. Это значит, что ежели хочешь, чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари ей …………… 5) Никогда не забуду этого человека. У него не было …………………………,но узенькие глаза его сверкали ………… 6) Комендант , изнемогая от раны, собрал последние силы и отвечал твёрдым голосом: « Ты мне не государь, ты……………….., слышь ты !» 3. Заключительное слово учителя 4. Подведение итогов , награждение победителей «Мысль о романе, который бы поведал простую, безыскусственную повесть прямо-русской жизни, занимала его в последнее время неотступно. Он бросил стихи единственно затем, чтобы не увлечься ничем по сторонам и быть проще в описаниях, и самую прозу упростил он до того, что даже не нашли никакого достоинства в первых повестях его. Пушкин был этому рад и написал «Капитанскую дочку», решительно лучшее русское произведение в повествовательном роде. Сравнительно с «Капитанскою дочкою» все наши романы и повести кажутся приторною размазнею. Чистота и безыскусственность взошли в ней на такую высокую степень, что сама действительность кажется перед нею искусственною и карикатурною. В первый раз выступили истинно русские характеры: простой комендант крепости, капитанша, поручик; сама крепость с единственною пушкою, бестолковщина времени и простое величие простых людей — все не только самая правда, но еще как бы лучше ее. Так оно и быть должно: на то и призвание поэта, чтобы из нас же взять нас и нас же возвратить нам в очищенном и лучшем виде» В марте 1838 года в журнале «Московский наблюдатель» Белинский поместил в разделе «Литературная хроника» первую рецензию на книжки журнала «Современник», изданные после смерти Пушкина. Подвергая переосмыслению свое отношение к творчеству Пушкина последнего периода, Белинский критикует свои прежние оценки Пушкина, высказанные им в «Телескопе» и «Молве», в которых ранее выражалось сожаление о «падении» пушкинского таланта. Говоря, что творчество Пушкина последних лет не было оценено по достоинству, Белинский поясняет: «А его «Капитанская дочка»? О, таких повестей еще никто не писал у нас, и только один Гоголь умеет писать повести, еще более действительные, более конкретные, более творческие, — похвала, выше которой у нас нет похвал!» (Белинский Поэт изображает в ней нравы русского общества в царствование Екатерины. Многие картины, по верности, истине содержания и мастерству изложения — чудо совершенства. Таковы портреты отца и матери героя, его гувернера-француза и в особенности его дядьки из псарей, Савельича, этого русского Калеба, Зурина, Миронова и его жены, их кума Ивана Игнатьевича, наконец, самого Пугачева, с его «господами енаралами»; таковы многие сцены, которых, за их множеством, не находим нужным пересчитывать. Ничтожный, бесцветный характер героя повести и его возлюбленной Марьи Ивановны и мелодраматический характер Швабрина хотя принадлежат к резким недостаткам повести, однако ж не мешают ей быть одним из замечательных произведений русской литературы. Белинский Перед приступом Пугачева Иван Кузьмич Миронов, прощаясь с женой и дочкой, говорит: «Ступайте, ступайте домой; да коли успеешь, надень на Машу сарафан…» Откуда такая забота об одежде? Ответ: Пугачев казнил дворян, а сарафан носили крестьянки (советовал одеть Машу крестьянкой). По одной из версий, это слово – прямая калька с немецкого, что подчеркивает Пушкин, характеризуя им в «Капитанской дочке» Швабрина. По другой, оно произошло от фамилии владелицы магазина модной одежды на Кузнецком мосту в Москве, где посетителей обслуживали бойкие француженки. Как бы то ни было, все равно считается, что таким людям не спрятаться за внешней благопристойностью. Подтвердите это известным выражением. Ответ: «Бог шельму метит». Слово шельма – от нем. Schelm (плут) или от фамилии г-жи Обер-Шальме. Вопрос 9: Первые переводы европейских и американских книг в странах Дальнего Востока часто имели необычные и забавные заглавия. Так в Китае «Дон-Кихот» получил название «Жизнеописание рыцаря-сатаны», «Путешествия Гулливера» – «Записки о павильонах и лабиринтах за морем». Это явление коснулось и русской литературы – «Капитанскую дочку» в Японии озаглавили «Сердце цветка и думы бабочки. Удивительные вести из России». Как вы думаете, какой русский роман в Японии получил название «Плач цветов и скорбящие ивы, последний прах кровавых битв в Северной Европе»? Ответ: «Война и мир». Автор(ы): Антон Мирошниченко Вопрос 10: В начале 1774 года 24-ая легкая полевая команда царской армии разбила в Самарском крае пугачевских повстанцев. Однако ее командир не берег собственную честь: он присваивал и продавал захваченное имущество, реквизировал скот самарских помещиков… Мы спрашиваем вас, как звали этого командира? Ответ: Петр Гринев. Вопрос 11: Екатерина II и Емельян Пугачев в нашем сознании чаще всего объединяются в связи с противостоянием «царица – бунтовщик». А вот автор вопроса благодаря двум литературным произведениям XIX века объединяет их еще и в связи с причастностью к случаям, связанным, если можно так выразиться, с предметами «second-hand». Правда, при этом Екатерина II и Пугачев выступают в противоположных ролях. Назовите эти литературные произведения. Ответ: «Ночь перед Рождеством» Н.В. Гоголя и «Капитанская дочка» А.С. Пушкина. Автор(ы): Ольга Неумывакина Комментарии: Екатерина II подарила Вакуле свои башмачки для Оксаны, а Гринев подарил Пугачеву свой заячий тулупчик. Вопрос 12: В сентябре 2010 года этой капитанской дочке «исполнится» 65 лет. По мнению журналистов, она стала примером для подражания целого поколения уверенных в себе женщин. Назовите ее фамилию. Ответ: Длинныйчулок. Зачёт: Лонгструп, Длинный Чулок. Автор(ы): Игорь Волобуев Источник(и): http://www.inopressa.ru/diepresse/2005/09/14/16:52:19/peppi Комментарии: Считается, что 13 сентября 1945 года издательство приняло рукопись о Пеппи, и поэтому этот день объявили ее официальным днем рождения. Вопрос 13: «Это была страшная пора: все происходило по правилам обыкновенной революции. Человек, идущий по пути бунта, не видит, что летит в бездну», – сказал в одном интервью кинодраматург Владимир Железников. Какое классическое произведение он собирался экранизировать? Ответ: «Капитанскую дочку» Автор(ы): Алексей Паевский и Ольга Хворова Вопрос 14: В «Капитанской дочке» иронически описана жизнь в Белогорской крепости, где, как известно, не было ни смотров, ни учений, ни караулов. Комендант по собственной охоте учил иногда своих солдат. Многие из них перед исполнением некоторых строевых приемов клали на себя знамение креста. Что в аналогичной ситуации использовал для обучения своих солдат Александр Васильевич Суворов? Ответ: Сено и солому. Автор(ы): Анна Чирина Вопрос 15: В конце 60-х годов Григорий Горин и Булат Окуджава собрались делать инсценировку для одного московского театра. Неожиданно возникли сложности с оформлением пропусков, поскольку это оказался единственный в Москве театр, спектакли которого регулярно посещали члены Политбюро. Узнав об этом, Окуджава возмутился культурным уровнем Политбюро и больше с этим театром дел не имел. Назовите театр. Ответ: Оперетты (планировался мюзикл по «Капитанской дочке«). Автор(ы): Григорий Остров Источник(и): ТВ, передача «Тот самый Горин» Вопрос 16: Прослушайте отрывок из песенки, сочиненной Петром: «Ты, узнав мои напасти, Сжалься, Маша, надо мной; Зря меня в сей лютой части, И что я пленен тобой». Песенка эта привела к ссоре, закончившейся поединком. Назовите звание начальника этой части. Ответ: Капитан. Автор(ы): Игорь Волобуев (Донецк) Источник(и): http://lib.ru/LITRA/PUSHKIN/kapitan.txt Комментарии: Эта песенка, сочиненная героем «Капитанской дочки» А.С. Пушкина Петром Гриневым и посвященная Маше Мироновой, послужила причиной раздора и последующего поединка между Гриневым и Швабриным. Вопрос 17: Героя известного произведения зовут ВАСИЛИЙ ИВАШКИН. В этом же произведении есть СОЛДАТ, выдававший себя за ВАСИЛИЯ, но в действительности носивший другое имя. Назовите произведение, герой которого выдал себя за СОЛДАТИКА ИВАШКУ. Ответ: «Неуловимые мстители» Автор(ы): Андрей Абрамов Источник(и): 1. Пушкин, «Капитанская дочка«. 2. Х/ф «Неуловимые мстители». Комментарии: ВАСИЛИЙ ИВАШКИН – Пётр Гринёв. СОЛДАТ – казак (Пугачёв), выдававший себя за Петра Третьего. «Неуловимый» Данька в логове врага стал «казачком Гриней». Вопрос 18: Четверо из них, эпизодические персонажи, должны были отдать последний долг некоронованной особе. Трое стали заглавными героями книги известного историка. Двое, тоже заглавные, недавно стали всемирно известны. А еще один, не совсем заглавный, окончил свою жизнь на виселице. Назовите имя и фамилию дочери этого последнего. Ответ: Мария Миронова. Зачёт: Маша Миронова. Автор(ы): Леонид Гельфанд Источник(и): 1. В. Шекспир. «Гамлет». 2. Кир Булычев. «Алиса и 3 капитана». 3. Печальные события захвата центра на Дубровке, к сожалению, общеизвестно. http://news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/2376403.stm 4. А.С.Пушкин, «Капитанская дочка«. Комментарии: В финальной сцене «Гамлета» Фортинбрас призывает четырех капитанов воздать почести телу Гамлета [1]. У историка В. Можейко, более известного как Кир Булычев, есть книга «Алиса и три капитана» [2]. Мюзикл «Норд-Ост», сделанный по книге Каверина «Два капитана», после известных печальных событий прогремел на весь мир [3]. Ну и, наконец, капитан Миронов был повешен Пугачевым за то, что не захотел изменить присяге [4]. Вопрос 19: Словесный портрет 1. «… молодой человек был в берете, украшенном подобием пера; взгляд открытый и умный; нос крючковатый, но тонко очерченный; рост слишком высокий для юноши и недостаточный для зрелого мужчины…». 2. «По виду – лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый…». 3. «Чудовище обладало телом человека, на его лице виднелись огромные, как старинные часы-луковицы, глаза… а кисти рук походили на лягушечьи…». 4. «Дама была в белом утреннем платье, в ночном чепце и душегрейке: Лицо ее, полное и румяное, выражало важность и спокойствие, а голубые глаза и легкая улыбка имели прелесть неизъяснимую». 5. «Она состояла вся из роз и меда; на ней было ее самое яркое ситцевое платье с узором из красных яблочек: а рубчатые отвороты белых носков кончались на памятном мне уровне…». Ответ: 1. Д’Артаньян. 2. Воланд. 3. Ихтиандр. 4. Екатерина II. 5. Лолита. Автор(ы): Сергей Стрельников Источник(и): 2. М. Булгаков. Мастер и Маргарита. 3. А. Беляев. Человек-амфибия. 4. А. Пушкин. Капитанская дочка. 5. В. Набоков. Лолита. Вопрос 20: Одна из НИХ – наша современница, реальное существование другой ставится под сомнение. ИХ имена и фамилии одинаковы. Родственник одной из НИХ был в звании, родственник другой из НИХ побыл министром, а ОН – принцем. А теперь назовите известного человека, также бывшего в звании, у которого имя отца одной из НИХ, отчество другой из НИХ и фамилия ЕГО. Ответ: Владимир Иванович Даль Автор(ы): Гай Кузнецов Комментарии: ОНИ – это Марьи Мироновы, капитанская дочка (Ивановна) и знаменитая актриса (Владимировна). Андрей Миронов играл министра-администратора в «Обыкновенном чуде», а ОН – Олег Даль – принца Флоризеля. В.И. Даль, как известно, был мичманом. Вопрос 21: Эпиграфы к этому роману взяты из «Капитанской дочки» А.С. Пушкина и из Откровения Иоанна Богослова. Историческая ситуация, изображаемая в романе сопоставляется автором с последними временами античности. Мотив войны за восстановление домашнего очага и покоя играет существенную роль в подтексте романа. Образ героини романа ассоциируется с мифологической Еленой. Сложная система подтекстных отношений вносит дополнительные смыслы в заглавие романа, который, на первый взгляд, вполне политически конкретен. Стих же из Апокалипсиса переключает семантику названия в сакральный план; и название романа тогда читается как «Небесное воинство». Что это за роман? Ответ: «Белая гвардия» Булгакова Автор(ы): Клецов Алексей Источник(и): «Энциклопедия литературных произведений» – М.: ВАГРИК, 1998, стр. 35-36. Комментарии: белый – цвет чистоты, рая, ангелов – небесное; гвардия – воинство. Вопрос 22: Мартин Лютер Кинг назвал ИКСЫ «языком тех, кого не выслушали». А редактор «Литературной газеты» дал русскому ИКСУ определения. Какие именно? Ответ: Бессмысленный, беспощадный. Автор(ы): Валерий Клементьев Источник(и): 1. А.С. Пушкин «Капитанская дочка«. 2. http://www.philolog.ru/filolog/litgas.htm 3. «Имена», 01.2009 (Черно-белый мир). Комментарии: Речь шла о бунтах. А.С. Пушкин был редактором 13 номеров «ЛГ». Вопрос 23: По словам Хилэра Беллока, сохранять это хорошо и плохо одновременно. Один литературный персонаж советовал относиться к этому, как к одежде. Что же это? Ответ: Честь. Автор(ы): Михаил Перлин Комментарии: «Береги платье снову, а честь смолоду» – Пушкин, «Капитанская дочка«. Вопрос 24: Дзен – религиозное учение, отличающееся спокойным мировосприятием. Когда известные произведения европейских авторов пытались переводить на восточные языки, они как будто бы заново рождались. Например, «Путешествие Гулливера» превратилось в «Записки о павильонах и лабиринтах за морем». А вот это известное произведение Пу Сикина стало называться «Сердце цветка и дума бабочки». О каком произведении идет речь? Ответ: «Капитанская дочка» А.С.Пушкина. Источник(и): газета «Вечерняя Москва» за 1999 г. Вопрос 25: О каком пушкинском герое Марина Цветаева писала, что он на глазах, по ходу действия, превращается из дворянского недоросля Митрофана в самого Пушкина? Ответ: О Петре Гриневе из «Капитанской дочки«. Автор(ы): Борис Шойхет Источник(и): Марина Цветаева. Сочинения в 2 тт. Том 2, Проза, М., «Художественная литература», 1980 г., стр. 378. Комментарии: Гриневу в момент покидания отчего дома неполные 17 лет. По ходу действия повести он начинает мыслить и поступать, как взрослый опытный мужчина. Цветаева полагает, что Пушкин был очарован образом Пугачева и эту очарованность перенес на Гринева. Вопрос 26: [Ведущему: ударение – "ЛеУка".] Можно сказать, что ТАМ оказываются корабли, проходящие южнее мыса Санта-Мария-ди-Леука. Можно сказать, что ТАМ оказались комендант Белогорской крепости, королевский лесничий и король червей. В реальной жизни ТАМ оказывается паркет, асфальт, камни, земля и так далее. Ответьте двумя словами: где – ТАМ? Ответ: Под каблуком. Автор(ы): Михаил Разуваев (Воронеж-Москва) Комментарии: Мыс Санта-Мария-ди-Леука – южная оконечность полуострова Салентина – итальянского «каблука». Иван Миронов (»Капитанская дочка«), Королевский лесничий (отец Золушки) и Король Червей (»Алиса в стране чудес») – достаточно яркие примеры мужейподкаблучников. Вопрос 27: Совсем немного погрешив против истины, литературовед и искусствовед Ираклий Андроников назвал Емельяна Пугачева, Ивана Сусанина, Тараса Бульбу и купца Калашникова словом с четырьмя идущими подряд согласными. Что же это за слово? Ответ: Сверстники. Автор(ы): Евгения Канищева Источник(и): Ираклий Андроников. Я хочу рассказать вам. М.: Советский писатель, 1971. Комментарии: 1835 – «Тарас Бульба», 1836 – «Капитанская дочка«, первое представление оперы «Иван Сусанин», 1836-37 – «Песня про купца Калашникова». Вопрос 28: ОТЦЫ И ДЕТИ 1. ЭТОТ сын не то конюха, не то крестьянина сумел стать и герцогом Ижорским, и князем Римским. 2. Фамилия отца ЭТОГО художника была Руис, а прославился он под фамилией матери. 3. Именно ТАКОЕ название получил в народе печально известный циркуляр, изданный в России в июне 1887 года. 4. (Аукцион.) «Девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, со светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у ней так и горели». Так ЕЕ описал Пушкин. 5. Среди трех даров г-на д’Артаньяна своему сыну были 15 экю, конь и ЭТО. Ответ: 1. Александр МЕНШИКОВ. 2. Пабло ПИКАССО. 3. Циркуляр О КУХАРКИНЫХ ДЕТЯХ. 4. КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА. Зачет: Маша Миронова. 5. ПИСЬМО к г-ну ДЕ ТРЕВИЛЮ. Вопрос 29: П.И.Мельников-Печерский в своей волжской дилогии неоднократно упоминает, что девушки вышивают тот или иной бытовой или церковный предмет шерстями и синелями. Словарь Ожегова определяет «синель» как шнурок с бархатистым ворсом. А вот почему он так называется, ведь не одним же синим цветом вышивали поволжские красавицы в лесах и на горах? Ответ: Слово «синель» – не русского, а французского происхождения. Поскольку визуально пушистый шнурок напоминал гусеницу, так его и назвали – «chenille». Следует отметить, что у этого вопроса есть и второй план. «Синий» для носителей русского языка того времени – не цвет, а свойство того или иного цвета блестеть, переливаться. Однокоренным словом к «синий» является «сиять». То, что мы сейчас называем синим, тогда определяли как голубое, цвет сизого голубиного крыла. Таким образом, «синели» для модниц того времени – почти то же, что для современных люрекс. И писатель как бы специально подчеркивает это различие: «шерсти» (то есть шерстяные нитки), в отличие от «синелей», не блестят. Пример того же языкового анахронизма мы находим и у Пушкина. В «Капитанской дочке» Петруша Гринев, приехав в Оренбуржскую крепость, обнаруживает старого инвалида, который, сидя на столе, пришивает синюю заплату на зеленое сукно. Пушкин имел в виду то, что новая шерстяная ткань – блестящая, в отличие от старой – вытертой, матовой. Зеленым же было как новое сукно, так и вся старая шинель – еще павловская, наверное. Автор(ы): Нина Олевская Источник(и): Мельников-Печерский П.И. В лесах и на горах; Колесов. История русского языка в рассказах. М.: Просвещение, начало 80-х; БЭКМ 97. Вопрос 30: Известен дерзкий ответ Пушкина Николаю Первому. «Где бы вы были 14 декабря будучи в Петербурге?» – «На Сенатской площади с друзьями, Ваше Величество». По мнению Марины Цветаевой диалог поэта и царя отразился в диалоге двух героев произведения, написанного незадолго до гибели Пушкина. Совпадение она назвала «жутко биографическим». Назовите участников литературного диалога. Ответ: Пугачев и Гринев (»Капитанская дочка«). Автор(ы): Ирина Тюрикова Вопрос 31: В романе Абрама Терца «Спокойной ночи» описана дискуссия о русской литературе между арестованным автором и его следователем. Оба они соглашаются, что русская классическая литература – могучее оружие в борьбе за дело социализма во всем мире, но Абрам Терц особо выделяет роль Чехова, а его следователь – Пушкина. Приводим фрагменты дискуссии: - «Капитанская дочка« – у Пушкина – на тачанке строчит из пулемета. - «Каштанка» Чехова – кавалерия. Вперед, Каштанка, ура! - Тяжелые орудия бьют без промаха: «Борис Годунов», «Борис Годунов»! - «Чайка». Забыли? Авиация! - <…> - «Евгений Онегин» – глобальная ракета на голову Америки. После Евгения Онегина от ихних небоскребов только барахло собирай…». Помимо прочего в дискуссии упоминается миссия «Трех сестер» в этом ударе по империализму. Направлена она в адрес братских народов Гвинеи и воплощена в известном призыве. Воспроизведите его абсолютно точно. Ответ: «В Москву! В Москву!». Автор(ы): Борис Кротов Источник(и): 1. Абрам Терц «Спокойной ночи». – Paris, 1984. 2. http://www.rulex.ru/01240210.htm Комментарии: Три сестры зовут братские народы Гвинеи в гости. А реплика «В Москву, в Москву!» – так и останется вечным символом несбывшихся надежд всех героев этой драмы А.П. Чехова. Вопрос 32: В 1809 году граф Аракчеев ввел некое новшество, касавшееся определенной части населения России. Что должна была делать эта группа людей в своей среде, если один писатель советовал обращаться с предметом действия более бережно? Ответ: Отдавать честь. Автор(ы): Иван Мальцев Источник(и): 1. «Верноподданный». // «Geo», N 10/2005. – С. 170. 2. А.С. Пушкин. Капитанская дочка. Комментарии: Аракчеев ввел правило отдавать честь в офицерской среде. У Пушкина есть эпиграф: «Береги честь смолоду». Вопрос 33: Многие знают, что в начале XIX века некоторые произведения европейской литературы были переведены на японский язык. Обычно это были скорее адаптированные для японского читателя «пересказы». Эта же участь постигла и «Капитанскую дочку» Пушкина. В конце XIX века в Японии вышла иллюстрированная книга, пересказанная с книги, изданной в США. Рисунки ее курьезны: Екатерина II – худенькая косоглазая японка в европейском платье, Гринев одет в мундир французского генерала с полным «иконостасом» медалей и орденов… Но больше всех досталось Пугачеву. Нет сведений, было ли это влиянием страны, предоставившей материал для пересказа, но все же попытайтесь ответить – чем Пугачев так сильно отличался от своего прототипа? Ответ: Он был НЕГРОМ. Автор(ы): Екатерина Лосева Источник(и): Лекция по истории японской литературы; тж. А. Мамонов «Пушкин в Японии» (М., 1980). Комментарии: США сейчас помешаны на политкорректности и были бы, наверное, весьма довольны таким вариантом персонажей. Вопрос 34: У одного из героев А.С. Пушкина, по мнению его непосредственного начальства было три уха. Назовите этого героя Ответ: Швабрин из «Капитанской дочки«. Комментарии: После дуэли Гринева со Швабриным капитан, журя Гринева, произнес: «Он вам слово, вы ему десять, он вас в рыло, вы его в ухо, в другое, в третье…» Вопрос 35: В матче кубка УЕФА между «Марселем» и «Зенитом» счет был 3:0 в пользу «Марселя», но за несколько минут до конца Андрей Аршавин забил один ответный гол. По словам корреспондента газеты «Спорт-Экспресс», тем самым Аршавин превратил будущий ответный матч из ТАКОГО в СЯКОЙ. В классическом русском произведении ТАКИМ и СЯКИМ названо… Что? Ответ: Русский бунт. Зачёт: Бунт. Автор(ы): Сергей Вернер Источник(и): 1. http://www.sport-express.ru/art.shtml?155411 2. Пушкин А.С. Капитанская дочка. Комментарии: Превратил ответный матч из бессмысленного в беспощадный. При проигрыше 3:0 отыграться было бы практически невозможно, а при 3:1, да еще на чужом поле – вполне. Вопрос 36: Это оборонительное сооружение было воссоздано во второй половине 1990-х годов для киносъемок. По их окончании, по распоряжению губернатора Оренбургской области, в нем был открыт музей. Назовите произведение, благодаря которому это оборонительное сооружение впервые получило широкую известность. Ответ: «Капитанская дочка«. Автор(ы): Вячеслав Санников Источник(и): «Энциклопедия чудес, тайн и загадок». Статья «Крепость Белгородская». Комментарии: Речь шла о Белгородской крепости. Вопрос 37: После ЕГО появления жители села Берды решили, что к ним пожаловал сам антихрист, подбивать на новый бунт. В Оренбург отправили доклад. В докладе содержалось его описание: «собой не велик, волос черный, кудрявый, вместо ногтей на пальцах когти». Какие два результата, в том числе, и этого посещения, увидели свет в 1834 и в 1836 годах? Ответ: История Пугачева и Капитанская дочка. Автор(ы): А.С. Пушкин Источник(и): 1. Петербургские встречи Пушкина /Сост. Л. Е. Кошевая. – Л.: Лениздат, 1987. – 478 с., ил. Стр. 389 – 390. 2. А.С. Пушкин. Собрание сочинений. Л.: Наука. 1977-79г. Том 5. Стр. 366. Том 7. Стр. 442. Вопрос 38: Иоанн-Креститель, Олоферн, Людовик XVI. Назовите пушкинского персонажа, разделившего участь этих троих. Ответ: Емельян Пугачев. Автор(ы): Ольга Неумывакина Источник(и): А.С. Пушкин. Капитанская дочка / Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. – М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1949. – Т. 4. Комментарии: Всем им отрубили головы. Вопрос 39: ОНА стала результатом путешествия по маршруту Нижний Новгород – Казань – Симбирск – Уральск. ОНА – Настя Морозова. Назовите ЕЕ двумя словами. Ответ: Капитанская дочка. Автор(ы): Гани Нурмухаметов Комментарии: «Ак Барс» – чемпион! Настя Морозова – дочь капитана «Ак Барса» Алексея Морозова. В результате путешествия в 1833 г. А.С. Пушкин собрал необходимое количество материалов для написания своей повести. Вопрос 40: Наш старлей – гвардеец бравый. Работяга, каких мало. Но карьеру погубил ему стакан. Если б трезвым появился он вчера пред генералом, [...]. Ответ: Был бы гвардии он завтра ж капитан Автор(ы): Ю.Васильев Источник(и): 1. Я.Б.Княжнин, «Хвастун» 2. фрагмент эпиграфа к гл. I романа А.С.Пушкина «Капитанская дочка«. Вопрос 41: Называть улицы в честь известных людей – хорошая традиция. При этом, чем известнее человек, тем больше число улиц, названных его именем. По результатам проведенного подсчета, на первом месте по частоте использования в названиях улиц в Саратовской области оказался Ленин, на третьем – Мичурин. Появление на саратовской земле второго наделало в своем время много шума. Бывал ли в Саратове тот, кто оказался четвертым, точно неизвестно. Зато вам хорошо известно его произведение, посвященное второму, в котором, по своему признанию, автор далеко ушел от истины. Назовите это произведение. Ответ: «Капитанская дочка» (второй – Пугачев, четвертый – Пушкин). Автор(ы): Илья Родионов и Юрий Коробов Вопрос 42: Анатолий Мариенгоф пишет, что, когда Есенин писал «Пугачева», он в качестве исторических источников использовал две книги одного автора. Назовите обе книги. Ответ: «История пугачевского бунта» (»История Пугачева»), «Капитанская дочка» Автор(ы): Максим Руссо Источник(и): Мариенгоф А. Б. Бессмертная трилогия. – М.: Вагриус, 1999, стр. 98 Вопрос 43: Его отец служил при графе Минихе и дослужился до звания премьер-майора. Сам он еще до рождения по знакомству был записан сержантом в одно из крупных воинских подразделений. Какое воинское звание носил отец его возлюбленной? Ответ: Капитан. Автор(ы): Валерий Харламов Комментарии: По сюжету повести А. Пушкина «Капитанская дочка«. Вопрос 44: В одном из монологов Михаила Евдокимова речь идет о том, как старушка потеряла свою челюсть и что из этого вышло. Последняя фраза монолога состоит из трех слов. Она получена из фразы, стоящей в начале классического произведения русской литературы, добавлением двух букв внутрь второго слова. Какой же фразой кончается монолог? Ответ: Береги челюсть смолоду. Автор(ы): Сергей Стрельников Комментарии: «Береги честь смолоду» – эпиграф к «Капитанской дочке«. Вопрос 45: Константин Кедрин пишет (внимание, в цитате есть замены): «Он не был мечтателем… Он все осуществил в языке. Но язык – единственная реальность писателя. Никакой Маркс и никакой Фрейд этого никогда не поймут. Хотя я с легкостью могу представить австрийского психоаналитика, потирающего руки над «Оренбургскими Платками». Ясно, что Гринев дефлорирует… Марью Ивановну… а платки – символ той простыни, которую вывешивают на всеобщее обозрение после брачной ночи в доказательство девственности невесты. Потому они и Оренбургские». Догадавшись, кого мы заменили персонажами «Капитанской Дочки«, напишите, что мы заменили «Оренбургскими Платками». Ответ: «Алые Паруса». Автор(ы): Иван Ютин Комментарии: Гринев – Грэй, Марья Ивановна – Ассоль. Судно «Секрет», бороздящее морскую гладь, Кедрин предполагает рассматривать в качестве соответствующего фрейдистского символа. Вопрос 46: Шутка, которая родилась после чемпионата Европы по футболу 2004 года. «Сборная России на чемпионате запомнилась победой над будущим чемпионом Европы, сборной Греции, и большим количеством желтых и красных карточек. Вот такой наш российский футбол: …» Эта шутка заканчивается тремя словами. Что этими же тремя словами охарактеризовал русский классик 19 века? Ответ: Русский бунт Автор(ы): Константин Хмелинин Источник(и): А. Пушкин «Капитанская дочка«. Личные наблюдения Комментарии: «Вот такой наш российский футбол, бессмысленный и беспощадный». Победа над сборной Греции не помогла сборной России пройти в четвертьфинал. Вопрос 47: В XIX веке была пословица «Русак на трех сваях крепок: авось, небось, да как-нибудь». Литературовед Наталия Мазур утверждает, что провиденциальное «авось», бодро-наставительное «небось» и смиренно-легкомысленное «как-нибудь» можно сопоставить с другой известной триадой. Какой? Ответ: Православие, самодержавие, народность. Автор(ы): Максим Руссо Источник(и): Мазур Н. «Не бось, не бось»: о народном шиболете в «Капитанской дочке» (http://www.ruthenia.ru/document/532953.html). Вопрос 48: «В ту пору лев был сыт, хоть с роду он свиреп. Зачем пожаловать изволил в мой вертеп? – Спросил он ласково», - этим эпиграфом Пушкин предварил одиннадцатую главу одного из своих произведений. Какого произведения? Ответ: «Капитанская дочка«. Автор(ы): Александр Макаров Источник(и): А.С. Пушкин. Проза. Драматические произведения. – М.: Олимп, 1992. – С. 217. Комментарии: Речь идет о главе, когда Гринев пришел к Емельяну Пугачеву и имел с ним в целом продуктивную беседу. Вопрос 49: Литературовед Алексей Варламов пишет, что в Ленине было что-то, предугаданное Пушкиным: «дворянин, возглавивший бандитов и изменивший своему сословию, по роли – ПЕРВЫЙ ГЕРОЙ, по сути – ВТОРОЙ ГЕРОЙ». Назовите фамилии ПЕРВОГО ГЕРОЯ – лжеучителя – и ВТОРОГО ГЕРОЯ – претендента на руку родственницы военного. Ответ: Дубровский, Швабрин. Автор(ы): Ольга Неумывакина Источник(и): «Литературная газета», 2004, N 2. Комментарии: Главарь разбойников дворянин Дубровский, как известно, выдавал себя за учителя Дефоржа, а примкнувший к пугачевцам дворянин Швабрин претендовал на руку капитанской дочки Маши Мироновой. Вопрос 50: В работе над каким произведением А.С. Пушкину очень помогли детские воспоминания баснописца И.А. Крылова, сына боевого офицера? Ответ: «Капитанская дочка«. Автор(ы): Дмитрий Башук Источник(и): «Комсомольская правда», 28.07.99 г. Комментарии: Крылов был очевидцем осады Оренбурга отрядами Е. Пугачева. Вопрос 51: В своем письме к цензору Корсакову он писал, что его роман основан на предании об изменившем долгу офицере, помилованном только благодаря кинувшемуся в ноги императрице престарелому отцу. Назовите этот роман. Ответ: «Капитанская дочка» А.С. Пушкина. Автор(ы): Вячеслав Санников Источник(и): П. Таранов. Логика хитрости. – Висагинас: Альфа, 1999. – С. 121. Вопрос 52: В англо-русском словаре слово «curfew» имеет три значения. Одно из них – вечерний звон, сигнал для гашения света, второе – колпачок для тушения огня. В качестве третьего значения в словаре значится некое словосочетание. Должность, имеющая непосредственное отношение к этому словосочетанию, упоминается и в «Капитанской дочке«, и в «Графе Монте-Кристо», и в «Соборе Парижской богоматери». Назовите упомянутое словосочетание. Ответ: Комендантский час. Автор(ы): Павел Ершов Источник(и): 1. http://lingvo.yandex.ru/ 2. Соответствующие произведения. Комментарии: В перечисленных произведениях не последнюю роль играют различные крепости и, соответственно, их коменданты. Март 23rd, 2010 | Тэги: викторина, Капитанская дочка, Пушкин | Категория: Книги и писатели, литературные герои, работа с читателями, формирование информационной культуры 25 comments to «Капитанская дочка» А.С. Пушкина в вопросах и ответах Gregory Despain Октябрь 8th, 2010 at 01:56 When I came over to this post I can only see another 50 percent of it, is this my browser or the website? Should I restart? vlad Октябрь 19th, 2010 at 01:06 что имел ввиду поэт когда говорил о чести капитанская дочка? vlad Октябрь 19th, 2010 at 01:08 а есть лив его характере хотя бы одно светлое пятнышко ? какое? чем можно обьяснить что пушкин не рисовал швабрина сплошь черной краской? Borisovna Октябрь 19th, 2010 at 01:46 Русские писатели всегда обращались в своих произведениях к проблеме чести и морали. Мне кажется, что это проблема была и есть одна из центральных в русской литературе. Честь занимает первое место в ряду нравственных символов. Можно пережить многие беды и невзгоды, но, наверно, ни один народ на земле не смирится с разложением нравственности. Потеря чести- это падение моральных устоев, за которыми всегда следует наказание. Понятие чести воспитывается в человеке с детства. Так, на примере повести Александра Сергеевича Пушкина «Капитанская дочка» хорошо видно, как это происходит в жизни и к каким приводит результатам. Главный герой повести Пётр Андреевич Гринёв с детства воспитывается в обстановке высокой житейской нравственности. В Гринёве как бы соединились доброе, любящее сердце его матери с честностью, прямотой, смелостью- качествами, которые присущи отцу. Андрей Петрович Гринёв отрицательно относится к лёгким, но бесчестным способам делать карьеру при дворе. Потому-то он не захотел посылать на службу в Петербург, в гвардию, своего сына Петрушу: «Чему научиться он, служа в Петербурге? Мотать да повесничать? – говорит Андрей Петрович своей жене. – Нет, пускай послужит в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон». В напутствиях сыну Гринёв особенно подчёркивает необходимость соблюдения чести: « Служи верно, кому присягаешь, слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду». Это напутствие отца остаётся с Гринёвым на всю жизнь и помогает Петруши не сбиться с правильного пути. Большое влияние на Гринёва с самого детства оказывает его верный слуга, но в то же время и друг- Савельич. Савельич считает своим долгом служить Петруше и быть ему преданным от начала до конца. Его преданность своим господам далека от рабской принадлежности. В детские годы Петруши Савельич не только учит его писать и судить о достоинствах борзого кобеля, но он также дает Гринёву важные советы, которые помогли Петру Гринёву в будущем. Такими словами, например, воспитывает старый слуга своего подопечного Петра Гринёва, который впервые напился и вёл себя неприглядно: « Кажется, ни батюшка, ни дедушка пьяницами не бывали; о матушке и говорить нечего…». Так, отец Гринёва и его верный слуга Савельич, воспитали в Петре с самого детства дворянина, не считающего для себя возможным изменить присяге и перейти на сторону врагов, ради своего блага. Первый раз Пётр Гринёв поступил по чести, вернув карточный долг, хотя в той ситуации Савельич пытался его уговорить уклониться от расчёта. Но благородство взяло верх. Казалось бы, такая мелочь, но именно с таких мелочей всё и начинается. Человек чести, по-моему, всегда добр и бескорыстен в общении с другими. Например, Пётр Гринёв, несмотря на недовольство Савельича, отблагодарил бродягу за услугу, подарив ему заячий тулупчик. Этот поступок в будущем спас им обоим жизни. Этот эпизод как бы говорит, что человека, живущего по чести, сама судьба хранит. Но, конечно, дело не в судьбе, а просто на земле больше людей, которые помнят добро, нежели зло, – значит, у человека благородного больше шансов на житейское счастье. Нравственные испытания ожидали Гринёва и в Белгородской крепости, где он служил. Там Пётр познакомился с дочерью начальника Миронова. Из-за Маши Пётр поссорился со своим подлым товарищем Швабриным, который, как позднее выяснилось, сватался к ней, но получил отказ. Не желая, чтобы кто-то безнаказанно порочил доброе имя Маши, Гринёв вызывает обидчика на дуэль. Он поступил как настоящий мужчина. Швабрин- полная противоположность Гринёву. Он человек корыстный и неблагодарный. Ради своих личных целей Швабрин готов совершить любой бесчестный поступок. Это проявляется во всём. Даже во время поединка он не погнушался воспользоваться для нанесения удара бесчестной ситуацией. Поединок едва ли не закончился гибелью Гринёва из-за подлости Швабрина, если бы не Савельич. Когда Савельич узнал о дуэли Гринёва с Швабриным, он помчался к месту дуэли с намерением защитить своего барина. «Бог видит, бежал я заслонить тебя своей грудью от шпаги Алексея Иваныча». Однако Гринёв не только не поблагодарил старика, но ещё и обвинил его в доносе родителям. Хотя выздоровев, Гринёв узнал, что именно Швабрин- когда-то его лучший друг, написал на него донос Гринёву- отцу. Недаром говорят: «Никогда не говори о себе плохо, друзья расскажут всё сами». Естественно это возбудило в Петре ненависть к своему врагу. Праведный гнёв Гринёва близок и понятен мне. Ведь Швабрин был всегда «камнем» на пути Гринёва. Однако судьба не обделила Швабрина своим вниманием за содеянные грехи. Ему досталось по заслугам. Швабрин примкнёт к Пугачёву, и его осудят как придавшего присягу офицера. Мне кажется, что Александр Сергеевич Пушкин хотел показать, что внешняя культура мало влияет на становление личности и характера человека. Ведь Швабрин был образованнее Гринёва. Он читал французские романы, стихию Был умным собеседником. Швабрин даже пристрастил Гринёва к чтению. Видимо решающее значение имеет то, в какой семье воспитывается человек. В жизни каждого человека бывает пересечение двух дорог, и на перепутье лежит камень с надписью: « С честью пойдешь по жизни- умрёшь. Против чести пойдешь-жив будешь». Именно перед этим камнем стояли сейчас обитатели крепости, в том числе Гринёв и Швабрин. Во время Пугачёвского бунта особенно проявились нравственные качества одних героев повести и низость чувств других. Я узнала, что капитан Миронов и его жена предпочли смерть, но не сдались на милость восставших. Честь и долг в их понимании превыше всего. Понятие чести и долга у Мироновых не выходят за рамки устава, но на таких людей всегда можно положиться. Они по- своему правы. Миронову свойственно чувство верности долгу, слову, присяге. Он не способен на измену и предательство ради собственного благополучияпримет смерть, но не изменит, не отступиться от исполнения службы. Его храбрость, верность долгу и присяге, его нравственная ценность и глубокая человечность есть черты настоящего русского характера. Василиса Егоровна придерживалась того же мнения, что и её муж. Мать Маши были примерной женой, которая хорошо понимала своего мужа и старалась всячески ему помочь. В моей памяти она осталась такой до последнего. Швабрин был исполнен равнодушия и презрения к простому народу и честному мелко служилому люду, к Миронову, исполняющему свой долг и морально стоящему выше Швабрина. Чувство чести в Швабрине было развито очень слабо. Швабрин, как и следовало ожидать, перешёл на сторону Пугачёва, но сделал это не по идейным убеждениям: он рассчитывал сохранить свою жизнь, надеялся в случае успеха Пугачёва сделать при нём карьеру, а главное, хотел, расправившись со своим врагом, насильно жениться на Маше, которая его не любила. Швабрин не понимал, что такое честь и долг. Может быть, в глубине души он знал, что существуют такие благородные чувства, но они ему были не присущи. В экстремальных ситуациях он прежде всего хотел выжить, пусть даже через унижение. Что касается Гринёва, то вполне понятно, что он предпочёл смерть. Ведь присягнув Пугачёву- убийце Машиных родителей, Петруша становился соучастником преступления. Поцеловать руку Пугачёва- значило предать все жизненные идеалы, предать честь. Гринёв не мог преступить морального кодекса и жить подлой жизнью предателя. Лучше было умереть, но умереть героем. Пётр всё-таки не поцеловал руку Пугачёва. Если бы не вмешательство Савельича в момент суда и присяги, Гринёв был бы повешен. Вот как Гринёв сам рассказывал об этой сцене: « Вдруг услышал я крик: «Постойте, окаянные! Погодите!» Палачи остановились. Гляжу: Савельич лежит в ногах у Пугачёва. « Отец родной! – говорил бедный дядька- Что тебе в смерти барского дитяти? Отпусти его; за него тебе выкуп дадут; а для примера и страха ради вели повесить хоть меня старика!». Пугачёв дал знак, и меня тотчас развязали и оставили». Я думаю, что в этом эпизоде Савельич совершил настоящий подвиг. Он всегда хлопотал и заботился о своем «господине», а Гринёв не принимал этого во внимание, как будто так всё и должно быть, а между тем Савельич спас ему жизнь уже во второй раз. Вот, что значило для Савельича быть по-настоящему преданным и соблюдать свой долг. Мне кажется, что Пугачёв проявил великодушие в отношении молодого офицера не только из чувства благодарности за старую услугу. Хотя Пугачёв и Гринёв были уже давно квиты: Пугачёв подвёз Гринёва до дому, а тот в благодарность подарил ему заячий тулупчик. Пугачёв в равной степени, как мне показалось, оценил в Гринёве человека чести. Сам предводитель народного восстания ставил перед собой благородные целиосвобождение крепостных крестьян и борьба за их личную независимость, поэтому Пугачёв не был чужд понятиям чести. На пире между Пугачёвом и Гринёвым возникает словесный дуэль. Но неожиданно для них обоих в Гринёве -ребёнке просыпается воин. Он с достоинством стоит за свои идеалы, свою честь перед Россией и готов принять смерть. Но одновременно в Пугачёве- разбойнике просыпается человек. Он начинает понимать Петрушу: « А ведь он прав! Он человек чести. Не важно, что он ещё молод, а главное, он не по детски оценивает жизнь!». Именно на этом этапе Пугачёв с Гринёвым находят общий язык. Их души как бы слились в единое целое и взаимно обогатились. Нравственность Гринёва оказала влияние даже на самого Пугачёва. Атаман рассказал офицеру сказку, услышанную от старой калмычки, в которой речь шла о том, что лучше один раз кровью напиться, чем триста лет падалью питаться. Конечно, сказочный орёл и ворон спорили в данный момент, решая в данный момент чисто человеческую проблему. Обсуждая эту сказку, Пугачёв и Гринёв высказывают свою жизненную позицию. У Пугачёва нет выбора, он не может жить иначе, для него бунт- смысл жизни, для Гринёва же- «жить убийством и разбоем значит по мне, клевать мертвечину». Герои не сходятся в определении основы жизни и тем не менее доброжелательны друг другу. После их разговора Пугачёв после погружается в глубокие размышления. Стало быть, в глубине души Пугачёв имел благородные корни. Когда Пугачёв освободил Машу Миронову, он предложил Гринёву тут же обвенчаться, а сам хотел быть его посажённым отцом. Однако Гринёв вежливо отказал, а Пугачёв сумел его понять и отпустить. Этот эпизод открывает удивительную человечность морали Пугачёва. Узнав, что двое молодых людей любят друг друга, он стремился содействовать их счастью. Любите? Тогда соединяйтесь, женитесь, будьте счастливы: « Возьми себе свою красавицу; вези её, куда хочешь, и дай вам бог любовь да совет!». Швабрин и здесь оказался бессилен в осуществлении своих коварных и корыстных планов. Пугачёв не только не поддержал Швабрина, но и явно дал ему понять, что тот бесчестен и поэтому Гринёву не конкурент. Казалось бы, связь с мятежным атаманом станет для Гринёва роковой. Его действительно арестовывают по доносу. Ему грозит смертельная казнь, но Гринёв решает из соображений чести не называть имени своей возлюбленной. Если бы он рассказал всю правду о такой ситуации, то его бы наверняка оправдали. Но в самый последний момент справедливость восторжествовала. Маша сама обращается с просьбой о помиловании Гринёва к даме, приближённой к императрице. В беде Маша открыла такие душевные глубины, которых я в начале повести и предположить не могла в молоденькой девушке, красневшей каждый раз при одном упоминании её имени. Казалось бы, Маша такая слабая. Но, решив, что никогда в жизни не выйдет замуж за подлого Швабрина, она набирается мужества и ради своего возлюбленного доходит аж до самой императрицы, чтобы отстаивать свою любовь. Это её принципы, которыми она не поступится. Дама верит бедной девушке на слово. Этот факт говорит о том, что в обществе, где большинство людей живут по чести, справедливости всегда легче восторжествовать. Дама оказывается самой императрицей, и судьба возлюбленного Маши решается в лучшую сторону. Гринёв до конца остаётся человеком чести. Он присутствовал на казни Пугачёва, которому был обязан своим счастьем. Пугачёв узнал его и кивнул с эшафота. Пётр Гринёв проявил себя с самого начала во всех выпавших на его долю испытаниях с самой лучшей стороны. Во всех своих поступках он руководствовался своими убеждениями, не изменив присяге и понятии о чести и морали. Итак, пословица «береги честь смолоду» имеет значение жизненного талисмана, помогающего преодолевать суровые жизненные испытания. (370).