БОРИС ЛЕОНИДОВИЧ ПАСТЕРНАК

"Нить судьбы"
(художественный мир Бориса Пастернака)
Урок литературы с использованием
компьютерных технологий
подготовила учитель русского языка и
литературы МБОУ СОШ №29
Г.Новороссийска
Тема урока: «Нить судьбы»
(художественный мир Бориса Пастернака)
Цели: вызвать интерес к личности Бориса Леонидовича Пастернака и ее поэзии, познакомить
учащихся с жизнью и творчеством поэта; развивать умения выразительного чтения,
художественный вкус, совершенствовать навыки составления хронологической таблицы
жизни и творчества поэта; воспитывать патриотические и гражданские чувства, прививать
любовь к искусству, литературе, музыке.
Ход урока:
I.
Оргмомент.
II.
Слово учителя.
Борис Леонидович Пастернак. Нить судьбы
Слайд 1
1
Б. Пастернак. "Во всем мне хочется дойти до самой сути" (читает автор).
Слайд 2
Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог,
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз.
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука Натянутая тетива
Тугого лука.
Из воспоминаний Жозефины Леонидовны Пастернак.
Слайд 3
Нас было четверо сестер и братьев: Борис,
сестра Лида, брат Александр - архитектор; он,
кстати, очень помогал в работах по устройству
Мавзолея Ленина. В 20 годы наша семья
разделилась: родители, я и Лида уехали за границу
- мама была больна, требовалось хорошее лечение.
Уезжали
по
личному
разрешению
Луначарского; отец никогда не отказывался от
советского гражданства, мечтал вернуться, но
уже не пришлось.
Сначала Германия, потом, во время разгула
нацизма, - Англия. Борис никогда не думал жить
за рубежом. У него всегда и во всем было русское
начало.
2
Б. Пастернак. "Единственные дни" (исп. Ростислав Чебыкин).
Слайд 4
На протяженьи многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.
И целая их череда
Составилась мало-помалу Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.
Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет,
И солнце греется на льдине.
И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.
И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.
Итак, - десятые годы двадцатого века, Москва. Здесь, на Мясницкой, живет семья
Пастернаков. Отец - Леонид Осипович - преподаватель Московского училища живописи, ваяния
и зодчества. Мать, Розалия Исидоровна Кауфман, пианистка европейской известности.
Из воспоминаний Жозефины Пастернак.
Корни фамильного древа Пастернаков недооценены и не исследованы. Я считаю, что
главные в нашем роду - родители.
Отец работал много и одухотворенно. Образ мамы у детей остался в памяти как образ
двух людей: на людях - сдержанная, отдавшая свою жизнь мужу и детям, в музыке она была на
какой-то недоступной высоте. Она замечательно играла. К ней можно отнести слова
Лермонтова: «По небу полуночи ангел летел, и тихую песню он пел... И звук его песни в душе
молодой остался без слов - но живой... И звуков небес заменить не могли ей скучные песни
земли»...
Из писем Бориса Пастернака.
Главное мое потрясение - папа, его блеск, его
фантастическое владение формой, его глаза, как
почти ни у кого из современников, легкость его
мастерства,
его
способность
играючи
отхватывать по несколько работ в день. И несоответственная малость его признания...
Слайд 5
Из воспоминаний Жозефины Пастернак.
Я могу без лишней скромности сказать:
лучшие художники и музыканты России бывали в
нашем доме. Для нас их имена не были
отвлеченными. Мы видели, знали многих по
рассказам родителей. Я как сейчас помню сидящих отца и Скрябина Они спорили о новом рояле,
где у каждого звука будет свой цвет. Я помню немало писателей, помню Врубеля, а также
других художников самых дерзких творческих манер. Мой отец очень любил самых разных
людей, но непременно четких в позиции, убежденных. Очень мои родители дружили с семьей
Серовых. Моя мама и супруга Серова были подругами, служили вместе в консерватории и
одновременно венчались. Папа и Серов очень похоже воспринимали искусство, только папа
быстро писал, а Серов - медленно. Они часто говорили о знаменитых художниках как о друзьях:
3
Рубенса, например, называли Петром Павловичем. Мы зачастую жили бедно, но достоинства
никогда не теряли. Однажды только папа сказал о Серове с горечью и болью, когда тот умер:
«У него такое выражение лица, будто он радуется, что ушел из этой ужасной жизни».
Все в этой удивительной семье были необыкновенно талантливы, порой казалось излишне, сверх меры. Для юного Бориса источником мук и колебаний была проблема - чему
посвятить себя.
Скрябин. Прелюдия си бе моль мажор.
Слайд 6
Из воспоминаний Бориса Пастернака (на фоне музыки).
...музыка была для меня культом, то есть
той разрушительной точкой, в которой собиралось
все, что было самого суеверного и самоотреченного
во мне... Жизнь вне музыки я себе не представлял...
Больше всего на свете я любил музыку, больше всех
в ней - Скрябина... На дворе зима, улица на треть
подрублена сумерками и весь день на побегушках. За
ней, отставая, в вихре снежинок, гонятся вихрем
фонари. Дорогой из гимназии имя Скрябина все в
снегу соскакивает с афиши мне на закорки. Я на
крышке ранца заношу его домой, от него натекает
на подоконник. Обожание это бьет жесточе и
неприкрашеннее лихорадки.
Скрябин-то все и решил... Скрябин и - вера в судьбу, в предопределение, в то, что судьба
человека проявляется во всем, и более всего - в мелочах.
Из воспоминаний Бориса Пастернака.
У меня не было абсолютного слуха. Так называется способность узнавать высоту любой
произвольно взятой ноты; отсутствие качества, ни в какой связи с общей музыкальностью не
стоящего, но которым в полной мере обладала мать, не давало мне покоя... Я узнал, что его нет
у выдающихся современных композиторов и, как думают... и Вагнер, и Чайковский были его
лишены.
Так выбор был сделан: человечество потеряло, может быть, великого композитора - и
приобрело великого поэта. Но музыка навсегда осталась для Пастернака высшей святыней;
сколько стихов навеяно ею, в скольких упомянуты ее творцы!
Брамс. Симфония №4 ми минор.
Слайд 7
Б.Пастернак. "Годами когда-нибудь в зале
концертной" (читает Владимир Луцкер, на фоне
музыки).
Годами когда-нибудь в зале концертной
Мне Брамса сыграют - тоской изойду.
Я вздрогну, я вспомню союз шестисердый,
Прогулки, купанье и клумбу в саду.
Художницы робкой, как сон, крутолобость,
С беззлобной улыбкой, улыбкой взахлеб,
Улыбкой, огромной и светлой, как глобус,
Художницы облик, улыбку и лоб.
Мне Брамса сыграют, - я вздрогну, я сдамся,
Я вспомню покупку припасов и круп,
4
Ступеньки террасы и комнат убранство,
И брата, и сына, и клумбу, и дуб.
Художница пачкала красками траву,
Роняла палитру, совала в халат
Набор рисовальный и пачки отравы.
Что «Басмой» зовутся и астму сулят.
Мне Брамса сыграют, - я сдамся, я вспомню
Упрямую заросль, и кровлю, и вход,
Балкон полутемный и комнат питомник,
Улыбку, и облик, и брови, и рот.
И сразу же буду слезами увлажен
И вымокну раньше, чем выплачусь я.
Горючая давность ударит из скважин,
Околицы, лица, друзья и семья.
И станут кружком на лужке интермеццо,
Руками, как дерево, песнь охватив,
Как тени, вертеться четыре семейства
Под чистый, как детство, немецкий мотив.
Но... «Нет» музыке не означало еще «да» поэзии. Путь к поэзии шел через Марбург, куда
Борис поехал на подаренные матерью двести рублей (заработанные репетиторством и жестокой
экономией) изучать философию. Он ехал туда с искренним желание всего себя вложить в науку не замечая, что взгляд его на все, в том числе и на маленький, древний город, - взгляд поэта, а не
ученого. Во все, что он делал, он вкладывал всего себя; так было и в Марбурге, где на столе
Бориса высилась гора фолиантов, которые он усердно штудировал.
И вдруг - прозренье, крутой поворот: ученые труды убраны со стола, давно ожидаемое
приглашение от главы марбургской школы профессора Когена не замечено. С философией
покончено. Рождаются удивительные, истинно пастернаковские строчки...
Поэзию в нем пробудила любовь. В той, первой, любви он получил отказ - поэзия
осталась с ним навсегда.
Сейчас, здесь, перед вами, произойдет удивительная встреча: последняя любовь
Пастернака даст руку первой - через бездну в тридцать лет.
Борис Пастернак. Марбург
Я вздрагивал. Я загорался и гас.
Я трясся. Я сделал сейчас предложенье, Но поздно, я сдрейфил, и вот мне - отказ.
Как жаль ее слез! Я святого блаженней.
Я вышел на площадь. Я мог быть сочтен
Вторично родившимся. Каждая малость
Жила и, не ставя меня ни во что,
В прощальном значенье своем подымалась.
Плитняк раскалялся, и улицы лоб
Был смугл, и на небо глядел исподлобья
Булыжник, и ветер, как лодочник, греб
По липам. И все это были подобья.
5
Но, как бы то ни было, я избегал
Их взглядов. Я не замечал их приветствий.
Я знать ничего не хотел из богатств.
Я вон вырывался, чтоб не разреветься...
...В тот день всю тебя, от гребенок до ног,
Как трагик в провинции драму Шекспирову,
Носил я с собою и знал назубок,
Шатался по городу и репетировал.
Когда я упал пред тобой, охватив
Туман этот, лед этот, эту поверхность
(Как ты хороша!) - этот вихрь духоты....
О чем ты? Опомнись! Пропало. Отвергнут.
Тут жил Мартин Лютер. Там - братья Гримм.
Когтистые крыши. Деревья. Надгробья.
И все это помнит и тянется к ним.
Всё - живо. И все это тоже - подобья...
Б. Пастернак. "Свидание" (читает автор).
Слайд 8
Засыпет снег дороги,
Завалит скаты крыш.
Пойду размять я ноги:
За дверью ты стоишь.
Одна в пальто осеннем,
Без шляпы, без калош.
Ты борешься с волненьем
И мокрый снег жуешь.
Деревья и ограды
Уходят вдаль, во мглу.
Одна средь снегопада
Стоишь ты на углу.
Течет вода с косынки
По рукаву в обшлаг,
И каплями росинки
Сверкают в волосах.
И прядью белокурой
Озарены: лицо.
Косынка и фигура
И это пальтецо.
Снег на ресницах влажен,
В твоих глазах тоска,
И весь твой облик слажен
Из одного куска.
Как будто бы железом,
Обмакнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.
И в нем навек засело
Смиренье этих черт,
И оттого нет дела,
Что свет жестокосерд.
И оттого двоится
Вся эта ночь в снегу,
И провести границы
Меж нас я не могу.
Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?
6
Любовь... Как это похоже на Пастернака: получен отказ, но - «как жаль ее слез!» - жаль не
себя - ее. И тут же - через страдания - чувство всепоглощающего счастья. Таким он будет всегда.
1946 год, один из труднейших для Пастернака, голодный, неустроенный, душный. А он
пишет...
Из писем Бориса Пастернака.
Ко мне полностью вернулось чувство счастья и живейшая вера в него, которая
переполняет меня весь последний год...
Я год за годом тружусь, как каторжный, и всегда мне всех... до слез жаль. Словно все
кругом несчастные, и только я один позволяю себе быть счастливым и, значит, у всех как бы на
шее. И, действительно, я до безумия, неизобразимо счастлив открытою, широкой свободой
отношений с жизнью, таким мне следовало или таким мне лучше бы было быть в
восемнадцать-двадцать лет, но тогда я был скован, тогда я еще не сровнялся в чем-то главном
со всем на свете... И не знал-то хорошо языка жизни, языка земли, как их знаю сейчас.
Из воспоминаний Жозефины Пастернак.
Борис всегда и ко всему относился со строгим соблюдением правил. В своей собственной
жизни, со своей собственной жизнью он мог делать все, что заблагорассудится, - мог в один
миг принимать какие-то решения или поражать друзей неожиданными действиями. Но он
терпеть не мог вмешательства, кого-то обижать, короче говоря - быть раздражающим
фактором... Его поэзию иногда называют эгоцентричной. Я бы так не сказала, несмотря на
создающееся от стихов впечатление, что автор находится в большей гармонии с природой,
нежели с людьми. Собственное отношение Пастернака - сочувствие до степени физической
боли, полное сопереживание.
Это чувство полного сопереживания - и сопереживания деятельного - отмечали все...
Из писем В.Шаламова Пастернаку.
От 8.01.1956
Я чувствую, что я еще могу жить, пока живете Вы, пока Вы есть - простите уж мне
эту сентиментальность.
От 24.12.1952
Только неделю назад Ваше чудесное летнее письмо оказалось в моих руках. Я проехал за
ним полторы тысячи километров, в морозы свыше пятидесяти градусов. Спасибо Вам за
сердечность, за доброту Вашу, за деликатность - словом, за все, за все, чем дышит Ваше
письмо - такое дорогое для меня, тем более, что я, вполне готов был удовлетвориться
сознанием того, что Вы познакомились с моими работами, и видел в этом чуть не оправдание
всей своей жизни, так угловато и больно прожитой. Я так боялся, что Вы ответите пустой,
ненужной мне похвалой... Я ведь не так уж ждал и ответа.
Шаламов писал это Пастернаку из «архипелага ГУЛаг», где жил на поселении, писал с
великой благодарностью за поддержку.
Обратите внимание на дату их переписки: 1952 год. Еще не умер Сталин. Сам Пастернак в немилости, под наблюдением; что уж говорить о вчерашнем заключенном Шаламове!
Переписка с ним опасна, тем более, если тема ее - стихи о лагере, если в письмах, которые
обязательно будут просмотрены цензурой, попадаются такие строки...
7
Из писем Бориса Пастернака В.Шаламову.
От 27.10.1954
Ужасна эта торжествующая, самоудовлетворенная, величающаяся своей бездарностью
обстановка, бессобытийная, доисторическая, ханжески застойная. Я так не люблю ее.
В те годы, когда пишутся эти опасные слова, Пастернак попадает в число «опальных»
поэтов. Ему не дают печатать своих произведений, не дают работы - он живет переводами и
случайными статьями. Такая же судьба была у Ахматовой, Цветаевой...
Одного за другим теряет Пастернак близких по духу людей.
Из писем Бориса Пастернака.
От 30.11.1948г.
Часто жизнь рядом со мной была революционирующе, возмущающе мрачна и
несправедлива, это делало меня чем-то вроде мстителя за нее или защитником ее чести,
воинствующе усердным и проницательным, и приносило мне имя и делало меня счастливым,
хотя, в сущности говоря, я только старался за них, расплачивался за них. Так умер Рильке через
несколько месяцев после того, как я списался с ним, так потерял я своих грузинских друзей.
Потом вдруг повторилось потрясение в судьбе Цветаевой, необычайно талантливой, смелой,
образованной, прошедшей перипетии нашей эпохи, близкой мне и дорогой, и приехавшей из очень
большого далека затем, чтобы в начале войны повеситься в совершенной неизвестности в
глухом захолустье.
Марина Цветаева. Она как никто понимала Пастернака.
Из статьи Цветаевой «Световой ливень».
Это не отзыв: попытка выхода, чтобы не захлебнуться. Единственный современник, на
которого мне не хватило грудной клетки.
...Первое, что в круговой поруке пастернаковских первизн нас поражает: быт. Обилие
его, подробность его - и «прозаичность» его. Не только приметы дня - часа!.. Быт для
Пастернака - что земля для шага: секунда придержи - отрыванье. Быт у него почти всегда в
движении: пульсирующий висок.
Б.Пастернак. "Зимняя ночь" (исп. Николай Носков).
Слайд 9
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И всё терялось в снежной мгле,
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
8
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
40 - 50 годы. Мрачная эпоха безвременья. Мертвое молчание.
Он пишет роман, он торопится: он стар, он боится не успеть...
Он пишет роман, главное дало своей жизни, урывками: много времени отнимает черновая
работа, нужная для поддержания жизни, - переводы, статьи. Но Пастернак не был бы
Пастернаком, если бы делал что-то спустя рукава. И переводы его - «Фауст» Гете, Шекспир - так
же прекрасны, как оригиналы.
Два Гамлета встречаются во времени: Гамлет Шекспира и Гамлет Пастернака из его
романа «Доктор Живаго».
Борис Пастернак. "Гамлет" (читает Владимир Высоцкий).
Слайд 10
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
Мы восхищаемся переводами Бориса Пастернака. А он в минуту отчаяния напишет в
письме: «Переводы отняли у меня лучшие годы моей деятельности». В английской газете
напишут «Пастернак мужественно молчит» и он вспыхнет: «Откуда они знают, что я
мужественно молчу? Я молчу, потому что меня не печатают...»
А между тем уже наступал 1955 год, и закончен роман, писавшийся десять лет, и разослан
в списках друзьям, и получены первые отзывы.
9
Борис Пастернак. «Доктор Живаго».
Слайд 11
Главной бедой, корнем будущего зла была
утрата веры в цену собственного мнения.
Вообразили, что время, когда следовали внушениям
собственного чутья, прошло, что теперь надо петь
с общего голоса и жить чужими, всем навязанными
представлениями. Стало расти владычество
фразы...
...Только в плохих книжках живущие
разделены на два лагеря и не соприкасаются. А в
действительности все так переплетается! Каким
непоправимым ничтожеством надо быть, чтобы в
жизни одну только роль играть, занимать одно
лишь место в обществе, значить всегда только одно
и то же!
Варлам Шаламов.
В чем роман поистине замечателен и уникален для всей русской литературы - в том
самом качестве, которым... дышат и несравненные Ваши стихи - это в необыкновенной
тонкости изображения природы и не просто изображения природы, а того единства
нравственного и физического мира, единственного уменья связать то и другое в одно, и не
связать, а срастить так, что природа живет вместе и в тон душевным движениям героев...
Природа сама часть сюжета.
Роман написан. Роман читается в списках. Но... разрешения на напечатанье его нет.
Наступает 1956 год. Редакции молчат. Тишина - как затишье перед бурей.
И буря грянула.
Пастернак отдал свой роман в зарубежное издательство. Так началась борьба
семидесятилетнего человека с огромным государством.
Нет, он не был железным.
Не железный? Но...
Когда судьба Бухарина была уже предрешена, когда знакомые при встрече с ним
переходили на другую сторону улицы, Пастернак написал ему поддерживающее письмо, в
котором говорил: «Я не верю в вашу вину».
Когда Зощенко был для всех отщепенцем, «мерзавцем», «подонком», Пастернак открыто
называл его «милый Михаил Михалыч», пытаясь помочь чем мог.
А письмо Шаламову. А открыто, в разговорах: «Сталин - убийца», «Когда же кончится
раздолье подхалимам, которые ради своей выгоды готовы шагать по трупам?»
Это считали бравадой, рисовкой те, кто не знал его. Те, кто знал, понимали: это - его
естество, такое же, как дыханье. В нечеловеческую эпоху он продолжал жить по человеческим
законам, как будто ничего не произошло. Потому что лицемерить не мог.
Сам Сталин сказал о нем, как о юродивом: «Оставьте в покое этого небожителя» (как
узнают потом, разбирая архивы, на Пастернака был собран материал, достаточный для «десяти
лет без права переписки»).
10
Он всегда чувствовал неловкость, мучился оттого, что другие сидят, а он - на свободе, не
подозревая, как близко к краю пропасти подошел...
Свою Голгофу он обрел уже после смерти Сталина.
Из воспоминаний Анны Ахматовой.
Началось... Вызовы в ЦК, письма писателей с идеологическими обвинениями. Требования
забрать рукопись у итальянцев.
Ноябрь 1957 года. Роман вышел в свет в Италии. Через два года он был переведен на 24
языка! Борис был счастлив, мы - ждали взрыва...
Действительно - началось... 23 октября Шведская Академия словесности и языкознания
объявила о присуждении Пастернаку Нобелевской премии по литературе 1958 года. Борис
Леонидович тут же послал секретарю академии растроганную телеграмму: «Бесконечно
благодарен, тронут, горд, удивлен, смущен».
31 октября он пишет Хрущеву об отказе от премии...
Из документов:
Слайд 12
«Литературная газета», 25 октября 1958 г.:
«Пастернак... получил тридцать сребренников...
злобствующий литературный сноб... Воскресший
Иуда...»
Плакаты,
демонстрации
студентов
Литинститута: «Иуда - вон из СССР!»
«Нобель перевернулся бы в гробу, если б
узнал, кому пошли его денежки...»
«...Доктор Живаго - плевок в наш народ...»
«...Народ не знал Пастернака как писателя...
Он узнал его как предателя...»
«Есть
хорошая
русская
пословица:
«Собачьего нрава не изменишь!» Самое правильное
- убрать его из нашей страны поскорее».
Борис Пастернак. "Нобелевская премия" (исп. Борис Зверев).
Слайд 13
Я пропал, как зверь в загоне.
Где-то люди, воля, свет,
А за мною шум погони,
Мне наружу ходу нет.
Темный лес и берег пруда,
Ели сваленной бревно.
Путь отрезан отовсюду.
Будь что будет, всё равно.
Что же сделал я за пакость,
Я, убийца и злодей?
Я весь мир заставил плакать
Над красой земли моей.
Но и так, почти у гроба,
Верю я, придет пора –
Силу подлости и злобы
Одолеет дух добра.
11
От Пастернака требовали отречения, угрожая разрывом с родиной. Одно за другим он
подписал два письма о «добровольном» признании своих ошибок. До этого подумывал о
самоубийстве, после - стал спокоен. Шутил, смеялся. Говорят, так иногда ведут себя после
операции или шока, когда боль еще не подошла.
Из «Доктора Живаго» Бориса Пастернака.
От огромного большинства из нас требуют постоянного, в систему возведенного
криводушия. Нельзя без последствий для здоровья изо дня в день проявлять себя противно тому,
что думаешь.
А. Галич. "Памяти Б. Л. Пастернака" (читает автор).
На экране – короткие видеозаписи Бориса Пастернака.
Слайд 14
… Правление Литературного фонда СССР извещает о смерти
писателя, члена Литфонда Бориса Леонидовича Пастернака
последовавшей 30 мая сего года, на 71-м году жизни, после тяжелой
и продолжительной болезни, и выражает соболезнование семье
покойного.
Единственное появившееся в газетах, вернее, в
одной – "Литературной газете", сообщение о
смерти Б.Л.Пастернака.
Разобрали венки на веники,
На полчасика погрустнели…
Как гордимся мы, современники,
Что он умер в своей постели!
И терзали Шопена лабухи.
И торжественно шло прощанье…
Он не мылил петли в Елабуге
И с ума не сходил в Сучане!
Даже киевские "письмэнники"
На поминки его поспели!..
Как гордимся мы, современники,
Что он умер в своей постели!
И не то чтобы с чем-то за сорок.
Ровно семьдесят – возраст смертный,
И не просто какой-то пасынок,
Член Литфонда – усопший смертный!
Ах, осыпались лапы елочьи,
Отзвенели его метели…
До чего ж мы гордимся, сволочи,
Что он умер в своей постели!
"Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела".
Нет, никакая не свеча,
Горела люстра!
Очки на морде палача
Сверкали шустро!
А зал зевал, а зал скучал –
Мели Емеля!
Ведь не в тюрьму и не в Сучан,
Не к "высшей мере"!
И не к терновому венцу
Колесованьем,
А, как поленом по лицу,
Голосованьем!
И кто-то спьяну вопрошал:
"За что? Кого там?"
И кто-то жрал, и кто-то ржал
Над анекдотом…
12
Мы не забудем этот смех
И эту скуку!
Мы поименно вспомним всех,
Кто поднял руку!
"Гул затих. Я вышел на подмостки,
прислоняясь к дверному косяку…"
Вот и смолкла клевета и споры,
Словно взят у вечности отгул…
А над гробом встали мародеры,
И несут почетный…
Ка – ра - ул!
Из романа «Доктор Живаго» Бориса Пастернака.
Смерть не по нашей части. А вот вы сказали талант, это другое дело, это наше, это
открыто нам. А талант - в высшем широчайшем проявлении и есть дар жизни...
Борис Пастернак. "Снег идет" (исп. Сергей Никитин).
Слайд 15
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет
Снег идет, и всё в смятеньи,
Всё пускается в полет, Черный лестницы ступени,
Перекрестка поворот.
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чужака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься – и святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
Снег идет, густой-густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?
Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?
Снег идет, снег идет,
Снег идет, и всё в смятенью:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.
13
Литературные и музыкальные источники
1.
Виталий Коротич. «Поймите меня верно...» / Интервью с Ж. Пастернак // Огонек. 1988. №32.
2.
Галич А.А. Генеральная репетиция. – М.: Советский писатель, 1991.
3.
Конспекты уроков для учителя литературы. 11-й класс. Серебряный век русской поэзии /
Под ред. Л. Г. Максидоновой: В 2 ч. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1999.
4.
Марина Цветаева. Световой ливень // Литературная Россия, 9 октября 1987.
5.
Пастернак Б.Л. Сочинения: в 2 т. – Тула: Филин, 1993.
6.
Переписка Б.Л.Пастернака с В.Т.Шаламовым. М.: Худ. лит. 1990.
7.
Последняя встреча с братом. Рассказывает Жозефина Пастернак // Советская культура, 30
сентября 1989 г.
8.
http://3mp3.ru/
9.
http://nyuta86.narod.ru/music/sneg_idet.mp3
10. http://silence.ru/sound/motiv.mp3
11. http://users.rcn.com/nlevitina/_songs/nobelevskaya%20premia.mp3
12. http://webtest.philigon.ru/mp3/pasternak.mp3
13. http://www.bards.ru/
14. http://www.fplib.ru/literature/
15. http://www.imwerden.de/pasternak.html
16. http://www.nikolainoskov.ru/disco/audio/dishu_tishinoi/zimniaya_noch.mp3
17. http://www.rock-tribut.de/audio/pasternak_05_svidanie.mp3
18. http://www.russofile.ru/pasternak/
14