сухого закона

XI Российская научная конференция школьников «Открытие»
СЕКЦИЯ ИСТОРИИ
ОПЫТ БОРЬБЫ ЗА ТРЕЗВОСТЬ В СИМБИРСКОЙ ДЕРЕВНЕ В
ПЕРИОД РЕАЛИЗАЦИИ В РОССИИ «СУХОГО ЗАКОНА»(19141917гг.)
Исследовательская работа
Выполнена ученицами
11 класса гимназии №33
г.Ульяновска
Горлановой Марией Сергеевной
Ермохиной Александрой Дмитриевной
Научный руководитель –
учитель высшей категории
МОУ гимназии №33
Капустина Людмила Геннадьевна
Ярославль, 2008
Содержание
1.Введение ............................................................................................................................................... 3
2.Основная часть .................................................................................................................................... 5
2.1. Необходимость борьбы с пьянством во время участия страны в Первой мировой
войне (1914-1917 гг.) ...................................................................................................................... 5
2.2.Первые итоги внедрения в деревнях «сухого закона».......................................................... 6
2.3. Достижения и проблемы в реализации «сухого закона» в крестьянской среде .............. 9
3. Заключение ....................................................................................................................................... 10
4.Список использованных источников и литературы: .................................................................... 12
5.Приложения ....................................................................................................................................... 13
2
1.Введение
Актуальность. Проблема пьянства в настоящее время исключительно актуальна для
России в целом и для российской деревни в особенности. В течение долгого времени
российское крестьянство, подвергалось со стороны органов Советской власти жесточайшей
эксплуатации, особенно в период коллективизации. В годы Великой Отечественной войны
российские крестьяне вынесли на своих плечах снабжение продовольствием народа и армии. Не
сладкой была жизнь крестьян и в послевоенный период, когда уровень жизни сельского
населения значительно отставал от городского. Немалые испытания на крестьян обрушились и
в переходный период
1990-х годов. Деревню охватила массовая безработица, многие
агропредприятия обанкротились, сельскохозяйственное производство в стране сократилось до
рекордно низкого уровня. В результате многие крестьянские семьи стали искать «утешение» в
массовом употреблении спиртных напитков. В настоящее время проблема пьянства и
алкоголизма в российской деревне обострилась настолько, что стала угрозой национальной
безопасности. В этой связи имеет важное значение обращение к историческому опыту борьбы
с пьянством, накопленному в российской деревне в 1914-1917 гг. Понятно, что полностью
применить его на практике в условиях современной деревни невозможно, однако выявление
успешных условий его реализации, факторов, как препятствующих, так и способствующих его
успешной реализации, может серьезно помочь современным борцам с пьянством в сегодняшней
российской деревне.
Цель работы:
провести анализ работы местных органов власти, крестьянского
самоуправления, кооперативных организаций по претворению в жизнь «сухого закона»,
принятого Правительством императора Николая II, показать сильные и слабые стороны этой
работы, исследовать ее итоги. Реализуя цель исследовательского проекта, мы поставили перед
собой следующие задачи:
1. Показать необходимость принятия «сухого закона» правительством Николая II;
2. Раскрыть основные направления деятельности
органов сельского, волостного
самоуправления, земских учреждений и крестьянских кооперативов по борьбе с пьянством.
3. Объективно исследовать итоги реализации «сухого закона» в Симбирской губернии
Историография и источники исследования. Несмотря на то, что рассматриваемая
проблема является достаточно значимой и актуальной, исследований, посвященных
изучению
не
так
много.
Проблемой
начали
вплотную
заниматься
ее
современники
антиалкогольной кампании. В частности можно назвать исследование И.Н.Введенского «Опыт
принудительной
трезвости».
К
сожалению,
3
данный
автор
подошел
к
деятельности
правительства с критических позиций, не увидел потенциальных возможностей и позитивных
результатов
1
.
антиалкогольной борьбы, сосредоточил все внимание на критике недостатков
В более позднее время также вышли ряд трудов, непосредственно посвященных
реализации
«сухого закона». Наиболее значимым из них является исследование
К.Б.Литвака2. Однако автор все больше тяготеет к статистическим, абстрактным данным по
России и ее отдельным регионам, мало опирается на архивные данные, использует в
основном общие цифры и анализирует динамику самогоноварения и потребления алкоголя в
годы сухого закона.. Другие исследования, на которые мы опирались, затрагивают проблему
реализации в российской деревне сухого закона в 1914-1917 гг. лишь в контексте
рассмотрения других
проблем.
Наиболее
серьезными
исследованиями, в которых
затрагиваются проблемы пьянства и алкоголизма в российской деревне и борьбу с этими
явлениями мы считаем труд М.В.Савченко3. Однако, исследование опирается лишь на
некоторые архивные материалы, касающиеся жизни крестьян в Пензенской губернии, а
также имеет преимущественно психолого-просветительскую направленность, содержит
лишь исторический фон. Нами привлекались и материалы некоторых диссертационных
исследований,
в
частности
труды
А.В.Посадского 4,
О.С.Поршневой5.
В
обоих
исследованиях имеются небольшие разделы, посвященные антиалкогольной кампании 19141917 гг. Однако эти проблемы затрагивают крестьянство Уральского и Нижневолжского
региона. Мы использовали эти труды в качестве методологической базы. Вывод, к которому
мы пришли, состоит в том, что на сегодняшний день результаты антиалкогольной кампании
1914-1917 гг. изучены недостаточно.
Основное внимание мы уделили при проведении
исследования неопубликованным и опубликованным мало известным источникам. В первую
очередь это фонды Государственного архива Ульяновской области. В них мы использовали
документы фонда губернского правления и губернского полицейского управления. В них
содержатся справки и отчеты по реализации антиалкогольного указа на местах. В качестве
источников использовались материалы, опубликованные на страницах периодических
изданий того времени, в частности газете «Симбирянин» за 1914-1916 гг., «Вестник мелкого
кредита» (1915-1917 гг.), где публиковались данные по итогам борьбы местной кооперации с
пьянством. В целом мы констатируем тот факт, что вышеперечисленные источники
позволили провести качественные и глубокие исследования проблемы.
4
2.Основная часть
2.1. Необходимость борьбы с пьянством во время участия страны в
Первой мировой войне (1914-1917 гг.)
Проблема пьянства и алкоголизма для российской деревни была в начале XX века
не менее актуальной, чем в наши дни. «Крестины, похороны, престольные праздники
сопровождаются в деревнях большим расходом вина, чем в городе. Наконец, деревенская
жизнь создает немало поводов к выпивке, каких нет в городе: организация помочей...
попойки на общественных сходах, магарычи при имущественных сделках, случаи отхода
и возвращения промышленников...»6.
Каждый год росло количество шинков, трактиров, других питейных заведений в
деревнях. Так число мест продажи водки в России в 1913г. дошло до 51 0367. В 1912 г. в
60 губерниях Российской империи насчитывалось 2 852 винокуренных завода с 30 000
рабочих, с оборотом в 150 млн. рублей: половина — доход сельских хозяев.
Спиртоочистительных заводов было 500 с 10 000 рабочих, пивоваренных — около 1 000 с
десятками тысяч рабочих и с 250 млн. руб. вложенного капитала.8 В одной только
Симбирской губернии имелось 259 казенных винных лавок; 15 оптовых складов пива; 53
трактира; 18 буфетов; 16 ренсковых погребов; 20 погребов для продажи русских
виноградных вин; 319 пивных лавок и 9 временных выставок алкогольной продукции.
Итого - 709 мест продажи крепких напитков. При этом, потребление водки в губернии за
1913 г. составило 1090935 ведер9, (по 0,52 ведра на душу населения).
О масштабах пьянства в России говорит, так же и то, что в годы казенной винной
монополии в среднем за год фиксировалось 14 000смертных случаев от опоя, а смертность
от излишнего употребления алкоголя была в семь раз выше, чем в странах Европы.
Причем 91% таких смертей выпадал на мужчин находящихся в трудоспособном возрасте.
Наряду с ухудшением физического здоровья, вследствие злоупотребления спиртными
напитками, менялся весь психический облик человека. Алкоголь резко вторгается в
психическую сферу человека, нарушая весь физиологический и умственный процесс
естественного и мотивационного выбора поведения, искажает саму основу таких
психических функций, как умозаключение, обеспечивающее разумность, логичность и
адекватность любого акта поведения.10
Картина пьянства на селе весьма ярко предстает в описаниях церковных летописей
того времени: «Коренным недостатком крестьян по-прежнему остается пристрастие к
5
выпивке. Общество трезвости открытое в Чумайкино в декабре 1911 г. не пользуется
симпатией жителей и не собирает в свои ряды новых членов. С открытия (в декабре1912г.)
туда записалось 10 человек и на том дело остановилось. …»(Церковная летопись
Николаевской церкви села Чумайкина Карсунского у., Симбирской губ. 1912г.) 11.
Летописец Владимир Кипарисов (священник Николаевской церкви с. Новой Лавы
Сызранского у. Симбирской губернии), в записях относящихся к 1911 году сокрушается
по поводу того, что «два урожайных года [1909г и 1910г] мало пользы принесли для
крестьянина. Вместо того чтобы завести лишнюю скотину или приберечь лишнюю
копеечку на «черный день», мужик часто последнее нес в казенку [казенная винная лавка].
Молодежь не отставала от «больших». К этому пороку прибавилось еще воровство - чего
раньше не было замечено. Воровали не из-за горькой нужды. Не голод послал их на это, а
все та же водка: проламывали амбары, тащили со двора сбрую, все это сбывалось за
бесценок, для того чтобы лишнюю ночь погулять в шинке…»12
2.2.Первые итоги внедрения в деревнях «сухого закона»
Война для крестьян началась одновременно с объявления мобилизации и указа о
запрещении казенной винной торговли. Внедрение «сухого закона» проходило трудно, так
как крестьяне сразу же стали развивать самогоноварение, производство разных напитков
сомнительной направленности. Отравление денатуратом и другими суррогатами,
представлявшее до войны явление сравнительно редкое, сразу резко возросло с первых же
дней трезвости и имеет, по-видимому, склонность все увеличиваться. Обнаружившись
сначала, как и следовало ожидать, в больших городах, оно стало замечаться в провинции и
даже проникать в деревню. Суррогаты потребляются или в чистом виде, или
подвергаются обработке, имеющей целью или обезвредить их по возможности, или только
улучшить вкус».13 Согласно Циркуляру МВД от 22 января 1916 г. «в числе разного рода
суррогатов спиртных напитков, усиленно потребляемых ныне населением, одно из первых
мест принадлежит, бесспорно, одеколону, спрос на который за истекший год заметно
увеличился»14. Крестьяне употребляли так же политуру и денатурированный спирт.15
Первоначально запрет на продажу спиртных напитков вызвал воодушевление со
стороны населения. «… мы воочию убедились, - восклицает корреспондент, газеты
«Симбирянин», - какое благотворное действие оказало на население отсутствие спиртных
напитков: Ни драк, ни уличных шарлатанств не видно. Ежедневно все выходят на работу
вовремя, как и положено хозяйственному крестьянину. Даже семейных ссор, прежде
бывших каждый праздник теперь нет»16. «Прекращение продажи водки первоначально
переродило деревню,- замечает в 1915г. летописец Николаевской церкви села Чумайкина
6
Карсунского у., Симбирской губ., - народ стал степенный, сдержанный. Умолкли
сквернословие и хулиганские выкрики, стали заметно лучше обувать и одевать детей. По
разуму все признавали меру эту благодетельной, но по чувству многие выдыхали о
выпивке17.
Однако введение «сухого закона» не могло в одночасье «перевоспитать» все
деревенское население. Ведь по всеобщему мнению любое значительное событие в жизни
необходимо было «как следует отметить». В крестьянском сознании праздник
ассоциировался именно с употреблением алкоголя, и такое восприятие традиции
оказалось достаточно стойким. Судя по данным земских анкет 1914—1915 гг., когда
виноторговля по случаю войны была уже запрещена, по поводу праздников тональность
отзывов была вполне определенной: «Праздники проходят трезво, но скучно»; «Прежде
похороны веселее были, чем теперь свадьбы»18 Впрочем, запретительные, насильственные
меры в вопросе насаждения трезвого образа жизни в деревне, очевидно, были
малоэффективны.
По словам другого современника этих событий врача И. Н. Введенского,
предпринявшего попытку проанализировать итоги «принудительно трезвости» уже через
полгода после начала войны «Алкоголь играл слишком большую роль в нашей жизни,
чтобы внезапный переход к трезвости прошел легко и безболезненно. С исчезновением
водки образовалась в бытовом укладе народа пустота, которую жизнь стремится
заполнить и это приспособление к новым условиям принимает формы болезненные и
опасные. Главное место в этом отношении принадлежит развивающемуся употреблению,
с целью опьянения, суррогатов водки и разного рода спиртосодержащих жидкостей:
денатурированного и древесного спирта, одеколона, политуры, вежеталя и т. п.
По словам Корсунского уездного исправника самодельный квас был гораздо
зловреднее обычных спиртных напитков: «употреблявшие его лица быстро хмелели и както больше проявляли дикости и буйства чем от водки». 19 Очень часто квасоварение было
средством
поправить
имущественном
семейный
положении
части
бюджет.
крестьян
Автором
обнаружены
Карсунского
у.,
сведения
Симбирской
об
губ.,
торговавших спиртными напитками в 1915 г. Эти данные показывают, что в большинстве
своем подпольной торговлей занимались малоимущие крестьяне. Согласно имеющимся у
нас данным по Карсунскому уезду Симбирской губернии 30%20 из всех арестованных в
уезде за торговлю вином принадлежали к семьям, не имевшим в хозяйстве даже лошади.
Самогоноварение стало прибыльным бизнесом. Иногда предприимчивые крестьяне
(крестьянки) открывали в своих домах подпольные пивные. Шинкарство, например, было
развито в поселке Куликовка близ Симбирска. Здесь в 1916 году за подпольную торговлю
7
спиртными напитками было арестовано четыре женщины (три крестьянки и одна
мещанка) из которых трое занимались квасо-варением, и одна торговала разбавленным
денатурированным спиртом.21 Приведем для иллюстрации отчет полицейской стражи при
поселке Куликовка о ходе обыска в одном из этих шинков: «3 декабря 1916 года урядник
Кузнецов зашел в дом крестьянки Васёны Федоровны Абрамовой (36 лет, неграмотная).
Здесь он застал четырех солдат 142 полка, сидевших за столом и пивших пиво, которого
на столе стояла четверть. Хозяйка объяснила, что варит пиво сама и из солода, дрожжей и
хмеля и продает по 1 руб. 20 коп. за четверть. При обыске, на печи был обнаружен
бочонок с пивом, которого там оставалось было ведра три»22.
Довольно трудно оценить реальные масштабы самогоноварения и шинкарства
поразившие деревню во время «сухого закона». Официальной статистики по этому поводу
не велось. Мы можем ориентироваться лишь на сведения полицейских отчетов. Кроме
того в разных уездах даже в рамках одной губернии полицейские власти выбирали свой
собственный фронт борьбы с этим злом: в Корсунском уезде Симбирской губернии аресту
подвергались в основном лица варившие «медовый квас» или «квас- кислушку», а в
Симбирском уезде вели борьбу в основном с продавцами денатурированного и
самогонного спирта, очевидно полагая, что квас, крепостью в 4 – 6 градусов в сравнении с
денатуратом не столь опасен. Соответственно и наказания за торговлю квасом составляло
25 рублей штрафа и две недели ареста, в то время как за торговлю спитом полагалось
выплатить уже 100 рублей, с арестом в один месяц. Но хотя данные дел о наложении
административных
наказаний
не
могут
дать
нам
всеобъемлющей
картины
самогоноварения и шинкарства на селе (по отчетам исправников в ходе рейда по
выявлению самогонщиков, пока обыскивали одну избу, остальные жители деревни
прятали самогонное оборудование в конопляниках и прочих тайниках)23.
В целом по имеющимся у нас сведениям в 1915 году в Карсунском у.
было
арестовано 61 человек (из них 30 мужчин и 31 женщина), в Сызранском у. – 6 человек (из
них 5 – мужчин, 1 – женщина); в 1916 году в Курмышском у. – 9 человек (3 – мужчин, 6 –
женщин), в Симбирском у. – 17 человек (7 – мужчин, 9 – женщин), в Сенгилеевском у.–
12 человек (3 – мужчин, 9 – женщин)24. Как видно из вышеприведенных сведений среди
самогонщиков более половины составляли женщины. Газета «Симбирянин» отмечает, что
«в связи с массовым самогоноварением стали привыкать к алкоголю и женщины, которые
обыкновенно пробуют свое домашнее изделие. Без пробы нельзя – обычай такой, а там и
допробуются!»25 В целом можно предположить, что «сухой закон» введенный в первые
дни войны не смог достичь цели и обратить народ к трезвому образу жизни. Более того,
круг потребителей спиртных напитков расширился за счет некоторой части женщин. И
8
вместо
блага для народа правительство получило новое зло: самогоноварение,
распространение суррогатов, не говоря уже о громадных денежных убытках, связанных с
утратой винной монополии.
2.3. Достижения и проблемы в реализации «сухого закона» в
крестьянской среде
Однако, нельзя сказать, что в деле борьбы за трезвость были только одни
проблемы. Были и серьезные достижения.
Наибольшую активность в реализации
здорового образа жизни в крестьянской среде проявили некоторые крестьянские общества
и особенно деревенские кооперативы.
Наиболее активно борьба с пьянством проводилась кооператорами в 1916–1917 гг.
Именно в эти годы сельскохозяйственная кооперация становится серьезным конкурентом
частным торговцам и предпринимателям, она ведет с ними успешную борьбу, вытесняя с
рынка, превращаясь в эффективный общественный механизм, действующий в интересах
не столько собственных членов, сколько всего сельского населения. Чтобы спасти себя,
сохранить свои позиции, торговцы и посредники стремились затормозить и уничтожить
кооперативное движение с помощью старого и испытанного средства — водки. Целыми
неделями длились попойки,
организованные
“хозяевами”.
Благодаря им мысли об
открытии кооператива не приходили в пьяные головы.
До конца 1916 г. в большинстве губерний и уездов Средневолжского региона
прошли кооперативные съезды и совещания, которые затрагивали проблемы борьбы с
пьянством. Так, совещание десяти кредитных товариществ Карсунского и Алатырского
уездов Симбирской губернии летом 1916 г. признало необходимым участие учреждений
мелкого кредита в борьбе с этим злом в русской деревне. Кредитным товариществам
запрещалось принимать в число членов “шинкарей”, выдавать ссуды пьяницам26.
К
началу 1917 г. кооперативные организации Симбирской губернии добились некоторых
результатов.
Большинство
лавок
потребителей
прекратили
торговлю
крепкими
спиртными напитками. В деревнях уменьшилось количество “шинкарей” и увеличилось
число народных домов, библиотек, школ, музыкально–драматических и хоровых кружков.
Борьба кооперативов с пьянством явилась частью их культурно–просветительской
работы, способствующей физическому и нравственному возрождению крестьянства27.
Однако успехи этой борьбы были не всегда и не везде, а скорее всего, в отдельных
местах. Современники преобразований пишут о том, что придумали замену водке: стали
пить медовый квас, сначала приготовлявшийся из настоящего меду, а потом из сахарного
песку с примесью охмеляющих элементов, даже будто бы нюхательного табаку. Стали
9
встречаться опять пьяные, стала раздаваться по ночам пьяная песня»28. Нечто подобное
читаем в церковно-приходской летописи Николаевской церкви с. Труслейки, Корсунского
у., Симбирской губернии: «Тяжелым камнем для большинства прихожан было так же
появившееся и начавшееся распространяться [в 1915г.] при явном попустительстве со
стороны местной полиции квасоварениние и пьянство»29.
Судя по сообщениям газеты «Симбирянин», в 1916 году вино варили практически
все крестьяне: «Деревня опять запьянствовала и пьянствует теперь больше, чем при
существовании казенных винных лавок. И пьет она вино собственного завода, а заводов
этих в каждой деревне ровно столько, сколько в ней дворов. Особенно развито
винокурение в Бугульминском уезде (хотя есть и в соседних уездах), а здесь винокурение
наиболее распространено в Абдикеевской волости. Здесь в некоторых деревнях этим
промыслом занимаются буквально в каждом доме, как например, в с. Старом и в д. Черен
Ключ. Хотя и другие не отстают. <…> Единственными борцами за трезвость здесь
являются священники. Но их проповеди являются “гласом вопиющего в пустыне”. По
заявлению священника с. Зеленый Ключ отца М., эти проповеди имеют обратную силу.,
т.к. после их слов крестьяне начинают варить вино с еще большим остервенением.
Священник с. Арезякина отец Б. после очередной проповеди в церкви хотел составить с
обществом приговор об уничтожении винокурен Ия. Все шло очень хорошо, все
соглашались составить приговор, но когда дело дошло до подписи крестьяне под разными
предлогами стали расходиться и приговор так и не состоялся!». 30
Стоит отметить, что «принудительная трезвость» все же оказала свое влияние на
количество потребляемого спиртного. Для сравнения скажем, что за 1913 год в
Симбирской губернии было продано 1090935 ведер, а в 1914 году только 584485 ведер 31.
3. Заключение
Подытожим
работу
местных
органов
власти,
полиции,
крестьянского
самоуправления по утверждению трезвости в российской деревне в 1914-1917 г.
Необходимость борьбы с пьянством в российской деревне была очень актуальна и остра,
особенно накануне войны, когда требовалось объединить усилия народа для достижения
победы. Традиции употребления спиртных напитков усиленно развивались в течение
длительного исторического периода, поэтому бороться с ними было очень сложно.
Усилия российского правительства натолкнулись на двойное сопротивление со
стороны как
структур, торгующих спиртным и получающими от этой торговли
значительные прибыли, а с другой стороны – на нежелание самих крестьян отказаться от
10
употребления спиртного. По нашему мнению, сопротивление крестьян было вызвано
укоренившимися в их сознании традициями
употреблять крепкие спиртные напитки в
ходе различных сельских культурно-увеселительных мероприятий.
Исследование показало, что внедрение «сухого закона» в российской деревне
проходило очень трудно. Крестьяне в массовом количестве стали употреблять
денатурированные суррогаты, самостоятельно изготавливать крепкие спиртные напитки
(алкогольный квас, самогон, пиво и т.п.). Меры, предпринимаемые полицией (штрафы,
аресты) должного воздействия не имели. Производство суррогатных спиртных напитков
стало прибыльным делом, на котором многие предприимчивые крестьяне сделали целые
состояния.
Установлено, что в 1914-1915 гг. антиалкогольная кампания не достигла
поставленных правительством целей, так как в целом можно предположить, что «сухой
закон» введенный в первые дни войны не смог достичь цели и обратить народ к трезвому
образу жизни. Более того, круг потребителей спиртных напитков расширился за счет
некоторой части женщин.
Однако, нельзя сказать, что в деле борьбы за трезвость были только одни
проблемы. Были и серьезные достижения.
Наибольшую активность в реализации
здорового образа жизни в крестьянской среде проявили некоторые крестьянские общества
и особенно деревенские кооперативы. Мы пришли к выводу о том, что положение к
лучшему стало меняться только тогда, когда народ самостоятельно взял в свои руки
борьбу с алкоголизмом. К началу 1917 г. кооперативные организации Симбирской
губернии добились некоторых результатов. Большинство лавок потребителей прекратили
торговлю крепкими спиртными напитками. В деревнях уменьшилось количество
“шинкарей” и увеличилось число народных домов, библиотек, школ, музыкально–
драматических и хоровых кружков. Борьба кооперативов с пьянством явилась частью их
культурно–просветительской работы, способствующей физическому и нравственному
возрождению крестьянства. Однако успехи в этой борьбы были не всегда и не везде, а
скорее всего, в отдельных местах. Стоит отметить, что «принудительная трезвость» все же
оказала свое влияние на количество потребляемого спиртного. Его потребление по
официальным данным значительно уменьшилось, как и уменьшилось количество
правонарушений, совершаемых на почве пьянства и алкоголизма.
11
4.Список использованных источников и литературы:
1. Введенский И. Н. Опыт принудительной трезвости. М.: Тип. Бр. Смирновых, 1915. – 56
с.
2. Государственный архив Ульяновской области (далее ГАУО) ф.134, оп. 13, д. 86, 89
3. ГАУО, ф.76, оп. 2, д. 2011, л. 19.
4. ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1427, л. 172; д. 1424, лл. 4, 10,28;
5. ГАУО, ф. 134, оп. 13, д. 89, лл. 44об-45.
6.
ГАУО, ф. 134, оп. 13, д. 74, л. 52.
7.
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1427, л. 2,
8.
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1426, л. 302; д. 1427, лл. 2- 2 об, 59-59 об, 74- 74 об, 102, 106, 114,
247. Стоит заметить, что эти данные являются примерными, поскольку в делах об
административном наказании крестьян не всегда указывалось их имущественное и
семейное положение, кроме того, аресту подвергались далеко не все
9. ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1543, лл. 71, 76, 86, 91.
10. ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1543, лл 27.
11. ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1426, лл. 37, 44, 69, 174, 164, 178, 187, 250, 262, 302, 310; д. 1427,
лл. 2- 2 об, 59-59 об, 74- 74 об, 102, 106, 114, 172, 180, 189, 247,287, 295, 307,319; д. 1525,
лл. 1, 62, 73, 81, 98, 148; д. 1543, лл. 1,4, 8, 18, 22, 27, 55, 66, 71, 76, 86, 91, 96, 106, 110,
115; д. 1537, лл. 12, 18, 22, 27, 35, 38, 49, 55, 76, 82, 87; д. 1545, лл. 31,14, 18-20, 23, 28,
32, 36, 41, 48
12. Итоги борьбы с пьянством // Симбирянин. – 1914. – 10 октября, № 54
13. Красовский Н. Пьянству бой: зарисовки с мест. // Симбирянин. – 1914. - 30 декабря.
14. Литвак К.Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х
годов // Отечественная история. - М., 1992. - N 4
15. Обзор Симбирской губернии за 1914г. Симбирск: Губернская тип., 1915. – 66 с. с прил.
16. Посадский, А. В. Социально-политические интересы крестьянства и их проявления в
1914-1921 гг. (на материалах Саратовского Поволжья). // Дис. канд. ист.наук – Саратов
1997. – 222 с.
17. Поршнева, О.С. Эволюция общественных взглядов по проблемам войны и мира в 19141918 гг. (на материалах Урала). Дис. канд. ист. наук – Екатеринбург, 1995. – 197 с.
18. Савченко М.В. Пьянство как феномен повседневной жизни Российского общества и
борьба с ним в годы казенной монополии (1894-1917гг.)./Очерки истории девиантного
поведения в США и в России. – Пенза: Областное кн. Изд-во, 2003. – 123 с.
12
19. Совещание в селе Бор Семеновского уезда Нижегородской губернии // “Вестник
мелкого кредита”. 1913. №44. С. 1627 – 1630
20. Целовальникова И.И. Кооперативное движение в Симбирской губернии в годы Первой
мировой войны. – Дис. канд. ист. Наук. – Саранск, 2005
5.Приложения
Введенский И. Н. Опыт принудительной трезвости. М., 1915.
Литвак К.Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х
годов // Отечественная история. - М., 1992. - N 4
3
Савченко М.В. Пьянство как феномен повседневной жизни Российского общества и
борьба с ним в годы казенной монополии (1894-1917гг.)./Очерки истории девиантного
поведения в США и в России. Пенза, 2003
4
Посадский, А. В. Социально-политические интересы крестьянства и их проявления в
1914-1921 гг. (на материалах Саратовского Поволжья). // Дис. канд. ист. наук – Саратов
1997
55
Поршнева, О.С. Эволюция общественных взглядов по проблемам войны и мира в 19141918гг. (на материалах Урала). Дис. канд.ист.наук. – Екатеринбург, 1995
6
Литвак К.Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х
годов // Отечественная история. - М., 1992. - N 4. – с. 75.
7
Савченко М.В. Пьянство как феномен повседневной жизни Российского общества и
борьба с ним в годы казенной монополии (1894-1917гг.)./Очерки истории девиантного
поведения в США и в России. Пенза, 2003. – с. 53
8
Введенский И. Н. Опыт принудительной трезвости. М., 1915. – с. 18.
9
Одно ведро равнялось 12, 2994 л.
10
Савченко М.В. Указ. соч. с. 55.
11
ГАУО, ф.134, оп. 13, д. 89, л. 41.
12
ГАУО, ф.134, оп. 13, д. 86, л. 54.
13
Введенский И. Н. Опыт принудительной трезвости. М., 1915. – с. 7, 19.
14
ГАУО, ф.76, оп. 2, д. 2011, л. 19.
15
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1427, л. 172; д. 1424, лл. 4, 10,28; Симбирянин, 1914, 30 декабря.
16
Симбирянин, 1914, 10 октября.
17
ГАУО, ф. 134, оп. 13, д. 89, лл. 44об-45.
18
Литвак К.Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х
годов // Отеч. история. - М., 1992. - N 4. – С. 76.
19
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1427, л. 2,
20
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1426, л. 302; д. 1427, лл. 2- 2 об, 59-59 об, 74- 74 об, 102, 106, 114,
247. Стоит заметить, что эти данные являются примерными, поскольку в делах об
административном наказании крестьян не всегда указывалось их имущественное и
семейное положение, кроме того, аресту подвергались далеко не все
21
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1543, лл. 71, 76, 86, 91.
22
Там же, л. 73
23
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1543, лл 27.
24
ГАУО, ф.76, оп. 7, д. 1426, лл. 37, 44, 69, 174, 164, 178, 187, 250, 262, 302, 310; д. 1427,
лл. 2- 2 об, 59-59 об, 74- 74 об, 102, 106, 114, 172, 180, 189, 247,287, 295, 307,319; д. 1525,
лл. 1, 62, 73, 81, 98, 148; д. 1543, лл. 1,4, 8, 18, 22, 27, 55, 66, 71, 76, 86, 91, 96, 106, 110,
115; д. 1537, лл. 12, 18, 22, 27, 35, 38, 49, 55, 76, 82, 87; д. 1545, лл. 31,14, 18-20, 23, 28, 32,
36, 41, 48.
25
Симбирянин, 1916, 21 июля.
1
2
13
См.: Совещание в селе Бор Семеновского уезда Нижегородской губернии // “Вестник
мелкого кредита”. 1916. №44. С. 1627.
27
Целовальникова И.И. Кооперативное движение в Симбирской губернии в годы Первой
мировой войны. – Дис. канд. ист. Наук. – Саранск, 2005.
28
ГАУО, ф. 134, оп. 13, д. 89, лл. 44об-45.
29
ГАУО, ф. 134, оп. 13, д. 74, л. 52.
30
Симбирянин, 1916, 10 марта.
31
Обзор Симбирской губернии за 1914г. Симбирск, 1915. – с. 180, 181.
26
14