Черткова Г.С. Гракх Бабеф во время термидорианской реакции
advertisement
АКАДЕМИЯ НАУК СССР ИНСТИТУТ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ Галина Сергеевна ЧЕРТКОВА ГРАКХ БАБЕФ ВО ВРЕМЯ ТЕРМИДОРИАНСКОЙ РЕАКЦИИ Ответс твенный редак тор В. М. ДАЛИН Утверждено к печати Инс титу том всеобщ ей истории Академии наук СССР М.: «Наука». 1980 ОГЛАВЛЕНИЕ Введение Глава 1. В первые недели после 9 термидора Глава 2. Начало изменений в политических взглядах Бабефа Глава 3. Бабеф в тюремном заключении. Завершение идейной эволюции Заключение Использованные источники и литература Веб-публикация: Vive Liberta и Век Просвещения, 2009. Ссылки на тематические работы даны нами. Бабеф. Письмо жене 25 июля 1789 г. Из «Письма д епу тата Пикардии» 14 июля 1790 г. Бабеф. Манифес т плебеев Г.Черткова. От Б абефа к Буонаротти: движение во имя равенства или заговор равных? Ф.Буонарроти. Заговор во имя Р авенс тва (с прилож ением документов) Г.Черткова. Барнав, Бабеф: два взгляда на французскую революцию Я.Старосельский. Бабеф и якобинская дик татура Д.Туган-Барановский. Наполеон и Респу бликанцы К.Добролюбский. Термидор К.Добролюбский. Классовая борьба в парижских секциях в первые месяцы пос ле 9 термид ора К.Добролюбский. Термидорианская реакция (общ ественная жизнь по свидетельствам очевид цев) П.Щеголев. Заговор Бабефа П.Щеголев. Пос ле Термидора М.Доманже. Бабеф и заговор Равных А.Матьез. Термидорианская реакция (чч.1, 2) Х.Момджян. Биография и общ ественно-политические и философские взгляды Сильвена Марешаля С.Киясов. Сильвен Марешаль С.Моносов. Очерк и по ис тории Якобинского клуба А.Собуль. Робеспьер и народное движ ение Г.Кунов. Политические кофейни: парижские силуэты времен Великой французской революции А.Иоаннисян. Коммунис тические идеи в год ы Великой французской революции В.Волгин. Сборник работ «Очерки ис тории социалистических ид ей с древнос ти до конца XVIII в.»: Великая французская революция и социализм (Франсуа Буассель, «Социальный кружок», аббат Фоше, Ланж из Лиона, Прюдом, Рабо СентЭтьен, Госселен, М.Робеспьер, Сен-Жюс т, Жан-Поль Марат, Пьер-Гаспар Шометт, «бешеные» - Жак Ру, Теофиль Лек лерк, Жан Варле; Бабеф) Идейное наследие бабувизма В.Волгин. Французский у топический коммунизм XV III-XIX вв. Г.Черткова. Об антиномии свобод ы и равенс тва и проблеме выбора ПОСТТЕРМИДОРИА НСК ИЙ К ОНВЕ НТ: ликвидация революционного порядка управления И.Эренбург. Заговор Равных Мы добавили также к монографии публикацию Г.С.Чертковой «ПИСЬМО Г.БАБЕФА К ТИБОДО ИЗ АРР АССКОЙ ТЮРЬМЫ» (Французский ежегодник, 1970). ВВЕДЕНИЕ Г.Бабеф, французский революционер-коммунис т, впервые выходи т на политическую арену в эпоху термид ора. Именно в э то время в его взглядах наметился решительный поворот от веры в «чис тую демократию» к мысли о необходимос ти временной дик татуры, от представлений о «мирной революции» — к ид ее вооруженного заговора, от ярос тного антиробеспьеризма — к знаменитой форму ле «робеспьеризм — это демократия». Рассмотрению причин и хода э того коренного изменения политических взглядов Б абефа в значительной мере и посвящ ена данная работа, также объясняющ ая, почему и к ак непосредс твенно пос ле завершения термид орианского периода Бабе ф впервые переш ел к открытой коммунис тической пропаганде. Изучение ж изни и деятельности Гракха Бабефа сравнительно недавно заняло заметное место в ис ториографии Велик ой французской революции. Если исследование истории революции насчитывает почти столько же лет, сколько прош ло со времени революции, то ис тория Бабефа и бабувизма всерьез привлекла внимание ученых лишь в к онце XI X в., когда крупные успехи социалистического движения на мировой, и прежде всего на европейской, арене вызвали ос обенно прис тальный интерес и к ис тории социалис тической мыс ли. С тех пор и вплоть до наших дней Заговор во имя равенс тва, биографии его основных участников неоднократно с тановились предметом специальных научных трудов как в нашей с тране, так и за рубеж ом. Вполне ес тес твенно при э том, что внимание историков привлекало в первую очередь само движение «равных». Ид ейное ж е с тановление их главы и вд охновителя, ранний период его деятельности, хотя и вызывали несомненный интерес, были все же исследованы заметно слабее. Эта лакуна была в значительной мере заполнена монографией извес тного 1 советского ис торика В.М.Далина . Введя в научный оборот множес тво неизвес тных ранее документов из личного архива Бабефа, он создал чрезвычайно полную биографию Бабефа со времен его юнос ти до момента крушения якобинской дик татуры. Однако период между 9 термидора и окончательным с тановлением Заговора во имя равенс тва также предс тавляет огромный интерес для исследователя. Особое мес то и в ис тории бабувизма, и в биографии Бабефа занимает III год Республики, целиком приходящ ийся на период термидорианской реак ции. Именно в э том году произошел тот поворот в политических взглядах Бабефа, который привел его от веры в «чис тую демократию», «прямое народоправс тво» к мысли о необходимости временной дик татуры, от предс тавлений о массовом полуспонтанном народном дейс твии, о «мирной революции» — к идее вооруженного заговора, насильственного переворота, от ярого антиробеспьеризма — к знаменитой (правда, высказанной несколько позднее) формуле «робеспьеризм — это демократия». Не случайно К.Маркс и Ф.Энгельс, рассматривая вопрос о том, как в ходе Великой французской революции из идей формальной демократии пос тепенно возникало предс тавление о 2 демократии подлинной, ссылаются прежде всего на Бабефа . Цель данной работы — показать, как именно происходил э то т поворот во взглядах Бабефа, прос ледить процесс их с тановления. Сама такая пос тановка вопроса свидетельс твует о том, что на страницах работы не следует искать исчерпывающ ий портрет Бабефа, всеобъемлющ ее описание его д еятельнос ти в избранный нами период. Более того, автор иногда сознательно ограничивается сравнительно беглым рассмотрением тех эпизод ов из жизни Бабефа, которые оказались дос таточно освещенными в литерату ре, уделяя значительно большее внимание моментам, которые представляются принципиально важными либо недостаточно исследованными. В своей капитальной монографии В.М.Далин чрезвычайно под робно рассмотрел прак тически всю сущ ествующую литературу о Б абефе. Превосходный знаток трудов К.Маркса и Ф.Энгельс а, он показал также, какое внимание уделяли Бабефу и бабувизму основополож ники марксизма как в своих работах, предназначавшихся для печати, так и в 3 черновиках и конспек тах . В 1972 г. В.М.Далин дополнил свой историографический очерк специальной статьей, посвящ енной новейшей 4 литературе о Бабефе . Выполненный им исключительно полный обзор работ по ис тории бабувизма делает излишним специальное историографическое введение к данной книге. Говоря об источниках по теме данной работы, отметим, что мы пользовались как опубликованными, так и архивными материалами. Сред и печатных ис точник ов важнейшим является газета Бабефа, первоначально называвшаяся «Газета свободы печати», а с 23-го номера переименованная в «Трибун народа». Она сос тояла почти исключительно из материалов, написанных самим Бабефом, и с 1-го по 27-й номер выходила почти ежедневно, что позволяет проследить идейную эволюцию Бабефа буквально день за днем. Позднее, пос ле разрыва Бабефа с его изд ателем Гюффруа, газета с тала выход ить со значительными перерывами. Однако сравнительная редкость ее номеров частично возмещалась их горазд о большим объемом и чрезвычайно интересным содерж анием. Вторую группу печатных источник ов составляют брошюры и памфлеты Бабефа, опу бликованные в конце 1794 — начале 1795 г. Они неравноценны по объему и значению, но все без исключения представляют серьезный интерес. В первую очередь э то относится к знаменитому памфлету Б абефа «О системе уничтож ения населения...», подлинный смысл к оторого ускользнул от многих историков. Что к асается неопубликованных ис точник ов, то в Москве, в Центральном партийном архиве Инс титу та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС хранится большой личный архив Бабефа, приобретенный 5 Д.Б.Рязановым ещ е в 20-е годы . Большая час ть этого архива, освещающ ая жизнь и деятельнос ть Бабефа нак ануне революции и в ее первые годы, исчерпывающ е разработана в монографии В.М.Далина. Но те материалы, которые освещ ают его деятельнос ть после переворота 9 термидора, использованы ещ е очень мало. Между тем они сущ ественно дополняют то, что нам извес тно о Бабефе по печатным ис точникам, а зачас тую вносят и серьезные коррективы в э ти предс тавления. Добавим, что значительная час ть арх ивного фонда Бабефа и почти все его печатные издания с тали в пос леднее время дос тупны советскому читателю благодаря предпринятому Инс титу том всеобщ ей ис тории А Н СССР совмес тно с Инс титу том марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, пока ещ е не завершенному, четырех томному изданию «Сочинений» Гракха Бабефа на русском язык е. Таким образом, д ля ис тории того периода, когда Бабеф нах одился на свободе, мы располагаем сочетанием важнейших печатных источник ов с богатой архивной документацией. Несколько иное положение с материалами, освещающ ими такой важный для идейного формирования Бабефа этап, как время его тюремного зак лючения. Естес твенно, что здесь печатные ис точник и почти отсу тствуют (за девять месяцев своего пребывания в тюрьмах он опублик овал лишь два небольших текс та). Но э тот недос таток во многом возмещ ается наличием первоклассного арх ивного материала — переписки Бабефа с Шарлем Жерменом. Подробнее об э тих письмах и о самом Шарле Жермене будет рассказано в третьей главе нас тоящей работы. А здесь упомянем только, что в сочетании с материалами из архива Бабефа, с обнаруженными В.М.Далиным чрезвычайно ценными документами из архива М.6 А.Жюльена , а также с фрагментарными публикациями нек оторых документов, предпринятыми В.Адвиелем, Л. Жак обом, А.Оларом, Э. Шаравэ и совс ем недавно Р.Леграном (о них также пойдет речь в третьей главе), этот источник дает возможнос ть дос таточно подробно прос ледить ис торию формирования идей зрелого бабувизма. * * * Прежд е чем перейти к рассказу о сложных перипетиях биографии Бабефа во время термидорианской реак ции, необход имо сказать 7 нескольк о слов о его жизни и идейном развитии до 9 термид ора . Франсуа-Ноэль Б абеф, которому суждено было войти в историю под избранным им самим именем Гракха, родился в 1760 г. в городе СенКантене, в цветущ ей северо-западной французской провинции Пикардия. Отец его, поздно обзаведшийся семьей, к моменту рождения своего первенца не обладал уже никакой собс твеннос тью и был мелк им служащ им у генеральных откупщ иков. Жалованье он получал более чем скромное, и семья, в которой родилось 13 детей (в живых ос талось, правда, только четверо), ж ила в большой бедности. Первым и единс твенным учителем способного мальчик а был отец — человек, весьма мало подходящий к такой роли как по ограниченнос ти своих познаний, так и в силу особеннос тей своего харак тера. Позднее Бабе ф без всякой теплоты вспоминал о грубых приемах, с помощ ью которых его отец вколачивал в сына начатк и грамоты и четк ий почерк. Однак о именно эти первые урок и, при всем их несовершенс тве, залож или тот крайне скромный, но необходимый фунд амент, на котором Бабеф впос лед ствии совершенно самос тоятельно, благод аря свойс твенной ему жажде знаний, воле, упорс тву и редкос тному трудолюбию возвел здание своей вполне основательной образованности. В бедных семьях детс тво длится недолго. Как старшему сыну, Бабефу очень рано пришлось зарабатывать на хлеб. Совсем ещ е мальчиком он, невзирая на хрупкое от природ ы сложение, попал на строительс тво Пикард ийского к анала. Даже спус тя много лет Бабеф с ужасом вспоминал о «непомерной тяжес ти» э того труда. В поисках менее тяжк ого способа заработать себе на ж изнь он, к тому времени, по собс твенным его словам, уже четыре-пять лет не держ авший пера в руках, решил вос становить свой преж ний крас ивый и четкий почерк. Мож но себе предс тавить, каких неимоверных усилий и упорства требовали от него подобные упражнения после многочасового изнурительного физического труда. Но энергия и ж елезная воля юноши преодолели все препятствия, и через некоторое время ему удалось получить мес то писца и ученика у нотариуса-февдис та. С тех пор и до самой смерти Бабефу никогда не приходилось заниматься физическим трудом. Весьма многие на его мес те, сумев благодаря своим талантам или счастливому с лучаю освободиться от мучительной необходимости добывать пропитание непосильным трудом, старались бы вычеркну ть из памяти, собс твенной и чужой, э тот «унизительный» период своей ж изни и были готовы заплатить любую цену за то, чтобы удержаться «наверху». Не таков был Б абеф. Тяжелый труд на строительстве Пикард ийского канала на всю жизнь ос тавил с лед в его душе, отзываясь в нем глубоким сочувствием к людям, надрывающ имся ради ж алкого куска хлеба, горячим с тремлением улучшить их учас ть. Период февдис тского ученичес тва Б абефа миновал необычайно быс тро. В 21 год — очень рано, особенно для юноши без связей, денег и образования, — он уже начал самос тоятельно работать как февд ист. В том же году произошло ещ е одно важное событие в жизни Бабефа — он женился на Мари-А нн-В ик туар Лангле, служанке в замке Дамери, принадлежавшем семье Бракмонов. Брак оказался удачным: малограмотная, но добрая, умная и глубок о порядочная д евушка стала надежной спу тницей многотрудной жизни Бабефа и прекрасной матерью его детям. Бракмоны, видимо, ценили свою трудолюбивую служанку и на 9 первых порах оказывали молодой семье покровительс тво . Вскоре после женитьбы Бабеф обосновался в небольшом городк е Руа, где прож ил д о 1792 г. Его деятельнос ть февдис та на первых порах была вполне успешной: благодаря своей энергии и способностям он сумел завоевать нек оторую известнос ть и добиться независимого положения и скромного дос татка. Любопытно отметить, что д аже в той насквозь пронизанной рутиной с фере деятельности, куда судьба забросила Б абефа, он сумел проявить одну из харак тернейших черт своей личнос ти — свойственный ему творческий дух. В самом деле, чем бы Бабеф ни занимался, он ник огда не довольс твовался тем, чтобы прос то в совершенс тве овладеть применявшимися ранее методами; он всегда стремился посмотреть, нельзя ли что-то изменить, улучшить, усовершенс твовать. Так и здесь: за недолгие годы своей февд истской деятельнос ти Бабеф сначала разработал новую сис тему сос тавления сеньериальных описей, издав по этому поводу специальный трактат, а затем напис ал (и позднее опублик овал) «Постоянный кадас тр» - попытку унифицировать дело сос тавления описей уже в масш табах всей Франции и даже реформировать сис тему налогового обложения вообщ е. Казалось бы, такой человек должен был процветать и уж во всяком случае обеспечить своей рас тущ ей семье безбедное сущ ествование. Но неодолимым препятс твием на пу ти к преуспеянию стали те его качес тва, которые чрезвычайно плох о, особенно в те предреволюционные времена, сочетались с навязанной ему по прих оти судьбы ролью служащ его сеньориальной админис трации, — острый, пытливый, в высшей с тепени самобытный ум и пылкое серд це, чу тко отк ликавш ееся на всякую несправедливос ть. Эти с тороны его нату ры в полной мере отразились в интересном ис точник е, рисующ ем нам историю духовного с тановления Бабефа незадолго д о революции, — его переписке с секретарем аррасской Академии Дюбуа де Фоссе. Этот яркий и интересный человек, принявший близко к сердцу одну из основных задач Академии — распространение просвещения в его родной провинции, пропаганду там научных знаний и поощ рение мес тных талантов, разработал ос троумную систему переписки, позволявшую ему поддерж ивать регулярную почтовую связь с большим числом корреспондентов одновременно. Одним из таких его корреспондентов «с мес т» и стал Бабеф. Переписка, длившаяся более полу тора лет (с лета 1786 по весну 1788 г.), свидетельству ет о том, что провинциальный февдис т пос тоянно размышлял над вопросами, далеко выходивш ими за рамки его профессиональных интерес ов. Она показывает его тоску по собесед нику, который разделял бы его интеллек туальные запросы, его страс тную, поис тине ненасытную ж ажду знаний, его ос трый интерес к проблемам общ ественной ж изни, а также незаурядную ос троту и оригинальнос ть суждений. Эта переписка, несомненно, была большой школой д ля Бабефа, и о ней можно было бы ещ е многое сказать, но нам ос обенно важно выделить два момента: во-первых, явную ненавис ть Бабефа ко всем видам угнетения, будь то эк ономическое, социальное, расовое или семейное, и его горячее с тремление помочь жертвам э того угнетения; вовторых, его тяготение к радикальным и нес танд артным реш ениям встающ их перед ним общ ественных вопросов. С э тим тесно связаны и неоднократно проявляемый в ходе переписки интерес к проблемам равенства, полного равенства, как подчерк ивает Бабеф, и весьма критическое отношение к сущ ествующ ему порядку вещ ей, в частнос ти к отношениям собс твенности. Интересно отметить следующ ее. Хотя Бабе ф 11 нескольк о сдерживает себя в письмах к Дюбуа де Фоссе , в них по крайней мере дважды проявляются следы если и не сложившихся коммунис тических воззрений, то во всяком с лучае к оммунистических симпатий и тенденций. Прежд е всего это проек т создания «к оллек тивных ферм», т.е. сдачи крупных ферм в наем не одному фермеру, а сообщ еству из 20—50 крестьянских семейс тв, к оторые будут вес ти хозяйство на этой земле совмес тно. Такое реш ение волновавшего в то время всю Францию вопроса о судьбе крупных ферм не только позволит, по мнению Бабефа, прокормить значительное число бедствующ их семейс тв, но окаж ется крайне выгодным, так как коллек тивный труд и к оллек тивное ведение хозяйс тва буду т более э ффек тивны, чем мелк ое или крупное единолич12 ное хозяйс тво . Второй случай, примечательный, помимо всего прочего, тем, что здесь Бабеф вс тупает в полемику с Дюбуа де Фоссе, с которым он в своих письмах обычно весьма почтителен,— э то его од обрительный отзыв о коммунис тических принципах общ ественного устройс тва, содержащ ихся в трак тате Колиньона «Предвес тник изменения всего 13 мира» . Следы интерес а Бабефа именно к такому решению вопрос а 14 встречаются и в других мес тах переписки . Подобные взгляд ы нелегко было согласовать с деятельнос тью, которой посвятил себя Бабеф. Дос таточно вспомнить, что чащ е всего именно февд ист был главным действующ им лицом в осущ ествлявшемся в последние десятилетия перед революцией процессе так называемой «сеньериальной реакции», т.е. расширения прав, привилегий и даж е земельных владений сеньеров за счет отдельных крес тьян и целых крестьянских общ ин. Австралийский исследователь Р.Б.Роуз, отдавая невольную дань современной моде, харак теризует вну тренний мир 15 Бабефа накануне революции как «шизофренический» . Думается, в данном случае нет оснований прибегать к категориям психопатологии. Однако несомненно, что Бабеф д олж ен был наход иться в сос тоянии глубок ого вну треннего разлада. Он был цельной натурой и не умел откладывать в сторону свои убеждения, когда речь заходила о карьере. Трагический к онфлик т между тем, во что он верил, и тем, что вынужден был д елать; тайное неуважение и неприязнь, переходящие иногда в открытую ненавис ть, к людям, чьим интересам он д олж ен был с лужить или кого, по логике вещей, должен был бы считать своими коллегами и единомыш ленник ами; и в то ж е время симпатия и сочувствие к тем, против кого объек тивно была направлена его деятельность (а быть может, иногда и попытки помочь им вопрек и интересам своих нанимателей), — все э то закономерно привело столь удачно начатую карьеру февд иста к полному краху. Начались ссоры с влиятельными сеньерами и их служащ ими. Последним и рок овым с тал конфлик т с маркизом Сокуром, сначала давшим Бабефу выгодный долгосрочный заказ на приведение в порядок дел, связанных с обширными владениями маркиза, а затем (в 1788 г.) в однос тороннем порядке разорвавшим э тот к онтрак т. Так как Сокур возместил при э том лишь час ть предварительных расходов Бабефа, разрыв контрак та означал для Бабефа полное разорение. С этого момента и до самой смерти он сам и его семья жили в глу бокой бедности, временами граничившей с под линной нищ етой. Финансовую катас трофу довершили великие события, вскоре потрясшие всю Францию: начавшаяся революция сделала ненужной ту профессию, на овладение которой Бабеф потратил столько лет. Другой профессии у него не было, скромные накопления поглотила ис тория с Сокуром, а семьи была немаленьк ой. Но это печальное положение не помешало Бабефу (ок азавшемуся в славные июльские дни 1789 г. в Париже), в полном соответс твии со своими глубочайшими убеждениями, с энтузиазмом приветс твовать революцию, и в частнос ти отмену сеньериальных прав, которые он давно считал плод ом узурпации и неприкрытого нас илия. 25 июля 1789 г. он писал из Парижа жене: «...я побаиваюсь, что описи и многое другое, от чего хорош о было бы избавиться, хотя это мне дорого обойдется, полетят к черту. Все, что я слышу, наводит меня на такую мыс ль. Говорят во всеуслышание, что не хотят больше ни дворян, ни сеньерий, ни замков, ни сановник ов церкви и т.д. Это совершенно правильно, и я охотно высказываюсь за все э ти перемены. Я даже вполне расположен сам помочь той, которая опрокинет 16 мою кастрюлю: эгоисты скажут, что я сошел с ума, пусть говорят» . Столь бескорыс тная преданнос ть общ ес твенному благу поможе т нам понять, почему необходимос ть вести ежедневную борьбу за сущ ествование отнюдь не поглотила всех сил Бабефа. Исс ледования последних лет, и особенно монография В.М.Далина, убед ительно показали, до к акой степени неправы были те историки, и даже некоторые современники Б абефа, которые считали, что он пришел в революцию тольк о в 1794 г., т.е. после выхода на широкую парижскую арену. Париж сыграл огромную роль в революции, но все же она происходила не только в Париж е. И в э той-то менее броской, но отнюдь не менее важной революционной деятельнос ти на мес тах Бабеф с самого начала принял чрезвычайно ак тивное учас тие. Общеизвестно, что в целом ря де случаев именно народное движение в провинциях форсировало события в Париже, вызывало к жизни более радикальные декреты, чем это входило в первоначальные намерения законодателей. Одним из так их движений было движ ение за отмену косвенных налогов (в первую очередь ненавис тной габели — налога на соль), и именно его в своем родном краю в значительной мере возглавил сын бывшего слу жащ его откупов. Роль Б абефа была нас только заметной, что мес тный муниципалитет склонен был считать его главным виновником волнений. В результате 19 мая 1790 г. при драматических обстоятельс твах Бабеф был в первый, но далек о не в пос ледний раз в своей недолгой жизни арес тован и отправлен в Париж, в тюрьму Консьержери. С первых же д ней зак лючения Бабеф начал ак тивно бороться за свое освобождение. Ему удалось заинтересовать своим д елом Марата, выступление которого в защ иту Бабефа в первых чис лах июля 1790 г., по всей вероятнос ти, сыграло немалую роль в его выходе на свободу (пос ледовавшем через несколько д ней после э того). Однако и здесь Бабеф не ограничился заботой о собс твенной учас ти и продолж ал живо интересоваться общ ественными делами, в том числе судьбой других борцов против косвенных налогов. В этой связи он даже предпринял попытку, находясь в тюрьме, изд авать свою газету (разумеется, в таких 17 условиях она не увенчалась успехом) . Бабеф верну лся в Руа, где был вс тречен, как герой. Он вновь попытался издавать собственную газету, на э тот раз придав ей локальный, пикардийский, харак тер. Идея была удачной и вызвала интерес, но предприятие вскоре угасло, видимо, главным образом из-за недос татк а средств. О попу лярнос ти Бабефа в его городе свидетельствует избрание его в к онце 1790 г. в члены Генерального совета Руа. Однако враждебный ему консервативный муниципалитет добился анну лирования э того избрания. Все это время Бабеф не перес тавал ак тивно учас твовать в продолжавш емся движ ении против косвенных налогов, а к огда в марте 1791 г. они были наконец окончательно отменены (самый одиозный из них, габель, отменили за год до того), он сыграл видную роль в происшедших в Руа волнениях по поводу общ инных земель. Пос ледовал второй арес т (6 апреля 1791 г.), на э тот раз очень недолгий: в обс тановке всеобщ его возмущ ения свидетели не посмели давать пок азания против Бабефа, и 12 апреля он был освобожден. Арес т не ох ладил пыл Бабефа. Ещ е с самых первых дней революции он неоднократно оказывал поддержку отдельным крес тьянам или целым к оммунам, выс тупавшим против своих сеньеров (всегда стремясь при э том прид ать их требованиям не узколокальный, а общ енациональный харак тер). Самый ярк ий из подобных эпизодов пришелся как раз на период пос ле его второго арес та: летом 1791 г. Бабеф выс тупила защ иту крес тьян, ворвавшихся в замок Давенкур, который принадлежал энергично осущ ествлявшему «сеньериальную реакцию» семейс тву Ламир, и зас тавивших графиню Ламир под писать отречение от тех уступок со стороны крес тьян, какие она навязала им незадолго до революции. Бабеф не успокоился, пока все арес тованные по э тому делу не были освобожд ены. «Давенкурская ис тория» получила значительную огласку и ещ е более упрочила укрепившуюся уже за Б абефом репу тацию «пикардийского Марата». Эту свою деятельнос ть он продолжал и в дальнейшем. Однако его постоянные выс тупления в защ иту угнетенных и преследуемых, его неизменная поддержка самых радикальных требований снискали ему не тольк о многочисленных друзей, но и весьма влиятельных врагов, главным образом среди бывших сеньеров и их окружения, особенно же среди представителей местной админис трации всех рангов (с некоторыми из них Бабеф враждовал ещ е до революции, во время его конфлик та с марк изом Сокуром). Когда вскоре пос ле событий 10 авгус та Бабеф был избран в Генеральный совет департамента Сомма (17 сентября 1792 г.), а затем в дирек торию дис трик та Мондидье (19 ноября 1792 г.), он натолкну лся на ярос тную враждебнос ть своих коллег, прилож ивших поначалу все усилия, чтобы не допустить его в свою среду (во втором случае они пытались даже, как в 1790 г., аннулировать резу льтаты выборов), а затем искавших любого пред лога, чтобы во всем ему препятс твовать, а если возможно, то и вовсе от него избавиться. К несчас тью, Бабеф вскоре сам неос торож но д ал им в руки оружие против себя. Став жертвой ловкого пройдохи, сумевшего сыграть на его стремлении незамедлительно прийти на помощ ь «пос традавшему труженику», Бабеф самочинно внес изменение в од ин из ак тов о продаже национальных имущ еств. Хотя менее чем через час, поняв свою оплошнос ть, Бабеф ликвидировал сделанное им исправление, его враги из муниципальной админис трации обеими руками ухватились за предс тавившуюся им возможнос ть. Изобразив д олж нос тной прос тупок как прес тупление, совершенное к тому же в корыс тных целях (обстоятельс тва дела показывают, что к леветнический харак тер э того обвинения был ясен и самим обвинителям), э ти люди не только изгнали Бабефа с его поста, но и возбудили против него судебное преследование. Очень скоро Бабеф понял, что в своем родном департаменте он не добьется ни объек тивнос ти, ни справедливости. В феврале 1793 г. он вынужден был уехать (фак тически бежать) в Париж. Там он собирался хлопотать по поводу своего дела, но, узнав в начале апреля, что обвинение против лиц, считавшихся его соучас тниками, снято, успокоился, ош ибочно (хотя и вполне логично) предположив, что оно снято и против него. На самом деле тень «д ела о подлоге» будет тянуться за Бабефом до конца его дней. Оказавшись в Париж е в отчаянном положении, Бабеф судорожно искал заработка. Пос ле ряда неудач счас тье улыбнулось ему: в мае 1793 г. он с тал сотрудником парижской прод овольс твенной администрации. На этом пос ту он принял активное учас тие в борьбе сначала за проведение в жизнь максимума на хлеб, а затем за принятие всеобщ его максимума. После отс тавк и его шефа Гарена, пред оставлявшего ему большую само- стоятельнос ть, Бабеф добивается перевода в Центральную продовольственную админис трацию. Но через несколько дней после этого, 14 ноября 1793 г., неожиданно для себя он был арес тован. Оказалось, что его уголовное дело не было закрыто, и в августе 1793 г. он был заочно приговорен ни более ни менее, как к 20 годам к аторжной тюрьмы. Теперь администрация его департамента требовала приведения приговора в исполнение. К счастью д ля Бабефа, у влас ти во Франции с тояли в э то время уж е якобинцы. Бабеф сумел доказать, что с тал жертвой политического прес ледования. Благод аря энергичным дейс твиям самого Бабефа и его друзей дело было пос ле ряда перипетий передано в к ассационный трибунал, который, кассировав его, поручил провес ти новое следс твие суду департамента Эна с центром в Лане, куда Бабеф и был переведен. Начав новое с лед ствие, суд постановил освободить Бабефа на поруки и под залог. Пока все э то тянулось, прош ло немало времени. Постановление о временном освобождении Бабефа было вынесено тольк о 30 мессидора II года (18 июля 1794 г.). Б олезнь сына зад ержала Бабефа на несколько дней в Лане, и Париж, куда он верну лся, уже не был Парижем якобинцев. Таковы в самых общ их чертах события ж изни Бабефа до 9 термидора II года. Ес тес твенно, что вся э та его кипучая деятельнос ть оставила д овольно обширную документацию — петиции, письма, проек ты, записки, материалы, связанные с дважды предпринимавшимися попытк ами издавать свою газету, и даже нечто врод е философской тетрад и. Эти многочисленные документы позволяют с дос таточной ясностью предс тавить себе не тольк о событийную сторону жизни Бабефа, но и его вну тренний, духовный мир. Здесь нет возможнос ти подробно прос леж ивать э тапы его идейного развития, поэтому ограничимся лишь обобщ енным излож ением его взгляд ов, как они слож ились к моменту термидорианского переворота. Прежд е всего с ледует сказать, что э ти взгляд ы ни в коей мере не предс тавляют собой твердо установленной и ясно очерченной сис темы. Бурные события, с трас тно заинтерес ованным современником и ак тивным участником которых с тал Б абеф, в огромной с тепени влияли на его ид еи, во многом находившиеся в процессе развития и с тановления. Поэ тому совершенно прав В.М.Далин, неод нократно отмечающ ий, что те историки, которые находят в петициях или деловых письмах Бабефа «отклонения» от высказанных им прежде более «правильных» взгляд ов, подходят к мыслителю-прак тику с меркой, применимой лишь к кабинетному ученомутеоретику. Нельзя игнорировать разницу между принципиальными установками и конк ретными требованиями человека, поглощ енного политической борьбой. Это не значит, что конкретные требования, выдвигавш иеся или поддерж ивавш иеся Бабефом в ходе той напряженной борьбы, которую он вел на протяжении первых четырех лет революции, противоречили его принципиальным установкам. Но они могли, так сказать, «недотягивать» до э тих ус тановок. Ибо основной критерий, каким руководствовался Бабеф, ос тался неизменным с дореволюционных времен — э то интересы людей, которых он обычно называет «самым многочисленным» и «с амым полезным», но в то ж е время и «самым несчас тным» к лассом общ ества, т.е. бедных тружеников. И все, что идет им на пользу, будь то принципиально важный декрет или незначительное постановление, удовлетворяющ ее их с июминутный интерес, находит пылкую поддержку Бабефа. Это стремление и в малом и в большом защ итить интерес ы угнетенных и обездоленных, ес тес твенно, приводит Бабефа к тому, что стало альфой и омегой всей его жизни,— к страс тной борьбе за равенство. Оборотной с тороной и логическим продолж ением такой борьбы является борьба со всяческим неравенс твом: социальным (война со всякого род а привилегиями, занимающ ая огромное мес то в деятельнос ти Бабефа в начале революции), политическим (примером могут с лужить его выступления против попыток лишить неимущ их права голос а), но особенно и в первую очередь неравенс твом экономическим. Убеждение, что политическое равенс тво — химера, ес ли оно не базируется на равенс тве экономическом, «равенс тве состояний», очень отчетливо звучит у Бабефа в эти годы. Подобное убежд ение прямо приводит к предс тавлению о том, что к люч к решению всех общ ественных проблем — в решении вопроса о собс твеннос ти. В.М.Далин в своей работе убедительно показал, что именно к так ому предс тавлению Бабе ф и пришел. Каким же образом, по мнению Бабефа, с лед овало э тот вопрос решать? Ряд материалов, как из архива самого Бабефа, так и из других источник ов (см., к примеру, опу бликованную во «Французском еж егоднике 1960» небольшую статью Ж.Лефевра), пок азывают, что многие в его родной Пикардии смотрели на него к ак на с торонника «аграрного закона». Подобный взгляд возник не на пустом мес те. Хотя в публичных своих выс туплениях Бабеф благоразумно воздерж ивался от такого рода проповедей, все же сущ ествует документ, не предназначавшийся д ля широкой публики, в котором он высказался по интересующ ему нас вопросу с большой степенью отк ровеннос ти. Это — черновик письма от 10 сентября 1791 г. (возможно, ос тавш егося неотправленным) к избранному депу татом Законодательного собрания Ж.М.Купе. Бабеф прямо заявляет здесь, что, по его мнению, целью революции является ус тановление аграрного закона, что именно к э тому неизбеж но веду т главные ее мероприятия, что целый ряд лиц это понимают, но что сейчас было бы неблагоразумно выс тупить с открытой пропагандой аграрного закона в силу сущ ествующ их против него чудовищ ных предрассудков и всеобщ его предубеж дения. Оно, несомненно, со временем рассеется, а пока лучше проводить подготовительную работу, не объявляя о ее конечной цели. Таким образом, письмо к Купе недвусмысленно свидетельствует: конечной целью революции Б абеф считал коренное преобразование социально-экономических ос нов общ ества, полное переустройс тво отношений собс твеннос ти. Всю свою конк ретную общ ественно-политическую деятельнос ть он рассматривал лишь как необход имый подготовительный этап на пу ти к этой цели. Но был ли э той целью действительно аграрный закон, в том смыс ле, который обычно вкладывают в э тот термин, т.е. то, что впоследствии получило в Р оссии название «черный передел»? Обращ ает на себя внимание тот фак т, что и до революции, и в последние годы своей д еятельнос ти Бабеф выс тупал если не как принципиальный противник, то по крайней мере как весьма трезвый критик такого аграрного закона: по мнению Бабефа, он ничего не решит, ибо едва ли не на с ледующ ий день пос ле его осущ ествления неравенс тво возродится. Вполне правильное объяснение э тому загадочному «отступлению» Бабефа от своих взглядов д ает, как нам предс тавляется, В.М.Далин. Анализируя социально-экономические воззрения Бабефа того времени и сопоставляя их со взглядами убежденных с торонников аграрного закона, он показал, что в понятие 18 «аграрный закон» Бабеф вкладывает нечто значительно большее . Совершенно справедливо и указание В.М.Далина на то, какую роль играет в д анном с лучае расплывчатость терминов. В с амом деле, понятия «коммунистическое общ ество» тогда не сущ ествовало. Бабе ф впоследствии чащ е всего пользовался выраж ением «общ ество совершенного равенства». Но в глазах его современников (а отчас ти и самого Бабефа) э то общ ество совершенного равенс тва не предс тавлялось чем-то принципиально отличным от аграрного закона. Скорее оно казалось им дополнением и усовершенс твованием аграрного закона. Не случайно позд нее, в переписке Бабефа и Жермена, о которой речь пойдет ниже, оба к орреспондента, говоря о бабефском, уже безусловно коммунис тическом, плане пос троения будущ его общ ес тва, употребляют наряду с другими терминами такие, как «аграрная сис тема», «аграризм». Особое внимание привлекают также те фразы из письма к Купе, в которых говорится о необход имос ти вес ти осмотрительную политику и не открывать сразу конечной цели революции. Быть мож ет, отсу тс твие у Бабефа в те годы явно коммунистических требований в какой-то мере объясняется и э тим. Но только в как ой-то мере. Мы далек и от того, чтобы приписывать ему уже в те годы четко сложившуюся коммунис тическую систему, которую он скрывал из так тических соображ ений. Наличие у него коммунис тических устремлений (возникших ещ е до революции) несомненно, но пока революция шла вперед, коммунис тическое преобразование общ ес тва, будучи смутным идеалом, не с тояло д ля Бабефа «в порядке дня». Однако само э то поступательное движ ение революции, влас тно увлекавшее за собой Бабефа, втягивая его в конкретную политическую борьбу и таким образом как бы отвлекая от теоретических рассуждений, спос обс твовало од новременно процессу становления и кристаллизации его взглядов, оказывало на них огромное влияние. Революция прежде всего с тала д ля Бабефа, как и для многих других, огромной школой радикализма — политического, теоретического и даж е чисто прак тического. Примеров можно привес ти множес тво. Сошлемся на один из них. В своем «Постоянном кадас тре», подготовленном приблизительно за год до революции и отредактированном весной 1789 г., Бабеф с тавил вопрос о выкупе с еньериальных повиннос тей. Был ли он в то время принципиальным с торонником именно такого способа уничтожения э тих повинностей, сказать трудно. То, что мы знаем о Бабефе, позволяет в э том усомниться. Но сама пос тановка э того вопроса безусловно звучала в то время дос таточно радикально, и любой другой путь ликвидации крес тьянских повиннос тей с еньерам должен был казаться ему совершенно нереальным. Но вот происходит революция, почти непосредственно за ней отменяются личные повинности и устанавливается принцип выкупа повиннос тей «реальных», и очень скоро Бабеф начинает требовать уже полной и безвозмездной отмены всех повиннос тей. Это требование навлек ает на него ненависть и прес ледования со стороны влас ть имущ их, однако в конечном счете после ряда промежу точных пос тановлений оно оказалось осущ ествленным и санкционированным в государственном законодательс тве. Такого рода опыт должен был производить огромное впечатление. Именно самое рад икальное требование, многим казавшееся при его выдвижении ни с чем не сообразным и зачастую вызывавшее осуждение, оказывалось в итоге самым правильным; невозможное с тановилось не тольк о возмож ным, но и общ епризнанным. Подготовленный к этому всем ходом своего идейного развития, Б абеф чрезвычайно прочно усваивал подобные уроки. Говоря об опыте, вынесенном им из революции, никак нельзя обойти вниманием и его работу в парижской продовольс твенной администрации 19 как раз во время проведения х лебного максимума . Непосредс твенное и активное участие Бабефа в попытках осущ ествить государс твенное регулирование экономик и не могло не оказать на него глу бокого влияния и нашло отражение в его позднейших концепциях. Наконец, пос леднее, что хотелось бы отметить в э той связи, — э то вполне логично вытекающ ий из всех принципов и у беждений Бабефа, его глубок ий демок ратизм. Бабеф внимательнейшим образом следил за всеми политическими событиями, происходившими во Франции, и очень остро на них реагировал. Он резко осуждал избирательный ценз и выступал за максимальную демократизацию избирательной сис темы; он высказывался за республиканский образ правления уже тогда, когда такие высказывания ещ е могли быть пос тавлены ему в вину; он неизменно требовал расширения чис леннос ти народных организаций и их прав; он был убежденным сторонником ответс твеннос ти избранник ов народа перед своими д оверителями и народного к онтроля за деятельнос тью лиц, облеченных полномочиями, на всех ступенях сверху донизу. Иными с ловами, он выс тупал за максимальную демократизацию всех форм общ ественной и политической жизни во Франции и за максимальное учас тие самых широких народных масс в д еле мероприятий без дик тату ры). Одобряя в целом все основные мероприятия якобинской д ик татуры, так же как «прямого народоправс тва», Таковы, в наиболее общ их чертах, те взгляды, с к оторыми Бабе ф пришел к событиям 9 термидора II года Респу блики. 1 См.: Далин В.М. Гракх Бабеф накануне и во время Великой французской революции (1785—1794). М., 1963. Фр. пер.: Dalinе V. Gracchus Babeuf a la veille et pendant la Grande Revolution francaise (1785—1794). Moscou, 1977. 2 См.: Маркс К.., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т.1, с.526—-527; т.2, с.588—589; т.20, с.636-637. 3 Далин В.М. Указ.соч., с.10—11. 4 Далин В.М. Новейшая зарубежная литература о Бабефе. — Вопр.ист. 1972, № 3. 5 Подробнее об этом см. вводную статью О.К.Сенекиной к первому тому Сочинений Г.Бабефа (М., 1975). 6 См.: ЦПА ИМЛ, ф.317, д.767 и др. 7 Следует сразу же подчеркнуть, что краткое изложение основных событий и фактов этого раннего периода биографии Бабефа, выходящего за хронологические рамки нашей темы, не носит специально исследовательского характера и базируется не только на изучении источников, но и в значительной мере на литературе, в первую очередь на упоминавшейся монографии В.М.Далина. 8 Жак Фукар, изучавший местные архивы в департаменте Сомма и Приславший во «Французский ежегодник» сообщение о результатах своих исследований, высказывает предположение, что учите лем маленького Бабефа мог также быть знакомый его отца, некто Беден, который, являясь церковным певчим, одновременно «учил письму». Хотя такую возможность нельзя исключить, она противоречит позднейшим утверждениям самого Бабефа, будто его отец «вбил себе в голову, что должен быть единственным учителем своих детей». См.: Бабеф Г. Соч., т.I, с.203. 9 См.: Pelletier A. Babeuf- feudiste.— Annales historiques de la revolution francaise, 1965, N 179.ный кадастр» — попытку унифицировать дели составления описей уже в масштабах всей Франции и даже реформировать систему налогового обложения вообще. 10 Не считая письма Дюбуа де Фоссе к Бабефу в декабре 1785 г., носившего чисто служебный характер. 11 Чтобы в этом убедиться, достаточно сопоставить обширный черновой вариант письма от -июня 1786 г. с окончательным текстом, отосланным Дюбуа. 12 См.: Бабеф Г. Соч., т.1, с.61—71. В.М.Далин совершенно справедливо подчеркивает, что эта идея Бабефа имеет особое значение в свете высказывающихся часто утверждений, будто его коммунизм носит сугубо распределительный характер. См.: Далин В.М. Гракх Бабеф..., с.100. 13 См.: Бабеф Г. Соч., т.1, с.175—178 Подробнее см.: Иоаннисян А.Р. Коммунистические идеи в годы Великой французской революции. М., 1966, с.103—105. Полный текст в нашей библиотеке: http://enlightment2005.narod.ru/arc/comm_ioan-1.pdf 14 См.: Далин В.М. Гракх Бабеф..., с.109—110. 15 Rose R.В. Babeuf in Picardy: The Making of a Revolutionary. — Tasmanian Historical Research Association. Papers and Proceedings, vol.22, June 1975, N 2, p.108. 16 Бабеф Г. Соч, т.1, с.233. 17 См.. Долин В.М. Гракх Бабеф…, с.255—256. 18 См.: Далин В.М. Гракх Бабеф..., с.419—437. Особое внимание привлекают также те фразы из письма к Купе, в которых говорится о необходимости вести осмотрительную политику и не открывать сразу конечной цели революции. Быть может, отсутствие у Бабефа в те годы явно коммунистических требований в какой-то мере объясняется и этим. Но только в какой-то мере. Мы далеки от того, чтобы приписывать ему уже в те годы четко сложившуюся коммунистическую систему, которую он скрывал из тактических соображений. Наличие у него коммунистических устремлений (возникших еще до революции) несомненно, но пока революция шла вперед, коммунистическое преобразование общества, будучи смутным идеалом, не стояло для Бабефа «в порядке дня». Однако само это поступательное движение революции, властно увлекавшее за собой Бабефа, втягивая его в конкретную политическую борьбу и таким образом как бы отвлекая от теоретических рассуждений, способствовало одновременно процессу становления и кристаллизации его взглядов, оказывало на них огромное влияние. 19 См.: Далин В.М. Гракх Бабеф..., с.549—550. ГЛАВА 1. ПЕРВЫЕ НЕДЕЛИ ПОСЛЕ 9 ТЕРМИДОРА Бабеф очутился в Париже, судя по всему, непосредственно вс лед за переворотом 9 термидора. Мы не будем здесь рассматривать ни сложную политическую обс тановку, создавшуюся в столице (и за ее пределами) в результате э того переворота, ни все перипетии исключительно запу танной, взаимопереплетающ ейся борьбы многочисленных «партий» и группировок — борьбы, в к оторой внешне мелк ие события влек ли за собой иногда серьезные пос ледс твия. Ограничимся лишь самой краткой и по необход имос ти упрощ енной харак терис тикой основных сил пришедшего к влас ти термидорианского блока. Он склад ывался, как извес тно, из «правых» и «левых» термидорианцев, рука об руку выступавших против Робеспьера в дни термид ора, но начавших между собой ож есточенную борьбу едва ли не сразу же после переворота. Правые термидорианцы предс тавляли собой пес трый личный и идейный конгломерат, объединенный стремлением воспрепятс твовать дальнейшему углублению революции, ликвид ировать ряд важных политических и социальных завоеваний якобинской дик татуры. Левые термидорианцы — тож е не вполне однородная группа, хотя значительно более малочис ленная. В одном из номеров своей газеты Бабеф метк о 1 назвал их с торонниками «дик татуры без дик татора» (ещ е точнее, вероятно, было бы назвать их сторонниками дик таторских мероприятий без диктатуры). Одобряя в целом все основные мероприятия якобинской диктатуры, так же как и направление ее политики, левые термидорианцы резко выступали против усиления личной власти Робеспьера и против ряда связанных с этим действий и законодательных актов якобинского правительства в последний период его деятельности. При этом они трагически не замечали, что мероприятия якобинской диктатуры, решительно осуждаемые ими, являлись лишь оборотной стороной тех ее действий, которые они безусловно одобря ли, и были логически с ними связаны. Стремя сь к ликвидации не только личной власти Р обеспьера, но и вообще возможности возникновения такой власти, левые термидорианцы сначала приняли участие в перевороте 9 термидора, а затем выступили за ряд мер, объективно приводивших к ослаблению революционного правительства. Тем самым они, помимо своей воли, разрушали основы той систе мы, к сохранению которой субъективно стре мились. Эта противоречивос ть их позиции (наряду, конечно, с рядом д ругих фак торов) предопределяла то, что они в конечном счете были обречены на поражение. Однак о сразу после 9 термидора э то пораж ение не только не казалось неизбежным, но, напротив, их позиции выгляд ели очень сильными, и им даж е удалось нанести правым термидорианцам несколько чувствительных ударов. Поэ тому борьба вну три термидорианского блока была чрезвычайно острой и напряженной. Такова политическая ситуация, в которой Бабеф, всего через месяц с небольшим после своего появления в Париж е (17 фрюк тид ора III года — 3 сентября 1794 г.), начал изд авать свою газету, сразу ж е обратившую на себя внимание. О коротком период е жизни Б абефа между его освобождением из тюрьмы и выходом в свет 1-го номера его газеты почти ничего не извес тно. По словам самого Бабефа, он получил должнос ть в одном из ведомс тв, скорее всего, снова в продовольс твенной админис трации. Это место давало ему хотя и скромное, но вполне надежное полож ение. Однако когда ему предос тавилась возможнос ть осущ ествить свою давнюю мечту — издание собс твенной газеты, он без колебаний отказался от верного куска хлеба ради ак тивного учас тия в политической борьбе своего времени. Видимо, к этому же времени относится его сближение с Элек торальным клу бом (о котором речь пойдет ниж е). Зато пос ледующ ие шесть нед ель в определенном смысле наиболее богато документированный период жизни Бабефа. Почти ежедневно выходит его газета, где он отк лик ается на важнейшие политические события и излагает свои воззрения. Разумеется, такой ис точник документирует скорее идейное развитие, чем фак ты биографии Бабефа. Но, не говоря уже о том, что для нас э то гораздо важнее, мож но с полной увереннос тью утвержд ать, что вся «личная жизнь» Бабефа почти целиком сводилась тогда к лихорадочной деятельнос ти, связанной с изданием газеты. Вот как он сам позднее описывал э то время: «...я забываю все ради родины, я почти что забываю о собс твенном пропитании, забываю о своей жене и д етях, жертвую своей должнос тью и отдаюсь исключительно делу защ иты прав народ а. Моя супруга и мой девятилетний сын, оба такие ж е республиканцы, с толь ж е самоотверженные, как их отец и супруг, помогают мне всем, чем могу т. Они приносят те ж е жертвы... Никакого хозяйства у меня больше не ведется: пока выход ила наша газета, мы питались хлебом, виноградом и 2 орехами» . Но не с лучайно приведенный отрывок Бабефа заканчивается 3 словами: «Все э ти ж ертвы были приятны, они были радос тны для нас» . В самом деле, невзирая на аскетический образ жизни и изнуряющ ую, 4 лихорадочную деятельнос ть , э ти шес ть недель, быть мож ет, один из самых счастливых периодов в недолгой ж изни Бабефа: он наконец-то обрел себя. Бабеф принад леж ал к людям, к оторые «думают с пером в руках». Свидетельства современников, подкрепленные некоторыми материалами из его архива, рисуют его человеком, который пиш ет легче и лучше, чем говорит. Революционная публицис тик а оказалась поприщ ем, соответс твовавшим и его с тремлениям, и его склоннос тям, и его политическому темпераменту. Не удивительно, что, сумев на э тот раз понас тоящему налад ить выпуск своей газеты, Бабеф быс тро обеспечил ей успех. В публикации Олара приводится список подписчиков на газету 5 Бабефа — 642 человека . Матьез, используя сравнительные данные, показывает, что по тем временам э та цифра была вполне внушительной. А ведь на первых порах, пока газета пользовалась поддержкой влас тей, она, по многочисленным свидетельс твам, не только распрос транялась по подписке, но и широко продавалась на у лицах; таким образом, она должна была выход ить немалым для того времени тираж ом. Попу лярнос ти газеты способс твовали и сознательные усилия Бабефа в э том направлении. Это диктовалось отнюдь не коммерческими соображениями. Бабеф постоянно подчеркивал, что не намерен угождать невзыскательным вкусам и издает свою газету только д ля «мыслителей», людей, всерьез озабоченных судьбами родины и революции; те же, кто привык искать на страницах газеты пик антные ис тории и «свеженькие новости», пус ть лучше обратятся к д ругим печатным органам. Так им образом, Бабефу отнюдь не была нужна попу лярнос ть во что бы то ни стало. Но, верный своим демократическим принципам, он пос тарался привлечь как мож но более широк ие круги читающ ей публик и к своеобразному сотрудничес тву в своей газете. Для э того он с самых первых номеров объявил, что превращ ает ее в «почтовый ящик для истин» и приглашает всех «д обрых граждан» прис ылать свои «сообщ ения, письма и документы». Вскоре он уже может поздравить себя с успехом. К нему поступает так много читательских писем и материалов, сообщ ает он в 8-м номере своей газеты, что при желании он мог бы составлять номера целиком из них, ограничиваясь лишь редак тированием. Он подчеркивал, что подлинно народ ный харак тер его газеты сближает ее со с толь популярным изданием, как маратовский «Друг народа». Но, несмотря на отш лифовавшийся за год ы революции его талан т публицис та, и э ту газету, скорее всего, пос тигла бы учас ть первых двух, если бы Бабеф не сумел обеспечить ей прочную материальную базу, найдя состоятельного издателя. Им с тал депу тат Конвента, друг Фрерона, правый термидорианец Гюффру а, пред оставивший в распоряжение Бабефа и свою типографию. Говоря об известном д еятеле правотермид орианского лагеря как об издателе и совладельце газеты, мы ту т ж е с талкиваемся с первой серьезной проблемой, вс тающ ей перед всеми, к то исследует данный этап жизни и деятельности Бабефа. Общ еизвес тно, что целый ряд ис ториков считают, буд то в первые месяцы пос ле 9 термидора Бабеф пережил увлечение идеями правых термидорианцев, хотя и быс тро от них отк азался. Корень этого заблуждения, как совершенно справедливо отметил Тенессон в 7 превосходной с татье «III год в формировании бабувизма» , лежит в предс тавлении о данном периоде тольк о как об эпохе борьбы между робеспьерис тами и антиробеспьерис тами. При таком подход е даже предс тавители разгромленных Робеспьером крайне левых группировок парадоксальным образам попадают в число правых термидорианцев. Но антиробеспьеризм ещ е не ес ть термидорианство (если понимать под этим словом определенную сис тему идей). Даже краткое рассмотрение деятельности Бабефа после 9 термидора не только полнос тью под твержд ает э то полож ение, но и позволяет выявить несколько новых, чрезвычайно интересных аспек тов проблемы. Вполне ес тес твенно, что в первые недели пос ле переворота 9 термидора общ ественное мнение прежде всего волновали проблемы, связанные с оценкой происшедших событий. Политическая борьба разверну лась главным образом вокруг отношения к Робеспьеру и якобинской дик тату ре, к сис теме террора, а в более общ ем плане — вокруг проблем демократии, д ик татуры и насилия вообщ е. Такого рода дискуссии всегда выдвигают на первый план вопрос о свободе печати как гаранте общ ества от злоупотреблений государс твенной влас тью. Очень оживленно дебатировалась эта проблема и в первые месяцы после 9 термидора. Несколько упрощ ая обс тановку, можно сказать, что более или менее явные с торонник и якобинской д ик татуры (мы намеренно говорим о сторонниках преж ней организации влас ти, а не толь ко о сторонниках свергну того Робеспьера) выступали против неограниченной свобод ы печати, в то время к ак противник и якобинской д ик татуры, и в первую очередь правые термидорианцы, ратовали за свободу печати без всяких ограничений. Узнать, к какому лагерю причис лял себя в это время Бабеф, очень легко — дос таточно обратиться к названию, которое он дал своей газете, - «Journal de al liberte de la presse», в буквальном переводе «Газета свободы печати». Это не случайность, как не случайна и поддержка его со стороны Гюффру а. По основным вопросам, волновавшим в то время общ ественное мнение (таким, как отношение к Робеспьеру и якобинской диктатуре, оценка 9 термидора, проблема свободы печати и др.), позиция Бабефа в э ти дни кажется неотличимой от позиции правых термидорианцев. Прежде всего его газета имеет ярко выраженную антиякобинскую направленнос ть. Из номера в номер повторяютс я резкие нападки на Р обес пьера, на якобинскую диктату ру, на дож ивающ ий последние месяцы Якобинский клу б. Якобинская дик татура в глазах Бабефа — э то «железное ярмо», с трой, установивший личную влас ть Робеспьера, сделавший его желания законом для с траны8. Логическим следствием так ой сис темы был террор. Всякий, к то осмеливался противоречить Р обеспьеру, погибал. «Ему внушало подозрение все: 9 богатс тво, талант, чес тнос ть» . Сами санкюлоты не были избавлены от его подозрительнос ти. «Он искал свои ж ертвы даж е в самых бедных и темных слоях общ ества», — подчеркивает Бабеф. Мес то «уважаемого всеми суда» заняла «шайка палачей». Как это могло случиться? Причиной, по мнению Бабефа, является ликвидация политических свобод, в первую очередь свобод ы печати. Именно поэ тому с такой ярос тью борется Бабеф с требованием уцелевших якобинцев ограничить свободу печати. Они мотивировали э то требование тем, что неограниченной свободой печати непременно воспользуются враги Республики д ля своей прес тупной пропаганды. «...Тот, у кого нет намерения писать против Респу блики, не нуждается в неограниченной 11 свободе печати», — заявлял якобинец Одуен» . Бабеф считает эти доводы не выд ерживающ ими никак ой к ритики. Гневно оспаривая аргументы своих противников, он пос тоянно намекает, что за их выступлениями против полной свободы печати с тоит, помимо всего прочего, страх, что их темные дела выйдут на свет. Осущ ествление э того их требования, ограничение свободы печати, неизбеж но, считает он, приведет к величайшему злу - восс тановлению дик тату ры и террора. Любое проякобинское выс тупление вызывает ярос тные нападк и 12 Бабефа. Он резко полемизирует с робеспьеристом Одуеном . Он атакует 13 знаменитую д ижонскую петицию . Он присоединяется к высказанному Андре Дюмоном мнению, что все петиции якобинского толка, поступающ ие в Конвент из д ругих город ов, на с амом д еле сос тавлены в парижском Як обинском к лубе и не отражают нас троения умов в провинции. По этому поводу он резко критикует саму систему якобинских общ еств, с центральным общ еством в Париже и афилиированными 14 общ ествами в провинции . Он пос тоянно указывает на «опасный харак тер» деятельнос ти «societe-mere», связывает с этой деятельнос тью целый ряд событий, значение которых он преувеличивает вполне в духе 15 правотермидорианской пропаганды , и доходит д о того, что по су ти д ела 16 призывает Конвент разогнать э то общ ество . Такого рода примеры можно было бы умножать д о бесконечнос ти. Вполне естес твенно, что правотермидорианские журналис ты считают э того «А тиллу робеспьерис тов» своим. В этот период, как извес тно, в Конвенте и вне его уже иде т ожес точенная, иногда скрытая, иногда, напротив, очень ярко выраженная борьба между правыми и левыми термидорианцами (последние были предс тавлены в первую очередь так называемой «В ершиной»). И в э том вопросе Бабеф вторит правым термид орианцам. Логически продолж ая 17 свою антиякобинскую линию , он пос тоянно нападает и на «В ершину» в целом, и в особенности на ее признанных лид еров. Переворот 9 термид ора Бабеф в это время горячо од обряет. Во 2-м номере своей газеты он пишет даже, что именно этим днем надо датировать нас тоящую революцию во Франции, потому что хотя ее и начали пять лет назад, но потом позволили свершиться контрреволюции — уничтожению свобод ы мнений. Однако чтобы э тот день дейс твительно стал подлинной революцией, надо дополнить сделанное ряд ом мероприятий, и в первую очередь уничтож ить оставшуюся от якобинцев организацию государс твенной влас ти, извес тную под названием «революционное правительство». Отрицательное отношение Бабефа к диктатуре, к революционному правительс тву несомненно с самого начала, однако обаяние слов «революционное правительство» ещ е так велико, а малейш ая попытк а усомниться в закономернос ти его сущ ествования ещ е так недавно к азалась святотатс твенной и каралась смертью, что на первых порах Бабеф высказывает свое недовольство лишь косвенно, с оговорками. Так, например, в 4-м номере своей газеты он пишет: «...предполож ить, что революционное правительство мож ет помешать использованию одного из этих прав (имеются в виду естественные права человека, к которым Бабеф относит и право выражать свои мнения. — Г.Ч.), значит предположить, что революционное правительс тво является тираническим, и тем самым призвать всех к его уничтожению». Однако пока Бабеф нигде прямо не говорит, что именно так им он и считает революционное правительс тво. 18 Но вот э тот вопрос затронут в Конвенте — и Бабеф с облегчением высказывает все, что он думает по э тому поводу. Теперь отечество спасено! — восклицает он. Наконец-то поколеблено то «политическое суеверие», которое не позволяло поставить под сомнение правомочнос ть сущ ествования революционного правительс тва — э той кровавой тирании, 19 вызывающ ей ужас во всех сердцах . И далее Бабеф из номера в номер повторяет требование уничтож ить «правительс тво Робеспьера», «тиранию», «дик тату ру правительственных комитетов», «децемвират», понимая под всеми этими наименованиями революционное правительс тво. Напомним, все э ти вопросы были (или к азались) наиболее важными, животрепещ ущ ими для современников. Не удивительно поэ тому, что Бабеф в э то время искренне считает правых термидорианцев, проповедующ их, как ему кажется, те же принципы, своими союзниками. Похвалы деятелям термидора мож но найти почти в каждом номере его газеты. Особенно выд еляет он Тальена и Фрерона. Он называет их 20 своими соратниками . Он восхваляет их за то, что они выступают в защ иту свобод ы печати. Он вк лючает их в число тех журналис товмыслителей, которые выполняют свой долг революционных 21 публицис тов . Он горячо возмущ ается не только покушением на Тальена, но и тем, что э то событие не вызвало так ого общ ественного 22 резонанса, как в свое время покушение на Колло д'Эрбуа . Уже одного этого, казалось бы, достаточно, чтобы определить «партийную принадлежность» Бабефа в тот период. И все же если внимательнее присмотреться к тому, что пишет Бабе ф в эти первые нед ели после термидора даж е о тех проблемах, в подходе к которым у него как буд то бы было полное единс тво с правыми термидорианцами, то нетрудно обнаружить не бросающ иеся сразу в глаза, но весьма сущ ественные расхождения. Резко критикуя Робеспьера и его последователей за дик татуру и террор, Бабеф в то же время сильно рас ходился в оценке их роли в истории революции с правыми термидорианцами, изображавшими всю их деятельнос ть сплошь в черных тонах. Уже в 1-м номере своей газеты Бабеф писал: «...в Робеспьере... следует различать двух людей, т.е. Робеспьера — искреннего патриота и друга принципов до начала 1793 г., и Робеспьера — честолюбца, тирана и величайшего негодяя после этого времени... Робеспьера — апос тола свободы и Робеспьера — самого 23 подлого из тиранов» . И ту т же Бабеф напоминает, что великолепной Декларацией прав в конс титу ции 1793 года Франция обязана Робеспьеру. Следует учесть, что эти слова Бабефа появились в номере от 17 фрюк тидора, когда упоенные побед ой термидорианцы с особым восторгом поносили казненного дик татора, изображая его величайш им злод еем мировой ис тории. В этой обс тановк е призыв к объек тивной оценке вождя якобинцев, к признанию его заслуг перед революцией резко выделял газету Бабефа из общ его хора термидорианской прессы. В точно таком же духе отзывается Бабеф и о Як обинском к лубе (до опред еленного период а э то было общ ество, украшенное вс еми республиканскими добродетелями, но потом чес толюбие ввело в соблазн его 24 членов, и оно стало средоточием политических пороков) ; так же харак теризует он и сис тему афилиации (пока societe-mere было подлинно патриотическим общ еством, все было прекрасно; но прогнил Якобинский 25 клуб — стала негодной и сама сис тема) . Упоминания о «прош лых заслугах» якобинцев можно встретить и во многих других номерах. Столь же непрос тым оказывается и отношение Бабефа к дню 9 термидора. Выше уже говорилось, что, горячо одобряя э то событие, он считал необходимым д ля превращ ения его в под линную революцию дополнить сделанное в э тот день рядом мероприятий. К их числу, помимо упомяну тых уже мер антид ик таторского харак тера, он относил требования верну ть народу право избирать должнос тных лиц" и отменить постановление, запрещ ающ ее секциям с обираться чащ е, чем раз в декаду27. Отношение правых термидорианцев к э тим требованиям, расширяющ им права народа, самоочевидно. Они, разумеется, так и не были осущ ествлены. И Бабеф очень скоро приходит к с ледующ ему выводу: «День 9 термид ора спас Францию только от того, чтобы иметь узаконенного господина, — на д еле он у нее был уже более года; но э тот день не стал под линной революцией. В ы могли, вернее, вы долж ны были с тех пор дать ему необход имое дополнение; но где законы, изданные 28 вами для того, чтобы возвратить народу его узурпированные права?» . Таким же неоднозначным оказывается и отношение Бабефа к «героям» термид ора, к тем, в чьих руках сосредоточилась влас ть после переворота. Конечно, в эти первые дни он хвалит всех, кто выс тупает за свободу печати и против «кровавой тирании Робеспьера». Но все же его отношение к термидорианскому Конвенту (упивающ емуся своим только что обретенным полновлас тием и со всех сторон слышащ ему льстивые хвалы) двойственно с самого начала. Конечно, Бабеф горячо над еется, что Конвент «дополнит день 9 термидора» необходимыми мероприятиями. Конечно, на первых порах он с тарается как-то смягчить критику тех сторон его деятельнос ти, которые ему не нравятся. И тем не менее с такой критик ой он выс тупает уже в самых первых номерах своей газеты. Так, он дос таточно резко обрушивается на депу татов Конвента, встретивш их в штык и петицию Элек торального к луба, содержавшую 29 требование вернуть народу право избирать должностных лиц . Бабе ф подчерк ивает, что Конвент ни при как их условиях не может лишить народ 30 его ес тес твенных прав . Он дает решительную отповедь Карно, заявивш ему в Конвенте, что французский народ не созрел д ля свобод ы 31 печати . Нак онец, он осмелился на то, на что не решился ни один из публицис тов того времени — депу татов Конвента, беспрерывно восхваляющ их друг друга за уничтожение «тирана» и его кровавого законодательства, он спрашивает: а где были депу таты, когда издавались эти законы? разве они не принимали участия в их разработк е? разве не голос овали за их принятие? Только неустанной работой на благо народа смогут они заставить забыть недос тойную роль, сыгранную ими в те 32 дни . «Где же Конвент?.. что делает эта масса сенаторов, которой приписывают просвещенность и чес тные намерения, бывшие с толь д олго бесплодными, как говорят, только потому, что находились под поработившим все угнетением? Ч его они жду т, чтобы высказаться? Действительно, они совершили 9 термидора. Не хотят ли они лиш ить это событие, низвергнувшее тирана и его ближ айших сообщ ников, даж е 33 видимос ти добродетели?» Как видим, Бабеф не слишком церемонится с верховным органом влас ти. И здесь нельзя не упомяну ть и о глубинных расхождениях между ним и правыми термидорианцами по, казалось бы, объединявшему их вопросу о свободе печати. Почему Бабеф с толь безусловно за нее? Он считает ее краеугольным камнем всех ос тальных свобод. Революционный журналис т выполняет огромной важнос ти миссию: с одной с тороны, он просветитель народ а, приучающ ий его политически мыслить, заранее указывающ ий ему те ловушки, в которые хотят заманить его ловкие «манипуляторы общ ественным мнением», а с другой — «цензор» правительства, суровый критик его мероприятий, предающ ий широкой гласнос ти все его ошибки. Эта деятельность, для которой ему необходима полная и ничем не с тесненная свобода пу блично высказывать свое мнение, — лучшая гарантия общ ества от нарушения 34 всех других свобод, от злоупотреблений государс твенной властью . Никогда якобинцы не смогли бы превратить свою влас ть в «железное ярмо», если бы не удушили свободу печати. Те, к то хотят ее ограничить, хотят восстановления дик тату ры и террора. Чисто теоретически правотермид орианские журналисты со всем этим, пожалуй бы, и согласились. Но, во-первых, опыт показал, что в само 35 понятие «народ» они вк лад ывали совершенно иной смысл, чем Бабеф . Главное же, Бабеф всерьез принял на себя роль «цензора правительс тва», «изобличителя правительства перед народом» и в отличие от своих правотермидорианских коллег осущ ествлял э ти теории на прак тик е. Он к ритиковал правительс тво даже тогда, когда ещ е верил в его благие намерения. Он продолжал и далее э ту свою деятельнос ть, причем во все более резкой форме, за что и поплатился прес ледованиями со с тороны тех, кого в то время считал своими единомыш ленник ами. Итак, несомненно, что по достаточно широкому кругу вопросов позиция Бабефа заметно отличается от позиции правых термидорианцев. У него своя программа. Когда мы пытаемся установить, какова же была программа Бабефа в тот период, первое, что бросается в глаза, — э то исключительный, почти всепоглощ ающ ий его интерес к вопросам организации политической власти, к проблемам демократии и д ик татуры. Главное стремление Бабефа — установление наиболее полной демократии. Многочисленные его высказывания — требование, чтобы все общ ественные должности занимали тольк о люди, избранные народом; чтобы народным собраниям верну ли их права; чтобы Конвент был пос тавлен под неус танный контроль народ а, и т.п. — не ос тавляют никакого сомнения в том, что такую наиболее полную демократию Бабеф по-прежнему видел в максимальном приближении к прямому народоправс тву (хотя э то требование он нигде прямо не форму лирует). Любая форма д ик татуры ему ненавис тна. Чем вызвана э та ненависть? Чем вызвано, в час тнос ти, ярос тное неприятие якобинской политической практики? Конечно, в значительной мере и общ етеоретическими соображениями. Нетрудно заметить, что в идеях, развиваемых в э то время Бабефом, в принципе нет ничего для него нового: он был сторонником демократической организации общ ес тва задолго до 36 установления революционного правительс тва . (Не случайно он такой пламенный пок лонник конституции 1793 год а). Стихийный демократизм Бабефа, его глу бочайшая вера в народ и уважение к нему ес тес твенно делали его носителем того широко распространенного ещ е и в XIX в. заблуждения, что дос таточно дать народу возможнос ть высказать свою волю и он обязательно изберет лучшее из правительс тв. И все-таки было бы ошибкой видеть в э том единс твенную и главную причину. Бабеф менее всего док тринер. Одна из сильнейших его с торон — способнос ть извлекать уроки из жизненного опыта, в частнос ти из прак тик и революции. Мы ещ е увид им, что при э том он не отс тупал перед необходимос тью пересмотра преж них взглядов. Никакие теоретические воззрения не заставили бы Бабефа осудить мероприятия, пус ть расходящиеся с его теориями, но приводивш ие к резу льтатам, которые он одобрял. Кроме того, если бы неприятие Бабефом якобинской дик татуры объяснялось лишь его пос тоянной у бежденнос тью в первос тепенной важнос ти демок ратической организации управления, ес тественно было бы предположить, что именно в период безраздельного господства якобинцев э тот вопрос с танет д ля него особенно животрепещ ущ им (вспомним, что вокруг него в то время ш ла серьезная борьба). Однако мы можем с уверенностью сказать, что как раз в эпоху якобинской д ик тату ры проблемы политического устройс тва общ ества не наход ились в центре внимания Бабефа: нетрудно привести сколько угодно д остаточно смелых его высказываний по вопросам социальной и продовольс твенной политики и прак тически нет ничего, что говорило бы о недовольстве организацией политической влас ти якобинцами или хотя бы о горячем и 37 прис тальном интересе к этому вопросу . Что же выдвину ло э ту проблему на первый план д ля Бабефа? Ч то заставило его встать на с толь ярос тно антид ик таторские позиции? Чтобы э то понять, надо представить с ебе нек оторые особеннос ти общ ественной атмос феры сразу пос ле 9 термидора, а также умонас троение самого Бабефа в э тот период. Он провел 8 тюрьме (причем вне Париж а) пос ледние шес ть месяцев якобинской дик татуры. Это, конечно, не вык лючило его из ж изни, но оторвало от конкретной 36 политической борьбы и мешало уловить многие ее оттенк и . (Заметим, что именно в зак лючении Бабеф узнал о казни как дантонис тов, так и эбертис тов.) Прямо из тюрьмы попадает он в Париж буквально на следующ ий день после казни Р обеспьера и окунается в атмос феру шумного ликования термидорианцев. Все те, к то слова не смел сказать при ж изни Робеспьера, теперь с облегчением кляну т и его самого, и его систему. И в первую очередь нападки сосредоточиваются на наиболее яркой и наиболее уязвимой стороне свергну того режима — на терроре. Газеты заполнены описаниями с лучаев произвола, массовых казней, упрощ енного судопроизводс тва, жертвой которого с тановились и правый и виноватый, и т.п. И надо сказать, что, хотя краски обычно злонамеренно сгущ ались, сами фак ты зачастую с оответствовали дейс твительнос ти. А э то не могло не произвес ти впечатление. Собранные вмес те и оторванные от конкретных политических событий, описания э ти производили впечатление чудовищ ного, а главное — бессмысленного, Кровавого разгу ла, единс твенная цель к оторого — обес печить полноту влас ти од ному человеку или небольшой группе лиц. Всякого чес тного человека невольно брала оторопь от такой картины. Неужели революция была сделана ради этого? Неужели ради э того народ принес с только жертв? И с ледовал естественный вывод: главная, первоочередная зад ача — сделать так, чтобы такое не могло повториться. Пу ть к э тому — как можно более демократическое управление общ еством, дополняемое и одновременно обеспечиваемое неограниченной свобод ой печати. Это своеобразное нравс твенное потрясение от террора вполне объясняет и с трастный интерес Бабефа к вопросам политического устройс тва общ ес тва, и тот фак т, что общ ие симпатии к демократической форме правления перерас тают у него в это время в предс тавление о демократии как панацее от всех зол. И все-таки ес ть в э той позиции Бабефа некоторая с траннос ть. Всегда выделявшийся своим особым интересом к полож ению беднейших слоев общ ества, он в первые недели пос ле термидора прак тически ничего не говорит о социальных вопросах. Кажется, что все его интересы целик ом поглощ ает политика. (Именно так, как извес тно, и толковал его 39 позицию Щеголев .) Чтобы в э том разобраться, надо вспомнить, что с оциальный смысл 9 термидора был на первых порах неясен даже многим его участник ам (в первую очередь большинс тву левых термидорианцев). Только через несколько месяцев, окончательно укрепившись у влас ти, смогли и посмели новые хозяева с траны до конца показать, к чему они стремились. На первых же порах они вели борьбу и с о своими поверж енными противниками — робеспьеристами, и с левыми термидорианцами только по чисто политическим вопрос ам, не высказывая своего отношения к социальным мероприятиям свергну того реж има. В э том, думается, к люч к объяс нению той несколько необычной для Бабефа позиции, которую занимал он в э ти дни: социальный вопрос отошел для него на второй план не только потому, что проблемы организации государс твенной влас ти приобрели в этот период в его глазах (как и в глазах всего общ ества) громадное значение, но и потому, что социальные завоевания якобинцев он, как и многие другие, считал незыблемыми. Ему и в голову не приход ило, что события 9 термидора пос тавили э ти завоевания под вопрос. Но как тольк о начались первые нападки на якобинские социальные законы, Бабеф решительно выс тупил против этого. Когда ж е нельзя было больше сомневаться в социальном смысле нового реж има, он, как мы увидим, становится его непримиримым и решительным врагом. Таким образом, мы под ошли к коренному отличию позиции Бабефа в этот период от позиции правых термидорианцев. Если для них политика ограничения «важнейшей из естес твенных свобод» — свободы собственности прес тупна, то Бабеф, не считая социальную политику якобинцев ни идеальной, ни, самое главное, дос таточной, все же одобрял все основные социальные мероприятия якобинской дик тату ры, о чем у нас 40 есть немало свидетельств . В значительной с тепени отсюда проис текает его механис тическая схема двух Робеспьеров — тирана и мудрого законодателя. Отсюда ж е его представление о задачах 9 термидора: этот переворот должен очистить лучшие с тороны республик анского режима от диктаторских злоупотреблений и всякой возможнос ти их возникновения и создать справедливое общ ество, с максимумом и вантозскими декретами, но без дик татуры, с возможно большим приближением к народоправс тву. Такое общ ество, по мнению Б абефа, неизбеж но будет развиваться в направлении к высшей цели всякого общ ества — «всеобщ ему счастью», понимаемому им как равенс тво на деле, общ ество без богатых и бедных. Есть ли основания утверждать, что подобная программа хоть в какой-то мере похожа на программу правых термидорианцев? Ответ на этот вопрос самоочевиден. Все вышеизлож енное дос таточно ясно показывает, что у Бабефа и правых термидорианцев не совпадали ни основные принципы, ни отправные точки суждений, ни идеалы и цели, к которым они с тремились. Чем же объясняются их взаимные заблуждения относ ительно друг 41 друга? Назовем несколько основных, по нашему мнению, причин. В первую очередь э то бесконечная сложнос ть д анного период а. Коль скоро смысл событий, происшедших 9 термидора, на первых порах был неясен даже многим из его учас тников, он никак не мог быть сразу уяснен только что вышедшим из тюрьмы Бабефом. К э тому над о добавить, что после переворота на первый план выдвину лись те вопросы, по которым между Бабефом и правыми термид орианцами сущ ествовало кажущ ееся единс тво, и только очень прис тальный и спокойный взгляд (что невозможно для современника событий, с головой погруженного в политическую борьбу) мог выявить мнимый харак тер э того единс тва, принципиально важный харак тер расхождений, казавшихся на первых порах второс тепенными. Нак онец, такого рода путанице чрезвычайно способс твовал тот фак т, что все журналис ты того времени широко пользовались пышной риторикой и злоупотребляли чересчур общ ими и широкими понятиями, такими, как «народ», «общ ее благо» и т.п. Необходимо было время, чтобы понять, что в эти термины мнимые единомыш ленник и вклад ывали совершенно разный смысл (такое понимание затруднялось и тем, что правые термидорианцы сплошь и рядом сознательно прибегали к социальной демагогии). В том, что такого рода взаимные заблуждения не могли продолжаться сколь-нибудь длительный срок, мы вскоре смож ем убедиться. Но вернемся к программе, с которой выс тупает в э то время Бабеф. Его стремление сочетать всеобщ ий максимум с политической демократией было, конечно, совершенно у топично. Но нам важно сейчас не э то. Мы хотим подчеркну ть, что д ля данного периода э та его программа была совершенно оригинальной и не только резко отделяла его от мнимых единомыш ленников, правых термидорианцев, но в значительной степени отличалась и от программы, выдвигавшейся в то время крайне левыми, плебейскими кругами. Ввиду принципиальной важнос ти э того вопроса на нем следует специально ос тановиться. * * * Если бы мы даже ничего не знали о биографии Бабефа в данный период, ответ на вопрос, кто были его под линные единомышленники, нетрудно найти на с траницах его газеты. С первых ж е номеров огромным вниманием и постоянной поддержкой ее редак тора стало пользоваться одно из интереснейших народных общ еств того времени — Элек торальный клу б. Это общ ество с тало собираться вскоре после 9 термидора в Зале выборщ иков (Salle des Electeurs) и получило название по месту своих заседаний. Название э то фигурирует в ис тории парижских народных общ еств не впервые: в том же самом зале Епископс тва уже собирался некогда клу б, носивший название Элек торального, исчезнувший, как и многие другие народные общ ества, после событий 42 жерминаля II года . К сожалению, мы не располагаем документами, которые помогли бы хоть час тично ответить на вопрос, в как ой связи находились с тарое и новое общ ес тва, являлся ли второй Элек торальный клуб прямым прод олж ением старого, или э то дейс твительно новое общ ество с иным сос тавом? Сведения, которые сообщ ает об этом газета Бабефа (единс твенная, всерьез освещ авшая деятельнос ть Элек торального клуба), противоречивы и не позволяют сделать опред еленных выводов. В 3-м номере, защ ищ ая Электоральный к луб от обвинения, что он, как и прежд е, возмущ ает народ в духе Эбера, Бабе ф 43 дает понять, что нынешний Элек торальный к луб не связан с прежним . А в 7-м номере, стремясь подчеркну ть «благонадежнос ть» э того общ ества в глазах нового правительс тва, он говорит о тех прес ледованиях, которые оно испытало при Робеспьере, и о том, что тольк о 9 термидора дало ему возмож нос ть вновь сорганизоваться. Не иск лючено, что у Бабефа были основания и д ля того и д ля другого у тверж дения. Видимо, ис тина, как э то иногда бывает, наход ится посередине, и Элек торальное общ ество 44 состояло час тично из с тарых, а частично из новых членов . Несомненно лишь то, что тон в нем зад авали эбертис ты и «бешеные», бывшие «ак тивис ты» секций. Политической программой Элек торального клу ба (к ак явствует из его петиций) были восс тановление прав сек ций, борьба за право народа выбирать долж но-устных лиц, за свободу печати, за введ ение конституции 1793 года. Бросается в глаза, что э та программа совпадала с основными политическими требованиями Б абефа. Поэ тому нет ничего удивительного в том, что Б абеф очень скоро с тановится учас тник ом заседаний э того к луба. Однако любопытно отметить с ледующ ее. Историки, занимающ иеся данным периодом, со всей опред еленнос тью заявляют — и это находит косвенное под тверждение в рукопис ных 45 материалах Бабефа , — что Бабеф начал принимать участие в работе Элек торального клуба раньше, чем вышел в свет 1-й номер его газеты. Естес твенно возникает вопрос, каким образом сумел Бабеф, тольк о что вышедший из оторвавшего его от политической жизни тюремного заключения и, с другой стороны, ещ е не приобретший той широкой извес тности, которую д ало ему издание газеты, так быс тро сориентироваться и установить связи с элек торальцами? К сожалению, и в данном случае у нас нет бесспорных документальных данных и нам приходится ограничиваться более или менее правдоподобными предположениями. Прежд е всего следует вспомнить, что Бабеф бывал в Париже и прежде. Его чрезвычайно ак тивная, хотя и проход ившая не на самом первом плане, парижская деятельность в 1793 г., поставившая его, в силу 46 ряда обстоятельс тв , в довольно с ложные отношения с нек оторыми деятелями санкюлотского движения, одновременно не могла не способс твовать ус тановлению к аких-то связей в э тих кругах. Возникновению так их связей способс твовало и последовавш ее затем тюремное зак лючение, ибо сам Бабеф отмечает, что познак омился в 47 тюрьме с некоторыми будущ ими членами Элек торального общ ества . Наконец, по данным К.П.Добролюбского, Бабеф по возвращ ении в Париж после 9 термидора поселился на территории секции Музея, председателем к оторой был Легрэ, ак тивный деятель, а позднее и председатель 48 Элек торального к луба . Ес тес твенное д ля такого человека, как Бабеф, желание принять участие в общ ественной жизни своей секции должно было неизбеж но свести его с Легрэ, а через него — с Элек торальным клубом. Таким образом, Бабеф стал посещ ать заседания Элек торального клуба вскоре после его образования. Деятельность э того общ ества встречает у него полное одобрение. Поэ тому его огорчает, что она не находит освещения на страницах ни од ной из газет. Приступая к изданию собс твенной газеты, он предлагает Электоральному к лубу свои услуги в 49 качестве информатора о заседаниях этого общ ества . Деятельнос ть клуба действительно находит живейшее отраж ение на страницах его газеты. Эта газета — единственный печатный орган, полнос тью опубликовавший две петиции Элек торального к луба и регулярно помещ авший отчеты о его заседаниях. Бабеф пос тоянно выс тупал в защ иту э того общ ества, а в такой защ ите оно нуждалось почти с первых дней своего сущ ествования, ибо, несмотря на к райний антиробеспьеризм его членов и совпадавшую с временными интересами правых термидорианцев борьбу за свободу печати, оно сразу же с тало выдвигать требование верну ть народу право избирать д олж нос тных лиц, что сделало его мишенью д ля нападок как правых, так и левых термидорианцев. Уже в одном из самых первых номеров «Газеты свободы печати» 50 читаем: «На засед ании 20 термид ора народное общ ество, заседающ ее в элек торальном зале, представило Национальному конвенту петицию, требуя: 1) самых полных гарантий для прессы и для тех граж дан, которые посвящ ают с ебя благородной задаче разоблачать злоупотребления и предателей; 2) чтобы никогда не был нанес ен ни малейший ущ ерб 51 неотъемлемому праву народа назначать своих долж нос тных лиц...» Второе из э тих требований приш лось явно не по вкусу больш инс тву депутатов: они объявили членов Элек торального к луба «заговорщ иками», а петицию отослали в Комитет общ ес твенной безопаснос ти «д ля 52 изучения ее мотивов» . Поведение депутатов К онвента вызывает глубок ое негодование Б абефа. Он обвиняет их в том, что они пользуются недозволенными методами полемики (унас ледованными от Робеспьера, подчерк ивает он), и выс тупает в защ иту дейс твий и принципов Элек торального клу ба. «...Это общ ество отнюдь не является центром заговоров, оно, мож ет быть, пос ледний оплот мужес твенной свободы...» В нем «голосуют тольк о за свящ енные и неотъемлемые принципы», всегда помнят, «что с ледует беспрерывно сопос тавлять дейс твия прави53 тельс тва с основной целью всех общ ес твенных учреж дений» (напомним, что такой целью, как э то неоднократно утверждалось в его газете, Бабеф считал «всеобщ ее счас тье»). В 7-м номере, в с татье, озаглавленной «Взгляд на народное общ ество, заседающ ее в Элек торальном зале», Бабеф снова выс тупает в защ иту Элек торального клу ба, относительно которого общ ественное мнение введено в заблуждение. С тревогой пиш ет он о том, что Комитет общ ественной безопасности издал lettre de cachet против оратора, читавшего в Конвенте петицию Электорального клуба, и против ее 54 редак тора Бодсона , причем пос ледний был скандальным образом арес тован во время исполнения им служебных обязанностей су дьи первого округа. В следующ ем номере Бабеф публикует прос транное письмо Ведере 55 (судя по всему, члена Элек торального клу ба ), док азывающ его, что свобода печати не совмес тима с «революционным правительс твом». В конце письма В едере предлагает Бабефу д обиться, «чтобы наряду с петициями народных общ еств Экса и Диж она, целик ом напечатанными в «Мониторе», была также полнос тью опубликована петиция парижского Элек торального клуба, о которой бесприс трас тный редак тор только осторож но упомяну л, чтобы не ввес ти в заблуж дение общ ественное мнение, позволяя ему сравнивать различные точки зрения; так лошади, вращ ающ ей мельничные жернова, завязывают один глаз, чтобы она 56 могла видеть только своего вожатого» . Сочувс твие Бабефа, опубликовавшего э то длинное письмо целиком, к изложенным В едере 57 идеям, в частнос ти к пос леднему его предложению , не под леж ит ни малейшему сомнению. В 10-м номере он снова с возмущ ением пишет о незаконном арес те Бодсона, редак тора петиции Элек торального к луба. «Надо, — продолжает он, — чтобы все знали этот документ, который уже был опубликован в Париже в вид е афиши; надо, чтобы народ заметил не- ортод оксальнос ть, которой она отмечена, и чтобы он судил о ней со знанием дела; надо, чтобы он выразил ее ред ак тору, все ещ е томящ емуся в оковах, неодобрение, которого зас луживает опасный догматик, или признательнос ть, которой мы обязаны тем, к то страдает за свободу; надо также высказаться относ ительно всех тех, к то одобрил э ту петицию». . 1 вандемьера Бабеф выполнил это свое намерение и опу бликовал 58 петицию Элек торального к луба . Может вызвать некоторое нед оумение, что он сделал э то более чем через две нед ели пос ле того, как петиция была предс тавлена в Конвент. Но возможно, как это ни покажется странным, Бабеф не располагал точным тек стом э той петиции (афиша с ее текс том могла быс тро исчезну ть). На эту мыс ль наводит тот фак т, что 59 арес тованный Бодсон посылает Бабефу из тюрьмы текс т петиции — повидимому, той самой, за редак тирование к оторой и был арес тован. Он сопроводил отправку этой петиции письмом, в котором отвергал выдвину тые против него в Конвенте 30 фрюк тидора (заочно, уже после арес та) обвинения, и просил Бабефа внес ти в э то письмо необход имые исправления и опубликовать. 60 Бабеф не счел возможным опубликовать это письмо . Однак о в 13м номере своей газеты Бабеф не только убеждает членов Конвента не оскорбляться э тим пос тупком и даже высоко его оценить, так как в основе его лежит «гордый рес публик анизм», желание подчеркну ть, что они приш ли в Конвент, чтобы защ итить права народа, а не ради почес тей. Письмо дейс твительно не очень удачно сос тавлено. Кроме того, Бабеф, возможно, не хотел ещ е более обос трять отношения между Конвентом и Элек торальным к лубом. Желание смягчить сущ ествующ ее между ними напряжение ясно проявляется, например, в 3-м номере, где Бабеф, правда очень мягко, порицает членов делегации Элек торального клуба за то, что они, невзирая на неласковый прием, не остались в качестве гос тей на заседании Конвента, хотя и получили приглашение. С другой стороны, он публикует сос тавленную Бодсоном петицию, но и снова выс тупает в его защ иту, а также подчеркивает достойное 61 поведение членов Элек торального к луба в Конвенте 30 фрюк тид ора . Кроме того, он с удовлетворением отмечает поддержку Элек торального клуба другими народными общ ествами и сек циями Париж а: после того как декретом Конвента у элек торальцев было отнято их помещ ение (под пред логом благотворительнос ти — его д олж ны были передать под госпиталь, — а на самом деле все из-за той же петиции), несколько общ еств пред ложили членам клу ба собираться у них. Правда, замечает Бабеф, пок а в этом нет нужды: декрет ещ е не приведен в исполнение. 10 вандемьера Бабеф с глубок им огорчением пишет о пассивнос ти народа, о том, что он утратил тот революционный пыл, а след овательно, 62 и силу, которыми обладал в 1789—1790 гг. Но уже на с ледующ ий день Бабеф с нова полон э нтузиазма — и э то опять связано с деятельнос тью Элек торального к луба. Члены э того общ ества показали мне, воск лицает он, что я ошибался, обвиняя народ в вялос ти и безразличии: они решительно высказались в Конвенте за народный суверенитет. И он спешит полностью опубликовать э тот «ак т респу бликанской энергии» — новый Адрес Элек торального к луба. Адрес этот дейс твительно заслуживает под робного рассмотрения. Он начинается с заявления, которое долж но было привлечь пристальное внимание Бабефа. Во вступлении говорится, что Адрес единодушно принят не только членами общ ес тва, но и гражданами, имеющ ими обыкновение пос ещ ать трибуны клу ба и выразившими в данном случае пожелание участвовать в обсуждении. Таким образом, содержащ иеся в нем пред лож ения отраж ают не только чаяния членов клу ба, но и пожелания вс ей массы народ а (totalite du peuple), которую мож ет 63 вместить зал засед аний . Чтобы не возвращ аться больше к э тому вопросу, отметим сразу, что в подобном духе выдержано и заключение петиции: общ ество пос тановило, чтобы этот Адрес был напечатан и разос лан в секции Париж а через специальных комиссаров, которые должны будут пред лож ить сек циям под держать э то обращ ение к 64 Конвенту . При э том одна половина комиссаров должна была быть избрана из членов клуба, а другая — из числа «граждан с трибун». Как будет показано ниж е, этот любопытнейший фак т породит вскоре од ну из очень интересных идей Бабефа. За вступительными словами следует сообщ ение, что общ ество много и долго обсуждало способы оживления торговли. Оно приш ло к выводу, что хотя чрезвычайные обс тоятельства оправдывают чрезвычайные меры, такие меры приводят к злоупотреблениям и быс тро превращ аются в свою противоположнос ть. Поэ тому общ ество просит восстановить самую полную свободу торговли, а такж е отменить реквизиции предметов потребления на нужды армии, за исключением, может быть, тольк о самых крайних с лучаев. Особое внимание следует обратить и на то, чтобы никоим образом не производился экспорт съестных припасов с территории Рес публики. Сделайте все это до зимы, умоляют члены клуба. «Вы видите, наскольк о уголь, мас ло, дрова, мыло и все съес тные припасы стали редки с тех пор, как производятся реквизиции. Ч то же будет с нами зимой, если 65 вы не поспешите нам помочь?» Общ ество просит такж е восстановить право секций заседать дважд ы в декаду, «чего едва хватает для обсуждения текущ их дел». Вновь повторяется требование верну ть Парижу муниципалитет, членов которого имеет право избирать только народ. Наконец, петиционеры просят депутатов пос тавить права человека «в порядок дня»: народ хочет пользоваться ими сейчас, а не в туманном будущ ем. Так как члены к луба не сомневаются, что Конвент разделяет э ти чувства, они завершают петицию к лятвой его поддерж ивать и воспрепятствовать установлению тирании в любой форме. Клятва не помогла, как не помогло и отвечающ ее устремлениям правых термидорианцев требование свобод ы торговли. Адрес, по с ловам Бабефа, вызвал «ярость деспотизма». 7 вандемьера у тром, пишет он, делегация Элек торального к луба просила Конвент отменить д екрет о лишении клуба помещ ения. Ответ должен был быть дан через три дня. Вечером 7-го клу б принял приведенный выше Адрес, а уже в 8 часов у тра следующ его дня в его помещ ение явился «нек то, называющ ий себя архитек тором» в сопровождении двухсот рабочих, и, невзирая на протесты, э ти «двес ти Герос тратов» учинили разгром помещ ения, 66 который Бабеф и живописует ярк ими красками . Он резко упрекает Конвент за то, что тот позволяет правительственным комитетам действовать, как им заблагорассудится, и терпит самоуправство «Амаров, Бурдонов и Бейлей», — иными словами, основная масса Конвента обвиняется скорее в непростительной слабос ти, чем в прес тупных намерениях, а главная вина за разгром Элек торального клу ба возлагается на «Вершину» и ненавис тное революционное правительс тво. Но новые борцы за свободу найду т и новый зал для игры в мяч, восклицает Бабеф. Пока же подождем результатов петиции, которая 67 будет предс тавлена в Конвент сегодня . Результаты не заставили себя ждать — петиция, как и пред ыдущ ая, была отправлена в К омитет общ ес твенной безопаснос ти. К луб ос тался без зала заседаний и был вынужден воспользоваться гос теприимс твом секции Музея. Это было началом к онца его недолгой деятельнос ти. Тем не менее ему ещ е было суждено сыграть некоторую роль в ис тории народных общ еств термид орианского периода. Мы уже отмечали чрезвычайную близость принципиальной программы Бабефа и Элек торального к луба. Даж е те ид еи, которые в этот период сближ али его, по видимости, с правыми термидорианцами, — ненависть к дик татуре, антиякобинизм, борьба за свободу печати и т.п. — были широко распрос транены и с реди предс тавителей к райне левых, 68 плебейских течений (опред елявших и лицо Элек торального клуба). Естес твенно, что неизбежный и уже назревавший разрыв с мнимыми единомыш ленник ами, правыми термидорианцами, д олж ен был привести Бабефа к ещ е более тесному союзу с единомышленниками под линными. Но прежде чем перейти к рассмотрению того периода в жизни Бабефа, когда Элек торальный к луб занял центральное мес то в его планах, мы хотим остановиться на одном чрезвычайно важном, имеющ ем принципиальное значение вопросе. Как известно, за вс е год ы революции, вплоть до возник новения Заговора во имя равенс тва, Бабеф организационно не примыкал ни к одной из сущ ествовавших тогда группировок. Он шел в революции своим путем — самостоятельно думал, самостоятельно извлек ал урок и из огромного опыта революционных событий, самос тоятельно формировал свою программу. Во время якобинской дик татуры он не присоединился ни к робеспьеристам, ни к «крайне левой» (будь то «бешеные» или эбертис ты). Эта независимос ть Бабефа проявилась и сейчас. При несомненной и чрезвычайно большой близости его позиции к позиции Элек торального клуба они все же полнос тью не совпадали. Изучение газеты Бабефа показывает, что было по крайней мере два принципиально важных вопроса, по которым его взгляды заметно расходились со взглядами членов Элек торального к луба. Прежд е всего э то упомяну тое выше двойс твенное отношение Бабефа к Робеспьеру, высокая оценк а первого э тапа его деятельнос ти. Уцелевшие члены антиробеспьерис тской «крайне левой» отличались ярос тным неприятием всей д еятельнос ти Робеспьера и его с торонников и в этом вопросе гораздо ближ е к правым термидорианцам, чем Бабеф. Примеров мож но было бы привес ти немало, но мы ограничимся одним, самым ярк им. Как известно, знаменитое письмо Бабефа Бодсону в вантозе IV год а, содержащ ее апологию Робеспьера и робеспьеризма, было вызвано тем, что д аже более чем через полтора года после описываемых событий, многому научившись на горьком опыте термидорианской реакции и значительно изменив свои взгляды, Б одсон не мог преод олеть свою неприязнь к Робеспьеру и считал любую похвалу его деятельнос ти не только неполитичной, но и принципиально неверной. В этом отношении Б абеф придерж ивался иной, более разумной и справедливой точки зрения даже в самый антиробеспьеристский период своей биографии. Второй и исключительно важной проблемой был вопрос о максимуме. Максимум оказался э ффек тивной мерой, обеспечившей в условиях военного времени самые насущ ные потребнос ти населения и армии в предметах первой необходимос ти. Но он не мог оправдать надежды, возлагавшиеся на него санкюлотами, — создать изобилие материальных благ по дос тупным ценам. К э тому надо д обавить, что пос ле 9 термидора строгое соблюдение мак симума, и до того очень нелегкое, становилось все более затруднительным. Разочарованные санкюлоты поверили на некоторое время, что именно максимум, нарушивший привычные формы торговли, является единс твенной причиной ос трой нехватки предметов первой необход имости. Отражением этих нас троений и явился процитированный выше адрес Элек торального к луба (поддержанный ряд ом парижских секций). В нем к ак раз очень ярко проявился особый, «санкюлотский» харак тер нападок на максимум с лева. Это не столько теоретическое обоснование свящ енного права час тной собственнос ти и вытекающ его из него права ничем не стесненной свободы торговли, сколько крик, ис торгну тый нуждой: дайте нам скорее предметы первой необходимос ти, иначе мы не переживем зиму ! Если д ля этого нужна свобода торговли, установите свободу торговли! Жизнь вскоре показала парижским санкюлотам их заблуждение, заставив вспоминать о дос таточно суровом времени дейс твия якобинского социального законодательства, как о «золотом веке». Но Бабеф, сильно бедствовавший, обремененный многочисленной семьей и, вероятно, с традавший от всякого рода нехваток ничуть не меньше, чем большинс тво членов Элек торального к луба, в э том уроке не нуждался. Его позиция в том вопросе с самого начала коренным образом отличалась от позиции электоральцев. Предпос ылая Адресу вос торженное введение и завершая данный номер своей газеты выражениями самого горячего сочувствия к лу бу, пострадавшему за принципы, он тем не менее счел необходимым сразу и категорически отмежеваться от э той части петиции. Непос редс твенно за ее текс том он помещ ает с ледующ ие слова: «Мы полнос тью одобряем только ту час ть этого адреса, которая относится к требованию всех прав народного суверенитета. Вопрос о торговле заслуж ивает более углу бленного рассмотрения; мож но многое сказать относительно стяжательства, и долго ещ е будут у нас нужны законы против к орыстолюбия. Быть может, общ ественное благо зависит тольк о от того, чтобы обеспечить их выполнение: э тот вопрос мы 69 рассмотрим отдельно» . Таким образом, при всей близос ти идей, излагаемых Газетой свобод ы печати» (и впоследствии «Трибуном народа»), к принципам Элек торального клуба они все же полностью не совпадают. У Бабефа 70 своя, самос тоятельная позиция , и нам представляется чрезвычайно важным это подчерк нуть, ибо именно э тот фак т (разумеется, наряду с некоторыми другими обс тоятельс твами) во многом предопределил ту особую роль, которую впоследс твии сыграл Бабеф в создании и руководстве Заговора во имя равенс тва. * * * Это разочарование в «благих намерениях» термид орианского Конвента, которое постепенно начинает испытывать Бабеф, неизбежно должно было сказаться на его так тике. В 13-м номере своей газеты 71 Бабеф провозглашает создание «партии (заговора) прав человека». Что это — д ейс твительная попытка создать какую-то организацию, как, кажется, склонен трак товать э тот вопрос Б ергман? Думается, « ЧТО это не так. Однако на вопрос, что же такое партия прав человека, вполне определенный ответ дать трудно. Вероятно, его не сумел бы дать и сам Бабеф. Во всяком случае, то, что он пишет по э тому поводу, довольно расплывч ато и зачас тую противоречиво. Если в 13-м номере он противопос тавляет э ту «партию» «партии» тех, к то с тремится восс тановить правительство Р обеспьера, иными с ловами, в как ой-то мере связывает ее возникновение с событиями 9 термидора, то в 26-м номере он пишет, что она сущ ествует с 1789 г. и именно она свершила все великие д ела революции. Под пером Бабефа эта «партия» то приобретает хоть и широкие, но все же более или менее четкие границы, то расширяется прак тически до понятия «французский народ ». Очевидно, именно э та неопределеннос ть самой ид еи, а не с трах влас ть имущ их и их «прик аз» организовать заговор молчания (как писал Бабеф в 27-м номере) была причиной того, что пресса прак тически не обратила внимания на бабефовскую «партию прав». И, разу меется, если понимать с лова Бабефа буквально, то «партия прав человека» — фик ция; она никогда не сущ ествовала. Но ес ли мы попытаемся разобраться, чего именно д обивался Бабеф, излагая свои, иногда довольно путаные мысли по э тому поводу, то увидим, что в основе э тих разноречивых высказываний лежит вполне серьезная ид ея. Прежд е всего о каких правах человека идет речь? Нет сомнений, что Бабеф имеет в виду в первую очередь (хотя и не иск лючительно) борьбу за народный суверенитет и обеспечивающ ие его мероприятия, т.е. главным образом опять-так и неограниченное право сек ционных собраний и право народа избирать должностных лиц. Манифес том «партии прав человека» он провозглашает петицию сек ции Музея от 30 термидора, в которой все «злодейс тва» якобинской дик татуры объяснялись тем, что народ был лишен э тих законных прав, и содерж алось требование 73 немед ленно э ти права народу верну ть . Впос ледс твии так им манифес том Бабеф объявил и петицию Элек торального к луба, содержав- шую примерно те ж е требования. Он постоянно призывал всех сторонников «прав человека» поддерж ать э ти петиции. И сама его «партия прав человека» — э то не попытка созд ать организацию, а попытк а организовать общ ественное мнение, мнение народа в поддержку этих требований, и тем самым оказать определенное давление — скорее моральное, чем физическое — на Конвент. Эта ид ея, как мы уже отмечали, отражает некоторое разочарование в деятельности термидорианского Конвента, ибо оказывается, что д ля введения благодетельных законов он нуждается в определенном под талкивании со стороны народа. С другой с тороны, в ней отразились и иллюзии Бабефа относительно того же Конвента, ибо он явно считает, что основная масса его депу татов стремится выполнить волю народа, и если им недвусмыс ленно продемонс трировать, в чем именно эта воля заключается, они проведу т соответс твующ ие мероприятия в жизнь. Свое логическое заверш ение эта идея наш ла в 27-м номере, который открывается призывом к о всем защ итникам прав человека произвести мощ ную демонс трацию — сос тавить «Народный ад рес» (Adresse du Peuple), где было бы излож ено твердое желание народа быть свободным. Этим идеям Бабефа суждено было получить дальнейш ее развитие в его пропаганд е. * * * Мы уже говорили, что «союз» Б абефа с правыми термидорианцами нельзя назвать даж е случайным, — он был мнимым, основанным на взаимном заблуждении обеих сторон и потому долж ен был очень скоро неизбеж но распасться. Организационно э то вылилось в форму разрыва с Гюффру а, последовавш его примерно через шесть недель пос ле выхода в свет 1-го номера «Газеты свободы печати». На деле же э тот распад мнимого союза начался горазд о раньше. Выше уже упоминалось, что Бабеф очень быс тро стал решительно критиковать своих «союзник ов», правда, на первых порах смягчая э ту критику или субъек тивно направляя 74 ее не по адресу . С другой стороны, и правые термид орианцы должны были вскоре почувствовать недовольс тво некоторыми с торонами деятельности Бабефа: если «хорошие» стороны деятельнос ти Элек торального клуба никак не искупали в их глазах тот фак т, что клу б требовал восстановления прав секций, то почему они долж ны были прощ ать поддержку этих требований Бабефу ?75 Трудно сказать, когда начались разногласия между Бабефом и Гюффру а. Вероятно, ещ е до 22-го номера газеты, так как невозможно предположить, что ш аг, на который Гюффруа пошел, он предпринял без предварительных переговоров с Бабефом и попыток на него повлиять. Во всяком случае, Гюффруа, то ли раздраж енный позицией Бабефа, то ли напуганный (а может быть, то и другое вмес те), не прекращ ая пока 76 77 финансировать газету, с 22-го номера снимает с нее свое имя . Это уже формальный, видимый признак грядущ его разрыва. Вряд ли с лучайно и то, что 22-й номер был послед ним, который носил название «Газета свободы печати». С 23-го номера газета Бабефа получила имя, которому суждено было прославиться,— она с тала назы- ваться «Трибун народа». Отк азываясь от прежнего названия, Бабе ф мотивирует э то тем, что считает неограниченную свободу печати, хотя так и не декретированную Конвентом, на деле завоеванной, и теперь он, как и обещ ал в своем 1-м номере, долж ен перейти к защ ите других прав народа. Подчерк ивая, что «Трибун народа» не новая газета, а продолжение с тарой, он с изменением названия не меняет счет номеров. Но вряд ли дело только в том, что он считал свободу печати завоеванной. Оно скорее в том, что в обс тановке усиливающ ейся термидорианской реак ции для Бабефа на первый план все более выходит защ ита иных прав народа и содержание пос ледних номеров «Газеты свободы печати» не соответс твует ее названию. Нельзя также не предполож ить, что само это название, в обс тановке тех месяцев впрямую связывавшее Бабефа с лагерем правых термидорианцев, с тановится в его глазах уже нежела78 тельным . Имя изменила не только газета — иначе стал зваться и ее редак тор и составитель. Если Франсуа-Ноэль Б абеф «умер» в с амом начале революции, превратившись в Камилла, то теперь исчез и Камилл Бабеф. 79 Отныне на сцене появился Гракх Бабеф — имя, под которым он и вошел в ис торию. Перемена имени тож е, конечно, не с лучайна. Отчасти — и э то само по себе уже харак терно — она была демонс тративным протестом против дек рета термидорианского Конвента, запрещ ающ его произвольно менять имена. Но в ней отразился и тот фак т, что, по с ловам самого Бабефа, его «демократизм с тал более чис тым». Он берет себе имя в честь братьев Гракхов, под линных защ итников народа, стремившихся ко всеобщ ему счастью, к. которому стремится и Бабеф, хотя и с помощ ью других методов. Он готов, как и они, принес ти свою ж изнь в жертву своим идеалам. И его уже не устраивает в качес тве «патрона» полулегенд арный Камилл, посредник между патрициями и недовольными плебеями, ибо теперь он понимает, что э тот человек был лишь мнимым защ итником плебеев, а на самом д еле — преданным д ругом 80 «сенаторской и патрицианской к асты» . Думается, в э тих словах с лыш ны косвенные отзвуки начавшегося разочарования в героях термид ора. Мы не будем с ейчас подробно ос танавливаться на содержании первых четырех номеров «Трибуна народа» (№ 23—26). Скажем только, что, продолж ая в них свою антиякобинскую и «антивершинную» линию, Бабеф в то же время с ещ е большей категоричнос тью требует 81 восстановления — причем немед ленного — прав народа и со все большей резк ос тью критикует Конвент в лице как левых, так и правых его депутатов (доходя даж е до намека, что если Конвент не осущ ествит народных чаяний, то народ может его и распустить). Нак онец, в 26-м номере произошел своеобразный разрыв «личной унии», вышло наружу то разочарование в д еятелях термидора, которое подспудно давно накапливалось, — Фрерон впервые подвергся к ритике на страницах газеты. Правд а, Бабеф пока ещ е сопровождает свои критические высказывания оговорк ами («Фрерон... чье серд це я все ещ е считаю чистым»), но все же д остаточно резко обвиняет его в том, что в своей газете он поставил влас ть Конвента на мес то суверенитета народ а, а также напад ает на него за то, что он поддержал пред лож ение Бурдона из Уазы о чис тке народных общ еств (и даж е пред лож ил себя в исполнители чистки). Более того, Бабеф обещ ает подробнее поговорить об ошибках Фрерона в следующ ем номере. Было ли э то обещ ание тем толчк ом, который побудил Гюффру а, единомыш ленник а и личного д руга Фрерона, воспрепятствовать выходу 27-го номера в свет? Это вполне вероятно, но не надо забывать, что это было лишь пос ледней к аплей, переполнившей чашу: разрыв уже назревал и был вызван глубок ими расхождениями по принципиальным 82 вопросам . Во всяком случае, пос ле выхода в свет 26-го номера Гюффру а закрыл Бабефу дос туп в свою типографию, конфиск овал час ть тиража и обратился к Бабефу с тем, что мы сегодня назвали бы «открытым письмом», гд е сообщ ал ему, что более не намерен издавать 83 его газету . Письмо э то небезынтересно. 84 Что именно с тавит Гюффру а в вину Бабефу ? Он начинает письмо с заявления, что хотя сущ ествуют определенные ис тины, но сущ ествуют также (и всегда бу дут сущ ествовать) люди, на которых э ти ис тины производят слишком сильное дейс твие. «Поэ тому необход имо, чтобы наши политические врачи умели соизмерять силу лекарства с нуждами больного». В настоящий момент «мудрость, устами свободы, повелительно заявляет: довольно с нас конвульсий... Поэ тому те, кто говорит сейчас о восстании, к то косвенно и даже впрямую дает такие 88 советы, как это делаешь ты... дают оружие в руки врагов отечес тва» . Кто э ти люди, спрашивает Гюффруа, которые считают себя (и тольк о себя) патриотами и заявляют, что они с тремятся к цели всякого общ ества — всеобщ ему счас тью; к то такие те, к то беспрерывно выс тупает в народных собраниях в защ иту прав народ а и заявляет: «Ваш и депу таты угнетают вас»; к то, наконец, те сумасброды, к оторые уже выдвигали и, несомненно, будут ещ е выдвигать требование аграрного закона? Все это люди, которые на деле с тремятся только к од ному — к захвату влас ти. И если Бабеф, может быть, и не думает так, как они, то говорит он, по мнению Гюффруа, од ним с ними языком. И это тем более опасно, что «яд народных волнений» он под ает «в свящ енном кубке прав человека». Изложив э ти основные принципы своего обвинения, Гюффру а перех одит к критике конк ретных суждений Бабефа. Ссылаясь на многочисленные резкие высказывания Бабефа в 26-м номере о деятельнос ти и намерениях Конвента, Гюффру а обвиняет его в сознательном и бессознательном с тремлении дискредитировать Конвент 86 в глазах народа и даж е косвенно призвать к его роспус ку . Он защ ищ ает А.Дюмона и Фрерона от нападок Б абефа. Наконец, он заявляет, что Бабеф противоречит сам себе, требуя уничтожения революционного правительс тва и в то же время частично его одобряя. Завершается письмо словами о том, что пора революции «консолидироваться» с помощ ью «народной мудрос ти», т. е. по сути дела повторением 87 открывающ его письмо призыва «довольно конвульсий» . Достаточно взглянуть на э ту серию серьезных обвинений, чтобы понять, что личные мотивы играли в их разрыве минимальную роль. Письмо полностью под тверждает глубоко принципиальный харак тер расхож дений. Нам особенно хотелось бы подчеркну ть, что Гюффру а сумел чутк о уловить направление, в котором развивалась мыс ль Бабефа: он обвинял его в призыве к восстанию (такого призыва 26-й номер ещ е не содержал, но скоро э тот призыв в своеобразном преломлении действительно займет немалое мес то в пропаганде Бабефа) и, что особенно любопытно, сближал его с «сумасброд ами», проповедующ ими аграрный зак он (вспомним, что Бабеф в то время почти не к асался социального вопроса). Другая интересная особенность э того письма — то, что оно во многих отношениях предс тавляет собой чрезвычайно харак терный документ, ярко отразивший дух эпохи. Прежд е всего э то относится к тем элементам «положительной программы» Гюффру а, которые видны в письме. Повторяющ ийся в письме призыв «пок ончить с конву льсиями», означающ ий по сущ еству призыв завершить революцию и спокойно пользоваться ее плодами; циничный с овет не высказывать открыто слишком опас ные истины, чтоб не спос обс твовать распрос транению «яда народных волнений»; мнение, что народная ак тивность хороша, когда она вызвана Конвентом и поддерживает его решения, но опасна, когда в ней проявляется стремление 88 критически обсуждать эти реш ения и протес товать против них ; косвенный призыв вообщ е во всем слепо полож иться на Конвент; стремление сохранить удобную д ля правых термидорианцев форму революционного правительс тва, выхолос тив ее суть, — все э то чрезвычайно типично и свойственно не только Гюффруа. То же относится и к критической час ти письма: пос тоянные выпады по поводу «кровавых прес туплений» пред ыдущ его правительства; критика не только робеспьерис тов, но и «тех, кто называет себя монтаньярами» и нагло 89 присваивает себе исключительное право называться патриотами . Нынешний Конвент никак не связан с прес туплениями прошлого режима и не мож ет отвечать за зло, проистекшее из дейс твий революционного правительс тва, как его организовали «Робеспьер и его банда», — мотив, исключительно харак терный для правых термид орианцев и тож е 90 прису тствующ ий в письме. Можно было бы привес ти и другие примеры . Весьма харак терно для облика правых термидорианцев и соотнош ение между принципами, к оторые ныне проповедует Гюффруа, и его деятельнос тью в недавнем прош лом. Даже такой вполне умеренный историк, как А.Олар, публикуя письмо Гюффруа, отметил, что для того, чтобы по достоинству оценить личность его автора, надо вспомнить, что при Робеспьере Гюффруа был в числе самых ярых (хотя, как подозревает Олар, и лицемерных) 91 террористов . Достаточно вспомнить хотя бы несколько имен видных правотермидорианских деятелей, чтобы убедиться, насколько это было типично для нынешних разоблачителей «Робеспьера и его банды». А с э тим связан и другой мотив, прису тс твующ ий в письме Гюффру а, хотя и на втором плане: Б абеф прав, к огда обвиняет преж них правителей в кровавых прес туплениях, но в корне не прав, ес ли задевает при этом кого-либо из нынешних правых термидорианцев. Можно ли с тавить в упрек такому человеку, что он 92 некогда «держал в страхе арис ток ратию и плохих граждан»! Справедливос ть требует отметить, что письмо Гюффру а написано в довольно спокойном и сдержанном тоне, а также и то, что многие его замечания отнюдь не лиш ены зд равого смысла. В частнос ти, он не всегда был неправ, отмечая некоторые ошибки и противоречия в суждениях Бабефа. На од но из таких противоречий мы хотели бы обратить особое внимание. Гюффруа обвиняет Бабефа в том, что он одновременно «отвергает и одобряет» революционное правительс тво. По его словам, Бабеф солидарен с членами К онвента, отвергающ ими «прес тупления» правительс тва Робеспьера, но не хочет и того «революционного правительс тва, основанного на справедливости», которого хотят они. Однако тут же Бабеф требует суровых мер против вну тренних и внешних врагов, т. е. все того же революционного правительс тва. Независимо от того, как Гюффру а ис толковывал э тот фак т, противоречие э то подлинное, д ейс твительно имевшееся наряду с другими в системе идей Бабефа. Эти противоречия, порожденные противоречиями жизни, о которые билась в поисках решений мыс ль Бабефа, — предвес тник той эволюции, которую ему суждено переж ить. 1 Journal de la liberte de la presse, N 14. (Далее: Journal...). 2 Бабеф Г. Соч. М, 1977, т.3, с.180—181. 3 Там же, с.181. 4 Следует, вероятно, упомянуть, что деятельность Бабефа не ограничивалась огромной работой по составлению и изданию самой газеты. Он считал своим долгом не только пристально следить за событиями, но и по мере сил лично участвовать в политической жизни. Кроме того, он находил время и на чтение теоретических трактатов — именно к осени 1794. г. относятся его конспекты «Цепей рабства» Марата и «Писем к моим избирателям» Робеспьера. См.: Бабеф Г. Соч., т.3, с.525—527, 571. 5 Aulard A. Paris pendant la reaction thermidorienne et sous le Directoire. Paris, 1898, t.Ill, p.59. 6 Mathiez A. Le Directoire. Paris, 1934, p.191. 7 См.: Tonesson К.D. L'an III das la formation de babouvisme. — 1960 S historiques de la revolution franсaise, № 162, oct.-dec. Tenesson les historiques de la revolution francaise, N 162, oct.-dec., Mafhiez A. Le Directoire. Paris, 1934, p.191. 8 См.: Journal..., N 6. 9 Ibid. 10 Ibid. 11 Цит. по.: Ibid., N 1. 12 См., например: Ibid., N 9. 13 Петиция народного общества города Дижона, требовавшая восстановления основных принципов и мероприятий якобинской диктатуры. 14 См.: Journal..., N 10; см. также № 6 и 11. 15 Например, так называемое «восстание» в Марселе или «убийство» Тальена. См.: Journal..., N 5, 15, 17. 16 См.: Ibid., N 15. 17 Следует помнить, что после гибели Робеспьера и его ближайших соратников была проведена чистка Якобинского клуба от слишком явных его сторонников, в первую очередь от лиц, участвовавших в событиях термидора на стороне Робеспьера. Но среди людей, оставшихся членами клуба, было, конечно, немало скрытых робеспьеристов. На практике было очень трудно, иногда невозможно провести грань между ними и левыми термидорианцами, которые тоже оставались членами Якобинского клуба и во многом задавали в нем тон. 18 Вернее, Бабефу только показалось, что он затронут: речь Мерлена, на которую он ссылается, была гораздо скромнее по своим задачам. 19 Journal... N 5. 20 См., например: Ibid., N 12. 21 Ibid., N 4. 22 Ibid., N5. 23 Ibid., N 1. 24 Journal..., N 6. 25 Ibid. 26 Чрезвычайно интересным аспектом борьбы Бабефа за это право народа являются его выступления за возвращение Парижу выборной Коммуны; отметим, в частности, что, мотивируя это требование перед депутатами Конвента, Бабеф подчеркивал, что выборная Коммуна нужна народу Парижа и для того, чтобы в случае необходимости послужить органом нового восстания (см., например: Journal..., N 21). Уже одно это чрезвычайно ярко показывает и огромную разницу во взглядах Бабефа и правых термидорианцев в тот период, и его искренние заблуждения относительно того, к чему стремились его «союзники», а чего они больше всего страшились. 27 См.: Journal..., N 3, 12 и др. 28 Journal..., N 10. Напомним, что эти слова сказаны Бабефом в разгар так называемого «термидорианского» периода его биографии (в первый дополнительный день II года, т. е. 17 сентября 1794 г.). 29 См.: Journal..., N 3. 30 См.: Ibid., N4. 31 Ibid., N5. 32 Ibid., N 10. 33 Ibid. 34 Отметим попутно, что необходимость действенного контроля за правительством — один из важнейших аргументов Бабефа и в его чрезвычайно активной борьбе за права секций и народных обществ. (Подробно мы здесь этот вопрос не рассматриваем, так как он хорошо освещен в исторической литературе.) 35 Сам Бабеф впоследствии очень удачно сформулировал суть их представлений о «народе», окрестив газеты своих «соратников» Тальена и Фрерона, называвшиеся «Друг граждан» и «Оратор народа», «Другом богатых граждан» и «Оратором чистой публики». 36 То же относится и ко взглядам Бабефа на свободу печати, на ее роль в жизни общества; они были свойственны ему (как и ряду других видных деятелей революции, идеи которых были ему известны) много ранее 1794 г. 37 Тюремное заключение Бабефа не может полностью объяснить этот факт: ведь он был на свободе, когда принимались основные мероприятия, оформившие новую организацию власти, 38 Не исключено, что отчасти с этим связаны и некоторые его заблуждения относительно отдельных личностей. Так, например, у Фрерона уже в первые дни после термидора в глазах многих честных республиканцев репутация, как тогда говорили, «аристократа». Для Бабефа же, что можно проследить по первым номерам его газеты, Фрерон — человек из окружения Марата. Может быть, в какойто степени и этим объясняется, что в поисках издателя он обратился к другу Фрерона Гюффруа (хо тя главная причина, разумеется, в другом). 39 См.: Щеголев П.П. Заговор Бабефа. Л., 1927, с.64, 84. Полный текст в нашей библиотеке: http://vive-liberta.narod.ru/biblio/babeuf_shcheg.pdf 40 Правда, в 4-м номере его газеты можно найти неодобрительные слова о покушениях якобинцев на собственность. Но из контекста, так же как и из позднейших подобных выступлений, следует, по нашему мнению, что Бабеф имеет здесь в виду не частн ую собственность как институт, а покушения на личное имущество граждан. 41 Вспомним, что не только Бабеф считал Тальена и Фрерона своими соратниками, но и друг Фрерона, правый термидорианец Гюффр уа захотел финансировать газету Бабефа. 43 Об этом клубе, собиравшемся в Электоральном зале Епископства, см.: Собуль А. Парижские санкюлоты во время якобинской диктатуры. М., 1966, с.308, 333— 334 и др. Хотя в этом же номере до некоторой степени сам себе противоречит: говоря о создании клуба, он употребляет выражение s'est recomposee. 44 Тот факт, что Электоральный клуб возник почти сразу после переворота 9 термидора, также, видимо, свидетельствует о том, что в него, хотя бы частично, вошли старые члены клуба. 45 См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.441. 46 См. подробнее: Далин В.М. Гракх Бабеф накануне и во время Великой французской революции. М., 1963, с.536 и др. 47 См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.441. 48 См.: Добролюбский К.П. Термидор: Очерки по истории классовой борьбы во Франции в 1794—1795 гг. Одесса, 1949, с.60. Полный текст в нашей библиотеке: http://vive-liberta.narod.ru/journal/therm_react_dobr.htm#book 49 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д .441. 50 Впоследствии, публикуя эту петицию целиком, Бабеф также назовет ее петицией, «представленной в Конвент 20 термидора» (см.: Journal.., N 13). Это ошибка. Петиция была представлена в Конвент 20 фрюктидора, что легко установить по «Монитеру». Journal..., N 3. 53 Ibid. 54 Будуще го бабувистского агента одного из парижских округов. 55 Мы делаем этот вывод на основании того, что оба дошедших до нас письма Ведере, как это, так и хранящееся в бумагах Бабефа (см.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.450), посвящены горячей защите принципов Электорального клуба. 56 Journal..., N 8. 57 Как уже отмечалось, Бабеф еще раньше выражал сожаление, что ни одна газета не публикует отчетов о заседаниях Электорального клуба. См.: ЦПА И МЛ, ф.223, on.1, д.441; Journal..., N 3. 58 См.: Journal..., N 13. 59 В первый дополнительный день II года, т.е. за четыре дня до выхода в свет «Газеты свободы печати» № 13 (с текстом петиции). См.: ЦПА И МЛ, ф.223, on.1, д.288. 61 В этот день они пришли в Конвент, чтобы опровергнуть возводимые на них обвинения. 62 См.: Journal..., N 21. 63 Бабеф пишет о «тысячах завсегдатаев трибун». Думается, что это все же восторженное преувеличение. 64 Адрес действительно был поддержан не менее чем 12 секциями. См.: Добролюбский К.П. Указ.соч., с.63. 65 Journal..., N 22. 66 Слово «разгром», конечно, не следует понимать буквально. Целью этих людей было не разрушение помещения, а его переоборудование под госпиталь. Но вероятно, они получили инструкции действовать так, чтобы оно сразу же стало непригодным для проведения заседаний. 67 Напомним, что Адрес был принят Электоральным клубом 7 вандемьера вечером, два дня рассылался на утверждение секциям и был представлен в Конвент только 10 вандемьера. Впрочем, Конвент должен был раньше ознакомиться с его содержанием, поскольку по постановлению клуба он распространялся по Парижу в виде афиши. 68 Именно это обстоятельство и дало, как известно, повод страстному апологету Робеспьера А.Ма тьезу сближать в данный период деятелей секционного движения с правыми термидорианцами. (см., напр., А.Матьез. Термидорианская реакция: http://www.diary.ru/~vive-liberta/p76446733.htm) 69 Journal..., N 22. 70 С этой точки зрения чрезвычайно характерным кажется нам следующий факт: будучи завсегдатаем заседаний Электорального клуба, членом его Бабеф всетаки не стал. 71 Слово faction имеет во французском языке двойной смысл: «партия, группировка» и «заговор». Бабеф играет этим двойным смыслом слова, несомненно говоря всюду о «партии», но в то же время подчеркивая, что ее сторонники — «очень странные заговорщики», которые открыто провозглашают свою программу и открыто подсчитывают свои силы. 72 См.: Bergmann К.-Н. Babeuf. Gleich und Ungleich. Koln; Opiaden. 1965, s.174. 73 См.: Journal..., N 18. 74 Критикуя правотермидорианских депутатов за мероприятия, которые были выдержаны в истинно термидорианском духе, он зачастую упрекал их как раз в том, что они не придерживаются «духа термидора», как он понимал это слово, и продолжают ошибочную политику Робеспьера или недостаточно решительно борются с ее последствиями. (Примером могут служить его выступления по вопросу о декадных собраниях секций.) 75 Интересная деталь: в 21-м номере (от 10 вандемьера) Бабеф сообщает, что два его подписчика жалуются на то, что перестали получать его газету. Если это ошибка служащих почты, возмущенно заявляет Бабеф, то их надо наказать; если же это сделано намеренно, то, во-первых, пусть объяснят причины такого поступка, а во-вторых, пусть знают, что прошли времена, когда можно было безнаказанно затыкать рот писателям и скрывать от народа истину. 16 вандемьера с аналогичной жалобой обращается к Бабефу некто Дюфур, считающий, что это козни якобинцев (см.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.298). Конечно, не исключено, что эти факты могли быть действительно вызваны просто плохой работой почты; но вполне возможно также, что репутация Бабефа в глазах власть имущи х уже сильно пошатнулась и это сказалось на отношении к его газете. 76 Т.е. с 10 вандемьера III года Республики (1 октября 1794 г.). 77 Этот факт впервые был отмечен А.Оларом (см.: Revolution francaise, t.82, janv.dec. 1929). 78 Отметим еще один важный момент, быть может также выдающий начавшиеся сомнения Бабефа в намерениях его «союзников», в социальном смысле переворота. Каждому номеру своей газеты Бабеф предпосылал эпиграф. Для номеров с 1-го по 18-й он черпал эти эпиграфы из самых разных источников — от Плутарха до Вольтера, от Фрерона до видных деятелей робеспьеристского лагеря (в последнем случае он обычно старался показать, что их правильные слова расходятся с их делами, что высказанные ими истины убийственны для них самих). Но начиная с 19-го номера (т.е. уже с 8 вандемьера) и до эпохи Заговора каждый номер его газеты открывается одним и тем же эпиграфом (взятым из Декларации прав), ставшим, таким образом, как бы главным, определяющим лозунгом всей деятельности Бабефа: «Цель общества — всеобщее счастье». (Мы уже упоминали, что «всеобщее счастье» в понимании Бабефа означает «равенство на деле».) 79 Впервые Бабеф назвал себя Гракхом в черновой записи, относящейся еще к 1793 г. 80 См.: Tribun du peuple, N 23. 81 Т.е. в первую очередь все того же права секций собираться чаще, чем раз в декаду, и права народа выбирать должностных лиц. 82 Все биографы Бабефа обычно впрямую связывают разрыв Гюффр уа с ним с его нападками на Фрерона. Не являясь ошибочным, такое утверждение все же упрощает ситуацию. 83 26-й номер «Трибуна народа» датирован 19 вандемьера, а 27-й, видимо, почти уже готовый к моменту разрыва и, несмотря на усилия Гюффр уа, все-таки увидевший свет,— 22 вандемьера. Интервал несколько велик для газеты Бабефа, но это естественно: у Гюффр уа он его опубликовать не смог и, добавив длинную инвективу против своего бывшего издателя, отправил этот номер в Электоральный клуб, который на своем заседании одобрил его и постановил опубликовать за свой счет. Этот номер полностью оправдывал худшие опасения Гюффр уа: он был очень резок по отношению к Конвенту, содержал слегка подслащенные, но по существу чрезвычайно ядовитые нападки на Тальена и Фрерона, в высшей степени пессимистически оценивал существующее положение и самыми черными красками рисовал ужасающую народную нужду. В письме Гюффруа, датированном 21 вандемьера, речь, разумеется, идет только о 26-м номере. Однако встает вопрос: не был ли Гюффруа в момент его написания знаком с содержанием и 27-го номера? На эту мысль наводят как содержащаяся в тексте письма дата (там говорится: сейчас, т.е. 21—22 вандемьера), так и некоторые моменты самого письма, которые выглядят как ответы скорее на гораздо более резкие выпады, содержащиеся в УУ-М номере, чем на соответствующие места в 26-м. Этот вопрос интересен и в связи с предположением Матьеза, что Бабеф спровоцировал разрыв с Гюффр уа, выступая за освобождение Легрэ: Гюффр уа, будучи в это время членом Комитета общественной безопасности, должен был быть среди подписавших ордер на арест (см.: Матьез А. Термидорианская реакция. М.; Л., 1931, с.70). Это предположение, справедливо только в том случае, если Гюффруа был знаком с 27-м номером, в котором шла речь о Легрэ. Впрочем, все эти соображения, любопытные сами по себе, принципиального значения все же не имеют. Повторим еще раз: главной причиной разрыва были глубинные разногласия по важнейшим вопросам, а с этой точки зрения содержание не только 26-го, но и ряда предыдущих номеров вполне могло оправдать разрыв. 84 Отметим мимоходом, что эти обвинения он по вполне понятным причинам — все-таки он по доброй воле был издателем газеты Бабефа — сопровождает примерно такими же «реверансами», какими на первых порах сопровождает Бабеф критику Фрерона: «Верю, что ты только заблуждаешься, но намерения твои чисты». 85 См.: Aulard A. Babeuf et son imprimeur Guffroy. — La Revolution francaise, t.82, jan.-dec., 1929. 86 He забудем, что сам Гюффр уа — деп утат Конвента. 87 Мы не будем говорить здесь о постскриптуме, касающемся материальных претензий Гюффр уа к Бабефу. Оба они обвиняли друг друга в недобросовестности. Сейчас трудно разобраться в обоснованности этих взаимных претензий. Бесспорно, однако, что в финансовом отношении Бабеф пострадал от разрыва несравненно больше, чем Гюффруа. 89 Это он высказывает по поводу осуждения Бабефом Адреса Конвента от 18 вандемьера, о котором речь пойдет ниже. Правых термидорианцев невероятно бесило, что почетное звание патриотов, несмотря на все их усилия, прочно укрепилось за якобинцами. Надо сказать, что следы этого раздражения встречаются на первых порах и на страницах газеты Бабефа. 90 Выше уже говорилось, что фиктивный «союз» между Бабефом и правыми термидорианцами облегчался своеобразной «терминологической путаницей», тем, что в одни и те же слова вкладывался разный смысл. В этом отношении письмо Гюффруа тоже очень показательно в нем видно и это употребление одинаковых терминов, и тот разный смысл, который в них вкладывался. Так, например, Гюффруа говорит об «общественном счастье» (bonheur public достаточно близко к бабефовскому bonheur commun), но понимает под ним общественное спокойствие; обрушивается на «аристократов», но оказывается, что это — люди, ведущие агитацию в народных общества х; хвалит Фрерона за то, что он выполняет «волю народа», но волей народа считает... чистку народных обществ. 91 Он был даже исключен из Якобинского клуба за чрезмерный терроризм! 92 Мы не имеем возможности останавливаться здесь на этой характернейшей черте правых термидорианцев — отпущении всех «грехов прошлого» людям своего лагеря. В архиве Бабефа сохрани лось читательское письмо (датированное 13 вандемьера II года), очень ярко это иллюстрирующее. См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.2, Д.297. ГЛАВА 2. НАЧАЛО ИЗМЕНЕНИЙ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗГЛЯДАХ БАБЕФА Разрыв Бабефа с Гюффру а (вернее, Гюффруа с Бабефом) был актом осознания обеими с торонами коренного несовпадения своих позиций, мнимого харак тера своего союза. Этот организационный разрыв оформлял реальное положение д ел, сущ ествовавшее с самого начала. Но он не был отмечен никакими серьезными изменениями во взглядах Бабефа. Однако ес ли разрыв между Гюффруа и Бабефом не с тал э тапом в идейной эволюции Бабефа, он стал важным этапом в его биографии: Бабеф лишился возможности изд авать свою газету, тем самым потеряв одновременно и средства к сущ ествованию, и способ широко пропаганд ировать свои идеи. Элек торальный клу б, опубликовавший 27-й номер «Трибуна народа», не мог обеспечить регу лярную публик ацию газеты в будущ ем: на это у него не было средс тв. На поиски новых возмож нос тей ушли два месяца. Относительно э тих двух месяцев ж изни Бабефа извес тно в общ ем не так уж много. Какими ж е документами мы располагаем для периода между 22 вандемьера и 28 фримера III года (т.е. между выходом в свет 27-го и 28го номеров «Трибуна народа»)? Это прежде вс его несколько рукопис ных документов из архива Бабефа — наброски речей, обращ ения, письма и т.п. Их немного, но по крайней мере один из э тих документов 1 принципиально важен . Это также четыре написанные Бабефом брошюры: «Хотят спас ти Каррье», «Битые платят штраф», «Путешес твие якобинцев во все четыре час ти света» и «О сис теме уничтож ения населения, или Жизнь и прес тупления К аррье». Последний памфлет, появивш ийся, вероятно, почти одновременно с 28-м номером «Трибуна народа» и по объему значительно превышающ ий три предшес твующ ие брошюры, взятые вмес те, имеет, по нашему мнению, первос тепенное значение. Так ова «печатная продукция» Бабефа за э ти два с небольш им месяца. Но мож ем ли мы считать, что э тим она и исчерпывалась? Извес тно, что сущ ествовала (в рукописи) ещ е од на брошюра Бабефа, касающ аяся событий 31 мая—2 июня и написанная в связи с возвращ ением жиронд истских д епу татов в Конвент. О ней упоминалось в Конвенте — текс т ее до нас не дошел. Возможно, были и другие? В архивных материалах Бабефа ес ть письмо Ведере, сопровожденное примечанием Б абефа, которое начинается словами: «В ожид ании скорого возобновления моей газеты «Трибун народа» я буду публиковать 2 наиболее, удачные отрывк и из моей к орреспонденции...» К письму прилож ен лис ток, отражающ ий поиски Б абефом вариантов заглавия д ля 3 брошюры, в виде к оторой он хотел издать э то письмо . Осущ ествил ли Бабеф свое намерение? И только ли к письму Ведере оно относ илось? Бабеф пишет об «отрывках» во множес твенном чис ле. Наконец, хотя Бабеф дважд ы (в пос тскриптумах к своим брошюрам) заявил, что ник огда не печатает своих произведений анонимно, мы не мож ем быть совершенно уверены в том, что он ничего не опубликовал под псевдонимом. Этот прием был широко распрос транен в то время, и сам Бабеф пользовался им как раньше, так и позднее. Деятельнос ть Бабефа в э тот период была, возможно, горазд о активнее, чем нам представляется сегодня. Быть может, со временем счастливые находки помогут осветить и новой стороны этот 4 малоизученный период в жизни Бабефа . Пока же пос тараемся как можно полнее использовать то немногое, что уже сейчас наход ится в нашем распоряжении. Рассказывать о жизни и деятельности Бабефа сразу пос ле разрыва с Гюффру а — значит говорить прежде вс его о его реакции на Адрес 5 Конвента от 18 вандемьера III год а . Этот Адрес явился ответом Конвента на события 10—11 вандемьера, когда ряд секций высказался в поддержку требований Элек торального к луба и сек ции Музея, и предс тавляет собой в опред еленном роде классический документ: быть может, нигде лицо термид ора, его социальный и политический смысл не прос тупили так ясно, как в э том Адресе. Адрес резко обрушивается на тех, кто требует восстановления отнятых у народа прав, объявляя, что целью таких людей мож ет являться только захват влас ти, и подчеркивая, что Конвент будет бороться с ними самым решительным образом; в нем в косвенной форме, но дос таточно категорически заявляется, что ни о каком праве народа на избрание должнос тных лиц не может быть и речи; наконец, народу рекоменду ются в качес тве основных республиканских добродетелей трудолюбие, скромнос ть и с лепое доверие к Конвенту по образцу того повиновения, которое оказывают Конвенту и своим командирам «наши братья в армиях». Через весь документ проход ит мысль, уже знакомая нам по письму Гюффруа к Бабефу: время силы прош ло, насту пило время спокойс твия и мудрос ти, а э ти добродетели воплощ ены в Конвенте; корабль революции прибыл наконец в спокойную гавань — горе тем, к то снова попытается вывес ти его в бурные воды. На том же заседании К онвента Бурдон из Уазы резко напал на Элек торальный к луб, где обсуждались такие «ужасные» вещ и, как возмож нос ть роспуска Конвента и переизбрания его состава (более страшного прес тупления в глазах депутатов, конечно, сущ ествовать не могли). Он требовал самых решительных мер против к луба. На следующ ий день Элек торальный к луб попытался протестовать против этих нападок, в резу льтате чего 20 или 21 вандемьера его председатель Легрэ был арес тован. Нетрудно себе представить, какое впечатление долж ны были произвес ти э ти события на Бабефа. Значительную часть 27-го номера «Трибуна народа» он посвящ ает защ ите Легрэ и Элек торального клу ба. Даже его филиппика против Фрерона во многом основана на том, что Фрерон не вступился за Легрэ. Бабеф посетил родственников Марата и опубликовал в своей газете обращ енное к Фрерону письмо сес тры Друга народа Альбертины с просьбой выс тупить в защ иту Легрэ. (Матьез считает, что письмо сос тавил сам Бабеф и лишь дал Альбертине Марат подписать его. Это очень похоже на правду.) Бабеф заявил, что д ля Фрерона это пос ледний шанс показать, на чьей он стороне,— с народ ом он или против него. Адрес Конвента Бабеф называет «народоу бийс твенным» (nationicide), уничтож ающ им суверенитет народа и сосредоточивающ им всю влас ть в руках сената. Несколько позднее Бабеф напишет специальную пространную работу, посвящ енную резкому к ритическому разбору э того документа. Интересно отметить, что эту работу он напиш ет также в форме ад реса, но обращ енного ко всему французскому народу (а не к Конвенту). Но сейчас мы не будем касаться э того сочинения Бабефа, ос тавшегося в рукописи. Нас пока интересует лишь его явная, гласная деятельнос ть, ибо она привела к событию, в ещ е большей с тепени, чем ссора с Гюффру а, знаменовавшему его окончательный и полный разрыв с правыми термидорианцами: Комитет общ ественной безопасности вынес постановление об арес те Бабефа. Впервые это решение было принято 22 вандемьера, т.е. одновременно с выходом в свет 27-го номера «Трибуна народа». Однако Бабефу удалось скрыться, а 26 вандемьера Комитет отменил свое решение. Но уже 3 брюмера, т.е. всего через неделю, он снова декретиру ет арес т Бабефа. Причиной э того вторичного решения об арес те, как сообщ ил Мерлен из Тионвилля на заседании Конвента 5 брюмера, была «подс трек ательская» речь Бабефа в Элек торальном клу бе, которую клуб 6 постановил напечатать . Свидетельством той ярос ти, в которую привели термидорианцев нападки Бабефа, с лужит письмо депу тата Калона от 2 брюмера III года (23 ок тября 1794 г.) к Мерлену из Тионвилля по поводу 7 деятельнос ти Элек торального к луба . Правда, в э том письме Бабеф по имени не назван, но в свете появившегося на следующ ий день постановления об его арес те трудно сомневаться, кто тот «ужасный человек», держ авший в Элек торальном клубе речь против Конвента, о котором говорится в письме. Калон посылает Мерлену газету, изложившую э ту речь, и призывает его, как члена Комитета общ ественной безопасности (в случае, если речь излож ена правильно), принять 8 меры против его автора . Есть в истории с постановлением об арес те Бабефа ещ е одна интересная и невыясненная деталь. Вторичное пос тановление было издано 3 брюмера (24 ок тября 1794 г.). Тем не менее в конце первой 9 декады брюмера Бабеф был на свободе . Большинс тво ис торик ов сходятся на том, что, арес тованный 3 или 4 брюмера, Б абеф был выпущ ен на свободу через несколько дней. В.М.Далин первым усомнился в том, был ли Бабеф вообщ е арес тован. Эти сомнения разделяет Р.Легран, и д ля них ес ть определенные документальные основания, 10 которые мы не будем здесь разбирать . Видимо, Бабефу все ж е удалось, как и в первый раз, ускользну ть от арес та, хотя бы кратковременного. Но был Бабеф арестован или нет, пос тановление об арес те и несомненные прес ледования, которым он под вергся, означали, что между ним и теми, кого он ещ е недавно искренне считал своими единомыш ленник ами, не прос то произошел разрыв, а началась открытая война. Это зас тавило его почувствовать себя ещ е более тес но связанным со своими под линными единомышленниками — членами Элек торального клуба. Именно на них возлагал он теперь все свои надежд ы. В самом деле, под авляющ ее большинство документов Бабефа, относящихся к первым нед елям пос ле его разрыва с правыми термидорианцами, так или иначе связаны с Элек торальным к лубом. Это или проек ты речей, с которыми он собирался там выступить, или проек ты петиций, с которыми, по его мнению, к лубу следовало обратиться к Конвенту, и т.п. Мы не будем под робно ос танавливаться на этих документах: основные их идеи уже знакомы нам по предшес твующ им номерам газеты Бабефа. Но это вовсе не значит, что документы эти лишены самостоятельного интереса: в них Бабеф уточняет и д етализирует свои требования, развивает дополнительную аргументацию и, нак онец, вводит ряд новых, довольно любопытных моментов. В первую очередь это относится к рукописи, озаглавленной «Проек т 11 петиции парижского народа» . Су ть ее — уже извес тное нам требование верну ть народу Парижа право выбирать своих долж нос тных лиц, а также верну ть сек циям право собираться два раза в д екаду. Вся вводная час ть, где перечисляются заслуги народа Парижа перед революцией, прямо перек ликается с 21-м номером газеты Б абефа. Од нако ес ть и нечто новое. Прежде всего в данном д окументе впервые за э ти месяцы нас тойчиво звучит протес т против народной нужды. Мотив этот повторяется в небольшом документе дважды; более того, в «зак лючительных требованиях», своеобразных выводах из документа, Бабеф к требованию уничтожить власть арис тократов и тиранов и восстановить упомяну тые права народа Парижа присоединяет требование наказать членов продовольс твенной комиссии. Этот фак т, конечно, не с только отражает с тиму лированное разрывом «прозрение» относительно социальной сущ ности нового режима, сколько порожд ен реальными суровыми обс тоятельс твами: осень в разгаре, зима не за горами, а предметов первой необходимости ос тро не хватает. Но несомненно, что именно э ти суровые обс тоятельства более всего способс твовали тому, что у Бабефа вскоре окончательно и полнос тью открылись глаза на то, какой с трой у твердился во Франции после переворота 9 термид ора. В «Проек те петиции» он уже делает опред еленный шаг к этому. Петиция отличается энергичным тоном, в аргументации, как уже говорилось, ес ть несколько новых моментов, из которых отметим лишь один: угнетение дош ло до такой с тепени, что народу не оставлено даж е право петиций, поскольку петиционеров либо оскорбляют в К онвенте, либо арес товывают. Это — прямое напоминание о судьбе петиционеров Элек торального клу ба. Р.Легран недавно нашел интересный адрес «Народу Париж а и всей Республики», сос тавленный Бабефом от имени Элек торального клу ба, заседающ его ныне в помещ ении сек ции Музея. Этот прос транный документ посвящ ен главным образом критике сос тавленного Камбас ерсом Адреса Конвента от 18 вандемьера путем его сопос тавления с Декларацией прав. Основная идея Бабефа сводится к тому, что в Адресе от 18 ванд емьера отразилось стремление Конвента сосредоточить в своих руках влас ть в с тране и свес ти роль народа к пассивному подчинению. Поэ тому Конвент с тремится подавить всякое инакомыс лие и присвоить себе монополию на формирование общ ественного мнения — э ту сторону вопрос а Бабеф ос обенно подчерк ивает. Любопытно, что среди недос тойных приемов, к которым прибегает Конвент, Бабеф отмечает манипуляцию общ ественным мнением: Конвент разными спос обами добивается пос тупления в его ад рес от народных общ еств петиций, одобряющ их его деятельность, а затем 12 выдает э ти «выпрошенные» петиции за под линный «глас народ а» . В целом же сос тавленный Бабефом документ выдерж ан в русле уже знакомых нам идей: э то — резк ая «антивершинная» пропаганда, нападки на революционное правительс тво, критик а поведения Конвента по отношению к петиционерам народных общ ес тв, с трас тная защ ита прав 13 народа . Таким образом, документы Бабефа, относящиеся к периоду непос редственно после его разрыва с Гюффруа, показывают, что в основном его взгляды в это время не меняются; в то же время начавшийся задолго до разрыва процесс разочарования в деятельности термидорианского Конвента прод олж ается. Это рас тущ ее разочарование наряду со все большим с ближением с крайне левыми, с Элек торальным клубом, порождает при неизменности программы определенные сдвиги в тактике. Отражением так их сдвигов явился интереснейший документ, озаглавленный «Мнение гражданина с трибун бывшего Элек торального клуба о необходимос ти и способах организовать под линно народное 14 общ ество» . Отмечая вначале, что в моменты, к огда свобода находится в опасности (как, впрочем, и любые другие), народу надо говорить всю правду без у тайк и, Бабеф во исполнение этого заявления прис тупает к рассмотрению нынешнего положения Элек торального к луба. Прежде всего он возд ает д олж ное его большим заслугам: с с амого момента своего возникновения сразу после 9 термидора к луб выс тупал в защ иту принципов, в защ иту свящ енных прав народа. За это мужес твенное и достойное поведение он неоднократно испытывал тяжкие удары. Честь и хвала членам к луба за то, что преслед ования и арес ты не зас тавили их сверну ть с правильного пу ти! Но, с д ругой с тороны, нельзя зак рывать глаза и на горькую истину: эти преследования заметно ос лабили клуб. И далее Бабеф с ообщ ает фак ты, неоценимые с точк и зрения их документального значения: э то — одно из редких свидетельс тв очевидца о положении тех народ ных общ еств, к оторые термидорианцы не сумели к тому времени «прибрать к рукам». «Будем откровенны, — пишет Бабеф. — Граждане, что вы предс тавляете собою в нас тоящее время и какими силами вы обладаете? Ваше общ ество насчитывает 400 членов. Где они?.. Вы собираетесь здесь обычно в к оличес тве 30—40 человек. Ч то мож ете вы сделать д ля 15 Народа?» Это не значит, конечно, что члены к луба, переставшие ход ить на его заседания, отказались от его принципов. Но пример тех, кто пострадал от преследований, заставляет отцов семейств соблюд ать осторож нос ть. В клубе ос талась маленькая горс тка неустрашимых борцов. Но д ейс твительно ли они так неус трашимы, как прежде? Боязнь прес ледований явно сказалась и на них, они уже опасаются высказываться со всей решительнос тью. И если потребуется вновь принять какой-либо энергично сос тавленный адрес, то его осмелятся подписать, вероятно, не более 10—12 человек. А э то, ес тественно, повлечет за собой обвинение, что выраженные в нем пож елания отраж ают стремления лишь «кучки заговорщ иков и подстрекателей». Выход из э того прискорбного положения Бабеф видит в реорганизации Элек торального общ ества. В обос нование э той мысли Бабеф развивает свою любимую идею о необходимости пос тоянного народного контроля за правительс твом через народные общ ес тва. Осущ ествлять э тот контроль не только право, но и долг каждого гражданина, такой же, как с лужба в национальной гвардии. Как ж е случилось, что к исполнению э того д олга, к участию в народ ных общ ествах допускают не всех? Объясняется э то, по мнению Бабефа, тем, что народные общ ества возникли на первом э тапе революции, когда сохранялось много устаревш их форм и идей. Они и сказались на организации народных общ еств, прием в которые связан с «тысяча и одной формальнос тью» и обусловлен непременным д енеж ным взносом. На э то пос лед нее требование пос тоянный защ итник бедняков Бабе ф ополчается с особой яростью. Ведь э то снова деление на пассивных и активных граждан: те, кто платит, могу т публично обсуждать дела, касающ иеся интересов отечес тва, а к то не в сос тоянии платить, тот должен молчать. «Ч то означает такж е эта арис тократия богатс тв, это разграничение между «народом, который платит» и «народом, который не платит»? Разве деньги все ещ е дают исключительные права и преимущ ества?.. Как! Я покупаю право высказываться «за» или «против» такогото общ ественного мероприятия, а мои бед няки-соседи могу т быть только моими слушателями! И я покупаю даже право говорить против их ин16 тересов, а они не могу т мне ответить!» Подобные принципы организации народных общ ес тв Бабеф к лейми т как порочные. Но и все другие ограничения в приеме антик онс титу ционны, ибо в конституции записано, что все французы имеют право объединяться в народные общ ества. Элек торальный клу б отменил многие из таких ограничений — и результаты налицо: он собрал аудиторию, сос тоящую из ис тинных респу бликанцев. Но ему следует пойти по этому пути до конца, стать под линно народным общ еством. Что же значит организовать подлинно народное общ ество? «Я называю подлинно народным общ ес твом такое общ ес тво, членом которого человек может считать себя с той минуты, как он прису тству ет на собрании; общ ес тво, в которое кажд ый человек может принес ти свои знания или прийти со своими заботами... в котором ник акое требование, никакая мысль, имеющ ая общ ественный интерес, не буду т отвергнуты, ничей голос не будет подавлен. Я называю под линно народным такое общ ество, где люди, не имеющ ие денег, отнюдь не будут стоять ниже тех, у кого деньги есть ...общ ество, в котором все разграничения будут уничтожены и все вмес те мы будем пользоваться общ ей привилегией 17 интересоваться только опасением родины и свободы...» Именно тогда клуб будет представлять собой силу, которую не смогу т ос тановить никакие препятс твия и преследования. Именно тогда его петиции с тану т подлинным отражением нужд и чаяний народа. Эти петиции будут покрыты тысячами подписей, и ник то уже не посмеет сказать, что они — дело рук кучки интриганов. Ответс твеннос ть за э ти петиции уже не сможет быть возложена на нескольк их человек. С другой стороны, эти тысячи под писей придадут петициям несомненный вес в глазах влас ть имущ их. Организованный таким образом клуб перес танет наконец быть ареной краснобаев. В нем народ со свойс твенной ему прос тотой и безыскусственнос тью будет обсуждать свои насущ ные нужды. «Час то два слова, сказанные народом, могу т выразить больше, чем самая великолепная речь. Пусть народ скажет: свобод ы; хлеба и хорошего х леба; все предметы первой необход имос ти, в изобилии и хорошего качес тва; 18 что ещ е над о, чтобы его услышали?» . А потому пусть к луб поощ ряет людей робк их, непривычных к выс туплениям высказываться в его заседаниях. Они будут говорить нескладно, но, может быть, именно из их уст члены клу ба услышат самые ценные пред лож ения. Не следует также затыкать рот (к ак это было сделано на одном из пос ледних заседаний) и женщ инам: э тот «угнетенный пол», который иногда «с тоит нашего как по глубине суждений, так и по мужеству», «ник огда не был бесполезен во 19 время революций» . «Гражд ане, подведем итоги. Я предлагаю, чтобы здесь, было принято пос тановление об организации народного общ ества, которое не может носить другого названия, кроме К луба народа; куда дейс твительно будет допущ ен народ, без различий, без формальнос тей, без подробных расспросов, без «дипломов» и «патентов», без денег, без ораторских талантов; где не буду т интересоваться, что собой представляет тот или иной человек, лишь бы он говорил разумно, справедливо, в согласии принципами и пред лагал правильные вещ и. Граждане бывшие члены 20 общ ества, смешайтесь с народом, станьте сами народ ом...» Бабеф предвидит, что такая организация общ ества може т предс тавлять определенные труднос ти и вызвать некоторые возражения. Главное из э тих возражений состоит в том, что новое общ ество легко может с тать добычей интриганов. Но такое мнение, считает Бабеф, несправедливо. Оно основано на глу боком неверии в народ, в котором порядочные люд и всегда одерж ат верх над интриганами. Гораздо более серьезны организационные труднос ти. Так как подобные принципы организации привлекут огромное число люд ей, то где же им собираться? И к то будет нес ти необход имые расходы (так ие, например, как плата за помещ ение), ес ли большинс тво собравшихся — бедняки? Все э то решается очень прос то. Есть много пустующ их театров, где можно снять помещ ение под собрания. Что касается расходов, то каждого присутствующ его просят, ес ли он в сос тоянии, внес ти 1 су. При этом не созд ается никак ой пос тоянной кассы: из собранных денег уплачивается за помещ ение, свет и т.п., а излишек ту т же расходуется на нужды благотворительнос ти. Не нужна не только постоянная касса, но и все другие формальности: протоколы, архивы, наличие председателя и секретарей. Временного председателя мож но избирать на кажд ом заседании, а секретарей можно назначать только в тех случаях, когда потребуется сос тавить петицию. Кроме петиций, никак ая д ругая «писанина» не нужна. Наконец, пос ледней труднос тью является закон, по которому каждое общ ество должно предс тавить спис ок своих членов. Но правительс тво, наложив печати на бумаги клу ба, уже завладело списком старых членов, а допущ ение к участию в заседании всех, кто того пожелает, — вопрос внутреннего распорядка к луба и никого не касается. Таким образом, ничто не может помеш ать Элек торальному клубу «с литься с народом». «Быть мож ет, судьба свободы зависит только от силы народа и о т его единс тва! У народа ес ть нужды, и он испытывает угнетение; для выхода из э того полож ения надо, чтобы он сплотился. Если он не будет предс тавлять собой силу, он никогда не смож ет заставить выс лушать свои требования, а тем более добиться, чтобы с ними считались. Сейчас его уста запечатаны, и это прекратится только тогда, когда народ не будет более разрознен, когда он окажется объединенным в как ом-то мощ ном центре (cent re de force), где он сможет изливать свои ис тинные 21 чувства, ничего не боясь» . В заключение Бабеф пред лагает членам Элек торального к луба совмес тно с «гражданами с трибун» проголосовать за постановление, резюмирующ ее все излож енное выше. Последний, 8-й пунк т э того постановления сод ержит пред ложение распространить по Парижу афишу, в которой народ будет извещ аться об учреждении нового общ ества и принципах его организации. Мы не с лучайно так подробно излож или с одержание э того большого документа: в нем ярко отразился своеобразный переходный момент в тактике Бабефа. Ее принципиальные основы ос таются неизменными: это все та же глу бочайшая вера в народ, в его прямое и непосредственное действие, как и в то, что в нем «masse рuге» всегда возьмет верх над «masse des intrigants». Но при этом нельзя не заметить и опред еленных сдвигов — опыт первых трех месяцев термидорианского правления не пропал даром. Рас тущ ее разочарование в деятельности термидорианского Конвента, которое можно прос ледить уже по газете Бабефа, переход ит теперь как бы на иную с тупень. (Немалую роль, видимо, сыграли в этом события 18 вандемьера, ясно пок азавшие, чего могут ждать от Конвента народ вообщ е и народные общ ества в частнос ти). Идея «партии защ итников прав человека», содержащ ая предс тавление об определенном давлении на Конвент, основана все-так и на доверии к намерениям большинства его депу татов. Теперь Бабе ф нескольк о иначе оценивает и эти намерения, и реальное соотнош ение сил. Конвент ед иногласно принял антинародный адрес. След овательно, давление на него должно быть более сильным, чем казалось вначале. В то же время жизнь показала, что народу высказывать свои под линные требования совсем непрос то. Идея «партии прав человека» ок азалась, таким образом, неж изненной, чересчур расплывчатой и аморфной. Ч тобы сплотиться, народу нужен «centre de force», народное общ ество совершенно нового типа, которое могло бы, с одной стороны, стать центром объединения и собрать под линные голова народа, а с другой — защ итить своих членов от возмож ных преследований. Это с тремление защ итить членов к луба, тесно связанное с разочарованием в «добрых намерениях» большинс тва депу татов Конвента, ясно прос тупает в тексте. Бабеф по сути дела учит элек торальцев, как им обойти закон о народных общ ествах, что отвечать, если их обвинят в его нарушении. Эта же мысль, как нам кажется, проскальзывает и в его пред лож ении отказаться от всякой «писанины». Конечно, э то связано со свойс твенным ему презрением к разного рода «формальнос тям», «пус тым побрякушкам». Но нельзя не заметить и другое: общ ество, сильное своей огромной численностью, но не имеющ ее постоянного руководства, списка членов, протоколов засед аний и даж е опред еленного места собраний («где они соберу тся, там и бу дет Клу б народа»), должно быть дейс твительно очень трудноуязвимым. В то же время игнорировать его, по мнению Бабефа, будет невозможно. Как видим, прежней идее о неопределенно широком общ ес твенном движении, демонстрирующ ем Конвенту (в некотором смысле с его согласия) волю народа и тем оказывающ ем на него некоторое, сугубо моральное давление, приш ло на смену предс тавление о необходимости общ ества, в какой-то мере противос тоящ его Конвенту, ловко избегающ его неизбеж ных прес ледований с его с тороны и одновременно оказывающ его на него реальное давление, мобилизуя вокруг себя широкие народные массы, отражая их чаяния и тем самым предс тавляя собой несомненную силу. Необходимо отметить ещ е од ну важную черту этого документа. Каким образом намеревался Бабеф добиться массовос ти нового общ ес тва, как считал возмож ным преодолеть ту народную пассивность, которую смутно ощ ущ ал и на которую жаловался в последних номерах своей газеты? Ответ на э то однозначен: привлек ая в общ ество беднейшие с лои населения, те, для которых даже очень умеренный членский взнос в народное общ ес тво (по свидетельс тву знаток а э того вопроса А.Собу ля) был затруднителен; под нимая к сознательной политической жизни тех, к то до сих пор лишь пассивно участвовал в революции либо принимал в ней хотя и ак тивное, но стихийное учас тие. Элек торальный к луб должен теперь стать ареной д ля высказывания тех «робк их» людей, которые не умеют говорить публично, но чьи корявые речи как нельзя лучше выражают самые насущ ные интересы народа. Предполагая, что намеченные им мероприятия обес печат массовый приток членов в новое общ ество, Бабеф пребывал, конечно, во власти двойной иллюзии. Прежде всего он несомненно переоценивал революционные потенции народа, не понимая по-настоящему причин того спада его ак тивнос ти, который складывался из многих фак торов, но в принципе опред елялся тем, что пик революции был уже пройден. С другой с тороны, при всем своем разочаровании в деятелях термидора Бабеф явно недооценивал враждебнос ть К онвента, к оторый безусловно не потерпел бы так ого «соперничающ его с ним», «контролирующ его его» общ ества. Однако сам Б абеф был твердо убежден в полной реальнос ти и 22 немед ленной осущ ествимос ти своего плана . Он до такой с тепени не сомневался в скором создании подобного к луба, что по к райней мере два из упомяну тых выше документов Бабефа (петиция Конвенту и Адрес) составлялись им, вид имо, параллельно с «Мнением гражданина с трибун...» и, как явс твует из их заглавия и отд ельных мест текс та, задумывались уже как документы нового общ ества. Разумеется, любая попытка создать такое общ ес тво была в тех условиях обречена на провал. Но была ли она вообщ е сделана? Удалось ли Бабефу убедить членов Элек торального к луба провозгласить (пус ть и неудачно) создание К луба народа? Думаем, что на э тот вопрос следует ответить отрицательно. Не сохранилось ни малейших следов афиши, в которой сообщ алось бы о с оздании такого к луба. Ни одна газета, наскольк о нам извес тно, никак не отк лик нулась на это событие, хотя наиболее ярк ие фак ты, связанные с Элек торальным клу бом, все же получали какое-то отраж ение (обычно враждебное) на страницах печати. Остается предполож ить, что, выс тупив 12 брюмера на заседании 23 Элек торального к луба со своим «Мнением» , Бабеф не вс третил поддержки у более реалис тически (и пессимис тически) нас троенных элек торальцев. Попытка созд ать Клу б народа провалилась с первого ж е шага. Именно э тим, по-видимому, объясняется, что оба упомяну тых документа ос тались неопублик ованными. Тем не менее идея создания народного «centre de force» чрезвычайно любопытна. Тот фак т, что она означала опред еленный сдвиг в так тике Б абефа, мы уже отмечали. Несомненно такж е, что ее неудача должна была неизбежно привести Бабефа к поискам других методов и средс тв борьбы. Но мы хотим отметить так же ещ е одну ее особенность. Ядром э той идеи является мысль о допуске «граж дан с трибун» к работе к луба. Но с подобной мыс лью мы уже встречались: именно так им способом была принята петиция Элек торального к луба от 7 вандемье24 ра . Естественно возникает вопрос: может быть, э та идея зарождалась у Бабефа уже тогда и именно его влиянием объясняется принятие петиции совмес тно членами клуба и «гражданами с трибун»? Опред еленное влияние Бабефа на членов Элек торального клу ба не вызывает сомнений: нек оторые места обеих петиций клу ба буквально 25 повторяют с лова Бабефа . Но, разумеется, было бы неверно предс тавлять себе дело так, будто это влияние ш ло тольк о в од ном направлении — от Бабефа к Элек торальному клу бу. Клуб тоже долж ен был влиять на Бабефа. И в данном случае именно так, по всей вероятнос ти, и было. В самом деле, хотя процесс разочарования в правотермидорианских депутатах идет очень быс тро, ничто не творит о том, что к 7 вандемьера у Бабефа сложилась идея создания Клуба народа, — он ещ е пропаганд ирует «партию прав человека». Косвенные данные заставляют предположить, что он не прису тствовал на заседании 7 ванд емьера, когда была принята петиция. Более того, это как раз та самая петиция, со 26 значительной час тью которой Бабеф выразил несогласие . Одной из самых сильных сторон личности Бабефа было его умение извлекать урок и из опыта революции, учиться у народа. Думаем, это имело место и в данном случае. На заседании Элек торального клу ба, может быть случайно, произошло нечто интерес ное: члены клу ба и «граждане с трибун» вмес те обсудили и приняли петицию к Конвенту. Возможно, этот фак т ос тался бы незамеченным. Но Бабеф обратил на него внимание, запомнил его, обдумал. Это с обытие дало толчок его мысли, лихорадочно работавшей в э то время над проблемами так тики, над поисками выхода из создавшегося положения, особенно пос ле того, как это положение резко обос трилось. В резу льтате примерно через месяц это с лучайное событие, творчески осмысленное, ложится в основу идеи «общ ества нового типа», — идеи, оказавшейся неж изнеспособной, но яркой, харак терной и очень интересной как переходный э тап в так тике Бабефа. * * * Вопрос о том, когда начались сдвиги уже не только в так тик е, но и в политических взгляд ах Бабефа, связан с ис торией написания его брошюр. Но прежде чем излагать их содержание, скажем несколько слов об их датировке, ограничившись пок а рассмотрением первых трех брошюр, ибо четвертая — огромный памфлет «О системе уничтож ения населения», вышедший значительно позже ос тальных, зас луживает отдельного рас смотрения. В то время, когда брошюрки и афиши выходили десятками, они, как правило, являлись немедленным откликом на только что происшедшие события — новое постановление Конвента, интересную речь депу тата, заседание Якобинского клу ба и т.п. Через две-три недели такую брошюру или афишу ник то не с тал бы читать: эпоха была бурная, и новый декрет или новая речь становились в центр внимания, затмевая вчераш ние новос ти и вызывая к ж изни новый поток отзывов в печати. К этому надо добавить, что все три брошюры Бабефа невелики по объему: ни одна в 27 общ ей с ложности не превышает размеров номера его газеты , т.е. того количес тва материала, которое он в свое время пис ал за од ин день, а иногда и за полд ня. Учитывая оба э ти обс тоятельс тва, мы мож ем предположить, что брошюры э ти появлялись не раньше чем через дватри дня и не позднее чем через неделю после вызвавш их их событий. Таким образом, мы приблизительно датируем брошюру «Хотят спасти Каррье» серединой брюмера, «Битые платят ш траф» — второй половиной (или концом) брюмера и «Пу тешес твие якобинцев во все четыре час ти света», с несколько большей д олей неопределеннос ти, чем первые две, — началом фримера. Прежд е чем перейти к рассмотрению брошюры «Хотят спас ти Каррье», скажем несколько слов об обс тоятельс твах, вызвавших ее к жизни. Это тем более необходимо, что чуть позже те ж е самые обс тоятельс тва породили памфлет «О сис теме уничтож ения населения». 22 фрюк тид ора II года в Париже начался» судебный процесс над нантскими фед ералистами. Они были арестованы ещ е в нивозе, и тогда участь их казалась пред решенной. Однако обвиняемым повезло — их судили уже пос ле термидора, в самый разгар той антитеррористской газетной к ампании, о которой ш ла речь в первой главе. Общ ественное мнение было нас троено чрезвычайно благоприятно по отношению к обвиняемым: в них видели невинных жертв террора. Этому способствовало то дейс твительно потрясающ ее обстоятельс тво, что из 132 арес тованных перед судом предс тали лишь 94 человека, ос тальные погибли в тюрьмах за недолгие месяцы зак лючения. В так ой обс тановке трибунал не с тал с лишком углубляться в вопрос о с тепени их виновности — все подсудимые были оправд аны по нед авно введенному в революционное зак онод ательство пунк ту о «чистоте намерений». Сами они также учли и использовали обс тановку и не столько оправд ывались, сколько нападали; процесс превратился в сплошной обвинительный ак т против нантского революционного комитета. В прессе была разверну та ярос тная к ампания за арест членов комитета. Вскоре они дейс твительно были арес тованы, привезены в Париж и 22 ванд емьера III года преданы суду. Обвиняемые в злос тном превышении своих полномочий, в совершении массовых и излишних жестокос тей, чувствуя, что общ ественное мнение нас троено против них, они в э той раскаленной атмос фере ненавис ти к «террорис там» требуют привлечения к процессу бывшего делегата Конвента в Нанте Каррье, утверждая, что лишь выполняли его приказы. Однако привлечь Каррье к судебной ответс твенности было не так -то просто: как депутат Конвента, он пользовался правом неприкосновеннос ти (восстановленным пос ле 9 термидора). Вок руг этого вопроса развернулась с ложная и ос трая борьба 28 и в самом Конвенте, и вне его . Отражением э той борьбы и явилась бро29 шюра Бабефа «Хотят спас ти Каррье» . Непосредственным поводом к ее напис анию послужил с ледующ ий фак т. Пока вопрос о предании К аррье суду не был решен, специальному полицейскому чиновнику было поручено наблюдать за ним, чтобы воспрепятс твовать любым его попытк ам покину ть Париж. Потому ли, что э тот человек принадлежал к стану многочисленных врагов Каррье, потому ли, что он плох о сориентировался в обс тановк е, или прос то из чрезмерного служебного рвения, но без особого повода со стороны Каррье он его арес товал, причем дейс твовал довольно гру бо. Комитет общ ественной безопаснос ти, усмотрев в э том не тольк о ак т произвола, но и неуважение к Конвенту, проявившееся в оскорбительном обращ ении с одним из его членов, прик азал освобод ить Каррье и арес товать не в меру ретивого полицейского чиновник а. На заседании 12 брюмера решение Комитета было горячо одобрено Конвентом, Вот эти-то фак ты и вызвали негод ование антитеррориста Бабефа. На с траницах своей брошюры Бабеф не прос то оправдывае т полицейского чиновника (он считает, что полицейский не виноват, ибо получил слишком расплывчатые инс трукции), его возмущ ает в принципе сама пос тановка вопроса. О каком уважении, о какой почтительности может ид ти речь по отношению к «бичу человечес тва»? Для Конвента унизителен самый фак т» что подобный человек является его депу татом, а вовсе не то, что с ним недос таточно вежливо обош лись! Могу т сказать, что Каррье ещ е не осужден по закону. Неважно! Его осудило общ ественное мнение, и э того достаточно. Поведение депу татов Конвента — несомненный признак сговора с целью спасти Каррье от заслуженного нак азания. Бабеф считает, что ещ е более явный признак подобного заговора — нападки од ного из лидеров «Вершины» — д епу тата Дюэма на революционный трибу нал, который расследует дело нантского революционного комитета. Пус ть же народ будет бдителен! Пусть не дас т спасти Каррье! Пусть не позволит таким, как Дюэм, обмануть себя лживыми заверениями, что действия Каррье и ему подобных помогли спасти Республику! Нет, сведущ ие и разумные люд и заверяют, что Вандею легко было успокоить с помощ ью мирных средств. Каррье ж е утопил ее в крови. И далее на трех, страницах идет гневное перечисление жес токих ак тов, о которых говорили свидетели на процессе нантского революционного комитета, — перечисление, в котором жестокая правд а смешана с ужасной ложью, но в к отором Бабеф явно все берет на веру. Вот так э ти люди спасали родину? — восклицает он. — Быть может, мы ещ е долж ны быть им благодарны? Нет, подобный «каннибализм» не долж ен ос таться безнаказанным. И Бабеф заканчивает брошюру выражением горячей надеж ды, что К аррье вскоре взойд ет на эшафот, несмотря на все усилия Дюэма и его «банд ы». Он сожалеет тольк о, что у Каррье одна голова, а не тысяча, ибо его беспримерная жестокос ть заслуживает тысячекратной казни Нет никак ого сомнения, что Бабефа глу боко потрясли чудовищ ные фак ты, вскрывш иеся во время суда. Бабеф был неодинок. Общ ественное мнение, как отмечалось, было чрезвычайно возбуждено против «террорис тов». Правые термидорианцы сочли обс тановку под ходящей для того, чтобы нанес ти своим противникам решительный удар — закрыть Якобинский клуб. Науськанные ими толпы мюскаденов дважды (19 и 21 брюмера) врывались на его заседания, избивая и разгоняя членов клу ба. Это дало ж еланный повод 22 брюмера официальным дек ретом «временно» прекратить заседания клу ба (им никогда не суждено было возобновиться). Эти события легли в основу второй, чрезвычайно любопытной, 30 брошюры Бабефа — «Битые платят ш траф» , вышедшей — и э то важно подчеркну ть — никак не позднее чем через две недели после первой. Брошюра распадается на две неравные час ти. В первой, более к рупной по объему, Бабеф с издевкой, с многочисленными (д аже чересчур многочисленными и оттого тяжеловесными) ироническими комментариями описывает ис торию двух последних заседаний к луба и его разгона. Он напоминает о многих «грехах » якобинцев со времен Робеспьера, подчеркивает, что клу б по-преж нему пользуется больш им влиянием сред и афилиированных общ еств, что он всегда ос тавался очагом заговоров и недовольс тва и представляет пос тоянную опаснос ть восстановления прежнего режима. Конвент прав, тысячекратно прав, закрыв э то общ ество, ибо благо народа — высший зак он, и ради него можно пойти даже на нарушение принципов. Все эти высказывания не могут удивить читателей Бабефа: они полнос тью выдержаны в духе его недавних нападок на Якобинский к луб, Однако здесь незаметно начинается вторая час ть брошюры. Да, Конвент, конечно, хорошо сделал, зак рыв Якобинский к луб. «Но что мне не нравится, так это тот фак т, что Национальный конвент, что депутаты великого народа прибегают ради под обной меры к способам лицемерным, полуподпольным, малодушным. Почему сенат не совершил все это с величием, достоинс твом, силой? Можно ли сомневаться в том, кто подготовил и провел роспуск якобинцев? Но почему при э том надо было иметь вид интриганов, которые своими темными и, я бы сказал, почти предательскими метод ами облагораж ивают поражение своих противников... Мне не нравится также, что д ля того, чтобы незаметно приучить к ударам, наносимым народным общ ес твам, начали с угнетения Элек торального общ ества, которое, защ ищ ая только права народа, диаметрально противоположно общ еству якобинцев, ни разу со времен 9 31 термидора не сказавшему ни слова об этих правах» . Во всяком случае, разгромив парижских якобинцев, Конвен т выполнил только час ть работы. «Он должен отс ечь спасительным нож ом все их ответвления и вновь у твердить народные общ ества на их 32 подлинной основе» . Бабеф вспоминает о полемике, развернувшейся летом 1792 г. между Лафайетом и Робеспьером по поводу Якобинского клуба: Л афайету сущ ествование и деятельнос ть к луба казались опасными, а Робеспьер защ ищ ал к луб и в его лице народные общ ества вообщ е. В то Время Робеспьер был совершенно прав. Но с тех пор он сумел с помощ ью ловких маневров превратить клуб в с амое мощ ное орудие своей власти. Более того, организация общ ества такова, что, найдись у Р обеспьера Дос таточно энергичный подраж атель, — и ис тория может повториться. А при том количес тве последователей, Которое он оставил, такой подражатель вполне может найтись. Вот почему, пишет Бабеф, «я с беспокойс твом огромную толпу этих пос ледователей, рассеянную по вс ем дочерним общ ествам, по всем революционным комитетам, по всем агентс твам и учреждениям администрации; я с тревогой смотрю на всех э тих с торонников его злобных принципов (de son furorisme), которые проявили себя в качес тве таковых, подписывая обращ ения к центральному общ еству в пользу сохранения террора. В от почему я высказал мнение, что было бы полезно отсечь спасительным ножом все ответвления э того пос леднего (т.е. центрального общ ества. — Г.Ч.). Это вовсе не значит, что надо уничтожить народные общ ес тва, напротив, их надо усовершенс твовать, вновь у твердить на их естественных основах, изложенных в декларации прав и конс титу ционном 33 акте» . «Каковы же должны быть э ти основы?» — задает вопрос Бабеф. Говоря вк ратце, народные общ ес тва д олжны быть так организованы, чтобы народ мог формировать и высказывать в их стенах свое мнение свободно и без всяких влияний; чтобы это мнение было отражением реальных нужд и чаяний широких масс, а не отдельных группировок; чтобы народ ные общ ества могли свободно и независимо осущ ествлять свою важнейшую задачу — контроль за законодательс твом и администрацией, за д еятельнос тью «сената». «Пусть же Национальный конвент, — завершает Б абеф свою брошюру, — поспешит у тверд ить право контроля на его под линных основах и отвергнет ту ложную идею, которую он, как кажется, принял: что ему одному принад лежит исключительное право формировать общ ественное мнение, — потому что иначе он дас т основание говорить, что он нанес ещ е од ин удар по якобинизму только д ля того, чтобы укрепить свое господство, освобод ив его от всех преград, и чтобы заковать Францию в респу бликанские 34 цепи» . Что означают все э ти рассуждения? Бабеф вс тревожен; Закрытие ненавис тного Якобинского к луба, к чему он уже д авно то косвенно, а то и прямо призывал, внушает ему теперь серьезные опасения. Ему жаль якобинцев? Нисколько! Не прош ло ещ е и двух недель, как он ярос тно напад ал на них за защ иту «террористов», и он ещ е некоторое время будет продолжать э ти нападк и. Более того, он даже с тарается подс тавить их под предчувству емый им следующ ий удар — во имя того, чтобы отвес ти э тот удар от других народных общ еств, от Электорального клу ба. И в э той защ ите народных общ ес тв — ключ к пониманию брошюры. Если сегодня мож но было натравить толпы орущ их молодчиков на Якобинский клуб, то почему бы завтра им не появиться у дверей Элек торального общ ества (нападки на которое уже начались) или любого д ругого? Бабе ф ещ е далек не тольк о от представления о какой-то правоте якобинцев, но даже от прос того сочувс твия им (не говоря уже об идее союза), от осуждения хотя бы самого фак та зак рытия к луба. Но методы, к которым прибегли правые термидорианцы, вызвав в нем глу бокую тревогу за судьбу народ ных общ еств, зас тавили его сделать первый шаг к пок а ещ е чисто эмпирическому пониманию (мож ет быть, д аже не столько пониманию, сколько ощ ущ ению) того, что он очень скоро осознает вполне отчетливо: призывая громы и молнии на головы якобинцев, «охвос тья Робеспьера», он невольно играет на руку совсем не тем силам, которые стремится поддерживать. Во всяком случае несомненно, что брошюра, по видимос ти напис анная для того, чтобы од обрить разгон Якобинского клуба, на самом деле внушена серьезными опасениями за судьбы народных общ еств и 35 стремлением их защ итить . Прох одит совсем немного времени, и появляется новый памфле т 36 Бабефа — «Пу тешествие якобинцев во все четыре час ти света» . В издевательской форме описывает Бабеф неудачную попытку членов разогнанного Якобинского клуба «распропагандировать» в свою пользу секцию Кенз-Вен (он приписывает им даже желание убедить членов секции осущ ествить право на восс тание, записанное в Декларации прав). Мы не будем здесь излагать сод ержание речей, которые Бабе ф вкладывает в уста якобинцев и членов сек ции Кенз-Вен, отметим только следующ ее место в ответе, якобы данном э тими пос ледними на пред ложение оказать «сопротивление угнетению»: «Если бы было правдой, как вы, к ажется, хотите дать понять, что в мерах, принятых против societe-mere, над о видеть проек т и намерение уничтожить все народные общ ества, о! тогд а несомненно надо было бы признать в э том угнетение и явное покушение на права народа и республиканскую конституцию...». Но так к ак «почти доказано» (!), что Як обинский клу б стремился узурпировать влас ть народа, его поражение надо рассматривать не как угнетение, а как счас тливую победу над 37 угнетателями . Выслушав э ту мудрую, но решительную отповедь, «евангелис ты Робеспьера» вынуждены были удалиться, и Бабеф радуется тому, что Сент-Антуанское предмес тье оказалось так им образом свобод ным от их влияния. Однак о тут ж е он переходит к вопросу, который его волнует гораздо больше. Журналис ты заявляют, пишет он, что якобинцы «путешес твовали» также и в Элек торальный к луб. Это — ложь, выдуманная теми, к то хотел бы распрос транить общ ественное неодобрение, которого заслуживает один тольк о Якобинский к луб, на все народные общ ества. Пусть лучше теперь, когда с парижскими якобинцами покончено, обратят внимание на якобинцев в департаментах. И Бабе ф снова повторяет, что Робеспьер наводнил своими сторонниками всю гражданскую и военную админис трацию, революционные комитеты и т.д. Путем чис тки народных общ еств он и в них одно время дал преоблад ание людям, привычным к крови. Необход имо отыскать их и «привес ти к социальному небытию», но ради э того нет нужды уничтожать народные общ ества. И Бабеф снова разворачивает свою аргументацию в пользу того, что «демократическое правительс тво не мож ет обойтись без них». Как видим, данная брошюра является по су ти дела продолжением 38 предыдущ ей. Конечно, они несколько отличаются друг от друга по тону , намерениям и даже (слегка) по кругу проблем, но в целом обе они выдержаны в духе од них и тех же идей: защ ита народных общ еств от нависшей угрозы, попытк а отвлечь от них внимание влас тей, пос тавив под удар якобинцев, особое с тремление отс тоять Элек торальный к луб. Харак терной чертой обеих брошюр (ос обенно более ранней) является то, что по форме они предназначены д ля одного, а по сущ еству — для другого. И такой формой с тановится для Бабефа антиякобинизм. Будучи ещ е вполне искренним, э тот антиякобинизм отходит уже д ля Бабефа на второй план. И ес ли преследования якобинцев сами по себе ещ е никоим образом не смущ ают Бабефа, то созданная в результате э того атмос фера уже вызывает его серьезнейшую тревогу. Таким образом, брошюры доказывают, что назревают определенные предпосылки для сдвигов во взглядах Бабефа на якобинцев и якобинскую диктатуру. Когда же произошли эти сдвиги? Говорить об этом — значит говорить о памфлете «О системе уничтожения населения, 39 или Жизнь и преступления Каррье» . Выше уже говорилось об обстоятельствах, вызвавших к жизни «дело Каррье», и об острой борьбе вокруг допроса о предании Каррье суду. Правые термидорианцы, в то вре мя уже практически захватившие все ключевые позиции, одержали верх и здесь: Каррье был лишен депутатской неприкосновенности и отдан под суд (5 фримера III года). Процесс Каррье (превратившийся в своеобразный «процесс системы террора») привлек огромное внимание и вызвал многочисленные отклики. К ним относится и интересующий нас памфлет Бабефа. Памфлет «О систе ме уничтожения населения» упоминается всеми биографами Бабефа и многими историками, Писавшими о термидорианской реакции, но, как правило, только мимоходом. Дело в том, что внимание исследова телей привлекала (или, вернее будет сказать, отталкивала) та стра шная выдумка, которая вошла и заглавие памфлета. Чудовищность подобной идеи заслоняла от них все остальное содержание этой достаточно большой брошюры, а оно между тем заслуживает тщательного изучения. Прежде всего надо объяснить, почему памфлет называется «О системе уничтожения населения». Робеспьер и его сообщники, полагает Бабеф, исходя из идеи Руссо о том, что в хорошо организованном обществе все должны иметь необходимое и никто — чрезмерного избытка, и одновременно считая, что Франция перенаселена и производимых ею продуктов недостаточно для того, чтобы прокормить ее население, разработали специальную систему мероприятий, которой и руководствовались в своей деятельности. Эти мероприятия, с одной стороны, должны были способствовать сосредоточению всей собственности в руках государства с тем, чтобы оно ее позднее справедливо перераспределило, а с другой — привести к физическому уничтожению значительной части населения, чтобы ликвидировать диспропорцию между количеством продуктов потребления и спросом на них. К такого рода мероприятия м Бабеф относит террор, сознательно раз жигаемую, по его мнению, гражданскую войну и т.п. Именно эта мысль и отметалась исследователями как антиякобинский вздор. Правда, некоторые из них отмечали и другую сторону дела: осуждая Робеспьера «за систему унич тожения населения» как неправильную и аморальную, Бабеф, отдавая себе отчет в том, какие нападки вызовет это его заявление, полностью солидаризировался с Робеспьером в намерении осуществить упомя нутый принцип Руссо, хвалил его за вантозские декреты (и даже за то, к чему Робеспьер, по всей вероятности, не стре мился, — за намерение перераспределить собственность). В этом, по мысли 40 Бабефа, Робеспьер проявил себя как подлинный законодатель . Уже одно это чрезвычайно интересно. Но есть в этой брошюре еще одна сторона, заслуживающая самого пристального внимания. Когда читаешь па мфлет от начала и до конца, создается впечатление, что его писали два разных человека. Вот какова, в кратких словах, концепция первой части брошюры: вандейцы — исключительно мягкий и добрый народ, но те мный и очень религиозный; пользуясь этим, дворяне и свя щенники спровоцировали волнения; чтобы их ликвидировать, достаточно было послать нескольких мудрых просветителей, которые рассеяли бы невежество местных крестьян и приобщили бы их к благам революции, не дошедшим до них из-за козней власть имущих; вместо этого революционное правительство сознательно стало действовать против них с чудовищной и ничем не спровоцированной (ибо вандейцы мя гко обра щались с «пленными республиканцами) жестокостью, намеренно не оставляя им иного выбора, как сражаться против Республики. Результатом этих действий стала продолжительная война. Каррье — кровожадное чудовище, но действовал он не по собственной инициативе, а выполня л чужую волю. Нантский революционный комитет — бессознательное орудие Каррье. Виной все му — революционное правительство, которое одно только и могло породить и осуществить такой злодейский замысел. А вот как звучит заключительная часть брошюры. «Не прислушиваясь к тем отравителя м общественного мнения, которые всегда представляют самое сложное дело только с одной стороны, изолируя его от всех сопутствующих ему обстоятельств, я основываюсь на принципе, столь широко известном и столь свойственном революция м: справедливость относительна... Рассматривая затем это большое и прискорбное дело с политической стороны, я признаю, что здесь речь идет о борьбе одной партии с другой... Я буду постоянно помнить, ч то первый из всех законов, тот, в котором объединились все остальные, — это 41 благо народа» . Чтобы суждения о событиях были справедливы, продолжает Бабеф, следует все время помнить об обстановке огромных революционных потрясений и тех жертвах, которых она требовала от людей. Можно ли также не слышать призывов к отмщению со стороны солдат Республики, сражавшихся против орд 42 фанатизма и роялизма и погибших или изувеченных в этой борьбе! Далее Бабеф характеризует исключительно тяжелую обстановку, сложившуюся в Нанте, — гражданская война у его стен, голод и болезни в самом городе, раздираемом борьбой между 43 федералистами и монтаньярами . О федералистах он отзывается очень резко, они — противники равенства, которое считают 44 химерой (непростительный грех в глазах Бабефа!). Монтаньяры же — искренние демократы, но склонные к подозрительности, резкие, не искушенные в политике люди, среди которых было и несколько человек испорченных, жестоких. К несчастью, монтаньяров возглавил не миролюбивый, хотя и решительный человек, возможно, и добившийся бы примирения, а такой человек, как Каррье. И далее Бабеф снова дает характеристику Каррье, но теперь она звучит уже иначе: Каррье не кровожадное чудовище, орудие злодейского замысла, а мрачный фанатик, шедший к справедливой 45 сама по себе цели, не щадя при этом ни правого, ни виноватого . И следует вывод: члены нантского революционного комитета действовали в такую эпоху, когда на них давили страшные, чрезвычайные обстоятельства. От их действий зависело спасение Республики, на них оказывали сильный нажим решения Конвента. Жестокости (которым предавались и вандейцы и республиканцы) — результат отчаянного ожесточения обеих сторон, несчастное следствие гражданской войны. Сейчас подсудимые об этом сожалеют. «Никогда их намерения не были ни преступными, ни 46 контрреволюционными» . А раз так, то можно ли осудить их в те дни, когда объявлена амнистия французам, которые преступно 47 заблуждались и вели народоубийственную (nationicide) войну? Разница между началом и концом брошюры поразительная. Демократ Бабеф, ненавидящий диктатуру и террор и обрушивающий на них в начале памфлета все громы и молнии, вплоть до ужасной выдумки, в выводах из своей брошюры, совершенно забыв про придуманную им «систему уничтожения», оправдывает и террористические мероприятия обвиняемых, и действия диктаторского правительства. Это кажется до такой степени необъяснимым, что в голову в первую очередь приходит следующее предположение: уж не хотел ли Бабеф написать брошюру теперь уже в защиту якобинцев, но, не посмев в накаленной вокруг процесса атмосфере сделать это открыто, «прикрыл» свои мысли антиякобинской оболочкой? Вероятно, с ледует также д обавить, что из своего «оправдательного вердик та» членам нантского революционного комитета Бабеф исключает Каррье. Хотя теперь он рисует его деятельность более бесприс трас тно, все же он считает его человеком, несущ им самую серьезную ответс твенность за происшедшие эксцес сы, бесспорно виновным и заслуживающ им сурового нак азания. Для такого ис толкования ес ть определенные основания: в 28-м номере «Трибуна народа» содержится намек на то, что некоторые из прежних сочинений Б абефа могли дать о нем представление к ак об авторе несколько двусмыс ленном, теперь ж е он будет выраж ать свои мысли только прямо и ясно. И все-так и, думается, было бы упрощ ением давать такое объяснение. Знакомс тво с предшес твующ ими произведениями Бабефа показывает, что основные ид еи (так же как и харак терная терминология) первой, антиякобинской час ти памфлета вовсе не являются чем-то искусственно привнесенным, специально выдуманным д ля данного случая, дни логически связаны с о всем, что говорил Бабеф на про48 тяжении последних месяцев . Начавшая снова выходить (почти одновременно с появлением памфлета) газета Бабефа показывает, что он в это время ещ е не отк азался полностью от антиякобинских взглядов. Да и для «прик рытия» своего «проякобинс тва» ему вряд ли потребовалась бы такая с траш ная выдумка, как «сис тема уничтожения населения», 49 — уж очень тяжкое обвинение возводил он тем самым на якобинцев . Дело, как нам кажется, в другом. Мы считаем, что в памфлете отразилось не «состояние» мысли Бабефа (т. е. тот фак т, что он уже пришел к определенным выводам и стремится тольк о их замаскировать из так тических соображений), а «процесс» — сам ход развития и изменения э той мысли. Суд над К аррье явился апогеем антитеррорис тической к ампании, разверну той правыми термидорианцами. Он с тал апогеем и антитеррорис тических взгляд ов Бабефа — и одновременно переломом в э тих взгляд ах. Как же э то могло произойти? У нас нет точной датировки памфлета. Судя по указаниям, имеющ имся в текс те, он создавался во фримере и увидел свет, видимо, почти сразу пос ле окончания процесса. Нам предс тавляется несомненным, что памфлет был задуман Бабефом накануне процесса и писался параллельно с ним. Развитие событий на этом процессе, в котором в значительной с тепени отразилось развитие событий в стране, 50 и оказало чрезвычайно большое влияние на суждения Бабефа . Мы уже говорили, что против нантского революционного комитета возник стра шный накал общественного мнения. Большинство газет самыми мрачными красками рисовали суровые приговоры, которые в массовом порядке выносили его члены. Глубокое возмущение Бабефа разгулом террора и отразилось на первых страницах его памфлета. Однако отличавшийся редким беспристрастием Бабеф внимательно прислушивался к показаниям обвиняемых, — и они не могли не произвести впечатления на всякого, кто не был ослеплен заведомым предубеждением и хотел серьезно разобраться в происшедшем. Каррье в своих показаниях рисует трагическую картину жестокостей вандейцев по отношению к республиканцам. С такими ужасами, говорит он, нам приходилось сталкиваться ежедневно. На суде все делают вид, ч то этого не было. Но хорошо сейчас, когда положение спокойное, рассуждать о гуманности, а тогда граница была в огне, внутреннее положение — очень шаткое, а против республиканцев каждый день совершались самые свире пые акты. Они просто вынуждены были отвечать жестокостью на жестокость. 51 «Нельзя не признать, — пишет Бабеф, — что это сильный ответ» . Много говорили о том же и другие обвиняемые. Большое впечатление производила и речь Гулена. Он в числе других членов нантского революционного комитета добивался привлечения Каррье к их процессу и уже после ареста Каррье обещал сделать дополнительные разоблачения. Теперь он заявляет, что раздумал делать эти разоблачения. Оттого что он посадит рядом с собой на скамью подсудимых еще одного патриота, он не станет ни более правым, ни более виноватым и только повредит общему делу. Члены нантского революционного комитета были поставлены в чрезвычайные обстоятельства, Может быть, заявляет Гулен, я слишком полагался на, других, но не хочу этим оправдываться. Намерения мои были чисты, и я готов сам отвечать за свои поступки. Слова о «чистоте намерений» не были пустой фразой, предпринимавшиеся на суде попытки скомпрометировать обвиняемых, доказать их бесчестность не удались. В определенном смысле эти люди действительно были чисты: на их руках была, может быть, кровь, но не грязь. И постепенно Бабеф приходит к выводу: то, о чем кричат на всех перекрестках, — только половина правды. Все говорят только о терроре, намеренно забывая об обстановке — гражданской войне, зверствах вандейцев, смертельной опасности, нависшей над Республикой. Иными слова ми, ход процесса показал Бабефу, что члены нантского комитета не преступники, упоенные властью, а честные революционеры, поставленные в исключительно тяжелые условия. Он по-прежнему считает, что революционное рвение и слепая вера в Конвент и его депутата увлекли их слишком далеко, — и с этим трудно не согласиться. Но главное то, что теперь он начинает понимать: эти люди не стремились к террору, их доставили обстоятельства. Таким образом, сам ход процесса толкал Бабефа к мысли об объективной необходимости, исторической неизбежности тех мероприятий якобинской диктатуры, которые до сих пор вызывали у него лишь отвра щение и которые он приписывал злой воле Робеспьера и его окружения. Но не следует забывать, что ход процесса — зеркало хода событий в стране, и этот ход событий тоже не мог не повлиять на Бабефа. С точки зрения так называемых «формальных свобод» период термидорианской реакции — время большей демократии, чем якобинская диктатура (особенно ее последний период). Именно поэтому первые месяцы термидорианской реакции стали временем, когда Бабеф на практике познал истину: «чистой» де мократии не бывает, пока существуют власть имущие, они найдут тысячи каналов, чтобы обернуть ее себе на пользу. В первую очередь он столкнулся с манипуляцией общественным мнением: свобода печати как будто бы завоевана (хотя не декретирована), но ни одна газета не освещает заседаний Электорального клуба. Как донести до народа проповедуемые та м идеи, если печать замалчивает его работу? То же самое происходит вокруг процесса Каррье и нантского революционного комитета: газеты намеренно выпячивают одну сторону событий, иск усственно накаляют общественное мнение, замалчивают защиту. Немалую роль в из менении взглядов Бабефа на роль и значение демократических свобод должен был сыграть и урок, полученный им от Гюффруа: на собственном опыте убедился Бабеф, что означает равное право богатого и бедного издавать свою собственную газету. Наконец, свобода суда, в нарушениях которой термидорианцы постоянно злобно обвиняют Робеспьера, осталась таким же пустым звуком и при новом режиме: Конвент считает возможным не только отменять своею властью ре шения революционного трибунала, но и 52 брать под стражу лиц, оправданных судом . На что же может рассчитывать французский гражданин, если после торжественного оправдания по суду его снова могут арестовать? Но са мым важным было то, что начал все более и более 53 проясняться социальный смысл термидорианской диктатуры , и это сказывалось и в ходе судебного процесса. В самом деле, подсудимых обвиняют в том, что они залили Нант кровью. Казалось бы, единственное благоприятное для них обстоятельство — это то, что их судя т в Париже, вдали от арены их кровавых действий. Но происходит нечто неожиданное: один из обвиняемых, Гулен, требует перенесения процесса в Нант. Здесь, в Париже, заявляет он, состав свидетелей пристрастен, на суде выступают только богачи и федералисты, с которыми члены нантского революционного комитета всегда боролись. Те же, кого они постоянно защищали, нантские санкюлоты, слишком бедны, чтобы приехать сюда и свидетельствовать в их пользу. Судей стараются уверить, будто подсудимые ненавистны всем жителям своего города. Пусть суд над ними проведут в Нанте, и тогда все увидят, что на са мом деле 54 думает об их деятельности большинство его населения . Такие аргументы должны были произвести очень сильное впечатление на Бабефа. Еще более ярко проявился социальный смысл нового режима (и проводимого его представителя ми судебного процесса) в следующем факте: термидорианские судьи имели наглость обвинять Каррье в том, что он проводил в Нанте социальную политику якобинцев (напомним, что социальные мероприя тия якобинцев были оформлены в виде государственных законов, обязательных для выполнения не только в дни миссии Каррье в Нанте, но официально не отмененных еще и во время суда над ним). Вот ч то пишет об этом Бабеф: «Среди преступлений Каррье числя т то, что он раздавил в Нанте торгашество, громил меркантильный, аристократический и федералистский дух; то, что он предоставил в распоряжение муниципалитета 183 млн. ливров, полученных путем обложения богачей; то, что он приказал арестовать всех без исключения спекулянтов и всех тех, кто с начала революции занимался в пределах города Нанта этим скандальным ремеслом; то, что он приказал арестовать всех посредников, всех лиц обоего пола, которые занимались ск упкой и перекупкой предметов первой необходимости и извлекали позорную прибыль, продавая их по ценам выше максимума, установленного законом. Нет никакого сомнения, что если демократические принципы и высший закон блага народа еще не отменены, то эти факты, взятые сами по себе, не только не могут быть поставлены в вину Каррье, но по своей природе способны снискать ему лавры среди республиканцев; и я не в состоянии понять, каким образом авторы доклада двадцати одного смогли поместить эти факты среди обвинений, которые 55 можно выдвинуть против делегата народа» . Таким образом, поворот, который совершил Бабеф на страницах своей брошюры, не является случайным. Несколько раньше ход политических событий уже привел его к догадке, что, участвуя в антиякобинской кампании, он невольно содействует совершенно чуждым ему силам. Теперь Бабеф делает следующий и принципиально важный шаг. Тот же ход политических и социальных событий, своеобразное осмысление прошлого в свете настоя щего подводя т его к восприя тию истины, которая стала столь явной в ходе судебного процесса над Каррье и членами нантского революционного комитета: якобинская диктатура не из мышление честолюбцев, ее возникновение было обусловлено объективными обстоя тельствами. Отношение к диктатуре как к исторической необходимости — серьезный сдвиг в политических воззрениях Бабефа. * * * Поворот, совершенный Бабефом на с траницах брошюры о Каррье, станет ещ е более понятен, если обратиться к его газете, которую он 56 сумел наконец возобновить . 28-й номер «Трибуна народа» сос тавлялся примерно в одно время с финальной час тью памфлета. В этом номере и проявилась полностью и непос редс твенно та реак ция Бабефа на ход событий в стране, которая (в силу матической ограниченнос ти) могла найти в памфлете лишь косвенное отраж ение. За время, ис текшее между 27-м и 28-м номерами, пишет Бабеф, «ретроградная система» добилась ужасающ их и серьезных успехов. Реакция идет по всем направлениям. Полный переворот в принципах произошел в тот день, когд а было установлено, что исключительное право формировать общ ественное мнение принад леж ит Конвенту (видимо, Бабеф намекает на события 18 вандемьера). С тех пор суверенный народ не может более ни контролировать своих депу татов, ни даже влиять на них пос редством петиций. Трудно предсказать, где остановится политическая реакция. В Конвент возвращ ен 71 депу тат-жирондис т. Этот фак т сам по себе рождает весьма серьезные опасения, так как означает косвенное осуждение 31 мая (за которым может последовать осуждение и других важных событий революции). Последствия э того идут ещ е дальше: в Конвенте и вне его открыто дебатируется вопрос, являются ли законными все акты Конвента пос ле 31 мая. Под сомнение с тавятся такие кардинально важные документы, к ак конс титуция 93 года, Декларация прав. Даже принцип неделимос ти Республик и не кажется уже незыблемым, и позволительно задаться вопросом: а сохранится ли сама Республика? По всем э тим вопросам Бабеф дает гневную отповедь «семьдесят одному» и их сторонникам. Суть его аргументов сводится к с ледующ ему: даже если бы все ак ты Конвента после 31 мая действительно были незаконными, то Декларация прав, конс титуция 1793 года и принцип неделимос ти Республик и свящ енны, ибо они торжес твенно с анкционированы народом. Ник огда ещ е ни од ин общ ественный договор не был принят столь единодушно, как конститу ция 1793 года. Бабеф призывает всех «свободных людей» защ ищ ать ее и даж е угрожает заколоть кинжалом первого же депу тата, который пред лож ит отменить конс титуцию и Дек ларацию прав — единс твенные гарантии народного суверенитета. Такая угроза мож ет показаться несерьезной и даже несколько комичной, но по сущ еству она совсем не смеш на. Это показывает, каким отчаянным представлялось политическое положение Бабефу. Не менее прискорбно положение экономическое и социальное. Изменился социальный сос тав секций и народных общ еств. «...Уцелевш ие подобия народных собраний и общ еств, превратившиеся из наблюд ателей в объек т наблюдения пу тем подчинения их инквизиторским правилам и оскорбительным чис ткам... покинуты людьми, имеющ ими нек оторое понятие о чувстве собс твенного достоинс тва и своих правах, и предс тавляют в нас тоящее время свободное поле деятельнос ти для «чис той публики» (gens comme il fault), которая по мановению некой д ириж ерской палочк и ежед екадно с обирается д ля лес ти правительс тву и покорно склоняется всякий раз, как тому придет в голову заявить: мне так угодно». Дело, кажется, ид ет к тому, что слово «санкюлот» с танет бранным, оскорбительным. Секция Лепелетье требует, «чтобы те, кто носит прос тую одежду и гладкие волосы, были изгнаны с мест». А уж с насущ ными интересами бедняков ник то совершенно не считается. «Говорят, вс е идет к лучшему. Да, д ля арис ток ратов и врагов свободы. Чудовищ ная дороговизна зас тавляет стонать и умирать с голоду бедного рабочего, зарабатывающ его 4 ливра или 100 су в день. Угроза прекращ ения работ в общ ес твенных мастерских в самом начале особенно трудного времени года зас тавляет опасаться ещ е более тяжк ого будущ его». Собираются отменить максимум, который провозглашают к онтрреволюционным «и который дейс твительно им является для жадного и ненасытного меркантилизма». Эта мера окончательно «удушит голод ом класс санкюлотов, который более не стесняются подвергать в изобилии всякого рода униж ениям и несчас тьям, точь-в-точь как в былые времена». Ярким внешним выражением э той политической и социальной реак ции является реак ция в нравах. На свет вылезли все отвратительные порок и с тарого режима — распущ енность, прос титу ция, коррупция. При народной админис трации, которую слишком час то ругают, смешивая при этом осуждение недобросовес тных людей с осуждением правильных принципов, такого не было: она сделала д ля общ ественных нравов больше, чем любое правительс тво всех времен. Между тем э то не пус тяк — под линно республик анский дух может основываться только на добродетели. Эти рассуждения Бабефа справедливы. Отмечаемое всеми историками резкое падение нравов при термидорском режиме, установление порядков, при к оторых, словам Бабефа, «наглецы снова могут совершенно безнаказанно оскорблять народ ную нужду», были несомненным выражением глубок их социальных процессов. Таким образом, содерж ание 28-го номера отчетливо показывает, что Бабефу с тал вполне ясен социальный смыс л термидорианской диктатуры. Говоря его язык ом, он понял, что во Франции восторжес твовала «респу блика одного миллиона» богатых и все социальные и политические завоевания «двадцати четырех миллионов трудящихся» поставлены под угрозу. Естественно, что на страницах газеты, как и на страницах памфлета, это должно было привес ти к пересмотру нек оторых прежних взглядов. «Когда я одним из первых гневно громил основания чудовищной системы Робеспьера, я отнюдь не предвидел, что способствую возведению сооружения, не менее вредного для народа, хотя и в совершенно противоположном смысле; я отнюдь не предвидел, что требованием Милосердия, прекращения всяческого угнетения, всяческого деспотизма, всякой неоправданной строгости, а также требованием самой полной свободы высказывания мнений, будь то устно или письменно, воспользуются для того, чтобы подорвать Республику в ее основах и вновь открыть простор для мстительных страстей, которые набирают силу и могут незаметно зайти так же далеко, как и в первом случае». Эти дос таточно час то цитируемые слова интересно сопос тавить с заключительной час тью большого памфлета Бабефа. Приведенная цитата, как нетрудно заметить, тесно связана с идеями, содержащ имися в памфлете, образуя как бы их подпочву, основу. Ту т и явное понимание того, что Б абеф ошибся в оценк е намерений термидорианцев; ту т и осознание того фак та (не новое уже у Бабефа, но впервые отчетливо с формулированное), что, воюя с якобинцами, он помогал силам, враж дебным его ид еям; ту т между строк проскальзывает мыс ль, что, мож ет быть, и вообщ е он был не совсем прав, так резко напад ая на якобинцев, 57 не вполне справедливо оценивал послед ний период их деятельнос ти . Полное под тверждение находит в э той цитате и высказанное выше предположение, что определенную роль в «повороте», совершенном Бабефом на страницах памфлета, могли сыграть его наблюдения над возмож нос тью «манипулирования» общ ественным мнением и демократическими свободами. Во всяком случае, следует особо отметить его замечание, что требованием неограниченной свободы слова (которое он совсем недавно считал краеугольным камнем своей борьбы) воспользовались для возведения «рокового для народа сооружения». Чрезвычайно любопытно посмотреть такж е, как объяснял Бабе ф свою позицию после 9 термидора. В том же номере он пишет: «Я хотел бы, чтобы люд и, которые были только увлечены энтузиазмом, вызванным тем, что они выш ли из царс тва ужаса, и которые хотели, чтобы все разделили их радос ть дышать воздухом свобод ы, — я хотел бы, чтобы эти люди признали, что они могли способс твовать тому, чтобы неис требимая аристократия получила слишком много воли, и что пора остановить ее слишком быс трое продвиж ение». Эти слова непосредст58 венно относятся к Фрерону . Но Бабеф не мог не отнести их и к себе, во всяком случае он пос тупил в с оответствии со своей рекомендацией и признал, что «мог способствовать неис требимой арис ток ратии». Видимо, в какой-то мере он относ ил к себе и объяснение, т.е. считал, что его позиция сразу после 9 термидора объясняется «порывом энтузиазма», вызванного «освобождением из царства ужаса». Нетрудно заметить, что во вс ех этих формулировках, несмотря на явные и очень большие сдвиги в отношении к якобинцам, все ещ е чувствуется определенная двойственнос ть в их оценке. Но к э тому мы ещ е вернемся, когда будем рассматривать последующ ие номера «Трибуна народа». Говоря же о 28-м номере, с ледует отметить, что он исключительно резок по тону и полон самых язвительных напад ок как на Конвент в целом, так и на отдельных его депу татов. Логическим 59 следствием э того номера стал новый приказ об аресте Бабефа . Однако лица, явившиеся его арес товать, уже не застали его дома... С этого времени, т. е. примерно с серед ины нивоза, Бабеф переходит на 60 нас тоящее нелегальное положение . Он скрывается сам, он скрывает 61 адрес своей типографии . А по поводу адреса бюро, где можно подписаться на газету, в 30-м номере с ообщ ается: «На э ту газету абонируются в бюро, к оторое патриоты легко найду т. Аристократы ж е будут напрасно пытаться его обнаружить». Это говорит о довольно серьезной конспирации и о том, что по крайней мере подписку Бабе ф теперь уже задумал осущ ествить по принципу распределения среди «своих». Не исключено, что того же принципа старались прид ерживаться и при продаж е отдельных номеров. Эти фак ты прежде всего важны д ля биографии Бабефа, показывая, каким влиянием пользовался Бабеф, как им опасным считали его правые термидорианцы и как решительно он готов был с ними бороться. Но кроме того, э то придает особое значение последним (перед арес том) четырем номерам «Трибу на народа». Уж е 28-й номер он начал заявлением, что отныне отказывается от всяческого «лицемерия» и будет открыто говорить то, что думает. Тем более это относится к последующ им четырем номерам, вышедшим пос ле постановления об арес те. Теперь Бабефу уже нечего терять, и соображ ения ос торожности в 62 63 29—32-м номерах отсутствуют . Будучи практически подпольными , эти номера «непод цензу рны» и отражают полную, неискаженную мыс ль Бабефа. Поэ тому они особенно интерес ны. В первую очередь надо отметить значительное мес то, которое занимает в них социальный вопрос — сам по себе или сплетаясь с проблемами политики. Он играл чрезвычайно заметную роль уже в 28-м номере. Ещ е большее внимание уделяется ему в 29-м номере. В Конвенте сущ ествуют две партии, пишет Бабеф. «Я полагаю... что обе хотят республик и; но каждая представляет ее по-своему. Одна хочет, чтобы она была буржуазной и арис тократической; другая считает, что создала ее народ ной и демократической и что так ой она долж на ос таваться. Одна партия хочет республики од ного миллиона, который всегда был врагом, господином... угнетателем и кровопийцей ос тальных двадцати четырех миллионов... Другая партия хочет респу блики для э тих двадцати четырех миллионов, которые создали ее основы, скрепили их своей к ровью, которые к ормят и поддерж ивают республику, снабжают ее всем необходимым, защ ищ ают ее и умирают во имя ее безопаснос ти и славы. Первая партия хочет, чтобы в республик е сущ ествовали патриции и плебеи... вторая партия хочет д ля всех не тольк о равенс тва в правах, т.е. равенства на бумаге, но и умеренного благосос тояния (honnet e aisance), гарантированного законом удовлетворения материальных нужд, а также всех социальных привилегий в к ачес тве необходимого и справедливого вознаграждения за ту час ть труда, которую каждый вложит в общ ее 64 дело» . Трудно более четко с формулировать то, что мы назвали бы сегодня классовым подходом к проблемам политической борьбы. Этот подход будет отныне пос тоянно присутс твовать в газете Бабефа. В том же номере Бабеф обещ ает через несколько дней с цифрами в руках доказать «своим беднякам» (a mes pauvres — какое харак терное 65 выражение! ), то они зарабатывают лишь четверть того, что им нужно для покупки предметов самой первой необходимости. «Ч то скажу т, ес ли с этим расчетом в руках они придут к каждому из правителей, чтобы сказать им: «Правитель! ты видишь, что при том, как ты все ус троил, я не могу просущ ествовать; а ведь твоя работа состоит в том, чтобы обеспечить мое сущ ествование, ибо в конечном счете вся политик а в принципе сводится к тому, чтобы гарантировать всем подданным государства удовлетворение их нужд. И каждый раз, как тебе не удается это сделать, я имею право сказать, что ты управляешь плохо»». Большое внимание уделяет Бабеф вопросу о бедс твенном положении народа (особенно все в том же 29-м номере). Интересно, что он постоянно связывает рту проблему с обратной с тороной социального вопроса: рос ту народной нужды он противопоставляет рос т богатс тва и распущ еннос ти на другом полюсе общ ества, процветание незначительного меньш инс тва. Он с гневом обрушивается на антирабочие мероприятия Комитета общ ес твенного спасения. Согласно постановлению Комитета, с 1 плювиоза резк о сокращ ается число рабочих, занятых производс твом оружия, а также работниц-надомниц, шивших для армии од ежду. Очень странно, восклицает Бабеф, что наши армии, продолжающ ие вес ти военные дейс твия, внезапно перес тали нуждаться в оружии и одежде! Но у этих мер ес ть тайное обоснование: декрет предусматривает, что «лиш ние» рабочие д олж ны будут сами отправиться в армию. Ч то за дело правителям до того, что э то обречет на голод и нужду многие семейс тва, — лишь бы «беспок ойный э лемент» был удален из Париж а. С другой стороны, «золотая молодежь» мож ет радоваться: многие ее предс тавители будут отозваны из армий. Они слишком нежны и у тонченны, чтобы заниматься гру бым ремеслом 66 солдата — защ итник а родины . Несколько ниже, говоря о том, что первые полторы декады нивоза — время наибольших успехов аристократии за весь период революции, Бабеф особо выделяет среди гибельных шагов Конвента его экономические мероприятия. Соображения Бабефа очень любопытны даже тогда, когда не вполне верны. Так, он резк о отрицательно относится к намерению разрешить экспорт звонкой монеты с обязательс твом импортировать взамен предметы первой необход имос ти: Франция вполне способна покрыть свои нужды с помощ ью внутренних ресурсов, и такого рода постановления лишь отк роют широкие возможнос ти д ля 67 финансовых махинаций . В целом же, по мнению Б абефа, экономическая политик а Конвента приводит к падению курса ассигнатов, а следовательно, к тому, что рабочий люд Парижа (даже те, к то зарабатывает немалые деньги, но в обесцененной валюте) умирает с голоду. В то ж е время он подчеркивает, что э ти мероприятия выгодны 68 некоторым членам правительс тва, наживающ имся на них . С особым гневом и неод нократно говорит Бабеф о прискорбных 69 результатах отмены максимума . От э той меры ждали чудес — ну что же, могут полюбоваться «ее велик олепными последствиями и убедиться, до какой степени... адрес сената к французскому народу смягчил души 70 лавочник ов и торговцев» . Мера э та хороша тольк о «д ля народ а одного миллиона. Ч то до другого народа, ему говорят то же самое, что ему всегда говорили к ороли: бед ный народ, потерпи». Тех, кто осмеливается говорить о надвигающ емся голоде в Париже, в Конвенте называют 71 негодяями. Между тем «голод не надвигается, он уже сущ ествует» . И не тольк о в Париже, но и в провинции. В к ачес тве примера Бабеф подробно рисует бедс твенное положение коммуны Dернёй в д истрик те Монтань 72 Бон-Эр . Следует вывод: «Полож ение нас только ужасно, что лучший способ роялис тской пропаганд ы сейчас — это проведение параллели между нынешним положением народ а и его положением в худшие времена монархии. И роялисты, конечно, не премину т э тим воспользоваться». Упоминания об «ужасном голоде», о всякого рода лишениях, которые терпит народ, вс тречаются и в д ругих номерах газеты. Весьма примечательны в этом отношении и рассуждения Бабефа о недавнем прош лом в 31-м номере его газеты. Правительс тво, пишет Бабеф, очень плох о рассчитывает способы возд ейс твия на массы. Если оно думает, что, зас тавляя небольшое число людей беспрес танно повторять, будто все идет превос ходно, убедит в э том народ, то оно глубоко заблуждается. «Каковы бы ни были конечные цели Максимилиана Робеспьера, его пу ть к тому, чтобы внушать иллюзорные представления, был гораздо более надежен. Его метод, совершенно противоположный методу наших нынешних правителей, сос тоял в том, чтобы заставить меньшинс тво согласиться с тем, что дела иду т неплохо, коль скоро массы не ж алуются. А их ничто не побуждало ж аловаться, поскольку в те времена им хватало предметов первой необходимости, у всех была работа и каждый рабочий 73 хорошо зарабатывал» . Эти слова Б абефа возвращ ают нас к вопросу о том, как ово в э то время его отношение к якобинцам. А.Матьез считал, что Б абеф в э тот 74 период (и даже раньше) «сжигал то, чему он поклонялся» и совершил поворот на 180 градусов во всех своих воззрениях, в том числе и в отношении к якобинцам. Нам каж ется, что последние номера «Трибуна народа» не дают оснований д ля таких категорических выводов. До полной апологии Робеспьера (к которой Бабеф придет) ещ е довольно далек о. В оценке его деятельности сохраняется несомненная двойс твеннос ть. Однако э то двойственнос ть уже совсем другого рода: если несколько месяцев тому назад отдельные положительные оценк и тонули в море гневных нападок, то теперь надо внимательно присматриваться, чтобы обнаружить сред и многих мест, посвящ енных защ ите ряда мероприятий якобинской диктатуры и преследуемых ныне ее сторонников, фразы, говорящие о том, что террор, хотя час тично и оправдываемый обс тоятельс твами, все ещ е внушает ужас Бабефу, а Робеспьера он по-прежнему ск лонен считать тираном х отя бы в с амый последний период его деятельности. Это двойс твенное отнош ение легко заметить в приведенных выш е двух цитатах из 28-го и 29-го номеров. Приведем ещ е несколько аналогичных высказываний, свидетельс твующ их, что э то не случайные обмолвки. В первой главе говорилось, что Бабеф д овольно быс тро отказался от взгляда на 9 термидора как на под линную революцию. Сейчас он прямо говорит о прискорбных последствиях этого дня, но в то же время называет его удивительно по-современному звучащ им 75 термином — «la revolution manquee» . Иными словами, по его мнению, в этот день могла бы произойти подлинная революция, но не произош ла, что и привело к печальным результатам. Это — явная перек личк а с его прежней теорией «очищ ения» якобинского режима от его «плохих сторон». Бабеф заявляет, что пос ле 9 термидора Франция перешла «от одного угнетения к другому»; он может обвинить Фрерона в том, что он 76 некогда сос тавлял «одну шайку» с террорис тами , воскликну ть по поводу нападок в Конвенте на депу татов, критикующ их некоторые декреты: «Мне 77 кажется, что вновь верну лись времена Р обеспьера!» Мож но было бы привести ещ е несколько примеров, но, думается, это излишне. Главное то, что под обных высказываний немного и не этими ид еями 78 опред еляется сейчас отношение Бабефа к якобинской дик тату ре . Эта эпоха для него теперь не просто «царство ужаса», во время которого было тем менее сделано к ое-что полезное д ля народа, а период важнейших политических и социальных завоеваний, хотя и омраченный многими к райнос тями и даж е прес туплениями. В новой обс тановке (вернее было бы сказать в прояснившейся обстановке) Бабеф видит свою первоочередную задачу в том, чтобы защ ищ ать э ти политические и социальные завоевания. То, что мы писали о защ ите им в 28-м номере максимума и к онс титу ции 93 года, в полной мере относится и ко всем последующ им номерам. В 29-м номере мы встречаем пламенный гимн «законам, которые являются дос тоянием бедняков». К ним Бабе ф относит и конс титуцию 93 год а, и отмененный уже максимум — «зак он, которому для того, чтобы быть божес твенным, недос тавало только всеобщ их и повсемес тных забот о его выполнении», и вантозские декреты, и — что очень харак терно для Бабефа — план Лепелетье, касающ ийся общ ес твенного воспитания детей. В 30-м номере — снова страстная защ ита конс титу ции 1793 года. В 31-м и 32-м номерах — то ж е самое, так же, как и нападки на социальное законодательство термидорианского Конвента. Все это приводит Б абефа к сближению с людьми, которых он недавно с торонился. Ещ е совсем недалеки те времена, когда название «Convention montagnarde» (так обращ ались к «Верш ине» в проякобинских петициях) вызывало его недовольс тво, — теперь он пишет, что «Гора — имя, которое не д олж но погибну ть» (32-й номер); ещ е не так давно он писал, что сказать кому-нибудь «ты — якобинец» скоро будет оскорблением, и почти призывал правительство разогнать Якобинский клуб. Когда клуб был действительно разогнан, это вызвало у него тревогу, но не из сочувс твия якобинцам, а из с траха за другие народные общ ества. Теперь он упоминает о разгоне Якобинского клуба бегло, но в таком контекс те, что не может быть сомнений: э то событие он считает 79 ударом по народному движению . В первые нед ели термид ора Б абефа, как и правых термидорианцев, раздраж ало, что термин «патриот» упорно применялся именно к якобинцам или близким к ним людям. Теперь он сам прак тически употребляет э то слово в том же смысле. Нак онец, Бабефа прежд е приводили в ярос ть утверждения людей, так или иначе связанных со свергну тым реж имом, что новые влас ти всячески прес ледуют чес тных революционеров. Нет, пос тоянно восклицал он, - э то до 9 термидора прес лед овали честных людей, теперь же все они вздохнули свободно, а отвечать за свои преступления придется только кучке террорис тов (термин, пущ енный в оборот едва ли не самим Бабефом). Теперь же он в своей газете пос тоянно защ ищ ает «патриотов», «чес тных революционеров» и даже прямо «террорис тов» («тех, кого они называют террористами») и от прямых актов «белого 80 81 террора» , и от иных форм преследования и угнетения . «Прозрение» Б абефа относительно сущ ности термидора и связанные с ним изменения в оценке деятельности якобинцев приводят и к заметным сдвигам в его так тике. Было бы преувеличением сказать, что он отчетливо осознал, какую роковую роль играет в данной обс тановке 82 раскол в лагере демократии . Но на прак тике он явно с тремится к установлению союза с теми, к то предс тавляет «проякобинские силы» (хотя э то ещ е нельзя назвать четк ой и пос ледовательной линией поведения). Уже многие его выс тупления в защ иту «патриотов» пок азывают, как мы говорили, что он теперь явно объединяет в э том понятии деятелей «крайне левой» с бывшими робеспьерис тами. Есть и более прямые его высказывания. Пожалуй, наиболее яркое из них содержится в 29-м номере его газеты, где Бабеф прямо призывает под свои знамена того самого Одуена, на которого несколько месяцев назад так ярос тно 83 обрушивался за его робеспьеризм . В следующ ем номере Бабеф с огорчением конс татирует, что Одуен покину л ряды борцов (вероятно, он имеет в виду то, что Одуену приш лось из-за преслед ований прекратить издание своей газеты), и 84 выражает надежду, что он ещ е в э ти ряд ы вернется . Сходные призывы, с которыми к освенно, не называя имен, Бабеф обращ ается к проякобинским журналис там, вс тречаются в других мес тах его газеты. Интересны и случаи, когда Бабеф называет имена. Так, в 32-м номере он перечисляет тех немногих депу татов, на которых ещ е могут рассчитывать защ итники прав человека. Добрая половина названных — заметные 85 деятели недавно с толь ненавис тной «Вершины» . На одного из них — Шудье, Бабеф нападал ещ е на первых страницах памфлета против Каррье. В том же номере он защ ищ ает уже прямого лидера «В ершины» — Дюэма, некогда бывшего постоянной мишенью для его нападок. Чрезвычайно харак терно в э том отношении и уже упоминавшееся нами высказывание Бабефа о разгоне Як обинского к луба. Говоря о том, что термидорианцам не удастся задушить народ ное движение, Бабе ф подчеркивает, что д ля этого нед остаточно разрушить ночью помещ ение 86 Элек торального к луба и разогнать камнями членов клу ба якобинцев . Это с ближение Б абефом двух клу бов в высшей с тепени симптоматично. Мы помним, какую важную роль отводил Бабеф в своих планах Элек торальному клубу ещ е в брюмере. Между тем в его возобновленной газете э тот клу б, кроме упомяну того единс твенного случая, не фигурирует. Объясняется э то очень просто — клуб исчез с политической арены. В первых числах фримера секция Музея, социальный сос тав которой, как и большинс тва париж ских секций (вернее, сек ционных собраний), изменился, пос тановила, что не будет более предос тавлять свое помещ ение д ля заседаний Элек торального к луба. В идимо, э то и 87 было его к онцом — с тех пор он полнос тью исчезает со с траниц газет . Однако пос ледние дни его сущ ествования отмечены очень любопытным фак том: его стали посещ ать члены разогнанного Якобинского к луба. Фак т 88 этот засвидетельс твован нескольк ими термид орианскими газетами , а также, такой «ответственной» газетой, как правительственный 89 «Монитер» . В памфлете «Пу тешес твие якобинцев во все четыре части света» Бабеф э то отрицал, приписывая подобные сообщ ения недоброж елательнос ти к Элек торальному клу бу. Дейс твительно ли он ничего не знал об э том? Думаем, что скорее он был не вполне искренен и лишь стремился оградить Элек торальный клуб от напад ок и по возмож нос ти предохранить его от судьбы Якобинского к луба. Как он отнесся в то время к э той с тихийно с ложивш ейся (хотя и нед олговечной) попытк е объединения разобщ енных демократических сил, не извес тно. Тем не менее сам э тот фак т и более близкое знакомс тво с деятелями Якобинского к луба должны были произвести впечатление на Б абефа и ускорить отмеченный выш е процесс— изменение отношения к якобинской дик татуре и склонность к союзу с бывшими якобинцами против термидорианской реак ции. Но вернемся к вопросу о том, как оценивал Бабеф современное положение д ел в своей газете. Как он оценивал социальную политику Конвента, мы уже говорили. Посмотрим теперь, каково было его отношение к собс твенно политическим мероприятиям правых термидорианцев, к тому времени прочно и окончательно вс тавших у кормила правления. В ыше отмечалось, что Б абеф тесно связывает политическое законодательс тво с социальным и, продолжая линию 28-го номера, считает, что как в той, так и в другой области, все идет от плохого к худшему. Правительс тво все больше и больш е покушается на основные народные права и свобод ы. О законном праве народа выбирать должностных лиц уже и речи нет. Но этого мало: из числа чиновников, назначенных прежним правительс твом, изгоняют под пред логом необразованнос ти или непригоднос ти всех чес тных санкюлотов и истинных патриотов, заменяя их весьма сомнительными личнос тями главным образом из числа «золотой молодеж и» (к оторую Бабеф, прак тически не замечавший в первые два-три месяца термид ора э то новое социальное явление, теперь резко бичует). Сек ции приведены в жалкое сос тояние, общ ественное мнение в них бесс тыд но искаж ается, секционные петиции выражают отныне не мнение народа, а мнение кучки арис ток ратов и лакеев правительства. Народные общ ества подвергаются открытым нападкам в Конвенте, рассматривающ ем их как наследие якобинской д ик татуры, отк азывающ емся защ итить их от всякого рода прес ледований и даже прямо санк ционирующ ем эти преследования. На90 род почти лиш ен возможности собираться и высказываться . Нагло ущ емляются и демократические свободы. Тальен, Фрерон и иже с ними к ричат о свободе печати, но втихомолку Конвент принимает декреты, которые сводят свободу печати к свободе д ля самих Тальенов и 91 Фреронов, к свободе восхвалять Конвент . Не ограничиваясь э тими законодательными мерами, подвергают так им преслед ованиям подлинно революционных журналистов, что те вынуждены закрывать свои газеты или, как Бабеф, издавать их подпольно. Свобод а мнений заш ла так далек о, что Комитет общ ественного спасения учред ил пос тановлением от 10 нивоза шпионаж на трибунах Конвента! Народу угрож ают арес том за 92 осущ ествление права к онтроля над депу татами! Свобод а суда — не 93 более чем фик ция . Фикция — даж е депу татская неприкосновеннос ть, 94 если речь ид ет о депутатах, не с огласных с мнением правящ ей к лики . Заявления о разд елении исполнительной и законодательной влас тей — 95 лицемерие , так ж е как и заявления об опасности над олго ос тавлять 96 влас ть в одних руках . Правящ ая партия кричит о милосердии, но на деле стремится к кровавой мести всем патриотам; она нападает на 31 мая, чтобы уничтожить лучшее д етищ е этого дня — конс титуцию 93 года; нак онец, она «под шумок» постепенно проводит законы, которые должны опрокину ть революцию. И Бабеф дает уничтожающ ую критику целого ряда законодательных ак тов Конвента — законов о возвращ ении жирондис тов, об эмигрантах, об амнис тии вандейцам и многих других, — док азывая, что они ведут к реакции в политической, социальной и даж е экономической облас тях. Вывод из всего э того од ин: законодательство 97 Конвента — почти полный код екс контрреволюции . Казалось бы, трудно сказать что-нибудь более неу тешительное. Но Бабеф черпает утешение в самой отчаяннос ти положения. Крайняя реак ционнос ть мероприятий К онвента — свидетельство его слабос ти. «Когда вынуждены прибегать к подобным крайностям, это предвещает 98 агонию» . Народ, вкусивший свобод ы, не потерпит более такого угнетения. Эта мысль проходит через все четыре номера, о к оторых ид ет речь. Конвент, доводя своей политикой народ до полного отчаяния, сам толк ает его на выс тупление. Вы не знаете общ ественного мнения, снова и снова заявляет Бабеф правым термидорианцам. Вы лиш или народ и тех, кто его защ ищ ает, всякой возможнос ти высказаться и воображаете, что раз ник то не высказывается против вас, то, следовательно, все за вас. Но э то близорукая политика. На самом деле лишившийся своих клубов народ превратил в клу б кажд ый черд ак, каждый подвал, и на э тих 99 чердаках и в подвалах зреет возмущ ение . Как же именно долж ен выразить народ свое законное недовольс тво деятельнос тью «сената Кобленца», в который превратился Конвент, свое глубок ое возмущ ение нарушением вс ех своих свящ енных прав? Ответ на это, заявляет Бабеф, наход ится в Декларации прав, гласящей, что если правительс тво ущ емляет права народ а, не пос ледний не только может, 100 но и прямо обязан восс тать . Итак, с 31-го номера своей газеты Бабеф открыто призывает народ к восстанию против термидорианского Конвента. Однак о восстание это должно быть необычным — оно должно произойти мирным путем (pacifiquement). Идея э та нас только интересна и своеобразна, что на ней стоит ос тановиться подробнее. Прежд е всего обращ ает на себя внимание необычное сочетание слов — мирное восстание. Между тем э та идея не вполне нова в ис тории революции. А.Собуль показал, что в ряде с лучаев с лово «восс тание» не обязательно понималось к ак призыв к оружию. К примеру, в тяжелые д ля революции моменты некоторые народные общ ества объявляли себя находящимися «в сос тоянии восс тания», — что означало, по их мнению, состояние непрерывной бд ительности и ак тивной деятельнос ти на благо 101 революции . Тем не менее э та ид ея никогда четко не формулировалась и не получала широкого распространения. Нужен был журналис тский и политический талант Бабефа, чтобы оформить эту случайную и сму тную идею в броский лозунг, поверну ть его против правительс тва и превратить в призыв к немед ленному всенарод ному дейс твию. Во всяком случае Бабеф, выдвигая э тот лозунг, отдавал себе отчет в том, что он звучит нескольк о парадоксально, и ссылался на то, что ис тория знает опыт и 102 мирных восстаний . Как же долж но, по мнению Бабефа, протекать э то мирное восстание? Мыс ль его сводится к тому, что должен быть сос тавлен 103 Адрес (№ 31) или Манифес т (№ 32) французского народа с изложением его нужд и требований. С э тим д окументом народ должен явиться в Конвент и оказать своим требованиям с толь внушительную поддержку, что они с танут законом. Как видим, эту идею Бабефа нельзя признать чем-то абсолютно новым. Она логически связана с теми метод ами д ейс твия, к которым он призывал и ранее. В самом деле, ещ е в «Газете свободы печати», говоря о петиции секции Музея, он подчеркивал, что видит в ней «первый образец (Ie premier type) восстания, самого свящ енного и необходимого из прав, которое дано самой природой, а также 35-й с татьей Дек ларации прав всему народу или любой его час ти всякий раз, к ак правительство 104 ущ емляет его права» . Идею «народного адреса» встречаем мы и в 27м номере «Трибуна народ а». Ещ е позднее, в «Мнении гражд анина с трибун бывшего Элек торального к луба», излагаются идеи создания общ ества, чьи петиции будут поддержаны авторитетом народа en masse. Наконец, суть мирного восстания сос тоит в предъявлении д епу татам Конвента требований народа, поддержанных мощ ным народным выступлением. Таким образом, связь идеи мирного восс тания со всей так тикой Бабефа пос ле 9 термидора несомненна. Но с толь ж е несомненны и происшедшие в этой так тике сущ ественные сдвиги. Не случайно Бабе ф употребляет сейчас грозное слово «восстание», хотя и подчеркивает его мирный харак тер. Сдвиги эти связаны с описанными выше изменениями в оценке социального смыс ла нового режима и соотношения сил в стране. На первых порах, когда борьба партий в Конвенте ещ е не дала решительного перевеса ни одной из них, а социальный смыс л термидора был неясен множес тву современник ов, в том чис ле и Бабефу, когда Бабеф питал самые радужные иллюзии относ ительно намерений правых термидорианцев, он в целом очень оптимистически оценивал соотнош ение сил как вообщ е в стране, так и в Конвенте (даже тогда, когда очень резко критик овал последний за его антидемократические мероприятия). Отсюда — идея партии прав человека, т.е. своеобразного массового общ ественно-политического движения, призванного продемонс трировать Конвенту народную волю. Ход событий показал Бабефу, что он рассматривал полож ение в стране через слишком «розовые очк и». Результатом осмысления этого опыта явилась идея создания «общ ес тва нового типа» — народного centre de force, которое сумеет поддержать требования народа своей мощ ью и своим авторитетом, э то — несомненный шаг вперед в так тике Бабефа, однак о тут все ещ е видны определенные иллюзии и 105 относительно революционных потенций народа в новых условиях , и относительно правящ их кругов (безусловно не потерпевших бы такого centre de force, даже при всех у ловках и ухищрениях, предусматриваемых Бабефом). Наконец, события брюмера—фримера, не ос тавляя возможнос ти заблуждаться относительно сути нового режима, вызывают серьезный сдвиг в политических воззрениях Бабефа. С другой с тороны, они показывают полную невозможность отк рытого сущ ествования мощ ной 106 народной организации . Народ должен зас тавить К онвент принять его требования, заставить силой, хотя и без кровопролития. И все же э та идея содержит определенные противоречия. Под робно 107 она излагается только в одном номере — 31-м . Судя по всему тому, что говорится в э том номере, Бабеф явно представлял себе мирное восстание как новый революционный «день» — journee. Он не скрывал и того, какой «день» берет за образец. Это — мая, хотя Бабеф и подчерк ивает, что «мирное вос стание» должно пройти «в ещ е большей степени мирно», чем journee 31 мая (т.е., вероятно, более организованно). Иными словами, мирный х арак тер э того выступления достаточно относителен. С другой с тороны, в том же номере ес ть слова, которые мож но ис толковать как дань его преж ним взглядам: «восс тание» будет по сущ еству предс тавлять собой серию предс тавительных депутаций, в результате которых члены Конвента «поймут», что эти требования — действительно всеобщ ее желание, и так как всеобщ ее желание — закон, они с танут законом. Эта нескольк о противоречивая позиция (несомненно отражающ ая переломный момент в политических воззрениях и так тике Бабефа) связана со все ещ е сохраняющ имися ос татками двойс твенного отношения к Конвенту. В самом деле, сама идея мирного восс тания, действия, пусть под мощ ным народным наж имом, но через Конвент, предполагает сохранение Определенных надежд на это учреждение даж е в его нынешнем вид е. Это легко прослед ить и по пос ледним номерам газеты. Прежде всего Б абеф, при всем резко отрицательном отношении к 108 Конвенту, видел в нем «плебейскую часть» , к которой пос тоянно обращ ался со с трас тными призывами противос тоять реакции, не допустить контрреволюции. Кроме того, будучи проницательным наблюдателем и во многих отношениях тонким политиком, Бабе ф исходит из сущ ествования в Конвенте большой группы депу татов «болота», которые пойдут за теми, в ком почувс твуют силу. Их Бабе ф энергично вербует на свою с торону, то запугивая народным гневом, то обещ ая им полное прощ ение былых грехов и славу мудрых законодателей, ес ли они отк ажутся от покушений на права народа и встану т на его с торону. Очень показателен в этом смысле (в сопоставлении с чрезвычайно резким по тону 31-м номером) 32-й номер «Трибуна народа». Может быть, мы поторопились, пишет в нем Бабеф, называя большую часть Конвента «с енатом Кобленца». Возможно, все дело в том, что Конвент снова порабощ ен прес тупной к лик ой, которая и дейс твует в пользу арис ток ратии. Пусть же Конвент станет самим собой! В этих словах причудливо сплелись так тические соображ ения, стремление не оттолкну ть часть депутатов, с ещ е не до конца изжитыми иллюзиями. Б абеф полностью от них избавился тольк о после того, как Конвент «очис тил» с ебя от «плебейских депутатов», а опыт народных выступлений док азал неэ ффек тивность прямого и с тихийного народного действия в новых условиях — условиях спада революционной волны. * * * Уже 28-й номер «Трибуна народ а» вызвал пос тановление об арес те Бабефа, вынудившее его перейти на нелегальное полож ение. Могли ли пройти незамеченными последние номера газеты? Даже если бы в них не содержалось призыва к восстанию, одной только язвительнейшей критик и Конвента было бы д остаточно д ля того, чтобы вызвать ярос ть большинс тва депутатов. Мы уже говорили, как резк о нападал Бабеф на основные мероприятия Конвента, будь то в области социальной или политической. Не менее резк ой к ритике подвергся ряд его второс тепенных мероприятий, а также царящая в нем обс тановка; сам Конвент как государственное учреждение тож е с тал мишенью едких напад ок Бабефа. Здесь нет возможнос ти приводить множес тво чрезвычайно интересных, а иногда и очень остроумных выс казываний Бабефа по этому поводу. Поэ тому отметим лишь одну, но, с нашей точки зрения, в высшей степени любопытную сторону вопроса. Не только в последние перед арес том нед ели, но и в период сравнительно благоприятного отношения к термидорианскому Конвенту Бабеф резк о отличался от многих современных ему, журналис тов и политических деятелей полным отсутс твием очень распространенного среди них суеверного почтения к Конвенту как политической организации. Б олее того, он резко восставал против так ого отношения, — вероятно, это было связано с его действенным с тремлением «цензуровать» (к онтролировать) правительс тво. Идея слепого доверия к правительс тву была ненавис тна ему и раньше (вспомним его борьбу с Ад ресом Конвента от 18 ванд емьера), и теперь (29-й номер заканчивается призывом «отбросить софизм слепого доверия к мудрос ти правительс тва, который нам постоянно проповедуют»). Напомним, что он был едва ли не ед инс твенным журналис том, заявлявшим в послетермидорианские дни, что с Конвента нельзя снимать ответс твенность за террор. Эту же мысль он повторял в памфлете «О сис теме уничтожения населения» и в последних Номерах газеты. Бабеф критиковал сис тему к омиссаров в провинции, вербовавшихся из чис ла депу татов Конвента: д епу татов, считал од, не надо отвлекать от их основных, очень важных дел, а сис тема э та связана с нелепым «обожес твлением» членов Конвента. Неужели, послав несколько сот человек в этот орган, Франция оскудела талантами и нельзя найти людей, ничу ть не менее дос тойных, чтобы доверить им эти функции? Слепая вера в депу татов Конвента и столь же с лепое им подчинение привели ко многим крайнос тям и злоупотреблениям террора, в час тнос ти, в Нанте, где члены революционного комитета безоговорочно подчинялись Каррье, не позволяя себе усомниться в справед ливос ти его приказов («О сис теме уничтожения населения»); став депу татом, человек не перестает быть человеком, со всеми человеческими слабос тями и способностью ошибаться («Хотят спас ти Каррье»; контекс т, в котором находятся э ти слова, не вызывает сочувствия, но сами по себе они, безусловно, верны и харак терны для Бабефа). Наконец, он опять же едва ли не единственный из журналис тов, к то говорил раньш е и повторяет теперь, что Конвент можно и переизбрать (26-й и 27-й номера), что, если ему не нравится критик а, пусть уходит (30-й номер). Это пос тоянное трезвое отношение Бабефа к Конвенту способс твовало тому, что ему удалось подметить од ну из его харак терных черт, час то отмечаемую историками, но с трудом различимую для современник а событий. Как бы ни относились к Робеспьеру ис торики разных направлений, все они обычно признают, что во всяком с лучае дейс твовал он, выражаясь с ловами Бабефа, как «ис тинный законодатель». Переворот 9 термидора унес не так уж много жизней депу татов Конвента, но с этой небольшой группой людей Конвент, казалось, пок ину л дух государс твенной мудрости. Вот э тот-то фак т очень тонко и подметил Бабеф. Почему Конвент не способен мыслить широко, почему он видит только то, что находится у него «под носом» (29-й номер)? Конвент не в сос тоянии ничего предвидеть; к примеру, он замечает необходимос ть обеспечить бедняков топливом, когда х олод уже «убивает» (29-й номер). Наконец, Конвент не в сос тоянии предвид еть результаты даж е своих собс твенных пос тановлений: он принимает декреты, которые через несколько дней вынужден отменять, дополнять или исправлять, так как они имеют совсем не те пос ледс твия, на которые рассчитывали. Между тем в э тих последствиях нет ничего неожид анного, они вполне очевидны для многих, в час тнос ти о них предупреждал в своей газете Бабеф. Ядовитой к ритики Бабефа не избеж али и отдельные деятели правотермидорианского лагеря, среди которых многие были очень влиятельны. «Оратор Пале-Рояля» Фрерон, «Друг богатых граждан» Тальен — бывшие террорис ты, которые теперь громче всех кричат об ужасах террора, а сами разжигают гражданскую войну в стране; 109 Бентаболь и Ровер — лица, нажившиеся на революции, женившиеся на арис ток ратк ах и ведущ ие политику, которая выгодна друзьям их жен; Мерлен из Тионвилля, Дюбуа-Крансе, имена которых также связаны с падением нравов, с духом своекорыс тия, установившимся в общ ес тве и в Конвенте, и с реакционной политик ой, — вот д алеко не полный список влиятельнейших людей, лично зад етых его выс туплениями. Это не могло пройти бесследно. Судя по самой газете Б абефа, он подвергался постоянной травле в правотермидорианской печати. Так, к примеру, в 29м номере Бабеф пу бликует автобиографию, предназначенную опровергнуть к левету, которую распрос траняет на его счет Дюбу а-Крансе. Ответы на многочис ленные нападки содержатся и в других номерах «Трибуна». Но переполнил чашу терпения правых термидорианцев, разумеется, призыв к восс танию, пусть д аже и мирному. 10 плювиоза Бабеф снова удос тоился «чес ти» с тать предметом обсуждения в 110 Конвенте, с нападками на него выс тупил Тальен . 13 плювиоза ещ е вышел 32-й номер «Трибуна народа», в котором Бабеф отвечал на выпад ы Тальена, а также повторял свой призыв к «мирному восстанию». Хотя номер этот, как говорилось выше, был горазд о мягче по отношению к Конвенту, чем 31-й, Бабефа э то не спас ло. 17 плювиоза был отдан ещ е один приказ об его арес те, который вскоре удалось привести в исполнение. Началась новая глава в жизни Бабефа. 1 Мы имеем в виду « Мнение гражданина с трибун бывшего Электорального клуба...», о котором речь пойдет ниже. Кроме упомянутых документов, в архиве Бабефа, хранящемся в ЦПА И МЛ, есть также два или три рукописных отрывка без всяких указаний на дату их написания. По содержанию они могут быть отнесены к периоду как до, так и после разрыва с Гюффр уа. Поэто му мы их здесь не рассматриваем, тем более что они не имеют принципиального значения; отметим только, что самый факт существования документов, о которых невозможно сказать, написаны они до или после разрыва с Гюффр уа, лишний раз подтверждает, что этот разрыв не знаменовался сколько-нибудь значительным изменением взглядов Бабефа. 2 ЦПА И МЛ, ф.223, on.1, д.450. 3 Мы не излагаем здесь содержание письма Ведере, так как в нем нет ничего принципиально нового. Оно выдержано в обычном стиле идей Электорального клуба — антиробеспьеристская и «антивершинная» направленность, нападки на революционное правительство, защита прав народа и т.п. 4 Пример такой счастливой находки — недавнее обнаружение Р.Леграном в Исторической библиотеке Парижа нескольких неизвестных писем Бабефа, а также его рукописи, посвященной разбору Адреса Конвента от 18 вандемьера. О существовании этой рукописи мы до сих пор знали только по ее упоминанию в каталоге Шаравэ. Р.Легран опубликовал найденные им документы сначала в журнале «Annales historiques de la Revolution francaise» (oct.-dec., 1973, N 214), а позднее отдельной брошюрой. 5 Строго говоря, его нападки на этот Адрес начались несколько ранее: он успел неодобрительно отозваться о нем уже в 26-м номере «Трибуна» (от 19 вандемьера). Но это еще очень беглый отзыв, ибо к тому времени у него, видимо, еще не было в руках полного теиста документа. Возможно, он был распространен в виде афиши, но, конечно, не раньше 19—20 вандемьера, в «Мониторе» же он был опубликован только 21-го. Поэтому развернутый отклик на него был дан лишь в 27-м номере «Трибуна народа», увидевшем свет уже после разрыва с Гюффр уа, а также позднее, когда Бабеф был вынужден уже прервать печатание своей газеты. 6 Постановление об аресте касалось не только Бабефа, но также председателя и секретаря клуба. 7 Фотокопию этого письма В.М.Далин передал в архив ИМЛ. Оригинал хранится в парижском Национальном архиве под шифром F7. 4278. 8 Попутно заметим, что обстоятельства дела ясно указывают на ошибочность мнения ряда современных историков (см.: Добролюбский К.П. Указ.соч., с. 129; Bergmann К.-Н. Babeuf. Gleich und Ungleich. Koln; Opiaden, 1965, s. 174; Mazauric C. Babeuf et la conspiration pour l'egalite. Paris, 1962), считающих, будто постановление об аресте Бабефа от 3 брюмера было связано с 27-м номером его газеты. Достаточно вспомнить хотя бы, что через три дня после выхода в свет этого номера первое постановление было аннулировано. Повторное решение об аресте Бабеф явно спровоцировал какой-то иной речью, по словам Мерлена из Тионвилля, «еще более подстрекательской, чем первая». В этой связи письмо Калона приобретает дополнительное значение: оно указывает, что существовала газета, в которой, хотя, может быть, пристрастно и тенденциозно, изложена не дошедшая до нас речь Бабефа в Электоральном клубе. К сожалению, Калон не называет газету. Воз можно, этот источник когда-нибудь будет обнаружен. 9 Об этом со всей несомненностью свидетельствуют рукописные материалы Бабефа. Печатные источники также подтверждают, что во всяком случае большую часть брюмера и весь фример он был на свободе. Поэтому только случайным недоразумением мы можем объяснить тот факт, что К.Мазорик дважды (в хронологической таблице, приложенной им к изданию «Избранных произведений» Бабефа, и в упомянутой выше работе о Бабефе на с. 21) заявил, что Бабеф находился в тюрьме до 28 фримера III года. Видимо, Мазорик механически «продлил» срок заключения Бабефа до дня выхода в свет 28-го номера «Трибуна народа». 10 См.: Legrand R. Les prisons de Babeuf. Abbeville, 1977. 11 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.447. 12 В связи с этим Бабеф с удовольствием подчеркивает, что народные общества как в Париже, так и особенно в департаментах в большинстве своем воздержались от одобрения Адреса Конвента от 18 вандемьера. 13 См.: Legrand R. Les manuscrits de Babeuf conserves a la bibliotheque historique de la ville de Paris. — AHRF, oct— dec., 1973, N 214. 14 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.465. 15 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.445. 16 Там же. 17 Там же. 18 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.445. 19 Там же. Мы не будем здесь подробно излагать длинные рассуждения Бабефа на эту тему, так как они весьма популярны и широко цитируются многими историками. М.Домманже еще в первой своей работе справедливо отмечал, что яркая защита Бабефом прав «угнетенного пола» выделяет его из числа многих его единомышленников. Нам бы хотелось только особо подчеркнуть тот факт, что Бабеф, помимо прочих соображений, связывает свою защиту женщин с их ролью в воспитании подрастающего поколения: только Лукреции и Корнелии смогут дать обществу Брутов и Гракхов. Здесь, по нашему мнению, отчасти проявилось представление о той огромной роли, которую играет, по мысли Бабефа, воспитание и образование граждан в определении «лица» общества. Не случайно он позднее придет к идее «воспитательной диктатуры». 20 ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.456. 21 Lecocq G. Un manifeste de Gracchus Babeuf. Paris, 1885 (издание стало библиографической редкостью. Подлинник хранится в ЦПА И МЛ, ф. 223, on. 1, ед. хр. 455). 22 Вспомним хотя бы его предложение арендовать здания театров под заседания нового общества или уверенность, что сбор по 1 су с присутствующих — не с каждого! — даст достаточные средства для покрытия всех необходимых расходов и сверх того еще и на благотворительность. Помимо всего прочего, это предполагает огромное число присутствующи х. 23 Строго говоря, нельзя даже утверждав с уверенностью, что он действительно выступил. Текст «Мнения» прямо указывает, что оно готовилось для заседания Электорального клуба 12 брюмера. Но о самом этом заседании нам ничего не известно. См. выше, с.44—45. 24 Мы отдаем себе полный отчет в том, что при общей близости идей определенные совпадения неизбежны, и говорим именно о текстуальных совпадениях, причем таких, когда соответствующий номер газеты Бабефа значительно опережал петицию. 26 Это лишний раз подтверждает, что он отсутствовал на собрании: в опубликованном им тексте петиции отмечается, что она принята единогласно. Конечно, идеи Бабефа могли влиять на членов клуба и в его отсутствие, во для этого такая идея должна была к тому времени полностью сложиться и оформиться, что отразилось бы на страницах газеты. 27 Имеются в виду, разумеется, первые номера его газеты, когда она выходила регулярно. Более поздние номера «Трибуна народа» огромны. 28 Не имея возможности входить здесь во все обстоятельства этой борьбы, очейь сильно сказавшейся на политической обстановке того времени, отметим только, что позиции обеих сторон были достаточно слны. В первую очередь это относится, конечно, к «левым термидорианцам», «Вершине», членам Якобинского клуба: они стремились защитить своего единомышленника Каррье отчасти из ; принципа, а отчасти, понимая, что суд над ним превратится в суд над всей системой террора (как оно и случилось на самом деле). Такой процесс, запятнав в глазах общественного мнения всю систему якобинской диктатуры, создал бы одновременно прецедент, который можно было бы повернуть против многих ее бывших деятелей. Но с другой стороны, многие из них боялись, что, выступив в защиту Каррье, они окажутся лично замешанными в это дело, запятнают самих себя и свои идеи, связав их в глазах общественного мнения с защитой тех жестоких мер, к которым прибегал Каррье. Однако не проста была позиция и «правых». Хотя им «дело» Каррье сулило большие преимущества во многих отношениях, они также боялись создать прецедент — прецедент нарушения того права неприкосновенности, которое давало им ощущение безопасности, прецедент нарушения прав Конвента и того почти религиозного уважения к нему, которое они стремились насадить. Эпизод с незаконным задержанием Каррье, породивший брошюру Бабефа, является поэтому чрезвычайно характерным. Не случайно и то, что негодующую речь по этому поводу в Конвенте произнес именно правый депутат. 29 On veut sauver Carrier. On veut faire Ie proces au Tribunal revolutionnaire. Peuple, prend garde a toi. Paris, 1794. 30 Les battus payent l’amende ou les jacobins Jeannots. Paris, 1794. 31. р.18—19. 32. p.19. 33 Ibid., p.23. 34 Ibid., p.24. 35 Этим, по нашему мнению, и объясняется разница между вымученным тоном первой части брошюры и страстностью второй. 36 Voyage des jacobins dans les quatre parties du monde. Paris, 1794. 37 Пожалуй, можно отметить еще один момент в брошюре, характерный для прежней линии Бабефа по отношению к якобинцам. По его словам, секция КензВен призвала их отказаться от «свирепых» теорий их «первосвященников» и вспомнить, что раньше, до того «как их сердца были каниибадизированы», они были верными и просвещенными сынами свободы, 38 Последняя брошюра несколько более спокойна по тону — видимо, Бабеф оправился от первого потрясения, вызванного методами, которыми правые термидорианцы разогнали Якобинский клуб. 39 Du systeme de depopulation ou la vie et les crimes de Carrier, depute de Cantal. Son proces et celui du Comite revolutionnaire de Nantes. Par Gracchus Babeuf. A Paris, An 3е de la Republique. (Далее: Du systeme...). 40 См.: Du systeme..., p.9. 41 Ibid., p.185—186. 42 Ibid., p.186-187. 43 Ibid., p.188. 44 Ibid. 45 Ibid., p.189. 46 Ibid., p.194. 47 Речь здесь идет, разумеется, о недавно объявленной амнистии вандейцам. Но не исключено, что Бабеф в какой-то мере имеет в виду и оправдание наятских федералистов, чьи действия, несмотря на «чистоту намерений», безусловно подпадали под всю строгость революционного законодательства. 48 В качестве наиболее ярких примеров сошлемся хотя бы на 24-й номер «Трибуна народа», где утверждается, что «душители» (egorgeurs — так названы в газете робеспьеристы) — это люди, которые публично заявляют, что лучше уменьшить наполовину население Франции, чем потерпеть хоть одного гражданина, нб разделяющего их убеждений, а также на брошюру « Хотят спасти Каррье», где в сжатом виде уже изложены основные идеи, развернутые затем в антаякобинской части памфлета. Именно в брошюре «Хотят спасти Каррье» Бабеф впервые называет Каррье depopulateur. В этой связи интересно отметить, что заявление Бабефа о том, что он якобы почерпнул сведения о существовании «системы уничтожения населения» (depopulation) из брошюры некоего Вилата «Тайные причины революции 9—10 термидора», не соответствует действительности. Хотя Вилат всячески чернит Робеспьера и его окружение, приписывая им злодейские замыслы, этого обвинения его брошюра не содержит. 49 О происхождении идеи «depopulation» см. также опубликованный Р.Леграном Адрес Бабефа с примечаниями публикатора (Annales historiques de la Revolution francaise, 1973, N 4). К этому надо добавить, что упомянутые выше слова Бабефа о его прежних «двусмысленных» сочинениях, сказанные в 28-м номере «Трибуна народа», относятся, по нашему мнению, не столько к памфлету, сколько к разобранной выше брошюре «с двойным дном» — «Битые платят штраф». На эту мысль наводят соображения хронологического и текстологического характера, которые здесь нет возможности привести. 50 Du systeme..., p.175. 51 То, что Бабеф не привел начальные главы памфлета в соответствие с заключительными, объясняется, как нам кажется, не только и не столько «техническими трудностями» (ему пришлось бы практически отбросить огромную часть брошюры), сколько в первук очередь некоторой неустойчивостью его политических взглядов в это время (он еще антиякобинец, демократ и ненавистник диктатуры, но уже начинает понимать, что нападки на Робеспьера и якобинскую диктатур у играют на р уку врагам). Определенную роль должны были здесь сыграть также известные особенности публицистики того времени: если исходить из современных нам понятий, большинство авторов были тогда не слишком последовательны в изложении своих взглядов, и часто можно было наблюдать, как в газете, издаваемой одним и тем же лицом, предшествующий номер с точки зрения строгой логики сильно противоречил последующему (хотя система идей в целом оставалась, конечно, одной и той же). В немалой мере это относится и к газете Бабефа. 52 26 фримера был вынесен приговор по делу Каррье и членов нантского революционного комитета: три человека, в том числе Кзррье, были приговорены к смертной казни, остальные оправданы (по пункту о «чистоте намерений»). Конвент счел приговор слишком мягким, назначил новый состав трибунала и постановил, что оправданные и отпущенные на свободу обвиняемые дйлжны быть вновь арестованы. Это вопиющее нарушение всех юридических норм и вызвало возмущение Бабефа. 53 Вспомним хотя бы, что приближался знаменитый продовольственный кризис III года, решительный толчок которому дала отмена максимума, доживавшего последние дни. Но подробнее мы будем говорить об этом ниже, в связи с последними (перед арестом) номерами газеты Бабефа. 54 См.: Gazette nationale ou Moniteur universel, N 82, decadi 22 fri-maire an III (12 dec. 1794). 55 Du systeme..., p.160—161. 56 28-й номер «Трибуна народа» был напечатан в той же типографии, что и четыре брошюры Бабефа, — типографии Франклена на улице Клери. 57 Впрочем, далее в тексте пойдет уже прямая перекличка с заключительной частью памфлета. Наглая аристократия, пишет Бабеф, которая так старательно подчеркивает свой ужас перед пролитием крови, считает, что в деле Каррье ее было пролито недостаточно. Патриоты же, напротив, радуются оправданию людей, которые способствовали делу революции. Правда, их методы были очень крутыми, но обстоятельства, о которых нельзя забывать, узаконивали эти методы (за исключением, разумеется, прямых злоупотреблений). 58 Бабеф хвалит Фрерона за то, что он резко выступил против проповедуемой некоторыми депутатами идеи, будто угроза федерализма была в свое время выдумана Робеспьером. По этому поводу Бабеф сообщает, что вскоре выйдет его брошюра, специально посвященная этим вопросам. Видимо, это та брошюра, опубликование которой предотвратил Фуше. 59 По данным Матьеза, располагавшего всеми необходимыми документами, этот, третий за неполных 3 месяца, приказ об аресте Еабефа был издан 12 нивоза (см.: Матьез А. Термидорианская реакция. М., Л., 1931, с.71. Полный текст в нашей библиотеке: http://www.diary.ru/~vive-liberta/p76446733.htm). Бабеф датирует вызов в суд его издателя 14 нивоза, а визит к нему «альгвасилов» Комитета — ночью с 14-го на 15-е. По всей вероятности, ои ошибается: 14 нивоза датирован допрос жены Бабефа, задержанной после того, как выяснилось, что ему удалось скрыться. 60 Хотя Баоафу, несомненно, приходилось и раньше время от времени ненадолго «исчезать», заявление его жены на допросе 14 нивоза, что он скрывается уже около 3 месяцев, вызывает сомнения. Оно явно направлено на то, чтобы обосновать ее отказ Казвать яыяешнее местопребывание мужа: она якобы ничего не может ой этом знать, гак как не видела его уже много недель. 61 В 28-м номере «Трибуна народа» открыто указывалась фамилия издателя Франклена. Номера с 29-го по 32-й выходят с указанием: отпечатано в типографии Трибуна народа (т.е. издатель анонимен). 62 Это не значит, что в них полностью отсутствуют соображения тактики, но это уже соображения иного рода: Бабеф, быть может, кое-где старается не отпугнуть возможных союзников, но уже нигде не затемняет и не искажает свою мысль из страха за себя или свою газету. 63 До сих пор не ясно, в какой типографии (или, может, в каких типографиях) печатал Бабеф эти номера своей газеты. Вряд ли он продолжал печатать их у Франклена — это было бы слишком опасно. 64 Tribun du peuple, N 29. 65 Оно не случайно; в 30-м номере, говоря о Фрероне и «его» золотой молодежи, он противопоставляет им «наших рабочих» и «наши предместья». 66 См.: Tribun du peuple, N 29, 30. 67 Мысль о том, что Франция сама способна производить все необходимое для ее населения, т. е практически не нуждается во внешней торговле, заслуживает быть отмеченной, так как впоследствии она займет определенное место в коммунистических построениях Бабефа Интересно, что он высказывает ее в самый разгар продовольственного кризиса. 68 См.: Tribun de peuple, N 29. 69 Максимум был официально отменен 4 нивоза III года (24 декабря 1794 г). 70 Имеется в виду адрес, в котором Конвент призывал торговцев предметами первой необходимости показать себя добрыми гражданами и не пользоваться отменой максимума для вздувания цен См Tribun du peuple, N 29 71 И снова Бабеф подчеркивает социальные контрасты, одновременно обрушиваясь на лицемерие правотермидорианских депутатов. Они учат народ печь хлеб из картошки и одновременно не стыдятся вдвое увеличивать свое депутатское содержание Показательно, пишет Бабеф, что против последней меры протестовали как раз наиболее бедные депутаты См Tribun du peuple, N 30 72 Очень характерно для Бабефа, что его кругозор не ограничивается столицей, где он в данное время живет. Интерес к положению в провинции — очень важная и постоянная черта его деятельности 73 Следуют рассуждения о том, что это, возможно, единственный способ упрочить тираническое правление 74 См.: Матьез А. Указ соч, с.71. 75 См.: Tribun du peuple, N 29. 76 Ibid. 77 Ibid., N 30. 78 Характерно и то, что при определение сдержанном отношении к Робеспьеру из газеты Бабефа полностью исчезают прямые нападки на него. 79 См.: Tribun du peuple, N 31. 80 Или подстрекательства к таким актам — здесь он вступает и прямую борьбу с Фрероном. 81 Конечно, под «патриотами» он понимал очень широкий блок левых сил, но совершенно несомненно, что в это время Бабеф включал в него уже и якобинцев. 82 Т.е. та вражда между робеспьеристами и деятелями «крайне левой», которую события жерминаля II года довели до ожесточения. 83 В своем гневе на Одуена Бабеф доходил до того, что один из номеров своей газеты (№ 9) чуть ли не целиком посвятил нападкам на него. Теперь же этот человек для Бабефа — «courageux Audoin». 84 Отметим попутно, что в 30-м номере Бабеф горячо вступается за Шаля. 85 Вскоре пострадавшие после событий жерминаля. 86 Tribun du peuple, N 31. 87 Матьез, правда, упоминает номер газеты «Vedette», согласно которому клуб после этого перешел в бывшее помещение кордельеров; но даже если это утверждение (вызывающее некоторые сомнения из-за содержащихся в нем хронологических неточностей) и соответствует действи тельности, видимо, там состоялось не более одного-двух заседаний. Клуб, как свидетельствовал сам Бабеф, и ранее был низведен до достаточно жалкого состояния. Удар, нанесенный ему секцией Музея, и продолжающиеся преследования со стороны правых термидорианцев должны были еще более сократить число его завсегдатаев, и он, видимо, просто сам собой перестал существовать. Во всяком случае он исчез и из газет, и из речей в Конвенте, и из известных нам полицейских донесений. 88 См.: Gazette francaise, 25 brumaire an III; Messager du soir, 26 brumaire an III; Petite feuille de Paris, 4 frimaire an III (цит. по: Aulard A. Paris pendant la reaction thermidorienne et sous Ie di-rectoire. Paris, 1898, t.1, p.245—271). 89 Moniteur, 27 frumaire an III. 90 См.:Tribun du peuple. N 29-31. 91 См.: Ibid., N 29—30. Бабеф имеет в виду, в частности, так называемый «закон против клеветы» и некоторые другие. 92 Tribun du peuple, N 30. 93 Ibid., N 31, 32. 94 Ibid., N 32. 95 Ibid. 96 96 Ibid., N 29. 97 Ibid., N 31. 98 Ibid., N 30. Непосредственным поводом к этим словам послужило введение шпионажа на трибунах Конвента. 99 Бабеф с большим удовлетворением упоминает о конкретных проявлениях этого народного недовольства, в котором видит обнадеживающий признак. Так, он с явной симпатией пишет о решении секции Гравийе, отказавшейся выразить, по предложению одного «лакея правительства», свои восторги Конвенту, заявив, что «когда народ лишен возможности высказать неодобрение, он не должен и одобрять» (см.: Tribun du peupte, N 29). 100 См.: Tribun du peuple, N 31. 101 См.: Собуль А. Парижские санкюлоты во время якобинской диктатуры. М., 1966, с.283. 102 На необычность идеи указывает и тот факт, что после событий прериаля Военная комиссия специально расспрашивала Брута Манье, что он понимал под этим странным сочетанием слов — «мирное восстание». О Манье и соотношении его идей с идеями Бабефа см. ниже, в главе третьей. 103 Бабеф объявляет даже конкурс на лучший проект такого Адреса (N 31). 104 Jourrral de la liberte de la presse, N 18. 105 Эти слова не следует понимать как отрицание революционных потенций народа в эпоху термидора (достаточно вспомнить жерминаль), но несомненно, что его активность в это время заметно пошла на убыль и существование в условиях репрессий мощной народной организации было невозможно. 106 Очень интересны с этой точки зрения рассуждения Бабефа о вероятности победы народа в таком «мирном восстании». Сейчас, говорит он, у народа не меньше средств свергнуть угнетение, чем в 1789 г. Тогда тоже все общественные должности были заняты креатурами власти, а у народа не было ни места для собраний, ни признанных вождей, «ни какой бы то ни было организации, которая могла бы дать ему возможность порвать свои цепи». И все же он сумел одержать победу. Сейчас же он сильнее, чем тогда, ибо опыт революции дал ему сознание силы; а положение еще более отчаянное, чем в те времена, ибо нужда сильнее. 107 В 32-м номере о ней тоже говорится, но сравнительно бегло, а 33-й, как известно, так и не вышел. 108 В этом отношении он не был неправ; он лишь переоценивал размеры и возможности этой группы депутатов. 109 Впоследствии, когда Бентаболь выступит против предложения разоружить бывших якобинцев, а также против Фрерона и в защиту конституции 1793 г., Бабеф изменит свое отношение к нему. См. об этом ниже, с. 130. Тальен утверждал, помимо всего прочего, что Бабеф — подставное лицо Фуше. Благодаря этому обвинению мы знаем о существовании неопубликованной и до сих пор не найденной брошюры Бабефа в защиту событий 31 мая. По существу же подобное обвинение смешно сейчас и разбирать: Тальен, может быть, искренне верил в то, что говорил, но с тех пор история достаточно ясно показала, кто такой Бабеф и кто — Фуше. ГЛАВА 3. БАБЕФ В ТЮР ЕМНОМ ЗАКЛЮЧЕНИИ. ЗАВЕР ШЕНИЕ ИДЕЙНОЙ ЭВОЛЮЦ ИИ Тот важнейший в жизни Бабефа период, каким ок азалась для него эпоха термидора, распадается как бы на два отрезк а: первые шес ть с половиной месяцев, проведенные Бабефом на свободе, и около восьми с половиной месяцев, в течение которых он находился в тюрьмах Парижа, Арраса и снова Парижа. В эти послед ние несколько месяцев Бабеф, несмотря на довольно с трогий надзор, вел обширную, интенсивную переписку. К сожалению, нам извес тно лишь несколько из множ ества писем, написанных в это время Бабефом. К группе документов, исходящих непос редственно от Бабефа, с ледует отнес ти такж е его памфле т «Террорис ты к фурорис там Арраса» и обращ ение к «инфернальной армии» город а Арраса. Об э тих документах и обстоятельс твах, вызвавших их к жизни, а также о некоторых документах из архива М.-А. Жюльена мы будем говорить ниже. Печальную учас ть, постигшую письма Бабефа к разным лицам, разделили и ответные письма э тих людей к Бабефу — из них сохранились лишь ед иницы. Счас тливое исключение предс тавляет переписка Бабефа с молодым гусарским офицером, убежденным робеспьерис том и будущ им активным участник ом Заговора во имя равенства Шарлем Жерменом. Правда, из многочис ленных писем к нему Бабефа уцелело лишь одно — но первос тепенной важнос ти. Письма ж е 1 Ш. Жермена к Бабефу сохранились почти полнос тью . Конечно, ис точник этот носит несколько своеобразный харак тер, поскольку идей Бабефа отраж ены в нем лишь косвенно. Тем не менее значение этих нескольких десятков пис ем трудно переоценить: они являются основой всего, что мы 2 знаем об э том периоде жизни Бабефа . * * * Гракх Бабеф был арес тован во второй половине плювиоза III год а (видимо, 19 плювиоза, хотя сведения на э тот счет несколько расходятся), а 25 вантоза его перевели из Парижа в аррасскую тюрьму Боде (Baudets). Таким образом, когда произош ли извес тные события 12 жерминаля, он не тольк о был лишен свободы, но и нах одился даже вне Париж а. На первый взгляд кажется парад оксальным говорить о его возможной связи с этими событиями. Тем не менее пос тановка подобного вопроса вполне закономерна. Такие ис торики, к ак А.Матьез, П. П. Щеголев, К.П.Добролюбский, уж е отмечали чрезвычайное сходство планов и идей, которые излагал и пропагандировал Бабеф на страницах своей газеты незадолго до арес та, с тем, как развивался ход событий 12 ж ерминаля III года. Ч тобы понять, не было ли э то с лучайным совпадением, надо представить себе, как им влиянием пользовалась в то время газета Бабефа. В первой главе уже отмечалось, что Бабеф сумел сделать свою газету популярной. В добавление к приведенным там данным можно сослаться на свидетельс тво издателя газеты Гюффруа, который в письме о разрыве с Бабефом пишет, что с материальной точки зрения он заинтересован в том, чтобы продолжать изд авать его газету, и что разрыв 3 вызван иск лючительно идеологическими соображениями . Непопулярная газета не могла быть выгодной в коммерческом отношении. Правд а, это письмо относится к несколько более раннему периоду, но у нас нет никаких оснований предполагать, что газета стала менее популярной. Последние перед арес том номера газеты, вышедшие через два месяца после разрыва с Гюффруа, разош лись двумя изданиями. Следовательно, можно смело у тверждать, что если к моменту переворота 9 термидора Бабеф, хотя и успевший в 1793 г. завязать опред еленные связи в левых кру гах Парижа, все же не пользовался ещ е 4 по-нас тоящему широк ой извес тностью , то с выход ом в свет его газеты положение резко изменилось. О весомос ти, значительности пропаганд ы Бабефа свид етельс твуют и обс тоятельства его ареста. Далеко не всякий автор «подстрекательских» брошюр или с татей удос таивался внимания 5 Конвента . Резкие нападки в Конвенте на Фуше, как якобы друга и 6 единомыш ленник а Бабефа, говорят о том же . Интересно отметить, что даже пос ле арес та Бабефа его политические противники стремились скомпрометировать его в глазах парижского населения: они выпу стили афишу, воспроизводящую отмененный судом семь месяцев назад приговор Бабефа к 20 год ам каторжной тюрьмы по делу о «под логе». Бабеф ответил из тюрьмы другой афиш ей, которую его друзья распрос транили по городу. Этот фак т с полным сочувс твием к арестованному был отмечен в «Друге народа» 7 (афиша против Бабефа была названа там клеветнической) . Наконец, у нас есть к освенное свид етельс тво того, что пропаганд а Бабефа доход ила до его аудитории. В своей работе «Жерминаль и прериаль» Е.В.Тарле цитирует донесение одного полицейского чиновника, относящееся к периоду уже после арес та Бабефа, в котором сообщ ается, что рабочие в разговорах называют К онвент «сенатом Кобленца». Это чрезвычайно харак терное выражение придумал и пус тил в оборот в своей газете именно Б абеф. Известен также относящийся к более позднему периоду (после прериальских дней) эпизод с Брутом Манье. Этот молодой якобинец находился в тюрьме города Р енна (он был арес тован почти сразу же после 9 термидора). В отчаянии от пораж ения, понесенного народом Парижа в прериале, он написал сам на себя д онос в «гнусный комитет всеобщ его опустошения» (так он называл Комитет общ ественной безопас ности), у тверждая, что именно он составил и перес лал в Париж план, по которому дейс твовали восставш ие. В ходе следствия он заявил, что сос тавил э тот план под влиянием идей одного патриота о «мирном восс тании» против нынешних влас тей. Манье отказался назвать имя э того патриота, сказав, что он не доносчик. Но догадаться, кого он имел в виду, нетрудно. Это в высшей степени необычное сочетание с лов — «мирное восстание», э та оригинальная и любопытная идея были главным пунк том пропаганд ы 8 Бабефа в пос ледние месяцы перед арес том . Все эти многочис ленные, хотя, может быть, и носящие несколько косвенный харак тер, фак ты говорят о том, что идеи Бабефа находили несомненный отк лик и распространение сред и тех, на кого была рассчитана его пропаганда. Пусть э ти слова не буду т лож но ис толкованы. Мы вовсе не хотим изобразить Бабефа своего рода «идейным отцом» жерминаля. Всякий, кто просматривал хотя бы только публик ацию Олара о жизни Парижа в эпоху термид ора, не мог не быть пораж ен чудовищ ными картинами народной нищ еты, лиш ений, фантас тического рос та цен, — к артинами, встающ ими не откуда-либо, а из благонамереннейших полицейских донесений. Нет ни малейшего сомнения, что жерминальские события пород ила прежде всего нужда. И все-так и не только нужда. 12 жерминаля народ пришел в Конвент требовать главным образом хлеба — но и конституции 93 год а. В этом нет ничего удивительного. Прошедший огромную школу революции, народ Париж а (особенно его наиболее активная и сознательная час ть) привык связывать свои экономические требования с идеологией, с политикой. Агитация так ого род а падала на благодатную почву. А так ая агитация велась, и притом ак тивно. Упоминавшиеся тольк о что полицейские донесения, опублик ованные Оларом, наряду с многочисленными сообщ ениями о волнениях, возник ающ их вокруг продовольс твенных магазинов, о ропоте женщ ин, об актах стихийного нед овольс тва наемных рабочих чрезвычайно низкой заработной платой говорят и о сознательных действиях возмущ ающ их массы агитаторов. Там же приводятся сведения и о ш едшей в то время нас тоящей войне афиш, причем полиции зачастую не только не удается найти авторов «подс трекательских» листк ов, но даже и выяснить, где они 9 печатались . Вот в э той-то своеобразной «подготовительной работе» к жерминалю Бабеф, несомненно, принял самое ак тивное участие. Мы можем с полным основанием считать, что сначала его непосредс твенная пропаганд а, а в дальнейш ем выдвинутые им идеи сыграли в э той подготовительной кампании заметную роль. Но у проблемы «Бабеф и жерминаль» ес ть и другая с торона, в данном случае для нас ещ е более важная, а именно проблема «жерминаль и Бабеф» (точнее сказать, «события жерминаля—прериаля и Бабеф»). Иными с ловами, нас интересует не тольк о возможная роль Бабефа и его идей в событиях весны 1795 г., но и то впечатление, которое неизбежно должны были оказать на него эти события. У нас нет прямого свид етельс тва Б абефа о том, что, по его мнению, парижский народ попытался осущ ествить именно то, к чему он его призывал. Од нако до нас дошел отрывок из «Письма Трибуна к 10 Антуанскому предмес тью и всем санкюлотам Париж а» , в котором Бабеф вос торженно отзывается о дейс твиях восс тавшего народа. В письме к Фуше от 19 жерминаля Бабеф говорит, что он хочет обсудить с Фуше «великую битву, только что проигранную нами». Такого рода выражения показывают, что он расценивает события 12 ж ерминаля как свое кровное дело. Но в так ом случае мог ли он не сделать выводов из пораж ения, которое потерпели восставшие (и не тольк о в жерминале, но и особенно в прериале, ибо вторичное пораж ение уже не могло быть случайнос тью)? Зимой III года в политических взглядах Бабефа назревает и начинается очень серьезный перелом. И все ж е в тюрьму он попадает ещ е сторонником не то чтобы ненасильс твенных, но во всяком случае мирных методов, идеологом мирного восстания и дейс твий широких народных масс. А через восемь с половиной месяцев из тюрьмы выход ит глава и идеолог будущ его Заговора во имя равенства. Прак тически э тот срок — восемь с половиной месяцев — слишком велик, ибо сторонник ом и организатором вооруженного заговора Бабеф, несомненно, с тал уже в начале лета. Естественно вс тает вопрос: когда и каким образом произошел в нем э тот значительный поворот? Есть все основания полагать, что огромным толчк ом пос лужило для Бабефа пораж ение тех journees, на которые он перед арестом возлагал стольк о надежд. Первое из д ошедших до нас писем Бабефа аррасского период а датировано 19 жерминаля и ад ресовано Фуше. Это письмо написано ещ е человеком, целиком связанным с ид еей мирного восстания. Объясняя Фуше, почему он не написал ему раньше, Бабеф пишет: «Я был также занят кое-как ими трудами, которые я начал, но которые последние обс тоятельс тва, весьма прискорбные д ля нас, сделали с оверш енно бесполезными и не своевременными» (hors de saison). Харак тер э тих «тру дов», видимо, ясен и без особых комментариев. Это — середина 11 жерминаля. А 21 прериаля началась его переписка с Жерменом , и уже из первых писем становится ясно, что у Бабефа к э тому времени сложился некий «план» и э то, несомненно, план коммунис тического заговора. Что ж е произошло за э ти два месяца? Ответ напрашивается сам собой: потерпела поражение вторая попытка ус троить journee по образцу 31 мая—2 июня 1793 г., были разгромлены прериальские повс танцы. Это не значит, конечно, что до 1—4 прериаля Бабеф ещ е связывал все свои надежды с мирным восстанием, а начиная с 5 прериаля с тал срочно разрабатывать новый план, который и был готов через две-три нед ели. Выше уже отмечалось, что в Аррасе Бабеф развил чрезвычайно бурную эпис толярную деятельнос ть. Судя по всему, это в полной мере относится и к наименее освещенному ис точниками периоду его аррасского заточения — с жерминаля по серед ину прериаля. Переписка Бабефа носила отнюдь не личный харак тер: он пытался связаться с людьми, извес тными своими крайне левыми у беждениями и революционной решительнос тью. Первое из э тих писем — письмо к Фуше 12 от 19 жерминаля . Следующ ий документ датирован 27 жерминаля. Это — письмо гражданки Шометт (возможно, вдовы или родс твенницы прокурора Парижской Коммуны?), которая поддерживает пос тоянную связь с женой Бабефа. В письме содерж атся сведения о прискорбном политическом положении, не ос тавляющ ие никаких сомнений относительно взгляд ов 13 его автора . Та же гражданка Шометт нескольк о позднее, 5 флореаля III года, адресует Бабефу ещ е одно обширное и интересное письмо. Она снова д елает обзор политического полож ения, пишет о с трашной нищ ете в Париже, о том, что солдаты сочувствуют народу, и т.п. Особенно интересны те мес та письма, где она сообщ ает Бабефу, что выполнила его поручение и пок азала его письмо патриотам. Сред и прочего она отмечает, что патриоты «очень надеются, что наш заговор и демок ратия восторжес твуют невзирая на все клики». «Поэ тому я призываю вас, — продолжает автор письма, — почащ е писать нам, как вы и обещ али, а также пос тараться прислать нам какое-нибудь коротеньк ое сочинение, которое мы могли бы напечатать», чтобы пробудить «дремлющ ий» народ 14 Парижа, который смирился со своей нищ етой . 15 10 флореаля к Бабефу обращ аются двое бывших военных , Брибон и Робен, сообщ ая ему, что беспрепятс твенно прибыли в Париж, но здесь были арес тованы и пишу т уже из тюрьмы. Они заверяют его, что их чувства неизменны, что они верны «объединяющ ему нас духу братс тва», 16 и просят Бабефа сообщ ить им «новости о друзьях» . 20-м флореаля д атировано письмо Коше, сподвиж ника Ж.Лебона, напис анное в тюрьме города Сент-Омер и ад ресованное «моему д ругу Бабефу». Письмо не оставляет ни малейшего сомнения в том, что Бабе ф успел хорош о познакомиться за э то время с другим сподвиж ником Лебона и другом писавшего — Таффу ро (будущ им активным учас тник ом заговора). Коше сообщ ает Бабефу, что шес теро республиканцев приговорены к высылк е в три разных город а; Таффуро отправляют в Лилль, а его самого — в Ду лан (Doulens) или Дуэ. Прибыв на мес то, продолжает Кош е, он первым делом разузнает, возможно ли будет переписываться, не под вергаясь особому риску. Чрезвычайно харак терно, что он прос ит прис лать ему адреса «нескольких славных парней» (quelques bons bougres) в Париже, намекая, что не собирается надолго задерживаться в месте ссылки, а хочет бежать и посвятить себя 17 делу . 9 прериаля те же Робен и Брибон (возможно, они тоже сподвиж ник и Лебона: из письма явс твует, что оба хорошо знают Таффу ро, хотя не исключено, что они познакомились с ним в тюрьме) уведомляют «своего друга Бабефа», что их, вероятно, собираются отправить как можно дальше, чтобы помешать им общ аться «с нашими друзьями, ещ е находящимися под гнетом их безрассудного командования». Они просят Бабефа информировать их о событиях в Париж е, так как до них доходят самые противоречивые с лухи. Наконец, они извещ ают его, что, находясь в Лилле, не сумели повидать Таффуро и Сено и передать им письма. Они просят Б абефа сказать, что им теперь д елать с э тими письмами, содержания которых они не знают. Об ак тивной связи Бабефа с проякобинскими элементами в самом Аррасе свидетельс твует и письмо жены Лебона, сообщ ающ ей мужу, что «все друзья находятся в 18 постоянных сношениях с Бабефом» . Как видим, ещ е до 21 прериаля Бабеф э нергично старается сплотить вокруг себя людей левых, радикальных, активно недовольных термидорианскими порядками. Естес твенно задаться вопросом: как ой харак тер носила э та деятельнос ть, не было ли здесь уже какой-то зачаточной попытк и заложить основы коммунис тического заговора? На такую мысль прямо наталкивает, в час тности, приведенный отрывок из письма г-ж и Шометт. Все же у нас нет материала для однозначного ответа на э тот вопрос. Сама по себе эта деятельнос ть не является доказательством: общ еизвестно, что тюрьмы, переполненные в то время людьми, которых принято было называть «патриотами», предс тавляли собой в э ти месяцы нечто вроде политических к лубов. Поведение Бабефа на первый взгляд мало чем отличалось от поведения многих других зак люченных, хотя на самом деле это было не так: его выделяли особая энергия и целеустремленнос ть в установлении связей, а также их широкий «географический охват» (Бабеф ведет переписку с людьми из целого ряда городов, в то время к ак обычно связи политических заключенных не выходили за пределы тюрем, где они находились, в крайнем случае — нескольк их тюрем одного города). Вполне очевидно, что деятельный по 19 натуре, пытающ ийся во всех случаях они дейс твовать ак тивно, Бабеф стремился не просто к обмену мнениями с единомышленниками. Цитированные выше уцелевшие фрагменты его обширной переписки явс твенно свидетельствуют об опред еленном заговорщ ическом харак тере всех э тих связей. И э то уже не совсем совмещ ается с прежней идеей мирного восстания, широкого народного дейс твия, хотя полнос тью ее не отрицает. Во взглядах Бабефа происходит несомненный сдвиг. Но все ж е счес ть это прямым д оказательством его поворота к коммунис тическому заговору уже в э то время нельзя. Косвенным свид етельс твом служит как буд то бы то, что Робен и Брибон, люд и, бесспорно относящиеся к числу «патриотов», не знают, как ово содержание писем, к оторые они должны перед ать Таффуро и Сено. Тема ос торож нос ти в приобщ ении посторонних, хотя и вызывающ их доверие людей к «нашему святому делу» займет впоследствии немалое мес то в переписке Жермена с Бабефом. Однако на так ого рода соображениях, так ж е как и на одной фразе из письма, весьма опасно строить далеко идущ ие выводы. Мы мож ем с увереннос тью утверждать только с леду ющ ее. В период, предшес твовавший арес ту, взгляды Бабефа на демок ратию и диктатуру претерпели значительные изменения. Он ещ е за демократические методы борьбы, ибо мирное восстание, при всем насильс твенном харак тере э той меры, ес ть способ навязать ничтож ному меньшинс тву волю больш инс тва невооруженными действиями (по су ти д ела прос той демонс трацией этой воли). Но в своеобразной «подпочве» его идей зреют пред посылки для иного образа мыс лей — их выковывает сама действительнос ть. Пораж ение мирного восстания 12 жерминаля послужило тем толчком, который вызвал эти мысли на поверхнос ть, — сохранившиеся письма, по нашему мнению, красноречиво свидетельствуют об э том. Громовой удар 1—4 прериаля, окончательный крах надежд на успех нового революционного «дня» способствовали кристаллизации и оформлению э тих мыс лей. Именно поэ тому меньше месяца проходит между поражением прериальского восс тания и составлением принципиально важного, абсолютно отличного от всего, что Бабеф пис ал до арес та, документа, который Жермен в переписке с 20 Бабефом называет «твой план» . Здесь мы, ес тественно, переходим к изучению основного ис точник а по данной теме — переписки Бабефа и Жермена. Первый вопрос, который возникает — как велась э та переписка между двумя людьми, заключенными в разные тюрьмы одного город а (Бабеф находился в тюрьме Боде, располож енной на улице того же названия, а Жермен — в здании, принадлежавшем некогда д оминиканцам, которое он в своих письмах так и называет: maison des dominicains). Судя по многочисленным упоминаниям в письмах Жермена, роль «почтовых голубей» выполняли, по всей вероятности, дети. Ч ерта, довольно харак терная для своеобразных нравов, рас прос траненных в тюрьмах того времени: видимо, это главным образом дети тюремщ ика (или тюремщ иков), о чем есть прямые упоминания в текс те, хотя не исключено, что иногда ту же роль выполняли дети товарищ ей по несчас тью (тон упоминаний о «маленьких вес тник ах» слегк а варьируется от письма к письму). Вероятно, у Жермена была какая-то возможнос ть убед иться в том, что письма не попадали к родителям его гонцов прежде, чем к адресату, так как некоторые из э тих писем довольно отк ровенны. Прос тое запечатывание письма вряд ли могло служить дос таточной мерой предос торож нос ти. Однак о оба корреспондента, должно быть, понимали некоторую ненадежность под обного способа переписки, и э то, несомненно, сказалось на ее харак тере. Хотя с современной точки зрения и не очень ос торожные, письма э ти о многом все же говорят вскользь, намек ами, с многозначительными многоточиями и умолчаниями. По той же причине они при каждом удобном случае старались использовать д ля такого рода услуг навещавших их друзей или освободившихся товарищ ей по заключению, с облегчением отмечая в письме, на э тот раз перед ают 21 его через вполне надеж ного человека . Кроме того, уцелевшие письма к Бабефу, адресованные ему из других городов, показывают, что он старался найти среди мес тных «патриотов» зас луживающ его доверия человека, к оторый играл бы роль своего рода «почтового ящика»: письма к Бабефу ш ли на его адрес, а он затем переправлял их зак люченному. Сохранившиеся надписи на конвертах свидетельс твуют, что одно время так им посредник ом был нек то Госс, «производитель общ ес твенных работ» (conducteur des travaux 22 publics) . He исключено, что э тот канал час тично ис пользовался и д ля связи между тюрьмами Аррас а. Возможно, что Жермен изыскивал и какие-нибудь Дополнительные способы налаживания контак тов. У него было в э том отношении больше возмож нос тей: судя по письмам, за ним наблюдали горазд о менее с трого, чем за Бабефом. В этой связи будет, вероятно, умес тно сказать нескольк о с лов по поводу полож ения Бабефа к ак зак люченного и его поведения в тюрьме. При вс ех своих неод нократных арестах Бабеф проявлял себя к ак человек чрезвычайно ак тивный. С первых же дней, иногда с первых же часов, тюремного зак лючения он начинал энергичную и неус танную борьбу за свое освобождение. Его пребывание в тюрьме в III году Республики не было в этом отнош ении иск лючением. Уже 21 плювиоза — через день пос ле арес та — он пишет обращ ение к Комитету общ ественной безопаснос ти, опровергая обвинение в причас тнос ти к мнимому заговору, с которым накануне выс тупил против него в Конвенте депутат Матье. Наряду с э тим вымыш ленным обвинением Бабе ф стремится отвес ти от себя и нас тоящие, с тараясь так прок омментировать инкриминируемые ему цитаты из «Трибу на народа», чтобы они приобрели, по возможнос ти, безобид ный харак тер. Одновременно он резко обрушивается на Фрерона, выступившего с напад ками на 23 конституцию 1793 года . Вслед за э тим он пишет два письма Бентаболю. Первое до нас не дош ло, а во втором, от 28 плювиоза, он горячо одобряет Бентаболя за его выс тупление против Фрерона и призывает заменить арес тованного трибу на народа и продолжать свою деятельнос ть в защ иту конс титу ции 1793 года и свящ енных прав 24 человека . Таким образом, он сочетает борьбу за свое освобождение с политической борьбой, — линия поведения, свойс твенная ему ещ е во 25 времена его первого арес та в 1790 г. Однако на этот раз его деятельнос ть в тюрьме отличает ещ е одна черта. Это — борьба за свои права как политического зак люченного. Уж е в упомяну том письме к Бентаболю он выражал возмущ ение тем, что жене не разрешают свидания с ним, а также ограничивают его право 26 «сноситься с живыми людьми» . Тюремщ ик арес тного дома на у л. дез Орти в Париже (куда Бабеф был переведен из тюрьмы Ла Форс после нескольк их дней заключения) неоднократно жаловался, что Бабеф в самой резкой форме требовал от него разрешения на свидание с женой, а также иными способами нарушал порядок. В конечном счете 16 вантоза он прос ил влас ти перевес ти Бабефа в другую тюрьму, ссылаясь на сведения о сущ ествующ ем плане побега, но, вероятнее, прос то потому, 27 что хотел избавиться от беспокойного арес танта . По прибытии в Аррас Бабеф прод олж ает борьбу за вои права и права других заключенных. Сохранились три его письма мес тным должностным лицам от 14 и 29 жерминаля и 1 фрюк тидора III года, в которых он требует улучшения условий их содерж ания, а также про28 тестует против перлюс трации писем и ограничения права на свидания . Чтобы не возвращ аться больш е к вопросу о положении Бабефа к ак заключенного, коснемся в нескольких словах того его аспек та, который должен был особенно ос тро ощ ущ аться Бабефом — преданным мужем и очень нежным отцом. Попав в тюрьму, Бабеф ос тавил свою семью без всяких средств к сущ ествованию. Б олее того, он невольно оказался д ля них бременем, ибо жена неизменно с таралась прис ылать ему деньги, еду и одежду и тратила много времени и с ил на х лопоты о его освобож дении. В ЦПА ИМЛ сохранилось несколько писем сына Б абефа, свидетельствующ их об их поис тине трагическом полож ении. В недатированном письме Эмиль Бабеф сообщ ает, что семья голод ает, 29 хлеба нет совсем, едят одну картошку и той не хватает . В письме от 30 мессидора он извещ ает отца о смерти своей сес тренк и и снова пишет о тяжк ой нужде, в которой они живу т. Единственный ис точник сущ ествования — заработки его матери (к оторые в ее полож ении могли быть только с лучайными). Люди, на чью помощ ь Бабеф рассчитывал, им не помогают. В этой связи Эмиль Бабеф упоминает о визите к «депу тату с ул. Конвансьон», который дал им 10 ливров, сказав, что сам небогат, и 30 отказался хлопотать о Бабефе . Сопос тавление э тих сведений с началом 35-го номера «Трибуна народа» позволяет предполож ить, что 31 имя этого депу тата — Фуше . Но ес ли человек типа Фуше способен был бросить на произвол судьбы семью арестованного республик анца, считавшего его своим другом, то те же немногочис ленные письма из архива Бабефа рисуют нам и другую, значительно более отрадную картину — картину под линного братс тва, взаимной выручки и поддержки, су щ ествовавших между семьями зак люченных, а также и некоторыми патриотами, ос тавшимися на свобод е. Из двух писем гражд анки Шометт видно, что она в э то время очень близка с женой Бабефа и всячески ей помогает. Пред лагая Бабефу, как уже говорилось, прислать какое-нибудь коротенькое 32 сочинение д ля опубликования , она особо подчеркивает, что все деньги, которые д аст продажа э того сочинения, сверх покрытия расходов по 33 печатанию, пойдут ж ене Бабефа . Она же сообщ ает чрезвычайно любопытный фак т: Дюэм, бывший некогда объек том острой критик и Бабефа, незадолго до своего арес та передал ж ене Бабефа 125 ливров и обещ ал и впредь заботиться о ней, — к несчас тью, он был лишен 34 возможнос ти сдержать это обещ ание . Ещ е одно интересное письмо на ту ж е тему датировано 21 флореаля. Оно отправлено из Арраса и подписано лишь инициалами. Писавшая его женщ ина сообщ ает Бабефу, что от имени своего мужа посылает ему билет в 125 ливров. «Мы счастливы, что можем оказать вам э ту услугу. Это — долг, который ис тинные патриоты обязаны выполнять по отношению друг к другу. Мы очень рады, что нам предс тавился с лучай исполнить э тот долг по отношению к доброму республик анцу. Нам известна ваша репу тация патриота, и э того д ля нас достаточно. Мы не слишком состоятельны, и к тому же у нас довольно большая семья; но все равно то немногое, чем мы располагаем, находится в распоряжении под линных друзей родины». В конце автор письма сообщ ает, что деньги не следует им возвращ ать. «НапрйтиЁ, и 35 впредь не скрывайте от нас свои нужды» . 12 фрюк тидора гражд анка Ренье Лебон, к которой Б абеф, видимо, обратился за помощ ью, пишет ему, что, к сожалению, не может сейчас выполнить его просьбу, ибо сама совершенно без средс тв. Но она в свою очередь просила о помощ и мать и, как только получит от нее деньги, с 36 радос тью поделится ими с Бабефом . Из пис ем видно, что Бабеф и его семья были не только объек том забот. 10 фрюк тидора близкие Бабефа сообщ ают ему, что жена Данеля (о нем пойдет речь впереди) заболела и г-ж а Бабеф забрала ее к себе37. 12 фрюк тидора Данель пишет Б абефу о своей горячей благод арнос ти его 38 жене за э ту помощ ь, оказанную, несмотря на все материальные тяготы . Таков был дух, царивший среди «патриотов» и их близких, — они 39 поис тине чувствовали себя принадлежащ ими к своего рода братс тву . Эти люди недаром звались «санкюлотами» — они были бедны, и по размерам вся э та взаимная помощ ь была невелика. Но она позволяла как-то продерж аться в трудные времена. Главное же, она означала не тольк о материальную, но и моральную поддержку, помогала побеждать уныние, создавала ощ ущ ение единства, сплоченнос ти и братс тва, рождала надежды. * * * Перейдем теперь к харак теристике «плана» Бабефа. Прежде всего следует с огорчением к онс татировать, что документ э тот д о нас не дошел. Мы мож ем судить о нем тольк о по к освенному и довольно скудному его отраж ению в письмах Жермена. Скудному отчас ти потому, что Жермен, вероятно, к большому удовольствию Бабефа, но к неудовольс твию ис торика, принял э тот план с энту зиазмом. Полемика дала бы в э том смыс ле горазд о больше. Первое, что мож но у твержд ать с полной увереннос тью, — это коммунис тический харак тер «плана». «Равенство», «абсолютное равенс тво», «святое равенс тво» занимают сначала большое, а затем и главенс твующ ее место в переписке Бабефа и Жермена. Жермен даж е обращ ается к Б абефу «mon egal», а прощ альной формулой в письмах нередко служит «salut en egalite 40 sainte» . Равенс тво — ес тес твенная потребнос ть человека, закон природы. Только равенс тво обеспечит народу то счас тье, ту справедливую сис тему, к которой он тщ етно с тремился в ходе революции. К сожалению, отсу тс твие «плана» мешает нам сос тавить цельное предс тавление о том, как рисует себе в э то время Бабеф (и Жермен) э то «общ ес тво всеобщ его счас тьям. Тем не менее именно по э тому важнейшему вопросу мы располагаем двумя чрезвычайно интересными документами, которые позволяют представить себе ес ли и не всю картину будущ его общ ества, то по крайней мере некоторые ее сущ ественные черты. Мы имеем в виду письмо Жермена от 5 термидора III года и написанное в ответ на него второе письмо Бабефа от 10 тер41 мидора III год а . Нас тоятельно побуждаемый Бабефом высказаться относительно его «плана», Жермен пишет ему д линное письмо. Сначала он дает очень высокую, хотя и лишенную конкретнос ти оценку плану в целом («код екс, достойный самих Гракхов», «обобщ ение всего, что друзья человечес тва, истинные философы, высказывали урывками здесь и там»), а затем перех одит к его рассмотрению под оригинальным углом зрения: что могли бы возразить против него враги этого плана и как можно парировать их возраж ения. Наиболее серьезными предс тавляются Жермену следующ ие возраж ения: в подобном общ ес тве будут уничтожены торговля и промышленнос ть, узаконены лень и безделье; неизбежно тяжелый удар будет нанесен и по сельскому хозяйс тву, так как для защ иты нового общ ества прид ется призвать огромное количество люд ей под ружье, лишив тем самым с ельское хозяйс тво рабочих рук; инос транные государства, разумеется, не с тану т продавать коммунистической общ ине продукты питания: зачем им отогревать на своей груди змею, которая, окрепнув, их ужалит; в результате народ, который намереваются сделать самым зажиточным и счастливым на Земле, будет ввергнут в сос тояние полной нищ еты. Хотя все эти соображения Жермен называет «чепу хой», он все ж е считает нужным подробно на них ответить, ибо их «ложная глубина» может «обескуражить народ ». Прежд е всего он рассматривает вопрос об уничтожении торговли. Ссылаясь на многочисленные исторические примеры (с современной точки зрения правильнее было бы сказать псевдоисторические) — Спарту, Тир, Карфаген и т. п., Жермен д оказывает, что торговля — яд д ля общ ества. Во все времена она приводила лишь к тому, что насаждала в общ естве вкус к роскоши, а это в свою очередь вело в политическом отношении к тирании, а в экономическом, пос ле недолгого процветания, к разорению и гибели. Франция обладает великолепными ресурсами и производит дос таточно д ля того, чтобы удовлетворить все реальные потребнос ти ее населения. Справедливая организация производс тва («ни один уголок, способный производ ить, не останется в небрежении») и особенно распределения («передача всеобщ его продук та во всеобщ ее пользование») не тольк о не разорят ее, но многок ратно умножат ее богатс тва. Промыш леннос ть отнюдь не будет уничтожена. Напротив, она расцветет. В первую очередь э то произойдет благодаря пос тоянному и правильному управлению ею со с тороны общ ества. «Уничтожим ли мы промышленнос ть тем, что организуем ее, будем ею управлять, не позволяя предпринимать ничего лишнего и бесполезного, предписывая каждому его зад ачу, пос тоянно соотнося количес тво производимого 42 продукта с нуждами потребления, все приводя в гармонию...?» В торой источник расцвета промышленнос ти — э то мощ ный приток рабочих рук за счет нынешних «безд ельников», т.е. людей, которые либо прос то не работают, либо заняты «пустяками» (des futilites). В новом общ естве они будут вынуждены работать для всеобщ его блага Очень интерес ны соображ ения Жермена относительно организации сельского хозяйс тва. Он считает, что на первых порах земля будет перераспределена небольшими участк ами во временную собственнос ть «освобож денным людям». Новые владельцы должны буду т защ ищ ать и обрабатывать э ти учас тки. В результате, во-первых, не ос танется ни одного невозделанного к лочк а земли (в то время как раньше сущ ествовали огромные территории, обреченные на бесплодие ради прихоти богачей), а, во-вторых, крестьяне чрезвычайно скоро поймут преимущ ества коллек тивного и научно организованного сельского хозяйс тва Ис тина э та кажется ему с толь очевид ной, что он не затрудняет себя особыми доказательствами. Из контекс та можно понять, что государство, вид имо, будет руководить «д епозитариями земли» в ведении хозяйс тва, именно таким пу тем и д емонстрируя им преимущ ество крупного и научно обоснованного хозяйства над мелким и хаотичным. В результате, считает Жермен, чрезвычайно скоро нас тупит момент (Ie moment necessairment tres rapproche), когда э ти временно разделенные участки сольются в общ ую собственнос ть (domain commun). Что же касается угрозы сельскому хозяйс тву из-за нехватк и рабочих рук, вызванной конскрипциями, то Жермен прежде всего не считает, что будущ ему общ еству «равных» потребуется большая армия. В самом деле, если предполагают созд ать ее для того, чтобы бороться с армией правительс тва, то э то прак тически не по требуется: правительс тво ничего не сумеет противопос тавить притягательной силе программы «равных», и 43 его солдаты перейдут на их сторону . Если же имеется в виду необходимос ть защ иты от инос транных армий, то дос таточно вспомнить, что силы человека, который сраж ается за истинную свободу и под линное счастье, удесятеряются. Разве французы уже не научили инос транных деспотов, что они «умеют быть хозяевами у себя дома»? С другой стороны, как бы многочисленны ни были возможные конскрипции, опыт показал, что они не обезлюдят сельское хозяйс тво, ибо д ля него на поверку требу ется гораздо меньш е рабочих рук, чем обычно думают. Ведь и сейчас на границах Франции наход ится свыше 1,5 млн. человек, а разве пос трад ало от э того сельское хозяйс тво? 44 И нак онец, послед нее с оображ ение воображ аемых оппонентов — инос транцы откажу тся торговать с рес публикой «равных». Все вышесказанное, по мнению Жермена, убедительно доказывает, что Франция в э том не будет нуждаться. Но ес ть и другая с торона проблемы. На первых порах всякая связь с инос транными государс твами, будь то экономическая или политическая, не только бесполезна, но и прямо опасна: деспоты и их под ручные могу т посеять смущ ение в умах своими подлыми софизмами. Поэ тому сразу после переворота надо полнос тью изолироваться, окружить себя железной с теной (rempart d'acier) — пренебреж ение э тим требованием может оказаться роковым. И только когда «всеобщ ее счас тье прочно у твердится», пишет Жермен, когда новое общ ество почувствует с ебя д остаточно сильным, чтобы не опасаться как ого-либо «святотатс твенного покушения», оно будет разрешать «рабам» из-за ру бежа приезжать и созерцать картину его счастливой жизни, чтобы они могли брать с него пример. Каких именно «подлых софизмов» в первую очередь опасаетс я Жермен? Думается, что ответ на э тот вопрос мы наход им в том месте письма, где он особо предос терегает народ против людей, к оторые с помощ ью «лживой арифметик и» буду т уверять, что равное распределение означает всеобщ ую нищ ету. Не говоря уже о том, что сами их подсчеты ошибочны и не выявляют су ти дела, они вд обавок и построены на ложных основаниях, так как ведутся в деньгах, в то время как речь идет о том, чтобы распределять не деньги, а предметы потребления, которых неизбежно с танет больше, по изложенным выше причинам. Как выраж ается Жермен, изменится «природа благосос тояния». Естес твенно, что общ ество, которое возникнет на э той принципиально новой базе, будет выгод но прежде всего беднякам, трудящимся и на них рассчитано. Но — и э ту харак терную мыс ль Жермён, вероятно, заимствовал у Бабефа, неоднократно утверждавшего 45 то же самое , — объек тивно оно выгодно и богачам: к ак бы богат ни был человек, в современном общ ес тве он не может быть уверен, что состоянию его ничто не угрож ает и что дети его не умру т в нищ ете; при новом порядке все смогут быть абсолютно спок ойны за обеспеченное 46 будущ ее своих детей . Вывод из э тих с лов Жермена напрашивается сам собой: они борются за общ ество поистине всеобщ его счастья, общ ес тво, 47 которое выгодно всем . 10 термидора Бабеф ответил на это письмо Жермена подробнейшим письмом. Он горячо од обряет намерение Жермена заранее предвидеть возражения врагов равенс тва. Жермён, по мнению Бабефа, вполне удачно опровергает эти возражения, но все-таки кое-что при э том упу скает. Поэ тому Бабеф решил дополнить его аргументы, чтобы в них не ос тавалось уязвимых мес т, которыми могу т воспользоваться враги. Прежде всего он обращ ается к вопросу об «уничтож ении торговли». Жермён совершенно справед ливо приводит в своем письме ис торические примеры, пок азывающ ие ее гибельность д ля общ ества. Но, чтобы в э том убед иться, не обязательно обращ аться к Тиру и Карфагену, достаточно огляну ться вокруг себя. Защ итник и торговли говорят, что она долж на вс е ож ивлять и дос тавлять пропитание всем своим агентам, начинается с рабочего, обрабатывающ его с ырье, и до хозяина большой ману фак туры или к рупного торговца, пускающ ее в общ ественный оборот произвед енный продук т. Но разве она э то делает? «Я спрашиваю с ебя, к то эти 99 плохо одетых людей 100, которых я встречаю к ак в наших деревнях, так и в наших городах? Изучив э тот 48 вопрос, я должен признать, что все они — агенты торговли» . Огромное большинс тво тех, к то выращ ивает лен и коноплю, делает полотна и ткани, обрабатывает кожи, с троит дома, создает ору дия труда, мебель или другие предметы, ходят раздетыми и разутыми, лишены самого необходимого. Если ж е обратиться к ничтожному меньшинству, которое ни в чем не нуждается, то окаж ется, что его сос тавляют земельные собс твенники, прос то ничего не делающ ие, и лица, занимающ иеся всякого рода подсчетами и комбинациями и в основном посвятившие себя тому, чтобы поддерживать «заговор части против целого», т.е. такой порядок, при котором колоссальное число люд ей трудится, не извлек ая из этого труда почти ник акой пользы. «Почему же первые агенты [ торговли], те, к то занят созидательным трудом, трудом первос тепенной важности, извлекают из него несравненно меньше благ, чем последние, чем торговцы, например, которые, по моему мнению, выполняют наиболее второс тепенную работу, работу по распределению? О, это объясняется самым прос тым образом, а именно тем, что эти пос ледние обманывают, а первые позволяют себя 49 обманывать...» Современная торговля, полагает Бабеф, — огромная сумма 50 злоупотреблений , именно поэ тому она и должна погибнуть. Но перес танет сущ ествовать тольк о нынешняя форма торговли, «хищ ническая и человекоубийс твенная», исчезну т лишь те торговцы, которые не пожелают ограничиться свойс твенной им ролью, т.е. ролью простых агентов распределения. «Когда все агенты производс тва (production et fabrication) буду т работать для общ ественных склад ов и каждый из них с танет посылать туда в натуральном виде продук т своего личного труда и к огда агенты распределения, работающ ие отныне не ради собственной выгоды, а ради блага всего общ ества (всей комму ны — grande famille), направят каждому гражданину его равную часть всей массы продуктов, произведенных всей ассоциацией, в обмен на то, что он сделает либо для увеличения количес тва э тих продуктов, либо для улучшения их качес тва, тогда, я думаю, торговля не только не будет уничтожена, а, напротив, будет 51 усовершенс твована, поскольку станет выгод ной д ля всех» . Агентами такой «торговли» могу т с равным правом и на равных основаниях считать себя все лица, занятые общ ественно полезным трудом, будь то крестьяне или рабочие, ремесленники или люди искусства, ученые или собс твенно агенты распределения. «Так им образом исчезнет всякая разница между промышленнос тью и торговлей и произойд ет слияние между всеми профессиями, пользующ имися одинак овым уважением в общ естве; мы все производим и мы все участвуем в обмене, мы все заняты какой-то отраслью производс тва, будь то сельскохозяйс твенной, ремесленной, правительс твенной или 52 торговой» . Разумеется, подчерк ивает Бабеф, вс е вышесказанное относитс я лишь к внутренней торговле. Внешняя торговля, если ею можно будет заниматься без опаснос ти для ассоциации, будет отраслью политики до тех пор, пока великий принцип равенства не распространится повсюду. Тогда народ ы, которых деспоты не будут более отравлять нелепыми предрассудками, запирать в произвольных границах и бросать друг на друга в войнах, губительных для их интересов и их свободы, сольются в единое человечес тво, без границ, тамож ен и скверных правительств. Возвращ аясь в д ругой час ти письма к вопросу о внешней торговле и вообщ е о связях с другими народ ами, Бабеф полнос тью соглашается со 53 всем, что говорит по этому поводу Жермен . Он лишь добавляет, что ни на первых порах, ни впоследствии не долж но быть и речи о торговле между странами, ибо такая торговля мож ет возродить вкус и к торговле внутренней. Но дух братс тва, который воцарится между народами, позволит им обмениваться производ имыми излишками «в качес тве бескорыс тного дара». К этой любопытной, хотя и содержащ ей опред еленные противоречия мыс ли мы ещ е вернемся. Далее Бабеф рассматривает обвинение в «уничтожении промышленнос ти». Из чего, собс твенно, мож но сделать вывод, что в новом общ естве промыш леннос ть погибнет? В едь они вовсе не собираются что-либо менять в самом процессе производства — «кузнец останется кузнецом, а ткач — ткачом»; но «ассоциация постоянно будет в курсе всего, что делает каждый, чтобы он не производил ни слишком много, ни с лишком мало од них и тех ж е предметов; именно она будет опред елять д ля к аждой специальнос ти количество граждан, которые должны буду т в ней работать, и число молод ых людей, которых следует ей обучать. Все будет соотнесено и приспособлено к сущ ествующ им потребнос тям и к потребностям, которые с ледует предвидеть ввиду возмож ного и легко поддающ егося вычислению увеличения общ ес тва; все реальные потребнос ти будут точно изучены и полнос тью удовлетворены благод аря быстрой передаче (предметов потребления. — Г.Ч.) во 54 все места и на все расстояния» . Промыш леннос ть не мож ет погибну ть из-за того, что она перес тане т развиваться вслепую, а будет «разумно управляться и с тимулироваться для всеобщ ей пользы и благос остояния». К онкуренция, которую восхваляют враги равенс тва, не несет в себе ничего хорошего: она заставляет люд ей работать на ис тощ ение, губит их мораль непроизводительно расходует общ ественные силы и в конечном счете приводит к монополии, чрезвычайно невыгодной д ля общ ес тва. В то время как в общ естве с управляемой и разумно регу лируемой экономикой человек может работать спокойно и свобод но. Если он изобрел какое-то усовершенс твование или новый механизм (machine), ему не надо бояться, что к то-нибудь похитит его изобретение, — наоборот, он сам поспешит сообщ ить о нем общ еству, так как знает, что оно облегчит его труд и труд товарищ ей по профессии, ос тавит им больше свободного времени. С другой с тороны, никто не будет бояться, что введение новых машин приведет к безработице. Общ ество направит высвободившиеся рабочие руки в другую область, и ник то не пос традает. Ес ли в прошлом человек должен был обменивать свой труд на деньги, э ти «обозначения ценнос ти» (signes repres entatifs ), которые иногда находятся на уровне, позволяющ ем обеспечить ежедневные потребнос ти, а иногда далеко отстают от него (заметим в скобках — здесь сказался опыт революционных лет), то теперь он получит в обмен реальные предметы, которые ему нужны, и будет уверен, что станет получать их всегда, даже когда не сможет больше работать. Ибо общ ество заинтересовано в том, чтобы содержать детей, стариков и больных: в первом случае оно дает аванс, во втором — возвращ ает долг. «Кто будет столь безумен, чтобы гарантия того, что он никогда ни в чем не будет нуждаться и дети его никогда не буду т лишены необходимого, не ок азалась д ля него 55 достаточным стиму лом к деятельности (emulation)?» Походя разд елывается Бабеф и с у твержд ением, что новый поряд ок вещей «освятит лень и безделье». Оно смехотворно: ведь вполне очевидно, что именно лень и празднос ть буду т уничтожены. Равенство в распределении общ ественного продукта будет базироваться на равенс тве трудового вклада (размер которого будет, разу меется, опред еляться с учетом того, что люди неодинаково одарены от природ ы физическими и умс твенными способностями). Законодательс тво нового общ ества провозгласит самым тяжким прес туплением покушение на равенс тво, а так им покушением, является не только с тремление получить больше причитающ ейся доли, но и с тремление получить свою долю, не заработав ее. Бабеф считает, что будет нетрудно организовать наблюдение за выполнением э того зак она. Наконец, Бабеф полнос тью соглашается с доводами Жермена относительно того, что сельское хозяйс тво не пос традает, даж е если потребуется набрать множ ество люд ей в армию. Он делает несколько замечаний об избытк е рабочих рук во французской деревне — замечаний, в которых чувствуется опыт бывшего февд иста, — и, кроме того, приводит с ледующ ее любопытнейшее соображение: «Люди, обладающ ие несколько более основательными представлениями (чем невежественные в облас ти сельского хозяйства париж ане. — Г.Ч.), знают, что вследствие употребления сельскохозяйс твенных машин и правильного распределения труда, так, как это прак тикуется в с транах с крупным земельным хозяйс твом, где собс твеннос ть сконцентрирована у небольшого числа владельцев, у нас было бы в д есять раз больше 56 рабочих рук, чем нужно для обработк и земли» . 57 Таковы основные положения двух э тих прос транных писем . Они позволяют нам с полной определеннос тью у тверждать: Бабеф выработал в тюрьме стройную концепцию, пос лед овательно к оммунис тическую как в критической, так и в положительной своей час ти. По э тим письмам мы можем сос тавить вполне четк ое представление о харак тере будущ его общ ества. Оно пос троено на общ ественной собственнос ти и прежде всего на главное средс тво производс тва — землю; в нем ник то не работает д ля себя — все производимое отдается общ еству; в нем осущ ествляется с трожайш ее регу лирование и хорошо продуманное управление всеми отраслями экономик и; в нем нет и не мож ет быть праздных — «не трудящийся да не ес т»; в нем нет денег и все необходимое граждане получают в натуральной форме; нак онец, в нем осущ ествляется с трожайшее равенство в распределении. Говоря словами Бабефа, э то общ ество, «где нет ни верх а, ни низа, ни первого, ни пос леднего», общ ество «совершенного равенс тва» (а тем самым, по мнению Бабефа, и «всеобщ его счас тья»). В картине будущ его общ ества, какой она предстает из писем, встречаются явные пробелы и даже некоторые противоречия. Трудно судить, в как ой мере э ти упреки мож но отнести собс твенно к «плану»: то, что не нашло мес та в письмах, могло быть подробно разработано в э том документе (нек оторые фразы в письмах прямо наталкивают на такое предположение). Но сами э ти несоверш енс тва нашего ис точника в опред еленном смысле оборачиваются и его дос тоинс твами. Программные документы «равных» (к ак, вероятно, и у траченный «план») составлены с большой тщ ательнос тью и ос торожностью, в них не попадают с лучайные, не до конца продуманные мыс ли. Благодаря э тому официальные документы заговора выглядят зрелыми и цельными, но э то же придает им нек оторую статичнос ть. Будущ ее общ ество, так же как и мысль его создателей, приобретает в э тих документах законченный вид, как бы фиксируется в определенном состоянии. Неофициальный, «черновой», отрывочный харак тер наш его ис точника позволяет нам в какой-то мере прос ледить эту мыс ль (и э то общ ество) в извес тной динамике. В э той связи нам хочется отметить несколько вопрос ов, мож ет быть, не первос тепенной важности, но интересных и привлекающ их к себе внимание ис ториков Стала почти что общ им местом харак терис тика коммунизма Бабефа как «примитивно-уравнительного» и «аскетического». В целом мы не 58 собираемся оспаривать это мнение . Несомненно, что к оммунизм Бабефа мог быть тольк о детищ ем своего времени, в первую очередь пород ивших его социально-экономических условий, уровня развития производительных сил. Нет ник акого сомнения и в том, что сами «равные» предвидели несколько аскетический харак тер своего «всеобщ его благод енс твия». Вероятно, не случайно Жермен считал одним из самых вредных «софизмов», направленных против плана Бабе фа, заявление о том, что всеобщ ее равенство равнозначно всеобщ ей нищ ете. Бабеф же неоднократно подчеркивал, что удовлетворены будут тольк о все «разумные потребнос ти», «реальные потребнос ти». Более того, такое ограничение Бабеф, бесспорно, считал не тольк о необходимым, но и желательным - роскошь, всякого рода излишества, по его мнению, губительны для общ ества. И все же процитированные выш е письма позволяют внести в э ту картину «аскетического благод енс твия» су щ ественные нюансы. Прежде всего мы можем с должным ос нованием высказать предположение о сущ ествовании у Бабефа зачатков исторического подхода к самому понятию «дос таток» (хотя, мож ет быть, ещ е не к понятию «потребнос ть»). В самом деле, он вовсе не рассматривает материальную основу, экономическую жизнь будущ его общ ества как нечто раз и навсегда опред еленное, своего рода с тагнацию на уровне всеобщ его скромного благосостояния. Нелепо было бы требовать от него, чтобы он предвидел промышленную революцию со всеми ее колоссальными социальными и экономическими пос ледс твиями. Однако мысль о техническом прогрессе как резерве мощ ного увеличения материальных ресурсов общ ества ему 59 отнюдь не чужда . Вспомним высказывания Бабефа о том, что устранение конкуренции будет спос обс твовать обращ ению новых изобретений на благо всего общ ества, о том, что новые машины или механизмы будут высвобождать людям свободное время и позволят иначе спланировать употребление рабочих рук. Вспомним его слова о тех резервах, которые дас т рациональному ведению сельского хозяйства применение сельскохозяйственных машин. Все это с несомненнос тью говорит не тольк о о широкой начитанности Бабефа, не тольк о о том, что он прис тально с ледил за развитием сос едних с тран, но и о том, что он умел 60 делать из прочитанного и увиденного далеко идущ ие выводы . В русле тех же рассуждений лежит и предположение Бабефа о возмож ном обмене излишками в качестве «бескорыс тного д ара» между будущ ими освобожденными народ ами. Мысль э та не доработана и брош ена вскользь; поэ тому нам трудно судить, как конкретно предс тавлял себе это Бабеф. Мы не пойд ем так далеко, чтобы утверждать, что здесь содержится в зародыш е идея международной кооперации труда; но, несомненно, заслуживает внимания само предположение о появлении значительных излишков в будущ ем общ естве (с его тщ ательно спланированной экономикой). Конечно, все это отдельные догадк и, а не целос тная концепция, но само их появление харак терно и симптоматично, ибо показывает, в каком направлении работала мыс ль Бабефа. В этой связи предс тавляется умес тным сказать несколько слов по поводу вс тречающ егося в ис торической литературе мнения о якобы свойственном Б абефу «экономическом пессимизме». Историки, придерживающ иеся такого взгляда (в первую очередь автор специальной 61 статьи на э ту тему Ж.Дотри ), приводя ряд цитат, главным образом из агитационных произвед ений Бабефа, под тверждающ их, что в своих предс тавлениях об экономическом ус тройс тве будущ его общ ества Бабе ф исходил исключительно из современного ему уровня экономики, делают на э том основании вывод, будто он не видел возможнос тей экономического развития общ ества. (Именно поэтому, по их мнению, он ограничивал свой коммунизм с ферой распределения, не предполагая реорганизовать производство на общ ественных началах.) Подобное мнение, как видим, возник ло не случайно — оно опираетс я на собс твенные высказывания Бабефа. И вс е же в основе его леж ит ошибочный подход к проблеме, своего рода психологическая аберрация. Чтобы разобраться в э том вопросе, над о посмотреть не только что говорил Бабеф, но и почему он говорил так, а не иначе. Бабеф, как извес тно, принципиально отличался от предшес твовавших ему европейских коммунис тов-у топистов (в большинс тве своем осознававших себя у топистами) тем, что впервые переш ел от теории к прак тик е, попытался осущ ествить свой идеал на деле. Ис торики, считающ ие Бабефа «экономическим пессимис том», теоретически признавая и даж е подчеркивая э ту разницу между Бабефом и его предшественниками — авторами чис то умозрительных у топий, на прак тик е, подходят к их коммунис тическим пос троениям с одинаковой меркой. Между тем э то в корне неверно. Дело не в том, что Бабеф не видел возможнос тей мощ ного развития производительных сил и иной организации общ ественного 62 производс тва . Дело в том, что было для него важно. Самым главным для него д оказать, что уже сегодня, на нынешнем экономимом уровне, при нынешнем способе производс тва, мож но и разумное общ ественное устройс тво, и справедливое распределение общ ественного продук та. Потому-то все свое внимание он и сосредоточивал именно на этом аспек те проблемы. Бабеф был глубоко убежден в осущ ествимос ти своих теорий и хорошо понимал, сколь многое зависит от того, разделяют ли другие это его убеждение. Но он прек расно знал, как часто придется ему сталкиваться с обвинением, что все его теории — лишь пус тая мечта. С таким отношением к коммунис тическим воззрениям он вс тречался всю 63 свою жизнь . Поэ тому если Бабеф х отел, чтобы его пропаганду принимали всерьез, он просто не мог себе позволить отрываться в своих планах от того материала, который давала ему реально сущ ествующ ая действительнос ть, и с троить воображ аемые жёмы, основанные на 64 будущ ем развитии будущ его общ ества . Но в тех редких с лучаях, когда он, беседуя в личном письме с несомненным единомышленникомэнтузиас том, позволял себе помечтать, это будущ ее общ ество, как мы видели, вовсе не рисовалось ему ни застывшим, ни тем более «экономически ретроградным». В торой аспек т «грубой уравнительнос ти» в док трине Бабефа видят обычно не в материальной, а в духовной с фере. Мы не собираемся в рамк ах э той работы ни давить, ни тем более решать очень непрос тую проблему: «Бабеф и культура», но укажем, что данные письма позволяют и в э том отношении к ое на что взгляну ть поновому. Отметим прежде всего тот фак т, что в отличие от позднейших документов Заговора Бабеф вк лючает здесь в чис ло лиц, трудящихся на пользу общ еству, не только тех, кто непосредственно связан с материальным производством, не только — безоговорочно! — ученых, но и деятелей искусства. В письме Бабефа есть и прямое рассуждение о 65 судьбах наук и искусств в будущ ем общ естве : к левещ ут те, кто говорит, что они погибнут. Напротив, именно тогда они рас цвету т, ибо, избавившись от экономического рабства и зависимос ти от меценатов, они получат новый мощ ный толчок и буду т вдохновляться только великими идеями и духом общ ественной пользы. В э том высказывании сконцентрированы и сильные и с лабые представления Бабефа об э той с фере человеческой деятельнос ти: с одной с тороны, трудно не признать справедливос ть его представлений о пагубнос ти д ля искусства и науки материальной завис имос ти от влас ть имущ их; с другой стороны, во второй час ти его рассуждений, при всей их принципиальной правильнос ти, до нек оторой с тепени сказывается свойс твенный Бабефу 66 чересчур утилитарный подход к сфере духовной культуры . В связи с анализом представлений Бабефа и Жермена о том, каким будет их идеальное общ ество, отметим ещ е один фак т. Несомненно, что Жермен и Бабеф — единомышленники, что Жермен, приобщ енный Бабефом к его «плану», рассуждает в целом совершенно в русле его идей. Но при всем уважении к Жермену — а он его безусловно заслуживает — сравнение двух «программных» пис ем, по нашему мнению, очень ясно показывает превосходство мысли Бабефа над мыслью Жермена. Размышления Бабефа несравненно глу бже, серьезнее, и, при всей у топичности «плана» в целом, Бабеф в своих рассуждениях обеими ногами стоит на земле. Дос таточно хотя бы сравнить в обоих письмах раздел о вред е торговли: д линные псевдоис торические экскурсы Жермена и серьезные, здравые социальные, которые Бабеф черпает прямо из окружающ ей действительнос ти. Мы не будем здесь подробно ос танавливаться на э том вопросе, но считаем необходимым мимоходом его подчеркну ть, так как в дальнейшем ещ е вернемся к нему в другом контекс те. Мы располагаем ещ е одним принципиально важным документом, харак теризующ им воззрения Бабефа в период аррасского тюремного заключения. Это — «35 пунк тов» из дневника М.-А. Жюльена, обнаруженные в фонде Жюльена, хранящемся в ЦПА ИМЛ, В.М.Далиным 67 и опублик ованные им в 1964 г. Марк-Анту ан Жюльен — молодой робеспьерист, арестованный вскоре после переворота 9 термидора, сблизившийся с Бабефом во время недолгого пребывания пос лед него в парижской тюрьме Плесси в самом конце III — начале IV года (сентябре—ок тябре 1795 г.), но впоследствии быс тро от него отошедший. Биография и идейная эволюция Жюльена весьма под робно рассмотрены в специально 68 посвящ енной ему статье В.М.Далина . Обнаружив в дневник е Жюльена этот текс т, самому Жюльену явно не принад лежащ ий (о чем говорят заметк и на полях), В.М.Далин связал этот фак т со сведениями, содержащ имися в письме Жермена к Бабефу от 5 термид ора III года. В конце э того письма Жермен сообщ ал Бабефу, 69 что счел нужным разбить его «аграрный к одекс» на 35 пунк тов . Сопоставление документа из архива Жюльена с «Манифес том плебеев», опубликованным Бабефом уже после выхода на свободу в 35-м номере «Трибуна народа», показало, что оба текс та почти буквально совпадают. Эти фак ты позволили В.М.Далину прийти к обоснованному выводу, что данный документ был составлен Бабефом ещ е в Аррасе и уже там, а позднее и в парижской тюрьме Плесси использовался им и близкими к нему людьми д ля комму нис тической пропаганды. Однако, прежде чем перейти к рассмотрению э того документа, необходимо сделать несколько предварительных замечаний. Прежде всего следует отметить, что он производит впечатление конспек та какогото более обширного текста. На такую мыс ль наводит уже само его начало. Первый пунк т гласит: «Ч то такое всеобщ ее счастье — цель общ ества»; а пунк т третий звучит так «Определение собственнос ти». Оба пункта ос тавлены нераскрытыми. О том ж е свидетельс твует и 35-й номер «Трибуна народа». Там говорится, что э тот текс т — лишь «сжатое изложение» того Манифес та, который будет впос ледс твии пред ложен «угнетенному больш инс тву французского народа». Сущ ествовал ли э тот текст? И не был ли э то тот самый у траченный «план»? Для ответа на второй вопрос важно подчеркну ть, что в письмах Жермена, помимо «плана», упоминается и ещ е один исходящий от Бабефа документ — Манифес т. Думается, что вполне логично связать «35 пунк тов» именно с Манифес том и считать их своеобразным конспектом «полного варианта» «Манифес та плебеев» — варианта, которому не суждено было увидеть свет. Но как соотносились между собой «план» и Манифес т? Ес тес твенно, их должно было связывать единс тво идей, а в ос тальном были они независимы друг от друга, или Манифес т — э то прак тически тот же «план», может быть, только слегка приспособленный для нужд пропаганды? Этот вопрос прих одится оставить отк рытым. Пока же отметим одну черту «35-ти пунк тов», отличающ ую этот документ от двух проанализированных выше теоретических писем. Он лишен того неофициального характера, который придает э тим письмам такое своеобразие. В самом деле, первоначальный текс т, сос тавленный, судя по письму Жермена, во всяком случае ранее 5 термидора, до нас, строго говоря, не дошел. Из писем того же Жермена явствует, что э тот документ обсуждался, уточнялся и дополнялся. Сомнительно, чтобы такие ис правления могли носить принципиальный харак тер, но все ж е с такой возможнос тью нельзя не считаться. Переписанный уже в Плесси рукой Жюльена текс т — один из окончательных, отс тоявшихся вариантов, предназначенный для пропаганды и распространения. Содержание самого документа можно, условно говоря, разбить на две час ти: это, во-первых, обоснование порочнос ти современного общ ественного устройс тва и вытек ающ ее отсюда утвержд ение закономернос ти его уничтож ения, во-вторых, это кратк ое изображ ение основных черт будущ его общ ества. Документ открывается утверждением, что целью общ ества являетс я всеобщ ее счас тье и полож ение каждого человека не долж но ухудшаться из-за того, что из первобытного сос тояния он перешел в общ ественное. Земля является общ им достоянием «Все, что отдельный человек накопляет сверх необходимого для его пропитания, является воровс твом у общ ества». Прес лову тые права отчуждения и наследования гнусны и человекоу бийственны. Не меньшим злом является «общ ественный предрассудок», в силу которого труд умс твенный и физический, квалифицированный и неквалифицированный оцениваются по-разному. Это дает более ловким, образованным и предприимчивым патент на безнаказанное ограбление «сочленов по общ еству». Образование не должно быть исключительным дос тоянием лишь час ти общ ества, так как «в этом с лучае оно с тановится в руках одной группы... оружием, с помощ ью которого она сражается против другой группы, которой она не признает, и легко добивается того, что обманывает ее, подчиняет себе, обирает и расправляется с ней». Все сущ ествующ ие законы и установления только освящ ают эти «ак ты беспрерывного ограбления». Таким образом, «все, чем владеют те, к то имеет свыш е полагающ ейся им доли в общ ественных благах, является резу льтатом грабежа и узурпации». Следует логический вывод: «Поэ тому справедливо это у них отнять». Причем следует не просто «отнять награбленное», надо уничтож ить самый корень зла. «Нет более важной ис тины, чем та, которую провозгласил од ин филос оф: болтайте сколько хотите о лучшей форме правления, вы не добьетесь ничего до тех пор, пок а не уничтожите основы алчнос ти и честолюбия». В самом деле, опыт показал, что добродетельные люди, которые веду т борьбу против порок ов и прес туплений современного общ ества, «не могу т победить, потому что напад ают не на зло в самой его основе, а применяют только паллиативы». Следовательно, «необходимо, чтобы общ ес твенные учреждения навсегда отняли у каждого надежду с тать более богатым, более могущ ественным, превосходящим своими знаниями кого-либо из своих сограждан». Каким же долж но быть разумно организованное общ ество? В нем ник то не смож ет «притязать на вознагражд ение, превышающ ее удовлетворение личных потребностей». Ник то не будет «испытывать недос таток в том, что природа дает всем, производит д ля всех; если этот недостаток является неизбеж ным с ледс твием природ ных бед ствий, то эти лишения в равной мере долж ны переносить все. Произвед ения мас терства и умения с тановятся... достоянием всего общ ества с того момента, как изобретатели и труженик и их создали, потому что они основаны на предшес твующ их достижениях мас терства и умения, к оторыми пользовались новые изобретатели и труженики при своих новых отк рытиях. Поскольку приобретенные знания являются общ им достоянием, они должны в одинаковой мере распред еляться между всеми... Нужно... сделать к аждого члена общ ества независимым от удачи, о т счастливого или неблагоприятного с течения обстоятельс тв, обеспечить для каждого человека и всего его потомства, как бы ни было оно многочисленно, достаток и ничего, кроме дос татк а, и навсегд а уничтожить все возможности для того, чтобы кто-либо мог получить свыше положенной ему доли в произведениях природы и труда. Единственный способ дос тижения э того сос тоит в том, чтобы установить общ ее управление, уничтожить час тную собс твеннос ть, прикрепить каждого человека соответс твенно его д арованию к мастерс тву, которое он знает, обязать сдавать в натуре все его произведения на общ ий склад, создать админис трацию распределения, администрацию продовольс твия, которая будет вести списки всех сограждан и всех изд елий и станет распределять их на основе самого строгого равенства и дос тавлять в жилищ е каждого гражданина». Таков э тот явно коммунистический по своему харак теру документ. При рассмотрении первой, критической его час ти сразу бросается в глаза, что изложенные здесь мысли и предс тавления в основном не новы д ля Бабефа. Более того, мож но назвать конкретный текс т, где мы сталкиваемся с большинс твом из этих идей, хотя в не с толь отчетливой и резкой форме, а также с менее разверну той аргументацией. Это не раз упоминавшееся на с траницах данной работы письмо к Купе от 10 сентября 1791 г. во славу аграрного закона. Тот фак т, что одинаковых по сущ еству посылок в одном с лучае даются выводы в пользу аграрного закона, а в д ругих — в пользу коммунис тического общ ества, чрезвычайно красноречив. Думается, э то полностью под тверждает сказанное выш е и о том, что д ля людей того времени между аграрным законом и 70 коммунис тическим общ еством нет принципиальной разницы (одно предс тавляется как бы усовершенс твованием другого), и о том, что Бабеф в письме к Купе понимал под аграрным законом нечто большее, чем прос то черный передел. Особое значение, которое прид ается равенс тву в образовании, также весьма харак терно для Бабефа и восходит ещ е к его переписке с Дюбуа де Фоссе, вс тречаясь затем и во многих других документах. В высшей степени свойственно ему и с тремление «обуздать судьбу», сделать человека независимым от с течения обс тоятельс тв следы э того можно найти в том же письме к Купе от сентября 1791 г.). Чрезвычайно интересны также пунк ты 25-й и 26-й данного документа. Они гласят: «Тот, кто станет доказывать, что в состоянии благодаря своим природным способностям сделать столько же, сколько делают четверо, и потребует на э том основании вознаграждения за четверых, является заговорщ иком против общ ества, потрясающ им одним этим равновесие и уничтожающ им драгоценное равенство. Мудрос ть влас тно предписывает вс ем учас тникам общ ества укрощ ать такого человека, прес лед овать его, к ак общ ий бич, обязывать его д елать только то, что производит один, с тем, чтобы он мог требовать вознаграждения, причитающ егося только одному человеку». Сходная мыс ль уже встречалась у Бабефа, однако с сущ ественным нюансом. В письме к Жермену от 10 термидора он говорил о том, что равенство в распред елении будет базироваться на равенс тве трудового вклада, который будет определяться с учетом того, что люди неодинаково одарены от природы. Хотя в письме об э том прямо не говорилось, но из его содержания явс твовало, что Бабеф (и это очень для него харак терно!) заботился прежде всего о том, чтобы оградить интересы слабых, — им нечего бояться нового порядка вещей, «трудовая норма» будет определена так им образом, что ее сможет выполнить любой чес тно работающ ий человек. Текс т же Манифес та устремлен не с только к тому, чтобы успокоить слабых, сколько к обузданию сильных: именно из непомерных притязаний тех, кто щ едрее других од арен природой, мож ет 71 проистечь опаснос ть для общ ества . Это «смещ ение ак центов» очень любопытно. Не исключено, что к ак раз 25-й и 26-й пунк ты показывают нам не только плоды собс твенных размышлений Бабефа, но и то, к ак именно сказывались на документах будущ его Заговора во имя равенс тва его споры, бес еды и обсуждения принципиально важных вопросов с товарищ ами по зак лючению. Наконец, нам к ажется необходимым сделать ещ е одно замечание по поводу данного документа, ибо одно из его положений дает повод к лжетолк ованиям. Пос ледний, 35-й пунк т, в котором кратко излагаются уже знакомые нам по письмам Жермена и Бабефа основные принципы организации производс тва и распределения в коммунис тическом общ естве, заверш ается следующ ей фразой: «Осущ ествимос ть этого доказана опытом, поскольку находит применение в отношении миллиона двухсот тысяч человек в наших армиях». Эти слова иногда понимают как свидетельс тво того, что Бабе ф тяготел к идеалу «к азарменного коммунизма». Однако такое понимание совершенно ошибочно. Ч тобы понять подлинный смыс л э тих слов, надо обратиться к письму, которое Бабеф написал Купе ещ е 20 августа 1791 г. Рассуждая о том, откуда лучше всего начать введение «сис темы всеобщ его равенс тва», Бабеф пис ал: «Меньш е всего препятс твий встретится в армии, ибо армия ничем не обладает и привык ла получать 72 все только от государства» . Эти слова, как и зак лючительная фраза наброска Манифес та, показывают нам прежде всего Бабефа-прак тика, Бабефа — человека действия, с тремившегося не прос то излагать опред еленные идей, и немед ленно проводить их в жизнь. Для него чрезвычайно важно не только самому убедиться в полной осущ ествимос ти, жизненной реальнос ти своих теорий, но и убедить в этом других. Вполне естественно, что в поисках таких жизненных доказательств он обратился к единственному в то время общ ественному организму, всецело 73 подчиненному центральному правительс тву , к единственной к атегории людей, получающ их от государства все необход имое в обмен на услуги, которые общ ество признает полезными и необходимыми, — к армии. Если Бабеф рассуждал так ещ е в 1791 г., то события 1793 г. должны были подтверд ить подобный ход мыс ли. Опыт таксации и реквизиций (который был д ля Бабефа в определенном смыс ле и личным опытом — вспомним его работу в парижской продовольс твенной админис трации), осмысление всей социально-экономической политики якобинцев, несомненно, укрепляли Бабефа в убежд ении относительно полной осущ ествимос ти новых принципов организации производства и распределения. Но сама сис тема таксации и реквизиций была в огромной мере порождена потребностями военного времени и в значительной степени направлена на обеспечение армии. Не удивительно, что в поисках конкретных доказательс тв жизнеспособнос ти своей системы, ее совершенной реальнос ти Б абеф в первую очередь обращ ался именно к армии. Однако в приведенной выше цитате из письма к Купе содержится и ещ е одна иск лючительно интересная мысль: сис тему Бабефа легче всего будет осущ ествить именно в армии, потому что «армия ничем не обладает», солдаты не имеют никакой собственнос ти. Таким образом, обращ ение Бабефа в качес тве примера в первую очередь к армии объясняется вовсе не тем, что он искал свой идеал в к азарме, а в значительной мере тем, что д ля проведения в жизнь своей «сис темы абсолютного равенс тва» он сму тно ощ ущ ал необх одимос ть опереться на какую-то категорию людей, лишенных всякой собственнос ти. Подобные высказывания, пусть даже отрывочные и случайные, свидетельс твуют, что Б абеф, скорее инс тинк тивно, чем сознательно, иногда чрезвычайно близко подходил к пос тановк е таких вопросов, для понимания и серьезной разработк и которых не было возможностей в ту эпоху, но которым суждено было приобрес ти огромное значение в будущ ем. * * * Обратимся теперь к вопросу, как предс тавляли себе оба корреспондента пу ти перехода к своему «общ еству всеобщ его счастья». В литературе, посвящ енной Заговору во имя равенства, дос таточно подробно говорится о том, какое мес то в планах заговорщ иков занимал Париж. Именно там долж ен был соверш иться переворот, который круто изменит судьбы с траны. При э том ис ториками справедливо отмечалось и большое внимание, уделяемое Бабефом работе в провинции. Но даж е эта работа в немалой мере подчинялась зад ачам захвата власти в центре страны: од ной из важных задач провинциальных «ответвлений» Заговора должно было с тать формирование отрядов, которые в случае необходимос ти след овало направить на помощ ь восставшим в столице. Однако так дело обстояло далеко не с самого начала. В первых номерах «Трибуна народ а», выпущ енных Бабефом после 74 выхода из тюрьмы, мелькает выраж ение «плебейская Вандея» . Оно очень быстро приобретает чис то риторический харак тер и вскоре вообщ е исчезает со с траниц газеты. Между тем письма Жермена дают основание предполагать, что первоначально э то была весьма серьезная, принципиально важная идея — ид ея опоры на провинцию, создания там своеобразных «комму нистических очагов». 17 мессидора Жермен пишет Б абефу: «...в Париже осмеливаютс я думать и говорить; ты знаешь, что во всех с лучаях подобная дерзос ть была прелюд ией дейс твия; тем не менее я сомневаюсь, что э то д ейс твие произойд ет именно в Париже, ты, как и я, понимаешь, насколько э то было бы трудно. Сказанное ес тественно приводит меня к тому, чтобы заговорить с тобой о твоем плане, который я прочел, и прочел внимательно: он хорош, я охотно его поддерживаю, и, на жизнь или на 75 смерть, я готов, черт возьми, я готов» . Сомневаться в смысле э тих слов не приход ится: Жермен не только у тверждает, что революционное выступление в Париж е сейчас прак тически невозможно, но и заявляет, что сама мыс ль о революционном выс туплении вне Париж а автоматически вызывает у него в памяти «план» Бабефа, с которым он полнос тью согласен. Наконец, сам Бабеф в письме к Жермену от 10 термидора с абсолютной четкос тью с формулировал свое представление о том, как, по его мнению, должно развиваться движение. Предостерегая Жермена от стремления одерж ать победу одним ударом, Б абеф писал: «Соглас но твоему плану, в с лучае успеха побед а будет огромной и реш ительной, если же, напротив, мы потерпим поражение, оно будет непоправимым, смертельным. Несомненно, средство, которое я тебе предложил, является не таким героическим, поскольку оно сос тоит в том, чтобы приобщ ить сначала к нашим принципам только незначительную час ть страны. Но оно имеет очень большое преимущ ество, а именно то, что оно ничего не с тавит под угрозу; насколько возможно, мы пос тараемся утвердиться с реди населения, где располож ение умов в большинстве своем нам благоприятствует; укрепившись у этого очага, мы без особого труда сумеем приобщ ить их к благам нашей д октрины; пламенные и многочисленные прозелиты пожелают и с энтузиазмом вс третят первые попытк и введения наших инс титу тов; они воодушевят их, и жители смежных территорий, увлеченные э тим примером, не замедлят к ним присоединиться; так постепенно будет расширяться к руг присоединений. Наша Вандея, у меня по к райней мере ес ть все основания на э то надеяться, будет расти от одной соседней мес тнос ти к другой, с той самой быс тротой, к оторая необходима, чтобы не пос тавить под угрозу ни полноты, ни прочнос ти успеха; продвигаясь вперед с пос тепеннос тью, укрепляясь по мере того, как мы будем завоевывать новые территории, мы сможем организовать без чрезмерной поспеш нос ти и со всей подобающ ей осмотрительнос тью временную админис трацию, 76 соответс твующ ую закону равенс тва» . Приведенные текс ты в высшей с тепени красноречивы. Вполне очевидно, что Бабеф, отказавшийся к э тому времени и от так тик и «мирного восс тания», и от идеи дос тичь «всеобщ его счас тья» пу тем введения максимальной демократии, не пришел ещ е и к мыс ли о вооруженном захвате влас ти и насаждении правильных инс титу тов «сверху», из центра. Он разрабатывает пока мысль о введении их «снизу», сначала в каком-то одном удаленном и хорошо подготовленном пропаганд ой мес те, а затем — о с тихийном распрос транении «от соседа к соседу», главным образом силой бесконечно увлек ательного примера. Идея э та, хотя и оказавшаяся в то время неж изненной, чрезвычайно оригинальна и любопытна как определенный промежу точный э тап в развитии взглядов Бабефа. В озникает ес тественный вопрос: что вызвало к жизни э то его стремление опереться на провинцию? В первую очередь приходит в голову, что, оказавш ись в заключении в провинциальном городе, дейс твуя главным образом среди революционеровпровинциалов, Бабеф, ес тес твенно, долж ен был в каком-то смысле «поверну ться к ним лицом». В таком ответе, вероятно, ес ть зерно ис тины. Бесспорно и то, что, придя к окончательному убеждению, что надо начинать прямо с уничтож ения корня зла — час тной собс твеннос ти, прямо с введения совершенно новых инс титу тов, Бабеф невольно должен был на первых порах прийти к выводу, что легче всего э то будет начать вдали от влас ть имущ их, среди люд ей, д ля к оторых э та сис тема — пос тоянно называемая в переписке «аграризмом» — в первую очередь предназначалась (при э том он, конечно, переоценивал и сознательнос ть народа, и притягательную силу своих учреждений). Но мы хотим отметить и другое. Этот вопрос, по нашему мнению, тесно связан с уже упоминавшейся нами проблемой о влиянии на Бабефа жерминальских и прериальских событий. У нас нет прямых высказываний самого Бабефа, но цитированные выше с лова Жермена со ссылкой на то, что Бабеф с ними вполне согласен, под тверждают, как нам кажется, это мнение. В самом деле, что могу т означать сказанные 17 мессидора с лова о том, что в Париж е в нас тоящее время, несмотря на сильное брожение, невозможно революционное дейс твие? На наш взгляд, только одно: оно невозможно пос ле двух тяжелых пораж ений, которые только что понес парижский народ. Таким образом, опыт жерминаля и прериаля чрезвычайно сильно сказался (особенно на первых порах) не тольк о на эволюции политических взгляд ов Бабефа, но и на избранной им так тике. Ид ее «опоры на провинцию» не суждено было долго продерж аться — пос ле выхода Б абефа на свободу она быс тро увяла, столк нувшись с действительнос тью. Однако она сыграла опред еленную роль в ис тории Заговора, и не только к ак промежу точный этап мыс ли Б абефа. Вполне возможно, что именно ей мы в значительной 7 степени обязаны теми прекрас ными , разветвленными связями заговорщ иков с провинцией, которые отмечают историки. Но выбор места дейс твия — э то лишь одна с торона так тик и заговора. Посмотрим, какова была ее другая с торона, как представляли себе в э то время будущ ие участники Заговора собс твенно метод ы своего действия. В одном из первых писем Жермена содерж ится следующ ее харак терное и, судя по дальнейшей переписке, отнюдь не опровергну тое Бабефом рассуждение: «Над о срочно спасать Республику, перес адить на 8 нашу почву свободу и демократию . Какими способами мож но провести столь прек расное мероприятие? Опыт всех времен д оказывает нам, что не бесчисленные фаланги и не лес штык ов обеспечивают наиболее полный успех. Когда речь идет о том, чтобы добиться так ого результата, мнение народа более сильно, более непреодолимо, чем железо, огонь и мощ ные укрепления. Но как с формировать его, это народное мнение? Показав народу, в чем его интерес; доказав ему самым очевидным образом, что те мелкие интересы, которые связывают его по рукам и нотам и от порабощ ения которыми он боится отк азаться, являются в действительнос ти с амыми с трашными врагами его счас тья; дав ему возмож нос ть соприкосну ться с тем процветанием, которое он получит в 9 случае успеха» . В случае же неуспеха, продолжает свое рассуждение Жермен, народу нечего терять: «Ч его мож ет он бояться более ужасного, 80 чем то, что он испытывает сейчас» . К этим рассуждениям примыкает несколько фраз, позволяющ их судить о некоторых важных чертах «плана» Бабефа. Размышляя по 81 поводу одного из второс тепенных э лементов «плана» , Жермен задает Бабефу вопрос: считает ли он, что патриоты, к к оторым он обращ ается и которых зовет к пробуждению, способны выступить на освобожд ение отечес тва? «Поддержит ли их в этом местное население? Этот тайный 82 комитет (с е comite secret) — где он образу ется?» Слова об «э том тайном комитете» (который ранее в письме нигде не упоминался), вне всякого сомнения, взяты из «плана» Бабефа. Прод олж ая свою мысль, Жермен заявляет, что теперь, когда ему открыли глаза на причины народных с траданий, он не мож ет винить народ за его пассивнос ть: ему (народу) справедливо кажется, что он не извлек ник акой пользы из революции, поэ тому он сомневается, что новые усилия принесу т ему какую-либо выгоду. Но пусть ему пок ажут настоящую цель и докажу т при этом, что она дос тиж има, и он «все исполнит, на все отважится». Видимо, в задачу «тайного комитета» и входило через более ш ирокую и ак тивно действующ ую группу патриотов указать народу э ту цель и средс тва ее достижения, с формировать мощ ное «народное мнение». Эти соображения, ес тес твенно, приводят Жермена к размыш лениям о непосредс твенном руководителе движ ения: «...будет ли военным тот человек, который первым все начнет, и сыграет ли он большую роль в этом обновляющ ем мероприятии? Будет ли он тем, кто дисциплинирует все движение, чтобы придать ему регулярнос ть и единс тво? В э том случае он должен будет получать прик азы от какого-то руководителя — кто будет э тот руководитель? Будет ли он человеком дос таточно твердых принципов, чтобы во время своей д иктатуры устоять перед 83 блис тательной приманкой абсолютной власти?» . Мы не знаем, что ответил на э то Бабеф; заметим тольк о, тревожные рассуждения Жермена должны были вызвать у него отклик: они заметно перек лик аются с тем, о чем сам он писал несколько месяцев назад - об опасностях абсолютной влас ти. Очень интересно по э тому поводу и другое соображение Жермена. «Вы знаете, мой трибун, — писал он, — что для того, чтобы предохранить государство от превращ ения в арис ток ратию, необход имо, чтобы военные ни в коем с лучае не совали свой нос в дела, чтобы они не вмешивались ни в законодательную, ни в админис тративную деятельнос ть; даже воинский устав, так же как и все, что имеет отношение к организации и управлению вооруженными силами, должен 84 быть делом только граж данских лиц» . Мысль э та тем более заслуживает быть отмеченной, что сам Жермен — военный. Эти с лова харак теризуют его в первую очередь как разумного и предусмотрительного политика, но также и как человека глубоко порядочного, не рассчитывавшего получить в ходе переворота какие-то особые привилегии для себя лично. Думается, что и э то его рассуждение должно было встретить сочувственное внимание Бабефа: оно вполне соответс твовало его взгляд ам и нас троениям. Конечно, все э то пок а не более чем наброски, но кое-какие выводы они позволяют сделать. Прежде вс его, как им к ажется, здесь начинает сказываться несколькоой взгляд на роль народа, на соотношение между народом и ак тивными революционерами. Народ по-преж нему признается неисчерпаемым источником потенциальной революционной энергии, его поддержка в конечном счете все решит; но его темнотой слишком часто злоупотребляли, используя его д ля ложных целей, и он у тратил активность. Поэтому дейс твовать должна сравнительно узкая группа беззаветно преданных народу революционеров, знающ их, в чем именно залог подлинного народного благополучия; их действия, вводимые ими благотворные учреждения в сочетании с широкой пропаганд ой не только разбудят ак тивность народ а, но и направят ее в д олж ное рус ло — и уж тогда ничто не сможет помеш ать победе правого дела. Разумеется, в таком законченном вид е концепция ещ е сложилась, но в подтверждение того, что именно в этом направлении развивалась мысль будущ их заговорщ иков, приведем, помимо уже процитированных, следующ ее рассуждение Жермена: «...санкюлоты здесь не чувствуют своей силы и апатично согнулись под ярмом своих господ... пусть же они коснеют в этом сос тоянии до счас тливого момента, когда, вырвав их могучим ударом из сос тояния летаргии, мы зас тавим их покраснеть за свое бездейс твие... Достойны ли они свободы, дос тойны ли они самоотверженности поряд очных и добродетельных людей, — э то мы увидим в то время, которое, может быть, не стоит пока предвосхищ ать. Тем временем ты скажешь, что дос тойность или недос тойность не имеет никакого отношения к делу и что наша задача как раз в том и сос тоит, чтобы сжалиться над ними и сделать их д остойными. Поскольку э то так и разум запрещ ает нам всякое безразличие, поговорим о наш ем 85 великолепном проек те...» . Дух, в котором рисуются ту т отношения между народом и ак тивными революционерами, говорит сам за себя. Думается, что в этих словах достаточно ярко проявилась начинающ ая складываться концепция революционной э литы. Пусть не пойму т эти слова так, буд то будущ ие участник и Заговора начали относиться к народу несколько свысока. Они по-преж нему полны к нему глубочайшего уважения, и лучше всего э то показывают размышления Жермена о роли, которую предс тоит с ыграть народу пос ле революции. «Разум народа велик, — пишет Жермен, — то, что не найд ем мы, найдет он; ис тинный пу ть к тому, чтобы вернуться одновременно к индивидуальной и общ ественной природ е, чтобы верну ться к братству и никогда больше не выход ить из э того сос тояния, несомненно, обнаружится в результате общ их устремлений и общ их усилий его открыть. Мы только направим движ ение, нам будет принад леж ать только первый толчок; но наш и планы будут лишь временными и неизбежно не тольк о несовершенными, но и очень неполными. Мы составляем их, потому что надо иметь какую-то отправную точку, показать какую-то перспек тиву...» Когда старый мир превратится в развалины, тогда коллек тивный разум народ а «выскажется относительно наилучшего способа новой пос тройк и... и улучшенный таким образом первоначальный набросок, ибо мы сможем предложить не что иное, к ак первоначальный 86 набросок, с танет неузнаваемым...» Глубочайшее уважение к народ ному гению, к творческим потенциям освобожденного народ а выраж ено здесь так ярко, что тут прос то нечего добавить. Однако невозможно не отметить и другую сторону дела. Мыс ль о том, что всего нельзя предусмотреть и что строить на будущ ее слишком детальные планы — занятие бесполезное и бессмыс ленное, вполне здравая мысль. Но, как нам каж ется, здесь есть и несколько иной оттенок, с формулированный в извес тном выражении «ое s'engage et puis on voit», оттенок чересчур слепого доверия к будущ ему — надо начать, а дальнейшее придет само собой. К этому несколько легковес ному предс тавлению Жермена относительно перспек тив будущ его переворота мы ещ е вернемся. Как же буду т развиваться события после того, как «могучий удар» будет нанесен? Не вызывает ни малейшего сомнения, что уже тогда «равные» предусматривали необх одимос ть дик татуры, хотя само э то с лово почти никогда не произносилось. Выше уже приводились рассуждения Жермена о руководителе (chef), который получит огромную власть, и о вытекающ ей отсюда необходимости быть очень осмотрительными в выборе э того руководителя. Бесспорно и то, что дик татура предусматривалась не тольк о на момент восстания, но и на более д лительный срок: для обоих корреспондентов очевидно, что их попытка не может не встретить ярос тное сопротивление влас ть имущ их. «Возможно, — пишет Жермен, — что в начале нашего предприятия, имея своей зад ачей нанес ти ужасный удар множес тву и множес тву негодяев, заинтересованных в том, чтобы разбить и разгромить новый порядок вещ ей, мы будем вынуждены... противопос тавить нашим врагам 87 огромный аппарат подавления» . В другом письме, говоря о том, что в сердце революционера слиты воедино любовь и ненависть, Жермен заявляет, что нужно уничтож ить всех тех «эгоис тичных узурпаторов», которые покажут себя неисправимыми. «Да погибнет тот, к то благодаря древней или новой узурпации не хочет быть братом своим братьям по естеству. Да погибнет раса тех, кто не мож ет отвыкну ть первенс твовать и владеть по праву рождения. Наконец, пус ть погибну т все те, кто по88 пытается воспротивиться всеобщ ему счастью» . В сочетании с рассуждениями о том, что опасен всякий, кто «отказывается быть счас тливым», и что тот, к то не содействует всеобщ ему счастью, тем самым наносит ему ущ ерб (иными словами, кто не с нами, тот против нас ), такие заявления могу т показаться чересчур мрачными и д аже жес токими. Подчеркнем, однако, что по су ти д ела Жермен не так «кровожаден», как может пок азаться. Чем быс трее осущ ествится переворот, заявляет он, и чем более сильными окажу тся его участник и, тем меньшее сопротивление они вс третят, и если им будет сопротивляться лишь очень слабое и незначительное меньш инс тво, это не смож ет поставить под вопрос их завоевания. Враги из соображений прос той ос торож нос ти не посмеют вредить (за исключением, может быть, нескольких безумцев). «Тогда нам ос танется только прос тить с тарые грехи и терпеть неизлечимых сумасшедших, которых результаты нашего согласия сделают бессильными. Ты видишь, что ес ли я знаю, что такое мщ ение, то мне знакомо и милосерд ие... поскольку в случае чрезмерно спорной побед ы я говорю — никакой пощ ады, а в случае побед ы несомненной сохраняю ж изнь даже тем, кто некогда вредил, но более 89 вредить не в состоянии» . Конечно, в этих словах нельзя видеть полный отказ о т принудительных и репрессивных мероприятий. Но в них содерж ится ид ея ограничения таких мероприятий в размахе и во времени. Мысль о том, что необход имос ть разного рода ограничений и регламентации в жизни общ ества будет лишь временной, вс тречается во многих мес тах писем (в частнос ти, в цитированном выше отрывке о связях с другими государствами: на первых порах оградимся железной с теной, а потом э ти препоны стану т ненужными). Иначе говоря, в этих письмах мы мож ем разглядеть зачаток идеи переходного периода — идеи, гораздо более отчетливо с форму лированной впоследствии в документах Заговора. Понимание обоими коррес пондентами сути такого «переходного периода» (сам термин, разумеется, в письмах отсу тствует) сводится к тому, что э то будет время, в течение которого идеи равенс тва навеки упрочатся в умах абсолютного, подавляющ его большинс тва народа, что сделает излишними к акие-либо дальнейшие меры принуждения. Так им образом, мы можем смело у тверждать, что Бабеф был одним из 90 создателей теории «воспитательной дик татуры» , которая просущ ествовала в разных формах весь XIX век и не у тратила своего 91 значения в XX в. Чрезвычайно важна и другая с торона дела. В письмах мы вс тречаем предс тавление о перех одном периоде как времени не только политического, но и экономического перехода к новому общ ес тву. В под твержд ение сошлемся на то мес то из письма Жермена от 5 термидора, где он говорит об организации сельского хозяйс тва в будущ ем общ естве: сначала землю распределят во временную собс твеннос ть, и только потом, когда ее владельцы убедятся в преимущ ествах крупного и хорошо управляемого хозяйства над мелким, эти учас тки сольются в общ ее дос тояние. Жермен считает, что этот отрезок времени будет очень коротк им. Ему вообщ е предс тавляется, что особенных трудностей возникну ть не должно не только пос ле переворота, но и в ходе его. Преимущ ество идеи равенства над всеми прочими к ажется ему нас только самоочевидным, что ему трудно себе предс тавить, чтобы э та идея не овладела мг новенно всеми умами. Это относится и к проанализированному выше письму от 5 термидора, Жермен — разумный человек и вдобавок обладает военным опытом. Он знает, что в серьезном деле нельзя все вставить на одну 92 карту, надо предусмотреть разные возможнос ти . Поэ тому он и признает, что в принципе не исключен мед ленный, постепенный вариант переворота именно д ля э того с лучая и потребуется, по его мнению, огромный аппарат под авления). Но горазд о лучше и правильнее, считает он, было бы, дейс твуя через над ежных агентов, осущ ествить переворот разом, за одну ночь, произвес ти буквальное, физическое уничтож ение всякой материальной основы ложных учреждений, так, чтобы у тренняя заря осветила уже заново поделенную землю и по-новому устроенное общ ество. Великая идея, отвечает ему Бабеф, но, к сожалению, мы должны стремиться лишь к тому, что осущ ествимо». Пусть Жермен реально предс тавит себе, что произойдет, ес ли в одну прек расную ночь его «надеж ные агенты», с факелом в одной руке и манифес том «равных» в другой, приму тся поджигать и разрушать все связанное с преж ним строем. Он думает, люди кину тся изучать манифес т, которым эти «апос толы» размахивают? Ничего подобного, они будут рас теряны, напуганы и под руководством богачей кинутся вязать самих «апос толов», а документ ос танется непрочтенным и будет уничтож ен. Не следует забывать, что всемогущ ее меньшинс тво монополизировало все источник и образования; непросвещенная толпа не способна разом понять все преимущ ества нового с троя; она пойдет за своими «обычными обманщ иками». В результате не только погибнет попытк а переворота, но и на долгие времена будет нанесен ущ ерб всему делу равенс тва, ибо даже память о «равных» будет прок лята: их предс тавят потомс тву как безумцев и гнусных разрушителей, с тремящ ихся к уничтожению всего разумного и справедливого. Бабеф выдвигает свой к онтрпроек т действий. Это уже знакомый нам проек т «плебейской Вандеи», причем Бабеф подчерк ивает не только ограниченнос ть территории, на которой первоначально надо дейс твовать (против э того, вероятно, не с тал бы возражать и Жермен), но и постепенность самих дейс твий, пос тепеннос ть распрос транения идей «равных» на более обширную территорию. Мес то д ейс твия надо выбирать с большой осмотрительнос тью — э то должен быть район, где население в целом нас троено благоприятно. Краеугольным ж е камнем всех дальнейших дейс твии должна с тать успешная пропаганда. «Главное 93 условие успеха — быть хорошо понятыми» . Выше отмечалось, что идея «плебейской В андеи» — одна из очень немногих, от которых «равные» впос ледс твии должны были отказаться. И все-таки насколько реалис тичнее и глубже, чем Жермен, предс тавляет себе Бабеф ус ловия переворота! Нам уже доводилось говорить превосходстве мысли Бабефа над представлениями Жермена. В э той связи следует, хотя бы очень бегло, косну ться вопроса о роли и месте Бабефа в Заговоре во имя равенс тва. Мы уже говорили, что заполненные патриотами тюрьмы того времени были своеобразными политическими ду бами, центрами левой, радикальной мыс ли. Так, моет быть, Бабеф ничем особенно не выделялся среди товарищ ей по заключению, был просто человеком, наиболее удачно с формулировавшим идеи, которые и без того носились в воздухе? Письма Жермена (и сохранившееся письмо его товарищ а по заключению Гуйяра) не ос тавляют места для сомнений: в их глазах Бабеф — автор новой, единс твенно правильной и единс твенно спасительной теории, ему же должна принад леж ать руководящая идейная роль в ee осущ ествлении. Жермен неоднок ратно заявляет, что именно Б абеф приобщ ил его к ис тине, отк рыл ему глаза. Его письма пестрят такими выраж ениями, как «твоя система», «твой план», «твой аграрный кодекс» и т.п. О том ж е свидетельс твует и весь тон его писем: он явно смотрит на Бабефа несколько снизу вверх (ещ е яснее э то вид но в письме Гуйяра). Здесь надо оговориться. Жермен нед аром называл Б абефа «mon egal». Это — переписка двух товарищ ей, относящихся друг к другу с уважением. Бабеф называет Жермена «генерал» — э то, к онечно, шутливое прозвищ е, намекающ ее на специальные военные познания Жермена, но в нем чувствуется уважение. Жермен не с тесняется 94 отчитывать Бабефа, иногда довольно резк о , и тот, судя по его единс твенному письму, принимает э то как должное. И все-так и в письмах Жермена к Бабефу проскальзывает особый оттенок, Бабеф д ля него не прос то равный», а, так сказать, первый сред и равных. В письме от 5 термид ора, говоря о том, что все «равные» должны будут на какой-то кратк ий отрезок времени с тать солдатами, Жермен пишет: «В ы, как новый Моисей, укаж ете избранному народу пу ть к победе, и, потрясая сотней тысяч копий, мы пойдем по нему и обеспечим 95 Вам самый полный успех» . В письме от 11 термидора по поводу своего возмож ного освобождения: «О, разумеется, я не уеду, не получив от тебя прик азов, не приняв твоего свящ енного благословения». И чуть ниж е: «...кто мож ет дать мне эту дейс твенную благодать, ес ли не Вы? Вы уничтож ите во мне все, что могло ещ е остаться от прежнего человека, Вы просветите меня и пу тем 96 вполне светского причас тия сделаете из меня истинно избранного» . В письме от 24 термидора Жермен упоминает о «великом плане, который 97 ты мне внушил» . Ещ е более ярко говорится о том же в письме от 10 фрюк тидора: в каждом письме, отмечает Жермен, Бабеф хвалит его; он в восторге, но должен сказать, что э ти комплименты над о отнести скорее к самому Бабефу, «ибо э то Вы, э то святая и прек расная док трина, которую Вы вселили в мою душу, воспламеняет мое воображение и водит моим 98 пером» . Отвечая на не дошедшие до нас письма Бабефа, в которых содержались проек ты их освобождения из тюрьмы, Жермен писал: «Если ты найдешь возможнос ть (освобод иться. — Г.Ч.) д ля себя од ного, воспользуйся ей. Что касается меня, то пребывание здесь меня не смущ ает, и если до сего дня я не торопился ловить с лучай, то признаюсь тебе, что меня удерживало только то соображение, что, будучи од ин и не зная, что предпринять д ля пользы дела, потому что я зд есь ни с к ем не знаком, я не смогу сделать свое пребывание на свободе полезным д ля святого дела»99. Соотнесение Жерменом своей роли в «святом деле» с ролью Бабефа говорит само за себя. Так ого рода примеры мож но было бы умножить. А чтобы не думали, что такое отношение к Бабефу было личной ос обеннос тью Жермена, сошлемся на упомяну тое уже письмо Гуйяра, к оторое начинается с просьбы к Бабефу проявить снисходительность к Писаниям Гуйяра, далее содержит высокую оценку плана. Бабефа и полную готовнос ть послужить претворению этого плана в жизнь, а кончается словами: «Посылаю тебе свое братское объятие, и, тольк о получив в ответ твое, я сочту себя д ейс твительно посвящ енным в 100 рыцари» . Таким образом, уже в период Арраса Бабеф с тановится душой, главой и идеологом пос тепенно созревающ его Заговора во имя равенства. Но сама идея заговора, иными с ловами, отказ от представлений о прямом народном дейс твии и переход к мысли о действии сравнительно узкой группы людей (к оторая пос лужит как бы застрельщ иком мощ ного народного движ ения) с тавили перед Бабефом вопрос о под боре кадров для э той группы. Эта забота занимает огромное мес то в многогранной деятельнос ти, разверну той им в аррасской тюрьме. Естес твенно, что прежде всего он ищ ет будущ их сподвижников рядом с собой, в Аррасе. Он пытается (в то время неудачно) налад ить 101 контак т с заключенным вместе с ним Лебуа . Он ищ ет и наход ит сторонников в ближ айшем окружении Ж.Лебона. Наконец, он обретает Единомышленника и друга в лице Жермена. (А Жермен, в свою очередь приобщ ает к идеям «аграризма» нек оторых своих товарищ ей по заключению, в частнос ти будущ его деятельного участника заговора Гилема. ) Но Бабеф не ограничивался Аррасом. У него, разу меется, сохранились связи с Парижем. Два дошедших до нас письма гражданк и Шометт свидетельствуют о» том, какой ак тивный харак тер они носили. Сохранились и другие свидетельс тва, хотя и обрывочные. 1 прериаля Бабеф обратился с письмом к отцу своего товарищ а по заключению, 102 депутату Лесажу-Сено . Из письма явс твует, что Бабеф пытался, выражаясь современным язычком, распропаганд ировать э того депу тата. Расхвалив сначала его патриотизм и патриотизм его сына, Бабе ф сообщ ает затем Лесажу-Сено, что пос лал ему некий «проек т» с обзором «нашего нынешнего плачевного положения», из к оторого вытекало, что пора патриотам начать действовать. «Не имея возможнос ти обращ аться одновременно ко всей Франции, чтобы говорить ей о ее недугах и о способах их исцеления, я выбираю свою аудиторию, и пусть она малочис ленна, но по крайней мере я уверен в добрых намерениях тех, 103 кто ее составляет» . Бабеф призывает ад ресата обсудить с ним содержащ иеся в «проек те» вопросы. Конец письма посвящ ен описанию актов белого террора в Лионе и опасениям, что тож е мож ет случиться в тюрьмах Арраса. (Возможно, в как ой-то мере Бабеф с тарался здесь сыграть на отцовских чувствах Лесажа-Сёно: если он будет бездейс твовать в Париже, сына могу т убить в Аррасе.) В сходном духе выдержано ещ е 104 одно сохранившееся письмо Бабефа к Лесажу-Сено от 23 прериаля . 12-м и 16-м фрюк тидора датируются два письма к Бабефу Данеля, 105 находящегося в заключении в одной из парижских тюрем . Как и мадам Шометт, Данель уделяет в этих письмах много мес та обзору политического полож ения, которое считает довольно мрачным, обращ ая особое внимание на ак ты белого террора, на начавшийся в неблагоприятной обстановке процесс Лебона и на пассивнос ть народа (по отношению к пос леднему в письмах проскальзывает некоторая горечь). Но все же Данель надеется, что э тот «спящий лев» ещ е раз проснется и обратит в прах всех своих врагов. Во всяком случае сам Данель и люди, подобные ему, скорее погибну т, чем отк ажу тся от дела, которому они себя посвятили. В э той связи Данель сообщ ает, что он находится в од ной к амере с Легрэ (бывш им председателем Элек торального клу ба), предпринимающ им все возможное, «д абы вырваться из когтей тирании, не ради того, чтобы спать, но чтобы действовать так, как всегда будут действовать те, к то поклялся сохранить независимость или умереть». (16 фрюк тид ора Данель уже сообщ ает об освобождении Легрэ.) Отметим ещ е один интересный фак т: Данель знает о переписке Бабефа с Жерменом, о котором очень высоко отзывается (он был его соседом по камере в Плесси). Вполне возможно, что он имел какое-то предс тавление о харак тере переписки: судя по всему, он был как раз и человеком, которого Бабеф д олж ен был стремиться вербовать. Таким образом, связи Бабефа с Парижем не только не порвались, но и расширились. Такие ж е связи были, видимо, кое у кого из его новых 106 107 друзей . Но особенно ак тивно искал он связей в провинции . В этом ему помогали дейс твия термидорианцев, довольно часто «тасовавших» состав зак люченных, переводивших их из одного город а в д ругой. Распропаганд ированные им или единомышленниками (тем же Жерменом) товарищ и по зак лючению с тановились своеобразными «агентами на мес тах». Большое мес то в переписке занимает Лилль. В Лилль вноси т короткий визит сидевший вместе с Жерменом Эмери. Вернувшись в 108 Аррас, он приходит к Жермену с рассказом о положении в э том город е , 109 а затем уезж ает Париж, откуда регу лярно пишет Жермену . В Лилль управляет Бабеф свой «план», и Жермен засыпает его вопросами: получил ли ты ответ от «твоих славных лилльцев»? можно ли на них 110 рассчитывать? По поводу проек тов освобождения Бабефа Жермен замечает, что надо д ейс твовать «в Л илле и в других мес тах» с целью помочь Бабефу. «Не будем терять времени... — продолж ает он. — Поспешим как можно быстрее возобновить цепочку связи (la chaine des communications; выделено нами. — Г.Ч.)». Далее Жермен интересуется, не Таффуро ли тот человек, который нах одится сейчас в заключении в Лилле, а нед авно был в Боде (т.е. в той же тюрьме, что и Б абеф). Если это он, то Жермен знает способ устранить труднос ти в переписке при помощ и надежного человека, знакомого Гу йяра, живущ его в Лилле, 111 который мож ет быть полезен и в других отношениях . На следующ ий день он сообщ ает Б абефу, что Гуйяр написал в Лилль. Весьма возможно, что Лилль приобрел так ое значение в глазах обоих корреспондентов, так как именно там оказался особенно ак тивный или удачно дейс твующ ий агент (не иск лючено, что э то Таффуро, познакомившийся с Бабефом в тюрьме Боде). Однако внимание «равных» обращ ено и на другие районы с траны. Гуйяра переводят из Арраса в Бетюн, откуда он родом. Прекрасно, комментирует это событие Жермен, у него там большие связи, и он 112 сможет там многое сделать, гораздо больше, чем здесь . До Жермена доходит слух о восстании патриотов на юге — он прих одит в большое волнение, обсуждает перспек тивы э того движ ения и заявляет; «...тысяча попыток, сразу же потерпевших пораж ение в этой несчас тной с тране, за- 113 ставляет меня предсказывать тысяча первую» . «Патриот из СентОмера отбыл вчера с группой своих товарищ ей, которых я наставлял, как мог; чтобы быть ещ е более уверенным в том, что они не сойду т с правильного пути, я вчера весь день занимался сос тавлением нескольких небольших работ, которые я им передал; они пок лялись мне исполнить 114 свой долг» . Таких примеров много; упоминания о людях, к которым следуе т внимательно присмотреться (и которые час то являются под ателями данных писем), то и д ело вс тречаются в переписке. Отметим лишь одно такое упоминание, косвенное, но интересное благодаря личности человека, о котором идет речь. Жермен узнал, что на свободу вышел Варле. Это очень его обрадовало, и он спешил поделиться новос тью с 115 Бабефом ; ту т же он характеризует В арле к ак человека, способного на большую самоотверженнос ть, хотя чрезмерно горячего экзальтированного. Мы знаем, что э то упоминание получило продолжение в ис тории бабувизма: хотя Варле не принял учас тия в Заговоре, «равные» рассчитывали на его поддержку после переворота. Все это свидетельс твует о пос тоянном интересе к вербовке кадров для будущ ей революционной организации. Следует отметить также ту сторону э той деятельности, которая была бы невозможна вне э той идеи «дейс твий узкой группы революционеров», «заговора меньшинства», вне всех горьких уроков революции. В письмах Жермена (и Бабефа) нас тойчиво звучит тема, прежд е у Бабефа почти не вс тречавшаяся, — тема осторожнос ти. Над о проявлять величайшую осторожнос ть во всей деятельнос ти, а в вербовке союзник ов — особенно, это гарантирует великий замысел от провала, в кроме того, гарантирует самих заговорщ иков от проникновения в их среду людей случайных, недос тойных или прос то не с тоящих не на уровне пос тавленных перед ними высоких задач. Мы говорили о ряде с лучаев, когда Жермен рекомендует Бабефу того или иного человека. Едва ли не с толь ж е с лучаев, когда он его предос терегает против кого-либо из зак люченных (или бывших 116 заключенных) . Даже с людьми, которые в общ ем кажу тся симпатичными и сочувствующ ими, нужна сугубая осторожнос ть: им мож но доверять, тольк о хорошо их изучив и проверив на деле. «...Меня, возмож но, даже несколько труднее убед ить, чем покойного апос тола Фому: в прошлом [мы] так часто бывали обману ты... что сейчас следует 117 действовать с двойной оглядкой» . Жермен неоднократно предос терегал Бабефа против некоего Гонора, человека сомнительного и легкомыс ленного. Он ок азался прав: обед ая у Бабефа, Гонор, выпив вина, болтал лишнее в присутс твии совершенно неподходящих лиц, и Бабефу приш лось срочно предпринять ряд шагов, чтобы нейтрализовать возможные последствия э той опасной болтовни. По этому поводу Жермен пишет Бабефу; «Зак линаю Вас, соблюдайте осмотрительнос ть, как говорится, не раскрывайте душу каждому встречному и поперечному: пусть избыток искреннос ти, избыток доверия не зас тавляет вас говорить то, что Вы должны отк рывать только 118 людям проверенным и надеж ным» . 20 фрюк тидора Жермен сообщ ает Б абефу, что им, может быть, удастся свидеться, но при свидании буду т присутс твовать два человека, пользующ иеся репу тацией санкюлотов, однако прибывшие в тюрьму недавно и недостаточно извес тные. «Я думаю, что ос торожнос ть требует особенно себя не выдавать... Все, кто нам не очень хорошо извес тен, должны рассматриваться как посторонние, а все посторонние могу т быть 119 приобщ ены к свящ енным тайнам пропаганды тольк о после испытания» . 120 Одним словом, «нед оверие — мать безопасности» . Весьма показательна в э том отношении ис тория с Гуйяром. Впервые Гуйяр упоминается в письме от 3 термидора (письмо э то и напис ано Гуйяром под дик товку Жермена, так как у пос леднего болела рука) как человек, дос тойный с амого полного доверия. Этот лестный отзыв под тверждается в дальнейшем в других письмах, к которым Гуйяр уже не имел никак ого отношения. 11 термидора Жермен сообщ ает Бабефу, что приобщ ил Гуйяра к «свящ енным тайнам аграрной системы», которую Гуйяр находит великолепной. Жермен не преминул добавить, что Гуйяр пользуется большим влиянием у себя на родине, неподалеку от Арраса (имеется в виду Бетюн), где он знает многих, кому эта сис тема придется по вкусу. Казалось бы, вопрос с Гуйяром исчерпан: он «приобщ ен к тайнам», его влиянием собираются воспользоваться, он вошел в число «своих». Оказывается, все не так просто. 27 термидора Жермен советуется с Бабефом, следует ли информировать Гуйяра обо всем. Если Бабеф сочтет э то возможным, Жермен охотно это сделает. Не то чтобы Жермен сомневался в Гуйяре, «но нужна иерархия в с тепени 121 посвящ еннос ти... этого требует осторожнос ть» . И на следующ ий день сообщ ает: «Я исполнил твой приказ, мой трибун, Гуйяр — рыцарь ордена 122 равных» . В этом эпизоде особое внимание привлекает даж е не от фак т, что Гуйяр, так сказать, «к реату ра» самого Жермена. Чрезвычайно интересна здесь мыс ль об «иерархии с тепеней посвящ ения», — мысль, может быть ярче всех других свид етельс твующ ая о том, к ак далек о ушли будущ ие «равные» от идеи массового народ ного д ейс твия. Этой мыс ли суждено было найти воплощ ение не только в ис тории Заговора во имя равенс тва, но и позд нее, в деятельнос ти одного из виднейших бабувис тов — 123 Ф.Буонарроти . Остается выяснить, как относился к идее ос торож нос ти в подборе кадров сам Бабеф. У нас ес ть всего два его высказывания по данному вопросу, но они д остаточно к расноречивы. Жермен нескольк о раз предос терегал Бабефа против некоего Найе. Единс твенное сохранившееся письмо Бабефа к Жермену кончается словами «...ты говоришь мне о бездельнике по имени Найе, с первого взгляда я понял, что он собой представляет санкюлот, ес ли угодно, но я с ближаюсь и вступаю в дружеские связи только с людьми нравс твенными и обладающ ими 124 здравым смыслом» . Ещ е более убедительно второе свидетельс тво. Упомяну тый выш е Гонор, узнав, что вс тревоженный его поведением Бабеф предпринял ряд шагов, чтобы от него «отмежеваться», напис ал ему оскорбительное письмо. Смыс л его сводился к тому, что он, Гонор, является ак тивным участником революции и проливал за народ свою к ровь, чем Бабе ф отнюдь похвас таться не мож ет. Все это сопровождалось намеками на то, что Бабеф — человек «с двойным дном», который думает одно, а пишет другое. На этом письме Бабеф сделал следующ ую приписку: «Я не собираюсь отвечать на оскорбления Гонора. Его нескромное поведение, его неразборчивос ть в знакомствах, метод ы, которыми он пользуется д ля осущ ествления внешне хороших намерений, — все это оправдывает мое поведение по отношению к нему. Я отнюдь не оспариваю его революционные заслуги, я также не ставлю под вопрос его намерения, но я говорю, что он неос торожен в поступках и недос таточно сдержан. Он не считает, что позавчера кого бы то ни было скомпрометировал; я ж е полагаю, что он рисковал скомпрометировать нечто большее, чем безопасность отдельных лиц. Мне ж аль, что он, как к ажется, не располож ен пос ледовать братским советам и увидеть в ис тинном свете мотивы и намерения тех, кто действует (выделено нами. — Г.Ч.). Быть может, в э том был бы д ля него единс твенный способ не полнос тью 125 утратить их доверие» . Таким образом, мы можем у тверждать, что принцип ос торож нос ти в подборе кадров полнос тью разделялся Б абефом. Опыт революции не прошел д ля него даром. Отныне человеку недос таточно иметь революционные заслуги и добрые намерения или пользоваться репу тацией санкюлота д ля того, чтобы Бабеф с тал поддерж ивать с ним 126 отношения. Людей типа Фуше в его окружении больше не будет . И Бабеф, и Жермен — люди чрезвычайно ак тивные, неудивительно, что их сжигает ж ажда деятельнос ти, прямых, непосредственных действий. Письма Жермена пес трят выражениями вроде «скажи только слово — я готов», изъявлениями досады, что нельзя начать дейс твовать 127 немед ленно . Такие же настроения были, видимо, свойственны и Бабефу. Жермену приход илось даже нескольк о его сдерж ивать. Судя по началу письма Жермена от 5 термидора, Бабеф жаловался ему на то, что они теряют время в бесплод ных разговорах. Нет, эти разговоры не бесплодны, отвечает Жермен, чем глубж е мы предварительно обсудим наши планы, тем легче претворим их впоследс твии в жизнь. Бабеф в своем письме от 10 термидора полнос тью соглашается с Жерменом, его слова в предыдущ ем письме, вид имо, продик тованы ес тес твенным человеческим нетерпением. Это ес тественное нетерпение, свойс твенное людям дейс твия, многократно возрас тало оттого, что и Жермен Бабеф прош ли такую школу непосредс твенного претворения политических планов в жизнь, какую дала революция. Но оно связано с опытом революции и ещ е одной стороной. Мы уже отмечали, что именно э тот опыт вызвал крах всех иллюзий Бабефа относительно возможных пу тей к ж еланному «всеобщ ему счастью». Он привел Б абефа к глу бокому убеждению, что осущ ествление его идеала возможно тольк о пу тем уничтожения «к орня зла» — частной собс твеннос ти, только путем введения равенства на деле». Вот э то глубочайшее убеждение том, что они знают единс твенно правильный пу ть и их долг перед народ ом — повес ти его по этому пу ти, чрезвычайно сильно прос тупает в письмах. «Тольк о введя твою систему, провозгласив ис тинную свободу, дав народу возможнос ть пользоваться ис тинным равенством, мы ус тановим среди нас счастье, изобилие и доброд етель. Таким образом, следует обратиться исключительно к этой с истеме, и мы д олж ны внимательно изучить все, что революция показывает нам в облас ти движения и контрдвиж ения, чтобы извлечь из этого пользу. До сих пор ее пу ть был 128 тольк о колебанием то вперед, то назад» . Та же мысль с одерж ится в письме от 5 термид ора, в рассуждении о том, что в резу льтате будущ его переворота «один эгоизм не долж ен смениться другим», как это было в ходе всех предшествовавших революций. Ещ е более ярко об этом говорится в письма от 16 фрюк тидора: «каждый раз народ надеется и ничего не получает», происходит лишь перераспределение благ, «полож ение изменяется только д ля отд ельных лиц, а масса все так же обречена на прежнее невежес тво и прежнюю нищ ету. Сущ ествует политик а, приводящая только к разочарованию, и э то такая политика, согласно которой все считается сделанным, ес ли введены новые формы, при том, что основы остаются неизменными. Впрочем, сейчас мы знаем, что все способы — лишь паллиативы... равенс тво, разумно организованное абсолютное равенс тво... — вот рад икальное средст129 во» . По мнению Жермена, народ все более разочаровывается в тех «метафизических фик циях», с помощ ью которых его с тараются уверить, «буд то ему ос тавляют все то, что у него отнимают». «Он знает, что короля создает не титу л, а аристократию не кусок пергамента, он знает, что ес ть господа и рабы повсюду, где ес ть богатые и бед ные; он ещ е восстанет... но уже не для того, чтобы деспотизм и угнетение перешли в другие руки, не д ля того, чтобы возник ли новые богачи и новые тираны. Тольк о твоя революция, мой трибун, сможет его удовлетворить, после нее равенс тво не будет больше э фемерным... Итак, серьезнейш им образом подумаем о том, как нам приняться за дело спасения, за дело полного удовлетворения чаяний народ а. Время приближается, мож ет 130 быть, оно уже нас тупило» . Поспешим — осчас тливим этим 131 человечес тво — вот харак тернейший мотив всех этих размыш лений . Эта жажда д ейс твий, увеличивавш ая естес твенное ж елание к ак можно скорее выйти на свободу, это с тремление определить, «не нас тало ли время», зас тавляли и без того горячо интересовавшихся политической жизнью Жермена и Бабефа особенно прис тально с ледить за обс тановкой 132 и событиями в с тране . Почти нет письма, в котором так или иначе не затрагивался бы э тот вопрос. Оба корреспондента проявляют к нему жгучий интерес. Жермен, находившийся на более свободном режиме, чем Бабеф, то и дело посылает ему, по его просьбе, полученные им газеты или пересказывает Содерж ание пос ледних новос тей, интересуется мнением Бабефа. Естес твенно, что оба предпочитают черпать информацию из демократической прессы (особенно часто упоминается газета Ш.Дюваля «Journal des hommes libres de tous les pays»), но не пренебрегают и газетами из враждебного лагеря. Дополнительным источник ом сведений с тановились новые зак люченные, а также друзья, навещавшие узников или писавшие им письма. Первое, что хотелось бы отметить, — э то хорошую ин- формированнос ть обоих корреспондентов (прежде всего мы мож ем говорить, конечно, о Жермене, ибо суждения Бабефа отраж ались в переписке лишь косвенно). Это было совсем не так прос то, как может показаться на первый взгляд: в тюрьмах цирку лировало большое ко133 личество с транных, иногда совершенно фантас тических слухов , и человеку, находившемуся в заключении, было не всегда легко отличить правду от вымысла. Такого рода сомнительные сведения очень редко попадают в письма Жермена, а уж если попад ают, то обычно сопровождаются изрядной долей здорового скептицизма. В качес тве примера сош лемся на единственный случай, когда неверные данные касаются дейс твительно важного вопроса — оценки событий 1 прериаля. 23 мессидора Жермен перес ылает Бабефу письмо с человеком, которого горячо рекомендует. В письме говорится: этот человек «рассказывал мне о journee 1 прериаля вещи, которые меня удивили. Это движение, эти крики «хлеба», «конс титу ции 1793 года», «да здравс твуют якобинцы»— представь себе, он уверяет, что все э то было делом рук роялис тов... О! как обману ты 134 были санкюлоты, ес ли э то дейс твительно правд а!» Оттенок недоверия в этих словах совершенно несомненен, и версия о роялис тском происхождении 1 прериаля более нигде не повторяется. Тот ж е фак т, что Жермен считает такую возмож нос ть неисключенной, ничу ть его не компрометирует: э та версия имела широкое хождение сред и современников, как «правых», так и «левых», а впослед ствии и среди ис торик ов. Наличие опред еленных элементов провокации в событиях 1 прериаля не отрицают и многие современные ис торик и. Таким образом, информатор Жермена вовсе не легкомыс ленный человек, передающ ий случайную сплетню. Весьма возмож но, что высокий отзыв о нем Жермена вполне заслужен. Хорошая информированнос ть, помнож енная на яс ный и точный ум, позволяла Жермену (как и Бабефу) не тольк о отличать правду от вымыс ла, но и с большой трезвос тью разбираться в политической обс тановке и — что ещ е важнее и труднее — в основных тенденциях политической жизни. Во многих письмах Жермена рассматривается вопрос об опаснос ти роялизма: политик а термид орианцев, считает он, в огромной степени увеличила силу этой партии. Но напрасно' нынешние правители надеются опереться на роялис тов в борьбе против левых: когда роялисты почувствуют себя дос таточно сильными, они постараются смести не только «террорис тов», но и своих теперешних пок ровителей. В самой э той мрачной перспек тиве сод ержится нек оторая д оля надежды: «чем хуже, тем лучше», «равные» сумеют воспользоваться данной ситуацией. (Может быть, роялис тская угроза пробудит народ, а мож ет быть, правительс тво осознает, что в патриотах — единственное спас ение от роялизма, и выпустит их на свободу, а уж они сообразят, как следует 135 ею распорядиться .) Если рассматривать каждое высказывание Жермена по этому вопросу в отдельности, некоторые из них могу т показаться не вполне точными, преувеличенными или несколько наивными. Но в целом он с удивительной ясностью разобрался в политической ситу ации и очень точно предсказал грядущ ие события. Менее чем через три месяца произошел роялис тский мятеж, а вслед за тем «политические качели» качнулись влево, что принесло свободу многим арес тованным патриотам, в том числе и будущ им бабувис там. То же самое можно сказать и об оценке Жерменом конс титу ции 1795 г. — вопросе, занимавшем немалое место в его письмах. Конс титуция, считает он, выгодна только банде богачей; народ она низводит к политическому небытию. Но, уничтож ая все надежд ы демократов, конституция од новременно расс траивает и планы роялис тов: если она будет принята, «Лежандры, Фрероны, Луве стану т их (роялис тов. — Г.Ч.) 136 господами, а они не хотят их видеть даже своими слугами» . Труд но не согласиться с этой справедливой оценкой. Правда, из всего этого Жермен делает вывод, что к онс титу ция неж изненна и «не утверд ится» (ne s'etablira pas), — э то он повторяет из письма в письмо. Если понимать его слова буквально (а сам он именно так их и понимал), го он, конечно, ошибался: термидорианцы сумели провести свою конс титуцию через народные собрания. Но в определенном смысле Жермен и здесь оказался пророком: конс титуция дейс твительно была нежизненной и, как мы знаем, прод ержалась недолго. Мы отметили здесь лишь два из многих сложных политических вопросов, затрагивающ ихся в переписке: ведь письма изобилуют ещ е и множес твом небольших, но чрезвычайно ярк их и метк их высказываний и 137 харак терис тик: то э то вос торженный гимн Робеспьеру , то уничтожающ ий отзыв о некоторых термидорианских деятелях, э тих «двуличных людях», которые «телом находятся в одном лагере, а душою 138 в другом» , и многие прочие. Разумеется, вся э та напряженная, почти еж едневная переписка не могла вес тись в од ном тоне. У Жермена (как и у Бабефа) бывали мину ты тоски, пессимизма, усталос ти. Изредка э то сказывалось и на оценк е политического положения. Не поздно ли? Способен ли ещ е народ на взрыв энергии? А высказывания врод е: «сомневаться (в успехе их дела. — Г.Ч.) 139 — значит отказаться от него, и я не сомневаюсь» — говорят скорее о попытках отогнать сомнения, чем о твердой увереннос ти. Но энергия, вера в народ, оптимизм в огромной с тепени преобладают в нас троениях обоих корреспондентов. Жадно сообщ аются друг другу сведения о ропоте в Париже, о «борьбе афиш », о волнениях на юге или в окрестнос тях 140 Арраса и т.п. Если народ временно пас сивен, то лишь потому, что глубок о разочарован резу льтатами революции. Над о показать ему правильную цель, дать первый толчок, и он воспрянет. Но, д ля того чтобы сделать э то, необх одимо очу титься на свободе. Стремление к ак можно скорее выйти на свободу более или менее явно видно почти во всех «политических обзорах» Жермена. Многие политические с обытия он обсуждает, помимо всего прочего, и с той точки 141 зрения, не буду т ли они спос обс твовать освобождению патриотов . Большие надежды возлагал Жермен и на х лопоты друзей. Нетерпение его тем более усиливалось, что с конца термидора — начала фрюк тидора освобож дение было ему уже обещ ано и отк ладывалось со дня на день. По письмам Жермена видно, что Бабеф разделял это нетерпение, с троил планы освобождения — лично своего и с овмес тного — и предпринимал с этой целью разного рода шаги. Об одной из таких попыток у нас сохранились прямые документальные свидетельства — два письма Бабефа. Од но из них адресовано его бывшему издателю, правому термидорианцу Гюффру а, второе — д ругу и единомыш леннику Б абефа, знакомому ему ещ е по работе в парижской продовольс твенной админи142 страции, Тибодо . Прежд е чем перейти к анализу э тих писем, скажем несколько слов о датировке первого из них. Оно опубликовано Этьеном Шаравэ в журнале «Revolution francais e» за 1885 г. (том VIII) и в э той публикации датировано 9 флореаля. Эта датировка предс тавляется ошибочной. Письмо тематически, несомненно, примыкает к нескольким однотипным письмам, напис анным Б абефом, по его словам, д ругим видным термидорианцам два месяца спус тя и либо не дошедшим д о нас, либо неопу бликованным. Сопоставление э того письма с письмом ж ены Бабефа к мужу от 21 термидора (в котором она сообщ ает Бабефу, что пош ла с его письмом к 143 Гюффру а, но была им очень плохо принята) , заставляет датировать письмо Бабефа к Гюффруа термид ором III год а. Итак, в конце термидора — начале фрюк тидора Бабеф пише т видным деятелям термидорианского реж има ряд писем, относительно которых у нас ес ть его собственное свидетельство, что они выдержаны в том ж е духе, что и его письмо к Гюффруа. Как ово же сод ержание э того последнего письма? Бабеф напоминает своему бывш ему издателю об их разрыве и даж е высказывает подозрение, что Гюффруа прилож ил руку к его аресту. Однако ту т же он заявляет, что, по его мнению, в их разрыве ес ть некоторая доля и его вины. У респу бликанцев, пиш ет Бабеф, ес ть скверная привычка биться друг с другом насмерть при малейших разногласиях. Не пора ли от нее отк азаться — э то пойдет на пользу общ ему делу. В свое время Бабеф и Гюффруа разош лись главным образом по вопросу о конс титу ции 1793 года: Бабеф был ее с торонником, а своего издателя считал ее врагом. Сейчас ему кажется, fro их позиции сближаются. В этом его убеждают пос ледние выступления Камбасерса по поводу проек та новой к онс титу ции. Бабеф сообщ ает, что пишет сейчас работу об э том проек те и надеется опу бликовать ее с помощ ью Гюффру а. Тот, вероятно, ещ е не забыл, каким влиянием на народ пользовался Б абеф, а так как правительс тво, по-видимому, избирает 144 отныне правильный путь, э то влияние может быть ему небесполезно . Опубликовавший данное письмо Шаравэ принимает все сказанное за чистую монету: он считает, что Бабеф д ейс твительно был «поражен сходством» своих идей с идеями Камбасерса. Это, разумеется, совсем не так. А имеющ ееся в нашем распоряжении письмо Б абефа к Тибодо от 7 фрюк тидора III года, которого не знал Шаравэ, не ос тавляет и тени сомнений: перед нами — политический маневр. Бабеф пишет другу, что не согласен с его советом «терпеть и молчать»: таким пу тем он ничего не добьется. Тибод о смущ ает намерение Бабефа обратиться с письмами к таким людям, как Гюффру а, Тальен, Фрерон, Изабо и др. Бабефу и самому неприятно очутиться в полож ении униженного просителя перед людьми, которых он ненавидит и презирает. Тем не менее э то его не остановит. Опыт прош лого показывает, что к огда революционеры чересчур заботились о незапятнаннос ти своей репу тации, это приводило их только к быс трой гибели, которая вопреки их надеждам не производила никакого впечатления на народ, иными словами, была практически бесполезной. Между тем если бы они избрали менее прямой и откровенный пу ть, научились бы лукавить с мерзавцами, находящимися у власти, то сохранили бы и жизнь, и свободу, и смогли бы принес ти много пользы делу народа, делу революции. Эти соображения, этот «маккиавелизм правого дела» долж ны, по мнению Бабефа, оправдать и в глазах современников, и в глазах потомков те его пос тупки, которые на первый взгляд могу т пок азаться трусостью и изменой 145 принципам . Он боится не ложного ис толкования своих пос тупков, а тольк о одного: «Будут ли эти люд и нас только добры, чтобы позволить 146 мне обвес ти их вокруг пальца?» . Данные письма пок азывают нам Бабефа — политического деятеля с той стороны, которую не всегда признают за ним ис торик и. В литературе бытует представление о нек оторой «наивнос ти» Бабефа. Это суждение не лишено оснований: Бабеф был человеком увлекающ имся. Но тщ ательное изучение его биографии показывает, что ему были свойственны и совершенно иные качества: умение трезво оценивать обс тановку, решительно противос тоять общ ему мнению, нак онец, способнос ть, когда э то необходимо, прибегать к определенному политическому лавированию. Пос леднее из э тих качес тв, проявляемое им и раньше, нигде, однако, не сказалось так ярко, как в этих письмах. Но современный человек, прочтя все э ти рассуждения Бабефа, может сказать: умение лавировать, к онечно, ценное к ачес тво в политике, и все-так и Бабеф проповедует скользкую, опасную мораль. Однако не будем торопиться с выводами. Прежд е всего следует сказать, что хотя Бабеф ссылается на опы т своих предшес твенников, нас тоящих предшественников у него почти не 147 было! Своеобразный моральный кодекс, определяющ ий сегодня в наших глазах мужес твенное и д остойное поведение революционера в тюрьме, тогда ещ е не сущ ествовал. Он едва начинал складываться на опыте, ошибках и гибели бесчис ленных поколений революционеров. И если мы знаем сегодня то, чего не мог знать Бабеф, — что его «маккиавелизм правого дела» — опасное, обоюдоос трое оружие и может далеко завес ти, то знаем мы э то лишь потому, что люди, подобные Бабефу, выстрадали для нас эту ис тину. К этому надо добавить, что Бабеф был совершенно искренен, когда говорил, что добивается свободы тольк о рад и того, чтобы принести пользу народу. Мы уже отмечали: он был глубоко убежден, что знает единс твенный пу ть к спасению. При этом ему был не чужд своеобразный историзм: в отличие, например, от Фурье он понимал, что его сис тему можно провести в жизнь вовсе не в любую мину ту, момент можно и упустить. Сочетание двух этих убеждений, помноженное на ак тивнос ть его натуры, и привело его к идее «свободы любой ценой». В том же, что он не лукавил ни перед другими, ни перед самим собой, не прикрывал высокими побуждениями естес твенное стремление поскорее выйти из тюрьмы, убеж дает нас вся его дальнейшая недолгая жизнь. Как отнесся к э тим попыткам Бабефа Жермен? Он их не од обрил, но 148 не с моральной , а с чисто прак тической точки зрения: он считал их бесполезными. В ыражаясь словами Б абефа, Жермен был уверен, что «эти люди не будут настолько добры, чтобы дать обвес ти себя вокруг пальца». «Друг мой, не ожид ай свобод ы ни от какого из тех средс тв, о которых идет речь в письмах, отрывки из которых ты мне сообщ ил», — писал Жермен. Он и сам склонялся некогда к подобным шагам, но убедился, что «они вызывают тольк о смех у наших угнетателей». Надейся лучше на друзей, советует Жермен Бабефу, в час тности на Гуйяра, который, несомненно, сделает все возможное, «чтобы дос тавить тебе то, 149 чего ты напрасно льстишь себя надеждой добиться от правительс тва» . Бабеф и Жермен жаждали ак тивных и непосредс твенных д ейс твий. Но пу ть на свободу был им пока заказан. Поэ тому они попытались принять прямое (насколько это было возможно) участие в политической жизни Арраса. Они сумели установить тесные связи с аррасскими санкюлотами и ак тивно учас твовали в развернувшейся в Аррасе летом 1795 г. борьбе вокруг утверждения конс титу ции 1795 года. Кампания э та неожиданно переплелась с трагикомическим эпизодом, связанным с именем некоего Бетюна. Этот молодой человек, сын погибшего на гильотине графа Бетюна, был вождем мес тной «золотой молодежи», которая в Аррасе, как и повсюду после 9 термидора, терроризировала патриотов и террорис тов и устраивала шумные д емонстрации в общ ественных мес тах. В середине термидора они учинили очередной сканд ал в театре, закончившийся драк ой между мюскаденами и патриотами. Потому ли, что вина мюскаденов как зачинщ иков драки была слишком очевидной, потому ли, что политическая 150 обс тановка была для них неблагоприятной , или по обеим э тим причинам, вмес те взятым, но выход а мюскаденов на э тот раз не ос талась безнаказанной. Несколько человек, в том числе и сам Бетюн, были ненадолго препровождены в тюрьму Боде. По выходе оттуда один из них — Санлюк - написал брошюру, в которой поливал грязью аррасских санкюлотов и выс тавлял их зачинщ иками беспорядков, мюскаденов же изображ ал невинными жертвами, которые вдобавок ещ е и пострадали, оказавшись в тюрьме, причем в общ ес тве так их бандитов, как Бабеф. «Бандит» не ос тавил эти 151 нападки без ответа и написал свою к онтрброшюру , датированную 15 фрюк тидора III года. Бабеф начинает ее с того, что самозванные «порядочные граждане» уже давно под покровом громк их слов подавляют и убивают истинных патриотов, которых называют террорис тами. Пус ть же истина будет восстановлена хотя бы в од ном, данном случае. Далее в преувеличенно памфлетных тонах он опис ывает «злок лючения» аррасских мюскаденов; зак анчивает он брошюру обращ ением к патриотам: скоро сос тоятся первичные собрания, пусть же они воспользуются э тим случаем, чтобы закрепить свою победу над мюскаденами и теми, кого они предс тавляют, — «миллионом почтенных граждан». К этому времени у Бабефа и особенно у Жермена были уже прочные 152 связи среди мес тных санкюлотов . 16 фрюк тидора Жермен, которому Бабеф, вероятно, перес лал рукопись своего памфлета, вос торженно э тот памфлет одобряет. Мало того, он считает, что Бабеф обязан его напечатать, так как к левета Санлюка чернит не только Б абефа, но и всех аррасских патриотов, а брошюра — достойный ответ от их имени. У него был сегодня один санкюлот, которому он ос торожно намек нул на э тот памфлет, и тот ответил: пусть только нам дадут под обный текст, а уж мы найдем средс тва, чтобы его немедленно напечатать. Жермен пошлет его к Бабефу, а сам поговорит об э том ещ е и с другими людьми, но пус ть Бабеф поторопится принять решение; «Нельзя терять ни минуты, 153 первичные собрания должны сос тояться через четыре дня» . Так им образом, брошюра Бабефа д олж на была с ыграть определенную роль в предс тоящей борьбе. Но э то не единс твенный документ, с которым выс тупил в э то время Бабеф. 17—18 фрюк тидора он пишет обращ ение «Трибун народа — 154 инфернальной армии» . Оно сос тоит из двух частей. В первой он касается эпизода с Бетюном и благод арит infernaux за то, что они выступили в защ иту зак люченных против «под лой когорты Иисуса»; теперь, когда защ итили отдельных личностей, над о защ итить и общ ее дело'. Во второй час ти он анализирует «монумент тирании, который вам пред лагают под бесс тыд но лживым названием респу бликанской конституции». Согласно этому документу, в Зак онодательном корпусе смогут засед ать только вельмож и, ибо вводимый ею имущ ественный ценз даже выше, чем в конс титуции 1791 года. Стоило ли совершать 10 августа! Народ отрекается на невежес тво, так как не будет более учителей, оплачиваемых Нацией, и, следовательно, бед няки не смогу т учить своих детей. Вмес то одного короля будет пять, избираемых не народом, а Законодательным корпусом. У к аждого из них по очереди будет диктаторская влас ть со всеми ее внешними атрибу тами. Нынешний сенат становится несменяемым, так как переизбираться будет только од на его треть раз в два год а, причём э ту треть можно снова избрать. А вед все знают, к чему ведет длительное пребывание у влас ти одних и тех же лиц! Конституция вводит две палаты — верхнюю и нижнюю, так сказать, палату лорд ов и палату общ ин, и отныне уже не народ будет санкционировать законы: право вето получит верхняя палата. Почему бы тогда не ос тавить его за Советом Людовика XV I? И э то Гольк о некоторые из «народ оубийс твенных» свойс тв новой конституции. Ч тобы перечислить их все, пришлось бы предпринять специальную работу. Но и перечис ленных довольно, чтобы сделать единс твенно правильный вывод; и Бабе ф призывает infernaux отвергну ть проек т конс титу ции. Словесными призывами дело не ограничилось. 17 фрюк тидора в половине одиннад цатого вечера (э то отмечено на письме) Жермен 155 сообщ ает Б абефу, что санкюлот, о к отором ш ла речь накануне , побывал у Жермена и скоро будет у Бабефа, — пус ть Бабеф передас т ему то, что напишет. «Он получил инструкции; надо, чтобы он выучил наизус ть или привык читать очень бегло, как если бы э то было написано им самим, несколько небольших сочинений, которые он обещ ал мне оглас ить с трибуны первичного собрания, на к отором он будет прису тствовать. Несколько других славных парней сделают то ж е самое в других местах. ...Это нужно, чтобы расшевелить санкюлотов и зас тавить "порядочных люд ей" поднять перчатку. Тогда завяж ется борьба, и да 156 помож ет нам бог» . На с ледующ ий день Жермен сообщ ает: «Я перед ам 157 моряку копию моей речи к народу и несколько д ругих вещиц: он 158 обещ ал мне с чувством прочес ть мою прозу на народ ных собраниях...» . Значение э тих свидетельств трудно переоценить. Бабеф и Жермен по сути дела лично участвуют в народных собраниях, составляя д ля некоторых из учас тник ов текс ты выс туплений, которые те потом выучивают наизус ть и произносят от своего имени! Какой размах приобрела э та их пропаганд а, показывает письмо от 19 15Э фрюк тидора . «Хромой вестник » и другие санкюлоты, пишет Жермен, прису тствовали при вскрытии пакета, который Бабеф отправил ему вчера вечером. Жермен прочел им содерж ащ иеся в нем бумаги, дал необходимые объяснения, после чего «они отправились провозгласить armee infernale и всем санкюлотам поразительные ис тины, которые ты им объявляешь. Я жду от э того самого большого успеха»160. Более того, не позднее чем завтра у тром будут готовы и печатные текс ты, «которые поступят в распоряжение с лавных людей, взявшихся их 161 распространять» . Не довольс твуясь этим, Жермен отправляет Гуйяру нек оторые агитационные материалы, сос тавленные Б абефом: «...смею надеяться, что он успешно ими воспользуется, учитывая, что у него ещ е больше возмож нос тей для их распространения, чем у нас, и что класс санкюлотов 162 в его краю горазд о более пылок, чем здесь» . Жермен сообщ ает также, что ему принесли полный текст конс титуции 1795 года и он по примеру Бабефа предпринял анализ ее «свободоубийс твенных» черт и собирается перед ать э ту свою работу кому -нибудь из санкюлотов, д абы на завтрашних собраниях они могли мотивировать свой отказ ее 163 одобрить . 20 фрюк тидора Жермен по просьбе Б абефа пересказывает 164 ему содержание своей речи к народу (той самой, о которой он писал 18-го), подчеркивая, что в ней он многое заимс твовал из обращ ения Бабефа к infernaux. Речь завершается призывом отвергну ть новую конституцию, и Жермен выражает надежду, что многие первичные 165 собрания именно так и пос тупят . Может показаться, что Жермен и Бабеф чрезмерна обольщ аются относительно резу льтатов своих усилий. Отчас ти это верно, но только отчас ти, ибо за э тими оптимис тическими словами Жермена следует такое харак терное рассуждение: «Ты не с лишком рассчитываешь на то, что этот день станет днем искупительной жертвы, со своей с тороны я добавлю, что не только никогда не рассчитывал на то, что он смож ет стать таким днем, но я не думал, что именно в э том районе мы смож ем попытаться ввес ти наши святые учреждения: но я надеюсь, на наш ем луке — не одна тетива, и сегодняшний неуспех he предопределяет 166 неудачи наших дальнейших попыток» . Эти сведения о личном и в высшей с тепени ак тивном учас тии Бабефа и Жермена в политической борьбе в А ррасе чрезвычайно интересны. Они очень ярко под тверждают то, что мы уже говорили выше об огромной политической активнос ти Бабефа, его с тремлении к прямому, непос редс твенному действию. Но здесь проявилась и ещ е одна его харак терная черта — отсу тс твие док тринерства, фанатизма, умение считаться с требованиями момента, умение правильно оценивать политическую обстановку и приноравливаться к ней. В самом деле, человек, с тремящ ийся к коммунис тическому преобразованию общ ес тва, видящий в нем единс твенный способ избавить народ от бедс твий и угнетения, казалось, мог бы рассуждать так: не вс е ли равно, как ая конституция будет у республик и, если нам в любом случае предс тоит ее опрок ину ть и заменить новой? Бабеф очень отчетливо и ясно понимал — не все равно. Какой бы ни была его конечная цель, он всегда считал необходимым бороться за сохранение всех тех политических и 167 социальных завоеваний, к оторых народ добился в ход е революции . Он будет бороться против цензовой конс титуции 1795 г. Он до самого конца будет чрезвычайно высоко ценить демок ратическую конституцию 1793 г., хотя она во многих отношениях и не совпадала с его идеалом. Несколько ниже мы увидим, что, когда против ненавистного ему термидорианского Конвента был поднят роялис тский мятеж, Бабеф проявил полную готовность с оружием в руках защ ищ ать правительс тво, к оторое сам собирался свергну ть. Он понимал, что каким бы скверным оно ни было, это все же респу бликанское правительс тво, вышедшее из революции и в какой-то мере связанное с ней, и коль скоро надо было выбирать между ним и роялис тами, Бабеф не знал колебаний. Но не было ли и других соображ ений у Бабефа, когда он ввязывался в политическую борьбу в Аррасе? Не надеялся ли он, что борьба вокруг утверждения конс титуции разбудит ак тивнос ть народа, дас т толчок иной борьбе, возможно, поможет начать «плебейскую Вандею»? Только что процитированный отрывок из второго письма Жермена от 20 фрюк тидора показывает, что так ие предположения не лишены определенных оснований; но од новременно он пок азывает и то, что оба корреспондента не тешили себя в э том отнош ении особыми иллюзиями. В э ту борьбу они вступили не рад и своих отдаленных, конечных целей. Но цели э ти они никогда не теряли из виду, и, если бы удобный с лучай им вс е-так и предс тавился, они бы, конечно, его не упустили. Учас тие Бабефа и Жермена в политической жизни Арраса на э том закончилось. Пос леднее письмо Жермена датировано 23 фрюк тидора. В нем сообщ ается, что, по его сведениям, завтра их обоих отправят в Париж. Это сообщ ение соответс твовало д ейс твительности. 24 фрюк тидора III года Жермен и Бабеф, теперь уже вмес те, были переведены в парижскую тюрьму Плесси. О недолгом пребывании Бабефа в Плесси, где он вс третился и близко сошелся с нек оторыми из будущ их видных участников Заговора, в первую очередь с Буонарроти, сохранилось мало сведений. Было бы извес тно ещ е меньше, ес ли бы В.М.Далину не посчастливилось найти нескольк о касающ ихся Бабефа документов в том ж е архиве М.- А.Жюльена, где он обнаружил «35 пунк тов». Сами эти «35 пунктов» тож е отчас ти связаны с Плесси, и уже одно их нахождение в бумагах Жюльена того периода позволяет заключить, что и в Плесси Бабеф продолжал свою деятельнос ть по вербовке единомыш ленник ов. Но особый интерес представляют документы, проливающ ие свет на поведение Бабефа в связи с роялис тским мятежом 13 ванд емьера. 168 Документы эти , так же как и обс тоятельс тва, связанные с их созданием, в высшей степени тщ ательно и детально изучены в статье В.М.Далина о М.-А.Жюльене. Ч тобы не повторять ее, изложим здесь лишь самое главное. Смыс л э тих материалов — обращ ений заключенных к начальнику тюрьмы и к Конвенту, а также письма в Комитет общ ес твенной безопасности, составленного от имени начальника тюрьмы, сводится к тому, что Бабеф предлагает Конвенту воспользоваться услугами находящ ихся в тюрьмах республиканцев для защ иты от роялис тов. Он подчерк ивает, что зак люченные патриоты, оторванные от происходящего, испытывают страшную тревогу за судьбу Республики, к оторой они, невзирая на сущ ествующ ие политические разногласия, пред аны всей душой и которую готовы защ ищ ать до последней капли крови. В статье В.М.Далина совершенно справедливо подчеркивается основное и главное, что харак теризует эти письма: умение Бабефа правильно сориентироваться в политической ситуации и в случае необходимости «перес троиться». Несомненно, что с тремление Бабефа вс тать на защ иту Конвента искренне: против роялис тов он стал бы защ ищ ать даже такой Конвент. Но мы хотим отметить ещ е одну сторону э тих документов, хотя и находящуюся на втором плане. Нельзя не заметить, как ловко, с каким умом сос тавлены э ти письма. Проявив незаурядное политическое чутье, Бабеф приводит здесь именно те аргументы, которые независимо от того, как поверну тся события, должны были сильно воздействовать на умы членов правительственных комитетов, под толк нуть их к освобождению патриотов. Стремление воспользоваться слож ной политической ситуацией, чтобы выйти на свободу, бес спорно присутс твовало у Бабефа, к огда он писал э ти 169 письма . Пусть не пойму т нас ложно: мы ещ е раз повторяем, что Бабе ф искренне стремился защ итить Республику от роялис тской угрозы и что это в тот момент было для него главным. Он не лицемерил, когда обещ ал, что заключенные-патриоты, выпущ енные из тюрьмы, в случае необходимос ти создадут вокруг национального представительства 170 баррик аду из своих тел . Но в сос тавленных им д окументах содерж ится 171 и другое обещ ание: добровольно верну ться в тюрьму пос ле побед ы . Думается, мы не ошибемся, если скажем, что э то обещ ание Бабе ф выполнять не собирался. События 13 вандемьера, как извес тно, вызвали резкое движение «политических к ачелей» влево. 4 брюмера была провозглашена широк ая амнис тия, освобод ившая из зак лючения многих республиканцев. Но прак тически правительс тво начало освобождение патриотов уже с 20-х чисел вандемьера. Случайно э то или ту т сыграли свою роль наряду с 172 некоторыми другими обс тоятельс твами упомянутые выше письма, но в число патриотов, освобожденных ещ е до амнистии, попал и Бабеф. Прик аз о его освобождении был подписан 26 вандемьера. Начался последний, короткий, но решающ ий этап в жизни Бабефа. * * * Изученные нами ис точники со всей очевиднос тью показывают, какое большое значение имел период аррасского зак лючения в жизни Бабефа. Прежд е всего именно в э то время завершился решительный поворот в его политических взглядах, начавшийся незад олго до э того. Несколько утрируя, мож но сказать, что в тюрьму Бабеф вошел у бежденным защ итником максимальной политической демократии, а вышел из нее убежденным с торонником насильс твенных дейс твий и временной 173 диктатуры . Переписка с Жерменом показывает также, что именно в э то время к онкретизировался, обрел зримые черты коммунис тический ид еал Бабефа. Наконец, эти документы убеждают, что в период аррасского заключения сложились главные идеи, к оторые в недалеком будущ ем легли в основу Заговора во имя равенства. Конечно, «план» Б абефа, наскольк о мы может о нем судить, был лишь предварительным документом. Он у точнялся, дорабатывался, конкретизировался даже в период Арраса, в ходе обсуждения его с Жерменом, а возможно, и с другими единомышленниками. Ему предс тояла ещ е более к ардинальная доработка после выход а Бабефа на свободу: во многом он был дополнен, кое в чем уточнен, наконец, как мы видели, от некоторых его идей жизнь заставила отказаться. И все-таки можно у тверждать, что прак тически все основные и ряд второс тепенных идей, нашедших отражение в документах Заговора во имя равенства, а впос ледс твии и переживших э тот Заговор в деятельнос ти Буонарроти и его сподвиж ников, были обдуманы и в первоначальном виде с формулированы Бабефом ещ е в Аррасе. К моменту освобождения Б абефа (и даж е ещ е раньше — к моменту то перевода в Плесси) Заговор во имя равенс тва к ак идея уже созрел. Теперь ему предс тояло теоретически и организационно оформиться. 1 Этим мы обязаны автору первой серьезной монографии о Бабефе Виктору Адвиелю, чрезвычайно много сделавшему для сбора и публикации документов, касающихся Бабефа. Адвиель имел доступ к ценной коллекции Поше-Дероша. (Об этой коллекции см. вводную статью О.К.Сенекиной к первому тому Сочинений Гракха Бабефа) Именно в этой коллекции находились письма Жермена, которые Адвиель частично использовал в своей монографии. Впоследствии эти письма были утрачены. К счастью, оказалось, что В.Адвиель, со свойственной ему тща тельностью, снял с них копии, и эти копии много лет спустя удалось обнаружить и приобрести Морису Домманже. Следует отметить, что обладатель этой ценнейшей коллекций Морис Домманже после многих десятков лет снова ввел частично письма Жермена в научный оборот, использовав их в своей интересной статье «Неизвестный бабувистский лидер: Шарль Жермен» (см.: Dommanget М. Sur Babeuf et la conjuration des egaux. Paris, 1970, p.303—323). В этой статье, в частности, опубликованы значительные выдержки из письма Жермена от 5 термидора. Однако ограниченный объем статьи позволил ее автору лишь в самых общи х черта х о характеризовать большую часть эти х исключительно содержательных документов. 2 Фотокопии этих документов были присланы Морисом Домманже В.М.Далину, который и предоставил нам возможность ими воспользоваться. Письмо Бабефа Жермену от 10 термидора III года хранится также в ЦПА ИМЛ (ф.223, on.1, д.307). Оно почти полностью опубликовано М.Домманже в книге Pages choisies de Babeuf. Paris, 1935, p.207—221. Недавно оно появилось и на русском языке, см.: Бабеф Г. Соч. М., 1977, т.3, с.401—408. Этот текст несколько более сокращенный по сравнению с тем, который дошел до нас в копии Адвиеля (о причинах этого см.: Бабеф Г. Соч., т.3, с.560), поэтому нами использован текст из коллекции М.Домманже. 3 См.: Revolution francaisei t.82. janv.-dec., 1929 (публикация А.Олара). 4 О чем свидетельствует, в частности, одно из первых его обращений к Электоральному клубу (см.: ЦП А ИМЛ, ф.223, on.I, Д.441). 5 См.: Moniteur, 1795, 31 janv. (12 pluviose an III). Помимо Тальена, с нападками на Бабефа выступили в Конвенте в ближайшие дни Матье, Тибодо и А.Дюмон. 6 См.: Ibid. 7 См.: Aulard A. Paris pendant la reaction thermidorienne et sous Ie Directoire. Paris, 1898, t.1, p.475. 8 П.П.Щеголев, изучавший в парижском Национальном архиве рукописную газету, которую Манье «издавал» в тюрьме, указывает, что в одном из ее номеров Манье прямо ссылался на Бабефа: «Я скажу, как Бабеф, что настало время восстать, потому что правительство нарушало права народа» (Щеголев П.П. После термидора: Очерки по истории термидорианской реакции. Л., 1930, с.172). На несомненную связь между планом восстания, составленным Манье, и пропагандой Бабефа указывает и Бергман. См.: Berg-тапп. К.-Н. Babeuf. Gleich und Unglejch, Koln; Opiaden, 1965, s.215—216. 9 См., например: Aulard A. Op.cit, t.I, p.527, 555, 557 и др. 10 Судя по письму к Фуше, это «Письмо Трибуна» должно было выйти в свет в качестве 33-го номера «Трибуна народа». Текст «Письма Трибуна» до нас не дошел. Упомянутый отрывок, взятый из картотеки Шаравэ, процитирован в кн.: Daline V., Saitta A., Sobои1 A. Inventaire des manuscrits et imprimes de Babeuf. Paris, 1966, p.109. 11 Точнее сказать, этим днем датируется первое из дошедших до нас писем Жермена. 12 Эти слова могут вызвать улыбку у людей, знакомых с дальнейшей карьерой Фуше. Но не забудем, что Фуше был известен в свое время как левый якобинец, и далеко не все могли предчувствовать в нем будущего наполеоновского министра полиции. 13 См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.2, д.302. 14 См.: Там же. 15 Они подписываются- «два бывших конных стрелка 10-го полка». 16 См.: ЦПА ИМЛ. ф.223, on.2, д.304. 17 Annales historiques de ta Revolution francaise, 1934, № 63 (публикация Л.Жакоба). 18 См.: Там же. В связи с этим интересно вспомнить, что еще недавно Ж.Лебон в числе других «террористов» подвергался ожесточенным нападкам Бабефа. См.: Journal de la liberte de la presse, N 11, 13. 19 На эту чрезвычайно характерную для него черту совершенно справедливо обратил внимаие М. Домманже в своей интересной статье Temperament et formation de Babeuf. См.: Dommangef М. Sur Ba-beuf la Conjuration des egaux. Paris, 1970, p.22—59. 20 Документ этот, судя по письмам, дополнялся и уточнялся, но так как принципиально важных изменений в него, насколько мы можем судить, не вносилось, мы повсюду в тексте рассматриваем его как единое целое, подразумевая под словом «план» не столько даже этот конкретный документ, сколько комплекс идей Бабефа, каким он встает из писем. В письмах встречается упоминание и о другом «плане» Бабефа — плане освобождения. Чтобы не возникло путаницы, мы нигде его так не называем. 21 Сохранилось даже одно «зашифрованное» письмо Жермена, в котором он сообщает, что в связи с «ужасным заговором», якобы раскрытым в городе, в тюрьме возросли строгости и им лучше на время прервать переписку (она действительно была прервана на девять дней). Письмо наполнено изъявлениями преданности Конвенту, проклятиями Робеспьеру и т.п. В конце его Жермен неожиданно пишет, что все это написано специально для глаз тюремщика (о чем Бабеф, по его мнению, конечно, догадался бы), но в последнюю минуту ему представилась возможность отправить письмо через верного человека и он поспешил сделать эту приписку. 22 Посредники время от времени менялись. К примеру, Коше пишет Бабефу 1 мессидора, что после своего перевода на новое место счел нужным осведомиться, не переменился ли адрес и у Бабефа, и оказалось, что поступил правильно. Но к 1 мессидора Бабеф находился все в той же аррасской тюрьме Боде. Видимо, у него появился другой посредник. (Коше и для себя нашел такого надежного посредника, которого указывает Бабефу.) Кстати сказать, в упомянутом письме гражданки Шометт также идет речь о посреднике Бабефа, на этот раз парижском. Она сообщает, что он, кажется, оказался не вполне надежным человеком и, пока они точно все не разузнают, лучше Бабефу посылать свои письма просто по почте. 23 См.: Бабеф Г. Соч , т.3, с.381—385. 24 См.: Там же, с.385—392 Следует добавить, что оба эти текста, которые Бабеф, судя по всему, собирался напечатать, были перехвачены тюремным начальством и до адресатов не дошли. 25 Она очень хорошо прослеживается и по всей его переписке аррас ского периода В адресованных ему письмах чисто политического или идеологического характера часто встречаются упоминания, что заодно автор письма хлопочет и об освобождении Бабефа (явно по его просьбе). 26 Бабеф подчеркивал, что это запрещение относится только к немодному. Впоследствии, уже в Аррасе, он снова жаловался, что его ограничивают в правах сильнее, чем други х заключенных. Дмается, это косвенное подтверждение того, что говорилось выше о его популярности и влиянии, — видимо, его считали человеком особо опасным. 27 Сведения о поведении Бабефа в тюрьме дез Орти содержатся в брошюре Р. Леграна «Les prisons de Babeuf». 28 См.; Бабеф Г. Соч., т.3, с.393—394, 397—398, 408—409. 29 См.: ЦПА И МЛ, ф.223, on.2, л.316. 30 См.: Там же, д.3081. 31 В упоминавшемся письме гражданки Шометт от 5 флореаля сообщается, что жена Бабефа воздержалась от передачи Фуше адресованного ему Бабефом письма, так как их предупредили, что Фуше «вступил в сделку с кликой» («transige avec une faction») . 32 Интересно ее объяснение, почему это произведение должно быть коротким: если оно будет длинным, то соответственно будет стоить дороже, и бедняки не смогут его покупать. 33 См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.2, д.303. 34 См.: Там же. 35 Там же, д.462. 36 См.: Там же, д.309. 37 См.: Там же, д.311. 38 См.: Там же, д. 312. 39 «Мы образуем между собой некое братство вольных каменщиков (un corps de franc-maconnerie)», — писал Данель Бабефу, в свою очередь благодарившему его, — и, следовательно, взаимопомощь «вполне естественна» (см. там же, д.313). 40 Напомним лишний раз, что Бабеф всегда понимал формулу «равенство» в триедином лозунге революции как равенство на деле — egalite en fait, т. е. равенство имущественное. 41 Мы говорим «второе письмо», ибо из текста его явствуе т, что в этот день Бабеф уже писал Жермену. Это первое письмо, как и все остальные, до нас не дошло. Счастливый факт, что интереснейшее второе письмо уцелело, объясняется тем, что Бабеф придавал некоторым сформулированным в нем идеям большое значение и попросил Жермена вернуть ему это письмо по прочтении, чтобы использовать его для составления манифеста. В архиве Бабефа оно и сохранилось. 42 Collection privee de M.Dommanget. (Далее: CPD). Ch.Germain a G.Babeuf, 5 thermidor an III (следует указать, что в соответствии с завещанием недавно скончавшегося M.Домманже его коллекция передана сейчас во французский Институт социальной истории). 43 Далее идут интересные рассуждения о состоянии французской армии и отношении большинства солдат к правительству. Мы не считаем возможным приводить их здесь, отметим только мнение Жермена, что 1 прериаля армия была настроена чрезвычайно бла гоприятно по отношению к повстанцам, но последние не сумели это использовать. 44 Впрочем, вероятно, не совсем воображаемых. Нам кажется, что Жермен явно резюмирует те возражения, с которыми сталкивался в действительности. 45 См, к примеру, его письмо к Купе от 10 сентября 1791 г. (Бабеф Г. Соч. М, 1976, т.2, с.276). 46 Жермен развивает и собственную аргументацию: излишества, в которых купаются богачи, сокращают их жизнь и губят их способности едва ли не сильнее, чем нищета губит бедняков. В новом обществе, где не будет ни нищеты, ни излишеств, все в равной мере смогут развивать свои способности. К этой идее примыкает и несколько раз встречающаяся в письмах Жермена мысль о том, что современное общество — мать многих пороков и те, кто при нынешнем его состоянии являются преступниками, станут полезными членами общества. См., например, письмо Жермена к Бабефу от 3 фрюктидора III года, где он пишет об уголовниках как жертвах общества. 47 С этим выводом тесно связан и другой - борьба за это общество, скорее всего, будет короткой. Но об этом мы подробнее будем говорить ниже. 48 G. Babeuf a Ch Germain, 10 thermidor an III (CPD). 49 Ibid. 50 Злоупотребления эти доходят до того, с возмущением пишет Бабеф, что торговцы иногда уничтожают часть необходимых товаров, что бы сохранить на них высокие цены. 51 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 52 Ibid. 53 О необходимости строго изолироваться вначале и о том, что потом нужно будет о тказаться от изоляции, чтобы другие народы могли брать с них пример. 54 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 55 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 56 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 57 Подчеркнем, что мы отобрали здесь только то, что относится к представлениям обоих корреспондентов о социально-экономическом устройстве будущего общества. Между тем в эти х письмах освещены и некоторые другие вопросы, которые будут рассмотрены ниже. 58 Хотя, по нашему мнению, мысль о принципиальной равноценности для общества любого общественно полезного труда, которую обыч но и считают грубо уравнительной, совсем не так «примитивна», как может показаться на первый взгляд. 59 Следует подчеркнуть, что появление подобных мыслей у Бабефа не было чемто случайным и мимолетным. Ему и раньше (даже до революции) случалось говорить о том, что со временем развитие наук избавит человечество от тяжелого физического труда или от тягот, связанных с возможным перенаселением. См., например: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, д.12. 60 Свидетельством того, какие глубокие выводы мог делать Бабеф из своих наблюдений, как тонко умел он подмечать в окружающем мире тенденции, практически неразличимые для современника, служит хотя бы процитированная выше филиппика против конкуренции. Представление о том, что конкуренция может в чем-то сковывать развитие производительных сил и приводить к их нерациональному расходованию (из чего следовал вывод, что введение разумного, на научной основе управления производством вызовет экономический подъем), само по себе уже отнюдь не было общим Местом в то время. Наблюдение же, что конкуренция приводит в онечном счете к монополии, поистине делает честь уму и проницательности Бабефа. Здесь он по-настоящему опережает свое время. 61 Dautry J. Le pessimisme economique de Babeuf et l’histoire des utopies. — AHRF, 1961, N 164. Такие же взгляды излагает в своей монографии, посвященной Бабефу, К.Мазорик. Такие возможности он видел еще до революции, о чем свидетельствует ряд мест из его переписки с Дюбуа де Фоссе (в первую очередь большое июньское письмо 1786 г.). 62 Свидетельств тому много, начиная от писем 1786—1787 гг., в которых Дюбуа де Фоссе высмеивал коммунистический проект Коливьона, и кончая предсмертным письмом самого Бабефа, где он заверил о большой важности того, «что развращенные современники называют моими мечтаниями». Для периода его тюремного заключения в III году Республики мы также располагаем красноречивыми в этом отношении фактами. Вот один из них: казалось бы близкий к нему в то время М.-А.Жюльен (о нем пойдет речь чуть ниже), переписав себе пропагандистский документ Бабефа, сопроводил его на полях комментариями, из которых явствует, что Дюбуа считал планы Бабефа нереальными. 63 Не следует также забывать, что Бабеф в отличие от многих коммунистовутопистов считал составленные им планы не окончательной схемой будущего общества, а ли шь «первым наброском», который будет усовершенствоваться после переворота (см. об этом там же, с.162—163). 65 О том, что Бабеф придавал этому вопросу немалое значение, свидетельствует тот факт, что он выделил его в своем письме в отдельное «возражение» (у Жермена этого не было). 66 Впрочем, подход этот был свойствен не одному Бабефу. Мысль о самоценности искусства была чужда большинству его современников и широкое распространение получила много позже. 67 См.: Далин В.М. К истории «Манифеста плебеев». Бабеф в аррасской тюрьме. — В кн.: История социалистических учений. М., 1964 (полный текст «35 пунктов» помещен на с.478—481). 68 См.: Далин В.М. М.-А.Жюльен после 9 термидора. — В кн.: Французский ежегодник 1959. М., 1961 (опубл. также в кн.: Далин В.М. Люди и идеи. Из истории революционного и социалистического движения во Франции. М., 1970). 69 Морис Домманже прочел: «33 пункта», — но это, по всей вероятности, ошибка. 70 Бесспорно коммунистические «35 пунктов» Жермен называет «аграрным кодексом», а Жюльен — «заметками, которые можно назвать аграрными». 71 Хотя такое насильственное уравнение выглядит не слишком при влекательно, необходимо пояснить, что саму неравную одаренность Бабеф, как явствуе т из этого же документа, считал в огромнои мере фактором не биологическим, а социальным Когда все дети станут получать абсолютно равное образование и развитие, они по мнению Бабефа, окажутся примерно равными по способностям. 72 На эту сторону дела справедливо обращает внимание в своих комментариях к данному документу К.Мазорик. 73 Babeuf. Textes choisis. Paris, 1965, p.143. 74 О «плебейской Вандее» вскользь упоминает в своем труде и Буонарроти. 75 Ch.Germain a G.Babeuf, 17 messidor an III (CPD). 76 G.Babeuf a Ch. Germain, 10 thermidor an III (CPD). 80 Ibid. 81 Речь идет о необходимости для революционера обладать «devoue-ment» — самоотверженной преданностью делу народа, доходящей до абсолютной готовности пожертвовать жизнью ради его победы. Судя по письмам, эта мысль Бабефа встретила у Жермена самый горячий отклик. 82 Ch.Germain a G.Babeuf, 16 messidor an III (CPD). 83 Ibid. 85 Ch.Germain a G.Babeuf, 27 thermidor and III 84 Ch.Germain a G.Babeuf. 5 thermidor an III (CPD). 86 Ch.Germain a G.Babeuf, 5 thermidor an III (CPD). Заметим попутно, что такие представления о роли, которую предстоит сыграть творческой активности народа после переворота, хотя и не имеют прямого отношения к проблемам экономики, все же плохо вяжутся с теорией «экономического пессимизма». 87 Ch.Germain a G.Babeuf, 5 thermidor an III (CPD). 88 Ch.Cermain a G.Babeuf, 23 fructidor an III (CPD). 89 Ibid 90 Термин «воспитательная диктатура» принадлежит Дж.Берти, применившему его при анализе сходных концепций эпохи Рисорджименто. См.: Берти Дж. Демократы и социалисты в Италии в период Рисорджименто М, 1965 91 См об этом подробнее. Гордон А.В. Проблемы национально-освободительной борьбы в творчестве Франца Фанона. М., 1977, с.151—152. 92 Там же А.В.Гордон весьма удачно определяет суть этой идеи как стремление к установлению своеобразной опеки над народом во имя спасения его от его же собственного невежества «На нашем луке должна быть не одна тетива», — несколько раз говорит он в своих письмах. 93 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 94 См., например: Ch.Germain a G.Babeuf, 28 messidor an III (CPD). 95 Ch.Germain a G.Babeuf, 10 thermidor an III (CPD). 96 Ch.Germain a G.Babeuf, 11 thermidor an III (CPD). Характерно это «вы», время от времени мелькающее в письмах Жермена, хотя обычно он называл Бабефа, в полном соответствии с республиканской традицией, на «ты». Его «вы» прорывается только в самые торжественные моменты и является показателем самого высокого уважения в отличие от единственного, по-видимому, случая, когда так же обратился к нему Бабеф. Жермен тогда обиделся и ответил резким письмом, справедливо усмотрев в этом обращении желание рассердившегося на него Бабефа придать письму сухой и официальный характер. 97 Ch.Germain a G.Babeuf, 24 thermidor an III (CPD). 98 Ch.Germain a G.Babeuf, 10 fructidor an III (CPD). 99 Ch.Germain a G.Babeuf, 3 fructidor an III (CPD). 100 AHRF, 1934, N63, р.253—259. 101 Лебуа был издателем известной газеты Шаля «Друг народа». Незадолго до ареста он стал и ее редактором. 102 В третьем томе Сочинений Г.Бабефа оно опубликовано как «письмо неизвестному лицу». Совсем недавно Р.Леграну удалось уста новить имя адресата. 103 Бабеф Г. Соч., т.3, с.399. 104 Отрывок из него опубликован в AHRF, N 187, janv.-mars 1967, р.112 105 См.: ЦПА ИМЛ, ф.223, on.2, д.312, 313. Судя по некоторым фразам, содержащимся в этих письмах, Данель был аррасским якобинцем, арестованным после 9 термидира и отправленным в Париж. 106 См., например, письма Жермена к Бабефу от 18 и 28 мессидора, 24 термидора III года Республики. Это, безусловно, связано с идеей «плебейской Вандеи». 108 «Он сказал мне, что в Лилле патриоты находятся в полнейшем замешательстве; что роялисты и всякого рода злодеи восторжествовали; что народ там громко ропщет и что в своем отчаянии он примет сторону кого угодно, чтобы добиться более мягкой или хотя бы менее суровой участи». См.: Ch.Germain a G.Babeuf, 20 messidor an III (CPD). 109 См., например: Ch.Germain a G.Babeuf, 28 messidor an III (CPD) и др. Вскоре Эмери пришлось покинуть Францию, чтобы избежать нового ареста. (Жермен не одобрял этого его решения, считая, что лучше бы ему скрываться до недалекого уже коммунистического переворота.) 110 Ch.Germain a G.Babeuf, 27 thermidor an III (CPD). 111 Ch.Germain a G.Babeuf, 3 frucdidor an III (CPD). 112 Ch.Germain a G.Babeuf, 13 et 14 fructidor an III (CPD). 113 Ch.Germain a G.Babeuf, 12 fructidor an III (CPD). 114 Ch.Germain a G.Babeuf, 19 fructidor an III (CPD). «Патриотом из Сент-Омера» мог оказаться Коше или же близкий некогда к Ж. Лебону Тулот. Его имя не встречается в Письмах, но, по данным Р.Леграна, Жермен был с ним в это время тесно связан (Таффуро тоже был родом из Сент-Омера, но если он действительно был в это время в Лилле, то речь, конечно, идет не о нем.) Из того же СентОмера пришло Бабефу письмо от некоего Ложье, находившегося какое-то время в заключении вместе с Бабефом. В письме он благодарит Бабефа за то, что он «нам» пишет (это «мы» повторяется в письме — Ложье явно представляет группу людей, связанных с Бабефом), обещает по мере сил содействовато освобождению Бабефа, а пока просит его продолжать переписку. См : ЦПА И МЛ, ф.223, on.2, д.306. 116 Там же. Данель в письме от 16 фрюктидора, сообщая Бабефу сведения о Варле, называет последнего близким другом Жермена. По-видимому, они познакомились в тюрьме Плесси. 117 Мы не будем здесь цитировать множество писем, где Жермен призывает: не доверяй такому-то — он «негодяй», или «интриган», или связан с мюскаденами, или просто человек легкомысленный. Приведем лишь один пример, показавшийся нам очень любопытным. 19 фрюктидора Жермен пишет Бабефу, что узнал о его переписке с Ле Бланом из Гравийе (секции?). Жермен знает этого человека, они вместе провели два месяца в тюрьме Плесси. Уже там Жермен вместе с группой други х революционеров попытался его «прощупать», и кое-что показалось ему сомнительным. Окончательно же определил их мнение о Ле Блане тот факт, что в документе, составленном Ле Бланом по просьбе заключенных для отправки в Комитет общественной безопасности, он, без особой необходимости, ругал Робеспьера и якобинцев.- После этого все истинные революционеры от него отвернулись. Далее следует интереснейшее рассуждение: «Впрочем, Ле Блан не аристократ, я даже не думаю, что он термидорианец, но это один из тех характеров, лишенных силы и твердости, которые позволяют ложной жалости взволновать себя и которые видят лишь плохое во всем, что задевает их упрямое заблуждение». И тут же Жермен добавляет: «В Плесси его считали одним из самых умных людей во всей тюрьме». Слова эти заслуживают самого большого внимания. Они означают, что, по мнению Жермена, к участию в Заговоре нельзя допускать не только людей недостойных, но и честных, порядочных, умных, придерживающихся более или менее подходящих принципов, но слишком мягкосердечных, чтобы уметь в случае необходимости проявить беспощадность самим или одобрить это качество в других. 117 Ch.Germain a G.Babeuf, 29 messidor an III (CPD). 118 Ch.Germain a G.Babeuf, 14 fructidor an III (CPD). Справедливость требует добавить, что хотя Жермен явно не отличался «избытком доверия» по отношению к Гонору, неосмотрительность проявил он сам. Из письма явствует, что именно Жермену принадлежало единственное неосторожное замечание, которое могло заставить Гонора кое-что заподозрить относительно характера связей между Жерменом и Бабефом. 119 Ch.Germain a G.Babeuf, 20 fructidor an III (CPD). 120 Ch.Germain a G.Babeuf, 9 fructidor an III (CPD). 121 Ch.Germain a G.Babeuf, 27 thermidor an III (CPD). 122 Ch.Germain a G.Babeuf, 28 thermidor an III (CPD). 123 Мы имеем в виду прежде всего созданное им в Италии «Общество высокодостойных мастеров». 124 G.Babeuf a Ch.Germain, 10 thermidor an III (CPD). 125 AHRF, 1934, N 63, p.253—259. Что же касается обвинений Гонора, добавляет Бабеф, то я не считаю нужным даже обращать на них внимание: я готов перед судом самого строгого патриотизма отвечать за каждый из моих поступков с первого дня революции 126 Провокатор Гризель — особый случай. От такого рода несчастий не застрахована ни одна революционная организация. См., например: Ch.Germain a G.Babeuf, 29 messidor et 16 fru-ctidor an III (CPD) Эта жажда действий принимала иногда даже несколько комические формы. До Жермена дошел слух, что правительство собирается выслать всех террористов на Сан-До-минго. Ну что же, заявляет он, может быть, там мы смогли бы насадить «нашу благодетельную систему» См.: Ch.Germain a G.Babeuf, 26 thermidor an III (CPD). 128 Ch.Germain a G.Babeuf, 4 thermidor an III (CPD). 129 Ch.Germain a G.Babeuf, 16 fructidor an III (CPD) — первое письмо. 130 Ibid. 131 См., например: Ch.Germain a G.Babeuf, 2 fructidor an III (CPD). 132 В свою очередь эти события зачастую обостряли их жажду действий. 133 Примером могут служить письмо Робена и Брибона со сведениями о казни Фуше, некоторые места из письма Данеля от 16 фрюктидора и т.п. 134 Ch.Germain a G.Babeuf, 23 messidor an III (CPD). 135 См., например Ch.Germain a G.Babeuf 13, 14, 16, 17, 22 messidor, 9 et 12 fructidor an III (CPD). 136 См. Ch.Germain a G.Babeuf, 14 et 16 messidor an III (CPD). 137 CM., например Ch.Germain a G.Babeuf, 29 messidor et 13 fructidor an III (CPD). 138 Ch.Germain a G.Babeuf, 17 messidor an III (CPD) В дальнейшем Жермен скажет однажды, что такие люди — «прогнившие ветки», на которые честный республиканец не может безопасно опираться, даже ее та они, испугавшись ответственности за содеянное, начнут заигрывать с патриотами. См.: Ch.Germain a G.Babeuf, 24 thermidor an III (CPD). Как тут не вспомнить Барраса, заигрывавшего впоследствии с бабувистами (и с тем же Жерменом)! 139 См : Ch.Germain a G.Babeuf, 28 thermidor an III (CPD). 140 См. например Ch.Germain a G.Babeuf, 25 messidor, 15 thermidor. 12 fructidor et autres (CPD). 141 Впрочем, на первых порах он еще рассуждал об условиях освобождения: ходят слухи о самой широкой амнистии — не возмутительно ли, что вандейцев и республиканцев ставят на одну доску (17 мессидора); с одобрением сообщает Жермен о том, что республиканцы, находящиеся в тюрьмах Парижа, заявили: мы хотим не помилования, а справедливого суда (21 мессидора). Через не которое время эти мотивы исчезают из его писем. Главное - это получить свободу. 142 Его не следует путать с депута том Антуаном Тибодо. 143 См.: ЦПА И МЛ, ф.223, on.1, д.464. 144 Revolution francaise, 1885, t.VIII, p.733—736. 145 Сдержал ли Бабеф обещание, данное Гюффр уа, написать работу в защиту конституции 1795 года? Это не исключено, ибо в письме к Тибодо он сообщает, что в своем «маккиавелизме» доходит до того, что, «терзая свое воображение», излагает «идеи, которые по видимости (выделено нами. — Г.Ч.) оправдывают современ ную политическую систему». О том же есть косвенное свидетель ство в упомянутом выше оскорбительном письме Гонора, заканчивающемся ядовитым намеком на то, что он, Гонор (подразумевается — в отличие от Бабефа), никогда ничего не писал против конституции 1793 года ради того, чтобы выйти на свободу. 146 Письмо опубликовано нами во «Французском ежегоднике 1970» (М., 1972) и воспроизведено в третьем томе Сочинений Г.Бабефа. Оригинал хранится в ЦП А НМЛ, ф.223, on.1, д.465. 147 Бабеф, безусловно, был одним из первых, к кому (может быть, с некоторой натяжкой) можно отнести определение «профессиональный революционер». 148 Напомним, что к тому времени он уже давно отказался от обсуждения условий освобождения; более того, он сам был уже близок к идее освобождения любой ценой (см. его письма от 14 и 1? фрюктидора). 149 Ch.Germain a G.Babeuf, 19 fructidor an III (CPD). 150 Это было вскоре после разгрома роялистского десанта на Кибероне, не вызвавшего серьезных изменений в политической жизни страны, но все же заставившего правительственные круги слегка и ненадолго качнуться влево. 151 Les Terroristes aux Furroristes d'Arras, en Reponse a l’ecrit signe — Senluq, intitule: Affaire du 19 thermidor, ou Relation exacte des Vexations qu'on fait eprouver aux Patriotes d'Arras. — ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, ед.хр.459 (опубликовано также в книге Адвиеля; на русском языке см.: Бабеф Г. Соч., т.3, с.413—417). 152 См., например, письмо от 9 фрюктидора, где Жермен рассказывает о том, что местные санкюлоты предостерегают его против Гонора, который в кабачках слишком громко болтает о Бабефе, Жермене и их связях, а также другие письма. 153 Ch. Germain a G. Babeuf, 16 fructidor an III (CPD). 154 Le Tribune du Peuple a l’Armee Infernale. — ЦПА ИМЛ, ф.223, on.1, ед.хр.467 (опубликовано на русском языке: Бабеф Г. Со. 3, с.418-420). 155 Жермен называет его «наш хромой вестник». 156 Ch.Germain a G.Babeuf, 17 fructidor an III (CPD). 157 В документах Заговора во имя равенства фигурирует некто Филипп, моряк; но у нас нет никаких данных для предположения; что речь идет именно о нем; кроме того, marin может быгь и фамилией. 158 Ch.Germain a G.Babeuf, 18 fructidor an III (CPD). 159 В копии с документа оно датировано «13 или 19 фрюктидора»; нам кажется, что как его содержание, так и упоминание в нем некоторых фактов (письма Бабефа к armee infernale, написанного 17—18 фрюктидора, получения письма от Гуйяра, уеха вшего 14 фрюктидора) исключают датировку 13 фрюктидора. Ссылаясь на это письмо выше, мы всюду датировали его 19 фрюктидора. 160 Ch.Germain a G.Babeuf, 19 fructidor an III (CPD). 161 Ibid. 162 Ibid. 163 ibid. 164 Он подчеркивает, в частности, что сначала эта речь была адресована жителям города Арраса, а потом он счел нужным переадресовать ее «всем французам». 165 Ch.Germain а G.Babeuf, 20 fructidor an III (CPD — второе письмо). 166 Ibid. 167 Мы видели, что рассуждения типа «чем хуже, тем лучше» не чужды ни Бабефу, ни Жермену. Но до определенного предела. Этот предел — как раз основные социальные и политические завоевания революции, которые должны остаться незыблемыми. 168 Journal commence au Plessis Ie 20 fructidor an 3, termine hors de prison Ie 20 brumaire an 4 (это дневник Жюльена, а не Бабефа). — ЦПА ИМЛ, ф.317, on.1, д.767; «Заключенные-республиканцы гражданину Али, начальнику тюрьмы Плесси», «Начальник тюрьмы Плесси — гражданам представителям народа, членам Комитета общественной безопасности», «Заключенные-республиканцы к Национальному Конвенту» — три эти документа, также хранящиеся в ЦПА ИМЛ, опубликованы на русском языке в тексте упомянутой статьи В.М.Далина и воспроизведены в третьем томе Сочинений Г.Бабефа (обращение «к гражданину Али» опубликовано также в «Борьбе классов», 1935, № 5). Он был к этому в определенном смысле морально готов. Вспомним, что ситуация, которая может возникнуть в случае роялистского мятежа, возможность использовать ее в интересах истинных патриотов неоднократно обсуждались между ним и Жерменом. 170 См.: Заключенные-республиканцы гражданину Али... 171 См.: Заключенные-республиканцы к Национальному Конвенту. 172 Подробнее о направленной на освобождение патриотов деятельности Бабефа и близких к нему лиц сразу после 13 вандемьера см.: Далин В.М. М.А.Жюльен после 9 термидора. 173 Это не значит, конечно, что он отказался от демократии, но изменилось его понимание соотношения между целями и средствами борьбы. Если раньше для него максимальная демократия — путь к «всеобщему счастью», то теперь установление общества подлинного равенства, «всеобщего счастья» в конечном счете обеспечит и максимальную демократию. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Такова, в кратких словах, история того решительного поворота в политических взглядах, а следовательно, и в так тике Бабефа, в результате которого к концу рас сматриваемого нами периода и сложились основные идеи, ставшие фунд аментом Заговора во имя равенства. Поворот э тот не означал, что менее чем за год Бабеф с тал «другим человеком»: эволюция его политических взглядов обусловлена глубинной основой его мировоззрения, присущ ей ему на протяжении всего этого времени, страс тным с тремлением ко «всеобщ ему счастью», или, говоря современным языком, наличием у него коммунис тического идеала. Выше уже отмечалось, что в период пылкой веры Бабефа в спасительнос ть максимальной демок ратии его позиция была по сути своей противоречива: он пытался сочетать несочетаемое — демократическое управление общ еством с мероприятиями, которые, особенно в тех условиях, могла осущ ествить только дик татура. Это внутреннее противоречие порождало противоречия внешние — в своей конкретной программе Бабефу слу чалось выдвигать несовместимые, 1 взаимоисключающ ие требования . Сам Бабеф не замечал противоречивого харак тера этих требований, ибо для него они были связаны вну тренней логик ой. Но это не вс егда ускользало от внимания сторонних наблюдателей (вспомним упрек Гюффруа, что Бабе ф одновременно «отвергает и одобряет» революционное правительс тво). Таким образом, ещ е в период глу бочайшей убежд енности в том, что немедленное осущ ествление максимальной демократии, прямого народоправс тва — наиболее короткий и быстрый пу ть ко всеобщ ему счастью, Бабеф, незаметно д ля себя, с талкивался с противоречиями пред лагаемого им реш ения проблемы. Исчезла ли эта противоречивос ть его позиции к концу изучаемого нами периода? Внешне исчезла, ибо на первый взгляд кажется, что в рамках дик татуры вс е «прок лятые вопросы» решить значительно прощ е, чем в рамках демократии. Но это обманчивая прос тота: диктаторской системе свойс твенны свои проблемы и противоречия, ничу ть не менее сложные. С ними, опять-таки безотчетно и неосознанно, с толк нулся и Бабеф. И э то сказалось не только в том, что, признав необходимос ть диктаторских мероприятий, Бабеф так и не примирился с самим с ловом «дик татура» и с тарался его избегать; и даже не в том, что дик тату ра, само собой разумеется, для него не цель, а средство, и он подчерк ивает ее своеобразный и недолговечный харак тер. После того как Бабеф пришел к мысли о неизбежнос ти временной диктатуры д ля осущ ествления своих идеалов, его взгляд ы слож ились в стройную и логичную сис тему. Из э той сис темы исчезли те явные противоречия, которые бросались в глаза не только ис торикам, но даже ряду его современник ов. Однако в ней с неизбежнос тью сохранились противоречия скрытые, вну тренние, которые парад оксальным образом проявлялись теперь не столько в высказываниях, сколько в умолчаниях. Наиболее показателен в э том отнош ении следующ ий фак т. В период ярос тной кампании против якобинцев Бабеф разверну л многос тороннюю антид ик таторскую аргументацию, особенно стараясь подчеркну ть принципиальную порочнос ть и ош ибочнос ть попыток искать решение с лож ных общ ественных проблем на пу тях дик татуры. Ес тес твенно было бы ожидать, что теперь он прежде всего найдет контрдоводы, направленные на опроверж ение э тих аргументов. Дейс твительно, придя к новым взглядам, Бабеф будет очень логично и убедительно их защ ищ ать и при этом впрямую отречется от некоторых из преж них своих заявлений. Однако только от некоторых. О других же он как бы забывает. А между тем речь идет не о пус тяках, не о полемических преувеличениях Бабефа«антитеррорис та», а о серьезных опасностях и противоречиях, с 2 которыми с толкну лась, в частнос ти, и якобинская дик татура . Чем же это объясняется? Если бы Бабеф не «отмахну лся» внутренне от некоторых из «прок лятых вопросов», не принял бы как аксиому, что они сами собой решатся в его «общ естве всеобщ его счастья», он не смог бы действовать: ему пришлось бы признать, что, пытаясь осущ ествить свой идеал на прак тике, он решает в принципе неразрешимую на той с тадии общ ественного развития проблему. История показывает, что многие политические деятели, искренне стремящ иеся, подобно Бабефу, к социальной и политической справедливос ти, к всеобщ ему счастью, в условиях, когда общ ественное производс тво не дос тигло уровня, обеспечивающ его всеобщ ее изобилие, неизбеж но с талкиваются с противоречием: справедливое распределение продуктов производс тва ок азывается не совместимым с демократическим устройс твом общ ества (а именно к так ому совмещ ению в идеале обычно и с тремятся). Поэ тому в к онечном счете приходится д елать выбор между политической демократией и демок ратией, так сказать, экономической. Причем интерес но, что субъек тивно э то обычно не осознается как выбор, как отк аз от одного из принципов: либо экономическая демок ратия предс тавляется наиболее верным путем к политической, либо политическая демократия каж ется обеспечивающ ей — с разу или в развитии — демок ратию экономическую. Бабеф, чрезвычайно рано пришедший к мысли о необходимос ти именно социального, экономического равенства, неизбежно долж ен был в конечном счете сделать выбор в пользу демократии экономической — как наиболее верного пу ти ко «всеобщ ему счастью». На деле же э та система на том уровне развития производительных сил не могла быть не чем иным, как утопией. Сис тема Бабефа была у топичной — и в э том объяснение многих ее противоречий и слабостей, пробелов и нед остатков (будь то в области теории, идеологии или так тики). Более того, возникнув в таких исторических условиях, когда полностью отсу тс твовали какие бы то ни было предпосылки для преобразования общ ества на основе 3 общ ественной собс твенности , и будучи первой попытк ой создания принципиально новой идеологии, с од ной стороны, дейс твенной и конкретной, а с другой — прак тически полнос тью лишенной к акой бы то ни было мифологической основы и окраски и потому впервые понас тоящему зас луживающ ей названия коммунистической, сис тема 4 Бабефа неизбежно была у топией ранней, незрелой . Но при всех этих неизбеж ных слабостях и несовершенс твах бабувизм все же вобрал в себя все лучшие стороны Великой Французской революции. В связи с этим логически встает вопрос о мес те Бабефа в истории революции и в истории Заговора во имя равенс тва. Множес тво ис точников, в том числе и разобранные в третьей главе письма Жермена, свидетельс твуют, что Бабеф отнюдь не случайно вс тал во главе «равных» — это объясняется, в частнос ти, целым ряд ом качеств, присущ их ему как идеологу, политику и, наконец, прос то как человеку. Но было и ещ е одно обс тоятельс тво, во многом предопред елившее ту особую роль, которую ему суждено было сыграть. Как известно, Бабеф ещ е до революции проявил способнос ть мыслить вполне оригинально, а в годы революции ни организационно, ни идеологически не примкнул ни к одной из сущ ествовавших тогда группировок. Эта его независ имос ть сказалась во время якобинской диктатуры: он не присоединился ни к робеспьерис там, ни к «крайне левой» (будь то «бешеные» или э бертис ты). Ск азалась она и сразу после термидорианского переворота. При несомненной близос ти его взгляд ов ко взглядам деятелей «к райне левого» Элек торального клуба их позиции все же, как было показано в первой главе, полнос тью не совпадали. По некоторым чрезвычайно важным вопросам Бабеф с тоял значительно ближе к тем, кого считал одно время своими противник ами, — к якобинцам. Это своеобразие программы Бабефа имело первос тепенное значение. Многие ис торик и, касаясь событий первых месяцев термидора, подчерк ивают к ак чрезвычайно прискорбное явление, способс твовавшее упрочению термид орианского реж има, раскол левых сил (предопределенный тем разгромом, которому подверглись крайне левые группировки со стороны Робеспьера и его сподвижник ов вес ной 1794 г.). Для преодоления этого раскола мало было того, чтобы предс тавители обоих лагерей демок ратии увидели, что главная опаснос ть — справа, и на э той почве объединились. Именно таким центром механического объединения с тал на некоторое время Элек торальный к луб после разгона якобинцев. Именно к такому объединению звал позднее, в декабре, осознавший опаснос ть Бабеф. Такое объединение оказалось непрочным и потерпело ок ончательный крах в прериале III года. Чтобы объединение получило прочную основу, необходимо было не механическое соед инение некоторых черт эбертизма и робеспьеризма, а выведение нек оей составляющ ей, синтез всего наиболее перспек тивного, что содерж алось в обоих течениях, помноженный на колоссальный опыт революции, в первую очередь на опыт якобинской дик тату ры и ее крушения. Именно особая позиция, как бы промежуточная между крайне левой и робеспьеризмом, занимаемая в это время Бабефом, в значительной с тепени предопределила (наряду со многими другими фак торами) то, что к ак раз Бабеф с тал человеком, осущ ествившим э тот синтез, и в э том смыс ле, не прямом и плоском, а горазд о более высоком, сделавшимся нас ледником всего лучшего в революции, и в первую 5 очередь якобинизма . Именно поэ тому ему и было суждено впос ледс твии преод олеть раскол в лагере демократии, объединив вокруг принципиально новой, но диалек тически связанной со всем лучшим и радикальным в революции программы и уцелевших якобинцев, и ос татк и разгромленной ими «крайне левой», фак тически, для непосредс твенной истории революции, то объед инение было соверш ено с лишком позд но. Но стратегически оно имело огромное значение: Заговор во имя равенства пок азал пу ть и перспек тиву всем тем, к то не считал революцию законченной, не был удовлетворен ее резу льтатами. Таким образом, он оказался у ис токов вс его дальнейшего развития европейского революционного движения. 1 Наиболее ярким примером служит, пожалуй, уже упоминавшийся факт: горячую защиту прав народных обществ, которые, с его точки зрения, абсолютно независимы от правительства и в определенном смысле стоят выше него, Бабеф сочетает с призывом к тому же правительству закрыть Якобинский клуб. 2 Невнимание к некоторым из этих проблем можно в какой-то мере объяснить иллюзиями, так сказать, личного свойства. К примеру, Бабеф в свое время справедливо рассуждал об опасностях, связанных с абсолютной властью и ее развращающим влиянием. Но такого рода соображения всегда кажутся справедливыми по отношению к другим. Субъективная уверенность в чистоте собственных принципов и намерений мешает обычно распространить эти опасения на самого себя. Однако такое объяснение, хотя, возможно, и отражающее какую-то часть истины, нельзя назвать ни исчерпывающим, ни принципиальным. 3 Вспомним, что во Франции еще только начинался промышленный переворот. 4 Повторим, что эта незрелость носила объективный и неизбежный характер. Именно поэтому, когда мы говорим о тех идеях Бабефа, которые не выдержали испытания временем, лучше избегать встречающегося у некоторых историков слова «ошибки», особенно когда это касается вопросов теории. Слово это невольно наводит на мысль, что в ту эпоху могли существовать и иные, более «правильные» взгляды. Вероятно, следует говорить скорее об особенностях мировоззрения и духовного склада людей того времени. 5 К.Маркс и Ф.Энгельс подчеркивали, что коммунизм Бабефа — закономерное следствие «демократии 1793 г» См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.2, с.132, 589 ПИСЬМО Г.БАБЕФА К ТИБОДО ИЗ АРР АССКОЙ ТЮРЬМЫ Публикация Г.С.Чертковой Французский ежегодник, 1970. В разделе «Сообщения и публикации». С.219-221 Люди, занимающ иеся историей Великой французской революции, говоря о Гракхе Бабефе, высказывают иногда мнение о некоторой его «наивнос ти». Это суждение не лишено определенных оснований — Бабе ф был человеком увлек ающ имся. И все же тщ ательное изучение его биографии показывает, что ему были свойс твенны и совершенно иные качества: не только умение в ряде случаев совершенно трезво оценить обс тановку или решительно противос тоять общ ему мнению, но и способнос ть к определенному политическому лавированию. Одно из 1 доказательс тв тому — публикуемое ниже письмо . Оно адресовано другу и единомышленнику Бабефа Тибод о, знакомому ему ещ е по работе в парижской продовольственной админис трации; написано оно в Аррасской тюрьме, куда Б абеф попал в вантозе III года (марте 1795 г.) в резу льтате разверну той им в газете «Трибун народа» антиправительс твенной кампании. Мы не будем к омментировать содержание э того письма — оно говорит само за себя. Подчеркнем только, что, излагая принципы, которые сам он называет «маккиавелизмом правого дела», Бабе ф совершенно искренен. Говоря о мотивах, которые побуждают его добиваться освобождения любой ценой, он не лукавит ни перед другими, ни перед самим собой, не прикрывает, сознательно или бессознательно свое стремление поскорее вырваться на свободу. И это лучше всего под твержд ают дальнейшие события его жизни. Выйдя из тюрьмы после событий 13 вандемьера (не в резу льтате своей «маккиавелис тической» политик и, а по амнис тии), Бабеф, в отличие от многих других деятелей революции, которых преслед ования зас тавили навсегда сойти с политической арены, развил бурную деятельность, завершившуюся организацией «Заговора во имя равенства», в результате которой он потерял с толь желанную свободу менее, чем через семь месяцев после того, как ее обрел. Из э той своей последней тюрьмы он вышел тольк о на эшафот. Бабеф осущ ествил свой план — он обратился с письмами к нескольк им деятелям термидорианской реак ции. Одно из них было адресовано Гюффруа, бывшему изд ателю «Газеты свобод ы печати» и первых номеров «Трибуна народа», с которым Бабеф реш ительно порвал осенью 1794 г. Это письмо было опублик овано в 1885 г. Шаравэ в журнале «La Revolution francaise» (t.VIII, p.733—736). В это ж е время Бабеф обратился с письмом к Дюбуа д е Фоссе, бывшему презид енту Аррасской академии, с которым он прекратил переписку в 1788 г. Письмо это сохранилось в архиве Дюбуа де Фоссе, но наследники д о сих пор не дали возможнос ти его опубликовать. *** «Тибодо, 7 фрюк тидора. То, что ты говоришь мне о моих врагах и об их пос тоянном озлоблении, отнюдь меня не удивляет и почти все это я знал ещ е до твоего письма. Ч тобы получить об э том дос таточно ясное предс тавление, надо тольк о подумать обо всех обс тоятельс твах дела, вспомнить, какие люди были сильнее всего зад еты моими ударами, посмотреть, какие пос ты они занимают сейчас у кормила государс твенной влас ти, и взвесить затем силу воздействия личных страс тей на люд ей, для которых эгоизм является практически ед инс твенным философским принципом. Ты мне советуешь молчать: э тот совет не кажется мне дос таточно разумным. Он диаметрально противоположен советам моей жены и детей, заклинающ их меня написать такому -то и такому-то — тем самым людям, которых уязвили высказанные мною слишком резкие истины, — чтобы попытаться смягчить их неприязнь. Люди, ничуть не более добродетельные, чем я, с отвращ ением отказались бы от подобного шага, сочтя его унизительным и повергающ им справедливос ть к ногам прес тупления. Но я придерживаюсь иных принципов, и э ти соображ ения меня отнюдь не ос тановят. Урок и прошлого дос таточно ясно показали нам, что роль непоколебимой добродетели, взятая на себя героями 2 революции, ее Сиднеями , привела лишь к тому, что ускорила их гибель на эшафоте. С гордостью пронеся э тот ничем не запятнанный героизм до своего рокового конца, они, несомненно, считали себя великими людьми и питали уверенность, которую я не могу оспаривать, что бесприс трас тная ис тория, воздав должное уважение их памяти, вознаградит их тем самым за все несправедливости их современников. Но тольк о э то у тешение они и могли почерпну ть в своей тщ еславной добродетели. Напрасно с тарались они предс тать перед окружающ ими в виде праведников и людей, совесть к оторых вполне чис та — на массы это не произвело никакого впечатления; их почитателями было лишь небольшое число мудрецов, а также людей, обладающ их не только честнос тью, но и проницательнос тью. Но э тот противовес не был достаточно мощ ным, чтобы сму тить негодяев, которые их убивали. Наглос ть э тих пос ледних только возросла от э того, что и ускорило их гибель, и энергия, мудрос ть, все драгоценные к ачества э тих достойных уважения жертв были погребены вмес те с ними и навсегд а потеряны д ля человечес тва. Если бы они избрали менее яс ный и откровенный образ действий, они могли бы отс рочить свою смерть или даже вовсе избеж ать ее и оказать ещ е много услуг своим согражданам. К огда у власти находятся мерзавцы, сама доброд етель долж на скрывать свое лицо; ее наиболее верные послед ователи должны хитрить с лицемерами и жуликами; иначе первые никогда не смогли бы ничего противопос тавить торжес тву преступления и оно пос тоянно одерживало бы верх над добродетелью. Эти принципы, или, если угодно, этот маккиавелизм правого дела, объясняют в мою пользу все то, что могло бы, на первый взгляд, показаться трусос тью в поведении филос офа, который выдавал себя за человека очень с трогих правил. Они показывают, что именно должны думать обо мне все порядочные люди, даже если они увидят меня распрос тертым у ног самой гнусной подлос ти. Во все времена они оправдают некоторые мои пос тупки вопреки ложным или злос тным ис толкованиям. Совет, данный мне женой и сыном, продик тован супружеской, материнской и сыновней любовью, прод ик тован их положением; вполне естественно, что они советуют мне то, что отвечает их самому горячему желанию, т. е. то, что мож ет дать им надежду вскоре увид еть меня. Из всего вышесказанного ты вид ишь, что я отнюдь не закрываю глаза на одну из главных труднос тей — необходимос ть оказаться в положении униженного просителя перед людьми, которых я презираю и ненавижу. В моем письме к Гюффруа, вслед за которым я послал к нему свою жену, письме, которое я почти буквально воспроизведу в набросках писем к 3 Фрерону, Тальену, Изабо... (сначала я покажу их тебе); в этом письме, повторяю, я не только изображ аю себя смиренным прос ителем, но и прикид ываюсь человеком, отрекшимся от своих идеалов, и дохожу даж е до того, что, терзая свое воображение, излагаю, быть мож ет даж е нескольк о по-новому, идеи, которые по видимос ти оправдывают современную политическую систему. Ты э то увидишь и, несомненно, втихомолку над э тим посмеешься. Но вот как ой вопрос я себе задаю: будут ли э ти люди настольк о добры, чтобы позволить мне обвести их вокруг пальца? Не показал ли я себя человеком слишком добродетельным, чтобы они поверили в мою испорченность? Прием, 4 который вс третила моя жена у Ружиффа , под тверждает мои печальные предположения, хотя причиной его может быть и то, что Ружиф ф слишком занят самим собой, чтобы думать о других. Ты совету ешь мне молчать, но до каких пор долж ен я буду хранить молчание? Как ты вероятно догад ываешься, мне уже очень надоела жизнь взаперти. Когда я задаю тебе э тот вопрос: до каких пор следует хранить молчание? я знаю, что ты, как и я, не мож ешь на него ответить. И я вспоминаю твое письмо, в котором ты сам пис ал: к то может трезво разобраться в подобном хаосе, в этом нагроможд ении мерзостей? у кого хватит дерзости судить о его резу льтатах? Но я хочу сказать, что в э той туманной неопределеннос ти, в э той робк ой неувереннос ти, которые, в первую очередь позволяют предполо5 жить, что влас ть надолго сохранится в руках тех же людей... и при этой глубок ой усталос ти и глу бокой с тепени ис тощ ения и порабощ ения народа; при прочнос ти, а такж е поис тине изощ ренной и запу танной слож нос ти последнего здания тирании; при ос трой нехватк е люд ей, достаточно отважных, дос таточно превосходящих ос тальных величием своего харак тера и силой воображения, чтобы осмелиться выступить против огромного колосса угнетения, которому удалось возвыситься вопреки всем препятс твиям и к оторый утвердился против воли, мужес тва, просвещения и всех велик их доброд етелей, которые принесла с собой 5 революция... я хочу сказать, что в э том отчаянном полож ении я почти ничего не выигрываю благод аря терпению, и вот почему я чувствую сильный соблазн рискну ть и отправить сейчас мой «курс двуличия» монархам, которые нами управляют». 1 Черновик этого письма находится в ЦПА И МЛ, ф.223, on.1, ед.хр.465. Пользуемся случаем поблагодарить Н.И.Непомнящую, любезно предоставившую свою помощь в прочтении этого документа. 2 Имеется в виду, вероятно, Олджернон Сидней (Сидни), видный английский политический деятель, участник английской революции, казненный в годы реставрации Стюартов Он был известен в значительной степени благодаря посмертно опубликованному трактату «Рассуждения о правительстве». Упоминание его имени лишний раз свидетельствует о незаурядной начитанности самоучки Бабефа, так же как и о его стремлении изучить и осмыслить опыт предшествовавши х революций. 3 Одно имя прочесть не удалось. 4 Речь идет об уже упоминавшемся выше правом термидорианце Гюффр уа, одно время издававшим газету под названием «Ружифф» (Ружифф — анаграмма его фамилии). 5 Обрыв в тексте.
