ьÑx - Сибирский федеральный университет

УДК 34.05
К ВОПРОСУ О ПРИНЦИПАХ АБСТРАКЦИИ И ТРАДИЦИИ В НЕМЕЦКОМ
И РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
Асташова Валентина Сергеевна,
научный руководитель канд. юрид. наук Богданова Инна Сергеевна,
Сибирский федеральный университет
В отечественной юридической литературе традиционно особое внимание
уделяется изучению немецкого гражданского права, которому свойственна четкость и
системность норм. К наиболее привлекательным для исследователей конструкциям
Германского гражданского уложения относится принцип абстракции и разделения,
следствием которого является выделение особого вещного договора. Положительные
качества вещного договора стали основаниями тезиса о необходимом восприятии
российским гражданским законодательством данной концепции1. Однако, рассуждая об
имплементации тех или иных правовых конструкций, необходимо прежде обратиться к
лежащим в их основе идеям, а также выяснить их совместимость с другими нормами и
институтами российского законодательства.
Принцип абстракции и разделения, а вместе с ним и вещный договор,
обусловлены четким разграничением вещного и обязательственного «элементов»
правоотношений. Если в российской науке гражданского права мнения относительно
вещного или обязательственного характера отдельных видов правоотношений широко
различаются2, то в немецкой доктрине праве такие дискуссии исключены.
Согласно принципу разделения обязательственная и распорядительная
(вещная) сделки представляют собой два различных правовых «события», а принцип
абстракции устанавливает независимость данных сделок друг от друга, например, на
основе договора купли-продажи (обязательственной сделки) возникает только
обязанность передать вещи в собственность, само же право собственности передается
посредством вещного договора (распорядительной сделки). И хотя последняя
совершается сторонами во исполнение обязательства, цель распорядительной сделки
все же самостоятельна и абстрактна по содержанию3. Распорядительная сделка
(вещный договор) не создает новых по содержанию прав - передается уже
существующее право на вещь, содержание которого определено законом.
Обязательственная сделка, напротив, характеризуется созданием новых прав и
обязанностей сторон, содержание которых определяется сторонами самостоятельно.
Принцип абстракции и разделения универсален для гражданского права
Германии, однако в литературе подчеркивается его особое влияние на принципы
вещного права, первостепенное значение среди которых имеет абсолютный характер
вещных прав – действие против всех и каждого4. С абсолютным характером вещных
прав в немецком гражданском праве тесно связан принцип «публичности», которому
придается огромное значение. Поскольку вещное право действует «против всех и
каждого», то в целях «правовой определенности и защиты гражданского оборота»
каждый должен иметь доступ к информации о существующем правовом положении и
каких-либо изменений относительно вещных прав (в отношении недвижимых вещей
необходима регистрация права собственности в Поземельной книге, в отношении
Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. М.: Статут, 2004. С. 53.
См. например: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения.
Издание 3‑е, стереотипное. М.: Статут, 2001 // СПС «КонсультантПлюс».
3
Köhler, Helmut. BGB Allgemeiner Teil, 35. Auflage. München: C.H. Beck, 2006. § 5 Rn. 12 ff.
4
Stadler, Astrid. Gestaltungsfreiheit und Verkehrsschutz durch Abstraktion. Tübingen: Mohr Siebeck, 1996.
S. 98.
1
2
движимых – фактическая передача вещи). Из абсолютного характера вещных прав
следует также и принцип numerus clausus – установление законом перечня вещных прав
и их содержания: если вещные права действуют в отношении каждого, каждый должен
знать их содержание5.
Таким образом, основанный на абстракции и разделении механизм
регулирования вещного договора содержит в себе черты императивности: виды
вещных договоров установлены законом (ограничение свободы договора), момент
перехода права четко определен, какие-либо отступления сторон недопустимы6.
Сказанное позволяет сделать вывод об особой «защищенности» вещных прав, которым
немецкий законодатель придает особое значение в гражданском обороте. Тем самым
главная цель принципа абстракции и разделения состоит в защите делового оборота и
обеспечении правовой определенности.
Для российского правопорядка также характерен особый правовой режим
вещного права, специфика которого заключается в его абсолютности7. Принцип
публичности находится на этапе становления и применяется главным образом к
институту недвижимости: в соответствии со ст. 131 ГК вещные права на недвижимые
вещи подлежат государственной регистрации. Концепция же передачи вещных прав
совершенно иная. Российским правопорядком воспринят принцип «каузальной
традиции»: ГК РФ предусматривает в качестве основания возникновения права
собственности договор. Передача вещного права напрямую зависит от
действительности договора – обязательственного правоотношения, что составляет
первое отличие от принципа абстракции. Диспозитивное правовое регулирование
статьи 223 ГК РФ, в противовес императивным нормам ГГУ, позволяет сторонам
определить момент перехода права собственности в договоре8.
В российской научной литературе зачастую отмечают преимущества
абстрактной модели перед каузальной: она «упрощает» процесс приобретения права
собственности на вещь, т.к. приобретателю нет необходимости проверять наличие
правового основания у отчуждателя (наличие действительного обязательственного
договора). Другие же авторы говорят о чужеродности принципа абстракции для
российского законодательства9. В действительности как вещная, так и
обязательственная сделки направлены, в конечном счете, на одну и ту же цель.
Возможно ли в таком случае признавать действительность распорядительной сделки,
когда обязательственная оспорена по причине заблуждения? Очевидно, что данный
вопрос затронул немецкое право, в связи с чем доктрина указывает на исключения из
принципа абстракции и разделения.
Во-первых, стороны на основании § 158 BGB могут предусмотреть
действительность обязательственной сделки в качестве отлагательного или
отменительного условия распорядительной сделки. Во-вторых, допустимо «единство»
нескольких сделок, когда ничтожность одной из них повлечет ничтожность остальных,
При этом ни в литературе, ни в и судебной практике не сложилось единого мнения
относительно объединения распорядительной и обязательственной сделок.
Представляется, что допустимость объединения разных по правовой природе сделок
нарушает логику немецкого законодательства, особенно в контексте сложившихся за
многолетнюю историю принципов вещного права. В-третьих, обязательственная и
5
Klaus Schreiber. Die Grundprinzipien des Sachenrechts. JURA Heft 4/2010. S. 275.
Klaus Schreiber. Op.cit. S. 275.
7
Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч.
8
Суханов Е.А.О видах сделок в германском и в российском гражданском праве // Вестник гражданского
права. 2006. № 2.
9
Суханов Е.А. Указ. соч.
6
распорядительная сделки могут быть признаны недействительными по одним и тем же
причинам (например, вследствие совершения сделки под угрозой), хотя и в этом случае
они абстрагированы друг от друга. Тем не менее, практика допускает иные решения: в
одном из случаев Верховный суд ФРГ признал распорядительную сделку
недействительной ввиду противоречия обязательственной сделки добрым нравам, то
есть связал вещно-правовые последствия напрямую с обязательственным
правоотношением10.
Изучая как немецкую, так и отечественную современную научную литературу
можно встретить противоречивые позиции относительно целесообразности
конструкций абстракции и вещного договора. Представляется позитивной связь
принципа абстракции с принципом публичности и правовой определенности
гражданского оборота. Выделение вещного договора, опосредующего переход вещного
права, делает акцент на фактической передаче вещи – обособляет ее, отводит ей роль
источника информации о «вещном обороте». ГГУ в § 1006 устанавливает презумпцию
собственности фактического владельца вещи, что объясняет императивные требования
ясности, «прозрачности» оборота.
Вместе с тем следует отметить, что на правоприменительном уровне в
Германии судебная практика сталкивается с отдельными проблемами, вызванными
жестким разделением вещных и обязательственных правоотношений. И хотя решения
Верховного суда ФРГ, допускающие отступления от принципа абстракции и
разделения, вызывают протесты в среде теоретиков, они все же обеспечивают гибкость
правового регулирования и надлежащую защиту участников гражданского оборота.
В России, в отсутствие свойственного исключительно немецкому
правопорядку принципа абстракции и разделения, совершенствование защиты
гражданских правоотношений следовало бы осуществлять не за счет введения
института распорядительных сделок, противоречащего российской концепции
перехода вещных прав, а за счет развития уже существующих институтов. Так, в
настоящее время в стадии формирования находится институт добросовестного
приобретения, уже признанный законодательством многих стран.
Список литературы:
1) Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. М.: Статут,
2004. С. 53.
2) Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие
положения. Издание 3‑е, стереотипное. М.: Статут, 2001 // СПС
«КонсультантПлюс».
3) Köhler, Helmut. BGB Allgemeiner Teil, 35. Auflage. München: C.H. Beck, 2006. § 5
Rn. 12 ff.
4) Stadler, Astrid. Gestaltungsfreiheit und Verkehrsschutz durch Abstraktion. Tübingen:
Mohr Siebeck, 1996. S. 98.
5) Klaus Schreiber. Die Grundprinzipien des Sachenrechts. JURA Heft 4/2010. S. 275.
10
BGH Urt. v. 16.03.1995 – IX ZR 72/94.