Политическая коммуникация в условиях легитимации и

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
«РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ
ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
На правах рукописи
БУХАРБАЕВА Асия Радолевна
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ В УСЛОВИЯХ ЛЕГИТИМАЦИИ И
ДЕЛЕГИТИМАЦИИ ВЛАСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ (2013)
Специальность 23.00.02 – политические институты, процессы и технологии
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата политических наук
Научный руководитель:
доктор политических наук,
профессор
Тимофеева Л.Н.
Москва - 2013
2
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ ..................................................................................................................... 3
Глава 1. Теоретические основы исследования политической коммуникации в
в условиях легитимации и делегитимации власти .............................................. 17
1.1. Особенности коммуникативной трактовки власти среди других ее
концепций ................................................................................................................... 17
1.2. Политическая коммуникация как инструмент ................................................. 43
легитимации и делегитимации современной власти .............................................. 43
1.3. Политическая коммуникация как атрибут и пространство
функционирования власти в условиях кризиса легитимности ............................ 64
Глава 2. Политическая коммуникация в условиях кризиса легитимности
власти (на региональном и федеральном уровнях) ............................................. 92
2.1. Легитимационная и делегитимационная роль политической коммуникации
на региональном уровне (на примере Москвы и Башкортостана) ........................ 92
2.2. Возможности политической коммуникации в условиях снижения
легитимности федеральной власти (на примере парламентских и президентских
выборов 2011-2012 гг.) .......................................................................................... 1278
2.3. Совершенствование легитимационного потенциала политической
коммуникации на пути к делиберативной демократии ....................................... 153
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ......................................................................................................... 179
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ..................................................................................... 1866
ПРИЛОЖЕНИЕ А ................................................................................................... 2066
ПРИЛОЖЕНИЕ Б ................................................................................................. 20909
ПРИЛОЖЕНИЕ В ................................................................................................... 2100
3
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования обусловлена постоянной потребностью
любой власти на федеральном, региональном или местном уровне завоевывать доверие граждан для успешного выполнения своей прямой функции - управления
обществом. Но если раньше в качестве оснований легитимации власти выступали
традиция, закон, харизма, идеология, эффективная политика и т.д., то сегодня все
чаще на первый план выдвигается информационно-коммуникативный фактор, который обладает сильным кумулятивным эффектом при легитимации или делегитимации власти.
Кроме того, в условиях распространения глобального капитализма происходит перегруппировка основных субъектов легитимации: на первое место выходит замкнутый на себя политический и административный классы, больше заинтересованные в создании связей с влиятельными бизнес-группами, чем в проведении политических программ, отвечающих интересам простых граждан (К. Крауч).
Это приводит к упадку общественных классов и массовой политики участия.
Процесс легитимации или делегитимации власти становится уделом элиты, бюрократии, приближенных к ним средств массовой информации, что порождает апатию или протест у граждан.
В этих условиях кризис легитимности власти бывает подлинный, вызванный неэффективностью управления, реальным обеднением населения, и мнимый,
связанный с развязанной диффамационной информационной кампанией против
конкретных лиц в традиционных СМИ и Интернете. То же самое касается и процесса легитимации власти, нередко мы сталкиваемся с фальшивой легитимацией
власти с помощью политической коммуникации, когда идет активный процесс
мифологизации и мистификации образа власти, виртуализации ее политики, выдаваемого гражданам как подлинное ее лицо.
Однако наряду с этими процессами сегодня в корне меняется медиадизайн
коммуникационной системы в России и мире. Легко контролируемая печатная,
радио- и тележурналистика все чаще уступает место интернет-коммуникациям
(соцсети, блоги, независимая социальная журналистика), а онлайн-среда стано-
4
вится площадкой свободной оппозиционной активности граждан страны, различных заинтересованных групп, что определенным образом влияет на легитимацию
(делегитимацию) действующей власти. Одновременно с этим власть также пользуется этими каналами в своих целях, например, федеральная власть для делегитимации регионального политика, утратившего доверие федерального центра, или
для дискредитации оппозиционных лидеров. При этом субъект коммуникации в
отличие от прежней практики партийно-советской пропаганды часто является
весьма условным, а иногда и анонимным, прячущимся за всевозможными «никами». Таким образом, гражданам бывает довольно сложно восстановить подлинную картину происходящего и по достоинству оценить власть и ее политику.
Например, при выражении Президентом РФ недоверия мэру г. Москвы
Юрию Лужкову, в условиях развернувшейся против него диффамационной кампании в близких к Кремлю СМИ, показатели его правления в 2011 году были
весьма позитивными по сравнению с 1992 годом – временем его прихода к власти: уровень безработицы снизился с 6,2 до 1,4%; индекс промышленного производства поднялся с 76,2 до 102,4; доля населения ниже прожиточного минимума
снизилась с 19,2% до 10,1%1. Примерно такая же ситуация сложилась и вокруг
президента Республики Башкортостан Муртазы Рахимова. И, напротив, при резком падении доверия к федеральной власти во время предвыборной агитации осенью-зимой 2011-2012 гг. кампания медиалегитимации первых лиц государства
удержала уровень доверия к ним (особенно к Владимиру Путину) на достаточно
высокой отметке.
В этой ситуации к субъектам легитимационной и делегитимационной политической коммуникации и ее качеству должны предъявляться особые требования.
Общество сегодня нуждается в формировании политики массового участия, в создании условий для появления демократии обсуждений, для которой характерен
постоянный диалог с властью, в четких критериях эффективности ее работы.
1
http://www.kommersant.ru/doc/2052637 (дата обращения 26.10.2012).
5
Совокупность этих доводов и заставило автора заняться исследованием роли
политической коммуникации в условиях легитимации и делегитимации власти в
России как на федеральном так и на региональном уровнях.
Степень научной разработанности проблемы. Исследование феномена
политической коммуникации и легитимации власти получило широкое освещение
в российских и зарубежных источниках. Но чаще всего данные явления рассматриваются авторами работ в отдельном контексте или акцент делается на одном из
них. Ощущается нехватка материалов о роли политической коммуникации в условиях делегитимации власти.
Особое значение в исследовании легитимности власти играют труды
М.Вебера, заложившего начало исследованиям данного феномена, Д.Истона
(предложившего системный подход к исследованию данного вопроса), С.Липсета,
связывающего легитимность с эффективностью власти в обеспечении ее стабильности, а также Ж.Шабо, М. Догана, Д.Хелда, осовременивших веберовскую трактовку легитимации1. Среди отечественных исследователей легитимности власти
особо
выделим
работы
Л.Г.Аврутиной,
В.А.Ачкасова,
С.М.Елисеева,
С.А.Ланцова, Ю.Г.Волкова, А.В.Лубского, В.П.Макаренко, Е.М.Харитонова,
К.Ф.Завершинского, О.Ф.Шаброва, А.В.Скиперских, Н.Ф.Пономарева и др.2
Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова;
предисл. П.П. Гайденко. М., 1990; Easton D. A System Analysis of Political Life. New York,1965;
Lipset S.M. Political Man. The Social Bases of Politics. Expanded edition. Baltimore, 1981; Lipset
S.M. Consensus and Conflict. Essays in Political Sociology. New Brunswick, 1985; Chabot J.-L. Introduction a la politiqe. Paris.,1991; Доган М. Легитимность режимов и кризис доверия // Социологический исследования. 1994. № 6; Хелд Д. Глобальные трансформации. М., 2004; Held D.
Models of Democracy. Stanford, 1990.
2 Аврутина Л.Г. Легитимация политической власти в России: анализ, проблемы, приоритеты.
М.,2001;Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом
российском обществе. М.,1996; Макаренко В.П. Теория бюрократии, политическая оппозиция и
проблема легитимности. СПб., 1996; Волков Ю.Г., Лубский А.В., Макаренко В.П., Харитонов
Е.М. Легитимность политической власти (методологические проблемы и реалии). М., 1996; Завершинский К.Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта//Полис. 2001. №2.
С. 113-131; Шабров О.Ф. Пространство легитимности и специфика легитимации политической
власти в России // Материалы XXXIII Международной конференции «Информационные технологии в науке, социологии, экономике и бизнесе». 2006. С. 132-134; Скиперских А.В. Скиперских А.В. Легитимация и делегитимация постсоветских политических режимов. [Текст]: монография. / А.В.Скиперских. Елец,2006; Пономарев Н. Стратегии и технологии медиалегитимации власти: монография / Н.Ф. Пономарев. Пермь, 2010 и др.
1
6
Научному осмыслению проблемы власти в ее коммуникативном аспекте посвящены фундаментальные труды зарубежных исследователей, представителей
Франкфуртской научной школы – М.Хоркхаймера, Т.Адорно, Х.Арендт,
Г.Маркузе, Ю.Хабермаса. Основу для анализа мы находим в кибернетическом
подходе Н.Винера; в коммуникационном осмыслении политической системы Ж.М. Коттрэ; в генетическом структурализме П.Бурдье; в теории самореферентных
систем Н.Лумана; в постструктуралистском понимании власти М.Фуко; в бихевиористской модели коммуникации Г.Лассуэла; в структурно-функциональном
анализе общества Т. Парсонса; в постмодернистских трактовках власти как текста
Ж.Бодрийяра; в компаративистском подходе к исследованию власти и коммуникации Е.Вятра, П.Шарана; в концепции «гибкой власти» Дж. Ная; в оригинальных
трактовках власти как особого политического института Б. де Жувенеля; в постдемократической концепции взаимоотношения власти и граждан К.Крауча и др. 1
Большую ценность для диссертационного исследования представляют труды по теории информационного общества, влиянию института СМИ на его формирование Д.Белла, М.Гидденса, М.Кастельса, М.Маклюэна, Э.Тоффлера,
Хоркхаймер М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения: Филос.фрагменты. М., 1997; Арендт
Х. Vita activa, или О деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В.В. Бибихина. СПб., 2000; Маркузе
Г. Одномерный человек. М.,1994; Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. Т.1.
Рациональность действия и общественная рационализация. М.,1981; его же. Демократия. Разум.
Нравственность. Моск. лекции и интервью. М., 1995; Моральное сознание и коммуникативное
действие. СПб.,2000; Проблема легитимации позднего капитализма. М., 2010; Винер Н. Человек
управляющий. СПб., 2001; его же. Творец и Будущее. М., 2003; Cotteret J.-M. Gouvernants et
gouvernes: La communication politique. Paris,1973; Бурдье П. Телевидение и журналистика. М.,
2002; Луман Н. Медиа коммуникации. М., 2005: его же Реальность массмедиа. М., 2005; Фуко
М. История сексуальности. Т.1 ч.2 гл 2. Paris, 1976; его же. М. Пылающий разум. М.:Алгоритм,
2006; Foucault M. Truth and Power // Power/ Knowledge: Selected Interviews and Other Writings,
1972 – 1977. N.Y., 1980; Lasswell H.D.Propaganda, Communication and Public Order (with Smith
B.L.,Casey R.D.). Princeton,1946; Parsons T. The distribution of power in American society // Structure and Process in Modern Societies // Free Press. 1960; Бодрийяр Ж. Философия эпохи
постмодерна. Минск: Красико-принт, 1996; Вятр E. Социология политических отношений.
M.,1979; Шаран П. Сравнительная политология. В 2-х т. М., 1992; Най Дж. С. Гибкая власть:
как добиться успеха в мировой политике. Новосибирск, 2006; Жувенель Бертран де. Власть:
естественная история ее возрастания. М., 2010; Крауч К. Постдемократия. М., 2010 и др.
1
7
Ф.Уэбстера и др.1 Глубокому пониманию воздействия общественного мнения на
легитимацию власти и политическую коммуникацию способствуют работы американцев
У.Липпмана,
Дж.Цаллера
и
др.,
наших
соотечественников:
Е.Г.Андрющенко, Д.П.Гавры, Б.А.Грушина, С.Г.Кара-Мурзы, В.С.Комаровского,
А.К.Уледова, В.А.Ядова и др.2
Важные ориентиры в оценке социально-политической психологии масс,
массовой политической коммуникации и политического поведения граждан в различных
условиях
представляют
труды
как
зарубежных:
Э.Аронсона
и
Э.Р.Протканиса, Т.Р.Гарра, Р.Харриса, Ф.Фукуямы, так и отечественных исследователей: Г.Г.Дилигенского, А.М.Зимичева, Д.В.Ольшанского, И.Н.Панарина,
Е.Б.Шестопал, А.И.Юрьева и др.3
Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М.,1999;Маклюэн М. Галактика Гутенберга:
Становление человека печатающего. М.,2005; Гидденс Э. Ускользающий мир. Как
глобализация меняет нашу жизнь. М.,2004; Кастельс М. информационная эпоха: экономика,
общество и культура. М.,2000; Маклюэн М. Галактика Гутенберга: Становление человека
печатающего. М.,2005; Тоффлер, Э. Метаморфозы власти-Powershift: Knowledge, Wealth and
Violence at the Edge of the 21st Century, 1990. М.,2004; Уэбстер Ф. Теории информационного'
общества. М., 2004 и др.
2 Липпман У. Общественное мнение. М., 2004; Луман Н. Медиа коммуникации. М., 2005: его же
Реальность массмедиа. М., 2005; Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения.
М.: Изд-во Фонда «Общественное мнение», 2004; Андрющенко Е.Г. Общественное мнение и
гласность в системе управления обществом. М.,1988; его же. Право говорить от имени народа
(социология общественного мнения, выборов и власти). М., 2005; Гавра Д. П. Общественное
мнение как социологическая категория и как социальный институт. СПб.,1995; Грушин
Б. А. Мнение о мире и мир мнений: Проблемы методологии и исследования общественного
мнения. М.,1967; Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием-2. М., 2009; Комаровский В.С.
Государственная служба России: диалог с обществом. (Ответственный редактор, автор глав).
М.,1999; Уледов А. К. Общественное мнение советского общества. М.,1963; Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. М., 2003 и др.
3 Аронсон Э., Пратканис Э. Р. Эпоха пропаганды: Механизмы убеждения, повседневное
использование и злоупотребление. Перераб. изд. СПб.,2003; Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют.
СПб.,2005; Харрис Р.Д. Психология массовых коммуникаций. СПб.,2003; Фукуяма Ф. Сильное
государство: Управление и мировой порядок в XXI веке:[пер. с англ.]/Фрэнсис Фукуяма. М.,
2006; Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М.,1994; Зимичев
А.М.Психология политической борьбы. 5-е изд. М.,2010; Ольшанский Д.В. Основы
политической психологии. Екатеринбург,2001; Панарин И.Н. СМИ, пропаганда и
информационные войны. М.,2012; Шестопал Е.Б. Психология восприятия власти. М.,2002;
Юрьев А.И., Анисимова Т.В., И.А.Самуйлова И.А. Проблемы психолого-политических речевых
коммуникаций в современной России// Вестник СПбГУ, сер.6, 2005, вып.3. С.121-129; Юрьев
А.И. СМИ о политике: эмоции побеждают мысль// Экстремизм и средства массовой
информации. Материалы Всероссийской научно-практической конференции.23-24 ноября 2006
года. СПб., 2006 и др.
1
8
Вопросы власти как коммуникативного общественного феномена также исследуются в работах отечественных ученых: М.П.Бочарова, А.А.Галкина,
А.В.Глуховой,
М.Н.Грачева,
Ю.В.Ирхина,
В.С.Комаровского,
В.Г.Ледяева,
Е.Г.Морозовой, А.В.Назарчука, Я.А.Пляйса, А.И.Соловьева, Т.П.Сухомлиновой,
Л.Н.Тимофеевой, А.Н.Чумикова, А.В.Шевченко и др.1
За последние годы определенный вклад в рассмотрение политической коммуникации, ее взаимосвязи с легитимностью (легитимацией) власти внесли авторы диссертационных исследований: Л.Г.Аврутина (2001), М.В.Лазарев (2004),
А.В.Скиперских (2007), С.Ю.Чумикова (2007), П.Н.Кармак (2007), К.В.Суханова
1 Бочаров М.П. История паблик рилейшнз: нравы, бизнес, наука. М.,2007; Галкин А.А. Обрат-
ная связь и публичная сфера // Публичная политика в контексте задач модернизации России :
кконструктивный потенциал и формы использования / отв.ред. Л.И. Никовская. М., 2012. С.3953; Грачев М.Н. Политика, политическая система, политическая коммуникация. М.,1999; Ирхин
Ю.В.
Политическая
коммуникация//Вестник
РУДН.
Серия
“Литературоведение.
Журналистика”. 1996. № 1; его же. Политология. М., 2006; Комаровский В.С. Государственная
служба и СМИ. Воронеж, 2003; Управление общественными отношениями. Учебник/Под общ.
ред. В.С.Комаровского. М., 2003; Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М.,2001; Морозова Е.Г. Прямая коммуникация исполнительной власти с обществом: контуры «демократии
сервиса»? // Государственное управление в XXI веке. М., 2006; ее же. Бюрократия: теории,
модели, политическая роль. Политическое консультирование //Политология: Учебник. 2-е изд.
Отв. ред. В.С. Комаровский. М.,2006; Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной
философии. М.,2009; Соловьев А.И. Культура власти. М., 1993; Соловьев А.И.
Коммуникативные механизмы власти и управления в российском обществе: время перемен//
Государственное управление: новые технологии. М., 2004; Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция:
взаимодействие, взаимоограничение, взаимоконтроль, коммуникация. М., 2004; ее же. Власть
как
искусство
убеждения
(теоретико-методологические
и
практические
вопросы)//Государственное управление в XXI веке: традиции и инновации. М.,2006;
Политическая коммуникативистика: теория, методология и практика/под ред. Л.Н. Тимофеевой.
М.,2012; Пляйс Я.А. Демократия в современном мире. М.,2009; Политические коммуникации.
Учеб пособие/Под ред. А.И.Соловьева. М.,2004; Сухомлинова Т.П. Региональные системы
СМИ и особенности взаимоотношений в региональном информационном пространстве// Информация и коммуникация в стратегии социальных реформ.М.,2006; Чумиков А.Н., Бочаров
М.П. Связи с общественностью: теория и практика. М.,2010; Чумиков А.Н. Управление кризисными ситуациями. М.,2000; Шевченко А.В. Информационная устойчивость политической системы. М., 2004 и др.
9
(2009), О.Ю.Алексеев (2009), М.А.Губин (2011), О.А.Попов (2011), Ю.Д.Далаева
(2012) и др. 1
Однако, несмотря на большое количество книг, монографий, диссертаций
по политической коммуникативистике, легитимности власти, тема политической
коммуникации как фактора легитимации и делегитимации власти не до конца
изучена и недостаточно обобщена, не имеет должного теоретического и практического обоснования. В этой связи диссертационное исследование автора призвано восполнить имеющийся пробел.
Гипотеза исследования. Инновационость в сфере информационных процессов и глобализация капитализма в корне изменили медиадизайн коммуникационной системы и легитимационный ландшафт функционирования власти в России. Созданы условия, во-первых, для беспрецедентного участия политической
коммуникации как в реальной, подлинной, так и в виртуальной, искусственно
сконструированной легитимации и делегитимации политической власти; а, вовторых, произошла перестановка основных субъектов легитимации: на первое место вышли замкнутые на себя политическая элита и бюрократия, больше заинтересованные в создании связей с влиятельными бизнес-группами, чем в проведе1 Аврутина Л.Г. Легитимация политической власти в России: анализ, проблемы, приоритеты:
Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук: 23.00.02. М.:РАГС,
2001; Лазарев М.В. Политическая лояльность как фактор стабильности государства:
диссертация ... д-ра политических наук: 23.00.02. М.: РАГС, 2004; Скиперских А.В. Механизмы
легитимации политической власти на постсоветском пространстве: диссертация … доктора
политических наук: 23.00.02. Воронеж, 2007; Чумикова С.Ю. Политическая коммуникация как
ресурс легитимности законодательной власти субъекта Российской Федерации: диссертация ...
кандидата политических наук: 23.00.02. М.:РАГС, 2007; Кармак П.Н. Политическая
коммуникация как фактор легитимации политической власти: диссертация...кандидата
политических наук:23.00.02.СПб.: СПБГУ. 2007; Суханова К.В. Политические коммуникации
власти в современном российском обществе: диссертация ... кандидата политических
наук:23.00.02. Башкир. гос. ун-т. Уфа, 2009; Алексеев О. Ю.. Роль политических коммуникации
в легитимации российской власти в условиях современного демократического транзита:
диссертация ... кандидата политических наук: 23.00.02. СПб.: Рос. гос. пед. ун-т им. А.И.
Герцена, 2009; Губин М.А. Информационная легитимация власти в современной России:
состояние, тенденции и развитие: диссертация ... кандидата политических наук: 23.00.02. Тула:
Тул. гос. ун-т., 2011; Попов О. А.. Проблемы развития политических коммуникаций в
федеральных органах исполнительной власти в современной России: диссертация ... кандидата
политических наук : 23.00.02. М.: Ин-т социологии РАН, 2011; Далаева Ю.Д. Информационная
власть в политической системе России: диссертация…кандидата политических наук:10.01.10.
М.: РАНХиГС, 2012 и др.
10
нии политических программ, отвечающих интересам граждан. Их не всегда прозрачный и конвенциональный альянс с влиятельными медиа порождает деформацию в процессах легитимации и делегитимации власти, порождая условия для
формирования симулякр-демократии в России.
Объектом исследования является политическая коммуникация в современной России.
Предметом – политическая коммуникация в процессе легитимации и делегитимации власти в современной России.
Цель исследования - выявить конструктивный и деструктивный потенциал
влияния политической коммуникации на общественное мнение в процессе легитимации и делегитимации власти и обозначить пути совершенствования легитимационной политической коммуникации в современной России.
Основные задачи исследования:
1.
Изучить особенности коммуникативной концепции власти среди дру-
гих ее трактовок в условиях информационной революции и показать ее когнитивные возможности для раскрытия сущности феномена власти.
2.
Исследовать процесс воздействия политической коммуникации на ле-
гитимацию и делегитимацию органов власти и их первых лиц.
3.
Проанализировать содержание легитимационной и делегитимацион-
ной коммуникации.
4.
Рассмотреть практику осуществления политической коммуникации в
условиях усиления делегитимации власти «сверху» - со стороны элиты и «снизу»
- со стороны избирателей на федеральном и региональном уровнях.
5.
Сформулировать и предложить эффективные меры борьбы с деструк-
тивной легитимационной политической коммуникацией, создающей условия для
формирования симулякр-демократии.
Основные научные результаты, полученные лично соискателем, и их
научная новизна:
1.
Доказаны преимущества использования коммуникационной концеп-
ции политической власти по сравнению с другими исследовательскими подхода-
11
ми, позволяющей в наибольшей степени понять суть происходящего в эпоху
постмодерна, когда основой для дискурса о настоящем служат не бытие, труд,
производство, а коды (знаки) производства, формирующие их системы (традиционные и новые медиа) и порожденная ими виртуальная политика. В этих условиях
управление информационными потоками и технологиями становится одной из
главных функций власти, а эффективное управление политической информацией
наряду с другими факторами определяет уровень ее легитимности.
2.
Выявлены функции политической коммуникации как основания для
легитимации и делегитимации власти: смыслосозидающая, комплементарная, кумулятивная, что наряду с такими уже известными основаниями ее утверждения
как закон, традиция, харизма (М.Вебер), идеология, структура, персона (Д.Истон),
демократические, технократические, онтологические основания власти (Ж.Л.Шабо), нормативное и идеальное нормативное согласие (Д.Хелд), общая вера и
политическая активность граждан (Дж. Везерфорд) и др., что значительно усиливает и изменяет вектор легитимации. При этом она может нести как конструктивный, так и деструктивный потенциал.
3.
Показано, что процесс легитимации и делегитимации посредством
политической коммуникации связан с верой людей в источник информации (традиционные или новые медиа), с тем, как в них представлено соответствие/несоответствие действий власти ожиданиям общества, его потребностям.
Предложено эвристическое видение процесса делегитимации власти: легитимность→лояльность→нелояльность→делегализация→утрата
морального
дове-
рия→кризис легитимности→делегитимация, тесно связанное с влиянием политической коммуникации на каждом этапе.
4. Представлены результаты решающего воздействия медиалегитимации
или медиаделегитимации (наряду с другими основаниями) при формировании доверия/недоверия к власти (на среднее и старшее поколение – телевидения, на молодежь – интернет-медиа). Отмечено, что, несмотря на падение доверия к медиа,
они остаются главными источниками формирования общественного мнения, посредством которых проявляется отношение (скрытое или явное) различных групп
12
населения к политическим событиям и к деятельности лидеров власти. Целенаправленно выстроенная политическая коммуникация с помощью медиаресурса
способна как повысить, так и понизить уровень легальности и морального доверия к власти, составляющих содержание процесса ее легитимации и делегитимации, даже в условиях, противоречащих реальным ее достижениям.
5. Даны две модели делегитимации власти – «сверху» и «снизу» на региональном и федеральном уровнях. Делегитимация «сверху» выражается недоверием руководителя высшего звена нижестоящему. «Верхушечная» делегитимация
вторична, зависит от авторитета лидера страны и имеет менее устойчивый эффект. Делегитимация «снизу» сопровождается утратой властью кредита общественного доверия и более устойчива. В обоих случаях коммуникационное вмешательство дает заметный результат.
6. Сделан вывод о том, что в целом для политической коммуникации в современной России характерна вертикальная асимметричная модель общения власти с обществом. Сформулированы и предложены меры по борьбе с деструктивной легитимационной политической коммуникацией, ведущей к симулякрдемократии. При этом для ее дальнейшего совершенствования необходимо: 1)
развитие качественной журналистики, свободной от влияния государственных
структур и лоббирования определенных групп интересов; 2) совершенствование
практики общественного телевидения и on-line площадок общественных инициатив в интернете; 3) проведение публичных политических дебатов с участием первых лиц государства, способствующих легитимации власти в глазах общественности; 4) усиление медиавоспитания населения и привитие ему политической
культуры для борьбы с манипулятивными информационными воздействиями; 5)
оптимизация деятельности PR- и пресс-служб органов власти, предоставляющих актуальную информацию обществу; 5) в региональном разрезе - проведение прямых
выборов глав субъектов федерации, достоверных публичных опросов общественного мнения, формирование пула профессиональных независимых СМИ.
Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена комплексным исследованием политической коммуникации в условиях легитимации и
13
делегитимации власти. Ее результаты могут быть использованы в дальнейших
научных исследованиях политической коммуникации в условиях легитимации и
делегитимации власти в регионах и России в целом. Теоретические разработки,
выводы и предложения диссертационной работы могут быть применены политиками, органами государственной и муниципальной власти при формировании PRи медиапланов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях, а также
при составлении образовательных программ в области политологии, политической коммуникативистики, теории и практики связей с общественностью, социологии массовых коммуникаций, политической конфликтологии.
Методология и методы исследования. С учетом многоаспектности темы
ключевое
значение
имеет
междисциплинарный
и
комплексный
характер исследования. В работе использованы положения и выводы политической науки, философии, социологии, политической и социальной психологии,
оформившиеся в виде различных теорий: власти, элит, легитимности, коммуникаций, политического процесса, интеракции и символического обмена, информационного общества, теории сетей, управления, психологии масс, мифов и мифотворчества, общественного мнения, имиджа и др.
В качестве методологического ключа автор использовал принцип поливариативности
исследования,
объединив
институциональный,
структурно-
функциональный, социокоммуникативный, социокультурный подходы. Применение институционального подхода, к примеру, позволило всесторонне рассмотреть
феномен власти в контексте ее становления. Социологический - выявил взаимозависимость власти и коммуникационных процессов от состояния развития общества, его социальной структуры, элиты. Нормативно-ценностный подход позволил обнаружить корреляцию легитимации власти с совпадением (несовпадением)
оценок происходящего у власти и общества с точки зрения общего блага и их моральных ценностей. Методы социологического анализа: ивент- и контент-анализ
СМИ широко применялись автором для анализа медиапрактики на региональном
и федеральном уровнях, став основой для разработки мер по совершенствованию
легитимационной политической коммуникации.
14
Основные положения, выносимые на защиту:
1.
Власть является многомерным понятием, по отношению к которому на
протяжении всей истории формировались различные подходы, концепции и оценки. В целом до середины XX века господствовала силовая концепция, однако в
связи с глобализацией и завоеваниями информационно-коммуникативной революции стало формироваться новое медиапространство, повлиявшее на медиатизацию политики. В этой связи наиболее эвристичной представляется коммуникативная трактовка власти как наиболее авторитетного коммуникатора в общественно-полезном дискурсе. В современном информационном обществе политическая коммуникация осуществляет формирующее воздействие на систему ценностей, как отдельного человека, так и общества в целом посредством внедрения
в массовое сознание оценок актуальных событий. Она выступает неизменным атрибутом власти, а также средой ее функционирования с горизонтальными и вертикальными связями.
2.
Политическая коммуникация играет важную роль, как в легитимации
власти, так и в процессах ее делегитимации наряду с другими ее основаниями, но
в периоды кризисов легитимности власти роль коммуникации значительно повышается. Грамотное, эффективное управление коммуникационными потоками способно снять наиболее острые противоречия во взаимоотношениях власти и общества, привнести стабильность в процессы их взаимодействия.
3.
Процессы легитимации и делегитимации имеют сложную структуру,
подразумевающую различные этапы их протекания в обществе. Легитимность
власти тесно связана с такими понятиями как доверие/недоверие, лояльность/нелояльность, легализация/делегализация, что при определенных обстоятельствах может привести к полной делегитимации власти как политикоправового института. При этом лояльность характеризует корректное отношение
граждан к власти, соблюдение ее норм, легальность несет правовой оттенок, а легитимность включает в себя моральные и правовые оценки власти вместе взятые.
Все эти понятия связаны причинно-следственной связью и напрямую влияют на
стабильность государства и благосостояние граждан страны.
15
4.
СМИ выступают важнейшим каналом легитимационной и делегити-
мационной политической коммуникации, формирования общественного мнения
по отношению к деятельности власти. Именно посредством медиа могут запускаться диффамационные кампании, негативно сказывающиеся на легитимности
власти и ее первых лиц. Современный период развития политических коммуникаций характеризуется появлением нового информационного ресурса, которым становится интернет, успешно конкурирующий с традиционными медиа – прессой,
радио и телевидением. Обсуждения политических проблем в социальных сетях,
блогах, форумах, в электронных журналах способствуют вовлечению в политический дискурс значительного числа активных граждан страны, особенно молодежи. Неслучайно нежелание или неумение власти идти на контакт с пользователями интернета, виртуальным электоратом способно привести к негативным последствиям. Власть должна пересмотреть свою стратегию и тактику по отношению к данному коммуникативному сообществу.
5.
Делегитимация власти есть процесс утраты доверия к ней. Как пока-
зывает российский опыт, делегитимация может идти как «сверху», так и «снизу».
Делегитимация «сверху» характеризует состояние, при котором федеральная
власть выказывает недоверие к руководителю региона. Делегитимация «снизу»
представляет собой более опасный для власти сценарий, свидетельствующий о
недоверии к власти широких слоев населения. В обоих случаях политическая
коммуникация способна либо ухудшить ситуацию, либо способствовать ее развитию в позитивном ключе.
6.
Кризис доверия к власти у активной общественности городов во вре-
мя выборов 2011-2012 гг. постепенно переходит в лояльность к ней. Власти необходимо откорректировать подходы к проведению избирательных кампаний и выборов, сделать их максимально прозрачными и справедливыми, ввести в практику
публичный телевизионный дискурс претендентов на пост президента, их участие
в политических дебатах, «прямых линиях», пойти на контакт с конструктивной
оппозицией.
16
Степень достоверности исследования подтверждается совокупностью документной
и
фактологической
базы
исследования.
Информационно-
эмпирическую основу анализа составили нормативно-правовые документы (законы, указы, постановления), результаты политологических и социологических исследований Левада-центра, ВЦИОМ, ФОМ, региональных аналитических центров
г. Уфы, авторский социологический опрос по проблемам легитимности власти в
российском обществе (с точки зрения населения в отдельно взятом регионе), экспертный опрос, организованный автором в г. Уфе (Башкортостан) относительно
бывшего и нынешнего президентов республики; проведенный автором контентанализ федеральных СМИ за 2009-2010 года (150 публикаций ведущих федеральных изданий таких как «Ведомости», «Коммерсант», «Русский репортер», «Эксперт», «КП» и др.), а также ведущей газеты – «Республики Башкортостан» в ходе
которого проанализировано 150 номеров издания за 2009-2010 года (до ухода с
поста президента М. Рахимова в июле 2010).
Апробация результатов исследования. Основные идеи диссертации были
апробированы в ходе выступления автора на XII Всероссийской конференции молодых ученых и аспирантов «Государство и общество: проблемы взаимодействия
в современной России» (Москва, 2012), а также отражены в семи публикациях автора.
Диссертация обсуждена на заседаниях проблемной группы кафедры политологии и политического управления Российской академии народного хозяйства и
государственной службы при Президенте Российской Федерации и рекомендована к защите.
Структура диссертации определяется задачами и логикой исследования и
состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованной литературы и трех приложений.
17
Глава 1. Теоретические основы исследования политической
коммуникации в условиях легитимации и делегитимации власти
Являясь важнейшей проблемой политического знания и ключевым вопросом политики, власть в современной констелляции актуальных вопросов политической и общественной практики занимает важнейшее положение. Появившись с
возникновением человеческого общества, она сопутствует его развитию. Власть
выступает как вечная категория общественных отношений, она была, есть и будет
в будущем. Рассмотрим важнейшие характеристики данного концепта: смысл,
причины ее необходимости для общества, ресурсы, функции, связь с процессами
легитимации и делегитимации.
1.1 Особенности коммуникативной трактовки власти среди других ее
концепций
Анализ различных источников, трактующих «власть», дает, как правило,
однозначный результат – преобладание «силового», «субъект-объектного» ее понимания. Убедиться в этом можно, изучив определения в отечественных авторитетных энциклопедических словарях.
В философском энциклопедическом словаре дается следующее определение
концепта «власть»: «Власть в общем смысле — способность и возможность осуществлять свою волю, оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью средств — авторитета, права, насилия»1.
Социологический словарь трактует власть как форму социальных отношений, характеризующуюся способностью влиять на характер и направление деятельности, поведение людей, социальных групп и классов, посредством экономи-
1
Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 85.
18
ческих, идеологических и организационно-правовых механизмов, а также с помощью авторитета, традиции, насилия1.
У наиболее известных российских политологов в несколько смягченном варианте она вновь предстает как демиург силы и доминирования. Например, у
А.И.Соловьева политическая власть представляет собой систему нормативно и
институционально закрепленных социальных отношений, сформированных на
основе реального доминирования той или иной группы в использовании прерогатив государства для распределения разнообразных общественных ресурсов в интересах и по воле ее (группы) членов2. Так, известный исследователь власти В. Г.
Ледяев определяет власть как способность субъекта обеспечить подчинение объекта в соответствии со своими намерениями3, делая акцент на понятии подчинения, результирующим властные отношения.
Источником всех этих подходов являются немецкие классики ХIХ века
К.Маркс и М.Вебер. Приведем одно из классических определений власти, данное
М. Вебером: власть – это возможность одного социального субъекта реализовать
свою волю вопреки сопротивлению других участников политического действия4.
В древних источниках мы наблюдаем более разнообразную трактовку власти. Власть как определённое средство достижения гармонии (Конфуций), идеального государства (Платон, Аристотель) или инструмент для преодоления социального хаоса (Мао-Цзы). Этот инструмент всегда приписывался четко определённому субъекту – носителю власти, обладающему определенными свойствами,
атрибутами: нравственными, божественными, интеллектуальными, мифическими
и т.д. Заметим, что древнегреческие философы, «… называя свои работы «Поли-
Краткий словарь по социологии. М.: Мысль, 1990. С.29.
Соловьев А.И. Власть в политическом измерении //Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 12. Политические
науки. 1997. № 6. С. 70
3 Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М.: «Российская политическая энциклопедия»
(РОССПЭН), 2001. С. 58.
4 Вебер М. Хозяйство и общество. / Пер. с нем. под научн. ред. Л. Г. Ионина. М.: Изд-во ГУ
ВШЭ, 2010.
1
2
19
тик» или «Политика», в центр внимания выдвигали не политику так таковую в её
современном толковании, а власть; саму политику они и понимали как власть»1.
В Средневековье господствовала теологическая трактовка власти, при
которой человек, наделенный властными полномочиями, становился наместником
Бога на земле. Потребность во власти выводилась из представления о
«естественной греховности» человека. Так, Аврелий Августин полагал, что власть
является божественным установлением, основанным на христианских заповедях.
Поскольку люди по природе своей слабы, греховны и нуждаются в руководстве,
Бог дарует им власть, которая гарантирует общественный порядок и обеспечивает
продолжение человеческого рода. Данная трактовка была исключительно выгодна
для монархов, так как, до поры до времени, снимала проблему насильственного
отстранения властителя от власти. Легитимность при такой трактовке власти
обеспечивалась верой в божественное происхождение власти, безоговорочным
принятием силы власти, без логического осмысления.
Но уже в Новое время Н. Макиавелли в 30-х гг. XVI века задает предпосылки становления науки о власти как самостоятельного знания. После него рассмотрение власти переносится с теологических позиций на рациональные. Она понимается как социальный феномен, сфера взаимодействия людей, руководствующихся собственными интересами. По Макиавелли, власть – это сфера, где игра
идет без каких-либо правил. То есть главное правило поведения в сфере власти –
это целесообразность момента. Обладание властью связано, прежде всего, с получением богатства и привилегий. Неблагодарность и неизменная склонность людей
к плохому должны побуждать властителя к твердым, решительным и даже жестоким методам правления. При этом не нужно бояться быть строгим и суровым правителем, ведь люди в массе своей уважают силу и трепещут перед ней, считает
Макиавелли2. Кроме того, власть у него всегда связана с личностью государя.
Любопытно его замечание о видимой добродетели правителя, то, что в ХХ и ХХI
веке возьмут на вооружение политические консультанты и технологи. Макиавел1
2
Халипов В.Ф. Кратология как система наук о власти. М.: Республика, 1997. С. 36
См.: Макиавелли Н. Избранные произведения. М., 1982.
20
ли можно отнести к одним из первых государственных имиджеологов, чьи советы
вовсе не устарели и сегодня: «Государю нет необходимости обладать всеми…
добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающими ими.
Дерзну прибавить, что обладать этими добродетелями и неуклонно им следовать
вредно, тогда как выглядеть обладающими ими - полезно. Иначе говоря, надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним,
благочестивым – и быть готовым в самом деле, но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимым,
государь должен бдительно следить за тем, чтобы с языка его не сорвалось слова,
не исполненного пяти названных добродетелей. Пусть тем, кто видит его и слышит, он предстает как само милосердие, верность, прямодушие, человечность и
благочестие, особенно благочестие. Ибо люди большей частью судят по виду, так
как увидеть дано всем, а потрогать руками немногим»1.
Развитие капитализма во второй половине XVII века, появление частной
собственности и начало функционирования рыночных механизмов приводит к
формированию рациональных концепций власти Т. Гоббса, Д. Локка, Ш. Монтескье, И. Канта, Г. Гегеля, где центральной идеей становится правовое равенство
и свобода индивида. Отсюда идея Гоббса о необходимости кого-то, кто мог бы
усмирить войну индивидов. В своей знаковой книге «Левиафан», он рассматривает государство в качестве инструмента подавления природного эгоизма людей,
сползания к природному состоянию «войны всех против всех» для чего нужно
использовать сильные жесткие средства2. Для него власть, которой обладает суверен, представляет собой не столько некий абстрактный потенциал, сколько реальное средство принуждения, форму силового воздействия. Власть, по Гоббсу – это
диспозиционное понятие, оно выражает потенциал субъекта власти достигнуть
гарантированного подчинения объекта и контроля – он рассматривает властные отношения как асимметричные и конфликтные, отражающие господство одних людей над другими.
Макиавелли Н. Государь. М., 1990. С.53.
Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государстве церковного и гражданского.
// Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1991.
1
2
21
В отличие от Гоббса, с его тезисом «войны всех против всех» Дж. Локк признает естественное равенство людей и готовность следовать разумным законам.
Локк не признает абсолютной монистичной власти государства, доказывая необходимость ее разделения на законодательную, исполнительную и «федеративную» (занимающуюся внешними сношениями государства) и допуская право
народа ниспровергать правительство.
В основе государственной власти, по мнению Ж.-Ж. Руссо, лежит воля и
свобода каждого отдельного человека, которые остаются абсолютными, неограниченными и после заключения так называемого общественного договора. Поэтому Руссо выдвигает свой знаменитый тезис о том, что носителем и источником
власти является народ, который может и должен свергать власть, нарушающую
условия общественного договора1.
По мере развития капитализма оформляется классовая структура общества
и К. Маркс - адепт материализма, трактует власть как отношения господства и
подчинения одного общественного класса над другим. Возможность такого
господства в первую очередь опирается на экономическое неравенство, а также на
занимаемое место определённого класса в общей социальной системе. В такой
ситуации усиливается экономическая составляющая и политика становится, по
его мнению, концентрированным выражением экономики2. При этом на смену
феодальному сословному делению общества приходят два антагонистических
класса – буржуазия и пролетариат. А в центре марксистской концепции
становится
проблема
конфликта,
и
теория
получает
название
конфликтологической. Представителями этой традиции являются Ф. Энгельс, В.
Ленин и их последователи.
В США на рубеже XIX-XX вв. возникает новое направление в изучение
власти - бихевиористская концепция, пришедшая в политическую науку из психологии, которая изучает личность и законы ее развития. Сторонники этого подхода, прежде всего, представители Чикагской школы американской политической
1Руссо Ж.–Ж. Избранные сочинения. Том 3, М., Гослитиздат, 1961.
2 См.: Ленин В. И., Полное собрание соч., 5 изд., т. 42. С. 278.
22
науки (Б. Берельсон, П. Лазерфельд, Г. Лассуэл, Ч. Мерриам, Л. Уайт) характеризовали власть как особенную сущность, носителем которой выступает отдельная
личность, выражающаяся в локализованной энергии, которая заставляет других
людей повиноваться. Они же отожествляли власть с вещью, силой, обладание которой дает им право на повелевание, объясняя природу власти биологическими и
психологическими особенностями человека – её носителя. Пристальное внимание
представители этого направления уделяли не политическим институтам (например, государству), а механизмам осуществления власти. Своими исследованиями
ученые пытались ответить на вопрос: почему люди в политике ведут себя определенным образом. Один из приверженцев бихевиористского понимания власти как
отношения зависимости между людьми, Г. Лассуэлл считал, что первоначальные
импульсы для возникновения власти даёт присущее людям стремление к власти и
обладание «политической энергией». Человек видит во власти средство «улучшения жизни»: приобретения богатства, престижа, свободы и т. д. В то же время, по
словам Лассуэлла, власть — это и самоцель, позволяющая наслаждаться её обладанием.
Попыткой преодолеть недостатки бихевиоризма стало развитие структурнофункционального подхода, заимствованного из социологии. Сторонники структурного функционализма (Т. Парсонс, Р. Мертон) представляли общество как целостную систему, включающую в себя устойчивые элементы и способы связей
между ними. При этом Парсонс разделил общество на четыре крупных связанных
между собой элемента или подсистемы: экономическую, политическую, нормативную и культурную. Сторонник системной трактовки Т. Парсонс определял
власть как способность системы обеспечивать исполнение её элементами принятых обязательств, направленных на реализацию коллективных целей системы.
В конце XIX - начале XX вв. параллельно с ранее перечисленными подходами начинает активно развиваться информационно-коммуникационный подход к
исследованию власти. Информационно-коммуникационная революция в мире,
связанная с широким распространением электрической связи, телеграфа, телефона, радио, продиктовала новую исследовательскую парадигму в изучении полити-
23
ческих явлений. По причине этих изменений управление информационными потоками и информационными технологиями стало главным рычагом политической власти, а эффективное управление политической информацией стало определять успех будущего политического развития.
Подчеркнем, что исследование коммуникации связано с развитием технических средств передачи информации с 20-х годов XX века, а также со становлением таких наук как кибернетика, информатика, семиотика. Сам термин был введен
в научный оборот в середине XX века благодаря новаторским исследованиям математиков К. Шеннона и Н. Винера о трансляции и обмене информации. Теория
коммуникации Шеннона – это теория «перемещения» информации, то есть обмена данными между системами. На основе информатики и теории коммуникации
были созданы первые математические основы теории управления – кибернетики.
К примеру, ведущие идеи Н. Лумана о природе коммуникации, ее сути были почерпнуты из математических кибернетических теорий.
Было отмечено, что политика не существует вне человеческой деятельности, различных способов взаимодействия ее носителей, вне коммуникационных
процессов, связывающих, направляющих и иннервирующих общественнополитическую жизнь. Политическая коммуникация представляет собой совокупность процессов информационного обмена, передачи политической информации,
структурирующих политическую деятельность и придающих ей новое значение1.
Американский политолог, профессор Массачусетского технологического института Л. Пай называл коммуникацию «паутиной человеческого общества», создающей основу для организованного установления в обществе властных взаимоотношений2.
Р.-Ж. Шварценберг определил политическую коммуникацию как процесс
передачи политической информации, благодаря которому она циркулирует между
различными элементами политической системы, а также между политической и
Политологический словарь /Рук. авт. кол. А. А. Миголатьев. М.,1994.
Pye L. Political Communication // The Blackwell Encyclopedia of Political Institutions. Oxford: New
York, 1987.
1
2
24
социальной системой1. Как подчеркивает отечественный ученый М.Н. Грачев политическая коммуникация выступает как смысловой аспект взаимодействия субъектов политики путем обмена информацией в процессе борьбы за власть или ее
осуществление2.
При этом важно отметить, что политическая коммуникация может выступать
как атрибутом3 власти, так и пространством ее функционирования. Классические
концепции характеризуют политическую коммуникацию как часть политической
системы, ее свойством, в то время как информационно-коммуникативные технологии трансформируют власть и политическая коммуникация начинает пониматься в
качестве самостоятельного явления, как процесс, представляя собой неизменный
атрибут осуществления публичной политики. Отметим, что к трактовке власти как
атрибута общества или отдельных людей близка Немецкая политическая школа, в
то время как представители Франкфуртской школы (Т. Адорно, Г. Маркузе, Х.
Арендт, Ю. Хабермас и др.) трактуют власть как форму обмена, интеракций и коммуникаций. Политическая коммуникация является также и пространством функционирования власти, которой характерны вертикальные (власть-общество) и горизонтальные связи (коммуникация между ветвями власти, различными политическими силами, партиями, между политическими конкурентами и т.д.). Так, политическая коммуникация представляет собой сложную систему, где она выступает одновременно как функция власти и самостоятельным явлением политического процесса.
Американский
политолог
Г.
Лассуэлл
положил
начало
научному
осмыслению политической коммуникации со ставшей уже классической
логической
схемой
–
«Наиболее
подходящий
способ
описания
коммуникационного акта состоит в том, чтобы ответить на следующие вопросы:
Шварценберг Р.-Ж. Политическая социология. Ч.1. М., 1992. С.174
Политическая коммуникативистика: теория, методология и практика /Под ред. Л.Н.Тимофеевой.
М.: Российская ассоциация политической науки (РАПН); Российская политическая энциклопедия
(РОССПЭН), 2012. С. 109.
3 Атрибут – неотъемлемое свойство предмета, без которого он не может существовать; основное свойство субстанции.
1
2
25
Кто? Что сообщает? По какому каналу? Кому? С каким результатом?»1. Так,
известная
формула
Лассуэлла
трактует
политическую
коммуникацию
преимущественно как императивный, побудительный процесс: коммуникатор,
отправитель сообщения, в той или иной степени оказывает влияние на аудиторию,
выступающую в роли адресата. Это допущение ориентирует модель на
применение, прежде всего в области анализа политической пропаганды.
Модель Шеннона – Уивера описывает коммуникацию как линейный и однонаправленный процесс, где источник информации создает сообщение, которое
затем поступает в передатчик, где принимает форму сигнала, адаптированного
для передачи по каналу связи, ведущему к приемнику. По сравнению с формулой
Лассуэлла, модель Шеннона – Уивера оказывается значительно ближе к реальности. Она наглядно демонстрирует, что передаваемые по каналам связи сообщения
далеко не всегда приводят к прогнозируемому результату. Однако здесь так же,
как и в формуле Лассуэлла, отсутствуют принципиально важные для властноуправленческих отношений элементы обратной связи, реакции на сообщения, без
чего коммуникация невозможна.
Так, коммуникационная теория интерпретирует власть как особую разновидность социального взаимодействия политических субъектов, специфическую
форму социальной коммуникации между субъектами и объектами политической
деятельности. В этом ключе развиваются многие современные концепции власти,
самые известные из которых – структурный функционализм Т. Парсонса, концепция коммуникативной рациональности власти Ю. Хабермаса, концепция средств
коммуникации Н. Лумана, концепция дисциплинарной власти М. Фуко, онтологическая концепция Х. Арендт, символическая концепция власти П. Бурдье, концепция современности А. Гидденса, теория средств коммуникации М. Маклюэна
и др.
Собственную оригинальную трактовку коммуникационной природы власти
выдвинул американский социолог-теоретик, глава школы структурного функциоСм. Lasswell H.D. The structure and function of communication in society // The Communication
of Ideas. / Ed.: L. Bryson. New York: Harper and Brothers, 1948. С. 37
1
26
нализма, Т. Парсонс. С его точки зрения, власть является циркулирующим медиумом в политической подсистеме общества. Отметим, что функции власти в государстве у Т. Парсонса аналогичны функциям денег в экономической подсистеме
- сама власть становится средством достижения коллективных целей через соглашение членов общества о легитимации лидерских позиций. Легитимация же
обеспечивает лидеров возможностью принимать политические решения для достижения целей всей социальной системы1. Но, подчеркивая функциональнокоммуникативный аспект феномена власти, Т. Парсонс упустил конфликтную
сторону властного воздействия, сохранив характерную для классического понятия
о власти связку власть – государство – политика. При этом ограничив действие
власти особой политической сферой социального бытия, посредством указания на
то, что осуществление власти в демократических условиях не может быть сведено
к применению силы. Отмеченная критика понимания власти как «денег политики» привлекла внимание к принципиальной характеристике власти – ее потенциальному характеру, продемонстрировав невозможность ее редукции исключительно к эмпирически фиксированным ресурсам и проявлениям, и, в первую очередь, к ресурсу социальной коммуникации.
Большое влияние на развитие коммуникативистики оказал канадец Маршалл Маклюэн, которого называют «пророком» эпохи информационных технологий, а также виднейшим теоретиком в области массовой коммуникации.
Он утверждал, что само средство коммуникации является сообщением, т.е.
любое сообщение даёт место следующему средству коммуникации. Ученый исследовал феномен коммуникации через призму медиа коммуникации, положив
начало теории масс-медиа2.
Маклюэн в своей концепции представляет историю эволюции человечества
в четырех этапах – устная культура – сакральная, племенная (первобытное обще-
См.: Parsons T. The distribution of power in American society // Structure and Process in Modern
Societies // Free Press. 1960.
2
См.: McLuhan M., Fiore Q. The Medium is the Massage: An Inventory of Effects. N.Y.: Random
1
House, 1967.
27
ство) с аудиотактильным (через вовлечение) восприятием мира, где устный образ
не отделим от зримого; письменная культура - профанная с линейным последовательным типом мышления и визуальным восприятием мира, где происходит разделение слухового образа от зримого через создание фонетического алфавита; печатная культура, так называемая «Галактика Гутенберга» с визуальным восприятием мира, где царит власть печатного слова и абстрактного мышления, индивидуализма и национализма, а также появляется понятие «авторства» и чтение «про
себя»; культура электроники - современная культура (конец «галактики Гутенберга») с аудиовизуальным, аудиотактильным, одновременным, безграничным,
иррациональным восприятием действительности и снижением уровня национализма рождается «мир глобальной деревни» или замкнутое пространство.
Таким образом, происходит откат к коммуникативным формам племенной
культуры, когда коммуникация осуществлялась через мифы и могла осуществлять
одновременное взаимодействие многих людей. Одним из важных факторов выступает то, что содержания медиа искажают действительность, создавая симулякры и новые технологии, атрофирующие один из органов восприятия мира (например, компьютер привел к потере невербального канала передачи информации).
Стоит отметить, что Маклюэн акцентировал внимание на способе передачи
информации, демонстрируя незаинтересованность содержанием медиа. Не смотря
на некоторую спорность концепции Маклюэна, ученый создал оригинальную и
интересную страницу в истории изучения коммуникации. Большая заслуга исследователя состоит в том, что он вернул в социальное исследование органицизм и
антропоцентризм, позволяющий воспринимать реальность сквозь призму человеческого восприятия и тела. Мир коммуникации предстает в его работах расширенным толкованием антропологии.
Выдающийся вклад в исследование власти как коммуникации внесли философы франкфуртской школы. Рассматривая проблемы культурологического
функционирования массовой коммуникации, они сохраняли приверженность
марксистскому постулату о важности исторического подхода к анализу факторов,
обусловливающих социальные отношения в обществе. Основными принципами
28
школы стали отрицание позитивизма, приверженность к гуманизму с освобождением человека от всех форм эксплуатации, значимость человеческого начала в
социальных отношениях.
Первые представители франкфуртской школы Макс Хоркхаймер и Теодор
Адорно утверждали, что массы получают от масс-медиа не то, что им предлагается. Происходит подавление желаний, что неизбежно ведет к пассивности и конформизму. Технологии же массовой коммуникации стремятся изолировать людей
друг от друга. В своей ключевой работе «Диалектика просвещения» Хоркхаймер
и Адорно уделяют особое внимание метафизике власти, стремящейся как подчинить внешнюю природу, так и обусловить и задать механизмы формирования независимости индивида в западном обществе.
Адорно, специализируясь в теории и социологии музыки и других видов искусств, показал разрушительное воздействие СМИ на личность посредством распространения стереотипов массовой культуры. Он указал даже на изменение типов личности под влиянием стереотипов телепередач, а именно на то, что наблюдается утверждение внешне ориентированного типа личности1.
Онтологическую концепцию власти выдвигает другая представительница
франкфуртской школы – Ханна Арендт. Арендт поставила под сомнение классическую постановку вопроса о власти, где власть представляет собой совокупность
политических институтов, через которые одни социальные группы получают возможность навязывать свою волю другим, но действовать при этом в соответствии
с так называемыми общими интересами.
По ее мнению власть - это способность человека не столько действовать самому, сколько взаимодействовать с другими людьми2. Это многостороннее тотальное общение, а не собственность или свойство отдельного политического
субъекта, связанное с необходимостью организации согласованных общественных действий, основанных на преобладании публичного интереса над частными.
Хоркхаймер Макс, Адорно Теодор В. Диалектика просвещения: Филос.фрагменты. М.:
Медиум, 1997.
2
Арендт Х. Vita activa, или О деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В.В. Бибихина. СПб.:
Алетейя, 2000.
1
29
Власть возникает в процессе человеческой коммуникации и нуждается не столько
в силе, сколько в актуализации и развитии.
Особое внимание Арендт уделяет понятию свободы, которая преобразует
деятельность человека, в процессе которого человек выступает активной творческой единицей и способствует «начинанию нового». Арендт, а вслед за ней и Ю.
Хабермас, утверждают, что власть есть определенная структура организации социального пространства через соответствующие точки напряжения, линии искривления пространства. Она существует там, где есть совместная деятельность и
является неотъемлемым атрибутом общественных отношений, суть которого состоит в переводе материальных и духовных интересов, сил в совместное действие.
Коммуникация понимается Арендт не только как речевое взаимодействие или
общение через речь, символы и знаки, но и как возможность осуществления самой власти. Политика и власть должны быть той стихией, в которой человек ищет
самого себя и соотносит с другими. Понимать власть по Арендт – это не обвинять
ее, а видеть в ней одну из позитивных сил организации политического порядка,
который представляет собой не только совокупность политических институтов,
способствующих «институциональной овеществленности» власти, но и коммуникативное пространство общения субъектов политического поля, где происходит
самореализация человеческой личности и обязательно соблюдаются права каждого на такое самовыражение. Политика и власть, по ее мнению, должны быть той
творческой стихией, пространством, в котором происходит активный поиск человеком самого себя.
Таким образом, для Арендт, теоретика «позитивной» власти важны, главным образом, два основополагающих момента: антропологический и коммуникативный. У Арендт, также, как и у Парсонса, власть носит коллективный характер,
и именно коммуникативная деятельность создает и поддерживает политическую
общность.
Критическое осмысление роли массовой коммуникации представлено в
трудах Герберта Маркузе: человек в процессе коммуникации становится безвольным потребителем современной массовой культуры, своего рода заложникам
30
жизненных ценностей. Господство технологической рациональности ведет к духовной унификации общества, что приводит к формированию одномерного человека, потреблению, клишированию и утрате смысла. Для выхода из одномерного
состояния нужно, прежде всего, обретение «внутренней свободы» и, параллельно
с этим, смена культурных ценностей1. По мысли Маркузе, власть контролирует
общество посредством изменения и корректировки желаний и потребностей индивидов, составляющих конкретный социум. Одномерное мышление по Маркузе
создается с помощью постоянного воспроизводства информационных поводов,
ассимиляции сознания, возникает своеобразное отчужденное бытие. По мнению
ученого, дискурс постиндустриального общества исключает желание мыслить во
многом негативному, гипнотическому воздействию медиа. В «Одномерном человеке» Маркузе не только выводит принципы нового коммуникативного взаимодействия (гипнотическое медиавоздействие, унификация действий индивидов,
победа коллективного, бездушного над индивидуальным и духовным), но также
разбирает основные технологии легитимации посредством дискурса.
Представитель Франкфуртской школы Юрген Хабермас проявляет более
широкий подход к трактовке понятия коммуникации: в его концепции она выступает как процессуально-созидательная, деятельностная форма общения, направленная на выработку новых целей – в том числе и таких общезначимых, как установление общественной гармонии (нового исторического консенсуса), а также на
поиск наиболее эффективных средств их достижения. В историю социальной
науки Хабермас вошел как основатель нормативистского подхода к коммуникации, исследующего нормы и условия коммуникации, но не сам процесс передачи
сообщения.
Идеей, объединяющей труды Ю. Хабермаса, является идея социальной эволюции, которая задает первоначальный импульс для синтеза различных теорий и
итоговую перспективу оформления собственной оригинальной концепции,
названной теорией коммуникативного действия. Созданная в 1981 году, она приобретает особую актуальность в настоящее время, когда господствуют проблемы
1
См.: Маркузе Г. Одномерный человек. М.: «Refl-book», 1994.
31
взаимопонимания между людьми, отчуждения в сфере межличностной коммуникации.
Отметим также, что смысл коммуникативного действия – в необходимости,
неизбежности для действующих субъектов самим находить и применять рациональные основания, способные убедить других индивидов, склонив их к согласию. Задача современной мысли, по Хабермасу, состоит в том, чтобы вычленить,
высветить эти коммуникативные аспекты в человеческих действиях, способствуя
нахождению согласия, консенсуса, убеждения. Поэтому часть учения Хабермаса
нацелена на то, чтобы разработать последовательную программу универсальных
коммуникативных действий, а одновременно и карту действий для предотвращения, диагностирования и лечения патологии в сфере общественной коммуникации, которую Хабермас понимает как формы систематически нарушаемой коммуникации.
Субъекты вступают в коммуникацию для того, чтобы достигнуть согласия
относительно притязаний на значимость того, о чем они говорят, думают, в чем
они убеждены. А процессы их признания и не признания выдвигаются и реализуются в процессе дискурса1. Понятие дискурса Хабермас связывает с коммуникативным действием, определяя его как «приостановку чисто внешних принуждений к действию, новое обдумывание и аргументирование субъектами действий их
мотивов, намерений, ожиданий, т.е. собственно притязаний»2. Иными словами,
отношение отдельных субъектов к миру всегда опосредованы возможностями
коммуникации с другими людьми, а также их способностью прийти к согласию. В
процессе коммуникации посредством языка субъекты соотносят свои представления о мире, постигают правила и способы достижения взаимопонимания. Причем
речь идет о латентных, скрытых правилах и механизмах, их постижение субъектом происходит неосознанно. Субъекты постигают способы достижения взаимопонимания в процессе социализации, которая реализуется в коммуникативном
Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия (фрагменты)//Личность. Культура. Общество. 2003. № 1-2. С. 260.
2
Бусова Н. А. Юрген Хабермас о становлении теории коммуникативного действия// Вопросы
философии. 2006. №10. С. 162.
1
32
пространстве. Способность к коммуникации Хабермас называет коммуникативной компетенцией, универсальный характер которой обусловлен общностью
коммуникации1.
В трудах философа видится привлекательное и продуктивное видение роли
СМИ в демократическом обществе, где общественные дебаты должны характеризоваться равноправием участников и свободой от влияния государства. Индивидам следует коллективно, на основе рациональной аргументации решать, какими
они хотят видеть пути развития своего общества, что должно определить направления совершенствования правительственной политики. Средства массовой коммуникации способствуют этому сложному социальному процессу посредством
обеспечения пространства для общественных дебатов, лоббируя интересы частных граждан в качестве некоторой совокупности в форме общественного мнения.
Таким образом, Хабермас выступает проповедником делиберативной (совещательной) теории демократии, фокусирующейся на роли общественных дискуссий в принятии решений и утверждающей, что демократичность системы пропорциональна её информационной открытости. Из рассуждений философа следует, что актуальность делиберативной политики прямым образом связана с развитием технологий и средств передачи информации и механизмов коммуникации и
осуществляющейся на этом фундаменте глобализации.
Для исследования теории коммуникации интересен диалог Хабермаса с К.О.Апелем, чьи философские взгляды сложились на основе американского прагматизма, немецкой герменевтики и полемики с Хабермасом. Ученый ввел понятия
трансцендентальной прагматики и «онтической редукции» (когда сущее определяется через другое сущее), утверждая первичность диалога (интерсубъективной
коммуникации) над индивидуальным сознанием. Основой этого диалога Апель
считает язык, понятый по аналогии с кантовскими категориями сознания. Основой языка для Апеля являются парадигматические очевидности2. Ведущим постулатом теоретических воззрений Апеля является положение о двух образах коммуСм.: Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Пер. с нем. СПб., 2000.
Апель К-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка // Вопросы
философии. 1997. № 1.
1
2
33
никативного сообщества – реальном и идеальном. Членом реального сообщества
индивид становится в процессе социализации, а идеальное коммуникативное сообщество есть воображаемый конструкт такого сообщества. Из соотношения реального и идеального коммуникативных сообществ Апель выделяет два регулятивных принципа этики. Первый гласит, что в каждом поступке и допущении
должен приниматься в расчет императив выживания человеческого рода как реального коммуникативного сообщества. Второй – что в реальном коммуникативном сообществе нужно стремиться к идеальной организации субъектов. Причем
первая цель является необходимым условием второй, а вторая делает первую осознанной, придавая ей смысл. Таковы основополагающие принципы дискурсивной
этики Апеля. Идеальное коммуникативное сообщество рассматривается Апелем
как цель, уже присутствующая в реальном коммуникативном сообществе как реальная возможность.
Ценность взаимопонимания между субъектами коммуникации подчеркивается в герменевтических теориях коммуникационных процессов. Герменевтика
для нас представляет определенный интерес, поскольку главной задачей которой
является понимание – постижение смысла, нахождение консенсуса, как феномен
правильного истолкования понятого1. А это так важно для успешного функционирования политической коммуникации и осуществления власти. Основоположники герменевтики коммуникации – уже отмеченные нами К.-О. Апель и Ю. Хабермас выделяют этический аспект отношений между людьми, где герменевтическое слушание себя и другого имеет ярко выраженный этический характер, т.е.
уважение к позиции своего собеседника, а герменевтическая аппликация позволяет придти к консенсусу. Таким образом, герменевтика является одним из эффективных методов прогнозирования конфликтных ситуаций и построения гармоничных взаимоотношений в процессе политической коммуникации. Поскольку
политика и политические тексты, послания всегда нуждаются в истолковании, то
именно герменевтика как общефилософский метод позволяет интерпретировать
сказанное, искать смыслы, выявлять суть. С.Г. Кара-Мурза подмечает, что в со1
Кохановский В.П., Яковлев В.П. История философии. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001.
34
временном мире герменевтика используется в качестве средства манипуляции
массовым сознанием, когда политические акторы заранее затрудняют распознавания смыслов, используют скрытые знаки. Главное у политиков, манипулирующих
сознанием, пишет Кара-Мурза, заключено в молчании, а слова – это отвлекающая
«стрельба»1.
Большой вклад в развитие коммуникативных концепций власти внес выдающийся немецкий социолог Никлас Луман. Ученый существенно модернизировал
системную теорию и предложил новое авторское понятие - аутопоэзис. Согласно
его теории коммуникационная система есть аутопоэтическая система, которая
производит и воспроизводит себя в границах, создаваемых окружающим миром 2.
Ранее основы системного анализа исследовались в трудах Л. Берталанфи, К.
Шеннона, Н. Винера, И. Пригожина.
Ученый исходит из того, что трактовка власти как особого рода коммуникативного средства позволяет избежать часто наблюдаемой перегруженности понятия власти признаками процесса влияния, понимаемого слишком широко и неопределенно. Понятие коммуникации является центральным в творчестве Н. Лумана, где она – основа общества, причина и начало его образования, а социальные
системы образуются вообще исключительно благодаря коммуникации. Под коммуникацией Луман понимает не передачу смыслового содержания от одного индивида к другому, а «некое исторически конкретно протекающее, зависимое от
контекста событие»3.
Радикальная позиция Лумана состоит в том, что коммуникация определяется не функционально, а относительно самой себя, и обладает свойствами аутопоэзиса (самопродолжения, саморазвития). Эта позиция приводит далее к тому, что и
все остальные свойства и характеристики коммуникации Луман определяет не
функционально, а через выделение сущностных действий, которые производятся
в коммуникации или коммуникацией, среди которых главное – это поддержание,
Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М: Эксмо, 2012. С. 24.
Луман Н. Общество общества. Часть I. Общество как социальная система. М.: Логос, 2004.
3
Luhmann N. Die Gesellschaft der Gesellschaft. P.70.
1
2
35
самовоспроизводство определённых различий. У Лумана коммуникация перестала быть обычным явлением, она стала обществом и наоборот1.
В лумановской теории понятия политического аспекта жизни общества существенную роль играет общественное мнение. Его значение для политической
системы определяется тем, что в нем конденсируются все коммуникации общесистемного масштаба. Социальная система может реагировать только на собственные коммуникации. Поэтому волнения, исходящие от окружения, а тем самым – и
само окружение, даны ей в форме общественного мнения. Раскрепощение общественного мнения, освобождение его от направляющего контроля со стороны политической системы уничтожает причины идеологической тирании, создает условия для формирования высококомплексной политической системы и составляет
суть отождествляемой с ней реальной демократии. Значение власти для политической коммуникации определяется тем, что она выступает символически генерализирующим медиумом, обеспечивающим непрерывность процесса принятия или
отклонения сообщений. Будучи, по Луману, одним из медиумов смысла, власть
является основным и единственным медиумом политики. Различение средства
(медиума) и формы – важный элемент лумановских теоретических построений. В
отличие от многих своих предшественников, Луман не рассматривает власть как
социально-теоретический или идеологический концепт. Он выступает посторонним наблюдателем, который, находясь вне системы, старается дать ей корректное
описание, понять феномен власти как символически генерализованное средство
коммуникации и проанализировать его в связи с теорией общества в целом.
Политическая система у Лумана (как и другие функциональные системы) –
полностью замкнутое в себе пространство, не способное ни влиять на иные сферы
общества, ни испытывать их влияние. Политика обречена развиваться в собственной среде. Обоснованию такого взгляда на политику и посвящен завершающий
труд ученого. Власть в качестве коммуникативного средства обладает функцией
«наведения мостов», она ориентирована на разрешение определенных проблемных ситуаций, способствует достижению известных результатов, подчиняясь
1
Назарчук А.В. Учение Никласа Лумана о коммуникации. М.: Издательство «Весь мир», 2012.
36
определенным условиям. Если бы коммуникации не существовало, то, с точки
зрения Лумана, не изменилось бы ничего, кроме того, что исчезла бы сама коммуникация, т.е. коммуникация охватывает весь универсум человеческого бытия, а
все остальное служит лишь условием возможности коммуникации.
Подобно Ю. Хабермасу, Луман убежден, что определение легитимности
как формулы контингенции (общего блага) должно включать в себя не перечисление неких положительных свойств, а указание на процедурные правила и возможность достижения консенсуса.
Таким образом, ученый обосновал целостную и универсальную теорию общества на основе коммуникации, достижений кибернетики, теории информации,
которая была созвучна концепции современного информационного общества.
Суть философской концепции «власти–знания» известного французского
философа-постструктуралиста М. Фуко состоит в том, что власть, по его мнению,
не является результатом действия определенного рода социальных движений или
функционирования государственных институций. Она представляет собой феномен гораздо более широкого порядка: от возможности упорядочивать различные
сферы социокультурного пространства, независимо от локализации и предметной
сферы применения, до успешного воздействия на поведение индивидов. Данная
концепция связана с постмодернистским осмыслением и критикой веберовской
традиции исследования власти. «Власть – это не учреждение и не структура, это
не сила, которой мы наделены, это то, как мы называем комплексную стратегическую ситуацию в определенном обществе»1.
По Фуко власть должна циркулировать и не быть сконцентрированной в
одном месте и в одних руках, потому что она должна создавать истину. В этом
смысле понятен призыв Фуко к политикам и интеллектуалам стремиться к власти
не ради самой власти, а ради создания прочного фундамента общества. У Фуко, с
одной стороны, человек постоянно находится во властных отношениях, а с другой
стороны, он сам является источником власти, потому что наделен определенной
силой, позволяющей ему противодействовать. В таком смысле Мишель Фуко дает
1
Фуко М. История сексуальности. Т.1. Paris, 1976. С. 92.
37
надежду всему человечеству на то, что оно может развиваться бесконечно в лучшую сторону.
Ценность подхода Фуко состоит в акценте на динамике власти. Самым существенным в его учении явилось положение о необходимости критики «логики
власти и господства» во всех ее проявлениях. Именно это было и остается самым
привлекательным тезисом его доктрины, превратившимся в своего рода «негативный императив», затронувший сознание очень широких кругов современной
западной интеллигенции. Изменения и передача власти создают пространства, где
могут возникнуть дискурсы – совокупность высказываний, которые подчиняются
одной и той же системе формирования. Фуко отмечал, что власть не определяется
извне, никакая детерминанта не задает ей условия, она реляционна, носит позитивный характер, исключая такие понятия как «присваивает, подвергает цензуре,
скрывает», а приносит удовольствие, дает знание, формирует дискурс1. По сути,
для Фуко власть – поле социального взаимодействия, поле отношений сил, это не
институт, а игра неравных, подвижных отношений сил. Властные отношения не
являются чем-то внешним относительно других социальных отношений – экономических, научных и других общественных процессов. Власть имманентно присуща всем социальным отношениям. Также Фуко видел и отрицательные черты
властных функций. Он настаивал на том, что роль репрессивных методов власти
нарастает постоянно и методично, несмотря на громогласные заверения о том, что
современный человек становится все более свободным в принятии решений, в том
числе и политических. Для определения человеческой свободы решающим фактором является не богатство выбора, представленного индивиду, а то, что может
быть выбрано и что действительно им выбирается. Он отмечал, что свободные
выборы господ не отменяют противоположности господ и рабов2.
Таким образом, Фуко предлагает свою перспективу видения современного
общества: отношения власти в нем вездесущи и продуктивны. Обе эти характериFoucault M. Truth and Power // Power/ Knowledge: Selected Interviews and Other Writings, 1972 –
1977. N.Y., 1980. P. 119.
2
Фуко М. Пылающий разум. М., Алгоритм, 2006. С. 176.
1
38
стики тесно связаны. Власть продуктивна в той мере, в какой она не сводима к
одной определенной властной инстанции, но пронизывает все дискурсы и виды
деятельности в обществе, накладывая на них свою неизгладимую печать, развивая
под определенным углом и тем самым обусловливая производимые ими продукты. Образ власти как запрещающей, мешающей и ограничивающей слишком поверхностен. Власть побуждает и при этом детерминирует то, что появляется как
результат ее побуждения. Основной вывод М. Фуко о том, что современный субъект является произведенным технологиями власти, оказал огромное влияние на
дальнейшие исследования в сфере социо-гуманитарных наук и способствовал перемещению акцента с «человека» как привилегированного объекта исследования
– к анализу технологий, которые его производят. Фуко предложил свою перспективу видения современного общества – отношения власти в нем вездесущи и продуктивны; власть побуждает и детерминирует то, что проявляется как результат
ее побуждения.
Коммуникация как система социальных практик и связей осмыслена в трудах французского социолога-постструктуралиста Пьера Бурдье. Испытав влияние
марксистской традиции и социально-культурного подхода Макса Вебера, ученый
осмысливает социальные процессы как события, опосредованные символической
жизнью общества. В своем подходе Пьер Бурдье отходит от крайних структуралистского и феноменологического подходов к изучению социальной реальности.
Под символической деятельностью Бурдье понимает широкую категорию
проявлений духовной активности человека: информационные обмены и интеракции, опосредованные языком, идеологии, представления, мнения, смысловые игры, традиции, духовное творчество. В результате символические формы превращаются в коммуникативные потоки1.
Бурдье вводит понятия символического капитала – обобщенного понятия
разных видов социальных ресурсов и габитуса – совокупности норм, правил, отношений, представлений, интересов, ролей, другими словами, всех символичеНазарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. М.: Издательство ПрогрессТрадиция, 2009.
1
39
ских компетенций, которые должен усвоить человек, приходя на данное место в
обществе и обретая принадлежность к некой социальной группе. Габитус имеет
тенденцию к постоянству и защищен от изменений отбором новой информации,
отрицанием информации, способной поставить под сомнение уже накопленную
информацию, если таковая предоставляется случайно или по принуждению, но в
особенности уклонением от такой информации. Например, эмпирически подтвержден факт, что люди склонны говорить о политике с теми, кто придерживается аналогичных взглядов. Габитус располагает системой культурно организованных кодов, которые интегрированы в социальные взаимодействия, что помогает
субъектам вступать в коммуникацию.
Таким образом, посредством понятия габитуса П. Бурдье, по сути, объясняет эмпирический смысл понятия власти М. Фуко, показывая, что практическое
действие индивида опосредовано его расположением в социальном пространстве,
которое в свою очередь соответствует его силовому потенциалу, т.е. символическому капиталу.
Пьер Бурдье вводит понятие символической власти как способности формировать или изменять категории восприятия и оценки социального мира, которые в свою очередь могут оказывать непосредственное влияние на его организацию. Символическая власть есть превращенная, т. е. неузнаваемая, преображенная и легитимированная форма власти, подчиненная другим формам власти. Данная власть осуществляется в поле масс–медиа. Глубокому анализу современных
масс–медиа и их функционированию в коммуникационном потоке посвящен известный труд П. Бурдье «О телевидении и журналистике», где автор исследует
двойственное положение журналистов как носителей «медиатической власти»,
подверженных давлению рынка и политики1.
Политическое поле представляет собой автономный универсум, пространство игры, функционирующей по правилам соответствия специфическим интересам его агентов и логике самой игры. Это место, где в конкурентной борьбе рожСм.: Бурдье П. Телевидение и журналистика. М.: Фонд научных исследований «Прагматика
культуры», 2002. С.50.
1
40
дается политическая продукция: проблемы, программы, анализы, концепции,
комментарии, события. Бурдье подчеркивает, что политика является исключительно благодатным местом для эффективной символической деятельности, понимаемой как действия, осуществляемые с помощью знаков, способных производить социальное, и, в частности, группы1. Согласно ученому, политическая коммуникация осуществляется в символической плоскости, где она становится «действующей силой», позволяющей реализоваться власти и политикам. Таким образом, в концепции Бурдье происходит институциализация понятия коммуникации:
коммуницируют не персоны, коммуницируют структуры в рамках, задаваемых их
габитусами.
Важно подчеркнуть, что в эпоху информационно-коммуникативной революции на аудиторию направлен информационный поток разноплановой информации, что дает основание называть современное общество сверхинформативным. При этом формируется некое медиаполе или говоря словами У. Липпмана
«псевдомир», выстраивающийся из символов, образов, фантазий, стандартных
версий, привычных схем размышлений и стереотипов2.
Близкую точку зрения выдвигает французский философ-постмодернист Ж.
Бодрийяр, характеризуя специфику осуществления коммуникаций в «пространстве симуляции». При этом симулякром он именует имитацию несуществующего3.
В рамках этого оригинального постмодернистского подхода уместно говорить о виртуализации реальности для массового пользователя интернетпространства, в рамках которого формируется отдельная искусственно сконструированная реальность, вмещающая в себя множество симулякров, выражаясь языком Ж. Бодрийяра. «Симулировать значит делать вид, что имеешь то, чего нет
на самом деле»4. Так, философ трактует СМИ как техническую силу, порожда-
Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр. Н.А. Шматко /Сост., общ. ред. и предисл.
Н.А.Шматко./ М.: Socio-Logos, 1993. С. 35.
2
Lippmann W. Public Opinion. New York, 1960. P. 102.
3
См.:Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции. Тула, 2013.
4
Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции. Тула, 2013. С. 6.
1
41
ющую симулякры, где границы между воображаемым и реальным стираются.
Далее Бодрийяр развивает свои идеи в труде «Америка», утверждая, что «сегодня
создается нечто утопическое, которое без особых усилий, благодаря овладению
современными масс-медиа и рекламой образами, формами, цветами, воплощается
на экране и создает иллюзию реальности»1.
При этом Ж. Бодрийяр подчеркивает важнейшее значение Сети, изменяющей саму суть коммуникации, когда «существует некая неотражающая, имманентная поверхность», при которой «разворачиваются операции – гладкая операциональная поверхность коммуникации»2. Также французский философ подчеркивает такое явление как «экстаз коммуникации» и вводит понятие «обесценности», при которой коммуникация становится нарочито холодной, мотивационной,
контактной. Бодрийяр вводит в гуманитарную науку важнейший концепт постмодернизма – «гиперреальность», описывающий феномен симуляции действительности, а также неспособности сознания отличить реальность от фантазии, особенно в технологически развитых странах постмодернистской культуры3.
Конец XX-начало XXI веков – время расцвета футурологических концепций
власти как коммуникации, что продиктовано изменением индустриальной структуры, культурного ландшафта (эпохой постмодерна), стремительными процессами глобализации. Логика современного развития общества диктует требование
– больше коммуникации, где демократия выступает формой политической коммуникации.
Между тем, нам представляется наиболее подходящим слияние двух подходов к пониманию феномена власти: классического («воля к власти») и коммуникативного (реляционистского). Это диктуют изменения, трансформации в самом политическом процессе, его усложнение и демократические изменения, о чем
пишет современный американский политолог Джозеф Най в книге «Гибкая
Бодрийяр Ж. Америка. СПб.: Изд-во «Владимир Даль», 2000. С. 11.
Baudrillard J. Ecstasy of Communication // The Anti-Aesthetic. Essays on Postmodern Culture /
Ed. H. Foster. Port Townsend: Bay Press, 1983. P. 126-133.
3
http://ru.wikipedia.org/wiki/%C3%E8%EF%E5%F0%F0%E5%E0%EB%FC%ED%EE%F1%F2%F
C (дата обращения 12.07.2012)
1
2
42
власть»1, где он выделяет понятия жесткой и гибкой власти. По его словам, «политическая игра в глобальную информационную эпоху предполагает, что относительная важность гибкой власти возрастет»2. Гибкая власть во многом формируется благодаря множественности каналов коммуникации, которые формируют
«повестку дня». Причем такая власть является продуктом социального и экономического развития. Как отмечает автор, жесткая и гибкая власть питают и одновременно мешают друг другу. Най характеризует «гибкую власть» (soft power) как
способность субъекта властвования получить то, чего он хочет получить, через
замотивированое творчеством привлечение, но не через подавление. Также политолог подчеркивает нематериальность, информативность, подвижность власти,
которая «гибко» маневрирует и приспосабливается к быстрым трансформациям в
обществе. Най утверждает, что «большая часть американской гибкой власти является результатом деятельности Голливуда, Гарварда, Майкрософта и Майкла
Джордана»3. Ключевыми понятиями политической концепции Ная являются
культура, ценности, публичная дипломатия, привлечение институтов гражданского общества – причем не только их декларирование, но и следование им. Все это
должно способствовать осуществлению «гибкой власти», добровольной сознательной готовности граждан подчиняться. Таким образом, в концепции Дж. Ная
соединяются две основополагающие парадигмы власти (субстанциональноатрибутивная и релятивистско-коммуникационная), которая, на наш взгляд, в
наибольшей степени отвечает развитию современного общества в эпоху постмодерна и развития современных средств коммуникации.
Нам также близка позиция французского философа Б. де Жувенеля утверждающего, что власть может быть основана только силой и поддержана только
привычкой, но возрастать она может не иначе как при посредстве доверия, которое логически не бесполезно для ее создания и обеспечения и в большинстве слу-
См.: Най Дж. С. Гибкая власть: как добиться успеха в мировой политике. Новосибирск, 2006.
Там же. С. 62.
3 Цит. по: Власть как политическая коммуникация (материалы методологического семинара.
Москва. 19 мая 2009 года). М.: РАГС, 2010. С.17.
1
2
43
чаев исторически им не чуждо1. Из чего следует, что власть не может существовать без силового начала, но в то же время принятие власти должно быть основано на доверии. А доверие, в свою очередь, формируется в процессе коммуникации.
Выводы. Итак, власть является многомерным понятием, по отношению к
которому на протяжении всей истории формировались различные подходы, концепции и оценки. Условно их можно разделить на две большие группы: субстанционально-атрибутивные, трактующие власть как субъект, обладающий определенным атрибутом, который заставляет других подчиниться ему и «реляционные», характеризующие данный феномен как отношения между двумя или более
партнерами, агентами. Пройдя долгий путь от субстанционально-атрибутивных,
реляционных теорий современные концепции власти имеют ярко выраженное
коммуникативное начало, так как в процессе осуществления власти общество
вступает в коммуникацию, происходит акт общения, взаимодействия по тем или
иным вопросам. Но стоит отметить, что трактовка власти невозможна без классического, марксистско-веберовского понимания власти как способности осуществлять свою волю в преследовании целей действия в рамках социальных отношений, не считаясь с оказываемым сопротивлением.
1.2 Политическая коммуникация как инструмент
легитимации и делегитимации современной власти
Власти, являющейся могущественным феноменом общественной жизни,
требуется постоянное подтверждение ее авторитета, правового и морального
обоснования ее правления, поиск новых оснований, дающих право на принужде-
1
Б. де Жувенель. Власть. Естественная история ее возрастания. М., 2011. С. 52.
44
ние и легальное насилие. В данном параграфе мы рассмотрим механизм влияния
политической коммуникации на легитимацию и делигитимацию власти. При этом
коммуникация рассматривается в двух вариантах: как атрибут политической власти, и как сущностная ее характеристика.
Как известно, термин «легитимность» (от лат. legitimus — согласный с
законами, законный, правомерный) означает согласие народа с властью, когда он
добровольно признаёт за ней право принимать обязательные решения. Возникший в начале XIX века во Франции, он выражал стремление роялистов восстановить во Франции правление династии Бурбонов как единственно законную, в отличие от нелегитимной узурпации власти Наполеоном. Тогда же данный концепт
приобрел и другой смысл – признание государственной власти и территории государства на международном уровне. Так, требование легитимности власти возникло как реакция против насильственной смены власти и изменения государственных границ, против произвола и охлократии.
Как политико-правовой концепт «легитимность» (от французского legitimisme и латинского legitimus – законный) был выделен французским дипломатом Ш.Талейраном на Венском конгрессе в начале ХIХ в., на котором страныпобедительницы (Россия, Австрия, Пруссия и Англия) обсуждали вопрос о границах побежденной наполеоновской Франции. Чтобы отстоять территориальные интересы этой страны, не допустив присоединения других территорий (а именно –
Пруссии), Талейран вывел более широкую трактовку легитимности, согласно которой нельзя распоряжаться территорией государства до тех пор, пока законный
ее обладатель формально от нее не отказался1.
Отметим, что проблемы легитимности поднимались и изучались еще в античные времена. Так, Аристотеля и Платона условно можно назвать первыми теоретиками легитимности с их «полисным» мышлением – прототипом демократических структур и легитимационных практик нового времени. Аристотель делает
Легитимность политической власти как методологическая проблема // Волков Ю. Г., Лубский
А. В., Макаренко В. П., Харитонов Е. М легитимность политической власти.
(Методологические проблемы и российские реалии). М.: Высшая школа, 1996.
1
45
акцент на ценностной аутентичности режима, его соответствии природе человека,
служении человеческом благу. В средние века Н. Макиавелли рассматривает проблему эффективности власти. Эти концепции получили продолжение и в дальнейших теориях легитимности, включая современные.
Следует подчеркнуть, что впервые вводит термин «легитимность», тематизируя проблематику понятия, немецкий мыслитель Макс Вебер в своей теории легальной рациональной легитимности в начале XX века. Теория социолога стала
основой разработки многих последующих концепций легитимности.
Согласно ученому, легитимность главным образом связывается с представлением о значимости порядка как системы социальных отношений или господства в сознании индивидов. В понятие легитимности Вебер включал два основных
положения: признание власти правителей и обязанность управляемых ей подчиняться. Так, принцип легитимности власти обеспечивает добровольное согласие
граждан подчиняться ее решениям и право применения властью принуждения. В
силу этого легитимность является важнейшим признаком демократической власти, признания ее правомерности как гражданами, так и мировым сообществом в
целом, что возможно в том случае, когда власть опирается на ценности, традиции,
предпочтения и устремления большинства общества. Поэтому даже авторитарные
режимы стремятся обеспечить себе некоторые признаки легитимности (например,
выборность, народное представительство).
М. Вебер выделил три идеальных типа легитимности: традиционный, харизматический, рационально-легальный. Однако на практике обозначенные типы
легитимности не так явно противостоят друг другу. Скорее, они переплетаются и
могут дополнять друг друга.
Исторически первым типом легитимности власти был традиционный
(власть царей, королей). Традиционная легитимность основывалась на праве престолонаследия, которое опиралось на божественный характер власти монарха.
«Божественное право» гласило, что «власть тех, кто правит, будучи выражением
власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого». Таким путем создавалось убеждение в правомерности и величии королев-
46
ской власти. Традиционный тип сохранился и до наших дней, хотя и претерпел
изменения. Он характерен для ряда стран: например, Непала, Саудовской Аравии,
Омана, Иордании, Кувейта и некоторых других. В Англии сохранение королевской власти – это дань многовековой традиции, где монарх играет символическую
роль и ассоциируется с подлинно легитимным правлением. В современных демократических государствах монарху приходится играть политическую роль лишь в
определенные исторические моменты, как, например, в Испании или Италии.
Второй тип легитимности по Веберу – харизматический. К харизматическим качествам Вебер относил магические способности, выдающуюся силу духа и
слова. Понятие «харизма» М. Вебер заимствовал из теологических теорий Р. Зона,
поэтому данный типа носит скрытый религиозный характер. Харизматический
тип характеризуется абсолютной легитимностью, поскольку власть в лице лидера
наделяется выдающимися, даже сверхъестественными качествами. Харизмой обладают великие полководцы, пророки, выдающиеся политики. Харизматические
лидеры появляются, как правило, в кризисные периоды развития общества: во
время воин, революций и других серьезных социальных потрясений, когда в обществе наличествует явный недостаток демократических факторов. Харизма воспринимается как некий мессия, способный благодаря своему влиянию и авторитету изменить ситуацию в стране к лучшему, поднять дух массы, «зажечь» ее идеями, которые сплачивают общество перед лицом различного рода угроз.
Примерами харизматической легитимности могут служить правления И.
Сталина в СССР, Ф. Рузвельта в США, У. Черчилля в Великобритании, Мао ДзеДуна в Китае, когда народ приписывал своим лидерам выдающиеся способности,
воспринимая их власть как священную и могущественную. На региональном российском уровне среди харизматических лидеров выделим бывших президентов
республики Башкортостан М. Рахимова, соседнего Татарстана – М. Шаймиева,
экс-мэра Москвы Ю. Лужкова, много лет успешно и эффективно руководивших
своими регионами. Отойдя от непосредственного осуществления властных полномочий, они до сих пор оказывают большое влияние на действующую власть.
47
В большинстве же современных стран складывается легально-рациональный
тип легитимности власти, основанный на вере в подлинность формальных правил
и в необходимости их выполнения. Он основывается на вере в легальность носителей власти. Индивиды подчиняются установленным законам, а управляющие
действуют в строгом соответствии с законами по строго рациональным схемам.
По словам Вебера, именно таким типом господства выступает бюрократия.
В последние годы жизни Вебер работал над теорией, выделив новый смешанный тип легитимности – плебисцитарную демократию вождя, что означает
диктат воли харизматического лидера, закрепленный парламентскими решениями.
Известный американский политолог Д. Истон считает легитимной такую
власть, политическую систему, которая соответствует моральным принципам индивидов, их собственным представлениям о том, что является справедливым и
правильным в сфере политики. Источниками власти по Истону выступают идеология, политический режим и политическое лидерство1. Идеологическая легитимность основана на убежденности граждан в правильности функционирования действующего политического режима и представляющих его институты. Чем больше
таких убежденных граждан, тем выше легитимность. Структурная легитимность
основана на принятии гражданами структуры институтов политической системы
и выполняемых ими функций, юридических норм. Персональная легитимность,
по Истону, зиждется на вере субъектов в личные качества политиков и их способности наилучшим образом распорядиться своей властью. Такое понимание
наиболее близко харизматической легитимности по Веберу.
Своеобразным обобщением концепций Вебера и Истона является теория Д.
Бетхэма, который считает, что легитимация власти осуществляется на трех уровнях: правила получения и отправления власти, убеждении управляющих и управляемых, а также активном согласии управляемых.
Истон Д. Системный анализ политической жизни (1965) //Политология: Хрестоматия./Сост.
проф.М.А.Василик, доц. М.С.Вершинин. М., 2000. С.319-331.
1
48
Большую известность получила теория легитимности французского политолога Ж. Шабо (80-е гг. XX в.), который определял легитимность как адекватность
реальных или предполагаемых качеств управителей подразумеваемому или ясно
выраженному согласию управляемых. Шабо выделяет четыре типа легитимности:
демократическую, идеологическую, технократическую
и
онтологическую1.
Наиболее распространенная по версии политолога демократическая легитимность, неотъемлемая часть европейской культуры, основанная на учете воли
большинства, свободе личности и слова, коллегиальных решениях. Технократическая легитимность понимается Шабо как степень профессионализма и компетентности управляющих. Идеологическая легитимность связывается с функционированием социалистических режимов, бывшего СССР, исламских государствах. Онтологическая легитимность приобретает философский оттенок. В данном случае «речь идет о выявлении соответствия политической власти объективному порядку, вписанному в человеческую и социальную действительность, продолжении порядка, установленного в космической внечеловеческой действительности»2. Т.е. человек призван принимать порядок как норму бытия. Такая трактовка приводит к проблемам космоса и хаоса, власти и анархии.
С. Липсет, идя по веберовской традиции, определяет легитимность как качество системы, ее способность поддерживать веру населения и социальных
групп в том, что существующие политические институты в наибольшей степени
соответствуют данному обществу, и связывает ее с ценностной динамикой развития социальных институтов3. По С.М. Липсету, «легитимность предполагает способность системы порождать и поддерживать веру, что существующие политические институты наиболее пригодны для общества»4.
Коммуникативные основания легитимации власти мы находим, прежде
всего, у сторонников коммуникативной концепции власти. П. Бурдье считал, что
См.: Chabot J.-L. Introduction a la politiqe. P., 1991.
Шабо Ж.Л. Государственная власть: конституционные пределы и порядок осуществления
// Полис.1993. С.160.
3
Lipset S.M. 1981. Political Man: the Social Bases of Politics. Baltimore, 1981.
4
Цит. по: Филиппов А.Ф. Политическая социология. Фундаментальные проблемы и основные
понятия // Полития. 2002. № 2. С.104.
1
2
49
легитимная власть «есть власть, которую тот, кто ей подчиняется, дает тому, кто
ее осуществляет»1. Это своего рода кредит, которым один наделяет другого, которые один другому вверяет, вкладывая в него свое доверие. Бурдье отмечал, что
главным в политической игре является не только монополия использования объективированных ресурсов политической власти, но и монополия производства и
распространения политических представлений и мнений2. Ученый выявил, что
взаимодействие власти и общества в пространстве коммуникации представляет
собой символическое действие (политическую коммуникацию), направленное на
установление легитимного согласия, путем обоснования участником коммуникации своей позиции в терминах общепринятых ценностных ориентиров и правил3.
Проблема легитимации власти рассматривается у Ю. Хабермаса в контексте
рассуждений об обеспечении социальной интеграции, которая достигается посредством ценностей и норм и охраняется властью государства. По его мнению,
легитимность относится к «области поддержания и сохранения социальной интеграции, нормативно определенной идентичности общества и служит тому, чтобы
удовлетворить эти притязания, т.е. показать, почему существующие институты
достойны и правомочны осуществлять законную власть таким образом, чтобы реализовались основополагающие для идентичности общества ценности»4. По Хабермасу нормы легитимны, когда удовлетворяют критериям коммуникационной
рациональности, т.е. заслуживают свободного признания со стороны каждого
члена правового сообщества5. Согласие (т.е. легитимацию) невозможно навязать другому человеку с помощью манипуляции, путем внешнего явного воздействия. Легитимация достигается именно в процессе коммуникативного действия, речевого акта, если человек занял утвердительную позицию по отношению к притязанию на значимость.
См.: Бурдьё П. Социология политики. М., 1993. С. 37.
Там же.
3
Там же.
4
Habermas J. Legitimation problem in the modern society//Communication and evolution of society/Bcacon Press. 1979. P.183.
5
Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма//Thesis, Весна, 1993. Том 1. Вып.2. С.125.
1
2
50
Н.Луман определяет легитимность как возможность принимать какое-либо
решение в рамках определенной толерантности. Легитимным с социальной точки
зрения будет то решение, которое принимается без критики. Государство, отмечает Луман, принято отождествлять с народом, территорией и монополией на
насилие. Решающим здесь является различие между легитимным и нелегитимным насилием – так при отсутствии второго нельзя было бы идентифицировать
первое1. Луман рассматривает коммуникативную теорию, которая анализирует
проблемы легитимации с оглядкой на дискурсивное разрешение нормативных
притязаний на значимость2.
Постструктуралист М. Фуко отмечает, что обоснование новых структур
власти проходит под знаком идеи о добродетели как государственном деле («слияния воедино законов Государства и законов сердца»), где право воцаряется с помощью неумолимой силы «верховенства добра», оправдывающего становление
жесткого дисциплинарного порядка3. В силу этого все формы легитимации власти, сфера политики в целом, рассматриваются в качестве поверхностных проявлений конкретного режима власти-знания. Именно такой режим является определяющей формой существования конкретного общества. Фуко также подчеркивал
роль интеллектуалов в условиях трансформации политического общества, отмечая увеличение их активности в Западной Европе в 1960-70-х гг. В то же время
правящие акторы не замедлили выработать ряд контрмер по обеспечению собственной легитимности, породив новые конфигурации репрессивных институтов,
которые обеспечили безопасность собственного информационного пространства и
легитимационных практик4.
Американский политолог Дж. Везерфорд выделяет два уровня легитимности: микро и макроуровень. Легитимность на макроуровне обеспечивается эффективностью власти и ее справедливостью в глазах людей, а легитимность на мик-
Луман Н. Власть / Пер. с нем. А. Ю. Антоновского. М.: Праксис, 2001. С. 95.
Habermas/Luhmann, Theorie der Gesellschaft, Op.cit., P. 293.
3
Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997.
4
Фуко М. Интеллектуалы и власть. Избранные политические статьи, выступления, интервью.
Ч.2. М., 2005. С.7-40.
1
2
51
роуровне оценивается активностью гражданской позиции масс и ее уверенностью
в том, что политическая система учитывает интересы и пожелания граждан1.
Наш современник, американский политолог Д. Хелд предпринял попытку
модифицировать веберовскую триаду легитимности и, увеличив конструкцию,
выделил семь вариантов легитимации власти, а именно:
- согласие под угрозой насилия (авторитарная легитимность, где поддержка
граждан исходит из их опасения за свою безопасность);
- легитимность в силу традиции;
- согласие в силу апатии и политического отчуждения, что свидетельствует
о безразличии граждан к существующему политическому режиму и его институтам;
- прагматическое подчинение (ради личной выгоды);
- инструментальная легитимность (общее благо);
- нормативное согласие (политико-правовые принципы);
- идеальное нормативное согласие2.
Хелд считает подлинной легитимностью только два последних типа, когда
большинство граждан данного государства полностью поддерживают действующую власть, а она сама воспринимается как соответствующая принятым в обществе нормам. Также он обращает внимание на бурный технологический рост
средств глобальной коммуникации, что дает новые основания для легитимации
власти3.
Важно иметь в виду, что термин «легитимация» означает деятельность власти, ставящей целью укрепление легитимности, которая включает в себя широкий
круг мер по проведению последовательной и эффективной, долгосрочной политики властей, избегающих внутриполитического давления на проводимый курс, а
также воспроизводство и укрепление существующих властных отношений. Уровень легитимации тесно связан с участием власти в политической коммуникации,
1
Weatherford, M. St. Measuring political legitimacy / American Political Science Review 86 (1992).
P. 149-166.
2
Held D. Models of Democracy. Stanford, 1990.
3 Хелд Д. Глобальные трансформации. М., 2004. С. 403-423.
52
поскольку владение информацией и контроль над ее распространением является
обязательным условием для завоевания, удержания и осуществления власти. Но,
как подчеркивал П. Бурдье, «бюрократической власти никогда, даже при поддержке научных авторитетов, не удается достичь полного господства и добиться
абсолютного права формировать и навязывать легитимное видение социальной
реальности»1.
Отечественный политолог В.П. Пугачев подчеркивает, что создается впечатление «видимости демократии» как социальном господстве организованного
меньшинства, которое обладает экономическими и информационными ресурсами
над большинством, при их формальном согласии2.
Анализируя проблему легитимности власти отметим близкие этому явлению концепты, их различия и взаимосвязь друг с другом. Термин легальность часто путают с легитимностью, в то время как они несут разное смысловое значение, хотя и тесно связаны между собой и в определенных условиях могут совпадать. Легальность власти — это ее законность, понимаемая как действие через закон и в соответствии с ним, т.е. ее юридически нормативная узаконенность3. Также выделим понятия легализация и легитимация, которые являются производными от вышеназванных, делающие акцент на деятельностной, поведенческой стороне. Легализацией называется процесс превращения незаконного в законное, согласно Веберу – переход харизматической, традиционной власти в легальнорациональную4. А легитимацией, как уже отмечалось выше именуется установление, управление легитимностью. Все эти понятия при своих существенных отличиях часто являются взаимодополняющими, существующими в одной связке:
власть может быть легальной и легитимной, что характеризует эффективную
власть, но в то же время - легальной (так как она избирается в соответствии с заБурдье П. Социология политики. М., 1993. С. 148.
Пугачев В.П. Технология скрытого управления в современной российской политике // Вестник
МГУ. Сер. 12. Политические науки. 2003. №3. С. 78-90.
3 Ирхин Ю.В., Зотов В.Д., Зотова Л.В. Политология: Учебник. М.: Юристъ, 2002. С. 170.
4 Социологический энциклопедический словарь: на русском, английском, немецком, французском и чешском языках / Редактор-координатор академик РАН Г.В. Осипов. М.: Изд-во НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА М), 2000. С. 156.
1
2
53
коном), но нелегитимной, что может вызвать кризис легитимности власти, существенно пошатнуть позиции власти.
Говоря о легитимности власти важно отметить субъектов ее формирования,
которыми могут быть граждане той или иной страны, государство, политические
структуры (например, партиями), другие дружественные государства, международные организации. Конечно, важнейшим субъектом формирования легитимности является население страны, что выражается в поддержке режима, даже если
он не является эффективным. Но в последнее время еще одним серьезным элементом является степень поддержки правящего режима властными элитами и
государственной службой: хорошие отношения власти с ними способны поддерживать легитимность на должном уровне и быть залогом ее стабильности, что характерно для функционирования российской власти. Элиты, в руках которых сосредоточены серьезные финансовые, экономические, политические и другие ресурсы способны как усиливать власть, так и способствовать ее понижению, разложению.
На современном этапе актуально говорить о таком явлении, как управление
легитимностью, т.е. сознательном усилении, повышении легитимности самой же
властью. Это может выражаться в принятии гуманных законов, поправок, осуществлении коммуникации с гражданами, например, в рамках «прямых линий»,
действиях через СМИ (публикации, комментарии, pr-кампании по продвижению
позитивного имиджа лидеров власти и т.д.), при помощи, выражаясь языком Ж.
Бодрийяра, различных симулякров в пространстве гиперреальности (виртуальный
мир и глобальные информационные потоки). Всё это характерно для эпохи постдемократии, которую американский политолог К. Крауч определяет, как систему,
в которой политики замыкаются «в своем собственном мире, поддерживая связь в
обществом при помощи манипулятивных техник, основанных на рекламе и маркетинговых исследованиях, в то время как все формы, характерные для здоровых
демократий, казалось, остаются на месте»1. Постдемократия переняла от своей
Крауч К. Постдемократия. М.: Высшая Школа Экономики (Государственный Университет),
2010. С. 37.
1
54
предшественницы (демократии) основные ее черты, а именно свободные, публичные дебаты, права человека, относительную прозрачность государства. Автор
также подчеркивает роль элит и состоятельных групп, которые концентрируются
вокруг властных центров. Такую организацию общества К. Крауч именует также
симулякр-демократией, идя по линии Ж. Бодрийяра, где акцент делается на фальсификационных, манипулятивных техниках (особенно в период выборов). Всё это
еще раз подтверждает выдвинутый нами тезис об управлении легитимностью, о
создании искусственной легитимности, говоря языком постмодернистов симулякр-легитимности с манипуляционным оттенком.
Вышесказанное позволяет говорить об изменении характера легитимности и
легитимации в условиях перехода от индустриального к постиндустриальному
обществу. Постиндустриализм продиктовал новые качественные характеристики
к процессу легитимации, как сложному многоаспектному явлению. Новые коммуникативные, информационные, технологические ресурсы позволяют управлять,
проектировать, порой искусственно корректировать легитимность.
Одной из первых попыток комплексного и всестороннего анализа
легитимности российской власти и методов ее укрепления в условиях
перестройки
социально-политической
системы
страны
была
предпринята
научным сообществом в 1994 года в рамках круглого стола, прошедшего в МГУ
им. Ломоносова, главной задачей которого стало рассмотрение современной
российской политической власти в сочетании с теоретико-методологическим
анализом вопросов легитимности и легальности1.
Подчеркнем, что абсолютно легитимных режимов в мире не существует.
Легитимность не тождественна единодушию граждан в одобрении режима,
посколько разные индивиды далеко не одинаково оценивают авторитет
политической власти. Как правило, в любом обществе существуют протестные
субкультуры, апатичные слои, которые индферентно относятся к политике и
власти в целом. В любой стране существуют свои дисседенты. В частности, тот
Панарин А.С., Лобанов В.В., Егоров В.К., Белов Г.А., Сахаров Н.А., Соловьев А.И.,
Кудряшова М.С., Глазунова М.И. Легальность и легитимность власти. Круглый стол в
МГУ//Вестник МГУ. Политические исследования. Серия 12: 1994. № 2. С.3-28.
1
55
же Д. Истон полагает, что частое нарушение законов в обществе способно
синизить уровень легитимности власти. Не случайно, пришедшие к власти вполне
легитимным путем могут потерять легитимность в случае неэффективности
проводимой политики. Такое происходит если власть:
1) проводит недостаточно эффективную экономическую политику, теряя в
глазах народа существенную долю своей легитимности;
2) отметилась в коррупционных делах, достигнувших излишне больших
масштабов и ставших явными для общества, что может привести не только к
разочарованию данной властью, но и к акциям против ее сохранения;
3) применяет неоправданное насилие по отношению к гражданам,
способствуя падению своих электоральных рейтингов.
В России ельцинский режим, установившийся в результате мощной
поддержки со стороны довольно больших масс народа в начале 90-х гг. XX в. и
обладавший высоким уровнем легитимности, в результате серьезных просчетов и
неэффективных решений в области внутренней и внешней политики, привел к
падению рейтингов власти, не совместимых с признанием ее легитимной. Вопервых, проведенные в России приватизация, а также шоковая терапия вызвали
отторжение по причине их нелегитимного характера. Экономика России
находилась
в
чрезвычайно
кризисном
положении,
что
сказывалось
на
благосостоянии населения. Коррупция приобрела всеохватывающий характер и
становилась механизмом торможения для проведения каких-либо реформ. К тому
же начатая в 1994 году Чеченская война превратилась фактически с самого начала
в нескончаемый
фактор дестабилизации жизни в России. К этому можно
добавить ничем не оправданный «расстрел» Белого дома в 1993 году, жесткие
характеристики власти в адрес оппозиции, запрет на деятельность ряда партий,
закрытие некоторых СМИ. При таком развитии событий власть, ранее
поддержанная народом, катастрофически теряла свою легитимность. Сама фигура
Б. Ельцина, обладающая определенной харизмой в начале 90-х гг., превратилась в
антипод демократичности. Мало кто искренне сожалел об его отставки. Так,
56
делегитимация
по
сути
является
имманентной
характеристикой
любых
политических режимов.
Спецификой российского политического понимания легитимности, как
отмечает Г.А.Белов, является единоправство, авторитарное начало; народправство
и соборное, общинно-демократическое начало1. В России традицонно принято
персонифицировать
власть
и
видеть
в
действующем
правителе
залог
стабильности и эффективности политического режима. Это объясняется
особенностями характера российской цивилизации, которыми часто пытаются
пренебречь новоявленные реформаторы. Отказ от «почвенной» составляющей
российской цивилизации сулит власти серьезные проблемы, связанные с ее
легитимацией. Если в российском обществе происходит разочарование массы
людей в деятельности властной личности, её рейтинги стремительно падают. Эта
тенденция сохранялась как в царской России, так и в советской и постсоветской.
Серьезной проблемой во взаимотношениях власти и народа в Росии
последних 20 лет является отсутствие объединяющей национальной идеи, без
которой трудно вести речь о взаимодействии народа и власти. Традиционно
национальная идея на всех этапах развития российской цивилизации играла
весьма существенную роль. Сегодня власти необходимо задуматься над тем,
чтобы предложить адекватную, отвечающую современной ситуации идею,
которая бы вобрала в себя и положительные, традиционные ценности,
поддерживаемые народом.
Следует отметить, что в современных политических режимах легитимность
режима во многом определяется его экономической эффективностью. В случае
кризиса легитимности при экономической депрессии сохранение режима зависит
во многом от уровня легитимации власти. Можно отметить тесную взаимосвязь
легитимности и экономической эффективности в США, где ошибки президента во
внешнеэкономической деятельности оказывают существенное влияние на степень
легитимации действующей власти и первого лица государства.
1
Легальность и легитимность власти («Круглый стол» в МГУ) // Полис. 1994. № 2. С.189.
57
Индийский
политолог
П.Шаран
связывает
стабильность
власти
с
эффективностью ее действий, особо подчеркивая необходимость добровольного
подчинения со стороны населения. Такой предпосылкой добровольного согласия
является по П. Шарану, «твердая уверенность народа в том, что представители
власти с полным основанием занимают свои посты, что они вырабатывают и претворяют в жизнь свои решения путем законных процедур и что эти решения не
выходят за рамки общепризнанных, законных государственных интересов, не посягая на то, что справедливо считается частным и личным»1.
Отечественный политолог О.Шабров также связывает легитимность политической власти с ее эффективностью, где понятие легитимности, отражающее
отношения к власти, становится конструктивным подспорьем в диагностике
эффективности власти2. К примеру, падение коммунистических режимов в
Восточной Европы стало результатом их экономической неэффективности.
Известные теоретики легитимации власти В.Ачкасов, С. Ланцов, С. Елисеев
отмечают существенное усложнение процесса легитимации за счет вхождения в
него такой неотъемлемой части как институт средств массовой информации и
коммуникации3.
Так, в условиях коммуникационного общества отмечается информационная
легитимность, в основе которой лежит информация. Такая легитимность обеспечивается информационной поддержкой. Информационная легитимность-процесс
приобретения или подтверждения права на осуществление политических действий и принятие политических решений, благодаря информации и умению эффективно контролировать ее оборот. Выделенная в рамках политического действия идеологическая легитимность напрямую связывается с информацией, с
насыщенностью информационным материалом. Появление основных идеологий,
их развитие все больше нуждается в конкретных объясняющих схемах, информа-
Шаран П. Сравнительная политология. Ч. 1. М., 1992. С. 114.
Шабров О.Ф. Политическое управление: проблема стабильности и развития. М.: Интеллект,
1997. С. 141-147.
3
См.:Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом
российском обществе. М, 1996.
1
2
58
ционном сопровождении. Именно в таких условиях возрастает роль и влияние
СМИ, формирующих общественное мнение, создающих насыщенное информационное поле вокруг власти, партий.
Возрастание роли СМИ привело к медиатизации политики, а сами медиа
стали полноправными субъектами политических процессов. К государствам с ярко
выраженной медиацентрированной демократией обычно относят США и Великобританию, в России же культура медиадискурса находится на стадии формирования.
Медиатизация политических субъектов, политических событий и политического дискурса как основная тенденция в политических процессах, начиная с конца прошлого века, была вызвана к жизни изобретением телевидения, но стала доминирующей по мере распространения массовой телекоммуникации, коммерциализации СМИ и модернизации политических процессов1. В процессе медиатизации политики формируется медиадискурс, реализуемый при помощи СМИ, под
которым подразумевается медийный способ трансляции социально-значимых образов, идей, знаний, информации, который представляет собой определенный медиарежим. С развитием информационной политической среды существенно увеличивается властная составляющая медиадискурса. Политический дискурс переходит
в медиасреду, где и реализуется политическая коммуникация между властными
политическими институтами и общественностью, а также медийный способ обмена
идеями между ними. Эта позиция закрепляет известное и уже обозначенное автором утверждение о коммуникативной природе власти (в трудах Ю. Хабермаса, Н.
Лумана , М. Фуко и др.)
Существенным фактором развития политической коммуникации в современной России могло бы стать создание общественного телевидения, о необходимости которого политические деятели и сама власть неоднократно говорили в
2012 году. Но до настоящего времени каких-либо реальных шагов в направлении
создания общественного телевидения не наблюдается, поскольку его запуск треМедиатизация – процесс перемещения политического в поле масс-медиа, в результате чего
создается медиапонимание реальности, а СМИ существенно влияют на общественную повестку
дня.
1
59
бует совершенно новых подходов к формированию телевизионных программ.
Общественности на сегодня, на наш взгляд, не достает возможности открытого
обмена мнениями по политическим вопросам, каналы Россия-1 и Пятый Петербургский канал в некоторой степени занимаются «политическим просвещением»,
но этого не достаточно. К тому же Россия-1 обычно отводит для политических
передач явно неподходящее время для большинства зрителей -воскресный вечер
после 23 часов – не самый удачный выбор.
Вера в легитимность власти, ее законность как со стороны управляющих,
так и со стороны управляемых становится объединяющим общество фактором,
способствуя его консолидации и нахождению консенсуса.
Между тем любой тип легитимности предполагает наличие минимального
социального консенсуса относительно тех ценностей, которые лежат в основе
функционирования политического режима. Именно процесс нахождения консенсуса реализуется посредством общения власти с обществом, диалога, т.е. с помощью инструментов политической коммуникации.
Легитимация посредством политической коммуникации позволяет:
- поддерживать соответствие, которое определяет схожесть действий органов власти целям и потребностям общества;
- определять соответствие действий власти ценностным характеристикам
общества;
- выявлять результативность действий власти и эффективность самой политики.
Отметим, что степень легитимности власти существенно обусловлена эффективностью ее участия в политической коммуникации, так как проблема легитимности – это в значительной мере проблема вовлеченности общества в управление государством. Неспособность системы обеспечить такое участие существенно подрывает её легитимность.
В настоящее время развитие эффективных двусторонних динамичных отношений социально-политических субъектов коммуникативного пространства является условием повышения стабильности и легитимности политической систе-
60
мы. Поэтому легитимность и политическая коммуникация являются тесно взаимосвязанными понятиями. Для понимания того, как легитимность власти влияет
на осуществление ею политических коммуникаций, необходимо обозначить
функции политической коммуникации:
• распространение идейно-политических ценностей, знаний о политике, политическое информирование;
• интеграция и регулирование политических отношений;
• формирование общественного (политического) мнения;
• распространение политической культуры, ее развитие у индивидуумов;
• политико-культурный обмен;
• подготовка общественности к участию в политике.
При этом в политическую коммуникацию вовлекаются различные субъекты
политики: государственные структуры, коммуникационные/рекламные агентства,
СМИ, владельцы медиа, спонсоры, политически активные граждане др.1 В зависимости от типа субъектов выделяют электоральные, предвыборные, рутинные,
партийные, персональные, депутатские политические коммуникации, лоббизм,
коммуникацию органов власти2.
Таким образом, мы видим, что политическая коммуникация призвана выполнять роль регулятора политических отношений в обществе на всех уровнях –
государственном, групповом, межличностном, внутриличностном. И, что важно,
она выполняет и духовную функцию, способствуя формированию образованных,
ответственных, компетентных граждан, ориентирующихся в современных политических реалиях. Ведь именно индивиды с высокой политической культурой,
знаниями могут стать полноправными субъектами политической коммуникации и
вступить в эффективный и активный диалог с властью.
Когда одна из перечисленных функций не выполняется властью или выполняется лишь частично, возникают нарушения в политической коммуникации,
Соловьев А.И. Политическая коммуникация: к проблеме теоретической идентификации // Полис 3 (2002). С. 5-18.
2Пономарев, Н.Ф. Информационная политика органов власти: теории, технологии, планирование. Пермь, 2008. С. 329.
1
61
которые поднимают проблему легитимности данной власти, вопросы доверия к
власти со стороны общества.
На успешное осуществление политической коммуникации влияет наличие
эффективных каналов и релевантное их использования. Так, в теории политики
принято выделять следующие каналы политической коммуникации1:
1) коммуникация через средства массовой информации, включающая в себя
печатные средства (пресса, книги, плакаты и т.д.), электронные средства (радио,
телевидение и т.д.), Интернет;
2) коммуникация через организации, где политические партии или группы
давления служат передаточным звеном между правителями и управляемыми;
3) коммуникация через неформальные каналы.
Чем выше легитимность самой власти, тем выше доверие к ней и к ее действиям, тем коммуникационным каналам, по которым она транслирует информацию в социум. Причем отметим, что власть, как правило, использует традиционные – официальные, непрямые, институционально оформленные каналы коммуникации (государственные СМИ), реже прямые коммуникации (непосредственное
общение). В то же время на современном этапе возрастает значение неофициальных, неформальных каналов коммуникации – интернет-площадок (блогов, соцсетей), так называемых новых медиа, прямых контактов (дискуссии, обсуждения).
Такие каналы широко использует оппозиция.
В современной коммуникативистике принято выделять модели политической коммуникации в зависимости от функционирования, распределения и
направленности информационных потоков, предложенные голландскими исследователями Й. Бордвиком и Б. ван Каамом 2.
Модель вещания предполагает отправление сообщения одновременно нескольким или многим адресатам, причем при такой коммуникации создается эф-
1
Milbraith L. The Washington Lobbists. Chicago, 1963.
Bordewijk J.L., Kaam B. van. Allocute. - Baarn, 1982; Bordewijk J.L., Kaam B. van. Towards a
classification of new teleinformation services //Intermedia. 1986. Vol. 14. № 1.
2
62
фект «магической пули» по Г. Лассуэллу. Информация становится однонаправленной от коммуникатора к реципиенту, обратная связь слабая или полностью отсутствует. Типичным примером служит функционирование СМИ, при просмотре,
чтении которых возникает большой поток информации к различным адресатам
одновременно. Модель вещания также типична для тоталитарного и частично авторитарного режимов, при которых устанавливается однонаправленная вертикальная коммуникация от власти к обществу.
Диалоговая модель предполагает равенство участников и как показывает
само название модели характеризуется горизонтальными связями. Подобная коммуникация устанавливается при общении в Интернете, социальных сетях, блогах
и т.д., когда коммуникаторы обмениваются информацией, вступают в равноправный диалог, выражают свою точку зрения, дискутируют. Диалоговая модель реализуется и при непосредственном, живом общении людей, на встречах.
Консультационная модель предполагает самостоятельность субъекта, при
которой место и время коммуникации выбирается им самим и успешность коммуникации также зависит только от него: это поиск, анализ и переработка интересующей информации в Интернете, печатных, электронных СМИ, библиотеках.
Регистрационная модель является противоположной по отношению к консультационной. При такой коммуникации ведущий коммуникатор определяет
направленность информационных потоков, их интенсивность и характер. А индивиды-реципиенты получают информацию, зачастую не имея прямого доступа к
ней, а лишь только посредством коммуникатора.
Сущностной стороной политико-коммуникационных процессов является
передача, перемещение, оборот политической информации. Под политической
информацией понимаются сведения о политике, которыми обмениваются (собирают, хранят, перерабатывают, распространяют и используют) «источники» и
«потребители» – взаимодействующие в обществе индивиды, социальные группы,
слои, классы. Политическая информация представляет собой совокупность знаний, сведений, сообщений о явлениях, фактах и событиях политической сферы
общества. С ее помощью передаются политический опыт, знания, координируют-
63
ся усилия людей, происходит их политическая социализация и адаптация, структурируется политическая жизнь.
Анализируя коммуникативную природу власти важно подчеркнуть тот
факт, что власть является и информационной, так как коммуникация не может
функционировать без своей информационной составляющей. Концепт «информационная власть» является уже устоявшимся в рамках исследования современных коммуникативных парадигм и всего информационного (постиндустриального) общества. В обществе информационного типа основной ценностью, главным
инструментом становится информация. Как отмечает В. П. Пугачев, «информационная власть означает управление коммуникациями, их содержанием и направленностью посредством информации»1.
Важно отметить, что легитимность современной политической власти и ее
институтов находится в прямой зависимости от ее коммуникативных свойств, что
выражается в реальном (прямая коммуникация), медийном (через СМИ) и сетевом
(посредством Интернета) уровнях. Главная же функция политической коммуникации в условиях кризисных явлений легитимации состоит в том, чтобы организовать доступные и альтернативные информационные каналы для полноценного
информационного контакта с населением. О данном виде коммуникации пойдет
речь в следующем параграфе исследования.
Вывод. Таким образом, процесс легитимации посредством политической
коммуникации позволяет поддерживать и определять схожесть действий органов
власти целям и потребностям общества, выявлять релевантность ее действий ценностным характеристикам общества, результативность и эффективность проводимой политики. Нарушение этой коммуникационной структуры, отсутствие равного диалога с обществом, открытой политики приводит к деформации отношений, а порой и к открытой враждебности и непониманию взаимных действий. Во
многом такая ситуация отмечается в современной России и других странах мира.
Пугачев В.П. Российское государство: попытка политологического аудита//Власть. 1997. №12.
С. 15.
1
64
1.3 Политическая коммуникация как атрибут и пространство
функционирования власти в условиях кризиса легитимности
На современном этапе успешность и эффективность современной легитимации власти зависит от того, в какой мере власть способна задействовать имеющиеся в наличии ресурсы, насколько эффективно она использует легитимационную коммуникацию. Власть, ориентированная исключительно на традицию, в современных социальных системах практически не востребована. Однако полностью отказываться от некоторых весьма существенных традиционных элементов,
особенно в России, в силу специфики взаимоотношений власти и народа, не желательно. Здесь харизматическая составляющая, наряду с рационально-легальными
характеристиками сохраняет определенную роль в процессе легитимации. При
этом на современном этапе на первый план выходит коммуникационная сторона.
Закономерностью является то, что легитимность может изменять свою интенсивность, характер и степень поддержки власти и ее институтов, в связи с чем
можно говорить о кризисах легитимности. В ситуациях, когда общество выражает
недоверие к существующей власти, при котором правомерность существующего
социального порядка подвергается сомнению называется кризисом легитимности.
Понятие кризис (от греч. – решение, переворотный пункт) означает переворот, пора переходного состояния, перелом, состояние, при котором существующие средства достижения целей становятся неадекватными, в результате чего
возникают непредсказуемые ситуации и проблемы1. Согласно Э. Пурсэллу кризис
– крупное нерутинное происшествие, затрагивающее безопасность людей, окружающей среды, репутацию, требующее к себе немедленного внимания, постоянного контроля, которое получило или может получить широкие неблагоприятные
1
Глухова А., Рахманин В. Политическая конфликтология. Воронеж. 2002. С.211-212.
65
отзывы в прессе1. Под кризисами понимается падение реальной поддержки органов государственной власти, правящего режима в целом, существенно влияющее
на качественное изменение их ролей и функций. Кризис легитимности определяется как стресс, испытываемый конституционной структурой и исполнительной
властью, который возникает из-за различий во взглядах по поводу авторитета власти как таковой2. Делегитимацией именуется процесс противоположный легитимации, связанные с утратой доверия к власти, политическому лидеру, институту,
политической системе3. Делегитимация власти отражается на ее способности отвечать на требования, стоящие перед обществом и государством, что может привести к развалу политической организации, государства (например, развал СССР).
Как справедливо подмечает Пурсэлл «кризис часто вызывается или усугубляется властью людей»4. В такой ситуации особенно важна грамотно построенная
коммуникация между властью и обществом, выбор релевантных коммуникационных средств и методов донесения информации до целевой аудитории.
При этом отметим близкие по смыслу понятия кризис легитимности власти
и кризис доверия к власти. Нам видится, что кризис легитимности является более
широким понятием, включающим моральные и юридические аспекты. В то время
как доверие имеет социально-психологические, «неосязаемые» характеристики,
степень которого определяется целями власти и насколько они отвечают интересам населения, а также эффективностью управления. Легитимность и степень
кризисной составляющей этого явления в целом определяется тремя основными
составляющими: соответствие существующего режима взглядам и убеждениям
народа (идеологический уровень), вера масс в законность структуры властных органов и правовых норм (структурная легитимность), одобрением конкретного
властвующего лица (персональная легитимность). Саму же легитимность как
сложное многоаспектное явление весьма сложно измерить, но есть определенные
Пурсэлл Э. Управление кризисной ситуацией. Н. Новгород, 2001. С.19.
Дробижева Л.М. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов.
М.,1996. С. 112.
3
http://www.politike.ru/dictionary/866/word/delegitimacija (дата обращения 2.05.2013)
4
Пурсэлл Э. Управление кризисной ситуацией. С.12.
1
2
66
показатели, которые могут быть взяты за основу анализа: уровень принуждения,
попытки свержения власти или его лидера, проявления гражданского неповиновения, уровень протестной активности и др. Но в целом наиболее важным фактором является эффективность, которая демонстрирует результативность действий
власти. При этом важно отметить, что потенциал недовольства властью имеет
тенденцию к усилению и часто доходит до критической отметки.
Важнейшим путем преодоления кризиса доверия является эффективный
диалог власти и общества (где выборы являются главным инструментом), что еще
раз подчеркивает коммуникативную природу властных отношений. Примером
кризиса доверия власти является российская избирательная кампания 2011-2012
гг., где именно в ходе выборов общество подвергло сомнению ее действия, посчитав результаты выборов сфальсифицированными. Также важно подчеркнуть, что
кризис доверия тесно связан с социально-экономической ситуацией в стране: обнищание, разница в доходах граждан (большой разрыв между бедными и богатыми), немногочисленный средний класс – всё это ослабляет легитимность власти. В
такой ситуации повышению уровня доверия к власти могут способствовать действия элит, близких к власти, разумные политические шаги самих властных
структур.
Увеличение каналов политической коммуникации, расширение политического дискурса, возрастающая возможность конфликтных ситуаций, демократизация и трансформация политических систем способны серьезно повлиять на кризис легитимности. То, что раньше скрывалось, теперь скрыть невозможно. В
условиях кризиса власть встает перед проблемой серьезного реформирования
формы государственной организации, а в более серьезных случаях речь идет о
смене режима.
В условиях кризиса возрастает необходимость в серьезном реформировании
формы государственной организации, а в более серьезных случаях и смене режима.
В социальном плане кризис легитимности власти обусловлен скептицизмом
и недовольством значительной части общественности деятельностью государ-
67
ственной власти, политических партий, а также слабостью политики власти в
определенных вопросах, низкой коммуникативной компетенцией. Проблема легитимности современной власти – это проблема уровня вовлеченности масс в
управление государством. Все это характерно для многих стран мира и России, в
частности, что подтверждается массовыми оппозиционными акциями протеста,
ростом недовольства реализуемым в стране политическим курсом.
М.Доган полагает, что кризис легитимности политического режима начинается с недовольства граждан, неудовлетворенностью функционированием политического режима1.
В середине 1970-х гг. Ю. Хабермас обосновал теорию кризиса легитимации.
Он писал, что люди ожидают от правительства плодотворного вмешательства в
экономику для обеспечения экономического благополучия. Неспособность справиться с этой задачей может поставить под вопрос законность капиталистической
системы и тем самым подорвать ее легитимность2. Причем Хабермас подчеркивает, что в основе кризиса легитимации лежит кризис мотивации – несоответствие
между «мотивами, заявленными государством, образовательной системой, системой занятости и мотивациями, предлагаемыми социокультурной системой3. В
итоге именно эти противоречия «пробуждают» делегитимационные механизмы.
В качестве основных источников кризиса легитимности можно назвать следующие: 1) нарушение правил политической игры со стороны власти, ее нежелание или неумение объяснить населению суть проводимой политики внятно и последовательно; 2) падение уровня жизни, повышение уровня безработицы, «замораживание» социальных программ; 3) рост преступности в обществе; 4) коррумпированность всех уровней власти, которую уже невозможно скрыть от общественности; 5) применение неоправданного насилия в отношении протестных
движений.
Доган М. Легитимность режимов и кризис доверия// Социс. 1994. № 6. С.153.
Политика. Толковый словарь. М.: «ИНФРА-М», Издательство «Весь Мир». Д. Андерхилл, С.
Барретт, П. Бернелл, П. Бернем, и др. Общая редакция: д.э.н. Осадчая И.М.. 2001.
3
Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. М.: Праксис, 2010. С. 126.
1
2
68
В связи с названными негативными явлениями, продолжающимися длительное время, власть перестает быть в глазах народа легитимной, она не оправдывает ее социальных ожиданий, вызывая раздражение масс.
Для недопущения кризиса легитимации власти необходимо поддерживать
постоянные контакты с населением (в том числе через СМИ), усилить роль правовых институтов общества и заняться укреплением демократических институтов.
Массовая коммуникация способна в этих условиях повысить уровень информированности населения и вовлечь население в происходящие позитивные процессы.
В то же время, как показывает практика, популистские обещания власти способны
ухудшить ситуацию. Ю. Хабермас выдвинул теорию «узаконения кризиса», означающее, что государственная власть берет на себя больше обязательств, чем может выполнить, дает больше обещаний, чем может реализовать.
Между тем политическая наука видит тенденцию к делегитимации во многих современных политических процессах. В качестве основных источников кризиса легитимности власти можно назвать уровень политического протеста населения, направленного на свержение режима, а также свидетельствующие о недоверии режиму результаты выборов, референдумов, плебисцитов.
Причинами кризиса легитимности могут послужить различные факторы:
• противоречие между универсальными ценностями, господствующими в
обществе и эгоистическими интересами властвующей элиты и связанных с ней
социальных групп (в таком случае власть замыкается на самой себе и теряет общественную поддержку);
• противоречие между идеей демократии и социально-политической практикой также может послужить причиной делегитимации, что проявляется в попытке власти решить возникающие проблемы только силовым путем, в нажиме на
средства массовой информации.
По мнению Н. Лумана, источники легитимности политического режима,
становясь все более разборчивыми в политической системе, начинают чувствовать себя ключевыми акторами, так как «по мере роста селективного сознания все
69
более осознается и связанный с ним риск»1. Т.е. люди начинают хорошо разбираться в политических реалиях, что создает угрозу для политической системы и
властной верхушки.
Х. Арендт полагает, что все политические институты являются проявлением
и воплощением власти; они имеет тенденцию к разложению, как только народ перестает поддерживать власть2.
Как подчеркивает политолог К. Завершинский, легитимность проявляется
комплексно: в доверии граждан к власти, нормам, выполняемых ею, правовой отчетности власти, идеологической четкости, выполнении взятых обязательств3.
Именно неопределенность и множественность причин, влияющих на формирование кризиса легитимности, напрямую связаны с проявлением самой легитимности
как феномена.
Американский политолог Д. Сайммонс, исследовавший феномен легитимности власти и источники делегитимации утверждает, что «общество легитимно,
когда его члены понимают и признают его, будучи охотно готовыми принимать
на себя ответственность, предполагающуюся в членстве. Легитимность понижается, когда гражданам не достает готовности исполнения обязательств перед обществом»4.
Кризис легитимности способствует позиционированию субъекта власти в
ситуации, когда против него начинают действовать делегитимационные механизмы и образуется следующая схема:
Легитимация→кризис легитимности→делегитимация5.
Причем важно пояснить принципиальную разницу между понятиями кризис
легитимности и делегитимация. Как показано на схеме крайней точкой развития
является делегитимация, т.е. чтобы этот процесс был запущен, сначала должен
Луман Н. Власть. М., 2001. С.126.
Arendt H. On violence. Crisis of the republic. New York. 1972. P. 140-143.
3
Завершинский К.Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта // Полис. №2
2002. С.130.
4
Simmons A. John. Justification and Legitimacy. Cambridge. 2001. P.132.
5
См.: Скиперских А.В. Легитимация и делегитимация постсоветских политических режимов.
[Текст]: монография / А.В.Скиперских. Елец: ЕГУ им. И.А.Бунина, 2006.
1
2
70
наступить кризис легитимности, при котором он может усугубиться до делегитимации или же за счет эффективных действий властей вернуться в стабильную фазу легитимации. Но, как показывает практика современных режимов, власти далеко не всегда удается стабилизировать обстановку.
Примером может служить кампания в СМИ против экс-президента Башкортостана М. Рахимова, которая привела к полной делегитимации его власти «сверху», подогреваемой также и недовольством его правлением со стороны населения.
На федеральном уровне приведем пример правления В. Путина – в связи с
его приходом к власти после выборов в 2012 году прошла волна митингов, обострилась оппозиционная активность. Эти протестные акции были связаны с тем, что
часть населения увидела нарушение закона о выборах, по которому президент не
может выбираться более двух раз. Но Путина в значительной степени поддерживали и поддерживают СМИ, которые не дают делегитимировать его власть полностью. Об этом свидетельствуют показатели рейтингов власти.
В политологии принято выделять типы кризисов легитимности. Отечественный политолог-конфликтолог А. Глухова выделяет правительственный,
парламентский, конституционный кризисы1.
Правительственный кризис возникает тогда, когда правительство не способно удовлетворить ожидания источников легитимности вследствие неудачно
осуществляемой политической деятельности. Примером может служить перестроечное время в России, когда за короткий срок друг за другом менялись премьер-министры (Черномырдин, Примаков, Степашин, Путин) и ответственность
за ошибки перекладывалась с одного политического деятеля на другого. Чаще
всего правительственные кризисы появляются в тех странах, где правительство
формируется на многопартийной основе, и особенно актуализируются в условиях
трансформации политической системы.
Парламентский кризис легитимности связан с конфликтными ситуациями в
парламенте. Парламент составляют представители различных политических партий, что создает дополнительные трудности для его эффективного функциониро1
Глухова А., Рахманин В. Политическая конфликтология. Воронеж, 2002. С.217.
71
вания, поиска оптимального режима его деятельности. В свою очередь парламентский кризис может развиваться по пяти сценариям: кризис взаимодействия
между партийными фракциями, парламентом и правительством, парламентом и
президентом, парламентом и группами давления, между палатами парламента.
Ярким примером парламентского кризиса легитимности является ситуация в
Украине, где произошел раскол в украинской оппозиции, появились разногласия
между В. Ющенко, Ю. Тимошенко и А. Морозом, вследствие чего конфликт интересов накануне парламентских выборов привел к ослаблению «оранжевых» сил.
Причем варианты парламентских кризисов возможны на всех уровнях политики.
Конституционные кризисы свидетельствуют о противоречиях в той или
иной сфере общественной жизни, и государство не способно их решать посредством основного и главного закона – конституции. Таким образом, устанавливается ситуация, при которой власть стремится быть как можно менее стесненной в
своей деятельности правовыми актами, если они в данный момент их не устраивают1. Например, политические шаги Б. Ельцина и события 3-4 октября 1993 года
противоречили действующей тогда конституции после которых 12 октября был
принят новый основной закон государства. Черты конституционного кризиса присутствуют в президентстве В. Путина, который был переизбран на пост главы
государства в третий раз, что не соответствует конституционному закону. Также
были замечены нарушения во время самих выборов при подсчете голосов и в
фальсификации результатов президентской гонки, была нарушена статья конституции, гарантирующая гражданам право проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия.
Президентский кризис инициируется президентом, выступающим гарантом
политического порядка в государстве. Кризис президентской легитимности может
быть следствием утраты функциональных способностей самого института президентства, как это было в конце лета 1991 года с президентом СССР М. Горбачевым. Распад государства подтвердил нелегитимность президента государства.
1Ачкасов
В.А, Елисеев С.М, Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. М., 1996. С. 81.
72
Подобные кризисы легитимности прослеживаются в украинской «оранжевой» революции 2004 года, отставке президента К. Бакиева в Киргизии, частично черты
кризиса президентства присутствуют в уходе с руководящего поста бывшего президента М. Рахимова в Башкирии. На мировом уровне примерами кризиса легитимности главы государства служат время правления Н. Саркози во Франции, С.
Берлускони в Италии, Т. Бэсеску в Румынии.
Президентский кризис может говорить о недоверии к самой фигуре президента, актуализирующееся в процедуре импичмента, выражении вотума недоверия, в перестановке в его кабинете. Следует отметить, что такое явление как импичмент может происходить только в демократических странах, завися от способности парламента самому принимать решения, а также от иммунитета президента.
Президентский институт способен растерять доверие источников легитимности и спровоцировать процесс делегитимации существующего политического
строя, режима. Понятие кризиса политического режима предложил использовать
Р. Арон. По его мнению, к этому типу кризисов имеют отношение такие переменные как Конституция, политические партии, группы давления, политические
лидеры1.
Кризис легитимности может актуализироваться для любого режима независимо от его функционирования. Ряд исследователей отмечают, что демократические режимы в большей степени способны сопротивляться кризису, используя арсенал демократических средств для выхода из него. Авторитарные режимы в
принципе реже испытывают кризисы легитимности в силу большей устойчивости,
стабильности и меньшему уровню участия масс в политическом процессе. Факторами делегитимации демократической власти в современном обществе могут
стать этнические, экологические, демографические и социально-экономические
проблемы.
Интересно отметить, что одна из основных причин кризиса легитимации
демократии связана с увеличением каналов политического дискурса. С одной сто1
Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М.: Текст, 1993. С.101.
73
роны, демократизация способствует формированию новых альтернативных коммуникационных источников, расширяет возможности информационного воздействия, с другой, – обостряет конкуренцию между политическими субъектами, а
избыток информационных потоков, как известно, может дестабилизировать общество.
В самых серьезных случаях легитимационный кризис может перерасти в
необходимость серьезного реформирования и смены конкретной формы государственной организации.
Таким образом, кризис легитимности инициирует процесс делегитимации
власти, всего политического режима, где требуются новые ресурсы, потенциал
для поддержания легитимности. Подобные ситуации являются закономерными
периодами развития и возникают, когда для общества требуются новые векторы
политического развития.
Важно отметить, что в делегитимации власти большую роль играет оппозиция. В развитых странах власть ведет диалог с оппозицией, и ее существование
носит абсолютно легитимный характер. Например, в Великобритании партия, занявшая второе место по результатам выборов в палату общин, официально становится оппозиционной партией. Часто оппозиционерами выступают колоритные,
харизматичные политики, к мнению которых общественность прислушивается.
На наш взгляд, целесообразно выделять понятия делегитимация (легитимация) «сверху» и «снизу», что показывает источник выражения недоверия к действующей власти.
Делегитимация сверху отмечается, как правило, в выражении недоверия руководителя высшего звена своему подчиненному, например Президента – губернатору. Показательным примером подобной делегитимации служит отрешение от
должности мэра Москвы Юрия Лужкова действующим тогда президентом Дмитрием Медведевым в сентябре 2010 года с формулировкой «в связи с утратой доверия». В этом случае Президент публично выразил личное недоверие, отстранив
действующего мэра с занимаемой должности.
74
Делегитимация сверху зафиксирована и в досрочном уходе с поста президента республики Башкортостан Муртазы Рахимова. Находясь у власти целых 18
лет, будучи одним из сильнейших политиков постсоветской волны, Рахимов по
праву считался в начале своей карьеры легитимным руководителем, власть которого поддерживала большая часть населения республики. Однако в 2003 году во
время выборов президента республики явно обозначился кризис легитимности М.
Рахимова. Проведенные выборы продемонстрировали непрочные позиции Рахимова – потребовался второй тур выборов, когда неожиданно оппонент С. Веремеенко свернул свою деятельность. Поддержанный Центром Рахимов вновь стал
президентом, хотя значительная часть общественности голосовала против1. С
начала 2010 г. федеральные СМИ начали атаковать республиканское правительство, развернув масштабную критическую кампанию политики Рахимова. Первый
канал и НТВ показали несколько громких материалов о состоянии дел в Башкирии, касающихся коррупционных дел чиновников. Однако, исчерпав все возможные средства и методы воздействия на федеральный центр, М.Рахимов вынужден
был согласиться с тем, что ему стоит подать прошение об отставке. 12 июля 2010
г. на лентах информационных агентств появилось сообщение, что М.Рахимов
подтвердил намерение не оставаться на посту главы региона на новый срок.
Сильной отрицательной оценке со стороны СМИ подверглась деятельность
президентского сына – Урала Рахимова, которого обвинили в коррупции в особо
крупных размерах, казнокрадстве, хищениях, присвоении государственных ресурсов в частные руки, то есть накопилась критическая масса претензий, и президент
вынужден был досрочно сложить с себя президентские полномочия. Все эти факторы послужили источником делегитимации, берущей свое начало «сверху» (с
федеральной власти). Стоит отметить, что население не ожидало столь неожиданного ухода М. Рахимова, покинувшего свое кресло более чем за год до истечения срока президентства. Факт делегитимация стал результатом закулисных политических интриг, в то время как президент удачно выполнял свою миссию по
управлению регионом. Признаки кризиса легитимности просматривались лишь в
1
http://www.kazanfed.ru/actions/konfer9/3/ (дата обращения 17.02.2013)
75
среде высших эшелонов власти, людей, причастных к ней, оппозиции, правительственных политологов, интеллигенции.
Таким образом, на досрочный уход с поста президента повлиял федеральный центр, где отчетливо прослеживаются признаки делегитимации, направленной сверху. Важной причиной такого поведения со стороны центра было публичное выступление Рахимова с критикой программы партии «Единая Россия» и излишней централизации власти в ее руках. Также сказалась общая усталость республики от долгого его пребывания на посту.
Делегитимация «снизу» сопровождается утратой доверия, лишением политики власти общественного кредита доверия. Подобный кризис легитимности характерен для действующего российского политического режима. Об этом свидетельствуют многочисленные митинги протеста, различные кампании (в том числе
оппозиционные), направленные против власти и фальсификации выборов. Здесь
во многом затронуты идеологические факторы легитимности, а также возросшая
политическая активность граждан и повышающийся уровень политической культуры. По мнению общественности, источником делегитимации власти стали последние выборы, многочисленные нарушения, зафиксированные фальсификации,
манипуляции во время избрания новой власти.
Как констатируют многочисленные социологические исследования, аналитические центры, в России идет необратимый процесс делегитимации политического режима. Причем важно отметить, что наиболее активное протестное движение действует в Москве, где сформировалась рыночная, коммуникативная и частично организационно-правовая инфраструктура современного общества, где
образ жизни выше, чем в регионах, который ближе всего к европейским, западным образцам.
Подчеркнем, что российская власть не строит качественного двухстороннего диалога с оппозицией, чем также вносит элементы делегитимации. Именно поэтому легитимность третьего президентского срока Путина была поставлена оппозицией под сомнение. Во многом кризис легитимности президентской власти
связан с ростом относительной депривации. Относительная депривация – это вос-
76
принимаемое индивидами расхождение между их ожиданиями и реальными возможностями, между «надо» и «есть», между тем, что люди хотят, и тем, что имеют1. По мнению социолога Т. Гарра именно рост депривации некоторой части
населения приводит к делегитимации политической системы в глазах этой части
населения.
В условиях кризиса легитимности власти важнейшую роль играет политическая коммуникация, реализуемая посредством СМИ (медиакоммуникации), политических связей с общественностью, которые помогают населению ориентироваться в информационных потоках. Главными акторами в коммуникационном
процессе являются государство, общественность и СМИ, играющие роль проводника информации между ними. В условиях кризиса становится необходимым,
учитывая динамичный характер сообщений, быстро реагировать на ситуацию, не
давая аудитории додумать свое видение проблемы и создать какой-либо устоявшийся стереотип.
В процессе делегитимации власти кризисная коммуникация является особой
формой организации политической коммуникации. Ее главной отличительной характеристикой является то, что она возникает в особой ситуации, когда коммуникативный процесс нарушен, где нет эффективного взаимодействия между государством и обществом. В такой ситуации коммуникатор теряет контроль над
управлением информационными потоками, что может привести к разрастанию
кризиса, его усугублению или возникновению нового.
С возрастанием количества СМИ, повсеместного распространения интернета часть общественности все больше интересуется политическим процессом. Интернет позволяет моментально получать политическую информацию, выражать
свое мнение, участвовать в политических дискуссиях, формировать оппозиционные группы. Информацию можно получить моментально, сразу после событий, по
«горячим следам». В то время как печать и телевидение могут запаздывать с
освещением происходящего. Не случайно то, что оппозиционные митинги происходят преимущественно в Москве, так как именно в мегаполисе сложилась самая
1
Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. СПб., 2005. С. 60–61.
77
насыщенная информационная система, действуют максимальное число источников и каналов информации, независимых, неподцензурных власти.
И что самое главное Интернет по популярности среди молодежи опережает
телевидение, что особенно проявляется в Москве и Санкт-Петербурге. Интернетом активно пользуется более 70 % жителей Москвы, среди которых большую
часть составляет молодежь – активная, деятельная часть населения. Возрастает
значение социальных сетей в интернете, которые являются провозвестниками некоего нового социального порядка – сетевой культуры, приходящей на смену
иерархичным институтам.
Особую популярность приобрели в последнее время социальные сети Facebook и Twitter, которые стали не только площадкой для личного общения, но и
мощным политическим инструментом, объединяющим людей в процессе делегитимации власти. Например, волна митингов, прошедшая по всей стране, в большей мере – результат удачной организации встреч в социальных сетях, которые
привлекали все больше людей, не согласных с прошедшими в стране выборами, и
объединяли их. Микроблоги оппозиционеров А. Навального, И. Яшина, С. Удальцова в Twitter и других площадках стали самыми обсуждаемыми в сети. Но стоит
отметить, что зачастую в соцсетях действует механизм толпы, когда к движению
подключаются не только убежденные граждане, имеющие свои цели и идеи, но и
слепо следующие за модой и популярными лидерами мнений. Тем не менее, совместные усилия гражданских активистов и независимых СМИ – при активном использовании социальных сетей и на фоне общего недоверия к институтам выборов, парламенту, политическим партиям, обостренного кризисом легитимности
власти – впервые привели к тому, что использование административного ресурса
и массовые фальсификации на выборах вызвали публичное осуждение. Впервые
повсеместное использование интернета и социальных сетей открыли доступ к неравнодушным людям по всей стране и за ее пределами, дали возможность планировать, координировать массовые мероприятия, марши, протесты.
В то же время не теряют силу и печатные СМИ, радио и телевидение, особенно популярные среди лиц среднего и старшего поколения, которые являются
78
наиболее активными участниками избирательного процесса. СМИ также выражают и формируют общественное мнение, которое принято рассматривать как
коллективные суждения людей, возникающие на основе обыденного сознания.
Именно посредством СМИ создается когнитивная (познавательная) модель
восприятия информации широкой общественностью. Таким образом, не являясь
непосредственным участником политического процесса, население формирует
мнение, убеждения, оценки происходящих событий и строит свои отношенческие
схемы. Общественность получает информацию, оценивает и перерабатывает ее –
причем, чем выше уровень осведомленности индивида, тем проще ему при определенных обстоятельствах сопротивляться информации, не соответствующей его
базовым ценностям1.
Анализ медиаполя в России показывает, что аудитория далеко не всегда понимает цели и задачи источника информации. На основе понимания людьми медиакоммуникации выделяется пять типов аудиторий2:
1)
Люди адекватного восприятия. Как правило, это образованные лично-
сти, живущие в крупных городах. К данной группе относится лишь 12 % медиааудитории.
2)
Люди, которые частично воспринимают информацию. Такая аудито-
рия обращает внимание на побочную информацию, минуя центральные идеи и тезисы. Это 25-30 % населения.
3)
Люди, воспринимающие материалы неадекватно (30-35 % аудитории).
Такой тип не вникает в общее содержание сообщений, либо не имеет такой привычки. В то же время такая аудитория может усваивать отдельные фрагменты
коммуникации, и делать определенные выводы и заключения.
4)
Люди, интерпретирующие сообщения «по установке». На такой тип
большое влияние оказывают сложившиеся стереотипы благодаря которым они
сразу реагируют, логически не вникая в суть коммуникации.
Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения. М.: Общественное мнение,
2004. С. 19.
2
Галумов Э. Основы PR. М., 2004. C.234.
1
79
5)
Невосприимчивый тип аудитории (всего 5 %), который вообще не
вступает в коммуникацию по общественно-политическим вопросам. Это как правило аполитичные люди со всеми признаками абсентеизма.
При этом современная ситуация такова, что между реальным фактом и интерпретацией СМИ существует разница. Даже одна и та же новость может подаваться разными медиа абсолютно под другим углом, в зависимости от типа СМИ
(ТВ, радио, печать, интернет, соцсети), направленности (медиа правого, левого
толка и т.д.), владельца (государственные или независимые медиа), субъективности и предпочтений самого журналиста.
Российский специалист по массовым коммуникациям и PR В.Г. Королько
выделяет шесть основных типов политических коммуникаций1:
1.
Коммуникации на привлечение внимания населения к событию или
явлению.
2.
Коммуникация с целью информирования аудитории и предоставление
ей фактов, деталей по отдельной важной проблеме. В таком ключе строились избирательные кампании экс-мэра Москвы Ю. Лужкова.
3.
Образовательные коммуникации среди аудитории, целью которых яв-
ляется усвоение населением определенных знаний.
4.
Коммуникации, направленные на закрепление установок и поведения
тех, кто имеет общие с коммуникатором мнения.
5.
Коммуникации, целью которых является изменение установок не раз-
деляющих точку зрения коммуникатора аудиторий.
6.
Коммуникации, направленные на изменение поведения (например,
убедить общественность принять участие в голосовании).
Бывают случаи, когда СМИ становятся действенным инструментом диффамационных кампаний, что особенно актуально в процессе построения кризисной
коммуникации. Диффамацией принято считать распространение порочащих сведений, клеветы, сплетен2. Как правило, диффамационная информация распро1
2
Королько В.Г. Основы паблик рилейшнз. М.: Рефл-бук, 2001.
Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. СПб.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.
80
страняется через печатные и электронные ресурсы, получая широкую медиаогласку. Отметим, что диффамация, основанная на недостоверной информации, может являться клеветой и повлечь уголовную ответственность, что придает
термину также и юридическую окраску1. При этом важно понимать, что в диффамации преступный момент заключается в самом оглашении в печати позорящих сведений, независимо от их правильности и медиаистолкования.
Показательным примером диффамации может служить кампания против
первого президента Башкортостана М. Рахимова, идущая от федерального центра
и федеральных печатных органов. Тщательно спланированная, продуманная, она
оказала воздействие на политическую карьеру высокопоставленного чиновника,
склонив к досрочному уходу с президентского кресла. Резкие дискредитирующие
статьи в Российской газете, «жесткие» сюжеты на Первом канале, скандальные
эфиры на НТВ сыграли компрометирующую роль2. То же самое происходило и в
случае отставки мэра Москвы Ю. Лужкова – в информационной кампании против
него было широко задействовано телевидение. При этом Ю. Лужков выигрывал
свои иски в суде, в то время как М. Рахимов отводил своим иски, видя их бесперспективность. Характерно, что оба обозначенных выше политика являлись признанными, маститыми политическими деятелями, яркими представителями региональной элиты, известные своими авторитарными привычками и огромным
управленческим опытом.
В условиях кризиса легитимности, как уже отмечалось выше, циркулирует
большой поток информации, что затрудняет быстрое ориентирование в нем. В таких условиях может возникнуть информационный кризис – несоответствие между
быстро растущими из поколения в поколение умственными способностями людей
и еще более быстро растущим потоком информации3. С точки зрения пиар-
Способы гражданско-правовой защиты от диффамации определены статьей 152 ГК РФ.
Экс-президент Башкортостана М. Рахимов подал в Кировский районный суд г.Уфы иск о защите чести и достоинства к «Российской газете», а также в Ленинский суд в случае с сюжетом
на НТВ и др.
3
Яценко Н.Е. Толковый словарь обществоведческих терминов. СПб., 1999.
1
2
81
терминологии информационный кризис – это значительное превышение нормальной «активности» медиаполя.
Отметим, что принято выделять два основных вида информационного кризиса: событийный и глобальный1. Событийный кризис – это конфликтная ситуация, возникшая в результате аварии, массовой акции протеста, отставки или
назначения руководителя. Такой тип кризиса характеризуется быстрым угасанием. Спад информационной активности является не следствием рационального использования механизмов кризисного управления, а нормальным, органически
присущим медиасреде свойством. Глобальный кризис – длительный конфликт,
опирающийся на присущие системе (структуре) свойства. К ним можно отнести
борьбу за крупную собственность, политические конфликты, решение «ресурсоемких» экономических проблем (взаимоотношения между ветвями власти, субъектами федерации).
Именно к глобальному кризису можно отнести кризис легитимации власти,
несущий серьезные, неблагоприятные для общества последствия. Примером могут служить «оранжевые» события в Украине, Грузии свержение власти бывшего
президента Египта М. Каддафи, приведшие к падению действующих режимов.
В такой ситуации также крайне важна коммуникационная стратегия – работа с инфопотоками, чтобы субъекты не поддавались влиянию более легких для
восприятия «политических стереотипов». Так вновь актуализируется эффективность использования «носителей» информации – печатных и электронных СМИ,
ТВ, радио.
В условиях кризиса информация, передаваемая по коммуникационным каналам (СМИ, прямая коммуникация, сарафанное радио) часто воспринимается
скептически и подвергается сомнению. Отметим такое понятие как ложь в политике, получившее свое научное объяснение и обоснование. Политическая ложь –
это явление интенционально (намеренно, целенаправленно) искаженной или
скрываемой истины, обусловленное непосредственной эмпирической данностью
коммуникативных актов политика в их внешних проявлениях, феноменах обще1
http://www.unikcom.ru/pr_83.html (дата обращения 20.03.2012)
82
ния1. Ложь как составная часть политического акта детерминирует политическое
поведение, конституируя коммуникативную систему внутренней и внешней политики. Стоит сказать, что политическая ложь возведена в ранг устоявшихся понятий. Население многих стран, как правило, зачастую винит властную верхушку в
коррумпированности, нечестности, использовании СМИ в своих корыстных целях, пустых словах и обещаниях по усовершенствованию различных политических сфер. Все перечисленное является наглядным примером политической лжи.
Таким образом, можно обозначить функции политической лжи как социально-психологического и политического феномена2:
• контактная функция, цель которой установление контакта в общении между коммуникатором и реципиентом;
• информационная функция, заключающаяся в передаче ложных сведений
партнеру по общению, что позволяет политикам манипулировать информацией,
нанося ущерб информационной и государственной информации;
• адаптивная функция, приспосабливающая коммуникативную стратегии
лжеца к конкретной ситуации и к партнеру по политическому общению;
• регулирующая функция поведения объекта политического обмана, отвлекая от достоверной информации.
Необходимо отметить, что политической коммуникации на современном
этапе характерно использование манипулятивных практик, применение которых
обостряется именно в условиях делегитимации власти.
Политическое манипулирование - это скрытое управление политическим сознанием и поведением людей с целью принудить их действовать или бездействовать в интересах манипуляторов, навязывание воли манипулятора манипулируемому в форме скрытого воздействия. С. Кара-Мурза называет манипуляцией способ господства путем духовного воздействия на людей, программирование их поведения. Причем, что крайне важно подчеркнуть, это явление возникает только в
1
2
Тарасов А.Н. Ложь в политике, или желтый логарифм. М.: Книжный мир, 2007. С. 20.
Там же. С.21.
83
гражданском обществе, с установлением политического порядка, основанного на
представительной демократии1.
Часто манипуляции придается негативный оттенок, но иногда манипуляции
могут быть необходимы и даже полезны2. Например, чтобы успокоить общество в
период угрозы войны, при смене правящих режимов, т.е. для стабилизации политической жизни. Целью политического манипулирования является получение,
реализация и сохранение власти. На нынешнем этапе жизни российского общества эти цели достигаются путем выборов. Общий смысл политического манипулирования – это получение поддержки населения, что особенно актуально во время предвыборных кампаний. Широкое использование политической рекламы, пиара, пропаганды способствуют манипулированию сознанием избирателей. Важным каналом манипуляции являются СМИ, отбирающие большую часть информации и дезинформации, которыми мы пользуемся для оценки социальнополитической действительности3.
Излюбленным приемом манипуляции является «подмена понятий», при котором манипулятор обсуждает какой-либо вопрос, доказывая свою информационную установку (прием широко используется в дискуссиях, прессе, электронных
СМИ). Так, не имея необходимой подготовки, выявить и нейтрализовать прием
весьма сложно4. Для медиа (особенно для телевидения) также очень характерен
прием мозаичности информации – «перескок» с одной темы на другую, чтобы у
реципиента не было возможно критически оценить полученную информацию. В
такой ситуации информация проходит через субъекта как уже «доказанная»5.
Таким образом, в кризисных условиях возникает необходимость в социально-ответственной журналистике, подразумевающей использование СМИ для поддержания основ общества и воспитания людей с целью усовершенствования их
как социальных субъектов, функционировании независимых от государства и его
Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2012. С. 32.
Цуладзе А.М. Политические манипуляции, или Покорение толпы. М.: Книжный дом
«Университет», 1999. С. 4.
3
Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990. С. 235.
4
Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием-2. М.: Алгоритм, 2009. С. 20.
5 Там же. С.30.
1
2
84
интересов СМИ, способных объективно трактовать информацию и транслировать
ее в массы, помогая избежать использования повсеместных манипулятивных технологий.
Злоупотребление политической манипуляцией, информационной составляющей власти во много связано с проблемой открытости власти. В то время как
одно из главных оснований демократического общества –установление единых и
понятных «правил игры» для всех субъектов политики в информационной сфере.
Эти правила должны выражаться не только в принципах, но и в механизмах,
обеспечивающих прозрачность власти и доступ к ее информационным ресурсам.
Ведь согласно Конституции РФ, каждый имеет право свободно искать, получать,
передавать, производить и распространять информацию любым законным способом1. Основная цель политических манипуляций состоит в поддержании легитимности власти в глазах населения или в создании видимости легитимности власти.
Так манипуляционные практики и информационно-медиативные механизмы
легитимации власти тесно связаны с явлением политической лжи, а иррациональный базис легитимности (апелляция к сакральному авторитету в силу сложившейся традиции, привычки бессознательного желания людей подчиняться) способствует некритическому восприятию коммуникационных потоков и усвоению даже
ложной информации. Феномен политической лжи, вера населения в нечестность
политиков, убежденность в фальсификациях и мошенничествах на выборах существенно подрывает легитимационный базис власти, способствуя ее делегитимации.
Стоит отметить, что в условиях кризиса легитимности фиксируется рост недоверия к СМИ с возрастанием значимости сообщений, передаваемых на уровне
межличностного общения. Неформальные источники общения также могут использоваться в манипулятивных практиках, являясь латентным рычагом воздействия.
К неформальным источникам межличностного общения традиционно относят молву, слухи, сплетни, анекдоты, которые могут влиять на формирование
1
Конституция Российской Федерации, ст. 29. М., 2008.
85
негативных, неправдоподобных представлений, мнений о существующей политической системе, власти. Позитивная сторона в коммуникации через неформальные каналы состоит в том, что они привлекают внимание населения к политике,
эмоционально окрашивают, упрощают восприятие политических событий. Придавая представлениям о политике эмоциональную окраску, они закрепляют это
внимание, а также упрощают восприятие информации, делая ее доступной для
всех социальных групп.
Слухи являются одним из самых распространенных каналов неформальной
политической коммуникации. Слух – неподтверждённая информация, источник
которой неизвестен, но при этом достаточно интересная, чтобы быть активно распространяемой1. Выделяют три вида слухов:
– слух – мечта, выражающий желания и надежды людей, среди которых он
циркулирует. Например, слухи о скорой смене нелегитимной власти, о победе оппозиционных сил и т.д.
– слух–пугало выражает страх и чувство тревоги (преувеличенные слухи о
надвигающихся политических конфликтах, войнах противоборствующих сил);
– слух–разделитель способствует формированию негативных предрассудков
относительно других социальных групп, что влечет за собой резкое негативное к
ним отношение (вплоть до агрессии). Например, слухи о том, что большинство
преступлений в Москве совершаются выходцами из Кавказа.
На количество и качество передаваемой информации огромное влияние оказывают так называемые «коммуникативные барьеры» («шумы» - в терминологии
К.Шеннона) – естественные, технические, «человеческие»2. В политической коммуникации наиболее значимыми являются «человеческие» барьеры, которые носят, в первую очередь, ценностно-идеологический характер. Коммуникационные
барьеры – это трудности, возникающие в процессе коммуникации в связи с действием определенных обстоятельств.
Дубин Б. В. Слово-письмо-литература: Очерки по социологии современной культуры.
М.: НЛО, 2001. С. 70.
2
См.: Shannon C. E. Communication in the presence of noise //Proc. Institute of Radio Engineers.
Jan. 1949. Т. 37. № 1. P. 10-21.
1
86
Самыми типичными и проблемными барьерами считаются:
1)
культурные барьеры, связанные с различием в национальных культу-
рах, этнических стереотипах, традициях, принципах поведения, религиозной принадлежности. Россия является многонациональной страной, поэтому культурные
барьеры зачастую могут нарушать политическую коммуникацию. Примерами
служат напряженная ситуация с Чечней, предвзятое отношение к лицам с Южного
Кавказа России.
2)
социальные барьеры, продиктованные несовпадением социальных
статусов людей: различия в возрасте, имущественном и должностном положении,
гендерный вопрос. Например, средний класс и бедные не понимают друга друга,
так как говорят на разных социальных языках.
3)
барьеры, связанные с различиями в жизненных целях и потребностях.
Люди, у которых не решены проблемы базисного уровня (по Маслоу), мало интересуются такими явлениями как права личности, свободы, демократии 1. Не случайно в числе российской оппозиции состоят люди со средним и выше среднего
стабильным достатком, высоким уровнем образования, в то время как низшие
слои не задумываются над политическими проблемами, тем более не знают значение понятия легитимность и других важнейших политических концептов.
4)
ролевые барьеры, связанные с тем, что человек не может менять свои
социальные роли в зависимости от ситуации. Например, когда политик с авторитарным характером управления переносит характерные черты этого стиля на общение с населением, гражданами, не проявляя лояльность и гибкость в социальном диалоге.
5)
психологические барьеры, связанные с особенностями психики лю-
дей, психологическими стереотипами. Коммуникативные барьеры могут быть
между лидерами различных партий, блоков, так как даже уже на психологическом
уровне они думают и действуют по-разному, что может реализовываться в политических спорах, дебатах, политических программах.
1
См.: Маслоу А. Психология бытия. М., 1996.
87
Барьеры во многом ухудшают взаимодействие между властью и обществом,
что также приводит к кризису. А наиболее эффективный способ преодоления
коммуникативных барьеров – наличие устойчивой обратной связи между источником и потребителем политической информации, позволяющей обеим сторонам
корректировать свои политические взгляды и поведение, добиваясь тем самым
ценностного консенсуса.
Эмоционально окрашивают коммуникацию стереотипы – схематичные и
стандартные представления о политическом феномене, отличающиеся устойчивостью и эмоциональной окраской. Понятие «стереотип», предложенное ещё в начале
прошлого века американским журналистом У. Липпманом для характеристики
особенностей массового сознания, в настоящее время нашло широкое применение
в политической лингвистике.
Формируясь под влиянием социальных условий и предшествующего опыта,
они возникают в силу действия двух тенденций человеческого сознания: стремления к конкретизации (сближению абстрактных сущностей с какими-то конкретными образами, тенденции к упрощению) и редукционизму (выделению нескольких
признаков в качестве ведущих для обозначения сложных явлений).
Стереотипы упрощают восприятие, усвоение политической информации,
помогая быстрее в ней ориентироваться. Как подчеркивает У.Липпман «стремление видеть все вещи впервые, «свежим взглядом» и в подробностях, а не как принадлежащие к определенным типам и родам, будет изнуряющим, и в наших повседневных заботах это практически невозможно»1.
При всем вышесказанном не оставляет сомнения тот факт, что политическая
коммуникация в условиях кризиса легитимности играет важнейшую, ведущую
роль. Грамотно построенная двухсторонняя коммуникация между властью и обществом является залогом успешного разрешения конфликтных ситуаций, накопившихся в обществе многочисленных противоречий. Достижение взаимопонимания в государстве напрямую связано с эффективностью взаимодействия власти и
общества, развитости их политических коммуникаций.
1
Lippman Y. Public Opinion. N. Y., 1922. P. 20.
88
Вместе с тем, среди всех прочих кризисов (социального, экономического и
др.), охвативших Россию за последние несколько лет, наиболее масштабным и
глубоким представляется кризис легитимности действующей власти. Это подтверждают массовые выступления в крупных городах страны сразу после выборов в парламент и президентских выборов. Они показали, что для подтверждения
своей легитимности власти необходимо организовать постоянно действующий
эффективный диалог между нею и активной общественностью.
В определенной мере подвергнут сомнению тезис о достаточности классических теоретических оснований для легитимации власти. Действительно, о чем
уже было сказано выше, на современном этапе развития общества уже недостаточно трех основ легитимности, которые выделил немецкий ученый Макс Вебер1.
Сегодня в условиях информационно-коммуникационной революции требуется
четвертое – открытая и прозрачная коммуникация с эффективной обратной связью между властью и обществом. Коммуникативное созидательное начало, поиск
консенсуса, достижения всеобщего блага – таковы основные тезисы-постулаты
философов Ю. Хабермаса, Н. Лумана, М. Фуко и других, труды которых уже были рассмотрены в данном исследовании. Дилеберативная (совещательная) демократия с ее неотъемлемым атрибутами – общественными дискуссиями, дебатами,
информационной открытостью приобретают особенно актуальное звучание в эпоху постмодернизма и распространяющейся делегитимации власти.
Особое значение получает коммуникации через СМИ, так как именно в них
должны реализовываться дебаты, дискуссии, вестись диалог. Как подчеркивал Н.
Луман общественное мнение является тем институтом, в котором конденсируются все коммуникации общесистемного масштаба2.
Вывод. Итак, кризисная коммуникация является особой формой организации политической коммуникации. Ее главной отличительной характеристикой
является то, что она возникает в особой ситуации, когда коммуникативный процесс нарушен, где нет эффективного взаимодействия между государством и об1
2
Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
Луман Н. Общество общества. Часть II. Медиа коммуникации. М., 2005. С. 125.
89
ществом. В такой ситуации коммуникатор теряет контроль над информационными потоками, в то время как реципиент зачастую просто не усваивает их основное
содержание.
Таким образом, не остается сомнений, что политическая коммуникация является важнейшим атрибутом легитимации власти, а в кризисных условиях грамотно выстроенная политическая коммуникация призвана восстановить дефицит
легитимности. Во многом легитимность власти показывает ее эффективность, которая на современном этапе выражается в коммуникативной компетентности власти.
На основании вышеизложенного, на наш взгляд, можно сделать следующие
выводы:
1.
Власть является многомерным понятием, по отношению к которому на про-
тяжении всей истории формировались различные подходы, концепции и оценки.
Но в основном до середины XX века господствовала силовая концепция. В связи с
завоеваниями информационно-коммуникативной революции и формированием
нового информационного медиапространства изменилась сама трактовка власти.
Особый вклад в формирование коммуникативной трактовки власти внесли философы Франкфуртской школы, неомарксисты, постструктуралисты, постмодернисты, неолибералы. У одних власть представлена как результат позитивного взаимодействия, общения (Х. Арендт, Ю. Хабермас), у других как аутопоэзис1 - самостоятельное, саморазвивающееся явление (Н. Луман), феномен массовой культуры
(Г. Маркузе, Т. Адорно), комплексная стратегическая ситуация в определенном
обществе (М. Фуко), набор символических компетенций - габитус (П. Бурдье),
коммуникация в пространстве симуляции (Ж. Бодрийяр), «мягкая власть» т.е.
власть «соблазнения» или продвижения политических и культурных ценностей
другой страны (Дж. Най) и др. Использование коммуникативного подхода в исАутопоэзис (от греч. auto – сам, poiesis – создание, производство) – самопостроение, самовоспроизводство живых существ, в том числе человека, которые отличаются тем, что их организация порождает в качестве продукта только их самих без разделения на производителя и продукт//Микешина Л.А.Философия науки. Эпистемология. Методология. Культура. М., 2006.
1
90
следовании политической власти в условиях становления информационного общества позволяет автору в дальнейшем сформулировать предложения для ее
успешной легитимации с помощью традиционных и новых медиа.
2.
Информационно-коммуникативная революция в мире продиктовала новую
парадигму понимания властного института по причине чего управление информационными потоками и информационными технологиями стало главным рычагом политической власти, а эффективное управление политической информацией
стало определять успех будущего политического развития.
3.
Власти требуется подтверждение авторитета, правового и морального обос-
нования ее правления, что реализуется в понятии «легитимность» (легитимация),
возникшего в начале XIX века. Легитимность предполагает наличие определенного социального консенсуса относительно тех ценностей, которые лежат в основе
функционирования политического режима, который достигается во многом в
процессе политической коммуникации между властью и обществом. Неспособность системы обеспечить такое участие общества в политической коммуникации
существенно подрывает её легитимность.
4.
Легитимность способна изменять свою интенсивность в связи с чем можно
говорить о кризисах легитимности и делегитимации, что характеризуется недоверием к власти со стороны граждан. Нами были выделены процессы легитимация/делегитимация «сверху» и «снизу». Если в первом случае легитимация (делегитимация) формируется со стороны вышестоящих властных инстанций, то во
втором – формирование доверия (недоверия) происходит со стороны населения,
что имеет более серьезные последствия для общества. При этом возможна легитимация и делегитимация одновременно как «сверху», так и «снизу».
5.
Нами выявлена легитимационная коммуникация – коммуникационная дея-
тельность власти, направленная на завоевание ею доверия со стороны населения.
А также делегитимационная коммуникация, способствующая понижению (ослаблению) легитимности власти. На современном этапе актуально говорить о таком
явлении, как управление легитимностью, т.е. сознательном усилении, повышении
легитимности самой же властью. Всё это характерно для эпохи постдемократии
91
(согласно К. Краучу), симулякр-демократии (линия Ж. Бодрийяра), где новые
технологии (в том числе информационно-коммуникационные) принципиально
меняют легитимационные признаки власти.
6.
В современных условиях меняется подход к осмыслению процессов леги-
тимации власти. Основными субъектами формирования легитимности выступает
уже не только население, общество в целом как решающий источник легитимации, а межэлитное единство, бюрократия, сплочённость аппарата и внутриэлитное взаимодействие.
92
Глава 2. Политическая коммуникация в условиях кризиса
легитимности власти (на региональном и федеральном уровнях)
Легитимность федеральной власти во многом зависит от легитимности власти в регионах. В определенном смысле доверие граждан к центральной власти
определяется и качеством региональных руководителей, проводимой ими политики. В свою очередь легитимность региональных руководителей создается формируемой ими политической коммуникацией с населением и федеральной властью.
Рассмотрим подробнее этот многоаспектный механизм.
2.1 Легитимационная и делегитимационная роль политической
коммуникации на региональном уровне (на примере Москвы и
Башкортостана)
Граждане в российских регионах, особенно в национальных республиках,
длительное время находились под властью одних и тех же лиц, пришедших еще в
начале 90-х гг. XX в. Это сыграло двойственную роль в строительстве обновленного российского государства, как положительную, так и отрицательную. Помогло населению выжить в трудные в экономическом плане первые годы развала Советского Союза, но стало угрожать целостности России и ее развитию потом. У
населения накапливалось чувство усталости от несменяемых глав регионов. И это
в то время, когда появляется запрос на модернизацию всех сфер жизни, социальных, экономических и политических отношений, а старые руководители предпочитают все проблемы решать по старинке. Одним из показательных примеров такого руководства регионом может служить пример президента Республики Башкортостан М.Г. Рахимова1. Он избирался на пост президента республики в 1993,
Первый Президент Республики Башкортостан (избирался в 1993, 1998, 2003 и 2006 годах,
подал в отставку в июле 2010 года), родился 7 февраля 1934 года в деревне Таваканово
Кугарчинского района Башкирской АССР. Председатель Совета Республики Башкортостан,
1
93
1998, 2003, 2006 годах, стоял у истоков создания партии «Единая Россия» вместе
с Ю. Лужковым, М. Шаймиевым и рядом других крупных политиков, входящих в
группу политических тяжеловесов.
После распада СССР, в бурные 90-е годы, когда в стране шел передел власти и собственности, президент Российской Федерации Б.Н.Ельцин, чтобы самому удержаться у власти, заручился поддержкой региональных лидеров, призывая
их распоряжаться предоставленным суверенитетом по принципу «Берите столько,
сколько проглотите». Это позволило М.Г.Рахимову укрепить позиции и стать одной из влиятельнейших политических персон России. В условиях разрухи 90-х и
разрыва многих экономических связей, умение поддерживать порядок и здоровый
консерватизм позволили президенту сохранять высокие рейтинги и лояльность
граждан. В ситуации выбора «порядок или разруха», население однозначно высказалось за порядок. Тем более что, получив максимум суверенных свобод, регионы не везде смогли воспользоваться суверенитетом разумно и эффективно, о
чем свидетельствует пример с Ичкерией под руководством Джохара Дудаева,
приведший население республики к массовым бедствиям. Этот печальный опыт
также не устраивал жителей Башкортостана, многонационального по своему составу.
В декабре 1993 года Рахимов был избран первым президентом Башкортостана. Будучи опытным политиком, он начал дипломатично уходить из-под контроля центра, прикрываясь статусом суверенной республики и собственной республиканской конституцией. В середине 1990-х годов стал одним из российских
лидеров, возглавивших борьбу национальных республик за независимость от федерального центра. С его именем связано подписание договора о разграничении
предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами госу-
председатель Президентского совета Республики Башкортостан и межведомственного Совета
общественной безопасности Республики Башкортостан, член Госсовета РФ, член Высшего
совета партии "Единая Россия". В прошлом - председатель Верховного совета Республики
Башкортостан. Один из российских лидеров, возглавлявших борьбу национальных республик за
независимость от федерального центра.
94
дарственной власти РФ и органами государственной власти РБ, которое произошло 3 августа 1994 года.
Этот договор позволил Уфе самостоятельно заняться формированием органов власти. Согласно Конституции Республики, Рахимов получил право назначать
глав администраций районов и городов. Таким образом, конфликтные ситуации
между ветвями власти в Республике стали практически невозможны. Президент
взял под свой контроль ведущие республиканские СМИ и достаточно жестко отнесся к появившимся уже в тот период оппозиционерам и их печати. Один из
примеров – запрет партии «Яблоко» печатать свою газету на территории Башкирии. Власть Рахимова в тот период можно охарактеризовать как жестко авторитарную. Фактически он стал единственным и главным политическим коммуникатором, ньюмейкером и интерпретатором федеральных решений в республике.
Федеральные средства массовой информации отнесли Башкирию к числу
национальных республик, где «стабильность гарантируют президенты с авторитарными склонностями»1.
Первые проблемы, с которыми столкнулся единоличный режим правления
М. Рахимова дали о себе знать на выборах весной 1998 года. Вместе с действующим руководителем на пост президента претендовали два политика: А.Аринин –
депутат Государственной Думы2, коренной уфимец и Р.Кадыров – бывший глава
международного банка «Восток». К борьбе подключился и экс-премьер Башкортостана М. Миргазямов. Конфликт между конкурентами был завершен ставшим
со временем обычным способом – республиканские власти отказали в регистрации соперникам Рахимова, и тот был переизбран еще в первом туре на пост президента РБ на второй срок.
Фокина К. Четырежды Муртаза Рахимов //Газета (www.gzt.ru). 2006. № 182.
В начале 90-х годов А.Н.Аринин (депутат Государственной думы РФ первого и второго
созыва) стал организатором и лидером республиканского общественного объединения "Русь",
которое ставило своей задачей укрепление федерализма и защиту интересов русского населения
Башкортостана. Выступал против политики "башкиризации" государственных властных
структур и органов управления народным хозяйством республики, проводившейся президентом
М.Рахимовым.
1
2
95
С приходом В.В.Путина перед федеральной властью встала проблема восстановления единого правового поля Российской Федерации и ограничения суверенитетов субъектов РФ, пытавшихся позиционировать себя как полностью независимых от центра, что грозило распадом российскому государству. Для повышения управляемости страной Путин вынужден был разделить страну на 6 федеральных округов1, в результате чего Башкортостан вошел в Приволжский федеральный округ, с назначенным Путиным полномоченным представителем
С.В.Кириенко. И Рахимов, и президент соседнего Татарстана М.Ш.Шаймиев
крайне негативно отнеслись к нововведениям Президента РФ, не желая даже частично уступать центру свою независимость. Посещать эти республики Кириенко
мог только по предварительному согласию с главами этих регионов. Под давлением центра Башкортостан вынужден был внести изменения в Конституцию Республики, что вызвало резкий протест со стороны башкирских националрадикалов, посчитавших, что грядет угроза утраты суверенитета. Тем не менее, со
временем статьи Конституции РБ были приведены в соответствии с нормами
Конституции РФ.
Следующим этапом политической карьеры М. Рахимова стали выборы
президента Башкирии, проходившие в декабре 2003 года. До этого года Рахимов
безраздельно руководил на политическом поле Башкирии, вызывая своей политикой рост оппозиционных настроений в республике. Однако в укреплении его
власти немало преуспели пиар-кампании местных СМИ, находящихся на дотации республиканского бюджета. Они были направлены на создание образа Рахимова как мудрого руководителя, заботящегося о благе своей республики и ее
населения. Новостные программы местного телевидения создавали идеальную
картинку стабильности и эффективности политического руководства, в то время
как оппозиционным средствам массовой информации (газетам «Вместе», «Отечество», «Вечерний Нефтекамск») было отказано в предоставлении полиграфических услуг на территории республики.
Согласно теории управления – эффективность этого процесса достигается, когда у
управляющего в подчинении находится не более 16 непосредственных подчиненных (1:16). В
Советском Союзе это соотношение было 1:15. В России в ту пору это соотношение было 1:89.
1
96
Выборы Президента РБ 2003 года, в отличие от других лет, были ознаменованы жесткой и беспрецедентной политической борьбой действующего Президента М.Г. Рахимова с претендентами на этот пост: управляющим крупным
российским
банком
«Межпромбанк»
С.А.Веремеенко
и
бывшим
вице-
президентом компании «Лукойл», членом Совета Федерации Р.Р.Сафиным.
В это время в Башкирии, в отличие от первых выборов уже действовали
команды политтехнологов для продвижения новых и никому пока не известных
кандидатов. Штабом Веремеенко была разработана агрессивная и действенная
тактика акцентирования национального фактора в республике. С очень большой
частотой в массовое сознание вбрасывалась повторяемая на разные лады идея
«башкирского этнократизма» и ущемления культурных запросов татар республики.
Напротив, командой Р.Р.Сафина было принято решение определить в качестве основного субъекта манипуляции башкирское и татарское население республики. Татарин по происхождению Р.Сафин позиционировал себя как татароязычный башкир, успешный хозяйственник и человек преданный своим корням
(образ «традиционалиста»). Не выступая открыто с критикой президента
М.Рахимова, он был продвинут при помощи грамотного PR как альтернатива его
образу, но в более «модернизированном» варианте.
Скандалы вокруг выборов президента республики были связаны, в первую
очередь, с борьбой за контроль над предприятиями ТЭК Башкирии. Но СМИ и
ранее обращались к теме контроля клана Рахимовых над предприятиями ТЭК
республики. В начале 2003 года Кремль потребовал от Рахимова передать объекты республиканской собственности – компании Башнефть и Башнефтехим в федеральную казну, после чего Рахимов и его сын Урал попытались вывести изпод контроля государства ряд республиканских активов из-за опасения потерять
власть в ходе выборов1. Был учрежден фонд «Башкирский капитал», который
возглавил Урал Рахимов. Некоторые СМИ указывали на использование в ходе
предвыборной кампании «грязных» политтехнологий, направленных против
1
http://www.lenta.ru/lib/14164304/ (дата обращения 12.03.2013)
97
С.Веремеенко и Р.Сафина. В ноябре 2003 года оппоненты Рахимова обратились
в верховный суд республики с требованием снять Рахимова с выборов, обвиняя
главу республики в использовании должностного положения. В то же время
некие «группы избирателей» обратились в Центризбирком Башкирии, обвиняя
Сафина в подкупе избирателей и нарушении правил предвыборной агитации. В
итоге Верховный суд России также не поддержал истца, отказав в кассационной
жалобе1.
Организованные в республике в период предвыборной кампании социологические опросы (которые проводились PR-командами конкурентов Рахимова)
свидетельствовали о том, что впервые в истории республики реально стал возможен второй тур выборов президента. Генпрокуратура республики в предвыборный период инициировала дело о якобы заказанных Рахимовым фальшивых
бюллетенях. Была и попытка блокировать типографию, принадлежавшую администрации Башкортостана сторонниками Сафина и Веремеенко. По результатам
выборов во второй тур вышли Рахимов и Веремеенко, что заставило аналитиков
усомниться в возможности сохранить пост за Рахимовым. Так, по результатам
первого тура голосования М.Рахимов набрал 42,8%; С.Веремеенко – 25,3%;
Р.Сафин – 23,3%2.
В перерыве между турами выборов М. Рахимов отправился на встречу с В.
Путиным, где, по мнению наблюдателей, и были достигнуты договоренности
между Рахимовым и Путиным о поддержке российским президентом кандидатуры Рахимова. СМИ публиковали информацию о том, что по неофициальным
данным на одной из встреч Рахимов подписал документы о передачи Газпрому
контрольных пакетов акций башкирских предприятий «Каустик» и «Каучук».
Веремеенко и Сафин свернули свои предвыборные кампании, но не сняли свои
кандидатуры. Накал политических страстей в республике был приглушен заверениями Рахимова в том, что он остается на своем посту. И в результате 21 декабря 2003 года Рахимов в третий раз был избран президентом РБ.
Ханнанова Г., Барахова А. Муртазе Рахимову сохранили конкурентов. Коммерсант от
25.11.2003.
2
http://www.kazanfed.ru/actions/konfer9/3/ (дата обращения 12.03.2013)
1
98
Недовольство значительной части граждан республики результатами выборов не вылились в массовые кампании протеста, хотя и породили недоверие к
некогда считавшейся легитимной власти. Весной 2005 года в Уфе прошли массовые митинги оппозиции с требованием отставки М. Рахимова, что было связано с беспрецедентной милицейской операцией в городе Благовещенске, сопровождавшейся массовыми избиениями жителей города в декабре 2004 года. Поводом для нее послужил инцидент, в ходе которого, по данным пресс-службы
МВД Башкирии, группа молодежи отбила у милицейского наряда трех граждан,
которых те хотели задержать за антиобщественное поведение в нетрезвом виде,
где также пострадали трое сотрудников милиции1. Этот случай спровоцировал
проведение профилактической операции, проведенной специально прибывшим
отрядом ОМОНа из Уфы. При этом было задержано несколько сот человек, а
многие из них, по их словам, избиты2. Официально были признаны потерпевшими 341 человек. Справедливого наказания никто из зачинщиков возмутительного
инцидента не понес. Общественное мнение было на стороне избитых граждан.
Более того, оппозиционные СМИ предрекали скорую отставку Рахимова.
В том же 2005 году усложнились взаимоотношения отца и сына Рахимовых, поскольку сын Рахимова – Урал руководил целым рядом республиканских
компаний, в том числе «Башнефтью», «Башкирэнерго», «Башнефтехимом».
Кремль настаивал на возвращении акций башкирского ТЭКа в собственность
государства, а М. Рахимов требовал от сына аннулировать итоги приватизации
башкирской топливной компании. Ряд экспертов высказывали мнение, что
осложнение отношений между отцом и сыном были связаны с намерениями
Урала сменить своего отца на президентском посту. Все это также становилось
делегитимирующим фактором, который было трудно скрыть от широкой общественности. В небольшой республике весьма эффективно работает канал неформальной политической коммуникации. Тем не менее, в 2006 году Президент РФ,
видимо, в ответ на определенные обязательства со стороны М.Г.Рахимова, пере1
2
Амирова С. ОМОН задержал 280 человек//Уфимский меридиан от 29.12.2004. №52(102).
Гриценко Т. Профилактика по-башкирски// Время новостей от 28.12.2004.
99
назначил его президентом РБ, так как выборы глав регионов были отменены, и
руководители регионов стали назначаться из федерального центра.
Однако уже в 2007 году отношения между центром и регионом осложнились. Причинно-следственные связи в данном случае трудно уловимы, но факт
остается фактом: федеральные СМИ стали обвинять окружение Рахимова в коррупции, а его – в разжигании национализма, подконтрольные Рахимову региональные СМИ – центр в давлении на него, в организации диффамационной кампании. В частности, канал НТВ был обвинен Рахимовым в распространении материалов, порочащих его честь и достоинство. Речь шла о выпуске программы
«Максимум», где рассказывалось о приватизации нефтяной промышленности
республики в пользу сына президента и о связях главы республики и экссенатора от Башкирии И. Изместьева, обвиняемого в организации заказных
убийств по политическим мотивам. Кроме телекомпании НТВ Рахимов обвинил
своих «вечных» оппонентов оппозиционеров Р. Бигнова и Г. Шабаева в клевете
на свою семью (якобы в связи приемом сыном наркотиков и попыткой суицида
со стороны жены президента). В 2008 году республику наводнили слухи о грядущей отставке Рахимова в связи с отстранением от должности главы министра
внутренних дел Башкирии Р.Диваева в связи с многочисленными фактами злоупотреблений служебным положением.
В июне 2009 года Рахимов вполне осознанно, давая интервью газете
«Московский комсомолец» раскритиковал региональную политику федеральных
властей и деятельность «Единой России»1. Этот факт стал спусковым крючком
для федеральной власти и подконтрольных ей СМИ для делегитимации власти
главы республики. Был запущен маховик разоблачений его деятельности с показом на некоторых ТВ-каналах скандальных материалов, направленных против
клана Рахимовых, а в «Российской газете» появилась большая статья о незаконных действиях клана Рахимовых в отношении региональной собственности2.
1
2
См.: Московский Комсомолец № 25072 от 5.06.2009 г.
http://www.rg.ru/2010/06/30/bashkiria.html (дата обращения 11.10. 2012)
100
Началась информационная война, в которой целью одной стороны было
заставить Рахимова уйти в отставку, а другой стороны - удержаться у власти.
В июне 2010 года М.Рахимова убедили принять участие во Всемирном курултае башкир, где было немало выступлений, в которых прозвучало несколько
экстремистских заявлений, которые, безусловно, скомпрометировали участвовавшего в нем президента1. Это дало повод обвинять его в потворстве в разжигании межнациональной розни в республике.
Отметим, что в защиту лидера Башкирии выступили подконтрольные ему
общественные организации: Общественная палата и Ассамблея народов Башкортостана. Они написали открытые письма в адрес президента России Дмитрия
Медведева и премьера Владимира Путина, назвав действия федеральных СМИ
«информационной войной», которую они развернули против Рахимова и попросили тандем принять меры2. После неприятного инцидента и «выпада» СМИ
против президентского клана Госсобрание Башкирии досрочно прекратило депутатские полномочия Урала Рахимова, лишив его бизнес-влияния, и с тех пор он
сошел с политической арены республики. Ему дали возможность уехать за границу. Теперь он проживает в Австрии. В то же время суд оставил без рассмотрения исковое заявление о защите чести и достоинства первого президента Башкортостана М. Рахимова. Формальной причиной стала многократная неявка
бывшего главы республики и его представителей в суд без представленной уважительной причины.
Политологи предположили, что такой исход предопределил компромиссный договор федеральной власти с президентом республики.
Исчерпав все возможные средства и методы воздействия на федеральный
центр, М.Рахимов вынужден был согласиться с тем, что ему стоит подать прошение об отставке. 12 июля 2010 г. на лентах информационных агентств появи-
1
2
Республика Башкортостан. № 114. 11.06. 2010.
Попов А. Осложнения властью//Эксперт on-line. 12.07.2010.
101
лось сообщение, что М.Рахимов подтвердил намерение не оставаться на посту
главы региона на новый срок.
В конечном итоге, получая противоречивую информацию о деятельности
президента РБ и не доверяя ни федеральным, ни региональным СМИ, одинаково
ангажированным, население избрало позицию «чума на оба ваших дом». Этим
объясняется относительная политическая пассивность большей части жителей
Башкирии и конформизм в оценках ситуации в зависимости от того, какая власть
интересуется их мнением.
В этой ситуации особенно заметна роль политической коммуникации, организация которой целиком и полностью находится сегодня в России в руках либо федеральной, либо региональной власти. Во многом столь долго продержаться у власти помогла М.Г.Рахимову именно она, но она же, только организованная со стороны центра и способствовала его делегитимации в глазах населения,
даже
не
смотря
на
весьма
неплохие
показатели
социально-
экономического развития региона.
Отметим, что для республики времен М. Рахимова была характерна патерналистская медиамодель, при которой медийное поле насыщенно за счет
высокого уровня подписки на печатные СМИ, но в то же время власть сохраняет полный контроль за прессой, прибегая к цензуре и порой административному
давлению, увольнению неугодных редакторов. Так, сказывалось желание власти
не быть прозрачной и давать лишь желаемую информацию «сверху вниз».
Местное телевидение (БСТ, «Вся Уфа») не отличалось разнообразным контентом, показывая только положительные стороны деятельности власти, обходя
острые углы и обсуждения насущных вопросов. Все это способствовало падению доверия к прессе, наглядным показателем чего стало снижение тиражей
«Вечерней Уфы», «Ленинца» и др. Сложилась такая закономерность, что местные газеты, журналы просто перепечатывали федеральную прессу, лишая материалы местной специфики. Позитивным показателем выступило, пожалуй, издание прессы на шести языках многонациональной республики, что способствовало вовлечению в медиаполе разных этносов.
102
Разберем образ М. Рахимова, созданный в СМИ до начала информационной
войны, согласно различным архетипам, при помощи которых и формируется позитивный образ, имидж, передаваемый посредством медиа и политической коммуникации в целом.
Теорию архетипов первым начал разрабатывать швейцарский психолог
К.Г.Юнг. По его мнению, архетип – есть генетически наследуемая структура
накопленного человечеством опыта, выражающаяся в форме предрасположенности к определенному типу восприятия, переживания, действия и понимания1. Отметим, что архетипизация очень характерна для личностей, особенно известных и
влиятельных, за которыми всегда, как правило, закреплен какой-либо образ,
имидж, формирующийся посредством массовой коммуникации, в том числе медиа и public relations.
Приведем таблицу современных архетипов, выделенных американскими исследователями-маркетологами М. Марк и К. Пирсон на основе трудов К.Г. Юнга,
А. Маслоу и др. в книге «Герой и бунтарь. Создание брендов с помощью архетипов»2, которая, на наш взгляд, является удачным иллюстрирующим примером
развития медиаимиджа политического лидера. Последняя колонка справа добавлена нами примерами на основе анализа имиджа М. Рахимова в прессе и продвигаемый его пиар-службой .
Таблица 1
Современные архетипы М. Марк и К. Пирсон
Юнг К. Г. и др. Человек и его символы. / Под ред. С. Н. Сиренко. М.: Серебряные нити, 1997.
С. 336.
2
См.: Марк М., Пирсон К. Герой и бунтарь. Создание бренда с помощью архетипов. СПб.:
Питер, 2005. С. 16.
1
103
Сфера реализа- Уровень потреб- Базовые социальции имиджа линостей по А.
ные
дера/бренда
Маслоу
мотивы
по Д. МакКлелланду и X.
Хекхаузену
Независимость и Самоактуализация
реализация
(5)
Риск и мастерство
Признание (4)
Принадлежность Принадлежность и
и удовольствие
любовь (3)
Стабильность и
контроль
Безопасность(2)
Достижение
Аффилиация
Власть
Архетипиче- Примеры на
ские бренды основе медиапо К. Пирсон имиджа Рахии М. Марк
мова
Искатель
Простодушный
Мудрец
Отец народа
Президент всех
башкир
Бабай
Дальновидный
политик
Политики идеи
Герой
Воитель
Бунтарь
Хозяин
Маг
Новатор
Пробудивший
самосознание
башкир
Удачливый «воитель»
Славный ма- Свой президент
лый
Любовник
Шут
Заботливый Борец за сувеТворец
ренитет и незаПравитель
висимость
Крепкий, опытный хозяйственник
Наиболее подходящими архетипами для М. Рахимова, по нашему мнению,
являются: «Искатель», «Мудрец», «Герой», «Бунтарь» и вся группа колонки
«Стабильность и контроль»: «Заботливый», «Творец», «Правитель». Ведь именно
со стабильностью и всесторонним контролем за жизнью Башкортостана связано
имя Рахимова.
В разделе «Независимость и реализация» («самоактуализация» по иерархии
А. Маслоу) Рахимову свойственны архетипы «Искатель» и «Мудрец», что связано
с борьбой за суверенитет Башкирии (особенно на первом этапе правления), поиском места республики в «ландшафте» России, построением самобытности региона, принятием эффективных политических решений. Особенно близок Рахимову
архетип «Мудрец»: в прессе его окрестили «отцом башкирского народа», «Баба-
104
ем1», взрослым, мудрым руководителем, крепким хозяйственником. Причем «бабай» можно вывести как отдельный архетип с национальным колоритом, характеризующим не преклонный возраст, а признание старшинства и авторитета, заслуг
и достижений.
В то же время в федеральной прессе имидж Рахимова и его деятельности на
посту президента подвергались тщательному разбору и анализу. В весьма малочисленной оппозиционной башкирской прессе и медиа федерального значения
Рахимова наделяли и отрицательными эпитетами, чертами, а именно: коррупционер, «удельный князь»2, «нефтяной король», президент Башкортостана - «суверенного завода им. М. Рахимова». Также М. Рахимова иронично называли человеком-«открывашкой», подчеркивая его присутствие почти на всех открытиях
школ, больниц и других общественных учреждений не только в Уфе, но и по всей
республике, тягой к перерезаниям красных ленточек - президент старался везде
успеть и много ездил по районам республики, чтобы повысить свои рейтинги среди сельского населения. Серьезный поворот к отрицательным статьям о Рахимове
в федеральных медиа связан с 2003 годом и очередными республиканскими выборами. Именно тогда местная оппозиционная пресса начала подвергаться преследованиям (газеты «Отечество», «Ленинец», «Выбор народа»)3, противоречивые настроения можно было увидеть в интернете, где информация не поддавалась
такому контролю и управлению, поэтому неугодные сайты попросту закрывались.
На основе проанализированных нами медиаматериалов (печатных и электронных) можно сделать вывод, что в республиканских СМИ (а особенно - государственных) президент был представлен только в положительном ключе и при
помощи позитивных архетипов.
Нами был проведен контент-анализ СМИ, а именно, главной республиканской газеты – «Республики Башкортостан» в ходе которого проанализировано
150 номеров издания за 2009-2010 года (до ухода с поста президента М. Рахимова
С башкирского языка – самый старший, самый мудрый в семье, республике.
См.: Сюгурин П. Удельный князь, но со своей нефтью//Российская газета. № 32 от 11 февраля
1995 г.
3
http://www.kommersant.ru/doc/405529 (дата обращения 10.01.2013)
1
2
105
в июле 2010)1. Главной целью исследования было выявление характера публикаций о Рахимове. Были выделены основные смысловые единицы исследования,
связанные с именем, должностью, тропом, выражающим его статус, а также присовокупленные к ним негативные, нейтральные или позитивные оценки. Метод
исследования - качественный2. Индикаторами выявления положительных и
нейтральных статей были следующие: положительными материалами считались
те, где содержатся позитивные эпитеты в адрес М. Рахимова такие как: политический тяжеловес, опытный хозяйственник, опытный, талантливый, политически
мудрый, умелый дипломатичный руководитель и др. Нейтральными считались
публикации, где не выражено определенного отношения к Рахимову, повествуется о его деятельности, поездках (как правило, это материалы пресс-службы).
Результаты показали, что в данной газете преобладают только положительные и нейтральные оценки Рахимова и его деятельности. 36 % статей рассматривали президента только с позитивной стороны, сами материалы посвящены многочисленным поездкам президента по республиканским районам, открытию новых заведений, международному сотрудничеству, ведущему положению региона
в стране, его экономическим показателям. При этом основные эпитеты Рахимова
следующие: мудрый, добрый, дальновидный, благородный, любящий Родину и
жителей республики, отец народа (по-башкирски «бабай), эффективный управленец. В то же время 64 % статей носят нейтральный характер, повествуя о поездках, рабочих встречах, визитах президента в другие города и государства. Такие
материалы предоставлялись пресс-службой президента и носили информативноновостной характер. В целом материалы посвящены поездкам, рабочим визитам
«Республика Башкортостан» — русскоязычная общественно-политическая газета, издающаяся
в Башкортостане с 1906 года. Газета освещает общественно-политические события, происходящие в регионе. Формат A 2, тираж-67 102. Целевая аудитория – широкие слои населения, но
преобладают лица среднего и старшего возраста, поддерживающие политике власти, уровень
образования – среднее и высшее.
2
Выборочная совокупность – номера газеты, в которых освещается деятельность экспрезидента Башкортостана М. Рахимова. Проанализировано 50 статей. Все статье сопровождены фотографическими материалами.
1
106
Рахимова (20 %), участию/проведению политических мероприятий (28 %), социальной тематике (28 %), а также аграрно-хозяйственным вопросам (24 %).
Важно отметить, что не было ни одной отрицательной публикации о президенте, в «Республике Башкортостан» перепечатывались также и федеральные статьи о Рахимове (из «Российской газеты», «Известий» и др.), но только те, которые
показывали президента в лучшем свете.
Таким образом, можно сделать вывод, что республиканская пресса не печатала и тщательно избегала любые нелестные материалы о Рахимове, а администрация президента следила за всеми выходящими публикациями. На основе анализа местной прессы создавалась видимость стабильной, порой даже «идеальной»
картинки Башкортостана и ее президента. При этом с июля 2010 года число публикаций о Рахимове резко снизилось в связи с его уходом с президентского поста
и появлением нового президента (Р. Хамитова), т.е. очередного героя публикаций.
Всё это наглядно иллюстрирует сильную зависимость государственной прессы от
власти и ее маневрирование между политическими лидерами, приходящими к
власти.
Проведенный контент-анализ газеты позволяет сделать следующие выводы:
1.
Газета «Республика Башкортостан» имеет наибольший тираж среди
региональных газет республики.
2.
Статьи написаны простым, понятным языком, доступным широкой
аудитории. Большая часть материала носит информативный характер.
3.
Материалы
имеют
однобокую
тематическую
направленность.
Исключительно с положительной стороны показана деятельность региональной
власти. Доля проблемных материалов в газете невелика, что свидетельствует о
некоторой неконструктивности критики.
Также нами был проведен контент-анализ федеральных СМИ за 2009-2010
года (50 публикаций ведущих федеральных изданий таких как «Ведомости»,
«Коммерсант», «Русский репортер», «Эксперт», «КП» и др.). Основной целью
контент-анализа было исследование характера публикаций (положительные, от-
107
рицательные, нейтральный) о М. Рахимове. Выборка ограниченная, где затрагивается личность и деятельность М. Рахимова.
Анализ показал, что больше половины статей (55 %) было изложено в негативном ключе, с критикой режима Рахимова, его долгого пребывания у власти,
нежелании ее терять, а также в связи с сомнительной профессиональной деятельностью сына - Урала Рахимова, распродажей башкирского ТЭК. Около 45 % материалов несли нейтральный оттенок, где анализировалась текущая политическая
ситуация в Башкирии, имена возможных приемников и сроки грядущей отставки.
В то же время вопросы отставки Рахимова занимали больше 65 % всех материалов о нем, 35 % статей было посвящено информационной войне, развернутой
против президента во второй половине 2010 года, а особенно - разгромным, скандальным ТВ-сюжетам на НТВ, Первом канале, ТВЦ.
Таким образом, на основе проведенных контент-исследований прессы видно, что в федеральных и региональных СМИ была представлена в корне различная ситуация: федеральная пресса действовала наступающее, критикуя деятельность Рахимова, а также его ближайших родственников. В то время как региональная пресса не затрагивала таких сложных, неоднозначных, порой скандальных вопросов, предоставляя только позитивный материал, т.е. складывалось впечатление, что в республике все хорошо, нет никаких внутриэлитных противоречий, борьбы за сохранение власти. Всё это еще раз наглядно демонстрирует патерналистский тип развития республиканских СМИ, с жестким авторитарным
контролем за всем выходящим из печати материалом. В таком противоречивом
потоке информации жителям республики было трудно ориентироваться в реальной ситуации, формировать свое мнение, которое складывалось в большей степени под влиянием местной прессы. Источником же оппозиционной информации
становились интернет-сайты, которые писали более правдоподобно, также перепечатывали критические федеральные материалы.
Отдельно стоит коснуться социологических исследований, проведенных в
республике, главной задачей которых в идеале является всесторонний, правдивый
мониторинг общественного мнения по важнейшим вопросам развития региона и
108
заключение значимых выводов. К слову, исследования по политическим вопросам
в Башкортостане весьма малочисленны, в большей степени они касаются других
проблем социальной направленности. Например, опросы, проведенные накануне
республиканских выборов-2003 года независимой службой «Полином» и ЦИОМ
«Симакс» констатировали крайне высокие показатели рейтинга М. Рахимова
(больше 70 %), в то время как выборы выявили меньше 50 % голосов избирателей
в пользу действующего президента, что говорит о подконтрольности и социологических служб государственным структурам, о попытке манипулировать общественным мнением. Так, проводимые в Башкортостане социологические опросы
не предоставляли актуальных, реальных результатов, проходя строгий административный фильтр, а СМИ избирали тактику восхваления действующей власти,
лишая материалы критической направленности.
После ухода Рахимова с большой политической арены в июле 2010 году,
Левада-центр провел опрос, в котором попытался выявить мотивы отставки, а
также проанализировать проблему выборности губернаторов. Тогда в российском
обществе не было единства мнений по поводу отставки главы республики Башкортостан М. Рахимова. 30% респондентов посчитали, что она объясняется формальными причинами – достижением предельного возраста и слишком долгим
пребыванием Рахимова на своем посту, 30% отметили, что Рахимов стал жертвой
внутренних политических интриг и коррупционных скандалов в республике, а
26% респондентов были уверены, что отставка Рахимова связана с недовольством
по тем или иным причинам федеральных властей его фигурой в качестве президента Башкирии. И лишь 5% сказали, что его политика не устраивала население
республики, при этом 30% респондентов затруднились ответить на поставленный
вопрос. При этом 59% россиян высказались за возвращение к прямым выборам
губернаторов местным населением, 20% – против, а 21% затруднились с ответом1.
Подводя итоги деятельности Рахимова, необходимо отметить и ощутимый
вклад, который он внес в развитие республики, проводя довольно сбалансирован1
http://www.levada.ru/30-07-2010/rossiyane-ob-otstavke-murtazy-rakhimova-i-probleme-vybornostigubernatorov (дата обращения 10.01.2013)
109
ную политику, особенно в вопросах экономических реформ. Рахимову удалось
сохранить часть коллективных хозяйств на селе, что помогло республике безболезненно обеспечивать продуктами питания население РБ.
Во время его правления население республики выросло с 4022,2 млн. до
4072,1, упал уровень безработицы, уменьшилась доля населения с минимальным
прожиточным минимумом с 32,4 % в 1995 году до 12 % в 2005 году, но в то же
время увеличился рост преступности с 44,9 % до 72,3 %1. См. Приложение 2.
Стоит отметить, что деятельность Рахимова широко освящалась не только в
региональных, но и в федеральных СМИ, поскольку Башкирия на протяжении
всех лет реформ являлась «донором» федерального центра, развитие в ней шло
успешнее, чем в ряде других регионов РФ. В то же время Рахимова часто обвиняли в закрытости экономики республики, в недостаточном развитии предпринимательства в регионе, хотя во время его правления неуклонно увеличивался объем
иностранных инвестиций. Пики критических медиавысказываний в отношении
Рахимова совпадают с годами проводимых в республике выборов (а именно в
1998, 2003, 2010 годах), когда в ходе предвыборных кампаний в общественное
мнение вбрасывались негативные атаки со стороны СМИ2.
Важно подчеркнуть, что причин для делегитимации власти Рахимова было
немало: это длительное пребывание на посту, скандальные разоблачения внутренних проблем клана Рахимовых, усталость населения от проводимой политики,
раздражение федеральной власти, критика в адрес центра и «Единой России». Но
внутри республики обстановка была более взвешенной, которая иногда выходила
за рамки поддержки населением президента республики, но в целом отличалась
стабильностью и снисходительностью в оценке деятельности Рахимова населением. Серьезных акций граждан, не удовлетворенных функционированием политического режима, наблюдалось немного. Уровень политической активности, вовлеченности в деятельность политических партий, проведения политических акций в Башкирии был крайне низок. Отсутствовала как таковая конструктивная
1
2
http://www.kommersant.ru/doc/2047877?isSearch=True (дата обращения 10.01.2013)
Там же.
110
оппозиция действующей власти. Подавляющее число активных оппозиционеров
башкирского руководства готовило акции не внутри республики, а за ее пределами.
На наш взгляд, отставка Рахимова была проведена по схеме делегитимации
«сверху», но с элементами и делегитимации «снизу» (недовольство населения
проводимой политикой, усталость от долгого пребывания на посту). То, что она
произошла именно в президентство Д. Медведева, не является случайностью –
Рахимов был скорее человеком В. Путина, как и экс-мэр Москвы Ю. Лужков и
экс-президент Татарстана М. Шаймиев. Власть применила массированную атаку
на политических тяжеловесов и добилась их ухода с политической арены. СМИ,
получившие задание на раскрутку критики в адрес регионального политика, отлично справились с поставленной перед ними задачей в опорочивании фигуры
Рахимова.
Не снимая ответственности с самого президента республики, надо отдать
должное его политическому умению и дипломатическому таланту на протяжении
18 лет находить компромисс во взаимоотношениях различных кланов, политических элит и промышленных групп в весьма сложный период развития республики. Но, в то же время объективно существовали латентные факторы делегитимации «снизу», выраженные в связи с недостатком политической информации - в
слухах, домыслах, искаженных представлениях, которые, однако, не стали определяющими в отставке Рахимова. Это еще раз подтверждает верность выводов о
том, что власть должна поддерживать эффективную и объективную коммуникацию с населением. По факту же во время правления Рахимова эффективная коммуникация не велась, была лишь односторонней - от власти к обществу. Власть
использовала в основном только один канал коммуникации - через СМИ, которые
в свою очередь подавали информацию в выгодном для правящей верхушки свете.
В некоторых случаях были личные, прямые контакты с жителями республики,
особенно в районах и малых городах, хотя всё это было в большинстве случаев
для публики и местных телевизионных передач. По сути настоящей политической
111
коммуникации не осуществлялось, не было «прямых линий», передач с первым
лицом республики и тем более интернет-коммуникации.
Отметим, что во время правления Рахимова цензуре подвергалась не
только печатная пресса, но и республиканские интернет-сайты. В то время интернет становился единственной площадкой выражения подлинного общественного
мнения, местом дискуссий. Но такие порталы подвергались преследованию и закрывались.
Отметим,
резонансный
случай
с
сайтом
«Уфа
губернская»
(«Уфагубъ»), публиковавшего критические и сатирические материалы о деятельности региональной власти1. По той же причине был закрыт башкирский сайт
«Ревинформ» с надуманными формулировками по обвинению в экстремизме. Из
независимых сайтов выделим также «Уфимский журнал», «Открытая Уфа» (продвигаемый как свободный от цензуры), proufu.ru, которые продолжают функционировать в республиканском медиаполе, позволяя себе затрагивать и «неудобные» для власти темы и вопросы. Но по сути интернет не смог стать той альтернативной площадкой для массовой политической коммуникации ввиду игнорирования этой сферы командой М. Рахимова. Учитывая анонимность интернетпубликаций, становилось проблематично искать конкретных «виновников», проще же было просто закрывать, подвергать гонениям такие информационные порталы.
В то же время стоит подчеркнуть, что Рахимов сочетал в себе все три признака легитимности по Веберу: яркую харизму, традиционализм (веру в высшее
лицо республики), легальность (особенно в первое десятилетие своего правления).
Но, как мы отмечали выше, на кризис легитимности повлиял четвертый фактор,
особенно актуальный на современном этапе – коммуникационный, открытое и
прозрачное взаимодействие с общественностью, что слабо присутствовало у Рахимова. Также в правлении Рахимова просматривались черты (хотя не столь ярко
выраженные) президентского кризиса и, возможно, кризиса политического режима, когда в республике начали говорить о переименовании поста президента в
главу региона, что автоматически ограничивало статус власти, создавая большую
1
См., например, http://www.kommersant.ru/doc/1986911 (дата обращения 12.02.2013)
112
зависимость регионального руководства от федерального центра. Как раз этому и
противостоял М. Рахимов.
На основе проанализированного материала можно сделать вывод о том, что
отсутствие эффективной двухсторонней политической коммуникации стало одним из основных факторов делегитимации власти Рахимова, так как игнорирование этого важнейшего ресурса легитимации привело к понижению уровня доверия народа и как результат к ослаблению самой власти.
Проведенный в 2010 году Башкирской академией государственной службы
и управления при президенте РБ социологический опрос о доступности для граждан информации о деятельности региональных и местных органов власти РБ показал невысокие рейтинги открытости власти большинством респондентов1. 41,3
% опрошенных оценили степень открытости решений и действий органов государственной и муниципальной власти в республике как среднюю, 26,5 % как низкую и лишь 7 % посчитали ее высокой. Это говорит о дистанцированности власти
от населения, закрытости в принятии политических решений, которые не всегда
совпадали с интересами граждан. На вопрос о том, какую информацию хотели бы
получать граждане о деятельности органов государственной и муниципальной
власти, мнения респондентов распределились следующим образом: больше всего
население нуждается в перечне услуг, которые предоставляют органы власти
(49,2 %). На втором месте идет информация о работе с обращениями граждан
(42,5 %), на третьем и четвертом местах оказались вопросы о доходах государственных и муниципальных служащих (34,7 %) и структуре органа власти – их
задачах и функциях (33,6 %). Другими словами, граждане озабочены и такими
проблемами как уровень коррумпированности органов власти. Основными причинами неудовлетворительной информированности населения о деятельности органов власти, по мнению респондентов, становятся – отсутствие интереса со стороны населения к подобной информации (35,7 %) и закрытости органов власти от
населения, недоступность информации (27,1 %). Все это подтверждало необходимость создания в республике свободного медийного пространства, в демократиче1
http://www.agidel.ru/?param1=20020&tab=2 (дата обращения 16.02.2013)
113
ских границах которого циркулировали бы все информационные потоки, востребованные обществом, что приносит огромную пользу, как власти, так и обществу.
В проведенном нами социологическом исследовании в сентябре 2012 года1
на открытый вопрос «Как изменилась ситуация в республике после ухода М. Рахимова», респонденты отметили, что его деятельность характеризовалась как более рассудительная по сравнению с нынешней властью. И респонденты также отметили, что из Башкирии не было такого оттока денежных средств за пределы
республики, как в настоящее время.
Тем не менее, на смену клановому и закрытому режиму М.Рахимова, существовавшему около 20 лет, с авторитарно-номенклатурными и слабыми этнократическими чертами, постепенно формируется новая политическая система, которая, по всей видимости, будет иметь качественно иные характеристики. Изменение формата отношений с федеральным центром, установка на открытость региональных СМИ, попытки власти перейти в диалоговый режим с гражданским обществом - основные задачи нового президента Башкортостана Рустэма Хамитова.
В политических кругах и медиа было высказано много предположений о приемнике М. Рахимова: практика такова, что главы регионов могут вносить свои кандидатуры для обсуждений их с президентом страны, но сам М. Рахимов не выдвигал конкретного кандидата. Для регионов, особенно национальных республик –
власть свойственно персонифицировать с ее носителем, а сам президент считается
практически, как говорят, «отцом» своего народа. Поэтому требовался кандидат
родом из Башкортостана, а также башкир по национальности2. Рахимов всячески
опасался выдвигать конкретного кандидата, проявив себя, на наш взгляд, недальновидным политиком в этом вопросе. Опасаясь политической конкуренции, он не
создал условий для сохранения преемственности власти. На фоне сложившейся
ситуации его уход с поста президента был произведен в атмосфере нестабильности, закрытости и массированной атаки со стороны федеральных СМИ. В то время как, например, бывший президент соседней дружественной республики ТатарСм. Приложение 1.
Напомним, что в Башкирии делалась очевидная ставка на национализм, башкиризацию,
клановость.
1
2
114
стан – М. Шаймиев проявил большую политическую гибкость и предусмотрительность, выдвинув своего приемника, который впоследствии и был назначен
руководителем республики, а сам Шаймиев стал советником нынешнего президента Р. Минниханова. Таким образом, М. Шаймиев проявил себя более прозорливым политиком, приняв решение о самоотводе своих полномочий, но продолжая оказывать существенное влияние на новую власть и формирующуюся политическую элиту. Также вокруг его ухода с поста не было подобных диффамационных кампаний в федеральных СМИ, а также клановых внутрисемейных, внутриэлитных противоречий такого масштаба, как в Башкортостане.
Между тем, новый глава Башкортостана был назначен по инициативе федерального центра, в то время как общество испытывает потребность в возвращении
института выборов. Для подтверждения наших предположений обратимся к уже
упомянутому нами социологическому исследованию автора. По данным опроса
72,8 % респондентов отметили, что президента республики следует выбирать всеобщим голосованием и только 13,2 % опрашиваемых сказали, что президент региона может быть назначен по инициативе президента России. Столько же
(13,6%) респондентов отметили, что статус президента не играет решающего значения, и его нужно заменить выборными губернаторами.
Согласно нашему исследованию, на вопрос «Чью деятельность в России вы
одобряете и считаете наиболее легитимной?» только 18,8 % респондентов назвали
таковой власть президента республики. А на вопрос о доверии региональной власти ответы распределились следующим образом: 40,4 % скорее доверяют, 17,6 %
совсем не доверяют, скорее не доверяют 34,4 %, в то время как полностью доверяют лишь 4 % от общего числа респондентов. Учитывая, что доверяют власти
меньше половины респондентов и практически такое же количество не доверяют
можно сделать вывод о том, что вопрос о доверии к действующей в республике
власти открыт и требуются определенные шаги для предотвращения кризиса легитимности и, возможно, последующей за ним делегитимации.
Многие опрошенные уверены в том, что нынешний президент РБ просто
еще никак не проявил себя на посту (44 %). Хотя президент находится на посту
115
уже больше двух лет, респонденты как бы дают ему время на возможность войти
в курс дела и проявить себя. Часть опрошенных отметили, что со сменой власти в
РБ появилось больше доверия СМИ, уменьшилась коррупция в высших эшелонах
власти, сократилась «башкиризация», а сама политика стала более социально
направленной и открытой для народа. Отмечено развитие городской инфраструктуры, появление новых образовательных учреждений, строительство дорог, расширение сотрудничества с другими регионами. В то же время часть респондентов
отметили и отрицательные, по их мнению, явления, и прежде всего – усиление
контроля со стороны федеральной власти, отрицательное влияние правящей партии, отток денежных средств из столицы – Уфы. Часть респондентов посетовало
на потерю республикой своего суверенитета.
Между тем действующим президентом Башкортостана предпринимаются
попытки перейти от авторитарного правления, свойственного бывшему президенту к более демократическому и информационно-прозрачному с признаками плюрализма и параллельному функционированию официальной оппозиции. Сейчас
громоздкой официальной системе СМИ, находящихся на стороне президента,
противостоит оппозиционная пресса, о чем свидетельствуют недавно возникшие
политические интернет-ресурсы, информагентства, которые критически оценивают и интерпретируют действия власти1. Стоит отметить, что подобные ресурсы
отличаются своей радикальностью, склонностью к излишнему негативизму, тенденциозному восприятию любой, даже позитивной инициативы президента, что
позволяет высказать мысль – ощущается недостаток компетентных СМИ и потребность в качественной, профессиональной журналистике.
Тезис о закрытости региональной власти подтверждает следующий вопрос
нашего исследования: «Как на ваш взгляд изменилась ситуация в РБ после ухода
М. Рахимова с назначением нового президента Р. Хамитова?» На что более половины респондентов (а именно 51,8 %) ответили, что никак, 33,3 % отметили положительные изменения, а 14,8 % - что стало хуже.
1
См.: Аргументы и факты - Башкортостан. № 24 от 23 июня 2011.
116
Таким образом, мы видим, что позитивные изменения в проведении политики имеют место, но они еще незначительны и большинство опрошенных не могут дать адекватную оценку новому президенту.
Как уже отмечалось выше, новый президент стремится сделать региональную политическую власть более открытой и понятной для населения республики,
в то время как для такого региона как Башкортостан присуща односторонняя вертикальная коммуникация от власти к обществу. Будучи современным, адекватным
реалиям времени, президент Р. Хамитов осваивает новые методы общения с населением, а именно ведет своей блог в Живом Журнале, высказываясь по политическим вопросам, позиционируя себя как динамичного, современного человека, открытого для общения с народом. По признанию политологов, блог должен стать
той дискуссионной площадкой, где каждый житель республики может вступать в
коммуникацию, комментировать, предлагать свои решения и видения проблем.
Блог Р. Хамитова был создан в конце июля 2010 года, и руководитель делает в нем
в среднем по две записи в неделю1. С учетом резонанса на каждую запись (до нескольких тысяч комментариев на каждый пост), цифра в данном случае вполне достаточна. Что касается показателя интегративности, то блог Р. Хамитова оснащен
большим количеством перекрестных ссылок на дружественные и профильные блоги: блоги министров Республики Башкортостан (РБ), блог сообщества специалистов госзаказа РБ, блог начальника Управления государственной службы занятости
населения при Минтруде РБ, блог Председателя Государственного Собрания РБ,
форум министерства экономического развития РБ, блог «Башкирское Зауралье План комплексного развития». Другими словами, президент Хамитов позиционирует себя как гибкий политик, реагирующий на все происходящие в республике
события. Стоит отметить, что согласно данным социологического опроса диссертанта 16,8 % респондентов использует интернет для знакомства с политическими
новостями, а именно интернет-версии печатных журналов, газет, 28,4 % активно
узнают о политике в социальных сетях, блогах, сообществах. В то же время только
13,2 % респондентов читают печатную прессу и большая часть – 31, 2 % главным
1
Адрес блога: http://blog-rkhamitov.livejournal.com (дата обращения 17.03.2013)
117
источником информации считают телевидение. Таким образом, можно сделать вывод, что телевидение продолжает оказывать большое влияние на общественное
мнение, политические настроения граждан, являясь самым массовым средством
распространения информации. Позитивно, что интернет, а особенно социальные
сети, блоги, как новые медиа массовой коммуникации, также оказывают определенное влияние на политическую жизнь региона, являясь площадкой для обсуждений, дискуссий. Отметим, что население республики только осваивает подобные
методы общения с властью, а уровень интернетизации в ней в целом намного ниже, чем в центральных регионах России, ее крупнейших городах-миллиониках.
Пользователями интернета в большинстве своем являются представители молодежи и людей среднего возраста. Пожилые люди предпочитают привычное телевидение.
Важной проблемой для поддержания легитимности власти является неразвитость институтов гражданского общества, что затрудняет осуществление двухсторонней симметричной коммуникации между властью и обществом. Показательным
примером может служить создание в Башкортостане регионального общественного
объединения «Гражданская линия», главная задача которого состоит в предоставлении объективной оценки происходящих событий, в том числе и политических1.
Не будучи аффилированным с властью, объединение стремится подавать наиболее
объективную информацию. Недостаток двухсторонней коммуникации и конструктивного диалога подчеркнули и представители администрации президента республики. Отмечая позитивные тенденции в росте коммуникативных технологий заметим, однако, что рейтинг Р. Хамитова в списке лоббистов России повысился, о чем
свидетельствуют результаты исследования, проведенного агентством экономической информации по заказу «Независимой газеты». Рустэм Хамитов занял 28-ую
строчку в рейтинге информационной открытости губернаторов в августе 2012 года. В то время как в июльском рейтинге глава региона занимал 32-ую строчку2. Но
все же показатель открытости весьма невысок по сравнению с другими регионами
Шушпанов А. Власти не гнут «гражданскую линию»//Республика Башкортостан
от 7 июля 2011. № 26.
2
См.: www.proufu.ru (дата обращения 12.12.2012)
1
118
России1, поэтому предстоит большая работа в рамках выстраивания прозрачной,
понятной для населения политической линии. Это должно найти свое выражение
в открытости СМИ, регионального телевидения, проведении пресс-конференций,
интервью, публичных выступлений, «прямых линий» и политических дебатов.
Отметим, что 2012 год принес политический кризис в пределах всей страны
и обострение политической борьбы в рамках Республики Башкортостан, а падение авторитета федеральной власти не может не сказаться на представителях региональной элиты. На наш взгляд, сейчас в республике наблюдается противостояние старой и новой элиты (Рахимова-Хамитова), что не лучшим образом сказывается на политической обстановке, а сама коммуникация между двумя лидерами
попросту не ведется. Новый президент пытается выстроить свой политической
микроклимат, порой отказываясь от прошлого, зачастую позитивного опыта. Такое противостояние не лучшим образом сказывается на развитии региона – есть
проблемы в привлечении иностранных инвестиций, кадровой, экономической политике. Анализируя сложившеюся ситуацию можно сделать вывод, что Р. Хамитову не хватает харизматической легитимности, которая явно присутствовала у
М. Рахимова и что так характерно для российской власти в целом. Персонификация власти и патернализм в Башкирии был широко развит при правлении М. Рахимова и стал явно снижаться при Р. Хамитове, взявшего иной курс политического развития. Заметны старания нового лидера наладить двухстороннюю коммуникацию между властью и общественностью в регионе, но само население недостаточно подготовлено к этому, ощущается нехватка харизматической, патерналистской составляющей в правлении Хамитова. Практика показывает, что в условиях
назначения глав регионов, как бы не называлось высшее должностное лицо, легитимация новой власти подвергается сомнению и недостаточному доверию, и приятию со стороны населения. Таким примером служит, в частности, и Башкортостан, так как общественность не знала, кто станет президентом после М. Рахимова. При этом стоит отметить, что в республике появилась двойная политическая
В тройку наиболее информационно открытых губернаторов вошли президент Ингушетии
Юнус-Бек Евкуров, губернатор Камчатского края Владимир Илюхин и глава Вологодской
области Олег Кувшинников.
1
119
коммуникация двух лидеров-нового президента Хамитова и прежнего - Рахимова,
влияющего на политические процессы в регионе. СМИ также разделились на два
лагеря: официальные медиа продвигают политический курс Р. Хамитова (Республика Башкортосатн, Вечерняя Уфа, БСТ). Независимые же сайты, порталы, оппозиционно настроенные СМИ подвергают критике новое руководство, подчеркивают заслуги бывшего президента, постоянно сравнивая двух президентов. Такие
материалы можно увидеть в независимой газете Bonus, «Евразия. Башкортостан»,
в региональной вкладке «АиФ»1, сайтах proufu.ru, journalufa.ru
Уход с большой политической арены М. Рахимова часто сравнивают, проводя параллели, с отставкой мэра Москвы Ю. Лужкова. Будучи также опытным
политиком – «тяжеловесом», Лужков позволял себе критиковать власть и ее ведущую партию («Единую Россию») в прессе, подмечая недостатки и проблемы
системы, а также проявлял большую самостоятельность в управлении ключевым
федеральным центром – Москвой. К тому же он руководил мегаполисом тоже
очень длительный срок, и наряду с его успехами у центра накопилось к нему немало политических претензий. Лужкова обвиняли в том, что он установил «особый порядок управления», при котором никто не мог проконтролировать финансовую деятельность мэра. Согласно данным журнала Forbes в 2010 году Лужков
возглавил список рейтинга «Власть и деньги», а его жена Е. Батурина вошла в
тройку богатейших бизнес-леди мира. Фактически по своим доходам он опередил
всех представителей власти в стране. В Москве царила чиновничья неразбериха,
коррупция, передел собственности. Власть не забыла и о том, что Лужков собирался баллотироваться в президенты России. Так, в СМИ развернулась масштабнейшая информационная война против мэра Лужкова. Это эфиры на прогосударственных телеканалах Первый, НТВ, Россия-24, диффамационные публикации в
«Российской газете», «Московском комсомольце», «Коммерсанте», «Ведомостях»
и многих других, то есть была задействована ключевая авторитетная пресса и телеканалы общефедерального значения. Наиболее болезненной и громкой оказаСм., например: С днем рождения, Муртаза Губайдуллович//Евразия. № 6 от 6.02.2012.
Муртаза Рахимов: «И не такие трудности преодолевали»//Bonus от 11.10.2012.
1
120
лась программа «Дело в кепке», вышедшая в эфире НТВ 10 сентября 2010 года,
затрагивающая московские коррупционные скандалы, в которых участвовала, в
том числе и супруга мэра – Е. Батурина, о строительстве дороги через Химкинский лес, сносе жилых домов и архитектурных памятников столицы. После этого
репортажи с критикой Лужкова вышли на Первом канале, касаемые болезненного
вопроса о московских пробках.
В свою очередь, Лужков вместе с женой пообещали подать в суд на телеканалы и печатные медиа за клевету, но в итоге дела заведены не были. Все это еще
раз иллюстрирует одинаковую тактику власти по свержению с постов как М. Рахимова, так и Ю. Лужкова. За время «травли» и информационной атаки против
Лужкова (с 2009 года) было создано более 10 специализированных антилужковских сайтов, специфические антилужковские рубрики или «спецпроекты» у ряда
крупных известных интернет-изданий, произведена агитационная литература
(например, «Лужков. Итоги» Б. Немцова), проведены различные акции, митинги,
пикеты.
При этом пресс-служба тогда еще мэра Ю. Лужкова отказалась комментировать развернувшуюся против него информационную кампанию, избрав тактику
молчания. На наш взгляд, это была не подходящая для такой ситуации линия поведения, которая наоборот могла свидетельствовать о согласии с предоставляемой
СМИ информацией. По сути, было понятно, что пресс-служба уже не сможет исправить ситуацию, но сами ее действия были не продуманы.
Подверглось серьезной критики и поведение мэра во время московского
смога и лесных пожаров, когда мэр решил отправиться в отпуск, из которого вернулся только в конце июля, в то время как рядовые москвичи в буквальном смысле «задыхались» от городского смога. Лужков был обвинен в бездействии в тяжелое для москвичей время, что и вызвало недовольство общественности. Таким образом, были запущены делегитимационные механизмы, и как следствие, президент России отстранил Лужкова от должности с жесткой формулировкой «в связи
с утратой доверия». Падение Лужкова было стремительным и неожиданным для
многих москвичей, которые на протяжении долгих лет правления Лужкова счита-
121
ли его вполне легитимным и эффективным руководителем и хозяйственником
Москвы.
Во время правления Лужкова в столице выросла численность населения,
практически в шесть раз уменьшился процент безработицы и доля граждан с минимальным прожиточным минимумом, увеличился объем иностранных вложений, но в то же время значительно возросло число зарегистрированных преступлений, что не могло не сказаться на репутации мэра1. См. Приложение 3. Особые
всплески медиавнимания к персоне Лужкова связаны также, как и в случае с М.
Рахимовым с предвыборными кампаниями в Москве и, в конце концов – отставкой по аналогичному сценарию. Это было в 1996, 1999, 2007 годах, когда он переизбирался на пост мэр и в 1998 году, когда Лужков заявил о намерении баллотироваться президентом России, чем вызвал негативные оценки со стороны федерального центра.
Но при этом стоит отметить, что Ю. Лужков был избираемым мэром, а не
назначаемым, что поднимало рейтинг легитимности его пребывания на посту. Он
избирался три раза (в 1996, 1999 и 2003 годах) и два раза его назначали (в 1992-м
и 2007-м). Персона Лужкова импонировала москвичам, так как он постоянно интересовался мнением горожан, мог вести дискуссию с неподготовленной аудиторией, и только после таких встреч принимал свои политические решения. Среди
его заслуг – поддержка малообеспеченных слоев населения в самый жесткий кризисный год, когда появились так называемые лужковские надбавки.
Таким образом, примеры Лужкова и Рахимова, а также в некоторой степени
М. Шаймиева, К. Илюмжинова показывают схожесть сценариев делегитимации
политических тяжеловесов «сверху»: в них присутствовали мощные информационные кампании, медиаатаки, разногласия в политике центр-регионы, отсутствие
приемников на посту, коррупционные проблемы, влияние бизнес-составляющей,
связанной, в первую очередь, с деятельностью ближайших родственников. Во
всех этих случаях действовала делегитимация «сверху», в то время как население
1
http://www.kommersant.ru/doc/2052637 (дата обращения 15.01.2013)
122
не высказывало открыто делегитимационных признаков. За подтверждением высказанного предположения обратимся к социологическим опросам.
По данным Левада-центра после развернувшейся против Лужкова кампании
в СМИ всего лишь 11 % жителей столицы заявили о том, что у них остались хорошие впечатления о его работе. Между тем еще недавно, в начале 2010 года, казалось, что ресурса доверия мэру хватит надолго. В ноябре 2009-го года половина
населения столицы (52%) хотела бы, чтобы Юрий Лужков остался на посту главы
города. Однако, в октябре 2010 года 69% москвичей поддержали решение Дмитрия Медведева отправить мэра в отставку, а против высказались лишь 15% респондентов. Таким образом, москвичи, как и россияне в целом, откликнулись
на медиакампанию, развернувшуюся против Лужкова и Батуриной. При этом благодарности к ушедшему с поста политику москвичи уже не испытывали1. Так,
СМИ стали катализатором падения рейтинга мэра столицы и существенно повлияли на его делегитимацию «сверху», причем ранее Лужков обладал хорошим легитимационным иммунитетом и прочной легитимацией «снизу».
В 2008 году в опросах ВЦИОМ Ю. Лужков выступал несомненным лидером
рейтингов среди региональных губернаторов, а именно в сферах социальной политики, экономики, борьбы с преступностью, а также являлся примером для подражания другим лидерам регионов2. Таким образом, ничто не предвещало скорого
падения рейтингов и начало информационной медиаатаки. 20 октября 2010 года в
РИА – новости прошла конференция «Москва: после Лужкова, накануне Собянина», где анализировались опросы среди москвичей о политической обстановке в
своем регионе. Так, 44 % респондентов отметили, что Лужков – пример эффективного управленца, заботящегося о жителях города, а ведущее положение Москвы, высокий уровень жизни в столице являются во многом его заслугой. Но в то
же время больше половины – 56 % респондентов высказались за смену мэра, хотя
и охарактеризовали Лужкова как опытного хозяйственника3. Видимо подобное
утверждение было обусловлено его продолжительным пребыванием у власти и
http://www.levada.ru/press/2010111702.html (дата обращения 26.12.2011)
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=10440 (дата обращения 18.10.2012)
3 http://wciom.ru/index.php?id=270&uid=13915 (дата обращения 10.01.2013)
1
2
123
общей тенденцией к смене региональных политиков-тяжеловесов, пришедших в
начале 90-х гг.
В октябре 2010 года, на волне информационного всплеска в СМИ по поводу отставки Юрия Лужкова, Центр проблемного анализа провёл опрос среди
представителей экспертного сообщества, состоявший из двух частей, в каждой из
которых содержался вопрос касательно отношения к отставке мэра в той форме, в
которой это произошло. 61 % респондентов не одобряло отставку Лужкова с отрешением от должности в связи утратой доверия, 36 % одобрительно отнеслись к
решению президента России1. По социологическим данным Левада-центра на
вопрос «Лужков принес Москве больше хорошего или плохо?» 35 % ответили,
что больше хорошего, 24 % – больше плохого, а 41 % респондентов затруднились
ответить на поставленный вопрос2. Также 23 % респондентов отметили, что телевизионная кампания против Лужкова была развернута по инициативе Д. Медведева и В. Путина, 44 % затруднились ответить и только 16 % отметили, что это
инициатива самих телеканалов3. На неоднозначный вопрос «Почему, несмотря на
критику Лужкова в прессе, он до сих пор остается на своем посту» 31 % респондентов отметил, что почти 20-летнее правление Ю. Лужкова привело к возникновению в Москве мощной финансово-политической мафии, сломать которую высшее руководство страны не в состоянии или боится4.
При этом в опросе Левада по поводу реакции на волну публикаций и телепередач о мэре больше половины респондентов – 53 % смотрели или читали информацию в СМИ и только 18 % из них не следили за информационной кампанией, что позволяет сделать вывод о том, что масштабнейшая атака в СМИ на Лужкова стала мощным фактором его делегитимации «сверху» в глазах правящей
элиты, а впоследствии, и в глазах широкой общественности, где прослеживаются
http://rusrand.ru/netcat_files/Image/Luzhkov2(8).pdf (дата обращения 15.03.2012)
http://www.levada.ru/archive/gosudarstvennye-instituty/luzhkov-model-smeny-vlasti/yu-luzhkovprines-moskve-bolshe-khorosh (дата обращения 13.10.2012)
3
http://www.levada.ru/archive/gosudarstvennye-instituty/luzhkov-model-smeny-vlasti/kak-vyschitaete-po-chei-initsiative-by (дата обращения 10.09.2012)
4http://www.levada.ru/archive/gosudarstvennye-instituty/luzhkov-model-smeny-vlasti/kak-vyschitaete-po-chei-initsiative-by (дата обращения 4.12.2012)
1
2
124
факты манипуляции массовым сознанием и использования широкого спектра инструментов информационного давления.
В то же время в сети проводились альтернативные опросы об отставке мэра
Лужкова. Итоги онлайн-опроса выявили, что подавляющее большинство респондентов (более 60%) не изменило свое отношение к Ю.М. Лужкову, а значительная
часть опрошенных (22%) ответила, что у них снизился уровень доверия к организаторам информационной кампании, причем 13 % увидели в Лужкове жертву информационного «заказа»1. Другими словами, кампания по дискредитации
Ю.Лужкова вряд ли достигла своей цели, несмотря на все дальнейшие события,
связанные с его отставкой. Так, видно, что интернет стал независимой коммуникационной площадкой, альтернативой той официальной информации, которая
распространялась в прессе, на ТВ, посредством исследовательских центров.
При этом отметим, что Ю. Лужков умел построить коммуникацию с населением, был открытым политиком, использовал прямое, непосредственное взаимодействие с общественностью, участвовал в «прямых линиях» в федеральных
медиа, регулярно появлялся в передаче «Лицом к городу» на телеканале ТВЦ, где
отвечал на различные вопросы москвичей в режиме реального времени. Западные
же СМИ называли Лужкова независимым и популярным столичным политиком, а
особенно среди взрослого поколения. Стоит отметить, что Ю. Лужков был не лишен харизматической легитимности, имел свой узнаваемый имидж, стиль выступлений, обладал определенными талантами оратора. На наш взгляд, ему в
большей степени характерны архетипы «Заботливый», «Правитель», порой «Простодушный» (незамысловатый, понятный для аудитории образ Лужкова), «Герой». Лужков - выразительный и яркий представитель активно-практического,
конструктивного типа политика, обладающего выраженным харизматическим
началом, большой энергией.
На основе вышеизложенного можно сделать вывод, что и в случае с Лужковым (также, как и с Рахимовым) важнейшим фактором делегитимации стала по1
http://twtpoll.com/r/y8f7w5 (дата обращения 20.03.2012)
125
литическая коммуникация, а именно медиакоммуникация. В прессе Лужкова
именовали взяточником, коррупционером, олигархом, связывали его с сомнительными миллиардерами, но при этом забывая о положительных чертах. Ведущие газеты и центральные телеканалы стали теми каналами коммуникации, которые существенно снизили уровень доверия к политику и его рейтинги, став решающим фактором его смещения с должности. Так, развернутая информационная
медиавойна укрепила тезис о неэффективном управлении столицей Лужковым,
при этом сметая на своем пути и всё то позитивное, что он делал для Москвы на
протяжении почти двух десятков лет. Его умение общаться с прессой, выступать,
быть на публики, умноженные на яркую харизму и грамотное управление опытного хозяйственника, позволяли сохранять большое влияние, высокие рейтинги
на протяжении длительного времени. Но и присутствующие злоупотребления
властью, ее использование в своих целях, подкрепленные отрицательными PRкампаниями в СМИ, не позволили Лужкову восполнить дефицит легитимности,
предпринять меры по укреплению политической коммуникации.
При этом и Лужков и Рахимов неизменно входили в рейтинги региональных
губернаторов по уровню популярности, цитируемости в СМИ и общего медиаинтереса к этим значимым политическим фигурам. Летом 2010 года они возглавили
рейтинг губернаторов в СМИ (первое и второе место соответственно), составленный совместно проектом газеты «Время новостей» и компанией «Медиалогия»1,
лидерство которых в большей степени связано с развернутыми против политиков
информационными кампаниями. Тем не менее, на данном этапе медиаинтерес к
Лужкову и Рахимову не спал, их имена с завидной регулярностью появляются как
в федеральной, так и в региональной прессе. При этом они активно включены в
процесс политической коммуникации, где отмечается тренд восстановления их
легитимности, оценки прежних заслуг, опыта. Политики продолжают оказывать
влияние на власть в своих регионах, при этом их правление часто оценивается как
уместное и эффективное в процессе сравнения с нынешними руководителями.
1
http://www.baltinfo.ru/2010/08/04/Spisok-regionalnykh-liderov-v-SMI-vozglavili-LuzhkovRakhimov-i-Kadyrov-155996 (дата обращения 5.09.2012)
126
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что СМИ сыграли важную
роль в делегитимации двух политических тяжеловесов, планомерно воздействуя
на общественное мнение. Но также часть независимых медиа и интернет-ресурсы
поддерживали политиков, проводя свои опросы и анализ ситуации.
Стоит отметить, что кризис легитимности региональной власти часто сопровождается отсутствием эффективной коммуникации с федеральной властью,
что может провоцировать делегитимацию власти в регионах. Также кризис легитимности может действовать на всей территории страны, следуя «цепной» реакции.
Для наглядности приведем составленную нами таблицу по анализу правления М. Рахимова и Ю. Лужкова, выявляющую много общего в деятельности двух
известных политиков-тяжеловесов.
Таблица 2
Анализ и результаты правления М. Рахимова и Ю. Лужкова
Характеристики
Дата рождения
Даты правления
Регион управления
Статус
М.Г. Рахимов
1934
1993-2010
Республика Башкортостан
Ю. М. Лужков
1936
1992-2010
Москва
Президент
Мэр
Стиль управления
Отставка
Авторитарный
Добровольное сложение
полномочий
Р.З. Хамитов (с 07.2010)
Единая Россия (2001-2009)
Творец, Искатель, Мудрец,
Герой, Заботливый, Бунтарь,
Правитель
Харизматический, традиционный, легальный
Долгое пребывания у власти,
коррупционные скандалы,
деятельность сына, информационная медиа-атака, выпады против партии власти
«сверху» с элементами делегитимации «снизу»
Председатель совета благотворительного фонда «Урал»
Административно-командный
Уволен «в связи с утратой доверия Президента РФ»
С. С. Собянин (с 10.2010)
Единая Россия (2001-2010)
Заботливый, Бунтарь,
Славный малый, Правитель
Приемники
Партия
Архетипы в медиа
Тип легитимности
Причины делегитимации
Тип делегитимации
Нынешняя деятельность
Харизматический, легальный
Долгое пребывание у власти, коррупционные дела, деятельность жены, информационная медиа-атака, выпады против
партии власти
«сверху» с элементами делегитимации
«снизу»
Научная/преподавательская деятельность
Член Совета директоров ОАО Объединенная нефтяная компания (Уфаоргсинтез)
127
Вывод. Таким образом, на примере региональных лидеров Республики
Башкортостан и Москвы видно, что власть должна действовать в соответствии с
теми требованиями, которые предъявляются к ней в связи с динамичными и качественными изменениями современного мира. Россия и ее регионы переходят к
новому этапу социальной самоорганизации, с возросшими требованиями к личности, государственным и общественным институтам. Вследствие новых задач, система власти должна быть построена таким образом, чтобы не подавлять многообразие интересов в обществе, стремиться к согласию и солидарности всех его
членов при помощи инструментов политической коммуникации.
Существует острая необходимость в формировании доверительных отношений между властью и обществом, что может быть достигнуто в том случае, если
власть (в том числе региональная и местная) будет сама стремится предоставлять
обществу максимально объективную информацию о своих решениях и действиях,
событиях и положениях в стране и регионах, т.е. оказывать информационные услуги в обмен на доверие и приятие власти со стороны широкой общественности и институтов пока только формирующегося гражданского общества. При этом политическая
коммуникация
оказывает
значительное
влияние
на
легитима-
цию/делегитимацию власти, так как формирование доверия может произойти только во взаимодействии двух сторон. Если политическая коммуникация нарушена
или не эффективна, то возникают кризисные явления, которые могут привести к
смене ставшего нелегитимным руководителя, что и произошло с двумя вышеназванными лидерами.
2.2 Возможности политической коммуникации в условиях снижения
легитимности федеральной власти (на примере парламентских и
президентских выборов 2011-2012 гг.)
128
М. Маклюен подчеркивает, что «во всяком случае, нарастающая медиатизация публичной сферы значительно уменьшает шансы для рядового обывателя когда-либо оказаться полноправным участником рациональной дискуссии, хоть както критически оценить реальное положение общественных дел»1.
А в условиях капитализма, как свидетельствует историческая практика,
власть приобретает непосредственно экономический характер. М. Фуко полагал,
что еще на заре становления капиталистических отношений стала разрабатываться новая экономика властных механизмов, которая именно на современном этапе
развития общества достигла своего апогея. Экономика властных отношений и механизмов это, согласно Фуко, «совокупность приемов и в то же время аналитических формул, которые позволяют взвинтить эффекты власти, уменьшив затраты
на ее исполнение и интегрировав это исполнение в механизмы производства»2. В
результате власть сделалась непрерывной и стала исполняться посредством постоянных механизмов надзора и контроля. Р. Даль также констатирует, что рыночный капитализм неизбежно порождает неравенство, ограничивая демократический потенциал полиархической демократии тем, что приводит к неравномерному распределению политических ресурсов3.
Политическая система сознательно стремится универсализировать интересы
людей и прибегает к формированию знаний об обществе через систему образования, секвестрируя, прежде всего, дисциплины гуманитарного цикла, а также через
СМИ, планомерно воздействуя с применением широкого спектра манипулятивных технологий, направленных на рядового обывателя.
Выборы, считавшиеся ранее важнейшим основанием легитимности власти,
теряют свое значение, особую ценность в современном обществе. Избирательный
процесс подвергается тщательному контролю и надзору со стороны власти и превращается в выборы без выбора, где население государства получает в политиче-
Маклюэн Г. М. Понимание медиа: внешние расширения человека. М., 2003. С. 52.
Фуко М. Пылающий разум. М.: Алгоритм, 2006. С. 176.
3
Даль Р. О демократии. М.: Аспект-пресс, 2000. С.169.
1
2
129
ском обществе статус пассивных граждан с правом отказа от аккламации1.
Огромную роль во время избирательных кампаний играют СМИ, которые оказывают серьезное влияние на электоральное поведение граждан страны. Х. Кепплингер подчеркивает, что «из-за растущей зависимости от освещения в СМИ политики, партии, парламенты и правительства адаптируют свое публичное поведение к потребностям масс-медиа даже тогда, когда это противоречит их текущим
целям»2.
Среди всех видов кризисов (социального, а особенно экономического),
охвативших Россию за последние несколько лет, наиболее масштабным и глубоким представляется кризис легитимности действующей власти. Это подтверждают массовые выступления в крупных городах страны сразу после выборов в парламент и президентских выборов 2011-2012 гг. Они показали, что для подтверждения своей легитимности власти необходимо организовать постоянно действующий эффективный диалог между нею и активной общественностью.
Как отмечают политологи, кризис легитимности из латентной в более явную форму перешел осенью 2011 года, вскоре после XII съезда «Единой России».
На съезде были приняты ключевые решения, которые предопределили итоги выборных кампаний 2011-2012 годов, где президент Дмитрий Медведев поддержал
выдвижение кандидатуры премьер-министра Владимира Путина на пост президента в 2012 году. В то же время Президент принял предложение премьерминистра возглавить партию «Единая Россия» на думских выборах. Таким образом, произошла своеобразная рокировка, где премьер и президент поменялись местами во власти, что снизило уровень доверия общества к данному политическому тандему и продемонстрировало безальтернативность предстоящих выборов,
которые являются важнейшим фактором легитимации любого политического режима. Общественность посчитала, что результаты выборов предопределены заранее самой властью, без учета интересов народа. Часть российской элиты осудила
действия тандема, посчитав, что рокировка приведет к негативным политическим
Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. М.: Праксис, 2010. С. 47.
Kepplinger, H.M. Reciprocal effects: Toward a theory of mass media effects on decision makers /
The Harvard International Journal of Press/Politics 12 (2) (2007). P. 3-23.
1
2
130
последствиям для всей страны. Именно с момента рокировки начали проявляться
кризисные явления в коммуникации между властью и обществом, уровень доверия к власти стал постепенно падать, а оппозиционные слои населения начали активизироваться.
Объективно говоря, на фоне экономического кризиса в течение всего 2011
года ситуацию характеризовало падение рейтингов партии власти и первых лиц
государства. В обществе возросло беспокойство, чувство незащищенности, неопределенности в отношении собственного будущего, охватившее широкую общественность, затронувшее даже его обеспеченную часть и жителей столицы.
Нарастал и общий кризис легитимности государственных институтов. Желание любой ценой удержатся у власти, использование административного ресурса для достижения этой цели постепенно подтачивали доверие к институту выборов и к политической системе в целом. По проведенным в августе 2011 года социологическим опросам Левада-центром 57 % респондентов заведомо были уверены, что предстоящие парламентские выборы будут сфальсифицированы в пользу партии власти1. Вместе с тем наметилась тенденция, свидетельствующая о том,
что россияне с сомнением относятся к возможности тандема Путин-Медведев добиться успеха в решении проблем, стоящих перед страной. Рейтинги власти стали
снижаться. Если в октябре 2010 года деятельность В. Путина одобряло почти 76
% респондентов, то к январю 2012 года рейтинг сократился до 64 %2. Таким образом, россияне постепенно теряли надежду на способность руководства страны и
партии власти выдвинуть эффективную программу по выходу страны из тупикового положения. Серьезным фактором, сыгравшим важную роль перед выборами
2011 года, стало растущее влияние интернета, который многократно усилил воздействие на массы. Уже 24 сентября 2011 года, как отмечает Л.Н. Тимофеева
«начался массовый митинг в социальных сетях в интернете»3. В сетях Twitter и
Протестное движение в конце 2011-2012 гг.: истоки, динамика, результаты. М., Левада-центр,
2012.
2
Российские парламентские выборы: электоральный процесс при авторитарном режиме.
Левада-центр, 2012. С. 9.
3 Тимофеева Л.Н. Современное протестное движение в мире и в России: его состояние и
особенности//Конфликтология. № 3, 2012. С. 18.
1
131
Facebook началась регистрация «протестантов», появились острые карикатуры,
мемы на власть, он-лайн посты, ролики и слоганы на политические мотивы, привлекшие к себе внимание миллионов пользователей сети. Другими словами, интернет стал центральным местом критики власти и дискредитации высших чиновников, политиков и руководства государства в целом. Официальные СМИ по
известным причинам не давали возможности открыто дискутировать и критиковать власть.
Наибольшей медиакритике подвергалась деятельность партии «Единая Россия», которую с легкой руки юриста и популярного блоггера А. Навального стали
именовать «партией жуликов и воров». По мере приближения выборов негативное отношение к ней явно нарастало. Ее рейтинги падали, несмотря на масштабные попытки официальных государственных СМИ каким-то образом реабилитировать ее в глаза граждан. Если в апреле 2011 года 32 % респондентов считали,
что «Единая Россия» - партия жуликов и воров, то к январю 2012 года таковых
было уже 41 %1. Особенно тревожно для власти выглядел низкий уровень поддержки «ЕР» в столице: в Москве лишь 21 % всех опрошенных перед выборами
готовы были голосовать за единороссов. Снизилась и предполагаемая явка на избирательные участки до 47 %.
Достаточно низкий уровень доверия перед парламентскими выборами был и
по отношению к Государственной Думе: до 60 % россиян отрицательно оценивали работу депутатов и считали, что они не выполняют своих предвыборных обещаний2. Лишь 34 % опрошенных россиян считали, что на парламентских выборах
будет происходить реальная борьба за власть и места в Думе. Большинство же (51
%) полагало, что распределение мест будет определено по решению властей3.
Выборы в Государственную Думу-2012, проведенные 4 декабря 2011 года с
зафиксированными фальсификациями и манипуляцией сознанием масс, вызвали
волну непонимания, а порой и открытого негодования со стороны общественноРоссийские парламентские выборы: электоральный процесс при авторитарном режиме.
Левада-центр, 2012. С. 9.
2 Там же. С. 10.
3
Там же. С.11.
1
132
сти, что незамедлительно сказалось на легитимации действующей власти. По
мнению большинства экспертов, выборы в Думу были нелегитимны. Избирательная кампания была отмечена большим количеством нарушений в подсчете голосов, попытками повлиять на результаты выборов, излишним применением административного ресурса, каруселью и т.д. К концу 2011 года представителями «Яблоко» и КПРФ было подано около 250 исков в районные суды. Сторонники же партии «Справедливая Россия» подали иски против результатов выборов в
городской суд Санкт-Петербурга и в некоторые районные суды города1. «Новая
газета» сообщала, что при сверке 162 копий протоколов итогов голосования, выданных наблюдателям в разных регионах, примерно в 10 случаях данные не совпадали с результатами, опубликованными на интернет-портале ЦИК2. Международные наблюдатели от ПАСЕ (Парламентская ассамблея Совета Европы) и ОБСЕ (организации по безопасности и сотрудничеству в Европе) объявили о многочисленных нарушениях во время выборов в Госдуму, а также о вмешательстве
властей в ход голосования3. Подтверждением того, что на выборах в Государственную Думу имели место «приписки» голосов, может служить статистический
анализ различных официально опубликованных ЦИК данных (явка избирателей,
распределение предпочтений избирателей по участкам и т. д.). Согласно опубликованной Lenta.ru статье, при статистическом анализе результатов выборов не
наблюдается зависимости между явкой на избирательный участок (в процентах) и
процентом голосов, полученных на участке партией «Единая Россия». Среди гипотетических объяснений этой зависимости (явка на участке – процент голосов
«Единой России» на нём) автор статьи выдвигает гипотезу о фальсификации 4. 14
декабря 2011 года Европейский парламент принял резолюцию, в которой призвал
российские власти организовать новые «свободные и справедливые» выборы депутатов и провести «немедленное и полное» расследование всех сообщений о
http://www.kommersant.ru/doc/1858114 (дата обращения 25.01.2012)
http://www.novayagazeta.ru/politics/50053.html (дата обращения 13.12.2012)
3
http://www.gazeta.ru/news/lastnews/2011/12/05/n_2123194.shtml (дата обращения 15.09. 2012)
4
Коняев А. Истина в цифрах. http://lenta.ru/articles/2011/12/06/elections/ (дата обращения 10.10.
2012)
1
2
133
нарушениях. В резолюции отмечается, что существующая в России процедура регистрации новых партий исключила из избирательного процесса несколько оппозиционных движений, что является серьёзным нарушением права на свободу объединений, политической конкуренции и плюрализма1.
После официального оглашения результатов выборов в стране началось активное протестное движение. По мнению Л.Н. Тимофеевой, «такого мощного и
одновременного выступления активной общественности в крупных городах России зимой-весной 2011-2012 годов не было со временем зарождения движения
«Демократическая Россия»2. Протестное движение вышло на улицы столицы и в
нем приняло участие, в частности, на Болотной площади до 70 тысяч человек.
Меньшая интенсивность протестов наблюдалась в российских регионах, что объяснялось попытками местных властей не допустить людей на улицы и недостатком политической активности граждан регионов.
На Болотной звучали призывы о проведении новых досрочных выборов, о
смещении В. Чурова с поста председателя Центральной избирательной комиссии,
выражалось общее недоверие к результатам выборов. В интернете – особенно в
социальных сетях, блогах, на независимых сайтах 4 декабря 2011 года было
названо «Днем фальсификации выборов». Реакция населения была такова – «за
нас все решили». Таким образом, выборы с уже предопределенным результатом
нанесли удар по легитимности действующей власти и еще более усилили формирующийся тренд на ее делегитимацию. Явные перекосы, имевшие место во время
предвыборной кампании – постоянное агитирование в СМИ за преимущественно
одну правящую партию, отсутствие полноценных дебатов на телевидении в связи
с нежеланием высшего руководства «ЕР» принимать в них участие, подорвало
доверие граждан к способности власти вести эффективный диалог со своими оппонентами. Оппозиция хотела вступить в равный диалог с властью и лично с
Председателем Правительства, в то время как В. Путин не вступал в прямую,
1
http://www.europarl.europa.eu/sides/getDoc.do?pubRef=-//EP//TEXT+TA+P7-TA-20110575+0+DOC+XML+V0//EN&language=EN (дата обращения 15.01.2011)
2 Тимофеева Л.Н. Современное протестное движение в мире и в России: его состояние и
особенности //Конфликтология. № 3. 2012. С. 18.
134
двухстороннюю коммуникацию. Президент Д. Медведев прокомментировал сложившуюся, затруднительную ситуацию в сети Facebook: «по Конституции граждане России имеют свободу слова и собраний», но он «не согласен ни с лозунгами, ни с заявлениями, прозвучавшими на митингах». Тем не менее, он сообщил,
что дал поручение проверить все сообщения с избирательных участков, касающихся соблюдения законодательства о выборах1. Председатель Правительства (В.
Путин) был более радикален в своих оценках: он негативно высказался о символе
оппозиции – белой ленточке, а также о самом оппозиционном движении, что еще
больше обострило отношения между властью и обществом2.
В процессе митинга на проспекте Сахарова 24 декабря 2011 года было проведено социологическое исследование, которое позволяет составить усредненный
портрет представителей оппозиции3. Возраст участников протеста – от 25-40 лет
(31 %), присутствовало также и совсем молодое поколение от 18 до 25 лет (25 %),
около 20 % - люди от 40 лет и старше. Большинство (62 %) имеют высшее образование. По политическим взглядам участники митинга – демократы (38 %) и либералы (31 %), активные пользователи социальных сетей (31 %). Характерно, что 38
% митингующих голосовали за партию «Яблоко» на последних думских выборах,
далее за КПРФ (19 %). 56 % участников узнали о митинге в сети Интернет посредством онлайн газет, журналов, порталов. Подавляющее большинство (79 %)
являются жителями Москвы, недовольных состоянием дел в стране и ее властью
(73 %), фальсификацией выборов, а также разочарованные политикой модернизации.
Таким образом, опрос свидетельствует, что активными участниками митингов являются молодые образованные люди с высокой гражданской позицией и
либерально-демократическими взглядами. Показательно, что большая часть митингующих проживает в Москве – сосредоточии оппозиционных настроений,
центре политической событий. Пресс-секретарь премьер-министра РФ заявил, одПрофиль-деловой еженедельник. 2011. 19 дек. № 47. С.10.
Колесников А. «Идите ко мне, бандерлоги» //Коммерсант. От 16.12.2011. № 236 .
3
http://www.levada.ru/26-12-2011/opros-na-prospekte-sakharova-24-dekabrya (дата обращения
15.12.12)
1
2
135
нако: «Люди, которые вышли на улицу, - важная часть общества, но они - в меньшинстве»1.
Проследим дискурс оппозиции и власти на примере высказываний обеих
сторон2.
Таблица 3
Дискурс оппозиции и власти
Из дискурса оппозиции
«Мы знаем, зачем мы здесь. У нас украли наши
голоса, и мы пришли сюда сказать: “Верните
то, что наше. Мы не отдадим то, что принадлежит нам”. Нас не надо уговаривать подождать до тринадцатого года. Отдайте прямо
сейчас. Или мы заберем сами. Я вижу здесь
достаточно людей, чтобы взять Кремль и Белый дом прямо сейчас. Но мы мирная сила.
Мы не сделаем этого. Пока». Алексей Навальный, из выступления на митинге 24 декабря
2011 года.
Из дискурса власти
«Лучшая часть нашего общества или, вернее, наиболее продуктивная его часть, требует уважения к себе. Люди говорят: мы
есть, мы имеем значение, мы народ. Нельзя
высокомерно отмахиваться от их мнения. И
очень правильно, что это мнение учтено,
что есть благожелательная реакция власти…». Владислав Сурков, декабрь 2012 года.
В то же время западные журналисты и авторитетные СМИ сошлись на том,
что декабрьские митинги в Москве стали беспрецедентным явлением за всё последнее российское десятилетие3.
Надо отметить, что власть не ожидала подобного нарастания протестного
движения, в связи с чем Президент страны признал необходимость реформирования политической системы, хотя и назвал митинги «пеной»4.
В. Путин впервые заявил о возможности возвращения прямых выборов губернаторов, а Д. Медведев в президентском послании Федеральному собранию
обозначил контуры полномасштабной политической реформы. Глава государства
предложил пересмотреть принципы формирования ЦИК с тем, чтобы расширить
представительство в ней политических партий, радикально сократить число подписей для регистрации кандидатов на пост президента. «И хотя официальные и
http://ria.ru/politics/20111225/525995256.html (дата обращения 10.03.2012)
Дятликович В., Мартемьянов М. Дети улиц//Русский репортер.13 июня 20120, № 23 (252).
3
http://kommersant.ru/doc/1846079. См., например, The Washington Post, The Sunday Times, The
Guardian, The Wall Street Journal, The New York Times и другие.
4
http://www.ria.ru/politics/20111217/519179090.html (дата обращения 10.12.2012)
1
2
136
неофициальные кремлевские источники в один голос твердили, что политреформа
разрабатывалась за несколько месяцев до протестов, в рядах объединенной оппозиции зрела уверенность: митинги все-таки заставили власть «прогнуться»1.
Отметим, что во время такой оппозиционной коммуникации в реальности и
также в Сети начали появляться различные мемы, карикатуры, ролики, живые
картинки с митингов, собиравшие множество лайков, ретвитов, перепостов и
комментариев. Так, они стали специфической, новой формой коммуникации общества с властью. Любопытно проследить движение лозунгов и мемов с помощью данных Яндекс.блогов.
Таблица 4
Динамика упоминаний мемов и лозунгов оппозиции и власти в Интернете
с ноября 2011 по май 2012 гг. по данным Яндекс.Блог
Мемы и лозунги протеста
(кол-во упоминаний)
«Партия жуликов и воров» - от 13.475 в
декабре до 1227 в апреле-мае по нисходяшей
«Честные выборы» - от 3407 в ноябре до
87259 в декабре с последующим снижением
«Россия без Путина» - от 3407 в декабре до
87259 в феврале с последующим снижением и вновь повышением к маю
«Окупай» - от 20 в январе до 7038 в мае
Мемы и лозунги сторонников власти
(кол-во упоминаний)
«Госдеп» - от 8240 в ноябре до 52749 в феврале
с последующим снижением
«Оранжевая чума» - от 6 в ноябре до 815 в феврале с последующим снижением
«Сетевые хомячки» - от 37 в ноябре до 678 в
феврале с последующим снижением
«Путин любит всех» - от 1 в декабре до 1212 в
феврале и далее понижательно-повышательная
волна
Согласно данным можно сделать вывод, что на начальном этапе власть пыталась прислушаться с голосу народа, пойти на некоторые уступки, но впоследствии тактика действия и тон коммуникации стал жестче, решительнее, что вылилось в ужесточении некоторых законов, преследование оппозиционеров.
Однако все последующие шаги президента и премьер-министра были
направлены, скорее, на минимизацию и выхолащивание политических реформ.
Закон о регистрации партий привел по сути дела к политической эмиссии, от ко1
Русский репортер. 13-20 декабря 2012 г. С. 29.
137
торой выигрывают только крупные, знакомые избирателям партии. Возвращение
прямых губернаторских выборов почти не изменило правил игры. Отказавшись от
критикуемого оппозицией президентского фильтра, власть ввела вместо него так
называемый муниципальный, который позволяет авторитарно контролировать
процесс выдвижения кандидатов. Таким образом, реального выбора избиратели
так и не получили, а местные элиты снова остались без открытых инструментов
политической конкуренции и законной коммуникации с избирателями.
Несмотря на высокий накал протестного движения в политическом климате
России не произошло серьезных системных изменений. Более того, государственная Дума приняла закон об ужесточении наказания за организацию и участие в
несанкционированных акциях, а также за нарушение правил поведения на разрешенных акциях. В летний период 2012 года в Уголовный Кодекс России была
возвращена статься о клевете со штрафами, доходящими до нескольких миллионов рублей, что свидетельствовало об ужесточении авторитарного политического
режима.
В самом протестном движении, не имевшим единой идеологии и четко
определенной стратегии, со временем произошел раскол, в результате чего значительно сократились ряды протестных маршей. К началу 2013 года наметился
кризис в самой оппозиции. Ее выступление против принятого Думой закона «Димы Яковлева» вызвал серьезные вопросы, в том числе со стороны общественности – против чего и за что выступает оппозиция. Как показали социологические
опросы, большинство граждан поддержало данный закон. А протест оппозиции
выглядел на этом фоне весьма неубедительно.
Второй этап протестных движений охарактеризовался разочарованоозлобленным настроением оппозиции и мобилизационным настроем власти.
Выдвижение В. Путина в кандидаты в президенты еще больше обострило радикальные настроения. Так, акции против фальсификации выборов в Государственную Думу стали антипрезидентскими, сопровождаемыми жесткими антипутинскими лозунгами. В ответ на это Путин заявил о том, что протестное движение
138
нацелено на дестабилизацию ситуации по сценарию оранжевой революции на
Украине.
Своеобразным «антиоранжевым» ответом оппозиции на протесты стал митинг «За Путина» 4 февраля на Поклонной горе, собравший около 150 тысяч человек, в ходе которого большинство выступлений со сцены и плакаты призывали
поддержать кандидата в президенты Владимира Путина. Акция сопровождалась
обвинениями со стороны оппозиции в адрес ее организаторов в том, что они используют административный ресурс, заставляя бюджетников и сотрудников госпредприятий идти на митинг, а также подкупая участников акций. Обсуждение
«антиоранжевого» митинга на Поклонной горе попало в мировые тренды популярного микроблога Twitter; выражение «на Поклонной» употреблялось как минимум в 10-20 тысячах сообщений в час. Сразу после окончания митинга началась акция на Болотной площади с лозунгом «ни одного голоса Путину».
Очередная волна митингов началась после выборов президента РФ 5 марта
2012 года. На выборах официально были зарегистрированы 5 кандидатов — четыре представителя от зарегистрированных партий и один самовыдвиженец.
Во время избирательной кампании В. Путин не только ездил по регионам и
укреплял свой имидж, но и опубликовал ряд программных тезисов с вполне конкретными обещаниями1. В частности, им был выдвинут ключевой экономический
тезис о необходимости «новой индустриализации», что подразумевало поворот от
политики финансовой стабильности и борьбы с инфляцией к инвестициям в реальные секторы экономики. Это свидетельствовало о попытке поворота власти к
более рискованной, но назревшей политике роста. Расширенной и конкретной выглядела социальная программа кандидата Путина, в которой он рассуждал о более
справедливом, отвечающем интересам людей, распределении социальных гарантий и благ.
Кандидат в президенты Путин строил коммуникацию с общественностью в
большей степени на медийном уровне, что выражалось в его программных статьСм., например, Путин В.В. «Быть сильными: гарантии национальной безопасности для
России» //Российская газета. 20.02.2012; «Демократия и качество государства»//Коммерсант.
06.02.2012.
1
139
ях в центральной прессе («Коммерсант», «Комсомольская правда», «Ведомости»,
«Независимая газета», «Российская газета», «Московские новости», «Известия»),
т.е. в основном коммуникация строилась через СМИ. Однако, в публичных политических дебатах с оппонентами на ТВ Путин принципиально не участвовал.
Как известно, впервые президент Путин, согласно новой поправке в Конституции, был выбран на шестилетний срок, набрав больше половины голосов избирателей уже в первом туре (63,6 % голосов). В то же время активная общественность, оппозиция не признали и эти выборы, назвав их нелегитимными и
противоречащими главному закону страны.
Таблица 5
Дискурс оппозиции и власти
Из дискурса оппозиции
Из дискурса власти
«Миллион на улицах Москвы — это, конечно «Готовьте кэш, АппАзицЫонЭры». Алекже, другая Россия. Это неминуемый раскол эли- сандр Сидякин, инициатор поправок в заты, переход на сторону народа наиболее дально- кон о митингах, в своем твиттере.
видных представителей правоохранительных
органов, органов судебной системы, региональных властей. Миллион — это неминуемый крах
режима, разворот страны. Поэтому цель — миллион — предельно важна. Мне представляется,
что миллион мы сможем вывести на улицы
только тогда, когда требования политические
будут объединены с требованиями социальноэкономического характера…» Борис Немцов, в
интервью «Русскому Репортеру».
Ответом на мартовские выборы стал митинг 5 марта на Пушкинской площади. Оппозиция требовала признать выборы недействительными, а власть – нелегитимной, а также выполнения всех предыдущих требований на прошедших
митингах. В итоге ведущие лидеры оппозиции (Навальный, Удальцов, Чирикова и
др.) были арестованы.
В процессе бурной оппозиционной активности на митингах и шествиях возникло понятие «политические друзья», и люди возвращались на митинги, чтобы
снова встретиться друг с другом. Именно это сыграло решающую роль в создании
уличных лагерей как новой коммуникативной общности. А активный политиче-
140
ский протест рекрутировал в свои ряды достаточное количество людей, которые
раньше не были политически активными.
В мае 2012 года после нескольких провокаций в ходе «Марша миллионов»
со стороны лидеров оппозиции и столкновений с ОМОНом, представители внесистемной оппозиции начали саморганизовываться, создавая мирные лагеря, при
помощи которых хотели продемонстрировать протестные настроения властям.
Таким, например, стал лагерь, получивший название ОккупайАбай1 на Чистых
прудах около памятника поэту Абаю Кунанбаеву. Поскольку значительное количество собравшихся состояло из интернет-пользователей, информация об акции
получила распространение на онлайн-ресурсах, а координация и информирование
проходили через микроблог Twitter, в котором по прошествии недели с начала акций хештег2 #ОккупайАбай был использован несколько десятков тысяч раз. На
ОккупайАбай выступали оппозиционные лидеры, журналисты, деятели искусства
и культуры. Причем сама акция носила мирный характер: участники дискутировали, делились своими мыслями, пели бардовские песни, становились идейными
друзьями. Но после жалоб со стороны жителей близлежащих домов на непрекращающийся шум и засорение района Чистых прудов лагерь был ликвидирован полицией и ОМОНом, а его активисты – задержаны.
Сразу две массовые акции – сторонников и противников действующей власти - прошли в Москве 6 мая, накануне инаугурации избранного президента РФ В.
Путина: оппозиционеры устроили «Марш миллионов» от Калужской до Болотной
площади, в то время как представители провластного Общероссийского народного фронта провели очередной митинг поддержки президента на Поклонной горе.
В ходе согласованного с властями шествия и митинга на Болотной площади
начались столкновения с полицией. Около 400 демонстрантов были задержаны.
В то же время оппозиция продолжила свои акции в формате протестных «народных гуляний». Завершилась весенне-летняя оппозиционная активность 12 июня
Использовалось название акции Occupy Wall Street.
Хештег-тематическая метка в микроблоге Twitter и аналогичных системах, содержащая слово
или фразу, о которой идёт речь в записи. Хэштег должен начинаться с решётки(#) и не
содержать пробелов.
1
2
141
на очередном, мирном «Марше миллионов», приуроченном ко Дню России, где не
было зафиксировано каких-либо нарушений с обеих сторон за исключением появления в толпе нескольких провокаторов.
Важно отметить, что половина россиян (около 50 %), опрошенных в апреле
2012 года, не увидела в выдвижении Путина на третий срок каких-либо признаков
нечестных манипуляций власти с законом. 32 % россиян посчитали это выдвижение явно противоречащим букве и духу закона. Оправдывая Путина и всю политику нынешнего руководства, самая большая группа опрошенных увидела в выдвижении Путина на пост президента его желание завершить все намеченное в
течение президентского срока. 9 % респондентов полагало, что отход Путина от
власти означал бы для него уголовное преследование за совершенные им преступления и злоупотребление властью1.
Не стоит забывать, что во время предвыборной кампании кремлевская политика пропаганды создавала искусственную атмосферу безальтернативности Путина. Как и всегда налицо было неравенство возможностей кандидатов в сфере
массовых коммуникаций: время, которое имел Путин на главных каналах ТВ, в 4
раза превышало совокупное эфирное время всех других кандидатов. И это обстоятельство было подмечено населением: 35 % респондентов, опрошенных в апреле
2012 года полагали, что не будь этого преимущества у Путина, то он не смог бы
выиграть эти выборы2.
Таблица 6
Дискурс оппозиции и власти
Из дискурса оппозиции
Из дискурса власти
«Победа Путина состоялась. Это медицинский
факт. Даже с учетом всех фальсификаций, “каруселей”, вбросов перед объективами вебкамер объективно за Путиным большинство,
которому нечего — и некого — противопоставить. По крайней мере, пока. Безусловность
результата не оправдывает методов, которыми
«Я хочу сказать про эти митинги. Если наша
милиция, или, как сейчас она называется, полиция, не умеет работать, не может справиться, то мы с мужиками готовы сами выйти и
отстоять свою стабильность, но, разумеется, в
рамках закона». Начальник цеха Уралвагонза-
Президентские выборы в России 2012 года: постэлекторальный анализ. Левада-центр. М.,
2012. С.2-3.
2 2
Президентские выборы в России 2012 года:постэлекторальный анализ. Левада-центр. М.,
2012. С.7-8.
1
142
он был достигнут. Вследствие изнасилования вода Игорь Холманских, февраль 2012 года.
иногда рождаются дети, но это не оправдывает
сам процесс». Один из организаторов митингов протеста Юрий Сапрыкин, март 2012 года.
Cтоит подчеркнуть, что выборы Президента России в 2012 году (впрочем,
как и парламентские выборы-2011) проходили фоне общего снижения легитимности власти. Дефицит легитимности фиксировался еще с 2008 года, с началом экономического кризиса и продолжал остро ощущаться на протяжении всего 2012
года, при этом рейтинги одобрения политических лидеров имели тенденцию к
снижению. В целом по стране общественное мнение разделилось на два лагеря:
поддерживающих Путина, даже не смотря на обрушившуюся на него критику и
сомнения в честности выборов, и их оппонентов. К летнему периоду протестный
потенциал начал угасать – снизилось количество желающих участвовать в митингах (с 15 % до 13 %), солидарность с митингующими снизились с 44 % до 38 %,
но доля считающих выборы сомнительными или нелегитимными оставалась
крайне высокой1.
Для доказательства наличия и развития кризиса легитимности власти в российском обществе обратимся к результатам проведенного нами социологического
исследования в сентябре 2012 года в г. Уфе (Республика Башкортостан)2 в ходе
которого было опрошено 250 человек, 42 % – мужчины, 58 % – женщины. Возраст респондентов колеблется от 18 до 60 лет. Причем важно, отметить, что
большую часть опрошенных составили молодые люди 18-25 лет (72 %), 26-40 лет
(13,2 %), остальные респонденты – граждане старше 40 лет.
Важной задачей опроса являлось выяснение вопроса о представлении респондентов о том, что подразумевается под понятием легитимность власти. Оказалось, что 14 % опрошенных заявили, что не знают такого понятия, 14,4% затруднились ответить. Такие результаты показывают, что значительное число респондентов в принципе не имеют представления об одном из важнейших политических понятий. 36,8 % полагают, что легитимность власти – это законность с
1
2
Там же. С. 8.
См. Приложение 1.
143
точки зрения права, 63, 2 % правильно определили легитимность как доверие к
власти со стороны народа.
Рейтинги доверия к власти, как выявил опрос, весьма невелики. Согласно
опросу, наибольшим доверием пользуется Президент РФ – ему доверяют 24 %
респондентов. Далее следует Совет Федерации с 10 % голосов; Правительство и
его премьер-министр располагают доверием всего лишь 7,2 %, Государственная
Дума – 6,4 %. Одновременно 33,6 % респондентов затруднились с вопросом о
том, какие рейтинги легитимности можно проставить российским властям или
отметили, что не интересуются этим вопросом.
Весьма интересными представляются результаты опроса, касающиеся партийных предпочтений респондентов. Если бы выборы проводились в ближайшее
время, то 25,6 % опрошенных проголосовали бы за «Единую Россию», 25,2 % - за
КПРФ, 16,8 % - за Справедливую Россию, 13,6 % - за ЛДПР.
Если учесть, что Уфа на протяжении 20 лет реформ традиционно позиционирует себя как город сохранивший принадлежность к субъектам федерации так
называемого «красного пояса», то результаты опроса свидетельствуют о сохранении этой тенденции.
Отношение респондентов к массовым акциям в поддержку кандидатуры В.
Путина на пост президента демонстрирует явно выраженное сальдо – 26 % респондентов отнеслось к ним скорее отрицательно, 21,6 % – резко отрицательно
(что в совокупности составляет 47,6 %). Положительно отнеслось к ним около 23
% респондентов. Отношение к массовым акциям протеста выявило следующий
результат – 48,4 % одобрили эти акции, а 28 % отнеслись к ним отрицательно. Это
свидетельствует о том, что в принципе люди желали бы, чтобы власть прислушалась к требованиям тех, кто вышел на улицы Москвы и других российских городов. Это также подтверждают и ответы на открытый вопрос анкеты о причинах
поддержки или отрицания митингов. Поддерживая митинговую волну, респонденты отмечали, что она помогает россиянам выражать свое мнение и демонстрировать существующие недовольства деятельностью властей. В этом проявляются
черты зарождающегося гражданского общества. Путем протеста массы хотят «до-
144
стучаться» до власти, донести до нее свои политические требования. В акциях,
прошедших по России, опрашиваемые увидели здоровую инициативу людей, заинтересованных в демократизации общества, способ борьбы за честные выборы
без фальсификаций, за честную конкуренцию между партиями. При этом респонденты отмечали, что акты массовых выступлений ни в коем случае не должны допускать насильственных действий, а тем более человеческих жертв.
Отрицающие оппозиционное движение участники опроса мотивировали
свою позицию бессмысленностью протестов, которые, по их мнению, усиливают
вражду и ненависть в обществе и становятся фактором дестабилизации обстановки в стране. Часть опрошенных увидела в оппозиционном движении «руку Запада», диктующего России свою волю. Часть респондентов отмечали, что митинги
протеста, скорее всего, финансируются другими государствами.
Подавляющее число респондентов сделали вывод о том, что в России реально существует кризис легитимности власти. Такой точки зрения придерживаются 80 % опрошенных. 8,8 % полагают, что нынешний кризис власти в России
является проявлением всеобщего кризиса, охватившего весь мир. 65,3 % надеются, что протестное движение способно повлиять на легитимность власти, в то
время как 34,7 % считают, что этого не произойдет, что «власть просто не позволит это сделать».
Респонденты отмечают, что протестное движение может серьезно повлиять
на власть только в том случае, если оно будет расти в регионах, а не только в
Москве и некоторых других крупных городах. Оптимисты делают вывод о том,
что протестное движение уже повлияло на легитимность, видя некоторые позитивные изменения благодаря участию в протестном движении масс населения и
активному обсуждению в обществе результатов выборов. С другой стороны, пессимисты настаивают на том, что ничего не изменится, а отношение к народу совершенно не претерпит никаких изменений. Одним из интересных ответов на вопрос о влиянии протестных настроений на власть является, на наш взгляд, следующий ответ: «если исходить из того, что легитимность – это доверие со стороны
145
народа, то я не понимаю, как протесты могут заставить народ (ходящий на эти
митинги или не ходящий), начать ей доверять и принять ее».
По вопросу о том, какая политическая система установилась в настоящее
время в России большинство респондентов назвали ее авторитарной (37,4 %). Достаточно много респондентов охарактеризовали ее как тоталитарную (22,4 %).
26,4 % увидели переходную политическую систему и только 12,8 – демократическую. Вероятно, власти необходимо задуматься над вопросом о том, почему проводящиеся реформы не формируют уверенности граждан в построении демократической политической системы. Собственно говоря, сами респонденты главными
причинами недемократичности политической системы называют отсутствие честности со стороны властей (41,2 %), недостаточность открытости власти по отношению к народу (13,2%), а некоторые видят причину в нехватке грамотных политиков-управленцев (24 %). Серьезным показателем снижения уровня легитимности власти, на наш взгляд, является то, что 72,4 % респондентов не доверяют федеральной власти, а 24,8 % скорее доверяют. Доверяют полностью только 1,6 %.
Таким образом, проведенное социологическое исследование и анализ его
результатов позволяет сделать общий вывод о том, что в стране в действительности существует кризис легитимности власти, который в настоящее время еще не
приобрел характера всеохватывающего, глобального кризиса, но должен заставить власть разобраться в причинах сложившейся ситуации, чтобы вовремя суметь не допустить его расширения. При этом подчеркнем, что в опросе большую
часть респондентов составило активное, молодое поколение, которое в ближайшем будущем станет активным электоратом, а возможно и сможет повлиять на
осуществление властью широкомасштабной политической коммуникации.
Парламентские, и следом президентские выборы показали насколько важно
эффективно использовать разные каналы политической коммуникации между
властью и обществом. Для большинства россиян наиболее доступным средством
коммуникации являются различные СМИ. Причем старшее поколение больше
всего доверяет официальной прессе и телевидению, через которые и узнаёт об основных политических событиях в стране. Молодежь, в свою очередь, широко ис-
146
пользует интернет, социальные сети, блоги, Живые Журналы, одним словом все
возможные онлайн инструменты. Молодое поколение – поколение интернета и
оно склонно больше доверять ему, что подтверждает проведенный нами опрос,
согласно которому 45,2 % респондентов указали интернет в качестве основного
источника получения информации. Социальные сети, стремительно развиваясь в
интернет-среде, имеют многомиллионную аудиторию в стране. Именно посредством социальных сетей организовываются массовые выступления, митинги, акции с вовлечением большого числа участников. В качестве примера можно привести события на Манежной и Болотной площадях, проспекте Сахарова в Москве,
массовые акции протеста в Тунисе и Египте.
Так, сервис микроблоггинга
«Twitter» становится эффективным ресурсом для обмена новостями и информацией, а также средством связи с единомышленниками, а социальная сеть «Facebook»
помогает создавать сообщества, т.е. группы по интересам. Но столь актуальное
среди молодежной аудитории интернет-взаимодействие имеет и свои уязвимые
стороны: недостоверность, недостаток информации, фрагментарность и порой излишнюю эмоциональность. В этой связи возникает разница в источниках формирования легитимации власти между старшим и младшим поколением. Как уже
было отмечено выше, увеличение каналов политической партиципации маскирует
демократичность политического дискурса, но в то же время создаёт дополнительные проблемы правящему режиму. Не секрет, что в формировании легитимности
российской власти большое значение имеют медиа, что позволяет говорить о таком явлении как медиалегитимация. По сути бытующие в СМИ интерпретации
событий задают границы легитимности действий политиков. Как подчеркивает Д.
Березняков медиалегитимация – это комплекс пропагандистских кампаний, реализуемых органами власти совместно со средствами массовой информации1. При
этом Россия относится к тем странам, где СМИ в основном принадлежат государству, что конечно сказывается на особенностях ведения политического дискурса.
Березняков Д.В. Медиалегитимация и российский политический контекст/Международный
конгресс «300 лет Российской газете. От печатного станка к электронным медиа». Сб. материалов. М., 2002.
1
147
Особенно активно все возможности интернет-коммуникации используют лидеры оппозиции (например, С. Удальцов, А. Навальный, И. Яшин, К. Собчак, Д. и
Г. Гудковы и многие другие) – ведут сетевые дневники, блоги, Живые Журналы
(ЖЖ). Также на стороне оппозиционных сил сейчас есть издания общефедерального значения – такие как, например, грани.ру, «Ежедневный журнал», The new
times, каспаров.ру, форум.мск. К симпатизирующим оппозиции можно также отнести телеканалы «Дождь», РЕН ТВ, Интернет-издания Газета.ру, Slon.ru, радиостанцию Финам FM, журнал «Большой город» и некоторые другие издания. Таким образом, оппозиция завоевывает на свою сторону массу молодежи, в лице которой она получает определенную степень легитимации, которая ей также необходима для формирования доверия к себе.
Одной из серьезных попыток легитимации оппозиции стали выборы в Координационный совет (КС) оппозиции в октябре 2012 года. Первоначально планировалось, что выборы будут продолжаться в течение двух дней, однако хакерские
атаки, из-за которых сайт Центрального выборного комитета долгое время был
недоступен, заставили организаторов продлить голосование на сутки. В общей
сложности в голосовании приняли участие почти 82 тысячи человек. Выборы позволили общественности узнать оппозиционных лидеров от разных политических
сил и проголосовать за понравившихся кандидатов. Всего в «протопарламент»
было избрано 45 человек – 30 из них избирались всеми зарегистрированными избирателями по общероссийскому округу, и еще 15 – с учетом принадлежности к
оппозиционным организациям. Так, от каждой «курии» – левой, либеральной и
националистической было избрано по 5 человек. Офлайновое голосование было
организовано в большинстве регионов во время массовых публичных мероприятий. Параллельно проходило интернет-голосование1. По итогам выборов первое
место в списке, как и прогнозировалась, занял популярный блоггер Алексей
Навальный, собравший 43723 голова, что на 5000 больше, чем у его ближайшего
преследователя, Дмитрия Быкова. В Координационный Совет вошли, прежде всего, те общественные и политические деятели, которые особо медийны и широко
1
http://grani.ru/Politics/Russia/Election/m.199373.html (дата обращения 15.10.2012)
148
известны в соцсетях (ЖЖ, facebook, twitter), а также благодаря альтернативному
телеканалу «Дождь». Таким образом, мы видим, что независимые медиаплощадки, блоги, социальные сети являются основным источником легитимации
оппозиции в процессе их коммуникации со своими сторонниками.
Кризис, который переживает ныне оппозиция, вполне объясним. Она слишком неоднородна, не имеет общей идеологии, а также стратегии и тактики действий. Некоторые одиозные участники оппозиции внушают серьезное недоверие со
стороны населения, поскольку известны по предыдущим этапам своей политической деятельности, которая зафиксировалась в сознании народа как неэффективная
и, более того – антинародная. На наш взгляд, наличие сильных лидеров и эффективное действие оппозиционных политиков и деятелей является более важным источником их легитимации, чем даже выборы в КС, которые могли способствовать
некоторому идеологическому расколу в рядах оппозиции.
Что касается власти, то она преимущественно использует медиаканалы и медиалегитимацию, как наиболее управляемый, широкомастабный инструмент политического, манипулятивного воздействия.
Отметим, что в 2012 году Президент России отказался от традиционной
прямой линии – формата общения со страной, ставшего традиционным в последнее десятилетие1. Такое решение было обоснована властью тем, что в холодное
время года желающим задать своей вопрос будет некомфортно ожидать своей
очереди. Но часть граждан объясняло это по-другому. Согласно социологическому опросу Левада-центра 41 % опрошенных отметили, что власть опасается и
уходит от острых вопросов, 13 % заявили о потере интереса граждан к самим
прямым линиям. Всего лишь 8 % указали, что отказ от прямой линии продиктован заботой власти о здоровье россиян2. При этом, «прямые линии» с Путиным
вызывали большой интерес аудитории, неизменно собирая высокие рейтинги (до
40 %). Например, на последнюю «прямую линию» в 2011 году поступило более
Впервые общение с гражданами в прямом эфире с помощью телемостов из разных точек
страны, телефонных звонков и писем состоялось в 2001 году.
2http://www.levada.ru/30-11-2012/zdorove-prezidenta-khoroshee-40-rossiyan
(дата
обращения
10.01.2011)
1
149
миллиона звонков, 50 тысяч вопросов по интернету и более 100 тысяч SMS, а сама продолжительность «прямого включения» составило более 4,5 часов1. Отметим, что в итоге В. Путин провел свою ставшую уже традиционной «прямую линию», которая состоялась 25 апреля 2013 года, ответив на рекордно высокое количество вопросов в течение почти пяти часов. По нашему мнению, проведение
такой дискуссии стало важным политическим шагом, повышающим легитимность власти. При этом «прямую линию» посмотрело более половины населения
страны2, а средний возраст зрителей составил 60 лет, что говорит о том, что основным источником легитимации власти Президента выступает старшее поколение и пенсионеры, которые используют традиционные медиаканалы. Также прямая линия-2013 года стала самой обсуждаемой темой в сети Твиттер, выйдя в мировые тренды по популярности цитирования. Так, «прямые линии» с Президентом играют важную роль по приближению граждан страны к власти, усиливают
ее коммуникативную составляющую, способствуя легитимации власти в глазах
общественности.
При этом отметим, что Президент Путин до настоящего времени не лишен
некоторой харизматической легитимности в глазах народа, немало людей действительно поддерживают его. Но особенность современного этапа развития России демонстрирует, что население не видит пока еще адекватной по силе и авторитету замены действующего президента. Представления в массовом сознании
россиян о незаменимости Путина как государственного лидера говорит о недостаточной демократизации российского общества. Собственно, власть и не заинтересована в предоставлении эфира для новых конкурентных политических лиц.
Негативно влияет на создание имиджа президента и проведение некоторых PRкампаний, которые способны возыметь обратный эффект тому, который ожидается. Населению не особенно понравились кампании с погружением президента на
дно Таманского залива за древнегреческими амфорами, полет со стерхами в проекте «Полет надежды» и некоторые другие, вызвавшие бурные обсуждения в он1
2
http://www.polit.ru/article/2012/10/31/putin_line/ (дата обращения 10.01.2011)
По данным исследования TNS Russia.
150
лайн среде и независимой прессе. В условиях серьезного кризиса эти пиар-акции
чаще воспринимаются сугубо отрицательно или с долей юмора, поскольку народ
считает, что сегодня есть более важные президентские дела.
На наш взгляд, сейчас происходит некоторая реабилитация, трансформация
имиджа Путина в медиа и в глазах широкой общественности. Если раньше его позиционировали как молодого, спортивного, то сейчас политтехнологи продвигают
образ зрелого, умудренного опытом политика, но все такого же ироничного, с
чувством юмора, хотя по сути образ стал жестче. Если использовать уже указанную нами таблицу архетипов, то В. Путина можно охарактеризовать через «Мудреца», «Героя», «Заботливого», «Правителя», «Творца», порой даже «Мага» (если
анализировать пиар-кампании по продвижению Путина). При этом отметим, что
большое значение в политической коммуникации власти с обществом играет
пресс-служба президента, которая транслирует населению политические решения.
Так, медиакоммуникация и пиар-коммуникация являются самыми распространенными каналами власти, легитимирующими ее. При этом важно подчеркнуть,
что именно СМИ играют ключевую роль в формировании легитимации власти как
«снизу», так и «сверху». Медиа, а особенно телевидение и официальная печать не
позволяют снижаться рейтингам Путина ниже 48 % – это зафиксированный самый
низкий показатель рейтинга президента1. В свою очередь коммуникационная политика власти противоречит заявлениям Путина, который выразил свое видение развития страны в предвыборных статьях в центральной прессе. В них он утверждает,
что «демократия заключается, как в фундаментальном праве народа выбирать
власть, так и в возможности влиять на процесс принятия ею решений» при этом
«…нужны механизмы постоянного и прямого действия, эффективные каналы диалога, общественного контроля, коммуникаций и обратной связи»2. Но, к сожалению, российское общество поставлено в условия, при которых оно мало влияет на
процесс принятия властью политических решений, хотя любой современный политический режим, даже самый репрессивный стремится создать иллюзию вклю1
2
По данным Левада-центра.
См.: Путин В.В. Демократия и качество государства //Коммерсант. № 20/П (4805), 06.02.2012.
151
ченности общественного мнения в реальные процессы принятия властных решений, старается заигрывать с ним1.
Важно отметить, что власть и ее первые лица существенно повышает свою
легитимность, принимая популярные законы, поправки, ведя антикоррупционные
кампании (снятие министров, судебные дела с Министерством обороны, «Оборонсервисом» и т.д.). Отчетность о доходах политиков, депутатов Государственной Думы, высших должностных лиц, на наш взгляд, является мерой легитимации
власти (особенно первых ее лиц) в сторону большей открытости и прозрачности
осуществляемой деятельности. Так, важным критерием легитимности остается
вера в таковую, а условием этой веры является реализация властью идеи гражданского общества, предполагающей наличие определенных механизмов учета протестных мнений и корректировки законодательства. В принципе, движение в этом
направлении уже заметно, подтверждением чему выступают принимаемые властью антикоррупционные законы, ужесточение законодательства в этом направлении.
Но при этом власть не использует богатые возможности интернета, социальных сетей, в результате чего молодое поколение вовсе не вовлечено в диалог с властью. В молодежной среде формируется две крайности – либо происходит сознательное игнорирование участия в политической жизни (абсентеизм), либо появляются оппозиционные настроения, которые могут иметь разрушительные для личности последствия. Вместе с тем заметим, что поведение молодежи формирует целый комплекс проблем, которые должны решаться не только через средства коммуникации, но и через образовательные программы и воспитание политической и
общей культуры молодежи.
Отметим, что на политическую коммуникацию большое влияние оказывает
общественное мнение, которое во многом формирует политический дискурс. При
этом российские реалии таковы, что общественность слабо вовлечена в политическую жизнь страны ввиду низкой политической культуры, отстраненности, даже
Гавра Д.П. Общественное мнение и власть: режимы и механизмы взаимодействия//Социология
и социальная антропология. 1998. Т. 1, вып. 4.
1
152
игнорировании политической сферы, неверия, что возможно что-то изменить,
неразвитости гражданского общества – свободного от политического влияния.
Между тем, чем выше осведомленность индивида, тем проще ему при определенных обстоятельствах сопротивляться информации, не соответствующей его базовым ценностям1. На современном этапе многочисленные замеры общественного
мнения подвергаются сомнению. Исследования все чаще становятся инструментом
манипуляции масс людей, а также служат интересам государственных СМИ, поэтому в интернет-среде действуют свои альтернативные опросы, зачастую не совпадающие с данными исследовательских центров. В такой ситуации политически
пассивное большинство «примыкает» к мнению большинства, не выражая своей
точки зрения или вовсе не имея ее. Но в то же время нестабильная обстановка в
стране, кризис легитимности власти пробудил дух общественности, став ожидаемым результатом действий власти последнего десятилетия. Таким образом, только
совместные усилия власти и общества смогут способствовать преодолению кризисных ситуаций.
Вывод. Таким образом, политическая коммуникация может играть различную роль: как делегитимировать власть так и легитимировать ее. На примере анализа осуществления политической коммуникации федеральной властью мы видим,
что во многом именно она способствовала удержанию ее рейтингов не ниже критической отметки, при этом большую роль сыграли традиционные печатные медиа,
телевидение, специально продуманные пиар-акции. В такой ситуации в атмосфере
всеобщего недоверия к институту выборов как главному оплоту демократии власть
грамотно управляла своей легитимностью, активно вовлекая в коммуникации
властную элиту, государственную службу, усиленную могуществом государственных СМИ.
См. Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения. М.: Институт фонда
«Общественное мнение», 2004. С. 88-106.
1
153
2.3 Совершенствование легитимационного потенциала политической
коммуникации на пути к делиберативной демократии
М. Маклюэн еще в середине XX века сделал вывод о том, что важнейшим
фактором исторического процесса становится смена информационных технологий, и одним из первых предположил, что тип общества определяется господствующим в нем типом коммуникации, а человеческое восприятие – скоростью
передачи информации. СМИ в современное мире выступают как неотъемлемый
атрибут «символической власти» (по П. Бурдье), запускающие механизм процесса
«медиатизации политики»1. Социолог М. Кастельс, обращая внимание на падение
доверия к политической системе и поглощение СМИ государственной бюрократией, путем выхода из кризиса считал широкое использование электронных коммуникаций и переход от иерархической системы управления к сетевой с установлением горизонтальных коммуникаций граждан с органами власти и управления.
Информационная открытость органов государственной и муниципальной
власти является органическим качеством демократической политической системы. Она предполагает эффективность решений и действий власти, равный доступ
всех граждан к информации о властных структурах, возможность поиска, получения и распространения информации в сфере политико-властных отношений. Согласно проведенному в 2010 году в Республике Башкортостан социологическому
опросу жителей РБ о доступности для граждан информации о деятельности региональных и местных органов власти, более половины респондентов посчитали
проблему открытости государственной службы, доверие граждан к власти важнейшей задачей для современной России. При этом только 7 % респондентов оценили как высокую степень открытости решений и действий органов власти в республике2, что является очень низким результатом в эпоху информационнокоммуникационного общества. Жители в большей мере информированы о дея1
2
Бурдье П. Социология политики. М., 1993. С. 132-133.
http://www.agidel.ru/?param1=20020&tab=2 (дата обращения 15.02.2013)
154
тельности тех органов власти, с которыми она чаще всего контактируют, а именно
об Администрации городов и сельских районов. Что касается Администрации
Президента, Правительства, Госсобрания РБ, то здесь осведомленность значительно ниже. На вопрос «как часто возникает необходимость обращения в органы
государственной власти и местного управления» оказалось, что наиболее часто
граждане обращаются в органы местного самоуправления. Сумма ответов «часто,
довольно часто, иногда» составило 51 %. В то же время число обращений в Министерство РБ составляет 15,4 %, а в Администрацию Президента РБ – 10,1 %.
Интересным представляется и то, что почти треть респондентов решило вопросы,
с которыми они обратились в органы власти. В качестве основных помех для решения вопросов респонденты отмечали – в 37,7 % случаев служащие не дали необходимой им информации, в 25, 2 % обращения оставили без внимания, в 10 %
случаев респонденты испытали на себе грубое отношение государственных и муниципальных служащих. Это говорит о том, что коммуникация с населением в регионах нарушена, а зачастую свидетельствует о некомпетентности государственных служащих.
В современных условиях одним из приоритетных направлений развития системы обратной связи государственных органов с населением является использование интернета. Однако, как показывают результаты опроса, большинство граждан не прибегает к использованию интернета для обращения в органы государственной власти. Всего 2,5 % респондентов пользуются им для подачи заявлений
или жалоб в действующие органы государственной власти.
Цензурирование информации, ее дозированность, низкая степень информационной оперативности, ограниченное количество эффективных коммуникационных каналов серьезно затрудняют коммуникацию между властью и обществом, а
особенно в кризисных условиях делегитимации политико-властных отношений.
Для регионального уровня вообще более характерна односторонне направленная
коммуникация, что говорит также о низкой политической активности самого
населения, его нежелании и неумении участвовать в политической жизни региона.
Бесспорно, этому способствовало назначение глав республик, регионов президен-
155
том РФ, лишение жителей права самим выбирать руководителей, жесткие методы
в отношении оппозиции, заключающееся либо в преследовании, либо в запрещении оппозиционно настроенных СМИ. В то же время современные условия диктуют новые требования к взаимоотношению власти и масс. Такая политика власти
не способствует росту уровня понимания гражданами своей роли, как активных
участников политического процесса.
Как позывает практика, региональные политики предпринимают попытки
построить диалог с населением, но пока во многом он лишен систематизации и
постоянства осуществления. Например, первым интернет-дневник (Живой Журнал) в Республике Башкортостан завел президент Рустэм Хамитов в июле 2010
года. Формат неофициального диалога сделал его беспрецедентным явлением в
общественной жизни республики. Интернет-сообщество откликнулось тысячами
комментариев. Как отмечал сам президент, его блог стал отдушиной для нормального общения с людьми. Так началась блогеризация башкирских чиновников
и собственными дневниками стали пользоваться министры молодежной политики
и спорта, образования, здравоохранения, ЖКХ и другие чиновники высшего звена. За все время ведения дневника, Хамитовым было сделано 156 записей, на которые получено 70610 комментариев. А сам дневник приобрел более официальную форму и стал доступен на личном сайте президента (presidentrb.ru/rus/blog).
Президент Башкирии призвал членов кабинета министров «активнее работать в
интернете», приведя в пример свой собственный опыт ведения блога и комментирования в интернет-изданиях1. Любопытно, что имя Хамитова фигурирует в медиарейтингах глав регионов Института независимых политических исследований,
где он находится на 30-м месте из 83-х возможных. Показатель высчитывается
как соотношение числа публикаций с прямой или косвенной речью персоны к
общему числу сообщений с его упоминанием. К сообщениям с цитатой в федеральных и региональных СМИ прибавляются посты («твиты») и комментарии
в «ЖЖ», «Твиттере» или stand-alone блоге2.
1
2
http://www.kommersant.ru/doc/2056192?isSearch=True (дата обращения 10.07.2012)
http://www.proufu.ru/politika/item/21852-rustem-hamitov-stal-bolee-otkryityim.html
156
Вместе с тем необходимо обратить внимание на правила комментирования
записей в президентском дневнике. Помимо традиционных запретов на распространение рекламы, спама, информации, разжигающей ненависть и изобилующей
ненормативной лексикой, не допускаются сообщения, содержащие жалобы,
просьбы личного характера, прошения, связанные с персональными жизненными
ситуациями и требующие ответа. На наш взгляд, подобные ограничения демонстрируют лишь игру в демократию, поскольку далеко не каждый житель республики может высказать свое мнение. Но ведь именно «в неформальном пространстве сетевых коммуникаций начинает конституироваться общественная повестка
дня, представляющая собой иерархию конкретных социальных проблем, формирующуюся под давлением общественности как определенной социальной общности в определенный период времени»1. Практика показывает, что наибольшее количество комментариев вызвали обсуждения в дневнике министра здравоохранения РБ Георгия Шебаева по темам модернизации отрасли и программе «Земский
доктор», где было оставлено больше ста комментариев. Выяснилось, согласно
личной статистики министра, что интерес к его блогу проявляют даже в других
странах – США, Швеции, Белоруссии2. Тем не менее, актуализируется необходимость сделать интернет-пространство, блоги эффективным полем коммуникации
с общественностью, где каждая тема, даже простой насущный вопрос от жителя
республики не останется без внимания. Сегодня меняется сама логика коммуникации – Э. Гидденс констатирует: «коммуникационная революция привела к появлению более активного, мыслящего гражданина»3. Другими словами, власть,
особенно в регионах должна отказаться от политики, замалчивающей острые вопросы, которые необходимо решать открыто и демократично. Если этого не произойдет население всегда будет настороженно относится к власти и не допонимать того, что является наиболее актуальным в данный момент. Достаточно высокому уровню образования и интеллекта наших граждан явно не достает высокой
(дата обращения 10.09.2012)
1 Зазаева Н. Политические коммуникации в современной России//Власть. 2012. № 7. С. 64-65.
2 Жил-был журнал//Аргументы и факты № 39 от 01.10.2011.
3
Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.: 2004. С. 67.
157
политической культуры. И одна из задач власти заключается в том, чтобы работать над ее повышением.
Также отметим, что культура управления интернет-пространством, виртуальной коммуникацией у большинства чиновников (особенно в регионах) находится на весьма низком уровне. Чиновники часто заводят себе страницы в соцсетях (twitter, facebook), но не умеют ими пользоваться, ведут их помощники, что
затрудняет и замедляет коммуникацию. Так, возрастает потребность в повышении
элементарной компьютерной грамотности политиков, проведении тренингов, видео-чатов, он-лайн тестирований. Важно понимать, что власть, ориентированная
исключительно на традиционную коммуникацию, в современных социальных системах практически не востребована, поскольку не адекватна современной социальной организации.
Таким образом, интернет-коммуникация является важным инструментом по
укреплению легитимации власти, предоставляющая широкий спектр возможностей для организации оперативного интерактивного общения с пользователями.
Именно посредством комментариев, обсуждений, вопросов любой пользователь
сети независимо от своего местонахождения может вступить в диалог с представителями власти, в определенной степени повлиять на принятие политических
решений. Например, принять участие в обсуждении законопроектов, оставить
свой голос в опросах. Важно отметить, что политические интернет-коммуникации
играют важную роль в жизни современного человека, выполняя функцию социализации, посредника политической реальности. Так, в развитых демократиях новые коммуникационные технологии существенным образом изменяют способы
воздействия на общественное мнение, что позволяет говорить об он-лайн и оффлайн мнениях и оценках текущих политических событий.
Всё это позволяет говорить о реальном и виртуальном политическом поле,
переходящим в гиперреальность, т.е. границы уже не так осязаемы, стерты, что
меняет характер восприятия самой действительности, влияет на способ общения
158
людей1. Это связано с созданием виртуальных образов, являющихся способом
существования политиков и политических сил в публичном пространстве. Важно
отметить, что при интернет-коммуникации возникают горизонтальные коммуникационные связи, не так широко характерные для политической сферы. В таких
условиях общественность не является пассивной массой, а представляет определенные группы сетевых сообществ. При таком способе взаимодействия коммуникация становится субъект-субъектной, а не передающейся «сверху вниз», пользующейся большим доверием и лояльностью прогрессивной сетевой аудитории.
Поэтому политикам, различным политическим структурам, организациям следует
активно взаимодействовать с интернет-аудиторией на горизонтальном уровне для
завоевания доверия, поддержки, формирования позитивного имиджа, что в итоге
влияет на легитимацию или делегитимацию власти.
Между тем на эффективность политической коммуникации большое влияние оказывает внутренняя борьба старой и новой элит. Такая ситуация явно
наблюдается в республике Башкортостан, где смена элит произошла по инициативе федерального центра, т.е. назначением «сверху», а не путем свободного волеизъявления «снизу». В таких условиях прежняя элита продолжает оказывать
существенное влияние на политическую жизнь региона, контролирует значительные финансовые ресурсы, не сдает свои позиции. В то же время новая власть
осуществляет другой курс управления, модернизируя и изменяя прежнее политическое устройство, что приводит к межэлитным политическим конфликтам, отмечается дискоммуникация (нарушение коммуникации) между властями, нежелание
построить эффективный диалог, дискурс. Во многом эффективная политическая
коммуникация между прежней и нынешней элитами стабилизирует, улучшает политическую обстановку. В пример приведем республику Татарстан, где бывший
президент М. Шаймиев стал советником нового президента и своего ставленника
– Р. Минниханова. Таким образом, произошло своего рода объединение политических сил, гармонизация старой и новой власти, что положительным образом
сказалось на регионе. В Башкирии экс-президент республики М.Рахимов в ряде
1
Бодрияйр Ж. Симулякры и симуляции/Перевод О.А. Печенкина. Тула, 2013.
159
интервью обещал оказывать поддержку новому президенту, но на практике все
оказалось значительно сложнее. На вопрос, заданный М. Рахимову о том, что положительного сделано в РБ после его отставки, он ответил «много слов сказано о
том, что было плохо, в каком направлении надо двигаться, но вот реального движения вперед нет»1.
Рассуждая об особенностях легитимации региональной власти важно отметить, что существуют определенные критерии эффективности губернаторов (а
следовательно и легитимности), которые позволяют оценить их деятельность согласно определённым показателям. Выделим 12 основных, разработанных минрегионом, которые соответствуют общеевропейским стандартам, дополненных российскими реалиями2. Три показателя связаны с демографией - ожидаемая продолжительность жизни при рождении в субъекте, численность населения и естественная смертность. Следующие три параметра связаны с экономикой региона объем инвестиций в основной капитал, оборот малого бизнеса и объем доходов
консолидированного бюджета субъекта. Другие три параметра относятся к социальной политике, а именно уровень безработицы, удельный вес введенной общей
площади жилых домов и реальные денежные доходы населения. Параметром эффективности станет также доля выпускников, не прошедших ЕГЭ. Одиннадцатым
критерием станет оценка работы губернатора с населением, двенадцатым - расходы на содержание органов государственной власти и местного самоуправления.
При этом могут быть выделены дополнительные критерии, учитывающие специфику и уровень развития конкретного региона. Так, вышеперечисленные критерии будут способствовать оценке деятельности региональной власти, ее легитимации или же делегитимации в глазах населения, властных элит, государственных
структур и т.д.
Между тем опрос, проведенный ВЦИОМ в Башкортостане в октябре 2012
года по положению дел в регионе показывает, что рейтинг Р. Хамитова – 60%, М.
Россия должна развиваться на федеративных принципах. Интервью с первым Президентом
Республики Башкортостан М.Г. Рахимовым //Евразийский юридический журнал. № 3 (46) 2012.
С. 8.
2
http://www.rg.ru/2012/07/11/gubernatori.html (дата обращения 2.05.2013)
1
160
Рахимова – 33%. 52% опрошенных не усматривает серьезных перемен в политике
Хамитова по сравнению с курсом Рахимова (52%). Вместе с тем ассоциация личности Хамитова с новым курсом и политическими переменами идут на пользу его
имиджу. Чем больше существенных перемен замечают респонденты, тем выше рейтинг одобрения. В регионе ярко выражена потребность в новом курсе – население
единодушно выступает за поэтапные изменения (48 %), а не за решительный слом
сложившейся ситуации (37 %)1.
Возрастает необходимость наладить систему мониторинга общественного
мнения по актуальным вопросам жизни региона – с 2010 года в Башкортостане нам
удалось найти лишь 2-3 официально проведенных в республике опроса жителей.
Между тем, мониторинг общественного мнения, проведение социологических исследований позволяет власти выявлять проблемы региона, корректировать свои политические решения, повышая уровень доверия к властным структурам. По мнению
отечественного социолога Б. А. Грушина, общественное мнение есть не что иное
как «общественное сознание со сломанными внутри него перегородками», а также
зеркалом жизни общества, которое дает возможность судить о самих этих фактах
и самой этой действительности2. В. М. Герасимов, рассматривая общественное
мнение в политическом контексте, делает вывод, что существует тесная взаимосвязь между властью и общественным мнением и пренебрегать им невозможно3.
Проблема заключается в том, что опросы общественного мнения в России граждане считают инструментом в руках политиков. Не секрет, что общественность
перестала доверять официальной статистике, особенно после парламентских и
президентских выборов 2011-2012 гг. Если ранее в 2008 году результаты опросов
совпадали с данными ЦИК, то теперь фиксируется общий тренд недоверия, что
напрямую связано с делегитимацией власти во многом в связи с зафиксированными фальсификациями выборных кампаний.
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=113229 (дата обращения 20.10.2012)
Б.А. Четыре жизни России в зеркале опросов общественного мнения. Жизнь 2-я.
Эпоха Брежнева. М.: Прогресс-Традиция, 2003. С. 8.
3
См.: Герасимов В. М. Общественное мнение в зеркале политической психологии. М.: Луч,
1995.
1
2Грушин
161
Также для региональной власти необходимо шире использовать возможности
электронной коммуникации, создавать эффективные и полезные для общественности интернет-сайты органов власти, которые сейчас грешат устаревшей, неисчерпывающей информацией. Актуализируется потребность аудитории в объективной, прозрачной информации о планах и результатах проделанной работы органов власти,
объективной информации о принимаемых решениях. Конечно, указанные шаги не
являются панацеей от преодоления кризиса легитимности власти, но могут позитивно повлиять на индикаторы доверия к власти.
В условиях региональной политики возрастает острая необходимость в
прямых выборах глав субъектов федерации, что частично присутствует в современной выборной системе. 1 июня 2012 был принят закон о прямых выборах губернаторов в отличие от прошлой системы, где глав субъектов назначал президент, что лишало смысла сам выборный процесс. Кандидаты в губернаторы могут
выдвигаться политическими партиями, при этом выбор может быть сделан в
пользу беспартийных или представителей других партий. Также разрешается участие и самовыдвиженцев, однако это право должно быть зафиксировано в законе
субъекта России. Однако в результате возвращение прямых губернаторских выборов никак не изменило правила игры. От ранее предлагаемого президентского
фильтра власть отказалась, но вместо него ввела так называемый муниципальный,
который позволяет жестко контролировать процесс выдвижения кандидатов. Таким образом, реального выбора избиратели так и не получили.
Первые выборы по новой системе прошли в октябре 2012 года, когда в
стране проводилось сразу 4686 выборов разного уровня. В итоге на местах победили прогнозируемые кандидаты от действующей партии власти, а кандидаты от
других партий либо снимали свои кандидатуры, либо проигрывали. Стоит отметить, что в некоторых регионах оппозиционные кандидаты не побеждали, но вызывали большой интерес со стороны СМИ и широкой общественности в силу своей известности и грамотно построенных пиар-кампаний. Например, выборы в
Химках стали самыми публичными за всю историю выборов в Московской области. В целом по стране небольшие Химки занимают половину публикаций в фе-
162
деральных СМИ, несмотря на то, что параллельно шли еще пять губернаторских
кампаний. А в Московской области это составило до 90 % публикаций. Даже не
победившие на выборах кандидаты стали более узнаваемы. Например, имидж
одного из химкинских кандидатов – Е. Чириковой был сформирован во многом
благодаря независимой прессе, социальным медиа и сетям, сделав ее понастоящему популярной политической фигурой.
Необходимость проведения честных, адекватных современным реалиям выборов показали результаты низкой явки избирателей на последних региональных
выборах в октябре 2012 года. Эксперты объясняют это вялой агитацией кандидатов, а также определенной усталостью избирателей, ведь с разрывом в полгода
прошли сразу три крупные кампании – выборы в Госдуму, Президента РФ
и региональные выборы. Кроме того, по их словам, низкая явка может говорить
о том, что избиратели не хотят ничего менять в политической жизни страны, а
также элементарным неверием в честность и справедливость выборов без выборов. В шести регионах явка не превысила до 35-40%, в то время как на прошлых
выборах она составила более 60%1.
Для регионов по-прежнему остается актуальным формирование пула независимых СМИ, которые могут профессионально, объективно, свободно от влияния государства, извне, освещать политические события, предоставлять правдивую картину происходящего, так как именно из медиа жители регионов узнают о
политике власти и принимаемых ею решениях.
В
современных
условиях
актуальным
становится
организация
политического дискурса в духе делиберативной (совещательной, диалоговой)
демократии, которая рассматривается как демократия рационального дискурса,
обсуждения, убеждения, аргументации и компромисса. Главным субъектом такой
демократии выступает современный человек-гражданин, активный участник
политических и гражданских процессов. Он склонен к беспартийности, готов к
1
http://ria.ru/trend/14_october_14102012/ (дата обращения 15.11.2012)
163
компромиссу и отказу от своих предпочтений ради достижения компромисса 1.
Такое определение говорит нам о том, что необходимо сформировать чувство
личной сопричастности граждан к политическим процессам. Как отмечал Ю.
Хабермас «теория дискурса делает осуществление делиберативной политики
зависимым не от коллективной дееспособности совокупности граждан, а от
институциализации соответствующих процедур»2.
В условиях кризиса легитимности региональной власти большую роль играют СМИ, выступающие проводниками между властью и обществом, которые
формируют общественное мнение, оценки, взгляды, задавая тон политическому
дискурсу в целом. В кризисной ситуации объем получаемой информации увеличивается, а степень ее восприятия, напротив, снижается. Однако зачастую официальные региональные и федеральные СМИ3 представляют информацию в определенном свете, используют латентные механизмы пропаганды, завуалированной
манипуляции, оказывая определенное влияние на массовое сознание. В связи с
этим возрастает потребность в качественной журналистике, свободной от влияния
государственных структур, влиятельных компаний, лоббирования определенных
групп интересов. Для проправительственных медиа (Первый канал, Россия, НТВ,
ТВЦ, БСТ, Вся Уфа и др.) характерно изображать всю сложную палитру политической жизни в одном выгодном для власти свете. В такой ситуации населению
становится сложно ориентироваться в политическом процессе, где оно становится
пассивным элементом. Как показывает практика, управленческая машина далеко
не всегда успевает за ростом скорости информационного обмена в современном
обществе, в результате чего воспринимается как громоздкая и неповоротливая.
Это дает повод размышлять о том, что существующая в большинстве развитых
стран политическая система является псеводемократической, поскольку выборы
Слесарева Г.Ф.
Роль европейской традиции в современной интерпретации феномена
гражданского общества// Гражданское общество в истории политической мысли Европы (от
античности
до
первой
трети
XIX
века). Глава
1//
http://history.machaon.ru/all/number_10/method/society/part1/p3/index.html
2
Хабермас Ю. Вовлечение другого. Очерки политической теории. СПб: Наука, 2001. С.395.
3
Которых в регионах и в Башкортостане, в частности - большинство.
1
164
вовсе не гарантируют делегирование полномочий от народа к его избранникам и
после выборов практически всегда происходит обман избирателя.
При этом важно помнить, что на современном этапе журналист уже не всегда выступает посредником при передаче информации, а общественность сама создает свои тексты. Такое явление получило название гражданской журналистики.
Некоторые блоги социальной, политической направленности становятся популярны и авторитетны среди широкой общественности. Так в России популярны блоги
пользователей drugoi, tema, radulova, navalny. Все эти личности, являясь известными людьми в своих областях, пишут интересно и в то же время доступно на
разные темы, привлекая большое количество читателей, формируя их взгляды и
суждения. Собственно, сейчас любой блог, аккаунт в facebook или twitter может
считаться частью гражданской журналистики, если автор посвящает свои записи
информации и ее анализу. Теперь инсайдеры, вовремя запечатлевшие, сделавшие
снимок какого-либо происшествия, события могут сами формировать повестку
дня. Самые популярные дневники русскоязычной блогосферы, такие как drugoi.livejournal.com (72 тыс. подписчиков) или the-nomad.livejournal.com (26 тыс.
подписчиков) функционируют фактически как СМИ. Например, блог Гая Кавасаки, летописца Apple и владельца собственной венчурной компании Google media
принято считать таким же продуктом СМИ, как, например, New York times или
International Herald Tribune. Как отмечают эксперты, в ближайшее десятилетие на
медиарынке выиграют те СМИ, которые, сохранив высокие стандарты журналистского труда, смогут стать для своей аудитории социальным навигатором,
формирующим законченную версию мира, отвечающим на актуальные вопросы
современности. Причем зачастую рекомендации, мнения популярных в сети блоггеров пользуются большим доверием, чем политический пиар и реклама, новости
в официальных медиа. Поэтому таких авторитетных лидеров мнений в интернете
(«блоггеров-тысячников» - имеющих большое число подписчиков и виртуальных
друзей) часто задействуют в различные политические кампании, учитывая их способность влиять на общественное мнение.
165
В условиях кризиса легитимности власти, а также отсутствия эффективной
коммуникации между властью и обществом возрастает влияние СМИ и всех видов журналистики: субъективной, объективной, гражданской. Как уже было отмечено выше, кризису легитимности сопутствует кризис информационный, связанный с неконтролируемым потоком различной информации. Этому также способствует новый виток информационных войн, связанный с резким возрастанием
медийной значимости интернета. Например, известный блоггер и общественный
деятель А. Навальный разоблачает злоупотребления крупных государственных
компаний, открыто выкладывая в сеть большое количество информации. Западным примером может служить онлайн проект Wikileaks, публикующий важные, а
порой и секретные политические документы. За подобную профессиональную деятельность подвергся политическому преследованию основатель этого некоммерческого портала Дж. Ассанж. Всю силу и могущество социальных медиа демонстрируют акции неповиновения в Иране, Молдавии (2009 год), революции в
Египте и Тунисе (2010-2012 гг.), которые были скоординированы с помощью
Твиттера1.
Отметим, что на формирование общественного мнения существенное, а порой и решающее влияние стали оказывать электронные медиа – социальные сети,
блоги, форумы, независимые онлайн СМИ. Учитывая большую свободу слова в
интернете, вероятность распространения недостоверной информации, власть попыталась реанимировать закон «О клевете», который призван бороться с резкими,
анонимными высказываниями в адрес власти в Сети. При этом возникают сомнения какую информацию следует считать ложной – теперь в рамках этого законодательства даже оппозиционный плакат и любое грубое слово (в том числе в Сети) против власти может расцениваться как уголовно наказуемая клевета. На наш
взгляд, власть при помощи такого спорного, неоднозначного закона пытается
сбить волну политической (в том числе протестной) активности в интернете.
Между тем в европейской практике критика власти (в том числе и в интернете)
является отличительной чертой демократического общества, а регулирование он1
В связи с чем появился термин твиттер-революция.
166
лайн среды мало осуществимо и материально затратно. Не секрет, что многие
страны широко практикуют цензурирование интернета, главной целью которого
является не допустить появление и распространение неугодной государству информации, а также по возможности выявить и наказать людей, распространяющих
подобные сведения. Ярким примером является интернет-цензура в Китае, где
блокируются многие сайты и социальные сети. И даже такие «оплоты» демократии как США, Германия, Великобритания и другие также прибегают к цензуре,
изымая «неудобную» для власти информацию. В России возвращение закона «О
клевете», несомненно, связано с появлением оппозиционной активности, деятельностью блоггеров, возрастанием включенности молодого населения в политическую жизнь страны. Таким образом, цензура в интернете может неоднозначно
сказаться на поведении граждан – оппозиционные настроения (особенно среди
молодежи) могут обостриться, вызвав обратный эффект или вовсе оттолкнув это
активное население от коммуникации с властью.
На наш взгляд, эффективному диалогу власти и общества будет способствовать дальнейшее развитие интернет-ресурсов, направленных на приближение власти и принимаемых ею решений к общественности, а также на формирование доверия между ними. Показательным примером является недавно запущенный портал общенационального проекта сетевой демократии «Общество и власть»
(http://www.o-vlast.ru), вызвавший немалый интерес у молодого поколения. Портал призван стать независимой интернет-площадкой для внесения гражданских
инициатив, «нулевых чтений» по законопроектам, проходящих максимально открыто и прозрачно. И что очень важно, создатели сайта – политически не ангажированные люди, с незапятнанной репутацией, не замечены в партиях, движениях
и корпорациях, т.е. не представляющие чьи-то частные интересы. После совместных дискуссий результаты обсуждений отправляются представителям органов
государственной власти различных уровней, которые, в свою очередь, должны
отреагировать на нее – дать объяснения, прокомментировать или включить предложения в реальный законотворческий и нормотворческий процесс. При этом заявлен общенациональный масштаб проекта с сетевыми представительствами в
167
каждом регионе, призванный выполнять задачу оперативного взаимодействия
между обществом и властью на региональном и местном уровнях. Несомненно,
подобные ресурсы представляют большую ценность для регионов России, которые в большей степени «оторваны» от политической жизни и федерального центра, от решений важнейших задач. По похожей схеме функционирует онлайнпроект democrator.ru, где обсуждаются общественно-значимые вопросы. Такое
электронное общение позволит привлечь молодое поколение к насущным политическим проблемам, будет способствовать пробуждению общественного сознания, политической культуры, формировать чувство сопричастности, способности
повлиять на инициативы власти.
Характерно, что политическая коммуникация, особенно в молодежной среде, постепенно перемещается в Сеть, и Россия заняла первое место в Европе по
числу пользователей интернета, обогнав Германию и Францию1. Рунет стал
огромной сферой свободного общения, живой русской политики и политической
рефлексии, за счет чего население регионов виртуально стали ближе к федеральному центру, и может поучаствовать в глобальной политической коммуникации.
В современном обществе на первый план многие коммерциализирующиеся
СМИ ставят задачи не информирования и культурно-духовного развития населения,
а повышения собственного рейтинга и тиража, популярности отдельных личностей и
фирм, порой за счет манипулирования общественным мнением. В то же время эффективная двухсторонняя коммуникация, цивилизованный диалог между прессой и
общественностью, основанный на журналистской этике, способен сплотить и консолидировать общество. В настоящее время наблюдаются попытки органов власти
влиять на СМИ, как это было в прошлые годы во времена советской партийной
идеологии. Поэтому на современном этапе актуализируется проблема создания механизма открытости органов власти для средств массовой информации, доступа
журналистов к различным источникам и данным, использование прессы в качестве
получения сведений о положении дел на местах, участие прессы в обсуждении при
принятии общественно значимых политических законов и решений.
1
Интернет-революция: мы включаемся быстрее всех//Русский репортер. № 49.2012.
168
Важно отметить, что власти следует активнее использовать свои большие
коммуникативные ресурсы, наиболее серьезными из которых являются политические дебаты. Как правило, дебаты представляют собой чётко структурированный
и специально организованный публичный обмен мыслями между двумя сторонами по актуальным темам. Это разновидность публичной дискуссии участников
дебатов, направленная на переубеждение в своей правоте третьей стороны, а не
друг друга. Поэтому вербальные и невербальные средства, которые используются
участниками дебатов, имеют целью получения определённого результата – сформировать у слушателей положительное впечатление от собственной позиции.
Традиция политической полемики в виде дебатов берет начало в США, а затем
прочно вошло в политическую жизнь Европы. Политические дебаты – интереснейшее явление американской и европейской политической культуры. Незакрепленные законодательно, они стали неотъемлемой частью избирательного процесса. Серьезные кандидаты не отказывается от дебатов, поскольку они способны
существенно повысить их рейтинг и укрепить свой имидж. Отказ от участия в дебатах реально снижает рейтинги политиков, и влечет за собой обвинения в неуверенности или бесперспективности проводимой политики.
Политические дебаты приобретают особое значение во время предвыборных кампаний, которые проводятся между представителями различных партий, а
также независимыми от партий кандидатами. Характерно, что в России кандидаты в президенты, занимающие высокие посты или переизбирающиеся действующие президенты по уже сложившейся традиции не принимают участия в дебатах,
чем вызывают недовольство широкой общественности, политиков, оппонентов.
Решение В. Путина и Д. Медведева, как мы уже сообщали ранее, не участвовать в
дебатах продиктовано, по словам политиков, недостатком времени (отвлечение от
непосредственных обязанностей), низкими рейтингами оппонирующих сторон,
возможностью делегировать на дебаты своих сторонников. Между тем общественная политика испытывает потребность в личном участии высших должностных лиц в коммуникации по поводу власти в целях их приближения к населению,
своей целевой аудитории. Возникают подозрения, что нежелание власти комму-
169
ницировать с оппонентами вызвано боязнью неудобных вопросов и возможным
идеологическим поражением в ходе дебатов. Традицию отказываться от участия в
дебатах заложил Борис Ельцин в далеком 1991 году на первых выборах президента России. В 1996 году, избираясь на второй президентский срок, Ельцин, как известно, вновь проигнорировал политические дебаты с оппонентами, что, на наш
взгляд, сказалось на результатах выборов.
Показательными примерами успешной демократической системы реализации дебатов являются Франция и США, где результаты дебатов могут фактически
предопределить исход выборов.
Как видно, культура и традиция политических дебатов как значимого политического предвыборного мероприятия в России еще не сложилась. Из года в год
на парламентских выборах лидеры партии власти отказывается от участия, что
нивелирует значимость последних. Политологи подчеркивают, что ситуация может измениться когда пройдет время, и партия власти уступит место какой-либо
другой партии, перейдет в оппозицию и должна будет вновь бороться за власть.
Процедура демократической передачи власти и возвращения в нее через дебаты и
выборы – ключевой элемент демократического процесса. Но для этого нужна развитая партийная политическая система. В целом традиции восприятия дебатов как
значимой конкурентной процедуры в России нет до сих пор. По большей части
они носят эффект шоу и не воспринимаются общественностью серьезно. В России
дебаты (например, предвыборные дебаты в программе «Поединок») носят характер полемики, главной задачей которых является утверждение одной из противостоящих позиций, а не поиски консенсуса, что подразумевает дискуссия. В России ощущается острая необходимость в проведении эффектных, результативных
дебатов, особая роль которых возрастает во время проведения предвыборных
кампаний. Эта процедура, не закрепленная законодательно, является неотъемлемой частью избирательного процесса, а в фокусе– всегда наиболее актуальные и
острые проблемы и задачи, стоящие перед страной.
Фактически на протяжении всего периода правления В. Путина складывалась система, при которой исполнительная власть (а точнее кремлевская Админи-
170
страция Президента) определяла, кого допускать к выборам, а кого нет, сколько
времени отводить в телевизионном эфире тем или иным партиям и кандидатам на
выборах, кому предоставлять площадки для встреч кандидатов с избирателями и
т.д. В этот период произошли принципиальные изменения в электоральном законодательстве: отменены выборы губернаторов, наложен запрет на региональные
партии и общественно-политические организации, выдвинуты требования к увеличению численности партий, произошло повышение барьера на выборах до 7 %,
был наложен запрет на предвыборные коалиции и избирательные блоки. Эти и
другие заградительные меры той же направленности никак не отвечали потребностям общества, ослабляя легитимность власти. Посредством цензуры ТВ, газеты и
радиостанции были превращены Департаментом внутренней политики Администрации Президента в орудия массовой пропаганды и дискредитации политических оппонентов. Зависимые от Администрации Президента суды, как правило,
принимали решения в пользу действующей власти, отклоняя иски оппозиции. В
результате, партийная система в России оказалась почти полностью лишена связи
с интересами и волей избирателей. Такая тактика должна была внушить массам
идею безальтернативности режима. В результате абсолютное большинство населения (от 60-75 %), согласно социологическим исследованиям Левада-центра,
утратило интерес в политике, не видя средств и возможностей влиять на принятие
решений властями1.
Для современного политического дискурса в условиях делегитимации власти важным фактором становится эффективная деятельность в области связей с
общественностью (PR). В условиях усложнения отношений между обществом и
властью, усугубляющихся потерей властью легитимности, повышается роль маркетинговых коммуникаций, государственных PR-кампаний, целью которых является реализация интереса коммуникатора и создание долгосрочных отношений с
реципиентом. Использование PR-технологий становится особенно необходимым
в период кризиса, т.к. информационные потребности аудитории в этот момент
Российские парламентские выборы: электоральный процесс при авторитарном режиме.
М.: Левада-центр. С.3-4.
1
171
обострены, СМИ не успевают за динамикой изменяющихся событий, а аудитория
нуждается в актуальной, достоверной и своевременной информации. Так, в период кризиса легитимности, PR-службы призваны поддерживать репутацию и
имидж власти, ее лидеров, налаживать коммуникативный дискурс с обществом,
поддерживать открытый характер отношений с аудиторией и при этом опираться
на ценности гражданского общества, постоянно корректируя свои позиции, что
особенно актуально в условиях нестабильности. Перед PR-специалистами сегодня
стоит задача не установления связей с общественностью на основе односторонне
направленной информации, а в целом обеспечение повышения легитимности власти и создания механизма эффективного государственного управления в соответствии с интересами общества. Позитивное общественное мнение (одна из основных задач государственного PR) достигается благодаря совместным обсуждениям, критике, аргументации мнений в публичной сфере. Необходимо развитие
представительных институтов, использование «критических площадок» для диалога власти и общественности (думские слушания, «круглые столы»). Риски для
власти возрастают с уменьшением информационной открытости. СМИ зачастую
берут на себя слишком много полномочий: не просто освещают события и рассказывают о них, но и пытаются сами в них разобраться, высказывают личные оценочные суждения, формулируют определения, подсказывают выводы потребителям информации. Средства массовой информации формируют у аудитории определенный взгляд на произошедшее событие, который затем укореняется в умах
коллектива и опровергнуть его сложно даже официальным структурам власти.
Поэтому возрастает значимость работы служб по связям с общественностью, которые должны передавать информацию раньше того, как ее перехватили и уже
успели интерпретировать медиаканалы.
Идея мира как «глобальной деревни» по М. Маклюэну, где все ответственные за все и ничего нельзя скрыть, приобретает особую актуальность в эпоху
постмодерна. Как писал Маклюэн, в современных условиях уже невозможно игнорировать мнение меньшинства, подчеркивая важность совместной серьезной
работы по улучшению коммуникации. Таким образом, существующее сегодня
172
большое разнообразие форм и каналов массовой коммуникации предъявляет
определенные требования к политическому управлению с организацией адекватных целевым аудиториям политических коммуникаций. Когда власть использует
неадекватные требованиям времени каналы коммуникации, начинают проявляться кризисные явления, которые впоследствии способны перерасти в кризис легитимности. В современных условиях легитимность становится признаком демократической организации власти, в противном случае говорят об узурпации власти,
ее нелегитимности, что в свою очередь, ослабляет позиции власти.
В такой ситуации оппозиции и партии власти необходимо искать компромисс для стабилизации сложной политической ситуации и предупреждения возникновения
более
серьезной
фазы
конфликта.
Немалую роль в построении эффективного диалога должны сыграть лидеры мнений, а также оппозиционные активисты, которые не будут призывать к свержению власти любыми законными и не законными путями, а искать более действенные и современные пути решения накопившихся проблем совместными усилиями, дабы не расшатать ситуацию до непредсказуемых последствий. Подчеркнем,
что в России не сложилось полноценной коммуникации между властью и оппозицией, в то время как именно их совместный, эффективный дискурс «позволяет сохранить социум как единое целое, легитимирует и психологически примиряет
различные социальные интересы и потребности»1.
На глобальном уровне требуется изменение политической системы России.
Сейчас власть не пытается наладить диалог с оппозиционными силами, все больше используется техника «выдавливания» ее из политического поля. Новый закон
о партиях, упрощающий их создание и регистрацию2 приводит к дроблению сил,
приводящий к расколу внутри самой оппозиции. Это выгодно для власти, но в то
же время создает накопление негативных тенденций в политическом процессе.
Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция в России: проблема политического дискурса (К
«совершеннолетию» российской оппозиции) //Власть. 2007. № 4.
2 По новому закону, инициированному Дмитрием Медведевым вскоре после массовых
митингов протеста оппозиции по всей России, для регистрации партии будет достаточно 500
человек, а не 40 тысяч, как было до сих пор.
1
173
Видимо понимая это, сам президент неоднократно отмечал необходимость модернизации политической системы1.
Важную роль в построении диалога должна играть оппозиционная пресса,
которая становится источником информации о протестном движении. В таких
условиях СМИ призваны стать важнейшим инструментом реализации ненасильственного воздействия оппозиции на властные структуры, политику правительства.
В условиях демократии оппозиция является важной составной частью политического процесса, для нормального функционирования которого необходима
ротация партий, стоящих у власти. Стоит отметить, что оппозиция может быть,
как системной, так и внесистемной. Системная оппозиция призвана сотрудничать
с действующим правительством и только при таких условиях может быть представлена в различных органах власти (Государственной Думе, региональных органах власти). Таким образом, если оппозиции удастся добиться представительства в Думе, диалог между нею и властью станет более конструктивным, законным и сможет повлиять на политическую повестку дня. Внесистемная же оппозиция, не строящая эффективного диалога с властью, не может быть представленной во властных органах ввиду отсутствия взаимопонимания и элементарной
культуры коммуникации. Попытки легитимировать оппозиционное движение выразились в России в выборах в координационный совет оппозиции, в которых
могли участвовать все желающие, зарегистрировавшиеся на специальном сайте
для голосования. Общественность в данных выборах увидела шанс оппозиции
набрать силу и вес по объединению своих усилий и декларированию своей политической программы. На сегодняшний день оппозиция, однако, продолжает оставаться весьма раздробленной и не имеющей четко проявляющейся стратегии и
тактики.
Одной из основных попыток создать медиа для широкой общественности
является запуск Общественного телевидения России (ОТВ), идея которого принадлежит Дм. Медведеву, а начало его вещания началось в мае 2013 года. В со1
http://www.gazeta.ru/politics/news/2012/12/12/n_2661665.shtml (дата обращения 12.10.2012)
174
став совета по формированию ОТВ вошло 25 политиков, журналистов, писателей,
врачей во главе с гуру отечественной и российской журналистики А. Лысенко.
Главной задачей этого телевидения является позитивное просвещение аудитории.
Концепция вещания должна отвечать интересам развития гражданского общества.
Очень важно, чтобы это было развивающее ТВ, не развлекающее, не пропагандирующее. Так, ОТВ призвано способствовать развитию гражданского общества,
его главной целью является оперативное, достоверное и всестороннее информирование граждан Российской Федерации о текущих событиях в области внутренней и внешней политики, культуры, образования, науки, духовной жизни и других
сферах, представляющих общественный интерес1. Такое телевидение обеспечивает конституционные права граждан на информацию, а также на свободу мысли и
слова путем открытого обсуждения общественно значимых проблем. Отсюда следует, что ОТВ должно формировать эффективный общественный, а значит и политический дискурс, повышать уровень политической культуры масс в целом.
Политическая система страны стремится универсализировать интересы людей и прибегает к формированию знаний об обществе через систему образования,
секвестрируя, прежде всего, дисциплины гуманитарного цикла. Существующая на
сегодняшний день ситуация с преподаванием предметов гуманитарного цикла
(истории, литературы, русского языка, политических дисциплин) в вузах далека
от идеальной. Практически повсеместно идет сокращение количества часов, отводимых на изучение данных дисциплин. По нашему мнению, преподавание дисциплин гуманитарного цикла в вузе должно быть, безусловно, сохранено и расширено. Ведь получение студентами знаний по этим дисциплинам способствует их
становлению не только как специалистов, но и как полноценных граждан своего
государства. Без получения знаний по этим дисциплинам индивид вряд ли сможет
реально понимать то общество, в котором он живет и ориентироваться в политической, экономической и других сферах деятельности. Подмена понятий, искажение исторических фактов, отсутствие элементарных знаний о природе вещей ставит человека в тупик при решении даже простейших вопросов повседневной жиз1
http://www.law-ngo.ru/discussion/expertice/project/1319/ (дата обращения 10.12.2012)
175
ни, тем более обществу становится сложно ориентироваться в серьезных политических проблемах. Мозаичность политической информации в СМИ, большой поток различных, порой неправдоподобных новостей и фактов, недостатки и проблемы в образовании, политической культуре граждан позволяют обеспечить
наличие в обществе массы послушного большинства. В такой ситуации возрастает значение медиавоспитания, особенно молодого поколения, направленное на то,
чтобы научить критически анализировать и выявлять манипулятивное воздействие медиа, ориентироваться в обширном информационном потоке, овладевать
коммуникативными приемами, грамотно интерпретировать, трактовать получаемую информацию. Информационные угрозы, возникающие при деструктивном
медиавоздействии, выражаются в снижении общего уровня культуры населения (в
том числе политической культуры), что ведет к аполитичности, равнодушию,
распространению абсентеизма.
Анализируя легитимационный потенциал власти, необходимо отметить такие общефилософские явления как этика, нравственность, мораль, которые присущи любому виду общественной деятельности. Данные концепты являются морально-нравственными характеристиками деятельности власти, без которых невозможно демократическое развитие общества. Для успешного функционирования политической коммуникации, на наш взгляд, необходимы: 1) набор стандартов, основанных на общедемократических принципах; 2) сдерживающие механизмы правовой структуры; 3) эффективные защитные механизмы, включающие
в том числе наблюдение за выборами как ключевым элементом демократии и легитимации власти независимыми наблюдателями, гражданским обществом и свободными от воздействия государства медиа; 4) справедливое, прозрачное и беспристрастное политическое управление. Данная мысль приводит нас к понятию
политической этики, рассматривающей вопрос о приемлемости для общества сочетания морали и политики1. Достижение, реализация властью и принятие обществом политических целей должны быть основаны на принципах свободы и справедливости всех субъектов власти. В свою очередь, именно такое устройство по1
http://www.e-ng.ru/etika_i_estetika/politicheskaya_etika.html (дата обращения 4.05.2013)
176
литической коммуникации может способствовать легитимации, которая включает
как ключевые морально-нравственные, так и важнейшие правовые аспекты.
Таким образом, на основе вышеизложенного можно сделать вывод о том,
что политические коммуникации в современной России становятся все более
сложными и многомерными, наблюдается некоторый сдвиг от манипулятивных к
коммуникативным, диалоговым методам взаимодействия. При этом необходима
дальнейшая более эффективная коммуникация по совершенствованию политического дискурса, преодоления серьезного легитимационного кризиса власти и системных противоречий внутри элит и самого общества. Важно, чтобы общественное мнение не перманентно менялось под воздействием официальных СМИ, а
складывалось в условиях независимой прессы и свободного волеизъявления.
Исходя из вышесказанного можно сделать следующие выводы:
1.
Проблемы осмысления легитимации власти в современном мире
неизбежно сталкиваются с острым пониманием того факта, что классические основы легитимации, выделенные ранее, недостаточны в эпоху информационнокоммуникационной революции и актуализируется четвертое условие – открытая и
прозрачная коммуникация между властью и обществом.
2.
Политической коммуникации на региональном уровне свойственна
закрытость правящей элиты, отчуждение большей части общества от политической жизни региона, низкий уровень политической культуры в целом, что негативно сказывается на взаимодействии общества и власти; особенно остро накопившиеся противоречия выявляются в условиях кризиса легитимности власти.
При этом кризис легитимности региональной власти часто сопровождается отсутствием эффективной коммуникации с федеральной властью, что выражается в
стремлении региональных лидеров добиться большей независимости и свободы
политических действий.
3.
На фоне экономического кризиса в течение всего 2011 года ситуацию
характеризовало падение рейтингов партии власти и первых лиц государства. В
обществе возросло беспокойство, чувство незащищенности, неопределенности в
177
отношении собственного будущего, охватившее широкую общественность, затронувшее даже его обеспеченную часть, и, прежде всего, жителей столицы и
крупных городов России. Это было связано, в первую очередь, с падением доверия к институту выборов как важнейшему показателю демократии и особой ценности современного общества. Проведенные выборные парламентские и президентские кампании 2011-2012 гг. выявили уязвимость запасов легитимности федеральной власти, что способствовало снижению электоральных рейтингов, сокращению кредита общественного доверия, возрастанию протестного потенциала
по стране в целом.
4.
Появлению кризисных легитимационных явлений способствовали: 1)
интернет (социальные сети, блоги, форумы, «живые журналы» и др.), ставший основным источником формирования протестных настроений, местом консолидации оппозиционных сил; 2) независимые медиа (в том числе электронные), свободно интерпретирующие политические события; 3) не всегда эффективная, продуманная коммуникация самой власти, а также вызывающие негативные оценки
пиар-акции (типа «неожиданного» подъема со дна Черного моря В.В.Путиным
«древней» амфоры и др.).
5.
Основными направлениями совершенствования политической комму-
никации между обществом и властью являются:
– организация политического дискурса в духе делиберативной (совещательной, диалоговой) демократии, обусловленной развитием процесса принятия политических решений согласно принципу общей дискуссии, свободной от какоголибо давления. Именно такой вид демократии предоставляет индивидам и социальным общностям возможность свободного обмена мнениями и суждениями относительно публичной политики. Актуализируется возвращение института референдума для выявления истинного общественного мнения общегосударственного,
регионального и местного масштаба;
– соблюдение норм политической этики, морали, прозрачности и честности
деятельности власти;
178
– функционирование качественной журналистики, свободной от влияния
государственных структур, больших компаний, лоббирования определенных
групп интересов, создание медиа для широкой общественности (ОТВ);
– проведение эффективных, результативных публичных политических дебатов с участием первых лиц государства, «прямых линий», особая роль которых
возрастает во время предвыборных кампаний;
– возрастает значение медиавоспитания населения, формирование высокой
политической культуры, направленные на то, чтобы научить критически анализировать и выявлять манипулятивное медиавоздействие, ориентироваться в обширном информационном потоке, овладевать коммуникативными приемами, грамотно интерпретировать, трактовать получаемую информацию;
– оптимизация деятельности пресс-служб на всех уровнях, предоставляющих
актуальную информацию от власти к обществу. Наличие квалифицированных антикризисных PR-специалистов в государственном секторе;
– на региональном уровне возрастает острая необходимость в прямых выборах глав субъектов федерации, проведении публичных опросов общественного
мнения, формировании пула профессиональных независимых СМИ, повышении
уровня общей профессиональной подготовки журналистов, эффективном использовании информационных и телекоммуникационных технологий (электронная коммуникация).
179
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В своем исследовании автор исходил из утверждения, что глобализация капитализма и информационно-коммуникативная революция обусловили появление
новых реалий в процессе легитимации власти. Во-первых, процесс легитимации
или делегитимации власти постепенно становится уделом элиты, бюрократии,
крупного бизнеса и приближенных к ним средств массовой информации, что не
устраивает граждан, не желающих утверждения симулякр-демократии в стране.
Во-вторых, в корне меняется медиадизайн коммуникационной системы в России
и мире. Легко контролируемая печатная, радио- и тележурналистика уступает место социальной журналистике, интернет-коммуникациям (соцсети, блоги и т.д.), а
онлайн-среда становится площадкой свободной оппозиционной активности граждан страны, различных заинтересованных групп, что определенным образом влияет на легитимацию (делегитимацию) действующей власти. Однако власть также
пользуется этими каналами в своих целях, например, федеральная власть для делегитимации регионального политика, утратившего доверие федерального центра,
или для дискредитации оппозиционных лидеров. В связи с этим появилась необходимость исследования политической коммуникации вообще и медиа, в частности, как важнейшего средства легитимации и делегитимации власти на всех уровнях. Основной целью диссертации и стало выявление конструктивного и деструктивного потенциала влияния политической коммуникации на общественное мнение в процессе легитимации и делегитимации власти и поиск путей совершенствования легитимационной политической коммуникации в современной России.
В рамках проведенного исследования изучены особенности коммуникативной концепции власти среди других ее трактовок в условиях информационной революции, показаны когнитивные возможности для раскрытия сущности феномена
власти, исследован процесс воздействия политической коммуникации на легитимацию и делегитимацию органов власти и их первых лиц, проанализировано содержание легитимационной и делегитимационной коммуникации, рассмотрена
практика осуществления политической коммуникации на региональном и феде-
180
ральном уровнях, сформулированы и предложены эффективные меры борьбы с
деструктивной легитимационной политической коммуникацией.
В результате проведенного анализа нашла подтверждение рабочая гипотеза,
предложенная автором. В России действительно имеет место явление симулякрдемократии, которая не устраивает активную общественность, настаивающую на
честных процедурах взаимодействия с властью, создании открытых каналов обратной политической связи с ней и выступающую против манипулятивной медиалегитимации власти.
Автор в своих доказательствах и использовал как дедуктивный, так и индуктивный методы исследования, позволившие ему идти от теории к практике и,
наоборот.
Доказаны преимущества использования коммуникационной концепции политической власти по сравнению с другими исследовательскими подходами, позволяющей в наибольшей степени понять суть происходящего в эпоху постмодерна, когда основой для дискурса о настоящем служат не бытие, труд, производство,
а коды (знаки) производства, формирующие их системы (традиционные и новые
медиа) и порожденная ими виртуальная политика. В этих условиях управление
информационными потоками и технологиями становится одной из главных функций власти, а эффективное управление политической информацией наряду с другими факторами определяет уровень ее легитимности.
Особый вклад в формирование коммуникативной трактовки власти внесли
философы Франкфуртской школы, неомарксисты, постструктуралисты, постмодернисты, неолибералы, трактующие власть как результат позитивного взаимодействия, общения (Х.Арендт, Ю.Хабермас), как самостоятельное, саморазвивающееся явление (аутопоэзис у Н.Лумана), как комплексную стратегическую ситуацию в обществе (М.Фуко), как коммуникацию в пространстве симуляции (Ж.
Бодрийяр), «мягкую власть» (Дж. Най) и др. Именно коммуникативное понимание сущности власти позволяет понять суть происходящего в эпоху постмодерна,
вскрыть источники злоупотребления, построить эффективный диалог власти и
общества.
181
Со становлением в России информационного (постиндустриального) общества политическая коммуникация становится мощным фактором легитимации и
делегитимации власти наряду с известными типами легитимности по М. Веберу,
Д. Истону, Ж.-Л. Шабо, Д. Хелду, Дж. Везерфорду и др. Политическая коммуникация выполняет смыслосозидающую, комплементарную, кумулятивную функции в процессе легитимации и делегитимации власти, одновременно представляя
собой социально-информационное поле политики. Выявлено, что политическая
коммуникация является важнейшим нематериальным ресурсом власти, призванным разрешить накопившиеся противоречия и сформировать условия позитивного, комфортного развития современного российского общества.
Исследован феномен легитимации. Власти требуется подтверждение авторитета, правового и морального обоснования ее правления, что реализуется в понятии «легитимность» (легитимация), возникшего в начале XIX века. Легитимность
предполагает наличие легальности (законности) и доверия народа или определенного социального консенсуса относительно тех ценностей, которые лежат в основе функционирования политического режима и достигаются во многом в процессе
политической коммуникации между властью и обществом. Неспособность системы обеспечить такое участие общества в политической коммуникации существенно подрывает её легитимность, приводя к кризисным легитимационным явлениям. Кризис легитимности способствует позиционированию субъекта власти в
ситуации, когда против него начинают действовать делегитимационные механизмы
и
образуется
схема:
ность→лояльность→нелояльность→делегализация→утрата
легитимморального
дове-
рия→кризис легитимности→делегитимация. При этом политическая коммуникация в данных процессах может нести как конструктивный, так и деструктивный
потенциал.
Подчеркнуто, что медиалегитимация/медиаделегитимация оказывают серьезное воздействие на формирование доверия/недоверия к власти даже вопреки
конкретным результатам ее деятельности (на среднее и старшее поколение с помощью телевидения, на молодежь – интернет-медиа). Отмечено, что новые медиа
182
наряду с традиционными выступают важным источником формирования общественного мнения, посредством которых проявляется отношение (скрытое или
явное) различных групп людей к политическим событиям и профессиональной
деятельности лидеров власти. На современном этапе власть во многом благодаря
заинтересованным связям с влиятельными бизнес-группами и зависимыми от них
СМИ может управлять своей легитимностью, даже порой пренебрегая интересами
населения, что характерно для эпохи постдемократии (согласно теории К.Крауча),
симулякр-демократии (концепция Ж.Бодрийяра), где новые технологии (особенно
интернет с онлайн коммуникацией) оказывают серьезное влияние на легитимационный процесс. Онлайн коммуникация является менее контролируемой извне
площадкой по сравнению с традиционными медиа, что позволяет мифологизировать и мистифицировать образ власти, заниматься виртуальной политикой. Поэтому электронная коммуникация может выполнять и деструктивную роль в процессе легитимации (делегитимации) власти.
Определены понятия делегитимации «снизу» и «сверху». Делегитимация
«снизу» сопровождается лишением власти общественного кредита доверия, моральной и правовой поддержки со стороны населения. Делегитимация «сверху»
означает выражение недоверия руководителя высшего звена своему подчиненному, что носит более латентный характер по сравнению с первым вариантом и нередко сопровождается диффамацией – распространением неправдоподобных слухов, сплетен, клеветы, специально организованными медиакампаниями, негативно влияющими на имидж и легитимность власти. На практике эти два вида делегитимации могут соединяться воедино, образуя общий кризис морального и правового недоверия к власти.
Отмечено, что современное российское общество скорее лояльно к власти,
чем доверяет ей, оно находится в состоянии неосознанного поиска политических
лидеров новой формации и новых способов осуществления политических коммуникаций, которые бы наилучшим образом передавали бы его волю и потребности
через диалоговые методы взаимодействия с властью. Это подтверждают социологические опросы, проведенные в 2011-2013 гг. всероссийскими социологическими
183
центрами и авторское исследование, осуществленное в Республике Башкортостан
в сентябре 2012 года.
Необходима дальнейшая более эффективная работа по совершенствованию
политического дискурса, преодолению легитимационного кризиса власти, противоречий внутри элит, и самого общества. Важно, чтобы общественное мнение
формировалось не под воздействием зависимых от правящего политического
класса, бюрократии, крупного бизнеса и СМИ, а складывалось в результате свободной дискуссии в прессе и свободного волеизъявления. Во многом это зависит
от того, удастся ли совершить радикальный перелом в настроениях и убедить общество, что власть реально ведет борьбу с коррупцией, по очищению политической, моральной, психологической атмосферы в обществе, воспринимает граждан
как достойных уважения людей, восприимчива к сигналам, идущим от общества,
и готова на них адекватно реагировать. Справиться с непростой задачей восполнения дефицита легитимности во избежание разрастания кризиса и минимизации
его пагубных последствий возможно только в случае успешного решения основных проблем современного российского общества при условии ведения эффективной политической коммуникации с населением.
Основными мерами в борьбе за качество легитимационной политической
коммуникации являются:
– организация прозрачной для общества и контролируемой им политической коммуникации в период формирования власти, т.е. во время проведения региональных и федеральных выборов. Являясь важнейшим источником легитимации власти, выборный процесс должен стать свободным от фальсификаций и манипуляций;
– создание условий для постоянно действующего политического дискурса
как преддверия построения делиберативной (совещательной, диалоговой) демократии, которая рассматривается как демократия рационального дискурса, обсуждения, убеждения, аргументации и компромисса. Главным субъектом такой демократии выступает грамотный, знающий, осведомленный обо всех действиях власти, гражданин, активный участник политических и гражданских процессов;
184
– развитие интернет-ресурсов, направленных на приближение власти и принимаемых ею решений к общественности. Региональным органам власти необходимо шире использовать возможности электронной коммуникации, создавать полезные для общественности интернет-сайты. К сожалению, сегодня многие из них обслуживают сами себя, а не население, наполнены устаревшей, бесполезной для
граждан информацией, в то время как аудитория испытывает потребность в объективной, исчерпывающей информации о планах и результатах проделанной органами
власти работы, о принимаемых ими решениях;
– способствовать функционированию качественной журналистики, формированию высокой журналистской этики и стандартов поведения. Для регионов
существует острая потребность в формировании пула независимых медиа, способных профессионально и адекватно интерпретировать информацию, идущую от
власти к населению;
– создавать условия для полноценной, результативной коммуникации власти и оппозиции, их совместного, эффективного дискурса, что позволит сохранить целостность социума, легитимировать социальные интересы;
– проводить эффективные, публичные, политические дебаты с участием
первых лиц государства по актуальной повестке дня, которые должны стать
неотъемлемой частью избирательного и послевыборного процесса;
– грамотно выстраивать деятельность служб по связям с общественностью и
СМИ, предоставляющих актуальную информацию от имени власти к населению обо
всех важнейших событиях, происходящих в стране и в мире. PR-службы призваны
поддерживать репутацию и имидж власти, ее лидеров, налаживать честный дискурс с обществом, поддерживать открытый характер отношений с аудиторией и
при этом опираться на ценности гражданского общества, постоянно корректируя
свои позиции;
– развивать представительные институты, использовать диалоговые формы
общения власти и общественности (думские слушания, «круглые столы», «прямые линии») для увеличения информационной открытости власти;
185
– сделать ставку на развитие коммуникационных медиаплощадок типа Общественного телевидения, «Открытого правительства», интерактивного портала
«Российская общественная инициатива» и т.п.;
– заняться формированием медиавоспитания и высокой политической культуры граждан, позволяющим уверено ориентироваться в политических вопросах и
выявлять манипулятивные тактики власти и медиа;
– общественности научиться постоянно контролировать власть, следить за
соблюдением ею закона, норм политической этики, морали и прозрачности деятельности.
Таким образом, в данной работе на основе изучения обширного теоретического и практического материала нами исследованы понятия политической коммуникации, легитимации и делегитимации власти, рассмотрены новые подходы к
их осмыслению в современных условиях. Мы отметили причины недоверия к
власти со стороны населения и предложили ряд действенных, по нашему мнению,
форм и методов совершенствования политической коммуникации в современной
России, чтобы уйти от симулякр-демократии и приблизиться к демократии обсуждения и широкого участия граждан в управлении страной. В конечном счете,
как говорил Геродот: если не высказаны противоположные мнения, то не из чего
выбирать наилучшее, а правительство и правители обладают лишь той властью,
какую за ними признают, ибо власть не дается, она заслуживается.
186
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Официальные документы и нормативные акты
1.
Конституция Российской Федерации. М.: Юрид. лит., 2010.
2.
Конституция Республики Башкортостан. Уфа, 1994, 2002.
3.
Об учреждении поста Президента Башкирской ССР: Закон Башкирской ССР
от 15.10.91 № ВС-8/4.
4.
О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской
Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в
области противодействия коррупции: Федеральный закон Российской Федерации от 21.11.2011 № 329-ФЗ.
5.
О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»: законопроект от
28.07.2012 № 41.
6.
О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях: законопроект от 8.06.2012 № 65- ФЗ г.
Москва
7.
О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и Федеральный закон
«Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»: законопроект 02.05.2012 № 40-ФЗ.
8.
О выборах Президента Российской Федерации: Федеральный закон от
10.01.2003. № 19-ФЗ.
9.
О средствах массовой информации: закон республики Башкортостан от
31.10.96 № 54-з
10. Закон Российской Федерации «О средствах массовой информации». М.: Омега-Л, 2009.
187
2. Монографии, брошюры, сборники научных статей
1.
Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор. М.: Аспект Пресс, 2002. 537 с.
2.
Андерсон П. Истоки постмодерна. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2011. 208 с.
3.
Арендт Х. Vita activa, или О деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В.В.
Бибихина. СПб.: Алетейя, 2000. 437 с.
4.
Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М.: Текст, 1993. 303 с.
5.
Аронсон Э., Пратканис Э. Эпоха пропаганды: Механизмы убеждения.
Повседневное использование и злоупотребление. М.: Прайм-Еврознак. 2002.
384 с.
6.
Башкортостан на выборах: электоральное поведение населения. Уфа: РИО
БАГСУ, 1998. 45 с.
7.
Белл Д. Грядущее индустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.:Academia, 1999. 250 с.
8.
Березняков Д.В. Медиалегитимация и российский политический контекст/Международный конгресс «300 лет Российской газете. От печатного
станка к электронным медиа». Сб. материалов. М., 2002. 240 с.
9.
Бодрийяр Ж. Философия эпохи постмодерна. Минск: Красико-принт, 1996.
464 с.
10. Бочаров М.П. История паблик рилейшнз: нравы, бизнес, наука. М.: Изд-во:
РИП-холдинг, 2007. 184 с.
11. Бурдье П. О телевидении и журналистике / Перевод с фр. Анисимовой Т.В.
М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2004. 159 с.
12. Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр. Н.А. Шматко / Сост., общ. ред. и
предисл. Н.А.Шматко./М.: Socio-Logos, 1993. 336 с.
13. Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1990. 804 с.
14. Вебер М. Хозяйство и общество. / Пер. с нем. под научн. ред. Л. Г. Ионина.
М.: Изд-во ГУ ВШЭ, 2010. 267 с.
188
15. Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе.
СПб: Изд-во Михайлова В.А., 2001. 234 с.
16. Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958. 200 с.
17. Винер Н. Человек управляющий. СПб.: Питер, 2001. 288 с.
18. Власть как политическая коммуникация: материалы методологического семинара. Москва. 19 мая 2009 года. М.: Изд-во РАГС, 2010. 54 с.
19. Вятр Е. Социология политических отношений / Пер. с польск. под ред. Ф.М.
Бурлацкого. М.: Прогресс, 1979. 463 с.
20. Гаджиев К.С. Введение в политическую науку: Учеб. для студентов вузов.
М.: Логос, 1999. 540 с.
21. Галумов Э.А. Основы PR. М.: Летопись XXI, 2004. 408 с.
22. Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. СПб.; Питер, 2005. 461 с.
23. Герасимов В. М. Общественное мнение в зеркале политической психологии.
М.: Луч, 1995. 134 с.
24. Грушин Б.А. Четыре жизни России в зеркале опросов общественного мнения.
Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 448 с.
25. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.:
Весь мир, 2004. 120 с.
26. Гоббс Т. Левиафан // Избранные произведения в 2 томах. Т. 2. М., 1991. 163 с.
27. Грачев М.Н. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития. М.: Прометей, 2004. 328 с.
28. Даль Р. О демократии. М.: Аспект-пресс, 2000.203 с.
29. Дарендорф Д. Современный социальный конфликт. Очерк политики и свободы. М.: РОССПЭН, 2002. 288 с.
30. Дойч К. Нервы управления. Модель политической коммуникации. М., 1993.
31. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита:
Монография. М.: Речь, 2003. 178 с.
32. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение/ Пер.с фр..
составление, послесловие и примечания А.Б. Гофмана. М.: Канон, 1995. 352
с.
189
33. Евдокимов В.А. Политическая коммуникация и масс-медиа в контексте
глобализации [Текст]: монография / В. А. Евдокимов. Омск: Изд-во ОмГА,
2012. 199 с.
34. Жувенель Бертран де. Власть: естественная история ее возрастания. М.:
ИРИСЭН, 2010. 552 с.
35. Казанкова Т.Н. Гражданское общество и публичная власть: проблемы взаимодействия и управления: сборник материалов I Межвузовской научнопрактической конференции. Самара, 29 ноября 2011 г. Самара: САГМУ,
2012.
36. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2012. 864 с.
37. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием-2. М.: Алгоритм, 2009. 528 с.
38. Клюканов И.Э. Коммуникативный универсум/И.Э. Клюканов. М.: Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. 256 с.
39. Коммуникативное пространство: измерения, пределы, возможности. Материалы выступлений на V Международной конференции РКА «Коммуникация2010»/под ред. М.Г. Бергельсон, М.К. Раскладкиной. М., Изд-во Моск. Ун-та.
2010. 400 с.
40. Кохановский В.П., Яковлев В.П. История философии. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001. 576 с.
41. Кравченко В.И. Власть: особенности, проблемы, перспективы: Монография.
СПб.: ГУАП, 2000. 224 c.
42.
Крауч К. Постдемократия. М.: Высшая Школа Экономики
(Государ-
ственный Университет), 2010. 192 с.
43.
Легитимность политической власти как методологическая проблема //
Волков Ю. Г., Лубский А. В., Макаренко В. П., Харитонов Е. М легитимность
политической власти. (Методологические проблемы и российские реалии). М.:
Высшая школа, 1996. 274 с.
44. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М.: «Российская политическая
энциклопедия» (РОССПЭН), 2001. 384 с.
190
45. Леонтович О.А. Методы коммуникативных исследований. М.: Гнозис, 2011.
221 с.
46. Липпман У. Общественное мнение. М.: Институт Фонда «Общественное
мнение», 2004. 276 с.
47. Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001. 256 с.
48. Луман, Н. Общество общества. Часть II. Медиа коммуникации. М.: Логос,
2005. 280 с.
49. Луман Н. Реальность массмедиа. М.: Праксис, 2005. 256 с.
50. Луман Н. Эволюция. М.: Логос, 2005. 256 с.
51. Маклюэн, Г.М. Понимание медиа: внешние расширения человека.
М.: «КАНОН-пресс-Ц», 2003. 464 с.
52. Марк М., Пирсон К. Герой и бунтарь: создание бренда с помощью архетипов.
Спб.: Питер, 2005. 336 с.
53. Маркузе. Одномерный человек. М.: Refl-book, 1994. 368 с.
54. Маслоу А. Психология бытия. М.: Refl-book, 1996. 138 с.
55. Монтескье Шарль Луи. Избранные произведения. М., 1955. 291 с.
56. Над гнездом Муртазы. М.: ТОО «ИнтелТех». 1998. 245 с.
57. Назаров М.М. Массовая коммуникация и общество. М.: Авантиплюс, 2004.
428 с.
58. Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. М.:
Прогресс-Традиция, 2009. 320 с.
59. Назарчук А.В. Учение Никласа Лумана о коммуникации. М.: Издательство
«Весь мир», 2012. 248 с.
60. Панарин И.Н. СМИ, пропаганда и информационные войны. М.: Поколение,
2012. 336 с.
61. Паренти М. Демократия для немногих. М.: Прогресс, 1990. 216 с.
62. Пляйс Я.А. Демократия в современном мире. М.: РОССПЭН, 2009. 368 с.
63. Пономарев Н.Ф. Стратегии и технологии медиалегитимации власти:
монография / Н.Ф. Пономарев; Перм. гос. ун-т. Пермь, 2010. 192 c.
191
64. Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или Как успешно управлять общественным
мнением. Издание третье, испр. и дополн. М.: Центр, 2004. 336 с.
65. Пригожин, И., Стенгерс, И. Порядок из хаоса. М.: Эдиториал УРСС, 2000.
312 с.
66. СМИ и политика / Под ред. Л.Л. Реснянской. М.: Аспект Пресс, 2007. 256 с.
67. Соловьев А.И. Политология: политическая теория, политические технологии:
Учебник для студентов вузов. М: Аспект-Пресс, 2000. 559 с.
68. Р. Шакиров, М. Миргазямов, С. Кузнецов. Башкирия. На переломе веков и
эпох. Уфа: Издательство «Скиф», 2012. 432 с.
69. Связи с общественностью в политике и государственном управлении. Под
общей редакцией д.ф.н. проф. В.С.Комаровского. М.: Издательство РАГС,
2001. 378 с.
70. Скипеских А.В. Легитимация и делегитимация постсоветских политических
режимов: Монография. Елец: ЕГУ им. И.А.Бунина, 2006. 142 с.
71. Современная политическая коммуникация/Отв. Ред. А.П. Чудинов. Урал.гос.
пед. Университет. Екатеринбург, 2009. С. 292.
72. Тарасов А.Н. Ложь в политике, или желтый логарифм. М.: Книжный мир,
2007. 544 с.
73. Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция: взаимодействие, взаимоограничение,
взаимоконтроль, коммуникация. М.:Изд-во РАГС, 2004. 240 с.
74. Тимофеева
Л.Н. Становление и развитие политических
коммуника-
ций//Идейно-символическое пространство постсоветской России: динамика,
институциональная среда, акторы. Монография /Под ред. Малиновой О.Ю.
М.: РОССПЭН, 2011.
75. Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М.: АСТ, 2004. 672 с.
76. Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М.: Асперт-пресс, 2004. 400
с.
77. Уледов А.К. Структура общественного сознания. М.: Мысль, 1968. 400 с.
78. Фуко М. Интеллектуалы и власть. Избранные политические статьи, выступления, интервью. Ч.2. М.: Праксис, 2005.
192
79. Фуко М. Надзирать и наказывать. М.: Касталь, 1996. 243 с.
80. Фуко М. Пылающий разум. М.: Эксмо, Алгоритм, 2006. 312 с
81. Фукуяма Ф. Сильное государство: Управление и мировой порядок в XXI веке:[пер. с англ.]/Фрэнсис Фукуяма. М.: АСТ, 2006. 220 с.
82. Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. Мн.:
ЗАО «Экономпресс», 2000. 224 с.
83. Хабермас Ю. Вовлечение другого: Очерки политической теории / Пер. с нем.
Медведева Ю.С. под ред. Скляднева Д.А. М.: Наука, 2001. 417 с.
84. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М.: Наука, 1992. 176 с.
85. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Пер. с нем.
под ред. Д.В. Скляднева, послесл. Б.В. Маркова. СПб.: Наука, 2000. 380 с.
86. Хабермас Ю. Политические работы. М.: Праксис, 2005. 368 с.
87. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. Бостон, 1984. 150 с.
88. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне / Пер. с нем. М.М. Беляева и
др. М.: Весь мир, 2003. 414 с.
89. Халипов В.Ф. Власть. Основы кратологии. М.: Луч,1995. 300 с.
90. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ., 2005. 603 с.
91. Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. СПб.: прайм-Еврознак, 2003.
448 с.
92. Хелд Д. Глобальные трансформации: политика, экономика, культура. М.:
Праксис, 2004. 576 с.
93. Хоркхаймер Макс, Адорно Теодор В. Диалектика просвещения: Филос.фрагменты. М.: Медиум, 1997. 310 с.
94. Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения. М.: Институт
фонда «Общественное мнение», 2004. 559 с.
95. Цуладзе А.М. Политическая мифология. М.: Эксмо, 2003. 384 с.
96. Чумиков А.Н., Бочаров М.П. Связи с общественностью: теория и практика.
М.:Дело, 2010. 721 с.
97. Шабров О.Ф. Политическое управление: проблема стабильности и развития.
М.: ИНТЕЛЛЕКТ, 1997. 200 с.
193
98. Шарков Ф.И. Социальная коммуникация: истоки и парадигмы. М.: РАГС,
2006. 26 с.
99. Шварценберг Р. Ж. Политическая социология: в 3-х т. М., 1992. Т. 3. 180 с.
100. Юрьев Д. Режим Путина. Постдемократия. М.: Европа, 2005.
101. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. М.: Академкнига,
Добросвет, 2003. 596 с.
3. Статьи в научных сборниках
1.
Апель К-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка // Вопросы
философии. 1997. № 1. С. 76-92.
2.
Бусова Н. А. Юрген Хабермас о становлении теории коммуникативного действия// Вопросы философии. 2006. №10. С. 153-166.
3.
Бухарбаева А. Р. К вопросу легитимации власти в современном обществе.
Вестник Восточной Экономико-юридической академии (ВЭГУ). М., 2012. №
6 (62) 2012. С. 162-165.
4.
Бухарбаева А. Р. Коммуникативное основание легитимности власти: теоретический аспект// Государство и общество: вопросы взаимодействия в современной России: материалы всероссийской конференции аспирантов и молодых ученых. М.: Макспресс, 2012. С. 230-235.
5.
Бухарбаева А. Р. Связи с общественностью и государственной управление:
поиск новых подходов в современных условиях// Актуальные проблемы политики и политологии в России: сборник научных статей. М.: Издательство
РАГС, 2011. С. 159-166.
6.
Бухарбаева А. Р. Рекрутирование политической элиты в Республике Башкортостан//Научные школы и вызовы современности «Премии Альфреда Нобеля
110 лет». Труды итоговой международной научно-практической конференации с элементами научных школ. Часть I. М.: OOO «РПК Принт», 2012. С.
236-241.
194
7.
Володенков С. В. Новые формы политической коммуникации в современном
политическом управлении: угрозы и вызовы//Государственное управление.
Электронный вестник. 2011. № 27. С. 1-9.
8.
Власть в общественном мнении: мониторинг Левада-Центра//СОЦИС. 2006.
№ 8. С. 76-77.
9.
Гавра Д. П. Общественное мнение и власть: режимы и механизмы взаимодействия//Социология и социальная антропология. 1998. Т. 1, вып. 4.
10. Галкин А.А. Обратная связь и публичная сфера // Публичная политика в контексте задач модернизации России : кконструктивный потенциал и формы
использования / отв.ред. Л.И. Никовская. М.: Российская ассоциация политической науки, 2012. С.39-53.
11. Грачев М. Н. к вопросу об определении понятий «политическая коммуникация» и «политическая информация»//Вестник российского университета
дружбы народов. Сер.: Политология. 2003. № 4. С. 34-42.
12. Грачев М. Н. Политическая коммуникация // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 1999. № 1. С. 24-39.
13. Доган М. Легитимность режимов и кризис доверия// Социс. 1994. № 6. С.147156.
14. Завершинский К. Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта. // Полис. 2002. № 2. С. 113-131.
15. Зазаева Н. Политические коммуникации в современной России. //Власть.
2012. № 7. С. 63-66.
16. Кольцова Е.Ю. Теория массовой коммуникации // Социологический журнал.1999. №1/2. С. 77-86.
17. Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть // Полис. 1998. №7. С. 146-164.
18. Ирхин, Ю. В. Достижения и ограничения бихевиоризма и постбихевиоризма
// Социально-гуманитарные знания. 2009. №1. С. 95-111.
19. Легальность и легитимность власти («Круглый стол» в МГУ) // Полис. 1994.
№ 2. С. 187-190.
195
20. Лепский В. Информационно-коммуникационные процессы в России: реальность и идеалы // Сообщение. 2002. №11. С. 35-45.
21. Литвинцева Г.Ю. Гиперреальность в эпоху постмодерна//Вестник СПбГУКИ.
2011. № 2 (6).
22. Магун А.В. Понятие суждения в философии //Вопросы философии. 1998. №
11. С. 102-115.
23. Маликова Ю. Обоснование морального действия в философии
утт
Арендт/Вопрос философии. 2005. № 6. С. 168-180.
24. Мальцев Г.В. О распределении власти в обществе// Политика и общество.
2009. № 9. С. 4-14.
25. Назарчук А.Н. Понятие делиберативной политики в современном политическом процессе//Полис. 2011. № 5. С. 99-103.
26. Осетрова Е.В. Поле властной коммуникации: способы взаимодействия субъектов//Вестник Красноярского государственного университета: гуманитарные науки. 2002. № 2. С. 62-65.
27. Панарин А.С., Лобанов В.В., Егоров В.К., Белов Г.А., Сахаров Н.А., Соловьев
А.И., Кудряшова М.С., Глазунова М.И. Легальность и легитимность власти.
Круглый стол в МГУ//Вестник МГУ. Политические исследования. Серия 12:
1994, № 2. С.3-28.
28. Пугачев В.П. Российское государство: попытка политологического аудита.
//Власть. 1997. №12. С. 9-16.
29. Пугачев В.П. Технология скрытого управления в современной российской
политике / Вестник МГУ. – Сер. 12. Политические науки, 2003, №3. С. 102114.
30. Пушкарева Г.В. Политические коммуникации // Политическое обеспечение
бизнеса / Под peд. Ю.С. Коноплина. М.: Изд-во МАИ, 1995. С. 45-54.
31. Реутов Е.В. Общество и власть. Кризис легитимности//СОЦИС. 2006. № 1. С.
82-88.
32. Селиверстова Ю. Имидж политического лидера; создание, внедрение, актуализация//Власть. 2011. № 01. С. 71-73.
196
33. Смолякова В.В. Коммуникативное пространство как объект политологического анализа// Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. -2001. - №2. С.
19-29.
34. Соловьев А.И. Власть в политическом измерении // Вестн. Моск. Ун-та. Сер.
12. Политические науки. 1997. № 6. С. 105-117.
35. Соловьев А.И. Политическая коммуникация: к проблеме теоретической идентификации / Полис. 2002. № 3. С. 5-18.
36. Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции //
ПОЛИС. 2001. № 2. С. 5-23.
37. Соловьев А.И. Политический облик постсовременности: очевидность явления// Общественные науки и современность. 2001. № 5. С. 66-81.
38. Сухомлинова Т.П. Государственная информационная политика как составляющая модернизации государственной службы //Социология власти. 2004.
№ 5. С.69-79.
39. Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция в России: проблема политического дискурса (К «совершеннолетию» российской оппозиции) //Власть. 2007. № 4.
С.3-9.
40. Тимофеева Л.Н. Конфликты между прессой, властью и обществом: кто виноват?/Л.Н. Тимофеева//Учимся и учим культуре мира. Вып.3. М., 2000. С. 4959.
41. Тимофеева Л.Н. Модернизация России как альтернатива кризису невозможна без диалога с властью //Социология власти. 2011. № 8. С. 30-42.
42. Тимофеева Л.Н. Политическая коммуникативистика: проблемы становления.
// Полис. 2009. №5. С.41 - 54.
43. Тимофеева Л.Н. Современное протестное движение в мире и в России: его
состояние и особенности. //Конфликтология. 2012. № 3. С. 53-72.
44. Филиппов А.Ф. Политическая социология. Фундаментальные проблемы и
основные понятия // Полития. 2002. № 2. С. 97-117.
197
45. Фуко М. Надзирать и наказывать. Фрагменты из книги // Искусство кино.
М.1994. № 11. С. 48-60.
46. Шабо Ж.-Л. Государственная власть: конституционные пределы и порядок
осуществления// Полис. 1993. С. 155-165.
47. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия (фрагменты)// Личность.
Культура. Общество. 2003. № 1-2. С. 243-263.
48. Чеснаков А.А. ресурсы INTERNET и российские политические технологии:
состояние и перспективы развития //Вестник МГУ. Сер. Социология и политология, 1999. № 4. С. 65-69.
49. Шабров О.Ф. Легитимность и эффективность политической власти/О.Ф. Шабров// Эффективность государственной власти и управления в современной
России. Ростов н/д, 1998. С. 62-77.
50. Эко У. «От Интернета к Гуттенбергу: текст и гипертекст. Отрывки из публичной лекции в МГУ//Новое литературное обозрение. 1998. № 32. С. 5-14.
4. Статьи, опубликованные в периодической печати
1.
Андрианова
К.
Итоги
думских
выборов
дошли
до
суда/
К.
Андрианова//Коммерсантъ-Санкт-Петербург. 25.01.2012. № 12 (4797).
2.
Жил-был журнал//Аргументы и факты. 01.10.2011. № 39.
3.
Зубов М. Валерий Федоров: протесты сработали в плюс Путину. 28.01.2012.
№ 26130.
4.
Колесников А. «Идите ко мне, бандерлоги»/А. Колесников//Коммерсант.
16.12.2011. № 236 (4777).
5.
Никонов В. Путин в цифрах. 9.10.2012. № 26062.
6.
Павлова Н. Башкирским министрам прописали публичность/Н. Павлова
//Коммерсант-online. 30.10.2012.
7.
Поляков Л. Подтверждение выбора. 1.03.2013. № 26176.
8.
Попов А. Осложнения властью/ А. Попова//Эксперт on-line. 12.07.2010.
9.
Путин, В. Демократия и качество государства//Коммерсант. 6.02.2012. №
20/П (4805).
10. Путин В. О наших экономических задачах// Ведомости от 30.01.2012. С. 2-3.
198
11. Путин В. Россия сосредотачивается – вызовы, на которые мы должны ответит
// Известия. 16.01.2012. С. 2-3.
12. Шушпанов, А. Власти не гнут «гражданскую линию»//Республика
Башкортостан. 7.07.2011.
5. Учебная и справочная литература
1.
Азарова Л.В. Ситуационный анализ в связях с общественностью. СПб.: Питер, 2009. 256 с.
2.
Баранов Н. А. Политические отношения и политический процесс в современной России: курс лекций: в 3-х ч. СПб.: БГТУ, 2004. 395 с.
3.
Гаджиев К.С. Политическая философия. М.: Логос, 1999. 544 с.
4.
Глухова А. В. Политическая конфликтология: Учеб.пособие/А. В. Глухова, В.
С.Рахманин; ВМИОН. Воронеж: Воронеж. гос. ун-т, 2002. 295 с.
5.
Дилигенский Г. Социально-политическая психология. Учебное пособие.
М.: Наука, 1994. 304 с.
6.
GR-связи с государством: теория, практика и механизмы взаимодействия
бизнеса и гражданского общества с государством: учебное пособие / под ред.
Л. В. Сморгунова и Л. Н. Тимофеевой. М.: Российская политическая
энциклопедия (РОССПЭН), 2011. 407 с.
7.
Информационное общество. М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. 507 с.
8.
Катлип С.М., Сентер А.Х., Брум Г.М. Паблик рилейшнз. Теория и практика:
Пер. с англ. М.: Издательский дом «Вильямс», 2001. 357 с.
9.
Комаровский В.С. Государственная служба и СМИ. Курс лекций. Воронеж:
Изд-во им. Е.А. Болховитинова, 2003. 310 с.
10. Мухаев Р.Т. Политология. М.: Проспект, 2010. 640 с.
11. Новая философская энциклопедия. В 4 тт. М.:Мысль, 2001. 2659 с.
12. Основы политической науки: Учебное пособие / под ред. В. П. Пугачева.
Часть 1. М., 1993. 224 с.
13. Основы теории коммуникации / Под ред. Василика М.А. М.:Гардарики, 2003.
478 с.
14. Панарин А.С. Философия политики. М.: Новая школа, 1996. 424 с.
199
15. Политическая коммуникативистика: теория, методология и практика /Под ред.
Л.Н.Тимофеевой. М.: Российская ассоциация политической науки (РАПН);
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. 327 с.
16. Политический PR/Д. Ольшанский. СПб.: Питер, 2003. 544 с.: ил. (Серия
«Маркетинг для профессионалов»).
17. Политический толковый словарь. М.:Инфра-М, 2001. 542 с.
18. Политология / Под общ. ред. В.С. Комаровского. М.: Изд-во РАГС, 2004. 520
с.
19. Политология: Учебник / Под ред. В.И.Буренко. М: КНОРУС, 2012. 392 с.
20. Политология: Словарь-справочник / М. А. Василик, М. С. Вершинин и др. М.:
Гардарики, 2001. 328 с.
21. Пономарев Н.Ф. Политические коммуникации и манипуляции. М.: Аспект
Пресс, 2007. 128 с.
22. Прохоров Е.П. Журналистика и демократия. М.: Аспект Пресс, 2004. 352 с.
23. Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Грицанов, В.Л. Абушенко, Г.М.
Евелькин, Г.Н. Соколова, О.В. Терещенко. М., 2003. 1312 с.
24. Толковый словарь русского языка / Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. М.:
Азбуковник, 1999. 944 с.
25. Хейвуд Э. Политология: Учебник для студентов вызов / Пер. с англ. под ред.
Г. Г. Водолазова, В. Ю. Бельского. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. 544 с.
26. Шарков Ф.И. Интерактивные электронные коммуникации (возникновение
«Четвертой волны»): Учебное пособие. М.: Издателсько-торговая корпорация
«Дашков и К», 2009. 260 с.
27. Управление общественными отношениями / Под ред. Комаровского В.С. М.:
Изд-во РАГС, 2003. 324 с.
28. Философия: Учебник / Под общ. ред. Л.Н. Москвичева. М.: Изд-во РАГС,
2006. 648 с.
29. Философия власти / Под ред. В.В.Ильина. М.: МГУ, 1993. 321 с.
30. Чудинов А.П. Современная политическая коммуникация. Учебное пособие /
Отв. Ред. А.П. Чудинов / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2009. 292 с.
200
31. Энциклопедия государственного управления в России: в 4-х т. / Под общ. ред.
В. К. Егорова. Отв. ред. И. Н. Барциц / Т.I. А-Е. И. Н. Барциц. М.: Изд-во
РАГС, 2004. 344 с.
6. Диссертации
1.
Аврутина Л.Г. Легитимация политической власти в России: анализ,
проблемы, приоритеты: // Дисс.… канд. полит. наук: 23.00.02/Аврутина
Лариса Генриховна. М, 2001. 186 с.
2.
Алексеев О. Ю. Роль политических коммуникации в легитимации российской
власти в условиях современного демократического транзита// Дисс.… канд.
полит. наук: 23.00.02 / Алексеев Олег Юрьевич. СПб., 2009. 179 с.
3.
Губин М.А. Информационная легитимация власти в современной России :
состояние, тенденции и развитие// Дисс.… канд. полит. наук: 23.00.02 / Губин
Михаил Алексеевич. Тула, 2011. 168 с.
4.
Далаева Ю.Д. Информационная власть в политической системе России//
Дисс.… канд. полит. наук: 10.01.10/ Далаева Юлия Дашидоржиевна. М.,
2012. 138 с.
5.
Кармак
П.Н.
Политическая
коммуникация
как
фактор
легитимации
политической власти: диссертация...кандидата политических наук// Дисс.…
канд. полит. наук: 23.00.02/ Кармак Петр Николаевич. СПб., 2007. 144 с.
6.
Лазарев Михаил Васильевич. Политическая лояльность как фактор стабильности государства: Дисс. ... д-ра полит. Наук: 23.00.02//Лазарев Михаил Васильевич. М., 2004. 338 c.
7.
Попов О. А. Проблемы развития политических коммуникаций в федеральных
органах исполнительной власти в современной России// Дисс…канд. полит.
наук: 23.00.02 / Попов Олег Анатольевич . М., 2011. 174 с.
8.
Скиперских
А.В.
Механизмы
легитимации
политической
власти
на
постсоветском пространстве//Дисс…д. полит.наук: 23.00.02/ Скиперских
Александ Владимирович. Воронеж, 2007. 379 с.
201
9.
Суханова К. В. Политические коммуникации власти в современном
российском обществе// Дисс.… канд. полит. наук: 23.00.02 / Суханова
Кристина Владимировна . Уфа, 2009. 142 с.
10. Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция: конфликтно-дискурсный анализ:
Теория. История, методология// Дисс…д. полит.наук: 23.00.01/ Тимофеева
Лидия Николаевна. М., 2005. 210 с.
11. Чумикова С.Ю. Политическая коммуникация как ресурс легитимности
законодательной власти субъекта Российской Федерации// Дисс…канд.
полит. наук: 23.00.02/ Чумикова Светлана Юрьевна. М., 2007. 178 с.
7. Литература на иностранных языках
1.
Arendt H. On violence. Crisis of the republic. New York. 1972. P. 140-143.
2.
Baker C.E. Media, Markets, and Democracy. Cambridge, United Kindom: Cambridge Univercity Press, 2002. 377 p.
3.
Baudrillard J. Ecstasy of Communication // The Anti-Aesthetic. Essays on Postmodern Culture / Ed. H. Foster. Port Townsend: Bay Press, 1983. P. 126—133.
4.
Baudrillard J. Simulacres et simulation. P.: Galilée, 1981. 229 р.
5.
Bordewijk J.L., Kaam B. van. Allocute. - Baarn, 1982; Bordewijk J.L., Kaam B.
van. Towards a classification of new teleinformation services // Intermedia. 1986. - Vol. 14. - № 1. P. 16-21.
6.
Chabot J.-L. Introduction a la politiqe. P., 1991. 225 p.
7.
Cottеret J.-M. Gouvernants et gouvernes: La communication politique. 1973. 326
р.
8.
DeFleur M. Theories of Mass Communication. New York, 1970. 119 р.
9.
Habermas Н. Legitimation problem in the modern society//Communication and
evolution of society/Bcacon Press. 1979. 262 p.
10. Habermas J. Legitimationsprobleme im Spätkapitalismus. Fr./M., 1973.
11. Held D. Models of Democracy. Stanford, 1990. 318 p.
202
12. Kepplinger, H.M. Reciprocal effects: Toward a theory of mass media effects on
decision makers / The Harvard International Journal of Press/Politics 12 (2) (2007).
P. 3-23.
13. Lasswell H.D. The structure and function of communication in society // The
Communication of Ideas. / Ed.: L. Bryson. - New York: Harper and Brothers,
1948.
14. Lippman Y. Public Opinion. N. Y., 1922. 80 p.
15. Lipset S.M.Political Man: the Social Bases of Politics. Baltimore, 1981.
16. McLuhan M., Fiore Q. The Medium is the Massage: An Inventory of Effects. N.Y.:
Random House, 1967. 157 p.
17. Milbraith L. The Washington Lobbists. Chicago. 1963. 272 p.
18. Parsons T. The distribution of power in American society // Structure and Process
in Modern Societies // Free Press. 1960.
19. Pye L. Political Communication // The Blackwell Encyclopedia of Political Institutions. New York, 1987. 442 р.
20. Shannon C. E. Communication in the presence of noise. //Proc. Institute of Radio
Engineers. Jan. 1949. Т. 37. № 1. P. 10-21.
21. Simmons A. John. Justification and Legitimacy. Cambridge. 2001.
22. Foucault M. Truth and Power // Power/ Knowledge: Selected Interviews and Other
Writings, 1972 – 1977. N.Y., 1980. P. 16-170.
23. Weatherford, M. St. Measuring political legitimacy/American Political Science
Review 86 (1992). P. 149-166.
8. Интернет-источники:
1.
Башкирский парадокс: [сайт]. URL: http://www.rg.ru/2010/06/30/bashkiria.html
(дата обращения 17.07.2012)
2.
Единый
день
голосования
в
России:
[сайт].
URL:
http://ria.ru/trend/14_october_14102012/ (дата обращения 20.11.12)
3.
Информационный кризис: [сайт]. URL:
(дата обращения 20.12.12)
http://www.unikcom.ru/pr_83.html
203
4.
Информационная открытость власти: реалии и проблемы: [сайт]. URL:
http://www.agidel.ru/?param1=20020&tab=2 (дата обращения 15.02.2013)
5.
Как вы считаете по чьей инициативе была начата на телевидении кампания
против
Ю.
Лужкова:
[сайт].
URL:
http://www.levada.ru/archive/gosudarstvennye-instituty/luzhkov-model-smenyvlasti/kak-vy-schitaete-po-chei-initsiative-by (дата обращения 01.01.2012)
6.
Модель политической системы России исчерпала себя: [сайт]. URL:
http://ria.ru/politics/20111217/519179090.html (дата обращения 14.12.12)
7.
Москвичи
оценили
деятельность
мэра:
[сайт].
URL:
http://www.levada.ru/press/2010111702.html (дата обращения 18.11.2011)
8.
Наблюдатели ОБСЕ и ПАСЕ критикуют выборы в Думу: серьезные взбросы
бюллетеней,
не
давали
наблюдать:
[сайт].
URL:
(дата
http://www.gazeta.ru/news/lastnews/2011/12/05/n_2123194.shtml
обращения 13.13.11)
9.
Общественно-политическая ситуация в Республике Башкортостан: [сайт].
URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=113229 (18.10.12)
10. Опрос
на
проспекте
Сахарова
24
декабря:
[сайт].
URL:
http://www.levada.ru/26-12-2011/opros-na-prospekte-sakharova-24-dekabrya
(дата обращения 26.12.11)
11. Президентские
выборы
2012
года
в
России:
[сайт].
http://www.levada.ru/books/prezidentskie-vybory-v-rossii-2012-goda
URL:
(дата
обращения 10.01.13)
12. Пресс-конференция «Москва после Лужкова: накануне Собянина»: [сайт].
URL: http://wciom.ru/index.php?id=270&uid=13915 (дата обращения 15.12.11)
13. Протестное движение в конце 2011-2012 гг: истоки, динамика, результаты:
[сайт]. URL: http://www.levada.ru/books/protestnoe-dvizhenie-v-rossii-v-kontse2011-2012-gg (дата обращения 10.11.12)
14. Путин
оборвал
«прямую
линию»
с
народом:
[сайт].
URL:
http://www.polit.ru/article/2012/10/31/putin_line/ (дата обращения 01.11.12)
204
15. Путин: политическую систему в России надо менять, но получающие деньги
из-за
рубежа
должные
быть
вне
политики:
[сайт].
URL:
http://www.gazeta.ru/politics/news/2012/12/12/n_2661665.shtml (дата обращения
12.12.12)
16. Путина по-прежнему поддерживают большинство россиян: [сайт]. URL:
http://ria.ru/politics/20111225/525995256.html (дата обращения 26.12.11)
17. Рейтинги российских губернаторов: Лужков «шагает» впереди: [сайт]. URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=10440 (дата обращения 13.12.12)
18. Российские
парламентские
выборы:
электоральный
процесс
при
авторитарном режиме: [сайт]. URL: http://www.levada.ru/books/rossiiskieparlamentskie-vybory-2011-goda (дата обращения 10.10.12)
19. Россияне
об
губернаторов:
оставке
[сайт].
Муртазы
URL:
Рахимова
и
проблеме
выборности
http://www.levada.ru/30-07-2010/rossiyane-ob(дата
otstavke-murtazy-rakhimova-i-probleme-vybornosti-gubernatorov
обращения 20.10.2011)
20. Россияне о деятельности правительства, претензиях к нему: [сайт]. URL:
http://www.levada.ru/28-02-2013/rossiyane-o-deyatelnosti-pravitelstvapretenziyakh-k-nemu (дата обращения 01.03.2013)
21. Рустэм
Хамитов
стал
более
«открытым»:
[сайт].
URL:
http://www.proufu.ru/politika/item/21852-rustem-hamitov-stal-boleeotkryityim.html (дата обращения 04.12.12)
22. Трансформация
политического
режима
в
поствыборной
Башкирии:
альтернативы развития: [сайт]. URL: http://www.kazanfed.ru/actions/konfer9/3/
(дата обращения 13.08.2012)
23. Удостоверение
столичности:
[сайт].
URL:
http://www.kommersant.ru/doc/2052637 (дата обращения 26.10.2012)
24. Управление
в
четыре
руки:
[сайт].
http://www.kommersant.ru/doc/2047877 (дата обращения 19.10.2012)
URL:
205
25. Февральские рейтинги одобрения, доверия и положения дел в стране: [сайт].
URL: http://www.levada.ru/21-02-2013/fevralskie-reitingi-odobreniya-doveriya-ipolozheniya-del-v-strane (дата обращения 22.02.13)
26. Ю. Лужков принес Москве больше хорошего или плохого? [сайт].
URL: http://www.levada.ru/press/2010101402.html (дата обращения 15.10.2010)
206
ПРИЛОЖЕНИЕ А
Анкета-опрос по исследованию процессов легитимации власти в России
Уважаемые коллеги!
Просим Вас принять участие в опросе, посвященном изучению процессов легитимации и
делегитимации власти в современной России. Пожалуйста, выберите наиболее подходящий для
Вас вариант ответа.
Вопросы № 7, № 9, № 16 являются открытыми и предполагают Ваш ответ в свободной
форме.
1.
Знаете ли Вы, что в политике означает понятие «легитимность власти»
A) да
B) нет
C) затрудняюсь ответить
2.
Легитимность власти это:
A) одобрение, доверие власти со стороны народа
B) законность власти с точки зрения права
C) другое ____________
3.
Чью деятельность в России Вы одобряете и считаете наиболее легитимной?
А) Президент РФ
B) Премьер-министр РФ и Правительство РФ
D) Государственная Дума
E) Совет Федерации
F) Президент РБ
G) другое _____________
4. За какую партию Вы бы проголосовали, если бы выборы были в ближайшее
время?
A) Единая Россия
B) КПРФ
C) ЛДПР
D) Справедливая Россия
E) другое ____________
5.
Как Вы относитесь к проводившимся в Москве и в Уфе массовым акциям в
поддержку В. Путина?
A) целиком положительно
B) скорее положительно
C) скорее отрицательно
D) резко отрицательно
E) затрудняюсь ответить
F) другое _____________
6.
Как Вы относитесь к проводившимся в Москве и в Уфе массовым акциям
против власти?
A) целиком положительно
B) скорее положительно
C) скорее отрицательно
D) резко отрицательно
E) затрудняюсь ответь
F) другое _____________
7.
Почему Вы одобряете или не одобряете акции протеста?
8.
Легитимность – это доверие и принятие власти со стороны народа.
207
Считаете ли Вы, что сейчас существует кризис легитимности действующей власти
в России?
A)
абсолютно точно да
B)
скорее да
C)
скорее нет
D)
сегодня всеобщий кризис
E)
другое _____________
9.
Считаете ли Вы, что протестное (оппозиционное) движение может повлиять
на легитимность власти?
10.
Какая, по-вашему мнению, политическая система установилась в России?
A)
тоталитарная
B)
авторитарная
C)
демократическая
D)
переходная
A)
другое _____________
11.
Как Вы считаете чего не хватает в политической системе России?
B)
открытости
C)
честности
D)
опытных, грамотных политиков-управленцев
E)
всего хватает
F)
другое _____________
12.
Доверяете ли Вы федеральной власти в России?
A) полностью доверяю
B) скорее доверяю
C) совсем не доверяю
D) скорее не доверяю
E) другое _____________
13.
Доверяете ли Вы региональной власти в Башкортостане?
A) полностью доверяю
B) скорее доверяю
C) совсем не доверяю
D) скорее не доверяю
E) другое _____________
14.
Как Вы оцениваете деятельность действующего Президента Башкортостана?
A)
положительно
B)
отрицательно
C)
он еще не проявил себя
G)
другое _____________
15.
Президента республики:
A)
следует выбирать всеобщим голосованием
B)
он может быть назначен президентом РФ
C)
президенты республики вовсе не нужны, их следует заменить выборными губернаторами
D)
другое _____________
16.
Как на Ваш взгляд изменилась политическая ситуация в РБ после ухода М.
Рахимова с назначением нового президента Р. Хамитова?
17.
Из каких источников Вы получаете информацию о политической жизни республики Башкортостан и России в целом?
A)
Печатная пресса
B)
Радио
C)
Телевидение
208
D)
E)
F)
Интернет-версии печатных газет, журналов
Интернет: блоги, живые журналы, социальные сети, сообщества
другое _____________
Пожалуйста, заполните общие данные
Ваш возраст:
18 – 25 года
25 - 40 лет
40 – 55 лет
55-70 лет
свыше 70
Ваше образование:
Неполное среднее
Полное среднее
Среднее специальное
Незаконченное высшее
Высшее
Ваш пол:
М
Ж
Ваш профессиональный статус
Рабочий
Служащий
Специалист
Учащийся, студент
Пенсионер
Временно не работающий
Домохозяйка
Другое (укажите)_____________
Благодарим за сотрудничество!
209
ПРИЛОЖЕНИЕ Б
Социально-экономические показатели и активность медиа в Башкирии во
время правления М.Г. Рахимова1
1
По материалам газеты «Коммерсант-online». 19 октября 2012.
210
ПРИЛОЖЕНИЕ В
Социально-экономические показатели Москвы во время правления Ю. М.
Лужкова1
1
По материалам газеты «Коммерсант». № 202. 25 октября 2012.