Державы для

НОВИНКИ'СОВРЕМЕННИКА'
Юрий Федоров
Державы
для...
Роман
«Современник»
Москва
1983
Художник Леонид Непомнящий
ФЗЗ
Ф едоров Ю. И.
Д е р ж а в ы д ля...: Р ом ан /Х у д о ж . Л Н епом нящ ий.—
М .: С овременник, 1983.— 304 с., с ил.
В но вой книге Юр ий Ф е д о р о в о б р а щ а е т с я к с у д ь б а м л ю д е й , и ме н а ко т ор ы х
во ш л и в ис то р и ю н а ш е й Ро д и н ы к а к и м е н а п е р в о о т к р ы в а т е л е й В це н тр е п о в е с т ­
вования
о б р а з в и д н о го г е о г р а ф и ч е с к о г о и с с л е д о в а т е л я в то ро й п о л ов и ны X V I II в ек а,
о с н о в а т е л я р у с с ки х п ос еле н и й на о с т р о в а х Т и х о го о к е а н а и А л я с к е , Г р и г о р и я
Ш е л и х о в а , а т а к ж е е го с п о д в и ж н и к о в по у к р е п л е н и ю д а л ь н е в о с т о ч н ы х г р а н и ц
Российского государства
4702010200—232 f|Q
Ml 0 6 (0 3 )—83
ББК84Р7
Р2
( ^ И з д а т е л ь с т в о «С ов р е м е н н и к » , 1983 г
11 и Л Л 1 М
м —
Ивана Кильсеевича Федорова
Глава
первая
I
И з сеней фортины в приотворенную дверь виден был
край стола и сидящ ий за ним человек. Д ли н ноп олая под­
девка из тонкого сукна в ы д ав ал а купца, но бритое лицо
его свидетельствовало скорее о том, что человек этот слу­
живый, царский. Вдруг он вперед качнулся и кулаком
по столу стукнул, как это делаю т, сильно изумивш ись:
И ш ь ты, курица тебя ешь! А нам-то, д уракам , и не­
ведомо...
В сенях заш леп али лаптеш ки. И двое половых — лиц а
в сторону воротя, чтобы паром не о б д ал о ,— дверь в зал у
толкнули и вперли блю до с пельменями. Блю до — цветное,
в петухах ал ы х ,— как доброе корыто. П ельмени на нем —
белым сугробом.
В зал е более сотни м уж иков. С бородами лопатам и, что
и не разгребеш ь, и так — клиныш ком, только что отпущ ен­
ными. В м атеры х бородах солью п роскаки вала седина. Б о ­
роды клинышком — как шелковые. Волос блестит от м оло­
дого зад о р а.
Л и ца, лица, гл а за бойкие. А рмяки, каф тан ы становы е,
опашни с узкими рукавам и , ф ерязи. Л ю дно, но ни суеты, ни
шуму, гвалту или крику непотребного не слышно. Н арод
в фортине, видать, серьезный собрался.
Половые — бойкие, мордасты е — начали обносить стол
пельменями.
Б л и ж е к человеку бритому — степенно, в чистых а р м я ­
к а х — сидели крепкие парни с волосам и, подвязанны ми ре­
мешками. С л о ж кам и не торопились, говорили негромко,
на «о» сильно н аж и м ая:
— С оль-то подай. Вона солоница-то...
Д линнолицы е парни с льняны ми головам и. Вид и говор
их сказы вали без сомнения — это кровные устю ж ане.
И звестно — люди из города этого славного по ко р аб ель­
ному м астерству доки великие, а дело это тонкое, чистое и
степенности требует.
Устин — старш ий из устю ж ан — сидел смирно, к ак и
парни его. Волосы, см азанны е маслицем льняны м, лицо
з
спокойное Весь вид его говорил этот всегда помнит, что
рубль с копейки разм ен ивать начинаю т, а человек убы вает
со словом, не к месту сказанны м
Н апротив устю ж ан иные муж ики сидели. Т аеж н ы е проходцы . Н арод в плечах пошире, поприземистее. У многих
в бородах поблескивали пеньки зубов, изъеденных цингой.
Такой, зн ать, по речкам путаным, по тропам зверины м, по
болотам топким походил немало. В сякого повидал, д а со
всячинкой. И коли пугнеш ь такого, не испуж ается, а как
бы ещ е и самому не сконф узиться. М уж ики из тех, что
в случае опасном не даю т спуску.
Среди таеж ников особливо один вы делялся: детина с а ­
женный и в плечах не узкий. Л об тряпицей черной п еревя­
зан . И не надо было гад ать — под тряпицей клеймо, катом
припечатанное.
Д ал ьш е, за столом, все тож е осколочки — по виду —
не сосуда бож ественного, миром душ истым наполненного,
сидели. Л ю диш ки без ж ирку под кож ей, солнцем и м оро­
зом каленные. Г л аза блестящ ие.
Битый народ, тертый, клятый, мятый д а валяны й. Д а и
каком у бы здесь народу быть? Ф ортина-то стояла над при­
чалом города О хотска. Городок ж е этот — известно —
далеконько заброш ен, к морю крайнем у, Л ам ским н а ­
зы ваем ом у. По доброй воле сюда м ало кто приходил. П о ­
ди йопробуй, доберись, не одни лапти изобьеш ь. Д а что
лапти? Е ж ели зимой доби раться, зверь лесной залом ает.
В студеную пору он лют. Л етом гнус сож рет или в трясине
болотной утонешь. Тож е не сладко. А реки, ручьи таеж ны е
быстрые, мари? Попытай счастья — перепрыгни.
Ямины эти тундровы е — мари — сверху травкой з а р а с т а ­
ют. Т р авка хорош а, зелена, сочна. Ну, прямо райский л у ­
ж ок. Иди — страха нет. Но до середины добереш ься, и
зем ля под тобой р азверзн ется. А под ней стынь, л ьди стая
каш а. П о б ар ах тается, п обарахтается в ямине муж ичок и
успокоится. Д а оно мож но и не б ар ах таться, без пользы
себя надры вать. Колом на дно иди. И з мари почитай
никто не вы бирался.
Л ю диш ек на окаянную землю эту чащ е солдаты ц а р ­
ские пригоняли. Д а в к ан д ал ах, д а с ош ейником кованы м,
ж елезны м , со спицами, торчащ ими на четыре стороны.
Так-то, считали, вернее дотопаю т, сердеш ные. Не сорвутся.
А ош ейник ещ е морозом прихватит, инеем изукрасит. Ж е ­
лезо шею ж ж ет. Ноги не зад ерж и ш ь, поспеш иш ь. А сол­
даты — что ж ? У со л д ата служ ба. П ри каж ут — он руж ье
на плечо — и:
4
__ Ать, два!
Д авн о ведом о — служивы й и из топора щи наваристы и
сТы сварганит. Что у ж ем у земли дальние, морозы тр ес­
кучие, хляби бездонны е? П о приказу сол дат дойдет куда
хочеш горОДКе Охотске д а ж е в просвещ енном П етербурхе
еж ели у чиновника какого спросить, то он глазам и круглы ­
ми глянет, ресничками белесыми поморгает и, лицо при­
крыв меховым воротником, шмыгнет в улицу, на служ бу
поспеш ая. Только и увидиш ь его.
М ожно у ф р ан та, какие по Н евскому зав сегд а ф л ан и ­
руют, спросить об Охотске. Ф рант этот с легкостью не­
обыкновенной вы скаж ет мнение и о том, где что случилось
и как это произош ло. Но об Охотске и ф ран т ни гугу.
А еж ели и скаж ет, то лиш ь из чистого своего всезн ай ства:
«А... Городиш ко этот... Там где-то»,— и махнет рукой вяло
не то на восток, не то на север, а то и вовсе на юг или
зап ад .
Д а что чиновник, испуганный начальством , что ф рант?
У президента К оммерц-коллегии граф а А лександра Р о м а ­
новича В оронцова спросите, и он н ав р яд ли многое ск аж ет
А ему-то по чину полож ено зн ать больш е, чем другим мо­
ж ет быть известно.
У А лександра Р ом ановича кони хороши. Ах, кони!
Вороные, как смоль. У коренника грудь — стена крепост­
ная, гл аз ал. Глянет — зверь, д а и только. У пристяж ны х —
шеи лебединые. А ход, ход какой! По улице л етят — только
и слышно:
— Пади! Пади!
З а возком снег игольчаты й вихрем.
Д ворец у А лександра Ром ановича роскош ен, на острове
Березовом, построенный бессмертным В арф олом еем Р а с т ­
релли. Величественный портал, колонны, к ак свечи литые
ярого воска. Е щ е и хозяина не увидев, невольно голову
склонишь, в груди трепет всепокорнейш ий почувствовав
перед власть предерж ащ им и. М астера стары е знали, как
дворцы строить: только глянеш ь, и в ум войдет — и подл,
мол, ты, и мелок-де, д а и вообщ е куда прешь, сукин сын?
С дай, подобру, н азад .
Но слишком много верст пролегло м еж ду дворцом петербурхским и городом дальним О хотском. Т ак много, что
и с кры льца высокого не разгл ядеть. И кони хоть и бойки
У гр аф а В оронцова, а не доскачеш ь.
Сидит у кам ина А лександр Ром анович в кресле тем ­
ном — у кресла того нож ки точеные, к ак лапы сказочной
5
птицы гриф она; пальцы у вельм ож и холеные, в тяж елы х
перстнях, в ко л ьц ах ,— на лоб белый полож ены. П лам я
в камине то вспыхивает ярко, то оп ад ает, и отсветы играю т
на многодумном лице. З аб о т, заб от государственны х у
А лександра Р ом ановича — не счесть.
Но все ж е П етербурх об Охотске помнит, к ак о зем лях
и кам чатских, и колымских, и чукотских. Зд есь, на б ере­
гах Невы, было великим ученым М ихайлом Л омоносовым,
умевш им смотреть т а к далеко, как другим не дадено, с к а ­
зан о: «Российское могущ ество будет п ри растать Сибирью
и Северным океяном».
М глист П етербурх, и не вдруг здесь дела делаю тся.
Н о полож ил он руку и на У рал-кам ень, и в Сибирь з а ­
глянул, и утвердился и И ркутском крепким, и Якутском
сторож евы м , и многими другими городками и крепостицами. И дал ьш е смотрит. Не тороплива поступь петербурхск ая, но тверда. И О хотск — хоть и д ал ьн я я зем ля, а у
П етербурха под рукой.
...П ельмени в ф ортине над причалом охотским встре­
тили возгласам и:
— Сыпь, пока горячие!
— Ц епляй по д ва, глотай по три!
Пельмени и вправду были хороши. Не то чтобы мелки,
но и не крупнее дозволенного. Л еплены из теста не столь
тонкого, чтобы начинка из них м ясн ая, пахучая в ы в ал и ­
лась, но так катанного, чтоб пельм еш ек этот — круглень­
кий, толстенький — непременно в целостности дош ел до
рта и, уж только на зуб попав, лопнул, подлец, о б дав р а ­
зом весь рот крепким н аваром . От сладости необыкновен­
ной человек чтоб руками разводил:
— Так-то вот, наверное, отцы наш и едали ...
А стол и без пельменей лом ился от ж арен ого и в а р е ­
ного, печеного и моченого, пресного, соленого и на пару
сделанного.
Здесь и грузди в блю дах деревянны х, черем ш а, голу­
бица си зая, как морозом схвачен н ая, брусника цвета
пунцового, морош ка б агр ян ая моченая. Н а блю дах отдель­
ных, ж ирком обли тая, ры ба солен ая красн ела. Брю ш ки —
ремеш ками, спинки — полеш ками ровными, бочка — пли­
точками. В у ш атах маслено икра п ар н ая золотилась. Д а не
к ак ая -то там м елкая д а н екази стая от горбуш и кри возу­
бой осенней, а крупная, яд р ен ая, к ак горох, от саж енны х
лососек, что первыми в май, м есяц весенний, из океана
идут в реки. Л ож кой черпнешь, в рот полож иш ь, а она
тает. П осередине стола, на блюде особом, высокой горкой
6
шаньги подж аристы е
-----------
лись. И тут ж е кулебяки с начинкой в десять ярусов, где
дИ жены м еж ду блинцами подж аристы м и и печенка
п° Нья, и балы чок тертый, и ягод а кисленькая, и ножки
°гичьи! и многое, многое другое, что ведомо было только
хозяину фортины, т ак к ак гость, отведач блю да этого, н а ­
чинки уж е не р азб и р ал , в п ад ая в полное восхищ ение.
Но водочных ш тофов, бутылок или полубуты лок среди
блюд видно не было. Стол накры вали д л я людей веры
старой, не охмеляю щ их себя напитком поганым и табаком
не балую щ ихся. А так что уж ? Стол пышен. С вадьб а не
свадьба, а пир — горой.
П ир этот д а в а л человек бритый, с гл азам и веселы ­
м и — Ш елихов Григорий И ванович. В атага его в поход
дальний, морской, з а край света уходила, и по обычаю
давнему муж ики перед дорогой многотрудной собрались
за столом. В море идти — не к девкам на посиделки. К ак
там ещ е дело слож ится — никому не ведомо. Н а морских
дорогах все бы вает. Т ак что посидеть вместе д а попиро­
в а т ь — был резон.
— А песни где ж е ? — крикнул Григорий И ванович.
З а столом подхватили:
— Песню! Песню давай!
Д л я русского человека песня в застольны й час лучш е
стопки: и сл ащ е, и бодрит больш е.
Все, лож ки оставив, оборотились к детине со лбом,
перевязанны м тряпицей.
— С тепан, тебе начинать.
Степан губы ладонью вытер и, п олож ив руки на стол,
зам олчал. И все зам олчали . П оним али: песня дело вели ­
кое и серьезности, как молитва, требует.
С тарш ий из устю ж ан голову склонил. З а ним и другие
лицами насторож ились. Ж д ал и песню.
Н изко-низко, голосом глубоким С тепан повел:
Как далече, далече,
На синем моречке,
Не ясны соколы собирались —
Солетались, соезжались
Добры молодцы...
Голос у С тепана был не бархатны й, барский, что зв у ­
чит в ком натах чистых и теплых, а с хрипотцой, трещ ин ­
кой, но такой, в котором ср азу ж е слы ш атся и ветер
жестокий, и треск костра, и топот молодецких коней. И ги­
канье слыш но было. И море — с шумом и грохотом п ри ­
боя — угады валось.
7
лось, как еж ели бы человек уш ел д ал еко-далеко, к молод­
цам, собиравш им ся за синим морем. Но вот все сильнее и
сильнее зазв у ч ал голос, и лицо С тепана, казал о сь, при­
близилось к слуш авш им . Голос н аб р ал ещ е больш ую силу,
и когда слова песни сказал и , что вылетели вперед на б е­
шеных конях удалы е лю ди,— лицо вдруг вспыхнуло ж арко,
и гл аза, распахнувш иеся, озарили его живы м огнем.
Но на певца никто не глядел. Все сидели, потупившись,
к а к это и бы вает у людей, слуш аю щ их настоящ ую песню,
когда сам певец, беря инструмент в руки, угнет голову
н ад струнами, и лица его не разгл яди ш ь, однако вериш ь —
и боль души, и сердца р азм ах ум елец этот покаж ет.
П есня старин н ая была, невесть кем и когда сочиненная.
П ел ась она неторопливо, раздум чиво, протяж н о и м ело­
дией и словами б р ал а за самы е что ни есть тайны е струны
души.
П оследние слова С тепан растянул богаты рски и как бы
разом обнял и соединил всех за столом своим голосом.
Сто глоток последний уроненный им звук подхватили":
Они думали-гадали
Д ум у крепкую:
Что кому из нас, ребятушки,
Атаманом быть...
Голоса смолкли, и С тепан вновь низко повел. И опять
никто не смел взглян уть на суровое, обветренное до чер­
ноты лицо, но ж д ал и только последней ноты, чтобы под­
хватить ее разом и понести всем вместе дальш е.
У каж д ого н арода есть свои песни. Веселые, грустные,
задорны е. Но эта с т а р ая песня преж де всего силу в ы д а­
в ал а. Все в ней было: и разд олье земли российской, ко ­
торой и ш ире нет, и у д ал ь лю дей ее, удерж у одинаково
не знаю щ их ни в веселье, ни в сечи злой, и доброта была,
что от веку единая творит ж изнь. П есня зв у ч ал а т а к ладно,
т а к мощно, что сомнения не было — народу, сочинивш ему
ее, принадлеж ит будущ ее великое.
Григорий И ванович, поднятый песней и з-за стола,
ш агнул к окну и сильной рукой толкнул створки. Оконце
раскры лось, и в ком нату плеснуло синью океана.
К упец был высок, ладен и темен бровью . С ила в нем
чувствовалась и воля недю ж инная. Н апротив оконца, близ
п ричала на бан ках стояли галиоты «Симеон и Анна», «Три
святителя», «С вятой М ихаил».
К орабли ветром р аскач и вало, то взды м ая чуть ли не
в небо иглы буш притов, то окуная их в пенные верхуш ки
волн,
ч ер н и и
tM ujiuiu
.w puv/v^ui.^v
Путь галиотам этим предстоял дальний: через Л ам ское
one к островам Курильским и дал ее через Великий океан.
М Григорий Иванович вгляды вался в играющ их н ад м ач­
тами кораблей чаек и угадать хотел: бу д у т ли те дороги
удачливыми? Н о угадать это никому не дан о. Вот у ж правду
говорят: не гадай, в море идя, попусту только душ у тр е­
вожить будеш ь.
З а спиной у Ш елихова крепли в песне голоса.
Шел года 1783-го м есяца августа пятнадцаты й день.
И гр ал а всеми краскам и радуги волна, о берег охот­
ский р азб и ваясь, и д ал ь, продутая ветром, была ясна
и зв ал а к себе.
2
К ак и сейчас, играла всеми краскам и радуги волна,
о берег разб и ваясь, и д ал ь, продутая ветром, бы ла ясна
и к себе зв а л а Гриш атку Ш елихова много лет н азад . Не
здесь, на берегу Великого океана, а на тихом Сейме, что
дугой опоясы вал старый Ры льск, дрем авш ий на его берегу
под ветлами на курской, спасаем ой богом земле.
В Ры льске тиш ину лю били и больш е других ценили
иконы старого письма, привозимые с севера. К раски на
иконах этих — из кам ня д а глины цветной, терты е на д ер е­
вянном маслице,— не броски, но не блекнут, не старею т
и в душ у человеческую навсегда входят. Л ам п ад ы любили
медные, кованные мастерам и архангельским и. Р а с с к а зы ­
вали, что м астера эти, преж де чем за работу в зяться, по­
стились годами и к делу приступали, лиш ь святой трепет
обретя.
И коностасы в Ры льске сооруж али подолгу, почитая это
наипервейш им делом. Н еколебим ое п лам я л ам п ад у икон
светило ровно. Е два губы разм ы к ая, лю ди ш ептали у с в я ­
тых ликов:
— Спаси, господи, и помилуй...
К ланялись низко, плотно п риж им аясь лбам и к доскам.
Л ики со стен смотрели строго.
Г риш атка, по младости лет, п угался мученических
глаз иконных и часто убегал из дому. Ч то мальчонке до
молитв? М олитва тем на, страш на и смысл у нее тайный.
П о лопухам пыльным, по мягкой травке, назы ваем ой
гусиными лап кам и, б еж ал Г риш атка к Сейму.
Здесь все было ясно, чисто. И гр ал а волна. С триж и над
рекой кричали. П о брюхо в воде — смирные лош ади, и с
9
i j u ил капли иуизрачны е сры вались. d зените стоящ ее
солнце светило ярко.
З а Сеймом до горизонта уходили луга.
Г риш атка п р ятал ся в густые тальники. Б оял ся: придет
м ать или отец и отведут домой класть поклоны. Но тихо
было вокруг. Только кузнечики пилили звонкие полешки,
з а п а с а я на зиму дрова, д а стриж и гонялись друг за другом,
свистя кры льями. П одолгу, до ломоты в гл азах , Г риш атка
смотрел в лу га. З а рекой ветер кач ал высокий камы ш .
З а ним блестело под солнцем напоенное щ едро сеймской
водой, изумрудно-зеленое, сочное разн отравье.
«А что д альш е, за л угам и ?»— дум ал Г ри ш атка. И од ­
н аж ды заб р ал с я на старую высокую ветлу, стоящ ую на
берегу.
С ветлы увидел он в солнечном м ареве, колы ш ущ емся
н ад лугам и, за разн отравьем , узкую дорогу, а на дороге
людей в необычных одеж дах, лош адей множ ество и чуд­
ные об осьми колесах телеги. И д а ж е послы ш алось ему,
как скрипят колеса, трещ ат оси и рж ут кони. А голоса
у них совсем иные, чем у смирных лош адок, что в воде
тихой стояли. Г олоса — тревож ны е.
От неож иданности и великого изумления Гриш атка
чуть с ветлы не свали лся, таким все это странны м п о ка­
зал о сь. Обомлел парниш ка.
С лез все ж е Г риш атка с дерева целым и д ал слово не­
пременно на городскую колокольню пробраться и оттуда
дорогу эту р азгл яд еть до тонкостей.
В ту ж е ночь ему приснились кони и з-за Сейма.
Л етят, пластаю тся над дорогой, н ад разн отравьем
изумрудны м, и цвет у коней червленый. Гривы по ветру
вью тся, хвосты шелковые, пышные стелю тся, и копыта,
сверкаю щ ие как драгоценны е лалы , стучат звонко. Шеи
у коней сильные, животы подбористы, бабки тонки и вы ­
соки. И вдруг летящ ий табун разверн улся, и Г риш атка
увидел ж еребца, ведущ его сказочны х коней. Ж ереб ец го­
лову вскинул и, затр еп етав ж арким и от бега ноздрями,
за р ж а л трубно.
Весь д р о ж а, Гриш атка проснулся. Л е ж а л долго не
двигаясь. В уш ах звучало странное рж ани е. И ещ е раз
с к азал он себе:
— Н а колокольню обязательн о заберусь.
З а б р а ть с я на колокольню , однако, было небесстраш но.
К олокольня за церковью торчала, а у церкви народ всегда
толпился. Нищ ие в пыли ползали, гнусавили, копейки вы ­
праш и вая, трясли лохмотьями. Но страш нее и н арода
10
ящеГося, и нищих был звонарь, от церкви не о тл учав­
шийся и на минуту. Один глаз у зв о н ар я крив, но оставм с я
оком он все зрел. Есть такие лю диш ки: и одним
Ш азом как четы рьмя см отрят: народ-де вор, и за ним
всегда п ригляд нужен. Этим, четы рехглазы м , своего всегда
мало. Им чуж ое зн ать хочется.
Но Г риш атка хоть и мал был, а упорен. Это уж еж ели
есть в человеке, то с молодых зубов, а еж ели нет — руками
азведи — не прибудет. О бош ел-таки Г ри ш атка зв о н ар я и,
во двор церковный нырнув, п робрался к колокольне. Тихо­
тихо дверь приотворил и по ступенькам ветхим пошел
вверх.
В колокольне ветер шумел. С тар ая колокольня. Коегде из стен от великой ветхости кирпичи повы падали, и в
дыры ветер зад у в ал шибко. Ступеньки подгнили, и подни­
маться по ним не больно-то было способно. У Гриш атки сердце, к ак щегол в силках, колотилось. Т аращ и л
он вокруг гЛаза, п р и ж ав кулачонки к груди. Ж утко...
Но все ж е до верху добрался. Н а к а р ач к ах на п лощ ад ­
ку под колокола выполз, и глянул за перильца кам ен ­
ные.
Д ень был ясный, светлый, и солнце стояло высоко. Гриш атке в гл аза удари ло яркостью необыкновенной р а с п а х ­
нувш егося перед ним мира. Он г л а за закры л, но тут ж е
растопырил их ещ е более, ж ад н о вгляд ы ваясь в неви­
данное.
Золотой лентой опоясы вал город Сейм. З а ним л еж ал и
уж е знаком ы е луга, а дальш е, дальш е...
Л адош кой от солнца прикрывш ись, сощ урился Г ри­
ш атка и вправду р азгл ядел дорогу. Но не было на ней
странных об осьми колесах телег и не видно лю дей в о д е ж ­
дах необыкновенных. О днако дорога эта неож иданно вы ­
ка зал а себя по-другому. Ж е л та я п есчан ая полоса, уходив­
ш ая к горизонту, все су ж ал ась, су ж ал ась в тончайш ую
паутинку блестящ ую , и паутинка эта вдруг Гриш атку и зум ­
ленного потянула за собой неведомой силой. Он приподнял­
ся и ближ е к перильцам посунулся. Руки и ноги у него з а ­
холодели.
Т ак однаж ды , купаясь на Сейме, попал он в ямину, где
течение ходит кругом. Всплеснул руками, грудью на струи
текучие лег, ногами заб и л , а течение тянет, тян ет вниз,
и сил нет из него вы рваться. « А -а-а,— открыл он в крике
рот,— а-а-а ...» Но тем ная волна его захлестн ула. М уж ики
Гриш атку из реки выхватили, а то бы зас о сал а ям ина. Вот
так и дорога за Сеймом Гриш атку вдруг потянула. И на
11
этот раз рот он открыл, но не крикнул, а выдохнул пораж енно:
— А -а-а...
Н емного ещ е лю ди знаю т о том — кому и что на роду
написано. Как не знаю т и того, для кого и когда время
приспеет дел а, д о конца выказывающ ие человека, сотв о­
рить. И звестно одно — люди не для напраслины родятся.
Сколько просидел он на колокольне, неведомо. Л адош ки
в перильца каменные, беленые, уперты, голова льн яная,
и на лице распахнуты е изумленные гл аза.
Ч ерез час ли, два Гриш атка порточки поддернул и на
пузе по ступенькам с колокольни слез. Выглянул во двор
церковный. И тут-то его за ухо схватил звонарь:
— Кто таков? К ак? П ош то здесь вертиш ься?
П ронзил оком. Г риш атка на пятки сел. Ч то-то больно
много на него навали лось разом , а он молод был. К ак есть
малец.
З в о н ар ь в лицо Гриш атке дыхнул вонюче, заб улькал
горлом. Не мог понять: как пострел этот мимо проскочил?
Трясло зв о н ар я от зл а, руки ходуном ходили.
— Ах, щ енок,— б у лькал ,— ах, щенок...
И глазом единственным впи вался в Гриш атку, буровил, пронзить хотел до заты лка. Г л аз с прож илкам и к р а с­
ными, с ж елтизной, со слезливой мутной влагой, д р о ж а ­
щей на ресницах. И посреди черной точкой зрачок, как
отточенное шило.
З в о н ар ь потащ ил Гриш атку к попу. И быть бы мальцу
поротым нещ адно, не случись тут л екаря.
Поп А ф анасий от неудерж имого об ж орства и л еж ан и я
безмерного на Мягких л ав к ах до того дурной кровью н а ­
л и в ался, что вот-вот д олж н а бы ла она ему в голову у д а ­
рить и свалить совсем. Л ек ар ь его п ользовал пиявками,
вы ставляя до д вадц ати штук на широкую поповскую з а ­
шеину. А фанасию зело легчало.
Л ек ар ь Г риш атку признал — соседом купец Ш елихов
был — и от зв о н ар я отбил.
— П ош то мальчонку тер за еш ь ?— крикнул с серьезным
лиц ом .— О ставь!— Строгий был, и его п обаи вали сь.— Иш ь,
дубина! Л ап и щ и распустил...
Зв о н ар ь отступился. В идать, прикинул: «Зачем св язы ­
ваться. Е щ е отцу А фанасию чего ни есть наклепает».
Л и цо ладонью огладил, глазом окаянны м сверкнул, но
отош ел в сторонку.
Л ек ар ь парниш ку домой повел. Спросил, однако:
— Зачем на колокольню л ази л ?
12
Гришатка и бухнул с перепугу
— Д о р о гу посмотреть хотел, что за лугами. С ветлы
видел я на ней лю дей в о д е ж д а х чудных и необычные т е ­
леги.
Л ек ар ь взглянул на него искоса и д ал ьш е пошел молча.
д\олча ж е по дороге триж ды в нос добрую понюш ку таб ак у
запускал. Ч ихал громко и и з-за п латка на Г риш атку со
значением взгляд ы вал. Л об морщ ил. Л ек ар ь — м едлитель­
ный, со взглядом благостным. О дет в парусиновы й о п а­
шень, легкий, по погоде сухой и теплой. В оротник опаш ня,
шитый гарусом, распахнут вольно.
у ворот своих л екарь остановился, ещ е р аз на Г риш атиу взглянул раздум чиво и толкнул калитку. Буркнул:
— П роходи.
Гришатка не без страха решил: «Вы сечет».
В дом войдя, лекарь долго на полках у стены ры лся, но
достал все ж е претолстенную книгу в телячьей доброй
коже с медными застеж кам и .
— В от,— с к а за л ,— список «Софийской летописи» д ьяка
ученого М омы рева. Есть в ней гл ава «Хождение», с оп иса­
нием пути в Индию и возвращ ен и я обратного купца рос­
сийского Н икитина А ф анасия. М ногие земли и обычаи
иноплеменных людей
в «Хождении»
описаны. Тебе,
вьюноша, читать это будет зело полезно, т а к к ак л ю бо­
пытство ж ивет в тебе к д алям .
Г риш атка глазам и впился в строчки. Буквы беж али по
листам затейливы е, с росчерками витиеватыми московской
скорописи. В зас т ав к ах тонким и искусным пером н ач ер ­
таны заб авн ы е и загадочн ы е травы , ветви невиданных
растений, птицы необычные, кони, почти такие ж е, что
Гриш атке во сне привиделись.
С того дня в листах старых, ж елты х, хрупких уто­
нул м альчонка из Р ы льска...
И год после этого прош ел, и пять, и десять, а Г ри ш ат­
ка Ш елихов, которого н азы вали уж е и Григорием, и почти­
тельно Григорием И вановичем, о чудесной дороге за С ей­
мом, о страницах прельстительны х «Софийской летописи»
помнил. И ж или эти воспоминания в душ е его вольной
станицей, отдельной от городищ а, которое ж и зн ь гро­
моздила вокруг.
Т ак бы вает у людей, мечтой сильной пораж енны х. Тучи
над головой виснут — одна другой тяж ел ей и мрачней. Н ебо
закры ваю т. Т яж ко, ох тяж ко! П ригибаю т тучи голову к
земле, долу клонят. А все ж е есть у человека, увлеченного
мечтой, и на одетом мглой небе голубой клочок. И бо не­
13
даром говорят —- нет смерти для тех, кто не хочет умирать.
К ак говорят и то, что человек все м ож ет, если он умеет
хотеть.
А ж изнь круто р асп о р яж ал ась.
Тих, тих Ры льск, у икон колени клонит, звоны коло­
кольные слуш ает, но под звон этот сладостны й купец купца
б рал за горло: «Хе, хе,— купчиш ка лукавы й под мыш ками
скреб ногтями крепким и,— хе, хе... П осмотрим, кто кого
обскачет...»
Н а осеннем торге, что всю округу соб и рал,— крик на
площ ади великий — отец Гриш атки обмиш улился. Т овар
ему негожий подсунули. Гниль. Но обм ану он не р асп о з­
нал, а когда понял — поздно было. Обмер. К одному ки ­
нулся, тот рот разинул:
— Г-ы-ы-ы... Что ж ты раньш е-то глядел? У купца,
милок, гл аз долж ен быть остр...— Л и к в сторону отворо­
тил, руки за куш ак засунул.
К другому д о беж ал отец. И тот в ответ:
— Купец не обманет — не расторгуется... С ам знаеш ь,
И ван ... С ебя вини...— Зубы ж елты е п оказал и тож е боч­
ком, бочком и в тень.
О сталось только на плош адь вы беж ать, рубаху на
груди р азо р в ать, в пыль брякнуться:
— К ар р -р -а-у л , люди! Г р аб ят!— и р асп л астаться р а с ­
христанному в колеях, колесами тележ ны ми наезж ен ны х.—
Помогите!
А кто будет помогать-то? Д а и толку-то что в крике
этом? Будочник разве подойдет, сонным глазом поглядит,
в бок сапож ищ ем пнет. С каж ет:
— Не озоруй.
И все. Д а , мож ет, нищие на паперти церковной из
лохмотьев вонючих глянут, осклабятся:
— Купец, к нам ступай. Здесь теплее. П огрейся...
С таруш ка сердобольная грош бросит. Ртом беззубым
прош ам кает:
— Богу молись.
П ойдет д альш е, стуча клюкой.
Л ю ди перед сильным голову клонят. С лабы й д л я них —
тьфу! Битого на Руси не лю бят. О пасливо так гл аз скосят —
и дальш е. Битый — он как зачумленный. П рикоснеш ься, а
з а р а з а к тебе перейдет. «Л учш е мимо пройти,— говорят,—
да побыстрей». П роси не проси, а ничего не выпросишь.
Зубы сцепил И ван Ш елихов, кое-как гнильем расторго­
в ал ся и, з а в я з а в копейки в тряпочку туго, нанял новую
л ав к у — щ ель тар акан ью . Н и зка, тесна л а в к а , окош ко
14
слепое на улицу пыльную вы гляды вает, но что делать?
В лавку Гриш атку взял — чем см ож ет, помочь. И Г ри ш ат­
ка среди черной бакалеи завертелся: крупа, мука, деготь,
ложки деревянные, корыта, веревки... Труха...
Отец часами сидел у п рилавка захуд ал ого, опустив го­
лову на руки. Тосковал.
А сынок о казал ся боек. Товар ли разл ож и ть, подмести
л и д обеж ать ли в соседнюю л авку или пуд муки домой
покупателю какому отнести — все умел. И все бегом, л ё ­
том, с шуткой, с прибауткой, с присказочкой. Д ел о у него
в руках горело.
Знакомцы отцу говорили:
Ну, сынок у тебя... Ухарь! Бог доброго помощ ничка
послал. В оздал, видать, за потерю.
П огляды вали с завистью:
— Этот далеко пойдет. Здесь ему тесно будет.
А Григорию и вправду в л ав ке стало тесно. И свой кло­
чок неба голубого на заплесневелом потолке видел он.
Вечером отец выручку считал.
Бряк, б р як — уныло на столе копейки звякал и . Огонек
свечи сальной м отался, тени по стенам прыгали. Отец
нагар
со свечи
пальцам и
снимал
и опять — бряк,
бряк — звенел монетами. Бедность в звуке том была.
Нищ ета.
Л ав к у зап и рали . З ам о к пудовый веш али и через пло­
щ адь, утопая в грязи по щ иколотку, топали домой.
Уныло по грязи топать. К ак ж еребчик молоденький,
не взбры кнеш ь. Ноги вязнут.
Н а площ ади ни души. Н ад колокольней воронье орало
тоскливо, у кл ад ы ваясь на ночлег. Д а и орало не бойко,
а так — порядка для. Ворон-то, говорят, триста лет ж и ­
вет, а триста лет сердце, хоть и птичье, облом аю т. Ж ивое
при живом ж ивет. Где ж изнь колесом вертится, там и у во­
рона глаз быстр, из-под брови выпры гивает. А здесь, что
уж... Т-и-х-о-о-о... Скулы лом ало от зевоты . Вон, глянь,
баба на скамейке под забором семечки лущ ит. М астерица.
Что с птицы-то спраш ивать?..
Ш ли отец с сыном, о ш евяки сп оты каясь. К ак а я уж
там дорога в лугах изумрудных, заливны х, за Сеймом?
Какие люди необычные в од еж д ах странны х? К акие пути
Дальние А ф анасия Н икитина? В вороньих ж а л о б ах одно
слы ш алось: «Голову неси ниж е, человек, так-то оно
лучш е...»
Но все бы ничего. Понемногу из нужды вы колупы ваться
стали, а вот сынок пугал иной р аз И в ан а Ш елихова. Нет15
нет а и устави тся на свечу невидящ ими глазам и и смотрит,
смотрит,
— Ты что, Г р и ш а?— спросит отец.— Аль зад ум ался
о чем?
А сын не слышит, смотрит на огонек и молчит.
Толкнут его в бок, он вскинется:
— Д а , д а ,— и побеж ит по делам .
— Н ичего,— говорила м ать,— в во зр аст войдет, осте­
пенится.
А все каж дом у свое написано в ж изни.
Е щ е р аз дорога властно п о звал а Григория Ш елихова.
Но м ахнула ему рукой судьба не и з-за С ейма, а из д а л е ­
кой Сибири.
В Ры льск человек приехал из И ркутска и письмо
привез И вану Ш елихову от дальн его родственника — И в а ­
на Л ари он ови ча Голикова, сибирского купца. Письмо это
как гром среди ясного неба было: и неож иданно, и тр е­
вожно.
И ван а Л ари он ови ча в Ры льске д авно не видели, но
ведомо было, что ворочает тот в Сибири капи талам и огром ­
ными, на откуп торговлю винную взял, корабли за моря
гоняет и д ерзает со Строгановы ми тягаться, что У рал дер­
ж али в цепких руках.
И ван Л арионович Ш елихову-старш ем у писал, что-де
помощ ник ему надеж ны й надобен и лучш е бы из людей
близких по крови. Такой, на которого полож иться можно
и в удаче и в беде. П рям о не прямо, но н ам екал, что сы ­
нок Ш елихова вот тут-то бы и подош ел.
К огда письмо читал И ван Ш елихов, бум ага в пальц ах
д р о ж ал а. Б у к в й прыгали. Он и в другой, и в третий раз
письмо перечел и сп рятал з а иконы.
Закавы ко й немалой стало письмо д л я отца, но сыну
о нем он ск азал . Григорий загорелся. О тца брал о сомне­
ние. Г л аза прятал. С ядет на кры льцо, на Сейм уставится.
М олчит. Ч ерез лоб крутые морщины. С лово из него не вы ­
тянеш ь. Щ епочку крош ит зубам и д а лоб залы сы й гладит.
О сторож ны й был человек. С реш ениями не торопился.
Ж и зн ь потерла. Ох, как потерла. Но Григорий одно в от­
вет:
— Поеду и поеду...
О тец глянет на него исподлобья, тот голову склонит,
а все твердит:
— Отпусти, батя. Отпусти.
Почернел д аж е . В л ав ку ходил — словно бы на цепи
вели. В озьмет товар, а вещ ь вали тся из рук.
16
Отец в молельне на коленях простоял ночь. У Оога со ­
вета сп раш ивал. Что ответил тот или не ответил вовсе —
неведомо. Но отец на отъезд Григория д ал согласие.
М ать ахнула. С ела на л ав ку и лицо руками закры л а.
Отец ск азал только:
— Не реви.
И ушел в молельню.
...Д орога распахнула версты перед Григорием.
К ак из Р ы льска выехали, велел сани остановить. М у­
ж ичонка вож ж и натянул. О бмерзш ей сивой бороденкой
повернулся:
— Чево там ?
— П остой,— ск азал Григорий и вылез из саней.
Отош ел к зам етенной снегом обочине, остановился.
Ворона с придорож ного дерева, голову скосив, взглян ула
глазиком круглым. К аркн ула мрачно.
— Кыш, п р о кл ятая,— м уж ичонка с облучка на нее з а ­
орал. Голицей бросил.
Р ы льск виделся в синих ды м ах, поднимавш ихся стол ­
бом из труб. Х озяйки печи топили ж арко. В ц ерквах утрен­
нюю служ бу стояли, и ветер доносил отдаленны е колоколь­
ные звоны . С ады обмерзш ие разгл яд ел Григорий, зн а к о ­
мую колокольню , площ адь — на которой л а в к а отцова. Б е ­
лый, тихий город, морозом скованны й. И ещ е разглядел
Григорий улицу, по которой на Сейм бегал мальчиш кой
белоголовым. Ветлу, раскры вш ую д ал ь перед ним...
Рукавицы сняв, поясным поклоном низким поклонился
он городу родному и стоял, согнувш ись, долго.
М уж ичонка, сидевш ий в передке саней, носом шморгнул, голицей вы терся. Т ож е русский был человек. Д а и
знал — седок его в дорогу не ближнюю собрался.
Григорий неловко в сани влез, ск азал севш им голо­
сом:
— Трогай.
М уж ичонка подобрал вож ж и . Кони с хрустом оторвали
примерзш ие к насту полозья, и сани пошли все шибче
и шибче.
Григорий Ш елихов в дороге п ригляды вался: каков он,
сибирский край, о котором сказы сказы вал и чудные?
Русского человека широтой земли не удивиш ь. Курские
просторы, на которых возрос Г риш атка Ш елихов, тож е не
17
тесны. Пойди окинь взглядом поля и перелески, опушки
д а земли пойменные, рощи, луж ки, выгоны. Ш ироко. Д ух
захваты вает. Ястреб высоко в небе плывет — и то землю
эту взглядом не охватит. А края сибирские — все ж е ш и­
ротой удивили Григория. Д а Сибирь и кого хочеш ь удивит
Спору нет — велики, неоглядны разд о л ья среднерусские,
а все ж е в сравнение с сибирскими не идут.
К ак на У рал-кам ень взош ли, Григорий глянул и р асте­
р ял ся д аж е.
Ясность необыкновенная стояла в морозном воздухе, и
в ясности этой увидел он леса такие дальние, что п о к а за ­
лось — они из-за кр ая света вы гляды ваю т. А ещ е и дальш е
земли угады вались, и ещ е д альш е, и ещ е...
Ямщ ик из местных, крепенький — чувствовалось, н а ­
деж ной кости,— видя удивление проезж его человека, с к а ­
зал :
— Не то ещ е будет. У земли этой конца нет.
Уверенно ск азал , дело разум ея.
И ещ е ск азал , насунув брови на гл аза:
— Б о гата зем ля, богата, но... страш н а.
Григорий оборотился к нему удивленно:
— С траш на?
Я мщ ик хмыкнул:
— П облазн ит она м уж ика рухлядиш кой меховой, ко­
торой и цены нет, завед ет вдаль и погубит. По тайге му­
ж ичьих костей много разбросано... Зем л я т а к а я , что на
ты сячи верст одного человека встретиш ь — скаж и , повез­
ло... П ойди, поборись с ней...
Я мщ ик странно скосоротился.
Но Григорий, по младости, слов этих не воспринял.
Е го другое к разм ы ш лениям приводило.
Д о У рала добирались — вокруг нищ ета одна. Голь.
И збы в деревнях с кры ш ами просевш ими, хлева за в а л и в ­
ш иеся, скотина некорм леная орет. Д а и одно слово, что
скотина. Ш кура ш елудивая д а кости, торчащ ие как стро­
пила на худой крыше. М альчиш ки сопливые, золотуш ные,
в коросте за санями бегут, тянут за сердце:
— Д я д я , неделю не ж рам ш и , дай хлеба кусочек!
У баб лица исплаканные. Г л аза болью налитые. Горем.
Д а ж е дым над деревнями горький, голодный, в горле комом
застр ев ает. М ужики встречные одно тянули:
— Р азо р ... П омещ ик заел . Уж и не знаем , как быть.
И гл аза у муж иков собачьи. З а б и т и зол до крайности
был мужик.
А за У рал перевалили, навстречу обоз за обозом. И сани
18
все груженны е с верхом, ъ езл и всякое, но оольш е ооозы
щли со ш курами соболей, бобров, горностаев, лисиц, пес­
цов, с салом , рыбой, зерном добрым, маслом коровьим,
да таким, какого Григорий и не зн ав ал . Н а что курское
маслице вкусно — скот на л угах зали вны х н агуливал м о­
лочко густое,— а такого не было. Ж елтое масло, душ истое.
Пахты почитай в нем и нет.
Ш елихову говорили:
Купцы сибирские деньги больш ие, чем с рухлядишки меховой, с м асла этого берут. Т равы здесь богатюшие.
Обозы шли и шли. Кони в пару. Зн ать, торопились.
Рядом с саням и ш агали муж ички в тулупах тяж елы х, к у ­
ш аками подвязанны х. Веселые муж ички. И мороз хоть был
свиреп, этим, казал о сь, все нипочем.
А версты немереные р азворач и вал и сь и р а зв о р а ч и в а ­
лись, и казал о сь, впрям ь конца зем ле этой нет.
В И ркутск в ъ езж ал и , ед ва р азго р а л с я день.
Н а Курщ ине таких зорь не виды вали: в полнеба п ож ар
красный до нестерпимости, дымы синие и розовый снег.
И тиш ина, тиш ина та к а я , что, будто схваченный морозом,
воздух засты л глыбой льд а — необыкновенной п розрач ­
ности. Слыш ен только полозьев санны х скрип пронзитель­
ный д а звон подков, бью щ их в голосистый, что медь ко ­
локольная, дорож ны й наст.
Зи м а бы ла сн еж ная, но улицы в И ркутске наезж ены
хорошо: ни тебе зав ал о в или переметов каких. И хотя
час ранний, лю дно было в улицах. К ричали сбитенщики,
товар свой горячий вы хваляя, сновали пирож ники с л о т­
ками, артелям и шли мужики с пилами и топорами — зн ать,
дроворубы. В санях, на чистом рядне, постеленном на со­
лому желтую , везли кругами зам орож ен н ое молоко, рыбу
байкальскую , омуля. Л ю ди смуглолицы е, ш ирокоскулые,
узкоглазы е — буряты , ск азал и
Г ригорию,— гнали скот.
Мохноногий, пестрый, мелкий, но не тощ ий.
Сами ж е улицы дивными п оказались Ш елихову. К оры ­
тами обледенелыми представились они ему. По дну лю д ­
ской поток тек, а поверху громоздились дом а. Причем на
улицу выходили все больш е ам бары , л аб азы , сараи , хлева.
Крепкие, надолго строенные из леса могучего. Сами ж е
Дома стояли в глубине усадьб, сзади хозяйственны х п о­
строек. Д о м а больш е об одном, но были и о двух, и о трех
светах, с кры ш ами, крытыми тесом добры м. Заплоты вы ­
сокие окруж али усадьбы с воротами надеж ны ми. З а таким
заплотом и от разбойного лю да при нуж де отсидеться м о ж ­
19
но. Д а еж ели ещ е с руж ьиш ком хозяин сидит, то и боем
усадьбу такую не возьмеш ь.
Ямщ ик, зн ая, что седок его к Голикову едет, дороги
не сп раш ивал — за один угол заверн ул, проулком проехал
и прямо к дому купца вывез.
Д ом в д ва света. В орота из широких плах, крепостным
под стать. Л а б а зо в ж е, л аб азо в — не счесть.
У ворот стоял длиннющ ий обоз. У лош адей , от мороза
в иней одетых, торбы подвязаны . В идать, давненько стояли.
Возницы тут ж е на снегу прыгали, руками себя по бокам
обстукивая. Но, попры гивая, не скучая, зубы скалили.
Ш елихов из саней вылез, огляделся и в ворота своими
ногами пошел. Вспомнил сказан н ое отцом: заб и ж ать себя
не давай , но и в гл аза излиш ней бойкостью не лезь.
Ш ел через улицу — плечи гнул. Ж и д ко в ат ещ е был в
кости по младости лет, но чувствовалось — муж ик будет
не из махоньких. К ак из саней вы лез, возница на него
взглянул с уваж ением . П онял — этот зам атереет, и его
не обидишь. У мамки молочко, зн ать, крепкое было.
Во дворе голиковском голоса, людно. М уж ики в дохах
собачьих, в длиннополых ш убах с м ал ах аям и , шитых из
меха неведомого. Ры ж енького, но, видать, мягкого, густого
и теплого. Эти, в ш убах, нерусского покроя, лопотали не­
разборчиво.
Н а Григория во дворе покосились. В идать, здесь друг
д руга лю дишки знали. А этот — чужой.
Григорий спросил:
— Х озяина где найти?
— Х о зяи н а?— протянул муж ичонка с красным
от
мороза носом и гл азам и в снежной опуш ке,— а вон, в л а ­
б азе том. Иди, но еж ели он тебя не зв ал , мотри, п аря, пуг­
нет — о порог споткнеш ься.
З асм еял ся.
Григорий постоял, на воробьев гляд я, и в зял ся за
обмерзш ую скобу л аб азн ы х дверей. Д вер ь, видно, заб ухл а.
Р ван у л с силой, но едва оторвал от косяка. Ш агнул через
порог.
В л аб азе , напротив дверей, за столиком ш атким, перед
свечой сидел плохонький м уж ичонка в ш апке драной, в т у ­
лупчике бедном, заячьем . В плечиках — узковат, лицо
лисье. Тут ж е, рядом, двое молодцов раскл ад ы вал и рухляди ш ку меховую на холщ овой полсти. Тем новато было
в л а б а зе и сильно пованивало кож ам и.
М уж ичонка гл а за на Ш елихова поднял, голосом не­
добры м спросил:
20
— Кто таков?
— М не бы х о зяи н а,— ответил Г ригорий,— И в ан а Л а ­
рионовича Голикова.
О сторож но ск азал . И м я и отчество уваж и тельн о вы ­
говорил.
М уж ичонка в кулачок махонький каш лянул— А я и есть хозяин.
Григорий от неож иданности ш агнул н азад . Д ум ал му­
ж ика могучего увидеть: косая саж ен ь в плечах, голос гро­
моподобный, а увидел человечиш ку, что соплей переш ибить
можно. Но, робость победив, вперед выступил, поклон глу­
бокий махнул, и з-за отворота шубы письмо достал.
Тот письмо принял. Р азверн ул, н ачал читать, но нетнет а и з-за бумаги на Григория посм атривал. П о гл азам
видно было, что он и без письма — кам еш ек-то битый —
многое понял.
Есть такие мужичонки, что вроде и квел, и ростом не
вышел, д а и ликом далеко не красавец , гл аза блеклы е,
но иному молодцу — и статному, и ладном у, и пригож ему —
ни в каком деле с этим захудалы м не вы стоять. Такой
вот — сухарик обкусанный — тихо, тихо, а глядиш ь, о б ск а­
кал. Прыткий это народец.
И ван Л арионович, только р аз глянув на Григория Ш е­
лихова, реш ил: «П арень хорош — как и говорили о нем
люди сведущ ие. Ещ е не об лом ался, п равда, ну д а оно,
может, и к лучш ему».
П ока И ван Л арионович письмо читал, Григорий по л а ­
базу глазам и водил. Р яд ам и висели меха. Соболь царский,
лисьи шкурки огненные и темные с серебром, песцы ды м ­
чатые, белка ж ел тая, вы дра зо л о тая и отдельно — шкуры
котов морских. Этого меха Ш елихов не зн ал , но по густоте
и пышности его понял — чудо. П озави д овал , а ж сердце
сж алось: «Эко богатства-то здесь. Вот уж правду с к а ­
зать — клад».
Письмо на стол с видимым береж ением полож ив, И ван
Л арионович ш агнул к Григорию. О бнял:
— С приездом благополучны м. С ейчас в баньку д а
пельменей наш их, сибирских.— Г л аза хитро сощ урил, гу­
бами пош лепал.— Но... Д ел а, д ел а д ав ят... Вот к ак !— И ван
Л арионович засуети лся, затоп тал ся вокруг столика, по шее
себя ладонью р убан ул.— У ехать я д олж ен ненадолго. Ты
в самую пору подоспел. Прими товар, разбери сь с м уж и ­
ками, а я мигом. Туда и н азад .
Голиков недаром на самую гору торговую взош ел
в И ркутске. В любом деле он быка з а рога ухватит. И сей­
21
час реш ил: «П ерепутает товар родственничек — убытку на
сотню, другую . П устяш н ая потеря, а еж ели ср азу дельным
человеком себя вы к аж ет — бары ш куда больш ий».
Ч его ему было рублями рисковать: он на тысячи счет
вел.
З а локотки Григория взял И ван Л арионович, в гл аза
загл ян у л ласково, посадил на стульчик. И уж таким сирым
да обиж енны м предстал, хоть плачь:
—■ Выручи по-родственном у.— Книги учетные подви­
нул.— С ю да, сю да все заноси. Г рам оте-то разум ееш ь, я
чай думаю ?
И вьюном вынырнул из л а б а за . Д верью хлопнул.
М олодцы, что ему помогали товар принимать, д аж е
присвистнули. П овидали за хозяином многое, но и то уди­
вились шибко.
Григорий посмотрел на них, посмотрел д а и ск азал :
— Д ав ай т е товар.
Н а хозяйском стульчике уселся накрепко. М олодцы з а ­
вертелись: «Родственничек-то не прост».
Голиков в л а б а з вернулся, когда день клонился к в е­
черу. Вошел весело:
— Ну, как, купец молодой? Я -то п о д зад ер ж ал ся . С к а ­
зы вай, что успел?— В голосе медок с дегтем . П ош ел по
л а б а зу , р азгл я д ы в ая товар. О см атри вал дотош но. Без
улыбки и лиш них слов.— Это что? А это к а к ? — сп раш ивал.
С трого п окаш ливал. Но все было т а к сделано, будто И ван
Л арионович сам ком андовал. Б езм ерно п ораж ен был купец
и р а д безмерно, но о том промолчал. Только головой по­
ки вал: — Хорош, хорош ... Вижу, не зр я приехал...
В словах этих Григорий почувствовал одобрение и при­
ободрился. А то все волновался: как, мол, д а что?
И ван Л арионович к работникам повернулся. Те стояли
молча, ж д ал и хозяйского слова.
— Ну, к а к ,— спросил он,— молодой?
Один из работников утерся рукавом , ск азал :
— Чего уж ... Д ел о знает.
— В о-во,— засм еял ся И ван Л ари он ови ч дробн о,— ко­
рень чуеш ь? Корень наш , ры льский.— Хлопнул Ш елихова
по спине.— Теперь и пельмеш ков поесть м ож но.— И в д р у ­
гой р аз по спине хлопнул.— А ты здоров, зд оров,— ск азал
с зави стью ,— ишь какой вы м ахал!
Григорий потупился. Заробел все же.
С того дня в торговом деле Голикова И в ан а Л арионовича закрутился Ш елихов Григорий И ванович. Ч ерез ме­
ся ц у ж е в К яхту поехал китайский товар зак у п ать. Потом
22
на Ононе, Орхоне у мунгалов объяви лся. Н а Амур ходил.
На Чукотку к чукчам за мехами поехал. Н а К ам ч ат­
ку к ительменам д обрался. В О хотске побы вал. И у ж е
кораблики стал сооруж ать на побереж ье и в море посыЛ3 В один день ж ени лся в Охотске. Но как ни быстро с
этим управился, а ж ену славную вы брал. Такую , что и сто
л ет искать будеш ь, д а не найдеш ь.
К морскому промыслу горячо п ристрастился. И помог
ему в том дед молодой ж ены его Н атал ьи Алексеевны —
Никифор Акинфьевич Т рапезников. Ч еловек в морском д е ­
ле бывалы й, ходивший и на К урильские острова, и на
Алеутские, и до самой матерой земли Америки.
Ш елихов смело кораблики выводил в море. Д оби рали сь
уж е его ватаги до японских зем ель, но все это бы ла только
присказка, а Григорий И ванович дум ал уж е о сказке.
К одному все склады валось — к дороге памятной за
Сеймом. И тесно Ш елихову стало в л а б а з а х голиковских
больших, к ак и в л ав к е ры льской темной. И сам он коней
своих ретивых гнал. С ам кнут поднимал.
Т ак, д а и не т а к все было. Коней гн ал а Р осси я. Новое
рвалось во все щели старого дом а империи.
Черня небо клубами ды м а, б ры згая слепящ ими искрами,
руду плавили и м еталл гнали м едеплавильны е доменные
и ж елезоделательны е уральские заводы . Ш утка ск азать:
Россия вы п лавляла больш е пяти миллионов пудов ж елеза,
и — недавно ещ е заносчивы е и спесивые — купцы ф р ан ­
цузские, голландские, прусские на европейских ры нках и
рта открыть не смели. Вперед выш ел купец российский.
Чугун, медь, ж елезо шли и в Англию, и во Ф ранцию , и
в Голландию , и в Австрию...
Суконные, полотняные, ш елковые, стекольны е м ану­
ф актуры в стране считали на сотни.
В балтийских портах тесно было от судов под иностран­
ными ф лагам и. Н авеш и вая на государственны е свитки
тяж елую д ерж авн ую печать, Р оссия зак л ю ч ал а торговые
договоры с Д анией и Австрией, Ф ранцией и П ортугалией.
В столицах зап адн ы х д а ж е банковские евреи, ничему не
верящ ие и все подвергаю щ ие сомнению, русский рубль на
зуб не пробовали, но торопились поскорее припрятать
в свои кассы.
Но главны е усилия русское купечество н ап равл ял о на
восток. К ар ав ан ы шли в Турцию и И ран, в Хиву и Бухару.
А из российского дом а уж е д ал ьш е смотрели.
Ветер, ветер гулял н ад Россией.
23
Это было неудерж имое движ ение в п е р е д русской нации.
П оток этот мощный, кипя и взды м аясь, в новое время мчал,
все сокруш ая на своем пути. И ты сячи Ш елиховы х, увл е­
ченные им и сами ускоряя его д ви ж ен и е, шли на п одн яв­
ш ейся его волне.
з
В О хотске пуш ка у д ари ла, и зв е щ ая о б утреннем часе
шестом. Звук, пруж иня и вибрируя, д а л е к о прокатился
по воде. Стих. С моря туманом потянуло. Н о туман не густ.
« П ер ья,— как муж ики говорили .— В етер о к дунет, со л ­
нышко пригреет — они и разл етятся».
С олдат, стоящ ий на часах у дом а п о р то во го ком андира
полковника К озлова-У гренина, на т у м а н
погляды вал,
со о б р аж ая: «Это моряку не помеха». З н а л : сей день в море
б ольш ая — о трех гали отах — ф лоти ли я уходит. Событие
немалое.
Н ад головой часового Российской и м п ери и ф л аг лениво
п лескался. С олдат, с ноги на ногу в о л ь н о перем инаясь,
скучал. Четверты й час стоял при всей в ы кладке. З а с к у ­
чаеш ь.
П о двору полковничьему драны е с о б а к и бродили. Зубы
ж елты е скалили. От щ едрот К о зл о ва-У гр ен и н а тощ ие до
невозмож ности и злы е. С обак этих не то л ьк о чуж ие, а и
свои боялись. Ч ерт их знает, что у д у м аю т? А то ещ е и бро­
сятся. Клыки-то вон какие. Т ак ая с о б а ч к а по горлу по­
лоснет почище волка. Л учш е двор этот обойти.
С олдат на часах все скучал. А нос у него картош кой
и в рябинах. Веселый. С таким носом н а ч аса х -то и впрямь
тоска.
В доме портового ком андира п о сл ы ш ал и сь тяж елы е
ш аги:
«Бум, бум...»
К ак м еталлом по камню. Ч асовой в струн ку вытянулся,
лицом зачугунел.
С обаки вскочили, сунулись к кры льц у.
Д вер ь широко распахнулась, и из д о м у полковник Козлов-Угренин выш ел. Н а пороге о с т а н о в и л с я , глядя на солн­
це, встаю щ ее н ад морем.
С олдат на к ар ау л взял . С тоял, б у д т о бы засты в. Но
полковник ни на него, ни на собак и н е в згл ян у л .
Крупный м уж чина полковник. Л и ц о скуластое, в ж е л ­
в ак ах , гл а за ж елты . И видно было — вы пить не дурак.
С такан не уронит.
24
Ч асовой осторож ненько косился на полковника. Зн ал —
0т этого ж дать м ож но всего. П одой дет и в зубы даст. А ты
терпи. С л у ж б а — не тещ а с блинами. Д о бога высоко, до
П етербурха далек о, а Козлов-У гренин в О хотске — и бог,
л судья, и начальник.
Редкий человек вы держ ивает испытание властью. Власть
не вино, а в голову удар я ет. Глядиш ь, вчераш ний тел ен о­
чек на второй день быком смотрит, гл аза налив кровью,
pi от него одно слышно:
«М -у-у.-.»
Д а рык утробный.
Н едаром говорят: человек узн ается , когда к власти про­
бьется.
Руки к тому ж е у такого, к ак в начальники вы дерется,
странное изменение претерпеваю т: начинаю т гнуться только
к себе. Иной вроде бы и уп ирается, а смотриш ь — нет.
Все под себя, под себя гребет. П орой упор этот д а ж е и р а з ­
личить можно. Больш е того — он и в г л а за ср азу бросается.
Ноги в землю до рытвин встремлены , спина н азад уш ла,
голова опущ ена на грудь. Точно ск аж еш ь — муж ик уперся
и ни в какую его не сдвинуть. А приглядиш ься — опять ж е
нет. И этот под себя гребет... Д о удивления странен человек
на месте долж ностном .
П олковник ж е Козлов-Угренин д а ж е и не упирался.
И руки у него знали только хватательн ое движ ение. З а го­
ды долгие закостенели. Хочешь не хочеш ь, а рука сам а
тянется и — хап! С хватила. И д р у гая — хап! Т ож е с х в а ­
тила.
Х ватал он, не р азб и р ая д аж е , что хватает. В аж но,
чтобы работу ту руки исправно исполняли.
Сегодня, зн ал он, купцы именитые кораблики за море
посылают, и непременно при этом хапнуть мож но будет.
С о об р аж ал : оно лучш е, конечно, когда кораблики с т о в а ­
ром во звр ащ аю тся, тогда-то хапнуть способнее, но и этот
случай упускать не следовало.
П олковник велел зак л ад ы в ать карету.
А пока, д л я п оддерж ан ия стр ах а в дворовы х лю дях,
прогулку предпринял вокруг дом а. П оним ал: пост высокий
требует постоянного бдения относительно трепетных чувств,
которые бы испытывал каж ды й , ед ва только увидя лицо
Должностное.
С ю да в згл яд закин ул полковник, туда взглянул, здесь
присмотрел. И все это не торопясь, со значением и з в у к а ­
ми начальственны ми. К ак-то:
«М -у-у...»
25
И конечно ж е:
«Р-ы -ы ...»
Тут ещ е подоспел один начальничек. Т ож е из «совест­
ливых». К оллеж ский асессор Кох, Готлиб И ванович.
От полковника Готлиб И ванович одним отличался: еж е ­
ли Козлов-Угренин волком всегда н аседал, то коллеж ский
а с е с с о р — лисой больш е вился. П о части ж е хап ан ья они
вперегонки зап ускали сь, и кто успевал больш е, ск азать
порой было нелегко. Д а это и не важ н о. В аж н о другое: и
волк, и лиса лю бят мясцо. А мясцо-то с костей д рать надо.
И д рали. А то и не драли. А так с косточками: хруп, хруп,
хруп... Оно и слащ е д аж е.
В карету заб р авш и сь, милостивцы эти покатили, по­
гл яд ы вая вокруг соколами.
Н а берегу, у причалов, народу собралось к тому часу
немало. Т оптались на гальке. П ереговари вали сь, сд ерж и вая
голоса. Б абы пош ум ливали. И н ая, глядиш ь, в платок см ор­
кал ась. М уж ики-то уходили далеконько. К огда ещ е сви ­
деться придется? А известно: б аб е без м уж ика — куда ни
кинь — не сах ар . Г л аза у баб были красн ы е,— зн ать,
поплакали. Ну д а без слез какие проводы, когда на Руси и
в праздник плачут.
Б аб ы бабам и, а к причалам уж е и самостоятельны й
народ подош ел. Здесь и И ван Л ари он ови ч Голиков стоял,
в становом к аф тан е добром. И И ван А ндреевич Л ебедевЛ асточкин — купчина дородный, толстосум. О ба они были
главны ми пайщ икам и компании, сн арядивш ей кораблики.
Григорий И ванович в компании той только третий, и пай его
м ал. Но в дело зак л ад ы в ал он свою голову — идя с судами
в поход дальний. И хотя человек т а к устроен, что не к а ж д о ­
му ч у ж ая беда л о ж и тся на душ у, но пай сей — головой —
главны м все ж е почитать мож но было.
И ван Л арионович с обычной своей усмеш ечкой вокруг по­
гляды вал, ц а р а п а я глазкам и остренькими по лицам . И ничто-то в нем вроде бы не говорило, и ничем-то он вроде не
вы казы вал, что Голиков И ван Л ари он ови ч — лицо здесь
главное. И на его денеж ки кораблики за море поплывут.
И бары ш от похода этого самы й больш ой он снимет. Хитер
был. Ах, хитер... Все умел: и зубы п оказать, и губ­
ки слож ить бантиком. А губки что ж — известно — тонень­
кие у него были, бледненькие, но оттеночков в том, как
он склады вал их, много. У лы бался И ван Л арионович. Н а
сей р аз — улы бался.
И ван Андреевич Л еб ед ев-Л асточкин , напротив, стоял
насупивш ись, солидно ладонью бороду утю ж а. Л и цо н ад ­
26
меНное. П оним ал, что он второй, и, достоинства не роняя,
держ ал себя соответственно. О ба в О хотск приехали из
И ркутска досмотреть, что и как.
Тут ж е Н а т ал ь я А лексеевна, ж ен а м олодая Ш елихова,
ватаж ни ку старш ем у — муж ику в чистом арм яке и л ап тях
новых — н ак азы в ал а: то-де не заб уд ь д а это, з а тем при­
гляди.
Григорий И ванович у бай дар ком ан довал, В б ай дары
последние мешки с провиантом грузили. И он следил —
не подмочили бы или ещ е как не попортили.
С береж ением особым муж ики под взглядом Ш елихова
понесли к б ай д ар ам мешки, обш итые кож ей.
И ван Л ари он ови ч спросил Ш елихова: что-де, мол, за
мешки такие? Григорий И ванович, чуть зам явш и сь, ответил
не то в шутку, не то всерьез:
— С ухари сладкие. Бою сь, не попортили бы.
И ван Л арионович улы бнулся понимаю щ е в ответ, а сам
еще р аз на мешки взглянул с удивлением. Но подумал:
«Эка, какое мне дело? М ож ет, и верно, Г риш ка, б аловства
ради, сухарей сладких с собой набрал».
Григорий И ванович затороп и лся к б ай д а р ам . Там з а ­
минка случилась. И о сухарях сладки х Голиков заб ы л.
Ш елихов суетился у б ай дар. З а м о т а л с я со сборам и,
устал до крайности. Но хотя д ал ьн я я д орога предстояла,
да и нелегкая, гл а за у него сияли. П оним ал: его час при­
шел.
Особый тот час каж д ом у вы п адает, еж ели человек
упорство и настойчивость см ож ет проявить. И бо много
человеку от роду отмерено, но не всегда он вы бирает из
д а р а этого безмерного ценности подлинные. Ч ащ е берет не­
весть что. К ак ваятел ь скульптуру чудесную, т а к человек
сам себя д ел ает ,— и нет у него в р ага злее, чем он ж е сам
для себя.
И граю чи носил к б ай д ар ам мешки с провиантом С тепан
с тряпицей черной на лбу.
— Эх! Эх! — покрикивал.— П оспеш ай, ребята!
«Н у,— подумал И ван Л ари он ови ч, гл яд я н а него,—
голь Гриш ка собрал. С амое что ни на есть отребье». И р е­
шил т а к зр я . В в атаге Ш елихова н арод был отменный.
Все больш е — казаки яицкие, после пугачевского м ятеж а
указом царицы в глухие места сосланны е. С олдаты целиком
сгоняли станицы с насиж енны х мест и со скарбом , скотом
и птицей препровож дали в зем ли необж итые. С корбное бы ­
ло шествие. Видели — дело это лихое, но П етербурх, слово
Раз ск азав , н а за д никогда его не берет. М ерли десяткам и
27
детиш ки, бабы с ум а сходили, но солдаты все гнали и гн а ­
ли дальш е и дальш е страш ны х царице людей.
С тепан был из тех яицких казако в . Офицер один у к азал ,
что бился он под стенами О ренбурга в отряд ах П угача. Секли
его в Симбирске на площ ади кнутом ж естоко, спустив
мясо до костей. Д ругой, как на кнутобоищ е приведут,
кольцо с лалом с п альц а сдернет и протянет кату. Нет
кольца — отдаст крест с груди. П ал а ч у лестно, и он не се­
чет, а м аж ет по спине. К ровь вроде и бры зж ет, но мясо
цело. А человек под кнутом орет во все горло. И то тож е
кату по сердцу. С тепан под кнутом только зубам и хрустел,
а ни крика, ни стона кнут не вы рвал из него. И у ж палач
во всю силу л о ж и л ся на кнут. А все — нет. М олчал С тепан.
Б ез памяти уж е отняли его от столба и, припечатав к а л е ­
ным ж елезом , угнали на восток.
Бы ли в ватаге и устю ж ане, и архангельские муж ики, что
дело морское знаю т сы зм альства, т а к как в море с н е за ­
памятнейш их времен ходили ещ е и деды их и прадеды. Б ы ­
ли и таеж ники коренные. И первых и вторых Григорий И в а ­
нович и на золото бы не променял, т а к к ак цены им не
было в походе дальнем . Н арод ухватисты й, которому
ни см екалки, ни отваги не зан и м ать.
С тепан все покрикивал:
— Ж ивей, ж ивей, ребята!
М еш ки пушинкой летали с рук на руки.
В округ гром оздился порт. П ричалы на сваях, от во­
дорослей черных, бухты канатов, сотни две б ай дар на
гальке, горбыли гнилые горой; куски сетей, битые чере­
пушки.
П лоховат порт д л я ворот империи на море восточном.
Но море-то само широко. Не оглядеть. И ветер ядреный
с воды шел. Волна о берег била, будто говоря: п одож ди ­
те — будут и корабли, и причалы крепкие, и люди, что все
это сделаю т и за море пойдут. А м ож ет быть, волна гово­
рила, что люди у ж е есть...
По гальке, скрипя колесами, карета портового ком анди­
ра п одъехала. П олковник вылез на берег и рядом с купцами
именитыми стал столбом. Готлиб И ванович из кареты
выскочил и кругами вокруг заходил, ю ля глазам и. М ундириш ко на нем бедненький, изнош енный, с кантом, молью
траченным. Д а и спина согнута у Г отлиба И ван овича, л о ­
патки торчат. А все знали: богат, богат, наворовал столь­
ко, что весь Охотск с домиш ками трухлявы ми, заб орам и
ды рявы ми, собакам и шелудивыми купит. Д а ещ е и то, что
у купчиш ек местных из рухлядиш ки меховой припрятано, да
28
золотиш ка тож е возьмет, не истратив и десятой части своих
капиталов.
С лавненький, словом, был человечиш ка. Руки купцам
пож им ал умильно. Вопросики за д а в а л заботливо:
— К ак здоровьиш ко?
Голосок у него звенел по-соловьиному сладко.
П р авд а, осерчав, как-то ск азал один купчина:
— Л учш е бы ты каркал.
Ну д а то в сердцах, сгоряча ск азан о было.
П олковник Козлов-Угренин к Ш елихову подош ел и себя
в ы к азал . К рякнул:
— Кхе, кхе...
С к аза л трубно:
— К акой ж е презент портовому ком андиру купец приго­
товил?
Ш елихов вскинул брови:
— П резент? В аш е б лагороди е...— Р укам и развел : —
В поход идем... Д о презентов ли?
— А как ж е ,— прогудел полковник,— купчишки в
море за рыбкой выходят, и то с презентом к нам, а те ­
бе уж ...
— Ну, так то купчиш ки,— ответил Ш елихов, улы баясь
прилично,— а мы купцы. И они в море идут, а мы за море.
Н е обессудь, ваш е благородие...
Голову склонил с нарочитым почтением.
П олковник с неудовольствием отступил.
И ван Л арионович улы бку в воротник сп рятал. А Степан,
с черной повязкой на лбу, кукиш и з-за спины п оказал: ты,
мол, наш их не зам ай . Н а Ш елихова взглян ул с у в аж е н и ­
е м — этот не из пугливых.
П огрузка бы ла окончена, и бай дары с провиантом ушли.
Н ар о д на берегу разом на две части р асп ался: на тех, что
в поход уходили, и тех, что оставались на матерой земле.
В ат ага ближ е к морю отош ла. М уж ики сняли ш ап­
ки. М еж ду ватагой и провож авш им и полоска, как
рубеж , пролегла. И узкий этот промеж уток, в д ва или
в три ш ага шириной, строго определил: вот этим на
зем ле твердой о ставаться, а тем — волнам ж и зн ь д о ве­
рить.
И о другом п оведала полоска на гальке. К ак ни есть,
а на земле твердой надеж но, привычно, нахож ено, н атоп ­
тан о ты сячам и, и тропами теми идти мож но уверенно.
Н а море ж е тверди под тобой нет. Все зы бко... П олоска
та на берегу, меж ду людьми п ролегш ая, р азд ел и л а их, как
характеры : вот эти в жизни твердь вы брали, а те нехож е­
29
ной дорогой идут. Этим — привычное дай, а те — звезды хо­
тят облом ать с неба.
Григорий И ванович ш агнул к Голикову. Тот обнял его и,
п оцеловав троекратно, перекрестил. П ерекрестил его и И ван
А ндреевич Л ебедев-Л асточкин , и Ш елихов отошел к ватаге.
Тут же, к изумлению людей, к ватаге Н а тал ь я А лексеевна
ш агнула.
Все ахнули:
— К уда ты, б аб а?
А она стояла среди арм яков — вы сокая, стройная.
И только крикнула:
— А у нас так, куда иголка, туда и нитка.
З асм ея л ась , п о казав зубы белые.
Н ар о д заво л н о вался.
— Ч ум овая...
— С каж ен н ая...
— Ох ты, виданное ли д ел о,— зап ри чи тал кто-то в толпе
по-дурном у,— беде бы не случиться...
— Ц ы цте,— шикнули на голоса эти,— типун на язы к.
В минуту остатню ю кто о беде говорит...
Голоса смолкли.
В атага стояла у самой волны. Ветер треп ал бороды ,
волосы ш евелил. Н ад головами чайки кричали. В лиц ах
людей торж ественное проглянуло. Но все молчали. Бабы
и те рты платкам и позаты кали.
Вот т а к вот, молча, без слов пышных и похвальбы , че­
ловек на подвиг идет. А они шли на подвиг д ерж авы для,
рубеж и ее раздвинуть. И не эти — купцы-толстосумы,
стоящ ие по сю сторону полоски о б р азо в ав ш ей ся ,— не пол­
ковник Козлов-Угренин в мундире, золотом шитом, не
Кох — ехидный, а те, что были напротив них — в арм яках
тощ их, в л ап теш к ах битых, подвиг тот долж ны были со ­
деять. К ак от веку соверш али его не Голиковы и Л еб ед е­
вы -Л асточкины , не К озловы-У гренины и Кохи, а чащ е
бесфамильными остаю щ иеся — И ваны и Архипы, Степаны и
А фанасии.
П рош ла минута. М уж ики поклонились низко и в б а й ­
д ары пошли. Ш ли неторопко, но и не огляды ваясь. Что
у ж о гл яд ы ваться? У серьезны х муж ичков и здавн а по­
лож ен о: пошел — иди, а еж ели споты каеш ься, то и в дорогу
соби раться не след.
Григорий И ванович, чуть в сторону ступив, оборотился
к солдату, стоявш ем у у причала с руж ьем.
— Вот кому,— с к а з а л ,— презент мы приготовили.
Сунул руку в карм ан и вы тащ ил красную тряпицу. Р а з ­
30
вернул. На ладони у него светлым полированным бочком
сверкнула трубочка.
— Тебе, служ ивы й,— ск азал Ш елихов, п ротяги вая сол­
дату трубочку,— пам ять о н ас.— То был стары й обычай
мореходов: последнему, кто на берегу провож ает, на с ч а ­
стье вещ ицу какую ни есть вручить. А кто как не солдат,
охранявш ий причал, последним-то и был? — Бери, бери,
служ ивы й,— н астаи вал Ш елихов и протянул трубочку со л ­
дату.
Служивый от неож иданности гл азам и зам оргал и осто­
рожно, будто стеклянную , в обе ладони принял трубочку.
Ш елихов ш агнул к б ай дарам . Весла ударили разом , и
байдары отвалили.
Толпа на берегу качнулась. Б абы платкам и з а м а х а ­
ли, потому как моряку всегда лестно платок маш ущ ий с
берега увидеть. И теплее в море ему, платок тот вспо­
миная.
Б абы носами захлю пали, запричитали. И опять кто-то
крикнул властно:
«Цыцте!» — так как понятно, без этого бабу не урезо­
нишь. Д а и что на дорогу-то выть? С ердце рвать, а делу
от того толку нет.
В толпе засуетились:
— Забы ли, забыли!
— Что забы ли-то? — оглянулся беспокойно И ван Л а ­
рионович.
— Д а вот,— муж ичонка в драной ш апке тряхнул с в я з­
кой л ап тей ,— не бог весть что...— З ах л о п ал гл азам и см у­
щенно. Вперед посунулся. Л ап ти н ад головой подн ял.—
Вот, вот... Забы ли...
М ож но было бы бай дару к гали отам погнать вслед, но
И ван Л арионович подум ал: «Не беда. Л ап ти мужики
сплетут, коли понадобится».
Козлов-Угренин подал начальственны й голос:
— Л ап ти ко мне в п акгауз снести. Н а государево
хранение.
Всех вокруг оглядел с достоинством.
Хапнул-таки, урвал кроху.
Чиновник — он всегда ловок и закон у него один. М ое—
это мое, твое — тож е мое, только до времени у тебя остаю ­
щ ееся, и бдить надо недремно — не приспел ли час время
это прервать?
Кох см орщ ился: лаптей, еж ели и по п ятаку п ара, то и на
целковый не наберется. Но все ж е полковник его обскакал.
Обидно. Губы подж ал.
31
«Трех святителей», Григорий И в а ­
капитану И зм ай лову Герасиму Алексеевичу,
о д н о м у из лучш их ш турм анов на океане Великом:
— Я коря поднимать, п аруса с т а в и т ь ! С богом!
И все, что оставил на б е р е г у : И в ан а Л ари он ови ча
хитрю щ его и Козлова-Угренина— дубину стоеросовую,
И в ан а А ф а н а с ь е в и ч а — из-под голиковской руки вы см ат­
риваю щ его, и К оха — от ж адности вы сохш его,— к ак отре­
зал от себя. Словно краю ху хлеба отвалил ножом и в сто­
рону отодвинул. Впереди д л я него теперь было только море.
Умел он вот так: разом отрубить, что в ногах путалось,
м еш ало пойти д ал ьш е новой дорогой. Великое это благо
д л я человека, еж ели он умеет цепи разо р в ать, м еш аю щ ие
его делу. Иной тянет груз непосильный, стонет, но тянет.
А ему бы ш агать, ш агать с силами удесятеренными без того
груза. Но недостает сил р азо р в ать канаты эти, порой и
миру-то невидимые, но опутавш ие так , что ещ е чуть-чуть,
ещ е немного и надорвется человек. «Трудно,— говорит т а ­
кой,— ж алко, прош лое-то отбросить...» А почему ему
трудно, кого он ж алеет? С ебя ж ал еет кулаком по сердцу у д а ­
рить. А Ш елихов не ж алел . М ечта у него бы ла. И он себя не
щ адил.
Вся ком анда на палубе соб ралась. С тояли молча, см от­
рели на берег. Д омиш ки, домиш ки разб егали сь вдоль бухты
Охотской, а чуть выш е домов — сопки, в б агульн и к цвету­
щий одетые. Б агульн ик горел сиреневым огнем, и яркими
островам и в багульнике цвели золоты е ж арки .
П однявш ись на борт
н о в и ч
с к а за л
4
В тот день, когда флотилия Ш елихова в море вы ш ла,
в И ркутске из П етербурха приехал чиновник. Ф ам илия его—
Р яб о в — говорила о происхождении низком, так как среди
знатны х на Руси фамилии такой не зн ав ал и . Но когда к а ­
рета Ф едора Ф едоровича Р яб о в а подкатила к дворцу
иркутского и колы ванского ген ерал-губернатора, на ш иро­
ком подъезде вы росла фигура И в ан а В арф олом еевича
Якоби, всесильного сибирского сатрап а.
Н а сухом, ж елтом лице И в ан а В арф олом еевича цвела
улы бка. Чести такой — быть встреченным на подъезде гене­
р ал -гу б ер н ато р о м — удостоивались не многие. И только
по этому, не зн ая ни чинов, ни долж ностей Ф едора Ф едо­
ровича, мож но было без ош ибки ск азать: этот — сильный.
Ф едор Ф едорович, человек ещ е молодой, служ ил по
К оммерц-коллегии, все усилия н ап равлявш ей на дела тор32
говые, но одновременно имел поручения ознаком иться с
делам и по изучению и освоению новых земель. М есто
Ф едора Ф едоровича Р яб о ва в высшей чиновничьей и ер ар ­
хии империи было весьма значительны м .
И ван В арф оломеевич, в золотом шитом мундире, в вы ­
сокой треуголке с плю м аж ем, лю безно ш агнул навстречу
гостю. Р адуш и е было на его лице и радость, подобаю щ ие
случаю . Г л аза приятно щ урились.
Ф едор Ф едорович, в скромном партикулярном платье,
склонился перед губернатором с почтением, однако видно
было, что человек он не из робких, и встреча, и лю безное
приветствие генерала его нисколько не смутили, а, н ап ро­
тив, были приняты как долж ное.
Гость и хозяин обменялись обычными в случае таком
восклицаниями:
— В аш е превосходительство...
— В аш е превосходительство...
Щ елкнули каблуки. С крипнула кож а ботфорт губ ерн а­
тора.
И ван В арф оломеевич обратил внимание на то, что гость
несколько бледноват после дальней дороги, и спросил —
не утомлен ли он? Но Федор Ф едорович возрази л . С к а ­
зал , что усталости не чувствует.
И вправду, лицо его, хотя и несколько поблекш ее, вы ­
д ав ал о человека энергичного и физически крепкого. А гл аза
т а к ж иво посм атривали вокруг, что предполож ить у с т а ­
лость в нем было трудно.
Г енерал-губернатор и чиновник из П етербурха просле­
довали во внутренние покои дворца.
В дверях гнулись ливрейные лакеи.
Ф едора Ф едоровича удивило во дворце обилие цветов.
Зелены е ковры у краш али стены, лестницы, оконные проемы.
Л и стья растений были промыты, свеж и и ярки необы к­
новенно. Пы ш но распустивш иеся цветы п о р аж али м н ож е­
ством красок. П унцово горящ ие и блекло-лиловы е, глубо­
ко-синие и снежной белизны бутоны соревновались, к а з а ­
лось, изощ ренностью форм и вы разительностью цветовых
тонов.
Гость звучным голосом вы сказал восхищ ение.
Н а это И ван В арфоломеевич ответил, что д олгая зима и
морозы определяю т лю бовь сибиряков к комнатным р ас те­
ниям и поощ ряю т к заботливом у их вы ращ иванию .
— Г л аз у стает,— ск азал он с улы бкой,— от белизны
покровов снеж ны х и успокоиться хочет на приятной ему
зелени.
34
бепнатор подош ел к роскош ному цветку и заботли „ поправил веточку.
Китайские купцы привезли эту прелесть,— пояснил
IT через К яхту. Я не устаю заб оти ться о его произОН,—
пястании.
Р р оСТь почтительно склонил голову в видимом восторге
т тоУД°в генерал-губернатора.
Ф едору Ф едоровичу были отведены покои во дворц е,
он скрывш ись в ком натах сих, дабы переменить д о р о ж ­
к е платье и освеж иться, уж е через ч ас выш ел к генералнГубернатору, ож и давш ем у в столовой зале.
Войдя в зал у , Ф едор Ф едорович с достоинством ск л о ­
нил голову в свеж енапудренном парике, чуть поправил кру­
жевную м анж ету и сел.
Стол был накры т безупречно. З а стульями засты ли л а ­
кеи в перчатках снеж ной белизны. У буф ета почтительно
стоял дворецкий — высокий и стройный старик со зн ач и ­
тельным лицом и седыми б акенбардам и.
Свечи в лю страх и в кан д ел ябрах на стенках были з а ­
жжены, и свет их, дробясь и м ногаж ды п риум нож аясь,
сверкал в многочисленных зер к ал ах , развеш ан ны х и р а с ­
ставленных тут и там.
Н ачали подавать.
И ван В арф оломеевич, в ож идании Ф едора Ф едоровича,
разм ы ш лял о госте и причинах его приезда. Г убернатор
знал, что чиновник этот — сын преуспевш его при Великом
императоре П етре П ервом московского м ещ анина. Не б о­
гат, но влиятелен и м ож ет быть очень полезен. З н ал он и
то, что гость долгое время ж ил при д ворах английского
и ф ранцузского монархов, но обязанности, которые тот вы ­
полнял при столь славны х и могучих лицах, были не со­
всем ясны. В одном уверился И ван В арф олом еевич —
а генералу нельзя было о тк а зать в достаточной п розор­
ливости,— что Р яб о в не станет, как яры ж к а, копаться
в документах канцелярии губернатора. Но все ж е о цели
приезда петербурхского гостя д о гад аться не мог.
Гость ел, не поднимая глаз. В дви ж ени ях его неторопли­
вых, в том, как подносил он ко рту салф етку, слегка губ
касаясь, у гад ы валась несомненная принадлеж ность к вы с­
шему свету.
В тишине залы негромко п озвяки вал а посуда. П осуде
генерал-губернатора мог бы п озавид овать любой петербурхский дом. Это был тончайш ий китайский ф арф ор.
В П етербурхе все больш е вы ставляли мейсон германский.
Золоченый, крикливый, аляповаты й. Но куда было мейсону
35
до китайских изделий. Все равно что подгулявш ем у п ья­
ненькому московскому купчиш ке в см азны х сапогах до
ари стократа утонченного, родом своим уходящ его в глубо­
кую древность. Ни одной яркой краской не бро сал ся в г л а ­
за молочно-матовы й китайский узор. Ни одним лишним
завитком не р а з д р а ж а л глаз, но все в нем было т а к тонко,
воздуш но, легко и нежно, что к а зал о сь — это вовсе не
творение рук человеческих, но чудный, хрупкий осенний
цветок, неож иданно распустивш ийся на столе.
В продолж ение обеда Федор Ф едорович с к азал лиш ь не­
сколько ничего не зн ач ащ и х слов. Э та м олчаливость боль­
ше и больш е н асто р аж и вал а генерал-губернатора. Но с л и ­
ца его — тяж ел о го и м алоподвиж ного — все ж е не сходила
улы бка.
П осле обеда переш ли в каминную.
Н есмотря на летнюю пору, камин пы лал ж арко. И л е ­
том в Сибири клим ат суровый д а в а л зн ать: на солныш ке
печет, а в тень войдеш ь — и в заты лок вдруг струй­
ка ветерка знобящ его потянет так , что плечами передер­
нешь.
Федор Ф едорович у кам ина цель приезда наконец-то
раскры л. Н ач ал и зд ал ека. Р асспросил И в ан а В арф олом ее­
вича о промысле зверя морского. П осетовал, что шкур д р а ­
гоценных меньше и меньше получаю т из Сибири. П оин­
тересовался, какие купцы и где зв ер я добы ваю т. Говорил
он неторопливо, голосом мягким, но чувствовалось, что Ф е­
дор Ф едорович зн ает — слуш ать его будут.
Федор Ф едорович заговори л о том, что взоры д ерж авы
обращ ены сейчас на юг. К берегам Черного моря. Р о с­
сия, одолев наконец Крымское ханство, обретет прямые тор­
говые дороги в государства европейские, по которым ш и­
рокой рекой пойдет хлеб ю жны х богаты х областей.
В ы сказался он и о торговых возм ож н остях империи в
П рибалтике. И лиш ь затем переш ел к главной цели приез­
д а, п о казав вдруг недю жинные зн ан и я открытий русскими
мореходами островов, л еж ащ и х в океане Тихом. Н а зв а л
имена славны е Ф едорова и Г воздева, Ч ирикова и Беринга
и многих других, нанесш их на карту дотоле неизвестные
зем ли. П оделилися мнением об открытии островов А леут­
ских русскими мореходами и описаниях ими берегов самой
матерой земли Северной Америки.
Ход мыслей его неож иданно изменился, и черты лица
вы дали р азд р аж ен и е, хотя и тщ ательн о скры ваемое. У глаз
и у рта обозначились морщ инки, которы е добродуш ными
н азв ат ь было никак нельзя
36
Федорович ногой поиграл, чуть каблуком о пол
ФеД идаЙ1 и заговорил о внимании, кое проявляли и
пристуД
зап ад н ы е д ер ж а вы к откры тиям русских море-
проявля1и*
х о д о в -л 0рд Гинфорд, бывший английский посол в П етерск азал он,— в свое время не постеснялся органибурхе, похищ ение копии ж урн ал а и карты плавания капи3083 Витуса Беринга. Документы эти бесценны е,— за -
тзнв ид
весьма волновали британское адм иралтейство.
и ^ И в а н В арф оломеевич выразил удивление:
__ Столь достойный человек...
— Когда требуется,— возрази л Ф едор Ф едорович, вы ­
д е л я я с ь в кресле,— британское адм иралтейство не счи­
тается с этикетом.— И р ас ск а зал , что П етербурх постоянно
осаж дается иностранными учеными л и ц ам и .— Ц ель их в о я ­
жей, конечно, н ау к а ,— улы бнулся он едко,— но странно,
отчеты этих служ ителей муз Клио и Урании скорее н а ­
поминают инструкции британскому адм иралтейству к при­
соединению новых зем ель, чем тр ак таты ученые.
Федор Ф едорович н азв ал королевского историограф а по
Ш отландии доктора Робертсона, побы вавш его в П етербурхе.
— Сей муж ученый,— ск азал он, р азд р аж ен н о п оправ­
л яя пышное ж аб о на груди,— составил описание экспе­
диций Креницына и Л ев аш о в а к берегам Н ового С вета.
П рочтя их, трудно поверить, что ученым сим лиш ь а к а д е ­
мические заботы двигали.
И здесь тон гостя явно его беспокойство подчеркнул.
Больше того, Ф едор Ф едорович д а ж е поднялся из кресла и
энергичным ш агом, дабы , вероятно, снять н апряж ение, про­
шелся по комнате.
Упомянул чиновник из П етербурха и о миссии в Р о с­
сию В ильяма К окса, члена королевского кол л ед ж а в К ем ­
бридже.
— Этот господин, нисколько не стесн яясь в средствах,
продолжил в П етербурхе дело лорда Гинф орда и вернулся
домой, собрав все, что только мож но было собрать о рус­
ских открытиях в океане Тихом.— П окивал головой с го ­
речью.— П ростодуш ие наш е, российское простодуш ие...
В комнату вош ел слуга, подлож ил поленья в камин,
сэгонь вспыхнул с новой силой. К огда слуга выш ел, Федор
Федорович, сев в кресло, продолж ил:
в - У важ аем ы й сэр Д ж ей м с Кук по приказу ад м и р ал ­
тейства «откры вал» многие новые земли в океане Великом,
^ е д у я по картам , составленны м русскими м о р еп л ав ател я­
37
ми. И минуты не сумняш еся, во владении британской ко­
роны вводил.— Ж и во оборотивш ись к генерал-губернатору>
Ф едор 'Ф едорович спросил: — Вы понимаете мою мысль?
И ван В арф оломеевич с ответом не спеш ил. К ак ни
одичал он в иркутской м едвеж ьей берлоге и ни ож ирел
от вина, как ни отупел его мозг за вечными картам и , он
все понял и д а ж е предвидел, что ск аж е т гость дальш е.
И не ош ибся.
— Всеми силами мы обязаны , как верные сыны оте­
чества, воспомощ ествовать усилиям наш их м ореплавателей
в освоении новых земелиц.
Г енерал-губернатора см ущ ало в услы ш анном одно. Хо­
тя и д алеко сидел он от П етербурха, а зн ал , что Сибирь
д л я столицы бы ла богаты м меш ком, из которого черпали
меха и золото д л я пополнения д ерж авн ой казны . Ведомо
ему было т ак ж е, что люди у трон а делились на д ве груп­
пы. О дна, п родолж ая идеи Великого П етра, стремилась
раздвин уть границы России не только на зап ад е, но и на
востоке. В торая же, стоявш ая ближ е к царице, у в язал а
в борьбе на зап адн ы х рубеж ах. С обы тия, происходивш ие
в М олдавии и В алахии, П ольш е и П рибалтике, были по­
стоянны м предметом забот, интриг, разговоров и пересудов.
— А восток империи... Ну, что ж — это подож дет, это
б удущ ее,— говорила Екатерина.
«Птенцы гнезда П етрова» смотрели дальш е. Н о как
сильны они были — вот вопрос, который стоял сейчас
перед генерал-губернатором ...
Гость внимательно смотрел на п лам я кам ина. Н аконец
он отвел взгл яд от огня. В ероятно, чиновник петербурхский
и сам почувствовал некую недоговоренность, возникш ую
в разговоре, и вы разился более определенно:
— П етербурх не станет чинить препятствий в развитии
м ореплаван и я на востоке. И вы м ож ете сделать многое
д ля будущ его России, д ля славы и процветания империи.
И ван В арфоломеевич, безоговорочно причислив Ф едора
Ф едоровича к когорте «птенцов гн езда П етрова», реш ал
д л я себя все тот ж е вопрос: к а к ая из двух партий боль­
шей силой во зобладает? Г л аза у генерал-губернатора были
прозрачны и, казал о сь, не вы раж ал и ничего.
Н а этом разговор закончился.
Гость пригубил из б окал а и в сопровож дении хозяина
прош ел в отведенные ему апартам ен ты . Р азговором он
остался недоволен.
В последую щ ие дни Ф едор Ф едорович интересовался де­
лам и торговыми в К яхте, ознаком ился с полож ением М ор38
„ шКОЛы в Охотске, встречался с чиновниками канце-
скои
лЯРЧерез неделю он отбыл в П етербурх.
Иван Варфоломеевич провожал гостя, стоя у подъезда
. с той ж е в точности улыбкой, с которой и встречал
£гВо Рсемь дней н азад .
Когда карета отъехала, генерал-губернатор прошел в
й кабинет и в глубокой задум чивости сел за стол,
сво**
5
ф лотилия Ш елихова с хорош им ветром ш ла полным
Фордевиндом. Л ю бо-дорого см отреть было на кораблики
поспешающие. П ар у са белые распустив, они по морю,
казалось и волн не касаясь, летели. Н ебо синее куполом
над ними вы гибалось, и на нем не было ни облачка. Т ак
вот бы и весь путь. К уда как славно. П ена, брызги и ветер
в лицо!
Галиот «Три святителя» на киле стоял ровно, шел
ходко, на две пелены р а зв а л и в а я сверкаю щ ие волны. З а
кормой борозда ры тая, и хоть зерно в нее не бросаю т, а
урож ай она д ает — ибо к а ж д а я миля, по морю пройденная,
в человеке крепость рож д ает и силу, цены которой нет.
Григорий И ванович с И зм айловы м , чуть поодаль от
рулевого колеса стоя, говорили негромко. Ш елихов зело
рад был и попутному ветру, и небу необыкновенно ясному,
и такому удачном у н ачалу похода. О т самого О хотска, как
с банок снялись, под полными парусам и шли, и все говори­
ло, что ветер не изменится.
Ночами, п равда, И зм айлов парусность велел уменьш ать,
так как плаваю щ их льдов оп асался. М оре Л ам ское к о в ар ­
но, льды здесь и летом встречались. Но Григорий И ванович,
сколько ни всм атривался, опасности не зам етил. Л иш ь
волны до горизонта катили, одетые белыми бараш кам и .
И зм айлов все ж е говорил:
— Вода в море этом по кругу ходит. В проливы К уриль­
ские из океана вливается, как в бутыль, и на север прет.
О ттуда свал и вает вдоль восточных берегов, к югу тянет
и с севера льды наносит. Иные льдины идут притопленные. Вот этих-то опаснее нет. К ав ер за истинная.
Хмурился.
Но Григорий И ванович, хоть и тревож ны е слова слы ­
ш ал, щ урился довольный. П од ставл ял лиц ^ солнцу.
П од напором ветра, надувш его паруса, мачты пели
ровно и сильно:
39
«У-у-у-у...»
И зву к этот был, к ак гудение тяж ел ого ш м еля, на м е­
довы й цветок садящ егося. А кто на лугу, на ш м еля глядя
от улыбки воздерж и тся? Ч то краш е в ж изни бы вает: по­
луденное солнце, колы ш ущ иеся травы , и ш мель поет...
— Я вот,— И зм ай лов говорил,— в П етропавловском
аглицкий бриг видел, обшитый медью листовой по дереву.
Тому все нипочем. Л ьды не льды, а он себе идет.
— Н ичего,— ск азал вдруг Григорий И ванович голосом
особы м,— и мы пройдем .— И, лицом посерьезнев, оборо­
тился к И зм айлову. С к аза л неож иданно с необычной от­
кровенностью . Д руг, п равда, был ему И зм ай лов, но такое
и другу не всегда говорят. М оре, видать, душ у ему р а зм я г­
чило.— Я вот всего в ж изни боялся. В начале отца: думал,
не т а к что сделаю — высечет. П отом п окупателя в лавке:
товар не возьм ет — денеж ки уйдут, меня тож е по головке
не п о гл ад я т.— Л ицом покивал капитану: мол-де понимаеш ь
меня? П родолж и л: — П о зж е купца боялся: не расторгую сь
прибыльно — выгонит. С ам купцом стал и опять боялся:
прогорю с делом — по миру пойду. С траш но было. Все
страш но...
Усмехнулся. С кривил губы. Л и ц о у Ш елихова менялось
все время: то тень на него л ож и л ась, то солнечный луч
его освещ ал, и опять тучи по лицу пробегали. И от того,
к азал о сь, то надеж дой оно заго р ало сь, то г л аза, взор
внутрь о б р ащ ая, гасли. Н аверное, в мы слях путь он свой
долгий огляды вал. И рад о в ал ся, и огорчался, и надеялся.
И вдруг голову вскинул, плечи распрям и л. И в лице у него
появилось ж ивое, веселое, лихое:
— А сейчас взглянул на мир этот неоглядны й, на про­
стор немереный, ветру хлебнул и — ничего не боюсь.
П од небом этим всем место есть. Одно то, что мы видим
его ,— уж е благо. П он ял я — гордыни мы своей боимся.
Я -де, мол, не хуж е вас, а вот упал... Гордыни лиш ь одной...
И она-то нам в ж изни крепко стоять меш ает... Во всем
меш ает.
О глядел море с улыбкой.
— Эх,— словно вы дохнул,— так-то легко здесь. К ричать
хочется...
И зм ай лов м олчал, удививш ись такой откровенности.
И скоса на Ш елихова взглянул и оборотил гл а за к морю.
А был он — капитан — невысок, но крепок, и ч увствова­
л а с ь в нем та т я ж е л а я сила, которую с р а зу ж е приметит
в человеке каж ды й и, только р а з глянув, скаж ет: «Эге, а
этого просто т а к на землю не собьеш ь».
40
молчав минуту, И зм ай лов ответил неспешно:
Ничего, ещ е и сп уж аеш ься. Вот к К урилам подойдем,
наперед нам ж гутам и попрет, кораблик, как кобы лка
в°даливая, зап ляш ет. И сп уж а-аеш ься.
УР°£ игорий И ванович рукой махнул:
То другое. Н е понял ты меня. С трах с меня сош ел,
с уж а-вы п олзня ко ж а сходит... Вот отсю да,— он постуКЗК пальцам и согнутыми в грудь,— кож а та слезла...
чаЛ опаблик зап л яш ет, мож ет, и испуж аю сь... Н о то страх
„ной. Не понял ты...
Д олго шел он к этому походу, но вот в ы р в ал ся—
душ а у него распахнулась. Русский был человек... В се­
чу кровавую , т а к у ж д ав ай в сечу! И в р ага не щ ади т о ­
гда и себя не ж алей . С вистит клинок н ад головой, смерть
в глаза загл яд ы вает, а ты ее, стерву, з а волосы, з а ребро:
постой, постой, ста р ая, ещ е не все ск азан о... В работу —
так уж до ж аркого пота, когда он гл а за застит, ж ж е т солью,
но дело горит в руках, вертится колесом. А в груди зв о н ­
коголосые петухи поют, что от веку на зем ле солнца вос­
ход возвещ али...
— Не понял ты ,— повторил Ш елихов, гл яд я на к а п и та­
на.
— П онял, Григорий И ван ович,— возрази л И зм айлов,
хмыкнув,— все понял. С лукавил я... Но уж коли п равду
хочешь — т а к ск аж у : еж ели бы я в душ е у тебя страх ви­
д е л — в поход не пошел. Нет, не пош ел... Р ан ьш е-то ты м е­
ня звал, а я не д а в а л согласия. Ты другим был. С уетился
много. А теперь вот пошел с тобой. У разум ел? — У лы бнул­
ся.— Что, разго во р у такого не о ж и д ал ?
Серьезный был человек И зм ай лов — капи тан . С ерьез­
ный. Ч ащ е м олчал, а еж ели говорил, то от душ и. А там
уж как сам зн аеш ь: хочеш ь — прож уй и проглоти, а нет—
выплюнь.
— Л ю бо, лю бо мне,— ответил весело Григорий И в ан о ­
вич,— слова эти слы ш ать.
Вот как поговорили люди. А со стороны гл яд я, с к а ­
жешь: стоят двое, ветерку радую тся, болтаю т о пустом.
Пело в груди у Ш елихова. П ело. Подступил к за в е т ­
ному. И хотя мыслей тайных своих о походе до конца ещ е
никому не вы сказы вал, но и не скры вал радости.
Подошел М ихаил Голиков — племяш И в ан а Л арионовича. О становился, п рислуш иваясь к разговору.
Д оверял, доверял Голиков-старш ий Григорию И в ан о ­
вичу, а и проверить хотел. Больш ого ж д ал бары ш а от
охода, „ купец в нем говорил: золото-то, оно к рукам
41
липнет. Золото ведь, золото! И крупица цену имеет. П оду­
м ал, подумал И ван Л ари он ови ч и зак ати л по чиновникам
иркутским. А чиновник, он, что в И ркутске, что в П етер­
бурхе или каких иных городах российских, к ак пасхальны е
яички, один на другого похож. Р асп и сан ы только краскам и
разны ми — сиречь мундиры кантиком или шовчиком отде­
ланы в коллегиях многочисленных д руг от друга отлич­
но, а скорлупку облупить, посмотреть — ж елточек-то цвета
единого. Д а и к ак он, слуга царский, на свет производит­
ся? К ума там , сватья, тетуш ка в а ж н а я , дядю ш ка, а то и
просто пельмеш ков поели — глядиш ь, и чиновник новый
на свет п оявился. П ельмеш ки-то, д а ещ е за чужим столом,
в рот пролетаю т не то что греш ник в рай через игольное
уш ко. Нет, куда там ... Н ам ного проворнее: пташ кам и
веселыми. А тетуш ка в а ж н а я опять словцо зам олви л а,
дяд ю ш ка шепнул неразборчивое, и у чиновника уж е кре­
стик в петличке. Т ак он по лестничкам служ ебны м , как
мальчик по л у ж ку на одной н ож ке,— прыг-скок, прыгскок — и доверху допры гает, д а ж е и ступеньки минуя
многие с легкостью . Н у а в головке-то все стрекозки кры ­
лы ш кам и трепещ ут, как перед мальчиком на том л уж ку
благодатном ... Вот у такого, с л у ж к а, И в ан Л ари он ови ч и
попросил д л я плем яш а диплом кап и тан а. Ну, а тому все
едино: капитан там или не капитан. С трекозки-то: ж -ж -ж ,
ж -ж -ж ... Д а к тому ж е по российским дорогам пока-то ул и ­
та едет. И когда ещ е капитан тот до моря доберется,
когда вернется, д а и вернется ли? Времени много прой­
дет. З а такой срок неизвестно — где чиновник будет,
где капитан случится? А просьбу ув аж и л . К то-то ск а ­
ж ет:
— Человек нужный.
А это одно в деле чиновничьем н ем аловаж но.
Д а и, конечно, попросил И ван Л ари он ови ч не за так.
А в российской-то д ер ж аве, известно, м зда и кам ень д р о ­
бит. А здесь сердце слабое, чиновничье. Р а зв е устоять
ему? Вот и стал М ихаил Голиков — капитаном . М ундир
ему на плечики красивы й надели, но мундир надеть куда
как легче, чем добрую голову на те ж е плечики поставить.
Ну и п окрасовался, конечно, в И ркутске М ихаил Голиков.
П огулял гоголем.
— Эй, ям щ ик, гони вскачь! К ап и тан а везеш ь империи
Российской.
П обегали и кони, и люди. Н о главное другое: с о гл я д а­
тай рядом с Григорием И вановичем теперь был, и согл я­
д ат ай зоркий. В чем, в чем, а в этом М ихаил Голиков
42
успевал. К апитан он был никудышный, и Ш елихов, это
распознав, на «Три святителя» его в зял , дабы вреда вели ­
кого или глупости какой по незнанию морского дела не
мог соверш ить. И зм ай лов здесь приглядит, д а и на свой гл аз
надеялся. Но понимал Григорий И ванович, что ран о или
поздно быть драке меж ду ними. Д о времени, однако, м ол­
чал, понимая и то, что нет хуж е, еж ели на море, в ватаге,
начнутся нелады.
М орская ж изнь особая и великой в ком анде требует
крепости. И наче худо. П римеров тому м нож ество было.
И лю диш ек и корабликов от раздоров в в атага х погибло
немало. Об том строго ещ е Никифор Акинфиевич Т р ап ез­
ников н аказы вал — а его-то «морским богом» назы вали.
Г оваривал он так:
— В море слово молвить следует с оглядкой. Н ен аро­
ком человека обидиш ь. От того больш ие беды могут про­
изойти. С лово порой хуж е дубины бьет.
Григорию И вановичу н ак аз этот н авсегда за п а л в п а ­
мять.
Д вум я-трем я словами с М ихаилом Голиковым перебро­
сивш ись, Григорий И ванович в сторону отош ел.
У борта ватаж ни ки рыбку по-ительменски ловили:
крючком костяным с махонькой чурочкой, привязанной на
бечеве. Крю чок с наж ивкой свободно в воду опускался, но
на глубину не шел — чурочка д е р ж а л а . А в верхнем слое,
солнцем прогретом, ры бка держ и тся хорош ая. Та, что и
сырой мож но есть, солью только приправив чуть или клю к­
вой моченой.
Сидели компанией на палубе теплой, благодуш ество­
вали под хорошим ветерком и говорили о разном . А ры б­
к а — так, ради баловства.
Ветер бороды трепал. Волосы ворош ил.
З а главного у ры баков был С тепан.
— П р и саж и вай ся,— ск азал он Григорию И ван овичу,—
ры бка — сладость.
И , лицом потеплев, рыбку протянул, чаш ку с клюквой
подставил.
Григорий И ванович присел рядом . Рыбки испробовал.
И впрям ь ры бка сладость была. С труганинке из осетра
или тайм еня не уступит.
— В оля,— рукой в море п оказал С теп ан ,— прямо степи
наш и зауральски е...
Г л аза у него вспыхнули.
М уж ики заулы бались:
— Ш ирь...
43
У муж иков ли ц а темные. Ш еи м орщ инами порезаны , как
ш рам ам и. Руки узласты .
— В оля,— выдохнул кто-то со вздохом.
И радость, и грусть, и боль, и стремление вечное чело­
века к р азм аху, широте, свободе были в голосе том.
И все за борт посмотрели.
Р азн ы е лица. Худые, со скулами, туго обтянутыми ко­
ж ей; крепкие, так , ничего себе, сытые; смуглые по-цы ган­
ски и светлые кожей. И гл аза разны е: и карие, и серые, и
голубизны небесной. А смотрели вд ал ь одинаково. И виде­
ли, наверное, одно.
К вечеру небо на зап ад е красным высветилось. И з а ­
кат этот алы й — волны к ак кровью зал и л . Д а ж е п аруса
на галиотах закрасн ели сь.
— К ветру больш ом у,— гл яд я на за к а т, с к а за л а Н а ­
тал ь я А лексеевна. Всю ж и зн ь на море прож ила, зн ал а
приметы.
Но не только ветер обещ ал зак ат.
И зм ай лов глазом острым разгл яд ел тучки малы е у го­
ризонта: легкие, летящ ие. А это говорило: ветер и впрям ь
посвеж еет, но направлению его непременно меняться.
Тут ж е стоявш ие мужички таеж ны е подтвердили:
— Д а , это так...
— С востока ветер зайдет...
П риметы не обманули. Ветер переменился на восточный
и выш ел в полный левентик. С уда шли переменными г а л ­
сами в бейдевинде. К оманды изм отались, с вант не сходя.
Попробуй, п олазай — поймешь, что оно такое м орская
ж изн ь. К ан ат — он как бритва. Одно только — бороду не
бреет, а силы стриж ет. Ох, стриж ет...
С тепан, на что сильный м уж ик, и то плечи опустил.
Р уки горели, кан атам и натерты е до крови. А ему руки
попортить трудно: на лад он ях роговые мозоли, что копыта
добры е. Зн ать, досталось муж ику — р аз до ж ивого д о ­
стало.
В атаж ни ки ворчали в тот день:
— Спины разломило...
П арен ь, помолож е других, зубы белые скалил:
— С ейчас бы на печку. К бабе... К уда как уютно...
С тепан на него гл аз вскинул — зн ал : те, что ворчат,
дело сделаю т, а вот этот — ещ е поглядеть надо.
С к аза л кто-то белозубому зло:
— Зам олчь!..
Но тот все ш ебарш ил. М олодой, зеленый был, вперед
все з а б е ж а т ь хотелось.
44
С тепан беззлобно белозубого парня по спине похлопал
л аДОнью нелегкой:
— Эх, ты ,— с к а за л ,— ж еребчик наш , ж еребчик...
Все заулы бались. Ж еребчи к — слово-то больно хорош ее
для м уж ика, ласковое.
К островам Курильским подходили.
Н а горизонте из моря темные гром ады скал вы растали.
Сперва затем нело что-то на волне. А потом все явственнее,
явственнее и лбы встали гранитны е. Волны у скал ярились,
одетые пеной. Такой вот лоб поцелует кораблик, и навек
успокоишься. Н а облом ках гранит сверкал, к ак ножи
острые. Т яж елое место было.
П оявились чайки. Заби л и сь за кормой, зао р ал и н а ­
дрывно. Ч ертова птица чайка. К рик ее рвет душу.
К проливу подош ли в полдень. Солнце к ак р аз н ад го­
ловой поднялось: без блеску, а так — ды ра р ы ж ая в небе.
Низким берегом п о казал ась зем ля кам ч атская. П ихтарник
чахлый, белые камни.
М уж ики вокруг с опаской огляды вались:
— Здесь, братцы , чесаться забудеш ь...
Григорий И ванович увидел, к ак прет в пролив вода.
Ч ерная, стр аш н ая, д ы б ящ аяс я буграм и. И волны низкие,
без бараш ков, но злые, угласты е, как алчны е язы ки.
Воды немало повидал Ш елихов, а такой — не прихо­
дилось.
Ангару видел свирепую. Л ен у в разли ве. Н ем ало д р у ­
гих рек и речуш ек, что берега разм ы ваю т, кедры в ал ят
могучие, камни ворочаю т. Н а д тайгой стон стоит, как
река т а к а я л ед взлом ает. Но все это ни в какое сравнение
с тем, что сейчас за буш притом гали ота р азгл ядел, не
шло.
В ода, до горизонта в буруны од етая, словно кипела.
И оторопь б р ал а от одного взгл яд а на нее. Г алиот з а т р я с ­
ло, к ак будто его подбрасы вали снизу на ладони.
— Ну, черти,— н ад ры вая глотку, за о р а л И зм ай л о в ,—
команды выполнять мигом!
И слова крепкие пустил д ля бодрости. Весь п одобрал­
ся, словно к пры ж ку готовясь. Ш ею угнул. В атаж ни ков
словами этими, как бичом, подстегнуло. М уж ики по к о р а б ­
лику р азб еж ал и сь, ш лепая лаптям и.
Б ед а двой н ая мореходам здесь у гр о ж а л а . И дти надо
было ходом хорошим, так к ак при парусности малой и ходе
небольш ом течение быстрое корабли к вспять бы обороти­
ло, а к ак идти-то поспеш ая, еж ели узость вели кая в про­
ливе? Того и гляди, р азб еж авш и сь, в скалы влепиш ь.
45
Д о низкого, полого спускаю щ егося к морю берега к а м ­
чатского о ставалось рукой подать. И видно было уж е, как
вскипаю т в кам н ях у берега крутящ иеся беш ено воронки,
к ак расш вы ри вает волна гальку. Вот-вот, казал ось, галиот
вреж ется в камни. В олна через борт плеснула, разом
окатив палубу.
И тут бухнула, к ак пушечный выстрел, ком анда И зм а й ­
лова: перелож ить п аруса. И, вправду как черти, броси ­
лись выполнять ее ватаж ни ки . П оним али: от мгновения
одного зави си т ж и зн ь каж дого.
З ам ел ькал и натруж енны е руки, лица с разинуты м и р т а ­
ми, спутанные бороды, плечи дю ж ие, с буграм и мышц,
обозначивш им ися под арм якам и.
— Н авали сь! Ну ж е, ну, ребята!
Судно крутнулось на волне, словно бы и на месте, и,
в зяв ветер, ударивш ий под острым углом в паруса, правым
галсом понеслось в море. К ам чатский берег за бортом
только мелькнул и стал уходить, уходить н азад .
И зм ай лов, сор вав ш ляпу, перекрестился ш ироко и,
до бровей насунув ее, глянул на команду: знай-де
наших!
Не у д ер ж ал ся, похвастался все ж е муж ик. Ф ертом про­
ш елся по палубе.
Ну д а это в вину ему никто не поставил.
— О рел,— выдохнул восхищ енно С тепан,— орел...
Б аш кой лохматой крутнул.
И кто-то вдруг хохотнул радостно и облегченно. И все
захохотали до слез, до хрипу. Гнул смех людей. В алил на
бухты канатов. Не часто муж ику посмеяться выходит,
а посмеяться он хорош . Редко кто так посм еяться умеет,
к ак муж ик русский. Звонко, весело, от всего сердца. Голо­
ву закинув, з а брюхо ухвативш ись и зубы все п оказав.
И зд есь уж м уж ик то вари щ а и по плечу хлопнет, и по шее
заедет так, что у иного еле-еле голова на плечах устоит.
Но шлепки эти, и толчки, и подзаты льники — все нипочем,
потому как душ а веселится.
— П ортки-то не обмочили? — крикнул муж ичонка не­
казисты й, д а в я с ь смехом. Б ороденка у него п ры гала, м о­
тал а сь по груди.
Смех гремел над палубой, объеди няя всех общ ей р а ­
достью , только что всеми вместе одерж анной, пусть малой,
но победы.
— Это нас, р еб ята, Кильсей спас! Он пузом, пузом н а ­
валился!
— А ты, видать, гузном брал!
46
И опять захохотали. Зап ер х ал и , зак аш л я л и , д ав ясь
словами и смехом. И как будто не было только что пере­
ви той грозной минуты, когда и у самы х отчаянны х зам ерло
серД«е М ногое м ож ет человек, но во сто кр ат вы растаю т силы
еГо, еж ели рядом чувствует он плечо товари щ а, идущ его
с ним на одно, пусть д а ж е и труднейш ее дело. А мож ет
быть, и неодолим-то м уж ик оттого, что от веку то в ар и щ е­
ство ценилось и почиталось им превыш е всего. И позора не
было больш его на Руси, чем позор измены.
Судно через пролив птицей летело, зад орн о буш прит
вперед вы ставив. Эх, кораблик, птица легкая!
К острову курильскому, как и к зем ле кам чатской,
чуть не вплотную подвел галиот И зм ай лов. Но здесь, по­
ж алуй, ещ е и постраш ней было. С калы черные на судно
надвинулись, повиснув над головами. У бортов водоворо­
ты буграми вспухли. С траш но и подум ать в такое бучило
угодить. Завертит, зак руж и т, сомнет, слом ает, и все тут—
конец.
И опять, как из пушки, бухнула ком ан да капитана.
С ж ивостью необыкновенной ватаж н и ки п аруса перелож и ­
ли, и галиот, уж е левы м галсом , из пролива рванулся
в океан.
— Ну, Григорий И ван ови ч ,— с к азал И зм ай л о в ,— сч аст­
лив наш бог. Не пропадем мы с такой командой.
— И ты не оп лош ал,— возрази л Ш елихов.
— А это уж как полож ено,— надул щеки И зм айлов.
С ерьезный муж ик был, а петух... Петух! Н у д а оно,
мож ет, и лучш е, еж ели человек гребень вскиды вать мож ет.
А то все квелый, квелый — скушно. А т а к — а л а я на голове
корона! Л естно ему, да и другим бодрее. П окрасуется че­
ловек сам на себя, другим покаж ет у д ал ь свою — всем и
ж ить легче.
Ч ерез полчаса галиот выш ел на спокойную воду. Будто
и не было стр ах а и той дыры чертовой со стремниной су­
масш едш ей.
В ыведя корабль из пролива, капитан полож ил его в
дрейф. Ж д ал и отставш ие галиоты. П аруса, приведенные
к ветру в левентик, хлопали н ад головам и.. К ом анда спус­
тилась в низы, только несшие вахту оставал и сь на палубе
да И зм ай лов с Ш елиховым.
Солнце быстро клонилось к горизонту.
Григорий И ванович вгляд ы вался в темные очертания
скал, стар аясь в их тени белые паруса разглядеть.
Но прош ло и полчаса, и час, а ни «С вятого М ихаила»,
47
ни «Симеона и Анны» не было видно. В олна ш леп ала о
борта, говорила о чем-то тревож н о и никак договорить не
могла.
М ы сль беспокойная в сердце, как иглой, ты кал а: «Что
там у них? Н е беда ли?»
С туча каблукам и ботфорт по палубе, И зм ай лов вдоль
борта п охаж и вал, зал о ж и в руки за спину. П окаш ли вал
в к у л ак хрипло, недовольно борм оча под нос.
При проходе пролива коварного немало случалось ху­
дого. И кораблик не один на дне здесь л еж а л . Д уш людских
погублено было множество.
И вдруг с мачты матрос крикнул звонко:
— П арус у острова!
И зм айлов волчком на кабл уках крутнулся. Б роси лся к
борту.
Н о тут у ж е и Ш елихов на темном фоне скал увидел
долгож данны е паруса.
Г алиот «Симеон и Анна» выш ел из тени острова, и
его п аруса, в лучи стоящ его над горизонтом солнца попав,
вспыхнули нестерпимо ярко, как ф акелы . И все ближ е и
б ли ж е подходил галиот, все выш е и выш е в ы р астая из
волн.
Е щ е через час пролив прошел «С вятой М ихаил» и к
флотилии присоединился.
6
К аю та бы ла тесна, но все ж е уселись за стол — и Ш е­
лихов, и Голиков М ихаил, и все три капи тан а галиотов.
Н а т ал ь я А лексеевна в чаш ки медные, китайские, р а зл и ­
в а л а чай. Н астоящ ий ж ул ан лучш ей доброты , вывезенный
из К яхты . О т такого чая и до смерти уставш ий человек
подним ался к ак встрепанный.
Л и ц а у собравш ихся скучные. Сидели давно, но д ого­
вориться не могли. А разговор такой кого веселит? З а р а з ­
говором, известно, и ночь просидеть мож но, но зачем ?
Д олгой она п окаж ется. А д олгая ночь кому нуж на? Р азв е
что молодому м уж у с молодой ж еной, д а и то лиш ь ср азу
после свадьбы ... А т а к — что уж ?
Н ад головами сидевш их ды рчаты й ж естяны й ф онарь
светил. Скудный свет освещ ал стол, покрытые оленьими
ш курами рундуки вдоль бортов. Н а одном из рундуков по­
л у л еж ал крупный человек с седой бородой, с густыми бро­
вям и н ад гл азам и , горящ им и лихорадкой ,— К онстантин
Алексеевич С амойлов. С тары й портовик, все разум ею щ ий.
48
Третий день С ам ой лова л о м ал а болезнь, много лет н азад
п орази вш ая его у м унгалов в ю жных степях. Ж а р п одн ял­
ся. Т рясло С ам ойлова так , что зубы стучали, но сейчас
вроде бы полегчало. И все ж е лицо его — тяж елое, и зр е­
занное глубокими морщ инам и,— в ы д авал о немощ ь особой
печатью , всегда л еж ащ ей на ли ц ах д авно и сильно б о л ь ­
ных людей.
К апитан «Трех святителей» И зм ай л о в — лысый, с в и с я ­
щими по углам рта длинными усами, д о ж ев ав кусок в я л е­
ной оленины и вытерев пальцы о кам зол, подвинул чаш ку
с чаем.
Чай пили не спеш а, по-сибирски. Ч ай — напиток, за
которым д ум ается лучш е, и оттого здесь не торопятся
опорож нить чаш ку. А ж улан и вправду был хорош . Н а ­
стаи вал ся он до цвета багряного, и когда разл и вал и его по
чаш кам , казал о сь, не чай, но драгоценное вино льется.
Т ак глубок был цвет. Б олее ж е цвета п о р аж ал в ж улан е
аром ат. Сильно, пряно пахнут цветы садовы е. И есть среди
них такие, зап ах которых круж ит голову, дурманит, пьянит.
Совсем иной зап ах у лесных цветов. В нем нет той силы,
но тонкий ар о м ат их всегда бодрит, освеж ает и зап ом и н ает­
ся н авсегда хотя бы только раз вдохнувш ем у их б л а го у х а­
ние.
Т ак и с чаем. Есть чай с зап ахам и терпкими, сладкими,
острыми, но ж улан , не о б л ад ая ни одним из этих а р о м а­
тов в отдельности, все их разом объединял и благоухал
неж но и тонко, как лесной цветок. И, т а к ж е к ак лесной
цветок, не пьянил и не дурм анил, но освеж ал и придавал
силу.
Н а тал ья А лексеевна зн ал а эти качества ж у л ан а и отто­
го к р азговору трудном у его и п одала на стол. «Устали м у­
ж и к и ,— сч и тал а,— пускай ж у л ан их подкрепит».
— Д ум ай не дум ай, но раз Курильский пролив мино­
вали, торопиться надо к островам А леутским,— напористо
говорил М ихаил Голиков, беспокойно погляды вая юркими
гл азам и ,— беспременно торопиться.
Б рякнул чаш кой о стол.
П лем янник И в ан а Л ари он ови ча из тех людей был, что
всегда на своем хотят настоять. Есть такие — ты ему кол
на голове теш и, а он все одно: тум ан-де на дворе... И р о ­
са... Поди д о каж и , что там вёдро и солнце в зените. И ви ­
дит такой, что прет-то поперек, хотя здесь и вдоль не прой­
ти, а ему едино — д ав ай поперек.
С ам ойлов с рундука на него взглянул, но промолчал.
П осчитал, видно, что время не приш ло ск азать слово.
49
В згл яд его, однако, потяж елел. Видно было — не нравился
ему разговор.
И зм айлов, отхлебы вая глоточками маленькими, как в
горнице в час добрый, а не на корабли ке в опасном океане,
ск азал голосом мягким:
— Ну и ж у лан . Д обёр. И ты, Н а тал ь я А лексеевна,
м астерица зав ар и в ать... У важ и ла...
М орщ инки у гл аз его разош лись от удовольствия. Р а д
был чаю. Или хитрил: мол, чай меня только и беспокоит,
а до остального и д ел а нет... Горячий был м уж ик капитан,
но хитер и в разговоре нетороплив.
П омолчали. И зм айлов, ещ е п ару глоточков прихлебнув,
продолж ил:
— Ветер, еж ели на Алеуты идти,— противный нам,
трудненько будет. Л ю дей изведем. И зм отаем вконец.
И вновь прихлебнул чайку с видимым удовольствием.
— А как идти? — наступал М ихаил Голиков.
И зм айлов ему кивнул, слом ав бровь:
— Ты чай, чай пей. Остынет. Д а и сам охолонь. П ущ ай
вон К онстантин Алексеевич скаж ет. Он нам с тобой не че­
та, по океяну м ногаж ды ходил, но молчит. А его слово з о ­
лото.
М ихаил ж иво обернулся к С ам ойлову, но тот и сейчас
пром олчал.
— Д а , ветер непопутный на А леуты ,— ск азал капитан
«Симеона и Анны» Д митрий И ванович Б очаров.
И О лесов, капитан «С вятого М ихаила», согласно с ним
головой покивал.
О ба волной трепаны были и по морю предостаточно
походили.
Сидели они рядом и за весь вечер по нескольку слов-то
и промолвили.
Б очаров был высокий и, чувствовалось, славны й чело­
век с реш ительным и открытым лицом, которое, казал ось,
говорило: п рикаж ут — пройду и через чертов огонь. Силы
на то хватит.
Олесов не вы гляды вал столь реш ительным и определен­
ным человеком, а скорее был из тех мягких людей, которые
добросовестно выполняю т свою работу, но не соверш аю т
необыкновенных поступков. А еж ели и приходится им рис­
ковать собой и п роявлять муж ество и смелость, то и в этом
случае сделанное считаю т обычным.
Н а тал ья А лексеевна, в который у ж е раз, компанию
чаем обнесла.
Голиков усмехнулся недобро, о гл яд ы в ая сидящ их в каю ­
50
те наглыми и в то ж е врем я испуганными гл азам и . Т ак
зверь лесной, под п лаху попавш ий, на охотника смотрит.
страш но-то ему — вон у охотника ручищ и какие, сейчас
шею свернет — а все ж е зверек зубы скалит, слюной б р ы з­
ж ет от зл а.
— М ы ,— с к а з а л ,— бобров бить выш ли д а зв ер я друго­
го морского... К омпаньоны -то по головке не п огладят з а
проволочку...
Хмыкнул зло, скосоротясь. П лем ян ни к все ж е был
хозяйский и силу свою чувствовал. Д а и помнил н ак аз
И в ан а Л ари он ови ч а; «Ты погляды вай там . Н аш интерес
блюди».
— А ты, М и ш а,— с к азал вдруг С ам ойлов с рун дука,—
не гони вскачь: что потом д ел ать будем, еж ели ср азу в
карьер? К омпаньоны ком паньонами, а зверя-то с умом бить
надо. Бобр дорог, но и жизни лю дские не пустяки. Д а и
ш кура бо бр о вая тогда хорош а, когда ее не только добудут,
но на торг привезут в целостности. Так-то, милок...
О лесов ш урш ащ ую карту достал и расстелил на столе.
Л ад о н ям и р азгл ад и л . Ф онарь с крю ка сняли, на стол п о­
ставили. П овеселее вроде стало. Головы склонились над
столом.
К ар та ста р ая . Н а полях приписки разны м и почерками
и чернилами разны ми. Были и такие, что ед ва видны:
д авно сделаны . М ож ет, лю дьми, которых и в ж ивы х-то нет.
Здесь все беды капитанские: где и какие течения встретили,
какие рифы зам етили, приметы верные услы ш али, п ри вя­
занны е к местам. П о карте, как по Библии, целые жизни
прочесть можно.
К орявы м пальцем И зм ай лов водил по карте:
— Вот Алеуты. А ветер сейчас — вот какой. Курсом
бейдевинд идти надо. А лавировкой сколько миль намотаем
лиш них? — О бвел глазам и сидящ их з а столом .— А не дай
бог — ш торм? — П рищ урился.
— П углив ты что-то стал очен ь,— усм ехнулся М ихаил.
И зм айлов окры сился на него:
— Н е пуглив я, но баш ка у меня на плечах пока
есть.
Б лагодуш ествовал, благодуш ествовал, а вот не сд ер­
ж ал ся. Ш ея у него н ад улась ж и лам и . И быть бы больш ому
лаю , но Ш елихов, взглянув внимательно в лицо М ихаилу
Голикову — с ж еланием понять, что дум ает и чувствует сей ­
час этот человек,— брови к переносью сбил и с к азал в л а ­
стно:
— Х ватит, уймитесь.
51
О твел гл а за от Голикова. И видно было, что он понял
все, стоящ ее за возраж ени ям и плем янника И в ан а Л ар и о новича.
Зам о л чал и , только сопели, насупясь. Н евесело получи­
лось. Ох, невесело. Не такого совета хотел Ш елихов. Д а
на том вся ж и зн ь строится: хочеш ь одного, ан выходит д р у ­
гое.
— Д ум аю т а к ,— начал С амойлов, шкуру, п ри кры вав­
шую его, отбросив и ноги спустив с рун дука,— к острову
Б ери н га идти надо. Там осмотримся и определим ся по по­
годе и ветру.
Все слуш али со вниманием. Но только, коротко мнение
свое ск азав , К онстантин Алексеевич вновь зам о лч ал .
Голиков глазам и посверкивал. Ворот рубахи дергал
нервной рукой. Зн ать, кипело в нем. Снести не мог, что
слова его не считаю т первыми.
О лесов вперед посунулся, и все зам етили, что он свое
ск азать хочет.
— Ну, ну,— подбодрил Ш елихов,— говори.
О лесов начал несмело:
— Д а , вот,— и споткнулся. Скромный был муж ик и чув­
ствовал, что не он здесь хозяин и д а ж е не он племянник
хозяина. Но все ж е долж ны м посчитал вы сказать свое.
О ткаш лявш и сь в кулак, продолж ил: — К ак сю да шли, м у­
ж ики сильно вы м аты вались. В атага у нас хорош ая — ниче­
го не скаж еш ь. Но муж ики в л ям ку морскую ещ е не в тян у ­
лись. Руки многие побили. Н а ванты лезут и кровью ж е их
пятнят... Вот к ак...— И уж е уверенно ск азал : — С п ротив­
ным ветром сейчас нам не уйти далеко.
В разговор встр ял а Н а тал ь я А лексеевна:
— Вот, вот, остров Беринга, что К онстантин Алексеевич
упомянул. Ещ е д ед мой — Н икита Акинфиевич — упокой
господи душ у его — говорил, что м ногаж ды на острову
том ватаж ни ки отсиж ивались, н аб и р аясь сил, преж де чем
идти к матерой зем ле Америке.
Н еторопливо молвила, веско, к ак поморка истинная, и
имя деда упомянула почтительно. Б а б а , а резон в словах
ее был.
— Это верно,— с к азал С амойлов.
— Так, т а к ,— зак и в ал головой И зм ай л о в ,— истина.
— В се,— ск азал Ш елихов,— совету конец. К острову
Б ери н га идем всей флотилией. Там оглядим ся. А перед
ком паньонам и,— он взглянул на М и хаи ла Г оликова,— я о т­
вечу.
Голиков губу закуси л. Н е зн ал он, к а к а я сила з а Гри52
горнем И вановичем стоял а, и не понимал, что не ему
скалу эту своротить. Д а в р яд ли и кто другой своротил бы
ее. З а плечами Ш елихова года вы наш иваем ой мечты сто я­
ли. И болью, и потерями, и трудам и великими вым ощ ена
была его д орога, и свернуть его с нее невозм ож но не только
слабом у и честолю бивому М ихаилу Голикову, но и сильно­
му и властном у дядьке его И вану Л арионовичу Голикову,
равн о к ак и хитрому и дотош ному И ван у А ндреевичу Л е ­
бедеву-Л асточкину или ещ е кому и посильнее их. А бояться
людей или чего другого страш ного Ш елихов д авно забы л.
К ак-то в И ркутске шел вечером по улице. Снег под с а ­
погами хрустел. Д у м ал о своем. Н а д головой в небе м ороз­
ном звезды др о ж ал и . Хорош о дум алось. Л егко. Н еож иданно
и з-за угла человек д есять вы беж ало. В распахнуты х ш убах,
расхристанны е. П ьяны е до бесп ам ятства. В арн аки , видать,
золотиш ко не поделив, догоняли кого-то с дрекольем.
П ередний дубину над головой вскинул.
— Э -э-х,— вы рвался из глотки его д а ж е не крик, а вой
звериный. Г л аза белые, безумные. Увидел Григория И в а ­
новича и кинулся к нему. Д рогни в то мгновение Ш елихов
хоть на волосок — все кончилось бы. Но Григорий И в ан о ­
вич только глянул на него, а и ш аг не сменил. К ак шел, так
и шел. И веко у него не моргнуло.
— Не тот, инш ий,— крикнул н аб еж авш ий следом в а р ­
нак.
Т олпа бросилась д альш е по улице.
Ш елихов понял: сейчас мимо см ерть п робеж ал а.
Нет! И спугать его было нельзя.
Ч ай допили молча и разом поднялись от стола.
П ростучав каблукам и по трапу, капитаны выш ли на п а ­
лубу. П однялись наверх и Ш елихов с С амойловым.
Т ихая ночь стояла н ад морем. Н ебо звезд ам и высвечено.
П олн ая луна висела н ад горизонтом. Ч уть в стороне от нее
две звезды ярких, как д ва сияю щ их г л аза. С м отрят вн и м а­
тельно: эко вы там , люди, дерзость-то в цас ещ е есть?
От луны море и грало бликами.
У борта галиота малы е бай дары на волнах качались.
И з б ай дар голоса были слышны. М уж ики о чем-то негром­
ко говорили.
— Н у,— с к азал Ш елихов,— с богом.
Крепко руки п ож ал и Б очарову и О лесову.
С борта спустили веревочный трап . П ервы м через
борт, царап н ув его ботфортом, полез Б очаров. З а ним —
Олесов. Уже за борт спустивш ись по грудь, покивал голо­
вой оставш им ся на палубе.
53
Ни ему, ни Ш елихову с товари щ ам и неведомо было, что
увидеться им доведется не скоро... Ох, не скоро! Д а оно,
м ож ет, и хорошо, что будущ ее д л я человека закры то. Кто
зн ает, как бы ж ил человек, еж ели бы ему все, что впере­
д и ,— было ведомо. Д о стал о бы у него сил д л я ж изни такой?
П о воде заш леп али весла. Б ай д ар ы уш ли в море, к тем ­
невшим поодаль на волнах галиотам .
Ш елихов, взявш ись за влаж н ы е ванты , смотрел вслед
б ай д ар ам . В ода, сры ваясь с гребущ их весел, вспы хивала в
лунном свете текучим жемчугом.
— Н е н равится мне ночь,— с к азал ш турман С амойлов,
п о каш л и в ая ,— не нравится.
— Тихо вроде бы,— глухо ответил капи тан И зм айлов.
— Д а вот то-то и не нравится, что очень уж тихо.
«Д зы нь!» — ударил колокол на «Симеоне и Анне».
«Д зы нь!» — тут ж е звонко откликнулся «С вятой М и ­
хаил».
И густо, басовито удари л колокол «Трех святителей»:
«Д зынь! Д зы нь!»
— И ди те,— ск азал И зм ай л о в ,— спите. А мне в ах та к а ­
питанская, собачья, до рассвета.
И поплотнее стянул на груди тулупчик.
С моря тянуло сырым и знобким ветром.
7
Ш елихов проснулся от великого ш ума и топота ног над
головой. Не понимая ещ е, что к чему,— за сапогам и сунул­
ся. Но кораблик вдруг т а к качнуло, что он головой вперед
слетел с рундука. К ак бык рогами — лбом в переборку
въехал.
— Гриш а, что это? — тревож но в темноте Н атал ья
А лексеевна вскрикнула.
— М олчи,— ответил Ш елихов, ш ар я руками у рунду­
к а ,— леж и пока.
Сапоги наконец оты скались. Борм оча сквозь расш и блен ­
ные о переборку в кровь губы крепкие слова, Ш елихов коек а к сапоги натянул и кинулся прочь из каю ты. У слыш ал:
скрипит кораблик, шурш ит, ш пангоутам и опасно потрески­
вает.
К огда по трап у взбегал, галиот вновь качнуло сильно,
но Ш елихов все ж е у д ер ж ал ся на ногах. Вылетел на палубу
пулей.
«Ну, н ач ал о сь,— подум ал,— вот и началось».
По лицу хлестнуло ветром. Тут ж е Григорий И ванович
54
увидел необычно зеленое море, стремительно летящ и е б а ­
рашки волн и вдали галиот «С вятой М ихаил». Н а вантах
галиота люди висели, убирая паруса.
П о уходивш ей из-под ног палубе Григорий И ванович
до И зм ай лова д о б еж ал . Н а мокром лице того усы висели
сосульками, но гл а за ничего были — бойкие. С траху в них
не чувствовалось.
— Ш к в ал ,— крикнул он Ш елихову,— сейчас ещ е у д а ­
рит!
П ар у са на гроте и ф оке «Трех святителей» были за р и ф ­
лены, и только прямы е п аруса на буш прите, вынесенные
вперед, пузырями вздувш ись, д ер ж ал и судно носом к
волне.
В ван тах свистел ветер.
— Ш торм идет,— пересиливая голосом свист, прокри­
чал И зм айлов. И тут ж е, к м уж икам оборотивш ись, з а ­
о р а л :— Черти драны е, крепить все на палубе! Л ю ки з а ­
д раивать! Л ее р а тянуть!
А мужики и так как оглаш енны е суетились.
Ветер сдирал с плеч И зм ай лова тулупчик. П олы за
спиной у капи тан а, как кры лья, бились.
Ш елихов огляделся.
Галиоты «С вятой М ихаил» и «Симеон и Анна» под
сильным ветром на север уходили. «С вятой М ихаил» шел
с больш им креном на левый борт. Н а галиоте «Симеон и
Анна» с ф ок-мачты сорвало брам сели, и паруса бились на
реях изорванны ми лоскутами.
М оре было изумрудно-зеленым и словно горело, как
еж ели бы его снизу костер неведомый освещ ал. По волнам
метались пенные полосы. И зви вались змеями.
Новый ш квал — с грохотом и воем — обруш ился на
«Три святителя».
Сбитый волной с ног, через палубу пролетел ватаж н и к
и, сильно ударивш ись плечом о колонку рулевого колеса,
скорчился у ног Ш елихова.
Григорий И ванович ж и во к нему наклонился и, под р у ­
ки подхватив, повернул лицом к себе. Это был Степан.
Черную повязку, лоб его прикрывавш ую , сорвало, и Ш ели­
хов увидел багровы й ш рам клейма. Но сейчас было не до
этого чертова зн ак а, ж елезом калены м на лбу вы ж ж енного
у к а зак а . Все лицо у С тепана было кровью залито. Ш ели­
хов вы хватил из к ар м ан а тряпицу, но н овая волна, хлестнув
через борт, потащ ила их обоих по палубе. И быть бы
С тепану в море, не удерж и его Григорий И ванович у ф ал ь ш ­
борта, за которым неистовствовали волны.
55
Г алиот на попа подняло, но он все ж е перевалил через
в ал и, ухнув обнаж енны м днищ ем, покатился вниз.
Ш елихов с трудом поднял тяж елен н ого С тепана, б ез­
вольно повиснувш его на руках, и, ш атаясь, понес к трапу,
ведущ ем у к трю му кораблика.
Н а трап е споткнулся и уронил бы обеспам ятевш его к а ­
за к а , но к Ш елихову навстречу кинулась Н а тал ь я А лек­
сеевна. П ом огла у д ерж ать С тепана, снести в каю ту.
Ш елихов зам еш к ал ся: куда бы п олож ить м олодца? Хо­
тел было на стол, но подумал — примета плохая, д а и сбро­
сит при качке. П олож ил на рундук. Крикнул Н атал ье
Алексеевне:
— Д осмотри!
И вновь на палубу бросился.
Ш торм во всю силу р азб у ш евал ся. Волны захлесты вали
палубу. Г алиотов «С вятой М ихаил» и «Симеон и Анна»
не было видно. Д а и где их увидеть? Волны ходили выше
мачт. В ода не усп евала в ш пигаты сбегать. Ш ипела, пени­
л ась, билась.
Н есмолкаю щ ий гул, грохот и вой стояли н ад морем.
Галиот, как сани с горы — когда у ж е и кони не д ер ж ат,
д а и ям щ и к во ж ж и п отерял,— с гребней валов в пропасти
р азв ер заю щ и еся л етал . М отался из стороны в сторону.
К акое-нибудь суденыш ко поплош е д авн о бы перевернулось.
Зн ать, устю ж ане корабли к хорош о сработал и , р а з он д ер ­
ж а л с я и на такой бешеной волне.
Ш торм н абирал все больш ую и больш ую силу. В ода
светлела, н ал и ваясь пугаю щ им свечением — к ак будто в ко­
стер, под морем горевш ий, кто-то неведомый, злой, ярост­
ный, зад ав ш и й ся целью сломить, раски дать, разл ом ать
всенепременно кораблики, п одбрасы вал все новые и новые
полешки.
Ветер, казал о сь, кричал:
— Ну, я вам... Ерои...
И зм айлов п р и казал себя накрепко п ри вязать к мачте.
В алило его волной несколько раз, и он сильно расш ибся
о борт.
П ош ел дож дь. И тут ж е по палубе застучали , зап ры гали
градины изрядны е, в яйцо голубиное. Били людей п реболь­
но. Градом палубу зав ал и л о , и по ней, как по льду, к а т а ­
лись ватаж ни ки . Редко по здеш ним местам бы вало, чтобы
в н ач ал е сентября д а град. Н а их долю суровую к ак раз
приш лось.
Особо ярый вал б ай д ару сорвал с палубы . Б ай дарой
той одному в атаж н и ку голову повредило, другому вы ш иб­
56
л о плечо. Б ай д ар у закрутило на волнах, как щепку, и
унесло.
Заш ибленны х поволокли в низы. И тут Григорий И в а ­
нович увидел, к ак из лю ка лезет С тепан на палубу. В идать,
0чухался м уж ик и в стороне от ватаги , бью щ ейся со ш тор­
мом, стоять не захотел.
Вылез и, раскорячивш ись, приседая, побеж ал к месту
своему у ф ок-мачты , з а леер д ер ж ась. Г л аза у него —
приметил Григорий И ванович — от зл а были белыми.
Новый вал налетел, и Ш елихову у ж е не до С тепана
стало.
И зм ай лов голосом сорванным засипел:
— П р аво руля!
Ш елихов оборотился к рулевому. Тот грудью на р у ко я­
тях колеса л еж а л , хрипел от натуги, а руль перелож ить
сил не хватало. Ш елихов метнулся к нему и н авал и лся на
рукояти.
— В п раво,— сипел И зм ай лов, рвясь из веревок.
Ш елихов н алег из последних сил. Губы закуси л. В спи­
не что-то хрустнуло. К олесо подалось. Г алиот к волне
носом разверн улся...
С той минуты Ш елихов не ощ ущ ал, идет ли или о с та ­
новилось вовсе время, но команды И зм ай л о в а выполнял
исправно, то и дело вы ти рая крепко рукавом гл аза, з а ­
биваемы е градом , дож дем д а соленой до горечи за б о р т­
ной водой.
К огда шторм пролетел, Ш елихов не зам етил, только ко­
лесо рулевое вдруг стало податливее, д а и лицо больш е
не било градом.
Н а носу гали ота неумолчно звонил колокол.
— Т у м ан ,— с к а з а л
И з м а й л о в ,— ви д и ш ь,
Г ри гори й
И ванович? Туман...
К апитан стоял рядом. Ш елихов через силу от колеса от­
валился. Увидел — с востока стеной полз белый к л у б я ­
щийся тум ан, зак р ы в ая и море, и темнею щ ее небо.
Колокол все бил и бил, к ак гвозди в голову вколачивая.
Смолк внезапно.
И зм айлов шею вытянул, словно на п лаху кл ад я. Л ицо
У него засты ло.
Т ак постояли с минуту.
— Н ет о твета,— вновь обернувш ись к Ш елихову, ск азал
капитан.
И только тогда Григорий И ванович понял, что шторм
прош ел, но они потеряли «Симеона и Анну» и «С вятого
М ихаила». Н а колокольный бой галиоты не отвечали.
57
«К ак ж е так, к ак ж е т а к ,— тревож н о пронеслось в голо­
ве,— отнесло их али погибли?»
Григорий И ванович с трудом разлепил губы:
— Смолу надо заж еч ь и из пушки ударить. Авось
услы ш ат или огонь р азли чат.
Он не хотел верить, что суда погибли или отнесены
далеко, и у б еж д ал себя, что пушечный бой они услы ш ат
наверное.
А туман у ж е на судно лег. С н ач ал а верхуш ки мачт
закры ло белой, кипящ ей пеленой, затем утонули в тумане
борта, и наконец, руку вперед протянув, Ш елихов и пальцев
не различил своих.
— А? Герасим А лексеевич,— ск азал , ед ва ворочая
стянутыми солью губами, Ш елихов,— что ж е ты мед­
лиш ь?
Колокол все бил, но звук его доходил как сквозь ткань
плотную, китайскую дабу.
Туман такой, плотности необычной, что человека и в о з­
л е не р азгляди ш ь, моряки н азы вали «белой шубой». Ш ел он
за ш тормом, р о ж д ая сь на перепаде тем ператур. И еж ели
судно п опадало в тум ан этот, капитаны ход о стан авл и ­
вали, отстаи ваясь на волне и н ад еясь только на случай.
И зм ай лов р аспоряди лся паруса убрать. Судно ход сб ро­
сило.
В бочонке принесли смолу. Зап али л и . Но см ола горела
плохо. Ш ипела, б р ы згалась, ды м ила. Огонь едва был виден,
словно плам я свечи, заж ж ен н ой в бане: язы чок чадит,
потрескивает, п лавится в ореоле радуж ном , а света от
него нет.
Бры зги горящ ей смолы на палубу мокрую падали, и м у­
ж ики их давили лаптям и.
И з пушки ударили и раз и другой, но звук гас. Галиоты
зн ать о себе не д авал и .
Все ж е Ш елихов п риказал п лам я д ер ж а ть и бодрить
всячески. Упорен был в надеж де. М оре за бортом кол ы ха­
лось безмолвно. С м ачт капало, и капли о палубу ш лепали,
как еж ели бы кто-то босой б егал: то тут объявится, то там,
то в третьем месте услы ш ат его. П отом капель по-иному
засту ч ал а: редко, но тяж к о — как сол д ат ходит, впечаты вая
каблуки:
«Бум! Бум! Бум!»
Но и этот зву к смолк. И уши, насторож енны е ответные
корабельны е звоны услы ш ать, словно наглухо тряпицей
заткнули.
Туман, туман клубился над морем.
58
8
С тепан ды рявы е лапти ковы рял пальцем . Л ап ти никуда
не годились. Р вань. Выбросить только и осталось.
Рядом муж ик голый п лясал у костра. Тело синее. З а­
мерз гораздо. Л е з в огонь.
— Смотри, Тимофей, за д п одж ари ш ь,— с к азал Степан.
— Н ичево,— сквозь зубы стиснутые ответил м уж ик,—
за з я б больно. В ода-то лед...
И опять зап л ясал .
С тепан от ремня поясного отрезал узенькую полоску, по­
мял в руках, подергал. Л ап ти снял и, с сомнением повер­
тев перед гл азам и , начал умело и ловко вплетать ремешок
в лыко.
М уж ик голый все у огня п лясал. Гнулся, поясницу тер
л адоням и крепко,— видно, спину б оялся застудить. Спинато для м уж ика нуж на зд оровая. Н а нее одна надежда.
С ломаной спиной худо.
В ночь злопамятную , когда в тум ан попали, кое-как
все ж е отстоялись. Синяки и шишки, в шторм набитые,
обгладили д а обмяли. Утром тум ан сош ел. П отянуло вет­
ром, и галиот понемногу, понемногу к северу потянулся.
А кораблики, ночью потерянные, так и не объявились. Мо­
ре не рощ а под деревней, где каж д ое д еревцо зн аком о,—
не доаукаеш ься. С треляли из пушки, стреляли, в колокол
били — в ответ молчание. Только волны ш умят.
— Все одно,— ск азал Ш елихов,— идем к острову Бе­
ринга. Д а с т бог, и они придут.
П одняли п аруса. Д о острова дош ли благополучно. Но
здесь приклю чилась беда. Уже в бухточку входя, на камень
напоролись. В ясный-то день. Но кто эту бухточку знал?
К амень под водой был. Его разве чертовым глазом разгля­
диш ь. С пасло то, что ход у гали ота был невелик. Ткнулись
только почитай в кам ень и ниж е ватерлинии, у носа, по­
портили две плахи. Течи, однако, не было. Но плахи все же
менять надо. С такой порчей в море не пойдешь.
Галиот в бухту завели, облегчили, ч асть груза на берег
сняв, и треснувш ие плахи обнаж или.
Н евесело так-то дош ли. Но все ж е дош ли. Вот он бе­
рег-то. Рядом . А ноге на земле всегда веселее. Оно хоть
и драны м лаптем , а приш лепнуть мож но. Ш леп, шлеп —
глядиш ь, и пляска выш ла.
Ш елихов десятеры х на берег послал, сы скать лес под­
ходящ ий. Н а отм елях плы вуна много. Но плывун плыву­
ну рознь. Л еж и т ствол на гальке и могуч вроде бы и кре­
59
пок, а тронеш ь — гнилой. Н еизвестно, сколько лет его по
морю носило, преж де чем сю да, на остров, зан есло. Н а
волнах кач аясь, истлел.
П овозятся, повозятся мужички вот с такой находкой, д а
и д альш е идут. Плю нут только. Д ругой ствол найдут —
тож е не годится. Вымок. Его, преж де чем в дело пустить,
год суш ить надо.
И опять по берегу бредут мужички.
Н о лес все ж е наш ли. О днако далеко, на дальнем
конце острова. С вязал и стволы д а три дня перли на л ям ках.
Спины гнули, гл аза таращ и ли от натуги. Но к бухте, где
галиот стоял, доставили. Н алом ались, а были довольны.
Л ес тот, что надо.
У стю ж ане козлы поставили, стволы на плахи р азвал и л и
и начали л ат а ть галиот. Ну, в воде, конечно, накупались.
Не тащ и ть ж е галиот на берег. Эко, к а к ая громадина!
Н а то сил и времени много надо.
М уж ик, голым у костра плясавш ий, Тимоф ей,— самый
и был закоперщ и к ны рять в воду. С ейчас стучал зубам и.
П родрог до пуповой жилы. Ну д а муж ику русскому зубам и
л я зг а т ь дело привычное. Он почитай от рож дения ходит
в гусиной коже.
— П рикройся тр яп кам и ,— шикнул на м уж ика С тепан,—
хозяй ка идет.
Тимофей торопливо набросил арм як. Сел, ноги голые
под себя п одж ал.
П одош ла Н а тал ья А лексеевна. В руках скляночка.
С к азал а:
— Н а, выпей, здоровья для.
С трога бы ла к бесовскому напитку. Д а ж е скляночку от­
д ав , пош ла и ополоснула руки в море.
М уж ик перекрестился — тож е веры старой был чело­
в е к — и скляночку опорож нил. В ытерся рукавом и зап р ы ­
гал. Колотун его бил. Но в лице все ж е п оявилась краска.
О ж ил.
С тепан суш няка подбросил в костер, искры взвились.
С казал :
— Ты и впрям ь на угольки зад ом садись. Веселее будет.
М уж ик не ответил. Только сж ал губы. Не до смеха
было ему.
Григорий И ванович видел, как Н а тал ь я А лексеевна к
м уж икам подош ла, как скляночку п еред ала. Вина не одоб­
рял, а здесь сам послал:
— Пойди дай муж ику. Гляди, ещ е остынет.
Б ерег людей. К ак у острова стали, перво-наперво послал
60
троих собирать луковицы саран ы и колбу. П ервое средств0 от цинги были и колба эта и са р ан а. М едвеж ий лук.
д от цинги и на острову этом д а и по всем северным местам
нем ало лю дей полегло. Ц инга — стр аш н ая болезнь. П о д ­
бирается незам етно, а, глядиш ь, человек ослаб и д а ж е
мадую вещ ицу не д ерж и т в руках. Н а ходу спит. Г л аза
стоялые. П отом на ногах черные отметины появляю тся.
Это у ж совсем худо. Ж изни приходит конец.
Здесь на острове — знал Ш елихов — могила капи тан а
Беринга. От цинги проклятой капитан сей славны й погиб.
Д а и не он только, а почитай вся его в атага . Вот саран а
и колба-то от болезни этой сп асали. Н о они были не по
всем островам . Н а матерой зем ле — в Охотске, в И рк ут­
ске — косой коси, а на островах ещ е надо найти.
— Непременно розы щ ите, р еб я та ,— с к а за л ,— землю но­
сом ройте, а розыщ ите.
Но не только цинга заб оти ла Ш елихова. Ш ла вторая
половина сентября. Л учш ее врем я уходило д л я дальнего
похода к берегам Америки. А все было неизвестно — где
ж е отставш ие галиоты? К ак неизвестно было и то — целы
ли они или вовсе погибли в шторм? Ж д а т ь надо. А сколько
ж дать? Д ни золотые проходили. Л и ст ж елты й стелю щ их­
ся по камню талины, ольхи и рябинника у ж е д авно на зем ­
ле л еж а л , т р ав а ж у х л а и паутина н ад островом летела —
последний зн ак уш едш ей осени.
П о ночам Григорий И ванович велел на берегу костры
ж ечь. Б л аго , плы вуна море на гальку прибреж ную н ан ес­
ло достаточно. Костры пылали по всем ночам, взды м ая вы ­
соко п лам я, но на море, сколько ни всм атривали сь в а т а ж ­
ники, не было парусов заветны х. Только белые б араш ки
волн д а чайки крикливые.
— О д н ако,— говорили
м уж и ки ,— зн ать ,
д ал еко н ько
их штормом угнало.
— А мож ет, братцы , и в ж ивы х-то их нет...
— М олчи...
А погода стояла са м ая что ни на есть л учш ая. Ветер
ровный и солнце. Т ак бы и отдал приказ к отплытию.
К ом анда та прямо из горла р вал ась. Но нет!
— Ж д а т ь ,— говорил Григорий И ванович, у б еж д ая себя
и д ругих,— придут галиоты. О б язательн о придут.
И все чащ е и чащ е взгляды вали люди на море. Н есет
муж ик бревны ш ко или плаху, остановится, лад он ь ко ­
зырьком н ад гл азам и поставит и смотрит, смотрит. А на
море все то ж е: волны под солнцем д а чайки. П рищ урится
муж ик, руку опустит. А у рта складки горькие. П ойдет
61
д альш е. Г лядиш ь, второй остановился и тож е на море
смотрит. Г л аза скучные.
Ж д ать -то всегда трудно. А ж д ать вот так на острове,
в океане заброш енном , тяж ел ее во много крат.
Сомнение все больш е и больш е ц ар ап ал о души.
У стю жане м еж ду тем дело свое сделали. П лахи трес­
нувш ие зам енили и т а к место порченое зал а тал и и зас м о ­
лили, что и не оты скать. Д а и не только плахи поставили,
но и многое другое, побитое в ш торм, починили. Б ай д ар у
новую взам ен смытой соорудили. Г алиот был готов к похо­
ду. К ак новый, стоял на воде. Тени от м ачт на волне п л я с а ­
ли, рвали сь вперед, но корабли к был на якоре.
В один из дней к Ш елихову приш ел старш ий из устю ­
ж а н . П отоп тался в д верях каю ты, теребя ш апку в руках,
похмы кал в бороду. Н а приглаш ение Григория И ван овича
прош ел вперед и сел на рундук.
С тарш ий из устю ж ан на слова был неспешен, д а и Ш е­
лихов его не гнал.
М уж и к носом пош мы гал, поглядел с лю бопытством во­
круг, как будто бы и не его рук дело каю та эта бы ла, н а ­
конец ск азал :
— Григорий И ванович, вот к ак разум ею я. С ели-то мы
здесь на острову надолго, видать? — В зглянул на Ш елихова
пы тливо.— Д о весны? А? Или как?
Ш елихов посмотрел на м уж ика, подум ал: «Такой по­
пусту слова не сболтнет, еж ели и сам ы е мои тайны е думы
узнает».
П ересел поближ е, хлопнул по коленке:
— Ты, Устин,— с к а з а л ,— не тяни, говори, с чем при­
шел.
— Так, т а к ,— пом ялся Устин,— значится, точно — до
весны сели.— О пять в бороду похмы кал, собрал морщ ины
на л б у .— Ну, что ж ... Я т а к и зн ал... В атаж ники, конечно,
недовольны будут. Зи м у здесь непросто просидеть. Д а
ещ е по весне дал ьш е идти. Туда-сю да, а в случае и лучш ем
раньш е чем через полтора годика к дом ам своим не при­
бьем ся...— З а бороду всей пятерней в зя л с я .— Д а ...
— Ты
подож ди
га д ать ,— с к азал
Ш елихов,— когда
уйдем д а когда придем. Говори, что у тебя?
— Д а что у м еня-то,— зад у м ал ся Устин,— раз на зиму
садим ся, кораблик надо из воды вытянуть. Н а берег п оста­
вить. З и м а придет — льдом его, к ак орех, разд ави т. Р а з у ­
меешь?
Посмотрел внимательно на Ш елихова. И видно было —
озабочен м уж ик и болеет за дело.
62
Григорий И ванович ж д ал , что устю ж анин д ал ьш е скаж ет.
.— Я бы разговор этот не н ач ал ,— продолж ил Устин
обстоятельно,— но мухи снеж ны е полетели вчера поутру.
Значит, и до холодов недолго. Сорок дней, стары е люди го­
ворили, от первых мух снеж ны х до крепкого снега. А со­
рок дней быстро пройдут.
— Т ак ,— протянул Ш елихов,— ну и что ж е?
— А то, что лю диш ек надобно на остров гнать. Л ес
добыть. С алазки приготовить для судна. Ворот см астерить
добрый. Все это время требует. М есто надо поды скать
надеж ное, куда галиот вы тягивать. Т ак надо кораблик по­
ставить, чтобы от ветра укрытие было. М ало ли что бывает?
Бурей зав ал и т, тогда тяж ко его на воду спускать по весне
придется. А то и вовсе не спустиш ь. П он ял?
Глянул на Ш елихова в упор.
— П о н ял ,— помедлив, ответил Григорий И ван ович,—
но, мож ет, погодим? Н арод всполош им, а тут галиоты
придут...
— Н ет,— возрази л Устин. У см ехнулся.— О дна годила,
да в поле родила. К огда ещ е галиоты придут — неведомо.
Н адо дело делать, Григорий И ванович. П оздно будет.
Л ес ещ е найти д а притащ ить надобно. С ам ое врем я людей
посы лать.— Устин п одн ялся.— Ну, Григорий И ванович, я
объяснил, а ты реш ай, как сам знаеш ь.
Вышел из каюты. Видно было, что не хотелось ему го­
ворить все это, но в ы сказал ся. С читал, что только так и
нужно. П редостеречь дум ал.
И как ни противился Ш елихов, а согласился: «П рав,
прав Устин».
В тот ж е день за з в а л в каю ту И зм ай лова, С ам ойлова,
Устина, Голикова, С тепана д а ещ е пяток ватаж н и ков из
тех, что побаш ковитее. О б ск азал Устиновы соображ ен ия
и свое мнение вы сказал.
Говорил и на муж иков погляды вал, понимал — больш ой
груз долж ны они на себя взять, согласивш ись на зимовку
на острове. Это только глупый с к азать мож ет: зи м овать
так зим овать, что уж там. А человек знаю щ ий понимает:
неведомо ещ е, кто зимовку ту переж ивет. Но понимал
Ш елихов и то, что уходить нельзя, не д ож д авш и сь о тстав ­
ших галиотов.
— П рав Устин,— ск азал тверд о,— прав.
— П р а в ,— ск азал и и С амойлов с И зм ай ловы м .—
В атаге надо о б ъявлять: зимуем здесь.
М ихаил Голиков заби л хвостом:
63
— К ак зимуем? А И ван Л арионович что скаж ет?
Он нас в будущ ем году н азад ж дет. А так когда мы вер­
немся?
О скали лся ср азу ж е, словно укусить соб рался. В зъеро­
ш ился.
— А ты не гад ай , когда верн ем ся,— с к азал С ам ой лов.—
Проси бога, чтобы вернулись только.— Головой п о кач ал .—
З а г а д не бы вает богат.
П осмотрел на Голикова из-под седых бровей. В згляд
одно ск а за л : «П ры ток больно. П огодь. П ускай другие
скаж ут».
— Н ет,— н астаи вал Г оликов,— я не согласен на зи ­
мовку.
— П лыви то гд а,— ск азал И зм ай л о в ,— проси Григория
И вановича. Он, думаю , б ай д ару тебе д аст и в провианте
не откаж ет.
Устин было начал резоны М ихаилу Голикову приводить,
но тот махнул на него рукой:
— Ты помолчи! Твое дело — десятое.
Устин п одж ал губы. З а е р за л на рундуке:
— Е ж ели т ак разговор вести, оно и верно, десятое...
Смутился.
— П ош то м уж ика о б и ж аеш ь,— ск азал С ам ой л ов.— Он
дело р азум еет.— У стю ж анину на плечо руку полож ил.—
А ты не робей,— с к а за л ,— не робей.
Д ал ьш е —• больш е, и мужики не на шутку сцепились.
С лова наш ли крепкие. Но слова какие ни говорили, а вы ­
ходило — надо о ставаться на зимовку.
— Чего у ж ,— ск азал один,— зн ать, т а к вы пало нам.
О став аться надо.
— Д а , о ста в а т ьс я ,— другой его поддерж ал.
И все согласились:
— Зи м о вать будем здесь. Д а с т бог, придут галиоты.
Голиков ш апку на стол ш вырнул, уш ел из каю ты. Зло
засту чал по трапу.
— С той,— ск азал Ш елихов, и возле рта морщ ины у не­
го обозначились, как ножом резанн ы е.— Вернись!
Голиков, слы ш но было, на трапе остановился. П отоп тал ­
ся. З агл я н у л в каюту:
— Звал?
— С яд ь,— ск азал Ш елихов, д а так, что М ихаил молча
сел. Не поднимал голоса раньш е Григорий И ванович, а
тут ж естко слова у него зазвуч ал и :
— Вот что тебе ск аж у ,— кулак на стол полож ил.—
Я во главе ватаги поставлен, и мне расп о р я ж ать ся здесь.
64
И за людей я первый ответчик, а ты нишкни* В атага гово­
рит зим овать будем, и я приказ отдаю
зимовать!
П оговорим в И ркутске,
н ачал было Голиков, но
Григорий И ванович прервал.
Д о И ркутска ещ е дойти надо. А тебе, еж ели попе­
рек дела становиться будеш ь, найдем укорот
Твердо ск азал , как прирож денны й вож ак. Тут уж не
возразиш ь.
Голиков понял: этот и впрямь найдет укорот. И за м о л ­
чал Голову спрятал в воротник ш убейки. П осунулся к
борту.
— С егодня ж е и объявим ватаге о зи м овке,— ск азал
Григорий И ван ович,— и людей пошлем за лесом.
Н о тут по палубе ш аги застучали . Быстрые, торопли­
вые. П о трапу кто-то кубарем скати лся. В дверях каюты
встал С тепан:
— П арус на море! П арус, Григорий И ванович.
Все кинулись вон.
С востока шло к острову судно. Ш ло под всеми п ар у ­
сами, д а ж е брамсели стояли.
Григорий И ванович глянул и сразу ж е у зн ал : «Симеон и
Анна». Не у д ер ж ал ся, крикнул:
— Ах, молодец Б очаров! Ура капи тан у «Симеона и
Анны»! — О глянул стоящ их на палубе засиявш им и г л а з а ­
ми.— Н у же! Ура!
9
Ш елихов проснулся зад олго до рассвета. В каю те было
темно. Григорий И ванович п олеж ал м олча, п рислуш иваясь
к ровному дыханию жены, и отбросил покры вавш ую его
шубу. П онял — не уснуть больш е. Д а и душ но вдруг ему
стало.
Не первую ночь он не спал. Вот т а к вот просы пался
зад олго до утра и л еж ал , п яля гл аза в темноту. О разном
дум ал. П р авд у говорят: «Ж изнь прож ить — не поле перей­
ти». Все в жизни бы вает, и зад ум аться человеку всегда есть
о чем. Иной, сказы ваю т, ж и вет не д ум ая: день прош ел — и
ладно. Д а н авр яд ли есть такие. Видится нам только, что
пры гает человек, как воробы ш ек, в душ у ж е ему загл ян уть
недосуг, а там такое мож еш ь увидеть, что поклониш ься
до земли.
Д ен ь за днем перебирал свою ж и зн ь Григорий И в ан о ­
вич. О многом сож ал ел , а от иных мыслей краска в лицо
ему кидалась. Б л аго , никто не видел. Д ни прож иты е — не
66
«амушки кругленькие, что, на л адош ке побросав, в сторону
отшвырнуть можно.
К огда это приходит к человеку: мысли ночные? К огда
ж изнь по л б у щелкнет? Так почему он ж дет этого щелчка?
П очему раньш е не остановится в бездум н ом житье, не
крикнет:
— Тпру, кони, стойте! Не туда катим...
С амому, да и свою, тройку остановить куда как легче,
чем кому-то броситься с обочины и коней твоих подхватить
под уздцы.
О сторож но, чтобы не разбудить ни жены, ни спавш его
тут ж е в каю те С ам ойлова, Ш елихов обулся, встал.
К онстантин Алексеевич во сне захрипел, зак аш л я л с я т я ­
ж ело и глухо. Но затих.
Григорий И ванович выш ел из каюты. З а ш а г а л по
трапу вверх, так, чтобы каблуки не стучали. К ак только
поднялся на палубу, лицо свеж им , сырым ветром, как
водой холодной, колодезной, омыло. П одош ел к борту.
С тояла глубокая ночь, и моря не было видно. Но чув­
ствовалось, к ак что-то огромное и ж ивое колы халось, во­
рочалось с плеском и всхлипы ванием у борта галиота,
поднималось и о п ад ало в бесконечном движ ении. Д ы ш ал о
едким и пряным запахом водорослей и рыбы.
Григорий И ванович поеж ился от проникш ей под о д еж ­
ду сырости и огляделся.
М ачты с реями неясно белели н ад головой, д а едва
угады ваем ы е ванты уходили вверх в темное, затянутое ту ­
чами небо. Н а берегу, саж ен ях в трехстах, в ночи горели
костры. П л ам я у ближ него из костров вскинулось высоко,
и у огня человек у гад ал ся. Н ехорош о было на душ е у
Ш елихова. Тревож но. П альц ам и сильно подбородок сж ал
П очувствовал — лицо вл аж н о от сырости, идущей с моря
П омял лицо. Хмыкнул. М ысли живой не рож д ал ось. С о са­
ло только беспокойно в груди. Будто бы ж д ал : вот-вот
накатится со стороны лихо, а какое и с какой стороны —
неведомо.
Григорий И ванович ещ е с минуту постоял и вдоль борта
пошел к трапу, перекинутому на берег. С поткнулся об
оставленную на палубе бухту к ан ата, помянул черта
Темень бы ла, хоть гл аза коли. К ое-как он все ж е д о б р а л ­
ся до тр ап а и разглядел доски темные и белею щ ие на них
перекладины. Ш агнул через борт.
Костер впереди полыхнул поярче. В идать, мужички
плавника подкинули.
Волны били в берег. Г альку катал и . С шелестом ровным,
67
осторож ненько так камуш ки перевернут и н азад отхлынут
со вздохом , н аб и р ая силу. О пять н акатятся. Н а берег, что
ли, просились? Ж а л о в ал и сь ли, что нет им ходу на землю и
вечно волнам колы хаться и биться, в брызги рассы паясь.
У дарятся и:
«Ах...»
О ткатятся и опять у д арятся, и вновь:
«Ах»,— как стон.
А то недовольно заворч ат:
«Р -р-р-р...»
Н о берег твердо д ер ж ал предел.
Ш елихов море невидимое оглядел, на небо взглянул —
закры тое туманом. И вдруг в разры ве облаков малую
звездочку увидел. Б ы ла она в неоглядной кромеш ной тьме
неба так одинока, так пронзительно м ала, что у Григория
И вановича сж ал о сь сердце.
Он никогда не видел такой темной и глухой ночи. Н и ­
когда не ощ ущ ал себя таким затерянны м в этом необо­
зримом бесконечном мире, что вдруг, передернув как от хо­
лода плечами, ск азал себе: «К ак ничтожен и мал человек в
этой безбреж ности. П ы линка н еощ утим ая...»
Волны все били и били упрям о в берег. Стонали.
— А, Григорий И ван ович,— поднялся м уж ик от ко­
с т р а ,— пошто т а к рано встал? Ночь глубокая.
Был это Тимофей, что остудился сильно при починке
гали ота и которому Ш елихов склянку водки послал. Второй
муж ик приподнялся и з-за костра. Кильсей. Т аеж н ик. Ч ел о­
век улыбчивый, приветливый. Третий заш евели лся под
тулупом, но только голову поднял и опять лег. С пал, ви ­
дать, крепко. „
Тимофей — широкий, в арм яке распояской — в гл я д ы в ал ­
ся внимательно в лицо Ш елихова.
— Б еда к акая?
— Н ет,— развернул тот широкие плечи,— не спится.
Тесно в каю те. Не привыкну никак.
Сел к огню поближ е. П опробовал ладонью гальку: от
ж а р а костра она бы ла теплой. П одум ал: «К ак на печи
у матуш ки».
Кильсей сторож ко оборотился к темному небу. П ри слу­
ш ался. П ри слуш ался и Ш елихов и за ровным рокотом волн
неож иданно услы ш ал далекое, далекое:
«Г а-га-га... К ры-кры -кры ...»
— Голоса птичьи,— ск азал К ильсей,— последние у л ета­
ют. И ш ь как ж алоб н о прощ аю тся.
И вновь услы ш ал Ш елихов звучащ ее, к ак плач:
68
«Г а-га-га... Кры-кры-кры...»
У Кильсея морщинки на лице распустились, и стало виддо, что лицо у него д о б р о е, мягкое — одн о из тех лиц, глядя
да которые душ ой отды хаеш ь.
— П о голосам этим многое м ож но у гад ать,— ск азал
К ильсей,— и когда снег первый выпадет, и какой зим е быть.
Птица лучш е человека в бож ьих этих велениях смыслит
— Это точно,— поддакнул Тимофей. С к азал Ш елихову: — Ты посиди, Григорий И ванович, мы в дальние кост­
ры плавничка подбросим и мигом н азад . Ры бку на к ам у ш ­
ках подж арим . П оеш ь с нами.
Н аскучило, видно, муж ику ночь на берегу сидеть. Р а д
был приходу Ш елихова. Заторопи лся, п ош агал к пы лавш е­
му саж ен ях в ста второму костру. П овернул лицо:
— Посиди, посиди. Мы мигом.
Кильсей за ним поспешил.
Ш елихов вслед им взглянул, подобрал палку, поправил
угли в костре. Больш ое плам я спало, и от костра шел р о в ­
ный ж ар . Хорошо было т а к вот у огонька посидеть под в е­
терком.
Тревоги Григория И вановича были не случайны . К огда
пришел галиот «Симеон и Анна», все приободрились: зн ать,
дум алось, на острову этом черном, где крестов н ад м оги­
лами безвестными во всех р асп адк ах понаты кано, зи м овать
не придется. Уйдем. Д ен ь, другой подож дем, придет « С вя­
той М ихаил», и отчалим флотилией от угрюмых берегов
Ш елихов приказ о зимовке ватаге не вы сказал . Н ад еял ся —
придет отставш ий галиот. А его все не было. И ск азать бы ­
ло трудно: придет ли, нет ли? Не уснеш ь в таком разе
П л ам я и грало в суш няке. П олзло по веткам , осторож но
обнимало сук или полено со всех сторон и вдруг вспы хива­
ло ярко лепестками чудесного цветка, красивее которого
ни на одном лугу не найдеш ь. И все д ви галось плам я,
трепетало, еж есекундно меняя цвет. То синим светило, то
красным, то н али валось солнечным цветом, и опять о кр аш и ­
валось красным, багровы м , синим.
— З а д у м а л ся ты, Григорий И ван ови ч ,— услы ш ал Ш е­
лихов голос Тимофея, подош едш его с товари щ ем .— Зн ать,
есть о чем. А?
Ш елихов гл аза от костра отвел.
— В огонь засм о трел ся,— улы бнулся.
— Огонь — чудо,— крякнул Кильсей, п ри саж и ваясь на
гальку и подсовы вая на угли плоские лепеш ки камней.
Рыбу собирался ж арить. В зглянул на Ш елихова и ещ е раз
повторил: — Огонь — чудо. По тайге находиш ься за день
69
так, что и сил нет, а придеш ь на заим ку, костерок разве
деш ь
и он тебя и накормит, и напоит, и согреет, и пого­
ворит с тобой.
Тимофей удивился. Л ицо его, изъеденное оспой, д аж е
вытянулось.
— Огонь-то голоса не имеет.
К ак не имеет? Д а огонь лучш ий рассказчи к, чем
человек иной,— н астаи вал Кильсей.
— Н евесть что городиш ь.
Кильсей с укоризной взглянул на устю ж анина:
— Вот и видно, что ты не бы вал в тай ге.— С клонился
к камням. П оправил на углях. И опять на Тимофея посмот­
рел. Л ицо таеж н и ка освещ ено было ж арки м светом углей.
И видно было, что м уж ик он ещ е молодой, но гл аза —
не суетливые, а глядящ ие спокойно и д а ж е вроде бы с со­
ж алением , го в о р и л и — этот свое п ови д ал.— Вот ходиш ь и
месяц, и другой, а ж ивого лица вокруг и на сто верст
нет. С ядеш ь у костра, и опять ж е перед тобой лес черный.
П ихтарник глухой. Костер и заговори т с тобой.
О ж ивился, сел поудобнее на загрем евш ую под ним г а л ь ­
ку:
— Я р аз пришел как-то на заи м ку — ноги д р о ж ат. П ять
дён капканы проверял. Сел у костра, чайку попил и в огонь
смотрю. И вдруг в пламени деревню наш у увидел. П росе­
ка в тайге и там в просеке, вдали, з а р я встает а л а я , б ли ­
ж е — избы на снегу, ещ е ближ е — бабы идут от колодца
и на кором ы слах у них ведра с водой. А от воды пар розо­
вый... А? Голос? Д а я от того голоса встал и д есять дён
шел почитай, не о стан авл и ваясь. У паду на час-другой и
опять иду. Все хотел зорю ту увидеть, крыши д а б аб с к о ­
ромыслами. А ты говориш ь, голоса нет...— Кильсей стер
рукавом ар м яка саж у со щеки, крякнул: — К акой ещ е го­
лос, паря!
П альц ам и корявы ми выкатил из костра кам ень плоский
и ловко рыбу на нем р асп л астал . Вторым камнем придавил
сверху. Р ы ба заш ип ела, как на сковороде.
«Умелец какой ,— подумал Григорий И ван ови ч ,— и где
научился? Сподручно... И о костре хорош о ск азал . Верно.
Голос у огня есть».
В зглянул на плам я с вопросом: «А мне-то что с к а ­
ж еш ь?»
Огонь ровно, не колеблясь, тян улся кверху. С ловно то л ь ­
ко в нем и было, что согреть человека д а пищ у ему приго­
товить. И без всякой сказки.
«Ну, вот так -то ,— п одум ал,— не пляш ут огоньки».
g груди вновь тревож но засосал о, заворочалось. Григорий
И ванович ссутулился. Р еш ил: «Худое у похода начало, куда
ни кинь. Худое...»
Но и другое приш ло в голову. Вспомнил, как на льду
Сейма кулачные бойцы сходились и отцом о том с к а за н ­
ные слова: «Не тот боец хорош, что первым ударил. Это
слабы е говорят — бей первым. Но тот хорош , что, и упав
под ударом, сопли отсм оркает кровавы е и, поднявш ись, сам
ударит. Вот за тем стенка идет, ему верят...»
П одн ялся от костра. «В се,— реш ил,— сегодня ж е людей
пошлю за лесом. С троиться будем на зимовку. Хорошо,
крепко строиться, так , чтобы всех сохранить».
Спину распрям ил. «П огляди м ,— п одум ал,— утремся».
И тревога уш ла из сердца. З н ать, душ ой ещ е ступеньку
переш агнул, выше поднялся. Ж и зн ь, она вся — испытание,
и одни вы держ иваю т его, а другие — нет.
Е д ва солнце поднялось, ватаж н и ки артелью пошли за
лесом. Ш ли, засунув топоры за куш аки, зубоскалили.
Сутулых не было. Кильсей, что ночью у костра чудное
говорил про огонь, у в я зал с я с ними. Д ав и л землю к о со л а­
по, как медведь. Ш елихову улы бнулся. Зн ать, хотел под­
бодрить. И Григорий И ванович это понял. М ахнул рукой.
Кильсей ещ е раз оборотился и совсем уж е и здал ека п о­
кивал: держ ись-де, паря!
Ч ерез неделю запели на берегу пилы, застучали топоры.
Д а весело, д а звонко — щепки только летели золотые.
М уж и к работы не боится, безделье для него страш но.
Зем лянки строили надеж ны е. С тесовыми крыш ами.
Стены обш ивали хорош ей доской. Д вери сколачивали
прочно. С тавили так, чтобы и щ елки м алой не было. Т ак ая
дверь и от сам ого лю того мороза сбереж ет.
Н а строительстве каж ды й вы казы вал , какие чудеса то ­
пором мож но сделать. И казаки — хорош ие мужики в р а ­
боте иной — здесь устю ж ан ам и си б и рякам -таеж н и кам усту­
пали. Эти и вправду топорами играли. Топор в руках у т а ­
кого крутился колесом. П ел. И им м уж ик все, что хочешь,
мог сделать. И планку вы тесать, и ф иленку подогнать, и
щ еколдочку хитрую пристроить. Д л я зем лян ок особой хит­
рости в плотничьем м астерстве нуж ды не было. Но все,
что д елалось таеж н икам и и устю ж ан ам и , сработано было
чисто, добротно, крепко.
Д л я припаса съестного отдельную избенку смастерили,
д а ещ е и подняли на сваи. Это у ж чтобы никакая вода не
подмочила. О конца прорубили в две ладони н ад дверью —
проветривать съестное при нуж де. А уж з а тем, как у к л а ­
71
ды вали мешки с сухарям и, солью, ящ ики с чаем и другим
провиантом, Н а т ал ь я А лексеевна следила своим бабьим
глазом К аж ды й мешок, каж ды й ящ ик сам а пристроила, не
н ад еясь на мужиков.
Только-только управились со строительством д а галиоты
на берег вытянули — повалил снег. Ры хлы й, тяж елы й, гу­
стой И ср азу ж е новые крыши зем лянок, ж елтевш ие св е­
ж епиленой древесиной, накры ло ш апкам и. З а в а л и л о п ал у ­
бы галиотов. Залепи ло мачты. И весь берег, насколько глаз
хватал о , одело в белое. Яркими, горяче-красны м и п я тн а­
ми на снеж ном этом покры вале вы делялись только кост­
ры, которые все ещ е ж гли, н адеясь, что галиот «С вятой
М ихаил» когда-никогда, а придет. П л ам я костров вскиды ­
валось вверх текучими язы кам и, как свидетельство великого
и прекрасного долга товари щ ества.
«Н у вот и зази м о в ал и ,— подум ал, гл яд я на свинцовое
море, кативш ее медленную, стылую волну, Ш елихов,— з а з и ­
мовали...»
А море шумело, злилось, хотело испугать... Волны били
в берег, и у ж е не ж алобы , не стоны в голосе их были.
В гуле неумолчном слы ш но было только: «П оглядим , п о­
глядим , какие вы есть... А то ударим , ударим , ударим ...»
Ветер гнал по берегу колючий снег, м отал, рвал сте­
лю щ иеся по скалам кривые ветви рябинника д а н есчаст­
ной талины , которым вы пала доля н елегкая — расти на ост­
рове этом, затерянном в океане.
ю
В П етербурхе ж е этой осенью были свои заботы . Д ни
стояли сырые, холодные, ветреные. Р ан о выпал снег, но тут
ж е р ас таял , растекся грязны ми л уж ам и , и слякоть эта д о ­
с та вл я л а нем ало хлопот оф ицерам на п ар ад ах и в к а р а у ­
л ах .
Ж д ал и наводнения, и к Зим нем у дворцу подвозили мно­
гочисленные ботики и лодки. Но делали это скрыто, дабы
им ператрица Е катерина, глянув беспечальны ми в аси л ько­
выми глазам и из окон на Неву, не увидела этих опасных
приготовлений. Т акое могло расстроить ее впечатлительную
натуру.
— Эй, м ать твою кузькину,— тряс кулачищ ем пудовым
д рагун свирепый перед носом у м уж ика, заверн увш его
свою приморенную л ош ад ку так, что д авн о не м а зан н а я ось
у телеги заскри пела в ночи.— Тихо!
М уж и к оторопело о саж и вал лош аденку:
72
Тпру, п роклятая!
Голос у него сры вался
— Т и х о !— ш икал драгун
М уж ик у ж е и не зн ал, что делать. Л о ш ад ь зар ж ет
п и к аю т драгуны . Колесо заскрипит или ось — опять ши
кают. Ума не прилож ить, что им надо. Гонят ведь, г о н я т скорее д а скорее. А как скорее, еж ели лош ади мореные,
телеги битые, да ещ е и так, чтобы шума не было?
И м ператрица в эти дни готовилась к балу, вот уж е
много лет придворным календарем приурочиваемому к пер­
вому снегу.
Кто-то несмело начал было говорить, что погода не
способствует веселому празднеству. Но императрица под­
ж а л а губы, и разговор оборвался, едва начавш ись.
П ар ад н ы е залы дворц а спеш но д екорировались цветами,
тканями, коврам и, мраморо,м и специально привезенными
диковинными раковинам и южных морей. И м п ератри ца вы ­
с к азал а пож елание устроить бал на манер восточных
сказок.
Н а дворцовой площ ади хлопот было ещ е больш е. И з
глыб льд а и снега здесь воздвигались бесчисленные мече­
ти и арки, вычурные буддийские храм ы и восточные п аго­
ды. Но снег и лед — хоть плачь — тая л и никак не хотел
принимать формы, навеянны е снами сам одерж ицы .
И опять муж ик выручил. С полтысячи сиволапы х ко
дворцу согнали, и под наблю дением многочисленных х у д о ж ­
ников лепили они эту невидаль, ш лепая лап тям и по стылой
ж иж е. Сипели застуж енны м и глоткам и:
— И ш ь, баловство какое.
Один, постарш е, хоронясь от солдат, р ассказы вал :
— Л едян ы е заб авы эти ещ е при покойном императоре
были. К ак-то у И саак и я постелю ледяную поставили вот
так ж е со столбиками витыми, со скамеечкой для ног.
О ткаш лялся, перегнувш ись пополам. Ветер с Н евы был
жесток.
— Н у,— поторопил его молодой м уж ичонка в драном
армяке.
— Вот те и ну, хрен гну... И з-под венца вельм ож у
какого-то с ж еной молодой из И саак и я под ручки вывели
и на постелю эту улож или.
Иные из муж иков от изумления подались в стороны.
— В и д ать,— покачал головой один,— не потраф ил в ел ь ­
мож а тот чем-то...
— Б ар е, б а р е ,— ск азал другой вразум л яю щ е,— у них и
заб авы не людские.
73
— Эй, р азго во р ы ,— подскочил со л д ат,— чего вста
М уж ики, кряхтя, подхватили ледяную глыбу за с т ы в /" 1'
ми руками.
и'
Р аб о т а на площ ади н ач и н алась с заходом солнц
С рассветом возведенны е хрупкие постройки покрывали
белым полотном, дабы дневное светило не уничтож ило тогСЬ
что с таким трудом и тщ анием было сделано ночью.
°’
Костры р азводить на площ ади не разреш али .
— Руки погреть, ваш е б лагороди е,— просили мужики
совсем зах о д ятся от холода.
— Н ет,— был ответ строгий.
Во-первых, боялись, что костры императрицу опять же
могут побеспокоить, а во-вторых, оп асали сь, что копоть и
ч ад костров попортят белизну ледяны х строений. А му.
ж и к — что уж ? М уж и к обтерпится.
— С олдат построж е пош лите,— ск азал офицер, отве­
чаю щ ий за порядок на п лощ ад и .— Это лучш е костра обо­
греет.
Н а том и пореш или. С олдат послали — хуж е собак
лютых.
Е ж едневно Е катери на осведом лялась о ходе работ, и
тон ее вопросов становился все ж естче и ж естче.
Главны й архитектор не раз п лакал , у зн ав ая о неудо­
вольствии императрицы. Но что он мог поделать? К ак буд­
то в н аказан и е над П етербурхом висели сырые, тяж елы е ту­
чи, отнюдь не обещ авш ие холодов в бли ж айш ие дни.
Восточные мотивы декора дворц а были связан ы с успе­
хами члена Государственного совета, вице-президента
Военной коллегии, ген ерал-губернатора новороссийского,
азовского и астраханского, кн язя Григория А лександро­
вича П отемкина. Сей славны й муж наконец осуществил
свой давний проект и присоединил Крым к России, унич­
тож и в н авсегда Крымское ханство.
Т риум ф атора ж д ал и в П етербурхе великие почести.
И м ператрица п о лагал а присвоить ему титул — помимо
всех прочих им полученных — светлейш его кн язя Тавриче­
ского.
М инареты и мечети на площ ади долж ны были напомнить
князю о его успехах в Крыму.
И вот т а к а я н езад ач а...
«П огода... К лимат... Р а зв е нельзя в конце концов сде­
л ать так, чтобы было холодно»,— капризно слож и ла губы
им ператрица, стоя у окна. По стеклу ползли слезы дожДяНет, определенно ее подданные не хотели ей помочь.
Е катерина отош ла от окна и села к зеркалу. С поклона74
седаниями ее плечи и грудь накры ли пудромантом
мИ и ПР ценнейших круж ев, и руки многочисленные захлоИЗ ^РаГ° д ней, готовя к малом у утреннему выходу.
п0тали
СИдела с каменным лицом перед зеркалом .
НаР
Григорий А лександрович вот-вот прибывал в П е-
к н я з ^ д \осквы. С лавны й покоритель Крымского ханTep6yPx^ д0рог для сам одерж ицы не только к ак муж госусТВЗ енный, наделенный высоким умом и многими добледарСиВ но еш е и как друг сердечный.
стямИ’
сердечный... И что-то томное, неж ное, теплое
илось в строгих немецких гл азах императрицы .
п0Яо руг брови ее дрогнули, им ператрица неловко оттолкзам еш кавш ую ся у зер к ал а придворную дам у и, резко
Н^чнувшись вперед, впилась глазам и в свое отраж ение.
ка __ о , боже! — вы рвалось из ее уст.
Императрица не отводила сузивш ихся глаз от зерк ала.
Ее роскошные, беломраморны е, несколько, правда, излиш ­
не пышные плечи порозовели.
Российская сам одерж и ц а переписы валась с п р о сл ав ­
ленным Вольтером. Ее «Н аказ» был переведен на ан глий ­
ский, ф ранцузский, немецкий язы к и читался всеми ц ар ст­
вующими дворами Европы. Ф ранцузские энциклопедисты —
ученейшие люди времени — находили, что у царицы р о с­
сов, повелительницы миллионов и миллионов людей, ф и ло­
софический склад ума.
И вдруг это:
— О, боже!
В не покрытых ещ е париком волосах Е катери на, к у ж а ­
су своему, увидела седину. Единственный белый волосок,
но все ж е — белый!
Императрице шел пятьдесят четвертый год, но об этом
знала только она, а еж ели кто-либо и д огад ы в ал ся о ее
возрасте — и это уж наверное — не то что молвить, но и
подумать боялся. И вот-те на — белый волосок!
Нет, все сошлось на том, чтобы она была несчастлива.
Милый друг спешил в Петербурх, а тут непогода и это
горькое напоминание о крадущ ейся старости.
«Старости? Нет!» — Екатерина с ж а л а губы и твердыми
подушенными пальцами вы рвал а досадивш ий ей белый вол ос Оглянулась на застывш их с испуганными лицами дам.
вок
' Т^Т ж е весел0 защ ебетали . Л егко и воздушно
ник
головы императрицы зап орхали руки и, казалось,
Цы 0 не заметил минутного р а зд р аж ен и я императрине з а метили и смятый в ладони ее волос злопо75
Т уалет был окончен, им ператрица вы ш ла в зал у к о ж и ­
д авш им ее высшим чинам империи.
Все склонились низко. Заш елестел ш елк пышных п л а ть ­
ев. П ридворны е отметили в этот день, что им ператрица
бледна более обычного и печальна. В ремя от времени у нее
подрагивал мизинец руки, в которой она д е р ж а л а перо,
подписы вая бумаги, подносимые личным секретарем —
А лександром Андреевичем Безбородко.
Д в а ж д ы императрица откл ад ы вал а перо, как бы устав
от дел государственны х, и ее взгляд, не зад ер ж и в ая сь
ни на ком, скользил по лицам придворных.
Когда она с легким вздохом, чуть приподнявш им грудь,
отлож и ла перо во второй раз, гл аза ее на мгновение за д е р ­
ж али сь на лице гр аф а А лександра Р ом ан овича В оронцо­
ва — президента Коммерц-коллегии. Но в згл яд этот был так
мимолетен, что А лександр Романович, несмотря на вели­
кий опыт диплом ата и царедворца, не смог р азо б р ать, что
таилось во взоре императрицы.
С екретарь наипочтительнейш е склонился к уху Е катер и ­
ны и ск азал что-то неслышное д л я присутствую щ их. И м пе­
ратри ц а, чуть отклонив голову н азад , ответила явственно:
— Нет, нет... Вот ещ е...
С екретарь с полным пониманием отступил на п олш ага
н азад .
Нет, определенно им ператрица сегодня бы ла не в духе.
П огода ли тому виной, зад ер ж и в ав ш и й ся ли приезд друга
сердечного, волос ли белый, так некстати обнаруж ивш ий
себ я,— кто знает?
Д а и секретарь неловкость проявил. К ак мож но было,
когда на плечи повелительницы миллионов легли такие не­
приятности, д о саж д ать своими обращ ениям и?
Д ам ы , окруж авш и е императрицу, взглянули на него с
осуж дением.
Н айти минуту благосклонную , когда к сильным мира
сего обратиться м ож но,— дело слож нейш ее и особого д а ­
ра требует. К ак знать, чем мозг великий зан ят?
М алы й прием был сокращ ен по времени противу обы ч­
ного.
П осле приема у гр аф а В оронцова состоялся разговор
с личным секретарем императрицы.
— У важ аем ы й А лександр Р ом ан ови ч ,— ск азал Б е зб о ­
родко,— я за д а л вопрос императрице об увеличении асси г­
нований на расш ирение торговли и торгового м о р еп л ав а­
ния на востоке. О твет вы слы ш али .— Р азв ел рукам и .— Н а
будущ ее уповать будем.
76
Воронцов поклонился и хотел было отойти, но секретарь
иМператрицы продолж ил:
— Сегодня поощ ряется только наш несравненный князь
Григорий А лександрович П отемкин... Вот истинный сч аст­
ливец... И . п отом ...— Б езбор одк о улы бнулся той улыбкой,
которую дар я т только очень доверенном у и тонкому чело­
веку.— В ж енщ ине особенн о обворож ительны ее сл абости ...
К огда граф Воронцов выш ел из дворц а, в лицо ему
резко метнулся свеж ий ветер. «П охолодало все ж е ,—
подумал граф , зак р ы в ая сь седым бобровы м воротником ,—
зима идет».
Сел в карету. Кони тронулись.
О фицер, стоящ ий у подъезда д ворц а, просалю товал
шпагой. Но В оронцов д а ж е не кивнул в ответ. Он был
погружен в свои мысли и понимал, что ж енские капризы
царицы здесь ни при чем. Он зн ал — Е катери на слиш ком
умна, чтобы капризничать. Здесь было другое. Но что?
Он долж ен был ответить на этот вопрос.
Г раф поерзал недовольно на скользких кож аны х подуш ­
ках кареты . В зглянул в оконце. З а хрустальны м стеклом
мелькали дворцовы е реш етки, ф асад ы домов, неряш ливы е
под дож дем фигуры прохожих.
Граф поморщ ился и прикрыл гл аза.
К олеса кареты щ елкали по сырым торцам мостовой.
Глава
вторая
1
По весне первой весть о том, что на острове в кам нях
проросла зел ен ая т р ав к а, принесла Н а тал ь я А лексеевна.
В ыш ла как-то рано поутру из зем лянки и через сам ое
малое время н азад вернулась. Ш аги пролетели по ступень­
кам. Григорий И ванович жены не узн ал. П риподнялся с
лавки:
— Что с тобой, Н атал ья ?
У Н атальи Алексеевны губы д р о ж ат, руки приж аты к
груди. И сх у дала з а зиму зело. Н а лице одни гл а за только
и были. К ак пушинку ее носило. Но тут и вовсе у ж гл аза
распахнулись, и сам а к ак плат белый. Ш агн ула к м уж у и,
протягивая ему что-то в кулачке — в зем лян ке тем новато
было, сразу-то и не р азгл я д и ш ь,— с к азал а :
— Смотри.
77
Голос ее Ш елихова ударил в сердце. Глянул он на руку
протянутую и тут только увидел пучочек травы . Тоненькие
былинки, слабенькие, но горящ ие, как лучики зеленого п л а ­
мени.
Не понял, что ж е произош ло-то. С мотрел оторопело на
кулачок, сж авш ий травинки.
Н а тал ья А лексеевна всхлипнула:
— Весна, Гриш а! Весна!
К ачнулась на ослабевш их ногах.
Ш елихов обнял ее. И тут только дош ло до него: к ак ж е
она ж д а л а эту весну, еж ели вот так об р ад о вал ась тр ав и н ­
кам. К ак тосковала у нее душ а. «А ведь всю-то зиму д о л ­
гую м о л ч ал а,— подум ал,— ни р азу не п о ж ал о в ал ась. Н а ­
п р о т и в — других бодрила...»
— Н а тал ья ты м оя,— вы дохнул,— Н а тал ья . Ну, ничего,
ничего,— ск азал у ж е спокойнее,— дож д ал и сь. Все теперь,
все...
П огладил по голове.
И з кулачка жены взял травинки, приблизил к лицу.
Былинки зелены е... Хрупкие, тонкие, с ед ва об означен ­
ными ж илочкам и и узелкам и. С колько растет вас по л ес­
ным опуш кам, лугам , полям? Ходит иной человек, топчет,
мнет, д авит красоту несказанную и не задум ы вается.
Д ругой ж ж ет кострами, до корня, до черной земли без в с я ­
кой ж алости м озж ит тележ ны ми колесами, рвет кольями
д а ненужной городьбой. А вот сколько радости вы мож ете
достави ть человеку, сколько всколы хнуть в нем н адеж д,
к ак осчастливить мож ете — до слез.
— У спокойся, Н а т а ш а ,— гладил по голове Ш елихов
ж ен у ,— сядь.
Н а тал ья А лексеевна села. Плечи у нее вздрагивали ,
как у м алого дитя.
« Н атал ья, Н а т а л ь я ,— подумал Ш елихов с неж ностью ,—
трудную ты вы б рала судьбу со мной, отправивш ись в
путь дальний. С лыханное ли дело: б аб а и в в атагу пош ла
за муж ем? Сидеть бы тебе в И ркутске в теплом доме,
у окош ечка, и дож и даться м уж а. Ан нет — пош ла вот.
Что впереди нас ж дет? Что на плечи твои слабы е л яж ет?»
А зиму прожили, сл ав а богу, неплохо. Все ж ивы о с т а ­
лись. Зем лянки сухие д а теплые выручили. З ам етал о их
сугробам и — и не оты скать, ну а все ж е людей они сбе­
регли.
О хотились понемногу. Тропили дорогу в сопки. И дет м у­
ж ик, по пояс п р оваливаясь, ругается, но идет З а ним и
другие. Так, м ало-пом алу, втянулись.
78
З в ер я на острове почитай не было П есцы. Д а и тех ма
л о. Но Ш елихов велел и ловуш ки ставить, и с руж ьем хо­
дить. З н ал : сидеть будут мужики
одолеет цинга, хоть
и съестной припас был довольный. Это у ж дело известное.
Ц]курок зап асли чепуху, но Ш елихов доволен: не было
муж ика, который бы за зверем не ходил. А рухлядиш ки
меховой, зн ал, ещ е добудут.
Ры бачить приохотил ватаж н и ков. Ры бы -то вокруг
острова много. И рыба хорош ая.
К ак льды тронулись, пошли за морским зверем : за
морж ом, котом, нерпой. Но и этого зверя было м ало. А все
же Григорий И ванович каж ды й день поднимал людей:
— Д а в а й , давай . Кто даром хлеб ж ует — тот долго не
живет.
С ам у ставал каторж но. П ридет в зем лянку, упадет без
сил. В орочай его, как колоду. Н а тал ь я А лексеевна сколь­
ко р аз у ж е над ним п л ак ал а, причитала:
— Что ж е это делается? Что д ел ается?
Но только тогда п озволяла слезу пролить и слова эти
горькие ск азать, когда спал муж. А проснется он, у жены
гл аза веселые.
Отды ш ится Григорий И ванович — и на следую щ ий день
опять свое:
— Д а в а й , д ав ай , ребятуш ки...
Сильнее других о к азал ся , а вернее — не разреш и л себе
быть слабы м.
М ихаил Голиков рад овал ся. К ак ж е — зиму не зр я про­
сидели. М ного-немного, а бы ла рухлядиш ка. Л ебези л б е ­
лыми лж ивы м и глазам и перед Ш елиховы м. Видел: дело-то
идет. И Ш елихов, видать, правильно настоял, чтобы зиму
на острову отсидеться. Распогодится, дал ьш е пойдут и ш а т­
нут богатство.
— Голова, голова у нас Григорий свет И ван ови ч ,—
говорил, не зн ая, как и подластиться лучш е.
Но Ш елихову до него дела меньше всего было: поперек
не идет, и то хорошо.
К ак-то, уж е весной, Ш елихов заш ел в избенку, сколо­
ченную устю ж анам и для хранения мехов. Непростое з а н я ­
тие хранилищ е такое сработать. Т ак надо домиш ко сей
смастерить, чтобы и сухо в нем было и воздух свободно
гулял, ибо меха и сырости не терпят, и ды ш ать долж ны
вволю. Тогда только мех силу наберет, блеск, крепость.
Созреет.
В избенке Григорий И ванович зас тал Голикова. Тот не
Увидел его, своим был зан ят. Ходил около мехов, п о гл аж и ­
79
вал шкуры, посм атривал внимательно. М орщ ился довол ь­
ный. Г л аза щ урились, и без труда ск а за т ь мож но, о чем
он д ум ал. «Д енеж ки, д ен еж ки ,— написано было на лице
у М иш ки,— вот они, денеж ки дорогие!»
Григорий И ванович повернулся и выш ел, не о б ъ яв и в ­
шись.
Д ругих заб о т много.
Галиоты перезим овали без порчи. Конечно, п рош п ак­
л ев ать надо было, просмолить ещ е р а з — дерево-то за зи ­
му подсохло — ну д а это мелочи. У стю ж ане уж е достали
молотки деревянны е, готовы были смолу варить. Погоды
только ж дали . Д л я них р аб ота — радость. Т осковали все ж е
зимой. А и как не тосковать? Н а та л ь я А лексеевна вон
к а к о б р ад о вал ась трави нкам зелены м. М уж ик, он —
спору нет — покрепче сердцем. Но и у него оно не к а ­
менное.
И з зем лянки вы лезеш ь, кое-как пробьеш ься через сн еж ­
ный за в а л — а всю зиму метели были свирепые, ветер с
ног валил, по кан атам , от ж и л ья к ж илью протянутым,
только и ходили — вокруг бело, и ни голоса, ни ды м а, ни
огонька... Хоть волком вой. И так — день за днем. П оче­
ш еш ь в заты лке. А у каж д ого на м атерой-то зем ле ж ена или
милуш ка, отец или мать, детиш ки. О них не забудеш ь.
Голодны , быть мож ет? Обижены ли кем? Л ихих лю ­
дей, которым сирот скорбны х разори ть д а ж е и лестно,
много. Есть о чем муж ику подум ать на зимовке. И д у ­
мали.
Сидит такой, задум авш ий ся, у огонька, брови н асупле­
ны, у гл аз морщ ины горькие, бороду щиплет. А что у не­
го в голове? Поди знай! М ож ет, слыш ит он, к ак ж ена
зовет.
— М -и-л-а-й... Где ты?..
М ож ет, детский плач звенит в уш ах:
— Т ятька, тятька, холодные мы, несчастные...
А в избе печь нетопленная, горш ки пустые. Н а обледе­
нелом дворе хлев разоренны й с тощ ими пучками соломы,
торчащ им и на крыше. К оровенку-то д авно за долги свели...
Завоеш ь...
Или мать видит? О тца? Руки стары е протянутые?
М уж ичьи думы темны, и р а зг а д а т ь их трудно.
А то и так зад у м ается иной, что л я ж е т лицом к стене,
и не поднимеш ь его. Хоть бей. Вот такого тормош ить надо
изо всех сил. П однять всенепременно. Р асш евели ть. Не
поднимеш ь — считай, пропал человек. Был — д а весь вы ­
шел.
80
Т яж ко зим овье на далеких островах. Т яж ко. Это для
сильных только. С лабом у здесь не сдю жить.
Не один за зиму ск азал :
— Эх, родила меня м ам ка, д а не в добрый час...
Д вер ь в зем лянку стукнула. Вошел С амойлов. Веселый.
Ж ивой. З а зимовку болезнь его вовсе прош ла. Т ак бы вает:
каж ется, куда у ж как хуж е человеку долж но бы стать, а
глядиш ь — вы правился. Т ак и он. П ервы м был, что на охо­
ту, что на ры балку или за морским зверем пойти.
Хлопнул дверью , остановился. А рм як на плечах вн аки д ­
ку. Ж а р к о , зн ать, было муж ику. С к аза л бойко:
— Григорий И ванович, пошли. Н аш и м орж а завал и л и .
Арш ина три с половиной, а то и все четыре в длину будет.
Н а берегу разделы ваю т.
— И ди ,— с к а за л а Н а та л ь я А лексеевна,— иди, Г риго­
рий И ванович.
С ам ойлов взглян ул на нее удивленно, голосу, полному
слез, изумивш ись, но промолчал.
Н а тал ья А лексеевна отвернулась, лицо насухо вы терла
и оборотилась к м уж икам уж е к а к ни в чем не бы вало.
Д а ж е улы бнулась.
Вышли на волю.
Н ебо над островом звенело от птицы. П роп асть ее в а ­
лилась на остров по весне. С таницам и летели гуси, утки,
лебеди, чайки, ары. В воздухе несмолкаемый свист кры ль­
ев стоял, гоготание, крики. П тица спеш ила за короткое се­
верное лето в вечной, не нами установленной круговерти,
свить гнезда, отлож ить яйца, вывести потомство, чтобы
и оно, в следую щ ие годы, с такой ж е ж а ж д о й к п родолж е­
нию рода, за сам ку билось, гнезда вило и вы ращ и вало себе
подобных. Все скалы , все берега вокруг, каж ды й клочок
незанятого пространства был вож деленны м полем, за кото­
рое, тер яя перья и пух, с горловыми стонами и клекотом,
ср аж ал и сь самцы, чтобы привести сю да свою сам ку и у т­
вердить свое гнездо. И сам о небо, казал о сь, кричало над
этим шумным, гогочущ им, хлопаю щ им кры льями, б азаром :
— Ж ить! Ж ить! Ж ить!
А морж , забиты й ватаж н и кам и , под голубым и п рекрас­
ным небом о тп лавал, отхороводил. Он, тяж к о огромный,
Неподвижной тушей л еж а л на гальке, и гл а за его, мертвея,
стеклянно, не по-ж ивому были уставлены на слепящ ее солн­
це. Но д а ж е и смертью своей он д олж ен был послуж ить
Жизни.
81
К огда Ш елихов с С амойловым подош ли к охотникам,
один из них уж е распорол широким и острым ножом брю ­
хо зверю , алое, ж ар ко е нутро обнаж ив. В ы резал горячую,
трепещ ущ ую печень и, отсекая куски, р а зд а в а л в а т а ж н и ­
кам. Руки охотника были живой кровью залиты , которая
ещ е минуту н азад играла в больш ом и сильном теле м орж а
Н а конце нож а охотник Ш елихову подал кусок.
— Н аипервейш ее средство от любой болячки,— с к а ­
з а л ,— еш ь, пока теплая.
Рядом с ним С тепан стоял, и губы у него были в крови
— П рисоли, Григорий И ван ович,— посоветовал он,—
в горло лучш е идет.
На слова эти мужики головами одобрительно заки вали .
С тепана в в ат аге слуш ались; его на любое дело мож но
было зан ар яд и ть, уверился Ш елихов, и все сделает. И д р у ­
гих за собой поведет. Видно, меченые-то — народ особый.
Бы ть мож ет, они д ля лю дей — зак в а ск а , бродило, соль, без
которой все пресно. Тихий — что ж ? Он тих. И поросль во­
круг него — кустики ровненькие. А то и лопуш ки мягонькие. Они небо ветвями не подопрут. К а к а я ж и зн ь без
меченых-то будет? Т ак и порастет все лопуш кам и. И не
продереш ься сквозь них. Л опуш ки-то растут споро и все
вокруг д ав ят. З ап л етаю т цепкими корнями. А кто «нет»
крикнет? Один будет рот разевать:
— Вя, вя, вя...
А за ним другие т а к ж е:
— Вя, вя, вя...
Оно вроде бы и л ад н о получается, но хор такой песню
не споет. А еж ели и споет, то плохая это будет песня.
С ердца от нее не заго р я тся ни болью , ни радостью . Тот
колокол зовет, в который сто звонов влож ено, и все р а з ­
ные...
В день, как м орж а забили, Ш елихов п ри казал мясо
свеж ее солить д л я похода и воду наилучш ую оты скать.
У стю ж ане взялись за молотки, пошли к галиотам .
Устин — старш ий — ск азал :
— З а неделю управим ся, Григорий И ванович. И к спус­
ку на воду кораблики будем готовить.
З адо р н о ш апку сдвинул на лоб. Т ож е пош утить лю бил.
П ош ел гоголем. Весна, весна и грал а в каж дом .
Н а берегу бочонки из-под солонины д а рыбы мыли с
песочком. Тухлятину, что с зимы остал ась, вы брасы вали,
на радость птице. Д р ал и сь чайки вокруг кусков. О рали.
П од ноги лю дям бросались. Но на них внимания никто не
о б р ащ ал. К аж ды й чувствовал: в поход скоро, в поход.
82
В яростном нетерпении люди работали как одерж им ы е.
Торопились: скорее, скорее. Как зи м у ни провели — х ор о­
шо ли, плохо л и ,— а надоел все ж е чертов остров.
У галиотов не умолкал звонкий перестук молотков.
А на берегу, на кострах, у ж е см олу варили, и ветер над
островом черный дым нес.
— Веселей, р еб ята, веселей,— покрикивали на берегу,—
ходи ногами!
2
«Почтенному господину капитану О лесову судна именуе­
мого «Святой М ихаил». О ставили сей остров Берингов
1784 года июня 16 числа. Н азн ач аем на случай сборным
местом У нолаш ку, один из островов, считаю щ ийся под им е­
нем Л исьей Г ряды ...»
Ш елихов старательн о выводил буквы. Письмо это в
туеске берестяном, осмоленном покрепче, оставляли на
острове, надеясь ещ е, что Олесов придет сю да на своем
галиоте. А коли придет — зн ать долж ен, куда ему далее
следовать.
Григорий И ванович так хотел письмо написать, чтобы
Олесов, получив его, душ ой загорелся и в нетерпении по­
следовал за флотилией. Д л я этого слова нужны были осо­
бые, и он над каж ды м из них дум ал. Хмурил лоб.
У стю жане вблизи галиотов, уж е стоявш их на воде, вы ш ­
ку на высоком берегу громоздили, где в атага туесок за в е т ­
ный с письмом оставить д л я капи тан а «С вятого М ихаила»
собиралась. П ош ум ливали, лесины п одавая наверх. Бы стрее
закончить городьбу хотели. Не терпелось, знать. М уж ики
бегали расторопно.
Ш елихов, письмо дописав, взглянул на И зм ай лова. Тот
гл а за отвел. Не верил, что ком анда гали ота «С вятой М и­
хаил» ж и ва ещ е и их догонит. П исьмо считал пустой з а ­
теей. О твернулся, поморгал глазам и, будто солнечный луч
в зеницу ему попал и ослепил. Д ер гал щекой.
— П одпиш ись,— протянул перо Ш елихов,— так оно
крепче будет.
И зм ай лов повертел перо в толсты х пальц ах. П рим ета
плохая о мертвых как о ж ивы х говорить и в мыслях д е р ­
ж а т ь как живых. Но, себя все ж е переломив, сел к столу.
Р асп и сал ся.
Тут ж е к столу ш агнул С амойлов. У этого лицо сум рач ­
но было, но твердо. С казал :
— Д а в а й и я скреплю своей подписью.
83
Верил он, что ж ив Олесов, не верил ли — неведомо.
Скорее ж е всего, т ак ж е как и Ш елихов, в лю дях, стоящ их
вокруг, веру хотел поддерж ать. С верой-то в море идти
легче. А в атага вокруг стояла, и муж ики посм атривали
зорко.
П римечали и как Ш елихов старательн о писал, и как
зак о л еб ал ся И зм айлов, и уверенность С ам ойлова зам етили.
Н асторож енн ая стояла в атага. И не приметы д а бабкины
сказы здесь были важ ны . М уж ик хотя прим етам и верит,
но переступает их легко. Поп дорогу переш ел — худо. Б а б а
с пустыми ведрами п овстречалась — ещ е того плош е. Но
от всего этого откреститься мож но или ж е через плечо
поплевать. А еж ели ни того, ни другого не сделаеш ь —
тож е ничего. Авось обойдется. Смотрели муж ички на д р у ­
гое: крепки ли люди, что в поход их вели? Вот что было
в аж н о для ватаги.
— Оно конечно, д огонят,— с к азал Устин и, голову
опустив, кам еш ек носком поддал.
И все разом заговорили облегченно. Б у м ага на острове
о ставал ась, подписями скрепленная. Д ел о немалое. М уж ик
русский верит бумаге. А ещ е больш е верит хозяину, еж ели
он сила. Силу ж е м уж ик тотчас чувствует, как и слабость,
пусть д а ж е и мимолетно, но все ж е вы казанную .
С ам ойлов подписался и уступил место за столом Б о ч а ­
рову, капитану «Симеона и Анны». М ихаил Голиков сун ул­
ся к столу. В зглянул на Ш елихова. Тот кивнул: д ав ай ,
мол, д ав ай . П одум ал: «Не помеш ает».
П исьмо слож или вчетверо и береж но засунули в туесок.
Устин стал туесок смолой зал и в ать, п одб расы вая на л а д о ­
ни осторож но, береж но, как дорогое дитя.
Один из молодцев, с ш ироко расставленны м и глазам и
и развеселы м носом на круглом рябом лице, туесок п од хва­
тил и на выш ку по перекладинам крутым махнул. Вся в а ­
т а га з а ним следила. Кто-то крикнул:
— Ты там , паря, получше туесок припрячь.
Тот с высоты баш кой покивал: уверены -де будьте. Не
из тех, мол, я, что дело вполовину делаю т. И, повернув­
шись, в домиш ко влез, п оказав л атаную задн иц у на порт­
ках.
Н а выш ке, по сибирскому обычаю , оставлен был съ ест­
ной припас. М ясо вяленое, мука, крупа и многое другое
на случай, еж ели с мореходами несчастье случилось и они
без провианта остались. С особым береж ением п р и п р ята­
ны были порох, дробь и руж ье, годное к бою. Ч его только
не бы вает в пути, и еж ели недоброе приклю чилось —
84
мореход здесь помощ ь найдет. От помощи такой людей не­
м ало осталось в ж ивы х. Там уж , к а к врем я пройдет, пут­
ник несчастный выход какой ни есть, а найдет, но на пер­
вый случай, пока он сл аб и дорогой измучен, припас этот
как р аз ему придется. С д авних времен заведен о было
припас необходимый путнику несчастному на заим ке, в т а й ­
ге, оставлять. Т ак ж е поступали и мореходы.
П арен ь молодой спрыгнул с вышки. Д а неловко как-то.
Р аскорякой сел на гальку. Ноги раскинул. А м ож ет, с н а ­
мерением так-то сделал. Все засм еяли сь.
Л егкое, хорош ее настроение было у муж иков. Свое на
острову отсидели. Вот парень и пошутил. Д а оно и хорош о,
когда ш утник такой есть в ватаге, идущ ей на опасное.
— Эх, п а р я ,— Устин насунул картуз ем у на лицо.
Тот и вовсе заходил дураком . Л ад о ш кам и всплеснул:
Р аз, раз, раз.
Мне бы милочку сейчас...
С веж ий, сырой весенний ветер гулял н ад островом.
Григорий И ванович к ветру лицом повернулся. Б ровь у него
пры гала: «Ах, радость! В етер-то какой? Попутный!»
— Н у,— с к а з а л ,— бог даст, пойдем хорошо.
Ч ерез час на галиотах п аруса поставили, и кораблики
вышли в море.
С «Трех святителей» ударили из пушки. Клубом белым
дым пороховой над галиотом взм етнулся. Его подхватило
ветром, понесло над морем.
И во второй р аз пуш ка уд ари ла, и в третий...
П уш ечная п альб а сор в ал а с острова бесчисленны е стаи
птиц, и они с криком и гоготом поднялись в небо. Вились
над морем, круж или вокруг уходящ их кораблей, п ровож ая
их в дальний поход. О стров, приютивший мореходов на
долгую зиму, опускался в море за кормой, но птицы, не
отставая, неслись за галиотами.
з
Попутный ветер, однако, недолго флотилии помогал.
Уже на следую щ ее утро И зм ай лов за волнами р азгл ядел
прозрачны е, летящ ие об лачка. П рищ урил рысьи г л аза, с к а ­
зал ворчливо:
— Ш аб аш добром у плаванью .
Усы р азгр еб недовольно.
Н о ничто, казал о сь, флотилии не угрож ало. Ш ли в ф о р ­
85
девинде при всех парусах, туго надутых. И ф л аг россий­
ский щ елкал и играл весело на корме.
Ш елихов с сомнением на облачка посмотрел. Перистые,
легкие, они, похож е было, вот-вот истаю т, и следа не
оставив. Но И зм айлов свое твердил, уткнув уныло нос в
палубу.
Д ень только начинался, но солныш ко уж е хорош о
пригревало. От отсы ревш их за ночь снастей шел легкий
пар. И они колебались, струились, казал и сь паутиной
серебряной, коконом одевш ей галиот.
К ораблик шел со скоростью пяти, а то и всех шести
узлов, поспеш ая к островам Алеутским.
В атаж ники под командой С ам ой лова прибирали судно.
Д раи ли палубу, окаты вали забортной водой, глиной к р а с ­
ной особой, для того и прихваченной на галиот, медные
части оттирали до блеска. С ам ойлов покрикивал. Но в а ­
таж ники и так работали не за страх, а за совесть, и покри­
кивал он больш е п орядка ради.
П алубу хорош о отдраить — сил нем ало надо полож ить.
Н а добром судне п алуба — как ж елточек. И светла, и не
зан ози ста. К аж ды й сучок на ней виден, к а ж д а я ж илочка
д ревесн ая. Ее и песочком трут, и голиком ходят, а то и
скребком, где надо, пройдут и опять песочком д а голиком.
В семи водах искупаю т и уж тогда только ск аж ут: д о во л ь ­
но, вот теперь хорошо.
Тут ж е на палубе, на бочке, расстелили карту. Ветер
углы карты ш евелил, и море рисованное колебалось и
билось, к ак ж ивое за бортом.
И зм айлов, н ависая над бочкой, басил:
— Е ж ели бы мы, как в прош лом годе по осени, ш ли,—
острова вот эти,— ткнул п альц ем ,— Крысьими назы ваем ы е,
лучш е бы с юга обойти.— Глянул на горизонт, на о б л а ч ­
ка, о которых уж е говорено бы ло.— А сейчас непременно
с севера заходить надо. Ветры осенью одни, а по весне
иные. А острова, сам увидиш ь, подлы е.— П ри щ ури лся не­
довольно и ещ е р аз повторил: — К ак есть — подлые.
Сел поудобнее, начал р ассказы вать, что и камней зд есь
подводных понаты кано где ни попало, течения злы е, и —
что ещ е опаснее — ветры крутят вокруг островов, будто
их ведьмы гонят метлами. С казал о стары х мореходах, на
островах этих преж де побы вавш их: М ихайле Н еводчикове,
А ндрияне Толстых, Степане Глотове. О бедах, которых они
натерпелись. И суда их здесь о камни било, и течениями
черт-те куда, к северу, утаскивало, мачты л ом ало у р а г а ­
нами.
86
Кое-кого из ходивш их на Алеуты моряков он зн ал сам,
о ДРУгих слы ш ал много. По его р ас ск а зу п редставляли сь
они лю дьми необыкновенной смелости и риска.
— П о имени А ндрияна Толсты х,— с к а з а л ,— и острова
Д ндрияновскими н азваны . Уж чего только Андриян здесь
не натерпелся. О тч аяться надо гораздо, чтобы острова
такие описать. Н о русский человек рисков. Ц ы ган, еж ели
конь понравился, сколько хочеш ь вокруг д а около ходить
будет, и ты в него хоть из руж ья пали, а все ж е исхит­
рится и коня уведет. М омент выберет, и охнуть не успееш ь,
а конь уж е пылит по дороге и подол цыганской рубахи на
ветру вьется. Гони не гони за ним, а уйдет. Андриян, как
цыган вокруг лош ади, около островов этих ходил. И било
в атагу его здесь у р аган ам и , и лом ало, но он все ж е карту
составил, и карту добрую. П оловина команды на островах
этих полегла. Пойди поищи могилки те. Д а и сам чуть не
пропал Андриян-то. По совести ск азать — место это гиб­
лое. К ак у ж андрияновской в атаге приш лось — д о гад ы ­
ваться только мож но. И что ещ е страш но, так это сопки
огнеды ш ащ ие. Н а островах их с десяток, а то и более го­
рит...
Р асс к азы в ал И зм айлов, что стары е мореходы сви д етел я­
ми были того, к ак огнеды ш ащ ие сопки суда заб р асы в ал и
камнями величиной с добрый коч:
— П лю нет камуш ком сопка т а к а я и затаи тся. И н еведо­
мо, когда проснется и в другой раз кам уш кам и заи грает.
А то ещ е и пеплом сопки суда зав ал и в ал и .
О пепле И зм ай ло в вовсе к а к о небылице р ас ск а зы ­
вал. Что-де, мол, такой пепел, бы вало, сопки эти сы п а­
ли, что и днем солнца не видно. Н очь вроде бы черная
стоит.
— И не приведи господь,— с к а за л ,— в это время дож дь
ударит. Пепел корой схваты вается и палубу и все снасти
залепляет. Б ы вает, что п аруса рвет. Хрупкими п аруса с т а ­
н овятся. Л ом аю тся, к ак ледок.
М уж ики, стоящ ие вокруг, слуш али разинув рты.
— Вот-те, паря, как бы вает...
« С трасть,— понимал Ш елихов.— Оно бы лучш е, конеч­
но, под ветром легоньким, под солныш ком мягоньким... Но
в деле опасном такого не бы вает. Б ез страха лю ди не
живут».
Н а палубе кто-то зак ри ч ал :
— Киты, киты!
Ш елихов с И зм айловы м поднялись от карты.
Д ал ек о от галиота, но все ж е видимые хорош о в море,
87
шли киты. К ак суда, в кильватер построивш ись. С транно
так-то д л я зверя.
— Ч то те гуси,— качнув головой, ск азал один из в а т а ж ­
ников.
Время от времени над китовыми горбами фонтанам и
взб р асы вал ась вода. П ерел и вал ась радугам и под солнцем
Киты шли быстро, заб и р ая к северу круто.
— И ш ь,— ск азал И зм ай л о в ,— наш им курсом идут. В ид­
но, то ж е к островам пробиваю тся. Китов этих здесь про­
пасть. З в ер ь безобидный, хотя и вели к.— П овернулся к
Ш елихову.— Здеш ние люди бьют их на мясо. Н а ж ир. На
мелководье заго н ят в прилив, а с отливом вода сойдет —
он, сердеш ный, на дно и л яж ет. Своим весом лом ает реб ­
ра. Ну, вот тогда уж лю диш ки-то и пож и вятся. А так, на
плаву, кита им не в зять нипочем. А возьмут, праздник
великий — мяса и ж и ра хватит на год.
П одош ел С ам ойлов. П риборка на палубе бы ла зак о н ч е­
на, и галиот сверкал чистотой. П ортовик стары й тож е с
интересом на китов смотрел. С к аза л , что насчитал в стаде
с полсотни голов.
— Это редкость по здеш ним-то местам.
Киты ушли за горизонт.
П риметно стало, что галиот много потерял в скорости.
З а кормой почитай и следа-то пенного не видно. Чайки,
преследую щ ие галиот, закрич али зло — что-де, мол, вы, р е­
бята, конфузитесь. Д а в а й , мол, д ав ай , гони кораблик.
В пенной-то струе для чайки вся корысть. Н ет-нет а в бо­
розде этой она рыбку схватит. Ч ай ка за судном, что та г а л ­
ка на пахоте — за муж иком идет не без своей мысли.
О на м уж ичкал зап ар и вш егося за локоток не поддерж ит.
Ей червя д ав ай из-под пласта. А нет червя — гал ка на
м уж ика косится недовольно, кры льями бьет, кричит: паш иде, ш агай шире. Г ал ка птица строгая. Б ал о в ать ся не д ает
муж ику. Свое помнит. Т ак и чай ка — от корабли ка выгоды
ж дет. К ры лья от дурости на ветру лом ать не станет.
П ар у са обм якли и висели на м ачтах, как арм як на ж и ­
воте тощ ем муж ичьем — складкам и.
— В идиш ь,— с к азал капи тан Ш елихову,— падает ветер.
П р ав о казал ся. Е щ е р аз д о к аза л зн ан и я капитанские.
Гаркнул луж еной глоткой, чтобы ком ан да подним алась
п аруса перелож ить.
П ош ли в бейдевинде, но судно хода почти не п р и б а­
вило.
— П одш танники только и осталось на реях р астян уть,—
ворчал И зм ай ло в,— дабы парусность увеличить.
88
— А ты не стесняйся,— пошутил С ам ой лов,— д ав ай
азболокайся, повесим подш танники.
^ И зм ай лов на него покосился, но ничего не ск азал .
Галиот все больш е и больш е терял в скорости. «Симеон
и Анна» едва тащ и л ся сзади. Буш прит над водой торчал
уНыло. Б ар а ш к а пенного не бы ло под ним видно.
Солнце припекало все сильнее и сильнее. К ораблик обс0х и четко, резко рисовался м ачтам и на синем небе. Но
толку-то от м ачт этих было чуть. Вот ветра нет, и суши
л<абры. П ляш и ли, плачь ли, или щеки надуй и в паруса
свисти.
Н а палубу вы тащ или бачки с похлебкой соленой из ры ­
бы. П отянуло вкусным. В атаж ни ки веселей заговорили, се ­
ли вокруг бачков. Ш елихов с С амойловы м тож е к бачкам
подались. И зм ай лов есть не захотел, ходил вдоль борта,
стучал каблукам и. Хмурился. И петуш иного в нем ничего
не было.
Ему крикнули:
— С адись, что себя-то н аказы вать?
— П охлебай, веселее будет!
Но он и головы не повернул.
О блачка летучие у горизонта не таял и , а, напротив, си ­
лу набирали и вроде бы к морю опускались ниж е. И море
изменилось. То все оно — от борта гали ота до горизонта —
цвета единого было, к ак поле п аханое под небом ясным.
Здесь б орозда и там , на холмике, борозда та ж е: тем ная,
стерней прош логодней ж елтой по краю перевернутому
одетая. А то вдруг у борта, в тени, море по-преж нему
зеленью светлой отливало, а чуть п оодаль синеть начало,
темнеть, суроветь, как лоб человека, весть получивш его
нерадостную . Н ахм урилось, словно в предчувствии нехоро­
шего.
И зм ай лов ходил вдоль борта и на море погляды вал не­
добро. Д ав н о , много лет с морем он д руж б у водил, но
знал — друг этот своенравен, и к ак поступит через минуту
или час, не всегда с уверенностью ск азать мож но. Д р у ж к а
такого по плечу не похлопаеш ь, не ск аж еш ь ему: ты, мол,
Вася, нас пож алей, оборони. Мы слабы е. Нет, В ася только
с сильными друж бу водил. А нет — иди, милый, топай по
землице тверденькой. Н ам вместе, зн ать, не по пути...
Скорость совсем уп ал а. Но И зм ай лов ком анду не тро­
гал. Д а и что было поднимать-то лю дей. П одш танники они,
что ли, и вправду на реях развесят?
В атаж ники у бачков сидели локоть к локтю . Х лебали ве­
село.
89
— Скусно, д яд я? — спросил один бойкий.
— Н и чяво,— ответил д яд я, щ урясь, как кот.
— Нет, скусно, виж у... Бороду-то зачем сж ев ал с по­
хлебкой?
М уж ик л о ж ку опустил, захл оп ал глазам и :
— Ты что, очумел?
Но бороденку все ж е рукой осторож но пощ упал: це­
л а ли?
В атага в зо р вал ась смехом.
М уж и к головой покрутил, вновь за л о ж ку взялся.
Ж и д ель вы брали, дош ли до рыбы.
— Вот теперь, д яд я, самое скусное и есть.
М уж ик молча гл а за перекатил на говоруна, но и бровью
не моргнул. П оспеш ал рыбку подхватить покрупнее.
— Бороденку-то береги все же. И ш ь к а к а я она у тебя
пыш ная.
И опять засм еяли сь. Б ороденка у м уж ика бы ла сам ая
что ни есть никуды ш ная. Ну д а он не об и ж ал ся. З н ал
свое — тянулся к бачку.
Р ы бку потряхивали на л ож ках . Ч ерпали вкруг.
П осле похлебки зати руху принесли мучную, маслицем
политую. Щ едро политую, так что м аслине ж елты м по
кр аям бачков проступало. С ъели и затируху, и мужички
вовсе повеселели. Ч то ни скаж и — тяж ел поход морской,
но ели вволю. Н а зем ле-то матерой поеш ь ли так?
Вода лениво плескала у борта галиота.
« К ак на С ейме,— подум ал Ш елихов,— совсем к ак на
Сейме в день погожий».
П однялся. П ош ел в каюту. А когда выш ел через час —
море не узн ал.
Галиот плыл будто бы в молоке. Н а д невидимыми во л н а­
ми, как лен мытый и трепаны й, стоял слой тум ана. Туман
то взбухал крутым облаком , то о п ад ал , п риж им аясь к во­
де. О пять взды м ался, ды ш ал будто. П ар у са — серые, в л а ж ­
ные — бессильно обвисли.
— Еж ели выш е поднимется,— ск азал И зм ай л о в ,— пло­
хо гораздо придется.
Ш елихов оглянулся. Галиот «Симеон и А нна», шедший
в кильватере в ста кабельтовы х, из тум ана м ачтам и то л ь­
ко вы гляды вал, а сам ого судна не было видно. К ак о т­
резанны е, мачты плыли над белесой, плотной пеной не­
обыкновенного тум ана. И что поразило Ш елихова: мачты
отчетливо рисовались на ясном небе каж д ой реей. Д а ж е
яблоко клотика он р азгл ядел.
И зм ай лов п р и казал убрать паруса.
90
Л и ц а у ватаж н и ков посерьезнели. К аж ды й видел:
оПять напасть, а сколько терпеть муж ик мож ет?
Ш елихов всяким видел море: ревущ им, свирепым,
бьющимся в скалы с пушечным грохотом, яростно р а з ­
бивающим суда. Видел его и штилевым, когда волны тихо
й л аско во набегаю т на берег и таю т на гальке. Но и в
шторм, и в бурю, и в штиль — море было живым. А сейчас
0но зам ерло, и, как покойника, белый саван тум ана одевал
его. Ни чаек, ни какой иной птицы не видно было в небе,
и ни голоса не р азд ав ал о с ь н ад волнами. Только небо синее,
да солнце слепящ ее, каливш ее медяш ку судового т а к е л а ж а .
Ч ерез час туман поднялся выше и накры л палубу и
борта галиота. Он зал и в ал судно медленно, как вода з а ­
ливает чаш у ставка, питаемого ключами подземными. Ш е­
лихов припомнил такое: дно ставка почистили муж ики, ви­
лами тину вы бросали, лопатам и ил подобрали и открыли
ключи. Вся деревня стоит на берегу — смотрит. И з ключей
вода бьет. Вот она у ж е дно зал и л а. П од н яла былинки,
соломинки, листики, на дне оставш иеся, колеблет их, го­
нит к берегу. Ребятиш ки в и зж ат на пологих склонах от
радости. В ода выше поднимается и вот уж е кам ень п ри ­
метный, белый, зак р ы л а на дне. К орягу притопила на
берегу. П одбирается к корням многолетних ив, склоненных
над чаш ей ставка. З а к р ы л а корни и цвет н аб р ал а — тем ­
ный, опасный, пугаю щ ий. Ещ е выше п однялась и ещ е тем ­
нее стала. М альчиш ки подальш е от берега подались, б а ­
бы платки прикусили зубам и. Там, под берегом — бучило.
Глубина. Пры гнеш ь — не вы береш ься. М альчиш ки за к р и ч а ­
ли и врассыпную от ставк а бросились. С траш но вдруг
стало...
Туман над морем все выше поднимался, и ватаж ни ки ,
по палубе ходивш ие, от пояса только видны у ж е были.
А потом и вовсе, с головой, туман их накры л. Галиот
«Симеон и Анна» в тум ане исчез. Слыш но было только,
как колокол на борту галиота ж а л к о д р еб езж ал .
В прош едш ем годе, как к острову Беринга шли, н атерп е­
лись стр ах а в бурю так, что лиш али сь и надеж ды в сп асе­
ние жизни своей, а все ж е тум ан ещ е страш нее о к а зы ­
вал себя.
Ни голоса вокруг, ни бряка, ни всплеска. Только пар
влаж ны й колеблется. Т яж ели т сыростью одеж ду, д ави т на
плечи, гл аза зак р ы в ает пеленой. В белесом м ареве неве­
домо как и по палубе-то ходить. Ногу ставиш ь, а не видишь
куда. М ож ет, пропасть перед тобой. К ак в темную ночь
ходили мужички. И ван т не видно. Руку протянеш ь, и она
91
пустоту схваты вает. П альц ы влаж н ы е см ы каю тся, а между
ними нет ничего. Д ы рку поймал. Смущ ение выходит, и б о яз­
но так-то. П ерекреститься бы д а господа помянуть... Но
вера с т а р ая не п озволяла всуе имя святое поминать. В ду.
ше д олж ен был нести его человек. А в душ е — смятение.
Л учш е бы уж буря — когда п алуба на тебя вали тся, валы
ходят вокруг выш е мачт, вода шипит и пенится на палубе.
Но то видно — и человек себя и судно сберегает. А здесь
слеп ая и в л а ж н а я ж уть. И ни защ и ти ться, ни в сторону
отойти. Хлопай глазам и и жди.
В атаж ни ки вы бивались из сил.
4
Третий день стоял тум ан, какого ни И зм ай лов, ни
С ам ойлов не могли припомнить. Выйдеш ь на палубу, а
гл а за словно платком белым зав я ж у т.
— Д а ,— сквозь зубы говорил И зм ай л о в ,— зн ал я худо,
а о таком и не слы ш ал.
Сидели втроем в каю те у Ш елихова. И зм ай лов, лоб в
лад о н ь уперев, ругался. С амойлов лениво ж евал рыбу соле­
ную. Ш елихов ходил по каю те мелкими ш аж кам и . «Ходи,
х о д и — д ум ай »,— твердил про себя. А что думать-то:
лбом в стену уперлись.
П о трап у застучали ш аги. Ш елихов голову оборотил на
стук. Вошел С тепан:
— Колокол на «Симеоне и Анне» затих.
— Ну вот, д о ж д ал и сь,— с сердцем с к азал И зм айлов.
— Тише, тиш е зазв о н и л ,— р асск азы в ал С тепан,— а те ­
перь вовсе смолк.
Ш елихов хотел было пойти послуш ать на палубу, но
И зм ай лов остановил:
— Н е ходи. Ч то там ... И т а к ясно. Отнесло, знать,
галиот в сторону. М аленько п одож дать надо.
Н о Ш елихов все одно поднялся на палубу. С тепан у
тр ап а ж д а л , и Григорий И ванович чуть с ног его не сшиб.
Хорош о ещ е, что в Степане весу пудов семь и такого не
просто сш ибить. Ш елихов стал рядом , взявш и сь рукой за
вантину. П ри слуш ался. Но куда там ? Что услыш иш ь?
Тиш ь т а к а я — в уш ах звенело.
П ока стоял, лицо влагой одело, к ак вымыло, хоть у т ­
рись. У дарь сейчас колокол в тумане, брякни тихонько —
к ак бы обр ад о вал ся. Но ни звука над морем. Ни всплеска.
Ш елихов спустился в каюту.
— Кхе, кхе,— каш лянул И зм айлов.
92
Ш елихов, как и д авеч а, заходил по каю те мелкими
ш аж кам и.
К концу дня д р у гая тр ев о ж н ая весть облетела галиот,
В трю ме кормовом обн аруж и лась течь. П олезли за солони­
ной, а под плахам и захл ю п ал а вода. Загуд ел и голоса
тревож н о по галиоту. С лово «течь» на море страш ное.
В трюм полезли И зм ай лов с Устином. Григорий И ванович
и С ам ойлов ж д ал и у трюмного лю ка. Сердце у Ш елихова
билось тревож но. Н аклонился он, в лю к загл яд ы вал .
— Ну, ну, что там ?
И зм ай лов не ответил.
В темноте трю ма видно было Ш елихову, к ак между
громоздивш имися бочонками и меш ками плавал неясный
свет ф онаря. Хлюпали рыбины.
Устин, спустивш ись в трюм, носом поводил, словно
соб ака выню хивая след зверя. Воды под настилом о к а з а ­
лось немного. П од рыбины Устин лад он ь сунул, ск азал :
— С полверш ка.
Л и знул палец, пош лепал губами:
— С веж ая. Течь недавно откры лась. М ож ет, сегодня
али вчера.
П ом орщ ился. Сплюнул.
П ополз на к ар ач к ах меж ду бочками. И зм ай лов фонарь
повыше поднял. Т ревож и лся тож е гораздо: ещ е того не
хв атал о — течь.
Устин возился за бочками. Ш ептал что-то. М ож ет, черта
поминал. Но вряд ли. М уж ик он был смирный.
— Ну? — спросил нетерпеливо И зм ай лов. Не мог ж дать.
Устин по-преж нему возился за бочками, сопя. Потом
бочку крайню ю толкнул, ск азал зло:
— Прими на себя бочку-то.
О пять заво зи л ся.
И зм ай лов торопливо ф онарь поставил, бочку откатил.
З агл я н у л в откры вш ую ся щ ель, но спина Устина все з а ­
го р аж и в ал а. Видно было только, как лопатки ходили силь­
но под арм яком у м уж ика. В орочал он что-то невидимое.
И зм ай лов было д альш е пролезть хотел, но Устин п оп я­
тился, попятился и вылез на свет. Л адон и об арм як вытер,
за бороденку себя дернул, ск азал :
— В идать, когда галиот на воду спускали, крайний
ш пангоут потревож или. Вот плахи чуток и расперло. Н и ­
чего.
П ош ел из трю ма. П овернулся на свет ф онаря:
— Н о своим я все ж е зад ам таску. Н едогляд их вы ­
шел. Н едогляд.
94
- Н едо гл яд ,— повторил Устин Ш елихову, поднявш ись
й3 трюма
В стал медведем на палубе. Голову опустил. Н еловко,
видать, муж ику за работу свою. С овестлив был.
И Ш елихов вопросов за д а в а т ь не стал. П онял: муж ик
с а м досмотрит, чтобы порчу исправить. Ушел в каю ту
Оттуда услы ш ал, как по палубе застучали ш аги. Тих, тих
был Устин, а артель устю ж скую так приструнил, что м о­
лодцы его завертелись волчками. И через самое малое в р е­
мя слыш но было, как молотки в трюме заговорили.
Туман меж ду тем стал убы вать. Ветром потянуло.
И зм айлов велел п аруса ставить, и, хоть видимость ещ е бы ­
ла плохая, галиот пошел на восток.
5
К первым Алеутским островам подходили ночью. Но
прежде чем островам из моря подняться, увидели в а т а ж ­
ники на горизонте багровы е сполохи. « З а р я ? — п одум али.—
Т ак не ко времени. К олокол только-только полночь п ро­
звонил». А сполохи все ярче, ярче проступали, тучи, с т о я ­
щие у горизонта, о свещ ая снизу. Забеспокоились. П ослали
сказать о пламени непонятном, горящ ем за морем, И зм ай ­
лову. Тот не шел долго. А п лам я уж е, весь горизонт вы све­
чивая, играло. С транно так играло. Тревож но. Ни на что
видимое раньш е не похоже. М уж ички, гл яд я на сполохи,
помалкивали.
Н а палубу выш ел И зм ай лов. Сонный, недовольный.
Глянул на сполохи огненные, зевнул б езм ятеж н о, ск азал :
— Что взгалтелись? Сопка это огн еды ш ащ ая. К А леу­
там подходим.
В збодрился на свеж ем ветру и велел до Ш елихова д о ­
беж ать.
Григорий И ванович выш ел и крайне изумился. С тоял,
смотрел во все гл аза. П олнеба полы хало в пож аре. Вспом­
нил вдруг рыльскую свою каланчу, дорогу за Сеймом. «Вот
она,— подум ал,— дорога та, вот они невиданные картины ».
И горло волнение перехватило, аж задохн улся.
И з м оря постепенно подним ался остров. В начале темной
точкой на горизонте встал, потом все более и более возвы ­
сился и вот у ж е темной громадиной взды м ался к небу,
ребристой, страш ной, черной, с охваченной огнем ослепи­
тельной вершиной.
В ся в атага бы ла на палубе. М уж ики стояли, опешив.
— С трасть-то какая...
95
— Д а уж точно...
— С каж и кому — не поверят...
Ч есали в заты лках. Г л аза на огонь щ урили. Н о у каж д о.
го свое вы раж ение на лице было. У одного оторопь проступ ала в чертах, у другого удивление, но больш инство с
ухарством , молодечеством на чудо это посм атривало: эй,
мол, ты, невидаль зам о р ская. И с тобой-де схлестнуться
мож но, и неведомо ещ е, кому хуж е придется...
Т ак-то серые муж ички могли смотреть. И от того-то они
сы стари д алеко ходили. У харство такое, молодечество, от
роду данное, более парусов вперед их подвигало.
— Ну, р еб ята,— ск азал И зм ай л о в ,— теперь гляди в оба,
а зри в три. М еста здесь опаснейш ие.
В эту ночь сам он не спускался в каю ту. С тоял, к а к во­
рон черный, в глухом п лащ е около рулевого колеса и, как
ворон ж е, кар кал :
— Эй, впереди! Гляди зорко!
М ужички тар ащ и ли сь в темноту.
Н а волнах багровы е блики отсветов плясали. С вивались
ж гутам и, вспыхивали и гасли, всплескивались, бросаясь
в гл аза. Где уж р азгл яд еть буруны опасные н ад гибельны ­
ми камнями?
В зм олился кто-то из робких— Герасим Алексеич, ты уж вели якорь бросить.
П одож дем утра. Там , при свете-то бож ьем , полегче будет.
Огни эти чертовы силу поубавят.
Н о И зм ай лов — пастух крепкий — велел по два риф а на
парусах взять, а кораблик не остановил. С к аза л :
— П ривы кать долж ен. Ещ е и не то будет.— З а с м е я л ­
ся. Бес в него словно вселился. У сами заш евели л п о-таракан ьи .— Хе, хе, хе...
От острова отошли чуть мористее и п обеж али дальш е.
Здесь, вдали от подводных камней, поспокойнее стало.
Д а и пляска огненная поутихла на волнах.
И зм ай лов п равду ск азал — острова были подлые. К а м ­
ней вокруг них — не приведи господи. То и дело от носа
гали ота кричали:
— Буруны справа!
Судно, кренясь, сходило с* курса.
И опять с тревогой:
— Буруны слева!
У валивали галиот в сторону, но шли д ал ьш е и дальш е.
В передсмотрящ их И зм ай лов менял через каж ды й час.
У ставали глазам и. И гнал, гнал галиот. Тенями мужички
по палубе сновали, по ван там л ази л и , как черти р а з б е г а ­
96
лись по реям. С мотреть было д а ж е ж утко, как портками
трясли в черном небе н ад морской бездной. Е ж ели в такой
ход сорвется кто с реи — считай, все. О тбегался. Чуть по­
светлело — д а ж е и рифы отдали. П очему гнали т а к к о р а б ­
лик, И зм айлов объяснил:
— Видишь ли, Григорий И ванович, нам, считай, п овез­
ло. Близ острова этого всегда д ож д ь д а тум ан. А мы, хоть
и не с попутным ветром — в галф инде, но при ясном небе
идем. С частье подвалило. П ролив проскочим, а там до с а ­
мой У нолаш ки посвободнее будет.
С ветало. Ш ли проливом. П ролив узок, и течение силь­
ное, встречное.
И зм айлов беспокоился:
— Сейчас за остров зайдем , м ож ет ветер ш квальный
ударить.
В атаж ники стояли у мачт.
— П огляды вай! — крикнул И зм айлов, и в это время г а ­
лиот из-за скал, прикры ваю щ их от ветра, на простор вы ско­
чил.
Ветер обруш ился на суденыш ко с такой силой, что
галиот чуть на волну не опрокинуло. И зм ай лов, легкие р а з ­
ры вая, гаркнул п аруса переклады вать. И еж ели бы он не
насторож ил до того ватаж н и ков и, паче ч аян и я, не так
расторопно бросились они ком анду исполнять — купаться
бы ватаге в море. Д а только ли купаться?.. Но п аруса пере­
лож или, и суденыш ко на волне вы ровнялось. П ош ло д а л ь ­
ше.
Ш елихов внимательно вгляд ы вал ся в берег.
Н а острове, только чуть от галечной отмели отступая,
к а р аб к ал ся вверх непроходимый кустарник. Тут и там , из
кустарника, вы гляды вали голые скалы — серые, мрачные,
неприступные. Словно пальцы корявы е из земли этой,
чуж едальней, высунувш ись, грозили: «Вот мы вам ... Идите
дальш е... Сю да вам дороги нет...»
Судно, поспеш ая, шло вдоль острова. Мыс за мысом пе­
ред глазам и откры вался. Ровно у борта плескала волна.
И вдруг в шуме btqm однообразном , но гораздо прият1 ном д ля моряка, Ш елихов новые звуки различил. Рев будто
какой-то, рокот, дальние крики.
Галиот меж ду тем мыс, в море вы давш ийся, обходил
Звуки необычные все усиливались.
Ш елихов на И зм ай лова гл аза вскинул и зам етил, что и
тот прислуш ивается. И зм ай лов к Григорию И вановичу по­
вернулся, ск азал :
— Звер ь морской...
4 Д ер ж авы для
97
З а мысом откры лось леж бищ е.
Б ерег будто колебался. Т ак много на берегу скопилось
звер я: сивуча, котиковой матки, нерпы... Л е ж а л и они от с а ­
мой волны до крутых скал. Огромные туши двигались,
кувы ркались, тесня друг друга, возились на камнях. И над
всем этим скоплением могучих тел стоял неумолчный,
утробный рев. С берега потянуло ветром, и в ноздри у д а р и ­
ло острым, ни на что не похожим, зап ахом л еж б и щ а. П ряно
пахнуло рыбой, гниющей морской травой, и все это сильно
перебивал особый дух могучего зверя, вольно расп о л о ж и в ­
шегося на солнце.
И зм айлов приказал паруса убрать. В клю зе загрем ела
якорная цепь. Судно, на волне п окачи ваясь, остановилось.
Ш елихов поднял подзорную трубу. Рядом стоящ ий
М ихаил Голиков горячо и быстро заш еп тал :
— Вот уж зверя-то. Д а в а й к берегу, Григорий И в ан о ­
вич.
С тад а этого никто не зн ал. Бы вали здесь люди рус­
ские, и не р аз, но ни от кого об этом стаде Ш елихов не
слы ш ал. С ообщ али — есть стадо на К ом андорах, на Тю­
леньем острове, а об этом и слуху не было.
— Ну, ну,— торопил М ихаил.
Ш елихов медлил с ответом. М олчал и И зм ай лов. Г оли ­
ков ж е, в ф альш борт вцепивш ись, вот-вот, казал о сь, пры г­
нет за борт. Б огатство — да ещ е какое! — л еж а л о на бере­
гу. И н адо было только колотуш ку п отяж елее в руки взять
и бить нап раво и налево. Бить и соби рать драгоценны е
шкуры ворохами.
Ш елихов прикинул так: «Спустить сейчас в атагу на б е­
рег за зверем, потом шкуры мочить надо, мять, вы делы вать,
суш ить — времени пройдет много. А «Семион и Анна» у
У нолаш ки ж дет. Нет, не до охоты сейчас. О стан авли ваться
нельзя. Звер ь ещ е впереди будет».
— Н ет,— с к а з а л ,— на остров не пойдем.
— К ак?! — изумленно и испуганно воскликнул М и х а­
и л.— Вот он, зверь-то. Бери только...
Л и ц о у него см орщ илось, собралось неестественно в
кулачок. Губы см ялись нехорошо.
— Н ет,— ещ е р а з повторил Ш елихов.— К У нолаш ке и д ­
ти надо. Звер ь от нас не уйдет.
— Ну, знаеш ь, Григорий И ван ови ч .— М ихаил кулаки
сж ал . Ж адн о сть его ж г л а .— Д а мимо такого богатства ни­
кто не проходил.
— Л ю ди нас ж д у т,— глянул ему в гл аза Григорий
И ван ович,— разум ееш ь?!
98
Голиков на шаг отступил от него и головой затряс.
Заборм отал слова неразборчивы е.
Но Григорий И ванович ещ е раз повторил, обрезав:
— Нет.
Н а том разговор и кончился.
6
К У нолаш ке подходили через несколько дней.
Ш ли в мороси дож девой, реденьком тумане, но с ветер­
ком. Узлов пять судно делало, поставив брам сели. Туман
р азл е тал ся под бушпритом, тек над водой. А море все в р я ­
би дож девой. П осмотриш ь и плечами передернеш ь: знобко
так-то станет. У муж иков лиц а были бледные, хмурые.
И зм айлов покрикивал. Бодрил команду.
О стров У нолаш ка п оказал ся слева по борту. Выступил
из моря крутой гривой сопок. П рибойная волна то л кал ась
в прибреж ны е камни, одевала их пеной. К береж ку такому
не подойдешь. Расш ибет. Р асп орет о камни.
Н адо было искать подходящ ую гаван ь.
П ош ли вокруг острова.
Ш елихов беспокойно ш арил гл азам и : где паруса «С и­
меона и Анны»? Б еж ал взглядом по волнам , по бухточкам,
в остров врезаю щ им ся. Но парусов не было.
Л адонью лицо, мокрое от д ож д я, вы тирая, Ш елихов
все вгляд ы вался и вгляд ы вался в колеблю щ иеся в тумане
очертания острова. Угрюмые берега. Т яж елы е скалы. Т у­
ман ползет серый по скалам , по кустарнику. Ц епляется за
ветви. Н а такую землю человеку не очень-то хочется, хоть
он и д авно истосковался по берегу. Это как в избу зайти
заброш енную . Толкнеш ь дверь, на рж авы х петлях висящ ую
косо, и она застонет, ж алу ясь, и нехотя сени перед тобой
откроет. Полы щ елясты , по которым д авно никто не ходил,
д р язг и мусор в углах, а в лицо пахнет нежилым духом д р е­
весной гнили и холодного горького ды м а. И д альш е, через
порог, ступиш ь только по великой нужде.
А есть избы, что и за версту к ней тянет путника.
Д ы м ок над крышей веселый и оконца светят приветливо,
как улыбку д ар ят. Здесь уж ноги сами поспешают.
Т ак и острова в океане. Есть такие, что навстречу м о­
ряку из воды, как праздник встают.
— Зем ля! — зак р и ч ат с м ачты .— Зем ля!
И в голосе этом столько ликую щ ей радости, что иной и
век, на сухопутье прож ивя, такого не услышит.
99
Но есть и иные, к которым судно и из дальн его п лаван ья
подходит, а его будто тян ут на веревке.
Хмуро и неприветливо взгл яд ы в ал а У нолаш ка на мо­
ряков.
Ш елихов осунулся за последние дни, нос вы тянулся.
В олновался гораздо много.
Вдруг, как в сказке волшебной, за скалой откры лась
бухта — и ш ирока, и удобна, и защ и щ ен а от ветра. А б е­
реж о к за гладью бухты — ну луг прям о-таки российский.
Ровны й, зелены й, м анящ ий. И збенки только на краю его
не торчало, д а коровенок с колокольцам и на ш еях не было
видно.
И зм ай лов повеселел, гл яд я на л у ж о к тот. М игнул Ш е­
лихову на зеленую травку.
У капитана губы были синие. С ночи стоял на вахте.
Сырость проняла до нутра.
Г алиот дальш е за скалу прош ел и здесь — п равда, как
в сказке — не избенка, не стадо буренок пестрых, а мачты
корабельны е откры лись взору.
— М ачты! — ахнул кто-то на палубе.
Галиот «Симеон и Анна» спокойненько на якоре стоял,
в глубине бухты укры вш ись от ветра. П аруса убранны е на
реях чистенько занайтовлены , и ф л аг российский полощ ет
на корме.
От неож иданности такой И зм ай лов д а ж е зап о зд ал
м аневр сд ел ать д ля входа в бухту. П оперхнулся. З а к а ш ­
л ял ся. Р укам и в зял ся за бока. Но развернули галиот все
ж е и в бухту лихо вош ли. Увидели — на стоящ ем на якорях
галиоте засуетились люди. Ш елихов разгл яд ел , к ак на п а ­
лубу капитан Б очаров выскочил, н ап ял и вая треуголку к а ­
питанскую на голову, а м уж ичонка какой-то тощ ий, дли н ­
ный, с веревок, меж ду м ачт протянутых, стал сры вать пор­
ты д а рубахи. В атаж ники с «Трех святителей» узнали
его:
— Смотри, М иш ка-то Кривой, подш танники рвет!
М уж ичка вертлявого, видно, Б оч аров пугнул крепким
словом, и тот нырнул в низы галиота. И тут дымком с б ере­
га потянуло таким знаком ым и зовущ им , что многие стисну­
ли зубы. В груди защ ем ило. Увидели: за галиотом, на л у ж ­
ку зеленом, костерок горит и над ним висят котлы. По з а ­
пахам , принесенным ветром, не пустые.
— Н у,— ск азал И зм ай л о в ,— во второй раз «ура» будем
кричать Бочарову?
— А что,— радостно ответил Ш елихов,— я готов хотя
бы и в десятый, еж ели и дальш е таким молодцом будет.
100
И, сорвав ш ляпу, закрутил ею над головой.
У И зм ай ло ва усы от радости стояли торчком. Л ицо по­
розовело.
Ч ерез полчаса суда ош вартовали сь борт о борт, и вся
в атага вы сы пала на берег.
П о плечам друг друга муж ики похлопы вали, в спины ку­
лакам и бухали, и у ж разговоров было, разговоров —- к а з а ­
лось, и не унять. Р ады были — так удачно все с к л а д ы в а­
лось.
Ш елихов велел костры разводить и веш ать котлы. Р а ­
дость т а к у ж радость. С казал :
— С ъестного припаса не ж алеть.
Костры мигом из плавника слож или и навесили котлы.
Огонь весело зап л ясал под котлам и. У котлов Н а тал ья
А лексеевна засуети лась: там сольцы подбросить, здесь по­
леш ко под котел подсунуть или м уж ичка какого, пробу
снять ж аж д у щ его , пугнуть. П енку-то схватить охотнички
всегда есть.
Б очаров р ас ск а зал , к ак они, заблудивш и сь в тумане,
сутки ж д ал и «Трех святителей», а затем только пошли к
островам Алеутским. Но острова обош ли не с севера, как
«Три святителя», а с юга. Д отош но описал, где и что ви­
дели, и ск азал , что зверя по ю ж ному берегу Унолаш ки
приметили много гораздо. Тут в р асск аз встрял Голиков:
— Н адо бы б ай дары на воду поставить и за зверем
пойти.
Все о добыче беспокоился.
— Д а , звер я взять мож но хорош о,— И зм ай лов его под­
д ер ж ал .
В атаж ники загорелись:
— Это точно. Что там впереди ещ е будет, а и здесь
трюмы набьем доброй рухлядиш кой.
Ш елихов рта не откры вал.
С амойлов ск азал , что за зверем людей мож но и б ере­
гом послать:
— П уть-то недалек.
В зглянул на Григория И ван овича. Тот хмурился. И С а ­
мойлов, поняв, что у Ш елихова свое на уме, зам олч ал .
Степан вперед выступил:
— П осы лай, Григорий И ванович, я охотников через
остров поведу. А то все море д а море. Зап ахом травы д ы х­
нем,— по лицу его п р обеж ал а тень.
В арево поспело. Котлы сняли с огня.
Н а тал ья А лексеевна калью свари л а с колбой и м яса от
всей душ и п олож ила. Солонина, п равда, в котел пош ла, но
101
св еж ая , ж и р н ая. К алья на сл аву выш ла — д уш и стая, гу­
стая, с искристыми кругами светлого ж и ра, плаваю щ его
поверху. Т ак-то д авно ватаж ни ки не едали. Все всухом ят­
ку: сухарь д а рыба соленая или мясо суш еное. А тут прямо
как в избе своей, у хозяйки — щи с пылу д а с ж ару.
— Э-э-х! — д а ж е вздохнул кто-то. З н ать, точно хозяйку
вспомнил, щи на стол мечущую рогачом из печи.
Всей ватагой расселись на луж ку. С лавно так , друж но,
весело, с разговорам и. И Ш елихов, поскучневший было,
опять посветлел. И это С амойлов тож е приметил.
Вечером К онстантин Алексеевич разговор о походе за
зверем завел вновь.
Григорий И ванович сидел в каю те при свече. К арту р а з ­
гляд ы вал. Н а галиоте никого не было. В атага у костров
вела разговоры . Соскучились по твердой земле. Н а к о р а б ­
лики и подниматься не хотели.
С амойлов к столу присел и разговор осторож но начал:
что-де, мол, правду люди говорят, за зверем идти надо.
Григорий И ванович упорно вгляд ы вал ся в карту. Головы
не поднимал. Но К онстантин Алексеевич тож е упорный был
и на своем н астаи вал . В сяк всегда в свою п равду верит и
свое довести до конца хочет.
Ш елихов неож иданно карту отодвинул и, прямо в гл аза
портовику старом у гляд я, молвил:
— Эх, Константин Алексеевич, п озж е хотел я объявить
тебе мысли, годами мной выношенные, но уж раз так при­
шлось — слуш ай.
Таил, знать, таил в себе заветное, а вот реш ился с к а ­
зать. Видно, время приспело. Всему врем я приходит. Вот
и для Ш елихова... П осидел он с минуту, другую, снял
пальцам и н агар со свечи, чтобы посветлее было, и карту
посунул ближ е к С амойлову:
— Вот, видишь, зем ля? — П альц ем очертил острова
Алеутские и прибреж ны е земли матерой А мерики.— Все это
русскими лю дьми откры то и описано. Великим трудом это
сотворено и ж изней здесь полож ено русских зело много.
С амойлов взгл яд от карты перевел на лицо Ш елихова.
Л и цо у Григория И вановича осветилось сильным в о зб у ж ­
дением. В олновался он, видно было, хотя — как зн ал
С ам ойлов — чувство это не вы казы вал д а ж е в опасные
минуты. А вот сейчас не сдерж ал себя. Необыкновенное бы ­
ло у него лицо.
И опять на карту Ш елихов посмотрел. Голосом в зв о л ­
нованным продолж ил:
— В поход этот собираясь, не мош ну набить хотел я
102
толсто, а д ер ж авы Российской д л я тщ ась. Л ю ди русские,
животы свои не ж а л е я, открыли земли сии, а стали ли они
России частью неотъемлемой? — У дарил кулаком по к а р ­
те.— Нет! Ни поселений здесь российских, ни городков
тем более, ни портовых каких сооруж ений. Ни д а ж е ф л ага
или зн ака д ер ж авы не поставлено: что-де, мол, русская это
зем л я .— И, уж совсем загоревш ись, ск азал : — Вот и решил
я, не щ адя себя, закреп ить их за д ерж авой , а для того осно­
вать здесь поселения русские, городки поднять, зем леп аш е­
ство завести. Где муж ик зерно бросит и злаки хлебные вы ­
растит, та зем ля уж н авек его.
С амойлов с удивлением на Ш елихова глядел и м олчал.
Потом ск азал :
— Ну, зам ах н у лся ты, Григорий И ванович... Д а такое
сверш ить — одной ж изни не хватит.
И, словно прицеливаясь, взглянул на купца и с удоволь­
ствием видимым, но и с сомнением одновременно. Есть т а ­
кой взгл яд у людей: хорош о-то, мол, хорош о, но вот п отя­
нешь ли ты, что обещ аеш ь?
— Х ватит си л,— с уверенностью ответил Ш елихов.—
Мы н ачало положим, а там уж тот, кто з а нами пойдет, д о ­
вершит.
Н аклонился к С амойлову. И та к а я вера в гл азах у него
бы ла, т а к а я н ад еж д а зв у ч ал а в голосе, столько смелости
в нем чувствовалось, что С ам ойлов подум ал: « Д а, этот
многое сотворить может. Т акого не остановиш ь».
— Помниш ь, меш ки-то, кож ей обш итые, грузили мы в
О хотске? — спросил Ш елихов.— Голиков ещ е, И ван Л а р и о ­
нович, интересовался: что за меш ки-де такие?
— Д а ,— протянул С амойлов, не понимая ещ е, о чем
ск азать хочет Григорий И ванович.
— О тговорился я тогда шуткой, что-де сухари это с л а д ­
кие. Т ак вот не сухари это, а хлебное зерно. Р ож ь, пш еница.
И семена разны е: репы, огурцов, капусты.
— Ну? — черепом лысым блеснул С амойлов.
— Т ак вот, как на место прибудем — перво-наперво п о­
ля засеем и огороды в зращ и вать станем.
— Огороды?
— Д а . И хлеб.
И С амойлов, всю ж и зн ь пром аявш ийся по артелям
охотничьим, по портовым городкам морским, з а р а б а т ы в а в ­
ший всегда кусок хлеба горький из чужих рук, вдруг понял,
что столкнулся с чем-то высоким, с тем, что не видано было
им никогда.
Л ю ди смелости необычной его окруж али и риска боль
юз
шого. Такие люди, что ни черта, ни бога не боялись. З а
край света шли! А все одно за спиной у них было — добы чу
взять. Добычу! А здесь нет, здесь другое. Не для себя хотел
человек, а для всех. И не на словах. С лов-то красивы х мно­
го говорено и многими. Ш епчет иной умильно и гл аза м и­
гаю т от шепотности:
— Полюби ближ него...
А дубину ему дай, т а к он ближ него-то — при случае —
по макуш ке ш мякнет и не охнет. А этот себя не ж ал ел . З а
горизонт пойти — труд великий. В походе таком , бы вало,
и из-под ногтей кровь сочилась.
— Д а ,— протянул С амойлов. Череп лысый потер.—
Д а ...
Ш елихов, в ы сказав заветное, у свечи сидел молча и на
огонек смотрел. О гонек вверх тян улся узеньким язы чком.
С веча оп лы вала светлыми каплями воска.
В редкие минуты мы видим н астоящ и е лица людей.
Почти всегда черты окруж аю щ их нас вы р аж аю т только то,
что человек п о казать хочет. К ак в д верь приотворенную
видим сени, комнату, стену. Но не весь дом. Л и цо Ш елихо­
ва, как дверь н астеж ь расп ахн утая, откры вала сейчас его
до конца. И красивое, чернобровое, твердое лицо это ещ е
красивее стало. Будто высветилось изнутри светом ярким.
И столько было в нем притягательной силы, что С ам ойлов
с трудом отвел гл аза. И зд ав н а известно, что лица одна
лиш ь мысль красит. А еж ели за ф асадом пусто, то ты на
него хоть ф лаги навесь, а все едино — гл аз не остановят.
И чем мысль выше, тем лицо краш е.
П о лицу Ш елихова видно было, что он весь в своих меч­
тах. И что видятся ему, наверное, за огоньком этим с л а ­
беньким раздольное поле хлебное на зем лях новых, крыши
изб, ребятиш ки белоголовы е, возросш ие в местах этих
чуж едальних, но у ж е родными д л я них ставш их.
— Кхе, кхе,— каш лянул С амойлов.
Ш елихов оборотился. Спросил:
— Ну что, К онстантин Алексеевич, вериш ь в мечту
мою? Аль нет?
С амойлов, прямо не ответив, ск азал :
— Больш ое дело. Трудов немалы х стоить это будет...
— А ты-то как? П ойдеш ь со мной?
— Я пойду,— просто ск азал С амойлов. И не добави л, а
подум ал: «М ожет, там -то, на зем лях новых, ж и зн ь совсем
по-иному слож ится? Л учш е, добрее? И муж ик, прокли­
ная, что и на свет-то народился, не будет куш ак затя ги в ать
до станового хребта с голодухи? М ож ет ж е т а к быть...»
104
Великий это обман и великое счастье — надеж ды лю д ­
ские. З а в т р а , все зав т р а. Но не будь надеж ды , что человеку
останется? П а д а ет он под тяж естью нужды, злобы, обид,
йзмен, но поднимается и идет дальш е. Верит — зав тр а б у ­
дет лучш е. А будет ли лучш е? И счезнет ли нуж да, утихнет
ди зл о б а, см ягчатся ли обиды и покается ли предавш ий?
tfo человек верит и этим ж ивет...
— П о й д у ,— повторил
С ам о й л о в ,— пойду, Г ригорий
Иванович.
...Вот так вот, однаж ды увиденная с крутого берега
Сейма узен ькая д о р о ж ка в л угах да померещ ивш иеся на
ней в м ареве ж арком люди в од еж д ах странны х, кони го­
рячие, вдруг услы ш анные голоса необычные в ветре над
рекой, Ш елихова Григория, сына купеческого из богом з а ­
бытого на курской земле Ры льска, привели на дорогу ш и­
рокую, ведущ ую в историю.
Но не зн ал он, что здесь тож е сильные мира сего р асп о ­
ряж аю тся и судьбы лю дские верш ат. И это их поле. И здесь
они определяю т, расти ли полыни горькой или зл ак ам
добрым, или вовсе пустым оставаться полю. И сила за
ними на поле этом есть. В чинах она, в титулах, в св язя х
родственных, что крепче цепей кованы х. И трудно, ох,
трудно тому, кто на поле это впервые ступит. При удаче
чаш у вина сладкого поднесут ему, но бы вает, что о б о р а­
чивается вино это горьким и жгучим напитком унижений
и обид, разочарован и й и падений на острые камни.
Не зн ал Ш елихов и того, что будут у него здесь и п окро­
вители могущ ественные и противники всесильные... Ещ е
только-только ступив на землю эту запретную , наш ел он
уж е и друзей, и врагов своих, хотя о том и не дум ал.
7
Ранним утром, ещ е и воробьи за окном не зачи рикали,
И ван Л ари он ови ч Голиков услы ш ал, как в дверь бухнули
кулаком. Д а так, будто вороги в город вломились или
пож ар случился.
И ван Л арионович ш убейку накинул, подш танники под­
дернул, подскочил. С ердце заколотилось. Глянул, а у дверей
солдат. И ван Л арионович оконце толкнул, высунулся.
— Ты что,— крикнул со сна голосом севш им ,— охальпичаеш ь?
105
С олдат лицо курносое к нему оборотил. Щ еки красные,
гл а за дерзкие.
— О ткры вай ,— ск азал грубо,— депеш а.
И в ан а Л ари он ови ча робким никто не счел бы, но тут
у него ноги обмякли. П альчикам и он в рам у вцепился.
П ереспросил:
— Д еп еш а?
Но солдат отвернул нахальную рож у и вновь кулакам и
зар а б о т а л . Д оски, на что уж дверь крепкой была, з а т р е ­
щ али. В идать, солдат в И ване Л ари он ови че не признал
хозяина. Л ицом скромен, д а и од еж д а не по купцу. Н а п ле­
че у домаш ней шубейки прореха и ш ерсть торчит клочьями.
Г л аз у солдата зоркий. Все разгл ядел.
И ван Л арионович шубу поприличнее накинул, спустил­
ся вниз.
В сенях б аб ка тр ясу ч ая крестилась у дверей. Ш ептала:
— С паси господь, кто это там ...
С тари к плешивый, холоп комнатны й, слабы м и руками
х в атал ся за засовы ж елезны е.
Эти уж и вовсе обмерли.
«Н абрали чертей,— подумал И ван Л ари он ови ч ,— а хо­
зяин сам беспокоиться повинен».
— Вон,— цыкнул, щ еками за м о т а в ,— прочь ступайте!
Н а лбу вспухла ж и л а зл ая.
Холопов как сдуло.
И ван Л арионович откинул засов. Б рякнуло ж елезо.
С олдат — ро ж а гл ад к ая : видать, на постое у хозяйки не
последним человеком был — грязью заляпанн ы м и б отф ор­
там и на половики чистые влез нагло. Ещ е и притопнул
каблукам и.
— Голикова мне,— гаркнул,— И в ан а Л ари он ови ча.
Г лазам и стрельнул по сторонам.
Сени ничего, теплые были. По стенам сундуки, н аки д­
ками цветными покрытые. П ахло травам и сушеными да
полами чистыми, скоблеными. Д ухови то пахло. Вкусно.
И ван Л арионович развернул депеш у. Б ум ага казен ная
с орлом в руках хрустнула.
В депеш е ск азан о было, что вы зы ваю т его к губерн ато­
ру. А зачем и для чего — неведомо.
С олдат стоял столбом. С ботф орт на пол скоблены й,на
половики сп о л зал а грязь.
Купец к солдату подступил. Тот многого ск азать не мог,
но объявил, что к купцам Свеш никовы м, и Поповым, и
С ибиряковы м, и Л асточкины м такие ж е бумаги сегодня
разосланы .
106
Г лазам и заш ны рял, подлец, по сеням.
И ван Л арионович понял, что полтину служ ивом у су­
нуть надобно, а то и больш е истеряеш ь. Очень уж боек
солдат.
«Эх,— подум ал,— пож алеть надо хозяина, к которому
такого молодца на постой привели. О собливо еж ели дочка
у него есть или ж ена молодая».
Сунул от греха полтину, хоть ж а л к о было до слез.
С олдат под треуголку махнул рукой и, ещ е более, чем
преж де, каблукам и нахально топая, вышел на крыльцо.
Н а рож е светило: «Л егко, легко ты от меня отбился».
И ещ е и другое прочесть мож но было: «Мне бы в дом то л ь ­
ко протиснуться, а у ж там я бы насчет м олодаек р а зо б р а л ­
ся». Ну, о думке такой д о гад аться было нетрудно, так как
известно, что солдат об одном только и дум ает и на том
стоит.
Гостя незваного счастливо выпроводив, И ван Л а р и о ­
нович к себе пошел и, на л еж ан к у присев, зад у м ался:
«К чему бы вызов тот? — И так прикинул и эдак, и р е­
ш и л :— М ож ет, по войне нужной?»
Г убернатор д авно с иркутянам и воевал, н астаи в ая гр о з­
но, дабы хо зяева домов и усадеб, вы ходящ их на улицу,
убрали нужники подальш е в глубину своих владений.
По весне нечистоты, стекая со дворов, улицы зап руж и вал и
так, что и не пройти, и не проехать. А уж о благоухании
и говорить нечего. В улицах см рад стоял, ф онари гасли.
И казал о сь, куда как прощ е — переведи нечистые постройки
на зады , и дело с концом, но иркутяне в бой вступили с гу ­
бернатором. Нет и нет! При дед ах т а к было, при отцах, так
пусть и при нас останется. А еж ели кому не нравится, пущ ай-де пальцам и нос заж м ет и с богом проходит мимо. Н а
то они, пальцы -то, и дадены.
И ван Л арионович вспомнил луж у, оставленную со л д а ­
том в сенях. П ом орщ ился. С ам ж е велел ночью нужники
очистить и на улицу спустить д р язг. Вот и спустили.
В стал с л еж ан к и от огорчения, походил по покоям и, на
икону, в углу висящ ую , взглян ув, обм ахнулся крестом.
В кулак покаш лял. Сел на л еж анку.
Умом раскинув, реш ил все ж е: « Н а вр я д ли губернатор
из-за такой, прости господи, безделицы себя беспокоить
будет. Здесь, долж но, иное...»
В этот час в И ркутске не один И ван Л арионович гад ал .
По многим дом ам чесали в заты л ках, ерош или бороды.
И шуму, гвалту, лаю было предостаточно. В каж дом доме
свое:
107
— Порты, порты, какие даеш ь, дура! Вон те дай! Не в
хлев иду, во дворец!
— Коней, коней выводите. Д а вели зал о ж и ть гнедого.
П ущ ай поглядят.
— Ты бы поел, милай, а то ещ е и в кутузку посадят.
Н ачальство, оно зав сегд а свое знает...
В иных дом ах прочихаться было трудно от таб ак у ки­
тайского, которым пересыпали сундуки. К аф таны доставали
л еж ал ы е, праздничны е порты.
Т оропясь закусы вали. Осетринкой там , мясцом холод­
ным, как у ж приш лось. Не до ж иру. Бабы , конечно, как
угорелы е носились. Н у да бабе побегать как-то д а ж е в р а ­
дость. Г л аза вы таращ и т круглы е и летит:
— Д а что там?
— Д а куда там ?
— Д а для чего такое?
И, как бы испуж авш ись до смерти, пальцы к губам
приж мет:
— С трасть-то, бабоньки...
— И-и-и, м илая, и не говори.
А в гл азах — веселые искры.
Ну, как ни гад али , ни охали, а пошли по вызову.
В сяк по-своему к губернаторскому дворцу явился.
Одни чертом в коляске на рессорах подлетали. Н а новый
манер коляски-то такие. П ривезенны е из П етербурха. Б о л ь­
ших денег стоили, но у купца еж ели душ а загори тся —
о каких деньгах речь? Вынь и полож ь — и все тут!.. Н а рес­
сорных колясках все больш е из новых купчики подлетали.
И з тех, что, в^ к аб ак придя, д у р ак а лом ят:
— Не хочу в дверь идти, руби стену!
И рубили. Д еньги-то гл аз не имеют. А смотриш ь —
этот-то, для которого портили стену, через неделю-другую
в к у л ак свистит. Л егкий народ. У такого вся н ад еж д а на
ф арт. А ф арт, что ж? С егодня подф артило, зав тр а, после­
за в т р а , но когда-то и голова 'н у ж н а. Р асч ет купеческий
верный. Вот из коляски-то рессорной и п ересаж и вался
такой, ф артовы й, в телегу, на солому...
Д ругие, напротив, п одъ езж али на дедовской двуколке.
К реп кая двуколочка, на ж елезном ходу, сраб отан н ая из
дерева вы держ анного. Д а ещ е и т а к дерево подобрано, что
кузовок ясеневый, р ам а д убовая. О глобелька легонькая,
из березы . Сиденьице на двуколочке с откидным задним
щ итком. Ось кован ая. Л ю бо-дорого проехать на такой д ву ­
колочке. С л уж ила она деду, отцу, теперь внуку служ ит и
ещ е бог зн ает сколько служ ить будет. Т ак вот денеж ку-то
108
и наж и вали . П окупаеш ь что — за деньгам и не стой и бери
вещь добрую , сработанную крепко. О на себя оправдает,
р ассу ж д ал и так : вещ ь легон ькая, без цены хорош ей, только
богатому по плечу. П о и г р а л — д а и бросил.
Н а двуколочках п одъ езж али лю ди солидные. Только
глянеш ь — и ср азу видно: этот молотком копейку п ри к ола­
чивает к прилавку. И молоточек у него на пудик тянет, а
т0 и поболее.
Третьи подходили своими ногами. Д а ещ е так : вдоль
заборчика, вдоль заборчика, незам етненько. И здесь свое
вы казы валось. Иной, из пугливых этих, мош ну имел такую ,
что какие там двуколки на осях кованых, коляски рессор­
ные,— он карету золотую царскую мог купить, но все одно
тянул л а з а р я : нам-де куда уж до вас-то. М ы и нож кам и,
нож ками притопаем. П ривы кли уж ...
Этот, смиренник, копейку д а ж е не п риколачивал, но
вгвоздивал прям о в свой гроб. У такого не заб ал у еш ь, и
сквозь пальцы у него не протечет и песчинка золотая.
Головы не п оворачи вая, заты лком видел, где за копейку
пятак взять мож но. И брал.
С оболями звал и таких в И ркутске.
Т ак-то ск аж е т кто, бороду р азгр е б а я дремучую , с т а ­
роверческую:
— Этот из собольков.
И всем понятно, что за тем стоит.
В гербе сибирской столицы соболь обозначен был за
мех свой сказочны й: медовый, червленый, с сединой. Б о ­
гатство в гербе И ркутска о зн ач ал он. Но сибиряки зн али —
богат мех сей, золота д орож е, но нет в тайге зверя более
хитрого, скрытного, коварного, чем соболь. О собенно из
баргузинских, самы х редких и дорогих — у которого по
спине ш елковой, по полю меховому, горящ ем у огнем,
черный ремень шел с сединой.
— С оболек,— го вари вал и .— Н е иначе как соболек...
И нтереснейш ая картин а, когда лю ди, д а ещ е из тех, что
побогаче, собираю тся вместе.
П оходка, например. Ну, к а зал о сь бы, дви гает человек
ногами, и все тут. Н ет... Д ви гать-то он, конечно, двигает,
Но — как?
Вот идет купчик молодой. Скок, скок — так нож ки и
торопятся: с каблучка на носок, с каблуч ка на носок. Д а
еще и сапож ки лаковы е посверкиваю т. А что прыгает-то?
Д а и что за душой у него имеется? Вот эти сапож ки л а к о ­
вые, пож алуй, и все тут. Чего уж скакать-то? П ридерж и
Шаг.
109
А вот ступ ает юфтовый сапог. С м азной. На всю по­
дош ву. Р а з, р аз, р аз... Т ак и чувствуеш ь — д ави т землю.
Т яж ко ступает, властно. И не захочеш ь, но отойдеш ь в сто­
рону. А не отойдеш ь, т а к он поднимется и д аст пинка. Д а
ещ е так , что долго чесаться будешь.
Третий идет... С поты кается. П оставит ногу, как на
п лаш ку узенькую , повисшую над пропастью , обтопчется,
тогда только вторую перенесет, и опять, как на плаш ку,
и опять топчется. Здесь у ж и слепой скаж ет: этот н авертел ­
ся на побегуш ках. Т уда, сю да и обратно — н абегался.
А теперь по земле ходит и ж дет: вот-вот стукнут. Т ак уж и
ногу поставить боится. А поставит, дум ает: «Вторую д ви ­
гать али обож дать?»
Ч етверты й идет, пятый... И каж ды й ногу ставит, как
ж изнь его слож и лась. Смотри только — и увидиш ь.
С обрались. В зал е гул, голоса, шепоты:
— Зачем , Ф едор П аф нутьевич, дум аеш ь, скликал нас
генерал?
— Зн ам о, не по головке гладить...
— Это уж ведомо. С колько ни ж иву, не видал, чтобы
генерал д а по головке гладил. Все больш е — по темечку.
Д а ещ е чем потяж елее.
Н а ш ептуна покосились. Есть такие. И з тех, что всегда
подбодрить рады . Л ю дей лю бят шибко...
Но все обош лось, к удивлению, миром.
Генерал выш ел к купцам, как все генералы выходят:
грудь вперед, в лице значительность, и гл аз не видно.
Губами генерал наигры вал некую мелодию:
— Трум, трум, тар арум ...
Генералы так часто делаю т. Вот, каж ется, нелепица.
Н арод вокруг, все суетятся, в мыле, а генерал играет гу­
бами. Но то, что нелепица это, ск аж ет только глупец.
В дум айся, коли б аш к а на плечах есть и- ж ить хочешь
д альш е неголодный. Ты, мож но ск азать, язы к высунул. З а ­
толкали тебя локтям и, заты ркали, бока трещ ат, а рядом
стоит человек, гл азам и поверху водит неопределенно и гу­
бами наигры вает, как будто бы ничего и не происходит.
К ак ты о нем реш иш ь? Еж ели не д у р ак вовсе, н аверн яка
ск аж еш ь: «Нет, это неспроста Этот не нам чета». И будь
человек тот д аж е в партикулярном платье, а подумаеш ь:
«Генерал или лицо долж ностное высокое. И ш ь пригляды ­
вается». И тут ж е локти свои подож меш ь, а то ещ е и по­
клониш ься.
О пять ж е, еж ели ты не из глупых. Не из тех, которым
только перья на хвосте веером распустить да зао р а ть во
110
всю дурацкую глотку: «К у-ка-ре-ку!» А там — как говорено
в пословице — хоть и не рассветай. Нет! П оклонится тот,
кто вперед смотрит.
И вот что важ но. Ну казал о сь бы ,— слож и губы в
гузку куриную и дуй в них. З в у к обязател ьн о будет. Но...
не тот, не генеральский. Ты хоть разорви сь, дуя так-то, ни­
кто на тебя и не взглянет. А еж ели очень уж н адры ваться
будешь, ещ е и по шее дадут: что, м ол-де,— люди терпят, а
ты р азы гр ал ся... Чтобы при народе на губах вы делы вать
штуки, генералом родиться надо. Отметину иметь особую.
В зал е прислуш ались, как его превосходительство и з­
волил губами обозначить губернаторское полож ение свое,
и подтянулись.
Генерал о ткаш л ял ся и говорить н ачал о благотворном
влиянии торговли на процветание государства. Говорил
складно.
Щ еки у него по-генеральски, страх всенепременный для
процветания государства п одд ерж ивая, подрагивали солид­
но. П одбородок достойно на воротнике мундира, шитого и
регалиям и украш енного более чем предостаточно, лож и лся
складкам и.
— Т орго вл я,— говорил
генерал
многозначительно,—
она и есть торговля...
Купцы млели. Ничего более приятного ск азать генерал
не мог. П рям о масло лил на души. П отом генерал перевел
разговор с торговли внутренней на торговлю внешнюю.
Тут особенно И ван Л ари он ови ч Голиков н асторож и л ­
ся. А с ним и другие купцы, посы лаю щ ие суда за моря.
Утомившись от речи пространной, И ван В арф оломеевич
присел в кресло, поданное специально д л я него, и мило­
стиво ручкой ж ест сделал указую щ ий правителю дел
иркутского и колы ванского губернаторства М ихаилу И в а ­
новичу Селивонову. Тот выступил вперед.
Этот заговорил о том ж е предмете, но не в об лаках
генеральских витая, а ближ е к земле.
С к азал о беспорядках и неурядицах в портовых делах,
о ненадеж ном оснащ ении судов, посы лаемы х в море ку п ц а­
ми, о ж адн ости иных хозяев, что на суда потратиться ж а ­
леют и от того жизни мореходов подвергаю т опасностям.
В зал е кое-кто опустил головы.
С еливонов было р азгорячи лся и начал уж е купчиш ек
По-настоящему б р ать за грудки, но, к общ ей радости,
гУбернатор платочком китайским м ахнул и прервал п р а ­
вителя своего.
С еливонов отош ел в сторону.
111
Г енерал сп рятал платочек и опять о благе торговли
заговори л. М еж ду другими и имя Ш елихова Григория
И вановича н азв ал и ск азал , что экспедиции такие дело зело
похвальное.
Н а том и кончилась аудиенция у губернатора.
Генерал из залы выш ел. И тож е приметить следовало,
к ак выходил он. Иной ведь что? П лечиком, плечиком впе­
ред, и ручкой, ручкой при этом юлит, и головкой, головкой
кивает. Потом нырь в дверь и — скры лся. Не то — генерал.
Он з а д свой всем п оказал. И шел вольно, не спеш а, дабы
за д тот р азгл ядеть могли явственно.
Купцы вслед генералу посмотрели и, не много поняв из
речей его, расходиться стали.
И ван Л арионович, у ж е выйдя из дворц а, с к азал сво­
ему ком паньону И ван у А ф анасьевичу Л еб ед ев у -Л асто ч ­
кину:
— В толк не возьму: вроде бы и говорил дельно генерал,
а ничего не ск азал .
П о ж ал плечами.
И ван А ф анасьевич тож е был в недоумении.
А резон генерал-губернатор имел свой, собрав купцов.
Помнил он, все помнил, что говорено было Ф едором Ф едо­
ровичем Рябовы м у кам ина. Но к мнению твердому, на чью
сторону стать — то ли тех, что толкали к расш ирению то р ­
говли и освоению новых земель, или тех, что забвению
п редавали обе эти отрасл и ,— не реш ил. И по долгом р а з ­
мышлении пришел к выводу, что ни один из этих стульев
не вы бирать до времени. П од ож д ать. А пока, дабы ни та,
ни д р у гая сторона упрекнуть не могла в бездеятельности,
вот и собрал купцов. И речь произнес. Теперь уж все стало
на свои места. Еж ели сторонники реш ительных мер вопрос
зад ад у т — ответить им куда как легко будет: «К ак ж е, как
ж е, ваш е превосходительство. Р адеем и ж ивота не ж ал ея.
Купцов вот призы вали, и много, много говорено было о
торговле, и о дальних п лаван иях, и о благотворном освое­
нии земель».
В озрази ть на это будет нечего.
С просят иные. И то ж е ск азать мож но твердо и с
уверенностью : «К ак ж е, как ж е, ваш е превосходительст­
во. Н икаких действий, а тем более за т р а т на зан яти я
эти — как-то торговля и м ореплаванье — нами не допу­
щено».
И здесь не возрази ш ь
Одним словом, И ван В арф оломеевич истинно по-гене­
ральски решил
112
8
Ш елихов торопил в атагу. З н ал — в лю дях есть зар я д ,
на действие отмеренный. К ак н атяж ен ие в тетиве лука,
р ас тр ати ть силы эти нельзя до времени. Не дойдут тогда
люди до намеченного места. Н атян ул лучник звенящ ую от
нап ряж ени я ж илу и разом бросил стрелу. Вот тогда она,
со свистом воздух р ассек ая, в цель попадет. Но еж ели на
самую м алость спустить т е т и в у — не лететь д ал еко стреле.
Тут ж е, в ш аге, в двух, в трех — обессиленная — уткнется
она в землю.
А в а та га до намеченного места ещ е не дош ла. И к а к ая
дорога там , впереди, ж д а л а ее — к ак зн ать? О ттого и торо­
пил. А все ж е зад ер ж к а случилась на острову У нолаш ка.
З а зверем , к ак ни шумели многие, не пошли. Р азговоры
были всякие. Р вал и глотки. Д о богатства-то многие охочи.
А оно вот, казал о сь, перед тобой леж и т: «Греби, Сеня,
двум я руками».
Больш е всех в д р аку лез Голиков. Но Ш елихов на сво­
ем н астоял. Не шумел, не кричал, а тихо-тихо, но линию
свою гнул. С С амойловым поговорил, с И зм айловы м , с Ус­
тином из Устюга, д а и с другими муж икам и, кого в ватаге
слуш али, и убедил. Н аш ел слова. Хотя человеку от б о гат­
ства о тказаться, которое он почитай в руках держ ит, труд ­
но. А на М иш ку Г оликова — каф тан на себе рвавш его —
глянул только, и тот пошел по берегу, посвисты вая, кам уш ­
ки ш евеля ногами. П осм отреть со стороны, так скаж еш ь:
«П левать молодцу и на Ш елихова, д а и на других с ним
вместе, у него свое, и он за это свое и за ребро схватит.
Д остан ет до ж ивого. П остоит за правду...»
Но М иш ка-то был неправ. И пыль в гл а за в атаге пускал
понапрасну. Его знали. И почему ор ал — тож е было по­
нятно.
П узы рям и исходит такой, зубы скалит, и вокруг все
см отрят и дивятся: «П равду-м атку не боясь реж ет». Л и к о ­
вание в толпе и радость. «Т аком у,— д ум аю т,— ни рука, ни
слово неправедное не страш ны. Он себя хочет вы казать».
А на него-то — с пузырями на губах — стоящ ий выше при­
щ урится и пузыри вытрет с губ. К ак их и не было. Но пойдет-то, пойдет как: опаш ень внакидку! Гуляет, скаж еш ь,
молодец. Н икто ему не у каз. Свое, свое он несет. И опять
в толпе подумаю т: «Ну, повезло. С подобились наконец-то
увидеть». А походка-то его — все та ж е пыль в гл аза лю д ­
ские. У него сопли до колена висят, хотя их и не видно.
Ч ащ е так бы вает. П о-другому редко.
ИЗ
З а д е р ж ал и сь на У нолаш ке по причине неож иданной. На
второй день, как счастливо встретили галиот «Симеон и
Анна», Григорий И ванович послал С тепана с товари щ ам и
осмотреть остров. Д у м ал так: «П ока мы здесь на галиотах
кое-что починим д а подделаем для дороги дальней, пускай
посмотрят д а опиш ут здеш ние берега, проведаю т, какой
зверь имеется и птица. М инералы , какие будут, соберут».
С тепан ушел с товарищ ам и, но неож иданно, к вечеру,
вернулся.
Уходил на б ай дар е, а в о зв р а щ ал с я — увидели в а т а ж ­
н и к и — берегом. Б ай д ар у тянули бечевой. Увидели и то,
что еж ели уходил он впятером, то шло по берегу со С теп а­
ном человек с десять, а то и более. Брели толпой вдоль
прибойной волны.
Д о б еж ал и до Ш елихова. Григорий И ванович поспешил
на палубу.
С тепан с неизвестными людьми у ж е совсем близко по­
дош ел. Григорий И ванович глянул и увидел, что С тепан
ведет с собой ж ителей местных. Л и ц а у них не такие, как
у русских были: смуглые, с кож ей блестящ ей. Г л аза р аск о ­
сые, и в скулах куда шире наш их.
Григорий И ванович сош ел с гали ота. Трапик, на берег
перекинутый, качнулся под ним пружинисто. Ч айки на воде
закрич али с присвистом. И голоса подходивш их гостей
неож иданны х т ак ж е зазв у ч ал и непривычно д л я слуха
громко, пораж аю щ им и ухо сюсюкающ ими звукам и.
С тепан выступил вперед. Голову сбычил, ск азал :
— Григорий И ванович, к тебе вот... С тарейш ину, гово­
рят, видеть хотим.
П о к азал рукой на остановивш ихся на берегу алеутов.
— З д есь вот д ва их старш их.
Григорий И ванович посмотрел на алеутов. Бы ли они
одеты в глухие нераспаш ны е одеж ды из птичьих шкурок, в
длинные камлейки из киш ок морского зверя. Ш елихов
одеж ды похож ие видел у эскимосов и у ительменов. Н а
головах у алеутов — деревянны е ш апки с козы рькам и.
И о д еж д а, и шапки — пестрые. К расок в них много р а з ­
ных.
Впереди гостей стоял один, более высокий, чем другие,
с рыбьей костью в носу и с цветными рисунками на щ еках
и лбу. Он смело ш агнул навстречу Ш елихову и, гл яд я чер­
ными, необыкновенно подвижными и ж ивы м и глазам и,
заговори л быстро-быстро.
К ильсей, таеж н ик, п одсказал Ш елихову:
— Говорит — к ак и с прежними русам и, на острове этом
бы вавш им и,— хотели бы они обменять меха на ножи и то ­
поры. О бнищ али с ж елезны м припасом.
Ш елихов, преж де чем алеутском у старейш ине ответить,
спросил К ильсея:
— А на язы ке-то каком они лопочут?
— Я зы к у них на эскимосский см ахивает.
— А ты откуда эскимосский знаеш ь?
— Э ,— осклаби лся К ильсей,— да я по тайге бегал и
к эскимосам частенько д оби рался. Т ак что не сом невай ­
с я — толм ачу точно,— П очесал в заты л к е.— Н ами земли
эскимосские хож ены -перехож ены ...
П ока Ш елихов с таеж ником словам и этими об м ен и ва­
лись, старейш ина алеутский все взгл яд ы вал и взгляд ы вал
на Григория И вановича острыми гл азам и . И вдруг шагнул
вперед и лицом к нему посунулся. Григорий И ванович от
неожиданности чуть было н азад не качнулся, но улыбку
различил на губах у алеута и зам ер. И хорош о получилось,
а то бы все испортил одним движ ением .
А леутский старейш ина ещ е ближ е к нему подался и но­
сом коснулся носа.
В атаж ни ки вокруг засм еялись. С тепан ск азал :
— Это он с тобой, Григорий И ванович, п обрататься
хочет. О бы чай у них такой.
Ш елихов обхватил алеута за плечи. П очувствовал —
крепкий муж ик, как литой. Такого не с р а зу одолееш ь.
С к аза л , улы баясь:
— Ну, вот и брат у меня на острову дальнем п ояви л ­
ся.— П овернулся к ватаге, п овеселев.— Ч то стоите без д е ­
ла? Котлы веш айте. Гостей по-русски встречать будем.
Алеуты до пищи российской о к азал и сь большими лю би ­
телями. У себя дом а — сказы вали они — пищу они едят сы ­
рую. И мясо и рыбу, но из котла мясо полюбилось им
очень. Ш елихов все время беспокоился, чтобы куски подклады вали побольше.
Алеуты мясо брали степенно, ко рту подносили с покло­
ном, и видно было, что довольны они приемом. С лиц см уг­
лых не сходили улыбки.
Алеуты р ассказал и , какой зверь и где на острове есть,
когда они на добычу выходят. Р асс к аза л и , что ж ивут в
больш их зем лян ках, вмещ аю щ их человек до ста и более.
Огня ж е в зем лян ках тех не д ерж ат.
Во время разго во р а с гали ота к в атаге вы ш ла Н а тал ья
Алексеевна.
Алеуты проворно, как один, встали, поклонились ей низ­
ко и о казали другие знаки почтения.
115
Кильсей, поговорив со старейш иной, р ас ск а зал , что на
острове ж енщ ину почитаю т з а первую в семье, и она поль­
зуется особым уваж ением .
С тепан, совсем с алеутам и обвы кнувш ийся, ск азал со
смехом:
— Вот-вот, а у нас бабу не побьеш ь — так, ск аж ут, не
лю биш ь...
Н а т а л ь я А лексеевна поднесла алеутам цветные бусы,
вы звав у островитян великий восторг.
Тут подкатился М ихаил Голиков. Заговори л об обмене
шкур. Свое всегда помнил. Н ож п о казал хорош ий, топоры
уральские, добрые.
С тарейш ина нож взял в руки и долго рассм атри вал .
Языком щ елкал: хорош , мол, хорош ...
Костры догорали. Д а в них уж е и нуж ды не было. Утро
поднималось над морем. П отянуло туманом с воды, и чайки
закричали .
Утро было хорош ее, солнечное, теплое. М оре д ы ш ало
свеж естью , сильным и острым зап ахом водорослей.
Ш елихов, долго к алеутам п ригляды вавш ийся, з а г о ­
ворил со старейш иной, чтобы тот отпустил с ними
в море, сколько м ож ет, своих муж иков. М ол де и путь
среди островов они знаю т, д а
и помогут в а т а ж ­
никам. Алеуты — по всему видно было — муж ики не
слабы е.
С тарейш ина зау л ы б ал ся, ск азал :
— Б р ату готов помощь во всем о казать.
П одн ялся от костра и, сняв ш апку чудную, Григорию
И вановичу передал. О тблагодари л за подарки.
Ш ап ка и вправду бы ла чудной. Б о л ьш ая, коробом, и об­
ш ита цветными ш курками и птичьими, и мелкого зверя.
Р асш и та б огато ворсинками нерпы, перьями, ш курками
кож аны ми.
Но отдарил, вправду уж по-царски, старейш ина ал еу т­
ский Ш елихова, когда меха привезли д л я обмена.
Н а двух спаренны х б ай д ар ах посы лали за мехами к
алеутам С тепана д а М ихаила Голикова, н ак а зав , чтобы
бы стро обернулись, но те пришли только через д ва дня.
Б ай д ар ы горой нагруж ены мехами. Ш куры привезли и ко­
довые, и огненной лисы. М ех — как шелк. В ы делка сам ая
д обрая.
Голиков петухом ходил, только что не кукарекал . С в а ­
таж н и кам и пришли д есять алеутов. Этих старейш ина о т р я ­
дил с Ш елиховым идти в поход. М уж ики веселые пришли,
сытые, и их уж е ватаж ни ки по-русски начали учить. Г ово­
116
рили те смешно — в ватаге хохотали на то горазд о — во
алеуты оказал и сь людьми понятливыми.
М еха р азб и р ая, Голиков с особой осторож ностью достал
котовую полсть, шитую т а к слож но мехом разны м, что и
понять было трудно, как это люди такую красоту смогли
сделать. Ш вы на мех были налож ены столь тонко, что и
разгл яд еть нельзя. Только под мездрой едва угад ы вался
рубчик, но н ар у ж у ни одна ж и лка не вы гл яды вал а. В оло­
сок к волоску л еж ал и в шитье, д а так, что д ва сш итых ку с­
ка казал и сь одним. Только лиш ь цвет разн и лся, но то по
рисунку было положено.
М ного видел рукоделий меховых Ш елихов, но таком у
мастерству искусному п орази лся искренне.
П олсть эта через время д л я Ш елихова больш ую сл у ж ­
бу сослуж ила, но сейчас, д ер ж а ее в руках, он только голо­
вой от восхищ ения покачал. Велел снести полсть на г а ­
лиот.
В атаж ники меж ду тем полезли на ванты. Все было
готово к продолжению похода.
9
Ф лотилии предстоял последний переход. К острову
К ад ьяк. Благополучно прошли с северной на полуденную
сторону гряды островов Л исьих, проливом м еж ду о стр о в а­
ми У нимак и Акунь, и до К ад ьяка о ставал ось рукой подать.
Но тут-то ещ е одно испытание вы пало на долю ватаги.
К огда проливом шли, ветер был силы такой, что на п а ­
русах по д ва рифа взяли, и все одно галиот б еж а л так, что
пену из-под буш прита заб р асы в ал о на палубу. Но все было
бы и хорошо, еж ели б только не бортовая волна, встрети в­
ш ая галиот, как из пролива выш ли. Ветер в лицо, а волны
яростны е в борта ударили, будто из пушки по галиоту кто
палить начал. Судно зад р о ж а л о , а потом пошло враскачку,
да так, что колокол на носу сам по себе зазвон и л. Язык
колокольный р азм о тал ся и бил, бил в медь.
И зм айлов, пряча в тулупчик от ветра лицо, велел рифы
отдать. Н ад еял ся — паруса галиот из воды поднимет и качка
п оубавится,— но так не выш ло. Галиот под полными п а ­
русами скорость н абрал, а качка только усилилась.
Рифы опять взяли и на гроте и на фоке. К ачка не сти х а­
ла, а галиот уж е черпал бортами волну. По палубе вода
ходила, д о став ая до колена.
В ш пигатах круж или воронки.
117
И в самую эту болтанку галиот словно наскочил на
камень. Клюнул бушпритом в волну-— все, кто был н ав ер ­
ху, т а к и покатились по палубе — и стал за в ал и в ать ся на
бок. И зм ай лов рукам и всплеснул, точно лететь соб рался,
ш апку потерял, но устоял на ногах. З а о р а л сры ваю щ им ся
голосом:
— Всем по местам!
М уж иков от голоса его как подбросило с палубы.
Ш елихов, тож е с ног сбитый, метнулся к И зм айлову:
— Что случилось?
Галиот л е ж а л бортом на волне. П ал у б а косогорьем
взды билась, как во сне нехорошем.
Трофим, стоявш ий у рулевого колеса, торопливо кре­
стом обм ахи вался:
— Господи! Спаси и помилуй...
И зм ай лов на него глянул, и у того рука опустилась.
— Р уль д ер ж и ,— крикнул капитан. Н а шее у него жилы
надулись.
Трофим заб ы л креститься.
А галиот все больш е и больш е л ож и л ся на левый
борт. И вот тут ясно стало, почему не каж ды й капитаном
становится.
— П р аво р у л я,— гаркнул И зм ай лов и д ал ком анду п а ­
руса убрать, а по ван там -то и л езть страш но было, мачты
над водой нависали. Но И зм ай лов т а к зао р а л , что и самые
робкие поползли к клотику.
Галиот, резко курс изменив, н ап раво ували лся, и левый
борт пошел из воды.
В атаж ники мотались по реям. Бледны е, бородаты е, у с а ­
тые лиц а м еж ду вант мелькали. Н а д головами небо серое,
внизу вода черная, одетая пеной. Рты , наискось разинутые,
хрипели:
— С ары нь, что другому см ерть,— тебе песня!
П ар у са зари ф и ли, и галиот ещ е больш е на киле вы ров­
нялся. Судно встало в р азр ез волне.
П одош ел галиот «Симеон и Анна». С борта его начали
б ай д ар у спускать.
Ш елихов подум ал, что самое опасное позади. В олна би­
л а галиоту под буш прит, но на палубу уж е не захл есты ­
вал а.
— В трю ме груз н авали ло на борт,— ск азал И зм ай ­
л о в ,— р аскач ал о и навалило.
И зм ай лов был спокоен, и казал ось, что и не он вовсе
пять минут орал, как бешеный. Г л аза глядели, как всегда,
с вызовом. Но еж ели бы не он, д а голос его иерихонский,
118
ск азать трудно: куп алась бы сейчас в море холодном в атага
или нет.
— Трюм откры ть,— повернулся капитан к ватаж н и кам ,— мигом.
Подскочил Степан. У хватился за кольцо медное. Под
арм яком спина обозначи лась каж дой мышцей. Л и цо в зд у ­
лось от натуги. К рякнул и отвали л тяж еленную крыш ку
люка.
В трюм опустили ф онарь. Неверный свет вы рвал из тем ­
ноты ящ ики перевернутые, бочки.
С тепан глянул на Ш елихова и, не сп раш иваясь, полез
в темноту.
И зм ай лов о к а зал ся прав. Груз при качке переборку сло­
мал в трюме и посунулся на левый борт. Галиот и п овали ­
ло. М еш кать нельзя было и часа. Все могло произойти.
Ветер н авали тся, у р аган налетит внезапны й, и в случае
таком судно, много в плавучести потерявш ее, на волне не
удерж ится. Галиот буш прит в небо зад р ал , как руку, т я ­
нущуюся за помощью. Но попробуй ухватись за облака-то.
В атаж ники по палубе ходили, за ванты х ватаясь.
— Ты, Силантий, по палубе-то ногами не мельтеш и.
Н а за д садись и при, как с горки,— покрикивали.
— Э ва, сопли подбери!
Но шутить шутили, а за борт погляды вали с опаской.
Д а и как не погляды вать? И в безветрии подвиж ка груза
могла усилиться, и галиот никак бы не устоял на киле.
Ш елихов д ал команду: подвести с заветренной сторо­
ны «Симеон и Анну» и ош вартовать борт о борт. М аневр
сей слож ен, и тут уж только на морское искусство Д м итрия
И вановича Б о ч арова уповать следовало.
— Галиот к ак подпорка д л я нас будет,— ск азал И зм а й ­
лов.
Всю ком анду «Трех святителей» вы звали на палубу.
М уж иков по борту расставили с б аграм и . И зм айлов, гневом
наливш ись, цыкнул, и шутники зам олчали . Л и ц а н асторо­
жились. «Симеон и Анна», уб рав паруса, медленно-медлен­
но с заветренной стороны н ад ви гался. «Толкнет,— подумал
И зм ай лов,— и опрокинет».
П альцы подж ались в ботф ортах у него. Л и цо осунулось,
под скулами ж елваки проступили так, будто бы он кусок
сухой ж евал и п рож евать не мог.
Галиот подходил все ближ е и ближ е. У рулевого коле­
са капитан стоял. Вся фигура Б оч арова в ы д ав ал а н а п р я ж е ­
ние. Руки к спицам колеса — видно было — припаялись н а ­
крепко.
119
Ещ е ближ е галиот подош ел. П од буш притом волна ре­
зал а сь , р астек ал ась вдоль смоленых бортов. Н а борту у ж е и
швы меж ду плахам и стали зам етны . Ш елихов засты л р я ­
дом с И зм айловы м . Ж д а л , всей плотью о щ у щ ая ,— сейчас
ударит.
Галиот придвинулся ещ е ближ е. В атаж ни ки подняли
багры . У м уж ика, что всех бли ж е стоял, видел Ш елихов,
бороденка вперед п одалась и кады к на шее из воротника
выпрыгнул крутой, к ак кулак. П альц ы мосласты е побеле­
ли на рукоятке б агр а.
Е щ е ближ е галиот подош ел, ещ е, и...
Т олчка не было. Тюкнули с хрястом багры , и галиот
вперед дернуло.
Б оч аров по касательной к «Трем святителям » судно под­
вел и оттого обош лось без у д ар а. Только потянуло «Трех
святителей» за «Симеоном и Анной», и суда встали.
— Эх! — выдохнули разом груди.
Единым махом с палубы «Трех святителей» концы
подали, и через минуту оба судна стояли в связке.
И зм ай лов по л я ж к а м себя хлопнул:
— М олодцы, б р атц ы ,— с к а за л ,— молодцы!
Усы растопы рил по-таракан ьи. О дного м уж ичка по спи­
не хватил, второго по шее. И уж е не зн ая , как радость вы ­
рази ть, заб ега л вокруг рулевого колеса.
С удна стояли, к ак спеленутые. К ан аты на кнехтах по­
скрипы вали. Т ак, в св язк е, и идти мож но бы было. Д о
К ад ья к а немного-то и оставалось. П риш вартованны й гал и ­
от плавучесть «Трех святителей» намного усилил. Н о все
ж е реш или попробовать уменьш ить крен.
С ам ойлов — муж ик опытный — засом н евал ся. Устин по­
ходил, поглядел на кнехты, на канаты , суда связы ваю щ ие,
поцы кал сквозь зубы и опасение в ы сказал , к ак бы кнехты
при качке не вы драло.
И зм ай лов побойчее этих м уж иков солидных был и з а ­
горячился, достали кар ту старую трапезниковскую , а там
ск азан о , что у острова К ад ьяк, при подходе, течение зело
быстрое и опасность д л я мореходов есть. Он и успокоил­
ся, ск азал :
— Трюм осмотрим и, еж ели возм ож но, кое-что из груза
вы тащ им. Облегчим галиот, крен, гляди, уменьш ится.
З а ж гл и фонари.
В трю ме было наворочено, к а к еж ели бы там черти
плясали. Все вперемеш ку: ящ ики, мешки, бочки, коробья.
Но пригляделись, оно и ничего. О сторож ненько д а не спе­
ш а — многое р азо б р ать мож но. И ящ ичек за ящ ичком, ме120
jjjok за мешком, бочку за бочкой из трю м а начали вы ­
искивать.
Груз ср азу ж е переносили на галиот «Симеон и Ан­
на»- М уж ики бегали так, что бронзовы е спины блестели
0т пота.
З а в а л Устин со своими молодцами разб и рал . О сторож ­
ненько мешки д а ящ ики вы тягивали из кучи.
Устин с умом за каж ды й ящ ичек б рал ся, прим ериваясь
подолгу. П оним ал: сд елает что не т а к — быть беде. От него
сейчас зависели жизни лю дские.
Ф онарь, кач аясь на крюке, освещ ал его зачугуневш ее
от нап ряж ени я лицо. Г л а за щ елкам и узкими, на шее ж илы .
В голове одно было: посыплется груз и перевернет галиот
или борт проломит. И своим помощ ником он не говорил
даж е, а шипел:
— Тихо, тихо... Вот так, так... В ы тащ или... Ещ е в з я ­
лись...
А груз тяж ел о сел. Н авали л ось коробье д а мешки
плотно. И, ощ упы вая ящ ички, Устин кряхтел:
— Бери, бери... С угла тяни потихоньку...
К огда поленница рухнет, ну как, каж ется, р азо б р ать
ее, чтобы дал ьш е за в а л не пош ел? Н о одно полеш ко осво­
бодит человек осторож ны й, д ругое,— глянь, и р азо б р ал .
Д урак, он, конечно, за то полено потянет, которое ближ е, и
только беды натворит. Спеш ит: « Д ав ай , д авай ! Смелее,
ребята!» П олеш ки падаю т, руки ем у бьют. Д ругие со сторо­
ны см отрят и лад о ш кам и всплескиваю т: «Смотри, себя ч е­
ловек не ж алеет...» А он свое: «Х ватай больш е, тащ и д а л ь ­
ше!..» Ну и зав ал и тся гора. Тогда у ж и умному не р а зо ­
браться. В сторону отойди. Д е л а не будет. Т ак: шум, крик,
суета. П оперву оно, м ож ет, и схвати т умелец такой кое-что,
даж е и п охвалят его, по головке п огладят, сладенького
дадут, но поленница все одно рухнет... Т ак и здесь могло
быть, не о каж и сь сноровистого Устина... Д а и все прочие
были под стать один другому.
...Трюм освободили. Г алиот ровно встал на киль. И хотя
наломались до дрож и в ногах, но дело сделали. Ш елихов
с командой сидел на палубе. Уходился — спину огнем
Жгло. К азал о сь, не подняться. А р ад был, улы бался, но
Фонарь д алеко стоял, и ли ц а Ш елихова никто не видел.
Д а оно и глядеть некому было. Сидели, лапти разб р о сав
и пот вы тирая. Р еб р а ходуном ходили.
Степан, отды ш авш ись, повернулся к Ш елихову:
— Григорий И ванович, ну ты сноровист. Не ож и д ал я
Даже...
121
Т ож е н аи гр ал ся муж ик. По три м еш ка брал на спину.
Б лаго, она у него бы ла ш ирокая.
Ш елихов не ответил. С о о б р аж ал : « Н алом аться, конечно,
налом ались, но дело довести до конца нужно. П ерегрузить
припас с «Симеона и Анны» и в трюм улож ить...»
Ч увствовал — кан ат в бок вдави л ся, а повернуться не
было сил. И руки как ватные. Н о встал.
— П одн им айся,— ск азал С тепану,— поднимайся.
С тепан глянул на него и, вы дохнув,— эх, где н аш а не
п ропадала! — разом вскочил с палубы.
— Ф онари,— крикнул,— на ванты! В ставай, ребята!
И опять забегали .
Ш елихов шел и каж ды й ш аг считал:
— Р а з, д ва, три...
М еш ок д авил на плечи неодолимой тяж естью . В висках
ломило. П ал у б а ш атал ась под ногами, фонари на вантах
плясали. «А ведь качки-то нет,— подум ал,— нет качки...
Не сдю ж у я, не сдю ж у, упаду».
И ещ е подум ал, что зим овка ск азы вается. Р ан ьш е бы
урок этот играючи сделал. А вот сейчас сил поубави­
лось.
В гл аза бросился приваливш ийся к пушке М иш ка Го­
ликов. Р от раскры т. Воздух хватает, а ж грудь прыгает.
«Н ет,— подумал Ш елихов,— надо сдю ж ить, надо».
И ногами в палубу вцепился, к ак когтями. Пош ел.
Ещ е ш аг и ещ е... Зап н у л ся было. Я щ ик на уши полез,
углом острым впился в заты лок. В гл азах поплы ла п ал у­
б а, но подкинул ящ ик на спине и п ош агал дальш е.
Д онес, сбросил. В ыпрям ился. Р ядом С тепан остановился.
С к аза л :
— Ты бы, Григорий И ванович, поберегся.
У терся рукавом.
— П ош ли ,— ответил Ш елихов и через ф альш борт ш аг­
нул на палубу «Трех святителей».
С тепан, следом ступая, спросил:
— Тебе, Григорий И ванович, за товари щ а на нож не
приходилось лезть?
Ш елихов не ответил.
— А полез бы, верю ,— с к азал неож иданно С теп ан ,—
Л ю б ты сердцу моему казачьем у, люб...
Ш елихов спрыгнул в трюм.
К утру груз с «Симеона и Анны» перетащ или. У стю ж а­
не в трю ме поставили переборку. Л еса не было, но там
подрезали, здесь подстругали, в третьем месте подтесали, а
все ж е переборка стояла. Так-то было надеж нее.
122
Люк, придерж ивая за медное кольцо, Ш елихов сам з а ­
хлопнул. И уж тогда только уперся обеими руками в п ояс­
ницу, сказал, как простонал:
— Ох, ребята, сейчас поплясать бы...
— Этот ж е трюм,— ск азал С тепан,— в Охотске д ва дня
грузили.
— Ну, в Охотске петух не к л ев ал ,— улыбнулся К иль­
с е й . — Я вот бегал с мешком и нет-нет а за борт взгляну.
Подгоняло...
Засмеялись.
— Н у,— шагнул Шелихов к капитану,— поднимай п ар у ­
са. Теперь осталось немного.
Оперся спиной о мачту, чувствуя, что сил больше нет.
Все. Укатали сивку крутые горки. Ноги д рож ал и , и он по­
следние силы употребил, дабы д ро ж ь унять, не вы казать
стоящим на палубе.
— Я пойду,— с к а з а л ,— прилягу, ты разбуди, еж ели что.
Пошел в каюту.
...Шелихова И зм ай ло в разбудил к вечеру. Тронул з а
плечо, ск азал :
— В ставай, Григорий Иванович. К ад ья к виден. В ста­
вай.
К ад ья к выплыл из моря горбатым медведем. В косых
лучах заходящ его солнца остров был темен и, казалось,
опасности таил в себе неведомые.
Н а волнах качались бесчисленные чайки. Р асп ахи вал и
крылья вслед уходящему солнцу, кричали.
Остров приближ ался, засл он я я горизонт. Г лядя на чаек,
Шелихов неожиданно спросил у И зм ай ло ва:
— Знаеш ь, как птица сия в полет поднимается?
И зм ай лов с недоумением взглянул на Ш елихова, брови
поднял. Ответил неуверенно:
— Крылья разм ахнет и...
— Нет,— с к азал Ш елихов,— сн ач ал а воздуху полную
грудь наберет, а потом у ж крыльями размахнет... Т ак вот
теперь я полную грудь воздуха наб рал . Чуешь? — толкнул
И зм айлова в плечо.— Полную грудь.
И засм еялся радостно. И зм ай лов посмотрел на него и
тоже заулы бался.
— Конечно, конечно,— с к а з а л ,— конец походу.
123
10
Ещ е при Петре, начатое с т р о и т е л ь с т в о ^ в Петепя
здание Д венадц ати коллегий, имело с т о ^ ько копил РХе
коридорчиков и тупичков, что человеку, в п е . | р вые Поп а в п Р° В'
сюда, разоб раться в этом лабиринте былсу весьма tdv
Лесенки мраморные, перильца чугунные, tv-шлереи
И] Н?'
ц ар ец Д оминико Трезине — чопорный, медд^. ительный в ей'
ж ениях человек, построивший здание сие
аттиками hAr H'
рочными фронтонами над входами в колл , ^ ГИИ1__ объя
обстоятельно, что обилие коридоров и к<^у>ридорчиков
зван о соединением в единое целое о т д е л ь н ы х домин.
Ы'
Острословы петербурхские говорили о ^ л о ж н о с т я х эти
архитектурных по-своему. «Пройти Д в е н а д у д а т ь коллегий
зубоскалили,— все одно что пройти к р у п у Д ан то ва ада^
Здан и е замечательно еще и тем, что п ^рИ значительной
массивности и толщине стен отл и чал осц^, какой-то про­
мозглой холодностью комнат и залов.
Александр Романович Воронцов зимой 1 '7 8 4 года особен­
но сильно мерз в своем президентском ка(^=*5инете Коммерцколлегии.
В Петербурхе не привыкать было к сьд^рости и холоду,
но эту зиму жители столицы запомнили
надолго. Непре­
станные ветры с Балтики гнали низкие т я к ^ к е л ы е тучи, раз­
верзавш иеся над столицей империи то снегу^рм, то холодным,
до костей пронизывающим дождем. Н а са^^довы х решетках,
на колоннах дворцов, на многочисленных . статуях Летнего
са д а снег, пропитанный влагой, нам ерзал , толстенными ле­
дяными шубами.
Александр Романович приказал т о п и т ь ^ в камин в своем
кабинете постоянно. Человек, в о с п и т а н н ы м и на английский
манер и проведший немало лет в т у м а н н о й ^ стране Альбио­
на, распорядился топить камин о б я за т е л ь н е е » не по-русски —
березовыми дровами, но лишь углем. И в с^отличие от поме­
щений, где камины топили березой, не да^ рвавшей дыма, в
кабинете Александра Романовича стоял ч ^ у т ь горьковатый,
миндальный зап ах угля. Эта и зы сканная : горчинка был
д а ж е приятна английскому носу хозяина.
Но сегодня пламя ж аркого угля не согр ^р е ва л о -^лек^ а ое.
ра Романовича, и он зябко потирал руки
у камина. ИзР
занное глубокими морщинами властное
и сильное л
вельможи морщилось недовольно. Но не тууголько хоЛОДвеС.
с а ж д а л Александру Романовичу. Были и д; другие, более
кие причины.
Р азм ы ш л яя, вельмож а покаш ливал в к у ^ у л а к .
124
в империи — внешне — склады вались благополучД еЛа кая П орта признала завоеван и я Россией Кубани
0. ТуРе кОГО ПОлуострова и отка зы в ал а сь от притязаний на
, Тама рС нера л-поручик Ингельстром ввел в Т ам ан ь пехоКРЬ'М’ ымскому хану Ш агин-Гирею ничего иного не остатУ> й КРкак согласиться выехать в Калугу.
в3лосЬ’ оСТОчному пестрый ка р ав ан хана, под плач и причимногочисленных жен, двинулся в глубь России через
таНИЯ чные южные степи по дорогам, проложенным меж
беек° н коВылей. П о этой равнине не р аз и не д ва ходили,
седых с, разорение и смерть, т атар ы Крыма, и вот сейсея У
последний крымский хан — ехал по этой ж е дорочас но
оНуже как пленник.
ГС’ Александр Романович, слегка улы бнувш ись н ад бреныо всего сущ его, взял щипцы и пош евелил угли в каН°не Со свойственной ем у некоторой книжностью, подумал:
Mg Крыму дописана ещ е одна страница истории, начатая
Петром Великим».
Бросил щипцы в угольный ящик, вытер руки б ел о сн еж ­
ным платком.
_ Д а ,— сказал он, по давней привычке вы раж ая неко­
торые мысли в сл ух,— все это так...
И откинулся на спинку вывезенного из Англии редкой
красоты кресла времен королевы Елизаветы. Темное дерево.
Резные морды львов на подлокотниках с загадочными
улыбками сфинксов.
Тонкие, холодные пальцы гр аф а с удовлетворением по­
гладили львиные гривы. Воронцов отчетливо представил се­
бе лицо хана Ш агин-Гирея, которого везут через степи не­
торопливые кони. В голове у гр аф а родилась з л а я мысль:
«Наверное, когда человека везут в плен, колеса кареты
скрипят по-особенному отвратительно».
И еще раз улыбнулся над суетностью человеческой
гордыни.
Но как ни радовали гр а ф а успехи на юге, в мыслях его
оставалась какая-то неясность. Александр Романович умел
видеть на политическом небосклоне не только яркие звезды,
гп rtf самые легкие облака. «Победы, победы,— думал
к m ~ ~ Но Порта укрепляет Очаков, подтягивает войска
ленЖным гриницам империи... Узел здесь ещ е не разрубЛит’ к^ смотря на ликующие возгласы петербухских поВеСТЩ)ММеРЦ"К0ЛЛеГИЯ торговлей ведал а, но с давних пор изВ°р0[?’ Что кУпец идет с р а зу ж е за штыками, и ему, графу
ЦовУ, определиться сл едовал о, какие и куда силы свои
125
направить. На юге страны будущее на ближ айш ие годы,
как ему представлялось, было весьма шатким. Здесь еще
пушкам предстояло говорить, прежде чем зазвенеть на при­
л авке золоту.
И все больше и больше граф о б р а щ а л свои взоры к во­
стоку. Великие торговые пути, л е ж а щ и е через тайгу, виде­
лись ему и угады вались их продолжения, д альш е и д а л ь ­
ше пролегающие через океан.
Год н а за д императрица, капризно выпятив нижнюю губ­
ку, на вопрос Безбородко об ассигнованиях на развитие
торговли и мореплавания на востоке ответила: «Вот еще...»
Тогда ж е граф Александр Романович ск а за л себе:
«Нет, это не каприз... Не вздорн ая сиюминутная причуда
взбалмошной женщины». Он знал — императрица слишком
расчетлива, чтобы позволить себе говорить необдуманное.
Экспромты ей были несвойственны. В ы даваемое за них она
готовила заранее, с немецкой аккуратностью предусматри­
вая возможные последствия.
Александр Романович хорошо помнил лицо императри­
цы. Властный подбородок, слишком пристальный для ж е н ­
щины взгляд, капризные, подкрашенные губы. Оно не было
ни красивым, ни безобразным, но ка зал о сь собранным из
многих лиц. В нем были властность и бессилие, воля и
изнеженность.
Л и ц о было полно противоречий, как и сам а жизнь
Екатерины. И чем больше р азм ы ш лял Воронцов, те«
сильнее уб еж д ал ся в мысли, что это «вот еще...» было ни
больше ни меньше как страхом немецкой принцессы перед
громадностью земель восточных. Она правила величайшей
д ер ж а во й в Мире, но Сибирь и побереж ье океана Тихого
д ля Софии-Августы-Фредерики Ангальт-Цербской — како­
вой она была по рождению — всегда оставались страшной,
ледяной, не у клады ваю щ ейся в ее немецкие представления
своей необъятностью, загадкой.
С востока — с астраханских, яицких земель — пришли
Р ази н и Пугачев. В кокетливой переписке с Вольтером
императрица игриво н азы вал а П у гач ева маркизом, но он
был для нее кошмаром, нависаю щим над головой. Когда при
императрице говорили: «Восток»,— у нее суж ивались глаза
и бледнело лицо.
«Нет,— думал г р а ф ,— у императрицы трудно получить
поддерж ку в благих начинаниях на востоке... Но...»
Воронцов, о тд ав ая долж ное ее уму, не любил ЕкатеринуПричин тому было много. Одна из них — неумеренное
любострастие венценосной дамы. В середине нынешнего
126
года умер очередной ф аворит Екатерины — молодой Л а н ­
ской. В Петербурхе, не скрываясь, говорили:
— Смерть сия последовала от чрезмерного употребления зелья, амурный пыл побуждаю щего.
Екатерина была безутешна. О каких делах государст­
венных, о каких п рож ектах великих в такие минуты думать
она могла?
Ни понять, ни простить этого Воронцов не хотел. И Е к а ­
терина, чувствуя кожей его неприязнь, отвечала ему тем
же. Но граф был фигурой слишком крупной и нужной
империи — это Екатерина понимала и терпела его.
Воронцов встряхнул колокольчиком на тонкой костяной
ручке. В дверях вырос лакей. Александр Романович в зг л я ­
нул на него и ск а за л с той неопределенной интонацией
в голосе, с какой высказы ваю т пришедшее вдруг, но еще
не окончательно обдуманное решение:
— Д а... да... Пригласи его превосходительство Федора
Федоровича Р яб ова.
Федор Федорович явился незамедлительно.
— С адитесь,— ука зал ему граф на второе кресло у к а ­
мина.
Л ак ей в ожидании приказаний стоял у дверей.
Г раф кивнул ему.
Л ак ей шагнул за порог и бесшумно, но плотно при­
творил з а собой дверь.
То, о чем говорил гр аф Воронцов со своим помощ ни­
ком, осталось тайной.
Глава
третья
1
В Иркутске расцвела черемуха. В д ва дня деревья з а ­
невестившиеся оделись в белый наряд, и город окутало
острым, горьковатым запахом , от которого дурели девки и
У парней ш ало вспыхивали гл аза.
И в ан Л арионович в один из этих беспокойных дней вы•нел как-то на крыльцо и, оглядев усадьбу, расцветш ую
П°Д благодатным весенним солнышком, подумал: «Эх, кра£ота-то к а к ая ...— Но тут ж е к делу оборотился в мы слях.—
“ У, Гришка скоро объявится».
127
О днако облетела белой метелью черемуха, а от Ш ел и ­
хова вестей не пришло. Расц вел иван-чай, выкинув ро зо ­
вые богатырские султаны, вспыхнули саранки, зак и в ал а
яркими головками золотая розга и ж ар ки разгорелись по
таеж н ы м падям, а вестей о ватаж ни ках, ушедших в море,
все не было.
Отгорела, отполыхала весенними красками тайга, ку­
кушка колосом подавилась и смолкла, парни отыграли на
гармош ках, отпели девки в весенних хороводах, а известий
т ак и не приходило.
Н ачали сь дожди.
Генерал-губернатор Якоби мужественно продолж ал
«нужную войну». В д оказательство своей непримиримости
он п оявлялся на лю дях неизменно в облепленных грязью
ботфортах.
Но, как это ни удивляло генерала, иркутяне к нечищеной
его обуви относились спокойно.
— Оно, конечно,— товар р азб и р ая в л аб азе , говорил
И в ан Л арионович Голиков,— неловко. Генерал, а обувка,
прости господи, невесть чем о б г а ж е н а .— Кивал головой
сокрушенно.— Однако, надо с к а з а т ь ,— п родолж ал, поду­
м а в,— вольному воля...
И губы растягивал неопределенно, мял щеки.
Д ругие так ж е рассуж дали: «И у генералов зан яти я
долж ны быть».
Д в о р е ц губернаторский старались обходить по дальним
улицам. У всякого были свои заботы. Иркутск город боль­
шой, а торговля дело серьезное. Д о нужников ли в разе
таком. Пусть оно — прости господи за слово плохое —
течет себе. Д у р а к только влезет в это самое, а умный
обойдет стороной. Куда торопиться. Д а ежели и б еж и ш ь —
смотри под ноги. Ну, а и попал каблуком там или нос­
к о м — тож е не страшно. П римета д а ж е старинная есть:
во сне приснилось — значит, к деньгам. Н арод, он все при­
мечает. Попусту в примету не вставит. « З а б о т а ,— говори­
л и,— ишь ты, забота...»
Голикова в эти дни беспокоило одно: шел третий год,
как в плаванье отправились корабли под командой Ш ел и ­
хова, а о них ни слуху ни духу.
— Ухнул капи тал ,— скрипел Голиков,— ухнул...
С луш авш и е его с пониманием головами кивали:
— Понятно... Капитал...
— Н-д-а-а...
О людях разговора не было. Д ел о известное: за море
идти — головой рисковать. Знали, на что шли. Перекре­
128
ститься, конечно, можно, душу помянув. Но пока и этого
не делали. Все бывало. И через пять лет люди о б ъ я в л я ­
лись. Втайне Голиков надеялся: «Придут, придут. Гришка
башковитый мужик». Но при народе и этого не говорил.
Ж а л о в а л с я только. Д а и то не очень. Что ж а л о в ать ся ?
Время такое, что все с ж ало б ам и . Редко человека встре­
тишь, который скажет: «Я доволен». Ж д а л И ван Л а р и о ­
нович.
Л ебедев-Л асточкин о к а зал ся более расторопным. В тай ­
не от И в ан а Л ари он ови ча в атагу малую снарядил и послал
вслед Шелихову. Н а д е ж д у имел: людей, может, и не найдут,
а рухлядишку, ими заготовленную, сыщут. Такое знавали.
И д а ж е ватаж ни ки для дел этих поганых были особые.
М огильщиками их называли. Они в поход, как люди р а з ­
бойные, ходили могилы разры вать.
Пойдет ватага промышленников, зверя набьет, а сама
от цинги или другой какой хворости, а то и просто от
голода ляж ет. Вот эти могильщики и идут по следу. Бы ва
ло, помногу рухлядишки привозили.
Но и лебедевская в а т а г а вернулась ни с чем. И ван
Андреевич только крякнул с досады.
Голиков про людишек, И ваном Андреевичем с н а р я ж е н ­
ных, прознал. Закипел, забегал, но губу закусил. И о с т а ­
новился посреди л а б а з а . З а бороду себя взял. Постоял минуту-другую, и в г л азках его сереньких, от людей бровями
завешенных, вспыхнул огонечек нехороший.
— Ну-ка, милый,— поманил пальцем одного из своих
молодцов,— добеги до Л ебедева, пригласи чайку попить.
Мол де чаек свежий я получил и ж д у в гости.
Л ебедев-Л асточкин пришел.
И ван Л арионович встретил его радушно. К ак родно­
го. Н а крыльце за локоток принял гостя и провел в гор­
ницу.
Все предостерегал на ступеньках:
— Здесь ступи да вот лучше здесь, а то и споткнуться
можно. Себя повредить... Вот здесь, здесь ножку ставь...
Голос у Голикова был куда как сладкий.
Сели.
Н а столе сам овар фы ркал уютно. И парок из клапаночка на крышке сам ов ара — фьють, фьють — в ы б р ас ы в ал ­
ся фонтанчиками.
Словами ласковыми Голиков И в ан а Андреевича о зд о ­
ровье расспросил. Тот сидел, топорщился, чувствовал: есть
что-то у Голикова з а пазухой. Мыслишки в голове толк­
лись: почему так ласков?
5 Д е р ж а в ы дл я..
129
А Голиков свое:
— От Григория И вановича-то известий нет. Денежки
наши плакали. К ак полагаеш ь? Ты ведь у нас голова.
Лебедев-Л асточкин на слова такие косился с опаской,
В пальцах у него п одрагивало блюдце с чаем. Отвечал
уклончиво.
— Д а нет, что у ж ,— говорил Голиков, глядя на него
тусклыми г л азам и ,— наверное, плакали. Д у м аю вот убытки
наши совместные посчитать.
И ван Л арионович ладонью подбородок подпер, да так,
что бороденка его сивая из-под пальцев веником вперед
выперла и, зад р ав ш и сь вверх, пол-лица закр ы л а, но, о д н а ­
ко, видно было, что губы тонкие его искривились в улыбоч­
ке злой. В той самой улыбочке, что появляется на лицах
у людей, мысль затаивш их недобрую. Но это, п риглядев­
шись только, заметить можно. А так, еж ели гл аз непримет­
ливый, скаж еш ь: ишь ты, сидит муж ик — д у рак дураком
и бороду веером распустил от дремучей дурости. Что с него
взять? Но И ван Андреевич глянул на хозяина и насторо­
жился. Он-то знал Голикова. Смекать начал, зачем позвали
его.
— Чего считать,— ск азал сокруш енно,— потеряли, так
чего уж...
И головой так-то скорбно и смиренно покивал: дела-де,
мол, купеческие. Где потеряешь, где найдешь — все во
власти божьей. Губы сложил, словно сахар у горелого от­
ведал.
Но Иван Л арионович его не поддерж ал.
— Нет,— ск а за л ж естко,— д ав ай посчитаем да р азд е­
лим. Увидим, кто сколько вложил и кому что с потерь тех
причитается.
И лицо изменилось у него. Совсем другое стало против
прежнего. Сладкие морщинки пропали разом, и складки на
лбу легли строгие. Г л аза из-под бровей выглянули и из серых
да блеклых темными вдруг стали. Р у ка, мягонько л е ж а в ш а я
на столе, пальцы подобрала в костистый кулак.
— И в ан Л ари он ови ч,— начал было Л ебедев-Ласточкин
голосом смирным.
Голиков оскалился, через стол посунулся к И вану Андрее­
вичу:
— А что ж е ты вслед Гришке могильщиков послал? Д у ­
мал, не дознаю сь я? Вот тебе, выкуси! — И, пальцы сложив,
фигуру известную И ван Л арионович в лицо Л еб ед ев у -Л ас­
точкину сунул. Л о м ал , ломал дурака, д а вот не сдерж ался.
Кровь-то с к а з а л а свое. Нравом горяч был И ван Ларионо130
иЧ._ _ З а моей спиной,— выкрикнул фистулой,— хотел на
житься?!
Л ебедев-Л асточкин на стуле осел мешком. Не знал, что
про в атагу могильщиков И вану Л арионовичу ведомо. З а к р е ­
стился:
— К рест на себя накл ад ы ваю — и мыслей таких не было
З а т а ж к у малую для промысла послал... А такого, что гово­
ришь, и в голове не д е р ж а л .— Вспотел весь разом. Лысина
порозовела. Д остал платок и, лицо да шею вытирая, ск азал
примирительно: — Чаек у тебя горяч...
— Постой... Постой, соколик... О чайке мы потом погово­
рим,— ответил Голиков.— С тобой, вижу, шутить не след
Считать будем. Я своего капи тала в эту экспедицию две части
против вашей с Гришкой одной вложил и расходы с тебя
взыщу.
— Побойся бога, И в ан Л ари он ови ч ,— взмолился Л е б е ­
дев-Ласточкин.
У купца губы зад р о ж а л и .
Голиков перебил И в ан а Андреевича:
— А А почему о боге не вспомнил, когда могильщиков
посылал? Я бы речь о расходах не начал, не проведай про
подлость твою. Ж д а л бы, но у тебя терпеж у не хватило. Ишь,
бойкий какой! О б скакать решил?
Иван Андреевич взъярился. П одн ялся из-за стола, чашки,
ложки полетели на пол. Л и цо перекосилось. Тож е был хват
Свое выгрызть умел. И хоть Голиков, над ним высоко стоял
а и он уступить не хотел.
— Ты на меня не ори,— с к а з а л ,— расписок и о б я з а ­
тельств я о паях не д ав ал . Кто слова твои д окаж ет? Гришка?
Так нет его!
Г лазам и сверкнул. Губы подобрал.
И ван Л арионович разом успокоился. Понял: криком не
возьмешь. Смекалистый был купец. Зн ал : за горло тихо-тихо
берут — так, что человек и не чувствует, пока пальцы не
сомкнутся. П онял: погорячился. Но силу свою все едино по­
нимал и потому сказал:
— Иди. Мне поверят. Я докаж у.
Так вот поговорили купчишки. И уж с крыльца голиков­
ского И в ан а Андреевича сводили не под локоток. С ам сбе­
жал, каблуками стуча. И не споткнулся ни разу. Так-то бой­
ко прыгал через ступеньки. С беж ал , глянул на оконца
яростно, в пролетку прыгнул. Кучер хлестнул по коням, не
Мешкая, д аб ы не получить по шее.
Пролетка со двора съ ехала, стуча.
Иван Ларионович, хрустя подошвами по битой посуде,
131
подошел к столу, сел. Пляш ущ ими пальцами огладил р ас то ­
пыренные свирепо седые космы. Не на ярмарку, а с ярмарки
ехал купец, а бес-то все толкал в ребра.
Н а белой скатерти алело пятно от пролитого варенья.
И ван Л арионович долго-долго смотрел невидящими глазами
на раздавленны е ягоды и вдруг протянул руку и ногтем ко­
вырнул сладкую кашицу, как ежели бы впервые видел такую
диковину. Вытер палец о штанину и, как л о ш ад ь усталая,
ск азал :
— Д у р а к купец. А Гришку ж а л ь — хороший малый. Д а и
М ихаил... Ж аль...
И покрутил головой. Н а душе у него было нехорошо, см ут­
но, тоскливо. И больно было за кого-то — не то за себя, не то
за Гришку Ш елихова, не то з а обруганного И в ан а Андрее­
вича.
2
А купцы Григория И вановича похоронить поспешили.
Благополучно в атаг а его на дальнем острове К ад ья к жизнь
свою строила.
Бухту, названную «Трехсвятительской», не узнать было
противу той, как сюда вошли галиоты. Д иким был берег в день
тот памятный. Камни, кусты непроходимые, пух птичий да
гнезда. Человек здесь не угады вался. В валуны у воды волна
плескала, как плескала она тысячи и тысячи лет, и в тени к а м ­
ней в воде стояли непуганые саженные рыбины, безбоязн ен ­
но шевеля плавниками.
Сейчас по-иному выглядела бухта.
Хоть и летнее, но свеж ее утро просыпалось над остро­
вом. И з-за сопок солнце глянуло, и море запарило. Поползли
над пологими, тихими волнами клочья утреннего тумана. На
отмелях чайки закричали, и первая, с о р в ав ш а яся со скал,
понеслась над бухтой, сверкая крыльями.
Солнце поднялось ещ е выше, и взгляду открылось по­
береж ье. В гору поднятая от прибойной полосы, стояла над
бухтой крепостица, ж елтея крепкой сосновой стеной в две, а
то и в две с половиной сажени. По четырем углам — башни с
бойницами. Н а главных воротах, тож е сбитых из целых
стволов сосновых, на ветру полоскался ф л аг Российской
империи. Перед крепостицей — ров. Неглубок, д а и не так
чтобы широк, но все ж е не перепрыгнешь. Одним сло­
в о м — крепостица небольш ая, но вид — грозный. При
нужде в ней отсидеться можно и от неприятеля из тех, что
посильнее. Сосна вековая над еж н а была. Т а к а я и ядро вы ­
держит.
132
З а стеной добрые избы все из той же сосны, склады
провиантские и мехового товара. В окош ках избяных слюда
посверкивала на солнце. И з труб дымок полз и наносило
хлебным духом. Слюду эту, меж ду прочим, Самойлов из
Охотска прихватил. Тоже, видать, далеко смотрел, х о зя й ­
ственный был мужик. Григорий Иванович у ж и не знал,
как хвалить его. Но тот отмолчался. Только и ск азал :
— Чего у ж там... Я темноты в избах не люблю. Д а и
сырость от темноты зело больш ая.
Н а том разговор у них и кончился, а слюда вот в оконцах
поблескивала и вид особый избам п ридавала. Ну прямо
тебе не зимовья какого захуд ал ого срубы, а дома, что ни
охотским, ни д а ж е иркутским не уступят. С разу видно: л ю ­
ди не на время, а надолго ставили их.
На берегу бухты о причал хороший били волны. П ричал
тоже из сосны со слезами смолы, вспыхивающими под
солнцем. У причала все три*Талиота, что из Охотска в поход
вышли. Д огнал-таки «Святой М ихаил» ватагу. Пришел
на Кадьяк.
Но са м ая б ольш ая гордость Григория И вановича — за
крепостицей, к сопкам ближе: огороды. Грядки, как у хо­
зяина самого старательного. И земля вскопана добро, про­
б о р о н е н а — пух, не земля. Ни комочка, ни камуш ка. Такто и в деревеньке где ни есть в курском, липецком, р я з а н ­
ском краю не часто встретишь. Глянеш ь и скаж еш ь: «Д а,
серьезные здесь мужики живут. И корни пустили глубоко.
На зимовье временном так не пашут».
А в огороде — и репа, и лук, и капуста. Мешочки с с у х а ­
рями сладкими вот и объявились. У рож ай на острову был
дивный. Репа с ведро хорошее вы р астал а, кочаны капуст­
ные с бочонки добрые. Солнце здесь было какое-то особое.
И растения гнало из земли по российским понятиям неведо­
мо споро.
Ещ е д альш е за крепостицу — поле ржи. И ро ж ь высо­
ка, с колосом хорошим. Так и л ож и тся колос под ветром, к
земле клонится, отливает живым блеском. А в руки колос
возьмешь, выш елушишь на ладонь зерно, а оно тяж елое,
полное, крупное. Сердце радуется.
Чуть поодаль свинарник немалый и хлев для коз. Вот
так-то. Все, что зад у м а л Григорий Иванович, сделал.
И плаху в три сажени врыли у причала. П л ах а на века,
в два обхвата. Уголком крыша над плахой сбита. А на д е ­
реве, тесанном гладко, вырубили и выж гли: «Сия земля
Российской империи владение».
Лесину для плахи издалека, из сопок приволокли
133
Еле дотащили. Ставили плаху то ж е не просто. Не так:
кол вбили да отошли. Нет. Зд ес ь тож е Григорий Иванович
распорядился по-особому. Понимал: дело это особой то р ­
жественности требует.
Вся ватага выш ла на берег. К апитаны галиотов в
мундирах, при шпагах. Шелихов в становом каф тан е м а ­
линовом, что ни есть самого лучш его сукна. Н а та л ь я А лек­
сеевна хранила каф тан сей на самый торжественный сл у­
чай.
Стояли у плахи, головы подняв высоко. Л и ц а в зволн о­
ванные. Самойлов спросил Ш елихова:
— Ну как, доволен, Григорий Иванович?
Тот не ответил, но гл аза его ск азал и больше, чем го­
лосом можно было бы выразить.
На галиотах ударили пушки. Толпа зак р ич ал а, з а ш у ­
мела.
— Ура! Ура! — понеслось над островом.
П раздн и к в ватаге был великий. Сколько по пути ни т ер ­
пели бед, как ни мучились на долгой зимовке, сколько с т р а ­
ху ни набрались в штормы да ураганы , а дошли и свое
сказали. Р а зв е не в этом счастье человеческое: свое с к а ­
зать ? И чего уж в случае таком не порадоваться? Шуму
было, шуму... И все на крепостицу поглядывали:
— Хороша! Эх, хороша!
Крепостицы такие же поставили на соседнем острове
Афогнаке и при Кенайской губе. Тож е из сосны и т а к ж е с
башнями, лемехом крытыми, с избами и для ж и лья, и для
припасов. При каж д ой крепостице причал и на берегу
обязательный зн ак о принадлежности земель Российской
империи.
Нагородили много, но намечали и д ал ьш е крепостицы
ставить и земли у краш ать посевами огородными и хлеб­
ными. Зам ы слы были смелые.
Всего этого ни ввек ватаге не сработать, еж ели бы
Григорий И ванович не приохотил к работе здешних ж и ­
телей.
Еще на Унолашке приметил, что мужики они крепкие.
А взяв с собой десять человек на борт, уверился, что и
расторопны и понятливы. То, что морское дело разумели
с первого слова, не диво было — всю ж и зн ь люди на воде.
Но показали алеуты себя добро и в строительном д е ­
ле. К языку русскому охоту имели большую, и через
самое малое время многие из них уж е вовсю лопотали порусски.
Но здесь, на К адьяке, не в пример отношениям, добро
134
сложившимся на Унолашке с алеутами, знакомство н а ч а ­
лось дракой.
К ак только лагерем в бухте расположились, на при­
шельцев напали коняги, назы ваемы е т а к местные о б и та­
тели.
Бой был жестокий. Л а г е р ь стрелами засы пали н ап ав ­
шие, и конец бы всей ватаге пришел, не ока ж и она м у ж е­
ство. Отбивались, как придется. Уже и в рукопашную
схватились. Степан дубиной ворочал — под руку подвер­
нулась с немалое бревнышко, а коняги стеной ломят. На
одного в а таж н и к а с десяток, а то и более н ападаю щ их
Уже и в л агерь ворвались.
Ш елихов на галиот кинулся и у д а р и д г и з пушки. Уви­
дел: там, где упало яд р о,— брызнули осколки камней. Т о­
ропясь, сунул в ствол картуз с порохом, толкнул пыж, в к а ­
тил ядро и ударил во второй раз. П уш ка грянула и с «С и­
меона и Анны»...
Коняги рассеялись.
Шелихов с галиота сошел и сел тут ж е у трап а на
камень. В уш ах звон стоял от грохота пушечного. Подошли
Самойлов, И зм айлов, Устин. Ш елихов поднял на них г л а ­
за. Измайлов, еще горячий после боя, с к азал первым:
— Троих наших ранили стрелами. Н о ничего, отойдут
муж ики,— Заторо пи л ся.— П рогнать надо бы коняг в глубь
острова. Больше острастки будет.
И дернулся б еж а т ь было, но Ш елихов остановил.
— Постой,— ск азал устало,— не надо.
Григорий И ванович голову опустил и носком сапога
камушки ворошил: будто нашел там что-то диковинное
Помолчали.
Тут ж е рядом, на берегу, Тимофей обмывал о кр о в ав ­
ленное лицо. Шелихов оборотился к нему, взглянул вни­
мательно. Тимофею лоб расшибли неведомо чем, и из раны
кровь обильно текла. Тимофей плескал и плескал в лицо
воду горстями. С пальцев п адали алые капли. Сильно
муж ика заш ибли, видать. И кровь не т а к просто было
остановить. П очувствовав взгляд, на него устремленный,
Тимофей вдруг к Ш елихову лицо оборотил, и Григорий
Иванович гл аза кровью зали ты е увидел, и его будто бы
кто пальцами жесткими за самое сердце взял и сдавил без
жалости. Ш елихов головой дернул и отвернулся от Т и ­
мофея.
Устин смиренно перекрестился:
— С л ав а богу, отбились от нечестивых.
Григорий Иванович, пока на Тимофея глядел, подумал:
135
«Д ракой ничего не достигнешь» Зн ал : здесь, на островах,
много пострадали ватаж ни ки в прошлые времена от н а п а ­
дения коняг. П лем я это было воинственное и острова
оберегало от пришельцев крепко. Прогнали приставшее
лет десять н а за д к мысу А гаехталику судно Холодиловской
компании, позже изгнали оттуда ж е компании Пановых
судно, пришедшее под командой ш турм ана Очередина.
А Очередин отчаянный мужик, которому смелости было
не занимать. Прогнали корабли П отап а Зайк ова. Этот —
знал хорошо Григорий Иванович — то ж е не из трусливых
был. «Н адо,— реш ил,— что-то измыслить. Не для драки
я привел людей сюда».
— Н у,— усами заш евелил И зм ай лов, торопя,— что делать-то станем?
— Покличь-ка Степана, пускай придет.
И зм ай лов поспешил в развороченный лагерь. С берега
видны были расшвырянные костры, в аляю щ иеся котлы,
мешки и коробья разбросанные.
Ш елихов повернулся к Устину:
— Со Степаном вместе,— с к а з а л ,— двигайте с миром к
конягам. Товар возьмите д ля подарков, какой из лучших.
С вами снарядим алеутов. Они к конягам поближе и,
д аст бог, помогут вам договориться. Кильсея не забудь.
Он муж ик проворный, да и язы к алеутский знает. К ак
хочешь крутись, а договоритесь с ними и приведите сюда
старейшин. Д ел о это сейчас н аиваж нейш ее. От этого, может
быть, зависит все наше житье здесь.
И не ск азал , но подумал: «Еж ели мира с конягами не
найдем, мечтам не сбыться».
Устин, видно, понял его мысли. Хмыкнул в бороду,
ш апку до глаз надвинул и, лицом посерьезнев, ответил:
— Не сомневайся, Григорий Иванович. Все сделаем.
Устин привел старейшин коняж ских. Х асхаками их н а ­
зывали. М ужики все здоровенные, с лицами свирепо р а с ­
крашенными. Пришли они в л агер ь отрядом — с копьями,
луками — и ни на ш аг друг от д руга не отступали. Стояли,
будто ож и дали нападения. Г л а за недоверчивые.
Подошел Шелихов, остановился ш агах в десяти от
в раж д еб н о насторож ивш ихся коняг. Глянул на стоявшего
впереди хасхака, полагать мож но было — старшего. И тот
гл а за поднял на Григория И в ан ович а из-под насупленных
бровей. В гл азах не было д обра. Злы е и смотрят без страха.
В одной руке лук, в другой стрела. И вдруг он оскалился,
136
вскрикнул и, отступив назад, стрелу налож ил на лук.
Сейчас, казалось, в грудь Ш елихову ударит. Среди в а т а ж ­
ников произошло волнение. Д вое или трое вперед было
бросились, но Григорий И ванович руку поднял.
— Постойте,— воскликнул и так спокоен и уверен был,
что коняг и вправду лук опустил. Шелихов е*це ближе
щагнул к хас х ак а м .— У нас есть стрелы огненные,— сказал,
в упор на старшего г л яд я,— и такие, что камни дробят.
Кильсей, толмачивший слова Ш елихова, выступил впе­
ред. Коняги на него гл аза оборотили, и лиш ь старший,
что из лука хотел было стрельнуть в грудь Шелихову,
взгляда от Григория И вановича не отвел. И гл а за попрежнему горели у него недобро.
Д о того, как конягам прийти, Ш елихов велел в камне
большом, л еж а в ш ем у воды, канавку пробить поглубже.
В канавку порох засыпали и к пороху пристроили зам ок
от руж ья. К зам ку веревку протянули в лагерь. Ногой на
веревку наступи — и зам ок ружейный высечет искру.
— О стрелах огненных,— спросил Григорий Иванович
у К ильсея,— ск азал ?
—. С казал.
— Т ак вот втолкуй еще, что стрел этих у нас много,
но мы не для драки сюда пришли, а торговать с миром
и земли эти, в забросе л еж ащ и е, украсить. Ну, а ежели
нет...
Ш елихов д ож д ал ся, пока Кильсей перетолмачил слова
его, и наступил на веревку. Н а берегу грохнул взрыв. П л ес­
нул огонь, и громадный камень подняло в воздух, и он на
глазах у пораженных хасхаков раскололся на части.
Взрыв был такой силы, что коняги присели, а многие и
копья побросали, луки выпустили из рук. Там, где мгно­
вение н а з а д л е ж а л камень замшелый, только дым порохо­
вой клубился, да медленно-медленно оседала пыль, подня­
тая разрывом.
Ш елихов повернулся к хасхакам , сказал :
— Д л я мира мы пришли, а не для драки.
С тарший из хасхаков первым, ловко, как кошка, с зем ­
ли вскочил, поднял лук.
И стоял опять прямо и настороженно, лиш ь опасливо
в сторону расколотого камня погляды вая. Но г л аза, как и
прежде, поблескивали недобро.
Ш елихов ещ е ближе подступил, в лицо ему в гля д ы ­
ваясь. В голове мысль толкалась: «Н апугать-то их н а ­
пугал, но вот к миру доброму н авряд ли подвинул.
А страх — помощник в деле таком ненадежный. Н а с т р а ­
137
хе многого не построишь. Страх пройдет. Что-то другое
надобно, но что?»
Н а д головами пролетела низко чайка, хлопая крыльями.
Ш елихов гл аза поднял и проводил ее взглядом. А в голо­
ве все одно ворошилось: «Что делать-то? Что делать...»
И тут, от чайки взор отведя, Шелихов увидел стоящих
чуть поодаль алеутов, привезенных с Унолашки. Те стояли
вместе с ватаж н и кам и и хотя выделялись л ицам и и о д е ж ­
дой, но уверенно можно было ск азать, что они с ватагой
составляю т единое целое. Л и ц а озабоченные, гл аза насто­
роженные, руки, оружие сж им авш ие, говорили: одна с в а ­
тагой их сейчас обнимает заб ота. И без гадан и я ясно бы ­
ло: зав ар и сь сейчас д рака, они с ватаж н и кам и в стенке
пойдут.
Ш елихова, глядевшего на алеутов, мысль п рож гла: «Вот
они-то, мужики эти, и есть мост к миру с конягами». Г р и ­
горий И ванович Кильсею уверенно кивнул, обретя надеж ду
новую:
— Толмачь горазд о .— З а д у м а л с я на мгновение и ск азал
твердо: — Вот перед вами наши д р у зь я .— П о к азал рукой на
алеутов.— Их старейш ина — мой брат породненный. Когда
мы на У нолаш ке были, алеуты на нас с копьями да луками не
бросились, но пришли с предложением обменять меха,
которыми они богаты, на железны й товар, нами приве­
зенный в избытке.
Старший из хасхаков, к Кильсею оборотясь, в ним атель­
но его слушал, в згл яд ы вая через плечо на Шелихова.
Д линны е черные волосы хасхака отдувало ветром. В згляд
по-прежнему был нехорош, но то, что слуш ал он в н и м а­
тельно, уб еж д ал о Григория И вановича: слова его отзвук
находят в душе хасхака. Не к а ж д о м у д ан о чувствовать,
какое слово человеком принимается, а какое нет. К акое сло­
во добро сеет, а какое зло. И часто люди о б и ж аю т друг
друга и не ж е л а я того, но лиш ь потому, что сердца их не
чувствуют ни боли, ни радости в сердце другого. Глухой
стеной отгорожены они от стоящих рядом. И слова их как
в стену бьются. Плохие ли слова, хорошие, нежные, гру­
стные, веселые — без разницы. Но Григорий И ванович в и ­
дел, какое слово человеком принимается и дош ло ли оно
до сердца. Оттого говорить ему было легко с людьми.
— И не стрелами мы обменялись, а п одаркам и,— сказал
он и чуть приметно, так что немногие и заметили, кивнул
Н а тал ье Алексеевне. Та тихо-тихо отош ла от ватаги. Только
подол
п латья
цветного
мотнулся
между
мужичьих
серых арм яков.— И не поле бранное для встречи мы вы138
брали, но сели к костру и пищу р азд ел и л и ,— продолжил
Григорий Иванович и Устину сделал знак. Тот понятливо
глазом моргнул и, не мешкая, кинулся в лагерь. Д в а мо­
лодца, поспешая, пош агали за ним. Сообразительный был
муж ик Устин, два р а за одно и то ж е говорить ему не при­
ходилось.
Кильсей лоб морщил, речь Ш елихова толмача. И где
слов не хватало, что-то руками п оказы вал и нет-нет — к
алеутам об р ащ а л с я. Те соглаш ались, да и сами вступили
в разговор. Засвистели птичьими голосами, подступили
ближе к конягам. Л и ц а разгорячились.
— Вишь, М и ш а,— с к азал в ат а ж н и к в драной ш апке,—
наши-то тутошних понимают.
— Эх, л ап оть,— ответил М и ш а,— живут-то рядом. З н амо, им легче.
— Ты-то соседскую жену тоже, видать, понимал,—
хохотнули в толпе,— через плетень-то не л ази л ли, когда
сосед в отлучке?
— П ридерж и язы к,— окрысился первый, но вокруг уж е
засмеялись и смех покатился по берегу.
Кильсей недоуменно оглянулся на хохотавших в а т а ж н и ­
ков, но смех был так заразителен, что он и сам засмеялся,
а за ним и алеуты заулыбались.
М ужик, что смеха причиной стал, крутился посреди
толпы, как будто его и впрямь на соседском плетне с х в а ­
тили за полу.
— Чяво, чяво всколготились,— т а р а щ и л г л а з а ,— пасти
раззявили... Гы... гы... Смешно-то как... И ш ь разбирает...
Г лядя на него, мужики еще пуще рж али . Коняги см от­
рели, смотрели на хохочущую толпу, и случилось то, чего
Шелихов и не ж д ал , но ж е л а л всей душой. Улыбкой вдруг
осветилось лицо одного из коняг, потом другого, и дольше
всех крепившийся старший из хасхаков, неожиданно по­
добрел глазам и, а затем и у него губы дрогнули и р ас тян у ­
лись в улыбке.
У галиотов закричали:
— Расступись, расступись!
— Д орогу, дорогу дай!
В атаж ники расступились, и к конягам выш ла Н а т а л ь я
Алексеевна. Спина прямая, платье красное, на голове кика
рогатая, в руках блюдо медное, чищеное. Н а подносе
бусы стеклянные яркие горой. Бусы — известно было —
любимое украшение алеутов и коняг. П одош ла Н а т ал ья
Алексеевна степенно, остановилась рядом с Ш елиховым и
поклонилась конягам достойно. Н а лице у нее улыбка
*“10
приятная, гл аза сияют приветом. И не захочеш ь, а у лы б­
нешься в ответ и поклонишься. И каким бы ты человеком ни
был, с каких бы далеких островов ни вышел, а только,
глянув, ск аж е ш ь или подумаешь: «Вот б а б а — так б аба.
Д л я любого человека счастье».
Григорий Иванович бусы вязками с подноса брал и
щедро хасхаков одаривал со словами ласковыми. А к с т а р ­
шему из хасхаков подойдя, отдал и блюдо, горящ ее нестер­
пимым блеском. Увидел — гл аза у него сверкнули добро.
Тут Устин подлетел.
— Все готово,— с к а за л ,— котлы кипят.— Р о ж а у него
в с а ж е — старал ся уж, видно, очень,— но д о во л ь н ая.—
В лучшем виде,— шепнул Григорию И вановичу,— все пред­
ставили.
Хасхаков повели к кострам.
Все, чем только богата ватага была, Устин с м о л од ца­
ми разл о ж и л у костра. Тут и мясо вяленое, что со хран я­
ли д л я хорошего случая, и рыба соленая, и морошка,
голубица, брусника из последних зап асо в и самые лучшие
из тех, что оставались, сухари рыжей горушкой. В котлах,
булькая, в ари л ась солонина с колбой, и дух шел от кот­
лов крепкий, чесночный, а ж слюна во рту набегала.
— Садитесь, гости дорогие,— ск азал Григорий И в а н о ­
вич и широко рукой повел, приглаш ая...
Через два дня Самойлов толкал поутру Григория И в а ­
новича:
— Вставай, вставай! Ну же, ну...
Д обудиться было трудно. Н акануне р азгр у ж ал и галиоты
и начертоломились до последней крайности. Григорий
Иванович сильно ноги побил на прибрежных камнях и сей­
час только мычал во сне, но не просыпался. Тянул на
себя меховую полость.
Самойлов, обозлясь, тряхнул его всерьез:
— Вставай же, вставай!
Тот повернулся на бок, сбросил ноги с рундука. Во­
лосы на голове торчали колом. Со сна спросил хрипло:
— Чего тебе?
— Выйди, посмотри — какие к нам гости.
В каюте было темновато. В оконце бортовое, з а б р а н ­
ное слюдой, под частой решеткой, едва пробивался свет.
Ш елихов башкой помотал, встал. Охнул. Потер щ ико­
лотки, морщась.
141
— Что ещ е за гости? — ответил недовольно, но пошел
вслед з а Самойловым из кубрика.
Вышли на палубу. В гл аза ударило поднимающееся
из-за моря солнце. Плеснуло в лиц а утренним знобким
ветром. Галиот чуть покачивало на волне. Д ен ь обещ ал
быть ветреным. Ш елихов встряхнулся, как собака, всем
телом и уж е бойко застучал каблукам и по вл аж н ой от ро­
сы и тум ана палубе.
— Что за гости? — переспросил озабоченно.
— Увидишь,— неопределенно ответил Самойлов, пряча
улыбку в поднятом воротнике.
Шелихов вытянул шею. Увидел на берегу яркие одежды
коняг, смуглые лица. Н ароду у сходен стояло с полсот­
ни — не меньше. Шелихов озабоченно оглянулся на С а ­
мойлова, но тот по-прежнему помалкивал. Только губы
морщил.
Ш елихов сб еж ал на галечный берег. Н австречу шагнул
знакомый хасхак. За л о п о тал что-то непонятное. И з-за пле­
ча его посунулся Кильсей. С казал , щ урясь довольно:
— Вот, Григорий Иванович, детишек своих привели.
— Д етиш ек? — переспросил Ш елихов удивленно и у в и ­
дел, что за хасхаком ж м утся на берегу десятка д ва под­
ростков. Глазенки в узких разр е зах бойкие, белозубые ре­
бятки,
плотные.— З ачем
детишки-то? — с недоумением
спросил снова.— На кой л я д они нам?
Х асхак затар атори л что-то быстро-быстро.
Кильсей тоже заспешил, перетолмачивая его:
— Т ак у них заведено. Ежели в д руж бе с нами состоять
будут, то детишки их — ам ан атам и здесь таких н азы ваю т —
у нас ж ить повинны.
Григорий И ванович оглядел ребятиш ек и вдруг под­
хватил одного на руки. Подкинул вверх. Тот засмеялся,
показал зубенки. Закрутил головой на тонюсенькой шее.
Григорий И ванович поставил мальчика на гальку, заглянул
в лицо с любопытством. Г л аза м альц а смотрели смело и
весело.
Вокруг стояли ватаж ни ки и с интересом р азг л я д ы ­
вали коняж ских мальчишек. А кто-то у ж из рукава и
рыбу вяленую им совал: на, мол, на, попробуй нашей
рыбки.
— Смотри,— говорил Устин,— берет. Молодец. Грызи
ее, грызи.
Голос у него был умильный и р о ж а радостная.
— Р е б я т а ,— перебил его другой из в а та ж н и к о в ,— а
хлопчики-то ладные, совсем как наши.
142
— А что ты думал, они из другого теста? — возразил
третий.— Бабы небось рожают.
И видно было, что соскучились мужики по бабам , да
и по ребятиш кам загрустили. На лицах — думка. А оно и
верно — задумаеш ься: третий год в семьях не были. Л е г ­
ко ли?
Ш елихов мальчонку и так и этак за плечи повернул,
ущипнул за щеку, сказал, о б р ащ а я сь к Самойлову:
— А ведь это зело здорово, что они ребятишек к нам
привели. Учить их будем языку русскому, грамматике,
счету и делу морскому. М альцы эти через три-четыре года
нашей опорой будут.— И как это у него всегда было —
загорелся мыслью этой, д а ж е лицо раскраснелось. Нос
морщ ился.— А? Согласен? Тебя да И зм ай ло в а, Бочарова
с Олесовым определим их наукам учить. Так и сделаем,—
еще больше заторопился,— посмотришь — дело выйдет з а ­
мечательное.
И опять подхватил мальчонку и высоко подкинул вверх.
Тот з а в и зж а л от удовольствия.
Коняги смотрели на Ш елихова, улыбаясь. Щ ерили зубы.
В атаж ники заголтели разом:
— Смышленые мальцы...
— Хлопчики хорошие...
С этого дня коняги к русской ватаге прибились крепко.
Н едалеко от в атаж ьего стана, в соседней бухте, стойбище
устроили. И не было дня, чтобы в русское поселение не
приходили. Придут, встанут, смотрят. В узких разр е зах
гл аза интересом наливались. Многое им очень у ж лю бопы т­
но было.
«Вжик, в ж и к»,— пила поет, ствол добрый на плахи
р азв ал и в ая , и коняги языками щелкают, пилу осторожно,
как чудо неведомое, пальцами трогают. П лахи готовые
разгляды ваю т с изумлением.
У них, чтобы плаху выделать, требовались годы. Ж е л е з ­
ным скребком плаху от ствола отделяли. К ан авку в стволе
пробьет коняг и скоблит день за днем, месяц за месяцем.
Плахи ценились у них пуще драгоценного меха. А тут на
тебе: полосу железную люди за рукоятки водят, и она х и щ ­
ными зубами вгрызается в дерево, опилки летят, и о г л я ­
нуться не успеешь — отваливается плаха. Д а ровная, г л а д ­
кая, во всю длину ствола срезанная. Это ли не диво?
Коняги сядут вокруг на корточки и по-своему перегова­
риваются:
143
— Сю-сю, сю -сю ...
Качаю т головами. Водят пальцам и по сложному рисун­
ку дерева, пересыпают из ладони в ладонь пахучие опилки.
И опять свое:
— Сю-сю, сю-сю...
В гл а за х удивление великое и д а ж е страх.
Кое-кто наладился было их гнать: что-де, мол, сидят г л а ­
за пялят. И как-де понять еще, хорош ли глаз этот? Сомне­
вались мужики.
Но на таких свои же и шикали:
— Молчи, дура, еж ели не разумееш ь. Эти люди нам еще
великой помощью станут.
Об этом ж е изо дня в день Ш елихов сам говорил, и му­
жики из тех, что умом поострей, его хорошо понимали.
То там, то здесь, видел Григорий Иванович, к конягам
Степан присядет, Устин, Кильсей или кто другой. Толкуют.
Что-то показывают: топор ли, рубанок, пилу или какой
иной инструмент.
Смеются.
Исподволь коняги к работе приохотились и у ж е вместе
с ватаж ни кам и и лес валить ходили, и сплавляли его, и
землю копали, и клали избы и стены крепостицы. А на
охоте т а к и не сыщешь их лучше. Ш елихов у ж и о тр я ж а л
з а зверем в а таж к и в два-три своих работных да в дватри десятка коняг. Д обы чу честно делили. З а этим Григо­
рий И ванович сам следил. А зверя брали так много, что
к построенному поперву обширному ам бар у д ля мехов при­
шлось д в а ж д ы прирубы делать. М еха были из лучших.
С плотной мездрой, высоким, густым ворсом, редкой кр а со ­
ты окраски и блеска. Богаты е меха, те, что на большой зем ­
ле шли за самую лучшую цену. Такой мех и носок необык­
новенно, и легок, хотя ты и пальцем подшерсток не р а з б е ­
решь. Плотен подшерсток, волосок к волоску стоит. Не
проковыряешь.
Голиков, шкуру песцовую потряхивая на руке, дул в мех,
говорил, блестя глазами:
— А? Григорий Иванович... Золото, чистое золото.
Р азго в ар и ва л и в амбаре. Р яд ам и вдоль стен висели
шкуры. Н а что ватаж ни ки к мехам привычны были, а и то
зайдет в ам бар иной, глянет и изумится:
— Смотри, братцы, что наворочали.
Д а оно и не странно. Такого и в самых богатых иркут­
ских а м б а р ах не увидишь, а они сл а в я т с я на всю Россию.
Григорий Иванович слуш ал Голикова вполуха. П о г л я ­
ды вал в прорубное оконце.
144
Ш ла к концу вторая зимовка на К адьяке. В оконце в е­
тер порошил снегом. П одвы вал протяжно. А снег — ж е с т ­
кий, колючий. Нехороший снег. В нем и нога вязнет, ка к
в болотине, и лица он охотникам реж ет до крови, выхле­
стывает глаза.
Мимо а м б а р а с двум я бадьями шел ватаж н и к. Скользил
лаптями по наледи. Полы ар м як а зло рвал ветер. Л и ц а
муж ика не разобрать. Но видно было и по спине — зд оро ­
венный ш агал человек. С бадей сбивало пар, свал и вал о
вниз.
«В свинарник,наверное,— подумал Ш елихов,— пойло т я ­
нет».
М у ж и к шагнет — остановится, опять шагнет раз-другой
и вновь бадьи поставит на обледенелую тропку. Согнет п ле­
чи, стоит, дыш ит тяж ко. П о д армяком бока ходят.
Слабели здоровьем ватаж ники, и это больше всего бес­
покоило Григория И вановича. К азал о сь, и м яса у ватаги
достаточно, и рыба есть. Но вот с овощами прогадали. Н адо
было побольше заготовить, а т а к хватило только до поло­
вины зимы. Уж Григорий И ванович не знал, ка к и ругать
себя. Но ватаж ни ки на огороды смотрели ка к на баловство,
и Ш елихов переломить этого не смог. А вона как овощи-то
показали себя. П ока была капуста кваш ен ая, репа д а брю к­
ва, морковь — не один в атаж н и к не болел, а как кончились
зап асы — ватаж ни ки начали таять.
Шелихов пригляды вался: что местные-то люди едят?
Почему их хворь не берет? Ели вроде все то ж е — рыбу да
мясо. И то впроголодь, еж ели охота или ры балка не у д а ­
валась. Ели, правда, и рыбу и мясо сырыми. Но русскому-то человеку сы рая эта пищ а и в горло не шла. От н у ж ­
ды, бывало, конечно, на охоте муж ик и поест сырого.
А т а к каж ды й день кого заставиш ь? Д а и нужно ли было
зас тав л ять ? Кто знал.
П о избам между тем у ж е несколько мужиков л еж ал и
пластом. Ш елихов велел силой поднимать. М ужики подни­
мались, но, смотришь,— тот присел у избы на сугроб, по­
серев лицом, другой к стене приткнулся, третий вроде и
ногами двигает, но как неживой.
Ему говорят:
— Д а в а й , ходи веселей.
А он, бледными губами шевеля, еле-еле ответит:
— Оставьте, братцы, я присяду... Силов нет...
И, как куль с тряпками, опустится где придется.
— П осиж у чуток,— ск аж е т,— посижу...
И ты такого хоть толкай, хоть бей. Не поднимется.
145
Голиков все бубнил что-то за спиной, вы хваляя мех. Но
слов, что говорил он, не слы ш ал Григорий Иванович.
М уж и к на тропинке в который уж е р аз поставил свою
ношу на снег и вдруг, ступив неловко в сторону, п о в а ­
л ился на бок. У дарился головой о ледяную кочку. В ы тянул­
ся.
Григорий Иванович метнулся к двери. Слетел с кры ль­
ца, стуча каблуками. Заскрипел по снегу.
М уж ик л е ж а л лицом вниз, бросив ноги поперек тропы.
Ш елихов ухватил его за плечи и перевернул на спину.
Охнул от неожиданности. На тропе л е ж а л Степан. К руг­
лое ка зач ье лицо его было белым, зубы сж аты , гл аза з а ­
крыты.
— Ничего, очухается,— наклоняясь к л еж а щ ем у , ск азал
Г оликов,— очухается.
Григорий Иванович тряхнул С тепана. У того голова
безвольно закинулась.
— Степан, Степан,— позвал Ш елихов.
Черпнул горсть снега и начал с силой растирать лицо.
Снег т ая л под руками.
Степан застонал и повернулся на бок. Уперся в ледяной
наст, начал подниматься. П альцы скользили по ледяным
коростам. В лице ни кровинки.
Шелихов подхватил его под руку. Но Степан р а з ж а л
зубы, сказал слабо:
— Я сам... С ам...— И поднялся. Стоял, ш а таяс ь,—
Вот,— сказал, кривя губы,— бадьи не донес...— Говорил,
словно удивлялся своей слабости.— Но ничего, донесу...
Подхватил бадьи и пошел, качаясь. Упрямый мужик
был.
з
П а р а вороных по Петербурху карету катила. Кони хоть
куда: хорошей были породы, подбористые, на высоких,
точеных бабках. Идут — снег из-под копыт ошметьями, и
дикие гл аза косят на прохожих: заш ибу! Чиновник какой,
что, в шинель нос уткнув, прет со служ бы пешим и гривен­
ника не имея на извозчика, или кухарка в просиженной
юбке, м о тавш аяся з а ситником, увидев пару эту, с мосто­
вой, как ветром сдунутые, сигали в сугробы. Иные вслед
кулаком грозили: ишь ты, лихой какой, власть бы надо на
тебя употребить! Д ругие, напротив, с завистью погляды ­
вали: вот пара, мне бы ее! Но эти — из молодых больше.
И з тех, что мечты ещ е в худосочном, туманном, больном
146
Петербурхе не растеряли. У этих все впереди, а пока ходи,
играй, твое придет!..
Будочники при виде пары груди из б аран ьих тулупов
выкатывали. А лебарды стремили вверх. Поди знай, кой черт
летит на конях сумасшедших. А то ещ е и беды не обе­
решься. Л у чш е у ж грудь выкатить д а гл а за в ы таращ и ть
старательно, авось и похвалят. И таращ и ли сь, бороды впе­
ред вы ставляя.
К арета то ж е не из последних. Н а рессорах высоких,
с лакированными щитками над колесами, верх кож аны й
и ступеньки медные, откидные — дабы хозяину сходить на
землю удобно было.
З а стеклом кареты у гад ы ва л с я неясный профиль челове­
ка в богатой шубе.
Карету ту зрели и на Л иговке, и на Морской, на Г оро­
ховской, на Литейном, на Мещанской... И хотя кучер не
гнал коней, но видно было, что хозяин поспешает и время
ему дорого. И у домов не из лучших, и у дворцов блестящих
кучер соскакивал с козел бойко, лесенку д ля хозяина
устроенную отбрасы вал и лихо отворял дверцу. Так не
проситель п одъезж ает, а лиш ь тот, кто уверен, что встре­
чен будет и принят с почтением.
У Строгановского дворца карета остановилась, когда се­
рый петербурхский денек догорал чахлым зак ато м над
Невой. Краснели блеклые краски за тучами, и неясно бы ­
ло — не то они сейчас вовсе погаснут, не то нальются
светом и высветят запорошенные крыши и обгаженны е в о ­
роньем кресты на церковных куполах. С неба сеялась
мокрая изморось, и з а ж ж ен н ы е фонари были окружены
тусклыми ореолами. Д вое или трое зе в а к — как это всегда
бывает в Петербурхе — остановивш ись чуть поодаль от
дворца, оборотили серые лица к карете. Смотрели в ы ж и ­
дательно. Что зев ак ам до седока в карете, что седоку до
зевак, но вот ведь странно: стоит остановиться карете по­
б о г а ч е — люди столбами вытянутся, носы уставят л ю бо ­
пытные, Отчего бы такое? Н у да Петербурх свои странности
имеет...
Кучер соскочил с высоких козел в слякотную снежную
ж и ж у и, неслышно бормоча ругательства сквозь зубы
(в такую-то погоду угораздило барину плутать по городу),
прошлепал к дверце. Захолодавш и м и на ветру руками от­
кинул ступеньку.
С широкого подъезда — не р азб и р ая дороги, по л у ­
ж а м — сб еж ал и бойкие молодцы в синих, длиннополых
ар м яках и бросились помогать седоку сойти на землю.
147
Но тот на них взглянул строго и сошел сам. Седоком
о к а зал ся Федор Федорович Рябов.
Холопы согнулись у кареты, кося глазам и на барина.
Федор Федорович легко взб е ж ал по ступеням подъезда,
и двери дворца перед ним распахнулись широко. Н а лице
у Р яб о ва , переступавшего через порог богатейшего петербурхского дома, была почтительность.
Строгановы вели свой род от крещеного татарина
Спиридона, который якобы ввел на Руси деревянные счеты.
Т атарин сей был ловок, оборотист и преуспел в торговом
деле. Однако переусердствовал в стар ан иях и в одну из по­
ездок на восток попал в руки к своим соплеменникам, а те
«застрогали» его до смерти. Отсюда и пошла фам илия
Строгановы.
Потомки Спиридона оказали сь не лыком шиты и дело
предка успешно продолжили. Иоаникий Федорович — внук
Спиридона — выбился в толстосумы. И этого у ж е не стро­
гали, а он сам кого хочешь застр огать мог. З а в л а д е л б о га­
тыми промыслами на Пермской земле, и, не в пример л еген ­
дарному и - неудачливому Анике-воину, чье имя служило
обозначением слабости и бессилия, его имя произносили
с уваж ением и страхом.
П о дороге, указанной Аникой-купцом, ходко пошли
сыновья — Яков и Григорий. Эти заручились грамотой ц а ­
ревой, которая д озво л яла им воевать земли уральские и
д е р ж а т ь дружину с «вогняным нарядом». Д а л ь ш е — больше.
Семен Строганов сколотил в атагу под руку Е рмаку Тимо­
ф е е в и ч у — Сибирь покорить. В деле этом, ка к известно,
ат а м ан сложил голову. Но атам ан атам ан ом , а С трогано­
вы и тут успели и на Сибирь руку положили крепко...
Вот в какой дом вступал Федор Федорович.
На руки лакея чиновник сбросил шубу и, мельком
взглянув в зеркало и поправив пальчиком бровь, на кото­
рую дож дин ка неосторож ная упала, проследовал в глубину
дворцовых покоев. Каблуки его уверенно простучали по
паркету.
Хозяина дворца в Петербурхе не было. Отбыл недавно
в уральские свои вотчины. Федора Федоровича принимал
главный управляю щ ий, с лицом каменно неподвижным,
дородный мужчина, хорошо представлявш ий цену дома,
которому служил.
Федора Федоровича встретил он стоя и мягким жестом
у к а зал на кресла в уютном углу, вдали от окон, из которых
могло бы невзначай продуть гостя сырым петербурхским
сквознячком.
148
Есть такие лица, на которые сколько ни смотри —
не увидишь, о чем думает человек, чем недоволен или, н а ­
против, рад чему. Трудно у тв ер ж д ать, чтобы обладатели
лиц таких были наделены особыми добродетелями или
качествами исключительными, но определенно ск азать м о ж ­
но — говорить с ними нелегко. Однако Федор Федорович
не испытывал видимых трудностей. Голос его, ка к всегда,
был ровен, гл а за уверенно взгляды вали на собеседника,
а руки спокойно л еж а л и на коленях, не в ы д ав ая ни волне­
ния, ни беспокойства.
Федор Федорович больше сп раш ивал, управляю щ ий ж е
отвечал, но видно было, что отвечал без охоты. М ало, в и д ­
но, интересовал его вопрос, с которым п о ж ал о в ал чиновник.
Оно и правда: не во всякий дом войдя, найдешь слова,
которые бы хозяев взволновали. И давно примечено, чем
богаче дом — слов таких меньше. И з-под нищей крыши на
крик — караул, братцы, караул! — еще, быть может, и в ы ­
бегут, а вот из-за дверей дворцовых как-то не помнится,
чтобы у ж очень бегали. К ар ау л а , правда, Федор Федорович
не кричал, однако приметил холодок в хозяине. Тут ж е
улыбнулся тонко и заговорил о таком предмете, что и м а л о ­
подвижное лицо управляю щ его разом изменилось и д а ж е
зарделось, к полной неожиданности, румянцем.
К ак дири ж ер с тонким и изощренным слухом, вдруг
уловив в многоголосом оркестре; что медь труб слишком
зал и к о в ал а или, напротив, чересчур скрипки загрустили,
единым взмахом снимет ненужный оттенок звучания, т а к
и Федор Федорович, румянец излишний разглядев, двумятремя словами изменил направление р азгов о ра и довел его
до нужного итога. Впрочем, разговор этот п р одол ж ал ся
не долее бесед, которых множество провел Федор Ф едоро­
вич в эти дни.
Чиновник поднялся со стула и поклонился почтительно,
но с достоинством. М ера почтительности и достоинства
в поклоне или в разговоре любом — не всем дается. Нет
весов, на которых измерить сии изящ ны е движ ения можно
бы было, и оттого иной то по-дурацки, когда и не требуется,
в ноги бухнется, то, напротив, как взнузданный жеребец,
голову вскинет и каблуками, словно копытами, забьет.
Конфуз один выходит. Л ю ди на него г л аза от удивления
пялят, а он ещ е пуще того меру тонкую переступает. И не­
вдомек такому, что д ур ак дураком в мнении окруж аю щ их
выглядит.
Не таков Федор Федорович. Голову он склонил и, кив­
нув коротко, не то чтобы с улыбкой, но и не без того, вышел.
149
Главный управляю щ ий до самого подъезда его проводил и,
руку п ож имая, сказал:
— Непременно все будет исполнено.
Ш убу накинув, Федор Федорович ещ е р аз свою воспи­
танность показал. Не торчал столбом, ка к бывает со многи­
ми у дверей при прощании, не сучил ногами, не мямлил
слов ненужных, но, шаркнув подошвой крепкого б аш м ака,
кивнул и вышел.
На том и расстались.
Федор Федорович сел в карету, и кучер отпустил вож ж и.
Кони шибко взяли с места.
Уже вовсе в темноте карета остановилась у скромного
домика на Лиговке. Федор Федорович прошел к дверям
и рукоятью трости стукнул в потемневшую резную филенку.
Д ве р ь тут ж е отворилась.
Слуга суетливо отступил в сторону.
В темноватой прихожей, освещенной единственной све­
чой в прозеленевшем шандале, Ф едора Федоровича ж д ал
хозяин, в старом, но хорошо отутюженном мундире.
Хозяин ещ е и рта не раскрыл, но по бледным, узким,
словно закушенным, губам его, по сухости в фигуре и осо­
бой механичности в ж естах можно было с уверенностью
сказать, что человек он не русский, а скорее всего, немец,
из тех ученых немцев, каких в Петербурхе всегда предо­
статочно.
Словно в подтверждение этого Федор Федорович о б р а ­
тился к хозяину по-немецки.
Они прошли в небольшую ком натку,— как все комнаты
в немецком доме, убранную с особой тщ ательностью и с
обязательны ми ' фарф оровы ми безделушками, расстав л ен ­
ными тут и там ,— и продолжили разговор.
В разговоре этом несколько р а з было упомянуто сло­
во «коллекция».
К ак и во дворце роскошном Строгановых, Федор Ф ед о­
рович у немца ученого не з а д е р ж а л с я долго. Со свечой в
руке немец проводил его до кареты. Б ы ло видно, что оба
остались довольны разговором.
В третий р аз карета остановилась на Морской.
— С л ав а Исусу Христу во веки веков,— смиренно мол­
вил Федор Федорович, входя в дом и крестясь в угол на
едва посвечивающие огоньки л ам п ад .
— Аминь,— ответил сильным баском хозяин в попов­
ской рясе.
Огоньки под лам п ад ам и качнулись.
Поп о к а зал ся словоохотливым. Говорил он с видимым
150
удовольствием, п о казы в ая ровные, белые зубы. Но Федор
Федорович, вроде бы и не преры вая его, ввел разговор
в нужное ему русло.
В разговоре этом был н азв ан город Тобольск.
Ш урш а шелковой богатой рясой, поп проводил гостя.
К огда дверь за чиновником закры лась, поп согнал с пыш ­
ных щек улыбку и крепко в зял ся рукой за бороду. Л и ц о его
было озабоченно.
Напротив, Федор Федорович, сидя в темноте поспе­
ш авш ей кареты, улы бался удовлетворенно.
З а несколько дней беспрестанных поездок по Петербурху у него лицо заметно осунулось и тени под глазам и
легли, но он зн ал, что усилия, предпринятые им, небезус­
пешны.
З а окном кареты мел улицы сумасш едший ветер с Невы,
толкал в спины прохожих, круж ил в свете фонарей с н е ж ­
ные хлопья. Лихое время в Петербурхе — ран н яя весна,
и не приведи господи остаться в эту пору без надежной
крыши над головой.
— Берегись, берегись! — покрикивал кучер, но ветер
мял слова, и слышно было только:
«Гись, гись, гись!»
4
Иван Ларионович, повздорив с компаньоном и пообе­
щ ав шкуру с него содрать, обиды своей не забы л. Не тот
был человек, чтобы слова на ветер бросать. И в один из
дней, шапчонку надев какую похуже д а шубенку драненькую, отправился в присутственное место.
Первое твердо знал И ван Л арионович — мушка чем
меньше, тем кусает злей. И не к начальствую щ им лиц ам
высоким постучался, а в присутственное место придя
и незаметненько остановившись, долго-долго к тем чинов­
ным пригляды вался, что по углам сидят, да ещ е и по углам
из самых темных.
С валеночек у И в а н а Л ари он ови ча л у ж и ц а натекла на
пол, и он, от того будто бы смутившись, совсем уж под
стеночку прибился и стоял скромно.
П од сводами тяж ки м угаром свечным пованивало,
прелью сырой.
Вокруг ш астал разны й народ. И из тех, что в присут­
ственное место входят громогласно, ш агаю т широко и не­
пременно сразу к самому главному. И такие, что тенью
колеблющейся вползают, или иные, что войдут и станут
151
посредине, рот разинув, не зная, не то н ап раво идти, не то
налево, а может быть, лучше и вовсе повернуть оглобли
назад.
И первые, и вторые, и третьи, зн ал И в ан Ларионович,
е д в а . вступив в присутственное место, у ж е попали в про­
игрыш.
Первых, кто дуром прет, освежую т начальники главные,
к а к тушу баранью, до самых костей. Оно, может, и дело т а ­
кой выиграет грошовое, а потеряет рубль.
Вторые, крадущ иеся тенью по стенам, общипаны будут
начальникам и пониже, ну а о деле и говорить не приходит­
ся. Перышки-то с него оберет начальничек какой, а потом
п асть разинет:
— А ты кто таков? А зачем сюда? А еж ели тряхнуть
тебя, каков ты будешь перед законом?
А зубы у начальничка крупные, частые, и сразу видно —
такой укусит и больное место будет саднить долго.
— Нет, у ж лучш е,— с к аж е т пугливый,— бог с ним, с д е ­
лом. С дам -ка я назад. Так-то покойнее.
Третий же, из тех, что г л аза т а р а щ и т и не знает куда
идти, вовсе напрасно пришел в суд. П ока гл азам и моргать
будет, задергаю т его, заторм ош ат, завер тят, зак р у ж ат.
Г лядь — карманы вывернуты. А все сидят з а столами
покойненько и перьями скрипят. Никто и лика не подни­
мет. Д елом заняты . От каж д ого сильно попахивает пирогом с
луком. Экие скромники, скаж еш ь, им ли карманы в ы в о р а ­
чивать? Недоразуменьиде произошло, ошибочка.
Н ачал ьство высокое, зн ая повадки судебные, скромни­
кам этим сирыдо и ж а л о в ан ь е поменьше, чем в других к а н ­
целяриях, назначает. А то, ежели им ещ е и деньги хорошие
платить, они и вовсе с жиру с людей мясо клочьями рвать
будут. М ожет, д а ж е и такое случится, что и за старших
примутся. И потому мера эта начальством соблюдается
строго: д ать поменьше. Судебные и т а к возьмут.
П остояв тихонечко в тени, И в ан Л арионович выбрал
л иц о д ля себя нужное. В углу самом дальнем, на сквозняке
у дверей, сидел чиновничек неприметный. Л и цо мелкое,
глазки цвета бутылочного, плечики узкие, мундиришко
в об тяж ку и, видно, д а ж е под мышками жмет.
Все приметы были в строку.
Л и ц о мелкое, а крупного-то и не надо. Знамо, муха
мелкая на что способна. Г л аза цвета бутылочного — тоже
о многом говорили.
Тихо-тихо — и половичка не скрипнула — И в ан Л а р и о ­
нович к такому вот и подошел. Р азго в о р начал туманно.
152
Д ескать, шумновато в месте присутственном, голосов много,
топотни бездельной, суеты ненужной.
Чиновник слушал молча, с лицом скучливым, гл аза в не­
определенность устремив. И непонятно было — не то видит
он просителя, не то не видит или вовсе в минуту сию вос­
парил в высоты государственные, смертным недоступные, и
там, в д а л я х заоблачны х, с самыми главными общ ается,
судьбы людские взвеш ивая. В згляд такой, небожительный,
только чиновникам присущ, и ни кому иному — будь ты д а ­
ж е семи пядей во лбу — постичь его не дано. И что еще
примечательно. Л ицо-то у чиновника мелкое, но в разговоре
вдруг морщинки многодумные на него легли. Ну, прямо
Цицерон! Не иначе.
Чиновник не столб, но обойти его на Руси трудно. Ох,
трудно, чтобы он хвост тебе не прищемил. Ты в одну сторо­
ну, а он за тобой, ты в другую — и он там, в третью кинешь­
ся, но он извернется и достигнет тебя...
Д ругого И ван Ларионович и не ж д а л от лица, им вы ­
бранного. Больш е того — солидность т а к а я в чиновнике
ему все больше и больше нравилась.
Когда ж е устало моргнули веки чиновничьи, И ван Л а р и о ­
нович ближ е подступил. Мол де неплохо от шума присут­
ственного посидеть вдали. Рядком да тишком. О тдохнове­
ние, мол, д ля души тишина мест, ублаготворяю щ их челове­
ка. И прямо т а к н азв ал одну их этих приятнейших при­
станей: р яд обжорный.
Чиновник издал некий звук носовой, утробный. Другой
из посетителей, может быть, и не понял бы значение звука
или истолковал неправильно, но И в ан Л арионович тут же
поднялся со стульчика и смиренно пош агал к выходу.
Д ве р ь за собой прикрыл и, чуть отойдя в сторону, остано ­
вился у деревца.
И самого малого времени не прошло, на ступеньки ме­
ста присутственного вышел известный чиновник. Г лазам и
по небу пошарил и как бы невзначай, именно к тому д ер ев ­
цу, где И ван Ларионович стоял, неторопливо подался.
Тут И ван Л арионович и возник ка к из-под земли. П од л о ­
коток чиновника п ридерж ал, и они тихохонько к месту,
обозначенному в разговоре, устремили шаг.
Н емало в Иркутске замечательны х мест и заведений бы ­
ло, где человек во всю широту души развернуться мог.
Были трактиры, где все «по-столичному»: столы ск атер­
тями голландскими накрыты, и половые в портах снежной
белизны, рубахах белых, подвязанны х шелковым поясом с
заткнутым за него лопаточником. Здесь подавали селянку
153
рыбную и селянку мясную, селянку из почек и селянку из
свиных ушей. П од авал и осетрину и белугу, ж ареного поро­
сенка и телятину, налимью печенку и костяные мозги в чер­
ном масле. Л ю бом у вкусу угодить мог хозяин и самому при­
вередливому купцу потрафить. •
Были трактиры попроще. Где стоял общий каток, и
на нем что пожирнее да поплотнее: щековина, сомовина,
свинина. Тут каленые яй ц а и калачи, ситнички подовые на
отрубях, шаньги и гороховый кисель. И конечно же, и в д о ­
рогом, трактире, и в самом что ни на есть из заху д ал ы х —
пельмени сибирские. И тож е на любой вкус — и с рыбой, и с
мясом, и с дичиной, и с нежнейшей телятиной, д ля вкуса
особого смешанной и с бараниной, и со свининой, и д а ж е
птичьим мясом приправленные.
Были и такие кабачишки, где хозяин з а стойкой стоит по­
перек себя шире, а под ногой у него тайный рычаг. П р и ­
дет старател ь из тайги с золотишком в ка б а к . У стойки
выпьет рюмку, другую. Обмякнет. Н а дворе вьюга, ни зги
не видно. Хозяин на ры чаг и надавит. Пол под старателем
разверзнется, и он охнуть не успеет, ка к в лоб ему пудо­
вой кувалдой стукнут в подполе. И отпрыгал свое человек.
К арманы и тайные похоронки его руки быстрые обш арят, а
тело мертвое спустят в Ангару. Б л аг о в Ангаре течение
быстрое и лед на реке толст, от г л а з людских надеж но
спрячет зашибленного.
Иван Л арионович выбрал кабачиш ко самый что ни на
есть тишайший. Хозяину моргнул и в комнатку отдельную
провел чиновника судебного. Половой захлопотал вокруг
стола и в миг единый нанес и жареного, и пареного, и
рыбного, и мясного. И хотя И ван Л ари он ови ч вина не
употреблял, но и бутылочка нем алая на столе появилась.
Известное дело, какой у ж разговор с лицом должностным
без вина. Оскоромился купец, знамением крестным мыслен­
но себя осенив. И тут у ж начал разговор. Мол де о ш ель­
мован и ограблен компаньоном среди бела дня. Просит по­
мощи и в долгу перед защ итником не останется.
5
— А это куда? — спросила Н а т а л ь я Алексеевна, подняв
камень, отливающий на изломе желтым.
— Сюда, сю да,— ткнул пальцем Григорий Иванович в
одну из ячей стоящей на полу корзины. Взглянул на жену.
Н а та л ь я Алексеевна, казалось, светилась вся — так
бы ла р ад а, что вот-вот домой. И суетилась, суетилась, чтобы
154
только побыстрее улож иться и на галиот. С кры вал а радость
эту, скры вала и то, что спешит собраться, но гл а за и тороп­
ливость, с которой укл ад ы вал ась, вы д авали ее с головой.
Корзина, на полу сто явш ая, сплетена была хитро: как
соты пчелиные. Кильсей постарался. Григорий Иванович
только намекнул, какую корзину ему надобно, а через
день у ж е Кильсей ее и сработал.
Спросил:
— Такую хотел, Иванович?
Ш елихов оглядел корзину, обрад овал ся:
— Вот молодец. Руки у тебя золотые.
Кильсей только хмыкнул в ответ.
В корзине, в каж д ой ячее, ка к яичко в гнездышке,
л еж а л и сколы медной руды, точильного, известкового к а м ­
ня, слюда, найденная на островах и на самой матерой зе м ­
ле Америки, хрусталь, глина хорошая.
Все это собрали в атаж ники, ходившие по всему ам ери­
канскому побережью, достигая у ж е и сорокового градуса.
Строго-настрого Григорий И ванович н ака зы в ал , каж ды й
р аз работных в поход с н а р я ж а я , спр аш ивать с запискою,
где что есть в недрах земных, т а к ж е ка к и о звере или
ж е птице, деревьях, кустарниках или трав ах. Требовал а к ­
куратную опись вести американского берега, больших и
малых островов, которые встретятся. Н а к а зы в а л описы­
в ать бухты, реки, гавани, мысы, лайды, рифы, камни, ви­
димые из воды, свойства и вид лесов и лугов на землях
новых.
Кое-кто из мужиков противился: зачем -де это? Чесали в
заты лках. Но большинство в атаж н и ков мореходами д а в н и ­
ми были и понимали, что опись т а к а я — дело н аиваж нейш ее
д ля промысла морского, и работу выполняли тщательно.
Вот камни многих смущали. С омневались мужики. К а ­
мень — он и есть камень. Его где хочешь набросано пре­
достаточно. Но Григорий И ванович на своем стоял тв е р ­
до: по цвету, по виду, по весу необычные камни собирать
и ему показывать. О бъяснял:
— Мы здесь такого наворочаем, еж ели руды себя вы ­
кажут.
В атаж ники поначалу, правда, робели: вот-де, мол, нашел.
Не видывал такого раньше... И вы лож и т муж ик камешек,
другой, порывшись за пазухой. А потом по мешку притаски­
вали, да ещ е и спорили:
— Таких не было. Ты взгляни.
Горячились.
Не один десяток корзин Кильсей сплел, и все они были
155
забиты образцам и углей каменных и руд, обнаруженных
ватаж ни кам и .
Д олгими часами Григорий И ванович гнулся над столом,
записы вая, где и когда были найдены сии камни, сколь о б ­
ширны за л е ж и руд, каковы подходы к месторождениям.
П л а в а л фитилек в тюленьем жиру, перо скрипело, в сте­
ну толкался недовольно ветер, н ав ал и ва л с я на дверь, з а в ы ­
вал в трубе. А Григорий И ванович все гнулся н ад столом.
О тк лады в ая перо, брал камни, подносил к ч адящ ем у огонь­
ку. Щ урил глаза.
Н а изломах камни вспыхивали цветными искрами. светили ярче пламени жирового светильника, играли гранями
вкрапленных в породу кристаллов. Строчками через камни
тянулись цветные прожилки, вились затейливой вязью . И, в
эти причудливые письмена вгляды ваясь, Григорий И в а н о ­
вич зад ум ы вал ся глубоко — о прошлом или ж е о будущем
рассказы в аю т они? Верил: строчки говорят о днях з а в т р а ш ­
них.
О тклады вал камень, тер гл аза у стало и вновь склон ял­
ся над бумагой. Л и ц о у него серое было, щеки запали, под
гл азам и легли тени нехорошие. Что ж , и сивку крутые гор­
ки укатывают. А здесь горки и впрямь круты. Чего у ж го­
ворить.
О дн аж ды , вот т а к вот сидя у плаваю щ его фитилька,
Григорий Иванович неожиданно почувствовал, что его б уд ­
то толкнули в грудь. Это было т а к неожиданно, что он в ы ­
ронил камень, и тот с глухим стуком упал на пол. П о к а т и л ­
ся. Григорий И ванович вцепился в край стола и едва у д ер ­
ж а л с я на стуле. О страя боль р в ал а грудь, как еж ели бы
злые руки впйлись в реб р а и, запустив когти, кромсали,
терзали, разд и рали тело на куски. Упал грудью на стол.
В гл а за х метнулся желтый огонек ф итилька и зак ры л собой
все. И з опрокинувшейся чернильницы выплеснулась черная
струйка, п обеж ал а по разлетевш имся бумагам.
Шелихов л еж а л , уткнувшись в крышку стола, словно от
яркого света плотно смежив г л аза. Слышно было, ка к по­
щ елкивает в печи огонь да тяж ел о п адаю т на пол капли
чернил.
«Кап, кап, кап»,— будто бил молот.
Сколько длилось забытье, он не знал. Увидел только
п лаваю щ ий в тюленьем ж иру фитилек и почувствовал,
что все лицо мокро и о д еж д а липнет к телу.
Отстранился от стола и доднес л адонь ко лбу. Н а руке,
казалось, висит пудовая гиря.
Григорий И ванович откинулся на спинку стула. Рвущ ей
156
боли в груди не было, но саднило под горлом тупо, с ж и ­
мало, сосало сладкой немощью. С трудом д ер ж а сь за кр ы ш ­
ку стола, поднялся, шагнул по щелястым доскам к выходу.
Н а ва л и л ся плечом и отодрал дверь от обледенелого косяка.
В лицо пахнуло морозным паром. Притворил за собой
дверь и т яж ел о сел на заметенное снегом крыльцо.
— Ах ты... Будь ты неладно,— выговорил слабым голо­
сом и спиной н авали лся на перильца.
Л овил открытым ртом студеный воздух. В гл азах плы ­
ли радужны е круги.
— Ух,— перевел дух Ш елихов и парку меховую на гру­
ди запахнул.
Почувствовал: мороз холодит мокрое от пота тело. О г л я ­
делся.
Крепостица спала, и ни в одном оконце не видно было
ни огонька. М еж дворов гулял ветер, катил понизу снегом.
«Цинга? — подумал Григорий Иванович, но тут ж е с к а ­
зал себе:— Нет, это другое».
Сидел, тер грудь ладонью. С а д н я щ а я боль как будто бы
уходила. А ветер все катил и катил поземку, навевал сугро­
бы. М ер твая вьюга р азы гры валась над К адьяком. С т р а ш ­
ная вьюга. Это не тот бешеный порыв ветра, что завертит,
закрутит, зак р у ж и т снежные сполохи, рванет вершины д е ­
ревьев, прижмет к земле кусты, попляшет на дорогах, д а и,
глядишь, стихнет через час-другой. Нет. Здесь все по-ино­
му. И ветер вроде не силен, да и не видно пляш ущ их стол­
бов снеговых, не гнутся деревья, не л о ж а т с я кусты, но с
одинаковой силой, ровно, из суток в сутки, метет и метет в е­
тер снег, крепчает мороз, и вот у ж е не видно ни тропки, ни
дороги, да и сами дома тонут в растущ их сугробах. С кры ­
шей, с трубами зам етает их мертвая вьюга. И плохо охотни­
ку ока зать ся в такое время в тундре или в тайге. Устанет
он тянуть ноги из снежной намети, убаю кает его ветер, и
сядет человек под сугроб. «Отдохну,— ск а ж е т ,— малость».
И все. Весной найдут обглоданные кости. Д а и найдут ли
еще?..
Ш урш ание снега было угрюмо, как далекий волчий вой.
Пронзительная тоска с ж а л а сердце Григория Ивановича.
«Вот, ушел з а край земли,— подум ал,— и загину здесь».
Усмехнулся, искривив отвердевшие от мороза губы, и, с х в а ­
тившись за перильца, начал подниматься. « Н егож е,— р е­
шил,— сидеть здесь. Ещ е увидит кто. И т а к больных м уж и ­
ков по избам десятка д ва лежит. В стревожу людей по­
пусту».
Встал. Боли вроде не было.
157
Ещ е день-два томила его неловкость в груди, чувство­
в ал он разбитость во всем теле, а потом забы л. Н екогда б ы ­
ло думать о немощи. Н авали л и сь заботы. Только успевай
поворачиваться.
И вот теперь, просматривая в последний р аз коллек­
цию перед погрузкой на галиот, Григорий Иванович неож и­
данно почувствовал, что вновь засо сал о сладкой болью под
горлом. Л е в а я рука вдруг отерпла, словно после мороза
отогревшись в тепле. Шелихов оглянулся на Н атал ью А лек­
сеевну: не зам ети ла ли она немощи его? Н а т а л ь я Алек­
сеевна от корзины и головы не поднимала.
Шелихов р аз и другой шибко ударил ребром ладони по
краю стола, но томление непонятное в руке не прошло.
Григорий И ванович сж а л было пальцы в кулак, но они р а з ­
жим ались бессильно. П одумал: «Ничего, скоро дома будем.
А там и стены лечат».
Топая, вошли мужики, взяли корзины. П отащ или из
избы, кряхтя. К амуш ки-то тяж ел ы е были. Кильсей, приш ед­
ший с муж иками, глянул на Ш елихова, и гл аза у него н а ­
сторожились. Спросил с тревогой:
— Что с тобой, Иваны ч?
Шелихов, присевший было на лавку, поднялся, и тут его
качнуло. Бросило в сторону. С маху у дари лся он ладонью
в стену, но рука поползла, обры вая мох, забитый меж б р е­
вен. М елькнула мысль: «Не удержусь, упаду». Но у д е р ж а л ­
ся. Ткнулся боком на лавку. И хоть тесно в груди было, в ы ­
дохнул:
— Ничего... ничего...
Н а та л ь я Алексеевна к нему кинулась испуганно. Но он
отстранил ее и поднялся. Е щ е р аз подумал: «Д ом а сте­
ны вылечат».
Вышел с муж иками из избы. О сторожно через высокий
порог переступил, чтобы не запнуться, не дай бог.
Н а т а л ь я Алексеевна, стоя растерянно посреди избы,
с к а з а л а вслед:
— Гриша, ты бы прилег.
Но с к а з а л а неуверенно. З н а л а , что ничего из этого не
выйдет. Е ж ели только привязать Григория И ван овича к
лавке. А так — не удержишь.
Через полчаса Ш елихова ветерком обдуло, и теснота
и ж ж ен и е в груди прошли.
Галиот «Три святителя» стоял у причала, лоснясь под
солнцем свежеосмоленными бортами. Новый бушприт на
галиоте, новые мачты. В вантах ветерок посвистывал. К а р ­
тинка! К ак будто и не было долгого и трудного похода, и
158
не трепали его ветры, не били волны, не валяли с борта
на борт ураганы.
Чуть поодаль от галиота Самойлов с н а р я ж а л байдары.
П ош ум ливал на мужиков, п о х аж и в ая по гальке на длинных
ж уравлины х ногах. Но голос у него был добрый, и м у ж и ­
ки не очень-то и суетились.
— К конягам пора идти,— крикнул он, увидев Ш елихо­
ва на борту гали ота.— З а ж д а л и с ь , наверное.
Ш елихов в ответ только рукой махнул и заторопился к
трюму — приглядеть, как уклады ваю т корзины с коллекцией
камней. Был это для него самый ценный груз, д орож е д о р о ­
гих мехов.
Вылез из трюма довольный. Корзины уложили как надо.
У вязали добро, д а ещ е и принайтовали к пайолам, чтобы
подвижки какой в качку не произошло. Помнили старый
случай, когда груз подвинуло и ед ва-едва галиот не перевер­
нуло.
С берега Самойлов заш умел недовольно:
— Григорий
Иванович,
что
тянешь-то?
Н адо
идти.
Бороду ему ветер зад и рал , и он, ухватив ее в жменю,
крикнул:
— Ветрило-то, видишь, какой? А еж ели ещ е пуще
разы грается?
В б а й д а р ах гребцы сидели, разо б р ав весла.
Шелихов легко — к а к будто и не было боли в груди —
сб еж ал по трапу и заторопился к б ай д а р ам по звонкой
гальке. Потеснив одного из устиновских молодцов, сел за
весло.
Степан — видно было, как напряглись у него жилы на
шее,— оттолкнул б ай дару от берега и, н ав ал и в а ясь пузом
на борт, крикнул:
— Д а в а й , ребята! Греби!
.Ударили весла, и бай дара, преодолев прибойную волну,
вынеслась на простор гавани.
Стремя б ай дару в открытое море, Степан гаркнул м уж и ­
кам:
— Навались!
Мигнул Григорию Ивановичу: хорошо-де, мол, хо­
рошо!
О клемался муж ик по весне, а то совсем зап л о ш а л было.
Б о ял ся за него Григорий Иванович, шибко боялся. С ва л и т­
ся, думал. Н а т а л ь я Алексеевна каких только тр ав о к не в а ­
рила, но подняла мужика.
Шелихов, на весло налегая, глянул на С тепана. Тот сто­
159
ял на корме во весь рост, арм як на груди распахнут, и в
ворот открывшийся перла широченная грудь. Об такую
грудь хоть кувалдой бей, человеку все нипочем.
З а плечами С тепана крепостица поднималась, его и т а ­
ких же, ка к он, мужиков могучими руками построенная. Д а
что там крепостица. Человек русский на подъем только тру­
ден, а коли до дела дойдет, рядом с ним никому не усто­
ять. В лице кровь разгорится у молодца, г л аза заблестят,
и нет ему удержу. Что с топором поиграть, что с молотом
повозиться, с косой по полю пройти или иную какую работу
спроворить.
Шелихов загл я делся на Степана, не думая, что с дю ж им
этим мужиком, меченным каленым ж елезом , у ж е с в я з а л а
его крепкая бечевочка, и суждено им пройти через т яж ки е
испытания, и одному на том голову сложить.
Б а й д а р а обош ла выступающий дал еко в море мыс, и
г л азам открылось коняж ское стойбище.
После памятного боя, ка к приш ла шелиховская в атаг а
на К адьяк, коняги поселились здесь, д а так и остались.
Стойбище большое, в несколько тысяч человек. К оняж ские
мальчишки — более полусотни — учились язы ку русскому,
счету, морскому делу, ка к и зад у м а л Григорий Иванович.
Учились прилежно, вы к азы ва я большие способности. Л у ч ­
ших из них Ш елихов решил взять с собой на большую
землю, чтобы определить в морскую школу.
Зимой, когда в ватаге цинга н ач ал ась и мужики о с л а ­
бели, из стойбищ а пришли к Ш елихову хасхаки, р а с с к а з а ­
ли, что с соседних островов племена воинственные, прознав
про болезнь русов, готовятся к нападению. Но тут ж е с к а ­
зали, что их стойбище готово прийти на защ и ту ватаги и
выставить своих воинов.
Шелихов цену предупреждению этому понял.
Н а стены крепостицы с того дня ватаж ни ки встали и
смотрели зорко. М осток через ров р азо б рал и и ворота з а ­
крыли. Д л я пущего страха на баш н ях угловых поставили
пушчонки. Пушчонки плевые, но при нужде свое бы они
выказали.
Тогда ж е Шелихов с мирными конягами направил з а п и ­
сочки в крепостицы на остров А фогнак и в Кенайский
залив. В записочках ск азан о было о бедственном п олож е­
нии ватаж ников, пораженны х цингой, и о готовящ емся н а п а ­
дении враж дебны х племен.
Торопливо писал эти тревожны е послания Григо­
рий Иванович, не подозревал д аж е , что они-то, как ничто
иное, защ и тя т крепостицу.
160
Коняги записочки доставили по адресу и поражены были
до изумления, что, только взглянув на клочки бум аж ек, л ю ­
ди и за пять и за десять дней пути узнали о готовящемся
нападении. П о островам молва разнеслась, что начальникде и на расстоянии с людьми говорить может, и они п р и к а­
зы его тотчас выполняют, хотя бы д а ж е и в гл аза не видели
старш его из ватаги. Т ак странно это было, что в раж дебн ы е
племена рассеялись.
...Байдары до берега не дошли. Коняги, раскраш енные
ради праздника особенно ярко, остановили лодки в прибой­
ной волне и, подняв, вынесли на гальку. Тут ж е подхватили
в атаж ни ков на руки и потащили к кострам под громкие
крики и удары в бубны многочисленные.
Среди встречающих один выделялся особо — толстый не­
обыкновенно и других ростом выше. П узо у него в зд ы м а ­
лось горой. Видно, охотник это было плохой — с таким пу­
зом за зверем не побегаешь много,— но плясать он был го­
разд. Пры гал, не в пример другим, высоко, и ноги у него
ходили — не углядиш ь как. Юлой вертелся и покрикивал,
покрикивал, мол де живей, живей пляшите! И все стойбище
и пело, и плясало, и в бубны било. Пестрые шапки на голо­
вах у коняг, на бедрах перья и шкурки цветные, на щ ико­
лотках и на зап ястья х разноцветны е бусы. Но ярче бус
гл а за и зубы белые на смуглых лицах. Красно, весело —
ну, прямо княж ий поезд.
Встреча т а к а я д ля коняг была обычна, уваж ени е ж е к
гостям выказы валось особенно громкими криками и ч асты ­
ми ударам и в бубны.
Но как только гости были усаж ен ы вокруг костров, шум
и крики смолкли. Л и ц а хозяев озаботились, и у ж е ни одной
улыбки нельзя было увидеть.
Тихо ступая, мальчики разнесли студеную воду, налитую
в рогатые раковины. А потом только подали в чаш ках,
долбленных из дерева, жир и рыбий, и звериный, толкуши из китового ж е ж и ра, тюленьего, и сивучьего, ягоды
и коренья разные, сушеную рыбу — юколу, звериное и
птичье мясо.
Ч аш у с той или иной пищей старш ем у из хасхаков подно­
сили, и он, отведав блюдо, с поклоном гостю передавал.
Ч аш и ходили по кругу.
И пятая, и д еся тая перемена блюд прошла по кругу, но
никто не проронил и слова. Т яж ко д о став ал а сь конягам
пища, и они с величайшим почтением относились к к а ж д о ­
му куску. Когда же вновь обнесли всех студеной водой в
приметных раковинах, хасхак старший хлопнул в ладош и, и
6 Д е р ж а в ы для
161
толстяк, у ж е известный своим мастерством плясать, вскочил
в круг, ударил в бубен и зак р у ж и л с я юлой. Все заговорили
разом.
Х асхак наклонился к плечу Ш елихова. Л и ц о его блестело
в свете костра.
■
— Мы п ож елать хотели бы старш ем у из русов,— сказал
он высоким голосом,— много охот впереди.
Кильсей сунулся было переводить, но Григорий Иванович
остановил. З а два года на К адьяке сам достаточно научил­
ся по-коняжски.
— Л ун а взойдет, как и стая вш ая в половодье льд и нка,—
щ уря гл аза в косых разрезах, продолжил х асх ак,— но день
ото дня бока ее вновь покруглеют, и она предстанет как
дымчатый песец, который вот-вот в нору принесет щенят.
Сколько лун ж д ать нам до возвращ ен и я на остров старшего
из русов?
Ш елихов выслушал х асх ака и зад ум ался, глядя в огонь
костра: «Сколько лун? Трудно сказать... К ак там обернется
на большой земле?»
И перед Ш елиховым отчетливо встали Голиков и КозловУгренин, Л ебедев и Кох...
Григорий Иванович тряхнул головой, будто отгоняя д у р ­
ное сновидение, и ск азал :
— Д у х зл а коварнее росомахи и свирепее раненой рыси.
Еж ели он будет знать тропу охотника, то подкараулит и
отнимет жизнь. Я не назову дня в озвращ ения, чтобы не
у к а за т ь мою тропу духу зла.
Х асхак опустил гл аза и с пониманием покивал го­
ловой.
— Ты поступаешь как мудрый и осторожный человек.
Он помолчал недолго и заговорил вновь:
— Старш ий из русов! О ставь белую шкурку неизвестного
нам зверя, которая передает твои слова и через много
дней пути. Пусть она ск аж е т всем, что мы под рукой у т е ­
бя живем и ты, возвративш ись, защ ити ш ь нас от
злых людей, если они вздумаю т нас обидеть в твое отсут­
ствие.
Вокруг костра уж е плясали десятки людей. П ры гали, кру­
жились, косолапо шли друг другу навстречу, как вставшие
на задние лапы медведи.
— Хорошо,— ответил Ш елихов,— я оставлю то, что ты
просишь, но вы теперь не под моей рукой, а под рукой
д ерж а вы Российской... А это сила, б о ль ш а я сила.
С тарший
хасх ак
в зн ак
благодарности
склонил
голову.
162
6
Погода бы ла ветреной. М ожет, слишком ветреной для вы­
хода в море, но Ш елихов, об ъяви в о дне отплытия, не хо­
тел отменять принятое решение. Склоняло его к тому мно­
гое, но прежде всего то, что с галиотом уходили мужики,
сильно страдавш ие от цинги, и он видел, как ж дали они от­
плытия.
Управителем русских поселений Григорий Иванович ос­
тав л ял С амойлова. М уж и к он был твердый, и Григорий И в а ­
нович верил — с делом справится. Здоровенный мужичина
Самойлов, лицом груб и глаза, повидавшие много, как
льдинки стылые. Такой не оплошает. А главное, что знал
за Самойловым Григорий Иванович: в заш еине тот чесать
не будет, случись какое лихо. Ум у него был остер, а это для
жизни на островах дальних наиваж нейш им качеством вы ­
казы валось. Но все же перед отплытием наставление на
многих листах составил и слово с С амойлова взял, что
исполнено оно будет верно.
В день отплытия Шелихов до света проснулся и, никого не
потревожив, спустился к берегу.
Чайки ещ е не поднялись на крыло. К ачались на волнах
бело-сизыми комочками, спрятав головы в оперенье. Г а л ь ­
ка на берегу была сыра и не гремела под ногами,
но только ш у рш ал а глухо. Море было неспокойно, и волны,
н абегая на берег, падали тяж ко, р азб и ва яс ь в брызги, ши­
пели зло, ск аты ваясь с камней.
Шелихов остановился и долго стоял, глядя в море. Беско­
нечная д ал ь откры валась перед ним. Наклонился, взял к а ­
мушек, побросал на ладони. Что-то томило его всю эту
ночь, беспокоило, какие-то слова искал он и найти не мог
Вдруг из-за горизонта выглянуло солнце, и мрачное, серое
море вспыхнуло ослепительными красками, заискрилось, з а ­
играло, и чайки разом снялись с воды. Ш елихов неож и­
данно подумал: «Что ж, я сделал все, что мог, все, что
мог...» И как-то сразу ему стало легко. Он ещ е раз подки
нул на ладони камуш ек и далеко заш вы рнул в море.
Через час н ач ал ась погрузка на галиот.
Некоторых мужиков на судно вели под руки. С лабы были
шибко. Еле лапти волокли Виски запавш ие, бороденки по
вылезшие клочьями торчат, в разинутых ртах
десны
голые. Первое дело для цинги
зубы съесть. Новые-то зем
ли трудно д ав ал и сь А оно все в жизни так- что дорого
то трудно
Об ином говорят смотри
легко живет, широко шага
ет. А оно и правда — весел мужик; улыбка во всю щеку, да и
локти у ар м я к а не драные, ш апка хорош ая на голове, в
карм ан е денежки бренчат. Посмотриш ь — завидно д аж е.
А ты не завидуй. Р а зв е известно, как д ается ж и зн ь эта
л егкая? Д а и л егка я ли она? Ты ночи его недосланные
знаеш ь, в мысли его проник? Ты сделать можешь, что он
делает? Хозяин, работника выбирая, десятерых за стол по­
садит и смотрит со стороны глазком хитрым, кто ложкой
быстрее орудует. И самого бойкого возьмет. Иной и в пле­
чах пошире, и руки у него поухватистее, спина покрепче.
Весь резон вроде его взять. А хозяин все ж е выберет друго­
го. И тот в деле себя вы каж ет. Почему так? Сил отмерено
всем ровно. И все на одном поле пашут, но у одного лемех
поверху идет, а у другого п ласт вы ворачи вает могучий.
Но земля-то вся взрыхлена, и не видно сразу, кто на
чапыги посильнее налегает. Потом, когда пшеничка зак о л о ­
сится, увидеть можно будет, кто и как по полю ходил. Но
когда она заколосится-то, пшеничка? А говорят — легко ж и ­
вет, но вот сколько сил он тратит, что себя не щадит, на
плуг налегая, этого-то не всем видеть хочется. А сказать,
что ж — все можно. Языком бр якать ничего не стоит.
Ш елихов смотрел, как мужиков на галиот вели, и думал:
«Вот они-то попахали. И цену немалую за новые земли
заплатили».
Но эти ещ е были живы. А вот за крепостицей, к сопкам
поближе, кресты стояли. И тем, кто под ними л еж а л , на
галиот у ж е не взойти. И их цену за земли новые никаким
золотом оплатить невозможно. Нет ещ е такого золота на
земле, которым бы оп лачи вал ась жизнь.
И з зд ор овы х мужиков на галиоте Степан был, И зм айловкапитан ничего себе еще таскал ноги, да Шелихов. Еж ели
в расчет не брать хворь его сердечную. Ну д а о том он толь­
ко и знал, а прочие лиш ь догадывались. Н а такую команду
в море с л а б а я надеж да. И Шелихов п олагался лиш ь на
коняг, которых до сорока человек б рал с собой на галиот.
По приходе на большую землю хотел определить их учить­
ся, а пока в деле п оказать они долж ны себя.
Все готово было к отплытию.
7
В Коммерц-коллегии чиновники многозначительно брови
вздергивали, когда спраш ивал их кто-нибудь — что это в
ящ и к ах и рогож ах со всего Петербурха в главную зал у кол­
легии свозят? Но ничего иного, кроме фигуры этой — бро164
вями, от чиновников добиться было нельзя. Губы отклячив,
чиновник поглядывал на спраш ивальщ и ка такого, как на
глупого, и ни гугу. А коробья и ящики все везли и везли
и, внося в зал у с осторожностью, там и оставляли, заперев
дверь на зам ок надежный.
Кстати, ящики не разби рали и рогож не разворачивали.
Т ак что чиновники дур ака валяли зря, и зо б р а ж а я много­
значительность в лицах. Они-то и сами не знали, что скры ­
валось в коробьях.
Ш ептались чиновники по углам:
— Шу-шу, шу-шу...
И каж ды й н амекал на осведомленность свою и близость к
высокому начальству. Но и, конечно, на губах чиновничьих
улыбочки, улыбочки тонкие, мне-де, мол, П авел Павлович,
кое-что сказы вали, а вам-де и невдомек то... Ну да это
разговор для чиновников привычный.
З а л а заполнилась таинственными сими предметами, и Ф е­
дор Федорович проводил в нее президента Коммерц-коллегии гр аф а Александа Ром ановича Воронцова.
Каблуки графских б аш м аков с серебряными пряжками
сухо простучали по звонкому кафелю пола. Чиновники в кори­
д орах к стенам липли. Федор Федорович щелкнул ключом
в зам ке и склонился почтительно, пропуская графа вперед.
Г р аф вошел и дверь затворил.
В секретных покоях Александр Романович пробыл более
часа.
В тот ж е день президент Коммерц-коллегии испросил
аудиенцию у императрицы Екатерины. К подъезду коллегии
подали знаменитый графский выезд. Александр Романович
сел в карету, и кони — по обыкновению — с места взяли в
карьер.
Какой состоялся разговор у граф а в царском дворце, не
зн ал д а ж е и Федор Федорович. Однако Александр Р о м а ­
нович, возвративш ись от императрицы, повелел в коллегии
приборку сделать генеральную.
С тем, как приказать он изволил Федору Федоровичу,
чтобы ни сучка и ни задоринки... Д а и бумаж ки какой
ненужной где не оказалось.
В коллегии российской приборку сделать генеральную да
ещ е и так, чтобы бумаж ки ненужной не оказалось, з а д а ­
ча не в пример другим — наитруднейшая: пыли-то, пыли
сколько накоплено на полках, сколько дрязгу всякого, со ­
ру, хламу, дряни различной в углах, каморках, кладовых
собрано. Д а что там углы и каморки! А в столах чиновничь­
их?.. Не непременно проплесневелые корки сыру, огрызки
165
хлеба, селедочные головы, маниш ка, з а л и т а я соусом неве­
домого цвета, старые баш м аки, зелепленные грязью п о з а ­
прошлогодней, или же трудно вообразимый картуз с поло­
манным козырьком.
Ну, о мелочах, как-то: перчатки ношеные, гнусного цвета
воротнички,— и говорить не приходится. Это все вещи
обыкновенные. Н о вот у одного из чиновников из стола я в и ­
л а с ь д а м с к а я шляпка. Д а и это бы обошлось, но шляпку
вдруг, с бледностью в лице, признал столоначальник. Руки
опустил и с дрож анием в голосе сказал:
— Эта са м ая вещь супруге моей п р ин ад л еж ать изволила...
Все руками развели. И чиновник, в столе которого ш л я п ­
ка эта — будь она неладна — объяви лась, как уж е только
ни бился, загадочность ее появления объясняя, а конфуз
все одно вышел. Н а хиромантию ссылался, о переселении
душ говорил, о многом другом из потустороннего ск а зы ­
вал красноречиво, но у столоначальника только челюсти
играли и остатки волос, почтенно т а к вокруг лысины рас п о ­
ложенных, дыбом стояли. Все ж е он ск азал , обведя всех
глазам и склеротическими:
— Ж ена-то у меня молодая...
Так вот уборки генеральные оказы ваю т себя. Опасно, ох,
опасно дело это.
В Коммерц-коллегии окна все были растворены, и гул
плотный из них на улицу выливался. Соседи спраш ивали:
уж не п ож ар ли случился?
Александр Романович, на эти усилия взглянув, постоял
с минуту и, видно было, с к азать что-то хотел, но промол­
чал. Только морщинки около рта прорезались у него глуб­
же, однако тут ж е и разгладились. П о л ага ть надо, граф
решил: «Чиновник российский богом дан и богу его только
и переделывать». Граф ж е Воронцов, в отличие от многих
л иц начальственных, богом себя не считал.
Но, обойдя молчанием бурную деятельность подчиненных,
он все же их огорошил:
— Ее величество, императрица,— с к а з а л ,— соизволят
быть в коллегии нашей.
— Ах,— пролетело единым вздохом, и чиновники на пятки
сели. Д а в н о ведомо — чиновник российский смел, лих и д е р ­
зок.
Один лиш ь Федор Федорович, выслуш ав граф а, чуть голо­
ву опустил и улыбнулся едва приметно. Понял, что поездки
его многочисленные по петербурхским домам не пропали
втуне.
К ачнулся Федор Федорович с каблука на носок и д а ж е р у ­
166
ками, залож енны ми за фалды мундира, некое движение
сделал. Вроде бы д а ж е п ож ал одной рукой другую и п ал ь ­
цы тонкие переплел.
8
Крючок судейский, И ваном Л арионовичем Голиковым
присмотренный, дабы укорот компаньону навести, дело свое
выполнял исправно. Ходил, ходил ножками многотрудными
вокруг Л еб ед ев а-Л асточ ки н а, нюхал носом чувствительным
все, что пахнет дурно, и таки вынюхал нужное.
Перво-наперво подкатился крючок к старш ем у п риказчи ­
ку И в ан а Андреевича. В минуту удобную подошел и р а з ­
говор начал смирный. Л о б и к морщил, как человек, о з а б о ­
ченный делом и интересующийся разным, а в гл азах у него
почтение и испуг вроде бы от большого у важ ени я к лицу,
с которым пришлось разговари вать.
Известно, что помощник самый ближний и есть враг пер­
вейший. Такой всегда считает, что и хозяина-то он умней,
видит д ал ьш е и работает несравненно лучше. Но, судьбой
злой обиженный, об язан вот за хозяином выносить уры ль­
ники. Голос у такого смиренный, с особыми бархатными
нотками. Гнется старательно, но чем ниже гнется, тем обида
е д к а я ж ж е т его сильнее. А всякому своя обида горька и
он, себя ж а л е я , не пощадит обидчика.
Крючок судебный заговорил о хорошей торговле, и умнень­
ко так, со знанием дела. Видно сразу было — человек по­
нимающий. Из разговора с таким пользу несомненную всег­
д а почерпнуть можно. П о к ал яка л и так, обоюдно приятно,
д а и разошлись.
Приказчик, один оставшись, подумал невольно: «Угу..
Человек полезный...»
Но тут дела его отвлекли — в ам бар невеж а какой-то в в а ­
лился — и о разговоре приказчик забы л. Но потом, однако
же, опять вспомнил с наиприятнейшим чувством. Так у ж в
разговоре получилось, что-де, мол, голова он всему леб ед ев­
скому делу.
П ри казчи к д а ж е за нос себя взял и постоял так, в позе
глубокомысленной, некоторое время.
«Голова... Хм-хм... И ш ь как люди-то понимают,— поду­
м ал,— голова...»
И вслед хозяину, прошедшему по амбару, позволил себе
взглянуть д а ж е и недружелюбно. Набычил глаза.
На другой день приказчик в город вышел, глядь, а новый
знакомец навстречу Случайность лю безная Но здесь, как
167
водится, улыбки, л аск ан ия разные, и у ж д алее пошли они
вместе, п ридерж ивая за локотки друг друга, как сч астли ­
вые кумовья. И, конечно, разговор продолжили о том да
о сем, о пятом и десятом. Только и слышно было:
— Д а , да...
— Очень хорошо, очень славно...
И все больше выделялся голосок крючка. Тоненький, елей­
ный.
Погодка, наудачу, са м ая что ни на есть распрекр асная бы­
л а . Солнышко мягко светит, припекает, лиц а приятно щ е­
кочет. П ри казчи к и вовсе разомлел, картуз снял и шел
вольно, платочком обмахиваясь. Видно было каж дому: сам о­
стоятельный человек идет. Рядом с ним другой — тоже, з а ­
метно, не из слабых, однако первому этот, второй-то, явные
знаки почтения выказывает.
Все об этом говорило.
Д ай т е себе заботу приглядеться к идущим по улице
начальнику и его подчиненному. П ускай д а ж е начальник
этот недалеко ушел от идущего с ним рядом. Н а одну
всего ступенечку или д а ж е на половину ступенечки, на
четверть, а все одно р азн и ца есть.
Н у хотя бы то, что будь подчиненный и ростом начальника
выше, а смотрит он на него, как ни прикинь, а снизу вверх.
И хотя это загадкой мож ет яв л ять ся д л я наук естествен­
ных, изучаю щих различия величин, но никуда не попрешь:
снизу вверх, и все тут. Д а что там науки. Они, известно,
отстают, и неведомо, когда ещ е ш агать будут в ногу со вре­
менем. Что ж е касательно до человека, он вообще явление
во многом загадочное и наукам его не скоро объяснить.
Опять ж е шаг. Н ачал ьн и к ногу ставит смело, выбрасывает
ее перед собой вольно, а вот подчиненного ты хоть в з а д ко­
лом толкай, а вперед начальника он не выступит. Т ож е з а ­
гадка.
Приметим голоса. У подчиненных редко бывают басы. Но
будь у него и бас, а у начальника ж е сто ч ай ш ая фистула,
но подчиненный т ак горлом сделает, что о бязательно голос
у него окаж ется тоньше начальственного.
Д ругое многое,— известно, приглядевш ись,— приметить
легко, да не об этом речь.
Крючок судейский и голосом играл, и шел неторопливо, и
приказчик, понятно, рос прямо на глазах. Зн ак и такие —
человеку масло благоуханное на душу.
Туда-сю да знакомцы новые прогулялись и у церквушки на
скамеечку, стоящую в уголке, присели. И опять издалека,
губы сладко сложив, крючок судейский начал разговор
168
хороший. Что-де мол, соболя почитай не стало, а о белке
не хочется и говорить. Что за мех ныне, не в пример го­
д ам прошлым: ры ж, короток, как еж ели бы его общипали.
Л и цом вы разил что-то крайне неприятное. С морщ ил щеки,
нос на сторону своротил, и еж ели не плюнул, то исключи­
тельно из почтения к собеседнику и от большой воспи­
танности.
Заметил, однако, что есть, п равда, и неплохие меха,
особенно из тех, которые везут с севера. З н ал , что п ри к аз­
чики И в ан а Андреевича на севере только и скупают меха.
Т а щ а т через всю Сибирь.
— Вот эти-то меха,— ск азал крючок ка к бы н ев зн а­
ч ай ,— сейчас людям умным п ридерж ать самый резон.—
И гл аз на приказчика искоса закинул. Увидел: у приказчика
ш евельнулась бровь. Крючок наподдал пальчиком о з а б о ­
ченно на поле у себя пятнышко незаметное, ко вы ряя.—
Человек, еж ели ум у него есть, за эти-то меха, по мино­
вании известного времени, денежки см ожет взять хоро­
шие.
П опал в точку.
П ри казчи к заторопился. К аж д о м у ум свой хочется в ы к а ­
зать. И особливо тем, у кого не шибкий с ним достаток.
Д а и хозяина уж очень приказчику хотелось пнуть. Помнил,
что знаком ец новый в прошлом разговоре головой его
обозначил в лебедевском деле.
— Я у ж третий год,— с к а з а л ,— хозяину своему талдычу
беспрестанно, что меха надо придерж ать.
Губы надул барабаном.
— Ну и как? — судейский склонился к плечику п р и к аз­
чика.
— П ридерж иваем.
И опять надул губы.
Заслуги в том, что амбары Л еб ед ев а-Л а сто ч ки н а от мехов
ломились, старш его приказчика не было. Но человеку с л а ­
бому как по головке себя не погладить.
— М ех а ,— пел приказчик, на солнышке р ас п а л я яс ь,—
сказочные. Цену не сложишь.
Крючок сообразил сразу же: три года купец меха держит,
три года людей сн а р я ж а е т на север, а на какие денежки?
Какими шишами платит за меха? Чтобы товары на север
сплавить, а потом меха наверх поднять, большие нужны к а ­
питалы. А купец не расторговался, и денег у него нет. Но все
ж е взял он их где-то. Где?
Мыслишки закруж и ли сь в голове у крючка, как мыши в
стогу л еж а л о го сена, когда вилы туда сунут.
169
Т ак и так прикинул в момент крючок и сообразил, что к
чему.
Тучка тут н аб е ж а л а на солнышко и ветерком свежим по­
тянуло. П ри казчи к картуз надел, передернул плечами. К рю ­
чок забеспокоился:
— К ак бы не продуло. Здоровьице-то оно того... Д орого.
В другой р аз поговорим.
Р аск лан я л и сь любезно. Больше того: крючок приказчику
ещ е и вслед помахал ручкой. Хиленькую л адош ку поднял
и покивал пальчиками деликатно. П онять ж ест этот можно
было только так: ж аль-де, мол, с хорошим человеком р а с ­
ставаться, но что делать? Ещ е увидимся...
Улыбка обозначилась у крючка от уха до уха. Морщинки
у глаз добродушнейшие пролегли лучиками.
И приказчик в ответ улыбнулся мило, головой подергал,
но как только он за угол завернул, крючок, подхватив
полы, по городу побеж ал рысью, топ ая каблуками заметно,
хотя только что ходил, мягко ступая.
«Бум, бум»,— летели каблуки по мостовой... Ну да крючку
сейчас было не до мягкости в походке. Чуял: паленым
пахнуло и денеж ку немалую схватить можно будет. Из
слов, оброненных приказчиком, понял крючок, где собака
зары та. З н а л он, где купцы деньги берут, когда нуж да прихо­
дит. По этой части в Иркутске такие были мастаки, что
руками разведеш ь. Ну, например, М аркел Пафнутьич. Е ж е ­
ли М аркела П аф нутьича человек незнающий встретит на
улице, т ак будь он хоть и ж аден до невменяемости, а д о ста­
нет и отдаст грош. Д а и как не отдать: стоит кривобокий
старичок в сопревших опорках, гл аза слезятся, и по лицу
видно — совсем заездили человека, сейчас упадет. Но то,
что сунут ему грош, неудивительно. Удивительно то, что
М аркел П афнутьич возьмет его, да ещ е и поклонится. А у
него, у М ар к ел а П аф нутьича, не грошей, а золотых ж а р ­
ких — мешки. И он в рост их дает под вексельки, под
вексельки...
Губки слож и т бантиком и сладенько, сладенько скаж ет:
— Процентик с вас будет причитаться, процентик...
На счетах сухонькими, лиловыми пальчиками набросает
костяшки т ^ к быстро, что и глазом не успеешь моргнуть,
а он уж е и цифирку назвал . Ц иф ирка вроде бы и неболь­
ш ая вначале получается, но время пройдет — и она набе­
жит, да ещ е и так, что штаны снимут последние.
Д ругой огрызочек — Агафон Фирсанович. Светленький,
благостный, голубые глаза безгреховно смотрят на мир.
И все больш е по церквам, по церквам по хаж и вает А г а ­
170
фон Фирсанович. Богу молится. К ладет поклоны. А когда
домой идет из церкви, в руках трепетных просфору не­
ся, ну, ск аж е ш ь — ангел. Удивишься д аж е , почему крыльев
не видно у него за плечами. А ангел этот кистенем в годы
молодые помахал и не одного старателя заш иб на тропах
тайных. В ар н ак был из самых страшных и золотишка по­
набрал. Сколько? О том могилы знали в тайге. Так, под сос­
ной холмик безвестный, притрушенный хворостом. А то и
вовсе без всякого холмика: человека за ноги, да и в овраг
головой вниз. Тайга больш ая, пойди найди. Ох, понабрал...
А теперь вот тоже вексельками б ал о в ал ся да все больше
о божественном вел разговоры.
К этим-то голубкам и бросился крючок судейский. Т оро­
пился, пена зак и п ал а на губах. А как подойти к М аркелу Пафнутьичу, у ж ему-то было ведомо.
— М аркел Пафнутьич, ж а л ь моя,— загнусил слезливо
крючок и золотой положил на стол. Сунул под самый нос: и
слепой увидит. У ростовщика в гл азах вспыхнул голубой
огонек.— Мне бы только, М аркел Пафнутьич, добродетель
наш, взглянуть на векселек, выданный вам Иваном свет
Андреевичем, дружочком моим незабвенным.
И второй золотой на стол — шмяк. И тож е под нос.
Золотые исчезли, как их и не было.
Через час крючок о бъявился у Агафона Фирсановича.
И, от молитвы праведной оторвав ангела, тем ж е приемом
взглянул на векселек Л ебедева-Л асточки на.
«Тайну,— говорят,— тайну ростовщик бережет, деньги
под вексель выдав». Ну да тайна эта для дураков только.
Теперь одно и осталось — явиться к И вану Л арионовичу:
так, мол, и так. Вексельки сам видел — нюхал, щупал и, по­
л агаю , скупить их надо... Р о ж у при этом невинную скор­
чить. П ош м ы гать носом...
Голиков, на что уж битый был мужик, и то ахнул:
— Ну и подл ж е ты, ну и подл... Это ж е надо так выкру­
тить? Истинный ты подлец.
Но крючку слова эти простые, ка к с гуся вода. Он головку
скромно опущенную поднял и спросил постным голосом:
— Сейчас скупать вексельки-то или погодим?
Голиков ладонями шлепнул по коленкам, баш кой мотнул,
сказал:
— Скупай. Чего уж годить.
Тоже гусь был не из последних.
Вот т а к петельку на шею И вану Андреевичу и накинули.
Чуть-чуть на себя веревочку потянуть осталось — и язы к
вывалится.
171
9
Из моря К ам ч атская зем ля поднялась, и первым ее увидел
Герасим Алексеевич Изм айлов. З а волной зачернело что-то
и все явственнее, явственнее н ачало проступать. И зм ай лова
вдруг будто по сердцу ударило. Толкнул он в бок локтем
стоящ его рядом Ш елихова и, кивнув подбородком вперед,
трубку зрительную передал молча. Отвернулся — вроде бы
как ветер да солнце ему гл а за застят. Зем л я-то увиденная
и из него в ы ж а л а слезу. Три года в п лаван ье были. Три
года — не три дня.
Шеей капитан закрутил, словно воротник ему тесен был,
лягнул ногой в ботфорте. П робурчал неразборчиво, что-де,
мол, порошит в гл аза невесть чем.
П о галиоту пронеслось:
— Зем л я, земля!
К ам ч атк а, хоть и не Охотск родной, но у ж е окраина со ­
седняя.
Мужики полезли на полубу, после темноты трюмной глаза
т а р а щ а . Д а ж е и те поднялись, что весь путь от К ад ья к а не
вставали от слабости. Н а ка р ач к ах ползли по трапам , т я ­
нули шеи. Л ипли к бортам.
— Д а где она, земля-то?
— Вона, вона, али не видишь?
— Точно, братцы, земля!
— Зем л я, земля! — словно стон прошел по галиоту.
И зм айлов, комок сладкий проглотив, ск азал :
— Григорий Иванович, а нам на якорь бы надо стать. В о ­
дички навозить. Н аш а-то стухла.
И мужики зашумели:
— Д а , водички, это бы славно.
—■ У ж и не веришь, что вода-то с л ад к а я есть.
— По ковшику выпить, глядишь, и ожили бы.
А в зап ав ш и х гл азах боль.
Набедовались, намаялись, сердешные.
М ужики из тех, что посильнее, на ванты лезли землю по­
лучш е разглядеть.
— Обзелененная, братцы, землица-то. Т р ав ка стоит.
— Ветерок по-нашенски пахнет, чуешь?
Пеньки зубов щерились в улыбках.
— Д о ш л и, братцы, дош ли,— кричал кто-то, не веря, н а ­
верное, до конца, что дойдут все-таки и увидят землю
свою.
Велика любовь человека к родной земле. И странно —
занесет его судьба в дальние края, где и реки светлее, и
172
леса гуще, а все нет — не то! Свое небо, пускай д а ж е оно и
ниже, видеть ему хочется, по своему лугу пройти, из своего
колодца испить водицы.
Ж и вет, ж ивет годами в чужой земле и вроде бы и корни
глубокие пустил, навсегда осел, но нет — забьется вдруг
сердце и затоскует человек, заскорбит душ ой,и вынь да пол о ж ь ему родную землю.
И какие бы моря его ни отделяли от ж еланной земли, к а ­
кие бы горы ни стояли на пути, леса прегр аж дали путь — пой­
дет он, пойдет, бедолага, ноги в кровь сбивая, и пока не
дойдет — не успокоится сердцем. Бы вает, конечно, что не
доходят, в пути свалившись. Но и в остатний час будет
он выгляды вать избу над рекой, где бегал мальчишкой,
плетень и калитку, распахнутую в поля. В закры ваю щ ихся
г л а за х будет мниться, как кучерявятся, кучерявятся над
благодатной этой землей о б ла ка и солнце светит, а навстре­
чу путнику, возвращ аю щ ем уся из дальних земель, идут род­
ные люди и руки несут впереди себя...
— Т а к что,— спросил И зм ай л о в ,— воду брать будем?
И Ш елихов, ка к ни хотелось ему побыстрее до Охотска д о ­
б еж ать, только взглянув на мужиков, припавших к бортам,
сказал:
— Д а , возьмем.
Якорь бросили вблизи Большерецкого устья. З а водой от­
рядили большую байдару, а на малой б ай даре Григо­
рий Иванович со Степаном пошли к поселку Большерецкому взять рыбы свежей д ля команды.
М ужики за водой собирались с такой резвостью, как и на
п о ж ар не поспешают. А рмяк на плечи, ноги в лапти и, см от­
ри, у ж е на полубе стоит, да и орет еще:
— Ну, что там, с байдарой-то, пошто тянете?
* Г л азам и крутит, а ж страшно.
И другой, рядом, и тож е в крик:
— Д а в а й , давай! Тряси портками.
С пускаясь с борта, Григорий И ванович и думать не думал,
что на «Трех святителей» ему не вернуться. Прыгнул в
б айдару, веслом оттолкнулся, и Степан тут ж е парус косой
на мачту вздернул. П арус взял ветер хороший, и б ай д а р а
полетела птицей. Григорий И ванович оглянулся, увидел, как
И зм ай лов треуголкой махнул: мол де поспешайте!
Старый был волк капитан, но тож е предположить не мог,
что д ал ее к Охотску путь ему самому придется п роклады ­
вать. Многое бывало в походах дальних, и всего — хоть ты
и бит десять р аз — не учтешь.
Ш елихов за борт руку опустил и черпнул горстью воду,
173
бросил в лицо. Здесь, в море своем, казалось, и вода была
голубее, мягче, теплее. З а см ея л ся. Н а волосах, на бровях
за д р о ж а л и сверкаю щие капли.
— Хорошо,— воскликнул,— хорошо-то как, Степан!
Степан придерж ивал парус, но все же обернулся:
— Хорошо... Л о ш а д к а и та, домой в озвращ аясь, беж ит
веселее... А мы небось люди...
Бай д ары одновременно уткнулись в берег. Шелихов,
прежде чем пойти за рыбой, решил присмотреть, какую воду
будут брать. Д отош ны й был человек. Все своими глазам и в и ­
деть хотел.
М ужики байдары втащили на гальку. Глядь, за галечной
прибойной полосой, в десяти ш агах от моря, тр ав а по
пояс. И св еж а, и зелена, ну прямо горит под солнцем.
Н и к а к не у д ер ж а тьс я человеку, пришедшему с моря: ноги
т а к сами в красоту эту и тянут. Войти хоть на минуту в
духмяное царство, упасть и закры ть глаза.
Шелихов и сам не помнил, как очутился в травяном р а з ­
долье. Только увидел вдруг плывущие в небе облака, у с а ­
мого лица застывш ие стебли трав. П очувствовал — язы к щ е­
кочет р азг р ы зе ь н а я былинка. Не ведал, когда и прикусил-то
ее. Вкусная былиночка.
Повернул голову. Рядом, раскинув руки, л е ж а л Степан.
Он тож е оборотил лицо к Шелихову, и Григорий Иванович
с удивлением отметил, что гл аза казачины с нелегкой
судьбой совсем не черные и шальные, как казал о сь ему
всегда, а с рыжинкой теплой внутри, с ласковой гру­
стью, с загадочной и нежной думой.
Где-то голосом у д ари ла птица, да звонко, отчетливо, с ч а ­
стливо:
«Пить-пить, пить-пить, пить-пить...»
Ах, сл ад ка минуточка полеж ать вот т ак вот, и чтобы о б я ­
зательно над головой щ е м я щ ая душу высота неба. Д о р о г ая
минуточка. Чтобы и ты никому ничего не долж ен был, и
тебе никто и ничем не обязан. А т р а в а только колышется,
колышется перед лицом, плывут кипенно-белые об л а ка и по­
ет тонкая флейта птичьего голоса.
С водой управились быстро. Бочки налили доверху, в к а т и ­
ли на байдару, и мужики отвалили. И часу-то на своей зем ­
ле не были, а лиц а у них светились, будто умытые росой.
С б ай дары крикнули:
— Побыстрее оборачивайтесь!
— Не тяни, Григорий Иванович, домой душа рвется!
Махнули шапкой.
Григорий Иванович со Степаном, проводив мужиков, под
174
малым парусом пошли вдоль берега к Большерецкому по­
селку.
Ветер крепчал. Но до поселка мили две было, не более, и
Григорий Иванович считал, что они обернутся мигом.
Д о Больш ерецка идти не пришлось. Н а берегу увидели
ш алаш и рыбачьи и сети на шестах. П ерелож или парус.
Р ыбаки высыпали на берег. М уж иков с десяток. Чуть ли
не за руки повели в шалаш .
Это на большой-то земле человек к человеку пригляды ­
вается долго, прежде чем поздоровается или иное какое
с к аж е т слово. Зд есь не то. Здесь каж ды й человек — б оль­
ш ая радость. И ему у ж и не знают что ск азать, как усадить
его поудобнее, помягче да половчее.
Мигом рыбаки повесили котел над костром и захлопотали
собрать на стол. Гремели ложками.
— Без ушицы нашей,— ск азал старшой ры бак — м у ж чи ­
на, бородой заросший до г л а з ,— не отпустим. И думать не м о ­
гите.
З а см ея л ся добро. Видно было сразу: свойский муж ик и
гостям рад. А костерок уж е разгорелся, пахнуло от него
сладким дымком и ж арки е языки пламени обняли зак о п те­
лый котел.
П одали квасу в берестяных жбанчиках. Оно и худой квас
лучше хорошей воды, а этот в нос бил, играл, искрился брус­
ничным алым цветом. Такой квас хоть царю подавай на
стол.
М ужики обсели мореходов и все рассп раш и вали , р а с с п р а ­
шивали:
— А баяли, ваш а в атаг а пропала-де?
— А каковы земли за морем и как тамошним муж икам
ж ивется?
К аж д ы й норовил встрять со своим вопросом. Одному д а ­
ж е и по шее дали:
— Отстань, глупой, вишь люди с моря... Н амотались,
знать...
И опять квасок поднесли:
— Д а вы пейте, пейте! Мы вам и с собой дадим.
Ш а л а ш рыбачий хоть и не изба, но русским духом и здесь
веяло. В углу висела икона, под ней теплилась л ам п ад а,
лавки чистые стояли, стол скобленый. Д ом овито рыбаки ж и ­
ли, чисто. Ш ибко пахло навешанными на шестах поверху
травам и. От духа трав медвяного, от доброго кваску, а еще
больше от тепла людского Григорий И ванович обмяк д у ­
шой. Так, казалось, и сидел бы в ш а ла ш е этом рыбачьем,
слуш ал голоса русские, и ничего больше не надо.
175
О рыбе д ля ватаги договорились ср азу же. Рыбаки, п р а в ­
да, улов только что свезли в Большерецк, но мешков пятьшесть рыбы доброй оставалось, а этого ватаге до Охотска
вполне бы хватило.
— Р а с с т а р а й с я ,— ск азал старшой одному из мужиков.
Тот — одна нога здесь, д ру гая там — слетал на берег,
вернулся, сказал:
— Рыбу мы в б ай дар у уложили, но вот в море-то и д­
ти я бы...— Л ап тем ш аркн ул.— П оопасался... Ветер больно
силен. Б ар а ш к и белые по волне пошли. Того и гляди, из-за
Курил сорвется тайфун.
И тут на крышу ш а л а ш а словно н авал и лся кто-то т я ж е ­
лый. Р ванул, и не устрой жилье рыбаки так прочно, ш алаш
свалило бы.
М уж ики разом повскакивали с л а в о к и высыпали на б е­
рег.
М оре было не узнать. З а минуты считанные его измяло,
раздергало, вздыбило злыми волнами. Валы чугунно-серые
стремительно неслись к берегу и, разб и ва яс ь о гальку, с ш у­
мом и грохотом, высоко в збрасы вались брызгами и пеной.
Кипело море, ярилось, и не понять было д а ж е — к а к а я си­
л а за столь краткое время так в збалам ути ть его могла.
Волны, одна обгоняя другую, с шипением и злобой лезли
на берег, вы каты ваясь уж е чуть ли не к самым ш а ла ш ам .
С тарш ой ры бак крикнул своим м уж икам, и те бросились
шелиховскую б ай дару вытаскивать на берег, снимать сети
с шестов, покатили подальше от моря, з а ш алаш и, бочки,
рядком стоявшие на берегу. Степан кинулся помогать р ы б а ­
кам. Шелихов, зас л о н я я ладонью гл а за от секшего лицо
песка, вы гляды вал в море галиот. Но за поднявшейся над
морем пеленой галиота не было видно.
— Вона, вона кораблик-то,— крикнул в ухо Ш елихову
старш ой и показал рукой.
Григорий И ванович увидел галиот среди взды маю щ ихся
т яж ел ы х валов. Р азверн увш ись носом на волну, с занайтовленными парусами галиот д рейфовал вдоль берега. У б о р ­
тов вспучивалась белая пена. Ш елихов вмиг понял, что к а ­
питан отдал якоря, но они не д ер ж а л и сь з а грунт и ползли.
Тут ж е Шелихов подумал: дно здесь скальное и якоря о б я ­
зательно зацепятся. И спугало иное: как только якоря за
грунт возьмутся, судно потеряет в плавучести и с каж ды м
новым обруш иваю щ имся на него валом все больше и б о л ь ­
ше будет брать воды на борт и затонет.
— Уходить им надо,— надры ваясь, кричал старш ой ,—
беспременно уходить.— В рот старш ого лезл а борода. Он
176
рукой свалил ее на сторону, крикнул в самое ухо —Уходить,
понимаешь, уходить! Смотри,— и, повернув Ш елихова за
плечо, показал на небо.
С востока, н ав ал и ва ясь с высоты на камчатский берег,
стремительно неслись черные, как с а ж а , тучи.
— Тайфун,— крикнул старшой.
Н еож иданно черноту туч пр ор езал а и злом ан ная стрела
молнии, и бешеный удар грома обруш ился на землю.
То, что галиоту уходить надо, Ш елихов видел и сам. Но
д а т ь команду — уходите — не мог. Все, что дорогого в ж и з ­
ни у него было,— там, на судне, пляш ущ ем на волне, о с т а ­
валось. Все...
Ветер сорвал шапку с головы у Ш елихова, обдал градом
мелких камней, поднятых с берега. Острый осколок рассек
лоб, и кровь зал и л а глаза.
П о д б еж ал Степан:
— Григорий Иванович, заш ибло? — Выхватил из-за п а ­
зухи тряп и цу,— Д а й перевяжу!
Ш елихов отстранил его, выдавил хрипло:
— Костер, костер давай! — У С тепана в лице мель­
кнул испуг. Он оглянулся на галиот и хотел было что-то
сказать, но Ш елихов, у ж е зло, крикнул: — Костер! Не ви ­
диш ь? Погибнут!
М ужики накидали на берег сена, тр ав ы морской, п ри д а­
вили раздираем ую ветром д р я з гу тяж ел ы м плавником.
В руки Ш елихову кто-то сунул фитиль, и он, засл оняясь
полой к аф тан а, зап али л костер.
П однявш ийся столб дыма о зн ач ал : «Уходите! Немедлен­
но уходите!»
Р ы баки зав ал и л и пылающий костер мокрыми водорос­
лями, и дым, хотя и сваливаемы й ветром, густо поднялся
в небо. Ш елихов швырнул фитиль в гудящ ее пламя и обо­
ротился залитым кровью лицом к морю.
Д ы м ел глаза.
Черные тучи во второй раз прорезал ослепительный рос­
черк молнии, и еще более сильный, чем прежде, удар грома
расколол небо.
Чернота упала на галиот и скрыла его от гл аз стоящих
на берегу. Ш елихов двуперстно раскольничьей рукой омахнулся: «С нами крестная сила».
ю
— Вы обещ али нас удивить, лю безный Александр Р о ­
манович,— с к а з а л а и мператрица,— т а к удивляйте.
178
У императрицы в этот день было счастливое, легкое н а ­
строение. Проснувшись, она увидела встаю щ ее над Невой
солнце, т а к редко балую щ ее Петербурх, прозрачный, как
л егка я кисея, туман над водой и выплывающие из него чел­
ны рыбаков. И диллическая эта картина и настроила ее так
приятно и воздушно. Н еож иданно она вспомнила п риглаш е­
ние гр аф а Воронцова взглянуть на редкое собрание к а м ­
ней и посчитала, что посещение Коммерц-коллегии будет
хорошим развлечением.
— Удивляйте, удивляйте, Александр Р ом анович,— пов­
торила императрица.
Воронцов склонился в поклоне и у к а за л п риглаш аю ­
щим жестом на распахнутые двери главной зал ы кол­
легии.
И мператрица чуть приподняла унизанными перстнями
пальчиками пышную юбку и взош ла в залу.
В ее осанке, поступи и ж естах в ы р а ж ал и сь отчетливо
уп рям ая воля, твердый характер и резкий ум. Многими
пороками наделенная, Екатерина вместе с тем огромной р а ­
ботоспособностью о б л а д а л а и видела и з н а л а т а к много,
что преподнести ей некую неожиданность п редставлялось
делом весьма сложным. Каким бы императрица ни п р ед а­
в ал ас ь излишествам, она неизменно поднималась с посте­
ли в шесть часов поутру и сади лась з а стол, мало напоми­
нающий стол первой дам ы империи, т а к зав ал е н он был
книгами, записками дипломатов, учеными проектами, пись­
мами. Агенты императрицы рыскали по всей Европе, скупая
редкости и произведения искусства. И все-таки, войдя в
главную з а л у Коммерц-коллегии, она изумленно подняла
брови, и из уст ее вырвалось неожиданное:
— О-о-о...
Н а столах перед окнами залы были выставлены хрус­
тальные блюда с замечательными по красоте и р а зн о о б р а ­
зию красок самоцветами.
З алиты е солнцем, сверкали зеленый малахит и б агр о в о ­
красный орлец с Урала, нефриты Саянских гор и темно-си­
ние лазуриты Б ай к а л а. Голубые, цвета морской волны, си ­
бирские аквамарины и исключительные по глубине цвета
уральские изумруды. Белые, голубые, палевые топазы. З е ­
леные уральские александриты, ярко-розовые сибириты,
блестящие, подобно ал м а зам , фенакиты, изумрудно-зеле­
ные гранаты. Все это горело ярким пламенем, переливалось
тысячами красок, вспыхивало огненными искрами, п ор а­
ж а я воображение.
— Откуда богатства сии? — воскликнула Екатерина.
179
Александр Романович, скромно д ер ж а вш и й ся за спиной
императрицы, неслышно выступил вперед:
— В аш е величество, это дар ы восточных земель импе­
рии вашей.
Круглые, немецкие гл а за императрицы сузились, и в
прозрачной, холодной глубине их вспыхнула насторо­
женность. И мператрица, до краски на щеках, п о ж а ­
л ел а о невольно сорвавш ем ся с ее уст восторженном:
«О-о-о...»
Она у сл ы ш ал а з а плечами восхищенный щебет п ридвор­
ных дам и довольное покрякивание сопровож давш их ее
вельмож:
— Божественно!
— Восхитительно!
— Прелестно!
Восторг н арастал, и казалось, еще один-два аккорда —
и оркестр голосов загремит так, что и уш ам станет больно.
— К акие краски!
Но Екатерина головы не повернула.
Одним из главных качеств императрицы, ка к отмечали
современники, было ее умение мгновенно оценить о б стан ов­
ку, и сейчас Екатерина твердо с к а з а л а себе — Александр
Ром анович Воронцов поставил ее в позу, в которой она не
вольна распорядиться так, как ей хочется.
Она поняла — о волшебном блеске камней, что были на
выставке, сегодня ж е узнает весь Петербурх. Об этом будут
говорить на б ал ах и маскерадах, в гостиных и в спальных,
зад ер ги в ая полог перед супружеской постелью. М олва р а с ­
цветит эти камни д а ж е более яркими красками, чем н а г р а ­
дил а их природа: «Ах, вы не были?..» — «Ах, вы не виде­
ли?..»
И м ператрица приблизилась к столам со сверкающими
самоцветами и склонила голову, словно бы с восхищением
р азг л я д ы в ая выставленные богатства.
Собрание это было плодом трудов Ф едора Федоровича,
соединивших воедино коллекции Д емидовы х и Строгановых,
сокровищницы тобольского духовенства и похороненные в
п одвалах Академии наук раритеты, собранные многочислен­
ными экспедициями. З а этим-то он и ездил по Петербурху
от дома к дому, клан ялся, улыбался, у б еж д ал сии редкости
представить взору венценосной.
И м ператрица в зял а с блюда налитый голубизной топаз
и приблизила к лицу. Вся синева весеннего неба, казалось,
была перелита в этот камень. Но Е катери на меньше всего
сейчас д у м ал а об этом.
180
И мператрица у гад ы вала, что собрание сие повернет го­
ловы петербурхского общ ества к востоку. В то время как
она сосредоточивала все внимание на зем лях южных.
Мир с Турцией не так у ж прочен оказал ся, и б ли статель­
ные победы любезного ей Григория Александровича П отем ­
кина не дали тех плодов, каковые ожидались. Крым был
присоединен к России, но П орта никак не хотела прими­
риться с этим. Н а границах было неспокойно.
Екатерина, б ла го д а р я многим усилиям, добилась в Е вро­
пе наивысшего признания и р а с п о р я ж а л а с ь в европейских
дел ах как полновластная хозяйка. Д остаточно было только
вспомнить, к а к ,ж е л а я сохранить равновесие между А встри­
ей и Пруссией, Россия властно п отребовала от противников
прекращ ения военных действий, и один лиш ь окрик из пе­
тербурхского Зимнего дворца прекратил кровопролитие.
Более того: Россия была гарантом заключенного между со­
перничающими сторонами договора.
Но и Европа у ж е была тесна д ля императрицы. Она
устремляла свой взор з а моря.
Р оссия вмеш алась в борьбу Англии с восставшими се­
вероамериканскими колониями, по настоянию Екатерины
была принята д ек л ар а ц и я о вооруженном нейтралитете на
морях.
М еж ду н ар од н ая политика была блеском игры умов вы ­
соких... В тяж ел ы х к анд ел ябрах горящ ие свечи, пышные з а ­
лы столиц, изысканные речи, тайные шепоты, полуулыбки,
многозначительные взгляды... И только единожды произне­
сенное имя Екатерины з а с тав л я л о монархов, повелевающих
миллионами, скромно гл аза опускать. При одной мысли об
этом сердце императрицы н аливалось гордыней, пухло от
ощ ущ ения всесветной славы и могущества.
А что могла обещ ать ей Сибирь? Колосс, который мил­
лионы и миллионы рублей съест, а отдача будет т а к отдаленна во времени, что сам а она вряд ли когда-нибудь ею
сможет воспользоваться. Нет, это не д ля нее...
Екатерина была хитра, как демон. Она у л а в л и в а л а д в и ­
ж ение мысли петербурхского света задолго до того, как
мысль эта приобретала ощутимые формы. И никогда не шла
против ветра, но всегда стремилась направить его туда, ку­
д а считала необходимым.
И произошло то, что случается обычно на подобного ро­
д а встречах. П од расписным потолком залы, залитой солн­
цем, звучали оживленные голоса, непринужденный смех,
гл аза людей были ярки и дружелюбны, но говорилось одно,
думалось другое, делалось третье.
181
— Извольте, ваш е величество, взглянуть сю да,— граф
Воронцов у казал с поклоном на стол, заставленны й о б р а з ­
цами руд.— Эти скромные каменья не т а к л аск аю т взор, как
самоцветы восточные, но именно им предстоит составить
славу России. Это металлы, в Сибири обнаруженные. С е­
ребро, медь, свинец, ж елезо...— Воронцов мягко улы бнул­
с я .— Говорят, когда создатель н ад миром пролетал, р ас сеи ­
в а я по земле богатства, над Сибирью у него зам ерзли р у ­
ки — и он вывалил на заснеженный дикий край все разом.
Нет металла, которого бы не о к а зал о сь в Сибири и на
востоке империи вашей.
— Вот не в ед ал а,— императрица остановилась возле
стола с рудами,— что вы, Александр Романович, мастер
сказки сказывать.
— Сии сказки, ваш е величество,— ещ е шире улыбнулся
Воронцов,— науки подтверждают.
Ответ вполне можно было счесть дерзостью. Но Е к а т ер и ­
на, преодолев минутное зам еш ательство, под маской своей
обольстительной улыбки, лиш ь покивала надменным лицом
графу.
О, эта блистательная улыбка императрицы! Сколько раз
она выручала ее. Но больше всего императрица была о б я ­
за н а ей в страш ные дни царского переворота. В дни убийст­
ва супруга своего — Петра III, вспоминать о которых в им­
перии не смел никто,— улыбка Екатерины была д л я з а г о ­
ворщиков и сигналом к началу действий, и обещанием побе­
ды, и надеждой на неземное счастье. Она была пленитель­
ной, нежнейшей и круж ила молодые головы гвардейских
офицеров, з а с т а в л я л а чащ е биться их сердца, к безумствам
зв ал а.
Когда кареты с императрицей и сопровож давш ими ее
лицами отбыли, Александр Романович прошел в свой к а ­
бинет.
Здание коллегии гудело, как потревоженный улей. В к о ­
ридорах звучали излишне восторженные голоса чиновников,
на лестницах, в обширном вестибюле р азд ав ал и сь стуки и
шумы, но в кабинете президента стояла тишина.
Александр Романович прош агал, поскрипывая б а ш м а ­
ками по навощенному паркету, к камину и остановился.
Н а лице гр аф а было раздумье.
Воронцов постоял минуту-другую, взял с каминной д о с­
ки бронзовый нож д ля разр е зан и я бумаги и, неспешно кру­
тя его в холодных, с хорошо отполированными ногтями
пальцах, кашлянул. Затем, так ж е неспешно, взял нож за
костяную ручку и тускло поблескиваю щим острием ударил
182
по каминной доске. Тонкий, высокий звук заполнил ко м н а­
ту. Александр Романович стоял, глядя в окно. К огда звук
угас, гр аф осторожно полож ил нож на то ж е место, где он
л е ж а л ранее, шагнул к столу и сел. Л и ц о его изменилось.
Н а лбу и на щ еках р азглад и лось всего две-три складки, но с
уверенностью можно было ск азать, что лицо граф а теперь
в ы р а ж а л о удовлетворение.
Воронцов понял настроение императрицы, но он видел и
то, что выставка в Коммерц-коллегии оставит след в голо­
вах людей и придаст ему — г раф у Воронцову — новые силы.
Он играл за одним столом с сильными мира сего, и каж ды й
козырь в этой игре был важ ен.
11
— Подходим,— ск а за л И зм ай лов голосом сырым от т у ­
мана и у к а за л п альц ем ,— вона, огоньки видны.
Впереди, в белесой дымке, над оловянно блестевшей
водой, Н а т а л ь я Алексеевна увидела неяркий огонек. Но тут
же, рядом с ним, вспыхнул второй, третий. И огни высту­
пили отчетливо.
Н а т а л ь я Алексеевна рукой взял ас ь за мокрые ванты, го­
лову опустила. Было страшно. У Н атал ьи Алексеевны д а ж е
зубы стукнули. Впереди — Охотск. З н а л а : сейчас явятся
Козлов-Угренин, Кох... Н алетят, как вороны, а защ итника,
Григория И вановича, с ней нет.
Она стянула платок на груди, перекрестилась тайно.
Стиснула накрепко зубы, чтобы никто не увидел, ка к д р о ­
ж и т лицо. П ры гаю т губы. Ещ е дед говорил ей: слабость-то
нечего людям показывать. Слабость не красит.
Услыш ала: заш л еп ал и по палубе лапти, мужики заг о в о ­
рили:
— Подходим, братцы, подходим!
Вся команда была на палубе. Д о ж д ал и с ь . Выпало
счастье. К аж д ом у на берегу подмигивало свое окошко.
В глядывались мужики: горит свет-то ай нет? Но где там
угадать? Вон огней высыпало сколько... А все ж е всматри­
вались, всматривались до боли в гл азах . И у ж е кто-то и
хохотнул:
— С аня, н а з а д сдай! П ридерж ите его, братцы, за борт
прыгнет!
«А Гриши-то нет»,— ещ е р аз с горечью подумала Н а ­
тал ья Алексеевна и прикусила губу, чтобы не закрич ать
в голос.
183
— Что, м ату ш ка,— тронул ее з а плечо мягкими п а л ь ц а ­
ми И зм ай ло в,— из пушки будем палить или в колокол у д а ­
рим?
Галиот все подвигался и п одви гался вперед по тихим,
словно оплавленны м волнам, д а так ещ е шел, что и ветра
не слышно было и под буш притом вода не говорила, но
только чуть поскрипывал н ад головой т а к ел аж . Впереди
у ж е было не три, не пять, но м нож ество огней, рассы п ав ­
ш ихся по берегу.
— Герасим А лексеевич,— с к а за л а вдруг Н а тал ь я А лек­
сеевна, а что, еж ели подойти без пушечной пальбы и ко­
локольного боя?
И зм ай лов наклонился к ней, хотел лицо р азгл яд еть, но
только черные провалы гл аз увидел в свете ф он аря д а п лот­
но сж аты е губы.
— Ч то так? — спросил удивленно.— Д а и нельзя. О б я ­
за н я при входе в порт обозначить судно.
Н а т ал ь я А лексеевна к нему ближ е ш агнула, в зя л а за
руку:
— Б о язн о мне, б атю ш ка,— с к а за л а голосом тонким ,—
н алетят хуж е воронья, сам знаеш ь. А мне перед Григорием
И вановичем ответ д е р ж а ть .— И ещ е ближ е подступила.—
Ты скаж еш ь, коли спросят, мол де хозяй ка т а к велела, а я
б аб а-д у р а, мне многое неизвестно м ож ет бы ть.— З ато р о п и ­
л ась о б сказать все, что д у м а л а .— П одойдем тихо, груз сни­
мем. П акгау зы у нас добры е. Утром я у ж к ак ни есть, а
отвечу. Но груз-то под зам кам и будет крепкими. А? Г е р а ­
сим Алексеевич? Т ак-то надеж нее.
И голос у нее стал потверж е. И не понять сразу: не то
просит она, не то приказы вает. Вот к а к повернулось-то
дело.
И зм ай лов от неож иданности д а ж е зап ер х ал горлом.
— Вот т а к т а к ,— ск азал , повеселев вдруг,— б аб а-д у ­
р а ...— Головой крутнул.— Я у ж и сам д ум ал, к ак оборо­
ниться... Но ты и меня, м атуш ка, о б скакал а... О б ск акал а...
И ж и во велел убирать паруса.
З агр ем ел а цепь, с шумом в воду уп ал якорь, галиот
дернулся и стал.
Н а тал ья А лексеевна ещ е сильнее стянула платок на гру­
ди. Трусила все ж е, но вот си бирская крепенькая зак васоч ка в ней сы грала, н астоял а б а б а на своем. «К огда товар
за дверьми хорош ими, за засовам и крепкими л еж а ть б у­
д ет,— п о дум ал а,— мне с кем хочеш ь р азго в ар и в ать полегче
станет. А там , глядиш ь, и Гриш а явится».
И губы сж аты е обмякли у нее.
184
А И зм ай лов уж е д ал ком анду б ай д ару спустить на
воду.
Заскрипели блоки, муж ики на палубе зам ельтеш ились
тенями.
— Эк, облом ,— крикнул
кто-то
недовольно,— куда
преш ь? Возьми на себя, на себя!
— Спускай, спускай! Смелее.
Слыш но было, к ак б ай д ар а о борт чирканула и уп ала
на воду. П леснуло шибко, внизу, в темноте.
— Конец п р ид ерж ивай ,— ск азал и сипло с байдары .
П о палубе простучали ботфорты И зм ай лова.
— К ак воры подходим,— ск азал он,— как воры, а?
И чувствовалось, крепкие слова с язы ка у него проси­
лись, но он сд ер ж ал себя.
— Ничего, б атю ш ка,— ответила Н а т а л ь я А лексеевна,—
лучш е сейчас нам воровски-то подойти, чем перед Г риго­
рием И вановичем ворами стать.
И зм ай лов крякнул.
У борта п лескалась вода, д а муж ики ш ебарш или в б ай ­
даре.
— С лабый народец-то у нас. С иленок немного у м уж и ­
ков осталось,— вновь начал И зм ай л о в ,— я думаю вот, как
сделаться...
Он наклонился к Н атал ье А лексеевне и заговори л тихо.
— Хорош о, б атю ш ка,— ответила о н а,— это уж е ты как
знаеш ь. Здесь тебе лучш е распоряди ться.
И зм ай лов повернулся и пропал в темноте. О борт к а б л у ­
ки ударили, тут ж е внизу весла заш л еп ал и и все тиш е, т и ­
ше и совсем смолкли.
Г алиот покачи вался на тихой воде.
Герасим Алексеевич т а к прикинул: своими силами, да
з а одну-то ночь, галиот никак не разгрузи ть. Но зн ал он:
у фортины, где Григорий И ванович перед отплытием пир д а ­
вал , всегда вертится народ. Голь п ортовая. Вот с этими-то,
еж ели в атагу подобрать поболее, вполне мож но успеть.
Н ародец это был крученый, верченый, но муж ики ж и ­
листы е и на работу злы е. И у ж точно — эти не побоятся
н ач ал ьства. Н апротив — им д а ж е и интересно, что капитан
идет поперек портовых.
«Сколочу в а т а ж к у ,— реш ил И зм ай л о в ,— галиот на б а й ­
д а р а х к причалу подтянем — и пойдет работа».
Б ай д ар а ш ла бойко. М уж ики вовсю н алегали на весла.
П оняли, ви д ать,— что и к чему.
— П равее, правее бери,— ском ан довал И зм ай лов, у г а ­
д ы в ая на берегу огни фортины. П об лиж е хотел подойти,
185
чтобы по берегу зр я не м отаться, гл а за не мозолить ни­
кому.
«А и п р авд у ,— д у м ал ,— хорош о Н а тал ь я А лексеевна
распоряди лась. М уж ики ж ивоты клали и з-за этих-то мехов,
а тут нагрянут черти...»
Н а тал ья А лексеевна тож е в огни всм атри вал ась, к борту
приваливш ись. Ноги у нее вдруг отчего-то ослабли, голова
зак р у ж и лась.
Огни, пробиваясь сквозь дымку, д р о ж ал и на воде, текли
зм еящ им ися струями. «Знобко что-то мне,— д у м а л а ,— не­
хорош о. Уж не заб о л ел а ли? Вот бы
некстати совсем».
О ткачнулась от борта, и словно ш евельнулось у нее чтото внизу ж и вота, а огни на воде вдруг качнулись в сторону
И вспыхнули ярко.
Н а тал ья А лексеевна н ащ у п ал а на палубе бухту кан ата и
опустилась тяж ел о . «Что это со мной? — мелькнуло в голо­
ве. И пронзила мысль: — Д и тятко будет у меня, дитятко».
И ж д а л а , и зн ал а давно, что ребенок д олж ен быть, но не
верила. И вот ш евельнулся он во чреве, властно и сильно
стукнул, будто бы просясь в мир.
Холодным потом облило ее: «Д итятко, а Гриш и-то нет.
К ак я одна-то буду?»
З а бортом плеснуло. Голос р азд ал с я:
— Эй, на галиоте!
Это был И зм айлов.
Н а т ал ь я А лексеевна подняться было хотела навстречу
капитану, но сил не хватило.
И зм айлов подош ел из темноты, склонился озабоченно:
— Что с тобой, м атуш ка?
— Голова что-то зак р у ж и л а сь ,— ответила она и, опе­
ревш ись на его руку, поднялась.
— А я у ж и сп у гал ся,— зам етно о б р ад о вал ся кап и тан ,—
не дай бог, хворь к а к ая . М не ведь за теб я перед Григорием
И вановичем д ер ж ать ответ.
Веселый вернулся с берега И зм айлов.
— Н ар о дец п одсобрал,— ск азал он ,— мигом сейчас
уп равим ся.— Крикнул в темноту, за борт: — Концы зав о д и ­
те, братцы , и пошел!..
Ч ерез час галиот стоял у причала, к ак р аз напротив шелиховских п акгаузов.
С судна на причал д в а трап а бросили, и мужики з а ­
бегали в свете ф акелов.
Вдруг о бъяви лся портовый солдат. С тал сп раш и вать —
что д а кто? Но И зм ай лов на него пузом обширным под­
напер:
186
— Ш торм а, ш торма боюсь, служ ивы й. Видиш ь? — М ах ­
нул рукой на небо.— Знаки плохие, еж ели в зять в учет н а ­
уку навигацию .
С олдат поднял лицо, в гляд ы в аясь в темноту ночную.
Н ебо, как назло, звездным было. Ни об лачка, ни тучки.
М есяц ясный и звезды горят одна к одной, к ак начищ енные.
Все об ещ ало — дураку ясно — вёдро на за в т р а . Но слова
мудрые «наука» д а «н авигаци я» сол д ата смутили. «Кто его
р азб ер е т,— п одум ал,— мож ет, и вправду что-нибудь там
указы вает».
И зм айлов ещ е больш е поднапер:
— З а в тр а , прямо с галиота, к н ачальн и ку порта отп р ав ­
лю сь и отрапортую . Ты уж будь спокоен, милок.
С олдат поморгал глазам и, отош ел.
— А мне что,— с к а за л ,— мне как прикаж ут. Мы люди
служ ивы е.
Т ак и пронесло.
А мужички все бегали и бегали, только скрипели т р а ­
пы. И зм ай лов для бодрости покрикивал:
— Веселей ходи, чертушки!
12
Ш елихов проснулся от крика птицы. О ткрыл гл а за и
вверху, над собой, на высоком стволе ели, увидел больш ого
пестрого д ятл а.
Тот, деловито покрутив головой, приспособился поудоб­
нее меж ду сучьями и сильно ударил в ствол острым
клювом. П овернул голову, словно прислуш иваясь, что-де,
мол, там под корой, и, видно, услы ш ав нужное, начал бить
т а к мощно, что только щепки полетели и все дерево зап ело
густо и басовито, к ак колокол хорош ей меди под ветром.
«И ш ь ты, работник,— подумал Ш елихов и хотел было
встать, но, реш ив, что испугает птицу, остался л е ж а т ь .—
П усть его,— улы бнулся,— добудет свое, р а з т а к старается».
О сторож но, чтобы сучком каким не хрустнуть, на бок по­
вернулся.
Солнце ещ е не взош ло, но видно у ж е было далеко, и
Григорий И ванович хорошо разгл яд ел берег бегущ ей под
горуш кой неизвестной речки, густо поросший ивняком и
ольш аником, кочковатую кулигу, закры тую высокой осокой,
темный ельник за ней, стоящ ий по пояс в тумане. И эта
д ал ь, р аскр ы вш аяся перед ним, вдруг п о к азал ась такой
знаком ой и родной, что сердце защ ем ило. Ну, казал ось,
р азд ай ся сейчас са м ая короткая, но неизъясним о сл ад к ая
187
песня: «А-у-у! А-у-у-у!» — и совсем бы дом а, на К урщ ине
своей почувствовал себя...
Н ет поры более красивой на К ам чатке, чем осень. П е р ­
вые холодные росы в великое разн ооб рази е красок оденут
деревья, обсы плется зем ля сладчайш ей ягодой — горстями
бери голубику и ж имолость; в реки войдут неисчислимые
стад а рыб. И т а к плотно пойдет ры ба, что вода кипит, ф он ­
тан ам и взбр асы вается на п ерекатах под ударам и сильных,
налитых ж иром тел. Тих кам чатский край в эти б лагосл о­
венные дни. Сыты рыбой и люди, и звери, и ничто не н ар у ­
шит покоя, но лиш ь только вода плеснет в речуш ке или
медведь рыкнет, вы хваты вая пудовую рыбину на перекате.
Но и рыкнет-то не зло, а довольно, рад уясь удаче.
Д ятел н ад головой все долбил в ствол, сы пал ры жей
корой. И вдруг крикнул громко и метнулся вниз с горушки.
Синей молнией сверкнули больш ие, отнесенные н азад
кры лья.
От потухш его костра поднялся С тепан, потянулся, хруст­
нул суставам и, поправил чертову повязку над глазам и.
Крепким в ы к азал себя С тепан мужчиной в походе.
А ведь не сибирский был человек. К азак . К азаки-то, извест­
но, все больш е на коне. В этом они молодцы. Н а таеж ной
ж е тропе ходоки нужны. Но он не сд ав ал . Ш ел как д в у ­
ж ильны й. Ш елихов д а ж е и не ож и д ал от него такого. С те­
пан и старом у бы таеж н ику не уступил.
Бороденку огладил Степан, повернул лицо к Ш елихову:
— Спишь, Григорий И ванович?
П оскреб под арм яком черными ногтями и, не д о ж д а в ­
шись ответа, опустился на карачки перед костром. Д унул в
угли. От костра потянуло чуть приметным дымком. Степан
поднял лицо, пош арил взглядом вокруг, подобрал кусок б е­
ресты, веточки какие-то и стал пристраивать на угли. О пять
склонился — так, что видна стала из отставш его ворота
ар м яка ж и ли стая тем но-коричневая ш ея, и дунул на угли
так, что серый пепел поднялся столбом. И з-под углей вы ­
скочили красны е язы чки, и береста и хворост разом з а н я ­
лись пламенем.
Ш елихов заш евели лся под елью. С тепан, разж иви в
огонь, оборотился к нему:
— А ...— п ротянул,— я дум ал, спиш ь... Ч айку сейчас
сгоношим.
— Ты д а в а й ,— ответил Григорий И ван ови ч ,— насчет
чайку расстар ай ся, а я пойду на коней взгляну.
Н ачи нался пятый день, как выш ли Ш елихов со С теп а­
ном из Б ольш ерецка. Верховых коней взяли, припас охот­
188
ничий, руж ья и, поспеш ая, пошли на север, вдоль побе­
р еж ья. Д у м а бы ла т а к а я : подняться до П орапольского
д ола, соединяю щ его К ам чатку с зем лей матерой, и далее,
м иновав узкий этот переш еек, уж е по матерой зем ле, вдоль
моря, идти до О хотска. П уть больш ой. Сотни и сотни
верст, д а и каких ещ е верст. К а ж д а я саж ен ь — слезы. Н а ­
плачеш ься. Н а этом пути лом ались многие. К очкарник, б о­
лотины, а то заросли непроходимые или, ещ е хуж е, рассы п ­
ной галечник. Вроде и твердо лош ад ь копыто ставит, а оно
скользит, скользит и, еж ели не успееш ь подпереть скотину
плечом, упадет. Р а з упадет, д ва и побьется о камни. С нее
тогда какой спрос? Стоит, ноги д р о ж ат, голова опущ ена —
спеклась л о ш ад ка. Отдых нужен, иначе не пойдет, хоть ты
убей ее. Вот и ш агали так-то. Д а ещ е торопились. Г риго­
рий И ванович зн ал: пойдут ветры с О хотского моря — с т а ­
нет много хуже. С опаской на небо погляды вал по вечерам,
боясь багровы х ветреных зак ато в . Д о холодов хотел уйти
к ак мож но д альш е. Вот оно счастье ватаж н ое: на чужой
зем ле нам ы кались до пуповой дрож и , а на свою пришли, и
то ж е не мед.
Григорий И ванович спустился с горуш ки. С тренож енны е
л ош ади ходили по лугу, щ ипали высокую осоку. Б л аго
ещ е, что травы стояли в рост человека. И хорош ие травы ,
сочные. Об этом хоть заботы не знали.
Григорий И ванович отпрукал ближ него к себе меринка,
ры ж его, обгладил и склонился осм отреть ноги. Ноги побиты
были немного в б аб ках , но с вечера С тепан п о-казачьи об ­
в я зал запаренны м и в кипятке травам и , и ничего — подсу­
ш ило ссадины.
М еринок тян улся мягкими губами к склонивш емуся пе­
ред ним Ш елихову, чуть трогал за волосы.
— Но, б ал у й ,— Григорий И ванович поднялся, протер
ноздри меринку полой ар м яка. П отрепал по влаж н ой от
росы, но все ж е теплой шее. М еринок всхрапнул благодарно
и сунулся полож ить тяж елую свою лобастую голову на п ле­
чо Ш елихову. Григорий И ванович отстрани лся и, согнав
л ош ад о к в табунок, повел к реке.
П ока шел через луг, роса вымочила полы ар м яка и пор­
ты. Ноги обож гло холодком, и Григорий И ванович при­
ободрился разом . К ак ни устал за последние дни, к ак ни
вы м отался, а подум ал: «Ничего, дойдем! К омар забодай !»
Кони по пузо вош ли в реку и остановились, припав
губами к воде. Пили, не торопясь, поигры вали кож ей. М е­
ринок рыжий вскиды вал голову, отф ы ркивался и опять п ри ­
п адал к воде.
189
Ш елихов стоял у склонивш ейся над берегом старой
корявой ивы, погляды вал на коней. И вдруг и з-за сопок
солнце брызнуло, высветив реку до сам ого дна — так, что
каж ды й кам уш ек, выстилавш ий русло, был различим.
И Григорий И ванович увидел, что не каж д ом у д ан о уви ­
деть, еж ели он д а ж е и длинную прож ивет ж изн ь. В п ро­
свеченной солнцем воде ш ла ры ба. М етровы е лососи, без
усилий п реодолевая течение, шли спина к спине, голова к
голове. Тела струной вытянутые, ровные, округлые, плот­
ные. Ну, прямо серебро литое. М ощ но работали радуж ны е
плавники, и ч увствовалась в движ ении ры бьего стада т а ­
кая первозданн ая сила, что дух зах ваты вал о .
Всего мгновение п розрачна, как воздух, бы ла вода.
С олнце поднялось чуть выше, и поверхность реки заи гр ал а
ты сячам и бликов, скрыв под ослепляю щ им гл аза блеском
то, что ж и ло в глубине.
Григорий И ванович, отведя коней на луг, поднялся на го­
рушку. С к азал хлопотавш ем у у костра С тепану:
— К ета стеной идет.
— Видел, рыбы пропасть,— С тепан снял с костра з а ­
копченный чайник. И, перебрасы вая из руки в руку о б ж и ­
гаю щ ую дуж ку, разл и л кипяток по круж кам . В ылож ил из
котла на разлапи сты е листья сваренную накануне холодную
рыбу. Н еж но-розовое мясо лосося, к азал ось, светилось на
темно-зелены х листах.
Ели м олча. О б а знали, что вот эти минуточки — по­
следний отдых перед тяж елы м дневным переходом. А уж
то, что переход будет тяж ел , сом неваться не приходилось.
В таком переходе — зн ал Ш елихов — н ад орваться никак
нельзя, и оттого на стоянках не торопил ни себя, ни
С тепана. Н адо было хоть дух перевести. Д нем , на ходке,
мож но было и приналечь, силенки вы лож ить, а сейчас
нет — зап р я га т ьс я следовало без суеты.
Вышли под звонкий перестук д ятл а на корявой ели. Та
ли, что и разб у д и л а Ш елихова, птица вернулась, или д р у ­
гая к а к ая прилетела, но с ели вдруг уд ари ла дробь, как
б ар аб ан ,зо ву щ и й в поход.
« Т р а-та-та-та-та...»
Григорий И ванович поднял голову, взглянул на птицу.
П естры й, яркий дятел, величиной с добрую ворону, вце­
пившись когтями в рыжую кору и уперев в ствол короткий
хвост, как долотом добры м работал.
« Т р а-та-та-та-та...» — бойко звенело с ели.
С тепан, зубы п о казав в улыбке, кивнул на ель.
— К ак атам ан станичный на круг сзы вает.
190
Спустились с горушки, пошли к реке. Но ещ е долго,
долго, все время, пока шли через луг, слы ш алось вслед:
«Т р а-та-та-та...»
Ш елихов шел первым, ведя в поводу ры ж его меринка.
С тепан в десяти ш агах сзади . Р асстоян ие это д ерж али
всегда, на случай, еж ели первый провалится в трясину
или водомоину, второй вслед не бухнется в бучило, а,
остановив коней, слегой, какой ни попало, помож ет вы ­
б раться.
М иновали луг и травянисты м берегом пошли на север
вдоль реки.
Т ак шли часа два. Солнце поднялось в четверть неба,
и зам етно н ачало припекать. Ш елихов забеспокоился, вы ­
см атр и вая перекат, но течение было ровно. В ода, крутя,
несла ж елты е листья ольхи и ивы.
С каж ды м поворотом река все больш е и больш е за б и р а ­
л а на восток и уходила от моря. Б рода не было.
Ш елихов придерж ал меринка. П одош ел С тепан.
— Вот что,— ск азал Ш елихов,— переходить надо реку.
От побереж ья уходим. Н ам сподручнее вдоль моря идти.
С тепан поглядел на реку. Течение несло кривую к о р я ­
ж ину ивы. Подмы ло где-то и свали ло в воду. К оряж и н а
медленно крутилась.
— Здесь глыбь, н аверное,— в о зр ази л ,— смотри, как ко­
ряж ин у несет. Не ш ибко-то вертит.
Ш елихов поднял гл аза вверх по реке. Течение на д об ­
рую версту впереди было все так ж е ровно и тихо.
— Н ет,— с к а з а л ,— надо переходить. Выше поднимемся,
а потом н а за д идти? Не дело это.
В зял меринка покрепче за повод и ступил в воду. Тече­
ние толкнулось в сапоги, но под ногами Ш елихов почувство­
вал крепкое дно и пошел смело.
С тепан стоял на берегу и смотрел ему в спину.
М ерин вскинул голову, за р ж а л , но Григорий И ванович
успокаиваю щ е похлопал его по шее и потянул д ал ьш е в
реку.
Теперь вода доходила до груди, а Ш елихов ещ е и поло­
вину реки не прошел. « З р я сунулись,— зас о м н ев ал ся ,—
глубина больш ая». Но дно было все т а к ж е ровно и креп ­
ко, и он пошел д альш е. М еринок ступал спокойно. Вода
п однялась ещ е выше. Д ош л а до горла. Григорий И ванович,
сильно огребаясь свободной рукой, ступил на ш аг вперед
и с головой провалился в водомоину. Выскочил на повер­
хность и, крикнув: «Ну же! Ну!» — властно потянул за
собой меринка. Тот всхрапнул и послуш но поплыл. Тут ж е
191
Григорий И ванович стукнулся ногами о дно. В стал и, не
осл аб л яя повод, потянул меринка к берегу.
Ч ерез минуту они уж е стояли на прогретой солнцем
гальке, и меринок, крутя головой, отряхи вал гриву. Ш ели ­
хов крикнул С тепану:
— Д ав ай !
З н ал , р аз первая л ош ад ь прош ла, другие пойдут смело.
О д еж д а липла к телу, холодила, зубы стучали. Водичка-то было холодна. «Н а ходу согреем ся,— реш ил Ш ели­
хов,— ш агу прибавим и согреемся».
С тепан у ж е выводил лош адей на гальку. Ш елихов по­
вернулся и, не говоря ни слова, шибко пош агал вперед.
Ч ерез час, обсохнув, они подош ли к новой неведомой
речуш ке и, перейдя ее, опять н ад дали в ходьбе, чтобы
согреться.
Ш елихов нет-нет огл яд ы вался на С тепана. Тот, чуть
опустив голову и косолапя ногами, шел не отставая.
« С лава богу,— подумал Ш елихов,— хоть и попал я в
передрягу, но с крепким человеком. А т а к бы не выдю жить.
Нет, не выдю жить».
13
В Охотске перемены произош ли. П олковника К озловаУ гренина, портового ком андира, отозвали в И ркутск.
— Вот дело-то больш ое,— с к а ж у т .— Н а то он и чинов­
ник. Т акого отзовут куда хочешь, призовут к чему хо­
чешь, или хуж е того — пошлют куда подальш е. Ч еловек
подневольный, государственны й. А особливо еж ели он из
военного ведомства или из тех чиновников, которые за по­
рядком следят. Здесь дело известное.
И ош ибутся, конечно.
Ч еловек русский приметливый. О тзы в отзы ву — рознь.
Иного, действительно, отзовут — и все тут. Ничего не
скаж еш ь. А другого отзовут — есть о чем подумать.
Вот что в Охотске приметили. П рибыл в порт посы ль­
ный от губернатора, и по всему видно было, что в пути он
не дрем ал. Р о ж а обтянута, ж ивот впал — гнал, зн ать, м о­
лодец, и гнал шибко. В Охотске, и слова не ск азав , прямо к
портовому ком андиру — ш асть. Тот, кто см отреть умеет,
скаж ет: неспроста такое.
И другое приметили.
Козлов-Угренин пинком посыльного из дома не вышиб,
но и вместе с тем из пушки не велел палить, за зд рави е
прибы вш его вы пивая, как это обычно бы вало.
192
Нет. З а ти х полковник. Свечи д а ж е не светили в кнах
И вообщ е ни зву ка не доносилось из дом а. М ож но поду­
м ать было, что в доме полковника уж е и нет вовсе, а
кто-то другой поселился. С обаки полковничьи — на что уж
были злы — то ж е вдруг подобрели и в тот вечер ни одного
прохож его не зад р ал и .
Смеш но ск азать : мимо дом а ком андира порта люди, как
мимо других домов, проходить могли спокойным ш агом. Д а
и больш е осмелев, где-то неподалеку, в улице, кто-то на
струне заб р ен ькал . С н ач ал а тихо, тихо, но потом и гром ­
че, громче: мол де гулял молодец по деревне. И д а ж е го­
лос послы ш ался незадуш енны й:
— Эх, вы ш ла б я, д а ножкой топнула...
И еж ели иные приметы не каж д ом у в гл а за бросились,
то этого и слепой не зам ети ть не мог. Все смутились. И ср е­
ди тех, кто посмелее, пошли разговоры , к ак это всегда бы ­
вает:
— А зн аеш ь ли?..
— А ты подумай, голова?
Н у и не без того, чтобы:
— Ш у-ш у...
И конечно ж е:
— Ш и-ш и...
П о углам , разум еется. Ш ептуны-то эти — народ дерзкий.
Н а следую щ ий день и вовсе резонов д л я пересудов я в и ­
лось предостаточно.
П олковник, ко всеобщ ему изумлению, из дом а выш ел и
улы бнулся солдату, стоявш ем у на посту. О т неож иданности
солдат руж ье уронил. И здесь полковник удивил всех ещ е
более: наклонился, руж ье поднял и отдал солдату. Больш е
того, похлопал его по плечу и ск азал :
— М олодец!
И опять улыбнулся.
Тут у ж е весь О хотск реш ил: К озлову-У гренину приш ел
конец.
Ш аг и тот у полковника изм енился. Р ан ьш е К озловУгренин ходил, как сам себе монумент. И дет — и звон ме­
таллический слы ш ится, а тут заб ега л по О хотску ныркой
рысью. М ногие д а ж е см отреть стеснялись. Вот какие и з­
менения удивительны е с человеком случаю тся, когда его из
ш танов с начальничьим рантом вы тряхнут. А ведь п олков­
ника и не вытряхнули ещ е, а только чуть за ш таниш ки
взяли.
Н едели две б егал К озлов-У гренин по Охотску, обоз соби­
р ая . И собрал. М ного чего на телеги полковничьи было
7 Д ер ж ав ы д л я ...
iq o
навалено, но не р азо б р ать под рогож ам и. Заш пилены возы
были надеж но. Одно только стало известно — перепутал
полковник свое и казенное, ну д а в сутолоке как не пере­
путать? Чиновник и в спокойные дни не отличает казенное
от своего
О боз на Якутск тронулся с намерением оттуда уж е по­
д ать ся в И ркутск.
Н адо ск азать, что п ровож ать полковника охотников
немного наш лось, но все ж е был народ. Л ю ди отходчивы.
И хоть у многих из провож авш их поротые полковником
задницы саднили, но ручкой пом ахать все ж е выш ли. И б а ­
бы у ворот пригорюнились, кулачкам и подперш ись. Ну эти
уж , понятно, и вовсе сдуру загоревали.
О боз уш ел, а в Охотске за полковника — Готлиб И в а ­
нович Кох, известный ласковостью своей, остался. Но и
он, неож иданно, изменился. П р авд а, никому неведомо б ы ­
л о — надолго ли такое.
К апитан И зм ай лов рано утречком к нему приш ел д о ­
лож и ть, что-де,м ол, так и так, из п л ав ан ья д альн его в о зв р а ­
тились и по причине п редполагаем ого ш торм а в порт вош ли
и без рап орта начальству поспешно разгрузились.
Зам о л ч ал , о ж и д ая грозы, а Готлиб И ванович вдруг
бух и предлож и ему сесть на стульчик. Д а ещ е сам встал и
стульчик подставил.
И зм ай лов только губами п ож евал от неож иданности.
П одергал своими китайскими длинными усами. Всего ж д ал ,
но такого и во сне не мог представить.
Д ал ьш е ещ е более странно получилось. Кох о здоровье
капи тан а и команды начал рассп раш и вать. А когда узн ал,
что Григорий И ванович в Больш ерецке остался и галиот
в Охотск Н а тал ья А лексеевна привела, вскочил и нем едлен­
но п ож елал проехать к Н атал ье Алексеевне.
«Вот оно к ак о б о р ач и вается,— испугался И зм ай лов,—
Н атал ья -то А лексеевна дом а одна, и Кох хапнуть хочет
по-крупному.— П одобрался весь. Р еш ил: — Нет, не дам т а ­
кому случиться».
Сели в карету ком андира п орта, известную всему горо­
ду, и поехали. Кох палкой торчал на сиденье. К арета п олз­
л а по ухабам , по золе, по мусору, н аваленном у тут и там .
И вдруг Кох переломился. Головой вниз нырнул, прохо­
ж ем у клан яясь.
Тот опрометью в ворота кинулся. Д а и перепутал, ко­
нечно, бедняга, ворота. Не в свои попал.
К ар ета проехала.
«Н у,— реш ил И зм ай л о в ,— дело совсем плохо».
194
Но Кох, в дом Ш елихова явивш ись, теленочком себя
повел. П реж де всего, как кавалер галантны й, ручку у Н а ­
тальи Алексеевны попросил поцеловать. А та, непривы чная
к таком у обращ ению тонкому, зас м у щ а л а сь было, но все ж е
п одала руку.
Кох к руке припал, как ж аж д у щ и й к ручью. А когда
лицо поднял, гл аза у него сияли, к ак еж ели бы он одарен
был сверх меры. А д альш е только и слы ш али от него:
— Д а как это случилось?
— Д а что ж е это за напасть?
А о взятке ни полслова.
К ак будто он и вовсе не зн ает такого и, больш е того,
никогда не зн ал.
Н аталья. А лексеевна заговори ла о том, что-де, мол, вот
Григорий И ванович вернется и тогда у ж меха, и з-за моря
привезенны е, в ам б ар ах сочтет, суммы денеж ны е, какие по­
лож ено, в порт внесет и, конечно ж е, одарит всех. Но на то
Готлиб И ванович только за м а х а л рукам и и глазки у него
зам оргали :
— Не беспокойся, м атуш ка, не беспокойся.
— А пока,— с к а за л а Н а тал ь я А лексеевна,— я реш ила
в ам , уваж аем ы й Готлиб И ванович, от себя, со счастливым
возвращ ением и з-за моря, преподнести маленький пре­
зентик.
Тут в ком нату связку белки вынесли. С вязку добрую
Н а два-три хорош их тулупчика. Н о Готлиб И ванович, м е­
хов этих будто испугавш ись, из комнаты выскочил и по
кры льцу каблуки его пролетели. Слыш но было ещ е, как ку ­
чер кнутом л ош ад ок ударил и карета отъехала, поспеш ая.
И зм айлов, стоя посреди комнаты, ус закусил, с к а за л .
— Д а ...— В нос слово это произнес. Так, что у него
скорее получилось: — Н -н -н да...— П остоял некоторое время,
выплю нул ус, добавил: — О днако бы вает... П осм отрим ...—
И опять повторил свое: — Н -н-нда...
Виной этим необычным переменам в Охотске был гу­
бернатор И ван В арф олом еевич Якоби, генерал. Но еж ели
всю правду до конца р ассказы в ать — оно только д ля О хот­
ска ветерком потянуло от ген ерала. С квознячок и здалека
приш ел, из П етербурха.
Вечер синел з а окном, а И ван В арф олом еевич все не
уходил из обеденной залы , голову н ад тарелкам и ки тай ­
скими — красоты изумительной — опустив. Л ак еи стыли у
стены.
195
Д у м ал генерал Но ведь и так бы вает что и губерна
тор в д у м а е т с я
Грехов за собой генерал знал немало Но еж ели опять
ж е правду с к азат ь за какими генералам и грехов нет’ М о
ж ет быть, только за теми, захудалы м и что командую т сол
датикам и в войсках дальних от П етербурха У тех, дей
ствительно, какие грехи’ Зн ай себе
Ать, два* Ать, два
Н еразум ен солдат, п ривяж и ему сенца д а соломки к
ногам и по-другому командуй
Сено, солом а' Сено, солома
Н аучится М уж ик только с виду глуп, а т а к голова ни
чего у него Д ругих не хуж е Ещ е м ож ет и вперед з а ­
б еж ать
Д а таких генералов, вечных вояк, никто, п оч и тай ,и не
зн ает С идят они на окраинах дальн и х и свое д елаю т молча
С олдат артикулам учат, крепости строят, блю дут рубеж и
д ерж авы Им и этого достаточно
Есть другие генералы — стоящ ие поближ е к дворцу..
Вот таким в душ у заглян и — и черноты увидиш ь немало.
«А оно почему бы черноте и не бы ть,— д ум ал И ван В ар ф о ­
лом еевич,— еж ели и сам царский двор б ал о в ать н ачал?»
И зам ети л верно. К уда уж д алеко ходить: П етра III —
супруга п равящ ей императрицы — гвардейские офицеры н а ­
смерть затоп тали . П риладились было душ ить, но он в ы р в ал ­
ся, тут его и каблучкам и, каблучкам и, пока не отдал душ у
И ван В асильевич походя сына своего, наследника пре­
стола, заш иб посохом насм ерть. Не воврем я сынок-то вош ел
к нему в зал у , ну и в зъ яр и л ся ц арь и, конечно, хватил ц а р ­
ским ж езлом по головке сыновьей. Что уж там : ц арь оно и
есть царь. Не входи, когда не надобно А ж езл , что дубина
т я ж к а я разбойничья, голову и проломил. П озж е, п равда,
говорят предания, ц арь шибко горевал. В монасты рь хотел
уйти, покры вш ись скуфьей иноческой, но почему-то не уш ел.
Но И ван В асильевич — старин а, заб ы тая давно. Вот уж
Б ирона, при котором Якоби и вступил в русскую с л у ж ­
б у,— всесильного человека, десяток л ет верш ивш его дела
России, в П етропавловскую крепость, в сырой равелин суну­
ли, а позж е на простой телеге в Пелым отправили.
И дальш е, дал ьш е м ож но было во множ естве сы скать
примеры. Но оно и т ак вопрос следовало зад ать : что ж ,
еж ели бож ьи помазанники не щ адили никого, за власть
борясь, с генералов-то, стоящ их к трону близко, какой
спрос? Им одно и осталось — то тому, то другому, то всем
вместе д руг другу в глотку вцепляться. Вот и чернота в
196
душ ах. К акие уж там солдаты , крепости, рубеж и д ер ж авы
святы е? З д есь бы ур вать поболее...
И ван В арф олом еевич тяж ел ое лицо крепкой ладонью
потер, поправил букли парика. П одум ал: хорош ие д л я него
врем ена были в дни властвован и я Э рнста И оган а Бирона.
Д ни восхож дения по лестнице успеха. И вдруг Э рнста —
в холодный Пелы м...
В те годы хвостом вильнул Якоби, вглубь уш ел, и, м о­
ж ет, другой и не вынырнул бы, но он не таков был. Н аш ел
л азей к у — не без черноты, конечно, приш лось — и опять вы ­
б р ал ся на поверхность. При покойном П етре III больш ую
силу стал заб и р ать. Д ворец в П етербурхе имел не из худ­
ших. Не чета ж ал к о м у родовом у зам ку в К урляндии, отку­
д а выш ел И ван В арфоломеевич. Сырой был отцовский
зам ок — каменный мешок, по мрачным коридорам которого
бегали ры ж ие, лохм аты е крысы с отвратительны ми мокрыми
хвостам и. Нет, русские м астера умели строить! Высокие
зал ы , стройные колонны, окна во всю стену. М ож но только
удивляться, к а к серые муж ики со зд ав ал и такую красоту.
М уж ики... Тысячей рабов владел он, но другие выскочили
наперед. Н ачал о сь ц арствование Е катерины , и понял
И ван В арф олом еевич — нырнуть вновь надо в глубину, где
течение потиш е, где коней не так гонят. Выпросил место
губернаторское в И ркутске. Д ал ек о в ато от столицы, но не­
голодное местечко, и отсю да скакнуть мож но при случае
высоко.
«С какнуть,— подумал
И ван
В арф олом еевич,— л егко
ск азать» . Г л а за поднял от стола. Д винул морщ инистой ко­
ж ей на лбу. Л ак еи подтянулись. О днако генерал опять
опустил г л а за . Помнил он, как речь произнес перед куп ­
чиш ками о торговле. Н адвое толковать ее мож но было.
Н е зн ал генерал тогда, откуда ветер дует, и речь его бы ла
соответственная: как хочеш ь, т а к и понимай. А сейчас че­
ловечек верный — у каж д ого губерн атора такой д олж ен
быть — п о дсказал, что-де, мол, многие в П етербурхе о вос­
токе заговорили. Заговори ли...
П олитика — многодумное дело — ведомо было генералу,
как и то, что здесь, кто кого опередит, тот и сверху.
И ван В арф олом еевич подумал и реш ил, что врем я при­
шло в губернии проявить власть и громко о том ск азать.
О бличители особливо вы делялись из крикунов — зн ал
генерал.
К рикнет такой:
— Воры! Воры!
Ч еловек смирный т а к и отш атнется к стенке. Ручонки
197
растопы рит, опираясь на кирпичики. Д ругой тож е к стенке
припадет. И крикун ср азу убьет двух зайцев. Н аверное,
ск аж у т: «Вот дерзает!» И второе: «О ворах кричит — з н а ­
чит, сам не вор. В оровство ему душ у рвет». И в ладони,
от стены отойдя, заплещ ут. «У ра,— д еск ать .— Ура герою!»
Ну и орден на грудь.
Прикинув так, генерал начал искать вора. Д а такого,
чтобы видно было всем. А что искать-то: вот он — К озловУгренин. И з воров вор. Генерал его и зад ел по головке. Н а ­
дул щеки, кровью багровой налился и зак р и ч ал :
— П од суд! Законы империи и денно и нощ но охран ять
надо!
О глянулся: слы ш ат ли в П етербурхе, как он бдит?
А чтобы голос его дош ел лучш е до высокого слуха, донос
срочно настрочил. Ч еловечку надеж ном у послал словцо. Со
словцом, конечно, м аслица сибирского в горш очке и с ним
золотиш ко там , рухлядиш ку меховую. М аслице-то — ещ е
неизвестно, см аж ет ли горло, чтобы голос явственно про­
резал ся, ну а насчет золотиш ка д авн о ведомо, что оно —
ж елтенькое — как ничто иное голос укрепляет и больш ую
придает ему силу. Р езон ан с особый в голосе — при ж елтеньком-то — п оявляется, чарую щ ие нотки и вместе с тем в л а с ­
тность, объем , смелость прям о-таки неожиданны е.
Хлопнув К озлова-У гренина по баш ке, генерал затих,
о ж и д ая — что из этого выйдет? Г ен еральская вы держ ка в
таком ож идании нуж на и мудрость тож е ген еральская...
В зал свечи внесли.
14
В костре сучья потрескивали, шипели. Угольки п адали в
снег. П лохо р азго р ал ся костер, а иззябли донельзя. Ш ели ­
хов скрюченными, неслуш аю щ имися пальц ам и осторож ­
ненько подбрасы вал веточки в огонь. Вот-вот, ж д ал , вспы х­
нет ж ар ко е плам я, и тогда у ж м ож но будет присесть к огню
и обогреться. К ухлянка на спине у него топорщ илась л е ­
дяны м коробом.
Степан, слы ш но было, неподалеку орудовал топором.
Тю кал по мерзлым елям. С тук топора разн оси лся д алеко в
мертвой тиш ине заснеж енной тайги.
С обаки, голодные после перехода, лезли к огню. Г ры з­
лись, скулили. К ормить надо было собак, но Григорий И в а­
нович преж де хотел р азж еч ь костер.
198
С обакам и разж и л и сь перед самы м снегом, продав коней
охотничьей ватаге. Те шли на юг К ам чатки, и кони бы*
ли им сподручнее. С обаки ничего себе — кормленые, й
теле.
Н аконец огонь в зял ся хорош о, въел ся в сучья, налился
белым ж арки м цветом.
П о хрусткому снегу подош ел С тепан. С бросил с рук
охапку сучьев. Бороденка бы ла у него в сосульках. В инее
О бодрав сосульки, ск азал :
— Ж м ет мороз-то, Григорий И ванович. Ух, жмет!
Н аклонился к костру, протянул руки к огню.
Ш елихов ш агнул к нартам . Торопился накорм ить собак.
З н ал : собаки — вся н адеж да.
С вора сунулась за ним.
Ш елихов отогнал собак от нарт и р а зв я за л мешок с
юколой. Топором рубил рыбин пополам и бросал каж дой
собаке кусок. С ледил, чтобы досталось всем. В ож аку ш вы р­
нул рыбину целиком. Тот, лязгн ув зубам и, схватил юколу
и отпрянул в сторону. Л ег. В о ж ак был хорош . С крупной,
массивной головой, широкой грудью, с пушистым, больш им,
как правило, хвостом. М охнаты е, мощ ные лапы в о ж ак а
необыкновенно высоки д л я ездовой собаки, и потому идти
ему, д аж е по глубокому снегу, легко.
Ш елихов подумал, что надо бы получше собак н акор­
мить, изм отались, но, взглянув на пустеющий мешок, р е­
шил — хватит.
С обаки р азб еж ал и сь вокруг костра и с рычанием грызли
мороженую , крепкую, как камень, рыбу.
Ш елихов за в я з а л меш ок с юколой, достал припрятанны х
в передке нарт настрелянны х днем куропаток. Три белых
комочка. П рисел к костру и начал навеш и вать над огнем
туго набитый снегом котел.
Д ел ал все это он без видимых усилий, как д елал и к а ж ­
дый вечер, хотя бы и уетав до того, что впору лечь в снег у
костра и л еж а т ь без движ ений. Но этого-то он и не п озво­
л ял себе.
Григорий И ванович зн ал — раз так л я ж е т человек, не
напивш ись горячего кипятка и не съев чего-нибудь, д ва, а
на третий не встанет. Это был закон тайги. Отсю да выходил
только тот, кто умел переломить немощ ь.
С тепан, по-преж нему в отдалении, тю кал топором по
мерзлому дереву. В ода в котле закип ела, и Григорий И в а ­
нович — одну за одной — сунул в кипящ ую воду морож еных
куропаток. Затем , обив мокрых птиц об унты, сел и начал
ощ ипы вать перья.
199
Все тело ныло до боли, но Ш елихов как будто не з а ­
мечал этого Ж есткие перья куропаток скользили в од ереве­
невш их п альц ах, однако он настойчиво рвал и рвал их,
пока не ощ ипал птиц. Затем ножом разв ал и л тушки по­
полам и выковы рял см ерзш иеся внутренности Свистнул
в ож аку и, когда тот подбеж ал, виляя хвостом и блестя
глазам и, кинул ему розовы е кусочки. Три р а за ш вы рял он
лаком ство собаке, и три р аза в о ж ак взм ы вал в воздух, на
лету схваты вал подачку, проглаты вал не ж уя.
О стальны е собаки, сгрудивш ись вокруг в о ж ак а, лиш ь
ж ад н о п огляды вая, стояли и молча и неподвиж но, будто
понимая, что эту дополнительную порцию в о ж ак засл уж и л ,
так как идет первым в уп ряж ке и ему приходится труднее
других.
Григорий И ванович опустил куропаток в котел и мог бы
наконец присесть и расслабить усталое тело, но он и сей ­
час не сделал этого. А сняв толстую меховую кухлянку и
оставш ись только в мягкой рубаш ке из пы ж ика, тщ ательн о
выколотил палкой кухлянку и коколь и повесил возле кост­
ра. Т ак ж е тщ ательн о разлапи стой еловой веткой выколотил
меховые ш таны и унты, а затем д а ж е снял унты и, стащ ив
с ног меховые чулки, выворотил их наизнанку, осмотрел,
выбил о колено и только после этого, надев вновь, натянул
унты.
П одош ел С тепан, с трудом волоча за собой две только
что сваленны е здоровенны е ели.
Ш елихов уступил ему место у костра и застави л снять и
выколотить кухлянку, меховые ш таны и унты.
П ока С тепан возился со своей одеж дой, Григорий И в а ­
нович, в зяв топор, изрубил ели и слож ил поленья возле
костра с подветренной стороны — так, чтобы, проснувш ись,
удобно было без особых усилий взять полено и подбросить
в огонь.
И з котла н ач ал а вы брасы ваться на огонь пена. Р а з в о ­
рош ив костер, Ш елихов убавил плам я и, принеся с нарт м е­
шочек с сушеной колбой, бросил в кипящ ую воду горсть
кореньев. От котла пахнуло чесночным духом, т а к что го­
лодны е ж елудки заны ли. С нял котел, поставил на п остлан ­
ную у костра хвою. Торопясь и об ж и гаясь, они начали
хлебать пахнущ ую смольем и дымом похлебку.
П осле тяж елого, многоверстного перехода первые глот­
ки горячей похлебки вливались в ж елудки с ноющей болью,
но уж е через минуту боль уш ла, и к а ж д а я л о ж к а пахучей
ж идкости п р и б авл ял а сил. Но вот лож ки все медленнее и
медленнее тянулись к котлу, а тела едоков н али вали сь сон­
200
ливостью , валящ ей с ног усталостью , ж еланием откинуться
головой на мягкую хвою и закры ть гл аза
— В се,— ск азал С тепан и стукнул лож кой о край кот­
л а. Л и цо у него было зал и то л аково блестевш им в свете
костра потом.
«Хорош о,— подум ал, глядя на С тепана, Ш елихов,— т е ­
перь его прогреет до костей» С к аза л .
— Л о ж и сь ,л о ж и сь . Спи.
С тепан натянул на голову куколь так , что он закры л
все лицо, и р астян улся на хвое подле костра.
Ш елихов убрал котел, накры в плотно ветками ели и при­
д ав и в поленьями, чтобы не д обрали сь до остатков похлеб­
ки собаки, подтянул ближ е к костру нарты и только после
того, так ж е как и С тепан, накинул на голову куколь и
лег тут ж е у огня.
П оследнее, что он услы ш ал, преж де чем заб ы ться во сне,
был сухой, громкий, как выстрел, щ елчок. М едленно, м ед­
ленно в голове родилась мысль: «М ороз крепчает. Д еревья
рвет».
Н арты шли все медленнее и медленнее, глубж е и глубж е
зары вал и сь в снег. С обаки тянули из последних сил. В ож ак,
остан авл и ваясь, скалил белые зубы, ры чал на уп ряж ку,
но собаки были т а к измучены, что и грозный рык их подни­
мал с трудом.
Н есколько дней н а за д Ш елихов поутру н ач ал было у к л а ­
ды вать в нарты немудреный скарб и вдруг упал в снег. С те­
пан подскочил к нему. У Григория И ван овича, как у не­
ж ивого, рука откинулась на сторону.
— И ваны ч, И ваны ч! — тряхнул его С тепан.
Н о тот м олчал. Потом застонал, с трудом руку п о д тя н у л и полез под кухлянку.
Степан подтащ ил Ш елихова к костру, улож ил на л а п ­
ник. П одсунул под голову поболее ветвей, чтобы было вы ­
ше. Р азж и в и л костер, согрел воды, поднес круж ку к губам.
И все спехом, спехом. Ш елихов с трудом проглотил го р я­
чее. Л и ц о н ачало розоветь. А рука все тян улась, тян ул ась к
груди, словно бы чувствовал он, что н авал и лся на него т я ж ­
кий груз, а ему хотелось спихнуть его с себя, отбросить.
Ч увствовал, что только тогда мож но будет вздохнуть всей
грудью и боль, р в у щ ая под горлом, пройдет. Н акон ец д о т я ­
нулась рука до груди, вцепилась ногтями в мех.
С тепан, ж е л а я пособить, хотел было кухлянку с Ш елихо­
ва стащ ить, но тот р а з ж а л губы и внятно ск азал :
201
— Не надо.
— Что ты, что ты ,— склонивш ись к нему, заговорил т о ­
ропливо С теп ан ,— Пужаеш ь меня? С ей час п олегчает...—
Б ороденка у него т р я с л а с ь .— П одож ди, кухляночку-то
сброш у, воздуху возьм еш ь в себя...
— Не н ад о ,— ещ е раз твердо с к азал Ш елихов. Н ем и­
гаю щ ие его гл аза, странно прозрачны е, пристально у ста в и ­
лись на С тепана. Н о вдруг выпуклые мышцы по краям рта
дрогнули, и он с к а з а л :— Воды, воды горячей.
С тепан черпнул из котла полную круж ку, поднес к губам
Ш елихова.
Ш елихов глотнул воду, стуча зубам и о край круж ки.
Н аконец отсунул от себя круж ку, откинулся. С к аза л через
малое время:
— Л егче стало. П осади меня.
Степан, суетясь, поднял тяж елое, кренящ ееся на сторону
тело, подвинул к ели, опер спиной о ствол. О бры вая кухлян ­
кой кору, Ш елихов п оерзал, у стр аи в аясь поудобнее, вздох­
нул, и только сейчас гл аза его ож или. И счезла п угаю щ ая
прозрачность, и гл аза налились цветом.
— У х,— передохнул он,— ну, вроде бы отвали ло...—
К ачнул головой.— О твалило.
Ни тот день, ни следующ ий и ещ е три дня не трогали сь
с места. С тепан нарубил дров и палил костер вовсю, н ад е­
ясь, что тепло поднимет Ш елихова. С обаки, скуля и пови з­
ги вая, с озабоченностью погляды вали на хозяев. В о ж ак не­
сколько р аз подходил к н артам и, вопросительно в згл яд ы ­
в ая на хлопотавш его у костра С тепана, недовольно ры чал.
К вечеру последнего дня стоянки С тепан изрубил о став ­
ш ую ся ю колу и р азд ал собакам . Д л я Ш елихова и себя
сварил в котле двух подстреленных н едалеко от л агер я б е­
лок. Варил и дум ал, отвернувш ись от Григория И ван ови ­
ча хмурым лицом: «Что зав тр а-то будет, чем собак кормить.
Д а и что сами ж р а т ь будем?» Но о тревоге своей не с к а ­
зал ни слова.
Ш елихов сам заговорил о том, о чем думали и молчали
об а все эти долгие дни.
— П лохо д ело,— с к азал он, не п ряча л и ц а ,— плохо,
С тепан.
Посмотрел в огонь.
С тепан насторож ился.
— Ты ,— спросил Ш елихов,— когда за белкой ходил,
следы хоть какие-нибудь видел на снегу?
— Н ет,— ответил С тепан,— я у ж и сам во все гл аза
зверя вы гляды вал... Н ам бы сейчас оленя завал и ть...
202
Ш елихов перебил ж естко:
— О леня сейчас на побереж ье нет. Ему здесь делать
нечего. Он в горы ушел, там ветра потиш е и снега по­
меньше.
П омолчали.
— Н е охотник ты ,— ск азал Григорий И ван ови ч ,— да и
я хорош , не приучил тебя. Ну д а теперь об этом что го­
ворить.
— Д а я в степи ходил за сайгой, за дрохвой.
— То в степи,— хмуро возрази л Ш елихов,— там другое.
Н еприветливо оглянул л агерь. У костра л еж ал и со б а­
ки, прикрыв хвостами носы, пустые нарты торчали стоймя
в снегу, а д ал ьш е — тай га. О тяж еленны е снегом ели взды ­
м ались в низкое небо, плотно, стеной подступая к стоянке.
«Верст двести пятьдесят — триста до О хотска,— поду­
м ал ,— и вот этих-то пяти дней, что л еж у колодой, не х в а ­
тило».
— Л а д н о ,— с к азал тверд о,— за в т р а выступаем.
С тепан вскинул голову, спросил обеспокоенно:
— А ты-то как? ,
— Поднимусь. Н ельзя тянуть. С обаки без ж ратвы о сл аб ­
нут.
Р азго вор на этом закончили. Более не о чем было гово­
рить.
Н аутро, чуть свет, выступили. И вот сани ныряли, ны ­
ряли по глубокому снегу, к ак л одка по неспокойной воде.
Впереди шел С тепан, опустив плечи, тропил дорогу. Г ри­
горий И ванович тян улся за нартам и. Еле вы тягивал ноги из
снега. И снег-то, казал о сь, стал другим. С хваты вал за ун ­
ты, к ак болотная грязь непроходимая, н ависал пудовой т я ­
ж естью . Григорий И ванович ды ш ал открытым ртом, и перед
лицом бился клуб горячего п ара, засти л гл аза радуж ны м и
кругами.
Степан оглян улся на него и остановился. О становились и
собаки. С тепан подошел к присевш ему на нарты Григорию
И вановичу.
— Не м у ч ай ся,— с к а з а л ,— лож и сь на нарты.
— Глыбь снеж ную пройдем ,— прохрипел тот,— тогда
лягу. Все едино свали т сейчас.
— Д а я п ривяж у т е б я ,— ск азал С теп ан ,— н ад еж н о б у­
дет.
— Н ет,— ответил Ш елихов, отды ш авш ись наконец.
М ахнул рукой.— Пош ли.
И опять ныряли, ныряли по снегу нарты . П овизгивали
собаки, ры чал вож ак.
203
Ш елихов, с трудом вы тягивая ногу, вы брасы вал ее впе­
ред и еле-еле тащ ил другую . Д ер ев ь я по краям тропы
ш атались, валились под ветром и вот-вот, к азал о сь ему,
рухнут, накры в разом и С тепана, и нарты , и собак, и его.
Но он все ж е ш ел.
В средине дня, выйдя к высоким скал ам , теснивш имся у
п обереж ья черными гром адам и, С тепан реш ил сд ел ать при­
вал. С калы заслоняли от ветра с м оря, и здесь, в затиш ке,
удобно было отсидеться. «П ри такой ходьбе,— п одум ал,—
все одно д ал еко не уйдем».
Вытер рукавом кухлянки мокрое лицо.
Р азо ж гл и костер, согрели воду. Г л отая кипяток, С тепан
п огляды вал на заснеж енны е деревья, мял бороду, со о б р а­
ж а я . П однялся, ск азал :
— Ты полеж и, отдохни чуток. Я пойду, м ож ет, белку
стрельну, дупло разворош у. Орехов поедим. Все к а к а я ни
есть, а еда.
Ш елихов поднял на него г л аза. Л и ц о С тепана то при­
б ли ж алось, то отдалялось, уходя вдаль.
— П оближ е к побереж ью д ер ж и сь ,— с к а за л ,— и собаку
возьми.
С тепан вскинул на плечо руж ье, свистнул вож аку. П о ­
вернулся к Ш елихову.
— П оспи,— с к а з а л ,— И ваны ч, дров не ж алей . Я мигом.
И, глубоко утопая в снегу, двинул к лесу. Туда ж е ско­
ком пошел и во ж ак. Н еровн ая стеж ка следов протянулась
з а ними по снегу.
Ш елихов откинулся на скалу и зак р ы л гл аза. « П о л егч а­
л о вроде с у т р а,— подум ал,— но вот опять н авалилось.
А все ж е идти надо, идти».
Сверху, с вершины скалы , ветер см етал снеж ок, и он
сы пался, сы пался потихоньку, п ригаш и вая костер, н акры вая
белым покры валом и нарты , и собак, и Ш елихова, при­
ж авш его ся к черной каменной стене.
15
И ван Л арионович вернулся из К яхты . Д оволен был:
расто р го вался прибыльно и товары взял хорош ие. Б ары ш
немалый с тех товаров мог выйти.
К ож аны й возок во двор въехал, снегом обляпанны й до
макуш ки. Кони — трое вороных, впряж енны е гусем,— д ы м и ­
лись паром. Купец вылез из возка бойко, п отоптался, р а с ­
п рям л яя нам ятую з а дорогу поясницу, взглян ул вокруг
веселыми глазам и.
204
М уж ики, какие были во дворе посры вали ш апки
И ван Л ари он ови ч степенно поклонился дворовы м
У многих от сердца отлегло хозяин приехал добрым
Голиков в р азвал о ч ку п ош агал к кры льцу Но остано
вился и на домиш ко взглянул искоса Ещ е потоптался и
быстро-быстро п робеж ал вдоль ф ас а д а В стал раскорякой
Д воровы е п ригляды ваться начали что-де, мол, с хозяином?
Б егает непонятно А И ван Л ари он ови ч все погляды вал да
погляды вал на домиш ко
Д ом этот, о шести окнах по ф асад у, с кры льцом креп
ким, с резьбой затейливой по карни зу и вокруг окон, сло­
женны й из неохватны х цельных стволов, д остал ся И ва
ну Л ари он ови чу от отца и стоял неведомо сколько лет
Н о был он тепл, н адеж ен и стоять мог, п ереж ивя п равну­
ков. О днако больно уж удачна поездка в К яхту бы ла, и
карм ан у И в ан а Л ари он ови ча от золотиш ка отяж елел
чрезмерно П оэтому ли, или по иному чему, словно бес Го­
ликова толкнул под ребро: «А пошто каменны е-то п алаты не
поставить?» Ходил ведь, ходил мимо дом а годами и не з а ­
мечал, чтобы худ он стал. А вдруг реш ил: «П оставлю
п алаты каменные». И от мысли такой развесел и лся ещ е
больш е.
П однялся на кры льцо, дом аш ние высыпали навстречу.
Н е в пример обычному, И ван Л ари он ови ч всех об ласкал
и д а ж е ж ену в сухую морщ инистую щ еку клюнул губами.
В елел баню затопить.
— И стопили у ж е,— ж ен а за п е л а ,— тебя д о ж и д аясь,
свет наш .
И в ан Л ари он ови ч хмыкнул солидно.
«Что ни говори,— подум ал,— а домой вернуться после
дороги дальней хорошо».
Б одрость необы кновенная И в ан а Л ари он ови ч а о б ъ я с н я ­
л а с ь не только денеж ны м успехом, в поездке ему сопутство­
вавш им . Скорее другое поднимало ему настроение.
С ъ езд купцов в том году в К яхту, к ак уж е д авн о не при­
поминали, велик был. Н а ярм арку приш ли к ар аван ы и из
С ам ар кан д а, и из Бухары , и из самы х дальних айм аков
монгольских. И у ж видимо-невидимо н аехало купцов и из
П екина, и из Ш ан х ая, и многих, многих других городов
китайских. Были купцы и из Японии, и Ост-индской ком п а­
нии английской.
Т овары навезли — по улицам пройти трудно. П о ночам
люди с ф акел ам и д а ф онарям и тут и там объявляли сь,
о хран яя те товары от лихого н арода, т а к что те м н о т а ,п о ­
читай н ад городом не сгущ ал ась и в ночное время, а все
205
вокруг светом было залито, и народ тол кал ся в любой час.
Г л аз веселился смотреть на такое торговое ож ивление.
Т овары выставили купцы на любой вкус. М ука пш енич­
н ая и пшено сорочинское, чай байховы й с цветами и чай
ж улан , ш елк сученый и ж елезо полосовое, снасти ры болов­
ные, якоря, олово в деле и не в деле, свинец немецкий.
В зор п ораж али ткани разны е: дабы пекинские тем но-виш не­
вые и дабы синие, сукна голландские и сукна английские,
б ар х ат черный и голубой, ш елка узорчаты е японские ц ве­
та василькового, зеленого, ж аркого алого. Горами л еж ал и
лимоны свеж ие, цитроны, померанцы, и тут ж е вина виног­
радны е португальские крепкие в ан керках, водки и спирт в
анкерках так ж е, уксус рейнский в буты лках... Всего и не
перечтеш ь.
Купцы звенели золотом на прилавках. Гребли двум я р у ­
ками.
П рипомнив торговлю эту бойкую, И ван Л ари он ови ч го­
ловой мотнул:
— Хорошо, ах, хорош о...
— Что? — склонился к нему человек комнатный, не по­
н яв, чем надобно пособить хозяину.
И ван Л арионович, от мыслей оторвавш ись, взглянул в
лицо глупое, но не р азгн ев ал ся. С к аза л :
— К учера позови. П ущ ай придет, помож ет в баньке.
— Еж ели п р и к аж ете,— засуети лся комнатный чело­
век,— с этим и я справлю сь.
— Хы! — хмыкнул И ван Л арионович, оглянув его с ног
до головы ,— справиш ься... С умлеваю сь. М не рука нуж на
крепкая, а ты хил.
П одн ялся с лавки и пош агал вольно по переходу кры ­
тому в баньку в одном исподнем. Сел на л авку в предбанничке, передохнуть перед паром. П охлопал ладош кой по
груди и ещ е р аз улы бнулся, К яхту вспомнив.
Больш е денег рад о вал и И ван а Л ари он ови ч а услы ш ан ­
ные на яр м ар ке разговоры . Слов, понятно, разны х много
наговорено, но одно главны м было: все уверенно с к а зы в а ­
ли, что товары кяхтинской ярм арки с великими бары ш ам и
идут в Россию и спрос на них растет. Это значило для
человека, умею щ его вперед загл я д ы в ать , что торговля на
востоке растет, к ак оп ара у теплой печи. А как купцу не
рад оваться, еж ели торж ищ е расш и ряется, этот ветерок
только в кры лья и поддувает, взды м ает выш е д а выше.
И угляды вал И ван Л арионович, что при таком -то ветре вы ­
соко мож но воспарить.
Вошел звероподобный кучер с вениками под мышкой
206
И в ан Л ари он ови ч с лавки навстречу ему все морщ инки рас
пустил на лице:
— Ты уж у в аж ь , у в аж ь , И гнаты ч. Всю дорогу только и
мысль была на полке полеж ать.
Но И гнаты ч, к ак зн аток великий банного дела, улы б ­
ки себе не позволил.
Скинул молча ненужное из одежды на крайню ю л ав к у и
нырнул в баньку, опарить ее, преж де чем хозяи н а в работу
взять.
И ван Л арионович услы ш ал, как заходил веничек по сте­
нам:
«Ш леп, шлеп, шлеп...»
Это И гнаты ч угар ненужный снимал, ч ад — еж ели т ак о ­
вые пробились из каменки. Стены грел, чтобы у ж хозяину
в баньку нежно войти, ничем себя ненароком не потре­
вож ив.
Высунул в дверь бороду, буркнул.
— Гм, гм!
И ван Л арионович знал, что озн ач ает это. «Входи с б о ­
гом». Купец поднялся и вступил в баньку.
Говорено о русской бане, что-де, мол, бодрит она, в е­
селит, силы придает, здоровье пош атнувш ееся от простуды
или иной хвори поправляет. Это так. И вправду б ан я и
бодрит, и веселит, и здоровье поправляет.
Вошел И ван Л арионович, и паром его обняло, как
пухом горячим, невесомым, ласковости необычайнейш ей.
И не то чтобы обож гло где-нибудь или того хуж е — при­
пекло — нет! Но облило тело мягко, согрело во всех местах
и как бы д аж е чуть приподняло, неся к полку.
П олок веничками вы стлан, и пар — бож е упаси! — не
клубится на нем. Ни в коем разе. Веники, кипяточком об ­
данны е, упаривш иеся, прогляды ваю т каж ды м листиком.
Но чуть выше полка ровненько, ровненько слоечек б е­
лый в воздухе намечен и как бы прогибается он вниз пузом
мягким, вот-вот, думаеш ь, л я ж е т на полок. Но такого-то и
не происходит.
И гнаты ч опять из себя вы давил утробное:
— Гм, гм!
Это у ж о зн ач ал о ком анду на полок идти. И ван Л а р и о ­
нович на листики лег. И тут ж е почувствовал, как парок
сверху пошел. Словно горячие ладош ки то там , то здесь
тела касались. Вот лад ош ка чудная на заты лок легл а, а вот
по ребрам прош лась, по спине, защ ек о та л а пятки. Это п а ­
рок, что слойком стоял, вниз опустился
И гнаты ч не торопил К ак а я здесь спеш ка? Ч еловек пе­
207
ред паром настоящ им о б леж аться д олж ен , обмякнуть. Но
вместе с тем и п ер ед ерж ать на полке н ельзя так-то. П ер е­
греется человек, р ассл аб и тся, в сон его клонить начнет,
какой уж из него парильщ ик.
И гнаты ч, веник д ер ж а в протянутой руке, тихо-тихо н ад
полком листиками березовы ми трепетнул. Н а И в ан а Л а р и о ­
новича пар пахнул крутой, кровь горяч а. А И гнаты ч все
шибче и шибче пар гнал, чтобы у ж тело до костей п ро­
пекло и из самой глубокой ж илочки вы ш ла д о р о ж н ая у с т а ­
лость. И вдруг — ш м як — лег веник на плечи и пош ел, по­
шел гулять по всему телу, бодря и веселя душ у.
И з баньки И ван Л ари он ови ч выш ел, словно вновь на
свет народивш ись. Ш ел, к а к еж ели бы кто нес его под л о ­
котки. Тут тулупчик заячи й мягкий, обнош енный по телу,
И гнаты ч на него накинул, и купец сел на л авку.
Ему кваску холодного — кисленького, брусничного, под­
несли.
И ван Л ари он ови ч ж б ан ч и к двум я рукам и принял и ртом
ж аж д у щ и м припал к ж ивительной влаге. А когда ж б ан ч и к
отстранил, ды хание переводя, увидел перед собой рож у
мерзкую крю чка судейского. Ч уть не поперхнулся от не­
ож иданности.
К рю чка дом аш ние допустить к хозяину не хотели, но тот
с к а за л , что дело срочное, и сам влез дуром.
— Ты что? — вы таращ и л ся на него И ван Л арионович.
— Т а к и т а к ,— затороп и лся крючок, м о р гая ,— галиот
«Три святи теля» в О хотске об ъ яви л ся. М ехам и огруж ен.
А Ш елихов в Б ольш ерецке остался и пеше по побереж ью
идет.
И ван Л ари он ови ч и сам зам о р гал выпученными гл азам и .
— Вексельки вот,— крю чок сунул в руку купцу бум аж ки
ж елтенькие,— я скупил. С ейчас и удари ть надо.
Т рясся весь, словно ухватил свое з а горло.
И ван Л арионович вексельки принял, взглян ул на косо
бегущ ие строчки и руку И в ан а А ндреевича узн ал. З а б о­
роденку влаж ную после бани ухвати л ся. С ж ал до боли.
И к ак ни р азм як в пару горячем, а сообрази л тут ж е:
«М еха-то, зн ать, Гриш ка привез хорош ие. И не врем я сей ­
час зам ки лом ать на л а б а за х И в ан а А ндреевича. П ущ ай
ту д а преж де зам орские меха лягут. Тогда и в зять мож но.
Д а и на Гриш ку укорот будет: все паи ко мне перейдут и
слово голиковское намного в весе прибавит. Р а з у ж об ло­
ж и ли медведицу с м едвеж атам и — б р ать надо всех разом ».
Хитер, хитер крючок судейский был, но до И в ан а Л а р и о ­
новича все ж е д ал еко не достиг.
208
Голиков вексельки слож ил ровненько и сп рятал в кар
м аш ек. В зглянул на крю чка, с к а за л твердо:
— П ош ел вон! К огда нуж но, позову.
16
С о бака ли зн ула Ш елихова в лицо и отступила, скуля и
п овизгивая.
Григорий И ванович, очнувш ись от заб ы тья, признал во­
ж а к а и беспокойно оглянулся, и щ а С теп ан а. Н а стоянке
его не было.
К остер ед в а тлел. Ш елихов сунул в угли полено. П о д ­
н ял ся от скалы . П е р в а я мысль бы ла: «С тепан уш ел с в о ж а ­
ком».
— Степан! — п озвал Ш елихов негром ко.— С тепан!
С ловно в ответ в о ж а к заскули л на высокой ноте, чего
не д ел ал раньш е, и бросился к уходивш им з а скалу следам .
П ризы вно оглян улся на Ш елихова, заскул и л громче.
Григорий И ванович прикрикнул н а собаку и уж е изо
всех сил позвал:
— Степан! Степан!
Голос у дари лся о скалы , п окати лся к заснеж енны м елям
и смолк.
«Где ж е он,— подум ал Ш елихов,— и почему в о ж ак
здесь?»
Увидел стоящ ее у скалы руж ье, ш агнул к нему, вскинул
ствол кверху.
Громкое эхо вы стрела прокатилось по побереж ью . Г ри ­
горий И ван ович сбросил с головы куколь, отсунул с уха
ш апку, прислуш ался. Эхо смолкло вдали, но в ответ не
р азд ал о с ь ни зву ка. С обаки поднялись и сбились у его ног.
Ш елихов почувствовал, к ак в о ж а к тян ет его з а полу кух­
л янки. И тут только понял, что случилось несчастье. Он
ещ е не зн ал какое, но тревога охвати ла его и влилась в
грудь холодом более леден ящ им , чем ж естокий мороз, ск о­
вавш ий тайгу. Впервые з а три последних года испытаний, л и ­
шений, величайш его н ап ряж ени я, когда стонет и д рож и т в
человеке к а ж д а я ж и л ка, он остановился потерянно и опус­
тил руж ье. Ему стало страш но.
С обаки вились у ног, за д и р а я головы и загл я д ы в ая в
лицо хозяина. В о ж ак дернул Ш елихова з а полу кухлянки
т а к сильно, что тот чуть не упал. Ч тобы у д ерж ать рав н о ве­
сие, ш агнул з а собакой и, сд ел ав первый ш аг, сд елал вто­
рой, третий и пошел з а вож аком .
209
С теп ан а он наш ел саж ен ях в трехстах от стоянки. Тот
л еж а л навзничь на развороченном до земли снегу. Рядом
с ним тем нела туш а медведя.
Ш елихов понял все. Н а С тепана бросился и з-за взды ­
бивш ейся чуть в стороне коряж ины ш атун, а он не успел
вскинуть ружье.
М едведя С тепан зап орол ки н ж алом , но зверь ухватил
его и сломал.
П овали в молоденькую ель, Ш елихов улож ил на ее ветви
С тепана и волоком оттащ ил на стоянку. П отом так ж е пере­
тащ ил на стоянку медвеж ью тушу, освеж евал и, бросив со­
б акам внутренности, сел к костру.
О голодавш ие собаки, огры заясь и урча, растаски вал и
кровавы е м едвеж ьи внутренности по снегу. Но Ш елихов не
слы ш ал собак.
С тепана он похоронил тут ж е у скалы . С двинул пы лаю ­
щие поленья в сторону и топором начал рубить землю . В ерх­
ний слой п одд авался легко, но потом пош ла м ерзлота, и
Ш елихов в яме р азвел новый костер и поддерж ивал плам я,
пока не реш ил, что достаточно прогрел землю . З а в а л и л
снегом костер и опять рубил землю топором и вы бирал ее
руками горсть за горстью.
К огда с могилой было покончено и у скалы зачернел
чуть взды м аю щ ийся н ад поверхностью холмик, Ш елихов
подбросил поленьев в костер и топором начал вы секать на
скале крест. Он бил и бил каленой сталью в камень и, хо­
тя топор отскаки вал от скалы , почти не оставл я я следов,
не п рекр ащ ал работу и на минуту.
Острые каменные брызги обж и гали лицо. Ш елихов про­
ти рал гл а за рукавом , взгл яд ы вал на свеж ую могилу. Ч е р ­
ный холмик у скалы уж е заносило снегом... Все, что о с та ­
валось в мире от С тепана. С тепана, который сабелькой
и грал под О ренбургскими стенами, пел песни, д а так, что у
муж иков, м ногаж ды ж изнью ломанны х, вы ш ибало слезу
С тепана, что однаж ды , л е ж а в траве высокой у Больш ерецка, вдруг взглянул на Ш елихова с грустью ласковой,
с загадочн ой и нежной думой...
Ш елихов не знал, сколько прош ло времени, д а и не р а з ­
мы ш лял об этом. О становился он только тогда, когда топор,
вдруг звякнув, лопнул пополам. В зглянул на испорченный
топор и отбросил его в сторону. В разгораю щ ем ся свете
дня на темной скале отчетливо вы ступал больш ой крест.
Костер догорал. Ш елихов сидел у затухаю щ его огня и
молча смотрел на осы паю щ ийся серый пепел, на осты ваю ­
щие угли. Сил взять полено и подбросить в костер не было.
210
К ровь тяж ел о стучала в висках Горько ему было Ох,
горько! С ловами не вы разить Тоска см ертная сосала душу
О дно и осталось поднять голову к верш инам молчаливы х
елей, завы ть зверем. Б еда Б ед а
И на затерянном на краю
света берегу немногим-то и ведомого, зак ован н ого льдам и
моря, один под неохватной громадой низкого холодного
северного неба Григорий И ванович подумал «Так в чем
смысл жизни человеческой и для чего на свет человек
р ож д ается? Чему он служ ит?»
М еха заструили сь перед взором Ш елихова Д орогие м е­
ха. Горностай ш елковый, пушистый песец, сказочны е шкуры
котовые. З а св ер к а л о золото.
«Богатством овладеть? — подумал он.— Ч то ж е в б о гат­
стве том?»
М ного, много видел он разны х людей. Видел, как б ьет­
ся, колотится человек и з-за б огатства, зли тся, гл аза кровью
н ал и вая, и все ему мало, и отхватил бы ещ е, урвал , о т­
нял у другого. Р от р азе в а ет шире, и ребра у него от бега
сум асш едш его за богатством ходуном ходят. Д еревенею т
ноги. Я зы к вы вали вается, но он все одно: мое! мое! мое!
Д о хрипу. «О становись! — кричат ем у.— О становись!» Н о
он не остановится, еж ели только в гл а за его бьет блеск
золотой. А сколько надо ему, слабом у, от плоти плоть
рож денному?..
П оследнее догораю щ ее полено рассы палось углями, и
искры взм етнулись к верш инам сосен.
«Тлен богатство,— подум ал Ш елихов.— Ч ерта п ослед­
няя у человека есть, и за нее ничего не унесеш ь. Тлен!»
Губу до крови закуси л, вспомнив, к ак в И ркутск при­
ехав, в л а б а зе Голикова на меха п озари лся, позавидовав:
вот-де богатство. М не бы его...
«Т ак что ж е ,— спросил,— д ви ж ет человеком? Ж елан и е
встать н ад другим и?» З н ал — хуж е золота гонит человека
честолю бие. Этот кнут бьет ещ е больнее. Ни м еталл д р а ­
гоценный, ни камни сверкаю щ ие, ни ковры ш елковые, ни
все богатства мира, которые и не счесть, не обож гут чело­
века так , к ак эта лю тая страсть. П ал и т она ж ар ч е углей,
вперед гонит, корчит, мучит, и нет подлости, на которую
бы не пошел он, безумием честолю бия охваченны й... «Так
вот и я гн ал ,— подумал и, сорвав с заты л к а кулаки, у д а ­
рил по коленям ,— гнал... чего уж кривить перед самим со­
бой... Н о и это тлен, ибо и царей и раб ов черта последняя
уравн ивает... Т ак в чем ж е истина?»
И вдруг перед ним встали лица ватаж н и ков, увиденные
в ту минуту, когда они на К ад ьяке столб врыли, границы
212
д ер ж авы Российской расш ирив. Б л и ж е всех стоял С тепан, за
ним Устин, К ильсей... И гл а за их сияли так , к ак никогда
не видел, чтобы сияли они у скупца или честолю бца. С толь­
ко гордости было в тех гл азах , радости...
«Д ело — вот истина, п олагаю ,— дело, избранное д л я се­
бя». И уж е не от сердечного огорчения, а у тв ер ж д ая , стук­
нул по колену кулаком: «Д ело!»
Черной ночью Н а тал ь я А лексеевна усл ы ш ал а, к ак со б а­
ки беш ено за л а я л и у дом а и тут ж е в дверь кто-то удари л.
В скочила с постели и только успела п латок накинуть, к ак в
сенях ш аги загрем ели и разд ал и сь голоса. О творяем ы е д в е ­
ри заскрипели. С ердце у Н атал ьи Алексеевны заб и лось в
волнении. П оспеш ила навстречу. А ед в а вы ш ла, увидела —
в дверь ш агнул человек в заснеж енной кухлянке. Ш агнул
неверно. Н оги, видно, д ер ж ал и ненадеж но. К уколь съехал
у него с головы, и Н а т ал ь я А лексеевна ахн ула от неож и ­
данности. Это был Григорий И ванович. К инулась к нему, не
помня себя.
Ш евельнув спекш имися губами, Ш елихов ск азал :
— Ну, зд р авству й .— Д об ави л : — С обак во дворе оби­
ходьте, а мне горячего чего-нибудь.
И, зак р ы в г л аза, сел на л ав ку , не в силах превозмочь
усталость.
17
П етербурхский день клонился к вечеру.
П о расчищ енной от снега п лощ адке со следам и метлы,
у величественного портала воронцовского д ворц а на Б ер е­
зовом острове, неторопливо прогуливались д в а человека.
Г раф Воронцов и его неизменный помощ ник Ф едор Ф едо­
рович Р ябов.
П од каблукам и б аш м аков певуче поскрипы вал снег.
Н а п лощ адку лож ились глубокие синие тени от высоких,
стройных сосен, по настоянию гр аф а сохраненны х перед
дворцом к ак живописный уголок минувш их времен острова.
Сосны рисовались на фоне предвечернего потухаю щ его не­
б а тонкими акварельны м и ш трихами. Г раф гордился эти ­
ми соснами, т а к к ак их вполне мог видеть П етр В е­
ликий, имя которого д л я А лександра Р ом ан овича было
свято.
— Я был сегодня в С ен ате,— говорил он сильным и
213
своеобычно звучным на морозе голосом,— и у к а зал на ц и ф ­
ры, которые, к ак ничто иное, свидетельствую т о во зр астаю ­
щ ей роли Сибири во внутренней и внешней торговле д ер­
ж авы наш ей.
А лександр Ром анович, чуть приподняв подбородок,
устрем ил гл аза на р азгораю щ и йся за соснами зак ат. Ч е к а н ­
ное лицо его при этом стало особенно значительны м .
Ф едор Ф едорович Р яб ов слуш ал с почтительным вни­
манием.
— Я говорил этим л ю дям ,— «этими лю дьми» А лек­
сандр Р ом анович н азы вал высоких сановных лиц, не всегда
разд ел явш и х его в згл яд ы ,— я говорил этим лю дям , что
проволочки и нарочито чинимые препоны в развитии земель
восточных — суть косность и ущ ерб империи.
Опустил голову и, руки за спину зал о ж и в , неспешно
двинулся вперед. Глубокое раздум ье н ач ерталось на его л и ­
це. Все говоренное им сейчас, д а и ранее по этому поводу,
бы ло разум ны м и справедливы м .
Он, гр аф А лександр Р ом анович В оронцов, человек не­
малой учености, начитанности, зн аток европейских язы ков,
смотрел д ал ьш е и зорче многих современников. Н ер азу м ­
ной и несправедливой бы ла лиш ь та роль, которую он при­
св аи вал себе в огромном, неохватно широком действии,
соверш авш ем ся на востоке России. Г раф искренне верил,
что он историю д елает и ее разви тие зави си т от его н астой ­
чивости и последовательности... Н о это было не так, да так
оно и не могло быть.
К дворцу прош ли д ва м уж ика, неся плетеную корзину,
накры тую белым. О т корзины слад ко зап ах л о булкам и свежевыпеченными. М уж ики поклонились низко и поднялись
по ш ирокой лестнице дворц а. Булки были выпечены к ве­
чернему чаю с молоком, который неизменно вы пивал граф
на английский манер. Булки эти — английские — гр аф н а ­
учил и зас тав и л вы пекать м уж иков, хотя до того они вы п ека­
ли русские калачи , которые были совсем не хуж е, но пышнее и
вкуснее английских булок, т а к к ак сам о приготовление их
исходило из возмож ностей могучего хлебного зерн а, п роиз­
растаю щ его на б лагодатной русской зем ле, в отличие от
тощ его хлеба, взращ енного на бедных, каменисты х зем лях
туманной Англии.
А лександр Р ом анович В оронцов не д ум ал, что мимолет­
ная прихоть его рано или поздно исчерпает себя и мужики
вновь вернутся к тем русским калач ам , которые они и вы пе­
кали преж де, заб ы в о булках английских. Т ак ж е как и
не д ум ал, что другие муж ики, устремивш ие ш аги к о к е а ­
214
ну и идущ ие мощ ной поступью своей многие годы и десятилетия, т а к и будут идти, все н ар ащ и в ая и н ар ащ и ­
в а я это необоримое никакими прихотями и случайностями
движ ение.
Глава
четвертая
1
В С аари -С ой с — резиденции им ператрицы под П етербурх о м — д еревья высветились золотисто-красны м и тонами
осени. Л и стья падали, падали, круж или, л о ж ас ь на при­
чудливые крыши п агод игрушечной К итайской деревни,
зам етал и лестницы Концертного за л а , ж елты е сугробы н а ­
метали на бесчисленных д орож ках С тарого сада.
П о ночам под окнами Больш ого дворц а, в триста саж ен
растян увш егося по ф асад у, голые ветви деревьев ш урш али,
и ветер с Балтики, к ак неловкий м узы кант на охрипш ей
флейте, улю лю кал, посвистывал в вычурной лепнине, у к р а ­
ш авш ей величественное здание.
Ш орохи эти к ак никогда тревож или императрицу, и
она подолгу не могла уснуть. А то о б ъ яв л ял ас ь вдруг в
глухой, непроглядной сквозь окна, темноте птица со стр ан ­
ным голосом и кри чала с болью, п угая невесть чем. И это
ещ е больш е беспокоило Екатерину. П тицу прогоняли, но
она яв л ял ась вновь и вновь.
Бравы й кап р ал на вопрос — что это з а птица и почему
она кричит — вскинул руку под козы рек кивера, выпучил
до крайней невозмож ности гл аза, но ответить толком ни­
чего не смог. Суровый караульны й офицер, сж и га я в зг л я ­
дом к ап р ала, готов был сам пойти на поиски злополучной
наруш ительницы царственной тишины.
— П усть ее, о ставьте,— вяло м ахнула полной рукой им ­
ператрица, и губы ее слож ились в болезненную гримасу.
С аари -С ой с собственно было Ц арским Селом. Но Е к а ­
терине не нравилось — к ак она говорила — неловкое рус­
ское слово «село», и она предпочитала именно это старое
его название: С аари-С ойс.
В одну из ночей ветер с Балти ки был особенно зл о ­
бен, а птица странн ая, к азал ось, вовсе сош ла с ум а и не
кри чала д аж е , но хохотала беш ено, у х ал а, словно били в
похоронный колокол. И м п ератри ца д важ д ы за ночь в ы зы в а­
215
л а придворную дам у, дабы принять успокоительные ду
шистые капли.
Д а м а эта, немолодая ф рейлина с хорош о известной
на Руси фам илией, приседая и охая, подносила императри
це хрустальную рю мочку со снадобьем и потерянным голо­
сом ж е л а л а приятных сновидений.
Беспокойно было во дворце.
В соседней со спальней сам одерж ицы зал е стоял с мно­
госвечным канделябром в руке старш ий дворецкий, и кан
д еляб р п лясал у него в пальц ах. Огоньки свечей пугливо
вздр аги вал и , м ногаж ды о т р а ж а я с ь в зер ц ал а х , р ас став л ен ­
ных тут и там .
— Спаси господи,— ш ептал дворецкий, пугливо вж и м ая
голову в плечи при каж д ом новом крике птицы ,— про­
неси господи...
О тсветы свечей пры гали по стенам залы .
И м п ератри ца, выпив успокоительные капли, л о ж и л ась
на белокипенные высокие подуш ки, но гл аз не зак р ы ­
в ал а.
В неверном свете свечей видно было: лицо у им п ератри ­
цы с ж елтинкой, у висков и на щ еках тени.
П тица за окном кри ч ала все надсадней и страш ней.
И м п ератри ца вдруг вспомнила, к ак совсем маленькой
девочкой ех ал а в Россию литовскими глухими лесам и и
т а к ж е вот кричали неведомые птицы. Е катери на сл о ж и ­
л а руки на груди и, чуть ш евеля губами, прочла про себя
старую молитву, которой учила ее гроссмуттер.
Ц ар и ц а ш ептала и ш ептала наивны е и ж алк и е слова
детской молитвы, и еж ели бы кто увидел в сию минуту л и ­
цо сам одерж ицы всероссийской, то оно бы его изумило
крайне. Всегда йадменное и холодно царственное, сейчас
это было лицо д авн о у ж е состаривш ейся ж енщ ины , д а и
к тому ж е ещ е испуганной и растерянной. Но сам о д ер ж и ­
цу никто увидеть не мог, и она это хорош о зн ал а.
Н есм отря на волнения, Е катери на о ттяги в ал а и оттяги ­
в ал а переезд в П етербурх, и на это были особые причины.
В С аари -С ой с никто не смел громко слово ск азать.
В гл азах и у придворных, и у слуг л е ж а л а печать о заб о ­
ченности.
— Т -с-с-с,— слы ш алось то там , то тут, п редупреж даю ­
щее какой-либо громкий звук.
Но в конце концов ветер и сум асш едш ая птица победи­
ли императрицу.
В став од наж д ы поутру, во врем я туал ета она слом ала в
разд р аж ен и и драгоценны й китайский гребень, усыпанный
216
б риллиантам и и, п одж ав поблекш ие губы, распоряди лась о
переезде.
П о зал ам и многочисленным переходам дворц а пролетел
вздох облегчения. З аб егал и , засуетились слуги, где-то не­
осторож но хлопнула дверь, звякн уло стекло, а лю бимица
императрицы — б ел ая как снег б о р зая Ага — за л а я л а и за
м еталась по зал а м , пушистым хвостом опрокиды вая хруп­
кие ф ранцузские стульчики. Когти Аги звонко стучали по
паркету.
И м п ераторская карета бы ла подана, и Е катери на вы ш ла
на ступеньки парадной лестницы, п ри д ерж и вая затянутой в
л ай ку рукой подол тяж елого, тем но-виш невого п латья. Л и ­
цо ее, тонущ ее в высоком круж евном воротнике, было те ­
перь, как всегда, высокомерно.
М ногочисленные придворны е, провож авш и е и м ператри­
цу, не поднимали глаз.
И м п ератри ца о ткл ад ы вал а переезд со дня на день, зн ая,
что в П етербурхе на плечи ее брем я немалы х заб от л яж ет,
а она, несмотря на спокойствие, старател ьн о со х р ан я е­
мое на лю дях, не готова бы ла принять этот груз.
П ервой в карету прыгнула Ага и, повернувш ись, у стави ­
л ась ж елты ми преданны ми гл азам и на хозяйку.
Е катерина все ещ е медлила, стоя на ш ироких ступень­
ках. «Что ж е ты, что ж е?» — сп раш ивали с недоумением
гл а за собаки. А га подняла голову кверху и, п оказы вая
ж елты е клыки, недовольно в зл а я л а . «Ну ж е, ну, смелее!» —
к азал о сь, говорила она.
Е катерина ш агнула вперед.
В толпе п ровож авш их произош ло быстрое движ ение,
услуж ливы е руки убрали лесенку кареты , захлопнули д в е р ­
цу, и старш ий дворецкий, едва разом кнув испуганно сж аты е
губы, шикнул кучеру:
— Д ав ай ! — Отступил на ш аг и согнулся, словно сло­
мавш ись, в глубоком поклоне.
К ар ета, ш урш а по опавш им листьям , покати ла по б оль­
шой садовой аллее. С обака улеглась, вы тянувш ись во всю
длину, на пышном подоле императрицы.
Д в е н а д ц ат ь пар крученого китайского ш елка вож ж ей
л еж ал и в широких ладонях царского кучера, и он играл
ими, как струнам и необыкновенных гуслей. З а поворотом
главной аллеи кучер, напрягш ись лицом, тронул плавно ко ­
ренников, и те, вскинув головы, пошли смелей, но карета
при этом не дрогнула, не рв ан улась, а лиш ь м ягко и непри­
метно прибавила в скорости. Кучер все бодрил и бодрил
коней.
217
Е катерина повернула голову и взглян ула на сидящ его
рядом , на атласн ы х подуш ках, спутника. Тот б езм ятеж н о
следил гл азам и за мелькавш им и за окном осенними д е ­
ревьями. Е катерине был виден безукоризненно прямой нос,
тонкого рисунка скула, округлы й подбородок. Белые н еж ­
ные руки спутника императрицы покойно л еж ал и на коле­
нях, и, хотя он сидел, вся ф игура его — л егкая и строй ­
ная — вы к азы вал а и зящ ество поистине необычайное.
П очувствовав в згл яд сам одерж ицы всероссийской, он
оборотил к ней лицо, и губы его, созданны е, казал о сь, то л ь ­
ко для поцелуев нежны х, затрепетали в улыбке. Э то был
А лександр М атвеевич Д митриев-М ом онов — последняя сер­
дечная привязанность Екатерины . Он один в эти дни в С аари-С ойс был беспечен.
Н еож иданно, глядя на прекрасное свеж ее лицо, импе­
ратр и ц а с болью в сердце п о ж ал ел а, что не сидит с ней
рядом грузный, одыш ливый, с перевитым грубыми м орщ и­
нами темным лицом, но налитой тяж ел ой , неотразимой
силой, светлейш ий князь Григорий А лександрович П отемкин-Таврический. Ох, к ак он был сейчас ей нужен!
Е катерина с трудом п одавила родивш ийся в груди
вздох. О на зн ал а, что Григорий А лександрович никак не
мог сидеть в летящ ей к П етербурху карете, ведя в это с а ­
мое врем я по грязны м, разбиты м , разъ езж енн ы м степным
дорогам П ричерном орья стотысячную русскую армию.
И м ператрица сузи ла гл а за и отверн улась от спутника.
А он, не прочтя тайную мысль сам одерж ицы всероссийской,
вновь оборотил безм ятеж н ое лицо к сказочно прекрасным
в своем увядании деревьям .
Осенние парки С аари -С ой с были прекрасны . С адовники
хорош о знали свое дело. В п арках загородной резиденции
российской сам одерж ицы породы деревьев и кустарников
были подобраны так , что в любое врем я года — будь то
осень или зи м а, весна или лето — цветовой их ряд ск л ад ы ­
вал ся в неповторимый рисунок, неизменно восхищ авш ий и
самый придирчивый взгл яд . С ереб рян ая прелесть берез под­
ч ерки валась и вы делялась черной корой мощ ных липовых
стволов, а н еувядаю щ ая зелень елей оп оясы валась свет­
лым кустарниковы м круж евом б аскетов. М ож но было
только уд ивляться искусству мастеров, создавш и х это чудо.
А лександр М атвеевич считал себя поэтом, и вид осен­
ней листвы, обнаж енны е, печальные ветви, блестевш ие под
дож дем , н авевали на него мысли лирические, далекие от
мирских тягот. Нет, он определенно был в стороне от з а ­
бот и быстротечных дум.
218
И мператрице ж е было о чем волноваться и дум ать в
эту осень. К орабль империи входил в полосу бурь.
Ночные тревоги царицы были капризом, и не больш е.
П рояви она настойчивость — птицу, хоть и странную , пой­
мали бы и представили ей в золоченой клетке, чтобы она
пальчиком ей погрозила. Т ревож и ло и п угало царицу
хмуривш ееся над империей небо. Бы ли балы б ли стател ь­
ные, фейерверки пышные, и в небе, звезд ам и усыпанном,
вертелись огненные колеса, лопались, рассы пались цветны ­
ми искрами смешные шутихи, трещ али ш вермеры. Н о от­
пел сладкоголосы ми гобоями и волш ебными флейтами
праздник, отплясал бал, откруж или в стремительных
вихрях на высоких каблуках прекраснолицы е дам ы , и тучи
повисли н ад головой.
Турция, т ак и не смиривш ись с потерей К ры м а, о б ъ яв и ­
л а войну России. И з С токгольм а грозил кулаком король
ш ведов — Густав. П ока только грозил, но м ож но было
ж д ать всего. К ороль не мог заб ы ть пинка, которым П етр
Великий выш иб его зади ристого предка из П рибалтики.
Ш иш ки набиты е саднили годами, и король зубам и ск р еж е­
тал, п о х вал яясь отомстить з а обиды.
Н ем ало и другого было, что за с т а в л я л о хмурить бро­
ви императрицу.
Во Ф ранции — благословенной Ф ранции, с лучш ими
лю дьми которой им ператрица п ереписы валась годам и,— под­
ним ала голову п угаю щ ая ее до д рож и револю ция.
Н ет, осень 1787 года бы ла поистине тревож ной. Д о к р а ­
сот ли увядаю щ их дерев было здесь?..
П оезд императрицы догнал волочивш ийся по дороге б ес­
конечный обоз. К остлявы е лош аденки в хом утах рваны х,
в веревочной справе, битые телеги, с верхом нагруж енны е
потемневшими от сырости дровам и; муж ики, прикрывш иеся
ры жими рогож ам и.
При виде царской кареты муж ики сры вали сь с возов,
п адали на колени: в гр язь, в слякоть, в луж и.
Ц арский кучер р азо б р ал в вытянутых руках алы е вож ж и
и пустил коней во весь мах, дабы не угнетать очи сам о­
держ ицы видом серого обоза.
Кони — темно-гнедые, в белых чулках чуть выш е б а ­
б о к — пошли широким ш агом. Г рязь ош метьями летела по
сторонам . Спицы золочены е слились в сплош ной сверкаю ­
щий круг.
К ар ета м иновала сырую низину и, н аб и рая скорость,
уш ла к П етербурху. Только ее и видели: промелькнула,
как неземное видение.
219
— Э ко,— отряхи вая промокш ие портки, с к азал м уж и ­
чонка с клочкастой бороденкой сивой,— вот так карета...
О тродясь не виды вал... К то бы это мог быть?
З а м о р гал глазам и на муж иков.
— Д уби н а сто ер о со вая,— повернулся к нему б л и ж ­
н и й ,^- тем нота д еревенская. Ц ар и ц а это.
М уж и к поперхнулся, каш лян ул, закрести л ся м елко­
мелко:
— Господи сусе, а мне и невдомек... Господи...
Чуть не упал. Л ап ти заскользили по грязи.
В Зимнем им ператрица, едва ступив на ступени п а р а д ­
ной лестницы, заты лком п очувствовала тяж есть.
Есть та о со б ая тиш ина, которая громче внятного голоса
говорит о предстоящ их тревогах и переменах. И хотя так ж е,
к ак и п реж де, в день безоблачны й и легкий стоят при входах
офицеры, клан яю тся лакеи, ярко горят свечи, но гл аз п ри ­
метливый видит, что и л и ц а у оф ицеров н ап ряж ены более
обычного, и улыбки придворных ф альш и вее преж них, и
д а ж е свечи вспыхиваю т и м ерцаю т совсем не так , к ак н а ­
кануне. А у Екатерины гл аз был остер. В чем в чем, а
в этом о тк а зать ей было нельзя.
Не переодев дорож ного п латья, она потребовала к себе
личного секр етар я, А лександа А ндреевича Б езбородко. Тот
вош ел и низко склонил голову в пудреном парике. И м п е­
ратри ц а сидела, вы тянувш ись на простом стульчике, креп ­
ко переплетя пальцы рук на груди. С первого взгл яд а
уловив настроение сам одерж ицы , Б езбородко расстегнул
тяж ел у ю кож аную папку с серебряны м и чернеными п р я ж к а ­
ми и начал доклад.
Б ез лиш них слов — Е катери на не терпела многословия
пустого — А лександр А ндреевич заговори л о трудностях
ю ж ной армии. О д о ж д ях, б ездорож ье, бесстыдном воровст­
ве интендантов. Р ечь его бы ла п лавн а и бесстрастна.
В камине постреливали, потрескивали березовы е по­
ленья.
Е катери на сл у ш ал а молча. Л и цо ее было неподвижно,
но, мысленным взором следя за словам и секретаря, видела
она колонны солдат, бредущ их по степи, серые струи д о ж ­
дя, карету светлейш его, п еревали вавш ую ся в глубоких
колеях, м ятое, с похмельными под гл азам и кругами лицо
кн язя, его сбитый набок парик. И видела все т а к ярко, как
еж ели бы в б аш м ач к ах своих атласн ы х снеж ной белизны
стоял а под дож дем у к р а я дороги в черной навозной грязи.
220
Все это мгновенно прош ло перед ней, и она опять вслу
ш алась в слова Безбородко Тот, прервавш ись, перелож ил
листки в папке П однял гл а за на им ператрицу, но она в
лицо ему не гляд ела Безбородко осторож но прочистил
горло
Хм, хм
Л ю бил напитки неслабы е, и горло у него по утрам за в а
л и в ало сырым
С крипнул баш м акам и
И м п ератри ца расцепила пальцы на груди, п олож ила ру
ки на подлокотники стульчика П ерстни стукнули сухо о
звонкое дерево.
— Д о л ж ен сообщ ить ваш ем у величеству,— Б езбородко
заговори л о подстрекательстве английского д вора в русскотурецком конфликте.
Н а шее у императрицы выступили багровы е пятна.
Теперь перед ней поднялось узкое, со впалыми щ екам и,
лицо английского посланника при русском дворе лорда
У итворта. Губы были слож ены в почтительную улыбку.
О днако в фигуре и вы раж ении ли ц а лукавого ди п л ом а­
та у гад ать мож но было мысль тайную . Т аков у ж был этот
человек: говорил одно, делал другое, д ум ал третье.
Е катерина д авно вы н аш и вал а честолю бивые планы со з­
д ан ия Эллинского королевства д л я лю бимого внука К он­
стантина. И нтриги и происки английского д во р а отодви ­
гали осущ ествление дерзкого прож екта.
Л о р д Уитворт клан ялся, кл ан ял ся, отступ ая н азад , но
Е катери на видела кислые его губы, растян уты е неестест­
венно. У лыбка эта колола ее хуж е ядовитого ж а л а .
— И з письма, полученного от главноком андую щ его,
светлейш его кн язя П отем кина,— говорил м еж ду тем Б езб о ­
родко,— следует, что турки готовятся к диверсии на Кинбуриской косе, тем самы м стрем ясь овл ад еть устьем Д н е п ­
ра. К н язь для отр аж ен и я у д ар а н аправил туда дивизию
под ком андованием ген ерала С уворова.
У Е катерины чуть см ягчилось лицо, и она почувство­
в а л а в груди тепло. «М олодец Г ри ш ен ька,— п одум ал а,—
хотя говорят, что он сейчас в меланхолии пребы вает. Ну д а
ничего, ум у него светел. С уворов, нуж но дум ать, достой ­
ный отпор д аст туркам».
Но это были ещ е не все неприятны е вести, которые она
д о л ж н а бы ла вы слуш ать сегодня.
— В аш е величество,— п родол ж ал Б езб ород ко,— смею
обратить ваш е внимание на прибалтийские зем ли. И з С ток­
гольм а поступаю т новости, все более и более тревож ны е.
221
О пять ж е Англией побуж дается его величество король
Шведский Густав к действиям военным. П руссия и Ф р ан ­
ция способствую т ему в предприятии этом. З ад ач ей своей
мнит король шведов отторгнуть в свою пользу южные
финские земли, а так ж е П етербурх и наш и прибалтийские
владения.
Е катерина на мгновение п редставила налитое красным
винищ ем лицо короля ш ведов. «Ф анф арон пустой,— поду­
м ала о н а,— воитель хвастливый».
У сам одерж ицы всероссийской бы ла цеп кая п ам ять и
пылкое воображ ение. Увидев раз, она навсегда зап о м и н а­
л а лица, и больш е того, и через годы могла вглядеться в
когда-то зап ечатлевш и еся в сознании черты и прочесть то,
что скры вается за неверной оболочкой человеческой. Она
ум ела выделить из вереницы окруж авш и х ее людей д ей ­
ствительно личности вы даю щ иеся и отличила в империи
П отем кина и О рлова, б ратьев В олковых и Д ер ж а в и н а,
С уворова и Р у м ян ц ева, Х раповицкого и Б езбородко, сей­
час стоящ его перед ней. Но ей — при всем ее уме — недо­
ступно было другое... С л уш ая речь секретаря, Е катерина
отчетливо п редставила ш ведского короля Г устава и верно
определила, ск азав , что это налитый вином ф ан ф арон, и
не больш е. Но она не п одум ала о том, что русская арм ия
отвлечена военными действиями на юге, к а зн а пуста и Г ус­
та в м ож ет хлопот немалы х доставить. О на видела ф ак т, но
не всегда р азгл яд еть могла, что стоит за ним, и, того более,
последствия ф ак та проследить и оборотить их в нужную
сторону.
Б езбородко все говорил и говорил, перебирая в руках
ш урш ащ ие листочки, но Екатерина, п огруж ен н ая в свои
думы, не сл ы ш ала его.
П ерстень императрицы постукивал по подлокотнику:
«Тук, тук, тук...»
Безбородко время от времени взгл яд ы вал на сам о д ер ж и ­
цу внимательно, но не преры вал речи.
В конце д о кл ад а в кабинет вош ел А лександр Д митриев-М омонов. Б езбородко повернул было к нему лицо, но
А лександр М атвеевич кокетливо п ри ж ал к розовым гу­
бам пальчик: продолж айте-де, мол, продолж айте.
— Г раф В оронцов,— обрати лся к императрице секре­
т а р ь ,— просит об аудиенции. В своей записке он и зл агает
предлож ения практические о новых возм ож н остях,откры ваю ­
щ ихся счастливо в океане Восточном. И зволите вы слуш ать
еии прож екты ?
Е катерина и в этом случае, как всегда, преж де увидела
222
лицо гр аф а Воронцова, а потом только вдум ал ась в смысл
услы ш анных слов. И м п ератри ца не ж а л о в а л а А лек­
сандра Ром ановича, но понимала отчетливо, что муж сей
империи Российской нужен и пользу служ бой своей при­
носит немалую . О днако тут ж е увидела она и другое лицо:
Е ли заветы В оронцовой, сестры А лександра Р ом ановича,
бывш ей фаворитки несчастного м уж а своего. К огда-то Е л и ­
зав ет а В оронцова немало горьких минут д остави ла Е к а те­
рине, и она, пом н ящ ая все, заб ы ть этого никак не могла.
Глухое р азд р аж ен и е поднялось в груди у Екатерины , и она
с к азал а :
— П озж е.
Но Б езбородко все ж е посчитал нуж ным добавить:
— В зам етках гр аф а путь к обогащ ению казны госу­
дарственной намечен явный.
А лександр Д митриев-М ом онов с интересом взглянул на
секретар я, и во взоре его поэтическом появилось нечто весь­
ма далекое от мечтаний, напротив, практический огонек
ж адны й вспыхнул, и видно было — хотел он с к азать что-то,
но им ператрица ещ е р аз повторила:
— П озж е.
П ристукнула перстнем о рукоятку кресла.
Б езбородко с пониманием поклонился и зад ом вы п я­
тился из дверей.
2
В такое тревож ное время и приехал в П етербурх Г ри ­
горий И ванович Ш елихов. Ч ерез всю С ибирь в трясучей
тележ ке промахнул д а ещ е и гнал коней, поспеш ая уйти
от первых зази м ков и злы х пург поздней осени. И звестно,
пурга т а к а я страш н а. С лякоть, снег. Коней в шубу ледяную
одевает, ослепляет ж естоким ветром. К а к а я у ж там дорога?
С вернуть только и мож но куда ни на есть в зати ш ье д а
перестоять непогодь.
О войне, объявленной Турцией, узн ал Григорий И в ан о ­
вич в пути. Л ю ди сказал и , когда У рал остался позади.
В ъехали в деревеньку серую, а посреди улицы толпа вол ­
н ую щ аяся. Головы, головы, спины в ды рявы х арм яках,
платки бабьи. Я мщ ик вож ж и подобрал:
— Тпру, залетны е!
Л ош аденки встали, взды м ая потные бока.
— Что, д я д я ,— спросил Ш елихов стоящ его с краю му­
ж и ка в серм яж ном каф тан е, подвязанном лы ком ,— п ож ар,
что ли, случился?
223
М уж ик повернулся и, хм уро глянув в н ахлестанное
ветром красное лиц о п роезж его, с к а за л голосом с трещ ин ­
кой слезной:
— Э, барин, война с б асурм ан ам и . Р еб ятуш ек наш их
заб ри л и в солдаты .— Л и цо у м уж ика болезненно см орщ и­
лось, и он, плечом подвинув соседей, полез в толпу. П о в ер ­
нулся, сверкнул злой подковкой зубов: — Б еда...
Григорий И ванович услы ш ал бабий вой:
— Головуш ки бедные... С лож ите вы косточки в зем лях
чуж едальн-и-х...
М уж ики, стоявш ие рядом с возком, отсм арки вались в
полы арм яков. О тводили гл а за от проезж его.
— Б а р и н ,— спросил
ям щ и к
н етер п ел и в о ,— поедем ,
что ли?
— П остой,— ответил Ш елихов и с возка слез. М у ж и ­
ки подвинулись, уступая место незнаком ом у человеку.
П од ногами ж идко хлю пала грязь, припорош енная сн е­
гом.
Ш елихов п р о тал ки вал ся к центру толпы, а в голове
одно было: «В ойна... Вот как, зн ачит... П олом аю т м уж и ­
ков, поломаю т». И ещ е подум ал с болью : «Тех сам ы х м уж и ­
ков, что т а к недостает на востоке, на зем лях новых».
М уж ики огляды вали сь на него: кто-де, мол, таков?
Смотрели неприветливо. А чего м уж ику р ад о в ать ся: новый
человек п риехал, д а ещ е и по-барски одетый, и ж д а ть от него
доброго трудно. Теснясь, ворчали:
— Куды преш ь-то?
А кто-то вовсе зл о ск азал :
— В шею бы надо...
Ш елихов оглянулся, ищ а гл азам и ск азав ш его эти не­
добры е слова, но муж ики сомкнулись плотной стеной и
смотрели нехорош о, вы ставив бороды . Т олпа — хотя бы и
ты сячу лю дей вместе собрались али поболее ещ е — одно
лицо имеет. Д оброе ли, злое ли, но одно. Т олпа на улице
заб ы той богом деревеньки плохо см отрела на проезж его
человека. Л и ц о такое хорош его не обещ ает, и Ш елихов
понял это. О твернулся. О бидчика искать не стал. «Тошно
м уж и кам ,— только и п одум ал,— чего у ж мне лезть на
рож он».
У волостной избы под соломенной клочкастой крышей
стояло с десяток парней. Н а кры льце возвы ш ался м о р д ас­
тый стар о ста, обозначавш ий свое долж ностное полож ение
засунуты ми за пестрый ш ерстяной куш ак руками. Н а д голо­
вой его из волокового оконца полз белый дым. И збу волост­
ную топили по-черному. В идать, волость небогато ж и ла.
224
С тароста, у гр о ж а я кому-то, тр яс изрытым оспой лицом,
ты кал в толпу растопы ренной пятерней.
— М ужики! М ужики! — пы тался он перекричать бабий
вой.
П арни стояли на миру неловко, руки-ноги не зн ая ку­
д а деть. Гнули головы. Н еловко им было на лю дях. Н е при­
выкли, чтобы на них таращ и ли гл аза. Такой вот одно и
скаж ет: «Д а мы ничаво...»
П ирогов насовали парням в котомки, портяночки они н а ­
дели победней, лаптеш ки поды рявее — новые-то в хозяйстве
сгодятся, а там казенную обувку д ад ут — и поведут их, по­
ведут, к ак скотину убойную. А сколько бы доброго н ав о ­
рочали они руками своими, сколько бы для жизни хорош его
сделали. А тут только и скаж еш ь: «Н ичаво...»
Д ругого-то не дано.
Один, отчаянный, видать, самы й, на телегу полез, рванул
на груди арм як, вытянул шею коричневую тощ ую , с болтаю ­
щ им ся на ней крестом оловянны м. К рест в гл аза кольнул,
к а к огненная искра. П арен ь рот разинул и крикнуть, н а ­
верное, хотел что-то, но получилось у него только
хриплое:
— Э-э-э!
Тут его за полу и стащ или:
— Не балуй, малый!
С тароста качнулся на крыльце, переступил косолапо,
махнул рукой — айда-де, хватит. З асу ети л ся бестолково, з а ­
топал по гнилым доскам.
А лицо толстогубое и у старосты кривилось нерадостно,
хотя и пьян был он дю ж е. Т ож е муж ик, староста-то, хотя и
над другими поставленный начальством . В идал, зн ать: по­
скучнеют деревни, коли парни молодые уйдут, наголодую тся. Чего у ж веселиться?
Б абы завы ли громче.
В перед выступил поп в ры ж их изброж енны х сапогах,
вы гляды ваю щ их из-под ветхой рясы. П однял над головой
крест. Возопил гнусаво:
— Господи! Д ар у й воинству наш ему побе-е-е-е-ду н ад су ­
постатом ...— Воинство полезло на худую телегу. С тароста
стегнул коней. Скрюченными, ж елваковаты м и пальцам и
сж и м ая крест, поп тянул руку повыше: — П о-бе-ду-у-у и
одоление!..
Телега, заскрипев, покатила в улицу. Толпа бросилась
следом.
Поп опустил крест, отсм оркался и, взглян ув на Ш ели­
хова старческими слезливы м и гл азам и , ск азал .
8 Д ерж авы для
225
— Н а страдани я р ож д ается человек, как искры, чтобы
устрем ляться вверх... Так-то...
И, заверн ув крест в полу рясы, пошел к церкви. С тары й,
согнутый и, видно было, ненужный сейчас никому.
С тароста, руки расстави в, р астал ки вал народ у волост­
ной избы.
— Д а в а й , ребятуш ки ,— уговари вал неуверенным голо­
сом ,— так н ачальство распорядилось. Оно спросит...
М уж иков пож алев, Григорий И ванович и о другом по­
дум ал: «Не ко времени в столицу еду». Но за спиной л е ж а ­
ли тысячи верст, д а и не с пустыми руками он ехал. Ни мно­
го ни мало, а приведенные под корону д ерж авы Российской
земли вез и н ад еялся — ехать м ож ет смело. Д а и не пошелиховски было во звр ащ аться с половины дороги.
Отвернули от схода тележ ку, и ям щ и к взм ахнул кн у­
том. Т ележ ка п обеж ала бойко. З а деревней, на открытом
месте, морозец покрепче зем лицу прихватил, и колеса пош ­
ли по гладкому.
— Эй, эй! — прикрикивал ям щ и к.— Ш евели копытами,
волчья сыть!
А у Григория И вановича все бабий вой в уш ах стоял
скорбный.
Ямщ ик повернул к нему рябое лицо:
— Что заску ч ал , барин? — И, не д ож д авш и сь ответа,
добавил: — М уж иков п ож алел? А ты не ж алей. М уж и к в
России как тр ав а растет. Вытопчут, д р у гая поднимется.—
В зялся за кнут и опять гл аза на седока с к о с и л :— Россиюто матуш ку, как овцу, стригут... А то что ж — заб ал ую т
ещ е мужички...
Ш елихов промолчал.
Ямщ ик поднял кнут и ударил коней.
— Эй, эй! — крикнул.— Веселые!
В голосе у ям щ ика что-то дикое прозвучало.
Кони пошли наметом.
Путь до П етербурха труден, но Ш елихов успел окреп­
нуть после похода и поднабрать сил. П р авд а, лицом потем­
нел и в гл азах у него появилось новое: тяж ел ее, п ристаль­
нее гл аза стали, ну да на каком лице версты пройденные и
годы прож иты е следа не оставляю т? Оно, конечно, бы вает
и так: ведомо — человек прож ил столько, что и двум бы
хватило, а он, как отрок, и ногами взбры кивает. Ну да
то люди из тех, что пороху не вы думаю т и за все прож итые
годы рук не обм озолят. Г оворят — человек хороший из од ­
ного меш ка д ва помола не д елает, а такой вот, с личиком
розовым, норовит не д ва, а три выкрутить. Н о Г риго­
226
рий И ванович не из этих был — вот лицом и потемнел
А так по-преж нему в дви ж ени ях разм аш и ст и голосом не
робок. Д а и гл аз не отупел у него, не н али лся мутью белой,
незрячей.
Е хали по Сибири, голову чуть не отвертел. И не впер­
вой ехал-то дорогой этой, но, видать, ранее м олож е был,
рот только р азе в а л от удивления, а сейчас вошел в зрелость,
и зем ля по-другому ему себя п оказы вал а.
Б огатю щ ие земли л еж ал и вокруг. С мотрел: вон поля
раскинулись и ни конца им и ни края. Т равы волнами
л о ж а т с я под ветром. Д а и травы какие! Ч еловек на коне
въедет, и не увидиш ь. Л ес стоит: деревья неохватные, м а ­
кушки уперлись в небо. С ветки на ветку пры гает белка,
распуш ив хвост. А д ругая, к а к ая из игривых больно, и через
дорогу махнет, над конями пролетит ры ж им платом. Кони
всхрап ы вали, вскиды ваясь. Белки не счесть было в лесах.
А реки, озёра — рыба плещ ет... А там вот птица косяком
потянула, рядом второй косяк. К ры лья свистят, голоса кур­
лычут.
К ак-то остановились у клина раскорчеванного и подн я­
того под хлеба. Григорий И ванович в пахоту руку запустил,
и она по кисть как в пух уш ла. К оричневато-черная зем ля
л егка бы ла, ры хла, рассы пчата.
М уж ик со стороны подош ел, глянул, к ак Григорий И в а ­
нович зем лю л аск ает на ладони, ск азал :
— Д о б р а я зем ля — полная мош на.
— Д а ,— ответил Ш елихов,— с такой землицы зерном
обсы пеш ься...
М уж ик улыбнулся.
Н о ведомо было, что на зем ле в Сибири лиш ь половина
богатства, а половина вторая под зем лей леж ит. Уголь,
ж елезо, золото, серебро. Н аверное, и другого чего немало.
Д а кто знает, кто земли те копал? Так, ковырнули только
кое-где.
— Э х,— не р аз говорил Григорий И ван ович,— край
с е й — дно золотое.— Хлопал с сердцем по полам пропы лен­
ного в дороге каф тан а: — З д есь бы живыми руками
в зяться.
Но зн ал, что хлопал зря.
Сибирские чиновники спать были горазды и борзы до
взяток. А что зем ля богата — то пусть ее
Е щ е и говорили иные:
— Эко, удивил! Земли богаты .. Д а они на всей Руси
не бедны. Возьми, что курские края, что липецкие, у з а п а д ­
ных самых границ, на юге — К аф тан расстегнет от полноты
227
чувства и под мыш ками поскребет с удовольствием. Л и ц о
благодуш ное, ж ивот сытый вперед прет. К рякнет: — Не о б и ­
жены богом — сл ав а создателю .
И другое б аял и . Д орога длинна, разговоров немало
было:
— Неторопно надо... Зн ай работай , д а не потей. Так-то
лучш е... И у отцов так было, и у дедов...
Ш елихов горячился. Но служ ивы й какой человек глянет
глазком , ж ирком заплы вш им , и еж ели не ск аж ет, то поду­
мает: «М олод... О бтерпиш ься, али обомнут».
Вот и весь разговор. П оудобнее устроится в возке л и ­
цо долж ностное, а воротник у него бобровы й, ш апка из
песца, и под сиденьице полож ил он кош ель непустой.
«Д убиной их только пройм еш ь,— д ум ал Григорий И в а ­
нович,— дубиной».
А дубина-то служ бу ему уж е добрую сослуж ила.
Вцепились в него компаньоны по возвращ ении из по­
хода. Зубкам и ухватили за самое больное, до костей чуть
не достав, но он вы вернулся. С ам на дыбки поднялся и
взъ яр и л ся. Тут и племяш голиковский наперед выскочил.
И з-за пазухи листки ж елты е достал и за т р я с ими перед
лицам и разгоряченны ми.
— Вот, вот,— крикнул,— у меня опись всем мехам, что
заготовлены . Д о последней ш курки.— В се-таки п оказал се­
бя. Н аконец-то, дум ал, наверное, врем я приш ло его. Р от
перекосил: — Я тож е не д р ем ал ,— с к а з а л ,— все сю да за н е ­
сено.
И ещ е р аз листочками пом ахал.
— А ну,— потянулся к нему Ш елихов,— покаж ь.
В зял листки и, не загл ян ув в них, пополам разо д р ал .
Б ум аж ки в стороны полетели.
Все ахнули.
— В суд, в суд! — закрич али разом .
Григорий И ванович выш е голос поднял:
— Ч то бум аж ки? Я вам меха покаж у.
И Голиков И ван Л ари он ови ч понял — здесь не п ож и ­
виш ься. А еж ели и сорвеш ь что, то кусок поперек горла
встанет и подавиться мож но. Б аш ка-то на плечах у м уж и ­
ка бы ла хорош ая. О тступился. Р еш ил: вернее будет миром
покончить.
Увидел Ш елихов: бороденку И ван Л ари он ови ч сунул в
рот и зам олч ал, хотя другие и кричали гораздо. А потом
и вовсе от крикунов отош ел в сторонку. Тихохонько так в
тень подался, и видно его не стало. И плем яш а оттер п ле­
чом.
228
Л ебедев-Л асточкин , правда, никак успокоиться не мог.
Все урвать, у р вать хотел побольш е, но его п риж ать было
нетрудно. В ексельки-то, вексельки, крючком судейским
скупленные, в ш катулочке голиковской л еж ал и . А вексельком по головке ударить куда к ак способно.
А все ж е навали ли сь на Григория И ван овича сильно.
Истинно волки. Обсели вокруг, и гл а за блестят. С ейчас
бросятся. Вот тут-то он поднялся и дубиной хватил: компанию -де ам ерикано-российскую основываю и гарантирую
кап и тал а удвоение в год. Купчишки н а за д и сдали. Д а ж е
Л еб ед ев-Л асточкин шею вытянул:
— К ак так?
В гл азах круглых изумление. Борода колом в ы та р ащ и ­
л ась.
— А вот т а к ,— отвечал Григорий И ванович и в тот ж е
час в ам бары их провел и меха привезенные п о к аза л .—
Н у,— с к а за л ,— смотрите, опосля поговорим.
И хотя губы растян ул в улыбке, а видно было все ж е:
этого лучш е не зам ай .
В ам бар войдя, опешили купчишки.
Кипами меха л еж ал и , и какие меха! Такое богатство
разом на торг выбрось, и ещ е неизвестно — кто вы играет,
а кто проиграет. Н астаи вал и -то кредиторы : привезенную
рухлядиш ку мягкую расторгуй-де и долги верни. А тут уви ­
дели: меха эти и цену собьют, д а и прибыль великую дад ут
хозяину. Ясно было — за такое чудо что в К яхте, что в
П етербурхе деньги больш ие выручить мож но. Сомлели кри ­
куны. К аж ды й прикинул: а у меня-то что в ам баре? Гниль...
П одум али: здесь без крику надо, чтобы не проиграть.
И, р азб еж ав ш и сь-то попервам по ам бару, собрались в кучу
и закручинились лицам и. С тояли, покаш ливали, п о к р як и в а­
ли, чесались. Не у одного мысль п р о б еж ал а: «П оход-то
хоть и долгий был, а не в проигрыш е Гриш ка».
Ш елихов на купцов взглянул повеселевш им глазом :
— К ак? Л а я т ь с я будем али лучш е по-хорош ему пого­
ворим?
Те из иркутских, якутских и охотских толстосумов, что
посмекалистее были, поняли — дело здесь великое. Н еви ­
данное.
Голиков первым к Григорию И вановичу сунулся. Д а в а й де, мол, присядем, д а слово за словом, не торопясь, все
дело разберем и обговорим.
П рисели. П оговорили. И здесь у ж никто не торопился
вперед высунуться. И нтерес свой помнил каж ды й.
Л еб ед ев-Л асточкин все ещ е морду воротил жирную, г л а ­
229
зом косил, но и он, приметить мож но было, смущ ен. С иде­
ли долго, разговоры разны е были: мол де и то опасно, и
то не вдруг получается, д а и от другого оторопь берет, но к
одному сош лись — быть компании.
Л ебедев-Л асточкин — на что уж круто начинал, а и он
потеплел от разговоров соблазнительны х. В ы ти рая платком
шею толстую, ск азал :
— Ну, Григорий И ванович, ты к ак м едведь... С бил-таки
нас с ног... Сбил...
Но ск азал это добро. Купцы улы бались. К аж д ом у мни­
лось: дело начинаю т большое.
— А что, Сидор П етрович, качнем, наверное, копейку...
— П омогай бог...
— Бог-то, оно, конечно, бог, но и сам не будь плох...
Бороды утю жили. Л и ц а довольные. В гл азах лю бовь.
Вот т а к бы вает, а ведь за час до того каж ды й из этих л а с ­
ковых, щеки оттяги вая, скалил зубы.
С купцами зам иривш ись, Григорий И ванович к губ ерн а­
тору сунулся. Но зн ая, что сам -то губернатор — И ван В а р ­
фоломеевич — больш е по представительской части, нежели
по делу практическому, кабинет Якоби обош ел, а дверь о т­
ворил к С еливонову М ихаилу И вановичу — правителю дел
иркутского и колы ванского генерал-губернаторства. П р и ­
кинул: оно, мож ет, у этого-то мундир победнее и не т а к
золотом шит, но рука у него в губернии д алеко достает и,
главное, за что б раться — этот знает.
У С еливонова Григорий И ванович уж не на б огатства
меховые поднапер, что обещ аю т земли ам ериканские, а
п оказал корзины .с о б разц ам и руд и углей каменных, на
ам ериканской зем ле найденных. Р асп ахн ул корзину и п о ка­
за л : вот-де, мол, товар каков — и неказист вроде бы, но ты
приглядись и узриш ь, что эти камуш ки и н ад самым к р а с ­
ным товаром возьм ут верх.
С тоял, щурил гл аза.
М ихаил И ванович, встретивш ий купца весьма п рохлад ­
но, поднялся и з-за стола и камни р ассм атри вать н ачал.
А Григорий И ванович все новые и новые образцы подсо­
вы вал.
— Вот это поглядите...
— Так, т а к ,— пригляды вался М ихаил И ванович.
— Вот это ещ е...
М ихаил И ванович молоток достал и несколько камней
расколол, оглядел расколы внимательно, прищ елкнул я зы ­
ком.
— Т ак, так...
230
И все перебирал, перебирал камуш ки, вы к азав себя ру
дознатцем добрым. Затем образцы отлож ил и, взглянув на
Ш елихова изумленно, ск азал :
— Д а ты клад, купец, привез.
Тут Григорий И ванович и вы лож ил главное.
— Хочу,— с к а з а л ,— за Россией земли ам ериканские за
крепить. И к тому немалое нами полож ено начало...
Говорил, а сам словно видел и поля, и огороды, и кре
постицы. Вот они — перед глазам и. И хлеб под ветром ко­
лы ш ется, и крепостицы стены взды маю т к небу. К раска на
лице у Ш елихова выступила, голос за д р о ж а л . Видно было:
ж ж ет м уж ика мечта. Ж ж ет.
И р ас ск а зал и про огороды, и про хлебные поля. В по­
лон искренностью своей Ш елихов взял уп равителя дел ге
нерал-губернаторства.
— С л авн о ,— ск азал М ихаил И ван ови ч ,— ах, славно!
Г л аза и у него загорелись. С еливонов знатоком Си
бири и В остока Д ал ьн его слыл и лю дей, что служ или дел)
освоения зем ель этих, ценил.
О торваться от корзин не мог С еливонов. И морщинки
у гл аз лучились у него счастливо.
— М едь это, а? — п оворачивал лицо к Ш елихову.—
М едь! Д а ещ е и к ак ая . А это уголь... Нет, купец, ты истин­
но кл ад привез.
А Ш елихов хоть и зн ал цену своему товару, но вос­
хищ ение С еливонова о б д авал о его ж аром . З а все невзгоды,
страдани я, за все дороги и тропы, на сбитых, кровавых
ногах пройденные,— н аградой радость эта ему бы ла. А че­
ловеку н агр ад а нуж на. Бодрит она его и сил прибавляет
Верно говорено: не важ но, как встречаю т, важ но, как
п ровож аю т. Встретил-то С еливонов Григория И вановича не
приветливо, а п ровож ая, и до дверей провел.
Ещ е и ск азал , улы баясь от всей души:
— Заходи, заходи, всегда рад буду видеть.
Д вер ь за купцом зак ры л ась, и С еливонов прошел к
столу. Сел. В зглянул на тускловатое солнце за окном. Р ас­
тревож ил его купец. Р астревож и л . П од мундир упрятанное
ретивое заговорило. Будто глоток свеж его воздуха С еливо­
нов хлебнул, увидел п аруса косые, ветром надутые, лица
муж иков обветренные, море, измятое волной. З а бороду се­
бя ухватил управитель пятерней, крякнул. И захотелось
ему стать под парус. Т ак захотелось... А ведь зн ал и луч­
ше кого иного, что говорил ему купец слова красные, но
походы — не только ширь неоглядная д а небо впереди яс­
ное, а — и преж де всего — вонь зем лянок прелая, болтушка
231
из гнилой муки, сухари заплесневелы е д а стоны товарищ ей,
маю щ ихся цинготной немощью. И подум ал он: «Отчего
т а к — зати х ает боль, заб ы ваю тся страдан и я, но д ал ь р а ­
д у ж н ая, однаж ды увиденная, пока ж ив человек, в памяти
остается?»
Ч ерез месяц, за б р а в бумаги, написанны е Г ригори­
ем И вановичем за время п лаван ия, С еливонов составил
письмо пространное на имя им ператрицы и, скрепив его
подписью
генерал-губернатора Якоби, отослал в П етербурх Тогда ж е, призвав Григория И ван овича, передал ему
копию письма этого, переписанную губернским копиистом,
и присоветовал ехать в столицу.
Вот с этим-то и приехал Григорий И ванович в П етербурх.
Н а Грязной улице возок запы ленны й остановился, и
Григорий И ванович, кож аны й ф артук отстегнув, ступил на
вы стилавш ие улицу торцы. О гляделся. З а невысокой чугун­
ной оградой, за сосенками зелеными белел дом. Кхекнул
Григорий И ванович, прочищ ая заби тое пылью горло, и
толкнул тяж елую чугунную калитку.
П еред домом, с четы рьмя полуколоннами по ф асад у,
сад разб и т с деревцам и ухоженными, с цветочками в клум ­
бах, с д орож кам и, морским зернистым песочком посы пан­
ными. И хотя цветочки поблекли после первых осенних
холодов и вид потеряли, вы глядело все это д л я русского
гл аза необычно.
«И ш ь ты ,— подумал Григорий И ван ови ч ,— без н авозцу
во дворе-то, и не по-наш ему, а на манер иностранный, ви ­
дать... Поди ты...» Н а дорож ку ш агнул. П есок хрустнул
под тяж елы м и каблукам и.
И з-за дом а вы глянула девка простоволосая, увидев чу­
ж ого человека, застесн ял ась, кинулась в глубину двора. Но
бы ла девка с румянцем во всю щеку и бойкими глазам и.
Е ж ели по ней судить — здесь не бедствовали.
Григорий И ванович, придерж авш ий было ш аг, подум ал:
«Д вигай смело, приехал — чего уж споты каться на пороге».
Ветер с Балтики ворохнул елочки. Бросил в окна, з а с ­
тавленны е стеклами прозрачны ми, капли д ож д я. С олнца
над П етербурхом не было.
Ж и л в этом доме дальний родственник Ш елихова, кур­
ский купец И ван Алексеевич. П о временам плохим, когда
карм ан был тощ , не обратился бы к нему Григорий И в а ­
нович, а сейчас — что ж е, сейчас мож но было в дверь посту­
чаться. Это захудалом у родственнику редко рады бываю т.
Говорят-то как: «Родственничек приехал, бедный...» И на
232
язы ке горечь, а губы словно оскоминой свело: «Бе-е-едный...» П овернеш ь от ворот, еж ели н уж да вовсе за горло
не схвати ла. А еж ели в карм ане шелестит — при смело,
всяк обрадуется.
И ван Алексеевич — худенький, плеш ивенький, но с б о­
родой старообрядческой чуть не до пояса, на ступеньках
кры льца встретил, руками всплеснул:
— Заходи , заходи, р ад душ евно...— Губы в бороде р а с ­
тянулись у него добродуш нейш е: — Заходи , зах о д и ...—
О боротив лицо, крикнул в глубину дом а: — Эй, ж иво!
Выскочили люди комнатные и мигом с Григория И в ан о ­
вича шубу сдернули заботливы ми руками. П од локотки про­
вели к столу. И ван Алексеевич сел напротив, си яя л и ­
цом, как еж ели бы праздник в дом приш ел:
— Ну, поведай, поведай. О тебе, брат, сказки ск азы ­
вают.
Григорий И ванович бровь поднял:
— К акие уж там сказки?
П олож ил на стол красные, изъеденны е морской солью
руки. О гляделся. К ом ната просторная. У стены баш ней
резной часы, в простенках меж ду окнами поставцы с посу­
дой вызолоченной, потолок высокий, голубым расписан.
Д а и купец не плох. Б орода-то д рем учая у него, но одет он
в купеческую однорядку богатую , на ногах — ещ е и на
кры льце приметил Ш елихов — сапоги из кожи хорошей,
с каблукам и высокими. «Это мы в И ркутске б ал уем ся,—
подум ал,— шубенку какую ни на есть на плечи накинеш ь,
а на ноги — обрезочки валяны е. По дом аш нем у-то делу
так вроде бы и свободнее, а здесь не то. Строго, однако».
— Ч то р ас ск а зы в ат ь ,— в о зр ази л ,— приустал я с д о ­
роги...
— Нет, нет,— н астаи вал родственник,— поведай.
И Григорий И ванович, тайны в душ е не имея, бух­
нул:
— В ножки к царице-м атуш ке приехал упасть.
И ван Алексеевич хотел было что-то ск азать, но, губы
расш лепив, так и остался. И зъ ян у него д а ж е некий о б н а­
руж и лся в зу б ах . С недоверием петербурхский купец на
Григория И вановича воззрился:
— Хватил! Не по чину, брат!
Бородой пош евелил.
— К лан яться приехал,— вколотил вдобавок Григорий
И ван ович,— новыми зем лями.
И ван Алексеевич обм як на стуле. П осидел так с минуту,
кусок этот п ереж евы вая, губы ладонью вытер и, уразум ев,
233
что родственник всерьез говорит, зад у м ал ся. М орщ ины гл у­
бокие через лоб у него протянулись, губы в бороде отвер­
дели и лицо стало строгим.
— Д а ... д а ,— протянул. Н ож кам и потопал, скрипнул
сапогам и, гл аза отвел в сторону.
Григорий И ванович смотрел на него не м игая. А при­
смотревш ись, реш ил, что родственничек нож кам и под сто ­
лом сучит вроде бы по глупости старческой, но муж ичок,
видать, непростой. Л и цо хитрю щ ее у И в ан а Алексеевича
было, и с советами он не спеш ил. Д орож и л, зн ать, словом.
Ещ е и т а к подумал Григорий И ванович: дом с полуколон­
нами в П етербурхе купцу, видать, не с неба упал. Н аучи л ­
ся с годами р азгл яд ы вать: кому, что и почем досталось.
Ч еловек ведь не того стоит, что имеет, но того лиш ь едино­
го, к а к получил наж итое. И чин, и богатство — и в честь
могут быть, и в бесчестие. И так ведь бы вает — хи лая
и збенка и звание малое о человеке ином лучш е говорят,
чем о другом дворец и генеральский аксельбант. И что за
душ ой у каж д ого, р азгл яд еть всегда можно. Г л аз только
насторож и. Ни колонны мраморны е, ни шитье золотое —
не засл о н ят лица.
Григорий И ванович ближ е к родственнику подсел. П о ­
нял: «Этот глупость не сморозит». И И ван Алексеевич
в первый р аз взгл яд твердый на него обратил.
— Гриш а, Г р и ш а,— ск азал , п окач ав головой,— я два
д есятка лет в столице прож иваю и повидал многое.
Григорий И ванович ещ е ближ е посунулся:
— Ну, так что скаж еш ь?
Родственник в бороде поскреб:
— К царице пробиться не легче, полагаю , чем земли
зав о ев ать, что ты привез... Н и как не легче...
Тень по лицу у него прош ла.
Григорий И ванович откинулся на спинку стул а. «Точ­
но,— п одум ал,— этот д а ж е и Голикову не чета. Тот все
зад ор п о казать любит, важ н ость свою сунет в нос, а этот —
кремуш ек, видать...»
С казал :
— А все ж е пробиться н адобн о.— М орщ ины на лоб
н агн ал .— П робьемся! Хребет излом аю ,— с к а з а л ,— но з у ­
бами свое выдеру. Мне нельзя иначе.
О щ ерился, кож а натян улась на скулах. Н а силу свою
н ад еял ся. Ах, сила, сила... Не подумал Григорий И ванович,
что сильному-то кряж и валить в тайге сподручно, а в П е ­
т е р б у р х е — где кряж и те? Смотри: проспекты ровные и дом
к дому стоит
Иди — не заб луд иш ься.. А все ж е дороги
234
надо знать. Это так — видимость одна, что проспекты зело
ровны и дорога прям а в столице.
Комнатный человек поставил чаш ки. И ван Алексеевич
в ладош ке сах ар расколол ножом и, осторож но кусочки под­
ле своей чаш ки полож ив, ск азал :
— П оговорим д авай , поговорим.
Кусочек махонький сахарц у в рот бросил и отхлебнул из
чаш ки. Н ад чаш кой поднимался парок. Л ю бил, видать, ку ­
пец чаек горячий.
З а окном моросил петербурхский дож дичек. Б р ы згал а
пакость какая-то . Н ебо серое, и сы плется с него невесть
что: пыль сы рая. Торцы мостовой блестели, как см азанны е.
З а спиной каш лянул И ван Алексеевич. Ш елихов о твер­
нулся от окна, подошел к столу, сел. И ван Алексеевич под­
нял на него внимательны е гл аза.
Н еделю пром отался Ш елихов по чиновникам, а толку не
добился.
П ридет в место присутственное к лицу долж ностном у,
скромненько по половичкам протопает, см ягчая тяж есть
каблука, и — так, мол, и так, об ъясн ять начнет, купец я си­
бирский, з а океан-море ходил... Д ел о об скаж ет. Чиновник
встрепенется, вроде бы ж ивой, а потом гл аза у него гаснуть
начнут, гаснуть, и в конце р азговора уж е и вовсе вяло провякает лицо долж ностное:
— Это не по наш ей канцелярии. П ройдите...
И веж ливенько скаж ет, куда пройти именно.
П оп ервах Григорий И ванович советы такие принимал
всерьез, но потом понял, что ходить он так будет, пока са п о ­
ги не истопчет.
Коридоры в петербурхских присутственных м естах д ли н ­
ны, лестницы круты, и ходить по ним трудно. Т ак-то идешь,
идеш ь — и думка вдруг стукнет: «Конец-то у хождений т а ­
ких бы вает али нет?»
Тоска, ох, тоска берет ш агаю щ его по этим коридорам.
В олчица прямо ж а д н ая , ал ч ущ ая. Гры зет — без всякой ж а ­
лости. А коридор все д альш е, д альш е, д ал ьш е ведет!
А риадна м ифическая лю безному своему Тесею клубок ни­
ток всего-то и д а л а , чтобы он вышел из л аб и ри н та. А какой
клубок надо, чтобы из коридоров столичных выйти? Д а у
Г ригория-то И вановича д а ж е плохонького не имелось клу­
бочка.
А всего и надобно было ему: бумаги по походу за море
выправить. П отому как без б ум аг этих похода и не было
вроде.
235
Б у м аж н ое дело испокон веку так поставлено, что ты мо­
ж еш ь до пупа земли д о браться, но вот еж ели нет п одтвер­
ж даю щ ей бумаги: дескать, пуп это, а не иное чего, и ты до
него дош ел, а не другой,— веры тебе не будет. Хоть пуп этот
самый вывороти, приволоки и на стол вы лож и в н ату р ал ь ­
ном виде. Чиновник, глазом не моргнув, скаж ет:
— Б ум агу извольте.
И в сторону взгл яд отведет или п алец в нос сунет.
Чиновники всякие Григорию И вановичу встречались: л а с ­
ковые и злобны е, с бакенбардам и и без, в м ундирах лю стри ­
новых и из хорош ей английской шерсти, а бумаги все одно
вперед не двигались. Григорий И ванович у ж е и сам сом не­
ваться н ач ал : а и вправду, был ли поход?
Н а д вадц атой , наверное, версте столичных коридоров
Григорий И ванович вспомнил, к ак с отцом в Ры льске, после
дня торгового, домой через площ адь ходили.
Т ак ж е колокола звонили, соби рая к вечерней молитве,
т а к ж е воронье летело в тесном небе на ночлег, и ясно было
до ж ути: упади сейчас посреди площ ади в грязь, ворот п ор­
ви и крикни: «Люди! Г рабят!» — никто не ворохнется. Д а ж е
б аб а, у заб о р а на скамейке си д ящ ая с подсолнечной шелухой
на губах, головы не повернет. Ч то ей до крика твоего? Т ак и
здесь. Только в П етербурхе площ ади поболее д а дом а повы ­
ше, и не б аб а у заб о р а сидит, а чиновник семенит к р а д у ­
щ ейся походкой, огляды ваясь. Ш мы гнет мимо, уткнув нос в
воротник.
«С ловно я в марь вступил,— подумал с отчаянием Гри­
горий И ван ович,— подлинно в м арь. И под ногами ничего
нет. П устота».
Хрустнул зубам и. С б еж ал с мраморны х ступенек кол л е­
гии, бросился в извозчицкую коляску. М уж ичонка с облучка
на него покосился: что-де, мол, за бешеный такой? А Г ри ­
горий И ванович себя у ж е сд ерж ать не в силах: вольное,
сибирское в нем заго во р и л о,— привстал в коляске и гикнул
на коней, как на сибирских тр ак тах гикали. Кони — нерв^
ные, петербурхские, непривычные к голосу таком у — на з а д ­
ние ноги сели и, уши приж ав, рванули. К оляску в сторону
бросило. Я мщ ик чуть не слетел с облучка.
— Ч то ты, что ты, барин? — зач асти л оторопело. В о ж ­
ж и натянул.
— Д ав ай ! Д ав ай ! — крикнул Григорий И ванович. Кони
ещ е пуще пошли. Ветер хлестнул в лицо.
Ч еловек какой-то, зам еш кавш и й ся на мостовой, м етнул­
ся в сторону. К опы та гремели по торцам . Р еш етка са д о ­
в а я л и т ая мелькнула сбоку; за р ж а в , отпрянули кони вы ­
236
вернувш егося из переулка эк и п а ж а, и понесся навстречу
свет ф онарей, сл и ваясь в сплошную полосу.
Будочник из будки полосатой голову высунул.
— Эй-эй! — крикнул.— Р е б я та, кто ш алить позволил?
Вот я вам ,— и погрозил кулаком.
Но Ш елихов уж е откинулся на сиденье. З а п ах н у л шубу.
Ветер разгоревш ую ся кровь остудил.
Будочник удовлетворенно обобрал сы рость с усов. С к а ­
за л с приметной завистью под нос синий от холода и ч ас­
того употребления горячительного зелья:
— Х ватили, зн ать, ли ш ку.— К аш л ян ул и глазом блес­
нул.— Оно, конечно, по такой погоде в самы й бы раз.
К ак б о р зая д о бр ая, берущ ая верхним чутьем зай ц а,
вслед коляске носом повел и долго-долго приню хивался
внимательно.
Н а Г рязную улицу коляска въ ех ал а ш агом.
И ван Алексеевич, сидя перед сам оваром , сухие л а д о ш ­
ки потер, ск азал :
— Ты, Г риш а, по чиновникам, ск аж у тебе, не п р о х л а ж ­
д ай ся. Н е стоит это грош а ломаного. Чиновник что? Ты с к а ­
ж еш ь ему: купец-де, мол, я сибирский,— он в рот тебе
глядит, а сам ж дет, что ты из-под полы огненного соболя
ему вы хватиш ь.
— Д а соболя не ж аль! — ответил Григорий И ванович.
— Оно так, мож ет, и не ж а л ь ,— в озрази л И ван А лек­
сеевич,— еж ели это помож ет делу, но вот то-то и оно, что
не помож ет. П лем я это, богом проклятое, тебя берет на
измор. Это уж зав сегд а так, поверь мне. Они по кругу
теб я гонят, к ак уросливого коня. Ж д ут, когда пар пойдет.
А вот тогда у ж возьм утся крепко. Не один соболек из тебя
вылетит.
— П оним аю ,— ск азал Григорий И ван ови ч ,— не глупый.
Л адон ью хлопнул по столу. А рука у него не из самы х
слабы х бы ла. Не велика, но, чувствовалось, костиста, и у ж
еж ели пром еж гл аз влепит — предвидеть мож но без г а д а ­
ния — ш ишку набьет добрую . И са м ая м алость, нуж но с к а ­
зать , остал ась до того, как кулаком этим самым Ш елихову чиновничка обласкать.
Уж неведомо, какую версту Ш елихов оттапты вал по
коридорам , но к а к ни топ ал, а выш ел на чиновника. И в
этот-то р аз такой ему у х ар ь попался, что из самы х под­
лейш их — наибольш ий подлец.
Сидел он бочком к столу, а стол, крытый зеленым с у ­
концем, чернилами зак ап ан ры ж ими, в обитом поставце
перья обгрызенны е, обмусоленные. В руку в зять такое
237
перыш ко — душ у защ ем и т, куда там до бойкости или л и ­
хости какой. Т ак, от уныния великого, мож но по бумаге
п оцарап ать, но не более. Д а ещ е и бум агу порвеш ь, а
она — понимать надо — казен н ая, т а к что лучш е уж и не
браться. А рот разинуть и, зевнув сладко, опять ручки
слож ить на суконце.
Чиновник и головы не повернул. К репко сидел в кресле.
К стати, больш ое это умение, д а и не всем д ается — вот
т а к вот сидеть устойчиво. Зам ечено: бы вает, люди — в р у ­
баш ке родятся, но с уверенностью мож но с к азать и то, что
иные с креслом появляю тся на свет, хотя креслице это с р а ­
зу и не р азгл яди ш ь при таком вот молодце.
Григорий И ванович подош ел несмело к столу.
И уж этот чиновник и перыш ко свое чистил р аз с д е­
сяток, волоски с него сним ая, и в потолок глядел, и к н а ­
чальничку бегал беспрестанно, нож кам и за столы и стулья
цепляясь, и гл азам и водил — слева н ап раво и сп рава н а л е ­
во. Потом удум ал бумагу, что Ш елихов ему подал, с одно­
го края стола на другой край п ереклады вать. П ерелож и т
и смотрит на нее вдумчиво, потом возьм ет и опять пере­
лож и т и опять смотрит. М орщ ит лобик. Носиком сухонь­
ким шмыгает.
Видя на купце каф тан хороший, угад ы вал, что и в к а р ­
мане не пусто. Б о ял ся продеш евить. Н ад гл азам и ж а ж д у ­
щими веки кровью наливались. И чиновник п рятал лицо.
«А все ж е возьм у свое,— д у м ал ,— возьму».
Ш елихов сцепил зубы до судороги, ж д ал . Ж елвак и на
скулах пухли.
Чиновник, видно, и сам понял, что хв атает через край,
и реш ил выкинуть новое. Вроде бы ему темно стало, и он,
поднявш ись, подош ел к окну. Д е р ж а в н о т а к голову отки ­
нул и вгляд ы вается в буквы. З атем другим боком к окну
оборотился и опять вгляды вается, а голову все больш е н а ­
зад , н азад откиды вает. Ну, прямо скаж ем , из самы х сто­
личных — столичный.
В груди у Григория И ван овича что-то екнуло, и он со
стула подниматься начал М едленно так , медленно, но т я ­
ж ел был — и стул скрипнул под ним.
Чиновник бум агу отвел от гл аз и глянул на посетителя.
Бит был чиновник, наверное, не един раз, т а к к ак вмиг
смекнул, что дело дош ло до выволочки Д ер ж а в н о е с него
слетело разом Б ум агу он выронил и, пискнув, кинулся к
дверям С хватился за ручку медную и зав ер е щ ал , за в е р е ­
щ ал во весь голос Ш таниш ки пыльные тряслись на тощ ем
чиновничьем зад у
238
Григорий И ванович ш агнул к нему:
— О рать и то не мож еш ь... П ищ иш ь... Эх!
И поднял руку. П оперек ж итье петербурхское, р азго в о ­
ры и приш епты вания приш лись ему. Н асм отрелся он и к а ­
рет золотых, и дворцов, и нищих вонючих, в лохм отьях, мо­
роженны х, калеченных, б езглазы х и безногих. Стоном ви ­
денное стояло в нем. К локотало под сердцем.
Чиновник голову опустил, и уши у него п риж ались к
заты лку. И быть бы чиновнику непременно с шишкой на
лбу, но дверь отворилась, и в комнату вош ел Федор Ф едо­
рович Рябов.
з
В осенний остатний месяц океан Великий идет в р а с ­
качку. То гладью все вода, гладью — не всплеснет у бере­
га, не в зъ яр и тся пенной волной, то тихо, с легким ш е­
лестом на гальку или на песок золотой взбеж и т и отхлынет
так ж е негромко. Чайки, и грая пером, покойно качаю тся
на волнах. Б ез крику. Д а и что кричать в эти дни птице?
Сыта осенью чай ка. Бурливыми реками идут косяки бес­
численные кеты, горбуш и, сельди, иной рыбы. Вон на вол­
не чайка, гляди, отяж ел ел а. Т ак н агл о тал ась серебряного
морского д ар а, что у нее из клю ва торчит селедочный
хвост. Д о крика ли, до б аловства ли? Спит чай ка, см еж ив
гл аза. М уж ики смею тся на берегу:
— Гы-ы... Н а ж р ал ас ь...
М уж икам в эти дни тож е лестно. И тепло, и сытно.
Солны ш ко светит ярко. Б еззаб отное время, ленивое. А ког­
д а ещ е вы падет так-то на береж ку посидеть, лапти п ротя­
нув по теплой гальке? Д а и вы падет ли? М уж ик не мед­
ведь. Н а зиму не за л я ж е т в берлогу.
Р аскинулись мужики на солныш ке, расстегнув арм яки.
М орщ ат носы довольно.
— Солныш ко-то, чуешь, ребята, не хуж е, чем печь д о б ­
рая, греет...
— Д а ... Б л аго д ать...
— С ейчас бы ещ е кваску кисленького... Вот пивал както в наш ей местности... С узюмом.
Щ еки надул, такое вспомнив, как еж ели бы хватил пол­
ный ж б ан . В гл азах сладость.
Н о коротки эти славны е дни. И вот уж е океан н ал и л ­
ся темным цветом, б араш ки загу л ял и до горизонта, и
пош ла вода всерьез с берегом говорить.
— У-у-у-х! — хлестнет вал и вскинется к низким тучам.
Чайки, согнанные, как выстрелом, разл етятся , перья о ста в ­
239
л я я на волне. М уж ики разб егутся, л ап тям и ды рявы ми по­
с в е р к и в а я ^ начнется потеха.
— Х ватай мешки, В ася! Зи м а идет...
И тут у ж муж ику побегать надо, повертеться, еж ели с
ж изнью не хочет проститься. Оно и ж итье м уж ичье не
ласково, но все едино никто с края ямы спры гнуть не спе­
шит, чтобы, лопатой скребя по гальке, засы п али поскорей.
Г оворят, п р ав д а ,— там , под кам уш кам и, ангелы ладош кам и
о б глаж и ваю т и черемуха б ел ая цветет цельный год. Д а
кто тех ангелов видел, кто ту черемуху ню хал? Врут не­
бось. Л ю ди-то врать горазды . А про то, что никому неведо­
мо, соврать, к ак через губу плюнуть.
В ту предзимню ю , суровую пору и приш ел на К ад ья к
гали от из О хотска, посланный Ш елиховым. К огда в гав ан ь
входил, страш но было и тем, кто на п алубе гали ота стр е­
мил паруса, и тем, кто с берега смотрел. Н а серой воде б р о ­
сало галиот и мачты тоненькие, дум ать надо было, вот-вот
коснутся волны. К ипя и ярясь, вода за л и в а л а палубу, и хотя
до гали ота ещ е и не близко было, а все ж е примечали с
берега, к ак катает по палубе людей. Д а где уж там усто­
ять на ногах? Галиот чуть ли не на попа ставило. Д нищ е
см оляное о б н аж ал о сь до киля. С ейчас, казал о сь, снесет г а ­
лиот на камни — и конец.
— Эх, погибнут ребятуш ки ,— переж ивали муж ики на
берегу.
— П ар у са бы убрали...
— Д а что там п ар у са,— з а голову х в атал ся иной, на га л ь ­
ке п р и п л ясы вая,— увал и вать, ув ал и вать надо в сторону.
Во всех гл азах — беда. Со стороны -то тя ж ел о смотреть,
к ак лю ди идут на гибель. А помочь нет возм ож ности. П р ы г­
нул бы или руку протянул. Но куда там : вон оно море,
через него не подаш ь ладош ку.
Но суденыш ко, скользнув по в ал ам темным, в р азр ез вол ­
не, благополучно вош ло в Т рехсвятительскую гаван ь.
О ш вартовалось у причала, и п аруса упали.
Е встр ат И ванович Д е л ар о в — новый главны й п равитель
русских поселений в Америке, присланны й Ш елиховым
вместо недомогавш его сильно К онстантина А лексееви­
ча С ам о й л ова,— обнял кап и тан а на сходнях. Т ак уж рад
был, дум ал все — к зиме не придет галиот. Ан нет! Ш е­
лихов слово д ер ж а л крепко.
Черными глазам и блестя, Д е л ар о в и слов не мог найти.
Одно повторял:
— П о р ад о в ал , порадовал! Д а мы за вас и из пушки
пальнем!
240
Выхватил из кар м ан а красный п латок и махнул пуш ­
к арям , вы гляды вавш им с крепостной стены. И минуты
не прош ло, у д ар и л а пуш ка и плотный клуб белого дыма
взви лся над воротной баш ней.
М уж ики валом из крепости кинулись к галиоту. Словно
вихрь огненный прокатился по поселку:
— Подош ли! Подош ли! О ш вартовались!
И кто ш апку ухватил, тот в ш апке поспеш ал, кто арм як
успел накинуть, тот в арм яке, а то и т а к простоволосыми
беж али , в р у б ах ах распояской. Одно и н адо только — в зг л я ­
нуть в ли ц а бегущ их и яснее ясного станет, что такое
дальн и е походы и почем фунт лиха мореходский. О ттого и
говорят: «Кто в море не бы вал, досы та богу не м али вался».
Н а палубе, на сходнях, на причале, подле гали ота м уж и ­
ки вертелись колесом. Только и слы ш но было:
— Д а что там ?
— Д а к ак там ?
— М оих не видел?
— А моих?
— Эх, В ася!..
К ап итану спину отбили, бухая кулачищ ам и.
— М олодец! Вот молодец!
— Л ихо, лихо в бухту вошли!
И он уж , бедняга, не зн ал , куда деваться. Д ел ар о в
защ и щ ат ь н ачал м уж ика.
— Но, но... Х ватит, хватит... З аб ьете так-то от радости.
Тут и холода отступили. В роде бы розды х ватаж н и кам
дали. Вновь море улеглось спокойно, и чайки опять на
волны уселись без крика. Чистили перышки, головам и ны ­
ряя под кры лья. Солны ш ко поднялось.
Е встр ат И ванович Д ел ар о в заго р ел ся поставить при­
сланны е с галиотом чугунные столбы, об означавш ие при­
надлеж н ость зем ель д ер ж а в е Российской. То все обходи ­
лись столбиками деревянны м и, но всяком у ведомо — стол­
бы сии, хотя бы и хорош о сработанны е, недолговечны. С м о­
лили их, п равда, добро, но тем хотя и прибавить мож но
годков несколько в служ бе, а все ж е н ен ад еж н ая это п а ­
мять. А тут чугун — как сравн и вать? М еталл на века с р а ­
ботанный.
С толбы , слож енны е в ш табель, у крепостицы л еж ал и .
Т яж кие, черные. И буквицы на них отлиты крупные, чет­
кие — ср азу видно: столбики — знаки д ерж авн ы е, а не так
что ни есть. От одного взгл яд а на них в душ е р о ж д ал ся
трепет. И покою они не д ав ал и Д ел ар о в у .
Е встр ат И ванович вокруг столбиков присланны х уж и
241
т а к и этак п р о х аж и вал ся д а погляды вал, погляды вал г л а ­
зом довольным, а потом и ск азал :
— Нет, зиму ж д ат ь не будем, а сейчас, затепло, здесь,
на К адьяке, вроем .— Руки в бока упер, вы ставил бороду:—
Чего уж ж д ать? Зем л я сейчас м ягкая. С тавим.
Его отговаривали:
— Чего торопиться?
Но он настоял своей властью :
— С тавим , и все тут!
Засты л лицом.
А и его мож но было понять. Р у б еж хотел д ерж авы
утвердить. Ну что, к азал о сь бы, рубеж ? С тена, что ли? Нет
ведь стены-то? Стоит столб, хоть и чугунны й,— обойди его,
и вся недолга. Ан нет! Н е столб это, а стена истинная.
И ты, еж ели за ней стоиш ь, то к д ер ж а в е своей, смело мо­
ж еш ь ск азать, накрепко прислонен. С к ал а за тобой. Д е ­
ревня твоя, изба отцова, милка твоя. Ж у р авл и , что по­
утру сладко курлычут. И нет бури, которая бы тебя св ал и ­
ла. Потому к ак человеку лиш ь на зем ле своей д ается си ­
л а, лю бовь и счастье. Не говорил Д ел ар о в этого, д а и
никто иной слов этих не произносил, но горели они в нем,
как горят в сердце каж дого.
С клонился он над столбиками, пальцем по буквам по­
водил.
— С тавим ,— ск азал реш ительно.
И видно было, что спорить с ним не было резону. З а ­
горелся человек. Уперся накрепко.
Устин с ребятам и хитрые сани см астерили. С полдня
хрястали топорами. Устин все п р и л аж и в ал ся, п р и л а ж и в а л ­
ся, но наконец, работу осмотрев, ск азал :
— Д обре.
Сани и впрям ь св язал и надеж но. К акой хочеш ь подни­
мут груз.
Н аутро слегам и на сани взвалили столбы и, п о-бурлац ­
ки вп р ягаясь в лям ки, поволокли.
Сани ви зж ал и по камням.
У стю жанин, впрягш ийся в лям ки коренником, н алегал
так, что на шее вздували сь ж илы . Хрипел:
— Д ав ай , д ав ай , реб ята, шибче.
С ани перли в гору по-над берегом. Внизу, у скал, сине­
ло море, и алм азной пылью н ад волнами п ерели вался сте­
лю щ ийся полосами туман.
Е встр ат И ванович поднял в атагу чуть свет. П екло, пек­
ло его врыть столбы.
М уж ики пыхтели, хриплое ды хание рвалось из глоток.
242
Т ропа все выш е и выше подним алась, но тут камней вро­
де бы стало поменьш е — и полозья по тр ав е ж ухлой л е г­
че пошли.
Д ел ар о в с С амойловым ш агали впереди.
— Вон т а м ,— п оказал пальцем на верш ину торчавш ей
н ад самым краем берега скалы К онстантин Алексеевич С а ­
м ойлов,— и поставим. И зд ал ек а ви д ать будет. И слепой
разгляди т.
С ани опять зав и зж ал и по кам ням . Д е л ар о в з а лям ки
ухватился. И С амойлов, на руки п оплевав, встал на подмо­
гу. Уж больно крут был подъем. Н авали ли сь. Л ям ки в п ле­
чи врезались. И з-под ног посы пались камуш ки. Т яж кие
были все ж е сани-то.
— Эх, взяли! Эх, ещ е раз!
Е встр ат И ванович на С ам ойлова взглянул, ск азал :
— Ты оставь, оставь лям ку-то. П обереги себя.
У С ам ойлова грудь ходуном ходила. К ак Ш елихов с
К ад ья к а уш ел, н адсади лся К онстантин А лексеевич. Н адворотную баш енку в крепостице укрепляли, и он попал под
бревно. Т ак-то неловко повернулось бревно, поднятое на
слегах, он изловчился п одд ерж ать, а оно и н авали лось
всей тяж естью . Бревно все ж е у д ер ж ал — сила у м уж ика
бы ла б о л ь ш ая,— но вот в груди повредилось что-то, и
хиреть стал человек день ото дня. Д а и с та р ая л ихорадка,
отступивш ая было, вернулась. И к а к вечер, так ж ар . Горел
огнем муж ик. Всегда так: когда худо — одна к другой
болячки прибавляю тся...
С ани вы хватили на верш ину. Бросили лям ки, рукавам и
арм яков вы тирая пот.
М есто и вправду было куда к а к хорош ее. М оре р асп ах ­
нулось со скалы до горизонта, а по крутому обрыву пылали
красны е, прихваченные первыми холодами кусты талины,
и белыми искрами вспыхивали н ад волнами чайки.
М оре и грало волной под солнцем. То синим волна от­
л и в а л а , то нестерпимого блеска янтарем в гл а за б росалась,
а то вдруг разом , как п одож ж ен н ая, вспы хивала текучим
лазоревы м огнем. И ш ирота, ш ирота н еоглядная круж ила
голову. Отсю да, со скалы высокой, видно было, что не зря
муж ики лихо приняли на себя. К расота та к а я , подаренная
д ер ж аве, многого стоила.
К ирка со звоном у д ари ла в скалу.
— П а р я ,— ск азал Устин укоризненно,— ты т а к долго
долбить будеш ь.— И отнял кирку.— В трещ ину бей, легче
пойдет.— П оплевал в ладош и, разм ахн улся шибко и ударил
со всего плеча. Острие вош ло в скалу, как в мягкую
243
землю . Устин отворотил ком и удари л ещ е р а з .— Вот так
и ворочай.
К онстантин Алексеевич стоял, щ урясь на море. Ветер
треп ал полы каф тан а
— Григория И в ан о в и ч а,— подойдя к С ам ойлову, ск азал
Д е л а р о в ,— сей бы момент сю да. Вот р ад был бы.
— Д а ,— ответил С ам ой лов,— это точно.
П одум ал: «Эх, Григорий И ванович, Григорий И ванович,
придется ли свидеться нам? — И сам себе с горечью отве­
т и л : — Н ет, видать, не придется». П отер ладонью грудь.
Щ емило у ж больно сильно. П осле подъем а тяж ко го сердце
билось неровно, то л кал о сь под горло сдвоенными ударам и.
Л и ц о обветренное у С ам ой лова, в м орщ инах крутых.
Г л а за глубоко спрятаны , не р азгл яд еть, что в них. Д а он и
не хотел п оказы вать свою боль. З н ал : оно всем нелегко.
Хороший м уж ик был С ам ойлов. К огда Д ел ар о в приш ел
на К ад ьяк, К онстантин А лексеевич старш инство его над
собой всей душ ой принял. Зд оровье ли пош атнувш ееся м е­
ш ало дело вести как хотел, или что иное, но он реш ил д л я
себя, что согласился место Григория И ван ови ч а в ватаге
заступить, а, видать, поторопился. Н еизвестно как, но Ш елихов всю ду поспевал. И на строительстве крепостиц бы ­
в ал , с охотниками за зверем ходил, к конягам ездил и со
старейш инам и коняж скими поговорить и улад и ть то или
иное успевал. С лесорубам и ходил, а ночами — неизвестно
когда и свет гас в его окош ке — камни описы вал, со б р ан ­
ные ватаж н и кам и , ж у р н ал ватаги вел. «Д вуж ильны й, что
л и ,— д ум ал К онстантин А лексеевич,— был он? — И ск азал
себе: — А у меня вот не получилось так-то».
С к аза ть так о е непросто. Р едко какой человек с о гл а ­
сится, что не по себе в зял воз, что не вы тянуть ему его,
к ак за оглобли ни хватай ся, как ни уп и рай ся ногами в
землю , ползущ ую из-под каблуков. Ч ащ е бы вает по-иному.
Т елега остановилась, и колеса, гляди, вот-вот пойдут н азад ,
а человек, шею р азд у в ая, все ярится, пеной исходит, кри­
чит: « Д ав ай , д авай ! Вот холм перевалим , а там само п о к а­
тится!» Телегу и свернут в овраг. П о сторонам колесики
полетят, затр ещ ат, ло м аясь, оглобли; треснет, в щепки
разлети тся кузовок. Но человек и здесь не согласится, что
виной тому он сам. В станет пугалом на краю оврага, но­
ги раскорячи т и, пятерней скребя пузо и губы своротив на
сторону, скаж ет:
— Эх, р еб ята... К ам уш ек под колеса попал. Т ак бы вы ­
тянули. К ам уш ек... С ам ая м алость до вершины оставал ась.
А там хватили бы во весь опор!
244
Рукой взм ахн ет или ободряю щ е игогокнет. И непонятно
почему, а глядиш ь — ему другую телегу даю т, хотя ясно,
что он и эту в о в р аг загонит и расш ибет...
Кирки били в скалу так , что каменны е брызги летели по
сторонам — с хрястом, со звоном.
С амойлов повернулся к Д ел арову, согнав с лица хму­
рость.
— Д а ,— повторил,— Григорий И ванович п о рад овал ся
бы, ты прав.
К ряхтя и переругиваясь, столб поставили в ямину.
Комель засы п али . П ри трам бовали . Укрепили кам ням и, д а
вы бирали ещ е такие камуш ки, чтобы один к одному ловчее
п р и л аж и в ал ся. С толб-то н авек хотели встрем ить в землю
эту. С тарались.
Устин, не д о вер яя никому, сам камуш ки п одклады вал,
киркой вгонял в землю .
Столб поставив, отошли в сторонку, глянули на дело
рук своих. И, к азал о сь бы, чего особого? Но в душ ах
что-то захолонуло. П арен ь из устю ж ан, что больш е д р у ­
гих стар ал ся, руки по-особому зал о ж и л з а спину. В род­
никовой чистоты бесхитростных гл азах его вспыхнули иск­
ры. П ар н я под бок пихнули шутейно: что-де, мол, так-то
вы ставился?
— А что, что,— отнекивался п арен ь,— понятно дело-то.
М ы, и вот — д ер ж авы рубеж определили. С каж еш ь кому —
не поверят... Нет, не поверят...
И от уха д о уха рот растян ул . Ну, только и скаж еш ь,
гл яд я на такого-то:
— Эх, паря! П ляш и, коли д у ш а песни просит!
4
Ф едор Ф едорович взглянул на чиновника, чуть-чуть го­
лову склонив, и из-под век у него плеснуло стылым.
— Б у м аги ,— выговорил отчетливо,— сегодня ж е и вы ­
править.
Л аско в о т а к ск азал , негромко. И дверь вроде бы не
скрипнула, и ш агов не слы ш но было, а чиновника не с т а ­
ло. Л и ц о р азли чалось, мундир отчетливо виден был, крес­
тик на мундире угад ы вался, а вот тебе р аз — ни мундира,
ни крестика, ни ли ц а нет. И внимательнейш им образом
вглядевш ись в то место, где за мгновение до н ач ал ьствен ­
ного слова чиновник об озн ачался, убедиш ься — не обман
это зрительны й, а действительно пусто, как еж ели бы и до
того место это ничем зан ято не было.
Ф едор Ф едорович с минуту молча глядел в стол. Г а ­
245
сил, видать, под веками недобрые огни. Н аконец, перело­
мив себя, поднял гл аза. С к аза л :
— П исьмо ген ерал-губернатора Якоби на имя го су д а­
рыни передано д л я ознаком ления в К оммерц-коллегию и
нами изучено.
С л о ва у него изо рта выходили круглые, ласкаю щ и е
слух. Такие слова, что хоть на хлеб, к ак масло, м аж ь —
и корка сухая в горло проскочит, не ц арапнув.
Темный строгий мундир на Ф едоре Ф едоровиче, белые
круж ева у горла, м анж еты белые, паричок новомодный,
строгий, с черным бантиком на заты лке. Н е понять — что
за человек.
Григорий И ван ович сидел, устремив в згл яд на Ф едо­
р а Ф едоровича, а голова к ак ж елезны м обручем стянута.
Н е опомнился ещ е. Все т а к вдруг случилось. То крик,
шум, чуть до кулаков не дош ло, а тут — поди ж е — на
«вы» величать его начали. П о имени и по батю ш ке назвали .
— У гу,— с к азал осторож но.
О гляделся. Н а полках, по стенам , книги в кореш ках
золочены х, карты цветные, рисованны е искусно, плахи дубо­
вые на полу, натерты е до блеска воском. И тихо. Голо­
сов за дверям и не слыш но — будто и не в канц елярии он,
где в каж д ой ком нате чиновников с десяток натолкано, д а
и иных прочих лиц важ ны х немало, так что к а к а я уж
тиш ина. Р азм ы ш л ял . Говорили ему в И ркутске о Ф едоре
Ф едоровиче, но туманно. Одно с уверенностью сказы вал и :
больш ая птица. А к ак в И ркутск приехал, с чем уехал да
и с кем и о чем говорил — неведомо.
А голос добры й ж у р ч ал :
— О зем лях обж иваем ы х в Америке наслы ш аны . Х оро­
шее, хорош ее н ач ал о полож ено.
Григорий И ван ович уперся покрепче руками в подло­
котники кресла.
Федор Ф едорович хотел зн ать, к ак плыли к зем лям
ам ериканским , на каких островах остан авл и вал и сь, о звере
вопросы за д а в а л , сколько лю дей, сп раш ивал, в поход ходи­
ло и сколько вернулось.
Григорий И ванович не успевал отвечать.
Р яб о в слуш ал со вниманием, но нет-нет на столе ст о я ­
щ ую сф еру земную пальцам и п оворачи вал. И груш ка эта —
б р он зо вая, л и т ая хитро, видать, денег стоила немалы х. Но
пущ е игруш ки затейливой Григорию И вановичу в гл аза
пальцы Ф едора Ф едоровича бросились. Тонкие пальцы , гиб­
кие, белые. Р у ка т а к а я о многом говорила, а преж де все­
го о том, что тяж естей каких или иных неудобств она не
246
испы ты вала от рож дения. С м ущ ала Григория И ван овича
эта рука.
Н о слово за словом р азгорячи л ся он и заговорил см е­
ло. П онял: рука рукой, а человек, сидящ ий перед ним, р а ­
зумеет дело. П устое — гремит, б рякает, а здесь не было
грому. Говорить говорил Григорий И ванович, а в голове
вертелось: «П риехал-то я не для рассказов». Н о о главном
ск азать не мог. М еш ало что-то. То ли что Ф едор Ф едоро­
вич неож иданно мягок о к азал ся , или ж е то, что сказы вал и
о нем — птица, дескать, больш ая. А м ож ет, и другое что.
С корее ж е всего коридоры петербурхские с толку его сб и ­
вали. Уж больно нам отался.
Е ж и лся Ш елихов, еж ился, но наконец, собравш ись с д у ­
хом, н авал и лся грудью на край стола, словно груз непо­
сильный тол кая, ск азал :
— С есть-то мы сели на землю ам ериканскую , но еж ели
правде в гл аза смотреть, пристроились лиш ь с краеш ку.—Федор Ф едорович руки на стол полож ил, м анж еты кру­
ж евны е см иная, потянулся лицом к собеседнику. Не по­
н ял .— А понимать это так надобно,— продолж ил Григо­
рий И ван ович,— вот мы крепостицы построили какие ни
есть, промыслы р азвед али , больш им, малы м ли хозяйством
обзавелись, а все ненадеж но это.
— Так, так...
— 'П отом у как один купец из-под другого землю рвет,
друг друга ослаб ляя.
Ф едор Ф едорович и з-за стола поднялся и рядом с Ш елиховым присел в кресло. Д а ещ е поторопил:
— Ну, ну...
Г л аза к купцу п рисм атривались внимательно.
— Д а что говорить,— ск азал Ш елихов, м орщ ась сокру­
ш енно,— промысел, хоть и самый богаты й зверем , опусто­
шить в год-два мож но до чистого кам ня. Бей только коло­
туш кой без ума, и зверя не станет. А р азв е дело это? —
Григорий И ванович наступать уж е н ач ал на Р я б о в а .—
Д ел о ? Н ет,— подбородок вскинул, как взнузданн ы й,— на
таком расчете д алеко не уедеш ь. В озьм еш ь зв ер я раз,
другой — и все. Т ак?
Федор Ф едорович улыбнулся. Сибирский напористый
купец нравился ему больш е и больш е.
Григорий И ванович в ап артам ен тах начальственны х во в ­
се освоился. И уж в подкрепление слов своих пристукнул
кулаком по краю стола. С амо собой как-то это получилось.
Р азго во р за ж ивое его взял.
— Чтобы зверя добы ть,— с к а за л ,— карабли ки надо
247
(строить, а это деньги больш ие. Л ю дей н ан ять в в атагу —
ж е недеш ево. П рипас боевой, оруж ие, харчи — все копека. А потом возьм еш ь зверя — окупиш ь ли это разом ?
(яд ли... А еж ели и окупиш ь — больш ая ли прибыль остатся? А ведь надо и кораблики подновить и опять ж е людей
нять, д а и припасом обзавестись? Алтыном не обойдеш ь.— Купец лад он ь оборотил кверху, будто копейки на ней
ж али . П обросал корявы м и пальц ам и воображ аем ую медь,
(а зал убеж денно: — Нет, не обойдеш ься.— О ткинулся на
инку кр есл а.— Невы годное это дело.
— Т ак ,— поддакнул Ф едор Ф едорович.— А к ак набно поступать? — У лы бнулся осторож но.
И Григорий И ванович, о ж и д ая этого вопроса, всем тем ринулся вперед.
— Вот, вот,— воскликнул и пальцем в собеседника
нул,— за самое главное мы схватились. Компанию надо
ить, и она у нас есть.
— Ну, т а к что ж е?
— А и это не все,— вновь поскучнел Ш елихов. Хитрю4Й стал с годами. К ак уж здесь он лицом играл, ему бы
Голиков позавидовал, хотя И ван Л ари он ови ч м астак был
лад ы вать губы. Иной р аз так п редстави т,— ну, скаж еш ь,
рота сиротой. Злой зап л ач ет, гл яд я на такого.
— Не понимаю ,— наморщ ил лоб Ф едор Ф едорович.
— Говорил я, что промыш ленники друг другу кры лья
дш ибаю т,— наступал Григорий И ван ови ч .— Т ак вот...
/м али — объединим в компанию и на этом свару м еж ду
пцами кончим. Ан нет! Д ругие находятся, которые, присо стороны, все т а к ж е дело руш ат. М онополию надо
ть компании на земли по Америке.
С к аза л это твердо, а в душ е защ ем ило. З н ал : гвоздь
э всему, и еж ели его не вколотить крепко — хорош его
жди.
Федор Ф едорович поднялся с кресла и, руки за фалды
ложив, за ш а г а л по кабинету. Григорий И ванович с опасй к нему п ригляды вался. Р азгл я д ел : м уж ик видный, и
тя на сибирский манер бледноват,но не хил, а уж о
ердости его имел понятие. Видел, как Ф едор Ф едорович с
новником обош елся. Теперь ж д ал , что скаж ет. С лова
говил, еж ели возрази т.
— Д а ,— протянул Ф едор Ф едорович,— монополия...
Н о ск азал вяло. Б ровь у него п одн ялась н ад глазом и
ю м слом алась. Видя, что сомнение какое-то зароди лось
э ябова, Григорий И ванович заспеш ил:
— Пуш чонки нужны д л я крепостиц на случай нападе-
ния, оф ицеров, хоть сам ое малое число д л я команды.
Д еньги надобны.
Н асед ал по-купечески. Помнил старое правило: п окуп а­
тель сом невается, т а к рви за полу, вдум аться не д ав ай .
А уж когда денеж ку на прилавок полож ит — все. Т овар
непременно ему всучишь. Но здесь не л а в к а бы ла и Ф е­
дор Ф едорович не покупателем штуки сукна стоял перед
ним.
В зглянул Ш елихов на Ф едора Ф едоровича, сж ав губы:
— Е ж ели по-настоящ ем у за земли эти взяться — дело
д л я империи полезнейш им мож ет вы к азаться. Так-то умом
своим сирым разумею .
П о вад ка-то хоть и купеческая у него была, а главное
в ы сказал . И Федор Ф едорович это понял.
— А денег сколько просит ком пания? — спросил, о с т а ­
новивш ись против кресла Григория И ван овича, Р ябов.
— Д вести ты сяч,— ответил Ш елихов.
Р яб о в вновь заходил по кабинету.
— Ч ерез д вад ц ать лет возвернем ,— добави л Ш ели ­
хов,— и с лихвой. С лово купцов сибирских — у всякого
спроси —■вернее золотого зал ога.
Р яб о в губы смял в невеселой улы бке, но не ответил.
Ш агал , ш агал. К аблуки стучали по вощ еным плахам .
О становился. Потер задум чиво сухой, костистый нос п ал ь ­
цами. Н а руке рубиново вспыхнуло кольцо.
Ш елихов следил взглядом за Ф едором Ф едоровичем.
Хотел мысли его прочесть. Но лицо Р яб о в а не говорило
ни о чем. С ловно глухая дверь захл оп н улась в н еведо­
мые комнаты. И опять не понять было, что за человек
перед ним.
— Т ак ,— ск азал Ф едор Ф едорович как бы про се б я ,—
пушки, офицеры... Д вести ты сяч, и вот... М онополия...
Ш елихов ему определенно нравился, и чувствовал
Ф едор Ф едорович в нем силу, которая позволит этому
купцу соверш ить задум анное. Видел он купцов сибирских
и уральских, которые брались за дела, казал о сь, и непо­
сильные, но сдю ж ивали. И понимал, что только и надо —
не м еш ать лю дям этим сотворить свое дело. Высоко си ­
дел Ф едор Ф едорович и многое зн ал, но молчал о многом.
Т ак и сейчас, п о х аж и вая по кабинету и пальцам и похрусты­
вая под ф алд ам и , молчал о том, что ему было ведомо.
В зял себя крепко за подбородок и ещ е раз на купца
взглянул. Плечи чугунные, крутые, ш ея не сл аб ая , лицом
узок и лоб высокий. Хорош ... П ерехватил упорный шелиховский
взгляд.
« Н асторож и л ся,— подум ал,— догадлив,
250
зн ать... Ну, д а это д л я дела польза вели кая... Нутром
чует, где тяж к о будет».
— Что ж е ,— с к а з а л ,— надо дум ать. П ом огай бог,—
д о б ави л ,— помогай бог.
Ш елихов конф узливо растянул губы:
— Вы у ж простите меня, невеж у, но у нас на это т а к
отвечаю т: «Вот и ск азал бог, чтобы ты помог».
Федор Ф едорович ободряю щ е улы бнулся.
У дача б ольш ая — в столице найти человека, который
за руку тебя поведет, руку п одаст на многочисленных
ступеньках и покаж ет, к ак двери отворить, закры ты е на
крепкие запоры . А всего и о казы в ается, что надо знать,
на какую тайную шиш ечку на д верях следует надавить,
и они сами распахнутся перед тобой. А на лесенку в сотню
ступеней и вовсе всходить не след, но обойти ее надо по
тропинке, неведомой другим. А тропинки таки е есть в П етербурхе. И много их. И протоптаны они хорош о. Гладко.
Но вот зап утан ы , к ак заячи й след. П етелькам и, петель­
ками пролож ены. Д а ещ е и так , что б еж а л зайчиш ка,
а потом скок в кустики и дунул в обратную сторонку. Г л аз
д а гл аз нужен тропки эти прочесть. А есть, есть молодцы,
которым ходы эти доподлинно известны. И они-то и с з а ­
крытыми гл азам и пройдут по этим следам .
П осле встречи с Ф едором Ф едоровичем закрутили сь д е ­
л а Ш елихова волчком. Бум аги по походу он тут ж е полу­
чил. Х рустящ ие, с подписями витиеватыми, с печатями
орлеными — ворох бум аг. Т ак в руки ему и сунули — д е­
скать, на, держ и. И поход по бум агам тем был, и земли
обж иты е ватаж н и кам и у казы вал и сь в к артах. Не верилось
д аж е . А все выручили тропочки, петельки заячьи . И уж е
чиновники в коридорах канцелярий с Ш елиховы м р ас к л ан и ­
вались, и прелю безно. Д а ещ е и так: поклонится, не доходя
пяти ш агов, и нараспев, радостно:
— Здравствуй те, Григорий И ванович.
И улы бка во все лицо, а ещ е намедни норку драли и,
глазом не сморгнув, поспеш али мимо, будто не видя.
А гляди-ко, лю ди-то, оказы вается, милейшие. С ам а д об ­
рота б ры зж ет из гл аз и ли ц а добродуш нейш ие. Так-то в о зь ­
мет тебя ласково за руку — ну прямо б р ат родной. И голо­
са не хриплые вовсе у этих ребятуш ек, не осипшие от
петербурхской сырости, но певучие, звонкие, радостны е.
Ангелы и то, поди, т а к не щебечут.
Теперь о Ш елихове говорили:
251
— Сильный. Этому его вы сокопревосходительство спо­
спеш ествует.
П ри входе в коллегию как-то д в а чиновника, глядя
вслед Ш елихову, говорили:
— И м алого времени не пройдет, миллионщ иком с т а ­
нет.— Губы сладким бубликом округлил говоривш ий: —
М иллио-о-о-нщ иком...
А второй, вытянув шею, д а ж е в рот ем у загл ян ул ,
будто ж д ал , что миллион этот самый сей момент прямо т а к
изо рта и вы валится. И под мягеньким набрю ш ником, сосед­
кой лю безной связанны м , ж а р чиновник почувствовал не­
обычайный.
Р ечь-то ш ла о миллионе. С к азать, и то жутко!
А Григорий И ванович, бойко стуча по ступенькам к а б ­
лукам и, меньше всего д ум ал в эти минуты о миллионе-то.
А правду ск азать , и в м ы слях не д е р ж а л вовсе. Д ругое
было в голове. В уш ах топоры стучали, пилы пели, слы ш ­
ны были голоса лю дей, и к а зал о сь ему, видел он, к ак
сходят со стапелей новые кораблики, бью т в разл етаю щ и е­
ся волны и в пене и бры згах победно устрем ляю тся вперед
многочисленные форш тевни. П ела душ а у него, и дум алось,
что к а к никогда бли зка ск азо ч н ая д орога, увиденная с ко ­
локольни з а Сеймом. И кони скачут по ней, и гривы их
ветер отдувает. Н а за в т р а за га д ы в а я , не у д ер ж а л с я и сл е­
тал на верф ь петербурхскую . П осм отреть — какие за к л а д ы ­
ваю т кораблики. А посмотреть было на что. Н а стапелях
красавц ы , лебеди белые стояли. М астера петербурхские,
прям о ск азать, поразили его своим умением. «В от,— по­
д у м ал ,— этих-то умельцев к себе перетянуть». С одним,
другим перебросился словом и н адеж дой об завел ся.
— Э, п а р я ,— н аж и м а л ,— у нас не край, а рай земной.
Д ер ев о — какое д уш а п ож елает. Р аб о тай знай, а мы не по­
стоим за благодарностью .
М астера посмеивались. Но Григорий И ванович понял:
еж ели п о стараться — м астеров мож но сманить.
В скорости Григория И ван овича принял президент Коммерц-коллегии. К огда Ш елихов вош ел в кабинет высокий,
граф , кивнув, у к а зал округлы м ж естом на кресло.
Ш елихов неловко приткнулся на краеш ек. Р обел. К ак ни
говори, а впервой принят был лицом столь вельмож ным.
Н е зн ал , к ак и н ачать разговор. П онятно: в мелочной л а в ­
ке дегтем торговал недавно, а этот делам и держ авны м и в о ­
рочает. П рикусиш ь язы к. Вскинул г л а за на гр аф а, ув и ­
дел: лицо без улыбки, из-под кустистых бровей гл а за см от­
р ят неторопко.
252
А лександр Р ом анович заговори л первым:
— Здравствуй , купец,— с к азал голосом, в котором чув­
ствовалось располож ение. И ср азу ж е после паузы , вы ­
держ анной мгновение всего, продолж ил разговор, д а так,
словно слова читал с писаного, больно плотно склады вали сь
они у него.
Ш елихов в слова вслуш и вался и понял: этот говорит,
зн ая д л я чего. Д ел о у него есть. Оно всегда понять можно,
еж ели труд себе зад аш ь, пустой разговор человек ведет или
ж е всерьез произносятся им слова. М ногие лю ди, язы ка
своего не щ адя, т а к — бряк, б р як — зр я его треплю т.
А иной одно слово произнесет, и видно — этот себе на уме.
В его речь надо вдум аться.
З аговори л ж е А лександр Ром анович о том, чего Ш ели­
хов и не ж д ал :
— Р азви ти е м ореплавания в океане В еликом ,— ск азал
В оронцов,— м ож ет послуж ить не только освоению новых
зем ель, но и долж но сп особствовать торговле обш ирной с
К итаем , Японией, островам и Филиппинскими, и там и д а ­
лее — с Индией. П уть от восточных портов российских в
страны эти — кратчайш ий д л я наш его ф лота.
В ластно говорил граф , уверенно. Ч тобы т а к говорить,
з а плечами многое надо иметь, и таком у в р аз не научиш ься.
З д есь годы нужны, д а и не просто годы, а прож иты е на
горе. Голос такой, к ак о д еж д а ц ар ск ая.
— В И ндию ,— ещ е р а з повторил граф .
«Эко куда х вати л ,— ахнул про себя Ш елихов,— вот это
д а...» Т акого он не д ер ж а л и в мы слях. Спине стало зябко.
Зам ети в смущ ение на лице Ш елихова, А лександр Р о ­
манович подтвердил:
— Д а , д а, в Индию. П ерш пектива весьм а и весьм а л ест­
ная и, я думаю , по силам российским негоциантам .
«Еж ели, конечно, п о дн ап ряч ься,— подум ал Ш елихов,—
то оно мож но и в Индию... Это, беспременно, покрепче,
чем звер я колотуш кой бить...»
П оплотнее сел в кресле. С казал :
— Англичане в П етропавловск ходят с Г аваев, из М а ­
као товар везут. Торгую т в больш ую прибыль.
— Вот, вот,— ож ивился В оронцов,— англичанин пры ­
ток. Блохой скачет. А мы на сборы тяж елы .
: И заговори л, голос повысив, о том, к ак н алади ть м ор­
скую линию в страны о кеан а В еликого и д ал ее в океане
Индийском. Говорил, к ак ры сака гнал, но видно было, что
этот всадник повод не распустит и л о ш ад к а его копыта
стави т точно, куда он и уготовил, обдум ав все наперед.
253
Ш ироко распахнул горизонт А лександр Р ом анович, загл я я,ывая вдал ь на многие годы.
— П етр Великий путь д л я России в Е вропу через Б а л ­
тику открыл, нам ж е надобно, заветы его исполняя, пропожить дорогу в м орях восточных, потому как богатства
великие л еж а т в Сибири и на Востоке Д ал ьн ем , и поднять
ах легче будет, еж ели мы пути перед этими славны ми
землями откроем морями.
— Д а что у ж ,— ответил Ш елихов, смущ ение отбросив
и глазам и заб л естев ,— нам бы только подсобили, а мы в
каш у восточную с головой влезем. Вот как...
М ахнул рукой по макуш ке. « Р азго в о р -то ,— п одум ал,—
хороший получается. Вот так бы сразу-то».
Воронцов посмотрел на него, с к азал , слова отделяя друг
от друга:
— М олодца, купец, молодца...
И пальц ам и тонкими, с тяж елы м и перстнями, по лбу
провел многодумному. Н а виске пальцы затреп етал и , будто
боль А лександр Ром анович какую -то хотел унять.
— Д а у ж ,— встрепенулся Ш елихов,— дороги морские
нам многие ведомы, и до слез обидно смотреть, как ино­
племенные купцы нас обходят. А мы их не хуж е. Н аш и
люди к морскому делу способны. П одучиться малость —
и до Индии дойдем беспременно. Д а и ходили наш и м оре­
ходы в те моря...
Вперед подался, и крепкое, сильное его лицо отвердело.
Н а такое лицо гляд я, с уверенностью мож но было ск а ­
зать: этот не оплош ает. И дойдет и до Индии.
— М олодца, м олодца,— повторил В оронцов и, подн яв­
шись от стола, у к а зал Григорию И вановичу на кресло у
ж ар к о пылаю щ его камина. Тем, кто близко зн ал А лексан д­
ра Р ом ан овича, ведомо было, что к камину он у с а ж и ­
вал тех только, что крайне приш лись ему по душ е.
А лександра Р ом ан овича многое интересовало, и входил
он в мельчайш ие подробности. Выспросив нуж ное, ещ е раз
в конце р азго во р а ск азал :
— М олодца, Григорий И ванович, молодца! По зап и с­
ке С еливонова д о кл ад императрице составлен. Будем упо­
вать на реш ение милостивое.
Ш елихов начал было:
— Г енерал-губернатор Якоби компании наш ей действия
п оддерж ать готов...
Увидел: А лександр Романович согнал улыбку с лица.
— Якоби, Я коби,— невнятно проговорил В оронцов,—
что ж Якоби...
254
В еками прикрыл гл аза. Губы у него скучно сложились.
Но словно отм ахнулся от досадного, кивнул головой:
— Ну да это, купец, не твоя п еч ал ь...— П ом олчав, д о ­
б а в и л :— В И ркутск новый губернатор указом императрицы
назначен. Генерал Пиль.
В дверь стукнули осторож но. А лександр Р ом анович б ро­
ви поднял удивленно. В кабинет президента Коммерц-коллегии сунулся чиновник с лицом испуганным, с к азал задуш енно:
— В аш е вы сокопревосходительство, А лександр М атв е­
евич Д митриев-М ом онов изволили п ож ал овать.
В оронцов поднял брови, ск азал :
— Проси.
Чиновник исчез, и дверь тут ж е распахнулась широко.
С улыбкой лю безнейш ей на устах через порог ступил А лек­
сандр М атвеевич.
— Д р у г мой,— ск азал он ласковы м голосом,— решил
загл ян у ть с пустячной просьбицей.
А лександр Ром анович ш агнул навстречу:
— Р ад , рад...
А лександр М атвеевич лицо к Ш елихову оборотил в о ­
просительно.
— Купец Ш елихов,— с к азал В оронцов, прочтя вопрос
во взгляд е неож иданного гостя.
— Ах, к ак ж е, как ж е ,— пропел А лександр М атв е­
евич,— наслы ш ан, наслы ш ан... Колумб росский... Н ебось
меха сказочны е привез в столицу?
Н о тут ж е оборотился к Воронцову.
Ш елихов из коллегии выш ел, а сердце у него рвалось
из груди птицей. Глянул, а небо — всегда низкое над Петербурхом, тесное, серое — вдруг распахнулось голубой
далью . Д а ещ е так , что по голубизне, реж ущ ей гл аз, по­
л оса за к а т н а я б агр о вая. Ну, праздник, скаж еш ь, на небе­
сах, не иначе. Снег с деревьев сы плется игольчаты й и в
закатн ом этом полыхании играет всеми цветами радуги.
В тени стен дворцовы х на мостовой н аледь сиреневым от­
ливает, а ш апки снеж ны е на столбах чугунных о гр ад —
алы е. «Ну и ну»,— только и с к азать о такой красоте.
И звозчик к Григорию И вановичу на саночках:
— Вот на быстрых!
Но Ш елихов отм ахнулся от него. П ройтись захотелось,
по ледочку звеня, по снеж ку похрусты вая. П ело у него в
груди.
255
З аск у ч ал А лександр Р ом анович при упоминании имени
ген ерал-губернатора Якоби не случайно.
П етух только, не сп раш и вая — как-де, мол, там , светает
али ещ е нет — кричит:
— В ставай те, православны е, и все тут!
А верноподданном у империи, д а ещ е и губернатору, г е ­
н ерал у ,— так нельзя. Он д олж ен спросить. А вот когда с к а ­
ж ет кто-либо из тех, кто повыше сидит на ш естке,— да,
вы глянуло ясное,— тогда и кукарекай . Хуже, еж ели невпо­
п ад закричиш ь. Тут у ж точно с верхнего ш естка клюнут
в головенку.
А И ван -то В арф олом еевич, не спросивш ись, крикнул.
З а ск у ч ал , заску ч ал в сидении своем иркутском. К дворц у
б ли ж е захотелось. А оно-то к солныш ку поближ е хочется
каж д о м у генералу, д а не каж д ом у уд ается выскочить.
В курятнике своем, зам ети ть надо, ж и лось ему вольно.
П осиж и вал на шестке не низком — из дверей не д у л о ,—
погляды вал, еж ели хотелось, вокруг, а то и, гл а за см еж ив,
слад ко д рем ал. Н асидевш ись так-то, слетал во двор: кры ­
лыш ки р азм ять, пройтись, клю нуть зерны ш ко, другое, ис­
пить водички. Ведомо: птица по зерны ш ку клюет, а сыта
бы вает. Т ак и он: н акл евы вал ся зерны ш ек. А недостаток к а ­
кой почувствует, чуть-чуть нож кой гребан ет — и, глядь, вот
они, милые, зерны ш ки-то л еж ат. Д а какие ещ е: круглень­
кие, золотисты е, свеж енькие.
А то вдруг взы грает кровь у него, и тогда он, не спеш а,
подходил к курочке. Т ак-то бочком, бочком, гребеш ок р а з ­
дув и подняв хвост. С мело подходил, вольно. Не о п асаясь
о тказа.
Д нем одним, очень у ж солнечным, петуш ок на за б о р ­
чик вспорхнул и видит: рядом другой курятник, и то ж е ку­
рочки п охаж и ваю т, и не квелы е. Зерны ш ки разбросаны ,
вода п ро зр ач н ая стоит в корытце. «А й-яй-яй,— п одум ал,—
и мне бы туда».
Головку поднял и р азгл яд ел: а за первым курятником —
второй, а д ал е к ак будто — третий... Ну и зао р а л без
спросу. Тут его и клюнули с верхнего ш естка. Д а и клю ­
нули крепко.
К озлов-У гренин, полковник, портовый начальн и к охот­
ский,— петуш ок помельче был. Хвост не т а к у него перы ш ­
ками расцвечен, гребеш ок не т а к ал, но он зн ал свое.
Якоби др у ж кам в П етербурх послал горш очек с м асл и ­
цем ж елтеньким, а К озлов-У гренин — д ва. Д а ещ е из тех,
что побольш е. Генерал подкинул соболька, а К озлов-У гре­
нин рухлядиш ки мягкой связочку. О тры вать-то было от
256
чего. Не зря в Охотске сидел годы. Не обездолил себя,
подарочки те передав. Голодным не остался. Сундучиш ки
ещ е были, и не пусты.
П о завидной опытности в д елах этих самы х п о д арочк а­
ми полковник не ограничился. Но поскреб, поскреб в з а ­
шеине, и тропочками, тропочками известными полковничьи
друж ки заб егали , заш устрили. Оно, конечно, и Якоби гон­
чих пустил, но, видать, собачки у полковника были провор­
нее. Успели наперед заб еж ать . А в деле кляузном наперед
за б е ж а т ь многое значит.
У окош ечка во дворце губернаторском в И ркутске И ван
В арф олом еевич сидел и в мечтах у ж е высоко парил. Крикнул-то он во всю глотку — дескать, вор на воре в империи
сидит и кончать-де с этим надобно... Генерал д ум ал, что
вот-вот п охвалят его за бдение. Н а д е ял ся — пред светлы е
очи вызовут. Р ассл аб и л ся от мечтаний. Т ак-то сладко в
груди заш евелилось что-то. И вроде бы уж е и колоколь­
ный звон московский слы ш ал. Н а карете доброй, зас тав л ен ­
ной прозрачны ми стеклами, в столицу-м атуш ку генерал
в ъ езж ал .
Но это в мечтах, а тут въяве под оконцем дворца
губернаторского заскрипели колесики.
«Ну, — решил
И ван В арф олом еевич,— курьер из П етербурха с вызовом.
Д о ж д а л с я наконец-то!»
П од лож ечкой у него сладко екнуло и разли лось по
всему телу блаж енством неземным. Ж ар о м выступило на
л бу и по другим местам.
Ко дворц у подкатила колясочка. И офицер, когда д в е р ­
цу ему отворили, ступил на мостовую. Ш арф офицерский,
длинный, закинул н азад , ш агнул на ступени п одъезда. Но
что-то больно ж естко шпоры у него звякнули, к ак шилом
острым кольнуло.
Якоби, ж д ат ь не в силах, кинулся торопливо н австре­
чу. А спеш ил зр я, как оказалось.
Д р у ж ки полковничьи одному шепнули, другому на уш ко
пропели, третьем у молвили трепетно, и слова пошли по тр о ­
почкам. От человечка верного к человечку ещ е более вер­
ному, из уст в уста, от уш ка к уш ку — и к дам е придвор­
ной, что в соседней с императрицей спаленке п оси ж и вала
ночами, дош ли. А д ам а эта сам одерж и ц е ш епнула легко:
не у в аж ает-д е и вы сказы вает сомнения. А намедни, больш е
того, орал гораздо и неприлично о ворах...
О тш атнулась, округлив гл аза, будто бы испугавш ись
сказанного.
— Как о ворах? — сам одерж и ц а подняла брови.
9
Державы для...
257
— А вот так... И это в то время, м атуш ка ц ари ц а, когда
старан иям и ваш ими империя процветает. Д а ещ е как про­
цветает! С казк а волш ебная! И все — вы, вы, м а т у ш к а -за ­
ступница, и только вы...
Р укам и всплеснула и дрож ащ и е пальцы п ри ж ал а к щ е­
кам . П ом нила, помнила о маслице в горш очке и о ш ку­
р ах мягоньких.
— Д а как он смел? — возм утилась заступница
— М олвить страш н о,— д ам а вы рази ла испуг,— но крик
его слы ш али многие.
— Постой, постой. Д а п равда ли это?
Губы у дамы придворной зап ры гали, лицо жилочкой
каж дой зад р о ж ал о :
— Истинно, истинно, ваш е величество.
— Д а как он на такое реш ился?
— И з ума, видать, по старости выж ил.
Д а м а присела низко, и худые плечи ее от испуга вроде
бы поникли.
Е катерина разво л н о валась:
— Ах! — И ещ е более: — Ах! Ах! Поди ж е ты...
И все. Д ал ьш е речь вести пустое занятие.
И ван В арф оломеевич навстречу курьеру петербурхскому
торопился по переходам и лесенкам . Б ухал ботфортами.
В оконцах, в наборны х стеклы ш ках, цветных, играло
солнце.
«Вот р ад ость-то,— шумело в голове у ген ер ал а,— в о ­
врем я я рот разинул».
Выш ел навстречу офицеру, ед в а переводя дыхание.
Тот, под ш ляпу махнув, руку за отворот мундира з а ­
пустил и подал генералу запечатанны й конверт.
П альц ам и торопливыми генерал пакет н адорвал и вы ­
хватил бумагу. Глянул, и вдруг все поплыло перед ним, п о­
плыло, грудь всколы хнулась, и упал бы генерал, но слуги
поддерж али. Н е дали брякнуться оземь. П риняли на руки.
В бум аге коротко, но крепко н ачертан о было рукой все­
могущей: «...От дел отставить... В вотчинные имения пре­
проводить до особого распоряж ен и я...»
Н иж е кривой росчерк, что равн о и милость, и казнь
определить мож ет окончательно. Судьи нет после этого.
Офицер стоял истуканом. А как только генерал очу­
хал ся малость, ск азал бестрепетно:
— С приказом велено не медлить.
Ну, а что, спросят, полковник К озлов-У гренин вы играл
от того? Вопрос такой будет наиглупейш им. Кто крикнул:
258
вор-де н ачальн и к охотский портовый? Г убернатор. А где
губернатор? Ц арицей от дел отставлен. Т ак чего крик его
стоит?..
— Генерал П иль губернатором в И ркутск н азн ачен ,—
ск азал Григорию И вановичу граф Воронцов.
— П иль? — переспросил Ш елихов.
Н е д ум ал в момент сей ни о Якоби, ни о не известном
ему ещ е Пиле. М оре видел он синее, и единственным его
ж елани ем было поскорее вы рваться из серого, р азго р о ж ен ­
ного дворцовыми реш еткам и П етербурха. Н а берег океана.
И чтобы волна била в берег и чайки кричали н ад головой.
В етра, ветра соленого хотел он.
5
Тем ветром соленым, ядрены м, бодрящ им кровь, н ап ол ­
нены были паруса гали ота «Три святителя», с хорош ей
скоростью шедш его вдоль сумрачны х берегов Я кутатского
зал и в а. Г алиот чуть на борт ув ал и вал о сильным этим вет­
ром, и, мож ет, следовало рифы на гроте или фоке взять,
с тем чтобы уменьшить скорость, но капитан, понимать
надо, хорош о зн ал эти места и ком анды такой не д ав ал .
С п р ава по борту тянулись унылые, темные берега. Чуть
ли не от прибойной полосы громоздились сопки, поросшие
мрачны м лесом. З а ними, в отдалении, взды м алась верш и­
на горы С вятого И льи, с которой в зал и в низвергались три
огромных ледника. Они скользили вниз грязно-белы ми ш и ­
рокими язы кам и, и казал ось, что шум прибоя, доносивш ий­
ся с б ер ега,— не грохот волны, но треск и стон земли, с
трудом д ер ж ащ ей мощные тела ледников.
З а л и в полон битого л ьд а, небо над ним нависло низким,
серым, клубящ им ся пологом, и галиот — с тонкими, гуд ящ и ­
ми под ветром м ачтам и — на черной воде зал и в а был с л о в ­
но пуш инка м а л а я , оброненная чайкой на крутые валы .
В ода, все сильнее и сильнее заб р ас ы в ае м ая на палубу,
сб егая в ш пигаты , скручи валась в воронки, пенилась.
М уж ик, стоявш ий у носового колокола впередсмотрящ им,
с опаской косился на кипящ ую в ш пигатах воду и нетнет, оборачиваясь, посм атривал на торчащ его неподвижно
на мостике капи тан а. Б еспокоился, видать. Д а оно за б е с ­
п о к о и ш ь ся— больно уж берег был неприветлив. Черен.
С опаской взгл яд ы вал на капи тан а рулевой, зазябш им и,
красными руками ворочавш ий тяж ел о е колесо, но капитан,
казал о сь, не зам еч ал этих взглядов. Рулевой перехваты вал
спицы, н ав ал и вал ся на колесо всем телом, д ерж а галиот
259
в р азр ез волне. Л оп атки под арм яком выступали буграми.
Сил немало надо галиот так-то у д ерж ать под ветром.
Засу н у в обе руки по локти в карм аны всегдаш него
своего тулупчика, капитан И зм ай лов вним ательно, из-под
черной, до самы х бровей надвинутой ш апки, р азгл яд ы вал
берег. Тулупчик у него на спине пузырило ветром.
Галиот поскрипывал, в скулу громко била волна, взбрасы ваясь под бушпритом.
«Три святителя» в о зв р а щ ал с я на К ад ьяк из дальнего
похода. По настоянию Ш елихова галиот в это лето под
командой двух капитанов — И зм ай лова и Б оч арова — ходил
вдоль матерой земли Америки к югу. К концу л ета, не­
см отря на сильные ш торма, галиот дош ел до зал и в а Л ьтуа,
самой восточной точки побереж ья А ляски, которой смогли
достигнуть в то лето русские мореходы.
В атаж ники побы вали в Ч угацком зал и ве и, обходя л е ­
ж ащ и й у входа в зал и в остров Т халха, торчащ ий горбом из
воды, на ю го-западном побереж ье острова откры ли зал и в
Н учек с бухтой К онстантина и Елены. Бухта сл ав н ая, от
ветров зак р ы тая надеж но, с хорошей глубиной. З д есь и
при ш торме сильном отстояться вполне мож но было или
зимний л агер ь разби ть — милое дело. Больш е того, место
это было весьма удобно д л я устройства крепости. И хотя
ватаж ни ки изм отались крайне, И зм ай лов был доволен: д е­
ло сделали. С ам чуть не на к ар ач к ах место, подобранное
д л я крепости, обползал, зам ери л, подобрал лес. П о соп­
кам с топором л ази л , метил стволы. У вериться хотел, что
хвати т строевого леса на крепостицу. И наче-то и дело н ач и ­
н ать было не след. Л ес откуда припреш ь? Не с матерой ж е
земли тащ ить? Вот он и гулял с топором. О глядит дерево
и, еж ели найдет, что годится для строительства, тюкнет
лезвием , отвали т белую щепку — и дальш е. У бедился все
ж е — леса достаточно. Теперь одно и оставал ось — людей
перебросить, и хоть зав тр а руби крепостицу.
Земли новые обследуя, ватаж н и ки повсеместно знаки
чугунные ставили о принадлеж ности владений России. Но
это явно и на местах видных. А помимо того, оставляли
знаки и тайно, зар ы в ая в землю, где обнаруж и ть их было
трудно. Н а карте схороны метили особыми обозначениям и.
П омнили наставление Григория И ван овича, переданное Д еларовы м перед походом: «Отныне секретов никому не о т­
кры вать и помнить постоянно слова свящ енны е: буде мудры,
яко змии, а целы, яко голуби».
П редосторож ность со зн акам и о принадлеж ности зем ель
была на тот случай, еж ели бы спор какой возник с д е р ж а ­
>60
вами иными. А о п асаться вполне мож но было, что знаки
явные дерзнут и переменить.
Д оволен И зм ай лов был и другим. И з похода в о зв р а щ а ­
лись с трю мами, рухлядиш кой мягкой набитыми п ред оста­
точно. Сами промысел имели хороший, да и торговали с
колю ж ам и и чучханцами добре. Бобр шел за восемь ниток
голубого бисера и, что главны м почитать следовало, и
чучханцы и колю жи ж еланием своим к торговле п озвол я­
ли н адеяться на дальнейш ее ее доброе продолж ение.
— С права по борту лед! — тревож н о крикнул вперед­
смотрящ ий.
И зм айлов баш ку к рулевому повернул, велел перело­
ж ить руль и опять устави лся на берег. М есто вы гляды вал
для стоянки.
У берега вскипали, били в берег волны. У даряя в к а м ­
ни, волны высоко вскиды вались ф онтанам и бры зг. Их под­
хваты вало ветром и несло навстречу галиоту водяной
пылью. Эх, нехорош о место, опасно. Камни острые, зл ая
волна. Ш ибанет кораблик о берег и разн есет вдребезги.
Только щепки поплывут по волне.
«Не подойдеш ь, нет, не подойдеш ь»,— со о б р аж ал И з ­
майлов. М орщ ины собирались у гл аз. Бры зги и з-за борта
ударили в лицо. И зм айлов утерся рукавом , но гл аз не от­
вел от берега. И вдруг увидел впереди гряду рифов.
О стрия скал торчали из воды, к ак хищные зубы. Н о в
страш ной этой гряде, угрож аю щ ей неизменной смертью лю ­
бому, кто бы ни дерзнул через нее пройти, капитан зоркими
глазам и выискал узкий проход. З а рифами море поблески­
вал о гладкой водой.
И не ск азал , а подумал: «Бог милостью не оставил».
Гаркнул п аруса п ереклады вать и, толкнув в плечо рул е­
вого, сам стал на его место. Руки ж естко вцепились в спи­
цы. Л и цо каменное, ни одна ж и лка не дрогнет. И з-под н ад ­
винутых низко бровей, из щ елок узких, монгольских — гл а ­
за черные, нацелены как острия ножей.
«П роскочим ,— реш ил,— проскочим!»
М уж ики полезли по вантам . Н а ванты лезть по такой
волне — опасное дело, но мужики в канаты вцеплялись
мертво, такого и ветер не сорвет и качка не сбросит. Н а
«Трех святителях» ком анда бы ла отличнейш ая, другого не
скаж еш ь. Конечно, не без того, что у иного м уж ика в
минуту такую под сердцем холодело, но он и вида не по­
даст. Д ругих не брал в ком анду капитан.
И зм ай лов поставил галиот высокой кормой к волне и ве­
лел отд авать шкоты на гроте. Ветер ударил в р азв ер н у в ­
261
ш иеся паруса, и галиот, как нитка в игольное уш ко, про­
скочил сквозь рифы.
Ч ерез минуту, уб р ав п аруса, галиот за к а ч а л с я на ровной
воде. А ещ е через самое малое время на берегу зап ы лали
три больш их костра. П л ам я ж ад н о л и зал о сухой плавник,
собранный ватаж ни кам и , взды м аясь все выш е и выше.
Костры эти озн ач али , что приш едш ие на галиоте к торгу
приглаш аю т всех, кто готов отозваться на их зов.
Герасим Алексеевич, каблукам и крепкими стоя на га л ь ­
ке, смотрел из-под руки в сопки — не п окаж ется ли где о т­
ветных дымов? И увидел — над черной тайгой поднялся б е­
лый ф акел ды м а. С ж аты е ж естко губы см ягчились: будут
гости, понял, будут.
М уж ики у костра тянули руки к огню. Н ахолодались
на ветру, а костер-то — тепло, л аск а.
6
Н ад П етербурхом весенний ветер гулял, и хотя Н ева ещ е
не вскры лась, а по утрам мостовые прихваты вало ледком,
но небо было таким ясным, летящ и е в город с ночлега
вороны т ак горласты , что сомнений не было — весна вотвот грянет быстрыми ручьями.
С весной прош ли и тревоги императрицы. Но причиной
тому были не об лака легкие и не ветер ш алы й весенний.
Светлейш ий кн язь Потемкин, преодолев хандру, сильно
потрепал грозивш их д ер ж аве турок, и русская арм ия ст о я ­
л а уж е под О чаковом, готовясь к штурму сей неприступной
крепости.
— С ветлейш ий-то,— не без игры зам ети ла Е катер и н а,—
чудит, а время приш ло трудное, он не вы дал свою м атуш ­
ку царицу...
П осле этих слов перед императрицей склонилось с д е ­
сяток пудреных париков:
— К ак ж е иначе, ваш е величество...
П о поводу побед было немало шумств в столице. Ф ей­
ерверков. П иров. П разднеств. В И саакиевском соборе о т­
служ или не один молебен. Р а зд у в а я глотки, дьяки ревели
так, что стекла вы званивали тонко и плам я свечей коле­
балось:
— Х вала господу за победы над супостаты-ы-ы...
Н арод п адал на колени. Р астр о га н н ая императрица
подносила к гл азам круж евной платочек.
И мператор австрийский И осиф, долго вы гляды вавш ий
из Вены, к ак дела России на юге сл ож атся, наконец о б ъ я ­
вил войну Турции и под ком андованием Ф ридриха К обур­
262
га, принца саксонского, направил свою армию в южные
степи.
П ритих и шведский король Густав в мрачном своем
стокгольмском дворце. Не по зубам о казал о сь ему п ри б ал ­
тийские земли воевать.
Гуляли, гуляли по Б алти ке кораблики ш ведские, паруса
под ветром стремили, в трубочки подзорные капитаны с
мостиков высоких погляды вали и разглядели , зн ать, что б е­
рега на Балтике круты, подходы к ним трудны, а у солдата
русского кулак тяж ел . И о другом, знать, подумали — со­
лона вода в море сем северном, и хлебать ее не захотелось
капитанам . Ж естка и горло ж ж ет.
Н ет, определенно, тревож иться императрице было ни к
чему.
В один из этих дней Безбородко учтиво напомнил сам о­
д ерж ице о д авно просимой граф ом В оронцовым аудиенции.
С к аза л , а сам дыхание затаи л , о ж и д ая, как-то ещ е импе­
ратри ц а на напоминание сие посмотрит. Г л аза Безбородко
насторож енно на сам одерж ицу взгляд ы вали .
В ы слуш ав секретаря, императрица нахм урила брови, но,
поиграв пером в п альцах, ск а за л а :
— Г р аф а А лександра Р ом ановича я приму за в т р а .—
И вдруг д о б а в и л а :— С правку мне подайте о зем лях, им ­
перией занимаемы х.
— В аш е величество,— Б езбородко легко передохнул,—
сп равку сию я могу д ать немедленно, д аб ы не затруд н ять
вас ож и дан ием .— И, словно читая по писаному, продол­
ж ил: — Всего Р оссия имеет сто ш естьдесят пять степеней
долготы , считая от острова Е зель до Ч укотского носа,
так о ж е тридцать две степени широты от Терека до С евер­
ного океана...
И м п ератри ца вы слуш ала секретаря и головой кивнула.
7
Д ом И ван а А лексеевича на Г рязной улице не узн ать бы ­
ло. То все тишь, благолепие, голоса не слыш но лю дского,
а сейчас сапоги крепкие стучали в пол, голоса гремели, да
ещ е простуженные, надсадны е, табачны е. И, человека не
увидев, но услы ш ав перханье это горлом, скаж еш ь:
«Э-э-э, братцы , веселый народ, зн ать. Л ихой. М олочка ис­
пив тепленького, так-то не осипнешь».
Хлопали двери в доме, входили и выходили люди р а з ­
ные и в офицерских треуголках, ш пагам и звеня, и в зю йд­
вестках ш ирокополых, м ало кем и виданных, в п л ащ ах ко ­
ж аны х, гремевш их, как ж елезо. А один ухитрился прийти в
263
платке, повязанном низко до глаз. П л ато к голову о хваты ­
вал туго, а сзади, на заты лке, висел длинными хвостами.
«Н у это т,— реш ил И ван А лексеевич,— истинно у ж отчаю га.
Т аком у в переулке ночью не попадайся. Зап орет, и моргнуть
не успеешь». Хотел было ск азать своим, чтобы вещички,
что подорож е, схоронили подальш е, но рукой махнул:
«П ропадай все пропадом».
П риходил и м астеровой народ, но тож е предерзкий, без
страха ступавш ий на крыльцо.
— Д а , д а ,— говорил И ван А лексеевич,— кхм, кхм...
К омнатные лю дишки И в ан а А лексеевича сбивались с
ног. Стол в гостиной закускам и уставлен, водками, настой­
ками. Т абачны й дым — столбом. Н евиданное дело. К акое
уж благолепие, к а к а я тиш ина?
Д евки дворовы е хоронились в чуланах. О п асались — н а ­
род нахлынувш ий и юбки м ож ет поободрать. У ж больно
разм аш исты были и смелы. Е ж ели только вели кая н уж да
припрет, д а и во дворе никого не видно, вы глянет девка
и з-за угла, глазам и все закоулки обш ари т и кинется стрем ­
глав.
С лова странны е в доме звучали : ф орстеньга, стаксель,
триселя. Или вообщ е, как пушечный выстрел: бом-бомкливер.
И ван Алексеевич м орщ ился и родным зап рети л выходить
из дальних комнат.
Ж ен а его — купчиха см ирная и н аб о ж н ая, и за воротато б о яв ш ая ся выйти,— крестилась, ш епча сухими губами:
— Пронеси господи басурм ан наш ествие.
М ысли у нее совсем спутались, не зн ал а, что и делать.
Ключи от кладовы х старш ем у из комнатны х людей о тд ал а
и отси ж и валась, к ак в крепости, в светелке под крыш ей. Но
и сюда — нет-нет а долетали снизу слова странны е и шумы
д а стуки. Т ак-то вдруг загрохочут: ха, ха, ха...
К упчиха в зд р а ги в ал а рыхлым телом, крестилась оторо­
пело.
Григорий И ванович, отм ахи ваясь от таб ачн ого дыма,
длинные разговоры вел с приходивш ими. С м ан и вал морехо­
дов и кораблестроителей на восток. С м ущ ал.
— Это т а к только повелось,— говорил горячо,— счи­
тать, что англичанин д а испанец на море крепки, а я вот
думаю : русский муж ик не сл аб ее.— Сидевш ие за столом
капитаны погляды вали друг на д р у га .— И д ер ж а в а Р о с ­
си й ская,— напирал Григорий И ван ович,— по всем статьям
м орская.
К апитаны тянулись к ш тофам, н али вали хорошие с т а ­
264
каны и опрокидывали огненное питие в глотки. Г л а за н али ­
вались молодечеством.
Р азвязы вали ш арф ы , сади ли сь плотней к столам , сту ч а­
ли кулакам и. П етра вспом инали Великого, имена мореходов
известных называли.
К упчиха наверху, в светелке, л о ж и л ась на кроватку и
голову накры вала подуш ечкой. С трах ее одолевал.
— А море какое н а востоке,— все н аж и м ал и н аж и м ал
Григорий И ванович,— глянеш ь — дух зах в аты в ает. Там
только и показать русскую удаль.
М анил, манил лю дей, сам заго р а л с я , и оттого сл у ш ав ­
шие его сильно со м н еваться начинали: а и вправду — чего
сидим на берегах истоптанны х, чего ж дем , идти, идти н а ­
до — счастье свое искать.
Оно и Б алтика морем, конечно, бы ла, но головы уж е
круж ились, и казал о сь, что и берега здесь тесны и горизонт
вот он, рядом, руку только протяни. Д у ш а просилась на
простор.
От вина выпитого, от слов лихих некоторые до того вос­
паляли сь, что у ж и сидеть з а столом не могли, вскаки вали,
ходили по комнате, р азм ах и в а л и руками, будто бы уж е на
мостике стоя под неведомы ми звездам и .
— Постойте,— говорил
Григорий
И ван ович,— малое
время пройдет, и мы из северных рек сибирских выйдем
в океан Ледовый и к сам ой матерой зем ле Америке проло­
ж им дороги. И ходили, ходили т а к русские муж ики, но мы
их дороги забыли.
Говорил уверенно.
Д ругое сказы вал:
— И южными м орям и на восток ходить будем. П рям о
из Б алти ки в К ам чатку.
К апитаны таращ и ли гл аза:
— Такое невиданно.
Григорий И ванович н астаи вал :
— Вот и невиданно, а будет.
К апитаны дымили трубкам и. С л ова купца волновали,
раззадори вали , со б л азн ял и . В смущ ение вводил их купец.
Вот сидит — ворот расп ахн ут, волосы темные на лоб упали,
кулачищ е упер в край стола, и, только взглянув на него,
видиш ь — стоит он под парусом , ветром туго надутым, за
бортом волны бью тся и корабли к летит в бры згах. Д а и
зн ал каж ды й из си дящ и х з а столом, что слова словами,
но купец-то этот и вп р ям ь к зем лям новым ходил и неиз­
вестные берега видел. З ад у м аеш ься . А мысли-то у к а п и та­
нов быстрые да пылкие, и каж ды й д ум ал: «А почему и
265
мне на просторе не погулять, волны океанской не попробо­
вать? Д а и что я — хуж е других? Н ет, нет, прав купец —
не той дорогой идем».
Григорий И ванович словами, как огнивом, бил и искры
ж ар ки е сыпал на души.
Д ом на Г рязной улице бурлил.
— Д а , братцы , что у ж говорить, на простор надо!
— Известно!
М ореходы шумели. Григорий И ванович, н ад увая жилы
на висках, р ассказы вал о походах дальних, о ш торм ах, о
зем лях, впервые увиденных людьми. Вот тут-то и звучали
слова, застав л яв ш и е опасливо щ уриться И в ан а А лексееви­
ча: бом-бом -брам сель и д а ж е бом-бом-бом-кливер.
К ап итанам виделись нехож ены е дороги. С мущ аю щ ие р е ­
чи вел Григорий И ванович, и к а к а я душ а навстречу им не
раскр ы лась бы?!
Звенели стаканы .
— Ч то скаж еш ь-то, П етр?
— Д а уж молчи, Алексей! Н е трави душ у...
— Нет, брат, с якорей сним аться надо, а то тиной об ­
растем , тогда не сдвинеш ься.
— Эх, бы ла не была...
И кулачищ ем по столу — бух!
8
Е катерина р астап л и в ал а камин д л я утреннего кофию.
П риготовление напитка сего им ператрица счи тала высоким
искусством, которое познается немногими, и это, по ее м не­
нию, зан яти е наи важ н ей ш ее не д оверял а никому. Б езу сл о в ­
но, это бы ла ее причуда, но причуда, возведенн ая сам о ­
держ ицей в еж едневны й и обязательны й ритуал, наруш ить
который не смел никто.
О том, что она собственноручно растап л и вает камин и
собственноручно ж е кофий готовит, им ператрица д а ж е упо­
м инала в своих письмах Вольтеру. Кто ж е мог сом неваться
в обязательности избранного ею порядка?
П о утрам , к ак только им ператрица зак ан ч и в ал а про­
смотр спеш ных бум аг, в личные ее апартам енты в специ­
альной корзине приносились тонко наколоты е, подсушенные
лучины, н ад углями в камине стави лся бронзовы й тр ен о ж ­
ник, в кувш ине серебряном п одавал ась вода, и сам од ерж и ­
ца, словно свящ еннодействуя, сы пала темно-золотисты е,
крупно разм олоты е зерна в прозеленевш ий медный толсто­
стенный кофейник. Внутри кофейника на палец, а то и
более, наросла кам ен н ая коф ейная гущ а, но Е катерина не
266
t
р азр е ш ал а отм ы вать почтенный сосуд, так к ак убеж дена
бы ла, что накипь многолетняя придает особый вкус лю би ­
мому напитку.
П оверенное лицо, личный камердинер З а х а р Зотов, по­
д а в а л императрице на ф арф оровой тарелочке заж ж ен н ы й
трут. Е катерина склон ялась к камину и п одклады вала уго­
л ек под ловко слож енны е колодцем лучины. В камине вспы ­
хивал веселый огонь.
Вот и в это утро под стары м кофейником вспыхнул
огонь и лицо сам одерж ицы осветил теплы м, текучим п л а ­
менем. Е катерина с минуту следила за разгораю щ и м ся
огнем и, убедивш ись, что лучины зан ял и сь ровно, повер­
нулась к стоящ им у дверей — личному секретарю Б езб о ­
родко и граф у Воронцову.
— Л ю безны й А лександр Р ом ан ови ч ,— с к а за л а она,
п родо л ж ая прерванны й р азго в о р ,— я попросила месье Б е з ­
бородко сп равку д ать о разм ерах зем ель, заним аем ы х им­
перией, и ещ е р а з убедилась, что в новых откры тиях нуж ды
нет, ибо таковы е только хлопоты за собой повлекут не­
нужные.
Л и ц о у А лександра Р ом ан овича румянцем загорелось,
и видно было, что он хотел возрази ть, но им ператрица о с т а ­
новила его взглядом .
В оронцов см еш ался и опустил гл аза.
— П о рассуж дению своем у,— п родолж и ла императрица
после короткого м олчан ия,— ам ериканские селения — примеры не суть лестны, а паче невыгодны д л я матери наш ей
Родины.
И не успел А лександр Р ом анович ответить, как императрица повернулась к камину и склонилась над кофейником.
В ода в кофейнике вот-вот д олж н а бы ла закипеть, и Екатерина поспешно в зя л а поданные камердинером каминные
щипцы и р азв ал и л а под тренож ником пылаю щ ие лучины.
П л ам я опало. П од кофейником теперь лиш ь рдели ж арки е
угольки.
Е катерина сн яла крыш ку с затейли вого сосуда и, не
спеш а, тоненькой золотой лож ечкой, н ач ал а помеш ивать за кипаю щ ую гущ у. К азал ось, в эту минуту д л я сам о д ер ж и ­
цы всероссийской не было ничего более важ ного, чем ш апкой п одним аю щ аяся над кофейником пена. Вполне можно
было предполож ить, что им ператрица соверш енно заб ы л а и
о зем лях новых, и о личном секретаре, и о граф е Воронцове,— т а к сосредоточенно было ее лицо и т а к точны и внимательны дви ж ени я руки, с величайш ей осторож ностью помеш иваю щ ей пену.
I
267
■
:
I
г
’
г_
,
'
:
г
f
£
^
А лександр Романович следил за каж ды м движ ением
ператрицы . И в груди у него рож д ал ось холодное чувство
триязни и сомнения. «П олноте,— дум ал он,— д а и прав
я в своих настояниях? И м ператрица, пом азанница
ж ья, отрицает необходимость предлагаем ы х мной дейшй, а я упрямо твер ж у и тверж у одно и то ж е...»
Глубокие морщ ины на лице гр аф а, к азал ось, п р о р еза:ь с ещ е больш ей отчетливостью , и лицо словно осуну:ь.
К ом нату все больш е и больш е зап олн ял пряный, сладй зап ах закипаю щ его кофия. И этот зап ах был как-то
-особенному неприятен граф у.
Е катерина оборотилась к В оронцову:
— Д вести ты сяч на д вад ц ать лет без процентов прог мореходы ваш и? Подобный заем похож на предлож ение
го, который слона хотел выучить говорить через тридцать
г и, будучи вопрош аем , на что такой долгий срок, ск азал :
это время либо слон умрет, либо я, либо тот, который даденег на учение слона.
Е катерина с улыбкой погрозила тоненькой лож ечкой
афу. С равнение, без сомнения, понравилось императри, так как, и склонивш ись н ад кофейником, она п родолж аулы баться.
« Д а, но не для корысти настойчив я в своих требоваях » ,— дум ал А лександр Романович.
В оронцов вы тащ ил платок и обм ахнул лицо.
^Безбородко безм олвствовал.
К амердинер З а х а р Зотов взглян ул на граф а, и в гл азах
э мелькнуло нечто вроде сож ален ия.
«Нет, не корысти р ад и »,— ещ е р аз подумал граф.
будучи муж ем в истории весьм а умудренным, вспомнил
М осковском княж естве крохотном в сравнении с Л итвой,
1 ЛОтой
Ордой и Н овгородской республикой. Вспомнил и
, что всего в средине ш естнадцатого века И ван Грозный
ял К азан ь, а уж е к средине сем надцатого века русскими
)дьми бы ла пройдена С ибирь и б ольш ая ч асть ВостоД альн его. З а сто лет было создан о самое крупное в
ipe государство. Нет, граф А лександр Р ом анович зн ал, на
м н астаи вал , и долг свой понимал перед д ерж авой .
— В аш е величество,— ск азал он, гл яд я на склоненный
ты лок государы ни,— земли ам ериканские к славе империи
сл у ж и т ь могут, ибо богаты они не только зверем , но и
;таллами, углями и иными ископаемыми полезными.—
>лос его стал тв ер ж е.— П росьбы мореходов весьма разум.1
и более чем скромны. П реж де всего они просят, дабы
i
на земли, ими освоенные, другие промыш ленники без их
ведома и дозволения не ездили и в промы слах их ущ ерба,
а паче в их учреж дениях расстройки не делали. В сем их
прошении заклю чается не еди ная их польза, но об щ ая, весь­
ма в а ж н а я и достойная.
Екатерина вы прям илась у кам ина. И по тому, как под­
ж ал и сь у нее губы, ск азать мож но было определенно, что
им ператрица р а зд р аж ен а настойчивостью гр аф а. Но он, к а ­
залось, не видел неудовольствия императрицы.
Четко и р аздельн о вы говари вая слова, что так ж е свител ьство вал о о крайнем разд раж ен и и , Е катери на с к азал а :
— У каз, силою коего были бы предохранены морехо­
ды от всяких обид и притеснений, излиш ен — понеже
всякий подданный империи законом д олж ен быть о х р ан я­
ем от обид и притеснений.
Кофий наконец-то был готов. И им ператрица, п од хва­
тив кофейник, н ач ал а р азл и в ать густую ж идкость по ч а ­
ш ечкам. И А лександру Ром ановичу сам од ерж и ц а всерос­
сийская в эту минуту п о к аза л ась старею щ ей немецкой
мутер, хлопочущ ей у кофейного стола, дабы угостить б л и з­
ких перед долгим рабочим днем. У императрицы д а ж е
морщ инки на л бу обозначились, словно она б оял ась про­
лить хотя бы каплю коф ия на скатерть.
«К аплю коф ия на скатерть...» — подумал А лександр Р о ­
манович, и огромное напряж ение, которое он испытывал,
в о зр а ж а я императрице, вдруг спало.
— П ри саж и вайтесь, лю безны й А лександр Р ом ан ович,—
с к а за л а императрица и п о к азал а на стул. Это бы ла вели ­
к а я честь, которой удостаи вали сь немногие, но А лек­
сандр Романович, зан яты й своими мыслями, не дум ал
сейчас о придворном этикете и молча сел за стол, д а ж е
не ответив улыбкой на лю безность императрицы . Е к атер и ­
на брови изумленно подняла: нет, граф ее сегодня поистине р азд р аж ает .
А А лександр Р ом анович мысленно листал страницы исто­
рии государства Российского. Р усь М осковская ему виде­
л ась, соби раем ая И ваном К алитой, сеча ж естокая на поле
К уликовом, виделся И ван Грозный, с которым у ж е С в я ­
щ енная Р им ская империя и скала сою за.
Голос стар ц а из стариннейш его русского монасты ря
мнился ему: « Д ва Р им а падош е, третий Рим — М осква и
он стоит, а четвертому не быти!»
— А лександр Р ом ан ови ч ,— с к а за л а и м п ератри ц а,— вы
забы ли о коф ии.— И, чуть коснувш ись руки гр аф а, д о б а ­
вила с ласковой улыбкой: — С тем, дабы не огорчать вас,
269
повелю ш паги и знаки отличия д ать и Голикову, и Ш елиову. Вы довольны?
В оронцов донес чаш ку до рта и отхлебнул горький наиток.
9
Воробьи за окном орали по-сумасш едш ему. Д р ал и сь на
етках, трепещ а жидкими кры лы ш кам и, сталкивали сь грудь
; груди, р азл етал и сь и вновь сколачи вали сь в стаи. Д а
[ что воробью не орать д а не д р аться? Солны ш ко светит,
юдичка в л у ж и ц ах блестит — только и осталось воробьям
[ерышки друг другу пощ ипать. П ерыш ки вы растут. Веселиесь, воробьи...
Григорий И ванович смотрел через промытое окно на з а ­
бавы птичьи, а в голове крутилось: «Вот привез земли но(ые, а кому надобны они? Пуп рвал, и понапрасну полу[ается».
От мыслей таких пры гать с ветки на ветку не хотелось.
>ашкой вот еж ели только о стену треснуться, ну д а от того
ю льзы никакой. Ш иш ку набьеш ь, и все тут. Ел себя, грыз
;убами злыми. С каж ды м такое стать мож ет. Бьется, бьет:я человек, а потом, устав душ ой, п ож ал еет сам себя. С какет: « Д а что ж е это такое, почему вали тся на меня со
(сех сторон, роздых когда ж е?»
З н ал Ш елихов о визите гр аф а В оронцова к императри№. З н ал и то, что сам од ерж и ц а о тк а за л а и в деньгах, и в
ф а в е охранном на земли новые, и в сол д атах д л я крепосшц. Во всем о т к а зал а. Ш паги серебряны е и м едаль на
\ндреевской ленте — вот и вся н агр ад а. Н у д а не о н аграде
)ечь. Гвоздем в мы слях сидело: «К ак дело-то продолж ать?
З а какие шиши? З алетел -то в мы слях д алеко: на верф ь
ш тербурхскую бегал, на корабли смотрел... Л ю дей смуц ал ... И подум ать срамно... Н а восток см анивал...»
Губы искривил Григорий И ванович. С ж ал кулак. По:мотрел — оно ничего, конечно, кулак крепкий. Ну а стену,
1 то ж и зн ь поставила,
не пробить. О тобьеш ь кулак-то. Стеш кам енная. А то, мож ет, ещ е и из такого чего слож ена,
гго и покрепче кам ня. К азнил себя. Ш ибко казнил. И лицо
! него было нехорошее. Почернел д аж е . В гл азах глухая
госка. Н а такое лицо взглянеш ь и закуси ш ь губу.
«П равду, выходит, говорили,— д у м ал ,— что- в столице
ф о б и ться куда труднее, неж ели земли откры ть новые. Т ак
ш о и получается. Н а море все ясно. Силу бог д ал , т а к ты
;е не ж алей и при. А здесь вот лабиринты , коридоры, трою чки... Н ачальнички д а дяди, чиновнички д а тети...»
>70
Ч еловек комнатный И в ан а А лексеевича тут ж е у окна
с подносом стоял, перем инаясь с ноги на ногу. Н а подно­
се — графинчик с прозрачной водочкой, рю мочка, закусочки
разны е. С ж алостью смотрел комнатный человек на купца.
— Выпейте,— говорил, сочувственно м орщ ась,— рю­
мочку... Оно полегчает. Чего у ж себя терзать... Третьи сут­
ки маковой росинки во рту не было... Выпейте. Н а сердце
помягче станет...
Рю м ка брякн ула на тоненькой ножке. В одочка играла
в солнечном луче.
Григорий И ванович на человека ком натного не глядел.
П ить не м о г — вера не п озвол яла, д а и зн ал: вино пьют
с радости больш ой — тогда это от силы, а с горя пить ви ­
н о — от слабости. «Вино людей л ом ает,— ещ е отец говари ­
в а л ,— об стенку р азм азы вает, к ак н авоз коровий».
— Э х,— вздохнул человек ком натны й,— со стороны и то
см отреть тяж ко...
Н о Григорий И ванович поднос рукой отвел:
— О ставь,— ск азал .
Д вер ь скрипнула, и в комнату ступил на коротких
н ож ках И ван Алексеевич. П одош ел к окну, стал рядом с
Ш елиховы м, п окрякивая в кулак. Л ы сая голова у купца —
как ш ар ж елты й. Н а виске ж илочка голубенькая бьется, и,
гл яд я на ж илочку эту, скаж еш ь: со о б р аж ает что-то муж ик,
сооб р аж ает... И вдруг, губами п ож евав, И ван Алексеевич
с к азал :
— Р ухлядиш ки-то мягкой у теб я много осталось?
— Д а что рух л яд и ш ка,— вяло отм ахнулся Григо­
рий И ванович.
— Нет, нет, ты постой... М ного ли, я спраш иваю ? —
н астаи вал И ван Алексеевич и ближ е к Григорию И в ан о ­
вичу подступил.
Григорий И ванович, не понимая, к чему клонится д е ­
ло, ответил:
— Есть еще.
— А ты покаж ь.
— Д а что там ...
— Нет, нет,— заторопился И ван А лексеевич,— покаж ь,
покаж ь.
И на своем настоял.
Р а зв я за л и узлы. И ван Алексеевич из кипы соболька
вы хватил. М ех полыхнул огнем, а ж в ком нате светлее с т а ­
ло. П огладил мех рукой осторож ной И ван Алексеевич —
купец петербурхский битый — и в гл азах у него что-то по­
явилось особое.
271
— А ск аж и -к а мне, Г риш енька, милок,— взглянул к у ­
пец на Ш елихова,— какие слова молвил А лександр М атв е­
евич Д митриев-М ом онов, когда ты был у президента Коммерц-коллегии?
— Д а я и не припомню ,— протянул Ш елихов,— о м е­
хах что-то было говорено.
— Вот, вот,— чуть не подпрыгнул И ван А лексеевич,—
о мехах!
П остоял, подумал что-то, взглянул ещ е р аз на соболей,
будто прицеливаясь, и за кипу рухлядиш ки в зял ся всерь­
ез. С оболя и на свет глядел, и м ездру рвал , ш ерстинки про­
бовал на зуб. Н о соболь был отменный. Ш курки темны,
цвета глубокого, подбрю ш ья ж елты , хвосты — поленом.
Языком прищ елкивал И в ан Алексеевич.
— К расота, ах, красота! — щ урился довольно. Л и ц о
у него, словно н ам азан н ое маслом, заблестело.
— Н у,— спросил Григорий И ванович, на купца петербурхского гл я д я ,— а что дальш е-то?
— У видиш ь,— неопределенно отвечал И ван Алексеевич.
— Ты что, М омонову, что ли, сунуть соболей-то хочешь?
Это уж , извини, совсем очуметь надо. Видел я его. В олчи­
ще. У-у-у... Нет, брат, М омонова на таком коне не о б ­
скачеш ь.
Григорий И ванович подхватил из кипы соболька, г л я ­
нул, д а и бросил с досадой:
— Нет, не обскачеш ь.
— Вот то-то и оно,— вразум ляю щ е с к азал И ван Алек­
сеевич,— что волчищ е.— Руки за спину зал о ж и л и не то
вздохнул, не то хмыкнул. С казал : — А волк — он ж аден, и
глотка у него зд о р о вая, сколько ни ж р е т — все мало. Есть
у меня один человечек, высоко вхож и продувной — спасу
нет. П оглядим . Н аш е дело купецкое — товар предлож ить.
А такой то в ар ...— И ван Алексеевич тряхнул соболькам и...—
и царице п о казать не срам н о.— Г лазки у него утонули под
бровям и .— А денеж ки з а товар мож но и не спраш ивать...
К ак дум аеш ь? С просьбицей только подойти... С просьби­
цей... А?
П овернулся на каблуках и хлопнул в ладош и. Велел
вскочивш ему в ком нату человеку распоряди ться, чтобы ко­
ней зак л ад ы в ал и . Григорию И вановичу ск азал :
— Ничего, Гриш енька, не кручинься.
Подмигнул хитро.
Вот к ак И ван Алексеевич себя в ы к азал . Вроде бы все
со стороны пригляды вался к зем ляку, дел его не к асаясь,
а минута тр у д н ая приш ла — подставил плечо.
272
Григорий И ванович сидел, уперев локти в стол и голову
уронив в ладони. Ж д а л не ж д ал — неведомо. И хотя в ол о­
сы ж есткие ерш ились у него на макуш ке, а хрящ еваты й
нос хищ но нависал над столом, с уверенностью мож но бы ­
ло ск азать: т а к не сидят, когда на душ е поют птицы.
В доме стояла тиш ина. Только и слыш но было, как ч а ­
сы стучат. О тры ваю т минуты. М ыслей не было в голове.
Так, ворош илось что-то досадное, горькое, тошное. Зн ал
он, что в жизни за все — и плохое, и хорош ее — зап лати ть
надо своей кровью . Но боль тем не ун ять было.
Н еож иданно за стуком часов Григорий И ванович услы ­
ш ал, к ак калиточка чугунная б рякн ула, и тут ж е ш аги по
песочку заскрипели.
— Кхе, кхе,— каш лянул слабо И ван Алексеевич, входя
в ком нату.— Кхе, кхе...
Ш аркнул ножкой.
Григорий И ванович голову поднял.
И ван Алексеевич, стоя в д верях, ладош кой сухонькой
лысину потирал. Одну руку поднял и плеш ь потер, второй
махнул по тому месту, где когда-то росли волосы. Чисто
за я ц ум ы вался.
— Кхе, кхе,— в третий р аз не то горло прочистил, не
то засм еялся.
И тут только Ш елихов гл а за его разгл яд ел . Г л аза у
купца петербурхского прыгали. Смех из них т а к и п лескал ­
ся. И смех ехиднейший. Ну, бес прям о стоял в дверях. Бес,
да и только.
— Что? — к И ван у А лексеевичу рван улся навстречу
Ш елихов. Н ад еж д а вдруг проснулась в нем. В спыхнула, как
плам я. К ровь заб у р л и ла. Г л аза распахнулись широко.
— Ну же, ну! — поторопил он И в ан а А лексеевича.
Но тот молча к столу подош ел, сел и ладош ки хол ­
миком слож ил смирно. Худенький, узкоплечий, лицо к р а с ­
ное, как яичко каленое облупленное. П ом олчал, на л а д о ш ­
ки свои хрупкие погляды вая. П отом медленно, медленно
поднял голову.
— Вот так-то, родственничек,— с к а з а л ,— у нас в столи­
це дела делаю тся.
В карм аш ике пош арил и на стол б ум аж ку вы лож ил.
Р азгл ад и л неторопливой рукой.
Григорий И ванович через стол перегнулся и в бум аж ку
глазам и впился. Буквы ш атались, но все ж е прочел нап и ­
санное поперек страницы : «П резиденту Коммерц-коллегии
граф у А лександру Р ом ановичу Воронцову. В ы дать по сему
двести ты сяч рублев ассигнациям и. Д митриев-М ом онов».
10
Державы
для
273
Ш елихов ахнул от изумления. С хватил б ум аж ку, и р у ­
ки его, никогда не дрож авш и е, зад р о ж а л и . В еря и не
веря, поднес бум аж ку к гл азам и вновь перечитал все
вслух:
— В ыдать по сему двести ты сяч рублев ассигнациям и...
П однял гл аза на И ван а А лексеевича. Вздохнул всей
грудью — так, что ребра поднялись и опали, словно в зб е­
ж а л на высокую гору. П онял: «Д ело задум анн ое продол­
ж ать можно». Со стула вскочил и за плечи охватил И в а ­
на Алексеевича.
— Ну, удивил,— крикнул,— удивил!
— Умерь пыл-то,— отбивался обеими руками купец петербурхский,— слом аеш ь, лапищ и-то медвеж ьи.
А Ш елихов купца чуть ли не к потолку подбрасы вал.
Тот только рот р азевал .
— К ак отблагодарить-то, сказы вай?
И ван Алексеевич едва из его рук вы рвался, сел, б оро­
денку помятую поправил. О пять зак аш л я л по-глупому:
— Кхе, кхе...
Больш ущ ей хитрости был муж ик. С к аза л :
— А ты-то все волк, волк... Вот и я говорю — волк! —
Глянул на Григория И вановича уж е без улы бки.— То-то
что волк. С обольки-то, видиш ь, свое сделали. С обирайся,
кони у ворот, и с этой бум аж кой при денеж ки получать.
— К ак? Тотчас ж е? — отступил на ш аг Григорий И в а ­
нович от неожиданности.
— То-то и есть,
что то тч ас,— ответил
спокойно
И ван Алексеевич и заш ел з а стол, боясь, видимо, что
родственничек бросится вновь его качать. П отрогал л а ­
донью бок. В боку п о бали вал о.— Тотчас, то тч ас,— повто­
ри л,— что медлиш ь?
Григорий И ванович, забы в ш апку, прыгнул в возок.
Кони с места взяли шибко. Ударили копытами в мостовую
так, что от торцов полетели щепки. М елькнул ш лагбаум ,
зап и равш и й Грязную улицу, лицо будочника с хохлац ки ­
ми усами, какие-то решетки, подъезды домов. Григо­
рий И ванович и не запомнил, какими улицами скакали,
как в присутственное место вош ел, но, увидев, к ак вокруг
засуетились, как заб егали , во второй раз подумал: «Ну,
развернем мы теперь дело. Р азверн ем ». И коридор ко л ­
легии, что таким длинным все д л я него был, теперь короче
воробьиного носа п о казал ся. Ш аг только сделал, и все тут.
Ч иновник в мундире добром начал считать деньги. Ш е­
лестел бум аж кам и и купцу кивал приветливо. А пачки д е ­
нежные росли и росли на столе. Б ум аж ки радуж ны е, белые,
274
с больш им портретом императрицы. Л и цо чиновничье све­
тилось несказанной радостью по случаю удачи купца. У чи ­
новника пышные ры ж ие бакенбарды и медные пуговицы на
мундире. И бакенбарды уютны, как борода родного дедуш ­
ки, а пуговицы ярки, улыбчивы, словно и им счастье купца
в радость. И к ак уж е чиновник услуж ить радел. Д ен еж ки в
пачки ровнял престарательно, бум аж кам и обворачивал
крест-накрест, д а ещ е и проверял, ровно ли л ож и тся крест.
Потом денеж ки собрал и аккуратненько улож ил в мешки.
И глу достал хорошую и доброй ниткой прошил мешки.
С теж ок к стеж ку, стеж ок к стеж ку. Н итку откусил с хрус­
том и, поднявш ись со стула, мешки с поклоном подсунул
к Григорию И вановичу:
— И звольте-с получить-с.
И опять лицо у него разулы балось.
И не захочеш ь, а сунеш ь «катеньку». И Григорий И в а ­
нович полож ил ее на ладонь чиновнику. «К атенька» вспор­
хнула, как птичка, и исчезла в рукаве чиновничьем. Тож е
вот умение. Д ругой дуром за щеку сунет деньгу и дум ает —
сп рятал. Ан нет. Щ еку-то и пальцем отодрать мож но. Не
увернеш ься. А тут — чудо.
ю
Д ом на Г рязной улице воистину заш ум ел. То все цве­
точки были, а теперь ягодки созрели. Н ароду прибавилось,
и девки дворовы е глубж е забились в чуланы, уж е и вправду
о п асаясь за свои юбки.
Ж ен а И в ан а А лексеевича во ф лигелек переш ла, находя,
что там только и мож но найти покой, д а и сам И ван А лек­
сеевич в больш ое беспокойство вош ел от шума и н ер азб е­
рихи.
З а домом, м еж ду сарайчикам и, на чурбаке уткам и ку­
рам головы секли, тут ж е ощ ипы вали и во множестве
птицу на кухню стаскивали. Кололи кабанчиков. Визг по­
росячий стоял на хозяйственном дворе несносный, пух пти­
чий летал, и повар с п оварятам и не отходили от огня.
П л ам я в печи бурлило, и на сковородках арш инных, сквор­
ча и попы хивая, ж ари ли сь многофунтовые куски м яса, в з о ­
лотом ж иру плавали утки, туш илась в сяк ая всячина.
В кастрю лах кипели похлебки: из тех, что попрощ е, но по­
сытней.
Гости были непривередливы, но крайне прож орливы . О го­
лодали, видать. Толстых среди них неприметно было.
Григорий И ванович ныне на слова напирал не особо, а
прямо отсчиты вал молодцам деньги и договари вал ся, когда
275
i куда приехать тому или иному. М оряки и мастеровой
под деньги брали смело и, пообещ ав явиться к сроку, ухощли реш ительно. Р асписочек или записей каких Григо>ий И ванович не просил ни от кого. Так: хлопнут рука об
>уку — и будь здоров, И ван. Ж дем -де, мол, тебя к сроку.
i вся недолга. М олодец ш апку надвинет поглубж е и ш агшт через порог. Только его и видели — завьется по улиie. А денеж ки немалые о твали вал Григорий И ванович. И на
юрогу, и на харч, а то ещ е и на оплату долгов, числящ ихя за тем или иным мореходом. Хорош ие денеж ки.
И ван Алексеевич, глядя на все это, страдал . Столько
[ереводилось д обра — как дум ал он — впустую, такие
деньги исчезали в к ар м ан ах чужих — п олагать надо — беследно. К абанчиков-то с осени молочком отпаивали, уточек
сборны м зерном кормили. А вот сидит за столом дубиia: рож а, что вдоль, что поперек, а лапищ и такие — ах:ешь. Т рескает мясо, аж кости хрустят на зубах. А потом —
1ван Алексеевич морщ ился болезненно — поднимется от
тола, и Гриш ка ему вы даст пачку денег. И нет бы подец этот мордастый упал в нож ки, икону поцеловал, что
ыполнит в срок обсказанное — куда там . Д еньги, как вороанные, не считая, сунет за пазуху и вон со двора.
И ван Алексеевич пенять было начал за то Ш елихову, но
'ригорий И ванович ответил так:
— Видишь ли, еж ели не приедет какой и тем нечестным
ебя вы каж ет, то и бог с ним, пущ ай не п риезж ает. Нам
арод честный потребен. А такой бесстыж ий, еж ели бы д а■се его расписка приехать зас тав и л а , беды только натворит.
1ущай ему — здесь остается. Мы от того ещ е и в прибыль
ойдем.
И ван Алексеевич пож евал губами, потер лысину по приычке и подумал, что в Гриш киных словах резон есть.
М орехода ж е хорош его или мастерового дельного нелего было из П етербурха см анить на восток. Хоть слова и
ладкие Григорием И вановичем были говорены, но всяк раумел, что не на пироги он зв ал . К акую махину переахнуть надо — тысячи верст. Сибирь пройти, Восток Д ал ьий, океан переплыть... А на дорогах-то не ангелы стоят,
лихие разбойнички с нож ам и острыми, с дубинкам и тяж еыми. Они вон и под М осквой-то, в лесах, ш алят, а уж за
камнем, что и говорить. Д ен еж ки деньгами, а под сердце
апустят нож ик — бум аж ки эти, хотя и хрусткие, но неадобны станут. Или по голове ш арахнут с оттяж ечкой —
эж е не праздник. Н ож кам и дернеш ь в последней пляске
затихнеш ь. Нет, преж де чем на поход такой д ать согла^6
сие, поскребеш ь в разны х местах, еж ели д а ж е блоха тебя
не кусает и вош ь не точит. Д а что разбойнички, они — н а ­
род вольный. Д орога эта д ал ьн яя кого хочеш ь и без нож а
зар еж ет, укатает, зам ордует. С колокольцам и-то под дугой
хорош о по доброй дорож ке к Черной речке или куда ещ е
под П етербурхом прокатиться. В широкую масленицу. Эх,
завью тся кони! А через Сибирь катить... не то, братцы , за д
отобьеш ь. Д а и там , на зем лях новых, понимать надо, ж итье
не сахар. О тчаянны м, ох, отчаянным надо быть, чтобы р е­
ш иться на такое. Но наш ел все ж е Григорий И ванович
людей. И таких наш ел, на которых, нуж но дум ать, поло­
ж и ться было можно.
С беспокойным, горласты м племенем мореходов и м асте­
ровых управивш ись, Григорий И ванович зан я л с я с людом
военным. Здесь он встречался все больш е с отставными,
так как в служ бе н аходящ иеся в земли дальние никак
ехать не могли. Ну, дум алось, отставны е — люди б лагород ­
ные, какие здесь хлопоты, какой шум и беспорядок, ан нет.
П риш лось-то ещ е более лихо.
О тставника слышно, когда он только к дому подош ел.
В ы давал отставника л я зг калиточки чугунной. Н арод о т­
ставной движ ениям и о б л ад ает реш ительными. И звестно:
«Бей, коли, руби!» Т ак что уж действий деликатны х о ж и ­
д ать никак не следовало. А напротив, оп асаться мож но бы ­
ло, что столбы у ворот, хотя бы и цельно отлитые из м е­
тал л а, вполне своротить могут.
З а калиточным лязгом ср азу ж е ш аги слышны были.
И так:
— Тум, тум, тум!
Серьезный идёт человек, понимать следовало, и идет,
как на плацу полковом:
— Носок тяни! Ш аг тверж е!
И ещ е не успевали ж алобно отзвенеть стекла в окнах
после появления в калитке нового гостя, как он, войдя
в комнаты и пристукнув каблукам и, ряв кал , гл аза из орбит
в ы таращ и в до крайней опасности:
— Зд р ав ... ж яв... ж яв... ж яв!..
Ну, скаж еш ь, этот совсем от ф рунта обалдел.
Л бы примечательны е у людей таких. И не постучав в
него пальцем , утвер ж д ать мож но смело — каменный.
Трудненько, одним словом, с военными приш лось Г риго­
рию И вановичу. Но все ж е лю диш ек он подобрал и среди
этого народа.
Закончив с военными, Ш елихов п риглаш ать начал в
дом И ван а А лексеевича людей ученых. Л ю ди эти тихие,
278
сутулые от сидения долгого над книгами, подслеповатые по
той ж е причине и, как говорят в народе, пристукнутые с
маковки. Потому как на Руси хоть и ж алую т ученого чело­
века, но в душ е, почитай, каж ды й думает: «П ап аш ка мой без
ариф метики прож ил, я ничего себе ж иву, и, дум ать надо,
В асятка мой вытянет». Т ак что девки дворовы е отнюдь в
эти дни п рятаться перестали, а, напротив, ш астали по дому,
кто как хотел. К ак кошки м артовские, угорелые, носились.
Ш асть... Ш асть... М елькали подолы. Заси дели сь, знать,
в чуланах. Д евке сидеть взаперти тяж ко. Вот они свое и
наверсты вали. И видно было, что уж не им б ояться надо
неож иданностей каких или конф уза, а предостеречь следо­
вало людей приходящ их, как бы их с лестниц не спихнули
или не заш ибли чем.
Комнатный народец И ван а Алексеевича тож е осмелел.
И уж какие там закуски, водки или наливки, сам овар и то
подавали не вовремя. Д а еж ели и внесут, то ш вырнут на
стол, и все тут. П онятно, ученый — он и есть ученый. К у л а­
ком не стукнет, не д аст по загривку. Н апротив. Зам ечено
было, что один из этих гостей, войдя в комнату и по б ли зо­
рукости натолкнувш ись на стол, извинения у него попросил.
Что уж у служ и вать такому? Т ак обойдется.
Входили ученые в дом неслышно, ступали мягко, и вид­
но было, что такой человек, еж ели на улице д а ж е и толчея
будет н евообразим ая, пройдет и никого локтем не заденет.
Ж ен а И ван а А лексеевича, на что уж береглась н еож и ­
данностей, а и то в эти дни из флигеля перебралась в дом
и располож и лась вполне свободно. Л ицом , как преж де, по­
д обрела, и мягкие ее щечки разглади лись. Улыбкой купчиха
дородная лучилась, кваски да квасочки, медки да медочки,
д а водички сладенькой попивая. К акое беспокойство, когда
в доме д о лго ж д ан н ая тиш ина наступила. Только и слышно,
как птички в клетках поют, стучат клю виками, коноплю
поклевы вая. Б лагод ать...
Ученые потребовались Григорию И вановичу зате м ,ч то хо­
тел он на новых зем лях школы открыть, в которых бы обу­
чали детиш ек местных арифметике, навигации и другим по­
лезным наукам. А для того понадобились ему книги и
разум ны е советы. Д а и о другом дум ал купец. Камней с
новых зем ель привез Ш елихов в П етербурх добрых два
сундука. Зн ал — камни эти, как ничто иное, о новых зем лях
расскаж ут, но р асскаж у т только лю дям сведущ им, ученым
Вот и хотел, чтобы сведущ ие-то посмотрели на находки
ватаж н и ков и надоумили, как поступать дальш е. Где и что
искать, да и как строить этот поиск А то вслепую в а т а ж н и ­
279
ки ходили, брали случайное, что бог бросит под ноги.
Чудной народ ученые. Д о того обрадовались, что и в них
н уж да объяви лась — а то все больш е в заб росе да з а б в е ­
нии, что книг и даром готовы были нанести. О советах и
говорить нечего. Реестры целые Григорию И вановичу для
памяти сочинили.
— Вот это лю ди,— головой только и покивал Григо­
рий И ван ович,— да...
И ещ е один гость был у Ш елихова перед самы м отъ ез­
дом. Федор Ф едорович Р ябов.
К ак-то ввечеру перед домом останови лась коляска. И ван
Алексеевич тут ж е на кры льцо выскочил. Вот и многих
людей повидал за последнее время и из тех, что на к ол яс­
ках подкаты вали к его дому, и из тех, что подходили своими
ногами, а понял сразу: этого у дверей надо встретить.
Н австречу Р яб о ву и Григорий И ванович поспешил.
Федор Ф едорович р аскл ан ял ся учтиво и, п лащ оставив
в прихожей, вошел в комнату. Сел к столу.
Внесли свечи. Хозяин засуетился накры ть на стол.
Федор Ф едорович сидел ровно, руки на коленях слож ив,
и на лице его не то чтобы улы бка была, но и не без радости
гл аза взгляды вали. Главным все ж е в лице бы ла горечь
глубоко затаен н ая. Горечь. И это Ш елихов у гад ал .
И говорили-то они немного, однако понял Григорий И в а ­
нович, что рад, искренне рад Федор Ф едорович — так ж е
как и патрон его граф В оронцов — успеху купца, но все
ж е горчинка есть у него в душ е, как оскомина на зубах
после кислого. И горчинка эта оттого, что успех этот сл у ч а­
ен и пришел он не б лаго д ар я усилиям известной персоны
высокой, а вопреки им.
Один из них зн ал, а другой д огад ы ваться мог только,
что недавно под звуки музыки нежной, на придворном балу,
склонивш ись и зящ но к плечу императрицы, А лександр М а т ­
веевич признался о своем распоряж ении относительно сум ­
мы, Колумбу росскому, как вы разился он, выданной.
И м ператрица оборотила к нему полное лицо и, чуть по­
медлив, ответила: «Еж ели это удовольствие вам д о став и ­
ло — я рада».
П од сводами з а л а плыли звуки менуэта. В доль стен
двигались пары. К авалеры вели дам . О бнаж енны е плечи,
руки сказочной красоты казал и сь золотыми в текучем све­
те бесчисленных свечей.
Н а том разговор о двухстах ты сячах был окончен. И ос­
комина десны ела, что дело столь важ н ое в ничтожной игре
придворной реш алось.
280
Ф едора Ф едоровича проводив и д ож д авш и сь, когда ко­
л яск а о тъ ех ал а, Ш елихов в улицу посмотрел.
Н ебо н ад П етербурхом к ночи тучами заволокло, туман
белесый с Невы потянуло. Сыро, промозгло... В серой непо­
годи окна светили неярко. Ш елихов зяб ко плечами повел, и
вдруг представился ему И ркутск утренний, продутый св е­
жим ветром с А нгары , весенний, в белом цветении пыш ­
ной черемухи. З аан гар ск и е дали увиделись с травой сочной,
высокой, той, что выше груди растет. А в тр ав е — ж арки
горящ ие. «Н у,— подум ал,— ладно. С колько не болела, а
померла».
П овернулся и стремительно пошел к дому. Он был готов
лететь к зем лям новым, как птица, в ы р в ав ш аяся из грубой
руки, которая долго у д ерж и вал а ее, сж и м ая и ти ская.
11
И ван Л арионович Голиков дурачиться бросил: шуточки,
прибауточки забы л, строг стал, как никогда, заброси л т у ­
лупчики драненькие, валеночки сиротские, кам зол надел
строгий, юфтовые баш м аки с п ряж кам и ж елезны ми и д аж е
сбрил бороденку.
Ж ен а, увидев его без бороды, отш атнулась. Д а так, что
заты лок явственно стукнулся в стену. И то ли оттого, что
заш и б л ась сильно, или ж е от вида срам ного муж ниного
лиц а, но ноги у нее обмякли, и она ед ва-ед ва на лавку,
счастливо подвернувш ую ся, села. А И ван Л ари он ови ч про­
шел мимо, д а ж е и не взглянув.
Л и цо у И в ан а Л ари он ови ча подсохло, ж ивот п одтянул­
ся. И уж е не бегал он, как б ы вало — суетливо, но ходил
солидно, по сторонам строго постреливая глазам и. Ну да
это бы ничего, к чудачествам голиковским привыкли, д у м а ­
ли: очередная б л а ж ь у д ари ла в голову. Ан нет. К торговом у
делу своему не то чтобы купец интерес утратил, но как-то
отошел в сторону.
Во дворе шум, теснота — мужики с обозам и придут и
у кры льца толкутся: взгляни-де, хозяин, взгляни, товар
хорош! А И ван Л арионович шмыг мимо, и головы не по­
вернув. И все в губернское управление мчит или по чинов­
никам ходит.
В ам бары и носа не каж ет. П риказчики, конечно, вер­
телись по-прежнему, а он только глянет на бумаги, р а с ­
порядится: так-де, мол, и так д ел ай те,— и все. С ам и с
купцами не встречался, и торгом не интересовался, и с
артельщ икам и, которых по весне посы лали на север за рух281
лядиш кой мягкой, д а ж е и словом не обмолвился, хотя дело
это было наиваж нейш ее.
Весенние деньки эти купцы в Сибири ценили, как в Р о с­
сии матерой хлебопаш цы. И точно: один день такой —
год кормил. П о тому, как распоряди тся купец да что у х в а ­
тить успеет, тем и год п робавляться будет. Н адо было мно­
го: товар заготовить, до рек д отащ и ть, сплавить с поло­
водьем да ещ е и других обскакать, так как каж ды й торо­
пился сплыть на Север побыстрее и лучш ее взять первым,
а Голиков и не спеш ил вовсе с делам и весенними. Н ап р о ­
тив, к весне ближ е — во время самое горячее д л я дела
торгового — обоз снарядил и из И ркутска махнул в Охотск.
К огда Л ебедеву-Л асточкин у сказал и , что И ван Л ари онович в Охотск собирается, он взглянул на говоривш его с
недоумением, и видно было, что ничего не понял.
— К ак, в Охотск? — переспросил.— Т орга весенние на
носу. Какие поездки?
Н а счетах считал, а тут разом см еш ал костяш ки, д а и
сами счеты отодвинул. Н а лице у него что-то ищ ущ ее поязилось. Словно приню хивался он к ветру, потянувш ему незесть откуда. Забеспокоился купец. П одум ал: «Ну, зам ы стил Голиков каверзу, н аверн яка хитрую .— П отом огл яд ел ­
ся.— Нет, ничего не приметно.— Рукам и р азв ел .— Чуш ь не­
сусветная. И з ума, что ли, вы ж ивает?» Зол все ж е был на
Т вана Л ари он ови ча, д а и помнил — расписочки-то, распи:очки дорогие у Голикова в ш катулочке л еж ат.
А И ван Л арионович, обоз нагрузив и хлебом, и солью,
i скобяны м товаром , да и иного Много чего прихватив, по
срепкой ещ е дороге двинулся на Охотск.
К ак-то рано поутру иркутяне увидели обоз, растянувцийся версты на три. Л ош аденки мохнатые, монгольские,
ытые, воза хорош о заш пилены д л я дальней дороги, мужич;и ш агаю т с кнутами, засунуты ми за куш аки. П о весне да
: дальню ю дорогу? П лечам и недоуменно пож имали многие:
— Н евиданное то дело...
В згляды вали друг на друга;
— А? Что скаж еш ь-то?
Но человек в ответ только руками разводил:
— Н -д а-а-а...
М ного разговоров было в И ркутске. И опять заду[ался крепко Л ебедев-Л асточкин : «Н еспроста, ах, неспроса это».
П ри казчи ков своих послал р азу зн ать, что и к чему. Но
г побегали, побегали по л а б а за м д а ам барам , по л ав кам
а к аб акам и ни с чем вернулись.
S2
И все ж е не поверил Л ебедев-Л асточкин , что просто так
в Охотск И ван Л арионович н ап рави лся. Все д оби вался, д о ­
б и вался — в чем корень.
А в городе поговорили неделю-другую об обозе, да и
забы ли. Ж и зн ь свое крутила. Хлопоты, хлопоты весенние.
О боз в Охотск пробился. Только дош ли, и оттепели у д а ­
рили. П отекло в тай ге, реки тронулись, тундра о ж и в ать н а­
ч ал а, зазвен ел а птичьими голосами. Теперь у ж не прой­
деш ь: вода по пояс. Но дорога стр аш н ая бы ла у ж е позади.
В Охотске И ван Л арионович борзости ещ е больш е н а ­
б рал ся и со всем усердием принялся за снаряж ен и е к о р а б ­
ликов за море. Е два-едва разви дн яется, а он уж е на при­
ч ал ах . Ш умит, бегает, лезет в каж дую дыру. К ам зол в
И ркутске ещ е новый был, а сейчас глядиш ь: там прож ж ен,
здесь порван, тут смолой и зм азан . А все оттого, что и в
кузницу, где для т а к е л а ж а ж елезо ковали, нырял купец, на
мачты л ази л , проверяя, где и как приладили снасти, а уж
в смоле и зм азан, так то оттого, что, когда смолили суда,
он от корабликов не отходил и на ш аг. Чуть где непорядок
обнаруж и в, х ватал за бороды м уж иков. М елочи не спус­
кал. Н а К ад ьяк реш ил он отправить теперь и скот добрый,
и зерна больш ой зап ас, и для промена на пушнину т о в а ­
ров разны х множество.
М ного лю дей в деле том закрутил и завертел . К ом ан до­
вать умел, д а и денег не ж алел . А деньги и хромого п лясать
застав ят. Вот и зап л ясал и под его дудку в Охотске.
Скот подобрал И ван Л арионович — лю бо-дорого глядеть.
Коровки — одна к одной — сытые, рослые, вымя под брюхом
навеш ено, как ведро. И звестно, корова для м уж ика —
ж и зн ь сы тая. Она, м и лая, и молочком напоит, и м аслица
даст, творож ком угостит, сырком попотчует. Д а от одного
в згл яд а на корову добрую у человека в душ е теплее стан о­
вится. И дут такие вот красавицы по улице, колокольцами
брякаю т, а хозяйки в воротах стоят, и в гл азах у них р а ­
дость. И у ж И ван Л арионович р ас стар а л ся со скотом.
Д а разве только со скотом заботы у него были?
К ораблики, что готовились к походу, чернели на воде
тяж елы м и утюгами. Больно уж трюмы перегрузили, к при­
чалу подвести суда И ван Л арионович оп асался. Вдруг
шторм сорвется — побьет корабли. И з осторож ности их от­
вели в море. Я коря на б ай д ар ах развезл и от каж д ого к о ­
раблика на четыре стороны и укрепили намертво. П од вет­
ром свеж им к ачало корабли, канаты поскрипы вали, но д е р ­
ж али якоря надеж но. Т ак ая св язк а и под штормом уд ер­
ж ит.
283
М еж ду судами и причалам и сновал малый флот. О бли­
в аясь потом, мужики гнулись над веслами.
— Н авал и сь ,— гремели голоса.
М ешки, тюки, бухты канатов, корзины плетеные со ско­
бяным товаром так и летали с рук на руки. С причала на
б ай дары груз перебрасы вали, б айдары беж али к судам , и
вновь руками с б ай дар на высокие палубы корабликов груз
поднимали. М инуты передохнуть иному муж ику некогда б ы ­
ло и пот см ахнуть едучий, застивш ий гл аза. А И ван Л а р и о ­
нович все — давай д а давай ! В ремя удобное б оялся купец
упустить.
Готлиб И ванович Кох, п о р аж а ясь расторопности имени­
того купца, заех ал к Голикову с разговором . Т ож е б ес­
покоился: что-то уж слишком рьяно И ван Л арионович за
зем ли новые принялся. П рикиды вал: «М ож ет, в столице-то
Ш елихов подмогу больш ую получил? К ак бы не опростово­
лоситься? — Чиновник-то всегда по ветру нос д ер ж и т.—
В друг,— д у м ал ,— сверху Г ришку поддерж иваю т, а я
медлю ?»
— Ах, И ван Л арионович, И ван Л ари он ови ч ,— руку
ж а л купцу,— что ж е ко мне не заглян ули ? Я всегда рад,
д а и помог бы...
— Д а нечего у ж ,— ответствовал И ван Л ари он ови ч сте­
пенно,— мы и сами с усами... С правляем ся.
Готлиб И ванович сухоньким личиком потянулся к
купцу:
— А что уж так радеете, И ван Л арионович, насчет з е ­
мель новых? Торг, говорят, и тот забросили.
И засты л. Л ад ош ки сухонькие п риж ал к бокам . Ж д ал ,
что купец ответит. В гл аза загл яд ы в ал .
— Д а что ж не радеть-то,— ответил на то Голиков,—
зем ли-то д ерж авны е. Вон Григорий И ван ович,—-в зя л со
стола бум агу,— пишет из П етербурха, что с людьми уче­
ными говорил, и те, образцы собранные им осмотрев,
сказы вали, что металлы весьма полезные на зем лях есть,
уголь каменный. Больш их, больш их дел, Готлиб И ванович,
от тех зем ель ж д ать надобно.
По плечу чиновника снисходительно похлопал, и Кох р е ­
шил определенно: «Точно, Ш елихов в П етебурхе руку нашел
крепкую. Н адо с купцами поостеречься». Чиновник против
ветра ш иринку не расстегнет... И уж Готлиб И ванович
не ведал, что и с к азать купцу.
И ван Л арионович, напротив, сух, сух был с чиновни­
ком. П лохого не говорил, но и хорош его от него Готлиб
И ванович не услы ш ал. Туману, тум ану напустил купец.
284
С тем и уехал Кох. Д а так, что и на ступеньку к о л я ­
сочки став, д а и на сиденье устроивш ись, все кивал, ки ­
вал лицом улыбчивым И вану Л арионовичу. Р ад -д е, очень
р ад и помочь, чем могу, всегда готов.
С того дня Голиков ещ е шибче в порту завертел ся. М но­
гие слы ш али слова, купцом сказанны е:
— Григория И вановича ж ду. Тогда развернем ся.
И все видели: доволен купец, доволен и боек с и злиш ­
ком д аж е.
Стучит каблукам и баш м аков по доскам причалов, и
усталости вроде у него нет.
Волна тихо о причал ш лепала, ка ч а л а зелены е водорос­
ли, облепивш ие стары е, до черноты прогнивш ие сваи. И з
глубины темной к свае выплы ла огром ная, больш еголовая
ры бина и круглые глупые гл аза устави л а на солдата, си ­
девш его на краю причала.
С олдат был старый вояка, ещ е елизаветинский, невесть
как попавш ий в Охотск. Глянув на рыбину оторопело,
солдат с сердцем плюнул:
— Тьфу, нечисть... Не приведи господи!
Ры бина лениво вильнула хвостом и уш ла в глубину.
С олдат вытер рукавом заросш ий щетиной подбородок и
плюнул ещ е р аз. Не один год на берегу океана ж ил, а все
не мог к рыбе морской привыкнуть. Уж больно велика, ко ­
лю ча и чертоподобна. Д ругого и не скаж еш ь. Все караси ки рязанские ему помнились. С еребряны е. Гладенькие. С че­
шуей ровненькой. И з пруда тихого, на поверхности кото­
рого не ш елохнется и опавш ий листок, удой гибкой в ы тя ­
гиваю т таких. К ар аси к бьется, играет в солнечных лучах,
трепещ ет прозрачны ми плавниками. К р асавц а этого р аз из
воды вы хватиш ь и всю ж и зн ь помнить будешь.
— Эх,— вздохнул сол д ат,— карасики красные...
Со стоящ их на бан ках кораблей донеслись удары с к л я ­
нок. С олдат руку приставил к корявом у уху. П осчитал у д а ­
ры, но так и не понял, который час.
Н а востоке у ж е до полнеба высветлило, и солдат реш ил,
что вот-вот солныш ко встанет. З аво р о ч ал ся , как воробей
под застрехой, в проволглой от ночного тум ана шинельке и
поднялся на ноги. З н ал : караульны й н ачальник строг. У ви­
дит, что на посту сидел, натрет холку. Но какой там к а р а ­
ульный начальник? Охотск спал, раскинувш ись на берегу
океана. И ещ е ни одна труба не ды м илась, не светилось
ни одно окно. Д а ж е собачьего бреха не было слышно. Д а и
на кораблях не угады валось никакого движ ения. Вот ск л ян ­
285
ки пробили, и все стихло. Только Нептуньи морды зол оче­
ные выше буш притов поблескивали, д а четко над морем ри­
совались черные перекрестья мачт.
Волна по-преж нему чуть слыш но ш лепала о причал,
об ещ ая штиль на море.
И вдруг в тиш ине чуткое солдатское ухо уловило какойто звук. Будто бы колеса тележ ны е простучали по камням.
П онукание послыш алось, и опять простучали колеса.
С олдат насторож ился. «Кого это нелегкая несет,— по­
д у м ал ,— в такой-то час ранний?» У видел: из-за дальних д о ­
мов телега вы катила, зап р яж ен н ая гусем одвуконь. У гадал
на телеге м уж ика и второго разгл ядел, трясущ егося на со ­
ломе.
«Что за лю ди?» — с тревогой подумал солдат и руж ье
подхватил. Л и цо набычил по-начальственном у и шагнул с
причала. С луж бу зн ал старый.
Телега прокатила над морем и, простучав по камням,
ск ати лась к воде. С телеги бойко соскочил муж ик, что на
соломе трясся, и ш агнул к волне. Вошел в воду по колено.
Н агнулся, зачерпнул полные ладони и в лицо плеснул и
р аз, и другой. З асм ея л ся громко. О боротился к солдату, с
непонятливостью р азгляды вавш ем у это чудо: ишь ты, как
р азо б р ал о человека — лицо водой морской, горькой ом ы ва­
ет. Умыться, конечно, надо с дороги — т а к к колодцу сту ­
пай. К лю чевая вода-то и м ягка, и сл ад ка, и освеж ит лучш е.
А в эту — похлебку соленую — что у ж лезть?
С олдат д а ж е фыркнул в нос с неудовольствием. «Вот
уж п р ав д а ,— п одум ал,— и збал овался народ».
А муж ик на гальку вы брался и подош ел к солдату. Н а
бровях вспыхивали капли воды в лучах выны рнувш его и з-за
горизонта солнца.
— Ты что,— спросил весело,— стары й, не узнаеш ь? А я
ведь когда-то трубочку тебе подарил.
Открыл в улыбке белые зубы.
С олдат вгляделся и изумленно гл аза раскры л:
— Григорий И ванович! Ах, батю ш ка... Не признал...
Не признал... Д а ты ж е ведь в П етербурхе, говорят...—
З ато п тал ся на гал ьке.— К ак ж е, как ж е... Вот она трубочка-то твоя...
В карм ан шинели сунул руку и выхватил обкуренную, с
черным чубуком трубочку.— К ак закурю , так тебя и
вспомню.
П ротянул трубочку Ш елихову.
Но тот трубочку отстранил. З асм ея л ся:
— Не надо... И ш ь табачищ ем -то несет от нее... К ак
>86
живете-то? — П оверн улся
вновь
к
м орю .— К расн о-то
как! А?
— Д а что у ж там , к р а со та,— прокуренным горлом з а ­
сипел со л д ат.— Н ам -то что до нее. Сырость одна, и все...
— Эх, служ ба, сл у ж б а,— вновь оборотился к солдату
Ш елихов и, обхватив его за плечи, крепко тряхнул и при­
тиснул лицом к груди. Р а д был, рад, что опять море увидел.
Д а ж е и не верилось, что вновь на берегу стоит и волна р я ­
дом, у ног, плещ ет. Д а и к а к ая волна! П р о зр ач н ая, хруста­
лю драгоценном у подобная. А коридоры длинные петербурхские, чиновничьи лиц а постные, реш етки, п ерегора­
ж иваю щ ие улицы ,— все позади. М оре синью било в лицо, и
солнце вдали восходило яркости необычайнейш ей.
— Эх, со л д ат,— повторил Григорий И ванович, прыгнул
в телегу. Крикнул: — Д авай !
Телега загрем ела вдоль моря, подскакивая на камнях.
Кони хоть и приморенные дорогой, захлестанны е грязью , а
понесли все ж е лихо.
М алое время спустя сидел Григорий И ванович за сто­
лом, яствам и уставленны м, и хозяйка сч астли вая гл аз с
него не спускала.
Л ицо ее говорило:
— Гриш енька, ах, Гриш енька — моленый ты мой, н а ­
силу тебя дож далась!
Тут ж е, с краю , горбился Голиков И ван Л арионович.
Г л аза прятал под надвинутыми бровями.
Н а столе л еж ал и шпаги с золочеными эф есами, ц ар и ­
цей дарованны е, медали на Андреевских лентах.
Ш елихов уж е о б сказал ж итье свое петербурхское.
В ыложил, как все было и к чему пришло.
И ван Л арионович пощ упал пальцам и муаровую ленту
медали царской и ск азал хмуро:
— Д а... Не очень-то нас матуш ка п о ж ал о в ал а. Не
очень.— Честолю бив был до крайности, и обида его е л а .—
Д а... д а ...— тянул раздумчиво. Н евесел был. С оображ ал
что-то. А что?
И Ш елихов понял, что минута приш ла для д ел а их в а ж ­
ная. О твалится сейчас И ван Л арионович в сторону, и труд ­
но придется с зем лям и-то новыми, а то и вовсе конец все­
му. И почувствовал — словно пруж ина тугая в груди у него
сворачивается, сж им ается, скручивается.
Н атал ья А лексеевна, хлопотавш ая по хозяйству, сунула
в дверь голову, ск азал а:
— Готлиб И ванович п ож аловал.
287
Д вер ь распахнулась, и в комнату вкати лся на быстрых
нож ках Готлиб И ванович.
— Ах, Григорий И ван ови ч ,— воскликнул гром ко,— н а ­
конец-то приехали. А мы уж и за ж д а л и с ь ...— Г лазам и ю р­
кими комнату о б еж ал и, чуть взглядом зад ер ж ав ш и сь на
лице скучном И в ан а Л ари он ови ча, оборотился к Ш елихову:— Ну ж е, обниму героя!
О бхватил широкие плечи Григория И ван овича хилень­
кими ручонками, ткнулся холодными губами в шею. А сам
все ш арил, ш арил глазам и и разгл ядел-таки шпаги с зо л о ­
чеными эф есами и медали царские на столе. Вмиг со о б р а­
зил: «Н евелика н агр ад а» . З н ал , какие и за что н аграды д а ­
ются матуш кой царицей. И цену ш пагам и м едалям р а з у ­
мел. Т ак-то н агр аж даю т, понимал, дабы отделаться малым.
В ош ла Н а тал ья А лексеевна и пригласила за стол Гот­
ли б а И вановича. Водочки поднесла, закуску на тарелочку
полож ила.
— П орадуйтесь, Готлиб И ванович, приезду наш его хо­
зяи н а.
— Д а , д а ,— кивал Готлиб И ванович, а мысли в голове
чиновничьей шустрили о своем.
«Так, т а к ,— д у м ал ,— значит, у Гриш ки-то не очень по­
лучилось... И здесь, не стесняясь, п риж ать его можно. А то
разгуляли сь купцы. Рукой не достанеш ь... Н епременно при­
ж а ть надо и свое взять».
П овним ательнее к И вану Л арионовичу, киснувш ему у
края стола, пригляделся: «И этот, виш ь, скуксился, а то
все петухом л етал... Что лом иться-то в стену? Ну, взяли
свое и отошли в сторону. Зем ли, земли новые! А видишь,
они-то не очень П етербурху нужны. Нет, п риж ать надо».
Водку выпил, глазки по-птичьи прищ урив, и и з-за сто ­
л а поднялся.
— Не буду м еш ать встрече дорогой,— с к а за л ,— я на
минутку только за б е ж а л почтение засви детельствовать.
Ш устренько из комнаты вы беж ал. А в голове все то ж е
вертелось: «Хе, хе... Герои... И что лезть-то на стену? Свое
знай: в карм ан полож ил рублик — вот оно и здорово. А то
зам ахн ули сь д ер ж авы границы раздвинуть... Б л аж н ы е или
д ураки вовсе».
И ван Л ари он ови ч ещ е больш е заскуч ал после визита
К оха. Л ад о н ь на гл аза полож ил и вроде бы отгородился от
Ш елихова. П онял, о чем дум ал бойкий Готлиб И ванович.
М атеры й был купчина и сквозь землю видел.
Ш елихов качнулся с лавки к Голикову, за локоть его
взял крепко, подтащ ил к окну.
288
— Ты что,— с к а з а л ,— на этого см орчка смотриш ь. Д а
ему и ясный день — ночь тем ная. Н ам ли его головой ж ить,
думками его печалиться? Вот куда гл яд и ,— распахнул ок­
но,— вот на чем гл аз востри...— Во всю ш ирь за окном
море сверкало, играло, искрилось, вольно над волнами гу­
л ял ветер, зав и в а я белые б ар аш к и .— Вот наш е поле,—
ск азал Ш елихов голосом, н абравш им силу,— и нам н а нем
пахать... Нам!
П овернулся, схватил со стола ш пагу и вновь к И в а ­
ну Л арионовичу оборотился.
— Т ак неуж то тебя вот эта вот и груш ка,— он потряс
ш пагой,— в смущ ение привела? — Ш вы рнул ш пагу на стол,
и она звякн ула ж алко . Н аклонился, ж ад н о вгляд ы ваясь в
гл аза Г оликова:— Ну, ну ж е, И ван Л арионович?
— Д а что у ж ,— заб орм отал Голиков,— конечно, что
там ... Конечно...
— Вот так -то ,— облегченно вздохнул Ш елихов и в п ле­
чо И ван а Л ари он ови ча толкнул сильной рукой.
— Мы свое,— с к а з а л ,— сработаем .
12
А меж ду тем на зем лях новых случилось страш ное.
Е встрат И ванович слы ш ал и от ватаж н и ков и от тайонов местных, что и в зал и в е Л ьту а, и в К енайском з а л и ­
ве видели корабли чужие. Выйдут из тум ана, пройдут вдоль
берегов и растаю т в морской дали, как их и не было. По
ф лагу, как р ассказы вали , понял: корабли те — испанские.
Е встр ат И ванович покачал головой.
Ну, это бы все ничего. М ало ли какие корабли по морю
ходят. С м ущ ало то, что испанцы, в русские владения п ри ­
ходя, на К ад ьяк не п ож аловали и ни единым словом с
русскими не обмолвились. Отчего бы это?
Е встрат И ванович морщ ил лоб, силясь уразум еть, что
стоит за тем, и, реш ив'— не к д обру так о е,— зад ум ал в
Кенаи направить десяток муж иков.
К репостица в К енаях стояла, ещ е Григорием И в ан о ­
вичем поднятая, но в а т а ж к а там оставлена небольш ая.
С кенайцам и мир установился полный, и дум алось, больш е
людей здесь д ер ж ать ни к чему. Боязни никакой не было.
А тут встревож ился Е встрат И ванович. Реш ил: «Так по­
надеж нее будет. Что там ещ е за корабли испанские? Д а и
что ж д ать от них?»
.С колотил новую в атаж ку , во главе ее Устина п остави ­
л и /Ж а л ь было Устина отп равлять. Н уж ен он "бы л'«а К а д ь ­
яке, но другого для дела такого Д е л а р о в не наш ел.
289
— Что у ж ,— с к а з а л ,— нехватать здесь тебя будет,
но...— Р укам и р азвел : — Д ело, брат, дело такое...
Устин сам вы брал муж иков, которые с ним идти д о л ж ­
ны. В зял устю ж ан, трех добры х парней — К ильсея, что по­
лю бился ему знанием тайги да и местного промысла; д р у ­
гих муж иков вы брал не хуж е.
Сборы были коротки, прощ ание того короче. Толькотолько н ачиналась весенняя путина и дел невпроворот.
Знай п оворачивайся, а то без рыбы останеш ься. В путину,
как в страду полевую, каж ды й час дорог.
Е встр ат И ванович обнял Устина, хлопнул ладонью по
крепкой костистой спине, и — паруса подняли. Б ай д ары в
море устремились.
Устин смотрел, как уходил вдаль берег, как истаивали
в текучем весеннем воздухе баш ни крепостицы, и в груди у
него тяж есть н али валась. Нехорош о, томно. С ловно бы чув­
ствовал — в последний р аз видит крепостицу, не одно б рев­
но которой им полож ено. Д а что бревна? К репостица та
в бухте Трехсвятительской каж дом у в атаж н и ку родным д о ­
мом стала. Здесь первый ш аг на земли новые сделали,
эедовали и холодали на берегу этом, обстроились с великим
трудом, хозяйство завел и — вон дымки-то к небу п одн и м а­
ются, крыши под солнцем поблескиваю т тесом свеж им , ну
совсем русская, родная деревня, что на Вологодчине мивой или Р язан щ и н е. Д а здесь ж е и не одного товари щ а в
землю улож или. К ресты -то за крепостицей стояли в ряд.
Нет, трудно было расстаться с К адьяком . Вот оно какое
:ердце-то человеческое: за что не дорого плачено, того и
де больно ж аль, а коли труд влож ил — к тому живым при-сипел.
О твернулся Устин от берега, не стал душ у травить.
— Ну, р еб ята ,— с к а з а л ,— стреми парус!
Б ай д ар а на волну в зб е ж ал а бойко, р а зв а л и л а пенную
'риву на две пелены. П аруса ветер надул и зап ел , запел
зечную свою песню в нехитром так ел аж е: «у-у-у...» И з бух­
ты выш ли, и утесы высокие закры ли крепостицу. Впереди
5ыло только море, игравш ее волной невысокой. М оре хоронее, по таком у идти мож но хоть за край света. Но все ж е
тредчувствие беды сдавило Устину горло.
В Кенаи, однако, дош ли благополучно.
П ерво-наперво Устин реш ил осм отреть крепостицу.
эазоб р аться, что и как.
Всем в К ан аях зап р ав л ял Тимофей П ортянка — голисовский приказчик из О хотска. М уж и к росту невысокого,
: бойкими глазам и и язы ком , вертевш имся, как мельничье
90
крыло на ветру. Но хотя много говорил Тимофей П ортянка,
а дело в крепостице вел как долж но. П ром ы ш ляли зверя
ватаж ни ки добро, и было чем п охвастаться Тимофею, когда
он Устина в л аб азы привел.
М ехов зап асли много, д а и вы деланы они были так,
что только и скаж еш ь: молодцы ребята. П утину весеннюю
провели в Кенайской крепостице, тож е пальцы не расто ­
пы ривая. Ц елы й л а б а з н акатал и бочек соленой рыбы. Ю ко­
лы навялили.
— Ну что? — спросил Тимофей так, будто в л ав ке то ­
вар п редлагал, и подмигнул хитрым глазком . Видно было,
доволен он: вот-де, мол, как у нас, и хотя тебя прислали
сюда вроде бы д л я проверки, но ты ещ е и поучиться у нас
мож еш ь.
Д а все бы ничего, только вот за всем этим заб ы л Тим о­
фей П ортянка о самой крепостице. И Устин ходил, ходил
с ним и больш е и больш е хмурил брови. Стены кое-где
завал и л и сь, избы поосели, ров вокруг стены обруш ился во
многих местах, и вода из него уш ла. З а такой стеной —
понимал Устин — в случае опасном долго не продерж иш ься.
К араульную служ бу в К ен аях несли спустя рукава.
Видел Устин: сидит ватаж н и к на выш ке сторож евой и лапти
чинит. П ро руж ье спросил у него, а тот поднялся, оглян ул­
ся вокруг, д а и ск азал : забы л-де руж ье-то взять с собой.
Тимофей П ортянка хохотнул беззаботн о и хлопнул себя по
пыльным портам. Устин промолчал. П оним ал: с лаю н ач и ­
нать негоже. А л ая т ьс я надо было. Ох, надо!
Д ругое не понравилось Устину: муж ики в К ен аях кве­
лые были, скучные. А от муж ика, еж ели у него гл аз по­
гас ,— дела не жди. М уж ик веселый горы свернет, а так, с
головой-то опущ енной,— на что он гож ?
П оглядел, поглядел Устин на Тимофея, на муж иков и р е­
шил: надо бы их п о р ад о вать чем-то. Приметил — избы хоть
и покосивш иеся, ничего ещ е были в крепостице, крепкие,
но вот ни в одной из них не было доброй печи. Так, очаж ки
слож ены . Огонь, конечно, в них теплится, но радости от н е­
го нет. А д авно сказан о; д обрая-то речь — коли в избе есть
печь. Ещ е и по-иному говорили: печь не рюмка водки, а м у­
ж и ка греет. И Устин реш ил: «Печи надо слож ить, и м уж и ­
ки повеселеют». А реш ив так, глину оты скал, велел н ав о ­
зить ее поболе в крепостицу и, не долго дум ая, портки
за к а т а л повыше и сам в яму зал е з месить. Глина вязко з а ­
хлю пала под ногами.
М уж ики спраш ивали: что-де это? И зачем ? Но Устин
лиш ь отш учивался и ворочал ногами.
291
Глину вымесили, налепили кирпичей, обож гли, и только
тогда Устин ск азал :
— Печи будем в избах класть, а то ж ивете вы скуч­
но.— Подкинул в ладони звонкий кирпич.
Тимофей П ортянка скосоротился:
— З а б а в а ...
Но мужики и впрям ь повеселели.
Устин поигры вал кирпичами.
Печи не приходилось ему класть, но, видимо, коли м у­
ж и к в ремесле каком успел зело, то он и с другим делом
справится, еж ели только загори тся душ а. Н а одну горку
заб равш и сь, стоящ ие рядом легко оглядеть. П ока на своюто л ез — гл аз наточил, а он приметлив. Р а зо к только г л я ­
нет и, считай, урок понял.
Устин колоду крепкую полож ил и н ач ал опечье набивать
глиной, смеш анной с песком.
— Н у,— бодрил м уж иков,— сил не ж алей. Н абивай ко­
лоду туго. Коли слабину даш ь, печь тепло д ер ж ать не б у ­
дет, а то — хуж е того — и завал и тся.
М ужики старали сь. Д а оно и понятно. Н а печи красное
лето д а ж е и в зиму лютую. П ечь — она и кормит, и лечит, и
моет: кож ух с плеч, д а и полез в печь. И не р аз, и не два
приходилось русскому человеку новую ж изнь с печи н ачи ­
нать. Огонь ли спалит избу, супостат ли разм ечет б рев­
нышки, и стоит деревня, одними закопченными печами об о з­
н ач аясь, но коле есть печь — придет муж ик и вокруг нее
новый сруб слож ит, зер к ал а печные известью кипенной
белизны подм аж ет, дровиш ек п одб роси т— и гляди, з а п л я ­
шет, заи гр ает п лам я и дымок голубой поднимется над кры ­
шей. Н а л еж ан к у муж ик кож ух бросит, детиш ек подсадит, и
ож и вет изба.
Так-то дум ал Устин, а руки его проворные летали , л е ­
тали — и он уж е под вы клады вал и все торопил, торопил
м уж иков, горячил их, как будто искру хотел высечь из
сердец очерствевш их в небрежении бессемейном. И таки в
этом преуспел: муж иков уж е подгонять не было нужды.
К олесом заходил народ. Только и слыш но было:
— Эко! Не зевай!
Печи клали сразу в пяти избах, и Устин п оворачи вать­
ся ед ва успевал. То туда добеж и т — припечек подправит,
то сю да мотнется приглядеть, как свод ведут, в третьей
избе сам очелок вылож ит. И все с шуткой, с прибауткой,
с присказочкой. Всю крепостицу расш евелил.
Особо следил Устин, как выводили трубы. Больш ое это
дело — трубу печную вывести. Высоко еж ели слож ить тр у ­
292
бу, хозяин дров не напасется, как порох гореть они будут —
только подклады вай, но толку от того чуть. Тепло через
трубу все одно уйдет. Н о вместе с тем и низко посадить
нельзя трубу. Не будет она тянуть, и дым в избу свалится.
Но дым-то ещ е ничего. Дым легкий, он поднимется, а вот
угар точно в избе останется, и худо придется хозяину,
еж ели он вообщ е лапти не откинет.
К вечеру в первой избе печь затопили. Н а поду д р о ­
вишки колодцем слож или, бересты подкинули, подсыпали
угольков. Береста в трубку н ач ал а сворач и ваться и разом
ж а р к о зан ял ась , огонь дровиш ки сухие обнял. П л ам я и з­
бу осветило.
Устин взглянул на муж иков и улы бнулся в бороду. Д у ­
шой возликовал. П ростое дело — огонь в печи, но нуж но ви ­
деть было, к ак высветились лица у м уж иков, как р асп рям и ­
лись согнутые от тяж кой работы плечи. Зн ать, огонь этот
радостью их согрел.
— З н атн о ,— загудели м уж ики,— знатно...
А отсветы на стенах играли, плясали, от ш естка д ы ш а­
ло ж аром , и, вы сы хая, светлели ровно выведенные зе р к а ­
л а печи.
М ужики, стоя на тяж елы х ногах, молча смотрели на
пляш ущ ий огонь, и кто зн ает — о чем дум ал каж ды й из них,
долгие, долгие дни оторванны й от родного дом а? К акая
боль ж гл а их душ и? Л и цо муж ичье, солнцем сож ж енное,
в морщ инах грубых, не каж дом у р асскаж ет, что стоит за
ним. В глядеться в него надо, каж дую морщ иночку про­
честь — отчего она легла, почему пробороздила скулы креп ­
кие, лбы высокие. М орщины — рассказчики лучш ие, чем р е­
чи красные. Обо всем они поведать могут: и о хлопотах
пустых, и о д елах стоящ их. Устин муж ичьи жизни по л и ­
ц ам до тонкости читать мог и оттого-то, взглянув на м уж ич­
ков, стоящ их у печи, улы бнулся радостно.
В ту ж е ночь и случилось страш ное.
Н еож иданно, сквозь сон, Устин услы ш ал, как вскинул­
ся на лавке Кильсей. П однял голову. Кильсей, согнувш ись,
вы гляды вал в оконце. В стену избы удари ло тяж елое, и тут
ж е Устин услы ш ал дикие вскрики. Не понимая ещ е, что
происходит, Устин сбросил с лавки ноги, поддернул порты.
И зб а бы ла странно освещ ена лью щ им ся через оконце я р ­
ким, со всполохами, светом. «П ож ар», — мелькнуло в го­
лове.
Кильсей и Устин кинулись к дверям .
П ервое, что увидели, бы ла п ы лаю щ ая изба у ворот крепостицы. В отсветах пламени м елькали тени людей. Н а У сти­
293
на кинулся из темноты человек с перьями на голове. «Кенайцы »,— понял Устин и, обхватив нап авш его поперек ж и ­
вота, поднял в воздух и с силой швырнул оземь. Н а него
тут ж е навали лось ещ е двое. Б а р а х та я с ь под ним, Устин
крикнул:
— Кильсей! К колоколу! К колоколу!
И, отш вырнув вцепивш егося в плечи кенайца, бросился
к поленнице, слож енной у избы. В ы хватил полено доброе и
с маху хрястнул по баш ке кенайца. Тот свали лся кулем. Ус­
тин запустил поленом во второго, вынырнувш его на него
из темноты, и тут услы ш ал, как громко ударил колокол.
«Бом, бом, бом!»
«Ну, молодец, К ильсей,— мелькнуло в голове,— всех
поднимет».
У ближ ней избы щ елкнул вы стрел. Устин метнулся на
звук. И опять на плечи ему н авал и лся кто-то. Перебросил
человека через себя и, зло ощ ерив зубы, саж енны м и п ры ж ­
ками кинулся к избе.
Н а кры льце избы, зад ы х аясь от ругани, стоял Тимофей
П ортянка и, не целясь, хлестал из руж ья в темноту. И з
дверей избы выскочило двое ватаж н и ков с руж ьям и.
Устин, п одбеж ав к ним, крикнул:
— К колокольне, все к колокольне!
Он понимал: сейчас главное — стянуть в атагу в кулак.
С обрать всех вместе, и тогда только и мож но будет отбить­
ся. А так , изба за избой, кенайцы всех перебью т.
Гудел н абатно колокол на колокольне. Кильсей не ж а ­
лел рук.
— Ну, бы стро,— крикнул Устин и прыгнул с кры льца.
Д зы н ькн ула стрела, и за спиной вскрикнул Тимофей.
Устин оглянулся, увидел, что стрела угодила Тимофею под
горло. Тот рванул стрелу рукой и повалился лицом вперед.
В атаж ни ки подхватили его и бегом понесли к колокольне.
Устин, подняв вы павш ее из рук Тимоф ея руж ье, припал
на колено и выстрелил в выскочивш его и з-за избы кен ай ­
ца. Тот взмахнул руками и покатился по земле. Устин
привстал, и в это время стрела угодила ему в бок. Он упал,
но поднялся и побеж ал к колокольне, стар аясь вы рвать з а ­
стрявш ую меж ду ребер стрелу.
У колокольни со б р ал ась почти вся в а т а га . М ужики б ес­
порядочно палили в темноту и з-за бревенчатой стены, но по
всему видно было, что долго им не п родерж аться. На
ватаж н и ко в сы п алась туча стрел.
К ильсей кубарем скатился с лестницы. Устин, заж и м ая
рукой раненый бок, прокричал ему в лицо:
294
— Бери пятеры х муж иков — и д ав ай вдоль стены. От
ворот уд арьте залпом . И наче конец!
Кильсей с м уж иками нырнули в темноту.
Устин выглянул и з-за стены. У ворот крепостицы з а ­
ним алась огнем вторая изба. П л ам я у ж е облизы вало крышу
широкими язы кам и.
«Все сож гу т,— подумал Устин.— Ах, беда-то какая».
З алп ом ударили от ворот муж ики, уш едш ие с Кильсеем.
Ещ е сверкнули выстрелы и еще.
Устин махнул рукой ватаж н и кам , и те, высыпав и з-за
стены, залпом ж е грянули и от колокольни.
Г рад стрел ср азу ж е стих.
Устин вперед посунулся, и тут стрела, вы пущ енная кенайцами, вонзилась ему под сердце. П оследнее, что он ув и ­
дел, бы ла охваченная пламенем кры ш а соседней избы. Я зы ­
ки огня, как странны е ж арки е лепестки неведомого цветка,
об хваты вая тяж елую крышу, к азал о сь , пы тались поднять ее
в небо. Огонь вдруг вспыхнул перед глазам и Устина не­
стерпимо ярко и погас...
Весть о гибели Устина и о том, что К ен ай ская крепостица сож ж ен а, долго ш ла до О хотска и поспела только
к возвращ ению из П етербурха Григория И вановича. П р и ­
везли ее ватаж ни ки , приш едш ие с новых земель.
Судно «Три святителя» подош ло к О хотску на рассвете.
М уж ик с пристани, зап аленн о ды ш а, вскочил в дом Ш елихова, крикнул:
— Григорий И ванович, «Три святителя» подходят.
К ое-как одевш ись, Ш елихов поспешил на берег. Телега,
трясясь и подскакивая на ухабах, пролетела единым махом
по спящ ему Охотску, яря свернувш ихся у ворот собак, и
встала у п ричала. С хрустом д ав я каблукам и сухие р а ­
ковины, густо вы стилавш ие берег, Ш елихов соскочил с те ­
леги и рысцой побеж ал к причалу. Знаком ы й солдат в ы тя­
нулся перед ним, но Ш елихов его д а ж е и не зам етил.
Ш лепая подош вами тяж елы х сапог по сырым ещ е после
ночи доскам настила, Григорий И ванович бросился к л о д ­
ке. Гребцы на весла навалились. Р вал и воду. Уж так не тер ­
пелось купцу скорее на борт корабля подняться.
Судно стояло на банке, покачи ваясь на свеж ей волне.
Ветер свал и вал тум ан в море, и все отчетливее и отчетливее
об означали сь на светлею щ ем горизонте тяж ел ы е мачты
«Трех святителей», выше и выше поднимались над волной
борта и резн ая, золоченая Н ептунья морда над буш п ри ­
295
том у ж е ки вала подходивш им на б ай даре широким д ер е­
вянным лбом.
С веж ий ветер был солон до того, что губы стягивало.
С борта бросили ш торм трап, и Григорий И ванович цеп­
ко ухвати лся за перекладины, подтянулся и полез наверх,
ц а р а п а я носками сапог о смоляной, облупивш ийся, в тем ­
ных р азвод ах борт. Л ез, а в голове билось: «Хорошо-то
как. Вот оно, вот, дело настоящ ее! Ах, батю ш ки, а то чи ­
новники, как блохи, загры зли».
Его сильно подхватили под руки и поставили на палубу.
Н австречу шагнул И зм айлов. Все такой ж е смуглый до
черноты, с прищ уренными монгольскими глазам и. И тот ж е
знаком ы й д авно тулупчик заячий с оттопыренными к а р м а ­
нами был напялен на широкие его плечи. И з-за спины
капи тан а выступил Б очаров, смущ енно ул ы б аясь обветрен­
ным ртом.
Ч ерез малое время сидели они втроем в каю те, в кото­
рой Ш елихов через океан шел к новым зем лям . Григо­
рий И ванович каю ту быстрыми глазам и об еж ал, в иллю ми­
натор загл ян у л , сел к знаком ом у до последнего сучочка
столу.
— Н у,— с к а з а л ,— рассказы вай те.
Р ад о сть его так и расп и рал а, и он довольно морщил
губы, щурил гл аза. Не зн ал ещ е, что услы ш ать доведется.
Бочаров, как по бум аж ке, перечислил груз, л еж ащ и й в
трю мах, сообщ ил, что через океан переш ли благополучно
и больных в ком анде нет.
И зм айлов сидел с серьезны м лицом и м олчал. Григо­
рий И ванович р аз на него гл аза вскинул, другой и понял:
«Герасим Алексеевич привез весть недобрую».
— Д а в а й ,— ск азал Ш елихов,— чего уж ... В ы клады вай.
В иж у, не пирогами сладкими потчевать собираеш ься.
И гл аза у него насторож ились, улы бка с губ сош ла.
И зм айлов похмыкал в кулак, с досадой за ус себя по­
дергал и р ас ск а зал о том, как сож гли Кенайскую крепости­
цу, как погибли Устин, Тимофей П ортянка и ещ е с ними во­
семь ватаж ни ков. С казал , что кенайцев подбили на разбой испанцы.
— М ы-то все понять не могли, что это их корабли
ходят вокруг наш их земель? — крякнул огорченно.— П о з­
ж е узнали, что они кенайцам грамоты , медали серебряны е
д а письма открытые р азд ав ал и и все их науськивали на н а ­
ши крепостицы.
Ш елихов в сердцах кулаком треснул в столешню:
— К акой муж ик пропал — Устин!
296
— И спанцы б о ятся,— ск азал И зм ай лов,— что мы к
К алиф орнии выйдем и ф л аг российский поднимем.
Ш елихов вскочил и з-за стола. З а б е га л по каюте. П ов­
торил с сердцем:
— Эх, Устин, Устин...
Он до боли ясно увидел лицо погибш его устю ж анина
и, казал о сь, д а ж е услы ш ал голос его, по-особенному м яг­
кий и внуш ительный: «Ну, ну, Григорий И ванович, обом ­
нется дело-то... лыко чем больш е, мнут, тем оно крепче...»
«А вот теперь-то,— подумал Ш елихов,— как обм ять-то?»
— А что,— спросил, о стан авл и ваясь посреди каю ты ,—
остались ли какие сбереж ения после У стина?
— П устяки ,— ответил И зм айлов, поднимая гл аза на
куп ц а,— деньж онки малые. Устин доли по походу не по­
лучил.
— Н епременно,— подхватил Григорий И ван ович,— о с­
тавш ееся и долю его семье передать. И вот ещ е — надо
бы деньги выделить особые и тож е семье передать. М уж икто какой бы л...— Он оборотил лиц о к сидевш им у стола
кап и тан ам .— Непременно вы делить.— П окачал головой.—
Хотя деньгами и ничего не исправиш ь.
И зм айлов крякнул в кулак, но ничего не ск азал , г л а ­
зам и только блеснул на Григория И ван овича. В идать, з а б о ­
та об устю ж анине приш лась по сердцу капитану. Н е
всегда бы вает, чтобы люди заботились о тех, кто из жизни
уш ел. Ч ащ е: с гл аз долой — из сердца вон.
В узкое стеклыш ко иллю минатора удари ло солнце. П е р ­
вый розовый луч. И каю та, осветивш ись, будто бы расш и ­
рилась. М р ач н ая чернота, таи в ш ая ся в углах, уш ла.
— Л а д н о ,— ск азал Григорий И ванович и реш ительно
сел к столу,— а теперь о ж ивых. К ак крепостица Кенайск ая? В р азвал и н ах ? Пепелищ е?
Горело сердце о зем лях, столь дорогих для него, все
узн ать разом! И, не медля и часа, с головой лез в самую гу­
щу, чтобы поправить неисправное, подтолкнуть вперед то,
что остановилось в движ ении, поднять, что упало.
— Н ет,— отвечал И зм ай лов,— Е встрат И ванович м уж и ­
ков послал. Тю каю т помаленьку. Авось восстановят. Не с р а ­
зу, но к весне, дум ать надо, поднимут крепостицу.
— Е встр ат И ван ович,— ск азал Ш елихов и потер л об,—
как ж е он крепостицу-то пром оргал. Его вина, что побили
муж иков. Его.
С к аза л слова эти ж естко.
И зм ай лов вновь поднял гл а за и посмотрел ему в лицо.
— Ну, вот что,— продолж ил Григорий И ван ович,—
297
офицеров я с собой привез в Охотск, в воинском деле зело
понимают. Д еньж онки в .Петербурхе хоть и невеликие, но
компании дали. Т ак что теперь сил у нас поприбавилось.
М астеровы х по корабельной части привез також е.
И зм айлов с Бочаровы м ближ е к Ш елихову подвинулись.
Это уж их касалось: корабельное-то дело.
— Ну, ну,— поторопил И зм айлов.
— Д у м аю ,— с к азал
Григорий
И ван ович,— верфь в
Охотске зал о ж и ть. К орабли будем строить и тем новым
зем лям во многом помочь см ож ем. А в ам ...— он оглядел
капитанов и похлопал друж ески И зм ай лова по плечу,—
зад ер ж и в ать ся в Охотске ни к чему. Понимаю , на земле
матерой д авно не были, но дело требует.— И уж е, как р е­
шенное, ск азал : — П огуляйте недельку, другую, берите
офицеров, мастеровы х и с богом в путь. В ремя торопит.
13
Охотск бы ло не узнать. То тиш ина стояла в порту —
ни тебе крику, ни шуму. Глядиш ь, бы вало, в подворотне
соб ак а леж и т л о х м атая с ленивыми гл азам и и от скуки ве­
ликой вы щ елкивает ж елты ми клы ками блох из ободранн о­
го хвоста. М уж и к пройдет неспешной походкой, тащ и т л а п ­
ти, и одно только и видно — страсть как ему хочется з а ­
вали ться на л ав ку и, за д р а в бороду кверху, всхрапнуть.
К олокол церковный и тот бренчал еле-еле: только бы звук
обозначить:
«Бом! Б-о-о-о-м!»
И смолкнет. Р а ззя в и т рот человек на такой звон:
— О-о-о...
П ерекрестится и — спасай бог, пущ ай он а, ж и зн ь, летит
помедленнее.
Голиков только и бодрил город. Но одному нелегко
расто л кать сонного. И вот все переменилось. И виной т о ­
му неуемный напор шелиховский. И ван Л арионович спать
Охотску не д ав ал , а теперь вдвоем они навалились. Д а ещ е
как! Здесь у ж не сонный, но и мертвый поднимется: шевели
лаптям и — кто смел, тот съел!
П оодаль от черных, сгнивш их наполовину причалов под­
нялись верфи. Н а них торчали ребрам и ш пангоутов з а л о ­
женные суда. На верфи люди, суетясь, как муравьи в р а з ­
вороченном муравейнике, доски тащ или, балки, бухты к а н а ­
тов. Берег сплош ь был зав ал ен сосновой щепой и стр у ж ­
кой. С отрясая воздух, глухо бухали многопудовые кувалды ,
кричали люди, гремело ж елезо. Чуть дал ьш е дымили мно­
298
гочисленные: кузни, и из распахнуты х н астеж ь дверей нес­
ло таким нестерпимым ж аром , что случайны е люди, пробе­
гая мимо, невольно заго р аж и вал и лица рукавам и арм яков.
А уж о перезвоне молотов и говорить нечего было: в уш ах
звенело. Рядом медеплавильни и мастерские тож е медные.
Здесь в горнах бурлил и играл огненный, искристый металл,
которому могли бы п озавидовать и на У рале. Тут ж е м асте­
ра, из П етербурха привезенные, лили и вы делы вали из него
необходимые в кораблестроении кнехты, блоки.
Ш елихов м отался по порту, но многие отмечали —
другим стал Григорий И ванович. Д ругим ...
К огда собирались в первый поход, б рал ся Ш елихов за
мелочь любую: там тюки поднесет, здесь ванты подтянет, а
то и вовсе повиснет в лю льке на борту судна и ш паклю ет и
красит по целым дням. С ейчас было не то. П ы лу к делу у
него не убавилось. Н апротив — мож ет, и ещ е более горе­
ли неуемные его страсти, однако за рукоятку молота не
спешил он ухватиться и по м ачтам не л ази л , но глянет то л ь ­
ко раз и, увидев непорядок, точно и властно ком анду д аст
поправить то или иное. И успевал оттого больш е и дело
подвигалось скорее.
Но изменился не только Григорий И ванович. М ногое и з­
менилось на охотских берегах. И Ш елихов это угады вал.
Ветер с океана по-преж нему крепко пахнул солью, вол­
ны, расш и баясь вдребезги, ревели и кричали о неведомых
берегах, но неистовое ж итье первопроходцев, видимо, кон­
чалось. Что-то уж очень много незнакомых лю дей с тощими,
озабоченны ми лицам и и юркими сухими гл азам и толпилось
в Охотске. Чего они хотели? О ткуда они приш ли?
Вон, в сюртуке, здесь и невиданном, ш астал человек с
утиным носом и таким прыщ еваты м продувным лицом, что
невольно постереж еш ься и отойдеш ь в сторонку. А то вон
другой беж ит, д а и как беж ит, видно, ухватил уж е что-то
или торопится ухватить загребущ им и руками.
К ак-то Григорий И ванович, увидев одного из этих лю ­
дей, молодого и верткого, долго смотрел ему вслед, и ему
п оказалось, что он увидел того из петербурхских чиновни­
ков, которого однаж ды чуть не угостил кулаком. П онятно
было, людишки эти не чай пить собрали сь здесь. Д л я то ­
го чтобы сам оварчи к р азж иви ть, на край земли не ходят.
Д л я сам оварчи ка угольки только и нужны, т а к их и ближ е
мож но сыскать.
«Три святителя» Григорий И ванович, загрузи в п рип а­
сами необходимыми, отправил на новые зем ли. С ним ж е
уходили за океан офицеры и мастеровы е. К огда провож али
299
судно, во время засто л ья, обычаем принятого, собрав лоб
морщ инами, Ш елихов ск азал :
— При первой возмож ности судну вернуться надлеж ит.
Ч увствовалось: все продум ал он наперед и не хотел т е ­
рять время зря.
З а столом на проводах было шумно. О собенно народ,
привезенный из П етербурха, веселился. Этим все было в но­
винку: и то, что в поход идут дальний, и то, что за столом
единым сидят и хозяин, и матрос последний.
Григорий И ванович, локтями блю да раздвинув, погляды ­
в ал , вспоминал проводы давние, когда С тепан з а столом
песню пел. Ф ортина была та ж е и д а ж е стол тот ж е, и море
за окном синело по-прежнему. И весело ему было, и
грустно.
И ван Л арионович, сидевший по левую руку, словно про­
чтя эти мысли, повернул к нему лицо, ск азал :
— Ничего, Гриш енька, ничего. Виш ь, к ак дело-то р а з ­
ворачивается...
З а д ва дня до этого был у них разговор серьезный.
Кох Готлиб И ванович вдруг характер п оказал. М ягонько так, а все ж е запустил ноготки. Я вился в медеплавильни и, будто бы не вед ая раньш е, что м еталл здесь льют,
удивление вы казал и потребовал разреш ение губернаторское
на изготовление м еталла. А пока разреш ение такое ему не
будет представлено, распоряди лся медеплавильни закры ть.
Н акри чал, наш умел. Ногой топал и ш паж онкой бренчал.
М уж ик, что в м едеплавильнях зап р ав л я л , прибеж ал к
Григорию И вановичу перепуганный до икотки.
Бывш ий тут ж е И ван Л арионович, вы слуш ав его, т я ж е ­
ло в нос засопел. Л и ц о у него налилось краской и гл аза
потемнели. О днако, слова не ск азав , переглянулся с Ш елиховым, и все. А когда муж ик уш ел, вскочил с лавки , хлоп­
нул по столу ладонью :
— К ры лья нам подш ибает. Ах, немчура п роклятая.
В карм ан среди бела дня лезет.
Но пошумел, пошумел И ван Л арионович, а сел и за д у ­
м ался. Ясно было: р аз немец в зял ся — не отпустит, пока
своего не получит. О днако просчитался Кох. Н е те люди
были купцы, чтобы их, как овец, стричь. Н е тотчас, но
решили купцы: сегодня золотиш ко свезет И ван Л арионович
немцу, до мзды ж аж д у щ ем у, а впредь нуж но будет укорот
ему найти. И укорот тот видели они в новом губернаторе
П иле, о назначении которого Григорий И ванович прослы ­
ш ал ещ е в П етербурхе. П иль вот-вот долж ен был к о б я ­
занностям своим приступить. А известно — метла новая
300
чисто метет и золотиш ко, Коху данное, свое сделать долж но
было. Купцы так задум али : Ш елихов в Охотске остается,
а И ван Л арионович в И ркутск н ап равится и там начнет
уд авку Коху плести. А пока купцы письмо Р яб о ву в Петербурх сочинили.
Вечер просидели над бумагой. Не одну свечу сож гли,
и бум ага получилась зл ая . В письме — так-де и так — об ­
ск азан о было, какие им препоны чинятся в Охотске, и
просьба вы сказы валась о помощи.
Готлиб И ванович на проводах «Трех святителей» сидел
сбоку от Голикова. Н акл он яясь низко длинным носом, кле­
вал из тарелок ж адн о, словно впрок ел, дабы зав тр а не
трогать своего. П огляды вал вокруг, не д ум ая, что золотиш ­
ко голиковское уж е ж ж ет карм ан ему.
И ван Л арионович чуть покусы вал крепкими зубам и л и с­
ток черемш ины, посм атривал на него искоса, сооб раж ал
помалу: вор-де Кох — к р и ч а т ь 'о н у губернатора не соби­
рался. Кого удивиш ь, что чиновник вор? Д у м ал по-другому
ск азать: помеха-де чиновник сей делу, одобренному лю без­
но матуш кой императрицей. Тут просм атривалась госу­
даревой воли поперечина, а за такое по головке не г л а ­
дили.
Н а противоположном от Ш елихова конце стола чинно,
п одж ав губы, сидел новый в Охотске человек, немногим-то
и знаком ы й. Б ы л он немолод, и годы его п о казы вал а про­
б и в ав ш аяся в ж естких волосах седина. О днако крутые пле­
чи и твердый взгляд, коим он неторопливо обводил си д я­
щих за столом, вы давали в нем силу немалую. Н есколько
дней н азад меж ду ним и Ш елиховы м-в м аги страте О хотска
был заклю чен договор, в котором говорилось: «Мы, н иж е­
подписавш иеся, рыльский именитый граж дан и н Г риго­
рий И ванович сын Ш елихов, каргопольский купец, иркут­
ский гость А лександр Андреевич сын Б ар ан о в постановили
сей договор о бытии мне, Б аран ову, в заселениях ам ери кан ­
ских при распоряж ении и управлении северо-восточной ком­
пании, там о располож енной».
Подменить долж ен был Б ар ан о в Е встрата И вановича
Д ел ар о в а. Т ак реш ил Григорий И ванович: не первый год
сидел Д ел ар о в на К ад ьяке и устал, долж но быть. С веж ий
гл аз лучш е будет. Д а и говорили о Б ар ан о в е хорошо.
М уж ик-де распорядительны й и честности необыкновенной.
А сейчас как никогда нужен был на зем лях новых чело­
век реш ительный и расторопны й в действиях. Заботам и не­
малыми создан а бы ла новая ком пания по об разц у «СевероВосточной
ам ериканской
компании» — «П редтеченская».
30!
Купцы полагали, что послуж ит она созданию русских по­
селений и промыслу добром у зверя морского на Алеутских
и П рибы ловских островах. З а гл я д ы в ал и и д альш е, зад ум ав
создать в скором времени «У нолаш кинскую » компанию, ко­
торая ох ваты вал а бы северную ч асть Берингова моря и по­
лярное побереж ье Аляски. Ш ироко заводили сеть, охваты ­
вая А ляску и с за п а д а , и с севера, и с востока.
— Ну, что ж е ,— поднявш ись и з-за стола, с к азал Ш ели­
хов,— доброго вам ветра в паруса.
14
Коренник бил копытом, ходил в уп ряж ке, беспокоил
пристяж ны х. Такой уж был норов у него: вывели, так д а ­
вай вож ж и отпускай, что стоять-то? Г оворят: каков х о зя ­
и н — таков и конь. А этот — лю бимец был И ван а Л ари оновича. Купец не подходил к нему без куска са х ар а. Д л я
этого, каракового, не ж ал ел ничего. Конь косился на кры ль­
цо, тянул удила. И ван Л ари он ови ч зад ер ж и в ал ся.
— Ну, ну,— охо л аж и вал коренника коню х,— не балуй,
дорога д ал ьн яя. Н абегаеш ься.
О гл аж и в ал ладонью по крутой шее. Конь косил г л а ­
зом, ж д ал хозяина.
И ван Л арионович в И ркутск соби рался. Д ел много н ако­
пилось. Чем д альш е, тем труднее с Кохом было. К медеплавильням прицепивш ись, Кох на том не остановился.
В округ верфей ходил и везде зацепки искал. К м астеро­
вым, из П етербурха привезенным, придирался. И хоть люди
это вольные были, а все носом по бум агам водил немец,
и здесь-де не т а к сказан о и там не этак. Р азреш ений тр е­
бовал, на что и не д ав ал и от веку никаких бум аг. В откры ­
тую не шел, а все -подтачивал, подтачивал дело, как червь.
И другие заботы были. Уж больно много купчиш ек из
тех, что пож адней, к зем лям новым устремились. Н а в а л и ­
лись, как сар ан ча, на земли ам ериканские. З в ер я били, не
дум ая, что зав тр а будет. З а в тр а ... Этим добы тчикам зав тр а
хоть тр ав а не расти.
Д а и это не все. Бы ло от чего зад ер ж и в ать ся И вану Л а рионовичу. С ам ая гл авн ая беда выплы ла неведомо откуда.
Кто и как — неизвестно, но слух пустил и в И ркутске, и в
Якутске, и в Охотске, что-де компании «Северо-Восточной
ам ериканской» конец приш ел. И там и тут, где только со ­
берутся купцы, вдруг заговари вал и :
— Ш у-шу...
З в ер я-д е нет больш е на зем лях новых, а еж ели и есть,
го порченый.
Ю2
И опять:
— Ш у-шу...
Торг-де кяхтинский вовсе зам ер и сбы та ш курам ам е­
риканским нет. Ц ена упала. В П етербурх, сказы вали, в ез­
ти надо.
А П етербурх далеко и какую цену там дадут?
Н а ушко, так тихо:
— Ш у-шу...
М олва, м олва зл ая . А зл ая -то молва, что рж а, и ж елезо
переедает. И купцы паи свои из компании требовать н а ­
чали.
К орабли на верфи в Охотске строились, молотки в к у з­
нях стучали, но видел Ш елихов, д а и И ван Л арионович
чуял, что наперекосяк идет дело. Глыба какая -то тем ная,
страш н ая п ридавли вала голову. А молва все росла, и на
Ш елихова с Голиковым, пуп в О хотске рвавш их, уж е
смотрели с косой улыбкой. А кое-кто и п оговаривал:
— Гляди, ребята, беды бы не случилось.
И так-то ж алею чи говорили, с соболезнованием:
— Ну, ну... В ам виднее...
— С тоять надо, И ван Л арионович, стоять крепко,—
говорил Ш елихов,— не мне и не тебе говорить, что ж изнь
всегда под коленки бьет. И тот лиш ь выдю жит, кто упрется.
Говорил, а под сердцем холод. И д а ж е руки теплые и
ласковы е Н атальи Алексеевны не согревали уж е. Д олгими
ночами вспоминал П етербурх ледяной, коридоры длинные,
канцелярские, чиновников дош лых. Все понять хотел: отку­
да д авит на плечи камень этот тяж кий. Н о понять не мог.
Одно все ж е говорил: стоять надо. В этом только и сила
наш а!
И ван Л арионович вышел на крыльцо. Ж ереб ец голову
вскинул, за р ж а л радостно.
Все было обговорено меж ду купцами, и И ван Л а р и о ­
нович, не м еш кая, сел в повозку. Прикинул ноги мехом
медвеж ьим, улы бнулся Ш елихову засм якш им и губами.
— Ну, Г р и ш а,— с к а за л ,— Соленый океан ...— П однял
руку и тугим кулаком с силой ударил по колену.
В ож ж и отпустили, и кони с ходу взяли в карьер.
Ш елихов долго, долго смотрел ему вслед, повторяя:
— Н да-а... Соленый океан... Соленый океан...
Голос у него был злой.
Оглавление
Глава
Глава
Глава
Глава
п е р в а я .....................................................
3
в т о р а я ..................................................... 77
т р е т ь я .........................................................127
ч е т в е р т а я ..................................................215
Юрий Иванович Федоров
Д Е Р Ж А В Ы Д Л Я ...
Роман
Рецензенты В. Сурганов, В. Гусев
Р едактор П. Кучуков
Х удожник JI. Непомнящий
Х удож ественный редактор Г. Саленков
Технические редакторы J1. Анаш кина, Г. Бойцова
К орректор Г. П анова
И Б К® 3052. С дан о в набор 16.12.82. П одписано к печати
07.06.83. А06633. Ф орм ат 8 4 х 1 0 8 '/ 32. Гарнитура литер.
П ечать вы сокая. Б у м ага тип. № 2. Уел. печ. л. 15.96.
Уел. кр.-отт. 15,96. Уч.-изд. л. 18,05. Ти раж 100 000 экз.
З а к а з № 1962. Ц ена 1 р. 40 к.
И зд ател ь ств о «Современник» Государственного комите­
та Р С Ф С Р по делам издательств, полиграфии и книжной
торговли и Сою за писателей РС Ф С Р. 121351. М осква,
Г-351. Я рцевская, 4.
Калининский ордена Трудового К расного Знам ени полиграф ком бинат детской литературы им. 50-летня СССР
Росглавполиграф пром а Г оском издата РС Ф С Р Калинин,
проспект 50-летия О ктября, 46.