ctixi

ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
ГРУППОВОЙ ПОРТРЕТ
ЕВПАТОРИЯ
2008
Борис БАБУШКИН (г. Севастополь)
ПОРТРЕТ ПРИ СВЕЧАХ
Мокрый лист, как зябкая ладонь,
На стекле трёхпало распластался.
В каждой жилке светится огонь…
Может, он один лишь и остался
В этом доме, где всем правит твой
Нежный очерк губ, таких прекрасных,
Словно их коснулися листвой
К небу запрокинутые астры…
Вижу, как по-детски горячи
Ямочки у щёк – при свете зыбкой,
В сумерках затепленной свечи,
Подсмотревшей взгляд твой и улыбку…
И такие нежность и покой
Разлиты в нетопленом пространстве,
Что, коснись, лишь только их рукой,
Сами стены выдохнут: ”Останься!..“
Николай ЯРКО (г. Севастополь)
***
Прозрачнее дни и длиннее,
От сердца совсем отлегло.
Сегодня в коротеньком сне я
Увидел большое село,
Прабабушку в белом платочке,
И море, и старый причал,
Баркасов далёкие точки,
И дворик, и тёмный очаг,
Друзей моих неповзрослевших,
И клуб, и колодец, и зной,
Увидел и конных, и пеших…
Проснулся счастливый такой.
Рассвет был и весел и молод,
Как в юности – жизнь на ветру.
Умру я, наверно, не скоро,
А может, совсем не умру.
Тамара ДЬЯЧЕНКО (г. Севастополь)
***
Мой южный город! Ветром, зноем, морем
Он с детства мои корни напитал.
Мне люб тот город – с синевой во взоре,
Где пахнет теплым суриком металл,
Где с солнцем соревнуется медяшка,
Играет шторм то «Яблочко», то блюз,
Где в юности носила я тельняшку,
Как самую нарядную из блуз,
Где парапеты от прибоя мокнут,
Когда ты по Приморскому идешь,
Где так до синевы промыты окна,
Что веришь: море мыло их – не дождь,
Где бронзовый Тотлебен, чуть сутулясь,
На гордые взирает корабли,
Где самую красивую из улиц
Большой Морской любовно нарекли.
Владимир ГУБАНОВ (г. Севастополь)
БАЛАКЛАВСКАЯ ПЕСЕНКА
Владимиру Илларионову
Вкуси балаклавского бриза глоток –
и вена тугая ударит в висок
строкой золотого размера,
раскатистым слогом Гомера.
Надежды не будет – зови не зови.
Мы долгие годы не вторим любви.
Погасли огни золотые,
и наши причалы пустые…
Но пробует песенку юный поэт –
в ней чистое слово, и светлый завет,
и взоры рыбачек лукавы,
и вторит любви Балаклава.
Мне снится Тавриды полуденный зной:
листает гекзаметры синий прибой,
и яхта к причалу прильнула –
она меня в сердце кольнула.
Анатолий МАСАЛОВ (г. Алупка)
***
И надвинется ночь, и прогнется вода,
Может, к худу, а может во благо…
И свеча на столе доживет до утра,
И слова упадут на бумагу.
А за окнами снег все плотней и плотней
Укрывает речные изгибы,
Но внезапно задует колючий Борей,
И не птицы тебе, и не рыбы…
Эх, ушел бы сейчас далеко-далеко,
Где живет электричкино эхо,
Да боюсь, что сбежит на плите молоко
И заплачет хозяйка от смеха.
И надвинется ночь, и прогнется вода,
Может, к худу, а может во благо…
И свеча на столе доживет до утра,
И слова упадут на бумагу.
Лариса АФАНАСЬЕВА (г. Белогорск)
***
Прибой устал: сизифов труд –
Ворочать камни с боку на бок,
Где надоедливо снуют
В воде курортники и крабы.
Устало солнце жечь холмы
До буро-палевой окраски
И, утром выходя из тьмы,
Гасить дождей короткий праздник,
Выбеливать морскую даль
И мыс за мысом прятать в дымке,
Легчайших облаков вуаль
Ткать – паутинка к паутинке.
Усталый день вздремнуть прилёг
В объятья бухты генуэзской
На тёплый золотой песок
Под вечного прибоя песню…
Вячеслав КИЛЕСА (г. Симферополь)
***
Все это было, в каждом веке было:
Дремала в русле времени страна,
Привычный глас глашатаи трубили:
- Жизнь хороша! Жизнь очень хороша!
Портрет вождя по праздникам носили,
Молились на спокойный сытый день,
Детей рожали, плакали, любили,
Дрожали в канцеляриях властей
И умирали, передав потомкам,
Накопленную веком суету,
Страну с ее нехваткой мест под солнцем,
Героикой воспетую войну…
Кружилось все и снова продолжалось,
Скрепляя болью каждый счастья миг…
Другой судьбы мне, видно, не досталось,
К другой стране я просто не привык!..
Ольга ИВАНОВА (г. Симферополь)
ВСТРЕЧА
Боялась встретиться: как боль свою упрячет?
Стать раной для него еще одной?
Почувствует печаль сильней, чем зрячий,
Ее любимый — раненый, слепой...
Преодолев сомненья и терзанья
И предрассудкам баб наперекор,
Она пустилась в путь с мольбой-признаньем...
Незряч, любим и любящ нежный взор.
Качнулись под ногами половицы,
Земли тем самым выдавая вздох,
Соединились в поцелуе лица.
Прекрасен миг! Другим он быть не мог!
Виктория АНФИМОВА (г. Симферополь)
***
Я люблю темных улиц молчанье –
Так раскинулись сонные львы.
Тень мою, что ложится на зданья
Силуэтом тугой тетивы.
Я люблю спящий город, как брата.
Он уснул после трудного дня.
Я ведь помню, как город когда-то
Охранял детский сон у меня.
Мы сейчас поменялись местами.
Я – хранитель волшебных даров,
И сердец мостовых трепетанье
Успокою без помощи слов.
Я люблю темных улиц сомненье –
Затаились горгульи щелей.
Обрести остроту вдохновенья
Днем, поверьте, намного трудней.
Дмитрий БОЛДИН (г. Евпатория)
***
Я разыскивал долго
И не мог оторваться
От зовущего долга,
От безмолвного танца,
От звенящего крика
В напряжённой тиши,
Снизошедшего лика
В непролазной глуши.
Я старался пригладить
Неуёмную грусть,
С белым светом поладить…
Не случилось? – И пусть!
Выйти я попытался
С полусвета на свет…
Сам себе повстречался
По дороге в рассвет.
Александр СКЛЯРУК (г. Евпатория)
***
Не грусти, родная, не грусти.
Вновь подует свежий теплый ветер…
Помнишь, как недавно он гостил,
Летний день встречая на рассвете…
Суетился, снова навевал
И лелеял пылкие признания,
Незаметно тихо напевал
Песню встречи или расставания…
Я дыханье ветра слышу вновь…
Листья с позолотой улетают…
И стремится снова к нам любовь…
Будоражит, радует, ласкает…
Ольга БОНДАРЕНКО (г. Евпатория)
***
Какой пейзаж: слиянье хризантем
С торжественностью Осени багряной,
Бутоны пьют звенящий воздух пряный,
Как мириады солнечных антенн.
Стартуют травы, дань отдав земле,
В бездонность неба, сняв без сожаленья
Степных цветов шальные ожерелья,
Что не сравнятся с вычурным колье
Талантливого мастера. Рука
Всевышнего творит такое чудо,
Вот и зимою снежною повсюду
Цветы-снежинки сеют облака.
На Осени ж особая печать.
От зрелости природы – грусть утраты…
И губы шепчут ей: - Куда?.. Куда ты?..
И предвкушаешь тихую печаль…
Сергей ОВЧАРЕНКО (г. Евпатория)
***
Осенних листьев караван
Стартует в небо с веток голых…
В коробке старой радиолы,
Печалясь, мечется Легран.
Окно по-летнему ещё
Раскрыто настежь, как и двери,
Хотя дубки в соседнем сквере
Туман укутал, как плащом.
Не зная, ждут ли холода,
(Для нас прогнозы – сплошь загадки!)
Ложатся листья в беспорядке
На гладь заросшего пруда.
А там средь паутинных строп
Играют лягушата в салки,
И собираются русалки
Читать кленовый гороскоп.
Лев БОЛДОВ (г. Москва)
***
Я мотаюсь по родине, словно заправский цыган.
Нынче Крым, завтра Питер, а после – Рязань или Тула,
А в столице все тот же разбойный, хмельной балаган,
Тот же мусорный ветер и окон чернеющих дула!
Но полуночный Киев зажжет караваны огней,
Но январская Ялта укроет панамами пиний И желание жить пробирает до самых ступней,
И желание славы свой хвост распускает павлиний!
Как телок беспризорный ласкаясь к чужим матерям,
По просторам отчизны как шарик воздушный порхая,
Что ищу так упрямо, как будто себя потерял За полжизни отсюда, в кварталах сгоревшего рая?!
И чужие проспекты меня провожают любя.
И чужие вокзалы встречают улыбкой радушной…
А вернусь – и в московском трамвае увижу себя На коленях у папы. И лопнет мой шарик воздушный.
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Ольга БОНДАРЕНКО
(г. Евпатория)
ОСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ
ЕВПАТОРИЯ
***
Какой пейзаж: слиянье хризантем
С торжественностью Осени багряной,
Бутоны пьют звенящий воздух пряный,
Как мириады солнечных антенн.
Стартуют травы, дань отдав земле,
В бездонность неба, сняв без сожаленья
Степных цветов шальные ожерелья,
Что не сравнятся с вычурным колье
Талантливого мастера. Рука
Всевышнего творит такое чудо,
Вот и зимою снежною повсюду
Цветы-снежинки сеют облака.
На Осени ж особая печать.
От зрелости природы – грусть утраты…
И губы шепчут ей: - Куда?.. Куда ты?..
И предвкушаешь тихую печаль…
***
Багряный куст стал неприлично гол,
Под вечер сбросив листушки-одежды…
Осенний ветер, отчего-то зол,
Не оставлял ни капельки надежды
На то, что он прикроет наготу,
Взяв в счет оплаты ягод привкус сладкий…
Нахал срывал, куражась, на лету
Последние с куста листочки – латки.
Но всё ж в природе постоянства нет –
Прельстился ветер кистью винограда
И понял вдруг, что баловать не след,
Перед кустом бы извиниться надо
За ветреность свою, за буйный нрав…
И был он прав! И был он прав…
***
Ещё вчера затейник-листопад
Без устали носил ведерком охру
И красил листья, даже невпопад,
И украшал разбуженные окна.
Но вдруг сказал,
что льет янтарный цвет
последний день, что следом – непогода,
И завтра же торжественно рассвет
Объявит Осень нынешнего года.
***
Охрой по зелёному,
Золотом, багрянцем
Красит Осень клёнам
Листья модно-глянцево.
Может быть, поэтому
Души всех прохожих
Наравне с поэтами
Рифмою тревожит.
Осень залихвастая
Пляшет под куплеты,
Хризантемам хвастаясь,
Все мы, мол, поэты!
Осенью поэтому
Быть нам всем поэтами.
ОСЕНЬ
« Отговорила роща золотая...»
С. Есенин
«Заноябрúло...» - выдохнул рассвет,
Свинцом подернув утреннее небо.
В окошках задрожал, проснувшись свет,
Рассеяв полумрак ночной и небыль
Блуждающих в полусознанье снов.
И видишь, ведь тебе уже не спится,
Что солнце-то надолго на засов
Закрыли в клетку, будто бы жар-птицу.
Еще вчера резвился тонкий луч,
Сжигая Осень – да, «отговорила...»
Прохладную печаль из серых туч
Вдохнул рассвет, шепча: «Заноябрило...»
***
Ломали старый дедов дом,
Где крыша под соломой,
«Доливка» - пол из кизяков,
Пропахший весь половой.
В него стальной бесстрастный трос
Смертельной хваткой впился,
Но он, как гордый альбатрос,
Не падал, не корился.
В нём жил былой закалки дух,
Что неподвластен Веку,
Который пришлому не вдруг
Поддастся человеку.
Смотрела бабушка на дом,
Слезу не утирая…
Твердила только лишь о том,
Мол, отжил… Помирает.
Взял трактор верх! И кирпичи
Рассыпались – дом рухнул.
Как вздох последний из печи
Надрывно воздух ухнул.
Дом пал, дух испустив печной,
Бойцом на поле брани…
И поминальною свечой
Алел цветок герани…
***
Осень дверь приоткрыла со скрипом,
Запуржила листвой, как тоской…
Будто вновь заболевшая гриппом,
Я «болею» тобой, мой родной…
Горький привкус микстуры от скуки…
/одиночество трудно лечить/
Дай, любимый, мне тёплые руки…
Тяжело без тебя мне прожить!
ОСТАННІЙ ТАНОК
Неначе майстер-танцюрист,
З колючим вітром наодинці
Кружля в повітрі жовтий лист
Подібно зморщеній хустинці...
Перещіть дощ!.. І він намок.
Зухвало Осінь пропонує
Останній у житті танок.
Він знав – обряд такий існує,
Що так закінчиться життя.
І марно, що летить додолу,
Вважає він нове буття
Найкращим вивершенням Долі.
ЛІТО – ОСІНЬ
Ллється дощик о п'ятiй ранку,
Відганяє мій сон дедалі!..
То вже літо зняло сандалі,
Та й заплакало на світанку.
Бо не хочеться літу зовсім
Покидати свої простори,
От і рюмса воно від горя,
Бо вже йде неминуча осінь.
Йде з дощами, та жовтим листям
Як поновою засипає.
І природа, немов, засинає –
Наче, дрьома мандрує містом…
Дощик грюка у вікна й буде:
«Вже тепла не чекай, не буде…»
***
Мого кохання срібне джерело
Тече повільно, а коли й хлюпоче –
До тебе горнеться і обійняти хоче,
Вологу віддаючи та тепло.
Бо ніжності нема кінцю і краю…
А поряд Осінь в золотiй хуртечі…
Сказати хочу я тобі, до речі:
«Що я тебе, лише тебе кохаю!..»
***
Жовтий плащ скидає сумно гай.
Видно, осінь в гості завітала.
При падінні лист шепоче: «Хай,
Боляче, але… пора настала».
…Гарний килим помічаєш ти.
Хочеться, радіючи, співати!..
Легко так по листячку іти.
- Чуєш?.. Хтось пита: «А наступати?»
ЖОВТОКРИЛА ОСІНЬ
1. Накрапа сріблястий дощик мелодію вітру –
Розбавляє мальовничу, багряну палітру.
Сірі хмари наче крають журавлині крила.
Їхня тінь, немов печаллю, пагорби прикрила...
Приспів:
Ой, у лузі у зеленім кольори змінились,
Там бо Осінь жовтокрила тихо причаїлась.
На квітчастих простирадлах виблюскують роси,
Павутиннячко вплітає верболоз у коси...
2. Знову Осінь відчиняє двері в Україну:
З сумом птахи відлітають в теплую країну,
Горобина та калина в червонім намисті,
Мов ворожки, наче карти, розкидали листя.
3. Кожен лист в останнім танці прикрашає ганок,
Вечір з ніччю зустрічають холодний світанок.
І як файні наречені у вбранні прозорім,
Ранок чіпурно вінчають золотії зорі.
Приспів:
Ой, у лузі у зеленім кольори змінились,
Там бо Осінь жовтокрила тихо причаїлась.
На квітчастих простирадлах виблюскують роси,
Павутиннячко вплітає верболоз у коси...
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Николай ЯРКО
(г. Севастополь)
АВГУСТ 10-го ГОДА
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Лето однажды вспыхнет
И догорит дотла.
Небо к земле приникнет,
Станет просить тепла.
Медленно на тетради
Голову положу.
И о другой награде
Больше не попрошу.
Выросли наши дети,
Вызрела наша рожь.
Жаль, что на этом свете
Вдоволь не проживёшь.
Быстро земля остудит.
Что там? Пришёл-ушёл…
Как-то без нас там будет?
Только бы хорошо.
***
Порою взгляд уйдёт за облака,
И ты узришь каким-то новым зреньем
Усталый луг, где движется река,
И перелесок в траурном свеченье.
Там птицы, словно ангелы, парят, –
И неумолчен белокрылый шорох…
Там тихо и немного говорят,
Но не услышишь, нет… А хорошо бы
Услышать что-то, кроме тишины,
За пологом, что не тобой приподнят –
Там души ближних преображены
Лелеющим дыханием Господним.
***
Во дворе – и солнечно, и лето;
За углом – и ветрено, и осень.
И обманут тополь несогретый,
Бедный и прекрасный, как Иосиф.
Обманули братья и надежды,
Облетели листья и желанья,
Потемнели души и одежды
От суровой правды увяданья.
Боже правый…
Всё равно обманут,
И пожнёшь совсем не то, что сеял.
Видишь, Боже, из небесной манны
Кашу себе варят фарисеи?
Так и есть.
А людям не согреться.
И стучат в ослепшее оконце
То весна, далёкая, как детство,
То печаль, горячая, как солнце.
БУХТА ОМЕГА
Что тебе снится, бухта Омега?
Белая шуба белого меха?
В этом году не дождаться нам снега.
В лужу январь ненароком заехал.
Дождь вместо снега. Плач вместо смеха.
Что тебе снится, бухта Омега?
Бухта Омега, что тебе снится?
Прошлое лето в простеньком ситце?
У ребятишек соль на ресницах?
Ночи далёкие, как зарницы?
Дни, щебетавшие, как синицы?
Бухта Омега, что тебе снится?
АВГУСТ 10-ГО ГОДА
Лето. Прохлада. Свобода.
Лодка скользит по пруду.
Август 10-го года.
Яблоки в мокром саду.
Лето. Свобода. Прохлада.
Лодка. Дощатый причал.
Мама читает балладу.
Тени бегут по плечам.
Плачет твоя однолетка:
«Нянюшка, дождик, укрой!»
А из разбитой коленки
Каплет дворянская кровь.
Тучек лиловая стая,
Словно недобрая весть.
Вырастешь, Саша, – узнаешь.
Вырастет, только не здесь.
Кони, погони, рябины,
Ветер – и свечи впотьмах.
Жёсткое слово «чужбина»
Хрустнет песком на зубах.
И под любым небосводом,
Всюду: в раю и в аду –
Август 10-го года,
Яблоки в мокром саду.
***
В янтаре сентября мы уже не состаримся.
Ни слова, ни листва там вовек не сгорят.
Всё на свете пройдёт, только мы и останемся
В янтаре сентября,
В янтаре сентября.
Возвращается всё на круги невозвратные.
Все придут и уйдут. Отгорят. Отцарят.
Но останутся дни – нет! – часы незакатные
В янтаре сентября,
В янтаре сентября.
Снова ночью завоют дожди безутешные.
Совершится – увы! – ежегодный обряд.
Всё на свете пройдёт, но останемся те же мы
В янтаре сентября,
В янтаре сентября.
Глухо вскрикнет беда, и пути затуманятся,
И растают надежды, и дверь затворят.
Но Господь нас спасёт. Мы навеки останемся
В янтаре сентября,
В янтаре сентября.
***
Как будто совсем ничего не случилось,
А просто опять навалились дела,
Дожди зарядили, и мама приснилась,
И вроде молчала, и вроде звала.
В троллейбусе сыро. Касаясь плечами
Попутчиков мокрых, стою у окна.
Как будто пытаюсь делиться печалью,
Да только печаль никому не нужна.
А ночью привиделось, что втихомолку
Явился какой-то непрошеный гость,
Потрогал гитару и книжную полку,
И хмыкнул, и скрылся… А мне не спалось.
Бередили душу тоска и усталость,
Мерещилась смерть и всемирное зло.
Вдруг доченька Сашка во сне рассмеялась.
Малыш мой хороший… И всё отлегло.
***
Я бы поехал туда, где был,
Где тополя на закате любил,
Где за деревней рос виноград,
Август сушил на пеньке наряд.
Я бы поехал туда, где дом
Слушал, как море спит за бугром.
Там над дорогой была звезда,
Небо темней, чем в колодце вода.
Тёплый кусочек моей земли,
Там рыбаки свои сети плели.
Там за пригорком, Иванов мыс,
Дождик следы мои быстро смыл.
Там, говорят, у меня родня,
Только родня позабыла меня.
Кроме, пожалуй, тропинки одной…
Что же там было? И с кем? Со мной?
***
Прозрачнее дни и длиннее,
От сердца совсем отлегло.
Сегодня в коротеньком сне я
Увидел большое село,
Прабабушку в белом платочке,
И море, и старый причал,
Баркасов далёкие точки,
И дворик, и тёмный очаг,
Друзей моих неповзрослевших,
И клуб, и колодец, и зной,
Увидел и конных, и пеших…
Проснулся счастливый такой.
Рассвет был и весел и молод,
Как в юности – жизнь на ветру.
Умру я, наверно, не скоро,
А может, совсем не умру.
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Лев БОЛДОВ
(г. Москва)
ЭТОТ СТРАННЫЙ МОТИВ…
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Когда спят города, позабыв про дневные бои,
Когда светит луна, как огарок, в оконный проем,
Среди каменных стен позывные блуждают мои.
Я бессонный радист. Я тебя вызываю. Прием.
Я забыл твое имя, я даже не помню лица.
Но мой радиоголос откликнется в сердце твоем,
Потому что на общей волне наши бьются сердца.
Я бессонный радист. Я тебя вызываю – прием!
На меня надвигаются стены угрюмым каре.
Этот натиск зловещий я б выдержал, будь мы вдвоем.
И ночную завесу бомбят мои точки-тире.
Я бессонный радист, я тебя вызываю – прием!
Но в наушниках – ночь.
В них сверчками трещит тишина.
Замурован я заживо в каменном склепе своем.
И долблю, понимая, что участь моя решена:
Я бессонный радист. Я тебя вызываю. Прием!
***
...А ты меня взглядом проводишь на плаху,
И будешь следить из окна, не мигая,
Как дюжий палач разорвет мне рубаху
И как напружинится шея худая.
Ты будешь смотреть, улыбаясь туманно,
И будет постель после ночи раскрыта...
Моя Клеопатра, о как ты гуманна!
Как радует казнь твоего фаворита!
К чему милосердья трусливые вздохи?
Я к тайнам нирваны отныне причастен.
Мне больше от жизни не надо ни крохи,
Мне с нею расстаться теперь будет счастьем!
И жилы набрякнут узлами тугими,
И вспыхнет секира над площадью людной!
...Когда б было так – я б шептал твоё имя,
И бога молил за тебя бы в день судный.
Но трубы герольдов народ не разбудят.
Наш век из другого нас вылепил теста.
Палач перепился, и казни не будет,
И мочатся суки на лобное место!
И по заметенному снегом настилу,
По выцветшим доскам житейского театра,
Решив, что напрасно меня обольстила,
Ты молча уходишь, моя Клеопатра!
Ты гордо уходишь, оставив мне муку
И жизни, и этой божественной ночи,
Чтоб снял я в притоне продажную суку
И с ней забывал твои дерзкие очи!
Чтоб жил я, твоею изменой болея.
Не жил – а жевал эту жалкую жвачку.
И помнил, как ты убивала – жалея,
В плебейской крови моей рук не запачкав!
***
Мне б родиться не здесь, а в другой России –
Где серебряный век серебром сорил,
Где пролетки в бессмертие уносили
Звонких гениев – бабников и кутил!
Где в элегию скрипок врывались бубны,
Где металась в горячке хмельной страна,
Где гремел Маяковского голос трубный
И стонала цветаевская струна.
Мне б родиться не здесь, а в другой России –
Где ревел в Политехе оваций шквал,
Где, бараков чумных одолев засилье,
Аполлон опаленный из тьмы вставал!
Где по рельсам звенящим неслись составы,
И раскачивал ветер надежды бриг
Под аккорды тревожные Окуджавы,
Под дворового Гамлета хриплый крик.
Мне бы вылепить жизнь из другого теста,
Взвесить дар неземной на других весах.
Но оплачено время мое и место,
Моя карта разыграна в небесах.
И в стране, где паханы гугнят спесиво,
Где пройдошливый нищий трясет сумой,
Я за то уже должен сказать спасибо,
Что кому-то еще нужен голос мой!
***
Натянулась тетива,
Ржавый ветер дует с оста.
Едет Блок на острова,
Где всё призрачно и остро.
Сумасшедшие слова,
Торопливые объятья,
Аромат волос и платья,
Глаз запавших синева.
Грозно плещется Нева,
Черный снег в ложбинах тает.
Едет Блок на острова,
Воздух режущий глотает!
От вина, и от вины
За круги земного ада,
От беременной жены,
Что чужое носит чадо...
Наважденья пелена,
Хриплый хохоток Амура...
Азиатская страна
Веки продирает хмуро.
Пусть дописана глава,
Жизнь по капле убывает –
Едет Блок на острова.
Уплывает, уплывает...
Вон – взгляни на небосвод,
Где, отринув бренный остов,
Белым облаком плывет
Его остров, его остров!
***
Этот странный мотив – я приеду сюда умирать.
Коктебельские волны лизнут опустевшие пляжи.
Чья-то тонкая тень на подстилку забытую ляжет,
И горячее время проворно завертится вспять.
Я приеду сюда – где когда-то, мне кажется, жил
И вдыхал эту соль, эту смесь волхованья и лени.
И полуденный жар обжигал мне ступни и колени,
И полуденный ангел, как чайка, над пирсом кружил.
Я приеду сюда, где шашлычный языческий дух
Пропитал черноусых жрецов, раздувающих угли,
Где, карабкаясь вверх, извиваются улочки-угри,
И угрюмый шарманщик от горького пьянства опух.
Этот странный мотив... Я, должно быть, и не уезжал.
Всё вернулось как встарь,
на глаза навернувшись слезами.
Вот возницы лихие с тяжелыми едут возами,
Чтоб приморский базар
как встревоженный улей жужжал.
Вот стоит в долгополом пальто,
чуть ссутулившись, Грин.
Это осень уже, треплет ветер на тумбах афиши.
Остывающим солнцем горят черепичные крыши,
К покосившимся ставням склоняются ветви маслин.
Этот странный мотив...
Ты забыл, мой шарманщик, слова.
Я приеду сюда умирать. Будет май или август.
И зажгутся созвездья в ночи, как недремлющий Аргус,
И горячие звезды посыплются мне в рукава!
***
А я – я из времени семидесятых.
Наивных, развенчанных, в вечность не взятых.
С цитатами съездов, с "Берёзкой" и с БАМом,
Со складами по опозоренным храмам,
С борьбою за мир, со столовским компотом,
С Генсеком, кочующим по анекдотам,
Со Штирлицем, с очередями за пивом,
С народом, сплочённо-немым и счастливым.
А я – я из времени семидесятых.
С Эйнштейнами на инженерских зарплатах,
С "Ироньей судьбы", с "Белым Бимом", с Таганкой,
С Арбатом, не ставшим туристской приманкой,
С Тверской, не пестрящей валютной натурой,
С великой несдавшейся литературой.
Да, я из того, из "совкового" теста.
И нет мне в сегодняшнем времени места.
И пусть не тупей, не слабей, чем другие,
Оно не простит мне моей ностальгии,
Оно не простит моего ретроградства,
Соплей романтических нищего братства.
Оно не простит. И не надо прощенья.
Мне в столб соляной на грозит превращенье.
Пока ярок свет над помостом фанерным,
Пока мне "Надежду" поёт Анна Герман.
***
Мы стоим на рязанском ветру
Где исклевано галками небо –
Поцелуями слезы утру –
Пусть затянется рана сквозная,
Нас ещё не хватились в миру.
Мы сплетаем озябшие пальцы,
Сколько мы отстрадали потерь –
Сколько лет одиночество волчье
А теперь, усмиряя хандру,
Возле церкви Бориса и Глеба,
Ты замрёшь – в ожидании вся.
И обрушится звон колокольный,
Возле церкви Бориса и Глеба,
На ветру, на виду, на юру.
Это просто от ветра, я знаю.
Как ледком полынья на ветру.
Беглецы, отщепенцы, скитальцы,
Высекая огонь на ветру.
Стиснув челюсти, гордо и молча.
Нас гнало из постели в постель!
Мы глядим в просветлевшее небо –
На юру, на рязанском ветру.
Взгляд кольнёт с быстротою игольной –
Над руинами нас вознося!
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Лариса АФАНАСЬЕВА
(г. Белогорск)
МИНИАТЮРЫ
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Не открывайте окон – там печаль,
Что притворилась давнею подругой,
Ведёт судьбу по замкнутому кругу
Тревог и лет. Не вырваться. А жаль!
А хочется, сорвавшись наугад
С обрыва в небо, в небе раствориться.
И выпустить зажатую синицу
На волю, к необжитым берегам…
Раскройте окна! Пусть на сквозняках
Развеется печаль, как затхлый воздух.
Влюбиться в жизнь по-новому не поздно –
Синицей на далёких берегах.
***
Пытаемся создать уют
Душе под вешние капели,
А настроенье создают
Сырые поздние метели.
Пытаемся поймать успех
За хвост обугленной жар-птицы,
Но охлаждает колкий снег
Несостовшихся амбиций.
А в мыслях кажемся себе
Мудрей, значительней, моложе…
Но ускоряет время бег.
И только солнце в небе то же,
Что миллион веков тому.
И тот же ветер с древней кручи
Срывает призрачную тьму
Сухой травы клочок колючий.
***
Размазаны по небу облака
Широкой кистью раннего заката.
Незримого художника рука
Плеснула свет души на холст покатый
Прозрачно-угасающих небес.
Неуловимо сумерки клубятся,
Стирая грань реалий и чудес,
И буйством красок не налюбоваться.
***
Прибой устал: сизифов труд –
Ворочать камни с боку на бок,
Где надоедливо снуют
В воде курортники и крабы.
Устало солнце жечь холмы
До буро-палевой окраски
И, утром выходя из тьмы,
Гасить дождей короткий праздник,
Выбеливать морскую даль
И мыс за мысом прятать в дымке,
Легчайших облаков вуаль
Ткать – паутинка к паутинке.
Усталый день вздремнуть прилёг
В объятья бухты генуэзской
На тёплый золотой песок
Под вечного прибоя песню…
РЕЧКА РОСЬ
Речушка Рось сверкает поясом
На платье бархата зелёного.
Я – мимо, мимо скорым поездом
Из Киева, в себя влюблённого.
На Роси лодки да купальщики –
Выпускники от счастья маются.
Деревья в речке моют пальчики.
Иль поясок стянуть пытаются?..
МИНИАТЮРЫ
***
Я успела на утренний кофе,
Из далёкой страны возвратясь,
Где арабскою вязью стихов
Пропиталось пространство и время.
***
Был горизонт ветрами стёрт,
Сиренью сумерек размазан,
А маячок у входа в порт
Вовсю сиял зелёным глазом.
***
Дни лежат у мира на ладони
Горсткой диких камешков речных…
***
Трава дышала холодом земным.
И снег пришёл. И лёг.
Трава согрелась…
***
Щедро – маки, робко – васильки
По полям разбросаны рассветом,
И, ночам холодным вопреки,
Разгулялось разнотравьем лето.
***
Отцвела медуница,
Платья синие сбросив,
Тонко плачет синица
В роще с видом на осень.
***
Люблю прогулки в городе своём,
Когда стучится в окна тихий дождик,
Когда неспешно под одним зонтом
Гуляют Муза и Художник.
***
Зимою всё так грустно заколочено,
И Летний сад совсем уже не летний.
На голой ветке бьётся озабоченно
В предчувствии пути листок последний.
***
Дождь надёжно упрятал закат
Под вуалью жемчужного шёлка.
Над обрывами скалы висят –
Кроме них в мире всё ненадолго.
***
Время в поезде – в поисках сети,
Или правильнее - сети?
Кто-то тихо вздремнёт на рассвете,
Кто-то молча себя простит.
А кому-то уже не вáжны
Ни прощенья, ни страсти пыл…
Да, случалось. Любил…однажды.
Забыл…
***
Полнолунием пропитана ночь.
Снова спать мне не дают соловьи.
Эти трели и рулады любви
Мне ничем уже не могут помочь.
Не влюбляется душа, верь – не верь.
Лишь цветением будит весна.
Но со звоном отрыдала струна
И захлопнулась открытая дверь.
Душ влюблённых отпылали костры.
И растащены по доскам мосты
Под покровом бесприютных ночей.
На развалинах – надежда одна,
Что не зря поют всю ночь соловьи.
Сердце бьётся в ожиданье любви.
Серебристая гуляет луна!
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Дмитрий БОЛДИН
(г. Евпатория)
ПАРОДИИ
ЕВПАТОРИЯ
2008
«Капли барабанят по пластмассе –
Размораживаю холодильник
Сердца…»
«Сердце плачет. Капли кастаньеты
Щёлкают и щёлкают курками…»
«И хоти любить! Хоти! Хоти же!»
Марина Матвееева
КАПЕЛЬ ЛЮБВИ
Разморозь холодильник сердца,
Посмотри – на дворе апрель.
Приоткрой нелюбови дверцу
И впусти ясный звон – капель.
Капли – пули, щелчки – кастаньеты.
Захоти! И - в любови купель.
За весной наступает лето.
Полюби! И не канитель!
*
«Переболев любовью, как болезнью…»
Владимир Грачёв – бард
ХОТЬ КАКАЯ-ТО ПОЛЬЗА…
Переболев любовью, как болезнью,
Я понял – никаких сомнений нет!
И, хоть любви нет чувства бесполезней,
Я благодарен этой вот болезни –
Есть на любовь теперь иммунитет…!
ИЗ «1+1»
ОКСАНА МИХАЛЁВА
ЕСЛИ ОЧЕНЬ ЗАХОТЕТЬ…
У крокодила… вырастали крылья!
Он ими шевелил уже слегка,
Хотя они коротковаты были,
И он летать не мог ещё пока
Он их растил внимательно и нежно
Берёг от ветра, солнца и дождя,
А по утрам подпрыгивал прилежно…
…Быть может, полетит он погодя…
А у поэта вырастали руки,
Он ими шевелил уже слегка.
И были эти руки не для скуки.
И он уже писал… Чуть-чуть… пока
Он холил их внимательно и нежно,
Берёг от ветра, солнца и стихий,
Пока марал бумагу безмятежно…
…А вскоре, может быть, пойдут стихи…
ЯКОВ КОЗЛОВСКИЙ
ПРИЧУДИЛОСЬ
Грудь у ласточки бела,
и черна её спина,
Словно негр прильнул к спине
Белой женщины навек.
Вот на жёрдочке сидит
Разноцветный какаду.
Пригляделся я к нему –
Обалденный … «группенсекс»!
ВЛАДИМИР САЛИМОН
ОТ ОСЕНИ ДО ВЕСНЫ…
Собака воет, лает волк.
Мышиная возня
Однажды осенью вконец
Замучает меня.
Я упаду лицом в траву,
Которой поросла
Вся весь и емь, вся чудь и жмудь –
От стула до стола.
Вот это чудь! Вот это жмудь!
Да, ты была права,
Что мне дала травы «пыхнуть».
Прикольная трава…
А мышь залает – ну и пусть!
Она мне не страшна.
Когда в дурдоме я очнусь –
Вокруг уже весна!
ЛЕОНИД МАКАРОВ
«стреКОЗЬЯ НОЖКА»
Стрекоз тугие самокрутки.
Дым крыльев еле уловим.
ООдна затяжка, и на сутки
Я – семикрылый Серафим.
Но мне сказал сосед – биолог,
Перелистав научный труд,
Что Серафим – он не филолог,
А крылья… парами растут!
Он изгаляется, смеётся,
Язвит: - Тебя на том ловлю,
Что куришь, мне, дружок, сдаётся,
Ты не стрекоз, а … коноплю!
СВЕТЛАНА РЫЖКОВА
ДЛЯ «СУГРЕВУ»
Чашка чая – маленький каминчик,
Грею руки – греется душа.
На столе стоит ещё графинчик,
Из него мы тянем не спеша.
Постепенно тают в сердце льдинки
И слезою капают из глаз.
Говорим друг-другу по старинке,
Головой кивая: - Ну, за нас!
Самовар остыл, погас каминчик,
По слезинкам душу отдадим.
«Усидим» с тобою мы графинчик,
А потом возьмём ещё один.
А с утра с тобою, милый мальчик,
Вместе к холодильнику спешим…
Там … рассола прячется стаканчик –
Всё для «возрождения» души!
ВАЛЕНТИН РЕЗНИК
КТО – ЧЕМ
Да не тычьте в меня, ради Бога,
Интеллектом надменным своим.
Знаю я и Платона, и Блока,
Да и с Чеховым неразлучим.
И пока, пораскинув мозгами,
Вы сдавали семестры шутя,
Полунищего быта дитя,
Я, как дьявол, работал руками.
Не пугай, Валик, нас «корешками».
Ясно всё, как вопрос половой.
Ты стихи сочиняешь руками,
Ну а я, извини, головой!
ДМИТРИЙ КОНДРАШОВ
ЭТОТ ГОРЬКИЙ ДЫМ…
Художник Босх Иероним
Был ироничен и раним
Фантасма…- горек дым времён,
Переменившихся при нём.
Возможно, если бы не дым,
Он был бы ясным, но другим…
А без абсента бы Ван Гог,
Наверное, тоже бы не смог…
И ухи были бы при нём,
Кабы не горький дым времён…
А что есть дым? А что абсент?
Гоген расскажет, «домосед»!
ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО
ЖИВИ, РОДНИК, ЖИВИ…
Друг-друга мы любили так,
Что ты иссякла, я иссяк –
Лишь по телам во все концы
Блуждали пальцы, как слепцы.
Но сколько пальцы ни блуждали –
А нас они не возбуждали.
И я подумал обалдело:
А, может быть, не в пальцах дело?
И тут же ртом к тебе приник –
Враз твой наполнился родник!
Но что же делать, я забыл,
Чтоб и во мне родник забил?
ИРИНА СОТНИКОВА
ДЕЛЬНЫЙ СОВЕТ
В стылом вагоне насмешкой судьбы
Чай- кипяток, ананасы и водка.
Пьяно хохочет над жизнью взаймы
Дама замёрзшая в чёрных колготках
Ни к чему ни ананас, ни водка
Для «сугреву». Хоть рекой ты лейся!
Раз замёрзла в чёрных ты колготках,
То сними колготки – и согрейся!
СЕРГЕЙ КАТЫХИН
ВЕСЕННЯЯ КАЧАТЕЛЬНАЯ
Весной по понедельникам
Плыло по весям глыбким
Из мохового ельника
Подобие улыбки.
Тогда при попустительстве
Весны иль при участии
Такая шла растительность –
Зачатье за зачатием
Такое копошение
Происходило в почве,
Как будто размножение
Земля брала на ощупь.
И было замечательно
Киваньем головы
Участвовать в качательном
Движении травы.
Я был пленён улыбкою,
Спешил к Земле прижаться.
Качался. Будто в зыбке я
Хотелось размножаться…
Благодаря качанию,
Весне на загляденье
Я тут… родил нечаянно…
Пока стихотворение…
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Вячеслав КИЛЕСА
(г. Симферополь)
Я ОСТАНУСЬ!..
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Отодвинута дверь кинозала.
Фильм окончен. На улице – мгла…
Вновь о чудной мечте застонала
Заключенная в будни душа.
Как уйти? Где найти избавленье
От машинной усталости дня?
Неужели всегда в безвременье
Мне шагать по пути в никуда?!
Я останусь! Я должен остаться
В этом веке – для новых веков.
Только б к жизни другой мне добраться…
Где они? Где ключи от оков?!
***
Порозовели тени дня,
Жарой укуталась погода.
И нет уже былой тревоги
В случайных темах сентября.
Что унесло – то унесло…
И в дом зашедшие ненастья
Рифмую я со словом «счастье»,
И обещаю им тепло.
Зачем сердиться и жалеть?
То, что случится – пусть случится!
Ведь все когда-то повторится,
Чтоб утвердиться и сгореть.
***
И это все было, было!
Куда-то уплывали корабли,
«За тех, кто в море!» - по тавернам пили,
И жены по погибшим голосили,
И песня чья-то таяла вдали.
А море то ласкалось, то грозило,
И жизнь, как смерть, у каждого одна.
Но длилась вера,
в каждом взгляде длилась:
О вечности мерцающего дня.
***
Все прошло, все покрылось туманом
Пожелтевших от старости дней.
Бродит память по сонным курганам,
Что-то ищет в надгробьях теней.
Я спросил ее: - Что тебе надо?
Мир прекрасен: ты только всмотрись!
Брось грустить! Нет ни рая, ни ада,
Есть сегодня, и в этом – вся жизнь!
***
Ты вновь меня манишь, море,
Туманами, парусами,
Злым ветром в седом просторе,
Подводных сирен голосами.
Забывшись твоей красою,
Плыву я в мечтах нездешних –
И стонет волна прибоя
О сини закатов прежних.
***
Как глубока осенняя вода!
В ней, как в тебе, не все и всем понятно,
В ней, как на солнце, тоже свои пятна,
Свои мечты, и память, и беда…
***
Появлялся
Не мужем, а гостем.
Загорался ночник на столе.
Уходил.
И белел одиноко
Силуэт
В потемневшем окне.
Ты ждала.
Без надежд и без жалоб.
Улыбалась.
Просила звонить.
И вот так
Незаметно связалась
Навсегда
Безвенечная нить.
Что-то будет, а что-то
Не будет,
Все отдам, но оставлю себе
Ту любовь,
Что горит одиноко
Ночником
В потемневшем окне.
***
Тебе останутся стихи
Рубцами прошлого недуга,
А я опять пойду по кругу
Надежд и чьей-то доброты.
И, может быть, в далеких летах
Ты вспомнишь, памятью скорбя,
Что это я любил тебя
Душой ленивца и поэта.
***
Мы забываем понемногу
Трамвай, некупленный билет,
И откровенность разговора,
Которому сто тысяч лет.
И дом с трудом открытой дверью,
Кровать и свежесть простыней,
И безрассудство нетерпенья,
Где грех и общий, и ничей.
И недоверчивость рассвета,
Прощальный быстрый поцелуй…
И дня разумные советы,
Где все, что было – стало нуль.
…Ни горьким смехом, ни слезами
Не омрачим тот сладкий миг.
Все, что прошло – пребудет с нами,
Оставшись тайной для двоих.
***
Все это было, в каждом веке было:
Дремала в русле времени страна,
Привычный глас глашатаи трубили:
- Жизнь хороша! Жизнь очень хороша!
Портрет вождя по праздникам носили,
Молились на спокойный сытый день,
Детей рожали, плакали, любили,
Дрожали в канцеляриях властей
И умирали, передав потомкам,
Накопленную веком суету,
Страну с ее нехваткой мест под солнцем,
Героикой воспетую войну…
Кружилось все и снова продолжалось,
Скрепляя болью каждый счастья миг…
Другой судьбы мне, видно, не досталось,
К другой стране я просто не привык!..
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Виталий ФЕСЕНКО
(г. Севастополь)
ТВОРЧЕСТВО
ЕВПАТОРИЯ
2008
ТВОРЧЕСТВО
«Как посох твой тяжел,
И путь тернист, художник...»
***
Трудна стезя, дарованная Богом
Кому дано творить, с того и спрос.
И путь усыпанный... шипами роз
Для многих стал «заслуженным» итогом.
А если он как пальцев пятерня?
И музы завлекают, как Цирцеи?
Нет от болезни этой панацеи,
Не утолить прожорливость огня.
С небес сойдя, божественные звуки
Меня тревожили, как ветер паруса,
Кoряво губы выжимали голоса
И порождали сладостные муки.
С усердием и трепетом невежды,
Я примерял искусства, как одежды,
И эта страсть ветвилась и росла,
Но дело было вовсе не в кокетстве –
То жадность буриданова осла
Меня трясла, как малярия в детстве
И все дороги обойти звала;
Была мне каждая из них мила,
И я никак не мог остановиться,
Чтоб грозовым дождем пролиться,
«Пробиться, протаранить», взять рубеж...
И эта незамеченная брешь
Осталась незалатанной, как днище
Пропоротого рифом корабля...
Так не хватало верного руля,
Чтоб избежать потерь и пепелища...
Но я не знал еще, что истина проста:
Каков твой крест, такая и молитва;
Меня приворожила красота,
Звала тысячеглазая палитра,
Но я боялся белизны холста.
Проста, как знак, конструкция креста,
Но что есть совершенней для распятья?
Влекут крестов суровые объятья –
Ведь жизнь без творчества уныла и пуста.
Но нет обиды, что удел таков –
Нам выпал лучший, самый светлый из крестов.
***
Моей душе все близко, вожделенно
И то что тленно и нетленно...
И глыбь морей и неба высота,
Непостижимая как вечность пустота –
Все для творца – добыча, откровенье,
Bсe пища для святого вдохновенья:
Тепло доверчивого мягкого зверька –
Зайченка серого, бездомного щенка;
Покой и тишина предутренней прохлады,
Таящие в себе и муки ада;
Лампады пред иконою горенье
И тленье осенью ночного костерка;
Влечет меня сиянье острой стали
Дамасского клинка с подтеками зари,
И ветры перемен – леванты и мистрали,
Что паруса надежд, как тряпки, в клочья рвали,
Пытаясь разыграть безумное пари;
Текучая прозрачность у стекла,
Слеза дождя, что по стеклу стекла;
И все, что из земли произросло,
Ветвилось, колосилось и цвело,
Природы простота и прихотливость –
Неторопливость вечного резца
Отца небесного; И не строптивость
А вдохновенность мудрого лица,
В котором есть святая справедливость
Не гения, но мастера творца...
И пламя зыбкое простой свечи,
И тени птиц в загадочной ночи,
И мрамора каррарского свеченье,
Как зарожденье жизни изнутри...
Возьми все то, что служит вдохновеньем
И мир неповторимый сотвори.
***
«Сотри случайные черты» беды,
Мечты бесплодные безжалостно сотри –
Они пестры, как сон непостижимы
И так ранимы, как идеалы красоты.
И я ловил их бестелесный луч,
Забыв, что ключ... потерян, а замки
От каждой необузданной строки
Живут в немом и тайном напряженьи,
Скрывая зарифмованный финал...
Я ключ искал, я бился в исступленье,
То находил, то вновь его терял,
Накал душевного порыва и боль игриво
В слова, как в клетку зверя загонял,
И замирал, как на краю обрыва,
Подняв мечту, как лошадь на дыбы...
Но не дано уйти нам от судьбы,
Слабы уловки наши, ухищренья –
Когда вступает в битву провиденье
То предрешен исход борьбы.
****
О, сколько нужно нам терпенья
И каждодневно – рабского труда,
Чтоб эта грубая, словесная руда,
Не убоявшись божьего суда,
Вдруг обрела зерно предназначенья,
И вспыхнув, как сверхновая звезда,
Легла на лист живой строкой стихотворенья.
*****
Нас творчество влечет неодолимо, –
Хоть вечна суета и недосуг,
Но ухо жадно поглощает звук,
А глаз корыстно ловит краски мира,
И сущее не пронесется мимо –
Ведь нам не зря дарованы пять чувств;
Но немота, как смерть невыносима
И слово силится сорваться с бренных уст.
Звучат в душе посланцы сфер небесных,
Они, затронув сердца тайную струну,
Освобождают птиц из клеток тесных,
Гармонии не нарушая тишину.
И то, что в памяти хранится, воплотится,
Как в глине оттиск созидающей руки...
Дрожит перо – исчерканы страницы
В отчайном поиске единственной строки –
Ведет художник сам с собою битву,
А звуки, краски и слова нам не враги.
Стихи творят, как мессу, как молитву,
Чтоб были вечны, безупречны, высоки.
СЕВАСТОПОЛЬСКИЕ ТРИОЛЕТЫ
Ольге Зубковой и Виктору Баранову
О моря Черного стихия,
Прикован я к тебе судьбой,
Люблю я штиль твой и прибой,
О моря Черного стихия.
Я с детства покорен тобой,
Ты мной любима, как Россия,
О моря Черного стихия,
Прикован я к тебе судьбой!
Моя далекая Россия,
Чем дальше, тем для нас родней,
И чем становимся взрослей,
Моя далекая Россия,
Для нас утрата все больней,
Как моря Черного стихия,
Моя далекая Россия,
Чем дальше, тем для нас родней.
Как моря Черного стихия,
Россия, ты всегда со мной,
С непредсказуемой судьбой,
Как моря Черного стихия.
Была ты грешной и святой,
Но вожделенна, как мессия,
Как моря Черного стихия,
Россия, ты всегда со мной!
РОМАНТИЧЕСКАЯ ПЕСНЯ
Анатолию Топерману
Моя выходит шхуна в море,
Ее попутный ветер гонит,
И нас седые капитаны
Ведут в неведомые страны.
Остались в прошлом жизни страсти –
Враги, любовь, грехи, напасти,
Нас вдаль уносит ветер странствий –
Неистребимый зов пространства.
А где-то берег остается,
К нему мой парус не вернется, –
Душа от прошлого устала
И оторвалась от причала.
О шхуна жизни, шхуна счастья,
Теперь в твоей я только власти,
И пусть пьянят шторма и бури, –
Мой парус реет средь лазури.
Как вольно на морском просторе!
Смывают волны наше горе,
И ветер лица нам ласкает,
А чаек за корму швыряет;
И пусть волна нас раскачала,
Прекрасны вечные начала –
Морей безбрежность и бездонность,
Морских стихий непобежденность...
Моя выходит шхуна в море,
Ее попутный ветер гонит,
И мы, седые капитаны,
Плывем в неведомые страны;
Бушприт срывает с гребней пену,
И парус наш, поддавшись крену,
Крылом взлетает над волнами,
И вслед за ним летим мы сами...
О шхуна жизни, шхуна счастья,
Теперь в твоей я только власти,
И пусть пьянят шторма и бури, –
Мой парус бьется средь лазури!
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Виктория АНФИМОВА
(г. Симферополь)
ГОРОДСКИЕ ЭТЮДЫ
ЕВПАТОРИЯ
2008
Конец августа – начало сентября
Пахнет осенью, и небо отражается на лицах.
И впервые за полгода по ночам опять не спится.
Незатейливые краски, листья грифельного цвета.
Ждешь опять тепла и ласки –
получаешь только это.
И забытою богиней, что свои простерла крылья,
Облака плывут по небу, чуть не плача от бессилья.
Я, конечно, стала старше, и немножечко другою,
Только что же будет дальше –
и со всеми, и со мною?
Но спасемся ль крепким чаем, разговором и
любовью?
Бог плечами пожимает, осуждая пустословье.
Принимает, как бездомных, нас в свои объятья
осень.
Платим тьмой ночей бессонных,
ничего взамен не просим…
Раннее утро в порту. Ноябрь
Ветер лениво играет листвою,
Птицы озябшие робко снуют.
Нежен и ласков плеск волн за кормою,
Инеем легким покрыт полуют.
Парус трепещет и вновь замирает.
С мыса Ильи караульный-туман
Занавес белый, как флаг, опускает.
Трубкой дымит армянин-капитан.
Ручка, бумага… Осеннее море,
Свет маяка, чуть заметный вдали.
Осень не держит дверей на запоре.
В небо – как к Богу – идут корабли.
Городские этюды
Карандашные наброски,
Где изогнутые лица, –
Там и скрипки отголоски
И всё то, что ночью снится.
И шиповник из асфальта,
И готические окна,
Где века сложили смальту
В незнакомые полотна.
Вряд ли что-нибудь изменит
Взмах крыла летучей мыши…
И на мёд похоже время,
Что стекает с тёмной крыши.
Да немое ощущенье
Слишком близкого финала,
Где ветвей нагие тени
Да наутро – два бокала.
Лишь родится пара строчек,
Да кольнёт потом, быть может.
Среди тысяч многоточий
Наше есть, наверно, тоже…
Карандашные наброски
Обещают забытьё.
Да несмятой будет простынь…
Что же, каждому – своё.
***
Желтые бусы дорог
Город смотал в клубок.
И покатил – смотри! –
В млечные пустыри.
Бросил его на мост
Из самоцветных звезд,
И улыбался мне,
Встретив мой взгляд в окне.
Боже, храни всех нас,
Пишущих в этот час!
Старая эмигрантка
Кофе с ванилью.
Блюдце. Фарфор.
Книжною пылью
Мир до сих пор.
Тонкие лица
Старых гравюр.
Богу – молиться.
Бархат. Гипюр.
Остры осколки
Прожитых лет.
Скрип кофемолки.
Полдень. Обед.
***
Проснуться от сумрачных мыслей,
Бродить босиком по квартире,
Искать потаенные смыслы
В случайно прочитанном мире.
Не спать - и не знать, от чего же?
Искать пятый угол бесцельно...
А прошлое память тревожит,
Смотря исподлобья прицельно.
Свет фар полоснет по карнизу,
Рождая нелепые тени...
...Карт-бланш, что подобен сюрпризу,
Сметает изгибы сомнений...
***
Так читаются старые книги:
Ты взираешь на них с восхищеньем,
Проживаешь все беды, интриги,
Дни, года и чужие мгновенья.
Ты во власти судьбы одинокой,
Заблудилась ты в этих страницах,
Что написаны ночью глубокой
И подобны морщинам на лицах.
Но когда том тяжелый закроешь
И поставишь обратно на полку,
Сонмы ставших твоими чудовищ
Превращаются в солнца осколки.
***
…А туман, что на город спустился,
Обесцветил зрачки фонарей…
Ты с любовью своею простился,
Раны смазав любовью моей.
Потянулись недель вереницы
Как вода, что уходит в песок…
И пером улетевшей жар-птицы
Ты рисуешь узоры из строк.
Тебе кажется – Богом быть просто,
Только это все самообман.
И поэтому, скрыв собой звезды,
Опустился на душу туман.
***
Полночь – как хрустальный шар.
Что таит в себе виденья,
Тайны, нежность и сомненья
И страстей сокрытый жар.
Полночь – словно божество,
Ты раскрыла руки-крылья,
Звезд нетканая мантилья
Обрамляет волшебство.
Обними всех нас, томимых
Странной жаждой ворожбы,
С четкой линией судьбы
На ладонях у любимых…
***
Ты любишь загадки и странные книги.
Я – солнечный зайчик на смуглом плече.
Ты любишь дороги, что будут и были,
Я – отблеск когда-то зажженных свечей.
Закрой свое сердце от фальши и боли,
Закрой свою душу от глупой любви.
Я больше не буду рядом с тобою,
Не буду стоять за твоими дверьми.
Ты будешь гоняться за синею птицей,
Что делать, мужчинам уж так суждено.
А я – словно росчерк пера на страницах,
Ненужных, залитых дешевым вином.
***
Я люблю темных улиц молчанье –
Так раскинулись сонные львы.
Тень мою, что ложится на зданья
Силуэтом тугой тетивы.
Я люблю спящий город, как брата.
Он уснул после трудного дня.
Я ведь помню, как город когда-то
Охранял детский сон у меня.
Мы сейчас поменялись местами.
Я – хранитель волшебных даров,
И сердец мостовых трепетанье
Успокою без помощи слов.
Я люблю темных улиц сомненье –
Затаились горгульи щелей.
Обрести остроту вдохновенья
Днем, поверьте, намного трудней.
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Валерий ВОРОНИН
(г. Севастополь)
ТАНГО «ЧАЙКА»
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Вечер, салаты, безденежный рай,
Теплый проспект,
Над горизонтом плывет каравай,
Здравствуй, привет!
Скатерть с луной, сахар-песок,
Пролитый чай,
На пол стекает беспомощно сок,
Здравствуй, встречай!
Душно, как в августе, хлопает дверь,
Хохот и свист,
Над косяком потолочная тень
Падает ниц.
Ты улыбнулась улыбкою сна,
Звездный покой,
Штора раскрытого в нежность окна
Над головой.
Пыль, леденцы, перламутровый лак,
Счастье и страх…
Бьется походка твоя – от бедра
В чьих-то руках.
***
Какая высь, как плачется душой,
День замерзал, и ты рвалась спасти меня,
Я шел аллеей мокрой и чужой,
А рядом падала звезда – без имени.
Как объяснить необъяснимый мир?
Что осыпался, недостигнув спелости,
Играл судьбой и маялся эфир
В своей послеоктябрьской запотелости.
Я шел аллеей в кедры и туман,
Где прошлое касается иголками,
Где царствует небесный океан,
И лошади подрагивают холками.
Напившись обессиленной воды,
Аллея липла к кедрам паутиною.
Я шел по краю вечной пустоты,
А рядом падала звезда – без имени.
ТАНГО «ЧАЙКА»
Есть чайки черноморские –
крикливые и быстрые,
Они лохматят крыльями
упругий горизонт,
А есть – днепровской выкройки
с жемчуженными брызгами,
Они ласкают взмахами
алеющий восход.
И с ювелирной точностью
ложатся взмахи в воздухе,
Тоской необъяснимою
и радостью тепла,
Долги за лето созданы,
а поцелуи розданы,
Кого любила взглядом ты,
кого с собой взяла.
Крылатая непознанность,
уснувшая в объятиях,
Воспоминаний розовых
искусственных небес,
Лишь тень над морем мечется,
трепещущим распятием,
Ища в уставшей памяти
свой личный интерес.
***
Медовый месяц в октябре
Повис на кронах,
Обед, остывший на столе,
Из листьев клена.
Твой взгляд, спустившийся с небес,
По сладким сотам,
Из каждой – солнечный дюшес
Стекает соком.
А мы обвенчаны с тобой
Осенним эхом,
И собираем мед рукой
С тычинок смеха.
Наш день от сотворенья наг,
В янтарных струях,
Елей таится на устах
От поцелуев.
Душистый месяц медовόй
Души и тела,
Ты ненавидела покой,
Ты так хотела…
Ничто не вечно на земле,
Но в месяц оный
Обед пусть будет на столе
Из листьев клена.
***
Золотом сбегает с гор вода,
Осень мой нарушила покой,
Сизая, как горлица, звезда,
Яликом скользнула над рекой.
Я засыпал листьями песок,
Толстым слоем золотых монет,
Если плыть все время на восток,
Боль души осядет в тину лет.
Ясен-день в безветрии кружил,
Лучший день из тысячи других,
Юная звезда, набравшись сил,
Берег мой покинула на миг.
Легкое касание к судьбе…
Южный абрис Крыма – путь к тебе.
ТЫ ПРОШЛА…
Ты прошла, как на параде,
Мне махнула – Бога ради,
выбирай.
Эта просинь невесома,
Все знакомое знакомо,
как вчера.
В нашей гордости от Бога
Есть вкрапленная тревога,
говорят.
Шлейфом поднятые листья
Вырываются на чистые
поля.
Не зови, не плачь, не смейся,
В парке старые скамейки
не считай.
Без тебя желтеет лето,
На аллеях машет ветром
нищета.
Ты прошла, и как-то кстати
Мне махнула – Бога ради,
думай сам.
За деревьями белеет,
Павши тенью на аллеи,
Божий храм.
ДОЖДИТ
Прикрой окно и убери сквозняк
За мокрую решетчатость забора.
Мне послан свыше предзнаменный знак,
Дождем размывшей тонкости декора.
Оконной рамой выделен пейзаж
Небрежного наброска Ренуара:
За ливнем одинокий экипаж
Коней гарцующая пара.
И многоточием веснушек-брызг,
Из-под колес на мокрый подоконник
Сквозняк, вильнув, уселся на карниз.
Дождит. И ждет на исповедь духовник.
КРЫМСКИЙ КРУГ
Крымский круг повис над морем,
Оконтурив трассой пляжи,
Завязав концы за кряжи,
Сохшие в сивашской соли.
Серым галстуком асфальта
Круг спасательно качался,
Удаляясь правым галсом,
Отдаляя призрак фарта.
И с фатальным приближеньем
Мне мигал рубиний Крыма,
Распоров остаток дыма,
Где отечество лишений…
Я упал душой на камни,
Зацепившись напоследок
О песчаный крымский слепок,
Мне набившийся в карманы.
***
Отпусти мне грехи – и прости,
Я в душевном бреду – не уйду,
Мне давно перестало везти –
На тебя, на себя, на беду.
Терпким ладаном легкой души
Не завешу оконный сквозняк.
Отпусти, отведи, отслужи –
Для тебя это сущий пустяк.
Помнишь, осенью в листьях шурша…
Помнишь, улицы в желтых ежах…
Помнишь, капли дождя на часах…
Как остывшие слезы в глазах…
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Борис БАБУШКИН
(г. Севастополь)
ПОРТРЕТ ПРИ СВЕЧАХ
ЕВПАТОРИЯ
2008
БОЛДИНО
1
Сближая невзначай
Слова стихотворенья,
Он весело пьёт чай
И хвалит вкус варенья.
А ложечка звенит
И, тoркаясь в край блюдца,
Торопит ямб в зенит…
И нету сил очнуться
И влиться в разговор
О платежах и сроках,
Что, мол, Гаврюшка, вор,
Опять не шлёт оброка,
Что в рост пошли овсы…
А в рифму, как нарочно:
„Пустынники отцы
И жёны непорочны“.
2
И снова конь, пыля,
Мчит рысью из поместья
В пустынные поля,
В прохладу краснолесья,
Где рифма (вот пустяк)
В траве лежит осенней.
Её, лет сто спустя,
Другой поднимет гений.
Краёв у неба нет,
А есть лишь краесловья.
И сердце им в ответ
Студёный воздух ловит.
Всё бешенее конь –
Галоп смертельней, круче.
… Но гаснет вновь огонь,
Бред пaрки однозвучен.
Всё случай, всё игра,
А правит мирозданьем
Унылая пора,
Очей очарованье…
ПЕСЕНКА ПОСЛЕДНИХ
ШЕСТИДЕСЯТНИКОВ
В век уценённых домен
И областных царей
Крамольный ямб бездомен,
Не ко двору хорей…
Обидно за державу.
Но не халиф на час,
А песни Окуджавы
Объединяют нас.
Меняет век одежды,
Как мантии король…
Но почему-то те же
Лишь „мы да наша боль“.
С эпохи взятки гладки,
А наше дело знать,
Что ничего, ребятки,
Не светит нам опять.
Несут кумирам розы
Кричат вождям виват.
А Ванька-то Морозов
И впрямь – не виноват:
Что чёт ему – что нeчет…
Хрипит корнями трав –
И песенка-кузнечик
Садится на рукав…
АКВАРЕЛЬ
Вдоль взгорий тающего снега
На север движут ветерки
Лилово-пепельное небо
Из русла вскрывшейся реки.
Лучами этого свеченья
Залитые на берегу
Берёзок тоненькие тени
Бредут, по щиколку в снегу.
Вся тонкостволая окрестность
Неспешно движется гуськом,
Чтобы растаять и воскреснуть
Горчащей почкой, стебельком.
Капель долдонит: "Скоро, скоро
Наступят ясные деньки..."
И в кружки нищим у собора
Роняет с крыши медяки.
А журавли нетерпеливо
Несут садам Благую Весть,
Чтоб к Пасхе яблони и сливы
Успели заново расцвесть.
ЗОВУТ ДОМОЙ
Лишь дождик просиял – глядишь и листья вроде
Колышутся в траве, рыжея и рябя.
Но твой сегодня день – и мы опять приходим
В знакомый с детства дом, чтобы обнять тебя.
Дорогой синева на тучи раскололась.
Как радостно гремит домой зовущий гром.
И мамочкин звучит родной знакомый голос,
И слышен смех отца за праздничным столом.
А ливень – что есть сил: "Скорей домой, скорее,
Пока в горелки всех не обыграл в саду…"
И ты опять, опять всех ближе и добрее –
Лишь память да печаль в одном с тобой ряду.
И незачем гадать, в каком ты встретишь платье:
Ты будешь всё равно, как в детстве, как вчера.
И я тебя люблю, „как сорок тысяч братьев“.
Так Гамлет бы сказал, когда была б сестра…
ДЕКАБРЬСКИЙ СВЕТ
Свет милосердный, жертвенный, благой
С небес, как из-под свода храма,
Лучась, струится Отчею рукой
И отражается в оконных рамах.
Коснувшись перстью солнечной волос,
Дар незаслуженно прекрасный,
Ты стал щедрей, чем всё, что ждать пришлось
Весь долгий год, тщеты напрасной…
Декабрьский свет!.. В предчувствии зимы
По смерзшейся листве и лужам
Все эти дни к тебе спешили мы,
В твой вечный дом для долгой службы.
Да не растает в дымных облаках
Небесный свет, жизнь пробудивший…
Мы от него затеплили в руках
Огонь добра… Сим победиши…
ПОРТРЕТ ПРИ СВЕЧАХ
Мокрый лист, как зябкая ладонь,
На стекле трёхпало распластался.
В каждой жилке светится огонь…
Может, он один лишь и остался
В этом доме, где всем правит твой
Нежный очерк губ, таких прекрасных,
Словно их коснулися листвой
К небу запрокинутые астры…
Вижу, как по-детски горячи
Ямочки у щёк – при свете зыбкой,
В сумерках затепленной свечи,
Подсмотревшей взгляд твой и улыбку…
И такие нежность и покой
Разлиты в нетопленом пространстве,
Что, коснись, лишь только их рукой,
Сами стены выдохнут: ”Останься!..“
МОЛЕНИЕ О ВЕТКЕ
1
Как валидол – под языком,
Как неумело крест – тайком,
Как в жажду ливень – всходами благими,
На краешек черновика
Пролейся, главная строка,
В зелёных веточках помарок, помоги мне!..
2
Да разве знаю я, о чём
Ты скажешь, тронув за плечо,
И вновь сольёшься с темнотой ночною.
Так, значит, всё-таки не зря
Дышал я, людям говоря
О том, что было на веку моём со мною.
3
Как поздно это всё пришло!
Но ветка тoркнется в стекло
И возвратится в сад к больничным клёнам.
А от тепла её руки
Во мне аукнутся стихи –
И, наконец, пойму я удивлённо,
Что я не строчки рифмовал,
А к шуму листьев ревновал.
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Анатолий МАСАЛОВ
(г. Алупка)
И СЛОВА УПАДУТ
НА БУМАГУ…
ЕВПАТОРИЯ
2008
***
Так стало пусто вечерами,
Но не дознаться декабрю,
Что эхо шепчет над горами
Еще взволнованно: «Люблю…»
И мысли, словно снеги кружат,
И ветер путника сечет,
И Белый Свет слегка заужен,
И время долгое течет,
И где-то тихо и сурово
Ударит в колокол звонарь,
И в памяти всплывает снова:
«Аптека. Улица. Фонарь».
***
Укрыться пледом и молчать,
Совсем не думая о бренном,
И книги редкие листать,
Читая их попеременно,
Где мудрость, правя бытием,
Гласила истины сквозные.
Но мы придумали иные
И не по правилам живем…
И вновь подсказывает суть:
Не потому ветрище свищет,
Что он чего-то в мире ищет,
А потому что нужно дуть…
***
И небо клетчато и влажно,
И не летает змей бумажный,
И не гремит с утра трамвай.
Но вновь волнуют архаизмы,
И хочется безгрешной жизни,
Чтобы попасть когда-то в рай,
Ведь никогда еще не поздно
Свершить обряд религиозный,
Поверить в Господа навек,
И убедиться самолично,
Что как бы ни было привычно,
Не зря явился человек.
И несть ему числа на свете,
И в мире он за все в ответе –
Разумноликое дитя…
Он в череде веков и суток
Собой заполнил промежуток,
В пространство бренное летя…
***
Скитается звезда. Ночная полусфера.
Иное бытие все грезится уму.
А может, это есть сегодняшняя эра,
Которая плывет в ликующую тьму…
Утешиться бы чем, минуя разногласья.
Не страшен разговор – страшнее немота,
Где прячутся за ней губительные страсти,
Скрывается от нас, тускнея, красота.
Так что же ищем мы – земные полубоги,
Пространство искривив, не веря в благодать?
И все-таки поймем в последнем эпилоге,
Что в жизни этой надо и жить, и сострадать…
***
Тишина подскажет слово,
На реке не дрогнет гладь,
Значит, мне придется снова
Рифмы точные искать,
Чтоб могла согреться память,
Отыскать забытый слог,
Точки все над i расставить,
Подвести всему итог.
Ну а дальше будь что будет,
Строки лягут так и сяк.
Удивятся позже люди,
Что писал стихи вот так,
Где душа болела вами,
Дорогие мужики,
Только добрыми делами
Мы сильны и велики.
Дует ветер пусть попутный,
Одолеем мор и глад,
Жить на свете неуютно,
Жить на свете каждый рад.
Тишина подскажет слово,
На реке не вздрогнет гладь –
Это значит буду снова,
Снова буду рифмовать.
***
Огни вдали торжественно горели.
Сирень в ночи размашисто цвела.
Творилось Время благостно в апреле,
И не было запретного числа…
Светилось небо звездною дорогой,
И слышались земные имена,
И красота, рождаемая Богом,
На все давалась миру времена.
Всему хотелось воли и покоя.
Сирень в ночи размашисто цвела.
И ширилось Пространство Мировое,
И Вечность плавно к святости плыла.
***
В эту лунную ночь нас покинет беда…
И к утру снегопад обезличит следы,
И застынет в реке озорная вода,
Словно не было этой веселой воды.
И наступит пора озаренья и слез,
И прокатится по небу длительный гром,
И направит Возничий свой звездный обоз
В наши сны, где повторно мы явью живем…
И затихнет земля, время белое для,
И родимее станет родительский кров,
И в коротком течении нового дня
Все нужнее окажется слово «любовь».
И захочется жить, все отринув грехи,
И смеяться взахлеб, как не мог никогда…
И напишутся кем-то другие стихи,
И оттает в реке озорная вода…
***
Над пустым побережьем висят
Облака донельзя дождевые.
И вороны весь день голосят,
А вчера были глухонемые…
Ни с того ли неистово гром,
Словно в бубен безмерный, бабахнет.
Отпусти, надоедливый дом,
Снова улица осенью пахнет.
Лист опавший опять подниму
И приму всеблагое участье,
Всепрощая поспешность ему
Отказаться от местного счастья…
За дождями нахлынут снега,
Набегут ниоткуда метели,
Но другая начнется игра,
Может, в марте, а может, в апреле.
***
Не считай часы и дни
И небес ночные знаки,
Лучше людям помоги,
Избежавшим глупой драки.
Избежавшим суеты,
Не обидевшим меньшого –
Доброты им, доброты
Для живущего – живого.
Раздели последний грош…
Вспомни ласковое имя,
Раз единственный живешь –
В мире все неповторимо.
Значит, каждому свое…
И подскажет Время снова:
Бытие есть Бытие,
Но вначале было Слово…
***
Неизбывное чувство тоски
Не залить ни водою, ни водкой…
И метафоры будут узки,
И эпитеты станут коротки,
И все так же деревьев листва
Пожелтеет от времени года.
Вновь душа с чистового листа
Удивится явленью природы.
Соберутся вдали облака,
Распылятся дождями неслышно.
Мировые застынут века,
Мировое наступит затишье…
***
И надвинется ночь, и прогнется вода,
Может, к худу, а может во благо…
И свеча на столе доживет до утра,
И слова упадут на бумагу.
А за окнами снег все плотней и плотней
Укрывает речные изгибы,
Но внезапно задует колючий Борей,
И не птицы тебе , и не рыбы…
Эх, ушел бы сейчас далеко-далеко,
Где живет электричкино эхо,
Да боюсь, что сбежит на плите молоко
И заплачет хозяйка от смеха.
И надвинется ночь, и прогнется вода,
Может, к худу, а может во благо…
И свеча на столе доживет до утра,
И слова упадут на бумагу.
ТРАМВАЙЧИК №08
(ПОЭТИЧЕСКИЙ МАРШРУТ)
Александр СКЛЯРУК
(г. Евпатория)
МОЙ ГОРОД
ЕВПАТОРИЯ
2008
МОЙ ГОРОД
Есть города,
которые мне снятся,
На встречу с ними
я всегда спешу...
А годы, как мгновенья,
быстро мчатся,
Но лишь тобою,
город мой, дышу...
И городу родному ораторию
Поют мои
взволнованно уста.
Красуйся, древний
город Евпатория,
Ты из забвенья вечности
восстал...
Мой город – море,
пляжи и лиманы,
Мечеть Джума-Джами,
Катык-базар.
Мой город –
переулки и фонтаны,
И набережные.
Розы и курзал.
Мой город –
дом Дувана и причалы,
Соборов православных
купола...
Мой город –
для меня всего начало,
И вечная опора, и хвала.
Мой город – символ дружбы
всех народов.
Армянский храм,
кенасы, синагога.
Легко объединил
века и годы
И вывел всех
на светлую дорогу.
Мой город дарит счастье
материнства
И пишет новую историю...
Будь берегом
надежды и единства
Мой вечный город –
Евпатория.
ГОРОД ТАЙНЫ
Я вновь вернулся
город тайны.
Он с детства мне
знаком и мил…
И навестил здесь
не случайно
Одну из тысячи
могил…
Я торопился
издалека,
Чтоб здесь
в молчанье постоять.
Пусть время было
к нам жестоко,
Сегодня вместе
мы опять…
Все быстротечно
в этом мире,
Прошедшего
не воротить…
Прости, что я
твою могилу
Сумел лишь
нынче посетить…
Я вспоминаю
наши встречи…
Твою улыбку
и глаза…
Родимый звук
гортанной речи…
И все, что ты
хотел сказать…
Невольно набегают
слезы,
Не в силах с ними
совладать…
Сюда вернулся
слишком поздно,
И мне себя
не оправдать…
А ты мне словно
в душу смотришь…
А ты не хочешь
оставлять,
Как будто
тихо произносишь:
- Я так стремлюсь
тебя понять!
Нет в жизни,
в смерти силы этой,
Пока живу –
тобой дышу…
Остались лишь
одни ответы…
Горит огонь,
и я пишу…
Осенний свет…
В душе тревога…
Становится коротким день…
Мне без тебя так одиноко,
И бьется в окна
чья-то тень…
*
И вновь я вспомнил о войне.
Нет, не могу забыть о смерти,
О той ужасной круговерти…
Приснилась снова ночью мне…
Раскаты пушечного грома.
Стрельба и взрывы без конца…
Увидел, кажется, отца.
А перед ним – провал огромный…
Он что-то громко мне кричал,
Позвал к себе, махнув рукою…
Потом исчез, не беспокоя…
А я проснулся и молчал…
*
Не грусти, родная, не грусти.
Вновь подует свежий теплый ветер…
Помнишь, как недавно он гостил,
Летний день встречая на рассвете…
Суетился, снова навевал
И лелеял пылкие признания,
Незаметно тихо напевал
Песню встречи или расставания…
Я дыханье ветра слышу вновь…
Листья с позолотой улетают…
И стремится снова к нам любовь…
Будоражит, радует, ласкает…
***
Кажется – эхо колеблется,
Тонет в пространстве пустом…
Сказочная волшебница
Манит книжным листом…
Лёгкие строки истаяли,
Души печальной труды…
На память они оставили
Где-то свои следы…
Отзвуки сна божественны
Ночью при первой звезде.
Кажется нежным и женственным
Всплеск на талой воде…
***
Робкий взгляд и губ стремленье,
Трепет нежный рук
Ты сегодня на мгновенье
Подарила вдруг.
Я поверю откровенью
Светлых глаз твоих,
Этим сказочным движеньям,
Чтоб запомнить их!
***
Осень. Листья. Я и ты.
Утро. Море из мечты.
Ангел неги рядом вновь.
Светит, кажется, любовь…
А я тихо притворюсь,
В милой сказке растворюсь…
ДОЧЕРИ ЭЛИНЕ
Есть в сердце у меня страна,
Там песня дней тобой полна,
Твоей душой озарена
И по тебе грустит она…
ДОЧЕРИ ГАЯНЭ
В голубом царстве неба
Парят облака.
И летит моя птица
Нежна и легка…
А знакомый художник –
своею рукой
Нарисует тебя…
Только сердце открой…
***
В бесконечной суете
Нахожу одну примету:
Если место есть беде,
Значит, радость рядом где-то.
Душу талые снега
Затопили до порога,
Но находится рука,
Что выводит на дорогу.