Наши знакомые "незнакомые" воскресенцы

Наши знакомые "незнакомые" воскресенцы
Воскресенцы –
пионеры освоения
космического пространства
Воскресенск - 2007
Краеведческий проект "Воскресенцы –
пионеры освоения космического пространства"
посвящается:
50-летию запуска первого спутника Земли,
100-летию со дня рождения С.П. Королева основателя практической космонавтики,
150-летию со дня рождения К.Э. Циолковского основателя теоретической космонавтики.
Минуло полвека космической эры. В масштабе истории
человечества это мало, но если оглянуться на пройденный
путь, то можно понять значимость подвига первооткрывателей Космоса, оценить результаты созидательной работы, которую они выполняли впервые в мире, порой с риском для
собственной жизни. Никто не сможет точнее донести до молодого поколения подлинную картину "весны" отечественной
космонавтики, чем сами участники тех событий 50-80-х годов
прошлого века.
© Творческий коллектив "КРАЕВЕД"
СОДЕРЖАНИЕ:
Предисловие
…………………………………………………………………………..
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
…………………………………………
Шугаев М.Л. – Ветеран ЦПК имени Ю.А. Гагарина
…………………………
4
5
6
Синигин В.М. – Заслуженный испытатель космической техники
…………… 17
Из воспоминаний М.Т. Синигина …………………………………………………………. 26
В.П. Кретов – командир-наставник
………………………………………………….
От искусственного спутника Земли до МКС
………………………………………….
Россия – великая космическая держава ………………………………………………….
Первый выход космонавта в открытый космос ………………………………………….
«Союз» -«Аполлон» - полёт нормальный ………………………………………………….
Это было недавно, это было давно
…………………………………………………..
Возможно, и мой отец был участником этого парада …………………………………..
Возьми в пример себе наставника …………………………………………………………..
Наш общий дом – усадьба Спасское
…………………………………………………..
Таким он парнем был
…………………………………………………………………..
32
38
52
53
55
56
58
58
67
77
Дудин Л.А. Взгляд сквозь годы ………………………………………………………….
80
Терлецкий Г.Г. Грандиозные космические проекты …………………………………..
86
Ширкин А.В. Единственный полёт
…………………………………………………..
Стратегический просчёт …………………………………………………………………..
91
96
Богомазов А.А. Поэт – электромонтажник
99
…………………………………………..
Охапкин С.О – сподвижник основателя практической космонавтики ……………
Совершенство ракетной конструкции должно быть на порядок выше, чем в авиации
Охапкин Сергей Осипович …………………………………………………………………..
Верность избранному пути …………………………………………………………………..
Мой учитель …………………………………………………………………………………..
102
105
105
105
106
Гибшман Е.А. Счастливые моменты ………………………………………………….
Сбывшаяся мечта ………………………………………………………………………….
Армейские будни и праздники
…………………………………………………………..
Космические витки на земле
…………………………………………………………..
В космосе пилотируемые «Восходы»
……………………………………………………
Веские слова Главного конструктора
……………………………………………………
Соратники С.П. Королева …………………………………………………………………..
108
108
109
110
110
112
114
Академик Синявский В.В.
………………………………………………………….
120
Морев В.И. – парень из нашего города ………………………………………………….
125
Старейший полигон
………………………………………………………………….
133
50 лет космической эре
………………………………………………………………….
Малоизвестное о полёте Гагарина …………………………………………………………..
Послесловие ………………………………………………………………………………….
142
145
148
ПРЕДИСЛОВИЕ
Краеведческий сборник рассчитан на широкий круг любознательных
читателей: от школьников и студентов до специалистов в области
космонавтики.
Когда я говорил знакомым, что собираю сведения о землякахвоскресенцах участниках становления и развития отечественной космонавтики,
то они удивлялись: "А разве у нас есть такие?"
Идея написать краеведческую летопись о воскресенцах – пионерах
освоения космического пространства появилась год назад после прочтения в
многотиражной газете "Куйбышевец" статьи "Я тоже к звездам полечу". Так
назывался вечер для учащихся школы №26, посвященный Дню космонавтики,
организованный сотрудниками библиотеки Лопатинского микрорайона. Мне
захотелось раскрыть инкогнито таинственного "Гостя", очевидца космической
эры, знакомого с Ю. Гагариным и В. Терешковой. В телефонном разговоре
заведующая библиотекой Л. Назарова открыла мне секрет. Сведущий "Гость"
оказался наряженной сотрудницей библиотеки. Я, естественно, выразил
пожелание – приглашать на такие мероприятия участников космических
программ: ученых, испытателей, летчиков-космонавтов, инженеров, рабочих,
военнослужащих.
Так появился краеведческий проект под рубрикой "Наши знакомые
"незнакомые" воскресенцы".
Чтобы штурмовать Вселенную, нужны не только знания, но и упорный
труд. Об этом говорится на страницах "космической" летописи. Каждый
воскресенец в своих воспоминаниях передал атмосферу тех дней 50-80-х годов
прошлого века, рассказал о творцах изумительных космических аппаратов и
людях, энтузиастах космонавтики.
Руководитель творческого коллектива "КРАЕВЕД" Евгений Гибшман.
12 апреля 2007 года.
Наши знакомые "незнакомые" воскресенцы
Рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
Запуску первого искусственного спутника Земли
посвящается краеведческий проект.
Приближается 70-летие нашего города. Воскресенск известен успехами
тружеников и спортсменов, но не написаны еще страницы летописи про земляков,
прокладывавших тернистую дорогу освоения космического пространства.
4 октября 1957 года начала отсчет космическая эра. Наша Родина открыла дорогу
во Вселенную. "Путь к звездам открыт!", "Русские впереди!" – кричали заголовки газет.
Радио часто передавало сообщение ТАСС и радиосигналы "Бип, бип", посылаемые с
орбиты искусственным спутником, а население планеты высматривало в ночном небе
тусклую звездочку, пересекающую небосвод.
За 50 лет человечество широко шагнуло в просторы Космоса. На земной орбите
работает
международная
космическая
станция,
к
которой
периодически
пристыковываются российские корабли "Союз" и шаттлы США. Автоматические
станции, посланцы Земли, достигают планет Солнечной системы с целью их изучения.
Спутники обеспечивают трансляцию телевидения и телефонную связь в любой точке
планеты.
Весь мир знает, что первым на корабле "Восток" совершил облет планеты наш
космонавт Ю. Гагарин, первым вышел в открытый космос в скафандре А. Леонов, наши
космонавты первыми обжили орбитальные станции. Созданы фильмы и написано много
книг по этой тематике. Так сложилось, гласно придают славе и почету видимую часть
айсберга космонавтики: летчиков-космонавтов, побывавших в космосе, и главных
конструкторов. В невидимой, подводной части сосредоточен созидательный потенциал
всей страны: научный поиск многих поколений ученых, напряженный труд специалистов
и рабочих космической индустрии, инструкторов и тренеров, готовивших космические
экипажи к полетам, специалистов командно-измерительного комплекса и ЦУП.
С юношества, начитавшись научно-фантастических романов, решил, что буду
стремиться стать конструктором автоматических кораблей, посылаемых в нашу
Вселенную для поиска в ней разумных цивилизаций. Однако с возрастом я сделал
переоценку своих возможностей. Но все-таки мне повезло, юношеская мечта сбылась – я
служил срочную службу в войсках, которые стали называть "космическими".
За полгода я собрал начальный материал о воскресенцах, принимавших участие в
космических программах. Надеюсь на помощь школьных краеведов и всех воскресенцевпатриотов своего края. Цель краеведческого проекта заключается в том, чтобы оставить
в виде летописей и иллюстраций "космическое" наследие потомкам, сохранить его в
музеях, передать для пользования в библиотеки и школы.
С Михаилом Леонидовичем Шугаевым, ветераном Центра подготовки
космонавтов им. Ю.А. Гагарина, я знаком с детства. В начале 50-х годов в
пристанционном поселке Воскресенска, в конце улицы Центральной, справа от ворот
базы хлебопродуктов "Заготзерно", стоял деревянный дом. В доме с двумя крылечками
жила семья Шугаевых и размещалась контора базы.
Михаил со своей семьей постоянно живет в Звездном городке, но часто приезжает
в наш город. Здесь он учился в школе №2, тут живут его родственники. Его младший
брат Борис работает в АТЦ предприятия ОАО "Минудобрения" – мой друг детства. У
Михаила две сестры: старшая Галина, младшая Ирина.
Мы договорились с Михаилом о встрече. Он привез из Звездного городка книги с
дарственными надписями, автографами и буклеты в подарок для библиотек города. Для
меня – компакт-диск с фотографиями, иллюстрирующими краткий рассказ о себе и
космонавтике. Есть на диске и фильм, рассказывающий о подготовке основного и
дублирующего экипажей 14-й экспедиции на МКС с американской туристкой иранского
происхождения Анюшей Ансари.
Михаил руководил ответственными отделами в Управлении Центра подготовки
космонавтов, его труд оценен многими наградами. Он очень скромен, коммуникабелен,
молодцеват, любит музыку, играет на кларнете. Побеседовав с ним, мне показалось, что
он схож по простоте общения с первым космонавтом планеты Ю. Гагариным. Это легко
объясняется. Строгие комиссии, когда отбирали кандидатов в Звездный отряд, не
ошиблись в нашем земляке-летчике. Ему доверили быть инструктором экипажей
космических экспедиций, а быть учителем значит превосходить в знаниях и опыте своих
учеников. Он разрабатывал учебно-тренировочную базу, руководил ведущими отделами
в ЦПК… Но лучше об этом повествует его рассказ.
Ветеран ЦПК имени Ю.А. Гагарина
"Родился я в 1939 году в г. Магнитогорске, на Урале. Отец воевал от Сталинграда
до Праги. После войны еще 2 года служил в Красной Армии. После демобилизации отца
семья переезжала несколько раз по различным населенным пунктам СССР, пока в 1950 г
не обосновалась окончательно в г. Воскресенске, где отец работал главным бухгалтером
в "Заготзерно". Мама, вечная труженица, работала и воспитывала нас 4-х детей одна, т.к.
отец умер рано, в 1954 году.
В 1950 г. я поступил в школу №2. С большой теплотой вспоминаю нашу школу,
своих товарищей и учителей. Директоров: Шереметьева и Хомутова, классных
руководителей: Н.В. Богатых и М.И. Минаеву, учителей: А.А. Затримайлова, В.П. Волох,
И.А. Кудинова и многих других. Особенно я благодарен учительнице математики
Петровой, которая привила мне любовь к этому предмету. В жизни это очень
пригодилось.
Учился я хорошо. Школу закончил на 4 и 5. В 1956 г. поступил в Серпуховское
военное авиационное техническое училище. После окончания училища служил в частях
ВВС.
Женился в 1962 году; жена Александра Ивановна (девичья фамилия Калугина)
тоже из Воскресенска, училась в школе №1, по профессии инженер-конструктор
машиностроитель. Сын Сергей родился в Воскресенске в 1963 году.
С 1962 по 1964 гг. был в спецкомандировке на Кубе, участвовал в событиях
Карибского кризиса, а затем готовил кадровых офицеров для Революционных
Вооруженных сил молодой республики.
В 1966 г. продолжил свое военное образование, поступил в Киевское высшее
инженерное авиационное военное училище (КВИАВУ ВВС). В 1971 г. с отличием
окончил КВИАВУ и получил назначение в Центр подготовки космонавтов им. Ю.А.
Гагарина, в Звездный городок.
Здесь, в ЦПК, прошла вся моя дальнейшая военная служба от капитана до
полковника; здесь я и работаю до сих пор. Моими прямыми начальниками в разные годы
были летчики-космонавты СССР: Береговой Г.Т., Шаталов В.А. , Николаев А.Г. ,
Леонов А.А., Попович П.Р., Климук П.И., Филипченко А.В., Джанибеков В.А.
Мне очень повезло, я попал в отдел Героя Советского Союза, летчика-космонавта
СССР Шонина Г.С. Наш отдел занимался новой для ЦПК тематикой, ядром которой
являлась первая орбитальная пилотируемая станция "Алмаз", разработанная
конструкторским бюро под руководством академика В.Н. Челомея.
Программа эта разрабатывалась впервые, что накладывало огромную
ответственность и создавало большие сложности в работе. Но интерес и энтузиазм у всех
нас, кто занимался этой программой, были необыкновенными.
Отдел приступил к подготовке 5-ти экипажей. Мне посчастливилось быть
инструктором первого экипажа в составе опытного космонавта, Героя Советского Союза
П.Р. Поповича и матерого военного инженера Артюхина Ю.П. Оба они были старше
меня на 9 лет. Мой экипаж по планам должен был первым выполнить полет на ОПС
"Алмаз". Дублирующий экипаж в составе летчика-космонавта, Героя Советского Союза
Бориса Волынова и военного инженера Виталия Жолобова готовил мой друг и коллега
М.С. Ткачук.
Работать приходилось очень много, поскольку прежде, чем провести тренировку с
экипажем на тренажере, нужно было подготовить себя, разработать методику
подготовки, согласовать все вопросы с обслуживающим персоналом тренажера и т. д.
Мне, молодому инструктору, большую поддержку оказал мой экипаж. П.Р.
Попович по службе был начальником Управления, в состав которого входил наш отдел.
Это очень справедливый, добрый и, вместе с тем требовательный человек. Во время
тренировок он относился ко мне, как к руководителю занятий со всеми вытекающими
отсюда последствиями. Такое отношение, во-первых, давало пример остальным
экипажам, а во-вторых, настраивало всех нас на продуктивную работу. Венцом
подготовки была комплексная экзаменационная тренировка, проводимая в присутствии
Главного конструктора и Государственной комиссии. У нас все прошло на 5.
Первая ОПС "Алмаз" под названием "Салют-2" была запущена на орбиту Земли 3
апреля 1973 года. Мы с экипажем вылетели на стартовую позицию в Байконур в конце
февраля на "обживание" станции и уточнение всех последних изменений в комплектации
и бортовой документации. Вторым инструктором был мой коллега и друг В.Р. Горбунов,
он готовил экипаж по транспортному кораблю "Союз". По программе полета «Салют-2»
первые 2 недели проводились проверки всех систем в беспилотном режиме. Особенно
проверялись системы управления и обеспечения жизнедеятельности станции, ее
готовность к принятию экипажа. Старт экипажа на транспортном корабле "Союз"
планировался на 17 апреля. Корабль должен был состыковаться со станцией, причем
стыковки тогда проводились только в ручном режиме. Но 16 апреля связь со станцией
была потеряна. Предположительно причиной разгерметизации явилось прогорание
гермоввода телеметрической антенны, очень близко расположенного от одного из
двигателей ориентации. Неуправляемая станция почти вся сгорела при входе в
атмосферу, а остатки упали в Тихий океан. Таким образом, мы получили возможность
еще год готовиться, но уже на новую, доработанную, более совершенную станцию.
Вторая станция "Алмаз" под названием "Салют-3" была запущена 25 июня 1974
года, опять мы работали с экипажем перед стартом, сделали несколько важных
замечаний разработчикам, согласовали и уложили необходимую бортовую
документацию. Наблюдали запуск станции "Салют-3", который осуществлялся мощной
ракетой "Протон". Зрелище просто неописуемое!
Транспортный корабль "Союз-14" с моим экипажем стартовал с космодрома 3
июля 1974 года. Выведение и орбитальный полет прошли штатно.
Проводив экипаж, мы через 12 часов уже летели в Евпаторию, где тогда был
Центр управления полетами (ЦУП). Сразу по прилету я заступил в смену на дежурство,
поскольку предстоял самый важный этап полета – стыковка.
А в это время, после выполнения маневров дальнего наведения и сближения П.Р.
Попович вручную выполнил "зависание" в 40 метрах перед станцией и буквально
ювелирную стыковку. После проверки герметичности стыковочного узла экипаж
выполнил шлюзование и Ю.П. Артюхин "поплыл" в станцию.
Программа полета была выполнена полностью. Экипаж работал слаженно и
дружно. Полная психологическая совместимость! Этот фактор очень важен при
формировании экипажей. Я был свидетелем прекращения полета одного из экипажей
именно по причине психологической несовместимости, которая проявилась только в
полете, в замкнутом пространстве.
Расстыковка со станцией и посадка корабля "Союз-14" состоялась 19 июля 1974
года. После полета экипажу и мне, как инструктору, пришлось написать много отчетов о
полете и подготовке к нему, а самое главное, отчитаться перед своими товарищами –
специалистами. Это один из эпизодов в моей инструкторской службе.
Затем я принимал участие в подготовке других экипажей по программе "Алмаз":
Г. Сарафанов – Л. Демин, В. Зудов – В. Рождественский, В. Горбатко – Ю. Глазков.
К сожалению, поработать на станции "Алмаз" довелось еще только двум
экипажам в составе: Б. Волынов – В. Жолобов, В. Горбатко – Ю. Глазков, но это было
уже на станции "Салют-5". Программа "Алмаз" была закрыта, но очень многие новации и
технические решения, отработанные на ней до сих пор применяются на всех
орбитальных пилотируемых станциях.
В 1976 году я был переведен в другой отдел и принял участие в работе по
совершенствованию учебно-лабораторной базы и тренажно-моделирующего комплекса
ЦПК, в частности, его информационно-моделирующей системы (ИМС ТМК). Были
выполнены несколько научно-исследовательских работ, разработаны технические
задания, создана кооперация предприятий промышленности. Приходилось "доставать"
новейшую аппаратуру, организовывать взаимодействие предприятий и организаций,
участвующих в создании ИМС ТМК. С Ю.П. Артюхиным мы ездили в г. Александров на
телевизионный завод "выбивать" новые дисплейные комплексы, а руководители завода
повезли нас в свой пионерский лагерь...., но дисплеи мы все-таки получили.
На фотографии изображен зал управления информационно-моделирующей
системы – мое детище, моя гордость и моя боль.
Закончил я свою военную службу в должности начальника одного из ведущих
отделов Управления подготовки космонавтов ЦПК, в ранге полковника, в возрасте 51
года. После увольнения в запас (в 1990 году) остался работать в своем отделе на
должности гражданского ведущего инженера. Мне поручили подготовку экипажей к
проведению научных исследований и экспериментов. Многие из этих исследований
основывались на дистанционном зондировании Земли из космоса с помощью всех
имеющихся средств на борту пилотируемых орбитальных станций в целях проведения
экологического мониторинга. Эта тема была и остается весьма актуальной для страны,
для всей планеты и сейчас. Участие космонавтов в наблюдениях и предварительной
оперативной оценке состояния земной поверхности и атмосферы позволяет более
качественно делать выводы и предлагать конкретные меры по охране окружающей
среды. Вот мы и собрали небольшой коллектив пенсионеров – бывших военных и
написали небольшую книгу "Основы аэрокосмического экологического мониторинга".
Раздел, касающийся подготовки экипажей написан Вашим покорным слугой.
Принимал я участие и в подготовке международных экипажей к полетам на
станции "Салют-6", "Салют-7", "Мир".
В 2002 году перешел на должность научного сотрудника, занимаюсь сейчас
научно-исследовательской работой и бортовой документацией по транспортным
кораблям и Международной космической станции.
9 апреля 2003 года в Центральном доме авиации и космонавтики принимал
участие во встрече ветеранов КБ им. В.Н. Челомея, космонавтов и специалистов ЦПК
им. Ю.А. Гагарина (алмазников), посвященной 30-летию запуска первой орбитальной
пилотируемой станции.
С уважением, Михаил Шугаев".
Старт.
Путь к звездам.
На память Шугаеву М.Л. инструктору экипажей космических экспедиций
от международного экипажа.
По случаю торжества у памятника Ю.А. Гагарину собрался отдел, возглавляемый М.Л.
Шугаевым (он в первом ряду, справа шестой).
В Звездном городке.
На снимке слева направо: инструктор экипажей космических экспедиций Шугаев М.Л.,
космонавты - Артюхин Ю.П., Попович П.Р., Береговой Г.Т.
Зал управления в ЦПК им. Гагарина, мое детище, моя гордость и моя боль.
Разбор полетов после тренировки. (Слева направо П.Р. Попович, Ю.П. Артюхин,
инструктор М.Л. Шугаев).
Выпускники КВИАВУ ВВС разных лет, работающие в ЦПК, с руководством Центра.
Михаил Леонидович Шугаев
Ветеран Центра подготовки космонавтов им. Ю.А. Гагарина
На Кубе
Ю.П. Артюхин и П.Р. Попович
Учебный процесс в Звездном городке.
П.Р. Попович и М.Л. Шугаев.
Экипаж к полету на станцию "Салют" готов
Фотография на память. Инструкторы и летчики-космонавты экипажей космических
экспедиций на орбитальные станции типа "Алмаз".
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
Заслуженный испытатель космической техники
«Стало явью то, что светлою
Было сказкою вчера...»
Михаил Владимов
В союзе отечественных ученых и специалистов самых разных профессий рождались
успехи первооткрывателей космического пространства. Но как узнать среди них земляковвоскресенцев?
Если ищешь, обязательно придет удача, как это произошло в конце лета. Приветливое
солнышко субботним утром предвещало хороший денек, когда я встретился на дороге с
одноклассницей. Остановились, побеседовали обо всем. Я посетовал, что взялся за непростой
краеведческий проект, кропотливо собираю сведения и фотодокументы о воскресенцахпионерах освоения космоса.
– А разве у нас есть такие? – спросила Тамара.
– Есть. Назову только тех, кто имеет статус ветеранов Космических войск: это Михаил
Шугаев, Виктор Кретов, Леонид Дудин. Хотелось бы найти среди первопроходцев и
гражданских специалистов. Ведь только в нашей родной школе №2, отмечающей в этом году
свой 70-летний юбилей, много выпускников, ставших впоследствии известными учеными,
конструкторами, – продолжил разговор я.
– Женя! Я помогу тебе, знаю такого человека! Да и ты его должен знать! Это Виктор
Михайлович Синигин. Он работает испытателем космической техники, добрейшей души
человек, – сообщила Тамара.
– Cлышал о Синигине-фотографе, который стремился познать чудесный Воскресенский
край, сделал немало хороших снимков, и читал о его отце-педагоге, литераторе-публицисте, –
подтвердил я.
…На пороге своей квартиры меня радушно встретил стройный хозяин, улыбчивый, с
искристыми глазами и только пряди седых волос выдавали его истинный возраст.
Виктор Михайлович приготовил альбомы с фотографиями, журналы на космическую
тематику, памятные газеты со статьями о его участии в создании и испытании изделий,
обеспечивающих сохранение жизни и здоровья космонавтов. Задушевная беседа увлекла нас.
Окунувшись в воспоминания, он рассказывал, как в школьные годы забирался наверх
башенных кранов и фотографировал строящиеся улицы молодого города. Уже в зрелом
возрасте пытливый ум привел его на балкон 14 этажного дома, что около моста через речку,
чтобы в 12-кратный бинокль посмотреть на тонкую талию Останкинской телебашни. И увидел!
Все учёл: по прямой до башни всего каких-то 83 км будет, только в сентябре воздух становится
прозрачнее, и дали хорошо просматриваются. Поднимался ещё не раз на балкон и с друзьями, а
во время пожара в 2000 году, когда на телебашне горели электрические кабели, они наблюдали,
как по ветру среди дыма отлетали языки пламени.
Он смолоду увлекался физической культурой: это и велосипед, лыжи, плавание, силовые
тренировки. Да и сейчас регулярно посещает бассейн, занимается гантелями. Не пропадает у
него увлечение фотографией, мотоциклом (поклонник марки «Ява» уже 34 года). К мотоциклу,
в последнее время, добавились ещё и полеты на мотодельтаплане.
В папку краеведческого проекта легли многочисленные фотографии, рассказывающие о
нашем земляке, а также цветные снимки панорамы нашего города, разделенного изогнутой
лентой реки, и его изумительных окрестностей с перелесками, запечатленные Виктором
Михайловичем с борта легкомоторного самолета.
Отец Виктора, Михаил Тимофеевич, был замечательным педагогом-поэтом,
напутствовал такими строчками:
«Мы все когда-то начинали
С нуля свой долгий, трудный путь;
Дорожек легких не искали,
Чтоб поработать как-нибудь».
Работать на освоение космоса престижно, но не ради наград ответственно трудится
Синигин В.М. многие годы, разрабатывая, испытывая системы и изделия. Делать космические
полеты безопасными его призвание. Об этом он вспоминает:
«Родился я 29.12.1937 года в г. Воскресенске. Жил с родителями в знаменитом «сером
доме №13» по ул. Октябрьской до 1963 года, затем мы получили благоустроенную квартиру на
ул. Менделеева.
Школу №2, тогда еще мужскую, окончил в 1955 году. Учились без девочек, но скучно не
было. Учителя-энциклопедисты из «старой гвардии» скучать не давали: директор (историк)
Алексей Ефимович Хомутов – строг, но справедлив и чувством юмора не обделён; Георгий
Сергеевич Розов (литература); физик Антон Афанасьевич («что сказал Ньютон – то
истина!»); Н.Ф. Тихонова преподавала английский; Софья Константиновна Шефтелович
(историк); Зоя Григорьевна Можаева (математик); И.С. Семенилкин (биология); Т.Г.
Хрулёва (география, а дисциплина была, как в учебной роте!); да и физрук Владимир
Тимофеевич Басовский готовил из нас спецназовцев!
Учёбу продолжил в Воскресенском горном техникуме, который закончил в 1959 году.
Поработал полгода на комбинате «Красный строитель» и был призван в армию. Служил три с
лишним года в Карелии радистом.
В 1963 после демобилизации поступил в МГУ на биофак, который окончил в 1968 году
по специальности «биофизика». По распределению был направлен в Томилино на предприятие
п/я, теперь ОАО «НПП Звезда». Здесь я работаю по сей день в медико-биологическом отделе
старшим научным сотрудником».
Научно-производственное предприятие «Звезда» специализируется на разработке систем
жизнеобеспечения, средств спасения и защиты летчиков и космонавтов от экстремальных
факторов полета. Углублению исследований и опытно-конструкторских разработок
способствует тесный контакт с Московским институтом медико-биологических проблем –
всемирно известным научным центром.
В испытаниях этих систем на Земле участвуют и сами разработчики, допущенные по
состоянию здоровья. Виктору Михайловичу приходилось на протяжении многих лет успешно
совмещать научную работу в области физиологии и биомеханики с активным участием в
испытаниях ряда космических изделий. Ему знакомы перегрузки на центрифуге до 12 единиц,
высотные подъёмы в барокамерах, термобарокамерах с разницей температур ±50ºС, взрывная
декомпрессия, гидроневесомость продолжительностью 5 суток в воде и другие экстремальные
воздействия.
Изделия, которые производились на «Звезде», можно разделить по их назначению на
защитные и профилактические. Например, скафандр для работы в открытом космосе типа
«Орлан» имеет запас кислорода до 6 часов пребывания в нем. Он же защищает космонавта от
перегрева и переохлаждения, от космического излучения и мелкой метеоритной пыли.
Более легкий скафандр «Сокол» космонавты одевают внутри корабля «Союз» при старте
в космос и возвращении на Землю. Он спасает космонавта при случайной разгерметизации
корабля при взлёте-посадке.
Для снижения ударных перегрузок, действующих на экипаж при приземлении
пилотируемого корабля применяется специальное кресло «Казбек», в котором космонавт
находится в положении полулежа. Причем, для каждого космонавта в эти кресла вкладывается
специальный индивидуальный вкладыш (ложемент) из пенополиуретана, повторяющий
контуры тела данного космонавта. Это необходимо для снижения локальных давлений на тело
при перегрузке.
Изготовление ложемента дело непростое и начинается со скрупулезных
антропометрических измерений и «отливки» гипсовой формы тела космонавта в специальной
ванне. Гипсовый отпечаток затылка, шеи, спины и таза космонавта тщательно дорабатывается
вручную (удаляются дефекты заливки, пустоты и т.п.). После нескольких контрольных
примерок с космонавтом следует технологическая фаза изготовления ложемента и
окончательная оклейка материей. Виктор Михайлович непосредственно участвует в этой работе
на стадии «отливки». Особая деликатность требуется при «отливках» для иностранных
космонавтов и космических туристов.
К профилактическим средствам относятся изделия, снижающие неблагоприятные
действия невесомости на человека. Ведь отсутствие весовой нагрузки заметно ослабляет
костно-мышечную систему, а также вызывает отличное от «земного» распределение крови по
телу (например, прилив крови к голове).
Специальный профилактический вакуумный костюм «Чибис» применяется на орбите
для тренировки космонавтов перед спуском на Землю. В этом костюме нижняя часть тела
находится под некоторым разряжением. Кровь смещается к ногам, как это имеет место в
земных условиях. У американцев тоже есть подобие такого костюма, но он сделан в виде
стационарной бочки. А в нашем «Чибисе» можно совершать ходьбу на «бегущей дорожке»,
тренируя мышцы ног.
При участии Виктора Михайловича был создан и испытан профилактический
нагрузочный костюм «Пингвин», который применяется отечественными космонавтами с 1971
года. Под симпатичным комбинезоном этого костюма расположены упругие тяжи, создающие
осевую нагрузку на костно-мышечную систему космонавта, частично имитируя земную
нагрузку. Этот костюм помогает космонавту сохранять в невесомости хорошую физическую
форму.
В 1971 году он принимал участие в испытаниях этого костюма в условиях пятисуточной
гидроневесомости, и тогда в газете «Правда» была опубликована статья спецкора П. Барашева
об этих испытаниях и испытателях, но присущая тому времени завеса секретности не позволяла
указывать имена участников.
Привожу
выдержки
из
этой
статьи:
«Испытателей
здесь
именуют
«спец.исследователями», и, если убрать приставку «спец», то исследователями их можно
назвать по самому большому счету.
Один из них окончил биологический факультет МГУ и на себе испытал и давящую силу
центрифуги, и рвущий вакуум барокамеры.
…Земные исследователи, работающие на космос очень скромны, – словно боятся
переоценить сделанное. Но о них говорят сами космонавты. Оттуда с орбиты: «чувствую
себя в костюме очень хорошо, в нем удобно, передайте его разработчикам благодарность за
хорошую конструкцию». Это слова космонавта Г.Т. Добровольского, человека, на себе
испытавшего работу «Пингвина» в реальной невесомости».
В музее. Вот в таких скафандрах космонавты покоряли космос.
Наземная тренировка космонавта
в костюме» Чибис».
Испытания костюма «Чибис»
на «НПП Звезда».
В.М. Синигин знакомит космонавта В.И. Токарева с предстоящим
физиологическим экспериментом на МКС.
В нагрузочном костюме «Пингвин».
В костюме «Чибис».
В опытном скафандре.
«Сапоги-скороходы» конструкции Уфимского
авиационного завода (1985 г.).
1963 год. Начало велоэкстрима.
Хобби. (2005 г.).
К взлету готовы. (2005 г.).
Воскресенск с высоты птичьего полета. (2005 г.).
Воскресенск с высоты птичьего полета.
Воскресенск с высоты птичьего полета.
Эргономическая оценка авиационного кресла.
Из воспоминаний Михаила Тимофеевича Синигина
(записанных его сыном Виктором в 1997 году)
1. Детство
Родился я во Владимирской области, в деревне Дровникú, что в 12-ти километрах к
востоку от Суздаля. (Дата рождения – 13 февраля 1910 года по старому стилю).
В старину в деревнях часто по нескольку домов были под одной фамилией. Помню,
Синигиных было 4 дома. И все так или иначе были хоть и дальними, но родственниками. Было
два дома Ратниковых. За одним из Ратниковых была замужем моя старшая сестра Маня. А
Егоровых по всей деревне было домов семь. В деревнях тогда привычным было присваивать
фамилии по имени старшего в семье. Часть Синигиных стала Николаевыми, часть –
Давыдовыми. Официально мы были записаны как Синигины.
Деревня Дровникú была не из бедных. Один из промыслов – валка валенок. Было
несколько мастерских, валяли и вручную, дома. Шерсть была привозной (заказчика). Валенки
валяли, в основном, зимой. Летом – сельхозработы.
Запомнилось, что все 4 дома Синигиных выглядели благополучно: три дома были
двухэтажные, один – пятистенный. Я не помню, чем жили наши «однофамильцы», но наш дед,
Давыд Семенович, был мельником. Был он мастером на все руки – и плотник, и маляр, и
кузнец, и каменщик. Ветряную мельницу сам построил. В доме из мебели не было ничего
покупного: столы с резными ножками, стулья, шкафы, кровати – всё сделано его руками. И
даже крестик на шею он сам себе выковал, и очень искусно. Была у деда задумка – соорудить
паровую мельницу, чтобы не ждать милости от погоды. Привёз для этого из города паровой
двигатель. Да дело не заладилось, сложновата оказалась техника, а инженеров не было. Отвез
обратно, сдал. Стал опять молотить на ветряке. До колхозов ему платили мукой и деньгами.
Были у моего деда в жизни две больших неудачи. Первая – с паровой мельницей. А вторая
– в 17-ом году. Ведь он деньги, вырученные за помол муки, сдавал в банк, а ему выдавали
купоны (или облигации). А в 17-ом году – революция, всё лопнуло. Сбережения пропали!
Мельницу потом в колхоз отдали.
Отец мой, Тимофей Давыдович, был кузнецом.
У нашей мамы, Анны Александровны, было 10 детей. Двое умерли в младенчестве, ещё
один – в молодости (лет 18-ти). Я помню его похороны. В живых осталось семеро детей: четыре
дочери и три сына. Я был средним сыном. Старший – Иван (р. 1901 г.), младший – Василий (р.
1915 г.). Две сестры были старше меня и две – младше.
Помню, в раннем детстве, лет пяти-шести, большое впечатление на меня производило
церковное песнопение. Тогда (до колхозов) все ездили по праздникам в церковь в село
Переборово на своих лошадях. Я тогда был по-настоящему верующим ребёнком: верил в
существование ада и рая, знал наизусть 3 молитвы. Это уж потом, при Советской власти, из нас
это всё выкурили: в церковь ходить перестали, но дома перед иконой лампаду зажигали.
( Кстати, вот сейчас я не мог бы стать религиозным («по зову»). И не понимаю, как это
сейчас бывший секретарь обкома «по зову сердца» идёт в церковь!)
Позднее, повзрослев, я стал относиться к религии скорее как к искусству (обрядность,
песнопение). Помню, уже здесь, в Воскресенске (ещё до перестройки), я посетил Новлянскую
церковь, когда отпевали мать Анатолия Копейкина, нашего соседа. Я ведь беспартийный был, и
мне можно было зайти в церковь без последующих неприятностей по службе. Мне и тогда
понравилось, как пели – тихо, скромно.
Но тогда, в детстве, поездки в церковь села Переборово были особенно впечатляющими.
И сама обстановка торжественная, и церковный хор пел здóрово. И столько народу приезжало!
На Николу ездили обычно.
А обратный путь домой был интересен по-своему, что-то вроде соревнований, кто
первым приедет. Дорога из Переборова проходила по крутому берегу. Лошади как припустятся
одна за другой! Того и гляди, вылетишь из саней. А отец успокаивал: «Не бойся». У
Ратниковых был рысак чёрный, он первый в деревню врывался. А у нас была кобылка
толстоногая, не до рекордов.
Было интересно и на Крещенье. Во льду пруда вырубался крест. Служенье было, поп
святил воду – опускал в неё свой крест. Потом все набирали «святую» воду в бутылки,
привозили домой и ставили под икону. Кто помоложе, посмелее – ныряли в эту полынью,
несмотря на мороз, потом их быстро одевали.
Вообще, во времена моего деревенского детства праздники отмечались с размахом. Нам,
детям, было очень интересно. На Масленицу в деревне для нас устанавливали карусель:
вмораживали столбик (ось), на него надевалось колесо от телеги, к нему крепились жерди, а на
концах – санки. И вот раскручивали!
А взрослые катались на лошадях, запряжённых в легкие сани. У нас в деревне такие сани
называли «санóчками». Это облегчённые, своего рода «пассажирские», сани для поездок без
тяжёлой поклажи.
Устраивались и кулачные бои. За деревней на поле встречались парни из нашей и
соседней деревни. Народу собиралось – тьма-тьмущая. Парни все в лисяках (пальто на лисах),
приезжали с жёнами, с девками.
Кулачные бои велись по правилам. Вставали в шеренги по росту. К концу шеренги – кто
поменьше, помоложе, а в самом конце – мелюзга против таких же. Лежачих не били, строго
следили, чтобы никаких свинчаток и кастетов. Дрались с перерывами. Покурят все вместе – и
снова. А побежденных гнали в сторону их деревни.
Старший брат Иван был завидной силы от природы. Жонглировал двухпудовыми
гирями. Но был слишком спокойным, миролюбивым. Не любил драться. И всё же однажды его
уговорили слегка выпить (а он этим не баловался), а затем поставили в шеренгу кулачного боя.
Пораскидал он всех там противников, что на него накинулись, и больше не участвовал.
В 8 лет мама отвела меня в школу, в первый класс. Школа – «трехлетка» – была в селе
Песочное, в 4-х км от нас. Помню, мама усадила меня за парту, а головной убор мой положила
рядом на пол. Она не знала, что парта открывается и что в неё можно что-то положить.
Местные ребята, как водится, «гоняли» нас после уроков.
Когда я закончил школу-трёхлетку, Иван вернулся из Красной Армии. Ему довелось
быть участником Гражданской войны. Вернувшись домой, он сказал: «Мише надо учиться».
Отвёз меня в Суздаль, где я закончил 4-й класс начальной школы, после чего меня определили
в школу 2-й ступени. Это девятилетка (десятилеток тогда не было). А Иван поступил на рабфак.
В Суздале я жил с двумя такими же ребятами на частной квартире. Хозяин, Кирилыч,
хороший был мужичишка, весёлый такой, нас смешил. Торговал мороженым.
Весной, когда заканчивали 9-й класс, заболели мы все трое тифом. Меня отвезли в
больницу в село Сергеиха. Мама ко мне приехала, врач сказал ей, что я безнадёжен.
Температура была очень высокая. Заворачивали меня в холодные простыни. Я тогда был в
какой-то полудрёме – слабость, безразличие. Только чувствовал, как пульсирует во лбу. Но
прошло какое-то время, и температура спала, кризис прошёл. Врач сказал: «Ну, вставай, учись
ходить». Я начал ходить, держась за кровати, настолько ослаб.
2. «Лишенец»
В конце 9-го класса меня было приняли в комсомол, но Суздальский райком отказал, так
как я из семьи «зажиточных». С этого момента я начал расплачиваться за эту «зажиточность»,
стал «лишенцем».
К этому времени началась кампания по ликбезу. Объявили набор на месячные курсы
ликвидаторов безграмотности во Владимире. Я записался на них, окончил и там же, во
Владимире, определился в школу по ликбезу. Жил на частной, тогда это было дёшево и просто.
И зарплату назначили 100 рублей. Учил грамоте, занимался учётом безграмотных (разъезжал на
своём велосипеде).
Но тут начальник политпросвета узнал, что я из зажиточных, и сказал: «Вам придётся
уходить». Обидно было. Помню, я ушёл, даже дверью хлопнул. Зарплату получать отказался.
Уехал домой, к матери. Позже мой напарник заехал ко мне, привёз зарплату.
3. Расплата за «зажиточность»
В самом конце 20-х годов в нашей деревне началось раскулачивание. Дед был уже
старый (около 90 лет), тяжело болел. Отец кое-что успел отнести из вещей к родственникам
победнее.
Пришла комиссия по раскулачиванию, все свои, деревенские. Стали забирать вещи; всё,
что было в шкафах и висело на стенах, забрали. Хотели часы настенные с гирями снимать, да
кто-то из членов комиссии сказал: «Ладно, оставь». Остались пустые шкафы, стол, часы. А дед
лежал в сознании, но не понимал, что происходит. Только вымолвил: «Что-то ты, Тимоха,
натворил». Думал, что сын его проштрафился. А я, как молодой и политически грамотный,
говорю деду, что, мол, это такая политика, раскулачивают всех богачей и эксплуататоров. А он
в ответ: «Так то ж эксплуататоров, которые чужую кровь пили. А мы-то всё сами, всё своими
руками делали!»
Деда не стали трогать, а приписали всё моему отцу, Тимофею Давыдовичу. В качестве
причины раскулачивания комиссия записала: «Крупный торговец, промышленник, имел
паровую мельницу и десятки рабочих». Паровой мельницы-то и не было, но припомнили,
записали. А «крупным торговцем» у нас в роду была моя прабабка: пыталась торговать
булавками, да проторговалась, и дед прикрыл её торговлю.
А из рабочих по найму у нас никто не работал никогда. Семья большая была, работящая.
Один Иван чего стоил. Я-то слабоват был сердечком с юных лет. Бывало косить начнём, и я
быстро выдыхался. Меня поэтому ставили на гречиху, она легче косится. А отец с Иваном идут
как машины. Да и Василий, когда подрос, стал помощником. Конечно, были периоды, когда
мама была беременна, мы брали в качестве домработницы соседку: еду готовить и кое-что
помочь по дому.
При уборке урожая (рожь, картошка) приходили помогать кто хочет, их потом угощали.
Такой был обычай в деревне.
У нас-то урожаи хорошие были. У нас и лошадь, и корова были, а значит и удобрение
(навоз). Конечно, были в деревне и бобыли и бобылки. Им-то труднее приходилось, хозяйства
слабые, хоть и земли хватало.
Итак, раскулачили нас, выселили из дома. Перевели в большой дом Ратниковых вместе с
остальными «зажиточными» - Николаевыми, Большаковыми. Этот дом позже стал детским
садом.
Потом их по разным причинам восстановили. Но нас, как «крупных», не стали. Я вот
сейчас думаю, если бы в 17-ом году дедовы деньги в банке не пропали, а были бы дома, сослали
бы нас куда-нибудь.
А старшего брата Ивана отделили от нас и в правах восстановили – как-никак участник
Гражданской войны, красноармеец. Но уж очень он не любил обивать пороги всяких кабинетов
и хлопотать далее. И тогда я взял это на себя, мне уже 20 лет было. Ездил в прокуратуру с его
документами и в область и в район. В конце концов, нам вернули корову и наш пустой дом.
Ивана восстановили полностью, и он стал работать в колхозе счетоводом.
Я же оставался «лишенцем», а значит, с устройством на работу у меня – проблемы. Стал
писать во все инстанции, вплоть до Верховного Совета, ездил в Москву. Писал, как тогда было
принято, что «всегда был лоялен к Советской власти». И в самом деле, я же не был врагом
Советской власти. Считал, что всё делается правильно. И даже как-то сам стеснялся своего
«зажиточного» происхождения и многие годы спустя.
Но ответы были одни и те же: «Вы должны написать, что порываете все связи со своими
родителями, и оповестить об этом через газету». А газеты в ту пору пестрели такими
заявлениями. Я, конечно, не смог на это пойти. Я-то знал, что мои родители никакие не
эксплуататоры, вреда никому не причиняли, да и в деревне их все уважали. И не похожи они
были на тех кулаков, которые «красовались» на карикатурах.
4. Отъезд из деревни
В начале 1930 года я решил начать самостоятельную жизнь. Поехал в Москву. Столица
была всё же не за горами. К тому же многие выходцы из нашей деревни уже перебрались в
Москву в поисках работы. Работали, в основном, малярами и каменщиками на стройках.
Приехал к своим землякам, устроился помощником кладовщика, потом стал учеником маляра и
далее маляром.
Надо сказать, в Москву меня тянуло и по другой причине: столица жила богатой
культурной жизнью. А я с юных лет увлекался поэзией, любил Маяковского, мечтал увидеть
его. Правда, не довелось. Ещё по пути в Москву, в апреле 1930 года, я узнал из газет о его
смерти.
И всё же, работая в Москве, я окунулся в литературную жизнь столицы. В свободное
время посещал литературные вечера, которые проводились в Политехническом музее. Слушал
выступления известных поэтов А. Безыменского, А. Жарова, И. Уткина, М. Светлова, С.
Кирсанова, пародиста Архангельского, поэтессу Веру Инбер.
Тогда же стал посещать занятия литобъединения при Доме писателей, где довелось
видеть и слушать выступления выдающихся деятелей нашей эпохи:
А. М. Горького, Н. И.
Бухарина, А. В. Луначарского и других. Там же познакомился с будущим советским писателем
Виктором Драгунским, с которым много лет спустя, в 60-х годах, мы встретились в
Воскресенске, на его творческом вечере во Дворце культуры.
Запомнилось и такое примечательное событие из моей столичной жизни. В Колонном
зале Дома Союзов проводилось торжественное собрание, посвящённое 75-летию знаменитого
английского писателя Бернарда Шоу (эту дату он отмечал у нас в Москве). Мне тогда каким-то
чудом досталось место в первом ряду, рядом с нашим известным дипломатом М. Литвиновым.
А на сцене среди именитых гостей сидели А. В. Луначарский и виновник торжества Бернард
Шоу. Когда торжественное заседание объявили открытым, высокий и стройный, белый как
лунь, юбиляр выступил с приветственной речью.
В Москве прожил несколько лет. Однажды в газете прочитал объявление о наборе
рабочих, в том числе маляров, на строительство Ивановской электростанции (ИВГРЭС). И мы с
моим земляком, Митей Егоровым, решили поехать туда. Но сначала заехали в свою деревню.
Нужна была справка от председателя колхоза. А ведь я был «лишенцем». Тут я согрешил:
собственноручно написал справку о том, что такой-то лишён избирательных прав. Но написал
карандашом. Простоватый председатель поставил на неё печать, а дома я исправил «лишён» на
«не лишён». С такой справкой была гарантия, что возьмут в рабочие.
И там, на ИВГРЭСе, я проработал несколько лет. Познакомился с будущей женой,
Тихомировой Марией Павловной. Она работала медсестрой. Жили гражданским браком. А в
1936 году, когда была принята Сталинская конституция и всех «лишенцев» восстановили в
правах полностью, я поехал в Загорск на годичные курсы по подготовке учителей. После
окончания курсов меня направили в г. Воскресенск учителем русского языка в среднюю школу.
С этого момента, с лета 1937 года, я с семьёй стал жить в Воскресенске.
Работая в школе, заочно учился в Московском областном пединституте, на факультете
русского языка и литературы, который закончил уже после возвращения с фронта.
А комплекс вины за свою прошлую «зажиточность», какое-то стеснение жили во мне
довольно долго. Помню ещё до войны, когда работал в школе № 2, зав.роно Глеб Всеволодович
Колмаков заметил: «Синигин а-по-ли-ти-чен!». Как-то неуютно стало. А ко мне в кабинет на
переменах иногда заглядывала молоденькая учительница немецкого языка. Весёлая такая,
всегда анекдотик расскажет. Я тоже анекдотом отвечал. Позже я узнал, что она была
осведомителем. Я про себя решил, что она меня пожалела. А ведь время-то было какое. И
только уже в 50-х , после Хрущёвских выступлений, мне как-то стало легче в моральном
смысле.
5. Военные годы
За три дня до начала войны моя жена Мария Павловна с трёхлетним сыном Витей уехала
навестить своих родных в город Галич Костромской области. И тут объявили, что началась
война. Я хотел было ехать за ними, но они каким-то чудом в первый же день смогли выехать
оттуда. Какой-то офицер помог им сесть в поезд на Москву. А день-два спустя вряд ли им
удалось бы уехать. Началась паника. Поезда брали штурмом.
В самом начале войны меня не призвали в армию, а как учителю старших классов, дали
бронь. Учителей младших классов призывали сразу.
Среди воскресенцев были и добровольцы, записавшиеся в ополчение.
Осенью 41-го началась эвакуация населения из Подмосковья. Немцы рвались к Москве.
Немецкие самолеты стали залетать и к нам, бомбили станцию Воскресенск. Помню, один раз
дали пулеметную очередь по двору «серого дома» (теперь дом 13 по Октябрьской улице), где
мы жили. Химкомбинат немцы не тронули. Надеялись пригодится самим.
Свою семью я решил отправить в деревню под Суздаль к моим родителям. О том, чтобы
ехать поездом, и речи быть не могло. Подвернулся удобный случай: директор школы Климанов
на своей машине увозил семью в сторону Горького и моих подвез до Владимира. А дальше 30
км мои добирались на подводах через Суздаль до нашей деревни Дровникú.
Конечно, в деревне у родных куда ни шло: корова, огород . А вот те, кто ехал за тысячи
верст в Среднюю Азию, под Ташкент! Те хлебнули горя. На чужбине, в глинобитных домишках
по нескольку семей, с детьми. Некоторые не выносили и с великим трудом возвращались
обратно, в Воскресенск, несмотря ни на какие опасности.
В действующую армию меня призвали в мае 1942 года. Военком Воскресенска
(Фёдоров) предложил мне на выбор стать зенитчиком или связистом. Я выбрал связь, по
традиции: оба мои брата были связистами. И был направлен в 57-й отдельный запасной
батальон связи МВО в Москву. Там в течение 3-х месяцев осваивал и телефонную связь, и
азбуку Морзе. В том же, 1942, году вышел приказ Сталина: всех, имеющих высшее
образование, направлять в военные училища для подготовки кадровых офицеров. В августе
1942 года я отбыл в училище связи в г. Муром.
Помню, как один чудак приехал в Муром с опозданием на несколько дней. Оказалось,
перепутал Муром с Мурманском и побывал там.
В Муроме проучились 1 год. Перед отправкой на фронт я отпросился на 3 дня в свою
деревню навестить семью. Суздальский район от Мурома недалеко. Меня отпустили. Вернулся
в положенный срок. И узнал, что неожиданно всех отправили по воинским частям сразу на 2-й
день после окончания учёбы. А меня направили в Москву (в резерв) и далее – на Белорусский
фронт. Добирался к месту назначения на попутках. Прибыв в 988-й отдельный батальон связи,
получил задание сформировать взвод связистов из «остатков» других подразделений. Дали мне
21 солдатика. Все оборванные, закопчённые, многие из южных республик.
Стал учить их связному делу – тянуть связь, быстро восстанавливать обрывы. И дело у
меня заладилось.
Надо сказать, что судьба меня хранила. Мне не пришлось быть в таких переделках, как
Курская и Сталинградская битвы. Ведь я попал непосредственно на фронт в 43-м году, когда
мы уже шли на Запад. К тому же связисты непосредственно не шли в атаку. Мы тянули провода
от передовой (от окопов) до командования. Это – 2-3 километра. Основная опасность – это
мины на поле и мины сверху. В позиционных боях немцы нас постоянно обстреливали минами.
Связь рвалась часто. Надо посылать людей восстанавливать. Обычно командир взвода посылал
связистов устранять обрыв линии с места основной дислокации взвода. На это уходило много
времени. Вот здесь я применил свою тактику: ставил 2-3-х связистов на промежуточных точках.
В случае обрыва они быстро восстанавливали связь. В результате командиры соседних
подразделений частенько пользовались услугами моего взвода связи. И командование это
заметило. (А связь для командира – это всё.) Представили к награде – Ордену Красной Звезды.
Но получил я его не сразу. Случилась такая беда. Меня временно направили помочь наладить
связь в другое подразделение. И тут, в моё отсутствие, в моём взводе случилось ЧП – ночью
сгорел сарай со всем имуществом взвода, с катушками, телефонами, повозками и тремя
лошадьми. То ли мина рядом упала, то ли курильщик разгильдяистый (был у меня один такой)
окурок не затушил. А спали там же, на сене. Но успели выбежать. Ну, причину искать времени
нет, война. А меня поначалу – под арест, следствие началось. Тут я поволновался. Мысли
тяжёлые, думал – трибунал будет, думал – застрелюсь. Но всё же разобрались. Я ведь
отсутствовал по приказу, а не самовольно. Начальник связи мне объявил результаты: дали 10
суток, награждение отложили. Потом и 10 суток заменили на «штраф» - вычли из моего
офицерского жалования сумму за 10 суток. Время было дороже – надо было восстанавливать
взвод.
Пришёл я к своим гаврикам, построил и сказал: «Пошли собирать трофеи». А трофеев
было много, немцы-то отступали, бросали всё. Насобирали мои погорельцы и проводов, и
телефонных аппаратов немецких с колокольчиками. Потом и брички нашли где-то с лошадьми.
И всё немецкое. А провода у них – что надо! В любую грязь клади – и связь будет! Навели мы
связь, я доложил, что готов. Начальник связи позвонил на передовую, сказал: «Слышно, будто
рядом!» Словом, я себя реабилитировал. Так я с этим немецким проводом и не расставался, при
всякой возможности мы запасались им снова.
А бывало и так. Продвинутся наши части на запад на несколько километров. Протянем
мы связь вдоль дороги, метрах в 30 в стороне от неё. Я докладываю, что связь есть, сам
проверял. А командование заявляет, что связи нет! И почему до сих пор нет?! Внутри всё
похолодеет, ведь только что была. Посылаю своих искать обрыв, а какой там обрыв? В одном
месте наши танки прошли вдоль дороги, объезжая колонну, и намотали на гусеницы всю нашу
связь. Восстанавливаем в авральном порядке всё заново.
Конечно, нелегко было. Иногда по 3 ночи не спали. Ползали по-пластунски с проводами
в грязи и снегу, случалось, и гибли связисты от мин. Меня бог миловал, только оглушило
однажды, теперь левое ухо не слышит. И ведь двигались дальше, наступали, болезней как-то и
не было. И только, когда бои кончились, сердечко у меня стало барахлить.
Орден Красной Звезды мне всё же вернули. А орденом Великой Отечественной войны
наградили ближе к концу войны, под Кенигсбергом.
Война для меня закончилась несколько неожиданно. За несколько дней до конца войны в
часть пришла телеграмма из Москвы за подписью министра обороны Пересыпкина, где было
предписано выслать в Москву одного лучшего командира взвода. Предложили мне поехать. Я,
естественно, не отказался. Да и кто бы отказался от Москвы. Думали, что для подготовки к
параду Победы. Приехал я в Москву, меня зачислили в резерв, и нам объявили цель приезда:
«на укрепление Японского фронта»(!) Готовили нас с мая по август, и в начале августа мы
прибыли в Забайкальский военный округ, за Читу. Там дали мне взвод в резерве Главного
управления связи Красной Армии. Но воевать с японцами, слава богу, мне не пришлось.
Япония вскоре капитулировала. В июне 1946 года меня демобилизовали. С Востока я вернулся
во Владимирскую область, в деревню за семьёй. Летом 1946 года с семьёй вернулся в
Воскресенск.
Надо сказать, что многие учителя Воскресенска все же вернулись с фронта: кто после
окончания войны, а кто – после тяжелого ранения в первый же год войны (Андрюшаев,
Иванов). Насколько помню, не вернулся с фронта директор Марчуговской школы.
Вернувшись в Воскресенск, я стал работать завучем школы № 4, преподавал русский
язык и литературу, а также психологию в школах № 1 и 2.
( В качестве справки)
Михаил Тимофеевич Синигин в Воскресенске был известен не только как талантливый
учитель-словесник (и завуч), но и как активный внештатный корреспондент нашей районной
газеты «Коммунист» (позднее «Наше слово»). Его многочисленные публикации затрагивали все
стороны жизни нашего города – от чисто бытовых проблем ( работа ЖКХ, автобусное
движение, торговля и т.п.) до проблем народного образования.
Наряду с фельетонами и критическими заметками, им опубликованы десятки
эпиграмм, басен, стихотворений. Традиционными были его небольшие заметки о Пушкине,
Маяковском, Есенине, посвящаемые юбилейным датам поэтов.
Первая публикация Михаила Тимофеевича в нашей районной газете появилась в 1948
году, а последняя - в 1998 (в год его кончины). Всего за этот период в газете «Коммунист»
(«Наше слово») насчитывается около 400 его публикаций.
Десятки вдумчивых и злободневных его статей по насущным проблемам школы
публиковались и в центральных газетах – в «Правде», «Известиях», «Советской России»,
«Учительской газете». «Ленинском знамени», «Московской правде».
По некоторым
публикациям, таким как « Весома минута познания», «Природа перекоса» («Правда», 1978,
1983 г.г.), газета печатала отклики читателей. Нередко после этих публикаций к нему
приходили письма от коллег по профессии с благодарностью за освещение наболевших
проблем.
(Воспоминания Михаила Тимофеевича на магнитофон записал его сын)
Март 2005г. Виктор Михайлович Синигин.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
КОМАНДИР-НАСТАВНИК
В мирное время защищали Отчизну они,
Побеждали и мир берегли.
Родине, осваивавшей с мирными целями просторы космоса в 50-60-е годы, нужны
были в этой области и военные специалисты для создания космического оборонного щита.
«Холодная война» в те годы накаляла международную обстановку. Наша страна была
опоясана кольцом авиационных баз НАТО. Возникла необходимость найти адекватный ответ
и реализовать современную систему обороны, чтобы спасти человечество на планете от
ядерной катастрофы.
Виктор Петрович Кретов был первым с
кем я решил посоветоваться и кому доверил
потаённые мысли о задуманном краеведческом
проекте: «Воскресенцы – участники становления
и развития отечественной космонавтики». Он
ветеран Военно-космических сил, автор многих
публикаций
на
космическую
тематику,
воспитанник Воскресенского детского дома
спецназначения №1 в усадьбе Спасское.
Памятник покорению Космоса
в г. Краснознаменске.
Между
нами
завязалась
деловая
переписка. Я поделился своими воспоминаниями
о воинской службе. Писал ему в г.
Краснознаменск о том, что нельзя предавать
забвению заслуги пионеров освоения космоса,
ведь благодаря им свершился прорыв в
космическое пространство. Мало известно о наших земляках-первопроходцах отечественной
космонавтики.
Привожу некоторые выдержки из писем:
«С удовольствием прочитал Ваше содержательное письмо. В нём Вы поставили
вопросы, представляющие большой интерес. Это большой проект для проведения поиска и
исследования. Для начала неплохо бы найти и назвать всех поимённо, а затем подготовить
биографическую справку.
…Высылаю Вам книгу Б.А. Покровского «Космос начинается на земле». В ней Вы
найдете для себя немало интересного. Приятно было познакомиться.
30.05.2006 г.
В.П. Кретов.»
«С возрастом приходит жизненный опыт. Это он несёт прогресс и не даёт
иссякнуть всему тому ценному, что накопилось за прожитое время. Никто достовернее не
напишет летопись космонавтики, чем сами участники», – писал я Виктору Петровичу.
«К 50-летию (4 окт. 2007 г.) Командно-измерительного комплекса (КИК) должна
выйти в свет первая часть (всего их три) «Истории КИК» от его истоков до наших дней.
Рабочий коллектив возглавляет бывший зам. начальника Центра КИК по научной работе
полковник, д.т.н., профессор Я.Я. Сиробаба. К работе над книгой Яков Яковлевич, в числе
многих, привлёк и меня. Получены очень положительные отзывы многих авторитетных,
заслуженных ветеранов. Вторая и третья части «Истории…» находятся в стадии доработки.
Сейчас к решению этой проблемы подключился летчик-космонавт П. Климук.
Ваше замечание, Евгений Александрович очень правильное: «…лишь бы всем здоровье
на долгие годы удалось сохранить и работоспособность». Нужно спешить, пока живы
участники великих космических свершений, искать их, записывать воспоминания, иначе
историю допишут другие, но уже по-другому. Творческих удач Вам.
2.08.2006 г. В.П. Кретов».
«С большим удовольствием прочитал материал о Михаиле Шугаеве. Достойный
офицер, много сделал для отечественной космонавтики. Воскресенцы могут гордиться
своим земляком! …Отвечая на Вашу просьбу – высылаю свой материал. Основа – известная
Вам книга «Голубая лестница», но сделаны существенные дополнения.
3.11.2006 г. В.П. Кретов».
Ветерану космонавтики дорог наш Воскресенский край. Он пишет живым
литературным языком. В полном объёме его воспоминания будут сохранены на компакт-диск,
переданы в библиотеки и музеи. На страницах газеты воспоминания будут публиковаться в
сокращенном варианте:
* * *
Мои родители рано ушли из жизни: мама, Пищулина Вера Нефёдовна, в свои неполные
32 года, а отец – Кретов Петр Павлович, старший лейтенант, погиб, защищая Москву. В четыре
года я остался один, так как был в семье единственным ребёнком. В детский дом я поступил под
фамилией мамы Пищулин. С этой фамилией я не «расставался» до 1958 года, года окончания
военного училища. Только в 21 год поменял фамилию на фамилию отца – Кретов.
Мои воспоминания о детском доме остались дорогими, трепетными и значимыми. Здесь
сформировалась моя жизненная позиция, ценностные ориентиры. Под влиянием воспитателейнаставников шло формирование сознания и жизненных принципов. Мы, детдомовцы,
воспитывались на хороших книгах и кинофильмах, слушали лучшие музыкальные произведения
советских и зарубежных композиторов. У нас был жизненный пример воспитателей: Людомира
Антоновича Петкевича, Александры Терентьевны Семененко, Семена Ефимовича Цвик,
Владимира Александровича Курочкина, Раисы Соломоновны Дашевской, Полины
Макаровны Толстиковой, Зои Брониславны Скачковской, Александра Яковлевича
Старостина, Владимира Георгиевича Бушуева, Анны Емельяновны Дамниковой, Марии
Родионовны Чирвы, Марии Евтихиевны Маточкиной, Елены Константиновны
Никандровой и многих других близких нам людей. Наше воспитание было настолько
глубоким, что в каждом из нас живут до настоящего времени такие качества и черты, как
благодарность Матери-Родине, воспитателям, учителям и сотрудникам детского дома за заботу о
нас в трудные годы и ответственность за порученное дело, коллективизм, сострадание к
нынешним беспризорникам и горячее стремление помочь им. В свободное от учебы время мы
занимались в мастерских, в кружках художественной самодеятельности, на спортивных
площадках. Гордостью детского дома был духовой оркестр, которым руководил старейшина
военно-оркестровой службы Людомир Антонович Петкевич. Оркестр был непременным
участником проводимых в г. Воскресенске праздничных демонстраций трудящихся и других
массовых мероприятий. Пришел к Людомиру Антоновичу и я проситься, чтобы он принял меня в
оркестр.
В 1952 году я заканчивал седьмой класс общеобразовательной семилетней школы
детского дома. Пришло время определиться с выбором жизненного пути. Мой воспитатель Семен
Ефимович Цвик как-то обратил внимание на то, как я рисую пейзаж местности с закатом солнца.
Он высказал пожелание, чтобы я продолжал заниматься рисованием. А я мечтал стать военным.
Ведь мой отец был офицером.
Однажды, после репетиции оркестра, Людомир Антонович остановил меня и задал
вопрос, куда собираюсь поступать после окончания школы, кем хочу стать. С ответом я не
спешил, медлил, обдумывал. Видя мое замешательство, Людомир Антонович сказал: «У тебя
есть задатки стать хорошим музыкантом, но для начала послужи в полковом оркестре
воспитанником. Пройди мой путь. Под руководством дирижера и музыкантов-наставников
будешь совершенствовать исполнительское мастерство, будешь учиться. Окончишь среднюю
общеобразовательную школу, получишь аттестат зрелости. А там откроется перед тобой
перспектива. Все будет зависеть от тебя самого. Выдержишь проверку временем – станешь
человеком. Подумай над моим предложением». Эти слова наставника запали мне в душу, не давали
покоя.
19 июля 1952 года, среда. Раннее утро. Над горизонтом поднималось яркое солнце, щедро
разбрасывая свои золотые лучи по верхушкам деревьев парка и заглядывая в окна спален нашего
дома. Слышалось многоголосое щебетанье птиц. Воздух был напитан свежестью и запахом леса,
но день обещал быть по-летнему знойным. До подъёма ещё оставалось время. Ребята спали. Я
– в полной готовности, чтобы отправиться в дорогу, к своему новому дому, армейскому дому,
дожидался у выхода Людомира Антоновича. При мне находилось приданное – подарок детского
дома «кларнет «Б» в футляре». Этот день и год стали началом моего жизненного пути, связанного
с Вооружёнными силами, длиною в 35 лет. Из них более трех лет приходятся на службу в г.
Коломне в качестве воспитанника полкового оркестра. Здесь я сполна познал и разделил с
музыкантами оркестровую строевую службу, здесь я окончил общеобразовательную среднюю
школу. Полученный аттестат зрелости открывал перспективу поступления на военнодирижерский факультет при Московской консерватории им. П.И. Чайковского. Вместо
консерватории поступил в старейшее и прославленное своими выпускниками Рязанское военное
училище им. К.Е. Ворошилова. Окончил его и был направлен для прохождения службы в посёлок
Ключи (п-ов Камчатка) в Отдельную научно-испытательную станцию, известную в кругах
специалистов как объект «Кура». Позднее, по истечении двух лет, я был откомандирован в
Казахстан, к новому месту службы. Это был космодром Байконур. Здесь, на космодроме, 4
октября 1957 года был уже запущен в космос искусственный спутник Земли. Небезынтересно, что
первым, кто известил мир о начале космической эры, был... нет, не диктор радио и
телевидения, не корреспондент газеты, а музыкант-трубач. Неожиданно для всех, этого не
предусматривал график подготовки к пуску, незадолго до старта ракеты, он оказался на
опустевшей площадке и в тревожно-наступившей тишине ночи торжественно и певуче проиграл
сигнал, извещая мир о торжестве человеческого разума. Этот случай был единственным за всю
славную историю Байконура. На космодроме прошли мои лучшие годы жизни, службы и учёбы
(1960-1985 гг.). И все они были наполнены памятными событиями и глубокими впечатлениями.
Мне довелось участвовать в испытаниях космической техники, в том числе боевых ракетных
комплексов и космических ракет-носителей. Но всегда главным своим делом считал работу
с людьми – испытателями ракетно-космической техники.
Мысленно возвращаясь к прожитым годам, могу утвердительно сказать, что заложенные в
раннем возрасте основы воспитания дали свои положительные результаты. Моя жизнь
неразрывно связана с Советской, а затем и Российской армией. Служил добросовестно,
преодолевая должностные ступеньки, поднимаясь по «служебной лестнице». В 41 год мне было
присвоено воинское звание полковник. Случалось, что детдомовский характер проявлял себя: не
терпел ни хамства, ни попыток унизить человеческое достоинство. Принимал сторону
оскорблённого и униженного, что не всегда приветствовалось руководством. После окончания
Высшей партийной школы при ЦК партии, в течение длительного времени возглавлял
партийную организацию научно-исследовательских и испытательных работ, фактически являясь
заместителем начальника управления полигона по политической части. В последующие годы, перед
увольнением в запас, был начальником отделения организационно-партийной работы политотдела
космодрома Байконур, а затем и Командно-измерительного комплекса. В 1987 году, по
достижению предельного возраста службы, уволился из Вооруженных сил. Награждён орденом
Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги», другими государственными наградами. Федерация
космонавтики СССР удостоила Диплома имени лётчика-космонавта Ю.А. Гагарина, медалей С.П.
Королева, Ю.А. Гагарина, Г.С. Титова. При увольнении из Вооружённых сил мне вручили
служебную карточку. В ней записано более пятидесяти поощрений, в том числе от Политбюро
ЦК КПСС, Министра обороны, Главкома РВСН, руководства космодрома. В 2005 году в связи с
пятидесятилетием Байконура награждён медалью «За значительный вклад в развитие и
становление космодрома Байконур». Находясь в запасе, избирался депутатом городского Совета г.
Краснознаменска. Работал в должности секретаря исполкома горсовета и начальника орготдела.
Награждён медалью «За особые заслуги». Всё, чего достиг в жизни, прежде всего, отношу на
счёт воспитателей, учителей детского дома, всех, кто «лепил» из меня человека. Продолжаю
активную трудовую деятельность. С 1995 года работаю в отделе воспитательной работы
Главного центра испытаний и управления космическими средствами им. Г.С. Титова.
Трудовой стаж более пятидесяти лет. Быть в форме, преодолевать физические и психологические
нагрузки, мне помогает ежедневная утренняя физическая зарядка.
Признаюсь, что мне сопутствовали «госпожа удача» и везение: сказались обстоятельства, в
которых я оказался волею судьбы и которые помогли определиться в выборе жизненного пути.
Моими наставниками были люди высоких моральных устоев и идеалов. Их жизненный пример
стал для меня стержнем, которого я держался и по которому сверял свои поступки.
Дорога на стартовую площадку. Космодром Байконур, сентябрь 2006 г.
Сборка корабля «Союз-ТМА».
На стартовой площадке ведутся работы.
Предстартовый диагностический контроль.
Интервью и фотография перед стартом.
Кретов В.П.
Монтажно-испытательный корпус на космодроме.
От искусственного спутника Земли до МКС
(К 50-летию Командно-измерительного комплекса)
Пятьдесят лет, половина века, в представлении человечества - зрелый возраст. За эти
годы не одно поколение людей планеты Земля стало свидетелями великих космических
свершений, в прошлом казавшихся практически неосуществимыми, дерзкой мечтой. Началом
космической эры стал день 4 октября 1957 года, когда в Советском Союзе был осуществлён
запуск первого в мире искусственного спутника Земли (ИСЗ). Тогда же появилось и новое
понятие, структура, обязательная в работе с искусственными спутниками – Командноизмерительный комплекс (КИК).
В марте 1956 года, в соответствии с Постановлениями ЦК КПСС и Совета
Министров СССР, в НИИ-4 Министерства обороны (МО) началась разработка зскизного проекта
КИК, впоследствии Главного испытательного центра (испытаний и управления),
космическими
средствами.
Работа
выполнялась
по
техническим
требованиям
конструкторского бюро ОКБ-1, возглавляемого С.П. Королёвым, НИИ-88, Государственного
комитета оборонной техники и Академии наук СССР. К этому времени в НИИ-4 МО были
проведены теоретические обоснования по космической тематике группой М.К.
Тихонравова, баллистические исследования группой К.П. Феоктистова. При этом
проектировщики учитывали опыт создания и применения измерительных комплексов при
запусках баллистических ракет с полигонов Капустин Яр и Байконур. Проект предусматривал
структуру, состав, назначение и размещение на территории СССР технических средств КИК,
организацию его работы, а также возможность привлечения к его работе других
наблюдательных и измерительных учреждений. Руководили проектированием и созданием КИК
начальник НИИ-4, доктор технических наук, лауреат Ленинской и Государственной премий
А.И.Соколов. Научными исследованиями по созданию КИКа руководил видный
специалист по баллистико-навигационному обеспечению космических полётов Ю.А.
Мазжорин. Основные разделы темы выполняли ведущие специалисты института П.А.
Агаджанов, А.В. Брыков, И.Л. Геращенко, Ю.В. Девятков, В.Т. Долгов, П.В. Ефимов, С.А.
Ижорский, А.Я. Клементенко, И.К. Коршунов, Г.И. Левин, М.П. Лихачёв, И.В. Мещеряков, Г.С.
Нариманов, Г.Л. Тарасов, И.Ф. Тащилин, П.Е. Эльясберг, Е.В. Яковлев. Результатом
проводимой работы должны были стать наземные измерительные пункты (НИПы).
Государственной важности задание было выполнено в течение года. В августе 1956 года
на заседании Президиума ЦК КПСС был рассмотрен вопрос о запуске спутника Земли, а
3 сентября постановлением Правительства № 1241 принимается решение о создании
КИКа. В соответствии с этим постановлением, на основании директивы Генерального штаба
Вооружённых сил СССР от 8 мая 1957 года, было начато формирование Центра по
руководству и координации работ комплекса измерительных средств, средств связи и службы
единого времени (СЕВ) при запусках «Объектов Д» (ИСЗ), а также научно-координационной
вычислительной части (НКВЧ). Директивой также предусматривалось формирование 13
отдельных научно-измерительных пунктов, которые должны были разместиться по всей
территории России от Ленинграда на западе до Петропавловска-Камчатского на востоке.
Географически расположение НИПов должно обеспечивать условия для контроля и
управления космическими полётами; необходимо, чтобы на наибольшем числе витков были
возможны сеансы связи. Поэтому использовалась вся территория страны - от западных границ
до Дальнего Востока.
Директивой Главного штаба Сухопутных войск от 12 июля 1957 года местом
дислокации Центра КИК был определён НИИ-4, посёлок Болшево Московской области,
Центрального узла связи (ЦУС) – на объекте №32 (в/ч 32103) Генерального штаба в городе
Москва. Из расположенных в НИИ-4 Центра КИК и НКВЧ осуществлялась координация,
управление работ всех измерительных пунктов и технических средств КИК по первому ИСЗ
(ПС-1, простейший спутник).
12 июля 1957 года начальник КИК генерал-майор Витрук А.А. в приказе объявил о своём
вступлении в исполнение должности. Ему довелось впервые решать сложные организационные
вопросы по обеспечению применения для работы КИКа с первыми искусственными спутниками
Земли.
Андрей Авксентьевич родился 17 октября 1906 года в городе Винница. В ранние годы
батрачил, работал учеником слесаря, молотобойцем. Участвовал в борьбе с бандами
украинских националистов. После окончания Харьковского машиностроительного института
работал мастером, главным инженером на заводе «Красный профинтерн» в городе
Орджоникидзе. Избирался секретарём горкома ВКП(б). В 1939 году добровольно вступил в
Красную Армию. В 1941 году окончил Высшие академические курсы при Военной академии
бронетанковых и механизированных войск имени И.В. Сталина. В годы Великой
Отечественной войны служил в должности начальника политотдела отдельной танковой
бригады. Участвовал в обороне Москвы. С 1942 года начальник политотдела танковой бригады
Северо-Западного фронта. В составе танкового корпуса 2-й танковой бригады участвовал в
сражении на Курской дуге, в составе 1-го, 2-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов – в
освобождении Правобережной Украины, Молдавии, Румынии, Польши, в штурме Берлина.
Войну закончил в должности заместителя командующего танковой армии по политической
части и Члена Военного Совета. В 1955 году он был назначен заместителем начальника НИИ-4
по политической части. Заместителями А.А. Витрука были участники Великой
Отечественной войны. Научно-испытательную работу в КИК возглавил один из участников
его создания, кандидат технических наук П.А. Агаджанов. Руководство службами связи и
единого времени было поручено Г.И. Чигогидзе. Заместителем по политической части был
назначен полковник Страшнов А.Н.
Первыми начальниками НИПов были назначены также офицеры с фронтовым опытом:
Н.А. Болдин, В.Я. Будиловский, Н.И. Бугаев, Б.Н. Дроздов, В.И. Краснопёр, Ф.Н. Крупецкий,
Н.Г. Лан, В.В. Лавровский, М.А. Николенко, М.С. Постернак, Ф.Г. Трудков, В.А. Стенин, Н.Г.
Фадеев. Заместителями по политической части назначены офицеры, имеющие большой опыт
партийно-политической работы с личным составом: А.Н. Бурлаков, И.И. Бойков, В.Я. Галайкин,
В.В. Гирин, А.П. Кислицин, Ф.И. Кравченко, А.А.Дашков, П.Н. Лосяков, СИ. Меркишин, Е.С.
Молчанов, П.Я. Потапенко, И.И. Сальков, Н.П. Сергеев, А.А. Сибирев, среди них были также
и фронтовики.
Особенностями формирования и становления первых НИПов были не только в новизне
предстоящих работ и сложности специальной техники, но и определялись условиями, с
которыми пришлось столкнуться первопроходцам. Районы размещения НИПов были
выбраны по трассе прохождения космических аппаратов: в тайге, тундре, полупустыне, по
берегам сибирских рек, вдали от населённых пунктов. В суровых климатических
условиях, в необжитых районах, приходилось возводить специальные сооружения,
осуществлять монтаж оборудования, строить жильё, прокладывать дороги и, главное, обучать
личный состав работе на сложной технике, готовить к предстоящим работам. Это был
подвиг, сравнимый разве что с подвигом тружеников тыла в годы войны...
При запусках первых двух простейших спутников, запущенных с космодрома
Байконур 4 октября и 3 ноября 1957 года, КИК должен был обеспечивать траекторные
измерения, определение орбит и прогноз движения космических аппаратов (КА),
формировать и выдавать на борт команды на включение бортовой аппаратуры, а также
принимать с борта телеметрическую и служебную информацию. Ко времени запуска второго
ИСЗ были развёрнуты НИПы и начался самостоятельный этап работ КИК. На данном этапе
использовались радиотехнические средства «Ландыш-Д», «Бинокль-Д», «Иртыш-Д», МРВ2М, «Трал». Аппаратура станций размещалась на автомашинах и автоприцепах. Для
передачи информации с НИПов в Центр КИК, была создана разветвлённая система
связи протяжённостью свыше 8000 километров. В то же время в самом Центре не было
электронных средств отображения космической обстановки. Как отмечал в своих
воспоминаниях полковник Покровский Б.А., основатель и руководитель Совета ветеранов КИК,
за местоположением первых спутников «следили по большому глобусу и по карте, разложенной
на столе в главном зале». Из-за отсутствия ЭВМ баллистические расчёты проводились в
вычислительных центрах различных ведомств. 15 мая 1958 года явилось исторической для
космической техники датой – был запущен третий ИСЗ, представляющий собой научную
лабораторию в космосе, которая управлялась по командам с Земли. Это были команды,
которые передавались по командной радиолинии ИСЗ. Она стала первой командноизмерительной системой. В её создании принимал коллектив НИИ-648 (директор и научный
руководитель Н.И. Белов, доктор технических наук, лауреат Сталинской премии). Шёл
период напряжённой работы создания организационно-штатной, научно-технической и
материальной базы КИК, развёртывания его исходного состава и обеспечения полётов первых
ИСЗ. Важнейшим этапом развития КИК стало применение радиотехнических средств,
созданных коллективом разработчиков под руководством главного конструктора М.С.
Рязанского. В Крыму, близ Симеиза был основан временный Центр дальней космической
связи, которая позволила в 1959 году поддерживать устойчивую связь с автоматической
межпланетной станцией (АМС) «Луна-1», установить место падения «Луны-2» и принять
снимки с обратной стороны Луны. В связи с подготовкой к пилотируемым
космическим полётам в 1960 году специальное оборудование НИПов пополнилось
приёмопередающими УКВ – радиостанциями «Заря», которые были созданы под руководством
Ю.С. Быкова. Станция предназначалась для переговоров с космонавтами и приёмными
телевизионными станциями, регистрации с Земли состояния дел на борту пилотируемого
корабля. 12 февраля 1961 года вновь созданный стационарный центр дальней
космической связи работал с первой межконтинентальной станцией «Венера-1». В конце
50-х – начале 60-х годов для получения телеметрической информации от спутника,
проходящего над районом, где не было стационарных НИПов КИКа, использовались
СИПы – самолётные измерительные пункты. На них же тренировались и первые космонавты.
Подготовка к лётным испытаниям межконтинентальных баллистических ракет МБР-7 на
полную дальность, получения наиболее полной информации за полётом КК в районах, не
контролируемых наземными средствами КИК, в 1960 году была создана Атлантическая группа
плавучих (корабельных) измерительных пунктов. Первоначально группа состояла: из кораблей
Черноморского пароходства – «Краснодар», «Ильичёвск» и корабля Балтийского
пароходства «Долинск». Эти суда, находясь в Атлантике, на трассе спуска КК «Восток»,
зафиксировали и передали в Центр время включения и выключения тормозного двигателя
корабля и телеметрию о работе бортовой системы и самочувствии космонавта Ю.А.Гагарина. В
1962 году в связи с «лунной» и другими программами изучения дальнего космоса, запусками
пилотируемых КК, в строй вступило ещё одно судно - танкер «Аксай». Суда несли почти
непрерывную вахту в океане до 1965 года, обеспечивая запуски пилотируемых КК и АМС. В
1965-1966 гг. корабли «Краснодар» и «Ильичёвск» были заменены судами «Бежица» и «Ристна».
В последующие годы «звёздная» флотилия пополнилась крупными, мощными и технически
оснащёнными кораблями, способными находиться в экспедиции от трёх до 11 месяцев.
Среди таких кораблей были серии НИС «Космонавт Юрий Гагарин», «Академик Сергей
Королёв», «Космонавт Владимир Комаров», «Космонавт Владислав Волков», «Космонавт
Виктор Пацаев», «Кегостров», а также другие корабли: «Моржовец», «Боровичи», «Невель»,
«Академик Пилюгин». Вместе с НИПами «космическая флотилия» образовали единый
Командно-измерительный комплекс. Отдельный морской Командно-измерительный
комплекс (ОМ КИК) доблестно служил науке и космосу до 1995 года. В 1995 году был выведен
из эксплуатации последний корабль.
Возрастала интенсивность запусков космических аппаратов. Их запускали по
несколько спутников в год: в 1957 г. – два, 1958 г. – один, в 1959 и 1960 гг. – по три, в 1961 г. –
шесть. 12 апреля 1961 года состоялись первые в истории пилотируемой космонавтики
переговоры между С.П. Королёвым и Ю.А.Гагариным по линии «Земля-Космос-Земля». 6-7
августа КИК осуществил телеуправление КК кораблём «Восток-2» с космонавтом Г.С.
Титовым, совершившим первым в мире суточный полёт. В связи с высочайшей сложностью
полёта корабля тогда не обошлось без оплошности, нелепой по природе. Государственная
эталонная станция, с которой сверяли часы испытательные пункты во время первого витка
«Востока», ошиблась на секунду. Баллистические же расчёты основываются на тысячных долях.
Если бы из-за той ошибки стали ошибаться часы на всех пунктах, это привело бы к погрешности
определения и прогнозирования положения КК на орбите примерно 8 километров. Дежурные
расчёты КИК сумели быстро определить и устранить эту ошибку, успешно справились с
нештатной ситуацией. Вслед за первым и вторым Востоком последовали «Восток-3»,
«Восток-4» и «Восток-5», пилотируемые, соответственно, А.Г. Николаевым, П.Р.Поповичем,
В.Ф.Быковским. 16 июня 1963 года на КК «Восток-6» в космос взлетела «Чайка» первая в мире женщина-космонавт В.В.Терешкова. В космосе она провела 71 час. По
запоздалому признанию Валентины Владимировны на начальном этапе полёта была выявлена
ошибка в автоматической программе КК, которая могла привести к непоправимым
последствиям: «корабль был сориентирован так, что вместо того, чтобы осуществлять систему
спуска, его орбита, напротив, поднималась». К счастью ошибку во время обнаружили и
быстро устранили.
Этими полётами был закончен важный эксперимент, целью которого было создание
КК, обеспечение безопасности его полёта и возвращение на Землю. Дежурные расчёты КИК
надёжно управляли этими пилотируемыми КК и другими космическими аппаратами.
5 февраля 1962 года Центр КИКа получил новое штатное наименование - Центр
командно-измерительных комплексов ИСЗ и КО.
За последующие годы наземная техника наземных измерительных пунктов
претерпела существенные качественные изменения. 22 августа 1964 года дежурные расчёты
КИК управляли КК «Космос-41» – первым спутником-ретранслятором. С его помощью
транслировались соревнования с Токийской олимпиады. В июле 1965 года с борта
космического корабля (КК) «Союз-19», совершившего совместный полёт с американским
кораблём «Аполлон» был принят первый телерепортаж в цветном изображении. В течение
многих месяцев по Луне путешествовал «Луноход-1», доставленный на неё станцией «Луна17» в ноябре 1970 года. Первая в мире передвижная исследовательская лаборатория
передала на Землю панорамные снимки и результаты анализа состава лунного грунта. С
помощью АМС были проведены и переданы на Землю уникальные исследования Марса,
кометы Галлея и спутника Марса – Фобоса. Но ещё более важное достижение было
продемонстрировано в марте 1979 года, когда КИК впервые в истории пилотируемой
космонавтики установил с экипажем космической станции «Салют-6» двустороннюю
телевизионную связь. Потребовались годы напряжённого труда учёных, конструкторов,
многочисленных коллективов, чтобы добиться таких выдающихся результатов. К концу 60-х
годов на орбитах находились десятки «Космосов». Этими космическими аппаратами внесён
важный вклад в отработку пилотируемых КК третьего поколения «Союз» и особенно систем
их автоматической стыковки на орбите. В 1966 году КИК осуществил телеуправление 65-ю
КА, проведя 26 020 сеансов работы с ними.
В связи со сложностью и быстро растущим объёмом выполняемых задач по управлению
КА, уже к середине 60-х годов появилась острая необходимость в создании центра
управления космическими аппаратами, находящимися на орбите. Необходимость в создании
единого центра управления всеми космическими средствами понимало и командование КИК
во главе с генерал-майором Карась А.Г. Была создана рабочая группа в составе
И.И.Спицы, Г.И.Чигогидзе, А.Н.Ржаного, П.А.Ивкина, В.И.Кривицкого, И.В.Круглова и
др. Целью группы было обследовать территорию действующего приёмного радиоцентра РВСН
и определить возможность размещения на его территории Центрального командного пункта
(ЦКП) КИК.
В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 10 марта
1964 года № 210-87 и во исполнение этого постановления, приказом МО СССР от 2 апреля
1964 года было принято решение о строительстве «Объекта-413» – Центрального командного
пункта КИК по управлению ИСЗ. Центру КИК передавалось хозяйство бывшего пункта
дальней авиации, расположенного в нескольких километрах от посёлка городского типа
Голицыно Одинцовского района Московской области. 23 мая 1967 года директивой
начальника Главного штаба РВСН Центру КИК из состава ЦУС РВ был передан 141 приёмный
радиоцентр. С этого времени КИК становится качественно новой, развитой, со сложной
структурой управления военной организацией. Командование Центра КИК во главе с генералом
Спица И.И., (заместитель по политической части – начальник политического отдела генерал
Туманян Г.Л.) в связи с принятием решения о проектировании системы комплексной
автоматизации КА средствами КИК - АСУ «Скат», формируют штатные функциональные
подразделения для телеконтроля и телеуправления КА.
В 1965 году расчётами КИК проводилось телеуправление КК «Восход-2» с
космонавтами П.И. Беляевым и А.А. Леоновым на борту, в том числе при выходе
А.А.Леонова в открытый космос и приём телевизионного изображения космонавтов. Затем
было осуществлено телеуправление первым обитаемым КК «Союз», КА спутниковой связи и
телевещания «Молния-1», другими космическими аппаратами, в том числе
долговременной орбитальной станцией (ДОС) многоцелевого назначения «Салют». За годы
управления полётами 7 орбитальными станциями этой серии, начиная с запуска первой из
них в апреле 1971 года, и более пятидесяти пилотируемых и автоматических транспортных
кораблей «Союз», «Союз Т» и грузовых «Прогресс», КИК принял от них огромный поток
информации технического, научного и народнохозяйственного назначения. В течение 1971 года
КИК осуществил телеуправление 131 КА, проведя 84 972 сеанса работы с ними. Достигнутые
высокие показатели стали возможны благодаря организаторской работы командования
КИК во главе с начальником генерал-майором Стаценко И.Д. и заместителя по политической
части – начальника политотдела генерал-майора Мартынова И.М.
25 августа 1977 года Указом Президиума Верховного Совета СССР КИК был награждён
орденом Трудового Красного Знамени «За большие заслуги в деле освоения специальной
техники, укрепления обороны страны и высокие показатели в боевой подготовке». Начальником
КИК в этот период был генерал-лейтенант Шлыков Н.Ф., заместителем по политической части начальником политотдела генерал-майор Мартынов И.М., затем его в этой должности сменил
генерал-майор Кузнецов И.Г.
В 1978 году были проведены испытания головного участка системы комплексной
автоматизации управления средствами КИК – АСУ «Скат». Успешно решены задачи
телеуправления обитаемым КК «Союз-19» по программе ЭПАС. Во взаимодействии с ЦУП
города Королёв КИК также обеспечивал телеуправление ДОС «Салют-6» и с запускаемыми к
ней КК серии «Союз», «Союз-Т» с космонавтами и грузовыми КК «Прогресс». Впервые в
истории космонавтики с помощью автоматического корабля была осуществлена транспортная
операция по доставке на пилотируемую орбитальную станцию материалов для обеспечения
жизнедеятельности и нормальной работы экипажа. Качественный скачок в автоматизированном
управлении КА был достигнут при создании и оснащении КИК в 1981 году первой в стране
командно-измерительной системы (КИС) «Куб-Контур».
...В 1981 году рабочий посёлок Голицыно-2 в соответствии с Указом Президиума
Верховного Совета РСФСР был преобразован в закрытый город Краснознаменск областного
подчинения. От посёлка с приспособленными для жизни и работы бараками и палатками, до
благоустроенного уютного города с развитой инфраструктурой – путь пройденный
ветеранами Краснознаменска. Старожилы, при встречах с молодёжью, рассказывают: на месте
современного города стоял не тронутый рукой человека лес – сосны, ели, берёзы. В лесу
водились лоси и кабаны, встречались лисы и зайцы. А ещё было много грибов, малины,
земляники. Лесную картину дополняли болота, в которых плавали утки и водились в изобилии...
комары. Сегодня Краснознаменск уютный, экологически чистый, ухоженный город с
населением более 33 тысяч, расположенный в 40 километрах от Москвы. Рядом
автомагистраль Москва-Минск, невдалеке железная дорога. Это экономический и
культурный центр, продолжающий интенсивно развиваться. К услугам горожан 6 детских
садов, Центр развития творчества детей и юношества, Дом офицеров, Музей космической
техники, детская музыкальная и спортивная школы, две библиотеки, стадион, плавательный
бассейн, теннисные корты. Общеобразовательные учреждения: две гимназии, лицей, школа с
углубленным изучением отдельных предметов посещают 3600 детей. В школах созданы
музеи имени Г.К. Жукова, Г.С. Титова. Выпускники школ имеют возможность продолжать
учёбу в Центре профессионального образования. В нём разместилось одно среднее и 4
высших учебных заведения, в которых обучаются 1200 студентов. Многие р е б я т а
п о с т у п а ю т в В о е н н у ю к о с м и ч е с к у ю а к а д е м и ю и м е н и А.Ф. Можайского и
Московский институт радиоэлектроники Космических войск. Это вселяет уверенность, что
подрастающее поколение города примет эстафету космических дел ветеранов. В
Краснознаменске действуют типография, студия городского телевидения, издаётся
еженедельная газета «Импульс». В городе размещены филиалы и подразделения крупных НИИ
и КБ, разрабатывающие технические средства и программное обеспечение Главного
испытательного центра. К услугам горожан Центральный военный госпиталь Космических
войск, поликлиники... Сегодняшний Краснознаменск по праву отнесён к городамнаукоградам. В 2006 году городу исполнилось 25 лет со дня его образования. Его
«рождение», становление и развитие неразрывно связано с людьми, которые здесь
служили, живут, служат, работают. В Главном Центре КИК служил Герой Советского Союза
космонавт-2 генерал-полковник авиации Г.С. Титов. Это его имя увековечено в названии
Главного испытательного центра, и в честь его подвига сооружён в городе мемориал его памяти.
Здесь служили лётчики-космонавты: дважды Герой Советского Союза Л.Д. Кизим,
трижды побывавший в космосе, Герой России Ю.Г. Шаргин; участники Великой
Отечественной войны Герои Советского Союза А.Г. Афанасьев и С.П. Васечко, Герой
Социалистического труда Д.Х. Чаплыгин. В спортивной школе работал Олимпийский
чемпион по классической борьбе Борис Гуревич. Есть в Краснознаменске улица
названная улицей «генерала Шлыкова». Почётными гражданами города являются генераллейтенанты Шлыков Н.Ф. и Иванов В.Н. На протяжении всей истории Краснознаменска
значительная роль администрации города, Совета народных депутатов в его благоустройстве и
развитии инфраструктуры...
18 ноября 1981 года КИК был выведен из состава РВСН в подчинение Министру
обороны СССР, а в марте 1982 года получил статус единого штатного воинского
формирования – Главный научно-исследовательский испытательный центр космических средств
(ГНИИЦ КС) МО. В этот период КИК оснащается новыми, более совершенными
стационарными техническими средствами. С 12 октября 1982 года дежурные расчёты
приступили к телеуправлению первыми тремя ИСЗ новой навигационной спутниковой
системы ГЛОНАСС, выведенными ракетой-носителем «Протон-К». (В 2007 году
исполняется 25-лет этому знаковому событию). Программой предусматривается развёртывание
орбитальной группировки из 24 штатных КА на круговых космических орбитах в трёх
орбитальных плоскостях по 8 КА в каждой. На 15 февраля 2007 года на орбите
функционировали 17 спутников ГЛОНАСС. Совершенные технические средства позволили
успешно осуществить в 1987 году контроль и телеуправление 297 КА. В 1988 году число
выполненных сеансов с КА составило 323 958.
23 июля 1984 года дежурные расчёты ГНИИЦ КС осуществляли телеконтроль первого
выхода в открытый космос женщины-космонавта С.Е. Савицкой. Затем во взаимодействии с
ЦУП города Королёв в течение месяца осуществляли телеуправление КК «Союз Т-13 с
космонавтами В.А. Джанибековым и Г.М.Гречко, в ходе которых проводились сложнейшие
ремонтно-восстановительные работы на станции «Салют-7». В 1985 году был запущен КА
«Космос 1645», на его борту была размещена автоматическая технологическая лаборатория.
Полёт корабля продолжался четырнадцать суток. С февраля 1986 года расчёты работали по
телеуправлению базовым блоком многоцелевой ДОС третьего поколения «Мир» с
шестью стыковочными узлами. В 1987 году на околоземной орбите впервые был создан
комплекс из четырёх аппаратов: «Мир»-«Квант» – «Союз ТМ»-«Прогресс». В последующие
годы в составе орбитального комплекса, наряду с астрофизическим модулем «Квант», появятся
и другие модули, которые позволят решать значительный круг народнохозяйственных задач.
По конструкции и техническому оснащению «Мир» значительно превосходил своих
предшественников – станции типа «Салют». На нём были максимально автоматизированы
процессы управления, имелся спутниковый канал управления. Бортовые вычислительные
системы образовывали единый комплекс с наземными техническими средствами. КИК,
который работал со станцией «Мир», включал в себя сеть НИПов, размещённых в Евпатории,
Сартычалах, Колпашево, Улан-Удэ, Уссурийске и Елизово. В ходе проверки бортовых систем
базового блока станции в автоматическом режиме было установлено, что вышла из строя
аппаратура контроля работы двигателей ориентации. В результате чего один из двигателей
остался включённым и раскрутил станцию вокруг одной из осей с ускорением, которое
превысило шкалу измерения датчиков угловых скоростей. Произошёл внеплановый расход
топлива. С учётом того, что на базовом блоке «Мир» не была предусмотрена возможность
дозаправки, создалась угроза потери станции. Начальник отдела ЦКБ экспериментального
машиностроения - разработчика математического обеспечения бортового вычислительного
комплекса В. Бронец подготовил программу для гашения угловой скорости. После
очередного витка, когда ОС «Мир» появилась в зоне радиовидимости средств КИК,
удалось остановить вращение и спасти станцию. Полёт станции «Мир» длился в течение
пятнадцати лет. Уже после окончания полёта станции было подсчитано, что за 15 лет
дежурными расчётами КИК со станцией было проведено 462473 сеанса управления. На
станции побывали 104 космонавта, было проведено 28 длительных основных экспедиций.
Владимир Титов и Мусса Манаров пробыли на орбите 365 суток, а Валерий Поляков – 437
суток, работая в составе трёх основных экспедиций. Сергей Авдеев стал бесспорным лидером
этого соревнования, отработав на станции 747 суток. 23 марта 2001 года расчёты КИК
участвовали в спуске с орбиты и затоплении станции в Тихом океане. Станция «Мир»
стала эпохой в развитии отечественной космонавтики и в деятельности Командноизмерительного комплекса. Орбитальный комплекс «Мир» оказал существенное влияние на
концепцию создания Международной космической станции.
С 25 ноября 1988 года начальником ГНИИЦ КС назначается генерал-лейтенант Иванов
В.Н. (заместитель по политической части — начальник политотдела генерал-майор Пароль Е.И.).
30 июля 1990 года ГНИИЦ КС (КИК) получил новое штатное наименование –
Главный испытательный центр (испытаний и управления) космическими средствами (ГИЦИУ
КС) МО. В течение 1991 года КИК осуществил телеуправление 232-мя КА, проведя 181550
сеансов связи.
Отмечая большие заслуги КИК в укреплении обороны страны, освоении и эксплуатации
новых образцов специальной техники, Президиум Верховного Совета СССР Указом от
10 декабря 1991 года наградил его орденом Октябрьской Революции.
С 23 июля 1992 года начальником ГИЦИУ КС назначается полковник (впоследствии
генерал-лейтенант) Западинский А.Б. (заместитель по воспитательной работе – начальник
отдела полковник Филипенков В.Н., затем полковник Андреевцев). К 1996 году было
осуществлено почти 2700 пусков ракет-носителей, в управлении которыми участвовали
дежурные расчёты КИК, при этом надёжность выведения КА на орбиты составила 93 процента.
Взаимодействуя с ЦУП города Королев, ГИЦИУ КС решает базовые задачи
телеуправления международной космической станцией (МКС), а также транспортными и
грузовыми кораблями при их выведении, орбитальном движении и стыковке с МКС.
8 ноября 2004 года в составе экипажа «Союз ТМА-5» совершил полёт на международную
космическую станцию второй бортинженер, космонавт-исследователь ГИЦИУ КС полковник
Шаргин Ю.Г.
14 августа 2001 года Указом Президента Российской Федерации Главному
испытательному центру (испытаний и управления космическими средствами) присвоено
почётное наименование «имени Г.С. Титова»
14 января 2002 года начальником ГИЦИУ КС назначен генерал -лейтенант
Колесников Н.П. (заместитель по воспитательной работе-начальник отдела полковник
Ромашкин К.А., сменивший полковника Андреевцева А.Ю.).
В сложный период «финансового голода» космической отрасли с 2001 по 2005 год в
интересах социально-экономической сферы, науки и международного сотрудничества было
проведено 79 пусков отечественных ракет-носителей. На орбиты выведено 54 КА только
гражданского назначения. Количественный состав орбитальной группировки увеличился с 31
до 39 КА. В 2006 году было проведено 18 пусков ракет-носителей с выведением на орбиту 17
КА различного назначения. В работах принимали непосредственное участие расчёты
Главного испытательного центра. На долю России в 2006 году пришлось 40 процентов
осуществлённых в мире космических запусков.
3 апреля 2004 года ГИЦИУ КС имени Г.С Титова посетили Президент Российской
Федерации В.В.Путин и Президент Французской Республики Ж. Ширак. В ходе встречи
обсуждались перспективы сотрудничества в области космической деятельности.
Современный ГИЦИУ КС (КИК) – это единая, широко разветвлённая универсальная
сеть слежения, контроля и управления всеми КА, запущенными в СССР и России по
национальной программе и в интересах международного сотрудничества. Он обладает
уникальной по своей технической оснащённости наземной инфраструктурой, включающей
вычислительные центры, оборудованные электронно-вычислительной аппаратурой с
суммарной производительностью до десятков миллионов операций в секунду. КИК оснащён
уникальными радиотехническими средствами для ведения связи с экипажами,
управления бортовой аппаратурой и приёма телеметрической информации с КА,
средствами измерения параметров орбиты, связи, телевидения, оптического наблюдения. Таким
образом, создана единая сеть слежения, контроля и управления КА, работающими как в рамках
национальной программы, так и международных космических проектов, в том числе и
пилотируемых.
Сложной, многофункциональной техникой надёжно управляют подготовленные в
военных инженерных академиях, училищах и гражданских институтах высококлассные
специалисты КИК — профессионалы «космических» специальностей. Им нередко
приходилось подтверждать свою инженерную квалификацию и проявлять научное
мышление в экстремальных условиях, когда необходимо было без промедления найти
единственно правильное решение, чтобы выйти из нештатной ситуации. Так специалисты КИК
оперативно установили причину нештатной ситуации, возникшей при выводе на орбиту
грузового блока «Заря», запущенного в ходе создания МКС. Подполковник Назаров А.А.
предложил принципиально новую методику установления связи с КА в ручном режиме, так как
штатно, в автоматическом режиме, в связь с КА войти не удавалось, и которую грамотно
применил руководитель дежурной смены полковник Цветков В.А. Офицеры были удостоены
ордена «За военные заслуги». Другие примеры: при выведении на орбиту КА глобальной
навигационной системы ГЛОНАСС один из трёх аппаратов не вошёл в связь. Это могло
привести к его физической потере. Подполковник Бондарь О.В. предложил нестандартное
решение возникшей проблемы. Это позволило сохранить дорогостоящий КА в системе
орбитальной группировки. Офицер был награждён орденом «За военные заслуги».
При выведении на орбиту КА системы ГЛОНАСС оказалось, что более половины
элементов солнечной батареи не раскрылись, остались в транспортном положении.
Возможность эксплуатации аппарата оказалась под вопросом. Полковник Будников А.А.
вместе с подполковником Омельянюк С.А. предложил технические решения, которые были
одобрены Главным конструктором системы. Дежурным расчётам, которыми руководили
полковники Литвинов С.Н. и Потехин В.А., пришлось применить знания и накопленный за
многие годы службы в КИКе опыт, чтобы разобраться и принять правильное решение, от
которого зависело спасение и нормальная работа разгонного блока при запуске КА
телевизионного вещания. Подобных примеров за многолетнюю работу специалистов КИК
можно привести сотни.
Специалистами КИК проведены испытания свыше 250 космических комплексов и систем
оборонного, социально - экономического и научного назначения. За выдающийся вклад в
отечественную космонавтику Ленинских премий были удостоены П.А. Агаджанов, А.А.
Болыпой, Г.А.Сыцко, Г.С. Титов, Н.Ф. Шлыков, В.И .Щеулов. Лауреатами Государственных
премий стали 24 офицера, Совета Министров СССР – 5, Ленинского комсомола – 2 офицера.
Почётного звания заслуженный рационализатор Российской Федерации удостоены офицеры
В.В. Егоров, Ю.А. Полушковский, А.Г. Швец, В.А. Шмелёв. Многие награждены нагрудным
знаком «Изобретатель СССР», «Отличник изобретательства и рационализатор», стали
лауреатами премии ВОИР среди молодых изобретателей.
В Главном испытательном центре (ГИЦ) сформированы школы по научнопрактическому решению проблем баллистического обеспечения, оценки состояния
космической обстановки, развития и совершенствования управления и эксплуатации КК и
систем в реальных условиях обстановки. Активно ведётся работа по подготовке научных кадров.
В настоящее время служат и работают 6 докторов и 12 кандидатов наук, среди них 5
профессоров, 7 доцентов и старших научных сотрудников. Приказом от 25 февраля 2005 года
Высшей Аттестационной комиссии Российской Федерации создан диссертационный
совет по защите докторских диссертаций. Совет возглавляет начальник Главного
испытательного центра доктор технических наук, профессор генерал-лейтенант Колесников
Н.П. Через совет ежегодно проходят 6-7 соискателей учёных степеней. Причём он настолько
авторитетен, что воспользоваться его услугами почитают за честь и в других российских
организациях. Тематика ведущихся здесь изысканий носит прикладной характер,
непосредственно связан с проблемами, которые решают Космические войска.
По вопросам научно-испытательной работы Главный испытательный центр
плодотворно сотрудничает с десятками организаций космической отрасли. Среди них: 4
ЦНИИ МО, ВКА имени А.Ф. Можайского, РНИИ Космического приборостроения, НИИ
точных приборов, НПО измерительной техники, НПО прикладного машиностроения,
Российская Корпорация «Энергия». Специалисты ГИЦ принимают участие в
проводимых этими организациями научных чтениях и конференциях, научно - технических
семинарах и совещаниях.
Таковы некоторые страницы полувековой деятельности дважды орденоносного КИК
- Главного испытательного центра (испытаний и управления космическими средствами)
имени Г.С.Титова.
Его история неотделима от отечественной космонавтики. КИК управляет всеми
отечественными КА научного, народнохозяйственного и военного назначения. Вне всякого
сомнения, обоснованным является утверждение, что «космос начинается на Земле». В этом
могут убедиться читатели, познакомившись с военно-историческим трудом «История
Командно-измерительного комплекса управления КА от истоков до главного
испытательного центра...». Приходят на память слова дважды Героя Советского Союза,
лётчика-космонавта СССР В.В.Рюмина. Неоднократно побывавший в космосе и познавший цену
надёжной работы наземных служб, он говорил: «Работая вне Земли, мы, космонавты, постоянно
ощущаем богатырские плечи КИК, развернувшиеся от Камчатки до Атлантики. Опираясь на
них, мы чувствуем себя спокойно и уверенно, знаем, что наши полёты надёжно
обеспечивают прекрасные специалисты, отлично владеющие современной техникой. Без
самоотверженной их работы не обходится и не может обойтись ни один космический полёт».
"... Всегда вперёд, не останавливаясь вперёд.
Вселенная принадлежит Человеку." –
К. Э. Циолковский
В наши дни ракетная отрасль является одной из ведущих областей современной науки и
техники. Космонавтика, передавая другим областям новые знания, технологии и научные
разработки, вносит весомый вклад в обеспечение развития человечества. По мнению учёных
будущее землян заключается в дальнейшем освоении космического пространства, развитии
спутниковых технологий, пилотируемых орбитальных полётов на другие планеты. Учёные
утверждают, что в XXI веке государства, которые эффективно использует космос,
повысят уровень благосостояния и безопасности, получат преимущество над теми, кто не
делает это. Сегодня уже 12 стран имеют возможность самостоятельно производить космические
запуски, и 40 государств, которые имеют свои собственные спутники и самостоятельно ими
управляют. В настоящее время на околоземных орбитах вращается более 800 космических
аппаратов, в том числе США более 440, России более 100, Японии 31, Китая 34, Канады 6,
международных организаций 110. До 2015 года страны Запада планируют вывести в космос
118 спутников военного назначения. Причём на долю США придётся 52 процента общего
количества спутников, а на долю Европейского союза - 20 процентов. В 2007 году Россия
должна осуществить 25-28 запусков ракет. Ожидается, что к 2015 году орбитальная
группировка России увеличится до 73 КА нового поколения. Основными партнёрами России в
космической деятельности являются США, Европейское космическое агентство (ЕКА) и
конкретно Франция, Италия, Германия, а также Япония, Китай, Индия, Украина, Беларусь,
Казахстан, Бразилия и другие. В России принята Федеральная космическая программа до 2015
года. Президент Российской Федерации В.В.Путин высказался за разработку обобщённой
программы космической деятельности страны на 30-40 лет. Взаимодействуя на многосторонней
основе с США, Японией, Канадой и 17-ю государствами – членами Европейского космического
агентства Россия реализует крупнейший современный проект МКС, восстанавливает
спутниковую навигационную систему ГЛОНАСС, на космодроме Плесецк (Архангельская
область) ведутся работы по созданию универсального стартового комплекса «Ангара» для
запуска ракет лёгкого, среднего и тяжёлого класса. Ракета сможет выводить на
геостационарную орбиту спутники массой 3,5-4 тонны. Старт первой ракеты этого класса с
полезной нагрузкой военного назначения планируется осуществить в 2011 году.
Примечательно, что ракеты-носители нового семейства не будут использовать
агрессивные и токсичные топлива на основе гептила. В 2007 году орбитальную группировку
«ГЛОНАСС» намечено довести до минимального работоспособного уровня в 18 КА (а
всего к 2009 году на орбите должно быть 24 КА). Это будут новые аппараты «ГЛОНАСС-М»,
способные работать в два раза дольше своих предшественников. Использование
новейшей техники позволит обеспечить качественной навигационной информацией
потребителей в любой точке Земли, и повысит точность определения местоположения объекта.
Ожидается, что ГЛОНАСС составит конкуренцию американской системе Navstar-GPS и
европейской «Галилео». К 2015 году Россия достроит свой сегмент на МКС и сможет
переориентироваться на научные исследования, а не только на обслуживание орбитальной
станции и доставку на него грузов и экипажей. В 2025 году намечено завершить
эксплуатацию МКС и начать создание новой пилотируемой орбитальной
инфраструктуры. Основой должна стать многоцелевая пилотируемая станция.
В Ракетно-космической корпорации (РКК) имени С.П.Королёва разработан проект
перспективного многоразового пилотируемого корабля (МПК) «Клипер» и многоразовой
транспортной системы (МТС) «Паром», взамен грузовым транспортным кораблям «Прогресс».
Ожидается, что использование системы «Паром» и «Клипер» уменьшит нагрузки, позволит в 3
раза снизить себестоимость полёта, увеличить число космонавтов в экипаже, приблизит
время осуществления идеи промышленного освоения космоса. Корабль будет обслуживать
околоземное пространство, а модернизированный «Союз», системы которого переводятся на
цифровые технологии, будет летать и к МКС, и к Луне, и к Марсу. Первый запуск ракетыносителя «Союз» с космодрома Куру может состояться в конце 2008-начале 2009 года. В
институте медико-биологических проблем РАН на ближайшее время начнётся 500-дневный
эксперимент «Марс-500». Он станет одним из этапов подготовки пилотируемого полёта к Марсу.
Руководство космической отрасли считает, если не создать «Клипер» к 2015 году, то
«сформировав космический рынок на старых «Союзах», отдадим его американцам
и
китайцам, так как эти государства уже приступили к разработке новых систем на новых
технологиях». К примеру, США уже приступили к разработке перспективного КК «Орион»,
эксплуатация которого должна начаться с 2014 года. Американское аэрокосмическое
агентство планирует первое человеческое поселение построить на Луне к 2024 году. Отсюда
люди будут летать на Марс. Намечено также вести разработку лунных природных
ресурсов, и, прежде всего гелия. Отечественную многоразовую пилотируемую систему
планируется ввести в действие в 2015 году. Проект намечено реализовать с участием стран ЕКА
и Францией. Запуски КК будут осуществляться не только с Байконура, но и с космодрома Кура
во Французской Гвиане.
Многоразовая система «Паром»-«Клипер» не единственный проект. В НПО «Молния»
разработана многоцелевая авиационно-космическая система МАКС — двуступенчатый
комплекс воздушного старта. Он состоит из самолета - носителя «Мрия» (Украина) и
орбитального самолёта в пилотируемом или в беспилотном варианте. Комплекс создаётся на
основе последних достижений науки и техники в области авиации и космонавтики.
В ближайшее десятилетие намечается провести фундаментальные исследования. В 2009
году будет запущен КА «Фобос», который должен совершить полёт на спутник Марса для
изъятия грунта и изучения его в лабораториях. Задуман также проект «Коронас-Фотон» для
исследования природы вспышек на Солнце. Проект «Спектр-РГ» предусматривает
создание космической обсерватории для проведения исследований в области астрофизики
высоких энергий. Для точности прогнозов погоды и стихийных бедствий намечены запуски
двух гидрометеорологических аппаратов «Электрон» и трёх «Метеор-ЗМ». Для МЧС на
орбиту будут выведены 8 спутников «Вулкан». Они призваны давать краткосрочные
прогнозы землетрясений, а также аппараты поиска и спасения «Стерх». Будут продолжены
работы по совершенствованию спутниковой системы «Ямал». В настоящее время 30 процентов
этой системы реализуется на зарубежном рынке. Спутниками «Ямал» пользуются 20
зарубежных каналов. В связи со сложностью программы и увеличением состава космических
аппаратов на орбитах, предстоит большая работа по совершенствованию всего комплекса
технических средств, наземных измерительных пунктов и Главного испытательного центра.
До 2010 года намечено создать новое поколение информационно - управляющих систем
космическими аппаратами и средств информационного обеспечения. Этого требуют интересы
надёжного и своевременного обслуживания навигационных КА и контроля целостности
орбитальной группировки. Для выполнения космической программы Россия располагает
огромным людским, научным и техническим потенциалом. В ракетно-космической отрасли
задействованы 112 ведущих предприятий, на которых трудятся 250 тысяч человек, в том
числе 66 научных и конструкторских организаций и 31 промышленное предприятие. Россия
продолжает быть великой космической державой.
Подготовил В.П. Кретов.
г. Краснознаменск. Сквер у дома офицеров.
Первые научно-измерительные пункты.
Станция "Ромашка".
Антенны НИП смотрят только в космос.
Станция "Ромашка" (измерение телеметрической информации).
НАВСТРЕЧУ ДНЮ КОСМОНАВТИКИ
Россия - великая космическая держава
Виктор КРЕТОВ, воспитанник Воскресенского детского дома №1,
Ветеран космических войск и автор многих публикаций в газете
«Куйбышевец», живет в г. Краснознаменске и хранит в сердце
память о своей «малой родине» - г. Воскресенске
За прошедшие 45 лет советская и российская
пилотируемая космонавтика прошла сложный и триумфальный путь развития. После
полетов космических кораблей (КК) «Восток» и «Восход», выхода в открытый космос А.
Леонова были созданы корабли нового поколения. Это позволило сделать качественно
новый шаг в пилотируемую космонавтику: обеспечены управляемое возвращение
спускаемого аппарата и его мягкая посадка на Землю; автоматическая стыковка КК на
орбите (1967 г.) и переход космонавтов из корабля «Союз-5» в «Союз-4» через
открытый космос (1969 г.). Затем наступил новый этап в развитии отечественной
космонавтики - создаются долговременные орбитальные комплексы, станции ДОС
«Салют». Советскому Союзу на долгие годы был обеспечен приоритет в этой области
космонавтики. В 1977-1981 гг. на ДОС «Салют-6» в составе экипажей работали
представители Чехословакии, Польши, Германской Демократической Республики,
Венгрии, Вьетнама, Монголии, Румынии, Кубы. В начале 80-х годов усилия были
направлены на создание многоразовой космической системы «Энергия-Буран».
Программу создавали 12 лет, было задействовано более одного миллиона
специалистов, которые работали на 1286 предприятиях и организациях 86 министерств
и ведомств, затрачено 14 млрд. рублей. К созданию системы были привлечены
крупнейшие научные и производственные центры Советского Союза. Работа
завершилась беспрецедентным беспилотным полетом и автоматической посадкой
«Бурана» на космодроме Байконур 15 ноября 1988 года. В дальнейшем государство
отказалось от его дальнейшего использования. Из 14 созданных кораблей остался
один в ЦПКО им. Горького. Побывавший в космосе корабль был утрачен - его засыпало
обломками рухнувшей крыши ангара на космодроме Байконур. Вскоре последовал
триумфальный 15-летний полет космической станции «Мир». За годы эксплуатации на
ней работали 104 человека, в том числе 62 представителя 11 стран мира: США,
Австрии, Афганистана, Болгарии, Великобритании, Германии, Канады, Сирии,
Словакии, Франции, Японии и Европейского космического агентства. В настоящее
время на околоземной орбите функционирует пилотируемая Международная
космическая станция (МКС), на борту которой находится экипаж 13-й основной
экспедиции в составе россиянина П. Виноградова и американца Д. Уильямса.
Бразильский Гагарин, полковник ВВС Маркус Понтес, который находится в составе
экипажа на МКС, после завершения полета возвратится на землю вместе с экипажем
12-й экспедиции - В. Токаревым и американцем У. Маккартуром. Действующий
экипаж готовится принять американский «челнок», в экипаж которого включен
немецкий космонавт Т. Райтер. Старт «Колумбии» шаттла планируется на май 2006
года. В ракетно-космической корпорации «Энергия» имени С. П. Королева создается
новый перспективный универсальный корабль «Клипер» - корабль с многоразовой
возвращаемой капсулой, со стартовой массой до 14,5 тонны. С помощью новой ракеты
«Онега» он сможет доставить на орбиту шесть человек экипажа (двоих пилотов и
четверых исследователей) и 700 килограммов груза. В экипаже могут быть и
космические туристы. Корабль многоцелевой, способен осуществлять полеты как на
МКС, так на Марс и Луну. Первый старт корабля ожидается через шесть лет. Помимо
России и США свою амбициозную программу по изучению лунной поверхности
выдвигает Китай. Он приступил к созданию ракет-носителей, способных вывести
космическую станцию на лунную орбиту. В настоящее время Китай добился
выдающихся результатов в космической отрасли и вышел на третье место после
России и США, оставив позади Францию, Японию, Англию, Испанию, Канаду. США
также объявили, что для них приоритетом становятся Луна и планеты. Они
предполагают построить в 2015-2020 годах на Луне постоянную базу - промежуточный
комплекс для полетов к Марсу и другим планетам Солнечной системы.
Виктор КРЕТОВ
ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ
ПЕРВЫЙ ВЫХОД КОСМОНАВТА В ОТКРЫТЫЙ
КОСМОС
18 марта 1965 года в 10 часов по московскому времени с космодрома Байконур
стартовал космический корабль «Восход-2». На втором витке, когда корабль достигнет зоны
видимости наземной станции слежения, космонавт Алексей Леонов должен был войти в
шлюзовую камеру, открыть люк и выйти в открытый космос.
С.П. Королев считал: осваивая космическое пространство, нельзя не выходить в
открытый космос, как нельзя, находясь в океане, не уметь плавать. Готовясь к полету,
изготовили образец шлюзовой камеры и скафандр, защищавший космонавта от воздействия
космоса. Сформировали группу космонавтов, в которую вошли П. Беляев, В. Горбатко, А.
Леонов, Е. Хрунов. Позднее заболевшего В. Горбатко заменил Д. Заикин. В основной экипаж
были включены П. Беляев (командир корабля) и космонавт А. Леонов. На самолете ТУ-104
установили макет космического корабля со шлюзовой камерой, на которой отрабатывался
процесс выхода в космос. За время тренировок А. Леонов 117 раз прыгнул с парашютом,
отработал множество вестибулярных упражнений.
С.П. Королев понимал, что предстоящий полет будет сложным. Перед стартом он
доверительно говорил Леонову: «Ты там особо не мудри. Я тебя только об одном прошу: ты
выйди из корабля, вспомни все крепкие выражения, которые помогают русскому человеку в
трудную минуту. И войди в корабль…».
Космический корабль «Восход-2» был выведен на орбиту, близкую к расчетной. В
назначенное время А. Леонов вышел из шлюзовой камеры в космос и приступил к выполнению
запланированных экспериментов. Сделал пять отходов и подходов к кораблю, оценивал свои
ощущения, удобство работы в скафандре видимость через светофильтры. Впоследствии Леонов
вспоминал: «Картина космической бездны так меня очаровала, что не осталось места для
других ощущений. В космосе можно работать!» За Леоновым наблюдал командир корабля П.
Беляев. Когда корабль пролетал над Енисеем, он подал команду прекратить эксперимент и
подготовиться к входу в шлюзовую камеру. Космонавту потребовались усилия, чтобы
возвратиться в корабль. Как ни старался он вплыть в шлюз ногами, ничего не получалось. Затем
обнаружилась неполная герметичность выходного люка. Автоматика, стараясь возвратить
параметры в норму, пересыщала атмосферу корабля кислородом. Создавалась опасность
возникновения пожара. Космонавтам потребовалось немало усилий, чтобы снизить содержание
кислорода…
В условиях открытого космоса А. Леонов находился 23 минуты 41 секунду,
продолжительность пребывания вне корабля составила 12 минут 9 секунд. Космонавт выдержал
огромный эмоциональный стресс, потеряв за это время 6 килограммов веса. Частота пульса при
выходе в открытый космос поднялась до 143 ударов в минуту, частота дыхания увеличилась
вдвое, температура тела перешла рубеж 38 градусов.
После возвращения А. Леонова на корабль полет продолжался еще сутки. 19 марта в 4
часа 14 минут, когда корабль появился над территорией Советского Союза, расположенный
вблизи поселка Елизово (п-ов Камчатка) НИП установил с ним связь. Программа полета была
выполнена, и космонавты стали готовиться к посадке в штатном режиме. После отстрела
шлюзовой камеры и включения системы автоматической ориентации П. Беляев доложил ЦУПу,
что автоматическая система посадки корабля не сработала. Необходимо было перейти на
ручное управление. Наступило тревожное ожидание развязки. Вспоминает академик Г.И.
Северин: «Шесть или даже больше часов мы – С.П. Королев, М.В. Келдыш и я – сидели и
ждали. Всё было неясно. Честно говоря, считали, что экипаж погиб. А когда пришло
сообщение, что они сели в тайге, живы и здоровы, Сергей Павлович заплакал… Шесть часов
молчания! Это был какой-то ужас… Программа выхода человека в космос была очень
плотная, но и драматическая…».
Спускаемый аппарат с космонавтами П. Беляевым и А. Леоновым совершил посадку в
180 километрах северо-западнее Перми. Затем была сложная и драматическая эвакуация
экипажа. Алексей Архипович Леонов до сих пор остается самым молодым среди космонавтов,
побывавших в открытом космосе. Свою отважную и рискованную прогулку он совершил, когда
ему не было и 31 года.
В.П. КРЕТОВ,
ветеран космических войск,
г. Краснознаменск
Московской области,
Главный испытательный центр им. Г.С. Титова
18 марта 2005 года
ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ
«СОЮЗ» - «АПОЛЛОН» - ПОЛЕТ НОРМАЛЬНЫЙ
(к 30-летию ЭПАСа)
15 июля 1975 г. совместными усилиями
СССР и США был осуществлен проект программы
ЭПАС Экспериментальный полет космических
кораблей (КК) «Аполлон» - «Союз». В составе
экипажей были от СССР космонавты А.А. Леонов и
В.Н. Кубасов и американские астронавты Т.
Стаффорд, Д. Слейтон, В. Бранд. Целью эксперимента было: повышение безопасности
полётов экипажей в космос, создание технических возможностей прийти на помощь друг другу
в аварийной ситуации, а так же проведение совместных научных экспериментов. В расчетное
время, находясь на удалении 6 тысяч километров друг от друга, экипажи выполнили маневр с
последующим переходом «Аполлона» на орбиту «Союза». На высоте 205 км над Бискайским
заливом КК - посланцы двух стран, взлетевших с советского космодрома Байконур и
американского, расположенного на м. Канаверал, состыковались. В ходе совместного полета,
кроме взаимных переходов космонавтов и астронавтов из КК, были проведены разнообразные
многочисленные эксперименты, в том числе имеющие промышленное и научное назначение.
Общее время полета «Союза» и «Аполлона» в состыкованном состоянии составила 46 часов 36
мин. 44 секунды. Окончательно космические корабли расстыковались на 68-м витке, после чего
их полет продолжился по самостоятельным программам. Первый опыт сотрудничества разных
стран в области пилотируемой космонавтики был успешно завершен 22 июля 1975 г.
Идея объединения усилий стран и народов, в целях изучения и освоения космического
пространства, уходит в далекое прошлое. Еще в конце XIX в. К.Э. Циолковский предвидел,
что для изучения Вселенной потребуются объединенные усилия многих государств. В научнофантастической повести «Вне земли» он писал, что межпланетные путешествия станут делом
всех народов. На борту звездного корабля встретятся русский, американец, француз,
англичанин, немец и итальянец. Писатель - фантаст М. Кэйдин в книге «В плену орбиты»
рассказывает об аварии в космосе и спасении астронавта. Пришло время, когда вымышленные
истории становились реальностью. В 1966 г. астронавты Н. Армстронг и Д. Скотт из-за
неисправности в системе управления кораблем «Джеминай-8», были вынуждены совершить
аварийную посадку в Тихом океане. Экипаж корабля «Аполлон-13» отказался от посадки на
Луну из-за аварии, возникшей внутри командного отсека корабля. Едва не закончился
трагедией для астронавтов Д. Карра, Э. Гибсена, У. Поуча спуск на Землю после 84-суточного
пребывания в космосе. Им с трудом удалось запустить двигатель спускаемого аппарата. Связь с
Центром управления полетом была нарушена. Помощи ждать неоткуда. Астронавты
воспользовались аварийной системой и благополучно возвратились на родную Землю. Эти и
другие примеры подтверждали важность международного сотрудничества и проведения
совместных экспериментов в космосе.
В конце 60-х - начале 70-х годов создались предпосылки для развития и углубления
советско-американского сотрудничества в исследовании космического пространства в мирных
целях. В 1972 году СССР и США пришли к соглашению, которое предусматривало создание
совместных средств сближения и стыковки пилотируемых КК и станций, проведение
совместного экспериментального полёта КК. Были образованы смешанные советскоамериканские рабочие группы. Важнейшая роль в предстоящем эксперименте отводилась
космонавтам - непосредственным участникам готовившегося эксперимента. Были подобраны и
определены составы экипажей. От Советского Союза: космонавты А. Леонов и В. Кубасов –
первый экипаж, второй – А. Филипченко и Н. Рукавишников, третий – В. Джанибеков и Б.
Андреев, четвертый – Ю. Рюмин и А. Иванченков. Подготовка экипажей была поручена
отделу, возглавляемому В. Быковским (летчик-космонавт, один из шести готовившихся к
первому пилотируемому полету в космос). От США, по договоренности, было сформировано
два экипажа. В первый экипаж вошли Т. Стаффорд, В. Бранд и Д. Слейтон, во второй – А.
Бин, Д. Лаусма и Р. Эванс. 2 декабря 1974 г. с космодрома Байконур стартовал корабль
«Союз-16» – копия корабля Союз-19», пилотируемый космонавтами
А.
Филипченко
и Н. Рукавишниковым (второй экипаж, проходивший подготовку по программе ЭПАС).
За 142 часа полета корабль совершил 96 витков вокруг планеты, повторяя по времени этапы
будущей программы. В ходе полета были испытаны бортовые системы корабля,
модернизированные в соответствии с требованиями стыковки и совместного полета с
американским кораблем «Аполлон». Техническое руководство программы дало высокую
оценку проведенным исследованиям экипажа и отметило надежную работу технических
систем. Полет корабля «Союз-16» стал прелюдией совместного советско-американского
космического эксперимента…
Успешно реализованный проект ЭПАС сблизил государства с различным общественно экономическим строем, открыл перспективы к дальнейшему развитию международного
сотрудничества в космосе в интересах всех людей планеты. Вскоре были подписаны
Межгосударственные соглашения о продолжении научных и технических работ в области
космонавтики и сотрудничестве в проведении совместных пилотируемых полетов.
Выдающуюся роль в этом сыграла российско-американская программа «Мир»-NАSА 20
февраля 1986 г. состоялось развертывание будущего орбитального комплекса «Мир», а 20
февраля 2001 г. ему исполнилось 15 лет. За эти годы «Мир» стал полигоном для разработки
новых космических технологий. Орбитальную станцию посетили 105 космонавтов и
астронавтов, в том числе 42 российских (советских) и 63 иностранных. Из иностранцев на
«Мире» больше всех летало американцев - 44 астронавта. Проведенные на станции
медицинские эксперименты вселили уверенность в том, что возможности человеческого
организма позволяют ему отправиться на Марс. Работа в одной команде с российскими
космонавтами, по признанию американских астронавтов, дала им возможность сблизиться,
набраться опыта, лучше понять друг друга. Большие перспективы ожидаются от реализации
программы на Международной космической станции – МКС. В осуществлении проекта
участвуют, кроме России и США, страны Европейского космического агентства ESA (Бельгия,
Великобритания, Дания, Ирландия, Италия, Нидерланды, Франция, ФРГ, Швейцария, Австрия,
Норвегия), а также Канада и Япония. Участие России в программе МКС позволит ей расширить
сотрудничества в развитии международной космической системы спасения КОСПАС –
САРСАТ.
В.П. КРЕТОВ,
ветеран космических войск
12 АПРЕЛЯ - ДЕНЬ КОСМОНАВТИКИ
Это было недавно, это было давно
Исполнилось сорок пять лет со дня полета в
космос первого в мире человека. Пилотом первого
космического корабля (КК) «Восток» стал наш
соотечественник, летчик истребительной авиации
Северного флота, майор Юрий Алексеевич
Гагарин.
12 апреля 1961 года! С этой даты начинается
эпоха
регулярных
полетов
пилотируемых
космических аппаратов в глубины безбрежного
голубого океана Вселенной. Свершилась вековая
мечта многих поколений землян - освободиться от
объятий земного притяжения. Юрий Гагарин позвал
мечтателей в космические выси.
Для нынешних поколений людей полет в космос Юрия Гагарина - далекая, почти
сказочная история. За прошедшие десятилетия было написано и издано много книг,
дневников и воспоминаний участников и свидетелей всемирно-исторического события,
о человеке, покорившем мир и ставшем уже при жизни легендой. Непросто в потоке
обширной информации отыскать и взять на заметку что-то новое. Поэтому каждая
находка - удача, вызывает неподдельный интерес и побуждает к размышлению.
На любительском снимке, предположительно сделанном в 1965-1967 годах,
прославленные космонавты Ю. Гагарин, В. Быковский и А. Леонов
сфотографированы во время посещения Евпаторийского центра дальней космической
связи - «Объект МВ». (В технической документации он обозначался по первым буквам
планет Марса и Венеры). Это был отдельный научно-испытательный пункт (ОНИП),
входивший в состав командно - измерительного комплекса. Ю. Гагарин к этому
времени был уже заместителем начальника «Центра подготовки космонавтов», а В.
Быковский и А. Леонов недавно совершили свои полеты: Быковский - космонавт № 5, в
качестве командира КК «Восток-5», а Леонов - космонавт № 11, совместно с П.
Беляевым, в качестве второго пилота на КК «Восход-2». В этом полете А. Леонов
впервые в истории отечественной и мировой пилотируемой космонавтики вышел из
корабля в открытый космос. Космонавты-одногодки, 1934 года рождения, полковники.
Они невысокого роста, подтянутые.
Ю. Гагарин - спокойный, уверенный в себе. Взгляд открытый. На губах едва
заметная улыбка. Он вовсе не особенный. П. Попович, космонавт № 4, вспоминая,
говорил о своем друге: «...отличный был человек. Я не хочу сказать, что он святой, как
у всех, у него были свои слабости, но Человек он был с большой буквы». К этой
характеристике можно добавить, что вскоре после полета, в ноябре 1961 года,
поведение Гагарина, как и Титова, обсуждалось на партийном собрании отряда
космонавтов. На снимке А. Леонов выглядит уставшим и озабоченным. Возможно, что
он еще не освободился от глубоких переживаний и стрессов, полученных от нештатных
ситуаций, возникших в полете, когда возвращался в корабль после пребывания в
открытом космосе и при спуске корабля. В. Быковский спокойный, серьезный,
задумчивый. Он еще находится под впечатлением состоявшегося первого в мире
совместного (с В.В. Терешковой) полета, в ходе которого был установлен рекорд по
продолжительности пребывания в космосе. Космонавты сфотографировались с
группой офицеров испытательного пункта. Справа от В. Быковского - подполковник Л.
Онищенко, - первый начальник вычислительного центра, а позднее - начальник всего
«Центра дальней космической связи». Баллистик, кандидат технических наук.
Впоследствии стал генерал-майором, Лауреатом Государственной премии СССР.
Можно предположить, что космонавты прибыли на ОНИП с рабочей поездкой. В 6070 годах прошлого века в Советском Союзе осуществлялись регулярные полеты
автоматических межпланетных станций к Венере и Марсу. Ученые считают, что
раскрыть главную тайну природы - возникновение жизни на Земле - возможно в
дальнем космосе, в частности, на Марсе, Венере, спутнике Юпитера - Европе. Первая
межпланетная станция к «Венере» стартовала 12 февраля 1961 года, к «Марсу» - 1
ноября 1962 года. Затем последовали «Венера» 2, 3... 31 января 1966 года был
успешно осуществлен запуск автоматической межпланетной станции «Луна-9».
Виктор КРЕТОВ,
ветеран космических войск
К 65-ЛЕТИЮ БИТВЫ ПОД МОСКВОЙ
«ВОЗМОЖНО, И МОЙ ОТЕЦ ... БЫЛ
УЧАСТНИКОМ ЭТОГО ПАРАДА»
«Здравствуйте, уважаемая редакция! 7 ноября исполняется 65 лет легендарному параду
частей Красной Армии на Красной площади. Напомнить читателям газеты об этом
выдающемся событии я посчитал для себя почетной обязанностью. Возможно, и мой отец,
старший лейтенант Петр Павлович Кретов, погибший в бою под Москвой, был участником
этого парада.
С уважением,
В.П. Кретов, полковник»
Завершение военной кампании 1941 года и всей войны немецкое командование связывало
с захватом Москвы. В конце сентября - начале октября началась операция «Тайфун». Мощная
военная группировка армий «Центр», прорвав две линии обороны наших войск, подошла к
Москве на расстояние 70-100 километров. 19 октября в столице вводится осадное положение.
Под Москву из глубины России срочно перебрасываются резервные сибирские дивизии. В
результате ожесточенных боев продвижение немцев к столице было остановлено. В период,
когда решалась судьба Москвы и советского государства, бюро МК и МГК ВКП(б), в
соответствии с решением ЦК партии, принимает Постановление о праздновании 24-й
годовщины Великого Октября. Предлагалось провести собрания, митинги на предприятиях, в
совхозах и колхозах, учебных заведениях. ЦК ВКП(б) опубликовал в печати призывы. 6 ноября
1941 года на платформе станции метро «Маяковская» состоялось торжественное заседание
Московского Совета депутатов трудящихся, на котором присутствовали 2 тысячи
представителей. С докладом выступил Председатель ГКО, Верховный Главнокомандующий и
Нарком обороны И.В. Сталин. По окончании торжественного заседания, примерно в 23 часа,
И.В. Сталин отозвал с фронта Маршала Советского Союза С.М. Буденного и приказал ему
принять военный парад войск 7 ноября в 8 часов утра на Красной площади в Москве. Поздно
ночью командующий парадом генерал-лейтенант П.А. Артемьев сообщил командирам частей о
принятом решении и их участии в параде. Для них этот приказ явился полной неожиданностью.
Руководить сводным оркестром на параде был назначен интендант 1-го ранга, композитор
и дирижер В.И. Агапкин - автор знаменитого марша «Прощание славянки».
За несколько минут до начала парада в эфире прозвучал голос диктора Ю. Левитана,
извещавший о том, что центральная радиостанция Москвы начинает трансляцию с Красной
площади о параде частей Красной Армии, посвященном 24-й годовщине Великой Октябрьской
социалистической революции. На параде, как и в мирное время, были представлены пехота,
моряки, конница, артиллерия, танки. На трибуне мавзолея находились высшее руководство
государства, представители советских организаций и интеллигенции, передовые рабочие,
военнослужащие. С волнующей речью к войскам и народу обратился И.В. Сталин.
Торжественный марш войск открыли курсанты 1-го Московского артиллерийского училища
имени
Л.Б. Красина. В парадном строю был и батальон бывших красногвардейцев - ветеранов. Всего в
параде участвовало около 28,5 тыс. человек, 140 артиллерийских орудий, 160 танков и 232
машины. Непогода не позволила принять участие в параде 300 самолетам. Не проводилась и
демонстрация трудящихся. С Красной площади участники парада и техника уходили на фронт,
на оборону Москвы.
Военный парад 7 ноября 1941 года, с участием авиации, состоялся и в Куйбышеве, где
находились многие эвакуированные правительственные учреждения и дипломатический
корпус.
Проведенные в Москве 6-7 ноября 1941 года торжественное заседание и военный парад,
посвященные 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, стали
мобилизующими морально-политическими событиями в Московской битве и в ходе Великой
Отечественной войны. Вслед за моральной победой над немецкими армиями были достигнуты
крупные военные успехи: противник был отброшен от Москвы на 100-250 км. Вырос
международный престиж Советского Союза и его Вооруженных Сил. 7 декабря 1941 года на
стороне антигитлеровской коалиции в войну вступили США. 1 января 1942 года 26 государств
подписали декларацию, обязывающую их вести борьбу против фашистской Германии, ее
союзников и не заключать с ними сепаратного мира.
«Виктор Кретов
ВОЗЬМИ В ПРИМЕР СЕБЕ НАСТАВНИКА
Мои родители рано ушли из жизни: мама, Пищулина Вера
Нефёдовна, в свои неполные 32 года, а отец – Кретов Петр Павлович,
старший лейтенант, погиб, защищая Москву. В четыре года я остался
один, так как был в семье единственным ребёнком. Моим воспитанием
до детского дома занималась сестра мамы Ушакова Мария Нефёдовна. С
началом Великой Отечественной войны, мы (моя тётя Мария
Нефёдовна – бабушка Мария, как я её называл, малолетний сын её
дочери Валерий и я), выехали из Москвы в село Монаенки Липецкой
области, где жили до победного мая месяца 1945 года. Немцы обошли
эти места стороной, так как в округе не было ни хороших дорог, ни
промышленных объектов, ни крупных населённых пунктов. Да и наши войска не держали здесь
линию обороны. Невдалеке был лес, поля, рядом огороды, сады и пруды. Вместе с взрослыми
приходилось выполнять посильную работу: осенью собирать пшеничные колоски, весной, как
сойдет с полей снег, добывать мёрзлую картошку, ходить в лес за хворостом, ухаживать за скотом и
домашней птицей. В прудах водилась рыба – пескарь и небольшой, с ладонь средней руки,
сказочный карась: чешуя золотая, плавники и хвост бледно-красные. Леску изготавливали из
волоса хвоста лошади, скрепляя небольшие отрезки аккуратными узелками, а рыболовные крючки
– из жилы стального армейского телефонного провода. Превосходное удилище получалось из
орешника. Вокруг было много разной съедобной травы, которая шла в пищу. С большой надеждой
ожидали начала весны и прихода лета. Мужчины – все, кто мог и должен был быть в армии,
находились на фронте. В селе оставались женщины и дети, председатель колхоза – инвалид, по
прозвищу Косорукий, да священник отец Михаил. Война заканчивалась, а с фронта никто не
возвращался. На полях и огородах продолжали трудиться женщины и дети. В восемь лет, с
холщёвой сумкой через плечо, в которой и букваря – то не было, я пошел учиться в первый
класс сельской школы. Моим первым учителем была Александра Фёдоровна, которая жила вместе
с дочерью в доме напротив, через дорогу. Учебников было мало. Бумаги вовсе не было. Писали
исключительно карандашом, чтобы затем стереть написанное и продолжать записи на том же листе.
Листы тетради использовали до полного износа. Из-за отсутствия электричества пользовались
керосиновой лампой. Керосин был в большом спросе. Не было радио, телефона, газет.
Долгожданное известие об окончании войны принесло «сарафанное радио». Сошлись в единое –
радость, ликование и скорбь. Вскоре за нами приехала дочь Марии Нефёдовны – Елена
Николаевна и мы поехали в город Люблино - Дачное Московской области (в настоящее время это
район Москвы), где она жила в семиметровой комнате. Это был сложный период моего раннего
детства.
После села непросто было привыкать к шумному и суетному ритму городской жизни.
Тосковал по дому и друзьям, по милым сердцу раздолью полей и лугов. Не забывался запах
цветущих вишен, слив, яблонь и лип, многоцветье мальвы под окном дома. В очередной раз с трудом
вживался в городскую обстановку, уготованную мне судьбой. Ходил в магазин, стоял в очередях за
продуктами. Носил вёдрами воду из наружной водопроводной колонки. Помогал взрослым
заготавливать дрова. Научился обращаться с ручной пилой и топором. Доводилось быть нянькой –
ухаживать за малолетним соседским сыном Гариком. Помогал по хозяйству престарелой бабушке
Юлии Константиновне, которая по-особенному была добра ко мне. В благодарность мне была
награда – ломоть хлеба с повидлом. По примеру старших ребят, чтобы заработать деньги, продавал
уголь, который «добывал» на железнодорожной станции. За ведро угля, как правило, покупатели
предлагали не более двух - трёх рублей. Деньги отдавал бабушке Марии. Себе оставлял лишь
несколько копеек «на кино». Но вскоре от такого промысла пришлось отказаться: уголь охранялся,
а охранниками были бдительные солдаты, да и не простое дело – на ходу товарного поезда
взбираться на платформу и сбрасывать уголь. Жили бедно. Денег едва хватало на питание.
Выручали обеды, которые организовывались в городской общественной столовой, и которую я
посещал. Но проблем не становилось меньше, они только накапливались. В какое-то время стало
понятно, что нужны перемены. Когда в 1949 году решался вопрос о моей дальнейшей судьбе, было
проведено обследование наших жилищных условий. В акте было отмечено: «Семья из четырех
человек проживает в комнате площадью в семь квадратных метров. Из обстановки ничего нет». Повидимому, в это же время взрослые начали собирать необходимые документы, чтобы определить
меня в детский дом. Нашлись свидетельства о моём рождении, о кончине мамы и копия извещения о
гибели отца. В детский дом я поступил под фамилией мамы Пищулин. С этой фамилией я не
«расставался» до 1958 года, года окончания военного училища. Только в 21 год поменял фамилию
на фамилию отца – Кретов.
Мои воспоминания о детском доме остались дорогими, трепетными и значимыми. Здесь
сформировалась моя жизненная позиция, ценностные ориентиры. Под влиянием воспитателейнаставников шло формирование сознания и жизненных принципов. Мы, детдомовцы, воспитывались
на хороших книгах и кинофильмах, слушали лучшие музыкальные произведения советских и
зарубежных композиторов. У нас был жизненный пример воспитателей: Людомира Антоновича
Петкевича, Александры Терентьевны Семененко, Семена Ефимовича Цвик, Владимира
Александровича Курочкина, Раисы Соломоновны Дашевской, Полины Макаровны
Толстиковой, Зои Брониславны Скачковской, Александра Яковлевича Старостина,
Владимира Георгиевича Бушуева, Анны Емельяновны Дамниковой, Марии Родионовны
Чирвы, Марии Евтихиевны Маточкиной, Елены Константиновны Никандровой и многих
других близких нам людей. Наше воспитание было настолько глубоким, что в каждом из нас
живут до настоящего времени такие качества и черты, как благодарность Матери-Родине,
воспитателям, учителям и сотрудникам детского дома за заботу о нас в трудные годы и
ответственность за порученное дело, коллективизм, сострадание к нынешним беспризорникам и
горячее стремление помочь им.
В свободное от учебы время мы занимались в мастерских, в кружках художественной
самодеятельности, на спортивных площадках. Гордостью детского дома был духовой оркестр,
которым руководил старейшина военно-оркестровой службы Людомир Антонович Петкевич.
Такого духового оркестра не было во всём Воскресенском районе. Из оркестра ежегодно
выбывали ребята, но он неизменно пополнялся. На место убывших ребят приходили другие.
Пришел к Людомиру Антоновичу и я проситься, чтобы он принял меня в оркестр. Помню, как,
войдя в просторную комнату, где проходили репетиции оркестра, я был поражен обилием
музыкальных инструментов, висящих на деревянных колышках вдоль стен. В дальнем левом углу
стоял большой барабан. Справа от входной двери, за массивным столом, покрытым зеленым
сукном, сидел пожилой человек, представительной и интеллигентной внешности: худощавый,
запоминающаяся тщательно выбритая голова, серые глаза, прямой нос, щеточка с проседью коротко
подстриженных усов. На нём был темный костюм, белая рубашка. При галстуке. Это был Людомир
Антонович, Перед ним на столе были разложены «трубки-дудочки» продолговатой формы с
множеством отверстий, рычажков по всей длине, блестящим колпачком вверху и небольшим
раструбом внизу. Я поздоровался с Людомиром Антоновичем. Он спросил, как моё имя. Внимательно
выслушал, после чего проверил слух, отбив палочкой такт по столу, и попросил повторить
услышанный ритм. Затем внимательно осмотрел пальцы рук, обратил внимание на губы и зубы. В
заключение сказал, что принимает меня в оркестр, и что буду учиться играть на кларнете (той
самой «трубке-дудочке»). Я был несказанно рад и от нахлынувших чувств долго не мог заснуть:
вставал, ходил, мешал спать своим побратимам Вите Данилову (Кика), Володе Бобкову, Серёже
Ефремову, Леве Панову. Вскоре начались уроки музыки. Первое занятие, знакомство с
кларнетом. Захотелось сразу же, как только взял его в свои руки, извлечь из него сколько-нибудь
звуков. Но это оказалось непростым делом, кроме шипения из раструба приятных для слуха
звуков не было. Потребовалось много часов усердных занятий, чтобы понять и усвоить азы
музыкальной грамоты, с которой я был не знаком, и технику игры на кларнете. Постепенно четверти
и восьмые, бемоли и диезы, репризы, тремоло и форшлаги – специфические, профессиональные
музыкальные термины, становились «друзьями». Учились читать ноты, разучивали гаммы,
тренировали амбушюр губ, каждый привыкал к своему инструменту. Людомир Антонович стучит
своей палочкой по пюпитру, отбивает такт, внимательно следит за осанкой ребят, чтоб сидели прямо,
не горбились, правильно держали инструменты: баритоны, теноры и альты, кларнеты, трубы и
корнеты, тубы и геликоны. Случалось, что палочка в руках Людомира Антоновича превращалось в
средство наказания нерадивого ученика (особенно доставалось непослушным пальцам рук
кларнетистов). Доставалось расшалившимся во время репетиции и «басистам», хотя они и сидели
за спинами своих товарищей на удалении от руководителя. Бывало так, что в запальчивости
брошенное в сторону ребят «средство наказания», описав в воздухе пологую дугу, оказывалось... в
широком раструбе баса у кого-то из ребят, после чего слышался тихий и ехидненький смешок.
Был он по-военному строг. Любил порядок и дисциплину. Для меня памятен эпизод, когда
Людомир Антонович за вольное поведение во время репетиции, с возгласом – «Вон!», выдворил
из оркестровой комнаты. И, когда, в последующие дни, я стоял у дверей, не решаясь войти в
комнату, Людомир Антонович, проходя мимо, не обращал на меня внимания. Так продолжалось
некоторое время. Но однажды, он остановился, внимательно посмотрел мне в глаза и говорит:
«Чего стоишь, почему не на репетиции?». На Людомира Антоновича не обижались. Ребята видели
в нём много отеческого, доброго, тянулись к нему. Часто, когда обветривались губы, обращались за
помощью не к врачу, а шли к Людомиру Антоновичу. Он смазывал губы своей особой микстурой
из бутылочки, и недуга как не бывало. Оркестр насчитывал в своем составе около 40 человек в
возрасте от десяти до семнадцати лет. Здесь были ребята, которые играли уже не один год. Среди
них Гена Пожидаев, будущий военный инженер, музыковед, член Союза композиторов, Витя
Стадник, Игорь Цисарь, Володя и Сережа Васильевы, Гена Ярхо, Толя Онкоров, Коля Кравцов, Боря
Крылов и Боря Билик, Эдик Гутин, Витя Данилов, Женя Деркачев, Володя Заваляйко, Юра Лафа,
Коля Кошелев, Лёва Панов, Сережа Ефремов, Стас Сергеев, Гена Яковлев... В свободное от
школьных занятий время, по сигналу дежурного горниста «духовики», где бы не находились: в
парке, на речке, спортивном городке, библиотеке, устремлялись к месту проведения репетиции –
оркестровую комнату, где их ждал Людомир Антонович. На сбор уходили считанные минуты. На
репетиции разучивали марши, песни, танцевальные мелодии. В перерывах между паузами, когда
музыканты отдыхали, слушали рассказы Людомира Антоновича о памятных встречах с
выдающимися людьми, о событиях, участником которых он был. Поведал он нам об обстоятельствах
знакомства с поручиком Василием Агапкиным, бывшим воспитанником 308-го резервного
батальона, автором знаменитого марша «Прощание славянки». В 30-е годы в репертуаре военных
оркестров Красной Армии был и фанфарный марш «Сигнал», написанный военным
капельмейстером Л.А.Петкевичем. О мотивах, побудивших создать марш, он говорил: «Был вечер.
Угасало Солнце. Затухал и накал боя. На пригорке появляется горнист и играет сигнал,
означавший отбой атаки...». В основе марша – мажорные звуки того сигнала и отзвуки боя.
Людомиром Антоновичем были написаны и другие, но менее известные музыкальные произведения.
Из его рассказов интересно было узнать подробности о первом параде войск Московского
гарнизона на Ходынском поле в мае 1918 года и субботнике на Московско-Казанской железной
дороге, где он вместе с оркестром принимал участие. О том, как выполняя поручение, в течение
ночи, обойдя многочисленных знакомых капельмейстеров, разыскал ноты гимна Америки и под утро
с оркестром разучил его, а затем исполнил при встрече делегации этого государства. В июне 1918
года Людомир Антонович с оркестром в составе курсантской бригады находился на Южном
фронте, а в 1919 году – на Петроградском. Был контужен. По возвращении с фронта продолжал
обслуживать военно-оркестровые наряды. Особое место в его воспоминаниях занимал рассказ, как
вместе с музыкантами оркестра участвовал в прощании с В.И. Лениным 27 января 1924 года... Это
были незабываемые уроки познания истории Отечества.
Оркестр был непременным участником проводимых в городе Воскресенске праздничных
демонстраций трудящихся и других массовых мероприятий. Участвовал в смотрах самодеятельных
коллективов, где заслуженно занимал призовые места. Старожилы сёл, расположенных неподалеку
от бывшего детского дома, тепло и с благодарностью вспоминают выступления духового оркестра.
Было и такое, когда малым составом на грузовой машине с открытым кузовом, по мосту
переправлялись на противоположный берег реки и въезжали в село Константиново.
Останавливались на дороге среди села. Ждали, когда осядет густая дорожная пыль, и при стечении
народа с воодушевлением начинали исполнять музыку популярных песен и маршей. Можно
предположить, что целью «агитпробега» было приобщение жителей села к духовой музыке. Иногда
музыканты вместе со своим руководителем спускались с кручи левого берега Москва-реки, где
располагался детский дом, на лужайку. Усаживались по установленному в оркестре порядку.
Раскрывали на пюпитрах ноты. По взмаху руки дирижера юные музыканты дружно вступали в
игру. И тогда вся окрестность густо наполнялась звуками духовой музыки, которые поднимались
ввысь, а затем плавно ложились на водную гладь реки. В бархатно-серебряные звуки медных
духовых инструментов стройно вливались голоса группы деревянных кларнетов. Среди них был
голос и моего кларнета. Пассажиры проплывавших мимо теплоходов, столпившись на палубе, с
нескрываемым любопытством смотрели на происходящее. Украшением детдомовской
художественной самодеятельности был хор девочек в сопровождении духового оркестра под
руководством Людомира Антоновича.
Память хранит эпизоды нашей повседневной жизни. В шестом классе мы приступили к
изучению нового предмета «Геометрия», а учителем математики была Елена Васильевна Удина,
женщина властная и требовательная. Изучали тему «Элементы круга». На самоподготовке, получив
задание, чертили, аккуратно подписывали и вырезали «хорды», «сегменты», «касательные» и
прочие элементы этой геометрической фигуры. Предстояла контрольная работа. В ходе
выполнения задания затруднений не испытывал, пока не дошел до названия линии, разделяющей
круг пополам – диаметр. Забыл, задумался. И вдруг взгляд скользнул по географической карте
полушарий, которая висела напротив. Вот она, подсказка, Экватор!... Елена Васильевна была
строга, – "влепила" памятную двойку, приняв мою догадку за неуместную шутку. Переживания
были эмоциональные, болезненные. С тех пор математика для меня стала труднопреодолимой
проблемой. Давала о себе знать и склонность к гуманитарным наукам. Запомнились спортивные
занятия, которые проводила с нами Н.Ф.Шимкунас. Помимо обязательной каждодневной
утренней физзарядки, организовывались разнообразные спортивные игры, а по выходным дням
соревнования по стрельбе из малокалиберной винтовки. В них часто первенствовали Геннадий
Пожидаев, Анатолий Онкоров, Геннадий Ярхо, Лёва Панов. Пригодились полученные навыки в
стрельбе из винтовки и мне, когда стал курсантом военного училища. Впервые выполняя сложное
упражнение в стрельбе из СКС – самозарядного карабина Симонова, мне одному, из учебной
группы, удалось выполнить норматив. Многие гимнастические упражнения на спортивных
снарядах, которые требовалось выполнять курсантам, я выполнял в детском доме, лихо прыгал
через гимнастического коня. Не прекращал занятия спортом и когда проходил службу в Ключах,
на Камчатке. Участвовал в соревнованиях. Добивался первого места в офицерском троеборье
(стрельба из личного оружия, бег, гимнастика), показывал третий результат по прыжкам в длину
в соревнованиях на первенство Усть-Камчатского района.
Помню, что кроме учёбы, мы постоянно были чем-то заняты. Для скуки и праздности
времени не оставалось: репетиции духового оркестра и кружков художественной самодеятельности,
занятия в мастерских, спортивные соревнования. Весной, летом и осенью работали в саду, в поле,
убирали и заготавливали на зиму картофель и овощи. Ухаживали за животными. Книголюбы
проводили время за чтением художественной литературы. Девочки собирали открытки любимых
артистов кино и театра, увлекались рукоделием: шили и вышивали. К празднику – дню Красной
Армии и Военно-Морского флота, и ко дню рождения, дарили мальчикам искусно вышитые
носовые платки. Были ребята, которые занимались фотографией, рисованием, коллекционировали
почтовые марки. Летом, в пору созревания семян акации, ребята и девчата «выходили на промысел»:
забирались в заросли кустов, разросшихся вдоль рва по всему периметру парка. Сезон сбора семян
был непродолжительный, и нужно было торопиться успеть собрать стручки до того, пока они ещё
не раскрылись и зёрна не упали на землю. Собранные стручки лущили, зёрна рассыпали на
подстилку для просушки, а затем ссыпали в мешочки. Трудолюбивым и усердным удавалось
собрать четыре-пять килограммов семян. В один из дней небольшой группой отправлялись в
город, где в пункте приёма семян сдавали их по цене восемьдесят копеек за килограмм. Это были
трудом заработанные деньги. Возвращались мы с покупками в приподнятом и радостном
настроении. Это были скромные, милые сердцу покупки. По ним можно было определённо
говорить о наклонностях и увлечениях ребят: покупали альбомы и принадлежности для рисования,
почтовые марки для коллекций, открытки с фотографиями любимых артистов театра и кино, и
репродукциями картин художников, книги. Сладости были на втором плане. Однажды, когда мы в
очередной раз пришли в город, я отстал от группы и зашёл в книжный магазин. Рассматривая
разложенные на полках книги, обратил внимание на небольшую книжку в мягкой обложке серого
цвета: привлёк рисунок на обложке – гимнастическая композиция, составленная группой ребят. Я
взял приглянувшуюся книжку с полки. Оказалось, что это методическое пособие,
предназначенное спортсменам-любителям. Полистав страницы, я решил, что книжка полезная:
можно подготовить интересный номер для нашей художественной самодеятельности. Когда
возвратился из города, книжку показал Нэлле Франциевне, которая занималась с нами и готовила к
выступлению на концерте. Совместно с ребятами выбрали понравившиеся «фигуры» и приступили
к тренировкам. За давностью лет не могу вспомнить имена ребят – исполнителей пирамид, но
хорошо помню, что выступление зрителями было воспринято одобрительно. Чего стоила только
одна пирамида «Москва-Пекин», которую мы так называли за её монументальность! Последующие
концерты проходили также с участием нашей группы. Но однажды мы оконфузились: при
исполнении новой сложной фигуры не смогли занять нужные места – стушевались, перепутали, не
сумели достойно выйти из создавшейся критической ситуации, Нэлли Франциевна тогда горько
плакала. А нам было и обидно, и стыдно за то, что подвели своего наставника.
Запомнились мне и политинформации, которые проводил Семён Ефимович Цвик, наш
воспитатель, в то время, как мы работали в поле, или огороде подсобного хозяйства. Делал он это с
видимым удовольствием, хорошо поставленным голосом и отличной дикцией, и, главное, было
интересно, его слушали с большим вниманием, забыв об усталости. Тогда я впервые узнал о
Пагуошском движении учёных за мир, разоружение, научное сотрудничество между странами,
имена многих выдающихся учёных и общественных деятелей. Воспитанники старших и средних
групп проявляли большой интерес к происходящим событиям в стране и за рубежом, были
«политизированными детьми», как сказали бы в наши дни. Были и такие, кто переписывался с
солдатами воинских частей, а так же со сверстниками из городов Албании, Югославии, Венгрии,
Чехословакии. В разгар лета 1950 года с глубоким интересом и переживаниями следили за ходом
военных событий, развернувшихся на Корейском полуострове. У входа в столовую на стене была
карта, нарисованная кем-то из ребят, на которой была обозначена разделительная полоса – тридцать
восьмая параллель, искусственная граница двух государств: Северной (КНДР – столица Пхеньян) и
Южной (столица – Сеул) Кореи. На карте флажками отмечали позиции противоборствующих
сторон. Мы, конечно, были на стороне армии Северной Кореи и желали ей победы. Это была первая
и наиболее ожесточённая локальная война послевоенного времени, в которую были втянуты более
двадцати государств. Война закончилась перемирием. Победителей не оказалось. Число жертв
исчислялось миллионами, в том числе погибло и умерло от ран более 300 советских
военнослужащих. Это означало, что были и дети, потерявшие отца, и кто-то был определён в
детский дом.
Когда исполнилось четырнадцать лет, я получил «посвящение» в комсомол. Проходило оно
сложно, отчего остался глубокий след в сознании. Мне довелось тогда дважды держать ответ перед
своими товарищами, которые уже были комсомольцами. Сначала ко мне были применены меры
воспитательного воздействия до того, как принять в члены ВЛКСМ. На собрании, где должно было
рассматриваться моё заявление, сразу же был поставлен вопрос о поведении, а точнее – о моём
поступке, хотя моя фамилия и не значилась в списке нарушителей дисциплины и распорядка дня. А
произошло вот что: незадолго до комсомольского собрания мы, я и Валерка Цепляев, затеяли
шумную возню. В какой-то момент, освобождаясь от Валеркиного захвата, локтем угодил ему в
глаз. Получилось это случайно, без умысла и злости, мы даже не поссорились и разошлись мирно. Но
удар, похоже, был чувствительным, и на другой день Валеркин глаз «заплыл», и обозначился
бледно-фиолетовый круг. На это обратил внимание воспитатель. Было решено, используя
подходящий случай – комсомольское собрание, устроить мне общественную головомойку.
Естественно, что после прошедшего эмоционального «обсуждения», моё заявление не стали
рассматривать, и оно было отложено до того, как осознаю свой поступок. Даже поручительство
Али Барковой, которая поддержала меня, не приняли во внимание. Было одновременно и стыдно,
и обидно. Помню, я даже заплакал. Успокоился, когда на очередном собрании меня единогласно
приняли в комсомол. Вспоминая этот случай, прихожу к выводу: наше воспитание проходило, в
основном, в коллективе и через коллектив, в согласии с природой, а опытные воспитатели умело
направляли этот процесс. Мы жили, в обстановке большой и дружной семьи и, следовательно,
складывалась мораль семейная и бытовая. Моральные требования получали идейное обоснование и
опирались на представление о том, как мы должны вести себя в коллективе.
* * *
В 1952 году я заканчивал седьмой класс общеобразовательной семилетней школы детского
дома. Пришло время определиться с выбором жизненного пути. Многие воспитанники, окончив
начальную школу, вступали в большую жизнь, пройдя ремесленные и железнодорожные училища.
Еще больше было таких, кто после окончания семи классов поступал в техникумы, медицинские и
педагогические училища. Мой воспитатель Семен Ефимович Цвик как-то обратил внимание на то,
как я рисую пейзаж местности с закатом Солнца. Он высказал пожелание, чтобы я продолжал
заниматься рисованием. А я мечтал стать военным. Ведь мой отец был офицером.
Однажды, после репетиции оркестра, Людомир Антонович остановил меня и задал вопрос,
куда собираюсь поступать после окончания школы, кем хочу стать. С ответом я не спешил, медлил,
обдумывал. Видя мое замешательство, Людомир Антонович сказал: «У тебя есть задатки стать
хорошим музыкантом, но для начала послужи в полковом оркестре воспитанником. Пройди мой
путь. Под руководством дирижера и музыкантов-наставников будешь совершенствовать
исполнительское мастерство, будешь учиться. Окончишь среднюю общеобразовательную школу,
получишь аттестат зрелости. А там откроется перед тобой перспектива. Все будет зависеть от тебя
самого. Выдержишь проверку временем – станешь человеком. Подумай над моим предложением».
Эти слова наставника запали мне в душу, не давали покоя.
Решение волновавшего меня вопроса ускорил случай. К нам в детский дом приехала
делегация шефов от воинской части. В ее составе находился Иван Афанасьевич Евдокимов,
сверхсрочник, баритонист военного оркестра. Я познакомился с ним. Разговорились, Иван
Афанасьевич рассказал мне, что у них в оркестре служат три воспитанника моего возраста. Они
учатся в общеобразовательной школе и осваивают один из духовых инструментов, готовят себя к
военной службе. После состоявшегося разговора с сверхсрочником я встретился с Людомиром
Антоновичем и сказал, что согласен с его предложением. Вскоре вместе со мной он поехал в
воинскую часть, которая находилась в городе Коломна Московской области, чтобы представить
командованию и военному дирижеру. При себе он имел письмо к начальнику Коломенского
артиллерийского училища. Копию текста этого «предписания» 53 - летней давности, я обнаружил
среди других документов в Московском областном архиве: «При сем препровождается
воспитанник детского дома №1 спецназначения Пищулин Виктор Петрович для зачисления его
музыкантом-учеником в вверенное Вам училище. И дополнительно высылаем Вам следующие
документы:
1 .Пенсионную книжку.
2.Свидетельство о смерти матери.
3.Копию извещения о гибели отца
А также детский дом передаёт в личное пользование Виктору Пищулину кларнет «Б» в
футляре.
Директор детского дома №1 спецназначения
19 июля 1952 года (подпись)
Т.Литвякова».
Тогда я внезапно почувствовал, что прощаюсь с детством, отчего стало и грустно, и
тревожно. Перед глазами, как на экране судьбы, возникли эпизоды детдомовской жизни. С болью
в сердце уносил я с собой первую безответную любовь к однокласснице. Сочинил бесхитростные
стихи.
Верный друг пригожий,
Пройдут года, утихнет боль
Отчего грустишь?
Оставит память след В зимний день погожий
Неразделённую любовь
У окна сидишь ?
В пятнадцать юных лет...
.........................
У. тебя на сердце грусть,
Вьюга ведьмой воет
Хочется рыдать.
Бьётся об окно,
Нет любви и пусть То вдруг дверь откроет,
Нечего терять.
То летит в гумно.
19 июля 1952 года, среда. Раннее утро. Встал задолго до общего подъёма. Собрал постель
и отнёс в кастелянную. Над горизонтом поднималось яркое Солнце, щедро разбрасывая свои
золотые лучи по верхушкам деревьев парка и заглядывая в окна спален нашего дома. Слышалось
многоголосое щебетанье птиц. Воздух был напитан свежестью и запахом леса, но день обещал быть
по-летнему знойным. До подъёма ещё оставалось время. Ребята спали. Спал и дежурный горнист.
Я – в полной готовности, чтобы отправиться в дорогу, к своему новому дому, армейскому дому,
дожидался у выхода Людомира Антоновича. При мне находилось приданное – подарок детского
дома «кларнет «Б» в футляре». Этот день и год стали началом моего жизненного пути, связанного с
Вооружёнными силами, длинною в 35 лет. Из них более трех лет приходятся на службу в качестве
воспитанника полкового оркестра. Здесь я сполна познал и разделил с музыкантами оркестровую
строевую службу, здесь я окончил общеобразовательную среднюю школу. Полученный аттестат
зрелости открывал перспективу поступления на военно-дирижерский факультет при Московской
консерватории им. П.И.Чайковского. Но обстоятельства внесли свои коррективы. Вместо
консерватории поступил в старейшее и прославленное своими выпускниками Рязанское военное
училище им. К.Е Ворошилова. (Сегодня это высшее Воздушно-десантное командное училище
(военный институт). Окончил его и был направлен для прохождения службы в посёлок Ключи (п-ов
Камчатка) в Отдельную научно-испытательную станцию, известную в кругах специалистов как
объект «Кура». Позднее, по истечении двух лет, по замене, я был откомандирован в Казахстан, к
новому месту службы. Это был космодром Байконур. Здесь, на космодроме, 4 октября 1957 года
был уже запущен в космос искусственный спутник Земли. Небезынтересно, что первым, кто
известил мир о начале космической эры, был... нет, не диктор радио и телевидения, не
корреспондент газеты, а музыкант-трубач. Неожиданно для всех, этого не предусматривал график
подготовки к пуску, незадолго до старта ракеты, он оказался на опустевшей площадке и в
тревожно-наступившей тишине ночи торжественно и певуче проиграл сигнал, извещая мир о
торжестве человеческого разума. Этот случай был единственным за всю славную историю
Байконура. На космодроме прошли мои лучшие годы жизни, службы и учёбы (1960-1985 гг.). И все
они были наполнены памятными событиями и глубокими впечатлениями. Мне довелось
участвовать в испытаниях космической техники, в том числе боевых ракетных комплексов и
космических ракет-носителей. Но всегда главным своим делом считал работу с людьми –
испытателями ракетно-космической техники.
Выйдя из детского дома, писал письма (памятные, легендарные треугольники) Людомиру
Антоновичу и Александре Терентьевне, встречался с ними и другими воспитателями, когда
приезжал в детский дом во время отпуска. Встречи всегда были радушными, по-родительски
тёплыми, душевными, оставляли глубокий след в душе. Особенно много полезных советов получал
от Людомира Антоновича. Дело в том, что продолжительное время я не расставался с кларнетом,
не прекращал заниматься музыкой. (Повидавший виды кларнет № 2868, изготовленный на
Московской фабрике «Пятилетие Октября», молчаливо хранит тайну о жизни и судьбе его
прежних владельцев-музыкантов, а мне напоминает о прожитых годах). В свободное от учебы
время играл в эстрадном оркестре училища. А однажды, в порыве душевного подъема, написал
небольшую музыкальную пьесу, которая с успехом была исполнена эстрадным оркестром, (Кстати,
редактировал пьесу, по моей просьбе, Людомир Антонович). Во время прохождения службы в
Ключах организовал из музыкантов-любителей посёлка духовой оркестр. При встречах Людомир
Антонович расспрашивал о жизни, живо интересовался семейными делами, как проходит служба,
не прекращаю ли заниматься музыкой. Давал советы. Одобрительно отнёсся к моему стремлению
вступить в партию, хотя сам в ней никогда не состоял. Подарил партитуры маршей композитора
А.Александрова «Краснофлотский» и композитора В.Соловьева-Седого «Марш нахимовцев»,
которые оркестровал для детского духового оркестра. Эти марши мы исполняли, сопровождая
праздничные демонстрации в городе Воскресенске. Радовался, когда видел на моих погонах
очередную звёздочку. Просил прислать семейную фотографию.
Людомир Антонович прожил яркую, насыщенную большими событиями жизнь
(11.02.1881-16.12.1972 гг.). Он учил ценить и уважать доброту. Воспитал много хороших
музыкантов. Ещё больше было учеников, которых он приобщил к музыке, научил понимать её.
Последняя моя встреча с Людомиром Антоновичем состоялась летом 1966 года в его скромной
уютной квартире, где он жил и работал многие годы. Ему шёл 86-й год. Недавно стал
персональным пенсионером. Был он бодр, вспоминал разные истории, много шутил. С
удовольствием примерял мою фуражку. Полина Петровна, его супруга, угощала нас вкусной
гречневой кашей. Тогда мы распечатали заветную бутылочку «Столичной»...Память о Людомире
Антоновиче, наставнике, умном и талантливом педагоге, музыканте, человеке величайшей
душевной щедрости и мудрости, определившим мой жизненный путь, я сохраняю долгие годы в
своем благодарном сердце.
*
*
*
Мысленно возвращаясь к прожитым годам, могу утвердительно сказать, что заложенные в
раннем возрасте основы воспитания дали свои положительные результаты. Моя жизнь
неразрывно связана с Советской, а затем и с Российской армией. Служил добросовестно,
преодолевая должностные ступеньки, поднимаясь по «служебной лестнице». В 41 год мне было
присвоено воинское звание полковник. Случалось, что детдомовский характер проявлял себя: не
терпел ни хамства, ни попыток унизить человеческое достоинство. Принимал сторону
оскорблённого и униженного, что не всегда приветствовалось руководством. После окончания
Высшей партийной школы при ЦК партии, в течение длительного времени возглавлял партийную
организацию научно-исследовательских и испытательных работ, фактически являясь заместителем
начальника управления полигона по политической части. В последующие годы, перед увольнением в
запас, был начальником отделения организационно-партийной работы политотдела космодрома
Байконур, а затем и Командно-измерительного комплекса. В 1987 году, по достижению
предельного возраста службы, уволился из Вооруженных сил. Награждён орденом Красной Звезды,
медалью «За боевые заслуги», другими государственными наградами. Федерация космонавтики
СССР удостоила Диплома имени лётчика-космонавта Ю.А.Гагарина, медалей СП. Королева, Ю.А.
Гагарина, Г.С.Титова. При увольнении из Вооружейных сил мне вручили служебную карточку. В
ней записано более пятидесяти поощрений, в том числе от Политбюро ЦК КПСС, Министра
обороны, Главкома РВСН, руководства космодрома. В 2005 году в связи с пятидесятилетием
Байконура награждён медалью «За значительный вклад в развитие и становление космодрома
Байконур». Находясь в запасе, избирался депутатом городского Совета города Краснознаменска.
Работал в должности секретаря исполкома горсовета и начальника орготдела. Награждён медалью
«За особые заслуги». Всё, чего достиг в жизни, прежде всего, отношу на счёт воспитателей,
учителей детского дома, всех, кто «лепил» из меня человека. Продолжаю активную трудовую
деятельность. С 1995 года работаю в отделе воспитательной работы Главного испытательного
центра (испытаний и управления космическими средствами) имени Г.С.Титова. Трудовой стаж
более пятидесяти лет. Быть в форме, преодолевать физические и психологические нагрузки, мне
помогает ежедневная утренняя физическая зарядка. А любовь к спорту привила своими стараниями
Нэлли Франциевна Шимкунас –наш любимый учитель физкультуры.
Судьбе было угодно, чтобы рядом со мной находилась Нэлла Владимировна, дочь участника
советско-финляндской и Великой Отечественной войн, умная и заботливая женщина. Уже сорок
пять лет, как мы вместе. Вырастили дочерей – Ирину и Татьяну. Они получили достойное
воспитание и образование. Замужем. Создали крепкие семьи, подарили внучек – Ксению, Яну,
Марию, Эвелину.
*
*
*
Мой жизненный путь, это путь, пройденный и моими сверстниками, которые родились перед
войной, и жили в годы войны, и в послевоенные годы. Признаюсь, что мне сопутствовали «госпожа
удача» и везение: сказались обстоятельства, в которых я оказался волею судьбы, и которые помогли
определиться в выборе жизненного пути. Моими наставниками были люди высоких моральных
устоев и идеалов. Их жизненный пример стал для меня стержнем, которого я держался и по
которому сверял свои поступки.
г. Краснознаменск. Московской области».
НАШ ОБЩИЙ ДОМ - УСАДЬБА СПАССКОЕ
Война обрушилась на детей так же, как и на взрослых, - бомбами, голодом,
холодом, разлуками и страданиями. Война - это и павшие, и сироты - «подранки»,
обожженные войной. Это трагедия всего государства. Но и в эти, тяжелейшие для страны
годы, дети оставались первейшей заботой народа. Что бы не происходило, все знали:
детей надо лечить, учить, готовить к полноценной жизни. Выживут дети - выживет
страна, её история, будущее.
Воскресенский (Московской области) детский дом №1 спецназначения для детей
погибших в годы Великой Отечественной войны офицеров Красной Армии и ВоенноМорского Флота ведёт свое начало с осени военного 1944 года. Детский дом был
образован согласно постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 21 августа 1943 года «О
неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой
оккупации». В соответствии с этим постановлением «для детей воинов Красной
Армии, партизан Отечественной войны и детей-сирот, родители которых погибли
от рук немецких оккупантов», создавались суворовские военные училища,
специальные ремесленные училища, специальные детские дома и детские приёмникираспределители. 5 августа 1944 года заместитель председателя Совета Народн ых
комиссаров Союза ССР А.Н. Косыгин подписал распоряжение, согласно которому
до первого октября 1944 года из Марийской и Чувашской АССР, Куйбышевской области
реэвакуировались детские дома «общим числом 250 человек». Для размещения
воспитанников передавались здания, «освобождённые эвакогоспиталем № 2733 со всеми
подсобными помещениями, подсобным хозяйством, хозяйственным инвентарём и
оборудованием». 11 сентября 1944 года директор Параньгинского детского дома
Михаил Васильевич Беспёрстов издал приказ № 32, в котором говорилось: «В соответствии
с распоряжением Совета Народных Комиссаров СССР от 5 августа 1944 года № 551,
детский дом спецназначения
№2 реэвакуируется из села
Параньги Марийской АССР в
город Воскресенск Московской
области. Отъезд назначается
на 19 сентября 1944 года...».
Для
перевозки
детей,
сотрудников
и
имущества
выделялось
необходимое
количество вагонов. Как это
происходило
вспоминает
Геннадий Пожидаев: «К концу
лета директор уехал в Москву и
не возвращался целый месяц.
По детскому дому поползли
волнующие слухи. Я боялся им верить, но вот, наконец, вернулся директор и объявил, что
в ближайшее время всем детдомом мы переезжаем под Москву, куда съедутся ещё два
таких же, как наш, детдома, и все три сольются в один. Вот это была новость! Мы ходили
счастливые, как во сне. И всё - таки, пока не начались сборы, в это с трудом верилось. И
лишь когда в последний день р а з о б р а л и к р о в а т и , с т а л о я с н о - е д е м . . . ». О т
с е л а П а р а н ь г и д о железнодорожной станции Йошкар-Ола воспитанники добирались
обозом, на повозках, запряжённых лошадьми, а затем и на грузовых машинах. «И вот мы
уже сидим в зелёном пассажирском вагоне, - продолжил свой рассказ Геннадий. В двух соседних длинных пульмановских вагонах разместились детдомовский скарб и обе
лошади. И нас повезли к Москве. Но до Москвы мы не доехали, свернули где-то у
Каширы и утром прибыли на станцию Воскресенск. .Наш вагон подали на товарный путь, и
началась разгрузка. Часть ребят осталась охранять имущество, а остальные пешком направились
к детдому. Дорога была грунтовая, влажная от недавно прошедшего небольшого дождя. Шли
лесом, шумно и весело, не замечая усталости. Вскоре показался пологий спуск. Через лощину
был перекинут старый мост. Сразу за этим мостом, слева от дороги, старинным парком
началась, как нам сказали, территория детского дома... Мы приехали из Поволжья сюда, под
Москву, на новое место жительства. Место для детского дома было выбрано историческое,
заповедное.
Родина отдавала детям лучшее, что имела. В тихом месте, в удалении от городской суеты, на
левом берегу реки - Москвы находилась бывшая дворянская усадьба Спасское: старинный дом,
подсобное хозяйство, земельные угодья.
Из имеющихся справочников можно узнать историю создания усадьбы, описание её
первозданного вида и владельцев, изменения, которые она со временем претерпевала. Комплекс
усадьбы был возведён помещиком Толстым во второй половине XVIII века. (По некоторым
источникам барский усадебный дом был построен в 1827 году). Затем усадьба перешла во владение
тайному советнику, Петербургскому губернатору Н.М. Смирнову и его жене А.О. Смирновой,
урождённой Россет. В то время строение представляло "Двухэтажный, деревянный и
оштукатуренный дом..., большой дом дворцового типа, с колоннадами и круглой залой,
соединённый с флигелями, крытыми галереями зимнего сада, От террасы перед домом,
украшенной статуями и деревьями в кадках, к реке спускался зелёный партер. Был сад, в
котором росли плодовые деревья, оранжереи, построены беседки; ухоженный парк с ручьями,
гротами и романтическими развалинами. Достопримечательностью усадьбы была постройка в виде
арки из природного камня, «Змеиные» ворота, характерные для эпохи романтизма, над которыми
высилась беседка.
«Змеиные»
ворота
Парадный двор оформляли
службы».
После кончины Н.М.
Смирнова усадьба перешла его
жене Александре Осиповне. По
воспоминаниям современников,
она была г образованна, умна,
красива. В её жилах смешались
грузинская,
французская,
немецкая кровь. Писательница,
мемуаристка,
фрейлина
императриц Марии Фёдоровны и
Александры
Фёдоровны...
С
достоинством держалась в любом
обществе
и
была
очень
общительной. Могла на равных
обсуждать вопросы литературы, политики и «вообще всё новое». Поэт П.А.
Вяземский свидетельствовал: «Наша красавица умела постигать Рафаэля, но не
отворачивалась от Теньера, ни от карикатуры Гагарта и даже Кома...». Дружба с П.А.
Плетневым и В.А. Жуковским свела её с А.С. Пушкиным и его друзьями: М.Ю.
Лермонтовым, П.А. Вяземским, Е.А. Баратынским, Н.М. Карамзиным, а несколько
позднее с Н.В. Гоголем, И.С. Аксаковым, А.И. и И.С. Тургеневым, Ю.Ф. Самариным,
А.К. Толстым, В.Г. Белинским, Ф.М. Достоевским. Среди ее знакомых были артисты,
музыканты, художники. Многие бывали у нее в усадьбе. В 1851 году в Спасском
гостил Н.В. Гоголь и писал здесь некоторые главы второго тома «Мертвых душ»,
рукопись которого, незадолго до своей смерти, «сжигая какие - то бумаги, бросил в
печь». К Гоголю у Россет было особое отношение. Она считала его «самым
необыкновенным» и посему «чрезвычайно любопытным персонажем». В конце концов,
странная дружба сложилась, и отношения эти длились почти двадцать лет. В гости, в
подмосковное имение Спасское, она начала звать Гоголя ещё с 1845 года. Находясь в
состоянии глубокой депрессии и тоски, Николай Васильевич в общении с А.О. Россет
черпал вдохновение и утешение. После смерти в 1852 году М.В. Гоголя А.О. Россет ещё
двадцать лет была хозяйкой имения, но навещала его редко. А. С. Пушкин восхищался
Сашенькой Россет, называл ее «чаровницей», «южной ласточкой», «черноокой Россети»,
посвятил ей свои стихи:
Она мила - скажу меж нами —
Придворных витязей гроза,
И можно с южными звездами
Сравнить, особенно стихами,
Её черкесские глаза.
Она владеет ими смело,
Они горят огня живей...
В сентябре 1831 года А.С. Пушкин прислал двадцатилетней Саше
записку, в которой были строки:
От вас узнал я плен Варшавы
Вы были вестницею славы
И вдохновением для меня....
А.О. Смирнова - Россет не раз ходатайствовала за А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя
перед императором Николаем I. Оставила о них свои воспоминания.
В 1871 году имение было продано графу В.П.Орлову-Давыдову, который
полностью перестроил усадьбу, сохранив лишь её планировку и парк. В 1872 году по
проекту архитектора профессора Р.А. Гедике сооружён дом, внешне напоминавший дворец
эпохи французского возрождения и сохраняющий композиционную структуру русского
классицизма.
В конце XIX - начале XX века имением владела светлейшая княгиня Александра
Петровна Ливен. В 1908 году в Спасском отдыхали знаменитый артист В.И. Качалов и не менее
известный художник К.А. Коровин.
Усадебный дом оставался в первозданном виде до 28 октября 1961 года, когда в
результате пожара, возникшего из-за шалости группы ребят-воспитанников, была
уничтожена его центральная часть. После пожара дети были переведены в детские дома
Москвы. В 1956 году был изменён статус детского дома, он стал именоваться «детский дом №7
Мосгороно», а в 1961 году реорганизован в специальную школу - интернат. С 1963 года по
август 1972 года в здании размещалась санаторно - лесная школа, а позднее - пионерский
лагерь «Пламя». В наши дни о бывшей прекрасной дворянской усадьбе Спасское напоминают
лишь внешне сохранившиеся очертания здания, да табличка, свидетельствующая о том, что это
памятник архитектуры, охраняемый законом. Сохранились также старинная «постройка в виде
арки из природного камня» - «Змеиные» ворота, и массивная чугунная плита с нанесёнными
на её поверхность римскими цифрами, которая использовалась воспитанниками как солнечные
часы. От былого великолепия не осталось и следа. Осыпается штукатурка на уцелевшем
флигеле...Давно утрачена «широкая голубая лестница», которая спускалась до самой воды.
На противоположном берегу реки сохранилась и видна церковь Ивана Златоуста, в которую любил
ходить Н.В. Гоголь.
Невдалеке от усадьбы Спасское, на плоскогорье по левому берегу реки в парковой
зоне, в 1909 году была возведена усадьба - дача Дубки. К этому времени она выделилась из
состава усадьбы Спасское и принадлежала княгине А.П. Ливен. Строение было выполнено в стиле
усадеб пушкинского времени - скромных неоклассических усадебных домов. К сожалению, до
наших дней не сохранилось имя архитектора дома - усадьбы. Это был двухэтажный дом.
Бревенчатый сруб не был обшит досками, фасады были лишены декора, а колонны портиков баз и капителей; образ здания создавали архитектурные контрасты бревенчатых стен,
гладких, без каких-либо украшений, поверхностей фронтонов, больших оконных проёмов и
бельведер - украшений в виде башенок. До 2000 года сохранялась внутренняя отделка
здания: филёнчатые двери, конические колонны в вестибюле и холле, дубовые кессонированные
потолки. В комнатах, приспособленных для жилья, в 50-60 годах жили семьи сотрудников
детского дома. Здание неоднократно страдало от пожаров, и каждый раз восстанавливалось,
постепенно утрачивая свой первоначальный вид. В 2000 году дом в Дубках в результате сильного
пожара полностью сгорел.
Незнакомому читателю, прежде чем приступить к прочтению воспоминаний
воспитанников детского дома «для детей офицерского состава Красной Армии и Военно-Морского
Флота», необходимо внести ясность. Да, детский дом имел статус «спецназначения» и
создавался для детей, чьи отцы отдали свои жизни, защищая Родину, в офицерском звании. Но,
когда сюда приходили ребята, никто у них не спрашивал ни национальности, ни воинского звания
отца. Все дети были равны перед общей бедой. Кушали из одного котла, сидели за одним столом,
вместе учились и были любимыми детьми для воспитателей. Сейчас непросто установить точное
количество воспитанников, побывавших в Воскресенском детском доме, назвать всех
поимённо. Проведённый поиск в Московском объединённом архиве (Товарищеский
переулок, дом 25), помог установить фамилии и имена более 500 воспитанников,
которые находились в детском доме в период с 1944 года по 1963 год. Все они названы в конце
книги. С сожалением должен отметить, что архивный материал невысокого качества: приказы по
детскому дому, списки воспитанников составлялись от руки, почерк не всегда удавалось
разобрать, особенно мешали потертости. Источники допускали разночтение, изменив однудве буквы в фамилии или имени. Было много уточнений в процессе дальнейшей работы над
списком членами организационного комитета в ходе подготовки сборника воспоминаний.
Допускаю, что по различным причинам многие фамилии не вошли в список. Не исключена
возможность дальнейшей работы над ним, чтобы установить все имена воспитанников, которые
были в детском доме, пусть даже кратковременный период.
Установились погожие дни осени 1944 года. В парке под опавшими листьями угадывалась
ещё некогда опрятная, выложенная мелкой крошкой ухоженная дорога, ведущая к дому. Через
рвы можно было перейти по пешеходным мосткам, выложенным из кирпича... Старинное здание,
природа, уют, чистота и порядок, располагали к восстановлению сил, здоровому и размеренному
ритму жизни. Казалось, что здесь присутствует огромное живительное поле, оказывающее
благотворное влияние на здоровье и всестороннее развитие ребят. Здесь со всей
очевидностью проявляло себя духовное начало. Священной истиной становились слова
академика Д.С. Лихачёва, который утверждал, что «каждый человек обязан знать, среди какой
красоты и каких нравственных принципов он живёт». Усадьба Спасское принимала первых
воспитанников и сотрудников. 16 октября директор детского дома Михаил Васильевич Беспёрстов
подписал приказ за №1 о зачислении в штат сотрудников, прибывших из расформированных
детских домов. В их числе были: Абдулин Л., Баранов П.И., Бажина А.Г., Балакирева
М.А, Белоусова А.А., Беспёрстова О.И., Бубнов Е.В., Воронов И.Б., Гаврилов М.И., Гусева Н.И.,
Ефремов М.И., Зайчикова Н.И., Карпова З.Ф., Кабанова О.В., Кошкина Л.С. Лазовая М.В., Лисов
М.В., Машкина А.В., Мартынова Н.И., Матвеева А.И., Морозова Е.И., Минаева В.М.,
Назаренко Н.Д., Романенко О.Ф., Тихомиров К.А., Филиппова Е.С., Хрусталёва Г.М.,
Якушина М.С. и другие.
В последующие годы в штат сотрудников детского дома были зачислены: Баженов
Н.П., Белов С.Н., Бушуев В.Г., Бушуева А.А., Блинникова А.С., Воробьёв В.П., Вострецова Ф.И.,
Грэй С.С, Дамникова А.Е., Данилов А.Е., Дашевская Р.С., Жукова К.В., Завьялов A.M., Китаин
Р.И., Козлова Е.Г., Кочетков В.М., Корзунова А.И., Курочкин В.А., Лебедев И.В., Маточкина М.Е.
Малышева З.Ф., Миронова А.А., Насонова В.В., Назаренко Н.Д., Никандрова Е.К., Новоспасская
Л.П., Петкевич Л.А., Передерко А.С., Потёмкина Л.И., Покровская Л.Н., Ростокина Е.М.,
Семененко А.Т., Свистунов А.И., Сушинская Е.А., Скачковская З.Б., Старостин А.Я., Степанова
О.П., Толстикова П.М., Удина Е.В., Фёдорова Н.С., Фёдорова О.В., Цвик С.Е., Чирва М.Р.,
Черепанова Е.Е., Шимкунас Н.Ф. и многие другие.
Большинство сотрудников из числа мужчин - участники Великой Отечественной войны:
Александр Яковлевич Старостин, Владимир Александрович Курочкин, Сергей Николаевич
Белов, Николай Акимович Бастрыгин, Владимир Георгиевич Бушуев, Пётр Яковлевич
Болотников, Латорула Абдулин... К ним тянулись ребята, старались быть
дисциплинированными. Порицались грубость, курение, сквернословие, лень, неряшливость и
распущенность. Ценностями почитались трудолюбие, прилежная учеба, честность, умение
прийти на помощь младшему и слабому. Повседневная жизнь воспитанников была
регламентирована распорядком дня от подъёма до отбоя, по сигналу дежурного горниста.
С 1 апреля 1945 года директором детского дома Беспёрстовым М.В. вводится ежедневное
дежурство воспитанников старших возрастных групп по кухне, столовой и буфету. В приказе даётся
разъяснение: «в целях активизации самодеятельности воспитанников, вовлечения их в
хозяйственную жизнь, привития навыков по домоводству и знакомства с контролем и учётом».
Список дежурных воспитанников, по согласованию с Советом детского дома, утверждался
директором. Продукты питания выдавались «по списку и весу» дежурным воспитанником в
присутствии дежурного воспитателя.
Совет детского дома избирался общим собранием воспитанников и был органом
общественного самоуправления. В его состав, который регулярно обновлялся, входили ребята представители от младших, средних и старших групп воспитанников. Заседания Совета
проводились регулярно. Вопросы обсуждались самые разнообразные, от поведения и успеваемости
в школе до поощрения отличившихся. Нередко мнение Совета принималось во внимание, когда
решалась судьба воспитанника. Как-то, разбирая домашний архив, я обнаружил документ
пятидесятилетней давности - план работы Совета детского дома, который донёс отзвуки тех
прошедших дней.
1. Провести заседания Совета: а) о поведении воспитанника 5 класса
Крюкова Василия; б) о мероприятиях по развёртыванию физкультурной
работы в летний период.
2. Создать из мальчиков 5-7 классов футбольную и две волейбольные
команды. Оборудовать площадку для спортивных игр и соревнований.
Исп. Шимкунас Н.Ф., Пищулин Виктор, Онкоров Анатолий.
3. Провести
уборку закреплённых за
группами
участков
территорий
детского дома. Отв. Лукина Тамара.
4. Организовать
дежурство
воспитанников,
контролирующих
выполнение
распорядка дня и учёт нарушителей. Отв. Лукина Тамара.
5. Привести в надлежащий вид фруктовый сад:
очистить от мусора,
обрезать сухие ветки, побелить стволы яблонь и вишен. Посадить саженцы
фруктовых деревьев и кустарников. Участвуют все члены Совета.
6. Продолжить конкурс за образцовое санитарное состояние спален и групповых
комнат. Результаты проверок отображать на плакате. Исп. Лялина Альбина.
7. Проверить наличие у каждого воспитанника мыла, порошка для чистки зубов и
зубных щёток. Исп. Насонова В.В., Лялина Альбина».
Под документом стоит подпись: «И. Цисарь, председатель Совета детского дома
спецназначения».
Воспитанники, достигшие комсомольского возраста, принимались в комсомол. Требования
к вступающим предъявлялись высокие: хорошая учёба, примерное поведение, участие в
общественной работе. Комсомольская организация была одной из лучших в Воскресенском
районе. Здесь каждому находилось и давалось интересное, по способностям, и склонностям
поручение. Дел было много, было к чему приложить руки, чем заняться. О хорошей работе
комсомольской организации детского дома, часто говорили на конференциях и активах. В разные
годы организацию возглавляли Михаил Волк и Иван Тимофеев, признанные лидеры.
Примечательно, что Ване Тимофееву довелось принимать в комсомол Иру Лихтерман, которой
суждено было стать спутницей его жизни.
Особое место в ряду воспитателей, учителей, других сотрудников детского дома стояли
женщины. Многие, рано овдовев, имея на руках своих малолетних детей, испытывали огромные
материальные трудности, ютились в приспособленных для жилья помещениях. Об элементарных
удобствах никто не помышлял. Учительская зарплата маленькая, нужда была во всем, даже в
самом необходимом. О многом может поведать приказ директора о поощрении ценными подарками
сотрудников по случаю дня Победы: «...премировать женщин платьем, а мужчин верхними
рубашками». Такие вот, скромные, по нынешним понятиям подарки, тогда были в большой
цене. Они, эти героические женщины, взявшие на себя материнские обязанности, находили в
себе силы, чтобы сиротам были созданы условия для нормальной жизни, учебы и отдыха. Ребята
нуждались в восстановлении не только физического здоровья, но и духовного. Тени пожарищ,
бомбёжек, вой сирен и падающих бомб, картины разрушений еще долго преследовали их.
Только заботой и лаской можно было растопить сердца ребят. Своей заботой о
воспитанниках, терпением и выдержкой, воспитатели создавали в коллективе семейную
обстановку и здоровый микроклимат, чтобы были у ребят в жизни иные интересы, кроме
тяжелых воспоминаний.
Высоким гражданским долгом, большой щедростью души, материнской любовью к
детям отличались Александра Терентьевна Семененко, Раиса Ильинична Китаин, Мария
Федоровна Киселева, Полина Макаровна Толстикова, Нина Степановна Федорова, Софья
Степановна Грэй, Ольга Петровна Степанова, Анна Емельяновна Дамникова, Зоя
Брониславовна Скачковская, Надежда Николаевна Филиппова, Мария Евтихиевна
Маточкина, Зоя Федоровна Малышева, Екатерина Гурьевна Козлова, Раиса Соломоновна
Дашевская, Елена Константиновна Никандрова... Это они, наши воспитатели и учителя, делали
все, чтобы ребята чувствовали себя как в родной семье, выросли здоровыми, грамотными
и полезными для своей Родины людьми. Мы познавали науки в школе, приобщались к
труду, работая в мастерских, на полях и ферме подсобного хозяйства. В штате были
инструктор по труду и столярному делу, мастер-швея, преподаватели музыки и пения,
танцев, инструктор-садовод. Редкий воспитанник не участвовал в художественной
самодеятельности: был многотрубный духовой оркестр, хор, которыми многие годы
руководил старейшина военно-оркестровой службы Людомир Антонович Петкевич,
танцевальная группа, ставились спектакли.
Проводились соревнования по стрельбе (у нас были малокалиберные винтовки!),
футболу, волейболу, лыжам, легкой атлетике, сдавались спортивные нормы БГТО (Будь
готов к труду и обороне!) и ГТО. (Готов к труду и обороне!). При участии
преподавателя физкультуры Николая Акимовича Бастрыгина из ребят в возрасте
четырнадцати - семнадцати лет, была с о з д а н а ф ут б о л ь н а я к о м а н д а . Подобрались
мальчишки с хорошими физическими и волевыми качествами, и с большим желанием
отстаивать спортивную честь детского дома. Капитаном команды и центральным
нападающим был Миша Степаненков. Нападающими также были: Валя Соловьёв,
Витя Хорьков, Зяма Волк, Лёня Никандров и Юра Титов. В полузащите играли Ваня
Тимофеев и Витя Черепенин; защитники - Толя Зуев и Валя Свистунов. В воротах стоял
Юра Петрович (Петрусь, как звали его ребята). Это был надёжный и незаменимый
вратарь. Играли ещё двое ребят -дети сотрудников, но их имена и фамилии, к
сожалению, установить не удалось. Команда участвовала в соревнованиях на первенство
Воскресенского района среди сверстни ков. В 1949 год у она вышла в финал и
стал а победителем, выиграв у многократного чемпиона района команды «Химик». «Это
была сенсационная победа!» - вспоминает участник той игры Иван Тимофеев. Были
незабываемые товарищеские встречи по футболу и с побратимами - воспитанниками
испанского детского дома на футбольном поле села Константиново.
Воспитанники были обеспечены учебниками, музыкальными инструментами,
хозяйственным и спортивным инвентарем. В библиотеке были книги отечественных
и зарубежных классиков. По инициативе Анны Емельяновны, чудесной хранительницы
книжных сокровищ, создан и регулярно выходил рук опи сн ый ж урн ал «Ю н ость ».
Воспит ан ники и мели воз можност ь приобщиться к литературному творчеству,
проявить себя в сочинительстве рассказов и стихов. Проводились литературные конкурсы
и математические олимпиады. В приказах по детскому дому отмечались работы
Геннадия Пожидаева, Игоря Цисарь, Владимира и Сергея Васильевых, Лёвы Штифанова,
Инэс Мартынович, Виктора Стадник, Лидии Печерской, Сергея Ефремова, Зины
Зуевой, Кати Швецовой. Наиболее отличившиеся воспитанники поощрялись ценными
подарками. Как дорогую память храню скромный сборник произведений Н.В. Гоголя с
дарственной записью, сделанной рукой Семёна Ефимовича Цвик: «Воспитаннику Пищулину
Виктору, ученику 7 класса за отзыв о романе «Молодая гвардия» А.А. Фадеева. 30 марта 1952 г.
Директор - А. Дорохин».
Воспитанники имели возможность посещать музеи и театры Москвы и Ленинграда,
участвовали в экскурсиях и походах, поправляли здоровье в домах отдыха, санаториях и
пионерских лагерях. И это при том, что страна находилась в состоянии войны! Летом
1947 года группа ребят проделала большой и интересный поход по Военно-грузинской дороге...
Разными дорогами приходили ребята в детский дом. Здесь были дети из расформированных
детских домов и сожжённых, уничтоженных деревень, сел и городов, перенесшие блокаду
Ленинграда, побывавшие в концентрационных лагерях, многие испытали немецкую оккупацию,
бомбежки, кого-то привозили родственники. Были и сыны полков, партизанских отрядов: Алексей
Гусаренко, Николай Берлогов, Пётр Тетёркин, Иван Тимофеев, Михаил Макаев, братья Михаил и
Зиновий Волк. Каждому из ребят, кому довелось прийти в детский дом, война написала свою
биографию, с которой суждено было проделать жизненный путь. Было немало таких, кто не помнил
своих родителей, братьев и сестер, родственников. Тамара Ивановна Маслова долго не знала, о
том, что фамилию ей «присвоил» генерал Маслов, который подобрал трехлетнюю девочку и
направил в военный санаторий Киевской области, откуда в конце 1944 года была направлена в
один из детских домов Чувашской АССР. Схожа история с фамилией и другой воспитанницы Ирины Тимофеевой (фамилия по мужу). В детском доме её знали как Ирину Лихтерман. Но по
прошествии времени оказалось, что и фамилию, и отчество она получила в 1942 году от своего
спасителя от фашистской неволи подполковника Лихтерман Лазаря Константиновича. Узнав своё
настоящее имя — Разживина Раиса Михайловна, она не стала ничего менять. Оставила то, что дал
спасший её человек.
Гена Пожидаев прибыл в Воскресенский детский дом из Параньги без «метрик»
(свидетельство о рождении). Это обстоятельство напомнило о себе, когда пришла пора получать
паспорт - требовалось свидетельство о рождении. Из Воскресенска в Киев, Свердловск и
Параньгу, в места, где воспитывался Гена, были посланы запросы. О своих родителях знал
немногое. Помнил, что до войны жил с ними в Киеве. С началом войны отец был мобилизован в
армию. Что произошло дальше, Гена помнил смутно. Вскоре он оказался в приюте. С мамой
встретился много лет спустя, когда окончил Военную академию им. В.В. Куйбышева и стал
офицером. Помог случай. Геннадий выступал по центральному телевидению. Мать узнала
сына. Многие ребята свои дни рождения отмечали в дни государственных праздников: 23
февраля, 9 Мая, 8 марта, 7 ноября, так как считали, что должны были родиться в один из этих
дней, а в «личном деле» не оказалось соответствующих подлинных документов. Должен же быть у
каждого, кто родился, свой День рождения!?
Детский дом можно было сравнить с неиссякаемым источником-родником, вместо
убывших воспитанников (у кого-то после войны отыскалась мать, родственники, кто-то убывал в
ремесленное училище, поступал в учебные заведения), в него постоянно вливались новые
ребята. Много было таких, кто прибыл из расформированных детских домов и приютов
Москвы и Московской области, Ленинграда, Минска, Киева, Смоленской, Брестской,
Ярославской, Курской, Ивановской, Тульской и других областей страны. Детей привозили
семьями: были Чистяковы, Васильевы, Пановы, Ануфриевы, Аверины, Федотовы,
Лялины, Даниловы, Большаковы, Никандровы, Беловы, Поповы, Вайнеры, Крыловы,
Кал угины, Королевы, Малашенко, Сорокины, Полынские...В детском доме
воспитывались дочери офицера А. Литвиненко, военного коменданта Потсдама,
впоследствии умершего от ран, Майя и Алла Литвиненко. Была дочь капитана И.
Остапенко, советского парламентёра, расстрелянного в Будапеште Валентина. (Подвиг
героя запечатлен в картине народного х удожника России В.Сибирского «За
Будапешт. Подвиг парламентёра Остапенко»). Дочь геройски погибшего штурмана
самолёта гвардии старшего лейтенанта Д. Бирюкова Светлана и много др угих ребят сынов и дочерей, чьи отцы пали в боях за Родину. В августе - сентябре 1948 года
прибыли ребята, которые воспитывались у своих родственников. В их числе были:
Белова Нина, Печерская Лида, Гордзиевская Рая, Петренко Луиза, Зуева Зина, Федотов
Витя, Ярхо Гена, Стадник Витя, Чечик Адольф, Любимов Толя, Ворская Тамара...
Не прошло и трех лет, как закончилась война. Страна, словно птица Феникс,
поднималась из пепла. Каждый прожитый день приносил радостные вести, улучшалась
жизнь людей. Были отменены карточки на продукты питания. Не обошли стороной
перемены и в жизни детдомовцев. Все реже на столе появлялись только «щи, солянка и
чаёк - весь детдомовский паёк». Устанавливалась хлебная суточная норма:
дошкольникам 450 граммов, школьникам 500 граммов. Ребята с ослабленным
здоровьем получали дополнительное питание. Ощутимую прибавку к столу приносило и
подсобное хозяйство. На столе воспитанников появились свежие овощи и зелень,
выращенные собственным трудом. А когда подросли фруктовые деревья, посаженные
«военным» поколением воспитанников, ежегодно стали отмечаться и «яблочные
Спасы». В урожайные годы ветви яблонь ломились от обилия плодов. Когда приезжали
бывшие воспитанники - студенты учебных заведений на время каникул, они
зачислялись на довольствие за сч ет продуктов, получаемых от подсобного хозяйства.
Воспитанники детского дома были одеты и обуты. Помогали шефы из Коломенского
артиллерийского училища, приходили подарки от шефской комиссии советского
посольства в Румынии. Имеет место и такой известный исторический факт. В 1947 году
Митрополит гор Ливанских Илия отказался от Сталинской премии, которой был
награжден за помощь нашей стране во время Великой Отечественной войны, сказав, что
монаху деньги не нужны:
Пусть они пойдут на нужды России. Мы сами решили передать 200 тысяч
долларов для помощи детям - сиротам, у которых родители погибли на войне, - сказал
Митрополит Илия.
Кто сейчас вспомнит, может, и на нужды Воскресенского детского дома пошла часть
этих денег. Говорить о том, что перемены стали необратимыми, и что жизнь ребят стала сытой и
беззаботной, было бы преждевременно. И корка хлеба, замороженная за окном спальной
комнаты, всё ещё долго оставалась лакомством воспитанников. Много старания и выдумки
требовалось от «бабы Лены» - Елены Константиновны Никандровой, кормилицы многих
поколений детдомовцев и её помощников, чтобы накормить большую ребячью семью.
Подводя итоги учебного 1947 года, директор детского дома А.И. Шабалин отмечал в
приказе, что объективные организационные трудности, отсутствие в течение полутора
месяцев электричества не позволили своевременно начать занятия в школе, но «стремление к
знаниям, желание воспитанников и сотрудников быть участниками большой стройки в стране,
оказались сильнее всех преград. Трудности остались позади, учебный год успешно завершён».
Ребята, добившиеся отличных результатов в учебе, были награждены ценными подарками. Среди
награжденных Зиновий Волк, Альфред и Игорь Цисари, Геннадий Пожидаев, Лёва и Тамара
Штифановы, Альбина Баркова, Зарема Данилова, Инэс Мартынович, Василий Шманцерь, Майя
Литвиненко, Геннадий Бушуев, Вильям Сидоренко, Эдик Гутин, Алла и Вера Худяковы, Борис
Цвик, Володя Васильев... Эти и многие другие ребята успешно закончили
общеобразовательную школу и стали одними из первых, кто поступил в высшие и средние
учебные заведения.
Окончили институты, стали дипломированными специалистами воспитанники детского
дома Остапенко Валентина, Васильева Тамара, Стадник Виктор, Лукина Тамара, Лида Печерская,
Гришанова Ася, Панова Галина, Макарова Раиса, Крылова Вера, Малашенко Григорий, Онкоров
Анатолий, Кудрявцев Владимир, Казаков Виктор, Попова Раиса, Кошелев Николай, Лафа Юрий,
Пидудин Владимир, Гутерман Миля и многие другие. Немало было ребят, кто оканчивал
институты и техникумы спустя годы после выхода из детского дома. Окончили военные
академии и училища, стали профессиональными военными Иван Тимофеев, Геннадий
Пожидаев, Александр Метальников, Виктор Пищулин, Альфред и Игорь Цисари, Михаил и
Зиновий Волк, братья Поповы-Анатолии и Валентин, Михаил Степаненков, Дмитрий Фролов,
Валентин Свистунов, Сергей Васильев...
Прошли годы, спрессованные в десятилетия. Самым старшим, из первого, «военного»
поколения воспитанников, уже за семьдесят, младшим — за пятьдесят. Выросли, получили
достойное воспитание и образование воспитанники Воскресенского детского дома. По дальним
и ближним, большим и малым городам Родины разъехались ребята. Есть и такие, кто оказался в
ближнем и дальнем зарубежье. Обзавелись семьями, вырастили детей. Растут внуки. Они
пытливые и любознательные, нынешние внуки, хотят знать, как жили в годы тревожного
детства и юности их дедушки и бабушки. Да, память, это наша история, она позволяет человеку
самоутвердиться, сохранить достоинство, увидеть смысл своей жизни...
В 2004 году исполнилось шестьдесят лет, как был образован детский дом. Больше
сорока лет прошло с тех пор, как перестал он существовать. Но по установившейся давней
традиции бывшие воспитанники в назначенный день съедутся в Москву, к месту сбора у
Большого театра, чтобы затем отправиться к дорогому сердцу дому, где прошло детство - имение
Спасское. Соберёмся за большим семейным столом: учителя и врачи, инженеры и
военнослужащие, рабочие и шахтёры, артисты и музыканты, все, кто имел возможность приехать на
встречу - все больше пенсионеры, ветераны труда. Многие награждены орденами и медалями.
Есть и такие, кто преуспел в избранной профессии, удостоился почётного звания, ученой степени.
Будут тосты, шутки, смех и воспоминания. Появятся привезённые с собой старые альбомы с
пожелтевшими фотографиями, - бережно хранимыми семейными реликвиями, на которых
запечатлены юные, счастливые мальчишки и девчонки. Кому-то взгрустнётся от нахлынувших
чувств и переживаний, и по щекам покатится непрошеная слеза. Оказавшись в родной, с
детства памятной обстановке, остро почувствуем, что мы - члены одной большой семьи и
что нас воспитала Мать-Родина. И хотя наше детдомовское детство, как и у наших сверстников
военной поры, было изранено войной, оно все-таки было у нас. Оглядываясь назад, я снова и
снова вижу светлый родничок жизни, имя которому - Детство.
По прошествии шестидесяти лет воспитанники детского дома, возвращаясь к прошлому,
вспоминают всё, что составляло их жизнь. Это воспоминания людей, проживших большую часть
своей жизни и имеющих право на суждение, оценки и выводы.
В этом доме прошло наше детство
* * *
... В последний день первой декады апреля 2006 года, в передаче первого канала
Центрального телевидения «Жди меня», участвовали воспитанники детского дома. Это были
Иван и Ирина Тимофеевы, Гутерман Миля, Крылов Борис, Худякова Алла, Петренко Луиза,
Терлецкий Георгий, Швецова Мария, Гутин Эдуард, Сучкоусова Тамара, Зотова Ирина,
Шурыгина Галина, Буртовая Лидия. Из Венгрии приехала Мария Гомбош, она же была и
«виновница» встречи.
Прологом этого события явилось сообщение на Интернетовском сайте «Поиск»,
обнаруженное случайно, в ходе поиска названия маршей, исполняемых сводным духовым
оркестром на параде Победы в июне 1945 года. Сообщение было небольшим, всего несколько
строчек: «С 1944 года по 1950 год я жила в Воскресенском детском доме №1 спецназначения
для детей офицеров Красной Армии и Военно-Морского флота, погибших в годы Великой
Отечественной войны. Разыскиваю свою подругу Иру Лихтерман. Недавно я узнала, что её
настоящая фамилия Разживина, а имя Раиса. Моя девичья фамилия Гомбош. Мария Гомбош.
Живу в Венгрии. Историю своей жизни я подробно описала в письмах, отосланных в адрес
редакции передачи. Очень прошу Вас, ответьте мне, разыскивается ли моя подруга? Жду ответ».
Интернетовское сообщение «раскрутили» супруги Тимофеевы... Редакция пригласила
Марию в Москву на передачу, для встречи с друзьями, с которыми не виделась более пятидесяти
пяти лет. Она предупреждена о том, что в студии, среди присутствующих, находится и её
разыскиваемая подружка. Войдя в помещение и осмотревшись, и не увидев запомнившихся с
детства дорогих лиц, беспомощно развела руками. На лице её было и смущение, и растерянность,
и досада. Сознание отказалось признать в постаревших и поседевших «дядях» и «тётях» ребят,
с кем довелось прожить счастливые детские годы в семейном детском доме. По просьбе
ведущего передачу Игоря Кваши, навстречу Марии выходит Иван Тимофеев и задаёт ей вопрос:
«Мария, ты узнаёшь меня? Ты должна меня помнить. Я прибыл в детдом в 1946 году из воинской
части, где в годы войны был воспитанником. Я Ваня Тимофеев. А это моя супруга и твоя подруга
Ирина, которую ты разыскиваешь. Здесь находятся твои друзья по детскому дому»...
В Воскресенске, в старинном имении Спасское, где прошли незабываемые детские годы
Марии и её друзей, побывала съёмочная группа передачи. Миллионы телезрителей увидели с
экранов телевизоров строение, в котором угадывалось былое великолепие барского дома.
Слушали взволнованный рассказ Ирины о том, как в годы войны и после её окончания, со всех
концов страны, сюда съезжались дети, потерявшие кров и родителей, и обретшие здесь право на
достойное детство. Здесь ребята получали хорошее воспитание и образование, приобщались к
труду. Отсюда выходили в большую жизнь благодарные своей Родине граждане... Передача
«Жди меня» приоткрыла ещё одну малоизвестную страницу ушедшего в историю великого
государства великого народа...
***
... В холле, где в ненастные осенние дни собирались воспитанники, на покрытом тёмной
скатертью столе стоял самовар. Это был больших размеров многоведёрный самовар. С
приходом лета его наполняли кипячёной водой. К нему привыкли и относились не более, как к
полезному предмету: подумаешь - самовар. А самовар - то был не простой, на лоснящемся от
хрома его боку, выделялись торжественные, многозначимые слова: «ПОДАРОК XVII СЪЕЗДУ
ВКП(б) ОТ РАБОЧИХ ТУЛЬСКОГО ПАТРОННОГО ЗАВОДА». Едва ли кто из воспитанников сейчас
вспомнит обстоятельства появления музейного экспоната в стенах детского дома. Да и моя
память «воскресила» этот эпизод, а вместе с ним и события 30-х годов, когда разбирал конспекты
учебных лекций. Тридцатые, сороковые и пятидесятые годы прошлого века, это годы нашего
детства и взросления. Они пришлись на суровое трагическое время для страны, наших родных и
близких, и нас - малолетних. Но, несмотря на невзгоды, мы выжили, выросли, выучились. В
преодолении трудностей закалился характер, мы стали стойкими, с достоинством встретили
перестройку и вступили в непредсказуемый XXI век, который отделён полосой от XX века.
Откуда бы ветры ни дули, какие бы перемены не происходили, воспитанники
Воскресенского детского дома остаются верными доброй памяти о совместно прожитых годах.
Ищут и находят друзей, встречаются, и каждая встреча становится большим личным
праздником, оставляет памятный след и надежду, что она не последняя.
В.П. Кретов,
ТАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ
Виктор КРЕТОВ,
заслуженный испытатель космической техники
День 12 апреля в календаре значится как «День космонавтики» - памятная дата. В этот
день, в 1961 году, произошло событие вселенского масштаба - полет человека в
космическое пространство на корабле «Восток». Этим человеком стал военный летчик, 27летний майор Гагарин Юрий Алексеевич. В наши дни Юрию Алексеевичу исполнилось бы 73
года. Исполнилось бы...
27 марта 1968 года первый космонавт планеты Земля, выполняя тренировочный полет
на самолете МИГ-15, при неустановленных обстоятельствах погиб. Ему исполнилось только 35
лет. Вместе с Гагариным погиб и инструктор, военный летчик Герой Советского Союза
полковник Серегин B.C.
Гагарин. Каким он был? Почему именно ему было доверено сделать первый шаг в
неизведанную космическую бездну. Ведь были подготовлены и другие кандидаты в
космонавты. Незадолго до старта космического корабля СП. Королев спросил у руководителя
подготовки космонавтов Н.П. Каманина, кого бы он назвал на первый полет. Каманин ответил:
пусть летят все шестеро -Быковский, Николаев, Попович, Гагарин, Нелюбов, Титов. На что
С.П. Королев заметил: придет время, будем посылать и по шесть космонавтов, а пока... нужен
один, нужен первый. Н.П. Каманин, подумав, сказал, что остановил свой выбор на Гагарине и
Титове.
В решительные минуты жизнь находит и выбирает наилучшего исполнителя своих
замыслов.
А что думали и говорили
космонавты о кандидате на первый
космический полет? П.Р. Попович,
старший
группы,
секретарь
парторганизации отряда: «Как-то
начальник
Центра
подготовки
космонавтов Е.А. Карпов спрашивает
меня: «Паша, как ты думаешь, кто
должен лететь первым? ». Я говорю:
«Конечно, Гагарин. Гагарин или
Титов, но больше подходит Гагарин.
Мы даже провели что-то типа
тайного голосования, кому быть
первым. Все написали «Гагарин».
Лишь одна бумажка легла в фуражку
с фамилией «Беляев». Гагарин
отличный был человек. Как у всех, у
него были слабости, но Человек он был с большой буквы». П.И. Беляев, летчик-космонавт:
«Однажды, в ходе беседы, говорю Юрию: «Вот слетаешь в космос, станешь знаменитым, слава
закружит тебе голову, и ты забудешь о друзьях». Гагарин при этих словах вскочил, подбежал ко
мне и говорит: « «Паша, да как ты можешь такие слова говорить! Ты же такой, как я!».
После полета он, действительно, не изменился».
П.Р. Попович: «После полета мы боялись за Юру, как бы он не сорвался. Я ему от
души завидовал, он на глазах вырос как гражданин великой страны. Гагарин стал командиром
отряда, заместителем начальника Центра подготовки космонавтов. Все время он сохранял
свой человеческий, душевный образ. К нему мог подойти с просьбой любой.
Ему запретили летать. Он доказывал, что летать ему необходимо: «Как я буду
руководить, если не буду летать?». Гагарин был дублером Владимира Комарова, когда тот
готовился к космическому полету».
В июле 1962 года Ю. Гагарину было присвоено воинское звание подполковник
(досрочно). Н.П. Каманин делает запись в дневнике: «Юра молодец. Он с честью выдержал
15-месячное испытание... Лавины приветствий и восторгов».
Ю. Гагарин о себе: «Много пишется статей, очерков о полете. И пишется все обо мне.
Читаешь такой материал - и неудобно становится... я выгляжу каким-то сверхидеальным
человеком. Все у меня обязательно хорошо получалось. А у меня, как и у других людей, много
ошибок. Есть у меня и свои слабости. Не надо идеализировать человека. Надо брать его таким,
как он есть в жизни».
Г.С. Титов, летчик-космонавт, дублер Ю. Гагарина: «Он был для нас хорошим
другом. Любил жизнь - хорошую, веселую компанию, шутку, спорт, охоту. С ним было
просто и легко отдыхать. Со всеми он был на равных - и это тоже принадлежит к числу его
талантов».
А.А. Леонов, летчик-космонавт: «Юра не боялся трудностей. Он очень болел за дело.
Своей страстью,добросовестностью, исключительным чувством ответственности он заражал
всех нас».
Е.А. Карпов, основатель и первый начальник Центра подготовки космонавтов: «Юрка
обладал крестьянской хитрецой, не прочь был скрыть какую-то свою шалость, увильнуть от
расплаты за нее... В последние годы Юрия - нет-нет, да и заденет излишнее честолюбие. Не раз
в частных беседах со мной он, как бы мимоходом, выражал недоумение, а то и неудовольствие,
почему это ему так долго не присваивают генеральское звание?».
В 1963 году 29-летнему Гагарину было присвоено воинское звание полковник
(досрочно). К 50-летию Вооруженных Сил было подготовлено представление к присвоению
ему генеральского звания, но затем руководство решило это сделать к 7-й годовщине его
полета. Не успели...
СП. Королев: «Юра был настоящим русским парнем - честным, открытым и
жизнерадостным, смелым и талантливым, дорожащим своим добрым именем и очень любящим
людей». Спустя некоторое время после полета Ю. Гагарина СП. Королев отмечал: «Если он
получит надежное образование, то мы услышим его имя среди самых громких имен ученых».
Анна Тимофеевна - мать Юрия Алексеевича: «Он был очень веселый, редко
злился и не любил ссор, наоборот, шуткой и смехом всех мирил. И его все любили».
Валентина Ивановна, жена космонавта №1: «Всемирная известность, всемирная
слава. Можно ли что-то добавить к уже начертанному портрету, созданному образу этого
человека, открывшего новую эпоху?».
Космодром Байконур (Тюра-Там). Строительство первого старта.
Посёлок Заря. Строится будущий город неподалёку от космодрома.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ГОДЫ
«Опять над хмурой
степью Байконура
гремит раскатов
стартовых пора.»
Л. Дудин
Леонид Анфиногенович Дудин – ветеран Военно-космических сил. Родился он в 1939
г. в российской глухомани в дер. Харитонов Починок на порубежье Вологодской и
Костромской земель. Более 30 лет живет в пос. Белоозёрский. Он – член Союза писателей
России, участник многих культурных мероприятий, проводимых в Воскресенском районе,
взваливал на свои плечи редактирование местных газет «На днях», «Вертикаль», «Округа» и
Белоозёрское кабельное телевидение. В хорошем смысле слова много «наследил» –
литературный дар снискал ему популярность. В книгу «На вершине пирамиды» вошли стихи,
репортажи, очерки разных лет, которые он наполнил трепетной любовью к родимой земле и
такой же любовью к людям. Его произведения печатали в центральных изданиях, альманахах,
ежегодных «Днях поэзии», в антологии «Золотая строка Московии», еженедельнике «Слово».
В 1983 году 44-летний офицер принёс в редакцию газеты «Красная звезда» поэтический
репортаж «ПЕРЕД СТАРТОМ», сотканный в старинном стиле из 15 сонетов. Сотрудник
редакции Ю. Беличенко, прочитав стихи с космической тематикой, решил перестраховаться:
«Неплохо, чтоб кто-нибудь из космонавтов предисловие написал…»
– Юрия Алексеевича нет, – рассудил вслух Дудин и предложил: – А Герман Степанович,
Космонавт №2, устраивает?
– Вполне, – ответил, сотрудник редакции по литературе и искусству.
Ко дню космонавтики 10 апреля в газете были опубликованы стихи Л. Дудина и письмо
Г.С. Титова: «…Мы, космонавты, с радостью встречаем каждое новое произведение,
посвящённое нелёгкому труду тех, кто причастен к освоению космоса.
Леонид Дудин, которого я хочу представить читателям «Красной звезды», – молодой
поэт. В своеобразной форме венка сонетов он, опираясь на личный опыт, попытался
рассказать о титаническом труде людей, которые готовят космические корабли к полётам.
На мой взгляд, автор убедительно, с присущей ему поэтической образностью раскрывает ещё
одну страницу из жизни покорителей Вселенной».
Вот как сложились первые строчки репортажа:
Сегодня старты
орбитальных кораблей.
Вмонтированы снова в люки
Расчёт, и риск, и соль науки,
И суть сама космических идей.
На бункер сел залётный воробей
И обронил бесхитростные звуки
Да так, что непосредственность пичуги
Развеяла усталость у людей.
...........................
В его стихах звучит гордость за родную страну, открывшую дорогу человечеству в
космос, говорится про труд первооткрывателей, требующий от них знаний, уменья и
колоссальной ответственности.
В молодости своё призвание Леонид нашёл в военной службе. Окончил военноинженерную академию им. Петра Великого. Служил в качестве представителя Главного
управления космических средств (ГУКОС), в особых конструкторских бюро (ОКБ), на заводах
и полигонах, занимаясь вопросами проектирования, изготовления и испытания двигателей
ракет-носителей и космических аппаратов, предназначенных для ближнего и дальнего космоса.
Вопросы надежности ракетно-космической техники постоянно находились в центре
внимания ГУКОС. Соратники С.П. Королёва вспоминали его весьма строгие слова: «Мелких
неисправностей, мелочей в нашем деле нет!» При запусках ракет, автоматических станций,
осуществлении беспилотных и пилотируемых полётов в нашей стране и США иногда
происходили сбои, приводящие к драматическим или трагическим исходам. О большинстве из
них населению в общих чертах сообщало ТАСС. Но были и малоизвестные случаи, о которых и
пресса, и радио, и телевидение в то время замалчивали...
Прошло немало лет… Но, как «заноза» в человеческой душе, даёт о себе знать
полковнику Дудину незавершившаяся программа посылки наших космонавтов к наиболее
близкому к Земле космическому телу, спутнице нашей планеты – Луне. Об этом он написал
очерк: «Н-1 или лунная драма СССР», который приводится в сокращении:
«…Советская общественность долго не могла проглотить честолюбие и безобидно
принять за истину то, что американский космический корабль «Аполлон-11», выведенный 16
июля 1969 г. на орбиту к Луне с экипажем на борту из трех человек – Нейл Армстронг
(командир корабля), Майкл Коллинз (пилот), Эдвин Олдрин (пилот лунного экспедиционного
аппарата), 21 июля достиг окололунной орбиты, а в 5 часов 56 минут Армстронг – первый человек
с планеты Земля, американец, ступил на поверхность Луны. Вскоре к нему присоединился
Олдрин. Этого же числа в 20 часов 54 минуты экспедиционный аппарат стартовал с Луны, а 24
июля в 19 часов 50 минут «Аполлон-11» приводнился в Тихом океане к юго-западу от Гавайских
островов.
И еще 5 раз, высадившись на Луне, американцы удивляли потрясенный мир
организационно-технической безукоризненностью.
Советские властные структуры со своими СМИ принимали в те времена страусиную
позу, делая вид, что ничего особенного такого в мире не происходит. Подумаешь, прилунились
янки, мы совсем не хуже чем они в завоевании космоса. Но мы идем другим путем, более
верным. Мы строим околоземные орбитальные станции, а уж от них-то и будем стартовать к
Луне.
Я всё видел. И не только видел, но и делал то дело, которое, без сомнения, параллельно с
американцами, вело нас к самой заветной цели XX века: к прилунению советского человека и
триумфальному возращению его на Землю. Как поется в песне, «ещё б немного, еще чуть-чуть» и
не нам, а американским «спецам», пришлось бы разводить руками. Они нисколько не усомнились
бы в успехе русских. Знали, что инженерно-технических проблем у нас практически нет. И
глубоко понимали, что дело только во времени. Мы шли, как теперь говорят, «ноздря в ноздрю»
с этими самыми янками, подхлестываемые, и больно, представителями всех эшелонов власти.
Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР №665/268 от 3 августа 1964 г. по
исследованию космического пространства ставило конкретную задачу Центру подготовки
космонавтов (ЦПК) и определяло сроки целевой программы: в мае-июне 1967 г. быть готовым
облететь Луну, а в сентябре 1968 г. совершить на лунную поверхность мягкую посадку и
вернуться обратно. Была с этой целью создана «лунная» группа из восемнадцати человек.
Первые три экипажа определялись так: Леонов-Макаров, Быковский-Рукавишников, ПоповичГречко.
Появились в ЦПК специальные тренажеры, имитирующие условия передвижения на
Луне, отрабатывались навыки ручного управления космическим кораблем при вхождении в
атмосферу Земли, изучались новые условия навигации и другие необходимые практические
навыки, связанные с этим новым делом.
Схема высадки наших ребят была придумана до предела дискомфортной из-за
возможностей ракеты-носителя. Не могла H-I потянуть больший груз. Ограничив вес
спускаемого аппарата до минимума и отказавшись от орбитального отсека, конструкторы
поставили космонавтов в невыносимые, практически, условия. 7 суток экипажу пришлось бы
работать в скованном сидячем положении. Как летали американцы, нам известно, большая
разница... Но наши космонавты, воспитанные в самых лучших российских традициях, готовы
были всё равно лететь. И полетели бы, понимая что идут на прямую погибель. К счастью, этого не
произошло: судьба ракеты H-I была предрешена.
Как и американцы, мы хотели, на первом этапе облететь вокруг Луны с космонавтами на
борту, а затем, на втором этапе, облетев, высадиться на ее поверхность, поработать там и
возвратиться на Землю. Расчетами было показано, что старт к Луне требует вывода на
околоземную орбиту чуть больше 90 т полезного груза.
В ОКБ С.П. Королёва была разработана четырехступенчатая ракета, получившая индекс
H-I. Это и был собственно носитель с суммарной тягой 1-й ступени 4500 т. Что касается кораблей,
то они имели такое наименование: Л-1 – для облёта Луны и возращения на Землю, Л-3 –
для посадки космонавтов на Луну. Производство конструкций ракеты было налажено в г.
Куйбышеве. Сборка шла на Байконуре.
Первые три ступени выводили Л-1 или Л-3 на околоземную орбиту. Затем начинал
работу блок «Г», который назывался разгонным, нёс полезный груз к Луне. Перед подлётом
включался тормозной блок «Д», и корабль переходил на окололунную орбиту. Для посадки на
поверхность Луны применялся блок «Е» с одним космонавтом, второй оставался в корабле на
лунной орбите. Пребывание на Луне рассчитывалось на трое суток. Ну а затем требовалось
сделать то, что и «Аполлону-11».
Четыре ступени этой фантастической ракеты обеспечивались двигателями разработки
ОКБ Николая Дмитриевича Кузнецова – Генерального конструктора Министерства
авиационной промышленности (МАП). Автор этих строк восемь лет занимался сборкой
«кузнецовских» двигателей, их доводкой в ОКБ на заводе и летними испытаниями в условиях
полигона, то есть на Байконуре. Там же шел их монтаж и «обвязка» в ступени.
Наши двигатели и внешне были настолько изящны, что, глядя на них, каждый бы
сказал, что да, такое чудо-техники не может не летать. Четыре года назад американцы из всего,
что было сделано в СССР и России по космосу, только и закупили для своего носителя «Атлас»
изделия Н.Д. Кузнецова, чудом сохранившиеся еще с тех далеких времен. И ничего. Не
жалуются американцы на работу российских движков.
Куйбышевский филиал в начальный период сотрудничества «жил» сравнительно
терпимо с ОКБ С.П. Королёва (в Куйбышеве их организацию представлял Дмитрий Ильич
Козлов). Но чем дальше мы шли к цели, тем накал споров и взаимных обвинений становился всё
горячей и круче.
Первый пуск ракеты-носителя H-I (без космонавтов) был осуществлен 21 февраля 1969 г.
Ракета удачно оторвалась от «стола» и начала набирать высоту. Все шло штатно и ничего не
предвещало плохого. Мы, двигателисты, уже кидали вверх шапки и начали от радости
обниматься, как кто-то из старших нас резко остановил. Очухавшись, мы заметили
неправильной формы факел, а через некоторое время произошел взрыв. Это случилось на 70
секунде полета.
3 июля 1970 г. состоялась вторая попытка старта к Луне. И опять она оказалась
неудачной. Взорвался один из двигателей. Система контроля работы отключила не только ему
противоположный, как положено, двигатель, но почему-то и все 30 штук. Ракета, поднявшись
на несколько метров над стартом и чуть сместившись, рухнула на старт, разворотив его до
неузнаваемости. Поиски причин, анализы, доработки... Нас, двигателистов, тогда
однозначно определили «виновниками». Но мы понимали, что это не совсем так. Потому что у
нас не было данных, не было статистики по работе двигателей в связке 30 штук и, главное, не
было никаких расчетов о влиянии их динамики друг на друга. Эту задачу должны были
выполнить «головники». Наземных испытаний всей связки, в нарушение принятых во всех ОКБ
нормативов, не производилось.
Кроме ракеты-носителя H-I конструкции ОКБ С.П. Королева разрабатывался и
второй носитель под названием УР-700 конструкции ОКБ В.Н. Челомея на базе двигателей
ОКБ В.П. Глушко. Во время летных испытаний, как и у H-I, имел место ряд нелепых
недоразумений. Я не был свидетелем, а потому ссылаюсь на слова космонавта А.А. Леонова
(«Аргументы и факты» №28, 2004 г.): «На первом пуске носителя были по бестолковости
перепутаны «плюс» и «минус». Случилась авария. Второе испытание провалилось из-за
недостаточной жесткости корпуса прибора, который решила облегчить некая
легкомысленная мадам и... за это получила премию. Но самым обидным оказался срыв
испытания из-за того, что в топливный бак попала заглушка от совсем другого двигателя.
Проработав около 30 секунд, ракета вырубилась. Взрыв». Так что и у наших коллег дела шли
неважно. Надо полагать – им тоже было нелегко, но распыление сил и средств было явное,
особенно при нашей бедности. После долгих дебатов и докладных в министерство, разработку
УР-700 остановили. С тех пор ракета H-I стала вне конкуренции, но время было потеряно.
Следующий пуск (третий) пришелся на лето 1971 г., на 27 июля. Над стартом
разразилась гроза, залив водой электрические разъемы. Через несколько дней все было
«вылизано» и была объявлена очередная готовность.... Заработали двигатели первой
ступени. Ракета оторвалась от старта и, почему-то закручиваясь, винтом пошла вверх. Сила
была такой величины, что будто это крутило соломину, а не громадную ракету очень жесткой
конструкции. Через 7 секунд произошло аварийное выключение двигателей.
Зато в этом году американцы дважды побывали на Луне. «Аполлон-14» стартовал 31
января (А. Шепард, Э. Митчел и С. Руса) и «Аполлон-15» – в конце года (Д. Скотт, Д. Ирвин и
А. Уорден). Эти триумфальные полёты не давали покоя ни ЦК КПСС, ни Правительству.
Главных конструкторов чуть ли не каждую неделю вызывали «на ковёр», директоров заводовизготовителей тоже не миновала подобная участь. Ажиотаж передавался и в «низы»,
которые уже уставали так, что дело доходило до безразличия. Мы-то знали, что все уже делается
впустую. Мы дежурим на связи, а в свободное от дежурств время бегаем по знакомым, занимая
на пропитанье.
В 1972 г. американцы дважды побывали на Луне. «Аполлон-16» в апреле (с
астронавтами Д. Янгом, Т. Маттингли и Ч. Дьюком) и «Аполлон-17» в декабре (с
астронавтами Ю. Сернаном, Р. Эвансом и Г. Шмитом) успешно завершив полеты,
фактически закрыли свою лунную программу.
Мы 23 декабря того же года сделали четвертый пуск. И опять нас постигла неудача: за 10
секунд до выключения 1-й ступени начались, как выяснилось, продольные колебания,
разрушившие конструкцию ракеты. И взрыв...
Мы, ветераны космических подразделений, до сих пор ломаем головы, анализируя
причины аварийных пусков ракет-носителей, делавших попытку стартов на Луну, и никак не
можем прийти к однозначным выводам: так что же всё-таки происходило в отрасли? Где крылись
наши нестыковки и следовавшие за ними неполадки? Версий много. И объективных и
субъективных. Попробуем на основании публикаций, высказываний видных участников освоения
программы и личных наблюдений обозначить, хотя бы в первом приближении, собственные
предположения.
Президент США после триумфального полета Ю.А. Гагарина, видя провал страны в
этом деле, немедля поставил задачу полёта на Луну и запросил у конгресса 25 млрд. долл.
Конгресс не отказал президенту: национальный престиж превыше всего. Наше правительство
смогло найти лишь 2,5 млрд. руб. (тогда рубль равнялся приблизительно доллару).
14 января 1966 г. умер С.П. Королёв. Авторитет Сергея Павловича был громаден и
непререкаем. Он мог раскачать кого угодно. Он был вхож в любые коридоры власти. Он мог
сделать всё. Безвозвратная потеря такой руководящей величины внесла смятение по всем
направлениям космической кооперации. Народ заметно «расслабился». Каждый большой
начальник стал безнаказанно тянуть одеяло власти на себя. Не стало жесткого принципа
единоначалия.
Заказал Королёв Кузнецову двигатель 150-тонник. Кузнецов просьбу удовлетворил. Но
винить потом будут всё равно Николая Дмитриевича. В самый последний момент, когда его
ОКБ доработает двигатели до многоразовых включений и попросит ОКБ В.П. Мишина
доработать носитель под эти изделия, то Кузнецову «головники» откажут. Это и будет началом
драматического конца программы.
Мне рассказывал Г.В. Бережной о последнем разговоре разработчика двигателей с
министром Обороны. На заявление маршала Д.Ф. Устинова, что данной ему властью он
принимает решение закрыть программу, Николай Дмитриевич ответил: «Кроме власти надо ещё
иметь мозги!» Не помогло.
В мае 1974 г. работы по H-I были приостановлены, а в марте 1976 г. – полностью
прекращены. В цехах разрезалась оснастка, сборочные стапеля, спецоборудование.
Специалисты уходили на другие заказы космической тематики. Часть – в народное
хозяйство.
Автор строк перевелся в ОКБ им. A.M. Исаева, где и проработал в
испытательном комплексе полных 20 лет.
Леонид Дудин».
Жизненная позиция Л. Дудина всегда активна, любит правду, край в котором живет.
Стихотворение «Воскресенское лето» поэт Дудин заканчивает такими строчками:
Но я никуда, дорогие не денусь,
Останусь навеки в родимом краю
И песню любви – я на это надеюсь –
Ещё для тебя не однажды спою.
* * *
P.S. Объективности ради дополняю повествование Л.А. Дудина фактами, которые стоит
помнить, ведь история – мудрый учитель.
На лунных трассах, на несколько лет опередив астронавтов США, успешно поработали
наши автоматические станции!
 14.09.1959 г. «Луна-2» доставила на поверхность естественного спутника Земли
вымпел с изображением герба Советского Союза.
 7.10.1959 г. «Луна-3» провела фотографирование обратной стороны Луны.
 3.02.1966 г. «Луна-9» впервые осуществила мягкую посадку на поверхность
Луны.
 21.09.1966 г. Многоцелевая станция «Зонд-5» облетела Луну и вернулась на
Землю. Живёхонькими возвратились две черепашки, мухи-дрозофилы, а также
хлорелла, семена пшеницы, ячменя, сосны, отправленные к Луне с целью
выяснения генетических последствий космического путешествия.
 12.09.1970 г. «Луна-16» доставила образцы лунного грунта на Землю.
 10.11.1970 г. на поверхность Луны была доставлена самоходная лаборатория
«Луноход-1».
Полёты беспилотных станций гораздо дешевле пилотируемых рейсов и лишены риска
человеческой жизнью. Пусками ракет к Луне руководил талантливый соратник С.П. Королёва
Черток Б.Е. В то время инженерную мысль уважали и не «погоняли» её, как лошадь, а министр
с министром умели договариваться.
Не повторять бы прежних ошибок с Н-1! Неудачи с осуществлением пилотируемых
полётов возникли не сами по себе… На Луну мы так и не полетели, а страна сосредоточила
большие ресурсы на очередной «стройке века» – БАМе.
У каждого двигателя ракеты-носителя свое предназначение.
И ранним утром на космодроме Байконур ведутся работы.
Наши знакомые
«незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
ГРАНДИОЗНЫЕ КОСМИЧЕСКИЕ ПРОЕКТЫ
«Может быть, немало молодых сердец загорятся
жаждой приобщения к изумительным профессиям
гражданской и военно-оборонной космонавтики».
В.Л. Иванов, генерал-полковник.
Этот очерк для летописи «Воскресенцы – пионеры освоения космического
пространства» написан о талантливом человеке, программисте по профессии.
В 1978 г. евпаторийский радиотелескоп РТ-10 принял от межпланетных станций
«Венера-13 и -14» изумительные снимки пейзажей планеты, скрытой плотными облаками. Эти
снимки позволили составить первые карты значительных участков поверхности Венеры,
ближайшей соседки Земли.
С декабря 1984 г. по март 1986 г. с помощью этого радиотелескопа стал осуществляться
новый эксперимент по проекту «Вега». Это название было образовано из первых слогов
названий планеты Венера и кометы Галлея. Исследование кометы представляло особое научное
значение для познания происхождения Солнечной системы и зарождения жизни на Земле.
В июне 1985 г. завершился первый этап эксперимента. Радиотелескопы в евпаторийском
Центре дальней космической связи и в Уссурийске на НИП-15 (научно-измерительном пункте)
приняли новую информацию о Венере и ее атмосфере от межпланетных станций «Вега-1»,
«Вега-2» и доставленных на планету зондов. Затем ювелирно были измерены и
скорректированы орбиты обеих «Вег», чтобы с запланированной точностью вывести их к
комете Галлея. Станциям предстояло преодолеть 1,2 миллиарда километров. В феврале 1986 г.
произвели плановую, пятую по счету, коррекцию только для «Веги-1». Орбита второй была так
близка к расчетной, что подправлять ее не потребовалось! Станции находились от Земли на
расстоянии 150 миллионов километров.
В результате четкой работы баллистиков, программистов и сотрудников НИПов в
Евпатории и Уссурийске обе станции были выведены на траектории, весьма близкие к ядру
кометы «Галлея». Пролетная скорость станций и кометы была около 80 километров в секунду.
В этой работе принимали участие и другие коллективы ученых и испытателей.
Существенным подспорьем в приеме видеосигналов и особенно оперативной обработке
информации стал радиотелескоп в Медвежьих озера под Москвой. Антенна радиотелескопа
была создана крупной корпорацией предприятий под руководством Главного конструктора
ОКБ МЭИ А.Ф. Богомолова. Диаметр антенны радиотелескопа – 64 м, эффективная
поверхность 1500 кв. метров.
В этом грандиозном проекте принимал участие профессиональный программист
Терлецкий Георгий Георгиевич. Родился он в 1939 г. в Курской области в селе ИлекКошары. Детство ему выпало нелегкое. Отец погиб в первые же месяцы войны. В 1946 г. Жора
пошел в школу, а еще в этом же году случилось страшное – погибла мама. В послевоенный
1947 г. его привезли в Воскресенский детский дом №1 спецназначения, расположенный в
усадьбе «Спасское». 10 лет Георгий воспитывался здесь. Свои воспоминания о жизни в
воскресенском детдоме «А у нас интересней!» он оставил в книге «Голубая лестница».
В 1957 г. Георгий поступил в Московский политехникум, который окончил с отличием.
Студентом каждое лето ездил в Воскресенск в детдом. Затем поступил в Московский
государственный педагогический институт им. Ленина, получил профессию учителя
математики и программирования и был оставлен в институте для работы программистом в
вычислительном центре. Набирал профессиональный опыт, работая программистом в
Институте судебных экспертиз, где разрабатывал программы проведения почерковедческих и
автодорожных экспертиз.
Во время запуска межпланетных станций «Вега-1» и «Вега-2» Георгий Георгиевич
работал в Монтажно-строительном управлении №97, занимаясь разработкой программного
обеспечения для расшифровки видеосигналов, поступающих с межпланетных станций. Сигнал
принимался той самой антенной ТНА-1500, расположенной на Медвежьих озерах.
Прошло более 20 лет, я попросил Георгия Георгиевича прислать фотографии о том
грандиозном эксперименте. На присланных цветных фотографиях изображения хвостатой
кометы Галлея, полученные «Вегой-2», пролетевшей от кометы на расстоянии 6 тысяч
километров.
По окончании миссии межпланетных станций «Вега-1» и «Вега-2» смена, дежурившая
на Медвежьих озерах, сфотографировалась на память. На стене виден плакат «Прощай Галлей,
здравствуй Фобос!». Коллектив стал готовиться к новой серьезной работе.
В июле 1988 г. были произведены запуски межпланетных станций «Фобос-1» и «Фобос2». Программой намечался широкий круг исследований Марса и его спутника. Обе станции
были идентичны, но на второй имелись два посадочных зонда для исследования Фобоса. Один
зонд должен был исследовать грунт и производить фотосъемку. Второй – совершать
скачкообразные перемещения, исследовать и фотографировать поверхность спутника Марса. К
сожалению, из-за неполадок на Земле и в космосе, программа не была осуществлена
полностью.
Вот что написал в письме об этом Георгий Георгиевич: «Сначала пропала радиосвязь с
«Фобосом-1», а затем, почти на заключительном этапе, и с «Фобосом-2». Однако в феврале
1989 г. было получено много фотографий спутника Марса Фобоса. Были эти фотографии и у
меня, но я отдал их в школу учителю физики. Постараюсь найти и прислать их».
В подмосковном НИП-14 многоопытный программист разрабатывал уникальные
программы наведения для антенн типа «Марс», для «Связников», для «Контакта».
Будучи в воскресенском детском доме юный Жора вместе с другом Эдиком читали
книги о полетах в космос, но тогда казалось, что это невозможно. Потом был первый спутник
Земли, Гагарин, посадки на Луну, и, наконец, полеты к комете Галлея и на Марс к Фобосу, где с
помощью его программ были получены уникальные снимки.
Как и все воспитанники детдома в Спасском, Георгий Георгиевич продолжает активно
трудиться. В ООО «Интерсеть плюс», в рамках международного сотрудничества России и
Индии, разрабатывал новую программу управления антенной слежения за индийскими
спутниками. Для Китая участвовал в разработке программы по управлению лазерной
телевизионной установкой.
Антенна ТНА-1500
На снимке Терлецкий Г.Г. в первом ряду второй слева.
На экране монитора появилось изображение кометы Галлея.
Снимки кометы Галлея.
Прощай Галлей, здравствуй Фобос!
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
ЕДИНСТВЕННЫЙ ПОЛЕТ
В истории отечественной космонавтики насчитывается немало «белых пятен»,
обусловленных закрытостью космической программы, включающей оборонный сектор.
Небо над подмосковным Жуковским всякую авиационную технику повидало – ведь
здесь находится известный на весь мир летно-испытательный центр им. М.М. Громова, на
аэродроме «Раменское» проводятся знаменитые международные аэрокосмические салоны. В
космическом разделе выставки внимание публики привлекал многоразовый корабль
космической системы «Энергия-Буран». Совершив беспилотный двухвитковый полет вокруг
Земли, «птичка» красиво и ювелирно села на полосу Байконура, откуда взлетела 3 часа 20
минут тому назад. Отечественный «челнок» создавали 12 лет, было задействовано более 1 млн.
специалистов, которые работали на 1286 предприятиях 86 министерств и ведомств, затрачено
14 млрд. рублей.
Мало кто знает, что «Буран» проходил отработку систем управления автоматической
посадкой в этом городе на экспериментальном машиностроительном заводе им. В.М.
Мясищева. Тут нашли себе высококвалифицированную работу несколько воскресенцев.
С одним из них, Ширкиным Александром Валентиновичем, я знаком с 1980 г. После
окончания факультета АСУ Рязанского радиотехнического института он пришел на
Воскресенский химкомбинат и был направлен для стажировки в коллектив, где руководителем
работал я. Молодому инженеру по душе пришлась выбранная профессия – в те годы в цехах
химкомбината внедрялись автоматизированные системы управления. Я был доволен
инициативным, безотказным на любые дела стажером и показывал ему передовые методы
работы. На практике он познал как обеспечить надежную работу датчиков, приборов,
вычислительной техники и программного обеспечения. Через год ему доверили внедрение в
эксплуатацию АСУ в аммиачном производстве. …Но не долго проработал он на новом рабочем
месте. Александру, как любому молодому специалисту, хотелось осваивать новые горизонты
автоматизации, получать приличную зарплату.
На встречу со мной, уже не молодой, Ширкин А.В. принес, бережно хранимые газеты со
статьями, посвященными полету «Бурана».
– Расскажи, как получилось, что ты устроился на работу в закрытое престижное
предприятие? – спросил я его.
– Случайно узнал, что на завод им. Мясищева требуются специалисты для обслуживания
наземного вычислительного комплекса. ЭВМ «М-6000» я освоил еще на химкомбинате,
поэтому попросился на обслуживание сложной бортовой ЭВМ. Стал работать старшим
инженером по испытаниям систем управления летательных аппаратов, занимался
автоматизацией рабочего места второго пилота в кабине «Бурана».
Попал на работу удачно. Коллектив только формировался. Все с высшим образованием,
примерно одного возраста, руководители были постарше.
Пока на ЭМЗ не было объекта, изучали теоретическую базу и ездили в Москву на
уникальный стенд-тренажер. Для нас, молодых, такая интересная и ответственная работа
появилась впервые. Вся жизнь повернулась к нам стороной вселяющей оптимизм.
В один из дней пришли на работу, а в ангаре стоит самолет, привезли на барже по
Москва-реке. На проверку и отладку всех систем управления ушли месяцы.
Работали по 12 часов. Соблюдалась строгая секретность, у каждого был свой позывной.
Нельзя было посмотреть, чем занимается сосед, заглянуть в его чертежи. Персональная
ответственность за выполнение любой операции была доведена до совершенства.
Разгильдяйство было исключено. Действовал многократный контроль, в том числе и со
стороны военпредов. На борту соблюдалась идеальная чистота. Чище было, чем в
хирургических операционных. Пыль удаляли пылесосом, в космосе она бы взлетела. Всех
переодевали в тапочки, даже генералов. Самым страшным преступлением считалось – оставить
инструмент на борту.
Весь завод жил этим объектом БТС-002, так назывался большой транспортный
четырехмоторный самолет. 30 декабря 1984 г. была назначена первая рулежка на взлетной
полосе. С поймы реки поднялся густой туман, видимость ноль, но с заданием справились. План
не выполнишь – не будет премии.
Работали, пока не разрешится возникшая проблема, порой сутками. Для главных
специалистов появились раскладушки. Я тоже, чтобы не возвращаться домой запоздно на
электричке, ночевал частенько на раскладушке. Сроки нас подгоняли – стали работать и по
выходным. С утра 2 часа уходило на подготовку самолета, затем приходили летчики. Было два
экипажа: первый – Волк-Станкявичус, а второй – Левченко-Щукин. Командирами экипажей
были космонавты Игорь Волк и Анатолий Левченко, имевшие опыт полетов в космос на
кораблях «Союз».
Первый полет БТС-002 состоялся летом в хорошую погоду. Экипаж занял свои места,
заработали двигатели. Я пошел вдоль взлетной полосы посмотреть, как он будет взлетать. В
душе было какое-то беспокойство. Взлетел! Ориентиром в полете экипажу служили трубы
Воскресенского химкомбината. Полет длился 20 минут.
То, что самолет взлетит, никто не сомневался, но существовал психологический аспект –
пилоты должны были полностью доверить автоматике управление посадкой. Американские
«шаттлы» до сих пор сажают в ручном управлении, а нам эта сложная задача удалась. Самолет
сам должен был опознать свой аэродром, вывести корабль по глиссаде на полосу и осуществить
посадку. Всего в Жуковском было совершено 24 полета, из них половина, впервые в мире, была
осуществлена в автоматическом режиме. Точности приземления добились идеальной.
Приезжал на ЭМЗ Генеральный конструктор НПО «Молния» Глеб Евгеньевич ЛозиноЛозинский – главный конструктор «птички-челнока», Герой Социалистического труда,
Лауреат Ленинской и Государственной премий. Он задавал рабочий настрой всему научнотехническому персоналу и говорил: «…успешное испытание «Бурана» и есть лучшая награда
его испытателям».
Старт «Бурана-011» на космодроме Байконур госкомиссия назначила на 29 октября 1988
г. Но за 51 сек. до команды «Старт» бортовой вычислительный комплекс зафиксировал
опоздание отхода от ракеты-носителя одного из блоков системы ориентации. Неудача, слили
топливо. Хорошо, что отработала четко автоматика, а то бы с ракетой могло произойти
непредсказуемое.
Повторный старт оказался более чем успешным. 15 ноября 1988 г. состоялся
триумфальный полет беспилотного орбитального корабля «Буран» и его автоматическая
посадка на полосу космодрома Байконур. К «Бурану» спешили люди, в том числе и воскресенец
Евгений Соколов со своей жуковской бригадой, это их автоматические системы вывели
корабль на космическую орбиту и с изумляющей точностью привели его на посадочную
полосу. Отклонение от осевой линии бетонки составило всего 3,5 м, а по длине пробега – 80 см.
– Твой отец являлся для тебя примером в труде? – спросил я Александра, чтобы он
продолжил рассказ:
– Отец по характеру был напорист в работе, когда она была простая, ему становилось
скучно. Мы жили в сибирском молодом шахтерском городке Прокопьевске. Узнав, что в
Воскресенске развернулась грандиозная комсомольская стройка на химическом комбинате,
отец принял решение – ехать. Работал он в строительно-монтажных организациях с 1967 г. на
руководящих должностях. В 1968 г. и вся семья переехала в Воскресенск. Поначалу жили в
общежитии №17. С пятого класса я стал учиться в 22-ой школе, которую окончил в 1974 г.,
увлекся радиоэлектроникой.
– Объясни, почему в космос «Буран» совершил только один полет, почему судьба
повернулась не лучшей своей стороной к тем, кто провел огромную работу, создавал и
испытывал уникальный корабль? Прокомментируй строчки из газеты «Правда» от 2.01.1989 г.
статьи «Пилотный проект» спецкора Андрея Тарасова: «Буранное» НПО получило задание
сконструировать и создать автоматический раскройно-настилочный комплекс для легкой
промышленности», – продолжил расспросы я.
– В стране был взят курс на перестройку, и государству космические полеты «Бурана»
стали не нужны, а развивали программы конверсии. По испанской и германской лицензиям
внедряли на предприятии автоматический раскройно-настилочный комплекс. Финансирование
отсутствовало, а тут страну завалили дешевые китайские товары. В конце-концов народ с
завода разбежался, – коротко объяснил Александр.
– Сколько было построено «Буранов» и как сложилась их судьба? – допытывался я.
– Из 14 созданных кораблей в настоящее время остался один в Москве в ЦПКО им.
Горького. Побывавший в космосе корабль «Буран» №011 был утрачен – его засыпало
обломками рухнувшей крыши ангара на космодроме Байконур.
– Поступили не по-государственному с космическим «челноком» – хороший хозяин
после одной поездки на автомобиле не выбрасывает его на свалку, – подвел итог я нашей
беседе.
На стартовой площадке
15 ноября 1988 г «Буран-011».
Космический челнок «Буран»
на аэрокосмическом салоне
МАКС-95
Главные конструкторы многоразовой транспортной
космической системы «Энергия-Буран».
Американский шаттл «Колумбия» совершает посадку. Он похож с нашим «Бураном»,
как близнецы-братья.
Космический челнок в орбитальном полете.
Ширкин Александр Валентинович.
* * *
Евгений Викторович Соколов – специалист по аэродинамике и
баллистике. Родился в г. Воскресенске в 1952 году, закончил школу №2.
15 ноября 1988 года состоялся триумфальный старт многоразового
корабля «Буран». Совершив беспилотный двухвитковый полет вокруг
Земли, «птичка» красиво и ювелирно села на полосу Байконура, откуда
взлетела 3 часа 20 минут тому назад. К «Бурану» спешили люди, в том числе
и воскресенец Евгений Соколов со своей Жуковской бригадой, это их
автоматические системы вывели корабль на космическую орбиту и с
изумляющей точностью привели его на посадочную полосу. Отклонение от
осевой линии бетонки составило всего 3,5 м, а по длине пробега – 80 см.
Отечественный «челнок» создавали 12 лет, было задействовано более 1
млн. специалистов, которые работали на 1286 предприятиях 86 министерств и ведомств,
затрачено 14 млрд. рублей.
СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ПРОСЧЕТ
«Отыщи всему начало
И ты многое поймешь»
К. Прутков
С тех пор, как человек шагнул в космос, возникла идея, которую не скрывали
конструкторы, – по самолетному взлетать в космическое пространство и также возвращаться.
Я последовал афоризму Козьмы Пруткова – решил подробнее выяснить этапы создания
отечественной МТКС «Энергия-Буран». К работе над МТКС были привлечены крупнейшие
научные и производственные центры Советского Союза. Созидательный труд завершился
беспрецедентным беспилотным полетом в космос и автоматической посадкой «Бурана». В
дальнейшем государство отказалось от его дальнейшего использования.
Наши космонавты были готовы к стартам, претензий к ним не было. И все-таки на
космическом «челноке» ни один из них так и не полетел. Почему? Ответ на этот вопрос я стал
искать в истории отечественной авиации и воспоминаниях руководителей проекта «ЭнергияБуран». Летопись аэрокосмической истории хранит множество замыслов и проектов, над
которыми упорно работали в конструкторских бюро, архивных фактов испытаний уникальных
летательных аппаратов.
В 1980 г., за 6 лет до своей смерти, Заслуженный летчик-испытатель №1, Герой
Советского Союза, начальник отдела ОКБ-1 по инженерной подготовке первого отряда
космонавтов Сергей Николаевич Анохин сказал в одном интервью: «…Я летал на ракете!» О
каком полете на ракете обмолвился легендарный испытатель, беседовавшей с ним
журналистке? Ответ на этот вопрос я нашел в истории авиации 40-50-х годов прошлого
столетия.
Проектирование крылатой ракеты по теме «КС-1» – «Комета» было поручено ОКБ-155,
которым руководил Артем Иванович Микоян. Непосредственно проектированием ракеты
занимался М.И. Гуревич. 3.11.1949 г. был готов эскизный проект. «Комета» была похожа на
МиГ-15 уменьшенных размеров. Для ускорения отладки четыре первые опытные крылатые
ракеты выполнили пилотируемыми. Первый полет на «Комете» совершил 4 января 1952 г.
летчик-испытатель Амет-хан Султан. Вслед за ним ракету «оседлали» Сергей Анохин, Федор
Бурцев и Анатолий Павлов. Всего состоялось около 150 полетов КС-1 («Кометы»). О полетах
в космос речи быть не могло – летали на высоте до 3 км, со скоростью не более 1060 км/час.
Длина ракеты составляла 8,3 м, диаметр – 1,2 м, размах крыла – 4,7 м.
В 1954 г. было принято решение о разработке по теме-40 в конструкторском бюро,
которое возглавлял В.М. Мясищев, тяжелой крылатой межконтинентальной ракеты «Буран»
(просьба не путать с МТКС «Энергия-Буран»). Аналогичную работу поручили ОКБ С.А.
Лавочникова, но для создания крылатой ракеты среднего класса, получившей название
«Буря».
«Буран» по теме-40 по сути был двухступенчатой ракетно-космической системой.
Первая ступень представляла собой ракетный ускоритель, вторая – крылатый летательный
аппарат. К началу 1957 г. «сороковка» была подготовлена к летным испытаниям. Если бы
первые беспилотные запуски оказались удачными, на следующие «Бураны» поставили бы
кабину.
Лавочкинцы не только спроектировали «Бурю», но и довели ее до стадии летных
испытаний. Первый старт состоялся в августе 1957 г. на ракетном полигоне Капустин Яр. На 14
запуске «Буря» пролетела 2000 км, развернулась и прошла еще столько же в обратном
направлении. При 16 запуске аппарат покрыл расстояние в 6,5 тыс. км – от берегов Волги до
Камчатки, отклонившись от намеченной траектории всего на несколько километров.
Однако дальнейшие события развернулись не в пользу крылатых ракет. В те же сроки
были удачно подготовлены и завершены запуски межконтинентальных баллистических ракет,
разработанных в ОКБ-1 С.П. Королева. Триумф одних закончился для других закрытием темы.
Руководители страны во главе с Н.С. Хрущевым посчитали, что авиация отживает свой век, а
стало быть, крылатые ракеты не стоит разрабатывать.
В начале 60-х годов в ОКБ А.И. Микояна была разработана еще одна концепция
воздушно-космической системы, получившая название «Спираль». Непосредственный
руководитель проекта Г.Е. Лозино-Лозинский предложил два варианта вывода самолета в
космос – на самолете-носителе или с помощью ракеты-носителя «Союз». Проект опять-таки
был доведен до стадии летных испытаний, а потом заблокирован.
Неудачи произошли, но только не у нас, а у …американцев с разработкой
малоразмерного орбитального самолета «Лайна-Сор». Тогдашний министр обороны А.А.
Гречко приказал закрыть тему «Спираль», заявив: «Нужно заниматься реальным делом, а не
фантастикой».
В 60-х годах прикрыли еще один проект, разработанный в ОКБ-52 академика
Владимира Николаевича Челомея и ОКБ-41 Анатолия Ивановича Савина – д.т.н.,
профессора, академика, Героя Социалистического труда. На этот раз конструкторы предложили
многоразовую беспилотную систему, которая должна выводиться в космос ракетой «Протон».
Опять же, аппарат изготовили, испытали, в том числе, и в космосе. 1 ноября 1963 г. ТАСС
сообщило, что в Советском Союзе на 500 км орбиту был выведен космический корабль «Полет1». На космодром Байконур прилетали высокопоставленные главные конструкторы: Челомей,
Савин, Расплетин, Косберг. Корабль «Полет-1» совершал широкие маневры в космосе, меняя
плоскость орбиты и высоту, то есть мог выполнять функции по уничтожению спутниковшпионов и космических кораблей противника. Газета «Правда» от 2.11.1963 г. №306
напечатала статью академика М.В. Келдыша, в которой есть такие слова: «…это качественный
скачок в освоении космического пространства». Позднее этот проект также закрыли, только
теперь уже по приказу нового министра обороны Д.Ф. Устинова, сказавшего: «Это не то, что
делают американцы…»
В 70-е годы США развернули работы по МТКС «Спейс шаттл» - «Космический челнок».
В нашей стране, в связи с неудачей осуществления пилотируемого полета на Луну, назревало,
как бы еще, одно опоздание. Это вызвало настороженность у наших военных и научных
организаций. На совещании, состоявшемся в конце апреля 1972 г. с участием министра общего
машиностроения С.А. Афанасьева, представителей головных институтов, главных
конструкторов В.П. Мишина и В.Н. Челомея, было отмечено: МТКС для выведения на орбиту
полезных грузов неэффективны; задачи по возвращению грузов с орбиты в ближайшее время не
просматриваются; по мнению ГУКОС и ВВС многоразовая космическая система реальной
стратегической угрозы нашей стране не несет.
В 1966 г. умер Главный космический конструктор С.П. Королев, а его преемник на этом
посту Василий Павлович Мишин не смог отстоять интересы и приоритет руководимого им
предприятия ОКБ-1.
В мае 1974 г. главным конструктором вместо В.П. Мишина назначили В.П. Глушко.
Новый руководитель предложил и новую концепцию развития космонавтики, которая через 10
с лишним лет привела к созданию системы «Энергия-Буран». Руководству страны было
доложено о теоретической возможности «шаттла», находящегося на орбите, совершать
внезапный нырок в атмосферу и осуществлять боковой маневр до 2000 км, что может
рассматриваться как угроза нанесения первого удара, от которого нет эффективной защиты. 17
февраля 1976 г. вышло постановление правительства о создании многоразовой космической
системы «Буран».
Нашим конструкторам пришлось в очередной раз догонять американцев, поскольку у
тех «шаттл» был уже на выходе, а вскоре и полетел.
Один американский журнал писал: «…Советы следуют за США в создании тяжелых
космических челноков и отстают от нас...»
Через 12 лет был доведен до стадии летных испытаний и наш «Буран», похожий на
«шаттл» США, словно брат-близнец, как и просил министр обороны.
Работы по проектированию МТКС в НПО «Энергия» проводились под общим
руководством генерального конструктора В.П. Глушко и его первого заместителя И.Н.
Садовского – главного конструктора. В конце 1976 г. был выпущен эскизный проект.
Отечественная ракетно-космическая техника не знала изделий, по масштабу и сложности
равных МТКС «Энергия-Буран».
Поначалу в вопросах руководства проектом существовала неразбериха, каждый главный
конструктор ОКБ или НПО отвечал только за свою часть пилотного проекта, возникали из-за
этого постоянно трудности в согласовании. Пока в конце 1981 г. не был назначен главным
конструктором МТКС Б.И. Губанов (вместо И.Н. Садовского).
Реализация проекта затягивалась. Разработчики столкнулись с несоответствием темпов
развития методов организации и управления разработками темпам развития самой техники.
Последствиями этого явилось: задержка производства и испытаний, доработка уже
изготовленной материальной части. Отлаженный и испытанный МТКС «Энергия-Буран»
оказался таким же ненужным, как и все аппараты предыдущих проектов.
Наши газеты писали: «В конце 80-х годов США сделали ставку на стратегическую
оборонную инициативу (СОИ) – программу откровенной агрессии в космосе».
Ведь на сегодняшний день ни для кого не секрет, что полеты «челноков» обходятся
ничуть не дешевле, чем обычных одноразовых ракетных систем, да и надежность их оставляет
желать лучшего. Приведу статистику сроков службы «шаттлов», которую предоставил мне наш
земляк-воскресенец, Заслуженный испытатель космической техники Синигин В.М:
 Челленджер
- 10 полетов (сгорел на запуске 28.01.1986 г.);
 Атлантис
- 22 полета;
 Индевер
- 14 полетов;
 Дискавери
- 28 полетов;
 Колумбия
- 27 полетов (сгорел на спуске 01.02.2003 г.).
Как показала практика, каждый полет «челнока» обходится недешево. Ведь спущенные
на парашютах ускорители надо доставить на базу, подвергнуть тщательному осмотру и
ремонту, повторной заправке. После приземления челнока его также приходится тщательно
осматривать и, как правило, ремонтировать…
Челнок проигрывает и в другом. Судите сами: максимальный полезный груз «шаттла» –
от 14,5 до 29,4 т, а масса всей системы на старте порядка 2 тыс. т. Как видим, полезная нагрузка
составляет 0,8-1,5% полной массы, а обычная ракета берет на борт до 2-4%.
Но все это мелочи в сравнении с главным – низкой надежностью. У всех на памяти
многочисленные неполадки, возникавшие на американских «шаттлах» в разные годы, в январе
1986 года «Челленжер» взорвался через несколько секунд после старта. Сразу семь астронавтов
погибли. В США сейчас разрабатывается и испытывается новое поколение «шаттлов».
Сегодня и наши, и зарубежные специалисты все чаще задумываются, каким же
летательным аппаратам принадлежит будущее.
Заглянем в день завтрашний. Приведу слова летчика-космонавта К.П. Феоктистова: «Я
бы отдал системе полностью многоразовой и одноступенчатой, без крыльев. На старте у
сегодняшних «шаттлов» крыло, по сути, ненужная нагрузка, создающая излишнее
сопротивление. На орбите крыло тоже бесполезно. При возвращении же это наиболее
труднозащитимая часть корабля, нагревающаяся до 1500 ºС. Свою роль крыло выполняет на
самом конечном участке полета».
В ракетно-космической корпорации «Энергия» имени С.П. Королева создается новый
перспективный универсальный космический корабль «Клипер» – корабль с многоразовой
возвращаемой капсулой, со стартовой массой 14,5 т. Предполагается осуществлять запуски
этого корабля новой ракетой-носителем «Онега». Как сложится судьба этого проекта?
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
ПОЭТ - ЭЛЕКТРОМОНТАЖНИК
«Во врата поэтического рая
Ужель войду когда-нибудь?!»
А. Богомазов
Эта страничка летописи «Воскресенцы – пионеры освоения космического пространства»
об интересном человеке, участвовавшем в строительстве космодрома Байконур. В 2000 г.
московские инженеры, приехавшие в Воскресенск на химкомбинат, познакомили меня с
высококвалифицированным электромонтажником Алексеем Афанасьевичем Богомазовым.
«Монтаж будет выполнен на отлично, – заявили инженеры, – у него и стихи замечательные, а
живет он в Воскресенском районе».
«Все в этом мире едино…» – так называется поэтический сборник А.А. Богомазова, в
который вошли стихи о счастье жить на земле, о любви к России и малой родине. Напевность
его стихов, лирическая взволнованность, поэтичность не оставляют никого равнодушным.
Алексей Афанасьевич родился в феврале 1931 г. в селе Телебукино Касимовского
района Рязанской области. Учась в школе, помогал родителям, а после 6 класса из-за тяжелого
материального положения пошел в ученики плотника на Малевский карьер. За свой труд
получал 500 г хлеба, а когда присвоили разряд, пайка увеличилась до 700 г.
В 1949 году перебирается в Москву в Мосэнерго, где осваивает специальность
монтажника высоковольтных подстанций. Затем армия, а после – трудовые будни: принимал
участие в строительстве космодрома «Байконур», трудился на многих других ответственных
объектах.
ТЮРА-ТАМ
Чтоб избежать семейных драм,
Мы уезжаем в Тюра-Там.
Прекрасно спрячет нас от бурь
Степной далекий Байконур.
Там нет вина и нет там пива.
Там степь казахская красива.
Бывает только лишь весной –
Тюльпаны, хоть коси косой.
А в остальное время года
Стоит ужасная погода:
Зимой – морозная пора,
А летом – страшная жара.
Представьте осень не бывает –
Природа летом увядает.
Здесь не бывает и дождей,
Зато полно опасных змей.
Здесь, не боясь запретной зоны,
Живут, как прежде, скорпионы.
И, несмотря на космодром,
Фаланги шастают кругом.
Совсем не прячутся вараны,
Друзья монтажников непьяных.
Забавно суслики свистят –
Порою кажется, не спят.
На старте там стоит ракета,
Почти невестою одета.
Стоит, блистая серебром,
Ждет миг покинуть космодром.
Дрожит земля – пошла ракета,
Как рукотворная комета,
Внося в округу сильный гром,
Мелькая огненным хвостом.
Так будь зима, а может лето,
Чтоб ощутить, увидеть это,
Гордиться тем, что сделал сам,
Монтажник едет в Тюра-Там.
Стихи писал всю жизнь, но они хранились в его записной книжке. Когда появилось
много свободного времени, решил перечитать когда-то написанные строки, вспомнив былое,
написать новые стихи.
ИСПОВЕДЬ
Я маленький русский поэт,
Есенин и Пушкин – громады,
И хоть я пишу много лет,
Мне славы великой не надо.
Походкою твердой шагаю,
Почти никуда не спешу.
Что будет потом, я не знаю:
Что вижу, о том и пишу.
Цветут в Воскресенске каштаны,
А рядом дымит химзавод.
Деревья, как люди, упрямы –
Похожи на русский народ.
В российской истории черной
Бывал он и буен, и тих,
Склонялся главой непокорной
Лишь только пред ликом святых.
Встарь его гнули бояре,
Чиновники мяли бока,
А в годы совдеповской хмари
Его не сломало ЧК.
Когда-то поведает книжник
О том, как в России стальной
Разросся бурьян да чапыжник*,
А был – то ведь лес строевой.
Я лично тиранов прощаю
И взгляд устремляю вперед.
А песню тебе посвящаю,
Безропотный русский народ.
Воскресенск, 2000 г.
* Чапыжник – подлесок.
Поэзия для Алексея Афанасьевича всегда была некой отдушиной, и автор лирических
строк охотно делится своими жизненными наблюдениями и впечатлениями с читателями.
Ветеран труда, отличник энергетики и электрификации СССР. Сегодня он находится на
пенсии, живет в деревне Сабурово Воскресенского района.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
СПОДВИЖНИК ОСНОВАТЕЛЯ ПРАКТИЧЕСКОЙ КОСМОНАВТИКИ
В «мозговом центре» Главного конструктора ракетно-космической техники С.П.
Королёва трудился наш земляк С.О. Охапкин – волевой, целеустремлённый, талантливый
конструктор. Вся творческая жизнь Сергея Осиповича – в свершениях, которые вошли в
историю человеческой цивилизации. А это – создание мощных ракетных систем оборонного
щита нашей Родины, запуск первого искусственного спутника Земли, первый орбитальный
полет человека, создание первых образцов ракетно-технической техники, которые обеспечили
приоритет нашей страны в пилотируемых полетах и планетных исследованиях.
Родился он в 1910 г. в Москве в семье рабочего Осипа Герасимовича Охапкина, но не
исполнилось ему двух лет, как отец умер, а мать – Мария Алексеевна с двумя маленькими
сыновьями вернулась на родину, в с. Михалево, что рядом с пос. Белоозерский, где и прошло
недолгое детство будущего конструктора. В 14 лет не стало и матери. Оставшись без
родителей, Сергей переехал жить к бабушке в дер. Ванилово, сейчас это пос. им. Цюрупы в
Воскресенском районе, и поступил учеником токаря на местную ткацкую фабрику.
Работая и занимаясь самообразованием, юноша в 1932 г. сдает экстерном экзамены за
среднюю школу, успешно проходит барьеры конкурсных экзаменов в Московский
авиационный институт, который заканчивает с отличием в 1938 г. с дипломом инженерамеханика по самолетостроению. После окончания института Сергей Осипович наращивал
конструкторский опыт у именитых учителей: Туполева, Мясищева, Ильюшина, а с 1948 г. – у
Королёва. Сергей Павлович в людях ошибался редко, стремился окружить себя умными,
деятельными, не боящимися брать на себя ответственность соратниками. Под новогодний
праздник – 31 декабря 1952 г. стал Сергей Охапкин заместителем Главного конструктора в
ОКБ-1.
Совершенство ракетной конструкции должно быть на порядок выше, чем авиационной!
Выполнению этого требования была подчинена вся трудовая деятельность доктора технических
наук, зам. заведующего кафедрой МАИ Охапкина С.О. Он – кавалер орденов Ленина (1956 и
1961 гг.), первый заместитель Главного конструктора ЦКБЭМ (с 1966 г.). Невероятно много
сделал для ракетной техники наш земляк, скромный в жизни и безотказный в делах человек,
Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, заслуженный деятель науки и
техники РСФСР. В самые трудные моменты весового дефицита, возглавляемый Охапкиным
коллектив конструкторов и прочнистов умел так завязать силовую схему, что в многотонной
конструкции ракет-носителей уже не было ни одного лишнего грамма.
Геннадий Андреевич Быстров известен в нашем районе как педагог, краевед,
руководитель патриотического отряда «Поиск». Ему доводилось видеть Сергея Осиповича,
когда тот приезжал из г. Королёва навестить места, где прошло детство. Об Охапкине тогда
говорили, что он занимает ответственный пост и выполняет серьёзную работу. Геннадий
Андреевич собрал материал о земляке, опубликовал его:
«…Есть люди, которые становятся знаменитыми лишь в конце жизненного пути или
спустя годы после смерти. К таковым можно отнести С.О. Охапкина, первого заместителя
Главного «космического» конструктора С.П. Королёва.
…У Клавдии Алексеевны, вдовы нашего знаменитого земляка, хранится фотография
Юрия Гагарина с волнующей надписью: «Сергею Осиповичу Охапкину с уважением и
благодарностью за машину, на которой летал в космос».
Г. Быстров, краевед 12.04.2003».
В Интернете хранятся воспоминания сослуживцев С.О. Охапкина:
«…Его энергия, знания, жизненный и инженерный опыт создали свою слаженную
конструкторскую школу ракетчиков ОКБ-1. Сергей Осипович был одержим в работе: работал
по 12-14 часов в сутки, короткие выходные также зачастую отдавались достижению
положительных результатов работ. Его хватало и на строгий спрос с подчиненных за
результаты работ, и на то, чтобы поделиться опытом с коллегами. Он был большим психологом
при подборе кадров конструкторов, внимательно отслеживал их профессиональный рост, вклад
каждого в общее дело.
А. Голланд, главный специалист».
«…Профессор Охапкин не защищал кандидатской и докторской диссертаций, учёная
степень ему была присвоена без защиты.
…Было бы неправильно утверждать, что он никогда не ошибался. Но все его ошибки и
недостатки были продолжением его достоинств. А для меня Сергей Осипович навсегда остался
великим конструктором и прочнистом. И всю жизнь называю его своим Учителем.
Л. Маненок, зам. нач. отдела в 1978-95 гг.».
«…Каким он был? Очень порядочным человеком, с которым было спокойно работать.
К. Кудрявцева».
В юные годы Сергей был «правым краем» в футбольной команде. Страстный грибник.
Очень любил оперную музыку, песни в исполнении Шаляпина. Если настроение хорошее, пел
один, смущался, когда его за этим занятием заставали. На космодроме был едва ли два раза: это
не его дела. Золотая звезда Героя Социалистического Труда ничего в его жизни и поведении не
изменила. Уже после смерти Королёва настиг Охапкина коварный инсульт. Лечили восемь лет,
но вылечить не смогли. Он забыл смысл букв, разучился читать. А память осталась, он все
помнил – и как хотели его исключить из комсомола на фабрике им. Цюрупы, когда он сказал,
что уходит учиться в МАИ, и первую встречу с Клавочкой, когда он выпил рюмочку кагора и
стал невероятно словоохотлив, и все ракеты свои он помнил, каждый шпангоут в родной
«семерке», каждый лонжерон... Сергей Осипович умер в марте 1980 года.
Сергей Осипович Охапкин
Встреча в ОКБ-1.
Слева направо: сидят Ю.А. Гагарин, П.И. Беляев, В.В. Терешкова, А.А. Леонов, В.М.
Комаров, Н.П. Каманин; стоят П.Р. Попович, Ю.Н. Орешкин, Г.С. Титов, Б.Б. Егоров, К.П.
Феоктистов, В.П. Мишин, С.О. Охапкин, К.И. Макаров, К.Д. Бушуев, Б.Е. Черток, А.Г.
Николаев, В.Ф. Быковский
«Совершенство ракетной конструкции должно быть
на порядок выше, чем в авиации»
Выполнению этого требования была подчинена вся творческая
жизнь доктора технических наук, профессора МАИ Сергея
Осиповича Охапкина.
Охапкин родился в Москве, в семье рабочего, но не исполнилось ему
двух лет, как отец умер, а мать с двумя маленькими сыновьями
вернулась на родину, в село Михалево, где и прошло недолгое
детство будущего конструктора.
В 1924 году он потерял мать и стал работать учеником токаря на
фабрике в Подмосковье. В 1932 году комсомольская организация
направила Сергея Охапкина — одного из лучших токарей фабрики
— учиться в МАИ, который он окончил с отличием.
До 1948 года Охапкин работал в авиационных конструкторских
бюро инженером-расчетчиком, конструктором, старшим инженером,
участвовал в создании многих боевых самолетов и прошел полный курс авиационных «конструкторских
университетов».
Такие специалисты были очень нужны в ракетостроении. И вполне закономерно, авиапромышленности
пришлось делиться с новой отраслью своими кадрами. Охапкина переводят на работу в ракетную
промышленность, где он быстро завоевывает деловой авторитет и проходит путь от начальника сектора
прочности до заместителя главного конструктора. С.П. Королев, всегда стремившийся окружить себя
самыми умными, деятельными, инициативными, не боящимися брать на себя ответственность соратниками,
во всех вопросах конструкции опирался в первую очередь на Охапкина. В самые трудные моменты весового
дефицита, когда у проектантов едва сходились концы с концами, возглавляемый Охапкиным коллектив
конструкторов и прочнистов умел так завязать силовую схему, что в многотонной конструкции уже не было
ни одного лишнего грамма.
Невероятно много сделал для ракетной техники С. О. Охапкин скромный в жизни и безотказный в делах
человек, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, заслуженный деятель науки и техники
РСФСР.
Охапкин Сергей Осипович
Есть люди, которые становятся знаменитыми лишь в конце
жизненного пути или спустя годы после смерти. К таковым
можно отнести и нашего земляка С.О. Охапкина, Героя
Социалистического Труда, профессора МАИ, лауреата
Ленинской премии, первого заместителя главного
“космического” конструктора С.П.Королёва.
Родился Сергей Осипович в 1910 г. в Москве. Рано лишился
родителей и воспитывался бабушкой в пос. им. Цюрупы. В 14
лет Сергей поступил учеником токаря на местную ткацкую
фабрику. Работая и занимаясь самообразованием, юноша
экстерном сдал экзамены за среднюю школу и успешно
поступил в Московский авиационный институт. Закончив в
1938 г. МАИ, Сергей Осипович получил диплом инженерамеханика.
С этого момента вся жизнь его была полностью подчинена
служению конструкторскому делу, созданию новых образцов
С.О. Охапкин авиационной техники. С 1948 г. в одном из КБ он работает
Заместитель главного
вместе с С.П.Королёвым над созданием ракетного щита
конструктора ОКБ-1
Родины. В 1954 г. Сергей Осипович был назначен
заместителем главного конструктора, а в 1966 г. – первым
заместителем. С.О. Охапкин был одержим работой, он трудился по 12-14 часов
ежедневно почти без выходных и отпусков и внёс огромный вклад в создание мощных
военных ракетных систем, в мирное освоение космоса, в том числе в запуск первого
искусственного спутника Земли, полёт Гагарина и исследования других планет...
У Клавдии Алексеевны, вдовы нашего знаменитого земляка, хранится фотография Юрия
Гагарина с волнующей надписью: “Сергею Осиповичу Охапкину с уважением и
благодарностью за машину, на которой летал в космос”.
Верность избранному пути.
К 90-летию С.О. Охапкина («За новую технику №39-40 октябрь 2000 г.)
2 октября 2000 года исполнилось 90 лет со дня рождения Сергея Осиповича Охапкина
талантливого конструктора, прочниста, инженера и руководителя конструкторского
направления работ в ОКБ-1 в 1956-1966 годах, заместителя главного конструктора,
выдающегося сподвижника Сергея Павловича Королева. Волевой и целеустремленный,
нацеленный на выполнение стратегических работ, порученных ОКБ-1 руководством страны, он
самоотверженно отдавал свой опыт, знания, энергию созданию ракетного щита Родины,
осуществлению приоритетных достижений отечественной ракетно-космической техники.
Научно-технический и трудовой вклад С.О. Охапкина в создание изделий ракетнокосмической техники получил заслуженное признание. Он был доктором технических наук, с
1959 г. – заместителем заведующего кафедрой, профессором МАИ им. С. Орджоникидзе.
Сергей Осипович – кавалер орденов Ленина (1956 и 1961 гг.), первый заместитель Главного
конструктора ЦКБЭМ (с 1966 г.). Трудовой путь Сергея Осиповича – в свершениях, которые
вошли в историю нашей Родины, в историю человеческой цивилизации. А это – создание
мощных ракетных систем, запуск первого искусственного спутника Земли, первый
орбитальный полет человека, создание первых образцов ракетно-технической техники, которые
на долгие годы обеспечили приоритет нашей страны в пилотируемых полетах и планетных
исследованиях.
* * *
Сергей Осипович родился в Москве в семье рабочего Осипа Герасимовича Охапкина, его
мать – Мария Алексеевна – крестьянка из села Михалево Московской области. В 14 лет,
оставшись без родителей, Сергей поступает учеником токаря на фабрику им. Цюрупы в
Воскресенском районе.
Работая и занимаясь самообразованием, юноша в 1932 г. Сдает экстерном экзамены за
среднюю школу, успешно проходит барьеры конкурсных экзаменов и поступает в Московский
авиационный институт, который и заканчивает в 1938 г. С дипломом инженера-механика по
самолетостроению. С этого времени его жизнь полностью подчинена служению творческому
конструкторскому делу, созданию новых и лучших образцов авиационной техники.
Начало этого пути - в ОКБ завода им. Чкалова (Новосибирск), затем – ОКБ-156 (Москва),
военные годы – ОКБ-288 (Омск), первые послевоенные годы – ОКБ В.М. Мясищева. Вся его
жизнь – напряженный и вдохновенный труд, самоотверженное служение великой стране и
избранному делу авиационного конструктора.
1948 г. Приказом по министерству вооружений С.О. Охапкин переводится в НИИ-88. В
эти годы здесь зарождалось ОКБ-1, которому предстояло в кратчайшее время выполнить работу
по созданию ракетного щита Родины. В нашем коллективе в этой исторической работе под
руководством С.П. Королева, в полной мере раскрылся талант С.О. Охапкина, уже опытного,
высококвалифицированного конструктора, прочниста, организатора.
В 1954 г. Сергей Осипович назначается заместителем Главного конструктора. Коллектив
ОКБ работает в творческом и производственном напряжении: разработки, изготовление
материальной части, испытания, поиск новых решений. Его энергия, знания, жизненный и
инженерный опыт создали слаженный конструкторский коллектив, свою конструкторскую
школу ракетчиков ОКБ-1. Сергей Осипович был одержим в работе: работал по 12-14 часов в
сутки, короткие выходные также зачастую отдавались достижению положительных результатов
работ. Его хватало и на строгий спрос с подчиненных за результаты работ, и на то, чтобы
поделиться опытом с коллегами. Он был большим психологом при подборе кадров
конструкторов, внимательно отслеживал их профессиональный рост, вклад каждого в общее
дело. У вдовы С.О. Охапкина Клавдии Алексеевны хранится фотография Юрия Гагарина с
волнующими словами: «Сергею Осиповичу Охапкину с уважением и благодарностью за
машину, на которой летал». Это искренняя признательность первого космонавта Земли
великому труду конструкторского коллектива, олицетворением которого был его безусловный
лидер Сергей Осипович Охапкин.
А. Голланд, главный специалист.
МОЙ УЧИТЕЛЬ
Доктор технических наук, профессор Охапкин не защищал кандидатской и докторской
диссертаций, ученая степень ему была присвоена без защиты. Но его реальный вклад в
ракетную технику был так велик, что никому и в голову не приходило называть его
«профсоюзным доктором». Знать конструкцию в тонкостях было для него потребностью и
основной обязанностью.
Я начал работать в конструкторском отделе №4 в начале 50-х годов, когда С.О. Охапкин
был уже заместителем Главного конструктора по конструкции. А пришел Сергей Осипович в
ракетную технику из авиации уже сложившимся специалистом по конструкции и прочности. И
какую бы высокую должность впоследствии он не занимал, всегда оставался в душе
прочнистом, был в курсе всех вопросов прочности, любил получать информацию в деталях,
общаясь с исполнителями, с рядовыми инженерами.
Мое рабочее место располагалось в углу большого конструкторского зала корпуса №64,
который просматривался по диагонали целиком: никаких перегородок не было. В зале работало
человек 60-70. За стенкой располагался кабинет самого Охапкина. Он всегда рано приходил на
работу и поздно уходил, а рабочий день его обычно начинался у кульмана С.А. Долгова с
просмотра газет, которые тот привозил из Москвы. Со звонком он откладывал газеты и смотрел
уже разработки новых конструкций, переходя от кульмана к кульману. А в таких вот
неформальных обсуждениях часто и рождались самые красивые конструкции.
Для характера Охапкина, видимо, более приятной была работа не в кабинете, а за
конструкторской доской в присутствии многих людей. И, принимая решения по ключевым
техническим вопросам, прежде всего, по принципиальным вопросам ракетной техники в целом,
считал необходимым вникать в технические детали расчетов на прочность. По-иному он не мог
бы поделиться своим громадным опытом и повлиять на принимаемые технические решения.
Чтобы быть в курсе дела, очень часто обращался к инженерам с самыми разнообразными
вопросами по технике. Пока я был инженером и старшим инженером успешно справлялся с его
вопросами. А когда стал начальником группы (тогда в группу входило 12-14 человек), однажды
не смог в деталях ответить на один из его вопросов. Артистически разыграв большое
удивление: «Вы не знаете? Как это понимать?», Сергей Осипович преподал мне урок:
начальник группы должен знать технику в тонкостях намного лучше исполнителя, чтобы
руководить им.
Мы обычно исследовали технологические особенности новых материалов на
экспериментальных оболочках, имитирующих каркасированные отсеки. На одно такое
испытание я пригласил Сергея Осиповича в ЦНИИМаш в тепловую лабораторию, где
испывалась оболочка из теплостойкого, но хрупкого материала. При испытаниях на сжатие с
нагревом оболочка рассыпалась, как стеклянная. Сергей Осипович немедленно запретил
применение этого материала в конструкции примерно в таких выражениях: этого безобразия я
больше не хотел бы видеть. С тех пор лично я очень неохотно соглашаюсь на применение
хрупких материалов типа В95 в качестве обшивки на каркасированных конструкциях, особенно
вибронагруженных изделий. Помню мне, молодому инженеру, пришлось рассчитывать
головную часть ракеты М5, которая, как известно, была первой советской ракетой, несущей
атомную бомбу. При оформлении расчета было допущено несколько опечаток и одна
незначительная неточность. Охапкин все это «выловил», секретарь вызвал меня к нему в
кабинет. «Лев Иванович, это – атомная головная часть, здесь мы не имеем права допустить
ошибку даже в запятой», – выговорил мне Охапкин, и обязательность в работе осталась у меня
на всю жизнь.
Л.И. Маненок.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
СЧАСТЛИВЫЕ МГНОВЕНЬЯ
«Счастлив ли я, отправляясь в космический полет?
Конечно, счастлив!»
Из заявления Ю.А. Гагарина перед стартом.
СБЫВШАЯСЯ МЕЧТА
Из клочков моих воспоминаний о дерзновенном штурме космического пространства
вначале 60-х годов соткана эта страница летописи «Воскресенцы – пионеры освоения
космоса». Хронологический же пересказ событий, очевидцем которых я был, занял бы
объемистую книгу.
12 апреля 1961 г. вся планета узнала о полете первого космонавта Юрия Гагарина.
Молодежь, окрыленная этим событием, писала письма с просьбой записать их в космонавты и
послать осваивать просторы Вселенной.
Заканчивая 10-й класс школы №2, я и мой друг Валерка, втайне ото всех, приняли
решение учиться на профессии, связанные с освоением космического пространства. Валерий
поступил в Васильковское авиационное училище, а я стал работать связистом и учиться в
ВЗПИ. Считал, что для полного счастья в юности достаточно три радости: верных друзей,
первую любовь и работу по душе. Не предполагал, что через 2 года мечта неожиданно сбудется
и жизнь покажется одним прекрасным мгновением.
Я храню особые чувства о светлой поре юности, как о лучших годах своей жизни. Годы
мчатся, но воспоминания о замечательных, талантливых, добрых людях, с которыми свела меня
судьба во время службы в Советской Армии, согревают сердце, рождают гордость за ту
весомую частицу труда, которую вложило наше молодое поколение в освоение космоса.
Хмурым, ранним утром 19 ноября 1963 г. автобус «ПАЗик» с 24 воскресенскими
рекрутами медленно, через толпу провожающих, выехал из ворот стадиона «Химик». Среди
этих 19-летних парней был и я. На пересыльном пункте объявили, что ждет нас дорога на
Дальний Восток… Но, пришел капитан с погонами артиллериста, зачитал фамилии семерых и
мою тоже. Нас перевели в другую команду, объединили с москвичами и мытищинцами.
Затемно, в 30 км от Москвы, колонна призывников сошла с электрички и по плохо различимой
дорожке пришла в расположение воинской части, где ждал ужин в армейской столовой и
двухъярусные кровати для отдыха. Утром в 7 часов раздалась команда сержанта: «Подъем!».
Выглянув в окно, мы увидели, что наступила зима, выпал первый снег. А тут и новое открытие
– с большим интересом
стали рассматривать здания, похожие на астрономические
обсерватории с белыми куполами на крышах, гигантские чаши антенн, устремленные в небо.
На душе стало светло, радостно – повезло со службой!
Жизнь новобранцев началась с чистой страницы, белой, как выпавший снег. Прошли
курс молодого бойца, приняли Присягу на верность Родине. Почти все пополнение (около 200
человек) пошло на укомплектование двух вновь организуемых рот, а меня, единственного из
воскресенцев, распределили в роту связи.
Есть на карте Подмосковья Щелковский район, ставший для меня второй малой
родиной, с которым связаны незабываемые армейские годы. Здесь в центральной части города,
недалеко от платформы «Воронок», сооружен один из первых памятников покорителям
Космоса. За станцией Щелково в пос. Чкаловский жил первый отряд летчиков-космонавтов, а
неподалеку еще обустраивался Звездный городок.
Научный измерительный пункт (НИП-14), в котором в 1963-66 гг. прошла моя срочная
воинская служба, начали строить в 1960 г. на месте испытательной станции, принадлежащей
Ракетному НИИ. Еще раньше, в 30-х годах, на этом месте был аэродром «Осоавиахима», с
которого знаменитый летчик В.П. Чкалов совершал дальние перелеты. До 1962 г. большинство
персонала НИП составляли гражданские специалисты: связисты, баллистики, телеметристы,
дешифровщики, которые постепенно были заменены военными специалистами.
АРМЕЙСКИЕ БУДНИ И ПРАЗДНИКИ
В армейской дисциплине
чувствовалась стройная система, к которой я легко
приспособился. Суть этой системы сводилась к тому, что каждый должен сам себя воспитывать
во всем, начиная с внешнего вида и кончая боевой и политической подготовкой, беря пример с
командиров и старослужащих. Рота связи обслуживала: командный пункт, телеграфную
станцию, АТС, фототелеграф для передачи синоптических карт, громкоговорящую связь,
станцию космической связи «Заря», содержала в образцовом порядке казарму и закрепленное
техническое здание, несла караульную службу и отрабатывала наряды в армейской столовой. Я
увидел деловую, спокойную и доброжелательную атмосферу, царившую у связистов. Как хор
кузнечиков, стрекотали телетайпы, передававшие в московский Центр управления
телеметрические параметры объектов на космической орбите. В динамиках слышались
позывные, номера команд, метки станции единого времени, обратный отсчет 5,4,3,2,1.
Двухлетний гражданский опыт связиста мне пригодился: оборудовал мастерскую по
ремонту техники, увеличил количество рабочих мест в учебном классе, первым в НИПе подал
рационализаторское предложение.
Все 3 года товарищи оказывали мне доверие, избирая вожаком-комсоргом. Считал, что
самая короткая дорожка к сердцам воинов – личный пример. В дружеских отношениях я был со
всеми сослуживцами, но меня, первогодка, тянуло к старослужащим родом из Вологды. Были
они мужественны, по-крестьянски неторопливы, уверены в себе, никогда не прятались за спины
товарищей, а на гимнастерках у них красовался весь набор значков солдатской доблести. У них
я набирался жизненного и воинского опыта.
Как-то вечером, когда наступило личное время, я застал в бытовой комнате сержанта
Лошакова с баяном, почему-то загрустившего. «Давай играй, Витя! Легче на душе станет!» –
попросил я друга-вологодца. Скоро в бытовке стало тесно, принесли гитару, а кто-то из
старослужащих предложил: «Споем, нашу?»:
………………………………………………………
Бывают в жизни быстротечные моменты
Очень парадоксами богатые.
Были мы вчера еще студенты,
А сегодня мы уже солдаты.
………………………………………………………
Не спрашивал, кто написал слова этой песни, но в душу они нам западали, напоминая о
близких родных, любимых девушках. Я знал, что среди первогодков есть музыканты, попросил
их взять духовые инструменты, меня поддержали присутствующие. И вот, подражая
Армстронгу, виртуозно запела голосистая помповая труба с сурдинкой в руках Вячеслава
Хохлова, на трубе-корнете играл будущий руководитель духового оркестра НИПа Николай
Зубков, а харьковчанин Коля Шевченко зачаровывал нежными звонкими трелями, извлекая их
то из кларнета, то из маленькой флейты-пикколо, невозмутимый Эдик Вольфсон из Мытищ
жонглировал палочками на ударных инструментах. На звуки мелодий сбежались любители
музыки и из других рот. Так незапланированно прошла первая репетиция оркестра, игравшего
нам регулярно марши на воинских построениях. Импровизированный концерт удался и
продолжался до тех пор, пока не прозвучала многократно команда «Строиться на поверку». В
такие минуты особенно чувствуешь теплоту тесно сжившегося коллектива, называемого ротой.
Жизнь в ней очень похожа на жизнь в многодетной, дружной семье, и, как в каждой большой
семье, существовало распределение обязанностей. Заведенный порядок поддерживался,
казалось, что сам по себе. Не вспоминаю такого случая, чтобы кого-то обидели. Не хуже матери
заботился о сотне подопечных старшина-сверхсрочник Щербаков Владимир Иванович, а
отцом-наставником почитался заместитель командира роты капитан Ю. Пуляев. В звании
лейтенанта-связиста в 1957 г. он участвовал в запуске 1-го ИСЗ на Тюра-Таме (Байконуре).
Политзанятия, которые он проводил с воинами, переходили в доверительные беседы. Многие, в
том числе и я, после демобилизации собирались продолжить службу или работу на НИПе,
поэтому советовались с ним. В космонавтике мы не могли разочароваться, освоение космоса
захватывало, как интересная книга с бесконечным продолжением.
Воспитательная работа в НИПе была поставлена отлично. В клубе проводились
тематические мероприятия: торжественные собрания по праздникам, за круглым армейским
столом собирались международные обозреватели из АПН, организовывались встречи с
интересными людьми, по вечерам демонстрировались кинофильмы. Запомнилась встреча с
Лавровским
Владимиром
Владимировичем,
человеком-легендой,
фронтовикомартиллеристом, награжденным 5-ю орденами Великой Отечественной войны, ветераном
космических войск, соратником С.П. Королева, первым командиром НИП-14, кандидатом
технических наук, депутатом Щелковского Горсовета. Приглашали к 9 Мая М.А. Егорова. Он
рассказывал, как вместе с М.В. Кантария, они водружали знамя Победы над фашистским
рейхстагом. Приезжал любимый лирический певец Владимир Трошин, пел нам знаменитые
«Подмосковные вечера» и «…заправлены в планшеты космические карты». Свои войсковые
музыканты, певцы, поэты, танцоры тоже не раз удивляли нас своими талантами.
Самым удобным местом для встречи с земляками являлся клуб. Здесь по воскресеньям,
до начала сеанса кинофильма, я встречался с воскресенцами: Б. Лушпаем, В. Павловым, В.
Коровиным, В. Еремеевым, И. Вертуновым, и нам было о чем побеседовать.
Неоднократно воины просили командира НИПа полковника А.Д. Горбунова пригласить
в клуб наших соседей космонавтов: «Ведь одно общее дело делаем!». …Наконец, в клубе нас
приветствовал от имени летчиков-космонавтов Павел Попович. С удовольствием выслушали
его интересный рассказ о первом отряде космонавтов и, конечно, задали ему вопрос: «А почему
другие не приехали?». Он сослался на большую загруженность по новой космической
программе.
Воскресным летним утром 1965 г. дежурный сообщил, что ко мне приехали друзьяодноклассники, и я поторопился оформить увольнение. …Валерий окончил училище и был в
новенькой форме летчика лейтенанта, а Борис – отпускник, старший матрос, щеголял в
парадной матроске. Встреча верных друзей всегда праздник, а эта запомнилась на всю жизнь.
Показав на антенны, нацеленные в небо, Валера спросил: «В космос смотрят?». «Да», – кивнул
я. Он же сказал, – «Ничего не рассказывай, я все понимаю и так».
КОСМИЧЕСКИЕ ВИТКИ НА ЗЕМЛЕ
История космонавтики пишется не словами на бумаге, а конкретными делами многих
тысяч людей. Космические объекты накручивали на околоземной орбите виток за витком.
Огромный поток информации циркулировал между ЦУПом, главным Центром управления в
Москве, НИПами и космическим объектом. Ее надо принять, расшифровать, проанализировать,
подготовиться к следующему витку. Затем передать на борт объекта в заданное время пакет
команд, получить подтверждение об их прохождении. НИП видит космический объект 7 минут.
После этого он попадает в зону видимости другого НИПа. Суммарное время радиовидимости
объекта на территории страны на одном витке составляло в те времена 20-25 минут. В морях и
океанах для поддержания связи находились научно-измерительные суда. Это сейчас, когда
появились космические спутники связи, глобальная связь с космическим объектом на орбите
поддерживается постоянно.
В 60-е годы происходил научно-технический прорыв в космос, и шло негласное
соревнование между нашей страной и США. Не доводилось за 3 года слышать, чтобы наш
НИП дал сбой в работе при запусках «Восходов», «Молний», «Космосов», «Метео»-спутников,
«Лун», «Венер», а ведь все делалось впервые.
Для нас, военнослужащих, не было секретом, что самым Главным конструктором
космических аппаратов являлся С.П. Королев. «Двадцатый» держал под контролем и наш
НИП, мне не раз доводилось слышать из громкоговорителя его спокойный голос, хотя мои
товарищи-солдаты слышали и его строгие «разносы».
Радиолинии Земля-Космос-Земля должны работать бесперебойно, таким было
требование наших командиров. Все старались заранее предупредить сбои в работе. Во время
напряженного труда чувствуешь себя и своих товарищей частью какого-то сложного
механизма, управляемого невидимой опытной рукой. Былые фантастические представления о
покорении космоса отпали, наяву все оказалось сложнее и интереснее. Каждый новый день мы
встречали с энтузиазмом, ибо занимались новым и нужным стране делом.
Обидно стало, когда 22 августа 1964 г. ТАСС скромно сообщило, что был запущен на
орбиту спутник «Космос-41». Этот спутник был выведен на эллиптическую орбиту, являлся
космическим ретранслятором спутниковой связи, у нас он проходил как важный объект
«Молния-1». Тогда на НИП-14 в Щелкове и НИП-15 в Уссурийске впервые отрабатывалась
система телефонно-телеграфной связи и каналов телерадиовещания между Москвой и
Владивостоком. Вначале связь проходила плохо, были неполадки с антенной на спутнике, но
потом конструкторам удалось раскрыть антенну почти полностью. Мало кто помнит, что через
этот спутник была проведена трансляция с Токийской 18-ой олимпиады для телезрителей и
радиослушателей. В конце ноября, в рамках сотрудничества в области космической связи, на
НИП прибыли французские специалисты. Запомнилось потому, что всю осень солдаты до
умопомрачения наводили идеальный порядок на территории и в помещениях.
В области милитаризации космоса США всегда были на шаг впереди, а наша мирная
страна всегда была готова на адекватный ответ. В 1964 г. среди солдат стал гулять слух, что над
Аляской был посажен американцами наш спутник из серии «Космос». Через две недели
солдатское радио сообщило: «Ура! Челомеевские ребята сумели посадить сразу два
американских спутника!». На этом инцидент военного противостояния в космосе закончился.
В КОСМОСЕ ПИЛОТИРУЕМЫЕ «ВОСХОДЫ»
Скорее бы наступили пилотируемые полеты, мечтали первогодки, и вот командир роты
предупредил: «Готовьтесь, намечены пуски космических кораблей на ближайшее время».
Конец сентября 1964 г., корабль на орбите! На телеграфной станции рабочий порядок, и
меня манит к командному пункту – все новости приходят оттуда. Когда там дежурит
заместитель командира НИПа майор Герастовский Ф.А., дверь на КП всегда настежь открыта.
Мой одногодок рядовой Михаил Соловьев машет мне рукой, приглашая зайти, показывая на
экран монитора. На телеэкране я вижу в гермошлеме лицо космонавта, но какое-то оно
безжизненное. «Вот не везет нам!», – подумал я. «Кто это? Что с ним?», – шепотом спросил
я у Миши. «Иван Иванович. Манекен это», – также тихо ответил Михаил. Посторонним на КП
находиться не положено, чтобы не мешать, но майор понимает состояние наших душ и, сидя за
пультом контроля и управления, не делает замечание своему помощнику. Герастовского
уважают все за профессионализм. Я никогда не видел его разгневанным, он всегда озабочен
делами и немногословен.
Космический корабль был новым по конструкции, почти двое суток находился на
орбите в опытном полете. Перед командой на приземление произошел сбой в системе
ориентации, корабль стал вращаться, плохо управлялся, но все-таки его сумели посадить. ТАСС
же, к нашему удивлению, сообщило, что был запущен очередной спутник серии «Космос».
Через две недели 12 октября 1964 г. в 10 часов 30 минут с Байконура стартовал
многоместный корабль «Восход-1» с тремя космонавтами: Комаровым В.М. – командиромлетчиком, Феоктистовым К.П. – конструктором-ученым, Егоровым Б.Б. – медиком. Полет и
возвращение экипажа прошли штатно.
За две недели до полета «Восхода-2» в космос опять запустили корабль с манекеном.
Снова наблюдались сбои в системе ориентации корабля. На нашем НИПе дежурил летчиккосмонавт, понравившейся мне своей деловитостью, капитан Волынов Борис Валентинович,
еще не бывавший в космосе. По сложившейся было традиции, кто из летчиков приезжал до
старта к нам, то обязательно отправлялся в космический полет. Мы ожидали, что наступил и
его час, но ошиблись.
Утром 18 марта 1964 г. командир роты связи майор Смирнов Илья Федорович
сообщил, что сегодня стартует пилотируемый космический корабль, а на станции «Заря» будет
дежурить Валентина Владимировна Терешкова, что просьба командования к солдатам – не
приставать к ней ни с какими расспросами.
В ночь перед стартом «Восхода-2» на космодроме Байконур выпал снег, покрыв белым
покрывалом стартовую площадку, а у нас в Щелкове почти не осталось снега, и пришла
ослепительная красавица по имени «Весна». Я шел в составе боевого расчета на ответственное
дежурство. Мы щурили глаза от яркого света, рассматривая проезжавшую по дороге черную
«Волгу», за рулем которой, как мы догадывались, была космонавт Валентина. Шагавший рядом
со мной экспедитор-контролер Петр Епифанцев утверждал, что обязательно возьмет автограф
у Терешковой, и заранее приготовил открытки. Я знал страсть москвича Петьки к автографам,
понимал, что запрет командования ему нипочем. Показывая автографы Титова, Поповича,
Николаева, он рассказывал мне, как сумел с трудом пробиться в 1961 г. к первому космонавту
Гагарину.
В 10 часов стартовал корабль, и закрутилась слаженная работа. На первом витке
уточнялись параметры орбиты. Радиоприемник был включен – все радиостанции нашей страны
передавали экстренное сообщение ТАСС, что на орбиту выведен корабль-спутник «Восход-2»,
пилотируемый летчиками-космонавтами Беляевым Павлом Ивановичем и Леоновым
Алексеем Архиповичем. Оттенки голоса диктора Левитана были особенными, и к ним нельзя
было привыкнуть. Если он говорил, то жди новостей!
…Я пришел помочь своим товарищам на телеграфную станцию, когда пошла
информация по второму витку. Вдруг вбегает взволнованный М. Соловьев: «Идите скорее на
КП! Посмотрите – космонавт вышел из корабля в космос!» Кто мог оторваться от работы
пришли на командный пункт. Нам выпало великое счастье первыми видеть этот момент на
экране монитора, когда космонавт двигал в космосе руками, показывая всем, что и тут можно
работать. Этот кадр затем показывали по телевидению и опубликовали во всех газетах мира.
Нас переполняла гордость за нашу страну – это наш космонавт впервые вышел в специальном
скафандре в космическое пространство! Мы понимали, что Родиной сделан очередной шаг в
освоении космоса. Вместе с нами задумчиво смотрел на экран и майор Герастовский.
Наверняка, он думал об основоположнике теоретической космонавтики К.Э. Циолковском и
его «фантастическом» рассказе, где был описан сценарий выхода человека в скафандре в
открытый космос. Ученый из Калуги ошибся только в одном – предсказал выход человека в
космос в 2017 году, а это случилось только что, на 52 года раньше. …Мы заспешили на свои
рабочие места, расслабляться не время.
Напротив КП располагалась комната станции «Заря», и я представил себе космонавта
Валентину Терешкову у микрофона: «Я «Заря», как слышите? На связи «Чайка»…».
Позывной Земли был красивый и звучный, предвещающий рассвет космической эры.
Из переданных по телеграфу сообщений было ясно, что полет проходил успешно.
Алексей Леонов благополучно вернулся в корабль, а я в свой кабинет-мастерскую.
Приближался обеденный перерыв. Открыв дверь мастерской, я от неожиданности опешил –
передо мной стояла Валентина Терешкова.
– Парень, помоги мне…, обратилась она ко мне.
Слово «парень» поразило меня, как гром. Так на «гражданке» обращались к подросткам.
За полтора года службы я повзрослел, подзабыл, что я парень, и внимательно разглядывал
«Чайку». Так вот она какая – первая женщина-космонавт: стройная, с присущей русским
красавицам милой улыбкой и взглядом добрых глаз, всего-то немного постарше моих
одноклассниц!
– Конечно! Выручу, помогу, – поспешил ответить я.
Наблюдая за Валей, я думал, что мои сверстницы тоже не подвели бы, окажись на ее
месте. В душе не исчезало чувство гордости за нашу Родину. За один день столько счастливых
мгновений: и запуск космического корабля, и первый выход Алексея Леонова в открытый
космос, и неожиданная встреча с «Чайкой».
Вечером невероятно счастливый мой друг Петя Епифанцев показал книгу немецкого
философа Эммануила Канта, на обложке была надпись: «Петру на память. В. Терешкова».
Мне Петя подарил две открытки с ее автографом, а я рассказал, как произошла моя случайная
встреча с женщиной-космонавтом.
Корабль «Восход-2» совершил 17 витков вокруг Земли и 19 марта совершил посадку в
районе Перми. Спустя много лет узнал, что возникали проблемы при возвращении Алексея
Леонова через шлюзовую камеру в корабль, что посадка выполнялась вручную, а не
автоматически, поэтому и сели не в намеченном районе. Все делалось впервые, с риском для
жизни. В этом и заключается подвиг пионеров освоения космического пространства.
ВЕСКИЕ СЛОВА ГЛАВНОГО КОНСТРУКТОРА
По расписанию в 10 часов для взвода предстояла строевая подготовка, но я получил от
командира роты срочное спецзадание идти на станцию ПРЛ (приемные радиолинии) и
настроить их телетайпы. Инструктируя меня, майор Смирнов говорил, что меня там будут
ждать, не удастся наладить – не беда. Илья Федорович был в хорошем настроении, гордился,
что в очередной раз его рота связи оказывает техническую помощь другому подразделению. Я
тоже был рад этому приказу: доверили серьезное, почетное задание; значит, нужны мои
познания; возможно, встречу кого-нибудь из воскресенцев;
увижу современную
радиоэлектронику. Не первый раз ходил на такие задания – приходилось сталкиваться со
сложной многоканальной аппаратурой связи и даже вычислительными машинами «Минск-14»
и «Минск-26». По дороге к ПРЛ добрым словом вспоминал своих педагогов и наставников.
Была глубокая осень 1964 года. По небу наперегонки мчались кучки серых низких
облаков, в воздухе пролетали редкие снежинки. Путь был не близкий, пронизывающий ветер
леденил лицо и руки, забирался под распахивающуюся шинель. Вот и нужное мне здание с
белым шаром-куполом на крыше. Дежуривший в вестибюле дневальный сказал, что нужная
мне комната находится на втором этаже.
Телетайпов тут было больше, чем на нашей телеграфной станции. Техника была
новенькой, сохранилась заводская смазка. Я быстро разобрался, в чем заключалась причина
сбойной работы телетайпов - занижено напряжение линейного электропитания. Стал объяснять
причину неполадки собратьям-солдатам, но они отрицательно замотали головами. «Мы с этих
аппаратов только пыль стираем, ничего не понимаем», - заявили они. «Позовите офицеров, я
им расскажу», – попросил я их. Пришли офицеры и честно признались, что еще не успели
освоить эту технику, гражданские специалисты еще занимаются наладкой, недавно они были
здесь, но куда-то отлучились. Я попросил офицеров передать инженерам, чтобы они увеличили
напряжение аккумуляторной батареи с 24 вольт до 48, и тогда телетайпы заработают отлично.
Спускаясь по лестнице, я увидел в вестибюле заместителей командира НИПа по связи
майора Перемышленникова П.Я. и по измерениям майора Герастовского Ф.А. Рядом с ними
стоял мужчина в пальто и зимней шапке, напротив – в синих халатах те самые два 30-летних
инженера. Мимо проходить нельзя, и я направился строевым шагом к этой группе, остановился
по уставу за 3 шага с рукой под козырек, отрапортовал Павлу Яковлевичу: «Товарищ майор, по
приказанию…». Выслушав мой доклад, он попросил разъяснить инженерам, что же нужно
сделать. Увидев перед собой юнца-солдата, один из гражданских рьяно стал доказывать, что
причина сбоев намного сложнее, и им нужно время, чтобы разобраться. «Да, он и закона Ома не
знает!», – нагло заявил этот инженер, видимо старший, пытаясь скрыть конструкторские
просчеты. Погоны не позволяли мне отвечать в оскорбительном тоне инженерам: «Я не только
закон Ома знаю, но и практический опыт работы имею в этой области техники. Советую
убедиться в правоте моего предположения». Инженер продолжал вести свою политику: «У нас
нет места, где разместить дополнительные аккумуляторы».
Я
не видел смысла продолжать словесную баталию и посмотрел в глаза
Перемышленникову, говоря взглядом: «Пора бы Вам принимать решение, товарищ майор!».
Но он молчал, не реагируя на мой вопрошающий взгляд. Я перевел взгляд на майора
Герастовского: «Хоть Вы-то защитите, товарищ майор?» Понял, что помощи от них ждать не
приходится. Мой взгляд скользнул на мужчину в шапке, казалось не вникавшего в нашу
перебранку, и вдруг он заговорил тихим уверенным голосом: «Делайте, как говорит вам
солдат!». Говоривший годился мне в отцы, в его глазах светился живой и ясный ум, а голос
показался мне знакомым. «Не он ли Главный конструктор?», – подумал я.
«Вот теперь ясно стало, можешь идти», – заговорил, сразу повеселевший,
Перемышленников. Я же был благодарен этому незнакомому руководителю, он то меня понял и
выручил. А вот майоры, соблюдая субординацию, оставили право принятия решения за ним.
Обида на инженеров у меня мгновенно прошла. «Вы можете совсем отказаться от
аккумуляторных батарей, если используете вместо них малогабаритные трансформаторные
выпрямители», – посоветовал я на прощанье инженерам и лихо козырнул военным. Все
заулыбались.
Проходя мимо дневального, я замедлил шаг и тихо спросил: «Скажи, а кто это в
зимней шапке?». «Королев», – коротко ответил дежурный.
…Наступил январь, был легкий морозец и банный день. Выйдя из ворот, наша рота
остановилась, ожидая старшину. Меня стал дергать за рукав шинели какой-то улыбающийся
парень в лохматой зимней шапке: «Здравствуй! Все сделали, как ты посоветовал, теперь все
прекрасно работает. Спасибо!» Я с трудом узнал в нем того самого инженера. «Ну и отлично»,
– ответил я на ходу.
…Кончилось лето, и наступила золотая, теплая осень. Выйдя из казармы и пройдя мимо
штаба, я увидел, что навстречу мне идет С.П. Королев. Я смущенно посмотрел на него и
сказал: «Здравствуйте». Он кивнул в ответ головой. «Вспомнил ли он ту нашу встречу?», –
подумал я. На проходной меня встретил взбудораженный дежурный словами: «Тебе навстречу
шел Королев!». «Я знаю», – ответил я ему. Выглядел Сергей Павлович устало, лицо было
каким-то пожелтевшим, болезненным. 14 января 1966 г. его не стало.
СОРАТНИКИ С.П. КОРОЛЕВА
«Какие-то инженеры-разработчики забрели по своим делам», – подумал я, увидев около
командного пункта неказистых «простачков» в гражданском платье, по-хозяйски
разгуливающих в коридоре. «Они конструкторы объекта «Молния-1», – предположил я. На КП
дверь открыта, там никого нет. «Узнаю на всякий случай, кто они и кого ждут?», – решил я.
Идя по коридору, вслед за гражданскими спецами, услышал: «А у Челомея дела идут лучше,
чем у нас, и с ракетами, и с орбитальными станциями…». Они обижались на раздраженность
Королева в последнее время.
Я открыл для себя, что есть и другой конкурент, тоже Главный конструктор – Челомей
В.Н., и существует широкая программа развития космонавтики, в которую нас не посвящали.
Слышал я и о других, весьма заслуженных, конструкторах: Савине А.И., Мишине
В.П., Косберге С.А., Макееве В.П. Но Совет Главных конструкторов возглавлял в те времена
основоположник практической космонавтики С.П. Королев.
Совсем недавно на фотографии в книге «Космос начинается на Земле» Б.А. Покровского
я узнал тех «простачков», Ветеранов отечественной космонавтики. Один из них генерал Спица
Иван Иванович – Начальник Центра управления (Командно-измерительного комплекса) в те
годы, а другой – Агаджанов Павел Артемьевич, к.т.н., Лауреат Ленинской премии, членкорреспондент А.Н. СССР.
ЧЕЛОМЕЙ Владимир Николаевич (1914-84), российский
ученый, академик АН СССР (1962), дважды Герой
Социалистического Труда (1959, 1963). Руководил
разработкой ракеты-носителя и искусственного спутника
Земли «Протон», корабля- спутника «Полет», пилотируемых
орбитальных станций типа «Салют». Труды по теории
колебаний, устойчивости упругих систем, динамике машин и
др. Ленинская премия (1959), Государственная премия СССР
(1967, 1974, 1982).
САВИН Анатолий Иванович (р. 1920), российский ученый, академик РАН (1991; академик
АН СССР с 1984), Герой Социалистического Труда (1976). Труды по исследованию
радиотехнических автоматизированных информационных систем, радиотехнических систем
управления движущимися объектами, созданию радиоинтерферометров с большой базой.
Ленинская премия (1972), Государственная премия СССР (1946, 1949, 1951, 1981).
КОСБЕРГ Семен Ариевич (1903-65), российский конструктор авиационных и ракетных
двигателей, доктор технических наук, Герой Социалистического Труда (1961). Под
руководством Косберга создана серия жидкостных ракетных двигателей для последних
ступеней ракет-носителей космических аппаратов. Ленинская премия (1960).
ЧЕРТОК Борис Евсеевич (р. 1912), российский ученый,
член-корреспондент РАН (1991; член-корреспондент АН СССР
с 1968), Герой Социалистического Труда (1961). Труды по
автоматике, системам управления космических аппаратов и др.
Ленинская премия (1957), Государственная премия СССР
(1976).
МИШИН Василий Павлович (р. 1917), российский ученый, академик РАН (1991; академик
АН СССР с 1966), Герой Социалистического Труда (1956). Труды по прикладной механике.
Ленинская премия (1957).
АФАНАСЬЕВ Сергей Александрович (р. 1918), государственный деятель, дважды Герой
Социалистического Труда (1975, 1978). С 1965 министр общего машиностроения СССР. В
1983-87 министр тяжелого и транспортного машиностроения СССР. Ленинская премия
(1973), Государственная премия СССР (1952).
МАКЕЕВ Виктор Петрович (1924-85), наш земляк-коломенец, ученый, академик АН
СССР (1976), дважды Герой Социалистического Труда (1961, 1974). Основные труды по
летательным аппаратам. Ленинская премия (1959), Государственная премия СССР (1968). За
особые заслуги, при жизни, в его честь был установлен бюст в г. Коломне на улице
Дзержинского. Подробнее о нем можно прочитать в книге А.И. Кузовкина «Коломенцы – мои
земляки».
ЭПИЛОГ
На всю жизнь запомнилась встреча с С.П. Королевым, когда он, знаменитый ученый,
академик, обладая всеобъемлющей инженерной интуицией, понял мою правоту в споре с
конструктором-разработчиком и встал на защиту солдата, студента-недоучки.
Перед демобилизацией я подготовил достойную смену: технический опыт передал
минчанину Юрию Чайке, а опыт комсорга – Александру Ляшенко, который выбрал путь
кадрового военного. С Александром многие годы обменивались письмами, и он неоднократно
навещал меня в Воскресенске.
За 3 года службы у меня накопилось в учетной карточке более 40 поощрений от
командования. Одно из них, дороже ценных подарков, – «Благодарственное письмо на родину»,
матери вырастившей меня. Я горжусь также тем, что вначале 1966 г. моя фотография,
воскресенца, оказалась на первой доске Почета среди офицеров и солдат – отличников боевой
и политической подготовки НИПа. Во второй половине этого года на следующей доске
передовиков появились фотографии сразу двух воскресенцев-отличников: Бориса Лушпая и
Валерия Павлова.
Лучшей же наградой за наш ответственный труд в те годы было само участие в
отечественной программе освоения космического пространства.
Как-то мой щелковский друг, однокурсник по институту, пригласил к себе в гости,
обещая показать Звездный городок. Жарким летом 1972 г. я со своей невестой и другом
Владимиром посетили молодой Звездный городок. Видели там ухоженные, стриженые газоны с
фонтанчиками, большой муравейник у дорожки среди сосен. Вместе сфотографировались в
памятных местах. …В этот день я мысленно попрощался с юношеской мечтой – избрать на всю
жизнь профессию, связанную с освоением космического пространства.
…Прошло немало лет. Рад был снова увидеть на телеэкране 6 марта 2007 года
Валентину Владимировну Терешкову, в день ее 70-летия. Страна не забыла подвиг и
поздравляла первую женщину-космонавта, ныне генерал-майора авиации.
…Космонавтика за 50 лет пережила пик новизны, схлынула волна романтики, тема
освоения космоса стала не в моде и денег на развитие отечественной космонавтики выделяется
недостаточно. Нынешняя молодежь повально увлеклась возможностями мобильных телефонов
и виртуальным миром компьютеров. Что созидательное она передаст на склоне лет потомкам?
…Нам об этом вряд ли придется узнать.
В 19 лет сбылась моя мечта об участии
в программе освоения космоса.
Г. Щелково. Памятник «Покорителям космоса слава!»
НИП-14. Памятник пионерам освоения космоса.
Трудные времена переживает отечественная космонавтика,
но старички-антенны гордо поднимают чаши-глаза в космос.
Экипаж 14-й международной экспедиции на МКС
у памятника С.П. Королеву на Байконуре.
Космонавт генерал-майор авиации В.В. Терешкова мечтает о полете на Марс.
Ветераны командно-измерительного комплекса. В первом ряду второй справа
мой командир-наставник капитан Ю. Пуляев.
В последнем ряду слева пятый –
первый командир НИП-14 полковник В.В. Лавровский. Фотография от 30.07.1983г.
Экипаж 14-й международной экспедиции на МКС
у памятника Ю.А. Гагарину на Байконуре.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
АКАДЕМИК СИНЯВСКИЙ В.В.
«О сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель…»
А.С. Пушкин.
Благодаря самоотверженному труду отечественных ученых и специалистов самых
разных профессий рождались успехи первооткрывателей космического пространства. Первому
космонавту планеты Юрию Гагарину было присвоено звание Героя Советского Союза, а день
его эпохального полёта 12 апреля 1961 г. стал национальным праздником – Днем
космонавтики. Космонавтика для наших сограждан стала символом интеллектуальной мощи
государства.
В 1958 году начал свою полувековую научно-производственную деятельность наш
земляк Виктор Васильевич Синявский – виднейший специалист в области космической
ядерной термоэмиссионной энергетики, начальник проектного сектора Ракетно-космической
корпорации «Энергия» имени С.П. Королёва, доктор технических наук. Им разработаны основы
проектирования, отработки и диагностики электрогенерирующих сборок, используемых для
космических аппаратов. Он избран действительным членом Академии электротехнических
наук, а также академиком Академии космонавтики РФ имени К.Э. Циолковского.
Я решил написать о нём краеведческий очерк, о нетипичной истории молодого человека
из поколения детей военных лет, заполнивших вузы, которые готовили инженеров высоких
технологий в послевоенной стране. Вовсе не по воле случая, молодым инженером он попал в
ЦАКБ и ОКБ-1 С.П. Королёва.
Я позвонил Виктору Васильевичу и рассказал, что мы учились в одной и той же
Воскресенской школе №2. Вспомнил, как педагоги не раз ставили в пример нам, младшим
школьникам, выпускников-медалистов Виктора Синявского и Игоря Аверьянова. Объяснил,
что цель краеведческого проекта «Воскресенцы – пионеры освоения космического
пространства» – оставить молодому поколению правдивую картину дерзновенного штурма
Космоса. …А через неделю Виктор Васильевич прислал мне из города Королёва краткую
автобиографическую справку, фотографии и документы.
Родился Виктор Васильевич в 1935 году. Его отец, Василий Васильевич, инженер-химик
работал в Чапаевске на предприятии боеприпасов, выпускающем азотную и серную кислоты.
Неожиданно отца откомандировали из Чапаевска в Дзержинск. На аналогичном заводе
разрушился коррозией ангидридный холодильник, сернокислотный цех аварийно остановился.
Начальник и технолог цеха были арестованы. Василий Васильевич быстро разобрался, что
причиной аварии стал конструктивный недостаток технологической схемы зарубежной
фирмы. Он предложил временную технологию работы цеха без холодильника и дал
рекомендации по изменению схемы технологического режима, исключающего подобные
аварии. Цех был пущен в работу, начальник цеха и технолог освобождены, но директор
завода уговорил Синявского остаться работать в Дзержинске. Годы военного лихолетья молодая
семья Синявских пережила в этом городе, где родились ещё два сына – Анатолий и Юрий.
В 1946 году Синявские переехали в Воскресенск. Получили жильё на улице Пионерской.
Отец восстанавливал после военной разрухи химкомбинат, участвовал в строительстве новых
цехов. Жизнь в молодом Воскресенске налаживалась. Отменили продовольственные карточки.
Каждый день приносил радостную весть, улучшалась жизнь. Мать, Клавдия Ивановна, стала
работать библиотекарем в школе №2. Сюда же пришел 1 сентября в 4-й класс ученик Виктор
Синявский.
Учился в школе Виктор отлично. Другом молодости был одноклассник Игорь
Аверьянов. Летом, как все воскресенские мальчишки, они ходили в окрестные леса по ягоды и
грибы, увлекались плаванием и рыбалкой на Москве-реке. В те годы на речке была пристань,
лодочная станция, плавательные 25-метровые дорожки и вышка для прыжков в воду. Поздно
возвращались друзья через парк домой. Заходящее солнце, дробясь по кустам, через листву
сыпало пестроту причудливых теней и ярких пятен. Достопримечательностью города был этот
старинный парк. Хорош он был знойным летом, когда столетние липы укрывали от струящейся
с неба жары, и зимой, обжигающей своим морозом. Встречи с парком были желанны и в
прозрачные октябрьские дни, когда ходили по его аллеям, как по коврам, устланными желтыми
листьями. В разгар весны парк принаряжался. Удивительным становился воздух, чуть
влажным, благоухающим тонким запахом молодых листьев и трав. Как зайчик, шаловливый
ветер вдруг пробегал по кустам, а небо было легкое и голубое.
Всё было у Виктора Синявского и отроческие мечты, и юношеские надежды, и удаль
молодости, но они пронеслись как весенние грозы, только освежая молодую жизнь.
В 1953 году после окончания школы с серебряной медалью он поступил в Московский
институт химического машиностроения. Каждый день учёбы приносил ему новые впечатления
и знания. Видно судьбой было так подготовлено, что в институте Виктор облюбовал себе и
невесту-однокурсницу с красивым именем Светлана. В 1958 году с дипломом инженера по
специальности «космическая атомная энергетика» он был распределён в Центральное
артиллерийское КБ в Подлипки. ЦАКБ в это время руководил знаменитый главный
конструктор генерал-полковник Василий Гаврилович Грабин. В 1955 году перед КБ была
поставлена принципиально новая задача – создание атомных реакторов. Руководить всеми
работами стал академик-ядерщик А.П. Александров (позднее президент Академии наук
СССР), но Грабин предпринял большие усилия по отстаиванию роли своего КБ. Грабина В.Г.
снова назначили директором и главным конструктором, но ядерная тематика осталась в КБ. Вот
почему сюда и был распределён выпускник Виктор Синявский. Однако, в июле 1959 года
ЦАКБ вместе с опытным заводом, где работало около пяти тысяч человек, в том числе полторы
тысячи инженеров и конструкторов, «присоединили» к расположенному поблизости ОКБ-1
С.П. Королёва. Для расширения ракетно-космической тематики правительство не жалело денег
и привлекало лучших специалистов.
Работы в ОКБ-1 в этот период отличались разнообразием и многотемностью:
пилотируемые корабли «Восток» и «Восход», научные спутники Земли и спутники-разведчики,
спутники связи, межпланетные автоматические станции. На стадии испытаний находился
космический комплекс Н1-Л3 для полёта человека на Луну. В 1966-70 гг. эскизное
проектирование проходил ракетоноситель Н1М с ядерным энергопитанием для осуществления
экспедиции на планету Марс.
Человечество делало первые шаги из земной колыбели в просторы Вселенной, ни у кого
не было сомнений, что пройдет совсем немного времени (лет 10-15, не более) и люди полетят к
другим планетам. И понесут их в глубины космоса корабли, всю энергетику которых будут
обеспечивать бортовые ядерные энергетические установки. Другой альтернативы в те годы
просто не представляли. Однако, все сложилось иначе. Тогда мы еще не знали, сколь опасным
может быть «мирный атом», и свято верили, что совсем недалеко то время, когда он придет в
каждый дом. Много интересных проектов родилось в те далекие годы: атомные ледоколы и
самолеты, ракеты с атомными двигателями.
Но вернемся в наш Воскресенск и продолжим рассказ о семье Синявских. В 1968 году
молодым специалистом я пришёл работать в заводоуправление химкомбината. Это было время
возведения новых современных производств на предприятии. По служебным делам и
общественной работе мне редко приходилось общаться с интеллигентным Василием
Васильевичем Синявским, который работал заместителем начальника технического отдела и
принадлежал к «докторовской» плеяде заслуженных химиков, рационализаторов и
изобретателей.
Бесспорен факт, что детям родители передают не только наследственные гены, но и
влияют на их воспитание. Вспоминает Виктор Яковлевич Дроздовский, много лет работавший
в техническом отделе: «Василий Васильевич был заботливым и строгим отцом. При любых
обстоятельствах он ежедневно беседовал с каждым сыном, просматривал их тетради и
дневники. Ещё при жизни Василия Васильевича сыновья оправдали надежды отца. Старший и
младший защитили кандидатские диссертации и работали в институтах. Средний сын стал
главным инженером монтажной организации».
У Галины Константиновны Васильчук, директора Музея трудовой и боевой славы
химкомбината такое же мнение: «Василий Васильевич был всегда собран, подтянут,
корректен. Самым ярким в его облике были глаза – живые, искрящиеся и, по-моему, всегда
молодые. Инженер высшей квалификации, имевший за плечами не одно авторское изобретение,
он очень быстро решал технические вопросы, но никогда не давал готового ответа –
добивался, чтобы мы, молодые специалисты, осваивали азы инженерной профессии,
применяли накопленный опыт, учились самостоятельно принимать решения.
В.В. Синявский воспитывал не словом, а делом, своими поступками. Так было и в
работе, и в семье. Василий Васильевич и Клавдия Ивановна воспитали троих прекрасных
сыновей. В их семье царили согласие, трепетное отношение друг к другу, в доме – уют и
тепло. Незабываемы минуты общения с членами его семьи, после которых хотелось стать
немного лучше, добрее, чище».
Если вдуматься, то жизненный путь нашего земляка-учёного оказался закономерным. В
1970 году Виктор Васильевич защитил диссертацию на соискание кандидата технических наук. В
начале 90-х Синявский В.В. за предоставление патента по разработке «Системы сбора и
утилизации космического мусора» удостоен диплома выставки в Брюсселе, а за патент на
«Восстановление озонового слоя Земли» награжден значком зарубежной выставки «Эврика».
Он автор четырех монографий (книг) и более 200 статей, докладов, 150 изобретений и патентов,
Заслуженный изобретатель РФ, член совета РАН по комплексной проблеме «Методы прямого
преобразования энергии». В 1996 году он защитил диссертацию на соискание ученой степени
доктора технических наук. За заслуги перед государством и многолетний добросовестный труд
имеет награды.
Являясь профессором МГТУ имени Н.Э. Баумана, академик Синявский ведет курс
«Конструирование и расчёт бортовых энергоустановок», передавая научные премудрости
молодому поколению.
В марте 2005 года в Подольске прошел международный симпозиум по теме «Ядерная
энергетика в космосе», где Виктор Васильевич председательствовал в мастер-классе, делал
доклад «Результаты работы РКК «Энергия» по ядерным энергетическим и электроракетным
двигательным установкам для решения транспортно-энергетических задач в космосе».
В содружестве с коллегами академик Синявский предлагает новые концепции в
энергетике будущего «…Разработка космического транспортно-энергетического комплекса для
автоматической добычи термоядерного топлива гелия-3 на астероидах типа «Фортуна» и
доставки его к Земле».
* * *
12 января 2008 года в Королёве прошла презентация книги «Гений артиллерии» авторов
А.П. Худякова и С.А. Худякова. В этот же день мне посчастливилось посмотреть
документальный фильм по телевидению, где профессор Синявский В.В. вспоминал о главном
конструкторе артиллерии Грабине В.Г.: «…Это человек стальной воли, большого мужества и
таланта».
12 апреля – День авиации и космонавтики.
Освоение околоземного пространства.
Студент
молодости,
Виктор Синявский.
Брат Юрий.
Друг
ученый-ядерщик
Игорь Аверьянов.
Академик
Синявский Виктор Васильевич.
Таким мне запомнился Василий Васильевич
Синявский (второй слева).
В 2008 году ему исполнилось бы 100 лет.
Главный конструктор Грабин Василий Гаврилович.
Наши знакомые «незнакомые» воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
МОРЕВ В.И. – ПАРЕНЬ ИЗ НАШЕГО ГОРОДА
70-летию г. Воскресенска посвящается.
В прошедшем году старейшая школа №1 отметила 75-летие. Из города Королёва на
встречу преподавателей и бывших учащихся школы приезжал наш земляк Морев Владимир
Иванович, выпускник 1957 года. О себе он рассказал, что работал в ЦНИИмаше, участвовал в
отечественных и международных космических программах, играл за хоккейные клубы, а в
минуты вдохновения пишет стихи.
Кто он, везде преуспевающий, Морев В.И. – талантливый парень из нашего города?
Какие пути-дороги привели его в космонавтику?
Я написал письмо Владимиру Ивановичу с просьбой дать материал о себе в
краеведческий сборник «Воскресенцы – пионеры освоения космического пространства» и
стал ждать ответ.
«Помнят ли воскресенцы Морева, ровесника нашего города?» – подумал я и позвонил
своему однокласснику Виктору Коровкину, выросшему в нашем «Химике» до мастера хоккея
высшего класса.
– Виктор, в 1961 году молодежная команда «Химик», в которой ты был нападающим,
стала золотым призёром чемпионата страны, показала взрослой команде мастеров пример, как
нужно побеждать. Я ведь тоже, как все воскресенские мальчишки, «болел» хоккеем,
участвовал в сраженьях, гоняя шайбу на дворовых площадках, а то и на дорогах.
– Говори уж прямо, о чём хочешь спросить, – перебил он меня.
– Помнишь ли ты хоккеиста Морева Владимира, игравшего в «Химике»?
– Конечно, помню! Он неплохой вратарь. Только он ведь постарше нас. С чего это вдруг
о нём вспомнил? – спросил уже Виктор меня.
– Он стал учёным, участвовал в освоении космического пространства. А это моя
краеведческая тематика.
– Теперь всё понятно, а жил Владимир рядом со школой, – уточнил мой одноклассник.
…Не прошла и неделя. Субботним вечером прозвенел квартирный звонок. Я открыл
дверь. На пороге стоял высокорослый, седеющий мужчина. Черты его лица мне напоминали
кого-то.
– Я – Морев Владимир, представился он. Извините, что приехал без предупреждения.
– Правильно сделали. Нам есть, о чём побеседовать, сказал я, приглашая гостя. Начнём с
воспоминаний о детских годах.
– Родился я в 1939 году в г. Воскресенске, – начал он повествование. Детство и юность
прошли на улице Пионерской в доме №17. На фронтах войны мой отец воевал в Политотделе
воздушной армии. После войны ему довелось послужить в Германии, городе Мичуринске и на
Сахалине. Мама, Морева Анна Ивановна, проживала в Воскресенске и работала воспитателем в
детском доме спецназначения №1. С 1951 года одна воспитывала троих детей. Помню, как в
послевоенном 1946 году восьмилетним я пришел в первый класс мужской средней школы №2.
С большой теплотой вспоминаю и свою первую учительницу Лидию Ивановну Лебедеву, и
директора школы Александра Федоровича Шереметьева, и завуча Алексея Ефимовича
Хомутова.
С четвертого класса по седьмой учился только на отлично, а вручали нам похвальные
грамоты в торжественной обстановке в летнем театре городского парка. Я благодарен своим
педагогам. Особенно хочется отметить учителей: историка Софью Константиновну
Шефтелович – мою классную руководительницу, а также Славу Наумовну Бернштейн –
преподавателя русского языка. Под каждой похвальной грамотой подписи моих дорогих
учителей-наставников, хотя для меня каждый учитель памятен и важен.
– Преподаватели они, точно, замечательные! Я у них тоже обучался. Владимир
Иванович, а чем увлекались Вы в нешкольное время?
– С друзьями занимался в авиамодельном кружке. Клубом пионеров руководил А.А.
Потапов. Мы увлеченно собирали простейшие планеры и подходили к кордовым моделям. В
1953 году я стал инструктором ДОСААФ, побывав в молодежном лагере авиамоделистов в г.
Балашихе. Если мальчишка брался за планер, все знали – мечтает быть лётчиком. Полученные в
техническом кружке знания мне пригодились в жизни.
Большую часть лета проводил у бабушки в г. Озёры, но бывал и в пионерском лагере в
Ачкасове. Со сверстниками пристрастились к сбору ягод и грибов в окрестных лесах –
подспорье к столу в тяжелые послевоенные годы.
После окончания 7 класса был переведен в школу №1 – восстановили совместное
обучение девчонок и мальчишек. Эту школу я закончил в 1957 году. В этой школе моими
любимыми учителями были Владимир Тимофеевич Басовский – физкультура, Евдокия
Михайловна Пономарева – математика.
Поступил в Московский текстильный институт на механический факультет. Когда же
был объявлен дополнительный набор в Московском авиационном институте на факультет
ракетостроения, возглавляемом Василием Павловичем Мишиным заместителем Главного
конструктора ОКБ-1 С.П. Королева, окончательно определился с выбором специальности.
В студенческие годы мы не только постигали сложные науки. В 1958 году
первокурсниками выезжали на уборку урожая в Казахстан, а в 1973 году приехали уже в
составе строительного отряда. За активное участие я награжден значками: «За освоение
целинных земель» и «15 лет комсомольской стройки».
В 1963 году я закончил МАИ и был распределен в ЦНИИмаш – головной институт по
формированию научно-технической политики в области создания и экспертизы ракетнокосмических комплексов, исследования и использования космического пространства,
управлению полетом космических аппаратов.
Институт был создан на базе НИИ-88 в 1960 году. Здесь работали в разные годы
выдающиеся главные конструкторы космических систем – С.П. Королев, М.К. Янгель, В.П.
Макеев, Г.Н. Бабакин, Д.И. Козлов, А.М. Исаев, В.П. Мишин и другие крупные
организаторы и учёные.
– Какой вклад в фундаментальные исследования, системное проектирование и
планирование космической деятельности внесли конкретно Вы, Владимир Иванович?
– Сначала молодым инженером я работал в отделе динамики жидкого наполнения и
баллистики. Затем перешел в отдел технической эффективности и надежности, где моделировал
на вычислительной технике функционирование проектируемых космических аппаратов и их
систем, как для ближнего, так и для дальнего космоса. Именно здесь, в конце 60-х годов, в
ЦНИИмаше впервые в отечественной практике была внедрена автоматизированная система, с
помощью которой проводились аэродинамические, газодинамические и ударно-волновые
исследования.
В 1967 году, выступая с докладом на II научно-технической конференции молодых
учёных, стал лауреатом, заняв второе место. В 1973 году я защитил кандидатскую диссертацию,
как соискатель учёной степени. Тема диссертации «Исследование эффективности
функционирования космических навигационных систем».
– Какие космические программы запомнились?
– В 1975 году в рамках международной программы «Союз-Аполлон» (СССР-США) был
проведен комплекс работ по улучшению характеристик корабля «Союз» и были определены
газодинамические возмущения струй двигателя корабля «Аполлон» в процессе стыковки
кораблей. За участие в этой программе я награжден медалью. Участвовал и в космическом
эксперименте «Радуга» (ГДР-CCCР).
Затем я работал в Центре системного проектирования ЦНИИмаш. Занимался вопросами
разработки комплексных программ испытаний материалов и анализом состояния и развития
программы развития Российского космического агентства. По результатам научной
деятельности подготовил к изданию научную монографию «Моделирование сложных систем в
базах данных». Надеюсь её издать и подарить в мои родные школы №2, №1. Построил две
системы автоматизированного обучения «Наставник» для института повышения квалификации
ЦНИИмаш и подготовил три курса программированного обучения. Разрабатывал
имитационные модели для прогнозирования возмущающих воздействий на космические
аппараты при полётах к Луне и Марсу.
– Владимир Иванович, а когда впервые снизошло поэтическое вдохновение?
– В начале моей инженерной деятельности пробовал сочинять стихи. И вот что у меня
получилось:
Лере П.
Лера матрицы исследуй
С аппаратом ввысь несись
А в походе остановка!
Веселись!
1969 г.
Женщинам на 8-ое марта
Цвети как незабудка полевая
Ромашкой луговой расти
Позволь мне в этот день весенний
Букет цветов преподнести!
1999 г.
– Какую роль сыграл спорт в вашей жизни? – допытывался я.
– Моя жизнь всегда связана со спортом. В восьмом классе энтузиаст спорта,
преподаватель физкультуры В.Т. Басовский организовал в школе сборные команды по
баскетболу и хоккею. По хоккею меня приглашали выступать за сборную ремесленного
училища №15 и юношескую команду города. В 1959 году уже выступал за взрослую клубную
команду города. Моими тренерами в разные годы были Н.С. Эпштейн, Владимир Ефимов,
Алексей Полухин. Стал победителем соревнований ЦС ДСО «Труд» и получил звание
перворазрядника «Химика».
Учась в МАИ, не забросил любимую игру в хоккей, тренировался на катке
«Сокольники» с будущими чемпионами мира Европы и Олимпийскими игр Александром
Рагулиным и Валерием Никитиным. В эти годы выступал за студенческую команду
«Буревестник» (МАИ). Команда стала вторым призером первенства клубных команд и
участником финальной игры на кубок Москвы. Стали в 1961 году чемпионом третьих зимних
студенческих игр России.
Работая в ЦНИИмаше, играл за команду города Калининграда (Королёва). На
первенстве Российской Федерации команда добивалась 4 и 5 мест в чемпионате.
Сейчас я работающий пенсионер, но занятия спортом не оставил, продолжаю заниматься
до сих пор, играю в баскетбол в спортивном зале и катаюсь на коньках. Не забываю и родной
город Воскресенск. Как болельщик любимой команды, часто приезжаю в ледовый дворец на
хоккейные матчи «Химика». В электричке сами собой приходят строчки стихов:
Вот закончился матч хоккейный
И уже погасла звезда.
Мечутся мысли мои беспокойные,
Что азарт ушел навсегда.
Мчусь домой в электричке полночной я
К беспредельной тягости дней
Все желаю, жду и надеюсь я,
И мечтаю о встрече с ней (Игрой).
– Женат с 1964 года. Жена – Бэлла Львовна, сын – Михаил, дочь – Татьяна.
…А вот,
только что, в электричке написал, – сказал Владимир Иванович, протягивая мне листок из
тетради с ностальгическим стихотворением:
Грусть
Мой старый парк всё также благоухает!
Три пруда в нём стоят,
Друг в друга переливаясь.
Аллеи в нём идут и вдоль,
И поперек Москвы-реки,
И плавно к ним спускаясь.
Был в парке том укромный уголок,
Где ото всех уединяясь,
Готовил я ответы на урок.
Теперь я повзрослел,
И школа позади, и институт.
Но сердцем молод я
И в парк свой прихожу, как раньше.
Исчез уже укромный уголок.
«Друзья» сломали загородку.
На месте летнего театра,
Где педагог мне грамоты вручал,
Уже бассейн стоит,
И путь мой в школу через храм лежит.
– И ещё одно откровение. Готовлю к изданию книгу о малой родине, истории
воскресенского и студенческого хоккея.
Люблю путешествовать, есть у меня и любимый уголок Родины, где частенько бываю во
время отпуска.
Моя прекрасная страна
В России много мест красивых
Но мне судьбою был город дан
Стоит он водохранилище Рыбинском
В Тверской губернии, мадам.
Здесь я нашел лесной простор,
Воды и леса свободное слиянье,
Грибной и ягодный узор,
Зверей нестрашных дарованье.
К нему я еду в год сомнений,
Развала на родной земле
Сюда ведет за руку – Судьба!
Я буду дальше верен ей!
Пусть станции уж нет – сгорела!
И катер сгинул тот, что в лес меня возил.
Но здесь душа моя – Россия!
Я буду дальше верен ей!
Я кончил записывать, но наша беседа ещё долго продолжалась. Уникальные книги по
космонавтике, которые привёз в дар воскресенцам Владимир Иванович Морев из г. Королёва, я
передал в Центральную детскую библиотеку и музей на родной Пионерской улице.
ЦНИИмаш.
В городе на Неве. 1963 г.
Стыковка на орбите. 1975 г.
Морев В.И.
Первокурсники МАИ перед отъездом на целину.
В. Морев в первом ряду в клетчатой рубашке.
Встреча в МАИ по случаю 40-летия кафедры ракетостроения. Цветы у Мишина В.П.
Снимок из газеты «Коммунист» от 12 июня 1957 г.
Морев Владимир первый слева во втором ряду.
Старт корабля «Союз-ТМА».
Морев Володя среди одноклассников школы №2. Лебедева Лидия Ивановна (в центре).
В Казахстанской степи на заготовке сена. 1958 г.
Наши знакомые "незнакомые" воскресенцы
рубрику ведет
краевед Евгений Гибшман
СТАРЕЙШИЙ ПОЛИГОН
"Россия была, есть и будет
великой космической державой!"
– надпись на воротах одного из полигонов.
Продолжая летопись "Воскресенцы – пионеры освоения космоса", посвящаю
краеведческие странички труду и таланту сотрудников промышленной зоны Белоозерского
полигонного комплекса. Направление деятельности промплощадки – продажа, производство,
ремонт, техобслуживание, исследование и испытание авиационного, аэродромного,
космического оборудования.
История этого подмосковного полигона неразрывно связана с развитием отечественной
авиации и космонавтики. Работающие на полигоне выполняли необходимую работу для нашей
страны, ее славы и обороноспособности. Это делалось и для всего человечества, накапливался
опыт для всех последующих поколений в области создания космических аппаратов и средств
защиты человека от воздействий космоса. Нам можно гордиться, что в первых рядах людей,
которые открывали новое, создавали славу космонавтики, были и наши земляки.
Полигон закрыт для общественности в силу своей специфики. В разные годы здесь
трудились тысячи специалистов различных профессий. Изменилась страна, при нынешнем
состоянии экономики руководителям больше по душе спонсоры-инвесторы для развития
предприятий, а не содействие краеведам. Поэтому, собирая краеведческий материал, я
испытывал трудности. Сомневался, в какой последовательности лучше изложить исторические
события, что не следует включать в летопись.
Для меня краеведение – состояние души, как для других увлечение до фанатизма
спортом, театром и т.д. Но всех нас объединяет любовь к Родине. "Человеку никак нельзя жить
без Родины, как нельзя жить без сердца", – признался К.Г. Паустовский, с особой любовью
писавший о Мещёрском крае. Кто знаком с Мещёрой, то при одном упоминании о ней, перед
глазами встают сосновые боры с перелесками нарядных берез и ельников, многочисленные
озера и речушки-ручейки, торфяные болота, обилие ягод и грибов.
На севере в Воскресенский район вклинился уникальный уголок природы Подмосковной
Мещёры, и уже 66 лет здесь, занимая одну восьмую часть территории района, размещается
промышленная площадка, состоящая из научно-испытательного полигона, конструкторских
бюро (КБ) и опытных заводов. На полигоне испытывают объекты в термобароканалах,
разгоняют их на аэробаллистических трассах до сверхзвуковых скоростей, взрывают. Как
отмечают работники полигона:
Здесь воздух чист, вода светла,
Без страха зверь, без злобы люди….
Наличие строго охраняемой промзоны способствовало сохранности красивейшего
природного островка как заповедника. Лесной массив, луга, и болота играют важную роль в
регулировании уровня и качества воды, чистоты воздуха в Подмосковном регионе.
На территории полигона в настоящее время функционирует несколько организаций. В
летопись о старейшем полигоне я отбирал только официальные сведения из электронных
Интернет-ресурсов, публикации из газетных статей, трудов российских историков.
Сайт базового предприятия сообщает: "Федеральное казенное предприятие
"Государственный казенный научно-испытательный полигон авиационных систем" (ФКП
"ГкНИПАС") является лидером в области наземных испытаний авиационной техники и одним
из пяти крупнейших полигонов России. Наличие высокоскоростной ракетной испытательной
дорожки протяженностью 2,5 км, испытательной лаборатории “Трек”, аккредитованной в
органах Госстандарта России и Авиарегистра МАК, а также более 50-ти стендов позволяют
качественно проводить исследования и испытания".
А вот в Интернете рекламные услуги Научно-испытательного отделения №9,
филиала КБ "Химмаш" (Фаустово, Воскресенский район), которые определяют
направление опытно-конструкторских разработок, консультаций, инжиниринга по космическим
технологиям и исследованию космического пространства. Конструкторское бюро химического
машиностроения было образовано на базе опытно-конструкторского бюро, основанного в 1943
г. A.M. Исаевым. КБ "Химмаш" создало более 120 двигательных установок для ракетной и
космической техники, которые поработали на пилотируемом Ю.А. Гагариным космическом
корабле "Восток", при исследовании Луны, Венеры и Марса, на орбитальных станциях.
В последние годы мы стали "узнавать в лицо" прежде безликие предприятия
космической промышленности: НПО "Энергия", НПО "Машиностроение". Есть КБ "Салют",
имеющее филиал на полигоне и опытный завод "ВМЗ Салют", которые, как и другие фирмы,
пытаются решить многие проблемы, возникшие сейчас перед космонавтикой. КБ "Салют" в
составе ГКНПЦ им. М.В. Хруничева осуществляло разработку космических аппаратов и ракетносителей "Протон", "Ангара" и "Рокот", орбитальных станций и других ракетно-космических
систем различного назначения. Вот что писалось в журнале "Новости космонавтики" №10 1998
г.: "КБ "Салют" – сегодня и завтра": "В январе 1994 года при изготовлении криогенных
разгонных блоков 12КРБ для Индии в ходе работ возникли сложности из-за отсутствия в
Центре Хруничева необходимой стендовой базы для проведения наземных испытаний. В связи с
этим были приняты решения о создании базы для криогенных испытаний в районе поселка
Фаустово (поселок в Московской области между Жуковским и Воскресенском)".
5 июля 2005 г. районная газета "Наше слово" поместила статью с пугающим
заголовком "Еще мы делаем ракеты…", в которой директор Воскресенского казенного
государственного агрегатного завода В.А. Копненков поздравил своих коллег с 30-летним
юбилеем и отметил следующее: "…Сегодня ФКП "ВКГАЗ" – уникальная производственнотехнологическая база с высокой квалификацией инженерно-технического состава,
профессионализмом и добросовестностью всех работников, которые вносят весомый вклад в
решение сложных задач обороноспособности нашей страны…".
Для воскресенцев не секрет, что появление научно-испытательного полигона на
территории нашего района связано с ЦАГИ и ЛИИ им. М.М. Громова. Интересный материал об
этом нашел в Интернет-сборнике под редакцией С. Тихонова "История предприятий,
связанных с производством ракетной техники", – www.missiles.ru/VPK-missilesTikhonov.htm (ссылка обязательна). Здесь я и почерпнул необходимые сведения о становлении
промплощадки, о которых безуспешно расспрашивал ветеранов полигона.
На заре развития авиации Постановлением ВСНХ от 1.12.1918 г. в Москве был создан
Центральный аэрогидродинамический институт. Основателем и первым руководителем был
Н.Е. Жуковский. В соответствии с другим Постановлением СНК "О генеральном строительстве
ЦАГИ" от 05.1938 г. началась реконструкция института. Рядом с платформой "Отдых"
Казанского направления ж/д и пос. Стаханово началось строительство испытательного
аэродрома ЦАГИ и экспериментальной базы.
Необходимость проведения большого объема стендовых, наземно-полигонных, летных
исследований и испытаний систем авиационной техники, в том числе авиационного
вооружения, возникла в конце 30-х годов, – это были годы бурного развития отечественной
авиации. Шел февраль 1941 г., когда в пос. Стаханове (ныне г. Жуковский) был организован
Летно-исследовательский институт (ЛИИ).
22 июня 1941 г. Германия вероломно напала на Советский Союз, а 27 июня вышло
Постановление Правительства №2116-РС, по которому ЛИИ была выделена территория вблизи
деревни Пласкинино для использования в качестве полигона по отработке средств
бомбометания: прицелов, систем сброса боевых грузов и пулеметно-пушечного вооружения.
Место было выбрано не случайно. Оно представляло большую территорию лесного массива без
населенных пунктов. В напряженные годы войны полигон серьезного развития не получил,
первым начальником был А.В. Архаров.
Наша страна имела совершенный по довоенным временам дальний бомбардировщик ДБ3, летавший на высоте, недоступной зенитным снарядам и истребителям, каждый экипаж брал
до тонны бомбового груза. На полигоне отрабатывали прицельную неснаряженную бомбежку.
В ответ на бомбежку Москвы в ночь на 8 августа 13 самолетов ДБ-3 взяли курс на логово
фашистов Берлин. Противник не ожидал появления советских самолетов и был застигнут
врасплох. Балтийские летчики снова повторили налет 10 и 11 августа на военные заводы в
Берлине и Штеттине, сбрасывая зажигательные и фугасные бомбы. До 4 сентября было
совершено 10 вылетов.
Победители во Второй мировой войне с удивлением обнаружили, что поверженная
Германия раньше других стран освоила ракетную технику. В 1946 г. было принято
Постановление Совета Министров СССР об организации НИИ и ОКБ по созданию ракетного
вооружения для обороны страны. Были установлены сжатые сроки. Задача была поставлена
чисто военная, оборонная, но очень скоро ракеты стали использоваться в интересах науки и
народного хозяйства, мирного освоения космического пространства.
Реконструкция полигона началась в том же 1946 г. с образованием НИИ-2 и выделением
ему в Виноградовском районе территории лесхоза "Фаустово" площадью 10676 га. Было
завершено строительство ангара, где разместили отделы подготовки испытаний,
производственные мастерские. В поселке Белое озеро построили четыре барака для
сотрудников полигона и размещения технических служб. В эти годы на полигоне создавали
стендовую базу, оснащали тирами и аэробаллистическими трассами открытого и закрытого
типа, базой траекторных измерений. В послевоенные времена все было очень строго, и полигон
именовался, как предприятие "почтовый ящик №…".
Шли годы, напряженная работа приносила успехи, экспериментальная база полигона
быстро развивалась и совершенствовалась. В 1958 г. было завершено строительство площадки
"3К" для исследования старта и начального участка траектории полета самолетов-снарядов,
разработанных под руководством главных конструкторов А.Н. Туполева, С.В. Ильюшина и
В.Н. Челомея. Начало 60-х характеризовалось стремительным развитием отечественных
космических программ. В марте 1962 г. были запущены стенды – испытательные станции для
огневых пусков жидкостных ракет (ЖРД), в этом же году прошли первые пуски на стендах
ракетных двигателей твердого топлива (РДТТ). Был разработан и создан уникальный по тем
временам ракетный трек РД-2500, положивший начало новому методу скоростных
динамических испытаний. Заложенные технические решения позволили на треке испытывать
средства аварийного катапультирования пилотируемых аппаратов от боевых самолетов до
космических кораблей.
1966-1978 гг. показали целесообразность создания на базе полигона самостоятельного
Научно-испытательного агрегатного института (НИАИ). Для предприятий авиационной и
космической промышленности в эти годы были значительно увеличены объемы испытаний на
ракетном треке РД-2500, стендах ЖРД и РДТТ, аэробаллистических трассах.
На полигоне решались серьезные научно-технические проблемы, а жизнь была
наполнена еще и всевозможными мероприятиями: соц.соревнованием, демонстрациями,
собраниями, шефской помощью школьникам и сельскому хозяйству.
* * *
КПСС был выдвинут лозунг "Доведем жизненный уровень на селе до уровня
городского!" Выделялись очень большие бюджетные деньги для поднятия сельского хозяйства.
Совхозы и колхозы уже не могли обойтись без помощи шефов – труда с весны до поздней
осени на полях учащихся и преподавателей, военнослужащих и работников промышленных
предприятий, выделялась в помощь и автомобильная техника. Наравне с учебными
программами и производственными заданиями местные партийные органы планировали шефам
на скольких гектарах нужно скосить, прополоть, убрать. А ведь, когда-то, деревня на
протяжении многих веков составляла основу жизни общества, а в последнее время она
переживала развал. Молодежь перебиралась в города, становясь горожанами. Вымирающие
села, деревни, хутора объявили неперспективными.
* * *
Цель краеведческого проекта показать результаты труда наших земляков в 40-80-е годы
прошлого столетия, тех, кто вкладывал свою душу и добивался успеха, не щадя сил, в дело
освоения космического пространства, а имел в награду непередаваемую атмосферу трудового
счастья.
В начале 60-х годов остро возникла проблема – получить данные по оценке влияния на
организм человека, в первую очередь на легочные ткани, ударных перегрузок при
пилотируемых космических полетах. Ученые по аэрокосмической медицине проводили
исследования влияния знакопеременных ударных перегрузок на ракетной дорожке РД-2500.
Уникальные эксперименты на полигоне Фаустово проводились на собаках, физиология которых
достаточно близка к физиологии человека. Проведено было 3 серии испытаний с
использованием около 70 собак, одетых в специальные космические костюмы с вколотыми
булавками-датчиками. Десятки инженеров, врачей, физиологов, биохимиков, патологоанатомов
принимали участие в эксперименте и анализе. Параллельно производилась оценка влияния на
организм животных интенсивного шума.
В ОКБ главного конструктора В.Г. Степанова создали двигательные установки для
космических аппаратов, стартующих на Луну и Марс, для выполнения корректирующего
управляющего импульса. Требования к испытаниям этих двигателей были значительно
повышены. Нужны были надежные и долговечные двигательные установки на жидких
ракетных двигателях (микроЖРД). Полигонные стенды позволили осуществить многосуточное
циклическое функционирование двигательной установки.
На различных этапах создания авиационной и космической техники проводилась
исследовательская работа многих организаций, направленная на обеспечение соответствия
технических показателей изделия расчетным. Особенно это касалось космического аппарата
многоразового действия "Бурана", разработанного в НПО "Молния". Прежде чем поставить
тормозную установку на корабль "Буран", проводили динамические испытания на ракетном
треке. Расчетным путем подбиралось количество пороховых двигателей для достижения
экспериментальной установкой скорости, моделирующей посадку "Бурана". После завершения
динамических испытаний было решено использовать доработанную конструкцию тормозной
системы на этапе реальных летных испытаний. Результаты на работоспособность и прочность
на летных испытаниях совпали с данными испытаний на ракетном треке.
В 1978 г. НИАИ сначала преобразовали в Белоозерский филиал "Прибор", а затем в
1990 г. в "БФ ГосНИИАС". В дополнение к действующим был создан ряд стендов для
стрелково-пушечного
вооружения,
испытательные
стенды
катапультирования,
газодинамические и вибрационные стенды.
В трудные для полигона 90-е годы по согласованию с Минприроды проводились
исследования воздействия сверхзвуковых летательных аппаратов на озоновый слой Земли.
Проведенные исследования подтвердили возможность и актуальность использования наземнополигонных методов изучения воздействия сверхзвуковых самолетов и ракет на озоновый слой
Земли. Проблема сохранения атмосферного озона, являющегося единственным экраном от
губительного воздействия жесткого ультрафиолетового излучения Солнца весьма актуальна для
нашей планеты.
Освоение космоса пилотируемыми космическими аппаратами потребовало разработки
газового микродвигателя для системы индивидуального маневрирования космонавта. В 1997 г.
совместно с ОАО "НПП Звезда" приступили к разработке и отладке газового микродвигателя
на основе выпускавшегося на полигоне клапана. Доработанный газовый микродвигатель
полностью удовлетворил требования заказчика.
В нашей районной газете в конце 1999 г. появилась статья, где предприятие "ГкНИПАС"
сообщило, что приступает к серийному производству антропоморфических манекенов с
шарнирными сочленениями для исследований и обучения спасению при авариях.
Я спрашивал белоозерцев: "Посещали ли подмосковный полигон Главные конструкторы
и кто?"
– Посещали, конечно. Вот только происходило это в рабочей обстановке, знали об этом
лишь руководители, – получал я одинаковый ответ.
Не мог не присутствовать на полигонных испытаниях в родных местах детства и юности
С.О. Охапкин – конструктор, заместитель основателя практической космонавтики С.П.
Королева.
Когда встал вопрос – кого назначить главным конструктором нового серийного КБ ракет
(РДТТ) морского базирования, С.П. Королёв без колебаний и сомнений предложил кандидатуру
В.П. Макеева, своего заместителя – тоже нашего земляка, будущего академика. Родился
Виктор Петрович в Коломне. Королев не скрывал своих симпатий к Виктору Петровичу. В
частных беседах он неоднократно говорил: "В Макееве я вижу себя в молодости". При этом
имелось в виду не только внешнее сходство, но и деловые качества... Ещё в молодом
специалисте он увидел талантливого инженера, выдающегося руководителя и организатора.
Начальник Северного морского полигона О.Д. Бобырев в воспоминаниях о Макееве сказал:
"Нужно отдать должное Виктору Петровичу – он уважал полигоны, глубоко уважал военных
людей, преданных своему делу профессионалов, прислушивался к их мнению, ценил опыт
испытательной работы.
Один из ведущих испытателей ракет и ракетно-космических комплексов Аркадий
Ильич Осташев отметил в своих воспоминаниях, какое значение придавал Главный
конструктор роли научно-испытательных полигонов: "Очень важной мерой сокращения
расходов Королев считал максимальное использование проверенных в натурных испытаниях
конструкций, будь то узел, прибор, система, агрегат".
ФКП "ГкНИПАС" – предприятие градообразующее. Поселок Белоозерский, органично
вписанный в живописное пространство между опушкой леса с озером, железной дорогой и
автотрассой задумали и строили как Наукоград – город будущего. Здесь до сих пор социальная
инфраструктура опережает рост населения, а нетронутая природа начинается буквально от
порога каждого дома. В период с 1966 по 1978 гг. активно совершенствовалась не только
испытательная база, но и социальная инфраструктура. Жилые дома с улучшенной планировкой
сдавались под заселение ежегодно, появились: общественно-торговый центр, поликлиника,
кинотеатр, ясли-сад, новая школа, аптека, библиотека, стадион со стрелковым тиром, клуб
юных техников. В поселке сконцентрирована значительная часть научно-технического
потенциала. Молодые специалисты приходили работать на полигон после окончания
авиационного техникума в г. Жуковском, московских институтов – МАИ, МЭИ, МВТУ или
совмещали производственную деятельность с обучением в воскресенском УКП ВЗПИ.
Наукограды создавались специальными постановлениями органов власти страны для решения
государственных задач научной и оборонной направленности. К концу 90-х годов поселок по
культурно-социальным вопросам стал лучшим поселком Воскресенского района.
* * *
Поселок получил свое название от озера Белое. Предания веков говорят, что полигон
расположен на территории бывшей волости Гвоздна. Земли эти во времена татаромонгольского ига входили в Коломенско-Можайский удел Великих князей Московских. По
завещанию Ивана Калиты, составленному в 1327 г., удел отошел к его сыну Симеону Гордому:
"Большему сыну своему Семену даю отчину свою москву, можуеск коломьну з ее волостьми...
усть-мерску... село костянтиновское", – говорилось в грамоте. Симеону досталась Коломна с
волостями, среди которых числилась и волость Гвоздна, куда входили земли хорошо известных
ныне сел, окружающих поселок Белоозерский – Фаустово, Михалево, Цыбино.
Семен Иванович "Гордый" (1317-1353) первым стал именовать себя "Великим князем
Всея Руси", как то вырезано на его печати. При нем стали использовать бумагу, на ней впервые
была написана духовная грамота и договор его с братьями. В завещании умершего молодым
Симеона среди земель, оставленных его супруге Марии, упоминается "новое владение на
Белеозере" (С. Соловьев "История российского государства" т. 4). Симеон не уступал в
благоразумии своему отцу и следовал его правилам собирания земель русских. "Слабость
нашего Отечества исходила от разделения сил оного", – написал про эти времена Н.М.
Карамзин.
* * *
Государство придало организациям полигона статус казенных предприятий, чтобы не
допустить их банкротства. Блеск и нищету отечественной космонавтики подтверждают
найденные
мною
в
Интернет-журнале
дневники-записки
"Мусатыча"
(www.livejournal.com\musatych...), иллюстрированные интересными фотографиями, о
нелегальной экскурсии с ночевкой группы "краеведов-искателей приключений" в Белоозерскую
промзону летом 2006 г. Вот выдержки из рассказа любителей экстремального туризма, наших
соседей из Раменского или Орехово-Зуевского района:
"Итак, решили мы себя, как-то на досуге, побаловать небольшим приключением, а именно пробраться в секретную
военную зону, которая находится недалеко от наших дач. До самих заводов мы не дошли, до нас это сделали другие ребята.
Колючая проволока вокруг всей территории объекта, в прошлом под напряжением, военная охрана. Все это
подогревало наш интерес к зоне, вот он, родимый экстрим и адреналин. Ролики, велики - обыденно до безобразия, а это –
что-то совершенно новое, причем рядом с домом. Обойдя КПП через лес, и стараясь не шуметь, мы шли, согнувшись через
кусты, стараясь не сломать ни одной веточки, чтобы нас не услышали охранники. Внутри зоны – асфальтированные дороги,
по которым ездит народ. Одну машину мы увидели, сразу спрятались в зеленку и вовремя – нас не заметили.
Формальным поводом для похода была разведка лесных прудов, о которых никто не слышал, но на спутниковых
снимках они есть. Ну и естественно, нас гнал интерес, увидеть, что же там в запретке. Сразу скажу, что мы прошли
довольно недалеко, примерно 15 км. Тропинка вскоре отошла в лес, но вскоре вновь вышла к колючей
проволоке, точнее, к дырке в ней. Недолго думая, мы пролезли внутрь. С внутренней стороны
вдоль забора идёт дорога из плит, по которой мы и пошли. Колючая проволока протянута
настолько давно, что между двумя её рядами успели вырасти деревья. Проволока охраняет
молодые деревца от конкурентов и топтунов, но потом начинает мешать росту, и деревья
засыхают.
Потом мы ещё отвернули на север, сделали там привал, и тут по грунтовке проехала
машина! Так нам второй (или какой там...) раз повезло. Мы пошли по какой-то просеке, но она
вернула нас к магистрали. Сбоку обнаружился пруд с бобрами.
…Люди в депо действительно оказались, и действительно нам помогли. Сначала
постращали милицией, которая тут ездит, потом сказали, что на юг сплошное болото, и
нужно идти на запад, вдоль дороги, но по лесу, чтобы не попасться. Расколоть насчёт
производимой продукции не удалось: "Ничего секретного, но зачем вам знать?" Перед нами
встал выбор: уходить подобру-поздорову известным путём, или всё-таки закончить рисковый
вояж через запретную зону. Большинством голосов мы решили идти дальше. Шли, как нам и
посоветовали, по лесу вдоль дороги. Временами попадались странные растения...
…Железная дорога вновь сворачивала налево в лес: ведь ей нужен больший радиус
поворота – и мы вновь по ней пошли. Перейдя через мост, мы обнаружили справа дачи. А
потом и явных дачников, любителей погулять по озеру. "Значит, где-то здесь дырка!" –
решили мы. И действительно, дырка вскоре нашлась, и мы успешно покинули запретную зону".
* * *
Как короток наш век… Не успели мы оглянуться, а это было только вчера, а сегодня –
уже пролетело. И это наша жизнь, наша история. Как бы времена не менялись, а благодаря
краеведам-летописцам все это остается в памяти нашей навсегда, в том числе блеск и нищета,
которые сопутствовали развитию отечественной авиации и космонавтики.
На полигоне заместитель Главного космического конструктора С.О. Охапкин.
На снимке он слева.
Испытательный стенд и русские березки прекрасно соседствуют.
Испытания на треке РД-2500.
Натурная модель космического челнока "Буран" на испытательном стенде.
Белоозерский наукоград
строится.
Стелла пос. Белоозерский
Уголок заповедной подмосковной Мещёры.
Озеро Белое упоминается в старинных летописях.
Снимок территории Белозерского полигона
из космоса.
Колючая проволока не преграда для экстремальных туристов.
Отличные дороги на территории научно-испытательного полигона.
50 ЛЕТ КОСМИЧЕСКОЙ ЭРЕ
И станут тех, кто в космос слал ракеты,
как космонавтов звать по именам.
XVIII Международный конгресс по астронавтике, который проходил в Белграде в
сентябре 1967 года, утвердил 4 октября 1957 г. как день начала космической эры. В этот день
отечественная ракета достигла 1-й космической скорости и вывела на орбиту вокруг Земли
первый в мире искусственный спутник. Это величайшее событие не сразу было осознано и
стало в истории знаменательным.
Как происходил первый штурм космоса я и мои товарищи по срочной службе в армии
услышали в 1964 г. от участника необыкновенного события, своего командира-наставника
Юрия Пуляева:
"…Не первый раз меня, молодого офицера, откомандировали в казахстанскую степь на
полигон Тюра-Там (космодром Байконур). Здесь, в строжайшей секретности,
отрабатывались пуски баллистических ракет.
К концу сентября 1957 г. подготовка к запуску ракеты была завершена. Велась
круглосуточная работа дежурных расчетов на Научно-измерительных пунктах (НИП) и
Координационно-вычислительном центре (КВЦ) в Болшеве (г. Королеве). Все происходило
буднично, без суеты.
– На какой день назначен старт? – cпросил я начальника Командно-измерительного
комплекса (КИК) Витрука А.А.
– Скоро, – ответил он.
…Вечером 4 октября стояла хорошая погода, и я с друзьями отправился на рыбалку.
Затемно вернулись на ночлег. Проснулись от сотрясения земли и грохота двигателей ракеты
мощностью в 20 млн. лошадиных сил. Старт!!!
Выскочив из землянки, увидели все уменьшающуюся ракету на фоне черного неба в виде
огненного шара "с лисьим хвостом". Наконец она превратилась в бледную звездочку и исчезла.
Все устремились к командному пункту.
…Когда восторг от удачного старта ракеты со спутником прошел, Главный
конструктор С.П. Королев озабоченно спросил Витрука: "Ну, а теперь все дело за вами!
Сработает ваше хозяйство?"
О том, что спутник выведен на орбиту, подтвердили сигналы его радиомаяка из
космоса – "бип, бип". Мы первыми слышали их из громкоговорителей. Напряженно трудились
НИПы и КВЦ, уточняя параметры космической орбиты спутника. С гордостью слушали
сообщение ТАСС, в котором были слова "научные станции, расположенные в различных
точках страны, ведут наблюдение за спутником".
День запуска первого спутника Земли является днем рождения "космических" войск, но
статус праздничного дня этот род войск получил Указом Президента РФ от 3 октября 2002 г.:
"… Установить День космических войск и отмечать его 4 октября, приурочив эту дату к
запуску в 1957 году первого искусственного спутника Земли".
2 июня 2007 г. в усадьбе "Спасское" собрались на традиционную встречу воспитанники
детдома спецназначения №1. Здесь состоялась моя встреча с В.П. Кретовым и Г.Г. Терлецким.
Я передал им краеведческий сборник "Воскресенцы – пионеры освоения космического
пространства", в который вошли и их воспоминания, а Виктор Петрович подарил мне только
что изданную книгу "Комиссары космоса", написанную им в соавторстве с Ф.Н. Колпаковым.
Книга содержит 50-летнюю историю КИК с летописью ценнейшего опыта политической и
воспитательной работы в воинских частях Командно-измерительного комплекса.
С первыми шагами в космос началось летоисчисление и первого звездного причала
Земли – героического и легендарного космодрома Байконур. Кретову В.П., ветерану
космодрома, выпала большая честь на протяжении длительного времени трудиться на земле
Байконура, принимать непосредственное участие в подготовке и запуске космических
кораблей.
* * *
Во время суточного полета 6 августа 1961 г. в бортовом журнале космонавт №2 Герой
Советского Союза Г.С. Титов сделал запись: "Славу космических полетов в равной мере
следует делить между летчиками и теми, кто создает, снаряжает и запускает ракеты".
"Правнуки наши, наши далекие потомки с любовью и уважением будут перечитывать и
изучать документы о рождении новой эры, открывшей людям, детям Земли, путь в
бескрайнюю Вселенную", – позже напишет в своей книге Герман Степанович Титов.
Нам воскресенцам можно гордиться, что в первых рядах людей, которые открывали
новое, создавали славу космонавтики, были и наши земляки:
Богомазов Алексей Афанасьевич – электромонтажник, участник строительства
космодрома Байконур, поэт;
Дудин Леонид Анфиногенович – Ветеран Военно-космических сил, представитель
ГУКОС и сотрудник ОКБ, поэт и прозаик;
Кретов Виктор Петрович – Ветеран космонавтики России, Заслуженный испытатель
космической техники, ветеран космодрома Байконур;
Охапкин Сергей Осипович – конструктор ракет-носителей, заместитель Главного
конструктора - основателя практической космонавтики С.П. Королева;
Синигин Виктор Михайлович – Заслуженный испытатель космической техники,
сотрудник ОАО "НПП Звезда";
Соколов Евгений и Ширкин Александр – участвовали в наладке и летных испытаниях
автоматического полета космического челнока "Буран" в г. Жуковском;
Терлецкий Георгий Георгиевич – разработчик программ наведения антенн для
дальнего космоса и расшифровки видеосигналов от межпланетных автоматических станций
"Вега" и "Фобос";
Шугаев Михаил Леонидович – Ветеран центра подготовки космонавтов им. Ю.А.
Гагарина, руководитель ведущих отделов в Звездном городке.
Нельзя забывать о тысячах сотрудников промышленной зоны Белоозерского
полигонного комплекса. Работающие на этом старейшем полигоне выполняли необходимую
работу для нашей страны, ее славы и обороноспособности. Это делалось и для всего
человечества, накапливался опыт для всех последующих поколений в области создания
космических аппаратов и средств защиты человека от воздействий космоса.
Краевед
Евгений Гибшман
Памятник космонавту №2 Герману Степановичу Титову в г. Краснознаменске.
50 ЛЕТ КОСМИЧЕСКОЙ ЭРЕ
Макет ИСЗ-1, подаренный музею С.П. Королевым в 1961 г.
Малоизвестное о полёте Гагарина.
«Счастлив ли я, отправляясь в космический полет?
Конечно, счастлив!»
Из заявления Ю.А. Гагарина перед стартом.
В России 2011 год объявлен годом Космонавтики.
Первым дорогу в космос проложил Юрий Алексеевич Гагарин
на корабле «Восток-1». 12 апреля 1961 года радио и телевидение
многократно передавало экстренное сообщение ТАСС о том, что
орбитальный полет совершил летчик-майор, гражданин нашей
страны.
Молодежь, окрыленная этим событием, стала писать
письма правительству с просьбой записать их в космонавты и
послать осваивать просторы Вселенной.
Космонавтика за 50 лет пережила пик новизны, написано
много книг и снято фильмов о том, как началась новая эра в
истории цивилизации – эра пилотируемых космических полётов. История космонавтики
пишется не словами на бумаге, а конкретными делами многих тысяч людей. Я храню особые
чувства о светлой поре юности, как о лучших годах своей жизни. Годы мчатся, но
воспоминания о замечательных товарищах, талантливых, добрых людях, с которыми свела
судьба во время срочной службы в космических войсках, согревают сердце, рождают гордость
за ту весомую частицу труда, которую вложило наше молодое поколение в покорение космоса.
Наградой за труд было само участие в ответственной работе.
«12 апреля мы празднуем не подвиг героя-одиночки, а день триумфа страны,
отправившей в космос пилотируемый корабль. Гагарин был видимой (не секретной) вершиной
пирамиды. Всё и все остальные были секретными. Гагарину досталась слава за всех. Ему
доверили совершить полет за пределы земной атмосферы. Он использовал блестящие
достижения советской космической техники и организации работ. Но у основных авторов
полета другие имена. Их много. И мы воздаем славу нашей стране и нашему талантливому
народу. Слава им в веках!», – написал в своих воспоминаниях к 50-летию полета,
опубликованных в Интернете, участник гагаринского старта, ветеран российской космонавтики
и историк Байконура Владимир Владимирович Порошков.
В строгой секретности с конца 40-х годов США производили запуски ракет с
обезьянами. Отсюда пошли гулять мифы о прилете на Землю кораблей инопланетян. В области
милитаризации космоса США всегда были на шаг впереди, а наша мирная страна всегда была
готова на адекватный ответ. Наступили годы «холодной» войны. Нашу страну окружили
военные базы НАТО. На большой высоте безнаказанно летали самолеты-шпионы США. Гонка
вооружений распространилась и на космическое пространство. Нашей стране нужно было
ковать ракетно-ядерный космический щит.
Знаете те ли вы, что для ускорения отладки крылатых ракет «Комета» четыре опытных
образца сделали пилотируемыми? Максимальная скорость их на высоте 3 км была 1069 км/ч.
первый пилотируемый полет на «Комете» совершил 4 января 1952 года летчик-испытатель из г.
Жуковского Амет-хан Султан. Вслед за ним летали на ракетах Сергей Анохин, Федор Бурцев и
Анатолий Павлов. Всего состоялось 150 пилотируемых не космических полетов. Затем
продолжилось совершенствование крылатых ракет в беспилотном варианте.
В 1953 году был создан спецотряд в/ч 64688, который участвовал в испытаниях
космических систем жизнеобеспечения и спасения. В отряд отбирались солдаты и сержанты
срочной службы из школ младших авиаспециалистов. Куратором спецотряда был
подполковник медицинской службы Карпов, впоследствии генерал-майор и первый
начальник центра подготовки космонавтов. Молодежь с готовностью шли на сложнейшие, с
риском для жизни эксперименты, считая это своим воинским долгом. Солдаты дали подписку
о неразглашении характера проводимых работ. Наборы солдат в отряд продолжались до
1990-х годов. Начиная с первого набора, на семь лет раньше космонавтов, солдаты на себе
испытывали перегрузки на центрифуге, подолгу находились в барокамере, дышали газовой
смесью, переносили высокую температуру и влажность, испытывали снаряжение и многое
другое, что необходимо космонавту в полете. Спустя многие годы, четверым испытателям –
Нефёдову С.И., Кирюшину Е.А., Костину В.К. и Цветкову В.А. было присвоено звание Героя
России. Несколько человек были удостоены ордена Мужества. Об этом спецотряде я узнал из
письма, которое прислал мне Виктор Петрович Кретов – Ветеран космодрома Байконур и
российской космонавтики, историк командно-измерительного комплекса, воспитанник
Воскресенского детдома №1 спецназначения.
В 1954 году было принято постановление о создании полигона для лётной отработки
межконтинентальных баллистических ракет, крылатых ракет и пилотируемых космических
кораблей в Казахстане. С первого искусственного спутника Земли началось летоисчисление
легендарного космодрома Байконур. В 1958 году С.П. Королёв поставил задачу сотрудникам
ОКБ проектировать пилотируемый космический корабль. Был создан С овет г л авн ых
к он ст р ук т ор ов в о г ла в е с С.П. Королёвым.
Воскресенцам можно гордиться, что в первых рядах пионеров, которые открывали новое,
создавали славу космонавтики, были и наши земляки.
В начале 60-х годов остро возникла проблема – получить данные по оценке влияния на
организм человека, в первую очередь на легочные ткани, ударных знакопеременных перегрузок
при пилотируемых космических полетах. Уникальные эксперименты на авиационнокосмическом полигоне «Фаустово» проводились на собаках, физиология которых достаточно
близка к физиологии человека. Проведено было 3 серии испытаний с использованием около 70
собак, одетых в специальные космические костюмы с вколотыми булавками-датчиками.
Десятки инженеров, врачей, физиологов, биохимиков, патологоанатомов принимали участие в
эксперименте и анализе. Параллельно производилась оценка влияния на организм животных
интенсивного шума. За годы предшествующие гагаринскому полёту в космосе на околоземной
орбите побывали около 50 дворовых собак, и не всем им суждено было вернуться на землю.
К середине 1960 года корабль для полета человека в космос был создан. Он весил 4730
кг, в том числе спускаемый аппарат весил 2400 кг. Космический корабль был полностью
автоматизирован, но мог управляться и космонавтом.
Королёва торопили, так как были данные, что 20 апреля 1961 года своего человека в
космос отправят американцы. Старт назначили между 11 и 17 апреля 1961 года. Кто полетит в
космос, определили 8 апреля на заседании Государственной комиссии. Основными
кандидатами стали Юрий Гагарин и его дублёр Герман Титов. Подготовили три сообщения
ТАСС о полёте Гагарина в космос. Первое – «Успешное», второе на случай, если он упадёт на
территории другой страны или в мировом океане с просьбой помощи в поиске, и третье –
«Трагическое», если Гагарин не вернётся живым.
Накануне, 9 и 25 марта 1961 года, состоялись два запуска корабля «Восток» в
вариантах с манекеном «Иваном Ивановичем» и собачками. Оба полета прошли без замечаний.
Для проверки радиосвязи с Землей у манекена во рту был установлен громкоговоритель,
имитировавший речь космонавта. Возможно, с этим и
связаны легенды о том, что до Гагарина в космос уже
кто-то летал.
Однако пора на стартовую площадку, где
оператор Мосфильма увековечил на пленку, как это
происходило.
Стреляющим в тот памятный день был
полковник Кириллов А.С., начальник первого
испытательного управления космодрома. Стартовый
расчет, по старинке его продолжали называть
«стреляющим», был в составе 223 офицеров, 42 сержантов, 325 солдат и 14 служащих. На
измерительных пунктах – 391 офицеров, сержантов и солдат.
После закрытия посадочного люка на пульт управления пришел сигнал о нарушении
герметичности. Возникла угроза срыва пуска, так как люк мог оказаться негерметичным, а
времени на его открытие и повторное закрытие практически уже не было. Что делать? Как
говорил в таких случаях Сергей Осипович Охапкин, заместитель Главного конструктора, наш
земляк из Михалева, что около поселка Белозерский: «…Не приведи Господь перенести
сроки…». С.П. Королев принял решение на повторение этой операции. Стартовый расчет за
полчаса открутил 30 гаек замков люка, открыл люк, подогнул отказавший контакт, снова
закрутил эти 30 гаек, проверил герметичность аппарата методом вакуумирования.
9 часов 7 минут. Королев (взволнованно): «Дается зажигание, Кедр».
В бункере управления все слышат, как Гагарин кричит: «Поехали!»
9 часов 9 минут. Отделение первой ступени. Гагарин должен услышать, как отделилась
эта ступень, и почувствовать, что вибрация резко уменьшилась, но возрастают перегрузки. На
пункте наблюдения ждут доклада Гагарина. В динамиках молчание.
– Кедр, как чувствуете себя?
Гудение динамиков, знакомого голоса нет.
– Кедр, отвечайте!
У всех внимание на динамики.
– Кедр! На связь! Я «Двадцатый» (Королев).
И в другой микрофон: – «Связь! Быстро! Я двадцатый».
Все станции радиосвязи «Заря» (ИП-1, НИП-6, 9, 10, 12, 13) были связаны каналами в
единую сеть. «Заря» космодрома первой начинала переговоры с космонавтом еще до старта и
вела их до ухода объекта за горизонт. Каждый НИП видел объект только 7 минут. Королев и
Госкомиссия могли говорить с космонавтом и через работающую станцию «Заря» на каждом
НИПе.
Проходят томительные минуты. По-прежнему – молчание. Мысли приходят невеселые.
Внезапная разгерметизация? Обморок от растущих перегрузок?
Неожиданно голос Гагарина: «Сброс головного обтекателя… Вижу Землю… Красотато какая!».
Только в эту минуту присутствующие осознали – человек в космосе! Всех охватила
радость, веселье. Отступили волнения из-за непредвиденного молчания.
12 апреля 1964 года о причине отказа связи нам, солдатам, рассказал зам.командира
НИП-14 по связи Перемышленников П.Я. Перед Гагаринским стартом ночью на сибирский
научный измерительный пункт, где он служил, пришла шифрованная радиограмма. Сообщение
расшифровали и срочно оповестили командира НИПа и космонавта
Е.А. Хрунова, который должен был выходить на связь с Гагариным
на станции «Заря». Сибярики не подвели. На других же НИПах
солдаты-радисты не стали беспокоить сон командиров, отложили
расшифровку до утра.
…И вот уже – сообщение о приземлении майора Гагарина,
взлетавшего старшим лейтенантом. Как шутили: «Капитана – за
взлет, майора – за посадку!». Гагарин приземлился в 26 км от г.
Энгельса. В стране – ликование, в мировой прессе – фурор, в
Москве торжественная встреча 14 апреля и салют.
В 10:48 на локаторе Энгельсского аэродрома майор штурман
М.Тепляков высоте 8 км и удалении 33 км зафиксировал цель. Это
был спускаемый аппарат с Юрием Гагариным на борту. Через
несколько секунд на высоте около 7 км Гагарин катапультировался. С этого момента корабль и
космонавт приземлялись порознь, а цели на локаторе разделились.
Первыми землянами, которые встретили космонавта после полета, оказались жена лесника
Анна Акимовна Тахтарова и ее шестилетняя внучка Рита. Она рассказывала так: «Подняла я
голову, вижу - человек идет в мою сторону. Оторопь меня взяла - очень уж странно тот
человек был одет, не по-нашему. И появился-то он неожиданно - с ясного неба, словно снег на
голову. Потом гляжу: человек улыбается. И до того душевная у него улыбка, что весь мой
страх как рукой сняло…».
Вскоре к ним подъехали два колхозных механизатора, а затем 15 военных из ракетного
дивизиона в/ч 40218 во главе с командиром, майором Ахмедом Гасиевым, которые доставили
его в свой дивизион. Из штаба дивизиона по телефону Юрий Гагарин связался с командиром
дивизии ПВО генерал-майором Ю.Вовком, (с Москвой связи не было) и доложил: «Прошу
передать главкому ВВС: задачу выполнил, приземлился в заданном районе, чувствую себя
хорошо, ушибов и поломок нет. Гагарин».
После доклада Юрий Гагарин в ожидании эвакуации общался с личным составом дивизиона,
фотографировался. Тем временем на поиск космонавта с Энгельсского аэродрома был
направлен вертолет Ми-4. Прощаясь, Гасиев и Гагарин решили обменяться сувенирами. Гасиев
снял свою фуражку и подарил ее космонавту. А у Гагарина ничего не оказалось. Тогда Гасиев
вынул из кармана кителя свой партбилет, раскрыл его на последней странице и подал
космонавту вместе с авторучкой. Тот расписался на левой стороне вверху. Это был первый
автограф Гагарина после космического полета.
Всего 108 минут продолжался полет Гагарина, но не количество минут определяет
вклад в историю освоения космоса. Он был первым и останется им навсегда. Космонавтика для
наших сограждан является мерилом-символом интеллектуальной мощи государства.
– Е.А. Гибшман
ПОСЛЕСЛОВИЕ
По разным причинам не обо всех наших (воскресенских) участниках становления и
развития отечественной космонавтики удалось собрать достаточный материал, чтобы можно
было включить его в краеведческий сборник.
Известно, что в 1980-е годы в г. Жуковский на ЭМЗ имени Мясищева, кроме Ширкина
Александра Валентиновича, работали еще несколько воскресенцев. Среди них наибольший
интерес, по словам А.В. Ширкина, представляет высококвалифицированный специалист в
области аэродинамики, руководитель отдела Евгений Соколов. Ему довелось провожать
"Буран-011" в автоматический беспилотный полет на Байконуре и встречать из космического
путешествия, но вот уже несколько лет прошло, как его не стало.
В 1966-68 годах на Енисейском НИП-4 проходил срочную службу Александр Голиков.
НИП-4 – один из первых построенных пунктов Командно-измерительного комплекса. В
"космических" войсках Александр обслуживал радиорелейную станцию. Избирался комсоргом,
за отличную службу был сфотографирован у развернутого знамени НИП-14. На воинскую
службу был призван после окончания Воскресенского горно-химического техникума.
* * *
Работая над сборником, тврческий коллектив "КРАЕВЕД" исходил из того, что жизнь
одного человека кратковременна, а хранимая мудрость человеческая бесконечна.
Надеемся, что найдутся молодые последователи, которые продолжат начатую нами
творческую работу по сохранению летописи о воскресенцах – пионерах освоения
космического пространства, умножении исторических материалов по отечественной
космонавтике, их розыске, учете, спасении исторического наследия, выскажет критические
замечания, пожелания в наш адрес через библиотеку или музей АНО "Химик".
Воскресенский творческий коллектив "КРАЕВЕД" действует на основании разрешения
№236 от 11.11.2004 г. Управления культуры Администрации муниципального образования
Воскресенский район Московской области. 140200, г. Воскресенск Московской обл., ул.
Советская 8.
При использовании текстов и фотографий для включения их в свои рефераты и т.д.
ссылка на автора и издательский первоисточник обязательна.
Краеведческий сборник является подарочным, не подлежит продаже и распространяется
бесплатно в библиотеки, музеи, школы.