Средства выражения метасмысла преувеличение

Т.В. Шмелева
Средства выражения метасмысла преувеличение
Текст опубликован в коллективной монографии “Системный анализ значимых единиц
русского языка. Парадигматика в лексике и словообразовании” (Красноярск, 1987. С. 82—
92); воспроизведен в: Шмелева Т.В. Культура речи: Сборник статей и материалов
(Великий Новгород, 1998. С.66—75).
Смысловая парадигма, образуемая метасмыслом "преувеличение",
объединяет лексемы, которые В.В.Виноградов относил к модальным словам,
частицам и словосочетаниям: пожалуй, буквально, прямо, прямо-таки,
поистине, едва ли не, чуть ли не, чуть не, только что не [1] . Втянутыми в
эту парадигму оказываются и некоторые градационные конструкции в
особых употреблениях: если не, то хотя бы; если не сказать, что; чтобы не
сказать; целый ряд типизированных конструкций с явно выраженной
семантикой преувеличения – не будет преувеличением сказать, что; не
преувеличиваю; не преувеличу, если скажу.
Что объединяет эти на первый взгляд столь далекие друг, от друга
языковые средства? Каковы их взаимоотношения внутри парадигмы? Влияют
ли на них взаимосвязи с другими парадигмами? Ответы на эти вопросы
невозможны без характеристики смысла, цементирующего данную
парадигму.
Давно уже, наверное, с выхода известной работы В.В.Виноградова (1950),
особую сферу лингвистических исследований составляет изучение
модальных, или субъективных, смыслов. При этом все более очевидной
становится их неоднородность, которая связана в первую очередь с
разнонаправленностью модальных квалификаций – на события объективной
действительности, собеседника, само предлагаемое высказывание. В
последнем случае объектом внимания становятся метасмыслы, относящиеся
к информации о языке.
Метасмыслы, начиная с элементарнейшего – метасмысла говорения,
присутствующего
в
каждом
высказывании,
связывают
его
с
действительностью общения и регулируются правилами речевого поведения.
Эти смыслы – уместности, коммуникативного намерения, цели,
мотивированности, искренности, точности, краткости и некоторые другие –
своеобразный прагматический ореол высказывания, за "хорошим
состоянием" которого тщательно следит говорящий. Они присутствуют в
высказывании имплицитно, но могут получать экспликацию в виде глаголов
речевой, ментальной и оценочной семантики в форме 1 лица единственного
числа настоящего актуального или будущего времени: Я говорю/скажу о…;
Я хочу подчеркнуть, что…; Я считаю уместным сообщить, что…; Говорю
искренне; Буду говорить кратко и под.
К этой семантической сфере относится и метасмысл "преувеличение",
который регулируется правилом речевого поведения, предписывающим
говорящему воздерживаться от преувеличений, то есть быть умеренным в
своих оценках и суждениях. Вот иллюстрации того, что метасмысл
"преувеличение" осознается и обсуждается носителями языка.
А.Герцен, характеризуя тип людей, которых он назвал "желчевиками",
пишет: К тому же они с таким арlоmb преувеличивают все на свете - и не
для шутки, а для огорчения – что просто терпенья нет. На всякое
"бутылками и пребольшими" у них готово мрачное "нет-с, бочками
сороковыми. Лев Толстой в разговоре с Горьким сказал о Вельтмане: Хороший
писатель, бойкий, точный, без преувеличений. Он иногда лучше Гоголя.
Режиссер А.Митта рассуждает о сказке в кино: Подвиг сказочного - героя это подвиг преувеличений. Зритель точно ощущает баланс преувеличений.
В обсуждении научных взглядов их критики часто фиксируют внимание
на аспекте преувеличения, оценивая его особо, как, например, С.Аверинцев:
Известный немецкий литературовед Эрнст Роберт Курциус назвал эту
эклогу [Вергилия] ключом ко всей западноевропейской поэтической
традиции; если это и преувеличение, то не очень большое.
Рассуждая о знаменитой фразе Гоголя "Редкая птица долетит до середины
Днепра", В.Каверин отмечает: "Гоголь знал, что ему не только простят, но
и с радостью примут это преувеличение, потому что оно подсказано
невозможностью иначе выразить чувство восторга".
Герой рассказа Л.Кривенко "В землянке", обдумывая свое речевое
поведение, признается себе: Так в самом деле и было. Только, сказав "с
астрономической точностью", я прихвастнул, несколько преувеличил,
сочинил для большей убедительности.
Публицист В.Выжутович в очерке о Таджикистане пассаж о склонности
коллег писать о городе Яван "в мажорном фортиссимо" завершает призывом,
если не заклинанием: Да хранит нас трезвый дух сомнения от поспешных
восторгов и бескрайних предсказаний! Неумеренность иной раз хуже
неуверенности!
Довольно часты обсуждения метасмысла "преувеличение" не задним
числом, а синхронно, в составе самого высказывания. В таких оговорках
нередки глаголы с семантикой боязни: говорящий опасается нарушить
правило непреувеличения: Не боясь заслужить упрек в преувеличении,
можно сказать, что перед нами выдающееся явление в области учебной
литературы по русской грамматике (Д.Ушаков); Дальневосточный регион в
общесоюзном разделении труда играет исключительную, не побоимся этой
оценки, роль (Студенческий меридиан); Ничуть не боясь преувеличения,
скажу, что начальный этап был суровым испытанием технических и
музыкальных возможностей скрипачей (Правда).
Едва ли не чаще оговорки принимают формы отказа или обещания не
преувеличивать; см., например: Всю жизнь им владела мечта уйти от
поэзии, от усладительного искусства слова к чему-то более строгому – к
философскому познанию и философской аскезе. Всю жизнь – это не
преувеличение (С. Аверинцев); Не преувеличу, если скажу, что одно
упоминание такого имени производило на моих собеседников впечатление
магическое (Лит. Россия).
Итак, тень метасмысла "преувеличение" постоянно присутствует в
сознании говорящего/пишущего – это достаточно очевидно. Но когда оно
появляется в высказывании настолько осязаемо, чтобы можно было говорить
об обслуживающих его средствах? Когда есть риск преувеличения, и
опасения автора, связанные с этим аспектом речевого поведения,
приобретают обоснованность. Это случается при выражении относительных
оценок, существо которых состоит в "помещении" оцениваемого объекта на
аксиологической шкале с отметками, фиксирующими "количества" признака
или качества: слегка, в меру, не очень, очень, крайне, слишком, чрезвычайно,
чересчур и под. Уже отмечалось, что указание на степень, интенсивность
признака "вносит в текст голос автора" [2]. Рискованность такого рода
оценок – оттого, что "выражаемые ими степени относятся скорее к
"градусам" человеческих эмоций, чем к свойству объекта" [3]. Именно
поэтому и возникает риск "хватить лишнего", выставить "незаслуженную"
отметку или оставить такое впечатление у собеседников, в чем говорящий
совсем не заинтересован.
Рассматриваемая здесь парадигма служебных средств обслуживает три
типа относительных оценок.
Собственно количественные оценки имеют дело с действительно
измеряемыми аспектами оцениваемого объекта и соотносят их с
нормативными представлениями, которые фиксируются показателями
много/мало, очень много/мало, чрезвычайно много/мало и т.п.
Количественные оценки могут иметь в виду численность фактов, предметов,
выраженную как в цифровых показателях, так и с помощью кванторов – все,
каждый, редкий; размеры объектов; пространственные и временные аспекты
осуществления событий – распространенность, быстроту, скорость, частоту.
Градационные оценки соотносят с нормой степень проявления признака,
его интенсивность. Они могут оказаться "завышенными" уже потому, что
сама разметка шкалы варьируется в зависимости от того, каков объект,
оцениваемый признак и кто выносит оценку [4]. С риском преувеличения
оценивается интенсивность состояний, чувств, отношений впечатлений;
качества исполнения, осуществления ситуаций. Интенсивность может иметь
собственный показатель – интенсификатор очень, крайне и т. п.; а может
быть "встроена" в семантику предикатных или кулисных лексем, то есть
проявляться фразеологизированно, например: обомлеть – прийти в крайнее
замешательство; держаться на ниточке – крайне ненадежно; следить по часам
– очень внимательно; завален работой – очень занят. Фразеологизированные
показатели
интенсивности
представляют
относительную
оценку
завуалированно.
Завуалированной оказывается и количественность сравнительных оценок,
основанных на сопоставлении множества объектов относительно
представленности в них одного признака, то есть не в как-сравнениях, а чемсравнениях [5]. Количественность в таких оценках не получает собственного
цифрового, кванторного или какого-то специального – обозначения, а
выявляется через сравниваемые объекты, "цена" которых известна из знаний
о жизни; например: Слушать музыку в слабом исполнении хуже, чем сидеть
на скучном собрании (С.Соловейчик) – вторая ситуация, безусловно, наделена
знаком "очень плохо", а первая соответственно помещается градусом ниже.
Итак, во всех перечисленных случаях – оценивая количество,
интенсивность или сопоставляя объекты с целью оценить их – говорящий
рискует преувеличить. Разумеется, он может не обращать внимания на такие
детали и включиться в обсуждение этой коммуникативной проблемы только
в том случае, если поступят замечания от собеседников или оппонентов; так,
приведенная оценка слабого исполнения музыки могла бы вызвать
следующее продолжение разговора:
- Ну, вы преувеличиваете.
- Совсем нет. Это действительно хуже, потому...
Однако предусмотрительный говорящий должен исключать такие
замечания в свой адрес. А это можно сделать, введя в высказывание
некоторые оговорки по поводу преувеличения, когда и приходит время
обращаться к выбору средств из рассматриваемой парадигмы.
Оговорки бывают двух типов: смысл одних – "я преувеличиваю, понимаю
это и считаю извинительным/оправданным в данном случае"; других – "я не
преувеличиваю, ситуация действительно такова". В соответствии с этим
различаются показатели преувеличения и непреувеличения, что определяет
их расположение в парадигме.
Полюсы составляют слова пожалуй и буквально, их связывают отношения
антонимического типа. Как и положено антонимам, у них есть общая часть –
сигнал о возможности увидеть в высказывании преувеличение, и
различающая их – признание/непризнание этого факта действительным с
точки зрения самого говорящего. Таким образом, пожалуй – это знак
авторской предосторожности, уклончивости; тогда как буквально – знак
решительности в данном аспекте речевого поведения.
Противоположность названных средств доказать просто – попыткой
замены одного на другое. Возьмем высказывание из текста на экологическую
тему: Наше влияние на окружающую среду растет с каждым днем, и те
меры, которые могли спасти положение вчера, сегодня оказываются уже
недостаточными. Надо что-то предпринимать буквально в каждом лесу,
чтобы он не исчез через десять, ну, может быть, через сто лет (Знание –
сила). Если вместо буквально поставить пожалуй, получим высказывание
более осторожное, не столь страстное: говорю, мол, несколько
преувеличивая, для большей убедительности; тогда как исходное
высказывание весьма решительное: Именно каждый лес нуждается в
заботе!
К полюсу осторожности тяготеют метапоказатели едва ли не, чуть не,
чуть ли не – они из ряда слова пожалуй; ряд буквально составляют
показатели просто, прямо, прямо-таки, истинный, поистине с семантикой
решительности, настаивания на данной оценке. Из такой "диспозиции"
парадигмы не должно создаться впечатления о синонимичности членов
названных рядов.
Различие показателей преувеличения можно описать с помощью понятия
"прием", имея в виду при этом определенный смысловой ход, использующий
целый ряд языковых средств.
Так, близкие к пожалуй эквиваленты слова [6] содержащие не,
"работают" на прием, который можно назвать "шаг назад". Сравним два ряда
предложений с разными метапоказателями преувеличения при одних и тех
же "рискованных" лексемах:
Тонкости человеческих взаимоотношений, уважение к людям,
неприятие духовной пресыщенности,
прагматизма – таковы, пожалуй,
главные мотивы творчества Думписа
(О.Макарова);
"Отцы и дети" – важнейшая,
пожалуй, русская книга эпохи
перелома от дореформенной России к
пореформенной (Лит. обозрение).
Анекдотические истории едва ли
не главное средство обрисовки
лесковского героя (В.Хализев);
Едва ли не важнейшим моментом
этого положения является следующее
(В.Ерофеев);
Рембо оказывается чуть ли не
главным
виновником
разрыва
(В.Ерофеев);
Для правильного ответа на
сложность, многосоставность жизни
не обойтись без чувства пропорции;
И так важно, чуть ли не важнее
всего, не преступить край, не
нарушить меру (С.Аверинцев).
Предложения правого и левого столбца допускают перемену
метапоказателей, но утверждать, что при этом модусный смысл останется без
изменений, было бы явной натяжкой: "извинительность" пожалуй
идиоматична, извинительность других членов ряда может быть истолкована
так: "главный" было бы преувеличением, поэтому сделаю шаг назад, укажу
на отметку градусом ниже. Понятно, что речь идет в таких случаях об
оценках, занимающих крайние отметки на аксиологической шкале, а часто и
вообще за пределами шкалы – степень невероятная, нереальная и потому
впечатляющая; см. примеры: Этот список можно было бы продолжать
едва ли не бесконечно (Собеседник); И еще привлекла клубника, сочная и
крупная, чуть ли не с яблоко средней величины (Правда).
Итак, показатели с не предпочитают экстремальные оценки, для пожалуй
это невозможно. Так, из предложения Похоже, в области забыли уроки
прошлого года, когда из-за долгой раскачки и бесконечного ожидания
"хорошей погоды" основную часть кормов здесь заготавливали чуть ли не в
августе (Известия) следует, что август – самый крайний, если вообще
допустимый срок заготовки кормов. И экстремальность оценки исключает
замену метапоказателя на пожалуй – это внесло бы в предложение
некатегоричную гипотетичность, не согласующуюся с коммуникативными
намерениями автора.
Вообще говоря, выражение крайних оценок, например, с квантором все в
сопровождении пожалуй возможно, но при этом должна быть лишена
"экстремальности" хотя бы форма – избираются бытийные предложения с
отрицанием: Пожалуй, не было международного конкурса, где бы наши
исполнители не получали главных наград (Сов. культура) – ср.: наши
исполнители получают награды едва ли не на всех конкурсах; Не было,
пожалуй, места на земле, где не слыхали бы о чилийском поэте (Вопросы
литературы) – ср.: о чилийском поэте известно едва ли не повсюду на земле.
Продолжая дифференциацию членов рассматриваемого ряда, отметим,
что чуть ли не – самый экстремальный метапоказатель, в отличие от своих
соседей по парадигме он сопровождает оценки с "запредельными",
нереальными отметками шкалы, вызывающими реакцию "не может быть",
"невероятно", тогда как едва ли не используется в более умеренных случаях.
При этом экстремальность вносится именно чуть ли не, а не содержится в
самом оценочном слове; например: Азиатско-тихоокеанский регион – это
едва ли не половина земного шара (Правда); ср.: чуть ли не половина, где
сразу появляется смысл "слишком много, невероятно много"; почти
половина, где будет только количественная информация, без оценки.
Итак, показатели преувеличения различаются степенью конкретности
своего значения, и более конкретные обслуживают экстремальные оценки.
Показатели непреувеличения буквально, истинно, поистине, просто, прямотаки по смыслу равны метавысказыванию "я не преувеличиваю" или "это не
преувеличение". Ими сопровождают в первую очередь количественные,
затем градационные оценки, в сравнительных их использование невозможно:
нельзя сказать он буквально самый лучший; это просто центральный эпизод;
это прямо выдающийся автор. См. примеры употребления этих показателей:
Премьера фильма "Частная жизнь" состоялась буквально на днях (Комс.
правда) – совсем недавно; Столица Саудовской Аравии, некогда
"аскетический" город в центре пустыни, меняет свой суровый облик
буквально на глазах (За рубежом) – очень быстро; Цветаева пишет... так,
что читатель слышит буквально модуляции голоса говорящего (Звезда) –
очень малые изменения. См. также: Ополоумев, не дожидаясь очередного
бивака, я буквально на ходу, буквально на полковом барабане торопливым
пером вывел страстные каракули своей любви (Б. Окуджава).
Как и в уже рассмотренной части парадигмы, здесь не обнаруживается
синонимичности и полной эквивалентности средств. Буквально тяготеет к
оценочным показателям с имплицитным компонентом "очень", тогда как
другие
члены
ряда
допускают
сочетания
с
эксплицитными
интенсификаторами типа я просто очень устал и с фразеологичными
показателями интенсивности. См. примеры их употребления: Много
декоративного барбариса с крупными сочно-зелеными листьями, молодые
побеги которого прямо-таки налиты бледно-розовым соком (Химия и
жизнь); Мне так нравилось такое необычное название - Арбат. Ну просто
замечательное название; Меня ну прямо разрывало на части открыть им
свою тайну; Испытала истинное потрясение (Л. Гурченко).
Приведенные примеры показывают и другие аспекты специализации ряда.
К формальным признакам оценочного слова "чувствительны" поистине и
истинное, сопровождающие только прилагательные и существительные.
Стилистические "пристрастия" разводят буквально, истинный, поистине в
одну сторону – книжности; а прямо, просто – в другую, разговорности (см.
усиливающую эффект разговорности частицу "ну" в примерах из текстов
Л.Гурченко).
Благодаря склонности сопровождать сочетания с имплицитным
интенсификатором, буквально характеризуется как "спутник" образных
выражений, показатель их не образного, прямого прочтения [7]. Согласиться
с этим не позволяют наблюдения над материалом, и даже пример,
иллюстрирующий указанную характеристику: Гражданскую одежду
собирали буквально по нитке среди приятелей и знакомых (Работница) – его
никак нельзя понимать дословно: по нитке означает "очень малыми частями",
а буквально – сигнал того, что автор не видит здесь преувеличения; иначе
пришлось бы думать, что знакомые и приятели предлагали отдельные нити,
чего допустить нельзя. См. аналогичные примеры: Статью напечатали, и я
буквально захлебнулся в потоке читательских писем (Э. Радзинский);
Учителя буквально хором сетовали на то, что новые методические
пособия достать невозможно (Правда); А мне вспоминается, как начальник
цеха жаловался, что все его сотрудники буквально завалены бумагами
(Правда).
Итак, ядро парадигмы, обнаруживающее двуполюсное строение,
охарактеризовано. Вокруг названных полюсов группируется и периферия
парадигмы – служебные слова других модусных категорий и специальные
синтаксические конструкции.
В секторе преувеличения, рядом с пожалуй оказываются показатели
авторской неуверенности в достоверности предлагаемой информации
видимо, может быть и под.: Видимо, нет такого языка, в котором не было
бы заимствованных слов (В.Гак); Позднее, оглядываясь на духовный опыт,
вынесенный из испытаний, В. Луговской, может быть, с излишней
декларативностью скажет... (В.Казинцев); Может быть, лучше, что я не
стала вашей женой (А.Ахматова); Рылеев, быть может, был самым
замечательным из членов Северного общества (А.Герцен); Аристотель
был, вероятно, наиболее универсальным умом своей эпохи (Природа) – везде
возможна замена показателей неуверенности на пожалуй, едва ли не. Не
обходится и без привлеченных со стороны средств – здесь "работают"
синтаксические конструкции, предполагающие неоднократное обозначение
оценки и таким образом предъявляющие налицо те ступеньки, по которым,
совершает "шаги" говорящий, уходя от рискованной оценки: Возможно, ктото не согласится со мной, однако скажу: талант обязательности - ну
пусть не талант, навык, свойство души – в особом у нас дефиците
(А.Аграновский); Нужно держаться легко, весело, отвечать метко и
остроумно. Ну уж если не остроумно, то хотя бы не глупо (Л.Гурченко).
При неоднократном обозначении признака достигается и эффект
постепенного повышения градуса оценки, причем на более высокой оценке
автор не настаивает, сопровождает ее метаоператором если не сказать или
квазиусловной конструкцией такого типа: Речь его текла легко, если не
свободно (И.Тургенев) – метасмысл здесь можно истолковать так: я бы мог
сказать "совсем свободно", но боюсь упреков в преувеличении и отступаю на
один шаг – "легко". См. другие иллюстрации: [Герой] производит на
читателя весьма странное, если не сказать гнетущее впечатление (Лит.
газета); Тамара Григорьевна удивляла меня своим спокойным, если не
сказать прохладным отношением к Хемингуэю; Это слишком смелая, если
не сказать безумная мысль, и я не берусь, обосновать ее подробно
(Ю.Трифонов). Характерен пример, где экстремальная точка не обозначается,
а лишь указывается ее наличие: У меня лично такого рода "опыты" не
вызывают никакого интереса, если не сказать больше (А.Твардовский).
"Шаг назад" может быть совершен и с помощью служебных
словосочетаний по крайней мере, по меньшей мере: Чем более значителен в
произведении образ природы, тем более он, как правило, узкие рамки
внешнего тематизма ломает или по крайней мере раздвигает (Вопросы
литературы).
Итак, различие средств, обслуживающих ситуацию преувеличения,
сводимо к различию наклонений: пожалуй и показатели неуверенности = я
преувеличиваю, лексические и конструктивные средства с "не" = я
преувеличил бы. Второй случай позволяет давать экстремальные оценки –
невероятно много/мало.
Метапоказатели непреувеличения притягивают в свою сферу
клишированные конструкции с метапредикатом преувеличивать и его
номинализациями: не преувеличу, если скажу; не будет преувеличением
сказать. Чаще всего эти клише составляют модус изъяснительной
конструкции или разворачиваются в автокомментарий, следующий за
высказыванием: Я не преувеличу, если скажу, что страдала, терзалась от
этого нового чувства (Ф.Достоевский); Без преувеличения можно сказать,
что пресса – мощный ускоритель практических дел (Правда); Как ни
печально это признавать, но порой объективные трудности из причин
сложных
социальных
ситуаций
превращаются
в
оправдание
административного бездействия. Я во все не преувеличиваю и не сгущаю и
без того темные краски (Собеседник). На месте преувеличивать могут
использоваться его фразеологические эквиваленты типа сгущать краски, а
также некоторые глаголы и наречия, характеризующие поведение:
горячиться, в запале, лихо и под.
Таков основной состав – около двух десятков единиц – парадигмы,
обслуживающей метасмысл "преувеличение", и принципиальные линии
внутренних взаимоотношений ее членов. Изложенное здесь должно быть
дополнено информацией о других парадигмах, в которых члены
рассмотренной "работают по совместительству". Так, уже сказано о
пересечении с парадигмой неуверенности; еще более тесны и сложны
отношения между преувеличением и категоричностью. Выявленные внешние
связи исследованной парадигмы, безусловно, обнаружат что-то важное в ее
устройстве.
Представляется, что такой интегрирующий подход к служебным словам
на парадигматической основе вновь обращает к лексикографии. Так, нельзя
не заметить, располагая хотя бы даже изложенными наблюдениями, как
прагматически
невнятны,
слишком
приблизительны
толкования
эквивалентов слов чуть не, чуть ли не, едва не, пожалуй что, по меньшей
мере в: толковых словарях. Толкование каждой языковой единицы не может
быть исчерпывающе полным и глубоким без уяснения всех ее
парадигматических связей, на скрещении которых обнаруживаются
индивидуальные свойства единицы формального, семантического и
прагматического характера.
Примечания
1. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972. С.573575.
2. Вольф Е.М. Грамматика и семантика прилагательного. На материале иберороманских языков. М., 1978.С.44.
3. Арутюнова Н.Д. Сравнительная оценка ситуаций // Известия АН СССР. Серия
литературы и языка. №4.1983. С.334.
4. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985.С.111-114.
5. Арутюнова Н.Д. Указ. соч. С.332.
6. Рогожникова Р.П. Словарь сочетаний, эквивалентных слову. М., 1983.
7. Трудности русского языка / Под ред. А.И. Рахмановой. М., 1981. С.38.