Улыбался месяц белой вишне

Василь Ткачев
УЛЫБАЛСЯ МЕСЯЦ БЕЛОЙ ВИШНЕ
Трагикомедия о Чернобыльской трагедии в двух действиях
Гомельский драмтеатр, премьера – 1996 г.
Радиоспектакль «Игнатов рубеж», Минск, 2006 г.
Действующие лица:
ИГНАТ.
ГУЧОК.
ГРИШКА.
ВАРЬКА.
ОЛЬГА.
КУДАСОВ.
ЛОПУН.
Место действия – хата деда Игната. «Блокадника».
Время – первые дни после аварии на Чернобыльской АЭС.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Комната в крестьянской хате. Всё скромно и просто. Печь. Кровать. Стол. Диван.
Табуретки. На стене – динамик. Игнат, облокотившись, сидит за столом. Перед ним –
бутылка с жидкостью, и на первый взгляд кажется, что она с самогоном.
А во дворе цветут вишни, белым цветом заглядывают в окна...
И г н а т. А! (Махнул рукой, налил из бутылки в стакан). Ну что, Игнат? Будь здоров!
("Чокнулся" стаканом о бутылку). На здоровье, Игнатка! (Выпил, крякнул). Пускай
попробуют найдут мой родничок... (Вдруг запел). «Выпьем за тех, кто командовал ротами,
кто замерзал нa снегу... кто в Ленинград пробирался болотами, горло ломая врагу-у..." За
вас, братцы! (Тяжело вздохнул). И зa вас, земляки... За всех вас, чернобыльцев...
Гул подъехавшей автомашины. Лай собаки.
(Насторожился, поставил стакан на стол). Запеленговали!.. (Подбежал к окну).
Спохватились! Зачастили! Не дадут спокойно помереть. Думал, пересижу эту рацию...
Тьфу! (Засуетился, ищет куда бы спрятаться). Игната они голыми руками не возьмут!
Игнат... Игнат... Игнат из яйца давно вылупился! (Поднял крышку допотопного дивана, не
иначе, самодельного, нырнул на днище). Нет меня! Был, да весь вышел.... Игнат спит!
Осторожно зашел Гучок. Осмотрелся. Постучал в дверь, по столу.
Г у ч о к. Можно? (Выждал паузу). Игнат, выходи! Иг-нат-а-ат! Ты где? Не прячься,
бесполезно. (Придирчиво осмотрел стол, заглянул на печь, под кровать). Вылазь, Игнат! От
меня не уйдешь! Слышишь? Я ведь знаю, что ты здесь. Когда выходят – двери закрывают.
Хотя бы замок для отвода глаз вешают. Выходи! Это я тебе, председатель сельсовета,
говорю! Не прячься! Бесполезно! Вот и бутылка говорит, что ты в хате. Отпотела. Думаешь,
этим спасешься? Дудки! Игнат! Войди в мое положение. Вас четверых не досчитались. Не
объявлять же всесоюзный розыск. Найдем как миленьких и Гришку, и Макара с Ольгой.
Всех найдем! Прибегут сами, как только белые мухи полетят... Выходи! Ну!
Выжидательная пауза.
1
Ты что, советскую власть не признаешь? (Заглянул под печь, встал, отряхнулся). Дома ты,
Игнат, дома! Тобой еще вся хата пахнет! (Взял на столе бутылку, понюхал, скривился). Вот
оно, доказательство... Мужик все это бы не оставил... с собой прихватил бы... унес в
кармане... или здесь... (Постучал по животу). Знаю я вашу мужицкую натуру. Так что
сдавайся добровольно, это все будет учтено... А если умрешь? А? Кто за тебя отвечать
будет? Я? Нет, прости. Прости, Игнат. У меня таких, как ты, знаешь сколько?
Игнат не выдержал – чихнул.
(Улыбнулся, затаился). Та-а-ак... Ну, ну, еще разок!
Пауза.
Чихни еще разок, Игнат! Я жду! Советская власть просит! Не желаешь? Подождем. Ладно.
Если один раз чихнул, чихнешь и второй. Приспичит. (Сел на диван, попружинил). А мы
посидим, подождем. (Сидит, ждет. Подошел к столу, как-то нерешительно взял стакан,
поднес ко рту, но передумал пить- поставил). Ну, так я долго тебя ждать буду? Неужели ты
не понимаешь, что нельзя оставаться в деревне? Радиация высокая! (Спохватился, достал
марлевую повязку, натянул на рот). Мы же тебе не хату даем – дом! А за эту развалюху
полный карман деньжат отваливаем! А?
Игнат снова чихнул.
(Затаился). Слышу. Слышу – дышишь! Повтори свой чих! Бог троицу любит! Давай, давай,
Игнат, я слушаю! (Напряг слух).
Резко поднимается крышка дивана, показывается голова Игната.
И г н а т. Тьфу! Дурак я! Дурак старый! И чего спрятался? От кого?
Г у ч о к (обрадовался появлению Игната). И я говорю: дурак ты! И дом новый, и
деньги! Живи и радуйся!..
И г н а т (вылез). От советской власти, получается, спрятался.
Г у ч о к. Ну! От меня!.. Я же тебе плохого не желаю! Я же всей душой!...
И г н а т (передразнивает). И хата новая, и деньги... На кой хрен мне все это?! Весь
этот обмен, а?
Г у ч о к. Как? Детей деньгами засыплешь! С ног до головы! (Показывает, как будет
засыпать Игнат детей деньгами). Жизнь, а! Жизнь!..
И г н а т (строго). Ты чего пришел?
Г у ч о к. Как это чего? За тобой! Собирайся!
И г н а т. Куда?
Г у ч о к. Куда все. На новое место. К людям. К народу.
И г н а т. Нет времени мне за народом гоняться. Стар я.
Г у ч о к (энергично). Стар не стар, а жить надо! Да и что ж это получается – уже две
недели живем на новом месте, а тут видим: нет Игната! Где он? А он вот где! Найдем и
остальных!
И г н а т. Не где, а в своей хате!
Г у ч о к. Забудь свою хату, Игнат! Забудь! До особого распоряжения!
И г н а т (зло). Свою хату мне приказываешь забыть, сукин сын?! Вон! (Притопнул
ногой).
Г у ч о к. Ты на кого топаешь? Ты на кого.... я у тебя спрашиваю?
И г н а т. На лакея.
Г у ч о к. Это я-то, председатель сельсовета, лакей?
И г н а т. Тебе лучше знать, кто ты.
Г у ч о к. За такие слова, Игнат, тебя можно спрятать и не только в диван.
И г н а т. Открой рот. Слова задерживают намордник. А у меня – слух слабоват.
Г у ч о к. Дошутишься! Доиграешься! И тебе советую!.... Да-да!
И г н а т. Ишь, засуетились!
Г у ч о к. О тебе же думаем!
И г н а т. А раньше-то не шибко стариков замечали.... хотя и молодых тоже.
Г у ч о к. В сторону демагогию! Я жду!
2
Мычание коровы.
И г н а т. Остаюсь я. Не поеду. Как хотите, а я не поеду.
Г у ч о к (в движении). Не время дискуссии разводить нам! Не время! Что ж мне
тебя, за шкирку брать? Да что б ты!... (В окно). Мишка! Иди в хату! Свяжем к чертовой
матери да отвезем! Будем мы тут с ним цацкаться!
И г н а т. Не свяжете, я все учел – попрятал веревки. А у вас своих отродясь не было.
Всё учёл. Всё.
Г у ч о к. У соседей найдем! Велика беда!
И г н а т. И там все попрятал...
Г у ч о к. Ну, артист! Ну, циркач! (В окно). Мишка! Так ты идешь или нет?
Г о л о с М и ш к и. Да не буду я деда вязать! Ну вас!... Пускай подыхает, если
хочет!..
Г у ч о к. Хорошо. Мы это припомним! Учтем! Мало ли что! (Игнату). Ты
собираешься или нет?
Крик петуха.
И г н а т. Нет.
Г у ч о к. Сам притопаешь! Сам! С сегодняшнего дня, так и быть, это решено...
объявляю тебе... объявляю блокаду!
И г н а т. Я не против. Объявляй. Действуй.
Г у ч о к. А ты хоть знаешь, что это такое?
И г н а т. От тебя и раньше хорошего я мало имел...
Г у ч о к. Деревню обносим проволокой. Ставим задачу, чтобы тебя ни на шаг не
выпускали за границу деревни!
И г н а т (ремонтирует обувь: натянул на "лапу" сапог, забивает гвозди). Мне там, за
границей, нечего делать.
Г у ч о к. А в магазин? По воздуху, что ли? На воздушном шаре? Или у тебя, может,
вертолет в сарае стоит?
И г н а т. Проживу без магазина. Там все равно ничего нету.
Г у ч о к. Без хлеба, значит, будешь жить?
И г н а т. Квашня есть. Печь. Как без хлеба-то?
Г у ч о к. А если захвораешь, где лекарства брать будешь?
И г н а т. Все предусмотрено.
Г у ч о к. Интересно!
И г н а т. У меня своя аптека. Да и на чем лекарства настаивать есть. Земляки
прикопали, я их все тайники знаю. Надолго хватит...
Г у ч о к. Ты... ты про какие лекарства, а?
И г н а т. У тебя, случаем, голова не кружится?
Г у ч о к. Отвечать на вопрос!
И г н а т. Тьфу ты! Чего на него отвечать? Налить?
Г у ч о к. Нет! При исполнении! Делали, значит, самогон? Понятно!
И г н а т. А чего ж, не знал разве?
Г у ч о к. У нас ведь трезвая зона!
И г н а т. Трезвая. Правильно. Кому здесь пить?
Г у ч о к. Вот оно что! Вот оно что! Да-а-а! Я разбе русь! Я приму меры!
И г н а т. Страшней, пожалуй, нашей зоны нет... Куры и те ходят как пьяные...
Г у ч о к. Авария не авария, а под этот шумок у меня никто не будет!... Я порядок
наведу!... Я вас всех!.. Будь уверен!..
И г н а т. Председатель, ну чего ты ко мне прицепился? Езжай туда, откуда приехал.
Оставь одного. Прошу тебя. Смилуйся.
Г у ч о к. Никогда! Человека – в беде? И это я, Гучок, должен сделать? Не-е-е-ет!
Никогда! Как же меня потом земля носить будет?
Игнат смеется.
3
Что мне дети твои скажут? Внуки?
И г н а т. Но я же не поеду. Что, так и жить будешь в моей хате торчать, как бельмо
на глазу?
Г у ч о к. А что? Так и буду! Условия вполне приемлемые. Кровать имеется. Хлеб
печь, говоришь, можешь. Так и буду, Игнат! Но запомни: всё время, которое я с тобой в хате
буду... под одной, так сказать крышей, я буду тебя перевоспитывать. И в дневник
записывать каждый твой шаг. А?
И г н а т. Тогда лучше давай блокаду, Петрович. Объявляй ее, поганую.
Г у ч о к. Но это мы еще посмотрим! Не так шибко!..
И г н а т. А рации... не боишься? Или тоже про нее, заразу, уже забыл?
Г у ч о к (спохватившись). Собирайся – вот мой приказ!
И г н а т. Я не солдат.
Г у ч о к. Где твои узлы? Бегом!
И г н а т. Это на смерть которые?
Г у ч о к. Они, они самые!
И г н а т. Еще не приготовил. Да и зачем торопить-то меня? Дай пожить... дай
глянуть... как оно там дальше будет... Интересно мне, до чего доживётесь, мать вашу!...
Г у ч о к. Ты свою мораль в сторону! Так!.. Так!.. Игнат, даю тебе последнее слово.
И г н а т. Ишь ты!..
Г у ч о к. Решающее! Ну, так ты едешь?
Лай собаки.
И г н а т. Нет. Не еду и не лечу. Сижу!
Г у ч о к. А такую твою мать! Что ты за человек? Камень? Так вроде бы нет! Всегда,
сколько и помню тебя, в передовиках был! Авангард! Медаль имеешь!
И г н а т. Тебе, Петрович, подметки подбить не надо?
Г у ч о к. Он шутит! Подбивай себе да побыстрее ноги уноси!
И г н а т. Петрович! Я тебе по секрету скажу...
Г у ч о к. Ну, говори!
И г н а т. Будешь мне глаза мозолить и дальше, выкуривать из родной хаты – блиндаж
на огороде выкопаю... оттуда меня не выцарапаете. Ясно?
Г у ч о к. Ты вот скажи мне по-человечески, чтобы я понял наконец-то: что тебе
одному делать в деревне? Как жить будешь?
И г н а т. Я и сам пока не знаю. Как-то буду.
Г у ч о к. Вот- вот! "Как-то". А надо жить основательно!.. Рысью по жизни надо!..
Рысью!.. С песней!..
И г н а т. Скачите, скачите себе и рысью. По полям, по лесам. По болотам. Скачите.
Вас разве удержишь, рысаков этаких? Только под ноги поглядывайте, чтобы снова в яму не
грохнуться.
Г у ч о к. Так! Ну что ж! Твое дело. Человек ты взрослый... даже больше. Две мои
жизни прожил.
И г н а т. Твои не хочу.
Г у ч о к (крякнул, почувствовав неловкость). Уговоры-переговоры в сторону,
дипломатию по одному месту...
И г н а т. Правильно. Давно пора.
Г у ч о к. ...переходим в наступление.
И г н а т. Ура-а-а! Ту-ту-ту-ту-ту-у! Победа-а!
Г у ч о к. Ты чего? Совсем?..
И г н а т. Садись или уходи. Не маячь перед глазами!
Г у ч о к. Ох ты! Грозен, гляжу! Силен, гвардеец! Ничего, милиция приедет...
хлопцы там здоровые... скрутят, в охапку – и будь здоров, Игнат!
И г н а т. Это они могут.
4
Г у ч о к. Еще как могут! Еще как! И не кашляй! Тогда я погляжу, как ты у меня
будешь хорохориться!
И г н а т (спокойно). Милиции не дамся.
Гучок смеется.
Решетки смастерил. Не возьмете.
Г у ч о к (принял важный вид). Какие такие решетки?
И г н а т. На окна. Ясно?
Г у ч о к. Тьфу! Где они? Давай сюда! Давай, давай! Быстренько! Я жду!
И г н а т. Теперь не коллективизация. Не отдам. Мои потому что!
Г у ч о к. Твои? А где ты их делал, решетки? Где? А?
И г н а т. В кузне.
Г у ч о к. Вот именно! В кузне! А кузня чья?
И г н а т. Была вашей, стала нашей. Заходи – дверь настежь. Стучи. Что душа
пожелает, то и делай. Моя решетки пожелала. Не перечил. По пути в конторе посидел... в
директорском кресле... Компютер включил...
Г у ч о к. Грамотей! "Компютер".
И г н а т. В клуб заглянул. "Ау" крикнул. На рояли поиграл. На балалайке потренькал.
Вот житуха, а! Чем хочешь, тем и занимайся, тем и пользуйся. Сплошной коммунизм. Нам
Хрущев его обещал. Но вы и без него, мать вашу, коммунизм в нашей Круглице построили.
Выходи! Строитель, слышишь?
Г у ч о к. Пре... предупреждаю! Ты меня, власть, за нос водить не будешь! Жди с
подкреплением!
И г н а т. Жду! Жду!
Г у ч о к (направился к выходу, но вернулся). А где попрятались Гришка, Макар с
Ольгой?
И г н а т. Сказать оно можно, но это будет предательство. Все равно что в войну своих
выдать.
Г у ч о к. А мораль? Ты по какой морали живешь? Кодекс совести и чести изучал? Ты в
каком обществе существуешь?
И г н а т. В обществе Макара с Ольгой.
Г у ч о к. Воспитали! Воспитали!.. (В движении). Куда идем! Эх!..
И г н а т. Неужели ты не боишься рации, Петрович?
Г у ч о к. Как же! Живой! Боюсь!
И г н а т. Тогда рот не раскрывай широко – нахватаешься ее, заразы.
Г у ч о к (тяжело вздохнув, сел на табурет). Пощади, Игнат! Я ж доложил, что вся
деревня эвакуировалась! Ты хотя это понимаешь?
И г н а т. Доложил, доложил, доложил – куча уже. Хлеба. Обуви. Одежки. Одни кучи
изобилия... И мы среди тех куч – как дерево в голом поле.
Г у ч о к. Что тебе надо от меня? Сколько жилы тянуть будешь?
И г н а т. Иди, Петрович. Ступай. А я не могу! Не могу-у!
Г у ч о к. Знаю, знаю, почему ты занял в своей хате круговую оборону? Не вспомнил?
А я вспомнил! Признавайся!
И г н а т. Ты о чем это?
Г у ч о к. Знаем о чем! Люди сказали!
И г н а т. Что они тебе, интересно, сказали?
Г у ч о к. Припоминай, припоминай, где кубышку с деньгами спрятал?
Игнат смеется.
На огороде? В хате?
И г н а т. На вербе.
Г у ч о к. С тобой не шутят, между прочим. Я серьезно. Спрятал деньги и не можешь
вспомнить где. Да? Они, они держат. Жалко оставлять кубышку с деньгами.
И г н а т. Глупости.
5
Г у ч о к. Не глупости! Люди все знают! Давай, давай, Игнат, поднажми на память...
найдем вместе. И укатим. Скажи, они, деньги, держат? Из-за них из хаты не выходишь?
И г н а т. Не выхожу потому, что она хата!
Г у ч о к. Не юли! Знаем!
И г н а т. Да нету у меня никаких денег! Пенсия только. С собой ношу. (Постучал по
карману). Она много места не занимает.
Г у ч о к. А что на огороде перед эвакуацией делал с лопатой? Что?
И г н а т (оживленно). А-а! Так это я, Петрович, банку с орденами и медальками
прикопал. Не глубоко, нет. На лопату. Дети, внуки возвратятся когда, плуг ее и вывернет на
поверхность. Разобьют баночку о камень, а там мои награды...
Г у ч о к. Награды, говоришь?
И г н а т (искренне). Ага! Они!
Г у ч о к. Мог бы и в хате спрятать.
И г н а т. В хате нельзя. Она сегодня стоит, а завтра... Не вечная она, хата. А земля –
навсегда, она сбережет.
Г у ч о к. Брехня! Деньги искал!
И г н а т. Нету! Нету денег! Откуда им быть, когда я пенсию получал все время
курам на смех?
Г у ч о к. А может вместе поищем?
И г н а т. А мать твою так! (Решительно выходит).
Гучок искоса глянул на стол, налил в стакан из бутылки, залпом выпил, и только
сейчас понял, что в ней. Опешил. Поперхнулся. Понюхал бутылку.
Г у ч о к. Вода! Ну, погоди, заяц!.. Вот это купил меня Игнат! Hy, старый! (Плюнул).
Так же решительно, как и вышел, заходит Игнат. В руке - лопата.
И г н а т. На! Копай! Ищи клад! Ну, бери, бери лопату! Она не кусается!
Г у ч о к (отвел в сторону лопату, которую сует ему Игнат). Обносим деревню
проволокой!
И г н а т. Давно пора.
Г у ч о к. Постовой стоит!
И г н а т. И сидеть может!
Г у ч о к. Блокада!
И г н а т. Давай! Давай! Давай! Или ты уйдешь... или я... Да что б вы все!.. Нет меня!
Умер! Все! Радуйтесь! Танцуйте! (Спрятался в диван).
Г у ч о к (устало опустился на диван). Нельзя тебе здесь оставаться. Погляди, как
прививки твои пошли в рост на яблонях... В хорошее время и за три года таких не
выгоняло... Думаешь, яблоки из своего сада есть будешь? Как бы не так. Дудки. Игнат! Ну
что мне, на колени перед тобой упасть? (Упал на колени). На! На, Игнат! Стою на коленях! Я
ж молодой, у меня еще детишки рукавом нос вытирают. А? Смилуйся. Пощади! (Встал).
Это тебе, старому хрену, один хрен, а мне не все равно... Вылазь, Игнат! Красиво будет,
если на тебя облаву устроим? Ну найдем мы твою кубышку. Саперов вызовем с
миноискателями. Найдем. (Подошел к окну). А что с погребом своим ты затеял? Сколько
земли наворочал! Или золотишко?.. Я хотел как лучше... Но придется облаву устраивать. И
на тебя, и на Макара с Ольгой.
Гул подъехавшей машины.
Кого еще там нелегкая принесла? Въезд в зону по особым пропускам. В маске. В
защитном костюме. (Игнату). Вот, пожалуйста! Дождался! Кто ж это? На твой огород
прямиком пошел. А ты сиди, сиди! Неровен час, и корову уведут со двора. За рога и
потянут.
И г н а т (резко откинул крышку дивна, вскочил, как ошпаренный). Погоди! Где?
(Взгляд в окно). Понятно!
Гучок натянул на рот маску и направился к двери.
6
(Перекрыв ему ход). Куда? Стоять! Стоять! Испугаешь гада! Пусть насобирает
улики... Будешь свидетелем. Мне и раньше такие типы попадались. Так, Петрович, боевая
готовность. Действуем. Вот как раз твой приход ко мне и кстати.
Г у ч о к (осторожно, даже трусливо). А если он при исполнении?
И г н а т. Мне это исполнение знакомо.
Г у ч о к. Неприятностей не оберешься.
Наблюдают за неизвестным через окно.
И г н а т. Волков бояться – в лес не ходить.
Г у ч о к. Как сказать!
И г н а т. А ты скажи! Хоть раз скажи! Что надо...
Г у ч о к. Лишь бы кому такой костюм не выделят. Не шути с огнем, Игнат!
И г н а т. Пусть собирает, пусть. Не спугни только.
Г у ч о к. Точно, при исполнении. В историю влипнем. А? Начнет выяснять: кто
такие, почему в опасной зоне, по какому праву?
И г н а т. По праву хозяина я тут.
Г у ч о к. С тебя-то, как с гуся вода... А мне неприятности. Потом доказывай, почему я
доложил о вас в общем списке. И пошло, и поехало. А? Подумай!
И г н а т. Орден хотел получить за стопроцентное выселение?
Г у ч о к. Да брось ты!
И г н а т. Тише! Спугнёшь! Ша! Теперь-то уж точно без ордена останешься. Берем
живым! Как председатель, будешь вести допрос. Ну, а я на мушке эту птицу держать буду.
Г у ч о к. А если он бандюга? Рецидивист? А если он вооружен? Кокнет – и концы в
воду... Кокнет – и хана... А? И никто тебя здесь искать не станет. Никто не услышит ни
криков наших, ни его выстрелов.
И г н а т. А это что? Воробьев пугать? (Подошел к кровати, вытащил из-под одеяла
двустволку и полный патронташ зарядов). Здесь на целую роту хватит. Приготовились!
Петрович, смотри в оба! Ты чего дрожишь, как осиновый лист?
Г у ч о к. Я? Нормально... (Стал по стойке "смирно").
И г н а т. И это ты мной руководил? Или у баб только рукой водил?..
Г у ч о к. Ты сам, сам гляди в оба. Не отвлекайся.
И г н а т. Главное, ошеломить неприятеля. Как только крикну: "Руки вверх!", сразу
выскакивай из хаты и ори во весь голос... во всю мочь... Да сними же повязку!
Гучок снял маску.
Кричи: "Хлопцы, окружай!" Голос настрой. "Первое отделение справа, второе – в обход".
Понял? Я пошел. (Выходит).
Г у ч о к (рассуждает вслух). Орден... Не тот случай, чтобы на него рассчитывать
теперь. Поторопился, поторопился я с рапортом о поголовном выселении. Из-за таких, как
Игнат, по головке не погладят. (Вдруг его осенило). А ведь за пресечение мародерства могут
даже заметить и отметить... А что? Идея! Игнат, разумеется, в этом деле будет проходить
как свидетель.
Грохнул выстрел.
(Ойкнул, упал на пол, ползает и кричит). Хлопцы, окружай! Первый взвод в обход,
второй справа... Окружай, хлопцы... Так его! Сволочь! Ты на кого? То-то же! На! Получай!
Давай, братва-а! Знай наших!
В это время в дверном проеме выросла фигура незнакомца в маске и зеленом защитном
костюме. Это Игнат привел его под ружьем.
Окружай, хлопцы... Я с вами... Так его, гада! Так его, подонка! (Увидел ноги в пороге,
застыл, потом медленно встал).
И г н а т (Гучку). Старшина, сними с него намордник. (Лопуну). Но-но, руки!
Становись лицом к стенке!
Г у ч о к. Это ты... мне?
И г н а т. А то Нюрке твоей... Снимай!
7
Г у ч о к. Ага! Слушаюсь! Есть! (Сдергивает с лица Лопуна маску, швыряет ее на пол
подальше от себя).
Л о п у н. Я капитан Лопун!
И г н а т. А где написано!
Л о п у н (нагло). Твое счастье, что я сегодня не в форме!
И г н а т. Обыскать, старшина!
Г у ч о к. Есть!
И г н а т. Стоять! Руки, капитан.
Лопун задрал руки, Гучок с опаской ощупал его.
Г у ч о к. Пусто. Ничего нету. На такие дела, видать, ходят без документов...
Л о п у н (с угрозой). Ну, банда-а! На какие такие дела?
И г н а т. Р-разговорчики в строю. Кру-гом!
Лопун ловко повернулся через левое плечо. Эта исполнительность и реакция на команду
не ускользнула от внимания Гучка.
Г у ч о к. Игнат, не зарывайся, отпусти человека.
И г н а т. Какого? Где ты тут видишь человека? Мы еще должны установить его
личность. (Лопуну). Снимай балахон, он тебе больше не пригодится...
Г у ч о к, наоборот, натянул на лицо маску.
Л о п у н (кивнул на Гучка). А ему, значит, можно?
Г у ч о к. Я и так сегодня хватил лишку. (Кивнул на Игната). Вот он подтвердит.
И г н а т. Сымай!
Л о п у н. Ну, банда! Дед, отпусти по-хорошему, а не то...
И г н а т. Что не то? Что?
Л о п у н. В ногах у меня будешь завтра ползать!
И г н а т. Старшина, возьми вот за портретом тетрадь, там же и ручка. Будешь вести
протокол. Фамилия, имя, отчество, номер части.
Л о п у н. Сейчас разуюсь!
И
г
н
а
т.
Сначала
сыми
балахон...
теперь
я
покрасу
–
юсь в нем.
Л о п у н. Дед, не ломай комедь! Х-хы, старшина. Чучело!
И г н а т. А я не шутю.
Г у ч о к. Кончай, Игнат. Разве не видишь, что товарищ оттуда... из-за проволоки.
(Лопуну). Я с ним уже неделю провожу работу и все без толку.
Л о п у н. Да проучить разок надо – шелковым станет.
И г н а т. Что, вдвоем на меня пойдете? (Потверже сжал ружье).
Л о п у н (Гучку). Будешь свидетелем. Оказал сопротивление представителю власти.
И г н а т. Моего свидетеля к себе переманиваешь?
Л о п у н. Ха! (Сделал выпад против Игната, тот больше и сам от испуга
выстрелил).
Лопун упал.
Г у ч о к (испуганно). Убил! Уби-и-ил!..
И г н а т (спокойно). Муху... вон сидела на косяке, одна дырка осталась на том месте.
Порох сухим держу, не перечу. На всякий случай. Вставай! Вставай! Ну!
Лопун поднялся.
Будешь говорить?
Л о п у н. Дешево меня ценишь, однако. Нет и нет. Только в присутствии дежурного
роты охраны.
И г н а т (Гучку). Есть такая?
Г у ч о к С не сразу, сначала заглянул в лицо Лопуну). Есть!
И г н а т. А где я тебе дежурного того возьму?
Л о п у н (Гучку). Начальник, машину водить можешь?
Гучок кивнул.
8
Твоя стоит?
Г у ч о к. Д...да!
Л о п у н. Тогда слетай на свой северный КПП, скажи, Лопун послал. Там меня все
знают.
И г н а т. Не надо. Верю. Вот теперь верю, что ты ни пес, ни черт, а Лопун. Х-ха, и
фамилия же. От слова лапать, что ли?
Л о п у н. Сам ты!.. Можно идти?
И г н а т. Нет, нельзя. Как же я тебя отпущу, не угостив? Мы, полешуки, люди
хлебосольные. Я себя уважать перестану, если так отпущу.
Л о п у н. Спасибо, дед. Я сыт. По горло.
И г н а т. Это не повредит гостеприимству. Петрович! Одна нога тут, а другая там...
Слетай за клубникой.
Л о п у н. Отставить!
И г н а т. В моей хате я командир. Бегом!
Г у ч о к. Он сыт, Игнат! Сыт!
И г н а т. На огород, за клубникой, бегом – марш!
Л о п у н. Не слушай ты его, козла старого.
И г н а т. Исполнять!
Гучок выходит. Игнат сел.
Л о п у н. Пушку-то, дед, повесь на гвоздь.
И г н а т. Разоружаться, вижу, рано. Война давно кончилась, а пушки держим.
Повременю и я.
Л о п у н. Ну как хошь. (Рассматривает фотокарточки, портреты, которые висят
на стене). Ты, старик?
И г н а т. Я.
Л о п у н. В пехоте, что ли, служил?
И г н а т. Сам ты пехота! Стволы! Сорокапятки!
Л о п у н. Понятно. А это что – твоя баба?
И г н а т. Жена, Матрена. Мотя.
Л о п у н. И где же она сейчас?
И г н а т. Дома. А я задержался в гостях.
Л о п у н (внимательно смерил Игната взглядом). Тоже понятно.
Заходит Гучок с корзиной.
И г н а т. Вот и харч прибыл. Ешь. Ешь, не стесняйся.
Л о п у н. Чего он приклеился, старикан?
И г н а т. Считаю до трех. Раз!
Л о п у н. Ладно, уважу. (Нехотя взял ягодку, небрежно забросил в рот). Не
молиться заставляешь. (Сморщился).
И г н а т. Что, кислая?
Г у ч о к. Игнат, опомнись! Подумай, что тебя завтра ждет! Давай разойдемся
мирно. Кто - "за"? (Поднял руку).
Л о п у н. Завтра он будет мои ноги целовать. Скажи спасибо, что пистолет не
взял.
И г н а т. Пригоршнями пуляй! С такой скоростью, с которой собирал! Ну!
Л о п у н. Не лезет.
И г н а т. Подсобляй водичкой. (Пододвинул Лопуну кувшин с водой стволом
ружья).
Гу ч о к. Не пей!
Л о п у н. А я дурак, что ли? По мне заметно?
И г н а т. Я-то пью и ничего, как видишь.
Л о п у н. Да ты вообще редкий экземпляр. Тебя в музей надо. И без маски, и пьет,
и ест. Чудак!
9
И г н а т. Водичка, правда, малость перебродила,
прокисла, но хвостики хорошо разводит...
Г у ч о к. Какие хвостики?
И г н а т. Которые в крови, как головастики, плавают. Как только хвостик склеился
– хана клетке.
Л о п у н. Гляди ты, ученый дед!
И г н а т. Знаю!
Л о п у н. Но пушку-то опусти, опусти!
И г н а т. Я тебя и мясом сырым еще подкормлю. С той коровы, которую ты у
Петрака купил за сотню.
Л о п у н (вскочил, агрессивно). Ты, бля... как разговариваешь с капитаном?
И г н а т. И которую ты сдал таким, как сам, сукам на мясокомбинате. Не для себя
же... Много вас таких развелось, оборотней.
Л о п у н (Гучку). Начальник! Успокой его! Уйми! Иначе!..
Г у ч о к. Не поддается воспитанию. Слишком стар, видать. Не съедобен.
Л о п у н (сел, хмыкнул). Динозавр.
И г н а т. Люди, люди... Людишки! Креста на вас нету! Если бы знали городские,
чем ты их подкормил...
Л о п у н. Кто? Я? Ну дает! Ну мочит!
Г у ч о к (Игнату). Думай про завтрашний день!
И г н а т. А про какой день я думаю?! Они тебя растерзали бы, городские, узнай...
Без суда и следствия. Сорняк выщипывать надо вместе. А ты, Петрович, приказываешь мне
из деревни уходить. Нельзя. Вот такие вот капитаны беды много наделают.
Л о п у н. Козёл!..
Г у ч о к (Лопуну). Да вы... вы не слушайте его. Поговорит, поговорит и успокоится.
И г н а т. А сколько деревень сейчас без надзора? Милиция все ходы-выходы не
знает... Х-ха, а как что, сразу на Кремль киваем... чем кормят, чем поят? Вот эти и кормят
нас сегодня, и поят! Капитаны!
Л о п у н (Гучку). Как его фамилия, начальник?
Г у ч о к (замялся). Игнат... Ша... Ша...
И г н а т. Шаройка моя фамилия. Запомнишь?
Г у ч о к. Шаройка, да. Шаройка.
Л о п у н. Я тебе, дед, устрою веселенькую жизнь!
И г н а т. Давай, давай, пуганые мы. Не такое дерьмо видали.
Л о п у н (встал). Ты, старичье, кроме того, что проживаешь незаконно в запретной
зоне, еще и самогон гонишь. (Кивнул на стол).
Г у ч о к (Игнату). А я тебе что говорил? (Помахал пальцем на Игната). Пень!
И г н а т. А что ты мне сделаешь? Оштрафуешь? Имущество конфискуешь? Вон его
сколько гуляет, оплаченного слезами и потом умытого. Бери! Пока этот гад не разграбил
окончательно.
Л о п у н. Тебя, козел старый, будут судить сразу по трем статьям.
И г н а т. По каким это трем?
Л о п у н. За нарушение режима, за сопротивление мне...
Г у ч о к (Игнату). А я тебе что говорил?
Л о п у н. ...и за самогоноварение.
И г н а т. Твоя статья перетянет мои три. Давай суд! Давай! Посудимся-я!
Л о п у н (Гучку). Выйди, начальник!
Г у ч о к (замялся, не сразу). Статью за самогон исключите. Вода. Вода в бутылках.
Л о п у н. Разберемся.
И г н а т. Выйди, Петрович. Я тоже не люблю при свидетелях.
Г у ч о к. Товарищ капитан! Он выстрелит! Он такой! Он может!
Лопун машет на Гучка, тот выходит, оглядываясь.
10
Л о п у н. Стреляй, козел!
И г н а т. Слишком легко ты хочешь отделаться. Мы тебя будем судить всем миром.
Л о п у н. Давай! Суди! А я пошел. Жди в гости! (И решительно вышел. Не
оглядываясь, не боясь, что Игнат действительно может выстрелить в спину, а старик
стоит, словно окаменев).
Вбегает Гучок.
Г у ч о к. Ты почему не стрелял? Ведь пошел –ты бы видел! – с вызовом, гордо! А?
Теперь он тебя – точно! – из-под земли достанет. Он вернется!..
И г н а т (протягивает дрожащие руки с ружьем Гучку). На, стреляй. Успеешь,
далеко он не ушел. Стреляй!
Г у ч о к. У меня... у меня дети!
И г н а т. Кила у тебя. Кила. Она танцевать не дает.
Г у ч о к. Ты, что ли, их кормить будешь? Нет, теперь мне здесь делать нечего. Сам
прибежишь и помощи попросишь. Гуд бай, Игнат! Гуд бай! А пока посиди в блокаде!
Может поумнеешь! (Выходит).
И г н а т. Нет, Игната они голыми руками не возьмут! (Всадил еще заряд в потолок).
Давай, давай блокаду, Петрович! (Вытянул из подпечья решетку, вторую, держит
последнюю перед собой, и такое впечатление, будто бы он оказался в тюремной камере).
Давай!.. (Поставил решетки у окна, кричит). Гришка-а! Живой?
Г о л о с Г р и ш к и. Живой!..
И г н а т. Спустись, милок.
Люк над печкой открылся, в нем показались сначала ноги Гришки, а вслед и его
худосочное тело.
Ты слышал все?
Г р и ш к а (дрожит всем телом - сразу видно, что после запоя). Ага.
И г н а т. Что скажешь?
Г р и ш к а. Дергать надо. Уходить. Этот макаронник или кусок... как его там... скорее
с жизнью расстанется, чем простит обиду... оскорбление... Уж я-то знаю... Насмотрелся и в
зоне, и в армии. Никакой он не капитан.
И г н а т. Почему так решил?
Г р и ш к а. Да на морду его погляди!
И г н а т. Ну и что увидишь?
Г р и ш к а. Разницу. Пора, Игнат, уносить ноги...
И г н а т. Вот теперь нельзя.
Г р и ш к а. Почему?
И г н а т. Дела у меня еще есть в Круглице.
Г р и ш к а. И не кусок он. Зэк какой-то. Знакомый говорок.
И г н а т. Бывший?
Г р и ш к а. Ясное дело.
И г н а т. Ну и ты бывший. Тебя же я не боюсь.
Г р и ш к а. Я смирный. Мне бы выпить чего.
И г н а т. Есть будешь?
Г р и ш к а. Чего?
И г н а т. Жрать, говорю, будешь?
Г р и ш к а (машет на Игната руками). Ты что! Ты что! Я когда в винт попаду – не ем.
Мне бы выпить чего? Не выпью... копыта отстегну. Капни грамульку. Для сугреву.
И г н а т (кивает на стол). Так бери и пей!
Г р и ш к а. Ты не воды мне. Я не умею ее пить.
И г н а т. Эх! Из-за таких, как ты, и доброму люду не перепадает. Негде раздобыть.
Вот водичку и попиваю. И тебе советую. Она нос не красит и репутацию не чернит.
Г р и ш к а. Мне уже все равно.
И г н а т. Не торопись помирать - я из тебя еще человека сделаю.
11
Г р и ш к а. Согласен. Делай. Только дай грамульку.
И г н а т. А я ведь отраву и раньше ненавидел. Я, Гришка, и раньше водичку... Все с
градусом, я без градуса...
Г р и ш к а (нетерпеливо). Да знаю!
И г н а т. И рука не дрожит. Суп не проливаю. Видишь? (Вытянул перед собой руки).
Г р и ш к а. Где бы взять, а?
И г н а т. Нет, ты видишь?
Г р и ш к а. Вой-вой-вой-вой-вой! Конец! Кранты! Цыган тоже переселили из Углов?
И г н а т (строго). Марш снова на чердак! Залазь и сиди там. Пока не придешь в
человеческое состояние – чтобы и носа не показывал!
Г р и ш к а. Я же откинусь, честное слово...
И г н а т (доброжелательно). Не дам. Будешь еще человеком. Будешь. Вылечу.
Г р и ш к а. Ни жалости у тебя, ни сочувствия, ни... Налей, а?
И г н а т. Ты у меня пил? У меня, спрашивается?
Г р и ш к а. Не... не...
И г н а т. Вот там и опохмеляйся, где набрался, как собака блох. И сиди на чердаке
тихо. Чтобы ни звука! И тебя, между прочим, ищут...
Г р и ш к а. Слыхал. В трубу. Там, наверху, все слышно. (Съежился). Вой-вой-вой!
Кранты! Наступает такая дикая смерть! А я и долги не успел раздать. Кому трёшку, кому
рубль...
И г н а т. Цел будешь. Куда тебя такого к людям! Два дня тебе еще даю сроку.
Потом баньку истоплю, веничком отстёгаю. И к чертовой матери! У тебя семья. Марья.
Дети. К ним езжай. И к должникам своим...
Г р и ш к а. Зачем я им такой? Разреши, Игнат, хотя водички хлебнуть. (Взял стакан
зубами, пьет).
И г н а т. Эх, человек ты человек! Гришка, штаны с тебя некому снять! Лезь на
чердак! Не выводи меня из терпения!
Г р и ш к а. Не полезу. Никуда я не полезу. Сам в хате, а меня на чердак заслал. Чего
я там не видел? Мышей?
И г н а т. Твое место там – ближе к небу.
Г р и ш к а. Посади лучше в погреб. А? Там прохладно. Как в вытрезвителе.
И г н а т. Да ты все успел пройти. Кроме моего чердака.
Г р и ш к а. Посади в погреб.
И г н а т. Погреб не для тебя. Не дорос. Колодец в нем откопал. Вода в нем
глубинная, чистая, незагрязненная. Петрович, мать его так, землю увидел и плетет
несуразицу о каком-то золоте... о кубышке с деньгами. А он давал мне их, спросить бы,
деньги? Лезь на чердак и думай, почему это я, Игнат, тебя туда определил временно. Лежи и
думай. Нет у меня более высокого места. На липе если только? Но там занято. Там – святые
птицы, они тебя за ворот и сбросят...
Г р и ш к а. Фашист! Фашист ты, Игнат! Нет, хуже – надзиратель в тюрьме! Строгого
режима!..(Забрался на чердак, закрыл за собой люк).
И г н а т (прибавил громкость в динамике, и диктор начал рассказывать Игнату о
классической музыке). Гришка! Слушай! Умней!
Г о л о с Г р и ш к и. Пошел к черту!
И г н а т (улыбается). Эх! Разве мог подумать когда Игнат, что в своей хате ему будет
блокада? (Приколачивает решетки на окна). Крепость будет! Крепость! Не возьмут! А то,
вишь, чего захотели: Леопольд, подлый трус, выходи! А это видели! (Ткнул в окно фигу.
Полюбовался прибитой решеткой). Где вы раньше были, умники, до аварии? Баб чужих
лапали? Водку глушили? А теперь петух клюнул! Ну-ну, давайте, суетитесь! (Прибил и
вторую решетку).
Динамик вдруг прохрипел и затих. Игнат крутит его, трясет: никаких признаков жизни.
12
А, это ж блокада, а я и подзабыл. Ну-ну. Поглядим, чей верх будет. (Достает из-под
кровати патефон, смахнул с него рукавом пыль, накрутил пружину, поставил пластинку, и
вскоре по хате расплылась старая военная мелодия. Игнат сел, слушает. Затем встал,
распрямил плечи). Пашка, твоя песня! Чуешь? Твоя! Когда мне тяжко – я, значит, пластинку
эту завсегда слушаю... и тебя вспоминаю... Эх, Пашка, как не хватает мне тебя сегодня! Мы
б с тобой вдвоем тут!.. (В сторону Гришки). Таким бы, как ты, Пашка, после войны босиком
по теплой земельке пройтись, ласку ее почувствовать, жито на ладонях подержать... Прости,
Пашка, что тебя нету, а я живу... Прости... Вот мне прихо-| дится и за тебя жить...
Стараюсь... Надо...
Г р и ш к а (высунув голову из люка). Игнат, всю Европу взбудоражишь! А фронтовые
вам там с Пашкой давали? Или ты водичку и там, а?..
И г н а т. Насчет Европы ты подзагнул. Хотя если вспомнить один эпизод, то могу и
Европу взбудоражить.
Г р и ш к а. Ну?!
И г н а т. Дугу гну! Запросто. Сколько ее, Европы той? С гулькин хрен.
Г р и ш к а. Во дает!
И г н а т. Чудак! Да я с девушкой познакомился в теплушке...
Г р и ш к а. Интересно! Заливай дальше!
И г н а т. За границей уже. Не успел...
Г р и ш к а. Адресок записать?
И г н а т. Да! Да! Представь! Не успел адрес записать, спасибо, что подсказал, а всю
Европу и проехали. Так что... Ты спрячься. Твое место там.
Гришка втянул голову.
Соврал я. Не так было. Ну выпил тоже! Дёрнул, как говорится... Но с того дня, можно
сказать, и капли не принимаю. Перебрал, грешным делом... не успел проспаться, а всю,
почитай, Европу и проехали...
Г р и ш к а (обрадованно). Так бы сразу и сказал!
Игнат швырнул в него подушку, Гришка исчез.
И г н а т. Я что – ангел, мать твою?!
Пластинка давно доиграла, Игнат прикрыл патефон, спрятал. Несколько раз моргнув,
погасла лап почка.
Во, во и электрику отключил. Серьезно взялся за меня Гучок. Шалопуты, что ты им
скажешь! Антихристы! (3ажег спичку, отыскал лампу-керосинку, зажег). Горит!.. И лампа
живет! Пригодилась, старушка. (Раздевается). Будем спать. (С вызовом). Спокойной ночи,
власть сельсоветская! (Сел на кровать, только было собрался погасить лампу, как в дверь
кто-то постучал). Гришка, ты?
Гришка не отвечает, стук повторяется.
(Ворчливо). Кто будет?
Г о л о с В а р ь к и. Это я, Игнат.
И г н а т (строго). Кто – я?
Г о л о с В а р ь к и. Я, Варька.
И г н а т. Варька, которая Гучок? Научили в институте культуры лицемерить...
Г о л о с В а р ь к и. Да открывай, не бойся.
И г н а т. Он может и за Варьку, и за Игната голос подделать. (Встал, натянул
штаны). А тогда за ним милиция – шух, и готово. Нет, не могу тебя впустить... Варька ты
или кто... Вы мне блокаду, а я вам – тыл! И кукиш в придачу!..
Г о л о с В а р ь к и. Ой, боже! Да я это! Одна! Что тебе, штуку свою показать? Так в
темноте не увидишь – чёрная она!..
И г н а т. Одну тем более не пущу. Поздно. Что люди скажут?
Г о л о с В а р ь к и. Да я с хорошими намерениями!
И г н а т. Знаем мы ваши бабские намерения! (Подошел к двери, потоптался). Одна,
говоришь?
13
Г о л о с В а р ь к и. Одна, одна, Игнатушка.
И г н а т (впустил Варьку, запер дверь). Проходи. Беру грех, так и быть!..
В а р ь к а. От кого это ты так прячешься?
И г н а т. От людей.
В а р ь к а. Ну, здоров будь, Игнат.
И г н а т. Ты чего пришла?
В а р ь к а (смеется). По тебе соскучилась.
И г н а т (строго). Я серьезно спрашиваю! Ты чего?..
В а р ь к а. Серьезней быть не может, Игнатушка, ягодка моя. По тебе, по тебе,
бедолажка, блокадничек ты мой, соскучилась. (Стремится поцеловать Игната, тот
увернулся).
И г н а т. Ну-ну, без обниманий... без рук!
В а р ь ка. Ой! Ой! Недотрога ты старый! (Выкладывает на стол свертки, выставляет
баночки). Это тебе, Игнат. Гучок всем объявил, что ты отрезан от белого света, так я, думаю,
отвернусь, выручу тебя по старой дружбе. А то умрешь еще чего доброго с голода, кого я
любить буду?
И г н а т. Забери, забери все назад.
В а р ь к а. Как же... назад? Я ж к тебе на двух бутылках приехала, родненький ты мой.
Дорогая невеста. Одну Кольке дала, чтобы на мотоцикле подбросил по Круглицы, а вторую
милиционеру, чтобы к тебе пропустил. Она, бутылочка, – ключ надежный! Что хочешь
отомкнет. И работящая, холера! И косит, и пашет!
И г н а т. Игнат не одним днем жил. Есть хлеб и к хлебу. Могу и вам еще подсобить.
В а р ь к а. Ой ли! Ой! Богатей!
И г н а т. Ты вот что, Варька... Отдохни малость и давай, давай назад.
В а р ь к а. Это против ночи меня-то гонишь?
И г н а т. Нельзя тебе тут оставаться. Понимать должна.
В а р ь к а. А сам?
И г н а т. Ты, гляжу, любиться хочешь, а я как-нибудь...
В а р ь к а (весело). Ой, не могу! "Как-нибудь." Да будем, сосед, хорошо любиться! Со
скрипом! Молодым нос утрем!
И г н а т. Совесть у тебя есть?
В а р ь к а (как и не слышит, опустилась на кровать). Ой, устала! Отдохну я...
И г н а т. Ну, приляг. Место есть.
В а р ь к а. Еще какое! (Попружинила на кровати).
И г н а т. А я на сено пойду.
В а р ь к а (разбирает постель). Что ты, родненький? Я ж одна в хате ночью боюсь.
Не дай Господь.
И г н а т. Можно подумать, ты с кем-то спишь вдвоем у себя?
В а р ь к а (сняла платье, нырнула под одеяло). Ой, Игнатушка, дак то ж в людной
деревне, а сейчас ты один в Круглице... и то убегаешь. (Стучит ладонью по перине,
приглашая Игната).
И г н а т. Интересно получается... не успела появиться, а уже в моей кровати. Легко
это у вас, баб, все... просто.
В а р ь к а (вылезла из-под одеяла, свесила ноги). Ты уж не обижайся, Игнат. Замерзла
я.
И г н а т. Печь протопить?
В а р ь к а. Нет-нет! Не надо. Меня и одна твоя видимость согревает... всегда грела
она... видимость... А ты не замечал, а видел – избегал... А теперь без тебя тоска одолела...
места себя не нахожу... Так что я тебе вместо печки послужу сегодня, так и быть!..
И г н а т. Да какой я мужик, Варька?
В а р ь к а. Добрый, добрый мужик.
И г н а т. Нет, я не тот, которого ты ищешь.
14
В а р ь к а. Тот...тот...тот... (Обняла Игната, целует).
И г н а т (мужественно выдержав поцелуи). Наелась?
В а р ь к а. Нет, мало! Еще хочу! (Устремилась к Игнату).
И г н а т (притопнул). От...ставить!
В а р ь к а: Фу, командир! Прямо генерал! "Отставить"!
И г н а т. И не кантовать! Спи! (Собрался погасить керосинку).
В а р ь к а. Туши ее, туши. Когда Темно, вдвоем лучше.
И г н а т (передумал). Может поешь чего?
В а р ь к а. С удовольствием. Я голодная. (Встала). Нас же тогда, Игнат, как загребли
в машину, долго-о возили. Всю ночь. Думалось, не иначе в саму Москву завезут, а
высаживают в Березках! Ты чуешь? В Березках. Я в те Березки на танцы бегала. В девках. К
одним там подселили с Климовцами. Их трое да я одна. На следующий день уже видим:
косятся люди, куда их и приветливость девалась, посуду после нас по три часа трут, трут рацию, значится, вымывают, а как же! Боятся, что мы им эту заразу привезли. Как думаешь,
Игнат?
Игнат не ответил.
Тогда я и говорю: так нам что, может пойти от вас? Вы так и скажите, люди добрые. Не
стесняйтесь. Идите, говорят, идите. Ушли. Поскитались. (Через силу улыбнувшись). В
курятнике даже ночевали. Смех и слезы. Нет тех людей, что раньше были... в войну, после
войны... А когда завезли в столицу нашего района, там уже - курорт. Кормят, поят и делать
ничего не надо. Только одно плохо: баба, раздевайся, беги, будут замерять... Ты слышишь,
Игнат?
И г н а т. Слышу, слышу.
В а р ь к а. Баба, раздевайся, будем тебя всю замерять. Бегу. А там доктор мужик.
Усатый такой, на грузина смахивает. Я назад. Упала. Поднялась. Э не, говорю, люди добрые,
не знаю, как и чем вы будете замерять, и где, но я перед чужим мужиком раздеваться не
намерена, пускай он хоть доктор, хоть профессор.
И г н а т. А чего же тогда ко мне пришла?
В а р ь к а. Ты же не профессор.
И г н а т. Это смотря в чем...
В а р ь к а (смеется). Ой, мужики! Все вы на одних дрожжах заквашены!..
И г н а т. Садись, девушка, к столу. Садись, молодка.
В а р ь к а. Погоди, я еще у доктора на приеме не побывала.
И г н а т. Все же осмелилась?
В а р ь к а (томно потянулась). Жить-то еще хочется...
И г н а т. Ешь.
В а р ь к а. Вот спасибочко. (Подсела к столу, взяла в сумке бутылку вина, поставила
на стол). Показывайте, говорю, где тут ваш доктор усатый. Пусть замеряет, господь с ним!
Хоть сто раз! (Откупорила бутылку, напила понемногу в стаканы). А ты чего ж в стороне?
Аль не у себя дома?
Игнат сел за стол.
Ага! Нечего же делать. И я сдурела. Под старость. От безделья. Вот так в городе,
сказывают, некоторые бабы от безделья и раздеваются перед чужими мужиками. Бери,
Игнат, выпьем. А за что?
И г н а т. За Круглицу. Помянем ее.
В а р ь к а (всплакнула). За родное наше гнездышко.
Слегка дотронулись стаканами, пригубили. Закусывают.
В Следюках не в Круглице. Чужие мы там, хоть и страна одна. Дом, правда, хороший дали.
Из белого кирпича. На пять окон. Пока в каждое окно наглядишься - и день проходит. А
если бы на двоих поделить те окна, может и успели бы что сделать...-у нас полдня осталось
бы на хозяйство... По правде, все из рук валится.
И г н а т. Дак у вас что – нету ее, заразы той?
15
В а р ь к а (оживленно). Нету! Нету-у! Эти, которые приезжали, говорили, что нету.
Правданьки, есть с нами не согласились, постеснялись, наверное... свое достали из узелков.
Но, говорят, рации нету. У Понтихи на огороде замеряли, у других. Нету-у! Ой, голова
закружилась у меня, Игнатка.
И г н а т. От пяти-то граммов?
В а р ь к а. Ага! (Положила голову на плечо Игнату). Это мы с тобой такие пьяницы.
Может еще?
И г н а т. Ты выпей, Варя, выпей.
В а р ь к а. И я не буду. Еще замуж не возьмешь: скажешь, пью много.
И г н а т. Да знаю я тебя. Знаю.
В а р ь к а. Понтиха, слышь, у них спрашивает: "Вы же мне скажите, ребятушки, что
можно с огорода употреблять, а что нет?" Вежливые такие, культурные, интеллигентные,
поинтересовались, сколько годков Понтихе, она призналась - восемьдесят два, ребятушки.
"О, тогда, бабуля, все ешь, все!"
Игнат вздохнул, покрутил головой.
Так что поехали, Игнат? Хочешь, распишемся, скрепимся сельсоветской печатью, хочешь
и так жить будем.
И г н а т. Тебя Гучок подослал? Только честно?
В а р ь к а. Ты что говоришь, Игнат? За кого меня принимаешь?
И г н а т. За человека...
В а р ь к а. Я бы ему ноги повыдергивала. Глаза бы!.. Обходит меня. Избегает. Что ж
это такое, люди, получается? Когда же справедливость будет? За хорошую хату семь тысяч
дают, а за развалюху – четырнадцать. Справедливо? У кого же хата лучшая была – у меня
или Петрака?
И г н а т. У тебя, у тебя, Варя.
В а р ь к а (всплакнула). У меня. Все знают, что у меня.
И г н а т (гладит Варьку по голове). Не надо. Не это пережили. Войну... Бесхлебье...
Трудодень голый... Обидно, но что поделаешь? Не в наших с тобой силах... Возила бы ты,
как Петраков сын, председателя колхоза, и твою бы хату оценили в четырнадцать тысяч.
В а р ь к а. Меня, если я одинокая, можно и оскорбить и облапошить. Одна я... и ты
один... а вдвоем мы какая никакая, а силушка, Игнатка. Может попробуем?
И г н а т. Иди сюда. (Подводит Варьку к зеркалу). Посмотри на себя, а потом на
меня...
В а р ь к а. А мы... а мы не будем в зеркало глядеться.
И г н а т. Ты с кем-нибудь другим союз создай. Да и как оно повернется все после
моей блокады? Один Бог знает.
Варька. Я сама и чугуны в печь ставить буду, и скотинку кормить, и тебя... а ты будешь
сидеть посреди комнаты... самой большой... как царь в кресле! Кресло новое купим. Халат
пестрый... бархатный! И сиди! Дом хороший! Большой! Дворец!
И г н а т. Не о халате и кресле надо думать.
В а р ь к а. Об чем же еще?
И г н а т. По радио один раз поймал на волне: хлеб-соль новоселам! А лезет он вам в
рот, тот хлеб?
В а р ь к а. Что ж теперь, в могилу?
И г н а т. "Зажглись новые окна для потерпевших от аварии." А сколько их, окон,
погасло? А как землю вернуть к жизни? Тьфу! (Вышел).
В а р ь к а (бросилась вслед). Игнат! Я же не хотела тебя обидеть! Растолкуй! Я
пойму!..
Из люка выбрался Гришка. Подбежал к столу, пьет вино прямо из бутылки.
Г р и ш к а. Во, ядрёна гнида!.. Воду он из погреба пьет! Все пятьдесят! Хорошо
пошла! О-о!
16
Шаги за дверями. Услышав их, Гришка суетливо заткнул бутылку пробкой, спрятал
ее под ремень, и нырнул с головой под одеяло.
Варька (появившись, заметила свернувшегося под одеялом человека, всплеснула
руками, лицо светится счастьем). А я в саду его ищу... Спит, как ангелочек... (На цыпочках
подошла к столу, погасила лампу).
Скрип кровати.
Набирается свет. Утро. Варька потянулась, гладит Гришку по голове.
Вот и хорошо. А мне больше счастья и не надо, как решенный вопрос. Я, Игнатушка,
кабанчика за сорок рубчиков купила. Коровкой обзаведемся. Деньги как только за свои хаты
получим, на курорт махнем. Купался в море, Игнатушка? А наговаривал на себя... Теплый
ты еще... (Вытаскивает из-под одеяла пустую бутылку, удивленно смотрит на нее,
отбрасывает одеяло и видит Гришку). Гришка? Люди! Люди-и! Вставай, пьяница! Ты когда
это успел подкатиться? (Вскочила, впопыхах одевается). Ой! Стыд какой! Позор! Игнат! Ты
где?
Гришка на ходу натягивает штаны, выбегает.
Игнат!
И г н а т (сползает с печи). Тута я, тута.
В а р ь к а (повисла на шее у Игната). И ты был рядом, бессовестный, и не видел, и
не слышал?
И г н а т. Дак... не страшно.
В а р ь к а. А я на пьяницу этого словами и ласками тратилась.
И г н а т (улыбаясь). Мозолей не натерла?
В а р ь к а. Каких? Выдумай еще! Хоть бы приревновал...
И г н а т. На Гришку не обращай внимания. Ему после запоя – что с Марьей, что с
Дарьей. Марья, видать, особо по нем и не убивается?
В а р ь к а . А-а-а... Не знаешь ты их, что ли?
И г н а т. Спасибо тебе, Варя, что зашла. Только больше не надо. Не ходи. Опасно.
В а р ь к а. Так за тебя, дурака, страшно. Не обижайся за дурака. Люб ты мне.
Надумаешь, решишь - приходи, я всегда тебе рада буду.
И г н а т. Приду.
В а р ь к а. Ключ на косяке будет... если я может куда отвернусь. Дом найдешь. Люди
подскажут.
Гул машины. Игнат и Варька подбежали кокну.
Пропали! Людечки! Пропали!
И г н а т. Без паники только! Не пропадем!
В а р ь к а. Куда мне?
И г н а т. Пойдем, выведу. (Взял Варьку за руку).
В а р ь к а. С тобой и в преисподнюю не страшно.
Выходят.
ЗАТЕМНЕНИЕ.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Игнат возвращается, проводив Варьку, в хату. Стоит у окна, наблюдает за очередным
визитером. Его взгляд скользнул по столу, где не оказалось бутылки с вином.
И г н а т (зовет). Гришка-а!
Г р и ш к а (высунув голову из люка). Чего?
И г н а т. Лечение продлено тебе еще на два дня.
Г р и ш к а. А в чем моя провинность?
И г н а т. Сам знаешь.
Г р и ш к а. Да не пил я, не пил! Глоток всего.... Гра-мульку. Остальное пролил.
И г н а т. Да ты не попадешь в рот, ты прольешь... Один из тех. Сидеть мне и не
чирикать!
Гришка втянул голову в люк, мгновенно снова появляется.
17
Г р и ш к а. Ты лучше скажи, когда дергать будем?
И г н а т (не отрывая взгляда от окна). Спокойно. Спокойно. Придет время – уйдем.
По одному.
Г р и ш к а. Кто там снова приехал?
И г н а т. Сейчас выясним. (Кричит). Эй, ты! Негоже под яблоню! Там за углом у меня
отхожник! Да, да, там! (Гришке). Спрячься!
Гришка исчез. К окну подходит незнакомый. Одет строго, без маски. Это Кудасов.
К у д а с о в (лицо в окне). Здравствуйте.
И г н а т. Здравствуйте.
К у д а с о в. Зайти разрешите?
И г н а т. Кто такой? Случаем, не начальство?
К у д а с о в. Вы угадали. Да, начальство.
И г н а т. Тогда... тогда тем более не пущу!
К у д а с о в. Это почему же?
И г н а т. Я злобы много накопил на начальство.
К у д а с о в. Ну что же, мы так, через окно, и будем разговаривать?
И г н а т. О чём?
К у д а с о в. Коль я пришел, значит, есть к вам разговор.
И г н а т. Слушаю!
К у д а с о в. Откройте.
И г н а т. Вы мне открывали, когда я к вам приходил? Открывали? Вспоминайте,
вспоминайте.
К у д а с о в. Я, извиняйте, вас первый раз вижу.
И г н а т. Вы не вы... Теперь я одинаково сужу о всем начальстве. Леса просил.
Шифера. Толи, Путевки добивался в санаторию...
К у д а с о в. Не время сейчас выяснять, кто кому открывал не открывал.
И г н а т. Почему же? Самое время. Аккурат оно. А будешь шалить, ружьишко
возьму. Стреляет, между прочим. Испытывал.
К у д а с о в. С ружьем поохотитесь, когда сезон откроется.
И г н а т. Что вы хотите от меня?
К у д а с о в. Откройте.
И г н а т. Документ есть?
К у д а с о в. Да я же не собираюсь у вас ночевать. Документы в гостинице
спрашивают.
И г н а т. И чем это я вас, интересно, заинтересовал?
К у д а с о в. Позвонили мне, что вы не эвакуировались.
И г н а т. Фамилия того, кто звонил?
К у д а с о в. Он не назвался. Просигнализировал и сразу положил трубку... не успели
спросить...
И г н а т. Анонимки не принимаются.
К у д а с о в. Но ведь правду сказал.
И г н а т. С вашей правдой!... При какой должности состоим?
К у д а с о в. Работник райкома партии.
И г н а т. Не врешь?
К у д а с о в. Нет, конечно.
И г н а т. Чем подтвердишь? Потерял я к вам веру ко всем под старость.
К у д а с о в. Вот мое удостоверение. (Протянул Игнату пропуск).
И г н а т (внимательно изучив пропуск, вернул). Один?
К у д а с о в. Да. Как есть – один. Если не считать партии.
И г н а т. Входите. Оба. (Сбросил крючок, впустил Кубасова). Хотя я и
беспартийный большевик. Ну, так о чем говорить будем? Агитировать начнете? Только
18
предупреждаю: раз вы из райкома, я вас не боюсь. Свой парень. Слушаю. (Сел). Может
тоже присядете? Не стесняйтесь. Тут у меня вы в гостях.
К у д а с о в. Нет, нет, спасибо. Бежать надо из Круглицы, а не рассаживаться,
товарищ Шаройка.
И г н а т. Игнату нет куда, бежать. У Игната одно место на земле – вот оно! (Топнул
ногой). Тута народился, тута и глаза закрою. (Встал).
К у д а с ов. За вами приехал. Специально. Нельзя же так халатно относиться к
своему здоровью?
И г н а т. О моем здоровье, говоришь, позаботились? Ну спасибо вам большоепребольшое. (Строго). А радиво почему молчало?
Пауза.
Три дня почему оно людям правду не говорило?
Пауза.
К у д а с о в. Так надо.
И г н а т. Кому? Кому так надо? Людям? Ребятне? Тьфу! (Налип в стакан, выпил).
Для чего вот на стене у меня оно висит, мать его?! (Швырнул динамик на пол).
К у д а с о в. Зачем же так? (Прикрепил динамик на прежнее место). Нельзя же так
судить обо всем и всяк... с плеча рубить нельзя...
И г н а т. Веселить оно только нас должно? Одними песнями потешать?
К у д а с о в. Оно без нас знает, что делать, если на то пошло. Вот.
И г н а т. Помолчите теперь, говоруны! Эх, люди! Мы же перемрем когда-нибудь...
как мухи передохнем, если не научимся правду говорить один одному. Правду! В глаза! От
кого прячем ее? (Выдержав паузу). Сначала взрыв... Потом зарево над лесом... Не слепые,
видим, что атомная горит. Но откуда же мне, Игнату, знать, что и мы вместе с ней горим.
Тьфу! Вы... вы это может выпьете? (Кивнул на стол).
К у д а с о в. Нет, нет, спасибо.
И г н а т. Вкусная. Чистая...
К у д а с о в (начинает владеть ситуацией). Вот что, товарищ Шаройка.... Хватит
заниматься демагогией. Вы хотя бы знаете, какая в вашей хате радиация?
И г н а т. В моей хате все мое.
К у д а с о в. Вы что, совсем радиации не боитесь?
И г н а т. Нет. Ее – нет. Вас боюсь, людей.
Пауза.
К у д а с о в. Сложный вы человек.
И г н а т. Ну уж какой родился. Извиняйте.
К у д а с о в. О других подумайте.
И г н а т (смерив Кудасова оценивающим взглядом). О других, говорите? Если бы мы
о других думали! Эх, мать вашу! А вы у нас, старых людей, спросили, когда атомную
начинали строить?
К у д а с ов. О чем?
И г н а т. В Библию заглядывали?
К у д а с о в. В Библию? Зачем?
И г н а т. Чтобы жить!
К у д а с о в. Мы живем по иным законам!
И г н а т. А жаль... Слово-то это вам о чем-нибудь говорит?
К у д а с о в. Какое... слово?
И г н а т. Чер-но-быль!
Кудасов задумчиво смотрит на Игната.
Почему оно вас не насторожило, строители?
К у д а с о в. Моя вина разве, что беда случилась?
И г н а т. Ваша! Ваша! В одинаковых шапках все ходите. Что построили – и это не
сберегли.
19
К у д а с о в. Ишь ты! Ишь!...
И г н а т (передразнивая). Ишь ты! Герои! Вот и выпал он, как в Библии записано,
цветок полыни... А полынь-чернобыльник... Что, не стыкуется? Думать надо!
К у д а с о в. Вы что мне тычете? Вы что себе позволяете?
И г н а т. Не обижайтесь, кто под руку подвернулся, того и вздручиваю. Надо. Надо.
Вон порог. Разговор окончен. А я никуда не поеду. Пока... Только интересно вам или нет,
для чего я тут, не знаю...
К у д а с о в. Без вас не уеду.
И г н а т. Один уехал. Помахал кулаками, поерепенился и чухнул.
К у д а с о в. Мы не должны оставлять человека в беде.
И г н а т. Слыхал уже! Слыхал! Да и в какой же я беде дома? Вот они, которые уехали,
в беде. А я...
К у д а с о в. Все это серьезно. Очень серьезно.
И г н а т. Страшнее, чем при немце было? Радиво не говорит, чую, всей правды, так вы
хотя скажите.
Молчание. Но по лицу Кудасова Игнат понял: дела и впрямь серьезные. Хотя он, старик, и
сам понимает все.
(С иронией). Не может быть!
К у д а с о в. Может. Все может. Если бы хорошо было, вас никто бы не выселял.
И г н а т. От же штукенция какая! (Крутит головой, хитро улыбаясь). Немец напал,
так мы уже на следующий день... да сразу знали, что нам делать надлежит. Бить его, гада!
Сопатку мылить! Родину - матушку спасать! А рация эта обернулась - и, вижу, никто
толком не может объяснить, что нам, народу, делать: жить али помирать. Мать, рожая дитя,
знает, как с ним обходиться. Не знала бы – не рожала. А вы?
К у д а с о в. Силой брать вас или как?
И г н а т. Каши маловато съели, что б силой...
К у д а с о в. Сколько вы будете мне голову морочить?
И г н а т. Споем, может?
К у д а с о в. Спляшем!
И г н а т. И это можно. Да и не боюсь я никакой, по правде говоря, рации...
К у д а с о в. Это вы честно, искренне?
И г н а т. Не боюсь. Как на духу. Нам, слышь-ка, таблетки на фронте в котелок с
кашей подбрасывали втихую, чтобы к девкам не тянуло... Ну и что? Они, таблетки те, ядри
их в корень, только через тридцать пять лет после войны начали действовать.
Кубасов смеется
Через тридцать пять!
К у д а с о в. А вы веселый человек!..
И г н а т. Все, говорю, Матрена, пропащее наше дело – война на Игнатовом
инструменте сказывается. Она, чертовка! Нашла и в Круглице в мирное время. Догнала. Спи
одна.
Сигналит автомашина.
К у д а с о в. Нам больше здесь оставаться нельзя!
И г н а т. А я и не держу.
К у д а с о в. Собирайтесь! Собирайтесь, товарищ Шаройка!
И г н а т. Ответьте мне на один вопрос. Сможете?
К у д а с о в. Давайте ваш вопрос. Только поторапливайтесь.
И г н а т. Сколько мне жить осталось?
К у д а с о в (не сразу). Сколько?
И г н а т. Да. Вы не ослышались.
К у д а с о в. Ну, а как я на этот вопрос могу ответить? Это не в моей компетенции....
Я не врач... не пророк. Одно знаю: когда переедете а неопасную зону, протянете
значительно больше.
20
И г н а т. Ерунда! Чушь! Мне осталось жить совсем мало. А вы юлите, боитесь мне
правду сказать. Но я хочу, чтобы вы жили! Вы! А у меня же и ружье, и денег не прошу. Я
привык бесплатно работать.
К у д а с о в. К чему здесь ружье и деньги?
И г н а т. Деньги, я согласен, ни к чему. А вот ружье – большое дело. Шантрапы
разной развелось. Разве же милиция уследит? И не все там честные. За бутылку можно
купить...
К у д а с о в. Милицию? За бутылку? Думайте, что говорите!
И г н а т. За две – точно. Они тоже нос по ветру держат. Как цыгане.
К у д а с о в. У вас на каждый случай альтернатива. А ее нет, нет в вашем положении!
И г н а т. А хрен её знает. Может и есть она эта самая... Не видел. Ага! Но я тут все
ходы и выходы знаю. На машинах едут, на мотоциклах. И грабят, грабят.... На моей
территории, хвастать незачем, пока порядок. Полный. Пойду я, вас же ягодами с радиацией
закормят, медом, картошкой...
К у д а с о в. И это всего?
И г н а т. А что – мало?
К у д а с о в. Не понимаю вашего беспокойства. Есть район...
И г н а т. Не знаю, как вас, райкомовцев, а вот простой народ – точно, закормят. Пока
все на полях в негодность не придет, пока сам не удостоверюсь, что ничего не возьмут в
общий котел – никуда двигаться не буду. Ребятне спички опасно давать. И себя сжечь могут.
У нас как? Все можно купить. Все. И справку, что мясо чистое. А вы меня из хаты гоните. Я
же про вас думаю. Совести, на беду нашу, много у кого нету. Вам – жить. А мне... (Махнул
рукой). Без нее, заразы, и так скоро... На очереди в первой шеренге. Но послужить пока могу.
К у д а с о в. Ваш поступок, конечно, геройский...
Игнат поаплодировал.
Но я даю вам слово: на охрану зоны обратить самое пристальное внимание.
И г н а т (срываясь на крик). А я не верю! Не верю! Не верю! Кто-то уснет, кто-то
любовь крутить будет, кто-то еще что!...
К у д а с о в. С одной стороны, я вас понимаю...
И г н а т. А вы со всех понимайте!
К у д а с о в. Но я... как бы вам лучше объяснить?
И г н а т. Говорите, я пойму.
К у д а с о в. Я ведь исполнитель. Мне сказали.... задание, понимаете, я получил...
И г н а т. Говорите, говорите!
К у д а с о в. Разобраться в причинах, побудивших вас остаться...
И г н а т. Неужели так ничего и не поняли?
К уд а с о в. Да понятно, понятно! Но есть дисциплина исполнительности. Партийная.
Что я скажу? Кто, в конце, концов поверит, что вы, товарищ Шаройка, есть? Мне же скажут,
что я вас придумал с тем анонимом!
И г н а т. Фотокарточку пожертвую. Прихватите. (Тянет фотокарточку). Похож,
похож. Я.
К у д а с о в (не берет). Да перестаньте вы!...
И г н а т. Ну, тогда передайте мою политику по инстанции из кабинета в кабинет.
Неужто не поверят? Могу письмецо состряпать. Роспись собственноручно приложить.
К у д а с о в. Вам-то хорошо рассуждать. А с меня спросят. Скажут, деда какого-то не
смог привезти. У вас ружье, я понимаю. У меня другое оружие. А получается, я его и не
расчехлил.
И г н а т. Это верно. Так получается.
К у д а с о в. Поверьте! Не я, так другой приедет. Все равно увезут вас. Силой увезут!
И г н а т. Ух! Ух эта уж сила русского Ивана! А ум где? Когда котелок работать
будет? К силе бы голову!
Кубасов поразмышлял о чем-то, часто закивал и вышел.
21
ЗАТЕМНЕНИЕ.
Игнат крутит транзистор. На табуретке, свесив голову, сидит Гучок.
И г н а т. Глухо! Как в артиллерии, когда старшина с водкой задерживался!.. Ничерта!
Куда-то пропали голоса... (Продолжает дальше крутить транзистор). Два дня назад,
кажись, приезжал тут один... из райкома представился. Грозился силой взять меня, да что-то
не слыхать. Кудасов по фамилии. Знаком тебе?
Гучок не отвечает.
Ты вообще чего пришел? Сел и сидишь, а мне ломай голову, догадки строй, что с тобой
случилось. Не могу понять тебя, Петрович. Говори же что-нибудь, раз уж повадился ко мне.
Пауза.
Петрович! Ты что, язык проглотил?
Молчание. Только музыка из транзистора.
Во.. Во... только играют... Только песни... Что ж вы там, хлопцы, в столице? Совсем
охирели? Совесть у вас есть или нету? Про рацию ни слова... Или, может, я включаю свой
аппарат не в те часы? (Пожал плечами, недоумевая. Поставил транзистор). Э-ха-ха-ха-а!
Только песни... Весело вам там... Поем и поем... (Потом спохватился). Что ж это я! (Достал
патефон, поставил пластинку. Звучит вальс. Гучку). Прошу, пани! Прошу на танец,
Петрович!
Гучок не реагирует.
(Берет, как не живого, Гучка за руки, поднял. Танцуют). Кот сбег. И куда, интересно?
Вчера с яблоней разговаривал... Ага... А больше нету с кем... Грозилась, если верить ей,
яблоками засыпать с ног до головы. Нет, говорю, не надо, уже засыпало дальше некуда.
Обиделось, видать...
Дальше, пока не доиграет пластинка, танцуют молча. Игнат проводил Гучка до
табуретки, артистично поклонился.
Ты будешь говорить или нет, барышня? Нет – так уходи! Не мозоль глаз! Нечего тут,
понимаешь, за яблоню быть. От нее хоть польза. Прибыль. А может для тебя гопака врезать?
Эх, мать вашу! Всю жизнь, так и быть, придется перед вами плясать да приплясывать!
Посторонись, деревня! Игнат танцует! Для Гучка! (Пляшет, но Гучок не реагирует). А!
Каково, Петрович? Подключайся! А! Эх! (Плюнул). Ну и господь с тобой! (Сел, чистит
картошку). Рано ты умер. Не ожидал. Поживешь, думал, а ты – на те!..
Г у ч о к. Возьми, Игнат, к себе?..
И г н а т (услышав такое, поперхнулся). Куда?
Г у ч о к. В хату.
И г н а т. Зачем?
Г у ч о к. Жить.
И г н а т. Погоди! Как, возьми? Как, жить?
Г у ч о к. Вдвоем будем. Возьми. Я не буду вмешиваться в твои дела.
И г н а т. А... а блокада?
Г у ч о к. Да что блокада?!.. Не вороши!.. Не сыпь на рану!..
И г н а т. Отменяешь?
Г у ч о к. Поздно отменять.
И г н а т. Петлю, получается, сделал сам для себя?
Г у ч о к. Получается так. Тихо тут, в Круглице... От людей хочу уединиться. Тишины
хочу.
И г н а т (встал, подошёл к Гучку). Нет, ты серьезно?
Г у ч о к (встал). Я же не шут какой-нибудь.
И г н а т. Интересно получается. Приезжал меня выдворить, а сам ко мне просишься?
Г у ч о к. Все течет, все меняется.
И г н а т. Это да. Это верно.
Г у ч о к. Что было промеж нас - забудем.
22
И г н а т. Оно, конечно, пустяки... забыть можно. Грех за тобой водится, но не такой
чтобы уж слишком. Простить можно. Ну, живи. Места хватит.
Г у ч о к. Спасибо. Я верил, что ты не откажешь. Съезжу за вещичками, кое-что
прихватить надо. И продуктов привезу.
И г н а т. Нет, нет! Не отнимай от стола у людей. У меня все есть.
Г у ч о к. В блокаде-то?
И г н а т. Представь. И тебя прокормлю.
Г у ч о к. Ну, так я поехал?
И г н а т. Гляди сам... как тебе лучше... А что случилось?
Г у ч о к (нe сразу). Схватился. Поцапался.
И г н а т. С кем? Где?
Г у ч о к (уклончиво). Да так, пустяки...
И г н а т. Нет, ты договаривай, друг мой. Ты путем, отмой все излагай.
Г у ч о к. Не избрали меня на новом месте председателем.
И г н а т. Во как! А чего ж они?
Г у ч о к. Поди да спроси. Видать, много хорошего людям сделал. Отплатили.
И г н а т. Беда-то! Страшнее, чем было, уже не скоро будет. Руки ведь есть. Диплом.
Да и молодой, крепкий. Не пропадешь. Вилы если что выручат. Они многих спасают.
Г у ч о к (сорвался). Вилы?! Да, есть! Это всё есть! Нo и личное достоинство – тоже! Я
ишачил! А кто оценил? Кто?!..
И г н а т. Сложное дело. Бог так устроил этот мир, так закрутил, что никто себя а нем
не считает дураком. Я понимаю... И ты живёшь в этом мире.
Г у ч о к. Я, может, и взял бы вилы... А Нюрка, сволочь, как только без портфеля
остался – такую истерику закатила! Куда там! Думал, говорить не может, двух слов не
свяжет, а она – как из пулемета! Ты бы послушал!.. В такую грязь втоптала, что и не
снилось!..
И г н а т. Я не слышал, но хочешь – скажу, что она тебе говорила? Хочешь?
Г у ч о к. Да ладно, чего уж теперь...
И г н а т. Нет, не ладно. Человек дыхнет, вроде пустячное дело, ан и нет, волна
катится, катится и где-то во что-то упирается. Конец всему ведь бывает. И Нюрка тебе
правду врезала. Она тебе сказала...
Г у ч о к. Да пошли вы все! (Устремляется к двери, Игнат перекрыл ему ход).
И г н а т. Стоп! Стоп, парень! Не убегать! Это куда легче от правды убегать, когда за
душой оправдания нету. Так вот, она тебе, Нюрка, сказала, что ты, Гучок, дурак большой,
думал, портфель у тебя на всю жизнь, он щит и меч, потому и смотрел на портфель, а не
вперед. Вот так-то. Сейчас людям вон выплатили за хаты хорошие деньги, а у тебя и хаты
нет. Ты не построил, не свил своего гнезда, хотя и прожил много. Думал и дальше так
шагать по жизни налегке, с портфелем под мышкой, нос кверху задрав.
Г у ч о к (прорывается к двери). Пусти меня-я!
И г н а т. Успеется. Сельчанину за скотину заплатили, худо-бедно, а деньги. А у тебя и
сарая-то не было. 1ача, и та чужая. Вот оно как бывает в жизни, Петрович. Ты извини. Ты
прости. А когда своей хаты нет, своей живности – это не жилец в деревне, это гость...
Гость.... и уезжает налегке, с чемоданчиком. Права Нюрка. Правa.
Г у ч о к. Кто прав, а кто виноват – жизнь рассудит! Это мы поглядим! (Резко
выходит).
И г н а т (собирает на стоп). "Игнат, возьми к себе". Людям не нужен, а Игнату – что,
нужен? Ко мне нечего примазываться. (Зовет Гришку). Спускайся, ангел!
Гришка ловко вынырнул из люка, оказался на полу.
Г р и ш к а (бодро). Вот и я!
И г н а т. Да вижу. Ну-ка, пройдись, поглядеть на тебя хочу.
Г р и ш к а. Пожалуйста! (Энергично, старательно чеканит строевым шагом по
комнате). Р...раз-два! Р..раз-два! Ать! Ать! Ать!.. Вашу нашу мать!..
23
И г н а т. Довольно. Годен к строевой. Ешь и топай. Насовсем. Курс лечения окончен.
Г р и ш к а (улыбнувшись). Слушаюсь, старшина! (Садится за стоя, потирает руками,
разглядывает снедь). У-у, сила!
И г н а т. По случаю твоего выздоровления праздничный стол.
Г р и ш к а. Вижу, вижу! (Ест). Вкуснятина-а! У-у! А это что? Попробуем. Где взял,
Игнат?
И г н а т. Ешь и не спрашивай, а то отыму.
Г р и ш к а. Нет! Не отдам! Ем и не спрашиваю.
Пока Гришка ест, Игнат моет посуду.
О-о-о-о! (Запил молоком, похлопал по животу). Живем! Полон я, Игнат! Полон! Как
колобок! "Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел..." За все дни, что на чердаке провел, –
душу отвел. Вишь, стихами шпарю – как поэт! (Встал, энергично делает разминку). Р-раздва! Р-раз-два! Ну, Игнат, спасибо тебе! Опять Гришка человек!
И г н а т. Надолго ли?
Г р и ш к а. Нет, к черту! Больше и в рот не возьму горького! Р-раз-два! Р-раз-два! Что
передать там, на большой земле, народу? Буду выходить из блокады.
И г н а т. Жив, здоров... это и передай.
Г р и ш к а. Будет сделано! Пошел я! (Напевает). "Эх, дороги, пыль да туман... холода,
тревоги..." Ой, как вспомню свою бабу- жить не хочется, хоть в омут головой! Тумаков
надает! Надает! Она такая! Как пойдет в лобовую атаку без удержу – чу-чу-чу-чу-чу-чу-чу!
Пропал! (Побоксировал). Фингал обеспечен. Фу!.. Боюсь, не отобьюсь?..
И г н а т. Что заработал, то и получишь.
Г р и ш к а. Готов. Готов ко всему. Приму любое наказание, вынесенное по приговору
семейного суда и лично Марьей. Буду мыть посуду, стирать белье, косить, сеять. Я же,
Игнат, искал ее, Марью. Все дни искал. Веришь? Веришь, дед?
И г н а т (грустно). У меня разве что на чердаке?
Г р и ш к а. Нет! До него!
И г н а т. Эх, голодранец! И беда таких, как ты, не берет!
Г р и ш к а. Хотел даже объявление в газету дать, в районку, в брехунец, но редактор
ни в какую! "Как это: ищу жену?" Смеха, мол, на весь район будет. А потом уломал! Плати,
говорит, деньгу... Понял? Плати! А у меня в карманах от махры крошки одни... Вывернул
ему... сунул под нос. Чем платить?
И г н а т (хитрит). Ты бабу ищешь, баба тебя.
Гр и ш к а. Что, и она меня ищет? Не может быть! Мне кажется, что она умышленно
деру дала. Надоел я ей, видать, как горькая редька. Под этот всемирный шумок и
ускользнула. А?
И г н а т. Хороших мужиков бабы не бросают.
Г р и ш к а (хорохорится). Да я еще! Да!... (Тряхнул кулаком). Понял? То-то!
И г н а т. Где тебя носила нечистая? Сейчас, гляжу, в форме, поговорить с тобой
можно.
Г р и ш к а. А где носило? Был., и там, и тут... да и ты на месте не сидишь.
Отлучаешься. Скоро вот и совсем тикать будешь.
И г н а т. Шалопут ты, Гришка. Хочешь обижайся, хочешь нет.
Г р и ш к а. Зачем же? Гришка на тебя не в обиде. Привел в нормальное состояние.
Благодарю. Спасибо. Ну, а что ты из хаты не выходишь, так это твое дело. Игнат, ну чего ты
так глядишь на меня, как на врага народа? Я что сотворил такое против него? (Помявшись).
Пока мы отвернулись за угол, подальше от глаз людских, пока оприходовали бутылочку на
троих.... для начала, прибежали, а наших и след простыл. Только узнаю, где они, приеду, а
их – тю-тю...
И г н а т. "Тю-тю".
Г р и ш к а. Правильно! Aral Тю-тю. Найду по новому адресу – поздно: укатили
дальше. Дак я что – гончак?
24
И г н а т. И давай, значит, дальше пить.
Г р и ш к а. Принимали. Было. Но! Но прошу учесть, как смягчающее обстоятельство,
- радиацию выгоняли.
И г н а т. Свинья найдет, где искупаться.
Г р и ш к а. Обижаешь, Игнат. Обижаешь.
И г н а т. Ну, мужики! Что ж это вы так захирели? Бабы – в одну сторону, вы – в
другую. Он заиграл, а я запела!.. И пошли по сторонам!.. Тьфу!..
Г р и ш к а. А сам, дед, а сам? Вообще отличился... Там уже, наверно, "Голос
Америки" о тебе трезвонит, не слыхал?
И г н а т. Цыц! Цыц, говорю! Подпорки вам надо, как яблоням. Дак они хотя плоды
держат на своих суках. А вы? Пустоцветы! Женка с детьми успела уже и хату получить на
новом месте...
Г р и ш к а. Ну в винт попал, в винт!
И г н а т. Людям спасибо скажи, винт. А когда бы вам самим пришлось хаты строить
на новом месте? Тебе, Ивану, Степану... Вас тогда бы, ядри вас в корень, и совсем в кучу не
собрали, разбрелись бы по свету, как цыгане.
Г р и ш к а. Цыган прижучили.
И г н а т. Что ты вот, Гришка, можешь делать еще, кроме как на тракторе восседать?
Пауза.
Г р и ш к а. А что? И могу! Могу-у!
И г н а т. Дровишки топором тюкать?
Г р и ш к а. Это мы завсегда!
И г н а т. А еще?
Г р и ш к а (задумывается). Что это я могу еще? Сразу и не вспомнишь. (Стучит в
грудь). Да могу, Игнат, могу!
И г н а т. Забыл?
Г р и ш к а. Ну. Временно. Провал...
И г н а т. То я напомню.
Г р и ш к а. Давай. Выручи.
И г н а т. А ни черта вы не можете! Некогда было из- за этого "на троих" учиться. Вон
дома построили для переселенцев быстро, а печь сложить нет кому.
Г р и ш к а. А тебе откуда знать? Ты же в блокаде сидишь?
И г н а т. Бить вас надо, мужики. Бить. И как это мы, старые люди, проглядели вас,
упустили? Э-хе-хе-е!
Г р и ш к а. Ну, так я пойду?
И г н а т. А ты всё ещё здесь? Марш!.. Марш, марш!.. И чтобы духу твоего!..
Г р и ш к а (постоял, не отпуская взгляда от Игната, потом бросился к нему, обнял).
Ну, дед... крепись тут... живи... За добро добром платить надо... Знаю... Отплачу...
(Направился к двери). Я тебя не оставлю в блокаде одного... Они тебя на измор не возьмут...
Знай, что и Гришка где-то есть...
И г н а т (машет на Гришку). Иди, иди, Гришка.
Г р и ш к а. Нет, выскажусь! Свобода слова! Они в коротких штанишках еще ходят,
чтобы взять тебя, дед! Так-то вот! Жди продовольствие с большой земли... Окочуриться не
дам... Дорога жизни... Тропа.. Ara! К тебе не зарастет народная тропа! Верь! Береги себя,
Игнат. От таких, как Лопун... Не попадись к нему.
И г н а т. Ступай, ступай. За Игната не волнуйся. Сам его обходи.
Г р и ш к а. Я с тобой! С тобой мы! Вся Круглица! Страна! Знай! (Прослезился,
выходит).
И г н а т. Про меня не думай, Гришка. Как-нибудь.. Выдюжим. (Подошел к печи,
достает хлеб, подбрасывает буханку на ладонях). Вот и хлебушко готов. Не родился еще
тот полководец, который бы меня блокировал! (Положил буханку на стоп, потом к ней еще
несколько, прикрыл ручником. Взгляд на часы).
25
Условный стук.
Легка на помине.
Появляется Ольга.
О л ь г а. Ну, здравствуй....
И г н а т. Проходи. Здравствуй, здравствуй. Садись.
О л ь г а. Сяду, сяду, Игнат, не те годы... (Села).
И г н а т. Макар чем занят?
О л ь г а. А чем? Сегодня его очередь корову пасти, Хорошо в лесу, да только
корову пасти часто приходится. Можно было бы привязать бурёнку к дереву, но Макар
медведя видел...
И г н а т. Ну?
Ольга. Да-а! Вот те крест! И ревет... ревет... ревет!.. Как взбесился!..
И г н а т. На мед потянуло. Чует, трутень, где поживиться можно, вон ульев сколько
осталось. Неужто с других краев к нам забрел? А может Макару померещилось?
О л ь га. Клянется, ирод, что видел. Еще, чего доброго, шалаш наш разворотит?
И г н а т. Это он может. Силен.
О л ь га. Ой, горе! Беда-лебеда!..
И г н а т. Зря вы все задумали, Ольга. К людям шли бы. Чего прячетесь по лесам
да болотам?
О л ь г а. Ишь! Сам-то сидишь, а нас гонишь?
И г н а т. Потому сижу, что нельзя мне пока.
О л ь г а. И нам нельзя!
И г н а т. У меня же хата...
О л ь г а. И у нас! Шалаш хороший. К чужим людям не пойдем. Гостями не будем.
И г н а т. А пенсию как получаете?
О л ь г а. Так, как и ты. И живем, не померли.
И г н а т. Ну, смотрите. Только, Ольга, на меня больше не надейтесь: закрываю
хлебопекарню.
О л ь г а (удивленно). Чего так?
И г н а т. Подумал я да и решил: надо уходить, кому что докажешь?
О л ь г а. Забоялся?
И г н а т (не сразу). Чего уже мне, Ольга, бояться? Нет. Поеду в город... там расскажу
обо всем... А вернусь сюда или нет – не знаю... Все может случиться... Но бить же в звон
надо. Надо бить в звон... Так что хлебушек забирай весь. Вам хватит надолго. Макару
привет передавай. А лучше скажи, пусть не дурачится, а пробивается до людей.
О л ь г а (оживленно). Неужели, Игнат, думаешь, что не тереблю я своего Макара?
Тереблю! Каждый день! А он свое заладил: иди, если тебе так хочется, а мне в лесу хорошо.
А куда ж я пойду одна? На кого его оставлю? Ой, ирод! И зима же будет... Разве в шалаше
выдюжим?
И г н а т. Зайдем к Макару. Поговорим. Так и быть.
О л ь г а. От спасибо тебе! От спасибо! Мне бы хотя еще одну бабу в том лесу, душу
отвести. Поговорить нет с кем. От жизни отстала совсем. Как на диете все равно сижу. Одна
манная каша.
И г н а т (собирает вещи). Круглицу хоронить рано. В город еду. К самому высокому
начальству. На местное не надеюсь.
О л ь г а. Я ж, Игнат, ему говорила, Макару: что в лесу нам делать-то? Пошли уже на
худой конец к Игнату. Дурак дураком же, а сообразил: там нас быстро отловят... сцапают
там. Видишь, как он? Я к нему и так, я и этак - ни в какую. Разводом припугнула. А он
обрадовался. Да-а! Бери, говорит, и развод. И все имущество даже поделил: тебе, говорит, –
хата, огород, шкаф, сундук, а мне, говорит, корова. Хитрец! Что за проволокой – твое, а что
в лесу – моё. Да этих хат теперь вон сколько! А толку? Стоят – как гробы... Ой, горе! Пошли,
пошли, Игнатушка, поговорим с ним вместе...
26
И г н а т. Послушается только ли?
О л ь г а. Тебя должен. Ты авторитетный. Не могу я в лесу больше! Не могу! Устала!..
Озвереет, чувствую, и Макар. Видишь, ему и медведь приснился... Покрикивать на меня
начинает. Когда раньше было такое? А на кого же ему больше в лесу кричать? На меня да на
корову. Две бабы. Раньше вое к соседям придирался, отношения выяснял. Где мой хлеб?
(Заталкивает буханки в мешок). Я готова!
И г н а т. Подожди, Ольга, меня во дворе. Я скоро выйду...
О л ь г а. Ara! Я жду тебя, Игнат, спасителя. (Выходит).
И г н а т (взял в сундуке документы, растолкал по карманам. Снял со стены
портреты Матрены и сына в офицерской форме, прижал к груди). Вот, Матрёнушка... Вот,
Степка... хату оставляю... Вернусь сюда или нет – сказать не могу... На всякий случай
давайте попрощаемся... Беда у нас... Атомная взорвалась... Ты, Степа, про аварию не
знаешь... ты уже закрыл навсегда глаза... на чужое солнце не захотел глядеть...когда беда
приключилась... И ты, Матрена, не знаешь... Нюхом чуял Игнат, что напортачит она людям...
Я же и в рельсу бил на совхозном дворе, со всего размаха стучал... Матрена, ты знаешь... А
директор подбегает, за руку меня: Ты чего это, Игнат, умишку потерял? Где пожар? Нет
пожара!" Будет, говорю, будет, если атомная строится медленно, а хаты, сараи, погреба,
гаражи с того материалу, который для нее, атомной, предназначается, растут быстро...
Потому что про завтрашний день не думаем... Вот и вырвался, видать, атом, коль цемент
слаб был... Простите меня, Матрена и Степа, может не то говорю... но разве же привыкать
нам рубить сук, на котором сидим, свесив ноги над пропастью? Привыкли падать. И шишки
ничему путному не учат. Оставляю я хату... Не судите меня, Игната... Не по своей воле
оставляю... Вынужденно... Помирать, видать, буду на чужбине, как и ты, Степа... (Смахнул
украдкой слезу). Простите меня... Кур покидаю... Поросенка. Коровку. Тузика. Их нельзя с
собой... Да и куда бы я забрал их, хоть и разреши мне, когда не знаю сам, куда иду... На
заготовленную смертушку покидаю... Жалко, знали бы вы... Было гнездо – и нету гнезда. Ну,
прощай, хата... Не обижайся и ты на меня, родимая... Сколько мог – продержался... Не
обессудь... Прощай... (Целует стоп, на котором ел. Целует печь, которая кормила и
согревала. Целует дворы, которые гостей помнят).
Гул автомашины.
(Насторожился).
Вбегает Ольга.
О л ь г а (взволнованно). Идут! Прямо к тебе, Игнат!
И г н а т. Значит, не судьба... Значит, некуда мне идти...
О л ь г а. А к Макару?
И г н а т. К Макару сходим. Вот что, Ольга. Давай за мной. Давай, давай! А дверь я
запирать не буду. Все равно взломают. Запоры для честных людей.
Исчезают в люке, который ведет на чердак. Заходит Лопун.
Л о п у н (нагло). Ну, старик, ты где? Вот и свиделись! А я что тебе говорил? Э, есть ты
здесь или нет? Блокадник! (Заглянул во все углы, обратил внимание на мешок с хлебом, на
крынку с молоком, сделал замер счетчиком, выпил). Я знал, что райком в покое тебя не
оставит. Спасибо ему за помощь! Так! (Потирает руками). У этого деда должно что-то
быть... Так просто не сидел бы. (Профессиональным движением провел рукой под подушкой,
взял ее, прощупал, затем прощупал матрац, извлек из-за божницы сверток, нашел
облигации, засунул в карман, торжествуя. Простукивает кирпичи в печке. И всюду, где он
проходит, остаются следы: все летит, топчется. Даже не пощадил портреты – швырнул
их на пол. Затем открыл люк в подполье, взял в кармане фонарик, спустился...)
И в это время Игнат, а за ним и Ольга появляются в хате – из верхнего люка – и
осторожно, но быстро заставляют то место на полу, где исчез Лопун, всем, что
попадается под руки. В ход идут кровать, стол, сундук...
27
Г о л о с Л о п у н а. Ты, дерьмо старое!... А ну прекрати! Прекрати, я сказал!
(Стучит, упирается ногами в баррикады-те слегка пошатываются). Я кому сказал?! Тебе
что, жить надоело? Да я прогрызу твой пол, сука! Я не оттуда выходил!..
И г н а т (отыскав спички). Я пошел поджигать...
О л ь г а (испуганно). Кого? Что, Игнат, поджигать? Нельзя, Игнат! Судить будут!..
Судить!..
И г н а т. Пусть судят.
О л ь г а. Что ты! Что ты! Перекрестись!
Г о л о с Л о п у н а. Открой! Открой, сказал! Хочешь, я не сразу выйду? Ты успеешь
спрятаться.
И г н а т. От кого? От кого мне прятаться?
О л ь г а. С дымом радиация разлетится, Игнат. Нельзя!..
И г н а т. Другого выхода нет. Пусть простят меня. Да и тихо, безветренно... Должны
заметить... Обязаны... Выходи, Ольга...
О л ь га (испуганно). Ты что, Игнат? Ты что задумал?! Люди-и!..
И г н а т (строго). Ну-у!
Ольга попятилась к двери.
На пожар-то они должны приехать! Должны-ы!
Выходят. Лопун стучит.
Г о л о с Л о п у н а. Предупреждаю! Я землю жрать буду, но вылезу и тебя в расход
пущу! Ты слышишь меня? Тебе, тебе говорят, дедуля! Последний раз предупреждаю:
хочешь жить – выпускай! Ах ты, подонок!.. Ах ты!..
Комната освещается ярким пламенем, языки его
прыгают по стенам, печке.
Возвращается Игнат, устало вытер рукавом лицо, застыл в проеме дверей,
Ты... ты... сука! Эсэсовец! Фашист!.. (Неистово стучит в половицу).
Вбегает Ольга, повисает у Игната на шве.
О л ь г а. Игнат! Игнат, выходи из хаты! Горит все! Игнат!..
И г н а т (освободившись от Ольги, твердым шагом подходит к баррикадам,
разбрасывает в стороны! стол, кровать, сундук). Живи, гад! Живи! Живите-е! Все живитее-е!..
Лопун, выбравшись из подполья, растерянно смотрит на Игната.
Л о п у н. Дед... уходи... уходи, дед... Сгорим... А ты чего глаза пялишь? Тяни его,
баба! Кого и послушается, так это тебя!..
И г н а т. Пожалел? Не надо! Меня жалеть не надо! Выходи, подонок! (Взял ружье). А
то, мать твою!..
Лопун выбегает.
О л ь га (тянет за рукав Игната). Пошли, пошли, Игнат!.. Пошли, родненький...
миленький!..
И г н а т. И ты выходи! Тебя касаемо тоже! Вам жить надо! Скажи Макару, чтобы к
людям шел. Передай мою последнюю просьбу! Выходи! Да что это такое? Никто, никто не
слушается меня!.. Только спичка послушалась!.. Кому сказал?! (Выталкивает Ольгу из
хаты).
А пламя пляшет по стенам, трещит пожар за окнами хаты. Скулит пёс, Игнат стоит
на одном месте, а затем делает несколько шагов на центр комнаты, его лицо сливается с
ярким пламенем.
И только голос Ольги: "Игна-а-атка-а-а-а!"
КОНЕЦ
1987 г.
28
29