выражал взгляды декурионата крупных городов. Едва ли можно
advertisement
280 КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ выражал взгляды декурионата крупных городов. Едва ли можно объяснить позицию Синезия тем, что он не нес повинностей декуриона (ср. стр. 224 и стр. 245). Во всяком случае, в момент составления речи „ О цар­ стве" Синезий выполнял чрезвычайно разорительную и требующую тяжелого личного труда литургию — firpecfßsia. Следовало бы упомянуть о деятельности Синезия по защите города: это характеризовало бы его лучше, чем упоминание о его будущей епископской деятельности. М. В. Левченко, кажется нам, совершенно) прав, отвергая взгляд о зависимости Синезия от Диона, — Синезий мог иметь взгляды, самостоятельно развившиеся под влиянием совре­ менных ему политических событий. Кроме речи „ О царстве" М. В. Левченко широко использует другое произведение Синезия — De Providentia, — в котором описываются события большой исторической значимости — здесь обрисована та сложная ситуация, которая существовала в Константинополе в начале 400 г.: готы получили отпор там, где, казалось, они были наиболее, сильны. Гайна был в состоянии предупредить Одоакра на 75 лет, но ему не удалось захватить власть. К сожалению, М. В. Левченко не остановился на вопросе об участии народных масс в событиях 400 г., между тем, Синезий сообщает об этом много важных данных. М. В. Левченко подробно характеризует политические взгляды и мировоззрение рабовладельческой знати, но совсем не затрагивает вопроса о настроениях народных масс. В пред­ ставлении М. В. Левченко, массы выполняли только пассивную роль; рабовладельцам удалось „разжечь религиозный фанатизм масс и на­ травить их на ариан-готов — еретиков" (стр. 248). Мы полагаем, что М. В. Левченко не прав, считая религиозный фанатизм единственной причиной выступления народных масс против готов. Ведь в начале деятельности Иоанна Златоуста константинопольскиз массы были настроены сочувственно к арианам. Почему же теперь они так возне­ навидели готов? Конечно, готскиз вожди были честолюбивыми, продажными насильниками. Но дело было не только в этом — городские массы понимали возможные последствия готского завоевания, ужасы, которые оно несло с собою. Константинополь, захваченный „варва­ рами", превратился бы в развалины. Представители знати (типа Кеса­ рия) могли бы сговориться с готами; но ремесленники, мелкие торговцы были бы перебиты, уведены в плен,—именно такая участь постигла позднее население городов на Западе. К тому же в Константинополе еще были живы традиции античного полиса: городские массы, сами подвергавшиеся эксплуатации, дорожили, однако, достижениями антич­ ной культуры и были патриотами своего города. М. В. Левченко приводит рассказ Синезия о том, как нищенка, видя, что готы вывозят из Константинополя ценности, встревожилась за судьбу города. Почему старуха, не имевшая ничего, кроме деревянной чашки для сбора милостыни, была так обеспокоена будущим восточноримской столицы? Потому, что народным массам не безразлична была судьба города.. Можно даже сказать больше: городским массам не безразлична была судьба античной культуры в целом. Феодализировавшаяся знать могла не тревожиться за судьбы античной культуры—для этой знати будущ­ ность была в ее поместьях, в замках; городская культура не представ­ ляла для нее интереса. Аристократы типа Синезия защищали античную культуру своекорыстно, — поскольку она обслуживала их интересы, как рабовладельцев. Только широкие массы горожан проникнуты были подлинным „античным патриотизмом", который они и проявили как
