Стратегия Вооруженных сил США в войне с терроризмом

Дуглас Дж. МакАнены
Контр-адмирал МакАнены начал свою карьеру в ВМС с Училища Офицеров Резерва ВМС США
им.Линкольна при Университете Небраски, окончив его в 1978 г. со степенью Бакалавра Наук
гражданской инженерии. Первые должности: офицер боевой части на корабле ВМС США USS Trepang
(SSN-674) с декабря 1979 по октябрь 1983 г.; флаг-лейтенант, Командир Подводной Группы-2 с
октября 1983 по октябрь 1985 г.; инженер корабля ВМС США USS Tunny (SSN-682) с апреля 1986 по
июль 1989; начальник штаба корабля ВМС СШАUSS Drum (SSN-677) с августа 1989 по август 1991;
ответственный офицер корабля ВМС США Moored Training Ship (MTS-635) с февраля 1992 по ноябрь
1994.
Впервые контр-адмирал МакАнены получил командную должность, будучи командиром корабля ВМС
США USS Philadelphia (SSN-690) с июня 1995 по март 1998. Во время этого командования, корабль был
награжден тремя подряд наградами Battle "E".
После этого назначения, контр-адмирал МакАнены проходил штабную службу в Стратегическом
Командовании ВС США с марта 1998 по январь 2000 в Управлении Планирования и Политики (J5).
После этого, был назначен в Проект Ядерных Силовых Установок для ВМС США (NAVSEA 08), где
служил главным помощником Директора по вопросам обучения, личного состава и политики.
Затем контр-адмирал МакАнены получил назначение в Главное Командование, став командиром
Подводной Эскадры-11 с дополнительными обязанностями Командующего Группировкой Подводных
Сил – Представителя Штаба Тихоокеанского Подводного Флота США на Западном Побережье с июня
2002 по апрель 2004, и отвечая за операции, ремонт, обслуживание и боевую подготовку шести
ядерных подлодок, плавучего сухого дока и трех торпедных извлекателей. В мае 2004 он был отобран
на должность исполнительного помощника Командующего Тихоокеанским Флотом ВМС США, штаб в
Перл Харбор, шт.Гавайи. В сентябре 2005 он занял свою нынешнюю должность Заместителя
Начальника Управления J-5 по политико-военным вопросам в регионе Европа\НАТО\Россия\Африка,
Объединенный Комитет Начальников Штабов, г.Вашингтон.
Контр-адмирал МакАнены получил степень Магистра искусств по экономике в Университете
Оклахомы в июле 1999. Его награды включают: Медаль за отличную военную службу, Легион почета
(четыре награды), Почетная медаль за службу (три награды), Медаль поощрения ВМС США, Медаль
ВМС США за достижения (две награды).
Стратегия Вооруженных сил США в войне с терроризмом
1. Что собой представляет война с террором?
2. Перспективы последних конфликтов, с которыми столкнулись
американские военные.
3. Стратегия США по созданию новых возможностей в
Черноморском регионе (ЧР). Примеры работы, выполненной
Европейским Командованием ВС США в реализации стратегии
войны с террором.
4. Беспрецедентная роль НАТО в Афганистане и Ираке.
Я только что вернулся из Афганистана и Ирака, где провел около
двух недель. Поэтому, у меня свежее представление о том, что мы
называем передовой линией войны с террором.
Война с террором очень отличается от всего того, с чем мы
сталкивались прежде. Она придает импульс реформированию не только
Вооруженных сил США, но и военных союзов во всем мире.
Война с террором сегодня не популярна среди американской
общественности. И в результате, имеются критики, которые оспаривают
наш подход. Я думаю, что такие дискуссии имеют под собой почву.
Будучи американскими военными, мы должны быть готовы все объяснить.
Если действительно существуют новшества в нашей стратегии, то они
должны быть поняты.
Итак, кто, согласно стратегии Вооруженных сил США, является
врагом в войне с террором? Врагом является транснациональное движение
экстремистских организаций, сетей и индивидуумов. Это не просто АльКаида, это не просто Талибан. Это группа связанных фундаменталистских
экстремистов, которые поставили себе на службу религию для
навязывания своей воли, в конечном счете, всему миру. Тем не менее,
главным врагом является Аль-Каида, так как она находится на передовой
линии террористической войны. Она эксплуатирует ислам и использует
терроризм, теракты и убийства в качестве средств достижения
идеологических целей. Она поддерживается государственными и
негосударственными игроками, а также ситуативными альянсами.
Позвольте привести вам пример того, что я подразумеваю под этим.
Существует старая поговорка: “враг моего врага мой друг”. И если взять в
качестве примера Афганистан, то можно увидеть связь между торговцами
наркотиками и Талибаном. И те, и другие не заинтересованы в
стабильной, безопасной обстановке. Поэтому они вынуждены
сотрудничать друг с другом не потому, что взаимно разделяют
принципиальные позиции, а потому, что они становятся уязвимы там, где
существует стабильная и безопасная обстановка.
Глобальная война с террором является длительной войной. Почему?
Потому, что мы боремся против самоотверженного врага. Большинство
людей в США считают, что война с террором началась 11 сентября 2001
года. В действительности же, эксперты по войне с террором скажут вам,
что она ведется уже сотни лет. Враг является приверженным своей борьбе;
он готов бороться до смерти за то, что он считает защитой своей религии.
Он имеет локальное, региональное и глобальное проявления. Я полагаю,
что саамы свежим его локальным проявлением, а также образцом
коварной проблемы, стоящей перед нами в войне с террором, был взрыв в
лондонском метро. Неистовые экстремисты с несколькими сотнями
долларов способны нападать на невинных гражданских лиц, вызывать
массовые разрушения и оказывать огромное воздействие на локальном
уровне. Это экстремисты, воинственные исламские радикалы, которым
дискомфортно в стабильной и демократической стране. Такие террористы,
пользуются современными системами массовых коммуникаций,
позволяющих людям во всем мире говорить друг с другом и обмениваться
информацией. Для победы, необходимо завоевать сердца умеренного
исламского населения, которое способно изжить экстремизм внутри
исламского мира, хотя любой эксперт по экстремизму сегодня скажет, что
для преодоления этой проблемы понадобятся столетия.
В особенности, это можно подтвердить тем фактом, что одна из
наибольших проблем сегодняшнего Афганистана заключается в
ужасающей безграмотности народа, включая членов правительства. И мы
видим, что только на ликвидацию этого барьера уйдут десятилетия.
Совсем недавно, мы видели примеры, когда Талибан сжег школы в южном
Афганистане и отрубил головы учителям. Поэтому, НАТО и США как
важному члену этого альянса, может хватить работы в Афганистане
как минимум на одно поколение вперед. И Министру Уордоку при
создании армии, и МВД при создании полиции в Афганистане придется
учесть, что понадобится как минимум одно поколение (25-30 лет) на
закладку фундамента, который будет поддерживать гражданское
общество.
С точки зрения США, эта война не может быть выиграна только
одними Соединенными Штатами. Для этого потребуется усиленное
партнерство, а также сотрудничество между военными и полицией. Для
этого также потребуется экономическое развитие, хорошее управление, и
построение гражданского общества.
Обстановка безопасности претерпевает изменения. При нашей
старой военной системе, нашим вооруженным силам противостоял
легко обнаруживаемый, но трудно поражаемый противник –
Советский Союз. Сегодня нам противостоит трудно обнаруживаемый,
но легко поражаемый противник. Мы имеем структуру вооруженных
сил, которую необходимо трансформировать с учетом сегодняшних угроз.
И мы продвигаемся вперед в этом направлении.
Это столкновение не религий или культур. Это не борьба против
ислама. Это вопрос толерантности, умеренности и сохранения права
обычных людей жить по своему выбору. Мы вместе участвуем в этой
борьбе и должны придерживаться общей идеологии. Я воспользуюсь
идеологией
Аль-Каиды
для
пояснения.
При
рассмотрении
обнаруживается, что ее идеологи считают происходящее столкновением
цивилизаций, и что воинственный джихад является религиозным долгом
перед Богом. Существуют только два лагеря. Середины нет. Они
заявляют, что это война между исламом и силами дьявола. Последние это не просто Запад, но и мусульмане, не разделяющие точку зрения АльКаиды относительно истинного ислама. Единственным решением
является насилие со стороны мусульман в защите ислама. Мирное
существование с Западом является опасной иллюзией.
Мощь США, как и мощь других экономически развитых государств,
базируется на их экономике. Следовательно, крупномасштабные,
кровавые нападения, сфокусированные на США и других
демократических режимах, являются их главной целью. Теологические и
юридические ограничения на применение насилия мусульманами, не
распространяются на эту войну. Угрызения совести неверных касательно
применения насилия только помогают террористам.
Поэтому, наша стратегия заключается в противостоянии основам
террористской идеологии, которая нацелена именно на тех людей,
которых террористы больше всего хотят использовать: истинных
последователей ислама.
Региональная поддержка в войне с террором, предоставляемая
большинством из представленных в этой аудитории стран, очень сильна.
Сегодня, представленные на этом форуме по черноморской безопасности,
страны разместили более 4000 военнослужащих мужчин и женщин в
Ираке и Афганистане. И мне кажется, что это укрепило усилия мирового
сообщества, объединившегося против этой угрозы.
Если мы посмотрим на сегодняшнее состояние мира, и на
направление реализации этой стратегии, то увидим расширяющуюся дугу
стабильности. Если вы не находитесь в дуге стабильности, это не
предполагает, что вы стабильны. Это просто демонстрирует движение.
Это не означает буквальное расширение зоны безопасности и
стабилизации на остальной мир.
Теперь я хотел бы привлечь ваше внимание лишь к некоторым из
самых важных нынешних инициатив в войне с террором. Говоря о так
называемых “показателях успеха” чисто военного подхода к войне против
глобального террора, я должен признать, что одной вещью, которую мы
не сделали, является полезная метрика для убеждения самих себя и
американской публики, а также международного сообщества в том,
что мы побеждаем. Сегодня в Пентагоне идут дебаты относительно
сотрудничества с другими членами международного сообщества в
попытке разработки многозначительных мер нашего успеха. Мы тратим
миллиарды долларов, но нам все равно ставят в упрек частоту и размах
терактов по всему миру.
И Инициатива Противодействия Терроризму представляет собой
самый последний пример глобального подхода, который включает
северные и сахарские части Африки. Она может помочь в создании
стабильной и безопасной обстановки, которая может сделать эти регионы
мира негостеприимными для террористских элементов.
Другая существенная мера заключается в признании американской
публикой и международным сообществом простого факта, что терроризм
угрожает жизням простых людей.
Операция Активное Стремление
Эта операция НАТО сейчас находится на стадии реализации. Она
включает морские страны НАТО и более 10000 отдельных кораблей,
действующих в Средиземном море. Мы знаем, что война с террором не
имеет границ. И действительно, во многом война с террором зависит от
близлежащих морей. Т.о., с помощью сильного присутствия на
Средиземном море мы подавляем одну из угроз глобальной войны с
террором, использующую морские просторы для осуществления своих
планов.
Механизм партнерства в формате "государство – штат США" тоже
играет свою роль. Я посетил Польшу. Ее партнером является
Национальная Гвардия ВВС и СВ штата Иллинойс. Программа
государственного партнерства, которая позаимствована из тихоокеанского
региона, является важным фактором содействия нашим союзникам в
развитии безопасности во всей Европе. Я беседовал с моими партнерами
из Тихоокеанского региона, пытаясь поощрить их следовать инициативе
Европейского командования США в разработке этих программ
партнерства. Они важны для нас в деле продвижения войны с
терроризмом.
Стабильность и поддержка MONOPS является очень важной
программой, осуществляемой сегодня в Украине. Я поеду в Украину в
следующем месяце. Украина считается очень важным союзником в войне
с террором. Мы очень активно работаем с Украиной в вопросе
присоединения ее к Плану Действий для Получения Членства в НАТО
(ПДЧ) и, в конечном итоге, к НАТО.
Совершая некоторые поездки вместе с Послом Дэном Фридом, я могу
сказать, что он рассматривает ЧР как форпост свободы. К тому же,
Министр обороны Афганистана Вордок недавно сообщил мне, что
Содружество Независимых Государств сегодня служит примером для
афганского народа, а также является наиболее важным союзником в войне
с терроризмом.
Мы видим на дуге стабильности возрастающую поддержку
демократизации, представленную цветными революциями: Революцией
роз в Грузии и Оранжевой революцией в Украине. И мы ожидаем, что
Украина и Грузия присоединяться к ПДЧ на пути к полному членству в
НАТО.
Румыния и Болгария в 2004 г. стали членами НАТО. И сегодня они
проводят важную работу в составе антитеррористической коалиции.
Региональные проблемы
Говоря о некоторых недавних проблемах ЧР следует сказать, что
взрыв в школе в Беслане под руководством Басаева в 2004 году и смерть
более 300 невинных людей является, вероятно, наиболее ярким примером
коварной угрозы, нависшей над нами.
Мы все более обеспокоены и ситуацией в Иране. Ахмадинеджад
публично заявил, что он заинтересован в стирании Израиля с лица земли.
И его стремление к разрушению вызывает большие опасения среди наших
граждан и наших военных.
Нет сомнения, что если оружие массового уничтожения станет
доступным для террористических угроз, которые стоят перед всем миром,
они применят его для продвижения своей порочной идеологии. Мы также
сталкиваемся с принципом “враг моего врага мой друг”. Мы наблюдаем
контрабанду и торговлю наркотиками. Вот те угрозы стабильности,
которые поддерживают отдельные негосударственные структуры в
продвижении той порочной идеологии, с которой мы сталкиваемся
сегодня в войне с терроризмом.
Наиболее недавние примеры терроризма в ЧР, которые произошли
прошедшей зимой, были связаны с поставками энергоносителей. Ваши
трубопроводы представляют собой легкие мишени, и порождают то
гражданское беспокойство, к которому стремятся террористы в
продвижении своей идеологии.
Все это подтверждает огромную важность ЧР в борьбе с
террористической угрозой, которая стоит перед всеми нами. Глядя на ЧР,
мы видим, что его страны являются либо членом НАТО, либо участником
Программы НАТО Партнерства Ради Мира, которые являются
структурами, позволяющими нам вместе создавать новые возможности:
военные возможности и стабильность в этом жизненно важном регионе.
Мы видим нашу роль в сотрудничестве. Я осознаю, говоря о
безопасности ЧР, что что государства, окружающие Черное море, взяли на
себя ответственность за безопасность Черного моря. Позднее на этой
неделе вы услышите и от господина Фейта [Помощник министра обороны
США – ред.], что мы понимаем это и хотим сотрудничать в этом
направлении. И мы хотели бы поделиться нашим пониманием этого
вопроса со странами ЧР. Я хотел бы напомнить Статью 5 Устава НАТО,
которая представляет собой гарантию: нападение на одного является
нападением на всех. С точки зрения США, мы будем поддерживать и
защищать столько стран в ЧР, сколько будем считать необходимым для
того, чтобы они стали добровольными партнерами в союзе НАТО.
Россия имеет особые отношения в рамках Совета НАТО-Россия. Он
содействует стабильности, безопасности, совместному использованию
информации, что позволяет нам вместе продвигаться вперед.
Глобальная война с террором сопровождает нас и будет продолжаться
еще долго после того, как все мы уйдем. Это угроза, которая будет стоять
перед нами веками. Только с помощью сотрудничества в жизненно
важных экономических регионах мира, подобных ЧР, мы будем способны
сделать мир безопасным, устранив эту угрозу. Долгосрочная цель – это
выбить почву из-под ног у мерзких личностей, спонсирующих
террористическую войну. Это не война против религии. Это война против
идей. Вместе мы должны нейтрализовать такое положение вещей, когда
под прицел могут попасть обыкновенные миролюбивые люди, а также
установить барьеры, которые ограждают права обычных людей на
свободу и религиозный выбор.
Война с террором не знает границ. И для того, чтобы содействовать
стабильности и безопасности, которые сегодня необходимы всем нам по
всему миру, НАТО должно трансформировать свою концепцию
безопасности в партнерство под эгидой НАТО. Это будет одной из
главных тем для обсуждения на Саммите НАТО в Риге в 2006 г., который
посетит и наш президент. Эта концепция глобального партнерства
позволит НАТО достичь и таких государств как Япония, Австралия,
являющихся наиболее яркими примерами.