К вопросу о принципах номинации созвездий

К ВОПРОСУ О ПРИНЦИПАХ НОМИНАЦИИ СОЗВЕЗДИЙ*
N
Среди космических объектов: звезд, планет, комет и т. п.— со­
звездия составляют группу совершенно исключительную. Несмотря,
на свою очевидную связь с небесными телами, в частности со
звездами, созвездия по существу не имеют с ними ничего общего.
«Факторы, обусловливающие образование созвездий, можно, оче­
видно, свести к ‘с ледующим: человек, во-первых, познает их посред­
ством органов зрёния (он способен их видеть) и, во-вторых, он ви­
дит их под тем углом зрения, который обеспечивает человеку его
пребывание на Земле... В действительности звезды, объединяемые
в созвездия, обычно не имеют меж^у собой ничего общего... Но то
обстоятельство, как их видит человек, позволяет ему группировать
звезды в вышеназванные созвездия. Следовательно, между дей­
ствительным бытием звездного неба и осознанием его бытия чело­
веком включается предпосылка, которуо можно назвать «земным
видением» К
Иначе говоря, созвездия — это космические объекты, созданные
«земным видением», существование которых становится невозможным
при рассмотрении с иной, не земной позиции, причем сама природа
созвездий предполагает строгую односторонность их восприятия* Кар­
тина Вселенной, ?воспринимаемая с Земли, предстает в виде геометри­
ческой схемы на плоскости неба. Крайняя ограниченность набора
признаков, представленных в наименованиях созвездий, хорошо замет­
на при сопоставлении с названиями таких, казалось бы, близких им
объектов, как звезды и планеты. Вот некоторые названия звезд (пла­
нет): «северная звезда» (англ. North star, дат. Nordstjernen, исп. estrella del node и др. — Полярная звезда), «яркая звезда» (мар. Чолга
шудыр — Полярная звезда, якут, кор чолбон — Венера), «золотая звез­
да» (вьетн. kim tinh — Венера), «многоодежная» (чук. тьк evirbnlbn —
Венера), «сварливая баба», (казах, тул к,атын — Венера), «неподвиж­
ная звезда» (серб, некретница — Полярная звезда), «кол-звезда» (кирг.
темир казык жылдызы — Полярная звезда), «утренняя звезда» (алб.
yll тёп£']е81, башк. тан султаны, коми-зыр. Асъя Кодзув и др. — Вел
нёра), «вечерняя звезда» (алб. ylli i mbramjes, коми-зыр. Рытъя Код%
1 В. А. З в е г и н ц е в . Очерки по общему языкознанию. М., 1962, стр. 306
(здесь изложены идеи JI. Вайсберга).
зув и др. — Венера), «пастушья звезда» (казах. Койшынын коныр жулдызыу франц. etoile du berger — Венера), «путеводная звезда» (нем.
Leitstern — Полярная звезда).
Приведем для сравнения несколько названий созвездий: «повозка»
(англ. the Wain, др. -греч. ар,а£а, исп. сагго, итал. сагго и др. —
Большая Медведица), «лось» (кет. qaj, манс. Sorup, русск. Лось —
Большая Медведица), «решето» (фин. Seulaset, литов. Sietynas, мар.
Шокте ьиудыр и д р .— Плеяды), «семь звезд» (нем. Siebengestirn —
Плеяды, коми-зыр. Сизима кодзув — Большая Медведица).
Набор объективных признаков, легших в основу номинации звезд,
невелик: цвет, время появления на небе, особенности движения, из­
менчивость блеска и некоторые другие. Однако здесь* мы встречаемся
все же с гораздо большим числом признаков, чем у созвездий, где в
основу номинации положены лишь признаки формы и количества (при­
чем последний в значительно меньшей степени). Единичность признака
заметно ослабляет возможность сопоставления при назывании. У звезд
сопоставляются даже разные положения одного*объекта: для Венеры —
«утренняя звезда» — «вечерняя звезда»'(см. выше — алб., коми-зыр.).
Ср. у созвездий: нем. Siebengestirn «семь звезд» (Плеяды), Wagen
«повозка» (Большая Медведица), Himmelsjager «небесный охотник»
(Орион) — потенциальное сопоставление по количеству не реализовано.
Даже такая возможность как сопоставление Большой и Малой Медве­
дицы используется не всеми языками: бурят. Дохтоур Мушэн (Малая
Медведица) «звезДа барабайной палочки» — Долоон убген (Большая
Медведица) «семь стариков». Интересно чуваш. Алтар суалтар «ковш
(большой) — звезда» (Большая Медведица) — Курка суалтар «ковш—
звезда» (Малая Медведица), где соотносительность в известной степе­
ни ослаблена.
Таким образом, созвездия оказываются особым объектом исследо­
вания, обладающим следующими свойствами: 1) невозможностью су­
ществования без «земного видения»; 2) предельной односторонностью
выделяемых признаков; 3) минимальной соотносимостью друг с дру­
гом. Все свойства в сочетании с экономической важностью значения
звездного неба требуют, с одной стороны, яркого, с другой стороны,
предельно мотивированного свойствами объекта названия, которое
компенсировало бы односторонность восприятия объекта.
Однако при обращении к материалу сразу бросаются в глаза та­
кие названия для Большой (Малой) Медведицы, как «лось» (кет. qaj,
манс., Sorup, мар. Шарды — шыдыр, русск. Лось), «медведь» («медве­
дица») (др.-греч. "адхтод, лат. Ursa, манс. toreuy русск'. Медвежиха)у
«конь» (русск. Конь на приколе), «гиппопотам» и т. п. Одно и то же
созвездие сопоставляется*с образами самых различных, совершенно
непохожих друг на друга животных. Это первое обстоятельство, ста­
вящее под сомнение мотивированность названий созвездий. Во-вторых,
образ*любого животного трудно соотносим с простой, даже абстракт­
ной формой созвездия.
И тем не менее воплощение того или иного животного в созвез­
дии хорошо осмыслялось в древности {«Кола в зорю вош ли, а Лось
головою стоит на восток» 2), осмысляется носителями диалектов и
теперь: «Лось есть: тут нога, тут нога, а куда три звездочки —
хвост»3. Аналогичный случай представляет созвездие Орион, обыч­
но осмысляемое через образ охотника, перепоясанного мечом. Н а ­
звания отдельных звезд или групп звезд в созвездии («пояс», «пле­
чо великана» и т. п.) такж е позволяют говорить о конкретном
(в деталях) осмыслении заложенного в названии образа.
Необходимость ориентировки в ночное время в море, в пустыне,
экономическая важность, наблюдений за некоторыми созвездиями
была осознана в( глубокой древности. Несомненно, что «бытовое»
освоение неба произошло значительно раньше самых первых успе­
хов астрономии. Таким образом, в названиях созвездий вполне мо­
гут отражаться и древнейшие представления, знания дребних о
мире, и характер самого процесса восприятия мира древними.
В языках народов, еще недавно находившихся на низком уровне
общественного развития, наблюдается интересная закономерность:
универсальный для названий Млечного пути образ пути выражен
здесь через понятие «следа» (след доброго духа, «культурного ге^оя»). Ср. кет. Doyde qot «след Доха», манс. М ось-хум-ёсанг-лёнгх
«лыжный след мужчины из племени Мось», нен. Ембу ламбэтома
«лыжня Ембы», саам, таснэ-тоалл «занесенный снегом след саней»,
эвенк. М анги ян^гкан «лыжный след Манги», Кингиттен «он шел на
лыжах», М анги кингнэденен «след лыж-голиц Манги», якут, танара уола сатылабыт суола «след доброю духа, когда он шел по
небу на лыжах»; наконец, интересно эст. jл п п и -tee-rada «след птичье­
го пути» как более старая форма современного Linnutee «птичий
путь»4. Думается, что именно в эстонских формах оказалась заф ик­
сированной эволюция названия от семемы «след...» ,к более опосре­
дованному «путь». Звездное небо представляется древним огромным
темным полем с оставленными на нем следами. Воображение перво­
бытного охотника превосходно дополняет картину. Отдаленного
сходства ковша Большой Медведицы с ногами зверя (ср. якут.
атактак «имеющий ноги») вполне достаточно для воссоздания его
полного образа. Затем, по мере развития мышления, четкая связь
созвездия с образом животного начинает ослабевать. Г. М. Василе­
вич приводит следующий миф об охоте на небесного лося: «О днаж ­
ды великан Чангит гнался за лосем на лыжах и снес ему пальмой
2 И. И. С р е з н е и с к ий. Материалы для Словаря древнерусского языка,
т. 1. М., 1958, стр. 1254— 1255.
\
\ 3 Словарь русских старожильческих говоров среднего течения бассейна реки
Оби, т. 2. Томск, 1965, стр. 185.
4 J. Е Г d о d i. Finnisch-ugnsche Gestimnamen: ein Beitrag zur Frage der
Kulturspheren.— Annales Universitatis Scientiarum Buda pestinensis, m. VIII, 1968,
S. 112.
5 Г. М. В а с и л е в и ч . Ранние представления о мире у эвенков.— Научные
труды института этнографии АН СССР им: Н. Н. Миклухо-Маклая, т. 51. М.,
1959, стр. ИЗ'.
голову и хвост. Остатки небесного лося — туловище и ноги — пре­
вратились в созвездие»5. В таком «усеченном» виде образ более
соответствует схематической форме созвездия — так народ находит
объяснение утратившему конкретную связь с объектом названию.
Очевидно, якут, «имеющий ноги» (см. выше) — подобная ж е позд­
нейшая переработка ранее ясного цельного образа.
В этом плане интересна история греческого названия Большой
Медведицы. В античной мифологии', отражающей уже довольно
высокий уровень духовного развития, Больш ая Медведица — это
нимфа Каллисто, превращенная в медведицу разгневанною Герой
(или Зевсом — чтобы скрыть ее от Геры).*Нимфа в образе медве­
дицы была застрелена Артемидой и помещена Зевсом среди созвез­
дий под именем А рктос6.
В античном мифе такж е предпринимается попытка «оправдать»
образ. Созвездие соотносится с образом зверя не прямо: мотиви­
ровку названия формой объекта сменила мотивировка мифом. И н­
тересно, что Овидий иногда называет Большую Медведицу просто
Parrhasides stellae «аркадские звезды» (Аркадия, по мифу, — роди­
на К ал л и сто )7, т. ё. соотносит созвездие с родиной Каллисто, избе• гая образа медведицы.
/
Можно заключить*, что представляющиеся немотивированными
наименования являются не только выражением специфических
представлений дающего название субъекта (народа), но и отра­
жают характер мышления первобытного человека, оказываясь исто­
рически глубоко мотивированными, и представляют к тому же
интереснейший материал для исследования эволюции названий со­
звездий.
,7
Д ля характеристики этой эволюции важны данные этнографии
и особенно мифологии.
Характер древнейших представлений о небе хорошо определяет
JI. Я. Ш тернберг: «Голубое небо для древних — не что иное, как
тайга верхнего мира, а Млечный путь, которым вы любуетесь в ясную
ночь, не больше, как след от лыж, оставленный обитателями неба,
странствовавшими в глубокий снег по своим обычным д ел ам » 8.
Действительно, идея системы «трех миров»: «верхнего» (небо).,
«среднего» (земля)' и «нижнего» (подземное царство) — характер­
на, можно сказать, для всех народов в определенный период их
развития. Она сочетается с отмеченным выше представлением о
подобии этих миров.
Вот как находит свое выражение мысль о подобии земли и неба
в так называемом «звездном мифе» энцев, рассказанном Р. А. Силкиным: «(Герой мифа Нгуоку отправляется на охоту). Взглянул на
небо — звезды, все небо усыпало звездами. Идет в чум обратно и
все глядит на небо.
6 Реальный словарь классических древностей по Любкеру. Спб., 1885, стр. 239.
7 Т ам ж е .
8 Л. Я. Ш т е р н б е р г . Первобытная религия в свете этнографии. Исследо­
вания, материалы, статьи, лекции. Л., 1936, стр. 23.
— Посреди неба идет один человек. Вижу, что на голицах, на
лы ж ах он идет. К ак он по небу идет?
А человек идет все ниже, ниже, ниже и прямо передо мною на
снег вы ш ел»9.
Встреча небесного и.земного охотников происходит самым есте­
ственным образом: надо просто сойти с неба — так, как сходят с
горы.
Идея подобия находит выражение и в параллельных названиях
для небесных и земных объектов. Так, В. Н. Топоров приводит на­
звание «путь Альбэ», одновременно означающее у кетов и Млечный
путь (объект «верхнего мира»), и Енисей (объект «среднего ми­
ра») 10. А. Ф. Анисимов указывает, что нанайское название духахозяина «нижнего мира» Х а д о ~ Х а д у означает в то же время П о­
лярную звезду п .
Представление о небе как о «верхней земле» побуждает древ­
них к весьма подробной детализации картины звездного неба. Повидимому, этим вызвано отсутствие в некоторых языках названия
Большой Медведицы как целого. Например, у чукчей Больш ая М ед­
ведица состоит из следующих частей: шесть звезд — wbjotkbv\aulbt
«пращеметатели», седьмая (д в о й н а я )— «бурая лисица, грызущ ая
пару оленьих рогов»12. В целом ж е воспроизводится такая картина
звездного неба: Орион — охотник — «кривоспинник» (пояс Орио­
н а — его спина). Созвездие Л ев представляется стоящей женщиной
(vetcai\aut) . Это жена Кривоспинника, приревновавшая его к П л ея­
дам. Она ударила мужа по спине, отчего он стал горбат. П леяды
(г\ausqatjomkbn «группа женщин») — это шесть молодых женщин,
ожидающих мужей. Кривоспиннйк хотел жениться на одной из них,
но они его прогнали, и он целится в них из лука. ЛукКривоспинникач— группа звезд, находящ аяся впереди созвезДия. Созвездие
Альдебаран — стрела Кривоспинника (Celgbmaqbn); она не долете­
ла до убегающих женщин и ][опала в моховую трясину... Созвездие
Рысь — охотники с оленьей упряжкой, Кастор и Поллукс — jcfea
лося, убегающие от охотника 13.
Приведенное описание не исчерпывает всех подробностей к ар ­
тины, но, очевидно, основным здесь является сцена небесной охоты,
к которой добавлены различные жанровые сценки. Уже из этого
мифа видно, что звери отождествляются не с целыми созвездиями,
а с отдельными звездами. Еще одним примером может служить
следующий миф, записанный у бачинских эвенков Подкаменной
Тунгуски: «Однажды три охотника собрались на промысел. Один
9 Мифологические сказки и исторические предания энцев. М., 1961, стр. 17.
1 0 В. Н. Т о п о р о в . Заметки о буддийском изобразительно^ искусстве в
связи с вопросом о семиотике космологических представлений.— В кн.: Труды по
знаковым системам, вып. 2. Тарту, 1965, стр. 226.
11 А. Ф. А н и с и м о в . Космологические представления народов севера.
М.— J1.., 1959, стр. 14.
12 В. Г.*Б о г о р а з. Чукчи. Часть II. Л., 1939, стр. 25.
из них — хвастун, говорил, что он всегда идет первым на лося;
второй — котлоносец (каш евар) должен был нести котел и варить
мясо, третий, самый маленький, говорил: «Я так слаб, что поплетусь
сзади». Когда они увидели лося, хвастун, испугавшись, побежал
сзади остальных, котлоносец посередине, а впереди оказался самый
маленький охотник. Четыре звезды — это лось, три — охотники»14.
Миф сымских эвенков Ярцевского района Красноярского края
дает иное истолкование созвездия Больш ая М едведица, такж е свя­
занное с образом лося: «Однажды герой Чакиптылан захотел убить
небесного лося. Погнался и пустил стрелу. Стрела попала в ногу
лося. Экшэри (дух-хозяин верхнего мира) за то, что тот хотел
убить небесного лося, остановил его и заставил гнить на одном
месте. Четыре звезды созвездия — лось, три — его тень, маленькая
звезда около правой из нижних — стрела Чакиптылана» 1^.
Сопоставление мифов различных народов позволяет предполо­
жить такую эволюцию представлений о звездном небе: первона­
чально с небом как «верхним миром» связывали прежде всего охоту
(образы охотника, зверя, убегающего от охотника, обычны в кос­
мологических мифах). Возможно, первоначально образы зверя и
охотника не соотносились с каким-то определенным созвездием, что
объяснялось, скорей всего, недостаточной «выделенностью» к а ж ­
дого созвездия. С возрастанием роли созвездий в жизни народов
за наиболее важными из них за к у п и л и с ь образы «главных героев»
небесной охоты. Вопрос о мотивированности такого закрепленця
формой объекта был рассмотрен выше. При этом надо учитывать,
что мифологические представления подразумевают искреннюю веру
в существование небесного лося, охотника и т. д. Миф орочей «Манги», относимый самими рассказчиками к разряду «тэлуму», т. е.
повествований о реальных событиях 16, так передает представление о
Млечном пути: «Манги гнался на лыжах за лосихой и теленком.
Долго преследовал, наконец, достиг теленка. Убил его и Ьтал до­
гонять лосиху. Все преследует и преследует мать теленка, гонит ее,
до самого края земли. Прыгнула лосиха в морской пупок, так и
погибла. Не убил Манги лосиху. Но след его в небе остался» 17.
Очевидна связь* мифа с такими названиями, как «он шел на лы ­
жах», «лыжня Манги», «след Манги» (см. выше). В настоящее
время все они «представляются яркими метафорами. Вместе с тем,
как показывает миф, метафоры здесь первоначально не было.
Таким образом, названия созвездий и наиболее важных звезд
оказываются тесно связанными с космологическими представле­
ниями древних. Особенно ярко это проявляется в таких названиях,
как эвенкийские буга сангарин «дыра неба» (П олярная звезда),
тымани тыпкенин, «клин утра» (Венера). Здесь выражены самые
14 Г. М. В а с и л е в и ч . Ранние представления о мире у эвенков, стр. 62.
15 Т а м ж е , стр. 163.
16 Орочские сказки и мифы. Сост. В. А. Аврорин и Е. П. Лебедева. Ново­
сибирск, 1966, стр. 223.
общие представления, еще не детализирующие картину звездного
неба, а лишь выделяющие из нее наиболее яркие объекты. Через
посредство мифологии происходит детальное осмысление звездной
картины и закрепление за отдельными ее частями (созвездиями)
определенных представлений, первоначально чаще всего связанных
с небесной охотой. (Отголоски сцены небесной охоты видятся и
в др. греч. архтод «медведица» для Большой М едведицы).
Возрастаю щая потребность в4ориентировке по звёздам, осозна­
ние уникальности и значимости каждого созвездия привели к по­
степенному обособлению представлений о наиболее важных созвез­
диях от общей картины и, следовательно, к возрастанию связц м еж ­
ду представлением и созвездием, что способствовало возникновению
названий созвездий. Прогресс астрономических знаний в связи с
развитием кочевого скотоводства, мореплавания и т. п. в свою оче­
редь ускорял процесс переосмысления названий и появления н азва­
ний-метафор. Необходимость в мифологической мотивировке н а­
звания остается — отсюда установление новых связей мифа и объ­
екта (созвездия), но не опосредованно через целостную картину
звездного неба, а прямо (см. выше миф о Каллисто). Естественно,
предполагается, что постепенно отпадает потребность в мифологи­
ческой мотивировке. Связь названия и объекта идет уже не через
миф* а через признаки самого объекта. Здесь представляется воз- можным выделить три направления:
1. «Мемориальное», отчасти связанное с эстетическим освоением
звездного неба/ Сохранившиеся в названиях имена богов, духов,
мифических героев утрачивают свое; религиозно-мифологическое
значение, становясь средством обозначения величественности звезд­
ного неба, средством . выделения звездных объектов из среды дру­
гих. Примером могут сл у ж и ть' названия Млечного пути: фин.
Vainamoiseti tie «путь Вяйнямейнена», венг. Iesus titty а «Христова
дорога», франц. Le Chemiti de St. Jaques «путь святого Якова». По
модели подобных названий создаются новые, уже не имеющие ни­
какой связи с мифологией, становящиеся определенным мемориа­
лом тех или иных исторических событий. Например, руСск. Батыева дорога.
2. Установление новых метафорических связей. Например,
др.-греч. «млечный путь», утратившее связь с античным мифом и
метафорически связанное лишь с белизной молока. Возможно,
сюда же относится русск. Бабы (Плеяды., Ср. чук. «группа ж ен­
щин»). К этой же группе относим получившие нбвые метафориче­
ские связи названия, восходящие к представлениям, не имевшим^
мифологической окраски: эвенк, «дыра неба» (П олярная звезда,
см. вы ш е), финск. «решето» (Плеяды. Ср. тюрк, улгер — Плеяды,
этимологизируемое И. Неметгм как «дыра для ветр а» 18) X. Аби­
шев указывает, что казахское название «мякинная дорога» для
18 J. N e m e t h . Ober alttiirkische Sternnamen. — „Acta linguistica Academiae
Scientiarum Hungaricae“. Т. XVII, Budapest, 1968, S. 5.
Млечного пути возникло из представления древних о том, что пти­
цы, улетая на зиму, устилают свой путь мякиной (соломой) 19. Этот
образ нашел широкое распространение’ у народов юга Европы и
Передне» Азии. Дальнейшее развитие его '(болг. Кумова слама
«кумова солома», тадж. Кахкашони Фалак «небесный перевозчик
соломы», кирг. Саманны жол «путь соломенщика») свидетельст­
вует о полной утрате связи с древними представлениями и об уста­
новлении метафорической связи с блеском рассыпанной соломы.
Необходимо оговориться, что возможность установления подобных
связей обусловлена мотивированностью соотнесения мифологиче­
ского представления с определенным объектом звездного неба.
Вернее было, бы говорить о «проявлении» заключенных в названии
признаков, ,ранее затушеванных мифологической привязкой. Оба
указанных направления связаны с развитием древних названий
созвездий. Кроме них, можно выделить и третье направление р а з­
вития названий.
'
3) Возрастаю щая значимость созвездий в связй с развитием
мореходства, с прокладыванием^ караванных путей, совпадающ ая,
к тому же, с распадом древних представлений о небе, неминуемо
вызывала не только переосмысление старых названий, но и созда­
ние новых. Вопрос о времени появления таких вторичных названий
сложен. Представляющееся вторичным др.-греч. ар,а£а «воз»
для Большой Медведицы наряду с мифологическим архтод
встречается еще у Гомера. Свойства этих новых названий могут
быть сведены к следующим:
а.
Вторичные наименования изолированы друг от друга по са­
мой своей природе, что обусловливает гораздо большую, чем у вос­
ходящих к мифологии названий, связь внутренней формы названия
и свойств объекта. Названия «ковш» (англ. the Dipper, бурят. LLIaнага М уш эн, эрз. Карьхкя Тяште и ДР.)> «повозка» (англ. the Wain.
алб. qerrja, др.-греч. apaga, русск. п о з и др.) для Б. и М. М ед­
ведицы являются не только названиями, но и «инструментами» для
нахождения данного объекта на небе. Весьма показательно вхэтом
смысле распространенное в быту сочетание «ковш Большой М ед­
ведицы», где свойства названия «ковш» как «инструмента» вы ра­
жены наиболее ярко. Очевидно, это свойство прямо вытекает из
изолированности названия. Ведь в мифологических йазваниях-картинах инструментом, в известной степени, служил миф, и распаде­
ние мифа создавало трудности в ориентировке, которые снимались
при создании вторичных названий. Вполне возможно, что сочета­
ния типа «ковш Большой Медведицы» имели место на “переходном
этапе, однако материал пока не подтверждает этого предположе­
ния. Интересно наличие двух вариантов: мифологического и вто­
ричного — в некоторых языках (бурят. Долоон \б ге н «семь стари­
ков»— Шанага Мушэн «ковш»; м^р. Шарды-шыдыр «лось-звезда» — Карка шыдыр «ковш-звезда» — Больш ая М едведица).
19 X. А б и ш е в . Элементы астрономии и погода в устном творчестве казахов
Алма-Ата, 1949, стр. 6.
б. Естественно, что название-инструмент должно быть очищено
от лишних подробностей, должно стремиться к предельной просто­
те. Эта тенденция проявляется в большей мотивированности фор­
мой объекта и бытом субъекта (народа, дающего название). П о­
этому понятна, с одной стороны, универсальность образов, легших
в основу вторичных названий (например, общеевропейское «воз» —
Больш ая М едведица), с другой стороны, специфичность (порт.
Barca «корабль» — Больш ая Медведица, русск. Стожары — П лея­
ды и пр.).
Появление вторичных названий не лежит в стороне от эволюции
мифологических наименований, а представляется ее закономерным
следствием, крайним выражением тенденции к установлению пря­
мой связи между названием и объектом. Возникновение подобных
названий подчеркивает необходимость ясной мотивированности,
«инструментальное™» названия, необходимости, идущей от свойств
объекта: определяемое™ «земным видением» и абстрактности. *
список источников
1. В. Д. А р а к и н . Норвежско-русский словарь. М., 1963.
2. Н. А. Б а с к а к о в, Т. М. Т о щ а к о в а. Ойротско-русский сло­
варь. М., 1947.
3. Г. М. В а с и л е в и ч . Эвенкийско-русский словарь. М., 1958.
4. В. П. В е р к о в . Исландско-русский словарь. М., 1962.
5. Вьетнамско-русский словарь. Сост. И. И. Глебова, В. А. З е ­
ленцов, В. В. Иванов. М., 1961.
6. К. А. Г а н ш и н а . Французско-русский словарь. М., 1962.
,
7. С. В. Г е р ь е , Н. А. С к в о р ц о в а . Русско-итальянский сло­
варь. М., 1954.
8. Голландско-русский словарь, Под общ., рук. С. А. Миронова.
М., 1953.
9. В. И. Д а л ь . Толковый словарь живого великорусского языка.
В 4-х т. М., 1955.
10. И. X. Д в о р е ц к и й . Древнегреческо-русский словарь. В 2-х
т. М., 1958.
11. И. X. Д в о р е ц к и й , Д. Н. К о р о л ь к о в . Латинско-русский
словарь. М., 1949.
12. С. Д. И в а н о в и ч , И .‘М. П е т р а но в ^ ч . Русско-сербско­
хорватский словарь. М., 1967.
13. AJ. Н. И м х е н о в : Русско-бурят-монгольский словарь. М.,
1954.
14. А. И. И с к а к о в. ^Русско-казахский словарь. М., 1954.
15. Испанско-русский словарь. М., 1966.
16. Каракалпакско-русский словарь. Под* ред. проф. Н. А. Б а ­
скакова. М., 1958.
17. Киргизско-русский словарь. М., 1940.
18. Комй-русский словарь. Под ред. проф. В. И. Лыткина М.,
1961.
19. Н. Г. К о р л э т я н у , Е. М. Р у с с е в . Русско-румынский сло­
варь, М., 1967.
20. Н. И. К р ы м о в а , А. Я. Э м з и н а . Датско-русский словарь.
М., 1950.
21. X. Л е м х е н а с . Русско-литовский словарь. Вильнюс, 1955.
22. Марийско-русский словарь. Сост. А. А. Асылбаев и др. М.,
1956.
23. Д. Э. М и л а н о в а. Шведско-русский словарь. М., 1959.
24. Н г у э н Н а н г Ан. Русско-вьетнамский словарь. М., 1959.
25. С. Н. О н е н к о . Русско-нанайский словарь. Л., 1959.
26. А. М. П а в л о в и ч . Чешско-русский словарь. М., 1959.
27. Э. К. П е к а р с к и й . Словарь якутского языка. В 3-х т. М.,
1958.
28. Польско-русский словарь. ' Под ред. Н. И. Грекова, и
М. Ф. Розвадовской. М., 1949.
/
29. С. Г. П о т а п кин, * А. К. И м я р е к о в . Русско-мокшанский
словарь. М., 1951.
30. А. Г. П р е о б р а ж е н с к и й . Этимологический словарь рус­
ского языка. В 2-х т. М., 1959.
31. Русско-албанский словарь. Отв. ред. А. Косталлари. М., 1954.
32 Русско-английский словарь. {1од общ. рук. проф. А. И. Смирницкого. М., 1959.
33. Русско-башкирский словарь. М., 1964.
34. Русско-латышский словарь. В 2-х т. Рига, 1959.
35. Русско-киргизский словарь. М., 1957.
36. Русско-немецкий словарь.
1965.
37. Русско-ногайский словарь. М., 1956.
38. Русско-татарский словарь. Казань, 1939.
39. Русско-тувинский словарь. М., 1956.
40. Русско-туркменский словарь. М., 1956.
'
41. Русско-узбекский словарь. М., 1954.
42. Русско-финский словарь. М., 1954.
43. Русско-эрзянский словарь. М., 1943.
44. В. Н. С а в е л ь е в а , Ч. М. Т а к с а м и. Русско-нивхский сло­
варь. М., 1965.
45. И. И. С р е з н е в с к и й. М атериалы для словаря древнерус­
ского языка. В 3-х т. М., 1958.
46. С. М. С т а р е ц , Е. Н. Фе^ер ш т е й н . Португальско-русский
словарь. М., 1961.
47. Н. М. Т е р е щ е н к о. Ненецко-русский словарь. М., 1965.
48. Д. Т о л о в с к и, В. М. И л л и ч - С в и т ы ч. М акедонско-рус­
ский словарь. М., 1963.
49. М. Ф а с м е р . Этимологический словарь русского языка, т. 1.
50. К. М. Ч е р е м и с о в . Бурято-монгольско-русский словарь.
М., 1951.
51. С. К. Ч у к а л о в . Русско-болгарбкий словарь. М., 1962.
52. П. В. Д е н и с о в . Религиозные верования чуваш. ЙошкарО ла. Чувашское гос. издательство, 1959.
53. В. В. И в а н о в , В. Н. Т о п о р о в . Комментарий к рписанию
кетской мифологии.— В кн.: Кетский сборник. М ифология, этногра­
фия, тексты. М., «Наука», 1969, стр. 152— 159.
54. В. Ч е р н е ц о в . Фратриальное устройство обско-югорского
общества.— В кн.: Советская этнография, П. М.— Л., 1939, стр.
19—28.
55. Реальный словарь классических древностей по Любкеру.
Спб., 1885.
56. E r d o d i , J. Finnisch-ugrische Gestirnnamen: ein Beitrag zur Frage der Kulturspheren. — Annales Universitatis Scientiarum Budapestinensis, т. V III, 1968, p. 105— 121.
57. K l e c z e k , J. Astronomical dictionary in six languages. Praha,
1961.
58. L e h m a n n - N i t s c h e , R. Das Sternbild des Siebes. Liber Semisaecularis societatis fenno-ugricae. Helsinki, 1933, s. 224 — 232.
59. L i t t r e , E, Dictionaire de la langue francaise. Editions tmiversitaires, 1958.