Д - Пермский государственный национальный исследовательский
advertisement
Д. филос. н., проф. В.Д. Комаров Государственная морская академия им. адмирала С. О. Макарова, Санкт-Петербург ИНТЕНСИФИКАЦИЯ ЭВРИСТИЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ НАУЧНОЙ ФИЛОСОФИИ В XXI ВЕКЕ Уже при (историческом) зарождении философского знания его ценность определялась, в основном, объяснительными и предсказательными функциями в абстрактном виде. Мудрость древних мыслителей выражалась, во-первых, в сведении чувственного опыта в ходе освоения действительности к некоторым свойствам «невидимого» и, во-вторых, в предсказании видимых (чувственно фиксируемых) изменений этой действительности на основе умственной рекомбинации уловленных свойств «невидимого» (сущностного) бытия. Философия стала матерью всякого конкретного знания о природной, человеческой, социальной и духовной сторонах действительности именно благодаря своей обобщающей роли в переработке жизненного опыта человеческих общностей и проявлению эвристической функции как высшего продукта этой переработки. Осевым вектором последующего развития философии стало ее качественное преобразование на базе обобщения научных знаний в тех областях познавательного освоения мира, которые были обозначены философским предвидением. В самой же философии филиация идей стала существенной закономерностью саморазвития этого универсального знания. Следует заметить, что эвристическая функция философского знания вызревала и развивалась в соперничестве с предшествующим – религиозно-мифологическим знанием. Источником последнего является эморациальное понимание действительности, в котором синкретично переплетаются эмоциональное переживание, рассудочное осмысление и ценностное восприятие созерцаемого бытия. Этим обстоятельством объясняется появление религиозно-мистических пророчеств, как проявление смутного, бледного, расплывающегося, эзотерического образа будущей действительности. Неопределенность эморациального видения будущего требует веры как компенсации недостающего знания, как мостика к истинному знанию о различных фрагментах бесконечного и вечного бытия. Исход исторического противостояния, конкуренции эвристических функций религии и философии решался в процессе цивилизованного развития общественно-практической деятельности человечества. Решающим аргументом философии в этой гносеологической борьбе стало устойчивое производство научного знания о конкретных, реальных факторах развития разных видов практики. Научное знание, вопервых, исчерпывающим образом, объясняет существующее указанием на существенные причины конкретного бытия; во-вторых, оно вскрывает системный характер причинных факторов бытия; это знание, в-третьих, указывает на условия изменения конкретного фрагмента бытия; оно, наконец, дает возможность экстраполировать такие изменения на некоторый опережающий срок. Следовательно, в самой сущности научного, объективно-истинного знания содержится возможность истинного предсказания будущего состояния определенного явления действительности. Здесь я должен отметить обозначившуюся еще в древности специфику философского видения мира. Это видение отличалось синкретизмом зарождавшихся взглядов на природу, человека, общину, дух, которые по мере развития цивилизации дифференцировались сначала на специальные учения, а затем (с XVII в. в Европе) на предметные науки. Ввиду сложности интерпретации предмета социальных и гуманитарных наук их единство с XIX в. стало ассоциироваться с социальной философией, которая с того времени явно дистанцировалась от натурфилософии. Видимо, по этой причине в общественном сознании стал распространяться предрассудок, будто философия по природе своей есть социальная наука (или учение) во главе с принципами партийности (для монистов) или объективизма (для плюралистов). Острая идеологичность марксистской философии и непонятая научность диалектикоматериалистического мировоззрения коммунистов до предела осложнили понимание интеллигенцией статуса философии в ХХ в. До сих пор в сознании многих гуманитариев не изжито представление о философии как чуть ли не главной отрасли обществоведения. Например, в этом направлении звучал в начале 90-х гг. критический запал тогда еще нового декана философского факультета Ленинградского университета проф. Ю.Н.Солонина (см. 1, с.7-13). Критический и антидогматический пафос его инвектив против стандартного, заидеалогизированного обществоведения в СССР того времени, понятен, и приемлем, – но где же там предметный анализ собственно философии? Спасибо за такую прямую речь: «Бюрократизация философии слишком серьезно изуродовала эту науку» (там же, с. 14). Но где же серьезная оценка достижений советских философов 60-80-х гг. в области философии естествознания, теории материалистической диалектики и логики? Дальше категорически утверждается: «Существует заблуждение, что истина рождается в споре. Ничего подобного, она рождается © В.Д. Комаров, 2002 из познания действительности, хотя для философии ее действительность иная, чем для науки, а дискуссия – эта один из способов очищения и огранки истины. Только в философии она играет особую роль» (там же, с. 16). Все-таки здесь можно поспорить: знание – продукт познания, но истина обнаруживается при обсуждении качества знания. Именно поэтому не всякая философия научна. Весьма субъективистски выглядело и суждение Ю.Н.Солонина о том, что якобы принцип партийности нашей философии позволял лишь под видом критики буржуазных теорий высматривать в них «определенный научный смысл» и тем преодолевать некий «провинциализм» марксистской философской теории. Возьмите доклады советских философов на международных и всемирных конгрессах 70-90-х гг. и убедитесь, что дело выглядит не так тоскливо. Можно также взять и некоторые новаторские публикации того же времени внутри СССР, чтобы убедиться в некоторой гиперболизации наших недостатков в статье Юрия Никифоровича (например, новаторские труды Пермской философской школы или грузинских философов). Все-таки надо строже относиться к анализу состояния диалектико-материалистической философии – как особой, а не общественной науки. Меня до сих пор также удивляет, почему многие наши «критически мыслящие» философы странным образом отождествляют в своих суждениях марксизм с диалектико-материалистической философией. Ведь еще сто лет назад В.И.Ленин разъяснил, что марксизм имеет три составных части, генетически восходящие к трем западноевропейским источникам теоретического содержания этих частей. В советский период истории марксизма было обстоятельно и всесторонне выяснено, что именно творческими усилиями Маркса, Энгельса, их последователей философия стала «наукой о формах всеобщего» (З.А.Каменский). На методологической основе диалектико-материалистической философии стали приобретать научное качество экономическая и социально-политическая теории современного общества, входя а состав марксизма как системной теории общественного развития. Однако это вовсе не означало, что развитие диалектикоматериалистической философии тождественно истории политической экономии и теории научного социализма. Тем не менее, в конце 80-х гг. ХХ в. некоторые советские философы начинают рассуждать о плюрализме интерпретаций марксизма, имея в виду только его научную философию. Так, составитель сборника «Какая философия нам нужна?» проф. Ю.Н.Солонин, автор докторской диссертации «Наука как предмет философского анализа» (1988, Ленинград), утверждает во вступительной статье, что у философии всегда множество ответов на вечные вопросы человеческого бытия. «Мудрость философии не в ответах или не только в ответах, но и в том, что она побуждает к мысли, к самоанализу, к познанию, к развитию духа. Все великие вопросы философии безнадежны в смысле ответа на них, тем более удовлетворяющего всех. Но в поисках его мыслящее существо становится человеком, прежде всего нравственным, узнающим и находящим себя в мире. На извечные вопросы человек отвечает всей своей жизнью» (1, с. 5). Выходит, что Марксовы ответы на подобные вечные вопросы жизни значимы в XX в. столь же, что и ответы О. Конта, Ф. Ницше, Г. Риккерта, В.С. Соловьева в XIX в., столь же ценны, что и ответы Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, Б. Рассела, Г. Маркузе в XX в.?! Не похож ли такой ход суждений «философа науки» на софистику? В ходе исторического развития философия проявляет свои, качественные изменения в разнообразии функций, которые дифференцируются как «дочерние» относительно основных – мировоззренческой и методологической. Среди этих «подфункций» отметим гносеологическую, логическую, идеологическую, аксиологическую, эстетическую и эвристическую. При этом я склонен считать, что объяснительная сторона последней связана с мировоззренческой функцией философии, прогностическая (предсказательная) – с методологической функцией философского знания. Эвристическая функция философии внутренне противоречива, раздвоена: ретроспективная картина целостного мира служит логическим основанием перспективной картины. Научная объективность теоретического (сущностного) объяснения существующего гарантирует прогностическую мощь предсказания относительно возможного. Иначе говоря, только научная теория объекта может быть источником прогнозирования как логической операции научного предвидения состояния любого фрагмента пространственно-временного континуума. Такая ситуация в истории познания стала возможной не в тот момент, когда возникли частные, фрагментарные науки, а после формирования научной философии, обеспечившей научное, объективно-истинное знание субстанции целостного мира – материи как объективной реальности. Именно в диалектико-материалистической концепции единого мира содержится объективная возможность прогнозирования по любому азимуту и на любую глубину. Единственный ограничитель здесь - наличие развитой научной теории тех процессов, в пространстве которых будет проводиться прогнозирование. Ситуацию относительно прогнозирования природных процессов смоделировал в свое время Ф. И. Тютчев: Природа – сфинкс, и тем она верней Своим искусом губит человека, Что, может статься, никакой от века Загадки нет и не было у ней. Пока мы не прояснили существа любой загадочной ситуации, положение кажется запредельно сложным. Когда мы по неподвижному, однозначному прошлому познали существенные линии развития настоящего, можно уверенно намечать теоретическую траекторию формирования будущего. Итак, возникновение научной философии означает существенное изменение качества всех ее функций, обозначившихся в прошлом. Интенсифицируется и ее эвристическая функция: объяснение развития мира на основе научного познания его компонентов открывает путь к научному предвидению их будущих состояний. Человечество получает возможность целесообразно организовать не только свои частные действия, но и свое бытие в мире как целостном пространственно-временном континууме (см. 2). Меня в современной ситуации интересует реализация эвристической функции диалектикоматериалистической философии применительно к такому динамичному компоненту объективного мира, как общественное бытие людей. В указанном выше аспекте исходный тезис научной философии гласит: реальное общественное бытие человечества в любом масштабе объективно раздвоено на непосредственно человеческую жизнь и хозяйственную жизнь (посредника человеческого бытия). Субстанцией первой стороны общественного бытия людей выступают их производительные силы, а субстанцией второй стороны – производственные отношения. Последней категорией в научной социальной философии обозначаются материальные отношения по поводу общественного производства и воспроизводства человеческой жизни, а первой – материальные отношения человеческого рода с природной средой как первоисточником жизненных средств людей. Истоком интенсификации всех функций философского знания является материалистическая позиция, т.е. признание изначального первенства природы над духом, бытия над сознанием. Историческое развитие философии в цивилизованном состоянии человечества показало, что из эморациального принцип материализма стал логическим в ходе его обоснования фундаментальными данными естественных, гуманитарных, общественных, технических и смежных наук. Первые системные обобщения такого рода были сделаны в XIX в. (сформировалась диалектико-материалистическая, т.е. марксистская, философия), а далее научные основания философской науки стали «прирастать» по мере научного прогресса общественной практики человечества. Именно поэтому можно сказать: наука – родная дочь материализма, и негоже ей даже в зрелом возрасте забывать о своем духовном происхождении. Таким образом, именно в научной философии эвристическая функция начала свое интенсивное, качественно новое существование. Особенной «точкой роста» этой функции стала марксистская социальная философия каш наука о наиболее общих формах развития человеческого бытия. Исходным логическим принципом научной социальной философии является первичность общественного бытия в отношении сознания общества как процесса и продукта взаимодействия всех людей. На базе конкретно-исторического применения этого принципа в диалектико-материалистической философии были открыты наиболее общие законы общественного бытия. На основе раздвоения единого процесса развития жизни человечества на противоположности производительных сил и производственных отношений (в указанном выше смысле) началось научное познание всеобщих законов бытия этой жизни. Ныне к числу таких законов в содержании научной социальной философии относятся: закон определяющей роли способа производства материальной жизни относительно остальных сфер общественной жизни; закон оптимального соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил; закон определяющей роли базиса в отношении надстройки; закон обобществления труда и производства; закон узловой роли социальной революции в общественном прогрессе; закон возрастающей роли народных масс в развитии общества; закон исторического возрастания роли культуры. Сегодня вновь, как и в периоды освоения основ научной социальной философии в XIX и ХХ вв. важно преодолеть метафизический предрассудок, порождающий псевдомарксистскую концепцию «экономического детерминизма». Дело в том, что экономика, в системном понимании, – только часть хозяйственной жизни как материальной основы «повседневности». Подлинный объект всех экономических учений – способ общественного производства материальных благ. Но последние – только средства обеспечения жизни людей, а общее производство (т.е. перевод из небытия в бытие) и развитие общественной жизни – собственный предмет социальной философии. В центре научной социальной философии находится деятельный исторический человек, действительное производство и воспроизводство, развитие человеческой жизни в ее общественном бытии. Здесь корень «реального гуманизма» марксистской, т.е. научной философии. Здесь эвристический исток методологического преодоления вульгарного социологизма, экономизма, юридического мировоззрения, либерализма и идеализма всякого рода (см., напр., 5). Обозначив эвристический потенциал научной социальной философии, я могу теперь указать на исторические формы его реализации в обществознании и философской, социальной антропологии XIX - XX вв. Общественно-историческая практика XIX и начала XX в. подтвердила прогноз К. Маркса о противоречии между трудом и капиталом как главном источнике развития общественного бытия в период индустриализации хозяйственной жизни человечества. Своеобразие форм действия всех наиболее общих законов общественного развития в этот период обусловило превращение Великой Октябрьской социалистической революции в главное, узловое событие XX в. с весьма отдаленными в перспективе последствиями для развития цивилизации. Затем общественно-историческая практика капиталистической, социалистической и докапиталистической форм развития различных регионов мира в XX в. в основном подтвердила прогноз В.И. Ленина о революционной смене господствующей империалистической системы общественного бытия некапиталистической, социально-освободительной системой организации «всемирного хозяйства пролетариата». Каково же эвристическое значение научной социальной философии для исследователей исторического развития в ХХI в.? Прежде всего отмечу современный характер действия всеобщего закона обобществления труда и производства. Труд в постиндустриальном обществе связан с резким возрастанием роли науки и информационных процессов. Высокотехнологичное производство наукоемко, а повышение наукоемкости возможно только на основе высокого уровня обобществления труда, в который вовлекаются различные слои населения не только в каждой стране, но и в странах разных континентов одновременно (транснациональные корпорации). Это приводит к новому уровню обобществления производства различных видов продукции, которая и потребляется в глобальных масштабах. Сохранение капиталистической формы экономической организации такого производства входит в противоречие не только с глобальным характером производительных сил человечества, но и в конфликт с разнотипными национальнопроизводственными отношениями. В итоге рождается противоречивый процесс глобализации производственных отношений, не совместимых с господством относительно узкой группы супермиллиардеров. Начинается всемирная борьба за обобществление собственности, распределения и управления производством человеческой жизни (3). Антиглобалистское движение своей объективной сущностью имеет социализацию производства сначала в нескольких развитых, а затем в нескольких регионах развивающихся стран. По основному всеобщему закону общественного прогресса это означает многофронтальный процесс социалистической глобализации социальной, политической и духовной сфер общественной жизни (см. 3). Всеобщим прогрессивным итогом станет формирование на протяжении XXI - ХХП вв. всемирной цивилизации ноосферного типа. Как известно, уже а 70-х –гг. прошлого века многие ученые на уровне ООН стали высказывать мнение о мировой неэффективности рыночной модели капитализма, особенно в экологическом аспекте. Не случайно, что именно с 1971 г. США стали втягиваться в построение рискованных финансовых пирамид мирового масштаба, особенно посредством транснациональных корпораций. В начале 90-х. гг. ХХ в. специалисты «Римского клуба» всесторонне аргументировали положение о том, что либерально-рыночный капитализм окончательно исчерпал свои возможности в глобальном росте. И в это же время американские советники старательно внедряли эту одряхлевшую модель в «демократической» России и странах СНГ, ЦЮВ Европы, стремясь из развалин социалистического блока создать подпорки кризисной глобализации по-американски. В итоге такой «политики» в начале XXI в. налицо не только кризисная дестабилизация экономики в Евразии и нарастающая волна протестов против капиталистической глобализации, но и висящий над планетой «дамоклов меч» теневых финансовых активов на 300 триллионов долларов, который в случае надвигающегося кризиса мировой финансовой системы больнее всего ударит по США как странебанкроту (26 триллионов долларов суммарного государственного долга). Волны от этого удара по финансовому центру планеты мгновенно распространятся по всем континентам, как отметили видные российские эксперты на думских слушаниях летом 2001 г. «Зарницами» такого взрыва глобальной финансовой бомбы можно считать недавний кризис в Юго-Восточной Азии и известный дефолт в России августа 1998 г. Видимо, основными задачами общественных и гуманитарных наук в этот период станут познание прогрессивных форм действия указанных всеобщих законов, открытых научной социальной философией, и открытие возможных в этом глобальном системном процессе каких-то новых законов развития социоприродного континуума, общественной жизни, человеческой природы и духовной природы. В этом аспекте прогностическая функция научной философии может развиться в ходе геополитических исследований (см., напр., 4). Можно предполагать, что глобальной моделью такого цивилизованного пути развития человечества станут научно управляемые процессы творения перспективных форм жизни на евразийском суперконтиненте. Ведь именно здесь зародилась общественная жизнь, здесь она обрела основные исторические формы, здесь их начала обновлять в новую эру. Именно в Евразии (особенно Россия, Индия, Китай) начался процесс глобальной социализации человеческой жизни во всех основных ее сферах. События начала XXI в. свидетельствуют о перспективном нарастании этого противоречивого модельного процесса. Особенную перспективу в этом процессе имеет Россия и все пространство СНГ (см. 3 – 5). Генеральный вывод: диалектико-материалистическая философия как наука о формах всеобщего интенсифицировала эвристическую функцию мировой философской мысли; на примере научной социальной философии («социального материализма», по Ленину) мы видим плодотворность реализации этой функции в условиях третьего тысячелетия новой эры цивилизованного развития человечества. _______________________ 1. Какая философия нам нужна?: Размышления о философии и духовных проблемах нашего общества / Сост. Ю.Н. Солонин. Л., 1990. 2. Комаров В.Д. Научное предвидение о6щественных явлений. Л., 1976. 3. Зюганов Г.А. Глобализация: тупик или выход? Спб., 2001 4. Лавров С.Б. В каком, мире мы живем? (Размышления геополитика). СПб., 2001. 5. Паршев А.П. Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается здесь. М., 2001.