Краснодарская краевая детская библиотека имени братьев

Содержание
I. Благотворительный проект издательства «Розовый жираф»
II. Обзоры современной детской литературы
III. Современные детские писатели
IV. О книгах российских детских писателей
V. О книгах зарубежных детских писателей
VI. Список писателей, представленных в дайджесте
С.2
С.5
С. 12
С. 20
С. 28
С. 39
I. Благотворительный проект издательства «Розовый
жираф»
Рудишина Т. Нельзя не читать, нельзя не купить / Т. Рудишина //
Библиотека в школе. – 2010. – 1-15 декабря (№ 23). – С. 35 – 37.
Гонорар за эту статью прошу перечислить на счет фондов «Адвита»
и «Подари жизнь!» – эта фраза, которой должен заканчиваться текст,
появилась еще до написания рецензии. Узнав о существовании книжки
Иосифа Бродского «Баллада о маленьком буксире», вначале на сайте
издательства, а потом при встрече с создателями и волонтерами на книжном
фестивале, я уже всем хотела рассказывать, всех убеждать, что эту книжку
надо обязательно купить и привести еще покупателей, и еще. Чтобы было
собрано как можно больше средств в помощь детям, страдающим
онкологическими заболеваниями.
Информация с сайта издательства – www. pgbooks.ru:
«Баллада о маленьком буксире» – особенная книга. И дело не только
в том, что мы издаем редкое стихотворение Иосифа Бродского (которое к
тому же было первым его стихотворением, опубликованным в СССР, – в
1962 году в журнале «Костер»). И не только в том, что в оформлении
использованы рисунки детей. Дело в том, что абсолютно все, кто помогал
этому проекту осуществиться, стать книгой, которую можно держать в
руках, делали это бесплатно. Потому что проект этот –
благотворительный, в помощь детям с онкологическими заболеваниями.
Наследники Иосифа Бродского бесплатно передали «Розовому
жирафу» право на публикацию. Художник Екатерина Марголис бесплатно
сделала макет и иллюстрации, а также написала послесловие. Бюро
«Виртуальная галерея», наш постоянный партнер, бесплатно подготовила
книгу к печати в типографии. «Розовый жираф» купил бумагу, а московская
типография «Новости» бесплатно отпечатала тираж.
И теперь абсолютно все деньги, вырученные от продажи книги,
будут перечислены на счет фондов «Адвита» и «Подари жизнь!» – на
1
благотворительные программы помощи детям с онкологическими
заболеваниями.
Мы, сотрудники «Розового жирафа», и наши партнеры по созданию
этой книги решили, что пора объединить две очень важные вещи: выпуск
интересных, нужных детям книг и помощь детям, которым тяжело.
Мы решили создать книгу, которую нельзя не купить.
Нельзя не купить, потому что это Бродский для детей. И потому
что, покупая ее, ты наверняка знаешь, что помогаешь ребенку, который
очень нуждается в помощи. Конечно, мы надеемся, что выпуск книги
привлечет дополнительное внимание к деятельности фондов – и люди
продолжат им помогать, даже когда тираж будет распродан.
Мы надеемся, что в результате будет собрано 3 000 000 рублей.
Что еще необходимо сказать? Возраст читателей, которым
рекомендована книжка, – от 4 до 99 лет. Проще говоря, эта книжка для всех.
Ее макет работает на идею, концепцию издания. Эта книжка, объединяющая
взрослых и детей. Книжка, на которую обратит внимание ВЗРОСЛЫЙ,
чтобы купить, увидев на обложке имя «Иосиф Бродский». А потом с
интересом для себя узнает, что тунеядец Бродский в 1962 году писал
сценарий, ставший детским стихотворением. Эта книжка, которую следует
почитать вслух ребенку, следует рассмотреть в ней рисунки и коллажи,
рассказать, как и зачем была она сделана, почему, спустя полвека, «снялся с
якоря буксирчик» и уверенно плывет по Неве.
Трудяга буксирчик работает, он по-прежнему помогает большим
судам и рассказывает о себе:
Это – я
Мое имя – Антей.
Впрочем,
я – не античный герой.
Я – буксир.
Я работаю в этом порту.
Я работаю здесь.
Это мне по нутру.
Подо мною вода.
Надо мной небеса.
Между ними
буксирных дымков полоса.
Между ними
буксирных гудков голоса…
Повествование от первого лица. Вы услышали голос Поэта?
2
Один мой знакомый высоколобый интеллектуал, подержав в руках
«Балладу…», начал философствовать про Неву – Стикс и Буксир – Харона.
Мне жаль тебя, мой друг. Ты вправе вычитать в тексте все, что угодно.
Однако, не забывай, что знания умножают скорби. Книжка-то не про смерть,
а про жизнь. И вышла она в ДЕТСКОМ издательстве!
Вы боитесь, что ваш ребенок не поймет, испугается, если узнает, что
есть такое страшное заболевание? Вы – родители, вам, конечно, виднее. Но в
этой книжке есть самое главное, есть надежда – надежда на спасение, есть
попытка борьбы, есть вера в силы человека. Все врачи мира вам скажут, что
«онкология» отступает, сдается, если встретит веру, надежду и
сопротивление. На форзацах мелким кеглем имена, имена, имена ребят, кто
вместе с Екатериной Марголис рисовал эту книжку.
Екатерина Марголис написала «Эскиз к послесловию» – вольные
ассоциации взрослого по поводу детской книжки:
Баллада была изначально задумана как сценарий, но стала
стихотворением для детей. Буксир то и дело переплывает и во взрослые
стихи Бродского того же периода (после 1962 года), – прежде всего,
«Стансы городу», – о смерти, о посмертии, о городе, о буксире как воле к
жизни, к преодолению смерти, как о продолжении:
Все умолкнет вокруг.
Только черный буксир закричит
посредине реки,
исступленно борясь с темнотою,
и летящая ночь
эту бедную жизнь обручит
с красотою твоей
и с посмертной моей правотою.
… Почти дословно и метрически слышатся в «Балладе о маленьком
буксире» цитаты из других стихов того же времени. Например, из «Ни
страны, ни погоста…» (снова 1962 год):
И душа неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет под мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
– До свиданья, дружок.
(Ср.: «Словно где-то вдали, / собираясь в кружок, / говорят корабли:
/ – Добрый вечер, дружок»). Так в приветствии кораблей эхом отдается
3
прощание: «До свиданья, дружок». Поэтому хотелось, чтобы в
иллюстрациях был какой-то фрагмент питерской фотографии со снежком –
как зрительная рифма…
Конец книжки сделан как альбом со старыми фотографиями из
жизни буксира. Игра, коллаж из черно-белых морских фотографий, вполне
оправдана
биографией
поэта:
его
отец
был
фотографом,
фотокорреспондентом, и фотографии, в том числе морские, – это именно то,
что с детства окружало Бродского, об этом он писал в эссе «Полторы
комнаты». В «альбом» буксира вошла фотография Алексея Мелии: две
девочки идут, взявшись за руки по питерской набережной, а вдали в тумане
– буксир. Это прощание, снова из «Ни страны, ни погоста…»:
… словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
Непрожитых лет всегда много, но когда отпущено всего два, семь,
десять, восемнадцать… Современная медицина умеет многое, но не все.
Как бы мы жили, если бы нам было дано уложиться в эти цифры! А
мальчик, он же буксир, – это и Лева, и Дима, и другие, так рано ушедшие
дети, чьи рисунки вошли в эту книгу. Но это еще и тот послевоенный
советский мальчик, который пускает по Неве бумажные кораблики на
первой странице нашей книги. Мальчик, который мечтает о далеких
странах… В свое путешествие мальчик пустится сначала по поверхности
бумаги, потом его за это отправят в ссылку и в эмиграцию, и он будет
вынужден навсегда покинуть родной город. Вопреки высказанному в том
же 62-м году: «Да не будет дано умереть мне вдали от тебя», – умереть
ему случится совсем в другом месте.
Это эссе художницы было написано в Венеции.
На сайте мы узнали, что недавно «Баллада о маленьком буксире»
была отмечена дипломом конкурса «Искусство книги стран СНГ». Отлично.
Значит, о книге узнали! (Редакция ни на какой конкурс ее не отправляла).
Трудись, не сдавайся, «Антей» – маленький буксирчик, не
отправленный на металлолом, не сданный в макулатуру!
Гонорар за статью прошу перечислить на счет фондов «Адвита» и
«Подари жизнь!».
4
II. Обзоры детской литературы
Зельдина М. Должна оставаться надежда / Марина Зельдина //
Библиотека в школе. – 2010. – 16 – 31 октября (№ 20). – С. 24 – 26.
Так получилось, что издательство «Самокат» почти одновременно
выпустило две новые книги, объединенные одной общей, но не совсем
простой для детской литературы темой – о юности и старости, разных
поколениях и закате жизни. Сказать, что это книги о смерти, – было бы
неправильным упрощением. Нет, это размышления о жизни, в которую
смерть включена как неотъемлемое важное звено. Как говорить на эту тему
с ребенком? Сильвана Гандольфи и Анджела Нанетти ведут этот разговор
по-разному. Иначе и быть не может – позиция каждого человека
определяется его личным опытом. Нам же важно, что разговор получился
искренним и серьезным, а книги на эту тему, – жизнеутверждающими. Оба
автора летом побывали в Москве на книжном фестивале, так что у нас
появилась возможность опубликовать «двойной портрет».
Бабушка-черепаха
Книгу Сильваны Гандольфи «Альдабра. Черепаха, которая
любила Шекспира» (М.: Самокат, 2010. – 160 с.) можно назвать
философской сказкой. Это история дружбы бабушки Эи и ее внучки Элизы.
И история могла бы показаться вполне реальной, если бы не одно
удивительное обстоятельство – бабушка Эя постепенно превращается… в
черепаху.
Бабушка Эя особенная. Она знает наизусть все пьесы Шекспира и
часто разыгрывает их с Элизой. Именно Шекспир, когда бабушка станет
черепахой, поможет ей найти общий язык с внучкой.
Элиза очень любит бабушку Эю, но ей известно о непростых
отношениях мамы и бабушки. Девочка видит, как Эя стареет, слабеет, ее
покидают силы, происходят странные перемены, которые пугают Элизу, но
ее любовь настолько сильна, что она принимает бабушку в новом обличии.
Бабушка и внучка очень любят гулять вместе, но прохожие пугаются
нового облика Эи, поэтому Элизе приходится проводить все время в саду у
дома. «Пожилой человек выходит за рамки социальной жизни, – говорит
Сильвана Гандольфи, – и это неправильно».
Бабушке Эе за восемьдесят, но по-черепашьим меркам она совсем
еще девочка, значит, она еще долго проживет рядом с внучкой. Однако жить
среди людей черепахе сложно, и Элиза готова на все, чтобы бабушка была
счастлива, даже на разлуку.
5
Дети часто ставят взрослых в тупик своими вопросами. Почему люди
стареют? Почему мама не разговаривает с бабушкой? Почему любимый
человек должен умереть?
Сильвана Гандольфи пробует ответить на эти вопросы. Люди
стареют потому, что это естественный процесс, переход в новое состояние.
Мама не разговаривает с бабушкой, потому что боится перемен, которые с
той происходят. Но любимый человек не умирает, он просто становится
другим.
Книга написана простым, понятным языком, а иллюстрации Е.
Андреевой помогают представить атмосферу Венеции. Очень интересное
решение предложил читателям «Самокат»: быстро-быстро листая книгу,
можно посмотреть самодельный мультфильм о том, как бабушка
превращается в черепаху.
Сильвана Гандольфи признается, что в своих книгах не хочет
поучать и объяснять что-либо. Ее главная задача – развлекать. Но можно ли
развлечь философской сказкой? Эта книга вызвала бурное обсуждение среди
взрослых. Читатели-родители искали объяснение всему, что происходило в
книге. Вопрос в том, нужны ли детям эти объяснения? Главное, что они
могут узнать из «Альдабры…», – это то, что дорогой человек всегда будет
рядом, в душе и в сердце, если его очень любить; что странное – не всегда
плохое, а мама бывает несправедлива не потому, что хочет обидеть – просто
взрослые тоже не все понимают.
Однако эта книга будет интересна и взрослым. Может быть, они
тоже поверят в то, что их близкие превратились в больших красивых
черепах и уплыли далеко-далеко, в прекрасную лагуну.
По мнению писательницы, в детских книжках необязательно должен
быть хороший конец. «Конец может быть и печальным, но всегда должна
оставаться надежда».
Сильвана Гандольфи начала свою карьеру с романов и радиопьес для
взрослых, но известность ей принесли именно книги для детей.
Писательница представила книгу «Альдабра. Черепаха, которая
любила Шекспира» на пятом открытом книжном фестивале в Москве, где
ответила на вопросы читателей.
– Писать для детей проще, чем для взрослых или наоборот?
– Мне нравится писать для детей. Главное для них – это мир
фантазии. Мне очень нравятся книги, которые говорят о детях, но
написаны для взрослых.
6
– В Вашей последней книге «Альдабра. Черепаха, которая любила
Шекспира» происходит смешение ирреального и реального. Во всех Ваших
книгах так?
– Всегда есть небольшой воображаемый факт, который входит в
реальность. Что-то такое фантастическое… Кроме моей последней книги,
которая сейчас выйдет. Вот она целиком реальная.
– Ваш читатель – кто он?
– Когда я думаю о своих читателях, то представляю, конечно,
итальянских детей, потому что я их знаю. Я часто с ними встречаюсь.
Это обычно дети в возрасте от 8 до 10 лет, и от 12 до 13. Они мне задают
вопросы, я отвечаю… Поэтому мне очень трудно думать о том, что есть
японские дети, русские дети, которые читают мои книги…
– У Вас есть мечта?
– Конечно. Я мечтаю написать книгу, которую читали бы люди
многих поколений. И еще отправиться в Антарктиду, чтобы потом
написать о ней.
Дедушка-вишня
Анджела Нанетти рассказывает о жизни обычной итальянской семьи.
[Нанетти А. Мой дедушка был вишней / А. Нанетти; пер. с ит. А.
Красильщик. – М. : Самокат, 2010. – 128 с.] «Когда мне исполнилось
четыре года, у меня было два дедушки и две бабушки. Одни жили в деревне,
другие – в городе».
Бабушки и дедушки «воюют» за внука, родители пытаются
разобраться в себе, а маленький мальчик Тонино рассказывает обо всем
этом.
Однажды дедушка Оттавиано (который жил в деревне) посадил
вишню. Он назвал ее Феличе, что по-итальянски означает «счастливая».
Вишня росла вместе с мамой и была символом семьи. «Если дедушка не был
занят на огороде или с курами, он сажал меня на шею и с невероятной
ловкостью, как обезьяна со своим детенышем, карабкался на вишню. Мама
знала, что с дедушкой спорить бесполезно. Тогда бабушка еще чувствовала
себя хорошо. Потом дедушка стал уже не тот, что раньше».
Маленький Тонино очень переживал из-за смерти бабушки. Он никак
не мог понять, почему она «уехала» и не попрощалась с ним. Оказалось, что
«умереть – значит совершить длинное путешествие на небо без самолета
и что там нет места ни для гусей, ни для детей». Но это объяснение не
помогло Тонино понять случившееся. Тогда дедушка Оттавиано рассказал,
что бабушка оставляет вместо себя гусыню Альфонсину, свою любимицу.
7
Дедушка часто сидел под Феличе вместе с Альфонсиной. Там он научил
Тонино слушать, как дышит вишня.
Однажды отец Тонино сломал ногу, и маме нужно было ухаживать за
ним, так что дедушка и мальчик много дней провели вместе. За это время
они испытали множество маленьких удовольствий: ели гоголь-моголь
(«гораздо вкуснее фруктового пирога бабушки Антониэтты и всех маминых
шоколадных пудингов»), каждый вечер ездили за яйцами, причем совсем не
расстраивались, если одно из них случайно разбивалось («Дедушка очень
веселился. Тогда я вспомнил, как однажды у меня упала корзинка с яйцами, а
мама, вместо того, чтобы засмеяться, отвесила мне пощечину»).
Каждый день дедушка и мальчик ходили слушать, как дышит вишня.
В их представлении она была живым существом: угощала ягодами, помогала
им залезть на нее. Только вот дедушка все чаще садился под вишню в
бабушкино кресло и закрывал глаза. «Но я знал, что это все равно как если
бы он меня видел».
И вот в сердце дедушки Оттавиано «появилась заноза». Он стал
спрашивать внука, кем бы он, дедушка, мог стать? Вот бабушка
превратилась же в Альфонсину! Тонино не сомневался: «Вишней». Но мама
считала, что все эти превращения – глупая выдумка. Однако Тонино помнил
то, чему научил его дедушка: «Ты не умираешь, пока тебя кто-то любит…
Если человека, который умер, не видно, значит, он в кого-то превращается.
А если он в кого-то превращается, то, конечно, выбирает кого-то, кто ему
раньше очень нравился».
Однажды дедушка спасал вишню от холода и заболел. К тому же
муниципалитет решил забрать землю, на которой росла Феличе. Заноза в
сердце дедушки болела все сильнее.
Тонино приносил дедушке ягоды с Феличе и рассказывал о том,
какой она была в цвету. Мальчик залез на вишню высоко-высоко и не
позволил ее спилить. Дерево объединило маму и папу – они приехали в
дедушкин дом и передумали разводиться. Тонино пошел учиться в
деревенскую школу.
Однажды мальчику приснился сон, он увидел, как Оттавиано качался
на самой высокой ветке дерева и бросал вверх ягоды. «Я здесь, Тонино, я
здесь, с тобой», – сказал он. Дедушка стал вишней.
Книгу Анджелы Нанетти нельзя отнести ни к совсем детским, ни к
совсем взрослым. Писательница называет себя автором для детей и «новых
взрослых». Современные дети утратили естественную свободу, считает она.
Они слишком задавлены напряженным ритмом современной жизни, не
знают, что такое тишина, и поэтому боятся ее.
8
Книга Нанетти учит мыслить не штампами, любить своих близких,
верить им и чувствовать дыхание деревьев – ведь шептать может не только
вишня.
Ключарева Н. Сколько весит солнцепек?: детям нужны книги о
счастье и для счастья. И современные финские писатели это понимают /
Наталья Ключарева // Первое сентября. – 2010. – 28 августа (№ 16). – С.
20.
Было лето беззаботное – отдыхали, как умели, но вот пришла пора
учиться. Даже тем, кого в детский сад собирают, напоминают: все, дружок,
«теперь ты в армии». Словно воспитание и учеба если не мука смертная, то
уж точно штука неприятная, противоестественная. Как бы предполагается,
что сам по себе ребенок ни думать, ни читать не станет, его надо понуждать.
Желательно помягче, потому нарасхват идут книги, где описаны приемы
косвенного принуждения детей. То есть не кричать, например: «Немедленно
садись за уроки!», а действовать тоньше: «Не мог бы ты взяться за уроки
прямо сейчас?». Как правило, это переводные книги, написанные
американскими психологами; как правило, они учат манипуляции и, как
правило, очень нравятся родителям: «Я пробовала – сразу получилось». Что
получилось? Ребенок выполнил требование? Вам кажется, что наконец-то
начал вырабатываться нужный рефлекс? Вы дрессировщик? Нет, вы – мама,
вы – отец – самые близкие и важные для ребенка люди. И воспитываете вы
его не какими-то приемчиками, а всем своим существом. Глубиной
собственной личности. И тут хочется поговорить о совсем другом чтении
для родителей – о художественных книгах, написанных о детях, для детей.
Такое чтение внесет в детско-взрослые отношения свежесть доверия, снимет
непонимание, напомнит о собственном детстве. Сделает мудрее, а значит,
точнее в своих мыслях и поступках и действиях по поводу ребенка. Правда,
бывает трудно найти среди множества детских книг хорошую. Но смотрите
сами. В последнее время на книжных полках появилось много отличных
книг зарубежных писателей. Да, их имена порой труднопроизносимы и
ничего нам не говорят – но привыкли же мы выговаривать «Астрид
Линдгрен». Да, детские ситуации, описанные в них, могут показаться
неактуальными для наших детей – но давайте не будем запирать
воображение ребенка в рамки собственного разумения. Ведь учеба и
развитие тогда и становятся понуждением, когда из них уходит фантазия и
воображение. Когда нет творчества, а только памятки и советы. Так что –
почитаем?
9
«В одежде человека»
Это серьезная и грустная книга Леены Крун о птице, которая
захотела стать человеком. В большом городе встречаются два одиноких
существа – мальчик Эмиль, после развода родителей переехавший сюда из
деревни, и странный господин Хурулайнен, в котором дети с первого
взгляда безошибочно узнают пеликана. А взрослые – нет, так как птица
одета в элегантный костюм, и этого им достаточно, чтобы считать ее
человеком.
По просьбе господина Хурулайнена Эмиль учит его читать и писать,
а в перерывах между уроками птица рассказывает мальчику истории своей
жизни. Фантастический сюжет переходит в мудрое и полное печали
повествование о становлении человека, о том, что значит быть человеком и
чем мы отличаемся от остальных существ.
Путь очеловечивания пеликана начинается, как ни странно, с
ситуации, в которой человеческий род проявляет себя не с лучшей стороны.
Из-за загрязнения природы стае становится негде жить и нечем питаться.
Пеликан завидует людям: «Они сильнее нас, и я тоже хочу быть таким же».
Он начинает учить человеческий язык, и мир преобразился,
рассыпался на части и возродился вновь. Потом случайно попадает в оперу,
на «Волшебную флейту», и у него, казалось, «вырастали новые крылья,
шире и легче тех, что были раньше».
Он научился ценить то, что сделано, продумано и выстроено.
Но, живя среди людей, пеликан, взявший себе имя господин
Хурулайнен, постепенно узнает, чем человек платит за комфорт,
безопасность и ту силу, которой он позавидовал. Человек не свободен,
пространство его жизни сильно ограничено, и чтобы как-то спастись от этой
тесноты, он постоянно стремится к иллюзии и обману. «Людям не хватает
той реальности, которую они видят. Им недостаточно одного мира, и
поэтому они выдумывают себе все новые и новые измерения», – рассуждает
пеликан, впервые побывавший в кино.
Самое главное ограничение человеческой природы – это осознание
времени, а значит – подчиненность смерти. «Животное бессмертно, потому
что не знает, что умрет. Только человек смертен», – говорит господин
Хурулайнен мальчику Эмилю.
Пеликан, усомнившийся в человеческой природе, решает на себе
проверить, милосердны люди или жестоки. И делает так, чтобы соседи
узнали, кто он на самом деле. Пеликана хватают и отводят в зоопарк. Ночью
Эмиль помогает ему бежать, и птица возвращается обратно в стаю, навсегда
забывая человеческую жизнь, отказываясь от музыки и речи, становясь
опять свободным бессмертным.
10
«Но прежде чем Эмиль ушел, он услышал позади крик, заставивший
его замереть на месте. Хрипящий гортанный звук, исходивший из самого
сердца самой горькой тоски. Ярость утерянных возможностей. Плач по
человеческой жизни, цена которой оказалась такой невероятно высокой».
«Элла в первом классе»
Писатель Тимо Парвела считает, что юмор – лучшее средство для
объединения взрослых и детей, и старается писать такие книги, над
которыми можно от души посмеяться всей семьей. В Финляндии серия об
Элле вот уже много лет входит в список самых читаемых детских книг. В
России книга тоже попала в десятку лучших детских книг.
А дело в том, что писатель много лет проработал в начальной школе,
его жена Рея тоже учительница. И все истории об Элле и ее одноклассниках
– чистая правда. Тем более, что рассказаны они от лица героини.
Учитель женится на учительнице из параллельного класса, но дело
поворачивается так, что благодаря детям он уезжает в свадебное
путешествие с саквояжем, наполненным комиксами. Учитель, заменяющий
того, который уехал в свадебное путешествие, хватается за голову от
спонтанных реплик, которые подают дети в кукольном спектакле про
Красную Шапочку. И далее – жизнь, полная приключений и розыгрышей. И
каждый раз дети недоумевают: почему это учитель так нервничает? «Ведь
нам было так весело».
«Сокровища лесных эльфов»
Писать о книге Рееты Ниемеля – все равно, что заниматься
пересказом стихов. В этих маленьких сказках каждое слово стоит на своем
месте, и все попытки найти для них еще какие-нибудь слова ничего не дают,
лишь разрушают очарованье. «Сокровища лесных эльфов» – настолько
хрупкая книга, что, читая ее, с особой осторожностью перелистываешь
страницы, будто это не бумага, а тонкие пластинки льда. И после прочтения
долго еще пребываешь в состоянии бережной чуткости, когда весь мир, как
в стихотворении Кибирова, кажется елочным шаром, лежащим в ладони.
«Сокровища лесных эльфов» – книга для чтения тихим голосом, в
сумерки, когда время перестает течь. Книга-колыбельная, нежная, как
плюшевый плед, и немного печальная, как шум ночного ветра. В ней есть
печаль взросления, печаль памяти, печаль неизбежного расставания. Печаль
взрослого, задумавшегося у детской кроватки.
А еще «Сокровища лесных эльфов» – книга о счастье и для счастья.
Хотя это слово, кажется, тут ни разу не произнесено вслух. Но все
11
волшебные истории Рееты Ниемеля рассказаны с улыбкой, а порой слышно,
как у автора перехватывает дыхание – от полноты жизни. «Рай, рай, рай», –
тихо напеваю я Андерсу на ухо, всхлипывая и смеясь от радости. Андерс
тут же подхватывает мою мелодию. Андерс не знает, что по ночам рояль
опять подымается в воздух и уносит меня за тысячу сонных морей. В то
место, где растут синие лютики и серебряные вишневые деревья».
Сказки из книги «Сокровища эльфов» не имеют ни начала, ни конца.
В них нет привычного сюжета. Поначалу даже кажется, будто в них вообще
ничего не происходит. Но это не так. Просто все события здесь совсем
другого масштаба и другой природы. Про них даже нельзя сказать, что они
случаются. Они просто есть, раз и навсегда. Как бусины воздуха в янтаре.
Лесные эльфы в резиновых сапожках едят на ужин красные и синие
грибы. Овечки, которых считает засыпающий ребенок, лазят по деревьям и
соревнуются, кто дальше бросит сапог. На рынке можно купить килограмм
солнцепека в бумажном пакете. Велосипед по имени Ржавый каждое утро
делает зарядку, скрипя рулем, а по вторникам смотрит, как падают листья.
Донна Ворона красит яйца перед тем, как их высиживать. А собака Вуу Дуу
по вечерам играет на саксофоне и отбивает такт хвостом, поднимая тучи
пыли.
Иногда в калейдоскопе сказочных образов мелькает и кусочек
реальности, проблескивает стеклышко детской вечности. Вот мама стоит у
ворот катка и не дает темноте проскользнуть на лед. Вот папа опускает
голову под воду и кричит рыбам: «Эге-гей!». Потом папа уезжает к
Северному полюсу на большом ледоколе. Но он сразу вернется назад, как
только дочка найдет первый цветок мать-и-мачехи.
III. Современные детские писатели
[Как известно, новое – это хорошо забытое старое. Поэтому мы
включили в этот раздел информацию об Александре Шарове, которого мы и
наши читатели любили в 70-х годах XX столетия. Книги его будут
переиздаваться, и мы решили о нем напомнить]
Амонд Дэвид (р. 1951 г.)
(Мяэотс О. Пространство для мечты / Ольга Мяэотс //
Библиотека в школе. – 2010. – 1 – 15 августа (№ 15). – С. 38 – 39.)
В заключении международного жюри, присудившего в 2010 году
английскому писателю Дэвиду Амонду медаль Ханса Кристиана Андерсена,
отмечается, что Амонд «умеет пробудить фантазию юных читателей и
увлечь их чтением», и что не менее важно, «учит их думать
12
самостоятельно», причем то, о чем он пишет, «интересно читателям любого
возраста». А еще Амонд обладает «уникальным голосом, его язык
отличается богатством и сложностью». Что же за человек кроется за этим
официальным портретом?
Английские критики часто называют Дэвида Амонда создателем
жанра магического реализма, но сам писатель считает себя реалистом, а
присутствующее в его книгах волшебство называет «повседневным».
Действительно, в повестях Амонда мы не найдем ни волшебных палочек, ни
самих волшебников и магов, как, например, в книгах Джоан Ролинг.
«Я убежден, что мои книги реалистичные. Это совсем не фэнтези, –
утверждает Амонд, – их действие разворачивается в реальном мире, я даже
могу показать вам те места, где все происходило – они существуют на самом
деле.
Но мне хотелось показать, каким необычным может быть мир.
Особенно детям. Мы часто даем им весьма механистические представления
о мире и этим, мне кажется, подрезаем крылья их фантазии. Я же пытаюсь
раздвинуть горизонты, исследовать неизведанные территории».
Герои его книг часто оказываются в сложных и даже опасных
ситуациях. Взрослые в тревоге: а не ранит ли это детские души? «Нет, –
считает писатель. – Дети должны знать, что дом где-то рядом, но когда они
отправляются на поиски приключений, им хочется думать, что они ушли
далеко-далеко. Мне кажется, мы, взрослые, часто пытаемся ограничить
детей, не отпускаем их в самостоятельное странствие. Мы так боимся, что
дети испугаются или что им станет скучно. Особенно – что им станет
скучно! Вот и предлагаем одно полезное занятие, потом другое полезное
занятие – еще и еще, чтобы только держать их под контролем. А детям
нужно пространство для мечты».
Признание пришло к Дэвиду Амонду не сразу. Но первая же повесть
для детей «Скеллиг» [Амонд Д. Скеллиг / Д. Амонд; пер. с англ. О.
Варшавер. – М.: Иностранка, 2004. – 224 с.] – о том, как дети нашли в гараже
ангела, настоящего, и спасли его – принесла автору успех. И еще какой – все
самые крупные премии Великобритании! С тех пор каждая новая книга
писателя встречается как долгожданная. И все же, Амонд не склонен всерьез
обсуждать собственную славу: «Я так долго шел к успеху, что теперь твердо
знаю: самое главное – это новая книга».
Дэвид Амонд получает тысячи писем от читателей, их интересует все
– от «творческого процесса» до любимых блюд любимого автора. Мы
публикуем автобиографию писателя, составленную в ответ на
13
многочисленные просьбы рассказать о себе, а также, некоторые из его
ответов на вопросы юных читателей.
Биография Амонда
Я родился в Ньюкасле, рос в большой католической семье в городке
Феллинг-на-Тайне. У меня четыре сестры, брат и много родственников в
округе. Когда-то Феллинг был шахтерским городком, но на моей памяти все
шахты были уже закрыты. Вдоль реки у подножья города были выстроены
склады и верфи. На высоком берегу была пустошь, мы дали ей название
«Вересковые холмы». Я любил там играть в футбол, а еще жить в палатках с
друзьями, или работать с дедом на его участке.
Мне нравилось ходить в местную библиотеку, я мечтал однажды
увидеть свою книгу на ее полках. Я всегда знал, что хочу быть писателем. У
одного моего дяди была маленькая ситценабивная фабрика. Мама
рассказывала, что она часто приносила меня туда совсем маленького, я
смеялся и показывал на отпечатанные ситцы, которые появлялись из
крутящихся станков – возможно, я начал влюбляться в печатание, когда мне
было всего несколько месяцев.
Начальные школы я посещал в Феллинге и в Сандерлэнде – обе мне
понравились. В среднюю школу ходил в Хэбберне, ее и невзлюбил. К
удивлению нескольких учителей и особенно директора школы я поступил в
университет в Восточной Англии и занимался английской и американской
литературой. Пока учился, подрабатывал швейцаром в отеле, почтальоном и
чернорабочим. Я готовился стать школьным учителем. Мне казалось, что
это самая подходящая работа для писателя: укороченный рабочий день,
продолжительные каникулы – можно ли желать лучшего? Я проработал пять
лет в начальной школе в Гэйтшиде.
Там я написал свои первые короткие рассказы, их напечатали в
небольших журналах. Чтобы продолжить писать, мне нужно было больше
времени, я уволился и отправился жить в коммуну, которая располагалась в
ветхом особняке красивейшей части Норфолка. Полтора года я жил на
несколько сотен фунтов и написал там свои первые приличные рассказы.
Когда остался без денег, я занялся написанием брошюр по обучению
взрослых грамотности. Это привело меня к преподаванию в школе для
детей, которым нелегко дается учеба.
С 1987 по 1993 гг. я был редактором литературного журнала
«Панург». Моя первая книга «Скеллиг» была издана в 1998 году. Временами
мне казалось, что она как бы пишется сама. Словно эта история долго-долго
ждала, чтобы ее рассказали. После «Скеллига» я написал еще несколько
детских романов: «Пустошь Кита», «Небесные глаза», «Пожиратель огня»,
14
«Глина»; и сборник рассказов «Считая звезды», в основу которых легли
воспоминания детства. Моя первая книжка-картинка «Кейт, кошка и луна»,
которую иллюстрировал замечательный Стефан Ламберт, вышла в 2004
году. А еще я пишу для театра. Моя первая детская пьеса «Дикая девочка,
дикий мальчик» объехала Великобританию в 2001 году. Сценическая версия
«Скеллиг» была поставлена в театре в 2003. Премьера пьесы «Небесные
глаза» состоялась в Эдинбурге в рамках фестиваля в 2005 году.
Ответы на вопросы детей
Что вас больше всего привлекло в писательской работе?
Это здорово – включать воображение и видеть, как история
становится реальностью. Очень приятно заниматься тем, что ты любишь и
получать за это деньги.
Почему вы пишите именно для детей?
Так получилось. Какое-то время я писал для взрослых и вот
обнаружил, что сочиняю детскую сказку «Скеллиг». Было чудесно писать
для читателей с таким гибким сознанием, для тех, кто готов рассмотреть
любые возможности. Я почувствовал, что состоялся как писатель.
Когда и где вы пишете?
В моем кабинете, на чердаке нашего дома. Когда я дома, я пишу
каждый день, кроме выходных. В настоящее время я очень много пишу в
поездах.
Ваша лучшая черта?
Терпение.
Ваша худшая черта?
Неряшливость.
Ваш любимый урок в школе?
Кулинария.
Ваша любимая еда?
Свежие сардины, паста, чеснок, перец чили.
Как вы отдыхаете?
Гуляю, читаю, вырубаюсь перед телеком, сажаю деревья и
подстригаю траву в нашем большом саду, занимаюсь греблей в ледяном
Северном море с моей супругой и нашей семилетней дочерью, путешествую.
Ваши амбиции?
Продолжать писать и совершенствоваться как писатель. Побывать в
космосе.
15
Драгунская Ксения Викторовна (р. 1965 г.)
(Россинская С. Адресовано детям / С. В. Россинская // Мир
библиографии. – 2010. – № 3. – С. 67 – 69.)
В сборнике «Целоваться запрещено» (М.: Астрель: АСТ, 2009. – 350
с.) собраны самые веселые и озорные рассказы Ксении Драгунской, а также
ее самые популярные пьесы для детей и взрослых.
О чем они? О приключениях мальчиков и девочек в школе и дома.
Я не читала в детстве рассказов и пьес Ксении Драгунской. Не
потому, что их нельзя было достать. А потому что тогда Ксения Драгунская
была примерно в моем возрасте и написать их не могла. Но я читала книги
ее папы, Виктора Драгунского, благодаря которым я научилась читать.
Ксения была одним из самых знаменитых младенцев своего времени,
потому что в одном рассказе ее отца было написано, как Денису «вручается
живая, свежая сестренка Ксения». Вот это она и была.
Потом девочка как-то росла и развивалась, а в восемь лет
организовала тайное общество «Всемальдур» (сокращение от любимой
фразы: «Все мальчишки – дураки»), у которого был штаб и тайна. Тайны
делились на те, которые мальчишкам можно выдать под пыткой, и те,
настоящие, которые нельзя. Поскольку все мальчишки – дураки, то они
всегда удовлетворялись ненастоящими и прекращали пытку. Так что Ксения
благополучно дожила до десятого класса, выпустилась из школы и
поступила в Институт кинематографии, на сценарный факультет. По ее
сценариям поставлен целый фильм с жизнерадостным названием «Я вам
больше не верю».
В свободное от придумывания сценариев время Ксения Драгунская
написала 30 с лишним пьес, которые идут в 15 театрах. Получается в
среднем две пьесы на театр. Но это не так. На самом деле примерно
половина пьес писательницы еще не поставлена. Пьесу с названием
«Ощущение бороды, или Загадка таинственного секрета», не говоря уже про
«Секрет русского камамбера, который утрачен навсегда-навсегда» может
поставить не каждый человек, а посмотреть – тем более. Надо быть умным,
добрым, сострадательным, сентиментальным, ядовитым. Такой набор
качеств встречается очень редко, и это еще большое счастье, что хотя бы
половина пьес Драгунской поставлена, и их успешно играют.
В свободное от пьес время Ксения написала несколько десятков
рассказов и повестей. А о своей карьере высказалась исчерпывающе:
«Сначала мои сценарии были недостаточно бодрые, в перестройку –
недостаточно кровавые, а потом – недостаточно тупые. Так что я тот
самый лишний человек и есть».
16
Вердикт библиотекаря
Если это так, то все хорошее на свете произведено лишними людьми,
творчество которых всегда недостаточно бодро, тупо и кроваво.
Ксения Драгунская пишет про тот детский возраст, в котором
пребывает до сих пор. Это отнюдь не означает, что она поныне обладает
набором отвратительных детских качеств вроде капризности, лености,
драчливости или канючливости.
Это значит лишь то, что она так и не обзавелась набором
отвратительных взрослых качеств вроде скучности, назидательности,
брюзгливости и унылости.
Кроме того, у Драгунской есть уникальная способность выдумывать
несуществующих существ, как то: рыжие летучие сосиски или Ксюндра с
ксятками.
Дети, которые в правильном возрасте прочитали рассказы
Драгунской, растут здоровыми, веселыми, социально активными. Они
хорошо засыпают и своевременно просыпаются. Не доставляют родителям
никаких хлопот и вообще.
Дети, которые не читали книг Ксении Драгунской, растут вялыми,
сонными, безынициативными, агрессивными и нелюбопытными. Они едят
снег и дразнятся. А еще постоянно целуются, не зная, что это запрещено.
Ничего хорошего из этого не получится.
Игнатова Анна Сергеевна (р. 1973 г.)
(Мяэотс О. Поэт в рюкзаком за плечами / Ольга Мяэотс //
Библиотека в школе. – 2010. – 1 – 15 октября (№ 19). – С. 26 – 28.)
По ночам гудит вдали электричка –
Мне же слышится слонов перекличка.
А вот если бы поехал я в Дели,
Там слонов бы услыхал в самом деле.
Засыпая под слонов перекличку,
Я бы нашу вспоминал электричку…
Что такое поэтический взгляд на мир? Наверное, это способность
увидеть все по-своему – своими глазами, а если поэт может силой фантазии
и таланта преобразить электричку в стадо слонов или сто раз виденный
городской троллейбус – в кита, чтобы потом почувствовать зов дальних
17
стран и тоску по неизведанному, то мы, читатели, можем радоваться: поэт
это явно детский – редкая птица!
Именно такова Анна Игнатова. Совсем недавно у нее вышла первая
книжка (Игнатова А. О слонах, троллейбусах и принцах / А. Игнатова. – М.:
Оникс, 2010. – 96 с.), убеждена – не последняя. Залогом тому – «творческий
потенциал» и профессиональная хватка поэта: умение владеть словом,
ритмом и игровым началом стиха. А еще – богатый личный опыт и
прекрасное чувство юмора.
Анна Игнатова написала уже немало – и в стихах, и в прозе. И,
конечно, очень хочется, чтобы все это радовало не только узкий круг друзей
и знакомых, но и широкий круг читателей. Мечта? Ну нет!
Не вечно ж Мечтой оставаться,
Когда-нибудь надо сбываться!
Команда «Острова сокровищ» желает Анне попутного ветра, семь
футов под килем и, конечно, удачи!
Анна Игнатова о себе
Пишу стихи для детей. Живу в Санкт-Петербурге. А родилась в
Ленинграде, потому что тогда был 1973 год. И при заполнении анкет
испытываю неудобство, называя один и тот же город по-разному. Может
быть, поэтому ужасно не люблю заполнять анкеты.
А люблю комедии, юмористические рассказы, карикатуры,
эпиграммы, каламбуры и вообще все, что связано с юмором. Только все это
должно быть хорошего качества, иначе не люблю.
Люблю путешествовать. Но не одна, а с семьей и друзьями. Мой
отец, сын, муж и я – все мы очень любим путешествовать. Мой сын в свои
тринадцать лет где только не побывал! В четыре года он уже бороздил
шведское побережье Балтийского моря на каяке, полностью доверяя волнам
и маме. Велопоходы по Финляндии, Карпатам, Крыму – обычная тема его
сочинений «Как я провел каникулы». Горные лыжи, беговые лыжи,
скалолазные обвязки, байдарки и прочий
спортивно-туристический
инвентарь загромождает полторы лоджии, а пол-лоджии отвоевал себе наш
дедушка под грибные и ягодные запасы. Кот Тишка смотрит на эту суету
снисходительно. Лишь бы его в байдарку не сажали! Эти могут…
В детстве я хотела стать сначала актрисой. Потом хотела лепить
пластилиновые мультфильмы. А стала учительницей русского языка и
литературы. Но леплю по-прежнему. А значит, не теряю надежды! Вдруг
придет кто-нибудь из киностудии ко мне в гости, увидит мои пластилиновые
игрушки и скажет: «Быстро идите к нам на киностудию лепить мультики!»,
и я пойду. Но учить русскому языку буду по-прежнему.
18
Мой любимый цвет… Обожаю цвета фруктов! Я очень люблю, когда
говорят не просто «розовая кофточка», а «персиковая кофточка», не
«желтые брюки», а «апельсиновые брюки»! Малиновый бант, вишневая
машина! Глаза цвета смородины!
Любимых книг в детстве было много. Книги про индейцев ставились
на первое место. Особенно ценились такие книги, где было много индейских
слов. Мы с братом хотели выучить индейский язык по рассказам об
индейцах.
Быть детским писателем – это писать такие книги, которые будут
читать дети. Сами. А очень хороший детский писатель пишет для детей
такие книги, которые ребенок кладет под подушку. Потому что читает
допоздна.
Летняя версия
Здравствуй, поле, здравствуй,
речка!
Здравствуй, дача дедова!
Принимайте человечка
Городского, бледного!
Здравствуй, пыльная дорога
От села до хутора!
Поживу-ка я немного
В доме без компьютера!
Буду трескать чебуреки
Свежие, горячие!
Буду слушать саундтреки
Птичье-лягушачие!
Ждать Катюшу у сосны,
Где ручей сужается,
И смотреть, как диск луны
В небе загружается…
Буду нежится на пляже –
Золотом песочке!
Не узнает мама даже
Своего сыночка!
19
Стану цвета шоколада,
Круче Принца Персии!
Сохраниться только надо
В деревенской версии…
Шаров Александр Израильевич (1909-1984 гг.)
(Богатырева Н. Забытый сказочник / Наталья Богатырева //
Читаем вместе. – 2010. – № 11. – С. 36.)
«В некотором царстве, в некотором государстве, в городе,
окруженном дремучим лесом, жил-был Студент. Днем он, как все
студенты, читал книги в библиотеке, слушал в университете лекции и
ходил обедать в университетскую столовку. А по ночам, в тот Тайный час,
когда не видно ни зги, и все на свете спят, в этот самый час, который
никто на свете не видел, Студент вставал и принимался за свою ночную
работу так весело и старательно, будто совсем не устал за долгий день в
университете… Он был просто-напросто звездным пастухом».
Вот так, с первых строк, пленяют сказки Александра Шарова.
Волшебство и знакомая до боли реальность. То ли детство, то ли красивый
добрый сон. Конечно, это было в детстве. В соседнем дворе жил
веснушчатый пятиклассник Сашка по прозвищу Кукушонок, к которому из
леса в гости приходил настоящий Заяц. А на крыше самого обыкновенного
шестиэтажного дома возвышалась таинственная башня, которую не видел
никто, но в которой жил симпатичный и добрый Студент, по ночам
летающий над городом и зовущий звезды подкрепиться пшеном и принять
ванну ключевой воды. И город вроде бы обычный, правда, с причудливой
смесью современного мегаполиса и средневекового сказочного королевства.
А вплотную к городу подходит лес – эта таинственная граница между
реальным и волшебным миром. Там, за лесом, зловещее Золотое царство,
куда отправляется Сашка, чтобы стать снова видимым. Там, посреди
Черного бора, тысячу лет жил колдун Людоед Людоедович, который нынче
перебрался в город и воспитывает дочек. Те с отличием закончили
ведьминскую гимназию, особенно успевали по «профилирующим
предметам»:
«элементарное
людоедство»,
«летание
на
метле»,
«превращение» (заметьте, сказка написана в те годы, когда мамы Гарри
Поттера еще не было на свете!). Одна из дочек, Изабелла Людоедовна, даже
стала директрисой школы – обычной, средней. Вот так и живут среди
горожан ведьмы и людоеды, вполне социализированные. Ну, отравляют
жизнь людям потихоньку – ведь натуру не изменишь! И только младшая
дочь Людоеда Людоедовича, скромная и тихая Ниночка, не хочет быть
20
ведьмой. Улавливаете перекличку с «маленькой Бабой-Ягой» Отфрида
Пройслера? Только у Шарова все наше, родное, узнаваемое. И все гораздо
драматичнее, чем в веселой немецкой сказке.
Сказки Александра Шарова – уютные и теплые. Даже о трагических
вещах – о войнах, предательстве, смерти – писатель говорит мягко и
деликатно, чтобы не напугать маленького читателя, а заронить в его душу
желание бороться с несправедливостью. И побеждать, как побеждают боль и
даже смерть герои его сказок. Потому что сильнее колдовства честное и
бескорыстное сердце, сильнее смерти – любовь и преданность. В сказках
Шарова словно бы звучит хрустальный звон. Поэтичные и нежные, они
вместе с тем пронизаны печалью.
Так кто же он, автор этих прелестных сказок? Застенчивый домосед,
живущий тихой безмятежной жизнью в мире прекрасных фантазий? Как бы
не так! Судьба Александра Шарова (1909-1984) полна драматических
поворотов и невероятных эпизодов. Трудно поверить, что все случившееся с
будущим великим, но несправедливо забытым сегодня сказочником – чистая
правда. Шера Нюренберг – таково настоящее имя будущего писателя –
вырос в интеллигентной семье (отец журналист и историк погиб в лагерях,
мать расстреляли в 1939-м). Учился в легендарной школе-коммуне им.
Лепешинского. В 1932 году окончил биофак МГУ, получил специальность
генетика (травля этой науки еще впереди), но выбрал профессию
журналиста. Был корреспондентом «Известий» и «Правды». В качестве
корреспондента «Правды» в 1937 году Александр Шаров был участником
зимнего арктического перелета вдоль побережья Ледовитого океана.
Конечным пунктом был американский Портленд. Но пришлось совершить
аварийную посадку, и это спасло экипаж от начинавшегося «Большого
террора»: популярные герои превратились бы в американских шпионов. За
героизм, проявленный при перелете и приземлении с неработающим
мотором, всех наградили высокими орденами.
В начале войны Александр Шаров ушел на фронт добровольцем.
Воевал честно: среди его наград – орден Боевого Красного Знамени,
многочисленные медали. Дебютировал как писатель-фантаст и публицист в
оттепельные 60-е. Его статьи, напечатанные в «Новом мире», как вспоминал
его друг Борис Чичибабин, потрясали: «Это были размышления о
человеческом детстве, его бескорыстном, таинственном и поэтическом
мире, о так называемых «трудных» детях, о великом педагоге Януше
Корчаке… Они были о самом главном, о вечном: о жизни, о смерти, о
постижении мира, о добре и зле и их вечном противостоянии. И в этой
прозе горели и бились живое, мучащееся и любящее сердце, свободная и
неостанавливающаяся мысль».
Но живой и свободной мысли в
21
наступивших после оттепели заморозках ходу не давали, и Шаров, как и
многие писатели, нашел прибежище в детской литературе, где эта мысль
расцвела трагическим и прекрасным цветком в щемящих, ни на что не
похожих сказках. Впрочем, духовное родство Шарова с великими
сказочниками мира – Андерсеном, Экзюпери – было очевидно. Им
(Андерсену, Пушкину, Аксакову и многим другим) он посвятил
поразительную, невписывающуюся в рамки ни одного жанра книгу
«Волшебники приходят к людям» (1974). Это и исследование о сказке, и
беллетризированное жизнеописание знаменитых сказочников, и лирическая
проза. В самом сокровенном Шаров повторил судьбу героев этой книги. Так
же, как Андерсен и Экзюпери, он дарил людям счастье, но сам был
человеком не очень счастливым.
IV. О книгах российских писателей
Аромштам М. Когда отдыхают ангелы / М. Аромштам. – М. :
КомпасГид, 2010. – 208 с.
«Все могло сложиться по-другому, если бы у меня был папа…» – так
начинается эта книга, посвященная проблемам – в широком смысле – отцов
и детей. А в более узком – младших школьников и окружающих их
взрослых: учителей, дедушек, соседей, родителей. С отцами, правда, дело
обстоит особенно остро: половина героев пережила развод и разлуку с
папой, некоторые разлучены с мамой, а один мальчик вообще приемный. И
судя по тому, что первое место книге Марины Аромштам на конкурсе
«Заветная мечта» присудило именно детское жюри, эта тема занимает
печально прочное место в мире детства.
Повествование ведется на два голоса, которые принадлежат
первоклашке Алине и ее учительнице Марсём – Маргарите Семеновне. Обе
они талантливы и не могут этого скрыть. Поэтому у Алины не сложились
отношения с предыдущей учительницей, скучной и глупой Татьяной
Владимировной, а у Марсём – с жюри конкурса на лучшего учителя. В
классе у Марсём висит портрет Януша Корчака. Это ее герой. При этом она
принципиально против лозунга: «В жизни всегда есть место подвигам!»
«Я не могу этого слышать. Я против подвигов. Если жизнь
нормальная, в ней не должно быть подвигов», – пишет Марсём в дневнике.
Но после подвигов в душе остается что-то очень важное для дальнейшей
жизни: преодоленный страх, опыт благородных поступков, вера в себя, в
конце концов! И учительнице Маргарите Семеновне очень хочется, чтобы ее
22
ученики жили бы с подвигом в душе. «Героическое внутри – оно как
гарантия человеческого качества…»
Она предлагает детям совершить подвиг в сказочной реальности. В
игре ведь можно победить дракона и остаться живым – и вот весь класс идет
на бой с черным Дрэгоном. Продумана и организована интерактивная акция
гениально. Мальчики-принцы вооружены палками с мячиком на конце –
Дрэгону надо нанести сто ударов, тогда он падет. Девочки-принцессы
хранят «жизнь принцев» – они плели эти шнурки на уроках труда, наделяя
их волшебной силой. Путь в пещеру дракона охраняют чудовища –
артистичные трудные подростки, а сам Дрэгон колотит врагов булавой –
диванным валиком. Подвиг удался, потому что действительно было страшно
и трудно, и случались какие-то непредвиденные ужасы, а главное – Дрэгону
нанесли-таки сто ударов. А потом устроили бал победителей.
А при чем тут ангелы? Оказывается, ангел, который есть у каждого
человека, занят тем, что исправляет наши глупости и гадости, но если мы
хоть что-то делаем правильно, ангел свободен и может мчаться по другим
важным делам: спасать кого-то от бури или катастрофы. И одной бедой в
мире становится меньше. Так что, поступая правильно, мы прибавляем миру
счастья – такое вот обоснование нравственности дает своим ученикам
Марсём.
Эта книга читается легко и увлекательно. А если, закрыв ее, читатель
захочет узнать что-нибудь о Януше Корчаке и прочитать его «Короля
Матиуша I», то Марина Аромштам будет страшно рада и в списке
достойных дел поставит себе жирный крестик. Когда люди читают хорошие
книжки, ангелы отдыхают!
(Зурабова К. [Рецензия на книгу М. Аромштам «Когда отдыхают
ангелы»] / К. Зурабова // У книжной полки. – 2010. – № 2. – С. 62 – 63.)
Бахревский В. Златоборье / В. Бахревский. – М. : Московия, 2010.
– 296 с.
Известному русскому писателю, автору более сорока книг (среди
которых давно полюбившиеся нам исторические романы «Василий
Шуйский», «Долгий путь к себе», «Смута» и другие), удалось
маловероятное, но давно ожидаемое – возвращение читателю, юному и
взрослому, настоящей русской сказки.
В сказочном романе «Златоборье» есть Жизнь, Любовь, Добро и
Дружба, успешно противостоящее злу современного, «прогрессивного»
мира; щедрая русская природа, родные традиции, обычаи, поверья… и
хранители всего этого богатства – добрые герои Бахревского.
23
Живет в таинственном Златоборье (прототипом которому, видимо,
послужили подмосковные леса) необыкновенный лесник Никудин
Ниоткудович. Имя его значимо: где родился, там и сгодился, пришел
ниоткуда, никуда не уйдет. Отказавшись от более «престижной» работы, от
погони за выгодой и всяческих излишеств цивилизации, соблюдая традиции
предков, старик Никудин живет в полной гармонии с природой. Он бережно
и на совесть служит Златоборью, прекрасно зная – все вокруг живет и
дышит, каждый листочек здесь в цене, и человек за него в ответе.
«– Почему ручей не шумит? – удивилась Даша.
– Задремал, – объяснил Никудин Ниоткудович.– Вечернюю зарю
проводил, а луны еще нет.
– Разве ручей живой?
– Живой, Даша. В этом мире все живое.
– И камни?
– И камни. Только всяк по-своему живет, непонятно для других».
В друзьях у Никудина – домовой Проша, кикимора Дуня, дворовый
Сеня, Колодезный, Леший, Банник и другие известные и забытые
мифические герои. Вроде бы представители традиционной «нечисти», но
только не для человека, чистого душой.
Мало ли в Златоборье чудесного! Здесь, к примеру, гуляет
загадочный Белый конь, что бродит по земле со времен Батыя, ищет
погибшего в битве с татарами хозяина.
Приручить коня удается внучке и главной помощнице Никудина
Ниоткудовича Дашеньке. Что символично – ведь именно смелая и
великодушная девочка, усваивая уроки деда, становится мудрой хозяюшкой,
в конце концов, берет на себя роль защитницы Златоборья (по сути, народа,
Отчизны). Ей, как и Никудину, открывается сокрытое.
О друзьях сказано. А кто же недруги? Не так страшны, оказывается,
ближние враги – соседи Завидкины, сколь приезжие «добродетели» вроде
мелиораторов да иностранных толстосумов с выгодными предложениями
относительно местных земель.
Так, роковую роль в жизни лесника и всего Златоборья сыграла
столичная журналистка – «телебаба» – Нелли Исааковна. Эта красивая
женщина, прилетевшая в Златоборье за сенсациями, воплотила в себе
продажность и бесцеремонность «желтого» журналиста, а также грубость и
фальшь современного телевидения.
«– Вкусно, – похвалил еду Никудин Ниоткудович. – Из вас хорошая
бы женщина получилась.
– Так я, по-вашему, совсем не женщина? – игриво ужаснулась Нелли
Исааковна.
24
– Не совсем, – серьезно согласился Никудин Ниоткудович. – Вы –
мытарь, только те деньги собирали, а вы душу у жизни воруете. Все ваши
картинки – ложь».
Именно после сенсационного репортажа Нелли о Златоборье и его
жителях волшебный лес «прославился» на весь мир. «Догремел» и до США,
откуда прибыли дельцы, пожелавшие устроить из заповедного леса
прибыльный славянский «Диснейленд».
И остается вопрос: что сегодня главное Зло? Экологическая
катастрофа? Неподалеку от Златоборья расположен Проклятый лес –
зловещее место, бывшее когда-то ядерным полигоном: воду в тамошней
реке можно резать на куски, как студень; на опушке пасутся вепри о сорока
ногах; меж деревьев, покрытых не корой – живой кожей, рыщут двухвостые
лисы… «Мне и жить-то не хочется после Проклятого леса», – признается
Никудин Ниоткудович своему другу, исследователю Соломону Моисеевичу.
Очерствели душой, разнежились телом, ослепли, оглохли духовно
современные люди. Динамичная жизнь горожан оказывается фиктивной. Ну
а главное горе в том, что «верой народ обеднел, совсем нищий. Ни в тебя,
Господи, как следует не верит, ни в себя самого».
Было бы несправедливо назвать книгу Бахревского исключительно
детской. Она весьма познавательна и для взрослого читателя: ненавязчиво в
сюжет вкроены календарь природы, примет и народных обычаев,
исторические и библейские легенды.
Несмотря на частое обращение главного героя к славянскому
язычеству, он, как и сам автор, остается человеком глубоко православным.
Что же, поблагодарим Владислава Анатольевича за прекрасную
книгу! Возможно, с помощью романа, встав на тропинку, протоптанную его
автором в Проклятом лесу современной словесности, нашей литературе
постепенно удастся вернуть читателей к мудрости, духовности, единству.
(Мялова-Слабодич О. «В этом мире все живое…» / Ольга МяловаСлабодич // Учительская газета. Спец. выпуск. – 2010. – 27 июля. – № 30.
– С. 18 – 19.)
Вьюгина С. Сибирский валенок / С. Вьюгина. – М.: Дет. лит.,
2010. – 128 с. – (Школьная библиотека).
Что-то давно в нашей газете не рассказывалось о книгах для детей. А
ведь хорошая литература сродни религии, окормляет и старых и малых.
Если, конечно, не превращается в оголтелую пропаганду и не служит
ложным идеалам. А с юными читателями надо быть особенно осторожным в
слове, любую фальшь они чувствуют издалека. Тут нужна и предельная
искренность с доверительной интонацией, и педагогический дар, и чистота
25
собственной души, и, разумеется, талант писателя. Все это есть у Светланы
Вьюгиной, чьи рассказы «Сибирский валенок» вышли в издательстве
«Детская литература» в серии «Школьная библиотека» (некогда
сверхпопулярной в Советском Союзе и возрождаемой вновь).
Вот что говорит старейший русский писатель Михаил Годенко в
предисловии к книге: «Далеко не всем удается так искренне и просто писать
для малышей о красоте и сложности нашего бытия, о его многообразии.
Каждая мелочь волнует автора, словно впервые увиденная глазами ребенка.
Вот на травинку опустился тяжелый жук – что будет делать? А вот на
ладонь вспрыгнул изумрудный лягушонок – и целый мир отражается в его
выпуклых глазах. Кто-то в спешке не заметит, пройдет мимо, а то и
раздавит. А у писательницы из каждой такой встречи рождается рассказ.
Вроде бы так легко и просто написано, никаких особых художественных
ухищрений, а так и видишь перед собой тихий деревенский пейзаж,
любопытную птицу или лесного зверя, чувствуешь тепло деревенского
крылечка или горьковатый запах черемухи. А все дело – в особом чувстве
слова…»
Рассказы С. Вьюгиной не только о детях и домашних питомцах –
попугайчике Роме, хомячке Конопастике, филине Угоше, корове Зозуле,
щенке Дике (это любимый пес самой писательницы), но и о неповторимой
красоте русской природы. Но, рассказывая о природе, она в то же время
продолжает говорить о людях, какие они: добрые или злые, отзывчивые или
равнодушные, внимательные или черствые. Гуляя с Диком, Светлана всегда
увидит вокруг нечто такое, что непременно остановит ее внимание: умную
горожанку ворону, первые распустившиеся листочки, трогательных селезня
и уточек в пруду. Вот из этой наблюдательности, погружения в
одушевленный и неодушевленный мир, домысливания его, видения всех
связующих нитей и рождаются ее рассказы.
Принято у нас откровенно недалекого человека называть обидным
прозвищем «сибирский валенок». Что совершенно несправедливо и по
отношению к чудесному краю, и к спасительной в жгучие морозы обувке.
Светлана ненавязчиво и с улыбкой развенчивает это понятие. Кот из ее
рассказа, которого так именовали, оказался существом не только умным и
понятливым, но и незлобивым и ласковым, не чета многим людям из иных
куршавельских мест в туфлях из крокодиловой кожи. Вызывающим
побольше любви и уважения, чем гламурные бездельники.
Постскриптум. Еще следует отметить замечательные рисунки В.
Дугина, которые сами по себе несут душевную радость. Правда, хомячок
оказался размером с персидскую кошку, но ведь это не простой мир, а
26
волшебная страна детства, куда приглашает автор. И куда хочется порой
вернуться.
(Трапезников А. Волшебная страна / А. Трапезников //
Литературная Россия. – 2010. – 26 ноября (№ 48). – С. 5.)
Мориц Ю. Крыша ехала домой / Ю. Мориц. – М. : Время, 2010. –
96 с.
На тех кто, глядя на плывущие облака, «угадывает» притаившихся
зайцев, велосипедистов в шляпах, пингвинов с пингвинятами или
симпатичных монстров, эта книга произведет большое и приятное
впечатление. Потому что стихи Юнны Мориц – это предложение или, если
хотите, приглашение посмотреть на мир с любопытством. Что
подразумевается? Ну, например, такое занятие: искать в чернильных кляксах
разные, волшебные или обыкновенные предметы – кота с пушистым
хвостом, «огромный дворец и балкон с коровою». Или взять, наконец, в руки
кисточку и краски и нарисовать себе друга, с которым было бы так чудесно
выпить чаю, погулять, сыграть в прятки, «скакать и петь на ветке, летать
на табуретке в другие города». То есть речь, как видите, идет об очень
важных, вдохновенных делах. Впрочем, так и должно быть, если поэт –
художник, а Юнна Петровна (Пинкусовна) Мориц – именно такая. Когда она
родилась, летом 1937 года в городе Киеве, ее отца арестовали. И хотя его
через несколько месяцев освободили – вскоре после случившегося он стал
слепнуть. Его маленькая дочь выросла, стала очень известным переводчиком
и поэтессой и сказала, что это слепота отца оказала такое значительное
влияние на развитие ее собственного внутреннего зрения.
Но вернемся к нашим «занятиям». Что еще? Ах, да! Самое главное –
ни за что и никогда не спать, вопреки настойчивым призывам
воспитательниц детского сада, мамы, папы или бабушки:
Ни на левом боку,
Ни на спине,
Ни на правом боку,
Ни подпирая ладонью щеку,
Ни задирая свой нос к потолку,
Ни высунув руку,
Ни вывернув ногу,
Чтоб спину погладить
Английскому догу.
На стихи Юнны Мориц написано много песенок. И даже если кто-то
говорит, что незнаком с ее поэзией, на самом деле это неправда – в
девяноста девяти случаях из ста. Есть такие строчки, есть такие мелодии и
27
образы, которые знает всякий: просто чуть-чуть забыл, а каждый день
мурлычет себе под нос, когда идет в школу или на работу. Неужели есть
такие, кто не слышал, не напевал:
Большой секрет для маленькой,
Для маленькой такой компании,
Огромный такой секрет
Или не в курсе, что
Собака бывает кусачей
Только от жизни собачьей.
А знаменитый мультфильм «Пони бегает по кругу»?
Здесь, в этой книге, с очень милыми, дружелюбными и немного
сумасшедшими иллюстрациями, собраны детские стихи, с которыми можно
будто бы заново ознакомиться: хорошо известные, но читаются, словно они
совсем новые, и наоборот – современные, а кажется, давно известные. Когда
читаешь, понимаешь чрезвычайно важную вещь: кого страстно любит Юнна
Мориц. Конечно, страсть почти никогда прямо сама себя не называет, но на
то она и страсть, что скрываться, прятаться не умеет. И если сразу ее не
видно – значит, она либо дремлет, «улыбаясь во сне», либо ест лесную
малину, притаившись на дне лукошка, источая «благородный малиновый
запах», либо временно покинула родную Одессу и отправилась на остров
Мадагаскар – высматривать чаек и землю, плавно качаясь в плетеной
корзинке, что привязана к белой мачте корабля. Хотя, может быть, она пьет
валерьянку, хулиганит. А может быть, целыми днями валяется на диване,
слоняется туда-сюда по квартире. На тот случай, если вы до сих пор еще не
поняли, кто она – сидящая в букете «изумительной красы», она сама вам
подскажет, написав записку: «Кем захочешь, тем и стану, если дашь ты
мне сметану».
(Бройде В. Знакомая малиновая улыбка / В. Бройде // Книжное
обозрение. – 2010. – № 16. – С. 20.)
Попов Н. Зачем? / Н. Попов. – М. : РИПОЛ классик, 2010. – 40 с.
Николай Евгеньевич Попов – один из самых известных
отечественных художников книги. Каждая новая работа мастера вызывает
восхищение, удивление, споры. Триумфальное шествие Николая Попова в
мире искусства началось в середине 70-ых годов прошлого века и с блеском
продолжается и сейчас. Среди его работ – иллюстрации к «Робинзону
Крузо» и арабским сказкам «Тысячи и одной ночи», поэме А. Блока
«Двенадцать» и пьесам А. Платонова. И еще ко многим и многим другим
произведениям.
28
Николай Попов удостоен самых престижных отечественных и
международных наград, среди которых – золотые медали Международной
выставки-конкурса книги в Лейпциге (1970, 1977), Гран-при (1975) и золотая
медаль (1981) на Международном биеннале иллюстрации в Братиславе и
целый ряд других.
В 1996 году в Швейцарии увидела свет книга-картинка Николая
Попова «Warum?» («Зачем?») с ироничным на первый взгляд сюжетом о
войне мышей и лягушек. Книга вызвала широкий общественный резонанс и
была переиздана во многих странах мира. И вот, наконец, очередь дошла и
до России. В этом году книга-картинка выйдет в издательстве «РИПОЛ
классик».
Если вы спросите, без чего сложно представить любую современную
книжку, то подавляющее большинство ответит – без текста. И будут правы!
И все же редкие исключения случаются, и появляются книжки без слов,
которые оказываются в сотни раз красноречивее. Впервые взяв в руки книгу
Николая Попова «Зачем?», бросаешься искать привычный текст, но уже с
первых страниц начинаешь понимать – здесь он был бы явно лишним.
Живопись, стирая языковые барьеры, напрямую несет читателю
основную идею произведения. Идею неприятия зла и насилия. Сюжет книги
прост: посреди зеленого луга сидит безмятежная Лягушка, наслаждаясь
ароматом сорванного цветка. Ее мир гармонии разбивается вдребезги, лишь
только на лугу появляется Мышь, которая силой вырывает у нее цветок. В
конфликт быстро втягиваются друзья с обеих сторон, и вот уже от
пасторальной картины летнего луга нет и следа: взрывы и ружейные залпы
становятся все боле мощными…
Враги покидают поле боя, оставляя за собой лишь выжженную
землю, солнце, померкнувшее в дыму сражения, и немой то ли вопрос, то ли
укор: зачем? Ответ очевиден – в этом аллегорическом послании Николай
Попов несет идею хрупкого мира, противопоставляя ее идее жесткости и
насилия.
Трудно не согласиться с человеком, который не понаслышке знает, о
чем говорит, ведь детство Николая Попова выпало на военное время и
послевоенные годы, когда лучшей игрушкой для мальчишек были стреляные
гильзы и осколки снарядов. Художник писал, что впоследствии огромное
влияние на его оценку тех давних событий оказал гуманизм Толстого и
Достоевского, пацифизм Ремарка и Хемингуэя.
Если задуматься, на какой возраст рассчитана книга, то однозначного
ответа не будет. Это взрослая книга для детей и в тоже время детская книга
для взрослых. Создавая ее, Николай Попов хотел, чтоб ребенок понял всю
бесчеловечность войны. Он надеялся, что увидев, как легко можно оказаться
29
втянутым в порочный круг жестокости и насилия, читатель раз и навсегда
осознает великую ценность и хрупкость окружающего мира.
«Зачем?» – книга, которая без слов учит человека гуманности. Стоит
ли говорить, что появление ее в России, стране, где на ребенка ежедневно
обрушивается огромное количество негативной информации, где сводки
криминальных новостей мелькают с молниеносной скоростью, станет
событием поистине масштабным и очень своевременным.
(Кузьминых Ю. Разбитая пастораль / Юлия Кузьминых //
Библиотека в школе. – 2010. – 1 – 15 августа (№ 15). – С. 30 – 31.)
Сербина О. Автомобильчик Тум: повесть-сказка / О. Сербина. –
СПб. : Азбука-классика, 2010. – 72 с.
Повесть «Автомобильчик Тум» переносит в фантастическую
«забытую людьми» страну машин. Там нам предстоит следить за
становлением на жизненном пути автомобиля-ребенка Тума, мечтающего
стать гонщиком. Читатель (хотя правильнее здесь говорить о слушателе,
поскольку книга рассчитана на то, чтобы взрослые читали ее ребенку вслух)
узнает о том, как автомобили мыслят и познают мир, как выстраивают
отношения внутри семьи и в социуме, как проводят рабочие будни, чем
занимаются на отдыхе. Главный герой – милый и добрый четырехколесный
механизм – приветлив и любознателен. Хотя именно благодаря
любознательности он иногда попадает в ситуации, выпутаться из которых не
так-то просто. Однако автомобильчик с честью решает вопросы,
поставленные перед ним жизнью. Открытость и непосредственность
помогают Туму заводить новых друзей и постепенно овладевать
собственным сложно устроенным механическим телом.
В целом автору удалось создать уникальный неповторимый мир.
Реалии человеческой жизни здесь остроумно перенесены в фантастический
мир автомобилей и уже там – переосмыслены. Привычные нам поговорки и
присловья в устах машин звучат свежо. И повесть полна интересных и ярких
образов. Особенно приятна четкость в построении отношений между
героями. Что же касается недостатков книги, то к их числу следует,
пожалуй, отнести слишком длинные первые главы: ребенок может попросту
устать слушать столь продолжительную историю. Но это замечание
справедливо лишь в отношении первых двух глав, а дальше книга
«разделена» гораздо мудрее. Главное испытание, которое предстоит истории
об автомобильчике Туме, – восприятие целевой аудиторией, то есть детьми.
Вне всяких сомнений, книга Олеси Сербиной выдержит эту проверку.
(Калмыков Д. Механические сказки / Дмитрий Калмыков //
Книжное обозрение. – 2010. – № 18. – С. 20. )
30
V. О книгах зарубежных писателей
Бойн Д. Мальчик в полосатой пижаме / Д. Бойн; пер. с англ. Е.
Полецкой. – М. : Фантом Пресс, 2009. – 288 с.
Хочу рассказать о создании в школе единого читательского
пространства, когда на всех уроках литературы (с пятого по десятый класс) в
течение недели читается и обсуждается одна книга.
Такой счастливой книгой стал роман ирландского писателя Джона
Бойна «Мальчик в полосатой пижаме».
Сюжет романа прост. Девятилетний немецкий мальчик Бруно
вынужден переехать со своей семьей в местечко, название которого он не
выговаривает (произносит Аж-Высь), потому что его отца назначили
местным комендантом. Из окна своей комнаты ребенок видит только ограду
из колючей проволоки, за ней – длинные строения, здания с печными
трубами и людей в полосатых пижамах. Исследуя новое место, Бруно
познакомился и подружился с ровесником Шмуэлем, мальчиком за колючей
проволокой. Желая помочь другу найти пропавшего отца, Бруно перелез
через ограду и надел полосатую пижаму. Роман заканчивается тем, что оба
мальчика под конвоем солдат вместе с толпой оказались «в длинном
помещении, где было на удивление тепло», и за ними закрылась входная
дверь с протяжным металлическим скрежетом. Основное действие романа
заканчивается фразой: «С тех пор Бруно пропал».
Учителя литературы, познакомившись с романом Д. Бойна, решили
провести в гимназии акцию «Десять дней одной книги». Каждый
преподаватель использовал свои приемы и методы для прочтения и
осмысления книги на уроках.
После прочтения книги состоялась общешкольная конференция,
названная «На пересечении времени и вечности». Задача конференции –
новое осмысление прочитанного романа и его проекция на современность,
включая жизнь самих детей.
Ход конференции
1. Как вы понимаете смысл названия романа?
Детские ответы. Два мальчика в полосатых пижамах; символ
геноцида; пижама определяет невиновность человека; два узника;
две жертвы.
2. Читается историческая справка о жертвах Освенцима. Вопрос:
Ваши впечатления? Эмоции? Мысли?
Детские ответы. Жутко, страшно, бесчеловечно; это то, чего не
может быть.
31
Работа с текстом. Учитель читает эпизоды романа.
1. Почему дедушка и бабушка Бруно, умудренные жизненным
опытом, столько лет прожившие вместе, испытывают разные
чувства, глядя на новую форму сына Ральфа, отца Бруно?
(бабушка – стыд, дедушка – гордость)?
Детские ответы. Война искажает чувства людей; дедушка
исповедует марионеточный патриотизм; государство влияет на
мировоззрение людей; сказывается навязанная идеология;
государственная политика несовместима с общечеловеческими
ценностями.
Учитель. Так в одной семье звучат полярные высказывания об
исторической сути нацизма. Осмысливаются вечные истины, такие
простые и, казалось бы, очевидные, но забытые и извращенные
временем и людьми. Взрослым трудно разобраться в происходящем.
А каково девятилетнему мальчику Бруно? Он пытается найти ответы
на волнующие его проблемы и понять происходящее, постоянно
задавая взрослым вопросы.
Бруно не понимает, почему в округе нет детей; почему врач
не работает врачом; почему люди не могут быть равными; почему
люди – не люди; зачем нужна ограда; чем евреи отличаются от
немцев; почему на эту тему нельзя говорить; кто он сам, наконец.
В результате дискуссии дети приходят к выводу, что Бруно
сам находится «за оградой» собственной семьи, потому что ему не
говорят правды, он не понимает и не воспринимает объяснений
взрослых, их миропонимание.
Осмысленно, осознанно Бруно не в состоянии выразить свое
отношение к происходящему, но у мальчика безошибочное
нравственное чутье, и абсолютные истины он понимает очень
хорошо. Так на страницах романа возникает тема вечных
нравственных ценностей.
2. Вопрос учителя. Что разъединяет мальчиков и что их
объединяет?
Ответы детей. Разъединяет ограда, национальность, война.
Объединяет возраст, детство, умение прощать; дружба, вера в
добро и правду. Они оба жертвы нацизма, оба за колючей
проволокой.
3. Вопрос учителя. Почему детям удается преодолеть преграду,
возведенную взрослыми?
32
Ответы детей. Мальчики живут по закону правды и добра.
Человек имеет одинаковое право на жизнь, свободу, достоинство,
сохранение человеческой личности.
Учитель. В романе много символических сцен, особенно значимые
эпизоды, где говорится о руках мальчиков.
Выводы детей. Мальчики сумели преодолеть страшную преграду,
возведенную взрослыми, они восстановили гармонию искаженного
мира, но цена этого преодоления – жизнь. Однако наперекор
порядкам и правилам, установленным взрослыми, светлое
искреннее чувство продолжало жить, жить даже тогда, когда на
свете не стало детей. В этом великая жизнеутверждающая сила
романа.
Учитель. И в нашем мире слишком часто встречаются ограды из
колючей проволоки: остро стоит проблема отчуждения и
нетерпимости, возводятся стены непонимания между людьми
разных вероисповеданий, социальных групп, политики воздвигают
преграды между государствами. И как важно сегодня протянуть
друг другу руки, разорвать колючую проволоку, опутавшую наши
души.
Книга Д. Бойна помогает своим читателям понять природу
нацизма, современного терроризма, утверждает, что нравственные
истины, доступные и очевидные детям – основа жизни.
(Учуватова Т. Десять дней одной книги: роман Джона
Бойна «Мальчик в полосатой пижаме» читает вся школа / Т.
В. Учуватова // Литература в школе. – 2010. – № 11. – С. 28 –
29.)
Ван Леувен Й. Пип! : для сред. шк. возраста / Й. Ван Леувен; ил.
автора; пер. с нидерл. И. Михайловой. – М.: Самокат, 2010. – 152 с.
Она очень похожа на птичку. Или… лучше так: она очень похожа на
человека. Хорошо, рассмотрим повнимательнее: тельце – белое, крохотное,
как у младенца. И две ножки с пальчиками и ноготками, как полагается. И
головка: личико, глазки, ротик, нос. Так, а вот там, где должны быть ручки,
– два крылышка. Странно, но одно понятно: это не ангел, свалившийся с
неба и случайно найденный Варре под кустом. Потому что у ангелов,
помимо крыльев, руки тоже есть, а у этого существа – нет. Впрочем, как
замечает жена Варре – Тине, «люди теперь плохо разбираются в ангелах».
Ее можно считать птичкой или девочкой – но разве не важнее этих вопросов
кое-что другое: она сама. Интерес к тому, о ком ты заботишься, кого выбрал,
чтобы заботится о нем. Как маленький Принц о Розе.
33
Маленький Рике (из фильма Франсуа Озона) тоже родился ангелом в
обычной семье где-то во французском пригороде. Его любили, но он всетаки улетел, когда вокруг него возникло слишком много суеты: люди с
камерами, микрофонами, газетчики, зеваки. Вот и Птичка улетела от Варре и
Тине, живущих где-то в Голландии. Они ее тоже любили: Тине учила
говорить «здравствуйте», «разрешите, пожалуйста, пройти», а Варре
сконструировал приспособление для еды на ветровом двигателе (чтобы она
могла «сидеть, как человек, и при этом есть, как птичка»). Но она все же
улетела, потому что… потому что «с птицами всегда так. Их не удержишь.
Вдруг улетают, и все…». Потом она встретит Лутье (одинокую и
заброшенную своим занятым папой девочку, которая никогда не наступает
на черные плитки тротуара, потому что боится провалиться в пропасть), но и
от нее улетит (к отчаявшемуся и разочарованному в своей жизни
Спасателю), и от него тоже улетит. И каждый раз она будет оставлять после
себя несколько нежных перышек и таких же воспоминаний – красивых и
грустных. «Если она должна улететь, я не могу ее удержать, но мне так
бы хотелось сказать ей на прощание «всего доброго» и «улетай, если нельзя
иначе», а уж потом ее отпустить. Тогда было бы ощущение, что в конце
предложения поставлена точка. А когда нет точки, то предложение не
законченное, и тогда не знаешь, все думаешь и думаешь».
Возможно, все это одна и та же повторяющаяся история, просто
увиденная разными людьми по-разному. История о ребенке, об одиночестве,
о спасении. О том, что в нашей жизни – к счастью или нет? – всегда есть
что-то такое, что не удержишь. Разве что в мыслях или в душе. О чувствах,
едва уловимых – настолько они редкие, странные, сложные – Йоке [автор –
Ван Леувен] рассказывает так, как и рисует: с помощью нескольких простых
линий, которые затем изгибает и соединяет между собой. И вскоре вы уже
не знаете точно: это местность вокруг напоминает картинку, или картинка –
местность? Это Варре с Тине, Лутье и Спасатель похожи на вас, или вы – на
них? Как бы там ни было, но выглядит все так, будто Йоке просто сдвигает в
сторону то, чем по глупости так часто занята наша голова. И читая ее
повесть, в голове как раз и всплывает что-то такое – очень важное, что было
оттеснено в дальний, пыльный угол.
Ее чувство юмора необычно. То ли оттого, что сложно определить,
чего в нем все-таки больше – чувства или юмора? (когда она задумывается,
как называется звук, если в ботинках идти по песку – «книрпать»?
«шушелить»?). То ли оттого, что оно иногда так по-взрослому серьезно,
несмотря на видимую простоту? (когда она размышляет, сколько, интересно
невидимых «третьих» поцелуев висит в воздухе). То ли оттого, что оно
иногда так абсурдно? (а что будет, если все же наступить на черные плитки
34
тротуара?). Кто знает? Но порой становится настолько смешно, что оченьочень хочется громко рассмеяться или рассказать кому-то об этой шутке. А
порой, не успеете вы исполнить намерение, как становится так грустно, что
совершенно непонятно, и как всего две минуты назад возникли те
благостные желания. А дочитав до конца, вы думаете: кто же она все-таки –
птичка или человек? Наверное, ни то и не другое. Наверное, она – ангелхранитель, несмотря на странную историю с руками и крыльями. Его не
удержать… но это не значит, что его нет. Он есть, существует, а
доказательство – наша вера в него, во что-то хорошее, в то, что на мир надо
смотреть его глазами.
(Бройде В. Небо над нами / Вера Бройде // Книжное обозрение. –
2010. – № 27. – С. 21.)
Войе С. Как папа стал маленьким / С. Войе; пер. с норв. О.
Коваленко. – М.: Самокат, 2010. – 96 с.
Очень трудно с достоинством перенести незаслуженные обвинения,
внутри что-то ломается, скукоживается, хочется вжать голову в плечи,
уменьшиться, спрятаться, чтоб тебя никто не видел. Нечто подобное
происходит с главным героем норвежской повести – папой девочки Лене,
когда мама в очередной раз нападает на мужа с упреками и претензиями.
«Мама ворчала, а папа все уменьшался. Он почти исчез под
свитером и рабочим комбинезоном. В конце концов папа стал таким
маленьким, что я уже не могла разглядеть его под грудой одежды. С
каждой минутой он становился меньше и меньше».
Папа становится размером с крохотную куклу, и жизнь его
превращается в сущий ад. Чем питаться, что носить, где спать, как
защититься от кошки?
А как выполнить поручения жены и тещи? Ведь он обещал
отремонтировать машину, на которой семья планировала отправиться на
отдых в Италию, скосить дачный газон, прибить ступеньки. Хочется
заняться и любимым делом – сочинять веселые стихи и истории, сидя в
тихом уютном кабинете. Но теперь нужно прыгать с клавиши на клавишу
компьютера, а это очень трудно, потому что ноги быстро устают и начинают
заплетаться.
Единственной помощницей папы становится маленькая Лене.
Девочка достает старый домик для кукол, где папа теперь живет и спит,
перекраивает и перешивает для него одежду, режет бумагу, сшивая листы
для книги стихов и историй, которые папа продолжает сочинять в свободное
время. Лене помогает папе отремонтировать Ослика, так любовно они
называют старый драндулет на колесах.
35
А потом вдруг случается вот что. Как только из уст мамы Лене
вырывается ласковое слово в адрес мужа, он тут же начинает расти. Хотя,
конечно, все это объяснимо. Ведь доброе слово и кошке приятно.
В завершении сказочной истории папа вновь обретает свой обычный
вид, заслуга в этом всех женщин небольшой норвежской семьи, но особенно
Лене. Как ни странно, но пока папа уменьшался, дочка взрослела. В общем,
все превращения и приключения пошли героям повести на пользу.
Надеемся, и читателям – тоже.
(Щербакова О. [Рецензия на новую детскую книгу] / Ольга
Щербакова // У книжной полки. – 2010. – № 3 / 4. – С. 77)
Дамм А. Фледолин вниз тормашками: (для чтения взрослым
детям) / А. Дамм; пер. с нем. Т. Набатниковой. – М. : Самокат, 2010. – 28
с.
Вот идеальный пример точного соответствия формы и содержания.
Такая гармония и должна быть, учитывая, что Антье Дамм – автор этой
книги – изучала архитектуру. О законах физики, и особенно о силе земного
притяжения, она знает не понаслышке. Другими словами, ей лучше многих
из нас известно о том, что большинство живых существ, имеющих ноги или
лапы, ходят по земле, а не висят над ней вниз головой. Кроме разве что
летучих мышей. Как раз об одном таком мышелетучем семействе Дамм и
рассказывает. Вероятно, истории бы никакой не случилось, если бы у Лоты
и Вилли, мамы и папы, не родился Фледолин – обычный с виду младенец,
как все мышелутучие дети: зеленые глаза, пепельные крылышки,
добродушная улыбка и веснушки на мордочке – в общем, все как положено.
Однако он жил не вверх тормашками, а вниз тормашками – вот, что странно!
Поначалу родители старались не впадать по этому поводу в панику: они
надеялись, что когда-нибудь все станет на свои места (то есть именно что
наоборот). Но время шло, малыш рос, а все оставалось по-прежнему. И хотя
он был абсолютно счастлив, все же такое положение вещей и его порой
смущало. В такие мгновенья Фледолин спрашивал у близких, почему же он
не такой, как все.
Знаете, что натворила фрау Дамм? Она все перевернула вверх
тормашками. Во-первых, назвала свою книжку «вниз тормашками», вовторых, вынудила непременно вертеть ее в руках, причем в прямом смысле,
потому что разглядеть все, держа ее как обычные книжки, нельзя, надо
обязательно перевернуть, иначе упустишь что-то важное: например,
который час показывают часы на городской площади, или как называется то
блюдо, которым госпожа Дрозд кормит своих птенцов («Консервированные
червячки» – главная этикетка на баночке). И в-третьих, она перевернула
36
нечто такое, что будет потяжелее и страниц, и мышей, – наше представление
об этих созданиях. Ведь вы же не будете отрицать, что прежде питали к ним
не самые теплые чувства: в лучшем случае – брезгливость, в худшем –
покрытый мурашками страх и ужас. Но после того, как вы узнаете, какие
ответы на свой вопрос получит маленький Фледолин, ваше сердце растает,
точно мороженное на солнце. Итак, предположение № 1 – от няни: это
чтобы всегда находить мяч, который кто-то зашвырнул в «в луговое небо».
№ 2 – от Вили и Лотты: чтобы лучше всех отпускать воздушного змея. Или
№ 3: чтобы стать знаменитым на весь мир игроком в йо-йо («Фледолин, мой
мальчик, – говорит ему бабушка, – я тренировалась всю жизнь. И что
толку?»).
Может быть, вы скажете: «Что ж, трогательные утешения – это
конечно, очень мило, но разве будешь ими сыт?». Да, как ни грустно это
признать, но больше всего мы ценим что-нибудь такое – «настоящее»,
реальное, полезное с практической точки зрения. Ладно, будет и это: потому
что именно необычность Фледолина поможет ему стать кем-то вроде
штатного спасателя для всей своей многочисленной родни. Только вряд ли
Дамм затеяла свою игру ради одних лишь подвигов. В конце концов, в
жизни их бывает не так уж много. К счастью или нет, но она по
преимуществу состоит из пробуждений в своей кровати, болтовни за
завтраком, всяких занятий, мелких дел и развлечений, конечно, и в конце –
крепкого поцелуя «на день» (это же летучие мыши). Из обычных вещей,
которые могут стать прекрасными, и «не такими, как все», и совершенно
особенными, если доверить их особенным, и «не таким, как все», и
совершенно прекрасным существам.
(Бройде В. Перевертыш / Вера Бройде // Книжное обозрение. –
2010. – № 21. – С. 21.)
Майер С. Сумерки / С. Майер; пер. с анг. А. Ахмеровой.– М. :
АСТ, 2009. – 447 с.
Мир – во всяком случае, его юная часть – помешался на «Сумерках».
Третий фильм киносаги «Сумерки. Затмение» побил рекорд в российском
прокате в первый же день, в мировом прокате он уступил только второй
части саги. На чем основан подобный интерес, перерастающий в массовую
истерию?
Для тех, кто не знает – это сага о вампирах. «Фу-у, увлечься
подобной ерундой и безвкусицей!» – скажете вы. Так сказала бы и я – до
первого столкновения с «Сумерками». Я прочитала все четыре. Целыми
днями ни о чем и ни о ком толком, кроме взаимоотношений Беллы с
37
Эдвардом, Джейком и оборотней с вампирами, я думать не могла. А мне 35
лет все-таки. Приплыли!
И таких, как я, – миллионы (уже в своем книжном варианте сага
успела разойтись рекордным тиражом в 40 миллионов экземпляров и
возглавить списки бестселлеров в США). В основном это, конечно,
подростки, но не только – это и мамы, и папы, и даже бабушки и дедушки. В
чем же феномен «Сумерек», и как это может помочь понять психологию
современного человека?
Думаю, такое массовое увлечение приключениями героев Стефании
Майер говорит о нас скорее лестно. Ведь помимо спорно увлекательного
сюжета – существования вампиров-«вегетарианцев», их дружбы с людьми,
вражды с «нехорошими» собратьями и борьбы с оборотнями – главным
манком для миллионов остается любовная линия «Сумерек». Казалось бы,
ну что такого особенного придумала Майер – ну заставила влюбиться
бессмертного (и тут слово «вампир» кажется неуместным) в смертную
девушку. Однако вышла не просто очередная выморочная спекуляция на
мифологический сюжет.
Главный герой Майер – Эдвард получился настолько убедительным
и обаятельным, что ожил для миллионов девичьих (и не только) сердец.
Каламбур, если учесть, что он вампир, то есть нежить. Но если подумать
хорошенько, кого еще, кроме вампиров, могла американская писательница
наделить всеми сокровенно желаемыми человеческими качествами и
свойствами
–
скоростью
передвижения,
невероятной
силой,
сверхспособностями и, конечно, бессмертием? И при этом сделать их
порождением человеческой культуры (по легенде, вампирами становятся
укушенные люди), как говорит Эдвард, «отдельным видом». К тому же им
свойственны все наши чувства, в том числе любовь, верность, дружба. Итак,
хорошие вампиры Майер (они сознательно отказались пить человеческую
кровь и заменили ее кровью животных) – это улучшенная версия
человечества. Есть и ухудшенная, конечно, в противовес – «правоверные»
вампиры. Иногда в своей гордыне и аморальности они напоминают
«сверхчеловека» Ницше.
Вообще литературных, философских, культурологических аспектов в
«Сумерках» – под покровом формы комикса о вампирах и оборотнях – хоть
отбавляй. Многие лежат на поверхности: главная героиня Белла, та самая
смертная девушка, постоянно читает то романы Джейн Остин, то «Ромео и
Джульетту» Шекспира, то «Грозовой перевал» Эмили Бронте. И это не
удивительно: Стефании Майер получила университетское образование со
специализацией по английской литературе.
38
Эдвард, конечно, из романов Остин, он буквально рожден в XIX
веке. Он не просто джентльмен до кончиков ногтей, чем иногда смешит
Беллу, но и настоящий рыцарь. Эдвард честен и великодушен даже в
отношении врагов. Да такой герой был бы просто нежизнеспособен (опять
каламбур), не придай ему автор «вампиризмом» некоторой инфернальности,
что всегда привлекательно для молодежи. Он даже людей убивал, правда,
исключительно мерзавцев, за что Белла (а в глубине души практически
каждый) его нисколько не осуждает. Этот герой идеален, по словам моей 15летней знакомой, «даже слишком».
Почему же его любят столько нынешних отроковиц, воспитанных на
сексе вместо любви? Да потому что люди СОСКУЧИЛИСЬ ПО ЛЮБВИ. Да,
по той самой большой, чистой, светлой, которую столько высмеивали.
Новое поколение устало от суррогатов. И вот нашелся автор, предложивший
что-то по-настоящему греющее, втайне лелеемое и желанное всем. Жажда
именно такой исключительной любви сильна в подростках как ни в ком, и,
конечно, они стали самой благодарной и преданной аудиторией Майер.
И они за эту идеальную любовь могут простить и не бог весть какой
литературный уровень (Джоан Роллинг явно посильнее пишет), и кривой
нос Роберта Паттинсона (исполнителя роли Эдварда в экранизации саги), и
утомляюще однообразную мимику у Кристен Стюарт (Беллы).
В незавершенной книге Майер «Солнце полуночи», написанной от
лица Эдварда, автор приоткрывает чувства своего героя. «На какой-то
момент уродливая морда судьбы, которую я себе представлял, той самой,
что так жаждала смерти Беллы, сменилась на образ самого глупого и
безрассудного ангела… С безумной улыбкой, с озорством… этот ангел
создал Беллу так, чтобы у меня не было ни единого шанса не заметить ее.
Невероятно сильный запах, чтобы привлечь мое внимание, закрытые мысли,
чтобы не иссякло мое любопытство, нежная красота, чтобы я не мог
отвести глаз, бескорыстная душа, вызывающая у меня трепет. Он убрал у
нее инстинкт самозащиты – чтобы она могла находиться рядом со мной –
и в конце концов добавил широкий шлейф потрясающего невезения».
Так красиво и возвышенно уже не любят. А ведь как хочется! Не
мудрено, что приземленный и грубоватый друг Беллы – человек-оборотень
Джейкоб – проигрывает рядом с Эдвардом.
Белла в книгах тоже куда более внятно прописана [чем в
киноэкранизации]. Она, как и Эдвард, весьма нетипичный для современной
американской культуры персонаж: не переносит никакого гламура и пафоса,
не любит дорогие подарки, красивые модные вещи и тусовки, она скромная,
застенчивая, подчеркнуто неспортивная и неловкая. Джейкоб говорит про
нее: «Она действительно должна была родиться в другом веке». А еще
39
Белла невероятно зрелая для своего возраста. Эдвард отмечает, «когда она
говорила о своей матери, это звучало так, как будто заботливая мама
говорит о своем ребенке, а не наоборот. Она говорила с любовью, со
снисходительностью, и, что забавно, в ее голосе слышалось желание
защитить».
И разве не замечательно, что такой персонаж стал примером для
подражания миллионов девушек-подростков? В этом смысле «Сумерки»
можно признать еще и романом – воспитанием чувств, продолжающим
традиции прозы Джейн Остин с ее добродетельными и мудрыми героинями.
От современной девушки Белле достались от автора желание брать на себя
мужские решения («Я тоже хочу защищать тебя», – говорит она Эдварду)
и негативное отношение к браку.
Но главное ее качество, как и в Эдварде, – жертвенность во имя тех,
кого любишь. Слова Джейкоба про Эдварда можно, поменяв адресата,
отнести и к героине: «Когда речь заходит о Белле, нет таких барьеров,
которые он не смог бы преодолеть».
Вот эта вера в любовь, побеждающую даже смерть, Стефании Майер
удалась больше всего. Могу даже допустить, что историю любви между
вампиром и девушкой ей и в правду пришла во сне – откуда-то, оставив
ощущение сильнейшей грезы, от которой не хочется просыпаться. И в этом
смысле – не по уровню литературы, но по накалу чувств и степени
воздействия – «Сумерки» и вправду наследуют «Ромео и Джульетте» и
«Грозовому перевалу». А вампиры, оборотни и прочие навороты – да
простят меня поклонники этой стороны «Сумерек» – не более чем вкусная
приправа к основному блюду. Даже огромной любви в наш век, знаете ли,
требуется коммерческая подача.
(Ефлаева Т. Затмение любви: сага «Сумерки» стала современным
романом воспитания чувств / Татьяна Ефлаева // Учительская газета. –
2010. – 13 июля (№ 28). – С. 22.)
Нурквист С. Минус и большой мир / С. Нурквист; пер. со швед.
К. Коваленко. – М. : Мир Детства Медиа, 2010. – 28 с.
За две страницы до конца книги и путешествия у героя было с собой
целых десять прекрасных вещей: огромный башмак дяди, катушка ниток,
заводной бобер, вымпел, флажок, кастрюля лесной ведьмы, незабудка,
подаренная девочкой Магдаленой и т. д. Десять предметов – это ведь вполне
подходящее количество, чтобы спокойно и уверенно войти в большой мир?!
А именно туда решил отправиться Минус – мальчик, немного похожий на
Малыша Астрид Линдгрен, только не в первой главе, когда,
познакомившись с Карлсоном, он станет сильнее и гораздо увереннее в себе,
40
и… в общем, будет отважнее и чаще шалить. Да за Минуса тут никто не
волнуется так, как в свое время переживали за Малыша родители, хотя
обращаются к нему точно так же: «Конечно, малыш, – улыбается мама, –
надеюсь, ты ненадолго» и «Дело хорошее, – одобряет дядя, – в мире есть на
что посмотреть».
Вполне возможно, что мудрый дядя Минуса – это альтерэго самого
Нурквиста. Такая мысль приходит в голову, когда заворожено
рассматриваешь его дом, где ни за что не найти двух одинаковых предметов,
зато такое количество чудесных, неожиданных и самых невероятных, что,
честное слово, чувствуешь себя попугаем с Антильских островов – тем
самым, который жил «в квадратной келье мага». Впрочем, это замечание
справедливо не только в отношении той страницы, на которой изображено
жилище дяди Минуса, – нет, оно касается всей книги. Но вот сам дядя
наверняка имеет много общего со своим создателем. В молодости он, между
прочим, совершил кругосветное путешествие на корабле: видел одноглазого
факира в Индии, проспавшего год, стоя на одной ноге, и еще двухэтажные
автобусы в Лондоне – тоже ведь чудо, если поразмыслить подольше. В
общем мир, действительно, удивителен – это правда, только при одном
условии: когда на него смотришь широко открытыми глазами,
улыбающимися, лукавыми, добрыми и смелыми. Мир огромен – не надо
говорить, что он мал и тесен: он может быть необъятным, даже если
странствия, в которые ты пускаешься, не простираются дальше пределов
соседних деревушек.
Это путешествие не будет «длиною в жизнь», как у Тима Бертона.
Нет, оно продлится всего лишь день и закончится в тот миг, когда Минус
проголодается, из десяти драгоценных подарков, полученных во время
путешествия, останется лишь одна незабудка, а тропинка по странной
случайности вдруг упрется в большую дорогу, ведущую в его родной
поселок. Однако целый день, к тому же до краев наполненный всякими
открытиями, испытаниями, переживаниями, нелепостями и приключениями
– реальными и фантастическими, такой день – по-настоящему «целый» и
стоит целой жизни. А что до вещей, то с ними история у Нурквиста
получалась и смешной, и парадоксальной, и умной. Минус собирал эти вещи
– безделушки только на первый взгляд, а на деле подлинные сокровища, –
чтобы потом, в «большом мире», они принесли «удачу и счастье», и вот в
конце пути в его коллекции лишь один синий цветок, и он остался вроде как
ни с чем, да? Но вся штука в том, что это все не так, а как раз наоборот! Они
действительно принесли и счастье, и удачу – другим персонажам.
Шведский кудесник не задает вам два этих вопроса, но если бы не
он, возможно, вы бы не задумались над тем, какие ответы на них дать. Итак,
41
первый: зачем копить всю жизнь и не жить? Неужели, чтобы в старости
обуть свои дряхлые ноги в дорогие башмаки? И второй: стоит ли читать
книгу или печь пирог, если некому будет о ней рассказать и не с кем его
съесть?
(Бройде В. Моя счастливая незабудка / В. Бройде // Книжное
обозрение. – № 24. – С. 21.)
Перре Д. Я, волк и шоколадки / Д. Перре; пер. с фр. М.
Кадетовой. – М. : КомпасГид, 2010. – 56 с.
– Эй, что случилось?
– … Я пытался съесть твою сестру.
– О-о-о… Это правильно, можешь закончить. Она ужасная вредина.
– Да, но… у меня не получилось. Это ужасно… фр-р-р…
– Ну, это не так страшно. Так даже лучше, разве нет? Ну хорошо,
давай только ты не будешь плакать, ты же большой.
Этот диалог могли бы вести два кровавых преступника: скажем,
только начинающий свою карьеру ученик Ганнибала Лектера и его друг –
сообщник по совместительству. Или так разговаривали главные герои
черной комедии, снятой братьями Коэн?! А может, это очень старый, еще не
японский вариант истории про Билла и Черную Мамбу Квентина
Тарантино? Да, все возможно. Но в данном случае речь идет о цитате, взятой
из потрясающе смешной детской книжки, которую написала и
проиллюстрировала французская художница Дельфина Перре. И этот
драматичный, очень любопытный, такой пугающе милый диалог ведут
обычный мальчик и «злой страшный серый волк», потерявший веру в себя, в
свои силы и в людей и, конечно, нуждающийся в поддержке. Вот парнишка
его и поддерживает. Физически: таскает из шкафа шоколадное печенье с
конфетами и, когда удается, глазированные сырки с клубничной начинкой
из школьной столовой, – и морально: учит рычать, строить жестокие
рожицы в свете фонарика, чтобы казаться злым и страшным. Не все, однако,
складывается гладко на этом неровном пути. Одному порой не хватает
терпения (хотя он и вынужден был признать, что «учительницей, оказалось,
быть прикольно»), а другой порой слишком упрям (громко хлопает дверью с
криком: «Какой позор!», когда друг протягивает ему консервы, чтобы тот
привык к мясу и, наконец, стал есть людей; ну и что с того, что это консервы
для котов!?). И все-таки, невзирая на ссоры и вспышки гнева, невзирая на
гримасы и раздражение, на усталость и опускающиеся руки (и лапы), и уж
тем более невзирая на громадную пропасть, которая, кажется, разделяет
представителей двух противоположных лагерей, невзирая ни на что, они
42
все-таки хорошо проводят время вместе. Наводят ужас, играют в ковбоев и
индейцев, смотрят телик, а по вечерам ласково желают друг другу
спокойной ночи.
Дельфина Перре придумала чудную историю, которая, с одной
стороны, необычна, а с другой – вполне естественна. Ну, где это видано,
чтобы волк – разумеется кровожадный, а каким он еще может быть? – ел
только шоколадки и переживал из-за неуважительного и даже какого-то
равнодушного к себе отношения? Если кто-то наделен чересчур добрым
сердцем (даже во вред себе самому, а в конкретной ситуации – еще и во вред
своему здоровью, ведь волк был очень худым и никак не мог набрать вес),
остальные воспринимают это как какой-то атавизм. Иногда он может
вызвать умиление – и это бы еще ничего, но чаще ему просто отказывают в
месте среди «нормальных» людей. Так почему бы не перевернуть все с ног
на голову? Вот что здесь и происходит. Когда ничто не предвещает такого
развития событий – учитывая дурную репутацию одного и слишком юный,
слишком подверженный чужому влиянию возраст другого – между ними
вдруг возникает это красивое восхитительное чувство – нежности и дружбы,
такое редкое и искреннее. Разве оно не похоже на чудо? Да еще в таких
обстоятельствах? И в то же время внутренний голос говорит нам, что
именно это – нормально, что именно так и должно быть.
И визуально «Я, волк и шоколадки» – очень привлекательная
книжка: остроумная, великолепно нарисованная. Притом, что мадам Пере
использует лишь два цвета: да-да, здесь только черные карандашные
рисунки и идеально подходящее к ним лаконичные фразы: пояснения и
короткие разговоры. Но разглядывая эти картинки и читая надписи к ним,
начинаешь так громко смеяться – и не то, чтобы в голос, и не то, чтобы про
себя, а где-то так, в душе, в голове или в желудке. Она навевает
воспоминанья о классических французских комиксах, а также о книжной
графике, дизайне и интерьерах пятидесятых годов прошлого века. Но, при
всем увлечении ретро-стилем, – история вполне современная.
(Бройде В. Неправильная дружба / Вера Бройде // Книжное
обозрение. – 2010. – № 16. – С. 20.)
43
VI. Список
дайджесте
Амонд Д. – С. 12
Аромштам М. – С. 20
Бахревский В. – С. 21
Бойн Д. – С. 28
Бродский И. – С. 2
Ван Леувен Й. – С. 30
Войе С. – С. 31
Вьюгина С. – С. 23
Гандольфи С. – С. 6
Дамм А. – С. 33
Драгунская К. – С. 14
Игнатова А. – С. 16
Крун Л. – С. 9
Майер С. – С. 34
Мориц Ю. – С. 24
Нанетти А. – С. 7
Ниемеля Р. – С. 11
Нурквист С. – С. 36
Парвела Т. – С. 10
Пере Д. – С. 38
Попов Н. – С. 26
Сербина О. – С. 27
Шаров А. – С. 18
писателей,
представленных
в
Составитель: А. В. Седенко, заведующая отделом обслуживания
детей от 11 до 15 лет
Редактор: И. Ф. Гайворонская
Ответственный за выпуск: Т. И. Хачатурова, директор Краевой
детской библиотеки им. братьев Игнатовых
44